Читать онлайн И тогда ты меня спасёшь бесплатно

И тогда ты меня спасёшь

Глава 1

Стояла середина осени, спешно забравшей с собой тепло прошедшего лета, не оставив от него ни следа. В одном из районов Санкт-Петербурга расположились блочные дома, в обычный вечер ничем не отличающиеся от сотен других. Но в эту ночь в одном из подъездов гремела стрельба, переполошившая всех жильцов.

Владислав Барсов или просто Барс – темноволосый мужчина среднего возраста, который только что подстрелил грозного вида бандита, стоящего на стрёме у входа в раскуроченную квартиру. Изнутри доносились истошные женские крики и грубая мужская ругань.

Влад, пригнувшись, и тихо ступая по осколкам стекла, устилавшим старый линолеум хрущёвки, пробирался в глубь квартиры. Он знал только то, что в ней жила плохо обеспеченная семья какого-то рабочего с завода, некого гражданина Сергея Ласкина, нашедшего весьма ценную заначку главаря одной бандитской группировки. По глупости или на пьяную голову, мужик решил принести находку в свою квартиру, за что и поплатился, когда к нему заявились вооруженные ребята, жаждущие вернуть своё.

Сам Барс работал наёмником, и сегодня его босс решил, что нельзя упускать шанс. Целое состояние находилось в какой-то незащищенной хрущёвке – редко выпадает такая возможность.

Раздался выстрел, заставивший женщину замолчать навсегда. Влад подорвался и выскочил из-за угла. Быстро сориентировавшись, он выстрелил одному из трёх бандитов прямо в голову. Началась потасовка с мешаниной из громких звуков, чьих-то судорожных рыданий и свистящих пуль. Внезапно всё затихло. Влад тяжело дышал, по лбу стекали струйки пота. Он вылез из-за спинки дивана, которую использовал как укрытие.

Квартира выглядела отвратительно. В стенах зияли отверстия от пуль. Все ящики выдвинуты, их содержимое бандиты разбросали по полу, пока искали своё сокровище. Там же, среди смятых бумаг и осколков тарелок, лежали четыре тела. Два бандита, подстреленные Барсом, и женщина с мужчиной, видимо, хозяева квартиры.

Влад зарычал и со злостью впечатал кулак в стену, размазывая по костяшкам кровь. Заветного мешка нигде не наблюдалось. Последний бандит сбежал, всё-таки умыкнув с собой желанную заначку.

– Прелестно, блять, – тихо выругался наёмник.

Раздался телефонный гудок – мужчина прислонился спиной к стене и набрал номер босса, чтобы доложить о случившемся.

– Забрал? – из трубки послышался грубый голос.

Влад сглотнул ком в горле. Это была далеко не его первая ошибка, но он ещё никогда не ошибался настолько сильно, что полностью проваливал работу.

– Нет. Последний убежал и всё забрал.

– Он видел тебя?

– Да.

Барс знал, что это значит. Ушедшая из-под носа добыча – не беда. Не их деньги, босс ничего не потерял от того, что не разжился чужим. Но у Барса, как и у его босса, были проблемы с ребятами из этой банды. Слишком часто происходили стычки, слишком много они знали. И при первой попавшейся возможности могли заложить его и всех его работодателей. И сейчас Влад заявляется за чужой партией и убивает нескольких человек. Он тут же прочувствовал, в насколько глубокой яме он оказался.

В трубке стояла гробовая тишина, тисками сдавливающая мозг. Барс ждал неминуемого вердикта. Побелка, пылью отлетевшая от стен, осела, испачкав лакированные туфли и иссиня-чёрный плащ из дорогой ткани, всегда безукоризненно выглядевший, словно с иголочки. На нём отчётливо прослеживались пятна крови. Раньше мужчину бы это напрягло, и он бы пренепременно достал платок, чтобы привести себя в порядок. Но не сейчас. Его жизнь скорее всего оборвётся в ближайшее время. И не важно, заберёт его полиция, приехавшая на сообщения о выстрелах, люди босса, за проваленное дело и навлечённые проблемы, или члены другой банды.

«Ну вот и всё, Барсов, пришел твой конец, шуточки закончились, – опустошённо подумал мужчина. – Лишь ангел может тебя спасти. Да вот только какой ангел пожелает пригреть убийцу?»

От тягостных размышлений Влада отвлёк назойливый звук. Он был настолько тихий, что звон в ушах после выстрелов, а потом и телефонный разговор, делали его практически незаметным.

Барс встрепенулся и оглядел комнату. Из-за опрокинутого шкафа определённо раздавался скулящий плач. Мужчина привычно поднял пистолет на изготовку и подошёл к шкафу. Тот лежал на боковой части, отсекая от комнаты пространство угла за собой. Влад наклонился и заглянул в образовавшуюся нишу.

– Ммм, босс? – неуверенно промычал он в трубку, разглядывая неожиданную находку. – У меня тут подросток, скорее всего студентка, с простреленной ногой. Похоже на то, будто её пытали на глазах у родителей.

– Живая? – неожиданно для Влада, голос звучал заинтересованно, словно и не было той звенящей тишины.

– Да. Избавиться?

– Нет, – последовало незамедлительно. – Не в этот раз, у меня есть идея. Очень хорошо, что ты помешал им её добить. Считай, она – свидетельница, которая видела, как её семью жестоко убили в собственной квартире, – мужчина самодовольно хохотнул и понизил тон. – Отличный способ уладить некоторые разногласия. Мне она нужна живой.

– Но ведь тот бандит знает, что она может быть ещё жива. Наёмники придут за ней, если просто отправить девчонку в больницу, – возразил Влад, вяло обводя скорчившегося за шкафом подростка взглядом. – А без врача она долго не протянет, уже полудохлая.

– А это уже не моё дело, а твоя новая работа. Держи её живой, пока она мне не понадобится. Её никто не должен найти. Ни полиция, ни эти ублюдки, понял? И не смей просрать всё опять, твой опыт тебя не спасёт, ты отлично знаешь, что бывает с такими ребятами. Тебе сегодня и так крупно повезло, что ты её нашёл. Не многим ангелы дают второй шанс.

– Принято, – устало ответил Влад и услышал в трубке гудки.

Мужчина молча навис над израненным клубком, стонущим у его ног. Он испепелял девчонку настолько тяжелым взглядом, что сам не понимал, как та всё ещё в состоянии дышать, пусть и хрипло. Владу казалось, что он бы не смог разжать лёгкие под таким грузом.

«Надо бы остановить кровь, чтобы совсем не откинулась».

После наскоро наложенного жгута он взвалил девчонку на плечи с двоякими мыслями. Возможно, лучше бы та сдохла от пули или потери крови, и ему самому не пришлось бы из убийцы переквалифицироваться в сестру милосердия и тащить подростка в свой дом. Он представлял, сколько проблем теперь на него свалится. Мужчина не терпел слабость, не мог смотреть на калек и уж точно не питал тёплых чувств к представителям молодого поколения. Но, с другой стороны, эта девчонка, пусть и не зная, спасла ему жизнь.

Чертов ангел, о котором Барсов просил, всё же снизошёл к нему. Может, и душу убийцы можно спасти?

***

Дверной замок звякнул и прокрутился, пропуская в квартиру. Кряхтя от напряжения, Барс стянул туфли в прихожей, вынужденно наступая носком одной на пятку другой. Он в злости стиснул зубы, не в силах принять такое наплевательское отношение к обуви от самого себя. «Надо бы их хорошенько почистить. Или купить новые, эти уже никогда не будут сиять, как прежде».

Влад потащил свою ношу в ванну, куда и пренебрежительно скинул. Девушка давно была без сознания. От количества запёкшейся крови стало невозможно определить местоположение ран.

Из душа полилась прохладная вода. Она размачивала одежду, позволяя наконец отлепить ее от тела. Влад раздел девушку до нижнего белья и принялся беспристрастно осматривать. Та оказалась ещё более худощавой, чем выглядела на первый взгляд – острые кости выступали из-под тонкой бледной кожи, казалось ещё немного и они её проткнут, прорывая себе путь наружу. К великому облегчению Влада, серьёзная рана была только на ноге, от выстрела. Те, которые багровели на теле, явно были нанесены гораздо раньше. «Подралась что ли?» – мужчина в раздумьях почёсывал затылок. Он не знал, нормальны ли такие синяки для молодой девушки. Промелькнула мысль, что мог быть виноват и спорт, но, глядя на фигуру, лишённую намёка на хоть какие-то мышцы, он эту мысль отбросил.

Закончив отмывать тело, он обдал холодной водой лицо и волосы. На затылке рана от тупого предмета, на шее и скулах оказалось несколько глубоких порезов, грозящих стать шрамами в будущем. Хотя в том, что у девчонки оно будет, Влад весьма сомневался. Придёт босс к соглашению с бандой или нет – всё равно убьют. Либо потому, что найдут наёмники, либо для того, чтобы закрепить перемирие и обоюдно уничтожить улики друг на друга. Так что, о шрамах можно было не волноваться.

Барс собирался было закончить с водными процедурами, но вид тонких спутавшихся волос неопределяемого цвета, с засохшими в них комочками крови выводил чистоплотного наёмника из себя. Сначала он достал ножницы и срезал большой ком, находящийся прямо у раны. Он собирался поступить так и с остальными волосами, но решил, что это будет совсем по-варварски, учитывая, что они не были в настолько плохом состоянии. Безосновательно портить что-то было не в его стиле.

Влад тихо выругался и, достав из аптечки перекись, начал поливать ей пряди. Кровь пенилась и уносилась в слив. Он почти маниакально пропускал волосы сквозь пальцы, вымывая их. Оказалось, у девушки они были светлыми, почти пепельными. «Так красиво», – заторможено подумал мужчина, увлекшись своим занятием. Извращённое чувство прекрасного не оставляло даже в такие моменты.

Обработав и зашив все раны, в том числе и свои, сняв с девчонки лишние вещи и натянув на неё хлопковые пижамные штаны и футболку, Влад положил её на диван в гостиной. «Нужно все-таки попытаться очистить обувь», – не выдержал мужчина и вернулся в прихожую. Окинув её свежим взглядом, он в ступоре остановился. Дорожка крови вела к ванной, ей же был заляпан весь коридор. Влад тяжело вздохнул и пошёл за шваброй.

– Этот ангелок должен мне пожизненно, – раздалось недовольное бормотание.

***

Александра досматривала очередной сон, когда тот начал исчезать, оставляя вместо себя лишь головную боль и слабость. Виски словно проткнули раскалёнными железными прутьями. Всё тело ломило. Сильно мутило. «Надо же мне было так накидаться, – сквозь дрёму подумала девушка. – Родители убьют, если я что-то испачкала». Просыпаться не хотелось, но страх перед отцом был сильнее, и Саша лениво разлепила веки.

