Читать онлайн Мой рок-мерзавец бесплатно
1. Артём
– Ядрёна кочерыжка! – это было первое, что я услышал, когда проснулся. От этого я и проснулся. Дальше послышалась возня в коридоре и бабулины проклятия в мою сторону. – Тёмка, сучёныш! Сколько раз я тебе говорила, не бросай свои лапти под дверью! Да чтоб тебя, засранец!
Дверь в нашу квартиру открывалась внутрь, и если я оставлял под порогом свои берцы сорок пятого размера, то дверь невозможно было открыть. Если бы я знал, что баба Катя приедет, то разулся бы не так близко к двери. Сама виновата. Предупреждать надо было о визите.
Я не спешил ей на подмогу, потому что бабуля была не из тех людей, кто легко сдаётся. Екатерина Викторовна Царёва всю жизнь проработала следаком в милиции, так что если бы я перегородил дверь шкафом, она бы просто вынесла её с ноги, не хуже спецназовца. Вот откуда абсолютная уверенность, что моё присутствие в прихожей – это лишнее. Вот такой я заботливый внук.
– О! Спит он! Вы только посмотрите, люди добрые! – раздалось над самым моим ухом, а это означало, что баба Катя блестяще справилась с препятствием и проникла не только в квартиру, но и в мою звёздную опочивальню. Я же говорил, что у неё получится? – Когда ты только выспишься, бездельник?
Поспать больше не получится – это я уже понял, поэтому нехотя сел на кровати и разлепил шары, заплывшие с бодуна. Огляделся в поисках минералки. Обычно я ставил у кровати полторашку "Карачинской", но вчера, видимо, не смог позаботиться о своём беспечном пробуждении – так люто нажрался.
– Привет, бабуля!
Язык от сушняка прилип к нёбу, так что поздоровался я с трудом, с ходу прикидывая, в каком бабушка настроении. Судя по рукам, упёртым в бока, ничего хорошего меня не ожидало. Я вроде бы нигде не косячил? Дома относительно чисто, курил я строго на балконе, бутылки вчера вынес заблаговременно, никаких шмар в квартире, как и завещала мне бабушка, уезжая на дачу. Ну, а то, что я с похмелья, так она привычная. Все гении не без греха.
– Ебутся веники на крыше! – осуждающе покачала она головой, потом цокнула языком и закатила глаза.
– Что?
– Тебе, Тёмка, сколько годиков?
– Двадцать семь, – ответил я, хотя вопрос был чисто риторическим. Бабуля прекрасно знала мой возраст.
– А выглядишь на полтос. Дед перед смертью бодрее был! И симпатишней!
– Да ладно тебе… Ба, а ты чего приехала-то?
Вообще бабушка с весны по осень тусила на даче. Безвылазно. За много лет совместного проживания я досконально выучил её привычки, поэтому очень удивился её приезду. Может, она заболела?
– Тебя пиздюка приехала проверить. Живой, аль нет? Ты же ко мне носа не показываешь? Кто мне грядки под помидоры вскопать обещал? А?
Было такое. Чёрт, надеюсь, не сегодня посадка томатов намечается? Потому что я не в форме, мягко говоря, да и копошиться в говне на жаре мне не шибко-то хочется. Я звезда! Мне себя надо беречь. Я не хочу вступить в Клуб 27, а у меня как раз тот самый опасный возраст.
(Клуб 27 (англ.27 Club) – объединённое название влиятельных музыкантов, умерших в возрасте 27 лет, иногда при странно сложившихся обстоятельствах)
– Бабуль, ну зачем тебе эти помидоры? Давай я тебе куплю, хоть четыре ящика, – разнылся я, как бабёшка последняя.
– Хату себе лучше купи, бомжа кусок!
Это была короночка бабули!
Я приехал учиться на филолога в Омск из другого города. Пока учился, жил у бабы Кати – матери отца. И так мне тут понравилось, что я до сих пор съехать не могу.
А что? Дома прибрано всегда, постирано, вкусно пахнет, если надо дырку на штанах зашить – всегда пожалуйста. А самое главное – я накормлен круглосуточно. В какое бы время дня и ночи я ни зашёл на кухню, меня там преданно ждала сковородка с котлетками и кастрюля борща.
Готовит бабуля просто заебись! Закруток у неё полный шкаф, не зря она на даче горбатится, и я вместе с ней временами. Она, конечно, всякие лазаньи и роллы не готовит, но старинные советские рецепты, проверенные временем и мной – это пища богов!
Моя задача – оплатить коммуналку и продуктов по списку закупить. Не жизнь, а сказка!
Правда, такое безоблачное существование у меня с октября по май, пока бабуля дома. Зато с мая по октябрь я могу делать в квартире, что хочу и водить сюда, кого хочу. Даже шмар. Только бабушке об этом лучше не говорить.
Мне с бабулей повезло. Это ей со мной не очень. Но это не мои проблемы.
– Ладно, я всё понял, ба! – обиженно сказал я. – Сегодня же найду себе жильё. А если не найду, пойду под Ленинградский мост ночевать. Или к шмарам!
Упоминание о девушках лёгкого поведения всегда срабатывало. Бабуля, как никто, желала мне встретить добрую и скромную девушку с высшим образованием, без вредных привычек. Она искренне верила в то, что женившись, я стану примерным мужем, гордостью семьи, и, конечно же, устроюсь на работу.
Я знал, что своего единственного и любименького внучка бабуля не выгонит никогда. Да и не такое уж я и говно. Я на минуточку, известный рок-музыкант! Ну, и что, что я не по профессии работаю? Зато у меня есть высшее образование, и зарабатываю я неплохо. Я бы мог спокойно взять ипотеку, если бы не прогуливал свои гонорары. Да и от бабушки съезжать я не собирался. Дурак я, что ли? Она уже старенькая, за ней нужен уход – это я пиздел родителям, чтобы они ко мне не цеплялись. Они тоже, знаете ли, те ещё мозгоклюи. Если баба Катя не знала, как избавиться от внука, то мои родители, напротив, внуков ждали. Очень сильно ждали. Наивные.
Никто в семье не поддерживал меня, как творческую личность, время от времени пытаясь заставить меня заняться поисками "нормальной" работы, но я не сдавался. Я уже себя нашёл и терять не планировал.
– Под метромост чеши. Там комаров меньше. Но сначала грядки мне вскопаешь, как договаривались!
– Ба, у меня вечером концерт! Мне нужно отдохнуть, набраться сил и энергии, чтобы дарить своим поклонницам радость и счастье!
– Так на даче и отдохнёшь! На свежем воздухе! – О, да, я уже представлял, как бабуля на мне сегодня оторвётся. Одними грядками я вряд ли отделаюсь. Я же только и мечтал о таком отдыхе! – Мне сначала подари радость и счастье, а если останется, неси в массы. Да на тебе пахать можно, Артём! Маленький плужок сзади кинуть, и погнали! Давай, подымайся, кабаняка! Харю умой, сбрей свою бородёнку козлячью, чтобы мне перед соседями стыдно не было! – Знаю я её соседей – такие же пенсионеры-огородники. Перед кем мне там красоваться? Перед редиской? – Оладушки будешь? – улыбнувшись, добавила бабушка, зная, чем меня можно приободрить.
– Со сгущёнкой?
– Со сгущёнкой.
– С "Любинской"?
– Ага.
– Буду, конечно.
– Заказ принят, Ваше величество! Не рассиживайся! По холодку быстренько всё сделаем, и я тебя отпущу на все четыре стороны. Беснуйся, хоть всю ночь на своём концерте!
2. Артём
Натянув спортивки, я пополз в ванную. Ну и рожа, пиздец! Мною только детишек пугать! Бриться я, естественно, не стал. Неопрятная щетина – это часть моего имиджа. Без бороды я выгляжу, как школота сопливая. Как же мне изображать на сцене крутого, брутального мужика со стальными яйцами, с лицом ребёнка?
Умывшись и почистив зубы, я напился воды из-под крана до отрыжки и почувствовал себя гораздо лучше. Из кухни потянуло выпечкой. Моё настроение понемногу начинало подниматься.
Сделав серьёзное лицо, я изобразил суровый взгляд и поиграл бровями, а потом и мышцами. До чего же я пиздат, господи!
