Читать онлайн Помяни моё имя бесплатно

1

– Козырь, спорим, я смогу, Козырь, ну, пожалуйста, – умоляюще упрашивал подросток, сидя на корточках в заброшенном полутемном сарае. Сарай напоминал городскую помойку, где был навален всякий хлам, но приглядевшись, между этим хламом можно было разглядеть дорогие вещи: магнитофоны, телефоны, золотые вещи, серебряные шкатулки, фарфоровые фигурки и другие ценности, но все было ловко засекречено так, что внимание привлекали только грязь и беспорядок.

– На что спорим, – усмехнулся человек с застарелым глубоким шрамом на щеке лет 35. Маленькие хитрые глазки которого бегали как электрический счётчик, который моментально отсчитывал, перерабатывал и обдумывал. На мизинце правой руки у Козыря красовался огромный перстень в виде сварочной маски, этот человек любил флиртовать с прекрасным полом, увлекая избранницу в глубину романтичных отношений, быстро охладевал.

– Семьдесят процентов твоих, Козырь, ну дай шанс…, -продолжал парень со стильной стрижкой и серьгой в ухе в виде бабочки.

– Ладно, – произнес небрежно, с натянутой улыбкой Козырь.

2

Накануне праздника святого Серафима Саровского храм был полный, отец Палладий говорил проповедь:

– «Всякое дыхание да славит Господа» возлюбленные мои. И поистине это так. Всё что есть на Земле живое, всё славит Господа: всякая букашечка, травинка, всё тянется к божественному свету и добру. Старца Серафима называли великим святым, к его пустыньке стекались не только страждущие люди, искавшие помощи и совета, но и дикие лесные звери, которых он кормил. Был необычный случай, когда батюшка Серафим попросил огромного мохнатого медведя принести мёд, послушно медведь вышел из кельи старца, а через некоторое время возвратился с медовыми сотами… Это величайшее чудо говорит о безмерной любви старца Серафима ко всем. Сегодня многие живут разрозненно, утопая в материальных и житейских делах, не задумываясь о радости духовной и жизни вечной. Как же ощутить духовную радость? «Радость духовную и разумную производит не что иное, как сознание добрых дел, – посему, кто имеет добрую совесть и такие же дела, тот может ликовать и веселиться», – писал святой Иоанн Златоуст.

Грех –это то, что мешает ощутить духовную радость. Порой человек стоит на распутье как поступить. И в этом случае совесть и чуткое сердце, как надежный компас, как спасительный маяк укажут вам верный путь. Что же еще сказать, возлюбленные мои, скажу только одно: «Спешите делать добро», оно как ласковое утреннее солнце растопит зимний лед и в израненном сердце потекут ручьи благодатней небесной радости Господней. С праздником дорогие мои, «будьте солнышками для всех», как говорил святой старец Серафим».

– Как верно говорит батюшка.

–Да, сильное слово, – слышалось из толпы.

Люди стали подходить ко кресту.

3

Большой многомиллионный город кипел суетностью. Вечно переполненный транспорт, бегущие куда-то люди, городская сутолока, зловонные запыленные улицы, обшарпанные панельные многоэтажки – сверху всё было похоже на огромное дупло, откуда не было видно света и только невзрачный серый детский дом напоминал маленький островок, где проходит своя особенная жизнь.

Детский дом находился в центре города, но несмотря на это, он отличался от других домов, как белая ворона, своей темно-серой окраской и бревенчатой крышей. Фасадная часть здания была покрыта множественными пятнами плесни желтовато-красного цвета, в некоторых местах сыпалась влажная штукатурка, из старой черепичной крыши просачивались липкие капли затхлой сырости, которые тонкой стрункой стекали по стенам. Внутри здание выглядело намного лучше, чем снаружи. Для мальчиков и девочек были оборудованы отдельные комнаты. В каждой небольшой комнате стояли по шесть аккуратно заправленных двухъярусных кроватей, деревянная тумба, высокий трехстворчатый шкаф, круглый канцелярский стол для занятий находился в большой комнате. На входных деревянных дверях был написан распорядок дня воспитанников. В целом устроено было всё неплохо, если не считать дырявой крыши, из-за которой в туалете часто образовывалась большая зловонная лужа.

Кругом люди бежали, мчались, неслись. Но неказистое слово детский дом одних пугало, у некоторых вызывало жалость, а у других равнодушие. «Равнодушие-это паралич души», писал когда-то А.П. Чехов. Тем не менее детский дом жил своей особой жизнью, там были свои радости и беды. Каждый ребенок, подросток попавший сюда ощущал себя ненужным, хотя ситуации были разные. Среди воспитанников была иерархия: делились на старших и младших, слабых и сильных, и конечно побеждал сильнейший или хитрейший. Не любили здесь жалобщиков, нытиков, тихонь, но особенно жалобщиков и стукачей. Не все поступающие сюда знали, что тут нельзя быть слабым забьют, и каждый воспитанник старался выжить по-своему.

Детский дом воспитывает терпение: в ожидании родителей, если они есть, в ожидании трехразового питания, которого всегда мало, в ожидании какой-то тайной еще неизвестной малюсенькой радости. Самый долгожданный день здесь был родительский и праздник мам. В эти дни шла особая подготовка, счастливые дети и подростки активно готовились: разучивали различные номера, тем самым показывая свои таланты. Целый день проходил в ожидании. Но из родителей приходили лишь один два человека. И несмотря на это дети продолжали ждать мам любых…, …мама, мамочка, мамуся, любимая, родная, добрая, красивая, лучшая, заботливая, как им, брошенным не хватает рядом, тебя, единственного незаменимого дорогого человека. И каждый живущий здесь ждал годы, а порой всю жизнь своих родителей.

Скоротечные праздники сменялись повседневными буднями, порой весёлыми и оживлёнными, но чаще трудными и напряжёнными.

Особенные здесь работали и начальствующие. Директор Ильяна Фурисовна приезжала ровно в десять, это была молодая женщина – хищница, которая рассматривала только выгодных партнеров во всем. Каждый день она подъезжала к детскому дому на огромном черном джипе, и все воспитанники высовывались из высоких окон, чтобы посмотреть на «золотую тетеньку». «Золотая тетенька» была красивая обворожительная кукла, обвешанная дорогими побрякушками, её высокие тонкие каблуки затрудняли походку и иногда, казалось, что вот-вот она рухнет и сломается. Холодный равнодушно-пытливый взгляд одаривал «клиентов» сверху вниз, движения были легкими и непосредственными, голос бархатный, но сдержанный и скользкий. Одежда откровенной: огромный вызывающий длинный разрез, выползал из облегающей прозрачной белой блузки, откуда виднелся дорогой бюстгальтер от «Виктории Сикрет», красная натянутая мини-юбка фирмы «Mango» подчёркивала очертания стройной фигуры, – всё это порождало риторический вопрос: куда она пришла, в детский дом или бордель? Комфортная жизнь Ильяны Фурисовны проходила в поиске выгодных партнеров, выборе брендовых украшений, походов в салон красоты и мимолетных развлечений, которые она очень любила. Молодая кокетка мало интересовалась детьми и подростками, иногда ради интереса заглядывала с сияющей натянутой улыбкой в комнаты к воспитанникам, спрашивая, как дела. Она закрывала глаза на то, что частые побеги, драки воспитанников, плохая успеваемость в школе, заставляли напрягаться и нервничать воспитателей, поэтому многие уходили, говоря «своих проблем хватает», а те, кто оставался, просто равнодушно не обращали внимание, продолжали работать.