Спустя несколько отрешенных морганий, Ласкина осознала, что смотрит не на свои жёлтые обои с цветочками, а на чужие – белые. Девушка было решила, что заснула в чьей-то квартире после посиделок с алкоголем и настолками, но воспоминания вмиг нахлынули волной. Каждый услышанный тогда выстрел теперь болью выжигал мозг. Крики матери и разбитое лицо отца напрочно отпечатались в сознании.

Последнее, что девушка помнила – равнодушный мужской голос. Будто тот и не заметил целый мир Саши, в одночасье рухнувший и не оставивший даже руин. «Да. Избавиться? Принято», – стучало у неё в голове. Надо бежать. Не важно, где она сейчас находится. Убегать от проблем всегда было лучшей её тактикой, которая никогда не подводила.

Девушка подтянулась к краю чёрного дивана. Из приоткрытой двери раздавался звон металла. Надо бежать. Саша свесила левую ногу на пол, потащила за ней вторую, и, вдруг, истошно закричала, рухнув с дивана. Ногу пронзила острая боль, по сравнению с которой, голова не чувствовалась вообще.

Звуки металла стихли. Послышались торопливые шаги, и на пороге комнаты оказался темноволосый мужчина высокого роста, с густыми бровями, небрежной щетиной и голубыми глазами. Саша могла поклясться, что не уверена, кто сейчас выглядит более пораженным и испуганным – она или этот мужчина.

Однако, тот быстро сориентировался, подскочил к девушке и помог ей подняться на диван, где та теперь полулежала, насупившись и исподлобья разглядывая нового знакомого. Одет тот был в чёрные домашние штаны и облегающую футболку того же цвета, выгодно подчеркивающую рельефы мышц поджарого тела.

– Таблетки на тумбочке, выпей две, – то ли посоветовал, то ли приказал хриплый мужской голос. Тот же, который Саша слышала, лежа на полу в луже крови. Она повернула голову и действительно увидела стакан с водой и горстку таблеток в прозрачном контейнере. Названия написано нигде не было.

Ласкина не знала, что делать. Она определённо находилась в квартире у человека, который как то причастен к той ужасной стрельбе, и который совсем недавно обещал кому-то от неё избавиться. Пить что-то, особенно неопознанные таблетки, она боялась. С другой стороны, неповиновение может привести к чему похуже.

Саша отлично помнила металлический привкус дула пистолета в своём рту, кровь, заливающую глаза, и истошные крики избитой матери, казавшиеся тогда чем-то нереальным и отдалённым.

От воспоминаний по телу прошла дрожь, сбилось дыхание. Она не могла пошевелиться.

– Ты так сильно приложилась головой, что слова перестала распознавать? – устало произнёс мужчина, пытаясь понять реакцию. – Если ты сама не выпьешь, я впихну их в тебя силой.

Фигурка на диване вздрогнула и затрясла головой. Делать нечего – придётся пить. В руках оказался стакан и две таблетки, сжимаемые тонкими пальцами. Девушка некоторое время смотрела на них, не решаясь.

– Это наркотики? Я умру от них? – не выдержав неизвестности, прохрипела она. Голос не слушался.

Через несколько секунд тишины мужчина захохотал. Он широко улыбался, обнажив ровные белые зубы. На прищуренные глаза упала чёлка. Тело содрогалось от мягкого смеха. В тот момент он выглядел словно кинозвезда в очередной рекламе какой-то безумно дорогой вещи, недоступной простому люду. Саша даже позавидовала, что сама, когда смеётся, больше похожа на потрёпанную курицу. По крайней мере, так говорил ей отец.

– Да что??! – девушка не поняла, чем могла вызвать столь бурную реакцию, что мужчина схватился за диван в попытке успокоиться.

Мужчина отдышался.

– Ты вот дурочка, скажи? Я, по-твоему, три дня тебя, как наседка, выхаживал, пока ты без сознания лежала, чтобы сейчас, когда ты проснулась и можешь наконец сама дойти до туалета, убить? – он покрутил пальцем у виска.

– Три дня? – опешила девушка. Она почувствовала, что кровь предательски приливает к щекам и становится жарко. Неизвестно, что мог делать с ней этот ненормальный всё это время. Да и она сама, наверное, в несознанке ходила под себя. Но, судя по ощущению чистоты на теле и приятному цветочному аромату, её подмывали.

Саша уткнулась лицом в колени. Уши пылали. Ещё и дурочкой обозвали. Ужасно унизительная ситуация, как ни крути.

Игнорируя защитный жест и неловкость девушки, Влад недвусмысленно подтолкнул руку, до сих пор сжимающую стакан. Саша закинула в рот сразу две таблетки и выпила залпом. Поморщилась от горечи во рту.

– Тебя как звать, кстати?

– Александра. Ласкина. А вас? – подняла голову, вглядываясь в синеву глаз. Она так и не поняла, откуда ждать опасности в этом доме. Мужчина агрессию не проявлял. По крайней мере, пока что.

– Владислав. Барсов, – повисла пауза, грозящая перерасти в неловкую. Влад встрепенулся. – Ты, кстати, голодна? У меня не получилось в тебя ничего засунуть за эти три дня, даже воду пила кое-как.

Будто в ответ на это, у Ласкиной проурчал живот. Девушка прислушалась к внутренним ощущениям и поняла, что ей действительно чертовски хотелось есть.

Не дожидаясь более вразумительного ответа, Влад помог ей подняться и потащил на кухню. Квартира наполнилась шипением и трехэтажным матом. Простреленная нога пульсировала и озарялась новыми оттенками боли каждый раз, когда касалась пола.

***

Влад сидел за небольшим деревянным столом, задумчиво подперев руками подбородок. Он рассматривал Саню, расположившуюся напротив и жадно уплетавшую приготовленный мужчиной салат с рукколой и пасту в грибном соусе. Изначально Барсов не рассчитывал, что девушка подаст признаки жизни, так что приготовил порцию на одного себя. Ту самую, которая сейчас жадно поглощалась чужим ртом.

Саня была похожа на нахохлившегося воробушка, с выпирающими, точно крылья, костлявыми лопатками. Ростом девушка не отличалась, поэтому, когда она забралась на стул, поджав здоровую ногу под себя, и сгорбилась, нависая над едой, как над единственным сокровищем, была не сильно ниже своего обычного состояния. «И кто учил её так отвратно сидеть за столом?» – раздражённо подумал Влад и по привычке выпрямил и без того идеально ровную спину.

Откровенно говоря, Барс был в глубокой заднице и растерянности. Он не знал, что ему делать со свалившейся, будто снег на голову, подопечной. Сколько придётся её тут прятать? Как себя вести? Приковать её к чему-нибудь, чтоб не волноваться, что та может сбежать, или попытаться объяснить ситуацию? И нужно что-то делать с ногой. Количество криков по дороге на кухню было неприемлемо высоким, у Влада, привыкшего к тишине в доме и звуку только собственного голоса, даже начала болеть голова. Вариант принести еду в гостиную, чтобы Саня поела, сидя на диване, даже не рассматривался. С детства приученный к порядку и чистоте, Влад не мог позволить ни себе, ни другим их нарушить.

Пока Влад пребывал в размышлениях, Саша закончила трапезничать. Она волчком смотрела на мужчину, будто и не замечающего её присутствия.

– Вы меня похитили, да? – прямо спросила Ласкина. Если её собрались пытать или продать на органы, она решила узнать об этом сразу, чтобы морально подготовиться. Всё лучше, чем неизвестность.

– Я полагаю, да.

– Полагаете? То есть вы не уверены, что конкретно я делаю в этой квартире?

Влад пристально на неё посмотрел, будто прикидывая, что он может сказать.

– Ты будешь жить со мной, пока мне не последует другое распоряжение.

– И вы запрёте меня в тёмном подвале, закуёте в кандалы и будете приносить еду раз в день? – у девушки заблестели глаза от собирающихся в уголках глаз слёз, голос сорвался. – Я не хочу, можно мне домой?

– У тебя больше нет дома. Да и я не собираюсь бросать тебя в подвал. По крайней мере, пока, раз уж ты мне жизнь спасла.

– Нет дома? Я спасла? – серые глаза округлились.

Мужчина махнул рукой, показывая, что долгая история, и он не хочет ничего объяснять.

– Ты первый человек, которого я похитил, не чтобы пытать, требовать выкуп или убить. Так что я не знаю, что с тобой делать.

– А зачем вы похитили?

Влад встал из-за стола, забрал тарелки и понёс их к раковине.

– Чтобы тебя не убили те же люди, которые убили твою семью, – ответил он, методично промывая тарелки губкой под тёплой водой.

Саша поёжилась. Она всячески старалась выкинуть ту страшную картину из головы.

– А почему тогда я не могу пойти в полицию и сказать, что вы меня п-похитили, а моей с-семьи больше н-нет? – шепотом спросила Ласкина, запнувшись на некоторых словах, будто осколками льда резавших сердце.

– Потому что тебя убьют, только ты заикнешься об этом. Те стрелки были не обычной шпаной, ты не можешь просто прийти и написать на них заявление.

– А почему тогда вы должны меня охранять от них?

Влад тяжело вздохнул, закончил с посудой и развернулся к девушке. Этот разговор начинал его раздражать.

– Потому что, Сань, ты – ценный свидетель. С твоей помощью можно посадить одного мафиозного главаря далеко и надолго. Только нужно подождать, пока заинтересованные в этом люди не уладят все проблемы.

Саша дёрнулась от своего имени, непривычно звучащего от незнакомого человека. Родители и друзья редко называли её Саней, только Шура и Саша. Она почувствовала мурашки, разлившиеся в районе шеи.

– Тогда я пока что не вижу для себя никаких минусов похищения. Правда, ты – мой первый похититель, так что, может, ты просто – статистическое исключение.

Влад скривился, и Саша поняла, что ляпнула что-то не то. Отсутствие видимой угрозы и ощущение нереальности происходящего словно заставляли думать, что это не более, чем какая-то шутка или игра.

– Я что-то не помню, когда мы с «вы» перешли на «ты», – прорычал Влад.

– Поняла, – испуганно пискнула девушка. Резкая смена настроения мужчины выбила из неё весь её было появившийся оптимистичный взгляд на будущее.

– А теперь давай я включу тебе какой-нибудь фильм, а ты не будешь меня отвлекать. А то ещё немного, и кто-то рискует заработать билет в подвал.

Саша энергично закивала. В подвал совершенно не хотелось.

***

Неделя тянулась до невозможного медленно. Каждую ночь Саше снились кошмары про смерть её родителей. Иногда она кричала во сне и молила мать помочь ей, которая в ответ лишь окидывала её равнодушным взглядом мёртвых глаз, никак не реагирую на страдания дочери. Иногда она, наоборот, порывался помочь и вырвать из лап убийц. Но всё заканчивалось одинаково плохо. Саша просыпалась вся в слезах и холодном поту. Владу приходилось вставлять беруши в уши, чтобы этого не слышать.

