Читать онлайн Краткое изложение книги «Черный лебедь. Под знаком непредсказуемости». Автор оригинала – Нассим Николас Талеб бесплатно

Пролог. О птичьем оперении

До открытия Австралии европейцы были уверены, что все лебеди белые. Когда в Австралии обнаружили черных лебедей, то один этот факт перечеркнул устоявшуюся тысячелетнюю аксиому. Этот пример иллюстрирует ограниченность и относительность человеческого познания.

Для описания своих взглядов автор вводит понятие «Черный лебедь», которое означает событие с тремя признаками: оно непредсказуемое, обладает огромным воздействием, и люди склонны задним числом находить ему логические причины. Сюда относятся неожиданные повороты истории, а также события ожидаемые, но не случившиеся.

Например, все исторические прогнозы в начале XX века оказались неверными: никто не мог предвидеть мировые войны и их последствия, появление интернета и крах фондового рынка в 1987 году. То же справедливо для таких явлений, как мода, новые идеи, эпидемии. Чем больше усложняется человеческая культура, тем серьезнее становится роль Черных лебедей.

При этом люди не желают признавать реальность Черных лебедей, что особенно критично для тех, кто строит научные прогнозы. Те финансовые стратегии, которые исключают вероятность Черного лебедя, автор сравнивает с астрологией и называет шарлатанством, прикрытым математическими расчетами.

Нельзя закрывать глаза на возможность случайности, особенно если ее последствия колоссальны. Сосредоточенность на мелочах делает слепым по отношению к по-настоящему значимым событиям, которые определяют жизнь человечества и судьбы отдельных личностей. Легко ощутить влияние Черных лебедей на себе, если вспомнить, как в детстве виделась дальнейшая жизнь, и сопоставить это с тем, как изменился мир и сколько событий пошло не по плану, например, выбор профессии, переезд, брак, предательство, обогащение или разорение.

Чего вы не знаете

В концепции Черного лебедя то, чего человек не знает, является более важным, чем то, что он знает.

Черного лебедя никто не ждет и потому не готов к нему, как было с терактом 11 сентября 2001 года. Если бы о нем знали, то приняли бы оборонительные меры, однако теракт как раз и происходит там, где о нем не знают. Следовательно, то, что человеку известно, может совершенно не иметь ценности.

Это справедливо для всех сфер жизни. Секретный кулинарный рецепт, приносящий ресторану успех, остается доходным, покуда не становится известным всем. Уникальность такого рецепта достигается за счет того, что его изобретатель решился на комбинацию ингредиентов с непредсказуемым результатом. Именно так появляются нетривиальные вещи, которые вызывают общественный резонанс. Таким образом, потенциальная успешность любых начинаний обратно пропорциональна предсказуемости их результата.

Эксперты и «пустые костюмы»

Неспособность предсказывать случайности означает неспособность предсказывать ход истории.

Ошибочно полагать, что возможно предсказывать исторические события и тем более создавать их. Подобное невежество позволяет человеку ввязываться в политические провокации и войны, полагая, что все под контролем, в то же время ему не удается предугадать даже цены на нефть через несколько месяцев.

Тем не менее в самых непредсказуемых сферах существуют профессионалы, считающиеся экспертами. Если обратиться к истории их прогнозов, то обнаружится, что вероятность их правоты не больше, чем у человека с улицы.

Идея автора в том, что следует приспособиться к существованию Черных лебедей, а не пытаться их предсказать. Для этого нужно включить в стратегию жизни то, что неизвестно: меньше полагаться на планирование, больше импровизировать и экспериментировать. Так можно не только избежать несчастий, но и использовать позитивные аспекты Черных лебедей, например, вложиться в научные или бизнес-проекты с непредсказуемым результатом.

Обучение обучению

Излишняя сосредоточенность на подробностях уже известного мешает увидеть картину целиком. Например, из теракта 11 сентября люди делают вывод, что нужно сторониться мусульман и небоскребов, но не задумываются о непредсказуемости событий и ущербности традиционного знания. Такая же логика руководила французами, когда после Первой мировой войны они построили вдоль немецкого фронта стену укреплений, чтобы обезопасить себя от повторных вторжений, а Гитлер ее просто обогнул.

Современная среда стала настолько сложной, что мозг человека не в состоянии просчитать все причинно-следственные связи. Человек легко постигает факты, но с трудом выводит из них правила, иными словами, не обучается. Эволюция не готовила мозг к постоянному анализу и размышлениям – первобытному человеку некогда было задумываться, выживая в агрессивной среде. И действительно, даже современный человек проводит в размышлениях совсем немного времени.

Новый вид неблагодарности

Автор обращает внимание на не признанных при жизни талантливых людей, вроде Эдгара Аллана По. Всю жизнь они проводят в отчуждении и бедности, а на пьедестал люди возводят их посмертно. Однако эта людская неблагодарность меркнет по сравнению с тем, что о многих подлинных героях человечество не знает вовсе. Они спасали жизни, предотвращали катастрофы и так далее, но так как их борьба увенчалась успехом, трагедии не случилось и люди о них не узнали.

