Читать онлайн Авэ, Мария бесплатно

Никому не посвящается и благодарности не выказываются! Ладно-ладно, одному единственному человеку все-таки посвящается… Но вот, что бесспорно – никакой благодарности от меня точно никому не перепадет!

И, конечно же, это – всего лишь художественное произведение. Все совпадения реальных имен абсолютно случайны и ни один персонаж не призван намеренно изображать реальное лицо или сочетание реальных лиц, живых или же мертвых. Но все описанные здесь ублюдки –действительно были ублюдками!

Раз

Все началось с ошибки. Ошибки выбора. У меня есть подходящая цитата для такого случая. Но проблема в том, что я ненавижу цитаты. Так вот, цитирую: “Пока выбор не сделан, все на свете возможно”. И я свой выбор сделал. В пользу сумасшедших личностей. Особенно – женщин. Если быть точным – совсем поехавших.

Я знал несколько подходящих мест для знакомств с такими. Очередь в психоневрологическом диспансере, торговые центры по выходным дням и приложения для знакомств. Первые два – не посещал, а вот Tinder…

Нормальных женщин я вычислял на раз-два. На счет раз они задавали вопросы про карьеру и деньги. На счет два – про хобби, спорт, работу с психологом, путешествия, еду, про собачек и кошечек. На счет три – уже шли нахуй.

Нормальные работы так вычислять не получалось. На счет три – уходил я. Поэтому мне пришлось устроится в первую попавшуюся компанию, в которую берут абсолютно всех без исключений – в гипермаркет цифровой и электронной техники. И глазом я не успел моргнуть, как на мне оказалась оранжевая форма с биркой на груди. Футболка была помойно-оранжевого цвета, а работенка – паршивой.

Был у меня и еще один грешок. В погоне за славой и успехом я стримил на Twitch, который приносил мне ровным счетом ничего. Больше, чем ничего. Головную боль, геморрой, ненависть и зачатки алкоголизма – может быть, это и есть первые признаки надвигающегося успеха?

Не уверен… Да наплевать, переходим к делу.

Два

Она пришла выбирать подарок своему племяннику – какую-то хрень. Да, именно так она и сказала.

– Мне нужна какая-то хрень!

Я спросил, сколько лет исполняется ее сыну брата или сестры.

– Сестры… И ему будет шестнадцать.

– Сделай милость, закажи ему шлюху!

Именно так я и ответил.

Мое отрочество прошло бы значительно приятнее, будь у меня такой подарок в таком нежном возрасте. Настоящая, натуральная шлюха. Я глубоко убежден, что лучший первый опыт – продажная любовь. У подобного мероприятия есть свои плюсы, и есть свои минусы. Но плюсов больше – никаких сердечных драм, обещаний, клятв в вечной любви и последующих за ними разочарований.

И даже предоставляется гарантия. Гарантия, что психологическая травма не последует, если хуй не встал или не нашлась нужная дырка с первого раза. Можно перечислить множество моментов и интересных нюансов. Но вот, что точно – здесь нужен опыт. Здесь нужна настоящая и натуральная шлюха!

Она купила самые дерьмовые игровые наушники, которые только смогла найти, и оставила мне свой номер.

Три

Уже на следующий день мы оказались в баре. С выбором места встречи проблем не возникло – она работала в магазине нижнего женского белья в том же ТЦ, что и я, только двумя этажами ниже. Поэтому я был абсолютно уверен в двух вещах. В баре, в который мы пойдем И в том, что на ней будут пиздатые трусики.

Я пришел первым и занял самый дальний столик. В углу. Она пришла второй и села за этот стол.

Даша. Ей вскоре должно было исполниться 29 лет. И к этой дате она сумела обзавестись средним ростом, не менее средней внешностью, неправильным прикусом, жирными длинными волосами и пристрастием к сигаретам. Изо рта воняло как из пепельницы, а темные волосы переливались специфическим блеском. Но ее удивительно стройное тело и желание носить обтягивающие джинсы взяли надо мной верх. И именно поэтому мы уже сидели в баре.

Подошла официантка, и нам пришлось делать заказ. Даша взяла светлого нефильтрованного пива. И сразу два бокала. Я оценил масштаб – серьезный подход к предстоящему вечеру. И заказал два белых русских.

Водка, кофейный ликер и молоко матери – сливки. Идеальная композиция, чтобы благородно опьянеть от леденящей душу холодной водки, взбодриться от кофейного ликера и ощущать себя в утробе матери от белоснежно-молочных сливок. Идеальная композиция, чтобы продержаться до конца вечера…

Все дело в том, что мне не нравится бессмысленная болтовня. Особенно – трезвым. Если быть точным – с трезвыми женщинами. Как правило, такие разговоры – пустой пиздеж. Они начинаются ничем, и заканчиваются – тем же. Все сводится к обыденному и скучному, нытью и затертым фразам.

Даша, у которой паразитом было слово так, задала вопрос.

– Так, а сколько тебе лет?

– Не помню.

– Значит, тридцать…

Я допил свой второй стакан и заказал еще. Теперь, настала моя очередь задавать вопросы.

– Когда ты ебалась в последний раз?

– Вчера…

– Правда?!

Она пожимала плечами, разводя руки в стороны, пока громко смеялась. А затем, продолжила.

– Так, а у тебя когда?

– Не помню…

– Кстати, у меня есть теория про 29 лет!

– А это уже интересно.

– Мне кажется, 30 лет – слишком круглая цифра! Она заставляет задуматься над жизнью и все такое. Так сказать, оценить себя и словить разочарование. А когда тебе всего лишь 29 лет, то у тебя как будто еще есть шанс! Последний шанс! Чтобы все исправить. Так сказать, наладить свою жизнь и найти любовь!

– А на 28 лет твоя теория распространяется?

– Так там то же самое! Только есть два последних шанса, а не один.

– Ладно.

Я допивал четвертый стакан, когда она начала рассказывать про никудышного двоюродного брата, который уже несколько лет не мог найти себе работу. Мне стало скучно, и я прервал ее.

– Поехали ко мне?

– Так поехали.

Четыре

Добрались быстро. От бара на такси было 10 минут. На автобусе – 20. Пока ждали такси, приехал автобус. Мы сели в автобус и всю дорогу молчали.

– Чем так воняет?

Скривив свое лицо, спросила Даша, а я просто снимал квартиру на станции метро – “Комендантский проспект”. И еще чуть-чуть пешком.

– Не бери в голову, это всего лишь…

– Так, ты тоже!

– Что я тоже?!

– Ты тоже не бери в голову. По возможности…

– ХА-ХА. Очень смешно.

Шутка была говенной, как и запах в квартире, периодически возникавший из ванной комнаты. Предыдущий арендатор, в попытках борьбы с вонью от говна и ссак, перемотал лопнувший канализационный стояк скотчем. Не помогло. Он проиграл, его борьба закончилась ничем. Мне же было наплевать, я не стал ввязываться в эту схватку. Посчитал, что будет достаточно просто поставить автоматический освежитель воздуха.

Я первым вошел в ванную, чтобы помыть руки, и увидел свои утреннее говно, которое забыл смыть. Ну, с кем не бывает – спешил на дерьмовую работу и забыл смыть свое дерьмо.

Уверен, по утрам с людьми и не такое случается. У кого-то рушится брак, некоторые размышляют над самоубийством, а кто-то просто умер сегодня утром, пережив самую долгую ночь в своей жизни. Очевидно, моя фекальная ситуация была не самой страшной.

Я включил воду в раковине на полную и нажал на кнопку бачка унитаза. Образовавшаяся водяная воронка подхватила и унесла с собой все, что отказалась быть частью меня. Подождал, пока вода наберется, и смыл еще раз.

– Так ты там скоро? Мне надо пипи.

Она реально сказала пипи. Я выключил воду, открыл дверь и вышел.

Сначала она сходила в туалет. По мощности напора ее ссак я вновь оценил масштаб выпитого. Затем, она принимала душ и напевала песенку с простым мотивом, которая играла в баре. А я тем временем засыпал, лежа в кровати.

Звук открывающейся двери вырвал меня из лап сна. Даша вышла уже в одном нижнем белье, и я оказался абсолютно прав – на ней действительно были пиздатые трусики. И не только. Полный комплект сексуального белого кружевного белья. С чулками, поясом и прочими штучками. И все это – на бледном стройном теле.

Моему восторгу не было предела. Мой хуй встал.

Пять

Она приближалась ко мне, как в замедленной съемке. С каждым ее шагом мой хуй становился все тверже. Она набросилась на меня и легла сверху. Обняв, я резким движением перевернул ее на спину и впился в губы. Целовал их и целовал ее щеки. Постепенно смещаясь к ушкам, пока не вошел языком в ушную раковину. Я облизывал и покусывал ее мочку со всей страстью, что есть в этом мире, а руками нежно, едва касаясь пальчиками, ласкал ее обнаженные плечи и гладил стройный животик.

Затем, быстро и нагло стянул лиф с сисек. Лиф был с пуш-апом, а грудь – небольшой, но упругой, округлой и чувственной. Я стиснул ее обеими руками и поочередно посасывал отвердевшие соски. Она застонала. Схватила меня за член и сделала несколько уверенных движений вверх-вниз. У нее была хорошая хватка, жесткая. Мне стало приятно.

Я просунул руки ей за спину, нащупал застежки, и принялся снимать лиф. Не вышло. Мне никогда не давались все эти бесконечные мелкие крючки. Все дело в том, что у меня слишком большие пальцы и плохо развита мелкая моторика. И всякий раз я задавался одним единственным вопросом. Почему не делают бюстгальтеры на липучках?

Я предпринял вторую попытку избавиться от него, а Даша продолжала мне надрачивать все быстрее и увереннее. Ее рука скользила по моим вздувшимся венам на члене, и концентрироваться на застежках становилось уже невозможно.

Перевернувшись на спину, я руками потянул ее за собой. Она оказалась сверху, но член все не отпускала. Дрочила. Всасывалась мне в губы и снова дрочила. Я сдался и оттолкнул ее. Она привстала и уже сидела у меня на ногах. Смотрела мне прямо в глаза, но продолжала неистово наяривать.

– Блять! Ты хочешь, чтобы так я кончил? От дрочки?!

– Так, мне просто нравится его дергать, – она была невозмутима, – а еще, у тебя такие красивые яйца!

С этим надо было что-то делать. Одной рукой я прихватил ее за шею и притянул к своим губам, чтобы заткнуть. Второй – дотянулся до пизды и сдвинул трусики в сторону. Выхватил свой хуй из рабства ее рук и вошел. Жестко, быстро и беспардонно.

Даша вскрикнула. Я вновь прижал ее губы к своим, и мой язык оказался у нее во рту. Обхватив бледную и мягкую жопу двумя руками, начал медленные движения. Вверх-вниз, вверх и снова вниз.

Затем, сделал несколько резких и грубых движений. Послышались стоны, почувствовалась влажность. Я постепенно наращивал темп. С каждым разом скольжение становилось все быстрее и быстрее. Целоваться становилось все сложнее и сложнее. Мне нужен был воздух, мне нужна была передышка.

Перевернув ее на спину, я снова схватил ее соски, сжал, что было сил, и принялся облизывать пространство между сисек. Целовал и облизывал, целовал и вновь облизывал. Медленно язычком поднимался все выше к ее губам, облизав по пути ключицы, шею и выпирающий подбородок. И, наконец, добравшись. Деликатно протиснулся языком между ее узеньких губ и решительно прошмыгнул членом между ее больших половых губ.

На этот раз я работал очень медленно. Неспешно выходил из нее и еще медленнее входил. Это был самый нежный фрагмент нашего совокупления. В конце концов, мне надоели эти сладострастные ноты любви. Я был уже весь потным, чувствовалось безудержное желание пить и ссать. То есть, настало уже время заканчивать этот спектакль.

Закинув симпатичные ножки в белых и мягких чулках себе на плечи, сразу начал ее жестко ебать. Я чувствовал себя, как легкоатлет или марафонец, который отдает все свои силы и всю душу, чтобы преодолеть злосчастную финишную черту и получить заветный кубок. А мне же – просто хотелось кончить.

Я работал, не сбавляя скорости. Была финишная прямая. Даша стонала, кричала, ее тело извивалось от удовольствия. Ее когти впивались в мои лопатки, когда я вышел из нее, додрочил и кончил ей на живот.

Шесть

Даша предложила начать встречаться, а я предложил – отказаться от этой идеи. Все совместное время сводилось к кровати, ебле и двум походам в кино. И меня это полностью устраивало. Серьезные отношения – это кабала.

С каждым разом секс становился все менее страстным и все более повседневным. Надо признать, нижнее белье она умела выбирать и каждый раз приезжала с новым комплектом. Конечно, не заплатив ни единого рубля не за одни трусики, которые я на ней видел. Она брала их в магазине перед закрытием и возвращала туда же утром. Несмотря на то, что некоторые из них уже были со следами моей спермы.

Мы частенько выходили покурить в перерывах на обед, когда наши смены совпадали. Зона для курения располагалась рядом с центральным входом в ТЦ. Я мог стоять, курить и наблюдать. Мне это нравилось. Смотреть за жопами, которые в попытке поднять уровень эндорфина, дофамина, серотонина и окситоцина в организме шли закупаться новым шмотьем. И за сиськами, которые из чувства мести к мужу за его измены шли тратить его же денюжки на всякие безделушки.

– Так, мне не нравится, что ты на них пялишься!

– Может, еще и дрочку объявим вне закона?

– Ты нормальный?

– А у нее плохая жопа? – я кивнул в сторону проходящей жопы.

– Так зачем ты МНЕ это говоришь?

– А кому еще мне это сказать? Может, ЕМУ? – я кивнул в сторону бомжа.

Непривлекательного вида человек оторвался от урны и посмотрел на меня одним глазом. Второго – у него не было.

– Ты вообще как будто не понимаешь! – воскликнула Даша.

– В целом, женщин всегда сложно понять, – сказал я, – Но вот, что прошла восхитительная жопа, это я точно понимаю!

– Господи! Какой же ты КОЗЕЛ!

Она психанула и бросила бычок в урну. Попала и стремительно пошла прочь. Я не докурил и бросил окурок в урну. Промазал. Он приземлился возле ног бомжа, который быстро его поднял и затянулся. Смотрел мне прямо в глаза и медленно втягивал дым в свои легкие. В его единственном глазу читалось ехидство, а на лице – насмешка. Он точно что-то понял в этой жизни, чего еще не понял я.

Бегло догнав Дашу, взял за ее руку и повел за собой.

– Пойдем со мной, – сказал я.

В ту минуту я точно знал, что надо делать. Был уверен в этом как никогда в жизни.

Семь

Мы быстрым шагом направились в женский туалет. Я прекрасно понимал, что до конца обеденного перерыва оставалось ровно 10 минут, но Даша сопротивлялась.

– Куда ты меня ведешь? Отпусти меня!

