Читать онлайн Любимица стаи бесплатно

Любимица стаи

Глава 1

Дура! Зачем я разделась? Зачем пошла купаться в озере голая? Но волки уснули. Чёрт побери, я  была уверена, что дневной переход их вымотал. Да они же отключились сразу после ужина и даже этого не заметили.

Как там писал в своём блокноте брат?

«Самонадеянность всегда была твоим любимым пороком».

И этот порок, эта самонадеянность заставили меня бросить свои мужские шмотки на берегу.

Дура! Какая же ты, Тая, дура!

Слышала? Ветка хрустнула под чужой ногой. Чувствуешь затылком прожигающий взгляд? Не одна ты тут на лесной полянке, не одна. Кто-то из братьев проснулся и решил за тобой проследить.

Кто? Йен? Тибер?

Если этот красавчик-оборотень, сейчас наблюдающий за мной из кустов, узнает правду… О боги, если он узнает правду. Узнает о том, что хрупкий юноша-проводник, помогающий им искать сбежавшую невесту в Запретном лесу, и есть эта самая сбежавшая невеста, быть мне тогда волчьей подстилкой до конца своих дней. Общей женой. Любимицей стаи.

Любимица стаи. Какое корректное название для женщины, вынужденной ублажать семь молодых грозных волков. Для женщины, которую лишат права голоса, права выбора. Которую вынудят быть сосудом для продолжения рода, но главное – проводницей магии.

«Без Эке Ин – любимицы – волшебство в венах оборотней тает, клан слабеет и становится лёгкой добычей для врага».

Не мои проблемы!

Слышите! Не мои!

Не хочу быть никаким сосудом, никакой проводницей. Жизнь свою обратно хочу, привычную и спокойную.

Ветка за спиной на берегу снова тревожно хрустнула. Я оглянулась, стоя по плечи в прохладной озёрной воде. Слишком густые заросли, чтобы заметить укрывшегося в кустах наблюдателя.

А вон моя одежда – лежит аккуратной стопкой на камне, к сожалению, совершенно недосягаемая. И бельё там же.

Боги, что же делать? Как я выйду из воды? Как покажусь во всей своей очевидной женственности? Они же… они же сразу поволокут меня в Логово к вожаку.

Где-то в деревьях резко, коротко ухнул филин. Ветки кустов зашевелились, и последние сомнения исчезли.  Смотрит. Кто-то из братьев – Йен или Тибер – смотрит на меня, жадно пожирает взглядом. Хотя что там можно увидеть в ночной темноте? Худые острые плечи над водой? Голову с небрежно остриженными волосами, торчащими чёрным ёжиком?

Я сделала несколько шагов в глубь озера. Теперь вода плескалась у подбородка.

Интересно, кто мой невидимый наблюдатель? Надеюсь, Йен, младший из братьев. Он мягче, добрее, и, когда смотрит на меня, в его красивых синих глазах нет этой тёмной жажды, которая так часто читается во взгляде Тибера. Тот словно хочет меня сожрать.

Старшего я побаивалась. Он был резок, непредсказуем и внушал опасность. А его знаки внимания – я ведь не идиотка, чтобы не замечать чужого интереса, пусть даже замаскированного нарочитой грубостью, – его знаки внимания пугали до трясущихся поджилок.

Холодало. Это в разгар лета вода была тёплая, а сейчас дело близилось к осени, и мои ноги уже окоченели. Я осторожно переступала по каменистому дну и тёрла руками плечи, пытаясь согреться. Сколько мне тут сидеть, будто лягушке? Когда этому хвостатому надоест за мной следить? И чего ему не спится-то? Совсем не устал?

Целый день я водила оборотней самыми дремучими тропами, дожидаясь, когда волки окончательно вымотаются. Надеялась, что ночной сон их будет крепок и долог. Безумно хотела к озеру – смыть пот и лесную грязь, в кои-то веки почувствовать себя свежей и чистой. Мечтала, что и одежду постирать успею. Но в итоге, как никогда, оказалась близка к разоблачению.

Снова захрустели ветки – громко, вызывающе, словно наблюдатель решил не таиться. Зашелестели листья ближайших кустов и выпустили на поляну перед озером… Тибера. Жгучего брюнета с пронзительным взглядом. Самого сильного альфу после вожака.

Какого чёрта он тут забыл? Захотел проверить, не сбежал ли пленник? Сбежишь тут, как же. Магический поводок был коротким настолько, что не позволял доплыть до противоположного берега.

А может… может, Тибер решил больше не скрывать  интерес к хрупкому пареньку? Ведь явно чувствовал во мне, даже одетой в мужской костюм, свою Эке Ин, истинную.

Не пора ли начинать бояться?

Глава 2

Тибер остановился у кромки воды – высокий, широкоплечий, самый сильный альфа в стае. Когда придёт время выбирать лидера, в очереди на место вожака он будет первым.

Притворяться, что я не заметила волка, было поздно, а бежать – некуда. На магическом поводке далеко не уплывёшь.

– Тейт, дуй в лагерь немедленно, – прокричал Тибер, и его низкий, мужской голос в который раз послал по коже волну мурашек. – Сам знаешь, что в Запретном лесу небезопасно.

Тейт – мой брат-близнец, которым я успешно притворялась уже третьи сутки. Мы были так похожи, что даже родители – земля им пухом – любили по этому поводу пошутить. А шпильки общих друзей иногда доводили до белого каления.

Женственный Тейт и мужественная Тая. Для парня у брата были слишком мягкие, девичьи черты. Мне же от природы достались плечи гребчихи и грудь минус первого размера. Это были даже не холмики – абсолютная равнина. Самая настоящая, правда-правда.

Что ж, теперь я по достоинству оценила этот в высшей степени дар судьбы. Широкие плечи и плоская фигура делали меня похожей на юношу. Да, хрупкого, излишне смазливого, низкого, но всё-таки паренька.

Я повернулась к берегу, зарылась пальцами в волосы и помассировала голову – мол, моюсь. В отличие от меня, Тейт родился немым, а значит, и мне, притворяясь братом, приходилось держать рот на замке.

Как же это порой выбешивало! Как боялась я забыться и что-то сказать! Тем более поведение Тибера, его резкость, а позже попытки меня облапать заставляли возмущённые слова так и рваться с губ.

– Иди в лагерь. Опасно здесь, говорю.

Я помотала головой и шагнула назад, вода коснулась нижней губы.

– Куда попёр? Утонешь же, мелочь. Утром вымоешься. Под присмотром. Кто знает, какая дрянь водится в этом озере. Только твоя безумная сестрица могла додуматься сбежать в Запретный лес. Дуй сюда.

Я замычала, надеясь, что мой бессловесный отказ прозвучал убедительно. Тейт мог позволить себе мыться при свете дня на глазах у двух голодных волков. Тая – нет. Тая хотела сохранить себя, так сказать, в целости.

Волк раздражённо вздохнул:

– Считаю до двух и иду за тобой.

Проклятие! Дело принимало скверный оборот.

Глава 3

Будучи по легенде немой, я могла выразить своё горячее несогласие вылезать из озера единственным доступным способом: отвернувшись от Тибера, я принялась активно изображать мытьё. Мол, закончу – приду, отстань.

Не знаю, на что я надеялась.

Уже через минуту за спиной раздался тревожный всплеск. Тихий звук прозвучал оружейным выстрелом и заставил от страха уйти с головой под воду. Вынырнув, я с ужасом уставилась в сторону берега.

Тибер закатал штаны и вошёл в озеро по колено. Остановился, сурово уперев руки в бока, – дал мне время передумать и вернуться в лагерь добровольно.

Я тоскливо уставилась на стопку одежды на камне. При всём желании я не могла вылезти из воды, не раскрыв своего маленького, но шокирующего секрета.

– Те-э-эйт, – угрожающе протянул волк.

И что теперь делать?

Тибер закатил глаза, вернулся на полянку перед озером, но, к сожалению, только для того, чтобы раздеться. Он медленно, словно красуясь, расстегнул пуговицы рубашки, обнажив мощную безволосую грудь и выпуклые кубики на прессе. Затем дёрнул собачку молнии на джинсах. Освобождённый из оков белья, наружу вывалился массивный член. Возбуждённый.

Какого чёрта Тибер был возбуждён? Неужто моя тщедушная тушка привела его в состояние боевой готовности?

Голый, угрожающий, волк приближался. Вода коснулась ступней, поднялась до щиколоток, лизнула колени. Я смотрела на Тибера и чувствовала себя загнанной в угол. Это была патовая ситуация. Безвыходнее некуда.

Что если попытаться сбежать? Хватит ли длины магического поводка, чтобы доплыть до тех высоких кустов? Там я смогла бы вылезти на берег, спрятав наготу за густыми зарослями. Но что потом? Тибер ведь бросится следом. Как быстро он плавает? А бегает? Успею ли я по суше добраться до своих вещей, оставленных на камне, и одеться, прежде чем меня поймают?

Пока я панически размышляла, что делать, волк погрузился в озеро по мускулистые бёдра. Взгляд невольно скользнул вниз, зацепился за влажные завитки паховых волос и основание массивного члена, наполовину скрытого водой.

Какой же оборотень был огромный. И там, и везде. Сплошные литые мышцы.

– Эй, оставь парня в покое.

Из-за деревьев показался второй похититель, Йен. Высокий, поджарый, он тем не менее выглядел мельче, изящнее брата. Нос, недавно сломанный в драке, был заклеен пластырем. Наверное, поэтому Йен, в отличие от Тибера, не мог учуять во мне свою истинную и вёл себя ровно, дружелюбно, без этих пугающих перепадов настроения, присущих старшему волку. А может, нюх ему отбил тот загадочный алый дым?

Так или иначе я с ужасом  ждала, когда обоняние вернётся к Йену и мой обман раскроется: рано или поздно оборотни заметят, что оба испытывают странную, неестественную тягу к женственному пареньку, и смогут сложить два и два. Не идиоты же.

Одна надежда – найти способ снять магический ошейник раньше, чем братья заподозрят неладное. Проблема только в поводке. Только в нём. Я знала, как обвести похитителей вокруг пальца. Не зря же притащила их в Запретный лес – место, настолько гиблое, что даже самые отчаянные охотники не рисковали сюда ступать.

Однако угроза разоблачения оказалась ближе, чем я думала. Во взгляде Тибера читалось твёрдое намерение во что бы то ни стало вытащить меня из озера.

Хоть бы младший брат его вразумил!

Я посмотрела на Йена круглыми от страха глазами.

– Тибер, хватит страдать ерундой, – сказал он, правильно разгадав значение моего умоляющего взгляда. – Если хотим спокойно поспать, надо расставить вокруг лагеря дополнительные ловушки. Мало ли, какая гадость решит подкрасться к нам в темноте.

