Читать онлайн Миссия: спасти Землю бесплатно

Глава первая. Шаг в никуда

Да-ан. Да-ан. Да-ан. Мягкий звуковой сигнал, сопровождаемый синхронизированной пульсацией голубого свечения под потолком, сообщил сотрудникам Якутского НИИ космофизики и времени (КФиВ), что рабочий день подошел к концу. Подсветка пола сразу стала мягче, и по тусклым плитам к выходу заспешили сотрудники разных отделов.

Несмотря на аврал, который всегда случается в последнем квартале года, трудовой график НИИ не нарушался ни на минуту, а трудомеры, размещенные на каждом этаже здания, функционировали, как отлаженные нейро-часы. Уже год за неоправданную переработку начальство начисляло автоматические штрафы, поэтому научная элита, заблокировав служебные помещения, торопилась из секретных лабораторий на свет божий.

– 18–15. Ключ сдан. Замыкающий Андреев, – холодным голосом произнес электронный вахтер, когда металлический прямоугольник с лазерной насечкой – ключ отдела перемещений во времени занял свой паз в стене за вахтой. – До свидания, Айсен Георгиевич.

Голос был адресован молодому человеку в очках и лабораторной светло-серой спецодежде. Его всклокоченные волосы и нелепая цветовая гамма футболки, торчащей из-под расстегнутого верха спецовки, диссонировали с минимализмом интерьера парадного холла НИИ, а сосредоточенный взгляд, самопроизвольные движения рук и запоздалые реакции свидетельствовали о том, что младший научный сотрудник Андреев не перестал думать о работе даже после того, как запер двери лаборатории и сдал ключ.

– Айс, ты в рабочем халате! Опять забыл переодеться? На работе надо думать о работе, а на досуге об отдыхе, – смешливый мужской голос вернул его в реальность.

– И бейдж не дезактивировал. Молодец! – присоединился к нему кокетливый женский. – Тебе надо научиться расслабляться и думать о чем-то еще, кроме своих экспериментов.

– Не учите его плохому, ему не до вас, – раздался третий, более возрастной. – А если серьезно, Айсен, пора уже взяться за ум. Нельзя быть таким недотепой. В кроссовках и футболке собрался на якутский мороз! И это в конце ноября. О чем ты только думаешь.

ИЗ ДОСЬЕ СЛУЖБЫ КАДРОВ НИИ КФиВ:

(Обновлено 10.11.2022 г. по итогам планового тестирования сотрудников)

Айсен Георгиевич Андреев, младший научный сотрудник лаборатории временных перемещений. Хороший специалист в своей области, эрудирован, однако не обладает необходимой организованностью, в том числе это касается и внешнего вида. Склонен нарушать дисциплину и трудовой график. Коммуникационные навыки ниже среднего. Не командный игрок. Интроверт. Подвергается насмешкам со стороны коллег, но реагирует спокойно. Лидерские качества отсутствуют.

Сотрудники соседних отделов сдавали ключи и посмеивались, глядя на Андреева. Все они были одеты в теплоемкие пальто и термокепки, вошедшие в моду в Якутске в сезоне осень-зима 2022–2023 года. Оглядев себя, Айсен смущенно улыбнулся.

– Летать-бороздить! Опять задумался, – он повернулся к вахтеру. – Можно открыть лабораторию? Вернусь переодеться.

– Не положено, – ответил робот.

Ожидаемый отказ вызвал дружный смех коллег, уже покидавших здание.

– Удачи, Айсен! Надеюсь, часа через два ты его уговоришь! – зазвучал женский кокетливый возле стеклянных дверей.

Айсен, не оборачиваясь на уходящих, махнул рукой в знак прощания и с умоляющим видом уставился на вахтера. Возникла пауза. Она длилась ровно столько, сколько потребовалось, чтобы последние из сотрудников скрылись за стеклянными дверями выхода.

Айсен сдвинул очки к переносице и оперся на стойку вахты.

– Одним из главных ваших приоритетов, уважаемый вахтер, является здоровье сотрудников института, а значит, согласно инструкции, вы обязаны способствовать тому, чтобы я смог надеть теплую одежду, соответствующую погоде. В противном случае я выйду на улицу раздетым, замерзну и умру. Это станет большой потерей для всего нашего института, уверяю вас. Да, что там институт! Для всей отечественной науки! В этом случае ваши действия, безусловно, будут квалифицированы, как умышленное причинение вреда здоровью и вас, конечно, отправят на дезактива…

Раздался щелчок. Через секунду Айсен уже держал в руках ключ. – Спасибо! Я быстро!

Он стремительно развернулся и побежал к лестнице.

Из дневника Андреева:

(10.11.2022. 19–45)

Сегодня на работе прошел очередное тестирование в службе кадров. Просили написать о себе. Отделался от них стандартным набором шаблонов. Ну, а если серьезно…

О себе? Хм… что же такого рассказать о себе? В глазах общественности я лузер и недотепа. Но это не совсем так. В наш институт я попал не по блату, а потому что пять лет подряд выигрывал хакатоны. Работать начал еще со школы, для того, чтобы иметь самую лучшую начинку для компа. Я могу собрать необходимое оборудование из пары железяк и проволоки, имея только отвертку и пассатижи. А еще у меня фотографическая память и математический склад ума, что позволяет держать в голове результаты многих расчетов и анализировать их, не тратя времени на ввод данных в систему. Нет, пожалуй, я точно не лузер. Просто, не умею налаживать контакты с людьми. Может, мне записаться на курсы, чтобы подтянуть коммуникативные навыки? Да не, вряд ли. Во всяком случае, не сейчас.

Что еще? Девушка… Нет, ничего серьезного. Похоже, я не в их вкусе. Не такой слащавый, как BTS, и не такой брутальный, как Тейлор Лотнер. Это проблема. Иногда мне кажется, что я вообще не с этой планеты. Инопланетянин какой-то… Интересно, какие они – пришельцы? Повидать бы одного из них, может, сошел бы у них за своего.

В общем, над самопиаром еще нужно поработать. Но, я думаю, скоро все изменится. Как только я закончу новую серию экспериментов, проведу расчеты и смогу осуществить… впрочем, пока это секрет.

Айсен добежал до поворота на лестницу и со всего размаху налетел на троих сотрудников Отдела изучения внеземного вмешательства. Черт! Он думал, что в здании уже никого нет.

От столкновения ключ вылетел из нагрудного кармана на пол и залетел в щель под плинтусом.

– Андреев, аккуратнее. Необязательно к своей рассеянности добавлять еще и заполошность, – произнес один из подошедших, неприязненно посмотрев на взлохмаченного ученого. В отличие от него, говорящий был настоящий педант, а такие, как правило, не прощают окружающим их недостатки.

– Извините, – буркнул Айсен.

Пока он выковыривал ключ, крепко застрявший в щели, троица из «внеземного» подошла к вахте.

– 18–23, ключ сдан, замыкающий Нойский, – произнес вахтер. – До свидания, Альберт Викторович.

Высокий худой брюнет не счел нужным ответить электронному вахтеру. Зато, пока его сослуживцы сдавали ключи, Нойский с подозрением глядел на Андреева.

Он наконец вытащил ключ и с досадливым видом побежал вверх по лестнице. Нойский смотрел ему вслед.

– От некоторых сотрудников нашего института никакого толку. Зачем такие идут в науку? Один хаос. Возможно, стоит поговорить с его начальством? – слова Нойского были поддержаны активным киванием подчиненных. – Если его место освободится, я мог бы пристроить туда своего племянника.

– Альберт Викторович, ваши ботинки снова оставили черные полосы на полу холла, – прожужжал электронный охранник. – Надевайте бахилы.

– Ничего страшного. Вытрешь. Для того ты здесь и поставлен, железяка, – ответил Нойский и, смерив вахтера презрительным взглядом, покинул институт.