Я сжал ее руку еще крепче. Мы прошли несколько поворотов налево, потом по прямой, один поворот направо и еще один налево – пришли. Я открыл дверь.

Возле раковины стояли две женщины средних лет. Первая – даже не повернула голову. Ей было категорически наплевать. Вторая – только и ждала, чтобы свершить акт возмездия и восстановить справедливость.

– Молодой человек, вам сюда нельзя! – сказала она.

– Я уже давно не молод, – сказал я.

– Повторяю! Вам сюда нельзя! Это туалет для ЖЕНЩИН! – голос у нее был высокий и мерзкий, – Я сейчас позову охрану! Выметайтесь отсюда!

– ЖЕН-ЩИ-НА! Вы не понимаете! Это вопрос жизни и смерти!

В ее глазах поселилось смятение, а я продолжил.

– У моей супруги месячные, – я показал на “супругу”, – Она забыла вытащить тампон и запихала туда второй! Я должен ей помочь, я должен спасти ее любой ценой!

Она ничего не ответила. Мы зашли в предпоследнюю кабинку. Я закрыл дверь и повернул замок. Все это время в комнате для смены прокладок, тампонов, менструальных чаш, сранья и ссанья играла классическая музыка.

– Так, а как тебе вообще пришло в голову сказать такое?

Она сидела на закрытой крышке унитаза и пристально смотрела на меня. Я ничего не ответил.

Схватив ее голову двумя руками, сильно и жестко поцеловал. Со звуком оторвав свои губы от ее, с громким цокающим и возбуждающим звуком. Развернул к себе жопой тонкое тело и загнул раком. Расстегнул пуговицу на ее черных обтягивающих джинсах и спустил до колен. На ней были темно-фиолетовые бесшовные трусики, которые я тоже быстрым и ловким движением спустил до колен. Распахнул ширинку и вывалил член вместе с яйцами наружу. Аккуратно потерся об пиздену и попробовал всунуть.

Слишком сухо. Я замедлился. Постепенно, туго и со скрипом, входил в нее, пока полностью не оказался там. Затем, неспешно вышел и снова вошел. От этих сжатых и затрудненных движений хуй налился кровью еще сильнее. Я чувствовал, как он пульсирует. Я чувствовал, как она становится влажной.

Прикрыв Даше рот ладонью, начал наращивать скорость. Вперед-назад, вперед и еще раз назад. Она приглушенно мычала и покусывала мне пальцы на руке. Было больно. Я резко вышел и жестко в нее вошел по самые яйца. Теперь уже больно было ей.

Усердно работая в высоком темпе, я почувствовал, что уже готов – яйца подтянулись в мошонке к члену. Сделав еще несколько толчков, я вытащил и кончил ей на левое полужопие!

Первая партия спермы уже была на ягодице и начинала сползать, когда выскочила вторая, а за ней и третья, завершающая. Я томно придыхал, наблюдая за картиной. Даша быстро подтерла пизду туалетной бумагой и натянула на себя сначала трусы, а потом – джинсы.

Мы вышли из туалета, и она сказала мне.

– Так, я прощаю тебя… Но ты тот еще КОЗЕЛ!

Я всегда знал, что твердый член – это лучшее лекарство от гнусной ссоры. С перерыва на обед я вернулся вовремя.

Восемь

В свободное время и в те дни, когда меня никто не заебывал, я стримил на twitch – брал несколько бутылок пива и стримил. Или пытался научиться играть на пианино, которое стояло в квартире, – брал несколько бутылок пива и пытался научиться играть на пианино. Ни в том ни в другом особых достижений не наблюдалось. Как бы пристально я не присматривался.

На twitch все было довольно стабильно. От 10 до 20 человек зрителей. Над качеством картинки я не заморачивался. Поставил самый дешевый микрофон и посредственную камеру, которая сама могла выключаться и включаться по неведомым мне причинам.

Уровень контента меня тоже не сильно беспокоил. Как и количество выпитого пива. Случались моменты, когда я пьяный засыпал на стримах, кидал банки с пивом в стену, часами бредил и уходил спать, забывая выключить стрим.

Возможно, именно это и нравилось тем немногим зрителям. Они были исследователями. Выступали в роли наблюдателей за живым существом, которое скатывается в бездну. В любом случае эти ребятки всегда были со мной. Подкидывали деньжат на пиво и Чечил. И я был рад этому.

В один из таких бухло-стримов залетел крупный донат от анонимного зрителя. Без лишних слов и вопросов. Если Господь Бог это читает, то пусть он наделит тебя здоровьем, добрый ты человек.

Этих денег мне хватило на несколько месяцев вперед и несколько сотен бутылок с пивом.

Девять

Тем утром я пришел на работу вовремя. Я никогда не опаздываю – категорически, на генетическом уровне ненавижу опаздывать и опоздавших.

Смены составлялись сразу на месяц администратором – руководством, Богом! Все вокруг считали, что говно этого админа какое-то особенное. Но я так не считал.

Мать дала ему при рождении имя – Роман. Я прозвал его – Ублюдок Младший. Он был толстым, коротким и с полноценным пивным пузом, которое под силой тяжести тянуло его к земле и с каждым шагом делало еще короче.

А походка у него была ужасная, надо сказать. Как будто в жопу засунули банан вместе с кожурой или была зажата монетка между ягодиц, от одной мысли потерять которую он испытывал ужасающее чувство страха.

Еще его одна особенность – кривые передние зубы. Один зубик оказался наглее другого. И основательно лидировал, вырываясь вперед на заметные несколько корпусов.

Ему было около 35 лет или чуть больше. Он жил с мамой и был уверен, что строит замечательную карьеру.

Мне приходилось его терпеть. Готов поспорить, его терпела даже собственная мать. Терпела, пока носила в утробе. Терпела, пока рожала. Водила за ручку в детский сад и продолжала терпеть. Смотрела на его прыщи в подростковом возрасте и снова терпела. Он закончил школу, бросил колледж, отрастил длинные волосы, избавился от прыщей, лишился девственности, устроился на временную работу, но так и не уволился. А бедная мать все это время, продолжала его терпеть. Теперь она его терпит таким, каким он вырос и кем уже окончательно стал – никем.

Роман тоже невзлюбил меня с самого начала. И я это чувствовал. С первого дня, в секунду нашего знакомства, что-то сразу пошло не так.

Я распаковывал здоровый 55 дюймовый телевизор и чуть не уронил его. И чуть не пизданул во второй раз, когда услышал голос.

– Молодой человек, Вы мне не поможете?

– Уже давно не молод, – сказал я.

Обладательницей приятного и мягкого голоса была женщина преклонных лет с седыми волосами. И она продолжила.

– Во-первых, это такое устойчивое обращение -“молодой человек”. А во-вторых, по сравнению со мной, Вы действительно молоды!

– А по сравнению вон с тем пацаном – нет! – я кивнул на школьника, что таращился на игровые ноутбуки.

– Кажется, с Вами все ясно…

– Ближе к делу, Леди…

– Мне нужен новый телевизор!

Она оказалась из тех людей, которые педантично относятся к каждой мелочи в своей жизни. Из какой кружки пить, из какой тарелки есть, какой именно ложкой хлебать суп – все это было для нее очень и очень важно.

Я предпочитал более простой подход – если тебе что-то нравится, то бери и даже не думай сомневаться!

Мы переходили от одного телевизора к другому. От большого к маленькому и от маленького к большому. Одни были слишком яркими, другие – слишком тусклыми. Это начинало раздражать.

– Послушайте, Леди! Может, Вам стоит посетить другие места?

– Вы не поверите! Я обошла уже почти все! И знаете, что самое интересное?

– Удивите меня.

– Один молодой человек сказал ровно то же самое!

И мы снова продолжили ходить от одного телевизора к другому. Стало понятно, что она не уйдет без ебаного большого экрана, даже ценой моей жизни.

– Я вспомнил! У нас есть ИДЕАЛЬНЫЙ телевизор для вас!

– Не может быть!

– Может. Следуйте за мной!

Я отвел ее в самый конец торгового зала. Там находился уцененный 43-дюймовый телевизор от компании Sony. Который стоял в демо-режиме и каждый божий день прокручивал тупейшие видео с птичками, собачками и котиками. У него выгорела матрица экрана, появилось битые пиксели и несколько царапин на боковой панели неизвестного происхождения.

– Вот, пожалуйста! Эта наша лучшая модель!

– Почему?

– Что почему?!

– Почему лучшая модель?

– Леди, да вы только взгляните на изображение. Оно яркое и сочное, но не совсем яркое и вовсе не сочное. Телевизор очень большой, но не совсем огромный. Все ровно так, как Вы и хотели!

Она пристально всматривалась в изображение. Подошла и провела рукой по экрану. Затем, стряхнула с руки пыль. Поковыряла ногтем царапины на боковой панели и отошла на пару шагов назад и сказала.

– Беру!

– Правда?!

– Правда!

Я сходил за коробкой на склад и упаковал покупку. Леди поболтала с Ублюдком Младшим и со всеми посетителями, которым не повезло очутиться с ней в одном помещении. Я слышал, как она жаловалась на меня всем подряд. Затем забрала свой телевизор, и ее след простыл. Ни спасибо, ни до свидания.

Время уже было обеденное, и я пошел обедать. Вне своей очереди. Еще одна проблема дерьмовых работ – ты не можешь пойти пожрать, когда тебе вздумается. Приходилось выбирать, на какой стул сесть – терпеть унижение или терпеть голод. Бесчеловечно.

– Хорошо, так и быть, иди… – сказал мне Ублюдок Младший, – Но!

– Что НО?

– Когда вернешься, нам надо будет серьезно поговорить!

Я ничего не ответил.

Прямиком направился на фуд-корт, который располагался этажом выше. Между McDonald’s, KFC, Burger King и еще нескольких непонятных тошниловок, в которые никто никогда не ходит, но которые всегда есть на каждом фуд-корте. Я выбрал KFC.

Сделал заказ. Боксмастер, картошку фри и 5 острых крыльев.

– И стакан пива, пожалуйста, – добавил я.

– Соусы понадобятся? – спросила блондинка.

– Нет, спасибо. Я не миллионер.

– В смысле?

– В прямом! Соусы – это скам!

Она удивленно на меня посмотрела и ничего не ответила.

Пока собирали заказ, я заметил пробегающего таракана. Но меня это совершенно не смутило.

Четыре года в Петербургском общежитии давали о себе знать. Тараканы были для меня как младшие братья. Мы просыпались вместе – загорался свет, и пол начинал шевелиться и бросаться врассыпную по разным углам. Засыпали тоже вместе – некоторые приходили обниматься и ползали всю ночь по рукам и ногам.

Мне кажется, за все время в общежитии сколько-нибудь таракашек я точно невольно съел. Большая часть из них попадала в желудок вместе с едой, разогретой в микроволновке.

Все дело в том, что они разбили себе лагерь в самом корпусе СВЧ-печи, и когда еда была внутри, подлые таракашки вылезали из вентиляционных отверстий и набрасывались на добычу! После звукового сигнала удачливая часть из них вновь убегала в свои укрытия, успев насытиться. Менее удачливая – лежала поджаренная лапками кверху или уходила на дно супа, как подбитый корабль…

Симпатичная блондинка с засосом на шее выдала заказ, и я поблагодарил ее. Сел за первый попавшийся столик и сделал глоток из пластикового стаканчика. Ооо, да!

Первыми ушли куриные крылья, потом боксмастер, а картошку я оставил на десерт – я наслаждался каждым кусочком и каждым укусом, запивая пивом. Люблю картошку, и все тут!

Мне стало настолько хорошо, что решил уволиться с такой паршивой работы.

Десять

Вернувшись на рабочее место и собрав свои вещички, подумал, что нужно посрать напоследок. Когда закончил срать, подтерся самой дешевой туалетной бумагой, которая была на ощупь как наждачка. Бросил использованную бумагу в унитаз. Смыл. Пока мыл руки, вода в бачке унитаза вновь набралась. Вновь смыл и вышел.

– А! Вот ты где! А я тебя повсюду ищу, – сказал Ублюдок Младший, – Ты задержался с обеда! А во-вторых, нам надо серьезно поговорить.

– Это я уже слышал.

– Послушай, ты…

– НЕТ! Ты послушай! Я увольняюсь, а ты – идешь нахуй!

– Что?! Но почему?

Я снял оранжевую футболку и бросил к его ногам. Он ничего не сказал, а я ушел.

Приехал домой и подрочил. Достал пиво из холодильника и включил фильм “Выживут только любовники” с Тильдой Суинтон.

Одиннадцать

Меня разбудили голуби. Балкон в квартире не был застеклен, поэтому ебаные голуби свободно могли залетать, садиться на перила, курлыкать и срать, поглядывая на меня своим туповатым взглядом.

В дневное время меня это не особенно беспокоило – кроме их дерьма, существенных минусов не было. С ними я даже не чувствовал свое одиночество так сильно. Но вот утром – ненавидел их всех без исключений.

На балконе валялись старые вещи хозяйки квартиры. Некоторые – в коробках, а некоторые – просто так. Очень сильно не повезло старому ковру, который стоял скрученный в углу, заваленный коробками, и был полностью засрат.

На нем любил посиживать один белый голубь. Такой белый, что без единого пятнышка. Я прозвал его – Снежок. Пожалуй, мне он нравился больше всех остальных, потому что садился срать всегда исключительно в одном и том же месте. Я воспринимал это как знак уважения.

Тем утром, в очередной раз, когда гонял голубей на балконе, чтобы можно было нормально поспать, я его и обнаружил. Но случайно заметил маленькое белое пятно между ковром и коробкой. Подошел поближе. Затем, еще ближе. Растолкал все лишнее и увидел Снежка.

Его тело было неподвижным, бездыханным – он был абсолютно мертв. Одно крыло запуталось в какой-то непонятной леске, торчащей из нижнего ряда этих бесконечных коробок, и эта роковая ошибка привела его к гибели. Несчастный случай, не иначе.

Я аккуратно приподнял труп, хотел высвободить крыло и выбросить тело к чертям собачьим. С балкона вниз, бродячим собакам на очередное пиршество.

Но как только принялся распутывать, увидел под Снежком еще одно тело – еще один голубь, но неопознанный. Он лежал там, видимо, уже очень давно и начал разлагаться. По тому, что от него осталось, ползали маленькие и мерзкие белые червячки.

В нос ударил противный трупный запах, а к горлу подступил ком. Я почувствовал, что меня сейчас вырвет. Тут же бросил тело Снежка и не успел даже отвернуться, как основательно проблевался. А затем – еще раз. Снежок уже не казался таким белым.

Вытерев губы рукой, я сходил прополоскал рот и попил воды. Улегся обратно на кроватку и взял телефон – несколько пропущенных от неизвестного номера.

Я перезвонил. А вдруг что-то важное? Наследство от дальнего родственника, которого я никогда не видел? Или мой биологический отец-миллионер наконец нашел меня?

Нет. Это была девочка из кадрового отдела.

