Читать онлайн Обречённый побеждать, или Исповедь благословенного грешника бесплатно
1. Когда не знаешь, что делать – бегай!
У меня есть одно правило, которое помогает выбираться из состояния депрессии, потери смысла и тупика. Условно оно звучит так: «Когда не знаешь, что делать – бегай». В наиболее острые моменты оно вытягивало меня, как Мюнхгаузена из болота.
В 2018 году случился мой «Идеальный шторм». Моя жизнь разделилась на «до» и «после». В одной точки сошлись потеря бизнеса, денег, семьи, друзей. Заблокированы счета, надо мной висит угроза ареста имущества в Москве. А я сам вынужден уехать из России в Грузию.
В один момент не стало компании, которую я по крупицам строил восемь долгих лет. В бизнесе заблокированы счета. Мои сотрудники напуганы. Мне предложили «решить вопрос» с нереальными условиями. Личное имущество – квартира и загородный дом – тоже оказалось под ударом. Я понимал, что счет на дни. В целях безопасности пришлось срочно уехать. Через братскую республику выехал в Грузию.
Из бизнеса не удалось вынуть ни копейки. Нетронутым оставался автосервис, про который мало кто знал. Я рассчитывал на него. Но мои «друзья» ловко воспользовались ситуацией и заставили учредителя переписать бумаги на них. В общем, сервиса тоже не осталось.
А еще мир не без «добрых людей». В тот же момент они сообщили жене подробности моей личной жизни, которые я долго пытался скрыть. И вот в один из вечеров я получаю сообщение от жены. Сначала ссылку на песню Агаты Кристи «Черное Солнце». Помните? «Если взорвется черное солнце, все в этом мире перевернется. Привычный мир никогда не вернется. Черное солнце». А через два часа еще одно: «Я ненавижу тебя. Забудь меня и детей». И вот я в центре Батуми. Все как в тумане. Я понятия не имею, что делать. Располагаю арендованным на короткий срок жильем. Триста долларов в кармане. И все. Бизнес, который я строил много лет, развален. Разрыв с семьей. Источника дохода нет. Я один, в другой стране, без понимания как жить дальше. Если вечером я не выпивал вина, то не мог спать ночью. Мозг находился в панике и бешеной активности.
Мне 37. Еще несколько месяцев назад, когда я возвращался вечером домой, меня встречали дети. Жена. И собака. Собаки тоже не стало. Пока я был рядом, жена терпела щенка, а потом отвезла на сервис. Ему сделали будку на территории. Мастера по очереди кормили и выгуливали. Но в тот момент мне сообщили, что его украли.
Я как будто после нокдауна. Иду и не понимаю… куда? Дом вроде рядом, но не могу его найти. Ввожу адрес в навигатор и понимаю, что взгляд не фокусируется на маршруте. Нет сил идти. Присел на тротуар. Не понимаю… где я? Встал и пошел дальше. Снова нет сил. Присел опять. Так я три часа шел один километр. Дома почувствовал, что тесно, душно. Задыхаюсь. Вышел обратно на улицу. И там не могу. В продуктовой палатке купил два литра домашнего вина. Половину выпил сразу. Немного отпустило. Вернулся домой, допил. Стало легче.
Написал сообщение тренеру по боксу в Москве:
«Стас, мне плохо. Мне хреново. Не знаю, кому написать еще»
«Что ты делаешь?»
«Пью вино и ною»
«Иди тренируйся. Хуже не будет»
Набрал в поисковике «бокс в Батуми». Записал адрес. Лег спать.
Утром вызвал такси и поехал по адресу. На первом этаже гостиницы находился зал бокса. Там я увидел невысокого мужика, на вид лет 45-ти, это был тренер – Гоча. Я попросил провести мне тренировку. Гоча дал мне старые перчатки и скакалку. И я принялся за дело. Форма, конечно, у меня была никакая.
Когда не остается Любви, остается Надежда. Когда Надежды не остается, остается Вера.
С тренером мы договорились встретиться на следующий день. По дороге домой я зацепил вина и дома употребил привычную дозу. Столько мне было нужно, чтобы отвлечь мозг и заснуть.
Проснулся в девять. Не спалось. До тренировки далеко. Мысли опять погружали в депресняк. Тогда я надел шорты, футболку и кроссовки, вызвал такси и отправился бегать на набережную. Побежал. Было тяжело, задыхался, но продолжал бежать. После пробежки стало легче.
С того дня стал бегать каждое утро. Сначала по три километра. Со скрипом, так как до этого я полгода только курил кальян и пил. Бегал вдоль набережной, море успокаивало. Постепенно увеличивал расстояния. Сначала пять. Потом семь. Плюс тренировки с Гочей.
В течение месяца успокоился. Появились идеи. Еще три недели потратил на то, чтобы возобновить общение с женой. Удалось найти нужные слова. Через два месяца семья приехала ко мне. У меня снова появились идеи бизнес-проектов.
Правило «Не знаешь, что делать – бегай» действительно помогает. Снимает внутреннюю боль. Когда после тяжелой тренировки встаешь под теплый душ. В эти минуты под струями воды забываешь про проблемы и ощущаешь, пусть ненадолго, но вкус счастья.
2. Главный человек моего детства
Дедушка, отец моего отца. В моем детстве именно он был самым близким и дорогим мне человеком. Это человек, благодаря которому во многом я стал тем, кто я есть. Родился я в Москве. У меня была среднестатистическая семья: отец работал инженером на заводе, а мать – училась. Они развелись, когда мне было десять лет. Когда мне было пять лет родился мой младший брат. Однокомнатная квартира для четверых была совсем тесной. А рядом не было школы. Поэтому с шести лет я жил у дедушки с бабушкой.
