Читать онлайн Дневники Лоствальда бесплатно

Пролог

Холли было всего шесть, когда она познакомилась с Лоствальдом. Летом 1994 года ее маленькие ножки впервые ступили на пешеходную, протоптанную многочисленными шагами дорожку.

В тот день была невероятная жара, довольно нетипичная погода для этого небольшого городка. Холли стояла босиком на раскаленном асфальте, но ее вовсе не беспокоил жар, обжигающий пятки. Она еще сильнее прижала к себе своего рыжего полосатого кота по кличке Чаппи и подошла ближе к их новому дому. Девочке сразу же понравился особняк, он отличался от того, в котором она жила раньше. Новый дом был гораздо больше и уютнее, здесь точно был второй этаж, о котором так мечтала Холли. Ей всегда было завидно приходить к друзьям и играть на лестнице, а потом возвращаться домой, где у нее не было даже собственной комнаты, как у других, лишь небольшая кроватка слева от постели родителей. Теперь же она была уверена, что у нее будет своя комната, в которой, рядом со своей новой кроватью, она точно пристроит лежанку для Чаппи, огромная лестница и небольшая игровая площадка на заднем дворе.

Девочка широко улыбнулась, уже представляя, как ей будет здесь здорово. Поначалу она очень грустила, что им придется переехать в Лоствальд. Ей пришлось расстаться со Стейси и Меган, ее лучшими подругами, но они обещали каждый день разговаривать друг с другом по телефону, а на летние каникулы Холли обязательно позовет их к себе в гости. Девочка уже представляла, как она с гордостью будет показывать своим друзьям лестницу, свою комнату и небольшую игровую площадку на заднем дворе.

– Ну как тебе? – к девочке подошел мужчина с вьющимися каштановыми волосами и осторожно присел на корточки. У нее были его глаза, такие же голубые с желтым переливом, будто море на заре.

– А здесь и правда будет много волшебства, о котором ты говорил? – тихо прошептала Холли в ответ, хлопая глазами.

Патрик видел, как его дочь болезненно переживала их переезд в новый город. Мелисса, его жена, также была не в восторге от этих перемен, но Патрик уверил ее, что с переводом на новое место работы и с его повышением их жизнь станет еще лучше. Но это была не основная причина.

Патрик всегда был очень обеспокоен чрезмерной опекой Мелиссы над дочерью. У него было два кабинета, и однажды он предложил жене обустроить один из них в детскую, но Мелисса была категорически против. Она будто чего-то боялась. Будто Холли кто-то заберет, и поэтому девочка всегда должна быть рядом с ними.

Патрик был обеспокоен состоянием жены. Он хотел, чтобы она проконсультировалась с психологом, но Мелисса восприняла данное предложение довольно враждебно. Тогда Патрик сам поговорил с психологом.

– Женщины, родившие после тридцати, склонны к повышенному вниманию над своим чадом.

Патрик прикусил губу, коротко кивнув на слова психолога.

– Попробуйте ее отвлечь. Как насчет романтического путешествия?

И Патрик пошел дальше. Мелисса забросила работу, чтобы всегда быть рядом с Холли. Мужчина решил, что новый город и большой дом отвлечет внимание женщины от дочери. У нее будет больше забот и работы.

Мужчина мягко улыбнулся и погладил дочь по светлым волосам.

– Конечно, ведь Лоствальд – это город чудес и волшебства.

– Холли! Босоножки!

Девочка недовольно надула губы. Патрик ласково посмотрел на ребенка и слегка щелкнул ее по носу. Холли тут же улыбнулась отцу и все же, отпустив Чаппи, надела те белые босоножки, которые она так и не полюбила. Она так хотела содрать эти блестящие бантики на обуви, но знала, что потом последует наказание.

– Ну что, готовы посмотреть дом?

У Патрика в руке звякнула связка ключей.

– Да, папочка, скорее!

Холли радостно прыгала на месте. Ей уже нравился ее новый дом. Девочке не терпелось оказаться внутри и все как можно подробнее рассмотреть. Она очень надеялась, что всё, что она нафантазировала у себя в голове, совпадает с действительностью.

Патрик поднялся по каменной лестнице и подошел к большой белой двери. Мужчина и сам не мог скрыть своего восторга от переезда. У них обязательно все получится. Он очень этого хотел.

Патрик два раза повернул ключ по часовой стрелке, как ему ранее сказал риелтор, и наконец-то большая дверь отворилась. Солнечный свет сразу же пробрался в помещение, осветляя каждый уголок их дома.

– Я первая! – Холли взяла Чаппи и быстренько забежала в дом, где сначала ее встретила небольшая прихожая, оформленная в пастельных тонах.

– Здесь я бы хотел повесить наши портреты, – улыбнулся мужчина, наблюдая, с каким восторгом дочь осматривает каждый уголок в новом доме. – Да, дорогая?

Патрик обернулся, чтобы посмотреть на Мелиссу. Женщина, скрестив руки на груди, продолжала стоять на месте, лишь скептически осматривая дом. Ее русые волосы, некогда идеально спадавшие на плечи, теперь волнами колыхались на ветру, который с каждым порывом все усиливался, постепенно вытесняя солнечную погоду, заменяя её пасмурной.

– И почему ты выбрал именно тот город, где погода меняется каждую секунду?

Женщина недовольно пробурчала и потерла свои плечи. Ей нравилось жить в Оутхейме. Она обожала солнечную погоду. Лоствальд же мог похвастаться солнечными деньками очень и очень редко. Обычно здесь всегда было пасмурно, туманно и часто шли дожди. Погода Лоствальда была еще одним пунктом, из-за которого Мелисса ненавидела этот город.

– Мелисса… – мужчина глубоко вздохнул. – Тебе обязательно тут понравится. Мы только приехали, и ты еще ничего не видела.

– Я уже в предвкушении, – с сарказмом произнесла женщина.

– Вау, тут есть лестница! Чаппи, ты представляешь? Давай, кто первый на второй этаж?

Мужчина мягко улыбнулся, когда услышал топот детских ножек по лестнице, а затем снова взглянул на жену.

– Холли уже нравится.

– Чаппи, у нас есть своя комната, ты представляешь?!

Когда Мелисса услышала воодушевленный голос своей дочери, она недовольно посмотрела на мужа.

– Ты обещал мне!

Мелисса взяла одну из коробок и все же зашла в дом. Патрик глубоко вздохнул и взглянул на небо. От ясной погоды не осталось и следа. Голубое небо окрасилось в неприятный темно-серый цвет. То же самое сейчас будет и с его настроением. Он не сказал Мелиссе, что заранее оформил детскую, ведь та никогда бы не согласилась.

– Мелисса, пойми, что Холли скоро семь и у нее должна быть своя комната.

– Это была единственная просьба, Патрик. Неужели тебе до такой степени плевать, как я себя чувствую?

Патрик едва сдержался, чтобы не закатить глаза. С появлением Холли Мелисса стала очень раздражительной. Каждый день ее что-то не устраивало или же она от чего-то тревожилась. Вначале Патрик, как истинный любящий муж, пытался разобраться и помочь своей жене, но с каждый годом это становилось все тяжелее и невыносимее.

Мелисса и сейчас не сдерживала себя в криках и истериках. Она обвинила Патрика в том, что он бесчувственный эгоист, и это его задело. Семья – это смысл его жизни. Патрик всегда старался быть любящим мужем и хорошим отцом. Эти обвинения стали последней каплей, и Патрик сам не сдержал себя. Они начали спорить, и их голоса с каждым новым произнесенным словом становились все громче.

Холли, в это время прыгавшая на своей новой постели, резко остановилась, когда услышала крики родителей на первом этаже. Девочка шумно выдохнула и посмотрела на своего кота.

– Ничего, Чаппи, – ласково проговорила Холли. – Лоствальд – это город чудес и волшебства, вот увидишь.

«Город чудес и волшебства.»

Холли было всего двенадцать, когда ее хрупкий, но все-таки волшебный мир, состоящий из утренних маминых объятий, вкусных блинов, которые она так любила есть с клубничным джемом, и сказок о приключениях от папы, разбился вдребезги.

– Холли, выйди живо на улицу!

Еще одна горящая балка упала на лестницу, где буквально вчера Холли сидела вместе с ее новой подругой. Дом больше не был оформлен в пастельных тонах, он окрасился в серый от копоти едкого черного дыма.

Холли дрожащими руками вытерла слезы и попыталась подавить очередной приступ кашля из-за дыма.

– На втором этаже мама и Чаппи! Папа, прошу, мне страшно!

– Холли! – Патрик резко обернулся к ней. Мужчина откашлялся, прикрыл нос воротником свитера. – ВЫЙДИ ОТСЮДА!

Холли еще раз взглянула на лестницу, ведущую на второй этаж. Девочка подавила всхлип и выбежала на улицу. Холли верила, что папа справится и обязательно вытащит маму и Чаппи.

Девочка села на крыльцо и начала плакать. Она обняла себя за колени, покачиваясь из стороны в сторону. Холли хотела, чтобы этот кошмар прекратился. Ее пугало то, как трещат древесины из-за огня, и как испуганный папа зовет ее маму.

– Мамочка, – всхлипнула девочка, уткнувшись носом в свои худые колени. – Чаппи.

Холли слышала вой сирен, но по-прежнему продолжала сидеть на крыльце и обнимать свои колени. Она не шелохнулась даже тогда, когда ее плеч коснулся мягкий плед.

– Идем, дорогая.

Девочка подняла заплаканные глаза и увидела перед собой полноватую женщину с блондинистыми короткими волосами. Это была Тетушка Беатрис, их соседка через два дома. Тетушка Беатрис всегда была добра к ним. У нее была собственная пекарня, и каждый раз после школы Холли и ее лучшая подруга Вивьен заглядывали туда. Тетушка Беатрис всегда угощала их чем-нибудь вкусным.

– Идем, детка.

– Но там папа и…

– Все будет хорошо, дорогая, помощь уже прибыла. Пойдем со мной.

Как бы Холли ни сопротивлялась, женщина забрала ее к себе домой. При чужих людях девочка старалась не плакать. Мама всегда учила ее быть сильной и не показывать свои слезы.

Холли смотрела на свою чашку, так и не притронувшись к чаю. Она сидела неподвижно, напрягая все свое тело, чтобы не показывать свои слезы.

Беатрис тихо выдохнула и пододвинула к ней миску со сладостями.

– Они больше не придут, да?

– Холли, ну что за глупости? – встревоженно проговорила женщина. – Это несчастный случай, скоро твои родители тебя заберут.

– И Чаппи? – Холли подняла свои заплаканные глаза на женщину. – Чаппи тоже?

На кухне повисла напряженная тишина. Помолчав пару секунд, женщина коротко кивнула, устало потирая свой лоб.

– Обязательно.

***

– Неужели ты не останешься, чтобы организовать похороны? Она твоя жена, Патрик.

– Я позвонил ее родителям, они приедут. Мне нужно увезти Холли. Где она?

– Патрик, час ночи, девочка многое пережила. К чему такая спешка?

– Беатрис, приведи Холли. Нам нужно уехать.

– Па…

– Я тут.

Холли стояла на лестнице, все это время слушая разговор отца и Беатрис. Они были так увлечены, что не заметили ее появление. Рядом с папой не было ни мамы, ни Чаппи, и подслушанный разговор расставил все точки над i. Холли не плакала. Она спокойно смотрела на отца.

– Собирайся, – нервно произнес Патрик, мельком взглянув на дочь.

Холли изучающе осмотрела отца, а после молча ушла в комнату, чтобы забрать вещи. И вот наедине с собой, в этой маленькой комнате, девочка двенадцати лет дала слабину. Она плакала, пока заправляла постель, плакала, когда стояла возле зеркала и застегивала свою куртку.

Это был последний день, когда она видела свою маму, любимого кота и…любящего отца.

Начало

– Холли, мы с тобой знакомы уже 5 лет, а прогресс нашего общения по-прежнему равен нулю.

Девушка напрягается всем телом, ничего не отвечая на этот счет. С двенадцати лет она привыкла сдерживать свои эмоции, умалчивать, игнорировать. Это ей помогало, пока в пятнадцатилетнем возрасте отец не привел ее за руку к психологу со словами: «Думаю, ей надо с кем-нибудь поговорить.»

– Я ведь разговариваю, – спокойно произносит Холли, стреляет глазами в полную женщину, сидящую напротив нее в большом кожаном кресле цвета кофе.

Миссис Бэккер была типичным представителем звания высококвалифицированный психолог. Женщина любила носить красную помаду на своих тонких губах, очки с толстым стеклом и закалывать свои красные короткие волосы заколкой с розовыми стразами. От нее пахло кошачьей мочой вперемешку со сладкими духами, отчего в первый же день их знакомства Холли сделала вывод, что, скорее всего, психолог нужен не ей, а именно этой женщине. Хотя, иногда ей и правда легчало от разговоров с Миссис Бэккер.

– Тогда может расскажешь об инциденте, произошедшем два дня назад в колледже? – вскидывает брови женщина. Миссис Бэккер с ухмылкой тянет свою корявую руку к чайнику и наливает в обе кружки липовый чай.

– Мы уже говорили об этом, – произносит Холли, опустив взгляд на свои искусанные ногти. И сколько различных методов она перепробовала, чтобы отучить себя от этой вредной привычки, но каждый раз ее глаза вместо красивых рук с ухоженным маникюром, который так привычен для ее ровесников, видят короткие ногти с покусанной заусеницей.