Из дневника Андреева:

(12.03.2020. 10–45)

Только что на планерке познакомился с пренеприятным типом. Альберт Викторович Нойский – так его зовут. Начальник отдела космического вмешательства. Бррр. Нет, мы, конечно, пересекались в коридорах нашей конторы, ведь я уже работаю здесь полгода (устроился в 2019-м, сразу после универа). И с ним, как со всеми остальными, я прилежно здоровался. Но Альберт Викторович кому попало на приветствия не отвечает. Я – птица не его полета. Мои предложения по улучшению работы между отделами он поднял на смех. Даже не разобрался. Я, конечно, поговорю с руководством, но это, наверное, усложнит и без того непростые отношения с начальником «внеземного» отдела.

(12.03.2020. 20–01)

Разжевал директору свои предложения. Он одобрил. Утрись, Нойский!

Кстати, в институте этот Альберт Викторович давно, и тема, над которой работает его отдел, просто бомбическая – «Возможное присутствие внеземных цивилизаций в эпоху палеолита». Эх, если бы не его характер, могли бы сотрудничать. Говорят, раньше он был ничего, но потом – бац! – сознание переменилось. Но по мне, так он просто высокомерный жлоб. Слышал, он даже пытался писать диссертацию «Люди высшей расы», но руководство ее прикрыло. Еще бы! Надо же такое придумать. Я не физиономист, но внешность у него, по-моему, соответствует характеру: худой, нервный, длинная челка, губы, даже когда закрыты, говорят тебе: «Ты ничтожество». Короче… не мой герой. Но обсуждать коллегу я ни с кем не буду, только со своим дневником.

Лаборатория по изучению временных перемещений располагалась в западном крыле здания и занимала внушительную площадь. Помимо расчетных панелей, рабочих столов с тактильным управлением и другого супер-современного оборудования, в ней разместился недавно собранный временной портал – первый на Евразийском континенте. С начала этого месяца сотрудники приступили к тестированию уникального оборудования.

Айсен зашел в лабораторию и плотно, до щелчка блокиратора закрыл за собой дверь. Потолок стал матово-белым. Он направился к своему столу, попутно вытаскивая из шкафов необходимые бумаги.

– Уф! Поверили, что я забыл переодеться! Но, дорогие мои коллеги, я ничего и никогда не забываю. Я вообще очень умный, как бы свысока вы ко мне не относились. А еще я перспективный, обладаю фотографической памятью и… а, черт! – Айсен врезался в приоткрытую дверцу шкафа. – Летать-бороздить! Какой гад оставил ее открытой! – Андреев потер ушибленную переносицу. – Похоже, это я сам – умный и перспективный.

Он засмеялся и, все еще потирая переносицу, подошел к столу. Здесь в прозрачном боксе разместилась полная коллекция Лего-Мстителей. Сдвинув ее в сторону, Айсен разложил на столе бумаги с зарисовками. Привычка делать карандашные наброски происходящего, помогала МНС (младшему научному сотруднику) сосредотачиваться.

– Так, что тут у нас? Необходимые расчеты проведены, все проверено и перепроверено и, похоже, теперь я готов к испытанию.

Андреев включил видеоблокнот. Полупрозрачная панель над столом засветилась, потом потухла.

– Опять барахлит, – с досадой сказал Айсен и с силой топнул ногой возле стола. От микроколебания панель засветилась снова. Видеозапись началась, а по нижнему краю поползла строка буквенной кодировки речи.

– Итак, запись номер пять. Сегодня я закончил все расчеты. Согласно данным экспериментов (слушайте запись 2, 3, 4), далеко не все живые существа могут безопасно перемещаться во времени. Малейшее отклонение в артериальном давлении или иные физиологические характеристики нестабильного характера делают перемещение крайне опасным для жизни. (Айсен поднял рисунки до объектива видеоблокнота). Вчерашний опыт на крысах показал, что гипертоников расщепляет на обратном пути. Пониженный сахар тоже является проблемой – он способствует впадению в безвозвратную кому. А обезвоженность, даже незначительная, приводит к полному высыханию объекта в процессе перемещения.

Андреев грустно посмотрел на стеклянный морозильник, где стояли контейнеры с невезучими грызунами.

– Но есть и хорошие новости! Три абсолютно здоровые особи – Халк, Тор и Капитан Америка – прекрасно перенесли перемещение на десять, пятнадцать и двадцать минут соответственно.

Андреев бросил взгляд на клетку, где сидели три белые крысы – одна с зеленой полосой на спине, другая с красно-синим пунктиром. Третья не нуждалась в цветовой дифференциации, так как была одноглазой.

– Эта удача говорит нам только об одном: сегодня я, Айсен Георгиевич Андреев, младший научный сотрудник, я бы даже сказал «самый младший научный сотрудник», совершу переход и тем самым открою эру трансвременных путешествий для человечества.

Андреев подошел к Воротам времени и дотронулся до панели управления. Она засветилась приятным светло-бирюзовым светом. В тот же тон окрасился контур ворот, прямо под которыми обозначился небольшой круг. Айсен снял очки и наглухо застегнул спецодежду. Его пальцы быстро побежали по клавиатуре и в строке отправления появились цифры: 30.11.2022. Андреев взглянул на свои нейро-часы:

– 18–45. Теперь время прибытия, – он на секунду задумался. – Думаю, пятнадцати минут хватит.

Пальцы набрали ту же дату, но другое время. Закончив с приготовлениями, Айсен обернулся к блокноту. Лицо его стало непривычно серьезным.

– Если я не вернусь или вернусь пострадавшим, это будет исключительно моей виной. Все, что я сейчас делаю, я делаю во благо науки, ибо я ученый и хочу посвятить изучению времени всю жизнь. Я сам принял это решение и сам несу за него ответственность.

Он коротко вздохнул, взъерошил волосы и добавил в своей обычной веселой манере:

– Надеюсь, мне повезет.

Андреев сделал шаг вперед, встал на круг, и тот сразу засветился ярче, объяв экспериментатора столбом зеленоватого света. Айсен решительно нажал кнопку «Старт» на панели. Светящиеся ворота слегка задрожали, раздался электрический треск, и в тот момент, когда зеленое свечение стало ослепительным, он увидел (или показалось?), что дверная ручка лаборатории подергивается, будто кто-то пытается открыть дверь.

В следующую секунду зеленые врата ослепительно вспыхнули и тут же погасли. Треск утих. Лаборатория приобрела свой обычный вид. Все было как прежде. Все, кроме одного – перспективного ученого с лохматыми волосами в кабинете больше не было.

Глава вторая. Неудачное возвращение

Вспышка!

Тишина.

Долгая, долгая тишина…

В первую долю мгновения казалось, что зеленоватый свет, поглотивший его, был просто невероятно ярким. Но затем потоки фотонов буквально растворили тело. Стало больно. Боль была такой, что Айсен раскрыл рот для крика. И он закричал. А может, это осталось на уровне желания, потому что вокруг не было ни звука. Только звенящая тишина и все растворяющее в себе сияние.

Прошла вечность или около того. Ощущение времени, пространства и силы тяготения исчезли. Айсен даже под пыткой не сказал бы, сколько продолжалось перемещение.

Перемещение! Вот зачем он здесь. Он успел забыть, почему стоит тут, посреди сжигающего живьем зеленого столба. Но теперь память вернулась. Айсен осознал, что работа Временных ворот закончилась, однако не мог понять главного, удался ли его эксперимент. Глаза различали только монохромные силуэты, и чтобы привыкнуть к обычному освещению кабинета, Андрееву пришлось болезненно жмуриться. Раз. Еще раз.

«Одно можно сказать точно: я не умер. Кажется», – подумал Айсен.

Он попробовал ощутить руки и ноги. Оказалось, они на месте.

«Похоже, и не расщеплен. А это еще одна хорошая новость данной минуты.

Кстати, о минутах. Сколько сейчас времени? Нужно срочно посмотреть на нейро-часы!»