Тогда дедушка, чтобы компенсировать мне эмоциональный разрыв с родителями, купил щенка. До сих пор помню тот день, когда мы вместе поехали его выбирать. Пока дедушка с продавцом о чем-то долго разговаривали на кухне, я был в комнате и смотрел по черно-белому телевизору сказку Пушкина «Руслан и Людмила». Дико волновался и прислушивался к разговору, у меня потели ладони: почему так долго? вдруг что-то не так? Схватка Руслана с говорящей головой в какой-то момент отвлекла, а потом…
А потом мы уже шли по дороге домой с двухмесячным щенком боксера. Дедушка купил мороженое, и я ел его вместе с Юнисом, чей шустрый язык так и норовил все облизать, да и облизывал: мороженое, меня, дедушку.
Дедушка, майор в отставке (в прошлом был военным, а затем пожарным), одновременно был очень мягким человеком, и непреклонно твердым в вопросах принципа и дисциплины. Например, постоянно заставлял меня наводить порядок дома. Ругался из-за этого. Мог даже хлестнуть собачьим поводком. Правда потом ему было тяжело от этого. И тогда, стараясь сгладить ситуацию, он угощал меня чем-нибудь сладким. А вообще, у нас с ним была традиция: каждый вечер мы лакомились сладостями. Чаще всего это были халва или шоколад.
Я любил гулять с дедушкой, каждый он раз придумывал какие-то необычные прогулки. Например, мы ходили длинные расстояния по железнодорожным путям и разговаривали.
А однажды в возрасте моих десяти лет, он спас меня. Вместе с дедом и бабушкой мы тогда гостили в Питере у бабушкиных сестер. И дедушка взял меня прогуляться к Неве. Я присел на корточки, чтобы потрогать воду. Но, не удержавшись на бетонной плите, провалился в реку.
Дедушка посвятил мне бесконечно много времени. Первое, чему он меня научил в возрасте шести лет, – читать. У нас была доска, на которую примагничивались буквы алфавита, и я учился их распознавать, затем соединять их в слова, а слова – в предложения. Когда я пошел в школу, умение читать стало моим преимуществом. Я читал быстрее всех в классе и отлично учился. И это все заслуга моего деда. Помню, в первом классе у нас не было оценок, вместо них были бумажные звездочки. Такая звезда означала оценку пять. Каждый раз, когда я приносил домой эти звезды, меня распирало от гордости.
Еще мы с дедушкой делали домашние стенгазеты на больших листах ватмана. Это могли быть поздравления с новым годом, днем рождения или другими семейными праздниками. С помощью трафарета писали буквы, а потом рисовали смесью из клея и толченых осколков елочных игрушек. Зимой этой же яркой и блестящей массой создавали узоры на окнах.
Часто я оставался дома один, потому что дедушка и бабушка могли сутками работать. Будучи на пенсии, дедушка посменно сутками работал охранником на заводе. А бабушка – на почте. Оставаясь один дома, я с головой нырял в литературный мир. Помню дни, когда приходил домой из школы, забирался в кресло и часами читал. Сначала прочел все детские сказки, а потом перешел на рассказы и повести о животных. Очень нравилась литература про собак. Джека Лондона люблю до сих пор.
И все же родителей в моей жизни было мало. Но это их выбор.
Неисправимый оптимист, дедушка передал эту способность и мне. Не опускать руки, знать и верить в то, что из любой ситуации можно выбраться. Я только один раз видел слезы на его глазах. Когда умерла бабушка. Помню, как я почувствовал сильную острую боль в груди, увидев его таким.
У меня такое чувство, что возраст почти не изменил его. И сейчас, и 20 лет назад, он все такой же невысокий, подвижный, худощавый и седовласый. Мы с родственниками шутим, что он не меняется внешне последние двадцать лет. После смерти бабушки не отчаялся: постоянно чем-то занят, его жизнь нельзя назвать скучной. А спустя время даже нашел себе подругу.
Когда у меня родился младший сын, я назвал его в честь дедушки. В честь человека, который принял главное участие в моей жизни, в моем становлении, который воспитал меня. Надеюсь, мой сын будет похож на своего старшего тезку. Для меня дедушка – образец стойкости духа и веры в лучшее. И сейчас, в свои 90 с хвостиком ездит отдыхать, скачивает музыку и фильмы в интернете, печатает для всех родственников поздравительные открытки.
3. 90-е… Травмированное поколение. Друзья
Мои школьные годы пришлись на 90-е. Травмированное поколение. Неспокойные были времена. Воспитанию детей уделялось мало времени. Старшее поколение было обеспокоено задачей выжить. Это сказалось на времяпровождении меня и моих сверстников. С 12 лет я начал курить. А с 15 лет употреблять крепкие напитки. Отсутствие родительского внимания, атмосфера в стране, беспредел – все этому способствовало.
После школы мы проводили время в подвалах и на чердаках. На ближайших помойках находили выброшенную мебель и стаскивали ее в подвалы, обеспечивая внутреннее убранство. Периодически к нам наведывались бомжи и просили угостить выпивкой. Бывало, что жители дома видели нас, входящих в подвал, и вызывали милицию. Милиция устраивала облавы. Впрочем, мне везло, и меня ни разу не задержали.
Я вырос в спальном районе Москвы Орехово-Борисово. Он был знаменит крепкими ребятами сколотившими команду, так называемой Ореховской ОПГ. Лидера группировки Сильвестра знала вся молодежь, для многих он был примером для подражания.
Одиннадцатый класс. Тогда моим лучшим другом был Серега. Мы много времени проводили с ним. Наши дачные участки в кооперативе располагались по соседству, и в Москве мы жили через дорогу. В 10 минутах друг от друга. Поэтому у нас была общая компания и в городе, и на даче. Мы учились в разных местах, но я был постоянным гостем на дискотеках в его школе. Пробираясь через кордоны учителей и добровольцев-родителей, мы умудрялись проносить в школу водку. В то время была популярна водка «Исток». И в качестве запивки – лимонад «Колокольчик».
В один из вечеров на такой дискотеке ко мне подошел Серега со своим одноклассником:
– Это Костя, вы знакомы уже. Мы ездили вместе на «Арию».
– Да, помню. Привет, Костик, как дела?
– Вот как раз я предложил Косте пообщаться с тобой, потому что дела не очень. У него возникли проблемы. Я помню, что у тебя были знакомые. Ну, те, которые Маринке помогли.