– Хватит кривляться, как макака! – бесцеремонно вломилась в ванную бабушка. – Иди ешь, Ален Делон недоделанный! Время поджимает!
Я прошёл на кухню, где на столе меня ждала тарелка ароматных оладий, блюдце со сгухой и чашка кофе. Рука сама потянулась к холодильнику и вытащила оттуда холодную баночку пивка. Кадык дёрнулся, сглатывая вязкую слюну, в предвкушении живительной влаги. Вот что мигом приведёт меня в чувство.
– Э! Фу! Брось! – завопила баба Катя, пугая меня до усрачки. – Ты сегодня за рулём!
– Чего? – недовольно протянул я, лаская пальцами запотевшую банку вожделенного напитка.
– На моей ласточке колесо спустило. Меня сосед Алексей Петрович довёз.
– Так и на чём же ты хочешь поехать на дачу? На метёлке полетим?
– На мотоцикле твоём. На чём же ещё?
– Чиво? – сморщился я, не веря своим ушам, а потом заржал, как конь, представив бабулю на байке.
– Чё слышал! – бабушка варварски выхватила у меня банку и сунула её обратно в холодильник. Я мгновенно перестал ржать, потому, что понял, что она ни хрена не шутит. – Не, а чё такого? Прокатишь хоть разок. Я вообще-то, скидывалась на твоего железного коня.
Это правда. Байк я купил три года назад. Зима выдалась какая-то скучная, поэтому я не успевал проматывать деньги, и у меня скопилась приличная сумма. Баба Катя думала, что это будет первый взнос за ипотеку, но когда я позвонил ей, как самому близкому и родному человечку, и попросил занять мне тысячу рублей (именно этого позорного косаря мне не хватало на покупку мотоцикла, хозяин которого, вонючий козёл, ни в какую не желал делать мне крошечную скидку), она долго материлась в трубку, вопя о том, что жить я теперь буду в мотоцикле, даже не в машине, но тыщу заняла.
Отдать я, конечно же, забыл. Придётся ехать, ничего не поделаешь. Бабуля с меня не слезет.
Мы позавтракали в относительно спокойной обстановке. Бабушка рассказывала, что же происходит у неё на даче, а я делал вид, что мне пиздецки интересно, взошли ли кабачки, и чем она травит тлю на смородине.
Потом точно так же я рассказал ей о своих планах уехать на месяц в гастрольный тур и о коллабе с известным репером. Реакция была примерно одинаковая – ровно столько же интереса, как у меня к её крыжовнику. Однако без коммента бабуля меня оставить априори не могла:
– Оно тебе надо с реперами шкуру тереть? Ладно – вы. Ещё хоть разобрать можно, что поёте. А эти? Как собаки. Гав-гав, тяв-тяв! Не поймёшь, чё они там бормочут соплежуи! Как будто хер изо рта вытащить забыли. Тфу ты, господи!
– Много ты понимаешь, ба!
– Я вообще-то иногда включаю вашу вакханалию, когда по трассе сто пятьдесят на ласточке гоню.
– Да ладно? – малость охреневаю я. – И как тебе?
– Музыка во! – поднимает большой палец вверх, и я охреневаю ещё сильнее. – Забористо качает! – Мой бородатый ебальник невольно расплывается в улыбке. Вот она минута моей славы! Наконец-то кто-то из родных признал мой талант! Я знал, что рано или поздно это случится, что всё было не зря! – А тексты – полное говно! – добавляет бабуля, раня меня в самое сердечко. Их как раз я и сочиняю, сука!
– Почему говно?
– Сам не знаешь, о чём поёшь, Артёмка. Про любовь нескладно. Ты любил хоть кого-нибудь? Я девушку имею в виду, а не пивко. Мне вот кажется, что нет. В армии ты не служил, мамкин уклонист, так что песенка про войну тоже поебень полная. Про перемены… Какой из тебя бунтарь, если ты с бабкой живёшь? Тебе не про перемены надо петь, а про пельмени. Не верю! Не верю ни одному твоему слову! Всё, собирайся! Живо!
Я пошёл одеваться, как обосранный. Бабуля не со зла меня постоянно хуесосила, даже иногда по-доброму, но сейчас она мне сказала обидные слова. У моей группы "Гранит" была просто армия поклонников. Если бы наши песни были реально говном, мы бы не были настолько популярны. Я вообще ровно относился к хейту, но мнение бабушки меня задело до глубины души.
Неужели она права, и мои тексты поверхностные? Пока одевался, напевал про себя песни одну за другой и ничего такого не выявил. Всё складно и ладно. Ну, может, не прям супер, но людям же заходит?
Оделся я в мотоциклетную экипировку – кожаные штаны, чёрная футболка из мерча "Гранит" и косуха. Бабуля ждала меня у дверей уже с мотоциклетными шлемами в руках, придирчиво рассматривая девчачий пассажирский. Я специально купил, чтобы девчонок катать, но ездил на байке редко, ибо у меня два состояния: с бодуна и в жопу пьяный. Когда мне ездить?
– Ты его хоть моешь иногда? – бабуля понюхала шлем и брезгливо поморщилась. – Чё он обосраный весь?
– Это мухи-комикадзе, они бесстрашные и жирные.
– Я как чмошница не поеду! Погоди!
Бабуля всучила мне в руки мой шлем и ушла в ванную, чтобы стереть расплющенных насекомых со своей экипировки. Вышла она уже в шлеме на голове с опущенным зеркальным визором.
– О! Смотри, Артёмка! – она встала перед зеркалом и покрутилась. – Так и не видно, что я кочка древняя. Как будто бы с тёлочкой поедешь!
Вынужден был согласиться. Фигура у бабушки была подтянутой и стройной. В отличие от меня, она не брезговала физическими нагрузками, оттого и была сзади пионерка.
– Да мне сейчас все мужики обзавидуются, бабуль! – сделал я ей комплимент. – Ты свою попку видела вообще? Орех, а не попка!
– Ой, ну хорош подлизываться! – кокетливо отмахнулась бабушка, и я понял, что комплимент ей зашёл.
Мы спустились к подъезду. Я пошёл на парковку за мотом, куря на ходу, а бабушка ждала меня на крыльце, изучая доску объявлений.
– Мадам, карета подана! – крикнул я бабуле, и она, как козочка, вприпрыжку спустившись с крыльца, уверенно села позади меня на байк. Как будто тут и была.
– Сильно не гони, Артёмка, ладно?
– Как скажете, мадам!
Я уже собирался завести байк, как вдруг меня окликнула соседка, только что вынырнувшая из подъезда. Вредная, мерзкая бабка, которую я на дух не переносил. Впрочем, как и она меня.
– Артём! Царёв! Артё-ё-ём! – на всю улицу заверещала она, омерзительно тоненьким голосом, и бросилась к нам, будто за ней черти гонятся, а в нас её спасение.
– Здрасте, тёть Валя! – вежливо поздоровался я, подняв визор на шлеме, когда она поравнялась с нами.
– Здравствуй! Это ты в ту пятницу музыку громко слушал?
– Может, и я… – Нахера она спрашивает, если знает, что ей прямо с потолка долбило по мозгам? – Я днём слушал.
– У меня давление!
– Попейте таблетки какие-нибудь. Я тут причём?
– А это что за девица? – женщина с любопытством оглядела бабушку с головы до ног, а потом обратно. – Я видела, как вы вместе выходили! Я доподлинно знаю, что Катенька не разрешает тебе домой проституток водить!
Тётя Валя не узнала бабушку в шлеме, за что незамедлительно поплатилась!
– Сама ты проститутка старая! – громко возмутилась бабуля, заставив соседку ахнуть от такой неслыханной наглости. – Пошла в жопу! Заводи, Артём!
Это было ещё не всё! Стоило нам тронуться с места, и бабуля показала тёте Вале фак! Самый что ни на есть настоящий!
Многое бы отдал, чтобы посмотреть на то, как тётя Валя будет жаловаться на меня Катеньке, в красках расписывая, какую невоспитанную девушку я приводил к нам домой, да ещё и без разрешения! Может, ещё чего и приукрасит на свой манер? Она может. Это будет эпично, можно не сомневаться!