Андреев еще раз зажмурился, а потом широко раскрыл глаза. Силуэты предметов стали вполне четкими и обрели цвет. Айсен обвел взглядом кабинет. Так… Вот рабочий стол с панелью видео-блокнота. Вот морозильник с жертвами неудачных экспериментов. Слева клетки с пищащими Халком, Тором и Капитаном Америкой. Возле входной двери мужик в сером костюме. Дальше шкаф с документами… Стоп!

СТОП! Мужик в костюме?! Айсен вытаращил глаза в сторону все еще плохо различимого объекта и замер.

– Так-так, Айсен Георгиевич, – произнес костюм нервным фальцетом директора НИИ КФиВ Никодима Эрастовича Блинова. – Вижу, вы развлекаетесь?

Из дневника Андреева:

(07.10.2019. 11–05)

Итак, закончилась моя первая неделя на новой работе. Помаленьку знакомлюсь с коллективом. И первый  – директор. Никодим Эрастович в науке человек неслучайный. Он в ней давно и всю сознательную жизнь провел на руководящей работе. Год назад ему доверили руководить Институтом космофизики и времени, и Блинов взялся за дело. Ну, как взялся… «Работайте, товарищи, но только так, чтобы ничего не натворить», – примерно так наш директор заканчивает собрания трудового коллектива. Если я правильно понял, теперь это девиз всего нашего НИИ. А жаль, потому что хочется работать, экспериментировать – в общем, что-нибудь натворить.

Примечание. Есть в руководстве Блинова Н.Э и положительные стороны. Говорят, с его появлением столовая института стала в разы лучше.

Разговор был неприятным. Никодим Эрастович, несмотря на свою полную фигуру, энергично ходил по кабинету, размахивал руками и кричал. А младший научный сотрудник стоял в Воротах времени с виноватым видом, как плохой голкипер, пропустивший решающий мяч.

– Вы что, хотите всех нас под монастырь подвести?! – задыхался от возмущения директор. – И это в конце года! Когда решается вопрос финансирования наших экспериментальных программ, и вашей – вашей! – в том числе. Я уж не говорю о том, что вы подставляете свое руководство, и это накануне юбилея.

– Извините, я не понял, юбилей у всего руководства? – как-то устало спросил Айсен.

– Нет!! Юбилей у меня! Но подарок вы приготовили для нас всех, – директор продолжал энергичную ходьбу, и от этого Айсена начало подташнивать. После перемещения он чувствовал себя слабым. Пришлось сесть на стул.

– Хорошо, что Альберт Викторович позвонил мне и предупредил о вашем подозрительном поведении. Хорошо, что я как раз задержался на работе и успел предотвратить ваши безответственные фокусы. Я был вынужден идти на вахту и брать запасной ключ, а у меня, знаете ли, астма, – Блинов остановился перед подчиненным и заговорил чуть спокойнее. – Ну, объясните мне, Андреев, о чем вы думали? Вы что, хотели, чтобы вас пополам разорвало, как крысу? Это ж хорошо еще, что Ворота не сработали. Вспыхнули, да погасли. А то неизвестно, чем бы все это закончилось.

Айсен удивленно поднял голову на директора, потом перевел взгляд на свои нейро-часы.

– Вы ошибаетесь, Никодим Эрастович.

– В чем, Андреев? В чем я ошибаюсь? – опять добавил оборотов Блинов. – В том, что вы крыса? Или что проводить такого рода эксперименты в одиночку безответственно? Или в том, что…

– В том, что эксперимент не состоялся, – с затаенным торжеством произнес Айсен. – Меня не было в кабинете пятнадцать минут!

Повисла пауза. Директор Блинов застыл с неоконченной фразой. Его лохматый и немного бледный подчиненный кивнул для убедительности, как бы подтверждая только что сказанную новость.

– Вы хотите сказать… хотите сказать… что вы переместили себя во времени?

Андреев кивнул еще раз. Никодим Эрастович сел на соседний стул и вытер лысину платком.

– Это же… это… эээээ, – директор посмотрел на соседа так, словно видел его впервые. – Это фантастика! Андреев! Вы понимаете, это фантастика!

– Вот именно! – Айсен Георгиевич вскочил со стула. От его вялости не осталось следа. Он подошел к своему столу и остановил запись видеоблокнота.

– Здесь, – показал он на панель, – здесь все записи, все расчеты и наблюдения. Я все точно рассчитал, все перепроверил. Я был уверен, что все получится. Начальство не решалось и думать о перемещении человека, не верили мне. Но ученый должен быть смелым, так ведь? И я принял решение. И сделал это! – он радостно хлопнул по столу, и панель вновь принялась записывать. Айсен нетерпеливо вырубил ее. – Теперь мы, опережая график на два месяца, можем рапортовать о научном прорыве! Уже завтра о нас сообщат во всех мировых СМИ. Только представьте: «Айсен Андреев, никому не известный сотрудник якутского НИИ Космофизики и времени, стал первым путешественником, пронзившим временной поток! Молодой ученый совершил научный подвиг масштаба Розье, Кюри, Кусто, Гагарина, Барри Маршала!» Здорово, правда?

Блинов с потрясенным видом смотрел на молодого ученого и слегка потряхивал головой.

– Ну? Я ведь как Гагарин, понимаете? Здорово же? – повторил Айсен. – Как вы думаете?

– Да-да, Гагарин – это здорово, – Блинов еще раз протер лысину. – Я думаю, Андреев, с завтрашнего дня вы уволены.

Из дневника Андреева:

(30.11.2022. 20–30)

Только что уволили. Блинов сказал что-то о стратегической важности, наблюдении спецслужб и катастрофах планетарного масштаба, которые обязательно случатся по моей вине. В общем, голливудский блокбастер. Только для меня все закончилось в самом начале фильма.

The end. Титры.

Глава третья. Бесповоротные решения и поворотные моменты

– Сегодня 6 декабря 2022 года. На улице туман, ветер северный 1–3 метра в секунду. Температура воздуха –47⁰ градусов мороза. Наблюдается небольшая магнитная буря вследствие вспышки на солнце. За городом в вечернее время можно будет наблюдать северное сияние. Следующая остановка «Институт Космофизики и времени».

Голос из репродуктора затих, сменившись приятной музыкой, двери электробуса мягко раскрылись, и пассажиры вышли на мороз.

Младший научный сотрудник НИИ КФиВ Андреев сегодня шел на работу позже обычного. Причин торопиться не было. Принятое накануне решение бросить все к чертовой матери лишь окрепло к утру, и помятый от бессонной ночи ученый топал в родной институт в последний раз.

За эту неделю Айсен пережил столько неприятностей, сколько не сваливалось на него в течение всей жизни. Приказ об увольнении отменили, но радоваться было нечему. За самовольное проведение опасного эксперимента ему впаяли строгий выговор и лишили годовой премии. И понизили в должности! Его место занял какой-то мажор (говорят, племянник Нойского), а самого Андреева временно перевели в лаборанты и лишили права замыкающего. Теперь он не должен был оставаться в лаборатории последним или находиться там один. Коллеги не знали всех деталей случившегося, однако количество насмешек над лохматым неудачником увеличилось в разы.

Но не это так расстраивало ученого. Катастрофа заключалась в другом: все документы, расчеты и видеозапись перемещения были изъяты руководством института. Попытки поговорить, объяснить свои мотивы и рассказать о ходе эксперимента разбивались в приемной о холодное «директор занят подготовкой к юбилею, просил не беспокоить». Научный подвиг, самоотречение, риск, прорыв оказались никому не нужны. Ну и к черту все! Андреев решил уволиться.

Сейчас на пороге института, вдыхая туман декабрьской улицы, он еще раз пошагово продумал свой последний визит: 1. забрать личные вещи, рисунки и коллекцию Мстителей; 2. незаметно запихать в спортивную сумку Халка, Тора и Кэпа; 3. зарегистрировать в трудомере заявление об увольнении. Все!

Айсен сделал решительный вдох-выдох и потянул на себя замерзшую на морозе ручку.