– Мистер Флигман нашел тебя на полу в туалете, у тебя была сильная истерика, что же все-таки произошло?

Холли нервно облизывает свои губы. Она столько раз повторяла самой себе, что она нормальная, но странные вещи так и норовят произойти с ней. Девушка уже и не помнит, когда в последний раз засыпала без снотворных. Она бежала, но нигде не могла спастись от этого видения…и от этого голоса.

Патрик мчал на всех скоростях. Холли нервно вжалась спиной в заднее сиденье, все это время смотря вниз на свои ноги. Ей было страшно поднять взгляд на окно и осмотреть улицы города.

«Мы скоро встретимся».

Холли округлила глаза и посмотрела на отца. Патрик крепко сжимал руль, сосредоточив все свое внимание на дороге. Казалось, если бы она с ним заговорила, он бы даже не заметил.

Девочка поднялась на колени и все же решилась посмотреть на улицу через заднее окно машины. Прищурившись, Холли заметила неподвижный темный силуэт. Она продолжала смотреть на фигуру, пока ее очертания полностью не растворились.

На смену городу пришел густой лес, а после показалось табло «Добро пожаловать в Лоствальд». Они окончательно выехали за пределы города.

Холли все это время задумчиво смотрела в окно. В тот день она и задалась вопросом: Кто это? А может ей показалось?

И ей не показалось. Темный силуэт не оставил ее, а продолжил преследовать последующие 8 лет, а тот голос стал причиной ее ночных кошмаров.

– Холли? Все в порядке?

Девушка пару раз моргает, полностью выходит из раздумий, и переключается на

психолога. Коротко кивнув, она на автомате отвечает.

– Я нормальная.

Она четко произносит эту фразу, тем самым говорит Миссис Бэккер, что она не готова обсуждать эту тему.

«Я нормальная».

Девушка часто произносит эту фразу, как только слышит в свой адрес «ты точно в порядке?» и тому подобное. Холли отвечает так всем, но на самом деле она пытается убедить в этом саму себя.

Возможно, женщина и хороший психолог, но Холли не понимает ее приемы. Она получает информацию от клиента с помощью давления на слабые места. Девушка обнаружила это не сразу, лишь тогда, когда говорила об отце, а на следующий сеанс Миссис Бэккер давила этим, с целью выпытать другую информацию. После этого их откровенные разговоры постепенно сошли на нет. Для Холли поход к психологу теперь просто воспринимался привычкой и желанием хоть немного разгрузить мозг.

Нервно вздохнув, Миссис Бэккер все же принимает поражение. Женщина протягивает чашку чая Холли, после чего решает перевести тему.

– У него скоро день рождения.

Девушка хмыкает, пока делает маленький глоток чая.

– Я знаю, ведь он мой отец.

Отец. Раньше это слово значило гораздо больше. Отец остался для нее сладостным воспоминанием из детства. Он был для нее любимым папой, который читал ей сказки перед сном, учил кататься на велосипеде и готовил изумительное миндальное

печенье. Отец был для нее проводником в город волшебства и чудес. Но только город волшебства и чудес рассеялся, а вместе с ним и его сладостный образ.

После переезда из Лоствальда мужчина изменился, замкнулся в себе. Он мог сутками просидеть у себя в кабинете. Благодаря этому тринадцатилетняя Холли научилась самостоятельно заботиться о себе и о мужчине. Они поменялись ролями, и теперь уже Холли готовила папе миндальное печенье, рассказывала ему сказки и учила жить заново.

– Ты поедешь к нему? – интересуется женщина, отпивая чай.

Холли молчит, решает не говорить то, что она думает на самом деле. Она не хочет ехать к нему. Девушка сделала все, чтобы вырваться из дома: переехала в Роттенхам, поступила в юридический колледж. Она приезжала лишь на зимние каникулы и на его день рождения, и она ненавидела это времяпрепровождение.

– Поеду, – коротко кивает девушка. Ей не нравятся разговоры об отце. Миссис Бэккер все еще пытается выпытать хоть что-то, надавливает на одно из самых больных мест.

– Ты до сих пор не простила его, да?

На этот раз Холли не может побороть желание закатить глаза. Началось ее самое любимое. Давление со стороны психолога.

– Думаю, на сегодня достаточно, Миссис Бэккер, – отвечает девушка и встает с мягкого диванчика.

– Но…

– И спасибо за чай, – кивает Холли и, прежде чем выйти из кабинета, берет леденец на палочке, который лежит в корзинке со сладостями.

Когда след девушки в кабинете простыл, Миссис Бэккер разочарованно вздохнула. Для нее это уже привычная вещь. Холли поступала так всегда.

– Прогресса никакого, – недовольно бурчит женщина, а после снимает свои очки и протирает их.

***

– Я думаю, тебе пора прекратить ходить к психологу. Точнее, я не понимаю зачем ты это делаешь.

Звонкий голос доносится через динамик телефона. Холли спокойно подрезает засохшие листья фикуса, пока Мэри тараторит без остановки. Она перестала слушать на том моменте, когда девушка завела тему о психологе.

Холли в принципе не любила подобные разговоры. Она неоднократно говорила об этом Мэри, вот только та или забывала, или делала назло.

– Эй, девушка, ты вообще слушаешь меня?

Холли откладывает ножницы с характерным звуком. Мэри воплощала в себе тот самый образ идеальной подруги, которым пестрили все известные американские сериалы. Она была веселой, местами наивной и очень активной. Мэри любила все яркое. Холли уже и не помнит ее настоящий цвет волос. За блестками, цветными волосами и эпатажными нарядами Мэри пыталась скрыть свою неуверенность в себе. Может быть, именно поэтому они и стали хорошими друзьями. Мэри скрывает непринятие своей внешности, а Холли – борьбу со своим внутренним миром.

– Да, я слушаю.

Девушка присаживается на диван, на секунду прикрыв глаза. Хоть Мэри и была ей близка, но все же она и с ней до конца не могла быть открытой. Как и со всеми. После произошедшего и последующего предательства девушка боится снова оказаться в том замкнутом круге, из которого еле нашла выход.

– Это просьба моего отца, да и Миссис Бэккер иногда бывает забавной, – переводит в шутку Холли. Вместо смеха девушка слышит недовольный вздох подруги.

– Ты точно хочешь поехать к нему? После всего, что случилось, ты продолжаешь к нему ездить…

Холли снова прикрывает глаза. Они с ним редко общаются по телефону. Психолог и визит домой дважды в год были единственным его условием взамен на ее полное содержание в Роттенхаме. И пока девушку устраивает такой расклад.

– Мне надо, – она коротко произносит, устало потирает переносицу.

Девушка не уверена на все сто процентов, что действительно этого хочет, но знает одно: ей надо приехать.

– Ладно, как скажешь. И кстати, погода завтра ожидается еще отвратней, чем сегодня. Будь осторожна.

Холли хмыкает. Уж дождь с грозой – это явно не то, о чем она переживает. В какой-то мере, ей нравится такая погода. Она напоминает девушке Лоствальд. В этом городе очень редко выпадали солнечные деньки. В детстве Холли нравилось играть с дождем, запускать бумажные кораблики, которые она мастерила вместе с Паркером, по лужам, скрывать от мамы, что она не носила тот противный дождевик, потому что ей не нравился его ядовито-желтый цвет. Правда, после этого ей приходилось пить горький сироп от кашля, но все же для Холли это приятные воспоминания. Несмотря на страшный конец, в Лоствальде она была счастлива в кругу семьи и друзей.

После парочки занудливых нравоучений от Мэри Дэвидсон Холли завершает звонок.

На смену звонкому голосу подруги приходит лишь тиканье часов, что отделяет небольшую квартирку от загробной тишины. В такие моменты Холли не может до конца определиться: любит ли она тишину или одиночество пугает ее? У нее была возможность заселиться в студенческий городок, какое-то время она и жила там, пока ночные кошмары не начали тревожить не только ее, но и соседей. Холли ненавидела, когда ее считали странной, а в студенческом кампусе именно такой ее и считали. Спустя месяц она перебралась в небольшую квартирку на 12 этаже. Теперь же ночные кошмары не тревожили ее соседей, только ее саму.

Завтра у Холли предстоит сложный день. Дорога будет относительно недолгой, хотя, в связи с нынешними погодными условиями, к поездке прибавляются еще 2 часа. И девушку это радует. Ей необходимо дополнительное время, чтобы все как следует обдумать. Как себя вести с отцом? Что говорить ему? Стоит ли вообще что-либо рассказывать?

Эти мысли каждый раз перед поездкой не дают ей покоя. Складывается впечатление, что она едет не к родному человеку, который ее вырастил, а к незнакомцу.

До вечера Холли возится с фикусами. Она купила домашние цветы не столь для интерьера, как для отвлечения. Уход за ними успокаивает ее. В ее квартире могло быть не всегда чисто, но зато фикусы всегда были в идеальном состоянии.

Закончив с цветами, девушка идет на кухню, чтобы приготовить кофе. Она ненавидит вкус кофе, но благодаря ему она может отсрочить сон еще на пару часов. Если выбирать между мерзким вкусом кофе и ночными кошмарами, то Холли, не раздумывая, выберет первый вариант.

Зайдя на кухню, девушка решает не включать свет. Комната хорошо освещается из-за частых вспышек молний за окном.

Холли подходит к окну, чтобы взглянуть на ночной, дождливый Роттенхам. Что же, дождь придает этому городу некую умиротворенность. Обычно в 10 вечера здесь кипит жизнь, а сейчас на улицах царит пустота. Никого. Абсолютно никого. Будто никто и не живет в этом городе.

Следующий раскат грома прозвучал громче всех предыдущих. Холли хмуро сводит брови и присматривается к окну. В отражении за своей спиной она видит тот самый темный силуэт. Испуганно округлив глаза, девушка быстро оборачивается назад, но никого не обнаруживает.

Тяжело дыша, Холли быстрым шагом направляется в ванную комнату.

– Я нормальная, я нормальная, – через каждую секунду она бубнит себе под нос.

Дрожащими руками она тянется к белому шкафчику, открывает его и берет пузырек с таблетками. Холли быстро проглатывает две таблетки успокоительных, а после медленно поднимает тяжелый взгляд на свое отражение в зеркале.

Она видит перед собой невысокую и слегка худощавую девушку. Русые волосы небрежно спадают на ее плечи, а концы закручиваются. Чересчур бледная кожа и мешки под глазами явно не придают ей шарма.

– Я нормальная, – медленно произносит девушка, глядя в свои же бездонные синие глаза.

Я нормальная.

Глава 3

Очередной светофор. Красный свет.

Холли нервно сжимает руль. Из-за непрекращающегося ливня она вынуждена ехать на маленькой скорости и это ее раздражает. Сегодня ночью она так и не смогла нормально поспать, а впереди ее ждала нелегкая поездка, к которой она совершенно не готова. Ее злят постоянно образовывающиеся пробки на каждом повороте и светофоры, которые светятся красным. У Холли уже возникло чувство, будто всё против того, чтобы она ехала к отцу.

Девушка не ожидала, что в субботний день, и в такую погоду дороги Роттенхама будут заполнены машинами, мотоциклами и даже велосипедами. С одной стороны, ее злит, что она едет со скоростью 50 км/ч, но и в этом есть какой-то плюс. У нее есть время о многом подумать.

Например, об отце.

На задних сиденьях лежит небольшой подарок, который она должна подарить ему на день рождения. Холли не сильно заморачивалась с покупкой. Она решила подарить ему книгу в жанре научной фантастики. В ее воспоминаниях отец часто любил проводить время в своем небольшом кабинете, заполненном книжными стеллажами. Но это было так давно, что Холли уже и не была уверенна, что его вкусы не изменились. Он любил читать, когда они жили в Оутхейме, а после в Лоствальде. Вот только, когда они снова перебрались в Оутхейм, у мужчины появились совсем другие интересы.

Когда она думает об отце, то сразу же погружается в воспоминания того рокового дня, когда они окончательно отдалились друг от друга. И сколько бы она ни прорабатывала этот инцидент, у нее так и не получилось отпустить, забыть и простить.

Это был один из солнечных дней марта. Холли возвращалась из школы и ничто не могло испортить ее потрясающее настроение. У нее в жизни все наконец-то налаживалось. Она встретила замечательного парня. Аарон хоть и считался главным хулиганом старшей школы, но все же для Холли он был идеален во всем. Первая любовь всегда носит розовые очки и приукрашивает абсолютно любые мелочи. Холли нравилось, что такой парень, как Аарон обратил на нее внимание.

Она нуждалась в этом внимании.

– Пап, я дома, – проговорила девушка, а в ответ, как всегда услышала тишину.

Она пару раз повернула ключ по часовой стрелке, а после прошла в небольшую гостиную. Едкий запах спиртного сразу же впился в нос. Везде были разбросаны пустые бутылки из-под алкоголя, а в центре комнаты на старом диване вальяжно развалился мужчина. Теперь, смотря на него, сложно было поверить, что когда-то он был хорошим адвокатом. Сейчас Патрик не работает, и они с Холли живут на его пособие по безработице. Этого не хватало, поэтому девушка иногда брала вечерние смены в местном кафе.

Девушка тихо выдохнула, осмотрев подобную картину. Холли привыкла, что отец иногда увлекался спиртным, но с каждым разом его пристрастие только росло.

– Пришла? – ухмыльнулся Патрик. Он даже не взглянул на нее, а продолжил смотреть какое-то ток-шоу по телевизору и попивать очередную бутылку дешевого пива.

