Читать онлайн Черный феникс. Академия Хилт бесплатно

Черный феникс. Академия Хилт

Глава первая

Я возвращалась из школы с дурным предчувствием. В руке сжимала папку с документами: аттестатом об окончании одиннадцатого класса и результатами ЕГЭ, которые, впрочем, мне совершенно не нужны. Я не собиралась поступать ни в колледж, ни в университет.

У меня на это просто не было времени. Учеба забирала слишком много сил, а моей маме требовалось лечение. Поэтому я работала, не гнушаясь ничем. Дворник? Уборщица, продавец? А когда надо – и грузчик? Я была согласна на все, лишь бы платили.

Неудивительно, что мой аттестат пестрел тройками. Попробуй разубеди учителей, что если ты пропускаешь занятия, то это не оттого, что тусишь ночами напролет по дворам и сомнительным квартирам.

Я исправно приходила на все контрольные и самостоятельные работы, но выше четверки оценок не видела. Несмотря на то, что ошибок практически не допускала. Мне и правда нравилось учиться, я любила читать, просто у меня не было на это времени.

Я усмехнулась, мои результаты ЕГЭ удивили всех, кроме меня. Да, сто баллов я не получила ни по одному из сдаваемых предметов, зато и ниже восьмидесяти результата нет. Мама так радовалась, когда мы смотрели на сайте итоги…

Я тряхнула головой и ускорила шаг. Дурное предчувствие не желало исчезать, тревога ядовитым жалом вонзалась в сердце…

Лишь на лестничной клетке я немного замедлила шаг, на чуть-чуть, потому что опешила: наша дверь была распахнута, а из квартиры не доносилось ни звука…

Сердце пропустило удар. Мама… мамочка!

Я ворвалась в квартиру ураганом.

– Не трогай ее! – крикнула мужику, который отвесил мощную оплеуху моей матери. – Не трогай, мразь!

Мне было страшно. До крика, до сведенных судорогой пальцев, но я все равно навалилась на урода, посмевшего ударить мою маму.

– Риша, беги! – простонала мама. – Беги, детка!

Бежать?! Ни за что!

Улица учит многому, особенно тому, как защищать себя. Я не занималась боксом или восточными единоборствами, но драться умела.

Я смогла не только оттолкнуть подонка, но и нанести один удар в нос. Отчетливо хрустнуло. То ли мои костяшки, то ли его переносица.

Но я добилась главного – смогла прорваться к маме и загородить ее собой.

Я буду биться насмерть, если потребуется, но не позволю прикоснуться к своей мамочке!

Но незнакомец больше не нападал, разглядывал меня и гадко ухмылялся.

– Беги, Риша! – прохрипела мама. – Беги!

– Никто и никуда не убежит, – раздалось от дверей. – Абра, пошел вон!

Мужик, который так и не успел больше ничего нам сделать, мгновенно развернулся, полностью скрывая собой того, кто отдал приказ, и вышел из комнаты.

Наша однушка и так не была большой, а с этими гадами и вовсе показалась тесной.

Внутри меня словно пружина сжалась. Я еще никогда и никого так не боялась, как в эти секунды.

Но я никак не могла найти рациональное зерно своего страха. Конечно, то, что к нам ворвались неизвестные, страшно. Как и страшно подумать о том, что они могут с нами сделать. Но я испугалась не этого, а того, что находилось внутри мужчины, который подходил все ближе.

Наверное, я просто перепугалась, поэтому и чудятся мне огромные раскосые красные глаза, будто бы за его спиной… Да, мне всего лишь кажется.

Так, Ришка, не расслабляйся. Кто бы это ни был, а надо как-то ухитриться вызвать полицию…

Пока мужик медленно, как король, подходил, я сунула руку в карман и молниеносно передала маме свой телефон. Но та даже не среагировала, телефон с громким стуком упал на пол…

Наверное, именно в этот момент мое оцепенение спало. Кто этот мужик, которого моя боевая мамочка настолько боится?

– Кто вы? – громко произнесла я. – Что вам от нас нужно?

Глупо требовать, чтобы ушли те, кто имеет власть и силу. А этот мужчина явно имеет это все и даже больше.

– Значит, дочь погибла, Равьела?

– Кто? – не поняла я и оглянулась на маму.

У нас отродясь никакой Равьелы не было. Меня зовут Марина, а маму – Раиса.

– Пощади! – вдруг воскликнула мамочка и упала на колени перед мужчиной. – Пощади! Не трогай Риш!

– Дрянь, – скривившись, произнес он.

– Дрянь здесь только ты! – рыкнула я и тут же получила пощечину.

Только не заметила момента, когда меня ударили. Да, что там, готова поклясться, что мужчина не шелохнулся. Но что тогда меня ударило?!

– Пощади! – вновь закричала мама. – Пощади, Аргхарай!

– Ты посмела скрыть дочь, – он буквально цедил эти слова, – и позже ты утверждала, что она мертва. Только поэтому ты была отпущена…

– Что? О чем вы? – Щека горела, от обиды и бессилия выступили слезы, но я упрямо вышла вперед, загораживая собой мать. Пусть бьет меня, но не трогает ее!

– Ты ничего не сказала ей, – напрочь игнорируя меня, заявил он. – Тебя ждет казнь.

– Эй! – не выдержала я. – Хватит делать вид, что меня здесь нет! Кто вы? Что вам от нас нужно? С какого черта вы решили, что имеете право наказывать мою мать?

Боялась ли я в этот момент? Ничуть. Во мне зрела уверенность, что я смогу защитить свою маму. Смогу, кем бы этот урод не был!

– Риша, не лезь! Риша не надо! – голос мамы доносился издалека.

Я же видела перед собой цель, того, кто посмел угрожать, того, кто поднял руку на женщину… Прощать? Соглашаться с его бредовыми заявлениями? Пусть катится в бездну!

Нас тряхнуло. Реально пол ходуном заходил. Никогда не слышала, чтобы в нашем городе случались землетрясения.

– Надо же… – флегматично заявил мужчина и наконец посмотрел на меня.

Его лицо скрывала маска, причем мне казалось, что маска не из ткани или пластмассы, а из тумана, самого настоящего. Но ведь так не бывает?

– Инициация… – хриплый шепот мамы за спиной. – О боги…

Злость во мне утраивалась, я хотела, чтобы этот мерзавец получил по заслугам. Чтобы он вымелся из нашей квартиры, чтобы больше никто и никогда не прикасался к моей матери.

Но прежде, чем я сделала хоть один выпад, реальность резко изменилась. Больше не было нашей маленькой квартирки, деревянного скрипучего пола, низкого потолка… А была огромная площадка под открытым небом.

– Испугалась? – издевательски спросил мужчина. – Передумала нападать?

– Риша, не надо! – раздался за спиной отчаянный крик матери.

Причем так, будто она не за мной стояла, а на очень приличном расстоянии. Я обернулась и глазам своим не поверила. Потому что мама находилась в метрах ста от меня, и рядом с ней несколько мужчин. Как охрана президента. Только вот вряд ли они ее охранять будут. Скорее, конвой…

– Без моего приказа ее не тронут, – словно прочитав мои мысли, произнес мужик. – Но если ты настаиваешь…

Я сама не поняла, как кинулась на него прежде, чем он закончил фразу.

Меня будто неведомая сила подхватила, иначе как объяснить то, что я вдруг совершила такой гигантский прыжок? Секунда – и я перед обидчиком, заношу руку для удара. Но тот молниеносно уходит от атаки, зато меня отбрасывает на песок…

– И это все? – лениво спросил он.

Я плохо соображала, только так могу охарактеризовать происходящее. Единственная мысль, которая билась в голове, – спасти маму. А ради этого я готова на все.

Меня больше не пугала ни обстановка, ни то, что я не понимала ее природы, ни то, что из моих рук и груди вырывался густой чернильный туман.

Я не знала правильных приемов, не знала стилей боя, но знала, как отбиться от насильников в темной подворотне, когда речь идет совсем не о показушничестве, а о жизни и смерти. Это я и продемонстрировала. Во всей красе.

Да, достать его оказалась практически невыполнимой задачей, но я училась прямо на ходу. Наблюдала за противником, смотрела, какие жесты он делает, вдруг осознав, что туман, который клубится вокруг меня, есть и у него. Та самая маска на его лице – лишь часть туманища, которым он обладает.

И пощечина, которую я получила в квартире, была нанесена этим самым туманом.

Да, я всегда схватывала на лету. А потому пусть и неумело, пусть нахрапом, но начала направлять туман на противника.

В какой-то момент мне удалось подобраться близко, так близко, что я сумела нанести удар прямо в лицо. Резкий, сильный удар кулаком, который был окутан плотным черным туманом.

Он упал, я навалилась сверху. Его маска разлетелась… мне даже показалось, что на осколки. Но откуда в тумане осколки?

Впрочем, это уже было неважно. Потому что мужик, пропустивший удар, контратаковал так быстро, что я и «мяу» сказать бы не успела.

Вот вроде нависала над ним, а теперь сама лежу на лопатках, и с его носа капает кровь прямо мне на подбородок.

Но меня поразило совсем не это… совсем… На меня глядели мои глаза: такие же большие, зеленые, колдовские…

– Хороша, – выдохнул мужчина и медленно поднялся. – Я принимаю тебя.

Казалось бы, что такого он сказал? Принимает там куда-то, но туман взвился из меня столбом. А потом мое тело скрутило судорогой. Боль прошила каждую клеточку. Я не кричала, я кусала губы, сжимала кулаки, но кричать не собиралась. Ни за что. Я еще не проиграла.

Но когда так корежит… Будто выворачивает наизнанку, словно мои косточки кто-то безжалостной рукой перебирает и составляет по своему порядку. И я не смогла контролировать голос, отчаянный крик разрезал пространство, оглушил, дезориентировал меня саму.

Я пыталась перестать кричать, пыталась отрешиться, но боль мешала, а чернота, обрушившаяся на сознание, пугала до дрожи, до нового приступа и гортанного крика. Я не знала, что должна сделать, чтобы темнота исчезла, чтобы существо, которое таилось в ней, не трогало меня.

А в том, что существо было, – я не сомневалась совершенно. Настойчивое, оно давило силой и явно желало овладеть мной.

Нет уж! Не дамся!

Я уже не понимала, где происходит борьба, только ли в моем сознании или наяву тоже? Загребала руками пространство, брыкалась, продолжала хрипеть и гнать непонятное красноглазое существо. А ведь у незнакомца, который похитил нас с мамой, тоже было такое за спиной. Чудовище с красными глазами…

Не хочу! Не хочу!

Не знаю, что именно сработало, мое нежелание или мысль, что я лучше сдохну, чем впущу в свое сознание красноглазого монстра, но давление вдруг прекратилось. И я с удивлением отметила, что монстр-то не один, их полно в черном тумане, просто этот красноглазый сильнее и распугал других…

Однако я ошиблась, он не был сильнее всех. Иначе откуда шипение и злость, которую я ощутила от него? Откуда нежелание смириться и вместе с тем отступление…

Я пока не видела, не понимала, перед кем спасовало это страшилище, только ощущала, словно бы издалека, что неизвестный надвигается, неотвратимо. Мое тело продолжало выгибаться на песке, и я отстраненно отметила, что голос сорван, а я все еще никак не могу выбраться из этой чернильной тьмы.

В момент, когда я увидела голубые большие глаза, я готова была к новому залпу боли, но его не последовало. Обладатель необыкновенно красивых глаз, кажется, даже не голубых, а цвета морской волны – или они просто меняются, как хамелеон? – приблизился то ли к моей душе, то ли к моему сознанию. Физически я все так же валялась на песке.

От него исходила мощь, но она не давила, не заставляла отбиваться и не вызывала желания спрятаться. Наоборот, эта сила несла с собой уют и спокойствие. Я не боялась голубоглазого. Он не вызывал паники. Совсем нет.

И пусть я все еще не понимала, какого черта происходит, откуда-то появилось смирение и осознание, что как бы я ни поступила, прежней жизни не вернуть.

У меня не было здесь голоса, я не могла произнести ни слова, но это оказалось и не нужным – я уже понимала, что должна сделать.

Откуда появилось это знание, было сложно сообразить. Может, оно всегда жило со мной, может, появилось вместе с перемещением в это странное место…

Мне предлагали сотрудничество, долгосрочное, пожизненное. И если красноглазый мог добиться его своей силой, надавить, вымотать меня так, что я оказалась бы на грани жизни и смерти, то голубоглазый не желал причинять вреда. Он просто предлагал стать моим. Но не получив согласия, добиваться бы своего силой не стал. Ушел бы так же тихо, как и появился.

Все это пронеслось в голове за доли секунды, как и понимание: уйдет голубоглазый, монстр с красными глазами тотчас же продолжит мою агонию, чтобы получить желаемое – меня.

Выбор оказался невелик. А потому я дала свое согласие. Выбрала второго, хоть и понимала, что он намного сильнее и, возможно, страшнее, просто действует хитростью. Впрочем, хотелось верить, что дело вовсе не в хитрости, а в благородстве.

В последний раз я выгнулась на земле, в последний раз ощутила невероятную боль, а затем вытянулась и затихла. Затихла, прислушиваясь к собственному рваному дыханию и ощущениям, царящим в теле.

Что-то изменилось.

– Превращение оборвалось? – донеслось до меня. – Я ошибся?

Наверняка говорил тот мужик, с которым я дралась, но на меня такая апатия навалилась, что выяснять, в чем он там ошибся, совершенно не было желания. А вот лежать и ничего не делать – было.

В чувство меня привел крик мамы. Как я посмела забыть о ней и тех мужчинах, что ее окружили?

Сама не поняла, откуда взялись силы и как я оказалась на ногах.

Вот только вроде лежала, мечтая, чтобы меня никто не трогал, а уже стою и взглядом ищу маму.

Мама жива… и даже почти рядом со мной. Ее зачем-то ведут к нам. И мужик этот рядом стоит, смотрит на меня, вытаращившись.

– Что вам надо? – прохрипела я.

Голос все-таки оказался сорванным. Интересно, сколько времени я провалялась?

– Жива? – Мужчина впился взглядом в мое лицо, словно бы у меня третий глаз на лбу вырос.

– Не дождетесь, – сипло ответила ему. И бросилась к маме.

Ноги были деревянными, каждый шаг давался с трудом. Но объятья мамы стоили того, чтобы потерпеть.

Чувствовать ее дыхание, знать, что она рядом… Вместе мы справимся со всем. Даже с этим мерзавцем, который слишком по-хозяйски оглядывает мою мать.

И да, я не дура, понимаю, что не просто так у нас глаза с ним одинаковые и слова про дочь тоже неспроста, но это не значит, что я приму этого урода как своего отца! Он чужак и мудак! Точка!

– На что ты готова ради матери? – вдруг спросил он.