Как ни странно, электронного вахтера на своем месте не было. Вместо вечного дежурного сидела грузная женщина в форме ЧОПа. «Дезактивировали все-таки старика», – решил Айсен, поздоровался с ЧОПовкой и пошел дальше. Разбираться в кадровых перестановках вахты ему было недосуг.

Первый этап прошел почти без заминок. Не обращая внимания на насмешливые взгляды коллег, он поднялся по лестнице. Уже наверху ему кто-то сунул в руку открытку с аудиопоздравлением. Айсен раскрыл.

«Андреев слыл большим талантом и стал блестящим лаборантом!» – пропел противный голосок. Вокруг засмеялись. Айсен выбросил открытку в урну и быстро прошагал в сторону лаборатории.

Без него здесь было тихо. Мажор сидел с телефоном и с интересом играл в новую hidden object от якутских разработчиков. Айсену это было на руку. Он сложил вещи в принесенную с собой сумку: кружка, лего-армия, дневник (его, слава Вселенной, не изъяли), стопка рисунков, еще несколько мелочей.

– А где мои маркеры? – Айсен обшарил весь стол и не нашел любимой пачки.

– Да я их пацанам отнес в отдел магнитных бурь. Они там стенгазету к Новому году рисуют, – ответил новенький, не отрываясь от игры. – А ты че опоздал?

– Да так… Увольняюсь.

Поскольку Мажору было фиолетово на всех и вся, кроме себя, ответ его удовлетворил. Айсен взглянул на видеоблокнот – он опять работал вхолостую. Лаборант хотел его выключить, но остановился. «Наплевать, – подумал он. – Пусть разбираются сами».

Второй этап был сложнее. Уносить подопытных животных из института категорически запрещалось. Секретность, правила и все такое. Но на кого он их оставит? Бывший младший научный сотрудник привязался к своим хвостатым коллегам. Только эти трое понимали его, только они, так же, как сам Андреев, преодолели границы времени и вернулись живыми. Айсен чувствовал, что обязан и дальше заботиться о них. А Мажору он не доверил бы и таракана.

Айсен подошел к клеткам, будто бы для того, чтобы подсыпать корма.

– Не забывай наливать им воду в поилку каждый день, – сказал он новенькому.

В ответ прозвучало равнодушное «ага» и это окончательно убедило Айсена в правильности своих действий. Он взглянул на Мажора – тот по-прежнему сидел, уткнувшись в новый девайс. Одним движением Айсен открыл клетку, схватил Халка и Кэпа и сунул их в сумку. Одноглазый Тор шарахнулся в сторону, Айсену пришлось еще раз засунуть руку в клетку. Он схватил Тора, но крыса извернулась и цапнула своего благодетеля за кисть.

– Черт! – вырвалось у Айсена. Он сунул брыкающуюся крысу в сумку, но успел привлечь внимание новенького.

– Ты чего там делаешь?

– Да вот, решил с подопечными попрощаться, – ответил Айсен, потирая руку. – Укусили на прощание.

– Ну, тебя вообще все кусают, тебе не привыкать, – мимоходом пошутил Мажор и уткнулся в девайс. За неделю он успел понять, что лохматого лаборанта можно безнаказанно троллить, все так делают. К счастью, опустевшую клетку он не заметил.

Айсен пошел к двери. Уже выходя, он взглянул на выключенные Ворота времени. Грустный вздох вырвался из груди. Ворота своего несостоявшегося триумфа и позора он видел в последний раз. Айсен отвернулся и вышел.

Оставалась последняя и самая легкая задача – зарегистрировать заявление в трудомере. Аппараты были установлены в начале коридоров, и Айсен уверенно направился туда. В сумке тепло копошились и попискивали друзья. «Еще немного – и мы на свободе», – шепнул им младший научный сотрудник в отставке.

Он приложил палец к опознавательной клавише, и на экране отобразилась его фотография с личными данными. В закладке «Действия» он нашел пункт «Уволиться», поставил отметку «В день подачи заявления». Оформление занимало не более двух минут, делать это было легко, и хотя на душе у Андреева скребли кошки, он решительно занес палец для последнего «Зарегистрировать».

– Андреев! – донеслось с противоположного конца коридора. При этом окрике Айсен испытал неприятное холодящее чувство в районе диафрагмы. Со стороны лаборатории к нему легким спортивным бегом направлялся Мажор. – Андреев, притормози-ка!

Айсен инстинктивно прижал к себе сумку. Неужели этот гад обнаружил пропажу крыс? И теперь их отнимут. И снова посадят в клетку. И поганый Мажор будет проводить над ними новые опыты. А они заслужили покой! Айсен решил, что будет стоять за них насмерть.

– Андреев, уже собрался? Хорошо, что я успел тебя догнать, – Мажор ухмылялся, и это показалось Айсену особенно противным. Настолько противным, что на секунду он перестал слышать то, что говорит его преследователь. «Вот бы двинуть», – подумал Айсен, глядя на эту перманентно торжествующую улыбку. Но, во-первых, он был пацифистом, а во-вторых, мускулатурный торс Мажора говорил о том, что шансов у лохматого лаборанта не так много. Других вариантов развития событий Айсен придумать не мог, поэтому стоял как вкопанный в надежде, что ситуация разрешиться сама собой.

– Ты оглох, что ли? Вцепился в свою сумку, будто ее отбирают. Говорю, тебя срочно вызывают к директору. Понял?

Айсен не понял. К директору? Почему? Разве заявление так быстро могло попасть к нему на стол? Или наверху стало известно о крысах. Да ну, какие крысы! Будет директор накануне своего юбилея о крысах думать. Тогда что?

– Хорош тормозить, иди бегом! – Мажор подтолкнул Айсена к лифту и хохотнул. – Правильно дядя говорит, что таких олухов один на миллион.

В приемной директора было тихо и непривычно сумеречно. Вместо красавицы-секретарши за столом сидел мрачный мужчина со взглядом, о который можно было споткнуться. Второй точно такой же персонаж восседал на стуле для посетителей. Еще одного Айсен заметил у окна. Других людей в приемной не было.

– Здрасьте. А где Людочка? – зачем-то спросил Айсен, хотя эта манерная девица с губами размером с батут ему никогда не нравилась.

Вместо ответа «посетитель» встал со стула. На секунду полы его пиджака распахнулись, и Айсен Георгиевич увидел на левом боку кобуру.

– Вы Андреев? – произнес он. Когда Айсен утвердительно кивнул, мужчина мягко, как капкан с войлочной обивкой, взял его за локоть и подтолкнул к двери директорского кабинета. – Проходите.

Обстановка в кабинете, куда в последние дни так безрезультатно рвался Андреев, оказалась еще более странной. Жалюзи на окнах были опущены, верхний свет не горел, работали только индивидуальные лампы на столе переговоров, причем все они были повернуты к центру кабинета, создавая световой круг. Могло показаться, что директор хотел отдохнуть и расслабиться в полумраке. Но расслабленным Никодим Эрастович не выглядел. Он как-то робко сидел на краешке стула как раз в световом круге, в руке его находился влажный носовой платок, которым он то и дело протирал свою уже порядком отполированную лысину. Ворот рубашки был расстегнут, а галстук съехал в сторону. Зато пуговицы пиджака были застегнуты все до одной, что делало тучную фигуру доктора наук Блинова похожей на колбасу. «Докторскую», – подумал Айсен и хихикнул.

От этого неуместного звука директор Блинов вздрогнул и повернулся к Андрееву всем телом.

– Вызывали? – Айсен решил, что правильным будет выдержать жесткую позицию. В конце концов, он перспективный ученый. Хватит вытирать об него ноги, хватит унижать. Пусть только попробует не подписать приказ об увольнении. Он ему выскажет все, что думает о его руководстве, его юбилее и его дурацкой лысине.

