Читать онлайн Неряшка бесплатно

ГЛАВА 1

Она сидела на подоконнике с закрытыми глазами всю ночь напролёт. Сидела на нём не потому, что ей не хотелось спать или у неё не было кроватки, а потому, что она не могла без посторонней помощи слезть с окна – у неё не было одной ноги. Точнее, вторая нога была, но она болталась на очень тонкой-претонкой верёвочке. Вчера вечером уборщица мыла полы и, поднимая с пола разбросанные по комнате грязные куклы и старенькие игрушки, в сердцах отшвыривала их в сторону. При этом одноногая кукла вместе с грузовиком на трёх колёсах и грязным водителем в кабине оказались вместе друг с другом на одном подоконнике.

– Попридут, поиграют, пораскидают всё по углам, а я прибирай за ними как рабыня Изаура! – недовольно ворчала уборщица. – Тут грузчика надобно мне в подмогу назначать, чтобы он все эти игрушки с побрякушками поднимал да складывал в ящик на антресолю! А в шкаф только тех, кто покрасивше можно складать. Хотя тут и складать-то нечего – страшенные игрушки. Грязные да потрескавшиеся. На помойке им место. Ох-ох-ох…У меня пупок не резиновый и не казённый! Да и поясница, поди, не железная!

Помыв полы на ночь, уборщица ушла, злобно грякая ведром и громко стуча шваброй, а все куклы с игрушками, облегченно вздохнув, спокойно улеглись спать. Лишь некоторые из них, такие как Мармеладка с Шоколадкой, отправились в ванную чистить зубы.

Утром кукла с полуоторванной ногой проснулась самой первой:

– Мама, – тихо сказала она, не совсем проснувшись и пытаясь распрямить свою кривую спинку. – Мама! – повторила она чуть погромче. – Мама ты тут? Где ты, мама?

– Опять кричит, – недовольно сказал красный пластмассовый пожарный, который проснулся от её крика. Он спал на полу с топором в руке, подложив под голову железную каску. – Я всю ночь два пожара во сне тушил, а ты орёшь! Нет у тебя мамы и никогда не будет! Кому ты нужна такая – одноножка кривая!

– Ха-ха-ха! – засмеялись две красивые куклы-подружки: Мармеладка и Шоколадка, сонно попивая из миниатюрных кружечек свой ранний утренний королевский кофе «из городу Парижу», который им каждое утро делала старая молочница баба Нюся.

Эта кофейная молочница жила в самом дальнем углу комнаты в квадратном углублении в полу, прикрытом куском картона, чтобы туда никто не падал. На этой картонке она кое-как нацарапала фломастером «кафе «Париж». Две неразлучные куколки-подружки очень любили попивать её «парижское» кофе ранним утром, когда все ещё спали потому, что по словам бабы Нюси, именно так «откушивала кофий уся парижская элита вместе с ихним бомондом».

– Такую кривую одноножку возьмёт какой-нибудь Антошка из деревни и поставит у себя на огороде пугалом – старых ворон пугать и глупых воров прогонять! – весело прокричал шут по имени Забияка.

– Ха-ха-ха! – весело захохотали остальные проснувшиеся. – Одноножку отдадим Антошке! Где ты, Антошка? Приходи за одноножкой, за неряшкой-замарашкой! Станешь ей родной мамашкой!

Неряшка, так прозвали её куклы, отвернулась к окну и заплакала. К тому же у Неряшки половина одной руки была оборвана, за что её также дразнили «полуручкой».

– Би-би! Би-и-и-и, би-и-и-и! – забибикал грязный водитель трёхколёсного грузовика Бибика. Его позвали так за то, что он очень любил громко и долго бибикать. – Не плачь, Неряшка! Пошли, погуляем! Ну их всех в Париж под картонку!

– Пошли…– сказала Неряшка, утирая слёзы. – Пошли скорее.

Бибика завёл мотор и на полном ходу погнал свой грузовик на край подоконника, слетев с которого, он приземлился прямо на большую кроватку Мармеладки и Шоколадки.

– Фу! Опять этот Бибика запачкал нашу голландскую кроватку с элитным дюссельдорфским одеялком своими грязными колёсами и вонючей чихучей пылью! – возмутились две королевны: Мармеладка и Шоколадка. – А ну-ка, брысь отсюда, грязюка-колесюка!

Бибика немного побуксовал на мягком одеяле, включил секретную скорость от игрушечного самолёта, быстро доехал до края кровати, слетел с неё и плавно приземлился на спящего на полу мягкого плюшевого мишку.

– Это что? Это кто? – сонно пробормотал плюшевый мишка, но Бибика, съехав с его большого живота, уже кружился внизу, нарезая круги по облезлым и обшарпанным половым доскам.

– Би-би-и-и! Би-би-и-и! – радостно бибикал он, махая рукой грустной кукле Неряшке. – Прыгай ко мне в кузов! Прыгай, пока я не уехал!

Неряшка долго испуганно глядела сверху вниз и, наконец, решилась. Она с опаской подползла на четвереньках к самому краю и, дождавшись когда Бибика подъедет поближе, прыгнула вниз, закрыв глаза от страха.

– Молодец! Прямо в точку! – услышала она голос Бибики и открыла глаза.

– Я упала в грузовик…Попала со страху, наверное…– ошарашенно прошептала она. – Наверное, это нервное.

– Прямо в кузов! Молодец, Неряшка! – ободряюще воскликнул Бибика и направил свой грузовик в щель приоткрытой двери. – А всё нервное тебе вылечит наш доктор Ухогорлонос, если у тебя, конечно, есть красивые деньги…

Выехав из комнаты, он смело поехал по коридору, объезжая банки из-под напитков, фантики от шоколадок и прочий мусор, который был разбросан по полу.

– Уборщица ночью опять так и не убрала коридор! – весело крикнул он, обернувшись к Неряшке. – Спешила домой! Ну, ничего! Я и не такие преграды объезжал! Би-би-и-и! Би-би-и-и! Кто там на дороге? Уходи-и-и!

Виртуозно объезжая препятствия, грузовичок вскоре доехал до двери ведущей на улицу.

