Читать онлайн Сезон дождей бесплатно

ВЕТЕР ПЕРЕМЕН

«Меня зовут Аделаида, но можно просто Адель. Я привыкла, что так ко мне обращались родители и друзья – те немногие люди, с которыми поддерживалась связь. В голове часто возникали эти строки, словно я что-то значу в этом мире. Или, возможно, эта история о чём-то невероятном, а я в ней – главная героиня».

– Проклятие, всё не то… – веки распахнулись, вынуждая обратить внимание на пролетающие за окном деревья. – Красиво. Жаль, что нельзя воспользоваться сейчас печатной машинкой.

Несмотря на то, что лето подходило к концу, по местности казалось, что осень уже была в самом разгаре. На севере страны она всегда такая длинная, забирает часть лета, если не больше, и путает людей во времени. Впрочем, неважно, что там на улице, надеюсь, меня не побеспокоят лишний раз, и я спокойно буду писать у себя в комнате.

Карета всё больше шаталась, переходя на каменные выступы среди бездорожья и вынуждая горестно вздыхать от каждого подбрасывания.

Усадьба тёти располагалась подальше от людей. Её первый муж скончался, а второго она словно выбрала только из-за дома. Интересно, она счастлива? Хотя, судя по тому, что у неё есть дети, то, наверное, да. Полная семья – это ведь и есть счастье, то к чему стремятся люди?

Нервно закусив губу, я прошлась по неровной складке шифонового платья, разглаживая её. Мне нужно произвести хорошее впечатление. Несмотря на то, что мы родственники, с тётушкой я не виделась с детства, а с её детьми и мужем и подавно не знакома. Сколько лет прошло? Она, наверное, сильно изменилась. Людям же свойственно меняться, верно? Страшно представить, что со мной будет, если мне не удастся поладить с её семьёй. Мы из разных сословий, моя семья была значительно беднее, вдруг это будет их тяготить? Вздохнув в очередной раз, я расслабилась и откинулась на спинку сидения, давая возможность плечам опуститься под тяжестью мыслей о будущем. А за окном всё пролетали начинающие желтеть листья, гонимые ветром здешних земель.

Прямо как я. Удивительно, как в сезон дождей мог случиться пожар, почти полностью поглотивший дом? Так жалко, что я помню лишь сам факт произошедшего, а детали, например, как мне удалось выжить… Кажется, не только тот день – целый месяц выпал из моей жизни, словно вырванные книжные страницы, которые так просто сжёг огонь…

По телу пробежались мурашки, вынуждая обхватить себя руками, чтобы не впасть в истерику и быстро начать думать о чём-то другом. У меня осталось не так много вещей, да и денег тоже. Что смогла извлечь из сейфа, то и есть. Но главное – со мной моя машинка для писательства. Так жалко, ведь всё, что я писала до этого, сгорело… Глаза стали влажными. Почему-то все мысли вели меня к той ночи, обвитой белым туманом – дымом сожалений и горечи. Мне говорили в больнице, где я проснулась, что со временем станет легче, и я, скорее всего, вспомню всё. Главное, сейчас нужно сдержаться и не расплакаться, как дурочка, перед родственниками.

Я ахнула, когда карета остановилась. Все мысли и варианты не помогли справиться с чувством тревоги, и сейчас я застыла, не решаясь сдвинуться с места. Дверца открылась, и мне что-то сказали, подавая руку. Жаль, что сумасшедший стук сердца помешал апофеозу момента.

Сглотнув тяжёлый ком, застрявший в горле, я вышла, окидывая взглядом свиту прислуг, что выстроилась для моего приветствия. «Вот же… Зачем так много глаз?» Осматривая бело-чёрную форму, я наконец-то увидела подолы роскошных платьев. Тётушка с детьми стояла по центру, улыбаясь лишь уголками губ. Неуверенно пробежавшись взглядом по лицам, я поняла, что её мужа среди присутствующих нет. Хотя так даже лучше, меньше людей – свободней дышать.

Морщины покрывали лицо той красавицы, которую я запомнила ещё с детства. Она словно стала ниже, обретая под шляпкой седые пряди, а в глазах усталость и мудрость. По обе стороны стояли сын и дочь. В их лицах проглядывались черты тётушки, но больше в них было чужого, особенно надменный и пронзительный взгляд. Тётя явно такой не была. Что матушка, что её сестра всегда были лучиками света и радости. Что ж, похоже, этот лучик обрёл свой мрак, который так явно выражался на лицах отпрысков союза противоположностей. От матери яркой чертой были лишь голубые глаза. Хотя, кто знает, может, у её мужа такие же?

Кашлянув, тем самым прервав моё откровенное рассматривание других, тётя Аманда сделала шаг вперёд и аккуратно приобняла меня за плечи. Это было так неожиданно и быстро, что я не успела даже поднять руки, чтобы обнять в ответ. Уголки её губ были всё так же слегка приподняты, и это выглядело как-то натянуто. Зато голос был таким, как и прежде, что порадовало и немного утешило:

– Добро пожаловать, теперь это твой дом. Справа мой сын Ричард, а слева дочь Присцила. К сожалению, мой муж Чарльз отправился в соседний город по делам, поэтому не смог поприветствовать тебя лично.

Что за слащавое имя «Присцила»? Хотя, судя по её внешнему виду, оно очень даже подходящее. Поклонившись, я сделала реверанс:

– Для меня честь быть здесь. Простите, что отягощаю вас своим присутствием.

– Ох, что ты, милая, мы рады, что наша семья пополнилась. Мне жаль, что тебе пришлось пережить подобное в столь юные годы… – Аманда сделала неловкую паузу и отвела глаза в сторону. – Но жизнь идёт, нужно уметь находить силы в себе и продолжать её. Не стесняйся, если захочешь поговорить со мной или моими детьми. Они хоть и постарше, но с удовольствием помогут. Да? – она повернулась к Ричарду, и тот под её взглядом расплылся в широкой улыбке, продолжая буравить меня взглядом.

– Конечно, матушка, мы с Присцилой позаботимся о сестре.

От наигранной интонации его голоса, который, как и улыбка, был противоположностью его взгляда, я вздрогнула. Это не осталось незамеченным, и теперь я услышала голос сестры, которую, похоже, искренне позабавила моя реакция, но сказала она другое:

– Матушка, кажется, наша дорогая гостья замёрзла. Негоже стоять в такую слякоть на улице, дождь вот-вот начнётся. Не лучше ли ей отдохнуть после дороги, а потом нам вместе пообедать и продолжить разговор?

