Читать онлайн Искушение бесплатно
Пролог
Три часа спустя скрипнули тормозные колодки. Машина сбросила скорость, и постепенно остановилась. Замолчал двигатель. Слышны лязгающие звуки, хлопки металлическими предметами, поворот запора.
Двери в фургон распахнулись, и, чьи-то руки потащили ее наружу. Грубо поставили на ослабевшие ноги, с головы сдернули тряпку.
Венера жмурилась, лихорадочно считая мужские фигуры. Не меньше шести. Из ее рта вытащили кляп и предложили бутылку с водой. Она припала к пластиковому горлышку, жадничая большими глотками, таращась по сторонам. Взгляд уперся в старинное поместье прошлого века из серого камня и ухоженный парк. Тошнота подкатила к горлу, угрожая выплеснуться наружу выпитым.
Ей вновь надели повязку, дезориентируя. Завязал с плотной натяжкой. Девушка сдавлено заголосила, и кто-то схватил ее за подбородок.
– Прекрати. Или вырублю.
Сердце в груди больно вдернуло удар. Она удерживая вой внутри, с трудом стихла.
Человек, перекинул ее через плечо и понес. Не долго. Уложил на что-то мягкое. Развязал ноги, освободил руки и ушел.
Дрожащей рукой, Венера развязала повязку.
Кровать. Комната. Обстановка далеко не бедная. Совсем не похожа на тюремную. Было ли в этом, после всего произошедшего, что-то хорошее? Вряд ли.
Когда за окном солнце скатилось за горизонт, в дверях провернулся ключ. Все прошедшее время Венера, кружила по комнате, собиралась духом. Думала, искала выход.
Вошел абсолютно здоровый Мэдокс Мэдс. Абсолютно, к сожалению, Венеры. Он остановился у входа, разглядывая ее с особой тщательностью.
– Как себя чувствуешь?
Насильник задал для ее дальнейшего существования важный вопрос. Настолько важный, что в груди девушки пронеслась с бешеной дрожью, осела и забулькала волна страха.
Она исподтишка бросила взгляд на окна, невольно сглотнула, выпустила из легких сипящий воздух. Венера с опаской мазнула взглядом по Мэдоксу Мэдсу, торопко опустила глаза, и через силу подбрела к кровати. Тело тут же отреагировало на ее мысли скручивающей судорогой в животе, отдалось болью между ног. Она покорно опустилась на пружинящий матрас.
Мужчина смотрел выжидающе, не двигался, наблюдая, как девушка неловко прилегла. Он давно привык к вседозволенности, привык обращаться с подобными ей, соответствующе. В приглашающем движении Венера призывно раздвинула бедра в стороны.
– Надень красный пеньюар, – велел он, реагируя на ее жест усмешкой.
Ей пришлось встать, под его оценивающим взглядом. Она тащила с себя грязную одежду, зная, в любую секунду она может быть насильно прижата им к кровати. Он не будет добрым или ласковым. Нет, он будет безжалостным. От подобных ожиданий, руки у нее изредка подрагивали. Биение измученного сердца ощущалось громоподобно, казалось, остальные звуки сдавлены. А сама Венера вырвана и отрезана от всего, именно тогда, когда она целиком обнажена.
Красный пеньюар из плотного шелка нежно лег на ее белую кожу. Он повис на бретелях ее опущенных, ссутуленных плеч, отороченным кружевом понизу невесомо и прохладно.
Мэдс шагнул за дверь.
– На выход.
Она позволила себе еще один глубокий вздох. Вышла за ним следом. У мужчины за спиной в кобуре висел пистолет. И от его вида по ее спине бежал холод. Венера не сомневалась, после всего случившегося, этому уроду доставит удовольствие изнасиловать ее еще раз и одновременно понуждать сосать дуло оружия. Она видела, как он это делал с ее покойным мужем. Этот псих выстрелит, когда пожелает и даже не заметит, как убил ее.
Они шли по ковровым дорожкам, а она не чувствовала под босыми ногами поверхности. Все вокруг свидетельствовало об огромном состоянии. Стены отделаны панелями драгоценных пород камня, позолочены. Полки украшал антиквариат. Они вошли в комнату в центре которой стоял огромный стол. На его поверхности на зеленной бархатной подкладке лежал еще один пистолет. Черный кольт. А за столом сидел его великий хозяин Джефри Смит.
Джефри Смит походил в клетчатом пиджаке, в рубашке в голубую полоску с синим галстуком и с аккуратной бородой, на добродушного седовласого деда. А вовсе не на бывшую рок-звезду и тем более не на убийцу.
В кресле, развернутом от камина к столу Джефри Смита она увидела Марса Блицкрига. В деловом костюме, белоснежной рубашке он казался здесь к месту.
При виде Венеры его лицо приобрело твердое выражение, крылья носа раздулись, интенсивно вдыхая внутрь большее количество воздуха. Он бросил недовольный взгляд на Мэдса, затем напряженно осмотрел Венеру с головы до ног. Его взгляд задерживался только на ее синяках, в глаза он ей не посмотрел. Вместо этого, повернулся к Смиту, и, равнодушно поднес бокал с янтарной жидкостью, сделал щедрый глоток.
От этого жеста, от его равнодушия внутри у Венеры, в самой глубине ее сущности оборвалось нечто. Надежда на спасение? Ведь, она обрадовалась ему.
– Приступим. Раз, все в сборе, – произнес Смит.
– Сядь, – приказал Мэдс, указав на диван, стоящий практически у входа.
Венера сделала несколько трудных шагов, и тяжко осела на край. Она почти не замечала, как ее трясет от нервного ожидания скорого конца. Не заметила, как Мэдс сел рядом, взял ее ледяную, безвольно висящую руку и горячо сжал в своей. Будто захотел согреть. Поднес к своим губам, галантно поцеловал. Видимо Мэдс обозначал свою территорию перед двумя другими мужчинами.
Венера посмотрела на Марса. Как он отреагирует на этот поцелуй.
Тот скользнул прищуренным взглядом по Мэдсу, отвернулся.
– Думаю, у Венеры есть вопросы. Она вряд ли сможет раскрыть наши грязные секреты, – Смит выжидающе посмотрел на девушку, что спасла ему жизнь несколько месяцев назад.
– Верно?
Венера не дышала. Имеет ли значение чьи-то грязные секреты, вообще все, если она сейчас умрет? Смит кивнул и приятно улыбнулся ей.
– Вопросы?
Венера преодолела свой страх смерти, рассматривая мужчин с ненавистью, через силу она кивнула и медленно выговорила:
– Только один.
Глава 1
Марс не заметил, как на девятый круг его обхаживают три случайные прохожие. Ничего не выделяло его из толпы. Ни костюм, ни смартфон в руках, ни зимние пальто или дорогостоящие ботинки. Нет. Мужчина не растворялся на общем фоне только из-за высокого роста. Женщины пришли сюда, как и все остальные, в магазин или по другим делам, но не его вид заставил изменить их первоначальные планы.
Женские взгляды притягивала не внешность, а напряжение его тела. В движениях Марса читалась налитая сила. Находясь в равновесии, его тело буквально перетекало от заряженной активности в концентрированное расслабление мышц, затем в твердость и на новый цикл активности. Если присмотреться все вместе – завораживало зрелостью, выдавая в компенсационном напряжении сильную личность.
Так воздействовал любой асур на любую смертную. Что уж, говорить о скромных жительницах окраинного района, города затерянного среди лесов Сибири.
Марс смотрел на место взрыва и ждал Мэдса. Он с радостью оказался бы в другом месте. Не здесь, в сосновом бору, в странном месте под названием пригородный Академгородок.
Пустынность бетонных улиц днем и наполненность людьми вечером делали его удобным для тайных дел. Она выбрала его специально. Марс был уверен в этом, так как девушка держала квартиру по улице Демакова.
На самом краю, на конечной автобусной остановке расположился старый универмаг. На первом этаже ютились почта, аптека и крошечное отделение Сбербанка. В подвале работал спа-салон с массажными кабинетами. Место отдаленно от центра города максимально. Из свидетелей лишь местные жители. Зачем ей это потребовалось? Мысли текли его плавно, не спеша. Подобно круговороту воспоминаний, в центре которого была девушка. Молодой хирург из Улан-Удэ. Единственная выжившая. Редкая удача и большая странность.