– На все.

– Все – меня устраивает. Я забираю тебя.

– Я сказала, что готова на все, убить, к примеру, а не то, что я стану подчиняться такому убожеству, как ты.

– Риша, не надо, – простонала мама.

– Все хорошо, мам. Я не боюсь этого урода.

– Ты разочаровала меня, Равьела. – Он перевел взгляд на маму. – На колени.

Я не успела ничего сделать. Вроде только ледяные руки мамы крепко обнимали мою талию, как в следующую секунду я осталась стоять одна, а мама…

Ее насильно опустили на колени, и охранники – или кто они? – нависли над ней, ожидая следующего приказа. Я дернулась к ним, но была остановлена холодным голосом «папаши».

– Еще шаг, и она умрет.

– Да кто вы? – рыкнула я. – Что вам надо?

Ярость вновь удушающей волной подступала к горлу. Только в этот раз я чувствовала небывалую силу, которой раньше точно не было. А еще – что-то происходило со мной, с моим телом… Меня била крупная дрожь.

– Я принял тебя, обратно слово не вернуть. Потенциал был… – вдруг сообщил мужчина с явным сожалением. – И пусть и ты разочаровала меня, но взрослая дочь для семьи – удача. Я выдам тебя замуж, и ты родишь сына.

Я опешила, но не спешила его перебивать.

– Я мог бы казнить вас обеих, но оставлю тебе жизнь. Равьела, прими с честью свою смерть.

– Чего?!

Я не знаю, как это произошло. Вот я стояла на земле, вот сжимала в ярости кулаки – и вдруг выгнулась дугой, ослепленная вспышкой нереальной боли, а в следующий момент вовсе оказалась в воздухе.

Мало того, я вдруг ощутила себя большой, сильной. Не до конца соображая, как я это делаю, я взмыла в небо и коршуном спикировала на тех, кто держал маму. Как не задела мамочку – не знаю. Вот только ее не коснулась тьма, которую исторг мой рот. Черное пламя! Смотрелось красиво.

Что бы там со мной сейчас ни случилось, подумаю об этом позже. Я странная птичка? Да и пусть, если это поможет мне вырвать мать из лап гада, который угрожает ей смертью.

Главный урод не выглядел сильно удивленным, хотя по нему сложно было что-то сказать: чернильный туман охватил его тело на манер брони, даже глаз – и тех не видно. А потом он сделал сальто назад, и передо мной оказался совсем не человек.

Дракон?!

Огромный, с темно-фиолетовыми крыльями, казалось, они закрывали собой небо…

Я что, тоже дракон?

– Феникс, – подсказал кто-то в моей голове. – Черный феникс.

А дальше мне было не до слов. Я взлетела ровно в тот момент, когда дракон совершил прыжок и едва не вмял меня в землю. Не получилось, я успела раньше, на пару секунд, но их хватило, чтобы оказаться в небе и, набрав высоту, упасть на спину дракона.

Я рвала когтями его плоть, совершенно обезумев от этого действа. Я хотела причинить боль, я желала подавить его своей силой, заставить отступиться от нас с мамой.

Борьба выматывала, дракон носился по полю как оглашенный, желая скинуть меня со своей спины, он катался по земле, и пару раз я практически потеряла сознание от боли, но все так же продолжала цепляться за его спину и исторгать из себя пламя.

– Риша, остановись! – отчаянный крик матери обрушился подобно лавине. – Остановись!

Но даже если бы не ее просьба, я все равно бы повисла сломанной куклой на боку дракона.

Я знала, что и ему досталось, но из нас двоих в самом плачевном состоянии была именно я. В какой-то момент я стекла на песок, по телу прошла судорога, я выгнулась и с удивлением отметила, что вернулась к человеческой форме. Вскользь отметила, что дракон больше не нападает, да и дракона-то, кажется, тоже нет… А вот мужчина вполне себе появился, окровавленный, хромающий, он шел ко мне.

Опустился передо мной на колени и властно потребовал:

– Спи!

Глава вторая

Пробуждение было приятным. Во-первых, оттого, что рядом находилась мама, которая гладила мне волосы, нежно касалась моих щек и пела колыбельную. Прямо как в детстве.

Во-вторых, меня наполняла невероятная энергия, теплая, родная и… долгожданная?

Я не понимала природу этих ощущений, но впервые чувствовала себя цельной. Как будто наконец получила то, чего мне не доставало.

«Меня, – подсказал кто-то внутри, – ты получила меня, хранительница».

Память обрушилась лавиной, заставляя меня зажмуриться. В голове пронеслись все события, которые случились за последние… а сколько дней?

«Два, – подсказал все тот же голос. – Ты провела в беспамятстве два дня, хранительница».

Я понимала, что не сошла с ума. Пусть в это сложно поверить и проще списать все на сумасшествие. Голос в голове – прямое тому доказательство. Вот только я отчетливо помню, как менялось мое тело, как я боролась, и выдумкой все это было не назвать.

«Кто ты и почему зовешь меня хранительницей?» – спросила мысленно.

«Потому что ты и есть хранительница. Но не я тот, кто должен тебе все объяснить. Мы поговорим позже, твоя мама волнуется».

И мне пришлось подчиниться. Не потому, что хотела. А потому, что голос был прав: мама волновалась. Она звала меня, а я не слышала ее и безучастно смотрела перед собой. Моргнула, показывая, что просто задумалась, и тут же крепко обняла маму.

– Как же ты меня напугала, – прошептала мамочка, – Риша, солнышко мое…

– Прости, – выдохнула я ей в плечо и зажмурилась.

Но мама была бы не мамой, если бы быстро не взяла себя в руки. Да, она чуть всхлипнула, сильнее прижалась ко мне, но тут же отпустила. Осторожно погладила по голове, утерла невольные слезы и посмотрела серьезно. Так, как умела только она.

– Прости меня, детка. Я о многом должна тебе рассказать.

– Подожди, – остановила я ее и резко села. Тело отозвалось гулкой болью, но быстрой, словно просто затекло, а не избивали меня как боксерскую грушу. – Не могу понять…

Я разглядывала маму и не верила своим глазам. Нет, она вряд ли вылечилась за эти два дня, но стала выглядеть иначе.

Мертвенная бледность куда-то ушла, щеки порозовели, однако напрягло меня совсем не это. Щеки! Откуда у мамы такие щеки! Изменился ее вес! Мама всегда была как щепка. Болезнь никого не красит. Изнуряющая, долгая, неизлечимая.

Когда кровь дурная, ничего не поделаешь…

Лишь отсрочить… нам удавалось только отсрочить и как-то, смирившись с диагнозом, жить… Но сейчас… Каким образом за два дня мама если не вернула почти нормальный вес для женщины ростом в сто шестьдесят семь сантиметров, то явно приближалась к нормальной отметке? Раньше она весила едва тридцать пять килограмм!

– Риша, я почти здорова, – видя мои метания, отозвалась мама. – И пусть мне не вернули моего иллами тьмы, но магия свободно струится по телу.

– Иллами? – выцепила я незнакомое слово.

– Феникс, твой феникс – иллами тьмы. – Мама смотрела на меня напряженно. – Вы уже успели познакомиться?

– Представиться друг другу, почти.

– Хорошо, значит твой иллами мудрый и позволил мне самой тебе обо всем рассказать.

И она замолчала, явно подбирая слова.

Я не торопила ее. Глупо торопить. И так ясно, что я не просто Марина Иваненко, а какое-то иное существо, судя по всему, вообще не с Земли. Как и моя мама точно не Раиса, а… как там мужчина говорил, Равьела? Наверняка ей очень тяжело дается истина. Но я подожду, мне явно некуда торопиться.

– Что ж, начнем с главного. Я – старшая дочь рода Вольного Ветра, семнадцатого по старшинству в нашем мире, который зовется Тантерайт. Всего великих родов тридцать. Мое истинное имя – леди Равьела Амарель тер Винд тан Аргхарай.

Усраться просто! Я уставилась на маму как удав на кролика. Как она вообще это все выговорила?

– Вижу, ты впечатлена, – усмехнулась мама. – А теперь по порядку. Приставка «тер» в моем имени указывает род, от которого я веду свое начало, приставка «тан» указывает на семейный статус – если он есть, то называется фамилия мужа.

– А второе имя? Оно указывает на предка?

– Верно. Таковы правила именования. Амарель была моей прабабкой, очень талантливой хранительницей.

– Значит, ты замужем.

Я вздохнула. Нет, я в курсе, что дети не из капусты берутся.

Но мама никогда не обсуждала со мной моего отца. Эта тема не то что была запретной в нашем доме, однако маме становилось физически плохо, когда она заговаривала о нем. А потому я никогда ее не расспрашивала.

– И да и нет, Риша.

– Как это?

– Все очень сложно. – Мама потерла переносицу. – Пятьдесят три года назад я вышла замуж за твоего отца. Это был договорной брак. Так принято между высокими родами.

Сказать, что я опешила, значит не сказать ничего. Пятьдесят три года назад? По паспорту моей маме всего тридцать восемь лет! Я всегда считала, что она родила меня на третьем курсе вуза, а отец, позабавившись с доброй и красивой девчонкой, просто бросил и ее, и приплод любви. Меня то есть. А так как я родилась болезненной девочкой, то маме со мной поначалу пришлось очень тяжело, я даже в школу пошла не как все дети – в шесть-семь лет, а в восемь.

Мамин взгляд был понимающим и вместе с тем извиняющимся.

– Мне сто восемь лет, детка.

Почему-то мамин возраст принять оказалось тяжелее, чем какого-то иллами, туман, который наверняка разновидность магии, да и вообще мое превращение в красивую черную птичку. Почему красивую? Да потому что я в этом уверена.

«Спасибо, хранительница», – раздался мягкий обволакивающий голос в голове.

Я не смутилась, но отвечать фениксу не стала.

– Пятьдесят три года назад ты вышла замуж, значит прожила в браке чуть больше тридцати лет… а двадцать лет назад что-то заставило тебя сбежать и скрыть, что у тебя есть я?

– Примерно так. – Мама набрала побольше воздуха и явно с трудом произнесла: – Долг любой жены – подарить наследника. Но только в великих родах первенцем обязан быть мальчик.

– А если рождается девочка?

– Ее убивают.

– Что?!

– Ты не ослышалась. Дочь может родиться позже, но не быть первой. В этом случае глава рода обрывает ее существование. – По лицу мамы катились слезы. – Мы любили друг друга, Риша. Я и твой отец любили друг друга. Может, немного странной любовью, но в договорных браках и того нет. А нам повезло, да, повезло.

Я потрясенно замерла. Ничего себе откровения!

– Первый раз я родила спустя семь лет брака.

Я заметила дрожь в руках мамочки и потянулась к ней. Но она мягко оттолкнула мою руку.

– Сына. Мертворожденного.

Мама вздрогнула, на миг прикрыла глаза и продолжила:

– Затем было еще четыре беременности. И в пятый, последний по традициям раз, это тоже был мальчик. Он прожил несколько минут, ни повитуха, ни целители, ни сила рода не смогли вернуть его к жизни. За тот час, что пытались помочь моему сыну, я думала – умру. Это тяжело, Риша…

Я потянулась к маме, но та легонько отстранилась.

– А потом твой отец принял решение в отношении меня и моей дальнейшей судьбы.

– О чем ты?

– Жена главы рода должна родить наследника. Ей дается на это пять попыток. После – ее или возвращают роду с позором, или убивают.

– Варварство! – Вообще на этот счет у меня имелись другие слова. Но мама не любила, когда я бранилась при ней.

А потому мне оставалось только закусывать губу и сжимать кулаки в негодовании.

– Ты стала моим шестым ребенком, Риша. Шестым и последним.

– А те, кто был до меня, другие дочери, их что же, убили?

– Нет, Риша. Они родились мертвыми, твои сестры обе были мертворожденными. И я не уверена, что смогла бы принять твоего отца после убийства нашего ребенка, несмотря на то, что это мой долг.

– Не называй его моим отцом, – выдохнула я. – Он лишь донор.

– Это не так, Риша. Он, можно сказать, спас нас, хотя думал, что спасает только меня.

«Скорее, обрекает на мучительную смерть» – раздался шелестящий голос в голове.

«Как это?» – спросила я тут же.

«Она была хранительницей. А значит, другой мир должен был ее убивать. Медленно и мучительно. Так как она не получала необходимую силу».

Я закашлялась. Мама всегда болела… И очень сильно.

Я внимательно посмотрела на притихшую мамочку, по щекам которой бежали слезы.

– Ты ведь знаешь, что он просто отсрочил неизбежное, да, мама? Мой феникс сказал, что ты была хранительницей, а значит другой мир тебя медленно убивал, а ты всегда болела… И, выходит, покидала этот мир беременной?

– Мы не знали, что даже после отказа от иллами я не стану простым человеком. Мы думали, что магия навсегда покинет меня, и там, на Земле, у меня будет второй шанс. Твой отец пожалел меня и пошел наперекор традициям и законам. Он сохранил мне жизнь, а я, пусть и не предполагала, что наша с ним ночь принесет свои плоды, сохранила ее тебе. Он снабдил меня сферами магии.

Мама виновато улыбнулась.

– Сферами?

– Я потратила их на тебя, ты родилась слабенькой, врачи давали мизерный шанс, что ты выживешь… Я была в отчаянии. В новом и чуждом для себя мире. До побега я лишь пару раз путешествовала на Землю. А потом, когда ты впитала энергию из сфер, пошла на поправку. Твои каналы схлопнулись, и я была уверена, что ты – обычный человек и никогда не сможешь пользоваться магией. Но… Мне было все равно, главное, что ты жива! А мне хватало и тех крох, которые есть на Земле…

– Погоди, но он, – я так и не смогла заставить себя назвать мужчину отцом, – кричал, что ты его обманула. Как бы ты это сделала, если ты не знала о беременности?

– Он появился внезапно, нас только выписали из больницы, и я доверила тебя соседке, бабушке Рите, чтобы сбегать в аптеку. Он понял, что я родила недавно. И я сказала, что мой ребенок мертв.

– И он поверил?

– Да, я тогда и сама не верила, что ты выживешь.

– А больше он не появлялся?

– Нет, – мама покачала головой, – я фиктивно вышла замуж за сына Риты и взяла его фамилию. Может, ты вспомнишь дядю Мишу?

Откровенно говоря, не вспоминалось. Как и бабушка Рита…

– Очень добрые люди, которые помогли мне освоиться, и тебя любили… Миша удочерил тебя, а спустя пять лет, когда скончалась бабушка Рита, мы развелись. У него сейчас своя семья, я же уехала с тобой в другой город.

Голова пухла от обилия информации. Кажется, я теперь понимаю, почему так сильно болела моя мама. Я попыталась успокоиться и как-то проанализировать услышанное.