– Отвали, Йен.

Тибер нырнул в озеро, и моё сердце остановилось. В панике я прикрыла руками стратегическое место внизу живота. Ладно грудь. Не такая она внушительная, чтобы разглядеть под тёмной, мутной водой, а вот отсутствие кое-чего важного могло  броситься в глаза.

Минуты три Тибер не показывался на поверхности. Мне чудилось движение рядом с ногами, и я отчаяннее вдавливала ладони в пах, прикрывая женские прелести.

Мой несостоявшийся спаситель махнул на брата рукой и вернулся в лагерь. Жаль, что я не могла его окликнуть, попросить о помощи. Словами – не взглядами. Как же моя мифическая немота осложняла жизнь!

Ну, где же Тибер? Когда наконец устанет изображать амфибию?

Я испуганно оглядывала поверхность озера, серебрящуюся в лунном свете.

О боги, что это?

И вот, опять.

Скользящее прикосновение к ягодицам явно не было плодом воображения. Кто-то – понятно, кто! – дважды под водой  дотронулся до моей поджавшейся попы. Будто случайно, но на самом деле намеренно. Я-то знала!

С громким всплеском Тибер вынырнул из воды прямо за спиной. Так близко, что лопатками я ощутила его выпуклые грудные мышцы.

И чего этот волк ко мне привязался? Ах да, запах. Запах истинной сводил оборотня с ума.

Глава 4

Тибер прижимался сзади, твёрдый, горячий. Озёрная вода не охладила его тело. Я чувствовала оборотня лопатками, но не ягодицами – определённую черту Тибер не переступал. И всё же происходящее было неприлично.

Впервые волк так очевидно показывал свои намерения. Но в то же время оставлял место для маневров.

Возмутись я – и он покрутит пальцем у виска, заявит, что приставания мне почудились. До тех пор пока  твёрдый, возбуждённый член не коснётся моей кожи, Тибер может спокойно врать и мне, и себе. Или…

Что если он смирился с запретной тягой к мужчине и собрался действовать решительно?

Я задрожала.

Чёрт.

Волк жарко дышал мне в затылок, а я – проклятье! – даже не могла отстраниться. Сейчас вода доходила до подмышек, но один шаг – и она опустилась бы ниже груди.

Подождите-ка…

Раз я не отстранялась, не пыталась увеличить между нами дистанцию, то, получается… поощряла?

Вдруг Тибер решил, будто я одобряю его домогательства?

Нет-нет-нет.

Я замотала головой, замычала что-то  недовольное, и оборотень отступил. Сильно толкнул меня плечом и – хвала богам! – направился к берегу.

– Заканчивай тут быстрее, пока тебя не сожрали, – рявкнул Тибер, включив режим грубияна. – Впрочем, если сожрут, не велика  потеря. Толку от тебя никакого.

«Конечно, никакого толку, – думала я, не в силах отвести взгляда от круглых, подтянутых ягодиц над водой. – То-то вы с братцем вцепились в меня мёртвой хваткой. Без Тейта чёрта с два вы найдёте сбежавшую невесту. Так что я для вас всё равно что собака-следопыт».

– Живее, мелочь!

Ну, да – мелочь, если учитывать, что обоим волкам едва достаю до груди.

Я подождала, пока Тибер скроется за деревьями, на всякий случай досчитала до сорока и бросилась к оставленной на берегу одежде, то и дело косясь в сторону густых зарослей. Вот картина будет, если ветки внезапно раздвинутся и в листьях мирты покажется знакомое нагловатое лицо. Но Тибер не обманул, не затаился в кустах, действительно ушёл в лагерь, и я спокойно смогла привести себя в порядок. Ну, как спокойно? В Запретном лесу, полном опасностей любых видов, быть начеку приходилось каждую секунду. Так что я выбежала из воды, лихорадочно натянула на мокрое тело джинсы и бесформенную толстовку брата. Обула его же потрёпанные кроссовки, на два размера больше необходимого. Спрятала остриженную голову под бейсболкой и нехотя поплелась на поляну, облюбованную братьями.

– А вдруг эта Тая уродина?

Вопрос Тибера заставил меня остановиться. Подслушать чужой разговор, особенно, если речь идёт о тебе, – милое дело.

Я присела на корточки – даже не знаю, почему? Наверное, чтобы стать ещё незаметнее, – и аккуратно раздвинула листья кустов.

Тибер расставлял вокруг будущего лежбища магическую сеть – розово-фиолетовая паутинка светилась, подобно рождественской гирлянде. Йен устраивал из хвои постель. Жаль, что редкие оборотни владели чарами трансфигурации. После трёх ночёвок на земле я мечтала о настоящем мягком матрасе.

– Говорят, они с Тейтем близнецы. – Из-за сломанного носа голос Йена звучал гнусаво. – Так что можешь прямо сейчас оценить, какой она будет, – оборотень коротко рассмеялся.

– То есть совсем-совсем похожи?

– Говорят, что да.

Тибер остановился и задумчиво уставился в темноту. Мерцающие фиолетовые нити стекали с рук и путались в листьях мирты.

– Тебя никогда не бесило то, что придётся делить Эке Ин со всей стаей? – спросил Йен, закончив с постелью и принявшись разводить магический костёр. Тот выглядел как настоящий, разжигался по тому же принципу, а чары не давали ему погаснуть или разгореться сильнее.

– Она истинная для всех, – пожал плечами Тибер.

– И тебе никогда не хотелось оставить её только себе?

– Быть собственником плохо. Это против законов стаи, – Тибер продолжал навешивать на кусты сеть, постепенно приближаясь к моему укрытию. Пора было обозначить своё присутствие, но хотелось дослушать разговор.

– Я, наверное, буду ревновать, – Йен опустился на ветки.

– Ревновать бессмысленно.

– Ты только представь: твою женщину, кроме тебя, будут иметь шесть мужчин.

– Это традиция и необходимость. Надо думать не о себе, а о благополучии клана. Меня больше заботит, если эта Тая всё-таки окажется уродиной.

– Вот, о чём точно не стоит переживать, – снова засмеялся Йен. – Уродина или нет, ты её всё равно будешь хотеть.

– Это и пугает.

Где-то далеко в тёмных зарослях неведомый зверь завыл пронзительно и страшно. От неожиданности я дёрнулась, и сухие ветки под ногами захрустели. Прятаться больше не было смысла, тем более Тибер со своей сетью почти дошёл до моих кустов.

Я вывалилась на поляну.

– Как всегда шляешься где-то вместо того, чтобы помогать, – Тибер окинул меня неприязненным взглядом.

– Да брось, Бер, можно подумать, тебе так нужна была его помощь. Тейт, устраивайся поближе к огню. Прохладно.

Костёр оборотни развели исключительно ради меня, хрупкого человека. Точнее, это был широкий жест Йена, наиболее заботливого из братьев.

Я предусмотрительно обошла Тибера по широкой дуге, не желая получить очередной грубый тычок, и присела у костра со стороны младшего волка.

– Ловушки расставлены. С защитной сетью тоже закончил. Вы спите. Я дежурю. Через три часа сменишь, – кивнул Тибер брату.

Устраиваясь на колючей хвойной постели, я чувствовала прожигающий взгляд. Тибер смотрел на меня и даже не скрывал этого. Да и от кого ему было прятаться? Йен обернулся зверем и отключился почти мгновенно.

Я положила руку под голову, закрыла глаза и принялась караулить сон. Не прошло и минуты, как за спиной раздались тихие, крадущиеся шаги. Свет от костра заслонила тень. Тибер нависал надо мной.

Что опять ему было нужно?

Глава 5

Пока Тибер пожирал меня, якобы спящую, взглядом, я обдумывала свой план. Эке Ин не всегда лишь проводница для чужой магии. У меня был дар, о котором знали только Тейт и отец. Дар предчувствовать опасность. В детстве в тайне от родителей я облазила Запретный лес вдоль и поперёк, изучила все пещеры и тропы, даже карту в уме составила. Интуиция помогала избегать монстров, чувствовать их приближение и обходить чудовищ десятой дорогой.

Тогда, лет в десять-двенадцать, я бегала среди деревьев, не осознавая грозящей опасности, в шестнадцать-восемнадцать – риск и связанный с ним адреналин меня пленили. Сейчас же я чувствовала власть. Здесь, в Запретном лесу, у меня было огромное преимущество. Я собиралась завести братьев в ловушку. Оставалось придумать, как самой выбраться целой и невредимой. А для этого надо было в первую очередь избавиться от ошейника с поводком.

Тибер наконец отошёл от меня. Слава богу! Под его тяжёлым взглядом я почти не дышала: чёртова тень давила на меня стотонной плитой.

Стоп.

Что такое? Почему стало так темно и холодно? Волк… потушил костёр? Зачем?

Я перевернулась на другой бок, забыв о том, что притворялась спящей.

Над дымящимися углями возвышался тёмый силуэт, окутанный лунным светом. В сумраке ярко горели оранжевые глаза.

– Огонь может привлечь зверьё, – пояснил Тибер, и, словно подтверждая его слова, темнота за спиной оборотня ожила – разразилась пронзительным воем.

Я вздрогнула. Стая Ненасытных бродила поблизости. Тибер, должно быть, тоже их чувствовал – самых свирепых и умных хищников на земле. Мы смотрели друг на друга, не шевелясь. Возможно, искать спасения в Запретном лесу было не такой хорошей идеей.

– Ушли, – сказал Тибер спустя мучительную вечность.

Это было не так, пусть среди деревьев и воцарилась гулкая тишина. Именно это ошеломительное отсутствие звуков говорило об опасности. Ночные птицы замолкли, испуганные близостью кровожадных чудовищ. Мелкие зверьки попрятались в норы. Даже ветер затаился и не шумел в ветвях.

Глядя Тиберу в глаза, я подняла руку и прижала палец к губам. Волк кивнул. Понял. Нет – скорее, решил отнестись к моему страху снисходительно. У него не было моего дара. Я же закрывала глаза и видела, как огромные, вечно голодные твари крадутся сквозь лес в поисках жертвы.

Треск. Вой. Звук погони. Тибер подпрыгнул. Йен проснулся. Верхушки деревьев в полукилометре от нас зашатались. Монстры почуяли добычу и рванули за ней, к счастью, уходя всё дальше и дальше.

– Что это было? – раздалось у самого уха.

– Какие-то крупные звери, – пожал плечами Тибер. Зрение привыкло к темноте, и теперь я различала его лицо. Белое и натянутое на череп резиновой маской.

– Ненасытные? – в голосе Йена сквозил суеверный страх.

