Читать онлайн Возведи для меня сад бесплатно

Пролог

Вся моя жизнь, словно кадр из фильма. Знаете, когда герой стоит посередине пустыни, желательно конечно на лошади, а вокруг него пустая, сухая и безжизненная пустыня. Он сидит на лошади и постоянно в раздумьях, зачем он здесь, какова его цель и, черт побери, куда ему ехать? Он даже может крикнуть в пустоту, но тут даже не отзовётся эхо, которое ответило бы ему где-нибудь в горах. Здесь лишь одна пуста. А нет, нет, смотрите вон перекати поле… Это и есть моя жизнь. Азалия Клоуз и её одинокая и безжизненная пустыня. Я чувствую здесь себя одиноким цветком, который нашёл когда – то в себе силы и смог пробиться через песок и жаркое солнце. Но смысл пребывания здесь? Даже звучит смешно, пустыня и цветок, интересное сочетание. Это как есть картинка в интернете, придающая кому – то мотивацию: цветок и асфальт. «Цветок боролся, и ты борись», вот же забавно, правда? Вот бы пошёл дождь в этой пустыни, хотя бы одна капля, возможно, она принесла бы цветку хоть маленькую надежду. Пожалуйста, небо, сжалься.

Раз уж начала про цветок я продолжу. Этому маленькому цветочку постоянно приходится с чем – то бороться. Вот, например, в шесть лет мой папа Джон пришёл одним вечером, и прямо с порога, не снимая обуви, лишь только закрыл за собой дверь, объявил нам, что через неделю мы из Лондона должны переехать в Бразилию. Видите ли, таков приказ начальства моего отца, который он нарушить ну никак не может, зато рискнуть благосостоянием семьи, да, пожалуйста. Помню себя тогда, я проплакала весь вечер и всю ночь на плече мамы. Я не хотела уезжать из Лондона, и для этого были серьёзные обстоятельства для шестилетнего ребёнка. Как же Марк сможет без меня ходить в детский сад? С кем он будет дружить, ведь Эдвард так не любит с ним играть, и постоянно с ним дерётся. Чем вам не аргумент чтобы остаться? Мама терпеливо слушала меня, она гладила меня по голове и шептала всю ночь, что эта поездка не такая уж и плохая, подумаешь Бразилия, зато там есть солнце и пляж. Мама, мне и здесь было неплохо! Да и признаться маме самой не хотелось ехать в Бразилию, менять тихий и скромный Лондон на яркую и шумную Бразилию, это же совершенно два разных мира.

Второе испытание, которое ожидало маленький цветочек, это была сама Бразилия. Рио – де – Жанейро это яркий, солнечный, с активными и навязчивыми людьми город, который совсем не нравился мне. Наша семья привыкла к европейскому типу жизни. Мы привыкли, чтобы было все сдержано, неспешно и с чувством такта. В Рио – де – Жанейро же мне приходилось сталкиваться… Да с чем мне только не приходилось сталкиваться, начиная от климатических условий, которые даже отвергал мой организм, до шумных ночей от постоянных вечеринок.

Папа, в отличие от нас сразу вошёл в ритм Рио, и он всеми силами пытался подбодрить нас, настроить на жизнь в Бразилии. Но вскоре он понял что его попытки подбодрить нас сходили на нет. Если ещё Джулия, моя мама как – то мирилась с их новой жизнью, я нет. Я бунтовала, я объявляла, что не буду есть, не буду ходить в детский сад и вообще уйду из дома, даже пару раз сбегала из детского сада. Я кричала, молила, плакала, чтобы меня вернули в Лондон, хоть к папиной бабушке, которая меня не любила, но верните. Но отец находил на мои бунты свои рычаги, и постоянно строго порой, даже жестоко тушил мои порывы. Через несколько месяцев я ушла в себя и поникла. Моё состояние сильно озадачило маму, но отец лишь махал рукой, что скоро все встанет на свои места.

– Азалия, смирись. Все когда-нибудь станет на свои места. Все придёт в норму, слышишь? – говорил он уже на повышенных тонах, он ужасно боялся, что из-за меня им придётся возвращаться в Лондон, где ему не построить карьеры.

В норму? А что такое норма для маленькой девочки, которая живёт не в своём доме, и даже не в другом городе, а в чужой стране? Папина нора никак не приходила, даже больше на её место пришла полная грусть, одиночество и понимание, что жизнь ещё та серая штука, настолько серая, что самый дождливый день в Лондоне покажется пустяком. Тогда я решила сделать для себя правило, если жизнь бывает настолько жестока и непредсказуема, тогда я уйду полностью в учёбу, окончу её с прекрасным дипломом, буду работать на той работе, на которой я захочу и никто, слышите, никто не сможет мне, потом сказать, что мне делать. Так я решила для себя в семь лет, собираясь на первый свой учебный день. В знаниях сила, если есть знания и сила, значит, будет и свобода. А со свободой я смогу делать все что захочу, захочу, вернусь в Лондон, и никакие родители не смогут мне ничего сказать. Так Азалия Клоуз приобрела хоть какой-то смысл. Смысл учиться и стать свободной.

Если вы думаете, что на этом мои неприятности закончились, вы ошибаетесь, все самое интересное только начинается. Я окончила школу, конечно не с красным дипломом как мечтала в семь лет, но окончила школу достойно. Сразу же после вручения аттестата передо мной, да и перед всей моей семьёй встал вопрос, куда именно мне поступать дальше учиться. Мне не хотелось поступать лишь бы куда и продолжить своё тоскливое существование. Тем более мне нужна работа, которая сделала бы меня свободной. Все мои одноклассники собирались группами, шли вместе подавать документы, а у меня не было друзей, поэтому с кем – то посоветоваться или поступать за компанию, потому что там учиться мой друг возможности не было. Поэтому после окончания школы, я дала себе неделю все обдумать, взвесить все плюсы и минусы и решить чего я хочу от жизни. Ответ пришёл сам собой. С детства я обожала рисовать, рисование для меня было какой – то отдушиной, которое спасало меня от серой жизни. Помню как я взяла альбомный лист, понимая что возможно я просто подам документы на экономический и все, чтобы просто закончить, найти работу и освободиться наконец. Я села с этим листком на диван и стала рисовать герань, которая стояла на моем окне. Я обожала цветы, да и все растения. Помню, как я маленькая выращивала на подоконниках семена, и неважно кто это был лимон из косточки или кедр из орешка, все мои растения были из крошечных семян, которые со временем превращались в прекрасные деревья. Уход за цветами, за семенами всегда успокаивал меня, но больше всего следя за ростом маленьких питомцев, которые, не смотря ни на что, росли, крепли, они вселяли в меня надежду, что может быть жизнь она не такая уж и плохая. Часто когда мама была дома, а я ухаживала за цветами на подоконнике, я могла помечтать, пока папы не было дома.

