Читать онлайн Девочка Джа бесплатно

Глава 1

Машина, взвизгнув, тормознула возле меня, отчего я замерла. Оглядела ее – крутая иномарка, дорогая. И парень, вышедший из нее, тоже одет с иголочки. А как ко мне-то торопится… Почти похищение, если бы я только могла поверить, что меня кто-то захочет похитить. Ну сами подумайте: девушка в расташтанах и растянутой футболке со знаком «Ом», волосы в косе, за спиной гитара. Просто мечта мажора, не иначе. Потому пугаться я не стала, смотрела, скорее, с любопытством.

На вид парню было лет двадцать семь, симпатичный. Замер напротив меня, оглядел сверху вниз, во взгляде скользнуло сомнение. Все-таки выдавил улыбку и сказал:

– Привет.

– Добрый вечер, – кивнула я, ожидая продолжения.

Он развел руки в сторону, собираясь что-то сказать, но в итоге только выдохнул, хлопнул в ладоши. Да, общение парню тяжело дается, определенно. Помогать я ему не спешила, смотрела, хлопая глазами. Мне торопиться так-то некуда. Репетиция закончилась, а я вот решила пройтись после нее по городу, лето, погода хорошая.

– Ты певица?.. – он то ли спросил, то ли утвердил. Так и захотелось что-нибудь съязвить.

– Я музыкант, – ответила, вложив в голос проникновенности. Ясности это не внесло, потому добавила. – У меня своя группа, пою, играю на гитаре в стиле регги.

– Регги?.. – кажется, голос парня немного дрогнул.

– Регги, слышали о таком жанре?

– Конечно, – преувеличенно уверенно заявил паренек. – Регги – это прекрасно. Просто здорово. В общем-то, я к чему. У моего… друга, – немного сбился он, – сегодня день рождения. Он снял ресторан, заказали живую музыку, группа из Москвы должна была приехать, но в дороге у них сломалась машина. Короче, они не приедут.

– Мне жаль, – сказала я вполне искренне.

– Вот я и подумал, может, ты… Вы могли бы выступить вместо группы?

Звучало смешно, и я даже посмеялась, паренек тоже, но почти сразу стал серьезным. Так, кажется, он не шутит.

– А вы это как представляете? – спросила я с сомнением.

– Прекрасно представляю, – вот сейчас вообще неубедительно было. Он, кажется, сам это понял, потому что быстро добавил. – Нет, правда, уверен, вы отлично будете смотреться на сцене.

Я еще скептически поглазела, а потом стала обходить парня. Он умоляюще сложил руки.

– Девушка, милая, спасите. – Боже, ну таким меня не пронять. – Я заплачу.

Так, вот это уже интересней. Как человек, снимающий квартиру в компании еще нескольких ребят (благо, хоть друзей и заодно участников группы), зарабатывающий мало и нерегулярно, в деньгах, конечно, была заинтересована.

– Сколько? – задала вопрос. Парень еще раз окинул меня взглядом, видимо, прицениваясь, я вздернула бровь.

– В накладе не останетесь, – сказал уверенно, и я ему поверила, учитывая, сколько стоит машина, на которой он меня выловил.

Короче, я села в жутко комфортный салон автомобиля, устроив гитару на заднем сиденье. Рискованно, конечно, но почему-то мысль о похищении меня так и не посетила. Ну знаете, в нашем маленьком городе это как-то не практикуется. Наверное. А может, девушки в растянутых шмотках спросом не пользуются. Впрочем, я не жалуюсь. Тем более что Дима, так звали парня, действительно привез меня в ресторан, причем лучший в городе.

– Смотрю, ваш друг не бедствует, – заметила парню, вылезая из машины. Дима натянуто улыбнулся.

– Идем.

Он то и дело сбивался с ты на вы и обратно, так что я не стала его поправлять, просто потопала следом к главному входу. Швейцар невозмутимо открыл мне дверь, а вот метрдотель, выплывшая лебединой походкой, посмотрела с недоумением. Но Диму, кажется, узнала, потому что на его слова:

– Она со мной, – выдавила улыбку. Непрофессионально, дамочка, вот совсем. Хотя я, конечно, выгляжу неуместно на фоне всей этой позолоты и хрустальных тяжелых люстр.

– Нам сюда, – Дима кивнул в сторону коридора и направился туда первым. С каждым шагом уверенность его, которой и так немного было, таяла на глазах. А когда мы остановились у одной из дверей, парень сделал глубокий вдох и выдох.

– Не подведи меня, – сцепил ладони, демонстрируя, видимо, надежду на то, что мы справимся.

Я не стала комментировать, потому что пока не до конца понимала происходящее. Дима на мое непроницаемое лицо кивнул, постучал в дверь и сразу же ее открыл.

– Ну что, нашел? – услышала я мощный бас.

Впечатляет, надо сказать. Ничего удивительного, что Дима решил пустить вперед меня. Распахнул дверь пошире, я покосилась возмущенно, но прошла в комнату. Уставилась на здоровяка под два метра, в ширину он не уступал росту. Костюм на нем смотрелся так же, как на корове седло. Шею украшала цепь толщиной в палец. Причем, с его. Вот ведь Дима – такой интеллигент с виду, а дружит с этим мордастым.

Последний, кстати, изумлен был не меньше, разглядывая меня.

– Это кто? – перевел наконец взгляд на Диму, тот сразу вытянулся в струнку и кашлянул.

– Певица. То есть музыкант. – Легче одутловатому не стало, потому Дима суетливо добавил. – Играет на гитаре и поет.

– Шутишь, что ли? – не впечатлился здоровяк и, повернув голову в сторону, спросил кого-то: – Ты слышишь, что он несет?

Мы обернулись вместе с Димой. В углу стояло кресло, на котором сидел мужчина. На вид ему было лет тридцать-тридцать пять. Сидел, закинув ногу на ногу, на губах в самых уголках сквозила усмешка. Видимо, он находил происходящее забавным. А вообще…

Вообще он был красавчик. Жгучий брюнет с правильными чертами лица, волосы немного длинные и вьются, уложены небрежно, но это совершенно не портит облика. Легкая щетина, и вот эта самая ухмылочка в уголках губ. А, ну еще темный костюм, сидящий на мужчине, как влитой, подчеркивая достоинства фигуры, которые сложно было не заметить.

На меня мужчина не смотрел, на вопрос толстого неоднозначно качнул головой. Вот и поговорили. Правда, здоровяку этого кивка хватило, может, они там ментально общаются?

– Ты кого привел? – рявкнул толстяк на Диму, но вздрогнули мы оба, я больше от неожиданности. – Мне певичка нужна, а не вот это. Если бы не коса, я бы подумал, что это пацан.

– Давайте без оскорблений, – не удержалась я, чем спасла Диму от объяснений, потому что внимание снова перешло ко мне. Мужик покраснел еще больше, видимо, от возмущения.

– Не надо лезть в разговор взрослых, девочка, – отчеканил, я аж брови вздернула.

– Слушайте, дяденька, – сложила на груди руки, – мне вообще-то двадцать два, а Дима ваш на мужчину не потянет и в сорок.

Дима не обиделся. Сейчас он был готов что угодно признать, лишь бы гнев сменился на милость. А мне вот обидно стало – всю жизнь ребенком обзывают, потому что я невысокая, и шмотки ношу такие, что фигуры не видно. Здоровяк все-таки замолчал. Картинно приложил ладонь ко лбу, всем своим видом показывая, что ему плохо. Главное, чтобы не решил обморок симулировать, а то такая туша может устроить землетрясение.

Здоровяк это тоже понимал, полагаю, потому ограничился тем, что подошел к столу, на котором стояла бутылка виски, и, налив в пустой бокал, залпом шарахнул вонючий напиток. Ну простите, я не эстет. Я вообще не пью, а виски воняет потными носками. Некоторые виски – очень дорогими, возможно, от Армани, но потные носки есть потные носки. По-моему, здоровяку не понравилось, его красное лицо сморщилось. Добрее он явно не стал,  потому что, отставив бокал, сказал:

– Дима, я с тебя шкуру спущу.

Вот зачем ему шкура молодого мажора? На полу перед камином разложит? Будет рассказывать – а это я сам, голыми руками…

Дима, кажется, тоже ярко увидел перспективу, потому что его наконец прорвало:

– Виктор Алексеич, ну вы сами подумайте, где я найду певицу за пару часов? У нас в городе с этим вообще тухло, мы же не столица рок-н-ролла, в конце концов.

– Только рок-н-ролла мне тут и не хватало, – рявкнул здоровяк.

– Девчонка музыкант. Играет на гитаре, у нее своя группа, поет. Не уродина.

Дима на всякий случай на меня покосился, я сделала обиженное лицо, мол, вот как мы заговорили, когда уже заманили птичку в клетку.

– Переоденем, накрасим, все в ажуре будет.

Здоровяк посмотрел на меня, видимо, мысленно переодевая и накрашивая. Ему не понравилось – сие отчетливо читалось на сморщенном лице.

– Знаете что, – высказалась я, – мне этот цирк надоел. Не хотите – не надо. Мне ваши проблемы вообще до фонаря. Так что ищите кого-то другого.

Я развернулась, чтобы уйти, когда услышала голос:

– Подожди.

Замерла. Вот умеют некоторые одним словом, произнесенным негромко, заставить человека застыть. Не только меня – Виктор Алексеич с Димой тоже уставились на мужчину в кресле.

– Подойди, – поманил меня. Вот вроде жест так себе, а я чего-то иду. С опаской, конечно, но иду. Замерла в метре. Мужчина медленно оглядел меня снизу вверх, оценки я не увидела, но дольше всего взгляд задержался на лице.

– Как зовут? – задал вопрос.

– Саша.

Уголок губ снова скривился в улыбке.

– Тезка, значит. Давай начнем сначала, Саша. Петь умеешь?

– Умею.

– А в каком жанре твоя группа?

– Регги.

Снова губы дернулись в улыбке.

– Регги – это хорошо. Но у нас, как ты могла заметить, мероприятие иного плана.

– Да уж не заметишь тут, – хмыкнула я.

– Сможешь спеть что-то другого жанра?

– Ну… наверное. Мне только надо текст, и послушать сами композиции.