– Ваши документы на увольнение уже готовы и ждут Вас в филиале, в которым работали Вы. Не забудьте поставить подписи на вторых экземплярах, когда будете забирать. Хорошо?

Я завершил звонок. Лег дальше спать и никуда не поехал. Ужасное выдалось утро.

Двенадцать

Даша сняла верхнюю одежду и вошла в комнату. Я смотрел “Клан сопрано” и пил пиво. На экране был момент, где Поли рассказывает Тони Сопрано про змей.

Поли: Что вот в змеях интересно: они размножаются сами по себе.

Тони Сопрано: В смысле?

Поли: У них есть и мужские и женские половые органы. Поэтому того, кому не доверяешь, называешь "змеей". Как можно доверять человеку, который в буквальном смысле может сам себя выебать?

Тони Сопрано: А разве это не пошло от Адама и Евы, когда змей уговорил Еву укусить яблоко?

Поли: Не, змеи ебали сами себя задолго до того, как нарисовались Адам и Ева.

Я поставил самый лучший сериал в мире на паузу, а она сказала.

– Так, я приехала сказать, что так продолжаться больше не может…

– Ладно.

– Да в смысле?

– Не может, так не может.

– Тебе все равно?

– Скажем так, я не против.

– Не против ЧЕГО?

– Ты же сама сказала! “Так не может больше продолжаться”. Я тебе говорю “Ладно, я не против”. Что здесь может быть непонятно?

– Господи! Ты такой КОЗЕЛ!

Она схватила с кровати подушку и бросила в меня.

–Тебе нужен был от меня только секс!

Она схватила вторую подушку, которая тоже потом полетела в меня.

– Какая же я дура! Думала, что ты весь такой загадочный и неприступный. А ты бесчувственного ГОВНА КУСОК!

Она подняла с пола первую подушку и ей же начала меня колотить.

Я возбудился. Почувствовал легкое шевеление у себя в трусах. Ненависть. Меня всегда возбуждали чистые эмоции. Чистые и искренние.

Выхватив подушку, повалил Дашу на кровать. Мой хуй встал. Я впился губами ей в рот, засунул язык и начал им орудовать с хирургической точностью. Она ответила взаимностью.

Мы лежали и целовались на протяжении нескольких минут. Зажал ее язык своими зубами и прикусил. Ей это понравилось. Она прогнулась в спине и вырвала свои руки из моих цепей, оттолкнув меня.

– Ложись на спину, псих ненормальный!

– Кажется, нормальных психов не бывает…

– Так, тебе лучше заткнуться сейчас!

– Ладно.

Я слез с нее и лег на спину. Она стянула с меня трусы и схватилась за мой член. Начала его быстро и жестко надрачивать, делая едва заметные круговые вращения кистью.

Я лежал на спине, широко раскинув руки в стороны. Приподнял голову с матраса, чтобы посмотреть на нее. И ровно в этот момент она склонилась над моим членом и взяла его в рот.

Шок. Я уже не раз просил ее отсосать мне. На что неоднократно получал отказ. Весьма однозначный – “Это не в моих принципах, никому не сосала и тебе сосать не собираюсь”.

Я думал, что все дело в комплексах. Потому что у нее был ярко выраженный неправильный прикус – мезиальный. Нижняя челюсть значительно выпирала вперед, как будто участвовала в эстафете и стремилась пересечь финишную черту первой.

Как бы то ни было, ощущения были приятными. Ее нижние зубы впивались в член сильнее обычного, причиняя самую настоящую боль. И мне это нравилось.

Она неистово продолжала натирать мой член своей зубастой теркой, а я уже точно знал, что в некоторых местах у меня идет кровь.

Я схватил ее за щеки и отодрал от своего члена. Повалил на кровать лицом вниз и принялся покусывать ее лопатки и плечи, наслаждаясь стонами и вскрикиваниями. Затем, склонился над ней, прицелился и вошел.

Она была влажной. Начал медленно, но уверенно. Вошел. Вышел. И снова полностью вошел. Я работал, наращивая темп. Мой хуй пульсировал, и чувствовалась жжение после ее зубов. В этом было что-то животное. Чистая похоть с нотками боли. Никаких социальных статусов, чувств и нежности.

Я перевернул её на спину, закинул ноги себе на плечи и жестко вошел по самые яйца. Увеличивал скорость движений, а она стонала все громче и чаще. Прогибалась в спине, хватала и сжимала руками все, что попадалось на кровати: одеяло, матрас, одежду и мои трусы. Я наблюдал за этим, и мне это нравилось. Меня это подстегивало ебать ее еще жестче.

Я пыхтел и работал, а мое тело ныло, скрипело и задыхалось. Пот стекал беспрерывным ручьем, и каждая клеточка организма посылала импульс в мозг – “Остановись! Мы сейчас сдохнем!”.

И только члену было настойчиво похуй. Он не собирался кончать – его погрызли, он истекал кровью.

С этим надо было что-то делать. И я сделал. Вышел из нее, схватил за узкую талию двумя руками, немного приподнял и медленно вошел по верхней стенке влагалища на всю длину, постепенно набирая обороты.

Ей это понравилось. Она вновь начала протяженно постанывать, и я ускорился. Но почувствовал, что что-то изменилось, все стало совершенно иначе.

И дело было не во мне. Даша стала очень, очень влажной. Я отчетливо слышал, как ее пизда начала хлюпать. Чувствовал, как на меня надвигаются потоки жидкости. Чувствовал, как в вагине нарастает сопротивление, и НЕЧТО пытается вытолкнуть мой член наружу. Я почувствовал, что скоро кончу.

Но в этот момент Даша оттолкнула меня. Ее тело одолевали конвульсии, руки тряслись, а из пизды летели брызги. Волна за волной, один поток жидкости сменялся другим, после отлива случился прилив. В общем, она сквиртанула.

Спокойно встала и пошла в душ, оставив после себя внушительную лужу. Я развалился на кровати, глотал воздух ртом и был во всестороннем ахуе. Это был мой первый сквирт и наш прощальный секс. Вот вечер я так и не кончил.

Тринадцать

В входную дверь постучали. Сильно, громко и претенциозно. Затем, раздался звонок, и я проснулся. Доносилась смесь мужских голосов и женских воплей. Мне это не понравилось.

В голове ощущалась острая боль, руки потряхивало и безбожно хотелось срать. У меня было похмелье, а шум за дверью все не утихал.

Сделав над собой усилие, сел на кровать и спустил ноги на пол. В дверь начали пинать.

ТУН-ТУН-ТУН!

Эти удары стремительных эхом разнеслись у меня в голове. Я встал, подошел и открыл дверь. Там стояли не совсем приятные мне люди. Дедушки, бабушки и одна отвратительная тетенька. Одним словом – соседи. Суммарно – человек пять.

– ВЫ НАС ТОПИТЕ!!! – заорала тетенька.

Мне потребовалась пауза, чтобы отойти от вопля и прийти в себя. Ровно настолько, насколько на это способен человек с бодуна.

– Я?! – сказал я и обернулся осмотреться.

Действительно, на кухне весь пол был в воде и плавали пустые пивные банки. Надев первые попавшиеся ботинки, направился устранять утечку под ворчание и недовольство старичков. Прокрутил вентиля под раковиной – течка прекратилась.

Оставалось самое сложное – вернуться в прихожую и прогнать жертв несчастного случая нахуй. Я решил не возвращаться. Постоял, немного подумал и вернулся с объяснениями.

– Уважаемые соседи! Послушайте! Я ни в чем не виноват. Там, под раковиной, что-то лопнуло и пошла вода. Мы все, все до единого, жертвы этого несчастного случая – самой настоящей трагедии! Мне очень жаль. Очень, очень жаль. Честно.

На их лицах я считал следующее выражение – “Нам похуй”. Будем откровенны, на моей физиономии вырисовывалось приблизительно схожее высказывание.

– Я соседка снизу, у меня весь потолок в воде и обои уже отходят! А мы только недавно сделали ремонт! – вопила тетенька.

– Дерьмовый ремонт, получается…

– ЭЙ! Молодой человек, не хамите ЖЕНЩИНЕ! – вмешался дед.

– ЧТО?! – начала тетенька, – Ты еще дерзить мне будешь? Я подам на тебя в суд! Ты до конца своих дней БУДЕШЬ ПАХАТЬ НА МОИ ОБОИ!!!

Она была в бешенстве, а мне захотелось срать. Живот жутко скрутило – наружу просилось говно, которое никогда не любит ждать. Любимая женщина может подождать, люди в лифте могут подождать, водитель автобуса может подождать, весь мир, в конце концов, может повременить, но говно – никогда и никого ждать не будет.

– АУДИЕНЦИЯ ОКОНЧЕНА! Все вопросы к хозяйке квартиры!

Я хотел закрыть дверь, схватился за ручку и потянул на себя. Затем, остановился, подумал и передумал.

– УВИДИМСЯ В СУДЕ, ТЕТЕНЬКА! Надеюсь, у Вас будут хорошие адвокаты!

Захлопнул входную дверь со всей силы и закрыл на все замки. Верхний – на три оборота. Медленные РАЗ-ДВА-ТРИ. Затем нижний – быстрые РАЗ-ДВА.

Зашел в ванную комнату и сел срать. Дерьмо лилось ручьем, а в дверь уже никто не ломился.

Четырнадцать

Через час, а может два, когда вода была убрана, в входную дверь опять постучали. Спокойно, безмятежно и размеренно. Я был совершенно убежден, что это хозяйка квартиры и ее муж.

Подошел, открыл замки и распахнул дверь. Моя уверенность полностью оправдалась, а хозяйка и ее муж молча вошли.

Обычная пара, ничего необычного. Муж представлял из себя мужчину чуть старше сорока лет. Имел мягкое кругловатое лицо и небольшое пузико. Выполнял исключительно охранно-зарабатывательные функции. И иногда имел свою жену, но это неточно.

А вот его жена!

Она была женщиной чуть старше тридцати лет, а на вид – все 25. Самая настоящая милфочка, которую только можно себе представить – высокая, стройная брюнетка с выжигающими черными волосами, глазами цвета голубой лазури, острыми и утонченными чертами лица. Грудью, которая соответствовала фигуре – не бросалась в глаза, но однозначно обозначала свое присутствие на теле. И ягодицами, которые были ни большими, ни маленькими – идеальными.

Она просила называть ее Катей и обладала пронзительной походкой – как будто по ниточке, разрезая воздух своими ногами, как самыми острыми мечами.

Именно так, и не разуваясь, она прошла на кухню и уселась за стол. Муж тихонько проследовал за ней, но садиться за стол не стал. Залез под раковину с головой и принялся искать причину протечки. Катя открыла рот и зашевелила губами.

– Мне позвонила соседка снизу, – пролепетали алые губы, – Она хочет подать на нас суд, чтобы получить компенсацию за нанесенный ущерб…

В этот момент муж подал голос.

– Дорогая, дорогая моя! Я нашел! Потрепалась оплетка гибкого шланга подводки холодной воды для смесителя, который стоит под раковиной. Образовалось отверстие, и вода под напором дала течь! Кто бы мог подумать, что из-за такой ерунды…

Она бросила быстрый и укоризненный взгляд в его сторону. Он заткнулся в ту же секунду.

– Устранить! – было сказано предельно ясно и сухо.

Муж развернулся, не проронив больше ни единого звука, и скрылся за входной дверью. Укоризненный взгляд переместился на меня.

– С соседкой я как-нибудь разберусь. До суда дело не дойдет… Но основная проблема заключается в другом – ты больше не будешь здесь жить.

– Но как? У нас же договор подписан?

– Видишь ли, тебе было бы лучше выслушать меня до самого конца и согласиться на те условия, которые я предложу. Итак, ты готов слушать?

Я промолчал. В последнее время в моей жизни явно прослеживалась черная полоса. Удача отвернулась от меня лицом, повернувшись жопой, сняла штаны и натужно принялась срать. Не самое подходящее время, чтобы начать выебываться.

– Собственно, – продолжили лепетать алые губки, – У тебя есть ровно одна неделя, чтобы освободить квартиру. Если уложишься в срок – получишь свой залог. В противном случае…

– Я согласен.

– Вот и славно!

Вернулся муж. За пару минут поменял старый шланг на новый, прокрутил вентиля, открыл кран и пустил воду. Залез под раковину и удостоверился, что все в порядке. Затем, повторил эту процедуру и отчитался.

– Дорогая, дорогая моя! Все в полном порядке! Теперь проблем больше не…

– Вот и славно, – она перебила его. Хотя нет, она его просто заткнула!

Они быстро собрались и молча покинули квартиру. Я закрыл за ними дверь и открыл холодильник. Достал банку пива и приложился. Пиво было холодным, а дела обстояли дерьмово.

Пятнадцать

Уже на следующий день я нашел подходящую квартиру – первую попавшуюся квартиру.

С утра посмотрел объявления об аренде и написал нескольким владельцам. Пока добавлял другие варианты в избранное, мне оперативно ответила женщина, которая сразу предложила приехать и посмотреть жилище. Я прибыл вовремя к назначенному часу – я никогда не опаздываю. Ни-ко-гда!

Квартира располагалась на станции метро “Проспект Просвещения”, а я поднялся на этаж и постучал в нужную дверь.

Мне открыла женщина под 50 лет с седыми волосами, доброй наружности и очень добрым голосом.

– Ой! А я только что закончила прибираться перед Вашим просмотром!

Это заявление было слишком любезным, добродушным и лестным. Я насторожился. Затем, осмотрелся.

Пол еще не успел до конца подсохнуть, и в углу стоял совок с небольшим количеством пыли и мелкого мусора – не врет. Вот этой женщине я могу доверять, подумал я. Значит, и с документами на квартиру все в полном порядке – необходимости их проверять больше нет.

Осматривая жилое помещение, сделал особый акцент на сантехнике и подумал, что как же мало внимания уделяется такой важной профессии, как “Сантехник”.

В столь хрупком канализационном мире, который соткан из пластиковых труб, пластиковых колен, пластиковых стояков, переходных колец, простирающихся гибких шлангов, дешевого герметика, кривых рук и устойчивого перегара, мастер над сантехникой должен быть самым настоящим высококвалифицированным и дипломированным специалистом.

Сначала обязан поступить в университет, закончить два первых курса и с успехом закрыть такие предметы, как философия, высшая математика и мировая история появления и развития фекалий. После второго курса должен определиться с кафедрой и выбрать между кухонными делами, кафедрой ванно-унитазных дел или общего монтажа и демонтажа сантехники. Затем – поступить в магистратуру по одному из двух направлений “Наносантехника и технологии” или “Современное применение будущих сантехнических разработок”. И только потом, блять, уже должен касаться ебаных пластиковых трубочек!

Самые толковые выпускники, безусловно, должны поступить в аспирантуру, защитить докторскую и приступить, наконец, к преподаванию, так ни разу в жизни и не прикоснувшись к забитому дерьмом унитазу.