«Трудные дети». И, действительно трудные, подобрать ключик к каждому воспитаннику очень непросто, ведь у каждого из них своя трагическая история, от которой подчас становится не по себе. Завоевать доверие не так просто, особенно у старших подростков, которые познали все скитания жизни. Особый подход, терпение, уважение и, конечно, любовь, то, что со временем взрастит свои ощутимые плоды. «Чтобы завоевать доверие нужна вечность, для разочарования достаточно одного мига»1.

В этой «сиротской общине» с самого детства и жили Пашка и Прохор. Они были здесь «свои в доску» и ничего особо не опасались, потому что знали все хитрости и уловки, которые можно применять в разных непредвиденных случаях и вели себя уверенно, как хозяева.

4

– Как назовем девочку? – спросил участливо отец Палладий, смотря на молодую женщину.

– Аглая, Глашенька, – улыбаясь, произнесла Лида.

Лиде было 25, она росла в детском доме, невзрачная с короткой стрижкой девушка после выпуска выучилась на почтальона и разносила письма да телеграммы. Когда познакомилась с Леонидом радовалась, вот и к ней пришло счастье, настоящее человеческое счастье. Но, к великому сожалению, счастье оказалось мгновенной пылью, которая попала в глаза и помешала увидеть…истинное лицо Лёни. «Принц», как только узнал, что Лида беременна, оставил на столе записку: «Не жди…», а рядом лежала пятитысячная купюра. Больше он не появлялся.

Глашенька родилась в январе. Шел пушистый снег, на улицах было тихо из окна виднелись высокие деревья клена, на ветках которого уселись длинными рядами каркающие вороны, серовато-голубое небо, будто ласково улыбалось, наступившему, зимнему дню. И Лида радовалась, что не одна она теперь, что появилась родная кровиночка.

– Крещается раба Божья Аглая, – громко произнес отец Палладий и три раза окунул девочку в купальню. Но как ни странно девочка не плакала.

– Сильная и терпеливая, даже не плачет, -похвалил батюшка. Лида стояла и сквозь слезы улыбалась.

– В поисках счастья и радости человек порой проходит разные испытания, побеждая и проигрывая…

Но данные Богом дети – это будущее, которое помогает нам не только как надежная опора в старости, но и как почва, которая выращивает плоды и жизнь начинает идти по- другому. По-другому, когда вновь заново ощущаешь всю радость и своеобразную прелесть детства, юности, молодости, когда обретаешь богатый опыт семейной жизни, когда любовь к близким переполняет твое сердце. Но надо понимать, что дети –это не собственность, которую мы должны держать около себя всю жизнь. «Дети – это живые послания, которые мы отправляем в то время, которого не увидим»2.

Самое важное научить ребенка совершать добрые дела, в них происходит воспитание души. Научиться сохранить человечность добрыми делами, неважно кому животным или человеку, сегодня это великий труд.

– Благословляю тебя Лида учить Глашеньку жить по-христианским законам, – закончил батюшка.

Лида поблагодарила отца Палладия и стала одевать Глашеньку, но тут сзади положили руку на плечо, Лида обернулась.

– Что грустишь девонька, радоваться надо, -воодушевлённо сказала сухонькая с добрыми глазами старушка.

–Да, я радуюсь, очень радуюсь, только вот с кем Глашеньку оставить…, пока письма буду разносить, даже не знаю…-опустив голову, печально произнесла Лида.

– Ничего не переживай, моя хорошая, я и посижу…,– ласково предложила помощь старушка.

В прошлом Зоя Михайловна ветеран труда проработала ткачихой на фабрике пятьдесят лет. В церковь она любила ходить всегда, родители были верующие и детей приучили. Муж у Зои Михайловны был хороший добрый, да болезнь прихватила, так Господь и забрал, детей у них не было. Зоя Михайловна горевала, потеряв родного человека, а потом муж приснился, перед самой родительской: «Ты Зоенька не плачь, молись за меня…». С тех пор Зоя Михайловна и утреннюю, и вечернюю не пропускала, часто оставалась в храме помочь: пол помыть, да и иконы протереть, так и жила.

– Спасибо большое Вам, но я не смогу оплачивать, нам самим еле хватает…

Зоя Михайловна обняла Лиду и Глашу.

– А мне ничего и не надо, я нашла своих родных людей.

Так они теперь и стали жить вместе. Каждое утро Лида уходила разносить письма, а тётя Зоя оставалась с Глашенькой. Верила Лида этой женщине, как верят родной матери, что не подведёт, не оставит.

Чудо чудо из чудес,

Там растет небесный лес,

Ходит котенька коток,

Добрый серенький дружок,

Друже друженька дружок,

Ты останься на часок,

А потом возьми в тот край,

Чтоб увидеть дивный рай…

– Бабушка, а какой он рай? – часто спрашивала у Зои Михайловны маленькая Глаша.

– Дитятко мое в сердце он наш рай, а еще на Божьем небе. Кто праведно живет, тому Господь обязательно блаженный рай покажет.

Запомнилась навсегда маленькой Глашеньке колыбельная про котика и заветные слова бабушки Зои.

Время шло. На пятнадцатилетие отец Палладий подарил Аглае большую девятичную просфору и книгу «Честное слово»:

– Человек так устроен Аглая, -говорил отец Палладий, – что без мечты и цели не может жить полноценно. Цель и мечта как путеводная звезда дают ему силы и смысл жизни. Но желанные цели и мечты бывают разные: ложные и истинные. И здесь вера как спасительный маяк приходит на помощь, чтобы выбрать верный путь. Всякое дело должно быть наполнено человечностью и служить ближнему. Только тогда определенная цель и мечта обретут сакральный смысл. Желаю тебе Глаша духовного мира и выбора истинной цели на жизненном пути!

Большие серые глаза сияли неземным светом, в них отражался легкий оттенок грусти и какой-то недосказанности, взгляд был внимательный и дружелюбный, на щеках небольшие ямочки придавали ей особое очарование и прелесть. Речь была неторопливой и тихой. Толстая коса слегка касалась платья, белый платок, свисавший с плеч и кружевное черное платье выделяли её из бесформенной людской толпы.

– Спасибо дорогой батюшка, -приняла подарок Глаша.

Лида и тётя Зоя стояли рядом и радовались своей умнице и красавице Глашеньке.

– Дочка, ты уже взрослая стала, надо и о профессии подумать, – как-то осенним вечером сказала Лида.

–Мама, я как ты почтальоном буду, -поспешила ответить Глаша.

– Нет родная, почтальоном ты успеешь всегда наработаться, надо серьезную профессию получить, чтобы и самой радоваться и людей радовать, как батюшка сказал.

– Да Глашеньке, мама правильно говорит, присмотрись, подумай, что тебе по душе, так, чтоб и людей, и себя радовать, -подтвердила Зоя Михайловна

Глаша очень любила петь в храме это ей нравилось больше всего.

– Мама, бабушка тогда буду регентом, как наша Нина Федоровна, -радостно нараспев проговорила Аглая и стала целовать мать, и бабушку, причмокивая от удовольствия.

– Вот и хорошо доченька, завтра сходи к Нине Федоровне спроси, посоветуйся куда поступить, да какое произведение подготовить для экзамена.

– Хорошо, мам, – Аглая взяла яблоко со стола, – а сейчас бегу, с воскресной школой сегодня едем в музей церковного искусства. Аглая налету чмокнула еще раз бабушку и мать в щеку и убежала. Аглая любила их одинаково, это были для неё самые родные люди. Жили они мирно, редко ссорились и то быстро мирились.

