Читать онлайн Мунфлауэр бесплатно

Предисловие

Новый Орлеан – уникальный город. Здесь произошло переплетение всех религий и культур, это место – яркий пример разнообразия американского народа. Только здесь среди обычных людей вы легко можете столкнуться со всеми видовыми расами сверхъестественного: начиная от вампиров и эльфов до ангелов и повелителей стихий. Лишь одно их объединяет – божества. Но и здесь не все так просто. Есть три основных Бога. Люцифер (Аид, Вельзевул, Иблис, Сатана, названий много – суть одна) – Бог подземного мира. К нему относятся бесы, вампиры, суккубы, инкубы, падшие во всех смыслах или продавшие душу дьяволу, в чьих жилах текут изначально злые помыслы. Наземных два Бога: Бог Солнца и Богиня Луны, т.к. на поверхности двое времени суток. У них много других имен известных во все времена и во всем мире. Так Бога Солнца называли Ра, Гелиос, Аполлон, Митра, Молох, Тонатиу, Яр, Аматэрасу. А Богиню Луны – Селена, Артемида, Даная, Мани, Нанна, Цукиёми, Чандра, Тот, Изида, Игалук Теккистекатль. Все дело в их перевоплощениях и местах, где они имели место быть в тот или иной момент существования. Богу Солнца поклоняются эльфы, повелители стихий, кентавры, ангелы, феи, сирены, дриады… Богине же Луны – оборотни, ведьмы, огры, гномы, тролли, валькирии, нимфы, призраки – в общем, создания ночи.

Таким образом, неофициально есть как бы три цвета: черный (Люцифер), темный (Луна) и белый (Солнце). Остальные боги являются приспешниками либо первого, либо второго, либо третьего.

Итак, моя история начинается с моего необычного появления на свет.

У алхимика Джейка Райз и ведьмы Кармен Чоудари изначально все складывалось не очень. Разных национальностей: он – немец, она – индианка. Разных религий: он – католик, она – исповедует индуизм. Разные по призванию: он – приверженец новой школы светлых сторон, она – из великого клана темных. Их родители изначально были против их союза, но любовь прошла такого рода испытания. И как бы сложно не было жить среди двух миров, вот уже в течение семи лет семья Райз находит золотую середину. Лишь одно им не давало жить счастливо: у них не было детей, которых они так хотели. На ведьм наложено многовековое заклятие: у них очень низкая рождаемость. Если в семье двое детей, то это уже считается многодетной, можно и так сказать.

Так род семьи мамы замыкался на ней, но врачи поставили страшный диагноз: она не может иметь детей. Кармен не сдавалась, она перепробовала все средства, порой доходя до крайности. И вот однажды, в очередной раз лежа на полу в ванной, тихо скуля от отчаяния и задыхаясь от слез, она шептала молитвы своей Богине Луне о милости, об единственном желании. И представляете, Светила ночного неба услышала этот призыв! Говорят, она была благосклонна к мольбам своих подданных. И вот Серебряная Богиня даровала им свой лучший цветок из своего сада. Спустившись на Землю, цветок превратился в прекрасную девочку с белою кожей, как у самой богини Луны, с волосами темными как ночь и яркими глазами, подобным звездам. Богиня благословила ее способностью перенять ведьминский дар матери и сулила ей великое будущее. Но бог Солнца – Верховный правитель неба – разгневался на Богиню Луны, так как она приняла свое решение, не посоветовавшись с ним и внес свои изменения в будущее ребенка. Своим даром он балансировал закон природы: сколько добра и красоты, столько зла и уродства. Бог ограничил ее способности до рассвета. Теперь девочка не сможет использовать свою силу, пока светит солнце, да и красота ее блекнет пред его лучами. Днем она теряет все свои лучшие качества.

Что ж, это не помешало мне вырасти среди людей и жить почти обычной жизнью. Да, особо ее заурядной не назовешь, учитывая через что мне приходится проходить ежедневно. Каждый рассвет и каждый закат для меня проходит в мучительных испытаниях. Говоря проще – я трансформируюсь. Мои кости ломаются и снова срастаются, кожа меняет цвет, и даже волосы изменяют длину. Я становлюсь совсем другой. Днем я высокая шатенка с жидкими волосами до плеч, «угристым» лицом, которое я смачно замазываю тональным кремом, но, к сожалению, никак не преуменьшаю размера носа, небольшими светло-зелеными умными (про последнее мне все время говорит папа) глазами и кривыми отчасти зубами. Из-за ширококостной рослой фигуры, я кажусь слегка непропорциональной: шикарная по размеру грудь омрачается парой складок в области живота, а мощные бедра сливаются с пятой точкой не в лучшем виде. Вывод: внешность моя оставляет желать лучшего! А одним словом – дурнушка. Но и с этим я смирилась и нашла плюсы: порой проще быть незаметной, привлекать меньше внимания (этим я себя и успокаиваю перед зеркалом по утрам).

Как только последние лучи заката скрываются за горизонт, для меня наступает время болезненных перемен. В течение получаса (а в детстве это длилось намного дольше) мое тело снова трансформируется; чары бога Солнца теряют свои силы, а дар богини Луны раскрывается в прекраснейшем ее виде. Пройдя свой ад, я становлюсь чуть ниже, стройнее, густые волнистые волосы по самой талии приобретают цвет вороного крыла, глаза темнеют под рядом пышных ресниц. Огромный нос превращается в аккуратный. Угри исчезают, оставляя нежное белоснежное личико. Зубы выпрямляются до идеальной улыбки. Итак, лягушка превращается в принцессу (в детстве мама часто читала мне эту сказку перед сном).

И так изо дня в день с рождения. Ах, да забыла еще о том, что ночью во мне просыпается магия. Днем она тоже есть, но ее в разы меньше и мне приходится выкладывать очень большое количество энергии, чтобы ее использовать. А ночью она струится по моим венам и употреблять ее в практической деятельности легче простого. Именно поэтому я работаю по ночам в лавке родителей. Для человечества – это лавка пряностей, а для существ – место, где они всегда найдут нужные для них травы и зелья, магические штучки и ответы на некоторые вопросы.

А днем я подзарабатываю в библиотеке. Во-первых, люблю книги, во-вторых, хоть какой-то доход. А деньги нам не помешают, так как надо платить за учебу. Я являюсь студенткой второго курса в новоорлеанском университете.

Там у меня протекает вся моя человеческая жизнь. Я хожу на пары, пишу лекции, делаю практические работы, и все вокруг видят лишь толстенькую отличницу.

Моя студенческая жизнь была бы скучна без моих друзей. Это Кэйт и Лео. Он – капитан команды по футболу в местном клубе, она – чирлидер в его составе.

Хотите правду: я влюблена Лес первой нашей встречи. Да-да, и такое бывает! Но Лео, конечно же, ничего не знает про мои чувства, как и Кэйт, в принципе. И это не единственная моя тайна. Про мою ночную жизнь подруга также ничего не знает. Сдружились мы в начальной школе, так как нас посадили за одну парту. Учитывая мою смекалку, а Кэйт – умение очаровывать, мы сблизились и нашли общий язык.

Увидев в первый раз Лео, я слегка растерялась. Он перевелся к нам в старшей школе. Все девчонки сразу же растеклись в луже «мимими» и «о, боже! Я хочу от него детей». Да, он симпатичный парень, но больше всего в нем проявлялась открытость и харизма. Большинство парней не обращали внимания на меня, а Лео отнесся ко мне весьма приветливо. Он не стеснялся и, несмотря на мою непривлекательность, все равно оставался самим собой и интересовался мной. Лишь через пару дней, едва я хотела открыться перед Кэйт в своей влюбленности, как узнала, что те уже встречаются. Как бы горько и обидно мне не было, я свыклась с мыслью, что они и впрямь прекрасная пара и счастливы вместе, хоть и приходится чуть ли не каждый день сидеть в их компании, а еще хуже, понимать, что мое сердце все больше влюбляется в него. А мои бедные бабочки… да, кстати, у меня есть фамильяр в виде бабочек. Их на моем теле 17 штук разных размеров и форм. И они постоянно меняют свое положение. Так-то с годами я научилась ими командовать, но порой они, все же, поступают по-своему. И как же меня это бесит! Только соберешься одеть что-то более открытое, так они выглядывают то из-под лямок, то вообще на люди думают выбраться. Те еще паразиты! Но это был подарок моей бабушки, и я не смогла ей отказать. По ее словам – они мне еще пригодятся!

Как выяснилось, мне много чего еще пригодится…

Глава 1

Я иду по лесу. Судя по растительности – это джунгли. Мне жарко. Вся покрываюсь потом. Воздух настолько влажный, что тяжело дышать. Слышу крики птиц и всяких насекомых.

Я в сарафане и в сандалиях. Волосы щекочут плечи. Из-за густой листвы проглядывает солнце. Странно – я в ночной форме днем. И вообще: что я здесь делаю?

Оглядываюсь. Но ровным счетом мне это ничего не дает: все те же заросли.

Иду вперед. Земля вязкая. На обувь налипает ошметками грязь, от этого идти тяжелее. В конце концов, выхожу на поляну. Она имеет форму круга и совершенно пустынна – я уже знаю, что было здесь. Место, где люди приносили жертвы своим богам – сжигая их заживо. Кострище. Вдруг звуки птиц сменяются криками этих бедных людей. Слышу плач детей. Песни племен, обращенные к богам. Становится холодно. Так как до этого я сильно вспотела, теперь резко замерзла. Солнце уже не греет. Неожиданно я оказываюсь в центре этого прожженного участка земли. Мои руки кто-то привязывает к столбу. Я не кричу, просто молча выжидаю момент и пытаюсь понять, кто меня привязывает. Он поворачивает голову – это Лео. Он холодно улыбается мне и говорит: «Ты проклята, и мы сожжем тебя!»

Вместо холода приходит чувство страха. Я смотрю на Лео и мотаю головой. Я все еще не могу ничего сказать. Пытаюсь отцепить руки, но он очень крепко меня связал. Надев капюшон мантии, он замыкает круг людей, стоящих вокруг меня. Они что-то шепчут, произносят слова клятв и заклинаний, которые я никогда до этого не слышала. Солнце исчезает. Поднимаю голову к небу. Это затмение. И чувствую языки пламени вокруг тела. Я горю! Закрыв глаза, кричу, что есть силы, ору во всю глотку, но не один звук не выходит изо рта. Мои бабочки слетают с меня и начинают летать в хаотичном порядке вокруг моего тела, своими взмахами пытаясь потушить огонь. И тут…

Колокольчики. Звенят колокольчики.

Что? Какие колокольчики?

Открываю глаза и вижу будильник, который показывает 7.15. Солнце светит в окно, отражаясь на зеркалах, создавая зайчиков. Переворачиваюсь на спину. На потолке вижу все те же до боли знакомые узоры, облака, луну и звезды. Я их нарисовала еще в детстве вместе с мамой, как напоминание о том, к какому типу существ я принадлежу.

Это всего лишь был сон. И как обычно полный бред. Ну, когда мне будут сниться нормальные сны, например, как я веселюсь в Париже или целуюсь с парнем? Хотя в принципе, я привыкла видеть странные сны. И учитывая мой график жизни, так вообще нечему удивляться. Легла-то я буквально пару часов назад.

Встаю, убираю постель, чищу зубы. Основательно закрашиваю свои прыщи. Надеваю любимое черное белье, синие джинсы и белую майку. Бабочки пока спят на животе, но на всякий случай сверху натягиваю клетчатую рубашку – мало ли. Этот лук я считаю наиболее мне подходящим, ибо максимально скрывает то, что пуговица от джинсов вот-вот кому-то выбьет глаз, да и конечно же, массивные складки менее заметны в овер сайзе. От лица всех толстушек хочу сказать дизайнерам «спасибо» за внедрение этого стиля одежды в массы.

Спускаюсь вниз. Папа сидит за кухонным столом, пьет чай и, как всегда, просматривает новости на лэптопе.

Наша кухня напоминает мне Прованс. По крайней мере, такой стиль я видела в глянцевых журналах Кэйт. Здесь везде чувствуется рука мамы: начиная от бледно-голубых занавесок на окнах до самодельного старого стула в углу, который как не странно прекрасно вписался в интерьер.

– Привет, пап! – подхожу и обнимаю его. Он пахнет лосьоном после бритья и гелем для душа, который я ему подарила в прошлое Рождество.

– Доброе утро, дорогая! – приобняв меня, всматривается в мое лицо, – Как ты?

Как себя помню, при каждой встрече утром он всегда спрашивал меня об этом. И не просто так, а его и вправду волновало все, что происходит со мной.

– Я в порядке, – попыталась его успокоить, но знала, что в действительности, папа никогда не верил этой фразе.

Мы видимся редко. Пару раз в неделю. Так как он – алхимик, то постоянно в разъездах. Устраняет последствия сверхъестественного в глазах человечества. Что бы мы вообще делали без этих людей. Точно! Просто не выжили.

– Какие планы на сегодня? – уткнувшись обратно в лэптоп, спросил он.

– Да, ничего нового. Сначала на учебу, потом в библиотеку и в конце дня собираюсь зайти в лавку. Сегодня мистер Лин должен привести заказ.

– Я разговаривал с ним вчера. Он сказал, что приедет под утро. Авиарейс задерживают из-за непогоды.

Я налила себе кофе и достала из холодильника уже приготовленный заранее мамой три сэндвича: один – сладкий – с маслом и джемом, а другие два – с сыром и беконом.

– О, спасибо, что предупредил. Какие-нибудь поручения будут?

– Мама не говорила тебе о том, что в городе опять видели Хлою. Она, похоже, путешествует по штату.

Я чуть было не поперхнулась кофе.

– Путешествует? – я вспомнила Хлою. – Это приведение из Сейнт Франсисвилл? – если да, то она та еще вредная штучка. Мы с мамой пару раз отправляли ее обратно на тот свет, но она уперто возвращается.

– Да, именно о ней я и говорю. Про упрямицу Хлою, которая любит подслушивать, а теперь еще и любит погулять по городу, вслед за каким-нибудь прохожим…

– И, конечно, не упускает возможности испугать его до усрачки, – закончила я, и резко прикрыла рот рукой, но поздно, слова сами слетели с губ. Ну и рука, естественно, испачкала пол лица джемом.

