Читать онлайн Вопреки бесплатно
Пролог
Нужно быть воином или настоящим безумцем, чтобы явиться в долину Смерти. На рассвете ее каменистую почву необычайно густо скрывало ядовитое марево влажного пара и оно же убивало все живое.
Черноволосая девушка и белокурый парень спешно шли навстречу друг другу по кромке тумана. Их крылья укрывали длинные плащи, делая их, такими похожими на людей. Пара встретилась. Губы слились в жарком поцелуе.
Девичьи пальцы нервно коснулись двух скрещенных крыльев на застежке плаща юноши, едва задели его белые локоны, погладили любимого по щеке. Ее тонкий голос под напором волнения осыпался до шепота.
– Ты уверен, что Кедра сдержит слово?
Вглядываясь в заплаканное лицо, он перехватил нежную руку.
– Не волнуйся, она смертная. Прежде, чем мгла снова ляжет на дно, она умрет. Хотя бы сейчас, любимая, поклянись.
Та с тревогой спрятала взгляд.
– Ку-аа-ара…
– Я дам клятву Розы, дам, но не здесь. А теперь иди. Иди и убей.
***
На другом краю Овинги, Арвил, принц Аравилата, направлялся в покои отца. Его доспехи, поверх здоровенных плеч с дорожным плащом с прорезью для рукавов, черной кожей с внешней стороны, указывали, что прибыл он издалека.
Через помещение охраны, он прошествовал в королевскую приемную.
Полукруглая зала, отделанная дорогим мрамором тиффуитских гор, как всегда полнилась посетителями. Они стекались сюда со всей Овинги, надеясь получить аудиенцию у великого короля Аравилата.
Он поприветствовал нескольких знакомых.
В то время как другие ожидающие приема, тревожась, отводили глаза. И по залу едва слышно стелились шепотки разнообразных диалектов:
«Да, да верно, однако. Принцесса должна»…
Арвил не прошел и двух шагов, как пред ним встал посыльный, преграждая путь.
Юный паж в королевской ливреи. Стараясь не смотреть, юноша учтиво поклонился.
– В-ва-ше вы-высочество, советник Слейли требует изведать, удобно ли встретиться в-в-аа-ам.
– Веди, – велел Арвил, полагая, лучше разобраться сразу, не откладывая на потом.
Советник встретил наследного принца хмурым взглядом, сухо кивнул. Удостоился в ответ не менее холодного поклона.
– Его высочество принц Аравилата, – объявил паж, спешно покинув комнату.
На некоторое время нависла тишина, срываемая громом летней бури. От чего желтый свет от множества свечей каждый раз содрогался, творя причудливый ритм света и тени на резной мебели.
Худощавый седоволосый старик семидесяти лет утомленно сутулился у окна, равнодушно взирая на дождь. Омерзительность бушующей непогоды, объединялась с его настроением.
Подобно кукле, неестественным дерганым шагом он, наконец, проковылял к столу, взял магический сверток, и протянул. Тот в последнюю секунду «невзначай» заскользил с пальцев и с глухим шлепком упал на ковер. С минуту, мужчины рассматривали друг друга.
– Его величество поручил, – выдавил он, скрипучим голосом, в котором раздавалось еще много властных нот. – Ввести вас в дело.
В этот момент в глазах старика просочилась разъедающая душу ненависть. Он переместил надменный взгляд на крошечный в черной траурной рамке портрет молодой красивой девушки, а затем на принца.
Тот проигнорировал это, выпрямил руку, пошевелил пальцами, и сверток поднялся с пола, устремившись в ладонь.
Он приложил кольцо, что носил на безымянном пальце правой руки, как символ дома Одвинов: ромб в спирали, к магической печати. Та треснула с характерным ломаным звуком.
«Виера Мар Квитворд принцесса Аравилатских земель и наследница Северных атоллов в возрасте одного года совершила переход.
(Следовательно – Двадцати четыре года назад по иному летоисчислению).
Отдана на воспитание непосвященным, находилась под контролем Хранителя, Лорд Ванка. Четыре года назад истек срок смены. Новый Хранитель не назначен.
Сие действо под покровительством дяди, Стефана Аравилатского, ручавшегося, что наследница никогда не будет претендовать на престол Аравилата и не покинет места изгнания, а также не узнает истинного происхождения.
В связи со сложившимися событиями: в изгнании, лишенная знаний о собственном происхождении, без магического образования она по-прежнему угроза королевскому роду Одвинов. Назначение: следует устранить».
– Что за бессмыслица? – пальцы смяли бумагу.
– Род Квитвордов владеет всеми полномочиями требовать от нас вернуть единственную наследницу по праву выживания. Мы не можем отказаться и не можем возвратить изгнанницу. Отправляетесь немедленно, – неторопливо, с кряхтением советник усадил свое тело в кресло за столом, тем самым оскорбляя принца во второй раз. Больше ему не было до него никакого дела. Он почтил принца глубоким игнорированием, сосредоточившись на своих делах.
– Посмотрим, – принц окончательно скомкал назначение, а затем направился к отцу.
***
Скрипнула старинная дверь, впуская в комнату высокого с заросшим лицом мужчину. Пахло огнем, прогорающими поленьями, чем-то жареным и сладким, и отчасти аравилатским вином. Здесь совсем не слышалась бушующая за стенами мощь непогоды.
Монарх сидевший в широком стуле у огня, покровительственно повернулся к нему. Принял поклон.
– Сын.
Снова вернулся к теплу. Плечи властителя всех земель Овинги покрывал тонкий плед бултамских мастериц огня, способный оберечь человека от холода в самую свирепую метель. Не то, что в буйную грозу.
Принц снял толстые перчатки, подошел к столу и устало положил их. Налил из кувшина вина. Аромат узнавался, по цветочному запаху с примесью горьких острых нот трав из лесов древлян. Смочив горло, он заговорил:
– Разведчики докладывают, измеры подтягиваются по всему континенту. Так что, отец, войны не избежать. Завтра ожидается посольство ангелов и, следовательно.
– Я тебя не за этим звал.
Мужчина замолчал, невольно вздохнул, выжидающе посмотрел.
Лицо отца, все еще выглядело величественным. Он поглаживал короткую бородку, и отсветы пламени мрачно лелеяли в бесчувственных, как мгла, глазах нездоровую боль.
– Полагаю, ты желал знать об измерах?
– Не хочу.
Арвил положил перед отцом на стол смятое донесение.
– Что это?
Король некоторое время молчал, вглядывался сквозь него неистовое пламя камина. Будто там, в жгущихся оранжевых головешках, мерещилось, трещало зловещее предзнаменование.
– Много лет назад, до, у предыдущей королевы родилась дочь.
– Я считал, у свергнутой династии нет наследников.
Принц отпил вино, обдумывая, а затем в сомнении добавил:
– Ходили слухи, родившиеся позже, крепкие мертвяки. Королева обезумила же, после отречения. Но я полагал, что это только слухи.
– Лиан пробовала забрать детей.
– Зачем?
Арвил ощутил, как мучительный пересохший воздух помещения, вместе с горячим потом, гнетуще расползается по его коже, по складкам дорожной одежды, удушая вонью.
Король больно усмехнулся, кивнул сам себе, о чем-то припоминая.
– Невеста нужна была, для тебя. Или меня? А это донесение об убийстве. Этого, обноска безумия, жадного скота, Лорда Стефана Аравилатского, все меняет… Следующей на трон по линии рода Квитвордов… мерзавка. Измерское отродье, не проходила обряд самоотречения! Не проходила…
– Только в том случае, отец, если на трон не встану я, и у меня не будет наследников. И тогда, возможно… Если она неожиданным образом возглавит армию измеров, за нас народы Аравилата биться, конечно, не станут.
– Не про-хо-дила. Если бы Лиан не оказалась бесплодна. Вторая не лучше первой, да и третей тоже. Проклятые бабы.– Король негромко бурчал под нос и заклинал взглядом пламя, а затем, стремительно придя в себя, грозно сверкнул глазами и обратился к сыну:
– Советники докладывают, что лучшего и более безжалостного убийцы в королевстве, чем ты! Хе-хе, а может и на всей Овинге, нет?
Арвил поморщился. Советнику Слейли очевидно нравилось распространять жуткую байку, внушая страх подданным и портить репутацию наследнику. Старый козлина, не смог простить, брошенную дочь.
– Отец, сейчас других дел полно. Война. Требуется укрепление границ, нужно запасы сформировать. Мне некогда гоняться по Овинге и разыскивать наследницу рода. Ювал один не справится. Еще свадьба.
Принц налил вина, испытывая невыносимую сухость и першение в горле. Как в легких образовалась нехватка влажного воздуха. И как невыносимо душно в этом знойном пекле.
– Она не на Овинге.
– Отрепье, – бокал с громким стуком ударился о стол, расплескался, и тут же вновь был наполнен до краев. – А где?
– На Земле.
Ему доводилось там бывать. Миры без магии редко пересекались с подобными Овинге. Им нечего было дать друг другу. К тому же тот мир пережил два катаклизма, природа скудна, цивилизация предпочитала техническое развитие, что делало ее совсем непривлекательной.
– Земля – мир без магии. Значит она не маг, и скорее всего, мертва. За четыре года от потери жизненных сил, здоровее не становятся.
– Нет, был тайный Хранитель, и ты с ней разберешься.
Арвил, сжав зубы, шумно вздохнул:
– Зачем ты сохранял жизнь? Милосердие не твоя добродетель.
– Основное условие при отречении, в договоре между мной и Хейвьерой.
Арвил полный неверия закатил глаза, вернулся к разглядыванию вина. Очевидно ни на миг, не спасающее от удушья.
– Скажи, я чего-то не знаю, отец? Сохранять наследницу рода, пусть и в другом измерении, в живых, неблагоразумно.
– По отчетам, ничтожность, мерзавка. Ничего не умеет и никакой ценности не представляет. Убить будет просто, сын мой. Иди и убей.
Голос Арвила налился гневом, и бас сорвался усталостью:
– Прошу тебя, поручи ассасинам, полуночникам. Кому угодно. Ювалу.
Пламя в камине с треском рассыпалось запальчивыми искрами, полыхая.
– Исключительно Квитвордов, – отцовский взгляд посуровел, как крепчает мороз, отчего пламя в камине в несколько раз уменьшилось. – Твой брат не сумеет исполнить быстрый переход.
Арвил вздохнул, вернув наполненный бокал на стол.
– Ты сам знаешь, нарушен договор Единства. Нет времени на принцесс. Враги нас превосходят по военной силе. Какой толк со смерти одной наследницы, да к тому же не мага, если измеры выиграют войну?
Пламя в камине взбесилось, наливаясь шаром, и жар в комнате вскипел стократно, опаляя в воздухе тончайшую пыль.
– Хватит! Повелеваю, чтобы это сделал ты. Потеряешь пару дней и вернешься.
Арвил красноречиво умолк, недовольный поклонился, и, жестко чеканя шаг направился к двери, за которой ожидала спасительная прохлада.
