Читать онлайн Рожденные воевать бесплатно

Глава первая

Виктор взмахнул кнутом:

– Ну, родной, беги скорее, хата уж недалече.

Конь всхрапнул, прибавил бег. На повороте сани занесло, и мужчина не заметил, как в снег полетел большой сверток.

Метель набирала обороты, видимость исчезла. Конь интуитивно летел домой.

Пелагея встретила мужа вопросом:

– Заговорили грыжу дочке?

– Да. Ты знаешь, знахарка она отменная.

– Хватит трепаться, наверное, влюбился?

– Господь с тобой, мать, ей за восемьдесят лет.

– Неси ребенка в дом.

Виктор подошел к саням. Над селом раздался нечеловеческий крик:

– Нету дочки.

– Как?

Пелагея метнулась к мужу и остолбенела: сани пустые.

Она схватила лопату, от страха и горя ударила Виктора.

– Бегом обратно, авось найдешь.

Села на снег и заплакала. Обнаружить Верочку в такую пургу на расстоянии двадцать километров нереально.

Село Борки размещалось в котловине. Виктор развернул коня и что мочи начал бить его кнутом. Гнедой закричал от боли и помчался во всю прыть.

Виктор лихорадочно размышлял. И его осенило. На пятнадцатом километре сани накренились.

– Там моя дочь, – захрипел он.

Мужчина спрыгнул на землю и побежал рядом. Не заметил, как потерял валенок и шапку. В одном валенке бежать неудобно. Он отбросил в сторону второй и налегке летел рядом с животным.

Показался поворот. Конь остановился как вкопанный и заржал. Виктор голыми руками разгреб снег и наткнулся на большой сверток. Прыгнул в сани, и животное радостно рвануло домой.

Пелагея ждала у калитки. Виктор осторожно внес дочь в теплую прихожую, положил на стол и отбросил одеяло.

Пелагея оттолкнула мужа и развернула второе одеяльце. Дочь протянула к матери ручонки и улыбнулась.

Пелагея охнула и без чувств опустилась на пол. Нашатырный спирт привел ее в чувство. Она накормила девочку и повернулась к мужу. У того на висках появилась седина.

– Родной мой, прости.

– Что за шум?

На пороге стояла соседка Клавдия. Среди односельчан она слыла гадалкой и предсказательницей.

Виктор недолюбливал эту сварливую, сующую куда не следует свой нос бабенку. Он отвернулся.

Пелагея плача рассказала соседке про потерю дочери. Та подошла к кроватке, долго смотрела в лицо девочки и глухо сказала:

– Черти хотели унести вашу Верочку. Но вы ее отбили. Теперь нечистая сила будет всю жизнь преследовать кроху.

– Тьфу, иди отсюда, – заорал Виктор.

Клавдия ехидно посмотрела на него:

– И ты умрешь в тот месяц, когда Вера родит вторую дочь.

Она хлопнула дверью и поковыляла по улице.

– Какие мы все темные. Живем, словно в девятнадцатом веке, – глядя в окно, произнес хозяин.

– Мой дорогой, прислушивайся иногда к соседке.

– И ты туда!

Глава вторая

Школу будоражило: Вера Игонина, ученица седьмого класса, избила одноклассника.

В кабинете директора Ивана Геннадьевича учителя недоумевали: отличница, спокойная девочка до крови испинала парня.

Директор приказал привести забияку.

Вера бочком протиснулась в дверь, тихо произнесла:

– Здравствуйте!

Иван Геннадьевич сверкнул очками:

– Рассказывай о своем бое.

Вера вздохнула и горячо начала:

– Этот негодяй, Димка, оклеветал мою страну.

– Как?

– Он сказал, что на Западе жить лучше, чем у нас. Его папка слушает «Голос Америки». Я ему посоветовала катиться на Запад. Он меня обозвал. Ну и я… чуть-чуть Димку поколотила.

Историчка задала вопрос:

– Твой папа выписывает газеты?

– Да. «Известия», «Правда», журнал «Коммунист». Я их читаю от корки до корки.

– Ясно! Иди, девочка, домой, – сказал директор, – но дай слово, что впредь драться не будешь.

– Я поняла, что поступила неправильно. Нужно было его пропесочить на собрании.

Она собралась уходить, но вдруг остановилась:

– Меня примут в комсомол после всего?

Директор успокоил:

– Примут, примут, Вера. Ты настоящий патриот своей страны.

– Спасибо!

Легкой походкой она помчалась домой.

Мать склонилась над корытом, стирала детские вещи:

– Верка, почисть картошки, нашинкуй капусты и свари борщ.

– Мама, я есть хочу.

– В крынке молоко, попей.

Вера отрезала краюху хлеба и села за стол.

В люльке запищал младенец.

– Дочка, поменяй Мишке штаны.

Только успокоился Мишка, захныкала Валя:

– Я палец порезала.

– Вера, возьми йод, обработай сестре ранку.

Наконец все дети угомонились. Вера откусила кусок хлеба, запила молоком и принялась чистить картошку.

Во дворе раздался голос отца:

– Верка, распряги коня, насыпь ему овса.

Отец вернулся с работы расстроенный. У них два дня сидели ревизоры, обнаружили недостачу. Виктор второй год руководил торговлей райцентра. Это дело ему пока не очень знакомо.

Вера вышла во двор. Гнедой стоял понурый. Она насыпала ему зерна, поставила ведро воды. Он благодарно мотнул головой и принялся жадно пить.

Девочка вошла в дом и услышала голос отца:

– Плохи дела, Пелагея. Недостачу совершил главный бухгалтер, отдуваться придется мне.

Жена заплакала:

– У нас четверо детишек, я опять на сносях, вдруг тебя посадят? Нам что, по миру идти?

– Не горюй. Продам коня.

– Не отдам. Он наш кормилец. Лучше пойдем по родне, деньги соберем.

– Пусть будет по-твоему.

Поздно вечером Вера села делать уроки. Глаза слипались, но девочка усердно решала задачи, писала изложение. Она твердо решила с отличием закончить школу и уехать в город учиться. Уехать в тишину и покой. Жизнь в родном доме она сравнивала с нескончаемой пулеметной очередью.

Слова отца Веру огорчили. Его она считала настоящим человеком, кристально чистым коммунистом.

На уроке литературы несколько раз получала замечания за рассеянность. Мысли о родном и любимом папе не выходили из головы.

В конце рабочего дня она с трудом дождалась прихода отца. Едва отворил ворота, кинулась к нему:

– Папа, правда, что вы украли деньги?

Отец присел на завалинку, внимательно поглядел на дочь:

– Ты веришь, что я казнокрад?

– Что ты, папа, конечно, нет.

– Молодец, дочь, сегодня разобрались в этой чехарде. Проверяющие ошиблись. В отчеты вписали другие цифры. Мой бухгалтер перетряхнул материалы проверки и нашел нестыковки. Все встало на свои места. Недостачи нет.

Вера завизжала от радости.

– Я люблю тебя, папа!

– Чем сегодня занимались?

– Ты знаешь, что я обожаю футбол. Душу отвела. Мы выиграли у команды десятиклассников.

– Все нормально?

– Почти. Я порвала кофту.

Виктор посуровел:

– Вера! У тебя подрастают маленькие сестры, родятся еще. Мы сколько раз тебя предупреждали: носи одежду бережно, она пригодится малышам.

Девочка съежилась, проглотила слезы и зашла к коню в сарай.

– Только ты меня понимаешь. Пилят меня день и ночь. Сколько себя помню, мама ни разу меня не поцеловала, вечно ворчит.

Конь тихонько заржал, как и раньше, наклонил к девочке голову. Она прижалась к его шее.

Домой вернулась умиротворенной и спокойной. У нее есть друг. И он ее понимает.

Глава третья

Этот день Вера запомнила на всю жизнь. Ее принимали в комсомол. Молодой секретарь райкома ВЛКСМ вручил билет и спросил:

– Вижу по глазам, ты, Вера, рада. Как записано в уставе, так и живи.

– Я пойду дальше.

– Объясни.

– Наступит время, вступлю в партию.

– Похвально. А дальше как?

– Всю жизнь посвящу делу социализма. Даже если придется страдать.

– Девочка, мыслишь патриотично, но жизнь нужно построить так, чтобы в ней было больше радости.

Вера бросила хищный взгляд на секретаря:

– Павка Корчагин, Матросов, Космодемьянская, помните их? Они что, жили гладко? Нет! Их жизнь – сплошная борьба. Не борись они – не было бы и нас.

– Ясно, Вера! Но сейчас другие времена. Под танки никто не бросается. Учитесь, обретайте профессию и стройте не социализм, а коммунизм.

– Вы правы, но черепашьими шагами мы коммунизм не построим. Суп не сварится, пока не закипит.

Новоявленные комсомольцы засмеялись. Секретарь райкома поднял руки:

– Сдаюсь! Твоя, Вера, позиция привлекательна. Успехов вам, ребята!

В выходной решили идти в поход.

На огромной поляне разожгли костер, мальчишки наловили рыбы, девочки сварили уху.

Перед трапезой парни исчезли в кустах. Оттуда вышли с улыбками, говорливыми.

Люся Грекова поманила пальчиком своего парня Кольку:

– Дыхни!

– Ты что, Люська!

– Я что сказала?