Пока я салфеткой оттирала лицо, папа, приподняв одну бровь, посмотрел на меня из-за лэптопа и что-то пробубнил себе под нос типа «ох, уж эта молодежь!»

– Как думаешь, осилишь ее одна на этот раз? Кармен занята с ограми. Ты же знаешь ее пристрастие помогать бездомным, – при этом папа смешно закатил глаза, покачав головой.

Да, про эту страсть моей мамы известно во всем штате! Она то и дело собирает одежду, еду, проводит всякие мероприятия для приютов. А среди них много существ, таких как огры, тролли, гномы и т.д. Им очень сложно ужиться среди людей, не проявив свою природную сущность – вот они и прячутся под масками бомжей.

– Ок, попробую. Постэроюсь съезит до ура, – последнее я уже говорила, набив рот очередным сэндвичем.

– Главное – оставайся всегда на связи, – предупредил отец.

Уже дожевывая на ходу, чмокнула его в лоб и выбежала к машине.

Свой маленький Мини Купер ХМ51 я назвала «Бэмби», т.к. он такой же милый и хорошенький как мультяшка. Да и цвет мой любимый – кофейный. Эту машину нашел дядя Бэн (хотя никакой он мне не дядя, а просто друг отца, да к тому же еще и тролль). Она валялась грудой металла на свалке, а он как любитель хороших машин, да и неплохой ремонтник по натуре (близился мой день рождение), отремонтировал его, отполировал и покрасил. Вуаля! Машина готова к езде. Только вот без документов. Магия в помощь!

Едва я села и тронулась, чуть не заехала на бордюр соседей напротив – да-да, я плохо вожу даже автомат. И если уж быть совсем откровенной: не могла сдать экзамен со второго раза и просто применила на инспекторе чары «согласия на все». И это мой маленький секрет. Лично я считаю, что мне просто не везет на дороге: то я забываюсь и чуть ли не сбиваю пешеходов, то другие машины не вовремя решают меня подрезать, и тому подобных случаев масса. К счастью, моя мама очень опытная ведьма и просто наложила защитное заклятие на мою машину, а иначе ее бы даже на металлолом обратно не приняли, а меня в морге так и не собрали, как и окружающих.

На этот раз мне, можно сказать почти повезло: на пути попадались вполне адекватные водители, и я лишь раз чуть не наехала на пенсионерку.

У входа в корпус меня ждали мои друзья: Кэйт и Лео. С первой я обнялась и поцеловалась в обе щеки, ну а с Лео просто пожали руки.

– Что, Муни сегодня никого даже не сбила? – подкольнул меня футболист. О том, что я хреновый водила, знали все.

– Почти, не считая одной бабули. Но она не в счет, – усмехнулась я. От его кратковременного внимания мои бабочки вспорхнули, чем вызвали нервные судороги по всему телу.

– Ну да, ей все равно недолго осталось, – сделала выводы Кэйт, одновременно здороваясь чуть ли не с половиной всех мимо проходящих. Популярность, что сказать!

– Да она семенила чуть быстрее черепахи, зато кулаком мне в след махала как гладиатор во время боя! – пыталась я оправдаться.

Ребята засмеялись. Мне, как всегда, с трудом пришлось оторвать взгляд от Лео, так чтобы Кэйт не заподозрила. Его чистый громкий смех разносился чуть ли не на весь первый этаж, привлекая внимание всех, кто оказывался рядом. А чертовы бабочки повысовывали свои головки (кто откуда смог), чтобы тоже посмотреть на это чудо! Хорошо, что они маленькие – самая большая с размером с кофейным блюдцем – и их не так видно, да и в принципе весьма боязливые они что ли (то ли скромные). А то я слышала историю про одну девочку-ведьму, у которой фамильяр был в виде дракона. Так это животное не очень-то и заботила мнение хозяйки по поводу того, можно ли прилечь на щеке в тот или иной момент. И из-за этого ей приходилось учиться на дому. А потом девочка научилась ходить в парандже, и все считали ее праведной монашкой. Бедолага!

Мы вошли в кабинет астрономии. Это был единственный предмет, который у нас совпадал. Я учусь на социолога, Кэйт – будущая бизнес-леди, а Лео – адвокат и футболист по совместительству, хотя первое он выбрал чисто из-за практичности. И спрашивается: на кой черт нам сдалась астрономия? Прикиньте, нам просто всем нравится вся эта бурда про космос. И мы изначально хотели учиться вместе хотя бы на одном предмете.

К аудитории было полно народу. Кэйт пошла поздороваться с девчонками из группы поддержки или как она их по-деловому называла «коллеги». Я тем временем села за свою парту где-то посередине класса. Люблю это место за удобство. С одной стороны не столь на виду преподавателя, а с другой – если необходимо можно оказаться в эпицентре обсуждения актуальной темы. Лео с Кэйт предпочитают последние ряды, где они могут пощебетать в тихую при желании. Да при их известности, даже последняя парта им не помогает. Слишком примечательные персоны.

Едва прозвенел звонок, зашел мистер Стоун. Это был солидный мужчина за пятьдесят. Хоть он и был женат и растил внука, это не мешало моим одногруппницам томно вздыхать при каждом его появлении. Как и сейчас, только он поздоровался и улыбнулся всем, как Сью слева от меня начала нашептывать Кристин о том, как она бы с удовольствием оседлала его на этом столе. Лично для меня он был не в моем вкусе. В остальном лекция проходила довольно непринужденно, а временами скучно.

После двух пар социологии, мы встретились на ленч в столовой. Я неизменно взяла салат из курицы с огурцом и сыром, несколько сэндвичей, хот-дог и двойную порцию чая. Кэйт лишь йогурт с яблоком (как она говорит сама «Лишь диета и спорт делают меня красивой»), а Лео мясной салат, рыбу и колу.

Старалась кушать как можно аккуратнее. Это удавалось мне не всегда, но сегодня, похоже, удачный день. Вот уже минут десять мы обсуждали последнюю новость, охватившую вуз, а именно роман директора со студенткой.

– Не могу поверить, что мистер Макмиллан мог спутаться с этой блондинкой! – возмущалась я, та, которая видела в директоре хорошего человека.

– Говорю же, эта Кло – студентку звали Клаудия, но Кэйт всегда сокращала ее до Кло, что весьма бесило обладательницу сего имени, – способна на все! Та еще штучка! Видела я однажды, как она давала парню прямо после матча в раздевалке. А ведь он был одним из наших противников пару часов назад.

– Ты хотела сказать «сучка»? – уточнил Лео, пытаясь очистить рыбу от костей.

– Мама сказала, чтобы я училась говорить как леди, а для этого как минимум перестала материться, – призналась подруга. Она вообще открытая книга, когда с нами, чего никогда не скажешь, когда она в обществе незнакомых – там она сама загадочность.

– Хороший совет, да, боюсь, она запоздала, – заметила я.

– Думаешь, я совсем конченый случай? – уточнила она.

– Про конченный спрашивай у Лео, а так практически безнадежный, – говорила я это с набитым ртом, и в этот момент у меня вылетели пару крошек хот-дога прямо на стол. Ребята этого не заметили, так как меня спасла девушка с синими волосами, которая умудрилась с грохотом шлепнуться, когда проходила мимо нашего стола. Пока ребята отвлеклись, стряхнула хлеб и попыталась помочь бедолаге, но она уже справилась сама. Гордо поднявшись, она смерила всех смеющихся вокруг недобрым взглядом и прошла к выходу.

– Тупица! – сказала уже нам Кэйт.

– Да ладно тебе, – встал на защиту Лео.

– Нет, серьезно. Мне все ломает голову вопрос: как она дожила до этих лет, еще не умерев от стыда? – продолжала гнуть свое Кэйт.

– Просто ей не везет, вот и все, – достаточно громко, по моему мнению, чавкая, поддержала я сторону Лео. А я часто была на его стороне. Ну, вы понимаете, почему. – Я же как-то дожила до своих лет.

– Ты совсем другое, Мун! Тебе во многом иногда не везет, но ты не выглядишь серой вороной в каждой компании, в которую попадаешь.

– Ты это говоришь, потому что любишь меня, – стояла я на своем.

– Да нет же! Дело не в любви!

Лео, все время слушающий наши препирательства, не выдержал.

– Девчонки, может перестанете признаваться друг другу в любви? А то как бы вы еще обниматься и целоваться не стали при мне. А там моя фантазия сама все дорисует.

Что мне нравилось в моих друзьях – это их ирония и пошлость. Не, серьезно! Не то чтобы мы были озабоченными, но подстегнуть друг друга темами насчет секса – легко!

Мы еще какое-то время припирались, но как-то кто-то поменял тему, и мы и думать забыли о синеволосой девушке.

***

После полуночи маленький Купер подъехал к имению Миртов, ныне прекрасной ухоженной гостинице с белым фасадом и небольшим садом со статуями вокруг.

Из машины вышла девушка в бело-голубом платье с рюшечками, в шляпе с вуалью и с чемоданчиком. Ее одежда в обычном место и в обычное время выглядела бы старомодно, но при нынешних условиях была весьма уместна – так как данная местность будто бы погрязла в прошлом. Эдакая Роза Дьитт БьюКэйтер1 нашего времени.

Прямо перед ней расположился старинный новоорлеанский особняк времен гражданской войны. Это широко раскинутый двухэтажный дом с примыкающей к нему уютной плетеной террасой выглядел впечатляюще и завораживал своим архитектурным великолепием с первого взгляда. Огромные окна, изящная решетка, всюду прекрасная растительность – чем не милый сердцу рай!

Войдя в холл, девушку встретила милая старушка в очках и с седыми редкими кудряшками наподобие пуделя. Она представилась как Нина Каллар. Выглядела она весьма интеллигентной и по-сельски доброй. В розовой вязаной крючком кофте и длинной серой юбке в пол при разговоре она все время улыбалась и часто употребляла слово «внучка».

– Дорогая, что ты делаешь здесь в столь поздний час?

– Я с долгой дороги, миссис Каллар. И у меня забронирован номер на имя Саммерс, – ответила ей молодая особа.

– Да-да, я помню такой звонок, внучка, – все же пролистывая трясущимися руками старый журнал регистраций, проговорила женщина. – И все же не стоит такой молодой девушке как ты ходить без сопровождения так поздно, – заботливо упрекнула она.

– К счастью, я могу за себя постоять, миссис Каллар, – как можно убедительнее ответила посетительница.

На что та, оторвав голову от журнала, лишь улыбнулась и сказала:

– Твоя комната 216. Пойдем, внучка, я тебя провожу.

Они шли по тихим коридорам отеля, где мебель всюду давала знать, что она помнит времена великих пилигримов: картины каких-то людей на стенах (миссис Каллар упомянула, что все эти личности в той или иной степени внесли какой-либо вклад в данный особняк), рояль в углу, массивные шкафу из красного дерева, стол с вазой (не удивлюсь, если династии Цинь) и многое-многое другое выглядело старомодно, но по-своему гармонично.

На втором этаже полы издавали похожий на визг банши скрип, а из-за слабого освещения интерьер выглядел мрачнее.

Поблагодарив старушку, девушка вошла в свой номер. Это оказалась средних размеров комната, лишенная ярких красок, с массивной мебелью и тяжелыми шторами на окнах. Как и во всех гостиницах, сколько бы усилий не вкладывали в уют хозяева, веяло холодом и отчужденностью. Идеально убранная кровать с синим покрывалом, картина с пионами, две тумбы и письменный стол в углу со стулом – это все, что можно было назвать интерьером помещения.

Времени отсиживаться не было. Она стянула через голову свой наряд, не забыв выкинуть и шляпу с вуалью, так загадочно прикрывавшего половину ее лица и оставшись в облегающей тело майке и штанах – в черных, наиболее практичных. Собрала волосы в тугой пучок, дабы не мешались, и открыла чемоданчик.

Первым делом необходимо было наложить под каждую дверь заговоренную соль. Данное заклятие из раздела «Забвение» предполагает, что человек, который приближается к наложенной черте, вспоминает о чем-то очень важном для себя и откладывает свой прежний маршрут до того времени, как заклятие будет снято. Если он вновь приблизится к месту магии, то опять будет отброшен в прошлое памяти. Но у всей магии есть свой отрицательный момент: обычному человеку нежелательно «отбрасываться в прошлое» более 5 раз, так как это может затормозить обычную работу мозга и в итоге может привести к психическим болезням.

Итак, Саммерс прошлась как можно тихо и незаметно по всем номерам отеля (хоть полы и противно скрипели). К счастью, их оказалось не так много, и проложила черту у каждой двери. Осталась лишь главная входная дверь, чтобы не беспокоили извне. По дороге, она мельком просмотрела список жильцов отеля. Их оказалось лишь восемь человек вместе с ней. А как помнила девушка от первостепенных источников персонал составляла лишь эта бабуля в розовом, ее престарелый муж и дочь, которая убиралась и брала на себя роль горничной.

Пока она крадучись спускалась, чуть случайно не столкнулась с миссис Каллар, но успела вовремя свернуть за шторы, а в полутемной гостиной старушка не могла четко ее различить. А в это время девушка спрашивала себя: «Как такая древняя старуха в ее-то преклонном возрасте может жить в доме с приведениями и не сойти с ума? Может она сама и есть призрак?»

Стараясь как можно тише, Саммерс прокралась к главному входу и заворожила последнюю дверь. Повезло, что не сезон, гостей мало. Итак, ей в принципе никто не мог помешать.

Забежав к себе в комнату, она надела ремень со всеми снадобьями и на всякий случай прикрепила к нему серебряный нож (по преданиям привезенный еще в 15 веке из Венгрии и принадлежащий Владу Цепешу).

На втором этаже в гостиной, заваленной всяком доисторической мебелью, над камином висело то самое зеркало. Оно было старым, проржавевшим по краям, в красивой лепнине цвета бронзы.

Саммерс подошла к зеркалу вплотную. Казалось, оно запечатлело на своем веку столько ярких моментов, что ему позавидовал бы сам Папа Римский. Даже без всяких сверхъестественных способностей можно было заметить, что зеркало живое, оно не похоже ни на одно другое зеркало во всем свете!

