Читать онлайн Пазлы Судьбы бесплатно

Глава 1.

Телевизионное вещание

До случившегося Рикардо жил, как на облаке Малореи (так гласит легенда о тридцать третьем пристанище Бога, куда он приходил и даровал Мечтающую жизнь; что говорится о 32 остальных, мало кто знает – только Варофеи и служители церкви). Проще говоря, Рик жил в своё удовольствие. Кому-то может показаться что он незрелый, легкомысленный, несерьезный, но хочу сказать сразу-на это есть множество причин. Если человек надевает розовые очки и всем улыбается это вовсе не означает что он дурак, возможно в прошлом с ним что-то произошло, настолько страшное, что мозг сам заблокировал какие-то естественные для всех эмоции и поведение его изменилось.

В процессе истории можно догадаться, что мир Рика-это артельнативная вселенная нашей с вами, немного видоизмененная и немного похожая на наше будущее.

Понятие «Варофеи» было введено в… году и оглашено на весь мир на разных языках, оно означает «Возвысившиеся», что более-менее понятно. Может, возвысившиеся над людьми или приближенные к Богу? Никто не знает, обладают они каким-то даром или просто переводят священные летописи (прим. автора)

***

– Смотри, – как-то сказала мать, – Рикардо! Варофея по телевизору показывают!

И парень подбежал, ожидая увидеть нечто в плаще или мутанта, а на деле оказался обычный старик. «Хм… Скучно», – подумал он. Слишком насыщен был его мир фантастикой, и ещё один старик его не удивлял. «Он что, тоже епископ? Кто они такие?», – размышлял Рик.

Новости вещали: «Открытие, которое повергло в шок весь мир! Ученые почти добрались до Марианской впадины! Вы считаете это реальным или нет? Внизу экрана вы увидите строку со ссылкой на сайт, просим вас зайти и проголосовать! Уважаемые телезрители!..»

Телеведущий в гавайской рубашке сообщал сенсационные новости. Тем временем мама Рика, открыв ноутбук, искала сайт, а парень варил себе сосиску на кухне, держа в одной руке телефон марки Diikko, информация в котором была интересней. В новых телефонах фирма Diikko не поленилась вставить голосовой поиск приложений, удалив все кнопки, собственно, телефон мог находить всё по голосу, главное – правильно произносить. Неудобно было порнушку искать при родителях, а так «большие сиськи.ру» в туалете он находил быстро.

– Рик, Коля, смотрите! Сейчас объявят результат! Идите сюда!

Рикардо редко видел отца, в основном тот всегда работал, а дома либо спал, либо гонял в игрушки. Они с ним встретились в коридоре, один выходил из кухни, другой – из комнаты. Сын посмотрел на отца, тот закатил глаза, мол, «мать опять за своё». Николай был седой мужчина в возрасте шестидесяти лет, держался, так сказать, в боевой форме, по утрам качал пивной живот и делал вид, что худеет.

– Дорогая, ты всё ещё веришь в эти сказки? – он усмехнулся и упал на диван.

Рикардо сел в кресло, улыбнулся глядя на своих немолодых родителей, и уткнулся в телик.

Варофея вывели к экрану, позади него стояли четверо людей. Телеведущий в гавайской рубашке сидел и нагонял шум, попивая минералку:

«Смотрите, Варофей! Новая мессия? Кто стоит за ним? Кто эти люди?! Так, секундочку, поступает информация. Это ученые, которые расскажут нам, что же связывает неизвестного Варофея и Марианскую впадину! Давайте послушаем, прямой эфир прямо из Тондоро!»

Рикардо долго наблюдал, пока показывали выступление ученых. Сначала ответил один про британский исследовательский корабль «Челленджер», внёс историческую лепту: как долго они изучали пути подхода к бездне и обитают ли там другие виды рыб? Остальные рассказывали про команду и батискаф, который и стал творением науки. Батискаф Yaluna Patroo, содержал новейшую наноаппаратуру, 3D-камеры, в кабине могло разместиться семь человек. Команда сидела там шесть дней, они свободно маневрировали на дне океана при помощи 18 электромоторов. Батискаф, как вы поняли, был из города Тондоро. Его создание, учитывая этап проектирования, заняло три года. Долгий рассказ ученых был про ряд научных экспериментов по измерению радиации, воды, и погружались они на 20 метров. На протяжении всего исследования, режиссер провел видео- и фотосъемку, был произведен забор проб океанского грунта, где, как выяснилось, присутствуют неизвестные науке микроорганизмы. Возможно, это древнейшая жизнь, с которой мы всегда существовали бок о бок или совершенно новые виды!

Пока закончилась долгая и нудная речь, все члены семьи успели раз по пять опорожниться в сортире, сходить нагреть чай, залезть в телефон, а отец незаметно протащил ноутбук и играл в карты, мама разгадывала кроссворд.

«Слово предоставляется Варофею! Да, друзья, признаюсь, это долгое и утомительное зрелище с кучей непонятных научных терминов, но вот момент, которого все ждали! Кто уснул у экрана?! Просыпайтесь! Мне это напоминает Олимпийские игры…»

Дальше ведущего не слушали – и вот началось. Предстал старик с козлиной бородкой, одетый в серый костюм в черную полоску, а седину его украшала винтажная шляпа в стиле «джаз». Он поднялся к трибуне, слегка поправил шляпу и поприветствовал всех, сказал, что не мастер выступать, и сразу извинился за речь: «Дорогие зрители! Не считайте это выдумкой, хоть об этом трудно просить. Я не сказочник, но попрошу верить мне, да, раньше вам говорили про конец света, он не сбылся, и слава Богу, но вы перестали верить телевидению. Собственно, я говорю то же самое, поэтому сначала я кое-что вам покажу, и это вовсе не куклы-инопланетяне…»

Старик взял чехол, вытащил очки, затем протёр их и надел, видно было, что тянет время. Потом он сошел с трибуны, и тут камеры начали расширять территорию трансляции. Мы увидели, где они находятся и сколько охраны присутствует. Трибуна была деревянная, слишком простая и дешевая, располагалась на мосту, накрытым зелёным ковром, без зрителей, всё вокруг было огорожено на десять или более метров. Камеры показывали, что Варофей начал спускаться на дорогу, а весь процесс проходил на набережной. Вокруг подул ветер, Варофей постоянно придерживал шляпу, внезапно старик остановился и сделал глубокий вдох, потом достал из кармана нечто похожее на пульт и нажал его. Перед глазами всего мира начала открываться дыра в земле, и тут Рик понял: остаётся выбор за его глазами, а потом уже за разумом.

Выезжала огромная колба с водой, но она не была пустой – в ней находилась рыба, которая интенсивно плавала по кругу этой колбы. Ученый закрыл глаза и улыбался. Камеры начали всё больше приближаться, и человечество увидело ЭТО. Нечто было похоже на русалку, но не имело рук, лишь длинный толстый хвост, напоминавший червя, помесь человеческих на вид и рыбьих клыков. Кожа была в чешуе, тело имело острые плавники, начиная с высокого и заостренного на черепе и заканчивая похожим на панцирь на спине. Эта рыба имела туловище, зауженное к хвосту, если не сказать, что она была змеёй и не имела туловища вовсе. Нечто быстро плавало по колбе и билось о стенки. Один кадр показал глаза чудовища, они были желтые в черном ободке и напоминали шмелиную жопку.

Самое удивительное началось позже, когда старик указательным пальцем двинул другой рычажок и занавес стал закрываться. Начала выдвигаться крыша, и не сказать, что обычным образом, а как маркиза (одна из разновидностей жалюзи) с автоматизированной системой управления, только сделана она была не из лёгкой кровли, а из чего-то металлического.

Ведущий не поленился и вывесил статистику просматривающих этот канал стран. Рейтинги зашкаливали, наверное, никогда столь масштабного просмотра не было! После того, как крыша закрыла пространство, на экране стало темно, прямо как у Рика в доме, так как они смотрели TV без света.

У многих зрителей, наверное, появилось взволнованное чувство. Слегка ускорилось сердцебиение у матери, даже отец оторвал взгляд от ноутбука. Трансляция очень захватывала Рика. «Настоящее шоу! – подумал он. – Даже если всё неправда, а просто сымитировано. В наши серые будни этого так не хватает!»

В полной тишине все услышали шум – звук булькающей воды, когда стояк забивается и она накапливается сверху. А потом – Свет. Постепенно, как гирлянда на ёлочке, рыба начала включать свои фонарики. Пока камера медленно крутилась вокруг аквариума с чудовищем, включили фоновый голос старика.

Он рассказывал, что это семейство светящихся рыб, которые оснащены уникальными органами – фотофорами. Специальные железы-фонари расположены у этой рыбы на голове, вдоль гребня и шипов, на боках и отростках тела, вокруг глаз и на щеках. Самое удивительное, в темноте все увидели, как от неё отходят совсем незаметные «маячки», но это неточно – они прорастали от головы и светились красным светом. Обычно так рыбы приманивают добычу. Это создание сравнимо с рыбой чёрный дракон, но не совсем, так как пока оно одно в своём роде.

Рик отметил для себя, что можно было бы посмотреть эту передачу завтра в повторе. Глянул на родителей, которые бурно обсуждали политику, и пошел спать. На работу всё же рано вставать…

Глава 2.

Мысли в слух

В этой главе вводится немного пояснения о мире, в котором живет Рик.

Варофеи были антинаучным проектом, который базировался на контроле разума и добычи новой энергии, не щадя планеты, на которой все живут. Их создало правительство пяти стран. Хотя «все же должны быть равны», но это был тайный проект по захвату земель, никто и не думал жить в мире, процветании и в одной религии.

Чем больше могла дать наука, тем жаднее становились люди: летающие машины, обслуживающие роботы, драгоценные металлы на теле, красивый пресс без тренажеров. Больше не было преград, не было рабочей силы, не было проблем с деньгами. Рождалась только одна проблема – желание развиваться и улучшать свои навыки, но, если все равны, тебе не найти соперников, не найти людей лучше себя, поэтому ты со временем остываешь. Мозг человека начинает думать меньше, его больше ничего не интересует, и жизнь становится не такой увлекательной, она заезжена и скучна – это и приводит к деградации.

Всевозможные интернет-сайты напичканы вырезками из книг, текст заменяют на картинки и смешные мемы, для того чтобы упростить… «Часто слышу это слово. Упростить что – Книги? Давайте не будем читать инструкции к таблеткам или к электроприборам? Ведь так проще. Ничего не знаешь и думаешь, что от этого жить будет легче? Уменьшим объём информации или просто сведём её к нулю? Так думают только полные идиоты, которых я стараюсь обходить в своей жизни», – так рассуждал Рик.

Каждое поколение, рождавшееся после «объединения стран» и научного прогресса, теряло способность к мышлению самостоятельно, пока программа «Спаси планету» не изменила ход истории. Это был переломный момент, когда в школах менялась система образования, выбрасывались на помойку все бумажные книги, в правительствах меняли законы, половину удаляли, а взамен вводили более строгие указания. Удивительным фактом, приведенным учеными, оказалось то, что современные дети слишком быстро усваивают информацию, поэтому им становится скучно, мол, без умственной пищи, мозг просто устаёт работать впустую, запоминая одни картинки и ненужные статьи в интернете.

Ребёнок семи лет, находя интересный журнал или рисуя, бежит с новостями к друзьям, а потом выясняется, что все об этом уже знают, и он теряет интерес к подаче информации, а также к её получению. «Если все ВСЁ знают, все могут использовать интернет, то зачем ему привлекать к себе внимание? Просто будет незаметным, тихим – и так до старости». Кто-то возразит и скажет, что скромные дети были всегда и это их проблемы, что они такими родились и дело в характере. Очень спорный вопрос! Ничего не имею против характера, мы все разные, но на нас влияет социум, в котором мы растём. Эта проблема актуальна и сегодня, правильнее сказать, что она усугубилась, ведь если кто-то хочет внимания, он его добьётся любыми путями, но никому не давали инструкции, как жить в век нанотехнологий, «т.е. мы не преодолеваем препятствия и преграды, которые нам необходимы для становления личности».

Люди всё больше сходят с ума от безделья, наживая себе неприятности, хотя нельзя точно сказать, что влияет на нынешнее поколение. Только двадцать лет назад были магазины, куда огромными толпами все ходили, ругаясь и толкаясь в очередях; интернет-магазины заменили большинство крупных гипермаркетов по всему миру, так как это было удобно и выгодно. В городах осталось буквально два-три магазина, чтобы люди хоть иногда выходили на улицу. Офисные компании меняли рабочие часы, потому что даже по видеосвязи договор не заключишь, так как было совершено много подделок в бумагах и отпечатках пальцев. Только полиция, суды и прочие органы работали в старом режиме. Правительство понимало, что нельзя полностью переходить в киберпространство, где ты живешь только в экране монитора и все операции можешь свершить простым нажатием кнопки, – такие действия государство контролировать не сможет, и тогда вопрос напрашивается сам: «Зачем оно вообще нужно?»

Безопасность граждан была превыше всего, поэтому проходила чистка подозрительных сайтов. Наказание за хакерство – тюрьма, если, конечно, ты не работаешь на государство. Так было всегда, против власти ты никто.

Глава 3.

Необъяснимое

В тебе живёт живое существо,

Оно пропитано твоею болью.

Не сможешь скрыть убийцу своего,

Пока душа не обретёт свободу.

Люблю закаты и рассветы, сейчас я не могу понять, что видят мои глаза, как будто солнце стоит на месте. Очень красиво, невозможно оторваться, даже тяжело вниз посмотреть, в глаза летит пыль, перемешанная с запахом клубники. До меня начинает доходить, что я не один, от меня не может пахнуть клубникой, наверное, это духи девушки. Я не хочу упустить момент, когда солнце сменит направление – вниз или вверх, но глаза человека не способны уловить это движение, они моргают каждые четыре-пять секунд.

Тёплое прикосновение начало выводить меня из размышлений, чья-то рука прикоснулась к моему мизинцу. Я смутился, но продолжал смотреть на небо, что-то сдерживало меня, и я стеснялся. Попробовал не моргать и заметил, что небо темнеет, и не успел засечь, когда опустилось солнце. Посмотрев вверх, я увидел первую звезду и вспомнил, что когда-то так же встретились закат и рассвет в прекрасной легенде. Прикрыв глаза, я почувствовал, что начало холодать и рука, которая держала меня за мизинец, резко обхватила всю левую ладонь целиком. Мои щеки покраснели, а в воздухе опять повеяло клубникой. Через пять секунд я услышал дыхание, долгое и протяжное, по спине слегка пробежали мурашки, я сглотнул слюну и решил повернуть голову.

– У нас осталось три минуты, – сказал нежный голосок.

Рядом была девочка в розовой куртке с длинными белоснежными волосами. Долго пытался рассмотреть её лицо, но видел только профиль; она указательным пальцем начала мять мой мизинец. Меня это смутило и показалось странным, она касалась слегка, и было щекотно. Над нами стояло тёмно-синее небо и светили звёзды. Я потянулся правой рукой, чтобы повернуть её голову к себе, и отпрянул. На полпути моей руки я заметил её губы, стекающие вниз… Меня охватил ужас, а она продолжала массажировать мои пальцы. Я начал оглядываться и понял, что мы стоим на башенном кране с 200 метров в высоту. О чёрт! Я смотрел, как что-то красное стекает по её нижней губе, и не видел силуэта, она левой рукой потянулась ко рту и начала облизываться. У девочки весь рот был красный, потом она открыла его и языком вытащила целую клубнику, зажав в зубах. Мне показалось, что я стал выше на пару дюймов. Она нахмурила бровки и раздавила её. Слышно было, как сжались зубы, клубника вместе с мякотью потекла по её губам и подбородку, капли падали на кран и медленно собирались, растекаясь, как кровь по телу.

Перед нами расстилался город, внизу бегали маленькие человечки, похожие на муравьев. Они что-то кричали нам и махали руками, и тут я задумался: а что мы тут делаем? В голове помутнело, и я увидел танцующий свет, как будто её глаза затягивали в глубину; меня дезориентировало.

Мне кажется, мы давно знакомы с ней, её ямочки на щеках очень радуют мои глаза. Девочка вдавливает клубнику мне в зубы, и та разбрызгивается по моему лицу. Она напоминает мне ребёнка, такого милого и беззаботного.

Внизу слышны шум и какая-то возня, звук сирен, холодный ветер веет по нашим шеям, и я смотрю: тепло ли она одета? По крану стекает клубничный сок, и я вижу, как муравьи начинают сбегаться на него. Муравьи или люди? Один, а следом второй… Меня это веселит, я облизываюсь, и меня охватывает эйфория. Западный ветер обдувает мне губы, и они набухают, как весенние почки на деревьях.

– Помнишь легенду про закат и рассвет? – спрашиваю я у девочки.

Она улыбается и садится на кран, свесив ноги, я замечаю кошачьи ушки на её колготках и сажусь рядом.

– Конечно, помню. Давным-давно во Вселенной сошлись две планеты – Солнце и Велон. Они всегда спорили, что важнее – Свет или Тьма? Однажды Велон сказала: «Во тьме спокойно, а ты только распыляешься!» Солнце закипело и выплеснуло всю свою злость на Велон. И та взорвалась, поглотив своею тьмой все участки Вселенной…

Я засмеялся:

– Глупая легенда, правда? – и заметил, как моя кожа на лице начала стягиваться, а дотронувшись, понял, что весь липкий.

– Я не думаю, что легенда глупая, а вдруг раньше Вселенная была другого цвета? Белая, например?

– Я тебе даже больше скажу, если существует другая раса, где-то на другой планете, то, возможно, они видят другие цвета и у них Вселенная, естественно, иного видения.

Она потёрла ладошки и ухмыльнулась, а мне показалось, что мы уже говорили на эту тему…

Кран пошатнулся, стая муравьёв уже была на кабине, девочка встала и помахала им рукой, пока кто-то из толпы внизу не выстрелил.

Я кинулся в быстрой спешке к ней, схватил правой рукой за талию, мои глаза намокли от слёз: «Она сейчас упадёт, что мне делать?!» – в ужасе думал я. Над моим ухом началось тихое бульканье, пока я прижимал её к себе, тёплая жидкость стекала мне на плечо. Прижав её голову, я старался не смотреть на её кровоточащий живот, она что-то пыталась мне сказать, а мои щёки только сильнее намокали. Сзади доносились крики, я не мог её удержать и замечал, что муравьиные клешни постепенно приближаются к нам, пуская свои невидимые металлические усы. Левой рукой я со страшной болью взял её голову и решил посмотреть на её лицо. Такая красивая, она теряет фокус лица и постоянно опускает глаза, во рту собирается красная пена, и она выплевывает её.

– Я обещаю тебе, мы всегда будем вместе, – говорю я и целую её в лоб.

Она плачет и отталкивает меня.

Всё, что мне остается, – это смотреть, как она отдаляется от меня, выпуская мои ладони, летит вниз с распростёртыми руками и улыбается. Последняя секунда, последний вздох, последняя капля крови, упавшая в толпу, и я парализован. Я знаю, что нужно сделать – пойти за ней, просто спрыгнуть вниз, но тело не двигается, только ужас и её мертвые глаза, в которых отражается ночное небо. Что мы наделали?!

Один шаг, стоя на краю крана. Я прыгну к ней в объятия или нет? Слышу ветер, который разносит её аромат, смотрю последний раз вниз, на толпу, которая не знает, как снять её тело. Я любуюсь им в последний раз. Наша сладкая кровь разольётся по этому миру, и, может, о нас сложат легенду, и только чувство вины никогда не покинет меня, даже после смерти.

Глава 4.

Незнакомец

Рикардо Кастаньери стоял на улице Святого Стефана, он хотел побыть в одиночестве, но больше всего его заботило душевное состояние. Прошлой ночью ему приснился кошмар. Может, слишком реальный сон или он просто воспринял его близко к сердцу? Парень стоял на набережной, было часа два ночи, ему завтра на работу, но он не хотел домой, а точнее, к своим родителям. Бессовестный поступок, но он очень уставал после работы, и тысячные вопросы каждый вечер просто капали ему на голову, ощущаясь как пытка: «А когда ты найдешь себе девушку? Как дела на работе, сынок? А вот наши знакомые, а вот я в твоём возрасте…»

Стоя и вдыхая запах моря, Рик хотел закурить, как это делают герои фильмов, вечно задумчивые и очень грустные, но, к сожалению, он не курил и брать в рот свёрток бумаги не казалось ему привлекательным.

– Простите, сэр, у вас сигаретки не будет? – поинтересовался кто-то молодым голосом.

«Интересное совпадение», – подумал Рикардо, повернулся полубоком и посмотрел на паренька лет двадцати, хотя, может, это ошибочно: в свете фонаря видны только светлые волосы, аккуратно лежащие, средней длины, так что его можно было принять за девочку.

– Не курю.

Обычно люди сразу уходят, но этот парнишка улыбнулся ему, он явно хотел что-то сказать или, может, ему просто скучно… Главное, чтобы не искал предлог подраться…

– Знаете, на самом деле просто поговорить хотел, а вы на вид старше меня, извините, не хотел вас оскорбить.

– Я так и подумал.

Мой ответ был лёгким и непринуждённым, но мои мысли завертелись с бешеной скоростью: «Оскорбил? Что он этим хотел сказать? Что его кожа упругая или что он бегает гораздо быстрее меня? Неужели я так плохо выгляжу, что морщины видно даже ночью?! Если всё так плохо, значит, в импотенты меня записал? Ох, я ему покажу!» Звучало бы обиднее, если б это соответствовало действительности. Или он не об этом? Ох уж это самолюбие…

– Никоим образом, малец, если хочешь, можем пропустить по пиву. Ой, прости, наверно, ты несовершеннолетний, – сказал я, улыбаясь во все зубы.

Парень сделал вид, что покраснел, как барышня, жестом завёл несколько волос за левое ухо. У меня в голове сработала кнопка: «Пора валить, больно чудной он».

– Мне двадцать четыре. Да, наверное, я не соответствую параметрам внешности, – добавил этот мелкий.

«Хотя какой там, он почти мой ровесник! Чёрт-те что, выглядит, как баба! Вот я-то подкаченный, широкоплечий, и скулы широкие, а это чудо явно не стоит со мной сравнивать. Ладно, мать природа породила всех, я к ней претензий не имею».

– Мне завтра на работу. Предлагаю тут постоять, чего уж, – я сделал вид, что посмотрел в телефон и удивился времени: – Почти три ночи! О как! Давай говори – и по домам, – у меня прям отлегло, что не придется идти с ним в бар, такие новые знакомства до добра не доводят, да ещё посреди ночи.

– Знаете, я лунатик, но в последнее время моё хождение стало несколько другим, как, например, сейчас, я даже не знаю, сплю или нет. Родные меня не понимают, да я и сам себя не понимаю. Каждую ночь хожу и гуляю, хорошо если встречаю людей, есть хоть с кем поговорить, а так мне очень одиноко, – он запнулся, видимо, ждал моей реакции.

«Странный тип, ещё страннее, чем я думал».

– А если ты попробуешь уснуть дома, типа как все? – спросил я, даже не думая, просто чтобы поддержать разговор.

– Я не сплю. Последний раз я ложился в кровать год назад. Знаете, лежишь, овец считаешь, откроешь телефон, почитаешь новости, иной раз бегаешь перед сном, чтобы устать, и я уставал, но только физически. Врачи и психологи лишь выписывают лекарства, думаю, такие, как я, долго не живут, и да, я слышал, что не один такой. Связывался с другими людьми, которые тоже не спят по ночам, но их максимальный срок – пять дней, неделя, месяц.

Я попытался представить себе такую картину и сделать вид, что мне не всё равно, с мыслью: «Скорее всего он обдолбался наркотой и понапридумывал всякого».

– Как тебя зовут? Ты был очень откровенен.

Парень немного расслабился и стал со мной вровень, облокотившись левым локтем на балюстраду:

– Кевин.

Я отмахнул комара и стал его успокаивать:

– Слушай, не считай свой лунатизм недостатком жизни, я скажу, что это твой большой плюс. Ты опережаешь всех людей по времени, если захочешь, опередишь и в развитии, только приложи к этому усилия и не броди попусту по улицам. Нынче здесь небезопасно.

Я смотрел на море, которое было видно только на границе с песком, оно шелестело, как пузырьки в газировке. Вдоль набережной, в фонарях, кружили стаями мошки, слева от меня изливался незнакомый человек, как будто время останавливалось, и на душе становилось спокойнее. «Пора домой».

– Пожалуй, вы правы, слуш…

Я не дал ему договорить:

– Кевин, скоро светать будет, у меня нет твоего дара, ещё час – и завтра я превращусь в помятый помидор. Думаю, мы не прощаемся, я иногда сюда прихожу, если что, заглядывай, – и хлопнул его по плечу.

Он что-то хотел добавить и как-то испуганно взглянул на меня. В свете фонаря я увидел его голубые глаза, такие девчачьи и очень милые, как у щенка.

По пути домой я обдумывал происшедшие события: новости по TV, пойманная русалка, кошмарный сон про клубнику. В переулках натыкался на спящих бомжей, бродячих животных, летающих на паутинках пауков и выходил на заметно шумящие улицы. Осень веяла депрессией и скукой. «А что, если Варофеи предскажут правление других президентов? Что они принесут в наш мир и будет ли это миром?». Закрытые и озлобленные люди сидят в домах, и им только повод дай – они выйдут на эти самые улицы и будут выдвигать свои требования, кричать на весь мир, что все виноваты. Единственное, что меня удивило, так это пойманная русалка с пчелиными глазами: «Интересно, что о ней узнают ученые и расскажут ли они нам правду?»

Идя, я вслушивался в тёмные переулки, можно было заметить парочки, которые уединялись и стонали за гаражами, грызущихся собак и патрулирующих полицейских. Холодно. Я сунул руки в карманы, пальцы сжались в кулак, но я был уже возле дома, такого родного и чужого одновременно. Чем я становился старше, тем мои взгляды больше менялись, отличаясь от родительских, и это часто вызывало споры и упрёки… «Пора съезжать!» – твердил я себе пятый год, но финансы пели не то что романсы – целый оркестр и рядом не стоял!

– Добрый вечер всем и тебе, Маркиз! – сказал я родителям и коту, входя в двери.

Они ответили тем же плюс пара стандартных вопросов, и мы уже по разные комнаты; кот меня, кстати, проигнорировал.

Я по стандарту включил «компухтер» и увалился в кресло, размышляя о том о сём. Нескоро заметил, что у меня чешется рука, сначала подумал: «Ну, раз левая, то к деньгам». Потом поднес её к лампе и увидел красное пятно: «Так, блин, надо искать в интернете. Красные пятна, шершавая кожа, лишай?! Какого хрена… Причины возникновения: бытовое, стресс… Стресс! Вот оно что! Так я умру скоро, если все болезни из-за стресса… Зато радует рука-робот, которую я заказал по почте для монитора, теперь экран можно вертеть как хочешь – и в режиме кинотеатра, и для игр, как бы наклоняя назад, а когда работаешь ставишь его выше, и глазам, и шее удобно смотреть, спина не устает. Так, пора заняться статьей. Жизнь журналиста – поганая вещь. Итак, я возьму удачу за хвост, а точнее, русалку! Надо сварганить кипящий текст, чтоб у читателей потекли слюнки, а мой шеф оброс жиром от удовольствия, сидя в кресле».

Глава 5.

Рабочие будни

«Выходишь во двор, впереди красивый сад цветов, твои ноги топчут аккуратно выложенные камни, ты набираешь глубоко свежий воздух и сливаешься с тишиной. Уйдя в себя, начинаешь слышать, как медленно капает роса, падая с листика на листик. Такая красивая роза стоит перед тобой, такая невинная и беззащитная, тебя тянет к ней, ты делаешь шаг в сад, аккуратно переступая маленький мир под тобой. Слизни выглядывают из-под камней и ползут к твоим ногам, но нужно быть осторожным и обойти всех, и вот один, второй, десятый… Ты на пальчиках идёшь среди цветов по камушкам, а вокруг грязь и нельзя оступиться, ты же в домашних тапочках, а до розы ещё метров пять.

Вдалеке – она, такая красивая, слева от неё кусты малины, справа клубники, вокруг растут маленькие розы, ромашки, нарциссы, тюльпаны и другие цветы. Ты, медленно делая шаг, прикасаешься к ним, стряхиваешь с них росу, они содрогаются и капли попадают на листья, потом на стебель, медленно стекая до корней, впитываясь в почву. На кончиках пальцев остаётся роса, и ты невольно облизываешь её. Туман медленно передвигается между растений, обнимая их своей прохладой.