– Ты говоришь, что по закону первым должен родиться мальчик, и на это дается пять попыток. А что потом? Если жену не убивают, а возвращают в род?

– Чаще всего ее убивают там. Потому что такие женщины считаются паршивыми овцами, портящими кровь. Я уже говорила, что великих родов тридцать, так вот, мой род мог оказаться на последнем месте, а то и вовсе лишиться статуса великого рода, если бы меня вернули, а не сказали, что я умерла при последних родах.

– То есть ты для этого мира – мертва? И что будет, если все узнают, что это не так?

Как-то легко далось мне осознание, что мы в другом мире. Сама себе удивилась.

– Меня убьют, род Аргхарай упадет в рейтинге, а значит, лишится значительной части своего влияния и могущества. Род твоего отца – пятый… во всяком случае был, когда я покидала Тантерайт.

– Значит, и меня убьют?

– Нет, уже нет. На это несколько причин… – Мама тряхнула головой, отчего ее волосы рассыпались по плечам. – Самая главная из них – ты прошла инициацию… И обладаешь силой, которая присуща наследнику рода.

– Что?

«Тебе больше ничего не угрожает, – раздалось в моей голове. – О тебе уже знают, как и о том, что твой иллами – черный феникс. Твой отец больше не имеет над тобой абсолютной власти».

«Не понимаю, – мысленно обратилась я к фениксу, – поэтому он меня усыпил, а не добил?»

«Добить бы не вышло, – усмехнулся невидимый собеседник. – Как только бы ты не смогла сражаться, это сделал бы я, и у старого дракона шансов выстоять против меня не было».

«А это не слишком самоуверенно?»

«Спроси у своей матери, какой род первый из великих».

– Мама, а первый из великих родов кто? – послушно повторила я вслух.

– Черные Крылья, они же Черные Фениксы.

– Это шутка такая?

– Я никогда не стану шутить такими вещами. Мой род Вольного Ветра испокон веков является хранителями сильфов. А первый в рейтинге – род Даррак, он же Черные Крылья. И этот род является хранителем фениксов, черных.

– Тогда почему у меня феникс, если я к этому роду не имею никакого отношения?

– Потому что иллами предоставляют выбор хранителю. Ты могла выбрать из сотен иллами – своего. Чаще наследники берут существ, которые хранят их семьи, но бывают исключения, как ты.

– Я бы не сказала, что дают выбрать. – Я поежилась, вспоминая, как проходил мой выбор. – Там был красноглазый монстр, мне казалось, он меня убьет, чтобы завладеть моим телом. А еще были другие, но я не знаю, кто они. Всех прогнал феникс, мне показалось, что он самый сильный.

– Не показалось, – в унисон заявили мама и феникс в моей голове.

Я хмыкнула, но комментировать это не стала.

– Все верно. – Мама ободряюще улыбнулась. – У тебя случилась спонтанная, неконтролируемая инициация, хотя обычно этот процесс управляется главой рода. Когда наследник готов, назначается день, приглашаются гости. Это большой праздник для рода, Риша.

– Большой праздник? – удивилась я, а потом решила, что да, праздник – обрести могущественного союзника, ведь иллами именно им и является?

– Да, и я обязательно скажу почему. Собираются гости, прямо за силовым полем полигона, глава рода произносит речь и импульсом родовой магии запускает процесс обретения иллами. Если бы все было по правилам, ты бы увидела каждого, кто пришел бы на твою инициацию. Каждого иллами.

– Значит, у отца иллами – дракон? И он лишь пятый в рейтинге? Я всегда думала, что драконы сильнее, чем фениксы и прочие волшебные существа.

Бархатный смех затопил сознание. Мой феникс посмеивался надо мной. Ну и ладно, чем бы птичка не тешилась, лишь бы мозги не клевала.

– Да, род Аргхарай – хранители драконов. Но мы еще вернемся к этому. Для рода инициация наследника – праздник, потому что именно наследник запускает процесс обретения иллами у всех остальных детей рода, кто рожден после него. И девочки не способны на это…

Голос мамы сорвался. Испуг явно читался в ее глазах, но она жестко закончила, и только тогда слезинки покатились из ее глаз.

– Вот почему убивают дочерей, если они рождены первыми детьми у великого рода.

– Ничего не поняла, – честно призналась я. – Феникс же сказал, что отец больше не имеет на меня влияния? Значит, я могу никакой процесс и не запускать… И вообще, вернемся домой! Ты мертва для этого мира, и я не позволю, чтобы тебя отправили на казнь! Я не могу тебя потерять…

– Извини, милая. Но мы не можем вернуться. Ты не можешь, ты – хранительница. Ты прошла инициацию. Тебе нужно остаться здесь, чтобы жить. Без магии, которой на Земле сущие крохи, ты быстро зачахнешь, и твой иллами не сможет помочь. Пока не сможет. Ему нужно войти в силу, а тебе обучиться всему, что должен знать и уметь хранитель.

Она секунду помолчала, утерла слезинки тыльной стороной руки и продолжила:

– Летописи хранят информацию, что девочки с наследной силой рода, которые проводили ритуал, не выживали. Прецедентов много, потому и существует такой закон, такая страшная традиция – умерщвление девочки, чтобы сила перешла следующему ребенку главы, но… Я верю, Риша, я так сильно верю, что ты сможешь пройти ритуал и выжить, поэтому не думай обо мне, не оглядывайся, и будь, пожалуйста, счастлива. Я нарушила слишком много законов своего мира, чтобы надеяться на снисхождение.

– Я не собираюсь ничему учиться, – вырвалось у меня. – Мне не нужен ни этот мир, ни магия, которой я не просила. Мне нужна ты, мама.

– Послушай, Риша! Ты уже взрослая и должна понимать, что наши желания не всегда созвучны нашим возможностям. Я бы тысячу раз пожертвовала своей жизнью, лишь бы ты жила. А потому не смей сдаваться. Ты полюбишь магию, полюбишь своего иллами и этот мир! Он прекрасен, как и все те, кто его населяет.

– Мама…

– Я возьму всю вину на себя. Ты можешь злиться на отца и его поступки, можешь возненавидеть род Аргхарай, но тебе нужна его поддержка и сила! Род Аргхарай не должен потерять свое влияние! – Мама вскинула руки, не давая мне и слова вставить. – От поддержки рода не смей отказываться. Я скажу, что родила близнецов, мальчика спасти не смогли, а ты осталась жива. И я пошла на подлог: при побеге оставила вместо себя иллами, это возможно, когда отрекаешься от него, он становится материальным, ненадолго, но этого хватило для свидетельствования моей смерти. А сильфы и вовсе могут принимать облик хранителя, человеческий облик. Мой род – мастера иллюзий, правдоподобных иллюзий…

Мама словно бы горела от лихорадки. Ее трясло, она говорила, много, сбивчиво и не давала мне и рта открыть. Вся ее экспрессивная речь сводилась к тому, что лишь она одна кругом виновата, и сама план придумала, и осуществила, а мой отец был вообще ни сном, ни духом.

– Ты поняла, Риша?

– Не поняла, – упрямо качнула я головой. – Особенно момента про близнецов. Тебя не смущает, что я младше?

– Нет, не смущает, на Тантерайте время идет иначе, тем более когда я бежала, меня закинуло во временную петлю. Думала, живой не выберусь. Марс и тут помог.

– Марс?

– Твой отец. Его полное имя Марсэмиар Ладоран тан Аргхарай.

– А где приставка «тер»?

– У мужчин она не используется, – отрезала мама. – Они продолжатели рода. Не перебивай меня, Риша. Я все уже решила. Да, ты кажешься младше, чем остальные дети Марса, но все объясняется временной петлей, а подтверждается обретением тобой наследной силы. Мне жаль, что я не смогу поддержать тебя во время ритуала, меня должны забрать вечером на суд, но, поклянись мне, что ты будешь жить! Поклянись, что ничего с собой не сделаешь из-за моей смерти!

– Да не буду я ни в чем клясться, мама! Тебе не приходило в голову, что, рассказав мне свой план, ты делаешь меня соучастником? – Я хотела достучаться до нее, добиться, чтобы она пришла в себя.

Должен же быть иной выход? И что за остальные дети? Разве я не единственная выжившая дочь?

– Тебя не станут допрашивать! Ты не виновата в том, что тебе сохранили жизнь и вырастили. Твой долг – провести ритуал. Ты не сможешь от него отказаться. Иллами во всем тебе поможет, тебе достался один из самых лучших иллами. Пообещай мне, что ты не будешь делать глупостей. Пообещай мне, что не станешь отказываться и выживешь любой ценой. Ты должна жить, Риша.

– Мама…

– Именно, я твоя мать! Как и любой другой родитель, я должна сделать все, чтобы мой ребенок жил. И я делаю, Риша, не обесценивай мои усилия. Прошу тебя, поклянись.

Она смотрела так, что у меня кишки узлом сворачивались. Глаза предательски защипало. В этот момент я готова была пообещать, все, что угодно…

– Клянусь, – выдохнула со свистом.

– Клянешься сделать все, чтобы выжить?

Мама настойчиво требовала ответа и смотрела грозно.

– Клянусь, – с запинкой повторила я.

– Клянешься, что не станешь мстить за мою казнь и вредить себе?

– Достаточно! – властный голос за спиной заставил меня подскочить на кровати. – Хватит и клятвы о том, что она будет жить.

Я еще не видела его, человека, давшего мне жизнь, но его голос уже ни с каким другим бы перепутать не смогла.

– Ты слишком много на себя берешь, Равьела, – медленно приближаясь к нам, заявил он, а я впервые подумала о том, насколько просторна комната, в которой я нахожусь. – По-твоему, я спокойно отнесусь к обвинениям в трусости?

– Аргхарай… – Мама побледнела, а я наконец рассмотрела своего отца.

Маски из тумана на его лице больше не было, а вот причина, по которой он двигался медленно, – прихрамывание. Неожиданно, но трость ему шла. Солидный мужик.

Знатно я его потрепала.

– За столько лет ты забыла мое имя, жена?

– Но… – Мама уставилась на Марса и явно утратила дар речи.

– После того как я отправил тебя на Землю, я больше не связывал себя брачными узами. Да, у меня есть дети. Но женой остаешься ты.

Я думала, побледнеть еще сильнее невозможно. Но мама даже не белой, какой-то серой стала.

– Мертвой женой, – напомнила я и помрачнела. – Насколько я поняла, мама мертва для этого мира, а сейчас и вовсе собралась признаться во всех грехах и умереть уже на самом деле.

– Казни не будет, Равьела. Но идея с близнецами мне нравится.

– Что? – хором спросили мы.

Я так и вообще перестала что-либо соображать. Он же стремился ее убить, запугивал меня смертью мамы…

– Отдыхай, Марьела, а ты, – он долгим взглядом посмотрел на маму, – идем со мной.

– Марина, – машинально поправила его. – Меня зовут Марина! И никуда мама не пойдет.

– Риша, спокойно, детка. – Мамочка осторожно коснулась моей руки. – Со мной ничего не случится.

Я не знаю, отчего так просветлело ее лицо. Ну не от заявления же, что она все еще считается женой?

И тут меня посетила мысль. А не специально ли отец провоцировал меня? И был так жесток к маме? Может, он намеренно устроил тот цирк в нашей однушке, затем на полигоне, чтобы у меня началась инициация? И если так, значит, он подозревал, что ребенок выжил, вопреки заверениям мамы, и знал, что я обладаю какой-то там наследной силой рода?

Но тогда почему он не объявился раньше?

«Думаю, он ждал, когда его старший сын войдет в пору инициации, а этого не происходило, потому что была ты. – Феникс, до этого молчавший, решил прийти мне на выручку. – Думаю, злость лорда тан Аргхарая была настоящей, но вот убивать твою мать, ты уж прости, он не планировал. Поверь, исполнители ему бы в этом не понадобились. Спектакль был для тебя».

– Как давно вы поняли? – Я смотрела прямо в глаза отца. – Как давно вы поняли, что я жива?

– Равьела, идем, – напрочь игнорируя меня, произнес Аргхарай и, опираясь на трость, пошел прочь от кровати.

– Риша, все будет хорошо. – Мама нагнулась и поцеловала меня в лоб. – Отпусти, обещаю, я вернусь.

Отпускать не хотелось, я вцепилась в ее руки, давая понять, что не согласна.

«Хранительница, им нужно поговорить. Отпусти, она вернется».

«Ты уверен?»

«Абсолютно».

И я разжала руки. Неохотно.

Мама улыбнулась и поспешила за отцом. Я поежилась, даже мысленно его так называть мне было некомфортно.

Глава третья

К сожалению, с их уходом мой план расспросить феникса провалился. Не знаю, что тому послужило причиной, но я опять уснула, причем внезапно, так как спать совершенно точно не собиралась!

И очнулась только тогда, когда меня разбудила мама. Сказать, что это меня разозлило, не сказать ничего.

– Это вы меня усыпили? – прямо спросила маму, которая выглядела слишком счастливой, а я никак не могла взять в толк, откуда такие резкие перемены.

Да и одета она была иначе. Непривычно для меня. Мне ближе джинсы, футболки, кроссовки, а не длинные платья с богатой вышивкой. Местная мода?

– Нет, детка. – Мама осторожно присела на стул рядом с кроватью. – Это последствия инициации, твой дар пробудился – и твой организм перестраивается. Все в полном порядке, так и должно быть.

– И как часто я буду внезапно засыпать?

– Думаю, теперь только от перенапряжения и опустошения резерва. Не сердись, Риша, ни я, ни отец насильно тебя не усыпляли.

– Не называй его так, – ощетинилась я. – Я не признаю его своим отцом.

Юношеский максимализм? Возможно, но даже если Аргхарай действовал мне во благо с этой инициацией, я никогда не забуду, как били маму!

– У тебя есть причины быть на него обиженной, – не стала спорить мама. – Но я все еще его жена, Риша. А жена главы рода – прямо зависит от его приказов. Тебе придется принять это.

– О чем ты? И что в итоге с судом?

– Марс оградил меня от него, сообщив, что это была его инициатива: отправить жену в другой мир. Разбирательство только началось. Чем это грозит ему, пока сложно судить, но ни меня, ни тебя это не коснется.

– Серьезно? – Я подозрительно уставилась на маму и ехидно уточнила: – А как же рейтинг рода?

– Как я уже сказала, жена главы рода во всем должна подчиняться мужу. Во всем, Риша.

– То есть он сказал, что приказал тебе и дочке свалить из этого мира?

– Не груби, Риша. Да, примерно так. Он оставил меня и тебя в живых, так как наследная сила рода ощущалась в погибшем сыне, твоем близнеце, а ты этой силы не имела.

– А что насчет его новых детей? Ты уже видела его сыновей?