– Держись, Неряшка! Держись крепче! Сейчас мы её протараним с разгону на секретной танковой скорости! – Бибика натянул на глаза старые шофёрские очки и, плотно сжав губы, на полном ходу ударил бампером своей машины в краешек двери.

Дверь чуть приоткрылась от удара, машина замерла на месте, Неряшка по инерции больно ткнулась лицом в кабину и захныкала.

– Не боись! Сейчас я дам задний ход и заново протараню эту дверь на тракторной передаче! – успокоил её Бибика.

Отъехав назад, он включил первую передачу и, подъехав к двери, медленно упёрся в самый её край. Дверь заскрипела и немного приоткрылась. Грузовик радостно загудел и мухой выскользнул на улицу, перепрыгивая по бетонной лестнице через одну ступеньки.

– Ура-а-а! Свобода-а-а! Природа-а-а! – весело закричал Бибика. – Би-би-и-и! Би-би-би-би-и-и!

– Да-а…Тут хорошо. – радостно согласилась с ним Неряшка. – Так здорово пахнет природой…

– Пахнет свободой и свободной природо-о-о-й! – радостно повторил за ней Бибика. – Ух ты! Я сочинил удивительный стишок! Надо будет позвонить в газету и загазетить его там или загазетничать? Нет, наверное, застолбить!

Они ехали по тропинке, подпрыгивая на кочках и камушках, объезжая большие сухие ветки и крупный мусор.

– Эх, жаль, что дворника у нас теперь совсем нету, – горько покачал головой Бибика. – Столько мусора во дворе…Вот споткнутся о него дети с родителями в следующее воскресенье и больше к нам не придут. Совсем не придут…

– Как не придут? Почему? А кто же меня выберет? – испуганно спросила Неряшка. – Был же дворник! Я его в прошлое утро недавно видела.

– А он прошлым утром в воскресенье неделю назад последний день работал. Видишь сколько мусора за это время вокруг понакидалось и ветром попринеслось? Устал он мусор собирать и зарплата у нас для него уж очень маленькая. Нашёл он себе недалеко другую работу с большой зарплатой и ушёл туда. Вот так… – грустно покачал головой Бибика.

– Надо бы убрать этот мусор к следующему воскресенью.

– Надо убрать…– согласился с Неряшкой Бибика. – Думаю сегодня Его Царейшество Великий Царь Игрун Первый соберёт царское собрание и зачитает всем царский указ про предвоскресную уборку. Только мало кто согласится убирать. Например, у меня совсем мало бензина и купить его не на что и как я буду вывозить мусор без бензина? Не дали мне дети своих детских денег, не понравился я никому с тремя колёсами, а у царя казна пуста…Одно название – «царь». Царь без царства. Вот кто он такой.

Неряшка в ответ, горестно вздохнула и дальше они ехали в полном молчании. Выехав за двор, грузовик опасливо попетлял по самому краю дороги по которой ездили настоящие большие машины и быстренько свернул на неприметную грунтовую тропинку ведущую к лесу. Попрыгав по ухабам, Бибика остановил машину у засохшего кустарника, прикрывающего большую мусорную кучу.

– Всё. Приехали. Вылазь, Неряшка. Пошли искать себе ноги, руки, вкусные пирожные и колёса, – весело сказал Бибика и, выйдя из кабины, бодро и решительно направился к мусорной куче.

Неряшка была здесь всего два раза и отлично знала, что в этом месте сваливают мусор с деревни Пихаловки, с дачного общества под названием «Вразлёт» и с нескольких старых двухэтажных домов с осыпавшейся штукатуркой на стенах, что находятся неподалёку от её родного кукольного дома. Первый раз она доковыляла сюда на своих двух ногах в компании старых игрушек; второй раз её принесли на эту мусорку на носилках доктор со странной фамилией Ухогорлонос без одного уха, – второе он совсем недавно с трудом подобрал в заграничном интернет-магазине и оно очень долго шло по почте. Так что теперь у него одно ухо было наше, а второе – импортное, чем он очень гордился. Что касается его ужасно страшной фамилии – Ухогорлонос – то её боялся даже сам Царь Игрун Первый. Так вот, во второй раз Неряшку принесли на эту мусорку на носилках сам Ухогорлонос вместе с медсестрой Малиной Микстуровной, когда вторая нога Неряшки начинала отрываться, а её руку наполовину случайно оторвала уборщица во время уборки; и вот сейчас Бибика привёз её сюда в третий раз с почти совсем оторванной ногой.

Тех больных, которые ей нравились медсестра лечила малиновым вареньем, а тех, кто ей не нравился – старой прокисшей микстурой с вонючим запахом. Вот почему медсестру называли Малиной Микстуровной. К счастью кукла Неряшка пока ничем не болела и поэтому она не знала, чем её будет лечить медсестра в случае болезни.

– Где же тут колё-ё-са? – услыхала она недовольный голос Бибики. – Где же они ту-у-ут? – задумчиво произнёс он, глядя на огромную кучу мусора снизу вверх.

Неряшка подползла к нему и тоже стала внимательно разглядывать кучу, выискивая в ней то, чем можно было бы самостоятельно починить её полуоторванную ножку, ручку и кривую спинку. Бибика, конечно же, выискивал себе четвёртое колесо на грузовик и одно-два в запас на случай прокола или поломки.

Они долго копались и ковырялись, но так и не нашли ничего подходящего, кроме четвёртого колеса для грузовика Бибики. Правда оно было намного больше, чем остальные три.

– Смотри, чайник. Нужен? – спросил её Бибика.

– Он же настоящий и очень большой. Зачем он мне? – ответила Неряшка.

– Действительно, – согласился с ней водитель. – Зачем? Ого! А вот игрушечный шкафчик! В нём можно хранить наряды и всякие платья со шляпками. Нужен?

– Он же поломанный как и твой грузовик. У него нет дверей и никаких нарядов с платьями у меня не-е-е-ту-у! – вдруг захныкала кукла Неряшка. – Я вся такая некраси-и-вая-а-а и никому не нужна-а-я! – ещё громче зарыдала она, вытирая слёзы плюшевой ладошкой.

– Ладно, ладно! Успокойся, не плачь. Я же просто так предположил предположение. – начал утешать её Бибика. – И кто тебе сказал, что ты некрасивая? Глупости! Ты очень даже хорошая куколка.