Я делаю шаг и пытаюсь дотянуться до розы, а между нами – лужа, на ветках висят пауки. Роза распласталась на весь забор, раскидывая свои щупальца. Мою руку не просунуть, не задев её охранную систему в виде паучьих сетей, на которых висят капельки, или, может, это фата? Острые шипы делают её недоступной и завидной невестой. Бархатистый цвет её лепестков очень мягкий, и хочется коснуться их, но остаётся лишь наслаждаться дивным ароматом на расстоянии и уходить обратно в заросли, где её уже не видно, и чем дальше, тем больше она отдаётся в объятия тумана».

– Боже, что за хрень мне приснилась?! Я никогда не придавал значения своим снам, но очень хорошо их запоминал, например, вчера их было семь, позавчера – десять. Каждый сон я легко могу отделить от другого, некоторые повторяются, но есть и исключения – сны, которые заканчиваются. Никогда не встречал людей, которые бы досмотрели свой сон. Это хорошо или плохо? В итоге я за день могу прожить несколько жизней. Ладно, пора вставать, – сказал я себе и выключил будильник.

Моё утро редко начиналось с разминки, единственное, я мог наклониться за упавшей вилкой, и то это требовало усилий. Без кофе сложно было прожить, и обычно я покупал молотый, заваривая его в турке

– Что у нас есть? – заглянув в холодильник, я достал утиный паштет, хлеб и огурцы.

Не любил читать новости с самого утра, моё пробуждение длилось около часа.

Позавтракав, я быстро одевался и бежал на автобус, который обычно был забит народом. Чтобы не слушать тупые разговоры, я брал с собой наушники. Надвигающийся рассвет, как всегда, был прекрасен. Когда я выходил из дома, он своим теплом разгонял туман, я шел через парк и смотрел, как просыпается живность. Птицы слетались вместе и начинали петь. Такая погода очень напоминала весну, но деревья уже сбрасывали листья, а карканье грачей навевало тоску. И моё настроение могло поменяться в любую секунду.

Когда я сел в автобус, рука сразу же потянулась за телефоном и Вивальди, я воткнул его в уши, и в мозг поступил самый легальный наркотик. «Мир перестал существовать для меня», только иногда я следил за старушками, которым вечно надо было уступать место. В голове проскользнула мысль: «Было бы круто разделить общество и создать автобусы для старушек и детей… Хм, нет, нереально придумал. Создать для каждого человека отдельную систему передвижения? Тоже нет, машины уже есть… Для таких, как я, легче создать телепорт!»

Я включил переднюю камеру телефона и поправил волосы, глаза были серые и уставшие, как эта жизнь. «Нет, я не пессимист и не реалист, просто хочу в отпуск». Доехав до перекрёстка Вилкел-Мурс, я вышел и направился на проходную, где меня ждала мисс Тёрнер, она всегда проверяла, в трезвом ли я состоянии. «Я что, похож на алкоголика? Оу, нет. Только иногда прихожу в неопрятном виде».

А в это же время в здании офиса раздавались телефонные гудки.

– Абонент…

– Всрался мне этот абонент! Где его носит?! Анжела!!! Где Анжела? Куда все делись? Нет, уволю всех к чертовой матери! – кричал мужчина средних лет.

– Бегу, бегу! Фред, что ты так вскипел? Ну подумаешь, люди после выходного дня, ты же сам творческий человек, себя вспомни.

– О! Не сравнивай меня с ними, с этими птенцами, ничего не умеют, только нервы трепать. Нам нужно выпускать сегодня газету, ты понимаешь?! Ладно Кортни и Джордж, но Рик! Я ему доверил важное дело, вот куда он запропал? Я весь на нервах!

– Тебе бы одежду шить, Фреди, так заботишься о читателях, вроде они эти газеты носить на голове будут с твоей подписью.

– А вот сейчас обидно было, Лилиан. Ты лучше всех знаешь, как я слежу за всем, и только благодаря мне мы не идём померу.

Лилиан Кортер и Фред Мури стояли в комнате для собеседования, пока Рик пытался незаметно прокрасться мимо них. Для начала ему нужно было спрятаться за каким-нибудь шкафом и выждать лучший момент для появления.

***

И вот я сижу в углу, мои вены на стопах набухли и мышцы стали ныть. Нужно больше заниматься зарядкой! Пять шагов меня отделяют от лестницы на второй этаж офиса. На пути пешка – Сара Вирерди, позади неё стоит кофе-машина, и наливает себе латте-босс второго уровня Клинтон. Вот его трудно обойти – отметил я про себя и почесал нос. «Пустите меня в о-о-офис!» – крикнула моя душа, а ноги начали дрожать. Почему я прячусь? Не сделал статью, которую просил шеф, занимался своими делами, бла-бла-бла, а ещё опоздал. Что может меня спасти? Ящик сокровищ с полным набором патронов, и я завалю обоих! В голову пришла блестящая идея: «Нужно купить пончики!». Медленно достав телефон, словно пистолет, я отправил сообщение в доставку. Потом кинул наушники на пол, подальше от себя, и стал медленно подниматься. «Сделаю вид, что выронил их». К Саре я пошел спиной. «Сзади меня трудно узнать, разве что по пятой точке, но мы вроде не так близки». Потянувшись за наушниками, я сделал вид, что долго искал их, а после увидел непредвиденную катастрофу.

– Ты вернулся! – я услышал знакомый голос и сделал фейспалм.

«Боги, он завалил мне такую миссию!». На меня бежал этот маленький белобрысый придурок. «Ну как ему было двадцать пять и роста моего, я ему был, как старший брат». Роб всегда жизнерадостный и беззаботный, но его минусы – его же и плюсы.

Я выпрямился и увидел взгляд босса, упс.

– Рикардо, наконец-то ты пришел! – я пытался жестами заткнуть рот Роберту, чтобы он понял, что здесь стоит Клинтон, но…

«Леший его просри, это же невыносимый человек!». Роберт полез обниматься, но я вежливо его отпихнул. Эта бурная сцена заставила босса прокашляться, и видно было, он что-то хотел сказать, как тут:

– Кто заказывал пончики? – голос ангела снизошёл ко мне.

– Ой, это мне! – я подбежал к разносчику и всё, что было в кармане, отдал ему, не знаю, хватило или нет, но я посоветовал обратиться к Болли Кон, которая стояла как раз около дверей.

Жестом официанта я поставил коробку на ладонь и понёс к боссу, ожидая, пока он переключит свой взгляд с моего облика на еду. «Всё же я был прав, я не в его вкусе, а жаль, премиальные мне нужны».

Аэрон Клинтон – босс второго уровня, замещал у нас уже три года директора Морена, который, упокой его душу, скончался в командировке. Вообще, хочу вам сказать, отдел у нас дружный. Недавно мы съехались с IT-шниками, а там пруд пруди этих веб-дизайнеров, художников и всяких таких странных личностей.

Однажды мы с Робертом это обсуждали: «Да тебе все странные, поди поэтому и бабу найти не можешь! Думаю, эти ребята от тебя тоже не в восторге, ты постоянно просишь Бэдгара дать поиграть тебе в игры только потому, что комп стоит двести косарей». Я возразил: «Вот что ты заладил, и не бабы, а девушки! А в компе не это прикольно, там на мышке сенсорное управление». Если честно мне даже не хотелось оправдываться, я наверное привык к образу местного дурачка, так было проще жить. Причем чаще я подстраивался под коллег, а многие не блистали умом. Почему я вёл себя так, а не иначе? Думаю, где-то в подсознании я сильно боялся одиночества и не важно какого «качества» были люди рядом со мной. Всеми дорожил одинаково.

Босс Клинтон взял себе три пончика. «Он же на диете» -с сарказмом подумал я, ставя коробку на общий стол для всех. Его пузо уже в двери не пролазит!

– Желаю всем продуктивного утра! – и вместе с Робом пошел в его кабинет.

Вслед мне тоже закричали:

– Доброе утро! Спасибо!

Не любил я сладкое, а недавно передали, что оно укорачивает жизнь. Бред, но я его и так не ем.

– Рикардо, тебе тут пришло на общий сервис письмо из ФБР.

– Знаете, такие вещи надо сообщать либо медленно, либо никогда! Мне тикать с города?

Роб помялся, потом выдал:

– Слушай, а это не из-за того случая, когда мы в бар ходили?

Я задумался и произнёс:

– В смысле, когда ты нажрался и облапал паренька?!

Роб покраснел, и глаза его забегали в быстрой спешке, он схватился за свой пиджак и одёрнул его:

– Ты всегда мне это припоминать будешь? Надоело уже!!! Я просто перепутал!

Мы стояли в его кабинете.

– Рик, ещё слово, и я тебе врежу! Я за тот случай говорил, когда ты шлюху цеплял! Да-да, а она тебя отшила и после вывела охрана!

Улыбка сошла с моего лица, и я вспомнил латексную диву, но Роб ошибается, я её не лапал, просто хотел кое-что спросить.

– Да, вспомнил. И всё же при чем тут ФБР? Они теперь защищают проституток? Не мели чушь, сейчас пойду и выясню, что у них там за письмо.

***

Пока шел, слышал крики вдалеке.

– Ты охренел? Слушай, я за тебя ещё проект должен делать, давай дуй в офис!

«Жара кипит, – подумал я. – Что у нас, что у них». И постучал в дверь:

– Драсте!

– Заходи уже, ты и так ходишь сюда чаще, чем остальные. Может, по рюмашке? – Бэдгар по стандарту с утра любил накатить, особенно в трудный день, а ещё бросал курить; мужик страдал диабетом, плюс был женат и с двумя детьми, ему было тридцать.

«Звучит как приговор, но он держится бодрячком», – отмети я.

Бэдгар Андреевич у IT-шников был вроде начальника. У них свободный график, почти, как и у журналистов, но у нас строже, частые сборы и совещания. Роб думает что я хожу к Бэдгару за играми, но на самом деле просто потрындеть.

– Я смотрю, у вас жарко, как вчера сыграли?

Его глаза загорелись:

– Вот это ты верно спросил, не тянем мы пока на зарубеж, эта игра по сравнению с Черным Сиянием, эх! – он махнул рукой. – Даже графика лагает, а как персонажей создавать, так у нас руки не доходят, вот и сидим. К нам должен приехать ещё один сотрудник – Майк Мартонян, он будет тестировать и… ну, короче, тебе неинтересно.

Я зевнул, сославшись на сонное состояние:

– Мартонян, говоришь? Хотел бы я на него посмотреть.

Мне стало смешно, а потом я вспомнил про ФБР, и шуточки сразу попритихли.

– Я вообще пришел узнать, что за сообщение мне пришло?

И да мне, было не особо интересно слушать про игры.

Бэдгар заулыбался:

– Что мне в тебе нравится, так это твоя прямота. Секунду, сейчас посмотрю, – он полез в компьютер, а я нервно перебирал пальцами по креслу.

Я раньше не понимал, как ему досталась эта должность, ведь он пьет прямо на работе, но видя это мастерство, поставил ему сто баллов!

Посудите сами, человек сам собирает и разбирает компьютер, знает все программы и сам их пишет, при этом может пить и работать одновременно! Как-то я спросил: «Ты пробовал бросить пить?» На что он ответил: «Нет, я терпеть не могу реальность, а накачу – и мир красивее, что ли». Ему следует отдать должное, что он никогда в стельку не напивается. «Просто у меня вместо крови давно уже алкоголь бежит», – это его слова. Для меня он как герой, я бы не смог совмещать всё вместе.

Бэдгар подозвал меня посмотреть на почту сотрудников, освободил мне стул, я сел и открыл письмо. «Вот это гов… говяжьи сосиски! – подумал я. – Откуда это?!». Я читал и потел, хоть выкручивай. «Это не письмо, а какой-то египетский порножурнал!». Как журналист я всегда носил с собой флэшку, телефон и блокнот с ручкой, «ну, на всякий», и вот флэшка, тот самый случай. Бэдгар не обращал на меня внимания, а я скачал всю информацию себе и удалил письмо.

Глава 6.

Похищение?

Весь день я проходил как с маской на лице, вроде улыбаясь, но меня тошнило, хотелось быстрее домой и всё время крутились в голове мысли: «Зачем мне прислали это письмо? Кто-то пошутил? Это как смертельный файл, в котором говорится, сколько тебе осталось прожить. Вроде и удалить можешь, но в то же время не забудешь». Я слонялся, закидывая руки за голову, и продолжал размышлять: «Скорее всего это спам, но для надёжности проверю содержимое в интернете».

…Сейчас почти полшестого вечера, я могу уйти, никому ничего не сказав, что и сделал. Охранник пропустил меня, и я вдохнул уличный смог. «Нужно на остановку, но можно и пешком, голова кружится». Я побрёл по тротуару, толпы людей шли, как лавина: школьницы с рюкзаками, женщины стильно одетые, собаки слились в одно целое; какой-то мужик высморкался на ходу. «Холодно мне, надо купить кофе по дороге», – решил я.

«Макдоналдс» – популярное заведение, я прямо в окошке заказал. Прошло не больше пяти минут, и мне отдали стакан. Погрев руки, я постоял и увидел напротив человека, который пристально смотрел на меня; я не побоялся оглянуться. «Он точно на меня смотрит?» – пронеслось в голове. А когда снова обернулся, его уже не было.

Две секунды, я видел его лицо, достал блокнот и наспех зарисовал черты, хоть рисую я плохо, но вышло ничего. «Кучерявые волосы, как макаронины, коричневая парка, нос такой греческий и скулы некруглые. На вид мой ровесник, – повторял я про себя. – Хм, может, он из ФБР? Ладно, шутка не удалась.

Я свернул на Пирпел Норт, на меня смотрели расписные стены – место, отведённое граффитистам, но недавно, с некоторыми начали судиться, их живопись на дорогах очень опасна для водителей: отвлекает внимание и тому подобное, а о 3D я вообще молчу.

«Как-то ездил отдыхать в город Ротернбург и пошел на экскурсию в лес. Проводник повёл нас через мост, внизу текла речка, рядом были горы. Сентябрь, все шли и любовались природой, внезапно мост начал падать, лопались доски и рвались канаты, некоторые выкинули свои фотоаппараты, телефоны, всё, что было в руках, жизнь ведь важнее, а потом, через секунд семь, мост пришел в нормальное состояние. Экскурсовод с весёлым видом хотел продолжить рассказ, мол, без паники, это иллюзия, но за ним погнался мужик и потребовал возместить ущерб за потерянное имущество, а я просто обосрался от страха и радовался, что выжил. После этого я читаю подробно, что входит в экстремальные экскурсии и т.п.»

За мной бежали две маленькие собачонки, может, от меня пахло вкусно или они хотели принять меня за хозяина, мне их было жалко где-то в глубине души, но не настолько, чтобы взять с собой. Мы втроём проходили под навесным мостом, они тявкали, а я не обращал на них внимания, остановился, достал из кармана телефон с наушниками, подумал, что давно пора купить новые, уже давно есть наушники-ободок – одеваешь, и тебе поступает сигнал через кость; плохих отзывов ещё не было, но я мало интересовался этим.

– Помогите!!! – услышал я краем уха.

«Да уж, райончики у нас так себе», – подумалось невольно. Я не обратил на это должного внимания, потому что на каждом шагу сейчас кричат, эти слова потеряли смысл, особенно для подростков. До дома осталось минут пять от силы, максимум семь, шаги у меня большие. Мимо мелькали ёлки, на тротуаре переливались яркими красками листья, стоял памятник поэту У. Каторскому, рядом с ним – лавочка, осыпанная семечками, и вокруг неё суетились голуби, в метре от них были нарисованы классики, я не удержался и как дурак попрыгал: раз, два… И вновь услышал крик. «Что ж такое, не люди, а звери! Пойду одним глазком посмотрю». Крик доносился через дорогу в одной из улочек, где были многоэтажные дома, на одном я увидел красивый портрет Гудвина Монро – довольно мило. Я дотопал до детской площадки и увидел там бугая выше меня, худого и ещё худее паренька, да ещё и маленького роста. Они завалили что-то на желтую горку, бугай держал, худой стоял сверху, а малой бегал вокруг и веселился. «И зачем я пришёл? А если там ребёнок? Мать его дери, где вообще люди?!» – мелькало в голове. Детской дракой во дворе мало кого удивишь. «Сделаю вид, что прохожу мимо, а сам всё рассмотрю».

«Едрёный хрен, там маленькая девочка! Так, так, так, успокойся», – сказал я себе. «Что они от неё хотят? А к черту это! Я в армии не зря служил, до сих пор помню, как в окопе лежали, а над нами проезжал танк, и мы ссались в штаны, ведь расстояние было пятнадцать сантиметров. Лежи себе, терпи, главное, голову не поднять», – так я подумал и пошёл туда.

– Эй, хлопцы! Что делаем? – крикнул я и увидел, как все резко повернулись.

Первым вышел худой, он ещё в очках был, с крашеными синими волосами. Он приказал бугаю держать девочку, малой сплюнул, а я пошел навстречу и размял пальцы правой руки.

– Дядя, вам чего? – спросил худой и поправил очки.

На нас надвигался вечер, заметно холодало. Я хотел домой, дико устал после работы и при этом ввязался в разборку с малолетками…

– Я лишь хотел спросить, что вы делаете с этим ребёнком?

Очкарик оглянулся и вновь посмотрел на меня, малой начал кивать ему башкой влево-вправо, вроде как «нет».

– Уважаемый, мы не можем вам сказать, что тут происходит, просто этот человек нам должен, – он ждал, что я уйду, и стоял ровно, не отрывая от меня взгляда.

– На секунду, парень, там маленькая девочка, что она тебе должна? Конфеты?

Очкарик перешагнул с ноги на ногу, а я подумал: «Вот сейчас снова будет уходить от разговора».

– Я же сказал, что не могу объяснить, а то, что вы видите, – это не то, чем кажется. Как думаете, почему, кроме вас, никто не подошел? Не стройте из себя героя, забудьте, что видели, – сказал пацан на удивление вежливо, он не был похож на обычного гопника и явно был умён.

«Ну, раз не понимает по-хорошему, сделаю то, что хочу», – я и двинулся мимо этого парня, но не успел заметить, как перед моим животом появилась его ладонь.

– Остановитесь, – сказал он мне.

Но я пошел прямо, упираясь в его руку, и – хлоп, что это за ощущение? Маленькие ёжики вонзаются в моё тело – электричество, откуда? Тело начало слабеть, и я повалился.

…Еле открыв глаза, я почувствовал жужжание в правом боку. «Что за хрень, телефон вибрирует?» Я пошевелил рукой, пытаясь найти его, ладонь онемела. Отлежал – ощущение, как всегда, противное. «Что это?» – в бок что-то упиралось, быстро оглянулся и вытащил игрушку. «Самолёт на пульте управления? А, стоп! Меня вчера вырубили. Где девочка, а я где?!» – мелькали вереницей мысли. Какая-то комната, обшарпанные стены и сзади меня сидит этот пацан с закрытыми глазами. «Смогу ли я пройти мимо него? Вряд ли, по-любому в соседней комнате есть ещё люди. Что самое интересное, за ними, возможно, кто-то стоит. Может, я связался с какой-то бандой? Какой же я везучий, сам дьявол позавидует!»

– Какого хрена ты делаешь? – я швырнул в него самолёт, тот открыл глаза и увернулся. – Где девочка?

Он уставился на меня:

– С утра столько вопросов! Встаньте сначала, дяденька, и умойте лицо.

Я фыркнул:

– Какой я тебе дяденька, паршивец?!

Он встал, показал, где находится ванная, и ушел в соседнюю комнату. «Что, простите? Что это было? Ладно, для начала и вправду надо привести тело в порядок». Встал, сходил умылся, увидел на теле слегка пожженную кожу в районе живота. «Он что, шокер с собой таскает? Вот свезло мне. Раньше пацаны с собой брали ножи и биты, а теперь берут шокеры! Время, сколько времени?» Я выбежал и быстро нашел у них часы, где было моё пальто, не знал, а время показывало шесть утра. «Круто! На работу не опоздал, а с письмом так и не разобрался, домой не попал. Спокойно, сейчас всё выясню!»

Задрипанное место, напоминает общагу или какую-то коммуналку, где всегда проходной двор и куча тараканов. Я вышел в соседнюю комнату и увидел странную картину: все стены были украшены проводами, хотя ничто не предвещало праздника, на потолке висели стеклянные лампочки, в углу комнаты находился стол, вполне обычный, но вот монитор от компьютера был довольно необычный – у него имелась антенна; по углам на столе стояли две камеры или непонятно, на что это было похоже. Клавиатуру я не видел, сам монитор был прикреплён к стене, если присмотреться он состоял из квадратов, таких ровных, как плитка в ванной, а сам чёрного цвета. В центре комнаты валялись вещи, а у другой стены стояла кровать, похожая на яйцо, знаете, если его положить на бок и внутри разрезать, вот что мне это напомнило – белая кровать с крышей. Окон не было, висела занавеска, видимо, отделявшая другую комнату, куда я и пошёл.

– Доброе утро, господин!

«Голос? Откуда? – я начал оглядываться, потом заметил мигающую лампочку на мониторе. – Господин, программа какая-то… Мда уж».

Я двинулся к выходу, и тут справа от меня начал загораться свет, я таки невольно опешил, монитор стал включаться и кто-то принялся махать мне оттуда рукой. Слюна сама стала мне поперёк горла, и я подумал, что пора скорее сваливать. Быстрее побежал, откинул занавеску и услышал громкий хлопок, потом голова пришла в себя, и я увидел, как на меня падает конфетти, такое цветное и миленькое, а напротив сидит худой очкарик, всё такой же невозмутимый, волосы завязаны в хвостик, вокруг меня бегает малой и смеётся. Конфетти попало мне в рот, и я сплюнул.

– Итак, рассказывай, что у вас за компания и куда меня притащили? – спросил я.

Очкарик скрестил пальцы и улыбнулся, положил ногу за ногу, малой перестал бегать и сел в кресло. Эта комната отличалась от предыдущей, здесь было уютно, стояло два маленьких стола, два кресла и лежала большая подушка для сна в виде кота. Тут было два компьютера, более привычных глазу, на стенах висели чертежи, валялись какие-то журналы и запчасти, над потолком располагалась навесная полка, где стояло много книг, остальное – по стандарту, недоеденный бутер и куча кружек на складном столе с рисунками. В общем, прочий мусор и плакаты с пиратами я не считал чем-то удивительным – обычная пацанская комната, и тут давно не проветривали, дышать было нечем.

– Вы присядьте. Барри, – обратился он к малому, – выдай уважаемому какой-нибудь поджопник.

Барри с довольной лыбой подал мне низкую скамейку и запылённую подушку сверху, я кое-как сел, так что мои колени упирались мне в нос, но потом пристроился.

– Меня зовут Мотерн, как вы поняли, это Барри, а того большого парня зовут Чарльз. Этого хватит для знакомства с нами. Вы находитесь на улице Бартена и Уолкиса, это недалеко от места, где мы с вами встретились. Сейчас мы в подвале многоэтажки. Я благополучно вас выпущу, только с одним условием, – и он сделал паузу.

Я растопырил ноги, чтобы его лучше видеть и спросил:

– Каким?

Тот поправил очки:

– Вы никому не скажете, что вчера видели и где находились сегодня, в общем, забудете о нас навсегда.

Я постукал по подбородку:

– А с хрена мне это делать? Малой, ты и твои друзья вчера издевались над девочкой, ударили меня шокером, затащили в свой питомник, а сейчас ты мне ставишь условия?! Теперь послушай, ты тут вроде самый умный, показывай, где девчонка, я её забираю и ухожу с миром. Если откажешься, меня всё равно найдут. Я журналист и, знаешь, при мне всегда есть «жучок», на всякий случай. Не явись я на работу, меня кинется искать вся полиция. «Ага, конечно, и пальцем не пошевелят, – подумал я. – Главное, убедить похитителя».

Очкарику пришлось задуматься, он закусил губу, потом ответил:

– Говорите очень убедительно, даже если это не так, вы действительно можете создать нам проблемы.

Я смотрел на него и иногда косился на малого, тот исходил слюной и играл в какую-то игру.

– Ладно, я отдам вам девочку, только с условием, что вы возьмёте на себя её долг и будете мне должны, – он заметил, как моё лицо переменилось. – Что? Быть доброжелателем не так-то приятно, да?

Пару секунд я мешкал. «О чем идёт речь? Никакие долги я брать не хочу, особенно чужие».

– Что она должна тебе? Ты её эксплуатируешь? – заявил я.

Парень прокрутился на стуле.

– Вовсе нет, я ей помогаю выжить, а должна она мне тридцать тысяч.

Меня пробрала дрожь, а он добавил:

– Тименских (валюта, примерно как тридцать тысяч долларов – прим. авт.).

И тут я замолчал, думая с ужасом: «Ребёнок должен этому парню тридцать тысяч тименских?! Что тут происходит, черт возьми! Сами живут в подвале, а разговоры ведут, словно дети президентов! Так, на себя я такой долг взять не могу, но и девочку не брошу, думаю, проще будет соврать, а потом найти их снова и выяснить, чем они занимаются. Проституция? Наркотики?..»

– Для начала скажите, где она? Мне нужно убедиться, что с ней всё в порядке.

Очкарик настаивал:

– Вначале вы должны дать слово.

Я ехидно улыбнулся:

– Если девочка мертва, нет никакого смысла с вами договариваться.

Малой подошел к Мотерну и что-то прошептал.

– Хм, пожалуй, ты прав.

«Что тот ему сказал?» – задавал я сам себе мысленно вопрос.

– Девочки здесь нет, но мы сможем вас туда отвезти на такси. Если вы обманете нас, не забывайте, в нашей комнате полно ваших отпечатков, мы легко найдем вас, – было такое ощущение, что они спешили и я просто мешал им.

– О’кей.

Мне вызвали машину и сказали, что Чарльз будет ждать снаружи.

– Ты не поедешь? – поинтересовался я.

Тот хмыкнул:

– Зачем ехать толпой? Кто-то должен остаться здесь. Барри, проводи нашего гостя к выходу и отдай пальто.

Малой подскочил, выронил из рук приставку и сделал вольготный жест в сторону дверей.

Я встал, размял колени, которые затекли, и поспешил на улицу с мыслью: «Что-то здесь не так». На выходе меня ждало тёмное и сырое помещение, но в пяти метрах был виден свет, за мной закрыли двери, я постарался запомнить их лица. Дверь была железобетонная, от неё отходил коридор вдаль и ещё один налево, я шёл прямо на свет, кругом была плесень и стоял жуткий запах, побелка сыпалась и воняло мочой, над головой висели трубы, такие же ржавые и страшные, как это место. Сначала я шёл по камням и кирпичу, а потом стал наступать в бутылки, контрацептивы, бумажки, кульки, жвачки… Ускорив шаг, дошел до конца и еле сдержал тошноту – у выхода было наплёвано и валялись иглы. На улице я постоял с закрытыми глазами, постарался переключить внимание, вспомнил о работе, обыскал все карманы – всё на месте.

– И где Чарльз?

Не успел я очухаться, как мне заехали чем-то тяжелым по голове. Три секунды – и в глазах потемнело.

Глава 7.

Отрывок из прошлого

История не связанная с Рикардо, пока что… (прим. автора)

Рокси села на кровать. В ушах всё ещё звучал собственный крик, скрюченные пальцы судорожно вцепились в одеяло. Очередной кошмар? Перед ней, зеркало, абсолютно целое, отражало часть комнаты, лицо было бледное от испуга и в то же время сонное. Сегодня они с другом договорились на рискованный поход, и вот рассвет бьёт лучами в комнату. Пора вставать. Девочка быстренько умылась и в спешке повредила десну, она испугалась, когда в раковину упала капля крови, быстро развернулась и взяла со стиральной машинки ватный диск. Пока она держала его, подумала, что стоит проверить зуб: вдруг шатается? И действительно, оставалось три не выпавших молочных зуба, один был на подходе. Не став зацикливаться на нём, она, как мышка, стала ходить по дому, чтобы не разбудить родителей, но их храп придавал ей уверенности. Она знала, где лежат ключи от дома, с этим проблем не было. Взяв с собой маленькую сумочку, девочка надела шорты и майку, в то же время на телефон уже пришло смс: «Выходи».