– Вот и хорошо. Дима, – мужчина повернулся к парню, – найди тексты и аккорды, все распечатай, композиции подготовь для прослушивания. У тебя пятнадцать минут.

Дима, кивнув, почти в воздухе растворился – так быстро его не стало. Мужчина тоже поднялся, сказав мне:

– Пойдем, – и потопал в сторону двери. Виктор Алексеич рассудительно молчал. Мы шли по коридору, смешная парочка со стороны – мужчина в дорогом костюме и я. Вот так и тянет какую-нибудь гадость сказать.

– Вас Александр зовут? – задала я вопрос.

– Да.

– Александр… – протянула, предлагая продолжить, он посмотрел непонимающе. – Ну отчество у вас есть?

Мужчина вздернул брови. Хотел что-то сказать, но, окинув меня еще раз взглядом, ответил:

– Александр Иванович.

– Хорошо.

Что тут хорошего – я не знала, но надо же было что-то сказать. Чувствую прямо его превосходство над собой и окружающим миром. Франт такой, ну, выхаживает тут, сидит в кресле, пальцем манит и улыбается.

Глава 2

Благо, мы подошли к другой двери, стукнув, Александр заглянул туда.

– О, какие люди, – услышала я женский голос. Тоже мне, нашла, чему радоваться. Мы зашли в комнату, здесь было что-то вроде гримерки, нам навстречу двигала брюнетка лет тридцати в вечернем платье. Похвастать ей было чем, и она начала сразу, пока шла навстречу мужчине. Я закатила глаза, женщина перевела на меня взгляд и притормозила в растерянности.

– Это кто? – посмотрела на Сашу.

– Певица новая.

Дама тоже не утруждала себя в воспитанности, уставилась на меня, как на внеземное явление, хоть сейчас возносись на небо, больше она удивиться все равно не сможет.

– Надо сделать из нее приличного человека, – заметил Александр. Еще один тут терпение мое испытывает.

– А получится? – с сомнением спросила дама.

– Я вообще-то тоже здесь нахожусь, – заметила им. Они переглянулись.

– Постарайся, Оль, – мужчина улыбнулся, ну нормально так, по-человечески, не то что дергал уголками презрительно. Дама, конечно, сразу растаяла и потекла. Во всех смыслах, судя по взгляду.

Александр развернулся, поймал мой хмурый взгляд и, подмигнув, вышел из комнаты. Мы остались с дамой один на один. Оглядели друг друга еще раз сверху вниз, словно прицеливаясь. Дама улыбнулась.

– Как зовут? – спросила меня.

– Саша.

– Я Ольга. Ну давай приступим, времени не так много.

Женщина прошла к длинной вешалке, на которой чего только ни висело. Окинув меня взглядом, стала копаться в одежде.

– А ты… – услышала я. – Ты подруга?..

– Александра Иваныча? – хмыкнула я. Ольга уставилась так, словно я призрак. Ну или за моей спиной призрак, не знаю. Я даже обернулась, но никого там не было. Хотя это, конечно, еще ничего не значит.

– Можешь не отвечать, – улыбнулась Ольга, снова отворачиваясь к платьям. Ну вот, а так хотелось сказать что-нибудь противное. Женщина вытащила платье, которое я тут же отнесла к категории шлюшанских. Глубокое декольте и разрез с одной стороны бедра, уходящий в дальние дали. Из зала, наверное, можно будет разглядеть мои трусы.

– Уверены? – поинтересовалась, не торопясь брать платье. Ольга осмотрела его, потом меня.

– Да тут что ни возьми… – начала она, но замолкла и всучила мне шмотку.

– А где можно переодеться?

– Тут вот за вешалкой, никто тебя не увидит.

Ладно, за вешалкой так за вешалкой, что я, никогда не была в таких ситуациях? Честно сказать, не была, ну да ладно.

Чехол с гитарой я поставила к стене, стянула футболку, одновременно снимая с ног шлепанцы. Последними были штаны.

– Ого, – высказалась Ольга, – кто бы мог подумать, что под этими шмотками такое тело. Девочка, да тебе в модели надо.

– Давайте без комментариев, – заметила я, пытаясь влезть в платье. Узкое какое, зачем женщины это носят? А главное, как? Еще и лифчик пришлось снять, с такими декольте ему места не нашлось.

Спустив платье таки вниз, я прошла к большому зеркалу и открыла рот. Грудь видна почти наполовину, про разрез мы уже обсуждали. Так, ладно, на такое мы не договаривались. Повернувшись, уперла руки в боки.

– Я выгляжу, как проститутка, – заметила женщине.

– Брось, ты красавица.

– Это не отменяет того, что выгляжу, как проститутка.

– Поверь мне, – Ольга приблизилась, разглядывая мое лицо, – проститутки не носят такие дорогие платья. Садись, у нас еще макияж и прическа.

– Косу хоть не отрежете? – проворчала я, усаживаясь в крутящееся кресло.

Но Ольга меня уже не слушала, набирая в руки какое-то неимоверное количество косметики. Нет, это даже неплохо, под ее слоем меня никто никогда не узнает, главное, чтобы к земле не тянуло под его тяжестью. Корпели надо мной добрых полчаса, я чуть не заснула. Хотя вру, заснуть, когда тебе тычут чем-то в глаза и бурчат, чтобы не дергалась, довольно сложно. И когда волосы тянут в разные стороны – тоже. Красота требует жертв, только непонятно, с какой стати, от меня.

Наконец Ольга все отложила, осмотрела меня и выдала:

– Невероятно.

В том плане, что я стала процентов на восемьдесят вероятно не я? Охотно допускаю.

– Туфли, – пихнула она мне что-то с такими каблуками, что длина моего разреза перестала пугать.

– Убить меня хотите? – критично осмотрела я черные туфли  на шпильке.

Ну если не убить, то точно сделать инвалидом. Ольга сделала нетерпеливый жест, кажется, ей и впрямь хотелось полюбоваться плодом своих трудов. Туфли я натянула (чулки мне, кстати, тоже выдали), аккуратно сползла с кресла и, покачиваясь, направилась к зеркалу. Не, ну в принципе, ничего, сносно. Буду играть на гитаре, петь, а то, что ноги покачиваются – так это чтобы ритм поддерживать.

До зеркала я не дошла. Не в том плане, что ходули сломались, просто дверь распахнулась, и на пороге показался уважаемый Александр Иванович. Хотел что-то сказать, да так и замер с открытым ртом. Вот теперь его взгляд мне нравился. В плане, что это был взгляд не сканера, а нормального живого человека. С интересом таким смотрел, мужским. Даже немного задрожало где-то в районе живота. Ну ноги ходуном всегда можно на каблуки списать. Хотелось гордо сказать «челюсть подберите», но тут Ольга все испортила.

– Саша, ты что, влюбился? – захихикала она так по-дурацки, что было понятно: ей срочно нужно услышать от мужчины отрицательный ответ. Я только глаза закатила, а вот Александр вернул себе непроницаемое выражение лица.

– Оль, можно я поговорю с девушкой наедине?

Женщина недовольно повела плечом и удалилась, бросив на меня взгляд. Вот странная, не хотела плодить себе конкурентку, не надо было тут салон красоты разводить. Я доковыляла до зеркала и воскликнула:

– Матерь божья!

Не то чтобы я ее там увидела, но того, кого я видела, абсолютно точно не знала. И не узнала бы никогда, потому что такие дамы и я – ну мы живем в абсолютно разных измерениях.

Повернувшись к мужчине, развела руки в стороны и спросила:

– И сколько вы мне за это заплатите?

Я была почти уверена, что сейчас вылезу из платья, спрячу свою грудь куда подальше и отправлюсь домой. Какие-то границы ведь должны быть…

Александр назвал цену. Я икнула. Похлопала глазами.

– Сколько? – переспросила мужчину. Он повторил, разглядывая меня с интересом. Нравится, видимо, наблюдать, как люди меняют принципы на деньги. Хотя если вдуматься – то принципов у меня много, а денег мало. Можно и продать несколько, не обеднею.

Снова посмотрела в зеркало. Косметику уже не смыть, прическу не убрать, может, хоть платье поменяют на что-то более приемлемое? Хотела задать вопрос, а потом подумала – за другое платье премию могут и урезать. Тут же у них образ, понимаете ли.

Вздохнув, сказала печально:

– Творчество должно быть свободным, понимаете, Александр Иванович?

От отчества его малость перекосило. Малость – но приятно.

– Поверь, то, что ты будешь исполнять, на творчество не тянет. Так что можешь уверенно договариваться со своей совестью. Идем.

Я показала ему язык, правда, когда мужчина повернулся спиной. Одежда осталась на вешалке, заваленной шмотками, я подумала, ничего с ней не случится, потому посеменила на своих ходулях за Александром. Иванычем.

Мы пришли к Диме в маленькую комнатушку с диваном, столом и ноутбуком, рядом с которым лежала стопка листов. Парень вскочил и тоже открыл рот, на меня глядя.

– Это кто? – задал вопрос, я только глаза закатила. Нет, он серьезно?

– Это музыкант, – улыбнулась язвительно, – с регги-группой на гастролях.

Александр хмыкнул, Дима еще больше рот открыл. Рассматривал меня совсем неприлично, никакой выдержки у парня. Все на лице написано – сколько бы раз, в каких позах.

– Слюни подбери, – охладил его пыл Александр, и Дима сразу скуксился.

– Ну я пошел, – вздохнул и быстренько сбежал. Вот так и после секса, наверное, было бы. Бегать, я смотрю, он вообще мастер.

Я села на диван, Александр на стул, протянул мне листы. Оказалось, распечатанные тексты с аккордами. В общем-то, мне хватило одной строчки. Ну знаете, я угадаю эту мелодию с двух слов: корточки и папиросочка. Чувствуете, сложилось, да? Ну ладно, тексты блатняк, так те, кто их слушает, тоже значит. Некстати вспомнилась цепь Виктора Алексеича. Увесистая такая.

Если снять туфли, будет шанс сбежать. Ага, в этой змеиной шкуре… Они все продумали. Ладно, не будем отчаиваться, может, я что не так поняла?

Кашлянув, поинтересовалась, надеясь, что мой голос звучит нейтрально:

– Скажите, Александр Иванович, а эти товарищи, что будут меня слушать… Они типа бандиты?

Мужчина снова дернул уголком губ, давя улыбку.