Конечно, на ум  сразу пришла главная страшилка Запретного леса, но я-то знала: здесь, в этой дремучей чаще, обитают монстры и пострашнее.

– Необязательно, – Тибер поворошил палкой догоревший костёр. – Кто угодно мог быть.

– Что если Тая уже… – Йен скосил на меня взгляд. – Как мы вернёмся домой без Эке Ин?

– Мы её найдём, – Тибер сплюнул себе под ноги.

– Но что если она уже…

– Заткнись! – прошипел волк и впился в меня оранжевым взглядом: – Эй, жива твоя сестрица?

Я кивнула.

– Он бы почувствовал. У них связь. Так что засунь свою панику… сам знаешь, куда. Нечего меня бесить. Костёр больше не разжигаем.

Земля была холодной. Ветки, собранные в подобие походной постели, ситуацию не спасали, да ещё и спину кололи нещадно. Без спасительного жара костра ночь быстро напомнила о надвигающейся осени. Стуча зубами, я свернулась калачиком, спрятала руки между бёдрами и попыталась заняться самовнушением.

Мне не холодно. Не холодно. Не холодно.

Чёрт побери! Я сейчас себе почки отморожу!

Пока я всерьёз рассуждала о возможном воспалении лёгких, к спине прильнуло пушистое тело и окутало желанным теплом. На плечо опустилась меховая морда.

Йен снова пришёл на помощь!

Лежать, прижавшись к волчьему боку, было не только теплее, но и мягче. Я завозилась, устраиваясь удобнее.

И поймала злой, полный обжигающей ревности взгляд. Тибер смотрел на то, как Йен обнимает меня в зверином обличье, и стискивал кулаки. Крылья  носа раздувались,  мышцы на скулах подрагивали.

– Я устал, – сказал он. Подошёл к нам и грубо оттолкнул от меня брата. – Твоя очередь дежурить.

– Разве прошло три часа? – сонно пробормотал Йен.

– Прошло.

Боги, да у этого ревнивца даже руки дрожали от ярости!

– Давай-давай, шевелись. Занимай позицию.

– Иду я, иду. Хватит пихаться.

– За мелочь не беспокойся, – оранжевые глаза сверкнули жадностью. – Я не дам ему замёрзнуть.

От того, каким тоном это было сказано, всё внутри заледенело и рухнуло вниз.

Испуганная, я наблюдала за тем, как Йен, зевая и почёсывая поясницу, бредёт в сторону потухшего костра. Но тут обзор заслонили. Перед лицом возникла хмурая физиономия Тибера. Меня бесцеремонно развернули и прижали к себе спиной. На живот опустилась тяжёлая ладонь. В ягодицы ткнулся твёрдый внушительный член.

– Ты обуза. Слабый, никчёмный человечек. Только проблемы от тебя, – ушной раковины коснулось жаркое дыхание. Тибер шептал гадости, при этом намеренно задевал кожу губами. – Но не волнуйся. Я не дам тебе сдохнуть от холода. Ты нужен нам, чтобы отыскать твою безбашенную сестрицу. Она вернёт клану потерянную магию. Ради этого можно потерпеть твоё общество.

Не знаю, кому Тибер заговаривал зубы – себе или мне, – возбуждённый член у моей задницы с головой выдавал его заинтересованность.

Глава 6

Уснуть я, разумеется, не смогла. Лежала, вжатая в  мускулистую грудь, и боялась пошевелиться. Тиберу до спокойного отдыха тоже было  далеко. Сердце бешено колотилось в мою лопатку, член, прижатый к попе, красноречиво пульсировал. К этим неудобствам я привыкла, но тут рука на животе пришла в движение – скользнула под толстовку, под майку и принялась поглаживать голую кожу.

Я замерла. Перестала дышать.

Неужели волк не понимал, что переходит черту? Что его поведение выглядит однозначно? Или… понимал? Прощупывал почву? Пытался определить границы дозволенного?

Я замычала. Хотела протестующе крикнуть, но вовремя вспомнила о своей немоте. К счастью, более решительных действий не понадобилось. Рука исчезла. Снова легла на живот, но уже поверх ткани.

– Спи, – прошипел Тибер в затылок. – Шумишь тут.

– Ты бы волком обернулся, – заметил Йен, зевнув у погашенного костра. – Тейту было бы теплее. Что толку от человеческих обжиманий?

– Отстань. Тебя не спросили. Сам обернись – будешь лучше чувствовать угрозу.

Рука Тибера прижалась к моей талии крепче. Другая – скользнула под шею, вынудив устроить голову у оборотня на плече. После этого, на мой взгляд, поза стала неприлично интимной. Зато зубы больше не стучали от холода. Йен ошибался: даже в человеческих обжиманиях толк был. Температура тела волка в любом обличье не опускалась ниже сорока градусов. Казалось, спиной я прислоняюсь к горячей печке.

– Спи, – снова приказал Тибер, да только, вопреки его словам, я отчаянно сражалась с усталостью.

Нельзя было позволить себе отключиться раньше своего навязчивого поклонника. Это сейчас его рука расслабленно и неподвижно покоилась на моём животе, а усни я, кто даст гарантию, что та не скользнёт выше или ниже, снова не заберётся под одежду? А там у меня шокирующий сюрприз.

Но веки тяжелели. Спиной я чувствовала, как мерно вздымается при дыхании чужая грудь, и эта ритмичность, приятный жар вводили в  подобие медитативного транса. Глаза закрылись. Сопротивляться усталости стало бесполезно.

Во сне пришли воспоминания.

* * *

Я сидела на лекции по матанализу, когда телефон в сумке взорвался гитарными риффами.

Чёрт! Забыла выключить.

– Простите, – прошептала я и полезла в рюкзак. Пока  копалась там в поисках вопящего мобильника, к варварской музыке добавился не менее варварский вокал. Тейт опять в тайне сменил мелодию. Шутник чёртов.

Плохие динамики искажали звук, делали его дребезжащим. От рёва старого рокера уши сворачивались в трубочки, а телефон всё не находился.

Преподаватель остановил презентацию и наблюдал за моими судорожными трепыханиями, поигрывая лазерной указкой. Студенты хихикали.

Отчаявшись, я принялась выкладывать на стол содержимое рюкзака: зеркальце, расчёска, ключи, прокладка…

Ой. Вот это точно лишнее.

Трубка провалилась в дыру в подкладке, так что к тому моменту, как я её отыскала, терпение мистера Дженкеля достигло точки кипения.

– Тая, будьте добры, решайте свои дела в коридоре.

– Извините, – я сбросила вызов и отключила звук.

Спустя полминуты мобильный на тетради завибрировал входящим сообщением. Взглянув украдкой на мистера Дженкеля, распинающегося у доски, я провела пальцем по экрану.

Три пропущенных и одно смс от тёти Шейны.

«Тая, иди к воротам! Прямо сейчас! Тебя ждёт чёрная машина. Номер  HR/ PS 182».

– Извините, – схватив телефон и рюкзак, я выскользнула из аудитории, благо, мой стол находился аккурат возле задней двери.

В коридоре, прислонившись к стене, я набрала тётю Шейну. Из динамика тут же раздался взволнованный голос и не дал мне вставить ни слова.

– Тая, слава богу! Ты уже в машине?

– Нет. Что происходит?

– Иди скорее к машине! Скорее, слышишь? Ты идёшь? Некогда объяснять, – и она отключилась.

Я растерянно уставилась на треснувший экран – руки так и не дошли заменить защитное стекло.

Что случилось? Почему тётя Шейна на грани паники? После смерти родителей не припомню ни одного дня, выходящего за границы привычного распорядка. Наша с Тейтом жизнь всегда текла размеренно и неспешно, а теперь этот встревоженный голос в трубке, какая-то непонятная машина, ждущая меня у ворот, и дурное предчувствие, поднявшее голову.

За воротами, на другой стороне дороги, действительно припарковался чёрный автомобиль. Номер совпал, так что я подошла к машине и неловко остановилась у водительской дверцы.

– Мне сказали, что…

Лысый бугай за рулём высунул руку из окна.

– Телефон.

– Что?

– Телефон дай.

Происходящее всё больше напоминало абсурдный сон. Может, я и правда задремала на лекции? Матанализ вырубит кого угодно.

– Мобильник! – нетерпеливо рявкнул мужчина, и я опустила на его широкую ладонь телефон прежде, чем успела подумать о последствиях.

Те не заставили себя ждать: спустя секунду сотовый с треском впечатался в асфальт.

– Вы сдурели? Что вы творите! У меня же там…

– Быстро в машину! Все объяснения по дороге.

Глава 7

В салоне пахло хвойным освежителем воздуха и роскошью. Впервые я ехала в автомобиле премиум класса. Панорамная крыша, тонированные стёкла, удобные кресла из бежевой кожи, разделённые широким функциональным подлокотником. Дверцы были отделаны деревом и надёжно заблокированы. Я подёргала ручку. Предохранительный замок?

– Переоденься.

На заднее сиденье упал бумажный пакет с эмблемой местного супермаркета. Внутри аккуратной стопкой были сложены простые чёрные джинсы, толстовка, кроссовки, носки и даже бельё.

Я недоумённо покрутила в руках мужские серые боксеры.

– Серьёзно?

– Одевайся.

Тон, не терпящий возражений. Приказ, которому опасно не подчиниться. Глаза в зеркале заднего вида, отбивающие всякое желание задавать вопросы.

Но я всё же спросила:

– Можно своё бельё оставить?

– Нет. Бросай в пакет. Всё. Резинку для волос тоже.

– Давайте заедем на заправку. Я переоденусь в туалете.

Снимать трусы при постороннем мужике было как минимум неловко, как максимум – стыдно до жаркого румянца.

– У тебя пять минут. Не успеешь – выйду помогу.

Вот как. Всё настолько серьёзно?

– Тогда не смотрите.

Лысый демонстративно набросил на зеркало заднего вида платок.

Отлично. Пять минут, значит.

За окном проносились знаменитые футуристичные здания бизнес-центра – сплошь стекло и металл. Кое-где мелькали редкие зелёные островки разбитых у дорог клумб. Покосившись на водителя, я поспешно стянула джинсы и зашуршала пакетом.

– Трусы, – напомнил бугай.

У него глаза на затылке?

– И одежду не смешивай. Свою и новую.

Новую?

Справившись со штанами, я развернула толстовку и узнала её по крошечному пятну от маркера на груди. Тейт? Одежда была несвежей. Её словно вытащили из корзины для грязных вещей. В районе подмышек слегка пахло потом, хотя я бы предпочла едкий запах тётиного кондиционера для белья.

Зачем лысый распотрошил гардероб брата и решил устроить этот маскарад?