– Я когда вырасту, окончу школу, – сказала я, улыбаясь, заботливо поправляя цветы в вазе. – Стану обязательно ландшафтным дизайнером. Я буду создавать такие сады мама, – говорила я с горящими глазами. – Что меня будут показывать по телевизору, а вы с папой будете мной гордиться и говорить что я ваша дочь.

Моя мама никогда не запрещала мне мечтать, не говорила напутствующих речей, что какие цветы Азалия, это все несерьёзно Она даже наоборот поддерживала меня, спрашивала меня, интересовалась цветочной сферой. Ну а когда если папа слышал наши разговоры, она поддерживала меня и говорила что цветы это очень мило и женственно. Вот так с помощью рисунка и воспоминаний из детства я и решила подать документы на ландшафтного дизайнера. Однако у отца были другие планы на меня. Отец всегда мечтал, чтобы его единственная дочь пошла по его военным стопам. Конечно, не воевать не в горячую точку, но с ним плечо в плечо, возможно даже в порт, куда его и пригласили в Бразилии. Он часто, когда я даже училась в школе, говорил, что я стану юристом, что буду его правой рукой. От его речей мои плечи всегда опускались, я сжималась в комок, а цветы на подоконнике были уже не такими ярками, как моя мечта стать дизайнером. После моего решения и совета с мамой я начала собирать документы, для того чтобы поступить на ландшафтного дизайнера. Как я просила маму, чтобы она не проговорилась отцу, что я поступаю на дизайнера. Узнает когда-нибудь, так узнает, зачем именно сейчас ему об этом говорить? Но мама случайно проговорилась, ну или не случайно, чтобы отец все – таки знал, куда его дочь поступает. Тем самым огородить семью от опасной бури, сейчас покричит – покричит и перестанет, а там же будет тайфун.

– Азалия! – раздался крик с кухни, который я услышала из своей комнаты за закрытыми дверьми.

Тогда я уже понимала, что меня ожидает, что разговор с отцом будет не из лёгких. Я вся сжалась в комок, но все же открыла дверь и пошла на переговоры с отцом. Когда я пришла на кухню, я увидела отца в ярости, он сидел и краснел от злости.

– Твоя мать сказала, что ты не хочешь поступать на юридический факультет. Это, правда? – я опустила глаза в пол и стала смотреть на рисунок, который был под ногами на ковре.

– Отвечай! – крикнул он, а я подпрыгнула на месте и от испуга посмотрела на него.

– Да папа, я не хочу поступать на юридический факультет, – ответила я тихо.

– Да как ты смеешь! – вскочил он со стула, что тот с грохотом упал на пол.

Мама подошла ко мне и обняла за плечи, словно защищая меня от отца.

– Я столько лет мечтал, чтобы ты пошла учиться на юриста. Я уже на работе договорился, чтобы тебе готовили место, а ты, а ты… Неблагодарная, – стукнул он по стулу кулаком.

– Я благодарна тебе папа за то, что ты заботишься о моем будущем. Но ландшафтный дизайн это моя мечта, и я не хочу отказываться от последней своей мечты, – сказала я тихо, сдерживаясь из последних сил, чтобы не заплакать от страха. – Я могу уйти из дома, могу отказаться от дома, но от своей мечты я никогда не откажусь, – сказала я, смотря прямо в глаза отцу.

Я видела, как на его лице были все оттенки ярости, он был в гневе, ведь его дочь нарушила все его планы.

– Знай, – тыкнул он пальцем в мою сторону. – Если у тебя будут проблемы в университете или тебя выпрут, знай, я и пальцем не поведу, чтобы помочь тебе. Помни об этом, – сказал он и вылетел из кухни.

Так моё палящее солнце в пустыне, в первый раз отступило от цветка, направляя свои лучи на что – то другое. Именно выиграв этот первый бой сама, и не отступившись от своей мечты, я стала ландшафтным дизайнером.

Все четыре года обучения, я лишь и занималась только учёбой, чтобы не дай Бог не заиметь проблем в учёбе или ещё хуже, чтобы меня отчислили. Но мне это и не грозило, мне настолько интересно было заниматься своей будущей профессией, что я стала одной из лучших учениц на факультете, а все преподаватели восхищались мной. Я постоянно участвовала в каких-то проектах, олимпиадах, посещала все возможные кружки, дополнительные лекции и все это для того чтобы быть первой, чтобы знать все мельчайшие подробности моей профессии.

К концу четвёртого года обучения, когда пришло время вручать студентам дипломы, все преподаватели, которые мне преподавали, сильно жалели, что я заканчиваю учёбу. Некоторые преподаватели, которые особенно меня любили, заманивали остаться на кафедре и преподавать. Я же отказалась от их предложений, тогда я горела создавать что-то своё, работать руками и может быть найти себя как достойного профессионала.