3. Артём
До дачи долетели быстро, минут за пятнадцать. Дачный посёлок располагался не так далеко от нашего дома. Участок покупал дед. Это он забабахал красивый дом и посадил по периметру участка плодовые деревья.
Дом построил, сына воспитал, посадил целый сад! Деда Колю бабуля всё время ставила мне в пример, даже не моего отца, а именно покойного мужа. Она очень гордилась тем, что была замужем за таким рукастым и предприимчивым мужиком. Жили они душа в душу. Жалко, что дед так рано умер. Хороший был мужик.
Черная "Волга" с блатными номерами осталась бабуле от мужа. Она наотрез отказалась её продавать. Выучилась на права и теперь возила на ней рассаду на дачу. Я был рад, что купил байк, а не тачку, иначе рассада и кабачки болтались бы в моём багажнике, а так меня, слава богу, не грузят перевозками.
Езда на мотоцикле так понравилась бабуле, что она взяла с меня обещание, что я ей дам прокатиться за рулём. Мне не жалко, тем более, что она скидывалась.
Первым делом я поменял колесо на "Волге". Руки у меня растут откуда надо. По крайней мере, с проблемой я справился легко и непринуждённо.
По-хозяйски обойдя угодья в поисках чего-нибудь вкусненького, я сорвал несколько ягодок с куста жимолости и закинул их в рот. Блять, ну и параша! Лицо перекосило от кислятины так, что я чуть слюнями не захлебнулся. Хотел было выплюнуть, но побоялся получить по шее от бабушки за то, что продукты перевожу. Положил в рот – жри теперь, хоть подавись.
– Ба! А где клубника? – поинтересовался я.
Клубнику я любил. И малинку тоже.
– Не выросла ещё.
– Как не выросла? Совсем?
– Как-как… Как твои мозги! С грядки сдрисни! По огурцам топчешься! Ты шары-то разуй маленько! Пойдём, я тебе переодеться дам.
– Зачем?
– Чтоб мудя свои не спарил в кожанках. Цыплята повылупляются!
Вынужден был согласиться. Ещё только девять утра, а солнышко припекало уже вовсю. Пожалуй, приму предложение бабушки.
Я зашёл в дом и разделся до трусов. Мне выдали дачную спец экипировку: помнившие Сталина галоши, бабскую панаму в цветочек и какие-то бомжацкого вида мятые трикошки.
– А других нет? – брезгливо поморщился я.
– Это дедовские. Давай не выёживайся! Белый, как глиста!
Как будто у меня есть время загорать? Я занятой человек вообще-то.
Штаны налезли на мою задницу, но были явно коротковаты. Разве это кого-то смущало, кроме меня? Я подкатал их снизу, чтобы походили на шорты – на этом мои способности модельера были исчерпаны. Нацепив панамку с цветочками на голову, я посмотрелся в зеркало.
Ебать, я лох! Дачный модник! Если борода была к этому стилю в самый раз, то татухи смотрелись просто нелепо. К этим штанишкам больше бы подошло пивное пузико, но моя фигура была идеальной. Это приятный бонус из прошлого. В университете я увлекался баскетболом, поэтому моё молодое тело, не успевшее расплыться от пивка, всё ещё было местами мускулистым. Даже пару кубиков на волосатом пузе можно было разглядеть. Но это, если сильно приглядеться.
Башка начала болеть после весёлой ночи, так что красоваться перед зеркалом больше не было никакого интереса. Мы вышли на свежий воздух.
– Показывай, ба, откуда копать! – поторопил я бабушку.
– Отсюда! – воткнула она лопату в землю, обозначая границу. – И до обеда! Я как раз пойду обед сготовлю!
– А что на обед? – с интересом спросил я, без особого энтузиазма вертя лопату в руках.
– Окрошка с квасом! Алексей Петрович шашлык обещал!
– Зашибись! – оживился я.
– Башку себе не расшиби, а то без тебя отобедаем!
Бабушка ушла, и я начал копать грядку. Меня хватило минут на пятнадцать. Солнце припекало прямо в жопу, с меня лилось, как с гуся. Я то и дело останавливался, чтобы вытереть пот со лба, едко заливающий глаза, и хлебнуть воды из ковша, который бабушка заботливо выставила на крыльце. С непривычки быстро затекла спина, пальцы скрючило от напряжения, и скучно, пиздец! Я почувствовал себя галерным рабом.
К соседскому дому подъехал чёрный внедорожник, а затем я услышал заливистый женский смех. Надеюсь, там не девчонка какая-то приехала? Девчонок я очень любил, но и себя тоже, поэтому позориться в таком виде ни перед кем не собирался, особенно перед незнакомками. Надо быстрее докапывать и уматывать отсюда!
– Привет, сосед! – раздалось задорное хихиканье из-за забора, и мне резко стало плохо.
Изобразив как можно более мужественный вид, я расправил широкие плечи, натянул панаму на глаза и повернулся на голос.
Сука!
За забором стояла миленькая блондиночка и с интересом пялилась на меня во все глаза. На вид слегка за двадцать. Одета она была в лёгкий сарафан. Даже из-за штакетника было видно, что с фигурой у неё порядок. Ничего такая! Я бы ей вдул!
– Привет, бэйба! – ухмыльнулся я.
– Ты же Артём? Царёв? Из группы "Гранит"?
Меня узнала поклонница, а я почувствовал себя полным чмошником. Моя популярность меня настигла в самый неподходящий момент.
– Я? Не-е-т. Ты меня с кем-то путаешь.
– Нет, не путаю. Я тебя узнала. По татуировкам. Ты же любишь на концертах снимать футболку?
Всё-то она знает. Девочка смотрела не насмешливо, а просто радостно. Чего уж…
– Ну, ладно, я это, – пришлось сдаться.
– А что ты тут делаешь, Артём? – спросила блонди.
– Бабушке помогаю, – гордо ответил я. – Ну, знаешь, тут много мужской работы и всё такое… У меня много талантов. А ты?
– А я к дедушке приехала.
– Света! – окликнул девушку мужской зычный голос.
Светочка, значит? Имя ей подходит. Светленькая такая… Чистая…
– Не буду тебя отвлекать, Артём! Ещё увидимся!
Конечно, увидимся, цыпа! Всё, что захочешь, сладкая жопка!
Вслух я, конечно, этого не сказал. Света упорхнула куда-то вглубь дачи, а я продолжил копать. Теперь я делал это бодрее. Брал больше, кидал дальше. Чисто экскаватор!
Вдруг Светочка в окно за мной подглядывает? Не хочу её разочаровывать! Я мужик! Монстр! Зверюга! Машина для копания! Терминатор!
Через какое-то время с соседского участка аппетитно запахло шашлыком. Это придало мне удвоенной энергии. Жрать хотелось, просто пиздец!
А потом снова появилась Светочка! В бикини и соломенной шляпке на голове. Она принялась ходить по соседскому участку туда-сюда, отвлекая меня от работы своей ладной загорелой задницей.
Я старался игнорить провокационное дефиле девушки, но какая-то неведомая сила то и дело заставляла меня смотреть на неё так жадно, будто я впервые увидел девчонку в купальнике. Кое-как я докопал гряду и присел в тенёк на перекур, украдкой поглядывая за забор.
Хочет меня? Конечно, хочет. Держу пари, трусишки уже мокрые, хоть выжимай! Повезло ей сегодня. Не каждый день встретишь своего кумира вот так запросто на даче.
Выебать её по-соседски? Проще простого! Схема отработанная годами.
Приглашу её на вечерний концерт, чтобы разогреть, как следует, чтобы кипятком писала ещё до того, как мы поедем ко мне. Дома я в красках расскажу Светочке какая она красивая, умная и добрая, в целом, не такая, как все эти дуры, от которых я дико устал. Под эту песню напою милаху какой-нибудь ванильной шнягой, которой у меня полшкафа.
Когда она посыплется окончательно, всё ещё не веря в то, что сам Артём Царёв обратил на неё внимание, удостоив её такой чести, отжарю девочку во всех позах, во все щели. Осчастливлю её ещё сильнее, так сказать. Может, даже плакат с автографом подарю, если сосать будет с огоньком.
День переставал быть томным. Вынужден признать, что на даче не так уж и плохо. А я ехать не хотел, дебил.