В общем, квартирка мне понравилась. Она была собрана из рекламного каталога ИКЕА. Целиком и полностью. Включая вилки, кружки, ложки, тарелки и всю имеющуюся мебель. Цвета – в основном белые, местами присутствовал розовый.

Это убежище больше всего подходило какой-нибудь одинокой девочке чем мне. Еще лучше – студентке, которая водила бы сюда мальчиков и, случайно залетев, переехала бы к родителям несчастного парня.

Я согласился. Хозяйка квартиры мне понравилась, как и я – ей. Она была с некоторыми особенностями – как и я. Ее отличительной чертой была забавная привычка повторять одно и тоже несколько раз подряд.

– Вам точно все понятно? Оплачивать квитанцию за воду надо в конце месяца. В конце месяца надо оплачивать квитанцию за воду. Вам понятно? Вам точно все понятно?

В конце концов, мы заключили договор. Я отдал ей деньги, а она мне – ключи.

Я видел ее всего два раза в своей жизни. Это был первый. Второй раз- когда съезжал. Она была славной женщиной и хорошим человеком. Что очень большая редкость, если подумать.

Шестнадцать

Мне оставили трудовую книжку и блядские бумажки на ебаное увольнение в ебучем филиале. А это значило ровно одно – придется ехать и забирать.

Я нашел Ублюдка Младшего. К сожалению, долго искать не пришлось. Он провел меня в свой мелкий кабинетик, который находился на маленьком складике.

Совсем малюсенький. Там помещались только – миниатюрный стол, два крохотных стула и карликовый шкаф. Конечно же, без пробковой доски с плановыми показателями и мотиваций не обошлось. Вот он – успех. Вот, как он выглядит.

Ублюдок Младший достал маленькую желтую папочку, вынул из нее бумаги и сказал.

– Там, где стоят галочки, распишись.

– Лучше бы ты сказал – поставь подпись.

Он изобразил на своем мерзком лице эмоцию удивления. Затем, его лицо вернулось в исходное мерзкое состояние, и он сказал.

– Ты ебанутый?! Как тебя вообще взяли с людьми работать? С тобой кто-нибудь вообще разговаривал на собеседовании?

– Роман, скажи мне, ты дрочишь?

– ЧТО?!

– Ты дрочишь или нет?

– В каком смысле?

– В прямом! Берешь хуй в руку, вспоминаешь какую-нибудь красивую женщину и делаешь быстрые движения вверх-вниз. Даже неважно, продавщицу из супермаркета, маму друга, случайную прохожую или пассажирку автобуса…

– Что ты вообще несешь!

– ТАК ТЫ ДРОЧИШЬ ИЛИ НЕТ?!

– НЕТ!!!

– Плохо, очень плохо…

Он молча сидел с эмоцией недоумения на мерзком лице, а я продолжил.

– Когда я стану президентом мира, разрешу дрочить всем и везде! Поставлю индивидуальные кабинки для дрочки возле каждой станции метро, на автобусных остановках, в торговых комплексах и офисных зданиях. В каждом общественном туалете будет особая комнатка для уединений. И все будут дрочить! Все и повсюду…

Ублюдок младший замолчал еще сильнее. Эмоции на лице уже было не разобрать. Но что лицо оставалось мерзким – это точно.

– Так вот, Роман! Теперь ты понял, что значит быть по-настоящему ебанутым?!

– ДА!

Я быстро закончил с бумажками, забрал те, которые полагались мне, и трудовую книжку. Молча встал и вышел. Настроение было паршивеньким.

Проходя зону для курения, я заметил знакомое личико, которое стояло в окружении двух смеющихся мальчиков. Подходить не стал, пошел дальше. Пока шел, думал.

Когда придумал, достал телефон, нашел номер Даши и переименовал на “Даша – два ствола”. Мое настроение заметно улучшилось.

Семнадцать

Все мои вещи поместились в два чемодана и две коробки. Один чемодан забился по доверху. Второй – оказался наполовину пуст. Одна коробка была с компом. Вторая – с монитором для компа. Вот и все мои пожитки, с которыми я заказал такси, погрузился и отправился прямиком в новую жизнь.

Написал Катеньке с ее алыми губами, чтобы отдать ключи и забрать свой залог за квартиру.

Она настаивала провести встречу возле одной автостоянки, утверждая, что ей не хочется “тащиться куда бы то ни было еще”.

Это решение мне показалось странным. Но опять я согласился на ее условия – не смог сказать ей нет.

Сходка должна была состояться вечером. Как всегда, я приехал вовремя. А Катенька – задерживалась. Прождав около получаса, решил позвонить. На первый, второй и третий звонок алые губки мне так и не ответили.

Возникло смятение, и появились сомнения. Я уже раздумывал над тем – не шутка ли это была, и меня просто кинули – как на парковку заехал черный внедорожник. Infiniti QX80, и руль у него был правый.

Машина остановилась возле меня, открылась пассажирская дверь и из нее появилась Катенька. Она подошла, ее волосы были взъерошены, весь вид был помятым, лицо расслабленным, а губы не алыми.

– Вот, твои деньги, – сказала она, протягивая наличные.

– Вот, Ваши ключи, – сказал я, протягивая ключи.

Быстро пересчитал деньги и не досчитался четвертины.

– Здесь же не вся сумма! – сказал я, а она была возле машины и уже собиралась открыть дверь.

– Естественно да! Существует такое понятие как издержки. Ты видел разбухшие от твоего потопа дверцы под раковиной? А генеральная уборка квартиры после тебя? Если есть еще вопросы, можешь задать их ЕМУ! – сказало она, посмотрев в сторону своего спутника.

Крупное человеческое тело за рулем на секунду перестало курить, застыло в одной позе и уставилось на меня.

Я внимательно рассмотрел его – крепкий, плотный и решительный громила в черной обтягивающей водолазке. Это тело обладало массивным круглым носом – картошкой. И внушительных размеров выбритым лицом – еблищем, на котором были надеты круглые черные очки на выпирающие маленькие уши.

Хороший вкус, Екатерина. Достойный выбор и соответствующая друг другу пара.

– Вопросов больше не имею, – сказал я.

– Вот и славно!

Она села в машину. Оно выкинуло бычок в окно и дало по газам. Я простоял какое-то время на месте. Настроение опять было паршивеньким.

Затем, пошел. Пока шел, вспомнил, что на балконе остались два маленьких крылатых сюрприза. Достал телефон, нашел номер Кати и переименовал на “Катя – два голубя”.

Мое настроение значительно улучшилось. Я улыбнулся и попиздил в свой новый дом.

Восемнадцать

Надо было существенно менять ситуацию. В противном случае ночевки на лавке в парке прохладной ночью были мне обеспечены.

Стримить совсем не хотелось. Ни малейшего желания тешить публику своим неадекватным поведением не наблюдалось – “Я вам, блять, больше не клоун!”.

Поэтому составил резюме на HeadHunter и нажал кнопочку опубликовать. Сделал сразу несколько штук. Одну – для работы в ночное время по сменному графику. Другую – для всех остальных работ 5/2.

Мне всегда нравилась ночь. В ней есть что-то особенное. И совершенно неважно, чем ты занимаешься – гуляешь, пьешь, работаешь, блюешь в урну или спишь на лавке. В любой из этих ситуаций будут ощущаться умиротворение, спокойствие и безмятежность.

К сожалению, нормальных вакансий для въебывания по ночам не нашлось. Быть сторожем, грузчиком или комплектовщиком всякого дерьма не возбуждало. Оставалось одно – искать работу 5/2.

Это возбуждало еще меньше. Мне стало грустно, тоскливо и одиноко. Проскочила мысль завести себе домашнее животное, но я сразу же ее отбросил. Решил завести себе женщину и зарегистрировался в Tinder.

Девятнадцать

Выложил несколько нормальных фотографий и придумал описание -“просто хороший парень”. Выставил в параметрах поиска возраст от 18 до 40 лет, потому что любви все возрасты покорны. И принялся листать анкеты.

Внимательно вчитывался в описания и рассматривал фотографии, пытаясь понять, что же за человек, на самом деле, скрывается за ширмой лицемерия и фальшивых улыбок.

Кто ты?

Совсем красивых пролистывал не глядя. Особенно тех, что с жопами и сиськами напоказ. Шикарные жопы в обтягивающих шортиках, узенькие майки на больших сиськах, пафосные фотки в купальниках, с огромным декольте или бокалом шампанского в руках – сразу шли нахуй.

Я не хотел, чтобы они чувствовали себя богинями красоты, которые способны получить лайк любого, всех и каждого. Поэтому – ХУЙ ВАМ, А НЕ МОЙ ЛАЙК, КРАСОТКИ! И листал дальше.

Наткнулся на анкету с двумя фотографиями. На одной – она красивая красиво сидела в профиль, на второй – она красивая уже дерзко смотрела в камеру. А в описании значилось – “Ищу мужа своей подруги, который ей изменяет. И я найду тебя – ЕБАНЫЙ ТЫ ГАНДОН! Мальчики, а для всего остального у меня уже есть парень!”.

Она не оставила ни единого шанса всем неравнодушным и одиноким сердцам к ее красоте, но я все равно поставил лайк – посчитал ее замечательной и достойной женщиной и непременно дал ей об этом знать…

А потом подумал, каким же уебком родился муж – когда подруга твоей жены выглядит вот так ахуенно, то, пожалуй, стоило остановить свой выбор именно на ней. А этот ебаный гандон в поисках легкого секса полез в Tinder и угодил в капкан. Это было похоже на то, что так редко встречается в повседневной жизни. Это было похоже – на торжество справедливости!

Встречались и сумасшедшие женщины. Вот на них я останавливался более подробно. Некоторые уже были с детьми, некоторые – пока без. Но всем непременно хотелось настоящей и чистой любви, ускоренного сердцебиения и мокрых ладошек.

Как правило, такие анкеты сопровождались продолжительным описанием своих увлечений, внутреннего мира, чувств, переживаний и ожиданий от жизни. А описание своей будущей любви выглядело как требования на работу.

Несложно было вычислить и самую интригующую группу женщин, которым просто хотелось по-быстрому перепихнуться и разбежаться. У них в основном были одна, две или три фотографии. Или же целая галерея, но одно неизменно – совершенно никакого описания. Или же максимальное простое, в одно-два предложения.

Ооо, да! Это были прожженные жизнью дамы. Большинство из них не разменивались на церемонию знакомства, не строили из себя принцесс и за словом в карман не лезли. Точно знали, чего хотят, и получали свое до последней капли спермы!

Вот именно с такой женщиной я и познакомился в ту ночь.

Двадцать

Настя. 33 года. И шесть километров между нами, как показывал Tinder.

Темное прямое каре без челки, карие глаза, средний для женщины рост и две татуировки. А еще большой нос и большие губы. Да все у нее было большое – жопа, сиськи, ноги, ресницы и даже ногти на руках, потому что она сама была довольно большой. Правда, в меру. Вполне симпатично, но без изысков.

Настя написала первой. Спросила, как дела и почему не спим. Да, так и написала -“как дела?) И почему не спим?)”.

Мы некоторое и мучительное для меня время переписывались. Я успел узнать, какой у нее любимый цвет, фильм, книга, музыка, лучше для нее время года, где она делает маникюр и чем зарабатывает себе на жизнь, когда не выдержал и предложил встретиться.

– Сейчас?! – написала она.

На часах было два часа ночи, а мне было все равно, когда.

– Сейчас или никогда! – написал я.

Через десять минут она вновь отправила сообщение.

– Ко мне нельзя. Я живу с мамой и сестрой.

– Можно у меня…

– А вдруг ты маньяк?

Да, реально так и написала – “а вдруг ты маньяк?”. Я предложил отель, она согласилась и уточнила, что потребуется час на сборы.

Пока она собиралась, я нашел дешевый отель поблизости и снял на сутки. Скинул ей адрес, взял такси и поехал сам. По пути зашел в типичный круглосуточный продуктовый магазин и взял джентльменский набор – две бутылки недорогого вина, пачку презервативов и немного фруктов.

Мне нравятся магазины с вывеской “ Продукты 24 часа”. Как правило, в них не задают вопросов. Неважно, покупаешь бухло в час ночи или же в семь утра – в 8/10 таких случаев все будет гладко. Пожалуй, именно поэтому они до сих пор и существуют в каждом дворе. Ведут активную борьбу с крупными продуктовыми сетями за возможность напоить каждого алкаша в любое время суток!

Добравшись до отеля, зашел в номер, первым делом разделся и принял в душ. Затем, вышел, оделся, завалился на кровать и включил телевизор.

Через пятнадцать минут в дверь постучали. Робко, тихо и неуверенно. Я смело открыл дверь. Настя. Она была точь-в-точь как на фотографиях – вполне симпатично, но без изысков. Мы поздоровкались и она вошла.

В номере витало легкое напряжение, а болтовня длилась минут двадцать. Я еще узнал все про ее работу, сестру, мать и космос. И только один Бог знает, что услышал бы еще, если бы не прервал ее на полуслове и не поцеловал.

– Давай, не будем торопиться. Мне надо к тебе привыкнуть…

– Ладно. Тебе налить еще?

– Конечно!

Мы осушили первую бутылку вина и уже принялись распивать вторую, когда она встала и пошла в кровать. Я проследовал за ней. Она легла на спину. Я склонился. Мы поцеловались. Мой хуй встал.

Двадцать одно

Снял с нее толстовку, обнаружил серый спортивный лиф и сразу же стянул его через голову. Ее большие сиськи вывалились на меня – два плотных и мясистых грейпфрута уставились своими растянутыми в пространстве темно-бордовыми ареолами.

Ее соски были огромными, втянутыми и мягкими. Я всасывался в них, вытягивая на себя, и облизывал кончиком языка, на секунду другую останавливаясь и бережно покусывая.

Она возбужденно вздыхала и тихонько постанывала, а мой хуй пульсировал и пытался вырваться из штанов.

Я схватил ее голову и направил прямиком к члену. Склонившись над ним, она одной рукой обхватила яйца, а второй – взяла хуй и погрузила в себя.

Я откинулся головой на подушку и со стоном выдохнул – какой изумительный рот!

Она облизывала языком головку члена, спускалась губами вниз, а когда поднималась обратно вверх – ласкала медленными и круговыми движениями своего языка мои воспалившиеся вены.

Одной рукой придерживала член, подрачивая в такт движению своих губ, а второй – постоянно мяла мои яйца как игрушку-антистресс.

Хуй уже был весь в слюнях, яйца набухли, а я кончил. Неожиданно для себя и прямо ей в рот. Моя голова подскочила на подушке. А я недоумевал, почему обкончался так быстро, когда Настя сглотнула сперму, не вынимая член из своего рта, поднялась губками до самого краешка и всосалась. Высосала все до последней капельки и принялась сосать дальше!

На этот раз круговых движений языком уже не было. Она жестко сжимала член и еще жестче надрачивала. Топорная и монотонная работа. Губы перемещались по всей поверхности моего члена все быстрее и быстрее. Это становилось все больше похоже на строку загрузки файла – десять процентов, двадцать пять, пятьдесят процентов, девяносто девять, СТО!