– Так что, в песнях написано? – спросил вроде бы серьезно, но что-то вызывало сомнения.

– Литературный контекст намекает, – ответила я обтекаемо. Он все-таки хмыкнул, качая головой.

– Тебе нечего бояться. Выйдешь, отыграешь программу, получишь бабки и будешь свободна, как ветер.

Ну да, звучит привлекательно. Надеюсь, ветер не тот, что надо могилкой. Ладно, раз уж мы тут рубим начистоту…

– А вы тоже бандит? – выдала я. Александр вздернул брови.

– Похож?

Я хотела покачать головой, но поняла, что сравнивать-то мне не с кем. Контингент пока не видела, а мои представления о бандитах весьма романизированы. Ну, как в известной песне: «А я хочу быть, как Саша белый, ходить в плаще и решать вопросы»…

– Не знаю, – сказала честно, чем, кажется, повеселила. Отвечать он не стал, тоже мне, интригу держит. Встал, заметив:

– Сейчас принесу тебе гитару, разбирайся.

Ну вот, а так хотелось отсрочить неизбежное. Ладно, главное – это правильно себя мотивировать. Трудности закаляют характер, я вот и не знала, что способна на такое! Покосилась на текст на первом листе. Чет не уверена, точно способна? Взяла ручку, написала на листке озвученную сумму. Веры в себя прибавилось. Ладно, будем бороться.

Боролась я два часа и, можно сказать, победила. Знаете, ну песни такие, прямо надлом души. Плакать хочется. Жаль, что от ужаса, но об этом же никто не знает. А надрыв в голосе только придаст очарования. Надрыв и дрожащие на каблуках ноги. Александр заглянул всего раз, сообщить, что через двадцать минут мое выступление. Против воли стало волнительно. Все-таки концерт, люди слушать будут, не хотелось бы совсем уж облажаться. А вдруг они поймут мое настоящее отношение к данной музыке? Начнут свистеть и кидаться помидорами? Главное, чтобы не цепями с шеи.

Ладно, я сильная, я справлюсь. Да по мне можно картинки с мотиваторами делать!

Как оказалось, переживала я совершенно напрасно. В том плане, что меня встретили бурными овациями, когда я только шла, заплетаясь ногами, по сцене к микрофону. К сожалению, свет в глаза мне не бил – а я так надеялась! – и контингент оправдал мои ожидания. Хотя все приличные такие, в костюмах, но вот что-то выдавало. Причем всех сразу. Выражения лиц, что ли.

И дамы у них такие… Двух категорий: первые взрослые, примерно как их мужья, видимо, боевые подруги из тех, что патроны подавали в девяностых. Вторые, если подавали патроны, то ртом, большим таким, что даже со сцены боязно смотреть.

Беглого взгляда по залу было достаточно, чтобы понять: ни той, ни другой категории я не понравилась. Разрез они бы мне заштопали прямо с кожей, да и платье надели бы задом наперед. И гитару под шею – чтобы уж точно никому в голову не пришло на меня засмотреться. Ладно, дамы, не беситесь, меньше всего мне нужны эти ваши… боевые друзья.

Кстати, кто-то догадался поставить для меня стул – не зря, не зря. Правда, пока я присаживалась, стараясь сделать это так, чтоб большая часть зала не увидела мое белье, немного растеряла задор. Ладно, вроде все еще держат себя в руках. Ой, тьфу.

В общем, я поздоровалась и сразу перешла к делу. И знаете, что я вам скажу: такого благодарного слушателя я еще не встречала. Да все наши местные растаманы, вместе собранные, столько оваций мне не отсыпали. Черт возьми, даже не знала, что это так приятно. Подумаешь, цепи у них, зато вон как чувствуют текст. Хотя текст все-таки поганый. Так и они тоже не принцы… Короче, через тридцать минут невероятного успеха я решила взять перерыв: сгонять в туалет и попить. А что, звезда, имею право.

Гитару я оставила в закутке возле выхода на сцену, а сама направилась искать место релаксации. Ресторан был большой, я заплутала, потому что не сразу поняла, как попасть из зоны закулисья в обычную. Наконец, выбралась и увидела табличку со стрелкой, куда идти. Коридор оказался пуст, я прошла до двери – она вела в просторный предбанник, в котором было большое зеркало, умывальник и автомат с презервативами. Обслуживание по высшему разряду. Не удивлюсь, если его специально поставили на сегодняшнее мероприятие. А что – одним там рожать уже поздно, другим точно еще рано. Некоторым – вообще противопоказано.

Я сходила в туалет, с радостью стянув неудобные туфли, только подумайте – ногам больно, даже когда я сижу. Вышла в предбанник, поставив туфли рядом с раковиной, вымыла руки, разглядывая себя в зеркало. Очуметь, неужели можно так изменить человека посредством косметики? Мне мой обычный вид как-то милее.

Руки я вытерла салфетками, натянула одну туфлю, чуть не упала, и тут услышала странный звук из мужского туалета. Словно кто-то таки упал. Замерла на ноге без туфли, прислушиваясь. Вроде какие-то шорохи, возня, может, оступился? Не знаю, как, но всякое бывает. Еще постояв и ничего не услышав, я решила уйти.

А вдруг там человеку плохо стало? Дяденьки в возрасте, столько пережили, опять же цепь на шее тянет. Короче, я вылезла из туфли, определила ко второй на раковину, и, постучав в дверь, открыла ее. Тут была устроено, как в женском – две кабинки. Окно открыто нараспашку, может, это оно хлопнуло? Хотя вечер не сильно ветренный. Выглянула на всякий в окно – внутренний двор был пуст.

За дверями тишина, нормально будет, если я подам голос? Открыла одну дверь, никого, вторую… И вот тут офигела. На унитазе сидел мужчина, на вид ему было лет шестьдесят пять, но именно было. Ну то есть этим возрастом он и закончил. Выстрел в сердце и лоб – классика жанра. В плане, в жанре кино это классика. В реальности, видимо, тоже.

Надо было что-то делать, но я только глазами хлопала в ужасе. А потом и вовсе от двери отскочила. Так, убийца наверняка ушел через окно! Убил дедушку и того, свалил, вот эту возню я и слышала – сначала на унитаз посадил в кабинку, а потом сам в окно. Я еще раз выглянула – вдруг висит где на водосточной трубе. Обнаружила пожарную лестницу совсем рядом. Ну понятно – зачем висеть, когда можно не висеть. Ушел, значит.

Немного еще постояла, на город упала прохлада, приятный легкий ветерок дул в лицо. Вот бы сейчас обернуться – а там никакого застреленного мужика. И тут словно отпустило оцепенение: божечки мои, человека убили!

Бежать! Рассказать!

Глава 3

Я вылетела из туалета и заметалась по коридору – напрочь забыла, куда идти. А что сделать: выбежать в зал и заорать? Может, в обморок упасть? Нет, тогда все пропущу.

Я еще пометалась на месте. Александр! Вот кого надо найти, пусть он всем сообщит и меня защитит от этой банды в костюмах. Я ринулась по коридору, пытаясь открывать двери: их было много, и везде закрыто. Вот зачем столько помещений?

В ближайшую открытую я ввалилась. Кабинет, горит свет, и никого. И тут услышала топот, вот прямо как будто стадо бежит. Напряглась, инстинктивно закрыла дверь и повернула замок. Топот удалился, а потом пошел по новой в обратном направлении. Через мгновенье дернули мою дверь.

– Везде заперто, – крикнул чей-то голос.

– Она не могла далеко уйти, доставить живой, – ответил кто-то, а я нервно вжалась в дверь. Почему я решила, что они обо мне? Не знаю. Но внутренний голос подсказывал: радоваться тому, что я нужна живой – не стоит. Вполне возможно, после того как меня найдут, живой я как раз буду совсем недолго.

  Только непонятно, с чего они так на меня ополчились? Вроде пела хорошо, всем нравилось… вряд ли они меня ищут на вторую часть выступления. Слишком агрессивный маркетинг. Господи, а если они решили, что это я мужика? Хмыкнула. Да нет, глупость какая. Они же разумные люди, должны понимать.

За дверью снова раздался топот, я испуганно заметалась и подалась к окну. Распахнула створку и столкнулась с невыполнимой задачей: в платье мне было не то что ногу не поднять, даже особо не вытянуть вперёд. А, к черту. Я рванула разрез, ткань разъехалась почти до пупка. Шикарный вечер, чё. Высунулась в окно: прямо под ним кусты, следом парковка. Тихо, как в могиле. Саша, ну что за сравнения!

Я перемахнула через подоконник, прикрыла его, чтобы в глаза не бросалось со стороны, и опустилась в кусты. Не настолько темно, конечно, но может, я сойду за тонкое деревце. Ага, трясущееся от ветра. Прислушалась: тихо, только сердце мое колотится. И тут осознала: что я творю! Ну топтуны, ну угрозы! На фига сбегать-то? Может, вернуться? Перспектива не радовала.

Мне нужно просто покинуть территорию ресторана незамеченной. По чесноку, они даже фамилии моей не знают. Документов с собой у меня нет, телефон удачно остался дома. Они меня никогда не найдут. Прописка областная, здесь снимаю… блин, так они ведь бандиты, захотят – из-под земли достанут. Аррр! И что, возвращаться?

И тут сзади хрустнула ветка. Клянусь, когда я труп увидела, я испугалась меньше. Пот выступил на лбу, а сердце заколотилось раз в десять быстрее, хотя оно и так не в обычном ритме стучало. Хотела обернуться, но меня прижали спиной к груди, а ладонь плотно закрыла рот.

– Обещай, что не будешь орать, и я тебя отпущу, – услышала знакомый голос, а в нос ворвался запах мужского парфюма.

Отчаянно закивала и оказалась свободна. Резко обернувшись, сказала:

– Это вы!

– У тебя в этих кустах свидание назначено? – хмыкнул Александр.

– А у вас? – фыркнула я.

– Машину водить умеешь? – спросил он вместо ответа.

– Права есть. Водила только, пока училась.

– Значит, справишься, – мужчина ободряюще улыбнулся, я насторожились. – Вот, – сунул мне в руку ключи, – жёлтая спортивная тачка, третий ряд отсюда, смотрит в сторону выезда. Не заперта, с сигнализации снята. Твоя задача включить зажигание и выехать, когда откроется шлагбаум. Поняла?