От таких слов я приоткрыла рот, а тётя радостно согласилась с дочерью. Может, я просто накрутила себя? Это совершенно нормально, что они настороже с тем, кого никогда не видели. А я уже сделала из них демонов каких-то, которые готовы меня испепелить взглядом. Просто преувеличиваю… Скорее всего, за суровостью и отстранённостью теплится добрый нрав, унаследованный от Аманды.

Моего локтя коснулись тёплые руки, уводя вперёд. Я скользнула по пальцам взглядом – белоснежная кожа, через которую проглядывали вены, показывала, что её владелица никогда прежде не знала тяжёлой работы. Я поспевала за сестрой, стараясь не наступить на подол её платья, тихо шепнув:

– Но мои вещи…

– Не волнуйся, их доставят прямиком в твою комнату. А пока тебе стоит переодеться, ты так не думаешь?

Я посмотрела на тёмное платье, которое выглядело довольно-таки скромно в сравнении с её нарядом.

– Но разве я плохо выгляжу?

– Не плохо, – Присцила улыбнулась. – Просто теперь тебе стоит быть под стать нам, понимаешь?

Мне хотелось возразить: я ведь знала, что в чемодане вряд ли найдётся что-то приличное. Но девушка резко затормозила и приложила указательный палец к моим губам.

– Тихо. Позволь мне в знак нашей дружбы преподнести тебе в подарок пару нарядов.

Быстро убрав палец, она продолжила тащить меня по ступенькам вверх. За нами спешили несколько горничных, а я на бегу старалась уловить не только аромат дорогих духов сестры, но и запомнить путь. Снаружи дом казался колоссальным, мне даже кажется, что за свою жизнь здесь я не смогу побывать везде и обойти его полностью. Мы быстро вошли внутрь и устремились по деревянным ступеням вверх.

Уже свернув несколько раз на втором этаже, я поняла, что у меня закружилась голова. «Зачем такие большие дома? Мне казалось, у нас большой, но там было всё так понятно и просто. Здесь же, скорее, лабиринт убранств и предметов роскоши, нежели уютная крепость».

Наконец-то мы вошли в комнату. От чрезмерного количества золотой оборки мебели становилось дурно. И так много зеркал… Слишком много. Девушка меня отпустила и ловко начала раздавать приказы, пока я подошла к окну, рассматривая открывающийся вид.

– Эй, ты слышишь меня? – Присцила небрежно коснулась моего плеча, разворачивая к себе.

– Прости, я задумалась. Такой большой парк. Наверное, нужно очень много рабочих, чтобы держать его в надлежащем виде.

– А? Парк, ну да. Жаль, что сейчас погода плохая… – вздохнув, она посмотрела в окно.

– Плохой погоды не бывает, есть неблагодарные люди, – я улыбнулась, стараясь смягчить резкий взгляд, направленный на меня после фразы.

Уголки её губ дёрнулись, но звука не было. Быстро передумав, она улыбнулась так, как при первой нашей встрече.

– Служанки помогут тебе принять ванну. Я распорядилась, чтобы они принесли наряды, о которых я говорила. И, кстати, о них… Алое советую приберечь для встречи с отцом. Ты ведь хочешь понравиться ему?

Слабо улыбнувшись, я кивнула:

– Мне бы хотелось, чтобы меня приняли как равную, а нравиться или нет, я не имею права решать за других.

– Как скажешь. Я скоро приду, зайду к брату пока.

– Присцила?

Уже возле двери сестра чуть недовольно повернулась:

– Что такое?

– Спасибо тебе огромное ещё раз. Я ценю твою доброту, – в ответ на мои слова она улыбнулась и скрылась за дверью.

Время пролетело быстро, всё же горячая ванна и душистые настойки сделали своё дело. Расслабившись, я даже перестала смущаться присутствующих слуг. Вроде и чужие люди, но рано или поздно мне придётся привыкнуть, что их больше, чем одна проверенная особа.

Облачившись с помощью прислуги в одно с подаренных сестрой платьев, я повернула голову в сторону открывающейся двери. На пороге неуверенно застыл Ричард:

– Прости, я думал, вы уже закончили.

Позади него завозилась сестра:

– Ричард, не стой на проходе… – скользнув мимо него, она довольно хлопнула в ладоши, подходя ко мне совсем близко. – Ну вот, другое дело, зелёный тебе к лицу. Только вот волосы бы собрать… Что скажешь? – повернувшись к брату, она приподняла копну моих каштановых волос.

– Она и так красива, – скрестив руки на груди, он улыбнулся, делая к нам пару шагов. – Отстань от неё. Может, она хотела просто полежать, а не терпеть твои бесконечные переодевания… – я встретилась с ним взглядом и, немного смутившись, отвернулась, пока сестра, резко отпустив мои пряди, подбежала к брату:

– Что ты такое говоришь? Нет ничего важнее, чем выглядеть хорошо.

– Тц, избавь… Не все такие, как ты, – похоже, Присцила хотела возразить, но в дверь постучали, и это вынудило их закончить перепалку.

Женщина в годах сказала, что обед готов, и леди Аманда уже ожидает нас.

Сестра быстро вышла из комнаты, словно обиделась за что-то на брата, а он подождал, пока я подойду ближе, и предложил свой локоть.

– В подолах платьев, которые выбирает Присцила, обычно легко запутаться. Так что для первого раза лучше перестраховаться.

– Благодарю, – я неловко подхватила его за локоть.

Мы знакомы с ними буквально час или два, а они такие тактильные. Это немного напрягает. Впрочем, возможно, это поможет нам стать чуть ближе. Я думала, всё будет куда хуже.

***

Прошла уже неделя. Сказать, что я привыкла… не могу. До сих пор я опаздываю на совместные трапезы, потому что теряюсь по пути, пока не встречу прислугу. Как на зло моя комната оказалась довольно-таки далеко, ну или мне так кажется. Единственный плюс в ней – это балкон и прекрасный вид на парк.

Обгоревшая машинка работала почти исправно. Но то ли от смены обстановки, то ли от моего внутреннего беспокойства, она так и пылилась, не найдя отклика души в чёрных строчках.

Дни пролетали, а я всё ещё ощущала себя чужой. Словно спиной чувствовала недовольные взгляды прислуги и перешёптывания. Но сегодня должен был вернуться граф Чарльз. Не думаю, что смогу принять его как родственника, но главное, чтобы он не выставил меня за дверь. Что там говорила Присцила? Нужно надеть то платье, чтобы произвести должное впечатление.