Мэдс появился в компании двух детективов. Они вышли из полуподвала разрушенного и сгоревшего Спа-салона. Он внимательно слушал собеседников, без тени улыбки на квадратном лице.
– Сур, – сообщил Мэдс, отряхивая с себя пыль с пеплом. – По описаниям персонала, вылитый ты.
– Нужно посмотреть на девушку.
– Суры исчезают и появляются. Не стоит надеяться.
Марс кивнул. Суры странные существа, их заклятые враги.
– Есть видео. Распорядился переслать тебе. По тому, что я увидел, – Мэдс, достал сотовый. – Он давил на базовый инстинкт. Направленность взрыва указывает на попытку убить одну из массажисток.
Марс нахмурился. После инстинкта самосохранения, на втором месте у людей инстинкт размножения. Провалиться в любой из миров ниже при отрицательном кармическом накоплении легко, хоть животному, человеку, асуру или суру. Может быть, так он и объявился, но почему напал?
– Значит, на секс, – Марс прислушивался к ощущениям.
Мэдс кивнул и протянул сотовый демонстрируя кадр из видео.
– Я не шучу. Смотри.
Он с любопытством наблюдал за реакцией Марса. Остался удовлетворённым, но продолжил молчать, пока они двинулись от развороченного здания, в сторону машин.
– Теперь, понимаешь, почему вылитый ты? – Мэдокс Мэдс забрал телефон.
Выражение невозмутимого спокойствия на лице Марса дрогнуло.
– Чудны твои дела Господи, – пошутил он. – Не припоминаю, чтобы когда-то с ней встречался. И уж тем более, имел.
– Может быть, она тебя видела, и включила в личный топ фантазий?
– Маловероятно, где Бурятия и мы. Что она вообще делала?
Мэдс широко улыбнулся, и скабрезно посмотрел на Марса.
– Хозяйка спа-салона, судя по лицу в досье, прошла как минимум две не удачные операции. Если приглядеться, один глаз чуть меньше другого. Мимические мышцы не двигались. По взаимной договоренности, она прилетала раз в год в Улан-Удэ в гости и проходила курс реабилитации на правах подруги, а девушка к ней. А имя то какое, Венера.
Марс вздохнул. Каждый в жизни снимает стресс, как умеет. У хирургов всегда много работы.
– Она прилетала сюда один или два раза в год. Вероятно, работала на подругу. В то утро, как обычно вышла на смену. Клиенты в салоне по записям вписаны плотно. Один за другим. Когда их много, чередуют кабинеты. Все что требуется массажистке, перейти из одного помещение в другое, вымыть руки и приняться за следующего. Варварские условия, – Мэдс хмыкнул. – За такую оплату. Ее видимо устраивала анонимность. К тому же хозяйка, зная ее вкусы, подбирала из имеющегося контингента тех, кто мог понравиться.
– То есть она сюда приезжала, – Марс усмехнулся, замечая, как Мэдс хмыкает.
– Попить чаю с печеньем. Переоделась в подсобке и шла в выкрашенную в розовые оттенки комнату.
– Бордель?
– В спа она знакомилась.
Мэдс покачал головой, наблюдая, как Марс открывает досье Венеры Баргузинской.
Девушка выглядела обыкновенной только с виду. Атлетического типа, светлокожая, узкое худое лицо, маленький нос, тонкая шея, кость мелкая. В ней чувствовалось что-то такое, чего Марс не испытывал давно. У него возникло мгновенное принятие ее и следующее за этим сексуальное притяжение.
И видимо сура привлекло к ней тоже самое. Марс буквально пожирал ее взглядом, полностью фиксируясь на каждом черте, пытаясь отыскать в ней черты асура. Искал, и не находил.
На весь мир, не наберется и двух десятков суров. Они не убивают себя просто так. Люди для них пустышки. Их связывало что-то, раз сур выбрал Венеру. Выбрал, как мишень, как цель для убийства.
– Я распорядился, чтобы взяли анализы. Взгляни. У нее весьма слабое биологическое реагирование на любые ионизирующие излучения. Представь, – сообщил Мэдс. – Полная устойчивость к их излучению.
В малых дозах оно и у людей ничего не вызывает, дело в количестве. Но встретить сура и пережить с ним встречу для людей события несовместимые. Венера в глазах Марса, как и Мэдса, становилась все интересней. Такой, что они оба понимающе не смогли, не улыбнутся друг другу.
– Не стоит завидовать, так не прикрыто, Мэдс, – Марс сохранил улыбку на губах.
Тот криво оскалился, но отвечать на это ничего не стал.
– Что если она одна из нас? Ты думал об этом?
Каждый сел в свою машину, Мэдс отправился в местный орган самоуправление, а Марс в апартаменты. Ему требовалось изучить материалы. Не так много женщин в человеческом роду его заботили. Впрочем, как и других, ему подобных. Мало, крайне мало отвечало его личным запросам.
Настойчиво мигал индикатор телефонного звонка. Звонил Джефри Смит. Звонил упорно. Марс думал о девушке.
Если будет давить, реакцию получит типичную. Типичную для таких, как она. К тому же, сейчас она не на их территории. Стоило поступить не прямо, а изящнее, тоньше.
От размышлений его отвлекали звонки по закрытой линии. Заносчивый скот трезвонил исключительно под давлением обстоятельств и только тогда, когда не оставалось других вариантов. С представителями своего рода у асуров складывались тяжелые отношения, порой на грани. Марс выждал пять минут, наблюдая, как телефон дрожит в беззвучном режиме, и затем ответил. Его соединили.
– Нужно встретиться, – скрипел на той стороне голос, отделенный тысячами километров.
– Не имею ни малейшего желания, – ответил Марс, слыша как тот сопит, явно его проклиная.
– Ты знаешь наши правила. Я пошел навстречу, отложил пари наследия. Хочу, чтобы и вы пошли навстречу мне. Эта девушка. Хочу познакомиться поближе. Очень интересный экземпляр и думаю, подходит.
– Она в очень плохом состоянии, – лгать ублюдку, было сплошным удовольствием.
– Вы же такой талантливый, мистер Брицкриг. Оживите ее и приведите ко мне. Или, – в трубке повисла многозначительная угрожающая пауза, заставившая Марса остро напрячься. Убивать асуры умеют не хуже остальных. – Придется сделать все самому. Можете считать, это приказом.
Он замолчал, держал паузу, пока Марс ядовито-хлещущее кипел от гнева. Никто не смел ему приказывать. Никто. Он обязан ответить «Слушаюсь», обязан блюсти линию подчинения Рода, даже здесь, так далеко от родины, их правила и традиции не закончились. На его Родине раз в 500 лет проводились бои, здесь же не было подходящих условий, так что они трансформировались в пари. Кто выигрывает, тот и будет жить.
– Организуй все по высшему разряду. И привлеки эту рыжую. Думаю, пришло ее время. Она будет рада умереть.
Джефри Смит положил трубку. Марс заскрипел зубами, сжал кулаки. Как быстро Джефри все разузнал. Давний партнер умел добывать и получать информацию, как никто другой. И не только информацию. Но такой прыти от старшего по Роду, он не ожидал. Видимо его впечатлила живучесть девушки. Марс же явственно ощутил, как ему не хватает информации.
Как только он оказался в номере, то тут же открыл пересланные материалы, разыскивая происшествия в салоне. Налил себе выпить и ослабил узел галстука.
Он включил видео, рассматривая небольшой массажный кабинет.
В центре располагалась кушетка для массажа с застеленной простынею и набором полотенец для клиента с одноразовыми безразмерными трусами. В углах комнаты стул для одежды и раковина. Ненавязчиво работает кондиционер.
Сур лежал на животе, ногами к двери. Марс оценил красивые икры собственной копии. А также ничем не прикрытую, не считая марлевидных трусов, упругую как орех задницу.
В комнату вошла Венера.
От одного ее вида, непрошеное желание окатило Марса, пропитав томными импульсами. Он наблюдал, как Венера переводит заинтересованный взгляд на узкую талию сура, по сравнению с которой его плечи, выглядят широкими. Любуясь, девушка почти с сожалением накрыла полотенцем нижнюю часть мужского тела.
Марс живо представил ее прикосновение. Напряжение отозвалось в теле физически. Сочное настолько, что в голове закралась мысль, неплохо бы провести с ней ночь.