Роксане ничего не оставалось, как идти следом, хотя она надеялась, что друг развернётся на середине пути. Они прошли всю улицу, Сергей шёл молча и, оторвав палку с дерева, сбивал по дороге листья, пугая ею животных. В глубине души он побаивался и уже пожалел, что взял с собой подругу, но хотел что-то себе доказать. Хотел стать храбрее? Возможно. Дойдя до реки, ребята стали оглядываться. Было пять часов утра, поэтому они шли в полудрёме и не показывали это состояние друг другу, постоянно потирая руки и разминая мышцы тела. Сергей присел на корточки, расстегнул рюкзак, и Роксана увидела довольно забавные вещи, её улыбка поползла до ушей, и его это раззадорило.

– Что улыбаешься? Думала, я не подготовлюсь?! – с уверенным взглядом сказал он.

И девочка с удивлением посмотрела на содержимое, включающее бытовой нож, столовую вилку, полотенце, резиновые сапоги, сачок для ловли бабочек… и пять бутербродов в кульке. Её это очень рассмешило, и она перестала переживать, только оглянулась и посмотрела на протяженность реки; подойдя к ней, наклонилась, вглядываясь в глубину воды, и ничего там не увидела, кроме камней. Ширина реки составляла примерно четыре метра, а вот длину они и хотели выяснить. Роксана понимала, что это невозможно, и надеялась, что и Сергей это понимает, но чего же он хочет? Просто намочить штаны? Или найти какие-то доказательства существования фабрики… Хм, хотя что могло спустя годы сохраниться…

Всё это время дети стояли на мосту, вокруг не было ни единой души. Эта улица считалась тупиковой, как на карте было отмечено, если даже таксистам сюда показывать дорогу, они могли приезжать, только упираясь в гаражи высотных домов, хотя заезд был с другой стороны, но об этом знали лишь местные. Сам мост и «Речка-вонючка» находились в двух шагах от этого тупика, возле которого рос дуб, он начинал улицу Фаренгейца, а пересекала её улица Добровольская. Дети жили на улице Инициативной, которая находилась через квартал от Добровольской; взрослые боялись, что им трудно будет вернуться даже с помощью карты-навигатора, поэтому обычно запрещали туда ходить. Но чем дольше запрещали, тем больше рос интерес к запретному месту.

Пока Сергей переобувался, меняя кеды на резиновые сапоги, Роксана рассматривала путь, который им нужно будет пройти, а он был довольно нелёгкий. Река имела спуск около метра, и дети знали, что с этим будут трудности; местные говорили, что река имеет разную глубину, мол, чем дальше, тем глубже, хорошо, что в самой реке есть огромные булыжники и выкинутые деревья, по которым можно ходить. Иногда можно было услышать кваканье жаб и, если приглядеться, увидеть, как над водой летает мошкара, но всё бы ничего… Эта река протекала между домами, то есть по её обрыву находились жилые дома, слышны был лай собак и ругань соседей, нужно было перемещаться по ней тихо, чтобы их не прогнали.

– Пошли, – уверенно сказал Сергей, и они начали спускаться.

Рокси не была готова к воде, но на ней были высокие ботинки. Мальчик спустился первым, они заметили, что на улице поднимается шум, скоро люди станут просыпаться, поэтому поскорее нужно пройти участок, где они находятся в поле видимости. Вдалеке, по обочине реки, можно было увидеть ветви плачущей ивы, её зелёные косы касались воды, и сквозь них начинало пробиваться солнышко, река тёмного цвета постепенно принимала зеленовато-серый оттенок.

Сергей спустился первым на большой булыжник, проверил глубину реки ногой, которая опустилась не выше колена, и подал руку Роксане. Вдруг они услышали чьи-то голоса, пригнулись и проползли под мост, захватив всю паутину. Две старушки поутру шли в магазин, и как им идти, если не через мост?..

Минуты две дети переждали и двинулись дальше, Роксана рассматривала эту речку, как будто никогда её не видела раньше, а ведь и не видела, особенно так близко. Идя, через каждый шаг, они натыкались на острые ветви деревьев, осколки бутылок и прочего мусора

– Осторожно! – тихо, но резко сказал Сергей, пройдя на полметра дальше Роксаны. – Здесь камень скользкий, а дальше, я вижу, надо брать нож, – и глубоко вздохнул, ища орудие в сумочке наперевес, так как большой рюкзак он оставил около кустов реки, а всё необходимое рассовал по карманам.

Девочку интересовало их место прибытия. Конечно, странно, если бы их не заметили, но река постоянно заворачивала, и в том месте, где они шли, было очень тихо. Проход реки не менялся, и куда-то в сторону уйти было нельзя, её ширину создавали дома, которые стояли на уровне полутора метров над землёй, где через забор можно было в щёлку подсматривать за жителями или их питомцами. Наши «первооткрыватели» шли по тропинке, которая составляла не больше тридцати сантиметров, и не всегда попадали по ней, иногда нога скользила из-за размытой почвы. Путники натыкались на ящериц, улиток, которые изящно сваливались по мокрым камням, детей это забавляло, и они не следили за временем. Роксане нравились деревья, как лианы, свисавшие и путавшиеся в верхах, которые обрезал Сергей, создавая «потолок»; никто не видел неба, было ощущение, что они попали в настоящие джунгли, и только кое-где пробивался свет. Они почти не разговаривали и всё время пугались шорохов, останавливались и затихали. Так как девочка шла второй, она оглядывалась чаще, ей всё время казалось, что сзади кто-то идёт, и это её пугало.

– Посмотри, – внезапно Сергей остановился и махнул ей рукой.

Роксана тихо и осторожно подошла, он указал ей пальцем на трещину в заборе. Она прикрыла правый глаз и начала вглядываться. Увидев старый дом, хотела было уйти, но её заинтересовал чей-то силуэт в конце двора, она увидела спину, вроде мальчика, который сидел на скамейке, но не придала этому значения, посмотрела на дом, который и домом трудно было назвать, – заброшенная хижина и разбитые окна.

– Серёж, что ты там такого увидел? Мальчик как мальчик, – удивилась она.

Он странно на неё посмотрел и промолвил:

– Какой мальчик? Там чучело висит, ты что, не разглядела? А ну-ка, – и он стал внимательнее смотреть.

Роксана решила, что ей показалось, и посмотрела ещё раз. Стояла хижина, разбитые окна, скамейка, но она была пуста и чу…

– Ой, какая гадость! Сам на него смотри! – обиженно заявила девочка. – Всё! Теперь моя очередь идти первой, дай мне нож!

Серёжа закатил глаза и отдал ей орудие рукояткой вперёд. Они двинулись дальше, но, не пройдя и двадцати минут, Рокси заныла и сказала, что резать ветки больше не может, и, похоже, идти в неизведанное было куда страшнее, чем возвращаться назад. Поменявшись, ребята дошли по времени к девяти тридцати утра и были очень довольны и утомлены. Нашли место, где смогли уместить свои пятые точки, и Серёжа поделился с Роксаной бутербродами.

– Хочешь добавить изюма в бутерброд? – хихикнул мальчик и показал на своей ладони жирного паука, от чего девочке стало нехорошо, и, хмыкнув, она слегка стукнула его в плечо.

Между тем, уже давно проснулся город, звуки машин доносились чётко и ясно, слышались голоса людей и пение птиц, и, между прочим, приближалась жара, всё труднее было дышать, возможно, от тесного пространства или чувства страха – никто понять не мог.

– Слушай, ещё максимум полчаса, – сказала Роксана.

Серёжа не стал возражать, встал и разочарованно сказал:

– Угу, похоже, у этой лужи ни конца ни края не видно, – и пошел вперёд; она следом.

– Посмотри, здесь на заборе чёрный след, но я не пойму чей, похоже, тут кто-то был, – азарт снова захлестнул мальчика.

Они проходили мимо деревянного забора, и там был тёмный отпечаток, как будто мазута, но потёков не было. Сергей заметил выпуклость и решил потыкать в неё. Как ни странно, довольно едкая тварь попалась, даже палочку разъела. Это напугало детей, но идти домой не хотелось, и они сделали ставку на второе. Шагая, Роксана увидела на поверхности, вдалеке, верхушки берёз и поняла, что где-то там большая тропинка или лесополоса. Всё это время они двигались зигзагом, и уровень воды превышал метр, что было довольно опасно: никто уже не видел, что лежит в воде, и если упасть, можно угодить в разбитое стекло. На том уровне, где они находились, не было обитателей, кроме, как им показалось, змеи… или они перепутали её с рваным кульком.

Завернув за угол, Серёжа, нехотя воскликнул: « Ого!» Перед ним открывалась поляна из прекрасных деревьев, какие могли расти только в садах Семирамиды. Мальчик, не веривший своим глазам, спустился в воду по самую шею, ничего не боясь, и начал раздвигать её руками, он шел с таким любопытством, вроде клад нашел. Роксана смотрела на эти деревья, как на волшебные создания из сказок, залитые розовым светом и переливающиеся в лучах солнца. На поляне росли растения, напоминавшие дармеру и гуннеру, их величина составляла полтора метра или больше. Но откуда здесь лай собаки? Радость начинала отступать, сердцебиение усиливалось, пелена с глаз не уходила, однако, что это за чувство? Роксана не двигалась с места и смотрела, как Серёжа выходит из реки на другой берег, но что с ним не так? Он выпачкался? Роксана начала всматриваться. Серёжа на поляне что-то ей кричал, понимание к девочке пришло не сразу, уши заглушало от усталости и давления, начинала кружиться голова.

– Ты придёшь ко мне?! – Серёжа махал рукой.

Роксана начала опускать ногу в воду и вдруг услышала сзади рычание. Ей не послышалось, где-то была собака, но почему она пришла сюда именно сейчас? Девочка боялась повернуть голову, и снова на поляне раздавался голос: «Ты придёшь ко мне?! Я жду тебя!»

Роксана подняла голову и увидела мальчика, который начал разлагаться у неё на глазах. Её окутал ужас: «Он повторяет одну и ту же фразу снова и снова». Постепенно кожа Сергея разъедалась, образуя глубокие раны, начинали выступать сухожилия. Несколько секунд – и кровь начала выбрызгиваться пузырьками из его тела, словно мальчик закипал изнутри. «Его подогрели, как на костре, но огня не было!» – Роксана прыгнула в воду, не понимая, что происходит, она хотела помочь другу.

Сергей протягивал к ней руки и звал, но голос напоминал хрип и бульканье гортани, постепенно его тело обессилило, он упал на колени, а потом на бок. Начиная плыть, девочка поняла, что её движения затормаживает вода, оглянувшись, увидела, что вода чёрная, как тот отпечаток на заборе. Роксана больше не могла плыть, она застряла: как смола окутывает насекомое, так и её окутала эта река. Маленький мальчик лежал в шести метрах от неё и рассыпался. Чем она могла ему помочь? От удара о землю его тело разлетелось и осело на деревьях, словно «они ждали этой минуты», их мерцание загорелось пуще прежнего. Роксану охватил шок. Слёзы, которые должны были выступить, застыли, и её саму затянула вода. В мыслях были безнадёжность, обида и боль – чувства, которые испытывает ребёнок от потери друга, хотя он всё ещё перед глазами и вроде бы нет. Раздалось рычание, и, как ни странно, оно больше не пугало. Хотелось повернуться и посмотреть страху в глаза, но девочку стянула густая жидкость и захлестнули слёзы, которые не позволяли увидеть происходящего. Не в силах сдерживать эмоции, она издала дикий крик, который разбудил бы не только живых, но и мёртвых.

Глава 8.

Рикардо

Утро не бывает добрым

Мне казалось, я просыпался и ощущал, как тело подпрыгивает, скорее всего меня куда-то везли на машине. Очнулся я, когда кто-то начал тыкать мне в лицо.

– Чарльз! – крикнул я, а потом увидел перед собой лицо незнакомого мальчика

– Отойди от него, Микки! – женщина подбежала и увела ребёнка.

«Что за?..». Подняв голову, я увидел, что лежу на траве. «Они провели меня!».

– Тьфу! – усевшись, я понял, что на меня пялятся прохожие «Итак, где я нахожусь?». Улица была знакомая «Черт, они привезли меня обратно! Туда, где я с ними вчера встретился». Мыслей было много, а толку мало, благо, дом был рядом. Глянув на время, я понял, что рабочий день уже начался «Значит, спешить некуда. Возьму отгул».

Дома меня встретила мама:

– Рикардо? Где ты был? Опять пил всю ночь с другом?!

Я косо на неё посмотрел:

– Прежде чем орать, вначале принюхайся, от меня разве несёт перегаром?

Она возмутилась:

– Откуда я знаю?! Как же твоя работа? Где ты тогда был, пришел весь грязный, а я ещё и виновата?

Не мог я ей сказать, что меня похитили, и соврал:

– Прости, на задании был, собирал материал для статьи.

Она собрала мои вещи, чтобы кинуть в стирку.

– Можно, я отдохну?

Она закивала и заботливо спросила:

– Есть будешь?

Хоть мне и не хотелось, я согласился:

– Конечно, большое спасибо!

Хорошо, что отца дома не было, иначе я бы отхватил. После того, как привёл себя в порядок, взял еду с кухни и закрылся у себя в комнате. «Мне нужно найти этих мальчишек, – думал я, но что-то мне подсказывало, что они спрячутся и больше я их не увижу, как и девочку. – Ах, какой я идиот! Надо было в полицию звонить!». Голова кипела от всего, но я собрался, нашел в кармане флэшку, вставил в ноутбук и принялся внимательно читать. «Почему они не украли её? Значит, я был для них помехой». Мне казалось, что на затылке у меня выросла шишка, но сейчас совсем не до неё. Важнее вчерашнего происшествия было письмо от ФБР. Я стал внимательно читать. То, что там написано, не публиковалось в сетях и газетах, я этого даже не слышал, хотя бабушки во дворе всегда вещают первые известия. Информация была похожа на какое-то громкое дело «И что мне с ней делать? Как минимум она устарела, а если полиция не возобновляла дело, то нет смысла в этом копаться», – уверял себя я.

В письме говорилось о пропаже двух детей, якобы утопленных в реке или утопившихся, второе подчеркнуто волнистой линией как маловероятное. Когда полиция приехала на место происшествия, была найдена одежда мальчика, в скобках указано – порванная, одежда девочки вовсе утеряна. Полиция с собаками, как и положено, огородила это место и долго исследовала, но сложности состояли в том, что река была неглубокая (подчеркнуто), и эксперты нашли отпечатки рук на заборе – неизвестным веществом. Следствие не обнаружило улик о краже детей и о том, что они утонули, так как тел тоже не нашли, поэтому в течение двух месяцев туда направляли отряд полицейских для исследования реки на всей её протяженности. На втором месяце пропали двое полицейских, был проведён опрос участка, и большинство сказали, что они не высыпались и в последнее время ходили хмурыми, но психолог не вывел заключения, так как эти симптомы подходят под половину населения планеты. В связи с происшедшим эту зону сочли аномальной, все данные о её существовании были удалены из сетей и баз данных, информация о родителях и опрошенных скрыта. «Выходит, прошло уже двадцать семь лет с момента этой трагедии», – подсчитал я.

Я сделал пару заметок на листке и решил, что поеду туда: «А что ещё мне сделать? Я же журналист, может, им нужен свежий взгляд на дело? Почему они прислали именно сейчас? Возобновили дело или случилось что-то похожее?» У меня скрутило живот на нервной почве или я заболел? Спустя десять секунд отпустило. Возможно, слишком быстро ел. Упав на кровать, я и не заметил, как укрылся одеялом, было так мягко, что хотелось заснуть прямо сию секунду…

Звук вибрирующего телефона заставил меня открыть глаза и послать весь мир на три буквы. Сев, я дотянулся до тумбочки и ответил:

– Слушаю, – мой голос действительно был с хрипотцой, даже притворяться не пришлось

– Рик, ты где? Заболел? – спросил взволнованно Роб.

– Есть малость. Хотел отгул взять, если что-то срочное, доделаю дома и пришлю по электронке, – ответил я, не вдаваясь в подробности вчерашнего.

– Ох, как не вовремя! Ну ладно, ты выздоравливай!

Я сразу притормозил его:

– Эй! Что, что такое?

Он отмахнулся:

– Выздоравливай! – и повесил трубку.

«Ах! И как я теперь усну?!». Если они нарыли громкое дело, я должен быть там! Мой организм всё ещё хотел спать, но я напомнил ему о том, что «в траве ты тоже неплохо выспался», – на этом и порешили.

Я переоделся в ветровку и кофту, на улице показывало десять градусов, и я не стал утепляться. Накинул сумку через голову, кроссовки дополнили образ, такси уже было в пути.

– Мам, я ушел!

Не хотелось ждать лифта, поэтому я побежал по лестнице. Машина ждала у подъезда. Взглядом я окинул поющих птиц, отметив про себя: «Однако погода весенняя, хорошо, что джинсы летние надел». Когда сел в такси, хотел почитать новости, но мой браузер грузился слишком медленно.

– Блин, не мой день!

И тут водитель спросил:

– Слышали уже, да? – и посмотрел на меня в зеркальце.

– Простите, что слышал?

Он присвистнул:

– А говорят, что ваши гаджеты всё знают.

Я от стыда спрятал свой древний телефон:

– Техника не всегда…

Но он не хотел слушать мои оправдания и начал вещать:

– Такая трагедия случилась!!! Представляете, самоубийство двух детей, уже по всем новостям показывали! – его лицо сделалось грустным.

– Мне послышалось?

«Ой, что я вслух сказал?». Неудобно вышло, но, похоже, он не обратил внимания. «Самоубийство?! Неужели Роб по этому поводу звонил?».

– Ужасная трагедия! А где это случилось? – громче спросил я.

– О, лучше бы вы не спрашивали. Дети каким-то образом залезли на кран и… Какой ужас! Это так страшно!!! Некоторые говорили, что мальчик столкнул девочку, а потом и сам спрыгнул, кто-то сказал, что они самоубийцы.

«Они не самоубийцы, – хотел сказать я. – Но откуда мне знать? Это просто совпадение, не могли же они мне присниться!». Мои глаза наполнились ужасом. «Я же видел ЭТО! Я был там, я был этим мальчиком! Там пахло клубникой и… Этого не может быть!».

В салоне играло радио, таксист постоянно озвучивал свои догадки, я его не слушал. Меня оглушил шум в ушах, думал, вены лопнут, эта картина всплывала каждый раз у меня в голове: как я не удержал девочку и она полетела вниз, а потом… «Это был ночной кошмар! – сказал я себе. – «Перестань бредить, Рик!».

– Вилкел Мурс – мы приехали, нужно заплатить, – вернул меня к реальности таксист.

«Что происходит?». Я, как в тумане, отдал больше денег, чем нужно, но водитель решил, что это чаевые, и ничего мне не сказал. «О чёрт, моё здание напротив, Роб ждет меня, а я не хочу идти, мне надо прилечь или выпить. Да, пожалуй, зайду в бар. Тут на углу. Не могу идти в люди, меня сейчас вырвет». По пути у меня очень сильно кружилась голова, как будто меня крутили на вертеле. «Надеюсь, бар ещё не закрыт». Моя туша ввалилась в двери, бармен удивился.

– Чего изволите в такое время? Я уже хотел закрыться, знаете, вы бы ночью зашли, – промолвил он уставшим и грубоватым тоном.

«Да, я пришел не вовремя, но сейчас всё было не так».

– Простите, просто дайте бутылку виски и стакан.

Он подставил тарелку с закуской:

– Не успел выкинуть, если хочешь, можешь доесть.

«Как же я выгляжу, если меня приняли за бомжа?!».

– Великодушно с вашей стороны. Я много времени не займу.

Бармен среагировал довольно нормально:

– О’кей, парень, десять минут, и я сам тебя выпровожу, если не уйдешь. Можешь заранее заплатить, если собрался нажраться, – сказал бородатый плотный мужчина, затем поставил на стойку виски «Бруклин» и прозрачный стакан.

Через пять секунд он куда-то испарился, дав мне спокойно посидеть в тишине, за что ему низкий поклон!

Не успел я выпить третью рюмку, как телефон снова завибрировал.

– Алло! – пропускаю мимо ушей ругательства, какая я облезлая поганка и черти б пускали меня по кругу, а потом замечаю, что это голос девушки.

«Это не Роб – Софи?».

– Софи! Детка, рад тебя слышать! – похоже, этими словами я разозлил её ещё больше.

«Стоп, они с Робом не общались, что ли?».

– Рик, сукин ты сын, где тебя носит? Громкое дело, а ты прохлаждаешься! Совещание уже началось! – проорала она мне в перепонки.

– Дык, я, приболел…

Не успел договорить, как она крикнула в трубку:

– Бегом на работу!!!

Хотелось мне сказать, что я ближе, чем она думает, но время для шуток было неподходящее. Мы с Софи когда-то встречались, очень креативная девочка, лицо милое и фигура отличная, а расстались… уже и не помню.

– Хороший вискарь! – кинул я деньги на стойку, захватил с собой выпивку и пошел на любимую работу.

В здание офиса я зашел тихо и спокойно, пара рюмок не сбивала меня с ног, для этого мне потребовалась бы лошадиная доза; у охранника лишь жвачку попросил, мало ли…

– Всем драсте! – впёрся я с порога на банкет, так сказать.

Совещание приостановилось, все смотрели на меня, а я на комнату. Эдакий стиль «собери сам». У нас в офисе почти не было раздельных кабинетов, но у такого раздолбая, как я, конечно же, был, а вот большая аудиторная комната для презентаций отсутствовала. Как-то раз босс сделал ремонт, т.е. рабочие сделали комнату «на время», дешево и со вкусом. Приходишь такой, а у вас срочное совещание, и вы – бах, с коллективом тащите пластины и вставляете в разрезы на потолке и полу, через пятнадцать минут уже готова квадратная комната, без окон и дверей. Совещание длится ровно столько, на сколько хватит кислорода. Остаётся в ней поставить стульчики, и вы можете начинать дебаты. В обычное время у нас там стоит большой стол, а на нём куча материалов и прочей фигни.

– Рикардо, сядь и слушай если опоздал, – ровным тоном сказала Софи и показала на стул рядом с собой.

Я огляделся в поиске Роба.

– Чем от тебя несёт?

«Вот ведь…».

– Травяная настойка, от простуды хорошо лечит.

Она сделала вид, что приняла мои отговорки. Нас всего было шесть человек журналистов, остальные – редакторы, копирайтеры и т. д. С нами были и репортёры, которые сотрудничали с телевидением. Я больше относился к первым, никогда не хотел выходить в люди, мне хватало писанины и срочных командировок. Если припомнить, недавно мы с Кристофером ездили на пресс-конференцию с голливудской звездой; самое неприятное, когда вся толпа репортёров кричит тебе в ухо и ты должен перекричать их, а потом тебе дают микрофон, и ты стоишь, как дурак, а вокруг полная тишина, «Никак не привыкну к этому».

– Итак, дружный коллектив змей и кровопийц, новость, которая попала на телевидение… Думаю, все поняли, о чем я. Кто берётся писать об этом в блоге? Я мог бы лично кому-то поручить, но слишком уж много шумихи. Мне нужен доброволец, да, можно сказать хладнокровный убийца! – важное вступление Аэрона Клинтона, как всегда, произвело впечатление, даже добавить нечего, журналисты такие и есть, как сосущие комары,

«Когда я выбирал для себя будущую профессию, думал, буду просто писать статьи и публиковать для большой аудитории, но потом появилась большая конкуренция с продажными блогерами, которые пишут свои ролики быстрее и отвратительнее, из-за этого набирая миллионы просмотров, а ты, недоделанный писатель, со своей правдой никому не нужен».

У журналистов, как и у репортёров, хватка на новости моментальная. Трое подняли руки, как в школе, я поднял указательный палец раньше всех, решив: «Это моё дело, и я вырву его зубами!» Клинтон обратил внимание на меня и на остальных, его взгляд стал презренный, ноздри растопырились, как у быка, и я подумал, что опять сделал что-то не так

– Горжусь вами!

«Так вот как он выражает свою радость, нужно запомнить это лицо».

Мне вдруг стало интересно, а у команды искусства и программистов был сбор? Или они не будут влазить в это дело? Надо зайти к Ярославу спросить и заодно допить вискарик.

– Я вижу хладнокровную гадючку в нашем террариуме, Рик, ты достоин этого! – похвала от босса, как вазелин для ж…

Я заулыбался во все уши и сделал вид скромного мальчика, отправив ему воздушный поцелуй.

– Возьми себе напарника. Придётся ехать в полицию, туда-сюда, сам знаешь, так, а теперь кто будет вести репортаж?

Заметная тишина повисла, я посмотрел на часы в телефоне: «Уже почти три!». И вдруг всплыл мой давний конкурент Виктор, он был репортёром:

– Постойте, Рик, уже пишет статью про золотую рыбку. Мне кажется, два дела он не потянет.

Я косо на него посмотрел. Клинтон протёр губы:

– Верно.

Пока босс ничего не успел добавить, я перебил всех:

– Я хочу заниматься делом о самоубийствах, а статью про рыбу я уже дописал. Почти.

– Мы собираемся расспросить этих Варофеев, взять эксклюзив. Возможно, попадём к ним в здание.

Мне даже смешно стало: «Ага, так вас и пропустят».

– Что ты хочешь этим сказать?

Виктор сделал вид, будто это очевидно:

– Ты не будешь публиковать свою статью.

Я возмутился, но Клинтон вмешался:

– Он прав, бери одно дело и доводи его до конца.

В итоге мне пришлось, сжав кулаки, отказаться от своей статьи про русалку.

Когда мы вернулись к теме про самоубийц, сразу же отыскался мой напарник.

– Я буду освещать это дело! – внезапно сказал женский голос, а я сразу и не обратил внимания.

«Анжелика? О нет, почему она?». С этой стервой не то что работать, разговаривать невозможно, но по её взгляду я понял, что это из-за Виктора: «Хм, она не хочет отставать от него».

Слегка пихнув Софи в плечо, я наклонился к ней, она повернулась:

– Что?

Я заныл голосом умирающей утки:

– Ты же раньше тоже вела репотражи! Согласись, прошу тебя, Софочка, любимая!!! – и начал строить ей щенячьи глазки и с укором смотреть в сторону блондинки с завязанным пучком на голове, красной помадой на губах и в клетчатом костюме: «Ррр, раздражает!»

У Софи были каштановые волосы и пленительные зелёные глаза, губы бантиком, которые сказали мне:

– Рик, я подарю Анжелике хлыст, и вы отлично поладите! – она заморгала ресничками и отвернулась.

– Я думал, мы на одной стороне.

Она подмигнула – и на этом всё. «Ладно, авось, если не видеться с Анжи, то буря пройдет мимо меня».

Всё это время Роб сидел ко мне спиной, только когда совещание закончилось, он ринулся ко мне и схватил за шею.

– Что ты творишь?! – Роб делал вид, что душит меня, а потом начал водить по волосам против роста.

– Эй! Отстань!

Он опустил свой нос к моей одежде:

– Пьяный, что ли?

Я вспомнил фразу из мультика:

– Я бы ещё выпил, – сказал серьёзным тоном, и мы оба залились смехом.

– Подожди, так ты наврал мне, что болен?

Я закатил глаза:

– Не преувеличивай, я действительно себя хреново чувствовал.

Когда девушки ушли, парни остались разбирать эту недокомнату, затем Роберт потащил меня в свой кабинет. Он оформлял нашу газету и как таковым журналистом не являлся, любил рисовать и слушать сплетни. Главные его шедевры – это креативные видеовыпуски, за что все его очень ценят. Живёт Роб, кстати, в своей трёхкомнатной квартире, которую ему подарили родители, а сами уехали в другую страну. У него в кабинете было очень удобное кожаное кресло, в которое я умостил свою пятую точку, достал пригретую бутылочку и отхлебнул с горла, пропекло аж до пяток.

– Ты что творишь? – Роб выхватил бутылку, а я потянулся за ней и чуть не упал на пол.

– Забрал гадёныш! Верни-и-и-и! – заныл я.

Роберт сделал серьезное лицо, которое для него столь редкое, что я понял: «Вставит мне по три звезды и сверху бутылкой треснет».