В такие моменты Холли не любила с ним разговаривать. Она предпочитала сразу же уходить в свою комнату. В этот раз девушка хотела сделать то же самое, пока ее не остановил голос пьяного мужчины:

– Совсем совесть не мучает?

Холли обернулась, непонимающе взглянув на отца.

– О чем ты?

– Ходишь тут вся такая расфуфыренная, довольная. А ведь из-за тебя погибла она.

– Я… не совсем понимаю, о чем ты, – тихо проговорила девушка. Холли продолжала растерянно смотреть на мужчину, изредка поглядывая на экран телевизора.

– Если бы не ты, Мелисса бы не погибла, – выплюнул мужчина, ядовито взглянув на девушку. – Не было бы того пожара. Это все ты. Это ты виновата!

С широко раскрытыми глазами Холли продолжала смотреть на отца, который не останавливался сдерживать свои обвинения. В ушах стоял звон. Она его больше не слышала. В ее голове звучала одна и та же фраза.

Это ты виновата!

Это ты виновата.

Это ты виновата…

Холли вздрагивает от этих воспоминаний. Она до сих пор не может понять, в чем ее вина, но сама ее чувствует на хрупких плечах. Если некогда любящий отец, который учил ее кататься на велосипеде, готовил для нее изумительное миндальное печенье, обвиняет Холли, то значит это правда.

После случившегося девушка больше не могла оставаться с ним в одном доме. Она брала дополнительные смены, уходила рано утром и приходила поздно ночью, когда он уже спал. Холли сделала все, чтобы поступить в колледж в другой город. Ей было не важно, престижное учебное заведение или нет. Приоритетом для нее было расстояние. Роттенхам был идеальным вариантом с отличной учебной программой, и как только она узнала о своем зачислении, то сразу же начала готовиться к переезду. После этого она стабильно приезжала дважды в год и лишь изредка говорила с ним по телефону.

Телефонный звонок раздается ровно в ту же секунду, когда девушка наконец-то выбирается из водоворота пробок и красных светофоров. Холли оставляет одну руку на руле, а другой тянется к мобильнику. На дисплее высвечивается: «Папа».

Собравшись с силами, она берет трубку:

– Да, пап?

– Дорогая моя, у тебя все хорошо? Ты едешь?

– Да, должна быть у тебя примерно через два часа. Я уже выехала из Роттенхама.

– На улице холодно. Ты тепло одета? Езжай осторожно.

Холли хмыкает. Отцовская забота кажется ей чересчур наигранной.

– Я в порядке, не переж… что за черт?

Девушка резко тормозит, когда замечает перекрытую дорогу, ведущую прямиком в Оутхейм.

– Что случилось? Холли? Холли?!

Девушка ничего не говорит. Она снова заводит машину и подъезжает поближе к ограждению, чтобы осмотреть указательные знаки. Все это ей кажется очень странным, ведь только вчера она просматривала новостные каналы, и там ничего не говорилось о каких-то перекрытых дорогах.

– Холли, не молчи, – нервно произносит Патрик.

– Да, прости, – медленно говорит девушка. Она нервно поправляет свои русые волосы, пока читает информацию на табло. – Просто так странно…

– В чем дело?

– Дорога перекрыта, – произносит она. – Может, ремонтные работы или из-за погоды. Хотя… секунду.

Девушка обращает свое внимание на крайний дорожный указатель, который она не сразу заметила. Она внимательно осматривает его, удивленно приподняв брови вверх. Объезд через Лоствальд? Это шутка такая?

– Холли, ты меня пугаешь.

Девушка слышит отца, но от удивления не может сказать ни слова. Лоствальд – город прошлого. Она никогда не думала, что у нее появится возможность попасть туда еще раз. Патрик запретил говорить об этом городе и общаться с ее старыми друзьями. Они даже никогда не посещали могилу ее матери, которая похоронена именно в Лоствальде.

Пока Патрик продолжает звать ее, Холли думает. Мысль поехать в Лоствальд воодушевляет и пугает одновременно. В этом городе пересеклись два противоположных чувства: счастье и горе.

– Холли, детка?

– Тут объезд… – девушка пару секунд собирается с мыслями. Она уже представляет, какая будет реакция у отца, когда она назовет город. – Через Лоствальд.

В ответ длительная пауза. Девушка уже решила, что мужчина ее не услышал и хотела повторить то, что сказала ранее, пока не услышала нервный вздох на другом конце линии.

– Нет, Холли, не смей, это очень плохая идея.

– Пап, это же просто объезд…

– Я СКАЗАЛ НЕ СМЕЙ ЭТОГО ДЕЛАТЬ! Я ТЕБЯ ОЧЕНЬ ПРОШУ!

Холли вздрагивает от его крика, сразу же отодвигая телефон от уха. В последний раз он так кричал и нервничал, когда она была в старшей школе.

Девушка вновь смотрит на дорожный указатель. Она может сейчас сказать отцу, что у нее не получится приехать, извиниться и вернуться в Роттенхам. Это был бы идеальный исход для нее, вот только этот дорожный знак, указывающий на Лоствальд, так манит ее, что она не может отказать своему желанию даже просто объехать через этот город.

– Я позвоню как заеду в Лоствальд, – уверенно произносит она.

– ХОЛЛИ, НЕ.

Патрик не успел договорить очевидную фразу, как Холли сбрасывает звонок. Девушка отбрасывает телефон на соседнее сиденье и возвращает вторую руку на руль, вцепившись в него мертвой хваткой. Перед ней видится извилистая дорога, ведущая через темный лес. Дорога, ведущая в Лоствальд.

Все обдумав, Холли нажимает на газ и поворачивает налево, заезжая на ту самую извилистую дорожку.

Добро пожаловать в Лоствальд!

«Добро пожаловать в Лоствальд!»

Холли хмыкает, читая надпись на табло, пока проезжает мимо него. Она прекрасно помнит этот баннер еще со времен, когда они в первый раз въехали в город и во время их отъезда. Прошло 8 лет, а это табло так и не поменяли. В крайних углах лист ободран, а некогда яркие черные буквы теперь были выцветшими из-за солнца.

– Поверить не могу, что я это делаю, – слабо улыбается девушка, еще крепче сжимает руль. Как только она въезжает в границы города, ее сразу же одолевает тревожность. Умеренное дыхание сменяется на тяжелое, а сердце начинает биться так быстро, будто вот-вот выпрыгнет из груди. Холли понимает, что она едет не в сам Лоствальд, а лишь объезжает его, чтобы попасть в Оутхейм, но само ощущение, что она здесь, хоть и проездом, воодушевляет ее.

Когда дорога перестает быть извилистой, а становится прямой, Холли тянется одной рукой к телефону, чтобы набрать отца. Она не хочет, чтобы он переживал и накручивал себя, ведь всё на самом деле хорошо. За полчаса она объедет Лоствальд и через три часа будет у него. Эти обстоятельства нарушают их планы, ведь девушка приедет ближе к ночи, но Холли была этому рада. Она проведет с ним меньше времени, и у нее есть возможность проехаться по старым улицам города ее детства.

После очередной неудачной попытки дозвониться до Патрика девушка снова кидает телефон на соседнее сиденье. Она будет надеяться, что по приезде он не устроит ей скандал. Холли сказала ему, что будет объезжать через город и что это вынужденная мера и она рассчитывает, что, хотя бы раз за эти восемь лет он поймет ее. Единственное, что напрягло девушку – его голос. Когда Патрик просил ее не ехать в Лоствальд, он не звучал строго или угрожающе, скорее, он был напуган, и она конкретно не знала, чем. И это в глубине души пугает и саму Холли.

Когда дождь заканчивается, девушка приоткрывает окно машины. Запах хвойного леса сразу же пробирается вглубь салона автомобиля. Холли глубоко вдыхает запах, сразу же покрываясь приятными мурашками по телу.

Запах Лоствальда.

С прекращением дождя лес уже не кажется таким мрачным, как это выглядело вначале. Сумеречные лучи, которые смогли пробиться сквозь рассеивающие темные тучи, теперь освещают хвойные ветки, но так и не могут побороть серый туман. Еще одна специфическая черта этого города. Туман. Неважно какое время года, какая погода, туман будет всегда. Но жители Лоствальда никогда не жаловались. Не жаловалась и Холли.

Девушка обожает туманную погоду. Еще одно приятное воспоминание с этим городом. В детстве она вместе со своими друзьями любила играть в прятки. Особенно утром, во время похода в школу. Тогда туман был очень густым и заполнял собой каждую улочку. Помимо запускания бумажных корабликов, игра в прятки была еще одним их любимым занятием.

На смену леса приходит и сам город. Появляются первые пригородные домики, а сама дорога теперь хорошо освещается уличными фонарями. Холли удивляется, когда замечает пустынную дорогу. Машин было настолько мало, что за десять минут поездки по городу она обнаружила всего три автомобиля. Для девушки, живущей в большом шумном городе, это выглядело достаточно непривычно.

Пользуясь этим моментом, Холли переключает скорость, увеличивает ее. Она поворачивает руль вправо, потом влево. Девушка не сдерживает ностальгической улыбки, когда проезжает мимо дома Вивьен, с которой они однажды решили испечь печенье для осеннего фестиваля, а в итоге получили угли. Потом девочки еще очень долго обвиняли передачу Эллен, из-за которой они позабыли о выпечке. Рядом с Вивьен жил школьный задира Итан. Холли нередко приходила домой в слезах из-за него. Девочку часто успокаивал отец и давал советы, которые она не совсем правильно интерпретировала. Как-то раз Холли решила поставить мальчика на место и в школьном коридоре зарядила ему в нос. Несмотря на несправедливые для нее последствия в виде вызова родителей в школу, домашнего ареста, она была гордостью среди своих одноклассников.

Холли не сдерживает улыбку, когда вспоминает все эти моменты. Всё это было так давно и недавно одновременно. Девушке интересно, а как поживают ее старые друзья? Остались ли они в Лоствальде? Помнят ли они о ней еще?

– Так, я сюда уж точно не за этим приехала, – ругает себя Холли за такие раздумья.

На секунду девушка отвлекается от дороги и берет телефон, чтобы снова набрать отца. Быстрыми движениями пальцев она вводит его номер и подносит мобильник к уху. Когда Холли вновь возвращает взгляд к дороге, то неожиданно для самой себя замечает тот самый темный силуэт на пустынной улице, который не оставлял ее в покое вот уже восемь лет. Он неподвижно стоял посреди дороги, пока девушка со скоростью мчалась прямо на него.

– О, нет!

Холли со всей силы жмет на педаль тормоза, чтобы остановиться. Колеса машины с неприятным звуком проезжают по асфальту, оставляют за собой след. Из-за скользкой от дождя дороги и резкого торможения девушка не может удержать руль и совладать с управлением. Машина съезжает с дороги на обочину и застревает одним колесом в небольшой грязевой канаве.

Девушка все еще продолжает цепляться мертвой хваткой за руль, даже когда машина полностью остановилась. Костяшки ее рук побелели от напряжения, а на лбу выступил холодный пот. Холли нервно облизывает пересохшие губы, продолжая неподвижно сидеть, будто от любого ее движения машина перевернется набок.

– Спокойно, Холли, все хорошо.

Девушка еще раз осматривается, а после осторожно убирает руки от руля. След от оплетки отпечатался на ее ладонях. Холли пытается завести машину, в надежде, что она сможет быстро выехать из канавы. Она поворачивает ключ зажигания, и когда машина заводится, нажимает на педаль газа, но по-прежнему стоит на месте. Она слышит хлест грязи, который создают ее шины, уже представляя, какого цвета теперь будет ее белая машина.

– Да твою мать!

Холли нервно выходит из машины, громко хлопнув дверь. Она осторожно обходит грязь и подходит к канаве, в которую почти наполовину утопло колесо. Боковая сторона некогда белой машины была неприятного коричневого цвета с потеками, а задняя шина так вообще лопнула.

– Да чтоб тебя! – Холли психованно бьет ногой по шине, обреченно простонав. И что ей делать? Она одна на пустынной дороге, где ни одна машина не проезжает. И все это произошло из-за того чертового силуэта, чей след простыл, как и всегда. И почему он просто не может оставить ее в покое?

Сейчас девушка ничего и никого не боится. Она злится. Этот день изначально начался не так, как она бы этого хотела.

Холли снова возвращается в машину, чтобы взять телефон и посмотреть в интернете автосервисные Лоствальда и все же набрать отца. Он точно с ума сойдет.

– Просто блеск, – с сарказмом произносит девушка, осматривая небольшую надпись «нет сети» в верхнем углу экрана.

Вот теперь девушке хочется плакать от безысходности. Холли обреченно опускает голову на руль и устало прикрывает глаза. Сейчас она чувствует себя героиней всех клишированных американских ужастиков, где у актрисы глохнет машина посреди леса, а после появляется маньяк и убивает ее.

– Вам нужна помощь?

От неожиданности девушка вскрикивает, резко подняв голову. Повернувшись, она замечает большие зеленые глаза с такими же большими черными зрачками, которые пронзительно смотрят на нее.

– Я… – девушка сглатывает, уж совершенно не ожидав, что какая-то живая душа может так резко появиться возле нее.

– Я проезжал мимо и увидел, что у Вас проблема с машиной, – парень в капюшоне перестает наклоняться над окном и отходит, ожидая, что девушка выйдет из авто. Его хриплый тембр голоса напоминает Холли урчащего кота. Она никогда раньше не слышала таких мужских голосов.

– Да, у меня одно колесо застряло, – девушка шумно вздыхает и выходит из машины. Она пытается скрыть свое удивление, когда мельком осматривает парня в полный рост. Холли и не думала, что он такой высокий.