– Видела, Риша. Но сейчас мы не будем их обсуждать. Тебе стоит принять ванну, поесть, познакомиться с окружающей обстановкой.

С этими словами мама взмахнула рукой, и одеяло слетело с меня. Я покраснела: не знаю почему, но я оказалась абсолютно голой. По идее, чего мне стесняться матери, но я вспомнила, что в моей голове феникс. Даже тот факт, что мама явно воспользовалась магией, меня не так удивил, как осознание, что в моем теле живет чужое существо, и, судя по всему, это мужик.

«У меня нет пола, хранительница. Пока нет, – отозвался феникс в моей голове. – Все иллами подстраиваются под своего хранителя, после ритуала ты сможешь меня именовать».

– В смысле? Ты хочешь сказать, что станешь девушкой?

«Женского пола, – педантично поправил феникс. – Если тебе этого захочется. Не нужно меня бояться или стесняться, теперь я естественная часть тебя».

– Риша, потом пообщаешься со своим иллами, – строго заявила мама, заставляя вынырнуть из собственного сознания и сфокусироваться на ней. – А сейчас приведем тебя в порядок и наконец накормим.

– Может, сначала еда, потом водные процедуры? – хмыкнула я.

– Тебе помочь встать?

– Я сама, – буркнула в ответ.

Да уж, к такой маме я явно не привыкла. Откуда властность и требовательность? Нет, она и раньше была стойким оловянным солдатиком, но всегда говорила со мной откровенно. И если мне запрещалось что-то делать, то всегда доходчиво и толково объяснялось почему. А сейчас такое впечатление, что она торопится.

– Мама, а ты точно ничего от меня не скрываешь? Раз у тебя муж нарисовался, и его приказы ты исполнять должна. Это он приказал меня поднять, искупать и лишь потом накормить?

– Риша, еще слово – и я тебя отшлепаю, – строго заявила мама и, как в детстве, легонько прошлась ладонью по моим волосам. – Мы обе приглашены на ужин, но мыться я тебя зову сейчас по другой причине. Ты сразу поймешь почему, как только погрузишься в теплую воду, а легкий перекус я тебе уже приказала принести.

Я вздохнула с облегчением, но расслабилась рано.

Потому что мама вдруг ухватила меня за ухо и несильно, но ощутимо его сжала.

– Еще раз решишь, что ты для меня важна меньше, чем муж или кто-либо еще, и честное слово, я оставлю тебя без уха. Ты – мое сокровище и моя вселенная, детка.

«Марина! – вдруг рявкнули у меня в голове. – Да подслушивают вас, и мать ведет тебя туда, где точно сможет говорить с тобой откровенно».

«Думаешь?»

«Уверен», – хмыкнул феникс.

– Идем. – Я спустила ноги с кровати и с изумлением отметила, что чувствую себя прекрасно, мышцы не ныли и судорогой не сводило.

Словно и не провалялась целых два дня в кровати. Надо же…

Мысленно я дала себе слово ничему не удивляться. На это явно не было времени.

Мимоходом отметила, что спальня, в которой я провела несколько дней, оказалась огромной, при желании можно полдня бродить и ни разу не наткнуться на один и тот же уголок. Ладно-ладно, преувеличиваю, но ненамного! И из нее вели сразу две двери. Первая, видимо, прочь из этого царства сновидений и отдыха, а вторая – в пресловутую ванну.

Ну что сказать, размах впечатлял. Ванная комната здесь была примерно как две наши однушки.

– Свободны, – приказала мама девушкам, склонившимся в низком поклоне.

Я и не сразу их заметила, девушек этих, в безликих, серых одеждах. Молча и продолжая сгибать спины, они потрусили на выход.

– Я сама тебе все покажу, – мягко произнесла мама. – Зайди за ширму.

За ширмой нашлись вешалки и даже полки. Видимо, туда необходимо складывать одежду. Так и я поступила.

– В нашем мире практически все работает на магии. Люди, которые не могут ей пользоваться, приобретают специальные артефакты и установки, которые в зависимости от наполнения магией раз в год или полгода подпитывают маги. Естественно, за определенную сумму, которую оплачивают или сами, или их патрон.

– Патрон?

– Так называют главу рода или его заместителя, на территории которого проживают такие семьи – без магии.

– Вот как…

– Да. Иди сюда, садись.

Мама помогла спуститься по ступеням в мини-бассейн, уже наполненный теплой водой.

Когда я наполовину погрузилась в воду, та зашипела, пошла пузырями, чем меня напугала.

– Спокойно, Риша, это я. Минутку посиди тихо.

Я замерла и почему-то зажмурилась. Не сказать, что сильно испугалась, но просто рефлекторно зажмурилась, как в детстве, когда меня пугала ночь и тени от фонаря за окном.

– Все, теперь можно говорить.

Мама села на бортик и опустила ноги в воду. От соприкосновения с ее пальцами вода пошла серебристыми кругами, а в воздухе вдруг замерцали блестки.

Наверное, это и есть магия мамы…

– Послушай меня внимательно. В этом доме, как и в любом, принадлежащем главе рода, неважно какого рода, у главы имеется доступ ко всему, что в его доме происходит. Он услышит и узнает обо всем, если не принимать меры. За годы своего брака я изучила слабые места в защите и сейчас, как видишь, этим воспользовалась.

Прав был феникс!

– Разбирательство начато, но Аргхарай может не потерять свое влияние, если докажет твое право на жизнь. А это возможно только во время ритуала. Точнее, по его итогу, если ты сумеешь дать всем, вступившим в совершеннолетний возраст, иллами тьмы.

– То есть я была права, когда посчитала, что он давно знает о нашем существовании и примчался специально, чтобы спровоцировать мою инициацию?

– Да, это была провокация, Риша. Тщательно спланированная, на основе тех выводов, что он сделал, наблюдая за тобой и мной почти полгода.

– Сколько? – ахнула я.

– Уже неважно. Твой отец нашел способ обелить и свое, и мое имя. Для начала в пользу тебя и его решения он предоставил древний манускрипт, по которому ясно, что глава рода имеет право сохранить дочери жизнь. Один-единственный раз. В нем говорится, что с наследной силой рождались дочери, и даже выживали после ритуала, правда, их процент мизерный: всего пятнадцать против восьмидесяти пяти.

– И этого достаточно? – Я скептически посмотрела на маму. – Ты говорила, что убийство дочерей – закон, главная традиция для великих родов, точнее их глав.

– Верно, и на это никто бы не закрыл глаза, если бы не еще одно обстоятельство.

– Какое?

– Марс нашел доказательства того, что моим детям помогли умереть. И преждевременные роды, а они все были таковыми, вызваны магическим воздействием, магическим отравлением. Меня нельзя назвать паршивой овцой и вернуть родителям.

– Нашел доказательства? – я уцепила важное. – Но, если он их нашел, для чего был весь спектакль? Почему раньше не вернул тебя? Ведь твоей вины не было?

– Потому что на это ушло много времени, Риша, и доказательства найдены, но виновный – нет. Нам до сих пор неизвестно, кто и каким образом вредил мне и еще пятерым женам глав великих родов. Я была не единственной, кого постигла незавидная участь. Но я единственная осталась в живых. Марс утверждает, что понял о воздействии еще тогда, поэтому спрятал и дочь, и жену в другом мире. И больше не женился, хотя детей еще завел.

Я ушла под воду с головой, чтобы хоть немного привести мысли в порядок. Выходило с трудом.

– То есть вариант с близнецами не нужен?

– Почему же, это смягчающее обстоятельство. Мол, первенец-сын – родился с ярко-выраженной магической силой, а ты – нет. Любой целитель скажет, что у тебя длительное время были закрыты магические каналы. А потому мягкость Марса всем понятна и даже близка.

– Я правильно понимаю, что его сыновья – незаконные дети?

– Почему же? Они признаны отцом, и каждый из его сыновей в будущем может стать главой рода.

– Главой рода? Но разве для этого не наследная сила рода нужна?

– Нет, детка. Это все происходит несколько иначе. Обычно, конечно, первенец-мальчик и становится главой рода. Но бывают исключения, когда сила выбирает кого-то из родственников. Ты все поймешь и увидишь своими глазами во время ритуала.

Такой себе ответ, особенно когда ждешь четких указаний.

– Риша, тебе придется нелегко. Ритуал пройдет сегодня в полночь.

– Сегодня? В полночь? Он там с ума сошел?

– Нет, не сошел. Ритуалы всегда проводятся в одно время. Перед началом нового учебного года в Академии ХИЛТ. Ритуал – это экзамен, пройдешь его – поступишь в академию.

– Стремное название. Что за Хилт?

– Академия Хранителей Иллами Тьмы.

– Странное сокращение, если всего по трем словам, то должна была быть Академия ХИТ, – нервно заявила я.

Голова шла кругом. Мало того, что с папашкой чуть ли не письками мерились, теперь вот ритуал на носу, о котором я толком ничего и не слышала.

– Еще существует Академия ХИС, Хранителей Иллами Света, также Академия ХИЛС, Хранителей Иллами Стихий, – словно не слыша моего замечания, продолжила мама. – Ритуал проводят все великие роды ежегодно. Либо сам глава рода, либо наследник, уже вступивший в силу или только вступающий, либо, как в твоем случае, маг, обладающий наследной силой, но не претендующий на главенство.

Она вздохнула.

– Мы приглашены на праздничный ужин, Риша. На котором Марс объявит о прохождении ритуала. Всех совершеннолетних уже везут в главное поместье.

– И сколько осталось до полуночи? – мрачно спросила я, остро желая вновь уйти под воду.

– Пять часов, детка. А потому будь хорошей девочкой и слушай меня внимательно. Очень-очень внимательно. У нас слишком мало времени, чтобы подготовить тебя, но я сделаю все возможное, чтобы на полигоне ты чувствовала себя уверенно.

– Я слушаю.

А что мне еще оставалось?

***

Спустя три часа я спускалась с мамой по длинной винтовой лестнице. В отличие от мамочки на мне были удобная рубашка с плотным жилетом, темные брюки и кроссовки черного цвета. Я нервничала. Мама же была скалой. Доброжелательная, легкая улыбка на лице, уложенные в высокую прическу волосы, длинное платье, в котором она явно чувствовала себя настолько же свободно, как я себя в брюках.

Наверное, лишь сейчас я до конца осознала, что происходящее не сон и моя мама не просто человек, а маг, который к тому же имеет знатное происхождение. Ее манеры… Они всегда были утонченными, изящными, и мне она пыталась прививать эти навыки, но я всегда была больше пацанкой, чем принцессой. В смысле, лупила обидчика, а не ударялась в слезы. И могла спокойно есть руками, абсолютно не смущаясь того, что измажусь с головы до ног. Мыло есть всегда, как и полотенце с водой. Умыться совершенно недолго, зато, когда соблюдаешь всю эту пляску вокруг еды и своих манер, есть огромный риск остаться голодной.

Я знала, что в просторном холле нас ждут члены огромной семьи Аргхарай. Не только те, кто является близким родственником, но и те, кто приехал на ритуал в надежде обрести для своих детей иллами тьмы. Мама особо подчеркивала, что здесь будут все совершеннолетние дети рода. Даже тех, кто находился в отъезде и далеко от родовых земель, – всех в сжатые сроки привезли сюда. Потому что сегодня – последний день для ритуала. А следующего нужно будет ждать год.

По мне, так год – прекрасный срок, чтобы обучиться хотя бы истории этого мира, а заодно хоть каким-то магическим азам. К тому же нормально познакомиться со своим иллами тьмы, научиться с ним превращаться… Но мой папенька изволил торопиться.

Еще бы. Ведь если у меня ничего не выйдет, наследная сила гарантированно перейдет к его старшему сыну, причем не отходя далеко от кассы. Вот если бы я умерла не во время ритуала, тогда да, либо ждать рождения нового ребенка, либо выжидать год, авось к первому сыну и перейдет сила. А тут стопроцентная гарантия – я умру, и сила, выплеснутая из меня в момент гибели, устремится в более надежный сосуд.

И что бы там мама ни говорила в защиту моего отца, для меня он остается мудаком. Любви мне его решение вот ни капельки не прибавило.

Сейчас должен состояться пир, который продлится практически до полуночи. Правда, без пьянящих напитков. Те подадут уже после ритуала, если будет что отмечать.

Видимо, магии вреден алкоголь. Впрочем, все это я выясню позже, а пока мне надо пережить встречу с братьями, которые старше меня почти в три раза. Мама не солгала, что годы на Тантерайте идут совершенно иначе. И двумя младшими сестрами, которым пока рано иметь своего иллами.

– Держись, детка, – шепнула мама, когда мы почти завершили спуск по лестнице и вышли на видимую залу часть.

Для меня стало сюрпризом то, что нас встречали. Ладно бы только Марс и три его сына. Но нет, тут явно присутствовали все гости. От волнения перехватило дыхание, а в горле запершило. Мы что, в цирке? А я слон, которого ведут к гостям за морковку?

Почему-то я разозлилась. Праздник у них, понимаешь ли! А мне толком ничего объяснить не могут, да элементарно дать потренироваться и приноровиться к магии. Я вообще в себе никаких изменений не чувствую, за исключением того, что откуда-то взялось ощущение, что мне вернули важную часть меня. Но на этом все! Никаких спонтанных вспышек, никаких мини-смерчиков, которые показывала мама! Я вот тоже хочу, чтобы рукой взмахнула – ветрище поднялся, второй рукой взмахнула – все гости к ногам попадали, а еще лучше – за дверь вылетели.

Пока я размышляла, мы наконец спустились и замерли у подножия лестницы. Толпа чего-то ждала. Может, сольного выступления папаши? Да только тот не спешил выходить вперед и как-то нас представлять. То, что маму узнали сразу, я поняла по вытянувшимся лицам нескольких женщин и мужчин. Сюрпра-а-айз!

«Ты сильно не злись, ни к чему сейчас, – проникновенно зашептал в голове феникс. – И мать не вини, кажется, я понял, почему торопится твой отец и почему твоя мама не стала сопротивляться. И причина явно не в том, чтобы ты быстрее умерла».

«А в чем же?»

«Сегодня я смогу воспользоваться правом помощи. Да и твой отец в случае критического момента сможет как минимум дать тебе лишнее время, чтобы прийти в себя. Он удержит твою душу».

«Не поняла?»

«Есть особые дни, когда грань истончается настолько, что позволяет черпать магическую энергию в куда большем объеме. Такие дни есть в каждом месяце, но они делятся по роду сил: стихийная, света и тьмы».

«И сегодня день для тех, у кого иллами тьмы?»

«Можно и так сказать. В полночь ты сама поймешь, о чем я говорю. Тебе и часы не потребуются, ты легко определишь, что час пробил, и ощутишь, насколько особенный этот день».