Я кончил. Снова кончил ей в рот, второй раз за несколько минут. Мне нужна была передышка. Она же сглотнула сперму и зашла на третий круг.

– НЕТ, БЛЯТЬ! Нет-нет-нет-нет! Хватит, СТОП!

– А я думала, тебе нравится…

– Ты восхитительно сосешь, но я же не бесконечный, понимаешь? Кстати, где ты этому так научилась?!

– Ну, у нас с сестрой это наследственное…

Она задумчиво посмотрела в сторону, а я так и не понял, что она имела в виду.

Может, это была отсылка к ее породистым губам? Или она видела в детстве, как сосет ее мать?! Или… Да поебать.

Я встал с кровати и полностью снял, наконец, штаны. Подошел к столу и наполнил бокалы. Выпил залпом свой, еще раз налил и вернулся в кровать.

Мы лежали под одеялом в чем мать родила и молча пили вино. Мои яйца были пусты, а в голове чувствовалась легкость. Я наслаждался этим моментом, пока Настя снова не начала говорить.

– Я заметила, что у тебя мягкие и нежные руки, – сказала она.

– Правда?!

– Да.

– Неудивительно, я же музыкант – играю на пианино!

– О! Не может быть! А что играешь? Знаешь Yann Tiersen? Лето 78-го или что-нибудь из Амели?

– Пока могу только «В траве сидел кузнечик»…

Она посмеялась, а мы продолжили пить вино в тишине, пока Настя снова не заговорила.

– Я хочу, чтобы ты трахнул меня пальчиками!

– Трахнуть тебя пальчиками?!

– Ну да, подрочи мне…

Ох уж эти женщины бальзаковского возраста, подумал я и поставил бокалы на пол. Засунул ей два пальца в рот, которые она смачно обсосала и обслюнявила своими всепоглощающими губами, а затем, осторожно вошел в пизду. Сначала одним пальцем, потом – вторым. И принялся надрачивать.

Я работал медленно и аккуратно. Мягкими поглаживающими движениями, боясь сделать там что-то не так. Нащупал какой-то небольшой выпирающий шарик, сантиметра два-три в диаметре. Мне стало не по себе, но я продолжил.

Ее пизда была асимметричной – одна половая губа была больше другой, а тело отзывалось равнодушием на мои действия. Спустя некоторое время она положила свою руку поверх моей и научила великому искусству “траханья пальчиками”.

Подкорректировала место соприкосновения подушечек моих пальцев со своей особой точкой получения удовольствия и выдала установку из нескольких пунктов – как надо это делать, с какой скоростью и какими движениями.

В школе я учился хорошо, умел подчиняться правилам и следовать инструкциям. Как оказалось, очень полезный навык, который помог мне сделать все в точности, как она и сказала.

Я уже чувствовал себя в вагине как рыба в воде, а ее тело стонало и извивалось. Неистово наяривал своими пальчиками и не боялся сделать что-то не так. Наращивая темп, добавляя и помогая себе короткими кистевыми движениями вверх и вниз, моя рука, от кончиков пальцев до самого локтя, начала со временем ныть.

Вытащив свои издроченные пальцы, несколько раз передернул член и направился прямиком в пизденку.

Настя оттолкнула меня.

– ТЫ ЧТО! Только в презервативе!

Мне никогда не нравился секс в презервативах. Они как будто забирают все самое лучшее, что есть в этом низменном акте любви – страсть, чувствительность, хороший стояк и чувство риска.

Надев изделие из латекса, снова очутился в кроватке, а затем – в пизде.

Я вошел быстро, а она была чертовски влажной и дьявольски узкой внутри. Неестественно тесной для своих габаритов. Сделав несколько движений взад-вперед, почувствовал, что скоро кончу. И даже ебаный презерватив не помогал мне продолжить бой, хотя бы еще на пару минут. Пришлось с позором выйти.

Мой хуй пульсировал, и я попросил ее встать раком. Пока она разворачивалась и принимала необходимую позу, ее рот на несколько мгновений задержался возле члена и собирался заглотить его. Я отскочил так быстро, как будто кипятком ошпарили.

Она повернулась ко мне жопой, а я приблизился к ее пизде и резко вошел. К нашему общему сожалению, даже в такой позе меня хватило всего на пару десятков тугих толчков. Я снова кочнил. И снова – не вынимая.

Свисающий с члена кончик презерватива со спермой напомнил мне вид грустного клоуна. Возможно, из-за праздничных свистулек, которые всегда мне казались чем-то ужасным. Я снял его и бросил в сторону. Завалился в кровать и приложился к бокалу.

Настя все не унималась. Женщина, чья пизда и “наследственные” оральные навыки вызывали восхищение и могли заебать любого до сердечного приступа. Это был ее дар, талант или предназначение.

Она гладила меня, потом дотянулась до члена и уже гладила его, когда спросила.

– А у тебя был когда-нибудь анальный секс?

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, ты занимался сексом в попу?

– Ты хочешь спросить, ебали меня жопу или нет?!

– АХАХАХ, нет! ТЫ сам трахал кого-нибудь в попу?

– Нет, у меня такого не было.

Она улыбнулась и пошла в душ. Я налил себе еще вина и выпил. Вина осталось уже совсем на донышке, а мне предстояло дать последний бой – предрассветное сражение в коричневом поле!

Настя вернулась из душа через несколько минут, легла на кровать и потянула меня за собой. Она дерзко взяла мой уставший член в руку и стала его нещадно надрачивать. Он окреп и был уже готов

Я вырвал у нее свой хуй как детскую игрушку, которой, казалось, она никогда не наиграется, и натянул презик.

Она улеглась на кровать, вытянула одну ногу вперед и поманила меня к себе. Я приставил член к ее жопе, как пистолет к голове предателя. Выждал пару секунд и приступил.

Мой хуй был тверд, ее очко тоже. Это была настоящая битва – он наступал, оно оборонялось.

Я напирал, а герои анальной цитадели давали мне отпор. Несколько раз плюнув себе на член и растерев, снова ринулся в атаку. Битва была ни на жизнь, а на смерть. Шансы на успех и абсолютный провал были равны. В какой-то момент я почувствовал брешь в коричневой обороне, и мой передовой отряд проскользнул внутрь!

Настя с коротким звуком сжала зубы, а потом – глубоко выдохнула. Я принялся медленно продвигаться вперед – шаг за шагом, миллиметр за миллиметром. Вошел в нее по самые яйца и принялся отступать.

Но вышел не полностью, оставив лишь головку в ее жопе, и почувствовал резкий неприятный запах, который ударил исподтишка и был похож на запах только что приготовленных макарон по-флотски. С фаршем, со свиным фаршем.

Опустил голову и посмотрел на свой член – он был весь в говне, весь в коричневой жиже. Меня стало подташнивать. Я не хотел больше его видеть и быстро засунул обратно в жопу.

Настя вскрикнула от такого резкого и дерзкого движения, но ничего не сказала – мне показалось, что ей это даже понравилось. Я вновь вошел в нее по самые яйца и выждал паузу. Мне нужно было принять одно очень важное решение – что делать дальше?!

Бросить начатое я не мог, поэтому задержал дыхание и вышел из нее. Затем, вошел без остатка и выдохнул.

Мои действия были быстрыми и короткими. Настя стонала. И, очевидно, получала удовольствие. Я же, очевидно, страдал. Мои мысли были сосредоточены на дыхании, а член месил говно в прямой кишке и не выдержал. Дал слабину. Моя армия пала. Бой был проигран, а сражение – окончено…

Я задержал дыхание и вышел в последний раз. Уселся на кровать и старался не смотреть вниз.

– Ну, тебе понравилось? – спросила она.

– Это был довольно… Пикантный опыт, – спизданул я.

– Смотри! Ты испачкал простынь своим членом!

Это была правда. Я опустил голову – вся простынь подо мной была уделана в говне, хуй свисал, и с него стекало дерьмо.

Я почувствовал подступающую рвоту, побежал в туалет и проблевался, склонившись над унитазом. Встал, вытер рот обратной стороной ладони, отвернул голову и стянул обосранный презерватив. Бросил в унитаз и смыл, прождал несколько секунд и смыл еще раз.

Сходил в душ, вернулся в комнату, и к жизни.

– Ну, ты как? – спросила она.

– Все нормально, я в полном порядке, – снова спизданул я.

Настя направилась в душ, а я влил в себя последние капли вина. Затем, расстелил одеяло поверх простыни, чтобы прикрыть засыхающее дерьмо, лег в кроватку и тут же отрубился.

Двадцать два

Я проснулся от раздирающей и мучительной головной боли. Меня тошнило и хотелось умереть. А Настя все еще спала блаженным детским сном. Меня это взбесило, и я разбудил ее.

– Ты хочешь, чтобы я тебе отсосала? – это было первое, что она спросила, только что открыв глаза.

– Вообще, я хотел сказать, что нам через час уже надо съебывать, но… Я принимаю твое предложение!

Стянул с себя трусы и улегся поудобнее. Она взяла мой член в рот и сосала его не хуже, чем вчера. В своем фирменном стиле. Но я все никак не мог кончить. Голова раскалывалась и ее не покидали мысли о макаронах по-флотски.

Я вырвал хуй из слюнявой бездны и направил ее рот прямиком к своим яйцам. Она принялась их облизывать, посасывать и поочередно всасывать, играясь языком.

Я же дрочил. Все дрочил и дрочил. Не мог я оставить эту женщину без достойной награды за ее труды и таланты.

С божьей помощью, я все-таки спустил ей в рот, а она проглотила. Мы быстренько собрались и разъехались. Каждый – своей дорогой.

Спустя какое-то время, месяц-два или даже год, я ей написал и предложил повторить ночную заварушку в отеле. Так она меня даже и не вспомнила. Ох уж эти женщины бальзаковского возраста…

Двадцать три

Я отходил и отсыпался от той ночи несколько дней.

Двадцать четыре

Меня пригласили на собеседование. Работенка была не самой интересной, но платили неплохо. Требовался менеджер по продажам электронных компонентов, а я закончил факультет электроники и кое-что еще помнил.

Офис компании находился в самых ебенях – на станции метро “Нарвская” и еще чуть-чуть пешком в сторону промзоны. Минут так тридцать, но я прибыл вовремя, как и всегда.

Поднялся на четвертый этаж, постучал и вошел – просторное помещение без единой перегородки, пять столов и пять женщин.

– Здрасте, Я Филипп Левиев. У меня собеседование на два часа дня.

Четыре из пяти женщин даже не повернули голову в мою сторону, а одна – повернула.

– Вам ко мне.

Она была самой молодой из всех присутствующих. Кроме меня, разумеется. Ей было лет под сорок, стройна, как березка. И золотое кольцо на безымянном пальце правой руки.

– Меня зовут Ирина Викторовна. Я эйчар менеджер департамента продаж, – сказала она.

– Хорошо, – сказал я.

– Мы будем вынуждены выждать еще некоторое количество минут, глава департамента продаж задерживается. Пожалуйста, проходите и располагайтесь.

– Ладно.

Я прошел и расположился за типичный офисный стульчик. Успел рассмотреть на столе каждый листочек, карандашики, ручечки, скрепочки, стопочки разноцветных бумажечек для напоминаний и многое другое дерьмо, которое ежедневно окружает любого офисного сотрудника.

– Добрый день! Меня зовут Евгений Анатольевич! Я глава департамента продаж электронных компонентов! – сказал он и улыбчиво протянул мне руку.

– Ну и мудак… – подумал я, пожимая ему руку.

Серый приталенный костюм с отливом, белая рубашка, черный галстук, средний возраст и лишние килограммы. Уже начинал изрядно лысеть, но все еще пытался скрывать свой недуг, зачесывая последние волосы с боков на макушку – шерстяной мостик через кожаную реку. А говорил он всегда длинно и официально, как и улыбался – абсолютно всегда.

– Я, наконец, закончил выполнять свои некоторые должностные обязанности и теперь готов провести с Вами собеседование! Пожалуйста, следуйте за мной!

Ирина Викторовна, Евгений Анатольевич и я направились в отдельный маленький и неуютный кабинет, который они многозначительно называли переговорной. Вошли и расположились. Они сели рядышком, а я – напротив них.

– Мы внимательно ознакомились с вашим резюме, – начала Ирина Викторовна, – и нам оно показалось очень интересным.

– Благодарю, – сказал я.

– Вы окончили университет по электротехнической специальности, – продолжила она, – и имеете релевантный опыт в продажах. Нас это устраивает, – заключила Ирина Викторовна и передала мои бумажки второму улыбчивому и действующему лицу в этом цирке.

– У Вас здесь указано, что Вы работали в гипермаркете цифровой и электронной техники – включился в работу Евгений Анатольевич, – пожалуйста, уточните, реализацией каких именно товарных групп Вы занимались?

– В основном, телевизоры, компы и ноутбуки, а один раз – игровые наушники реализовал.

– Скажите, почему Вы выбрали именно эту профессию?

– Я просто хотел есть.

– Допустим, с этим все понятно. А почему Вы выбрали именно нашу компанию для продолжения своей карьеры?

Я задумался. Мне было насрать на них, на их компанию и на свою, блять, карьеру. Мне нужны были деньги, чтобы платить за квартиру, покупать еду, какие-то вещи и жить так, чтобы никто не ебал мне мозги. Разве я что, так много прошу?!

Поочередно посмотрев им прямо в глаза, попытался вспомнить хоть что-то из описания вакансии. Такие снобистские компании, как эта, первым делом пишут какие они пиздатые, чего достигли и к чему хотят прийти – ЦЕЛЬ, МИССИЮ И СТРАТЕГИЮ КОМПАНИИ!

Все это словесное говно занимает больше половины описания вакансии, а только потом, в самом в конце, будет одна единственная строка о том, сколько они тебе заплатят за этот рабский труд.

Я кое-что вспомнил и выпалил на одном дыхании, а они переглянулись.

– Все верно, мы действительно являемся одной из лучших компаний в своем направлении, – взяла на себя одеяло Ирина Викторовна.

– Собственно, я одобряю Вашу кандидатуру, – начал Евгений Анатольевич, – я предлагаю Вам пройти второй этап собеседования с Вашим потенциальным непосредственным начальником отдела департамента продаж. Что Вы мне скажете на это предложение?

– Ладно, – сказал я.

Мы ударили по рукам, и улыбчивый мудак исчез, как и его улыбка. А спустя пару минут появился ОН.

Мой потенциальный непосредственный начальник отдела департамента продаж выглядел, как побитый жизнью пес – в глазах читались усталость, боль и отчаяние. В классических синих джинсах на ремне и поношенной рубашке с коротким рукавом, которую он заправлял в джинсы. И весь рыжий, как Лепрекон – с маленькой рыжей бородой, рыжими волосами, рыжими бровями и рыжей кожей.

ОН прошел и представился, протягивая руку.