Девушка обходит автомобиль, указывает на переднюю шину.

– А заднее пробито, – устало произносит она, взглянув на парня еще раз. Теперь при хорошем освещении Холли замечает небольшую родинку над его верхней губой.

Парень молча обходит машину и наклоняется сначала над передним колесом, а после подходит к заднему. Он молчит долгое время, отчего девушка начинает нервничать еще сильнее.

– Здесь поможет только автосервис.

Холли со всей силы сдерживается, чтобы не закатить глаза. И как она сама не догадалась? Да Мистер-Взъерошенные-Волосы-В-Капюшоне прям решил ее проблему.

– Спасибо, – вежливо произносит она, натянуто улыбнувшись. – Если бы была связь, я бы давно связалась с ними.

– В Лоствальде проблема со связью из-за непогоды, – он снова смотрит на нее своими пронзительными глазами, от чего Холли берут мурашки. – Я могу помочь отвезти ее, автосервис неподалеку и у меня есть трос.

Девушка переводит взгляд на его черную машину. Перспектива ехать на машине с незнакомцем по ночному городу ее не очень радует, но, видимо, другого выбора у нее нет. Она очень надеется, что клишированные американские ужастики про маньяков, которые она так ненавидит, не произойдут с ней на самом деле.

– Я буду вам очень благодарна, – вежливо улыбается девушка, соглашаясь с предложенным вариантом.

Парень коротко кивает и возвращается к своей машине. Он открывает багажник и достает оттуда буксировочный трос, прикрепив его сначала к своей машине, а потом подходит к автомобилю девушке, окончательно закрепляя веревку.

– Пойдемте в машину.

Девушка не спеша идет вслед за парнем и обходит машину, садится на переднее сиденье, пристегнувшись. Она устало потирает виски и поднимает голову, заметив через зеркало заднего вида пожирающего ее взглядом добермана, который неподвижно сидит на задних сиденьях.

– О, боже! – испуганно произносит Холли, дернувшись. Собака от действий девушки слегка наклонилась вперед, прорычав.

– Спокойно, Отто, будь вежлив.

Как только парень обращается к доберману, тот сразу же теряет интерес к Холли и снова устраивается на задних сиденьях.

– Я не думала, что у Вас здесь собака, – неловко проговаривает Холли.

– Мы с Отто выезжали в лес на прогулку, когда не было дождя – спокойно отвечает парень, пристегнувшись. – И вот, возвращаясь, встретили незнакомку с заглохшей машиной и решили помочь.

Парень слабо улыбнулся девушке и завел машину. Холли оборачивается назад и, стараясь не обращать внимание на страшную собаку, наблюдает, как ее машина волочится сзади.

– Вас, кстати, как зовут?

Она снова возвращает свой взгляд к нему.

– Холли, – безразлично произносит девушка. – А Вас?

– Холли, – он медленно протягивает ее имя, будто пробует его на вкус. – То есть, святая?

Девушка закатывает глаза. Еще не было ни одного человека, кто не сделал бы отсылку к переводу ее имени.

– Да, мои родители решили сыграть со мной злую шутку.

Парень тихо смеется на ее ответ, и вот теперь он еще больше напоминает Холли урчащего кота.

– Я Дарен, – отвечает парень, одной рукой скидывает капюшон с головы, освобождает свои черные волосы, взъерошив их.

– Приятно познакомиться, Дарен.

– И мне тоже, Холли.

Всю оставшуюся дорогу они ехали в тишине. Холли продолжала сидеть в напряжении и считать минуты до того момента, когда покажется сервисный центр. Хоть Дарен и не вызывал подозрений, но девушка не хотела обзавестись еще одной неприятностью.

Но вот только неприятности не собирались покидать ее. Они подъехали к автосервису, который, оказывается, был не круглосуточным и уже прекратил свою работу.

– Видимо, я никогда не уеду отсюда, – подытоживает девушка, закатив глаза.

– Так Вы не местная?

Холли коротко кивает и шумно вздыхает от осознания, что ей придется переночевать здесь.

– Мне жаль, я думал, он круглосуточный, но я знаю еще один…

– Не стоит, я оставлю тут машину, утром приду сюда, – перебивает его Холли. – Тут есть мотель, переночую здесь.

Девушка осматривает соседнее здание. Мотель с названием «Черная роза» не особо вызывает доверия, но это куда лучше, чем ночевать на улице.

– Хорошо, – Дарен соглашается с девушкой. Отстегнув ремень, парень выходит из машины, чтобы снять трос.

Девушка также выходит из машины. Ее сразу же встречает холодный ночной ветер, от чего она морщится, потирая свои плечи.

Когда Дарен заканчивает с тросом, она подходит к нему, чтобы поблагодарить.

– Спасибо большое за помощь, не знаю, что бы я делала.

Парень молчит, осматривает девушку, а после снимает со своих плеч кожаную куртку и протягивает ей.

– Нет, не стоит, – машет руками девушка и делает маленький шаг назад.

– Вам холодно. Потом вернете.

– Но я завтра…

Дарен не дослушивает ее и сам подходит к ней, накидывает кожаную куртку на ее тонкие плечи.

– Вдруг мы еще увидимся, – пожимает плечами парень. – До свидания, Холли.

Холли продолжает стоять на месте, наблюдая, как Дарен садится в машину, разворачивает ее и выезжает на главную дорогу.

Девушка еще сильнее кутается в его кожаную куртку. Она чувствует запах хвойного леса вперемешку с его слабым одеколоном.

Что же, она совсем не предполагала, что ее день закончится именно так.

Глава 5

За свою жизнь Холли может пересчитать по пальцам ночи, в которых она высыпалась и ее не беспокоили кошмары. Сегодняшняя же ночь побила все рекорды по степени отвратительности.

Мотель «Черная Роза», в котором ей «посчастливилось» остановиться, превзошел все ее ожидания. Вместо приветливого персонала Холли встретила пожилая женщина на ресепшене, которую никто и ничто не интересовало, кроме ее потрепанной газеты. Девушка была уверенна, что та возненавидела ее с первых же минут за то, что она отвлекла ее от увлекательного чтения.

– Номер 305, – мерзким голосом произнес администратор, вручая Холли засаленные ключи. Девушка постаралась побороть свою брезгливость и приняла ключи от номера.

Холли побрела в сторону ступенек, так как, оказалось, лифт был сломан. Она и не удивилась этому. Cегодняшний день выжал из нее все соки. Она уже хотела поскорее оказаться в номере и просто лечь спать.

– Хоть бы было нормально, хоть бы было нормально, – девушка бурчит себе под нос, пока плетется по длинному коридору, по пути осматривает бесконечное количество маленьких дверей.

Найдя нужный номер, она мысленно помолилась, чтобы ей повезло хоть с комнатой, и открыла дверь. Холли быстро включила свет и прошла внутрь.

Все было не так плохо, как она того ожидала. Комната была небольших размеров, стены были обклеены старыми зелеными обоями в желтый горошек, в углах скопилась паутина, которую горничная или забыла убрать, или не захотела. Тусклый свет едва освещал всю комнату. Номер сам по себе стоил дешево, может поэтому администрация экономила на электричестве или же это был такой стиль мотеля.

Возле небольшого окна стоял огромнейший дубовый стол и стул со старой бежевой обивкой. По другую сторону стены стояла двухместная кровать, а в центре комнаты лежал бежевый ковер, который раньше точно был кристально белым. Рядом с кроватью находилась дверь, ведущая в ванную.

Холли подходит к окну и приоткрывает его, впускает вечерний воздух в комнату. В Роттенхаме открыть окно было невозможно из-за звуков непрекращающихся сирен машин. С Лоствальдом иная ситуация. Здесь тихо и спокойно, только свист ветра иногда нарушает эту идиллию.

Девушка небрежно кидает рюкзак на стул и подходит к кровати. Постель кажется очень манящей и она уже желает поскорее оказаться на мягком матрасе, но Холли не простит саму себя, если не примет душ. В ванной она проводит от силы 10 минут, уделяя внимание лишь базовым водным процедурам. На все остальное у нее больше нет сил.

Девушка не сдерживает удовлетворенный стон, когда ее голова касается подушек. Матрас не настолько мягкий, как в ее представлениях, но она не жалуется. Все же, это действительно куда лучше, чем ночевать в машине.

Холли тянется рукой к телефону, чтобы попытать удачу вновь набрать отца. Уже было далеко за полночь, но Патрик не спит, наверняка ожидая или ее звонка, или ее саму. Полоски на телефоне так и не прибавляются, поэтому Холли просто заводит будильник и откладывает телефон на соседнюю подушку. Она также не позвонила и Мэри, которой обещала рассказать о том, как она увиделась с отцом. И вот об этом Холли беспокоится больше всего. Она уже знала, что не избежит истерик от подруги, зная, как она любит все драматизировать.

Холли шумно вздыхает, устало прикрывает глаза. Она рада, что наконец-то этот ужасный день заканчивается. Девушка и представить себе не могла, что вместо своей старой комнаты в Оутхейме будет спать в каком-то задрипанном мотеле Лоствальда.

С ней постоянно приключаются странные вещи, и она к этому привыкла, но вот сегодняшнее видение – это что-то новое. Она смирилась, что темный силуэт тревожит ее только по ночам и в основном в кошмарах. Сегодня же она увидела его на дороге из-за чего чуть не попала в аварию. Из-за этих воспоминаний девушке становится дурно. Она никогда никому не говорила о темной фигуре. С Миссис Бэккер разговоры заходили не дальше того, что ей просто снятся тревожные сны. Если бы она рассказала психологу о темном силуэте и, уж тем более, о сегодняшнем инциденте, Миссис Бэккер точно бы упекла ее в психиатрическую клинику и лишила водительских прав. Холли саму беспокоят эти вещи, но она боится поделиться этим с окружающими. Она просто хочет быть как все. Проживать жизнь классической двадцатилетней девушки. Ходить на пары в колледж, веселиться на вечеринках с друзьями, встречаться с парнями, любить и чтобы ее любили в ответ.

Думая об этих вещах, Холли вспоминает Дарена. Его растрепанные черные волосы, которые так хочется причесать, его длинные пальцы с единственным большим перстнем с нефритом на безымянном пальце и его зеленые глаза. Она может поклясться, что никогда не встречала людей с таким натуральным зеленым цветом глаз. Размышляя об этом, Холли приходит к выводу, что он носит линзы. Определенно, это линзы.

Холли останавливает себя, когда понимает, что слишком увлеклась. Почему она вообще начала об этом думать? Она лежит в постели в задрипанном мотеле города ее детства и размышляет о зеленых глазах какого-то незнакомца. Это же абсурд.

И так, перескакивая с одной мысли на другую, девушка и сама не замечает, как проваливается в глубокий сон.

Холли просыпается раньше будильника на 7 минут. Удивительно, но это была первая за долгое время ночь, когда Холли не мучали кошмары и она не просыпалась каждый час. И еще больше: она выспалась. На минуту девушка даже задумалась: может ей в принципе стоит спать в задрипанных мотелях, раз они производят такой эффект на нее?

Приняв утренний душ, девушка снова надевает свои темные джинсы и красную рубашку. На голове она наматывает небрежный пучок и выходит из номера. Она возвращает ключи на ресепшен и застает опять ту женщину со своей затрепанной газетой. Она даже не сменила позу, на секунду Холли задумывается о том, что может администратор вообще не спал.

Девушка выходит из мотеля, вдыхая утренний воздух полной грудью. Дождь закончился, на его смену пришел ожидаемый густой туман. В таком тумане было сложно ориентироваться по местности, но она прожила здесь шесть лет, поэтому уверенным шагом сразу же побрела в сторону автосервиса.

В мастерской Холли прождала недолго. Ей быстро поменяли шину и за дополнительную плату даже протерли все грязевые полосы.

Спустя два часа девушка наконец-то садится в машину. Она облегченно выдыхает, когда автомобиль заводится и она трогается с места. Холли надеется, что больше никакие приключения ее не ждут.

По истечении двадцати минут на смену типичных американских коттеджей приходит снова темный лес, а вот туман никуда не девается. Опасаясь какой-нибудь очередной незапланированной ситуации, Холли едет достаточно медленно.

Когда она окончательно выезжает за черту города, ее телефон начинает разрываться от количества уведомлений. Девушка сразу же тянется рукой к телефону, чтобы все посмотреть. Хмыкнув, она пролистывает двадцать пять пропущенных от Мэри и всего семь от Патрика. Стоит ли ей удивляться, что ее подруга позвонила (и даже написала) ей куда больше, чем родной отец?

На самом деле, ей до сих пор непонятна такая бурная реакция Патрика, вызванная тем, что она поедет в Оутхейм через объезд Лоствальда. В этом городе произошли страшные события с ее семьей, и она до сих пор не знала всех подробностей, но все же прошло достаточно времени. Не пора ли им просто отпустить и жить дальше?

Холли решается набрать отца, пока едет по прямой дороге, окруженной по обе стороны массивными хвойными деревьями. Длительных гудков она не застает. Отец сразу же берет трубку и она не успевает ничего сказать, как он сразу же произносит:

– Зачем ты поехала в этот город? Я же просил тебя.