«Пока я ощущаю себя дурой. Все кругом знают, что я буду чувствовать и что для меня лучше. Одна я в неведении, и мне это, мягко говоря, не нравится».

«Понимаю, – отозвался феникс. – Но времени действительно мало. И начни я насильно вливать информацию, которая имеется у меня, – ты не выдержишь. Можешь и с ума сойти, а может и мозг взорваться. В буквальном смысле. Рано еще, да и я не обрел всю силу, которую должен. В академии будет легче».

«В академии? Ты так уверен, что я туда попаду? Судя по серьезным рожам собравшихся, меня уже заочно хоронят».

«Я поборюсь за тебя, хранительница. И ты не смей сдаваться!»

«Еще чего! – фыркнула я. – Я хочу жить».

«Вот и славно, а теперь удели внимание собравшимся. Они ждут твоего слова, даже глава сейчас не должен говорить первым».

«Это то, о чем мама говорила? Поздороваться и подойти к отцу?»

«Да. Этого хватит».

«Но не обязательно? Неважно, что я скажу, не так ли?»

«Ты все-таки вздумала воевать?»

«Ты и сам видишь мои мысли. Они мне никто. И моей семьей никогда не станут».

«Но ты можешь использовать их влияние в будущем».

«А зачем? Я сама всего добьюсь. Я не боюсь работы!»

«Похвальное стремление. Но ты слепа, как котенок, и совершенно не разбираешься в реалиях этого мира. И не понимаешь его иерархии. Марина, будь благоразумной, все, что ты думаешь по поводу своего отца, выскажешь ему лично. Захочешь, так мы ему еще раз морду набьем. А сейчас не время и не место устраивать публичные сцены».

Я вздохнула, мысленно взвесила за и против и пришла к выводу, что явно не все знали о планах своего главы и точно не все его поддерживали. А не в моих правилах обижать невиновных. Они пришли, надеясь на чудо – обретение части себя. Как я обрела недавно. Иллами – важная часть магов. Вот это я уже точно усвоила.

«Спасибо, Марина, мне приятно. Но ты немного не права, иллами – скорее верный помощник, трофей, который делает мага сильнее. А то, что ты воспринимаешь частью себя, – это магия, к которой у тебя длительное время не было доступа».

«Ты же на всю жизнь?» – мягко уточнила я.

«Да, если ты сама не пожелаешь от меня отказаться или я не погибну раньше, чем придет твое время».

«Так, достаточно первой части ответа. Вот и скажи, как тебя иначе воспринимать? Ты – неотъемлемая моя часть. Привыкай, мы крепко связаны».

«Связаны, да», – эхом отозвался феникс.

А у меня в груди поселилось солнышко. Тепло таилось и вдруг вырвалось наружу чернильным туманом, окутывая холл и всех, кто в нем находился. Но это еще полбеды, феникс каким-то образом транслировал всем эмоции, которые испытывал.

«Прости, это я обрадовался сильно».

«А теперь, судя по их лицам, они считают, что я им обрадовалась».

«Немного, да…» – покаянно возвестил феникс.

«Ай, и черт с ними», – фыркнула я мысленно, а вслух сказала:

– Добрый вечер! Я – Марина Иваненко, старшая дочь Марсэмиара Ладорана тан Аргхарая и леди Равьелы Амарель тер Винд тан Аргхарай. Думаю, со всеми вами я еще успею перезнакомиться. Вам слово.

Я посмотрела на побелевшего, затем побагровевшего отца и усмехнулась. Нет, ну он же не думал, что я назовусь другим именем? Или думал? Тогда это лишь его проблемы.

Глава четвертая

Я сидела за столом и наблюдала за очаровательными близняшками, моими младшими сестренками. На вид им было по тринадцать земных лет. Они широко распахнутыми глазами смотрели на меня. Однако не решались ни заговорить, ни подойти. Впрочем, последнее было сделать проблематично. Я сидела во главе стола, по правую руку от меня находился Марс, по левую – мама.

Тоже своеобразная дань традициям. Наследник же ритуал проводит, вот и на один день, точнее даже несколько часов, он становится главным.

Я хмыкнула и вспомнила, как папаша с постной рожей читал торжественную речь и приглашал всех разделить пищу перед священнодействием.

Его все же не хватил удар. Но сидел он рядом со мной – краше в гроб кладут.

Впрочем, меня это не волновало. А вот с кем бы я хотела познакомиться, так с сестрами. Братья мне не особо приглянулись, а уж когда я поняла, что второй по старшинству ребенок Марса – Абра, тот самый хмырь, посмевший ударить мою мать в квартире, то меня держали в четыре руки. И отец, и мать.

Потому что я сорвалась.

И да, таки устроила небольшой скандальчик, вернув оплеуху Абре, и сторицей.

В общем, сидел сейчас красавчик в самом конце стола и взирал на гостей через свет своих фингалов. Заслужил.

Феникс мысленно посмеивался надо мной, но в целом мои действия одобрил. Правда, обронил, что Абре не позволил отец ответить. А так все могло быть хуже, и я бы так легко не отделалась. Конечно, я воинственно заявила, что ничего и никого не боюсь.

Так вот, вернемся к сестрам. Они были очаровательными брюнетками с удивительными глазами цвета янтаря. Густого такого, тягучего. Очень красиво смотрелось.

Что примечательно, отцовский цвет глаз был только у меня. А еще я заметила, что среди гостей вообще нет блондинок. Цвет волос варьировался от черного до темно-русого. Единственная женщина с темно-медными волосами выглядела белой вороной.

Я вновь перевела взгляд на сестер. Нравились они мне. Сама не знаю почему, но нравились.

Такие задорные девчушки, с собранными на затылке двумя хвостиками и огромными бантами. В платьицах, естественно. Куколки фарфоровые.

И тут я поняла, почему симпатизирую этим девочкам. Они похожи на мою мечту. Когда-то на одной из витрин я видела таких кукол. Фарфоровых, жутко дорогих. Правда, у той куклы, в которую я буквально влюбилась, были завитые локоны и зонтик. Но… как же девочки на эту куклу похожи!

«И правда похожи, – со смешком сказал феникс. – Красивые на Земле игрушки».

«Это не совсем игрушки. Эти куклы не для игр, они очень хрупкие. Они нужны, чтобы ими любоваться».

Отвечая фениксу, я подмигнула одной из близняшек. Та покраснела как маков цвет и тихонечко пихнула рядом сидящую сестру. Та, недолго думая, подмигнула мне в ответ. Видимо, первая – стеснительная, а вторая наоборот – озорница.

Интересно, а где их мать? У меня сложилось впечатление, что здесь нет ни мам братьев, ни матери этих девочек.

«Привести в дом любовницу, когда в нем находится законная жена, – это позор, Марина».

«А иметь детей от любовниц, когда есть законная жена – не позор?» – тут же отозвалась я на слова иллами.

«Так для всех он считался вдовцом…»

«То-то и оно, что считался…»

Я запнулась, потому что неожиданно почувствовала прилив энергии. Словно мне кто-то батарейку в одно место ткнул. Хотелось немедленно вскочить из-за стола и прыгать, то ли от радости, то ли от переполнявшей меня энергии.

«Оно?» – с затаенным страхом спросила у феникса.

«Да, время пришло».

«Но ведь еще не полночь».

Да, мне было страшно, и признаваться в таком не стыдно.

А кому бы не было?

«Ты чувствительнее, потому что в тебе наследная сила, до полуночи не больше пятнадцати минут осталось. Но вам пора уходить».

И точно, поднялся Марс, переглянулся с сыновьями и повернулся ко мне:

– Пора!

Мама, все время молчащая за столом, встрепенулась, резво поднялась со своего места и встала позади меня.

«Перед смертью не надышишься», – вспомнилось мне.

«Какой смертью? – отозвался феникс. – С ума сошла? Тебе еще учиться нужно, влюбиться, детей родить…»

«Влюбиться? – Я фыркнула. – Тут же браки по договоренности».

«Можно подумать ты исполнишь отцовскую волю и выйдешь замуж не по любви. Я скорее поверю в то, что ты разнесешь ему поместье, чем согласишься на договорной брак».

«Ну да, второе вероятнее», – вынуждена была согласиться я с иллами.

И больше не могла оставаться на месте. Слушать, что там говорит Марс, не было никаких сил, внутри меня бурлила энергия. Мне остро хотелось прикоснуться к земле, сырой земле, а еще почему-то захотелось на кладбище. Очень странное желание. Я рванула из-за стола, прочь из огромного зала. Рванула, сама не понимая куда.

«Ничего странного, тьма – суть твоей магии. Эманации смерти ее подпитывают».

«Я что, некромант?»

«Некро – кто?»

«Некромант».

«У нас нет таких магов. Но я вижу в твоей памяти, чем занимались книжные некроманты, и скажу, что да, это будет частью твоей работы. Зависит от направления обучения. Какой факультет выберешь».

«Я выберу?»

«Ну не я же, – фыркнул феникс. – Не беги, там впереди комиссия».

«Мне и с ними надо здороваться?»

«Не обязательно, но желательно. Они независимые судьи, и…»

И я промчалась мимо мужчин в плащах. Наконец-то сообразила, куда меня гнала сила, мой туман или тьма. На полигон. На тот самый полигон, где я дралась с отцом.

«Слушай, феникс, это странно, но я бы не прочь изменить форму. Даже не так, мне кажется, что сейчас это нужно сделать».

«Нужно, – со смешком отозвался иллами. – Но пока рано. Ты как стрела промчалась мимо комиссии, а они должны дать тебе инструкции. Поэтому пока держи себя в руках».

«Держу», – мрачно согласилась я и ковырнула песок ногой.

Страх исчезал, зато появлялся азарт. Не знаю, насколько это правильно, но я была рада охватившим меня эмоциям. Лучше пусть так, чем дрожать от ужаса и гадать, что же меня ждет.

Примерно порядок ритуала мама мне объяснила.

Соберутся члены комиссии, часть из них – преподаватели из Академии ХИЛТ, часть из Независимого Союза Тантерайта – Совета, как он еще зовется, куда входят главы всех великих родов. А те делятся по силе. То есть великие роды, обладающие иллами света, иллами тьмы и иллами стихий.

Кто именно будет присутствовать при моем ритуале – я не знаю. Может так быть, что в комиссию войдут только «свои», то есть обладатели иллами тьмы. Может так быть, что «своих» и не будет.

Ведь сейчас месяц, когда у всех проходит подобный ритуал. Правда, не все там с наследной силой…

Вообще, путаные у них порядки. Ритуал проводят ежегодно для подросшего поколения. Вот только если в силу вошел наследник, то его проводит он, и для него это – вступительный экзамен в академию. Для остальных членов рода, кто обретает иллами на этом ритуале, вступительным экзаменом будет полоса препятствий, которую они должны пройти в новой для себя форме – объединенной с иллами.

И да, самое паршивое то, что наследнику вменяется следить за ходом их превращения и прохождения полосы, при необходимости помогать. Правда, если я правильно поняла, вмешаться я могу лишь в критический момент, и то это не обязательно.

То есть для меня ритуал закончится, когда последний из тех, кто должен обрести иллами, пройдет или не пройдет полосу.

Полигон сейчас являл собой удивительное зрелище: множество непонятных конструкций, охваченных не только чернильным туманом, но и разноцветными всполохами. И ежу понятно, что задействована магия всех направлений.

Перед самой полосой очерчен круг, в центр которого должна буду встать я, а по силовым линиям круга встанут те, кто сегодня желает обрести иллами. Члены же комиссии распределятся в шахматном порядке за ними, образуя второй, внешний круг. И только глава рода имеет право обрести вторую форму и зависнуть надо мной. В круг ему входить нельзя, а вот с воздуха «поддерживать» вполне.

Я вздохнула, посмотрела на небо, затянутое тучами, сквозь которые едва пробивался свет луны.

«Пора», – сообщил феникс, и я потопала в центр круга.

По-хорошему я должна была дождаться торжественной речи комиссии, выслушать все их напутствия и только потом идти туда. Но по большому счету в то, что я выживу и доведу ритуал до конца, мало кто из них верит, а потому речь больше для моих родственников, чем для меня.

«Ты справишься», – уверенно заявил иллами.

«Мы справимся, – поправила его. – Мне нужна твоя помощь».

«Я с тобой», – просто ответил он, а по мне прошла теплая волна.

Туман заструился по моему телу, становясь плотным, видимым и таким густым, что в первую секунду я опешила. А потом расслабилась. Сегодня же ночь моей силы. Это нормально, что из меня шарашит магия.

«И она же тебя переполняет, – согласно вздохнул в голове иллами. – Например, у магов с иллами стихий, помимо особенных дней, как этот, есть еще особенности. Те, кто обладает стихией воды, в сильный ливень дополнительно заряжаются магией и даже могут летать».

«Дай-ка угадаю, у тех, кто обладает воздушной стихией, в особо ветреный день тоже сил прибавляется, и они обретают уникальную возможность сделать то, что в обычный день не могут?»

«Верно. И у тех, кто повелевает огнем и землей, тоже есть бонусы от погоды».

«А у нас? Кроме вот таких дней, как сегодняшний, у магов с иллами тьмы есть что-то еще?»

«Тебе не понравится», – честно сообщил феникс.

«Рассказывай», – попросила я, а сама следила за тем, как группа людей шла ко мне и кругу, в центре которого я уже стояла.

«Смерть».

«Что – смерть?» – не поняла я.

«Если ты окажешься рядом с существом в момент его смерти, то получишь дополнительную энергию и способность. Мы отличаемся от стихийников тем, что у магов с иллами тьмы и иллами света способность приобретается навсегда.

«В смысле? То есть если я стану свидетельницей чьей-то смерти, то обрету какой-то крутой навык, типа левитации водников, но смогу им пользоваться повсеместно, а не только в определенное время?»

«Да. И даже развивать его».

«А что, маги с иллами света тоже должны увидеть чью-то смерть?»

«Нет, они должны стать свидетелями рождения».

«Мир несправедлив», – мрачно подытожила я.

– Доброй ночи, леди Марьела Ришан тер Аргхарай, – обратился ко мне один из мужчин, стоящий у линии круга, а отец грозно зыркнул в мою сторону.

– Марина, – машинально поправила я, немного обалдев от своего второго имени.

Впервые вообще слышу, как оно звучит. Вот почему мама меня Мариной назвала, а ласково – Риша. И для Земли привычно, и с моими тантерайтскими именами созвучно.

– Буду признательна, если вы будете обращаться ко мне именно так, – поспешно добавила я, понимая, что комиссия ошалела. Нельзя с ними ссориться, мне еще инструкции получать.

– Нервничаете, – произнес другой мужчина и откинул капюшон, являя миру белоснежные волосы. – Напрасно. Вам стоит сконцентрироваться на своих ощущениях. Вам повезло, сегодня ваша ночь.