Король Аравилата принял поклон сына, отвернулся к огненной сфере:
– Отправляйся, найди и убей.
Глава 1
Марине показалось, что за окном послышался глухой шлепок. Как будто голубь, не рассчитав траекторию, на полной скорости врезался в стену балкона. Голуби их спальника закормлены до состояния, при котором взлет выше метра без разгона трудная задача. Но с координацией у этих тяжеловесов все в порядке. Так что это мог быть и не голубь, подумалось ей, пока она укачивала Юльку на руках.
Слишком уж закомуристый послышался звук. Например, что-то тяжелое или мокрое. Простыня, снесенная ветром с верхних этажей. Помидор или сырое яйцо, прицельно отправленное в допоздна засидевшихся обитателей двора.
Глаза Юльки осоловели, веки опускались, и малышка ровно засопела. Марина прислушалась. На балконе ни шороха, лишь звуки улицы – отдаленный стихающий гул транспорта, болтовня прохожих, цвирканье кузнечиков, чуть слышно работали телевизоры, передающие концерт «Новой волны».
Переложив ребенка в кровать, она подошла к окну, из которого виднелся край зального балкона. Вдруг какой бедняга не вписался? Взглянула…
В душе нехорошо зашлось. Не совсем поняв, не мерещится ли, Марина сдвинулась максимально в угол комнаты и выгнула шею.
Голубь оказался высоким, двухметровым, белобрысым, и одет во все черное.
На ее балконе – на шестом этаже – стоит человек!? Он не двигался перед открытой дверью, на поясе поблескивали ножны с метровым мечом с крупным хвостовиком. Тускло отлило металлом острие.
Первое, что подумалось – вор. Она тут же отказалась от этой мысли. Средние этажи панельных девятиэтажек популярностью у домушников не пользуются. Да и что красть в двушке? Старый телевизор, советскую стенку с сестринским сервизом, мобильный телефон? Кто позарится?
Мужчина не спеша, как в замедленной съемке, обнажил клинок.
А может наркоман? От этой мысли голова закружилась, мышцы рук и ног задрожали, а в районе живота сжалось. Не влезают воры и наркоманы на шестые этажи. С мечами! Следующей галопирующей мыслью пронеслось подозрение, это не вор, а псих.
«Ох, ты, блин, черт! Что ж ты тут релаксируешь!?»
Сердце рванулось вверх, куда-то в горло, застряло, стуча в ушах. Сознание возопило от потрясения. И, очнувшись, она кинулась в прихожую, неслышно сняла со стены шашку. Ей шурин подарил, когда она выиграла кубок области по фехтованию на спортивных саблях.
Все шутил, от бандитов отбиваться удобно – мол, отскакиваешь от входной двери, а тут раз, на стене сабля с шашкой висят. Дошутился…
Замерев, она прислушалась. Девичьи ладони сжали рукоять точной копии казачьей шашки позапрошлого века. В зале тихо. Ни звука. На секунду, пока сердце успокаивалось, в голове проскользнула опьяняющая мысль: Глюки! С кем не бывает? «Показалось!»
Она покосилась на спортивную саблю и тоже сняла ее со стены, поставив перед туалетом за угол. Облизала губы.
Она точно видела вооруженного человека. Нынче психов полно. Но как часто они оказываются на балконе? В полицию позвонить бы. Да сотовый лежит у телевизора.
Но пока он стоит и медлит, можно выскочить на площадку, к соседям в дверь забарабанить. Шум поднять. А если она за Юлькой не успеет? Декоративную преграду в детскую одним плечом на раз плюнуть сломать.
Сделав пару шагов назад, Марина одной рукой, не сводя глаз с проема в зал, держа боевую стойку, прикрыла дверь в детскую, замок ручки глухо чавкнул. Она вернулась на прежнее место.
Хороша – стоит в неосвещенном коридоре в атласной ночнушке в персиковом халатике с шашкой наперевес и трясется от страха. «Пора пустырник пить», – решила для себя. – «Дозами Лошадиными!»
Шорох.
Нет, не показалось. Глубокий вдох. На мгновение прикрыла глаза, подумав, а может и не пустырник.
Мужчина обрушился в узкий коридор, мечом рассек воздух, атакуя. В следующую секунду лезвия звонко схватились, скрежетнули, высекли в темноте яркую искру.
Незнакомец чуть колыхнулся назад.
«Не ждал», – мелькнуло в голове. Во тьме коридора не разглядеть чужое лицо. «Не подозревал, встретить сопротивление».
Он вновь атаковал. Бил агрессивно, стремительно. Где-то в ее солнечном сплетении родилась ярость, сердце забилось с утроенной силой.
В голове промчалось «Не вор, не псих, не наркоман – убийца! Пришел убивать, сволочь!».
Отразив удар, она нанесла второй. Удар! Еще один. Оттеснила застрявшего «гостя» в зал. Техника была ей незнакома. Блок. Он перестроился, перестал отступать и технично отразил атаку, теперь отжимая ее в коридор. Она не возражала, в зале больше места для маневров. Снова коридор! Еще выпад! Теснил. Уже дверь детской!
Резкий поворот, подсечка и мощным ударом меч выбил из рук Марины шашку. Та, совершив кульбит, задела зеркало, рассекла отражающую поверхность на паутину серебристых трещин, и гулко, подскакивая, упала на линолеум. На миг в темноте летней ночи воцарилась тишина.
«Сейчас убьет».
Страх свел судорогой горло. Вал адреналина катил по телу. Словно зверь она отпрыгнула на два шага назад и, когда нападавший занес руки в смертельном ударе, Марина схватила спортивную саблю за углом и, уходя в пол, сделала выпад «с прорезью».
– Сдохни, скотина!
Мужчина ловко не по-человечески отскочил. Меч в узком проходе коридора обрушился на косяк стены и остался в руках.
Тяжело дыша, рукой она смахнула со лба пот. Резко сгруппировавшись, вскочила на ноги и кинулась на него, не давая возможности опомнится.
Тот отступал в зал до самого балкона. Дал вытеснить себя. Прытко вскочил на заграждение и расправил крылья.
Крылья!
Марина опешила, остолбенев, хлопая глазами. Дыхание сбилось.
И этого хватило крылатому, чтобы провести в воздухе свободной рукой странный знак, прыгнуть вниз и воспарить.
Не успела она вздрогнуть, как неведомая сила вырвала ее из квартиры, выбросила вниз. Все что успела увидеть, как кто-то в центре двора, вонзает меч в землю, и золотистая волна кругом расходится в стороны. В душе горько скользнуло: «Нет!»
***
Сознание перевернувшись, ошалело уставилось вверх. Кажется, мозг работал на автопилоте, отмечая все что видит: ночное небо, круглую луну, балконы, боковое зрение зацепило мужчину вытаскивающего меч. «Не молодой, средневековые шмотки».
Живая!
Не разбилась о твердую поверхность дороги, а упала на нечто, походящее на не слишком спортивный мат. Обалдело осмыслила, как лежит на асфальте, распластавшись в позе убиенной. В руке до сих пор сабля.
«Куда делся тварь?»
Марина подскочила, не чуя ног и рук, кинулась назад, налетев на закрытую, всю в ободранных объявлениях, подъездную дверь. Пальцы не слушались, скользя и пропуская цифры.
– Вот черт! – взревела, проклиная домофоны.
За спиной мужчина, тот самый, с мечом.
– Алло, – заспанный голос соседки.
– Галина Анатольевна, эта Марина! Откройте.
– Что ж так поздно, – прошелестел динамик.
Замок домофона лязгнул.
Она не ответила, пронеслась мимо двух подростков, удивленно уставившихся на босую растрепанную шатенку с оружием в руках, в коротеньком халатике, с царапиной на щеке. Взмыв словно ракета на шестой этаж, не сразу поняла, что за ней бежит мужчина. Зазвонила в дверь, тарабаня ладонями, не в силах ждать даже секунду.
– Галина Анатольевна. Откройте.
Перепуганная соседка в одной сорочке с наспех натянутым халатом открыла общую приквартирную.
– Милицию, срочно. МЧС. В квартире вор! С Юлькой!
Удивленно взирая на безумного вида Марину, с подозрением разглядывая вошедшего следом высоченного мужчину в кожаном камзоле, рейтузах и сапогах, соседка спросила:
– Вы новый друг?
Ей не ответили, Марина с разбегу налегла на старую дверь, пытаясь выломать. Неприступная рухлядь не поддалась.
–Боже помоги, – набросилась во второй раз с силой.
Та не шелохнулась.
– Дайте.
Отступила, принявшись кусать ногти.
Мужчина пару раз навалился, с откосов посыпались пыль и штукатурка, от рамы побежали трещинки.
–Да что происходит, Мариночка?
Навалился в третий раз, с силой дернув на себя, замок, перекосившись, врезался глубоко в косяк, нехотя поддалась. С четвертого рывка он ее распахнул.
Она бросилась внутрь, в детскую, на секунду-другую обомлев. Озираясь, так словно видела квартиру впервые. С губ сорвался изумленный возглас.
– Как?
Метнулась в коридор, в зал, на кухню, затем снова в коридор. Дурнота подкатила к горлу, в глазах поплыло.
– Не может быть, – промычала она, сползая вниз, остекленевшим взором пялясь на соседку и незнакомца.
***
–Ма… Мариночка, тебе лучше?
Жгучий запах ударил в ноздри, заставив, поморщится и вынырнуть из небытья. Она лежала на диване, рядом сидела соседка и водила перед носом, смоченным в нашатыре тампоном.
– Вызовите милицию, – попыталась встать, игнорируя слабость.
– Зачем?
– Вы что, ослепли, – телефон в ее трясущихся руках не принимал пароль. – Юльку украли.
–Да бог с тобою. Нет у тебя, – обернулась Галина Анатольевна. – Никого.
Захотелось рассмеяться. Она открыла рот, возразить. События пятнадцатиминутной давности пронеслись в памяти с предельной ясностью. Нервно улыбнулась. Перед глазами встал коридор. Косо взглянула на соседку. Прошла в него, пристально разглядывая гладкое зеркало с висящей саблей и шашкой, целый откос.
– И никогда не было.
Непреодолимая потребность избавиться от всего этого вранья, в несколько прыжков заставила Марину броситься в туалет. Где блёваные звуки выразили всю дружественность к словам соседки и к ней самой. «Ну вот не дура ли, не сука? Так лгать! Ломать чужую реальность».
– Ну, все ж я пойду, – шарканье тапок в коридоре. – Уже поздно, завтра на работу.
–У нее два года назад муж умер, – доверительно сообщила соседка уже в дверях, чужаку. – Выкидыш случился, кажется, за год до этого. Малость не в себе.
Галина Анатольевна быстренько ретировалась, и было слышно, как тщательно проворачиваются в соседской двери все замки и засовы с цепочкой.
На шатающихся ногах, Марина возвратилась в коридор, обнаружив стоящую у стены саблю. Озадачено взяла в руки, убедилась, что на стене висит копия. Полегчало. Подошла к пустой детской, чувствуя, как сходит с ума.