Колька повиновался. Звонкая пощечина оглушила округу:

– Как не стыдно, а еще комсомолец.

Парни обступили бунтарку, наперебой заговорили:

– Люся! У нас такой день, такой праздник. Мы глотнули по стопочке.

Девушка отрезала:

– Вы хоть ужритесь. Но я не хочу, чтоб Колька увлекался спиртным.

– Но он не твой муж.

– Это как посмотреть. Может, и станет моим суженым.

Вера с интересом наблюдала за происходящим. В душе она поддерживала подругу, но и не осуждала ребят. Они взрослеют, со временем станут опорами своих семей. У них в селе три тысячи человек. Среди них нет ни одного алкоголика. И одноклассники вырастут нормальными людьми.

Вера пошла по тропинке, углубилась в лес. Хотелось посидеть в тишине, на время забыть пеленки, борщи, плач детишек, поздние сидения за уроками.

Тишину нарушил треск веток. Девушка осторожно раздвинула молоденькие кустики. Поодаль стоял мужчина с ружьем. На другой стороне поляны из-за деревьев выглядывал молоденький лось.

Мужчина сделал несколько шагов и вскинул ружье. Вера тигрицей выскочила из засады и всей грудью упала на ствол. Грохнул выстрел. Пуля ушла в сторону, а Вера полетела на коряги. Острая боль пронзила лицо, руки. На щеках почувствовала теплую кровь.

Мужчина от неожиданности охнул и завизжал:

– Едрена корень, откуда такая прилетела?

Приглянулся и отошел в сторону:

– Верка? Каюк мне. Бате расскажешь – посадят. Без отца останутся восемь ребятишек.

Испуганная Вера вытерла листьями папоротника кровь. Она с ненавистью взглянула на браконьера:

– Ты, дядя Игорь, незаконной охотой не прокормишь семью.

Она подумала и повысила голос:

– Дай слово, что перестанешь бегать с места на место и начнешь по-настоящему работать.

– Ты никому об этом случае не проболтаешься?

– Даю слово.

– И я тогда даю слово, что начну трудиться на одном месте, словом, возьмусь за ум.

Дядя Игорь закурил и буркнул:

– Перед пигалицей расчувствовался. Верка, ты что, можешь людишек убеждать?

– Могу, ох, как могу, дядя Игорь. Обманешь – Бог тебя люто накажет.

Вера развернулась и направилась к ребятам. Ее распирала гордость: смогла помочь оступившемуся человеку.

Друзья с недоумением разглядывали исцарапанную девушку.

– Кто так тебя разукрасил?

– Леший гнался за мной.

– Не чуди, лешие днем спят.

– Все просто, ребята. Увидела лося, побежала к нему и упала.

Одноклассники не унимались:

– Мы слышали выстрел.

– Я тоже. Видно, браконьеры баловались. Поесть что-нибудь осталось?

Девушки налили холодную уху, открыли банку с килькой.

Мальчишки еще раз разожгли костер, на углях приготовили картошку. Праздник удался на славу.

Уже темнело, когда Вера пришла домой и собралась лечь спать.

Сонная мать приказала:

– Дочь, я устала. Почисти на утро картошки, замочи пеленки, вынеси грязную воду.

– Мама, я тоже еле на ногах держусь.

Пелагея не слышала дочь. Она уже храпела. Вера молча начала работать. Отдыхать легла в два часа ночи.

Глава четвертая

В семье родился очередной ребенок. Гриша рос крикливым, часто болел.

Пелагея днем хозяйствовала, ночью не отходила от орущего Гриши. Когда силы иссякали, Пелагея засыпала, и на вахту заступала Вера. Она баюкала ребенка, совала пустышку, но это мало помогало.

Утром бежала в школу. Нередко на уроке засыпала. Учителя не будили ее: знали обстановку в семье.

Виктор с работы приходил хмурый: на воспитание детей зарплаты не хватало. В выходные он садился на коня, брал пару сетей и ехал к озерам.

Из каждого похода приносил по два мешка карасей. После очередной рыбалки сказал Вере:

– Сейчас я отвезу тебя к магазину, продашь рыбу.

Вера от неожиданности, возмущения покраснела:

– Никогда, папа! Я комсомолка, а не мелкий спекулянт.

Отец вскипел:

– А жрать тебе можно, не стыдно?

– Но, папа…

Вера заревела:

– Если так, я уйду из дома.

Отец враз остыл:

– Прости, дочка. Сорвался. Потонул я в заботах и делах.

– Папа, зачем столько детей рожаете?

– Ты ж историю изучаешь. Война выкосила миллионы человек. Страна у нас огромная. Если мы не восполним население, не нарастим его, нас опять могут поработить враги. И землю надо облагораживать, выращивать урожаи. Понятно?

– Ясно, папа. Но у меня столько детей не будет.

Отец рассмеялся:

– Мы за вас стараемся.

Наступила осень. Мать отпустила Веру к подружке Люсе. Та вскипятила чай, разогрела пироги.

Уютная обстановка располагала к откровенности.

– Люсь, а у тебя с Колькой серьезно?

– Очень! Мы даже целовались. Вера, ты не представляешь, как это приятно. Тело плывет в облаках, сердце выскакивает из груди.

– Завидую тебе.

– Так влюбись.

– В кого? У всех наших сопли на носу.

– Фу, ты принца ищешь?

– Да, и найду. Все, подруга, поздно уже, домой пора.

Вера медленно шла по дороге. Светила луна, дул теплый ветерок. Она вздохнула. Все-таки подруга счастливая: Люся любит.

Мысли прервал шорох, стук. Звуки доносились из магазина.

Кошачьей походкой девушка подошла ближе. Двое мужчин ломали ставни.

Вера пошарила вокруг. Рука наткнулась на кирпич. Не думая о последствиях, девушка закричала и бросила кирпич в воришек.

Они выпрямились, стали озираться. При свете луны заметили фигуру человека.

Один смачно выругался и направился в сторону Веры. В руках воров она заметила лом, от ужаса вскрикнула и бросилась к своему дому.

Девичий визг разорвал тишину. Вера оглянулась, ее настигали. Что было сил закричала:

– Папа, папа…

Отцовское сердце почувствовало беду. Среди ночи Виктор захотел покурить. Он достал из пиджака папиросы и вышел во двор. Едва зажег спичку, услышал крик дочери.

Под руки попался кнут. Виктор открыл калитку, в нее кубарем влетела Вера.

Перед отцом возникли две фигуры. Они изрыгали мат. Виктор ударом кнута повалил одного бандита, второго уложил рядом на землю.

– Вера, тащи веревку.

Девушка, дрожа всем телом, скрылась в сенях, принесла вожжи. Отец скрутил воров, заткнул орущие глотки тряпками и по телефону вызвал милицию.

Вера вбежала в дом, умылась, присела на лавку. Мать подала кружку с водой:

– Слушаю тебя.

Стуча зубами, Вера рассказала матери о происшествии. Пелагея покачала головой:

– Эх, Верка, Верка. А если б тебя порешили, кто бы мне помогал?

Вера, глотая слезы, прошептала:

– Мама, я тебе как раба нужна, да? Но я твоя дочь.

– Не болтай чепухи, ложись спать.

Вера до утра не сомкнула глаз. Сегодня она поняла, что мама относится к ней холодно. Сколько помнит себя, она ни разу ее не обняла, не поцеловала. Разговоры сводились к одному:

– Учись хорошо, помогай мне, старайся не болеть, иначе некому будет смотреть за сестрами и братьями.

В школе Вера пошла в библиотеку. Полистала подшивку областной газеты: на завод холодильников требовались специалисты и ученики. Принятым предоставлялось общежитие.

Вера решила после восьмого класса перебраться в город. Она устроится на работу, учебу закончит в вечерней школе.

Глава первая

В селе Борки праздник: восьмиклассники получали аттестаты. Нарядные парни и девушки танцевали под магнитофон, пили лимонад, делились планами на будущее. Половина класса решила продолжать учебу. Другие – работать.

Когда Веру спросили о планах, она ответила:

– Уеду в город.

Троечница Галя удивилась:

– На кого семью покинешь? Там мал мала меньше.

– А ты куда, Галя, пойдешь?

– На ферму дояркой.

– Похвально, но это мне не по душе. Останусь в селе – стану рожать, как моя, да и твоя мать. Я хочу устроить другую жизнь.

– Не страшно?

– Страшновато, но я не отступлю от задуманного.

Дома случился грандиозный скандал. Мать причитала:

– На кого меня покидаешь? Много ребятишек останется на моей шее.

– Но я уеду, мама.

– Прокляну!

Отец заявил:

– Денег не дам. Иди пешком.

– Сто пятьдесят километров?

– Хоть двести.

Вера тихо закрыла дверь и направилась к дальней родственнице Варваре. Та вскипятила самовар, высыпала на стол горстку конфет:

– Пей и рассказывай. Чую, неспроста пришла. Ты у меня редкий гость.

Девушка осторожно начала разговор:

– Школу я закончила. Решила начать новую жизнь в городе. Буду работать и учиться.

– А как смотрят на твои планы родители?

– Плохо. Не отпускают.

– Что от меня надо?

– Одолжите денег на дорогу и на первое время.

Тетка внимательно поглядела на Веру:

– Это твое окончательное решение?

– Да!