«Маг с иллами света, Марина, – шепнул феникс. – Все маги с иллами света обладают светлыми волосами: от белоснежного до русого. Маги с иллами тьмы, как ты заметила, – темноволосы. А стихийники чаще всего обладают волосами красного, рыжего, медного, янтарного цвета».

– Благодарю за совет, – ответила я белобрысому.

Вслед за ним капюшоны начали снимать и другие члены комиссии. Всего наблюдающих за ходом ритуала оказалось десять человек. Все одинаково одеты в черные, практичные, длинные плащи с капюшонами. Но на этом сходство заканчивалось.

Я насчитала трех магов с иллами стихий, трех магов с иллами тьмы, а остальные четверо были с иллами света. Прямо незначительный перевес. Но вот вопрос, они из Независимого Союза или тоже преподают в Академии ХИЛТ?

– Что ж, леди Марина, чем раньше приступим, тем лучше, – вновь заговорил белобрысый. – С вашего позволения, – он переглянулся с остальными наблюдателями, – я проведу инструктаж.

Меня пробила дрожь. Надо же, вроде же спокойно стояла.

– Но прежде, леди Марина, выйдите, пожалуйста, к нам, а вы, леди и лорды, расположитесь по силовым линиям круга.

Только сейчас обратила внимание на тех, кто мечтал обрести иллами тьмы. Естественно, все трое братьев, в том числе и ненавистный мне Абра, за ним еще пять мужчин, чей возраст я не берусь угадать. Но юнцами не выглядел никто. И три девушки. Не так много, но и немало!

– Леди Марина? – напомнил о себе белобрысый.

– Иду.

***

Я была сосредоточена. Мне казалось, что я навсегда запомню лица людей, вставших в этот круг и не побоявшихся пройти ритуал.

Во время ритуала могла погибнуть не только я. Кандидаты на обретение иллами тоже могли умереть, причем помогать им никто не станет. Это моя привилегия, которой я могу и не воспользоваться.

Феникс еще шепнул, что это нормальная практика, если происходит смерть на ритуале наследника: так он получает уникальную способность, а заодно и остальные, кто проходит ритуал. Всегда есть вероятность, что кто-то не справится, испугается и перестанет контролировать обрушившуюся на него магию.

Жертва. Так он это назвал.

Меня передернуло от его слов. И я дала себе слово, что не позволю ни себе сдохнуть, ни тому, кто шагнет в мой круг. Они доверились мне.

На самом деле, было чему удивиться. Слова белобрысого мага задели. Он вроде бы и удерживал на лице доброжелательную улыбку. А говорил гадости. Как, мол, мне повезло, что вместо сорока пяти претендентов на иллами здесь только одиннадцать. Какая удача для женщины с наследной силой! Еще и день особенный, глава рода может помочь…

Взбесило ли меня это? О, еще как. Но я умею играть в такие игры. Спасибо трудовым коллективам, где мне приходилось работать. Каких там змеищ только не встретишь! Белобрысый, по сравнению с некоторыми, сущая лапочка.

На его высказывания я лишь заметила, что удача – привилегия достойных, а везение всегда шагает рядом с удачей. Он проглотил мои слова молча и дальше провел сухой инструктаж, что именно я должна сделать, как встать, что должно происходить при перевоплощении и чего не стоит пугаться.

Расстались мы недовольные друг другом. Он – тем, что не сумел посеять во мне зерно сомнений и страха, я – тем, что нельзя отправить этого судью куда подальше. Кем бы белобрысый мужик ни был, а моего уважения он точно не заслужил. Не знаю уж, почему остальные члены комиссии хранили молчание, но кроме этого жука со мной больше никто не перекинулся и словечком.

Вернувшись в круг, я обвела взглядом тех, для кого сегодня должна провести ритуал. Мне понравилось, как серьезно они подошли к происходящему: спокойные, уверенные лица, сосредоточены на важном деле. Страха я не уловила ни у кого. Как и насмешки.

«Начинаем», – шепнул мне феникс, и я послушно расслабилась, позволяя ему трансформировать мое тело.

Было ли больно? Немного. Не так сильно, как прошлый раз. Тем более сейчас меня буквально переполняла энергия, сглаживая все углы и убирая дискомфорт от еще неумелого превращения. Все приходит с опытом. Я еще научусь обретать форму быстро и безболезненно.

«Обязательно», – пообещал феникс, и мы взмыли над кругом на полтора метра.

Выше – нельзя. Пока так точно. Из круга можно будет выйти лишь тогда, когда начнется полоса препятствий. А до нее дело дойдет только после обретения каждого из кандидата иллами.

Меня накрыла смазанная тень, но я не стала отвлекаться, знала, что это Марс в драконьем обличье взмыл в воздух, ровнехонько надо мной, только высоту он взял куда большую.

Чернильный туман густым потоком полился от меня в центр круга. Сначала это была тоненькая струйка, но с каждой секундой она разрасталась, становясь не просто прочным канатом, а настоящим столбом.

«Хороший знак, – заметил феникс, а я продолжила лить свою магию, зная, что в нужный момент отворится грань, являя нам иллами. – Призыв будет быстрым».

Я – проводник силы. Я та, кто призывает всех свободных иллами, и я та, кто предложит им достойнейших. При этом не позволит взять верх.

Странно звучит? Я тоже на слух эту абракадабру не понимала, а вот когда началась практика… Я все поняла. Интуитивно.

Столб расширялся, мой туман заполнил собой уже практически весь круг, когда я ощутила, что реальность изменилась.

Я больше не видела лиц окружающих меня родственников. Все поглотила тьма, та самая, что когда-то окружала меня. На миг сердце сжалось, я вспомнила те ощущения, которые испытала, когда меня пытался добиться красноглазый.

«Я с тобой», – напомнил феникс, и я расслабилась.

Точно, он не даст меня в обиду.

«Подумай о приятном месте, представь его, – посоветовал мой иллами, – и тьма отступит, являя тебе то место и… иллами».

Почему-то вспомнилось море. Маме однажды досталась путевка в санаторий на море, и она взяла меня с собой. Знаю, что ей пришлось повоевать, чтобы это сделать, но в итоге мы провели целых две недели на море. Я хорошо запомнила песчаный берег, на который выбрасывало ракушки, морских звезд и даже медуз. И аромат у моря особенный, волнующий и заставляющий жадно вдыхать его снова и снова.

«Открывай глаза, пора приступать, – скомандовал феникс. – У тебя все получилось, твои родственники начали вливать кровь».

Но прежде, чем я распахнула глаза, прочувствовала на себе, что означает «вливать кровь». Я ее не то что по запаху отличала, я знала имена каждого, кто окропил мою магию своей кровью! Это было ошеломительно! Раньше мы не встречались, но я видела, ощущала и знала так много о каждом!

К примеру, Абра, хоть и идиот, слепо следующий приказам отца, но не кровожадный или суперагрессивный. Притом, что внешность у него очень внушительная. Он был слишком послушным воле отца, а еще парень коллекционировал папоротники! Он имел ярко выраженную тягу к растениям. Удивило ли меня это? Еще как!

Второй братец, младше Абры на два с половиной года, обладал несколько флегматичным характером. Он не любил шумных праздников, но обожал изучать… все. От людей до природных, магических явлений. И звали его Гекхар.

Третий брат оказался с шилом в одном месте. Я серьезно, именно так о таких и говорят. Шкодник, проказник, балагур и весельчак. Любитель сладкого и приключений. Лорд Шалрай. Так и хотелось переименовать его в шалопая.

Но я быстро переключилась с братьев. Меня привлекла кровь одной из участниц ритуала…

Девушка, на вид самая хрупкая из всех, поразила меня в самое сердце. Леди Ламея, даже имя мягкое, ласковое, вот только… Она была бойцом, в прямом смысле этого слова, она не только различала виды оружий, но и умела с ними управляться. Легкая нотка зависти обволокла меня, я тоже хочу обрести подобные знания. Вот никогда бы не подумала, что в такой хилой девице столько отваги и стального характера! Я однозначно ей симпатизировала. Люблю сильных людей.

И, кажется, уже знала, какой иллами ждет ее.

Я открыла глаза и пораженно выдохнула. Мы действительно были на том самом берегу. Море волновалось, жадно лизало песок и недовольно возвращалось обратно, чтобы спустя минуту снова обрушиться на берег.

Я недолго любовалась морем, кровь звала меня, требовала выполнить свое предназначение, да и иллами… Я видела всех, кто пришел на призыв. Их было так много! Не только драконы… Множество существ, от которых разбегались глаза.

«Ты справишься, – напомнил о себе феникс, – интуиция тебя не подводит».

Справляюсь. Я прислушалась к своим ощущениям и уверенно направилась к огромному иллами тьмы. Дракон лежал на песке и делал вид, словно бы его тут нет. Черная шкура с мелкими посеребренными вкраплениями на позвоночнике и морде. Он был красивым, могучим… Но когда поднял свои веки и посмотрел на меня, я чуть не отшатнулась. Красные глаза… Те самые красные глаза.

«И чего ты стушевалась? – хмыкнул феникс. – Ты сразу поняла, что это он, тот самый, который хотел тебя».

Отчасти да, поняла. Как и поняла то, что он идеальный иллами для Ламеи! Вот всем нутром это поняла.

«Слушай, а разве не тот, кому я первому найду иллами, станет главой рода?»

«Нет, Марина, это не так делается. Хотя первый получивший иллами – особенный, для тебя в первую очередь».

«Почему?»

«Это значит, что вы близки по духу. Считай, ты обрела сестру, верную подругу. Ты ведь чувствуешь, что первой должна быть она, не так ли?»

«Да».

«Тогда действуй, я помогу тебе».

Глава пятая

Мне было тяжело только в первый раз. Я должна была силой направить красноглазого дракона к той крови, что пела для него и подходила лучше всего, а затем еще и проконтролировать первый оборот девушки.

Мы выныривали в реальность вместе. Я и ведомый дракон.

На миг он проявился в центре круга. Красуясь перед всеми, показывая, какой шикарный у него разворот крыльев, гибкая спина и мощный рев. Он был сказочно красив. Серебристые капельки от света луны блестели ярче, маня и вызывая вздохи восхищения.

Все в круге замерли, ожидая, кому же из них достанется этот иллами тьмы.

Я видела, как алчно загораются глаза мужчин, как уверенно расправляет плечи Турарг, ожидая, что я назову его имя. Один из тех пяти парней, что не были мне очень близкими родственниками. Если я правильно поняла свои ощущения, он приходился мне кем-то вроде четвероюродного братца. Но его амбиции и высокомерие я не только заметила, но и просеяла через себя.

Их эмоции, чувства вообще не являлись для меня загадкой. Они добровольно отдали свою кровь, полностью мне открываясь. Я знала, чего каждый из них желает и втайне боится. Видела, какими глазами на дракона смотрела Ламея. Сколько трепета, и восхищения, и надежды. Он твой, девочка, он точно твой.

– Ламея! – позвал феникс моим голосом. Мне все еще сложно было сознавать, что черная птичка сейчас – это я.

Она не поверила. Ее глаза карамельного цвета широко распахнулись, дыхание сбилось, а сердце затрепетало в груди. Но вот удивление сменилось радостью. Неподдельной, яркой вспышкой, опаляя меня теплом и благодарностью.

Дракон замер, внимательно разглядывая девушку, которая сделала первый шажок в центр. Сначала неуверенный, а затем будто пролетела разделявшее их расстояние.

«Он строптивый и своенравный, не расслабляйся», – напомнил мне феникс, и я сконцентрировала свой туман на драконе. Первый оборот, самый важный. Ламее предстоит бой. Я помогу. Я должна ей с этим помочь.

Я взмыла выше над центром круга, остро наблюдая за девушкой, которую поглотил чернильный туман. Секунда – и дракона нет, вторая – и Ламея упала на одно колено. Еще секунда – и из ее носа потекла кровь. А сама она вынужденно уперлась руками в песок.

– Ты справишься! – громко произнесла я. – Давай, Ламея, он так долго тебя ждал!

Фигуру девушки оплетал уже ее туман. Пока робкий, несмелый, он был сизым дымком, но постепенно уплотнялся, наливался чернотой.

Секунды немилосердно текли, складываясь в минуты, ожесточенная борьба продолжалась. Ламея хрипела, цеплялась за песок, но упрямо пыталась взять верх над своенравным иллами тьмы.

Я едва успела отследить момент, когда вместо девушки на песке оказался дракон. Только не было больше красных глаз, они стали золотисто-карамельными, как у Ламеи.

– Умница! – похвалила ее. – Вы оба – молодцы. Возвращай прежнюю форму!

Таковы правила. Я не могла пока дать им разрешения на полет. Только перед полосой препятствий.

И надавила силой, понимая, что Ламею охватила эйфория. Ей хотелось летать. Вот о чем шла речь, когда феникс напоминал о контроле. Мои силы тоже не безграничны. А впереди еще десять желающих обрести иллами. Я бы не хотела упасть от истощения на песок еще до прохождения всеми полосы препятствий и не завершить ритуал. Это меня убьет,

– Меняй форму! – снова крикнула я и пустила свой туман.

Мгновение – и на песке опять лежит девушка. Тяжелое, с хрипом дыхание, но какая шальная улыбка на ее губах!

Покачиваясь, она поднялась и низко мне поклонилась. Вот не до реверансов сейчас!

Ламея медленно побрела на свое место в круге.

– Получилось, – выдохнула я, снова ныряя в другую реальность. К морю…

Искать очередного иллами для нового претендента.

И почему-то не удивилась, когда поняла, кто должен стать иллами Абры. Наверное, это было само собой разумеющееся, учитывая его тягу к земле и растениям и на самом деле мягкую натуру в могучем теле. Так бывает, что внутреннее содержание не соответствует внешности. Я его даже немного пожалела. Чуть-чуть. Но иллами тьмы ему достался шикарный.

Да, Абра тоже обладал тьмой. Но смерть, по словам феникса, неразлучна с жизнью. А посему… Не было сомнений, когда я тащила в центр это существо. Как и не было сомнений, кто его обладатель. Мне хватило восхищенного вздоха и сильного желания, импульса желания от Абры.

Он хотел такого иллами и мечтал о нем. И почему бы и нет?

У меня же феникс? Значит, и у него не обязательно должен быть дракон. А папашка пусть утрется. Планы на Абру точно не оправдаются. Не быть ему главой рода.

Я усмехнулась мыслям девушек, которые решили, что призванный иллами тьмы достанется кому-то из них двоих.

– Абра! – громко позвала я, когда все налюбовались нимфой в центре круга.

Как же вытянулись лица присутствующих! Даже комиссия меньше удивилась дракону и девушке, чем нимфе и Абре. А вот такой выверт. Что поделаешь.