– Не вызывали, а приглашали. Для разговора, – Блинов открыл рот, но вместо нервного фальцета, раздался низкий баритон, что в первую секунду привело сознание Андреева на порог когнитивного диссонанса. Однако, почти сразу стало понятно, что звук идет не из безвольно открытого рта колбасоподобного директора, а из затемненной глубины кабинета. – Здравствуйте, Айсен Георгиевич. Рад с вами познакомиться.

Над директорским столом зажглась еще одна лампа, и Андреев увидел мужчину, который сидел в кожаном кресле руководителя. Обстановка окончательно перестала быть понятной, отчего Айсен начал сильно тревожиться и вновь ощутил неприятный холодок в области солнечного сплетения. Температура холодка была явно ниже нуля.

Все еще сжимая сумку, он сел на придвинутый провожатым стул. Что происходит? Кто они такие? Почему Блинов покрылся испариной? В чем я виноват?

– У вас, наверное, вертится куча вопросов в голове, – произнес обладатель баритона. Что происходит? Кто они такие? Почему директор Блинов покрылся испариной? И, наконец, в чем я виноват? – баритон встал и направился к Айсену. Свет от лампы, как ни странно, последовал за ним. – Сейчас вы обо всем узнаете. Для начала представлюсь. Руководитель отдела быстрого реагирования Федеральной службы космической безопасности, полковник Николай Бондов.

Полковник подал лаборанту правую руку, в которой и был источник света. Рука была черной и выполнена из металлопластика.

– Бионический протез, – пояснил полковник.

Айсен робко ответил на твердое, прохладное рукопожатие и, сглотнув, неубедительно произнес:

– Очень приятно.

Из дневника Андреева:

(07.12.2022. 12–00 (перед отправлением))

Николай Николаевич Бондов, полковник ФСКБ. Суровый человек 45 лет. У него седые, жесткие волосы, которые придают ему вид человека из стали. Вместо правой руки у полковника высокотехнологичный протез, в котором есть все – от фонарика и зажигалки до рации и видеокамеры. Как выяснилось, руку он потерял на секретном задании пять лет назад. Если я правильно понял, речь идет о падении неопознанного летающего объекта, который в новостях назвали метеоритом.

Полковник хладнокровен, обладает железной волей и от других требует того же. Подчиненные слушаются его беспрекословно, что, впрочем, неудивительно. Бондов всегда дает дельный совет и отдает своевременные команды. Не считает нужным жалеть себя и других. Главное для него – безопасность государства. … Мог ли я подумать еще вчера, ровно сутки назад, сидя в кабинете директора, что этот человек станет для меня всем?

За последующие пять минут лаборант узнал такое количество невероятной информации, которое не готов был принять его условно здравый смысл.

Первая новость стала громом среди ясного неба: сегодня перед самым началом рабочего дня кто-то проник в лабораторию. КТО-ТО ПРОНИК В ЛАБОРАТОРИЮ! Не просто проник. Служба безопасности зафиксировала несанкционированное использование временного портала! Кто-то открыл Ворота времени! Прошел в них! И вернулся обратно! ПРОШЕЛ И ВЕРНУЛСЯ!

Поскольку перемещение произошло в момент начала рабочего дня, идентифицировать нарушителя не представилось возможным. Коридоры НИИ одномоментно заполнились народом, и в этой толпе нарушителю удалось затеряться. Подозрения сразу пало на Андреева. Однако спецагентам не составило труда выяснить, что на работе его не было, так как вчерашний вечер и половину ночи он провел в клубе. Его алиби подтвердили десятки видеокамер. Кроме того, он, как лишенный права замыкающего, уходил из лаборатории раньше других, приходил позже и один не оставался.

Вторая новость была еще более странной: тот, кто воспользовался Воротами времени, совершил прыжок на 15 тысяч лет назад.

На несколько секунд Айсен завис, как перегруженный компьютер. Его плохо соображающая после ночных бдений голова, отказывалась работать в таком режиме. Для того, чтобы переварить полученную информацию и адекватно оценить ситуацию, требовалось время. Его внутренний хард был перегружен, его процессор готов был задымиться. Айсен какое-то время напряженно соображал, и вдруг громко расхохотался.

– Крууутооо! – он взъерошил свои волосы. – Это нереально круто! Ну, вы, даете, Никодим Эрастович! Устроить такой развод, это же надо! А я и не подозревал, что у вас есть чувство юмора, – Андреев хлопнул директора по плечу, от чего тот едва заметно подпрыгнул. – Спецслужба! ФСКБ! Ой, не могу. Скрытой камерой работаете, да? А эти – кто? Актеры, да? Снимаю шляпу, подловили!

Айсен еще продолжал смеяться, но серое лицо Блинова в мелких капельках пота совсем не походило на лицо веселого приколиста. Айсен перевел взгляд на бесстрастную физиономию провожатого с кобурой под пиджаком, затем на полковника, который наклонился к самому лицу лаборанта. Что-то подсказало Айсену, что его предположение относительно умелого розыгрыша, было ошибочным.

– Айсен Георгиевич, по-вашему, я похож на аниматора? – четко проговаривая слова, спросил владелец бионического протеза. – Подумайте, прежде чем ответить.

Лицо полковника было так близко, что Андреев мог в деталях рассмотреть каждую морщинку на его лице. Несмотря на окружающий полумрак, зрачки холодных серых глаз Бондова сузились до предела. Ни один мускул не выдавал напряжения, но все-таки оно чувствовалось в скулах, сомкнутых губах и даже переносице этого человека. Улыбка медленно и бесповоротно поползла с лица Андреева, как подтаявшее сливочное масло с ножа. Он попытался отрицательно помотать головой, но получилось странное диагональное вращение.

– Я могу трактовать ваше молчание как ответ «нет»? Хорошо. И раз вы больше не считаете, что все мы собрались в кабинете директора Института космофизики и времени, чтобы вас разыграть, продолжим беседу. Ибо время (он постучал по часам на своем металлопластиковом запястье) не терпит и, возможно, под угрозой находится судьба всего человечества.

Из дневника Андреева:

(06.12.2022. 12–01)

Есть время записать все, что только что произошло. Летать-бороздить, голова кругом. Ладно…, по порядку.

Итак, факты.

1. В нерабочее время кто-то проник в лабораторию, запустил Ворота времени и совершил перемещение на 15 тысяч лет, а затем вернулся обратно (Вопрос: зачем нормальному человеку отправляться в такое далекое прошлое? Задача: обдумать.)

2. Доступ в лабораторию есть только у сотрудников, ключ они сдают на вахту, которая регистрирует замыкающего. После моего перемещения вахта никому не дает спуску, на возвращение в кабинеты после замыкания стоит строжайший запрет, значит, опробованный мною вариант нелегального реверса не катит.

3. Из тех, кто сейчас работает в лаборатории, никто не мог бы воспользоваться Воротами времени по причине неидеального здоровья. Гипотеза подтверждается моими опытами и расчетами (См. видеоотчеты 1–4). Мог бы Мажор, он здоров как бык, но вчера вечером он зарегистрировался замыкающим и назад не возвращался. Хотя, перемещение было утром, и он вполне… Нет, это я от злости делаю его виноватым. А личные мотивы не должны влиять на логику.

4. Чтобы воспользоваться Воротами времени необходимо быть хорошо знакомым с оборудованием и правилами перемещения. Кто в курсе всех подробностей? Небольшой круг лиц. (Задача: проанализировать всех).

P.S. Запись сделана во время перерыва в беседе, пока полковник Бондов говорит с кем-то в приемной по телефону, встроенному в руку. В руку, бро!

P.P.S. Он нереально крут.

P.P.P.S. Если перемещение повесят на меня, мне конец… Он идет, допишу после.