– Зачем ты взялся за это дело, если в депрессии? – спросил серьёзный Роберт, ходя по комнате и даже не смотря на меня. – Не скажешь? Тогда сегодня поедем в бар, а потом заночуешь у меня.

Моё лицо сменилось с испуганного на довольное.

– Ты слишком строг со мной. В бар, так в бар.

Видя моё настроение, он всё же спросил:

– Что-то серьёзное случилось?

Мне нечего было ему ответить, кроме как:

– Да нет, не знаю…

Он кивнул.

– Не хочу, чтобы ты спился на нервной почве в одиночестве, – с этими словами он сделал глоток вискаря, и нас уже было не остановить.

Я ёрзал в кресле и щупал его мягкие ручки. «О-о-о, ка-е-е-еф!».

– Простите, мне послышалось? Чё ты сказал, кем будешь? У меня явно бананы в ушах, – откинувшись на спинку, я расплылся в пупырышках обивки.

– Да у тебя там баклажаны, а не бананы, дорогой друг! – сказал Роб и сел за стол. – Овощевод хренов, знаешь, сколько я сейчас видосиков вспомнил!

Мы опять заржали, Роб кинул в меня тетрадь:

– Вспоминай у себя дома, только не в моём кресле! Треклятый извращенец!

И мне было что ему ответить:

– Ой, а сам-то, бабник фигов, чё ты монашку из себя строишь?! Вечно цепляешь тёлок постарше, даже боюсь представить, какие там усилия нужны, чтобы этих кралей чем-то удивить! – я снова проорал с него, а он покраснел и сделал вид, что ему всё равно.

На пару минут мы замолчали, в груди болело от смеха, было слышно, как Роб пьёт из горла: бульк, бульк. Меня насторожил этот звук: «Неужели он всё вылакал?!»

– Э! Бутыль верни! Мне ещё к Бэдгару идти.

Было заметно, что Робу это не понравилось, но он встал и поставил виски на стол, делая жест доброй воли или молча говоря: «Иди куда хочешь, мне похрен». Я забрал бутылку и мило улыбнулся:

– Ещё увидимся!

Стоило мне выйти в коридор, как трезвость начала бить в голову. «Мда, напиться в зюзю мне, видимо, не светит». Алкоголь делал меня веселее, не более.

***

Прежде чем пойти к программистам, я зашел в свой кабинет. «Ох, давно меня здесь не было!» – и это правда. Я отсиживался у друзей или за общим столом, мог работать даже на улице или в кафе, видимо, в кабинете было слишком тихо, и меня это раздражало. Включив системный блок, ждал, пока программы загрузятся. В четырех стенах у меня скромно, никаких ярких цветов, только красные полки, заваленные книгами, вешалка на входе, а над компьютером доска, на которую можно вешать разные записки, выводы и рисунки. Думаю, рисунков и любовных записок было больше, в те дни, когда я отсутствовал на работе, ко мне можно было спокойно зайти и оставить письмо или поручение. Наша газета, кстати, называлась «Заметки Богов», я изначально не хотел здесь работать, сугубо из-за названия: «Не люблю весь этот пафос». Но будущее показало, что я сделал правильный выбор, сейчас мы занимаем третье место в рейтинге лучших публикаций.

Мысленно я поставил себе задачи для новой статьи и начал рыскать в интернете в поисках сведений о произошедшей трагедии, но что-то внутри меня не хотело этого. Любительские фотографии и видео уже набирали сотни просмотров, некоторые блокировали, но люди загружали новые, как медленный яд, они прожигали меня. Были видны напуганные лица публики, кто-то падал в обморок, а потом видео обрывались. У меня чесались глаза от яркого монитора и болела голова, но я знал, чем займусь после работы: «Нужно поехать туда, увидеть всё вживую».

Глава 9.

«Приятного аппетита!»

Заработавшись, я пропустил обед, благо, было кому напомнить. Почти в полтретьего ко мне ввалились незваные гости – Роб, Софи и Инна. Только я хотел отлучиться и посетить Бэдгара, как толпа вывела меня из строя.

– Посмотрите, какая на улице погода! Пойдёмте в кафе перекусим! Я устала сидеть в офисе! – жизнерадостная и вульгарная Инна, рыжеволосая бестия, вдруг подняла мне настроение, а Софи делала вид, что пришла по работе, Роб просто издевался надо мной, видя, что оторвал меня от дел.

– Хорошо, только не шумите, голова болит, – сказал я.

Инна обняла меня сзади своими ладошками, провела по плечам, потом по шее и начала пальчиками массировать мне виски. Я хотел было отказаться, но увидел, что Софи это не понравилось, и улыбнулся:

– А ты можешь опуститься ниже?

Не знаю, что она подумала.

– Дурак!!! – Инна явно обиделась, но обидчивой не выглядела, она всегда вела себя раскованно и одевалась так же.

«Э, я лопатки имел в виду», – подумал я, но оставил эту мысль при себе, пусть думают, как хотят. Многие считали меня бабником, но до знакомства с Робертом, меня даже не тянуло в стриптиз-клубы, обычно я гулял в одиночестве или читал зарубежную литературу где-нибудь в парке на лавочке.

Спустя пару минут мы уже шли по тротуару в кафе «Ассоль». Инна приставала то к Робу, то ко мне с вопросами. Софи шла молча и только иногда говорила по делу, а если я хотел её подколоть, просто посылала меня далеко и надолго. «Спрашивается, зачем она вообще с нами пошла, если терпеть меня не может? Боится пропустить важные сплетни?». В какой-то момент мне показалось, что она ко мне неравнодушна, и я прям завёлся, но всю малину перебила Инна со своим декольте наружу, и я убежал к Робу, оставив девочек наедине с самими собой.

В кафе мы уселись так – мальчики напротив девочек, и Софи оказалась передо мной, но пересаживаться не стала. «Может, она подумала, что если пересядет, то я решу, что у неё ко мне ещё что-то осталось, и ей могло стать неловко? Ммм, интрига, а ещё говорят, что девушки парятся по поводу отношений больше». Нам быстро принесли попить – два капучино, сок и чай. Кафе было в китайском стиле: всякие иероглифы, статуэтки японок, куча шаров, ковры из бамбука, посередине стоял аквариум с желтыми рыбками, и я опять вспомнил новости про русалку. Я знал, что неловкое молчание заставляет людей нервничать и они начинают пороть всякую чушь, но чтобы настолько!..

– Ты бы смог съесть желудок Софи? – внезапно прервала молчание Инна.

Я подавился кофе и оплевал стол, неловко вышло…

– Это тебе зачем? Хочешь написать статью про каннибализм? – я решил немного смягчить её вопрос и улыбнулся.

Софи побледнела, а Роб хихикнул. Заметив мой взгляд, он оторвался от чая:

– Действительно, Инночка, дорогая, зачем такие беседы за едой, у Рика желудок слабый.

Её ответ удивил нас ещё больше.

– Я пишу статью о любви, – заявила она.

Софи резко поставила кофе на стол и сделала вид, что он горячий, а потом резко посмотрела на Инну.

– И как бы тебе помог ответ Рика? – полюбопытствовала она у Инны, повернувшись к ней вполоборота.

Роб напрягся, да и я слегка посерел.

– Понимаешь, я изучаю, как раньше племена жили, и вот в одном из них муж мог съесть свою покойную жену, а тут, кроме вас, никого нет, я и взяла пример, – Инна состроила глазки, и стало тихо.

– А вот и еду несут! – сменил я тему разговора и помолился какому-то Богу, что тот спас нас от женской ссоры.

Мне принесли бигмак со вставленной палочкой на тарелочке и черные перчатки, рядом лежала картошка фри в какой-то зековской металлической кружке. «Интересно, кто придумал этот стиль?». Софи заказала мидии, Инна – целый китайский набор, в который входили несколько роллов, какие-то сопли, черные точки и что-то ещё (что именно – глаза не разобрали), а Роб – курицу с салатом.

– О, гля, чё творят! – указал пальцем Роб на телик, подвешенный к потолку, там показывали бокс.

«А что ещё могут показывать в кафе? Спорт, новости или, если это бар, там крутят музыкальные каналы». В данном случае двое пельменей бились боками, как я представлял сумоистов; жалко звук всегда выключают в таких заведениях и видно только картинку. Я уже начал надевать перчатки, как все взгляды уставились на меня.

– Знаешь, на кого ты сейчас похож? – спросил Роб, и девочки сделали вид, что вроде не смеются.

– Хм, на вора или у тебя появилась гениальная шутка? – приподнял я правую бровь и откусил кусок бургера.

– На проктолога, – Роб залился смехом, а я пропустил это мимо ушей. Подкалывать друг друга и вести себя как дебилы мы конечно любили, но в присутствии дам, я осуждал такое поведение.

– Так смешно, что я точно не поеду сегодня к тебе, – заявил я, и девочки начали перешептываться.

«Опять я ляпнул, не подумав».

– Ему просто ночевать негде, – хихикнул Роб, и его потные ладони, долго сжимавшие рубашку, начали потеть.

Да-да, спасибо Роб-«Ночевать негде», словно я бомж какой-то.

– Если хотите, можете попробовать мою еду, а я укушу у вас, – сказала Инна, и это опять звучало двусмысленно.

Мы с Робом переглянулись, я благородно своей черной ладонью передал ей бургер, а она мне свою белиберду. «Такс, что тут у нас? Хрень какая-то, похожая на слизняков белых и двух черных, а-а-а, это лапша! Гм, а тут цветное, а пофиг, роллы попробую – и хватит, смысл девушку объедать». Я смотрел, как она кусает мой бургер, и заметил, что она совсем не брезгует чужими бактериями. Софи долго ломалась, а я сидел и засасывал картошку фри, потом она предложила мне своих мидий, и я уловил звёздочки, вырвавшиеся из меня. Инна уже вернула мне бургер и начала кусать ножку Роба, а я поставил перед собой мидии и вкусил всю прелесть. «Ёптыж, мать вашу! Как горячо и остро!». У меня мидии полезли назад, но я вовремя прикрылся салфеткой. «И как только Софи их ест!».

– Посмотрите! Канал переключили, такого фильма я точно не видела! – завопила Инна, и мы все повернули голову вправо.

Там показывали какое-то страшное здание, оплавленный асфальт, разбрызганный по территории. «Парка?». Кругом росли деревья и бегали люди в одежде пожарников. «Наверное, это и были пожарники, не суть». Плюс здание какое-то полуразрушенное. Мне это есть не мешало, а вот Софи – явно да. Потом показали, как выбежала женщина в белом халате и у неё начали вываливаться глаза, а затем и волосы. «Жуть какая!». В последнем кадре был репортёр, который бежал и рассказывал что-то, внезапно на заднем плане вышла какая-то муть чёрная, быстро подбежала к нему и разрезала ему голову на две части своим когтем; мельком я увидел, что она лысая, как НЛО. Канал замкнуло, телик завис, затем резко продолжил показ, на экране бегало это чучело, а затем появился парень, эдакий панк с белыми волосами, торчащими во все стороны. «Муть какая-то».

Я еле доел бургер и окликнул официанта, чтобы он переключил канал, а тот начал балакать что-то на своём китайском и тыкать руками в телевизор, хватаясь за голову.

– Да выключи уже! Ну нельзя людям такое в кафе крутить.

Не ожидал, конечно, зайду к ним на сайт и поставлю ноль за обслуживание. Хорошо, что его начальник всё понял и переключил. «Спасибо ему большое!».

– Фух, спасибо, Рик, я вроде не боюсь фильмов ужасов, но иногда они перебарщивают – в плане противно, но не страшно, а тем более посетители кушают, – сказала Инна, и все с ней согласились.

Мы пообедали, вышли из кафе и пошли обратно на работу.

Глава 10.

Совместить приятное с полезным

На улице дул приятный ветерок, пели птички, хотя одна прямо-таки квакала и кашляла, типа «кхааа-кхааа», странная птица. На дороге, как всегда, толпились машины, а ведь городок у нас не мегаполис, но я так и не выучил его за всю свою жизнь, до сих пор не знаю названия улиц, ориентируюсь по магазинам и закусочным. Мир менялся слишком быстро, в самой обычной пробке я замечал машины незнакомых мне моделей, они пугали внешним видом, и сам дизайн был вызывающим. «Ехала синяя машина, с виду обычный „ситроен“ двухместный, но его крыша была высокая, полтора метра, и прозрачный верх, я видел пассажиров, что они делали, было очень странно». Это я вспомнил, что Роб хотел купить себе летающего «жука», как бы у нас немногие имеют летающие машины, они очень дорогие.

В соседнем городе Керин понизили тяжесть металла и проводят сейчас эксперименты, построили какое-то колесо, водитель разгоняется и на большой скорости заезжает на эту горку, его крутит, а потом он вылетает в поле. «Пока что опыты проходили удачно, и была выпущена в мир пара партий таких машин, но их стоимость кусается». Зато Роберту папочка в два счета купит такую. Если подумать, какие сейчас навесные мосты, – проектировщики сделали из них целую клумбу, все блоки состоят из маленьких окошек, в башню запускают плющ, который пробивается во все щели, анкерная конструкция за счет корней всё время удлиняется и растет, а позже её корректируют. В целом она напоминает трубу, такая система построена под климат, и дожди всегда будут подпитывать её. «Мне какой год интересно: наша атмосфера выдержит такие виражи, если Роб вылетит за пределы поля?».

Во Флопии, слышал, создали новое покрытые для дорог, совершенно не похожее на асфальт, машины смогут по нему ездить, как игрушечные по паркету, шины не будут стираться. «Сейчас вообще не осталось машин с высокой посадкой, хотят заменить дорожное покрытие и возможно, колёс в будущем совсем не будет». Эту новость я недавно прочел на сайте перфекто.ру, задумка странная, но пусть пробуют, ведь двигатель на солнечной энергии уже изобрели, только не могут рассчитать его объём и поступающую в него энергию, – последнюю модель разорвало от перегрева.

***

Можно заметить, что Рик словно отстает от реальности. Нет, он конечно всем интересуется и много знает, но он словно не успевает за прогрессом. Он не умственно отсталый и не старик. Так обычно ведут себя пожилые люди, которые не следят за новостями и новыми модными трендами, но он ведь следит! Почему же молодой парень выйдя на улицу смотрит на некоторые вещи с изумлением или непониманием? Неужели настолько быстро меняется мир? Или кошмары, которые мучают его по ночам, настолько сильно затягивают его с головой??

Способен ли он отличить реальность от кошмара?

(прим. автора)

***

Вернувшись в наше логово, я обратил внимание, что обычное табло сегодня глючит. «Перепады электричества? А может, меня ждёт недопитая бутылочка виски и Бэдгар вовсю подаёт мне сигналы свыше?». Всеми чакрами прочувствовав Бэдгара, я прошёл к себе в кабинет, забрал внутри стола замаскированную водичку с наклейкой «минеральная вода» и пошёл, спускаясь через первый этаж к ним в отдел. У IT-шников вывеска поверх дверей была очень креативная, такая неоновая с синей подсветкой, написано было: «Всякий сюда входящий будет подвергнут аморальному воздействию», но мне это не грозило, если бы в аду был такой круг – мне туда вход заказан.

Обстановочка у программистов была неординарная, навесные лампы в форме бесконечности занимали весь потолок. За дверьми у них располагалось что-то типа прихожей, стояли вешалки, полупустые стены были окрашены в жёлтый. Дальше обозначался первый блок, огороженный от окон тремя пластиковыми стенами зелёного цвета, перед которыми стояли три стола, а на них закреплялись графические 3D-доски. Они были белыми, пока не включался проектор и не выводил нужную информацию, затем на противоположной стене художники могли детализировать или убирать лишние элементы. Сотрудники пользовались планшетным экраном размером около шестидесяти сантиметров в длину – это я иногда наблюдал, проходя мимо. Кресла у них прямоугольные и широкие, некоторые даже умудрялись скручиваться и засыпать там.

В блоке два находились инженеры, по углам и в центре у них висели прожекторы. Я как-то видел проекцию робота, кстати, настоящий робот у них тоже был, только пока без ног, зато мозги они вставили ему хорошие и прикрутили колёсики к туловищу, так что он просто катался по офису и развозил всем напитки; в его тело встроили кофе-машину, тостер и ещё что-то, и теперь у них имелась личная служанка. Обстановка была скромной, за исключением пары плакатов из фильмов, а остальное место занимали раскадровки, прикреплённые к доскам, куча бумаг валялась на полу и столько же лежало на столах.

Мне напоминало это мастерскую со множеством мелких деталей, упакованных в кулёчки, под каждым столом стояли как минимум три ящика инструментов. Единственный раз меня пустили и показали эти орудия, так как посетителей тут не жаловали; скажу, что на вид, они напоминали самые обычные хирургические ножи, щипцы и даже кисти там были. Вначале я не понял, как это связано, потом они включили формирование маленького паучка, он был мне с мизинец, – машина, которая, как инкубатор, превращала из ничего этого кроху, показала мне чудеса, и вот она остановилась, паучок не двигался, ребята подошли к нему. Открыли два окошка, чтобы просунуть руки, надели перчатки и очки, взяли в одну руку кисть в другую ножик.

Поначалу я ничего не видел, один сказал:

– Ты и не увидишь, иди посмотри в монитор!

Я подошел и увидел детальную доработку паучка. Вставлялись микродетальки, обрезались лишние, кистью наносился и шлифовался контур. Конечно, это очень кропотливая работа, я был поражен. В итоге мне дали его в ладошку, нажали на кнопки, и паучок пополз.

Тем временем я дошёл до комнаты Бэдгара, которая находилась отдельно от всех, постучал и вошёл. Он махнул рукой, мол, давай без этих приветствий, и я упал на мягкий стул, поставил ему на стол бутылку. У него глаза округлились и улыбка поползла до ушей. Правой рукой он, вытащив из-под стола две рюмашки и коробку с едой, попутно левой допечатывал программу. «Какой талант!».

– Так что тебя привело ко мне, добрый друг, в такую рань? – спросил он и хлебнул вхолостую.

«Я действительно никогда не пил в такое время, тем более спозаранку».

– Ты у нас голова, а мне тут дело поручили по поводу этих новостей, – сказал я и тоже выпил.

Бэдгар побледнел, и я понял, что они с отделом тоже обсуждали эту тему. Он кашлянул и сказал:

– Ну, мы люди маленькие, в такое лезть не хотим. Обсуждали сегодня эти трагические новости и решили ничего не делать, просто идти в обычном графике, у нас полно заказов, сроки истекают, а вдруг что, нас прикроют.

И я его прекрасно понимал, но я-то полез в это по личным причинам, а работа поможет мне официально заниматься этим делом.

– Я тебя услышал, хочу только попросить, иногда пробивать мне информацию, не больше-

Бэдгар молчал, потом выпил и произнёс:

– Хорошо, но я сам буду решать, какую информацию можно выдавать, а какую нет. Программирование программированием, а если попросишь хакнуть кого-нибудь, не могу обещать. Тут убийство, полиция, сам понимаешь.

– Да и на том спасибо! – я поднял рюмку, и он чокнулся со мной.

После была долгая беседа о жизни, нам не хватило моей бутылки, Бэдгар надыбал у себя в диване упрятанную текилу и ром, а меня лихая белочка понесла, и мы закрылись с ним в кабинете.

***

Ближе к вечеру нас кинулись сотрудники, к двери кабинета приехал робот Ди-ди-04, открыл замок отмычкой, и к нам ввалился народ.

– Этого я беру на себя! – послышался голос, и меня побили по щекам, но я открыл глаза и закрыл.

Потом моё тело скинули на пол и потащили куда-то, я вовремя схватился за чью-то руку и показал кулак.

– Так ты не все мозги пропил?! Алкаш! Хоть бы из офиса вышли! – выругался человек.

«А, это был Роберт». Он помог мне встать, кто-то принёс воды, это был робот, меня дотащили до дивана, рожи у всего отдела были унылые, хотя было всего пять человек – двое незнакомцев со стороны Бэдгара и трое с моей: Роб, охранник и Софи.

«Софи! О нет! Я болван, так опуститься перед ней, ладно, разгребу это дерьмо позже». Попив воды, я вспомнил, что она не лучший товарищ после пьянки, и попросил Роба отвезти меня домой. Он вызвал такси, спустя десять минут меня запихали в двери машины, в результате я поехал ногами вперёд и только после узнал, что Роб отвез меня к себе домой. Мы еле-еле дошли до подъезда, пока он искал пропуск, я два раза упал и обматерил всё, на чем свет стоит, потом всё пошло легче, лифт довёз нас до семнадцатого этажа. При выходе из него меня укачало, я рыгнул, Роб поспешил открыть двери, затем положил меня на спину прямо в коридоре. Тошнота отошла, он принес мне крепкий чай с лимоном, печень при виде кислого сразу заныла, но я сделал три глотка и отрубился.

Только глубокой ночью я проснулся, замёрз, шныряя рукой по полу в поисках одеяла, до меня не сразу дошло, что я на полу; ботинок в руке привёл меня в чувства. Хорошо, что Роб всегда спал как убитый. Кое-как я дошел до ванны, не поднимаясь вертикально, а идя как старушка, я почти добрёл, но промахнулся и врезался лбом в стену. «А-ахх! Чтоб всех… лебедей пропоносило-тоо, больно!!!» – выругался я про себя. В этой квартире были джакузи, душ, и всё в одном помещении. В моих глазах всё плыло, я остановился на раковине, умылся, привёл себя в человеческое состояние и поплёлся на кухню искать таблетку от головы. Я решил, что уже не усну сегодня, поэтому взял ноутбук Роба и продолжил работать.

Спустя несколько часов услышал шаги

– Доброй ночи, Рик, чего не спишь? – Роберт полез в холодильник за таблеткой от головы, белые трусы с зелёными огурчиками ему были к лицу.

– Ты сам чего проснулся? Только четыре утра, обычно спишь так, что с собаками не разбудить.

Тот отмахнулся:

– Просто кошмар приснился, пустяки, голова разболелась, вот и решил посидеть с тобой, – он налил воды в кружку, запил лекарство и сел напротив.

Я сначала не обратил внимания, сидел просматривал новости о погибших детях, а потом заметил, что у него руки дрожат. «Странно, обычно ему ничего не снилось, по крайней мере, он так говорил». Прикрыв крышку ноута, я встал и поставил закипать электрический чайник.

– Слушай, можешь ничего не говорить, но я тебе не рассказывал, что… – на секунду я задумался. – Мне часто снятся кошмары. Раньше я не обращал на них внимания, но недавние события показали мне, что это не просто сны.

Роб опустил руки себе на колени, а потом решился сказать:

– Я тоже не совсем понимаю, что это за сны. Мне уже третий снится, и они между собой никак не связаны. Напоминает какую-то мистику. Знаешь, где улица Тармелана, Вот я каждый раз выхожу на неё, а на улице ночь и люди идут к какой-то стене. Чем ближе к ней подходишь, тем отчетливее видишь пепел, который падает на тебя и всё такое серое, а люди не слышат тебя, затем на нас надвигается какая-то волна, и я прячусь в доме, в ванной, и жду, когда огромная черная тень зайдет на кухню, а потом… потом…

Он начал дрожать, и я схватил его за плечо:

– Успокойся, не стоит рассказывать, давай представим, что не видели. Ты выпьешь чаю, а я найду какое-нибудь весёлое кино.

Роб нервно перебирал пальцами.

– Согласен?

Он кивнул.

– Тебе холодно? – мне показалось, что его лихорадит. – Так, сейчас приду, – и я побежал в зал.

«Да тут хоть глаз выколи». На ощупь включил свет, он осветил комнату, я взял халат Роба и наткнулся на странную вещь. За телевизором была непривычно большая тень. «Он крепится к потолку, видимо, наклон такой. Воображение разыгралось». Чтобы развеять сомнения, я решил подойти поближе. «Чёрт, он слишком маленький! Святые небеса, что это?! Должно же быть что-то, что отражает её?!». Я начал крутить головой. Огромное чёрное пятно никуда не уходило. «Ничего нет, – у меня пробежал холодок по спине. – Успокойся, Рик, ты перепил и не выспался». В комнате было слишком тихо, поэтому я сказал вслух:

– Думаю, телевизор рано включать, пойду-ка я обратно.

Смелости не хватало идти к тени спиной, поэтому я пятился назад. «Мне это просто кажется». Как только перешел в коридор, резко обернулся и врезался в Роба. Мой вопль разбудил, наверное, полдома.

– Ты чего? Что случилось?! – испуганно спросил он.

Я стал часто дышать.

– Ничего, меньше пить надо, – сунул ему халат в руки и оглядел его: – Ты как?

Он вскинул плечами:

– Нормально

«Подозрительно», – подумал я.

– Пока тебя не было, я нашел отличный фильм, посмотрим в ноутбуке?

Я схватил его за плечи:

– Эм, давай в другой раз, нам нужно выспаться.

Он замер, но потом кивнул:

– Да, ты прав.

Мельком проследив, как он спокойно прошел через зал к себе в спальню, я решил: «У меня паранойя». Я пошел выключить ноутбук «Что-то происходит? Не пойму, все телеканалы молчат, в новостях только политика. От нас что-то скрывают, нужно утром немедленно отправиться на место трагедии».

Глава 11.

Кто если не я?

Хорошо ли я спал? Не помню. Собираться старался тихо, чтобы Роба не разбудить. На часах было семь утра, на удивление, я был полон энергии, причесался, умылся, вызвал такси; пришло смс, что приедет голубая «империя». Ехать в лифте было противно, смердело протухшей рыбой, хорошо, что в такси висел освежитель.

«С чего начать этот день? Блокнот и ручка всегда со мной, мозги вроде работают, так что я почти не сомневаюсь в себе». Меня везли на улицу Авроры Ангорской, Красивые стеклянные улицы сливались с небом, только разноцветные вывески выделялись большими буквами и манящими надписями, скверы и парки не успевали остаться в памяти, скользя кипящим движением жизни, а я думал о бывшей девушке Софи, как мы раньше ездили с ней в другие города, когда нас посылали в командировки, и однажды сидели в ночном клубе «Афродита»; Софи предложила зайти в него и выпить, а потом оказалось, что меня развели. Этот клуб был под потолок забит трансвеститами и геями, меня лапали и говорили, какой я сладкий, позже я не стерпел, и Софи предложила не выделяться из толпы. Достав из сумки парик, она повела меня в туалет, напоив перед этим черным бурбоном и змеиной текилой; я поцеловал её, она ответила взаимностью. В женском парике я вломился вместе с ней в мужской туалет, там жутко воняло духами, но, казалось, что Софи была не против, её это, наоборот, радовало, она смеялась. Эта девушка целовала меня всё страстнее и горячее, потом прижалась ко мне всем телом, и я почувствовал её округлые бёдра.

– Подожди! – остановила она меня и полезла в сумочку за помадой.

Когда я перестал целовать её шею, Софи накрасила мне губы, я разозлился и в то же время завёлся. Она была моей маленькой девочкой, моим редким сокровищем, которое я хотел оберегать всю жизнь. В тот день меня оглушала громкая музыка из зала, я облокачивался на раковину, а она сидела в моих объятиях, размазывая помаду по моему лицу, такая ароматная, в цветной кофточке и черной юбочке, я кусал её, и она вздрагивала. Так продолжалось, пока я не полез к её талии и у неё из кармана не выпал пузырёк с порошком.

Она продолжала меня облизывать, а я смотрел на этот порошок и злился:

– Софи, перестань!

Она не хотела останавливаться, а меня это всё больше раздражало.

– Хватит! – мне пришлось крикнуть, чтобы она встала с меня.

Заметив порошок в моей руке, она испугалась, а потом засмеялась:

– Рик, ты что? Это просто для забавы.

Софи в нескольких сантиметрах от меня, сделав невинные глазки, прикинулась, что ничего страшного не случилось, я отошел от неё, высыпал немного себе на руку и спросил:

– Кто тебе это дал?

Она ответила сразу же:

– Джорджия.

Я поцеловал её в лоб и ушел. Распихивая толпу, я пытался найти виновника, меня пихали в ответ, одного я схватил за шиворот и заорал:

– Знаешь, кто такой Джорджия?!

Он сказал:

– Богиня этого заведения, – и показал на сцену, где стояла двухметровая дылда с высокими шпильками, накачанными губами, а на лицо от гориллы не отличишь.

Не сдержав эмоций, я забрался на сцену, она прекратила петь.

– Кто вы? – мужик в юбке удивился.