Только вот последнее время Лида стала ощущать боль в руке, сначала эта была слабая боль, которой Лида особо не придавала внимания, но в конце второго месяца боли стали усиливаться.

– Тётя Зоя что-то рука последнее время беспокоит, сегодня записалась к врачу на пять вечера, на ужин не ждите…

–Хорошо милая, думаю много ходишь, да сумку тяжеленую носишь, отдохнуть бы тебе, отпуск взять…

Но Лида понимала, что она не может взять отпуск, так как её зарплаты и тёти Зоиной пенсии часто не хватало, хорошо отец Палладий продукты благословил брать в церковной трапезной.

– Нет тёть Зой все хорошо, работа у меня не такая трудная, чтобы отпуск брать, -быстро проговорила Лида и вышла.

– Ну что ж сходи милая

Лида почему-то в этот день особенно волновалась словно какое-то нехорошее предчувствие было, но про себя часто повторяла: «На все воля Божья».

Когда зашла в кабинет, за столом сидел пожилой седой врач и что-то писал, на табличке Лида прочитала Абрам Вольфович.

– Ну что дорогуша, на что жалуетесь?

– Да вот доктор с недавнего времени рука что-то побаливает

Седой доктор внимательно осмотрел руку.

– Надо подкрепить мои подтверждения рентгеном, – вдумчиво пробормотал доктор. Пройдите в кабинет 35. А потом снова ко мне.

Лида сделала снимок и снова с боязнью вошла в кабинет.

Пожилой доктор осмотрел снимок, опустив глаза, он как будто собирался силами.

– Поздно, поздно, пришли поздно голубушка, тут уже ничем не поможешь, -доктор беспокойно потирал пальцы.

Жаль ему было молодую женщину, которой жить осталось совсем немного.

Лида приняла это сообщение мужественно. Пятнадцать лет она воспитывала дочку одна, привыкла переносить трудности. Глаше рассказывать не стала, а тете Зои рассказала.

Зоя Михайловна впала в отчаяние. Много препятствий видела на своем веку, но никак не могла смириться с болезнью Лидуши. Часто, чтобы никто не видел, уходила она в свою комнату и плакала. Каждому человеку отмерен свой жизненный путь и важно подготовиться к нему достойно и всё это она понимала, но терять близких родных людей было очень тяжело.

Глаша через недели две, когда Лида перестала ходить, поняла, что мама больна и старалась сделать для неё что-то приятное. Часто приносила цветы и ставила около матери, чтобы та радовалась.

– Спасибо доченька, спасибо моя родная, -стирая скатившуюся слезу, говорила Лида.

Как-то под вечер Лида обратилась к сидящей около неё тети Зои:

–Дорогая моя, Зоя Михайловна, вы для меня, как мать, выросла я в детском доме ласки не видела никогда, а вы мне лаской, любовью и искренностью заменили мать, спасибо Вам. Потом Лида взяла старушку за сухонькую руку и умоляющем взглядом попросила:

– Не оставляйте мою Глашеньку, нет у неё кроме Вас никого ближе…

–Ну что ты голубушка, ты моя, красавица, -гладила старушка руку женщины и тихим голосом говорила, -ты ещё сама Бог даст встанешь.

– Нет Зоя Михайловна…, милая моя мама, -сухие слезы потекли из глаз молодой женщины.

Глаша стояла за дверью и все слышала, и тоже плакала.

Через несколько дней Лида умерла. Умерла тихо, во сне. Лицо было светлое, а на устах радостная улыбка.

После смерти Лиды Зоя Михайловна совсем сдавать стала, часто сидя на кухне около окна плакала, вспоминая, как часто она сидела, около окна и ждала Лиду, ждала она её как родную дочку.

– Бабушка, -входная дверь хлопнула, Глаша пришла из школы.

Глаша сильно переживала, похудела, осунулась, но старалась держаться.

– Дитятко моё, кровиночка моя, как же мы с тобой жить будем, -горько зарыдала старушка.

На следующий день Аглая с бабушкой Зоей пришли к отцу Палладию.

«…Всемогущий Господь управляет миром, и все, вершащееся в нем, совершается или по милости Божией, или по попущению Божию. Судьбы же Божии непостижимы для человека.

Не сетуй на тяжесть креста, в день скорби поведай печаль Твою Господу, и Он утешит тебя. В суровые морозные зимы неглубокие речушки порою промерзают до самого дна. Однако, с первыми лучами весеннего солнца начинают они оттаивать, возвращаясь к жизни, чтобы затем, в тихие летние дни, явить свою зеркальную гладь, в которой отражается небо во всей глубине и красоте его, – наставлял батюшка тихим и мягким голосом, в котором всегда звучали какие-то особенные, теплые нотки»3.

– Ну что мои страдалицы, помолимся, -сказал священник.

Долгая молитва отца Палладия умиротворяла и очищала помутненное сознание Зои Михайловны от гнетущей печали и трагической безысходности. Старушка осознала, глубокий грех уныния, который влечёт за собой духовную смерть. Здесь на Земле нужно молиться за усопших и творить добро живущем на Земле людям, ведь Лидуша просила позаботиться о Глашеньке.

Жизнь продолжалась.

В школе Глаша училась хорошо, нареканий не было. Обычно после уроков, она заходила в продуктовый магазин, чтобы облегчить бабушке хозяйские дела.

И в понедельник она как обычно зашла в магазин, который находился недалеко от дома. Там было много народа, люди толкались, напирали, протискивались, выбирая нужный товар. Но среди покупающих Глаше показались особо приметными два уверенных и нагловатых парня, которые тоже что-то выбирали. У одного была короткая стрижка с растрепанной челкой, в ухе длинная серьга в виде бабочки, парень был в рваных джинсах и потертой кожаной куртке малинового цвета, у другого на макушке торчали волосы, которые резко переходили к более коротким волосам на висках и затылке. а на руке тяжелый браслет в виде кривого гвоздя.

Ребята стояли около прилавка и тыкали продавцу, чтобы та им продала товар:

– Мне вон ту канделяшку и большие чипсы с картошкой и сыром.

– А мне ягодный сок и бургер с креветками.

Тут Глаша увидела, как парень с серьгой в ухе просунул руку в сумку, стоящему рядом пожилому мужчине в старых потертых очках и стал вытаскивать кошелек.

Глаша не растерялась, вспомнив слова из проповеди: «татьба» – тяжкий грех, «ни лихоимцы, ни татие… ни хищницы Царствия Божия не наследят»4. (1Кор.6:10).

Она мгновенно подошла к парню и ударила его по приподнятой руке, старик оглянулся, но ничего не сказал, видно не понял, что произошло, парень окинул Аглаю уничтожающим, пронзительным взглядом и отошёл.

– Ну вы, разгельдяи, брать еще че будете… – окликнула парней продавец:

–Неа, спасибон…

Когда Глаша вышла из магазина её ждали те самые парни.

–Ну ты, коза, ты чё лезешь, куда не надо, еще раз попадись мне, – цыкнул красивый парень с серьгой в ухе.

–Да ладно Порох, отвали ты от неё, не видишь тихоня, прям как манашка, -ухмыльнулся второй.

– Ладно живи пока, я сегодня добрый, – жуя хрустящие аппетитные чипсы, злобно фыркнул первый.

Парни развернулись и пошли, их четкие силуэты удалялись все дальше и дальше. А Глаша несколько минут стояла растерянная в испуге и недоумении.

Когда она пришла домой, бабушка заметила её расстроенный и задумчивый взгляд.

– Что случилось, моя детонька?

– Бабушка, как разговаривать с уличными хулиганами?