Девушка хмурит брови. Она ожидала фразы по типу: «Ты где? С тобой все в порядке? Почему ты не позвонила?» и так далее, но явно не такой прямой вопрос, который вводит ее в ступор. Холли не спорит, что двенадцатилетняя трагедия с ее матерью безусловно наложила отпечаток не то, что на их отношения, а в принципе на их жизни, но им пора уже двигаться дальше. Этими воспоминаниями мужчина тянет и себя, и ее в бездну, где нет просвета. И сколько раз девушка пыталась поговорить с ним, узнать, что все-таки произошло, что спровоцировало пожар в доме, но мужчина продолжал молчать. И когда она услышала такой вопрос от Патрика, то ее терпение лопнуло. Что же все-таки тогда случилось, раз мужчина так категорически настроен против этого города?

– Может, пора уже рассказать, что произошло на самом деле?

Ее голос звучал серьезно и в какой-то степени даже грубо. Она решительно настроена выбить правду и наконец-то поговорить об этом. Быть может, если бы они сделали это сразу, то не было бы никаких кошмаров, вины и их отношения явно были бы лучше.

Мужчина молчит. В телефоне слышится лишь его тяжелое дыхание.

– Что случилось, папа? Я имею право знать, – повторяет девушка, нервно сжимает рукой руль.

И в ответ она опять слышит напряженную тишину.

– Что же, отлично, узнаю сама, – раздраженно произносит Холли и сбрасывает трубку, а после нервно откидывает телефон на соседнее сиденье.

На секунду девушка прикрывает глаза, устало качает головой. Как же ей надоел этот замкнутый круг. Все эти тайны, недосказанности, словно снежный ком, с каждым разом их становится все больше и больше. Еще чуть-чуть и этот снежный ком просто раздавит ее.

Холли слышит вибрацию своего телефона, ей продолжает названивать отец, но она не берет трубку. Девушка не собирается возвращаться в Лоствальд. Она сказала эту фразу мужчине сгоряча, в надежде, что он поймет, что она тоже нуждается в правде.

– Нет, ну это уже издевательство.

Холли останавливает машину, когда видит очередное ограждение дороги. Да что за хрень здесь происходит?

Девушка видит группу мужчин, одетых в рабочую униформу. Двое из них разговаривают между собой и все время тычут своими грязными пальцами на дорогу, пока остальные расставляют на трассе дорожные знаки, предупреждающие о ремонтных работах.

– Этого еще не хватало, – она бурчит себе под нос, пока выходит из машины.

– Простите, – вежливо произносит Холли, тем самым привлекая внимание двух мужчин. – Подскажите пожалуйста, где объездная дорога? Мне срочно нужно попасть в Оутхейм.

Рабочие переглядываются между собой, а после один из них отвечает.

– Мисс, вы разве не читали объявление?

Девушка непонимающе смотрит в ответ. Какое еще объявление?

– Объявление развесили по всему Лоствальду еще пару дней назад. Ремонтные работы. Въезд и выезд из Лоствальда с сегодняшнего дня временно закрыт на две недели.

Холли застывает на месте. То есть как это? Вчера девушка рассматривала каждый закоулок города и она была готова поклясться, что никаких объявлений не видела.

– Простите, то есть… город полностью закрыт?

Мужчина коротко кивает, а после возвращается к разговору со своим напарником, пока сбитая с толку девушка продолжает стоять на месте.

И как ей быть? Она не может поехать в Отухейм, она не может вернуться в Роттенхам. Пожалуй, жизнь точно издевается над ней.

Девушке ничего не остается сделать, как сесть в машину, развернуть ее и вернуться обратно в город.

– Видимо, это реально судьба, чтобы разобраться во всем, – хмыкает девушка, вспоминая брошенную от злости фразу отцу.

Глава 6

– И где ты остановилась?

Холли шумно вздыхает и обводит взглядом небольшую комнату. Она была маленькой, оформленной в светлых тонах и достаточно минималистичной. Посреди комнаты лежит белый пушистый ковер, на котором сейчас девушка сидит и разговаривает с Мэри. Небольшая кровать, комод с зеркалом и большое окно с широким подоконником, – это все, что здесь есть. В принципе, Холли устраивает такой расклад.

– У тетушки Беатрис, – отвечает она на вопрос. – В детстве мама часто оставляла меня с ней, когда ей нужно было отлучиться.

Холли не знала, куда ей податься. Если бы она снова остановилась в мотеле «Черная Роза», то точно бы сошла с ума. У нее не было достаточно денег, чтобы позволить себе снять номер в отеле или же квартиру, ведь она и не думала, что с ней может приключиться что-нибудь подобное.

Когда она вернулась в город, то первым делом просто наматывала круги на машине в паническом припадке. Отец не отвечал на все ее звонки. Холли чувствовала себя брошенной и слабой.

….пока не увидела дом тетушки Беатрис.

Женщина была последней надеждой для Холли. Она помнила, что тетушка Беатрис была добра к ней. От нее всегда пахло плюшками и домашним уютом.

Холли пробил озноб, когда она позвонила в звонок дома. Ей долго не открывали дверь и девушка уже решила, что теперь здесь живут другие люди, ведь все же прошло восемь лет. Холли уже хотела вернуться к машине, как позади себя она услышала скрип старой двери. Она покрылась мурашками, когда почувствовала тот самый запах плюшек и знакомый ласковый голос:

– Холли, это ты?

Девушка увидела перед собой всю ту же миловидную полную женщину с короткими светлыми волосами. Морщины на ее лице стали более глубокими и заметными, но взгляд так и не изменился. Тетушка Беатрис по-прежнему с той же добротой смотрела на нее.

– Тетушка… – слабо прошептала Холли.

Женщина радостно улыбнулась и сразу же обняла девушку.

– Какой же ты стала, я всегда помнила о тебе, детка. Пойдем скорее в дом!

И Холли рассказала ей, как оказалась в Лоствальде, как она сейчас поживает. Она упустила подробности по поводу их с отцом отношений, ведь все же Патрик был отличным отцом по мнению женщины. Она не хотела, чтобы он пал в глазах тетушки Беатрис. Холли также не решилась рассказать о психологе и обо всех странных вещах, происходящих с ней. Как бы дорог для нее не был человек, это та самая часть ее жизни, о которой ей тяжело говорить.

Тетушка Беатрис с радостью согласилась помочь девушке. Она выделила для нее небольшую комнату и сказала, что Холли может оставаться у нее столько, сколько потребуется.

– В любом случае, мне больше некуда податься, – пожимает плечами Холли и ложится на мягкий ковер.

– Я же говорила, чтобы ты не ехала туда.

Холли закатывает глаза. Она явно не хочет говорить на эту тему. Девушка уже и сама жалеет. Лучше бы она не объезжала через Лоствальд, а вернулась бы в Роттенхам.

– Кстати, ты присмотришь за моими фикусами?

Шумный вздох.

– Ну конечно, Мэри же только и годится на то, чтобы поливать чужие фикусы.

– Прошу, не начинай.

– Просто переживаю за тебя. Что ты там вообще будешь делать?

Холли пожимает плечами, будто Мэри увидит этот жест. Теперь, когда девушка остановилась в Лоствальде на две недели, она хотела хоть что-нибудь узнать о прошлом. Кто спровоцировал пожар? Почему они так быстро покинули Лоствальд? И главное…

Почему отец винит ее в произошедшем?

У девушки не было четкого плана, но она была уверена, что тетушка Беатрис не откажет ей, если та попросит. Раз отец не смог объяснить собственному ребенку, а только постоянно винил, то она будет искать помощь у чужих людей.

Холли молчит пару секунд, решая, стоит ли говорить о своих планах с Мэри. Взвесив все «за» и «против», она все же отвечает:

– Видимо, не зря я здесь оказалась. Я давно хотела разобраться. Может, это знак?

– Какой еще знак?! – вспыхивает Мэри. – В чем тебе разбираться? Я могу перечислить все по пальцам: твой отец просто сошел с ума на почве потери любимой женщины и травит тебя этим. Оттуда все твои проблемы. Тут не в чем разбираться.

– Мэри, пожалуйста, – серьезно говорит Холли. Мэри знает намного больше, чем все остальные. И иногда она жалеет, что дала слабину и рассказала все подруге. Мэри замечательная, но чересчур драматичная. Холли знает, что та переживает о ней, но Мэри часто затрагивает больные для нее темы, тем самым напоминая ей обо всем.

– Прости, просто волнуюсь за тебя, – тихо выдыхает подруга, явно понимая, что перешла грань дозволенного.

Это понимает и Холли. Она не злится, но ничего не отвечает. Вместо этого девушка встает с ковра и все же перемещается на кровать, выталкивая своим телом пару небольших подушек.

– И что ты будешь там делать? Даже потусить не с кем.

Холли хмыкает.

– Будто в Роттенхаме я только этим и занималась.

И почему-то в этот момент она опять вспоминает Дарена. Он не показался ей человеком, любящим шумные вечеринки и дружеские посиделки, скорее, наоборот, ему нравится проводить время или одному или со своей устрашающей собакой.

Холли вздрагивает, вспоминая взгляд его собаки. Почему он вообще выбрал добермана? Есть же более миловидные породы. Например, кокер-спаниели.

– Алло? Земля призывает Холли спуститься с небес.

Девушка быстро качает головой и вновь вникает в их диалог.

– Прости, задумалась.

– Задумалась? Так-так, кто это?

Холли готова поклясться, что Мэри сейчас хитро улыбается.

– Я задумалась о том, как мне тут быть.

– Холли, крошка, я достаточно хорошо тебя знаю, чтобы отличить, когда ты блефуешь. Так вот, сейчас ты блефуешь. Рассказывай.

– Да тут и нече…

– Холли!!!

Девушка вздыхает. Все же, она решает рассказать об инциденте с Дареном. Обычно Мэри делится такими историями с Холли, но уж явно не она. И, черт возьми, ей неловко это обсуждать. Она вообще понятия не имеет, почему она иногда думает о нем.

– И, в общем, этот Дарен… – Холли поднимает глаза, сразу же округляя их.

– Этот Дарен…? – в нетерпеливом тоне произносит Мэри.

Холли не в силах что-либо ответить. Она продолжает таращиться в окно, где с обратной стороны сидит рыжий полосатый кот. Подумаешь, кот, может это вообще тетушки Беатрис. Холли бы так и подумала, если бы у Беатрис не было аллергии на шерсть, а самое главное, если бы она не увидела розовый ошейник с надписью «Чаппи».

– Невозможно, – тихо бурчит Холли, медленно качает головой. Девушка чувствует холодные слезы на своих щеках. Во рту резко пересыхает. Она подносит руку к своему горлу, стараясь заполнить легкие как можно больше воздухом, но такое ощущение, будто из комнаты выкачали весь кислород.

– Что случилось? Ты пугаешь… – тихо шепчет Мэри, явно насторожившись такой реакции подруги.

Девушка роняет телефон на постель. На том конце продолжается слышаться голос встревоженной подруги.

Тем временем Холли осторожно встает с кровати и медленно подходит к окну. Ее сердце бешено бьется, а грудная клетка быстро поднимается вверх-вниз. Она смотрит на кота, с которым любила устраивать чаепития, засыпать в обнимку, кормить под столом во время семейного ужина.

Это был ее кот. Любимый кот.

После его потери она так и не смогла завести кого-то еще.

А сейчас тот самый кот смотрит на нее с противоположной стороны окна. И Холли готова поклясться, что слышит его громкое урчание.

– Чаппи? – тихо зовет его девушка. Мокрые щеки ее раздражают, но она боится их вытереть от слез, будто Чаппи от этого действия исчезнет.

Девушка делает еще шаг в сторону окна и животное быстро спрыгивает с подоконника. Она быстро подходит к окну, резко распахивая его, смотрит вниз.

– Чаппи?! – девушка продолжает звать кота, но он будто не слышит ее. Чаппи спокойно переходит небольшой сад роз тетушки Беатрис, перелезает через заборное ограждение и идет в сторону улицы, едва освещенную фонарями.

Холли пару секунд еще наблюдает за Чаппи, а потом сама быстро срывается и выскакивает из комнаты. Она резко открывает нараспашку входную дверь, которую забывает закрыть, и спускается вниз по ступенькам. Холли не может его упустить. Девушка готова поклясться, что это тот самый кот, которого ей подарил отец на ее пятилетие, но вот только как это может быть возможно, если Чаппи погиб вместе с ее мамой в том самом пожаре?

Холли продолжает бежать за Чаппи и звать его. С каждым разом она ускоряет свой шаг, чтобы поспевать за котом. Чаппи переходит на бег и быстро сворачивает за очередной угол. Девушка продолжает следовать за ним. В данный момент она не думает, куда идет. У нее одна цель: поймать Чаппи.

Холли также сворачивает за угол и выходит на одну из знакомых улиц Лоствальда. На это Холли совсем не обращает внимание, ее сейчас беспокоит Чаппи, которого нигде поблизости нет.

– Да где ты, черт возьми? – девушка нервно оборачивается, бегая глазами с одного куста на другой. Нет, она не могла до такой степени сойти с ума. Она точно его видела.

Холли медленно оборачивается вправо и застывает на месте. В ее зрачках, слабо освещенных уличным фонарем, можно увидеть дом.

Сгоревший дом.

Ее дом.

Глава 7

«Я уже близко.»

Холли резко поворачивается влево. На темной улице никого нет, лишь она и шумный ветер, гоняющий опавшую листву деревьев. Она не обращает никакого внимания на ледяной воздух, пронизывающий каждую клетку ее кожи. Холли продолжает поворачиваться то вправо, то влево. Внутри нее горит небольшая надежда, что это всего лишь чья-то злая шутка, но только на улице по-прежнему она и прохладный ветер. Это пугает девушку еще сильнее. Надежда на то, что кто-то насмехается и говорит с ней, проваливается, голос издается изнутри. Его устрашающий тембр, словно паразит, пробирается в мозг и полностью овладевает им. Как бы девушка не хотела его слышать, он звучит в голове, в сердце, в ушных перепонках. Везде.