Когда я получила диплом, я была окрылена будущими планами, но я даже и не предполагала, что передо мной появится новое препятствие. В университете я находилась в постоянном ритме, что – то делала для конкурсов, лекции, практики, я совершенно забыла о жизни, которая была за стенами университета. Буквально на следующий день после получения диплома, я столкнулась с реальностью, которая отодвинула мои мечты в сторону. Моей реальностью стала Бразилия, которую я не переносила с самого детства. Из-за университета я отодвинула на второй план всю эту бразильскую жизнь, где люди, постоянно весёлые и им хочется праздника. Где нет скромным ответам и поступкам, есть только напористое да, и совсем нескромные поступки. Я снова столкнулась с местными жителями – бразильцами, в которых кипела кровь, которых постоянно тянуло на подвиги. В университете все было по-другому, было тихо, спокойно, все занимались делом, а не пустыми разговорами. И тогда я поняла, что цветок, который так старался избежать пустыни, который так ждал дождя, снова вернулся, снова то солнце палило лишая свежего глотка жизни. Это была последняя капля, я думала, что все в этой жизни поменяется, но все осталось прежним, просто встало на какое – то время на паузу. Я потерялась снова в этой пустыни и уже безвозвратно.

Глава 1.Эустома

Раздался звонок мобильного и я потянулась с дивана за мобильником, который лежал на полу. – Да, – сказала я, слушая внимательно собеседника на том конце. – Ази, привет, – воскликнула Кэтрин. Я улыбнулась, услышав голос подруги. С Кэтрин мы познакомились в университете, мы обе учились на дизайнерском факультете, только я была ландшафтным дизайнером, а вот Кэтрин постигала науки интерьера. Мы познакомились в библиотеке. Я тогда поругалась в очередной раз с отцом, собрала учебники и ушла из дома в библиотеку, чтобы на меня не давила атмосфера дома. Я заняла место в самом углу и писала конспекты, которые нужно было в скором времени сдать преподавателю. Я помню как Кэтрин подбежала к столу за которым я сидела, и отвлекла меня от написания конспекта. Уже тогда Кэтрин не отличалась от своих коренных бразильцев, потому что Кэтрин имела такой же характер как у них. Она была активна, постоянно участвовала в каких то праздниках, сама что – то организовывала. Она всегда весела и от неё много шуму, я её всегда называла девушка – праздник. А что, когда она рядом с тобой, у тебя всегда праздник. Так же случилось и в библиотеке, она просто заняла рядом со мной свободный стул, разложила свои учебники и начала активно со мной беседовать. А дальше слово за слово и уже никакие конспекты не нужны, ведь здесь такой собеседник. Так и прошли мои четыре года, хотя, что это они прошли, благодаря Кэтрин они пролетели. – Привет, – ответила я, улыбаясь Кэтрин, словно мы встретились вживую. – Не буду ходить вокруг и около, я просто хочу напомнить, – тараторила подруга. Я, улыбаясь, закинула ноги на спинку дивана, и стала крутить и без того кудрявый локон русых волос. Звонок будет долгий, можно настроиться на длинную речь от Кэтрин, хотя она и сказала, что просто хочет напомнить. – Ты же помнишь, что мы летим в Абу – Даби завтра? – Куда? – спросила я, притворяясь, что забыла, прикрывая пальцами рот и улыбаясь. – Ази, ну ты что, – протянула подруга. – Ты же обещала, папа всем купил билеты. Ты что хочешь обидеть подругу? – Но по какому поводу мы летим? – продолжала немного подшучивать я над подругой. – И вот какая ты подруга мне после этого? – сказала Кэтрин уже сквозь зубы. – Не поверишь, но самая лучшая, – воскликнула я. – Я помню, что моей подруге исполняется послезавтра двадцать четыре года. Я уже, кстати, купила тебе подарок. – Ази, за твои шутки можно и убить тебя. Ты собрала чемодан? – Нет, я только хотела тебе позвонить, – сказала я и села, принимая нормальное положение на диване. – Может быть, я не поеду? Ну что я там буду делать? Я не люблю эти Дубаи и тому подобное. – Едут все Азалия, а что тебе делать здесь, если ты ненавидишь Бразилию? Там ты хоть сходишь на пляж. – Вот удивила, – сказала я, сморщившись, и встала с дивана, подходя к окну, отодвигая немного штору. Я с родителями жила у самого пляжа, и я ненавидела его. Он слишком шумный даже ночью, из-за него приходится ночью закрывать окно и спать в душной комнате. – Мы в Бразилии детка, тут везде одни пляжи, – сказала я и с грустью улыбнулась, смотря на тот самый пляж и людей, которые постоянно плескались в воде. – Зато тут нет горячих мужчин, – сказала Кэтрин кокетливым голосом, а я усмехнулась и помотала головой. – Горячие восточные мужчины? Кэтрин ты в своём уме? У них там законы какие-то, что на женщин даже смотреть нельзя. – Если бы у них были такие законы, эмираты уже бы вымерли, не говори ерунды. Зубы мне не заговаривай, мы летим, я всё решила. И вообще Хосе очень ждёт этой поездки, – сказала она загадочным шёпотом. Я застонала в трубку мобильного и села на диван, запуская пальцы в волосы и массажируя голову. – Хосе, – тихо сказала я. Хосе учился вместе с нами в одном университете, но на другом факультете. По его словам, когда он увидел меня, я сразу ему понравилась и как он всегда говорит, это была любовь с первого взгляда. С первого же дня Хосе начал красиво ухаживать за мной, дарил мне сладости, делал красивые комплименты. Потом когда Хосе понял что его сладости и лёгкие ухаживания делают своё дело, он перешёл уже к более активным действиям. Он приглашал мня на свидания, на которые я постоянно отказывалась идти, он пытался мне делать дорогие подарки, которые я тоже отправляла обратно Хосе. Ну и, в конце концов, он постоянно говорил, что нам уже надо перейти на ступень выше и сделать наши отношения официальными, стать настоящей парой и объявить