4. Артём
Приняв работу, бабушка меня даже похвалила! Чему я был очень удивлён. Обычно она удостаивала меня очередным своим подъебоном, и на этом мы расходились, но сегодня было что-то из ряда вон.
Мне разрешили сходить в душ и переодеться в своё, а это означало, что моя миссия на сегодня выполнена. Когда я спустился со второго этажа свеженький, модный и вкусно пахнущий, в гостиной за накрытым столом уже собрались гости.
– Тёмочка, внучек, познакомься, – подтащила меня ближе к столу бабушка, разговаривая каким-то несвойственным ей елейным голоском. – Это Алексей Петрович, наш сосед, – она указала рукой на подтянутого седовласого мужика. – А это Светочка, его внучка!
– Приятно познакомиться! – Я протянул руку мужчине, и он поднялся на ноги, чтобы её пожать. – Артём Царёв! – кивнул и отвесил поклон, как дед учил. – Светлана! – я взял её маленькую кисть в свою лапищу и поцеловал, как истинный джентльмен.
Её рука была мягкой, аккуратные ноготочки с нюдовым оттенком лака, скромное золотое колечко на тонком, пальце. Красивые пальцы, длинные. Такие я называю – музыкальными.
Взглянув на умиляющуюся бабулю, я понял, что она довольна моим поведением. Стол ломился от угощений, даже пузырь с каким-то самопалом имелся, но я на него не стал засматриваться, ибо за рулём. Буду на Светочку смотреть. На мою удачу нас как раз рядышком посадили. Сейчас заслуженно поем, выберу момент, чтобы быстро вкрутить хуй в ушко девочке, и поеду по своим делам.
– Наливочки? – сосед схватился за пузырь. – Домашняя, натуральная, по моему секретному рецепту.
Знаю я эти рецепты. Главный секрет в том, чтобы никто не догадался, из чего приготовлена эта поебота. Собираешь с дачи всё говно, что не доклевали вороны, закидываешь в чан с дрожжами и просто ждёшь.
– Если только чуть-чуть, для аппетита, – отвечает бабушка. – Да куда же вы столько, Алексей Петрович?
Что за долбанное кокетство? Бабуля бухает, как лошадь, предпочитая исключительно крепкие напитки. Это у нас семейное. Меня удивляет её вопрос, в кого я такой бухарь. Так вот в неё, родимую!
Редкий мужик бабулю перепьёт. А тут какая-то наливочка. Кажется, я начинаю понимать, что происходит. Баба Катя на соседа глаз положила, а может, и оба. Обручалки я на нём не вижу. Вдовец, значит, или разведёныш. Любви все возрасты покорны? Жалко дедулю. Если моя бабушка чего-то захотела, то всё, тушите свет, будет так, как она хочет, и не ебёт.
Впрочем, Алексей Петрович ничуть не противился обольщению. Не зря же он пузырь притараканил? Сидит, лыбится, как пионэр.
Засунув в рот кусок горячего шашлыка, я украдкой разглядывал Светочку. Вблизи она казалась ещё более юной и нежной. Миловидные черты лица, маленький носик, пухлые губки – даже без косметики она была красивой. Никаких накаченных губищ и наращенных ресниц – натур продукт, как наливка деда. Я её, правда, не пробовал, а вот Свету попробую с удовольствием.
Она тоже искоса поглядывала меня и смущалась так, что ушки розовели. Я привык к женскому вниманию, но всё равно было приятно, что я нравлюсь девчонке. Я сделал вид, что потянулся за хлебом, наклонился как можно ближе к Светочке, задевая её остренькое плечико грудью, и вдохнул воздух рядом с её шеей.
Запах чистоты, каких-то трав и цветов. Хммм, необычно. Этот аромат не был похож на духи или гель для душа. Неужели это её естественный запах? Мне всё в ней зашло. От и до. Член зашевелился совершенно не к месту, но против природных инстинктов не попрёшь. Стоит выебать Светочку, определённо!
– Артём у нас очень известный музыкант, филолог с высшим образованием! Он блестяще окончил Омский государственный университет имени Достоевского. С красным дипломом! И зарабатывает неплохо! – нахваливала меня бабуля.
Я чуть мясом не подавился. Это чё началось-то? Я боялся, что баба Катя меня, как обычно, стебать будет. Не так люто при гостях, как обычно она это делает, но всё же…
Что, блять, происходит?
Светочка с нескрываемым восхищением уставилась на меня и облизнула губки. Да, детка, я не хуйло тебе какое-то! Уже готова мне дать? Даже без концертов?
– Да что вы говорите? – подхватил дед. – Какой Артём молодец! А вот моя Светочка тоже окончила институт. Экономический. Работает менеджером в банке. Имеет квартиру в центре и автомобиль марки "Тойота". Знает два языка и играет на гитаре!
Теперь настала моя очередь посмотреть на Светочку с восхищением, даже немного с завистью. Ей лет-то сколько? Сорок восемь? Когда она всё успела? Ладно языки и гитара, я тоже спик инглиш и тренькаю на шестиструнке виртуозно, но хата и тачка… Насосала небось? Меня не интересовали два её языка, только один, которым она будет лизать мои яйца.
– А мотоцикл вы видели Артёма? Такой в Омске в единственном экземпляре! – продолжила бабуля.
– Светочка хорошо рисует и поёт! – не сдавался дед.
Бито! У них со старпёром свидание или они внуками решили помериться?
– Да что мы в самом деле, Алексей Петрович? Артём, пригласи Светочку на свой концерт. Сегодня же у тебя вроде? Покатай на мотоцикле потом.
А-а-а… Я всё понял! Они нас сватают? Совсем, что ли того? Наливка в мозг ударила?
– Приду с удовольствием! – прорезался голос у Светочки. – В "Викинге", верно? В девятнадцать часов? Я в Контакте видела афишу мероприятия.
Да, блять! Весь кайф обломали!
Я уже не хотел никуда приглашать Светочку. И трахать её тоже не хотел. Нахер она мне всралась?
– Артём? – бабушка вопросительно подняла одну бровь, давая понять, что правильный ответ у меня только один.
– Конечно, Светлана! Приходи! Буду весьма польщён!
Казалось, девчонка сейчас описается от счастья, а я продолжил есть, решив, что просто свалю после концерта, чтобы Светочка не раскатывала губы. Ни верхние, ни нижние.
– А вы в каком звании, Алексей Петрович, на пенсию ушли? – переключилась бабушка на своего седовласого краша.
– Генералом я ушёл. А сын сейчас уже полковник ФСБ.
– Я только до майора дослужилась, к сожалению.
Старики и дальше продолжили разговор о силовых структурах, поэтому я поспешил откланяться. Мне тут дальше кокушки высиживать интереса не было. Катить их нужно было, да подальше от Светочки.
Вынужден признать, что она не для меня. Точнее, это я не для неё. Связываться с девчонкой из ФСБшной семейки – дело пропащее. Меня её папаня за хуй в ЗАГС притащит, если я, не дай бог, им на Светочку замахнусь.
Я жениться не собираюсь. Не в этой жизни точно. Не для Светочки колосится мой камыш.
– Спасибо, бабушка, как всегда всё было на высшем уровне! Ты просто богиня кулинарии! – чмокнул её в щёку, как образцовый внук. – Алексей Петрович! – снова пожал деду руку. – Светлана, до вечера!
Через десять минут я летел по трассе так, будто за мной гналась Светочка в свадебном платье. Слава богу, я прочухал план бабули и не стал окучивать девчонку. Чувство разочарования накрыло меня с головой, ведь я уже такие шикарные планы построил на девчонку. Она очень сильно мне вкатила.
Ничего… Светочек и других много, а я такой в единственном экземпляре, и аналогов не существует. Найду себе на сегодня Машеньку или Верочку, а быть может, Айгуль или Зейнаб. Мне не принципиально.
5. Света
– Тома, представляешь, меня Артём Царёв на концерт пригласил!
Едва парень уехал, я умчалась на дачу деда, чтобы скорее позвонить подруге. Руки от волнения так дрожали, что я еле-еле попадала по клавишам на экране.