Но Неряшка продолжала плакать и хлюпать носом.

– Давай поедем ещё дальше! – предложил кукле Бибика. – Поедем далеко за эту кучу. Говорят, что там есть настоящая речка и по ней плавают настоящие лодочки с парусами! Хочешь посмотреть на них?

– Речка? Лодочки? – заинтересовалась Неряшка, успокаиваясь. – Я никогда не видела настоящую речку…А вдруг твой грузовик застрянет или сломается?

– Не сломается! – обнадёжил её водитель трехколёсного грузовика. – К тому же я нашёл четвёртое колесо, но оно немного большое. Видишь его? Оно во-о-о-н там. Помоги мне его достать и приделать. Как раз в этой дальней дороге я проверю как оно будет крутится на моей машине. Идёт?

– Идёт, – ответила Неряшка и вдвоём с водителем полезла наверх за колесом.

Когда они закончили работу, то Бибика достал из своего кармана немного денег и начал их пересчитывать.

– Это у тебя детские деньги, чтобы купить бензин по дороге?

– Да, на бензин, – ответил Бибика. – Детские, конечно. Откуда же у меня взрослые? Их даже у нашего царя нету.

– А у тебя хватит бензина, чтобы доехать до заправки?

– Хватит. – сказал игрушечный водитель, заводя двигатель.

Машина заурчала и друзья отправились в путь. Четвёртое колесо действительно было немного большего размера, чем требовалось, но зато, благодаря ему машина ехала ровно, не заваливаясь назад при крутых подъёмах или спусках. Неряшке было интересно смотреть на совершенно незнакомые ей места мимо которых они проезжали. Вокруг неё благоухали приятно пахнущие цветочки, через кузов грузовика перепрыгивали шустрые кузнечики, а прямо над её головой порхали красивые бабочки. Сама машина постоянно подпрыгивала на ухабах, подбрасывая Неряшку вверх, но она не обращала внимания на это неудобство, а даже наоборот, радовалась этому подпрыгиванию, представляя себе, будто бы она катается на весёлой прыгающей карусели.

Вдруг машина поехала медленнее и зафыркала, словно простудившийся ёжик.

– Бензина очень мало! – крикнул кукле водитель. – Слезай с кузова и будем подталкивать мою машинку до игрушечной понарошечной заправки.

– Далеко толкать? – спросила кукла.

– Видишь вон тот пенёк с маленькими веточками? Это и есть как будто бы понарошечная заправка.

Дотолкав грузовик до пенька, они, тяжело дыша, устало свалились на землю. Отдохнув, водитель, подошёл к пеньку, положил на него детские деньги, сказал: «Полный бак бензина, пожалуйста» и загудел, изображая понарошку, процесс заправки машины топливом.

«Как у нас у игрушек здорово со всем этим «понарошку», – думала Неряшка, наблюдая за заправкой. – Можно «понарошку» изобразить, как машина заправляется или как будто бы ремонтируется и после этого она снова поедет вперёд. Говорят, что в настоящем мире никакого «понарошку» не существует. Как же люди там живут, когда всё вокруг них «взаправду» и «на самом деле»? Там даже самому деньги рисовать нельзя никому, кроме детей и все взрослые деньги там одинаковые, а у нас столько много детских денег нарисованных детьми и они такие разные и прекрасные словно фантики от конфет».

Засунув руку в карман, Неряшка достала из него свою любимую крупную детскую денежку в «миллиард миллиардов рублей» с двумя бабочками, жучком и собачкой с толстым хвостом, который был толще её туловища. Все игрушки вокруг говорили ей, что эта её денежка некрасивая и даже Мармеладка не соглашались поменять её на две своих более мелких красивых денежки номиналами в «одиннадцать с пирожком чаевых рублей» и в «тысичу по сто тысичеф тысич принцессовских рублей с миллионами». На «одиннадцати с пирожком чаевых рублей» был красиво нарисован разломанный пирожок с повидлом, а на обороте – чашечка с дымящимся чаем. На банкноте в «тысичу по сто тысичеф тысич принцессовских рублях с миллионами» была нарисована принцесса в большой короне и красивом разноцветном наряде с причёской. Под ней стояла подпись «Это принцесса – директор банка», а на обороте – рыцарь в доспехах и с копьём верхом на лошади, вставшей на дыбы. Внизу под лошадью было написано «Охраняет миллионы вместе с лошадью». Однажды Неряшка спросила Мармеладку:

– Что значит «охраняет миллионы вместе с лошадью»? То есть он и лошадь охраняет как будто она не лошадь, а деньги? Или его лошадь охраняет деньги вместе с ним?

– Умную из себя корчишь? – обиженно надула губки Мармеладка. – Дура ты нечёсанная!

И все куклы весело рассмеялись, тыкая в Неряшку пальцами и держась ладошками за животики. Эти две мармеладкины денежки нравились всем без исключения и при этом никто не мог понять, что означает слово «чаевые».

– Это значит, что их можно потратить только на дорогой-предорогой иностранный чай, – гордо разъясняла всем Мармеладка.

– А если на них купить пирожные, то их не продадут за эти чаевые рубли? Или придётся зачёркивать слово «чаевые» и писать вместо них «пирожные рубли»? – с интересом спросил Мармеладку медвежонок Плюх.

Но Мармеладка ничего ему не ответила потому, что не знала. Лишь доктор Ухогорлонос сказал, что зачёркивать «чаевые» и писать вместо них «пирожные рубли» нельзя потому, что это считается подделкой и за это на много лет посадят в тюрьму. Однако Неряшке эта её денежка в «миллиард миллиардов» нравилась больше всех. Она досталась ей от девочки Арины, которая брала Неряшку в руки и игралась с ней. Сама девочка при ходьбе волочила за собой одну ножку и одна её рука была немного короче другой, – совсем как у Неряшки. Возможно Неряшка со своей оторванной ногой и короткой рукой напомнила той девочке саму себя. Потом однажды вечером, сидя у окна под открытой форточкой, кукла узнала из разговора уборщицы с дворником, что на эту девочку по имени Арина сейчас временно напала какая-то странная непонятная болезнь и что ей срочно нужны деньги на операцию, а иначе она умрёт по-настоящему через несколько недель от того, что её ноги плохо двигаются, а одна рука короче другой и недавно совсем-пресовсем перестала расти, а это очень плохо.