Например, таким героем мог бы быть законодатель, издавший постановление, что с 10 сентября 2001 года кабины пилотов должны закрываться на пуленепробиваемую дверь. Очевидно, закон был бы непопулярен, авиакомпании жаловались бы на лишние траты, и уж точно законодатель не остался бы в истории как человек, предотвративший катастрофу. Наоборот, его рейтинг упал бы, его сместили бы с должности, и окончил бы он свою жизнь в безвестности и депрессии.

В реальности сразу после событий 11 сентября общественную благодарность снискал ряд лиц. Кто-то из них совершал героические поступки, кто-то делал вид, что их совершает. Председатель нью-йоркской биржи открыл торги и был наречен спасителем биржи – одно заявление перед телекамерами принесло ему миллионы долларов.

Вопрос получения награды всегда проходит по извращенной логике. Будет популярен новый глава Центробанка, который работает во времена экономического подъема и как будто исправляет ошибки предшественника, который удерживал экономику от краха во времена кризиса. Общество будет воспевать того политика, которому повезло выиграть войну, но забудет того, который войну предотвратил.

Иными словами, профилактика предотвращает намного больше болезней, чем лечит терапия, – это еще одно проявление ценности неведомого. Однако за профилактику благодарят реже.

Жизнь так необычна

Тема книги – неопределенность, и, чтобы выработать эффективный метод поведения, автор предлагает изучать не обыденные события, а экстраординарные. Настоящее понимание о характере друга можно получить только в экстремальных ситуациях, оценить опасность преступника невозможно, наблюдая его поведение в течение обычного дня, а феномен здоровья становится понятен при изучении эпидемий и тяжелых болезней.

Общественная жизнь целиком зависит от Черных лебедей, тогда как социологи собирают статистику и пытаются найти норму, сторонясь отклонений. На деле их расчеты вселяют ложную уверенность в победе над неопределенностью.

Платон и «ботаники»

Под словом «неизвестное» автор не имеет в виду что-то не до конца изученное в какой-то из областей знания. Неизвестное – это отсутствие знания и его антипод.

Реальность хаотична, но рациональное мышление старается упорядочить ее понимание с помощью структур, концепций и обобщений. Так стройные построения затмевают от человека явления с более аморфной и неопределенной структурой – такой образ мышления автор называет платоновским.

Это лишь карта реальности, и принимать ее за местность ошибочно. Она может быть полезна в отдельных случаях, но никогда нельзя знать наперед, к чему она неприложима, в то время как ошибка вызывает серьезные последствия. Черный лебедь как раз и рождается в тех местах, где происходит разрыв между тем, что известно, и тем, что якобы известно.

Разговоры в пользу бедных

В рамках философского диспута можно придраться к понятию «Черный лебедь», если счесть белизну одним из главных признаков лебедя. Таким образом, черный лебедь становится просто другой птицей. Это лингвистическое упражнение автор приводит как пример бесполезного теоретизирования, оторванного от практики.

Подобным увлекаются в том числе некоторые преподаватели университетов, изучающие проблему неопределенности. Они не способны отличить существенное от несущественного, так как сами никогда не принимали решений в ситуации неопределенности, – эту практику можно получить, будучи биржевым спекулянтом, профессиональным игроком, серийным предпринимателем или пиратом.

Черный лебедь – это больше художественная метафора, чем научная концепция. Метафоры и истории представляются автором более надежным способом донести мысль, нежели подробное изложение идеи. Книга написана в виде коротких историй и сценок, чтобы с разных сторон проиллюстрировать опасность жизненных упрощений и нарративов, на которые ориентируются люди.

Обобщение

В противовес ограничивающим теориям и методам статистики автор предлагает сосредоточиться на функции воображения и способности формировать абстрактное представление. Экстремальные события нужно воспринимать как ключевые, а не в качестве исключений, которые допустимо игнорировать, чтобы не портить статистику. Такой подход поможет выйти из замкнутого круга уже известных фактов и принять во внимание то неизвестное и непредсказуемое, что в действительности движет миром.

Глава 1. Годы учения эмпирика-скептика

У итальянского ученого Умберто Эко библиотека насчитывала тридцать тысяч книг. Впечатленные, его гости спрашивали, сколько из них он прочитал, но лишь немногие понимали, что личная библиотека – это не часть имиджа, а рабочий инструмент, а потому должна содержать максимум непрочитанных книг, и чем шире кругозор, тем таковых больше. Автор называет собрание непрочитанных книг «антибиблиотекой». В этом смысле прочитанные книги – лишний груз, а не ценность.