Слуги помогли мне выглядеть достойно. Только вот был уже вечер, а карета всё задерживалась. Прислуга сообщила, что это из-за непогоды, но, судя по встревоженной тётушке, эти слова лишь усилили её беспокойство.

Мы уже поужинали, а его всё не было. Брат сказал, что проведёт меня в комнату, потому что гром слишком пугающий. Я не была против, и мне хотелось поделиться с кем-то своими переживаниями.

– Такое уже бывало?

– Ты о том, что отец задерживается? Да, просто матушка боится грозы. Знала бы, что он просто решил переждать где-то непогоду – была бы поспокойнее, а так…

Поднявшись на второй этаж, мы услышали стук двери и громкие голоса. Ричард остановился, и его слабая улыбка блеснула в мерцании свечей канделябра:

– А вот и отец. Пойдём?

– Стоит ли? – меня, если быть честной, напрягло услышанное. К тому же все на нервах, довольно-таки поздно… Может, было и правильно встретить его сейчас, но я волновалась ещё больше, чем днём.

– Не бойся, ты хорошо выглядишь. Мы просто поздороваемся, и я отведу тебя в комнату.

Не дожидаясь моего соглашения, брат повёл меня вниз, придерживая за руку. К тому моменту, как мы спустились, голос тётушки стих, заговорили Присцила и камердинер. Сестра повисла на шее у взрослого статного мужчины.

– Я сейчас позову всех слуг, господин Чарльз.

– Не стоит, уже поздно. Отложим формальности на завтрашний день.

Наконец-то отстранившись от отца, девушка пожелала доброй ночи и быстро прошмыгнула мимо нас.

– Отец, рады видеть тебя, – мы подошли ближе, и Ричард тоже приобнял его.

– И я. Аманда немного сердится, что я находился в пути в такую непогоду, но что ж поделать – меня и так давно не было, – мужчина улыбнулся и наконец-то посмотрел на меня. – Милая леди, а вы?..

Немного растерявшись, я сделала реверанс:

– Простите господин. Я Аделаида, племянница леди Аманды.

Он осмотрел меня с ног до головы. Создавалось неприятное ощущение, что меня будто оценивают. Слишком долгий, казалось, взгляд сменился улыбкой, он чуть раскрыл руки для объятия:

– Теперь же мы родственники, не стоит бояться, подойди.

Сглотнув ком в горле, я неуверенно улыбнулась и подошла, обнимая его в ответ. Что ж, встреча оказалась намного теплее, чем я думала. Его длинный плащ почти скрыл меня, я ощутила запах дорогих сигар и алкоголя. Он прижал меня к себе и отпустил, напоследок скользнув руками чуть ниже копчика. В некотором замешательстве я встала возле брата и, пожелав доброй ночи, поднялась с ним наверх в полной тишине. Не знаю, о чём думал брат, ведь я уверена, что благодаря плащу этого жеста не было видно. А может, Чарльз так устал, что случайно задел меня. Но мне было не по себе, пускай и от случайного, но довольно интимного прикосновения.

Уже перед комнатой брат немного помедлил, преградив мне путь.

– Аделаида… Скажи, я ведь могу называть тебя Адель?

– Да, конечно. В чём дело?

– Может, ты не знала, но когда провожают до комнаты, это намекает на особые отношения людей. Я к тому, что, хоть я и твой брат, тебе стоит самой запомнить путь. И если кто-то предложит провести – не соглашайся, поняла?

– Что ты имеешь в виду под «особыми отношениями»? – я подняла голову, заглядывая в мерцающие огоньками глаза брата, не понимая смысла его слов.

Склонившись ближе к моему уху, он шепнул:

– Интимного характера.

Я невольно покрылась мурашками и сделала шаг назад, врезаясь в стену.

– Ой…

– Аккуратнее, я не хотел тебя пугать. Просто предупреждаю: ты должна понимать, что у каждого действия есть последствия.

– Но мы ведь сестра и брат, разве кто-то может подумать такое о нас?

– Мы же неродные. Поэтому ничто не мешает мне сделать так… – он улыбнулся и дунул на свечку, погрузив нас во мрак.

На пояснице почувствовалось тепло руки. Я испугалась и отвернулась к стене, быстро сопоставив предыдущие слова и его действия. Шеи коснулись губы, обжигая горячим дыханием. Мне хотелось оттолкнуть его, сказать, что это неправильно, но прикосновение и поцелуй быстро прекратились, и я услышала удаляющиеся шаги. «Не буду же я кричать ему вслед? Скажу завтра то, что думаю…» Коснувшись ладонью шеи, я вошла в комнату, закрывая дверь на шпингалет. Почему-то сейчас мне было страшно спать – даже мысли о сне вызывали беспокойство.

Окинув взглядом тёмную комнату, я на ощупь дошла к столу и зажгла свечу. На мгновение я застыла, заворожённо рассматривая острые языки пламени. Скорее всего, после того случая я побаивалась огня. Точнее, этот страх возникал, когда я находилась наедине с ним, а если кто-то был рядом, я забывалась. Но одна… Словно один на один с голодным зверем, способным поглотить всё, не оставив и следа.

Наконец-то я смогла оторвать взгляд и перевести его на сверкающие отблесками железные клавиши. Руки помнили, и я уверена, что даже в темноте смогла бы писать, но оставаться одной во мраке было жутко. Даже со свечой. Выдохнув, я всё же села за машинку. Впервые за долгое время, казавшееся вечностью, я смогла писать как есть, прислушиваясь к своим чувствам.

– Тебе не стоит работать по ночам.

Я вздрогнула и, подняв голову со стола, за которым, по всей видимости, уснула. Покрутила головой в поисках незнакомого голоса.

– Не бойся, я не причиню тебе вреда, – поднявшись, я прислонилась спиной к стене, словно пытаясь слиться с ней, продолжила поиски, начиная всё больше нервничать.

У меня даже не было под рукой чего-то тяжёлого или острого, чтобы в случае чего защититься. На дворе почти рассвет, скорее всего, все спят, никто не придёт на мой крик.

– Откуда мне знать, что ты не врёшь? И кто ты вообще?

– Потому что ты спишь, это всего лишь сон.

– Но я ведь проснулась….

– Сон во сне. Всякое бывает, перетрудилась. Поэтому я и советую тебе больше отдыхать.