Его превращение прошло гораздо спокойнее и легче, чем у Ламеи. Но и он сумел меня поразить: вместо нимфы женского пола превратился в мужика. Однако в том, что перед нами именно нимфа, сомнений не было.

Так же легко он вернул прежнюю форму и, низко поклонившись, вернулся на свое место.

Мне ни подбадривать его, ни помогать ему не пришлось. Вот что значит счастливый человек. То, о чем втайне мечтал, то и получил. А мой выбор отец оспорить не сможет.

До меня только сейчас дошло, что я могу проигнорировать желания кандидата и дать ему совсем не того иллами, на которого тот рассчитывает.

«Именно, – усмехнулся феникс. – Иногда это необходимость, ведь желания могут быть порочными и несущими хаос».

«А у тебя тоже глаза теперь мои, зеленые?» – вдруг вспомнилось мне.

Мне нравились синие очи моего иллами, и было бы жаль, если они изменились.

«Нет, ты не подчиняла меня полностью. А Ламея подчинила, тот дракон иначе бы не смог».

«Ясно. Поторопимся?»

«Верно, у нас еще девять иллами не обрели своих хранителей».

Третий раз дался куда легче первого. Очередной дракон, но уже с красной шкурой и несколько меньше того, что достался Ламее. Обладателем этого иллами тьмы стал Турарг, и слишком счастливым не выглядел, да и повозиться ему при обращении пришлось. Ничего, думаю, этот иллами поможет ему избавиться от завышенной самооценки.

Катая, одна из оставшихся девушек, тоже получила дракона, еще меньше, чем у Турарга, но осталась довольна выбором.

Младший брат, он же Шалопай, как его я окрестила, получил сильфа. Иллами с темным пламенем. Как он ему радовался!

Я добродушно ухмылялась, глядя, как этот проказливый парень выполняет превращение. И, видимо, лишь я чувствовала недовольство Марса, все также нависшего над моей головой.

Вообще, нашел чему удивляться. Я не воспитывалась под его хищным надзором, и пусть мой феникс мне объяснил, что наследник старается выбирать только ту сущность, которой благоволит род, я решила руководствоваться чувствами самих претендентов и иллами. Их совместимостью, как магической, так и характеров. Потому что все остальное – это издевательство, что над иллами, что над магами.

Поэтому, когда я вновь нырнула в другую реальность – туда, где уже не бушевало море, а нежно ластилось, – выбору крови последнего братца не удивлялась. Впрочем, я не верила, что это существо отзовется. В первые разы оно не пришло. Зато вот сейчас вылезло.

Считай, почти дракон. Почти. Всего лишь василиск. Но каков красавец! С изумрудной чешуей. Исследователь, он же Гекхар, будет в восторге.

И я не ошиблась. Парень, а на вид мужчина тридцати пяти земных лет, чуть ли не подпрыгивая, шел в центр круга, желая слиться со своим иллами.

Именно на нем я поняла, насколько сильно устала и насколько истощена. Моя магия, рвущаяся бурным потоком, теперь лилась куда в меньшем объеме. Следовало поторопиться.

Двое из оставшихся мужчин получили по дракону: фиолетового и синего цветов.

Оставались два претендента: девушка по имени Замлези и ее брат-близнец Изелма. С ними мне пришлось попотеть. Я все рыскала по песчаному берегу, высматривая для них драконов, но не находила. Они оба, я чувствовала это, были прочными узами связаны с родом, гордились им и были нескончаемо ему преданы, пусть и являлись лишь младшей веткой Аргхарай. А потому не мыслили себе иных иллами, кроме как драконов. Похвальное, конечно, рвение, но…

«Я не понимаю, я не вижу никого подходящего».

«Пятьдесят процентов совместимости вот с этим драконом, – указал феникс. – Для девушки».

«Пятьдесят, в то время как у остальных полное попадание. Тебе не кажется это нечестным?»

«У тебя сил мало, Марина. Пора перейти к полосе…»

«Но ведь иллами – на всю жизнь! – возразила ему. – Я не имею право отбирать чужого иллами, вдруг вот у этого, с которым у Замлези пятьдесят процентов совместимости, на другом ритуале с кем-то будет все сто? Он что, не достоин лучшего хранителя?»

«Достоин, Марина. Сконцентрируйся».

«Пытаюсь».

Я вновь и вновь обращалась к своей магии, рассматривала магических существ и практически отчаялась, когда поняла, что к нам идет кто-то еще…

«Ни черта себе! – воскликнула, увидев это чудо. – Двуглавая гидра…»

«Дракон двуглавый, – поправил меня феникс. – Сто процентов, с обоими претендентами…»

«Офигеть… Забираю».

Я примерно представляла, каким шоком станет для всех появление двуглавого дракона. Я и сама была не меньше впечатлена. Особенно его уникальной раскраской. Правая сторона дракона являла миру эбонитовую чешую, левая же имела темно-золотистый оттенок. При этом головы и шеи обладали обоими цветами, которые сплелись в удивительном узоре.

– Замлези и Изелма, ваш иллами тьмы, один на двоих.

Явно струхнувшая девушка при упоминании имени братца оживилась, воспрянула духом. Видно же, что им все и всегда приходилось делать вместе. Вот и неудивительно, что и иллами им такой уникальный достался. Вряд ли эту парочку будет возможно разлучить. Не удивлюсь, если в будущем девушка замуж в другой род не пойдет, ну или только в том случае, если братец за ней отправится. Впрочем, учитывая их преданность роду Аргхарай… Мне кажется, они скорее сдохнут, но не уйдут.

Близнецы переплели свои пальцы и вместе шагнули в центр круга. Я думала, нас ждет борьба, но этого не случилось. Кажется, это было единственное такое стремительное превращение. И обратно форму они вернули очень быстро. Надо же, гармоничные какие.

Но мне это лишь на руку. Туман становится жиже, непослушней… а полоса препятствий лишь только начинается.

И кто же пройдет ее первым?

***

Я напряженно наблюдала за ловушками и препятствиями и тяжело дышала. Мне приходилось уговаривать себя держаться. Осталось всего трое претендентов. Всего трое, кто должен сдать экзамен, остальные довольно бодро его прошли. Явно в благодарность мне за то, что я выбрала им иллами тьмы по душе. Или из-за стопроцентной совместимости, что немаловажно.

А может, потому что мне помогал глава рода. Да-да, я и сама не поняла, в какой момент он вмешался впервые, подхватив мой поток тумана, направленный на то, чтобы удержать его младшего сына в воздухе и не дать упасть в ловушку, сотканную из света.

Его вмешательство было минимальным, но благодаря ему и его туману, который показывал направления, я могла с минимальными затратами и максимально эффективно помогать ребятам. И помогала. Хотя устала как собака.

Складывалось впечатление, что из меня утекает жизнь.

Феникс на это лишь заметил, что мне не кажется, и снова напомнил о том, что нужно продержаться.

Я и держалась.

Не знаю, почему так вышло, но в итоге первым полосу препятствий прошел Абра, и ему, кстати, моей помощи вообще не потребовалось. А ведь я рассчитывала, что первой полосу препятствий начнет Ламея. С ее-то своенравным драконом. Но, увы, все выходили, мужественно проходили полосу, а она, та, кто по характеру была борцом, продолжала находиться в круге.

Она решила стать последней?

Я отвлеклась от невеселых мыслей и устремила поток магии к близнецам, помогая тем продраться сквозь стену огня. Слава тебе господи, что хоть это я могла. Мне, проводящей ритуал, даже физически разрешалось вмешиваться. Правда, феникс советовал это делать лишь в крайнем случае. И я следовала его совету.

Итак, стена пройдена… Но что это? Такое впечатление, что вдруг на полигоне появилась пещера с такой узкой расщелиной, что в нее не то, что двуглавый дракон не пролезет, но и дракону с одной головой туда втиснуться будет проблематично.

И как близнецы это решат?

То, что произошло дальше, заставило заволноваться всех. Меня и подавно. Потому что эти поросята начали массово выкачивать из меня энергию, тянули, тянули, а потом бац! И вместо одного дракона на поле оказалось два. Золотистый и эбонитовый, при этом размерами они были раза в полтора-два меньше двуглавой формы и легко просочились в расщелину.

Я и сама не заметила, в какой момент меня потянуло к земле. Крылья вдруг стали такими тяжелыми, что сил взмахнуть ими не было…

«А ну взлетела! – рявкнул феникс в моей голове. – Неужели ты готова сдаться? Осталась Ламея. Близнецы прошли испытание. Слышишь?»

«Не дождетесь! – рыкнула я и взмахнула крыльями, взмывая в небо. – Я выдержу и завершу ритуал. Выдержу, сказала. Но близнецам по шее надаю. Неужели нельзя было магию из пространства взять, эта ночь и для них особенная».

«Не могли, ты их проводник, ты и даешь силу сегодня».

В голове крутились непристойные мысли. Проще говоря, брань нецензурная. Хотелось кричать в голос о том, что мир странный и правила у него идиотские. А я вообще-то жить хочу. Девятнадцать лет – это слишком мало, чтобы отправляться на тот свет.

«Вот, молодец, – похвалил меня феникс. – Лучше злись, злость сейчас поможет. Ты упрямая девочка, и сильная».

«О да, я сильная, – хмыкнула я. – Прям такая сильная, что от себя тошно. Я не понимаю, что с Ламеей, откуда робость?»

«Не робость, а надежда, – тихо заявил иллами. – Ты должна еще их чувствовать…»

«Ты ошибся. – Я вдруг похолодела от страшной догадки. – Она не подчинила его, или подчинила на краткий срок. Он же взбунтуется…»

«Риша, ты справишься».

«…! – все-таки не сдержалась я. – Если бы она пошла первой, но последней?!»

«Вот, ругайся, – довольно возвестил феникс. – Ругайся и дай ей уже отмашку начинать».

«Да я ей сейчас пендаля дам! – рыкнула я. – Она же нас обеих подставляет!»

Мой запал сдулся. Я вдруг поняла, почему Ламея не вышла первой. Она ни на секунду не останавливала борьбу с иллами. Пытаясь подчинить, заставить покориться. Ей нужно было принять его форму, а учитывая, что тот бунтовал… Она бы просто не смогла – и считалась бы отсеявшейся.

Черт, я разозлилась уже на себя. Я же видела их совместимость, почему же тогда так тяжко Ламее?

«Потому что некоторым древним существам, Риша, совместимости мало. Еще нужно право».

«Какое право?»

«Право, которое хранитель подтвердит, чтобы обладать иллами».

«И этот дракон из списка тех самых древних существ с причудами в голове?»

«Я тоже древний и со своими причудами, – скромно заметил иллами. – Но ты мне сразу понравилась».

«Какая прелесть», – ядовито процедила я и устремила взгляд на Ламею, которая наконец встала в центр, чтобы принять форму и уже начать проходить полосу.

«Все, не отвлекайся, – тут же посерьезнел феникс. – Нам понадобятся все силы».

«С богом», – выдохнула я.

Я думала, что была напряжена, но я ошибалась. Вот сейчас я была напряжена, да еще как! Словно не в теле большой красивой птички находилась, а была частью лука – тетивой, которую натягивали, натягивали, пока та не лопнула…

А я «лопнула», когда после первой же ловушки дракон подсунул крупную свинью. А ведь Ламея с той ловушкой и так с горем пополам справилась, ибо ее сволочной иллами таки сразу подвел, внаглую опустив крылья. Мне пришлось буквально выпинывать их своей магией в безопасную зону, каковых было не так уж и много в этой полосе.

Гаденыш!

А сейчас он и вовсе катался по песку и специально совался в ловушки, не давая Ламее защититься. Девушка боролась, конечно, я ей тоже помогала. Как и Марс, который отчаянно направлял мои потоки, когда я промахивалась. Да, я тоже зверски устала, потому что тварь красноглазая и магию из меня тянула.

Я злилась, и особенно на то, что привела такого иллами Ламее. Да, стопроцентная совместимость, но если он твердолобый говнюк, то и пусть бы сидел себе на той грани, или где там, и вообще не показывался тогда! У иллами тоже есть выбор!

«Он хотел тебя», – напомнил феникс.

«Да мне плевать, чего он хотел. Сейчас я хочу подчинения, полного, Ламее».

Я вылетела из круга и парила над девушкой, ей же вслух и крикнула:

– Соберись, Ламея. Ты сильнее! Докажи ему, что он не прав. Покажи, что ты готова бороться, готова стать хранителем и не потерпишь неповиновения! Давай же, девочка!

Утробный рык стал мне ответом. Мощный такой, злобный… Но!

Ламея начинала брать верх над этим чудовищем, который явно бы предпочел, чтобы хранительница умерла, а заодно сдох и он. Ур-р-родец.

Лапы разъезжались по песку, загребали его, голова дракона мотылялась из стороны в сторону, крылья бешено колотили бока… Это было жуткое зрелище. Жуткое и вместе с тем завораживающее. Если бы еще и не эти ловушки! Не проклятая полоса и жалкий клочок безопасной зоны.

Ламея брала верх, я видела, как больше не бьют мощные лапы по песку, а упираются в него, наконец поднимаясь. Видела, как сменяется цвет глаз у дракона с красного на карамельный, медленно, очень медленно, но он менялся… Я видела, что получалось подчинить иллами.

Вот только эта скотина дернула хвостом, сильно, стремительно, явно в последней попытке насолить Ламее, и, к моему ужасу, у него получилось.

От этого резкого движения дракон оказался задней частью вне безопасной зоны, там, где сплетались все стихии в особо мощную ловушку. Как зыбучие пески, что медленно поглощают, но при этом по всей поверхности пляшут разноцветные молнии, которые безжалостно жалят шкуру.

– Твою ж мать!

Дракона засасывало, он выл от боли, которые причиняли молнии, а я не раздумывая кинулась к ним. Я имею право на физическое вмешательство. Я не дам никому умереть! Не дам!

Я пыталась ухватиться за дракона, но от ужаса и боли тот бил крыльями так сильно, что мне приходилось туго: я едва маневрировала – потоки ветра сносили. Но все бы ничего, однако ловушка действовала и на нас с фениксом, те самые молнии были просто жесточайшим разрядом тока. Первый раз, когда в меня попала молния, я чуть не рухнула в эту ловушку от сильной боли и от краткого помутнения сознания.

«Брось ее! – требовал феникс. – Ты ничем не поможешь».

«Не брошу! Я не уследила…– огрызнулась я и наконец ухватилась за крыло дракона. Потянула вверх, раздался хруст. Крыло сломалось. – Твою ж мать!»

«Выше, хватайся выше!»

Дракон уже не просто выл, это был дикий стон и явно желание жить. Как он молотил передними лапами! Ведь задница вся, вместе с хвостом была в этом треклятом зыбучем песке.

«Идиот, – рычал в моей голове феникс. – Риша, хватайся, ну же!»