Каждый день Саша просыпалась на чёрном диване гостиной от толкающего её в бок Влада. Он первым делом осматривал и обрабатывал раны. Далее по плану шли водные процедуры и завтрак, куда похититель практически волоком тащил Ласкину, не обращая внимания на возражения. Ела Саня всегда одна, в тишине и под пристальным взглядом синих глаз. Сам мужчина, судя по звукам, доносящимся из столовой, питался только после того, как возвращал её на диван.

Этот ритуал происходил три раза в сутки. Остальное время Влад занимался своими делами, игнорируя существование Саши, как таковой. Убирал квартиру в тех местах, которые его робот-уборщик достать не мог, затачивал лезвия ножей, полировал обувь, готовил. Будто Ласкина – тамагочи, которого сводил в туалет, покормил и оставляешь спать до следующего раза, пока не зайдёшь в игру.

По наблюдениям Саши, больше всего мужчина любил своё оружие. Он завороженно разбирал многочисленные револьверы, автоматические пистолеты и снайперские винтовки на столе в гостиной, начищал каждую деталь, невесомо касаясь её длинными, тонкими, украшенными множественными порезами, пальцами. В эти моменты его глаза-океаны словно светились изнутри детским восторгом, будто он узрел перед собой самое ценное сокровище. Один раз Саша осмелела и всё-таки спросила, что же такого Барс видит в оружии. Ответ был ожидаемо простым и лаконичным, как и весь мужчина: «Это искусство».

По всему виду Барса было понятно, что новой соседке, ещё и такой несамостоятельной, он не рад, и носиться с девчонкой не входило в его планы на жизнь. Но, тем не менее, мужчина ни разу не повысил на неё голос и не высказал во всех красках, какая она криворукая, когда Саша разбила тарелку, случайно спихнув её локтём со стола. Поначалу она думала, что Влад выдерживает сладкое натянутое дружелюбие, как злодеи в фильмах, которые, добившись доверия персонажа, предают его и показывают истинное лицо, выставляя дураком. Но через пару дней она уже поняла, что Влад – просто Влад. Он привык жить по строгим правилам и этикету, без надобности не вмешиваясь в чужое личное пространство. И то, что было принято за «натянутое дружелюбие», оказалось простым человеческим равнодушием.

Пока Барс изучал раны и оружие, Ласкина изучал его самого и его многочисленные незримые правила, рассекающие острыми нитями каждый сантиметр квартиры. Она быстро поняла, что мусорить ни в каком виде нельзя, нельзя случайно размазывать кровь из открывшейся раны, нельзя разбрызгивать воду в ванной, и уж тем более – нельзя ронять еду. Пунктик на чистоте и опрятности также выражался в идеально вычищенных и выглаженных рубашках, костюмах и плащах, занимавших весь гардероб Влада.

Колоссальная часть одежды была чёрного цвета, кое-где красовались минималистические рисунки. Больше всего Сашу удивило состояние домашней одежды. Она свято верила, что дома принято донашивать старые майки-алкоголички, щеголяющие дырками и пятнами от соуса, да джинсовыми шортами, выродившимися на этот свет путём отрезания штанин от потёртых джинс. Но уж никак не стильно выглядящую футболку и дорогие хлопковые штаны, оголяющие щиколотки.

Очередным утром Саша поняла, что головная боль уже не вызывала желание вскрыть черепушку, чтобы ослабить давление на мозг. Ну, или же она просто привыкла, хотя, зная свою непереносимость малейшей боли, в этом вообще не была уверена. Ну, или же сказывалась значительная доза таблеток. Порезы на лице начинали затягиваться красными полосами и опасности не представляли, но девушку волновало далеко не это. Она и раньше не блистала красотой и не могла похвастаться тем, что парни часто обращали на неё внимание, но она привыкла к своей внешности и научилась её принимать. А теперь она в ужасе мялась перед зеркалом, не решаясь поднять глаза. Порезы рассекали кожу уродливыми полосами, натягивая и искривляя её, слово уродливую маску. Из-за них Саша чувствовала себя чудовищем, отбросом общества. Будто позорная метка, кричащая о том, что эта девушка пережила тот ещё ужас. Такое не может происходить с обычными нормальными людьми в благополучных районах. Таких людей не берут на работу, с ними не пытаются подружиться, а мнительные мамочки в парках хватают детей за ручки, чтобы отвести подальше. Никто не хочет видеть рядом с собой ходячее напоминание о том, какие ужасы происходят вокруг.

Но сколько бы ни пугали внешние уродства, жизни они не угрожали, и это хоть немного, но позволяло расслабиться. Серьезное беспокойство вызывала только нога. Нет, Саша понимала, что от пули ничего хорошего быть не может, но она надеялась, что та прошла через мягкие ткани и улетела восвояси. Однако, каждый раз при осмотре ноги, брови Барса сводились всё ближе к переносице, рот кривился, а голубые глаза-океаны наполнялись льдом.

–Ну что там такое? – не выдержала Саша в одно утро. Она не переносил вида крови и травм, так что отворачивалась каждый раз, когда тонкие мужские пальцы умело порхали над бинтом, избавляясь от него.

За всё время совместного проживания у них состоялся только один более-менее полноценный разговор, как раз тот, который был в первый день. После того, как Влад погнал Ласкину к телевизору, они обращались друг к другу лишь короткими фразами, и то по делу: «У тебя нет аллергии на эти продукты?», «Ты закончила?», «А как переключить с тв на флешку?», «Я хотела бы почитать, тут есть книги?».

Пару раз, когда мужчина, казалось, был в приподнятом расположении духа, Саша пыталась завязать разговор сама. Она неловко болтала о погоде за окном, опавших с деревьев листьях и наступлении холодов. Пересказывала смешные видео с домашними животными, которыми раньше скрашивала студенческие будни, пыталась обсудить просмотренные фильмы. Вспоминала ароматные круассаны, которые так любила покупать в пекарне неподалёку от университета и запивать их горячим кофе, обязательно с сиропом. Один раз даже рискнула спросить, куда делись все её кольца и браслеты, которыми она вечно обвешивалась в обычной жизни, без которых Сане теперь было очень некомфортно. Но любые беспечные пустые разговоры Барс пресекал ледяным взглядом.

Этот снег в океане глаз мужчины пронизывал Сашу насквозь, заставляя кровь стынуть в жилах. В такие моменты она чувствовал ком в горле и затыкалась. Предупреждения были понятны без слов.

– Цвет какой-то странный, – озвученная фраза заставила девушку вынырнуть из рассуждений и вернуться в реальность. – Может, проблема в том, что нога заживает вместе с осколками, мне кажется, я не все смог вытащить перед тем, как зашить, а может, просто заражение.

– Какие осколки? – не поняла Ласкина.

Влад повернулся к белобрысой голове и с сомнением взглянул. Будто был не уверен в умственных способностях собеседницы.

– От кости, конечно, какие ещё там, по-твоему, могут быть?

– И что они делают в моей ноге?

– Прости, конечно, но ты дурочка? Тебе кость прострелили, она раздроблена была. Я достал пулю и всё, что смог, остальное заживает, – Барс задумчиво потёр шею. – Ну, или пытается.

– Во дела, – изумленно выдохнула Саня. Всё это время она свято верила, что кости у неё все целы, – я думала, оскольчатые переломы сильнее болят.

– А ты таблетки не пей, тогда и почувствуешь сполна.

После завтрака раздался телефонный звонок. Барс бросил свои дела, чтобы ответить. Слушая собеседника, мужчина оживился, встрепенулся. В глазах заиграл озорной огонёк. Положив трубку, он довольно хлопнул в ладоши. До этого плавные и размеренные движения сменились на суетливые, нетерпеливые. Он засиделся в душной квартире с не самой приятной компанией, которой предпочел бы своих любимых тишину и одиночество, и предложение работы стало только в радость. К тому же, деньги никогда не бывают лишними.

– Что-то случилось? – подала голос Саша, взволнованная такой сменой поведения.

– Я на работу, не знаю когда вернусь, – Барс надел кобуру, – наверное, к вечеру.

Чёрная спортивная сумка из непромокаемой ткани наполнялась верёвками, несколькими прицелами и снайперской винтовкой. Саша украдкой наблюдала, как мужчина собирается, и пыталась понять, насколько ей самой повезло. Раньше Влад тоже уходил, но только в продуктовый, и не больше, чем на пятнадцать минут. Девушка боялась разворачивать спасательную операцию в такой короткий срок. Благодаря простреленной ноге, она бы даже не успела вернуться на диван и скрыть следы неповиновения.

– Надеюсь, ты не вздумала что-то предпринимать, – голос раздался прямо за спиной. Кожа Саши покрылась мурашками. Она и не заметила, как мужчина успел подобраться так близко. – Можешь не пытаться кричать, стучать, или что ты там уже запланировала. Не беспокой соседей зря, – Барс скептически окинул её взглядом сверху-вниз и изогнул бровь. – И даже не пробуй сбегать. Я не хочу потом собирать тебя по кусочкам из-за того, что ты не смогла ускакать на одной ноге.

Саша с опаской закивала.

– Я не шучу, Ласка, – мужчина обернулся, уже открывая входную дверь. – Если понадобится, я закую тебя в наручники в подвале и отрежу ноги. С ровным срезом возни явно будет меньше, чем с твоим переломом, да и не нужно будет беспокоиться о перемещениях, одни плюсы, получается. Для меня. А ты, думаю, этого не хочешь. Так что будь хорошей девочкой-ангелочком и веди себя тихо.

Только через пятнадцать минут после ухода Барса, Саша, наконец, смогла выдохнуть со спокойной душой. Быть послушным щенком и сидеть ждать, пока хозяин вернётся, она не собиралась. Хотя было страшно. Безумно страшно. Очень хотелось просто завернуться в пледик, включить очередной фильм, коих за последнюю неделю она, казалось, просмотрела десять миллионов, и пролежать так до возвращения мужчины. А там мог и ужин подвалить.

Было страшно что-то предпринимать. Было страшно, что Влад скоро вернётся. Было страшно, что Саша испробует все известные ей способы сбежать и потеряет последнюю надежду, которая ещё теплилась. Было страшно всё-таки сбежать и осознать, что бежать ей-то и некуда. И больше всего было страшно закончить так же, как и родители. В растёкшейся по грязному полу луже собственной крови, приправленной ошмётками разлетевшихся мозгов.

Ласкина, прихрамывая и чертыхаясь, начала обследовать квартиру. На кухне ничего интересного не оказалось. Холодильник заполнен овощами и сырым мясом. Никакого намёка на готовую еду, которую нужно только разогреть, не было. Девушка грустно вздохнула, также не обнаружив нигде ничего сладкого, и привычным движением скользнула пальцами одной руки по другой. Но вместо прохладного металла колец и крепко обвивающих запястье браслетов, которые всегда служили ей опорой, она почувствовал пустоту. Неприятно.