Моё тело немного расслабилось, но я постаралась незаметно вцепиться ногтями в ладонь, чтобы понять, ощущаю ли я боль.

– Так что ты?

– Не что, а кто. Житель этого дома, как и ты.

– Так ты настоящий? Выйди тогда из тени…

Молодой голос засмеялся:

– Мы же во сне. Вдруг моя внешность покажется тебе неприятной?

– Если это правда сон, то внешность не имеет значения, всё ведь не по-настоящему.

Тень словно сгустилась, из неё показалась высокая фигура человека. Он приблизился к окну, слабые рассветные лучи осветили его лицо.

– Видишь…

Я вздрогнула и, подняв голову со стола, за которым, по всей видимости, уснула, покрутила головой в поисках того загадочного собеседника. Он казался таким реалистичным, но ещё более явным было его лицо. Потерев веки, я быстро застучала пальцами по клавишам:

«Голубые глаза первый раз были настолько чисты, ни капли фальши. Казалось, за ними океан доброты, нескончаемые трепет и ласка, направленные на того, за кем он с теплотой наблюдал».

Хотелось бы мне, чтобы такое было в реальности. Конечно, я, возможно, самую малость преувеличиваю, но… Почему бы и нет?

«Длинные чёрные ресницы пробивались сквозь пряди смоляных волос, которые чуть небрежно были собраны в хвост сзади. Казалось, перед девушкой не человек вовсе, а что-то возвышенное и недосягаемое, слишком чистое и правильное для этого мира. На его бледной, подобно полотну, коже на руках, опиравшихся на подоконник, просвечивались синие вены. Тонкие губы изогнулись в улыбке при виде её замешательства. Возможно, его насмешило, что незнакомка посчитала его слишком идеальным, решила, что таких красивых душой и телом попросту не существует. И даже то, что происходящее, казалось ей, происходит не наяву… Но она бы хотела, чтобы этот сон, как минимум, повторился, а, как максимум, не смел заканчиваться никогда».

Завершив главу на такой радужной ноте, я выдохнула, ощущая приятное блаженство, разливающееся волной по телу.

– Проклятие, он был настолько хорош, что не могу теперь выкинуть его из головы… – мой шёпот прервал зевок – час сна не особо помог выспаться.

Пожалуй, отправлюсь в постель, пара часов дремоты не будет лишней. Я посмотрела в окно, где рассветное солнце быстро затянулось тучами, и, растирая плечи от холода, залезла под одеяло. Может, мне повезёт, и я увижу продолжение того сна?

Но нет – спутанный сон забрал то хорошее, что оставалось у меня после ночного наваждения, оставляя лишь строчки на бумаге. Аккуратно сложив страницы, я позвала прислугу, чтобы помогли переодеться. Голова гудела от недосыпа, мне хотелось поесть у себя, но нужно хотя бы сегодня поприсутствовать при полном семействе.

Тёмное платье окутало бледную кожу, волосы оставила привычно распущенными. Когда я дошла до трапезной, услышала голоса, вызывая вчерашние не самые приятные воспоминания. Поприветствовав всех и коротко им поклонившись, я заняла своё место с края стола, стараясь не смотреть ни на кого из мужчин. Но брату, наверное, было скучно и, сверля меня взглядом, он как бы между прочим поинтересовался:

– Как спалось? Не мучали кошмары?

– Отчего же? Наоборот, всё было более чем спокойно.

– Не знаю. Поговаривают, что в сильные грозы души умерших не могут найти покоя и блуждают по коридорам нашего дома в поисках собеседников.

Присцила выронила ложку, громко ахнув, вынуждая служанок тотчас засуетиться рядом с ней. Я повернулась к девушке и тихо поинтересовалась, всё ли в порядке.

Та кивнула, за неё в очередной раз ответил Ричард:

– Просто она боится и грозы, и призраков.

– Их не существует, перестаньте ёрничать, – спокойно ответил отец семейства, завершив трапезу. Вскоре поднялся и ушёл.

Мы с братом переглянулись, и от его взгляда мне стало не по себе. Казалось, из-за его абсурдных высказываний отец и покинул столовую. Может, ему не нравится, что старший сын ведёт себя так и верит в глупости? А может… Нет, ерунда.

Как только дверь захлопнулась, сестра тихо зашипела на юношу:

– Ничего подобного. Вечно ты стараешься преувеличить и выставить меня в дурном свете перед отцом!

– Мне не нужно стараться, – его ехидная улыбка вызвала негодование уже у матери:

– Перестаньте оба! Как вы себя ведёте? Что на вас нашло с утра пораньше?

– Матушка, просто мои очаровательные сёстры сегодня явно не выспались, потому я и высказал такое предположение. Никакого злого умысла в моих словах не было и в помине.

Уныло поковыряв еду вилкой, Аманда отставила тарелку:

– Как только сезон дождей закончится, я постараюсь увеличить вашу нагрузку перед поступлением.

Я недоумённо посмотрела на неё. Ко мне тоже приезжали учителя, но в основном я обучалась сама.

– Это и тебя касается, Адель. Позже мы обсудим твоё будущее и постараемся предоставить надлежащую подготовку.

– Благодарю, тётушка.

Она устало потёрла глаза. Похоже, эта ночь явно была непростой и для неё.

– Не стоит. Из-за дальнего расположения усадьбы учителя не могут доехать сюда в такую непогоду.

– Но разве тогда не выгоднее нанять кого-то, чтобы он пожил здесь? – сделав глоток чая, я продолжала рассматривать красивый узор на вороте тётушки. Заправив прядь за ухо, она вздохнула:

– Мы пробовали и так, но людям не очень комфортно находиться у нас в сезон ливней. Поэтому, к сожалению, у детей отдых длится месяц, а то и больше. Сомневаюсь, что они учатся самостоятельно… – услышав это, Присцила недовольно поднялась из-за стола.

– Мы только и делаем, что учимся, нужно же и отдыхать когда-то. Пойдём, Адель, – она, не глядя, взяла меня за руку и потащила за собой.

Если так подумать, она даже не поинтересовалась, может ли меня так называть, или не имею ли я что-то против тактильного контакта. Впрочем, ничего дурного она не делала, так что можно было простить её мелкие промашки.

– Куда мы?

– Оденемся и прогуляемся по парку, пока нет дождя. Ты ведь тогда так восхищалась им. Но… – она повернула белокурую голову ко мне. – Скорее всего, ты так и не была там, верно?