– Как с людьми Глашенька, как с людьми еще не знающих нравственных, христианских законов, с любовью и миром. Сохрани в себе мир и люди к тебе потянутся.

В это вечер Глаша долго не могла уснуть и все размышляла, как можно полюбить коварных, жестоких, злых людей? Как Бог любит всех, а у нее не получается?

5

Пашка и Прохор были как братья никто не знал, когда они сдружились так панибратски, но один другого никогда не оставлял, всегда всё делали вместе: вместе ходили в школу, вместе двойки получали, вместе бузили5, вместе лямзили6, в общем всегда вместе…

Прохор семнадцатилетний подросток с детства знал все «прелести» детского дома, попал он сюда в 4 года, когда родители –бизнесмены погибли в ДТП, ехали с очередной сделки по оживленной трассе, неожиданно вынырнула огромная машина и прямо на них, машина всмятку все погибли, тётка отказалась брать маленького Прохора к себе, «возиться не хочу с ним», были её слова, в опеке определили в седьмой детдом. Поначалу плакал, родителей ждал, потом постепенно привык. Когда Прохору было десять лет старшие пытались издеваться, но Прохор был сильный духом, видно в отца характером и стоял на своем.

– Молодец Порох, так держать, -говорил Грач, -далеко пойдешь и хлопал по плечу пацана. Прохор по-своему гордился, что его хвалят старшие.

Однажды сидя на подоконнике в комнате, он увидел, как подъехала легковушка, оттуда вышел заплаканный малец, а следом за ним из соц. опеки Грина Меркуловна противная тётка, Прохор её не любил, она часто кого-нибудь привозила. Мальчик плакал, Грина Меркуловна толкнула мальчишку в спину, чтобы тот заходил в здание, но пацан продолжал рыдать. В обед, когда Прохор пришел в столовую, он увидел снова этого же затюханного, он сидел и ничего не ел, жгучие слезы капали в тарелку. Прохор подошел к столу:

– Привет, я Прохор или Порох, обычно так старшие называют.

Затюханный поднял заплаканные глаза и зло посмотрел на Прохора.

–Паштет или Пашка, -пристально вгляделся затюханный в Прохора.

– Ты как сюда?

– Мать опять посадили, -понуро опустив голову, резко сказал Пашка-Паштет, -уже третья ходка, теперь надолго загремела.

С того самого дня ребята были всегда вместе. Сколько всего вместе они повидали в этом сиротском доме.

Особо здесь не любили стукачей. Однажды Мишка-Косой настучал, что ребята после обеда в туалете курят, так Порох с Паштетом решили проучить Косого, засунули его насильно в тумбочку, закрыли и сбросили со второго этажа.

– Не будет крысятничать, – потирая руки, довольно и зло сказал Прохор.

Часто Прохор и Пашка попадали в кабинет к заведующей Кларе Львовне. Но женщина понимала, что это несчастные дети, конечно, ругала для порядка, а потом отпускала.

Время шло. Из мелких хулиганов-хлюпиков Прохор и Пашка превратились в видных ребят-подростков. Прохор по характеру был сильный, волевой, но вспыльчивый и дерзкий, видно детдом оставил свой отпечаток, он всегда стоял за справедливость, чтобы младших не обижали и не воровали родительский паек, любил Прохор часто сидеть вечерами и что-то рисовать, вроде два три штриха сделает, а получается красиво. В школе он особых успехов не совершал, но выделял для себя один предмет – рисование.

– Золотое у тебя чутье Прохор, -часто отмечал Ефстахий Дмитриевич, старый учитель по изобразительному искусству, когда Прохор начинал что-то рисовать.

Даже как-то предложил Прохору заниматься дополнительно.

– Смотри Прохор твой хлеб будет, в будущем. «Хорошим мастером будешь», -говорил Ефстахий Дмитриевич.

Прохор двойственно относился к предложению учителя и хотел, и не хотел, все раздумывал.

Павел по сравнению с Прохором был слабовольным, но авантюрным, любил всякие сомнительные рисковые дела, часто дрынькал на гитаре и что-то напевал, на все родительские вечера и другие праздники просили петь его Пашку, и тогда горе – родители, которые всё-таки приходили не могли удержаться от слёз:

Что-то мою пулю долго отливают,

Что-то мою волю прячут отнимают.

Я для доли смертной,

Ох! Для доли смертной,

И жених завидный

И товарищ верный,

Догони меня, догони меня,

Да лицом в траву урони меня,

Утоли печаль, приложи печать.

Пуля горяча, пуля горяча.

А для жизни этой,

Ох! Для жизни этой

У меня ни веры,

Ни Любови нету,

Догони меня, догони меня,

Да лицом в траву урони меня,

Утоли печаль, приложи печать.

Пуля горяча, пуля горяча…7

Но особенно любил он забытую всеми песню о матери и часто незаметно от всех пел и плакал:

По небу плывёт луна,

На улице тишина,

Сидит и не спит одна

Только мама.

А утром она тебе

Тихонько откроет дверь.

Поверь, что никто иной

Только мама.

Я вместе с ней живу,

Все радости ей дарю,

И горе моё знала

Только мама.

За все мои 20 лет,

За все мои 20 бед.

Сумеет дать ответ

Только мама

А если когда-нибудь

Уеду я в дальний путь,

То письма будет ждать

Только мама.

А если случится вдруг

Девчонка разлюбит вдруг,

То слёзы утрёт и поймёт

Только мама.

Тебе, мама, я пою

И песню свою дарю

В твой солнечный ясный день

Восьмое марта.

И вы берегите их,

Своих матерей родных.

Кто ближе вам и родней?

Только мама8.

Был у каждого воспитанника свой неповторимый яркий талант, но кому надо возиться с сиротами, уделять часть своего драгоценного времени, своих забот хватает.

– Друган, давай двинем сегодня в торгуху9, натырим там вкуснятины, обожрёмся да отвалу, других угастим, -как-то раз Пашка предложил Прохору.

Порох подумал, поправил растрепанную челку.

– Дело говоришь Паштет, всех наших вкуснятиной накормим.

На том и порешили. В этот день им повезло набрали полные куртки еды и проскользнули через турникет, так что продавец и охранник не заподозрили, а Паштет еще и у какой-то навороченной бабы кошель стырил.

– Во повезло, ништяк, -хлопнули ладонью об ладонь друзья.

Теперь они стали ездить часто в центр. Однажды под вечер они возвращались с дальнего торгового центра на электричке. Сидели рассматривали товар, который наворовали, да обсуждали дальнейшие планы. Тут незаметно подошла кондуктор:

–Ваши билеты молодые люди…

Пашка с Прохором оцепенели, они второпях не купили обратные билеты и денег с собой не было, все в этот день оставили в загашнике.

– Тётенька, мы кошель дома оставили, простите нас пожалуйста, -проскрипел, смущаясь, Прохор.

– А ну платите! Взрослые уже или выходите! –крикнула кондуктор, -иначе милицию вызову.

– Вот ментов нам еще не хватало, – процедил сквозь зубы Пашка.

Подростки сидели в растерянности, не зная, что делать.

Козырь вальяжно сидел напротив парней через одно сиденье и наблюдал за перебранкой между кондуктором и подростками.

– Моё терпение лопнуло!

Кондуктор уже собиралась нажимать кнопку вызова милиции, но тут Козырь встал.

– Я оплачу, – он протянул женщине деньги.

Рыжеволосая полная женщина взяла деньги.

– Вот благодарите, нашелся и на вас разгельдяев благодетель, -указала она на Козыря.