Медленно, борясь с внутренним страхом, девушка взглянула в отражение. На пыльной поверхности отражался интерьер гостиной, да и она сама в черном обтягивающем спортивном костюме. На первый взгляд все нормально, все то же самое. Девушка приглянулась. Сердце на одной волне с интуицией подсказывали ей, что это затишье перед бурей. И не прошло и пары минут, как Саммерс услышала зловещий хохот прямо у себя за спиной, хотя в этот момент в отражении ничего не изменилось. Инстинктивно девушка резко повернулась. Никого. Посмотрев обратно в зеркало, увидела в нем хорошенькую девушку, которая стояла прямо у нее за спиной. Образ был мутным и постоянно мерцал. Приведению (если уж давать описание) было чуть больше двадцати лет, волосы собраны и намотаны шарфом, истрепанное платье полностью закрывает шею и руки, в пол. Оно было красиво при жизни – без сомнений.

– Хлоя, – поздоровалась Саммерс, не поворачивая головы.

Оно улыбалось и молчало.

Девушке необходимо было ее отвлечь, дабы придумать незамысловатый план по уничтожению сие создания и возможно спасения собственной жизни.

– Как дела, Хлоя? Я слышала, что ты неожиданно вернулась.

Смотря прямо ей в глаза, Саммерс одновременно достала два мешка и один из них открыла.

– Как тебе удается это все время? Поделись секретом, дорогая!

Приведение все же заметило движения рук. Вот черт! Теперь все надо делать быстро.

Саммерс резко повернулось и посыпала серебряной пылью из одного мешка на призрака, дабы ее очертания были теперь видны (да и серебро губительно для них, сковывает частично их движения). Затем, пользуясь моментом, девушка, вытащила из другого мешка специальные восковые шары и зажгла их. Другой рукой она метнула серебряный нож в Хлою, дабы еще на время отвлечь ее. Огненные шары легли точно по звезде Давида и сомкнулись цепью. Приведение оказалось прямо по середине.

– Передавай привет папочке! – на прощание сказала Саммерс и, открыв портал в преисподнюю с помощью рун из еще одного мешка, отправила душу давно уже умершей служанки в ад.

***

Итак, дописав очередную главу в книге, я измотанная ночными событиями и перевоплощением, наконец-то легла спать, хотя уже светало. Да-да, писать книги – мое хобби, вдохновленное в меня великими писателями и писательницами, что периодически проводят пресс-релизы в нашей библиотеке, правда времени совсем нет на создание хорошего письма. А ведь это мало того, что время, так еще и надо руку набить, словарный запас увеличивать. Изначально и я думала, что для хорошей книги вполне достаточно хорошей фантазии, но увы, как и в любой работе всегда есть плюсы и минусы. В связи с чем, я просто ловлю кайф от своей писанины в надежде на то, что однажды, может быть, кому-то она и зайдет.

Глава 2

И опять этот долбанный лес. Озеро. Тишина морозного утра с множеством звуков, созданной самой природой: птицы, ветер в листве, рябь на воде.

Я иду, озираясь по сторонам. Рядом идет Лео. Мы держимся за руки. Моя ладонь в его ладони. Его красивый профиль и пар изо рта. Он о чем-то думает, хотя даже скорее его тревожат мысли о чем-то весьма серьезном – на это указывает его сморщенный лоб.

– О чем ты думаешь, Лео? – спрашиваю я.

– А что, если мы ее не найдем? – переспрашивает он меня.

Я его не понимаю. И вообще картинка, будто взятый отрывок из романа, ни начала, ни конца которого я не знаю.

– Кого найдем?

– Кэйт, конечно же! – резко остановившись, он смотрит прямо мне в глаза. – Что с тобой, Мун?

«Кэйт пропала?» – хочется спросить мне, но понимая, насколько это будет глупо, лишь отвечаю:

– Мы обязательно ее найдем! – я буру его за руку. Его ладони слегка замерзли. Я подношу их к губам и выдыхаю теплым воздухом, чтобы своим дыханием хоть немного согреть их.

Лео пристально смотрит на меня, а я вся таю, как горький шоколад в кофе. Нас разделяют сантиметры. Мы все ближе и ближе, и я слышу, как звенят колокольчики. Сначала вдалеке, потом все ближе и ближе. А Лео медленно исчезает по мере того, как я открываю глаза.

Чертов будильник! Чтоб пусто ему было! В кои-то веки приснился хороший сон! Проклятье! Надо менять рингтон, как минимум.

Со всей силы стукнув по нему, закрываю глаза и вновь пытаюсь представить образ единственного мужчины, которого мне довелось полюбить. Но уже поздно, сон развеян как песок меж пальцев.

Ворча, встаю с постели и иду умываться. О, опять эти черные круги под глазами! Еще и очередной прыщ вышел! Ну что за утро!

Бабочки спят, периодически щекоча меня легкими движениями крылышек. На этот раз их раскидало по всему моему телу. Главное, чтобы на лицо не налезли. Хотя до такого у нас еще не доходило ни разу.

Одеваю те же джинсы, что и вчера, и черную кофту-лодочку с закрытыми рукавами. Еще одна из немногих верхних вещей, которые как выразилась Кэйт, скрывают мою полноту. Крашусь (надо же как-то скрыть эти чертовы прыщи!)

На кухне никого не было. Мама опять в магазине. Вчера вечером она выглядела уставшей. И все из-за этих бомжей. И что она так о них печется?!

В холодильнике как обычно лежали сэндвичи от мамы. Пока готовился кофе, включила телевизор. В утренних новостях, лишь беззвучной строкой внизу писалось о том, что в Сейнт Франсисвилл найдено тело мертвой женщины, являющейся хозяйкой имения Миртов, некой Нины Каллар. Ах да! Милая старушка.

Что ж, надо будет все же подробно дописать главу.

В придачу утренним невезениям прибавилось то, что Бэмби решил откинуть копыта. Да что за утро такое?! В спешке пришлось ловить школьный автобус и ехать с ноющими и вечно орущими детьми начальной школы.

Учитывая, что я опаздывала (начальная школа находилась в 10 минут ходьбы от нашего университета), на лестнице меня никто не ждал.

Едва я открыла дверь, как сбила студентку, которая чуть ли не на метр отлетела по скользкому мраморному полу. Это оказалась та самая неудачница с синими волосами из столовой. На сегодня мой брат по несчастью, как выразился бы папа. Она была в драных джинсах, поверх которых надела зачем-то юбку, майку и рубашку нараспашку, в грубых берцах и неряшливо собранными волосами и очками на пол лица. Но привлекло больше всего меня огромное количество безделушек на ее теле: начиная от кучи браслетов всех форм и размеров и заканчивая несколькими сережками в ушах, при виде которых так и хочется задаться вопросом: «Как у тебя еще уши не отвалились от такого груза?»

Начала в спешке ей помогать, собирать тетради и книги.

– Извини, я случайно, – извинилась я.

– Да… да, ничего. Это мммоя вввина, – начала заикаться она.

– Ты куда-то шла? – сама не знаю, зачем я это спросила.

– Да…да, на-на парковку. Я там забыла вещи, – ответила девушка.

Мне стало искренне жалко ее, ведь в принципе мир людей относился к нам жестоко, лишь потому что природа не одарила нас прекрасной внешностью и успешностью.

– Как тебя зовут? – дай думаю, хоть узнаю, как зовут бедолагу.

Она испугано подняла глаза, потом улыбнулась (что очень даже украсило ее лицо) и протянула руку.

– Уурмила, – представилась она.

Пожав руку, ответила:

– Мунфлауэр, ну или просто Мун.

– Какое странное имя. В первый раз слышу, – реплика, которой высказываются все, с кем я знакомлюсь.

– Родители помешаны на космосе, – мой стандартный ответ.

И тут вспомнив, что я уже не на шутку опаздываю, вскакиваю:

– Прости, я жутко опаздываю, надо бежать. Пока!

Уже мне вслед она крикнула тоже «До встречи!», а дальше я уже о ней и думать забыла, так как начала придумывать хорошее оправдание перед преподом. Но, не придумав ничего более вразумительного, чем «простите», тихонько постучалась и открыла дверь аудитории.

Мистер Блэк, рассказывал о психологических аспектах развития первобытных людей. Это был лысый старик, под лекции которого можно было заснуть с первых его слов «Здравствуйте!»

Не по-доброму смерив меня взглядом, дал понять, что я могу садиться. Ну и, конечно же, мое место благополучно занято какой-то девчонкой. Плюхаюсь на последний ряд. И сразу же чуть не засыпаю от бубнения нашего дорогого преподавателя.

На ленче встречаю Кэйт и Лео. Они заранее заняли нам столик, чему я им очень благодарна. У нас в столовой просто огромная проблема со столиками. Если не успеешь занять раньше, потом кушаешь либо на улице (а я не очень люблю есть, усевшись на траве), либо стоя как лошадь.

– Привет, опаздунья! – чмокает меня подруга. – И только не говори, что ты все же сбила ту бедную старушку и теперь за тобой гонится полиция.

С Лео мы просто помахали через стол рукой.

– Да нет, это было бы слишком скучно, – сказал он. – Смею предположить, что у нее появился бой-френд, который не отпускал ее с утра на учебу. Ведь так, Мун? – и он так эротично (ну мне так показалось) посмотрел на меня, что я аж покраснела.

– Бинго! Видишь, она краснеет! – с улыбкой победителя проголосил футболист, – Итак, значит бойфренд? – подмигнул мне.

Я засмеялась. О да, у меня бойфренд! Знали бы они, что с моим образом жизни я даже кота завести не могу!

– Простите, ребята, но все на много проще. Бэмби сдохла, – ответила я, уничтожая все их фантазии.

– Так оленя кормить надо! Кстати, о кормежке! Пойдемте купим еды что ли, а то у меня сегодня тренировка и еду увижу еще не скоро, – и мы, оставив вещи, пошли и стали в очередь.

– Так я его кормила! – вспомнив о наезде Лео, слегка запоздало ответила я.

– Чем? Булочками и молоком?

– Бензину было полный бак!

– Так, а масло давно меняла? Да и ремни уже истерлись, наверное, в хлам! Я уж молчу про антифриз, – что сказать… это же парень! Если уж быть совсем честной, я в своей машине знаю лишь, где находиться топливный бак.

– Ребята, да перестаньте вы уже! Бесите! – не выдержала Кэйт. – Ты бы Лео мою лучше машину проверил, чем отчитывать Мун, – упрекнула она парня.

– Так приезжай ко мне почаще, дорогая – обняв ее, он чмокнул ее в затылок.

А я смотрела и втихую завидовала подруге. Эх… наверное, я готова была бы отдать какой-нибудь анорексичке мои лишние несколько десятков кило, лишь бы вот так же легко Лео поцеловал меня.

Пообедав, мы временно с друзьями попрощались. Через пару лекций мы должны были встретиться на общей физкультуре – абсолютно мне противопоказанной дисциплине, ибо от одного моего вида там, многим хочется расхохотаться, но мистер Джонс – тренер – так не думал, и истязался надо мной как мог.

Едва дойдя до кабинета статистики, заметила шум в классе. И, конечно же, какие-то фифочки издевались над кем-то. Боже, хорошо, что я ведьма и умею работать с заклятиями, и меня не трогают.

Это оказалась Урмила. Ни разу не замечала, что она со мной в одной группе. Да, про мою внимательность впору легенды слагать!

Одно из моих главных правил в таких жизненных ситуациях – не лезь! А то крайней окажешься. Решив воспользоваться данной мудростью, я хотела тихо и незаметно пройти к своей парте. Но данная ситуация, к сожалению, случайно коснулась и меня.

Когда я проходила мимо места заварушки, одна из фифочек специально сбросила со стола все канцелярские принадлежности с учебником и тетрадями Урмилы. И им надо было упасть к самым моим ногам! Вот ведь закон подлости!

Вся компания сразу посмотрела на меня.

– Проклятье! – тихо выругалась я.

Остановившись как вкопанная, тоже теперь смотрела на них. Я прям видела, как их ауры блещут ярко алым – не самый хороший знак, знаете ли. Обычно люди с такими аурами замышляют что-то ну не очень-то и хорошее.

Ауру Урмилы я никак не могла прочитать – такое иногда бывает с некоторыми. Но по глазам видела мольбу о помощи. Черт бы ее побрал! Я нагнулась и как можно быстрее собиралась собрать ее вещи, но не успела и ручки поднять, как услышала над собой:

– Что? Решила помочь бедняжке?

Я, молча, продолжала собирать вещи. Урмила тоже медленно присоединилась. Когда я потянулась за линейкой, лакированные превдо-лабутены отбросили его на метр от меня. Я подняла голову и встретилась с взглядом идеально выкрашенных глаз с наращенными ресницами. Да, красивые глаза, но вот добра они явно мне не сулили.

– Что-то я не поняла. Ты, что, решила заняться благотворительностью? – высокомерно спросила Эллин (вроде ее так звали, если я не путаю).

«Думай! Думай! Ты сама влезла – тебе и выпутываться!»

– Не то чтобы благотворительностью, просто… – о Боги неба! Именно в этот момент прозвенел звонок, и одновременно вошла миссис Миллер. Я спасена! Эллин зыркнула на меня в последний раз и прошипела:

– Еще не закончили.

Я от нескрываемой радости и облегчения, кивнула ей. Так, мой план: едва прозвенит звонок, надо делать ноги, и войти в класс, только после звонка на урок. Избегание проблем – тоже выход.

Шла лекция весьма скучно. Я люблю статистику и неплохо в ней разбираюсь. Но лекции всегда скучнее практики. А миссис Миллер вообще может довести ее до зевоты. И едва я не заснула, как мне на парту подбросили свернутый листочек. Моя первая мысль: «По-любому, от Эллин. Будет теперь меня до глубокой старости преследовать и гнобить». Вторая: «Надо усилить защитное заклинание, либо найти что-нибудь более действенное». Не хочу я выяснять отношения и тем более наживать врагов в лице таких девчонок, как Эллин. Я понимаю, что Кэйт не даст меня в обиду, и все же не люблю подобные потасовки.

Но записка оказалась от Урмилы. Почерк был настолько кривой и страшный, что я его с трудом разобрала.

«Спасибо за помощь! Теперь ты мой друг!»

О, нет! Только не хватало, чтобы она мне в подружки подбивалась! Мне вполне устраивает дружба с Кэйт и Лео. Я посмотрела на ее спину (наверное, она почувствовала мой взгляд), так как сидела Урмила чуть впереди меня. Но именно в эту минуту она обернулась и улыбнулась мне.