Три месяца назад у нас была ситуация с девчонкой из нашей компании. Нашей общей подругой, которая тусовалась с нами в подвале. Она жила в 16-ти этажке на улице Мусы Джалиля, и иногда мы с ребятами встречались там. Как-то я зашел и увидел, что Марина стоит возле лифтов, глаза стеклянные. Рядом наши ребята что-то обсуждают:
– Что случилось?!
– Маринка обдолбана. Смотри, невменоз.
– Почему?
– Да какие-то парни приезжали и вкололи ей. Уже не первый раз.
– Звездец!
На следующий день я приехал к ней поговорить. Мы знали, что ее брата Колю посадили за разбой. Оказалось, что тот в тюрьме умудрился сильно проиграться в карты. Настолько сильно, что проиграл и ее. По крайней мере, со слов чувака, который, выйдя, стал требовать с Марины отработку долгов.
Она отказалась. И тогда чувак попытался подсадить ее на героин. Несколько раз приезжали его друзья и силой кололи. Пожаловаться взрослым Марина боялась – у матери было больное сердце. Тем более ей угрожали расправой семьи. У Марины была младшая сестра, и она боялась за нее. Никто из нашей компании не решился в тот момент ей помочь.
А я узнал и стал думать. Нет, я не был героем, а Маринка даже не была моей девушкой. Но я не мог в тот момент остаться равнодушным. Поэтому стал искать выход.
У меня были знакомые из параллельного класса. Этот класс был коммерческим и прикреплен к Академии Народного Хозяйства. По слухам несколько человек из этого класса были связаны с измайловскими. Дядя одного из ребят был бригадиром в Измайловской ОПГ. В это легко можно было поверить. Они хорошо одевались, курили дорогие сигареты и всегда имели деньги с собой. В школу приезжали на такси, либо их привозили на машинах. В 90-е годы это считалось очень круто.
На перемене мы вышли курить на школьный двор. Тогда я и подошел к ним. Попросил о помощи. Ребята согласились. Через Марину договорились о встрече с теми, кто приезжал к ней. Встретились. Не знаю, о чем они общались, но Марину оставили в покое.
Серега рассказал Косте об этой истории, и тот решил обратиться ко мне.
Обычно за помощь приходится платить…
Но в тот раз мне повезло. Ребята ничего с меня не спросили. На мой же вопрос, что буду должен, был расплывчатый ответ: «Хорошее отношение».
Настроение у меня было отличное и не хотелось отказывать другу:
– Серег, хорошо. Давай поговорим.
– Не, я пошел дальше отрываться, а вы с Костей тут сами…
В итоге тот рассказал, что какое-то время назад он, через общих знакомых, познакомился с Сашей. Ходили слухи, что это – человек из Ореховских. У Костиной семьи было сложное финансовое положение. Его и его младшего брата воспитывала одинокая мама. Отца не было. Денег не хватало. Косте, чтобы как-то заработать, приходилось банчить, торговать запрещенкой. Саша стал его постоянным заказчиком. Как-то Саша спросил, может ли Костя достать оружие, и тот согласился. Получил предоплату, но выполнить заказ не смог. Тогда Саша поставил его на счетчик и угрожал расправиться с семьей.
И я снова решил попробовать помочь. Связался с Семой – так звали одного из парней, к которому я обращался в прошлый раз, – рассказал ситуацию, спросил, можно ли что-то сделать? Сёма сказал, что подумает. Через несколько дней нам предложили встретиться с его старшими.
В тот момент я не думал о возможных последствиях. Просто видел состояние Кости. Не мог отказать.
Мы встретились в парке. От Семы пришло несколько человек. Ребята были старше нас лет на семь. Мы еще раз рассказали ситуацию. Их старший по кличке «Беня» пошутил над Костей, назвав его «Большим Бандитом», и попросил свести его с Сашей.
Мы организовали им встречу. Стороны быстро нашли общий язык и определили темы для взаимовыгодного сотрудничества: восьмерки и девяносто девятые. Самые популярные и самые угоняемые тачки. Саша предложил ребятам выкупать эти машины. Костя смог выйти сухим из воды. Его оставили в покое.
Пройдя эту ситуацию, мы подружились.
После той истории Костя перестал заниматься левыми темами. Закончил одиннадцатый класс. Поступил учиться на метрдотеля. Затем несколько лет работал управляющим ресторанов. После этого работал автоинструктором и открыл свою автошколу. Мы до сих пор иногда общаемся. У него семья и двое детей. Периодически Костя с благодарностью вспоминает ту ситуацию, говоря, как сильно я помог ему.
С Мариной мы не виделись больше двадцати лет. Слышал, что какое-то время работала кассиршей в супермаркете около дома. Чем занимается сейчас, мне не известно.
С Серегой мы продолжали видеться, дружили. Параллельно соревнуясь, строили карьеры. Покупали машины. Лет через пятнадцать после той ситуации Сергей стал руководителем управления активами в крупном холдинге и взял к себе на работу моего младшего брата.
К сожалению, два года назад он встрял в ситуацию, деталей которой я не знаю. Знаю, что был задержан по статье 159 часть 4 и помещен в следственный изолятор. Дома его ждут жена и двое детей.
Мне несложно дались те ситуации. И я не проявил себя героем. Просто не остался равнодушным. Не осознавал возможные риски. Уверен, что эти ситуации легко решились благодаря счастливому стечению обстоятельств.
Еще я понимаю, что измайловские поступили предусмотрительно, оказав помощь в первой ситуации. Потому что она послужила для них входом во вторую ситуацию, которая свела их с ореховскими. И это оказалось выгодно.
Непростое было время в 90-е. Травмированное поколение с особым ощущением справедливости и с размытым восприятием норм права.
4. В Бусидо через пиз…ли
Спорт для меня всю жизнь был, как спасательный круг, который позволяет удержаться на поверхности. Физические упражнения всегда помогали выбраться из эмоционального провала. Какая бы сложная ситуация не произошла, ее нужно преодолеть. Важно начать! Просто вытолкнуть себя за порог. И жизнь начинает меняться в лучшую сторону, потому что внутреннее состояние сильно влияет на то, что происходит во внешнем мире.