Варвара достала из-за иконы тощий сверток с деньгами:

– Много не дам. Но с голоду до первой получки не умрешь.

Вера взяла купюры:

– Спасибо вам!

Тетка засмеялась:

– Кушай на здоровье.

Серьезно добавила:

– На родителей обиду не держи. Тяжко им с такой оравой. Сама знаешь: живут на зарплату отца. Он хоть и при хлебной должности, а воровать не научился.

Рано утром, когда все спали, Вера написала записку, взяла холщовый баул с вещами и покинула отчий дом.

Город встретил ее ласковой тишиной. По улицам изредка проносились легковые машины, громыхая на стыках, медленно шли трамваи. На первом маршруте добралась до машиностроительного завода.

Кадровичка заполнила анкету, с интересом спросила Веру:

– Ты не врешь, что у тебя много сестер и братьев?

– Какой резон мне вас обманывать?

– И то верно. Раз так, я тебе помогу. Пойдешь учиться на токаря. Получишь документ об окончании – зарплату начислят приличную. Держи направление в общежитие.

Комендант общежития, пожилой и неповоротливый мужчина, ворчал:

– Сбегают из села, мучаются в городе, потом пропадают невесть куда.

Вера ехидно спросила:

– Дедушка, куда пропадают?

– Я тебе не дедушка. Мне всего полтинник. А исчезают в замужество, возвращаются обратно домой.

– В чем здесь трагедия?

– Понаблюдаю я за тобой, больно красивая и бойкая. Тебе и до беды недалеко.

Девушка постучала по дереву:

– Не кликайте мне эту беду. Я от нее сбежала.

– Объясни.

– Как-нибудь потом, я спать хочу.

– Бери постельное белье, спокойной ночи! Да, меня зовут Кузьма Кузьмич.

В токарном цехе трудилось человек пятьдесят. От шума у Веры заложило уши. Наставник, парень лет тридцати, посоветовал:

– Уши заткни ватой. Кличь меня Борисом. Ну, начнем, девонька. И не торопись. Учиться тебе почти год.

– С чего начнем?

– С первой заповеди.

– Молиться?

– Дурочка. С чистоты и теории. Я напишу список, возьмешь книги в библиотеке. Пока начинай драить станок.

– Не поняла!

– Я бывший моряк. Драить – значит наводить чистоту до блеска. И так каждый день, запомни.

К вечеру у девушки разболелась голова. Она думала, что сразу начнет точить сложные детали. Увы! До этого еще далеко.

Целый день к Борису подходили парни и девушки, задавали пустяковые вопросы, с интересом разглядывали новенькую. От всеобщего внимания девушка краснела, злилась.

Один токарь, рыжий парень с огромными руками, ехидно спросил:

– Надолго к нам? Не сбежишь через недельку-другую?

Вера резко ответила:

– Сбегу тогда, когда твою голову перекрашу в черный цвет.

– Не дождешься, ехидна.

– И ты не дождешься моего побега.

Присутствующие одобрительно загудели. Было видно: они на стороне девушки.

Смены летели быстро. Вера уже училась в вечерней школе, все свободное время отдавала работе. Иногда приходила в выходные дни и втихую включала станок.

Наступила очередная суббота. Девушка позавтракала и направилась в цех. На удивление, за перегородкой в дальнем углом гудел токарный станок.

Вера украдкой подобралась к прозрачной перегородке. Над деталью склонился рыжий парень.

Вера поднялась на цыпочки и обомлела. В руках рыжего Гоши увидела ствол пистолета.

Почти ползком добралась до выхода и помчалась в милицию.

Дежурный выслушал девушку и вызвал оперативника. Старший лейтенант пригласил посетительницу в своей кабинет:

– Пиши подробнее, – подвинул к ней лист бумаги.

Вера подробно изложила виденное на казенном листке.

Хозяин кабинета кому-то позвонил и пригласил девушку с собой.

Седой полковник поднялся со стула:

– Спасибо, товарищ Игонина! Прошу за этими стенами никому ничего не рассказывать. У тебя могут быть неприятности. Ты настоящая комсомолка. Молодец!

Вера с трудом добралась до общежития и рухнула в кровать.

Глава вторая

Комсомольское собрание цеха посетил директор завода Ивашов. Обсуждали случай изготовления оружия.

Рабочие были обескуражены: Гоша, отец двоих детей, запятнал позором весь коллектив.

Выступили почти все комсомольцы. Молчала только Вера.

Борис наблюдал за ней. Наконец не выдержал:

– Ты что воды в рот набрала?

Девушка почти равнодушно ответила:

– Здесь и так все ясно.

– Ты осуждаешь преступника?

– Да!

Диалог прервал директор завода:

– Не наседайте на молодую девушку. Она у нас новичок, видимо, стесняется.

И хитро бросил взгляд на Веру. Он знал подноготную этого случая и решил помочь девушке.

– Я предлагаю следующее, – повысил голос Ивашов, – комсомольцам активизироваться, еще раз проверить биографии работающих, создать «комсомольский прожектор». Сегодня я издал приказ, где сказано, что ваш начальник цеха снят с должности и переведен в мастера.

Гул возмущения прокатился по залу. Все знали и любили честного начальника Василия Ивановича. Но поделать ничего не могли. Ситуация была из ряда вон выходящей.

Директор оглядел зал:

– И последнее. Через час жду в своем кабинете ученика токаря Веру Игонину.

Все взоры устремились в сторону Веры. Она недоуменно пожала плечами и выскочила из цеха.

В кабинете директора у окна стоял полковник милиции. Он улыбнулся, приобнял Веру и торжественно сказал:

– За помощь в поимке преступника товарищ Игонина награждается почетной грамотой и денежной премией.

Когда торжественная часть закончилась, полковник посоветовал:

– Ребятам из цеха скажешь, что приезжал твой отец, справлялся у директора о твоем житье-бытье. И еще: спрячь у родителей грамоту и тоже слукавь: мол, оказала милиции одну услугу. Спросят – ответь, что дала подписку о неразглашении государственной тайны.

Весь день Вера ходила окрыленная. В юные годы она оказалась нужной своей родине, не побоялась разоблачить преступника.

Вечером долго не могла уснуть. Ее и тянуло домой, и останавливало. Все из-за отца, которого любила и ненавидела.

…Это произошло несколько лет назад. Мать узнала, что у отца есть любовница, она родила от него ребенка. Пелагея сходила к разлучнице, убедилась, что слухи – правда, и сказала:

– Забирай к себе кобеля, он мне не нужен.

Отцу указала на дверь:

– Вон отсюда! Завтра подаю на развод.

Виктор ошалело смотрел на жену, закашлялся и рыкнул:

– Убью тебя и себя!

Он схватил со стены ружье.

Вера чайником ударила отца по лицу, выхватила оружие и забросила в кусты.

Отец рассвирепел еще сильнее. Под лавкой нашарил топор.

Дочь встала перед ним:

– Сначала убей меня.

Виктор обмяк, заплакал:

– Простите меня, если можете.

Долго в семье царили смятение, страх, боль.

Постепенно все встало на свои места. Отец вымолил прощение и больше никогда не занимался амурными делами.

– Надо съездить домой, – пробормотала Вера и провалилась в сон.

Но поездку пришлось отложить. В цех пришла заплаканная жена арестованного Гоши, Ганна. Она почему-то обратилась к Вере:

– Помоги моему горю.

– Я здесь при чем?

– Ты деревенская, у тебя доброе сердце.

– Что дальше?

– Мне надо семью кормить. Ухожу на работу, детей не с кем оставить.

– Но и я работаю.

– У тебя, Вера, первая смена. Я договорилась, меня поставят во вторую.

– Надолго?

– Я вызвала из Хабаровска свою мать. Дней через десять приедет.

Вера согласилась с предложением, она решила пока в школу не ходить. Она познакомилась с детьми. Даша, десяти лет, – бойкая, красивая, добрая. Она сразу предложила Вере дешевую конфетку. Иван был младше сестры на пару лет. Он едва заметно прихрамывал.

– Что с ним?

На глазах Ганны появились слезы.

– О болезни распространяться не стану. Почти с самого рождения Ваню лечили в Москве. Средств на дорогу, уход не хватало. Вот мой мужик и вляпался: ради проклятых денег сделал два ствола. Мальчика вылечили, папа уйдет в тюрьму.

Вера другими глазами посмотрела на окружающую жизнь. Человек ради своего ребенка пошел на преступление.

Она поинтересовалась:

– Ждать мужа станешь?

– Хоть десять лет. Для меня и моих детей он самый лучший.

– Я понимаю тебя. Но из этого оружия могут убить хороших людей.

– Что ты! Сейчас какое время? Неспокойное. Люди купили оружие для самообороны.

Дети резко отличались от братьев и сестер Веры. В городе масса кружков. Даша посещала музыкальную школу. Ваня был готов пропадать в кружке авиамоделирования сутками.

Десять дней пролетели как один миг. Вера жила у Ганны. Ей здесь было хорошо. Она не слышала криков, матов, которые царили в селе.

Рано утром приехала бабушка Татьяна Сидоровна с кучей подарков. Погоревав о зяте, сообщила:

– У меня две квартиры. Одна кооперативная, ее я продала. Не тужи, дочка. Детей вытянем, вырастут хорошими людьми.

За вечерним чаем Татьяна Сидоровна спросила:

– Дочка, а как разоблачили зятя?