всем, что мы вместе. Я понимала чувства Хосе, он был настоящим бразильским парнем, где чувства бежали вперёд мыслей, но что делать мне я была другого строя. Меня пугали такие скорые развития отношений, да и к отношениям с Хосе я не была готова и никогда не буду. Я всегда говорила Хосе, не скрывая, что мои чувства к нему как к хорошему другу, как к брату, но он лишь всегда отмахивался, говорил, что это скоро пройдёт, и мы станем настоящей и крепкой парой, ведь такие отношения и строятся на дружеских чувствах. У меня же на сердце кошки скреблись, я не хотела давать лишних надежд, которые могут перерасти в катастрофу в будущем. Многие говорили, даже Хосе с Кэтрин, что у меня нет чувств, что я не могу любить. Есть люди страстные, у которых любовь стоит в главном пункте, но видимо не у меня. Меня это сначала обижало, как это у меня нет любви, я тоже вполне человек и тоже могу любить. А потом я смирилась, ну значит, буду работать раз не любовь. Хотя когда я оставалась одна, а чаще всего перед сном я мечтала о любви, да о такой, как бывает в фильмах, в книгах, чтобы при виде своего любимого сердце стучало так, что ещё чуть – чуть и оно вылетит из груди. Чтобы рядом с ним были мурашки по всему телу, а его запах сводил с ума. Сейчас же когда Кэтрин сказала про Хосе, и что он тоже летит в это Абу – Даби, я поняла что отдых пройдёт мимо меня. – Ази, он хороший парень. Пора уже выходить из своей раковины и дать парню шанс, – сказала настойчиво Кэтрин. – Встретимся завтра, – сказала я резко и отключила разговор, не хочу говорить про Хосе, да даже думать про него я не хочу. Я откинула телефон в сторону, а сама легла на диван, устало закрыла лицо руками. С одной стороны я принимала сторону Кэтрин, даже в глубине души я хотела поехать, сменить картинки, отдохнуть от Бразилии. Тем более мне нужно подумать и решить, как продвигаться дальше. Диплом получен, знаний достаточно, для того чтобы начать работу, но куда идти и как пробиться в люди, я не знаю. Решено! Я открыла лицо и решительно встала с дивана. Я поеду в это Абу – Даби, подумаешь на неделю. Там я хоть немного отдохну, развеюсь и решу что мне делать дальше. Ну, а когда вернусь, буду уже решать, что буду делать, ведь пора начинать строить карьеру и потихоньку выходить на новый уровень. Решено, еду. На мои решительные сборы вечером ко мне в комнату вошла мама. Она увидела, что я перерыла абсолютно весь шкаф, мне нечего с собой взять… – Азалия? – позвала мама, заглядывая в комнату, в поисках меня глазами. – Я здесь, – подняла я руку из-за дверок шкафа и горы вещей, не отвлекаясь от сборов. – Что ты делаешь? Ты что-то ищешь, может быть, тебе помочь? – спрашивала она меня обеспокоено, смотря на мои сборы. – Мама, – выглянула я из–за дверок шкафа и улыбнулась. – Ты что забыла, что папа Кэтрин купил нам билеты в Абу – Даби, и мы завтра летим в не менее солнечное чем Бразилия арабские эмираты, – сказала я и взяв стопку вещей стала перетаскивать их в чемодан. – Я-то помню, но отец… он не разрешит тебе… – Мама, – остановила я её рукой. – Я устала от запретов отца. Если он военный и командир на работе, это не повод командовать дома. Я решила, я еду, – сказала я решительно скорее всего для себя, чтобы мама не смогла меня отговорить. – Но там же может быть опасно… – Мама, мне двадцать три года, у меня есть голова на плечах, что может случиться за неделю? Что я выйду замуж за шейха? – сказала я хмыкнув и уложила купальники в чемодан. – Может быть ты… – Нет! – остановила снова я её рукой. – Даже не нужно меня уговаривать, это всего лишь неделя, ничего со мной не случиться. Эта же фразу я как мантру повторяла полночи в кровати, почему – то слова мамы начали повторяться в моей голове. А с другой стороны, ну вот что может случиться с ней? Да это мусульманская страна, но по-моему они живут в двадцать первом веке и все эти сказки про украсть и женить на себе девушку вышли из моды. Да и кому я в коне конов нужна там? В Бразилии значит никому не нужна, а там девушку с другой верой возьмут все. Боже о чем я думаю? Я перевернулась на другой бок и услышала разговор родителей между собой. Родители разговаривали в своей спальне. Ну как разговаривали, мама тихо сообщила отцу про мой отъезд, а тот начал кричать и угрожать, что он сам лично закроет все двери. Он долго кричал, что со мной может случиться все что угодно, от нежелательной беременности от какого-нибудь проходимца, до убийства. Оте начал меня забавлять своими разговорами. Мне ведь уже даже не восемнадцать лет, а двадцать три, у меня правда есть голова на плечах. Я снова повернулась к стенке, и дурные мысли снова полезли в голову. А может быть со мной и правда что – нибудь случиться, ведь это другая, непредсказуемая страна со своими правилами и моральными принципами. В восемь утра я стояла с Кэтрин и её друзьями. Кэтрин позаботилась и взяла самых близких друзей, среди них была я, Хосе, который не сводил с меня взгляда, Мэри подруга детства Кэтрин и Серж, возлюбленный Мэри без которого она просто не могла полететь в Абу – Даби. Я посадку на самолёт ждала в стороне ото всех. Я никак не могла вписаться в весёлую беседу друзей, которые веселились и радовались предстоящей поездке. Пока они ждали посадку, я постоянно себя ругала, столько времени прошло, а я до сих пор не могу привыкнуть к местным людям. Может когда я вернусь из Абу – Даби, стоит уехать в Лондон? А что страна, где я родилась, хотя бы принесёт спокойствие и стабильность. – Азалия, ты как? – подошёл ко мне Хосе и заглянул в мои опущенные глаза. – Ты волнуешься перед полётом? – улыбнулся он. Я перевела взгляд на Хосе и немного улыбнулась. Передо мной стоял парень, наверное, мечта любой девушки. У него были как ночь, чёрные волосы, которые завивались