Неряшка не понимала как это можно «умереть по-настоящему» от того, что ноги и руки стали плохие и обратилась с этим вопросом к доктору Ухогорлоносу.

– Очень просто, – ответил ей доктор. – Люди всегда умирают по-настоящему и взаправду. Это только игрушки могут умереть «понарошку», а потом их может вылечить даже ребёнок, играя в доктора.

– А вы могли бы вылечить настоящего ребёнка по-настоящему? – спросила Неряшка.

– Ха-ха-ха! – рассмеялся доктор. – Конечно же нет!

– Но ведь вы же лечите нас как настоящий лечитель и недавно когда у Бобика на две рваные части порвалось ухо об острый гвоздь, то вы снова сделали его целым как настоящий целитель! Неужели вы не сможете вылечить ногу и руку маленькой девочке и почему вы не можете покрепче пришить мне ножку и сделать подлиннее мою ручку?

– Деточка, – недовольно ответил ей доктор, важно выпятив напоказ своё блестящее импортное ухо. – Я – Ухогорлонос. Игрушечный доктор Ухогорлонос, а это значит, что я могу вылечить только одно ухо у игрушки, как сделал это недавно нашему игрушечному Бобику и, если надо – одно горло и один нос! У меня нет достаточной квалификации, чтобы вылечить даже два уха сразу или два горла с двумя носами! Только что-то одно. Если вы хотите вылечить настоящего ребёнка: девочку или мальчика, то отвезите его к детскому врачу, а не к взрослому или к игрушечному. Про вашу ногу и руку я вам уже не раз говорил, что вылечить их может только очень узкоспециализированный специалист Ногорук или Руконог, но поскольку таких докторов наше игрушечное образование не готовит, то вам надо искать специального узкого хирурга. Вам всё понятно? – грозно взглянул он на неё поверх очков.

– Понятно, – ответила Неряшка, хотя на самом деле из всего, что он сказал ей она ничего не поняла. – А если я найду не узкого, а толстого хирурга, то он меня вылечит?

– Я имею в виду узкую специализацию, а не худощавое телосложение. Надеюсь, теперь вам всё понятно, деточка? – с едва скрываемым негодованием подвёл итог беседы доктор.

– Теперь понятно. – смиренно ответила ему Неряшка.

– Что вам понятно?

– Понятно, что совсем ничего не понятно.

– Тогда не задерживайте меня и ничего не понимайте где-нибудь в другом месте. Через полчаса у меня сложная и дорогостоящая косметическая операция на платной основе по искривлению кривого кончика носа в противоположную сторону и мне надо идти в операционную для подготовки медицинской готовки. Вся эта стерилизация, герметизация и инструмента кипячение – сплошное мучение. До свидания. – и доктор отправился готовиться к операции.

– До свидания, – разочарованно прошептала ему вслед Неряшка. – А зачем вы будете искривлять кривой нос? Он же и так кривой… – спросила она непонятно зачем.

– Я буду не искривлять кривой нос, а искривлять кривой кончик носа в противоположную сторону, чтобы кончик носа не был таким, научно говоря, диспропорцианальным! – недовольно ответил он ей.

– Тогда может быть вы просто…сделаете его ровным? – робко предложила она.

– Именно это я и буду делать! Просто я как доктор привык выражаться научными медицинскими терминами, а не всякими глупыми кукольными словами! У вас ещё будут ко мне вопросы? – злобно взглянул он на неё исподлобья.

– Нет, – потупившись ответила Неряшка.

– Доктор Ухо! Доктор Ухо! – вдруг раздался рядом чей-то голос.

– Ну что ещё? – недовольно обернулся доктор.

– Вам секретное письмо от Его Царейшества.

Царский гонец с ружьём и копьём, запыхавшись подбежал к игрушечному врачу и протянул ему письмо с царской печатью. Ухогорлонос вскрыл письмо и достал из конверта листок бумаги на котором было нарисовано ухо, корона, а внизу крестик вместо подписи.

– Да что же это такое? Когда же наш Великий Царь Игрун Первый научится писать буквами, а не картинками и подписывать свои письма как подобает царю?

– Ему некогда, – вступился за царя гонец. – У него много царских дел.

– А у меня много сложных медицинских операций и при этом ваш царь снова зовёт меня в свой дворец, чтобы почистить ему ухо!

– Не одно ухо, а все два.

– Сразу два я не могу. Для этого у меня нет соответствующей квалификации. Одно сегодня, а второе завтра.

– Хорошо, – согласно кивнул гонец.

– А кроме меня никто не может почистить ему уши? Ведь это же совсем несложно, – недовольно скривив физиономию, спросил доктор гонца.

– Никто.

– Ох…Ну ладно. Ступайте к царю и скажите, что я приду к нему где-то через два часа.

– Он сказал, чтобы вы шли к нему прямо сейчас, а иначе он отрубит вам голову.

– Надо же. Отрубит голову! – весело захохотал доктор. – Как же мне надоели эти царские глупости! Ну отрубит он мне голову и кто же тогда будет чистить ему уши?

– Не знаю…

– Так ступайте к царю и задайте ему этот вопрос, а я подожду.

– Ладно. Пойду спрошу и сразу вернусь к вам с ответом. До свидания, доктор Ухо. – сказал гонец и помчался к царю. – Доктор, доктор! – крикнул гонец, обернувшись. – А почему вы не сможете почистить ему уши если вам отрубят голову?

– Потому, что мои глаза должны видеть уши, чтобы попасть в них пальцем. Вот почему!

– А если я подниму вашу отрубленную голову и поднесу её к ушам… – начал было гонец.

– Не забивайте мне мозги! – нетерпеливо перебил его доктор. – У докторов на отрубленной голове глаза ничего не видят! Неужели вы этого не знали?! Бегите к царю, пока я не сделал вам вместо Мармеладки операцию по искривлению кривого носа в чёрт его знает какую сторону и не взял с вас за это целый мешок разукрашенных детских денег!

Гонец испуганно потёр свой нос и побежал к царю.