– РРРоман! – его звали Роман, и он картавил.

– Еще один мудак… – подумал я, пожимая ему руку.

В руках мудак под номером два держал материнскую плату какого-то электронного устройства.

– Что ж, давайте посмотрррим на Ваши знания, – сказал Роман и ткнул в эту штучку.

Он поочередно принялся указывать на разные электронные компоненты и просил меня их называть.

– Что это такое?

– Транзистор.

– А это?

– А это резистор.

– А вот это?

– Это конденсатор.

– Какая емкость у этого конденсаторрра?

Я внимательно пригляделся – там было написано “3300мкФ”.

– 3300 микрофарад.

– Все верррно. А это что такое? – указал он на диод.

– А это диод.

На этом Роман успокоился, кивнул Ирине Викторовне, встал и вышел. В переговорной остались только Ирина Викторовна, я и моя новая работа.

– Смотри, вот список документов, который надо будет завтра принести для трудоустройства, – сказала Ирина Викторовна и дала список, – рабочий день начинается в восемь. Сначала разберемся с бумагами, а затем – за работу! – весело закончила она.

Я распрощался ровно настолько, чтобы хватило до следующего дня, встал и вышел. Легкий осенний ветерок по пути к метро докуривал мою сигарету. Бросив бычок, я втоптал его и поехал домой.

Двадцать пять

В 06:00 прозвенел будильник – это было ужасное начало дня и первый рабочий день на новом месте. Хуже утра и придумать нельзя.

Я встал и сумел дойти до ванной. Просрался, смыл, умылся, почистил зубы, привычно побрил голову налысо и принял душ. Позавтракал тем, что нашлось в холодильнике, и отправился в путь.

Добравшись до офиса, зашел к Ирине Викторовне и отдал свои бумажки. Она дала мне другие бумажки, которые я подписал и отдал обратно.

Рабочее место находилось этажом выше, дверь в офис была открыта, и я вошел – просторное помещение без единой перегородки, пять столов, пять стульев, одна женщина и три мужчины, среди которых был и Роман. Он встал из-за стола, протянул руку и представил меня трем другим сидящим сотрудникам.

– Это Филипп. Он теперррь ррработает с нами.

– Привет!

– Привет!

– Привет!

– А это Серрргей, РРРуслан и Катя.

– Привет.

– Привет.

– Привет.

– А вот твой стол, – сказал Роман и показал на самый дальний пустой стол.

Первый рабочий день, или как они его называли – вводный день, в этой компании проходил у всех сотрудников одинаково. В первой половине необходимо было ознакомиться со всеми рабочими инструкциями, после обеда – знакомство с коллективом, а в оставшееся время – пройтись по главным шишкам всех департаментов и что-то там узнать. Казалось, все довольно легко и просто. И я приступил к работе.

Сидел и читал бесконечное множество инструкций, параграф за параграфом, одна тупее другой. Это было настолько невыносимо, что я почти уснул. Но меня вернул к реальности картавый Леприкон.

– Ты как там? Тебе все понятно? – спросил Роман.

– Да, все супер, – ответил я.

– Инстрррукция номеррр пять тебе ясна?

– Да, конечно.

Пятая инструкция была самой убогой, непонятной и бессмысленной. Просто сплошной набор слов – словосочетания не согласовывались друг с другом, а первое предложение противоречило второму.

Очевидно, эту инструкцию писал умалишенный. Настоящая записка шизофреника. Некоторые слова были подчеркнуты как самые важные. Возможно, это был шифр, который я разгадать никак не мог. Но если бы смог, то прочитал бы послание -“БЕГИТЕ! ЗДЕСЬ БОГА НЕТ!”.

Я читал инструкцию сумасшедшего, или как стать сумасшедшим, когда заметил, что парнишка, которого мне представили под именем Сергей, отправился на перекур. Как только он вышел, я засек минуту и направился вслед за ним.

– А куда это ты собрался? – спросил Роман.

– Курить. Нельзя, что ли?

– Ну, давай… Только когда верррнешься, рррасскажешь мне пятую инстррррукцию. Чтобы ты понимал, Я написал эту инстрррукцию. Так что в твоих интеррресах знать ее назубок. Это ясно?

Мне стало ясно, что некоторые люди уже рождаются уебками. Не становятся такими в результате гадких жизненных ситуаций, предательств, расставаний, психологических травм, бедности или поехавших родителей – нет. Они именно рождаются такими, и Роман был одним из них.

Я накинул куртку и вышел. Спустился в лифте на первый этаж и направился в курилку. Сережа уже был там. Стоял и болтал с таким же свеженьким выпускником университета, как и он сам. Я подошел к ним поближе и достал сигарету.

– Давайте, я вас познакомлю, – начал Сережа, – это Филипп, он теперь работает в моем отделе.

– Привет.

– Это Дима, он из департамента закупок, – закончил Сережа.

– Привет! Рад знакомству!

– Угу.

Они были однокурсниками и, похоже, очень хорошими друзьями – безостановочно пиздели и таращились на проходящих мимо особей женского пола.

– А эта ничего, я бы ее трахнул. Ты только посмотри какая у нее жопа! – это Дима пустил слюни.

– Катя из 507. Она замужем за Витей из 509, – это Сережа остепенил своего друга.

– Оу! Смотри еще какая идет!

– Боже, Дима! Это же Лиза из 513. У нее скоро свадьба с Олегом из 510. И она бывшая Кирилла из 503. Кстати, я же тебе рассказывал, как они ругались прямо в офисе?

– Послушайте, мужчинки. А у вас здесь все в таких близких отношениях? – это я прервал их.

– Ха! Я тебе больше скажу – это не компания, а настоящий семейный синдикат. Половина сотрудников уже парочки, вторая – просто потрахиваются. Кстати, я сам уже с тремя переспал, – это Сережа решил повыебываться.

– А работается здесь как вообще?

– Дерьмо полное… – сказал Сережа.

– Зато платят неплохо, – сказал Дима.

– Это точно, – добавил Сережа.

Я порассуждал над тем, какая же самая настоящая уловка это маленькое слово – зато. Сколько необоснованных страданий и унижений были оправданы этим коварным словечком.

Расстроился, докурил сигарету и съебал от двух озабоченных мальчишек как можно быстрее. Зашел в лифт и собирался нажать на свой этаж, когда услышал.

– Постойте! Подождите нас!

В лифт забежали три девушки. И нажали на пятый этаж – на мой этаж.

– А ты, должно быть, Филипп? – спросила одна из них.

– Да, это я.

– Мы видели про тебя письмо от Ирины Викторовны. Ну, и как тебе у нас? – спросила вторая из них.

– Я в полном восторге.

– Меня зовут Света! – начала третья из них, – а это мои подружки – Оля и Таня! Мы из 508.

– Привет! – сказала Оля.

– Привет! – Сказала Таня.

– Привет. – сказал я Оле.

– Привет. – сказал я Тане.

– Не хочешь перекусить сегодня с нами? Мы обычно обедаем с часа до двух. Ну, что скажешь? – спросила Таня.

Я не понимал, что происходит. Посмотрел на ее широкую улыбку, грудь и сумочку. Мне все стало понято, пазл сложился – им нужен был мой ХУЙ! Учуяли свежую кровь, и как акулы набросились на меня. Я почувствовал себя жертвой, наживкой, объектом для сексуальных преследований.

– Боюсь, ничего не выйдет… Я на диете, – кажется, именно так я и сказал.

Таня перестала улыбаться и не сказала больше ничего. Я повернулся к выходу, раздался звуковой сигнал, и мы все вышли.

Я знал. Точно знал, что как только отойду от них подальше, они сразу же начнут поливать меня грязью.

– Ну и гандон, – первой скажет Света.

– Да он просто конченный, – второй скажет Оля.

– Девочки, да он гей! – подумает Таня и скажет об этом в слух.

Ускорил шаг, вошел в свой офис и сел за стол. Прошло всего несколько часов рабочего времени, а у меня уже были три милых женских лица, которые возненавидят меня и пустят слух, что я гей. А впереди меня ждал пересказ ебанутой пятой инструкции сумасшедшему Леприкону. Гнусное начало, не иначе.

Двадцать шесть

Сидел, читал и ждал. Казалось, меня не здесь не существует. Казалось, я был всего лишь безмолвным свидетелем чей-то неинтересной жизни.

– Ты готов? – спросил Роман.

– К чему готов? – переспросил я, потому что мне часто нравится отвечать вопросом на вопрос. Многих это так приятно бесит.

– РРРассказать пятую инстрррукцию!

– Естественно да! – ответил я и только встал из-за стола, как в офис вошла Ирина Викторовна.

– У нас сейчас по плану знакомство с коллективом!

Я посмотрел Лепрекону в глаза и молча вышел из кабинета. Он ничего не сказал, а мы спустились на четвертый этаж. Мне не терпелось узнать, что же меня ждет.

– А как проходит это знакомство с коллективом? – спросил я.

– Будем ходить по всем кабинетам, а я буду тебя всем представлять…

– Всем? Но здесь же больше двух сотен сотрудников?

– И что? – озадаченно ответила Ирина Викторовна.

Действительно, и что в этом может быть такого?

Первый кабинет на четвертом этаже. Кажется, это был отдел кадров департамента персонала. Сидели одни женщины. И все седые. Да, это точно был он.

– Всем добрый день! Это Филипп! Он теперь работает в нашей компании. В департаменте продаж!

– Привет!

– Привет!

– Привет!

– Привет!

– Привет!

– Всем здравствуйте, – ответил я.

Второй кабинет на четвертом этаже. Здесь уже было получше – семь молодых девушек и один парень. И сколько же из них уже перетрахались с ним? – подумал я, когда Ирина Викторовна заговорила.

– Всем добрый день! Это Филипп! Он теперь работает в нашей компании. В департаменте продаж!

– Привет!

– Привет!

– Привет!

– Привет!

– Привет, Филипп!

– Привет! Как твои дела, Филипп?

– Приветик! – сказала одна симпатичная блондинка.

– Привет! Как сам, дружище?

– Все привет. Спасибо, у меня все хорошо.

Третий кабинет был уже на пятом этаже. – угловой и вмещал в себя еще больше сотрудников. Мы вошли.

– Всем добрый день! Это Филипп! Он теперь работает в нашей компании. В департаменте продаж!

– О, привет!

– Привет!

– Привет!

– Привет!

– Привет Филипп!

– Привет!

– Виделись… – это была Света, рядом с которой сидели её подружки.

– И снова здравствуй, – сказал Оля.

– А ты случайно не… – начала Таня, но ее вовремя остановили.

– Привет!

– Привет!

– Привет!

– Привет, Филипп!

– Всем здравствуйте.

Это был только третий офис, а у меня уже не было сил это терпеть. Я чувствовал себя цирковой лошадью, которую водят на показ. Мы приближались к четвертому кабинету, а впереди меня ждал еще весь пятый этаж. МЫ ВОШЛИ!

Так продолжалось несколько часов подряд, а может – и больше. Моя голова гудела, а перед глазами мелькали физиономии – одно лицо сменялось другим, потом еще одним, и еще.

Со мной до сих пор в метро здороваются какие-то незнакомые мне люди. Я убежден, это точно кто-то один из них!

Вернувшись, сел за свой стол. Меня уже больше не волновали ни Роман, ни его желание слушать мой пересказ пятой инструкции. Я сидел, держась за голову, и думал, как мне протянуть до конца этого ебаного рабочего дня.

– А что ты сидишь, ничего не делаешь? – спросил Роман.

– Я умираю, – ответил я.

– У тебя по плану вводного дня сейчас обход всех глав всех депаррртаментов. Пррриступай к ррработе!

Взяв бумагу, на которой были перечислены кабинеты и фамилии глав департаментов, я встал и вышел.

Первым значился департамент закупок. Департамент, где работал Дима. Я вошел и переговорил с его локальным боссом, который мне больше часа рассказывал, что они самый важный департамент в компании. Еще час – просто травил байки.

Следующим значился департамент логистики. Там самой главной была женщина, а весь оставшийся кабинет заполняли мужчины. Она была резкой и четкой. Вкратце поведала, чем они занимаются и в конце добавила.

– Мы самый важный департамент в этой компании! Без нас здесь все встанет к чертовой матери!

Я посмотрел в бумажку – департамент персонала, отдел трудоустройства. Нашел этот ебаный отдел трудоустройства и вошел.

Главой здесь тоже была женщина, и это неудивительно. Но это была самая элегантная женщина во всей компании, которая сказала следующее.

– Без нашего департамента компания не существовала бы вовсе! Вот настолько мы важны! А теперь, продолжим!

Мы продолжили и добрались до очень интересного момента. Вот он.

– На рейтинг компании влияет совокупность факторов – рейтинг оконченного университета, специальности и среднего балла в дипломе. Затем, мы высчитываем…

– Прошу прощения, – прервал я элегантную главу департамента, – я правильно понял, что учись я чуть хуже, или же название моей специальности звучало менее пафосно, то вы бы меня не взяли?

– Ты все правильно понимаешь, – сказала она, улыбнувшись.

– Предположим, – все не унимался я, – если я толковый парень, акула продаж и профессионал своего дела, но учился только в колледже. То вы бы меня не взяли на работу?

– Все верно. Рейтинг превыше всего! – вдохновенно сказал она.

Все сразу же встало на свои места. Теперь мне стало понятно, как здесь оказались все эти люди, и почему они все такие ебанутые – это все рейтинг!

– А как же естественный отбор, – спросил я, – где выживает сильнейший и наиболее приспособленный? Мы живем в каменных джунглях. За каждым углом, в каждом вагоне метро таится опасность. И если ты не готов к схватке, средний балл в дипломе тебе не поможет…

– Это все так! – начала самая элегантная женщина этой компании, – но я буду с тобой откровенна, если ты не против…

– Я не против.

– Запомни одно. Все – хуйня! Важно лишь – есть бумажка или ее нет, есть деньги или их нет, есть у тебя диплом или его нет. Важно всегда иметь при себе то, что может закрыть рот любому! И всегда!

На этой ноте жизненной мудрости мы закончили, и я ушел. Посмотрел на список – еще два департамента и один склад. Так и было написано – склад. Оставалось только удивляться, почему не ДЕПАРТАМЕНТ ХРАНЕНИЯ И РАСПРЕДЕЛЕНИЯ ТОВАРОВ.

Я пропустил два указанных в списке департамента, и прямиком направился на просто склад. И не ошибся.

Он находился на цокольном этаже офисного центра и был заставлен под потолок разными коробками и множеством холодильных камер. Не таких, как в супермаркете, а профессиональных. Заведовал этим складом крутой мужик, который вообще не вынимал сигарету из своего рта.

– Посмотри вокруг! Тут полно разных запчастей для электроники на сотни миллионов рублей, а я стою и курю сигарету. Ты понимаешь насколько я крут? Если бы не Я, этой компании настала бы пизда!