Мужчина стоял посередине комнаты с задумчивым видом. Меч в руке, он держал оголенным.
– Сколько вам лет? – Его голос звучал глубоко, басисто.
– А вы кто?
Он нахмурился, смолчал, но оружие убрал. Затем вскинул правую руку, провел в воздухе символ, красноречиво кивнув.
Трещины на зеркале вернулись на место, откос снова оказался разрублен, на полу лежала шашка, сабля на стене исчезла, а в детской появились детские вещи.
– Это … – нервно испустила вздох, Марина четко ощутила, как трепет вот-вот превратиться в полноценное рыдание. Тело совершенно не слушалось, здорово сотрясаясь и отказываясь принимать происходящее.
– Иллюзия, – незнакомец нахмурился еще сильнее, снова взмахнул. – Не говорить никому. Иллюзия привязана к хозяину. Пока вы тут, она сохранится. И вы ничего не докажете.
Вещи исчезли. Отчего плечи зябко передернуло и обиженно, она едва слышно заскулила, заплакав.
– Где? Моя. Дочь?
– Запритесь и ждите моего возращения, – он направился к выходу.
Она подняла руку с саблей, преграждая путь.
– Отвечайте. Или я….
Голос сорвался на всхлип.
Стоило тому сделать шаг, как острие грубо надсадило горло под густой бородой, заставив остановиться.
– Что вы? – он заглянул в глаза, с таким холодом, что ей стало не по себе. Незнакомец неторопливо поднял руку и медленно отвел лезвие. – Вы пешка, которая не в состоянии ничего изменить, – шагнул, будто мимо пустого места.
Переборов слабость, словно стряхнув ее, она рванулась вслед:
– А вы, значит, королева! И можете изменить все. Разберемся в полиции.
Оглянулся он изумленно и недовольно окинул суровым взглядом, изрек:
– Сонтейн тарьян туэлай.
Марина, сама не заметила, как провалилась в глубокий сон, и сильные мужские руки подхватили ее, не дав упасть.
***
В этом проклятом технологичном мире с использованием всякой фонирующей дряни, слаборадиоактивной техники было трудно уловить след. Именно кровь ангела, сама по себе являющаяся сильной субстанцией, помогла ему. Нагнав нападавшего в предрассветных сумерках, недалеко от деревушки, затерянной среди березовых рощ, принц отметил, что ангел сильно спешил. Иначе магический шлейф не остался бы сочным.
Тот стоял на излучине реки, у самой кромки воды и готовился покинуть мир. В слиянии двух рек магическому взору четко прорисовывался портал. Он изгибался в электромагнитных волнах и отражался пульсирующим линзообразным искривлением пространства, в виде уходящей в небо дуги. Арвилу никогда не доводилось видеть, как ангелы путешествуют между мирами.
– Стой, – проревел басом он, очерчивая полукруг мечом в воздухе, стараясь захватить того по максимально далеко уходящей линии.
Ангел обернулся.
Это был сын одного из высокопоставленных чинов. У его ног, скрытая плащом спала трехлетняя белокурая девочка, укутанная в одеяльце, в розовой пижаме с белыми зайчиками. Развернул крылья и, сотворив магические знаки в воздухе, тот произнес:
– Лорд Смерти, пути не пересекаемы.
– Верни то, что по праву родства, наше.
– Она к вам не относится, – парировал ангел, но, тем не менее, не рискнул поворачиваться спиной.
– Поклянись кровью народа ангелов, что она не дочь принцессы Аравилата. Если сможешь.
Ангел наклонил белесую голову, повернул шею, как будто разминал. Но на самом деле, в утренние часы кончающейся июльской ночи, творил про себя заклинание, открывающее портал.
– Я нарушу клятву Розы.
– Ты не смог убить наследницу Аравилата. Запятнал честь. Твой род покинет тебя. Поклянись! И я отступлюсь. У тебя должны быть веские причины, отказать в возврате чужого.
Арвил занял боевую позицию.
Ангел, обнажил меч.
За спиной открылся портал, и тот не поверил глазам. Из него вышла девушка. Ангел. Беременная. Ангелы не имели потомства уже более 300 лет. Их осталось на Овинге не более двух тысяч. Спящий ребенок поднялся в воздухе и поплыл в сторону портала. Детское сиреневое одеяльце соскользнуло и, намокнув, исчезло в водах рек.
Сначала сцепились их двойники, увеличенные в размерах от носителя в полтора раза. Сероватый астральный воин принца и белый, почти прозрачный, двойник ангела.
В местах, где сталкивались клинки, расцветали золотистые магические искры, долго оседающие на землю и впитывающиеся, как капли воды в пустыне. Там, где у ангела алела царапина, в атмосферу шел дымок, называемый в народе дыханием ангелов, способный спасти жизнь.
Как только девушка с ребенком на руках зашла в портал, тот закрылся. Энергия магического мира иссякла. Теперь они сражались физическими телами. Ангел, молодой и самоуверенный, дрался слишком отчаянно, не хватало опыта в схватах в не магических мирах. Прошло двадцать минут, и все было кончено.
Клинок Арвила беспощадно уперся в грудь крылатого. Меч того лежал на дне реки.
– Твоя жизнь моя, – не было смысла щадить юнца.
– Тарная эхраньяфо тулай, – обреченно прошептал тот и воспламенился.
Он знал, что у лорда смерти не хватит энергии блокировать последнее заклинание побежденного. Напоследок он поднял голову, и, язык всепожирающего огня облизнул подбородок противника, заставив отскочить и выбраниться на грязном овингском диалекте.
Арвил вернулся в квартиру, когда солнце над горизонтом стояло в зените. Сняв печать неприкосновенности, озадачился. Дверь со сломанным замком не открывалась. Еще раз ругнувшись, он мощно потянул за шаткую ручку и выдрал оную с корнем. Возмущенно посмотрел на несчастную, бросил, навалился на дверь с силой. Та не поддалась. Будто некто прибил ее изнутри гвоздями (не пожалел же металла) и шкафами загромоздил.
Через минуту послышалось шарканье, соседская дверь приотворилась на цепочке, из-за нее выглянул средних лет перепуганный мужчина.
– Вам кого? – поинтересовался он, за спиной маячила вчерашняя соседка.
– Добрый день. Дверь снова заклинило. Можно я пройду через ваш балкон? – цедил Арвил, про себя дико бранясь за то, что приходиться снова и снова тратить скудную в этом мире магию. Но вид здорового мужика с опаленной бородой и кровавым рубцом, усталого, грязного и злого не располагал к благодушным объяснениям.
Потребовалось усиленное внушение, о том, что перед ними стоит новый друг одинокой соседки, приятный и молодой человек.
Сосед некоторое время раздумывал, затем характерно зашуршал замком и открыл.
– Покорно благодарю, – рыкнул недовольно принц, бесцеремонно пройдя внутрь.
***
Она проснулась от толчка. Часы показывали одиннадцать. Вскочив, точно спринтер, бросилась в детскую, стремглав пронеслась по квартире, убедившись, что одна.
Схватив сотовый, набрала номер полиции, но телефон не реагируя, показал отсутствие сети. Поразившись, Марина пошла на балкон, где связь должна быть лучше и выйти не смогла! Проход загораживала невидимая стена. Предприняла несколько попыток и окончательно убедилась – этот урод ее запер. Ничего не оставалось делать, кроме как приготовиться к его приходу. Чем она и занялась.
Забаррикадировав как следует дверь, она нашла альпинистскую веревку, с которой ходила в походы и приготовила снаряжение. Затем в течение получаса методично просматривала шкафы и документы на предмет хоть каких-нибудь признаков присутствия в ее жизни Юльки. Не обнаружив ничего, выпила лошадиную дозу пустырника и все-таки переоделась. Умывшись, перекусив и сложив необходимые вещи и документы в рюкзак, села на диван в ожидании, прокручивая в памяти раз за разом вчерашние события. Голова шла кругом.
В четыре дверь кто-то дернул, и Марина, очнувшись от транса, вскочила на ноги и кинулась к балкону.
Проход освободился.
Она вышла на него, закрыв дверь на щеколду, сноровисто закрепила веревку на внешней обрешетке на альпинистский крюк и, сбросив вниз, зафиксировала вторую, более короткую, для подстраховки. Надев рюкзак, с ловкостью спортсменки перемахнула через ограждение, начав спускаться под возгласы игравших на площадке детей.
– Смотрите! – показывали они, щурясь на белом солнце и застыв на местах. –Сорвется!
Между четвертым и пятым этажами натянутая веревка дрогнула, сползая. Марина уперлась в шов, осознав ошибку. Декоративная обрешетка отогнувшись на 45 градусов, приняла почти горизонтальное положение, не выдерживала ее веса. Она не догадалась перенести центр тяжести на дополнительное крепление. А страховочный трос на хлюпкой обрешетке. Посмотрела вниз, оценивая. До четвертого этажа сантиметров семьдесят и как назло, не за что зацепиться.
Сделала несколько осторожных движений вниз. Решетка в тишине двора угрожающе заскрипела, двинулась и неумолимо накренилась, крюк предательски пополз дальше. Горячий ветер пахнул в лицо, и стало невыносимо жарко.
Еще одно осторожное движение, конструкция лязгнула и крюк с грозящим скрежетом сместился на двадцать сантиметров вниз, на секунду лишив равновесия и контроля.
– Измерское отродье! Да что ж ты делаешь, – выругались над головой, и, наклонившись с шестого этажа, потянули вверх.
Мгновенно потеряв опору, Марина почувствовала, что болтается в воздухе, задрала голову и посмотрела. Вчерашний незнакомец интенсивно тянул решетку к балкону, а затем, поймав взгляд неудавшейся альпинистки, пробасил:
– Закрепись, я тащу.
– А может подержишь, а я спущусь! – предложила она, пытаясь прикинуть, это какой силищей нужно владеть, чтобы с легкостью придерживать решетку и тянуть на себя. Очень хотелось спрыгнуть на пятый этаж, но благоразумие взяло вверх.
– Шансов, что сорвешься больше.
У кого-то было туго с юмором, но испытывать судьбу прыжками с шестого этажа как-то не хотелось. Она зацепилась за край и ахнула, разглядывая опалённую половину лица незнакомца со свежим рубцом от ожога.
– Ужас, кто вас так, тот с крыльями,– не удержалась от комментария, перебираясь с помощью чужих крепких рук внутрь.
И как только оказалась на твердом полу, мужчина тут же схватил ее за шиворот джинсовой куртки и будто котенка внезапно встряхнул.
–Ай! – вырваться не удалось.
– Почему я тебя спасаю? – глухо прорычал он, оттолкнув в угол так, что она чуть не шлепнулась на заднее место.
– Это лучше, чем убивать.
Она встала и, отряхиваясь, начала развязывать веревки.
– Сейчас пороюсь в шкафу, найду медальку, – огрызнулась она, потирая ушибленное место и поглядывая на незнакомца с опаской. – Дайте пройти.