Я только глазами хлопала, кивая. Есть мнение, что в экстренных ситуациях начинаешь слушать того, кто говорит спокойно и уверенно. Наверное, это правда. Только… Только он вообще понимает, что говорит?

– Умница. Как только выедешь, бери налево, в конце дороги будет резкий поворот. За ним тормозишь, перебираешься на пассажирское и ждёшь меня. Ну все, двигай.

И Саша тихо припустил вдоль кустов и пропал из вида. Я растерянно посмотрела на ключи в руке. Я серьезно собираюсь это делать?

Видимо, да, потому что вскоре я, передвигаясь перебежками между машин, искала нужную. Не заметить ее было сложно, не мог Александр выбрать что-то менее приметное? Но пришлось работать с тем, что имеем. Я скользнула в машину и распласталась на сиденье.

Так, поди разберись ещё, как она заводится. Вышло со второй попытки. И тут шлагбаум стал подниматься. Я запаниковала и дала по газам от души, забыв, что спортивные тачки разгоняются с полпинка. Уже ближе к шлагбауму мне наперерез бросился мужчина, я взвизгнула, выворачивая руль, и глаза закрыла. А когда открыла, оказалось, что я как раз проезжаю выезд. Налево, прямо, в конце поворот направо. Притормозила, поблагодарила себя за то, что пристегнулась, и быстро перелезла на соседнее сиденье.

Тут же в машине оказался Александр и тоже дал по газам. Меня вжало в спинку, под ремень безопасности я почти просочилась.

– Ты умница, – усмехнулся он мне, вглядываясь вперёд.

– И что теперь будет? – задала я насущный вопрос.

– Для начала надо оторваться от преследователей.

Я резко повернулась, позади мелькали две пары огней. Мужчина набрал скорость, я сглотнула. Смотреть на спидометр не хотелось, чтобы не поседеть раньше времени.

– Вы мне объясните, что происходит?

Александр бросил удивленный взгляд.

– Может, ты расскажешь, зачем сбежала через окно?

Я похлопала глазами. Тут же все очевидно, разве нет? И наконец стало ясно: по ходу нет.

– Я испугалась. Я мужика мертвого нашла в туалете!

– В мужском?

– В мужском, – подтвердила, только поняв, как это звучит со стороны. – Эй, я не убивала его! Куда бы я, по-вашему, пистолет сунула?!

Александр окинул меня взглядом, зацепился им за голые ноги, а я возмущённо попыталась свести несводимое: разорванные концы платья.

– На дорогу смотрите, – процедила ему, хотя мужчина уже и так отвернулся.

– Ладно, рассказывай, как всё было.

Я передала суть событий, поглядывая в зеркало заднего вида: машины упорно держались за нами, нагнать не могли, но вели.

– Вы понимаете, что нас могут просто перехватить впереди? – спросила, закончив рассказ. Всё-таки преследователи нервировали.

– Понимаю.

Лаконично.

– Ну хорошо. А теперь вы расскажите, что делали в кустах?

– Увидел, как ты из окна вывалилась, и решил помочь.

Вывалилась. Да я выпрыгнула, как грациозная лань.

– А что вы вообще делали на парковке?

– Планировал отчалить.

Я непроизвольно хмыкнула.

– Тоже испугались трупа?

И тут уже испугалась сама. Как-то я не думала, а вдруг – это он его замочил? А что, ждал в мужском туалете, в окошко выбрался и на парковку к машине. А тут я из окна вывалилась. То есть выпрыгнула. Он понял, что я его увижу, и прихватил с собой. Понятно – зачем. Ой, мамочки, кажется, живой мне не выбраться из всего этого.

Наверное, мысли отразились на моем лице, потому что Александр, бросив хмурый взгляд, заметил:

– Я его не убивал.

– А кто его убил? – прозвучало с надеждой, не буду скрывать. Вдруг мужчина правду знает, и все не так плохо. Ага, поэтому мы удираем сейчас от двух машин. Хорошо еще, что я при этом не в багажнике. Я просто в него бы и не поместилась, конечно, может, в этом причина.

– Не знаю, – коротко ответил Александр, сворачивая с трассы на небольшую улицу. Я заволновалась.

– А мы вообще куда?

– На выезд из города. Мимо поста не поедем, там наверняка будут ждать. Так что придется окольными путями.

– Слушайте, – не выдержала я, – если вы ни при чем, зачем тогда убегаете?

– Потому что доказать свою непричастность не могу. А на меня подумают первого, – Александр покосился в мою сторону. – После тебя, конечно.

Мне подурнело, а он только скалится.

– Ладно, я пошутил.

Легче мне не стало. Я решила с вопросами пока не лезть, все-таки человек машину ведет. Вскоре мы выехали за город, и на трассе к нашим преследователям присоединилась еще одна машина. Александр, конечно, ее заметил, но ничего не сказал. Впрочем, что тут скажешь? Дела наши плохи. Мы не просто в несознанку ушли, еще и сбежали. Мужчина вздохнул, двигая в сторону темнеющих больших зданий – то ли металлобазы, то ли овощной.

– Чего вздыхаете? – решилась спросить я. Может, и мне пора, так сказать, морально готовиться к худшему?

– Машину жалко, – ответил он, – видимо, не судьба была мне на ней ездить.

Это он сейчас к чему? Что у него машину отберут? Или его в тюрьму посадят, а тачка там ни к чему? Главное, чтобы головы не лишили, без нее как-то и машина не нужна. Так что я пока вздыхать не стала. Еще через пару минут Александр снова заговорил:

– Сейчас будет поворот, я приторможу после него, там канава вдоль обочины. Скатишься в траву и будешь меня ждать, носа не показывая. Поняла?

Понять-то я поняла, но посмотрела настороженно. Это он от меня, как от балласта, избавляется? И смотрит так уверенно, словно менеджер из отдела кадров, когда говорит с улыбкой: конечно, мы вам перезвоним. Очень скоро.

Но знаете, выбора у меня особенно не было, так что Александр притормозил, я скатилась в овраг, хорошо, что сухой. Только и услышала, как он по газам дал, а вскоре мимо промчались три машины. Потом я все-таки выглянула. Нос не нос, но имею я право знать, что творится вокруг?

Адреналин бурлил в крови, а ничего не происходило. Даже как-то обидно, ну. Уже ночь на город опустилась, я постукивала зубами и смотрела на дорогу. Полный идиотизм. Скатилась обратно в канаву, обхватывая себя руками. Жаль, он не уточнил, сколько его ждать? И тут рвануло.

Я подскочила на месте, поскользнулась босыми ногами на траве и упала. Чертыхнувшись, вскочила снова и уставилась на зарево, развернувшееся как раз над базой. Взрыв! Это был взрыв! Красно-желтое полыхало, переливалось, а я стояла с открытым ртом. Что случилось-то вообще? Кто взорвался? Кто-то живой остался? Божечки, а если Александр…

Я не стала додумывать. Сказал, ждать, значит, будем ждать. Он же не про тот свет говорил, точно про этот. На тот я пока не собираюсь. На некоторое время я снова скатилась в канаву. Смотрела на темное небо, усыпанное звездами, и ни о чем не думала. Вот вообще. Наверное, не от большого ума. Минут через пятнадцать стало ясно: что-то надо решать. Лежать так можно долго, ночи хоть и теплые, но я полуголая, и придатки мне еще пригодятся.

Только вот что делать? Сматываться отсюда? Как я до города доберусь? А если кто-то из преследователей жив, поедет назад, а тут я выхаживаю? Нет, лучше еще часок посидеть, до прояснения ситуации. Поднявшись, выглянула: полыхало будь здоров.

Скатилась обратно и решила поплакать. Все равно еще час сидеть, надо же чем-то заняться. И было ведь о чем плакать. Судя по всему, Александр того… Что-то пошло не так, и вот – взрыв. Может, и преследователи погибли вместе с ним. А я тут осталась одна-одинешенька в дерьме по самые уши. Ой, жалко его все-таки. Красивый такой мужик. Может, и не плохой, меня вон спас, а мог бросить. Жизнь свою, можно сказать, положил…

Короче, завести себя я умею. Рыдала навзрыд от жалости ко всем, периодически выглядывая, не появился ли кто на горизонте.

И он появился! Я как раз шмыгала носом, размазывая слезы, когда темный силуэт начал вырисовываться в темноте. Я затаилась, перепугалась до смерти. Ну не до смерти, конечно… Просто я уже обо всех всплакнула, а тут вот…

А потом узнала его. Александр шел, держа перекинутый за спину пиджак. Вот еще бы сюда отдаленный свет фонаря, и вообще как в кино было бы. Все-таки он позер. Но я была рада. Выскочила из родной канавы и воскликнула:

– Вы живы!

Зуб даю, он улыбнулся. Хотя лица его я не видела толком.

– Жив, ты чего, плачешь?

– Ну так, я же думала, что вы того…

– К счастью, мне повезло.

– А преследователям?

– А преследователям нет.

Ладно, эту тему лучше закрыть. Что-то она меня нервирует. Александр опустил мне на плечи свой пиджак и, развернув, легонько подтолкнул вперед. Я потопала по трассе.

– И что теперь будет? – молчать не могла – слишком сильный стресс.

– Пока не знаю. Для начала нужно переночевать в безопасном месте и обдумать ситуацию.

– У вас есть такое место на примете?

– Ну… на одну ночь сойдет, я думаю. Идем.

Мы снова сползли в обочину, а дальше пошли по полю. Капец, приключения. Не надо было продаваться за деньги. Отказалась бы, сидела бы сейчас дома, в компании друзей, пила иван-чай, терла за жизнь. За нормальную жизнь, а не вот это все.

А теперь у меня ни денег, ни гитары, и перспективы туманны, как никогда.

– Между прочим, – заметила я, – из-за вас я лишилась гитары.

– Из-за меня? – удивился мужчина.

– Конечно. Виктор Алексеич сразу сказал: не подходит она, а вы устроили тут… Платье, косметика, песни эти дурацкие.

– Понятно. Выберемся из этой истории, подарю тебе «Такамин» в знак искреннего раскаянья.

– Очень смешно, – буркнула я, добавив: – Что, правда, подарите?

– Правда, только помолчи.