Таким же образом следовало бы перевернуть с ног на голову всю логику знания, поскольку фокусирование на уже известном пагубно распространяется на всю умственную деятельность, и в новом знании человек ищет лишь подтверждение старого. Ученого же, отвергающего ценность добытого знания и ориентированного на неизвестное, можно назвать эмпириком-скептиком.

Анатомия Черного лебедя

Автор родом из Ливана, хотя предпочитает ассоциировать свою родину с исторической областью Левант, то есть Восточным Средиземноморским побережьем. На этой территории исторически уживались друг с другом десятки разных верований и народностей. За последнюю тысячу лет культурное разнообразие лишь изредка порождало военные конфликты, в остальное же время здесь в атмосфере взаимной терпимости процветали деловые отношения. О важности поддержания баланса и равновесия говорили, как вспоминает автор, даже в школе.

Предки автора принадлежали к сирийско-православной общине, то есть были потомками византийцев, проживающими в Северной Сирии. Под владычеством мусульман и византийских императоров они жили в относительном спокойствии – империи предпочитали воевать, а будущим ливанцам оставляли занятия торговлей и наукой.

После падения Оттоманской империи в начале XX века территория, где жили предки автора, стала Ливаном. Автор с иронией описывает, как при помощи государственных границ, флага и гимна была создана новая национальность. Страна, появившаяся на стыке западной и восточной культур, стала желанным местом для туристов, иммигрантов и искателей приключений.

Ливан погружался в роскошь и развлечения, однако автор с молодости решил быть идеалистом-бунтарем с аскетическими наклонностями и не поддался на соблазны. Его больше привлекала интеллектуальная атмосфера, так он стал посещать лицей, где преподавали французский язык на уровне Франции. Французский язык был в Леванте языком элиты, как и в дореволюционной России. Этому же стремлению выделиться с помощью языка следовали левантинские аристократы, когда две тысячи лет назад писали на греческом вместо арамейского, а после заката эллинизма перешли на арабский.

О пользе дела

Характер автора окончательно сформировался, когда его в возрасте пятнадцати лет посадили в тюрьму за активное участие в студенческих бунтах. Приказ о подавлении бунта подписал дед автора, занимавший пост министра внутренних дел. В тот день одного из бунтовщиков застрелили при задержании, но через некоторое время всех отпустили: правительство было напугано.

Участвовать в волнениях, а потом уклоняться от признания в этом – это заведомое поражение. Автор одержал победу в тот момент, когда продемонстрировал способность открыто отстаивать свои принципы во что бы то ни стало.

После ареста уже не было нужны шокировать общество вызывающей манерой одеваться или демонстрировать сверстникам свое бунтарство. Когда показал, что ты человек дела, получаешь право вести себя прилично и пользоваться при этом уважением.

Расстрелянный «рай»

Через несколько месяцев в Ливане пришел конец дням благоденствия. Черный лебедь превратил страну из рая в ад, когда началась гражданская война между христианами и мусульманами, продлившаяся полтора десятилетия.

Война не только принесла физические разрушения, но и лишила регион интеллектуальной жизни, процветавшей три тысячелетия, и уникальной левантинской культуры. Христианское население уехало на Запад и смешалось с тамошним обществом.

Звездная ночь

Когда во время войны отключали электричество, то благодаря отсутствию городской подсветки звездное небо выглядело особенно ясным.

В школе автору обясняли, что звезды и планеты находятся в состоянии равновесия и потому не станут падать с неба. То же самое говорили и про историческую стабильность Ливана.

История и триада затмения

Видя исторический результат, нельзя разглядеть то, что стало причиной событий. Это подобно поданному в ресторане блюду и тому, что происходило на кухне. Осмыслить исторический процесс человеку мешают три препятствия:

а) ложная убежденность в том, что он в курсе всех событий;

б) ретроспективность, то есть способность оценивать события только задним числом;

в) склонность преувеличивать значимость отдельных фактов, следуя мнению ученых-теоретиков.

Никто не знает, что происходит

Мир представляется человеку более понятным, чем на самом деле. Это изъян мышления, который создает иллюзию предсказуемости.

Взрослые ливанцы убеждали молодежь, что война закончится за несколько дней. Многие в это верили и пытались переждать военные действия в гостинице другой страны, но война продолжалась почти семнадцать лет. Эмигранты становятся пленниками своих идиллических воспоминаний – окружают себя этнической культурой и постоянно фантазируют на тему альтернативной судьбы их родины, как будто исторический перелом имел конкретную причину, которую можно было изменить. Почти все беженцы разных стран мыслят таким образом.

Причиной тому не только ностальгическая надежда, но и проблема знания. Ливанский конфликт развивался непредсказуемо, но ливанцы, в полной убежденности, что понимают происходящее, не переставали строить прогнозы, даже когда те из раза в раз не подтверждались. События были безумными, но как только уходили в прошлое, так сразу же переставали казаться таковыми. Так происходит обесценивание исключительных событий, и такая же иллюзия имеет место в других областях жизни, например в бизнесе.