Доковыляв до спальни мужчины, в которой Саша никогда не была, она ахнула. Большую часть пространства занимала двуспальная кровать. Чёрное дерево, тёмное постельное бельё, множество подушек. Кровать короля, не иначе. Ласкина, неделю ютившаяся на узком диванчике, завистливо зашипела. «Ну вот нельзя было и мне на ней спать? Мог бы подвинуться, я много места не занимаю», – проворчала девушка и удивилась своим мыслям. С каких пор её ожидания от жизни так понизились, что пределом мечтаний является делить кровать, пусть и такую замечательную, с убийцей, похитившим её? Проклиная себя и всё на свете, она поспешила покинуть комнату. Ну её.

Осмотрев всю квартиру, Саша поняла, что никакого пути отступления, кроме входной двери, из квартиры не было. Нет, очевидный выход в окно никто не исключал, но удовольствие лететь несколько этажей прямо в объятия асфальта она решила отложить на крайний случай. Вариант привлечь внимание прохожих отпадал, потому что окна квартиры, как назло, выходили на дремучие заросли. Там даже с собаками не гуляли.

Входная дверь была двойной, причём внутренняя обита чем-то мягким. Невозможно постучать, чтобы в подъезде услышали. Идеальная квартира для содержания жертвы. Как взламывать замки она, конечно, не знала. На пробу поковырялась какой-то железкой в нём, но ничего этим не добилась. Оставалось единственное, что можно было сделать в её положении. И она закричала. Рвала глотку криками о помощи и бессмысленно колотила кулаками дверь.

Минут через пятнадцать Саша обессиленно затихла. Она тяжело дышала от нехватки воздуха в лёгких, стараясь перевести дух. Светлые вьющиеся волосы прилипли к вспотевшему лбу. Она уже было сдалась, понимая, что её тюремщик прав, и никуда ей отсюда не деться. И тут послышался щелчок, а за ним – шорох. Девушка с новой надеждой прильнула ухом к замочной скважине. Ну точно, кто-то вышел из соседней квартиры и в подъезде хлопнула дверь. Забыв про усталость, Ласкина принялась кричать, что есть мощи. Худощавое тело билось выпирающими костями о дверь, сотрясая стены.

– Помогите! Вызовите полицию, меня похитили! – шаги затихли прямо у двери, за которой, точно загнанное животное в попытках вырваться, билась девушка. Будто человек в подъезде прислушивался. – Помогите, он убийца!

Шарканье возобновилось. Кто-то, кто мог бы ей, молча уходил.

– Помогите… – хрипела Саша из последних сил.

Это конец. Она не сможет выбраться. Саня сползла на пол, прислонившись спиной к двери, и зарылась пальцами в забранные в низкий хвост волосы, избегая остриженного места у раны на затылке. В висках стучала кровь. Как ей сейчас не хватало ощущения тяжелых колец на пальцах и их успокаивающего холода. Как же ей не хватало материнских объятий, которые означали, что всё будет хорошо.

***

Барсов вышел из машины в хорошем расположении духа. Работа прошла быстро и аккуратно, так что любимое чёрное пальто не нуждалось в очередном визите в химчистку. В таком виде можно и куда-нибудь зайти, не страшась наткнуться на подозрительный взгляд.

Мыслями мужчина вернулся к девушке, одиноко коротающей свою юность в чужой квартире. Саня оказалась довольно умной. Она не визжала, не ныла по пустякам, роняя мерзкие слёзы вперемешку с соплями, не отвлекала зря, не молила отпустить, не мешала обрабатывать раны, пытаясь что-то доказать.

В общем, всё шло не так страшно, как показалось Владу на первый взгляд. Он даже поймал себя на мысли, что, возможно, совсем капельку, рад этому вынужденному сожительству. Внезапно осознал, что сладостные объятия тишины и одиночества, которые были его лучшими друзьями на протяжении многих лет, уже начинали наскучивать. То ли Влад устал от них, и ему просто хотелось вернуться в какое- никакое, а общество, пока он совсем не сошел с ума, то ли его привлекала именно Ласка, как он успел её наречь, со своей ребяческой способностью заводить надоедливый бесполезный монолог практически на любую бессмысленную тему. Барс не знал ответа на этот вопрос.

Зато мужчина отлично помнил, что девушка скучает по ароматным круассанам с шоколадной начинкой. Такие невероятно восхитительные круассаны, по её словам, можно найти только в одной пекарне, напротив её, уже бывшего, универа. В которую Барс и приехал. Надо же чем-то отблагодарить своего ангела за спасение бренного тела и спокойно проведённую неделю.

Но кто бы спас его душу.

***

Ключ провернулся в замке в замке. Барс открыл входную дверь, весело насвистывая незатейливую мелодию. Но не успел он сделать и шага в квартиру, как его голову пронзила боль. Послышался звон, будто от десятка осколков, летящих по полу. В глазах потемнело, Барс пошатнулся и схватился за дверной косяк. Он в растерянности провёл рукой по волосам, чувствуя тёплую вязкую субстанцию. Кровь.

Влад поднял затуманенный взор и, наконец, увидел прямо перед собой Сашу. Та испуганно сжимала побелевшими руками остатки вазы, ещё недавно украшавшей комод в коридоре. На лбу выступил холодный пот, лицо потеряло румянец, приобретая болезненную белизну, нижняя губа подрагивала.

– А второй раз ударить, чтобы добить, смелости не хватило, а? – прохрипел Барс, приходя в себя. Удар у девушки вышел довольно робкий, неудивительно, что он устоял.

Ласкина попятилась, понимая, что дело плохо. Надо же, она опять всё испортила. Мужчина коротким рывком сократил расстояние и прижал её спиной к стене. В руке он сжимал охотничий нож, ловким движением выхваченный из незаметного кармана. Острие коснулось шеи девушки, прямо у артерии. Её кожа покрылась мурашками. Если раньше она видела во Владе только домашнего мужчину со страстью к чистоте, то сейчас перед ней стоял настоящий убийца, с горящим синим пламенем взглядом, словно выжигающим душу изнутри.

Саша сильнее вжалась в стенку, стараясь оказаться как можно дальше от острого лезвия, и зажмурилась. Сердце испуганно трепыхалось в груди, отдаваясь звоном в ушах. «Только бы это было быстро, не хочу мучиться, пока он будет медленно вытаскивать мои кишки и развешивать их, как гирлянду», – в голове сквозила паника, к подбородку начинали скатываться слёзы. Кто придумал, что храбрецы не плачут? Очень даже, особенно, когда морально готовятся к своей скорой смерти. Особенно, если на самом деле они никакие не храбрецы.

Вопреки ожиданиям Саши, она не почувствовала режущую боль от того, что тонкие края кожи податливо расходятся под лезвием, выпуская из горла кровь. Девушка с опаской открыла глаза и увидела, что Барс распахнул пальто, открывая взору торс, облачённый в тёмный свитер с высоким горлом. После этого мужчина обхватил кисть Саши и вложил туда нож, крепко обвивая рукоятку её собственными пальцами.

– Судьба подарила тебе еще один шанс, – вкрадчиво прошептал он. – Тебе нужно только добить меня, и будешь свободна. Сразу упорхнёшь отсюда на своих ангельских крылышках. Дверь открыта.

Ласкина судорожно вцепилась в нож и приставила лезвие к груди мужчины. Она почувствовала биение чужого сердца на острие. Зажмурилась, ведь знала наверняка, что ей не хватит смелости нанести удар, если после этого придётся увидеть кровь, хлещущую из раны, и услышать хрипы боли. Барсов молчал, замерев, точно каменное изваяние, и затаив дыхание.

Кисть нещадно тряслась. «Просто занести руку и сильно ударить несколько раз, ничего сложного. Это практически самооборона, он ведь меня похитил и держит тут, а я буду, как героиня, которая сбегает от маньяка в фильме. Я не сделаю ничего плохого, если убью убийцу, – уговаривала она себя. – Не сделаю ведь?». Саша не была уверена. Она не выдержал, приоткрыла глаза, и увидела перед собой два бездонных океана. В них так красиво, что хотелось утонуть. Нож с громким лязгом упал на пол, так и не прорезав тёмную ткань свитера. Саша вся дрожала. С головы неподвижного, словно неживого, Влада всё ещё стекала струйка крови.

– Я не могу, – наконец выговорила Ласкина, пряча глаза. Она потянулась дрожащей рукой и неловко стёрла с его лица кровь, размазывая по лбу.

– Так я и думал, просто сущий ангел, – вздохнул тот, наконец дождавшись завершения представления, конец которого был известен ему заранее. Скука. Лишь пустая трата драгоценного времени.

Влад перехватил палец девушки и осторожно прошёлся по нему влажным языком, слизывая багровую жидкость. Ему показалось, что ангелу не пристало пачкаться в грешной крови убийцы. Неправильно.

Саша хотела было отдёрнуть руку и наскоро вытереть, чтобы избавиться от слюны мужчины. Но она не смогла. Тело не слушалось. Она просто стояла и ошалело смотрела на Барса. По загривку разлилась волна мурашек.

– У тебя зрачки расширились, ты будто травки курнула, – усмехнулся Влад, растягивая губы в кривой улыбке, и сделал шаг назад, прерывая контакт.

Ласкина так и осталась стоять с зависшей в воздухе рукой.

***

– Отпусти, не хочу! ХВАТИТ! – орала девушка как не в себе, пока Барс тащил её, ухватив за шиворот.

Она всеми силами упиралась и цеплялась за перила, но мало что сделаешь в такой ситуации, если у тебя руки скованы наручниками за спиной, а нога – прострелена.

«Как же она мне надоела», – думал наёмник, выталкивая Сашу в подъезд из квартиры. Несмотря на то, что никакой угрозы девушка, даже при желании, не представляла, Влад всё равно не мог оставить без внимания тот факт, что этот бесёнок разбил об его голову любимую вазу.

Он злился. Он изначально мог бросить её в подвал, посадить там на привязь, точно никому ненужную собаку, и не беспокоиться о её ранах. Отрубил бы ногу, прижёг, да дело с концом, обрубок бы быстрее зажил. В его обязанности входит только держать девушку живой и в сознании, а сколько у неё частей тела никого не волнует. Но нет же.

Барс ругал себя за то, что сжалился тогда над своим новоиспечённым ангелом, и поселил её в квартире. «И диван выделил, и еду готовил, и телевизор предоставил, и делать ничего не заставляю. Живи – радуйся. А эта скотина всё равно считает себя несчастной замученной пленницей и пытается сбежать. Вот теперь узнает, каково это».

Снизу лестницы раздался звук шагов, и навстречу им вырулила женщина средних лет. Прилично одетая, с дорогой сумкой, очками-половинками и уложенными в пучок волосами. Она остановилась и молча смотрела на мужчину, волоком ведущего девушку. Саня, надрывающая уже трижды содранную глотку, дернулась в сторону женщины и с надеждой воскликнула:

– Помогите мне, этот мужчина меня похитил, позвоните в полицию! – Женщина сжала губы в тонкую линию и скептически взглянула на Влада.