Возможно, это была единственная правда за день. Он очень жестко и четко руководил своими парнями на складе – они летали как мухи из угла в угол, грузили одни коробки и разгружали другие. А он все ходил, командовал и рассказывал мне, как все устроено.

– Пойдем покурим, – сказал он, стряхнув пепел с сигареты прямо на пол.

И мы пошли курить. Был приятный осенний вечер, легкий прохладный ветерок шевелил листья деревьев, а солнце клонилось к закату.

Я вернулся в свой офис. Сережа уже ушел домой, а Роман как раз собирался это сделать.

– Ну, как все прррошло? Как тебе перррвый рррабочий день?

– В полном восторге.

Я собрал свои вещички, распрощался и поехал домой. Пока ехал в метро, проклинал всех до единого. Особенно Ирину Викторовну с ее знакомством с коллективом.

С этим миром явно что-то не так, и во всем виноваты женщины.

Двадцать семь

В 06:00 прозвенел будильник – это было ужасное начало дня и мой второй рабочий день. Я проснулся, перевернулся на другой бок и уснул дальше.

Двадцать восемь

Спустя час я все же проснулся он второго будильника. Последнего будильника, звон которого сообщал, что пора выходить из квартиры.

Я взял телефон в руки, отключил будильник и был полон решимости – я точно знал, что надо делать. Нашел номер Ирины Викторовны и написал:

“ПРИВЕТ! Это Филипп! И он теперь не работает в вашей компании! Я не приеду сегодня в офис – Я увольняюсь!”.

Выключил телефон и лег спать дальше. Лежал с закрытыми глазами и думал. Много думал. Очень много думал. О женщинах, смысле жизни, порно индустрии, фильмах Дэвида Линча. Вот именно с этими мыслями в голове я и провалился в глубокий сон.

Работа постучала в мою дверь, вера в хорошее открыла – за дверью никого не было.

Двадцать девять

На следующий день, в обеденное время, я поехал в офис, чтобы забрать свои ебаные бумажки. Специально выбрал именно этот промежуток времени, когда большинство сотрудников поедают свои обеды из пластиковых или стеклянных контейнеров.

Те немногие, кого я встретил на пути, искоса поглядывали на меня и не здоровались. Оно и понятно, весть о странном мальчике, который уволился на второй день, со скоростью света разлетелась по всем офисным помещениям и стала главной темой для нелепого пиздежа за контейнером – он теперь не с нами, он теперь – чужак!

Я мысленно представил, как на эту новость отреагировали Таня и ее подружки.

– Я же говорила, он больной ублюдок, – сказала Света.

– И зачем он только устраивался? – сказала Оля.

– Девочки, да он просто думает, что лучше нас всех! – заключила за всех Таня.

Молча вошел в кабинет Ирины Викторовны, которая не проронила ни единого слова, кроме.

– Где галочка – подпись.

Поставив подпись, забрал свою трудовую и прочие бумажки и молча покинул здание. Шел, курил, пинал камушки и чувствовал облегчение. Придя домой, открыл трудовую и посмотрел. Там было ровно две записи:

Запись № 10 от 12.09: “Принят в департамент продаж на должность специалиста по продажам направления Электромеханика”. Приказ от 12.09 №34/К.

Запись № 11 от 13.09: “Запись №10 недействительна. Трудовой договор аннулирован в соответствии со статьей 61 Трудового кодекса Российской Федерации. Ведущий специалист департамента трудоустройства В.В. Рогалик”. Приказ от 13.09. № 55.

И моя подпись в конце всей этой ебаной писанины. Мне стало интересно, и я посмотрел, что значит 61 статья ТК РФ. Она гласила:

“Трудовой договор вступает в силу со дня его подписания работником и работодателем, если иное не установлено настоящим Кодексом, другими федеральными законами, иными нормативными правовыми актами Российской Федерации или трудовым договором, либо со дня фактического допущения работника к работе с ведома или по поручению работодателя или его уполномоченного на это представителя.

Работник обязан приступить к исполнению трудовых обязанностей со дня, определенного трудовым договором. Если в трудовом договоре не определен день начала работы, то работник должен приступить к работе на следующий рабочий день после вступления договора в силу.

Если работник не приступил к работе в день начала работы, установленный в соответствии с частью второй или третьей настоящей статьи, то работодатель имеет право аннулировать трудовой договор. Аннулированный трудовой договор считается незаключенным”.

Я сделал ровно два вывода: 1. -Во всех этих департаментах работают исключительно специалисты. 2.-За единственный отработанный день они меня не рассчитают.

Так оно все, собственно, и было.

Тридцать

Я снова оказался на HeadHunter. Отредактировал резюме и добавил новое место работы, указав срок работы в один день – пусть все знают, что со мной шутки плохи!

Вернулся к стримерству и целыми днями только и делал, что смотрел вакансии и в чат Twitch.

В один из таких прекрасных и беззаботных дней меня пригласили на собеседование. Небольшая компания – всего два торговых помещения по всему городу. Эта конторка в основном занималась сборкой компьютеров. И приторговывала комплектующими к ним, уже по мелочи.

В компьютерной теме я разбирался довольно неплохо – мог отличить оперативную память от ssd-накопителя. Можно сказать, был настоящим профессионалом.

Я много времени проводил в отделе с компами, когда прятался от администратора и назойливых посетителей, и часами разговаривал с промоутерами от известных производителей, которые рассказывали мне про компьютерное железо и прочую хуйню. Скорее всего, они со мной болтали, чтобы скоротать время, и я понимал их – им тоже было скучно. Наш спасительный пиздеж был настоящим актом взаимопомощи, человечности и гуманности!

Я явился в назначенный час в указанное место и вошел – средних размеров помещение, в центре которого большой стол, напоминавший ресепшн в дохлом отеле, какая-то дверь, здоровый кожаный диван и кулер с водой для посетителей.

На ресепшене сидело молодое тело, а рядом с ним – еще одно. Они занимались своими делами, когда я прошел и плюхнулся на диван.

– А Вы по какому вопросу? – очнулось второе тело.

– Первая ошибка, – начал я, – когда заходит клиент, вы, в первую очередь, должны с ним поздороваться. Во вторую – улыбнуться своей самой лучшей улыбкой. А только потом…

– ТЫ ЧЕ ВЫЕБЫВАЕШЬСЯ? – пробудилось первое тело и дерзко уставилось на меня своим недовольным взглядом.

Я ответил взаимностью и пристально посмотрел ему прямо в глаза – оно был старше второго и значительно крупнее. Короткая белобрысая стрижка и выбритое лицо. Я почувствовал в нем что-то до боли знакомое.

– Служил? – спросил я.

– Да, – коротко и точно ответило оно.

– Я Филипп Левиев! И мне здесь назначено собеседование.

– И? Дерзить-то зачем? – спросило оно.

– ПОТОМУ ЧТО Я ПРИШЕЛ СЮДА ЗАНЯТЬ ТВОЕ МЕСТО!

Тело вскочило со стула и уже собиралось наброситься на меня, как открылась дверь, и вышел главный.

– КОСТЯ! КОСТЯ! Спокойно, только спокойно! – сказал главный и положил свою руку Косте на плечо, усадив его обратно в кресло.

Главный был здоровым мужиком с бородой и пузом. И он продолжил.

– В чем дело? Что здесь происходит?

– Этот ХУЙ пришел сюда и сидит выебывается, – сказал Костя, ткнув на меня пальцем.

Это была правда. Я действительно сидел и реально выебывался.

– Ты так не выражайся тут, мальчик, – ответил я.

– Так! Хватит! Что Вам нужно? Зачем Вы здесь? – сказал Главный.

– У меня назначено собеседование. Я Филипп Левиев.

– Да, я в курсе. На работу здесь нанимаю я, – начал Главный, – только вот на что Вы сейчас рассчитываете, после такого инцидента?!

Я призадумался. Стало понятно, что работать здесь точно уже никогда не буду, но продолжил свое выступление.

– Я ХОЧУ ПОЛУЧИТЬ ЕГО МЕСТО! – сказал я и указал пальцем на Костю.

Он снова подорвался со стула, но Главный быстро усадил его на назад, опять на свое место.

– Убирайся отсюда! Собеседования не будет. Точка! – сказал Главный, а я спокойно встал и пошел к выходу. Открыв дверь, услышал.

– ТЕБЕ ПИЗДА, УЕБОК! Мы еще встретимся! – бросил Костя мне вслед.

– КОСТЯ! Бога ради, уймись и займись делом уже! – сказал ему Главный.

– ДА! СЛУШАЙСЯ ПАПОЧКУ, КОСТЯ! – сказал я, обернувшись, и затем увидел, как в меня летит стационарный телефон. Я увернулся. Он пролетел над моим левым плечом, попал прямо в дверь и разбился вдребезги.

Я вышел и закрыл дверь. Было слышно, как началась ругань. Ускорил шаг. Спускаясь по эскалатору в метро, достал телефон, нашел эту компанию и написал отзыв:

“Не рекомендую связываться с этой конторкой! Там сплошной обман! Поберегите свои нервы и время – пройдите мимо… P.S. Молодым нервным паренькам на ресепшене – БОЛЬШОЙ ПРИВЕТ!”.

И зачем я только выебывался? Просто скверное настроение, не иначе.

Тридцать один

Я снова оказался на HeadHunter. Раскидал резюме и принялся ждать. Пока ждал, и сам не понял, как палец коснулся приложения в телефоне, и я вновь оказался в Tinder.

Посмотрел на свое описание “Просто хороший парень” и оно мне показалось слишком пресным. Немного подумал и написал – “Я за осознанность, правду и понимание. Давай не бояться завтра и верить хотя бы друг другу”. Так я и познакомился с Викой – выпал мэтч и я написал.

Ей совсем недавно исполнилось 22 годика. Она перебралась из провинциального городка и поступила в магистратуру Политехнического университета, решив стать журналисткой. С профессией она явно не ошиблась – любила болтать и, казалось, безмолвие для нее – это противоестественное состояние. А я не любил долгие переписки и болтать, поэтому мы договорились встретиться и погулять.

Приехал раньше и ждал Вику у метро, когда меня опять пригласили на собеседование. Телефонный звонок от некой Надежны с нежным и сладким голосом, которая растягивала слова и делала продолжительные паузы между предложениями – это возбуждало, и у меня привстал. Ей бы в сексе по телефону работать или вести онлайн-трансляции за токены, а не обзванивать и приглашать на работу. Вот она с профессией она явно ошиблась.

В общем, я согласился. Без шансов согласился… Надежда назначила очную встречу собеседования на следующий день, и я завершил звонок, когда из метро вышла Вика.

Аккуратной и быстрой походкой она приближалась ко мне на своих удивительно стройных ножках в обтягивающих и серых брючках. Тонкое и гибкое тело, наделенное грудью размером между нулевым и первым, скрываемое светло-серой джинсовкой, которая очень хорошо гармонировала с цветом ее глаз. Они тоже были серыми. Или… Имели несколько иной оттенок?

На лице расположились продолговатый овальный нос и маленький строгий рот, но с живыми и подвижными губами, которые сказали мне.

– Приветики! А ты давно ждешь? Я в метро заблудилась и уехала в другую сторону! Представляешь? Ого! У тебя такие синие глаза! Настоящие?! Или это линзы?

– И тебе привет, – сказал я.

Мы отправились в путь, и всю дорогу говорила только она. Я вставлял редкие фразы и в нужные моменты кивал. Меня это полностью устраивало. Ее, кажется, тоже.

Я не слишком словоохотлив, и так повелось с самого раннего детства. В садике я научился читать раньше всех остальных в своей группе и до сих пор отчетливо помню момент, когда все детишки в нашей группе выходили и по очереди делились своими талантами – некоторые пели песенки или показывали рисунки, а большинство – просто танцевало.

Когда подошла моя очередь, я встал, вышел и прочитал маленький детский рассказ. Казалось, никто и не заметил моего выступления. После меня вышла девочка, которая взяла ту же самую книгу и начала…

Она не умела читать, и я это сразу понял – она просто пересказывала картинки, фантазируя сюжет на ходу. То, что она рассказывала, и то, что было написано в книжке – разительно отличались друг от друга.

Она всех основательно наебала, но все дружно хлопали ей и улыбались. Даже воспитательница похвалила ее и отметила, какая она молодец! Маленькая девочка насрала всем на голову, а эти все неистово благодарили ее за теплую шапку!

В тот момент я понял одну очень важную вещь – правда в хуй никому не уперлась. Люди, даже самые маленькие, с большим удовольствием готовы поедать ложь, запивая ее наигранными эмоциями и лицемерными улыбками.

Вот, с тех самых пор я и замолчал… Стал молчунишкой, который тоже теперь всегда готов с радостью поделиться своей самой теплой шапкой…

Мы гуляли, а Вика все болтала и с кем-то постоянно переписывалась. Но болтала больше, чем переписывалась. Она подробно и во всех деталях рассказала мне про свою семью, в которой воспитывалась среди младшей сестры, мамы, бабушки и тети, старшей сестры мамы. Одни женщины – и под одной крышей. Меня это заинтересовало.

– Что, совсем ни одного мужика в семье?

– Ну да… Папа бросил маму, когда мне было три, а сестренке -всего год. Знаешь, как это бывает – ушел за хлебом и не вернулся, ахахах! В общем и целом, он ушел в другую семью, и я больше никогда его не видела. Дедушку совсем не помню. Как мне рассказывали, он всегда был пьяницей. Постоянно где-то пропадал и пил до посинения. А когда возвращался домой – бил бабушку и мою мать. Моя мама была совсем еще ребенком… Представляешь? В конечном счете, он спился и его сбила машина. Мы даже на могилу к нему ни разу не ходили. А тетя, сестра мамы, после развода вообще мужиков ненавидит. Ей разбили сердце, понимаешь? Она теперь только и делает, что днем ходит на работу, а по вечерам – пьет. А бабушка ей все время говорит: “ЗАКОНЧИШЬ КАК ТВОЙ ПАПАША, ПОД КОЛЕСАМИ ГРУЗОВИКА!” А ей все равно, только в ответ и орет: “И ЗАКОНЧУ! ЭТО НЕ ТВОЕ ДЕЛО!”.

Она закончила говорить и громко рассмеялась грустным нервным смехом. Я почувствовал боль.

– Моя сестра сразу поступила в Питер, – продолжила она, – а я смогла переехать только сейчас. Еще два года с ними – я бы не выдержала…

Я не нашелся, что ответить, и поэтому промолчал. А Вика уткнулась в телефон и начала переписываться.

По дороге направились перекусить в Burger King. На одной из стоящих недалеко от входа лавок сидели бомжи – бухой пожилой бомж и не менее бухая бомжиха. Они громко пиздели, поочередно посасывая пиво из полторашки.

– Блять, да ты понимаешь, как я люблю тебя! Ты мой единственный родной человек на этой планете! КХА! КХА! КХА! – сказал бомж бомжихе и выхаркнул мокроту. Схаркнул ее еще раз и крепко обнял свою спутницу, расплескав немного пива.