Ну, хотя бы боксеры были новые, с этикеткой. И на том спасибо.

Расстёгивая лифчик, я повернулась к водителю спиной. На всякий случай. Вдруг у лысого и правда на затылке третий невидимый глаз?

– Закончила?

– Почти.

Машина остановилась. Бугай забрал с заднего сиденья пакет с моими тряпками и бросил в багажник, туда же отправил рюкзак. Снова заглянул в салон.

Подождите-ка…

Зачем он надел на руку медицинскую перчатку?

Мамочки.

– Куда?

Попытка сбежать через противоположную дверь закончилась полным провалом. Закричать не дала зажавшая рот ладонь. Та самая, облачённая в латекс. В ноздри ударил резкий запах резины.

– Тихо. Бояться надо не меня.

Слова однако расходились с поступками. Как тут не бояться, когда мужская рука бесцеремонно оттягивает ворот толстовки, лезет в джинсы, скользит ниже и приподнимает штанины?

Не сразу я догадалась, что лысый проверяет, насколько добросовестно был выполнен приказ. На мне не осталось ни одной своей вещи. Даже упомянутая резинка для волос отправилась в пакет.

Когда понимаешь чужие мотивы, страх отступает. Я-то испугалась, что меня собрались износиловать. Вот прямо здесь, на заднем сиденье припаркованной на обочине машины. Да-да, на дороге с оживлённым движением. Недалеко от здания суда.

Страх не всегда в ладах с логикой.

– Не укусила, молодец.

Чёрт! А ведь и правда можно было попытаться укусить!

Меня укололо острое чувство стыда за свою беспомощность.

– Держи, – перед лицом возник пузырёк с бесцветной жидкостью. Флакон как флакон, стеклянный, пузатый, с белой трубочкой распылителя. В таких продавались духи не самых дорогих марок. Я нажала на кнопку и принюхалась. Сера?

– Что это?

– Обработай каждый участок тела и вотри в голову. Если не хватит, дам ещё. Поняла?

Я кивнула, с сомнением повертев в руке склянку: ни этикеток, ни прочих опознавательных знаков.

– Так для чего это надо?

– Чтобы временно заглушить твой личный код.

– Код? Какой код?

– Запах, – лысый закатил глаза, и добавил уже привычное: – Быстро.

Вопреки ожиданиям, жидкость во флаконе не была липкой и по консистенции напоминала воду, зато источала такое зловоние, что я несколько раз закашлялась. Одной бутылочки предсказуемо не хватило, лысый достал из бардачка и бросил мне на колени вторую, идентичную.

– В волосы втирай тщательнее.

Я старалась, да только загадочное зелье высыхало мгновенно, испарялось прямо с пальцев.

– Экспериментальный образец С-7 перебьёт твой природный код. Но эффект временный. Через сутки запах начнёт возвращаться.

Всё это я уже поняла. Хотелось бы получить ответы на другие вопросы. Например, какого чёрта меня забрали с лекции, заставили обмазаться какой-то гадостью, одели в вещи брата и теперь везли по дороге, ведущей в аэропорт? Может, конечно, совпадение, но…

– Мне кто-нибудь что-нибудь объяснит?

Лысый дёрнул плечом. Наши взгляды встретились в зеркале заднего вида.

– Слышала о Серой Триаде?

Конечно, слышала. Территория города была поделена между волчьими кланами, самые могущественные из них – Серая Триада и Чёрный коготь. Криминальные семьи постоянно воевали за сферы влияния. По телевизору то и дело мелькали новостные сводки о жестоких погромах, поджогах, перестрелках и неопознанных трупах. На этом знания простых обывателей заканчивались.

– А про Эке Ин слышала?

Я помотала головой.

– Про истинных?

– Ну… это женщины, которых волки нежно любят всю жизнь, защищают любой ценой и считают своими идеальными парами?

Лысый рассмеялся:

– Забудь эти романтические бредни. Эке Ин –  женщина, секс с которой увеличивает магическую мощь. Её запирают дома и подкладывают под всех волков, которые имеют в стае хоть какой-то вес. О любви речи не идёт.

Смутная догадка шевельнулась на задворках сознания, и во рту разлился горький вкус желчи. Неужели…

– Это я? Эке Ин? Вы везёте меня к вожаку Серой Триады?

Взгляд невольно метнулся к дверной ручке. Судя по тому, в какое смазанное пятно сливался за окном лес, скорость была чудовищной. Выпрыгивать из машины на ходу – чистое самоубийство. Плохая идея. Да и предохранительные замки не позволят.

Лысый отвернулся от дороги и посмотрел на меня, держа руль одной рукой.

– Мы едем в аэропорт. Я спасаю тебя от участи общей подстилки. Или есть возражения? Хочешь отвезу к волкам? Хочешь?  Они не позволят тебе учиться. Закроют в спальне и заставят трахаться и рожать. Как тебе перспектива?

– Ужасная, – я опустила взгляд.

– Тогда будь послушной. В боковом отсеке ножницы, зеркало и пакет.

Глава 8

С копной чёрных, как смоль, волос я рассталась без сожаления. Не такая уж роскошная грива, чтобы лить слёзы, когда есть другие, более серьёзные причины для волнений.

– Значит, по моему следу уже кого-то пустили?

– Двоих головорезов из верхушки. Самых сильных альф стаи. Едва успел тебя перехватить.

Пакет с остриженными волосами отправился туда же, куда и одежда – в багажник. Я задумчиво рассматривала свои руки без маникюра и благодарила природную лень: третью неделю откладывала поход в салон. Пришлось бы сейчас лихорадочно отколупывать от ногтей розовый лак.

– Запомни. Если что ты – Тейт. Твой брат. Поняла?

– С ним всё в порядке?

– В порядке.

– А с тётей? Где они?

– Их спрятали.

Выругавшись, лысый резко выкрутил руль: перед машиной выбежала лиса, ещё секунда – и попала бы под колёса.

– В какую страну я полечу?

Ответом стал оглушительный треск металла. Я не сразу поняла, что случилось. Сильнейший удар заставил впечататься лицом в спинку переднего кресла и болезненно приложиться о подголовник.

Опять какое-то дикое животное выпрыгнуло на проезжую часть? Или водитель-лихач неожиданно вылетел на встречку?

В первую секунду я подумала, что лысый ударил по тормозам, попытавшись избежать столкновения. Но машину снова тряхнуло. В этот раз я успела выставить руки вперёд, иначе одной шишкой не отделалась бы.

Нас таранили!

Господи боже, сзади нас таранил чёрный хромированный монстр без опознавательных знаков. За тонированными стёклами угадывались два силуэта.

– Ты – Тейт, – бросил лысый и, судя по тому, как рванула вперёд машина, вдавил педаль газа в пол.

Сон. Это какой-то безумный сон. Я сплю. Сейчас ущипну себя – и увижу потолок своей комнаты, подвесной светильник в виде трёх алюминиевых колец.

Не может такого происходить в реальности. Не со мной точно.

Но кошмар не заканчивался, сколько бы я себя ни щипала. Мотор надрывался, ревел. Лысый матерился и давил на газ. Шины визжали. Чёрное чудовище снова и снова било легковушку в зад, заставляя меня подскакивать на сиденье и чувствовать себя будто внутри чёртовой детской погремушки.

– Ты – Тейт, – повторял лысый в перерывах между толчками и забористыми ругательствами. И напоминал, будто я могла забыть: – Тейт немой. Ни звука, ясно?

Я кивала, в ужасе держась за подголовник переднего кресла и то и дело вписываясь в него лбом.

Машина гремела так, словно готовилась начать разваливаться на части. Лысый выжимал максимальную скорость, но не мог сбросить преследователей с хвоста. Казалось, ещё чуть-чуть – и джип с огромными колёсами, мощным квадратным бампером, широкой радиаторной решёткой подомнёт нас под себя. Раздавит, как букашку.

Каждую секунду я ожидала выстрела. Того, что стекло за спиной разлетится с пронзительным звоном и пуля, пролетев через весь салон, пробьёт ветровое. Почему-то воображение настойчиво рисовало эту картину: сыплющиеся на сиденье осколки, свист маленького смертоносного снаряда, круглая дырка в паутине трещин. Это ведь бандиты за нами гнались. Головорезы Серой Триады. А они, всем известно, чуть что – хватались за оружие.

Но незнакомцы в брюхе чудовища не спешили открывать огонь. Только раз за разом с ослиным упрямством долбили легковушку в зад. В какой-то момент наша машина несколько раз дёрнулась и стала как вкопанная. Из-под капота повалил чёрный дым.

–Проклятые маги! – лысый в отчаяние ударил по рулю.

Сквозь заднее стекло я в панике наблюдала, как открываются двери монструозного джипа. Как на дорогу выходят двое – высокие, угрожающие, затянутые в чёрное. Приближаются к нам. Достают из-за пояса пушки.

– Молчи, – лысый потянулся к бардачку, сжал что-то в кулаке.

В салон просочился запах гари. За лобовым стеклом было черным-черно от дыма.

Один из волков Серой Триады обошёл машину и наставил на водителя ствол. Другой – бородатый, мощный – распахнул заднюю дверцу и без лишних слов выволок меня наружу. Взялся за козырёк бейсболки и грубо сдёрнул её с моей головы. Какое счастье, что я успела обрезать волосы.

В висках вместе с кровью загрохотала мысль: зелье, действительно ли загадочный образец С-7 заглушил природный запах? Тем временем волк наклонился к моему лицу и принюхался.

– Кто это?

– Тейт. Брат Таи, – раздалось со стороны водительского сиденья. Лысый скалился и напоминал зверя, загнанного в угол. – Ловко мы вас обманули. Эке Ин уехала в другой машине. Она уже далеко. Выкусили?

– Где? – потребовал бородач и снова принюхался. Буквально ткнулся носом в мой остриженный висок. – Пахнет, как в той комнате.

Они успели побывать у нас дома? В душе взметнулось беспокойство за тётю Шейну и брата. Не солгал ли лысый, сказав, что они в безопасности, надёжно спрятаны?

– Где она? – повторил второй волк, с лёгкой щетиной, и потряс направленным на лысого пистолетом.

– Не знаю. Никто не знает.

– Выходи. Медленно и без глупостей.

Лысый взялся за дверную ручку. Волк отошёл, продолжая держать его на прицеле. Одна нога водителя опустилась на асфальт, потом другая – и тут переднюю часть машины, от капота до задних кресел, окутало плотное алое облако.

– Какого чёрта?

Где-то там за непроницаемой красной завесой послышался  звук недолгой борьбы. Затем оглушительно грянул выстрел.