Не сказав ни слова, Арвил толкнул балконную дверь, вырвав шпингалет с гвоздями, и протащил возмущенную обалделую от грубости девчонку в квартиру, с силой усадил на диван.
Она вытаращила на него глаза, хлопая ими, потирая пережатую руку и поглядывая в коридор.
– Вы с ума сошли. Что вы себе позволяете?
Достала телефон. Он рывком забрал его, раздраженно швырнул в угол. Ловко извернувшись, она поймала гаджет, дерзко отвела в сторону. С вызовом щелкнула языком, свирепо наблюдая за спасателем.
Мужчина снова наклонился, потянулся.
Вскочила на диван и выхватила из-за спинки спрятанный нож.
Взгляды остро перехлестнулись.
– Перейдем на ты, – неожиданно азартно сообщил он. – Мое имя Арвил Генуи Одвин. Я, – он замешкался, смерив ее оценивающим взглядом, и кажется, сменил гнев на милость. – Ты не должна меня бояться. Я твой провожатый.
– На тот свет?
Критически они оценивали возможности друг друга. Казалось, он совсем не замечал ножа. Глубокий ожог на лице вероятно причинял боль, но он вел себя так, словно его не существовало.
В следующую минуту, Марина и глазом моргнуть не успела, как оказалась на собственной спине на диване, придавленная мужским коленом в бедрах, со сведенными руками над головой.
Все произошло так стремительно, что она с бешено колотящимся в груди сердцем, захлебнулась от адреналина.
– Не впечатлил ни именем, ни званием. Вот крылья отрасти.
Незнакомец ухмыльнулся, нависая скалой над изящным девичьим телом. Отобрал нож, продолжая придерживать. Зрачки в мужских глазах расширились, и холодные глаза приобрели жизненный блеск.
Насыщенный, гипнотизирующий, такой, что дышать стало нечем и кровь прилила к перепуганному лицу. Ее окутал терпкий пряный мужской запах его кожи.
–Я сейчас умру от вони, – простонала она со страхом, понимая, что все эти запахи несмотря на свою едкость привлекательны для нее. Игнорируя факт едва уловимых изменений в глазах противника, превосходящего в силе и ловкости.
Арвил с секунду молчал, глядя, словно гончая на добычу. Затем забрав нож и телефон, круто отпустил. Отошел на пару шагов, принялся ходить по залу туда-сюда под удивленным взглядом, а затем развернулся.
– Твоей дочери уже нет на Земле.
Слова вызвали неожиданную реакцию. Она начала хватать ртом воздух, задыхаясь, и, только согнувшись пополам, быстро и часто задышала, из глаз хлынули слезы.
Мужчина возвел глаза к потолку.
–Я не сказал, что она мертва.
Но и эти слова подействовали не так, как он ждал. Вскочив на ноги, девчонка рванула в прихожую и схватила со стены саблю.
– Не приближайся! Убью. Я олимпийская чемпионка, – заорала она, отступая на кухню.
– Ти-ше, – он успокаивающе, в примирительном жесте развел руки, только сейчас осознав, как ловко его повели. – Я друг. Друг.
Она схватила во вторую руку нож с тумбы, которым разрезала скотч, баррикадируя вход.
– Твоя дочь жива, – Арвил шагнул к ней. – Я спас тебя вчера и сегодня. И не причиню зла.
– Тебе что-то нужно.
– Я пришел помочь. Ты же хочешь вернуть ее?
–Как узнал про нападение?
– Мое задание перехватить убийцу и защитить тебя. Я не знал, что у тебя есть дочь, – голос звучал обманчиво спокойно и мягко.
Неторопливо он наступал и в габаритах квартиры казался огромным великаном.
– Зачем?!
– В моем мире, ты важная, очень важная персона.
–Нет, не это. Зачем она им?
–Я не знаю. Мое дело сопроводить, обеспечить проход, доставить по месту назначения.
– Куда? – ей в копчик уперся кухонный подоконник.
– Овинга. Город Аравилат, – мужчина остановился, перестав двигаться, как только сабля уперлась в кожаный камзол, отмечая сменяющиеся выражения на недоверчивом личике девчонки. – Я единственная твоя связь.
– Отойди, – потребовала она, не зная чему верить. – Почему нельзя звонить?
– Из-за иллюзии.
Он послушно сделал несколько шагов назад и оперся о дверной косяк, протянул сотовый.
– Если ты позвонишь в полицию, тебя запрут в психушку, и ты больше не увидишь дочь. Никто не поверит и не вспомнит, что она была у тебя, – Арвил отпустил телефон. –Позвони людям, кому доверяешь, и которые не лгут тебе. Только аккуратно.
– Может быть это снова какая-то магия! – Она прищурила глаза, пытаясь понять, врет он или нет, почуять подвох. Набрала номер матери, продолжая недоверчиво держать саблю наготове. Послышались гудки.
– Алло?
– Тетя Варь, это я.
– Здравствуй, солнышко, как у тебя дела? – оживилась та в обычной для себя радостной манере.
– Скажи, – от волнения запершило в горле. – У меня Юлька, Юля есть?
– Какая?
Пара секунд показались вечностью.
– Подружка, что ли? Не знаю никакой Юльки. А что?
Марина нажала кнопку отключения, пораженно уставившись в пустоту. Опустила оружие и уселась на табуретку. Затем посмотрела на Арвила, ожидавшего ее решения, расстроенно потерла лоб.
– Допустим, я верю тебе.
***
–Как твое имя? – спросил Арвил, пока она ставила на плиту чайник и доставала из холодильника снедь.
– Все зовут Мар, – ответила, стукнув тарелкой с нарезкой из колбасы и сыра о стол.
– Есть братья, сестры?
Постаралась не смотреть на фотографию висящую на стене, где Руслана держала на руках в роддоме новорожденную Юльку. Теперь без Юльки.
– Я единственный ребенок в семье.
– Замужем?
Марина насупилась, подозрительно глядя на Арвила, на фоне, которого на кухне казалось, не развернутся.
– Может паспорт показать? Двадцать лет, не замужем. К чему этот допрос?
– Обычная беседа.
Она с отчаяньем вздохнула, пытаясь взять себя в руки, которые к тому же нервно подрагивали.
Арвил хмурился, наблюдая, как она режет хлеб.
– Откуда ребенок?
Остановилась, сжав кухонный нож в руке, и негодующе посмотрела на него:
– Какая разница? Зачем кому-то понадобился это все? А? Что это за место такое, остров?
– Нет.
В кухне повисла напряженная тишина, чайник пыхтел на плите, и со двора доносились пронзительные детские крики.
– Послушай, все произошедшее похоже на бессмыслицу, потому будь добр, не грузи, – проговорила она, стараясь успокоится. – Я даже не знаю, жива она или нет.
– С ней обращаются, как и положено с членами королевской семьи.
– Королевской! Семьи? – повторила Марина, чувствуя, еще немного и сорвется.
Он кивнул и встал.
– Скажи, я могу умыться, обработать это.
Раздраженно показала пальцем в сторону ванной, с сочувствием разглядывая рану на его лице. Закипел чайник, и она сняла его с плиты.
–Найдутся ножницы?
– Что ты хочешь делать?
– Побриться и подстричься, здесь жарко.
Она кивнула. Нынешним летом стояла невыносимая жара в тридцать и выше градусов тепла. Одежда у него далеко не легкая. Из плотной ткани бриджи, кожаный камзол, да еще и плащ с сапогами как-то совсем не вписывались в жаркий городской тренд.
Мужчина прошел в ванную и закрыл дверь.
Решила дождаться, пока он включит воду, чтобы позвонить. Взяла сотовый. Пройдя в зал, порывшись в шкафу, отыскала джинсы шурина и футболку. Поразмышляв еще пару минут, робко постучала в дверь, за которой до сих пор стояла оглушительная тишина.
Тихо щелкнул замок, и удивленный Арвил высунул голову.
Взрослое лицо оказалось идеально выбритым, на квадратном волевом подбородке совершенно здоровая кожа, каштановый волос коротко острижен.
– Десять минут, – забыв, что хотела сказать, произнесла Марина, разглядывая жесткие, помолодевшие черты.
Взгляд против воли сползал вниз на широкую грудь, где на золотой цепи висел медальон в виде плоской спирали в ромбе. Еще ниже, на кубики пресса. Еще ниже, на …
– Благодарю, – ответил он, взял стопку и закрыл дверь.
Послышался звук воды. Пока Марина ощущая, как нарастает жар в груди, прошла на кухню и плюхнувшись на табуретку, попыталась унять неизвестно откуда взявшееся беспокойство и присоединившееся к тревоге чувство полного фатума. Словно реальность брала свое, продавливала психику бытьем, настаивая на рациональных поступках. Медальон показался буквально знакомым. Будто бы она видела такой тысячи раз. Посидев минут десять, она вспомнила, что собиралась позвонить. Набрала заветные «02». В трубке послышались гудки.
–Дежурное отделение. Лейтенант Цвигридов слушает.
Открыла рот, но ответить не успела, связь с щелчком оборвалась. Телефон выключился.
Он стоял полураздетый, как великан, угрожающе вращая кистью руки.
– Ты вырубил телефон, – возмутилась она, пугаясь не столько свершившегося, сколько будущего.
– По-хорошему никак. Значит, как обычно, – тягостно вздохнул.
Вскочила с табуретки, опрокидывая ту, заметалась, попятилась от разводящего руки в стороны незнакомца. На лице отразился ужас от предчувствия, чего-то страшного, непоправимого.
Арвил произносил слова.
– Подожди! Остановись, – только и успела пролепетать Марина, отмечая, как голова вместе с комнатой кружиться, все вертится, кроме привлекательного, безжалостного чужака.
Он говорил и говорил, пока девушка не соскользнула в обморок, упав на ковер к его ногам.
Глава 2
Открыла глаза, не понимая, где находится, и кто парень, стоящий у шкафа в джинсах и помятой серой футболке. Часы у телевизора показывали полдвенадцатого ночи.
– Сильно ударилась, – присев на край дивана, он взял ее за руку, помогая сесть. – Как зовут, помнишь?
Парень ласково улыбнулся и горячей рукой сжал ладонь, благодаря чему стало спокойней.
Марина отрицательно покачала головой.
На лице того отразились тревога, пока она рассматривала на себе пенную кружевную сорочку на бретельках, призванную больше дразнить, чем скрывать. Поспешно натянула пододеяльник до подбородка, разглядывая поверх ткани его прокачанные мышцы на огромном теле, заботливое лицо.
– Ты поскользнулась в душе и ударилась головой.
– Мы, что вместе?
– Я Арвил.
Он, подошел к шкафу и достал с книжной полки фотоальбом.
На фотографиях они в обнимку висели на обрыве горы в альпинистском снаряжении, в купальнике, загорелая и счастливая, обнималась с ним же на фоне моря, гоняли на квадрациклах по пустыне.
– Вызовем скорую?