Действие в видео продолжилось:
– Добрый день. Я ваш массажист. Скажите, нет ли аллергии на минеральное масло?
Вопрос – формальность, клиенты заполняли договор об оказании услуг, где оговаривался пункт об аллергиях. Людям требуется контакт. Сеанс массажа тогда проходит лучше. Устанавливается своеобразный момент доверия.
Она взяла бутылку, намереваясь выдавить порцию масла.
– Нет.
Ее рука замерла, и она застыла. Пару секунд так и стояла, не шевелясь, явно что-то ощущая.
Что ее так напрягло? Сур копировал его и значит, она слышала его голос. Где? Во снах? Что за бред? Марс присмотрелся к ее реакциям.
На видео чувствовалось, как руки не слушаются ее. Венера попыталась восстановить дыхание. Продышать волнение. Может быть он походит на ее знакомого, пациент из больницы или кто-то из соседей? Кто? И когда? Все не то.
Пальцы девушки с силой сжали содержимое бутылки, та чавкнула, попискивая в безмолвии комнаты. Густое прозрачное масло выдавилось на ее подрагивающую ладонь. Она растерла его, занесла над телом, не решаясь притронуться к суру.
Сердце Марса забилось сильнее.
Она медлила. Сур лежит перед ней, практически голый. Целиком открыта спина. А она никак не может шевельнутся.
Притронулась. Стук сердца Марса перешел в сумасшедший. Повела по нему ладонями. Марс знал, как его горячая эластичная кожа может обжигать раскаленным шелком женские ладошки, как под ней напряженные бугры мышц, передают будоражащие выплески импульсов, через пальцы внутрь тела, до самого сокровенного.
Он видел, наслаждение затопило ее, зазвучало желанием, отразилось на теле предвкушающей дрожью. Покраснев, Венера запрокинула голову, чтобы прикрыть на секунду глаза и открыть рот. Она глубоко и судорожно вдыхала. У нее кружилась голова, и дышать ей было явно нечем.
При виде ее откровенной реакции, по телу Марса разлилось волнение, он забыл о стакане с выпивкой. Поддался телом вперед к монитору.
Ее руки сами давили на нужные точки, разминали мышцы одну за другой, успокаивали, пока мысли очевидно водили хоровод вокруг вопроса: что делать?
Марс видел, чувствуя даже через видео ее реакции, как ее с невероятной силой сносит, трясет от наэлектризованности на воздействие сура. И Марса тоже сносит от нее, от ее мягких, эротичных движений, от возбуждения.
Тело сура расслабилось, напряженные мышцы оплыли. Он кайфовал от ее прикосновений. И Марс почти завидовал ему.
– Перевернитесь, – попросила она, готовясь к встрече с незнакомцем, но тут же передумала, нет-нет, не готова, ничуть не готовая. Заметалась.
Сур перевернулся.
Марс увидел себя, точнее копию себя. Сур принял его облик. А это значит, девушка где-то видела Марса. Сур смотрит ей прямо в глаза, чуть приподнявшись на локтях.
Малышка же кусая нижнюю губу и поджимая губы к зубам, громко сглотнула и не нашла в себе сил перевести взгляд на обнаженную грудь.
Сур поднял руку и щелкнул пальцами перед самым лицом, заставляя Венеру вздрогнуть. В ее глазах поплыл секундный туман, оплавляя разум, стягивая пеленой иллюзии.
Что он делает? Погружает ее в гипноз? В сон? Вот как суры влияют на своих жертв.
Девушка опустила на мгновение глаза ниже, на раскаченную грудь и мужские соски, пресс кубиками, полотенце и мощный торчащий шлагбаум под ним. Перевела молящий взгляд на лицо.
Марс мог поклясться, мысленно она уже ощущает, как сур берет ее тело в плен, из которого нет выхода. Чьи-то руки обнимут ее распаляя. Губы приласкают настойчиво, знойно прижмутся, шепча непристойности: горячо, тянуще, долго с жаром сладострастия, на какое способна фантазия бессознательного. Суры всегда обволакивают тело жертвы вакхической натугой, глубоко, неистово. Они не дают жертве ни отдыха, ни выхода жгучей охоте. Дразнят, выжигают изнутри душу. Борьба с сексуальным голодом от сочившихся желаний не принесет умиротворения. Пока сур не уничтожит жертву.
Страстный, жадный, голодный взгляд сура пробивает растерянность Венеры. Невыносимо горячо жжёт душу, побеждает и берет вверх.
Венера шумно вдохнула и выдохнула. Ей дышалось настолько тяжело, что она снова сглотнула, приоткрыла рот, чувствуя, как тело горит. Не находилось сил поднять руки вверх и прикоснуться к нему вновь, пока сур ждал. Тревога разливалась на ее лице, орущей сиреной, и тут же глушилась туманным разумом. Сур придавливал ее своей волей сверху.
– Иди ко мне, – тихий голос с нотками повеления.
Девушка взволнованно-эмоционально рассматривает мужское тело и кажется от желания у нее подкашиваются ноги.
Ей нужно очнуться, ведь не бывает так. Не бывает. Происходит, нечто запредельное. Венера покачнулась, пьяная от волнения, смешанного с похотью.
От ее вида, Марса скрутило от возбуждения. Тело прошил безумный, импульсивный по своей природной стихии, прекрасный спазм. Кажется, он последний раз подобное испытывал подростком, когда не умел контролировать возбуждение и стояк. Он точно раздвоился на взрослого асура хладнокровного и контролирующего каждую реакцию и того подростка, что обнаружил, собственная плоть живет по своим законам. Неконтролирующий себя асур, позор для Рода. Он сжал зубы, подумав, не мешает снять напряжение после просмотра.
Девушка на видео пошатнулась, и сделала пол волевых шага назад от кушетки. Осторожно, еще полшага назад. Сур сверкнул глазами, и она затравленно перевела взгляд в сторону двери.
Марс зауважал ее, забыл на секунду о своем собственном наваждении.
– Хочешь, – сур красноречиво перевел взгляд на полотенце.
– Это не… нельзя, – она артачится, отступает. Готова кинуться к двери, хоть и понимает, какой силы невероятный соблазн тащит ее против воли обратно. Ну, вот же он, объект мучений. Он прав. Нравилось. Он понравился. Слабо сказано. Девчонку затрясло от желания отбросить все и резво оседлать. Он совсем и однозначно «за».
Лицо сура на секунду приобрело жесткость, все сильнее становясь недовольным.
– Может, сделаешь то, что хочешь?
Его жаркий вид говорил, он совершенно не слеп. Все прекрасно понимает, видит, чувствует.
Она отступила еще на шаг. Адреналин в ее крови тяжело мешался с дурманящим эротическим желанием. Да, сур не человек, и ему невероятно сложно отказать.
– Хочу тебя, – голос сура повелительный, жаждущий.
Она бросает еще один спасительный взгляд в сторону близкой двери, обратно на него, на мужской живот с узкой растущей от паха черной порослью волос. На полотенце. На самой верхней точке от смазки, образовалось мокрое пятнышко.
– Подойди, – он покачал головой, чуть прикрыв глаза. – Я искал тебя.
Ей осталось с разбегу прыгнуть на маняще подрагивающее предложение.
Не слушающимися пальцами, в последнем усилии воли, девушка нажала кнопку на двери для вызова администратора. Почти незримо двинулась в сторону сура. Она не в силах больше бороться с собой.
– Иди ко мне.
– Ох, ай-я-яй, здесь не эротический салон, молодой человек, – владелица спа-салона не просто охаживала клиента недовольным взглядом, а буквально насаживалась на него. – Иди, я сама разберусь. Вы у нас тут впервые, верно?
Сказать, Венера выскочила вон, ничего не сказать. Вывалилась кулем.
Марс выдохнул, ощутил с новой силой собственный зов плоти.
Он смотрел, как сур обволакивает новую жертву в желтый желейный кокон. Впервые подумал, что возможно сур не заметил подмены одной женщины на другую. На видео раздались характерные ритмичные шлепки и женские призывные стоны, заставившие его завистливо сглотнуть. Он бы тоже сейчас вонзился в Венеру. Он хотел услышать ее сладостные крики, увидеть, как она кончает для него.