Это просто праздник какой-то! Чудесный сон! Мне до сих пор не верилось, что такая знаменитость могла проявить ко мне интерес. Я много раз бывала на концертах Артёма, да что там говорить, ни одного почти не пропустила, но максимум, чего я добилась в попытках познакомиться с парнем – он однажды заговорил со мной. Попросил у меня зажигалку, выходя из клуба, где выступал. У меня её, конечно же, не оказалось, потому что я не курю. Он просто подмигнул мне и пошёл дальше к другим девочкам.
Эх, если бы я курила! Они долго о чём-то разговаривали и смеялись, а я завистливо стояла в сторонке, украдкой любуясь мужественным профилем Царёва. До чего же он красив! А эти его потрясающие татуировки на широких плечах! Многое бы отдала, чтобы потрогать его бороду. Она мягкая или колется? Да я бы и всё остальное непрочь потрогать, только ему нравятся более раскрепощённые девушки, лёгкие в общении, а я слишком скромная, чтобы завязать с ним беседу. У меня был шанс, но я его профукала.
С тех пор я всегда ношу с собой зажигалку. Вдруг Артём снова попросит у меня прикурить, тут-то я уже и встречу его во всеоружии! Чувствую, что вечером случится что-то особенное! Может, мы даже поцелуемся? Я с ума, наверное, сойду от счастья?
– Да ты гонишь? – после короткого молчания выдохнула в трубку Тома. – Артём? Царёв? Из "Гранита"? Твой краш бородатый? Тебе там голову на даче не напекло?
Я ей все уши прожужжала своим обожанием к этому парню. Сохла по нему не первый год. Подруга была в курсе того, что моя любовь безответна, вот и удивилась немного.
– Не напекло, – хихикала я от восторга, как последняя дурочка. – Его бабушка, оказывается,– наша соседка. Это она нас познакомила.
– И чо? И чо?
– Потом он меня на мотоцикле обещал прокатить, – это было не совсем так, но мне захотелось выпендриться. – Сейчас домой поеду собираться. Ты должна пойти со мной!
– Да ну на хрен! Видела я их! Петушары расписные! Мне такие мужики не нравятся. Я лучше пиццу закажу и телек попялю.
– Томочка, миленькая, пожалуйста! – взмолилась я. – Я в обморок от волнения упаду! Последний раз прошу, как лучшую подругу! Ты же меня знаешь, вдруг что-то пойдёт не так?
– А-а-й! Ладно! – завопила Тома. – Давай, тётя Тома за тобой заедет и накрасит тебя по-человечески? И платья свои затрапезные лучше спрячь. Что-то секасное поищи, по-братски!
– Хорошо! Буду дома через час! – радостно запищала я.
С Тамарой мы дружим со школы. В отличие от меня она была боевой и общительной. Тома работала стилистом в салоне красоты, поэтому часто критиковала меня за слишком скромную манеру одеваться. Макияжем я пользовалась нечасто. Только по праздникам, а на работе предпочитала обходиться тушью и розовым блеском для губ.
Попрощавшись с Екатериной Викторовной и дедушкой, я пошла на автобусную остановку. Можно было вызвать такси, но я была девушкой экономной, да и времени до концерта было полно.
Сев в автобус, я открыла на телефоне страничку Артёма в соцсетях, чтобы ещё раз убедиться, что он потрясающе сексуален и красив! Так засмотрелась, думала, дырку на экране протру, пока листала. Он звезда, у него много фотографий. Чуть свою остановку не проехала, замечтавшись.
Домой шла едва ли не вприпрыжку. Пока ждала Тому, сходила в душ, нанесла на тело молочко после загара, чтобы закрепить на коже золотистый цвет и увлажнить её. Тома приехала с бутылкой шампанского и довольно увесистой сумкой из которой достала профессиональный набор визажиста. Впрочем, на фоне ее внушительной фигуры сумка смотрелась весьма органично. Тома была девушкой в теле – так она себя называла, но вообще толстухой. Тем не менее, она пользовалась спросом у мужчин. Худеть Тома не собиралась, считая себя красавицей, а я любила её и такой, так что всех всё устраивало.
– Сначала выпьем! – властным тоном сказала Тома.
Она уже была в нарядном платье и при макияже. Иногда мне казалось, что и днём, и ночью моя подруга при параде, но конечно же, это было не так. Видела я Тому в линялых шортах и без мейка – два разных человека.
– Можно я не буду? – поморщилась я. С алкоголем я как-то не очень.
– Тётя тома трезвая не пойдёт! – заявила подруга. – И ты тоже! Раз сегодня твой звёздный час, нечего по углам шкериться! Доставай стаканы, Светка, не беси меня!
Шампанское приятно меня расслабило, и стало уже не так страшно. Придирчиво осмотрев мой гардероб, Тома выдернула синее вечернее платье. Это она и заставила меня его купить, но оно было слишком отркровенным, поэтому я ни разу его не надевала. Так платье и провисело с биркой всё это время.
– Может, джинсы? – неуверенно пропищала я. – Мы на рок-концерт идём, а не в ресторан.
– А я чё, как дура в платье пойду? Нахер я тогда выряжалась? – На Томе было свободного кроя длинное платье молочного оттенка. Светлый не стройнил, но ей было плевать. Выглядела она в нём, как царица. – Хочешь быть моей некрасивой подругой? Тётя Тома не против. Только потом не ной!
Этот приёмчик сработал безотказно. Я решительно оторвала бирку и надела платье. Вульгарно как-то смотрится, и юбку хочется всё время одёрнуть. Неуютно. Не моё это.
– Ну-ка жопой повернись! – приказала мне Тома. – Зашибись! Запомни это платье, детка! В нём… Ну, точнее, без него… Короче, надеюсь, ты сегодня лишишься невинности!
– Тома! – одёрнула я её и покраснела, но идея мне очень понравилась.
Артёму я могу позволить всё, что он захочет. Главное – чтобы захотел.
Мы выпили ещё шампанского, и подруга расчехлила свой набор визажиста.
– Том, только не слишком ярко, ладно?
– Доверься мне, подруга! Тётя Тома не собирается делать из тебя шлюху!
Я тяжело вздохнула и закрыла глаза, пока Тома колдовала над моим лицом. Надеюсь, наши вкусы с мастером хоть немного совпадут?
6. Артём
Приехав домой, я лёг поспать. Обычно я не просыпался раньше одиннадцати утра, потому как вёл преимущественно ночной образ жизни. А сегодня, ясен пень, не выспался ни разу.
Долго не мог уснуть, всё думал о Светочке. Запала она мне в душу, зацепила чем-то. Закрывал глаза и видел её огромные глаза, чувственные губы, такие нежные…
Слюни текли, и член стоял, но мне удалось всё же уснуть. Проснулся в 16 часов оттого, что спину нещадно жгло, будто меня крапивой отхлестали по хребту. Что за хрень?
Нехотя поплёлся в ванную, чтобы принять душ и выявить заодно причину жжения. Когда взглянул на себя в зеркало, просто охренел. Спереди я был по-прежнему белый, как сметанка, а спина просто малиновая. Как будто я в краске спиной заснул. Я сгорел на солнце?
Пиздец! Как я сегодня футболку снимать буду во время выступления? Девочки засмеют же? Да и не только девочки. Даже дотронуться больно, сука!
Пройдя все стадии принятия, я полез в душ. Намазать бы чем-то многострадальную шкурку, только чем? У меня только крем после бритья, и тот засох по тихой грусти от невостребованности. Ладно, переживу как-нибудь. Я мужик или кто?
На концерт ехать не было никакого желания. Это моё обычное состояние. Самое сложное для меня было дотащить до сцены свою жопу. Потом я входил в образ и начинался полный разъёб.
Пивко всё ещё ждало меня в холодильнике, ласково нашёптывая мне, чтобы я его достал и употребил немедленно. Именно так я и собирался поступить, чтобы поднять себе настроение перед концертом, но мне позвонил наш басист Лёва и предложил мне сгонять после концерта на озеро в парк Победы, пожарить шашлыков и потусить с местными нефорами.
Мы частенько собирались там душевной компанией. Придётся снова не пить, раз я на на байке поеду. Да и вообще, что я зря столько денег в мотоцикл ввалил? Лето в Сибири короткое, надо использовать тёплые деньки по назначению.