– Не нужно, – испугалась она как огня, посильнее натягивая ткань. – Мне необходимо поспать. К утру все пройдет.
– Ты меня не разыгрываешь? – он всматривался в бледное лицо, убеждаясь, что все идет, как надо.
Сначала он испугался, что девушка не выдержала заклятия, на откачку ушло несколько часов. Ведь заклинание, как и любая магия, действовало на жителей немагических миров, как сильнее отравление.
Девушка повернулась к стене и, сомкнув глаза, укрылась с головой. «Парень» встал и вышел из комнаты. А она напрягая память, пыталась вспомнить хоть что-нибудь. Слезы подступили душащим хомутом к горлу, срываясь вниз. Она слышала, как он ходит по квартире, что-то делает на кухне. Затем вернулся, снял одежду, и диван, скрипя, звучно прогнулся под крупным телом.
– Спишь?
Она всхлипнула, смахнув на переносицу слезинку. Завозилась, и прильнула к нему.
Пару секунд Арвил молчал, а затем занес руку за ее спину и едва касаясь, погладил.
– Ни мамы, ни папы, ни себя, – всхлипывала она в полголоса, ощущая щекой, как его разогретая кожа становится влажной от ее слез. – Понимаешь?
– Давай, расскажу, кто ты, – с некоторой задержкой отозвался он, пока пальцы девушки, двигаясь по прессу из кубиков и кучерявых завитков вниз, не натолкнулась на преграду из его ладони, не пускающую далее. Чувствуя как другая рука Арвила соскользнув, опустилась на ягодицу, оглаживая округлость неторопливыми спиралями.
Марина подняла заплаканное лицо, вглядываясь в темноте в «своего» парня.
– Ты маленькая принцесса, – он бережно провел второй рукой по волосам, вбирая воздух в себя, – из далекой-далекой страны Аравилат. Со старой, как этот мир, Овинги.
– Смешные названия?
Арвил вернул ее голову к себе на грудь, не желая, чтобы она видела противоречивое выражение его лица.
– Смешные, – согласился он, расслабляюще поглаживая, борясь с порывом дать волю сильным пальцам, едва скользящим по обольстительным изгибам. Он вздохнул:
– Твоя мама была сильной королевой. Отец ловок. Хороший воин. А потом появилась ты.
Заерзала, переложив руку, повела пальцами неосознанно выписывая ромб, ощущая, как легкое рисование успокаивает и рождает намерение потрогать еще. Узнать, что там ниже, куда ее только что не пустили.
Он перехватил ее пальцы, ограничивая, ласково сдавил их, не давая шевельнуться, затем продолжил: – Тогда полчища моров терзали нас. Не подчинялись твари. Королева собрала армию. Война вышла кровопролитной, растянулась.
Снова вернул озорников назад, прижал так запальчиво, что не смог удержатся, бегло скользнул ищущими губами по ее гладкому виску.
Марина извернулась и носом уперлась в мужскую щеку. Рукой она коснулась его губ. От дразнящего прикосновения его языка облизнувшего чувствительные подушечки ее пальцев, острого прикусывания при проникновении их в рот, она сладостно замирала в возбуждении.
– Сыскался воин, поставивший условие своей победы. Он хотел корону. И она согласилась
Частое дыхание обожгло слух Арвила, оголяя все чувства разом, пока чужие пальчики исследовали шершавость его контуров губ, их обветренность, подвижность от звучащих слов.
– Не справедливо, как-то.
Арвил приглушено вздохнул.
– Это война, маленькая, – он продолжил ласкать девушку, неумолимо, начав нажимать на ее теле определенные точки. – И он выиграл, а потом всех уничтожил. Весь род. Пока не остался лишь один человек.
Сонно пробурчала она, пытаясь слабеющей рукой коснутся губ:
– Кто?
– Ты.
– М-м-м, я, – прошептала полусонно, заснув.
– Ты. И ты очень красива.
Некоторое время Арвил не шевелился, слушая манящие вздохи. Мысли вернулись к случившемуся.
– Будем надеяться. Больше ничего повторять не придется, – хрипло прошептал он, наконец, иступлено сжал ее, и больше не унимая себя, он в изнеможении зарылся лицом в темный волос, порывисто дыша ею, не отпуская ее от себя, до тех пор, пока сам не уснул.
***
– Ты проснулась? – спросил он из-за занавески сквозь шум воды, когда утром Марина заглянула в ванную.
– Ага, – хихикнула, ловко стащила с гибкого тела сорочку, и залезла внутрь, обняв его со спины.
– О, – он простонал, оборачиваясь. – Похоже, с этим ничего не поделаешь.
– С чем, – она прижалась упругой девичьей грудью, заскользила ладошками по намыленному торсу. Невинно подняла искусительный взор. – М-м-м? У меня к тебе наглое предложение.
Тот застыл, с подозрением разглядывая ее неестественно блестящие глаза, пылающие щеки и чрезмерно расширенные зрачки.
– Такое чувство, что ангельская иллюзия тебя пьянит, – произнес он задумчиво, пока Марина танцующе прошлась пальцами по его позвоночнику, талии, лукаво подразнила восставшее мужское достоинство и так не дающее покоя с ночи.
Его закружило от вожделения, от предлагаемого наслаждения, так бурно, что он бессильно прикрыл глаза. Шум воды показался громче, оглушая.
– Мар, остановись, – чуть слышно попросил он, открыв их, не зная каких богов проклинать за ниспосланное испытание.
– Это же сон, – она беззаботно промурлыкала, и как сплошное наказание, многообещающе вздохнула. – М-м-м, будет слишком-слишком приятно.
Он сдавленно простонал, понимая, что руки против воли опустились на тонкую талию, притиснув просящуюся, на неприличные радости, к себе на бедра. Как горячее тело хочет ласк, и желает этих же радостей.
– Если мы сейчас займемся этим, то никуда не поедем.
Замер, продолжая обнимать, он не действовал.
– Почему?
– На одном разе мы не остановимся.
Марина соблазнительно улыбнулась ему и, едва дотянувшись до кончика носа, чмокнула.
– Хочу посмотреть на переход.
Невесомо отступила и выскочила из ванной, завернувшись в полотенце.
– Не смей остывать, радость моя, – пошутила она, направившись на кухню готовить завтрак.
Арвил переключил выключатель душа на холодную воду, чуть ли не взвыв от перепада температур. Он никогда не сталкивался с побочным эффектом от перекрещивания заклятий иллюзий и сновидения памяти. Вероятно, они подействовали именно на нее так – нестерпимо порочно. Решил, когда выйдет из под студеных струй, наложит еще один сон на эту обольстительную шалунью, дабы других струй не потекло. Ведь одного раза определенно им будет мало.
Второй раз из забвенья она вынырнула в джипе. Ей снилось, что они едут за городом среди березовых рощ и редких зарослей кустарника. Усердно гудел кондиционер, охлаждая салон, негромко играла музыка. Марина осмотрела себя: джинсы, кроссовки и футболка с олимпийской символикой.
– Кажется, я уснула. Далеко еще? – спросила она, отмечая, как часы на капоте показывают семь вечера.
– Почти приехали.
Скоро они съехали с асфальта на проселочную дорогу, а через минут сорок выехали к озеру, заросшему тростником и кувшинками. Знойный ветер гладил водную поверхность, создавая мелкую рябь. У песчаных берегов росли крупные ивы, бугристыми корнями уходящие в воду. В тишине, не было слышно даже пения птиц. Только шелест травы и деревьев.
Марина посмотрела на него, затем на озеро, не понимая, в чем причина злости, но допытываться не стала, наблюдая, как он резкими движениями выкидывает дрова, уголь для костра, занявшись обустройством. Подошла и ласково коснулась напряженного плеча.
– Принеси сухих веток, если тебе не трудно, – попросил он, не обернувшись.
Девчонка побрела вдоль берега озера, пока не вернулась назад с венком, сплетенным из цветов, вместо веток и снова исчезла в забытье.
Очнулась она вновь уже ночью, спящей у костра, закутанная в два одеяла. Некоторое время она рассматривала величественное звездное небо над головой. Казалось, протяни руку и зачерпни звезды.
Рядом сидел Арвил, смотрел на костер и крутил во рту травинку. Лицо его было мрачным, взгляд ушедшим в себя.
– Сколько времени?
Он встрепенулся и посмотрел.
– Час.
– Не могу понять сплю я или нет?
Он невозмутимо и подбросил в огонь несколько веток.
– А ты как думаешь?
– Сны не бывают такими последовательными, – Мар задумчиво, потянулась. Каждое ее движение таилось притягательной игривостью. Глаза ее все так же блестели неестественным глянцем.
На одеяле рядом лежал увядший венок. Она взяла его, повертев в руках.
– Знаешь, какой сегодня день? Ивана Купала, – сообщила она, а затем добавила, вставая. – Во всяком случае, во сне.
– И?
– Не может быть, чтобы не слышал, – улыбнулась, подошла к костру и, нашла в собранных ветках щепу, запалила от огня. – День, когда вода дружит с огнем и травами, а девушки гадают.
– Гадают?
– Хочу узнать, любит суженый или нет, – она воткнула щепку в венок и направляясь в сторону озера.
Скинула кроссовки, носки и вошла в воду по колено.
– Говорят, если сразу тонет, значит суженый разлюбил, и замуж не выйти, -отпустила венок, наслаждаясь прохладой воды. – Что скажешь, любишь или нет?
Арвил усмехнулся, наблюдая на берегу и незаметно шевельнув пальцами рук.
Венок послушно поплыл по водной глади, и, доплыв до середины озера, погас.
– Похоже, да…
Они вернулись к костру. И Марина села поближе к нему на бревно, чтобы обсушить ноги и согреться.
– Странно, я думала во сне люди не мерзнут, – заметила она, сама не уверенная в этом. – Как ты говоришь, называлась та земля, в сказке?
– Овинга.
– Мне давно не снилось таких снов, – она вздохнула. – С тобой.
Он перестал рассматривать искры костра, летящие вверх, и с сомнением посмотрел в ее сторону.
– Со мной?
– Я не помнила об этих снах, а во сне помню. Необычно, да? – хмыкнула, положив голову ему на плечо.
– Когда это было?
– Несколько лет назад.
– Прямо помнишь?
– Нет, я это поняла, – выпрямилась, пожала плечами. – Расскажи мне лучше о переходе. Где он? Неужели стоило тащиться в такую даль ради озера?
– Давай проверим, источник силы, – поднялся на ноги. – Отойди к машине.
Она неохотно отошла и рядом с ухом тут же раздался с детства знакомый комариный писк.
Арвил скинул верхнюю одежду и обувь, оставшись в джинсах, развел в стороны руки и, что-то прошептав, стремительно свел ладони, хлопнул.
Огонь в костре колыхнулся и, подскочив на метр над пепелищем, завораживающе и пугая. Завис огненным шаром. Разведя руки и растопырив пальцы, он сделал крутящее движение. Шар, подрагивая, набирая скорость, поплыл в воздухе в сторону озера.