Глава 9

Кажется, меня вырубили. Но сделали это на удивление аккуратно. Точно не ударом по голове, потому что очнулась я легко и не чувствуя боли.

Связанная, я лежала на заднем сиденье волчьего джипа – благо, не в багажнике – и не спешила сообщать похитителям о том, что пришла в сознание.

У оборотня за рулём – того, что подрался с лысым, – нос распух и сделался похожим на огромную красную картофелину. Из ноздрей торчали жгутики ваты. Под глазами наливались отёки. Бородатый говорил по телефону:

– Да, были у неё дома. Кто-то уничтожил все следы Эке Ин. Да, верно. Остались только запахи её тётки и брата. Не знаю, чем были обработаны поверхности. Найдём её. У нас заложник. Брат. Сдастся как миленькая.

Как бы тихо я себя ни вела, изменившийся ритм дыхания меня выдал. Бородач сбросил вызов и обернулся. Посмотрел оценивающе и немного брезгливо.

– Знаешь, где твоя сестрица?

Я помотала головой.

– Верёвки не жмут? – прогнусавил волк со сломанным носом. – Меня зовут Йен, это, – он кивнул в сторону пассажирского кресла, – мой брат Тибер. Мы не причиним тебе вреда.

– Если будешь сотрудничать, – жёстко уточнил бородач.

– Хэй, не пугай пацана, – Йен послал мне ободряющую улыбку. Даже окровавленный, с отёком на пол-лица он выглядел располагающе и не страшно. И под всем этим наливающимся красным ужасом наверняка был ослепительно красив.

«Эй, он только что убил человека практически на твоих глазах, – напомнила я себе. – Или ранил».

Тем не менее Йен, в отличие от Тибера, меня не пугал.

«Совсем как добрый и злой полицейский. Ну, в моём случае – бандит».

Я открыла рот. Вспомнила, что Тейт не говорит, и растерянно замерла. Брат всегда носил в кармане блокнот или использовал приложение для заметок на телефоне. Мой мобильный, благодаря лысому, приказал долго жить, ручка с тетрадями остались в багажнике брошенного седана, да и запястья были крепко связаны. Со скованными руками сложно воспользоваться виртуальной клавиатурой, тем более – что-то написать.

– Чего молчишь? Язык проглотил? – бородач, Тибер, развернулся ко мне всем корпусом. Оба – и пассажир, и водитель – легкомысленно пренебрегали ремнями безопасности. Я представила, как мы попадаем в аварию и волки разбивают лбами ветровое стекло. Представила и остро пожелала, чтобы так и случилось.

– Не хочешь отвечать – твоё дело.

– Может, он в шоке? – предположил Йен.

– Отвезём его вожаку. Пусть решает, что с ним делать.

Широкая мужская рука крутанула руль, машина пересекла белую разделительную линию разметки и поехала в обратном направлении. За окнами зелёным пятном стремительно проносился лес.

К вожаку? В логово Серой Триады?

Паника захлестнула удушливой волной. Как будто невидимая рука сжала горло, перекрыв кислород, а ещё одна – стиснула в кулаке сердце.

Если верить словам лысого, спустя сутки эффект от зелья – загадочного образца С-7 – сойдёт на нет. Волки почувствуют аромат истинной – и я больше не смогу водить их за нос, а значит…

«Они не позволят тебе учиться. Закроют в комнате и заставят трахаться и рожать. Как тебе перспектива?»

Каково это – быть женой целой стаи, принимать в день по несколько любовников? Превратить жизнь в круговорот сменяющихся тел? Не знать ничего, кроме чужой похоти? Не видеть мира за пределами собственной спальни? День за днём наблюдать из окна один и тот же не меняющийся пейзаж. Рожать каждый год…

Мог ли лысый утрировать? Неужели они и правда не будут выпускать меня из комнаты и только…

От ужаса резко, нестерпимо захотелось в туалет. Проклятие! Ещё и эта необходимость притворяться мужчиной. Причём немым.

Надо было как-то привлечь к себе внимание и донести суть проблемы.

Чёрт-чёрт-чёрт!

Если они сейчас же не остановятся и не выпустят меня в кустики…

Я замычала и для пущего эффекта добавила интенсивные трепыхания – проще говоря, исступленно забилась в своих путах.

– В чём дело? – братья наблюдали за мной с недоумением.

Связанная, я даже не могла воспользоваться языком жестов – только дёргалась и таращила глаза.

– У него что… припадок? Этот – как его? – приступ эпилепсии? – предположил бородач, и я мысленно хлопнула себя по лбу.

– При эпилепсии должна пена изо рта идти. Кажется, – Йен сбавил скорость. – И это… непроизвольное мочеиспускание.

Тибер скривился, а я замычала ещё громче, активнее закивала.

– Хочешь в туалет?

О боги, да! Слава господи! Да-да!

– Ты что… немой? Говорить не можешь? – догадался бородач и трижды нарисовал в воздухе напротив своего рта круг.

Я продолжала кивать, словно безумный глиняный болванчик. Затем показательно сжала бёдра.

– Ясно-понятно. Повезло нам, – Тибер почесал бороду. – Когда там ближайшая заправка?

– Через десять километров.

– Потерпишь? Или в кусты?

В кусты мне было нельзя – это я поняла совершенно отчётливо. Кто-нибудь из похитителей обязательно увяжется следом – вдруг заложник решит сбежать? – и вряд ли согласится развязать мне руки и отвернуться.

Я замычала, кивнула в сторону ветрового, что на моём личном языке немых означало «едьте дальше», но Тибер понял по-своему.

– Тормози. Пацану не терпится.

Чёрт!

Чёрт-чёрт-чёрт!

Глава 10

– Иди давай.

Тибер вытащил меня из машины, как куль с грязным бельём, и предсказуемо не стал развязывать руки. Я посмотрела в сторону молодого леса и не заметила ни одних достаточно густых кустов.

– Иди, – меня грубо толкнули в спину.

Я протестующе замычала и не двинулась с места – упёрлась как вкопанная.

– Может, мы всё-таки неправильно его поняли? – предположил Йен с водительского кресла.

Я снова стиснула бёдра, прижала связанные руки к паху и начала красноречиво пританцовывать.

– Как это можно  понять иначе? – раздражённо показал на меня Тибер. И снова повторил: – Иди давай.

Я помотала головой.

– Мне что тебя нести?

– А может, он нас не слышит? Может, он это… ещё и глухой? Как это… глухонемой, вот! – Йен вскинул палец вверх, будто озарённый гениальным открытием.

Тибер подошёл ко мне близко-близко и медленно, по слогам произнёс:

– Ты. Нас. По-ни-ма-ешь?

Рассчитывал, что, если я не услышу, то прочитаю вопрос по губам?

Я закатила глаза, потанцевала ещё немного и полезла в машину.

– Едем на заправку, – вздохнул Тибер.

В туалетную кабинку на заправочной станции меня пустили одну, но руки развязать отказались, так что я застряла там надолго. Волки успели трижды побарабанить в дверь, пока я возилась с молнией на штанах. Трюки, которые я выполняла рядом с унитазом, вполне можно было назвать акробатическими.

– Больше тебе ничего не надо? – спросил Тибер, когда мы снова уселись в джип. – Тогда в Логово.

Опять паника взметнулась в душе. Полоснула ножом по горлу. Не могла я позволить отвезти меня к вожаку – туда, где обман быстро раскроется, а путей к отступлению не будет.

Мотор чёрного монстра утробно затарахтел, и машина тронулась. Я подскочила на сиденье и потянулась к водителю.

– Что такое? – дёрнулся Йен.

Его опухшее, разбитое лицо навело на мысль. В голове вдруг стало ясно и тихо, как если бы всё лишнее, ненужное, мешающее думать отступило на задний план. Шестерёнки разума пришли в движение, генерируя идею за идеей, перебирая их и отбрасывая, пока одна, самая удачная, не вспыхнула перед внутренним взором неоновым транспарантом. Ясно, чётче, чем синяки и отёки на лице Йена, я увидела лес, но не тот, что тянулся частоколом вдоль обочины. Другой. Огороженный сеткой с красными табличками, предупреждающими об опасности. Запретный.

Да, я смогу это сделать. Завести братьев в ловушку. Освободиться от похитителей. В конце концов, чем я занималась большую часть сознательной жизни? Испытывала свой дар, играя в прятки с чудовищами гиблой чащи.

Я показала на мобильный телефон, который один из братьев положил на приборную панель.

– Хочешь позвонить? Нет.

Я помотала головой и повторила предыдущие манипуляции, только в этот раз дополнительно изобразила, как пишу что-то в воздухе.

– Хочешь нам что-то сказать? Набрать сообщение? – догадался Йен.

Бинго!

Я кивнула.

– Надо купить ему блокнот, – Тибер порылся в бардачке, выудил оттуда простую шариковую ручку, затем достал из бумажника товарный чек. Протянул то и другое мне, видимо, предлагая написать всё, что я собиралась, на чистой стороне кассового талона.

Отлично.

Кое-как пристроив на колене клочок бумаги, я коряво вывела: «Знаю, где Тая».

Три коротких слова произвели фурор. Волки переглянулись. Йен сбавил скорость и остановился, вырулив на обочину.

– Знаешь, где твоя сестра? – две пары горящих глаза, казалось, пытались пробурить во мне дыру и добраться до тайных мыслей.

Я закивала.

– Где?

Я вернулась к товарному чеку и под написанным ранее старательно накарябала: «Прячется в Запретном лесу».

Новая информация заставила похитителей зависнуть не на одну минуту. Насколько же комичное у них было выражение лиц! Я бы посмеялась, если бы от страха в горле не застрял ком.

– В Запретном лесу? – Тибер нервно почесал бровь. – Ты уверен?

Место на листочке закончилось, пришлось писать на обратной, заполненной стороне: «Да. Прячется в заброшенной хижине».

– Там есть хижина?

Удивительно, но в этом плане я не солгала. В чаще монстров действительно имелась одинокая, покрытая мхами и папоротниками сторожка. Я наткнулась на неё в детстве. С тех пор домик ещё больше обветшал и сдался природе. Ступеньки крыльца провалились, сквозь фундамент и крышу проросло дерево.

– И ты можешь показать дорогу?

– Неужели мы действительно сунемся за ней туда? – Йен встревоженно побарабанил пальцами по рулю.

Страх, нет – ужас читался на лицах обоих волков, хотя те и отчаянно старались его скрыть.

– Может, вернуться в Логово за подкреплением?