Пф. Ну надо же, какие мы. «Такаминами» разбрасываемся. Между прочим, дорогущая гитара. За моральный ущерб самое то. Ну и конечно, гонорар, выступление-то состоялось.

Минут сорок мы топали в молчании. То еще испытание для моего организма. Вскоре пришли к поселку под названием «Сосново». Еще километра три брели окольными путями, пока не вышли к колее, засыпанной асфальтовой крошкой. Если ее я преодолела по обочине, то заброшенная стройка мои голые ноги вообще не вдохновила.

– Я не пройду, – заметила, останавливаясь. Александр бросил на меня вопросительный взгляд. Приподняла ногу, демонстрируя, что я вообще-то без обуви. Он посмотрел на бедро. Ну что за человек?

Вздохнул и подхватил меня на руки.

Глава 4

Я ойкнула, устраиваясь поудобнее, и обхватила его за шею. Радостным Александр не выглядел, хотя я вешу не так много, а он вон какой сильный, мышцы каменные. Тренировки ему только на пользу, когда теперь доберется до спортзала в такой-то ситуации?

Стройка закончилась быстро, я даже немного расстроилась. Снова началось поле. Откуда у нас столько полей? Хотелось бы уже выяснить, как долго мы еще планируем бороздить просторы нашей великой родины?

– Александр Иванович… – позвала я, он резко остановился, я впечаталась носом в его спину. Ой, блин, какие широкие плечи, Атлант бы позавидовал.

Тут он повернулся, я приподняла голову, чтобы посмотреть ему в глаза.

– Во-первых, – заметил мужчина, – перестань меня так называть. Я старше всего на двенадцать лет, а уже чувствую себя вековым старцем. Во-вторых, перестань выкать. После сегодняшних приключений, думаю, мы вполне можем перейти на ты.

Вот все у него просто.

– Что же мне вас… Тебя, – поправилась я под укоризненным взглядом. – Сашей звать?

– Знаешь, это покажется дикостью, но именно так меня обычно зовут.

И пошел дальше. Я показала ему язык и припустила вдогонку. Быстро ходит, зараза. На этот раз шли мы недолго, вскоре показались дома, и я поняла, что мы у края поселка. Сосново это или нет – не знаю, но жизнь вокруг не наблюдалась. Хотя какая жизнь ночью?

Мы миновали сухой овраг и оказались возле невысокого проволочного забора с калиткой. Она была закрыта, Саша повозился, и вскоре мы проходили на темный участок. Он был просторный, почти пустой, только в стороне стоял сарайчик. К нему мы и приблизились. Вокруг тишина, никакого лая собак, например. Может, деревня нежилая?

– Стой тут, – сказал Саша и ушел в другую часть участка, вернулся с ключом, так что вскоре дверь сарайчика была открыта.

– Я сейчас приду, располагайся, – заметил мужчина, щелкнув выключателем, и снова исчез в темноте. В туалет поди пошел, тут его точно нет.

Предбанник размером метр на два был переоборудован в кухню. Здесь стояла часть кухонного гарнитура, в углу висел рукомойник, под которым на стуле стоял таз. На гвоздике полотенце, на полу пятишки с водой. Так, ладно, что у нас с опочивальней?

Я толкнула вторую дверь, нащупав выключатель, зажгла свет. Перспективно. Эта комнатка была примерно три на четыре метра, в углу разложенный диван-лягушка, на котором лежали две подушки, одеяло и комплект постельного белья. У стены трельяж и шатающийся стол. И это я его не трогала, так понятно, что шатается. Перекосило по жизни.

Не спеша прошла в комнату, выглянула в маленькое окошко. Темно, ничего не видно. Может, не стоило свет включать? Но тут мне стало не до света, потому что в зеркале я увидела свое отражение.

«Матерь божья», – захотелось мне снова сказать. Но если бы она явилась, то начала бы сразу изгонять из меня бесов. О чем я думала, когда рыдала в канаве? Да если бы в таком виде я выскочила ловить машину, водитель бы поседел на месте и до конца жизни отказывался бы садиться за руль. С этим нужно было что-то срочно сделать.

Я бросилась в коридор, налила в рукомойник воды и принялась отчаянно тереть лицо. На подоконнике нашлось мыло, я пустила его в ход, и к тому моменту, когда Саша появился, имела вид, если не презентабельный, то терпимый. Волосы заплела в косу, налаченным кончиком обвязав ее в конце. Застегнула пиджак на все пуговицы, закрутив рукава. Саша, окинув меня быстрым взглядом, заметил:

– Свет лучше выключить.

Я погасила в комнате, он в предбаннике, уселся на крыльце, привалившись плечом к косяку. Потоптавшись, я разместилась рядом.

– Чей это дом? – спросила мужчину. Он вздохнул. В этом вздохе я почти услышала: как же ты мне надоела.

– Ты не знаешь этого человека.

Ну само собой, не знаю. Но можно было и рассказать.

– Что мы теперь будем делать?

– Подождем до завтра, там видно будет.

Нет, ну что, нельзя нормально разговаривать?

– А ты молодец, – Саша повернулся ко мне. – Честно сказать, не ожидал, что так ловко справишься с машиной. Да и вообще, настоящая боевая подруга. Смелая, красивая, сексуальная.

Нет, вот может ведь, когда захочет. С этого и надо было начинать.

– Вообще-то я испугалась, – призналась я. А то еще что в голову взбредет, я больше не хочу ввязываться в подобные авантюры. – И когда там взорвалось все, испугалась еще больше.

– Не знала, что дальше делать?

Он как-то ненавязчиво коснулся моего плеча своим, продолжая смотреть, я повернула к нему лицо.

– Это тоже. Ну и за тебя испугалась.

Возникла пауза. Мы оказались так близко, что я чувствовала его дыхание. И когда Саша склонился к моим губам, приоткрыла их.

А потом пришла в себя. Вскочила, возмущенно выдыхая.

– Да что ты себе позволяешь! Наговорил тут: сильная, красивая… И все на мази? Я, между прочим, не такая!

Саша поднялся следом.

– Какая не такая? – задал вопрос, запирая дверь изнутри. Я сделала неопределенный жест рукой.

– Не сплю, с кем попало, – выдала в итоге.

– Не удивлюсь, если ты вообще ни с кем не спала.

Я даже задохнулась от возмущения. Не то чтобы радела за свою девственность, но кто он такой, чтобы говорить мне подобные вещи?

– Тебя это в любом случае не касается, – ответила с гордостью. Саша промолчал. Глаза успели привыкнуть к темноте, и теперь я наблюдала, как мужчина расстегивает рубашку. Через полминуты она оказалась на гарнитуре, а он взялся за ремень на брюках.

– Это что еще за сеанс прилюдного стриптиза? – осторожно спросила я, вглядываясь в его тело. Жалко не видно толком, насколько оно идеально. Хотя мне кажется, более чем полностью.

– Почему прилюдного? – хмыкнул Саша, снимая ботинки, а следом и брюки. – Вполне себе целомудренный приват в темноте.

– А цель у него какая? – я все искала подвох.

– Вполне определенная. Я, например, дико устал. Хочу отдохнуть, прежде чем возвращаться к делам насущным.

И, пройдя в комнату, начал возиться с постельным бельем.

– Ты как? – задал вопрос. – Присоединишься? Или будешь всю ночь смотреть в окно?

– А мне в чем спать? – поинтересовалась я. – Платье грязное и рваное.

– Можешь надеть мою рубашку. Она, конечно, пахнет, но зато сухая.

Я только фыркнула, не стала комментировать. Шутка старперская, ну так и он не молод.

Закрыла дверь в предбанник, скинула пиджак, с трудом вылезла из тряпки, которая осталась от платья, нацепила рубашку. Она, и правда, пахла. Только не потом: парфюмом и мужиком. Таким прямо самцом, которому хочется на плечо запрыгнуть, когда он в пещеру идет. Застегнувшись, закатала рукава. Рубашка мне оказалась по середину бедра, нормально вполне. Куда целомудренней платья в его первозданном виде.

Когда я заглянула в комнату, Саша уже лежал на диване, укрывшись одеялом. О том, что спать придется вместе, я как-то не подумала. Если начнет приставать, получит коленом куда-нибудь. Куда дотянусь. Вот честно, получит.

Но он не приставал. Как лежал спиной, так и остался. И спокойной ночи не сказал, не то что повернуться там, обхватить, вжать в промятый диван… Даже обидно как-то стало по-женски. Но я насупилась, собрала волю в кулак, отвернулась в другую сторону и велела себе спать.

Ничего не вышло. Лежала¸ слушала дыхание Саши. Равномерное такое, спокойное. По-любому спит, гад такой. А я теперь мучайся. Легла на спину, уставилась в темный потолок. Вздохнула. Покосилась в сторону мужской спины. Тихонько перевернулась, подползла чуть ближе.

Прижаться бы сейчас к нему, носом в спину уткнуться, руку на каменный пресс положить. Он точно должен каменный быть. Помечтать-то я могу? Вот дура-то, а. Сама скакала с возмущением, что не такая, и сама же…

Ну я же не лезу к нему, просто задумалась немного. Ой, все, отвернулась и спать!

На этот раз мне удалось. Спала я мертвым сном, а вот проснулась от удивительно приятных ощущений. Честно сказать, запредельно приятных. Не уверена даже, что такие испытывала раньше. И виноват в этом был точно не продавленный диван. А конечно, мужик, на нем возлежавший.

Потому что когда я открыла глаза, то увидела: во-первых, я лежу без одеяла, во-вторых, рубашка задрана чуть ли не до груди, в-третьих, Александр, то есть Саша, лежит на боку рядом со мной, и в-четвертых, наглаживает пальцами низ моего живота.

Только я собралась рявкнуть и вскочить, как ситуация кардинально изменилась: Саша что-то почувствовал в моем настроении, потому среагировал четко. Навалился сверху, оказавшись у меня между ног. Я тяжело выдохнула. От возмущения, конечно, а не оттого, что кое-что уперлось в меня многозначительно. Хотя если конкретней… Уперлось много.  Значительно.

– Ты что себе позволяешь?! – прошипела я, надавив ладонями на его плечи.

– Брось, тебе же нравится, – шепнул он мне на ухо и еще за мочку прикусил. Я снова выдохнула, вцепившись ногтями в его кожу. Они у меня правда короткие, так что вреда не нанесла.