Я сказал:

– Джорджия, держись подальше от Софи! – и с размаху мой правый кулак врезался в её штукатурку, я ей немножко подпортил имидж.

Прибежала охрана, меня избили, а потом выкинули на улицу. Разбитое лицо, рваная куртка, джинсы… Сидя на асфальте, я вытирал кровь, а потом, перед моим лицом появились ноги Софи. Я поднял голову, она плакала, слёзы капали на одежду, она замерзала. Только я попытался встать, она крикнула:

– Я тебя ненавижу! Ты всё испортил!!!

Было лето, её день рождения. «Если честно, ни тогда, ни сейчас я не ощущаю своей вины. Естественно, расстались мы не из-за этого, и почему я вообще вспомнил эту историю?..».

– Мы приехали! – голос таксиста вырвал меня из воспоминаний.

Я заплатил карточкой и посмотрел на место. Западная часть города, совсем мне не знакома, обычно я гуляю в центре. Пришлось открыть навигатор и сделать запрос «Переулок Корнеева, 1/3», он показал мне путь. Очень много здесь многоэтажек, парка совсем не видно и деревьев мало, «Скоро совсем всё вырубят треклятые люди!». Я прошел магазин «Дети поля», и уже оставалось три минуты до пункта назначения, тропинки были красивые, но за ними плыло целое болото грязи, бутылок, пакетов и плевков от курильщиков. Дойдя до остановки, я повернул на право, передо мной нарисовался забор, навигатор показывал красную точку прямо за ним. Благо, рядом были насажены кусты, я прошел через них и увидел строившийся дом, серые блоки, которые поднимал кран. «Это место, которое я уже видел во сне», – вспомнил я. Вокруг него висела желтая лента. Неподалёку стояли подростки и курили, при виде меня они быстро смотали удочки.

Зайдя за желтую линию, я почувствовал, как у меня всё сжалось внутри; наяву картина оказалась, куда страшнее, чем во сне. Как только я поднял голову вверх, она начала кружиться, обрывки из сна слились с реальностью, мне показалось, даже небо потемнело. «Я держал её за руку, а потом она сорвалась».

– Возьми себя в руки, это уже случилось! – сказал я вслух, отдышался и внимательно стал приглядываться к этому месту.

На холодную голову думать легче «Итак, приступим».

«Как дети могли взобраться на кран? Тем более вдвоём? Только если поднялись в этой кабине, а она может менять месторасположение? Нужно проверить». И я стал залазить на гору кирпичей, потом пошел по доскам, перепрыгнул плиту и начал карабкаться в кабину. «Колючая мозоль! Да как сюда залазят?!». Кое-как своими силами поднялся, наверно, потянул плечо, но это того стоило – я смог взглянуть на систему управления. «Не настолько сложная система, все кнопки подписаны и есть режим вверх/вниз». Вылезать я не стал и прикинул: «Если доехать до верхушки, то как можно залезть на железную перекладину? Допустим, залезть можно, а чтобы не упасть?». Я выглянул из окошка и стал вглядываться. «Так там же доски для ходьбы стоят, чтобы строитель мог координировать рукой балку. Вывод: они могли залезть сами, но зачем? Действительно хотели умереть таким образом? – мысли во сне и факты не сходились. – Такое могут подтвердить только их близкие, но я не следователь. Идти в участок и спрашивать напрямую? Первый вариант подразумевает нелюбовь к журналистам, будет куча недоговорок. Со вторым не получится, потому что, пока дело не закроют, никто ничего не сообщит в прессу. В таких случаях обычно полицейских провоцируют и пишут выдуманные истории, чтобы те пошли на контакт. Я тоже так делал, но не сейчас, это дело для меня очень важно».

Я еле выполз из кабинки и спрыгнул на доски, на меня уставились маленькие мальчики. «Скажут, дядя сходит с ума», – подумалось мне, поэтому я просто отсалютовал им и убежал. – Нужно разузнать, где живут родители погибших». Интернет выдал мне кучу бесполезной информации и ничего нужного. И тут у меня возникла идея: «А почему бы тайком не прокрасться в архив морга? Там я смогу увидеть трупы и понять, как именно умерли дети. Но нужно, чтобы кто-то отвлекал персонал. Кто с этим может помочь? Друг детства и только он!» Я открыл набор контактов и нашел имя Джеральд Лорд Смерти. «Ах-ах, а я помню, у него было такое прозвище. Последний раз видел его месяц назад, мы ездили на концерт Пернатого Лебедя, я там майку себе прихватил, но из-за работы мы редко виделись, связь поддерживали только по телефону. Впрочем, кого я обманываю, после института половина связей оборвалась, а наши компании распались». Я набрал его номер и услышал знакомый хриплый голос:

– Да, я слушаю.

Переминаясь с ноги на ногу, я оглядывал каждый сантиметр этого места.

– Приветик, Белая Смерть! Как твоё ничего? – усмехнулся я.

– Привет, Алмазный Король! Рад тебя слышать! Надо как-нибудь сходить выпить! А то мы так до пенсии не встретимся!

«А он верно подметил!» – от своего прозвища меня перекосило.

– А я вот как раз решил молодость вспомнить, я же знаю, ты любишь авантюры.

На той стороне стало тихо, затем прозвучало:

– Слушай, после того раза я не хочу играть в твои игры.

«В тот раз… мне не хотелось думать об этом…».

– Дело касается невинных детей, и я кое-что видел.

Голос у Джеральда дрогнул:

– ЧТО? Ты говорил, что они прекратились.

Мне всегда снились странные и красочные сны, которые я отлично помнил. Было забавно рассказывать о них друзьям, как о своих приключениях в других мирах, но всё изменилось, когда я начал видеть смерть близких или просто знакомых. Однажды я даже изучал, как контролировать свои сновидения, но без толку. Чем больше я думал, о других людях, тем сильнее становилась наша взаимосвязь, во снах я видел, чем они занимаются, где живут, с кем встречаются… Особенно сильно я страдал из-за этого в школе, но чем взрослее становился, тем меньше они снились. В какой-то миг сны снова стали просто фантастикой и потеряли нить с реальностью. Так я думал…

– Я не буду тебя уговаривать.

Джеральд спросил:

– О каких детях идёт речь? Не о тех, что показывали в новостях?

Он замедлился, и я продолжил:

– Да, о двух самоубийцах

Его дыхание участилось.

– Что ты видел?

Мне пришлось сказать правду:

– Я был там, не думаю, что они хотели умереть, кто-то заставил их.

Джеральду нужно было время, поэтому я предложил:

– Давай встретимся и поговорим.

Он согласился и неожиданно спросил:

– Белого Китайца позвать не хочешь?

Я хохотнул:

– Не стоит её втягивать.

Джеральд напомнил:

– Она тебе должна.

Я задумался.

– Подумаю.

Не успел сбросить, как он сказал:

– Давай завтра в полдень?

Я улыбнулся:

– Хорошо! – и, сунув телефон в карман, стал ходить, меряя шагами территорию.

«Нужно исключить следы насилия. Допустим, была погоня, именно поэтому детей загнали на такую высоту. Следовательно, обидчиков должно было быть около десяти, не больше, это могла быть какая-то банда или полиция… Хм. Я бы решил, что их окружили, но зачем было прыгать? Дети могли переждать, это ведь лучше, чем умирать, – рассуждая так и всматриваясь в землю, деревья и строительные материалы, я не видел следов толпы. – Обидчики, когда злятся, всегда что-то оставляют. Если над жертвами просто издевались, то как минимум они бы топтались по песку или швырялись чем попало вверх». Я представил другое развитие событий: «Кто-то насильно вёл их через площадку, но, чёрт, как можно заставить их спрыгнуть? Вчера строительных работ не было, краном никто не пользовался, да и если бы он пришел в движение, это стразу бы заметили соседи. Значит, детям угрожали?»

– И почему все мои идеи звучат бредово! – я выругался и сразу вспомнил трёх парней, которые похитили девочку.

«Могут ли эти события быть связаны?». Думать только над этим делом я не мог, иначе бы сошел с ума, поэтому решил по памяти найти их убежище. Меня держали в подвале многоэтажки. «Ох, да таких больше сотни под описание подойдет». Тут же в голове всплыла история от ФБР. «Слишком много событий для меня одного! И почему именно сейчас? Почему все истории связаны с детьми?!». Мне ничего не оставалось, как купить себе крепкий кофе и поехать домой.

Не раздеваясь, я с порога пошел в свою комнату, родителей дома не оказалось, поэтому я позвонил матери.

– Хорошо, что ты дома, покорми кота, – сказала она.

Я посмотрел на пушистого вымогателя, который требовал еды.

– Конечно!

Мать ушла за продуктами и прогуляться, отец был на работе, поэтому я был предоставлен самому себе. День плавно переходил в вечер, пока я перечитывал все статьи, в которых могли быть описаны похожие на нынешние случаи. Глаза высыхали, и я закапывал их. Зачитываясь до тошноты, отвлекался и попутно искал подобные здания, заброшенные или те, которые находились поблизости, рядом с моим домом. Не было никакой связи и тем более зацепок.

– Ведь я же не полицейский! Почему я должен этим заниматься?

Я действительно не знал, от чего отталкиваться и как выстраивать ход событий. Материала для статьи не было, и это меня огорчало, абы что и на заборе напишут. Жаль, что у меня нет знакомых в полиции. Остаётся надеяться на завтрашний день.

Глава 12.

Шайка хулиганов

На следующий день я сидел в кафе и пил кофе в ожидании подкрепления. Джеральд написал, что будет с минуты на минуту, но его пунктуальность всегда говорила обратное. Район я выбрал тихий, здесь мало людей и кафе одно на пять кварталов, так ещё и продуктовый магазин внутри. Допивая вторую кружку, я подумал, что надо бы позвонить, но только прикоснулся к телефону, как в двери вошел этот хипстер. У Джеральда волосы были длиннее плеч, тёмно-каштанового цвета и часть, от ушей, завязана в хвост. Он никогда не горбатился и даже сидел ровно, отчего казалось, что его самооценка завышена, но на деле это было не так.

– Ты чё опаздываешь? – спросил я и показал на выпитые кружки.

Он закатил глаза и аккуратно сел на стул, закинув руки за голову:

– Та ладно тебе!

Я достал блокнот и ручку. Джеральд заказал себе тёмное пиво и сухарики.

– Итак, я набросал примерный план.

Он меня перебил:

– Подожди, я ещё Белого Китайца позвал.

Ему принесли кружку, и он, причмокивая, отхлебнул пенку.

– Зачем?

– Я думал, ты пошутил, – он отмахнулся. – Слушай, Рик, – начал он медленно. – Мы видимся от силы три раза в год, ну, я и воспользовался шансом.

Я откинулся на спинку стула со словами:

– Она девушка

Он чуть не подавился:

– Ой, ты помнишь, какой она хулиганкой была?

Я перебил:

– Это было давно, мы повзрослели.

Он подмигнул:

– Говоришь, как старый дед, я лично хочу повеселиться.

Мне нечего было ему на это ответить.

– Отнесись к моей просьбе серьёзнее, если что-то пойдет не так, я вылечу с работы.

Он кивнул:

– Вот поэтому я и не работаю официально, напрягает.

«Вот и поговорили», – подумал я.

– Пёс с вами, давай пройдемся, мне уже надоело здесь сидеть. Как Юля подъедет, мы вернёмся, – и он залпом влил в себя пиво.

Мы оставили деньги и ушли. Я подумал о том, что ему она когда-то нравилась и он, как и любой мужик, не упустил шанса повидаться.

Мы шли между елями по очень широкой дороге, раньше это был спуск к обрыву, но потом его размыло, дорогу закрыли, а здесь остался заброшенный лагерь, а точнее, домики и несколько игровых снарядов для детей. Атмосфера очень угнетала своей серостью, разбитыми окнами, обшарпанными и гнилыми дверями, на некоторых домиках были рисунки, но сейчас там видно было лишь ругательства и страшные рожицы

– Рик, ты знал, что Кедровый Гоблин попал в аварию? – внезапно спросил Джеральд.

– Нет, я давно не поддерживал с ним связь, чаще Кобру видел, чем его.

Мы обсуждали старых приятелей, пока Джер не остановился.

– Юля подъехала, пошли, – он попрыгал обратно к дороге, я двинул медленным шагом.

«То, что я хочу провернуть, это же незаконно? Хотя всегда можно сказать, что я ошибся дверью… Иногда я был очень наивен, мне можно было участвовать в номинации „Самый доверчивый человек года“, раскусывать людей давалось с трудом, но, если вы считаете себя лучше меня, вспомните, сколько раз вас самих обманывали. Можно ли винить себя за то, что доверился кому-то?».

Чем ближе я подходил, тем отчетливее видел длинноногую красавицу. «Эх, а она не потеряла свои качества». Черные волосы и красные губы, обтягивающий корсет, а поверх него рваная майка, обтягивающие лосины с замками и в завершение – летающий байк модели Н-99905. Если честно, это были самые опасные летающие фиговины, не знаю, как на них удерживали равновесие, но Юля была бесподобна. Снизу перед взлётом выдвигались крылышки, а шлем автоматически одевался на человека, но чтобы летать на такой штуке, покупали специальные костюмы с мантиями, которые в полёте регулировали повороты, наверное, как хвост у рыб: и для баланса, и для красоты.

– Юлька, привет!!! Сколько лет! – закричал Джеральд и побежал к ней обниматься.

Она слегка прикоснулась к нему и чисто по-дружески хлопнула по спине, зато он обхватил её всеми силами и чуть не снял с байка. Её лоб покраснел, задыхаясь от столь бойкого внимания, она еле отпихнула его:

– Дже… Джерааальд, – прошипела она, а потом укусила его за ухо, и он запищал.

Юля задышала вновь, а увидев меня, махнула рукой и заулыбалась. Я стоял, скрестив руки на груди, и лишь кивком поприветствовал её.

Раньше я ей безумно нравился, а мне нравилась Диана, которая красила волосы то в розовый, то в белый и носила платья с черепами. Это было давно. Сегодня, увидев Белого Китайца, я понял, что она не сильно изменилась. Поставив байк на защиту, Юля вытащила пачку сигарет, черными ногтями вставила сигарету в зубы и поднесла зажигалку:

– Пока ехала к вам, мне дорогу перегородил какой-то водила, я давай его объезжать, а он за мной, и я выдавила газ на полную.

Мы с Джеральдом переглянулись и поняли, что история затянется, поэтому я перебил её:

– Давайте переместимся в кафе.

Джеральд уже пошел в его сторону, я последовал за ним. Юля побежала за нами, я показывал ей жестом иди быстрее. На улице было прохладно, но эта девушка даже зимой ходила в лёгкой куртке и без шапки, странным образом ей не было холодно, и она не простужалась.

В кафе «Черная Устрица» мы забились в угол, где нас было почти не видно и не было окон, горела лампа желтого света. Юля заказала себе картошку фри и салат из свежих овощей, она не любила алкоголь и обошлась минералкой. Джеральд сел с ней рядом, а я – напротив. Настала очередь рассказать им о моём плане, но я ещё думал: «Слегка затронуть главную тему или зайти издалека?»

– Я рад тебя видеть, но ты не обязана помогать, – мне решительно не хотелось втягивать её.

Юля серьёзно посмотрела на меня:

– Я помню, что ты сделал для меня. Джер сказал, что тебе в работе нужно помочь, так дай же возможность отплатить тебе.

Мне было неудобно это слышать.

– Ничего такого я не сделал, тебе нужна была работа, не я был твоим нанимателем.

Джеральд открыл рот не вовремя:

– Благодаря тебе она стала моделью!

«Это не так», – и я вспомнил, как было на самом деле.

Когда Юля училась в институте, ей всё время не хватало денег – то на одежду, то на сигареты. Я был старше её и уже начинал пробовать себя в журналистике, тогда-то и подвернулся случай познакомить её с моим коллегой-репортёром. Нам всем тогда поставили одну задачу: пойти на презентацию крупной фирмы, заснять гостей, взять у них интервью, только аккуратно и ненавязчиво. Огромный банкет ожидал всех гостей, а в конце фотографы снимали всех приглашенных, и Юли посчастливилось оказаться среди них. На следующий день во всех журналах и на сайтах были выложены эти фото и видео. Юлину красоту заметили сразу же, и ещё больше интригу подогревал вопрос «Кто она такая?». Люди с улицы не могли туда зайти, только благодаря моим связям её пропустили как помощника репортёра, я даже дал ей поддельный документ, ну это не суть. Вначале её пригласили на фотосессию, коих потом были тысячи, сейчас она стала лицом бренда популярной косметики. Не думаю, что я решил её судьбу, она и так была рождена для этого.

– Не преувеличивай.

Она перебила меня:

– Рассказывай! Я хочу знать, чем смогу помочь тебе.

Я всё же противился:

– Тебя могут узнать, ты рискуешь гораздо больше, чем я!

Она скривилась:

– Ты когда видишь на улице красивую девушку, сразу вспоминаешь, что она модель? Нет. Проходя мимо, на улице прохожие и не задумываются, сколько знаменитостей могут встретить. Люди с плакатов для них, как недосягаемые звёзды. Без охраны и красивой одежды мы почти незаметны. Тем более я не актриса, мне не приходилось мелькать на экране. Успокойся. Моё лицо – просто картинка с улицы Роздэн-Кейч.

Джеральд явно был не согласен:

– У тебя есть фан-клуб.

Она округлила глаза и стукнула его в плечо, я засмеялся:

– Видишь, у тебя есть ярый поклонник.

Он делал невинные глаза, а Юля сверлила его взглядом.

– Хорошо, я тебя понял, но, надеюсь, ты ещё одумаешься, – в её глазах я сразу уловил искру.

– Рик, знаешь, как мне надоело стоять целыми днями перед камерами? Это утомляет, и я хочу развеяться. Вы мои лучшие друзья, поэтому я рассчитывала на безумие, когда шла сюда. Надеюсь, ты меня не разочаруешь.

Я хохотнул:

– Тогда внимание! Больница Оутен-Спик. Мне нужно пробраться в морг, а, насколько я знаю, он на седьмом этаже и туда вход закрыт, в живом виде. Туда даже не весь персонал проходит.

Юля вскинула руки:

– Круто! Я участвую!

При ней я не хотел упоминать сны, поэтому сказал, что нужно собрать достоверные данные для статьи.

Джеральд не на шутку воспылал чувствами и стал расписывать мне, как мы проберемся в морг. «Джеральд Лорд Белой Смерти возьмет на себя командование отрядом, как тактик я буду следить за планом», – решил я.

– Когда мы выйдем в бой, ты как Алмазный Король будешь просчитывать стратегию, чтобы твои верные подданные смогли провести тебя через тайные ходы вражеского королевства. Белый Китаец будет отвлекающим и выступит приманкой, я буду её прикрывать. Королю Рику будет дана возможность добежать до сокровищницы и стащить данные!

– Слушай, ты не переборщил? – перебил я Джеральда с его бурной фантазией.

– Почему? Ты попадаешь в сокровищницу и убиваешь врага! Можешь похитить дракона, – завопил он радостно и стукнул кулаком по столу, пришел официант, и тот заказал себе ещё пива.

– Обычно похищают принцесс, и как ты морг сравнил с сокровищницей? – вмешалась Юля и удивленно уставилась на Джеральда, тот аж покраснел.

– Так, принцесс уже не модно, тем более Рику нужно что-то найти, вот я и подумал, что это очень ценное, а если ценное, значит, сравнимо с сокровищем! Юлька давай тебя похищу?! – предложил Джер.

Она откинула возмущенно волосы ему в лицо.

– Я что, похожа на дракона? – Юля закусила картошку, и наступила пауза.

– Что-о? Нет-нет, ну вообще-то они милые. Как тебе могут не нравиться драконы?! – он решил наступать.

Юля веселилась:

– Я рада быть драконом, принцесса из меня никудышная, – закурив сигарету, она подтвердила свои слова и добавила: – Займусь костюмами!

Я хлопнул себя по лбу:

– Ребят, это не спектакль!

Но их уже было не остановить. «Надеюсь, они не смоют мои планы в унитаз».

Глава 13.

Играем в сыщиков

Душно было, прямо сказать, дышать было нечем, но я терпел, дышал своими газами и запахом изо рта; скажу так: я думал, что это будет приятнее…

Стук – раз-два, голова больно ударилась о каталку, зачесался нос. «Чёрт, даже пошевелиться нельзя, я же не мешок картошки, куда так катят?!». Вот мы наехали на камни. «Погодите, меня по земле тащат? Ай-ай-ай-яяяй!». Все позвонки пересчитали, лопатки болят. «Черти безголовые! Я сейчас душу Богу отдам!». Какие- то голоса…

– Приветствуем! Покажите, что это у вас? – шелестит что-то.

«Сапоги идут мимо меня, возле правого уха, пахнет сыростью; земля настолько мокрая?»

– Шеф, без проблем! Только, боюсь, заразишься, это гнильё воняет хуже помойных уток.

«Кто это воняет?! Это я, что ли?». Стук каблуков зашел с левой стороны, я чуть не закричал всеми местами, которыми дышал; в этой тёмной хрене ничего не видно и скоро кислород закончится. Мне каблуком наступили на живот, похоже, для демонстрации, но ещё немного, и я вправду сойду за тухлое мясо. «Сейчас эта шпилька проткнёт меня насквозь!». Я, было, открыл рот и задержал вопль, как снова донёсся голос:

– Откуда вы взяли это? Зачем везёте в нашу больницу?

Каблук слез с меня, и я медленно выдохнул воздух носом. «Если задышу ртом, могу втянуть клеёнку и задохнусь нафиг, тогда в морг попаду быстрее, чем планировали».

– Перевозим останки с храма. Знаешь, там молились какому-то Богу и вроде как живой труп был.

«Живой труп? Идиот!» Я попытался успокоиться и надеялся на невнимательность охранника. Шарканье подошвы и потом заливистый смех. «Фух, пронесло, – у меня по лбу даже капля пота стекла, тут не только дышать нечем, но ещё и потеешь, как в бане. – Скоро задохнусь от своего запаха». Тридцать секунд была тишина, я стал нервничать. «У нас был план Б, но его применять будут, только если досчитаю до минуты». Стук сапог и каблуков…

– Бывай, шеф!

«Похоже, нас пропустили». Стук коляски, меня стали затягивать, удивительно, насколько Белый Китаец силён.

– Спасибо, шеф, что подсобил!

«А, ошибочный вывод. Она поручила это кому-то чужому? Юля, ты где?..».

Мы карту изучили хорошо, в интернете было полно фотографий общего двора и больницы изнутри: списки врачей, их кабинеты, этажи и часы приёма, что было важной деталью для Белого Китайца. Первый этаж приходился на раздевалку, столовую и пропускную дверь, но мы обходим этот сложный блок и идём через отделение «скорой помощи», меняя одежду на халаты врачей и приводя меня в живое состояние. Дальше мы должны проникнуть в длинный коридор, пересечь линию медсестёр, а после попасть в грузовой лифт и сразу доехать на седьмой этаж, пропустив палаты для больных и кабинеты врачей. На последнем, седьмом этаже Белая Смерть должен проводить меня до морга и ждать, пока я не вернусь. План до глупости прост, но всегда могут помешать.

Меня трясло, как и мой желудок, казалось, что я сейчас отключусь, затылок больно стучал в такт зубам, пока колёсики коляски перепрыгивали камушки. Единственное, что нельзя было подготовить, так это диалоги с персоналом, любой прокол по вопросу, как фамилия или имя медсестры, врача, – и нас выкатят вперёд ногами, хуже, если вызовут полицию, тогда я попрощаюсь со своей работой.

Кто-то ударил меня по ногам – это означало, что мы приближаемся к препятствию, я предвкушал пройти этот этап без лишней путаницы, и первым делом Джеральд поставил меня сзади машины «скорой помощи». Был слышен звук металлических дверей и тихое визжание вперемешку с шипением; двери автоматически открывались. Стук каблуков…

– Вокруг никого, – Джеральд похлопал мне по животу. – Твой выход.

Я начал раздирать свой кокон изнутри и жадно вдыхать кислород, увидев лицо Смерти, понял, что от меня жутко воняет. Юля усмехнулась и прикрылась ладошкой, на пару шагов отойдя от меня. Я огляделся, встал с коляски, передо мной стояла бронированная белая «ГАЗель» с квадратным кузовом и дверями на автомате; у нас всего пара секунд, пока не пришли медбратья.

– Ты нашла документы? – спросил я шепотом у Белого Китайца.

Она мило улыбнулась и кивнула головой, я выдохнул волну напряжения и полез в кузов. Джеральд и Юля стали раздеваться, оголяя свои белые халаты и синюю форму медсестры, из карманов достали шапочки, маски и перчатки, а свою одежду кинули в машину. Я сделал то же самое, но только разделся до трусов и надушился освежителем воздуха, а потом одеколоном. Джеральд достал сигарету и сделал вид, что закуривает, Юля залезла ко мне, когда я был по пояс голый, её щеки слегка порозовели. «Да брось, тут не на что смотреть!» – хотел я ей сказать, но промолчал. Белый Китаец помогла мне переодеться, и мы уже были готовы выходить, как в кабине водителя послышался голос диспетчера; нам нужно было валить – поступил вызов. Мы выкатили каталку, я снова запрыгнул на неё и как больного с ножевым ранением меня повезли в здание. Юля подштриховала моё лицо косметикой, нарисовала синяки под глазами, отёкший красный глаз, маленькие порезы на руках и цветную рваную рубашку, пришлось брать с собой пакетик красной краски и вылить мне её на живот и голову.

В общем, я выглядел шикарно, везли меня ровно, запах почти удалось перебить освежителем, но ещё немного осталось. Закрытые глаза помогали мне лучше слышать и концентрироваться на происходящем, поэтому я решил их не открывать; мимо пробегали парни из «скорой помощи», я слегка прищурился, увидел, что они направляются к той машине, и щёлкнул пальцами. Джеральд услышал меня и ускорился, он делал Юле как медсестре распоряжения по поводу того, что делать с пациентом и куда его везти, чтобы не привлекать подозрительные взгляды. «Таким образов, мы въехали в больницу». Мимо нас бегали медсёстры в цветных формах и не особо интересовались, куда мы едем. «Чёрт, я поспешил с выводами». Дорогу нам перекрыла молодая девушка:

– Доктор, что случилось? Почему вы сами везёте пациента? Где медсёстры!

«Как много вопросов, вот и первая угроза, стоит ей только крикнуть, поднимет всю больницу на уши. Джеральд, угомони её!». Каталка остановилась, послышался шорох бумаг.

– Не волнуйтесь, я займусь этим пациентом, так как он очень важная особа, – не растерялся Джеральд.

Она перебила его:

– Но у нас даже палаты свободной нет! Нужно оформить его! Доктор, а где ваш бейджик?

«Слишком много вопросов». Я готов был вскочить и вырубить её, но тут вмешалась Белый Китаец:

– О, Энни, не переживай, я помогу доктору или, если хочешь, можешь нам помочь оформить бумаги, вот данные на пациента.

«Какие данные? Что она ей дала?». Я заметил, что мои пальцы подёргивались, все мои эмоции были, как открытая книга. «Если ближе подойдет, нам крышка».

– Извините, что отвлекла! Я оформлю его! Простите за мою бестактность!

– О, нет-нет, с кем не бывает. Джули, – обратился Джеральд к Юле: – Отвезите пациента до лифта, а я помогу медсестре с бумагами!

«Дело плохо, он не поверил ей, а у Лорда Смерти был нюх на такие вещи. Меняем тактику». Белый Китаец покатила меня дальше, и на полпути до лифта я раскусил капсулу с красной водой, картина не заставила себя ждать. Я начал давиться кровью на глазах медсестры, пока Джеральд показывал ей бумажки. И тут закричала Юля:

– Доктор, скорее сюда! Пациент задыхается!

Джеральд как бы случайно уронил все документы на пол и подбежал ко мне.

– Быстро везём его в операционную!

Они ехали так быстро, что назойливая медсестра не успела собрать бумаги и догнать нас. Мы уже были возле лифта, и приятный шум спускающейся кабины радовал уши. Для нас оставалась последняя часть. Когда мы въехали в лифт, я сел и быстро начал стягивать с себя рубашку, потом Юля вытащила влажные салфетки и принялась вытирать мой макияж. Джеральд вручил мне белый халат. Прилизав волосы, я стал похож на врача. Каталку мы решили оставить в коридоре – никто не станет спрашивать, откуда она здесь, а мы просто пойдем дальше.