Да, мне ее жалко! Да, моя добрая натура просто кричит, что ей надо помочь, поддержать! Какой же я тогда соцработник, если даже такой бедолаге не помогу? Но как сделать так, чтобы она не подумала, что я собираюсь впускать ее в свой привычный мир? Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления.

Прозвенел звонок, я его дослушала его уже в коридоре, так как выскочила едва он начал давать первые отголоски.

Спряталась в раздевалке – на мой взгляд, хорошее место, чтобы не искали. Туда вообще редко кто заглядывает и крайне редко оставляет вещи, и то только зимой, а сейчас как говорится «не сезон». А уж компашка фифочек вряд ли вообще знает о существовании этого места. Достала из сумки тетрадь по практическим занятиям, психология, и закончила домашнюю работу, ночью которую доделать мне было не судьба. И вернулась на статистику только после звонка.

К счастью, хоть практика прошла на «ура!». Получив максимальные баллы за таблицы, счастливая, собиралась уже уходить, когда меня поймала налету Урмила.

– Мун, я хотела с тобой поговорить.

Моей первой реакцией было то, что начала мотать головой в поисках Эллин. Но видимо мне опять повезло, ее и след уже простыл – скорее всего, поторопились устраивать козни в других местах.

– О чем? – более дружественно спросила я.

– Во-первых, спасибо, что помогла мне, – тихо, опустив голову, проговорила она.

– Да, забудь! Любой бы так же сделал! – отмахнулась я.

– Нет, не любой, – настояла Урмила.

– Хорошо. Не любой, но самый нормальный человек сделал бы так же.

Она мило улыбнулась, заправив прядь синих волос за ухо.

– Во-вторых, поздравляю с высшим баллом! Ты его заслужила!

– Да, статистика дается мне легко. А тебе, кажется не очень, да? – все же поинтересовалась я.

– Ничего не понимаю в числах, – сказала девушка.

И тут меня осенило: вот как я могу ей помочь, не подпуская близко!

– Хочешь позаниматься со мной? Ну так сказать, подтянуть знания в статистике? – предложила я.

Урмила вся аж загорелась!

– Конечно! – а потом, чуточку успокоившись, – буду рада.

– Вот и договорились. Вот мой номер, – оторвав клочок бумаги из блокнота, написала ей. – Что ж, еще увидимся и созвонимся. Я побежала.

За поворотом отчего-то я повернулась назад и краем глаза заметила, будто Урмила растворяется в воздухе. Ну и почудится же! Видать перенервничала! И не придав этому бреду смысла, дала фору на физкультуру, которая проходила сегодня на улице (сама и не заметила в какой промежуток времени переоделась в раздевалке).

Там меня уже ждали Кэйт и Лео. Подруга делала разминку, а Лео играл на телефоне.

– И снова здравствуй, истребительница бабуль и диких животных! – помахал мне Лео, не отрываясь от экрана.

Я усмехнулась и подошла к Кэйт, которая, прервавшись от растяжки (она пыталась ступней дотянуться до головы, стоя на одной ноге) обняла меня и поцеловала в щеку.

– Как проходит день? – спросила она.

– Что этот день мне еще приготовил, боюсь даже представить, – сказала я, усаживаясь на газон.

– А что? Неприятности тебя сегодня все еще преследуют? – поинтересовалась она.

– Типа того, – ответила я.

– Так, это дух бедного Бэмби за тобой гонится, – не упустил возможности меня подкольнуть футболист.

Я толкнула его в бок!

– Заткнись, Лео! А то и тебя в приведение превращу! – наехала в шутку я.

– Ну нет, я пас, дорогуша! Меня сегодня еще тренировка ждет. Скоро соревнование, забыла? – отмазался парень.

– Как такое забудешь? Когда выступает легендарный Леонардо Адамс, весь город замирает в ожидании его решающего гола! А потом весь штат пляшет до утра, ведь так, – пришло мое время его подколоть.

– Так и будет, детка, – подмигнул он.

Я знала, что он шутит, знала, что подмигнул он мне дружески, знала, и все равно расплылась в мечтательной улыбке, а бабочки уже танцевали вальс у меня на теле. Чтобы никто не заметил, в особенности сам Лео (и Кэйт в том числе), отвернулась и начала искать нашего физрука. Он как раз собирал нашу группу на середине поля.

Мы, как всегда, размялись, побегали пару километров (в дневном обличье это прямо каторга для меня). И готовились к сдаче норматива по стрельбе из лука.

Когда появилось время, наконец-то, поговорить с Кэйт наедине, быстро ей сообщила:

– А я предложила Урмиле позаниматься на выходных по статистике.

– Кому? – повернувшись ко мне, спросила подруга, – той тупице что ли?

Я, продолжая нацеливаться на мишень, ответила:

– Ну почему ты о ней так, Кэйт? Просто девчонке не везет, и она в числе отстающих, – встала я на защиту Урмилы.

– Да она просто лузер во всех смыслах этого слова, Мун! Ей уже ничто не поможет! Ну, если только ее не шарахнет молния и до нее не дойдет, что нужно меняться и меняться во всем.

– Так, значит, я буду этой молнией, и я ей помогу.

– Послушай, Мунни, она не стоит потраченного на нее усилия и времени. Лучше вон в спорт зал походи, и то полезнее будет, – она выстрелила, попав прямо в цель.

– Да я просто хочу ей помочь, Кэйт! – только сейчас до меня дошло, что мамин благотворительность передалась мне в крови, ибо что еще могло сподвигнуть меня к такому? – Ну почему ты все время против? – я пыталась взять прицел, но все никак не удавалось. – Это мое время и я вольна им распоряжаться как захочу.

Она молчала, рассматривая свои дорогущие кроссы. А потом кивнула:

– Только обещай мне, что она не станет поперек нашей дружбы.

Я посмотрела на нее. И знаете что? Иногда Кэйт бывает невыносимой сучкой, но я знаю, что она меня любит и наша дружба для нее дороже многого.

Я перекинула лук через плечо и уже свободной рукой приобняла подругу, и, целуя ее в щеку, прошептала:

– Ты навсегда останешься лучшей!

Глава 3

Хоть я и опоздала на работу – кто бы сомневался, это же просто самый счастливый день в моей жизни (произносить с сарказмом)! Без Бэмби, как без рук.

И все же, из-за небольшого объема работы на сегодня, меня отпустили пораньше! Вот и на нашей улице перевернулся грузовик с M$M’s! Ура! Не теряя времени, побежала домой, чтобы вздремнуть перед вечерней трансформацией. Аве, хоть снов не было.

Ночь в лавке прошла спокойно. Мое свободное времяпровождение прерывали лишь периодически заходившие существа, которые нуждались в травах и зельях, некоторые из которых приготовила еще днем мама.

Вместо того чтобы повторять лекции по психологии и социальной религии, я занялась тем, что засела за книги древних ведьм (которых у нас, к сожалению, не так много) и начала штудировать их в поисках защитных заклинаний. Но под утро потеряв терпение и не найдя ничего стоящего, решила просто усилить действие нынешнего. Так как большинству из них требовались то волосы, то кровь, а то и сам человек, против которого настраивалось заклятье. Да, прям сейчас побегу звать Эллин! Или драть ее прекрасные локоны.

Для закрепления защиты мне понадобились ингредиенты, которыми изобиловал наш магазин и несколько капель моей крови. Приготовив снадобье, я обтерлась им (та еще вонючая хрень!), а потом стала ждать рассвета. Я бы пошла в душ, но зачем, если после трансформации буду потная и опять «дурно пахнуть» (так всегда выражалась бабушка).

Приползя домой, встретила маму на кухне, пьющую чай. Как обычно ни сил, ни желания поболтать не было, и я завалилась спать, чтобы через пару часов уже сидеть на лекции по социальной антропологии и клевать носом.

Более-менее пришла в себя лишь к обеду, встретившись с друзьями на ленче.

– Привет, Мун! – чмокнула меня в губы Кэйт.

– Привет! – только и выдавила я.

Лео уже доедал салат, и поэтому просто помахал мне, а Кэйт попивала лишь свежевыжатый сок. Мельком просмотрев толпу людей (хотелось проверить действие заклятия), и так и не найдя Эллин, пошла за едой.

– Слышали новость? – спросил Лео.

Набивая рот стейком с картошкой, просто помотала головой.

– Ты про Эльзу? – уточнила Кэйт.

– Да, про нее, – подтвердил Лео.

– Да все знают уже, то же мне новость! – отмахнулась подруга.

И как всегда, я не в курсе.

– Что за Эльза?

– Да ты знаешь ее! Она с тобой на статистике вместе учится, – а потом, указав на кучку девиц в дальнем углу, добавила – да, вон ее вечная свита.

Это оказались подружки так называемой Эллин! Да, память на имена восхитительная, что сказать еще!

– И что с ней стало?

– Вчера ее сбила машина, и теперь она в больнице. Говорят перелом ноги, – вот так новость!

– А кто источник? – зная, на какие только жертвы люди не идут ради сенсаций, решила все же уточнить я.

Ответил Лео:

– Бен, вратарь нашей сборной, последний месяц все за ней бегал, слюни пускал. Он был как раз в больнице (его мать там работает), когда привезли ее.

– О, вот как, – не скажу, что новость меня расстроила, да и вообще сомневаюсь, что кто-либо расстроился из-за этого, учитывая, скольким она здесь насолила. Порадовало лишь то, что мне в ближайшее время не грозила данная персона своими выкидонами.

В этот момент у меня завибрировал телефон. Сообщение от Урмилы: «Привет! Может позанимаемся на выходных?». Призадумавшись и прикинув дальнейшие планы, отписываюсь: «Ок, давай в субботу».

Пока переписывалась, друзья бурно что-то обсуждали. Запоздало вклинилась в разговор.

– О чем вы?

– Да предлагаю Кэйт сходить в кино на выходных, – ввел меня в курс парень.

– Ты не хочешь? – спросила я Кэйт.

– Да не то, чтобы не хочу, просто жанр не мой.

– А что за фильм? – заинтересовалась я.

– Темная башня, снятая по Кингу, – ответил Лео.

– Фантастика, – еще одна из немногих вещей, которая нас объединяет с Лео.

– Ты же знаешь, я предпочитаю мелодрамы, спорт, славный экшн, ну и на крайний случай, ужасы, – напомнила Кэйт.

Я отхлебнула латте. Хот-дог сегодня оказался совсем уж вялым и сухим. Вот совсем не удивлюсь, если он позавчерашний.

– А может вместе сходим, – предложил Лео.

Где-то в глубине души я этого только и ждала. Но думала, что они хотят остаться вместе. Кажись, нет! «И хватит вам там круги навертывать!» – поругала я своих нательных насекомых. «Еще не факт, что мы придем к общему выводу и все удастся».

– Так Кэйт же не хочет, – хороший способ начать издалека.

Девушка призадумалась. А потом махнув рукой:

– Ваша взяла, так и быть схожу с вами за компанию. Для того чтобы хоть раз в полгода пожрать попкорн, – согласилась Кэйт.

Мы с Лео хлопнули «дай пять».

– Не пожрать, а поесть, дорогая, – исправил ее Лео. – Помнишь, твоя мама воспитывает в тебе леди.

– Уф, достал меня уже этот этикет и правильная речь. Не в президенты же, в конце концов, я баллотируюсь, – отмазалась подруга.

Тут зазвонил мобильный парня. Он быстро ответил, и закатив глаза, кому-то дал согласие.

– Итак, в субботу я не могу. Давайте в кино в воскресенье сходим, – предложил он, – звонил Брайен, говорит, что сегодняшнюю тренировку перенесли на субботу.

– Я бы все равно не смогла в субботу, – добавила я.

– А ты-то из-за чего? Вроде же выходной на работе, – спросила Кэйт.

– Мы с Урмилой решили позаниматься, – ответила я, хотя могла бы перенести нашу встречу.

Кэйт покачала в недовольстве головой, но ничего не ответила, что уже радует.

– Это еще кто? – спросил Лео.

– Я решилась помочь одной девчонке со статистикой, – объяснила я.

– Той чокнутой, с синими волосами, – все же взялась за свое подруга.

– Понятно, – ответил футболист, – ну если что, Мун – будущий социолог, ей тоже нужна практика. Как ни крути, всю жизнь она потом будет заниматься именно этим: помогать бездомным, организовывать благотворительности…

Мои бабочки аж зарделись!

– Спасибо, что хоть кто-то меня понимает, – поблагодарила я его.

– Я не против благотворительностей, Лео, просто меня в мурашки бросает от некоторых взглядов этой ненормальной. Что-то явно с ней не так! – стояла на своем девушка.

– Ты мнительная, дорогая. Успокойся! Все будет норм! – поддержал ее Лео, и мы вместе пошли каждый по своим предметам. К сожалению, они сегодня не совпадали.

По дороге, вспомнив, окликнула парня:

– Лео! Подожди! – и побежала опять к нему.

– Что? – спросил он.

– Коль уж у вас отменили сегодня футбол, можешь мне с Бэмби помочь, – проходившие похоже услышали про Бэмби и заржали. Но мне было наплевать.

Он призадумался. А потом предложил:

– Давай только после шести, ок?

– Меня в это время дома не будет, – ответила я. «А может отпроситься в библиотеке? – подумала все же я.

– Ты мне ключи оставь, а я сам разберусь. Там твое присутствие, скорее всего, и не понадобится.

«А может все же понадобится, а?» – негодовал внутренний голос.

– Хорошо, – пришлось согласиться. Обращаться к дяде Бэну неудобно, он все же друг отца, и обычно я всегда связывалась с ним именно через родителей. А последним я еще не говорила о возникших проблемах с машиной. – Держи ключи, – отсоединив от остальных ключей (от дома, лавки и т.п.), протянула их Лео.

– Давай, ага, до завтра! – сказал он на прощание и ушел к себе в класс, а я поплелась к себе.

После обеда пошла в библиотеку. Сегодня работы было завалом, так как неожиданно пришла новость, что в ближайшие дни к ним в отделение поступит уникальный древнейший материал. А к нему в придачу заскочит еще и уйма госслужащих рангом чуть ли не как Папа Римский.

Перед ночной работой успела лишь заскочить домой, чтобы переодеться. Хоть на ночь можно одеть что-то более открытое: в темноте не видно толком тату, да и если и видно, то вряд ли кто-то на самом деле поверит, что бабочки живые и двигаются. Поэтому натянула к джинсовым шортам черную наиболее откровенную блузку. И на всякий случай обмоталась палантином – если будет прохладно.