Мы прошли дальше, зашли и сделали заказ. Я взял себе комбо с воппером, а она – большую порцию картошки фри с сырным соусом. Пока ждали, она опять начала переписываться.

– А кому ты так часто пишешь? – не выдержал я и спросил.

– О! Это мой лучший друг! Он из другого города, мы никогда не виделись, но постоянно на связи. Сопричастность жизней, понимаешь?

– Не понимаю…

– Ну, мы рассказываем друг другу что делаем, что думаем, куда ходим, что покупаем, скидываем смешные картинки, дурацкие фотки и прочее. В общем и целом, рассказываем друг другу все и делаем так, как будто мы сейчас рядом!

– И часто так происходит?!

– Всегда!

Забрали заказ и сели за свободный столик. Она съела три соломки картошки, обмакнув в соус только одну из них, и спросила.

– А ты мне что про себя расскажешь?

– Ничего необычного. Не хуже одних, не лучше других, – ответил я.

Дальше ели уже молча, когда доели – вышли и направились к ближайшей станции метро. Бомжи сидели на том же самом месте. Только их стало больше на два мужских основательно пропитых еблища.

– БЛЯТЬ! ДА ТЫ СУКА ЕБАНАЯ! Я ТЕБЯ ЛЮБИЛ, А ТЫ СОСАЛА ТОМУ… – орал все тот же бомж на всю ту же бомжиху. Я не смог расслышать, что он говорил дальше из-за своего смеха, потому что ржал во весь голос. У меня была истерика – от любви до ненависти, как говорится. От любви до ненависти…

Я хватался за живот, сгибался пополам и продолжал ржать в асфальт под ногами. Впереди идущие люди оборачивались, а Вика изумленно смотрела на меня и не понимала, что происходит.

Дойдя до метро, я обнял ее на прощание и подумал, что это первая и последняя наша встреча – никто не любит задумчивых молчунов и истерический смех над любовными драмами. Но она сказала.

– А мы можем увидеться завтра?

– Да, конечно!

– Только у меня есть пары после обеда…

– И у меня есть дела.

– Может, утром? Только не слишком рано…

– Давай в обед у меня встретимся, а потом вместе поедем? Как тебе?

– Отлично! Вообще супер! Мне нравится!

Я написал ей свой адрес, и она ушла.

Стоял, курил сигарету и размышлял над тем, что взросление с четырьмя женщинами под одной крышей не может пройти без последствий. А потом – еще раз вспомнил увиденную картину с бомжами и опять заржал.

Тридцать два

В дверь позвонили. Одним коротким и быстрым нажатием. Я открыл, а Вика вошла. Скинула верхнюю одежду и молча направилась в кровать. На ней были надеты белая блузка, черные колготки и такая же черная юбочка. У меня встал. Я молча проследовал за ней.

Она уселась на кровать и чувствовала себя максимально некомфортно. Я это заметил и предложил выпить – она покорно согласилась. Открыв две бутылки, к одной присосался сразу и сделал несколько глотков, а вторую вручил Вике.

– Почему ты захотела встретиться сегодня? –задал я вопрос.

– Ну… Ты хорошо слушаешь. Мне кажется, тебе не безразлично, что я говорю.

– Правда?

– Да. А еще… У тебя очень красивые глаза!

Я поставил бутылку на пол и повалил Вику на кровать. Склонился над ней и поцеловал.

Ее маленькое и хрупкое тельце лежало подо мной, под сотней килограммов живого мяса, и держало в одной рукой бутылку с пивом, а второй – пыталось оттолкнуть меня. Я уже целовал и покусывал ее тонкую шею, когда она сказала.

– Стой, Стой, Стой!

– Что такое?

– У меня месячные… Я не могу.

– Тогда зачем ты приехала?!

Возникла небольшая и неловкая пауза.

– Мне просто захотелось побыть с тобой… Мне так одиноко…

Я заметил бутылку в ее руке, выхватил и швырнул на пол. Пиво вытекало из горлышка, а я снова прижался к ее стройному молодому телу и поцеловал. Я шерудил у нее во рту своим языком и пересчитывал зубки, когда она обняла меня двумя руками и со всей силы впилась когтями в спину.

– АУ! Это же БОЛЬНО!

– Прости-прости…

Выбравшись из захвата, перевернулся на продырявленную спину. Вика не носила лиф и легла на меня сверху – я почувствовал сквозь блузку ее твердые сосочки на своей груди, которые перемещались по мне вверх и вниз в такт ее полизываниям моей шеи.

Я схватил ее маленькую упругую жопку под юбочкой и начал нежно сжимать – она мне понравилась. Я совсем затвердел.

– Когда ты ебалась в последний раз?

– Больше года назад… – сказала она, не отрываясь от моей шеи.

Повернув голову, нашел ее губы и засосал. Она потянулась своей рукой к члену, схватила его и принялась надрачивать. Ее вес составлял 45, а может даже, и все 30 килограммов. Она была как пушинка, но хватка у нее была стальная.

– Ты мне так хуй задушишь! Расслабься немного!

– Прости-прости…

Я перевернул ее на спину, встал с кровати и полностью разделся.

– Мы не будем сегодня заниматься сексом! – утвердительно сказала Вика.

– Конечно! – сказал я.

Взял ее за руку и притянул к себе. Она села на край кровати, а я наклонился и принялся расстегивать пуговицы на блузке. Это заняло очень много времени – мои большие пальцы, моя очень большая проблема. Когда закончил, стянул блузку и начал облизывать ее твердые сосочки на упругих маленьких сиськах.

Она тихонько постанывала. Я сжал ее правую сиську и прикусил левый сосок. Вика вскрикнула, а я прикусил его еще раз, а затем – еще. Она потянулось рукой к моему члену, но не дотянулась. Я встал в полный рост, и мой член оказался у ее лица. Вика взяла хуй в руки, а затем – в рот!

Сосать она совсем не умела. Совсем. Ее губы не выходили за границы головки, а действия были медленными и неуверенными.

– А сколько парней у тебя всего было?

– Двое…

Я обхватил рукой ее голову и медленно прижимал к себе – мой член погружался ей в рот все дальше и глубже. Она поперхнулась, и я отпустил.

– Он у тебя слишком толстый! Он не помещается…

– Может, рот у тебя слишком маленький?!

Она напряженно выдохнула и снова принялась за дело.

– А теперь возьми одной рукой мои яйца так, как будто в корзинку их положила. И аккуратно начинай поигрывать пальчиками так, как будто струны на гитаре перебираешь, – проинструктировал я.

– Но я не умею играть на гитаре! – сказала она, вытащив член из своего рта.

– Господи! Это же не важно! Вернись к делу!

Она снова взяла член в рот, а яйца – в руку. На гитаре она, действительно, играть не умела.

– Немного мягче пальчиками… Да, вот так хорошо, – у нее неплохо начало получаться, – а теперь возьми второй рукой мой член под самый корешок и плавно начинай двигать в унисон своих маленьких губ.

Теперь ее отсос стал приносить мне удовольствие. Я уже чувствовал, как яйца набухают.

– Да, продолжай! Прижми его крепче зубами! Я хочу почувствовать, как они скользят по моим венам!

– Да, вот так! А теперь наращивай темп. Чуть быстрее. Еще быстрее! ДА! ДА! ПРОДОЛЖАЙ!

И я кончил. Запулил ей прямо в рот. Этого она, собственно, не ожидала.

– Кхе, кхе, боже! Какая мерзкая слизь! – сказала она, проглотив, – меня сейчас вырвет! – добавила и побежала в ванную.

Я надел трусы и посмотрел на время. Время было – идти собираться и выезжать. Вика вернулась из ванной, подошла ко мне и поцеловала. Ее глаза искрились счастьем, она улыбалась и смотрела на меня. Нет, только не это, подумал я.

– Нам пора собираться. Ты как себя чувствуешь?

– Все хорошооо!

Она полезла обниматься, и я обнял ее в ответ. Мы простояли минут пять.

– Я так опоздаю…

Высвободился и пошел собираться – выбрал лучшие штаны, чистые носки и черную толстовку.

– Я готов! Ты как? – спросил я, а Вика сидела на кровати и уже с кем-то переписывалась.

– И я!

Она встала и пошла обуваться. Я проследовал за ней. Вышли и дошли до метро.

– Когда увидимся в следующий раз? – спросила она.

– Давай завтра спишемся и решим этот вопрос. Хорошо?

– Да, давай! Хорошо! Пока-пока!

Ехал в метро и знал, что опаздываю. Но волновало меня другое – я чувствовал себя клятвопреступником, который предал свой род. Я научил сегодня женщину доставлять мужчине удовольствие -я научил сегодня женщину управлять мужчиной.

Тридцать три

Опоздал. Я опоздал минут на двадцать. Станция метро “Новочеркасская” оказалась дальше, чем я предполагал, а бизнес центр – еще дальше, чем думал. Поднялся по лестнице на второй этаж, нашел нужный офис, постучал и вошел.

Четыре заваленных бумагами стола, ни единой души и ни одной, блять, перегородки. Я сделал пять неуверенных шагов вперед, слева оказался проход в следующую часть офиса – снова пусто. Первое, что пришло мне в голову – куда все подевались? А второе – работой здесь и не пахнет. Мне это нравится.

Увидел какую-то дверь, постучал и вошел. Это была маленькая офисная кухня. За столом сидела женщина, которая, казалось, была удивлена моему появлению.

– Оу! А я уже и не надеялась тебя увидеть! Ты опоздал!

– Прошу прощения! Непредвиденные обстоятельства – у меня потекла труба в квартире, а сантехник оказался дилетантом…

– Бывает, бывает. Я так понимаю, трубу починили, раз ты здесь?

– Да! Очень хорошо починили! У сантехника теперь с этим проблем нет…

– Оу! Так это же замечательно!

– А Вы должно быть, Надежда? Та самая Надежда?

– Нет, я Лиза – Лиза Минц. Надежда – наш эйчар на аутсорсе. Я главный менеджер, и у нас с тобой сейчас будет собеседование.

Что ж, прощай, Надежда. Как жаль, что мы никогда не увидимся, и я больше не услышу твой райский голосок…

Лиза Минц – я попробовал эти слова на вкус, и это сочетание имени и фамилии мне показалось очень удачным.

Элизабет Минц, Шайа Лабаф, Эрнест Хемингуэй, Эмма Майерс, Тимоти Шаламе, Элен Энмаршенуар – ужасно многое в этом мире зависит от притягательного сочетания букв, звуков и лаконичной мелодии в имени, которые откладываются в памяти и на губах…

– Я просмотрела твое резюме. Ты очень хорошо написал в разделе “о себе” – сказала Лиза.

– Правда? А что там? – она рассмеялась, а я действительно не помнил.

– Расскажи мне, чем ты занимался на последнем месте работы?

– Ничего необычного. Компы, ноутбуки, телевизоры. Когда меня не мог никто найти, активно интересовался компьютерным железом.

– Вот как?

– Именно! Я даже проходил собеседование в одну большую компанию, которая занимается продажами компов и их внутренностями…

– Тогда почему не получилось устроиться к ним?

– Все прекрасно получилось… Они меня взяли без лишних разговоров. Но мне позвонила Надежда, и вот я здесь. Уверен, я сделал правильный выбор.

– Это мы еще узнаем. Давай я расскажу тебе, чем мы занимается, – предложила она.

– Ладно, – ответил я.

– У нас небольшая IT-компания, в которой всего восемь человек. В основном, работаем с поставками лицензионного программного обеспечения, компьютеров, железа и серверов юридическим лицам. А еще, оказываем услуги в построении компьютерных сетей и их безопасности. Повторюсь, нас всего восемь человек! И за прошлый год наша выручка составила больше трех сотен миллионов рублей!

– Феноменально! Я впечатлен! Моему восторгу нет предела!

– Работает с теплыми клиентами и делаем ставку на качественные показатели и первоклассный сервис. Все наши сотрудники ежегодно проходят аттестацию от Microsoft, kaspersky, Cisco, Citrix и других транснациональных компаний.

– Не может быть! Да вы крутые ребята!

Она еще поспрашивала о моих знаниях в области компьютерной техники. Я с легкостью пересказал все, что знал от промоутеров, а еще – шутил и улыбался. Это был легкий разговор, мне он понравился.

– В общем, – начала Лиза Минц, – я вижу в тебе потенциал. Я готова взять тебя на работу, но… Сначала мне надо согласовать твою кандидатуру с генеральным директором. О результатах я сообщу тебе до конца рабочей недели.

– Ладно.

Мы распрощались, я вышел и пошел к метро с полной уверенностью, что работа у меня в кармане. И я не ошибся.

Тридцать четыре

– Приветики-Пистолетики! – написала Вика, которая всегда так писала, вместо банального “привет”.

– Привет, – банально написал я.

– Как твои дела?) Как прошло собеседование?)

– Нормально. Ты как?

– У меня сегодня была пара Испанского языка. Мне так нравится этот язык! Он такой сексуальный. Ты только послушай! – она отправила голосовое сообщение, – МЕ ГУСТАС ТУ!

– Звучит прикольно. А что значит? – в ответ она написала “забей в гугл и узнаешь)”, а я не стал этого делать – я догадывался, что это может значить…

– А еще у меня сумасшедшая соседка в общаге, ахахах!

– С чего ты это взяла?

– Она ведет себя очень необычно! Просто помешана на чистоте и порядке! Всегда заправляет за собой кровать, моет посуду, аккуратно раскладывает вещи в шкафу. А сегодня я заметила, что у нее тетрадки и книги на полке отсортированы по размеру и цвету! Представляешь?)

– Ладно, буду знать, – написал я на это очень интересное и познавательное сообщение.

Я встречал множество ненормальных ребят в общежитии – и вот они были самыми настоящими психами! Четыре ебаных года прожил в одной комнате с двумя парнями, с которыми обмолвился словом только два раза за все эти годы. Первый раз был, когда я только заехал в комнату.

– Привет, я Филипп.

– Привет, я Санек!

– А я Антон.

Второй раз случился, когда у нас сломался общий холодильник. Все оставшееся время мы никогда не разговаривали и ничего не обсуждали. Ни полчища тараканов, ни шесть пальцев на левой ноге Санька, ни его дрочку по ночам под одеялом, ни сумасшедшую девушку Антона, которая открывала дверь в комнату с ноги и яростно ебала ему мозг за всякую хуйню.

Я молча наблюдал за всем этим. Это была игра в молчанку, и я не собирался проигрывать. Она мне даже нравилась. Мне всегда нравилось молчать – в этом я чемпион!

В общежитии существовал и еще один интересный молодой человек, который был круглым отличником, самый настоящий – ботан. Его все знали. И все прекрасно знали одну его особенность – когда он писял в общем туалете, то всегда спускал штаны вместе с трусами до самых колен. Стоял себе на уме и ссикал как ни в чем не бывало. И каждый, кто заходил в туалет, сначала видел его волосатую и прыщавую жопу, а только потом вставал к писсуару, что поссать.