Выйдя, мы направились к своим позициям. Я искал надпись «Морг», Джеральд шел за мной, чтобы потом остаться караулить дверь, а Юля осталась около лифта и недалеко поставила каталку. Договор был такой: если я не успею найти то, что мне нужно, они разбегаются, и не дай бог, их вычислят! Скидывают мне смс, что ушли, а я буду искать выход сам. Чтобы Лорд Белой Смерти не так привлекал внимание, я отправил его стоять у окна или дежурить у лаборатории, смотря сколько меня не будет.

Глава 14.

Смерть ей к лицу

Оставив своих друзей позади, я направился в дальний коридор, доставая при этом желтые очки на пол-лица. В маске и так было неудобно, а в очках я выглядел ещё подозрительнее. «Ну, это лучше. Хуже, если на камерах засвечусь».

Помещение еле-еле освещалось сине-зелёным светом, когда мы просматривали карты; морг должен был быть в этом направлении, но никто не скажет, что это достоверная информация. Идя по темному коридору, я терзался сомнениями, но тут увидел дверь, разделённую напополам, с металлическим корпусом, круглой формы и открывавшуюся двумя ручками. «Несомненно, это он, – я оглянулся, пульс ритмично отбивал чечетку, но я медленно втягивал носом воздух, тянувшись к ручкам. – Конечно, здесь закрыто! Чёрт!». Я полез в карман джинсов за отмычкой, и не спрашивайте, как я научился взламывать замки, а всё спасибо Кобре! Поворот налево, нет, направо, вверх, нет, вниз и вбок, то же самое во второй двери, единственное, о чём я думал, так это о системе безопасности, хоть бы сигнализации не было, но если есть камера, то у меня очень мало времени.

Двумя руками, открыв заветные двери, король попал в сокровищницу, которая больше напоминала склеп, ну правильно, света же нет, но думаю, как доктор я имею право его включить и подпереть двери. Долго нащупывая выключатель, я нажал кнопку, замигали лампочки дневного света, одна за другой, загораясь, они показывали мне отдельные части комнаты, приспустив маску, я осмотрелся. Жуткая обстановка холодила до костей, особенно меня смутили, разделочные приборы, висящие на стенах, «Больше похоже, на лавку мясника. Я не ошибся дверью??»

Секционный стол блестел, всегда готовый принять пациентов, я увидел ещё две двери в помещении, что усложняло задачу. Быстро подбежав к ним, я просто дёрнул за ручки и удостоверился, что их не заперли. Не посмотрев, что за ними, я пошел к холодильным камерам и тут же задумался, «А как я вычислю в какой из них, только что, привезенные люди? Найти архив и искать по именам? Или просто выдвигать все камеры подряд, что быстрее? На что готова моя нервная система? Хотя, они же прикрыты накидками… Небеса меня простят». Вдохнув в лёгкие смелость, я выдвинул первую секцию: «Ох, Боже, здесь воняет хлоркой, его что, засыпали?» На раз-два я сдёрнул щипцами накидку, закрытые бледные глаза и фарфоровая кожа так блестели, как будто труп чем-то смазали; оглядев его лицо, я сразу понял, что это не тот парень, а старый дед. Закрыл его нахрен и задвинул обратно. «Ну, первый пошел, и с остальными справлюсь». Постепенно я выдвигал трупы один за другим, смотрел на обгоревшую кожу, рваные губы, фиолетовые синяки под глазами или белые тела, как белки яиц. Детей не находил, у меня начинала кружиться голова. «В чем дело?». Было ощущение, что я боюсь их найти, словно уже когда-то испытывал такой страх, но я даже женат не был.

«У этого трупа разорвана щека, отёки мастерски зашивали нитками и замазывали косметикой; привести умершего в должный вид, затем отдать родственникам – святое дело, правда, это уже редкость, сейчас чаще кремируют, потому что человеческое мясо не разлагается в земле. Так, надо выходить из этого места». Над остальными камерами была большая надпись, но я не смог прочитать, что-то на латыни. Когда открыл дверцу очередного «сейфа», на меня высыпались маленькие личинки, я вовремя успел отскочить и побежал в уголок. Комок слюны подошел к горлу, голова была, как после карусели: и срать хотелось, и блевать. «Представь, что черви тоже не живые, а ну собрался, тряпка, и пошёл!!! – я развернулся, увидел, как макарошки ползают по полу, оглядел свои ботинки. – Нет, они не могут залезть мне в штаны, надо осмотреть труп. Хрень какая-то, как он может разлагаться в больнице?!». Подходя всё ближе, я смотрел только прямо и высоко поднимал ноги. Шлёп, шлёп – звуки раздавленных и скользких личинок заставили меня двигаться в темпе. Щипцами откинул накидку, под ней был наполовину разложившийся труп, частями на лице и шее была кожа, где ползали черви, уже виднелись мясо и дырочки, из которых они вылезали, один глаз был вдавлен в мозг, другой высосан, волосы мало чем отличались от тонкой верёвки. «Понятно, что труп здесь лежал давно, но кто это был – женщина или мужчина? Ладно, проехали».

Захлопнул дверцу, перепрыгнул личинок и задёргал руками: «Ащщ, как противно!» Выдвигаю следующую секцию, хрустя пальцами, сбил напряжение и вытянул с виду чистого трупака, только потянулся открыть его, как что-то зашевелилось под покрывалом. «Твою Мааать! – я захлопнул дверцу. – Что означает надпись над шкафчиками? Их вытащили из преисподней, что ли?». Личинки ползали по полу, но ко мне не приближались, я стоял спиной к шкафчику и нарабатывал сердечную мышцу, дыша на раз-два. «Жарко здесь становится. Так, Рик, представь, что ты спишь, это плохой сон, и скоро ты проснешься!». Я развернулся, быстро открыл ещё один «сундук с алмазами», взял за кончик ручки щипцы и начал тыкать по трупу: «Где ты? Кто ты там? Выходи! Я тебя не боюсь! – сдёргиваю покрывало и вижу безголовый труп, меня уже не тошнит, только глаза смотрят неотрывно на пустое место, как будто меня загипнотизировали. – О’кей, не буду вас беспокоить!» Закрыл дверцу, вытер пот со лба и присел на корточки, в левой руке щипцы, в правой – моя неудачная идея пробраться сюда. Я ничего не могу найти. «Минутку, а во второй комнате мне тогда привиделось или там был ковёр?».

Ко мне вернулся разум, я отряхнул халат и пошел прямиком в лабораторию, где разделывали инфекционные трупы, справа от неё был рентгеновский отдел, который меня не интересовал. «Много здесь ковров, над которыми будет висеть череп человека, глаза которого показывают стрелки часов?». У меня не двоилось в глазах, каждый глаз показывал разное время. Я достал телефон: «Сейчас полчетвертого. Не совпадает». На левом глазу верхняя черная стрелка смотрит на единицу, а красная – на пятерку, почти полпервого. Правый глаз показывал ровно шесть часов «Возможно, это какой-то код. От чего? Дверей?». Я подбежал к ковру и откинул его. «Пусто, обманка? Часы-компас? Эх, я не детектив, а журналист. Что с этим делать? Ладно, есть цифры, пятнадцать и сто двадцать шесть, может, дата рождения? Тот, кто родился пятнадцатого декабря, а вот год, ну, стоит попробовать, полезу в архив, год поищу на шестерку». В архив пришлось перебегать через личинок, я снова скривился и сплюнул, включил там свет и увидел множество полок: «Искать нужно по дате рождения». Запустив один компьютер, я понадеялся зря, потому что он потребовал пароль. «Блин, какой тут пароль может быть из пяти цифр?! Секуундочку, – я ввёл имеющиеся, высветилась табличка „Доступ открыт“ и включилась вся база данных на поступивших умерших, а также появились дополнительные сведения о них. – Так это же, по сути, секретная информация. Я взломал личные данные всех поступивших сюда, это какое-то комбо-вомбо! Стоп, мне слишком повезло, хотя, с другой стороны, кто стал бы заморачиваться с паролем в морге? Посчитаю, что удача на моей стороне».

Достал флэшку из кармана и вставил в разъём. «Скачаю данные, на которые времени хватит, а пока в поиске пробью по дате рождения. Так, Льюис, родился в 61-м году, Марк 61 года, их слишком много, сократить поиск до нашего города». Клик. «Сорок человек, – я посмотрел на часы, – нахожусь здесь уже десять минут, пора заканчивать. А есть тут те, кто умер в 6… каком-то году?.. 1969 год, одна дата, а это интересно – Эвита Фаргонская, считается без вести пропавшей. Здесь на людей целая база данных, чем они болели, какие лекарства принимали, все дозы препаратов расписаны; указано, что она лежала в этой больнице, лечилась от нервных расстройств после войны в Западном Кресте, она с близкими переехала сюда и страдала головными болями из-за разорванной гранаты, частые шумы и галлюцинации, её наблюдал психиатр, а потом у неё нашли редкий вирус, который изменял состав крови, ему дали название Амотрофид, сокращенно АТФ6. Дальше данные прекращаются, есть её фотография в черно-белом виде, написано, что лечение проводилось в Лаборатории Мидвент-РизО, потом она пропала. Что мне это дает? А ничего! Чтобы скачать все файлы, тут нужно около часа просидеть, но у меня есть пять минут, выделю особо приметные и, что успею, пусть передает».

Я сидел в плохо освещенной комнате, а когда включился компьютер, вообще потушил свет, его и так хватало в соседнем помещении; было очень тихо, и я невольно прислушался, появились какие-то звуки: «Что это?» Шорох вперемешку со скрежетом. «Неужели кто-то из врачей вошел, а Джеральд не успел предупредить? Так, надо тихо встать и заглянуть туда». С трудом подняв свой зад, чтобы стул не заскрипел, я притворился тростинкой и слился со стеной; всё ближе прижимаясь к ней спиной, я полз к дверям, они были наполовину прикрыты и не особо было видно свет. «Может, меня сразу и не заметили? Но стоит проверить, что это за звуки». Так перенервничал, что в кишечнике забурлило, «Думай о хорошем, всё нормально», – я, представляя свою квадратную рожу, размышлял, как лучше высунуть нос из-за двери и подсмотреть незаметно.

Высунулся из-за стены, сидя на корточках, посмотрел вверх, ничего необычного не увидел, кроме девушки, сидящей на секционном столе и хрустящей чипсами. Она была повёрнута ко мне боком, черные волосы закрывали пол-лица, на ней было черное пышное платье, а на голове – большая красная роза, одну ногу она закинула на другую и облизывала губы. «Откуда здесь девушка? На медсестру не похожа, скорее на жнеца из загробного мира». Решил подождать, пока она уйдёт. Девушка жадно высыпала остатки крошек себе в рот, отряхнула ладошки и взмахнула указательным пальцем вверх, как будто что-то рисуя в воздухе. Перед ней открылся черный круг, во весь рост из него вышел длинноволосый брюнет, весь такой красиво одетый: красная рубашка, черный галстук и брюки, тёмное пальто прям блестело. «Значит, я всё же сплю. Чёрт, а я ещё думал, почему так всё гладко прошло, с проникновением?». Уже было хотел встать, но почему-то меня пугали эти люди. «Ладно, скоро проснусь».

«Господин, тело этого мальчика находится здесь», – девушка встала и поклонилась ему. Парень даже внимания не обратил, посмотрел на холодильные камеры, отошел к стене и сжал руку в кулак, протянув её перед собой, потом резко дёрнул на себя, и все покойники вылетели из своих «кроваток», как пробка из шампанского: «кккщ». Около двадцати трупов валялись на полу, некоторые попадали один на другой, завоняло мертвечиной. Я слегка перестал дышать и на секунду спрятался, чтобы переварить информацию. Глаза видели, а мозги не соображали. «Даже в кино такого не видел. Жуть!». Повернулся обратно. «Никого. Куда они делись?! Я начинаю просыпаться?». Оглядев пространство косым взглядом, я понял, что рядом со мной не дверь, а эта незнакомка. «Умеет маскироваться под дерево». Смех смехом, а она схватила меня за шкирку и кинула на трупы. Из соседней комнаты вышел этот парень, особо не глядя на меня. Он закрыл глаза, и я заметил, как что-то стало колоть мне под зад и в спину, я перевернулся и столкнулся лицом к лицу с трупом старухи.

Мой крик должен был разбудить меня, но не тут-то было: «Уйди!!!» – я пнул её в живот, бабка отлетела, я скривился, а потом отвлёкся на дым. Крутил головой и видел, как из тел выходит зелёная пелена. «Это что, души?». Пригляделся и заметил буквы с цифрами, вчитался. Над каждым человеком висело его имя, всё это быстро мелькало, мои глаза не успевали читать, напоминало табло в аэропорту, только прозрачное. Незнакомец открыл глаза, и исчезли все зелёные дымки, кроме одной. «Нашел», – сказал он и пошел по трупам, наступая по головам, рукам, ногам и прочим частям, совсем не брезгуя, своими туфлями расплющивая щеки людей и вдавливая им носы в череп. Свалка трупов была на полкомнаты, благо потолки были высокие, и это напоминало мне игру «Царь горы», когда нужно залезть на вершину и скинуть соперника.

Он дошел до середины, взмахнул рукой, и к нему из всей кучи стал пробиваться какой-то особенный, нужный ему покойник. Я лежал на мертвецах и всё смотрел на двери. Позади меня стояла та девушка, у которой чёлка была до подбородка, зато красивая грудь подчеркивалась платьем, но я не мог понять: «Она следит за мной? Глаз совсем не видно». Я дёрнулся раз – ничего, два… «Может, они забыли про меня?». На страх и риск пополз по телам к дверям, стараясь смотреть только прямо или в потолок, не думая о том, за какую часть тела я ухватился. Покойники на ощупь были холодные и мокрые. «Гадость, только не говорите, что они начали размораживаться!».

Почти метр прополз, перед черноволосым висел труп мальчика, тот распахнул свои руки и обхватил его голову. «Господи, когда же я проснусь?!». Внезапно мне наступили на ногу, я резко повернулся. «Это она!». Брюнетка приподняла мою ступню и вывернула её. Я заорал: «Гори в аду, сука!!!» – простите за мой французский, но я от шоковой боли чуть не помер. «Чушь какая-то, во сне не бывает так больно!». Я орал, как резаная свинья, потом на меня обратил внимание парень, кинул труп мальчика в общую кучу и подошел ко мне. Его подчиненная удивленно смотрела на своего господина. «Кто ты такой?» – спросил он у меня, его глаза засветились фиолетовым, потом дверь в комнату открылась, и я увидел яркий свет.

Глава 15.

Было ли это наяву?

«Это был свет от монитора?». Миг или пять минут, мои слюни стекали с губ, я приоткрыл веки, заметил, что лежу на клавиатуре, кнопки уже отпечатались у меня в левой щеке; захотев потереть глаз, понял, что ладони онемели. Я резко сел и осмотрелся. Поток крови быстро начал приливать в голову, руки покалывало, я посмотрел на экран перед собой, который скачивал информацию. «Если бы я проснулся в кровати, это ещё ладно, но как я мог уснуть в таком месте? Я очень нервничал, в таком состоянии практически невозможно уснуть. Сколько времени? Почти четыре? Мне показалось, я проспал тут целую вечность». Быстро выдернул флэшку, выключил компьютер и рванул на выход. «Э, – тело замерло, я огляделся: Личинок нет и всё очень чисто. Неужели это мне тоже приснилось?». Не было времени проверять остальное, я выбежал в коридор. Свет горел таким же тусклым зелёным оттенком, я быстро пошел к лифту, хотя мы заранее не готовили путь отступления. Внезапно меня кто-то схватил сзади, ко рту приложили ладонь, я махал руками, но меня смогли затащить в кабинет поблизости. Мыча и протестуя, я бил противника по животу, как мне казалось, и старался прыгать, наступая ему на ноги, потом дверь захлопнулась, меня отпустили и дали по роже. Какой-то высокий и забинтованный придурок маячил передо мной, голова его была замотана, и он напоминал мне мумию, если бы не его белый халат «Погодите, халат?..».

– Совсем крыша поехала, царь батюшка! То ему изволь помочь, то клешни свои распускает, вот как дам сейчас по котелку! Ай!

Я возмутился:

– Джер, садюга, сам виноват! Зачем было закрывать мне рот? Почему ты в бинтах?

Он медленно, разматывая лицо, подошел к зеркалу, я его не видел, только слышал, как он бубнил о каком-то излучателе, о ветре, летающей туалетной бумаге, газетах, ничего из этого я не понял, потом он развернулся и сказал:

– Собственно, вот, смотри!

Я сначала ничего не увидел, а потом пригляделся и заметил у него на щеках какие-то шрамы в виде букв, они выглядели как порезы и больше напоминали татуировки, но проблема была в том, что отметины были слишком маленькие.

– Что случилось? На тебя напали?! – спросил я, в панике рассматривая его лицо.

Он помедлил:

– Не знаю, что случилось, просто как будто воздух всколыхнулся. Я стоял в кабинете около холодильника, там пили чай и всё такое, место для прикрытия было хорошим, потом вошел какой-то человек и сел напротив меня читать газету. Чтобы он не узнал меня, я отвернулся и делал вид, что готовлю себе кофе.

Джеральд помял пальцы и провёл рукой по лбу. «Интересно, это было как-то связано с моим аномальным сном?».

– Внезапно открылось окно, я резко повернулся, хотел закрыть, а у этого типа начали гореть газета, эм, сложно объяснить, – продолжил Деральд. – Он смотрел на меня через неё, и она опалялась в точности по контуру его лица. Сначала я увидел зрачки, потом ухмылку, от испуга чуть не вывернул кружку…

Я перебил его:

– Почему ты не убежал?

Он почесал голову:

– Убежал, когда увидел его хитрые глаза, рванул к двери, но меня что-то остановило, всё моё тело замедлилось, и в тоже время я шёл. Мои глаза увидели, как эта газета стала распечатываться обратно, из неё вылилась вся краска и вылетели все буквы задом наперёд. В голове был слышен стук печатной машинки, этот шум усиливался, а потом буквы направились ко мне, и я почувствовал тепло по всему телу. Тогда всё закончилось, я выбежал, но двигался так медленно, как будто утопал в зыбучем песке, мимо проходили медсёстры, но не оборачивались на меня, словно они ничего не видели, а потом я встретил тебя.

Джеральд схватился за голову и ещё раз подошел к раковине с зеркалом, он ударил ладонью по своему отражению, а я не знал, как ему помочь. «Кругом творилось что-то непонятное. И что он говорил про излучатель? Думаю, не время, потом напомню».

– Нам надо найти Юльку и валить подальше отсюда, потом со всем разберёмся! – сказал я.

Джеральд одобрительно кивнул, включил телефон и накидал сообщение Белому Китайцу, мгновенно пришел ответ: она лежит на каталке возле лифта и ждет нас. Мы оба выдохнули с облегчением и начали выходить по одному. Джеральд попросил перебинтовать ему нос, как будто он его сломал, объяснив:

– Не хочу, чтобы она видела моё лицо.

Мне пришлось согласиться.

Наш спектакль продолжался. Мы шли мимо других людей, я упорно доказывал своему пациенту, что очень плохо кататься пьяным на скейте, потом нас встретила Юля в костюме медсестры и очень удивилась внешнему виду Джеральда. Он заметил, что она оставалась в бодром расположении духа и с ней ничего не произошло. Мы не стали рассказывать о происшествии, я как врач попросил медсестру сопроводить пациента в туалет и пошел следом за ними в лифт; двери закрылись, мы поехали вниз. В лифте Юля задавала кучу вопросов про лицо Джеральда, а потом стащила с него повязку.

– Зачем тебе этот маскарад? Ты можешь и без бинтов идти, – эти слова застряли у нас в голове.

Джеральд тупо покосился на меня, было такое ощущение, что я в чём-то виноват, но я просто пожал плечами, и перед нами открылись двери. Юля уже спрятала бинты, и в коридор вышли вполне достойные посетители этой больницы. Белый халат мы засунули Юле в майку (и она стала беременной девушкой), собственно, как и её верхнюю накидку, – банальная идея со сменой одежды принадлежала Белому Китайцу, поэтому гордая мамочка выходила первой. Всё внимание медсестёр, уборщиц и охранников она брала на себя: охая и вздыхая, беременная девушка привлекала к себе максимальное внимание; потом вышли мы и разбрелись в разные стороны: я пошел налево, а Джеральд – направо.

Я кинул монетку в автомат с кофе, подождал, пока пройдет Юля до середины первого этажа, еле-еле переминаясь с ноги на ногу, она даже потела по-настоящему, часто вытирала лоб и всем улыбалась. Попивая капучино, я смотрел на стенд с научными публикациями про туберкулёз. Джеральд спокойно пошел к выходу, и я выкинул свой стаканчик в урну. Мы встретились уже за пределами больницы, я мельком видел, как суетились на задней стороне работники «скорой помощи». «Мы ведь там вещи оставили, но у парадного входа нас никто не ловил и не встречал аплодисментами, эх, а так хотелось…». На улице холодный ветер прошибал до дрожжи, топчась на дороге, уставшие и вонючие (это я больше о себе), мы решили пойти по домам и созвониться завтра. Все хотели спать, но только не я, меня тревожили минувшие события, поэтому решил сегодня просидеть по максимуму за компьютером, ведь я добыл нужный мне материал, а ещё предстояло столько дел – бессонная ночь. «И жалко, что это не любовные страсти».

Глава 16.

Что это за вирус?

«Возможно ли, что эта флэшка поможет мне?».

Я был рад вернуться домой, где царствовали тишина и покой, можно было ходить из комнаты в комнату и рассуждать вслух. Так я и делал, пока шел заваривать чай, думал о случившемся в больнице, о сне, в который провалился чудным образом. В кружку добавил две ложки сахара и лимон, пакетик я выкидывал через три секунды, слишком крепкий не любил. Если пить на ходу, то думать получается быстрее. Вся информация с флэшки копировалась мне на ноутбук, а я, чтобы не ждать, ходил туда-сюда. «Что случилось с Джеральдом? Может, какой-то вирус покрыл его тело?». Я должен был с ними встретиться, но пока что мне им даже рассказать нечего. Вся эта история казалась мне смешной, кому расскажу – не поверят, но чего мне врать? Наша больница очень старая, проход свободный, и я не удивлюсь, если камеры выключены. Поэтому совесть меня не мучила и я не ждал, что за мной приедет полиция.

На телефоне пять пропущенных от Роба, но мне нужно побыть одному. Кисловатый чай придавал бодрости. «А что насчет тех двоих в морге? Ой, всё, хватит, слишком много вопросов для меня одного». Надо сначала выяснить, что случилось с детьми. «Я зачем туда шел? Чтобы трупы найти, причину смерти выяснить, вот на этом и остановлюсь. Ладно, надо Робу перезвонить». Гудки-гудки, на часах десять утра, слишком рано для него.

– Привет! Рик, ты где пропадал? – радостный голос Роба меня приободрил.

– Да знаешь, изучал материалы с места убийства, скоро придётся с Анжеликой встретиться, а ты сам понимаешь… – я невольно почесал за ухом и выглянул в окно, солнце так ярко билось в комнату, что захотелось впитать этот позитив.

«Наверное, оптимисты часто смотрят на солнце, мне так кажется, от него столько тепла, хотя я не пессимист, но и не оптимист, что-то среднее…».

– С Анжеликой? Удачи! Я тебе звонил, по случаю юбилея моей знакомой, приходи к нам!

Я припомнил всех его подруг:

– Какой из?

Он хохотнул:

– Ой, ну Анну помнишь? Из бара, где фламинго с раздвинутыми ногами.

Мы оба засмеялись.

– О-о-о, помню, эту пугающую вывеску. Ладно, я приду, вижу у тебя всё отлично? – спросил я, вспоминая чёрную тень у него на стене, и как-то всё съёжилось внутри.

– Да, я как мартовский кот, весь в сливках! – заржал он в телефон.

– Давай без подробностей! Вечером наберу! – я сбросил вызов и пошел смотреть, сколько процентов осталось до полного скачивания.

Файлы передались, и я уселся разгребать все папки. В первой была куча имён, вторая содержала фотографии, третья – ещё фотографии, в других были видео. «Завал, – подумал я и решил начать с того, на чём остановился. – Где я находил информацию об Эвите Фаргонской? Там что-то писали про Западный Крест, надо бы копнуть больше в этом направлении. Её считали шизофреничкой, а то, что у неё был вирус, который изменял состав крови, АТФ6, никто не учёл и лечить не стали. В этом мне поможет интернет». Поисковая система не выдала ничего интересного, когда я ввёл запросы про войну и крест, единственное – высветилась папка в сжатом формате. Я скачал полный пакет, сидел ждал загрузки. «Вуаля!». В файле были данные о сумасшедших и комментарии психотерапевтов, там рассказывалось о всевозможных болезнях психики, потом зашла речь о массовом поедании человеческой плоти – брр, я так, мельком полистал. Они цеплялись за то, что даже после окончания войны люди не бросали есть человеческую плоть, таких отлавливали и выводили из общества навсегда, изолируя в отдельном месте,, где и оказалась пациентка Эвита, её фамилия тоже прописывалась там. Психотерапевты более чем уверены, что животный инстинкт, появившийся в результате голода, был навязан людям военными, которые любили проводить эксперименты.

«Что-то это не совсем то, что я хотел узнать. Значит, закрою эту тему, просто начну искать по списку». Фотографии были сделаны в процессе вскрытия трупов, вид, конечно, был омерзительный, но после личного знакомства с покойниками мне было уже не так противно смотреть на разрезанные животы, отрубленные руки и сломанные ноги. Нужно просто отобрать фотографии с маленькими ногами и сравнить их номерки со списками. Большие ноги – взрослых людей – ярко отличались от подростковых, а тем более я искал детей лет одиннадцати. «Интересно, я сейчас на кого похож? Разглядывая чужие стопы?». Вот, есть четырнадцать маленьких ножек, теперь пройдусь по номерам и узнаю, кто это.

Многие дети были убиты, как пишут в заметках, некоторые крепились за серийными убийцами, а кого-то забирали сектанты. Я нашел фотографию девочек с номерами тридцать, пятьдесят восемь и шестьдесят. «Они больше всего подходят, теперь нужно узнать дату их смерти, самое обидное, что по лицу я не мог определить, кто передо мной лежит, потому что на большинстве фотографий были изувечены лица и проще было искать по ногам…»

– Нашел! Марианна Баженская, умерла в этом году, девятого сентября, у неё есть фотография до того, как это случилось.

«Может, и данные найду». Симпатичная девочка тринадцати лет, волосы тёмные, прям как в моём сне, ещё бы паренька найти. Так, причина смерти: выпала из окна. «Не она, а вот ещё…». Линдси Морано, покончила с собой, упала с крана. «Отлично. Нашел! Не думаю, что в этом году ещё кто-то умер такой странной смертью».

Дальше – стопы парней, вот тут сложнее, у парня нога формируется иначе. Чисто наугад выбрать, о’кей. «Джимми, Питер, Оскар, Барри… так, Питер отпадает, он карлик… Оскара сбила машина, а Барри перерезали горло. Чего только не узнаешь из архивов… плюс это ещё не точная информация, но в полицию так просто не попадешь, как в больницу. Буду довольствоваться тем, что есть. Джимми – самоубийство, тело было отдано в лабораторию Мидвент-РизО. «На опыты, что ли? Так, а это уже интересно: «Интернет, скажи мне, что это за лаборатория?» В ответ он мне выдал видео пожара, фотографии с места трагедии. «Сее-кундочку… Неужели это то самое видео, что мы смотрели в кафе? Так это был не фильм?! А это зацепка, запишу себе в блокнотик».

– Что-то солнце сегодня слишком яркое, на мороз, что ли? – я потянулся в кресле, хотел допить остатки чая, но он уже остыл и смахивал на мочу.

«Лучше новый заварить». Зевнув, я размял шею, покрутил ею, она захрустела, как вафли. «Надо бы заняться спортом, а то скоро окоченею и заработаю геморрой». Встал и пошел на кухню посмотреть, сколько градусов показывает термометр. Солнце освещало все комнаты, так как все окна выходили на проезжую часть; обычно к зиме темнело, что и стало любопытно. Я прошелся, показывало три градуса тепла. «Хмм, странно, ну да ладно». Пора связаться с Анжеликой, кинул ей письмецо: «Всё, дело сделано». Не теряя времени, позвонил Джеральду, позвал его к себе домой и Юльку. «Пока квартира свободна, можно и обсудить некоторые вопросы».