Полковник Бондов открыл дверь кабинета и в задумчивости остановился. «Провожатый» перевел взгляд с охраняемых на шефа. Директор, воспользовавшись отсутствием наблюдения, ткнул Андреева в бок и жалобно засипел:

– Андреев, послушайте, ситуация критическая. Понимаете? Критическая! Может все полететь к чертям. А ведь у меня скоро пенсия. Понимаете? Что же нам делать? Скажите? Это же не вы проникли в прошлое, да? Или вы? Если вы, то сознайтесь. Сознайтесь, и мы все пойдем домой. Ну, вы-то нет, конечно. Вы поедете с товарищами из ФСКБ к ним на работу. А я, я по-стариковски домой, отлеживаться, валерианку пить. Ну, Андреев? Сознайтесь, не губите мою старость.

Полковник прошел на середину кабинета и встал напротив сидящих.

– Айсен Георгиевич, я не склонен, в отличие от вашего начальства, убеждать вас сознаться. Все имеющиеся факты говорят о том, что вы не причастны к проникновению, и ваш первый опыт, проведенный неделю назад, не является основанием подозревать вас в нынешнем преступлении. Но я также убежден, что только вы сможете помочь нам разобраться в случившемся, ведь именно вы владеете всей информацией относительно опасностей, связанных с временными перемещениями и можете проанализировать возможности ваших коллег. Вы готовы?

Айсен кивнул.

– Как, по-вашему, кто мог это сделать?

– Никто из нашего отдела, – убежденно проговорил Андреев и изложил свои доводы, которые минуту назад набросал в блокнот. Бондов внимательно выслушал.

– Анализируя ваши слова, можно прийти к обратному заключению. Это был именно сотрудник вашего отдела, тот, кто заменил вас на вашей должности. Но по псевдо-этическим соображениям вы выгораживаете его.

Блинов округлил глаза:

– Всеволод Нойский? Нет-нет, не может быть! Это мальчик из очень уважаемой семьи. У него хорошие характеристики. Я уверен, что это не он.

– Тогда кто? – холодно спросил Бондов.

– Любой, у кого мог оказаться доступ.

– Если я вас правильно понял, доступ к секретному оборудованию в вверенном вам институте может оказаться у кого угодно? – к холоду в голосе полковника добавился металл.

– Ну что вы! – Блинова едва заметно начало потряхивать, словно желе, когда по столу пнули ногой. – Я не это имел ввиду. Просто, Сева имеет достойные рекомендации, подписанные уважаемыми людьми.

– Если бы преступников можно было изобличать по рекомендациям, а способность совершить тот или иной поступок оценивать по характеристикам, в работе нашей службы не было бы необходимости. Не так ли?

Блинов энергично закивал. Полковник посмотрел на подчиненного с кобурой и едва заметно кивнул. На беззвучный приказ тот ответил: «Есть» и скрылся за дверью.

Когда в кабинет Никодима Эрастовича привели Мажора, он не был готов к разговору также, как до этого Айсен. Его наглая улыбка еще играла на губах, но глаза уже выражали испуг и непонимание. Обведя взглядом кабинет, он остановился на полковнике, инстинктивно поняв, что главный здесь он.

– Я даю вам три минуты на то, чтобы вы рассказали мне все, – железным тоном сказал Бондов.

Манера беседы с Севой Нойским резко отличалась от мягких интонаций его диалога с Айсеном. Андрееву это не понравилось. Врожденное чувство справедливости взбунтовалось и потребовало неопровержимых доказательств вины новенького. Как бы ни был неприятен Мажор, он тоже имел право на презумпцию невиновности.

«Эти спецслужбы всегда так, – думал Айсен. – Не разбираясь, назначают виноватого. А выбить признательные показания – это дело техники». По правде сказать, опыта общения со спецслужбами у Андреева до этих пор не было, но ему нравилось ощущать себя борцом за идеи. Он уже готов был восстать против бессердечных и антигуманных методов дознания. С губ лаборанта уже почти сорвались слова: «А вдруг этот парень не причем?», но тут…

– Я все расскажу, – фраза Мажора заставила Айсена повременить с правозащитным выступлением. Он с интересом стал слушать.

– Сознаюсь, это я повредил вахтера!

Такого признания никто не ожидал. Удивление на присутствующих отразилось по-разному: полковник прищурился, директор Блинов вновь округлил глаза, а лохматый лаборант растянул рот в глуповатой улыбке.

– Повредили вахтера? – взвизгнул Никодим Эрастович. – Так вот что случилось с охранной системой сегодня! Да вы хоть знаете, во сколько нам обойдется его ремонт?! А оплата ЧОПу! – директор почти задохнулся от гнева. – Это что, в самом деле, такое? Вот оно – молодое поколение! Вот она – полная безответственность за свои поступки. А я был о вас такого высокого мнения!

– Для чего вы это сделали? – перебил причитания директора полковник.

– Я… потерял вчера ключ и… и вечером не смог замкнуть лабораторию. Чтобы не регистрировать замыкание, я … я сбил настройки вахтера мощным электромагнитом, который принес на вахту в коробке и поставил на стойку.

– Вы что, не могли просто рапорт написать? – вновь закричал Блинов и в негодовании свирепо протер свою лысину.

– Тогда вы лишили бы меня премии, – деловито произнес Мажор. Говорить с директором он не боялся. – Вот дядя и посоветовал мне вывести из строя охранника.

Повисла секундная пауза. Полковник чуть ближе наклонился к Мажору.

– Ваш дядя? Он работает в институте?

– Да, это наш уважаемый сотрудник Альберт Викторович Нойский, – начал было Никодим Эрастович, но полковник повернулся к нему, и тот осекся.

– Вероятно, у него прекрасные характеристики? – саркастически усмехнулся полковник. Блинов, не поняв сарказма, уверенно кивнул, а Бондов вновь обратился к Мажору. – Расскажите подробнее о том, что произошло вчера.

Мажор подробно рассказал, как дядя Альберт зашел вечером к нему в лабораторию, чтобы вместе выйти с работы. Он поддерживал племянника, помогал освоиться на новом месте и проявлял большой интерес к новой работе своего протеже. Дядя просил показать тестируемое оборудование, заботливо спрашивал, овладел ли Сева навыками перемещения, рассматривал панель управления и знакомился с теми результатами опытов, которые не были изъяты.

– А чем занимается Нойский в вашем НИИ? – Бондов адресовал вопрос Никодиму Эрастовичу, но сам при этом, не отрываясь, смотрел на Мажора. От этого пристального взгляда Сева Нойский начал съеживаться, как яблоко в сушильном аппарате.

– Альберт Викторович изучает прошлое. Точнее, влияние внеземных сил – метеоритов, вспышек на солнце и тому подобное – на развитие Земли. Большие метеориты, знаете ли, часто вызывают изменения климата. Одним из них – уникальным экземпляром – Альберт Викторович и занимался в последнее время. Имя этого метеорита «Гнездо огненного орла»! Каково? А выглядит как! Ничего такого на Земле больше нет. Профессор Нойский даже ездил летом в командировку, знакомился, так сказать, с объектом лично. А ведь это в тайге, на самой границе нашей Якутии и Иркутской области. Непролазные места! Чаща! Комары! Он хоть с виду и не романтик, но все-таки не чужд романтических порывов. «Способен на поступок» – так написано в его характеристике, данной нашей психологической службой.

– Способен на поступок, – задумчиво повторил Бондов.

– Но вы же не думаете, что это он? – затарахтел с новой силой Блинов. – Совершить такое мог только человек, у которого полностью отсутствует здравый смысл и чувство осторожности, – Блинов кивнул в сторону Айсена. – Как у нашего Андреева, например. Лишь бы кнопки нажимать. Нойский, напротив, человек серьезный. А несанкционированное перемещение может совершить только тот, у кого для такого шага достаточно глупости, – Блинов снова кивнул в сторону Андреева.

– Или тот, у кого есть необходимость проникнуть в прошлое, – сказал полковник. Он бросил взгляд на подчиненного и коротко приказал. – Привести.

И в тот момент, когда подчиненный, произнеся бесстрастное «Есть», повернулся, чтобы выйти из кабинета, здание научно-исследовательского Института космофизики и времени завыло оглушительной тревожной сиреной.