– Ну и что тут происходит, голубчик? Ты считаешь, это нормально? – она погрозила пальцем.

– Вот именно, звоните быстрее в полицию, пока он меня не убил, – заверещала Ласкина.

– Да замолчи ты уже, голова болит! – рявкнула она на девушку, отчего та отшатнулась и сгорбилась, внешне и внутренне сжавшись в комочек.

Выглядела Саша растерянно, явно не понимая, почему эта милая с виду женщина так отреагировала на её просьбу о помощи.

– Владик, ты с каких пор держишь своих зверушек дома? Она сегодня так орала, что мне пришлось выйти прогуляться, только бы не слышать этот писклявый голос.

Саша пропустила вдох и округлила глаза. В горле пересохло.

– Орала, говорите? – Влад нахмурился и оглянулся на Сашу, выглядывающую у него из-за спины. – Я, вообще-то, очень просил её так не делать, – рассеянно протянул он и обратился к девушке. – Ласка, я в тебе разочарован, только хвалил за ум и хорошее поведение, а ты…

Женщина всплеснула руками, привлекая к себе внимание.

– Простите, Марина Михайловна, такого больше не повторится. Я как раз вёл её в подвал.

– Надеюсь, Владик, а то ко мне вечером внуки приедут, не хочется их пугать. Я им пирог испеку. Ты заглядывай к нам в гости, если не работаешь вечером, они будут очень рады тебя видеть.

– Конечно, Марина Михайловна, – Влад на секунду замялся, голос непривычно дрогнул. – Хорошо вам провести вечер с внуками.

Дама улыбнулась и прошествовала по лестнице наверх, напоследок недовольно зыркнув на абсолютно растерянную девушку. Когда на пятом этаже захлопнулась дверь, Влад вновь взглянул на Саню.

– Как видишь, можешь не кричать, только силы зря потратишь, – произнёс мужчина ледяным голосом.

– П-почему она м-меня… – несвязно бормотала Саша под нос, не в состоянии выдавать что-то более членораздельное. Её мир рушился по кусочкам.

– Ты действительно думала, что я мог оставить тебя в квартире и средь бела дня тащить по подъезду в обыкновенном доме? Смешно! – Барс театрально взмахнул рукой. Его рот скривился, будто он видел перед собой не Сашу, не живого человека, а что-то мелочное и отвратительное. Голос перешёл на шёпот. – Этот дом влечёт к себе тех, кого бы не приняло нормальное общество. Тут все знают, что в чужие дела лезть не стоит. Да если бы я даже нёс труп и встретил бы всех соседей, никто бы ничего не сказал. А уборщица бы вытерла кровь со ступенек. Ты попала, Ласка. У тебя изначально не было ни единого шанса на побег.

Сашу прошиб холодный липкий пот. Страх сковал мысли. Она больше не издала ни единого звука и прекратила упираться, безвольно позволив Барсу вести себя.

***

В подвале не было света. Темно, сыро, пугающе. Серые стены, серый пол, серый потолок, серые мысли. В таком месте хочется закурить сигарету, чтобы с каждой затяжкой едкий серый дым заполонял собой лёгкие, а с каждым выдохом вырывался из носа и приоткрытых губ, и тонкими змейками расползался вокруг.

В углу лежала картонка, на которую Саша и осела, повинуясь велению мужчины, словно тряпичная кукла. Влад пристегнул одну её руку к креплению на стене и придвинул жестяной тазик, от которого исходил въедливый запах мочи и рвоты. Он уже готов был переступить через порог и закрыть дверь, как услышал за спиной слабо звучащий голос:

– Почему она приводит внуков в такой дом? – Ласкина обреченно смотрела в пустоту перед собой.

– Она никого не приводит, – тихо ответил Влад, – её дочь десять лет назад погибла в автокатастрофе вместе со своими детьми. Не все события можно пережить без вреда для рассудка.

Глава 2

Кухню заполнял умиротворяющий шум льющейся из крана воды и лёгкое дребезжание тарелок. Влад мыл посуду после ужина. С момента, как он запер девчонку в подвале, прошло около шести часов. Злость, до этого обвивающая всё естество мужчины своими ядовитыми щупальцами, которые отравляли мысли, понемногу отпускала. Влад перевёл взгляд на бумажный пакет с уже подсохшим круассаном, брошенный на тумбочке.

–А она ведь с утра ничего не ела, – пробормотал он себе под нос. От долгой жизни в одиночестве он привык разговаривать сам с собой вслух.

Налив в жестяную кружку воды и прихватив пакет с круассаном с тумбочки, Влад спустился в подвал. Свет, льющийся из приоткрытой двери, выделил насупившуюся фигурку в самом углу, жмущуюся к стене. На Барсова сверкнули два недовольных серых огонька. Темные стены, тишина, пропавшее чувство времени и сидение на холодном полу сделали своё дело – девушка отчаялась. Она ненавидела сильнее, чем боялась. Или ему так казалось.

Влад подошёл и молча поставил кружку рядом.

– Убери ссанину, воняет, – с неприязнью прорычала Саша и резко двинула жестяной тазик ногой. Тот продвинулся на несколько сантиметров, с режущим слух скрежетом металла о бетонный пол, и покачнулся, выливая содержимое.

Влад с Саней в гробовой тишине смотрели, как моча растекается по начищенным кожаным ботинкам. У мужчины дёрнулся глаз. Саша подняла голову и мстительно улыбнулась. Глаза наполнились торжеством и злорадством.

– Извинись, гадина, – прошипел Барс сквозь сжатые зубы, наклонился и схватил девушку за ворот футболки, приподнимая к себе. Их лица были практически на одном уровне. Голубые глаза, источающие ледяную злость, словно скованный морозом океан. А напротив – грязные серые омуты, в которых заселились черти.

– И не подумаю, – гордо ответила Ласкина и плюнула ему прямо в лицо.

Слюна стекала по прикрытым векам на густые ресницы. Отдельные капли попали на полные губы. Мужчина тяжело дышал, пытаясь успокоиться. Выходить из себя – не его метод. «Я профессионал, я хладнокровен, я профессионал, а она – просто испуганная девчонка», – повторял про себя Барсов, как мантру, пока стирал рукавом кофты слюну с лица.

Саша смотрела на возвышающийся перед ней силуэт мужчины, плохо различимый в контровом свете. То ли от усталости, то ли от ощущения обречённости, но она небывало осмелела. За несколько часов, проведённых в холодном сыром подвале, показавшимися ей вечностью, она решила, что терять уже нечего. Ненависть и злость затопили сознание, вытеснив оттуда спасительный страх. Она застряла у чокнутого убийцы, живущего в дурке, а не доме, и помешанного на чистоте. Саше так хотелось отомстить хоть кому-то за то, что она осталась ни с чем. Без семьи, без друзей, без надоедливых, но забавных одногруппников. Изуродованная внутри и снаружи. Хотелось разрушить крохотный мирок спокойствия Барса, который тот так успешно возвёл вокруг себя.

– Ха! Да если бы не рука, пристёгнутая к этой стене, я бы не только харкнула, ублюдок! – выкрикнула Саша первое, что пришло на ум, опасаясь, что если потянет хоть немного времени, то струсит.

Барс с силой сжал челюсть, отчего на щеках выступили желваки. Его рука оторвалась от лица и быстрым движением выхватила пистолет из-за спины. Секунда и раздался хлопок выстрела, смягченный глушителем. Саша закричала. Слёзы потоком хлынули из глаз. Рыдания утопали в стонах боли. Она ревела, совсем как ребёнок, размазывая слюни вперемешку с соплями по лицу и содрогаясь всем телом.

– Рука тебе мешала, говоришь, – невозмутимо произнёс Влад. – Ну, я позаботился, может так мешать перестанет.

Барсов спрятал пистолет в кобуру и кинул в воющую, точно раненый зверь, девушку пакетом из пекарни.

– Я там днём твой любимый круассан купил. Хотел тебя порадовать за хорошее поведение, – он грустно усмехнулся и почесал щетину. – Правда думаю, он уже засох и не оправдает твои ожидания. Как и ты мои.

Влад развернулся на пятках и вышел из подвала, оставив Сашу наедине с разлитой мочой, простреленной кровоточащей рукой и сухим круассаном.

«Грешно так обращаться с ангелами. Но этот заслужил».

***

Раннее осеннее утро. Небо за окном было предсказуемо серым, как и большую часть дней в году. Телефонная трель разносилась по квартире. Влад разлепил глаза, прогоняя сон, и посмотрел на часы. Пять минут до будильника. Прелестно. Звонить ему мог только один человек.

– Здравствуйте, босс.

– Утречка, надеюсь, ты не спал. Мои люди смогли продвинуться в переговорах, так что хватай девчонку и тащи по адресу – получишь смской.

– Куда? – не понял Барсов.

– У нас, скажем так, предварительное слушание и осмотр улик. Они хотят убедиться, что дела с ней действительно обстоят так, как мы им говорим.

– Простите, но вы предлагаете вести главную улику прямо в бандитский улей? Её же могут прибить с порога.

– Вот и следи, чтобы этого не произошло! Профессионал ты или нет? – в трубке послышался тяжелый вздох. – Ты много думаешь, Барс, я не для этого тебя нанимал.

– Понял. Буду вовремя.

Дверь в подвал скрипнула. Саня сонно дернулась, вжалась в свой угол и зажмурилась от яркого света, льющегося из коридора. Она даже приблизительно не знала, сколько прошло времени с прошлого визита её персонального мучителя. Но она готова была сидеть вечность на холодном полу, вдыхая едкий запах мочи, перемешанный с металлическим отзвуком крови, только бы не видеть его снова. Саша была в ужасе, когда услышала тихие шаги. Она свернулась калачиком, уперевшись лбом в пол. Только не снова. Только не этот кошмар.

Влад молча остановился в нескольких шагах, буравя взглядом выгнутую колесом спину, на которой буквально можно было пересчитать все позвонки, виднеющиеся через натянутую ткань. В полуметре валялся смятый пакет от круассана, покрытый бордовыми пятнами свернувшейся крови.

Влад присел на корточки и легонько толкнул Саню в плечо.

– Развернись ко мне, нужно обработать тебе руку.

Она не двигалась, мышцы сковало страхом.

– Быстрее, иначе заражение будет. Тебе оно надо? – мужчина настойчиво потянул за локоть, приводя девушку в движение.

Саша развернулась, открывая взору простреленную руку. Пальцы подрагивали под запекшейся кровью. Она не смотрела ни на Влада, ни на неё, лишь тупо уставилась взглядом в пол, не замечая ничего вокруг. Кроме боли. Девушка чувствовала, как она подступает с каждой секундой всё ближе и ближе. Таблетки переставали действовать. Прилив. Это от её ран исходили волны, выжигающие нервные окончания и заставляющие кожу покрываться капельками пота.