В молодости я занимался спортом на любительском уровне, причем вопреки запрету врачей. Получив травму головы в подростковом возрасте, до 15 лет я периодически терял сознание. Но в какой-то момент мне надоело чувствовать себя слабым. В 17 я пошел в качалку, а в 18 – в Киокушинкай карате. Уже во взрослом возрасте стал занимался боксом, потом борьбой. А в какой-то момент решил бросить себе вызов и подраться в клетке по правилам ММА: записался на профессиональный турнир по ММА (смешанные боевые искусства). После первого боя вошел во вкус и уже во взрослом возрасте стал выступать постоянно.
Как я пришел в карате – отдельная история. Был разгар 90-х, когда «Владимирский централ» звучал из каждого подземного перехода, а поход в ночной клуб был лотереей с высокой вероятностью выигрыша разборок. Примерно 50 на 50 – встрянешь или нет. Это было время, когда бабочка в кармане означала не насекомое и не галстук, а нож. Кто помнит? Своеобразное движение кистью: два раза вправо, один влево и бабочка раскрывалась.
В свободное от работы и учебы время мы с тремя друзьями – в основном бездельничали: сидели в кафе и в подъездах, пили знаменитый ерш (водку с пивом) или тусовались в ночном клубе «Эльбрус» на Кантемировской. Редко, может пару раз в полгода, ходили на разборки с другими компаниями или районами. Но до жестоких драк никогда не доходило. Да и в целом я был не особо конфликтным человеком, скорее дружелюбным, даже излишне мягким.
В тот день, по традиции, чтобы сэкономить, мы накачались спиртным заранее перед дискотекой. Быстрые танцы я никогда не любил – я не видел в них смысла. А вот медленные – как по мне, были отличным поводом для знакомств с девушками. Помню, включили медляк, кажется это была Селин Дион, и ко мне подошла девушка, пригласила. Я согласился. Неожиданно наш танец прервал какой-то парень, сказав, что это его подруга. И увел ее с танцплощадки. Через несколько минут снова звучит медляк, и она второй раз приглашает меня. Нам опять не дали дотанцевать. Ее кавалер уже более дерзко наехал на меня и предложил выйти поговорить на улицу. Он был в компании двоих друзей, поэтому и я позвал своих ребят для подстраховки. Мы вышли на улицу, зашли за здание клуба.
Там нас ждала толпа. Еще человек десять. Двое наших убежали. А я и мой друг Антон остались. Моего напарника, влепив пару сильных оплеух, отпустили. С меня пытались снять дубленку, но я крепко держал руки в замке, и у них ничего не получилось. Тогда меня повалили на землю и человек пять били меня ногами. Не помню, чем закончилось и почему перестали бить. Как в тумане всплывает в памяти следующий момент: я в травмпункте. Мне зашивают глазное веко. У меня сломан нос. И отколота часть переднего зуба.
Этот случай вызвал сильный стресс. Появился страх. Видя на улице компании ребят, я отворачивался в сторону и старался пройти быстрее. Подавленное состояние длилось не очень долго. Через несколько месяцев после этого на даче мне попалась в руки книга о карате. Не помню уже название и автора. Это был роман какого-то российского автора о тренере. И тут я неожиданно для себя понял, что мне делать.
Вернувшись домой, я первым делом поехал в школу карате. Недалеко от моего дома на Каширском шоссе был двухэтажный особняк. Это здание принадлежало Западно-Российской Федерации Киокушинкай карате. С этого времени я стал заниматься этим видом боевых искусств. Помню, как дома повесил большой мешок для отработки ударов и каждый вечер перед сном тренировался, делал растяжку. Я еще по-прежнему переживал свое избиение в клубе. Но уже не так остро. С каждым спаррингом в зале, моя уверенность становилась сильнее, а характер закалялся.
Карате стало для меня смыслом, я стал фанатом этого вида спорта. Тренеров я считал чуть ли не идолами, особенно президента Федерации Александра Нестеренко. Вся моя жизнь строилась с привязкой к залу. Я мог забить на институт и пойти вместо занятий с ребятами в бар, мог заболеть и не выйти на работу. Но в зал карате я приходил в любом состоянии.
Я хотел тренироваться чаще и больше. Очень сокрушался о том, что у меня нет денег на персональные тренировки. Увлекающийся человек, я гнался за цветом поясов. Пропустить аттестацию было для меня трагедией. Помню, как-то на сборах в Краснодарском крае я свалился с температурой 39. Но в тот день была аттестация на очередной пояс, и я, несмотря на болезнь, принял в ней участие. Сдать экзамен не удалось из-за слабости и головокружения, но я старался. А другой раз мне удалили аппендицит и, не слушая и запреты страшилки врачей, что швы могут разойтись, буквально через неделю после больницы снова оказался в зале.
В Киокушинкай мне нравилось все: дисциплина, уважение к старшим по рангу, физические нагрузки, тренерский состав, коллектив, философия и, конечно, кодекс самурая. У каратистов есть Бусидо́ (яп. 武士道 буси-до, «путь воина») – свод правил и норм поведения истинного воина не только в бою, но и в обществе, и наедине с собой. В нем собрана воинская философия и мораль, уходящая корнями в глубокую древность.
Кстати, есть легенда, объясняющая разницу цветов поясов. Новичок сначала надевает белый пояс (чистота и незнание). Со временем пояс меняет цвета от тренировки к тренировке и к концу обучения он чернеет. Белый цвет – символ чистоты. После первой тренировки навсегда уходит чистота белого пояса. Он впитывает пот и частицы пыли, теряет первоначальный чистый цвет. Начинается путь, вперед через весь спектр цветов. И назад дороги нет. Идя по пути развития, обязательно встречаешь тех, у которых учишься, становишься лучше, ведь окружение сильно влияет на формирование нашей личности. Так случилось и со мной: в клубе я встретил очень много интересных людей.