Мы облачились в тёплые накидки и вышли во двор. Ветер был такой сильный, что вынуждал отворачиваться от ледяных порывов воздуха. Но в этом представлялось возможным найти и что-то хорошее. Такая погода, несмотря ни на что, вдохновляла. После небольшой прогулки мне хотелось побыстрее вернуться к печатной машинке.

– Ты чего застыла? Передумала гулять? – Присцила вопросительно смотрела на меня. – Пойдём, я покажу тебе свои любимые места.

Улыбнувшись, я кивнула, поспешив за сестрой. И правда, чего я застыла?

Пройдя высокие зелёные изгороди, я облегчённо вздохнула. Ветер здесь был немного тише, то и дело скользя по дорожке, вихрем кружа разноцветные листья. Серое небо темнело, намекая на скорое начало дождя. А мы заходили всё дальше, в самую глубь густых зарослей. Не обращая на Присцилу уже никакого внимания, я просто шла за ней, глядя на то, как на фоне чёрных туч вращаются яркие, словно шальные лучи солнца, листья берёзы.

– Адель? – словно издалека прозвучало моё имя, вынуждая меня наконец-то опустить глаза и повернуться в поисках голоса.

Но тут прозвучали раскаты грома, как будто выстрелы артиллерийских пушек. Они оглушали и путали мысли, я ощутила на шее, за воротом платья, крупные дождевые капли. Это вынудило меня прийти в себя. Я осмотрелась по сторонам в поисках сестры. Насколько я поняла, она боялась грома, хоть и всячески это отрицала.

Только вот её нигде не было.

Листья разнообразной формы, всё ещё зелёные самшитовые стены, тёмное небо и серые камни под ногами. Дождь в мгновение стал ливнем, отстукивая мелодичный ритм.

– Присцила! – крикнула я, но ответа не последовало.

Проклятие! Она, наверное, испугалась и где-то спряталась. Как я могу оставить её одну?

Быстрый шаг сменился бегом. Платье и накидка от влаги стали тяжёлыми, вынуждая выдохнуться раньше, чем я рассчитывала. В поисках сестры я уходила всё дальше от дома, звала её, ожидая получить отклик. Но надежда быстро сменилась на простое желание увидеть силуэт среди размывающихся дождём ветвей. Не знаю, сколько прошло времени. Горло болело от холодного воздуха, который то и дело приходилось жадно заглатывать. Раскаты грома и молнии всё чаще повторялись, словно соревнуясь с моими криками. Наконец-то в голову пришла разумная мысль – нужно позвать больше людей для поиска. Почему-то, поддавшись порыву эмоций, я не сразу смогла прийти к этому решению.

Резко развернувшись, я побежала обратно, но вскоре поняла, что совсем не запомнила дорогу. А каждый угол этого сада так походил на знакомый, но в то же время казался новым. Я осознала, что потерялась. Сил не было. Подойдя к ближайшему дереву, я опёрлась на него, чтобы отдышаться и набраться немного сил. Дождь всё сильнее размывал землю, заставляя обувь проваливаться в грязь. Такую скользкую и вязкую, что очередной раз ступая в неё, я просто поскользнулась и упала, поцарапав запястья о камни на дорожке рядом.

– Чтоб его… – от отчаяния глаза наполнились слезами, что начали бежать по лицу мокрыми дорожками, – И сестру потеряла, и сама не могу выйти…

Как только я шмыгнула носом, перед глазами возникли чьи-то сапоги. Я быстро подняла голову, понимая, что передо мной стоит тот самый человек из сна.

– Невероятно… – с моих губ сорвался тихий шёпот. Это вызвало у него улыбку.

Над моей головой навис раскрытый зонт и раздался спокойный голос:

– Я ведь звал вас с самого начала. Почему побежала в противоположном направлении? Испугалась грома?

– Нет… – не веря глазам, я старалась не моргать, боясь, что это лишь выдумка или очередной сон. – Ты… Я ведь видела тебя во сне, разве нет? – он помог мне подняться, держал зонт так, чтобы капли дождя больше не попадали на меня. Мы двинулись вперёд.

– Возможно, сон был предзнаменованием нашей встречи сегодня.

– Думаю, ты прав… Ой… – я прикрыла ладошкой рот. – Ничего, что я к вам на «ты»? Просто растерялась.

– Если вам так комфортно, то почему бы и нет? Вас зовут Аделаида, верно? – казалось, мы специально идём медленнее, чтобы побеседовать как можно дольше.

– Да. Вы тоже можете обращаться ко мне на «ты». Только, простите, я не знаю ни вашего имени, ни кто вы.

– Просто один из многих жильцов этого дома, не стоит беспокоиться.

– Но я не видела вас, когда только приехала…

– Было много людей, невозможно всех сразу запомнить.

Такого красивого молодого человека я бы точно не проглядела. Но всякое бывает, он прав.

– Как вы оказались в парке? – старясь поскорее прогнать румянец, я кинула беглый взгляд на него.

– Я увидел вас из окна. Подумал, что вы потерялись. Такая непогода – не самое лучшее время для прогулок.

Улыбнувшись, я ощутила, как внутри стало теплее от его слов:

– Мне нравится дождь, он совсем не пугает меня, как других жильцов.

В его голосе было неподдельное удивление:

– Правда? Я думал, вам нравится огонь.

– А? Нет, что вы. Я боюсь огня.

Мы вошли в дом, и он сложил зонт, серьёзно посмотрев на меня:

– Но ведь так было не всегда, верно? Разрешите откланяться, прислуга скоро подойдёт к вам, – он быстро скрылся за дверью одной из комнат.

Провожая его взглядом, я недовольно фыркнула, осознавая, что так и не узнала его имени. Вышедшие слуги при виде меня подняли шум, а я, внезапно вспомнив о сестре и словно очнувшись от транса после разговора с незнакомцем, протараторила:

– Где Присцила? Нам нужно вернуться в сад и найти её немедленно!

– О чём вы, госпожа? Ваша сестра в доме, с ней всё в порядке.

– Что? Она в доме? В порядке? – я немного потрясла ответившую женщину за плечо, а по ступенькам спустился Ричард, видимо, услышав меня.

– Что произошло?

– Ричард, где Присцила?

– У себя в комнате, я только от неё. Не нужно так кричать.

Разжав руку, я выдохнула:

– Слава Богу… Я боялась, что она где-то на улице.