Звякнул металл. Барс расстегнул наручник и аккуратно обхватил изувеченную руку. Рана была не особо страшной, скорее, чтобы напугать и научить, а не серьезно навредить – Барс хоть и дал выход эмоциям, но он был не настолько туп, чтобы позволить своей работе истечь кровью и издохнуть, словно подзаборной псине. Мужские пальцы порхали над раной, отработанными движениями стирая с неё налипшую грязь. Продезинфицировав и смазав обнаженную плоть, он счёл, что зашивать не обязательно, и принялся накладывать бинт. Очень бережно, стараясь лишний раз не вызвать стон боли у страдающей девушки.

Саша оторвала взгляд от пола. Она наблюдала, как работает Барсов. Как пряди отросшей чёлки спадают на лицо, загораживая глаза. Как пальцы случайно касаются чувствительной кожи. Как осторожно он придерживает руку. До невозможного противоречивые чувства сковывали грудь. Её похититель, её мучитель, даже, возможно, её будущий убийца, стоял рядом с ней, утыкаясь коленями в грязный пол, и с трепетом обрабатывал рану, нанесенную им самим. Как же это пугающе и по-блядски отвратительно. Но, чёрт возьми, как же это красиво.

«Я уже начала сходить с ума? Сколько для этого должно пройти времени?» – заторможенно ворочались мысли в пустой гудящей голове.

Закончив бинтовать руку, Влад вложил в неё маленький предмет и плотно сжал пальцы Саши в кулак. Предмет давил на рану, вырывая у девушки шипение. Она притянула руку к себе, вырывая из пальцев мужчины, и раскрыла ладонь.

– Твоё кольцо. Ты говорила, с ними лучше себя чувствуешь, – пояснил Влад на недоумённый взгляд со стороны Саши.

– Их было больше, – приглушенно прохрипела она, опасаясь говорить громче.

– Больше ты пока не заслужила, – сказал, как отрезал. – Вставай, нам нужно ехать. Таблетки дам в машине.

***

– Милости прошу, – Влад открыл багажник и сделал пригласительный жест рукой. Саня замялась, шумно сглотнув ком в горле.

– Я не хочу в нём ехать, – прошептала она, глядя только на свои ноги, – пожалуйста, не надо, мне страшно… пожалуйста, – голос сорвался на всхлипы.

Влад раздраженно нахмурился и ткнул дулом пистолета ей в загривок, заставляя поёжиться.

– Я думал, мы прошли стадию, когда я тебе доверял и позволял выбирать, – прорычал мужчина, касаясь губами её уха. – У тебя был шанс на нормальные отношения, при которых мы не мешаем друг другу жить. Но ты проебала его, как и моё расположение. Так что полезай в сраный багажник и не еби мне мозг.

Саша вздрогнула, но повиновалась. Она легла, коряво согнув коленки и прижав тонкие ноги к себе. Благо, на её невысокий рост места вполне хватало. Ласкина нервно усмехнулась. Утешение было так себе.

Крышка гроба захлопнулась. Дыхание участилось. Сердце забилось, как бешеное. Началась одышка. Закружилась голова. Она с силой зажмурилась. «Всё хорошо, ничего не случится, я в безопасности, ничего не случится», – повторяла она свою мантру в попытке успокоиться, заранее обречённой на провал. В последние дни Ласкина стала абсолютно неразлучна со страхом. Можно было бы сказать, что они подружились, но это было бы ложью. Страх паразитировал на ней. Привязался, как вирус, проник под кожу, растёкся по венам и забрался в мозг, растворившись в крови. Если Саша чудом выживет в плену, то можно быть уверенным, что Страх уж точно её сожрёт. Высосет все силы, иссушит до костей, сведёт с ума и вышвырнет на обочине.

Крышка багажника отворилась, давая путь спасительному свету. Саша сделала глубокий глоток свежего воздуха, будто только вынырнул из пучины океана. Нужно было отдышаться. Как-то прийти в себя и начать соображать. Избавиться от дрожи. Но разве кто-то даст ей на это время?

–Босс сказал, чтоб ты кляп не забыл ей вставить. Рано пока девчонке болтать, – раздался незнакомый голос откуда-то сбоку.

Ласкина огляделась. Она находилась под крышей недостроенного здания. Неподалёку было припарковано ещё несколько машин, а совсем рядом расположились мужчины с оружием наперевес. Саша тяжело сглотнула.

– Да понял я, – ответил голосу Барс и достал окровавленную тряпку. – Лучше открой ротик сама, ты знаешь, что будет в противном случае, – прошептал он так, что слышно было только Сане.

Девушка послушно сделала то, что от неё требовали. Весь мятежный дух давно испарился, уступив место инстинкту самосохранения. Закончив с кляпом, залепив ещё и изолентой для надёжности (или из вредности, Саша не поняла), Барс застегнул на ней наручники и потянул за собой. Ласкина неловко шаркала простреленной ногой, передвигаясь скачками. Таблетки частично сняли боль, но переносить вес она всё равно не могла.

– Быстрее, босс ждёт уже! – рявкнул один из вооружённых мужчин, шедших сзади, и двинул дулом автомата ей между лопаток.

Обессиленная, она покачнулась и полетела вниз, инстинктивно выставляя сцепленные наручниками ладони перед лицом и жмурясь. Но удара так и не последовало. Вместо этого Саша почувствовала, как её подхватили сильные руки и прижали к себе. Она глубоко вдохнула знакомый запах и уткнулась носом в темную ткань плаща, пытаясь успокоиться.

– Ты ослеп?! Она не может быстрее, – рявкнул Барс. – Ещё раз её толкнёшь, будешь сам перед боссом отчитываться, почему ты должен быть на посту, а вместо этого лежишь за мусорными баками с простреленными конечностями.

– Понял, не тупой, – хмыкнул мужчина и развёл руками в ответ, на всякий случай отходя от Влада на почтительное расстояние.

Барсов аккуратно притянул девушку к себе и крепко обхватил за талию. Теперь Саша буквально висела на мужчине и могла практически не прилагать усилий для того, чтобы идти.

– Я, конечно, сглупил, нужно было тебе костыли какие сообразить, – шептал Влад ей на ухо, – но ты так меня разозлила, что я не мог рационально мыслить.

Саня неразборчиво промычала, избегая лишний раз смотреть на него.

Ласкину посадили на стул и примотали к нему веревкой для надёжности. «Как будто я могу сбежать, вот клоуны», – опустошенно думала девушка, чувствуя, как жёсткое волокно упирается в грудную клетку и стягивает, не давая дышать полной грудью. «Уже и воздуха лишили». Ей хотелось бы чувствовать злость и раздражение в отчаянной попытке хоть немного заглушить разверзшуюся бездну паники и страха, но, сколько она не старалась, не получалось.

Саша огляделась. Просторное помещение недостроенного здания, отовсюду пестрящее серым бетоном. Две группки вооруженных людей, стоящих чуть поодаль от неё самой. Среди них явно угадывались главари – они вальяжно расположились на расстоянии нескольких метров друг от друга, строго и снисходительно смотрели на людей вокруг, всем видом выражая свой высокий статус.

Один из главарей сказал что-то рядом стоящему мужчине и махнул рукой на Сашу. Мужчина кивнул и подошёл.

– Босс хочет убедиться, что это та самая девчонка, а не левая, – сказал бандит стоящему за спиной Саши Барсу.

Ласкина вздрогнула от пронзившего воздух голоса и подняла глаза. Точно. Это был один из тех отморозков, которые ворвались в квартиру и пытали её семью. Саша почувствовала, как её лоб покрылся испариной. Воображение услужливо нарисовало изуродованное лицо её матери, будто прямо на поверхности глаз, чтобы ни стереть, ни зажмуриться, ни отвернуться. А в ушах стоял её истошный крик, прерванный оглушающим выстрелом. Ласкину трясло.

Мужчина несколько секунд изучающе всматривался в черты её лица, и, почувствовав волны страха, щупальцами расходящиеся от девушки, гаденько заулыбался.

– У меня не такая хорошая память на лица, – обратился он к застывшему, точно прекрасная статуя средневекового стража, Барсу, – а вот раны я все всегда помню. У девчонки должна быть прострелена нога.

– Она прострелена, – отстраненно ответил тот.

– Ну, я всё-таки проверю, мой босс хочет знать наверняка, – он развернулся к Ласкиной. —

Поднимай ногу, мелкая!

Саша нервно дёрнулась и приподняла ногу, которую тут же поймала грязная мужская рука. Преступник, не церемонясь, задрал штанину, обнажив нездорового цвета кожу и припухшую голень, перетянутую бинтом. Водянистые глаза мерзенько шарились по девушке. Пальцы с обломанными ногтями грубо разрывали марлю, надавливая на воспалённую рану. Саша закричала от боли.

Из-за спины тут же бесшумно скользнула тень и оттолкнула мужчину. Барс стоял перед Сашей, закрывая её собой, направив пистолет бандиту на лицо.

– Не. Трогай. Её, – процедил Барс, отдельно выплёвывая каждое слово. Казалось, он спокоен, держит себя в руках. Чёткие движения, беспристрастная мимика, не отражающая эмоций. Но Саша видела пульсирующую жилку на его шее. Несмотря на то, что мужчина стоял к ней спиной, Саша была готова поклясться, что в точности знает, как сейчас подрагивают густые ресницы, а глаза-океаны покрываются хлопьями снега, наполняя взгляд пронзительным, продирающим до дрожи в коленях, холодом.

Преступник предостерегающе вскинул руки:

– Я не собираюсь сейчас выяснять отношения из-за какой-то девки. Сам тогда рану показывай, мне нужно удостовериться, – он помолчал несколько секунд, пронзая Барса мстительным взглядом. – Но я это запомнил. Как и то, что ты убил двух моих корешей.

– Давай только без этого. Да срать ты хотел на своих корешей, тебе же выгоднее, что единственный к главарю примчался, да ещё и с той сумкой. Ещё и небось благодарил меня в тот день, когда твой босс награду выдавал, – покачал головой Влад, сохраняя маску невозмутимости. Бандит на эту реплику только хмыкнул и закатил глаза. Прав Барс и всё тут, нечего и спорить.

Влад сел на колени перед девушкой и, осторожно придерживая ногу, стал снимать бинт. Прикосновения ухоженных рук были приятны. Саша была напугана. Саша была заворожена. Она хотела сбежать. Она боялся остаться одна. Она абсолютно по-блядски запуталась. А ещё ей было смешно. По её немногочисленному опыту, Влад позволял себе грубые выражения только тогда, когда был очень-очень раздражен. Отчего-то было до ужаса приятно, что рычал мужчина сейчас не на неё, а на её обидчика.

Тем временем рана была показана. Бандит удовлетворенно кивнул и пошел докладывать своему боссу.