Время было уже седьмой час, но Лео не было видно (до этого я собиралась весьма медленно, и да-да, наряжалась я тоже с мыслью «А вдруг все же увижу»). Ждать уже было некогда, и я поспешила в лавку, не забыв купить по дороге китайской еды и пиццы – надо же что-то ночью пожевать.

Из-за усталости и болезненной трансформации, ночь проходила мучительно медленно. Учить лекции было уже невмоготу, а писать книгу не было вдохновения, и я завалилась спать. Да недолго проспала, как пришла семья вампиров за дозой синтетической крови. Эти существа (не все) постепенно переходят к искусственной пище, и в их кланах это позиционируется еще свыше. Алхимики, имея доступы ко многим лабораториям и клиникам, добывают для них перфторан (известный как «голубая кровь»). Но пока не все представители кровососущих смирились с этим, есть среди них и радикалы, которые ведут свои местные воины.

Следующие пары дней прошли без событий. Лео отремонтировал моего олененка, и теперь я была счастлива давить всех, кого заблагорассудится. А когда появилось свободное время в пятницу, дописала главу книги про Саммерс, закончив ее тем, как умерла бедная старушка. Хотя какая она бедная. Это сволочь, оказывается, и вызывала Хлою. Ненавижу таких людей! Нет, чтобы жить в мире и в спокойствие! Чертова маразматичка!

Глава 4

В субботу после обеда мы встретились с Урмилой в кафе. Домой я не хотела ее приглашать. Я не из гостеприимных. В детстве, когда у меня возникало желание пригласить кого-нибудь переночевать, мама категорически запрещала, пугая тем, что я, таким образом, потеряю силу. А как выяснилось (об этом я прочитала уже позже в книгах), просто считается, что в дом к ведьмам заходят лишь самые избранные и доверенные люди из категории «свои». Я могла бы пригласить Кэйт, но представила, чтобы было бы, если она увидела, как я меняю обличье. По этой причине, она заходила к нам лишь мельком, на чай, и мне пришлось соврать, что мама болеет, лишь бы она не надумала остаться на ночь. Так и прижилось среди нас – лучших подруг, что у меня больная мама, и мы ведем затворническую жизнь. Какая радость, что их пути пока ни разу не пересекались. Мама вряд ли обрадовалась бы, узнай, что я поместила ее в разряд «немного ку-ку» или «не ровен час тебя не станет».

Урмила вырядилась в собственный никому не понятный стиль, который напоминал не то общипанного страуса, не то побитого цыпленка. Поэтому, как только она вошла, все присутствующие в кафе повернулись, а потом начали, посмеиваясь, шептаться.

Я учила ее использовать формулы в тех или иных ситуациях, показала, как решать простые задачи. Она внимательно слушала, но порой я ловила ее, то смотрящую в окно, то заслушавшуюся фоновой музыкой, а то и уткнувшуюся на TV. Скажем так – заинтересованности она проявляла мало. Не всем дано понимать мир цифр и графиков.

Она часто отвлекалась на пустяки, отчего немного меня бесила, но набравшись терпения, я закончила свои поучения через час, и мы, перекусив сэндвичами и колой, расстались.

Воскресенье целый день для меня был выходным. Обожала этот день недели. Выспавшись, наконец-то, и приняв ванну, начала рыться в шкафу в поисках одежды получше. И вот прошло больше часа, а кроме бардака на кровати ничего не изменилось. Я все так же стояла в нижнем белье и рассматривала бабочек в зеркале. Мне хотелось нарядиться модно и стильно, чтобы Лео хоть и дружески сказал мне, что я хорошо выгляжу (да, это смешно одеваться для кого-то, но дайте мне помечтать хоть). Этой фразы он лишь раз меня удостоил, когда я пригласила их на свой день рождение в кафе. Да и эта фраза была просто из любезности, скорее всего, но мое глупое сердце поверило в искренность его слов так, что я наряду со своими бабочками порхала весь вечер.

Итак, когда остались считанные минуты, я натянула платье в клетку, замотала легкий шарф и накинула летнее пальто. Туфли были бы весьма кстати, но подходящих в шкафу я не обнаружила, и пришлось обуть полусапожки-ботинки. Накрасившись поприличней и уложив волосы в объемную прическу, я выглядела не прекрасно, но лучше, чем обычно.

Я спустилась по лестнице, чтобы выйти, когда мама окликнула меня:

– Мун, дорогая, ты уже уходишь?

– Да, мам, мы идем в кино с ребятами, – взявшись за дверную ручку, ответила я.

– Дорогая, у меня к тебе просьба, – остановила она меня, выбежав в прихожую. И, как всегда, мама выглядела намного лучше, чем я. И готова дать голову на отсечение – ее сборы прошли за считанные минуты.

– Что-то купить? – наивно предположила я.

– Нет. Ты же знаешь, я сейчас бегу на вечер благотворительности, организованной мадам Камю. – А потом уже более нежным голосом, – дело в том, что я обещала миссис Лин приготовить и отдать отвар. А я не успела это сделать. Могла бы ты поработать немного в лавке сегодня?

– Мама, но сегодня единственный мой выходной, – как можно жалобнее напомнила я ей.

– Я знаю, Мунни. Прости, но мне некого больше просить, ты же знаешь. А миссис Лин сегодня срочно надо. Я бы отменила визит к мадам Камю, но ты же знаешь ее и ее привычки обижаться. Ох уж эти француженки…

Не скажу, что вечер был испорчен, ведь в любом случае, мне нужно было возвращаться к заходу солнца, а так придется трансформироваться в лавке. А она находится ближе к кинотеатру, следовательно времени побыть с друзьями будет больше.

– Хорошо. Но с тебя шоколадка, мам, – согласилась я.

Она очаровательно улыбнулась и обняла меня.

– Я знала, что ты меня не подведешь, малышка. Спасибо!

Обняв ее в ответ, я погрузилась в ее аромат духов и пряностей… Я думаю, последнее – это ее визитная карточка, как хозяйки лавки специй.

– Про шоколадку я не шутила, мам, – и мы вместе посмеялись.

Меня забрала на машине Кэйт, ей все равно было по пути, а до лавки я дойду и пешком. Лео нас ждал уже там. Увидев меня, он не сделал прямого комплимента, а просто сказал: «Платье тебе идет» – для меня это было сродни тому, если бы он протянул мне букет роз.

Фильм оказался весьма неплохим, хотя все зрители жаловались, что это просто ужасная экранизация. К счастью, этой книги я не читала и подобного комментария дать не могу.

После просмотра, Лео намекнул мне, что хотел бы побыть с Кэйт. С долей зависти, посидев с ними лишь с получасика в кафе и плотно поужинав, попрощалась и пошла в лавку.

Вечер был на редкость прекрасным. Прохладно, безветренно, на горизонте видна луна. Ночью будет полнолуние. Помедлив, и дождавшись чуть ли не самого позднего заката, забежала в магазин. Как раз успела приготовить одежду, когда началось преобразование. С годами я заметила для себя, что чем ближе полнолуние – тем проще трансформироваться. Похоже, это все потаенные действие Богини Луны. Ее скромная и скрытая помощь своему цветку.

Прошло меньше часа, когда я выползла к кассе, чтобы ответить на телефон. Звонила миссис Лин.

– Кармен, дорогая, – начала она, и я узнала ее старческий голос с хрипотцой.

– Миссис Лин, это Мунфлауэр.

– Ох, простите. Миссис Чоудари должна была приготовить мне снадобье, – и остановилось, похоже, ожидая продолжения от меня.

– Да, мама известила меня об этом, – так и быть закончила я. – Вы же знаете, что основной ингредиент данного зелья в использовании свежей крови ведьм, – тут замолчала я.

– Да, знаю, дорогая, – ответила она.

– Поэтому, миссис Лин его надо готовить за час до приема, – и задала завершающий вопрос: – Так, когда Вы подойдете?

– Ох, милочка, – Боги, что придумала эта старуха? – Мне нездоровится, синдром начал проявляться раньше, и я боюсь выйти на люди.

Миссис Лин была оборотнем, и так как близилось полнолуние, по мере возраста, чтобы не наломать дров, она часто принимало сильное снотворное, которое могли изготовить лишь ведьмы с использованием собственной магии и крови. Это суспензия усыпляла способности видоизменения, и в полнолуние миссис Лин оставалась человеком.

К счастью, хоть погода хорошая, подумала я, когда согласилась принести на дом ее товар. Эта дама жила в 4 кварталах от лавки, приблизительно в 20 минут ходьбы туда и обратно. Прикинув время для приготовления снадобья, я решила, что пойду к ней лишь за полночь.

Ближайшие часы прошли в поисках ингредиентов, его медленной варки и чтения магических заклинаний. Порезав слегка ладонь, уже в конце, капнула в котелок несколько капель собственной крови. Вуаля, отвар готов!

Время было уже добрые час ночи. Надо было поторапливаться.

Летнее пальто пришлось оставить – в него меня теперь могло влезть и две, хотя нет, что я вру, целых три! – надела длинную темную мантию с капюшоном. Ах, как я его любила! А учитывая, что размер ноги не менялся (хоть что-то остается без изменений) обулась в те же полусапожки-ботинки, хотя ботфорты сделали бы мой образ более сексуальным.

Добежала я до дома миссис Лин за 15 минут. Она как раз меня ждала. И было явно видно, что ее трансформация еле ею контролируется. Другими словами – я как раз вовремя!

Обратную дорогу я решила пойти медленнее, надо насладиться сполна своим выходным! Жаль, только завтра опять на учебу.

Уже оставалось пройти последний квартал, когда в одном из проулков я услышала стоны. Невольно повернувшись на звук, была крайне смущена увиденной сценой. Какая-то парочка решила заняться «этим» прямо тут. Я, конечно, понимаю, что ночь на дворе, никого нет рядом, но все же для меня это слишком интимно! Не придав особого значения, я поспешила дальше, оставив двух голубков наедине. Все же это их вечер. И это их жизнь. И если бы мне вдруг посчастливилось оказаться в такой ситуации: когда страсть окутывает тебя с ног до головы и просто сносит крышу, рядом с прекрасным мужчиной, в любви жаждущим меня прямо здесь и сейчас, как и я его, разве я не упустила бы возможность воспользоваться шансом побыть с ним еще? Конечно, нет! Возможно, не так откровенно, как эти любовники, но… И мысли мои затопили воспоминания о сегодняшнем вечере. О том, как мы шутили и смеялись, как Лео смотрел на меня (пусть это и просто дружеский знак внимания), наши посиделки в кафе. Но, не пройдя и десяти шагов, опешила от мысли, внезапно затмившие все остальные! Меня как обухом ударили! Парень! Тот парень в проулке! Он был одет как Лео! И в профиль тоже выглядел как он! Мое ночное зрение не могло меня обмануть! И пусть я не видела его лица целиком, какова вероятность того, что это другой парень с таким же телосложением, прической и одеждой как у Лео? Они мизерные!

Со всех ног ломанулась обратно к переулку. И едва дошла до поворота, как замедлила шаг и прислушалась. Стоны были весьма непристойные, что и говорит о роде их деятельности в данный момент. Я пригляделась. Не доходя до мусорного контейнера, в полутьме, они вцепились друг друга, не оставляя ни миллиметра пространства между собой. Девушка весела на нем, прислонившись к стене, в то время как парень, ну вы сами поняли, что делал. Облака разошлись, и в лунном свете я точно разглядела отточенный профиль футболиста. А девушка – явно была не Кэйт.

– Лео?! – крикнула я, но он не реагировал, охваченный страстью. Зато повернулась его партнерша. И я сразу узнала блеск этих рубиновых глаз. Суккуб!

– Какого хрена? – крикнула я и с разбегу отшвырнула Лео от нее. От неожиданности и слишком сильного удара, он врезался в стену и временно отключился. Проклятье, не рассчитала силы. Разберусь чуть позже, уповая на то, что он не заработал сотрясения мозга.

– Отвали, сука! – секундное замешательство вокруг мыслей о Лео, не прошли даром: приспешница ада ударила меня в живот. Я не осталась в ответе, конечно, и началась небольшая драка. Тут стоит упомянуть, что мне редко приходилось вступать в открытые конфликты, если уж не считать детских драк с ребятами по двору, что любили насмехаться надо мной и нашей семьей. В связи с чем, мы с суккубом драли друг другу волосы, били со всей силы, которой нас одарила сама природа, но моя соперница, как и я, была новичком и вся эта потасовка, скорее всего, выглядела не так эпично, как мне и хотелось бы. На наших телах оставались синяки и ссадины, но мы не обращали внимания на них, зная, что меньше, чем через сутки они пройдут, поэтому просто выплескивали ярость, как могли.

Мне еще никогда не приходилось драться из-за парня (я считала, что это последнее дело: ну вот не стояли они того!), но сейчас я понимала, что я должна защитить друга, которого люблю. Суккуб же дралась ради энергии, ради того, в чем заключался смысл ее существования.

Мы бы дрались так вечно, практически с равной силой и равными возможностями, когда нас прервал голос:

– Какая сцена! Век не нагляжусь! Ну все же, девочки, не будем из-за какого-то мяса драться. В конце концов, ведь можно и мне отдать, – ну только вампира здесь не хватало! Я прикинула, смогу лия противостоять им обоим. По идее, думаю, да, но не хотела, если честно. – Хотя зрелище просто завораживающее! – ага, под конец, мой странный пируэт с ударом в грудь весьма был удачным, что аж сама от себя не ожидала такого.

Это был некогда красивый то ли мальчик, то ли парень, возраст как раз тот, когда не поймешь. Кучерявые волосы, очаровательная (смазливая тоже подойдет) мордашка, в глазах которого тоже отражался огонь ада. Он мне напомнил одного актера из сериала «Отбросы»2, хотя это не важно сейчас: надо брать Лео и сваливать.

Парень сидел на мусорном баке и пил синтетическую кровь так эротично, как себе только можно представить. А потом улыбнулся и обратился к суккубу:

– Лоли, не хочешь меня представить своей подружке, – говоря это, он спрыгнул со своего насеста.

– Еще раз меня так назовешь, я за себя не ручаюсь! – оскалилась девушка, вытирая кровь с носа, на что парень усмехнулся и положил ей руку на плечи, а потом без каких-либо смущений оценил меня от волос до пят.