Душа моя ушла в пятки, но, хвала всем богам, Тибер сказал:

– Знаешь… в таком месте, чем тише себя ведёшь, тем лучше. Маленькой компанией шансов выжить больше, чем толпой, пусть даже вооружённой до зубов. Тем более надо скорее вытаскивать оттуда эту безбашенную девицу. Пока её кто-нибудь не задрал. На счету каждая секунда. Пока доберёмся до Логова, пока всё объясним, пока соберём отряд, спасать, возможно, уже будет некого. Сколько времени беспомощная баба продержится в Запретном лесу одна? Надо спешить. Пойдём двоём, – волк бросил на меня короткий нечитаемый взгляд и поправился: – Втроём. Покажешь дорогу.

Глава 11

Разбудил меня почти забытый запах жареного мяса. Желудок отозвался на него голодным урчанием, и рот мгновенно наполнился слюной. Пока я спала, кто-то из братьев отправился на охоту и раздобыл к завтраку трёх жирных зайцев. Один уже поджаривался на самодельном вертеле, равномерно покрывался восхитительной коричневой коркой. Жир капал в огонь, и тот трещал, разбрасывая вокруг горящие искры. Две другие тушки дожидались своей очереди,  насаженные на прутья.

Готовкой занимался Йен, Тибер аккуратно снимал с кустов защитную магическую сеть и растворял между ладоней. Солнце ярко, ослепительно било в глаза, золотило иголки хвой, придавало лесу сказочность, в то время как ночь и лунное мерцание делали его таинственным и зловещим. Сейчас же страхи, охватившие нас в темноте, казались несерьёзными и надуманными. Сложно было поверить, что мы в самом сердце дремучей чащи, полной кошмаров.

– Есть иди.

Тибер, как обычно, был груб. Теперь, когда чары почти развеялись и мой природный запах сводил волчье обоняние с ума, настроение Тибера скакало со скоростью бильярдного шара при катрбане. Пока губы шептали гадости, руки тянулись погладить и приласкать. Причём оба желания – хамить и щупать – казались в равной степени безотчётными.

Я устроилась у костра. Ночью разводить огонь было опасно: дым разносился ветром и мог легко привлечь внимание хищников. Днём чудовища уходили глубже в чащу, прячась от солнечных лучей.

Заяц, приготовленный Йеном, был выше всяких похвал – нежный, сочный, пусть и сыроватый в некоторых местах. В очередной раз облизывая пальцы и урча от удовольствия, я поймала тяжёлый, тёмный взгляд Тибера. Тот смотрел с откровенным желанием, с похотью, явной настолько, что её заметил бы даже Йен, приди ему в голову повернуться к брату. Но младший волк был занят едой и тем, что выбирал для меня лучшие куски мяса.

Глядя Тиберу в глаза, я медленно провела языком по нижней губе – сама не знаю, зачем. Захотела подёргать опасного хищника за усы?

Простое действие, но какой оно произвело эффект!

Тибер сглотнул и неосознанно отзеркалил мой жест – облизнулся. Глаза – золотисто-карие при обычном освещении – вспыхнули жадным пламенем. Волк бросил на брата короткий взгляд. С ужасом и восторгом я поняла: если бы не присутствие Йена, лежать мне на траве с раздвинутыми ногами.

Или на животе, кверху задницей.

Мысль отрезвила.

Не играй с огнём, Тая. Не играй с огнём. Не тряси перед голодным зверем ароматным стейком. Если Тибер узнает, кто ты, лежать придётся не только под ним – под всей стаей. Ночь за ночью.

– Когда мы наконец доберёмся до той хижины? – спросил Йен. – Ты говорил «день пути», а мы блуждает уже третьи сутки.

Вопрос, которого я ждала и страшилась, прозвучал. На лице Тибера проступила жёсткость, как если бы он начал догадываться, что его водят за нос.

Нельзя было допустить, чтобы меня заподозрили в обмане. Слишком многое стояло на кону. Моя свобода. Моя жизнь.

Я потянулась к блокноту и написала: «Плохо помню дорогу. Немного заблудился. Но знаю, как вернуться на маршрут».

Прочитав, Тибер раздражённо смял бумажку в кулаке. Глянул так, что стало ясно: мой план срочно требовал корректировки. Надо было как можно скорее вернуть потерянное доверие. Пока мучительное желание Тибера трахнуть меня не превратилось в злую потребность растерзать в клочья.

Взвинченный долгим воздержанием хищник опасен вдвойне. Зверь, который долго не получает то, чего  хочет, легко слетает с катушек.

Пальцы затряслись. Пришлось спешно прятать за спиной дрожащие руки.

Думай, Тая. Думай, что делать, иначе искра сомнения в глазах Тибера перерастёт в уверенность.

Как тогда, на заправочной станции, мозг заработал на всю катушку и подбросил идеальное решение проблемы.

Соблазнить.

Приручить.

Тем, с кем крутят роман, доверяют. С них, возможно, даже снимают магические ошейники. Завести в ловушку того, кто не ждёт от тебя подвоха, проще простого.

Одна сложность: Тибер уверен, что я парень, а раскрывать свою личность мне пока нельзя. Готов ли волк вступить в отношения с мужчиной? Смогу ли я встречаться с ним, не выдавая своего секрета?

Попробую пока просто построить глазки. Не потащит же Тибер меня сразу в постель.

С этой мыслью я кокетливо взглянула на волка из-под стыдливо опущенных ресниц. Ох, зря я это сделала. Зря. В тот момент я ещё не понимала, в какую авантюру ввязываюсь.

Глава 12

Тибер

Мальчишка, брат Таи… Сколько ему было? Девятнадцать? Двадцать? Почему Тибер постоянно о нём думал? Почему не мог пройти мимо и не задеть плечом?

Бесит!

Эти серьёзные карие глаза. А взгляд? Испуганный. Настороженный, как у добычи, загнанной в угол. Но в то же время цепкий, решительный, словно безобидная с виду жертва готовилась выпустить острые когти.

Тейт что-то скрывал. Тибер чувствовал. В груди ныло, свербило. Можно было назвать это ощущение, не дающее покоя ни днём, ни ночью, волчьим чутьём. Интуиция редко его обманывала. А сейчас вопила так, что закладывало уши.

Что-то было не так с этим немым пацаном. Что-то в его жестах, взглядах, движениях – во всей сложившейся ситуации сильно тревожило Тибера. Понять бы, что именно.

Бесит!

О, чёрти из преисподней, как же он его бесил! Этой своей хрупкостью и изящностью. Этой невыносимой, совершенно возмутительной привычкой, задумавшись, закусывать нижнюю губу. Когда Тейт так делал, у Тибера перехватывало дыхание и мелко неприятно дрожали руки.

Как же хотелось в этот момент скрутить вредного мальчишку и со злостью впечатать в дерево! Или повалить на землю. Зарыться носом в волосы на загривке и вдыхать, вдыхать восхитительный аромат.

Стоп!

Он действительно об этом подумал? В самом деле представлял, как обнюхивает, вжимая в сосновый ствол, мужчину? Мужчину!

Тибер отвесил себе мысленную затрещину. Запустил бы и кулаком в лицо по-настоящему, если бы это помогло поставить мозги на место.

Чёртов Тейт! Залез ему в голову и застрял там, подобно раковой опухоли. Завладел мыслями. Сосредоточил на себе всё внимание. Тибер только о нём и думал. Бил себя по рукам, что тянулись коснуться гладкой кожи, белой, как луна. Неосознанно принюхивался всякий раз, когда мальчишка проходил мимо. Едва сдерживался, чтобы не шлёпнуть ладонью по аппетитно покачивающейся попе.

Аппетитно?

Так он сказал?

Аппетитно покачивающейся?

О, Господи! Да он сбрендил! Рехнулся! Совсем поссорился с головой?

Аппетитно покачивающаяся попа. У мужика.

Нужно было скорее найти Эке Ин и избавиться от нездорового наваждения. Трахнуть её прямо на холодной твёрдой земле. Сильно, долго, ко взаимному удовольствию. Вытравить из сознания образ нежного паренька с маленькой задницей и испуганными глазами.

Как он его злил!

И жопа эта упругая, и вызов во взгляде, и ресницы длинные, как у бабы, – всё будило в Тибере тёмную неконтролируемую ярость. Но больше всего бесило, когда Йен начинал всячески обхаживать пацана. Вертелся вокруг, предлагал согреть, постель ему из веток сооружал.

«Тебе не холодно, Тейт?»

«Ты не устал?»

«Вот, возьми этот кусок мяса, он меньше подгорел».

Фу! Ворковал с ним, как с девкой.

Воспоминания заставили Тибера до хруста сжать кулаки.

Сам он тоже хорош! Зачем поплёлся подглядывать за Тейтом, купающимся в озере? Волновался? Боялся, как бы из воды не выпрыгнуло чудовище и не оттяпало пацану голову?

Врать себе было последним делом. Отнюдь не беспокойство о чужой безопасности заставляло Тибера прятаться в кустах. А что тогда? Желание полюбоваться голым парнем?

«Я нормальный», – в последнее время Тибер повторял это, как мантру. Сто раз на дню.

Тейт ему безразличен. Не интересен совсем. И ночью Тибер обнимал его, потому что пытался согреть. И под одежду лез по той же причине.

Проклятие! Он почти убедил себя в этом! Почти убедил, а потом мерзкий мальчишка взял и слизал мясной сок с пальцев. Засунул их в свой сладкий порочный рот. Провёл языком по коже. И вся кровь, какая только была в теле Тибера, устремилась прямиком в пах. Член встал. За секунду. Резко и болезненно. Натянул штаны. Пришлось менять позу, чтобы очевидное возбуждение не бросалось в глаза.

С каменным стояком убеждать себя в полном равнодушие к Тейту стало проблематичнее.

Да ещё и стервец подбросил дровишек в огонь: сначала словно засмущался, а потом посмотрел из-под кокетливо опущенных ресниц. Да он с ним флиртовал, поганец!

Или… Тиберу показалось? С какой стати брату Эке Ин строить глазки брутальному мужику?

– Поели? Надо собираться. – Йен приканчивал последнюю припасённую банку бобов. Три другие они вскрыли вчера – на завтрак и на ужин. Подогрели на дымящихся углях и с удовольствием опустошили с вяленым мясом из вакуумной упаковки. В рюкзаках ещё оставалось несколько консервов, пакет картофельной гадости – любимых чипсов Йена и литр воды. Какая удача, что по дороге от заправки попался не только супермаркет, но магазин для туристов, и Тибер догадался купить специальный фильтр с помпой. Как чувствовал, что поход затянется. Теперь можно было свернуть к озеру и заполнить две опустевшие бутылки, которые они сохранили как раз для этих целей.

– Я наберу воды, – Тибер поднялся на ноги и буквально сбежал с поляны, где они разбили временный лагерь. Позорная капитуляция – вот, как это называлось. Смотреть на Тейта, облизывающего пальцы, не осталось никаких сил. Надо было справиться с возбуждением, немного посидеть в одиночестве и прийти в чувства.