«Я уже близко.»

У девушки начинает кружиться голова. Все вокруг будто переворачивается вверх дном. Ее внимание привлекает одинокий фонарь, который начинает быстро мигать, а после и вовсе погасает. Улица полностью погружается во мрак.

«Я уже близко.»

Голос становится все громче, от чего девушка вынуждена прижать ладони к ушам.

– Нет, прекрати! – она кричит от боли в ушных перепонках. – Ты не настоящий!

«Холли, беги!»

Последнее, что она слышит, прежде чем погрузиться в темноту…

крик матери.

Что-то холодное прикладывается к ее виску. Холли морщится от неприятного ощущения, а затем резко открывает глаза. Девушка не понимает, где она и что с ней. Паническая атака сразу же овладевает ей, ее тело дрожит, а легким катастрофически не хватает кислорода.

– Тихо-тихо, спокойно!

Чьи-то руки хватают ее, но она изо всех сил пытается вырваться из крепкой хватки. Она не понимает, кто перед ней и почему ее удерживают. Ей нужно уйти, она должна уйти. Холли пытается оттолкнуть ногами того, кто ее держит, чтобы ее отпустили. Грудная клетка быстро поднимается то вверх, то вниз, она начинает задыхаться и кашлять.

– Посмотри на меня, это я! Все хорошо!

Затуманенный взгляд девушки останавливается на зеленых глазах, которые сразу же завладевают ее вниманием. Она хочет отвести взгляд, но у нее не получается, она будто прикована.

– Дыши глубоко, ты в безопасности.

Холодные руки продолжают удерживать ее, но теперь Холли не вырывается. Она продолжает смотреть на парня и глубоко дышать в такт его дыханию.

– Молодец, все хорошо.

Когда дыхание Холли нормализовалось, Дарен медленно отпускает ее руки. Она потирает свои запястья, хватка парня была сильной, у нее точно останутся небольшие следы. Девушка облизывает пересохшие губы и еще раз осматривается по сторонам.

Дарен наклоняется к переднему сиденью и достает бутылку воды, протягивает ее девушке.

– Выпей.

Холли хочет спросить, что произошло, но во рту так сухо, что она едва может разлепить губы. Она медленно тянется рукой к бутылке воды, сразу же открывает ее и жадными глотками пьет воду.

– Что случилось? – она хрипло шепчет, уставившись на парня.

Дарен молча выходит из машины и пересаживается на водительское место, пристегивает ремень безопасности. Он изучающе смотрит на встревоженную девушку через зеркало заднего вида.

– Я нашел тебя на улице без сознания, – он спокойно произносит. – Видимо, ты ударилась при падении, – Дарен кивает на свой висок.

Холли замечает на полу машины мокрое голубое полотенце с пятнами крови, которое она скинула во время приступа. Видимо, именно это «что-то мокрое и холодное» недавно прикладывалось к ее виску. Девушка проводит пальцами по виску, ощущая что-то липкое и мокрое. Она опускает свои пальцы и смотрит на них: кровь.

Перед ее глазами сразу же возникают воспоминания, как она гналась за Чаппи, ее сгоревший дом и этот голос.

– Тебя нужно отвезти в больницу.

– Нет, – резко произносит девушка. – Со мной все в порядке.

Девушка тихо выдыхает, на секунду прикрыв глаза. Она привыкла к видениям в ночное время, когда она наедине с собой в своей квартире в Роттенхаме, но вот с приездом в этот город ее видения перешли на реальную жизнь.

– Спасибо, – она тихо выдавливает из себя. Ей стыдно, она никогда не давала слабину, старалась сама бороться со всеми странными вещами и вытекающими из них последствиями. Она не хочет стать для всех той странной девушкой, которую нужно остерегаться. Но Холли сама понимает, что давно уже ею стала.

Дарен коротко кивает на благодарность и продолжает смотреть на нее через зеркало.

– Уже лучше?

– Да, я в норме, видимо, споткнулась и ударилась об камень, бывает.

– Что ты делала так поздно на улице?

Холли совершенно не хочет отвечать на этот вопрос.

– А ты? – она сразу же переводит вопрос, посмотрев на него.

Дарен хмыкает, но спокойно отвечает:

– Я еду из ветеринарной клиники, Отто оставили там на ночь.

– С ним все хорошо?

– Небольшое отравление, не переживай.

Для Холли Отто по-прежнему остается устрашающим псом, но все же ей никогда не были равнодушны животные. Когда кто-то говорит о своих питомцах, она сразу же вспоминает своего Чаппи, который был для нее всем. Как-то ему делали операцию на лапку и ему пришлось остаться в ветеринарной клинике на неделю. Несмотря на юный возраст Холли, ей разрешили ночевать в больнице (с одним из родителей). В тот момент она почувствовала их сильную связь. Тогда она поняла, что никто и никогда не заменит ей Чаппи.

В воздухе повисает напряженная тишина. Дарен продолжает смотреть на Холли и она понимает, что он все же хочет знать, что она делала так поздно на улице, он не выпытывает, а терпеливо ждет ответ.

Окончательно сдавшись, девушка отвечает.

– Я искала своего кота.

– Странно, я не видел никакого кота.

– Значит, он сбежал, – она нервно произносит. Холли и сама сомневалась в реальности Чаппи, ведь ей четко сказали, что кот погиб вместе с матерью в том пожаре, но сегодня она увидела его…таким каким он был, настоящим, и у девушки появилась надежда. А вдруг Чаппи жив? – Я повторяю, что шла за котом.

– Хорошо, я верю тебе.

Холли вздыхает и отводит взгляд в сторону. Она уверенна, что он не верит ей. Никто никогда не верит. Но Дарен не осуждал ее, как другие, не насмехался, как другие. Он спокойно принимает любой ее ответ.

Девушка замирает, когда в окне замечает дом. Отреставрированный дом. Пустой и холодный. Сейчас особняк отличается от того, каким он был в день их переезда – светлый и уютный. Газон, где раньше Патрик любил устраивать барбекю, зарос, теперь трава достигала крыльца, на котором раньше Холли любила вычесывать Чаппи. Табличка «Продается», прикрепленная к входной двери коттеджа, убеждает Холли, что в доме никто не живет.

Но напугало ее вовсе не это. В ее видениях дом был сгоревшим. Она четко видела сгнившие балки, оставшиеся от дома, и едкий запах гари.

– Все нормально?

Голос парня заставляет ее вернуться в реальность и отвести взгляд от дома. Холли не решает сказать, чей дом через дорогу. Дарен уже достаточно знает. Он видел больше, чем все окружающие и та же Мэри. Теперь девушка была уверена, что он будет избегать ее, как все остальные. Она должна принять это.

– Мне надо домой.

– Я отвезу.

Холли не хочет, чтобы он отвозил ее. Она чувствует себя обнаженной перед ним. Он видел многое и теперь ей неловко.

– Не стоит, я сам… – девушка тянется к ручке, чтобы открыть дверь машины, но Дарен опережает ее и нажимает кнопку блокировки дверей.

– Говори адрес.

Холли недовольно смотрит на него. Теперь он переходит черту. Девушка понимает, что он хочет помочь, но она также понимает, что теперь он считает ее странной девочкой и хочет отвезти домой, чтобы та не наделала еще каких-нибудь глупостей. И Холли злит это.

– Я же сказала, что я сам…

– Хорошо, покатаемся, значит, – парень перебивает ее и заводит машину.

Холли скрещивает руки на груди и смотрит вперед. Если парень считает, что таким образом переиграет ее, то нет. Она крепкий орешек и очень упрямая. Если девушка сказала «нет», то это и останется «нет».

Но Дарен оказывается более упрямым. Холли до последнего думала, что они прокатятся минут 15 и ему надоест, но нет. Дарен включил музыку и продолжил петлять по пустынным улицам Лоствальда. Он так и не взглянул на нее, в то время, как Холли продолжала испепелять его взглядом. На 3 круге и 47 минуте Холли сдается.

– 420 Пэйпер Стрит.

Дарен усмехается, когда слышит адрес, и выключает музыку.

– Так бы и сразу, Холлс.

Девушка возмущенно смотрит на него, но сдерживает себя, чтобы сказать какую-нибудь колкость. Во-первых, он помог ей, и она должна быть благодарной, а не грубить. Во-вторых, и в-третьих, она проиграла и сдалась и должна принять это с достоинством.

Дарен же не воспринимал это как какое-то соревнование. Он действительно беспокоился за девушку, которая недавно потеряла сознание и пребывала в состоянии панической атаки. Было бы глупо с его стороны отпустить ее. Он и сам хотел убедиться, что она безопасно доберется домой.

Дарен останавливает машину возле названного адреса, а после поворачивается к ней. Холли замирает, когда снова видит так близко эти зеленые глаза с неестественным большим зрачком.

– Я думал, ты не местная.

Холли вспоминает, что говорила ему в первую встречу. Она также вспоминает, что должна вернуть ему куртку.

– Я и есть не местная, но застряла здесь из-за внезапных ремонтных работ, – она вздыхает. – И ты мог, как местный, сказать об этом, – тихо бурчит Холли.

Дарен пару секунд молчит, изучающе осматривает девушку.

– Я и сам не знал.

– Ладно, в любом случае, я застряла здесь на 2 недели, – она устало откидывается на спинку сиденья и смотрит на дом тетушки Беатрис. Только в ее комнате горит свет, а окно распахнуто нараспашку. Холли уже представляет, какой холод царит в ее комнате. – Надо вернуть тебе куртку.

– Не стоит, оставь себе, – произносит Дарен и тянется рукой к кнопке блокировки дверей, выключая ее. – Я бы мог помочь с поиском твоего кота.

Холли напрягается, когда слышит предложение о помощи. И зачем она вообще упомянула Чаппи, ведь она сама не знает настоящий ли кот или плод ее воображения?

– Я учту, спасибо, но пока справлюсь сама, – быстро выдает девушка и выходит из машины. – Доброй ночи.

Дарен наблюдает, как Холли захлопывает дверь автомобиля, затем торопливо открывает небольшую калитку забора, быстро проходит по тропинке и скрывается за большой входной дверью.

– До встречи, Холлс, – он шепчет в пустоту.

Дарен кидает взгляд на заднее сиденье и замечает небольшой золотой кулон. Хмыкнув, парень снова осматривает дом. Свет в комнате перестает гореть.

– Теперь уж точно до встречи.

Глава 8

Холли думала, что как только она заберется в постель, у нее получится быстро заснуть. Обычно так организм борется с перенапряжением – он вырубается. За этот день она пережила в разы больше стрессовых ситуаций, чем обычно: ей пришлось остаться в Лоствальде, потом привиделся Чаппи, сгоревший дом, ее состояние увидел человек, который не должен был этого видеть, а главное… она услышала голос матери.

Девушка четко помнила этот голос, она могла бы узнать его из тысячи, ведь именно он всегда успокаивал ее, пел колыбельные, рассказывал разные истории, которые Холли так нравилось слушать. Именно поэтому она была уверена, что не ошибалась. Это точно был знак, и Мелисса предупреждала ее об опасности. Вот только чего ей остерегаться, она так и не знала.

Холли так и не смогла нормально поспать в эту ночь. Она уснула ближе к рассвету и проснулась спустя 4 часа от головной боли. Потирая виски, девушка свободной рукой берет телефон, чтобы проверить уведомления. И как всегда, огромное количество сообщений и звонков от Мэри и ни одного от отца.

Холли быстро отвечает подруге, что с ней все хорошо и чтобы она не переживала. Она знает, что вчера ночью не очень красиво поступила, не объяснив подруге, куда она пропала и чувствует за это вину, ведь Мэри точно не находила себе места.

«Я тебя точно скоро убью!!! Не делай так больше!!!»

«Еще раз прости, обещаю, больше не повторится.»

Смотря на разговор с подругой, Холли снова возвращается мыслями к Патрику. Ей вдруг становится интересно, а его не мучает совесть, что он ей не пишет, не звонит и сам не отвечает на ее звонки. Она с двенадцати лет привыкла решать все свои проблемы в одиночку, но все же, ей больно. Патрик – единственный близкий человек, который, на самом деле, самый чужой среди всех.

Холли откладывает телефон и подходит к окну. На улице пасмурно, густой утренний туман заполонил собой каждую улочку. Не видно ни одного дома. У девушки сложилось такое чувство, будто существует только особняк Беатрис, и если она выйдет на улицу, то туман растворит ее.

Приоткрыв окно, девушка впускает прохладный осенний воздух в комнату. Она смотрит на то место, где еще вчера сидел Чаппи. Такой настоящий и такой родной. Если это все же галлюцинации, то ее мозг точно играет на ее чувствах, показывая ей подобные «картинки», которые ранят сильнее острия ножа.

Она отходит от окна и идет в ванную. Контрастный душ снимает ее головную боль и теперь она чувствует себя намного лучше. Холли подходит к зеркалу, чтобы замаскировать синяки под глазами, как делает всегда. Последнее, чего сейчас бы хотелось, это вызвать лишние вопросы со стороны Беатрис.

– Черт! – она испуганно произносит, когда не обнаруживает золотого кулона на шее. Этот кулон принадлежал ее матери и был единственным напоминанием о ней.

– Черт-черт!