– И все же… ведьма? Я угадал, – предположил он.

Давайте будем честными: с созданиями черных я редко имею дело, такую категорию обслуживает мама – она куда сильнее, чем я. Во-вторых, я думала, они более жестоки, и, в-третьих, мне просто надоело драться и хотелось забрать Лео и уйти. Именно по этим причинам я решила перейти от рукопашного боя к более мирному.

– Да, ведьма, – как можно спокойнее ответила я, – это мой друг, – и я указала на противоположную стену, где лежал футболист, – и вообще-то у него есть девушка.

– Он был легким уловом, – скрестив руки и разглядывая ногти, ответила суккуб.

– Сомневаюсь, – я же знала Лео. Он не из таких.

– Да ты посмотри на него, малышка, – обратился ко мне вампир, подходя в Лео, – он же в доску пьян!

– Еще раз назовешь меня малышкой, я за себя не ручаюсь! – воспользовалась я фразой суккуба. На что она улыбнулась мне. Да, парню, похоже, сегодня не везет со «слабым» полом.

Я подошла к Лео. В порыве гнева я даже не обратила внимания на то, как от него разило алкоголем. И теперь я поняла, что он вырубился так быстро еще и из-за того, что, скорее всего, на ногах держался-то кое-как.

– Твою мать, где ты так нажрался, Лео? – задала я риторический вопрос в данный момент.

– В баре «У Пола» за углом, – все же ответила мне суккуб.

– Проклятье! – выругалась я. И что мне с ним делать?

– Я бы помог, но у алкоголиков невкусная кровь, извини, сестренка, – ответил мне вампир.

– Он не алкоголик! – я вложила всю злобу в свой взгляд, которую только могла.

– Да? – он хотел еще что-то сказать, но передумал. Весьма надеюсь, что мой далеко недвусмысленное «зырканье» возымело эффект.

Я начала ходить взад и вперед, немного забыв, что рядом со мной находятся потенциальные враги. Соберись, Мун! Надо разработать план. Итак, для начала надо его немного привести в себя. Потом приготовить зелье и напоить. Нет, надо сначала приготовить, потом привести в чувства. К черту, главное, что он должен забыть этот вечер! Если будет помнить – это конец!

Я подошла к парню. К счастью, все еще без сознания. Смущаясь и стараясь не смотреть, натянула белье и джинсы. Перебросила его руку через плечо и поволокла. Я, конечно, сильная, но нести на себе футболиста оказалось делом не из легких.

– Да брось! Ты что реально хочешь его вот так на себе тащить? – поинтересовался вампир.

– Тебе-то что? – кое-как прохрипела я, но вот можете мне поверить на слово, я старалась, ну очень старалась выглядеть крутой, как минимум сильной женщиной. Видать все мои усилия потерпели полное фиаско, после слов клыкастого!

– Выглядишь жалко, – усмехнулся он.

А потом мне стало значительно легче. Это он подхватил Лео и всю основную массу завалил на себя.

– А тяжеленький этот «невкусный» малый, – проговорил он.

– Зачем? – почувствовав, что могу дышать и говорить одновременно, спросила я.

– Что зачем? – прикинулся глупеньким вампир. А потом сразу добавил, – а ты об этом, – и мотнул, насколько мог, головой в сторону моего пьяного друга.

– Да, – ответила я.

– Это же логично, я помогаю тебе, ты мне.

– И чем же я тебе помогу? – все же спросила я.

– Как чем? Ты посуди сама: я вампир, ты ведьма…

Н-да, это и вправду логично.

– У меня нет крови, – твердо ответила я. Я не суюсь в эти дела. Слишком серьезная (нет, конечно, у нас все серьезно) работа, и мама сама ведет учет поставки и распространения сие товара.

– Нет? – переспросил клыкастый, – Что и вправду нет? – уже более жалким голосом.

– Нет.

И он улыбнулся. Странно: вампир, а улыбается. Никогда бы не подумала.

– У меня к тебе опять просьба, ведьма, – сдавлено проговорил он. Предположу, что таскание тяжелого футболиста все же подавила слегка его эго.

– Что? – я была явно не в настроении помогать черным.

– Дай мне свой мобильник?

– Держи карман шире, – ответила я, услышав сзади смешок суккуба.

– Серьезно, мне надо позвонить.

– Со всего звони, – ну вот правда, на что он надеялся.

– Вот как раз таки и собираюсь позвонить себе. Я посеял его, – выдохнул он, подкидывая поудобнее Лео, чем мне на пару драгоценных секунд облегчил труд и дал вздохнуть.

– И как ты собираешься услышать свой звонок?

– К счастью, у меня отменный слух и я везде узнаю Metallica и их хит Fuel, – похвастался вампир.

– То есть ты услышишь ее за квартал или даже несколько кварталов? – слишком уж даже для этого кровопийцы.

– Почему бы нет, главное сосредоточиться. По-твоему, как я вас нашел?

– Следил? – предположила я.

– Ой, делать мне нечего, – отмахнулся он, хотя скорее всего, я больше, чем уверена в этом, делать ему и впрямь было нечего. А то стал бы он так тащить со мной моего пьяного в хлам друга.

– Ок, в знак благодарности дам тебе сделать один единственный звонок, – снизошла я. – Но почему суккуб тебе его не даст? – все же решила я уточнить.

– А он у меня есть? – вопросом на вопрос ответила девушка сзади. – Зачем он мне?

Я умудрилась все же повернуть слегка голову, чтобы внимательней посмотрела на нее. Скажу так, я впервые вижу кого-то в наше время, кто говорит: «а зачем мне телефон?» С другой стороны, ее образ жизни полностью зависит от энергии противоположного пола, а поймать его не составляет труда при ее внешности. А друзей, предположу, у нее либо нет, либо мало и не стоят они того, чтобы звонить им и узнавать, как у них дела.

– Ты красава, малышка, – по-свойски по самое не хочу, прервал вампир мои мысли, что мне с одной стороны не понравилось (я ему не доверяла пока ни на минуту), а с другой: хоть какой-никакой комплимент. Хоть я часто их слышу ночью, но сути это не меняет – я все та же закомплексованная Мун.

Дальше мы шли молча, покуда не дошли до лавки. Пока я пыталась отыскать ключи, случайно выронила их на тротуар. Резко выбежав вперед, кто-то их подобрал и открыл нам дверь. Блин, о суккубе я на время совсем забыла.

– Спасибо, – поблагодарила я.

Мы вошли внутрь, включили свет. Лео оттащили во внутреннюю комнату и положили на кушетку.

Суккуб ходила по рядам лавки и рассматривала этикетки товаров.

– Что-то заинтересовало? – спросила я.

– Ничего особенного. Просто любопытно, – искренне ответила она. – Логово ведьм всегда было эзотерически притягательным и эстетически красивым местом.

– Ясно, – можете считать меня мнительной, но я не собиралась заводить дружбу с этими типами из другого клана, хотя слова суккуба слегка меня опешили. Я привыкла их считать пустыми машинами для секса, а эта кажись представляет что-то большее.

Вампир стоял, прислонившись к косяку, и смотрел на меня.

– Спасибо за помощь, ребята, но мне нужно заняться другом, – попыталась я их выпроводить.

– Ты кое-что забыла? – напомнил он мне о телефоне.

Я, специально растягивая время, вытащила телефон, все время не отрывая взгляда от вампира. Мне было интересно, что творится у него в голове. По ауре я не заметила никаких изменений, да и выглядел он вполне естественно, а не как парень, который хочет сбежать с наживой. Хотя, кого сейчас удивишь обычным айфоном. И даже возможно слегка разочаровалась, когда он набрал стандартный номер и прислушался, пойдут ли гудки. За это короткое время, передавая мне обратно телефон, все же решил представиться:

– Я Джонни, кстати, а это Лоли, – кивнул он на суккуба, а потом, вовремя спохватившись, исправился, – Лолита то есть.

Я кивнула.

– Мун. Мунфлауэр, – представилась в свою очередь.

Прозвенели первые гудки из аппарата у меня в руках. Вампир открыл дверь и навострил уши, одновременно приложив палец к губам. Наверное, думал, что мы захотим его прервать. По мне так: чем быстрее уйдут, тем быстрее я помогу Лео, поэтому просто хотела по-быстрому захлопнуть дверь. Не прерываясь больше на разговоры, он махнул мне на прощание и исчез быстрее пули, как в принципе и свойственно этим созданиям ночи. Перед тем как я все же захлопнула дверь, девушка повернулась и сказала:

– Я не привыкла извиняться: все же это моя работа и без этой проклятой энергии я просто умру. Но мне жаль, что моим клиентом стал твой друг, – а потом помедлив добавила, – подругами мы вряд ли станем после того мордобоя, но я надеюсь, что в случае ЧП ты мне поможешь как ведьма.

Время шло, мне нужно было срочно приступать за Лео, поэтому я быстро ответила, уже закрывая эту чертову дверь:

– Надеюсь, не придется.

Постаяв несколько секунд, и поразмышляв о только что произошедшем (о, сколько всего надо переработать мозгу!), начала оперативно изготавливать зелье.

Через четверть часа, присела рядом с Лео. Подсунула ему под нос душистого масла, и он начал приходить в себя. Едва его взгляд начал фокусироваться, заставила выпить напиток (пришлось разбавить его соком, так бы он хрен его выпил. Отвратная жижа!) Заклинание говорила четко, а стирала память медленно, но эффективно. Не в первый раз. Но в первый раз на близком человеке. Лео был в оцепенении. Глаза затуманены, мозг крутил свои шестеренки в разы дольше, и я была уверена, что все делаю правильно.

А потом, что есть силы, приподняла его и потащила к выходу. Он спрашивал: «Кто ты?», «Где я?», «Что произошло?» И все в этом же духе. Я говорила, исказив голос, что все в порядке, скоро он будет дома.

Посадила в заранее вызванное такси и сказав адрес, подсунула пару десятков баксов темнокожему водителю-индусу, чтобы он как добросовестный гражданин, занес парня домой.

Глава 5

2 век до н.э. Норлинг. Скайленд.

Вот уже больше месяца мы идем на юг. Жизнь среди этого народа в течение последнего тысячелетия научила меня выносливости. Бесстрашию. Постоянная борьба за жизнь против хищников, против холода, против голода. Лето в этих местах крайне короткое, я даже не успеваю его заметить, постоянно работая в поте лица от темна до темна, готовясь к долгой зиме. Здесь никто не улыбается. Мало чувств, а те, что есть мы прячем глубоко внутри, будто боясь потеряв ее – потерять согревающий огонь, что дает силы встать завтра утром.

Высшие забыли меня. Здесь, где диска солнца не бывает по полугоду, куда стражи Луны не доберутся никогда, я нашел свое укрытие, свой дом. Годы спустя, местный народ уже не ищет во мне врага, перестал смотреть с недоверием. Он принял меня, хоть и по сей день не знает всей правды.

Сейчас, несмотря на жуткий холод, кровь медленно, но тепло разливается по моему телу. Я иду впереди, как самый рослый мужчина, как вожак стаи. Я знаю, на юге больше еды и лучшие условия жизни. Я иду туда не ради своего народа, как думают все. Я иду туда ради нее, той, которая спит у меня на спине под шкурой медведя.

Рэгнфридр покинула меня. Моя мудрая и красивая жена. Моя дриада. Она была с южных районов Нординга. Я знаю, во всем виновато ее древо, к которому она была привязана. Его срубили. Посланники Богов? Возможно. Хотя они не знали, что она из рода дриад. Ведь в прошлом своем воплощении она была Ситарой – звездой.

Тут я вспомнил тот день. День, когда я встретил ее. Я прибыл в период Кали-юга в 3102 г. до н.э. на территорию Бхарат и был одним из падших. И с нами пришла безнравственность, раздор, «дурной век» человеческой истории. Людьми правила злоба, зависть, честолюбие.

Среди этого хаоса я увидел ее. Звезду. Изначально она была с небес, сохранив все лучшее того мира. Ситара. Черные как сама ночь волосы. Огромные как сам мир глаза. Походка как дуновение ветра. Она была прекрасна. И она была создана лишь для меня. И пусть она была земная, но в ней текла божественная кровь. Ради нее я готов был на все. Я был готов на все ради моей женщины!

Наша любовь была страстной, крепкой, но, увы, короткой. Я слишком рано потерял ее. Боль от одной только мысли о ее потере до сих пор разливается во мне темной жижей, обволакивая тело в пелену обиды, тоски и ненависти. Я ненавижу судьбу, что предписала мне сыграть такую роль. Быть постоянно ее рабом, ее божественной руной в истории Земли!

И тут маленькие ручки крепче обнимают меня, вытаскивая в мир реальности, заставляя отпустить мое тело от мрачных мыслей и злобы. Она просыпается. Моя дочь. Вся моя радость, что осталось как наследие нашей любви с Рэгнфридр. Она еще столь мала, столь беззащитна.

Кто-то кричит сзади. Это Ульф. И он показывает на небо.

Нет! Они не забыли меня. Небесные стражи. Они просто ждали момента. И вот, пришли за мной. Не за ней, ведь о ее существование не знает никто! Вот почему в моих руках сохранить ей жизнь! И я сделаю все, что смогу!

Глава 6

Следующий день дался мне тяжело. Проблема вся теперь была во мне. После вчерашнего совершенно не хотелось видеть Кэйт, и тем более Лео, хотя я была уверена в действии зелья. Ну как же мне хотелось рассказать все об увиденном! Но это невозможно по 3 причинам: во-первых, начнем с того, что я вообще делала за полночь на том переулке; во-вторых, как я все это предотвратила – драка, вампир, суккуб, магическое зелье; а в-третьих, это просто уничтожит отношения моих друзей, а ведь Лео о причине даже не подозревает, по крайней мере, я на это очень надеюсь.

И тут во мне разыгралось эго! Вот если бы меня не было? Если бы мы не сдружились в школе или я бы не была ведьмой и не окажись я в тот вечер на том самом переулке? Что тогда? Лео бы вспомнил эту ночь под утро, и вся его жизнь пошла бы под откос. И все же случайности не случайны!