Оделся я в то же, в чём приехал с дачи – кожаные штаны и фирменная футболка "Гранит". Такой лук вполне сгодится для выступления. В рюкзак положил сменную футболку, чтобы не вонять прилюдно. После канца я мокрый, хоть выжимай, поэтому приходилось переодеваться.
Придирчиво разглядывая себя в зеркале, я думал о том, понравлюсь ли я Свете. Решил же, что не буду на неё даже смотреть, но мысли невольно возвращались к этой малышке. Давно я столько много о девушке не думал.
Нет, о противоположном поле я думал постоянно, но чтобы о ком-то конкретном…
Какой-то странный сегодня день, я вам скажу. Ничего особенного не произошло, но меня будто выдернули из привычного ритма и уклада. С самого утра всё против меня. Хочу одного, а делать приходится совершенно другое. Будто я сам себе не принадлежу.
Выхожу из подъезда, боязливо озираясь по сторонам. Не хочу дважды за день встретить "любимую" соседку. Решаю завтра отомстить ей и слушать с самого утра "Рамштайн", чтобы жизнь ей мёдом не казалась.
Сажусь на мот, рюкзак больно бьёт по сожжённой спине. Мысленно матерюсь и завожу мотоцикл. Лечу по городу, ловя на себе завистливые взгляды автовладельцев и восторженные женские. Только ради этого стоило купить байк, чтобы вот так выёбываться. Зимой всё наоборот. Я езжу на троллейбусе, завистливо провожая взглядом новенькие иномарки, и девушки видя моё ебало в окне общественного транспорта, брезгливо отворачиваются и смотрят с обожанием на мужиков, которые их везут.
Но сегодня я на коне, так что пускайте слюнки в трусики, девчули, пока я ловко обгоняю все тачки, стоящие в пробке.
Возле бара не протолкнуться. Это хорошо. Значит, все билеты проданы, мы всё так же популярны, и я получу кучу бабла.
Стараясь не задерживаться, быстро здороваюсь со всеми, кто меня узнал. Фоткаться уже нет времени. У входа наш админ срётся с какой-то огромной бабищей в белом балахоне. Билетов нет, но она стремится всеми силами попасть на концерт. Обычное дело.
Вполуха слушаю, как бабенция виртуозно поливает админа отборными ругательствами, доказывая ему, что сам Артём Царёв пригласил их с подругой на концерт. Они все так говорят, поэтому Пашка, конечно же, ей не верит.
Меня больше заинтересовывает подруга бегемота – миниатюрная блондиночка в синем платье, красиво оттеняющем её ровный, шоколадный загар. Девчонка стоит ко мне спиной, поэтому я могу беспрепятственно пускать слюни на её попку и длинные, стройные, загорелые ноги. Надеюсь, спереди всё так же красиво? Или у бегемота подруга крокодил?
– Тёмыч, привет! – бросает мне админ, и обе девушки поворачиваются ко мне.
На толстуху я больше не смотрю, только на блонди. Огромные карие глаза в обрамлении длинных, пушистых ресниц, нежный румянец, пухлые губёхи, искусно подкрашенные розовой помадой. Блять, у меня дыхание перехватывает на миг. Я даже на сиськи её не смотрю, тону в её широко распахнутых глазах, которые кажутся мне такими знакомыми…
– Мы пришли, Артём, а нас не пропускают, – говорит красотка. – И билетов нет…
Это Светочка? В натуре? Выдыхаю, пытаясь прийти в себя, мысленно пинаю ботинком Купидона, прицелившегося в меня, прямо в хлебало попадаю, чтобы даже думать обо мне забыл.
Она пришла. И некрасивую подругу с собой привела. Бегемот не стал заморачиваться, прямо в пододеяльнике пришёл, а вот Света преобразилась до неузнаваемости. Она мне и без мейка в сарафане зашла, а сейчас меня вообще знатно повело. А ведь я трезвый! Какая коварная девушка!
– Привет, девчонки! Сейчас всё уладим! – успокаиваю я Светочку и её подружайку-хабалку. – Паша, это со мной!
– Выкусил, козёл? – толстуха показывает фак админу, и как танк прёт в зал, едва не сбивая его с ног.
Света смущённо улыбается и судорожно вздыхает. Даже смотреть на неё боюсь, потому что стоит только взглянуть на эту прелесть, глаз уже не оторвать. Я и смотрю. Смотрю так жадно, будто мне жить осталось минуту. Что со мной творится, мать твою?
– Ты такая красивая, Света. Я так рад, что ты пришла…
Это я сказал? Вслух? Да ёб твою мать! Всё снова против меня и идёт не по плану!
7. Артём
Беру Свету за руку и провожу через толпу гостей, ближе к сцене. Продираться не приходится, потому что её подруга, как ледокол прокладывает для нас дорогу. Все смотрят на нас, и это смущает Свету. Я понимаю, что она волнуется от повышенного внимания, ведь все думают, что она моя тёлка, раз мы держимся за ручки. Не знаю, хорошо это или плохо, но мне приятно идти рядом с такой куколкой. А что до её репутации…
Для её репутации это плохо. Я её не трахал и не собирался, но поди докажи теперь это остальным.
– Где наш вип-столик? – вальяжно спрашивает подруга Светы, пока мы идём к столу для музыкантов.
– Сейчас всё будет! – обещаю я. Естественно, наш стол самый лучший. Круче не бывает.
Подходим к столику, и я здороваюсь со своими пацанами из группы. Лёва испуганно вскакивает с лавки, уступая место девушкам. Сначала на лавку ухается бегемот, двигается, уступая место Свете.
– Здравствуйте, мальчики! Тамара! – протягивает поочерёдно пухлую руку для знакомства. Пацаны её пожимают, с приветливой улыбкой, тоже представляются. Все, кроме Лёвы. Тот наклоняется и молча целует наманикюренные пальчики Тамары. – Мы будем шампанское и салатики, – бросает она мне, как какому-то рабу.
Я вздыхаю, охреневая от её наглости, сажусь рядом со Светой, тоже знакомлю её с группой. Потом подзываю официанта, заказываю себе кофе, снова жалея, что за рулём. Пацаны пьют чай. Сегодня походу трезвый концерт намечается. Но это только для нас.
– Мы будем это, это, это и вот это, – тычет Тамара пальцем в меню, делая официанту заказ. – Запишите на счёт Царёва, – повелительным тоном говорит она, и тот вопросительно смотрит на меня.
Я киваю в знак согласия, и официант уходит.
– Эй, малой, – обращается Тамара к Лёве. – Ты чё там встал? Прыгай сюда! – показывает на место рядом с собой.
– Я уже насиделся, – настороженно говорит парень.
Пока мы ждём заказ и обсуждаем с группой технические моменты концерта, незаметно беру руку Светы, кладу на своё бедро, накрывая своей ладонью. С каким-то необъяснимым волнением перебираю её пальчики. Чувствую себя школьником или девственником. Сто раз так делал, но никогда при этом не потел.
Света позволяла мне ласкать свою ручку, и это давало мне надежду на то, что когда я сегодня провожу её до дома, она разрешит мне себя поцеловать. Пусть не трахать, но за жопу я могу её потрогать или за титечки? Это же совсем другое?
Наконец, приносят мой кофе и заказ девчонок: два салата, сырную тарелку, фруктовую и бутылку шампанского. Я рад, что в меню бара нет молочных поросят или окороков, потому что сильно сомневаюсь, что Тамара наестся какой-то ботвой.
Светочка берёт вилку, и мне приходится отпустить её руку. Быстро опрокидываю в себя кофе, и мы с группой удаляемся в гримёрку.
– Что за женщина! Что за богиня! – восторженно восклицает Лёва, когда мы оказываемся в гримёрке. – Ух, я бы ей улюлюй!
Я решил не трахать Свету, но мне отчего-то стало неприятно, что на неё кто-то посмел пускать слюни, даже если это мой друг.
– Держи свой хер обрезанный в штанах! – предупредительным тоном говорю я Лёве. – Света моя девушка! Она со мной пришла!
– Да я про Тамару вообще-то! Ты видал какие формы? – Лёва показывает руками такие размеры, будто бочку обнимает. – А имя? Как у царицы Грузии.