На берегу Тибер опустился на камень, погрузил шланг насоса в озеро и принялся с помощью помпы прокачивать воду через фильтр.

Перед глазами стоял проклятый Тейт. В ушах звучало эротичное урчание, с каким тот поедал приготовленное на костре мясо. Ноздри забивал аромат его кожи. Пацан пах странно. Сквозь крепкий мужской запах пробивался другой – тонкий, сладкий, манящий. Он был слаб, едва ощутим, но кружил голову, как бутылка абсента.

Тибер быстрее и быстрее качал воду, будто пытаясь обогнать мысли. Заставить себя не думать. Не вспоминать.

Красивый гад.

Рот, глаза, скулы. А как смотрит? Особенно, когда опускает эти свои длиннющие опахала.

Идиот! С каких пор ты оцениваешь внешность мужиков, находишь их привлекательными?

От злости Тибер едва не оторвал ручку насоса. Зато член обмяк и перестал натягивать штаны. Можно было возвращаться в лагерь. Отправляться на поиски безбашенной сестрицы Тейта.

Тибер перестал мучить помпу, перелил воду в бутылки и упаковал всё в рюкзак. Короткая передышка пошла на пользу: он почти успокоился, почти взял себя в руки, усмирил внутренних демонов.

Ровно до того момента, как раздвинул ветки кустов и увидел, что творится на поляне.

Ревность, чёрная, обжигающая, затопила душу. Хлынула через края. Бешеный пёс внутри Тибера сорвался с цепи.

Глава 13

Тибер

Йен и Тейт сидели на хвойной подстилке спиной к Тиберу. Сидели близко. Почти в обнимку. Плечи и склонённые головы соприкасались. Засранцы разговаривали. То есть говорил Йен – отвечал на вопросы, которые мальчишка писал в блокноте. Занятые милой беседой, они не замечали ничего вокруг.

От ярости Тибер аж задыхался. И бесился ещё сильнее, потому что для гнева не было объективных причин. Ну, болтают эти двое и что? Ему-то какое дело?

Правильно?

Нет!

С ним, Тибером, дерзкая мелочь становился не только немым, но и глухим. Обходил волка за два метра и только бросал в его сторону опасливые взгляды. А с Йеном расцвёл – строчил что-то в своём блокноте, внимательно слушал, улыбался.

Какого дьявола, спрашивается? Что это за дружеские посиделки?

– Всё в порядке. Уже не болит, – сказал брат, прочитав вопрос. –  Перегородка сдвинулась, но это ерунда. У оборотней отличная регенерация.

Что? Мелочь интересовался самочувствием Йена? Серьёзно? Беспокоился о его сломанном носе?

Захотелось со всего размаха впечатать кулаком в дерево.

Тейт закончил писать, и брат снова склонился над блокнотом.

– Чем дольше клан обходится без истинной, то медленнее идёт регенерация. Когда найдём Эке Ин, несерьёзные пулевые будут затягиваться за сутки, а переломы, такие как этот, – срастаться за пару часов.

Тейт поднял голову. Повернулся к Йену, и их носы почти соприкоснулись.

Тибер сжал кулаки. Захрустел сухими ветками, привлекая к себе внимание, и паршивцы отпрянули друг от друга.

– Идти пора, – получилось грубее, чем хотелось. При всём старании не удавалось держать эмоции в узде, и это подбрасывало дров в топку раздражения. – Надеюсь, сегодня мы найдём твою хижину. Иначе…

Что «иначе» Тибер не знал, поэтому не договорил. Тем более неозвученная угроза сильнее распаляла воображение. Пусть теперь думает, переживает, что с ним сделают, если к вечеру они так и не набредут на обещанный дом.

Лицо Тейта побелело, и Тибер удовлетворённо кивнул сам себе.

Шли долго. Хвои росли всё гуще, сучья над головами сплетались плотнее, и солнечный свет под кроны почти не проникал. За пределами леса царил ясный  день – в чаще всегда было сумрачно и казалось, что время близится к вечеру. Контраст ощущался особенно сильно, когда они пересекали очередную поляну, купающуюся в солнечных лучах, а потом снова ныряли в зеленоватую полутьму деревьев.

Лес для оборотней был, как для рыб вода, но от этого конкретного у Тибера по спине бежали мурашки. Слишком здесь было мрачно и тихо. Словно птицы и мелкие зверьки чувствовали опасность и не издавали ни звука.

Оборотни тоже старались не шуметь. Постоянно оглядывались. Держали под рукой пушки. К счастью, в патронах недостатка не было: в секретном отсеке джипа всегда хранилось несколько полностью заряженных магазинов. Все они перекочевали в рюкзак.

Впрочем, их маленькой компании невероятно везло. Впервые с легендарными чудовищами Запретного леса они столкнулись этой ночью, когда услышали бродящую поблизости стаю Ненасытных. Дикий вой и шум погони пока были единственным подтверждением того, что слухи, ходившие об этом месте, правдивы.

Путники двигались друг за другом. Тибер в начале процессии, брат в хвосте, мелочь – между ними, защищённая от угрозы с обеих сторон.

– Осторожно, – Йен помог Тейту перебраться через поваленное дерево: подал руку, придержал за талию.

И мир Тибера вдруг стал ядовито-красным. Глаза будто затянулись алой плёнкой.

– Пойдёшь первым, – рявкнул он брату и пропустил его вперёд. – Теперь я замыкающий.

Йен посмотрел на него с недоумением. На лице ясно отразилось: «Какая муха тебя укусила?»

«Муха» теперь шла перед Тибером, и волк имел возможность любоваться её соблазнительными тылами. А ещё подталкивать под зад, помогая выбираться из неглубоких оврагов.

Впервые ощутив на своей пятой точке лапу Тибера, Тейт вздрогнул, во второй – напрягся, в третий и четвёртый – не обратил внимания. На шестой же обернулся, посмотрел через плечо, и его губы тронула лёгкая завлекающая улыбка. От этой улыбки кровь в венах волка вскипела, а сердце заколотилось, как сумасшедшее.

И тут Тибер застыл, поражённый абсурдным и пугающим фактом: он лапает мужика за зад, а мужик вместо того, чтобы возмущаться, с ним заигрывает. Мысль надолго отбила желание распускать руки.

«Я нормальный», – убеждал себя волк всю оставшуюся дорогу.

А Тейт оглядывался. Задумчиво облизывал губы. Бросал двусмысленные взгляды из-под ресниц. И в паху Тибера разгорался пожар. Вместе с возбуждением росло недовольство.

Мальчишка что… с ним флиртует? Пытается соблазнить? Брат Эке Ин из этих, из радужных?

Да нет, вряд ли. Скорее всего, Тибер неправильно понимает значение всех этих жестов и подмигиваний.

Через несколько часов путники сделали привал рядом с журчащим ручьём и пустой медвежьей берлогой. Выбрали место неслучайно: если косолапый не боялся здесь спать, значит, других, более опасных хищников поблизости не было.

– Пожрём и двинем дальше.

Йен отошёл в кусты отлить.

Тибер принялся разводить огонь, чтобы подогреть последние оставшиеся консервы. Охотиться они будут позже, перед тем как устроиться на ночлег.

Знакомые механические действия отвлекли. Тибер погрузился в себя и не заметил неспешного приближения. Очнулся, когда на плечо опустилась ладонь. За спиной стоял Тейт. Не просто стоял. Не просто прикоснулся к нему, чтобы привлечь внимание. Нет. Он смотрел в глаза и медленно, очень однозначно вёл пальцем по шее Тибера. Ласкал. Соблазнял.

Какого…

Какого чёрта он творил?

Тибер отшатнулся.

Тейт… гей? Всё-таки гомик? Трахается с мужиками? И сейчас пытается лечь под Тибера? Считает и его голубым? Решил, что у него может встать на парня? Что он захочет ему присунуть? Да он сдурел! Совсем берега попутал?

Тибер не извращенец!

Глава 14

– Не бойся, мы не причиним тебе вреда. Ты же брат нашей Эке Ин.

Тибер ушёл к озеру – пополнять запасы воды, а Йен опустился рядом со мной на подстилку из хвойных веток. Он наконец снял с носа бинт и пластырь. Перегородка после перелома  искривилась, но это не бросалось в глаза и красоту волка не портило. Теперь, когда отёк спал и синяки сошли, смотреть на Йена было  удовольствием. Изящные черты, мягкий, располагающий взгляд, острый подбородок и тени под выраженными скулами. Такие мужчины обитали во влажных фантазиях, мелькали на страницах глянцевых журналов или в кино. Идеальный кандидат для любви с первого взгляда. При других обстоятельствах я бы пропала, но сейчас необходимо было сохранять голову ясной и холодной.

«Как твой нос?» – написала я в блокноте.

А что если попытаться соблазнить не Тибера, а Йена? Он мне нравился и сладить с ним было бы проще. Почему-то казалось, что держать его на расстоянии, даже влюблённого и жаждущего близости, не составит труда. А вот старший волк… Играть с ним всё равно что с огнём.

За спиной захрустели ветки. Вспомни кого-нибудь – и он тут как тут. На поляну вернулся Тибер. Обжёг нас с Йеном ревнивым взглядом, и стало ясно: выбора нет.  Влюбиться в меня должен лидер – тот, чьё слово всегда решающее. Тем более Йен, в отличие от брата, на меня не реагировал.

– Идти пора. Надеюсь, сегодня мы найдём твою хижину. Иначе…

Чёрт!

Надо было скорее соблазнить Тибера. К вечеру до хижины мы точно не доберёмся, да и в домике никакой Таи не найдём, так что единственный способ освободиться – стать для своего похитителя кем-то важным, дорогим. А потом придумать, как избавиться от обоих волков.

Я приступила к плану.

Тибер легко вёлся на провокации, и я напропалую строила глазки, замирая от ужаса и в то же время ловя адреналиновый кураж. Помните, я говорила, что люблю риск? Улыбаясь Тиберу, я будто приручала опасного хищника из гиблой чащи.

Но неожиданно что-то пошло не так. Оборотень зарычал. Я оказалась впечатана спиной в дерево, и горло мне сдавил волчий локоть.

– Ты что из этих? Из грязных извращенцев?

Дышать! Нечем дышать! Грёбаный Тибер перекрыл мне кислород. Я вцепилась в его руку, впилась ногтями в запястье, пытаясь отвоевать себе немного воздуха. Тщетно. Будто не мужчина меня прижимал к древесному стволу, а сам дьявол.