За криками и эротическими блеяниями, на видео произошел мощный взрыв. Он оставил после себя окровавленное помещение. Словно кто-то взорвал наполненный алым колером шар. Тот расплескался, забрызгал помещение, потек по розовым стенам кровавыми разводами. А на кушетке переливалась слепящая желтым светом масса.
Камера переключилась на коридорную.
За девчонкой звонко хлопнула дверь. Звуки стихли.
Неужели она чуть не шагнула? Ну а если бы шагнула, что с того?
Без сил, она прислонилась спиной к стене, сползая понемногу вниз. Ноги отказывались держать ее. Там, за дверью, слышался словесный шорох.
Отдышаться она не успела, почти безучастно наблюдая, как в помещение ворвались люди в масках, бронежилетах, с автоматами и в желтых защитных костюмах.
Они бежали по коридору салона, оглядывая каждый угол. Отдавали резкие приказы, разлетающиеся по помещению тревогой. Слышалось шипение рации и звуки вертушки. Девушку прижали к стене лицом, надели свинцовые щиты. Подбежал мужик, на ходу завернул ее ловко с головой в серебристое одеяло. Другие ломились в комнату, где крик хозяйки салона перешел из стонов в холодящий душу ор, граничил с воплем вепря.
– Пятый, пятый, требуется реанимация. Есть выжившие.
Он поднял ее с пола и понес к выходу.
Камера переключилась еще раз.
Спасатель вышел на улицу, и на мартовский мороз. Ударил в ноздри кислородом, Марс видел, как Венера глубоко вдыхала воздух. Суетились пожарные, полиция, скорые, зеваки. Взрыв сбил с ног несущего, и они полетели. Девушка оказалась на бетонной плите, осыпаемая осколками от стекол окон ближайших домов.
Видео закончилось.
Марс сидел перед экраном ноутбука, и не двигался, потрясенный до глубины души увиденным, собственными реакциями и силой воли жертвы. Редкий случай спасения, еще более редкое видео с суром. А его реакция на Венеру, на обыкновенного человека. Человека ли? Какая разница, если уже ясно Венера будет принесена в жертву. Так решил Джефри Смит и его приказ некому отменить. Он и есть старейшина его Рода.
Глава 2
«Подпишите здесь и здесь».
Венера подписывала документы пачками: не разглашения, разрешение на обработку данных, на анализы, на интервью, на допрос, на опрос различных служб, на соблюдение секретности, на страховку и прочие. Ей обещали выписку каждый день и в течение десяти дней не выписывали. Персонал больницы улыбался, но упорно молчал. Медсестры брали анализы, но ничего не объясняли.
Она устала рассказывать историю о желтой массе и окровавленных стенах. В конце концов, правоохранительные органы разрешили рассказывать легенду об утечке газа и гибели владелицы спа-салона. «Она гостила у подруги. Пришла в салон сделать массаж и случилась утечка. Взрыв». Вся остальная информация, как объяснили в полиции, приравнена к государственной тайне.
Выписали через две недели. Она возвращалась домой через Иркутск. Мысленно Венера благодарила силы небесные, за то, что все обошлось. Кем бы не было то существо, хоть инопланетянином, ей крупно повезло, что она осталась жива. И уж кому-кому, как не ей дочери Ламы знать о духах, существах и других мирах. Что бы разобраться в случившемся, требуется поговорить с отцом. Она собиралась это сделать, как только появится возможность.
Андрей встречал ее с цветами. Жест внимательности, приятный, и ничего не значащий. Их синяя Тойота шла по вечерней автостраде Байкала, плавно огибая озеро с левой стороны, когда измученная длительной поездкой Венера устало положила голову на спинку кресла, и вяло посмотрела на мужа. Круглый год он носил рубашки-поло. Те удачно подчеркивали накаченные бицепсы. Андрей был как всегда хорош. Жаль только, что любил он не ее.
Она тяжело вздохнула:
– Знала бы, никогда бы не поехала.
– Все закончилось, малая, расслабься.
Венера вздохнула, посмотрела на мужа. Казалось, он не замечал, этих ее отлучек два раза в год. Не хотел замечать. Скорее второе. Он радовался, что она перестала без конца соблазнять его, в попытке сохранить брак, насолить сопернице или добиться чего-то еще.
– Мои поездки радуют тебя?
Андрей улыбнулся, не сводя глаз с дороги, оторвал одну руку от руля и почесал окладистую бороду. Та походила на бороду лесоруба или охотника.
– Ты полагаешь, это важно?
Его рука с бороды, опустилась на колено жены, в теплом чулке. Рука на фоне женской ножки в сапожке, казалась огромной лапищей, помедлила, а затем поползла глубже под ткань, по бедру, под толстый край разреза шерстяной юбки.
Венера тут же почувствовала, прилив волнующих ощущений, бросила красноречивый взгляд на мужа, пытаясь вспомнить, когда случалась между ними близость. Или приятная ласка, такая как сейчас.
– Я не могу, не думать, что отец знает. Мне от этого, не по себе, – прошептала она, поддаваясь навстречу, загораясь от его прикосновений.
Рука помедлив, двинулась дальше, ощупывая застежки на чулках и тонкую шелковую ленту, крепящуюся на пояске. Сильные пальцы исследовали аккуратно, ощупывали с аппетитом.
– Ты меня удивишь? – спросил он, найдя преграду из тончайшей тесьмы.
Андрей не сомневался, в глубине, где самое интересное, у нее всегда сюрпризы. Его жена предпочитала носить нестандартное белье. И качество, и выбор заставляли думать его об этом даже, когда ее не было рядом. А это и бесило, и заводило одновременно. На Венере могли оказаться нескромные стринги, если они бывают скромными. Могли трусики с прорезью, с бижутерией или ниткой жемчуга, или нечто экстравагантное, например, с какой-нибудь игрушкой внутрь. От мыслей о ее трусиках ему становилось жарко.
– Бантики?
Венера вспыхнула.
– Приятно думать, что ты гадаешь. И хочешь больше меня, чем ее.
Мужские пальцы, поглаживающие преграду, замедлились, затем остановились. Андрей вернул руку резко на руль, вызвав в ответ вздох разочарования. Венера придирчиво поправила юбку и обидевшись, отвернулась.
– Какой послушный характер, – едко отметила она. – Думаю, она ревнует каждый божий день.
– Не вмешивай Алису.
Когда он познакомился с Алисой Курумканской недалекой шатенкой получающей один за другим неуды по заданиям на семинарах и контрольным, он влюбился. Она не была дочерью богача, но главного хирурга города, Он понимал, ему предложить нечего, кроме помощи с уроками, и себя. Предложил и то и другое.
Алиса знала толк в тряпках и развлечениях, но не в биологии и анатомии. Она без радости приняла ухаживания, считая, что по крайней мере, у парня хорошие внешние данные. Мало по малу, привыкла к присутствию верного рыцаря спасающего ее зачетку и готового сокрушить любого обидчика на пути.
К Алисе прилагались две блондинки, сестра Ульяна и подруга Венера.
Подруга…
Она притягивала взгляды парней. В отличие от доступной Алисы, Венера не была замечена с кем-то из них. Казалось, не интересуется сексом. Она говорила либо об учебе, либо о хуралах и дацанах, либо о трансплантологии. Если бы не яркая внешность, ее легко принимали бы за ботаника. Ее отец был даже более грозен, чем Курумканский. Прежде чем вдуть красавице, стоило вооружится четками и шапкой, как у петуха (в народе именуют малгай). Ухажеров у красавицы не имелось, так как боялись главного Ламу Бурятии и всего буддизма России.
Они обе посещали студенческую тренажёру, где Андрей подрабатывал тренером и благодаря болтливости Алисе, он узнал о странной любви подружки к необычному белью. Вроде бы незначительная деталь. Любит человек красивые трусики и лифчики. Но не для него. Бывало, он подгадывал время, пока девчонки скакали на аэробике, крался в раздевалку, открывал ее шкафчик и… Ее белье лишило его покоя и сводило с ума.
Венера рассерженно повернулась к мужу.
– Если так, давай остановимся. И ты продолжишь исследование. Тебе же хочется выяснить, что еще на мне? В чем я именно.
– Не начинай, не стоит заводиться. Это вовсе не отказ. И не наказание. Как ты думаешь.
– Останови машину, черт возьми, – Венера гневно сверкнула глазами, повернулась к мужу. Она уже не на шутку сердилась, сама не зная на кого. На него, на себя, на Алису? А может быть на тех, кто ее бросил младенцем?