– Как твоя кожа? – спросил я у него.

– Всё путем! Скоро буду.

Я сразу спросил про Белого Китайца:

– А Юля?

Джер как-то быстро ответил:

– Она на работе.

Я спорить не стал и подумал: «Мне тоже надо бы показаться в офисе, но я всё же пишу статью не про размножение кроликов, так что пусть ждут».

Солнечные зайчики бегали по комнатам, один попал в зеркало, я подошел к нему и засмотрелся на своё отражение: «На кого я сейчас похож?» Глаза красные, толком не сплю, а если и сплю, то непонятно где: то в траве, то в морге. «Мои сны – это совпадение, вирус или я сумасшедший?». Растрепав волосы, я забылся. «Здесь так тихо, обычно мне это мешает, но сейчас как-то успокаивает. Может, уехать куда-нибудь?.. Ага, кто тебя отпустит?» – сказал я сам себе. Меня терзали сомнения, и я снова направился в свою комнату. « Так, нужно больше разузнать. Стоит выписать все имена и связанные между собой смерти, буду действовать, как детектив. По базе пробито двести тридцать три девушки, нужно просмотреть каждую и особенно видео». Я надел наушники и погрузился в мир самоубийц. Просмотрел всех девушек до восемнадцати, потом парней. «Чёрт, это сложно!». Просидел так часа три, на большее меня не хватило.

Заработавшись, не заметил, как пришел Джеральд. Быстро побежал открывать двери:

– Заходи!

Он вошел, весь укутанный шарфом и в очках.

– Знаешь, ты мне вампира напоминаешь, ещё скажи, что кожа горит на солнце, – я посмеялся, но сразу прекратил это дело, ему явно было не по себе.

Он снял с себя верхнюю одежду и сделал довольно серьёзный вид. На нём были носки с собачками, широкие штаны на вереёках и свободная кофта. Через пять секунд он её снял и кинул на диван, оставшись в майке.

– У вас тут жара, а ведь давно я у тебя не был! Приблизительно со школы, – он осматривал дом, при этом ничего не трогая.

«Всё-таки хорошее воспитание сразу видно. Знакомые моих родителей всегда лезли к статуэткам, за что хотелось оторвать им пальцы, мягко говоря».

– Ты прав, а чего серьёзный такой? Кофе сделать? Или, может, коньячку? – предложил я.

Джеральд отмахнулся:

– Забей, я поел, – улыбка мелькнула на его лице.

«И то радует». Он сел на диван и посмотрел на свои руки «По ходу у него депрессия, только этого мне не хватало. Я его не для этого приглашал. Нельзя сказать, что я плохой друг, но всему своё время!». Сев напротив, я выдохнул и сказал:

– Давай выкладывай, у тебя на лице всё написано.

«Черт! А ведь у него и вправду всё лицо размалевано. Ляпнул, не подумав».

– Не парься, я тебя понял. То, что ты не пытаешься делать мне поблажки, это радует! – он сделал паузу. – У меня есть новости про мои «татуировки». Я рылся вчера всю ночь в интернете, читал всевозможные записи о племенах и монахах, к утру уже вырубался, а потом наткнулся на сайт и увидел похожие иероглифы, там к каждому была приписана формула, если вкратце, то, из чего состоит человек, все его болевые точки, строение мозга и прочее…

Он задумался, я скрутил губы в трубочку, потом почесал нос.

– Значит, у тебя на лице типа болевые точки? Строение тела? Создание вселенной? – да простит меня мой друг, но мне стало дико смешно. – Прости.

Он тоже улыбнулся, я спросил:

– И… что это тебе даёт?

Джер сказал, не шутя:

– Я понял каждое слово, каждую формулу, как будто раньше изучал древние иероглифы, – его лицо сделалось испуганным.

«Может, и вправду где-то читал раньше? – скептически подумал я. – Знать всё строение человека и химические формулы?!»

Я стиснул зубы:

– Мда, ты далёк от этого. Давай я расскажу тебе, зачем мы ходили в больницу, а ещё кое-что покажу. Вдруг это наведёт тебя на какие-то ответы.

Джеральд согласился.

– И, кстати, пошли сегодня в бар! Помнишь моего кореша с работы? Вот он устраивает вечеринку, твою кожу и не заметят. Если что, скажешь татухи набил, – подмигнул я ему.

Он задумался.

– Думаешь, мне резон сейчас показываться среди людей?

Я фыркнул:

– Да брось. Ты не заразен, спидом не болен, не чихаешь, почему нет? От тебя плохо пахнет?

Он хохотнул.

– Нет конечно! Ладно, можно и расслабиться, я ещё Юльку позову, – смущенно сказал он.

– Не, не, не! Сегодня без баб, точнее без тех, кто запал нам в сердце.

Джеральд заулыбался:

– Хорошо, – и начал снимать майку.

– Чё жаркий такой? Мне теперь пялиться на твой пресс? Даже не думай хвастаться!

Он, как назло, задёргал мышцами груди, я отвернулся и зафукал.

– Не, погляди, как дёргается! Ах-ахаа, ладно, давай говори, что у тебя, – наконец-таки успокоился он.

– Если коротко, то я веду своё расследование. Вот, надыбал данные из морга, пойдём покажу, может, найдешь там свою прабабку, – пошутил я, Джеральд ткнул мне в плечо, и меня аж покачнуло: – Полегче, татуированный мускул!

Он зашел ко мне в комнату и ахнул:

– Слушай, да тут ничего не изменилось, за исключением компа, может, я ещё порнушку найду?

Я ехидно улыбнулся:

– Может быть, но не сегодня, носки не трогай, аккуратнее!

Он потоптался по моим штанам, которые наполовину свисали со стула, и откинул мои носки в сторону:

– Ты такой чистюля! Или это твои носки для удовольствий? Ахах… – Я хотел его стукнуть, но он вовремя сменил тему: – У тебя руль ещё остался?

Когда-то мы играли с ним в гонки…

– Нет конечно, – я уступил ему место в кресле, он долго листал мышкой вниз, а потом посмотрел на стену перед собой, там я делал заметки и оставлял имена.

– Думаешь, это серьёзно? Вот что ты тут написал? – посмотрел он на меня и добавил: – У тебя ужасный почерк, будь ты в прошлом веке, тебя бы уже казнили!

Я ущипнул его.

– Ай! Только без рук!

Скрестив руки, я сел позади него, на кровать:

– Есть идеи?

Джеральд молча читал скачанную мной информацию, я не выдержал и снова начал ходить по комнате.

«Хмм, то письмо из ФБР, а нет толку-то, от них и вестей нет. Единственное – это схожесть „преступлений“, возможно, тот кучерявый парень около „макдака“ был из ФБР. Чёрт, надо дела делать, а я только гадаю, я же не гадалка, мне за думки не платят!»

– Короче, нужно нагрянуть к семье погибшей. Не хочешь – заставлять не буду.

Джеральд вытер пот со лба:

– Слушай, тут материалы 18+, уверен, что всё нормально будет?

Я заметил, как ему стало тяжело дышать.

– Видео не смотри, – на экране высветился разрезанный труп, и я выключил монитор. – Я делаю это на свой страх и риск. Кто мне ещё может помочь? Как я объясню полиции, что видел их смерть? Они мне сразу наручники наденут.

Джер начал крутиться на стуле.

– Чувак, да я бы за, только они меня испугаются (в этом я сомневался). Слушай, Юля ведь не заметила, – он задумался. – Кстати да, может, их не все видят? Подозрительно…

– Почему тогда я видел?

Он съехидничал:

– У тебя есть сверхспособности.

Я взъерошил ему волосы:

– Не говори ерунду, – и сразу добавил: – Хочешь ты её видеть или нет, нам она будет нужна.

С этим он поспорить не мог.

Глава 17.

Древние закодированные писания

День предвещал быть насыщенным, собственно, для меня проснуться уже событие. Мы с Джеральдом решили подождать, возможно, Юля днём к нам присоединится, а пока что он сидел у меня в зале и листал каналы:

– Около тысячи подключенных, любые кинопремьеры за один день…

– Ты теперь не слезешь с дивана, – пробубнил я, сидя рядом с ним, на что он радостно ответил:

– Если бы я хотел попинать его ногами, но хлопья в руке мешали.

Пока я читал комментарии к постам в интернете, голос из телевизора отвлёк меня:

«Трагическая новость, сегодня скончался один из великих ученых нашей современности Дэвид Хокинг, весь научный мир пребывает в состоянии печали о глубокой потере. Скоро выйдет выпуск о его последней научной работе, вместе с этим к нам присоединится Варофей Крофер Чан. Не пропусти!»

Мы скептически переглянулись. В комнате становилось жарко, хотя отопление не работало, я решил проверить погоду и вместе с тем наткнулся на сто всплывающих реклам. Так, надо будет почистить телефон. Хм, что это за астрологический прогноз? «Солнце приблизилось к Земле, возможно, Земля сгорит? Что появилось в космосе, НЛО? Читай нас на сайте…» – так, понятно, ничего интересного. Я пошел и снова сел за ноутбук, набросал план. «Ещё немного, и я приближусь к разгадке». Просидел так около получаса, потом очнулся и заметил, что в зале очень тихо. «Джеральд ушел?». Выглянул посмотреть:

– Спишь?

Он не ответил, внезапно мои глаза остановились на его торсе. Татуировки меняли расположение. Я подошел ближе, он не среагировал, но его глаза задёргались «Что за феномен?!». Солнечный свет придавал его телу какое-то свечение.

– Джер?

Он вздрогнул, и я решил разбудить его. Дотронулся до руки, меня испугала его холодная кожа, потом его ладонь шевельнулась, и моё окно разбилось. Буквы в беспорядке стали бегать по его телу, затем покинули его, взлетели в воздух, закружились с каким-то фиолетовым оттенком и в итоге просто приклеились к стене «Боже мой! Моя стена!!!» – первая мысль, которая посетила меня. Вторая касалась последствий: «Родители за обои вышвырнут из дома!» Я начал трясти его:

– Джеральд, очнись! Очнись, мать твою!!! Говнюк! Ты мне окно разбил!!!

Но он еле-еле открывал глаза и шептал что-то про себя. Пытался накинуться на меня с угрозами, и я тут же сунул ему кулак под нос. Джеральд сначала не понял, а потом ахнул:

– Что такое?

Я поспешил его поднять:

– Смотри!

Он сразу подскочил и подошел к надписям:

– Как это?! Я думал, мне это привиделось, – ужас промелькнул в его глазах.

Мне пришлось взять себя в руки.

– Что тебе снилось? – я усадил его обратно.

– Как сказать-то, эти буквы со мной разговаривали, мне это напомнило послание.

Я не переставал удивляться. «Игнорировать такое больше не получится». Джеральд сразу не понял, почему окно открыто.

– Только не говори, что…

Я кивнул:

– Ты его разбил.

Его лицо сморщилось, глаза тупо пялились вперёд.

– Я ведь даже с дивана не вставал. Или нет?

Моё лицо мало чем отличалось от его, но я был разочарован и спокоен. «После трупов в морге я теперь вообще бесстрашный».

– Я знаю, что можно сделать! – его решительность меня поднапрягла.

– Оплатишь ремонт?

Он насупил брови, но злился вовсе не на меня.

– Если эта штука его разбила, я заставлю её всё вернуть на место!

Я кивнул:

– И как с ней связаться?

Он задумался:

– Расшифровать придётся.

Встав с дивана, я пошел к себе в комнату

– Удачи в этом нелёгком труде! А я пойду объявления почитаю.

«Если сейчас заказать окно, как быстро они его поставят?». Но друг был настойчив:

– Погоди! Сам я не справлюсь, – он был в отчаянии.

«Натворил дел, а как исправить, и сам не знает».

– Ладно, сейчас принесу ноутбук.

Мы засели в зале на полу, разложив кучу бумаги, я перетащил интерактивную доску, и работа закипела. Джер начал рыться в каких-то доисторических книгах, в разных религиях, вбил в поиск пару иероглифов, чтобы система нашла их в базе мира, но толку не было. Потом он решил вводить по два символа из соображений «возможно, их стоит объединить, и тогда выйдет что-то похожее на древние писания».

– Я слышу этот голос, он шепчет… – Джеральд встал на колени и подполз ближе к стене, прикоснулся к буквам, закрыв глаза. – Первая буква – Форс, раз, два. Вторая – пятый ряд, третья строка, буква Уук. Третья буква, последний ряд – Зааар.

Буквы, которые он назвал, выдвинулись из стены и зависли перед его рукой, потом закрутились и соединились в круг, получилась идеально круглая петля. Я тупо смотрел на происходящее, Джеральд взял этот круг, поднял, потом опустил, что-то громыхнуло, и буквы осыпались со стены, растворившись в полу, но на этом дело не закончилось. Грохот напоминал обвал лавины в горах.

– Ты это видишь?

Перед нами возникла дверь. Джеральд встал, я вовремя вскочил и остановил его:

– Куда прёшь?

Его лицо было слишком спокойное:

– Пошли, доверься мне.

Я не мог этого позволить:

– Ты хоть знаешь, куда ведёт эта дверь?! Что тебе сказали??

Он посмотрел на меня, и я увидел эту расслабленность.

– Всё хорошо, я могу и сам пойти.

Мне пришлось врезать ему, но когда он прикоснулся к двери, его словно окутало бронёй.

– СТОЙ! – мне ничего не оставалось, как пойти следом.

Мы вошли в яркую комнату, где всё светилось зелёными огнями, потом я присмотрелся и понял, что это не огни, а множество иероглифов заполняют пространство, они чем-то напоминали кодовые программы. Мы, кстати, потеряли цвет, наши тела напоминали проекцию. Джеральд указал на потолок и с кем-то заговорил: перед нами появился образ девушки, такой же, как и мы, только выделялись её волнистые волосы и прозрачные, как вода, глаза. Мне даже показалось, что она была голая, но буквы скрывали смысл образа.

– Я рада познакомиться, Джеральд, теперь я буду с вами! Меня создали как глобальную вирусную программу, когда я ещё была человеком. Когда я впала в глубокую кому, врачи заметили активность мозга, поэтому долго не выключали меня, но спустя пять лет им это стало невыгодно, и меня отдали ученым. Те переписали мою память в компьютер, чтобы я была их глазами и ушами по всему миру.

– Это мило, конечно, но, как ты попала ко мне в голову?

Каких-то эмоций на её лице не возникало.

– Меня к вам запустили, тогда, в больнице, ведь тот старик не показался вам обычным?

Джеральд насупил брови, и я подумал: «Кого он там мог видеть? Да, всё верно, а буквы на теле? Это что?» – я стоял в стороне, как пятая нога собаки, никто не обращал на меня внимания, но, с другой стороны, это даже к лучшему.

– Это был один из сторонников «Ртутной забастовки».

Мы переглянулись, девушка слегка опустила голову и потом подняла «Она кивнула?».

– Верно, они не умерли, просто, создали свои подпольные убежища.

Я воспротивился:

– Ртутной забастовке около тридцати лет или больше, думаешь, они могли скрываться столько времени?

Она спокойно ответила:

– А вы думаете, все люди смогли перейти в новую эпоху? Многие так и не адаптировались к добровольным экспериментам ученых, переменам политики и переездам между странами. Государство и более благополучные классы смогли перейти на новую жизнь, принять интернет, изменить работу, переучиться и спокойно сосуществовать с наукой. Курильщики ходят в скафандрах и дышат только своим дымом, по городам летают машины, цифровые куклы раздают рекламу возле своих кафешек, роботы обслуживают население, и все общаются в виртуальной реальности.

«Не заметил ничего плохого из того, что она перечислила. Я за прогресс!», – но оставил свои мысли при себе.

– Люди лучше жить не стали, зато города прикрыли красивыми природными ландшафтами, а на мостах и высоких зданиях всё зарастает плющом. Все думают, что это прогресс, а на самом деле?

Я кашлянул:

– Мы тебя поняли.

Но её сложно было перебить:

– В воздухе увеличился углекислый газ и…

Джеральд не выдержал:

– Всё, хватит! Зачем я тебе?

«А вот это хороший вопрос».

– Эти люди всю жизнь бегают от закона, но за годы они усилили свои ряды и оружие. Возможно, скоро нанесут удар. Ты даже не представляешь, какой у них город под землей! Они могут быть прямо под нами.

«Завербовать моего друга решили?! Хрен вам!» – хотел я высказаться, но Джер и сам с этим прекрасно справился.

– Видел я, что с ними творилось! Когда пошел передоз и их отравленный организм просто рвало, набухали вены, повышалось давление в голове и сосуды лопались… Кто стал их последователем, явно не дружит с головой! – выругался он.

А я подумал: «Если она у него в голове, то мы сейчас топчемся в его мозгу? Я стою прямо на черепушке?! Нет, больше смахивает на мой сон. Последнее время совсем не различаю, когда сплю, а когда бодрствую».

– А ещё они берут себе пленных, ну, были такие теории, и я не верю в город под землей, – закончил он свою мысль.

«Ртутные ищут союзников? Что за бред!».

Девушка настаивала:

– Ты сможешь увидеть его своими глазами.

Секундная пауза со стороны Джеральда насторожила меня, и я вмешался:

– Эй, ты, очумевшая! Куда ты хочешь послать моего братана? А ну вали из его головы!

Он уставился на меня и хохотнул.

– Я вам докажу! За этими людьми стоят Варофеи, которые хранят в тайне их существование, а когда им будет нужно, начнут переворот в свою пользу!

Я перестал улыбаться.

– Зачем им это? Они же ученые, развитие технологий им только на руку, – рассудил я.

– В телевизоре они могут сказать всё, что угодно. Не спорю, что они ученые, но большинство из них люди старых порядков, которые не могут отдать всю власть государству, а забрав религию, они станут безоружны.

Я выдохнул. Джеральд посмотрел на меня, я на него, мы мерцали огнями в таком дивном и загадочном месте. «Романтика!». Девушка снова включила пластинку:

– Вы сможете попасть к ним разведчиком и добыть нужную информацию, чтобы спасти жителей.

Я запутался: «На чьей она стороне?»

Джер перебил её:

– Я? Прекрасная дева, я хиппи, человек искусства, но не воин, – и усмехнулся.

– Вам сражаться не придётся, нужно будет добыть кое-какие штуки, и я буду направлять вас, – мило курлыкала девушка, а я старался найти подвох.

– Нам пора возвращаться, ему ещё ремонт делать.

Джер аж посинел – то ли от света, то ли от чувства вины.

– Вас я не приглашала, можете уходить, – сказала она.

«ЧТО?! Вот наглая!!!».

И добавила:

– Талантом наделён только ваш друг.

Я опешил, того перекосило, но он сразу спросил:

– Так я могу открыть двери?

Она ответила:

– Конечно.

Я крикнул:

– Джер, валим!

Мадам исчезла, он махнул рукой, как и вначале, но только теперь я заметил, что Джер не просто машет, а быстро рисует иероглиф в воздухе. В результате нас выкинуло на пол моего зала. Джеральд встал быстрее меня и каким-то чудом вернул мне окно, я лишь увидел завершающую часть, когда все осколки собрались обратно.

– Чёрт! Это был не сон?! – выругался я.

Он ухмылялся:

– Смотри, как я могу.

Я закатил глаза.

– Да, ты крут парень, но, надеюсь, не поведешься на бредни этой девки, – усмехнулся я, а Джер приуныл. – Эй! Только не вздумай с ней разговаривать! Мозги так запудрит, что и не заметишь. Я даже не понял, за кого она играет.

Он словно не слышал меня:

– А почему бы нет? Она дала мне силу, и я могу ей воспользоваться во благо.

У меня чуть челюсть не отпала:

– Эй! Фильмов пересмотрел?! Это чья-то шутка, гипноз, иллюзия, сейчас полно таких симуляторов на рынке.

Он скептически на меня посмотрел:

– Такие игрушки носить на теле нужно, но, как видишь, я чист.

Мне в голову пришло:

– Давно у доктора был? Нас могли чипировать, не по своей воле, эта зараза может быть у тебя под кожей, и всё это лишь наше воображение.

Он словно обиделся:

– Нас было двое, хочешь сказать, у тебя тоже чип в жопе зашит?!

Я фыркнул:

– Да брось!

И тут он удивил меня:

– Завидуешь?

Я офигел:

– Чему? Твоей шизофрении?!

Его это разозлило:

– У меня появилась суперсила, и мне поручили задание, что, разве не так?!

Меня выбили из колеи его слова. «Его поработили?!».

– Ты спятил, во благо кого ты пойдёшь? Неизвестно куда! Под землю? Где сеть плохо ловит? Вообще шик, там тебя и убьют какие-нибудь придурки. Ты мне здесь нужен! Мне нужна твоя помощь, чува-ак! Тут какие-то странные вещи происходят, гибнут дети, а ты хочешь свалить?

Джеральд грозно посмотрел на меня и ушел в коридор.

– ЭЙ! – я побежал за ним.

Он стал одеваться со словами:

– Не будь эгоистом, Рик! Я всегда помогаю тебе, сейчас же просто прошу не мешать мне.

«Эгоист? Я?!». Но он не давал мне слова:

– Если бы я не помогал тебе в больнице, то этого бы не случилось и я продолжил бы жить привычной жизнью, мечтая о свидании с Юлей. Мне сказали, что я могу помочь другим людям, и это куда больше, чем наша дружба. Возможно, я только что нашел смысл своей жизни! – он закончил одеваться

– Лорд Белой Смерти, Джер! Джеральд, постой! – крикнул я.

Он резко открыл мою дверь и захлопнул её у меня перед носом. «Побежать за ним? Или дать ему остыть? Чёрт! Ладно, позвоню ему завтра, он одумается». Я загрустил и развалился на полу, тупо пялясь в потолок. «С какого момента моя жизнь пошла по п… приданному судьбы?»

Глава 18.

Муки совести следует разбавить весельем

Меня не покидала мысль, что это моя вина: «Он встретил того незнакомца в больнице из-за меня!». Я знал, что сейчас с ним разговаривать бесполезно. «Он злится, но почему? Он же сам был против. Что я не так сказал?». Лёжа на кровати, я пытался найти логическое объяснение всему, что со мной произошло. «С чего всё началось? – я смотрел в потолок, размышляя. – С момента, когда мне приснился кошмар, реальный мир тоже начал меняться. Я запустил какой-то механизм или кто-то другой?». Невозможно было работать, сосредоточиться не получалось. «Может, я болен?» Неспособность отличать реальный мир от выдуманного – это, кажется, серьёзно. Мне пришлось остановиться на мысли, что всё наладится, а если нет, «запишусь к психиатру».

Чтобы отвлечься, решил приготовить еды для родителей. Нарезал картошки, пожарил котлет и нарубил салат. «Должна же быть от меня хоть какая-то польза». Естественно, я помогал деньгами, но отец всегда был против и не брал у меня ни копейки, поэтому я подкидывал матери. Мне казалось, что женщины на себя берут много работы, но и я не хотел заниматься домашними заботами. «Мне нравился мой беспорядок, и я не видел в нём ничего плохого. Проще было нанять уборщицу, но куда уж там! Мать была против». Дожидаться их прихода не стал, поставил горячие блюда в духовку, чтобы не остыли, и ушел.

Неприметный квартал, маленькое помещение снаружи, нелегальный бизнес… «Роб знает толк в хорошем отдыхе». Вывеска фламинго приветствовала меня, а ноги девушки мигали разными огнями подсветки. Восемь часов вечера, уже было темно, хотя не сказать, что прям ночь, солнце только недавно скрылось за горизонтом. Я уже давно не совершал такие дальние поездки – на другой конец города, но в самый лучший бар, можно было и пожертвовать временем. С каждым годом ресторанов и мест общепита становилось всё меньше, и я думал, что меня тоже уволят с работы, но мы пока держались, всё же наша информация транслируется на телевидении, и босс хватался за это место, хоть нас и объединили всех в кучу. Припоминаю, когда только стал работать журналистом, нас стали приучать к рекламе, электронным перепискам, разным чатам – это включалось в требования, как и регистрация в популярных соцсетях. Наш босс говорил: «Ты можешь написать что угодно, лишь бы это прочитали!» Новичков это подбадривало, и в итоге мы учились на собственных ошибках, рекламируя свои статьи во всех аккаунтах в интернете.

Многие телефоны сейчас заряжаются от солнца, но я опасаюсь их, говорят, если заблудишься в лесу и батарея сядет, достаточно будет дождаться рассвета. «Меня такая реклама не впечатляет. Выходит, я должен всю ночь там проторчать! Может, просто я старею? Меня пугает, с какой скоростью молодежь воспринимает технологии и меняет ход своих мыслей. Недавно мода пошла на вживление в тело третьего глаза. Фрики и раньше были, я не против, но это стало переходить все границы. Раньше, кроме пластических операций, люди меняли пол, теперь они меняют свои конечности, отдавая свои тела в лаборатории, где им ставят механические руки с добавлением алмазов и других бриллиантов. Некоторые поговаривают, что это новое будущее человечества, бессмертное поколение неломающихся существ. Началось это ещё с инвалидов, когда весь мир отворачивался от них, а потом им вставили конечности роботов, и пошел некий отсчет времени, известные бренды стали делать на этом деньги. У людей снова поменялось мышление: „Если ты не такой, это круто!“ Посыл был неправильный, но население клюнуло на это. Быть нормальным стало скучно и немодно. По сетям пробегали такие выражения: „Отруби себе руку, стань знаменитым!“ – и ведь случались такие трагедии. Конечно, если ты можешь заменить себе глаза с обычных на ночное видение, пожалуйста, вперёд, вопрос в другом: ощущаешь ты границы разумного или нет?»

Я набросал письмо Робу, перед тем как войти в это логово разврата. Меня встретили два охранника, считали возраст с помощью сканирования и пропустили. Аромат заведения сразу ударил в голову, мельком пробежался по всем, Роба не увидел. «Наверное, он заказал себе вип-комнату». Столики катались между гостей и развозили выпивку, голый бармен в губной помаде и галстуке разливал напитки, а над ним танцевали не более одетые девушки. Феромонами так и пьянило, особенно формы танцовщиц, которые резко приседали, вставали, а потом целовались. «Мне нужно выпить». Я схватил стакан с синим дымящимся бухлом, отпил – и прям хорошо стало. Слева от меня, метров в двух или чуть больше, висела клетка с кошечкой, которая мяукала в облегающем латексном костюме, виляя попой и хватаясь за хлыст, я сразу вспомнил о Софи. «Впрочем, не будем о грустном».

Первый зал был наполнен дрочерами и студентами, впрочем, одно другому не мешало. Они пили, курили травку и жрали колёса, пялясь на голых девушек, я двинулся во второй зал. Пока пил коктейль, пар не переставал бить мне в нос, иногда я даже выдыхал его ноздрями. «Жжет, зараза». Музыка была с редким набором слов, расслабляющая и в то же время с хорошими басами, которые били по ушам. Второй зал открывал передо мной «седьмое небо». Тебя пропускают за дополнительную плату, которую суешь полной даме между сисек, она открывает стеклянную дверь, а за ней – бассейн и огромный двор. «Не многие сюда ходят, потому что вход стоит дорого, а у меня скидка: Роб – частый посетитель и как-то поделился купонами».

Мой разум раскисает от такого наплыва красивых девушек, которые сами подходят к тебе и начинают ласкать в разных местах. Здесь ты герой и мачо, девочки вьются вокруг тебя. Я глажу рыженькую по бёдрам и приглашаю с собой, остальные уходят, облизывая указательный палец. В бассейне углы дают погрузиться в нирвану, а когда включаются пузырьки и меняется музыка, девушки раздеваются догола, и по желанию, можно принять участие в оргии. Здесь нельзя знакомиться и даже разговаривать, за долгую беседу могут штрафануть, и это правильно – для девушек это просто работа, и не стоит их загружать ненужной информацией.