– Это не важно, нравится, не нравится, – начала я, но Саше вот было неважно другое: то, что я говорю.

Пока я пыталась донести до него азы нравственных ценностей, он поцеловал меня в шею, потом в ключицу, потом в солнечное сплетение, потом в пупок. К этому моменту я успела запутаться не только в азах, но и в собственных мыслях, которые никак не хотели выстраиваться в логичные цепочки. То есть я пыталась составить фразу: «немедленно отвали, а то врежу», но получалось почему-то: «продолжай, не останавливайся, даже если врежу».

В общем, я решила, что разумнее будет промолчать. Тем более, Саша уже подцепил мои трусики. И я подумала, а, пошло оно все лесом. Когда еще я встречу такого мужика? У него вон сколько кубиков на прессе, да и вообще – в кино бы ему сниматься, а не бегать от бандитов. Да и во всей этой истории неясно, сколько нам еще осталось, вдруг нас схватят, будут пытать. Я же потом сама пожалею, что отказалась от такого мужчины.

Короче, я расслабилась и подалась навстречу, и в этот момент раздался стук в дверь. Через секунду я сидела в углу дивана в застегнутой наглухо рубашке и завернутая в одеяло так, что торчало только лицо. Саша чуть-чуть помолчал, разглядывая рисунок на постельном белье, вздохнул грустно, а потом встал. Ну в некоторых местах ему, кстати, лучше лечь, потому что встречать людей в таком виде как-то неприлично.

– Кто это? – прошептала я, кивнув на дверь.

– Откуда я знаю?

– Может, тогда не стоит открывать?

– А чего ждать?

Ну тоже верно. Саша вышел в предбанник, надел штаны, а потом спросил:

– Кто?

Вообще, человек за дверью отличался терпением. Постучал раз и ждет ведь.

– Это я, – раздался мужской голос. Или его обладатель не утруждает себя объяснениями личности, или Саше знаком. Я понадеялась на второе. Дверь Саша открыл, пропустил внутрь невысокого шатена лет сорока. Руку пожал, значит, все же знаком, и видимо, это друг. Опять же надеюсь.

– Проходи, – пригласил его в комнату Саша. Шатен сделал шаг вперед и заметил среди одеяла мое лицо. Я осторожно улыбнулась, он растерялся.

– Помешал? – обратился к Саше, который появился следом и уселся на край дивана.

– Нет, – ответил тот. – Рассказывай.

Мужчина кашлянул, снова на меня покосившись.

– Это случайно не та певица, что вчера в «Витязе» выступала?

– Она, – подтвердил Саша, а я насторожилась. Ну вот, обо мне уже известно сторонним лицам.

– Не изменяешь привычкам, – хмыкнул тот, теперь я нахмурилась, нехорошо уставившись на голую спину впереди. Это еще что значит?

– Давай ближе к делу, Гарик, – ловко перевел тему Саша. – Что слышно?

– Да пока ничего хорошего. Ко мне вчера приходили, выспрашивали о тебе. В городе считают, Святогора ты убил.

– А она? – последовал легкий кивок в мою сторону. Гарик бросил взгляд.

– Полагают, вы были в сговоре. Ну или ты ее использовал. То, что вы сбежали вместе, не секрет. Потому лучше девушке особо не светиться. Да и тебе тоже, Джа. Тебя ищут и очень хотят найти.

Я поначалу напряглась, пока речь обо мне шла, но то, как Гарик назвал Сашу, перевело мысли в другую сторону. Джа? Это что, кличка такая? За что человека могут так обозвать, интересно? Вот уж точно не за то, что он гоняет на дорогих спортивных тачках и взрывает их вместе с преследователями. Запутано как-то все. Не нравится мне это. А Святогор – это вчерашний дядька из туалета? И если все так переживают, личность он значительная. Сашу подозревают в убийстве, меня в пособничестве. Зашибись ситуация.

– Уверен, что за тобой хвоста нет? – спросил Саша, я только глазами завращала.

– Уверен быть не могу, ты же понимаешь, соглядатаев тьма. В любом случае это место не надежно, если я додумался искать тебя здесь, кто-нибудь еще может додуматься. Так что лучше убраться отсюда скорей.

Саша кивнул.

– Где машину оставил?

– Возле заброшки за деревьями, где тупик.

Саша снова кивнул, вот мне бы так все понимать, а то я себя неуютно чувствую. Поднявшись, он обулся, натянул на голое тело пиджак, и даже так выглядел мужественно. Хотя немного и забавно. Я заволновалась и подскочила на диване все в том же одеяле.

– А я? – задала вопрос. Гарик отвел взгляд, Саша повернулся, сдвинул коврик лежавший на полу, под ним оказался подпол. Я малость запаниковала.

– Я туда не полезу, ты меня решил заживо похоронить?

Гарик кашлянул, Саша тяжело вздохнул, открывая подпол.

– Там есть свет, к тому же, на замок он не закрывается, – пояснил мне. – Мы сходим на разведку, и я вернусь за тобой. Безопасней тебе будет отсидеться здесь. Внутри он закрывается.

Я опасливо заглянула в подпол – ни черта не видать. Попыхтела, но полезла вниз по приставленной к стене лестнице. Одеяло свалилось, я спрыгнула на него, огляделась: небольшой подпол, стеллажи какие-то, на них что-то темное.

– Вон там свет, – указал Саша, я щелкнула выключателем и ахнула: на полках лежало оружие. Нет, ну это просто ни в какие ворота. – Дай вон ту сумку, – попросил Саша. Я бросила гневный взгляд, но сумку протянула. Тяжелая. – Вернусь минут через двадцать, если все будет хорошо.

– А если не будет? – заволновалась я. Мне что, в этом подполе вечность сидеть?

– Значит, вернусь чуть позже. Сиди и не высовывайся, поняла?

– Поняла, – буркнула я, натягивая одеяло. Крышка подпола захлопнулась, я осталась наедине с собой и оружием.

Глава 5

 Вот внешность все-таки обманчива: хоть Саша и не похож на бандита, а складик про запас, так сказать, имеет. Я осмотрела полки. Взяла обычный пистолет, ну с виду обычный, если по кино судить. Повозившись, вытащила магазин: патроны есть. Ладно, как там в кино с предохранителя снимали? Нет, ну а чем еще заниматься прикажете? Если только ногти сгрызть совсем под основание.

Не сглупила ли я, послушавшись Сашу и оставшись здесь? Кто он мне вообще? Я его знать не знаю. Специально засадил в подпол, а сам смылся. Сейчас как придут по мою душу от этого… Святогора. Блин, неужели реально имя? Придумают же. Я осмотрела остальные припасы, вот, кто-то соленья делает, а кто-то… Каждому по интересам.

Я заскучала, закуталась в одеяло, усевшись в нем на полу. Здесь вообще-то ни фига не тепло. Если Саша надумает задержаться, мне придется выбраться просто для того, чтобы что-нибудь себе не отморозить.

Не знаю, сколько прошло времени, наверное, минут тридцать, но они показались мне вечностью. Наконец я услышала шаги сверху и испугалась. А вдруг не Саша? На всякий случай погасила свет, прихватила пистолет и поглубже укуталась в одеяло. Шаги пропали, через мгновенье я услышала стук в крышку и слова:

– Это я.

 Ну слава богу! Я открыла щеколду, и крышка сразу поднялась.

– Давай помогу, – улыбнулся Саша, протянув мне руку, и почти вытянул наверх вместе с одеялом. Сильный, зараза. Правда, обрадоваться я не успела, потому что позади Саши нарисовался мужик, который ни много, ни мало приставил к затылку того пистолет. Саша замер, глядя на меня, я хлопала расширенными от ужаса глазами. Он показал мне руками, мол, все хорошо, но я готова была с этим поспорить. Если бы у меня в этот момент язык к небу не прилип.

– Не дергайся, Джа, – предупредил мужик позади Саши, а голос-то нервный. – Руки поднял.

Тот медленно поднял руки. Не скажу, что на его лице были написаны хоть какие-то эмоции. Мужик вытащил у него пистолет и сунул себе за джинсы.

– Шаг вперед и повернись, – приказал после. Мне пришлось отступить, чтобы Саша мог выполнить это. – Иди сюда.

А вот это уже мне. Ой, мамочки, что-то у меня ноги подкашиваются. Бросила взгляд на Сашу – он нахмурился. Ну да, мне тоже это все не нравится, но хотелось бы больше активности по моему спасению. Дуло пистолета уперлось мне в висок, я поморщилась – слишком сильно надавил. Нервничает, однозначно нервничает.

– Дернешься, Джа, я пристрелю ее, а следом тебя. Уяснил?

– Уяснил, – коротко ответил Саша.

– Двигай вперед, поедешь со мной.

Мы оказались на улице, та еще компания: Саша в пиджаке на голое тело и с поднятыми руками, я в одеяле, и потеющий нервный тип с пистолетом. Ну точно, жди беды. Пошли мы к калитке, не к задней, через которую заходили ночью, а к главной, она тоже имелась, и выходила на широкую ухабистую дорогу. Возле соседнего дома стояла машина, в которую мы и сели. Саша – за руль, а я с типом на заднее. Пистолет у виска начал уже порядком напрягать, если честно.

– Едем в город, и без фокусов, иначе выстрелю.

Мы двинули вперед, прыгая по ухабам, отчего дуло еще больнее упиралось в висок. Капец, так и синяк будет. Я покусала губы, поглядывая на Сашу через зеркало заднего вида. Он был задумчив. Нет, хорошо, конечно, что не дергается, потому что мог бы. Почти уверена, что мужик до Саши бы не успел добраться, но на курок бы нажал. Этого уже не хотелось мне. Ну и Саше, надеюсь, тоже, раз уж он за руль сел и едет…

Да его же там прихлопнут за этого Святогора! Нет, конечно, благородно с его стороны, но… Но меня-то тоже прихлопнут. Это, конечно, не так благородно звучит, но точно правда. Посему нужно что-то предпринять. От меня нервный пакостей не ожидает, я напуганная девчонка, которая боится шевельнуться. В общем-то, так и есть. Но козырь имеется: у меня в руках пистолет, о котором никто не знает. Главное, все правильно разыграть.