Он послушно остановился у ближайшего кармана на дороге.
Она вышла. Бухнула дверцей. Под ледяным вихрем она собрала руки на груди, чтобы не замерзнуть. Ей требовалось остыть. Требовалось собраться мыслями. Она оперлась о теплый капот, и несколько минут молчала. Смотрела вдаль, охлаждаясь от затмившего на миг сознание ничем несдержанного желания. В этой чертовой тесной машине, ей хотелось заняться прямыми супружескими обязанностями. В конце концов, они все еще женаты. Хотя их брак никогда не был настоящим браком.
В одну из бурных ссор с Алисой, на последнем курсе Андрей назло и соблазнившись перспективами, сделал предложение Венере. Она никак не ожидала от него такого поступка. Андрей встал на колено при всей группе, и протянул приготовленную для Алисы коробку с кольцом – ей.
– Выходи за меня, – выдохнул он, смущаясь собственной дерзости.
Было видно, как Венера колеблется, злиться, понимает, как на них все пялятся, а затем собравшись, чуть заметно кивнула. Она взяла кольцо.
– Я согласна.
Поднялся такой шум в группе, что события последующих трех месяцев подготовки к свадьбе, радость родителей с выбором сына, и рыдания и проклятия Алисы, все смешалось в ком образов без четких воспоминаний. Зачем он сделал то предложение, Андрей и сам не мог себе признаться.
Он осознал чудовищность поступка, спустя несколько месяцев после свадьбы. Как ни мила была новоиспеченная жена, как не горяча в постели и умнее на лекциях, сердце его принадлежало взбалмошной, не разумной, но любимой Алисе. И Венера это тоже осознала.
Прошло четыре года, прежде чем Андрею удалось снискать хотя бы приветствия от бывшей подруги. К тому моменту та успела выйти замуж. Вероятно, именно развод заставил обиженную бывшую взглянуть правде в глаза, она все еще любит неверного предателя.
Так начался тайный роман Андрея и Алисы, страстный, примирительный, полный сожаления о сделанных ошибках. И все бы ничего, но отец Алисы застукал влюбленных в одной из вип-палат, где они занимались отнюдь не работой. Алиса поняла, если Андрей и Венера разведутся, отец обвинит ее. Любовники решили подождать.
Прошло еще несколько лет, и теперь Алиса не спешила замуж за Андрея. Утихли первые знойные примирения, жизнь пошла по прежним канонам. Казалось всех, все устраивает. И Венеру и Алису. Это была видимая часть айсберга, под названием «У нас все прекрасно».
Андрей проигнорировал звонок и вышел следом. Он примирительно посмотрел на жену. Встал рядом, тоже оперся на капот, пытаясь рассмотреть то, что видит она.
– Прости. Не удержался. Знаешь же, насколько ты соблазнительна, – произнес он, разглядывая юбку, теплый меховой жакет и сапожки с чулками.
– Если у вас настолько все хорошо, почему не хочешь? – спросила она, имея в виду его, любовницу и развод.
Тот помолчал, затем устало вздохнул.
– Пойдут слухи. На работе встанет вопрос. Знаешь Курумканского, он и так Алису ни во что не ставит. Загрызет.
Венера кивнула.
– Разнесет на тебе бубен, – согласилась она, давая понять, что остыла.
– Твой отец весьма натренировал меня. Переживу. Выйдет на пенсию, тогда разведемся. А пока, терпи, малая.
Венера рассмеялась и с непониманием посмотрела на мужа.
– Карьера, прежде всего.
Он улыбнулся.
– Какой цинизм, ай-я-ай, малая. Не нарывайся, я и так умираю от желания взять тебя.
Он кивком указал на горячий капот. Венера с горечью усмехнулась, и все же не удержалась, прильнула к спортивной фигуре, погладив накаченный торс, угадывая, как под тканью рубашки-поло напрягаются, трепещут мышцы от ее пикантных прикосновений и как муж, загорается от желания.
– В следующий раз, думай, что делаешь. Ты же знаешь, как важно твое внимание. Твои реакции, вот здесь.
– Венера…
– И здесь.
– Венера!
– Как сильно…
Ее рука опустилась ниже пояса, и скользнув по воздуху ничего не задела.
– Пойдем в машину, пока не простыли, – предложил он, беря ее за тонкую талию, едва удерживаясь от значительных прикосновений. Он открыл второй рукой дверь в салон машины. – Темнеет. Ты устала. Это всегда сказывается.
Венера позволила посадить себя в салон машины, где работала на полную мощность печь. Андрей прав. Путешествия тревожили и ворошили глубокое чувство вины. Ее сжигал стыд перед отцом, перед великим человеком. Каждый раз она приходила в себя по несколько дней, пока хлопоты и будни с заботами не поглощали стыд в водовороте дел.
Андрей ее понимал, потому что те несколько неконтролируемых раз в год, что случались между ними, он считал изменой перед Алисой. Сексапильность жены выносила мозг, а доступность искушала душу. Он хотел Венеру. Всегда хотел. И в тоже время хранил верность перед любовницей. Пытался.
– Только не дразни Алису. Она последнее время раздражительна. Словно у нее месячные, которые не заканчиваются.
– Проверь на гормоны, – предложила буднично Венера, согреваясь и настраиваясь на оставшуюся часть дороги до Улан-Удэ в безмолвии. Лучше, чем распалять его и себя, в конце концов, он откажется, а она в одиночестве пойдет домой. – Вдруг она беременна?
Последние слова дались нелегко, но она выговорила их вслух. Как произносят то, чего бояться, то что страшно признать, но не спросить и не знать еще хуже.
– Дело не в этом, – произнес он после некоторой мучительной паузы. – У нее кто-то есть. Кроме меня. Сказала, что больше не любит.
От этой новости, Венера посмотрела на мужа с удивлением. Не зная, как реагировать, радоваться или грустить. Хотя их брак существовал лишь на бумаге, они сохраняли дружеские отношения. Ничего сказать в ответ она не успела.
Бентли идущий впереди, по дуге ушел в резкий вираж. Он пытался отойти, уклонится от летевшей навстречу скорой помощи.
Их Тойота осторожно отскочила в сторону от своего вектора движения.
Раздался режущий уши визг. Две машины, скорую и бентли, развернуло, как танцоров в танго. Донесся звук удара с лязгом. Капот скорой смялся в лепешку со стороны водителя.
Взгляд Венеры вернулся к пассажирам.
В другом салоне виднелись двое. Кажется, пристегнутые.
Первое, что ей отметилось, как пассажир в Бентли активно трясет девушку. Там сидели седовласый, импозантный дед-брутал, из последних сил борющийся за ускользающий тестостерон и молодая, точно лебедь, девушка. Лет двадцать, не меньше.
Мгновение с восхищением и в шоке Венера разглядывала ее рыжий волос, молочно-белую кожу, контрастировавшую с красным вечерним платьем. Девушка дернулась, села прямо, словно кто вогнал кол.
Андрей дал по тормозам, остановил машину, набирая свободной рукой сто двенадцать. А Венера, отстегивалась, и лихорадочно вглядывалась в обе машины. Она выбралась на улицу.
На хорошо освещенной дороге валялись осколки стекла, чувствовалась вонь от дымящей резины. В нос били запахи металла и бензина. Они не заглушали запах человеческой крови.
– Кровь.
– Держи себя в руках.
Она чувствовала, как интенсивный аромат разносится на километры вокруг, прижала руку к носу.
– У вас все в порядке? – крикнул водителю Андрей, реагирующий спокойнее, чем жена. Сказывались годы работы в больнице.
Холодный ветер вывел ее из ступора. Послышался скрип, из салона скорой помощи выполз водитель. Она бросилась к салону, отворила дверь, мечась взглядом в поисках нужной сумки. «Кардиология», «Акушерство», «Реанимация».
За эти секунды девушка и мужчина из второй машины выбрались наружу.
Брутал рухнул на открытую дверь машины, и Венера побежала к нему, подхватила, помогая не упасть. Отметила на ходу, его сильное головокружение, пот, боль и спазмы тошноты. Обильно выталкивалась кровь изо рта, и густой струей текла по подбородку, капая на асфальт. На его шее виднелись кровоподтеки от ремней безопасности.