Девушка нервно осматривает ванную, а потом переходит в свою комнату: залезает на кровать и скидывает все подушки, водит ладонями по смятым простыням. Затем она переключается на свою одежду и ощупывает карманы рубашки, горя надеждой, что кулон может оказаться там.

– Да твою ж! – она грубо откидывает от себя вещь, когда пропажи не обнаруживает.

***

– Так и не нашелся?

Беатрис ставит на стол тарелку только что приготовленных блинов и клубничный джем.

Холли заваривает чайник липового чая и также ставит его на стол. Она садится на свое место и поднимает разочарованный взгляд на женщину, медленно покачав головой.

– Не переживай, детка, – тетушка Беатрис берет один блин и кладет его на тарелку Холли. – Я видела его на тебе вчера, ты никуда не выходила из дома, значит, он точно где-то тут.

Девушка натянуто улыбается, коротко кивнув. Холли спокойно, что тетушка Беатрис так и не узнала о ее ночных приключениях, но вот от мысли, что она потеряла кулон на улице, ей становится не по себе.

– После кладбища еще раз поищу в комнате, – решительно произносит Холли, делая небольшой глоток чая.

Тетушка Беатрис шумно выдыхает, поправляет свои большие очки.

– Ты точно хочешь пойти? – неуверенно произносит женщина.

– Не знаю насчет хочу, но мне стоит сделать этот шаг.

– На улице скверная погода.

– Тетушка, это же Лоствальд, – улыбается Холли, положив часть недоеденного блина обратно на тарелку. – Вижу, ты всячески пытаешься меня отговорить.

– Нет, что ты, – женщина качает головой. – Я даже карту нарисовала тебе, чтобы ты сориентировалась на кладбище, ты же там никогда не была?

Холли отрицательно машет головой, облизывает свои губы от клубничного джема.

– Я бы сходила с тобой, но работа… – виновато произносит женщина.

Беатрис встает со своего места и берет лист бумаги, лежащий на микроволновой печи.

– Тетушка, все правда хорошо, я справлюсь, не беспокойся.

Холли не сдерживает улыбки, наблюдая за переживающей женщиной. Патрику определенно нужно поучиться заботе у нее.

– Значит, смотри… – Беатрис опускает палец на «карту». – Проходишь через ворота, потом сразу налево до первой ивы, затем идешь вправо, сворачиваешь налево и 5 надгробие третьего ряда слева.

Холли все это время внимательно слушает женщину, поглядывает то на нее, то на карту. Из Тетушки Беатрис вышел так себе художник и она совершенно не поняла схемы, нарисованной на карте, но говорить об этом не стала – ведь ради нее так постарались. Девушка молча решает, что будет разбираться сразу на месте.

– Как там Патрик? Он же знает, что ты у меня?

Холли замирает, когда Беатрис затрагивает тему отца. Аппетит сразу же пропадает.

– Папа… – она медленно произносит, пытаясь подобрать правильные слова. – Не очень рад, что я приехала сюда и мы вроде как в ссоре.

– Но ты же не виновата в том, что здесь застряла.

Холли неловко пожимает плечами и допивает чай.

– То есть, он тебе вообще не звонит?

Девушка слышит в голосе тетушки Беатрис разочарованный тон. Именно это она и хотела предотвратить. Патрик в глазах женщины был любящим мужем и замечательным отцом. Холли ощущает вину, что из-за нее идеальный образ мужчины рушится.

– Ему просто до сих пор тяжело принять это все.

– А тебе не тяжело, Холли?

Девушка снова смотрит на недовольную Беатрис.

– Тяжело, – признается она. – Очень тяжело, тетушка. И раз уж мы затронули эту тему, я бы хотела у тебя кое-что узнать, – девушка тянет паузу, но все же решается об этом спросить, посмотрев на женщину. – Что случилось в ту ночь? Почему произошел пожар?

Холли договаривает последнее предложение с учащенным дыханием, ее сердце вот-вот выпрыгнет из грудной клетки. Она искренне хочет узнать причину, но в глубине души боится услышать страшную правду.

Недовольный взгляд тетушки Беатрис меняется на озадаченный. Она не была готова услышать подобные вопросы. Женщина нервно поправляет свои пшеничные волосы, бегает взглядом из стороны в сторону.

– Я правда не знаю, детка, – она шепчет, нежным взглядом посмотрев на Холли.

– Прошу, – буквально молит девушка. – Хоть что-то.

Тетушка Беатрис должна что-то знать. Ей знаком каждый житель Лоствальда, все в городе ее уважают. Да и слухи о случившемся пожаре здесь точно обсуждались и она наверняка слышала о них.

Беатрис шумно вздыхает, опустив взгляд на чашку остывшего чая.

– Я действительно не знаю, почему произошел пожар, однако… – женщина на секунду задумывается. Она не совсем уверенна, стоит ли говорить об этом Холли, но все же под ее молящим взглядом сдается. – В тот вечер я возвращалась поздно с пекарни. Проходила мимо вашего дома и услышала голоса. – Беатрис тянет паузу, от чего Холли сразу же напрягается. – Твоя мама ругалась с каким-то мужчиной. Тогда я решила, что это был твой отец, – пожимает плечами женщина. – Позже оказалось, что Патрика тогда не было в доме.

– Кто этот мужчина? О чем они говорили, ты слышала? – нетерпеливо произносит девушка, хмурясь.

Беатрис опять тянет паузу и девушка еле держится, чтобы не надавить на нее. Женщина снимает свои очки и откладывает их на стол, а затем переводит взгляд на Холли.

– Мужчина кричал, что пришел за тобой.

Девушка замирает на месте и непонимающе смотрит на Беатрис. Это не то, что она ожидала услышать.

– За мной? – удивленно шепчет Холли, надеясь, что она не так поняла. Рой неприятных мурашек пробрал ее тело, она почувствовала легкую тошноту. Аппетит окончательно пропал и девушка уже пожалела, что вообще съела пару блинов.

Ей не совсем было понятно: кому она могла понадобиться? И кто этот мужчина? Почему именно она и ее семья?

– А знаешь, я могла неправильно услышать, – Беатрис решает поддержать девушку, когда видит ее испуг и замешательство. – Я не особо заостряла на этом внимание, я спешила.

Девушка медленно кивает, потирая рукой виски. Она пытается уложить услышанную информацию у себя в голове, но продолжает возвращаться мыслями к одной и той же фразе.

«Он сказал, что пришел за тобой».

Значит ли это, что Патрик все это время был прав? Неужели она действительно виновата в смерти матери?

Холли замечает встревоженный взгляд Беатрис и тут же натягивает маску, чтобы не показывать свои подлинные эмоции. Это ее проблемы, и она бы не хотела, чтобы из-за ее реакции переживали другие.

– Все хорошо, – девушка вежливо улыбается. – Я пойду собираться, спасибо большое за завтрак. Помощь нужна?

Беатрис отрицательно качает головой, складывает грязную посуду в посудомоечную машину. Женщина жалеет, что рассказала Холли о том, что слышала. Ее саму до сих пор это беспокоит и она все еще ощущает небольшой груз вины на своих плечах, ведь должна была рассказать об этом инциденте Патрику, но смолчала. Может, поступи она иначе, пожара бы не было и девочка бы росла в полноценной семье?

Как только дверь ее комнаты захлопывается, Холли медленно скатывается вниз по стене, обнимает себя за колени, покачиваясь из стороны в сторону, и не перестает задавать себе одни и те же вопросы: Почему именно она? Почему все это происходит именно с ней? Что она сделала, чтобы заслужить все это?

Девушка быстро смахивает скатившееся слезы по щекам. Сердце болезненно ноет в груди. Теперь Холли еще страшнее посещать могилу матери, смотреть на ее надгробие, но ей стоит это сделать, чтобы поставить точку в этой истории и отпустить хоть одну из проблем.

Холли успокаивается и начинает собираться на кладбище, решая надеть темные брюки и такой же темный свитер. Затем девушка еще раз осматривает комнату на наличие кулона, но ее взгляд останавливается на кожаной куртке Дарена. Холли подходит к стулу, на котором лежит вещь, берет ее в руки и, шумно вздохнув, притягивает куртку ближе к лицу, полностью утыкаясь в неё носом. Ее тут же окутывает запах хвойного леса вперемешку со слабым одеколоном. Холли глубоко вдыхает этот аромат, покрываясь приятными мурашками.

– Холли, детка?! К тебе пришли!

Девушка вздрагивает от голоса тетушки Беатрис и быстро откидывает от себя вещь, будто это кто-то мог увидеть. Холли еще раз осматривает комнату, а после выходит из нее и быстро спускается вниз.

– Ко мне пришли? – непонимающе переспрашивает Холли и идет к двери. – Но ко мне никто не мог… – она открывает дверь и вздрагивает, когда на пороге встречает Дарена.

– О, черт! – вырывается у девушки от неожиданности, пока она неосознанно делает шаг назад.

– И тебе привет, – улыбается Дарен.

Парень замечает ошарашенный взгляд Холли. Он уверен, что она хочет спросить у него, что он тут делает, поэтому сразу же переходит к делу.

– Думаю, это твое, – Дарен вытягивает руку вперед и разжимает кулак. На его ладони лежит золотой кулон.

– Да ладно… – облегченно выдыхает девушка и сразу же берет кулон, осматривает его, чтобы точно убедиться, что он принадлежит именно ей. Это был тот самый кулон, из-за которого она буквально разгромила всю комнату. – Где он был?

– В моей машине, – отвечает Дарен, наблюдая как Холли застегивает на шее цепочку. – Я не возил других девушек, поэтому сразу решил, что он может быть твоим.

– Спасибо тебе, – произносит Холли с благодарной улыбкой на лице. Теперь ей намного легче. Она все еще не могла отойти от услышанного и мыслями постоянно возвращалась к этому, но она правда рада, что кулон снова на месте. Так она чувствует себя в безопасности. – Кстати, подожди.

Холли возвращается к себе в комнату, чтобы забрать куртку Дарена. На ее щеках появляется предательский румянец, когда в мыслях всплывают воспоминания о том, что она недавно с ней делала, но она сразу же гонит эти мысли прочь.

– Холли, не забудь букет!

Девушка останавливается в прихожей, когда слышит голос Беатрис.

– Точно, спасибо, – проговаривает она в ответ, взяв букет алых роз. – Я пошла.

Холли выходит из дома и возвращается к Дарену, сразу же протягивает ему ту самую куртку.

– Наконец-то отдаю.

– Могла бы уже и себе оставить, – Дарен принимает вещь, остановившись взглядом на букете роз. – Куда-то собираешься?

– Да, нужно кое-куда съездить, – она опускает взгляд на букет, трогает пальцами нежные алые лепестки.

– Я могу отвезти тебя.

Холли поднимает взгляд на Дарена. Девушка больше никогда не сядет в его машину, еще одного подобного инцидента, как вчерашний, она не переживет.

– У меня тоже есть машина, – она кивает на белый автомобиль, припаркованный возле дома тетушки Беатрис. – Вон там.

– Хорошо, как скажешь, тогда до встречи, – пожимает плечами парень и разворачивается, удаляясь в сторону своей черной машины.

Холли следует его примеру. Она садится на водительское сидение, откладывает букет роз на соседнее, пассажирское, а затем пристегивается. Девушка поправляет свои волосы, следом проворачивает ключ зажигания и… Ничего. Холли хмурится и пробует еще раз, а потом еще раз и еще раз.

– Только не это, – она обреченно выстанывает, когда видит горящий значок, обозначающий, что нет бензина. Теперь ее не покидал вопрос: как она могла забыть заправиться после того, как проделала длинный путь с Роттенхама, а потом еще весь день петляла по Лоствальду?

Холли разочарованно смотрит на букет роз. Она может сейчас вернуться домой, но больше никогда не решится поехать на кладбище к маме, или же может попросить Дарена подвезти ее.

– Какая дура, – шепчет сама себе девушка, смотря через боковое зеркало на машину парня. Уже который раз она ведет себя нелепо рядом с ним и это ее злит. Очень злит.

Холли берет букет роз и выходит из машины. Она медленно подходит к автомобилю Дарена и сразу же залезает на переднее сиденье.

– Предложение еще в силе? – девушка смотрит вперед на дорогу, так и не решившись взглянуть на него. Ей неловко.

Дарен старается подавить ухмылку и спрашивает:

– Конечно, куда едем?

– На кладбище, – слабо произносит она, продолжает смотреть вперед. Она не хотела, чтобы об этом кто-то знал, девушка даже Мэри не рассказала, но в случае с Дареном обстоятельства будто вынуждают ее раскрываться перед ним.

Парень пару секунд молчит, также смотрит вперед.

– Старое или новое?

Холли переводит взгляд с дороги на парня.

– Старое, – тихо шепчет она.

Кладбище

Холли любила тишину и одиночество. Ей нравилось проводить свободное время в квартире, ухаживать за фикусами и иногда смотреть среднерейтинговые французские драмы, любовь к которым у нее привита из-за Мэри. В отличие от подруги, романтизирующей настоящую любовь в таких фильмах, Холли же, напротив, находила в них лишь очередной способ отвлечения. Чужие проблемы на какое-то время помогают забыть о собственных переживаниях. Ей нравилось сидеть закутанной в синий плед и анализировать ситуации, с которыми сталкивались главные герои.

Иногда к ней приходила Мэри и рассказывала разные истории, приключившиеся с ней за день, а Холли продолжала молчать и выступать в качестве слушателя. Для всех она была классическим примером интроверта: отстраненной и с тяжелым взглядом. Сначала Холли ранило, что из шумной девочки с вечно горящими голубыми глазами она превратилась в замкнутого социофоба, а потом девушка привыкла и приняла тишину и одиночество в свои скромные объятия.