Я поймала в зеркале заднего вида Сашу и на мгновенье расширила глаза. Он быстро нахмурился и вернулся к дороге. Снова кинул взгляд. Я покосилась глазами на потного, как бы намекая. Саша отвернулся. Ну и как понять: он догадался, на что я намекаю или нет? Снова посмотрел. Я скроила злостное лицо, он отвернулся. Ничего он не понимает в женщинах, вот серьезно. Красивый, но глупый. Ладно, придется действовать самой.

Тут главное, все сделать правильно. На кону-то моя жизнь, как никак. Нет, об этом лучше не думать, сразу нервничать начинаю. Короче, я ненавязчиво покрутилась, типа удобнее усаживаясь. Одеяло сползло с ноги, оголив ее по самое некуда. Рубашку-то я специально задрала. Мужики, они знаете, такой народ, легко переключаемый.

Как только, скосив глаза, я заметила, что взгляд нервного устремился вниз, со всей дури пихнула из его рук пистолет, в это же время направляя в него тот, что был у меня в руках. Удачная рокировка, конечно. А пистолет нервного я не удержала, и он упал мне под ноги, больно отдавив палец. Я поморщилась, краем глаза поймала очумевший взгляд Саши – клянусь, не менее очумевший, чем у нервного. Все-таки не понимает человек намеков.

– Не дергайся, – заметила я, пистолет дрожал в руках. – Я не сдержанная, могу и выстрелить.

– Обалдеть можно, – Саша тормознул и поднял пистолет нервного. Тоже направил на него, а я быстренько перебралась с заднего сиденья на переднее, от греха и нервного подальше. – Выйдем.

Это Саша уже мужику. Они вышли вдвоем. Я уставилась в окно. Саша что-то сказал, а потом сделал резкий выпад рукой, и тот рухнул на землю. Не зря все-таки нервничал. Я ойкнула, вздрогнув – неожиданно, однако. Саша пистолет сунул за край джинсов, потом забрал свой пистолет у мужика, определил его туда же, и открыл дверцу машины.

– Пошли отсюда, – сказал мне, кивнув, я выбралась вместе с одеялом и пистолетом. Застыла под Сашиным взглядом, переминаясь с ноги на ногу. Рассматривал меня мужчина с вниманием.

– Что? – все-таки спросила я. Он качнул головой.

– Отчаянная, – хмыкнул, протягивая руку. Пистолет я отдала с неохотой. Не то чтобы мне нравилось им пользоваться, но тяжесть в руках успокаивала. Опять же – пригодился ведь.

Третий пистолет разместился спереди в джинсах, я только глаза закатила. Мы пошли по дороге дальше, за заборами стояли дома, но складывалось впечатление, что нежилые. Часть были не достроены.

Метров через триста мы вышли на асфальтированную дорогу, напротив находился большой заброшенный дом, а дальше поворот направо. Туда мы и направились. За поворотом оказался тупик, в котором стоял черный джип. Саша кивнул мне в сторону заднего сиденья, и я полезла туда.

– Одеяло выкини, – заметил мне. Ну вот, а мы с ним почти сроднились.

Бросив одеяло в кусты, я разместилась сзади, натянув рубашку, как можно ниже. Гарик покосился на меня через зеркало заднего вида, но ничего не сказал, только вздохнул грустно. С чего бы это? Сашу, разместившегося на переднем,  спросил о другом:

– Чего так долго?

– Вернулся за Сашкой, а меня ждали, – ответил тот, Гарик перевел на него изумленный взгляд. – Ты был прав, кто-то додумался и до этого места.

– Чьи?

– Святогорский, один был. Чуть не увез нас, Сашка, можно сказать, спасла.

Гарик снова покосился в мою сторону.

– Сашка – это она? – додумался спросить.

– Она. Мысли есть, где скрыться?

Гарик вздохнул особенно грустно, а потом ответил:

– К Любе поедем.

Так, уже какие-то Любы. Мы тут чуть не погибли, значит, а они сразу к бабам. Саша вроде бы не вдохновился, на Гарика посмотрел недовольно, о чем-то подумав, бросил на меня быстрый взгляд и отвернулся к окну. В общем, физиономистом быть не надо: что-то там нечисто с этой Любой.

Ехали мы долго, насколько я поняла, огибали город по кругу, не покидая пределы области. Потому иногда приходилось делать крюки. Наконец мы приехали в садоводство, Гарик позвонил, шлагбаум открылся, и мы поехали вдоль домов, один одного краше. Тут точно царевич живет, а тут королевич. А тут сразу два, по ходу.

Мы тормознули перед высоким забором, за которым возвышался добротный дом. Гарик посигналил, и ворота отъехали в сторону, пропуская нас на просторный участок, поросший зеленью, среди которой была короткая дорога в подземный гараж и мощеная дорожка, уходящая к дверям. В этот момент на крыльцо вышла девушка, на вид лет тридцати, жгучая брюнетка с точеной фигурой. Отсюда чую, что вся при параде. Интересно, она всегда такая, или очень рада встрече?

Саша вышел из машины и двинул ей навстречу, а вот мы с Гариком уехали в подземный гараж, я до последнего смотрела в окно и успела увидеть, как Саша с девушкой обнялся. Значит, они, как минимум, знакомы.

– А эта Люба, она кто? – спросила у Гарика. Он печально вздохнул.

– Коллега твоя.

– В каком смысле? – не поняла я, вылезая следом за мужчиной из машины. Здесь была холодная бетонированная площадка, потому я сразу поджала пальцы ног. Гарик осмотрел меня и качнул головой.

– Жаль, тебя в машине не оставить, – заметил мне, вот даже обидно стало. Не успела прокомментировать, как он добавил: – Певица она. Идем.

И потопал к двери, ведущей из гаража в дом. Ничего себе, певица. Это она на такой дом напела, что ли? Не, ну если за каждый концерт получать столько, сколько мне обещали заплатить, и не находить при этом трупы в туалете, то можно неплохо жить.

Глава 6

Мы прошли через коридор в гостиную и застали премилую картину: пистолеты лежали на низком столике перед диваном, на котором сидел Саша. Люба была рядом, чуть ли не прижимаясь к нему, улыбалась во все отбеленные зубы и пальцем накручивала его вьющуюся прядь. Надеюсь, она ее вырвет с корнем. Вот ведь бабник, а, даже не противится.

Ну радость дамочке я подпортила, при этом даже ничего не сказав. Она просто перевела взгляд на меня, улыбка с ее губ сползла, она посмотрела на Сашу, сопоставила его голый торс и мою рубашку на голое тело, и сразу отодвинулась от мужчины. Так-то, первый удар нанесен. Люба, попытавшись сохранить хоть сколько-то невозмутимый вид, сложила на груди руки и спросила:

– Это еще кто?

Саша повернул голову в мою сторону, но клянусь, смотрел куда-то сквозь, словно я привидение. Ноль эмоций. Просто нулище такой жирный, а я ему еще жизнь спасала.

– Я ее по дороге подобрал, пожалел. Люди Святогора бы с ней не стали церемониться.

Так, вот мне таких подробностей никто не рассказывал. Нет, я и сама, конечно, подозревала, что меня не ужинать позовут, и цветы дарить не будут, но все равно…

– А почему она в твоей рубашке?

Так-то, Саша, женский род не проведешь. Он вздохнул, потерев переносицу. Утомился врать, бедный.

– Платье, в котором она была, пришло в негодность.

Блин, и ведь правду сказал, не подкопаешься. А уж при каких обстоятельствах происходила передача одежды, можно и умолчать.

– Она тебе нравится? – выдала Люба, даже я смутилась. В конце концов, я же тут стою, слышу все это. Саша посмотрел на девушку, как на умалишенную. Вот клянусь вам, именно так.

– Ты меня извращенцем считаешь? По-моему, ей даже восемнадцати нет.

Во-первых, кого это когда останавливало, ежели все по обоюдному? А во-вторых, опять соврал, прекрасно знает ведь, сколько мне лет. Я в этом доме двадцать секунд, а уже уши в трубочку скоро свернутся от лжи.

Люба просканировала меня изучающим взглядом, я демонстративно рассматривала потолок, Гарик – пол, не решаясь вмешаться в беседу. Саша сидел расслабленно, словно медитировал. Даже знаю, какую мантру читал: «лишь бы купилась, лишь бы купилась, лишь бы купилась». Наверное, прочитал магическое количество раз, потому что Люба встала и сказала:

– Ладно, пойдемте, расселю вас, душ не помешает принять.

Саша поднялся, Гарик разместился в кресле, переводя взгляд с одного на другого, а наша троица поднялась на второй этаж.

– Ты знаешь, куда, – кивнула Люба Саше, он отправился дальше, а мы с ней зашли в ближайшую комнату.

Я осмотрелась, не, ну если это гостевая, то меня тут приветствуют как очень дорогого гостя. Широкая кровать, застеленная атласным бельем, шкаф, стол со стулом, тумба со светильником – все такое дорогое, видно сразу, даже ценник не надо вешать. Ванная с туалетом прямо в комнате. То есть не прямо тут, возле кровати, а за дверью, конечно. Но впечатляет. Пока я осматривала хоромы, Люба снова меня просканировала.

– Ты с ним спала? – задала вопрос, я поперхнулась слюной и закашлялась.

Не то чтобы мне очень хотелось защищать Сашу, но я решила уклониться от истины. Во-первых, избавлюсь от въедливых взглядов и вопросов. Во-вторых, не окажусь на улице потому, что одна девица захочет выдрать мне волосы из-за кудрявого бабника. Короче, я напустила дури в глаза и посмотрела на нее, как и Саша – то есть, как на умалишенную. Взгляд я специально запомнила, как знала, что пригодится.

– Вы в своем уме? – спросила с чувством. – Он же старый!

Такого Люба точно не ожидала, растерялась, глазами захлопала, осмысливая услышанное. Потом несколько подобрела и выдавила улыбку:

– За дверью ванная с туалетом, полотенца там же в шкафу. Ты пока мойся, а я тебе принесу что-нибудь из своей одежды.

Нет приветливей самки, чем та, которая отстояла своего самца. Упорхнула, даже дверью не хлопнула, а я с удовольствием отправилась в душ. Мылась так, словно месяц не была в ванной, вот это кайф. Как мало человеку порой надо для радости. Погонял пару дней, спасаясь от бандитов, ну труп нашел, на взрывы посмотрел, оружием угрожал… А душ сразу, как манна небесная.