Прошло минут двадцать. Всё это время у двух главарей шло бурное обсуждение на повышенных тонах. Рядом стояли вооружённые наёмники, готовые в любой момент начать перестрелку. До Саши долетали обрывки фраз, но общую картину происходящего она составить не могла.

Споры утихли, главари разошлись по двум сторонам, к своим людям. Босс спешно подошёл к Владу, по пути переговариваясь с солидного вида человеком, держащим в руках не оружие, а портфель с какими-то документами. «Адвокат, что ли?», – задумалась Саня, всё ещё пытаясь разобраться в происходящем.

– Барс, хватай девку и неси ноги отсюда, – спешно прошептал босс, подходя к наёмнику практически вплотную. – Я отдал парням приказ ехать рядом и вас прикрывать.

Влад лишь кивнул, снимая с девушки верёвки, приковывающие её к стулу. Скучающие неподалёку стрелки подобрались и пошли в сторону парковки. Уже подхватив Сашу под руку, Барс остановился и замер. Он нахмурился. Саша могла чувствовать, как всё естество мужчины напряглось. Будто хищник перед опасным прыжком. Наконец Барс развернулся к боссу и спросил:

– Если что, лучше дать ей шанс сбежать, или застрелить?

– Нельзя, чтобы она попала к ним в руки, – чуть помедлив, ответил босс.

Саша вздрогнула и пропустила вдох. Влад снова кивнул, стиснув зубы. Голубые глаза потемнели.

***

Двери машины гостеприимно распахнулись.

– Давай на заднее, нет времени, – бросил Влад уже опасливо поглядывающей на багажник девушке.

Саша неловко заползла в салон. Хлопнув дверью, Влад заскочил на водительское и завёл машину. Двигатель зарычал. Саша увидела, как несколько автомобилей выехали со стоянки. Влад вывернул руль и нажал на газ.

–Сань, накинь капюшон и не высовывайся. А лучше, вообще, ляг, – бросил он, глядя в зеркало заднего вида и выруливая с парковки.

Саша, послушно умостившись на сиденье, принялась старательно сдирать изоленту и вытаскивать кляп. Она с удовольствием выплюнула грязную тряпку, насквозь пропитанную слюной. На языке неприятно ощущались остатки ворсинок.

Машина на скорости совершила резкий разворот, отчего девушка впечаталась носом в спинку водительского сиденья. Влад чертыхнулся и повысил скорость.

– Что происходит? – с опаской спросила, запрокидывая голову, чтобы хоть немного остановить поток крови из разбитого носа. Она понимала, что Барса лучше сейчас не донимать, но любопытство и страх за жизнь брали своё.

– Нас преследуют, я пытаюсь оторваться, – бросил он и взглянул на Сашу через зеркало. – Да ляг ты, кому говорю! – рявкнул, теряя остатки терпения.

Саша испуганно упала, словно вмиг лишилась чувств, и уткнулась взглядом в крышу. Перед глазами стояло распалённое лицо мужчины, с глазами навыкат, гневно раздувающимися ноздрями и пульсирующей жилкой. Страшно.

Со стороны бокового стекла, прямо над головой Ласкиной, звонко громыхнуло. Она вздрогнула и уставилась на аккуратное пулевое отверстие, образовавшее вокруг себя сетку трещинок. Чтобы понять, что произошло, у Саши ушло несколько долгих секунд. Мозг просто отказывался воспринимать тот факт, что она сейчас едет в машине с похитившим её убийцей и находится под обстрелом других убийц, до этого хладнокровно расстрелявших её семью.

Раньше Саша думала, что такое происходит только в фильмах. Ну не может обычная девушка, которая только недавно сидела на скучных парах в универе и мечтала поскорее оттуда свалить, теперь лежать свернутой в клубок на заднем сиденье машины в тщетных попытках вжаться в обивку и молиться всем известным ей богам о том, чтоб её не убили сегодня.

Это бред. Это должно происходить только на экранах телевизоров и страницах книг. Возможно, это даже происходит с какими-то неизвестными ей людьми, чье существование кажется столь же нереальным, как и существование её любимых персонажей. Просто истории. Никак не связанные с её, Александры, жизнью. И её жизнь, уж точно, не должна была становиться одной из таких историй.

Историй, над которыми шутят студенты в перерывах, которые ходят от одного грязного рта к другому, словно какая-то байка. И ведь никто не понимает весь ужас, испытанный в тот роковой момент. Не понимает, что жизнь разрывается, если и не в клочья, то точно на «до» и «после». Если это «после» когда-то и наступит. Не понимает, как сердце стучит в груди, точно безумное, словно готово разорвать плоть вместе с костями, выпрыгнуть и никогда не возвращаться.

В такой момент отказывают последние остатки сознания. Все те мысли, что ты так жадно берёг, пытаясь убедить себя в том, что всё в порядке, все поправимо. Остаётся только бесславно дрожащая душонка. И где все герои, которыми мы так хотели стать в детстве? Где те бесстрашные величественные рыцари и принцессы, которыми мы себя любим представлять, когда от нечего делать рисуем в голове картины опасности? Которые в легкую расправляются с маньяком, спасают красотку или красавца и отправляются в закат, в своё долго и счастливо.

И вот над головой свистит очередная пуля. Влад вскрикивает от боли. Саня лишь жмурится, закрывает уши руками и молится, чтобы мужчину задело не сильно, потому что без Барса она попросту не выживет. Потому что она – одинокий ребенок в этом большом страшном мире. И сейчас никого, кроме Барса, которого она до смерти боится и ненавидит всей душой, у неё нет.

***

Машина тормозит, задевая боком мусорные баки и царапая капот. Владу пришлось заехать в переулок на скорости, и он был безмерно благодарен судьбе за то, что они не впечатались в стену.

Он пулей выскочил из машины и принялся вытаскивать девчонку. У них было немного кое-как выкроенного времени, пока бандиты гонялись не за теми. Профессионализм парней босса, которые сопровождали их машину, был несомненен. Без их помощи лежали бы уже они с Лаской двумя телами где-то на берегу Невы.

Открыв заднюю дверь, Барс увидел, что Саня от испуга забилась чуть ли не под сиденье.

– Вылезай, – рявкнул он, пытаясь выковырять девушку из её логова. Но та, похоже, ничего не слышала, пребывая в прострации.

Барс тяжело вздохнул, пытаясь прийти в чувство. Эмоции сейчас ни к чему. Задетая пулей в погоне рука не позволяла силой вызволить Ласкину. Значит, нужно успокаивать. Рука мягко коснулась плеча, облачённого в тёмно-бордовую ткань худи. Пальцы поглаживали напряжённые мышцы.

– Тсс, Саня, всё хорошо, мы оторвались. Слышишь, ангелок? Всё почти закончилось, ты только должна выйти из машины, и мы будем в безопасности.

Барс почувствовал, как тело девушки, ведомое его движениями и голосом, начало оттаивать. Судорога неторопливо сходила на нет.

– Б-безоп-пасности? – несмело выдохнула Саша, всё ещё не в силах внятно говорить. Она подняла голову, глядя прямо на мужчину. Два серых глаза сверкали из-под тени глубоко надвинутого капюшона. – Обещаешь?

– Обещаю, Сань, – кивнул Барс и взял её за локоть, помогая подняться.

Двое медленно прошествовали к ближайшей двери. Она была совершенно неотличима от других, расположенных в этом переулке. Покрытый ржавчиной металл, никаких вывесок, рядом свален мусор. Будто чёрный ход для рабочих очередной кофейни.

Барс, приобнимая Сашу, чтобы та не упала, ритмично постучал в дверь. Она тут же приоткрылась, и кто-то несколько секунд пристально смотрел на незваных гостей через образовавшуюся щёлку.

– За мной тут погоня, – бросил Барс.

Дверь приветливо распахнулась. Грозного вида вышибала кивнул:

– Понял, проходи, Барс, разберемся.

Небольшой тёмный коридор, ведущий в просторное помещение. Саша плелась за Владом, упорно тянущим её вперёд, к приглушённому свету, приятной фоновой музыке и неразборчивым разговорам. Наконец вынырнув из-за надёжной спины, она поняла, что находятся они в чём-то наподобие ночного клуба. Барная стойка у дальней стены, мягкие диванчики, окутанные кальянным дымом и увешанные роскошно одетыми людьми, отсутствие окон.

Только вот, в отличие от клубов, которые Саша посещала время от времеи, практически у входа обнаружилось несколько игровых столов, за которыми вовсю шёл покер, среди валяющихся тут и там толстых пачек купюр. Да и контингент. В основном это были люди среднего возраста, а то и старше. Обеспеченные, в костюмах с иголочки и сигарами в зубах; оборванцы в потёртых свитерах и с засаленными волосами. Никакой молодёжи с модными причёсками, зачёсанными на одну сторону, да рваными джинсами.

Увидь такое раньше, Саша бы решила, что ей причудилось в пьяном угаре. Но, зная Барса, она лишь сильнее надвинула капюшон и шла вперёд, уткнувшись носом в тёмную макушку, стараясь лишний раз ничего не разглядывать.

Барс подвёл Сашу к бару и заставил сесть за стойку.

– Клык! – позвал он бармена.

Подтянутый мужчина среднего роста, на лице которого тут и там блестел метал пирсинга, с ярко выраженными скулами, осветлёнными волосами и большими ореховыми глазами подскочил к месту, где стоял Влад, и приветственно мотнул стянутым на затылке хвостиком.

– Какими судьбами, Барс? Давно ты сюда не захаживал.

– Ты имел в виду: давно в неприятности не попадал? Есть такое, – он измученно потёр лоб окровавленной рукой и тяжёло вздохнул. – Это Саня, или Ласка, или ещё какое прозвище ей придумай, как тебе удобно. Проконтролируй, пожалуйста, чтобы она ни на миллиметр никуда не сдвинулась, пока я не вернусь. Мне нужно кое-что уладить, – Барсов достал ключи от машины и потряс ими перед барменом.

– Понял-принял-отъебался! – задорно воскликнул Клык и отсалютовал уже скрывшемуся в толпе Владу.

Саша, так и не вымолвив ни слова, сидела за барной стойкой, опустив голову, и увлечённо рассматривая свои скованные наручниками руки.

– Чего грустим, Алик? – спросил бармен, проходясь тряпкой по стакану, натирая его поверхность до блеска.

– Я Саша.

– Ну Саша, так Саша.

– А почему «Клык»? – осторожно поинтересовалась девушка.

– Если ты хочешь услышать какую-то душераздирающую историю, то спешу тебя огорчить. Также, как и у твоего охранничка – от фамилии, – мужчина лучезарно улыбнулся и продолжил своё занятие.

Саша оглянулась по сторонам. Менее странно зал выглядеть не стал.

– А что это вообще за место? – решила попытать удачу, особо ни на что не надеясь. Ужас от их поездки всё сковывал её тело дрожью, но под влиянием расслабленной обстановки и лёгкой музыки, сквозящий в голове бардак стал понемногу утихать, давая возможность прийти в себя.