– Говорят, будто кто-то из рабочих увидел его за станком и побежал в милицию.

Вера поперхнулась кипятком.

– Осторожнее, девочка, – посоветовала бабушка.

Домой Вера бежала и плакала. Ее мучил вопрос: правильно ли она поступила? Она осиротила двоих детей.

Ответа не нашла. И долго еще жила в смятении.

Глава третья

Настроение у Веры праздничное: наступает Новый год, в школе получает хорошие оценки, на работе уважают.

Девушка накупила родным подарков, запаковала в большую сумку.

Себе одежду выбирать не пришлось. Гардероб скудный. В дорогу надела куртку, юбку, чулки и осенние туфли. Зимнюю обувь не успела купить.

Успокаивало то, что автобус подадут теплый. На улице мороз под тридцать, дул северный ветер. Поеживаясь, Вера уселась на переднее сиденье. До дома сто пятьдесят километров. За четыре часа доберутся.

Дорога убаюкивала, девушка уснула. Во сне видела мать, сестер и братьев, а вот отец куда-то исчез. Она протянула руки и проснулась. Автобус стоял. В салон пробрался холод.

Водитель, ругаясь, вылез на улицу. Открыл капот, покопался и ахнул: двигатель заклинило.

– Все, товарищи, приехали, – виновато произнес он.

Ропот прокатился по салону:

– Нам что, сдыхать на таком холоде?

– В километре отсюда деревня. Договоримся, пустят в клубе переночевать. Утром пришлют другой автобус.

– Ты с ума сошел! – заорала одна из пассажирок. – Сегодня наступает Новый год.

Водитель развел руками:

– Я не бог. Ругаться бесполезно. Идем всем гуртом за мной.

Вера засмеялась:

– Гуртом ходит только скотина.

Смех девушки развеял обстановку. Одна из пассажирок запела, но на морозе ее голос перешел в шепот, и она замолчала.

На счастье толпы, их встретил председатель местного колхоза. Он приказал открыть клуб, а повару в столовой – приготовить людям ужин.

– Деньги не возьму!

– Это что, коммунизм наступил?

– Для коммунизма рановато. После Нового года выставим счет городскому автобусному предприятию.

– А если не оплатят?

– Деньги переведут как миленькие. У автобусников директором – мой младший брат. Заартачится – как в детстве, ремешком угощу.

Вера попила чай и засобиралась.

– Ты куда?

– Домой, меня ждут.

– Чокнулась девка. На улице лютый мороз. До Борков почти двадцать километров.

Вера молча шагнула за порог клуба.

Снег резанул глаза, мороз сковал рот, обжег холодом ноги.

– Не пропаду, доберусь до родных, – прохрипела Вера и побежала по заснеженной дороге.

Через полчаса выдохлась. От пробежки тело покрылось потом, а ноги задубели. Еще сто шагов – она не почувствовала пальцы.

– Кажется, замерзаю, – прошептала Вера.

Но тяга к жизни, упорство толкали вперед. На горизонте показались огоньки Борков. Девушка, шатаясь, побрела к отчему дому. Но силы иссякли. Она остановилась и рухнула посреди дороги. Свет померк.

Очнулась дома на кровати. Мать оттирала спиртом ноги, отец влил в рот пару глотков водки.

– Что со мной?

Пелагея всхлипнула:

– Наконец очнулась. Замерзала ты. Спасибо колхозному шоферу Валере! Заметил тебя, впихнул в кабину и примчал к нам.

К вечеру поднялась высокая температура. Девушка бредила. Отец вызвал врача. Тот осмотрел больную, покачал головой:

– Немедленно госпитализировать.

Неделю Вера пролежала в районной больнице. Ей давали различные таблетки, ставили капельницы. Но ничего не помогало.

Из города вызвали «скорую помощь». Девушку привезли в областную больницу. И только там после многочисленных анализов поставили правильный диагноз.

К нормальной жизни Вера возвращалась долго. Ее радовал приход товарищей по работе, учебе. Из школы принесли учебники, она упорно штудировала их.

Однажды в палате появилась Ганна. Она высыпала кучу деликатесов.

– А это что?

Ганна улыбнулась:

– Яблоки попробуй. Вкусно и полезно.

– Какие новости у вас?

– Муж получил условный срок. Милиция разобралась в происшествии, попался хороший адвокат. С работы его погнали, все-таки военный завод. Устроился таксистом. Видишь, жизнь налаживается. Спасибо тебе, Вера!

– За что?

– Ты его остановила. Иначе далеко бы зашел.

– Откуда вы узнали?

– Процесс был закрытый, твое имя там не засекретили. Гоша тоже передает тебе привет.

Посетительница ушла. Вера дала себе слово, что с ними никогда не увидится. Она еще раз почувствовала какую-то степень вины в трагедии Гоши и Ганны.

Токарем Вера не стала. У нее долго болели ноги, ломило суставы. По женской части тоже пришлось лечиться.

И снова произошла встреча с директором. Ивашов разлил по чашкам кипяток, заварил чай и поинтересовался:

– Как здоровье?

– Вы, наверное, в курсе.

– Да, Игонина. Мы посоветовались и решили тебя перевести в отдел технического контроля.

– Смутно понимаю.

– Производство ты знаешь. Токарное дело тебе не в новинку. Ваша задача: с коллегами выявлять брак. Мы, знаешь, работаем на оборонку. Все детали должны поставлять идеальными. Заработок там неплохой. Из общежития тебя не выпишут. Закончишь школу – тебе открыта дорога в институт. Глядишь, со временем ты станешь дипломированным специалистом.

– Я согласна. Благодарю вас!

Глава четвертая

Через стенку, в соседней комнате, жила девушка. Она трудилась уборщицей в слесарном цехе. Среднего роста, чернявая, с правильными чертами лица, она притягивала к себе парней.

Девушку звали Оксаной. Ребят сторонилась, на все знаки внимания махала руками:

– Отстаньте, окаянные. Ищите девушек в другом месте.

Вере она нравилась. Главная ее черта – скромность.

Сегодня на заводе выдавали зарплату. Вера зашла в магазин, заняла очередь. Впереди заметила Оксану. Они разговорились, купили продукты и пошли в общежитие.

У дверей Оксана неожиданно предложила:

– Может, чайку вместе попьем?

Вера утвердительно кивнула:

– У меня в комнате стоит телевизор. Думаю, в компании артистов и дикторов нам будет веселее. Заноси к себе продукты и сразу в мою берлогу.

Девушки выпили по паре чашек индийского чая, закусили ароматными пряниками и расслабились.

Вдруг Оксана, глотая слезы, начала рассказывать о себе:

– Я родилась в селе на границе с Кировской областью. Отец – плотник, мать – телятница. В семье шестеро детей. Сколько помню, отец безбожно пил, часто колотил мать, нам тоже приходилось отведывать его кулаки. Одно время и мать прикладывалась к рюмке. Тогда в семье царствовал голод. На столе не всегда была даже картошка. Чтобы как-то выжить, мы, старшие дети, брали в руки по пустому ведерку и под покровом ночи крались на ферму. На ощупь, тихонько доили коров и чуть ли не ползком возвращались домой.

– Там что, сторожа не было? – спросила Вера.

– Был дядя Тихон, добрый, пожилой человек. Иногда у мамки мы воровали брагу, угощали ею сторожа. Праздник наступал, когда родители на время прекращали пьянствовать. Здесь, в общаге, другая беда.

– Какая еще?

– Ко мне стал приставать комендант. Как могла, отбивалась от него. Порою руки опускались, чуть-чуть – и могла ему уступить. Но я ведь еще девушка.

Вера вскипела:

– Сволочь, я его проучу.

– Не лезь, со свету сживет.

– Посмотрим, кто кого. Дай мне запасной ключ. Как придет этот вонючий гад, постучи в стенку.

– Я боюсь.

– Гарантирую, что его выгонят или посадят.

В ту ночь Вера рассуждала о своих поступках. Жить, как другие, она не могла. Справедливость, честность, наверное, родились раньше нее. Если видела, что человек в беде, без раздумий бросалась защищать его. Правда, после сердце разрывалось от страха, мыслей, жалости к себе. Но она комсомолка. Устав изучала неформально. Он – путеводитель в ее жизни.

Стук в стенку разорвал ночную тишину. Вера схватила ключ, накинула халат и рысью подскочила к соседней комнате. Ключ легко повернулся в скважине, Вера открыла дверь и ахнула: Кузьма Кузьмич сорвал с Оксаны ночную сорочку. Та тихо скулила и по инерции стучала в стенку. Мужчина всем телом навалился на девушку. Вера схватила стул и опустила на голову насильника. Тот сгоряча вскочил на ноги, закричал:

– Убью, сучка!

И рухнул на пол.

Шум разбудил обитателей второго этажа. Вера, тяжело дыша, скомандовала вбежавшим парням:

– Вяжите мерзавца, вызовите милицию.

После пережитого Оксана рыдала, не переставая. Девушки напоили ее валерьянкой, как могли, успокаивали.

К приезду милиции она только тихо всхлипывала. Коменданту надели наручники и увезли.

На работу Вера пришла растрепанная, сонная. Не успела переодеться, как в динамике раздалось:

– Игонина, вас срочно приглашает директор.