Глава четвертая. Цвет тревоги Фа! Фа! Фа! Фа! Фа! – резкий звук прорезал пространство. Сопровождающий его красный свет, пульсировал под потолком и добавлял тревожности в и без того напряженную обстановку. Айсен слышал его лишь однажды на летних учениях по пожарной безопасности. Тогда инструкторы МЧС объясняли сотрудникам, что сигнал может прозвучать лишь в двух случаях – при пожаре и при проникновении в особо охраняемые отделы НИИ.

– Наверное, где-то задымление, только и всего, – произнес директор слабым голосом, в котором из последних сил трепыхалась надежда. Лицо его, покрытое мелким бисером пота, стало напоминать оттенком рабочий костюм. – Сейчас мы увидим на пульте, где это.

На стене директорского кабинета засветилась панель с планом НИИ КФиВ. Все помещения были помечены голубым цветом. И только одно из них мигало красным.

– Что это? – спросил полковник ФСКБ.

– Камера зарядки плазменных батарей, – белыми губами произнес Никодим Эрастович. – Самое засекреченное место в нашем ин… – Блинов судорожно вдохнул, – …ституте.

– На том же этаже, что и лаборатория перемещений? – уточнил Бондов. Директор кивнул. Полковник повернул фалангу безымянного пальца на протезе и поднес бионическую ладонь к губам. – Внимание всем! Третий этаж, камера зарядки плазменных батарей. Проникновение.

Ладонь зашипела звуком рации, затем раздалось: «Пятый принял», «Четвертый принял», «Второй принял».

– Надеюсь, мы не опоздали, – произнес Бондов.

В ответ на его слова, панель с планом помещений замигала красным еще в одном месте.

– А это что? – быстро спросил Бондов.

Из оперативного отчета полковника Бондова:

06.12.2022.

ЧС в Институте космофизики и времени.

12–30. Незаконное проникновение в камеру заряда плазменных батарей. Находящиеся на объекте оперативные сотрудники ФСКБ были немедленно стянуты к помещению. Однако похищение плазменной батареи № 2 не удалось предотвратить.

12–32. Проникновение в лабораторию временных перемещений.

12–33. Несанкционированное перемещение во времени.

Подозреваемые – Профессор Альберт Нойский, руководитель отдела космического влияния. Специализация – этап до плейстоценового ледникового периода. Предположительно, несанкционированное перемещение произведено именно в эту эпоху.

Территория опечатана. Проводится осмотр. Ведется опрос свидетелей и вероятных соучастников.

Лаборатория перемещений, – ответил вместо директора Айсен. – Наша лаборатория.

Ситуация сложилась аховая. Еще никогда Институт космофизики и времени не сталкивался с подобными проблемами. Было непонятно: а) каких последствий от всего этого ждать, и б) как их исправлять.

На всех этажах находились вооруженные сотрудники ФСКБ в штатском. Лаборатория перемещений и камера заряда плазменных батарей были опечатаны.

В кабинете директора собрался небольшой круг лиц, главной задачей которых был поиск ответа на вопрос «Какого черта здесь творится?!»

Помещение сильно пахло валокордином. Запах шел от директорского стола, а точнее, от стакана, куда один из сотрудников (заменивший губастую Людочку на ее боевом посту) накапал успокоительного. Сам Никодим Эрастович, находясь в состоянии, близком к обмороку, полусидел-полулежал в своем дорогом кресле и держался за сердце. Его галстук валялся на столе, пухлое тело безвольно растеклось по спинке и подлокотникам, а пиджак был распахнут, из-за чего колбасные ассоциации в сознании Андреева сменились параллелями с подбитым жирным голубем.

Айсен опять непроизвольно хихикнул. Полковник Бондов поднял голову от технической документации и посмотрел на лаборанта.

– Я рад, что у вас по-прежнему хорошее настроение. Это ободряет, – произнес он.

Блинов при этих словах издал тихий стон. Его настроение хорошим назвать было трудно.

– Вы читали эти бумаги, Айсен Георгиевич? – спросил Бондов, указывая на техпаспорт батарей.

Выдержка из технической характеристики плазменных батарей.

Совершенно секретно!

Плазменная батарея – уникальный аккумулятор, разработанный в Институте космофизики и времени специально для питания Ворот времени.

Размеры: длина 55 см, диаметр 15 см., вес – 23,3 кг.

Титановый корпус.

Заряжается в специальных молниеуловителях, путем преобразования энергии шаровых молний. Способ позволяет сократить процесс заряда батареи с 64 часов до 2,4 секунд.

Энергоемкость оборудования – 50кА/ч.

На данный момент в НИИ КФиВ есть два работоспособных образца. Одна из них питает временной портал (местонахождение – лаборатория по перемещению), другая находится на зарядке в молниевых уловителях (камера зарядки ПБ). Помещения особо охраняемы.

Айсен не читал. Он знал, как поменять их во Временных воротах, знал, как поставить выработанный аккумулятор на зарядку (до того, как ему влепили строгий выговор, младший научный сотрудник Андреев имел доступ в камеру зарядки ПБ). Но другие технические подробности уникальной работы местных разработчиков ему были неизвестны. Да и зачем? Каждый должен заниматься своим делом.

Лаборант отрицательно помотал головой.

– А зря, – заметил полковник. Если я прав, а я ошибаюсь редко, такая батарея способна питать большую подводную лодку или отапливать небольшой городок в Европе. Так, Никодим Эрастович?

Блинов утвердительно застонал.

– И отсюда, дорогие мои ученые, возникает вопрос: зачем Профессору Нойскому потребовалось похищать такую батарею и отправляться с ней на 15 тысяч лет назад?

Бондов посмотрел на присутствующих. Общее гробовое молчание показало, что ответов нет.

– Я бы понял, если бы его целью было продать батарею вашим конкурентам за огромные деньги, а затем скрыться на одном из тропических островов и жить там припеваючи в роскошном белоснежном доме с видом на океан. Но он отправился в мир саблезубых тигров, каменных топоров и пещерных людей. Зачем ему там батарея?

– Вероятно, он сошел с ума, – тихо проговорил Блинов. – Других причин я не вижу.

Полковник оторвался от стола и прошелся по комнате.

– Я мог бы принять вашу версию, однако даже у сумасшедших существует определенная логика в поступках. У любого больного есть, как правило, idea fix, которую он пытается претворить в жизнь. И отсюда, дорогие ученые, возникает вопрос № 2: какая idea fix была у вашего коллеги с хорошими характеристиками?

Вопрос № 2 повис в оглушающей тишине, также как и первый. Тишину нарушил Мажор.

– Дядя говорил что-то о сверх-расе людей и о том, что эти люди произошли не так, как все, от обезьян.

– Да? А от кого? – удивился Бондов.

– От… от инопланетян, – стесняясь собственного ответа, промямлил Сева.

– Неожиданно. И что же? Он относил себя к этой расе?

Мажор утвердительно кивнул.

– Я в подробности не вдавался, но он вроде сравнил свой ДНК с чем-то, что нашел во время командировки к метеориту.

Блинов сел на кресле и по традиции округлил глаза:

– Почему я об этом ничего не знаю? Где отчеты?

Мажор пожал плечами, а Айсен поджал губы. Уж он-то знал, что подробные отчеты о научных экспериментах могут запросто оказаться в мусорной корзине, потому что у директора Блинова скоро пенсия и юбилей.

В этот момент в кабинет бесшумно вошел один из сотрудников ФСКБ.

– Разрешите? Кабинет Нойского вскрыт. Найдены сожженные бумаги. Сейчас наша мобильная лаборатория проводит анализ пепла. Надеемся, через пятнадцать минут восстановить содержание.

Пятнадцатиминутное ожидание тянулось медленно. Чтобы как-то скрасить паузу, Никодим Эрастович включил видеопанель и перевел ее в режим ТВ. На экране появилась заставка выпуска новостей. Женщина-диктор в красивом нарядном платье, но с тревожным лицом, поздоровалась со зрителями.