– Я врач, не двигайтесь, – велела она, проверяя его зрачки, пульс, осматривая тело, пока тот оседал на землю.
– Внутреннее кровотечение. Помогите уложить, – с помощью водителя скорой, подвинули его ровно. – Нужен холод. Принесите снега.
Водитель, словно робот, собрал часть сугроба и вывалил его у ног. Тот рассыпался белыми комьями на черном покрытии.
Она сгребла, не обращая внимания на то, как снег обжигает ладони, почти не тает на холодном ветру. Выложила на живот бруталу, на ходу проверяя, вся ли одежда на пострадавшем свободная, нет ли где пережатия.
Лежащий смотрел серьезно, без малейших признаков паники. Его взгляд в растянувшихся на часы минутах успокаивал.
Его компаньонка пнула колесо, огляделась, заметила возле своего спутника Венеру и, налетев неожиданно резво, со всего маха врезала кулаком ей по лицу.
Голова Венеры мотнулась от удара. Боль оглушила, разошлась по ее лицу в зубы и челюсти.
– Куда лезешь?! Оставь его в покое, сука!
Венера не успела сориентироваться, как получила от рыжей еще пару ударов меньшей силы.
– Я сама все сделаю! Я буду им!
Подоспел Андрей. Он скрутил беснующуюся, та вырывалась, изрыгая маты, извивалась, пытаясь лягнуть его в пах.
– Эй, ты под наркотой что ли? Ну тише!
– Я люблю его. Люблю. А тебя сука ненавижу. Всех вас ненавижу. Всех баб сраных не-на-ви-жу.
Они боролись пару секунд. Затем девица дернулась мощно и разом обмякла. Казалось вырубилась. На ее лице кожа приобрела фиолетовые оттенки и стала зеленоватой под светом желтых фонарей автострады.
– Лежите, – велела Венера, понимая, что на скуле будет синяк.
Люди ведут себя агрессивно по разным причинам, но в данном случае, все выглядело неправдоподобно киношным. Венера помогла ее партнеру принять безопасное положение. Что здесь такого?
Она подошла к ним, посмотрела на Андрея и проверила пульс девушки, сердцебиение. На теле девушки виднелись гематомы и рубцы.
Муж отпустил на секунду, и та повалилась мешком на тонкий слой льда у края дороги. Он потряс ее.
– Вставай.
– Она мертва, – сказала Венера, наблюдая как труп из фиолетового становится красным. – Надеюсь, бригада приедет вовремя. Нам вдвоем их не транспортировать. Замечательное окончание поездки, не находишь?
Андрей устало кивнул.
– Пойду привезу каталку, – сообщил он, направившись к водителю скорой.
Венера подошла к лежащему мужчине, поверяя его состояние еще раз, выглядел он как будто временно стабилизировался и это само по себе не плохо.
– Как ваше имя, – спросила она.
Улыбнувшись, мужчина протянул ослабевшую руку, прикоснулся к ней.
– Джефри Смит, ангел мой.
Глава 3
На следующее утро они собирались на работу второпях. Планерка была назначена на десять утра.
– Хочешь, чтобы Курумканский относился сносно, не опаздывай, – ворчала она, распихивая Андрея в бока.
– Главное, чтобы ты надеть не забыла ничего, малая, – отшучивался он, зная, как Венера ненавидит опаздывать.
Когда они пришли в ординаторскую, Курумканский щурился, только что руки не тер.
– Семья превыше всего, Венера Доржовна. Семейные обязанности никто не отменял.
По помещению прокатились смешки, пока Венера и Андрей усаживались на пустующие места. Алиса огненная брюнетка покраснела.
Венера попыталась сосредоточиться, неосознанно растирая кровоподтек от нанесенных вчера по лицу ударов. Тонкая кожа, хранила любые следы, даже от негрубого воздействия. Челюсть побаливала, но синяк благодаря мази, пожелтел.
–Что ж, продолжим. Наш вчерашний клиент. Требуется пересадка. Что там по анализам, Алиса?
– Пока не подойдет очередь в листе ожидания, хроническая почечная недостаточность и гемодиализ.
– Что ж, реципиент у нас рок-звезда фигура большая, – произнес он задумчиво. – И меня, не захотел.
Раздались смешки.
– Оно и не мудрено. Я его тоже не хочу. Как говорится, мужская особь о мужскую, сколько не трись, толку не будет. Кто сможет доказать обратное, приходите вечером после пяти на сеновал. Обсудим премию Юнеско.
Трудно представить Батыра Хазановича, ростом в два метра, с типичными чертами бурята, по совместительству являющегося шаманом в Ольхонском районе занимающегося чем-то охальным с рок-звездой. Скорее это будет борьба или игра на топшууре.
– Кто был на вчерашнем рок-фестивале, не рассказывайте мне. Ни-че-го. Боюсь, бубен не выдержит. Игорь Петрович, что по девушке?
Патологоанатом скривился.
– Умерла.
– Да вы что? Ай-я-ай. Хотелось бы, узнать от чьих страстных объятий девица скончалась. В жизни не доверю в руки такому своих дочерей.
Он выразительно посмотрел на Андрея, а затем ехидно улыбнулся Алисе. Те, не смотрели друг на друга демонстративно.
– Ничьих. Судмедэксперт написал, при торможении пострадавшая напряглась, выкручивая руль, из-за чего перекрутила позвоночник. В момент удара получила травму. Она жила, пока кровь поступала из разорванных артерий. Кровоизлияние вопрос времени. Ее спутнику повезло больше.
– Вот, что и требовалось доказать, везение вещь относительная – продолжил улыбаться Батыр Хазанович.– А, между прочим, девушка завещание составила и донор нашего реципиента.
– Как донор?
Венера не смогла сдержать вопроса от удивления. Обычно если реципиент не числится в листе ожидания на операцию, не планировал трансплантаций (тем более пересадки почек), чтобы сделать пересадку, нужно попасть в лист ожидания и пожить в Москве, пока найдут подходящего донора. Нужна федеральная квота. Еще надо иметь определенный возраст, сопутствующие заболевания, и недлительный диализный стаж. У рок-звезды только последнее условие и соблюдалось.
– А что, Венера Доржевна серьезная ныне молодежь? А? Находит человека, которому подходит донорски по органам, пишет завещание, тусит с ним, а потом умирает в автокатастрофе. И дарит почки. Не прелесть?
– Да, кто же в таком возрасте пишет?
– Хороший вопрос, но нас не касается. Наша задача решить, кто будет оперировать?
Он сощурился, каверзно оглядел собравшихся и хмыкнул.
– Раз-два-три-четыре-пять.
Пока он взвешивал театральную паузу, ей передали папку. Венера беглым взглядом осмотрела данные по пациенту.
– Как насчет тебя?
Венера чуть не поперхнулась собственными слюнями.
Ее!? Да, ее за что? С вытянувшимся лицом, она посмотрела на старого шамана.
– У меня недостаточно опыта, Батыр Хазанович. Нужно еще лет пять практики. Пожалейте, – с волнением она, уговаривающее, посмотрела на коллег.
Те старательно отводили взгляд, пряча сожаление, и только Алиса смотрела с ненавистью. И Венера не поняла, почему? Ведь если верить словам Андрея, у нее кто-то есть и между ними все кончено.
– Так отказывайся. Чего ждешь? Увольняйся.
– Батыр Хазанович! Он же старый. Организм не переживет.
Ей хотелось все это прокричать. Но Венера только смотрела на хитрого бурята, не чувствуя на щеках влагу.
– Джефри Смит страдает от алкогольной и наркотической зависимости, – произнесла она ровно, словно читала закон. Все видели органы на снимках.
Он подошел к ней, вытер большими пальцами навернувшиеся слезы, убирая выбившиеся светлые волосы за уши.
– Тебе духи будут помогать. Не позорь отца, – внушил, как ребенку.
Последний аргумент казался убойным, но не издевательским. Он же сам ей как отец. Учитель. А позориться дочке Ламы не положено.
– Давно простирания делала?
Венера покачала головой. Последнее время, редко. Только на праздники Монал Ченмо, да на Дуйнхор. Стыдно. Отец не желал часто ее видеть, зная про Андрея и ее загулы.
– Езжай сегодня в Иволгинский, подношения сделай.
В Иволгинский она, конечно, съездит, куда ж деваться без уважения к старшим.