Лидером нашего братства был, безусловно, президент Федерации, Александр Васильевич Нестеренко. Заниматься карате он начал еще в 70-е годы по книгам самиздата. В Пятигорске, откуда он родом, про него ходили легенды: поговаривали, что он «крышевал» весь Ставропольский край. Все заправки и киоски, которые были под его защитой, вешали у себя на стенах эмблемы его спортивного клуба, и тогда бандиты, завидев метку, обходили эти места стороной. Не в метке, конечно, дело, а в самом Александре: в непоколебимости и силе, которую излучал этот человек с уверенным твердым взглядом.
Мы встречались с ним раз в неделю. Обладатель черного пояса и (в то время) четвертого дана, он проводил общие тренировки со спортсменами и инструкторами. Помню, свое первое впечатление после встречи с ним. Передо мной предстал настоящий самурай: высокий, мускулистый внешне и спокойный, мудрый внутри. Сенсей мне тогда показался символом независимости от мнения окружающих, признаком цельной и сильной духом натуры.
Один из самых строгих наших тренеров был Карен Гядукян, именно он организовывал и проводил наши сборы. Одним только тоном или взглядом он мог заставить другого человека выполнить свою волю или поставить на место. Помню, однажды на сборах в Краснодарском крае до нас попытались докопаться местные. «Я сейчас голову тебе разобью», – негромко, но внушительно и четко сказал он их вожаку, и тот понял, поверил: разобьет. И интерес компании к нам быстро пропал. А одного парня, из наших, пойманного сигаретой, Карен заставил приседать 5 000 раз. Больше никто из команды не курил, даже в мыслях. И дисциплину не нарушал. А еще он гонял нас на ночные тренировки, после которых мы стирали свои кимоно в раковинах. В холодной воде. А ранним утром мы всей группой бежали в горы. Около десяти километров. Дорога была неровная. Даже не дорога. Тропинка с кочками, уходящая вверх. Одним слово, он нас закалял: и телом, и духом.
На момент нашего знакомства в 1998 году Карен был обладателем коричневого пояса. Знаю, что в последствии он воспитал пятерых чемпионов мира и открыл свою школу. А в 2010 году получил звание заслуженного тренера России.
Еще помню Руслана, это был хороший, техничный боец. Мне нравились его удары «маваши джодан» (боковой удар ноги в голову). У него была необычная техника: если все били этот удар снизу вверх, то его нога прилетала в голову сверху вниз. В этот момент он был похож на кобру, которая жалит добычу. Я подружился с ним. У него оказалась уникальная история. Из-за проблем с позвоночником он был прикован к инвалидному креслу. Врачи заявляли, что он не встанет. Парень стал фанатом карате еще на коляске. Поначалу просто приезжал в зал и смотрел. Но потом, благодаря силе духа, он не только встал с кресла, но и стал одним из лучших учеников школы Нестеренко.
Двое из ребят жили прямо в школе. Первый – Серега «Спецназ». Я знал, что этот парень прошел горячие точки. Несмотря на малый вес, в нем было около 70 килограмм, он был «машиной-убийцей». Во время спарринга он входил в раж. Ему было все равно с кем драться: он ломал любые пояса и даны. Иногда я приходил к нему, и он помогал мне тренироваться. На индивидуальные занятия с тренерами, как я уже говорил, денег у меня не было. Серега всегда был готов провести со мной спарринг, а я приносил ему печенье и шоколадки.
Другой – Дима «Ветеран» – взрослый 54-летний мужик. Очень тихий, выдержанный и немногословный, но за спокойной внешностью и невысоким ростом, был виден твердый характер. Он пришел в зал в возрасте 50 лет и так остался жить в каморке школы, по совместительству работая хоз рабочим. В тот момент он сдал тест на черный пояс. Мы с ребятами удивлялись, что должно было в жизни у человека случиться, чтобы он все бросил и целиком ушел в мир карате. Причину мы так и не узнали.
А Андрей Пичужкин, который тоже был в Доджо тренером, стал для меня не только наставником, но и другом. Будучи остроумным и ироничным, он часто подшучивал над всеми, но любя, без злости, так, что никто не обижался. Этот уверенный в себе среднего роста и крепкого телосложения молодой человек, был для меня авторитетом, вернее тем, который имеет свой вес в Школе и может совершать то, что считает нужным. Впервые мы пересеклись в неформальной обстановке, когда после аттестации на белый пояс Андрей предложил нашей группе отметить и попить пиво. И мы пили пиво прямо в здании Федерации карате.
Мы были больше, чем учитель и ученик. Мы были командой. Поэтому после того, как у него произошел конфликт с Нестеренко, и он ушел из Федерации, я последовал за ним. Он арендовал спортзалы школ с почасовой оплатой. Адреса периодически менялись, но я везде следовал за сэнпаем, потому что мне искренне нравился этот человек.
Если у Нестеренко много времени уделялось кихон (базовая техника ударов и блоков) и ката (бой с тенью: поединок с воображаемым противником), то с Пичушкиным у нас была в основном практическая работа: мешки, лапы, спарринги. В общей сложности я занимался карате семь лет. Были перерывы, а потом я возвращался в зал. Несколько раз принимал участие в турнирах. В чемпионате Федерации, чемпионате Москвы и чемпионате Московской области.
Еще помню Игоря Рязанцева, мы тренировались с ним с 1999 года. Спарринги он не очень любил, а вот поболтать – да! Как и любой журналист, а он был основателем журнала «Черный Пояс» и главным редактором «Боец ТВ». В разговоре с собеседником Игорь старался блеснуть умом. Впрочем, он имел все основания для этого, так как реально был эрудитом. Думаю, что во многом именно поэтому и выбрал эту профессию. Последний раз мы встречались с ним в 2016 году. Он приглашал меня к себе на радиостанцию для интервью. Мы с партнерами в тот момент проводили чемпионат мира по кикбоксингу.