С этими мыслями я приехала в университет в числе самых заядлых ботаников – то есть чуть ли не за час до занятий! И первым делом, что я сделала, это настрочила смс Кэйт, что из-за неподготовленного домашнего задания, погрузилась в учебу, и типа встретимся позже. Отчасти это было правдой. Хорошо хоть в этот день у нас с ребятами не было общих пар. Короче, из миллиона возможных путей, я выбрала тот, где пока в душе моей не поубавится пыл добросовестности, буду избегать подругу и ее бойфренда.

Занятия проходили весьма скучно, если не считать маленького инцидента с Урмилой – она умудрилась натолкнуться на спор с мистером Брауном и была удалена посередине лекций.

Когда пришло время ленча, в очередной раз прибегла ко лжи (да простит меня Кэйт), отправив ей сообщение о том, что не смогу прийти на обед из-за дополнительного задания от мистера Брауна, в то время как сама искала свободную аудиторию двумя этажами выше, чтоб перекусить мамиными сэндвичами.

Утро было весьма расторопным и времени на завтрак просто не хватило, поэтому найдя пустой класс, кажись, по истории, уселась за последнюю парту наслаждаться едой!

Едва я преступила к третьей части моего обеда, как дверь отворилась, и никого не замечая, хромая, вошел высокий парень. Одет он был в джинсы и оранжевую толстовку, с лохматой шевелюрой и спортивным рюкзаком. И только я дала о себе знать, как тут же пожалела об этом.

Мы оба уставились друг на друга, с долей непонимания и нежелания начинать разговор.

– Кэм, – решила все же я прервать молчание.

– Привет, – кивнул он.

И мы опять замолчали.

Итак, минутка краткого инфо-обзора. Кэм – это типа мой первый и, на сегодняшний день, последний парень, с которым я имела честь дружить (можно сказать и встречаться, хотя это весьма громко сказано) в дневном образе. Это было пару лет назад. Да-да, есть еще среди мужской половины населения те, кому я могла бы понравиться. Но так получилось, что все очень сложно, ну вы сами понимаете…

– Как дела? – спросил он.

– Хорошо, ты как?

– Как видишь, – и он покачался на ногах.

– Как?.. – ему не надо было договаривать вопроса, мы, итак, знали, о чем я.

– Хочешь спросить, как я смог встать с инвалидной коляски? – более грубо все же продолжил он мой вопрос. Это была одной из причин, возможно, того, что у нас не заладилось. Не то чтобы я противник людей с ограниченными возможностями, но подсознательно (не могла никак отделаться от этой мысли) мне казалось, что все на нас пялятся: высокая толстая девушка и парень на коляске. А я не люблю быть в центре внимания от слова никак.

Я кивнула.

– Был хороший стимул, – будто на что-то намекая, ответил Кэм.

Чтобы сменить тему, перешла к другому.

– Я думала ты в Хьюстоне.

– Был, потом перевелся из-за мамы. У нее нервы постоянно шалили из-за беспокойства обо мне.

– Мне жаль, – посочувствовала я.

– Да неужели? – с иронией спросил он.

– Да, мне правда ее жаль, – подтвердила я.

– А меня ты в тот вечер не жалела, – мне показалось, что искры сверкнули в его глазах.

– Давай не будем о прошлом, – постаралась улыбнуться я, избегая назревающего конфликта.

– А что стыдно? Или неловко говорить о том, как ты бросила меня из-за того, что я был калекой? – он сделал шаг ко мне.

Нет, мне совсем не нравился поворот этого разговора! Блин, как бы его избежать-то теперь?

– Я не бросала тебя, Кэм, а просто предложила дружбу, – нашлась я с ответом.

– И как ты себе это представляла, а? Я – влюбленный в тебя, как идиот, и ты – сама невинность! – крикнул он, но не успел закончить…

В следующую секунду произошло то, что спасло меня. В открытое окно влетел камень и с сильным грохотом разбил горшок с цветами. Это был шанс просто-напросто удрать, но мы оба застыли как вкопанные: я – от неожиданности, а Кэм, казалось, от страха.

Первая из оцепенения вышла я, сказав:

– Скоро нагрянут преподы. Надо валить.

Он кивнул. И я, собрав одной охапкой свой так и недоеденный ленч, выбежала за Кэмом, оставив этот неприятный разговор в прошлом. Но сделав пару шагов от аудитории, я все же захотела извиниться перед ним: ведь, судя по всему, он все еще таил обиду на меня столько лет, а когда повернулась сказать ему: «Извини», он уже ушел, хромая, слишком далеко, будто за ним гнались черти.

Две оставшиеся пары прошли как в тумане. Я все думала о Кэме. О том, как он возмужал, смог стать на ноги, хотя все врачи твердили, что детский церебральный паралич неизлечим, о том, что для него я осталась как предатель на всю жизнь. По возможности надо было бы все же завершить этот разговор, попросив прощения.

Едва прозвенел звонок, как я выбежала из здания и села в машину, надеясь, не столкнуться с Кэйт. Но вот карма решила поиграть в свои игры.

Как только я захлопнула дверь, увидела, как к моей Бэмби бежит моя подруга, размахивая «мочалками» чирлидера. Проклятье!

Я снова вышла.

– Привет! – обняла она меня.

– Привет! – ответила я этим же жестом.

– Мне кажется, ты меня сегодня избегаешь, – сделала она весьма логичные выводы.

– Эм, нет, с чего ты взяла? – наигранно, постаралась я защититься.

Она пристально посмотрела мне в глаза, будто пытаясь прочесть мою душу.

– Начнем хотя бы с того, что как минимум пять моих пропущенных звонков остались без ответа. Колись давай! Что случилось, Мун? – уже напрямую спросила она.

– Ничего, – опустила я глаза.

– Так, Мун, у меня сейчас нет времени допытываться. Итак Лео испортил все настроение. Вот ты в курсе, где он в тот раз шлялся после нашего совместного похода в кино? – затараторила она. – Точнее он сначала предложил мне пойти ночевать к нему, ну ты понимаешь, о чем он, не так ли? – и не дожидаясь моего ответа, продолжила, – я ему и отказала.

Я чувствовала, что совсем не хочу слушать данного монолога, но не могла ничего с собой поделать. Кэйт, видимо целый день (а то и ночь) все это носила в себе, и вот ее прорвало.

– А далее представляешь он надрался как последняя свинья и писал, что подцепит кого-нибудь менее ломающуюся в баре, озабоченный недоумок! – вспылила она, полностью растворившись в своей проблеме. – Я ему девочка на побегушках что ли? С чего он вообще взял, что когда захочет, тогда и будет?

Я не говорила ни слова, ища все способы вокруг, чтобы свалить под хорошим предлогом, но как на зло, на парковке было тихо и спокойно.

– И, Мун, представляешь, я ведь ему звонила! Всю ночь! Как дура, ей Богу! А этот говнюк утром мне заявляет, что ничего не помнит, и даже как домой попал! И голова, видите ли, у него болит!

Кэйт на пару секунд замолчала. Но едва я открыла рот, как хотела сказать, что мне надо спешить, она опять:

– Слушай, мои предки сегодня отчаливают на гольф и какой-то там прием у кого-то. Приходи сегодня ко мне с ночевкой! Мне нужно все это запить чем-то крепким и в хорошей компании.

О, Господи! Да ты издеваешься сегодня надо мной! Ну и как мне выйти из этой паршивой ситуации на этот раз, намекни мне хотя бы что ли.

Я молчала, и попыталась улыбнуться, когда Кэйт, весьма прозаично закатив глаза, осуждающе спросила:

– Что опять скажешь, что мама, много дел, работа… или еще что, лишь бы не согласиться?

– Кэйт… – начала я. Ну что я еще могла сказать? Мне было в очередной раз стыдно лгать ей, но и правду сказать я не могла.

– Мы с тобою дружим не первый год, Мун, – с упреком сказала она, – а ты до сих пор ни разу не пригласила меня к себе, а на мои предложения у тебя всегда готова реплика отказа.

– Эй, Каллахер! – крикнул мистер Херман, (кстати, он был просто вылитый актер Винни Джонс), тренер нашей сборной, – тебе что особое приглашение на тренировку нужно?

– Иду, – крикнула Кэйт ему, и повернувшись ко мне, – что ж, мне пора. Пока!

– Пока, – промямлила я. И сев в машину просто рухнула руками на руль. Что еще меня сегодня ждет?

Дома, перекусив и поменяв одежду, побежала на работу. И едва я зашла, как заметила, что помимо обычных, порою странных посетителей (странными я считаю я их из-за того, что они, как последние консерваторы, предпочитают печатное издание электронному, и порою совершенно далекие люди от понятия «интернет»), по всем отделам ходят инспекторы и полицейские.

– Что случилось, Маргарет? – спросила я свою напарницу, эдакую Сивиллу Трелони3 из мира Гарри Поттера, но более молодую и красивую, если снять очки и привести в порядок волосы.

– О, Мун, ты можешь себе представить, что нас прошлой ночью обокрали? – шепотом вопросом на вопрос ответила она.

– А что именно украли? – как последние заговорщицы, склонилась я к ней ближе.

– Те рукописи, помнишь. Ну, что-то типа древнего артефакта, – напомнила мне о них Маргарет.

Да, я припоминаю, что ходили слухи о каких-то древних записях, временно попавшие в наш музей перед тем, как отбыть в Египет. Но в день их передачи нашей библиотеке, была не моя смена и я особо ими не заинтересовывалась, так как все равно доступа к ним, как самого младшего из персонала, да еще и на уровне подработки, я не имела.

– И нашли вора? – в чем я сомневалась.

– Ищут. Ходят слухи, что это произошло ночью, когда вырубился свет и вместе с ним и все камеры.

– Такое не редкость у нас.

– Так до этого ничего и не пропадало, – все более настораживалась напарница, когда нас прервали.

– Мисс Райз, – обратился ко мне офицер, – и миссис Олсен, – уже к Маргарет.

Мы обе кивнули.

– Я детектив Уолсон. У меня к вам несколько вопросов, – обратился он к нам, доставая блокнот с ручкой.

Мы опять кивнули, скорее из-за страха, чем от согласия как такового, ведь что и меня, то и Маргарет допрашивали впервые.

– Где вы были вчера после полуночи? – задал офицер первый вопрос.

Ох, ты ж черт! Кому как не ему рассказать о моих ночных похождениях? (Шутка!)

– Я была дома, наверное, уже спала, – прикинула Маргарет.

– А Вы, мисс Райз? – обратился он ко мне.

– Я работала в лавке пряностей, – это в принципе законно.

– Кто-нибудь может подтвердить ваше ночное местоположение? – следующий вопрос.

– Думаю нет, – опечаленно, и будто ее уже сажают в тюрьму, ответила моя коллега, а потом, опомнившись, – хотя нет, моя кошка, – и от нашего недоумевающего взгляда, опять поникши, сказала. – Ах да, кошки не умеют говорить.

Офицер, что-то начиркав в бумажке, обратился ко мне:

– А у Вас есть алиби?

– Если только мама поручится за меня, – ну не буду же я упоминать о вампире, суккубе, оборотнях, паре ограх, что прям перед закрытием обратились в лавку.

– Хорошо. Спасибо за содействие, – ответил он, и протянул нам две визитки, – если вдруг что вспомните или узнаете, – и удалился.

Маргарет так и плюхнулась на стул.

– С тобой все в порядке? – спросила я, видя, что она белее своего домашнего питомца.

– Тебе не кажется, что они могут меня заподозрить?

– Что? С чего это? – мнительность моей напарницы меня часто доводила до слез.

– Ну, не знаю, у меня нет алиби, кроме Эбби, – там звали ее кошку.

– Поверь мне, Маргарет, кого угодно могут здесь заподозрить, но только не тебя – ты даже мухи не обидишь, все знают это, – подбодрила я ее.

И вроде как смогла ее успокоить. А так, вечер прошел весьма спокойно. Пока я не вернулась домой.

Войдя домой, первое, с чем я столкнулось, это были рыдания моей мамы! Она сидела на диване в гостиной и, опустив голову на руки, тихо стонала.

Поверьте, это было впервые в моей жизни, чтобы Кармен Чаудари плакала! Это всегда сдержанная, рассудительная и полная уверенности женщина еще ни разу в жизни не доводила ситуацию до того, чтобы лить слезы. И вот это случилось, а точнее что-то случилось весьма ужасное, если мама была в таком состоянии.

– Мама, – тихонько обратилась я к ней.

Она подняла голову и как будто впервые увидела меня, уставилась заслезившимися глазами.

– Что случилось? – я подсела к ней на диван.

Вместо ответа, она просто обняла меня, продолжая тихо плакать уже на моем плече.

– Мам, – попробовала я во второй раз.

На что она посмотрела мне в глаза и дрогнувшим голосом прошептала так, что будто сама все еще не верила своим словам:

– Джейк пропал, Мун.

Тишина. Мы смотрим друг на друга то ли в панике, то ли недоумении. Мать и дочь, которых поразило общее горе, но только вот одной из них все еще не доходил смысл сказанного другой.

Я уставилась на нее и все еще не могла поверить. А потом задала самый что ни на есть глупый вопрос:

– Ты уверена?

Маму будто подкосило, и уже резко отстранившись от меня, с упреком спросила:

– Ты думаешь, я бы впала в это отчаяние, если была бы в этом не уверена?

– Нет, мам, – я попыталась вновь дотронуться до нее, успокоить, – мне просто не вериться во все это.

Она долго смотрела на меня, потом вновь став сдержанной и холодной, превратилась в диктора, констатирующего последние сводки новостей.

– Что ж, ты имеешь право знать правду. Итак, Джеймс не позвонил мне вечером, я подумала, что он не хотел будить меня ночью. Утром (а к тому времени он должен был уже прилететь в Нью-Йорк) я вновь не получаю от него вестей. Ближе к обеду уже не дозваниваюсь. Позвонив в аэропорт, узнаю, что он не вылетал вовсе, – в эти минуты я помимо плохих вестей о папе, думала больше о том, что, наверное, даже роботы проявляют больше эмоций, чем моя мать во время этого монолога.

– Но это же не значит, что он пропал, мам, – пытаюсь я вновь ее успокоить и быть реалистом; войти вновь в ее доверие.

– Мун, я ведьма! И кому как не мне знать, что он пропал?! – похоже, мои попытки потерпели крах, так как она начала уже слегка гневаться.

– Ты хочешь сказать, что?..

И не успела я договорить, как она на повышенных тонах закончила:

– Да, Мун, связь прервалась!