Козырь редко улыбался, а если и радовался чему-то, то только если прибыльный куш отхватит и сейчас он проигнорировал слово «благодетель», уверенно подсев к подросткам.

–Пацаны, Вам далеко?

– Неа, на «Площади» выйдем, -смело, с благодарностью ответил Прохор.

–И мне там же, -посмотрев в окно, сказал Козырь.

6

Козырь был профессиональным вором. Работал во всех направлениях. Мать пьяница всю жизнь воровала да по колониям чалилась, так что он с детства ощутил жизнь бродяги. Взгляд у него был холодный, неприступно-равнодушный, никому он не верил, порой даже себе. Короткие волосы по всей голове и небольшая ровная площадка на темени придавали мужественность, древесно-пряный аромат одеколона с запахом мускуса, пачули и тонким шлейфом табака оставляли неповторимый шарм. Многие женщины на улице, оглядывались в след идущему Козырю. Серая куртка немецкого бренда «Tom Tailor», черные итальянские джинсы «Cortigiani» подчеркивали его элегантность и превосходство. Портил всё только глубокий шрам.

В детстве мамка заставила в чужую квартиру лезть.

– Богатый дядька там живет сына, мы у него немного, совсем немного возьмем, дядя Рома тебя в форточку на плечеке подкинет, а ты как в квартиру попадешь, там в кухне, в шкапу в правой-то стороне бабки-то и стырешь, и быстро опять в форточку, мы тебя ждать будем с дядей Ромой, -говорила худая с синяком под глазом не раз отсидевшая молодая женщина.

Козырю тогда лет 9 было, подкинули его в форточку, а в другой комнате мужик оказался, подбежал он к мальчишке да что под руку попало тем и огрел, так шрам и остался, хорошо отпустил дядька, связываться с пьянью не захотел. А полгода спустя мать опять посадили. Так всю жизнь Козырь по детским домам и скитался. Часто будучи подростком Козырь думал о матери:

«…Почему она пила? Почему бросила его маленького и беззащитного? Почему променяла его на бутылку и гулянки с мужиками?…».

Первый раз в колонии по – малолетки отсидел год за драку, избил физрука, который его обзывал слизняком и просмеивал перед другим. Бил Козырь безжалостно, жестоко, куда попало, чтоб другим неповадно было его обзывать. На суде сказал:

–Вину признаю, но чё этот гад обзывался, не обзывал бы меня, я бы его пальцем не тронул…

Суд нашел смягчающие обстоятельства, сирота мол, и дали год. Физрук на суде вёл себя уверенно.

– Что же вы, преподаватель физкультуры, а подход к подростку не смогли найти, ведь сирота он, мать-то всё по тюрьмам кочует, совсем себя потеряла? – сказала судья.

– Я никому ничё не должен, тем более таким, – язвительно с призрением проговорил физрук и гордо поднял голову.

Тут встал учитель по литературе Философ, так называли его между собой ребята и стал говорить:

– У Вас есть дети? – обратился он к физруку.

– Да, -буркнул тот.

– Я думаю вы любите своих детей, –продолжал учитель по литературе. В истории есть немало людей, которые оставили светлый след после себя, помогая отвергнутым, их помнят и поныне, вспомните немецкого доктора Федора Петровича Гааза, который до последних дней помогал заключенным, вспомните Альфреда Швейцера, который построил больницу и лечил прокаженных, вспомните польского педагога Януша Корчака, который отдал жизнь за детей и умер с ними во время Второй мировой войны в газовой камере…Вы учитель, которому также дано вершить судьбы учеников и вы обязаны помогать этим детям и подросткам, которые живут в детском доме, ловить каждое мгновение каждую минуту, чтобы помочь им стать полноценно на ноги, чтобы и они когда-нибудь вспоминали вас добрым словом. Вам учителю доверено самое дорогое –детские сердца.

В суде стояло молчание.

– Спасибо Любим Станиславович, -сказала судья.

…Это была первая ходка Козыря, а потом понеслось драки, мелкие кражи, хулиганство…в тюрьме с профессором10 сблизился, тот шепнул к кому подойти на «заработки» после отсидки.

– Нет суда, нет стыда, -так учил старый вор Козыря в тюрьме. Пришел Козырь после тюрьмы по назначенному адресу на хату, а там целые бригады на музыку ходят11. Приняли Козыря как своего, обучили что к чему, так и стал жить. Все вроде шло как по маслу: жратва, выпивон, закусон, шмотки, бабы. Все было, а радости не было, простой душевной радости…Иногда ночью Козырь просыпался, смотрел на звездное небо и задавал себе вопрос: «Как это жить по-другому, по – совести»? Вспоминал свое голодное и холодное детство…Не знал он как жить «по-другому», когда тебя ждет кто-то родной и дорогой в уютной квартире, переживает и беспокоится о тебе…, никто никогда не ждал Козыря, разве что тюрьма…опостылевшая, ломающая, страшная.

7

«Если человек не найдёт Бога, он не найдёт ни покоя, ни счастья, ни благополучия»12, – читала Зоя Михайловна.

…Возраст Зои Михайловны давал о себе знать, все чаще она лежала, мало ела и только смотрела в окно.

– Бабушка, опять ты ничего не ешь, -слегка сетовала Глаша.

– Не хочу моя родная.

Переживала Зоя Михайловна за Глашеньку, как она останется одна, как будет жить, но сделать ничего не могла. Жизненные силы медленно оставляли её. Умерла она неожиданно осенним вечером, упорхнула, как белый голубь в бескрайние небеса.

Через день к Глаше в дверь позвонили.

– Аглая, открой это из соцопеки Грина Меркулофна

Аглая открыла дверь. На пороге стояла грузная женщина с короткими руками, жирными пальцами, похожими на щупальцы, её губы как две приклеены ракушки открывались и закрывались с трудом. Платье было не по размеру и ёрзало туда-сюда.

– Дефочка, ты не должна шить одна, ты еще несофершеннолетняя. Сегодня ше запираем тебя ф детдом.

Аглая не стала спорить. Она окинула взглядом комнату, словно прощаясь с каждым дорогим здесь предметом.

–Хорошо, сейчас соберу вещи, -спокойно сказала она.

Глаша взяла с собой небольшой чемоданчик, туда она положила необходимые вещи, а вместе с ними фотографии дорогих ей людей, мамы и бабушки, когда она складывала фотографии, слезы брызнули из глаз и покатились как пунцовые горошины и даже неприятная женщина не стала торопить её. Фотографии – это было самое дорогое, что осталось у Глаши, на них улыбались две счастливых женщины -мама и бабушка.

Через некоторое время Глаша повернулась к Грине Меркуловне, та стояла, переминаясь с ноги на ногу.

– Я готова, – в ее больших серых глазах застыли отчаяние и боль.

Машина остановилась у входа в детдом Аглая и Грина Меркуловна вышли их встретила заведующая дневного отделения.

– Здрастье, фот еще одну прифезла, -прокартавила Грина Меркуловна

– Ну чё проходи девочка, покажу тебе твою комнату -заведующая подтолкнула Аглаю в спину.

Она повела Аглаю на второй этаж, где находились комнаты для девочек.

– Вот здесь ты и будешь жить до совершеннолетия, располагайся где свободно.

– Спасибо, -сказала Аглая.

В комнате никого не было, все были в школе. Аглая осмотрелась. В комнате было чисто, салатовые занавески, зеленый коврик, аккуратно прибранные кровати, не показывали признака негатива. Аглая выбрала кровать у окна, потому что всегда можно смотреть на небо.