– И сразу срочная новость. В разных странах мира зарегистрированы случаи неизвестного легочного вируса. Врачи отмечают, что штамм вируса устойчив к любым лекарствам, традиционно применяемым для лечения легочных заболеваний подобного характера. Особое внимание специалисты обращают на то, что вирус распространяется стремительными темпами.

Затем на экране появился репортер.

– Пока врачи бьются над поиском источника вируса, ученые-уфологи выразили мнение, что вирус может иметь внеземное происхождение. Их выводы основаны на сравнительных анализах данного вируса и образцов, собранных с ряда метеоритов, найденных в последние годы на территории Западной Сибири, Якутии, Иркутской области и Дальнего Востока. Метеориты с био-образцами были тщательно законсервированы, однако…

Никодим Эрастович выключил телевизор.

– Час от часу не легче, – произнес он. – Все одно к одному.

– А ведь вы правы, – вдруг сказал Бондов. – Именно, одно к одному. Точнее, одно вытекает из другого. Я уверен, что внезапная вспышка неизвестного вируса, идентичного тому, что был найден на осколках внеземного происхождения – это последствия перемещения в прошлое нашего друга Нойского. Его вмешательство в ход истории приводит к неким последствиям здесь. Очевидно, что есть какая-то связь между ним, инопланетным вирусом и доледниковым прошлым. И поэтому мы с вами должны действовать незамедлительно.

Бондов встал.

– Пройдемте в вашу лабораторию, Айсен Георгиевич.

Глава пятая

О пользе дыроколов в современной науке

Андреев оставил свой кабинет всего два часа назад, но ощущение было такое, словно сменились эпохи.

Ворота времени стояли в спящем режиме, слегка подсвечиваясь изнутри бирюзовым светом. Специалисты ФСКБ снимали с них показания и расшифровывали данные. Айсен с сумкой в руках стоял рядом и объяснял тонкости работы оборудования. Директор Блинов находился в коридоре. Он был занят серьезным делом – отдавал распоряжения по телефону относительно своего торжества. Мажор, лишенный привычного девайса (сотрудники ФСКБ изъяли его для изучения), забавлялся дыроколом.

К Бондову обратился один из специалистов:

– Товарищ полковник, разрешите доложить. Координаты перемещения во времени сохранились. Пространственных нет. Другими словами, мы знаем, в каком он времени, но не знаем, в каком месте.

Ситуация складывалась не лучшим образом. Полковник задумался. «Итак, что мы имеем? Первое: чтобы нейтрализовать Нойского, нам нужно отправить кого-то за ним. Однако, перемещение – вещь опасная, непредсказуемая, и результат от рискованного шага может быть равен нулю. Второе: даже если отправить десантника в точную временную точку в прошлом, это не даст никаких гарантий относительно того, что он нападет на след перебежчика. Тот мог отправиться куда угодно, а искать его даже на территории одной республики, будет крайне затруднительно. А главное, можно опоздать».

Клац-клац. Сева, не имея других задач, проделывал дырки в листе бумаги. Звук дырокола раздражал, но сотрудники ФСКБ с крепкими нервами не обращали на него внимания.

– Вы бы высадили ваших друзей обратно в клетку. Они, наверное, пить хотят, – задумчиво произнес полковник, ни на кого не глядя. – Домой вы еще не скоро попадете, а животным надо отдохнуть.

Айсен инстинктивно прижал к себе сумку, в которой по-прежнему копошились три лабораторные крысы.

– Как вы узнали?

– Это просто, Айсен Георгиевич. С того момента, как вы вошли в кабинет директора, вы прижимали сумку к себе так, словно ее содержимое – самая большая ценность для вас. Вначале я подумал, что вы, по примеру вашего коллеги Нойского, решили умыкнуть некое оборудование из любимого института. Но потом стало понятно, что в сумке нечто живое. Вы все время делаете едва заметное движение кистью, будто хотите погладить сумку. Кроме того, вы стараетесь не смять ее. Я не очень понимал, что у вас там такое, и даже предположил, что вы, в силу своей инфантильности, таскаете на работу котенка или черепашку. Но все стало понятно, когда мы вошли в лабораторию. Одна из клеток для крыс оказалась пустой. Сложить два и два было совсем просто – вы забрали с собой крыс, которые успешно справились с экспериментом по перемещению. На память, я так понимаю?

Айсен кивнул, потрясенный дедуктивными способностями полковника спецслужбы. «Да, он нереально крут», – мысленно повторил Андреев фразу из своего дневника и направился к клетке.

– Ты что, крыс утащил? – засмеялся Мажор и клацнул дыроколом. – Все-таки дядя правильно называет тебя олухом.

– Мы еще поговорим о том, на какие темы вы говорили с вашим дядей, – сказал Бондов, не отвлекаясь от собственных мыслей. – Чуть позднее.

После этих слов Мажор снова принял вид подсохшего сухофрукта, а Андреев открыл сумку.

Крысы обрадовались, попав в привычную обстановку. Они начали бегать по знакомой территории и с радостью подставляли спины под ладонь своего друга. Айсен погладил Халка, почесал за ухом у Тора и подтолкнул бестолкового Капитана Америку к поилке, затем закрыл клетку и подошел к Воротам.

– Следовательно, мы в тупике, – говорил полковник экспертам. – Мы знаем КОГДА, но не знаем ГДЕ. Если бы иметь хоть что-то, какие-то сведения, записи…

Клац-клац. Бряк! Громкий звук заставил всех вздрогнуть и обернуться. Мажор с растерянным видом смотрел под стол, куда только что грохнулся его дырокол. Всеобщее внимание, которое он к себе привлек, заставило его почувствовать неловкость. Мажор разнервничался, полез вниз, чтобы достать упавший предмет, и задом пихнул стол. Толчок заставил видеопанель выйти из спящего режима.

– Да чтоб тебя! – стукнул по ней Мажор. – Когда починят это барахло?

– Осторожнее с оборудованием, товарищи! – произнес Блинов, заглядывая в кабинет из коридора. – Оно очень дорогое.

Агенты, потеряв интерес к произошедшему, повернулись обратно к порталу. Бондов мрачно сдвинул брови и вновь предался размышлениям. Но Айсен Георгиевич вдруг засветился радостью. Он подошел к новенькому и обнял его за плечи. Мажор от странности ситуации замер. На лице его изобразилось ошалелое непонимание.

– Товарищ полковник, – с клокочущей внутри радостью проговорил Айсен. – Возможно, у меня есть нужные вам записи. Сева только что помог мне это понять.

Айсен не ошибся. Видеопанель на его столе, которая так раздражала своим самопроизвольным включением, сегодня могла сослужить хорошую службу. Резко передвинув курсор прокрутки назад на три часа, Андреев перешел на более медленную перемотку.

Полковник, директор Блинов, агенты ФСКБ столпились у рабочего стола и с напряжением уставились в экран. Запись на экране пошла в обратную сторону.

КАДРЫ: Мажор сидит на стуле и играет в hidden object. / Мажор подносит кружку к губам, из которых в нее выливается кофе, и продолжает играть. / Мажор пальцем снимает козявку из-под края стола, засовывает ее себе в нос и снова играет.

– Это что такое? Всеволод! Какой стыд! – возмущенно начал Блинов, но полковник сделал знак рукой, и в кабинете вновь стало тихо. Напряженное молчание нарушало только сопение покрасневшего до ушей племянника Нойского.

– Это не то. Раньше, – Айсен продвинул курсор еще чуть назад. – Play.

КАДРЫ: Айсен входит спиной в кабинет, смотрит на Ворота времени. / Мажор что-то говорит, посмеиваясь, а Айсен показывает ему укушенный палец. / Айсен, шагая назад, подходит к клеткам. / Айсен открывает сумку и быстро вытаскивает оттуда одноглазую крысу и запихивает ее в клетку, затем вытаскивает еще двоих и садит туда же.