Со Стасом, моим другом и по карате, и по жизни, мы дружим до сих пор. Одно время даже вместе работали у рейдеров в компании «РБ» (расскажу об этом позже). Он тоже был хорошим коммуникатором, как и я, и мог найти общий язык фактически с любым человеком. Симпатичный, высокий, атлетического телосложения, а еще – яркий. Этому способствовали рыжие волосы, тонна обаяния и отличная пластика. На танцполе он всегда был в фаворитах у девушек, которые группками так и собирались вокруг него.
Помню, как я впервые обратил на него внимание. В Федерации Нестеренко был турнир, и Стас вышел в финал. Его противником был двухметровый бугай весом 120 кг. Бывший боксер. Они дрались несколько раундов. После был дополнительный. Но никто не уступал. Победитель так и не был назван. По правилам, если судьи не смогли определиться, то предстояла процедура взвешивания, и бойцу с меньшим весом присуждалась победа. Стас взвесился. Весы показали 70 килограмм. А соперник… засмеялся и махнул рукой. Победу естественно присудили Стасу.
Мы со Стасом всегда выручали и поддерживали друг друга во многих ситуациях. Помню, чтобы устроить друга в «Департамент разведки» в «РБ», мне пришлось поить начальника отдела пивом и играть с ним в бильярд. Использовав все шпионские инструменты и дар убеждения, я все-таки завел Стаса к нам в команду.
А он как-то раз спас меня от тюрьмы. Это было в 2010 году. На дороге у меня случился конфликт с другим владельцем авто. Тот меня подрезал. Я не сдержался, догнал и сообщил в открытое окно «свои претензии». Он предложил выйти и разобраться. Вышли. Слово за слово. Произошла драка. У него оказался пистолет, которым он мне стал угрожать. Мне пришлось его отнять и уехать. Позже выяснилось, что это было табельное оружие, а сам мужик был братом начальника розыска местного ОВД. Чтобы прикрыть свою задницу, этот мент сказал, что я побил его и забрал пистолет не у его брата, а у него самого. Мне грозило до 10 лет. И именно Стас помог мне, дав 25 000$, благодаря чему я смог урегулировать эту ситуацию.
Два года я был должен ему. Для меня было морально тяжело, что я никак не могу отдать долг. А Стас даже не напомнил о нем ни разу. После свадьбы с моей второй женой Верой в декабре 2012 года я наконец смог собрать нужную сумму. Мы встретились в кафе. Я положил перед ним деньги.
– Брат, что это? – спросил Стас.
– Это мой долг тебе, брат! – сказал я.
– Нет. Знаешь, что это? – улыбнулся друг.
– Что? – я не понимал, к чему он ведет.
– Это мой подарок вам с Верой на свадьбу.
Люблю и уважаю этого человека. Сейчас он обладатель черного пояса, а также основатель проекта по созданию международной «Электронной ДНК Базы». Именно он привел меня в свое время в ММА к известному российскому бойцу смешанных единоборств Алексею Олейнику, который впоследствии стал моим тренером. Тогда я переживал разрыв с первой женой, и друг таким образом решил меня поддержать, переключив мое внимание на спорт.
Именно благодаря ребятам, с которыми я познакомился на татами, в первую очередь, я, конечно, говорю про Стаса, но и про других тоже, я понял, что такое мужская дружба. С одной стороны, это готовность жертвовать для близкого тебе человека своим временем, финансами, душевными силами, давать моральную, а если надо – и физическую поддержку. А с другой, это способность осознавать, что ты не должен обременять другого. Да, у тебя есть такое право, возможность, обратиться к другу. Но ты до последнего не будешь его беспокоить. И это обоюдно.
Каждый понимает, что уж если друг обратился, то ситуация реально – край. А раз так – нужно помочь. И очень важно знать, что такие друзья в твоей жизни есть. Даже, если тебе никогда и не представиться случай просить у них помощи. Понимание того, что такие люди есть – уже огромная поддержка.
Несмотря на то, что считаю карате не самым эффективным в прикладном смысле боевым искусством, уверен, что это лучший воспитатель личности. Это то место, куда лучше отдать ребенка, чтобы заложить фундамент: боевой дух и спортивную дисциплину. А после этого можно перевести и в другой вид единоборств.
Страх меня прошел полностью где-то через год после эпизода в «Эльбрусе». Думаю, это был мой первый шаг к тому, кто я есть сейчас. Я смог преодолеть себя, выбрался из этой трясины. Это было мое первое «Ты справишься!»
Набравшись опыта, я больше не уходил от конфликтов и участвовал в нескольких уличных драках. Выйдя из них победителем, успокоился. Моя психологическая проблема ушла. Если бы я сейчас встретил чуваков, которые тогда в клубе наваляли мне, то сказал бы им: большое спасибо, парни, вы указали мне дорогу! Я, вообще, часто замечал за собой, что благодарен всем людям, которых встречал на своем пути. И учителям, и друзьям, и коллегам. Отдельно я благодарен врагам, которые делали меня сильнее. Как противник на ринге. С одной стороны, он – оппонент, а с другой, он же – союзник. Спарингуясь с ним, становишься опытнее.
5. Рекрутер для шпионажа
Студентом я полгода подрабатывал в МакДональдсе. Затем несколько лет я работал в сети ресторанов быстрого обслуживания «Пицца Сбарро». Потом в течение нескольких месяцев проходил практику в кадровом агентстве. А моим первым серьезным работодателем стала крупная инвестиционная компания, которая называлась «РБ». Находилась она в центре Москвы, недалеко от метро Таганская. Это было необычное место, по сути, рейдер, занимающийся недружественными поглощениями.
Москва. На дворе 2003 год. В городе было много предприятий советского типа. Производств, магазинов и объектов быта, которые в результате приватизации получили недвижимость. Именно они и были основной целью этих рейдеров, которые, став владельцем предприятия впоследствии продавали недвижимость.
В этой компании работал менеджером по персоналу Информационного Департамента, который занимался экономической разведкой и установлением неформальных связей с чиновниками, и акционерами. Мне досталось необычное направление, с которым, как я потом понял, никому не удавалось справиться.