– Пристанище для всех, кто сумел заработать себе хоть какое-то имя, совершая преступления. Ну, знаешь, воры, наркодилеры, наёмники, мошенники, ищейки. Тут своеобразная безопасная зона, когда кому-то нужно отсидеться, скрываясь от полиции или других уголовников.

– А полиция совсем не знает про это?

– Знает, конечно. Но зачем им сюда соваться? Даже если вторгнутся всем скопом, то всего лишь распугают. Представь, вся преступная аристократия вместо того, чтобы сидеть себе в одном месте, разбежится по всему городу в поисках нового такого места. Неудобно, однако.

Саша кивнула, переваривая новую информацию.

– А почему тогда те, кто нас преследовал, сюда не сунутся и не убьют? Они же не полиция, им можно.

– Ну, во-первых, тут нельзя никого убивать, бить, даже сраться на повышенных тонах не рекомендуется – вышибалы сразу выпрут, и проход сюда навеки закрыт. А, во-вторых, как раз на случай внутренних конфликтов есть правило: кто первый сюда припёрся, тот и под защитой, пока не выйдет. Соответственно, ваших преследователей даже на порог не пустят.

Немного успокоившись, Ласкина задумалась. После пары секунд тишины она подняла голову и сверкнула полными надежды глазами из-под капюшона.

– А вы мне случайно сбежать не дадите?

Бармен усмехнулся и посмотрел на неё, как на клянчившего конфетку ребёнка.

– Вообще нет. Ни случайно, ни специально. А тебе есть куда? – Саня скисла и отрицательно покачала головой.

– Ну и чего ты тогда зря воду мутишь? Лучше расскажи, какого хрена ты с Барсом забыла, первый раз вижу его не одного, – заговорщицки подмигнул Клык.

– Да я вроде как его заложница. Насколько я поняла, он меня пасёт, чтобы другие не убили. Якобы я могу дать какие-то важные показания в суде, – охотно разговорилась Саша, пытаясь отвлечься. Она только сейчас осознала, насколько истосковалась по нормальному человеческому общению. Несмотря на то, что она встретила бармена всего пару минут назад, ей казалось, что Клык – старый друг, с которым можно легко болтать на любые темы. Особенно чувствовался контраст с вечно сдержанным и напряжённым Барсом, из которого слова вытягивать – себе дороже.

– И давно наш Барс за тобой следит?

– Неделю или около того.

Бармен присвистнул, заставив брови Ласкиной сойтись на переносице.

– Нехило. Слышал, у него дольше двух дней не задерживаются.

– Ага, он упоминал, – скривила губы девушка. Клык пристально посмотрел куда-то за спину Сани, наклонился к ней и перешёл на шёпот.

– Возможно, для тебя есть один вариант, – задумчиво протянул он, сводя брови к переносице, – видишь того мужчину в серебристом костюме?

Ласкина обернулась и оглядела зал. На одном из кожаных диванов действительно обнаружился вальяжно разлёгшийся мужчина. Ухоженное лицо, русые волосы с вкраплением залысин и седых прядок, сытое брюхо, обтянутое белоснежной рубашкой. Он выдыхал кольца дыма в потолок, а к его рукам, обвешанных перстнями, льнули две симпатичные девушки. Фигуристая блондинка и худощавая брюнетка. Последняя была так татуирована, что рисунок выползал из-под воротника футболки, заполонил шею, и уже обрамлял лицо. В то время же у блондинки тату проглядывали лишь на руке. По их холеным лицам было видно, что жизнь им ни в чем им не отказывает. Но было что-то в них отталкивающее. Возможно, этот пустой омертвевший взгляд в глазах, не сулящий ничего хорошего.

Одна из девушек заметила Сашу, игриво подмигнула ей и принялась сладко шептать что-то мужчине на ухо, проводя своим бесстыдным языком по мочке. Тот заинтересованно обернулся. Ласкина покраснела и отвела взгляд, вернувшись к Клыку.

– Вижу. И что это должно значить?

– Это – Большой Папочка. Не последний человек в мафиозном бизнесе, но суть не в этом. У него какая-то нездоровая страсть к девушкам, попавшим в беду. Те двое, что сейчас с ним, когда-то были чуть ли не живыми мертвецами. Тонкая полупрозрачная кожа на острых костях, синие вены, впалые глаза, следы от шприца. Ужас, одним словом. Он подобрал их с улицы никому ненужными дворнягами, а превратил в породистых кобылок.

Саша ещё раз обернулась, уже заинтригованная.

– А ему какой прок?

– А то ты не понимаешь, – усмехнулся бармен, но, наткнувшись на недоумённый взгляд, поспешил объяснить, – спит он с ними. Но, насколько я знаю, никакой извращённой жести, кроме пушистых розовых наручников и нелепых костюмчиков. Эй, не смотри на меня так оскорблённо! – встрепенулся он под тяжелым взором, сверкающим из-под капюшона и буквально прожигающим насквозь. – Барс тебя может и защищает сейчас, но явно не для того, чтобы отпустить. Я не предлагаю тебе нестись Папочке на коленки и слёзно умолять о спасении, но других вариантов, честно, не вижу. Так что просто подумай, пока есть шанс.

Клык растерянно окинул взглядом вмиг погрустневшую гостью и почесал затылок, выбивая прядки из хвостика. Он по натуре был не в состоянии наблюдать, как кто-то уничтожает себя изнутри тяжёлыми мыслями. Особенно, если это – одинокая девчонка, попавшая в такую пиздецовую ситуацию, о которой никогда подумать не могла, и стоящая теперь перед нелёгким выбором.

– Ну чего опять раскисла? – Клык сделал попытку исправить настроение, хотя бы ненадолго. – От меня никто разочарованным не уходит, так что выбирай, что будешь.

– В смысле? – не поняла Саша.

– Ну там пиво, водку, виски, джин, может маргариту? – заманчиво перечислил и обвёл рукой полки за спиной, уставленные алкоголем.

– Мне нечем платить, – пробурчала девушка, сглатывая подступившую слюну. Она очень хотела бы сейчас напиться и ничего не вспоминать.

– Так я на счёт нашему Барсику запишу. Ой, только не говори, что я его так назвал, не хочу потом у врача торчать. Ну а вообще, ты же его гостья, так что, просто наслаждайся, пока он там решает свои серьёзные дела.

– Ага, а он потом разозлится и мне достанется. Спасибо, не надо, – ответила Ласкина и провела пальцами по грязному бинту, стягивающему ладонь.

Клык проследил за рукой и стиснул зубы, поняв, откуда взялась рана на руке.

– Да как ты вообще можешь от чего-то отказываться сейчас?

– Чего?

– А вдруг это твой последний коктейль? Вдруг это твой последний в жизни глоток. Ведь этот момент однажды наступает у каждого. Ты идёшь в бар, как обычно, заказываешь свой любимый напиток, давно переставший возбуждать рецепторы и радовать глаз, и бездумно вливаешь алкоголь в себя. Даже не догадываясь, что это был твой чёртов последний коктейль. Всё проходит мимо тебя, потому что к жизни давно привык, краски потускнели, а запахи больше не чаруют. А потом, за считанные секунды до смерти, ты вспоминаешь его. Его сладковатые нотки, нежный, будто внеземной аромат, щекочущий нос, то, как он сияет на свету. И тогда, вот именно тогда всё и возвращается к истоку! Становится снова, как в первый раз. Нервы оголяются, мир приобретает забытые в детстве краски. Он будто льется по языку прямо в горло, сжигает внутренности дотла, оставляя на зубах тот самый вкус, что сносит крышу ко всем чертям и окончательно и бесповоротно влюбляет. Так что, пей, пока можешь, улыбайся, вопреки всему, и наслаждайся жизнью. Покажи этим ублюдкам, что тебя не сломить. Твою мать, да просто будь счастлива, сколько бы тебе не осталось! Разве не в этом смысл? – в сердцах воскликнул Клык.

Он сбил дыхание, воздух шумно вырывался через нос и возвращался в лёгкие. Зато он увидел это. Искорки жизни в глазах сидящей перед ним девчонки. Глубокий вдох полной грудью и несмелую улыбку. Бармен улыбнулся в ответ, ловко плеснул алкоголь в стеклянный стакан, специально выбирая что подороже и поизысканней. Он любил Барса, как друга, но за то, что губит жизнь, хотелось хоть как-то отомстить. И пусть Барс не обратит внимания на цену за выпивку, пусть даже не поймёт, что Клыку, последние несколько лет проработавшему среди воров, насильников и убийц, всё ещё присуще чувство жалости и сострадания. Просто Клык не знал, что ещё он мог сделать.

Саня отсалютовала поданным стаканом, разливая капельки голубой, цвета глаз Барса, жидкости, и выпила залпом до дна. Живот скрутило и будто охватило пламенем. Девушка блаженно улыбнулась. И правда, почему она должен запрещать себе последние маленькие радости, которые у неё остались?

«Пошёл ты, блять, Владислав Барсов, в жопу, далеко и надолго»

***

Барс обессиленно плюхнулся на барный стул, упёрся локтями в стойку и обмяк, обхватив голову руками.

– Всё так плохо? – поинтересовался вмиг подоспевший Клык, только закончивший обслуживать других клиентов.

– Да. Нет. Не знаю, – промычал Влад, потирая виски. – Тех, кто за нами гнался, сюда не пустят, так что тут безопасно. Машину отогнали и спрятали. Но я видел их ищеек неподалёку, без слежки не обошлось.

– Здесь ночевать будете?

– Придётся, – Барс пожал плечами и наконец поднял голову. Его взгляд уткнулся в сидящую неподалёку Сашу, не замечающую ничего вокруг. Она с блаженным видом потягивала алкоголь и глупо смеялась, наблюдая за происходящим на висящим над баром телевизоре.

– Клычок, я, когда просил приглядеть за девчонкой, немного не это имел в виду, – он скептически поднял бровь.

– Ну, насколько я помню, а помню я хорошо, ты просил, чтоб она отсюда никуда не делась. Как видишь, сидит на том же месте, так что я свою работу знаю.

В ответ Барс добродушно фыркнул и опрокинул в себя протянутый стакан, даже не разбирая, что в нём.

– Ну, нам пора, пожалуй.

– Так рано? Барсик мой, ты чего? – взбунтовался бармен, но мигом притих, замечая, как у наёмника опасно дёрнулся глаз.

– Ничего личного, нужно поесть, передохнуть и весьма хотелось бы в душ. А ещё у меня рука прострелена, если ты не заметил, – выставил плечо вперёд Влад, показывая рассечённый рукав.

– Заметил. У неё, кстати, тоже, – нахмурился Клык и кивнул на Сашу.

Барс закатил глаза.

– Только не читай мне нотации, словно бабушка учит внучка жизни, ей-богу.

Читать далее