Ивашов с интересом поглядел на вошедшую:

– Игонина, ты что, современная Жанна д’Арк? Очищаешь землю от негодяев?

– Но…

– Помолчи. Правильно поступила. Спасибо! У тебя когда отпуск?

– В любое время.

– Я дам команду в профком, подберут путевку на Черное море.

– Мне?

– Да, тебе. Иди, девочка, но береги себя. Жизнь-то одна. Бывает так: делаешь благое, а оно обернется против тебя.

Впервые в жизни Вера ехала за пределы области. Ей выделили путевку в Одессу.

Соседом по купе оказался симпатичный чернявый парень.

Он протянул руку:

– Игорь. Мчусь в Одессу отдыхать. Кстати, я тоже живу в вашем городе. Вы же стояли на перроне впереди меня.

Молодые люди разговорились. Игорь родился в Туркменистане. Отец родом оттуда, мать русская, приехала в солнечные края из Воронежа. Там вышла замуж, приняла ислам и родила пятерых детей. Игорь – первенец, любимец родителей.

– Я учусь в Политехническом институте на пятом курсе. Скоро получу диплом, уже распределили на ваш завод, – закончил юноша.

В Одессе Игорь и Вера расставались только поздно ночью. Днем они бродили по берегу Черного моря, ездили на Привоз, там покупали продукты, изучали окрестности. Однажды с группой экскурсантов посетили Кишинев. Молдаване сильно отличались от одесситов. Добрые, чуткие, с душой ребенка, они притягивали к себе.

Экскурсия продолжалась целый день. Молодые, не сговариваясь, оторвались от группы и поехали на первом попавшемся автобусе. Попутчиком оказалась смуглая старушка. Она долго приглядывалась к ребятам, наконец не выдержала:

– Вы приезжие?

– Да, отдыхаем в Одессе. Прибыли к вам на несколько часов.

– Сейчас куда путь держите?

Вера пожала плечами:

– Сами не знаем. Просто сбежали от своих. Вот и бродим.

– Тогда прошу ко мне. Угощу мамалыгой и нашим молдавским вином.

Старушка жила на окраине города в небольшом уютном домике. Прямо у забора рос виноградник. Вера осторожно протянула руку к кисточке.

– Срывай, не бойся, дочка. У меня этого добра шесть соток, – произнесла хозяйка. – Да, меня зовут бабушка Дорина.

За обедом она спросила:

– Вы, соколики, с каких краев?

Игорь назвал город.

Дорина ахнула:

– Моя дочь у вас помощником судьи работает. Закончила институт, в Россию направили. Запишите адрес, я гостинцы ей пошлю.

– Продукты? Они испортятся.

– Нет, нет! Бутылочку вина и носочки, которые сама связала.

– Хорошо, мы выполним вашу просьбу, – сказала Вера и спрятала в сумочку листок с адресом.

Закончился отпуск. Поздним вечером Вера с Игорем вернулись с курорта. На привокзальной площади Игорь поймал такси. Сначала довезли девушку до общежития.

– Может, Вера, я к тебе загляну на чашечку чая?

– Поздно. У меня и заварки нет, – ответила девушка и впорхнула в подъезд.

Игорь вздохнул и укатил в темноту.

Глава пятая

Иляна Сырбу второй год работала в суде. Она, как губка, впитывала опыт коллег.

Пугало только одно – матерые преступники. Вчера судили уголовника за убийство. Пожилая судья его не пожалела, определила наказание в пятнадцать лет.

Выслушав приговор, тот просипел:

– Запомни, судья, выйду – на куски порежу.

После процесса Иляна спросила:

– Вера Ивановна, вам не страшно?

Судья устало ответила:

– За четыре десятка лет моей работы это сотая угроза. Как видишь, девочка, я жива и здорова.

В дверь робко постучали. Иляна отодвинула на край стола исписанный листочек:

– Войдите!

На пороге появилась симпатичная девушка. Видно, что не проситель. В глазах посетительницы она заметила любопытство.

– Вы по личному вопросу?

– Да!

– У меня приемные часы в четверг. Вас об этом секретарь уведомила?

– Да!

– Странно. Как вас пропустили?

Девушка поставила на стол холщовую сумку, выложила на стол бутылку вина, носки и кусочек мамалыги, завернутый в плотную бумагу.

Сердце у Иляны бешено заколотилось:

– Откуда это?

– Ваша мама прислала.

У строгой судьи на глазах показались слезы. Она поцеловала кусочек мамалыги.

– Такой радости я давно не испытывала. Вы принесли мне чуточку родного дома.

Она не договорила. Зазвонил телефон. Иляна взяла трубку, вздохнула, с горечью произнесла:

– Увы, начинается процесс. Вот мой адрес. Прошу, в выходной придите ко мне. Я вас очень и очень буду ждать. Кстати, как вас зовут?

Вера представилась и спросила:

– В обед вас устраивает?

– Конечно!

К встрече Вера готовилась тщательно: выгладила платье, надела новые туфли, чуть подкрасила ресницы. По дороге купила коробку конфет.

Увидев сладости, Иляна покачала головой:

– Вы моя гостья, я угощаю.

Вера возразила:

– У нас правило: идешь в гости – принеси подарок.

Обе девушки рассмеялись.

Иляна открыла бутылочку молдавского вина:

– За встречу, за счастье, дорогая Вера! Расскажи о себе.

Вера пожала плечами:

– Я только начала жить. Ничего серьезного не совершила. Разве преступника разоблачила.

– Об этом подробнее.

Вера в деталях поведала о случае с изготовлением оружия, о своих сомнениях.

Иляна горячо отрезала:

– Правильно поступила. Нечего жалеть негодяев. Хватит о плохом. А парень у тебя есть?

– Дружу, правда, недавно. Я толком не узнала его.

– У тебя время еще есть. Но в постель сразу не прыгай.

– Спасибо за совет! У тебя как на личном фронте?

Иляна посерьезнела:

– И плохо, и хорошо.

– Разве так бывает?

– Наивная ты, но слушай. С Василием мы приехали в ваш город по распределению. Дружили с третьего курса университета. Его направили в прокуратуру. Все шло хорошо. Мы готовились к свадьбе. Решили пожениться на родине, когда нам дадут отпуск.

Она замолчала. На глазах снова появились крупинки слез.

– Дальше, дальше-то что?

– Потом все пошло наперекосяк. Василь поехал в командировку. Трое суток с местными операми работал не покладая рук. Несчастье пришло с неожиданной стороны. Его и водителя поселили в один номер. Василь поужинал, лег спать. А пистолет положил под подушку. Водитель же спустился в буфет, там крепко выпил и повздорил с местными парнями. Его поколотили. Тогда он пришел в номер, вытащил пистолет и в пьяном угаре открыл стрельбу. Одного парня ранил в ногу. В итоге Василя уволили из прокуратуры.

– Дальше-то что? Вы расстались?

– Нет. Василь проработал таксистом, потом устроился в адвокатуру. Свадьбу сыграем в следующем году.

Вера покачала головой:

– Я бы его бросила. Он нарушил закон.

Глаза у Иляны зло загорелись:

– Ты в жизни ничего не понимаешь или хуже того – однобоко мыслишь.

Расстались девушки холодно.

Вечером в комнате Веры раздался стук в дверь.

– Войдите, – произнесла она.

С букетом цветов вошел Игорь.

Девушка радостно улыбнулась. Цветов ей еще никто не дарил.

Игорь бережно приспособил букет в трехлитровую банку и приблизился к девушке.

Она открыла рот, чтобы его поблагодарить, но задохнулась. Игорь ее крепко поцеловал.

Правая рука Веры дернулась и раздалась звонкая пощечина:

– Не смей этого делать. Я тебе не уличная девка.

Игорь опешил:

– Но, Вера, я тебя люблю.

Вера враз остыла:

– Прости, но ты был не прав.

Они долго молчали. Девушка сильно переживала за свой поступок, но виду не подавала.

– Вера, у меня на родине заболел дядя. Завтра я улетаю. Вот пришел попрощаться.

Девушка приблизилась к парню, виновато погладила его по щеке:

– Прости за мою резкость.

– Прощаю, дорогая.

– Пока ты в отъезде, я буду готовиться к сессии, я на втором курсе университета. Ты хоть расскажи о своих родителях.

– Они живут как все советские люди. Отец работает в торговле, мать – учительница.

– Это правда, что они мусульмане?

– Да, я тебе об этом говорил.

Вера лукаво произнесла:

– Тебе жениться надо только на мусульманке.

– Не совсем так. Если девушка иной веры, ей следует стать мусульманкой. И, конечно, соблюдать наши обычаи.

– Расскажи о них.

– Прости, в следующий раз. Я тороплюсь.

– Последний вопрос. Вдруг девушка не захочет менять веру?

– Тогда парень обязан принять ее веру. Впрочем, я не совсем знаток этого вопроса.

Глава шестая

Вера перешла на третий курс. Еще пара лет – и она получит диплом.

В жизни девушки все шло гладко: на работе ценили, в Игоре она души не чаяла. Он уже работал инженером на заводе, получал высокую зарплату, одаривал любимую подарками.

Они решили пожениться летом. Игорь настоял, чтобы свадьбу провели на его родине. Отец Веры посетовал на дела и отказался ехать в южные края. Он сказал:

– Вернетесь мужем и женой, у нас отпразднуем.