Помню, как впервые оказался там на собеседовании. Офис, располагался на территории бывшего завода, это было внушительное здание со свежим ремонтом, площадью несколько тысяч квадратных метров. Выйдя из лифта на третьем этаже, я оказался в просторном холле. У противоположной от входа стены я увидел большой ресепшн и сидевших за ним молодых девушек в строгой офисной одежде. Уточнив у меня, по какому вопросу, предложили присесть на черный кожаный диван неподалеку и подождать. Я осмотрелся. Стены украшали стильные картины. Мимо меня то и дело проходили спешащие по своим делам молодые мужчины и женщины. Все были хорошо одеты, торопились. Повсюду витал запах новой мебели. Чувствовалась деловая атмосфера и сильная энергетика.
Меня смутил контраст между офисом кадрового агентства, где я работал ранее, и этим пространством. Он был огромен. Мой прежний работодатель арендовал небольшое помещение в здании бывшего детского сада в спальном районе. Рабочее место, оборудованное старой оргтехникой, нам с коллегой приходилось делить на двоих. Здесь же было все в десятки раз круче.
Казалось, что я не подхожу для работы в этой огромной и серьезной компании. Несоответствие уровней. Так бывает, когда пытаешься за один шаг перескочить через несколько ступенек. Я волновался и почему-то был уверен, что меня не возьмут. Кто я? Мне всего 22 года. Студент-пятикурсник с психфака, у которого за плечами подработка в фастфуде и кадровое агентство..
Через десять минут ко мне подошла невысокая светловолосая девушка в очках лет 27, представилась Марией и предложила пройти в переговорную комнату. Во время беседы я узнал, что Мария Версткова является менеджером по подбору персонала, и ей нужен помощник.
– Где вы работали раньше? – слегка прищурившись, спросила она меня.
Я отвечал на ее вопросы по предыдущему опыту, она что-то записывала себе в блокнот. Затем Мария рассказала мне о том, что компания «РБ» является лидером Москвы в прямых инвестициях в коммерческую недвижимость, занимается покупкой и реструктуризацией производственных предприятий, находящихся в Москве. Перебазированием производства за МКАД и продажей зданий бывших предприятий для переделки их под офисные и торговые площади. Озвучив условия, она предложила пройти еще одно собеседование. С вице-президентом по персоналу. Я согласился.
Через полчаса в переговорную вошла высокая красивая блондинка лет 35-ти в черном деловом костюме и белой рубашке. Она держалась свысока. Смотрела на меня оценивающе, детально изучая и задавая каверзные вопросы. Я тоже разглядывал ее, но незаметно, а заметив, что она перехватила мой взгляд, стушевался.
– Вы отводите взгляд в сторону, потому что волнуетесь? – резко спросила она.
Я ответил в свое оправдание что-то нейтральное, но на самом деле и правда волновался. Мы проговорили совсем недолго. После чего она уточнила, когда я смогу выйти на работу, и мы попрощались.
На следующий день Мария позвонила и сказала, что мою кандидатуру одобрили, и, если у меня остался интерес к этой вакансии, то в ближайшее время нужно подъехать, заполнить анкету для проверки службой безопасности. А через три дня можно приступать. Решив формальные вопросы, с понедельника я вышел на работу…
В первый день познакомился со своими новыми коллегами из HR-службы. Доброжелательная, мягкая Мария стала для меня проводником в новый корпоративный мир. Я с большим уважением относился к своей начальнице и старался быстро учиться. Мы с ней сидели за соседними столами. Эта локационная близость сильно подчеркивала нашу контрастность. Она была тихая и застенчивая, а я – шумный и энергичный, любящий подшутить над коллегами. Часто некорректно. Тактичность не была моей сильной стороной. За что дамы жаловались на меня Маше за хамство.
Кроме Марии, моего непосредственного руководителя, команда состояла еще из трех человек. Оксана – менеджер по корпоративному обучению, Ирина – менеджер по кадровому учету и Елена – начальник отдела персонала. Помню свое первое появление.
Мне приветливо машет коротко стриженная блондинка лет 27. Это Оксана. В ее задачи входила организация корпоративного обучения (аттестация и ассессмент) и корпоративная активность: мероприятия, корпоративные праздники. Высокая, стройная, яркая она пользовалась популярностью у мужчин. Даже во время ажиотажа в офисной столовой во время обеда, когда все стулья были заняты, для нее всегда находилось свободное место. Из всего отдела она была ближе всех к вице-президенту нашего Департамента. Они давно были знакомы и могли общаться неформально.
За соседним столом улыбается женщина с короткой стрижкой. Рыжеволосая 35-летняя Ирина, больше похожая на бухгалтера, чем на сотрудника HR, занималась кадровым делопроизводством. Совместно с бухгалтерией вела расчет заработной платы и табель отпусков по всем отделам. В общем, скучной, с моей точки зрения, рутинной работой. Мы были из разных миров. Наверное, поэтому я охотнее всего подшучивал именно над ней. А она чаще всех жаловалась на мою не дипломатичность.
Начальнику отдела персонала Елене было около сорока. Эта невысокая темноволосая женщина с традиционным каре, приветствовавшая меня одними глазами, показалась мне чрезмерно строгой. Впрочем, как я потом понял, не только мне: в ее присутствии ощущалась напряженная обстановка. Девушки опасались даже говорить при ней, не то что шутить. Впрочем, через время Елене пришлось покинуть компанию, так как сработаться с коллективом ей не удалось.
Первое время моей обязанностью был учет базы данных. Я занимался первичным обзвоном и приглашением кандидатов. Это было скучно, и я попросил Марию взять меня с собой на собеседование, чтобы посмотреть, как она это делает, поучиться у нее. И вот мы оказались в переговорной комнате. Мария общалась с кандидатом на должность специалиста в Инвестиционный Департамент. Задав свои вопросы и записав их, она предложила мне тоже побеседовать с соискателем. Уже не помню сейчас, о чем именно я его спрашивал, но видимо преуспел, потому что после этого собеседования Мария предложила мне забрать у нее несколько вакансий и вести поиск самостоятельно.