Лёва обрусевший грузин. Теперь понятно, чего он так возбудился. Мы с пацанами ржём, как кони, отчего Лёва обижается, но нас уже не остановить.
– Вам же свинину нельзя? – сквозь смех выдаёт барабанщик Стасик.
– Я, вообще-то, христианин! – в подтверждение этому парень расстёгивает пуговицы на рубашке, обнажает кучерявый мех на груди, и мы видим огромный золотой крест. – Православный! – добавляет он для убедительности.
– Ты только на лицо богиню не сади, а то нам в тур скоро, – подъёбываю я Лёву, и мы снова начинаем ржать.
– Да пошли вы! – ещё больше обижается пацан.
Я бы мог стебать басиста до бесконечности, но мы с пацанами меняем тему, чтобы он совсем уж не скис. Нам сейчас выступать, а он очень вспыльчивый парень.
Не зря говорят, что все басисты туповаты. Стоило мне представить, как Лев жарит бегемота, как меня пробирало на дикий ржач. Львёнок и черепаха.
"А теперь покатай меня, бо-о-ольшая черепаха!"
Успокоился только, когда пришло время выходить на сцену. Отчего-то снова разволновался, что было весьма странно. Обычный концерт, бар, в котором мы выступали сто раз, в зале почти все знакомые лица. И Светочка!
Всё время выискивал её глазами со сцены. Беспокоился, чтобы никто к ней яйца не успел подкатить, пока я тут занятый маленько.
Мыслями уже был далеко отсюда. Представлял, как повезу Свету на байке. Её длинные, стройные ноги будут великолепно смотреться позади меня. А потом я вопьюсь в её розовые, влажные губы и буду толкаться языком в горячий ротик, поглаживая загорелую попку.
Выступление проходит без заминок, драйвово. В зале полный восторг. Я выхожу из гримёрки свеженький, в чистой футболке и с пачкой денег в рюкзаке, пьяный от адреналина. Светочка уже тоже пьяненькая, весёлая от шампанского. Мы с пацанами заказываем жратвы, ещё бутылку шампанского девчонкам, и начинается настоящее веселье.
Лёва уже не шугается от Тамары, садится рядом с ней, и они о чём-то шушукаются остаток вечера. Наверное, он ей вкручивает в ухо, как повезёт её в рассвет на своей заниженной "Приоре"?
Света восторженно пытается мне рассказать, какой я потрясающий музыкант, но меня всё время отвлекают гости, которые подходят, чтобы сфотографироваться со мной. Я всегда с готовностью соглашаюсь, но сегодня отчего-то это внимание дико раздражает.
Наконец, вечер подходит к концу, и мы решаем расходиться. Точнее, это решает богиня Тамара. Она спихивает с лавки Лёву, вылезает из-за стола и громко объявляет:
– Спасибо, мальчики, за чудесный вечер, но нам со Светой пора! – у меня сердце падает от этой фразы. Эта властная бабища забирает Светочку с собой? Куда? Какого хера? – Так! Ты, – показывает рукой на меня. – Идёшь провожать мою подругу домой! А ты, – показывает на Лёву. – Меня!
Слава тебе, господи! А то я уж подумал, что мне придётся сраться с Тамарой за внимание Светочки. Я рассчитываюсь по своему счёту, пацаны за свою жратву. Я смотрю на счастливого Лёву, думая о том, что он мог бы и скинуться со мной за свою зазнобу, но этот хитрый жук, будто и не видит, как я открываю свой лопатник.
Вдруг он отзывает меня в сторонку, и моя надежда поделить с ним счёт, разгорается с новой силой.
– Это… Тёма… Дай мотоцикл погонять по-братски? – просит он.
Они с Тамарой точно пара. Эти двое наглых типов будто созданы друг для друга. Я же для этого мотоцикл покупал и не пил сегодня весь день, чтобы Лёва свою богиню катал?
8. Артём
– Не, ну ты, Лёва, деловой, конечно! – откровенно возмущаюсь я. – А я пешком идти должен?
– Возьми мою тачку! – с готовностью достаёт ключи от машины, трясёт ими перед моим лицом. – Ещё коньяк есть! – Тянется к рюкзаку. – Домашний. Отец делал!
– Да не хочу я.
– Ну, пожалуйста! Как друга прошу! Тем более, что Света совсем рядом живёт. Ты же всё равно у неё останешься ночевать? – Вот как он обо мне думает? Я и не собирался к Свете заходить, а Лёва нас уже в одну койку положил? – А мы на озеро с Томочкой поедем. Я утром байк пригоню, куда скажешь. Ты мне друг или где?
– Ладно, давай коньяк, – сдаюсь я и достаю ключ от мота. Меняю на пузырь с коричневой жидкостью без опознавательных знаков. – Не дай бог, с моим мотоциклом что-то случится!
– Спасибо, брат! – радуется Лёва, как ребёнок. – Да что с ним может случиться?
– Всё, что угодно!
Мы вчетвером выходим на улицу, я нервно закуриваю, глядя на то, как Лёва с Тамарой насилуют мой байк. Рессоры под весом девушки сжимаются до размеров моего очка, которое тоже не выдерживает этого зрелища.
Ёб твою мать! Даже смотреть на это больно. Одно радует, что сильно не разгонятся голубки с такой нагрузкой, а значит, меньше шансов, что расхерачат моего коня.
Мы со Светой провожаем взглядом байк, медленно уплывающий в поток машин на дорогу, и я беру её за руку. Она зябко ведёт обнажёнными плечами, заставив меня спохватиться. Вынимаю из косухи сиги и зажигалку, набрасываю куртку на девушку. Она тонет в ней, неуклюже просовывая руки в рукава, но улыбается с благодарностью.
– Рассказывай, Света, где живёшь.
– Ой, совсем рядом, Артём. Нам туда!
Машет в сторону жд вокзала, и мы трогаемся с места. Погода просто чудесная, безветренная, пахнет сиренью и нагретым за день асфальтом. Позади меня плещется самопальный коньяк, рядом идёт самая красивая девушка, которую я когда-либо видел. Настроение просто зашкаливает!
Даже хорошо, что мы пошли пешком, и можно поговорить. Только о чём?
– Я тебе понравилась? – неожиданно прерывает Света затянувшееся молчание.
– Очень, – честно отвечаю я. – Ты красивая, как… Весна!
Она радостно хихикает, и мы идём дальше. Опять молчим. Блять…
– А я тебе понравился? – за каким-то хером спрашиваю я.
Видно же, что понравился, так зачем мне подтверждение этого? Разве я могу не нравиться?
– Да, – радует моё сердце Света. – Ты давно мне нравишься, только никогда меня не замечал почему-то. Вот я и спросила…
Может, оно и к лучшему, что я её не замечал? Бог меня берёг. Я упорядочивать свои половые связи не собирался, но какая-то неведомая сила заставляла меня идти с этой запретной девушкой и мечтать хотя бы о её поцелуе.
Провожу её, быстро чмокну, и всё, даже номер телефона не буду просить. Больше никаких Светочек! Сразу, заранее пресекаю все поползновения со своей стороны, порочащие честь и достоинство девчонки.
– Расскажи о себе, Света? С кем ты живёшь? Где работаешь? – мне ваще насрать, но надо же о чём-то разговаривать, пока идём?
– Одна живу. У меня своя квартира. Однокомнатная. Родители помогли купить. Работаю в банке начальником небольшого отдела.
– Молодец, какая!
– С работой тоже папа помог, через друзей своих. Я сама бы пока продвинулась… – скромничает Светочка.
– А родители твои чем занимаются?
– Папа в секретной службе работает, а мама прокурор.
Она это говорит обычным тоном, как про водителя маршрутки и домохозяйку, а я окончательно расстраиваюсь. Это всё, что мне нужно знать о Светочке. Член грустно сникает. Даже он понимает, что эта девочка не для нас, хотя у него и мозгов-то нет. Но у меня они есть, и я адекватно расцениваю наши шансы выйти безнаказанными из дырочки Светы. Они равны нулю. Не стоит эта красотка моей свободы, да и некрасиво так поступать с этой девочкой. Даже если её родаки меня не покарают, то соседство её деда с моей бабулей никто не отменял. Как я ему в глаза потом смотреть буду? Баба Катя, как узнает, что я Светочку пропердолил, а предложение не сделал, лопатой меня прибьёт.