Отец жениха Гейдар и мать Ольга встретили молодых радушно. Хозяин выделил им свою машину, и они сутками катались по городу и окрестностям.

Как-то за ужином Гейдар спросил будущую невестку:

– Ты, дочка, крещеная христианка?

– Да, – краснея, ответила Вера.

Отец надолго задумался и вымолвил:

– Если решили пожениться – прими нашу веру. И будешь жить по нашим законам. Посмотри на мать Игоря: она очень счастливый человек.

Ольга потупила взгляд, щеки ее вспыхнули румянцем:

– Да, да, – прошептала она, – я стала мусульманкой.

Вера минуту молчала и резко ответила:

– Я не готова следовать вашим советам.

Наутро у молодых отобрали машину. Изменился и ее любимый. Он не обнимал Веру, она перестала слышать ласковые слова. Часто ловила на себе его колючий взгляд.

– Игорек, родной, неужели ты меня разлюбил?

– Повинись перед моим отцом, последуй его совету, и все встанет на свои места.

– Никогда!

Резкий удар в лицо отбросил девушку в угол комнаты. Острая боль пронзила все ее существо. Она схватила вазу и ударила Игоря. Ниже виска хлынула кровь. Игорь взревел:

– Убью, гадина!

И набросился на Веру с кулаками.

Она очнулась в подвале. Руки и ноги связаны.

– Кажется, это конец, – вслух произнесла пленница.

Вечером лязгнула дверь. Девушка увидела несостоявшуюся свекровь. Та поставила рядом кувшин с водой, лепешку с сыром:

– Умойся и покушай.

– Руки развяжите.

Ольга зубами вцепилась в узел веревки, освободила Веру.

– Что будет со мной?

– Ничего. Подержат тебя здесь, когда одумаешься – пойдешь под венец.

– Я ненавижу вашего сына.

Хозяйка вздохнула и удалилась.

Рано утром она снова появилась в подвале. Почти шепотом произнесла:

– Муж с сыном уехали на целый день. Вот твой паспорт и деньги. Я выведу тебя через черный вход к автобусной остановке. Уедешь в соседний город. Там сядешь на московский поезд. На нем доберешься до дома.

– А если я пойду в милицию?

Женщина с болью выдохнула:

– Тебя посадят в клетку. Вечером передадут моему мужу. И… ты сгинешь.

– Вы не боитесь?

– Я свое отбоялась. Для мужа придумаю легенду о твоем побеге. Не спрашивай лишнего – беги.

К полуночи поезд мчал Веру в сторону дома. Ей досталось боковое купе.

– Это хорошо, – пробормотала беглянка, – здесь неплохой обзор.

Проводница принесла постель. Вера быстро соорудила импровизированную кровать, укуталась с головой в простыню и уснула.

Утром почувствовала голод. Спросила у соседки о вагоне-ресторане.

Та махнула рукой:

– Ресторан рядом, в девятом вагоне, он откроется через час.

Вера дождалась положенного времени, пересчитала деньги. Их было достаточно. Девушка с благодарностью вспомнила Ольгу.

Вскоре официантка принесла завтрак.

– К вам можно присесть? – услышала она знакомый голос.

– Да!

И обомлела. Перед ней сидел полковник милиции, который когда-то награждал за разоблачение преступника.

– Кажется, вас зовут Вера?

– У вас хорошая память.

– Такая у меня работа, я не представился, меня зовут Василий Васильевич.

Полковник заказал себе еду:

– Если не секрет, откуда едешь, Вера?

– Не секрет. Убежала из плена.

Василий Васильевич поперхнулся:

– Если не шутишь – слушаю.

Вера долго молчала и решилась на откровение.

Полковник хмыкнул:

– Насколько я помню, ты просто притягиваешь к себе опасные истории. Благодари бога, что все хорошо заканчивается.

– Думайте, как хотите, Василий Васильевич, но я хочу привлечь Игоря и его отца к ответу.

– Каким образом?

– Напишу на ваше имя заявление.

Полковник покачал головой:

– Слушай, что будет дальше. Мы свяжемся с милицией, где ты обитала. Они потребуют тебя. Появишься у них – крышка захлопнется. На тебя та семейка напишет заявление о краже крупной суммы денег. Следом арест, суд и зона. Тебя посадят на несколько лет. Это в лучшем случае.

– А в худшем?

– Ты можешь навсегда покинуть белый свет. Не по своей воле. Понятно?

– Вроде да. Об этом мне говорила и несостоявшаяся свекровь. Что мне делать?

– Работать, учиться, выходить замуж. Рожать детей.

– Просто и скучно.

– Ошибаешься. Думаю, со временем оценишь мои слова.

Глава первая

Иляна ходила из угла в угол. Выпила стакан чая. Успокоение не пришло.

Они с Василием собрались пожениться. Свадьбу решили организовать в Молдавии. Но начальство в отпуск идти не разрешило.

Раздался стук в дверь:

– Войдите!

В кабинет вошла Вера:

– Здравствуй, Иляна!

Судья улыбнулась:

– Я рада видеть тебя. До твоего появления сыпались одни неприятности.

– Что случилось?

Иляна пожаловалась на председателя городского суда.

– Сухарь он, – закончила девушка.

Вера встрепенулась:

– Сиди и жди меня.

– Не наломай дров.

Вера уже исчезла. Она поднялась на второй этаж.

– Вы по записи? – поинтересовалась секретарь.

– Нет! По зову сердца.

– Это как?

Но Вера уже открыла массивную дверь.

За столом сидел полный седой мужчина:

– Я на вас пропуск не выписывал.

Посетительница ответила вопросом:

– Вы когда-нибудь в юности любили?

– Что? Что?

Председатель суда от такой наглости округлил глаза:

– Впервые вижу такую посетительницу. Ну-ка открой свою душу.

– Сначала вы откройте.

Судья расхохотался:

– Считай, что моя душа распахнута.

– Тогда слушайте и не перебивайте. У вас работает Иляна Сырбу.

– Верно.

– Она любит и собирается замуж. Вы же препятствуете этому. Они с женихом предупредили родных в Молдавии о свадьбе. Там начали приготовления. Кстати, вы родом откуда?

Судья машинально ответил:

– Из Красноярска.

– Теперь закройте глаза, вернитесь к своей свадьбе. Вы будто предупредили своих в Красноярске о торжестве. Но ваш начальник не предоставил отпуск. Каково, а?

Судья с интересом посмотрел на Веру:

– Девушка, вы великолепный адвокат. Возражений с моей стороны не будет. Пригласите свою подругу, я подпишу заявление.

Иляна с ужасом посмотрела на вошедшую девушку:

– Все-таки натворила бед. Теперь меня уволят.

– Успокойся. Хватай свое заявление и лети к председателю суда. Вопрос решен.

– Ой! Ты не обманываешь?

– Лети, дурочка!

– Грубиянка!

Через полчаса счастливая Иляна взахлеб говорила:

– Произошло чудо. Мне разрешили идти в отпуск. По окончании его я стану полноценным судьей. Ты, Веронька, мой ангел-хранитель. Заранее приглашаю на свадьбу.

– Спасибо! Правда, у меня дел накопилось. Не обещаю.

Иляна и Василий готовились к поездке на родину. Родители парня жили в райцентре на берегу Днестра. Отец у него любил рыбачить. Молодые купили соответствующие подарки: отцу – спиннинг, матери – отрез на платье, сестрам – модные юбки и платья. Своей матери Иляна купила ручную машинку.

С ворохом подарков они сели в поезд. До Москвы добрались спокойно. А на Кишиневском направлении произошла беда. Когда прибыли на маленькую станцию, увидели, как старушки торгуют домашней снедью.

Василий взглянул в окно:

– Хочу горячей картошки с огурчиком. Тебе взять?

– Да! – ответила Иляна.

Парень схватил кошелек, сунул его в карман и занял очередь. Вдруг он почувствовал, как чья-то рука скользнула в карман к кошельку. Василий схватил воришку за воротник:

– Ты что, гаденыш, творишь?

Вор взвизгнул, извернулся. В его руках сверкнул нож. Лезвие вошло в грудь по самую рукоятку.

Люди шарахнулись в сторону. Но один из пассажиров ринулся к убийце, заломил ему руки за спину.

Раздалась трель свистка, и пара милиционеров надела на задержанного наручники.

Иляна выскочила на перрон, упала рядом с любимым:

– Вася, Василь…

Тот не подавал признаков жизни.

Местное руководство милиции после формальностей помогло Иляне с машиной, без промедления нашли гроб и отправили в Кишинев.

В столице республики их встретили родные Василия. Они молча перегрузили тело в свою машину. Отец убитого с надрывом прошептал:

– Мы тебя, Иляна, не виним. Но прошу, пусть это звучит жестоко, не приходи на похороны.

Иляна всхлипнула, но подчинилась.

– Вы не правы. Я очень любила вашего сына. Его смерть – чистая случайность. Даю вам слово, что в будущем за это начну крепко мстить. Я судья. И преступники, которых буду судить, пожалеют, что родились и встали на кривой путь. Прости, Вася, прости!

Вечером Иляна уехала к месту работы.

Председатель суда участливо спросил:

– Может, вам путевку в санаторий выхлопотать?

– Спасибо, Виктор Викторович, я хочу работать.