– В отличие от некоторых, она в ливни не шляется. Зачем вообще было выходить из дома? – презрительно посмотрев на меня, он ушёл в соседнюю комнату.

***

Прислуга помогла мне привести себя в порядок и сменить одежду. Правда, после такой прогулки мне не помогал согреться даже горячий чай. Потому сейчас, кутаясь в шерстяную накидку, я сидела в попытке разогреть хотя бы душу за любимой печатной машинкой.

«Его тонкие пальцы коснулись руки девушки, заставляя её сердце трепетать так сильно, что никакой дождь не мог его заглушить. Длинные чёрные пряди коснулись её лица, путаясь узорами на влажной коже щеки. Мужчина поднял руку и, словно задумавшись на миг, словно спрашивая разрешения своим живым взглядом, невесомо коснулся её лица. Аделаида ахнула, понимая, что это прикосновение подобно тому, каким забирают жизнь, сердце, душу… Пальцы робко убрали прядь, но задержались на щеке девушки. В надежде на продолжение она прикрыла веки, желая раствориться в этом моменте. Отдать всю себя, не только сердце».

Дверь открылась, вынуждая меня вздрогнуть и подняться с места.

– Да?

– Ты здесь? Я принёс тебе чай, – на пороге стоял брат с подносом, что меня несколько удивило.

Взглянув на свой недопитый чай, я вздохнула. Впрочем, он, наверное, за несколько часов писательства остыл, так что новый лишним не будет.

– Спасибо большое. Можешь поставить на тот столик у двери, – он так и сделал, а после быстрым шагом направился ко мне.

– Ничего себе, ты пишешь?

– Что? А, да. Немного, – я подошла к столику, налила чай в чашку и немного отпила.

– «Отдать всю себя»? Серьёзно? Не слишком ли откровенно для такой юной девушки? – с некой иронией и лукавством спросил брат.

Покраснев, я мигом подлетела к нему, пытаясь забрать листы, которые Ричард поднял высоко над моей головой.

– Не твоё дело, ясно? Что хочу, то и пишу, я не разрешала тебе читать! – возмущалась я, отчаянно пытаясь выхватить драгоценные страницы из его рук раньше, чем он успеет осквернить и опошлить их своими издёвками.

Мои подпрыгивания лишь веселили его, он насмехался над моей беспомощностью. Возможно, я отреагировала слишком бурно, в глазах начало темнеть. Виски сдавила пульсирующая боль, а в лёгких стало не хватать воздуха. Я прислонилась к груди Ричарда, стараясь унять учащённое биение сердца, руки безвольно опустились.

– Что такое? – я услышала шелест бумаг, мягко опустившихся на стол позади. Брат спрашивал что-то ещё, но я не могла разобрать. Голос становился далёким и размытым, подобно тропе в парке во время ливня.

***

– Не страшно терять возле таких людей сознание? – я приоткрыла глаза и увидела на краю постели силуэт, освещённый свечами канделябра на тумбе.

– Наверное, так же страшно, как и то, что моя комната – проходной двор. В неё легко могут войти как члены семьи, так и другие люди.

Силуэт повернул ко мне лицо, но из-за темноты я не могла его разглядеть. Моё тело казалось таким беспомощным и уязвимым сейчас. Но меня это не волновало.

– Я ведь говорил быть осторожнее. Могла начать с закрытия двери на шпингалет.

– Просто забыла о ней, да и разве бы остановила она тебя?

– Ты бы предпочла меня не видеть?

Сжав ткань одеяла, я закрыла глаза, осознавая, что попала в ловушку. Не могу сказать, что нахождение чужого человека рядом меня радовало. Но присутствие «его» меня будоражило и вдохновляло настолько, что я готова закрыть на всё остальное глаза. Даже если бы он решил сделать со мной что-то плохое. Я бы сослалась на то, что это сон. А если нет, то расслабилась бы, понимая, что счастлива.

Сложно говорить человеку, которого боготворишь на бумаге, что-то другое, но так ведь нужно – в жизни мы не будем вместе.

– Я бы…

Открыв глаза, я поняла, что вокруг темнота, и, скорее всего, это вновь был лишь сон. Неудивительно, в грёзах мы всегда говорим и творим глупости. Вряд ли в реальной жизни я бы могла подумать такое о незнакомом человеке. Похоже, симпатия к нему сыграла со мной злую шутку, и я ощутила то, что должна почувствовать моя героиня в книге.

Осознав, что уже не усну, я поднялась с постели. Мрак и сырость быстро захватили меня в плен. Накинув покрывало на плечи, я нащупала стол и села за него. В попытке найти свечу, невольно задела чашку с уже давно остывшим чаем. Та громко упала на пол, разбиваясь вдребезги.

«Проклятие, теперь всё в осколках…» Наконец найдя свечу, я зажгла её. Черепки поблёскивали в дурном свете, пока я ради своей же безопасности собирала их по полу. Благо, чая в ней была совсем капля.

Мои волосы удачно были заплетены в косу, а то ещё ненароком бы их подожгла. Мне казалось, что я собрала все черепки, но решила на всякий случай быстро проверить в небольшом углублении под столом. Вряд ли бы отлетело так далеко к ножкам, но… Отлетело.

Вытащив уже точно последний, на мой взгляд, осколок, я положила его к остальным, увидев, как по пальцу сочится кровь. Порез выглядел глубоким – удивительно, что я даже его не почувствовала. Кровь не останавливалась, вынуждая меня подняться и пойти на поиски аптечки, которую я точно видела в комнатах первого этажа на шкафу.

Дверь мерзко скрипнула, нарушая тишину. За большими окнами вдали свернула молния – дождь точно не заставит себя ждать. В холле было так холодно, словно я шла по улице. Когда я дошла практически к ступеням, молния сверкнула снова, освещая знакомую мне высокую тень.

Я робко подняла руку, но ведь не знала самого главного – имени. Даже в текстах, которые писала, старалась сохранять это в тайне. Ведь любое возможное имя не подходило бы так хорошо, как его настоящее. И я решила, что не посмею рушить его образ этим. Хочется передать хоть что-то истинное…

Поглощённая мыслями, я даже не заметила, что сменила маршрут и пыталась догнать незнакомца, позабыв о ране. Когда я чуть ли не останавливалась, убеждая себя, что это глупо, молнии словно насмехались надо мной и вновь прорезали ночное небо, заливая светом коридоры и лестницы, которые укрывали желанную тень. И тем самым я глупо ушла так далеко, что в очередной раз поняла – я просто не смогу найти дорогу обратно, и кроме как догнать и…

В голове всплыли слова брата о том, что проводить до комнаты могут лишь люди, находящиеся с тобой в интимных отношениях.