Итак, кратко к сведению: ни для кого не секрет, что близких людей связывает какая-то «нить». Чаще всего материнская привязанность или любовь на уровне интуиции. Это природный инстинкт контроля. Иногда бывают случаи, когда эта связь приобретается путем магии, не без помощи ведьм, конечно. Так появилось понятие «любовный приворот». Явление временное и не столь глубокое. Но если в твоих жилах течет кровь темных – «нить» буквально является твоей сущностью. То есть едва ты к кому-то привязываешься, ты начинаешь чувствовать нерушимую связь с этим человеком, ты, как бы, контролируешь его, знаешь, что он чувствует; примерно, где он находится и всякие другие мелочи.

Спросите, связана ли я с кем-то? Нет, к сожалению, нет. Бабушка говорила, что магия просыпается с возрастом, а во мне она пока дремлет, как медведь во время спячки. Удивительный фокус, который я еще не познала… Хотя даже логически должна была быть связь хотя бы, я считаю, с папой и мамой, к Лео и Кэйт, но увы, видать я все же ведьма ненастоящая, а всего лишь иллюзия богини Луны.

– Пропала, – плюхнулась я на диван, с которого до этого встала вслед за отрешенной от меня мамой. – Это значит, что отец умер? – шепотом спросила я, так как не совсем понимала идею «нитей».

– Не обязательно, – спокойно ответила мама. – Возможно, он просто в каком-то трансе.

Я посмотрела на женщину, которая столь беззаботно говорит мне все это. Кармен стояла у окна, скрестив руки, и рассматривала цветы в горшках (они всегда набирали цветы и распускались под ее ладонями). Наверное, приди я домой сейчас и застав эту картину, я бы еще долгое время была не в курсе семейной трагедии.

Всю свою сознательную жизнь я пыталась понять маму. Она была просто идеалом индийской красоты, да и вообще женственности, впрочем. Всегда ухоженная, с прической «волос к волоску», аккуратным маникюром и отличным вкусом во всем. Она умела найти подход к каждому и выйти сухой из любой ситуации. И я все думала, что это просто ведьминский трюк. Ведь невозможно быть такой уверенно сдержанной как она. Как? Как ей это удается? Все эмоции держать в холодных объятиях разума. Быть такой несгибаемой и прямой, когда внутри все гибнет под ударами стихий.

Отныне я знаю, как. Я поняла это только сейчас. Поняла, что ее уверенность была в ее семье: она контролировала нас с папой, знала, что мы живы и здоровы, а все остальное – пусть летит к чертям. Можно быть такой, какой хочешь, когда знаешь все наперед, когда ты уверен в каждом следующей шаге.

И вот ее мир рухнул. Я прочитала это в ее глазах. Ту боль и потерянность, я увидела, прежде чем обнять ее на диване.

Смотря на нее теперь, замечаю оболочку лжи той женщины, которую знают все под именем Кармен Чаудари. Но под этой личиной стойкости и холода, я нашла маму, ранимую и потерянную. Отчаянную в своем горе, но ставшую мне куда ближе благодаря этой несчастной потере. Есть подходящая фраза на этот случай: «не найдешь, не потерявши». И она весьма в тему сейчас, как никогда.

Я подхожу к ней и прислоняю голову к ее плечу. Она гладит меня по волосам. И так мы и стоим, пока мои бабочки не начинают трепетать по моему телу, наворачивая свои бешеные круги – я вновь трансформируюсь.

Глава 7

И вот я стою перед зеркалом в ванной. Красивая, но с заслезившимися глазами, что не убавляет их привлекательности. Райский цветок из Эдема. Вот только я не люблю этот образ. Он будто не мой. Я сама чужая в нем для самой себя. Мне куда ближе мой дневной образ, частично похожий на папу и маму.

Папа… я до сих пор не могу в это поверить.

На сегодняшний день он был единственным человеком, который жил в обоих моих мирах (помимо отстраненной мамы), и даже больше – во мне самой. Он понимал меня без слов, лишь раз взглянув через свои заумные очки – я с детства над ними смеялась – ведь они делали из молодого красивого мужчины какого-то угрюмого профессора, но это лишь до той поры, пока он не улыбнется. Ах эта его обворожительная улыбка! Они с мамой часто подшучивали, что она именно на нее и клюнула в день их знакомства.

Спускаюсь по лестнице, и со стен на глаза невольно попадают снимки в рамках – как история счастливой семьи Райз. Вот мы отдыхаем у бассейна, где папа учит меня плавать, вот их черно-белая свадебная фотография, где мама так живо смеется, обнимая теперь уже своего мужа во время медленного танца; мы в Италии, в Париже – наш евротур на мое десятилетие… Я опускаю глаза, и понимаю, что плачу.

Мама на кухне расставляет тарелки к ужину. Она сказала, что пойдет в лавку позже, хотя сегодня у нас и выходной. Ведь все равно не сможет заснуть. (Будто я смогу!)

Мы молча кушаем цыпленка карри, приготовленного на скорую руку, так как в ней нет той изюминки, которая чувствуется, если мама готовит со всей душой и любовью. И вот мы сидим, как чужие совершенно люди, каждая утонувшая в своем горе и вспоминающие одного и того же человека, но по-разному.

Во время чая я не выдерживаю и спрашиваю:

– Ты поставила в известность полицию?

Она оторвалась от скатерти, которую так подробно рассматривала, будто на ней были нарисованы самые романтичные моменты из их с папой жизни, и немного с недопониманием посмотрела на меня.

– Ах да, да, я известила полицию, – глотнув чая, – к нам должны прислать инспектора для выяснения обстоятельств.

И мы вновь замолчали и уже до момента «Пока!», прежде чем захлопнулась входная дверь, погружая меня в одиночество.

И я была права, насчет того, что не засну. Сначала меня мучили мысли о папе наяву, а потом едва я упала в сон, уже там. То его гоняли оборотни, то он стал вампиром: какие-то стеклянные глаза, неестественные зубы, и когда он пытался меня укусить, я проснулась в холодном поту и больше не засыпала.

Утро встретило меня с очередными болями превращения. После чего я долго не могла узнать себя в зеркале: глаза затекли так, что превратились в сплошную щель и были красными от слез. Засаленные волосы (в душ идти уже было поздно, поэтому собрала их в тугой хвост), заросшее волосами тело – ну что ты будешь делать! Сколько не брей себя, эффект срабатывает лишь на один день. Короче, я выглядела чудовищно, что было под стать моему внутреннему самочувствию.

Кофе, косметика и кондиционер в машине слегка предало свежести, но все равно едва я столкнулась с Кэйт, как она накинулась:

– Что случилось, Мунни? Ты выглядишь… убитой! – обняла она меня сходу.

Я обняла ее в ответ, и как только открыла рот, чтобы сказать, просто выдавила всхлип, и слезы потекли из глаз.

Она гладила меня по голове, успокаивала. Сейчас были забыты все разногласия, обиды, и мы вновь стали родными подружками.

– Папа… Кэйт, папа пропал, – все же выдавила я. – Он исчез, представляешь, – и вновь разревелась на ее плече.

Так мы и стояли, пока не услышали голос Лео.

– О, привет, лесби! – крикнул он нам, еще не дойдя, а потом увидев мои слезы, уже совсем другим голосом: – Что-то случилось?

Я постаралась улыбнуться ему, когда Кэйт вместо меня (да и вряд ли я смогла бы произнести это еще раз) ответила:

– Представляешь, отец Мун пропал.

– Ты уверена? – спросил Лео. О, это вполне объясняет, что мы друзья – раскидываем глупые вопросы мы парадоксально умело!

Я просто кивнула, и тут прозвенел звонок. И нам надо было расходиться по аудиториям. Кэйт еще раз обняла меня, а Лео похлопал по плечу и прошептал: «Держись». И вот они удаляются от меня: чирлидер в синей мини-юбке, с черным корсетом (что делал ее фигуру аппетитной до уровня идеальности) и шикарной гривой пшеничных волос и мой друг, как всегда в спортивном стиле, что ему, кстати, так шло, а я опять осталась одна.

Пары шли неимоверно долго, мистер Батлер несколько раз пытался включить меня в процесс обучения – что ему обычно давалось очень легко, но сегодня это был не его день, как и не мой в целом.

Во время ленча в столовой, как обычно, было полно народу. Кэйт еще не пришла. Мы стояли в очереди, когда Лео спросил:

– Как ты себя чувствуешь?

– Вроде норм, – ответила я, что было частично правдой, так как, скорее всего, слез не осталось, а в душе была лишь пустота с размером во вселенную.

– Одиноко? – предположил он.

Я кивнула.

И тут он обнял меня, погрузив в свой мир: его подкаченное тело, запах, сила объятия, его руки на моем затылке, которые прижимают меня к плечу… И на какие-то доли секунд я забыла обо всем. Был только он! Мой Лео. И мечты о том, что это могло все принадлежать мне; я могла бы касаться его так каждый день, не задумываясь о неловкости, зная, что это взаимно, растворяться в нем, без страха потерять и со всей страстью влюбленности. Жаль, что таких жестов с его стороны я могу дождаться лишь в столь плачевных состояниях.

Бабочки порхали по животу, как во время брачных игр. И мне стало так легко, будто мир стал ярче, будто и не было необычных исчезновений и боли.

Звучит все это ужасно, наверное. Вот пропал мой отец, я в трауре, а тут растворяюсь в страсти к парню… Но что я могу с собой сделать. Скакать на эмоциях – участь всей молодежи. Не зря же есть выражения: юношеский максимализм, пубертат. Гормоны, черт их дери!

И так стояли мы до тех пор, пока Лео не отстранил меня со словами:

– Я тебя так понимаю, – да, он тоже рос без отца. И кому как не ему понять меня в эти моменты.

Парень часто упоминал о своем родителе, который бросил их с мамой, когда ему было одиннадцать. И с тех пор лишь редкие открытки на праздники напоминали о том, что он еще жив.

Но я знала, что Лео не таит обид и злости на него, ему просто одиноко, особенно тогда, когда ему необходим совет и поддержка. Я это могла «прочесть между строк», когда приближалось, например, Рождество, и он шутил, что ему, как хорошему мальчику, он пришлет привет от одного оленя.

К нам прибежала Кэйт, и по многолетней привычке, обхватив Лео за талию, «оттащила» его от меня. Я понимаю, что это невольный жест собственничества, и скорее всего просто вошло в ее привычку, но знала бы она, насколько для меня это болезненно, особенно сейчас, когда эмоции просто раздроблены и неуправляемы. И в тот момент, когда я чуть не крикнула: «Отстань от него», мой разум вовремя сработал, и просто случайно, потянув за какой-то нерв, пролил спрайт мне на футболку. Это отрезвило меня на месте и привело в чувства.

– Держи, – молниеносно протянула мне Кэйт салфетки. С годами она на уровне профессионала научилась оказывать мне первую помощь, чему я была очень благодарна. Ведь часто в первые секунды паники и не сообразишь, что надо сделать так, чтобы последствия не оказались еще более ужасающими.

– Спасибо, – ответила я, уже и позабыв о том, что только что чуть не набросилась на нее в праве быть единственным существом, кому может принадлежать Лео.

– Как ты? – спросила она.

– Да вроде ничего. Хорошо, что хоть спрайт прозрачный, – успокоила я ее.

– Я не об этом, – она ласково взяла меня за подбородок, чтобы заглянуть в глаза.

И пусть мы неведомо друг другу делили одного парня на двоих, часто имели разногласия по поводу личной жизни, могли не разделить вкусы из-за какого-то платья, но Кэйт была и есть моя лучшая и самая близкая подруга. Я знала, что чтобы не произошло, она окажется рядом.

– А ты об этом, – грустно произнесла я, – не знаю. Бывают моменты, когда реальность отвлекает, но едва остаешься один на один со своими мыслями, становится невыносимо грустно.

Кэйт кивнула и обняла меня. А потом качнув в сторону моего переполненного подноса, прошептала: «Поешь», еще раз доказывая, что знает меня как никто иной.

Мои пары сегодня заканчивались раньше, чем занятия ребят, поэтому на ходу настрочила смс Кэйт, что не буду их ждать и поеду домой.

Но едва я тронулась, как откуда не возьми (что, телепорт уже придумали?) чуть не врезалась в Урмилу – я узнала ее по необычному имиджу.

Она сверкнула на меня весьма не самым добрым взглядом, но потом, видимо, осознав, кто я, расплылась в улыбке и подошла к моему боковому окну.

– Привет! – я опустила стекло.

– Не подбросишь меня до города? – спросила она.

Не то что мы учились в пригороде, но территория университета была весьма величественна, да и слегка на отшибе.

– Хорошо, садись, – и, повернувшись назад, начала убирать ненужный хлам, который мешал сесть моему неожиданному пассажиру.

Мы тронулись, когда Урмила спросила:

– Мельком видела тебя сегодня в коридоре. Ты плакала.

Я так и не поняла: спросила она меня или это просто было утверждение, поэтому просто кивнула.

– Что случилось?

Если быть честным, мне совершенно не хотелось ставить ее в известность, но рано или поздно она все равно об этом узнает, и тем более не хотелось врать человеку, которому в чем-то (хоть и не касательно этого) я помогаю.

– У меня отец пропал, – самым сухим голосом на свете ответила я.

– Мне жаль, – грустно проговорила девушка, – я росла без отца, – помолчав, добавила, – его убили.

Я задумалась. Ведь, кто знает, может быть, через какие-то пару часов я тоже буду говорить, что моего отца убили где-то за поворотом какие-то бандиты из-за кошелька с несколькими купюрами.

И тут я слышу оглушительный крик справа:

– Красный! – и я рефлекторно бью по тормозам, бабочки чуть ли не вспархивают с моего тела – возможно в защиту, но как-то вовремя проникают под кожу обратно и просто летают по всему телу, как листья во время урагана. На подсознательном импульсе даю назад, где, к счастью, никого не оказывается, и освобождаю проезжую часть.

Оказалось, что, забывшись, я чуть было не ломанулась на красный светофор. Хотя, когда ехала, видела, что он был зеленым. Или мне показалось? Но в любом случае, Урмила спасла меня от столкновения с фурой, водитель которой при виде того, что мы с секунды на секунды столкнемся, не отпускал орущий клаксон до тех пор, пока не скрылся за поворотом.