К двум часам стали подходить девушки подростки.

– А-а-а у нас новичок, – зайдя в комнату, сказала черноволосая девушка с короткой стрижкой и фиолетовой помадой на тонких губах. Девушка показалась Аглае отталкивающей, черная облегающая куртка с множественными замками и синие протертые джинсы, также вызывали неприятное ощущение, другие девушки ничем не отличались от первой, разве что цветом волос.

– Конопля посмотри какая у неё коса прям как у Василисы Премудрой из сказки. Девчонки подошли ближе к Аглае и стали рассматривать ее, как диковинку. Аглая действительно сильно отличалась от них, так как носила всегда длинное платье. Никакой краски и толстая коса, которую мама ей никогда не стригла.

– Тя как зовут–то? – спросила черноволосая, жуя жвачку.

– Аглая или Глаша, – Аглая хлопала глазами.

– Глаша, Малаша, Каша, во Кашей будешь, ты вон как размазня, на нас не похожа, тихонькая, – снова сказала черноволосая.

– А меня Конопля, -сказала девушка, -её Пышка, Джуди, Лола, Пума, Бунтарка, Цапля перечисляла он стоящих девушек.

Аглая не знала, что сказать, но тут снова вспомнила бабушкины слова, что с людьми, которые не знают Бога, надо разговаривать «как с людьми еще не знающих нравственных, христианских законов, с любовью и миром. Сохрани в себе мир и люди к тебе потянутся».

–Очень приятно девочки, -сказала мирно Аглая.

–Ха-ха-ха, вот ржачка, рассмешила, «девочки», – обратилась Конопля к стоящим девушкам, – ладно Каша живи, устраивайся привыкай к нашим законам.

На обед зазвонил колокольчик и Аглая спустилась вниз вместе со всеми.

На столе стоял гороховый суп и гречневая каша с рыбной котлетой, Аглая вдохнула приятный запах и поняла, что очень хочет есть.

Этот день прошел спокойно.

На следующее утро Глаша как всегда встала в пять утра, тихо прошла умылась и села на свою кровать читать молитвы.

– Эй, ты Каша, ты че там шепчешь, -сказала сонным голосом Конопля.

– Молитвы. Утром и вечером я всегда читаю молитвы. Батюшка Палладий говорит: «Молитва есть общение и единение человека с Богом», «Кто молиться тому Бог всегда помогает», – шепотом ответила Аглая.

– Ну, ну читай, читай, -посмеялась Конопля и перевернулась на другой бок.

8

Электричка остановилась из нее вышли трое.

– Ну чё ребята, вижу работаете не плохо, -показал Козырь на ворованный товар, который Пашка и Прохор прятали в куртке.

– Хотите еще лучше научу? Пытливо посмотрел Козырь

У Пашки загорелись глаза.

– Угу, -кивнул он

– Ну, тогда давайте знакомиться меня Козырь величать, -он протянул ребятам руку.

Задача, которую давал Козырь была несложная.

– Ловкость рук и никого мошенства, в этом деле надо пальчики беречь, -наставлял Козырь.

Квартира в которой встречался Козырь с подростками была съемная на время. Сделали дело, ушли.

– Вот смотрите, -объяснял Козырь, вешаю колокольчик вниз на пиджак, в кармане пиджака лежит кошель с деньгами, надо кошель вытащить так, чтобы колокольчик не зазвенел.

– А ну Паштет, попробуй.

Паштет ловко нырнул рукой в карман пиджака и вытащил кошелек, так что колокольчик не издал никого звука.

–Молодец! Отличная работа! – хлопал по плечу пацана Козырь.

–Теперь ты Порох, -Козырь посмотрел пристально на Прохора.

Порох сколько не пытался, но его рука все время тряслась и колокольчик начинал звенеть.

–Опять промах, видно не возьму тебя на дело Порох, -серьёзно и зло проговорил сквозь зубы Козырь, докуривая окурок сигареты Mackintosh.

Парни вышли после «обучения» из дома и направлялись в сторону своей «сиротской шараги».

Прохор был недоволен тем, что у него все время дрожат руки и ничего не получается. Он шел молча, закуривая сигарету и выпуская клубы дыма изо рта и не хотел разговаривать с Паштетом. Пашка в свою очередь был доволен, он размышлял, что скоро его Козырь возьмет на дело, и он отхватит жирный куш, а потом заныкает его подальше так что после выпуска из детского дома он заживет на широкую ногу.

И тут их мысли прервала девушка в голубом сарафане, которая направлялась к их детдому.

– Кого-то она мне напоминает, -вдруг сказал Прохор, отвлекаясь от своих раздумий.

– Баба, как баба, все они одинаковые, -усмехнулся Пашка и посмотрел в сторону пивнушки, около которой толпились мужики и несколько женщин.

– Все-таки надо проверить, -сказал Прохор и сплюнул на землю скопившуюся слюну от табака.

Они с Пашкой редко ходили на обед, поэтому перед обедом Прохор подошел к Конопле.

– Слышь Конопля, -Прохор посмотрел в черные глаза девушки, -у нас че новенькая нарисовалась?

– Да, Каша-размазня, все время что-то шепчет, да молитвы по утрам и вечерам читает, говорит помогает.

Конопля поправила непослушную чёлку, которая постоянно спускалась на глаза и прильнула головой к плечу Прохора. Девушка также росла с детства в детском доме, её «мать» оставила на крыльце дома малютки. Она была влюблена в Прохора. Красивый, дерзкий, уверенный в себе, спортивного телосложения, прям как мачо с обложек глянцевых модных журналов. Конопля всячески старалась понравиться ему. Но парень смотрел на нее только как на информатора, который всегда может дать нужные сведения.

– Благодарствую, – Прохор равнодушно взглянул в глаза Конопле и пошел.

На обед Аглая всегда садилась недалеко от двери, в столовой был аппетитный борщ и мятая картошка с мясными тефтелями. Аглая тефтели не взяла, так как шел Великий пост и села на своё место. Прохор в это время заглянул в столовую и наблюдал за действиями Аглаи.

«А действительно, ведь та девчонка и есть, которая нас чуть не сдала со всеми потрохами», -думал Прохор.

Тут сзади по плечу неожиданно хлопнул Паштет.

– Че Порох, новенькую высматриваешь, -хихикнул он, -ниче мордашка красивая так побаловаться можно.

– Рот свой закрой, дурак, -осёк Прохор.

Он на миг задумался, ему вспомнилась его погибшая мать, она была такая же красивая, как эта девушка.

– Порох, пошли хватит мечтать про этих баб, нас Козырь ждет.

Несколько месяцев Козырь «обучал» подростков премудростям воровской жизни. Но вот наступил долгожданный день, которого подростки так ждали, чтобы проверить свои силы. Козырь тоже ждал этот день, но не чтобы проверить силы, а, чтобы получить очередной желанный улов.

– Нужно одного богатого мужика аккуратно с поезда встретить13, -говорил Козырь, стоящим около него Прохору и Пашки, – Паштет встречает14 мужика, а ты Порох на шухере15 стоишь. Завтра в десять ноль ноль быть на вокзале. Пацаны кивнули Козырю и вышли.

На следующий день, когда Прохор проснулся какое-то недоброе предчувствие преследовало его, да еще мама во сне приснилась, никогда не снилась, а тут приснилась, будто стоит где-то в людном месте, кругом люди, люди, а она стоит и грозит пальцем: «Не надо! Не надо!», только два слова запомнил Прохор.

– Паштет, -толкнул он в бок товарища, -может не будем рисковать нам и с торгухи хватало товара.