Но сейчас же другой случай, верно? Не истекать же мне кровью. И вообще я могу попросить довести меня до лестницы, а оттуда смогу добраться сама. Я уже хотела позвать, крикнуть банальное «подождите», когда услышала странные звуки недалеко от того места, где раздумывала. Это не был раскат грома или треск молний, даже не ливень, что стучал по крыше дома. Это были голоса, такие тихие, шепчущие, но в то же время громкие и манящие.

Моя свеча давно погасла от бега по коридорам. Я, колеблясь, всё же сделала пару шагов в направлении звуков. Голос стал более узнаваемый – это был господин Чарльз, второй я не узнавала. Он явно не принадлежал тётушке Аманде, и это вызвало во мне бурю негодования.

Чем он может заниматься глубокой ночь с какой-то женщиной? Неужели изменяет? Не верю. Хотя… В голове мелькнула его фривольность, которую я нарекла случайностью. Мне нужно увидеть, чтобы убедиться. Уже возле двери я поймала себя на мысли: стоит ли вообще это делать? Хочу ли я увидеть нечто подобное?

Но было поздно. Рука будто перестала быть мне подвластна и самостоятельно приоткрыла дверь как-раз во время очередного раската грома. Как гроза скрывала следы моего, так называемого, преступления, так и обнажала грехи других, освещая молниями почти обнажённые тела на постели. Меня не интересовал он. Было ясно, что ошибки нет, но вот девушка… Взгляд скользил по чёрно-белой форме. Верх был открыт, оголяя грудь юной особы. К бедру протягивалась его рука, поднимая подол юбки и оголяя кожу. Девушка оседлала его, их стоны перемешивались со странными, блудливыми словами. От этого вида мне стало противно. Мерзкий ком подступил к горлу. Изменяет моей прекрасной и утончённой тёте? Такой мудрой и рассудительной, такой, несмотря ни на что, жизнелюбивой. Ещё и делает это с девушкой, которая годится ему в дочери… Отвратительно.

В горле запершило так, что я не удержалась от кашля, еле успев прикрыть рот рукой. Впрочем, это не сильно помогло, звук всё же получился достаточно громким, чтобы Чарльз повернулся в мою сторону. Как раз в тот самый момент, когда молнии залили комнату своим ослепляющим светом.

Подсознательно я понимала, что за пару секунд он не мог увидеть и узнать меня в крошечном дверном проёме. Но страх взял верх над разумом, и я как ошпаренная бросилась бежать по коридору.

Внезапно кто-то схватил меня за руку, увлекая за одну из дверей. Сердце бешено стучало от испуга. И всё равно это было меньшей из двух зол, если сопоставить с тем, что меня едва не застукали за подглядыванием. Рука человека аккуратно коснулась щеки и, проведя по губам, застыла. Возможно, человек думал, что я испугаюсь и закричу, поэтому поднял ладонь именно для того, чтобы в любой момент закрыть мне рот. Но я молчала, и мужчина решил обернуть решительный жест в неожиданную ласку.

Я догадывалась, кто это может быть и, скорее всего, именно поэтому восприняла это не как домогательство, а как нечто чуткое. Я буквально чувствовала, что это «он». Не оборачиваясь, но ощущая его тело позади себя, я тихо шепнула:

– Опять ты… Сколько ещё будешь появляться у меня на пути?

– Часто, ведь мы живём под одной крышей, – казалось, его шептание было ещё тише моего. Может быть, это вовсе и не шёпот? Может, моя фантазия сама трансформировала раскаты грома в нечто подобное?

Лёгкие касания пальцев, изучающие очертания моего лица, делали дыхание всё тяжелее. Казалось, стук капель отдалялся, а его горячее тело за моей спиной наоборот становилось ближе. Тепло, передающееся сквозь одежду, будто расплавленное железо, обжигало ткань, плоть, даже душу. Его ладонь, приподняв пряди моих растрёпанных волос, замерла на лбу. Дыхание возле уха заставило вздрогнуть и вжаться спиной в его грудь сильнее.

– Ты вся горишь…

Конечно, горю, как можно сейчас оставаться невозмутимой? Его рука медленно отпустила моё запястье и мягко опустилась под мою грудь, приобнимая и удерживая от побега. Я чуть повернула голову, чтобы ответить, выразить жалкую попытку возразить. Я действительно этого желала, или же голова была ведома его второй рукой? Я так и не поняла. В считанные секунды пальцы на лбу сменились губами, у меня перехватило дыхание.

Сердце билось так сильно, что я уже не слышала ничего. Боялась что-то сказать или двинуться, боялась нарушить незыблемость момента. Из-за жара наших тел и нехватки воздуха в глазах снова начало темнеть, а ноги будто стали ватными. Лоб, которого недавно касались его губы, покрылся испариной. Мужчина что-то сказал, но это было так далеко, и так невнятно…

Болезнь, на удивление, проходила не так тяжело, как я ожидала. Кашля почти не было, а жар… Жар я испытывала и во время описания воспоминаний и фантазий в своей книге. Поэтому, что из этого было болезнью, а что смущением – различить я не особо пыталась.

Ковыряя еду вилкой, я старалась не думать о произошедшем, чтобы не выдать себя излишней эмоциональностью. Всё же опыт общения с людьми у меня небольшой, из-за этого мысли, которые мелькали в голове, всегда отображались на моём лице. И в этом нет ничего хорошего, тем более если учитывать, что некоторые вещи, свидетелем которых я стала, были за гранью дозволенного.

– Семейство Катердайль пригласило нас на приём завтра вечером, – Аманда оглядела присутствующих, задержав особенно пристальный взгляд на мне. – Не думаю, что при твоём самочувствии это будет хорошей затеей. Поэтому лучше тебе остаться, Адель, ты уж прости.

Я чуть расстроенно кивнула. Наверное, она права. Хоть я и не особо плохо себя чувствую, но принимаю лекарства, как советовала старшая служанка. Лишний раз мёрзнуть и ухудшать состояние – не самая лучшая идея. Мои раздумья прервал голос Чарльза:

– Понимаю, что погода обещает быть лучше, но дороги по-прежнему размыты. Не опасно ли это?