– Я хотел бы его оперировать.
Курумканский обернулся, и пристально посмотрел на Андрея, недовольно признался:
– Буду иметь в виду. Нужно еще с клиентом договориться. По страховке может выбрать любого.
Он посмотрел на Венеру.
– Все свободны, кроме тебя.
Оставшись наедине, он дал время ей ознакомиться с картой клиента, затем произнес:
– Пора браться за скальпель, дочка.
– Может Андрей?
– У него нет опыта.
– Я с ассистирую.
Курумканский повел взглядом, разглядывая висящие шаманские бубны вдоль белой стены. Он их повесил много лет назад, став главным врачом отделения, отгонял злых духов. Ничего не изменилось с тех пор, как прошло ее детство в доме Курумканских. Тогда она еще дружила с его дочерями.
Курумканский разочарованно выдохнул:
– Нет в нем, всем нутром чую. Нет. Понимаешь, не хочет помогать. О себе думает.
– Все мы о себе думаем, – Венера спрятала взгляд.
Последнее время Андрей все меньше и меньше брал операций, занимался собой и пациентами, без хирургического вмешательства. Такое случалось с любым во время кризисов.
– В тебе дар есть и жажда помочь, а в нем?
– Может быть из-за Алисы? – Венера закусила нижнюю губу.
Она подняла на него стыдливый взгляд, пока он тер подбородок.
– Знаю я, что ты хочешь сказать. Думаешь, не знаю? Как вы живете друг с другом ваше дело, но выбор он делал.
– Наказываете Алису?
– Все жду, поумнеет. Учиться начнет.
– Мы планируем развестись.
– Раз хороший, чего бежишь?
Венера облизнула губы, виновато разглядывая Курумканского из-под ресниц.
– Знаешь, за что он не любит его? Я скажу. За то, что не тянет он тебя, девочка. Думаешь, слепой? Не вижу? Не понимаю, как вокруг тебя толпами вьются, – он сузил глаза, и его отеческий взгляд перестал быть наставническим, приобретая жар свойственный мужскому нутру. Хлыстнул им по ней, обжигая.
Венера растерялась. Не нашла, что ответить. И ведь откликнулась. На долю секунду, на крохотный миг, нутро екнуло. Она виновато поджала губы.
– Что ж, пошли, нам еще с клиентом общаться. И Прасковью Дмитриевну штурмовать.
***
Вип-палаты в городской больнице Улан-удэ располагались на пятом этаже. Оттуда открывался дивный вид на Селенгу, разливающуюся многочисленными потоками. Река, петляла замысловатыми рисунками, огибала город с двух сторон. И хотя она не растаяла толком, в это утро, никто из обитателей больницы не смотрел в окна.
Новость, что в больнице лежит настоящая рок-звезда быстро облетела округу. Слух о том, это миллионер, из самой Англии вызвал переполох в сонном распорядке дня. Ведь, если повезет, то можно не только лично повстречаться, но и выйти замуж. Весь персонал больницы, а также пациенты женского пола, от мала до велика, бедные и по богаче обсуждали эту возможность на каждом углу.
Они смаковали детали аварии, пересказывали друг другу новости о том, что планируется серьезная операция, и возможно ее будут делать в Москве. А может быть, сам Президент прилетит для сопровождения звезды, так как является его почетным фанатом.
Те, кто был по наглее и мечтал взять быка за рога толпились у входа и за входом в вип-коридора. Прасковья Дмитриевна в святая святых посторонних не пускала, жутким взглядом и страшным голосом отсекая размечтавшихся, лишь одной своей не малогабаритной фигурой. Хотя нужно заметить ее скулы уже сводило от приторного выражения спокойствия, сквозь которое прорывалось желание сходить домой и взять двустволку у мужа заряженную солью. Хотелось охладить пыл посольства невест и визитеров считающих, что они способны дать фору любому журналисту.
Когда к ней подошли двое мужчин с накинутыми, поверх элегантных деловых костюмов из знаменитой английской шерсти, белыми халатами, она, ленясь оторвать зад от стула, зычным голосом гаркнула:
– Куда!?
– Они юристы, – из-за их плеч высунулась Алиса Курумканская, а под нос слеповатой Прасковьи Дмитриевны просунула справку, наспех нацарапанную на вахте, перекосившимся почерком вахтерши.
Венера, наблюдая за этой встречей, двигаясь с Курумканским в том же направлении не могла не заметить, как светиться Алиса, как льнет к одному из мужчин. Так липнет, что сомневаться не приходится, у нее с ним отношения. При виде одного из них, Венеру бросило в жар. Один из них походил на того мужчину в спа-салоне.
Юристы прошли внутрь, а Курумканский фыркнув на собравшуюся толпу, разогнал ее грозным взглядом.
– Устроили зоопарк, – ругался он. – Прасковья Дмитриевна, кто разрешал пропускать?
– Справка же, справочка была.
– Что ж любая бумажка справка?
Забрал ее со стола, он направился внутрь, дойдя до палаты номер один. Толкнул дверь.
В палате двое мужчин стояли, а Джефри Смит лежал. Его матрас был слегка приподнят для общения с посетителями.
– Позвольте представить моих юристов, – перевела с легкостью Алиса, кокетливо улыбаясь, и намеренно, игнорируя угрюмый взгляд отца.
– Чем обязан, – спросил тот.
– Изабелла вас раскрасила, мисс, – улыбнулся Джефри, обратившись неожиданно к Венере, привлекая к ней внимание.
– Так бывает, когда происходит кровоизлияние в мозг. Ваша подруга не виновата, – ответила она, понимая, что все смотрят на нее, внимательно изучают. Особенно черноволосый. От неуютных взглядов никуда не деться. А ей хочется исчезнуть, выйти за дверь. И хоть рядом Курумканский, ей тошнит и не по себе.
– Они здесь, чтобы уладить правовые моменты и составить договор. Марс Брицкриг, – обратился он, представив первого юриста, мрачнеющему Курумканскому.
Кивнул черноволосый мужчина. Он перестал изучать Венеру и теперь предельно внимательно смотрел на Курумканского. Словно пытался разгадать какие отношения связывают главу отделения и пришедшею с ним девушку.
От того, что у одного из них было лицо желтой твари, что пыталась ее убить всего несколько недель назад в салоне Новосибирска, Венере становится жутко. Она ежилась, краснела, вспоминая страшные, роковые минуты.
Марс Блицкриг смотрел сквозь старого шамана, и сворачивал взглядом на Венеру. А той хотелось быстрее завершить встречу. Признаться, себе отчего именно, было выше ее сил. В этот момент она остро пожалела, что не носит обручального кольца. А затем, с удивлением осознала, что даже не знает, где оно лежит дома.
– Но если вы поможете разрешить наше пари. Для нас будет же лучше. Это Мэдокс Мэдс.
Второй мужчина постарше, весь седой, показался ей привлекательным. Настолько, что подумалось, даже любопытно, не уже ли все иностранные юристы такие? Идиотская мысль, но именно она мешала сосредоточиться. А точнее, взгляд черноволосого Марса Блицкрига. Он смотрел на нее, без стеснения, прямо. Так что это заметила не только Венера, но и Курумканский с Алисой.
Джефри Смит тоже смотрел на Венеру, но с усмешкой, он собирался рассказать о сути пари, когда Курумканский вскинул руки вверх, перебив его.
– Вы выбрали врача? Хочу предложить Венеру Баргузинскую, – он протянул руку в ее сторону, представляя. – Лучший специалист.
Мужчины повернулись к Джефри, который смотрел на нее все с той же улыбкой, застывшей, ничего не значащей и вежливо-обходительной, а затем развел руки. Слегка усмехнулся, мол в следующий раз, моя дорогая.
– Я выбрал Андрея Ритмова, – сообщил он.
– Почему?
– У него нет в биографии негативных инцидентов, – произнес Мэдс.
Курумканский нахмурился и понял все без дальнейших слов. В ее биографии и в самом деле был негативный случай. Он покачал головой.
– Венера лучший мой хирург, и думаю и в Забайкалье.
– Вы не поняли, мы сделали выбор, – с нажимом произнес Мэдс, и Курумканский всплеснул руками, взревел:
– В деле указано, ее вины нет.