– Ну а вы, чего тут стоите, деточка? – обратился доктор к Неряшке. – Идите домой. Не мешайте мне готовиться к операции с носом, а то я ничего не заработаю и останусь…останусь с носом. Ха-ха-ха! Какую я придумал изумительную каламбурную шутку.

Неряшка тяжело вздохнула и пошла к себе домой: в старую мятую обувную коробку без крышки в самом дальнем тёмном углу под кроватью. В том углу всегда было темно и сыро и, возможно, именно от этой сырости Неряшка вся пропиталась ею, потяжелела и её спина немного искривилась, – так ей сказал Ухогорлонос на ежеквартальном регулярном медосмотре, который проводился за счёт областного бюджета. Причём, никто из кукол так и не понимал, кто такой этот «областной бюджет». Лишь однажды Его Царейшество на очередном царском бале-маскараде по секрету сообщило Мармеладке с Шоколадкой, что «областной бюджет» это такой огромный мешок с дырой в который кидают настоящие деньги, а потом их никто не может найти и именно из-за этого «бюджета» многие куклы живут в грязных обувных коробках. Домик доктора был куда красивее, чем у Неряшки: большой и прочный из разноцветных кубиков с рисунками. «Доктор, а сколько стоит ваш домик? – спросила его как-то раз Неряшка. – У меня есть миллиард миллиардов детских денег. Этого хватит, чтобы купить такой же?» Доктор взглянул на её некрасивую денежку и ответил: «Если бы ваша денежка была такой же красивой как у Мармеладки, то тогда вы бы смогли купить такой домик, а на этот страшный миллиард миллиардов вы даже новую обувную коробку не купите…»

– Эй! Неряшка! Ты что, уснула?! Пора ехать! Да ты оглохла что ли?!

Неряшка, вздрогнув от неожиданности, поднялась с травы и огляделась.

– Ты спала там, что ли? – подошёл к ней Бибика. – Я тебе кричу, кричу, а ты тут спишь? Машина заправлена бензином, я немного позавтракал понарошку в лесном кафе у бурундука Бурундея, а ты?

– Я тут думала обо всём немножко понемножку…Вспоминала…

– Некогда думать и вспоминать. Пора ехать, а то мы не успеем вернуться домой до темноты.

Неряшка залезла в кузов грузовика и Бибика поехал дальше. По дороге Неряшка думала, что же это такое «узкоспециализированный специалист Ногорук или Руконог» о котором ей говорил доктор Ухогорлонос. Наверное, предположила Неряшка, это такой специальный доктор, который очень-преочень узкий как палка и внизу у него одна единственная длинная узкая нога, а вверху – рука и совсем нет головы и туловища. Представив себе такого доктора, Неряшка даже зажмурила глаза от страха. Когда она их открыла, то увидела вдалеке синюю полоску воды, которая соединялась с небом.

ГЛАВА 2

– Река! – радостно закричал Бибика. – Впереди река! Смотри, Неряшка! Это настоящая река! А вон там вдали белый треугольный парус от лодки, а под ним сама лодка! Ура-а-а-а!

– Настоящая река, – с восхищением прошептала Неряшка, – и лодка с парусом. Вот это да…

– Замри! – вдруг громко крикнул Бибика.

Это была волшебная игрушечная фраза и она означала, что их заметил кто-то из живых людей. Неряшка сразу замерла и даже перестала дышать. Бибика сделал то же самое.

– Грузовик! Грузовик! – раздался сбоку радостный детский крик и к ним подбежали два малыша.

– Он сам ехал! Я видел как он сам ехал! – закричал второй.

– Как он мог ехать сам? Он же не радиоуправляемый. Это обычный пластмассовый да ещё и с разными колёсами! Фу! Китайская дешёвка! – возразил первый.

– А ну-ка, брысь оттуда! – недовольно крикнул на детей какой-то взрослый мужчина. – Не трогайте ничего с помойки! Этот грузовик поломали и выкинули вместе с пауками и блохами, а вы его трогаете чистыми руками. Быстро ко мне.

– Он совсем не поломан.

– И он чистый.

– И никаких пауков с блохами на нём нету.

– Я сказал «ко мне». Быстро!

Два малыша нехотя вернулись к своему папе, который вёл на поводке собаку. Вскоре они ушли и две бродячие игрушки с грузовиком вздохнули с облегчением.

– Уф, чуть не попались, – шумно вздохнул Бибика. – Ты успела вовремя замереть?

– Успела, – ответила Неряшка. – Хотя на меня почти никто не обращает внимания даже когда шевелюсь…Вот какая я страшная…

– Ну, ну…Успокойся. Всё хорошо, – подбодрил её водитель, увидев как у куклы задёргались губки и заслезились глазки. – Не надо плакать. Посмотри как всё вокруг прекрасно и красиво! Мы же почти у настоящей речки. Хочешь поплаваем в ней?

– Поплавать в речке? Это как лодочки с корабликами?

– Да! Как лодочки с корабликами, – улыбнулся Бибика.

– А если мы утонем?

– Я не утону. Я же пластмассовый!

– Ты не утонешь? А я, значит утону? – продолжила его мысль Неряшка. – Я ведь из тряпок, а тряпки впитывают воду, тяжелеют и тонут…Мне доктор Ухогорлонос про это говорил… – и бедная тряпичная кукла Неряшка снова попробовала заплакать, но Бибика резко рванул с места и его грузовичок помчался вперёд.

«Как же с ней надо разговаривать, чтобы она не плакала? Что ни скажу – всё не то, всё не так, – с досадой думал Бибика, крутя баранку машины. – Ох-хо-хох…Эхе-хе…»

До речки оставалось совсем немного, когда грузовичок остановился.

– Приехали? – спросила Неряшка.

– Почти, – ответил Бибика. – Дальше ехать нельзя потому, что обрыв слишком крутой и машина может свалится в реку. Выходим.

Водитель вышел из кабины, подошёл к кузову и помог Неряшке спрыгнуть на землю. Она распрямила свою кривоватую спинку, закрыла глаза и, жадно вдохнув ноздрями свежий утренний речной воздух, блаженно улыбнулась:

– Речка. Настоящая речка.