– Ты че сдрейфил, как баба прям, -унизительно с презрением произнес Пашка.

– Ниче не сдрейфил16, просто какое-то предчувствие нехорошее.

– Тогда тебе вон, туда к монашке с косой, -усмехнулся Паштет, показав на комнату девочек.

– Ладно, давай собираться, а то опоздаем, -решительно сказал Прохор и стал одеваться.

На вокзале было много народа, который сновал туда -сюда, Козырь назвал номер вагона, из которого должен был выйти клиент.

– Поезд Москва –Таллин прибывает на второй путь, – сообщили по громкой связи.

Пашка и Прохор пошли к назначенному месту.

– Ты Порох, смотри в оба, если че беги, – предупреждал Пашка, -а я уш как-нибудь.

Прохор молчал. Подростки встали около намеченного вагона и стали ждать, когда клиент выйдет.

– Вот он, -тихо сказал Пашка.

Из вагона вышел человек лет шестидесяти, в руках он держал небольшой белый чемодан, чистая и наглаженная одежда сидела по фигуре, часы фирмы Candino бочкообразной формы с золотым браслетом красовались на правой руке мужчины, выбритое лицо и аристократический лоск, стойкий аромат кардамона, корицы и пачули, подчеркивал индивидуальность и харизму.

– Сразу видно из загранки приехал, – сказал Паштет.

– Ну чо, пошел я, -храбрясь кинул Пашка Прохору.

Импозантный подтянутый мужчина постепенно растворялся в толпе. Пашка смотрел на мужика и ждал, когда тот где-то приземлиться. Тут на счастье мужчина подошел к газетному киоску и стал рассматривать журналы. Пашка мухой пристроился к нему. И вот уже бумажник богатого дядьки в руках у Пашки, теперь надо пластично передать его Прохору, чтобы не засветиться. Пашка нашел глазами Прохора и быстро подскочил к нему, передавая бумажник. Но тут неожиданно для ребят один из стоящих в толпе схватил за руку Прохора так, что бумажник выпал. Прохор не растерялся и припустился что есть мочи, бегать он мог отлично по физкультуре учитель часто хвалил. Спасаясь от прессинга, он ощущал, что кто-то лихо догоняет его. Квартал, еще квартал Прохор выдохся, мужик бежал за ним. И тут Прохор забежал в первые попавшиеся ворота, внутри которых оказалось какое-то здание. Запыхавшийся, он махом открыл дверь и столкнулся с мужчиной, лицо мужчины он не мог разглядеть, потому что внутри здания был полумрак, только заметил длинную седую бороду.

– Здравствуйте молодой человек, куда так спешите?

Вслед за Прохором вбежал здоровенный качок и схватил Прохора за руку.

–Ах ты отморозок, я сейчас тебя научу как жить, -закричал мужик и потянул Прохора за собой.

Но тут человек с длинной бородой положил руку на плечо разгневанному мужчине:

– Ничего, ничего мы это дело поправим. А вы идите, идите. А с парнем я сейчас сам поговорю, только вот крест и Евангелие вынесу из алтаря.

И тогда, разъяренный мужик и взволнованный подросток поняли, что это храм, а перед ними стоит священник.

– Хорошо, батюшка, – согласился мужик, – но, если еще раз поймаю, сам лично заколю, отморозка.

Мужчина вышел. Прохор хотел сказать что-то, но увидел, как к священнику подошла та самая новенькая, имя которой он так и не узнал.

– Батюшка, -не смотря на Прохора она обращалась к отцу Палладию, -я праздничные ноты на клиросе оставила, если Нина Федоровна спросит.

–Хорошо Глашенька, – ласково сказал батюшка.

Глаша сложила крестообразно руки и отец Палладий благословил девушку. Невольно она повернула голову в сторону Прохора и их глаза встретились. Она немного испугалась и отпрянула, но потом поняла, что батюшка не даст ее в обиду и стойко выдержала взгляд наблюдавшего Прохора.

–Привет, – быстро сказал Прохор девушке.

–Здравствуй Прохор, -скромно поздоровалась девушка.

Для Прохора было удивительно, что девушка с косой знает его имя.

– Вы знакомы? –спросил батюшка Аглаю.

– Не совсем батюшка, но Прохор тоже в детдоме живет.

–Ну что ж будем знакомы раб Божий Прохор, – батюшка благословил Прохора, -Глашенька ты иди, а мы с Прохором потолкуем.

Аглая помолилась и вышла из храма.

Батюшка подвел Прохора к аналою, на котором лежал крест и Евангелие.

– Ну что Прохор, рассказывай.

Прохор стал говорить о том, как остался без родителей, как встретил Пашку, как познакомились они с Козырем и как пошли на «дело». Непрошенные слезы потекли тонкой струйкой из уставших измученных. Прохор заметил, что батюшка искренне слушает и плачет вместе с ним.

Когда Прохор закончил отец Палладий стал говорить:

– Конечно трудно приходиться жить в детском доме, порой невыносимо. Тяжко, когда нет у тебя близких людей, нет рядом ощутимой поддержки. Но человек верующий знает, что он не один, что рядом с ним всегда Бог и он ни на минуту не оставляет его. Но подумай Прохор, Бог дал человеку руки для того, чтобы трудиться, а не воровать. Воровать значить разбойничать, похищать чужое и тогда ты уподобляешься хищнику, разбойнику, а по христианским законам –это великий грех, недаром слагали пословицы: «Вор ворует не для прибыли, а для гибели», «Легко воровать, да тяжело отвечать»17. Подумай, как кончают свою жизнь преступники…Со временем их ожидает тяжелая кара, если не покаются. Вот и мама твоя приснилась тебе неспроста, а переживает она на том свете за тебя, не хочет, чтобы душа твоя погибла. Советую тебе приходить к нам на службы, да в воскресную школу. Походи, присмотрись. Вот Глашенька хорошая девушка, она тебе подскажет что и как. Готовься к исповеди и причастию, сейчас Великий пост идет самое время покаяться. Не смущайся, православная вера она всегда во все времена как светильник освящала путь русскому народа, наши предки за неё как за утопающий соломинку держались крепко и не отпускали. Знай, есть другая жизнь-христианская, которая борется с грехом и ведет человека праведным путем», -закончил отец Палладий.

Для Прохора все было как во сне. Так много событий случилось за один день.

Когда он вышел из церкви солнышко ослепило его глаза, птицы щебетали и на душе было спокойно и радостно. Прохор решил, что завтра в школе он подойдет к Ефстахию Дмитриевичу и попросит дополнительные занятия по рисованию. Надо готовиться, буду поступать в художку, думаю и мать с отцом тоже были бы рады, решил Прохор. Вспыхнул в душе Прохора какой-то еще слабенький трепещущий огонечек, который открывал для него свет в другую ещё незнакомую ему жизнь.

9

Отец Палладий жил на окраине города в небольшом деревянном доме около которого располагался огромный сад, летом здесь цвели фруктовые деревья с душистыми плодами, пели птицы на разные лады. Жил о. Палладий скромно и одиноко, жены у него не было, хотел во время обучения в семинарии жениться, дружил с девушкой, да перед самым рукоположением она фыркнула и сообщила, что нашла более выгодную партию, видно такова воля Божия решил отец Палладий. Обычно к нему наведывался старый и одинокий печник Михалыч, который любил философствовать с батюшкой. Кот Бантик тихо сидел на печке и мурлыкал, как будто тоже принимал участие в разговоре. Любил отец Палладий молиться часто часами простаивал он на молитве и не замечал, как время клонилось к вечеру. «Молитва – великое утешение для верующего», -говорил прихожанам батюшка.