– Дорогой, я устала находиться взаперти. Сезон дождей нагоняет на всех невыносимую грусть и тоску. Посмотри на Присцилу – ей бы не помешало увидеть светское общество. Совсем завяла здесь со своими страхами.

С тяжёлым вздохом он посмотрел на дочь, а та, казалось, даже слегка переигрывала, строя опечаленный вид.

– Ладно, можете ехать, только у меня не получится. Слишком много бумажной работы, некогда развлекаться.

Услышав это, я насмешливо приподняла уголки губ. Похоже, служанка вместе с ним работала не покладая рук. Чтобы не выдать себя ещё больше, я стала есть интенсивнее, полностью сконцентрировавшись на еде. Но, к сожалению, мою реакцию всё же уличили, акцентируя на ней внимание:

– Что-то не так? – я быстро окинула взглядом обращающегося ко мне брата и постаралась невинно улыбнуться:

– Просто задумалась. Как удивительно порой бывает, что подразумевая одно, люди имеют в виду совсем иное… – осознав, что аналогия была слишком явной, и другие это заметили, я невозмутимо продолжила: – Я о соусе к мясу. Он ведь сладковат, и, скорее всего, сначала его задумали десертом, а в итоге он стал дополнением к основному блюду.

Брат широко улыбнулся, посмотрев на меня так, словно видел насквозь:

– Прекрасное замечание, – он отпил из бокала, а я вновь принялась за еду, стараясь больше не усугублять своё положение. Вот же дьявол дёрнул за язык. Надеюсь, у меня получилось сгладить ситуацию.

После завтрака сестра быстро утащила меня за собой, вновь возлагая надежды на мой вкус. Впрочем, зная Присцилу, я больше склонялась к варианту, что ей хотелось показаться передо мной во всей красе. Похвастаться обилием украшений и дорогих нарядов. Благодаря её голубым глазам и белокурым волосам цвет платьев подходил любой. Да и фигура у неё была поистине изящной и утончённой, что совсем не удивительно при таких родителях.

Стоп, родителях? Кивнув, когда Присцила показала очередное платье, я продолжала думать о своём. Мне кажется, или Ричард говорил, что мы неродные? Это было очередным напоминанием о том, что он мне кузен, или о том, что Аманда не его мать? Я-то думала, что она родила и приезжала к нам без детей в тот раз, что я запомнила. Но учитывая, что обычно детей не оставляют, да и познакомить нас было бы неплохой идеей, то возникало предположение, что их тогда ещё не было. А родила бы тётушка уже после поездки, то они бы были младше меня, а не старше. Да и, насколько я помню, она была вдовой. Тогда всё вполне логично – дети либо от первого брака, либо вовсе Чарльза. Впрочем, отмеченное мной сходство между ними и Амандой можно списать на то, что голубые глаза были и у Чарльза. Может, прошлая жена была вылитой тётей. Только вот, что с ней случилось?

– Эй, ты слушаешь вообще? Я зачем тебя позвала сюда? Ты сидишь, смотришь в одну точку и просто на всё киваешь! – обиженно надув губы, Присцила небрежно кинула очередное платье в сторону, вынуждая служанку извернуться, чтобы поймать его.

– Идиотка, осторожнее! Оно стоит больше, чем твоя жалкая жизнь! – рявкнула она, вызвав у служанки поток тихих извинений, а у меня разочарование.

Не думала, что она так нерадиво относится к другим, словно ей нет никакого дела до их чувств. Посмотрев сначала на одну, а затем на другую, я вздохнула, пытаясь придать словам убедительности:

– Милая сестра, разве я виновата, что любая вещь на тебе сияет краше драгоценных камней? Даже будь ты в одежде прислуги, всё равно бы затмила всех остальных дворян.

Сестра застыла. Надменная улыбка, которая возникла в начале моей фразы, почему-то стихла, сменившись задумчивостью. Она посмотрела в окно, а я на выражение её лица. Такое серьёзное в тот момент и, казалось, наконец-то настоящее. Это делало её прекрасней в сто крат, чем эти наряды, в комплекте с которыми шло высокомерие.

– Адель, думаешь, дождя и вправду не будет?

– Надеюсь на это. Хочется, чтобы вы прекрасно провели время.

– Ты тоже считаешь, что я очень устала и мне нужно отдохнуть? – девушка повернулась ко мне и спросила это так тихо, будто вот-вот сорвётся на плач.

– Я стараюсь не решать за других. Если ты чувствуешь, что тебе это необходимо, то не стоит пытаться показать обратное. А если наоборот…

– То что?

– Тогда это ещё лучше, ведь люди думают, что ты слабая. Недооценённый противник – сильный противник.

Присцила посмотрела на свой белоснежный корсет, прошептав:

– Но я ведь ни с кем не сражаюсь… – хоть лицо и взгляд говорили обратное, но сказала она именно это. Подтверждая, что главное сражение происходит сейчас внутри неё.

Я не решилась продолжить разговор, а она, не глядя, ткнула пальцем на одно из платьев, сказав, что пойдёт сегодня в нём. Столько было потрачено сил на выбор, который она даже не сделала. Девушка попросила меня уйти, сославшись на то, что хочет побыть одна, а слугам и говорить было не надо – боясь её гнева, они самостоятельно быстро покинули комнату.

Ступая по деревянному полу, я смотрела на картины, которые украшали дом. Раньше я не обращала внимания, но сейчас понимала, что на нижнем этаже не было портретов, а вот наверху, напротив спален, почти каждая вторая картина была портретом. Вероятно, кто-то даже мог быть мне знаком, но они не были подписаны, поэтому мне осталось лишь смотреть и предполагать, кем являлись эти люди для семьи. Родственники или просто друзья?

Глядя на такие разные лица, я вдохновилась. Всё же то, что я писала, лишь немного отличалось от реальности. Просто добавляла что-то новое для разбавления монотонности. Даже имя героини оставила то же самое… Может, это ошибка? Хотя какая разница, что подумают люди, писала же я для себя в первую очередь. А иначе зачем вообще это делать?

Вернувшись к себе в комнату, я выпила лекарство, которое сегодня чуть горчило. «Ну, надеюсь, хуже не станет». Стул поскрипывал, пока я его двигала, располагаясь поудобней. Тучи то и дело проплывали за окном, но мне не хотелось смотреть на них в надежде, что дождя не будет. Это редкость, чтобы в сезон его не было хотя бы день. Так что уповать на исключение, тратя время – точно не мой выбор. Будь что будет. Пальцы застучали по клавишам, полностью отдавая моё сердце героине.