Все изменилось с появлением Дарена. В его присутствии Холли просто ненавидит тишину, она давит на нее.

За время их длящейся поездки они не проронили ни слова. Дарен медленно вел машину под инди музыку, пока Холли пыталась разобраться с «картой», любезно для нее составленной тетушкой Беатрис. Девушка водила пальцем по нарисованным стрелкам на дороге и старалась запомнить построенный маршрут, но ее мысли были совсем о другом.

«Почему он не говорит со мной?»

Она удивилась такому возникшему в ее голове вопросу. Ей всегда было комфортно молчать, она чувствовала себя спокойно во время долгих пауз в диалоге с другими людьми, но только не в этой машине и не с этим рядом сидящим парнем.

– Как там Отто? – Холли сдается и нарушает тишину.

– С ним все хорошо, завтра уже будет дома.

Коротко кивнув, девушка поворачивает голову к окну. На этом их диалог закончился и Холли вообще пожалела, что его завела. Ей снова становится неловко.

– А как твой кот? Нашелся?

Теперь девушка окончательно пожалела о том, что решила заговорить с ним. Лучше бы они продолжили ехать в тишине, она бы вышла на кладбище, и на этом бы распрощались. Теперь же ей придется выдумывать всякие сказки о Чаппи. Холли уверенна, что настоящая правда не особо впечатлит его.

– Поиски продолжаются.

– Я все еще могу помочь.

Она нервно кусает губу, не зная, что и ответить. Спасательным кругом для нее становятся железные ворота с надписью «Кладбище».

– Вот, это здесь, – девушка оживляется, осматривает открывшийся вид из окна. – Останови вот тут.

Дарен разворачивает машину и паркуется возле старых ворот. Холли обводит взглядом кладбище. Из-за густого тумана местность выглядит пугающей, точно также, как в клишированных американских ужастиках. Краска на заборах с острыми пиками давно стерлась, вместо нее появилась неприятная ржавчина, а небольшая табличка «с собаками вход воспрещен» теперь была украшена птичьим пометом и сатанинскими знаками.

Все увиденное не особо впечатляет девушку, а наоборот, отталкивает. Ей больно и неприятно, что в таком месте похоронена ее мама, самая заботливая и нежная. Такое место недостойно Мелиссы.

– Спасибо, что подвез, – Холли берет букет роз и смотрит на Дарена. – Я пойду.

– Может мне пойти с…

– Нет. – девушка перебивает его, заранее зная, что он хочет сказать. – Все в порядке, я справлюсь.

Она выходит из теплой машины и ее сразу же встречает прохладный ветер. Холли вздрагивает и прижимает к своей груди букет роз, будто тот сможет укрыть ее от холода. Девушка переходит дорогу и еще раз осматривает старые ворота.

«Главное не потеряться».

Холли тянет ручку вниз и открывает дверь с неприятным скрипом. Кладбище встречает ее заросшими надгробиями, одинокими статуями плачущих ангелов и указателями с ободранными знаками. Вокруг царит тишина, которую нарушает сама девушка, когда проходит по сухим листьям.

На секунду она останавливается возле небольшого надгробия.

«Мария Джей Лавински. 1945–1947 гг».

Слишком юная, не успевшая вдохнуть полной грудью эту жизнь. Могила была совсем старой, ее уже давно никто не навещает.

Холли перевела взгляд на свой букет и вытащила одну розу, а затем положила ее на каменное надгробие.

– Надеюсь, тебе понравится, – тихо шепчет девушка. – Спи спокойно.

Шорох листьев. Холли замирает на месте и прислушивается. Еще один хруст листвы звучит рядом с ней, а после еще один.

Она резко оборачивается и вздрагивает от неожиданности.

– Зачем ты пошел за мной?

Дарен подходит к ней ближе и осматривает маленькое надгробие.

– Чтобы не было так страшно, да и мне потом отвозить тебя.

Его голос оставался ровным и таким же спокойным. Иногда девушке казалось, что ничто и никто не сможет вывести его из себя.

– Я же сказала, что сама справлюсь и отвозить меня тоже не нужно.

Дарен медленно переводит на нее взгляд. Его зеленые глаза пробегают по ее лицу, скользят вниз, а после возвращаются обратно.

– И как же?

Холли озадаченно смотрит на него. На самом деле, она и сама еще не знала, каким образом сделает это, но выглядеть беспомощной точно не хочет.

– Я видела остановку напротив кладбища.

– Заброшенную остановку? – хмыкает Дарен.

Девушка молчит, сжав губы. Она всегда продумывала все свои действия на сто шагов вперед, но именно с ним все рушится.

– Хорошо, – тихо выдыхает Холли. Та неловкость снова возвращается. – Только пожалуйста, остановись, когда я скажу, ладно?

Дарен коротко кивает на ее просьбу, а после бесцеремонно забирает карту, которую она держит в руках. Он хмурится, изучая написанное, а после переводит долгий взгляд на девушку. Еще чуть-чуть и Холли бы не выдержала и спросила в чем дело, но Дарен оказывается быстрее.

– Ты не туда свернула.

Парень разворачивается и идет в противоположную сторону и Холли ничего не остается сделать, как последовать за ним. Девушку пробирает дрожь, когда от могилы Мелиссы ее разделяет последний поворот. От нервов у нее начинает кружиться голова, а ее дыхание становится сбивчивым и тяжелым. Сейчас она хочет развернуться и сбежать. Холли никогда не посещала могилу матери и в двадцатилетнем возрасте это сделать еще труднее, чем в двенадцатилетнем.

– Остановись, – она слабо шепчет, посмотрев на спину Дарена.

Парень медленно поворачивается, еще раз пробежавшись взглядом по ней.

– Я буду ждать здесь.

Холли коротко кивает и теперь сама продолжает проделывать оставшийся путь. На первой могиле у нее сводит ноги, на второй головная боль усиливается, на третьей она чувствует тяжелый ком в горле, на четвертой ее сердце готово выпрыгнуть из груди.

– Джонс, – она останавливается возле пятой могилы. – Мелисса Эшли Джонс.

Холли не может отвести взгляда от старого надгробия. Оно было ухоженным, в отличие от всех остальных. Тетушка Беатрис говорила, что раньше к Мелиссе наведывались ее бабушка и дедушка, с которыми они толком и не общались, а после их смерти сама Беатрис начала ухаживать за могилой.

– Здравствуй, мама, – на последнем слове ее голос предательски дрогнул. Она осторожно наклонилась и положила букет роз на надгробие. – Это я, Холли.

Девушка осматривает убранную землю вокруг каменной памятной плиты. Она не может поверить, что глубоко под землей лежит ее мама, которая каждое утро готовила для нее вкусные блины, заставляла ее носить белые босоножки с бантиками и каждый раз оставляла на ее лбу нежный поцелуй перед сном. Под землей лежит ее мама, которую у нее так безжалостно отобрали. Холли не позволили в полной мере насладиться теплотой материнских объятий.

На смену грусти приходит стыд: почему она не боролась с отцом, чтобы навещать могилу Мелиссы? Почему он лишил ее даже этого? А она и не сопротивлялась.

– Прости меня, мама, – тихо шепчет девушка, пытаясь подавить собственные слезы.

Перед глазами сразу же всплывают обвинения отца.

«Если бы не ты, Мелисса бы не погибла!»

Холли всхлипывает, быстро покачав головой. Она жмурит глаза и прикрывает лицо ладонями.

– Я не хотела, мама, я не хотела, – голос девушки едва уловим из-за слез. – Мне тебя так не хватает.

Она знает, что если бы Мелисса была жива, у них была бы другая жизнь: обычная, но такая счастливая и правильная. Раньше ей было завидно, что у ее подруг есть второй этаж в их домах, а теперь Холли больно, что у многих есть матери, а у нее нет. У нее никого нет. И в этом виновата она.

– Мне так жаль, – Холли вытирает свои слезы, вдыхает полной грудью прохладный воздух.

– Мне очень жаль, мама.

Девушка постепенно успокаивается и теперь просто рассказывает маме все, что с ней произошло. Она делится обо всех вещах, о которых знает только она сама.

– Но я обязательно все узнаю, мама, – Холли наклоняется и опускает ладонь на холодную плиту. – Я обещаю тебе.

Спустя двадцать минут девушка возвращается к повороту, где ее ждет Дарен. Ей не по себе, что она ушла так надолго.

– Извини, что заставила ждать, – она снова придает своему голосу холодный тон.

– Все нормально, я понимаю, – парень осматривает ее, останавливает взгляд на мокрых щеках, а потом на ее красных глазах.

Холли замечает этот взгляд, сразу же напрягаясь. Она сжимает руки в кулаки, пока быстро произносит:

– Это моя мать.

Дарен пару секунд молчит, а потом коротко кивает.

– Думаю, она рада, что ты пришла к ней.

Холли впивается ногтями в кулаки, чтобы подавить слезы. Она не будет плакать при нем.

Они возвращаются в машину. Холли отворачивается к окну, пока Дарен пристегивается и выезжает на главную трассу. Девушка смотрит на кладбище до тех пор, пока они не скрываются за поворотом.

– Знаешь, – на этот раз первым голос подает Дарен. – Тебе сейчас не помешает большая порция мороженого.

Отстранившись от окна, Холли медленно переводит взгляд на него, осматривает его профиль. Она тянется рукой к радио и сама включает инди музыку.

– Только если не шоколадное, – слабо улыбается девушка.

***

– И вот я решилась на этот шаг, – Холли все это время продолжала ковырять ложкой шарик фисташкового мороженого.

Она решила рассказать небольшую часть (упустив ее видения и отношения с отцом) о семье Дарену. Теперь Холли чувствует себя странно: вроде ей легко от того, что она поделилась с кем-то, но с другой стороны, непривычно и не по себе. Она открылась Мэри спустя пять лет проверенной дружбы, и то не до конца, а тут, зная парня неделю, она уже с ним катается на машине и разговаривает на личную тему.

Дарен слушал ее внимательно, ни разу не перебив. Холли была приятна его заинтересованность. Парень всегда ее так слушал, принимал каждый ответ и просто ждал, когда она решится.

Когда девушка заканчивает рассказ, Дарен в ответ шумно вздыхает и опускает взгляд на шарик пломбира.

– Я тоже потерял родителей… Очень давно, – он говорит, пока смотрит на десерт, а затем резко поднимает взгляд на девушку. – Их отобрали у меня, и я тоже очень скучаю по ним.

В его голосе слышится боль и невыносимая тоска. И Холли понимает эти чувства: она живет с ними последние восемь лет.

Девушка ничего не говорит, осматривает его, а потом снова опускает взгляд на свою почти опустевшую тарелку.

– Знаешь, – она хмыкает, посмотрев на парня. – Нам сейчас не помешает еще одна большая порция мороженого.

Дарен улыбается, соглашаясь с ней.

– На этот раз шоколадное?

– Ни за что!

Парень тихо смеется на эту реплику, а потом жестом руки подзывает к себе официанта.

***

– Вот это погода…

Когда они выходят из кафе, их встречает сильный ливень с неприятным ветром. Холли потирает свои плечи, немного дрожа.

– Добро пожаловать в Лоствальд, – парень накидывает на ее плечи куртку.

Холли опять ощущает запах хвойного леса вперемешку со слабым одеколоном и переводит на него взгляд.

– Видимо, я никогда не избавлюсь от этой куртки.

– Или же мы опять скоро встретимся.

Глава 10

– Поверить не могу, что эти работы затянутся еще на две недели, – негодующе произносит Беатрис, грубо откидывает от себя утреннюю газету. – И кому только сдался этот городишко?!

Холли в ответ шумно вздыхает и притягивает к себе ближе чашку чая. Эта новость вызывает в ней противоречивые чувства: с одной стороны, она уже хочет поскорее вернуться в Роттенхам в свою небольшую квартирку, продолжить обучение, где у нее наверняка накопилось много долгов, но с другой стороны, ей страшно возвращаться. Холли уверенна, что, если она уедет из Лоствальда так и не разобравшись, ее видения и кошмары примут новую форму – более устрашающую и плачевную для нее.

Иногда ей кажется, что сам Лоствальд не хочет отпускать ее. Если еще раз прокрутить в голове те обстоятельства, при которых она вернулась в этот город, а потом вспомнить происшествие с машиной и ее первое знакомство с Дареном, то все это кажется таким странным. Холли всегда внимательна к любым мелочам, и она должна была заметить предупреждения о ремонтных работах, но вот только их ни на одном столбе не было.

– Все так странно, тетушка, – вздыхает девушка и отодвигает от себя чашку чая. От всех этих мыслей ее утренняя головная боль только усиливается, поэтому она тянется пальцами к вискам и успокаивающими движениями массирует их.

– А Патрик? Звонил тебе?

Холли нервно кусает губу, жалобно посмотрев на Беатрис, давая тем самым понять, что это уж точно не самая лучшая тема для разговора.

– Понятно, – недовольно произносит Беатрис, пока делает глоток кофе из чашки.

Она больше не поднимает тему отца и Холли мысленно благодарит ее за это. Тетушка Беатрис понимает ее, как никто другой: женщина знает, когда стоит спросить, рассказать, а когда лучше промолчать. Холли представляет, как сильно ее раздражает поведение Патрика, но она не давит, как та же Миссис Бэккер со своим званием высококвалифицированный психолог.