– Да, – поддержал её Бибика. – Самая, что ни на есть настоящая.

Они присели на траву возле своего грузовика и молча смотрели вдаль, наблюдая за лениво плескающимися волнами. Никому из них не хотелось ничего говорить, делать и обсуждать. Обоим хотелось лишь одного, – безмолвно сидеть вот так вот на берегу, глядя на волны, приближающийся к ним парус лодки и слушать шум ветра, то наклоняющего, то выпрямляющего невысокую прибрежную траву и далёкие заросли камышей.

Неряшка вдруг заморгала глазами, захлюпала носом и уткнулась в свои плюшевые ручки. Бибика повернулся к ней и, пытаясь заглянуть в её лицо, спросил:

– Ты что это? Плачешь? Отчего вдруг?

– Не знаю…Наверное, от счастья…

– А-а-а…– только и смог он выдавить из себя, так ничего и не поняв. – Когда-то очень давно Ухогорлонос рассказывал нам про счастье, но я уже всё это позабыл…Помню лишь то, что счастье это когда отчего-то вдруг становится очень здорово.

– Так ты сейчас тоже…счастлив?

– Нет. Мне просто очень здорово, – ответил Бибика.

– Мне тоже, – сказала Неряшка. – Тра-ля-ля-ля-ля-ля-я-я! Ля-ля-ля-тру-ля-ля-я-я! – вдруг ни с того ни с сего весело «залялякала» она.

– Чего ты? Что за ерунду ты кричишь? – опасливо отпрянул от неё Бибика.

– Я не кричу, а пою счастливую песенку! – задорно ответила она.

– Счастливую песенку? Что-то я никогда не слышал такой песенки…

– Ты никогда её не слышал потому, что я только что её сочинила! Тра-ля-ля-ля-ля-ля-я-я! Ля-ля-ля-тру-ля-ля-я! – снова запела она, весело махая головой.

– Мне кажется, что я слышал похожее траляляканье от той девочки, которая держала тебя на руках тогда в то воскресенье… – вдруг сказал Бибика.

– Арина? Ты про неё вспомнил? – спросила Неряшка, прервав своё веселье.

– Да. Я про неё как раз и вспомнил. Она чем-то была похожа на тебя с её короткой рукой и волочившейся по земле ногой…И ещё она почему-то ходила опираясь на два костыля. Почему?

– Это потому, что она совсем не может стоять на ногах без этих костылей и очень скоро умрёт по-настоящему, – сказала Неряшка и, смахнув слезу, уткнулась в землю, – и это она напевала эту песенку…

– Умрёт по-настоящему? – удивился Бибика. – Это в самую взаправду, а не понарошку?

– Да. – грустно ответила Неряшка. – В самую взаправду…

– А откуда ты это знаешь?

– Я слышала как её мама тихо говорила всё это нашей уборщице, которая вместе с нашим дворником постоянно приходит на воскресные концерты потому, что после него всем пришедшим дают много чаю с просроченными пирожными от какого-то спонсора и целую маленькую шоколадку с котлетой и булочкой.

– Да-а-а, – разочаровано протянул Бибика. – Вот так беда-а-а…

– Если бы тогда она не упала в обморок от болезни и не выронила меня, то наверняка бы взяла меня с собой…– всплакнула Неряшка и продолжила грустно напевать весёлую песенку девочки Арины.

Вдруг лёгкий порыв ветра донёс до них резкий звук кашля. Этот кашель был явно настоящим, а не игрушечным. Бибика уже хотел было крикнуть «замри!», но Неряшка, прекратив напевать свою песенку, прикрыла его рот рукой и посмотрела в сторону. Там вдалеке она увидела как настоящий взрослый дяденька в шляпе и в длинном плаще стоял перед какой-то доской на трёх палках и что-то размазывал по ней.

– Кто это? – шёпотом спросила она Бибику.

– Это художник, – также шёпотом ответил он ей.

– А кто такой «художник» и что он делает с этой доской на трёх палках?

– Художники на этой трёхпалочной доске нарисовывают цветные картинки на нарисовальной бумаге и он сейчас как раз этим самым нарисованием занимается…Может всё-таки замрём? – прошептал Бибика.

– А может мы к нему подойдём?

– Ты что? С ума сошла? – злобно прошипел Бибика. – Мы игрушки и нам нельзя показывать людям, что мы умеем ходить и говорить.

– А почему нельзя? – уже не шёпотом спросила Неряшка. – Почему? Я вдруг подумала, а почему нельзя?

– Да потому, что нельзя и всё! За одно такое подумывание наш царь Игрун Первый отрубит тебе голову! – громко ответил ей в самое ухо Бибика, вскочив на ноги. – Замри! – приказал он ей и, замерев, столбиком упал на землю.

– А я не замру. Я пойду и посмотрю, – сказала она, встала на четвереньки и поползла к художнику как солдат-разведчик, волоча за собой наполовину оторванную ножку, болтающуюся на тонкой-претонкой верёвочке. – Я думала, что только дети умеют нарисовывать цветные картинки. Я хочу посмотреть как они нарисовываются.

На всякий случай она, сделав крюк, подползла к художнику со спины. Присев на землю, она отдышалась и принялась внимательно изучать его цветную картинку. На картинке были изображёны какие-то непонятные разноцветные человечки. Один был целиком красный, другой – жёлтый, а третий – синий.

– А что это вы там…нарисовываете? – тихо спросила она и быстро присела, скрывшись в траве.

– Я рисую разноцветных маленьких человечков, – ответил ей художник, не поворачивая головы. «Очевидно ему уже не раз задавали этот глупый вопрос проходящие мимо люди с детьми и собаками, – подумала Неряшка, – и вот поэтому он и не обернулся. А если он посмотрит на меня то, что тогда будет? Может всё-таки замереть?»

– Замри. Замри быстро, – услышала она голос Бибики, который подъехал к ней на машине сзади.

– А зачем вы их нарисо…рисуете? – продолжила она разговор, не обращая внимания на кружившегося вокруг неё Бибику.

– Чтобы накрыть их этим рисунком в волшебной ямке.

– А зачем? Зачем накрыть? – высунувшись из укрытия, спросила она и снова скрылась в траве.