Марина не отрывала зачарованного взгляда.
Еще движение пальцами, похожее на то, что показывают дети, изображая тени на стене. Огненный клубок растекся по водной поверхности озера кругом в три метра, опускаясь в воду. А в воздухе замерцали золотистые, похожие на электрические разряды, узоры.
– Сегодня, – удовлетворенно сообщил он, беря в руки одежду.
Несмотря на то, что это был сон, Марина оторопев села, с опаской глядя на Арвила, разжигающего новый костер.
– То, что ты сделал, пугающе красиво. И реалистично. И страшно, – призналась она. На ее лице угадывалась паническая растерянность.
Арвил тут же сел рядом, обнял, укачивая ее, словно крошку на крепких руках.
– Дай согрею. Не подумал, что так отреагируешь, маленькая. Не волнуйся, все хорошо. Там ты будешь под защитой.
Подняла взгляд. Пьянящая близость тел и горячие объятия кружили ей голову. Потихоньку дрожь растворилась, и Марина стала проваливаться в очередной сон, уснув. Через некоторое время что-то всколыхнуло ее.
– Давай собираться.
Арвил раскрыл объятия, и она оказалась на ночном холоде. Ее тут же пронзил новый вал паники, напрягая тело, как будто это вовсе и не сон, и что-то в ней надрывалось «Проснись! Проснись! Да проснись же ты!».
– Не бойся, – пообещал он. – Первый раз всегда не по себе.
Достали одежду. Арвил протянул ей вместе с креплением для меча и портупеей для сабли.
– Я никогда не носила оружие. И вообще не носила, – сообщила она, с удивлением разглядывая их, как будто держала впервые.
– Саблю повесишь сюда, – деловито произнес он, надевая ей на пояс ремень и закрепляя оружие. – А меч вот так.
Он сосредоточенно двигался, собираясь и ни на что не отвлекаясь. Взяв бутылку из-под минералки с озерной водой, вылил на костер. Тот, зашипев, погас. Затушил последние красные угольки ботинком. Оценивающе посмотрел на девушку, сидящую на коряге и испуганно взирающую на озеро, бубнящую в нос заклинание:
– Это сон! Это просто сон!
– Советую убрать волосы.
– А зачем нам мечи?
– Неизвестно, где окажемся.
– Уж проще взять оружие и гранаты.
– Как доберемся до города, купим тебе местные.
За спиной у него висел рюкзак, на поясе сабля, на правом мизинце появилось кольцо какого-то золотистого металла с камнем, похожим на янтарь, тускло отблескивающий свет звезд и луны.
Они подошли к краю берега.
– Готова? – приглашающее протянул руку.
Не сводя глаз с протянутой грубой ладони, она вложила трясущиеся пальцы.
– Доверяй мне, – попросил Арвил, не отрывая взгляда от испуганных широко раскрытых глаз. Крепко сжав их, повел вперед по воде.
Прямо по воде! Сделав пару осторожных шагов, убедилась, что они идут по очень твердой поверхности.
Озираясь по сторонам, крепко вцепившись в руку, Марина вглядывалась в бездонное небо, отражающееся в озере, в оправе из черных ив, колышущегося на ветру камыша. Инстинкты кричали остановиться, повернуть назад. Они же шли к центру озера.
– Это магия?
– Пара заклинаний магии леса. Большего пока на стыке с магией воды не получается.
Арвил обернулся и приблизился вплотную, ощущая, как она дрожит. Положил ее ладони к себе на грудь и крепко обнял, прижал так, что та телом ощутила каждый его изгиб. Дыхание тут же сбилось. Мужская рука легла на затылок, запрокидывая голову, и Арвил наклонился к ней.
Обвив ладонями его шею, девушка пылко поддалась вперед.
Мужские губы коснулись ее рта. И нежность сменилась горячим натиском. Язык Арвила проник внутрь, даря невыносимую усладу, завоевывая пространство, возвращаясь отзывчивым аппетитным стоном.
Еще пару секунд всецело поглощенная ощущениями, она не понимала, что совершает перемещение. Оторвавшись от губ, с удивлением обнаружила вокруг белоснежное марево тумана, блеск пестрых вспышек над головами.
Арвил, как и она посмотрел наверх.
–Красиво.
–Так всегда?
–Редко.
Огоньки над ними перестали взрываться, кружа, стремительно гасли, пока совсем не исчезли в тумане.
И тогда принц посланный убить, не торопливо отпустил ее, от себя.
Дымка развеваясь, поредела, а вокруг проявился новый мир.
Часть 3
Они стояли на ковре из выгоревшей травы, зеленого мха и мерцающей сети паутины. С четырех сторон их окружали исполинские деревья. Серые, похожие на колонны, стволы устремились в небо.
Марина задрав голову, разглядывала их. Те на самом верху шелестели рваной, не до конца оголенной кроной. За ними пробивался яркий свет. Воздух вокруг ощущался сухим и теплым.
Арвил отодвинулся от нее, настороженно осматриваясь.
– Мы не одни, – обнажив меч, приказав: – Достань оружие.
В воздухе плыли запахи земли, цветочной пыльцы и горечи опавших листьев. В дальнем сером углу проскользнуло что-то похожее на дымку.
– Смотри,– Марина вскинула руку.
Тень девушки метнулась и сформировалась в бестелесного призрака. Под ней скрипнули корни деревьев. Шурша опавшей листвой, со скрежетом вытягивающейся коры, они, подобно змеям, ползли в их направлении.
Одним движением руки, Арвил завел Марины за спину.
– Стражник храма. Арла веста ри, комуравы кохра! Толей!
С силой воткнул меч в землю, от лезвия разошелся круг золотистого цвета, и мох с паутинкой, очертив овал под ногами, замерцал желтыми отсветами.
– Не выходи, – достал из-за спины второй клинок.
Прошло несколько минут, пока расползающиеся корни замерли, продолжая расти тонкими нитевидными усиками. Над головами потемнело, и в храме установился гнетущий полумрак. Послышался шум. Две колонны справа расступившись, открыв выход. За ним стоял воинственный, с нечеловеческим кошачьим взглядом мужчина. Его глаза были почти без белков, с огромными желтыми зрачками. По длинному русому волосу, как и по плечам одежд и плаща вился плющ. И казалось растение, жило собственной жизнью. В руках он держал извилистый посох.
– Какой-то недружелюбный, – заметила Марина.
– Мы на их святой земле.
Она достала из ножен оружие.
– Ты раньше здесь была?
– Знаешь, веду списки, что снится по ночам.
Мужчина резко гаркнул и заговорил.
Арвил ответил сдержанно, голос звучал на тон ниже.
– Доступ в храм изнутри возможен только тому, кто уже проходил здесь. Или мы враги, – пояснил он.
Воин что-то сказал и протянул руку. Корни, замершие в ожидании, заскрипели. Тот нетерпеливо повторил свои слова с угрозой, махнул посохом.
Арвил не ожидавший такого недоброго приема, лишь недовольно склонил голову.
– У тебя или у меня есть метка. Кому они доверяют, раз пропустили сюда.
– Или нас убьют?
Арвил смерил ее странным взглядом.
– Сначала я. Потом ты. Поняла?
– А потом?
Он шагнув из золотистого круга, пересек храм по диагонали и подошел к лентовидным корням, которые теперь казалось кругами вращали своими усами, ища нечто.
Воин снова рявкнул.
Те веретенообразно обвили ноги Арвила, и он опустив правую руку вниз, раскрыл ладонь. Тонкий ус одной из ветвей полоснул по ней.
Марина дернулась, не веря происходящему.
Кровь с пальцев потекла, закапав в траву. Из нее поднялась стражник храма и, скользя по корням, провела рукою.
Этот жест показался ей знакомым. Жест, создающий иллюзии. Она напрягла память, пытаясь вспомнить, где могла такой видеть.
Призрак отрицательно покачала головой. Корни заскрипели, сжимаясь вокруг Арвила, подобно спруту. Расползались вверх по телу, плотно обвивая его кольцами, оставляя воздушные клапаны в свободных местах одежды и вдавливаясь в кожу.
Их глаза встретились и, видя в них протест против всего происходящего, Арвил предостерегающе закачал головой.
– Отпустите его.
Получилось жалостливо, но ее рука сжала саблю, а тело приняло боевую позицию. Она двинулась вперед, с ужасом отмечая, как шипастые усы достигли его горла, обвивая шею.
– Руку высунь, – прорычал Арвил.
Воин смотрел исподлобья. Дух протянула к Марине руки, приглашая присоединиться.
– Это же сон, верно?
– Нет, – выдавил Арвил, одновременно белея и краснея.
Она мешкала, сомневаясь, обдумывая.
Он почти задушено прохрипел: – Охнаааи, лок винбей.
В следующую секунду, пелена спала с ее глаз. Как бывает, снимаешь солнечные очки, и солнце беспощадно слепит, так же воспоминания ударили по ней, ввергая в потрясение. Она огляделась. Воин даже с места не сдвинулся. Уставилась на придушенного врага.
Полоснув по ладони саблей, вскрикнула. От боли ее пальцы сжались в кулак и на глазах проступили слезы. С ненавистью посмотрев на лесного воителя, на Арвила, девушка вытянула руку из золотистого круга и раскрыла ладонь. Неспешно скапливалась густая кровь, стекла между пальцами, закапала.
Воин с секунду смотрел на нее, кивнул. Дух подплыл и рукою коснулся травы, утонув в ней, словно там не было земли. Перед глазами ожила иллюзия.
Русоволосая женщина сидела на траве храма. Рукав белого платья ободран. Она смотрит на ребенка на своих коленях. На испачканном лице запечатлелось отчаянье. Неподалеку стоял мужчина. В руках он держал короткий меч и длинный. Он так же, как и женщина с тревогой на лице прислушивался. Стены храма вздрагивали от мощных ударов. Между мужчиной и женщиной открылся портал. Но был еще третий, в доспехах, которого Марина не разглядела. Снежный играющий морок, разросся до тумана и белая дымка обволокла их, скрывая из виду.
Иллюзия рассеялась.
– Мама, – прошептала Марина, необъяснимо разрываясь от щемящей боли. Словно это были ее собственные воспоминания. Личные, глубокие, не высказываемые.
Она сжала кулак, вернув руку в круг. Перед глазами остался стоять образ мужчины и женщины. Задохнулась от ярости, не в силах не думать о Юльке, о себе, о случившимся.
Воин войдя в храм и уважительно склонив голову, с почтением опустился на одно колено перед потрясенной Мариной, забубнил. Чуть качнул посохом, и корни отпустили полузадушенного Арвила. Тот упал на траву, заходясь от кашля, сипло и жадно хватая воздух. Дух вился вокруг него.
– Приносит извинения, – прохрипел Арвил, еще кашляя, поднимаясь на ноги и теряя равновесие. – Можешь выйти из круга, они не причинят вреда.
Он оперся на колени, положив кулаки на бедра, восстанавливая дыхание.