– Тяжело, наверное, парней с такими родителями знакомить? – понимающе вздыхаю я.
– А я не знаю, Артём, – пожимает она плечами. – Я ещё ни с кем не знакомила родителей.
– Ну, и правильно. Можно же просто встречаться? Зачем их лишний раз волновать?
– Наверное, можно. Я не думала об этом. Я же ещё ни с кем не встречалась серьёзно.
– В каком смысле не встречалась серьёзно? А как же…
У меня язык не поворачивается произнести слово "секс" вслух, поэтому я его просто проглатываю.
– У меня ещё не было секса, Артём, – добивает меня Светочка своим признанием. – Об этом как-то не принято говорить, но раз уж ты спросил…
Девчонка смущённо краснеет, а я просто охреневаю от происходящего. Вот, и хорошо, что я спросил. Молодец я. Слава богу, что это сейчас выяснилось, а не во время дефлорации.
Ёбаное всё! Я расстроился, шо пиздец! Это просто несправедливо. Так вообще нечестно! У меня такое чувство, что меня жёстко наебали. Показали красивую конфетку, положили на видное место, а есть её нельзя. Ходи теперь и облизывайся, Артёмка.
– Это так необычно, – поддерживаю я разговор. – Неужели, за тобой парни никогда настойчиво не ухаживали?
– Почему? Ухаживали. Но как-то не сложилось… А вот и мой подъезд!
Быстро мы дошли, не соврал Лёва. Надо прощаться с девушкой, а я не могу. Всю дорогу настраивался на быстрый поцелуйчик и позорное бегство, а теперь смотрю на эту красоту, и ноги к асфальту приросли.
Света смотрит на меня, переминается с ноги на ногу, как будто чего-то ждёт. Понятное дело, чего.
Оглядываюсь по сторонам, как ворюга последняя, убеждаюсь, что мы во дворе одни. Осторожно беру девушку за плечи, она запрокидывает голову, приоткрывает ротик, который так и манит меня…
Ох, сука! Накрываю губы Светочки своими губами, толкаюсь в ротик языком. Она обвивает мою шею руками, льнёт ко мне всем телом, с такой готовностью отвечает на поцелуй, что у меня встаёт, как по команде. Света втягивает мой язык в рот, щекочет его своим язычком, прижимается животом к моей ширинке.
У меня башка кругом идёт. Тону в её запахе, нежных губах, сладком стоне. Внутри всё переворачивается, грудную клетку разрывает от переполняющих эмоций. В животе щекотно, как будто там бабочки размножаются. Это что-то невероятное, господи!
Света такая сладкая, такая вкусная и нежная, что оторваться не могу. Каким-то чудом всё же отодвигаюсь от неё, но не очень сильно. Смотрю в затуманенные глаза и вижу в них отражение своего желания. Ведьма какая-то! Околдовала меня за день!
– Может, зайдёшь, Артём? – низким, бархатным голосом спрашивает Света.
Она гладит мою бороду, прижимается сисечками к моей груди, смотрит с такой надеждой…
Что она творит со мной, господи? Что за искушение мне послали? Если не съебу отсюда сейчас же, всё закончится плохо!
9. Артём
Над головой Светочки замигала красная лампочка "опасность", в моей голове завыла сирена.
Беги, Артёмка! Вали от неё подальше!
Я почти разжал руки, которыми всё ещё держал девушку за плечи, но не тут-то было. Она поднялась на цыпочки и сама меня поцеловала. Мне казалось, что это самое прекрасное, что со мной случалось когда-либо. Я не понимал, какого хера меня так кроет, но мне не хотелось, чтобы это заканчивалось. Не так быстро.
– Ну, ладно, зайду, – с лёгкостью соглашаюсь я. – Только ненадолго. У меня завтра это… Дела, короче.
Света ничего не ответила, только загадочно улыбнулась и, взяв меня за руку, поволокла в подъезд. В лифте мы тоже сосались и у двери в квартиру. Надо заканчивать эти поцелуйчики. Только как?
Мы уже в прихожей. Свет не включаем. Не до того. Целуемся в темноте. Жадно, рвано, упиваясь друг другом. Задираю платье на девушке, глажу горячие, упругие ягодицы. На ней кружевные трусики. Мне остаётся только фантазировать какого они цвета. Ещё немного и я в трусы залезу. Почти залез.
Господи, если бы не границы, что я себе установил, загнул бы девчонку прямо сейчас, прямо здесь! Задрал бы платье, сорвал трусы и вогнал бы в её щёлочку ноющий член. Это похоже на какую-то пытку! Я уже жалею, что зашёл, и в то же время мне так хорошо…
– Так, малая, полегче! – осаживаю я Светочку, будто бы это она меня домогается, а не наоборот.
Девушка разочарованно вздыхает и включает свет. Он приводит меня в чувство, поэтому я благодарен Свете за то, что она отлепилась от меня. Мы снимаем обувь, куртку со Светы и с меня рюкзак.
– Артём ты будешь чай или кофе?
– Кофе, – коротко отвечаю я, и мы идём в кухню.
Охуеть, как у неё чисто, – подмечаю я, оглядываясь по сторонам. Я пока вижу только кухню, но нахожу её весьма уютной. Рюшечки, цветочки, салфеточки – бабская хуйня, короче, но мне заходит.
Света усаживает меня за стол, достаёт турку. Пока она вертится у плиты, я разглядываю её сзади.
Сука, чё меня так плющит от этой целки? Сейчас я попью кофе, мы попиздим о какой-нибудь хуйне, и мне придётся уйти. Зачем-то же я сюда припёрся? Это знак.
Думай, Артёмка, думай! Неужели, ничего нельзя придумать? Откусить от Светочки хоть кусочек? Страсть, как хочется её попробовать. Можно же её целку не ломать? В ротик дать, например? Это даже за секс не считается. И мне приятно, и она останется нетронутой. Ну, почти. Можно ещё в попку…
Нет, вряд ли она мне в попу даст. А вот на минет я смогу её уболтать. Оно мне надо? По краю же хожу?
Надо. Ой, как надо!
Отлижу ей в ответочку, чтобы не обидно было?
Блять, я же не умею. Я девушкам куни не делаю, но Свете бы отлизал. В неё же никто свои причиндалы не совал? А вдруг ей не понравится? Опять хрень какая-то получается.
Я и хочу получить удовольствие, и Свету обидеть не хочу. И шишку съесть, и на ёлку не лезть. Так не получится. Систему не наебёшь. Кто-то из нас двоих останется недовольным. Пусть лучше она, чем я. Сама виновата, нечего было меня заманивать в своё гнездо.
А то вдруг ей ещё понравится, как я ей отлизал, потом за уши не оттащишь. Будет у подъезда меня караулить. Было такое, что девчонки мне проходу не давали. Нахер мне такое счастье?
Да, блять! Чё делать-то? Хочу её, пиздец! Начинаю ёрзать на стуле, будто на раскалённой сковороде сижу. И спина начинает дико чесаться от нервов.
– Как дела, Артём? – с улыбкой спрашивает Светочка, пока варится кофе. – Стул неудобный?
– Да нормально. Спину на даче сегодня сжёг. Больно.
– Сними футболку, я посмотрю.
– Да не надо…
Ржать будет поди? Я вообще не собирался раздеваться. Максимум могу ширинку расстегнуть.
Света наливает мне кофе, ставит передо мной кружку с напитком, пододвигает вазочку с конфетами. Гостеприимная и добрая. Повезёт же кому-то?
– Я уже видела тебя сегодня без футболки. И до этого видела. Так чего ты стесняешься?
– Да ничего я не стесняюсь.
В подтверждение своих слов стаскиваю с себя футболку. На, смотри, сколько влезет! Довольна?
Вопреки моим опасениям, на лице Светы ни капли веселья. Она хмурит бровки, подходит ко мне со спины, и я слышу её тяжелый вздох.
– Всё плохо, Артём, – серьёзным тоном выдаёт она. – Скорее всего, облезешь. – Тоже мне новости. Я это и без неё знал. – Я сейчас помажу, должно стать легче. – Она бросается к холодильнику и вынимает оттуда какой-то тюбик с мазью. – Не бойся, я аккуратно.