в мелкую кудряшку. Смуглая кожа, которая подчёркивала его карие глаза цвета тёмного шоколада, широкая и белозубая улыбка на лице. Он был выше меня на голову и имел от природы широкие плечи и крепкие руки. Может быть, если бы я была немного другой, приняла бы эту Бразилию, тогда возможно я бы смогла дать Хосе шанс, но он был настоящим бразильцем, он был самой Бразилией. Поэтому я не смогла принять его как парня, не могу подпустить к себе близко, к сердцу. – Все хорошо Хосе, просто я не люблю шумные компании, – сказала я и посмотрела на Кэтрин и её друзей, снова что – то бурно обсуждая. – Если честно и я, – сказал, немного улыбаясь Хосе. – Да ну? – хитро посмотрела я на него. – Я бы не сказала, ты буквально пару минут назад рассказывал анекдот и был душой компании, – сказала я улыбаясь. – Ну, это было давно, пару минут назад, – мы засмеялись, и я отвела взгляд от него. Вдруг по всему аэропорту раздался женский голос, который назвал их рейс и пригласил на регистрацию, а затем на посадку в самолёт. Все подхватили свои чемоданы, радостно и шумно зашагали на регистрацию. Я же шла последней и постоянно спрашивала себя, правильно ли я все делаю, может быть мне не нужно лететь, да и зачем? Можно остаться дома, достать краски и рисовать. Можно даже смириться с Бразилией и найти работу. Ну, или, в конце концов, собрать вещи и улететь в Лондон. Я уже остановилась, хотела окликнуть Кэтрин и сказать, что я остаюсь в Бразилии, но она словно почувствовала мои планы. – Ази, не отставай, – она оглянулась и махнула мне рукой. Я уже открыла рот, чтобы озвучить свои планы, но Хосе улыбаясь, подхватил мой чемодан и повёз уже оба чемодана в сторону регистрации. Я безнадёжно выдохнула и пошла следом за друзьями, меня снова оставили без выбора. В самолёте моё место было у иллюминатора. Я внимательно следила за тем, что происходило за бортом. Я никогда не летала в самолётах, только в шесть лет, когда мы переезжали. Когда все пассажиры сели на свои места, к нам на связь вышел пилот, который рассказал о предстоящем полете и пожелал нам хорошего полёта. Затем самолёт тронулся и начал набирать высоту, у меня все внутри перевернулось от предстоящего отрыва от земли. Самолёт начал отрыв, и я посмотрела в окно. Самолёт сделал лёгкое движение и вот он уже в состоянии лёгкой невесомости, а земля становится все меньше и меньше. Ну вот, оказалось не так страшно… Вскоре самолёт набрал нужную высоту и растворился в лёгкой дымке облаков. Я села удобнее и закрыла глаза. Лететь долго, можно выспаться, насмотреться на облака и переговорить обо всех темах с Хосе, который как назло сел на соседнее кресло. Почему – то именно сейчас мне стало грустно. Грустно не потому что она улетела из Бразилии, от родителей. Ей элементарно не с кем было провести полет, не с кем было разделить ощущение от первого полёта, поговорить на любые темы, да и подержать за руку во время приземления было некого. Я как представила, что самолёту нужно приземляться, то вздрогнула. Стало почему – то так одиноко, что это одиночество сжало сердце, а в горле образовался ком. Сейчас захотелось только одного, лечь под одеяло дома, закрыть глаза и остаться одной, забываясь во сне. – Правда красиво? – спросил Хосе, который сидел рядом со мной и выглядывал в иллюминатор. Я открыла глаза и посмотрела на Хосе, а потом перевела взгляд в иллюминатор. – Да, действительно красиво, – сказала я, смотря на голубое небо и лёгкую дымку облаков. – Не грусти, это всего лишь неделя, – пытался подбодрить меня Хосе. – Немного отдохнём, повеселимся и снова вернёмся. Захотелось отсесть от Хосе. Он не чувствовал меня, он не понимал, что мне одиноко, не смотря на то что вокруг друзья да и он. Как можно стать парой, когда ты не чувствуешь человека, с которым ты хочешь эти отношения. Поэтому мне захотелось отсесть, просто пролететь эти часы в одиночестве, лучше пробыть одной все это время, чем мнимо с кем – то. Я облокотилась об спинку кресла и снова закрыла глаза. Может быть, если Хосе увидит меня с закрытыми глазами, он не начнёт свои разговоры, и мы сможем долететь спокойно. Этот перелёт давался тяжко, казалось не только мне, но и всем пассажирам. Да, я, как только закрыла глаза, я уснула, но сидящий ребёнок позади меня через какое – то время начал плакать, мне не удалось поспать. Хосе, когда увидел, что я не сплю, начал развлекать меня разговорами и планами на неделю. Я достала книгу, хотелось почитать хоть пару страниц, но пассажиры начали друг с другом заговаривать, ребёнок снова заплакал, а стюардессы начали разносить еду. У меня от этого полёта разболелась голова, я отбросила книгу и снова закрыла глаза. Проснулась я от голоса пилота, который объявлял о посадке и дал команду пристегнуть ремни. Вот это да, я смогла уснуть и проспала почти, что до конца полёта – Мы уже прилетели? – спросила я Хосе, пристёгивая себя ремнём. – Через минут пятнадцать посадка, – улыбался он. Когда я увидела улыбку Хосе и заинтересовать во мне в его глазах, я тихо застонала и устало закатила глаза. Как ему хватает сил постоянно быть весёлым, улыбаться? Неужели он не может быть обычным парнем? После двадцати минут я почувствовала, что самолёт начал снижаться. Я хотела взяться за ручку кресла, но там была рука Хосе, тогда я просто сжала руки у себя на коленях. Сейчас будет тот самый толчок, когда шасси встречаются с асфальтом. Я закрыла глаза и сильнее сжала руки в кулаки. И вот тот самый толчок, что я немного подпрыгнула в кресле, а дальше самолёт плавно останавливался по полосе. Ненавижу самолёты. Может быть, если было бы с кем это разделить, было бы не так плохо. Но могу подвести итог, что первый мой раз на самолёте прошёл сносно. Когда самолёт остановился, пилот снова вышел на связь