Мылась я долго, пока кожа не сморщилась на руках и ногах. Растерлась огромным махровым полотенцем, закрутила его на теле и вышла в комнату. На кровати лежали джинсовые шорты до середины бедра и черная майка-стрейч. На полу стояли шлепанцы. Они оказались единственным, что мне подошло. Все-таки мужская рубашка ввела Любу в заблуждение относительно моей фигуры. Шорты висели на бедрах, грозясь упасть, а майка, наоборот, облепила так, что грудь чуть ли не вываливалась. Я покрутилась перед зеркалом и махнула рукой: исправить это своими силами невозможно, пусть Люба что-то другое подберет.

Гостиная на этот раз была пуста, но в кухне-столовой, в которую был вход через арку, я увидела за столом всю честную компанию. Мое место оказалась рядом с Гариком и напротив Любы, видимо, чтобы максимально далеко от Саши. Пфф. Да с такого ракурса моя грудь только краше выглядит в этом декольте. Люба увидела меня первая, замерла, не донеся ложку до рта, Саша мазнул быстрым взглядом и вернулся к еде. Проголодался, видимо, сильно, такой стресс, такой стресс.

Гарик повернулся, когда я уже садилась рядом с ним, как раз делал глоток сока, взгляд его уперся в мою грудь, и мужчина поперхнулся, выплюнув часть сока обратно. Я девушка тактичная, сделала вид, что ничего не заметила. Люба растеряла недавно обретенную доброту, так что улыбаться пришлось мне.

– Суп? – спросила девушка так, как будто нож вонзила.

– А он с мясом? – осторожно поинтересовалась я.

– Да.

– Тогда не надо, я вегетарианка.

Гарик грустно склонил голову над тарелкой, Саша даже взгляда не поднял, но губы дернулись в улыбке, как тогда в ресторане, когда незабвенный Виктор Алексеич краснел и кричал на меня. Люба смотрела, как на дуру. Я старательно улыбалась. Ну а что делать, какие-то принципы должны у меня сохраниться? Музыку предала, с незнакомым мужиком чуть не переспала, тут уж не моя воля, а случай помешал. Еще не хватало мясо начать есть. Я его не ела, между прочим, четыре года.

– У меня рис есть, – наконец высказалась Люба, я разулыбалась еще больше.

– Буду признательна. Я могу сама погреть.

– Да уж ладно, – она дернула бровями и отправилась к холодильнику. Саша, оглядев меня с легкой улыбкой на губах, качнул головой. Это вот что значит? Что Люба проклянет и меня, и рис, и лучше бы мне есть, так сказать, что и все, чтобы не пасть жертвой отравления?

Рис выглядел прилично, еще соус соевый дали. И помидорку. Наверное, Люба меня пожалела. Ели мы молча, девушка сердито стучала ложкой о тарелку, Саша думал о чем-то своем, а Гарик отчаянно косился в сторону моей груди, всем видом пытаясь скрыть данный интерес. В общем, добрый семейный обед. Когда он закончился, я кашлянула и обратилась к Саше:

– Могли бы мы с вами поговорить наедине?

Саша снова спрятал улыбку, я покосилась на Любу, она нахмурилась, но в целом тревоги не испытала. Наверное, я смогла ее убедить в отсутствии интереса с моей стороны. Ну или она подумала: эти вегарианцы, они такие странные, им вообще не до секса. Кстати, надо обдумать эту мысль. Нет, конечно, вряд ли отсутствие секса в моей жизни связано с этим. Хотя…

Мясо я не ем четыре года, а секс у меня был четыре раза. Совпадение? А вдруг нет? Вдруг у вегетарианцев один секс в год – ну чтобы не расшатывать зазря, так сказать, другие энергетические центры. Было больше, чем раз – потом несколько лет простой. Ой, глупость какая. Надеюсь, глупость.

За этими мыслями я не заметила, как мы поднялись наверх и прошли в мои апартаменты. Саша сел на край кровати и посмотрел вопросительно: мол, давай, выкладывай. Я вздохнула, сунула руки в карманы и чуть не потеряла шорты. Спешно натянула их обратно под заинтересованным мужским взглядом. Кстати, а он ведь переоделся: брюки, футболка, – сшиты, как на него. И куда идти, он знал. Вот точно непросто у них все с Любой, будь она неладна, наше единственное убежище.

– Хотелось бы знать, насколько здесь безопасно? – спросила я для начала. Саша вздохнул.

– Сложно сказать. Завтра в любом случае придется уехать. Об этом доме мало кто знает, но найти могут.

– И куда же мы будем переезжать?

– Я работаю над этим.

– А когда я смогу вернуться домой?

– Над этим я тоже работаю.

Ему только диспуты вести.

– Каким образом? – не удержалась я. – Ищешь, на кого свалить убийство Святогора?

Саша честно так удивился.

– Считаешь, я его убил?

– Не исключаю такой возможности. Оправданий слушать не буду, – замахала руками на его желание заговорить. – То, что ты знатный лжец, я уже поняла. Так что наболтать можешь, что угодно.

– Когда это я тебе врал?

Нет, ну серьезно?

– Хочешь поговорить об этом? Ну давай. Во-первых, – я загнула палец, – сказал, что не бандит, однако повадки у тебя бандитские, опять же склад оружия как бы намекает. Во-вторых, говорил, я спою, получу деньги, и все будет хорошо. А в итоге ни денег, ни хорошо. И в-третьих, соврал своей Любе, что я тебе как женщина неинтересна. Ага, конечно, а утренний подъем – это просто физиология, и ничего больше.

Глава 7

На слове подъем он не удержался и прыснул.

– Ну а что я должен был сказать Любе, как считаешь? Что у тебя отличное тело, и мы чуть не переспали? Поверь, после этого спасать тебя от людей Святогора стало бы значительно труднее, потому что в этом доме ты бы не осталась. Опять же, когда ты надеваешь не мешок, всем становится понятно, что подростковый возраст ты давно покинула.

Он покосился на мою грудь, я закатила глаза. Так, пора расставить точки над «и». Я приблизилась и выставила палец вперед.

– Запомни раз и навсегда: между нами ничего не будет.

– Как скажешь, – ответил он, следом потянул за руку, я растерялась и оказалась у него на коленях. Нет, ну вот он вообще понимает, что я говорю?

– Ты очень сексуальная, – заметил Саша, положив ладони на мою пятую точку.

– Я только что тебе сказала…

– Что между нами ничего не будет, – покладисто кивнул он. – Так я не претендую, просто говорю, что ты сексуальная.

– Со мной это не сработает, – я выбралась из его объятий и на всякий случай отошла к столу. Вообще, приятно было, конечно. Ой, запущенный какой-то случай.

– Я просто что хотела сказать, – вернулась к теме насущной, – у меня с собой не было документов и телефона. Прописана я не в этом городе, никто даже не знает, как моя фамилия. Подобрал меня Дима в центре… Ты считаешь, меня реально найти? Особенно если учесть, что мой обычный внешний вид сильно отличается от того сценического образа.

– Не надо недооценивать противника. Диме ты сказала, что музыкант и у тебя группа. Поверь, проверить репточки и клубы и найти девчонку, поющую регги – дело нескольких часов.

И чего я регги выбрала? Пела бы попсу, искали бы меня как минимум несколько дней. Опять же, Дима-то видел меня в моих шмотках, и Виктор Алексеич тоже, так что опознать смогут… Вот ведь засада, а. Значит, мне придется провести какое-то время в рядах данной компании? Не очень-то она мне нравится. Нет, к лжецу я уже привыкла, хотя вопросов много, Гарик вроде тоже ничего, но Люба…

Данная мысль только подтвердилась, когда через некоторое время, так ничего и не надумав, я спустилась вниз и обнаружила Сашу в кресле, а Любу на подлокотнике. Изогнулась она так, что не каждый йог смог бы. Надеюсь, ей неудобно. Правда, сейчас она улыбалась, потому что Саша что-то нашептывал ей на ухо, пока она наглаживала его плечо.

Я вот только одно не пойму: почему мне это неприятно? В любви мне этот кудрявый гад не клялся, ничего не обещал, а то, что чуть не завалил, так я вроде как не против была. И все равно скреблось что-то внутри противно, и сразу захотелось пакость какую-нибудь сделать. Но я себя пересилила и вместо этого юркнула в сторону двери.

Аккуратно выскользнула, обошла дом. Красивый, и явно дорогой, участок вон какой здоровый, вековые ели растут, и до леса рукой подать. Красота. Умеют же люди выбирать места. Дом я обошла и вышла к веранде, с которой можно было попасть в кухню-столовую. Тут обнаружился Гарик, покачивался в кресле-качалке, потягивая через трубочку сок. Лицо блаженное. Вот ведь странный субъект. Хотя нормальных тут по ходу не наблюдается. Кроме меня, конечно.

Я уселась в соседнее кресло, Гарик меня заметил, сразу выпрямился и напрягся. Блаженство как ветром сдуло. Я решила пока не обращать на него внимания, пусть немного расслабится, диалога с ним сходу не выйдет, еще и заикаться начнет, бедный, так нервничает. Хотя с чего? Я девушка безобидная, опять же, не уродина, чтобы взрослого мужика так перекашивало.

Короче, я смотрела вперед, на березку, листочки которой переливались на свету. По всему выходит, Люба – Сашина любовница. Насколько прочны их отношения, пока сказать сложно. С одной стороны, она боится его потерять и не ревнует разве что к Гарику. Впрочем, учитывая, что Саша бабник, это неудивительно. С другой, не стесняется напрямую задавать вопросы, типа того, понравилась ли я ему. Обычно женщины как-то с тылов заходят на такие темы. Хотя я в отношениях не сильна, но я бы точно так делала, а не с порога: ты с ней спал?!

Да у такого, как Саша, на автомате ответ: нет. И взгляд этот наивный, глазками хлопает еще с длиннющими своими ресницами. И зачем мужику такие ресницы? Ой, все, даже думать об этом гаде не хочу.

Гарик немного расслабился, поняв, что я на него внимания не обращаю, потому я повернулась и спросила:

– А почему Сашу называют Джа?