Марина сошла и, пройдя мимо преклоняющегося воина к Арвилу, со всего маху врезала пощечину. На его щеке осталась кровь.
– Ты ж змей. Бесчеловечный. И зачем, зачем?
Она пнула его под дых, наконец в голове сводя все воспоминания с того момента, как она «поскользнулась в ванной».
– Где? Сука…где…душу из тебя…
С силой ухватив за ворот свитера, собралась врезать кулаком, абсолютно забыл по габариты. Арвил рывком перевернул девушку на спину, сбросив с себя и блокировав.
– Я маг, – процедил он, в глазах сверкнуло недовольство.
– Что б ты сдох, маг!
Дернулась от него, потрясенно глядя, застыв от новой истины.
– Как тот с крыльями, – проронила она. – Ты тоже убийца.
Воин схватил Арвила за шкирку, оттащил от ошарашенной Марины подальше, в другой угол храма, громко ругаясь.
Она поднялась, отряхиваясь от сухой листвы и паутины, бешено смотря по сторонам.
Арвил тоже поднялся, отряхиваясь, еще глубоко дыша.
– Я должен тебя сопроводить. Или ты забыла про дочь?
– Куда?
– В Аравилат. Ты… – он снова закашлял, – предстанешь перед королем.
– А Юлька?
Он что-то ответил воину, тот, кивнув, отступил от него.
– Сейчас пойдем в деревню.
Она продолжила стоять, смотреть то на воина, то на Арвила. А затем демонстративно, с вызовом достала свой меч из портупеи.
– Ты шутишь, – Арвил прищурил глаза.
– Не пойду, тем более с тобой, – ее переполняла решимость выяснить все здесь и сейчас.
Арвил с язвительным взглядом смерил ее с головы до пяток. Ответом ему было полное презрение, без какого-либо страха.
– Ты не умеешь драться, – заметил он резонно.
– Навешала крылатому и тебе смогу.
– Ты ангелу?
– Лучше умереть стоя, чем идти на собственную казнь, да еще с врагом. Ведь я правильно понимаю, это тот самый король, что вырезал весь род?
Он усмехнулся, с некоторым восхищением снова оглядел ее так, словно видел впервые.
– Прояви благоразумие. Мой меч – первый на Овинге, – сообщил он как можно более снисходительным тоном, получив от девчонки в ответ еще один высокомерный хлесткий взгляд.
– Больше нет.
Арвил повернулся к Двадабру, прояснил ситуацию. Воин смерил недовольным взглядом принца, посмотрел в сторону принцессы, неохотно кивнул.
– Пусть будет так, как хочешь.
– Если победа моя, ты вернешь меня назад и… И, уберешь иллюзию в квартире. Поклянешься, что никогда не будешь применять ко мне магию.
– А если нет? – принц усмехнулся, понимая, что одно дело владеть мечом, а другое знать, что ты им владеешь. – Ты добровольно поедешь со мной, без истерик.
Марина кивнула.
– Честный поединок, – предупредила она, с издевкой откланялась ему, и он не преминул отметить выражение отчаянной храбрости на ее лице.
– Иногда ничего не остается, кроме драки, – с восхищением признал Арвил, вставая в боевую позицию. – Не боишься смерти?
– Конец всегда возможен, но и перелом, тоже.
Он уважительно склонил голову перед нею. Затем собрался. Лицо приобрело сосредоточенность и внимательность. Взгляд ожесточаться. Он ходил из стороны в сторону, словно примеряясь, где начать.
– А ты боец, маленькая.
Одним стремительным движением бросился вперед, разрезая мечом в воздухе восьмерку.
– Недаром предки были королями. Обычно стонут о пощаде.
Она пружинисто отскочила, отражая удар по низу, полностью перегруппировавшись, с тайной радостью осознавая, что владеет оружием лучше него.
– Не дождешься.
Арвил рубанул мечом, рисуя кончиком идеальную правильную бабочку, заставляя девушку отражать его удары, отскакивать.
В воздухе зазвенели клинки. Техника его была классической. Он не отрывал ног, проволакивая одну за другой, чтобы в любой момент совершить выпад или добить соперника с ноги.
Снова остановился, обходя ее по кругу, оценивая.
Марина попробовала его атаковать обратной восьмеркой, но он, просчитав, развернул оружие, грозя смертельным ударом по животу, ей пришлось отступить.
Затем он совершил выпад вперед, доставая ее острием, и она, выбрасывая руку по дуге, и прикрывая возможный удар, уклонилась в сторону, опасно пропуская противника за спину. Его разворот, ее разворот. Его легкий удар в бок под грудью.
– Туше, – он облизнулся.
Они встали в позицию. Арвил нападал, ей пришлось отбиваться снизу. Еще пара выпадов с его стороны. Пошла в атаку, и когда он достаточно размахнулся, не успевая опустить руку вниз по боковой дуге, Марина низко пригнулась, ловко уходя от ударов и нанося свой в его плечо, резанула по правой руке.
Он отошел на безопасное расстояние, закрывая порез ладонью. Улыбнулся ей азартной улыбкой, неожиданно, расхохотался раскатистым басом.
Пока Марина с превосходством собиралась к следующей атаке.
– М-м-м, кажется, только девки под тобой стонут, – подразнила она его, обходя по боку, подобно дикой кошке.
– Они тоже, маленькая.
Арвил развернулся и пошел на нее, действуя беспощадно и жестко. Девушка превосходила его мастерством и выносливостью, подобно тени уходя от его меча, выгибаясь над острием. А посему, резко вскинув руку, Арвил произнес заклинание.
Мгновенно с земли под кроссовками поднялся смерч, сбив ее с ног.
– Нечестно! – возмущенно закричала она, глядя, как неведомые силы удерживают на земле, не давая подняться и атаковать.
Он подошел к поверженной, и приставил к горлу меч. Смерил ее довольным взглядом.
– Ты не на Земле, принцесса. Это Овинга. Здесь магия существует наряду с законом. Если не владеешь ею, не связывайся с такими, как я. Моли о пощаде.
Она отвернулась, кусая губы от бессилия удержать слезы от обиды.
– Без сил, в два раза меньше, не маг, но все-таки проявляешь безрассудство. Не дура ли?
– Зато не бесчестный ублюдок.
Мужчина отвел меч и отступил, движением повелев смерчу развеяться.
– Если в твои планы не входит снова стать влюбленной лапушкой. Вставай и шевелись, – приказал он, убирая оружие. – Я надеюсь «твое наглое предложение» все еще в силе?
***
Солнечный, с высоченными лиственными деревьями, лес переполнялся пением птиц и мягким журчание родников.
Воин шел впереди, а Марина с Арвилом следом, за ними еще двое. Некоторое время шли в тишине. В голове крутились события последних суток, пока она зло сверлила спину Арвила.
Тот шел рядом с хмурым выражением, еще красный от удушья, на шее виднелись кровоподтеки, на руке небольшая рана от меча.
«Сволочь недобитая», выругалась она про себя.
– Сколько раз ты применял ко мне магию?
Он молчал.
–У кого моя дочь? Зачем кому-то она понадобилась?
В ответ ей снова стало молчание.
–Ну, и иди нафиг, – сердито пробурчала она, отвернувшись от него и больше не задавая вопросов.
Те люди, что им встречались, одевались в грубые коричневые ткани. Украшения были в основном из дерева или коры, похожей на тонко выделанную кожу. Женщины носили платья, закрывающие плечи, на голове обруч, либо шапки из искусно вырезанной бересты, крепящейся деревянной спицей. На мужчинах кожаные сапоги, темные рубахи и широкие пояса, на которых неизменно висело холодное оружие. Деревня оказалось средней, на двести бревенчатых домов, поросших травой и увитой плющом.
Дойдя до площади в сто квадратных метров, застеленной доской с щербинками и рисунками прямо поверху, они остановились.
По одному краю стоял три на три метра колодец, по другую – навес, утопающий в зелени, с лавочками и столами. За ним старики. Они дружно застольничали. Далее вход в таверну.
К ним подошел воин со старцем. Старец поклонился, приветствуя и отдавая дань уважения. Воин обратился к Арвилу, тот выслушал. Отрицательно возразил. Появилась девушка с берестяной шкатулкой, но ближе не подошла. Мужчины заспорили.
Центральная сторона была домом с большим балконом и широкой лестницей, не похожим на жилой. Весь его фасад украшали деревянные изразцы филигранной работы.
Марина подошла к резному барельефу и зачарованно прикоснулась к нему ладонями. Дерево того от времени осеребрилось, отвердело подобно камню. Но на нем на фоне материка ромбовой формы хорошо угадывались изображенные драконы, извергающие пламя, люди-маги защищающие дома, русалки сидевшие на колодцах. В основании континента был вырезан лес, рядом шла цепочка гор, потом равнина, а в самой шапке еще горы, но не такие высокие и более извилистые. И вокруг вода.
– Овинга. Это Овинга, – испытывая необычное благоговение, шептала она, скользя по вырезанной поверхности. Испытывая почти удивительный священный для себя трепет.
На равнине под пальцами прощупывался почти стертый большой круг в форме чаши. Рисунок уже не угадывался, но пальцы еще улавливали не ровность.
Старец жестом прекратил спор и что-то произнес. Арвил, уже достаточно взбешенный, кивнул и недовольно посмотрел в сторону Марины.
– Тебе помогут с языком, – холодно бросил он, и развернувшись, ушел.
Воин встречающий их в храме, указал рукой направление. Они прошли в дом с резным фасадом, чьи высокие и узкие окна, похожие на бойницы без стекла, слабо пропускали свет. За широкими дверьми оказалось несколько пустых зал с открытыми очагами в центре. В дальнем углу скрывалась комната, с тлеющим очагом. Напротив него в кресло-качалке сидела маленькая, иссохшая от старости женщина.
Она смотрела на дымящиеся угли и подбрасывала на них из подола сухоцветы. В нос бил одурманивающий резкий запах, через пару секунд сменившейся приятной истомой в мыслях.
– Дышать нечем, – не удержалась, прикрывая лицо рукавом свитера, закашлялась Марина.
Мужчина отступил и закрыл дверь. А Марина, едва справляясь с першением в горле, чувствовала как глаза слезятся от разнотравья, а ноги подкашиваются.
Она присела на лавочку, стоящую на входе у дверей, принялась разглядывать старушку.
У той на ногтях росли живые листья. Одежда, казалось сотканной из растительного волокна. Морщинистую шею обхватывал берестяными браслет. В седых волосах, густо вилось растение. Старая женщина, посмотрев на нее, глазами цвета леса, продолжила бросать цветы и травы и приглушенно начала напевать заклинание.
***
Очнулась Марина в той же одежде, только кто-то разул ее. На руке порез затянулся без следа. От подушек исходил легкий аромат. В комнате выполняя обязанности ночника, на окне цвел ярко-красный цветок. Над головой висели гирлянды трав. После обильных благовоний хотелось чистого воздуха.
– Как себя чувствуешь?
От вопроса она вздрогнула.