и пожелал нам хорошего отдыха. Когда мы вышли в сам аэропорт, я была поражена. Этот аэропорт был весь в светло – серых тонах, но отличался какой – то инопланетной архитектурой. Здесь во всем были плавные линии, сложность в конструкциях была огромная, и конечно все кричало, что здесь все очень дорого. Вся эта обстановка восхищала и пугала одновременно своей какой – то и правда инопланетной атмосферой. Кэтрин поймала такси, которое стояло около аэропорта. Парни помогли загрузить все чемоданы в багажник, а затем все стали рассаживаться в такси. В такси мне было ужасно тесно и душно. Меня как самую хрупкую и занимающую мало места, посадили посередине. Справа от меня сидела Кэтрин, слева Хосе, левее от него сидела Мэри. Серж же сидел рядом с водителем, и они о чем-то разговаривали, суть беседы я не улавливала, мне действительно становилось дурно от духоты. – Мы живём в месте, – шепнула мне Кэтрин. – Папа забронировал нам хороший двухместный номер, так что мы будем вместе. – Я очень рада, – сказала я, немного нервничая от тесноты, которая создавалась друзьями. – А по твоему тону не скажешь, такое ощущение, что ты не рада, – сказала недовольно Кэтрин и повернулась к окну. – Кэтрин, мне жарко и очень тесно, – сказала я, поднимая то. – Прости, – добавила я, понимая, что перегнула палку, здесь всем тесно и жарко, ну, по крайней мере, на заднем сиденье. У меня уже начало складываться впечатление, что этот отдых мне не по душе. Разве отдых не заключается в том, чтобы остаться наедине с собой и просто наслаждаться отдыхом? Из-за того, что я сидела посередине, я не смогла рассмотреть, что же за город этот Абу – Даби. Хотелось хоть из окна такси посмотреть, чем живёт этот город, но, к сожалению, я видела только перед собой, потому что меня зажали со всех сторон. Боже, а эти постоянные разговоры друзей об отдыхе? Они сводили меня с ума и придавали голове такую боль, что хотелось просто закрыть руками уши, чтобы не слышать голосов. Через какое – то время, я уже потеряла его счёт, такси остановилось, и Кэтрин вышла первая из такси. – Ази, посмотри какая красота, – воскликнула она, прикладывая руку к глазам и смотря куда – то вдаль. Я вышла следом за Кэтрин и смогла, наконец – то вздохнуть. Выйдя из машины, я глубоко вздохнула и поняла, что воздух здесь был горячим, ну что же даже его не хватало в машине. Я перевела взгляд на сам отель и увидела пятиэтажное кирпичное здание из жёлтого кирпича, окружённое пальмами и зелёным газоном. Да, отель выглядел довольно дорого и свежо, но отель был обычным, такие отели обычно бывают на страницах курортных журналов. – Пойдёмте заселяться! – радостно кричала Кэтрин и стала прыгать от счастья как ребёнок. За мной вышел Хосе и остальные друзья Кэтрин. Они также осмотрели отель и остались довольны отелем, в котором им предстоит жить неделю. Парни достали из багажника чемоданы, а Кэтрин расплатилась за такси. Все подхватили свои чемоданы и направились к отелю. Каждый мог шаг, который я делала, отдавался в голове, я мечтала оказаться в номере и встать под холодный душ. – Давай я помогу тебе донести чемодан? – предложил Хосе, взяв мой чемодан за ручку. – Спасибо Хосе, но я сама, – улыбнулась в ответ. – Спасибо, – добавила я шёпотом и пошла к отелю за Кэтрин. – Молодые люди, не желаете купить цветы? – спросил мужчина, который стоял у отеля, продавая цветы. Я остановилась и посмотрела на мужчину, который рукой показывал на цветы. Он выглядел как типичный житель арабской внешности, но что – то читалось в его глазах, что так привлекло меня. Я подошла к мужчине и осмотрела цветы, которые стояли в вазах и специальных ёмкостях для цветов. Я пробегалась глазами, сама не понимая, что я искала в цветах. Наверное, я искала спокойствие, которое сейчас так не хватало. – Ази, не выдумывай, пойдём, – дёрнула Кэтрин меня за руку. – Подожди, – ответила нетерпеливо я Кэтрин, отдала чемодан Хосе и пошла дальше рассматривать цветы. – Девушка, выбирайте цветы. Самые свежие, самые лучшие специально для таких, как вы, – я сомнительно посмотрела на него и продолжила обходить ряд с цветами, мужчина следовал за мной активно предлагая цветы. Я не торопилась делать выбор, точнее я не вдела здесь того, что принесло бы мне спокойствие. Чтобы в номере смотря на цветы, я могла расслабиться. У мужчины действительно было много цветов, на любой вкус. Все они были, как и эта страна: дорогие, яркие, приносящие праздник. Например, здесь были розы всех цветов и размеров – банально. Лилии? Слишком празднично, а их аромат принёс бы только дополнительную головную боль. Герберы? Лучше уж обычная ромашка или скромная хризантема. – А есть у вас что то… – сказала я задумчиво, посмотрев на мужчину. – Что? Вы скажите, я всё найду, – торопливо сказал мужчина, словно я была его последним спасательным кругом. Я остановилась и посмотрела на него с прищуром, он ещё больше растерялся от моего взгляда, ну или делал вид. – Что-то нежное, красивое, но в то же время ненавязчивое, – сказала я улыбаясь. – Но и в то же время приносящие спокойствие, – мужчина почесал затылок в замешательстве и осматривал свои цветы. – Вот запрос, – сказала он. – А лилии не подойдут? – спросил он с надеждой. – К сожалению. Она слишком праздничная, а её аромат далеко не успокаивает, – сказала я и, пожав плечами, развернулась и пошла к друзьям. – Девушка, куда же вы, у меня есть то, что вам нужно, – окликнул он меня. Я остановилась на месте, обернулась и улыбнулась ему лёгкой улыбкой. Я даже и не сомневалась, что у него есть то, что мне нужно. – Пойдёмте, – сказал он и, махнув рукой, пошёл к своей машине похожий на дом на колёсах. – Азалия, пойдём уже, я устала, – давила на жалость Кэтрин. Я не стала слушать Кэтрин, а пошла за мужчиной