– Чтобы они снова стали такими же яркими и цветными какими были раньше…То есть, чтобы, грубо говоря, они выздоровели.

– Выздоровели? Значит вы…вы – доктор? – с волнением задала она ему вопрос и в ожидании ответа даже забыла снова спрятаться в густой и высокой травке.

– Ну-у… – начал отвечать художник, а Неряшка в нетерпении вся подалась вперёд и смотрела на него разинув рот. – В некотором смысле, да… Я как бы, отчасти, доктор. Врачую, так сказать, сердце и душу своими картинами…

– Сердце и душу? Так вы Сердцедуш? Как Ухогорлонос?

– Ха-ха-ха, – добродушно рассмеялся он. – Сердцедуш…Можно и так сказать.

– А вы не знаете как найти Ногорука?

– Ногорука? – удивился художник. – Может быть ты хотела сказать «носорога»?

– Нет, нет. Мне нужен доктор Ногорук, который сможет вылечить мою ногу и руку.

– А что у тебя такое с ногой и рукой? Можно посмотреть? – спросил доктор и начал медленно поворачиваться, откладывая в сторону на полочку свои краски.

Бибика громко шепнул ей на ухо: «Замри или он испугается говорящей игрушки и убежит». Неряшка представила себе как художник, обнаружив, что с ним разговаривает игрушка, в панике убегает. Но самое страшное было то, что тогда он не подскажет ей как найти Ногорука, а он, наверняка его где-нибудь видел. Например, в своей взрослой больнице. Ведь он же тоже доктор. Доктор Сердцедуш! А все доктора всегда работают в одной докторской больнице и частенько там друг с другом встречаются, когда выходят в коридор почесать языком. Это ей объяснил игрушечный доктор Ухогорлонос. Только Неряшка так и не поняла кого именно и зачем они чешут в коридоре языком…Может быть таким образом они делают какой-то языковой целебный массаж? Хотя руками делать массаж намного удобнее.

Художник-доктор, наконец, обернулся назад, но никого не увидел.

– Странно…Только, что была здесь. Может убежала за кустики или в траву упала?

Он внимательно огляделся вокруг, посмотрел себе под ноги и чуть подальше, но никого не нашёл. Лишь яркий красно-жёлтый пластмассовый грузовичок с водителем в кабинке находился в нескольких шагах от него.

– Грузовичок с водителем, потерянный каким-то маленьким мальчиком и больше никого…А где же девочка?

Художник хмыкнул, пожал плечами и вернулся к своему рисованию. «Он меня даже не заметил. Только Бибику с грузовиком увидел, а меня – нет… Какая же я неприметная и оборванная…Никто меня не видит…» Она уже хотела заплакать, но Бибика решил, что на детский плач художник снова обернётся и застанет плачущую игрушку и поэтому, заглушая неряшкин плач, громко спросил:

– А эти маленькие человечки на вашей картинке – игрушки или зверьки?

– Трудно сказать, – ответил ему художник, не отрываясь от работы. – Но я склоняюсь к мысли, что они наполовину люди и наполовину игрушки. Ни то, ни сё, одним словом… Постой, а где же девочка?

– Она пошла за цветочками, а я был рядом!

– Так значит это твой грузовичок?

– Да. Он мой.

Неряшка вдруг открыла рот от изумления: «Он рисует полулюдей-полуигрушек и лечит их! Значит он умеет лечить игрушек! Может он и меня вылечит?»

– А разве могут быть люди-игрушки? – спросила она.

– Могут, – ответил художник. – А ты откуда девочка: с дачи или из деревни? И почему ты гуляешь так далеко совсем одна?

Неряшка даже не знала, что ему ответить. Она же игрушка, а не маленькая девочка!

– Я не одна. Я с братиком. Правда, Бибика? Скажи ему.

– Что-о? – прошипел Бибика, но Неряшка так строго и страшно посмотрела на него, что он, понуро опустив плечи, громко сказал:

– Она со мной. Я её братик.

– Братик это хорошо, – пробубнил себе под нос художник. – Скоро обед и вам надо бы идти домой, да и я начну собираться потихоньку…

Бибика начал энергично махать руками и цыкать на Неряшку, пытаясь затащить её в кузов, чтобы немедленно уехать отсюда, но Неряшка вдруг сделала шаг вперёд и сказала:

– Доктор Сердцедуш! Я оставляю вам в траве свою куколку. Почините её, а то я не умею. Пришейте ей ножку и сделайте её короткую ручку немного подлиннее…Или попросите это сделать доктора Ногорука!

– Ну я не знаю…Попроси свою маму…– начал отнекиваться художник.

– У меня нет мамы, у меня совсем никого нет и если вы мою куклу не вылечите, то этой куклы больше не будет потому, что Арина не возьмёт меня и я навсегда останусь в кукольном доме! Возьмите её, пожалуйста, вылечите её у доктора Ногорука и принесите на это же место, а я её увижу и заберу!

Неряшка сделала ещё несколько шажков, упав на песчанном холмике, чтобы доктор Сердцедуш её увидел. Бибика в ужасе схватился за голову руками и поспешно отъехал на своём грузовичке за маленькие кусты, чтобы не попасться в руки художнику.

Услыхав такие слова, «доктор Сердцедуш» с удивлением обернулся и, заметив на песчанном холмике неприметную бесцветную тряпичную куклу, осторожно подошёл к ней. Он в задумчивости постоял над Неряшкой, огляделся вокруг в поисках девочки – хозяйки куклы, но никого не увидел.

– Доктор Сердцедуш…Хм..Ногорук, Арина, кукольный дом…Ничего не понимаю…Может быть эта девочка с братиком сбежали из дома, оставили тут свои игрушки потому, что они вдвоём заблудились? Надо бы эту куклу отнести в полицию и, возможно, по ней опознают хозяйку и найдут её…Хотя, пожалуй, следует поскорее починить куклу и придти сюда завтра с участковым, а когда девочка придёт, то я отдам ей куклу, а отдел полиции по розыску детей заберёт её вместе с куклой. Пожалуй, так и сделаю…

Художник, собрав свой мольберт и краски, положил Неряшку в сумку и ушёл, а Бибика завёл двигатель и стремительно помчался на грузовике домой.