– Я не какой-то там пидор, – шипел волк. Давление на шею усиливалось. Перед глазами меркло, наливалось чернотой. В этот момент я готова была разоблачить себя, признаться в том, что я и есть  сбежавшая Эке Ин, – настолько мне было страшно. Но говорить не получалось – только хрипеть.

– Даже не смей подкатывать ко мне яйца, понял? – Горячее дыхание Тибера оседало на коже. – Я мужиков не трахаю. Не думай, что меня привлечёт твой костлявый зад. Ещё раз дотронешься – оторву руки.

Лицо оборотня превратилось в бледное пятно, окружённое темнотой. Сознание уплывало.

– Что ты творишь!

Йен?

Это был Йен! Его голос!

Пожалуйста, помоги!

Словно сквозь мутную пелену я увидела, как на Тибера налетела тень, и в тот же миг давление на горло исчезло. В лёгкие хлынул воздух.

– Совсем спятил? – кричал Йен.

Закашлявшись, я сползла по стволу на землю и приготовилась отключиться. От потрясения. От ужаса. От того, как резко всё изменилось.

Как меня колотило! Как трясло! А шея горела огнём!

– Что тут случилось? Почему ты…

Мой план…

Ничего не вышло.

– Посмотри на него! Посмотри, что ты наделал!

– Чёрт.

Глухой стук – Тибер рухнул передо мной на колени. В сжимающемся кольце мрака возник размытый силуэт. За секунду до того, как его поглотила тьма, я почувствовала осторожное прикосновение к ладони. И услышала хриплое и полное раскаяния:

– Боже… боже, что я натворил…

Глава 15

Очнулась я от того, что по лицу водили мокрой холодной тряпкой. Надо мной с беспокойством склонялся Йен, чуть поодаль, метрах в двух-трёх, Тибер невозмутимо разматывал защитную магическую сеть.

Решили сделать привал?

И правда, пока я валялась в отключке, небо в просвете между ветками деревьев окрасилось в закатно-розовый. Оттого воздух в лесу будто покраснел, а на некоторые стволы легли косые золотистые полосы.

– Ты в порядке?

Йен смотрел так, что я не удивилась бы, обнаружив свою голову у него на коленях. Но, к счастью, я была аккуратно прислонена к шершавому стволу вяза. Мягкий взгляд синих глаз, волнение и нежность в голосе  заставили на мгновение забыть о моём маскараде, и я открыла рот, готовая себя выдать. Заговорить. Роковая секунда отделяла от сокрушительного провала. Ответ на вопрос Йена уже вертелся на кончике языка. Почти слетел с губ.

«Да, я в порядке».

От разоблачения спас Тибер, раздражённо бросивший брату:

– Идиот, он же немой.

Точно! Чёрт!

Как близко я оказалась к краю пропасти! От осознания прошибло ледяным потом.

Горло болело. Йен продолжал заботливо тыкать мне в лицо влажной тряпкой, и это уже начинало раздражать.

– Извини, – шепнул он в то время, как тот, кто действительно должен был просить прощения, делал вид, будто ничего не случилось.

Мудак.

– Воды дать? – Йен хлопотал надо мной, как курица-наседка.

Тибер же занимался сетью – раскручивал её и наматывал на кусты. Слишком напряжённый и вовсе не равнодушный, как могло показаться. Широкая спина была каменной. Волк подчёркнуто не смотрел в нашу сторону, будто…

Будто боялся пересечься взглядами.

Пожалуй, раскаяние, прозвучавшее в его голосе за миг до того, как окружающий мир уплыл, мне не почудилось.

Тибер сожалел, но…

Не умел извиняться? Считал ниже своего достоинства оправдываться перед пленником, геем? Теперь Тибер был уверен, что брат Эке Ин голубой.

Стоило признать, мой план по соблазнению провалился с треском. Зато до хижины сегодня мы так и не добрались.

– Отдыхай, – Йен дал мне напиться, осторожно придержав бутылку у губ, –  завтра продолжим путь. Хочешь есть? Остались сосиски в банке. Или могу поймать зайца?

От чужой искренней заботы в груди потеплело. Теперь уже не закатный алый свет, а серебристый лунный играл в каштановых прядях – в лесу окончательно стемнело. Глубокие синие омуты глаз затягивали.

Какие нежные у Йена прикосновения. И голос приятный, ласковый.

Красивый…

Его Эке Ин я бы стать согласилась. Только его. А не ещё шести жестоких бандитов.

Закончив с сетью, Тибер приблизился и кинул мне на колени блокнот.

– Сегодня охочусь я, – сказал, по-прежнему избегая встречаться со мной взглядом. – Хочешь жирную куропатку? Будет вкуснее зайца.

Он что… пытается таким образом показать, что раскаивается? Не может попросить прощения словами, так решил загладить вину поступками?

Постояв надо мной немного, Тибер расстегнул чёрную кожаную куртку и накрыл мои ноги.

Невероятно. От увиденного челюсть отвисла не только у меня, но и у Йена.

Так и не взглянув на меня ни разу, Тибер обернулся волком и исчез в лесу – отправился добывать извинительное подношение.

– Бер вовсе не такой чурбан, каким кажется.

Йен достал из рюкзака наши немногочисленные запасы – две консервы и пакет чипсов. Последний вскрыл и протянул мне. Я помотала головой. Никогда не понимала любви к подобному холестериновому кошмару.

– Не переживай, он будет любить твою сестру, беречь, защищать, – Йен хрустел чипсами. – Для оборотня нет никого дороже истинной. Ты не смотри, на самом деле Бер с женщинами нежен. Никогда не обидит.

Я открыла лежащий на коленях блокнот.

«Вы запретите Таи учиться?»

Йен посмотрел, что я написала, и едва не подавился едой.

– Мы же не варвары.

Не врал. Такое искреннее изумление было не сыграть.

Я снова взялась за карандаш. В этот раз Йен заглянул в блокнот с некоторой опаской.

«Она должна будет рожать каждый год?»

– Кто вбил тебе в голову эти бредовые мысли? Волки берегут истинных. Здоровье Эке Ин важнее всего. Ведь от неё зависит благополучие  клана.

Лысый говорил другое. И кому из них верить?

Я задумчиво достала из кармана ластик и стёрла написанное – экономила место: страниц в блокноте было ограниченное количество.

Прежде чем задать следующий вопрос, я долго сомневалась – не прозвучит ли он странно со стороны мужчины, брата Эке Ин? Но удержаться не смогла.

Йен сел рядом, прижался плечом и принялся наблюдать за тем, как из-под грифеля на бумаге появляются буквы.

«Вы будете её насиловать? Все?»

От внимания не укрылось, как виновато поникли плечи моего собеседника. Йен опустил взгляд, а потом сказал очень тихо:

– Никто не сделает ей больно.

Ушёл от ответа.

Принуждать к близости можно и аккуратно, не причиняя страданий. Физических.

Я обвела вопрос и требовательно постучала кончиком карандаша по написанному. Йен отвернулся. Молчал так долго, что я уже и не ждала  каких-либо слов. А потом прошептал:

– Я – нет.

Он – нет.

А другие шестеро, получается, да? И Тибер?

Листья ближайших кустов зашелестели. Старший волк вернулся с обещанной добычей, но аппетит  пропал. Я сбросила с ног куртку, которой меня укрыли, и устроилась на хвойной подстилке.

– Ужин будет через час, – Тибер возвышался надо мной. Взгляд наткнулся на  пижонские туфли, потрёпанные лесной прогулкой, все в земле. Я посмотрела на них и закрыла глаза.

Куртка опустилась на мои плечи.

Проснулась я резко – от того, что на меня навалились в темноте. Подмяли под себя. Спиной я ощутила чужую жаркую тяжесть. Кожу шеи обожгло прерывистое дыхание. В задницу ткнулся крепкий пульсирующий член. Огромный. Каменный.

От шока и ужаса крик застрял в горле. Я остолбенела. Не могла ни пошевелиться, ни позвать на помощь.

Тибер.

Это был он.

Его запах – сильный, мужской – окутал меня удушливым облаком.

Что происходит? Волк догадался, кто я? Понял, что Эке Ин всё это время была у него под носом?

Чем я себя выдала? Какую  ошибку допустила? Что он… Что он собирается делать?

Долго гадать не пришлось. Большие сильные лапищи опустились на мои бёдра и потянули штаны вниз.

О Господи…

Горячие губы прижались за ухом.

– Прости, – прошептал Тибер, задыхаясь от страсти. – Прости за то, что случилось днём. Ты же по мужикам, верно? Голубой?

Боги, он всё ещё думал, что я Тейт!

Твёрдый член, скрытый джинсами, требовательно потёрся о мои ягодицы.

– Я тебе понравился, да?

Как тяжело он дышал! Хрипел словно в бреду. Пальцы вцепились в мои штаны и тянули, тянули их вниз.

– Я видел, ты меня хочешь. Соблазнял меня, верно? Все эти взгляды, улыбки. Один раз можно. Один. Можно. Хорошо. Так и быть. Ты ведь этого добивался?

Глава 16

Тибер тяжело и жарко дышал мне в ухо. Казался пьяным и слетевшим с катушек. Возбуждённый член настойчиво тёрся о мои ягодицы, толкался, имитируя фрикции.

– Ты же этого хотел? Этого? Я прав? –  шептал волк, словно умалишённый.

Одна рука нырнула мне под живот, заставив крепче прижаться к мускулистому телу. Пальцы другой расстегнули пуговицу на джинсах и уже вцепились в собачку молнии.

Вжик. Я почувствовала, как плотная ткань заскользила вниз, оголяя бёдра.

Нет!

Нельзя!

Он же сейчас поймёт, что под ним женщина.

– Какой ты сладкий, – хрипел Тибер, сражаясь с моей одеждой. – Изящный, как баба. И пахнешь так… Трахну тебя. Один раз можно. А то рехнусь.

Я замычала, задёргалась под волком, но этот озабоченный маньяк принял мои исступленные трепыхания за ответную страсть. Решил, что голубой братец Таи в восторге от мужского внимания и жаждет ночного секса.

Чёрт побери, где Йен? Что делать? Проклятая немота! Ни крикнуть, ни воззвать к здравому смыслу. А темно как! Словно в заколоченной бочке. Я повернула голову, пытаясь разглядеть младшего волка и, возможно, жестами попросить о помощи. Тщетно. Сколько ни всматривайся, перед лицом плотная стена мрака.

– Хочешь меня? Я же видел, что хочешь.

Тибер сдёрнул мои штаны до середины задницы. Кожу ягодиц царапнула шероховатая ткань чужих джинсов. Волк чуть приподнялся, и сквозь шум дыхания я услышала, как звякнула пряжка ремня.

Читать далее