в трейлер. Мужчина открыл нам дверь, зашёл первым, а я последовала за ним по ступенькам. Поднимаясь по ступеням, я чувствовала приятную свежесть кондиционера и запах свежих цветов. Когда мы поднялись и вошли в сам трейлер, я была сильно удивлена увиденному. В машине было место для водителя, которое было огорожено стенкой, а все остальное пространство занимали холодильники, которые были специально установлены для цветов. Сквозь стеклянные дверь холодильников я увидела все возможные виды цветов. – Ого, – протянула тихо, осматривая холодильники, в которых были цветы. – Так вы король цветов? – говорила я улыбаясь. – К сожалению, только продавец, а вот моя жена Аллах, какие у неё сады, – сказал он, и я увидела, как горят его глаза при упоминании о жене. – Она выращивает цветы, а я продаю. Наш бизнес только начинает своё развитие, и я даже иногда боюсь, что он зачахнет, знаете как цветок без воды, – показал он на хризантему, которая повяла. – Я так боюсь её огорчить, ведь это дело всей её жизни, а я, я могу в любой момент её подвести, приехать и сказать дорогая твоё дело провалилось, – говорил он торопливо, но я почему – то чувствовала переживание мужчины, он действительно боялся расстроить свою жену. – Не говорите так, у вас потрясающие цветы, – сказала я, заглядывая в карие глаза мужчине, а тот лишь как то с болью улыбнулся и повёл меня к дальнему холодильнику. Я последовала за ним, постоянно на ходу рассматривая цветы в холодильниках. И какое моё было удивление, когда в самом дальнем холодильнике среди орхидей я увидела белую эустому. – Вот про эти цветы я говорил. Они конечно дорогие и их всегда продают на заказ, да и признаться я не нашёл на эти цветы хозяина. Вожу их три дня и не знаю, как сказать своей жене, что эти цветы у нас не в почёте. – Это то, что нужно, – сказала я, заворожено смотря на цветы. Это и правда, было то, что мне нужно. Цветы, не смотря на то, что они уже три дня путешествуют с мужчиной, были свежие, видимо мужчина качественно и бережно за ними ухаживает. Для меня эустома была самым любимым цветком Эустома хоть и была нежной, такой беззащитной, однако она всем своим видом показывала своё королевское достоинство, это меня и очаровывало. – Я беру их, – сказала я, улыбаясь, не отводя взгляда от цветов. – Не понял. Все? – Да, да все. Это именно то о чем я вам говорила, я беру их все. И пожалуйста, напишите мне ваш номер, возможно, я напрошусь к вашей жене на экскурсию, – сказала я, улыбаясь мужчине. Мужчина не верил моим словам и поэтому некоторое время смотрел на меня с подозрением и до последнего ждал подвоха от меня, но все же достал цветы из холодильника. На столике возле окна, он упаковал их в прозрачную бумагу для цветов и перевязал их нежной розовой ленточкой. Он протянул мне букет, а я расплатилась за такие безумно красивые цветы. Пока я рассматривала букет, я видела краем глаза, что мужчина до сих пор не верил, что я забрала такой непонятный для всех букет, да ещё и за такие деньги. А деньги были не малые, видимо эустома здесь дорого ценится. Мужчина на листочке написал номер своей жены и протянул его мне, нужно обязательно съездить к ним на экскурсию, чтобы посмотреть всю эту красоту. Из машины выходили два счастливых человека. Первый выходил мужчина, через пару минут до него всё-таки дошло, что он продал дорогой букет и это все такие не обман. Вторым счастливым человеком была я. Я выходила с огромным букетом красивых цветов и в первый раз за сутки я по – настоящему улыбалась. – Ази ты с ума сошла? – спросила меня Кэтрин злым шёпотом. – Зачем тебе эти цветы? – Считай это твой подарок на день рождение. Поставим в номере, они придадут праздничное настроение, – улыбалась я и вдыхала совсем незаметный запах эустом. – Ты, с ума сошла, – сказала Кэтрин и пошла в отель, друзья последовали за ней, косо смотря на меня. – Красивый букет, – сказал Хосе. – Тебе идёт, – он внимательно осматривал цветы и меня, а меня просто переполняло счастье, а улыбка на лице только подтверждала это. – Поможешь с чемоданом, у меня заняты руки, – сказала я улыбаясь. – Ты же хотел помочь, – подмигнула я, сейчас я почувствовала лёгкость и женскую кокетливость благодаря этим цветам. Я прошла мимо Хосе, оставляя ему чемодан. На пути к отелю я обернулась и, улыбаясь, помахала рукой тому мужчине. Мужчина тоже широко улыбался и ответил мне, тоже помахав рукой, а затем стал обслуживать новых посетителей В номер Кэтрин влетела с громким криком. Она настолько была переполнена эмоциями, что была чересчур громкой. За Кэтрин в номер вошёл Хосе, который катил два чемодана мой и свой. А за Хосе лёгкой, неспешной походкой зашла я, поправляя цветы в букете. Почему – то так стало легко на душе, что хотелось улыбаться просто так. Я нашла в номере глазами кухню и стала искать в ней вазу для цветов. Слава Богу, что в номере было все предусмотрительно и ваза нашлась сразу. Конечно, ваза была средних размеров, и я переживала, что цветы просо не смогут поместиться все, но я все же не сдалась и поставила их все в одну вазу. Я налила воду в вазу и заботливо поправила цветы, чтобы никто из цветов не мешал друг другу. – Иногда мне кажется, что ты с цветами лучше обращаешься, чем с людьми, – заметила Кэтрин. – Бедный Хосе, он ушёл, а ты даже не сказала ему спасибо. – Ты же знаешь, что цветы моя любовь, а Хосе я сказала спасибо внизу, – сказала я и так же улыбаясь, отошла от цветов. Я взяла чемодан, который Хосе оставил в коридоре и пошла к шкафу, чтобы выложить вещи из чемодана. – Прямо светится от этих цветов, – вредничала Кэтрин, что вызвало во мне только улыбку. Пока я раскладывала вещи, я смогла рассмотреть номер. Номер был сделан в стиле студии. В одной комнате стояло две кровати и большой