ГЛАВА 3

Вернувшись в кукольный дом, Бибика сразу же помчался к его царейшеству Игруну Первому, но тот был занят важным делом: доктор Ухогорлонос прочищал ему ухо. Когда процедура была окончена, то Бибика, сбив с ног царского охранника, ворвался в монарший кабинет, который представлял собой большую кабину от старого огромного самосвала и закричал:

– Ваше царейшество! Беда, беда! Неряшку забрал какой-то художник и сказал, что отнесёт её в полицию!

– В полицию? – удивился царь. – За что же? Она что-то украла у этого художника?

– Ничего она не украла. Он сказал, что полиция просто посмотрит на Неряшку, узнает откуда она и вернёт её домой.

– То есть получается, что…полиция придёт сюда с ней? Кошмар! Стража! Стража! Генерал! Солдаты! Быстро все ко мне! К нам скоро придёт полиция! Неряшка расскажет им, что мы умеем ходить и разговаривать и за этот обман нас всех посадят в тюрьму-у-у!!! И у нас отнимут все наши детские деньги!

Тут поднялась страшная суматоха. Все куклы и игрушки начали бегать, падать, хвататься за головы и прятать по углам свои игрушечные доходы, которые за просто так получали от детей: нарисованные деньги, конфеты, порваные цепочки и треснутые брошки.

Больше всех охали и суетились две главные красавицы: Мармеладка и Шоколадка. Доктор Ухогорлонос тоже охал, ахал, пил корвалол и хватался за сердце:

– Если они придут сюда не с собаками-ищейками, а с детской игрушечной полицией, то узнают, что у меня нет лицензии на косметические операции… Ох, ах! Меня оштрафуют и я буду весь в долгах ну и конечно же у меня конфискуют мой домик из разноцветных кубиков!

– Все на площадь! Всем слушать царский указ! Царь Игрун Первый будет с вами говорить! – трубили в трубы и били в барабаны глашатаи, созывая всех на главную площадь в центре комнаты.

Уже через несколько минут вся площадь была заполнена игрушечными человечками и животными. Посреди площади возвышался маленький треснутый пластмассовый тазик перевёрнутый кверху дном. Два старых пластмассовых солдата-богатыря с надписью на плече «Цена 20 коп.» приставили к нему лестницу и вскоре к ней в окружении экскорта из ковбоев на лошадях и красных кавалеристов-будёновцев подъехал сам Великий Царь Игрун Первый. Он торопливо взбежал по лестнице, пробежался глазами по собравшимся на площади игрушечным верноподданным и поднял руку вверх, призывая к молчанию. Все сразу же замолкли и начали слушать, что он им будет говорить.

– Мои дорогие игрушечки! Некоторые из вас как и я оказались самыми первыми в этом кукольном доме. Это было давно. Очень давно. Из тех самых первых основателей нашего дома нас осталось немного: я, доктор Ухо, кукла Мармеладка и кое-кто ещё. Именно мне первому пришла в голову мысль организовать кукольный дом для брошенных игрушек. Вы отлично знаете, что в настоящем мире существуют детские дома для брошенных родителями детей, приюты для бездомных брошенных животных, а вот для брошенных детьми игрушек никто не догадался создать хоть какой-нибудь кукольно-игрушечный приют и я – Великий Царь Игрун Первый решил его создать и для этого я очень сильно подумал о нём и мои мысли дошли до мэра нашего настоящего города и он под воздействием моего желания создал первый в настоящем и игрушечном мире кукольный дом! Слава мне! Слава!

– Слава! Слава! Слава! – хором закричали игрушки.

– Брешет и не краснеет, – тихо прошептал себе под нос доктор Ухогорлонос.

– Что вы сказали, доктор? – вдруг спросил его стоявший неподалёку медвежонок Плюх.

– Ничего…Это я так…Вспомнил загадку про незрелое яблоко – «Брешет и не краснеет».

– А-а-а, понятно…

– Не отвлекайся, Плюх. Слушай царя, а то он отрубит тебе голову прямо сейчас у всех на виду не дожидаясь обеда и ужина.

– Но ведь тогда я не успею ни пообедать, ни поужинать и останусь голодным.

– Совершенно верно, Плюх.

Когда до Плюха дошёл весь ужас дообеденной казни, то он испуганно выпучил глаза и, отвернувшись от доктора, направил свой преданный взгляд на царя.

– Но ваш Великий Царь Игрун Первый, – а это я, посмотрите как я хорош, умён и прекрасен! – он не остановился на этом и добился того, чтобы раз в неделю, а в сложное финансовое и политическое время, хотя бы один, а иногда два раза в месяц, к нам в кукольный дом брошенных игрушечных человечков приходили дети у которых вообще нет игрушек или нет денег, чтобы купить себе игрушку…И эта моя благородная мечта тоже свершилась! Теперь к нам приходят дети и выбирают себе кого-нибудь из нас и даже дарят нам свои детские деньги и дорогие украшения в виде дешёвой бижутерии и галантереи!

– А что такое «бижурери и галарери»? – спросил у доктора Ухогорлоноса медвежонок Плюх.

– Бижурери и галарери это бижутерия и галантерея, Плюх. Вот, например, недавно Мармеладке девочка приколола к груди переливающуюся брошку, а тебе один мальчик засунул в карман обрывок своих подтяжек с металлической прищепкой. Это всё и есть бижутерия и галантерея.

– Да? А я не знал…

–…я ничего себе не оставляю, – продолжал царь Игрун. – Ни-че-го! Всё раздаю вам, нашим войскам, охраняющим вас и оплачиваю зарплату уборщице и дворнику!

– То-то он недавно смылся отсюда вместе с уборщицей, – ехидно прошептал доктор Ухогорлонос, с опаской покосившись на Плюха, но тот его не услышал.

– Все вы знаете главный закон игрушек и кукол: никогда и ни за что не разговаривать при настоящих людях, но при этом звери могут двигаться, а мы не можем. Мы самая страдающая часть населения планеты после зверей. Мы страдаем, мучаемся, но соблюдаем этот закон и терпеливо ждём своего хозяина-ребёнка каждое воскресенье… Однако только что случилось невероятное…И в результате этого «только что» скоро к нам нагрянет полиция…