Венера вышла за дверь, она больше ни на кого не смотрела и не слушала, прислонилась спиной к стене. Она ощущала внутреннюю смесь страха, позора и ужаса. Дикая смесь, в которой профессиональная гордость перевесила все остальное. Ей не смыть пятно позора. Не смыть, сколько бы жизней она не спасла, после. Люди судят не объективно, а субъективно, а в вопросах здоровья тем более.
Из палаты вышла Алиса. Остановилась, она взглядом разбирала Венеру с некоторым призрением. За последнее время Алиса расцвела. Прибавила в груди и как-то стала выглядеть женственнее. Дамское самолюбие напомнило о себе неприятным ощущением в груди.
– Думаю, ты заслужила, – заявила та не в силах скрыть триумфа и злорадства над давней соперницей.
Что с того, что выбрали не Венеру, любовнице муже и бывшей подруге? Выходит, они не просто соперницы. Она по-новому взглянула на нее, пока та слегка улыбнувшись, вздыхала:
– Боже, какие мужики. У наших баб в отделении слюни текут.
– К чему столько откровений?
Бывшая подруга не сказала ей за последние годы и двух десятков слов. А ведь когда-то были, не разлей вода.
– Передай Андрею, я не могу сегодня, – она бросила взгляд на дверь палаты.
– Передай сама.
– Это не мне сделали предложение и женились. Так что вы чаще видитесь.
Все происходило на глазах у Прасковьи Дмитриевны, которая забыла о своем желании сходить домой за ружьем, об усталости и о посетителях в Вип-палате. Вместо этого, разинув рот она впитывала подробности новой сплетни.
Эка новинка, любимица Курумканского увела у его дочери жениха. И кого? Такого талантливого и несчастного. Теперь они несчастные любовники. Ой-ёо-ёй! Адвокаты и Вип-больной тут же уступили в ее рейтинге новостей первую строчку и, она, спохватившись, старательно отвела взгляд от двух молодых женщин, сделала вид, что читает принесенные до этого справки-пропуска.
Венера выпрямилась, с возмущением глядя на Алису. Офигеть, жена будет передавать послание от любовницы мужу. Она что? Совсем с катушек съехала. Как она себе такое представляет?
– Он не мой любовник.
– И не мой. Я между прочим замуж выхожу. Он твой теперь. Навсегда!
Алиса таинственно повела бровью, повернулась и победным шагом пошла по своим делам. Оставив Венеру в удивлении смотреть ей вслед.
Глава 4
Ноги несли ее по липкому снегу к машине, и Венера каким-то внутренним чутьем поняла, что предчувствия ее не обманывают.
Улан-Удэ в предрассветных сумерках отражал свет фонарей витринами, мигая неоновыми вывесками, позевывая темными окнами многоэтажек. Мысли ее устремились к операции.
В клинике и раздевалке, казалось тихо. Где-то стайкой бродили интерны. Они пьют кофе и готовятся к сложному дежурству. Она сама была такой несколько лет назад. В двух-трех операционных ведутся срочные операции, две готовят для утра. Венера вошла в раздевалку и присела на скамейку, собираясь с мыслями и духом.
В тишине перед рассветом ее охватило чувство неуверенности, но уже другое. Профессиональное. Венера неосознанно растирала заживший кровоподтек от нанесенных по лицу ударов. Челюсть еще побаливала. Дело было даже не в Андрее, которого она видела только на работе. А в том, что казалось, их отношения дошли до точки кипения. С момента назначения ведущим врачом рок-звезды, он все время срывался, никак не мог собраться и что хуже всего не объяснял причины и мотивы поведения. Догадаться можно было и так. У них с Алисой все плохо.
В раздевалку влетел Курумканский и окинув помещение сердитым взглядом, зло мотнул головой. Она поняла вот оно. То, что тревожит и грызет ее с утра.
– Его нет, – сообщил он. – На звонки не отвечает.
Они планировали начать в девять утра.
Пациент готов, проводились последние анализы и приготовления. А главного хирурга-трансплантолога не было на месте. Венера только моргнула.
– Нигде. Гребанный ублюдок. Собирайся, – скомандовал он ей, и вышел из раздевалки.
В следующую секунду, она уже была на ногах и едва поспевала за Курумканским, шагающим к выходу.
– Я так понимаю, дома не объявлялся?
– Нет.
Он вдруг остановился, резко повернулся к ней и выдохнул:
– Подумай, где он может быть, кроме Алисы. Где?
– Я не знаю, – Венера, растерянно хлопала глазами.
– Давно не ночевал дома?
– Дней пять, – она припоминала, что с того самого разговора на планерке, они виделись только на работе и выглядел он не важно. Растрёпанный, осунувшийся, небритый, он походил на человека, у которого великое горе.
Курумканский потер не бритое лицо и закрыл глаза.
– Подумай, ты его жена, где он может быть? Где обычно, этот засранец заливает горе?
Венера пару секунд пыталась понять, о чем он, а затем кивнула.
– На выезде из города, шатры, где поют.
– Поехали.
И спустя пять минут, они ехали по Улан-Удэ, в направлении выезда на Байкал.
– Что происходит?
– Алиса замуж собралась, – ответил тот, после некоторой паузы. – Бросила твоего кабеля.
– За кого?
– Одного из этих. Адвокатов Смита.
– За пять дней?
– Как видишь, ей не требуется много времени, на раздумье.
Дальше Венера ехала молча, сворачивая на нужных поворотах и пропуская машины. Алиса выходит замуж, второй раз. И верно, очень быстро собралась, но Андрей тогда в машине сказал, что у нее кто-то есть. Значит она познакомилась с ним до или бросила еще кого-то ради нового? Чужая душа потемки. Венера думала, что знает Алису, а выходит, что совсем нет.
Они приехали в кафе, и войдя внутрь очень скоро увидели среди засидевшихся посетителей Андрея. Он пил и судя по внешнему виду давно.
– Какие люди, – раз улыбался он, пока Курумканский оплачивал счет.
– Ты забыл, про операцию? – спросила она, понимая, что происходит что-то запредельное. Андрей не позволял себе, никогда ничего подобного. Даже когда умерли его родители, один за другим. Не заливал депрессии алкоголем и не подводил. Выходит, Алиса была для него даже важнее, чем Венера думала. Или хотела думать.
– Жена моя, – он икнул. – И тоже, а-аха.
Они взяли его под руки и дотащили до машины, под ругань Курумканского, загрузили внутрь.
– Что теперь?
Курумканский свирепо следил за трассой, и было видно, как его трясет от злости, еще миг он взорвется, как разрывная граната, засыпая осколками салон. Курумканский что шаман, что хирург относился к обязанностям с дисциплиной военного. Одни его боялись за это, другие боготворили.
– Он же…
– Козел.
Шаман, едва сдерживая бешенство, бросил испепеляющий взгляд на безмятежно спящего на заднем сиденье Андрея, а затем на Венеру.
– Езжай в клинику. Воткнем физраствор, привезем в операционную. Проведешь операцию, а по бумагам проведем этого. Потом, пусть шагает на все четыре стороны.
– А если узнают?
– Узнают, так узнают. Нам, что? Поехали.
Венера завела мотор.
Спустя два часа Венера натянула шапку, собирая светлые локоны под нее, надела сине-зеленую маску, перчатки. Последние детали одежды. Все, она готова.
Вошла в операционную. Осмотрела всех. Почки уже привезли. Катя Шевцова, анестезиолог, стоит наготове. Другие члены команды рядом. Кто-то по привычке в ослепительно-огненном рассвете, включил фоном Линдси Стерлинг, и веселая скрипка с битом заритмировала и понеслась по пространству комнаты. Рядом на каталке спал Андрей. Его также обработали и укрыли синей тканью. Формально он присутствовал на операции. Формально они были мужем и женой, подумалось ей, пока она смотрела на пустой операционный стол, готовый к работе.
Смита ввели в наркоз и приготовили к операции.
Венера прикрыла глаза и открыла, оставляя эмоции за спиной. Больше человек, лежащий на столе, не являлся таковым.
Работать.
Обычно в операционных бывает болтовня. Шутки, обсуждение важных событий в жизни под негромкую музыку. Невозможно стоять на ногах много часов в полном молчании изо дня в день. На этой операции (ее первой самостоятельной за долгое время) все молчали. Венера сосредоточилась, слишком нервничала, чтобы обсуждать что-то еще.