И я вновь повторила попытку, хотя сама была на грани. Я держалась отчасти из-за своего упрямства и того же желания жить, отчасти – потому что Марс, хоть и не имел права вмешаться физически, магию свою направлял так, чтобы мое тело совершало очередной рывок. Чтобы крылья делали взмах. Я буквально чувствовала его над нами, как он парит и как волнуется!

Я держала крепко, понимая, что если отпущу, то и девушка, и этот придурочный иллами погибнут. И это будет всецело моя вина. Я не уследила, а должна была, как маг с наследной силой. Я должна была зорко глядеть в оба: Ламея-то свою часть выполнила, ее борьба прошла успешно. А вот я…

«Не время для самобичевания. Марина, давай еще взмах, девочка, давай!»

«Я пытаюсь!»

Очередная порция молний выбила воздух из легких, на миг я утратила концентрацию, и этого хватило, чтобы мои усилия оказались пустыми. Часть дракона, которую я сумела выковырять из песка, снова оказалась там, а я… Я поняла, что у меня больше нет сил. Ни для очередного взмаха, ни для того, чтобы тащить дракона. Магия практически не ощущалась.

– Марина! – обезумевший крик матери не помог.

Третье дыхание не открылось, жизнь ускользала из моего тела слишком стремительно.

– Прости, – прошептала я, не совсем отдавая отчет, у кого, собственно, прошу прощения.

У девушки, которую не могу спасти, у иллами, который погибнет со мной, или у матери, которую оставляю одну. Без меня.

«Не смей! Марина! – рычал в голове феникс. – Не смей!»

А с его словами в мозг взвинчивался крик матери, вой дракона и отчаянная попытка Марса спасти дочь. Он пытался прорваться ко мне, наплевав на то, что не имел на это права. Белая вспышка откинула его от нас. Магия, которую я ощущала от него, прекратилась.

С чавкающим звуком дракон ушел чуть ли не по самую шею, а вместе с ним и часть меня…

«Марина, сконцентрируйся, слышишь! Сконцентрируйся и открой поток магии, хоть самый слабенький, дай мне его, – лихорадочно шептал иллами в моей голове. – Давай же, девочка! У нас еще есть шанс!»

Молнии, словно почуяв, что я не готова смириться, замолотили по нам с утроенной силой. Сознание ускользало, я чуяла кровь, много крови, от которой мутило. Я боролась с тошнотой и наступающим абсолютным бессилием. Это когда ты вообще не чувствуешь своих ног и рук. И окружающее пространство воспринимаешь словно через вату.

Туман, мой туманчик, я должна собрать поток, небольшой поток, ощутить его в себе…

«Умница, – подбадривал меня феникс, – еще немножечко, еще чуть-чуть…»

Я слушала его и пыталась бороться с болью от молний. Тьма ластилась брошенным котенком, я ощущала ее, я звала ее, отчаянно. Я ведь так хотела жить, как и хотела спасти Ламею!

Ну же, еще немного!

«Достаточно, и прости, Марина…» – выдохнул феникс, а в следующий момент меня пронзила дикая вспышка боли. Такая, от которой удары молний ощущались не больше, чем комариные укусы.

Казалось, что ломит абсолютно все тело. Мне даже чудился звук треснувших костей.

А потом я заорала. Не своим, совершенно нечеловеческим голосом. Заорала отчаянно, громко, словно кого-то призывала.

Отстраненно, явно не своим сознанием, а сознанием иллами, отметила, что из меня вырывается воронка тьмы. Густой туман на краткий миг обволок мое тело, даря краткую передышку от боли, а затем я ощутила чужое прикосновение.

Уверенное, мощное, бескомпромиссное и… надежное.

«Марина, держи дракона! – кричал в моей голове феникс. – Держи как можно сильнее!»

Как держать, если я вообще не чувствовала своего тела?! Да и еще кто-то тащил меня вверх! Мощно тащил. И зло…

«Держи, Риша, ты сможешь!»

«Держу!» – хотелось ответить мне, но все силы уходили именно на удержание Ламеи.

Чужая магия обволокла меня, защищая от молний, и наполняя силами.

Это было странно, непонятно, и вместе с тем хотелось мурлыкать от благодарности. Уверенный рывок – и вот я больше не в зыбучих песках, да что там, мы обе не в песках, а в метрах пяти над проклятой ловушкой! И все бы ничего, но нас не потащили в безопасную зону. Нет. Тот, кто нес меня, а заодно и мою ношу, уверенно устремился к финишу полосы препятствий.

Нет, умом-то я понимала, что если бы мы к финишу не попали, то все усилия Ламеи были бы напрасными, как и мои. Но я просто не ожидала от этого неизвестного ни спасения, ни помощи. Он тащил такую ношу, но вроде бы даже не напрягся. Каким-то легким был полет. И то, как он маневрировал между ловушками с нами! Словно играючи обходил, при этом не забывая защищать нас своей магией.

Мы добрались к финишу, но и тут нас не отпустили, наоборот, уверенно развернулись. И, набрав приличную высоту, спаситель устремился к кругу, где напряженно застыли остальные участники ритуала.

«…! У меня нет сил его завершать», – подумала я.

«А придется, Марина», – отозвался феникс, и при этом так грустно, что мне это не понравилось.

Причем настолько, что я заподозрила огромные неприятности. Чую, наше чудесное спасение мне аукнется прямо-таки грандиозной подставой.

«Феникс, я благодарна тебе, что бы ты сейчас ни сделал и во что бы это ни вылилось. Понял?»

«Да, моя хранительница».

«Вот и славно. Прилетели».

Я уже перестала удивляться тому, что происходило. Неизвестный все также крепко держал меня в своих могучих лапах, но при этом завис над местом, где должна была стоять Ламея. Я разжала свои лапы.

Потрясающе, но в линию круга она упала уже девушкой, едва дышащей, в крови и ожогах, но, несомненно, живой. Меня же потащили в центр. Правильно, завершать гребаный ритуал и дать уже Марсу наследника.

Радовало одно – завершать ритуал можно в человеческой форме. Я чуть дернулась, когда мы оказались в центре, показывая, что готова к тому, чтоб меня отпустили, но у неизвестного было свое мнение на этот счет. Плавно, медленно он опускал меня на песок. И только после того, как я полностью оказалась на земле, его хватка ослабла и исчезла.

Я обратилась к туману, чтобы сменить форму. Далось мне это, мягко говоря, тяжко. Но далось. А вот встать оказалось почти невыполнимой задачей.

– Поднимайся! – повелительно потребовал незнакомец, тоже вернувший человеческую форму.

Пока я видела только ноги, голые ноги, но что-то детальнее рассмотреть мне не дали. Рывком подняли на ноги, придержали за плечи и талию, чтобы не упала носом в песок, и потребовали:

– Завершай ритуал, я поделюсь силой.

Естественно, я взглянула на незнакомца, у которого еще и торс голым оказался. И пропала, абсолютно пропала в его синих-синих, как у моего иллами, глазах.

Глава шестая

Очнулась я от повторения фразы незнакомца и интонации голоса. Мне хоть и обещали помощь, но говорили таким тоном…

Сразу вспомнился директор моей школы, который утверждал, что из такой дрянной девчонки, как я, ничего путного никогда не выйдет. И столько было снисхождения и высокомерия в его голосе, когда он меня отчитывал за драку в мужской раздевалке… А нечего зажимать девчонок в этой самой раздевалке! Тем более младше классом! Те придурки получили по заслугам.

Вот и этот незнакомец говорил ровно таким же тоном. Понимаю, его появление – результат действий моего иллами, понимаю, что мне в самом деле помогли, но неприятно же!

Я окинула взглядом незнакомца. Пробежалась по его оголенному торсу, шортам чуть выше колена, кроссовкам… О, кроссовки! Неожиданно…

И вновь вернулась к его лицу.

– Спасибо, – все же сказала ему и попыталась разорвать наш контакт.

А чего он в меня вцепился?

– Я обязан трогать тебя, чтобы помочь, – процедил он сквозь зубы и молниеносным движением оказался за моей спиной. При этом прижал к себе так плотно, что я вспыхнула.

«Марина, возьми себя в руки, – попросил феникс, – сейчас начнется самая трудная часть».

«Самая трудная? А до этого мы что, цветочки собирали?»

Но огрызнулась вяло. И сосредоточилась на том, чтобы завершить начатое. Теперь кровь вливать буду я, как и магию. Насколько помню из объяснений мамы – закрепление ритуала, оно же завершение, будет болезненным для всех участников.

Такое впечатление, что в этом мире все через боль делается.

Я вздохнула, сконцентрировалась, попыталась абстрагироваться от странной близости с мужчиной, стоящим вплотную ко мне. Он меня волновал. Впрочем, кого бы не взволновал красавец брюнет с синими глазами и накачанным торсом, который так интимно прижимался сзади?

«Не отвлекайся, помощи от Марса уже не будет».

«Кстати, а где он?»

«Еще не оправился после удара, – вздохнул феникс, – он пытался нас спасти, но члены комиссии ему помешали. Сильный залп света – это совсем не игрушки…»

Смутно вспомнилось что-то такое, кажется, да, была и вспышка, и попытка прорваться к нам… Я тряхнула головой – потом, я подумаю об этом потом. Главное, что жива, со всем остальным можно будет справиться.

Я обвела взглядом своих притихших «подопечных», заметила, что Ламея, хоть ей и далось это с трудом, все же поднялась на ноги и смотрела на меня так преданно-преданно, что я на миг устыдилась.

И чего на меня так смотреть? Спасла-то в итоге не я, а вон тот красавчик, который зачем-то мне плечи поглаживает…

«Он тебе магию передает», – фыркнул феникс.

«А я-то размечталась», – хмыкнула ему в ответ.

Удивительно, но я наконец-то перестала чувствовать себя желе. Энергия бурлила во мне, тьма вырывалась клубами, дразнила и била ключом…

«Его магия», – опять прокомментировал феникс.

«Феня, ты мне мешаешь…»

«Как ты сказала?»

«Феня, – повторила. – Ласково от слова феникс».

«Феня…» – зачарованно повторил иллами.

«Фенечка», – хмыкнула я.

«Значит, девушка…»

«Кто?»

«Я. Буду».

«Нет! – тут же возмутилась я, отвлекшись от раны, которую нанесла своей ладони. – Для меня ты – однозначно мальчик».

«А имя женское даешь…»

«Да не давала я тебе имени, – отмахнулась от него, – сказала же, что сократила от названия твоего вида».

А дальше мне стало вообще не до разговоров. Черная воронка клубилась у моих ног, разрастаясь, становясь настоящим ураганом, грозящим разрушить все и всех.

– Мамочки… – прошептала я.

– Не бойтесь, это ваша магия, – прошептал незнакомец мне на ухо. Надо же, какой вежливый стал. И снисходительно так пояснил: – Формулу, леди.

Формулу… формулу… А какую формулу?!

– Вы не учили? – Не знаю, как мужчина понял. Моего лица он не видел. – Значит, будет дольше. Что ж, завершайте.

Завершайте! Надо же! Разрешение дал!

Я разжала кулак, с которого продолжала капать моя кровь, тем самым прекратив щедро окроплять ею песок.

Так, теперь закрыть глаза, призвать магию, которой и так столько кругом, хоть маслом режь, и отдать приказ о привязке.

У меня были закрыты глаза, но я видела каждого из своих подопечных, даже тех, кто стоял за моей спиной. Видела их, а также их иллами тьмы.

И знаки, которые медленно, одни за другим, проявлялись над их головами. Кажется, все идет так, как и должно. Знаки одинаковые, мама говорила о них. Непонятная крокозябла, нечто среднее между китайским иероглифом и арабскими цифрами.

Кстати, а вот больно мне не было. Разве что рана на ладони щипала…

«Он на себя перетягивает, Марина…»

«Что?»

«Потом, – фыркнул иллами. – Продолжай».

Я и продолжила, каждую крокозяблу окутала своей магией. Как только мой туман касался знака, тот вспыхивал чернотой и пропадал. И только с близнецами вышла совсем другая история.

Во-первых, я с чего-то решила, что с ними нужно все делать одновременно. То есть их знаки над головами покрывать моей магией одновременно, а не по очереди. Что я и сделала.

Во-вторых, их знаки вспыхнули не черным светом, а алым всполохом и пропадать не собирались.

– Надо же, – прокомментировал над моим ухом незнакомец и теснее прижался ко мне. – Не один, а два главы рода. Мужчина и женщина, как интересно.

– Что?

– Не отвлекайтесь, леди, – раздраженно отмахнулся он от меня.

Смотрите, какой нервный!

Впрочем, его объяснения не потребовались. И так понятно, что отличились близнецы – значит именно они следующие, кто займет почетную должность главы рода. По мне, так справедливо. Я видела их чувства и помыслы, они преданны роду, как ни один из сыновей отца. И это даже круто, что не только мужчина будет верховодить, кто как не женщина лучше всего поймет чувства и желания, а также страхи и надежды другой женщины?

Главное – не допустить того, чтобы Марс накинул на них свою удавку. Все же эти родственнички мне третья плетень у забора. В общем, очень дальняя родня. И изначально Марс ими не занимался, по идее, у меня есть шанс вклиниться между ними. Нет, свою политику я проводить не собиралась. Но… я вдруг отчетливо поняла, что мне жить здесь. И на Землю меня уже никто не вернет. А значит, как минимум враждовать нам точно нельзя. А еще лучше – подружиться.

С этим у меня, если честно, туго. Я не умела заводить друзей и никогда в них не нуждалась. Сытый голодного не поймет.

Медленно, но верно оставшиеся метки или знаки, не знаю, как их еще назвать, проявлялись над остальными участниками ритуала. Вот и дошло дело до последней и самой проблемной – Ламеи.

И вот тут-то нас всех тряхнуло. В прямом смысле этого слова. Земля задрожала, скрылась луна, и все пространство вокруг погрузилось во тьму. Я не могла с собой ничего сделать испугалась так, как, наверное, ни разу до этого не пугалась.

Неизвестность всегда пугает больше, чем самый лютый ужастик.

– Что происходит? – хрипло спросила я.

Мне не ответили. Ни незнакомец, которого я перестала чувствовать, ни мой иллами… И это напугало меня еще больше.

– Феникс? Феникс, где ты? Ответь мне!

– Она должна была умереть, – вдруг заявил кто-то замогильным голосом. – Ты вмешалась.

– Кто вы? Что вам нужно?

Я не отличалась храбростью, но и молчать считала неразумным.

– Где мой иллами? Вы забрали его?

– Какая непочтительность, – заметил женский голос, – ты займешь ее место.

– А мне нравится, – еще один голос, от которого, чувствуй я свое тело, непременно бы покрылась мурашками. – Я против.

Читать далее