Арвил сидел в углу комнаты в кресле с высоким стаканом в перевязанной руке. На столике стоял кувшин.
– Не все ли равно, – огрызнулась она с ходу, приподнимаясь.
– Учитывая, что мне все время приходится тебя или спасать или откачивать.
Его голос показался ей чуть более чем обычно тягучим и густым.
– Ты о том, как лишил меня памяти?
– О том, что пришлось снова тебя откачивать.
– Я тебя ни о чем не просила.
Она встала, шнуруя кроссовки. Повернулась к нему, смерив сердитым взглядом, а затем вышла из комнаты и, пройдя по коридору, спустилась на первый этаж. Внизу за столом сидели два воина.
Увидев ее, оба подскочили, преклонили колени, опустили головы. Марина на секунду опешив, решила, что вряд ли те кинутся на нее, поэтому прошла мимо, оказавшись в узком тамбуре, ведущим на улицу.
– Холодает, – Арвил задержал ее у двери.
– Шаль еще предложи, – вспылила она, развернувшись и чуть не ахнула от увиденного.
В руках он держал тончайший платок. Казалось, его серые глаза маслились опьяненной поволокой. И от издевательской заботы у нее в жилах вскипела кровь.
– Я усвоила сегодняшний урок.
Он промолчал, любуясь прекрасными и недовольными чертами.
Она шагнула к двери, но снова наткнулась на протянутую руку с шалью. Подняв полные негодования глаза, посмотрела на преграду размером с шкаф, на смягчившееся от алкоголя не бритое лицо, на волевой подбородок, выдающий сильный характер. И передумала.
Повернулась, кротко рассматривая его. Медленно разгладила собственную злость на милость, кончиками пальцев дотронулась до его пресса под футболкой, чуть-чуть нажала, наблюдая, как от этого простого прикосновения он весь подобрался. Застыл. Одним возбуждающим движением с кончиков, нежно погладила его ладонями до плеч, обвила сильную шею. Ощущая, как на собственных плечах появился тонкий платок.
– А кто был третий, в иллюзии храма?
Наблюдая за меняющимся выражением на лице Арвила, как за осоловелом взглядом рождается расслабленность и удовлетворенность от ее действий, она ласково улыбнулась.
– Третий, – повторил он, напрягая память.– Хранитель.
– Хранитель?
– При ссылке в немагические миры назначается, – язык у него уже заплетался. – Для защиты.
– От чего?
– От без магии.
Марина бросила взгляд на двух стражников, наблюдающих за ними с интересом, не понимающих ни слова, но прекрасно соображающих, что происходит.
– Кто мой хранитель?
Она перебирала пальцами, в темных кудрях на мужском затылке, разглядывая Арвила из под полуопущенных ресниц.
Руки того опустились на девичьи бедра, настойчиво притянули их к себе. Вкусно сжались на ягодицах.
– У твоего двойника, лорд Ванка. И этот тайный, не помню как там дальше.
– Двойника, – Марина замерла, обдумывая информацию.
– Тебе нечего боятся, – говорил он низко. – Я гарантирую тебе защиту. Слово короля, закон, – кажется он, едва держался на ногах. Заваливаясь на нее, он смачно тискал ее, как это может делать только мужик в огромных лапах, которого хрупкая девушка.
Марина еле удержалась, чтобы не притянуть его за ткань, тряхнуть с силой, заорать во все горло, что так не бывает. Вырезанный род, говорит о том, что властью не делятся ни в каких мирах. И слово Короля, что дышло, куда повернул, туда и вышло.
– Что меня ждет, – прошептала она, прижавшись лбом к его подбородку, ощущая, как горячие ладони сладострастно разгуливают по спине, усердно наглаживают любимые места, похотливо раздвигают ягодицы, грезя о чем-то большем.
– Отречение.
– Я хочу возвратить дочь, и вернутся домой, – понимая, всю глупость только что сказанного, она сглотнула, прикрыв глаза, чувствуя, как его руки замерли.
Он не ответил.
Оторвалась, заглянула в глаза. Абсолютно трезвые, расчётливые они смотрели на нее изучающе, внимательно, словно хотели понять, на что еще она способна.
– Все попросила?
Ехидная усмешка расплывшееся на довольном мужском лице, рассказала ей гораздо больше.
– Тебе что делать нечего! Бабу себе найти не можешь?
Арвил рассмеялся, сдерживая раскаты смеха, где-то внутри себя.
– Так ты ж не местная, – скабрезно подмигнул, но хватку ослабил. – А чужое все вкуснее! Еще и сама предлагаешь…
– Тьфу!
Марина зло отпихнула его и, протиснувшись в узкий проход между косяком и Арвилом, вышла в дверь, чуть не навернув ею по смеющейся бесстыжей морде.
Свежий воздух окутывал, приятно врываясь в ноздри, наполнял легкие. Разрываясь от непередаваемого раздражения, она осмотрелась.
Маленький двор застелен доской, за забором вдалеке виднелись марева, идущие от труб спящих домов. Над головой висело ночное небо, с летящими редкими снежинками.
– Если ты собралась сбежать. Дальше храма не уйдешь, – от шутливого настроя не осталось и следа. В его голосе слышалась угроза.
– Я не давала слова, что не буду просить о помощи.
– Древляне не будут мне мешать.
– Но и помогать тоже, – она выразительно посмотрела на его рану на руке. – Ты им не очень симпатичен, если не заметил.
Он схватил ее, прижал с силой, к месту, где возбудилось жарче всего.
– Да, лишь бы тебе был симпатичен. Запомни одно, если ты попросишь о помощи, а они ее тебе окажут…
Марина выдержала невозмутимый холодный взгляд.
– Народы Леса перестанут существовать на картах. Даю слово Лорда Смерти.
– Прозвище тебе не идет.
– Это титул, маленькая.
Она выпростала руку из крепкой хватки. На секунду задохнулась в гневе, от незнания чем бы его задеть, с отчаянной досадой понимая, что угрожать то нечем. Наблюдая, как на мужском лице явилась оскорбительная усмешка.
Прошипела:
–Тогда даю слово, где бы ты ни был…
Набрала побольше воздуха в легкие.
–Что! Найдешь и закопаешь?
–Я стану другом твоих врагов, любовницей, женой, да кем угодно, лишь бы достать тебя.
Она видела, как потемнел взгляд, как потяжелело выражение на лице.
Поймав ее пальцами за подбородок, слегка сжал.
– Никому об этом не рассказывай. Никогда. Ты подпишешь себе смертный приговор.
Круто отпустил, так что девчонка на миг потерла равновесие, и не глядя больше в ее сторону, вернулся в дом.
Выругавшись, она подошла к одному из охранников, стоящих у ворот.
– Вы меня понимаете? – и, дождавшись кивка, велела: – Отведите меня к Двадабру.
***
В больших залах дома с барельефами горели костры. Вокруг них, что-то горячо обсуждали старцы. При виде Марины они замолкли, и даже самый дряхлый из них преклонил голову.
– Приветствую тебя, принцесса земель Аравилата. Меня зовут Двадабр, – произнес воин, встретивший их у храма.
Марина, растерявшись, кивнула.
– Чем мы можем тебе служить, Знародная? – спросил воин, видя, как она стоит и молчит.
– Мне нужна помощь и совет.
– Пойдем в малую залу.
Оказавшись в одной из маленьких комнат, Двадабр указал на кресло возле горящего огня. Сам сел в соседнее, уставившись кошачьими глазами.
– Могу ли я среди вас найти мага, способного вернуть меня назад? В мой мир, – спросила она без обиняков.
– Среди нашего народа есть маги, подобные Лорду смерти, – произнес он задумчиво. – Но зачем ты хочешь вернуться?
– Мой дом там.
– Овинга твой дом и твоя чаша.
– Лорд Смерти отвезет меня в Аравилат, и меня убьют. Хороша чаша! – от переживания она встала, заходила туда-сюда.
– Понимаю, ты боишься. Но чаша уже наполнена, твоя судьба ее осушить.
– Так вы поможете? Мне очень хочется прожить долгую счастливую жизнь. Марина уставилась на воина, который смотрел на костер.
– Прежде чем узнаешь ответ, прими от моего народа дар.
Он ударил посохом дважды о пол, и через минуту в комнату вошел охранник с берестяной шкатулкой. Передал ее и удалился. Воин открыл шкатулку. На большом зеленом листе лежал тонкий золотой волос.
– Это принадлежит тебе, – сообщил он. – Мы храним его со дня твоего первого перехода. Сними верхнюю одежду.
– Может не стоит, – она, скептически свела брови на переносице.
Поднес к руке девушки и аккуратно перевязал вокруг бицепса.
– Это позволит народу леса знать, что перед ними Знародная и проявлять должное отношение.
– В смысле? – охнула Марина, запрокинув голову и безнадежно опустив ее. – Как клеймо на лбу. Как это снять? Снимите, сейчас же.
Волос ожил, заблестел, расправил узел и превратился в тончайшую золотую татуировку на коже. Воин одобрительно взглянул.
–Да будет твой путь светлым и чистым, Знародная, – пожелал Двадабр, низко поклонился и протянул ей руку, предлагая встать и удалиться. Она неохотно прошла до двери, но у входа обернулась и спросила:
– А почему он Лорд Смерти?
– Нет более сильнейшего мага огня и смерти в магии подземелий. Умеет как забирать жизнь, так и даровать ее.
– Ну, хоть чем-нибудь вы можете помочь?
Двадабр помолчал, а потом, понизив голос до шепота, торопливо заговорил:
– Связываться с ним дороже себе, Знародная. Найди своего Хранителя. Он единственный на всей Овинге имеет законное право укрывать тебя. Хранители приносят клятву на крови, и никто, даже сам Смертник, не может запретить им защищать опекаемого. Это поможет дать законное убежище.
Марина вздохнула, понимающе кивнув.
Выйдя из дома с барельефами, она вернулась назад в сопровождении воина. Охранники стояли у дверей. Подойдя к ним, она попыталась выйти, но ей преградили путь.
– Приказ старейшин, Знародная, – пояснил тот, что провожал ее к дому с барельефами.
Похоже, Двадабр времени зря не терял, со злостью подумала Марина.
Арвил сидел в кресле, ничего не сказав, лишь смотрел на нее хмурым взглядом.
– Отказал тебе Двадабр?
Она проигнорировала его, повалившись на кровать, в чем была.
***
На следующее утро Марина собираясь в путь, осталась стоять, как вкопанная у крыльца. С ужасом оглядывая огромного вороного жеребца.
– Я не езжу на этом.
Ее бесцеремонно схватили за плечо, под ахнувший шепот провожающих, больно и топорно усадили перед собой. Лошадь тронулась, цокая копытами.
Ей казалось, что она слишком высоко от земли, каждое движение животного отдавалось в седло, за спиной прижимался Арвил, могучий и ненавистный.
– Мое оружие, – давясь оскорблением, прошептала она, вспомнив, что кроме него у нее с собою ничего, в общем-то, и не было.