Иляна ознакомилась с делом. Пьяный мужчина убил жену. На его попечении осталось двое детей. Предыдущий судья оставил его на свободе, взял подписку о невыезде за пределы города.

Убийца был не опасен. Он пришел выпивший с работы. Жена устроила скандал. В горячке ее толкнул. Женщина ударилась об угол массивного стола и умерла до приезда «скорой помощи».

На суде прокурор затребовал четыре года условно. Люди в зале вздохнули: было жаль и убитую, и мужа, а главное – детей.

Иляна изучила материалы дела. Вроде все ясно. Она на секунду закрыла глаза: где-то в тумане привиделся Василь…

Приговор вынесла суровый: одиннадцать лет общего режима.

Председатель суда взорвался:

– Ты с ума сошла! К чему такой суровый приговор? Детей отправят в казенный дом. Тебе это надо?

– Не я их туда отправляю.

Она вдруг почувствовала тошноту. Поняла – беременна.

Председатель суда сказал:

– Иди домой, отдыхай.

Потом вызвал адвоката:

– Пиши кассационную жалобу. Я сделаю все возможное, но мужик должен остаться на свободе.

Вечером Виктор Викторович встретился с прокурором. За чашкой чая сказал:

– Алексей Петрович, Иляна для нас клад.

– Не понимаю.

– В своей ярости она будет выносить суровые приговоры. Мы ей подыграем: дела преступников, которые неугодны властям и нам, лягут под ее меч.

– Верно. Золотая голова у вас. За это следует выпить.

Глава вторая

Иляна перечитывала письмо от матери. Та через строчку звала ее домой.

Девушка закрыла глаза и представила, как она встретится с родными погибшего жениха:

– Нет, – прошептала она, – путь на родину мне закрыт. Пока.

Толчок в живот прервал ее мысли. Иляна улыбнулась: скоро на свет появится продолжение ее Василя.

Она спрятала письмо и вышла на улицу. Прохладный ветерок успокаивал, гасил в душе тревогу.

Иляна села в автобус. Путь ее лежал к общежитию Веры.

Иляна поднялась на второй этаж, постучала в дверь.

– Войдите, – ответил глухой голос.

Вера сидела на кровати. Волосы растрепаны, глаза распухли от слез.

– Что случилось, Вера?

Девушка вздрогнула, сипло прошептала:

– Растоптали меня, опозорили и выкинули.

– Кто? Давай-ка всё по порядку.

Заикаясь, плача, Вера рассказала о своей поездке к жениху.

– Дела! – неопределенно подытожила судья. – Хватит сопли жевать, умывайся, и двинем в кафешку, покушаем от души, там ты изгонишь свою тревогу.

За углом находилось уютное кафе. Девушки заказали обед и стали ждать.

Вдруг Вера вздрогнула:

– Это он, он, Игорь.

Иляна боковым зрением заметила, как в помещение вошли трое парней. Самый высокий и статный обвел взглядом зал и закричал:

– Попалась, пташка, теперь я тебя из клетки не выпущу.

Нетвердой походкой приблизился к столику подруг:

– Что, шлюшка, развлекаешься?

Он схватил Веру за шею и швырнул к соседнему столику. На голове девушки появилась кровь.

Иляна тигрицей кинулась к обидчику, ловким приемом опрокинула на пол, заломила руки:

– Официант, быстро полотенце! И вызови милицию.

Вера встала на ноги, голова кружилась.

Иляна снова крикнула:

– И в скорую помощь позвони.

Прибыл наряд милиции. Игорь прорычал:

– Эти шлюшки пришли «сниматься», они проститутки.

Лейтенант тряхнул за плечи хулигана:

– Ты что, очумел? Тебя скрутила судья. Крышка тебе, парень.

Игорь сник, завопил:

– Прости меня, Вера.

Девушка отвернулась. Вскоре ее увезла «скорая», а Иляна поехала в райотдел оформлять документы на хулигана.

Через несколько дней Веру вызвали в милицию. В кабинете начальника находилась Иляна.

Василий Васильевич, отводя в сторону взгляд, начал разговор:

– Вера, я понимаю, что этот изверг сильно обидел. Он заслужил сурового наказания. Пока сидит в «обезьяннике». Но вот в чем дело: из города, где живет этот человек, позвонили влиятельные милицейские люди. Просят его не судить. Если удовлетворим их просьбу, он уедет из нашего города навсегда. Я думаю, Вера, для тебя это хороший выход. Не будет он встречаться на твоем пути. Что скажешь?

Вера посмотрела на Иляну.

Судья буркнула:

– Я бы эту сволочь посадила на пяток лет. Но тебе решать, Вера.

В кабинете наступила тишина.

Наконец раздался голос:

– Пусть катится на все четыре стороны. Я не хочу, чтобы он жил в нашем городе.

Начальник милиции вздохнул:

– Вот и порешили. Ты его больше никогда не увидишь.

Девушки вышли на улицу, отправились к Иляне. Та пояснила:

– Ему дали пятнадцать суток. Говорят, отец приехал за непутевым сынком.

– Отлично, – ответила Вера.

– Ты на каком курсе учишься? – спросила Иляна.

– На третьем, получу диплом бухгалтера.

– Неплохо. Тебе бы пора подумать о замужестве.

Впервые Вера расхохоталась:

– Чтоб еще раз попасть в переплет?

– Не сгущай краски. Жизнь-то стремительно бежит. Наша бабья доля состоит не только в работе, нам надо еще и рожать.

– Согласна. Придет время – рожу для себя.

– Дурочка, у ребенка кроме матери должен быть отец.

– А ты, дорогая, как поступишь?

– Со временем у моего ребенка появится отец.

Вера задумалась:

– Может, ты и права. Но я боюсь мужиков. Гадкие они.

– Не все.

– Молчи. Я вспоминаю своего отца. Кобель он.

– Вера, Вера, тебе следует полечиться временем. Все. Хватит разговоров. Пошла я. Завтра сложный процесс.

Иляна знакомилась с очередным делом. Ее клиент – убийца. По версии следствия, ограбил и убил девушку. Та оказалась племянницей крупного чиновника. На первых допросах мужчина отрицал убийство. Говорил, что только вырвал сумочку и сбежал.

А через неделю он вдруг написал чистосердечное признание. Из него следовало, что преступник после ограбления ударил ножом потерпевшую. Та через два часа скончалась.

Следователь подозревал еще одного – парня девушки. Но тот категорически отрицал свою вину. Алиби его подтвердили свидетели.

Иляна хорошо знала следователя. Она позвонила ему:

– Павел, у меня дело, которое ты вел недавно.

– Слушаю вас, Иляна.

– Ты уверен в вине подсудимого?

Наступило молчание, затем следователь скороговоркой произнес:

– История мутная. Сначала я подозревал парня девушки. Но эта версия не нашла подтверждения. Надавил на воришку, он и сознался.

– Вы его били?

– Упаси боже! Подобное у нас не практикуется.

– Может, он сознательно взял на себя чужую вину?

– Не могу утверждать. Он больше открывал душу своему адвокату. А тот настоящий прощелыга. Все бывает на этой грешной земле.

Судебное заседание шло со скрипом. Часто не появлялись свидетели, болел адвокат, куда-то исчез парень убитой.

Подсудимый вел себя на удивление спокойно: не запирался, убедительно рассказывал о преступлении.

Иляна заметила в зале молодую женщину. Та со слезами на глазах смотрела на подсудимого. Видно было, что она его любит.

Иляна знала, что она – жена подсудимого. У них трое детей, один очень болен.

Судью, как током, поразила догадка: воришка взял на себя чужую вину, видимо, ради денег.

Она пыталась каверзными вопросами запутать парня. Ничего не выходило. Когда надо, ему помогал адвокат.

Иляна не спала всю ночь. Чувствовала: парень – не лютый преступник.

Приговор для всех был ошеломляющим: за убийство юношу оправдала. За грабеж получил три года условно.

Когда он выходил из зала суда, с ненавистью крикнул судье:

– Блаженная, ты мне сделала еще хуже.

Иляна улыбнулась: она правильно поступила. Убийца – другой человек. И его скоро привлекут к суду.

Председатель суда рвал и метал:

– Девчонка, самодурка, что ты творишь?

Иляна хладнокровно ответила:

– Я оправдала невиновного человека. А ваши подковерные игры мне не интересны.

Виктор Викторович ошарашенно рявкнул:

– Ты меня, коммуниста, в чем-то подозреваешь?

– У меня такая работа – всех подозревать.

Судья сник:

– Иди, девочка, я на тебя не в обиде.

Иляна тихо закрыла за собой дверь и прислонилась к стене: внутри нее маленький человечек стучал ножками.

Девушка от счастья запела. Секретарь суда удивленно посмотрела на нее и покрутила пальцем у виска.

Иляна заметила это, приобняла секретаря:

– Я не сошла с ума. Я скоро стану мамой.

Глава третья

И снова очередное слушание дела. Фигурант – матерый преступник: за ним числятся три отсидки в зоне, два убийства. На этот раз он задушил любовницу. Гориллу – такая кличка была у подсудимого – боялись в городе все уголовные авторитеты.

Иляна вышла на улицу. Она торопилась взять из садика сынишку. Она назвала его в честь погибшего отца Василием.

Девушка уже работала в областном суде. Она знала, какой вынесет приговор.