За веру в смутные времена и пострадал, в 82 году был арестован КГБ суд признал его виновным в «занятии запрещённым промыслом» и дали три года тюрьмы. Но батюшка не сетовал, он понимал, что пострадать за Христа великий подвиг. «Везде люди и в тюрьме тоже. Ничего дорогие, пишите мне, всем отвечу, всех вас люблю и благословляю, а три года не такой уж большой срок, -убеждал расстроенных прихожан батюшка.

В тюрьме зэки уже знали, что батюшка по сто шестьдесят второй прибыл. Разные люди в тюрьме сидели, но жизнь она такая «от сумы и от тюрьмы не зарекайся».

Поместили отца Палладия в камеру общего содержания. Тюремная камера представляла собой большую комнату на восемнадцать человек. Вдоль бетонных стен в два ряда были расставлены двухэтажные железные шконки человек на десять. В центре стоял большой обеденный железный стол с приваренными скамейками. За ним зеки не только принимали пищу, но и проводили досуг: общались, писали письма, играли в шашки, карты. На входе в камеру была установлена железная дверь с маленьким глазком откидной «кормушкой» для передачи пищи и других нужд. С внутренней стороны на окнах были установлены стальные решётки.

Батюшка зашел в камеру перекрестился и спросил куда можно положить вещи. Трое в правом углу окинули его взглядом и один из них сказал:

– Вон туда иди поп.

Батюшка Палладий подошел к кровати положил вещи. Недалеко от кровати куда поместился отец Палладий сидел мужик и тянул папироску на каждом пальце у него было по наколке, позже батюшка узнал, что мужик в пьяном угаре брата поленом убил, другой головорез, у которого кровать рядом с батюшкиной стояла, за мошенничество попался в карты богатых на денежки разводил, но были и интеллигенты, и профессора, разные были. Работа у батюшки в камере порядок поддерживать. Многие зеки наблюдали за благочестивой жизнью отца Палладия и подходили, просили батюшку исповедь принять. Один раз молодой зэк, вновь прибывший, ночью подошел к батюшке и пнул ногой в живот:

–Хватит достал уже. Нечего шептать здесь свои молитвы, тут нет Бога, в тюрьме его не бывает, -дерзко и зло посмотрел зек на священника.

– Ошибаешься, Бог есть везде и сейчас он смотрит на твое измученное злое сердце и ждет от тебя раскаяние, раскаяние за убитую тобой ни за что молодую женщину.

Парень попятился назад.

– Ты откуда знаешь, поп?

– Есть и для тебя светлый путь, -продолжал отец Палладий, – если покаешься.

Перепуганный озлобленный парень опустил голову и ушел к своим нарам. Но дня через два подошел и попросил прощение.

Прошло три года, батюшка вернулся в родной приход, некоторые зеки из тюрьмы писали, да часто приезжали к нему за советом.

В любое время дня и ночи не закрывались двери у отца Палладия для страждущих, никому не отказывал батюшка всех с любовью принимал. Нищие и бродяги все его уважали, пройдет мимо, всех добрым словам одарит, да копеечку подаст. Как-то церковный дворник лет пятидесяти пяти разговорился с прихожанином храма, где отец Палладий служил.

– Вот, дорогой, не всегда я дворником – то был, когда-то имел свой небольшой бизнес, с женой продуктами занимались, да так получилось лучший друг подставил и остался я с крупными долгами один, посадили на восемь лет по 160, пока сидел друг с женой весь бизнес и квартиру на себя переписали. Вышел раньше срока, а куда идти не знаю, отчаяние великое меня одолело, повешусь думаю. Взял веревку и поздно вечером часов в одиннадцать пошел к храму, думаю хоть люди утром придут найдут меня. Веревку к дереву привязал, на стул встал, хотел петлю на шею натянуть, да слышу тихий голос:

– Не должно тебе отчаиваться Григорий.

Обернулся, смотрю священник стоит:

– Примириться надо тебе и путь искать, который Господь для спасения укажет…

Вот и работаю теперь при храме дворником вот уж который год, отлегла от сердца затаённая истачивающая обида и гнетущая тоска, с Богом то оно везде хорошо, – смиренно сказал мужчина.

…Так и жил отец Палладий людскими заботами да нуждами, на себя время не было. Спросит кто:

– Отец Палладий куда спешите?

– К страждущим спешу, к страждущим, -улыбался священник.

Всегда быстрый, спешащий батюшка, торопился успеть помочь каждому.

10

– Первое, что нужно сделать – перестать думать о пропорциях тела. Это все детали. Сейчас нужно сосредоточиться на всей фигуре целиком. Представь, как все части тела будут соединены друг с другом, как они будут двигаться вместе. Для этого нужно составить основу – каркас, на который в будущем будут нанизываться все остальные части будущего рисунка, -объяснял Ефстахий Дмитриевич стоящему около мольберта Прохору.

– Попробуй изобразить фигуру, которая приходит тебе в голову, импровизируй, – учитель передал карандаш Прохору.

Прохор взял карандаш, рука его быстро водила по бумаге.

– Вот, – через какое-то время показал Прохор.

Старый учитель подошел к мольберту.

–Это же ангел, -с удивлением сказал учитель, -но он не такой, которых я видел в храме. У тебя особенный.

Светлое красивое лицо и божественные очи ангела были склоненные вниз, вид благообразный, руки молитвенно сложены на груди, как бывает у человека умиленно молящегося, длинная мантия, плащ, закрепленный красиво круглой пряжкой, развевающиеся ленты в волосах, -все побуждало к молитве.

– Но, почему ты решил изобразить именно его?

– Отец Палладий дал наказ, как отучишься год, два, благословляю изготовить скульптуру архангела Селафиила. Архангел Селафиил, -продолжал Прохор, -почитается как молитвенник Божий, всегда молящийся Богу о людях и людей побуждающий к молитве, молитвенник о спасении и здравии людей. Имя Селафиил в переводе означает «молитва к Богу, молитвенник Божий, побуждающий к молитве».

Старый учитель задумался, посмотрел в голубое небо.

–Это великое дело молодой человек, великое дело оставить после себя светлую память «на многая лета».

11

Великий пост подходил к концу. Прохор стал посещать храм, сначала просто стоял и ничего не понимал, но с каждым разом, слушая молитвы и проповеди батюшки, приходило осмысление христианской веры.

Как-то в воскресный день он увидел Глашу, спускавшуюся с клироса, она несла несколько тяжеленых толстых книг. Прохор подошёл.

– Глаш, давай помогу.

Так понемногу стали общаться.

В страстную субботу они шли в храм.

– Утреня – самая продолжительная служба суточного круга – в эпоху гонений ночное и утреннее богослужение христиан было самым безопасным. Первый час— освящает молитвой наступивший день, вспоминается ночная молитва Спасителя, непрестанное ангельское славословие и предстояние Господа Иисуса Христа на суде Каиафы. На третий час – воспоминается суд Пилата над Христом и сошествие Святого Духа на апостолов. На шестый час— воспоминается грехопадение Адама и Распятие Иисуса Христа. В девятый час— вспоминается Крестная смерть Господа Иисуса Христа. «Божественная литургия – главнейшее христианское богослужение во время которого совершается таинство Евхаристии, то есть таинство причастия, но сегодня хор будет петь: ««Да молчит всякая плоть человеча…», – это песнопение исполняется на литургии на Великом входе вместо Херувимской песни. -рассказывала Глаша Прохору», – объясняла Глаша Прохору.