шкаф. Комната плавно переходила в кухню, только на преграде комнаты и кухни стоял большой и чёрный кожаный диван, напротив которого стоял телевизор. Так же в номере был большой балкон – лоджия, где стояло два плетёных кресла. Я уже представляла, как я буду по вечерам сидеть на балконе, наслаждаться вечерней прохладой и читать книгу, укутавшись в плед. Я ещё раз перевела на цветы взгляд, которые стояли на кухне. Как странно цветы, но они придавали хорошее настроение, спокойствие и я уже пришла к выводу, что отдых может быть не таким уж и плохим, самое главное взять все в свои руки. Вечером все ужинали в ресторане при отеле. Друзья сидели за столом и обсуждали планы на неделю отдыха. Например, Кэтрин объявила, что завтра они иду в клуб, чтобы отпраздновать её день рождение, а остальные говорили про прогулку по городу в один из ближайших дней. Я же не принимала участие в разговоре с друзьями. Да, я слышала все обсуждения друзей краем уха, но не принимала в этом участие. Зато я спокойно ужинала и рассматривала окружающий нас интерьер. Меня поражало богатство ресторана. Нет не само богатство, а как богатство и стиль гармонично сплетаются вместе. Ресторан был просто огромных размеров, с высокими потолками, что придавало чувство свежести и простора. Но не это меня поражало, а удивляло то, что здесь было просто огромное количество цветов в вазах, здесь я почувствовала себя в своей тарелке и немного расслабилась. – Азалия, – тихо позвал меня Хосе и накрыл мою руку своей, от неожиданной его близости я подпрыгнула и торопливо убрала руку. – Ты как будто не здесь, – сказал он, сведя брови, на мою странную реакцию. – Есть такое, – сказала я, довольно кивая. – Посмотри, как украшают тут зал, здесь же одни цветы. – Азалия, – засмеялся он тихо и замотал головой. – Ты можешь думать, о чем ни будь другом кроме работы? Ты только окончила университет, наслаждайся отдыхом, пока есть время. – Верно, – сказала я и стала ковыряться в тарелке вилкой, понимая, что все снова говорят, что мне делать, например, расслабиться и отдыхать. – А вы не подумали, что может быть, я так отдыхаю, а не вот эти вот ваши клубы, алкоголи и танцы? Я ведь не отказываюсь от вашего отдыха, и вы уважайте мой, – сказала я, тихо смотря прямо в глаза Хосе. – Всем, кажется, что ты не отдыхаешь, а только ещё больше напрягаешь свою голову. – Вам всем кажется, – сказала я недовольно и с нажимом отрезала мясо, отправляя кусок на вилке в рот. После ужина друзья решили пройтись по вечернему городу и немного повеселиться. Я же после лёгкого конфликта с Хосе никуда не захотела идти, не хотела ни с кем говорить, захотелось просто остаться одной. Друзья дружно уговаривали меня пойти со мной, но после неудачной попытки уговорить, я просто поднялась в номер и наконец – то насладилась тишиной. В номере я переоделась в свою любимую розовую пижаму на пуговичках, заплела волосы в свободную косу и, взяв плед, пошла на балкон. На балконе я села в одно из плетёных кресел, накинула на себя плед. Стало так уютно, что у меня в груди приятно защипало. Я подняла глаза на тёмное небо. Оно сегодня было благородно темно – синего цвета и такое чистое без единого облачка, что звезды, которые просто усыпали небо, были гигантских размеров. Я закрыла глаза и вдохнула в себя прохладный воздух. Он пах арабской ночью, сладко, прохладно и томно. Этот запах не только расслаблял меня, но и вселял какую – то сказку, что на лице появилась глупая улыбка. Так я просидела до двух часов ночи, воздух потихоньку холодел, но я лишь укутывалась теплее в плед и продолжала любоваться звёздами. Кэтрин с прогулки пришла под утро. Я сама только легла в постель, я засиделась в кресле и сама не поняла, как заснула, а когда проснулась, поняла, что уснула в кресле и быстро перебралась в постель. Я слышала, как Кэтрин переоделась для сна и упала на свою кровать. Кэтрин дома, теперь точно можно спокойно уснуть и я снова провалилась в сон. Утром я проснулась из-за Кэтрин. Она по – хозяйски включила телевизор и, оставив его включённым, ушла в душ. Я с закрытыми глазами взяла вторую подушку и накрыла ей голову, чтобы не слышать ни телевизор, ни шум воды, но подушка не помогла. Тогда я сдалась и с громким рыком запустила подушкой в телевизор и снова упала на кровать. – Ого, доброе утро, – сказала Кэтрин, выходя из душа. – Утро добрым не бывает, – сказала я недовольно и села в кровати. Я смахнула распущенные волосы назад, вспоминая, когда я успела их распустить, улыбнулась и протянула руки к Кэтрин. – Иди сюда, именинница, – сказала я, улыбаясь, и поманила её пальцами рук. Кэтрин довольно улыбнулась, отложила мокрое полотенце на диван, а затем с громким смехом побежала и упала на меня. Мы обе упали на кровать и громко смеялись, я крепко обняла подругу и громко поцеловала Кэтрин в макушку. – С днём рождения Кэтрин, желаю тебе… – сказала я мечтательно. – Огромного счастья, любви как бывает только в книгах ну и конечно оставаться такой же непоседой, – сказала я и мы засмеялись, крепче обнимая друг друга. – Спасибо подруга, – сказала Кэтрин улыбаясь. – Ты моя самая лучшая подруга. Самая – самая, – говорила Кэтрин как маленькая девочка. – Не говори только Мэри об этом, – ответила я, и мы снова засмеялись. На общий завтрак мы с Кэтрин не пошли. Друзья ещё спали, а в ресторан иди вдвоем, не хотелось, поэтому мы заказали завтрак в номер. За самим завтраком, пока Кэтрин ела сырники, я решила сделать ей подарок. – Я же забыла про подарок, – подпрыгнула я на месте и побежала к чемодану. Я достала из чемодана подарок, ещё раз покрутила его в руках, а затем спрятала его за спину и пошла к имениннице. – Он конечно совсем маленький, но он от большой любви и чистого сердца, – сказала я, улыбаясь загадочно.