У поворота дорогу ей преградил молодой мужчина:

– Простите, я вас ждал.

– Слушаю.

Мужчина медленно заговорил:

– Завтра вы будете судить Гориллу.

– Я животных не сужу.

– Не поясничайте. Братва сбросилась и на менее суровый приговор приготовила вам премию.

Иляна икнула, еле сдержалась:

– И какова премия?

– Вам хватит бабла купить машину.

– А если…

– Начнешь дергаться, помни – у тебя есть сын.

– Вон отсюда!

Бандит взял Иляну за ворот:

– С нами надо дружить, сучка.

Ловким ударом она повалила ходатая в лужу, в ярости схватила за голову и окунула в жижу.

– Сырбу, Иляна, что случилось?

Возле лужи остановился ее коллега, судья Игнатьев.

– Напал на меня, взятку предлагал.

Игнатьев вытащил из лужи бандита. У того изо рта полилась грязь.

– Убить меня хотела, – просипел он.

Вскоре подъехала милицейская машина. Иляна сдала бандита и направилась в детский сад.

Вечером она позвонила Вере:

– Надо встретиться, прямо сейчас.

– Беру такси и лечу.

Иляна разлила по кружкам чай и коротко рассказала о ситуации.

– Что ты предлагаешь?

– Когда у тебя отпуск?

– С завтрашнего дня. Отпускные получила. Не знаю, как их потратить.

– Я тебе помогу. Утром отвезу вас с сыном в аэропорт. Билеты купим без проблем. Доставишь в Кишинев к бабушке Дорине, там и отдохнешь.

– Где?

– В прекрасном санатории «Большой Вадул-луй-Водэ». Это в сорока километрах от столицы. Путевка и дорога за мой счет.

…Маленький Василек обнял старушку:

– Бабуля, ты мне дашь винограду?

– Конечно, внучок. Будешь есть от пуза.

– Это как?

– Сколько захочешь. Погостишь пару дней, отвезу тебя к другой бабушке. Там даже дедушка есть.

– Вот здорово!

В санатории Вере понравилось; чистый воздух, качественное питание, мягкая вода в Днестре хорошо отразились на здоровье девушки.

Прилетев домой, она сразу помчалась к Иляне. Та сварила пельмени, вскипятила чайник:

– Рассказывай, не томи.

– Сначала прочитай письма от матери и… от отца Василия, то есть дедушки Василя.

Читая весточку от тестя, Иляна заплакала:

– Он попросил прощения и признал меня своей дочкой.

Вытерла слезы, радостно воскликнула:

– Будем гулять до посинения.

И достала бутылку вина.

– У тебя процесс закончился?

– По Горилле?

– Да! Я вынесла расстрельный приговор.

– Не боишься?

– Сейчас нет. Начальник милиции повел меня в логово бандитов. Там жестко предупредил, мол, если кто тронет меня, несдобровать всему бандитскому сообществу.

– И?

– Пара воров в законе дали слово, что меня не тронет никто.

– Слава богу! Уже поздно, я пойду домой.

Иляна проводила подругу до остановки, вернулась домой и села писать письмо отцу погибшего Василия.

Она рассказала о жизни маленького Василька, пообещала в отпуск приехать и еще раз попросила за все, что произошло, прощения.

На душе стало легко, она даже тихо запела молдавскую песню и, не докончив ее, уснула.

Молдавия уже была суверенным государством. Но сообщение между странами оставалось прежним. Никаких ограничений и иных препятствий не существовало.

После обеда у председателя суда прошло совещание.

Виктор Викторович представил новичка:

– К нам перевели из района нового сотрудника. Зовут его Алексей Петрович, прошу любить и жаловать.

Иляна до этого равнодушно рассматривала свой новый маникюр. После слов Виктора Викторовича взглянула на новичка. Перед ней сидела копия ее любимого Василия. Голубые глаза, нос горбинкой, оттопыренные уши до глубины души взволновали девушку.

Она с нетерпением дождалась окончания мероприятия, робко взяла за рукав Алексея:

– Можно с вами поговорить?

– Конечно!

– Вы родом случайно не из Молдавии?

– Я коренной волжанин. Мои корни в Самаре. Там могила моих предков, кстати, прадед был бурлаком. Родители живут и здравствуют поныне.

– К нам каким ветром?

Алексей нахмурился, нервно закурил:

– Моя невеста работала в органах. Во время задержания преступника тот ее ранил. Невеста скончалась. Я больше не смог там жить и работать.

– Простите.

Глава четвертая

Иляна с головой ушла в работу. Мать привезла маленького Василька и осталась жить у дочери.

Днем девушка чувствовала себя спокойно: уголовных дел столько, что можно изучать их сутками. А по ночам металась: ей снился Василий, его губы, ласковые руки.

Она просыпалась в поту и плакала. В таком виде была не похожа на строгую и беспощадную судью.

Наступила весна. Иляна все чаще и чаще приглядывалась к Алексею. Дела преступников он рассматривал скрупулезно. Бывали случаи, что оправдывал людей. Это не нравилось начальству. Но молодой судья, слушая их, упрямо говорил:

– Против совести не пойду. Если следователи допускали ошибки, пусть их судит свое начальство.

Иляна хитро спрашивала:

– Не боишься, что тебя выгонят с работы?

Алексей смеялся:

– До универа я закончил профтехучилище. Пойду на завод токарем. Там и зарплата хорошая, а главное – наступит спокойная жизнь.

– Ты серьезно говоришь?

– Нет, конечно, Иляночка. Я за правду буду драться до смерти.

– До смерти не нужно. Тебе жить да жить.

Оба рассмеялись. Иляна поняла: этот человек ей дорог.

Вечером к ней приехала Вера. Лицо подруги сияло счастьем:

– Я погибла, Иляночка.

– Так уж?

– Точно, я влюбилась.

– И кто он?

Вера погладила живот, заворковала:

– Лучший мужчина на свете. Обходительный, ласковый, добрый. Наш главный инженер. Сначала я не обращала на него внимания. Заглянет в бухгалтерию, ты знаешь, я там работаю. Что-то спросит и всё глядит на меня. Потом неожиданно пригласил в ресторан. Я для виду возмутилась, но согласилась.

– Веронька, с молоденькими не связывайся. У них ветер в голове.

– Нет! Нет! Моему Сергею пятьдесят лет.

Иляна поперхнулась:

– Что? Что? Я не ослышалась? Еще скажи, что он женат и воспитывает двоих детей.

– Ты угадала. Он женат, правда, ребенок один.

Иляна обняла подругу за плечи:

– Ты или с ума сошла, или…

– Не говори ничего. Я счастлива, и у нас будет ребенок.

– Как, а его семья?

– Он обещает развестись.

– Старая пластинка, Вера. Врет он.

Девушка вскипела:

– Не смей чернить Сергея. Он святой человек.

Иляна вздохнула:

– С тобой все ясно. Но я желаю тебе счастья.

– Спасибо! Ты знаешь, я сильная. Что-то пойдет не так – выдержу.

Во время встречи Иляна рассказала о странной любви подруги Алексею. Тот выслушал и неожиданно поддержал позицию Веры:

– Любовь слепа. Она выше всяких обстоятельств.

– Но любовь проходит, остаются привычки и житейские проблемы. Хуже – не сходятся характерами, разбегаются.

– Илянушка, жизнь не пресная лепешка. Она тем и хороша, что многоликая и многострадальная.

– Я поняла, философ. Чем займемся в воскресенье?

– В выходной начнем кутить.

– Как?

– Двинем на природу.

Наступил выходной. Молодые поехали на речку. Заметили: у воды склонилась ива. Ее с двух сторон оберегали молодые березки. Ветви деревьев сплелись в причудливый узор.

– Прелесть! – воскликнула Иляна. – Место наше. Теперь отныне оно наше. Потеплеет – здесь можно купаться. Видишь, даже песок есть.

Метрах в ста нашли четыре кирпича. Алексей собрал валежник, приготовил для розжига газету.

Иляна, глядя на будущий костер, вздохнула:

– Никудышный ты шашлычник.

– Обижаешь!

Девушка раскидала толстые сырые дрова, собрала сухостой березы:

– Наколи мелко.

Алексей разрубил ветки, и они разом загорелись:

– Кудесница. Угли получатся мировые.

Алексей достал бутылку сухого вина, налил в один стакан:

– Мне нельзя. Я за рулем.

– Молодец. И здесь закон чтишь.

Иляна пригубила вино, и они начали грызть полусырое мясо.

– Ничего, со временем научусь этому искусству, – почесал затылок Алексей. – Главное – мы дышим на природе чистым воздухом.

Иляна задумчиво взглянула на парня:

– Леша? Ты любишь свою работу?

– Конечно!

– Не боишься, что можешь неправильно вынести приговор?

– Правильно и точно можно взвесить на весах картошку. Ты знаешь, почти у всех уголовных статей есть минимум и максимум. Лавируй, выбирай наказание.

– Ты говоришь прописные истины.

– Тебя что-то волнует?

– Да! Но это долгий разговор. Если есть Бог, он нас за непроизвольные грехи отправит в ад.

Алексей обнял девушку:

– Выходи за меня замуж.

– Ты не забыл, что у меня есть сын?

– Я об этом помню. Твой Василек мне не станет помехой.

Поздно вечером они вернулись домой.