С меня уже сняли одежду и пригласили в сад. «А что, неплохо, там мягкая трава, и её всегда чистят». Над нами были чистое небо и яркие звёзды, небольшое освещение только в бассейне. Рыженькая бестия тёрлась о меня своими булочками, и я чувствовал напряжение. «Вот сейчас», – я расслабился и дал волю своему жеребцу, она заулыбалась и расстегнула ширинку на моих брюках. Возле нас никого не было, слышались только охи и вздохи из бассейна. Малышка хорошо делала свою работу, меня кинуло в жар, я остановил её, потом развернул и ощупал все прелести красотки, она томно вздохнула, я снял с неё бюстгальтер, прижал к себе, она не сопротивлялась, и мы перешли в горизонтальное положение. Я двигался, как обычно, но были не те ощущения, как с Софи, рыженькую не хотелось укусить или подуть в ушко. «Да, я не старался». Между нами ничего не было, только секс, после которого мы разойдемся, и я смогу взять другую. Она прыгала на мне, а я смотрел на тёмное небо, кроме физического удовольствия, получал ещё и эмоциональное. В конце она поцеловала меня и ушла, я решил взять ещё стакан коктейля и пойти на верхний этаж, к Робу. «Почему я сразу туда не пошел? Комнаты для фетишистов, и этим всё сказано». Иногда мне даже страшно было туда зайти.

Надев брюки, футболку кинул на плечо и ещё раз убедился: «Я очень уж худой, мышцы, конечно, есть и даже кубики, но до красивого накачанного тела мне, как до этой звезды вверху!» Я пошел мимо бассейна, где уже был тройничок, и, думаю, этим не закончится. Крики приглушала гипнотическая музыка, от которой ты забывался и отдавался всем животным инстинктам. Двор был напичкан пальмами, которые создавали романтику, лестница обита белой мягкой кожей. Я поднимался и нервничал: «Какая-то тёмная аура исходит со второго этажа». Меня встретила девушка в костюме зайчика и мило улыбнулась, взяла под руку и завела в этот зал демонов. В глаза бросилась девушка с зажигалкой, она прикуривала сигару и стряхивала пепел на спину молодого человека, тот морщился и сжимал зубы, она держала его на поводке, а если он дёргался, тянула поводок на себя.

«Ой, зря я сюда поднялся». Мадам, которая сопровождала рядом, схватила меня за ягодицы, потом улыбнулась, и я увидел её нарощенные клыки, хотел было сбежать, но сзади подошла её помощница и закрыла мне рот кляпом. «Не, не, не, я пришел дру-уга найти!» – на моё мычание никто не реагировал. Девушки одеты были скромнее, чем все остальные, но они четко подчеркивали свои формы. Латексная дива в розовом костюме подошла ко мне и сказала:

– Ввести новенького в ту часть.

Я вертелся, потом понял, что это им нравится. «Ещё никогда меня так не хватали». Оглядываясь по сторонам, понял, что это целое пристанище пыток, разные верёвки, ошейники, плётки, цепи на стенах, мужчины здесь стояли в основном на коленях. Затащив меня к стене, нагнули раком и стали привязывать к бревну, я долго не мог понять, что происходит: «Понятно, когда тебя бьют и прочее, а это чё?» Связали руки, ноги, и тут я догадался, но было поздно: мир стал вертеться вверх ногами, меня привязали, как свинью на вертел, с каждым третьим поворотом ударяли плёткой по ягодицам. «Не скажу, что это приятно, это больно, Чертовски Больно!».

Опыта у меня в этих делах не было, а эти амазонки пытали меня, как жертву. Минут через пять я начал чувствовать боль во всём теле, но это быстро сменялось на удовольствие. «Мне не может такое нравиться! Хотя, если честно, было в этом что-то необычное. Никаких правил и рамок дозволенного. Ты полностью отдаёшься самому себе». При каждом ударе мне казалось, что я покидаю своё тело. Что за ощущение? Словно надо мной проводили какой-то обряд. Я пыхтел и исходил слюнями, дышать было тяжело, в какой-то момент мои глаза увидели нечто странное – лицо человека и большой взрыв; огонь в его глазах показался мне знакомым.

Они перестали меня крутить, развязали и положили на спину.

– Может, хват… – хотел я сказать, но девушка приложила палец к моим губам и наклонилась надо мной, вторая вытянула мои руки и нацепила на них наручники.

Они высыпали белый порошок мне на грудь и стали слизывать, я и не заметил, как одна поцеловала меня, передав часть наркотика мне в рот. Я такое не любил, снова начал противиться, увы, они крепко меня держали, а потом принесли лёд. Порошок был весьма сильным, стоило им провести огненным холодом мне по лбу, как я ощутил сдавливание в висках; вертя головой, я словно пытался от них отвернуться, мне не хотелось что-то видеть, то, о чём я хотел забыть. «Эту грань переходить нельзя!». В голове возник сюжет, как из кино, я видел королевство, горящие деревья вспыхивали одно за другим и источали невероятную энергию. Между нами была тьма, целая вселенная разделяла нас, свет звёзд вначале успокаивал меня, а потом я снова увидел этот взрыв и целые реки крови.

– Хватит! – грубо сказал я, когда пришел в себя.

девушки всё побросали и разбежались. Одна сказала:

– Ваши глаза…

«Чего они испугались?». Я протёр лицо и не придал её словам особого значения. Голос, который я услышал, заставил меня резко повернуться, с ним у меня были связаны плохие воспоминания, но… «Какие? Вероятно, наркотики ещё действуют».

– Ри-и-ики, дорогуша! Ты здесь!!»! – Роберт зашел в комнату.

Я успокоился: «Показалось».

– Если ты наигрался, можешь взять одну подружку и пойдем выпьем, – подмигнул он.

Мне не хотелось портить ему настроение, поэтому я просто последовал его словам. Показал на блондиночку, которая смотрела на меня косым взглядом. «Неужели моё лицо было слишком злым?». Когда она подошла ко мне, я шепнул ей на ухо:

– Ничего делать не нужно, просто будь рядом.

Она улыбнулась мне и вроде успокоилась. Роберт был инвестором этой забегаловки, но любил следовать правилам, к которым привык персонал. Мы вышли на балкон, где нас ждали фрукты, вино и другие закуски. Я сел, блондинка легла мне на колени, и я кормил её виноградом. У Роба было всё наоборот, ему нравилось казаться невинным и беззащитным, чтобы женщина командовала им, но при этом, если она делала что-то не так, он мог ударить её.

– Ты когда-нибудь спишь с этими дамами? – поинтересовался я.

– Неа, весь кайф в том, что они неприкосновенны, здесь есть такие, которые сами насилуют парней.

Я вскинул бровь:

– Ах, ну тогда понятно.

Он запротестовал:

– Ты не подумай, я не такой! – лукавая ухмылка появилась на его лице. – Ну, самую малость.

Я хохотнул и выпил вина.

– Слушай, а давно ты на героине?

Он чуть не подавился:

– Я?! Не-ет, чувак, только иногда балуюсь, здесь. Где наркотики, там и шлюхи, ах-ах, а ты думал, они такие послушные по своему желанию? Подсади один раз на наркоту, и они сделают всё ради неё!

Мне не нравились его слова, я сразу вспомнил Софи. Роб целовался с девушкой, а я смотрел на черное небо.

– Давай завершим эту ночь выпивкой на моей новой девочке!

Мой взгляд упал на обеих.

– На какой именно? – усмехнулся я.

– О, ты не понял, моя малышка прибыла в город, ты бы её видел! Она летает, как ракета! —Роб загорелся и шепнул что-то на ушко своей мадмуазель, в итоге она ушла, блондинка подмигнула мне и тоже испарилась.

Я размял шею и прям почувствовал вдавленную отметину. «Не хватало ещё синяка». Роберт встал с бокалом вина, смешал его с пакетиком порошка, выпил залпом и подпрыгнул:

– УХХХХ!!! Полете-е-е-ели!!!

Я пытался намекнуть ему, что он пьяный и обдолбанный, но его взгляд сменялся на грустный:

– Значит, я сам полечу!

Подобная ситуация произошла сегодня с Джеральдом. «Сегодня день ссор? – и я понял: – Лучше лететь с ним, чем он полетит один».

– Хорошо! Только я за руль!

Мой взгляд был решительный, он согласился.

– Надо же мне испробовать твою малышку, – сказал я, но думал иначе: «Мне вовсе этого не хотелось. Я летал не так много раз на байках, но, думаю, система та же».

Я накинул на себя рубашку, Роб навесил на себя гирлянды со штор. «И с этой мерцающей звездой мне придется лететь». Мы переместились на другой балкон, с которого была видна его машина.

– Где твоя? – и тут я замолчал.

Слева от меня был спуск во двор, где стояла черно-золотая красотка, вся она была лакирована черным, а золотом выделялись только детали, и казалось, что она мерцает. На вид была похожа на круглую коробку, не особо большую, но вместительную.

– Вау! – он хлопнул меня по спине.

На улице подул тёплый ветерок, и мы рванули к ней. Я первый залез в кабину, дверь пассажира открылась сама, и валился Роб, сначала он тыкался боком, потом головой и только с третьего раза упал на сиденье. Мы смеялись, включая систему навигации и музыку, начинал тихо шуметь мотор. Я схватил в руки руль, автомобиль самостоятельно включил фары, потом я отрегулировал остальное, и мы начали взлетать.

Глава 19.

Чтобы улететь не обязательно отрываться от земли…

Каждый раз ощущение фантастическое, когда ты отрываешься от земли и начинаешь набирать высоту вверх. Роб кричал и хлопал в ладоши, а я старался до конца разобраться с управлением: «В принципе, ничего сложного, только кнопок больше. Буду нажимать те, в которых уверен, остальные мне не знакомы». Мы поднялись на двадцать метров от земли, и я крикнул

– Ну что, погна-а-али!

Роб вскинул руки:

– Юху-у-у-у!!!

Я смотрел вперёд, пока не выровнял скорость. Ночной пейзаж завораживал, машина ехала всё быстрее. «Интересно, какой у неё максимальный разгон?»

– Куда летим? Слушай, довольно быстрая машинка, какой предел? – спросил я у Роба.

Тот вертел головой под музыку.

– Мы за десять минут можем долететь до столицы. Чего спрашиваешь, давай проверим! – подмигнул он мне.

Я вытаращился на него:

– Это как? За десять?! Какая же у неё мощность?!

Роб понял мои мысли и провёл на экране дисплея пальцем, между нами появилась кнопка.

– Не вздумай, я же пошутил!

Его дикие глаза выдавали все желания с головой.

– Не ссы, я помогу! – он нажал на кнопку, и всё исчезло.

Я испугался и только потом заметил, что сверхзвуковая скорость размыла изображение за окном, а сзади появилось ещё три двигателя, остальные части автомобиля сложились.

– Рулить нужно? Я не пойму, куда лечу!!! Ро-о-об!

Тот тащился от происходящего:

– Успокойся, у тебя под носом карта, она показывает, какие районы мы уже пересекли, – Роб ввёл название столицы, адрес улицы и номер дома. – Машина доставит нас туда и сама остановится, а ты можешь пока выпить, смотри, – он наклонился. – Тут есть бардачок, а ещё сиденье откидывается, – он завёл руку мне за спину, и я упал, выпустив руль.

– Ты чё творишь?! – возмутился я, но потом понял, что мы ещё не падаем.

– Она сама долетит, держи бокальчик джина, – Роб уже достал бутылку и разлил по фужерам. – У нас ещё пять минут, насладись моментом и не наложи в штаны, когда долетим, – он засмеялся и сделал глоток: – Эхх, ляпота!!!

Я старался не смотреть в окна и просто пил. «Надо душу успокоить». Через две минуты мы уже допивали бутылку и травили анекдоты.

– Знаешь, девушки, они – как сосиски, – заявил мне Роб.

– Ах-ах! Почему?

Он жестами показал:

– Вот, сначала ты её раздеваешь, потом жаришь, а если передержишь на огне, то она взрывается.

Я смысла не понял, но ржал как конь:

– Да ты философ!

Мы уже подлетали, Роб забрал у меня бутылку и сказал:

– Прими одно положение и не дёргайся, будет слегка трясти.

Меня удивляло то, что Роб здраво рассуждал? «Обычно он был в стельку, это из-за наркотиков?» Всегда я был трезвее его, что меня и смущало. Нас начало потряхивать, и скорость стала падать. «Во-о-оот оно-о!! Мы уже в другом городе». Картинка в окнах стабилизировалась, и я рассматривал всю красоту чужого города: сначала были яркие огни зданий, потом фиолетовые птицы и красная луна-а-а-а…

– Эй, ты мне что-то подмешал? – я тёр глаза и не верил своему мозгу.

Роб сделал невинное лицо:

– Да, немного мета сыпанул, он в воде не такой опасный.

Вмиг вся моя радость испарилась:

– Не шути так!

Он оправдываться не стал. Я схватил Роба за шею и хотел придушить!

– Ты чё творишь, я тебя просил?! Вот скажи? Нам ещё обратно возвращаться! Иди-и-иот! – я не мог очнуться от порошка, и в моих глазах мы влетали в потрясающий разноцветный город с летающими рыбами и цветущими грибами.

«Насколько сильно он меняет сознание?». Здания расплывались, каждая линия создавала другую, они говорили со мной, крутились, прыгали. Мне казалось, что мы летим вверх ногами. Никогда я не видел столицу, и она обратилась для меня страшным сном. Безголовые собаки крутили хвостами, а люди рядом меняли лица, как в приложении: то их губы увеличивались, то уменьшались, глаза, как у срущей бабки, пялились на нас, и только потом до меня дошло, что мы заехали на тротуар. Пешеходы скорее всего негодовали.

– Эй, Роб, мы, похоже, на тротуаре, валим. Валим! – я увеличил скорость, и машина вознеслась вверх так резко, что его прижало к сиденью.

Потом он заметил за нами хвост:

– Какие-то гуси летят следом.

Я подумал: «Слишком медленные, – и ещё добавил скорости, мы оторвались. – Фу-у-ух! Внизу даже земля была другой. Хорошо, что машина летела сама, вот только куда?»

– Какой адрес ты указал? – я пытался разглядеть по навигатору, но он словно специально выключил его. – Роб!

Казалось, он меня не слышал. «Что с ним не так?».

Дороги прыгали в такт под музыку, а здания извивались, как змеи, я ничего не понимал, Роб продолжал нюхать порошок. Чисто случайно я заметил яркое сияние, что очень отличалось от всей галлюцинации. «Дай-ка посмотрю поближе». Мы снижались, и свет становился всё ярче, потом он переходил в фонтан, из которого выбрызгивались какие-то шарики, на фоне других картинок эта была самая офигенная. Машина приземлилась рядом с ним

– Мне глаза слепит! Уже прилетели? – запищал Роб вначале удивлённо, потом осознанно.

Я смотрел на него и не понимал:

– Ты знаешь, куда мы приземлились?

Он отмахнулся:

– Будет весело!

Бесполезно было с ним разговаривать в таком состоянии.

– Интересно, что так ярко выделяется. Может, клуб какой-то? Пошли глянем, – я позвал его за собой, а сам стал подкрадываться, не отдавая себе отчетности в том, что делаю.

Двое придурков в незнакомом городе шли неизвестно куда. «Нас даже убить могли, но интерес был превыше всего!». Мы пару раз споткнулись, но устояли, потом стали идти ближе друг к другу, чтобы не потерять обличия. «Наркотик иногда искажал лицо Роба, и пофиг на машину, разве кто-то её закрывал? Без понятия».

– Ай! – Роб улетел в землю лицом.

Я помог ему встать.

– Зачем ты тыкаешь мою ногу в кусты? – спросил он.

– Я думал это голова…

По его голосу я понял, что тоже выгляжу отлично, он заржал и я начал щупать, где его голова, ориентируясь на второе чувство: «Если закрыть глаза, легче понять, откуда у него ноги растут!»

– Давай один глаз закроем, так будет легче, – согласился он.

Мы взялись за руки, свет был уже ярче, и тут до меня стали доходить голоса.

Оба ощущали себя кротами при свете дня, завернули за какое-то розовое дерево

– Стой, – сказал я.

На бугристой поляне, из которой так и пробивались маки, стоял какой-то парень с головой орла, но туловище уже походило на человека. Я почти обрадовался, что эффект от наркотика прошёл, но не тут-то было! Перед ним появился… «Гомункул с тремя хвостами?». Он начал стрелять камнями, на что орёл кричал и кидался перьями, гомункул отрастил голову собаки и своим змеиным языком схватил орла за ногу, потащил по земле, орёл упёрся клювом в землю, но собака не отпускала его. Из тени вышел какой-то чёрт с большими ушами и закидал собаку иглами. «Не могу на это смотреть, когда же меня отпустит?!».

Что происходило на самом деле, я не понимал: «Маскарад? Танцы? Драка?» Вмешаться не мог, ибо, выбрав сторону галлюциногенного персонажа, имел риск навредить хорошему человеку. Роб держался меня и тоже вглядывался в происходящее. Орёл стрелял яркими желтыми перьями, а собака хлестала его красным огненным языком. Я больше не стал сидеть за углом и решил подойти, но стоять было тяжело, земля кружилась, и я упал на пол. Пополз на животе, чувствуя, как мою кожу дерёт трава, попытался встать и заметил, что Роб скрутился калачиком в цветке, как насекомое. Его начинало вырубать. «Значит, пусть так и лежит. Сам узнаю, что происходит. Главное, чтоб не замёрз». Забота о друге превыше всего!

Я полз, стараясь не касаться животом, только упираясь руками и ногами, голова болела, но мне становилось лучше, какие-то прояснения в глазах, уже орлиная голова превратилась в круглую сферу с надутыми губами. «Возможно, свежий воздух давал мне пощечины, и я трезвел». Через силу я преодолел пару метров и заметил, что подо мной намокрело. «Обмочился?». Потом понял, что это просто лужа. «Как унизительно!». Пытаясь встать, я ощутил покалывание в спине: «Гм…» Потом из моего рта брызнула кровь. «Что это? Я на что-то упал?». Было очень больно, словно на животе и спине оставляли мелкие царапины, ощущения были болезненные, примерно такие, когда бумагой режут. Боль росла, и мои галлюцинации проходили, я пытался встать, но лишь скользил. Руки были мокрые, поэтому я не мог понять, в каком месте рана.

– Ро-об, – прошипел я. – Помо-оги.

«Вдруг эти люди нас вырубили?». Я боялся, что они могли похитить его. «Если незнакомцы видели нашу машину, то вполне могут ограбить». Взяв себя в руки, я встал на колени, голове уже было легче, чего не скажешь о теле. «Что же я увидел?». Оказалось, я валялся в вырытой яме, поэтому меня не видели, и скорее всего здесь недавно прошел дождь. Пришлось высунуться и рассмотреть ситуацию поближе.

Вдалеке стоял парень крепкого телосложения в белой майке и с черными короткими волосами, вроде рядом девушка, зелёные волосы, яркая одежда. Напротив них ещё парень. «Я его уже где-то видел». У него были светлые волосы. Мне показалось, что они замерли, и я решил поскорее убраться, спрашивается: «Что я тут забыл, в чужом городе, раздетый и с похмелья?! Надо брать Роба и улетать!» Почти сделал три шага к другу, и передо мной возник какой-то парень, его глаза были прозрачные или стеклянные, я толком не понял; он схватил меня за плечо, потом отпустил. Я почувствовал, что мои ноги отекли так сильно, что я повалился на землю. Удивлённо щупая конечности и поглядывая на этого пришельца, я отражал все эмоции – страх, презрение, удивление и ужас – в одном лице.

– Ты мешаешь, полежи здесь, позже я вернусь за тобой, – сказал он.

Я крикнул ему вслед и понял, что мой голос сел. Обездвиженный и раненый; невольно у меня покатилась слеза. «Как же стыдно умирать в таком виде!!!».

Глава 1.

Лаборатория Мидвент-Ризо. Отдел исследований мозга

Для диагностики нарушений сна и подбора адекватной терапии необходимо проведение полисомнографии – 8-часового ночного исследования с регистрацией движений глаз, сокращений мышечных волокон, ЭКГ, функции вдох-выдох, для определения содержания кислорода в крови, движений грудной и брюшной стенки, положения тела, видеомониторирования. Всё это нужно, чтобы понять массовость больных людей или, проще сказать, сумасшедших. Да, я не имею права называть их сумасшедшими, лучше сказать – несчастными. Вот сидят они у меня в камерах, два человека, пока два, но, я думал, мы остановимся на одном.

В лаборатории осуществляется моделирование на животных ряда нейродегенеративных заболеваний (болезни Паркинсона, Альцгеймера и др.), а также изучение структурно-функциональных и нейрохимических закономерностей, лежащих в основе их возникновения. Сколько бы ни проводилось проб и анализов, взятых у пациентов, результата нет, и нечего сказать их близким. Исследования проводятся в специально оборудованных палатах, все результаты передаются в режиме онлайн на мониторы. Нарушения сна и дыхания в состоянии покоя оказывают существенное влияние на течение и прогноз сосудистых и нейродегенеративных заболеваний. Соглашение подписывают сами пациенты, пока они в состоянии это сделать.

– Страшно, когда люди начинают верить в гороскопы, – загадочный человек появился в раздвижных дверях.

Такое ощущение было, что он сошел со сцены, весь сияющий. «Или это отблеск в моих очках?». Заметны были окрашенные белые волосы. Брови выделялись тёмным цветом, что для мужчины весьма редко, если ты не звезда Голливуда. Какой-то белый плащ явно выполнен из искусственной лакированной кожи, воротник с лацканами, карманов не видно, шлевки до пояса. Белые брюки свободные, полностью покрыты заклёпками серо-черного цвета. «Или это отлив такой?». В дополнение шла черная однотонная рубашка, на шее висел какой-то черный кулон.

«Сказать, что он был похож на белокурого педика, – это ничего не сказать, но я доктор наук, и ориентация не имеет значения».

– Я так понял, вы утверждаете, и мой ответ вам не нужен.

Блондинчик осмотрел докторишку весьма умным взглядом. Позади доктора стоял стол и лежала куча бумажек, не считая склянок и баночек разных форм, в которых было полно органических растворителей (бензол, толуол, ацетон), ядовитых неорганических соединений (аммиак, сероводород, фосфин); за всем этим виднелись два больших окна со слегка прикрытыми жалюзи.

Возле блондинчика стояли стол и шкаф цвета «бороды Абдель-Керима» – приближенного к серому. Всё по стандарту, никаких ярких цветов, дабы оставить спокойную атмосферу. «Кто он? Почему охрана пустила его?» – доктор очень переживал, но старался не подавать вида.

– Этот запах! Чувствуешь, пахнет плавательным бассейном? – сказал парень.

Доктор переступил с ноги на ногу, разглядывая, как блондинчик жестами ладони, как бы подчеркивая «приятный аромат», машет у себя перед носом, потом раскрывает ладонь и предлагает доктору присесть за стол. Доктор делает кислую мину, но садится, блондинчик сначала достаёт платок и вытирает им стул.

– Органические загрязнители… – начал незнакомец.

– Вас сюда привели органические загрязнители? – нервно спросил доктор.

– Не перебивайте.

Доктор возмутился, но промолчал. Блондинчик сделал паузу:

– Органические загрязнители, такие как аммиак или азот, накапливаются в бассейне с течением времени. Огромное количество таких примесей может взаимодействовать с хлором бассейна с образованием хлорамина. Они испускают мощный запах хлора, у многих он ассоциируется с бассейнами.

У доктора на лице появилась ухмылка, и его усы дрогнули, кстати, на виде ему было лет сорок пять, седина за ушами только чуть-чуть подпортила имидж. Сам он был одет в черный костюм – в таких дочь на свадьбу сопровождают или в гроб ложатся, но никак не в лаборатории сидят. «Хм, странно, – подумалось парню. – Белый халат висит на вешалке. Он куда-то собрался?».

Блондинчик сидел раскрепощенно, как в борделе, вроде у него на одной ноге сидит блондинка с мохито из светлого рома и листьев мяты, а на другой – брюнетка, ласкающая его грудь.

Доктор снял очки и потёр глаза:

– Что вы хотите этим сказать? Я не понимаю вас.

Парень положил одну ногу на другую, как будто попросил девочек уйти. У него были редкие аквамариновые глаза, словно морская вода и небо сливались воедино. Доктор посчитал, что это линзы.

– Вы бы хоть представились.

Блондинчик просто ответил:

– Генгирион.

Доктор не слабо так приподнял левую бровь, потом понял, что затянул с этим.

– Вас кто-то послал? Охрана не пропустила бы человека с улицы.

Парень продолжал сидеть с довольной улыбкой.

– О, я издалека.

«Что это значит? Из другой страны? – доктор стал перебирать в уме всех своих врагов. – Я должен сменить тему».

– Так что вы хотели сказать? Органические загрязнители, бассейны?

Генгирион резко встал и начал подходить к нему, его взгляд пронизывал доктора до мурашек, тот ощущал себя голым и виноватым.

– У вас изо рта воняет.

Доктор на секунду притих, но так как разговор принял странный оборот, он не постеснялся и выдохнул себе в ладошку.

– Не знаю, о чем вы.

Парень продолжил:

– У вас хокинсинурия, док!

Тот напрягся, перестал двигаться, возмущенно подумав: «У меня нарушен обмен веществ? Что?! Какого чёрта он сюда пришел?! Несёт какой-то бред!» – и нервно поправил очки.

Парень отошел, его плащ красиво стелился по телу.

– Док, мне нужно чтобы вы со мной сотрудничали, я думаю, вы понимаете, что отказа я не приму, а обмен веществ в вашем положении уже нельзя вылечить, если запустите, ничего, кроме кефира и детского пюрешки, вам не светит.

«Да он псих!» – доктор быстро посмотрел на Генгириона, но не успел сказать и слова, блондинчик схватил его за горло и прижал к полу, перевернув вместе со стулом. «Меня пришли убить!» – подумал доктор, на секунду его отвлёк кулон, который мелькал перед лицом, он успел рассмотреть: «Такой красивый, словно Млечный Путь». Камень имел округлую форму и был весь насыщен цветами, как галактика, вокруг него была выточена какая-то надпись «А…л…» – это всё, что заметил доктор. Его стукнули об пол, тряхануло хорошо.

– Прошу вас, скажите, чего вы хотите?!

Блондинчик успокоился и разжал руки, встал, поправил рубашку и подошел к окну. Доктор сел, протёр очки, потом на раз-два встал и потёр спину. Обстановка накалялась. Генгирион расслаблено улыбнулся, казалось, его волосы слегка наэлектризовались. «Возможно, мне показалось», – решил доктор. На улице, а точнее в окне, стало темнеть «Может, ветер тучу пригнал?». Парень сделал серьёзное лицо, но доктор этого не заметил.

– Отведите меня в корпус М0243Б, – потребовал незнакомец от дока.

Тот испугался: «Откуда он знает?!» Лоб доктора так напрягся, что разгладились старые морщины. Он старался это скрыть, но давление действовало на черепной мозг и виски, отчего начал дёргаться левый глаз и скакнуло давление, покраснение уха закончило своё дело.

– Д-да, конечно, – с заиканием прошептал он.

– Отлично, – сказал блондинчик.

«Все признаки налицо: человек боится, значит, что-то скрывает, выходит, Оно Там!». Генгирион вежливо пропустил доктора вперёд, тот думал, как бы его обдурить: «Все данные были засекречены! Откуда он узнал!?»

«Интересно, что будет, если разрезать эту стену вертикально? Он станет меня ругать?» – рассуждал некто в корпусе М0243Б.

Парень шел спокойно. Его дыхание заполняло комнату, оно было чуть теплее тела, сердце билось спокойно. Генгирион не чувствовал тревоги, полное спокойствие.

«Доктор пришел?».

– Корпус М0243Б, проходите.

«Дурак, ему не выйти отсюда живым!» – взгляд доктора изменился.

«Их двое».

Генгирион обошел его и долго рассматривал запертую камеру, от которой отходили три двери, но вход был один. Доктор сказал ему, что дверь посередине – единственный верный путь, но, вероятно, это была ложь. От этих дверей шло три тоннеля, не длинных, но весьма опасных, система безопасности была на высшем уровне. На первых дверях, слева, был нарисован мозг, от него ветвились щупальца медузы, и всё бы ничего, но от каждой отходил какой-то шифр. Вторая дверь, она же средняя, была прозрачной, но это только с виду: чем дольше смотришь в неё, тем больше возникает сомнений, «Это просто голограмма». На ней были нарисованы ноги и торс, а из торса шел позвоночник и кверху разрастался, как дерево, на ветвях которого созревшие плоды напоминали глазницы, позвоночник окутывала красная пелена, на костях бегали маленькие паучки. Третья дверь отличалась дверной ручкой, сделанной в виде человеческого скелета.