Не прошло и месяца, как меня и Марию вызвала к себе в кабинет вице-президент по персоналу, та самая, с которой мы встречались в первый день. Марина Киселева – так ее звали – ждала нас в отдельном кабинете, который располагался рядом с нашим. Попав на аудиенцию, мы увидели еще одного руководителя. Это был молодой человек лет тридцати. Алексей Терняк, вице-президент Информационного Департамента. В его облике сочеталась строгость и расслабленность. Представительный имидж, аккуратная стрижка, открывающая высокий лоб, с одной стороны. И отсутствие пиджака и галстука, только светло-голубая рубашка с демократично расстегнутой верхней пуговицей, с другой. От него исходило ощущение некой закрытости.
– Руководством компании запланировано масштабирование. Информационный Департамент играет ключевую роль в развитии, и на ближайший год его необходимо увеличить в пять раз, – ровным спокойным голосом негромко произнес Алексей, – и твоей основной задачей будет привлекать персонал в это подразделение.
Этот департамент занимался экономической разведкой: сбором информации, установлением неформальных связей с чиновниками, акционерами предприятий и иными лицами. И я стал его главным куратором в вопросах подбора и адаптации персонала. Он имел свою структуру и состоял из нескольких отделов: Коммуникационный Отдел, Отдел Закрытой Информации и Отдел Открытой Информации. Каждый из них имел свои задачи.
– Кстати, поздравляю! – это уже в беседу вступила Марина, – твой испытательный срок сокращен досрочно, и тебе повышена зарплата. Также больше ты не помощник, а менеджер по подбору персонала.
Я не мог поверить в услышанное! Прошло меньше месяца, и мой испытательный срок уменьшен с трех месяцев, мне повысили зарплату и должность.
– Марина, спасибо! Я очень рад и не подведу.
– Давайте работать. Сегодня тебе нужно пообщаться с начальниками подразделений, познакомиться с ними, узнать подробнее, чем занимаются их отделы, выяснить потребность в персонале и договориться о взаимодействии, – как и положено образцовому руководителю, она была строга, собрана и нацелена на активное включение меня в новый пласт работы.
Практически сразу я приступил к новым задачам. Остаток дня использовал для знакомства с начальниками отделов. Мне было необходимо выявить потребности в персонале и составить портрет идеального кандидата.
Руководителем Коммуникационного Отдела была Наталья Дорова, обаятельная девушка лет тридцати. Мы общались около часа. Она подробно рассказала, чем они занимаются. Что каждую неделю у них проходят внутренние тренинги, где сотрудники учатся знакомству с людьми, установлению доверительного контакта и отработке возможных возражений.
– Наталья, могу я присутствовать на ваших тренингах? Хочу лучше понимать ваших ребят. Чтобы у меня был образец.
– Да, нет проблем. Еще мы периодически организуем выезды всем отделом. Если хочешь, давай с нами.
– Очень хочу.
– Слушай, а ты не хочешь ко мне в отдел перейти? У нас ребята зарабатывают хорошие проектные премии, – видимо, уловив во мне нужные способности, внезапно предложила она.
– Спасибо за предложение! Но воздержусь. Иначе подведу Машу.
– Ладно, думай.
Мне понравилась Наталья. Она была старше и опытнее меня. Забегая вперед, расскажу, что потом я даже искал повод, чтобы заглянуть к ним в отдел. Мне всегда было приятно обсуждать с ней кандидатов. Когда получал от нее письма на корпоративную почту, то старался открывать их не сразу. Ловя приятные ощущения в груди. С ее парнями и девчонками тоже было легко и интересно, ведь они обладали способностью с первых минут расположить к себе. Я любил подбирать кадры в этот отдел… Даже так: с этим отделом мне нравилось работать больше всего.
Менеджеры Коммуникационного Отдела назывались «коммуникаторы».
Ребята занимались агентурной работой. Знакомились с сотрудниками интересующих предприятий с помощью различных легенд. В то время акции и доли находились в руках трудового коллектива. И именно коммуникаторы отвечали за договорную часть. За подготовку трудового коллектива к продаже акций и долей. За расшатывание ситуации внутри и подрыв доверия к руководству.
Суть их работы заключалась в установлении контактов с интересующими «РБ» людьми. В основном, это были сотрудники различных компаний, которые и становились их целями.
Как коммуникаторы добывали информацию?
Например, необходимо было установить контакт с системным администратором одного из предприятий. Для этого как-то вечером девочка-коммуникатор Лиза приехала к его дому и якобы случайно поцарапала его автомобиль. Хозяин авто вышел, и пока молодые люди ждали милицию, разговорились, обменялись телефонами. И через какое-то время в кафе, за чашкой кофе она смогла получить от него нужную информацию.
Или другой пример. Миша. Он имел своеобразный образ. Чаще всего действовал из роли простачка-выпивохи. Приезжал к интересующему предприятию, ждал окончания смены. Когда работяги выходили, Миша выбирал себе цель. Затем подходил к «объекту» и радостно сообщал, что у него сегодня родился сын. Что он счастлив и хочет выпить, но не с кем. Предлагал угостить. Так завязывалась знакомство. В момент трапезы он вбрасывал нужную информацию своему случайному собутыльнику, которая потом по сарафанному радио распространялась в коллективе.
С подбором коммуникаторов было проще всего. Мне хватало трех минут собеседования, чтобы понять подходит кандидат или нет.
За время работы я привлек около сорока человек в этот отдел. Сюда требовались молодые парни и девушки 23-30 лет приятной внешности, способные с помощью личного обаяния знакомиться с людьми и устанавливать отношения. Чаще всего такие кандидаты были с опытом работы в активных продажах, в области PR, журналистики.
Следующий отдел, который я посетил, был Отдел Открытой Информации. Он собирал информацию из баз данных, поисковых систем и СМИ, которые в последующем передавали коммуникаторам. А те в свою очередь, имея вводную информацию, разрабатывали сценарии знакомств.
Руководителя звали Александр, ему было лет 27, по складу характера это был глубокий интроверт.
– Александр, как удобнее на «ты» или на «вы»?
– Давай на «ты».
– Саш, расскажи, кто нужен сюда и что должен делать?