Читать онлайн Безумное путешествие бесплатно

Глава первая

Жизненное пространство сократилось, ограничившись размерами комнаты, в которой я сейчас находилась. И это меня вовсе не радовало. Сколько могло продолжаться это заточение, исключение моей особы из бурной жизни извне – одному богу известно! А он, похоже, оставил меня, обделил своим вниманием. Конечно, виновата в своём заключении я сама. И нужно-то было всего лишь придержать собственные эмоции. Сжать зубы крепко-крепко, чтобы невольно не проскочило ни одно слово из моих уст, уносясь в лицо врага… Да… я уже точно знаю, что люди у которых я нахожусь мои враги. Как это не прискорбно звучит, но это именно так.

Но, теперь-то, когда первые эмоции улеглись, самое время подумать, как выбраться живой и невредимой из логова зверя. А сделать это будет совсем непросто, ох, как непросто. Слишком много поставлено на карту, и какая-то там глупая девчонка, то бишь, я, не сможет помешать кровожадному монстру, вершить безнаказанно свои грязные дела… Но это лишь на первый взгляд…Жизнь порой доказывает обратное. Это с какой точки зрения рассматривать ситуацию… Всё не так уж плохо. Пока я жива и даже здорова, а значит, способна предпринять кое-какие действия в свою пользу, главное сейчас не торопить события, выждать время, если понадобиться прикинуться дурочкой, ничего и никого не помнящей. И пока я буду такой, если, конечно, смогу заставить поверить их, хозяев, в это, я буду в относительной безопасности…

«Эх, Зойка, Зойка!!! Не будь у тебя взбалмошного и решительного в тоже время характера, не оказалась бы ты сейчас так далеко от дома, неизвестно где, а преспокойненько поедала бы свои любимые, приготовленные мамой блинчики, в квартирке маленькой, но такой уютной, – терзал меня внутренний голос. – «Бедная!!! Ты стала жертвой любви… Как многие до тебя! Но ведь тебе-то от этого не легче, нисколько не легче… Любовь всему виной, именно с неё всё началось…»

Невольные слезы зародились в уголках глаз и начали, не спрашивая моего на то согласия, свой путь по щекам, создавая солёный привкус на губах. Я слизнула их языком, яростно сопротивляясь приступу нахлынувшей тоски и, повернувшись набок, обхватила подушку руками, зарывшись в неё вмиг распухшим носом.

За дверью послышались шаги, и незамедлительно за этим последовала возня в замке. Сейчас нужно будет принимать гостей. А настрой у меня для этого неподходящий. Кто бы ни появился, он один из них!!! И видеть его фальшивую морду нет ни малейшего желания, тем более вести с ним светские беседы. Я притворилась спящей. А моя позиция позволяла мне незаметно из-под руки наблюдать за вошедшим. С моего лежбища хорошо просматривалась входная дверь. Вот она отворилась, и в комнате возник… Артём.

Ну что ж, он был мне менее противен, нежели другие. Парню едва ли стукнуло двадцать пять. Чуть выше среднего роста, несколько худощавый. Но его вряд ли можно было назвать тощим. Он чем-то напоминал натянутую пружину, казалось, ежеминутно готов был действовать чётко и быстро. Правильные линии лица, прямые тёмные волосы, упрямая чёлка, ежеминутно норовящая упасть на глаза и взгляд, внимательный и добрый.

Да уж, добрый!!!

Нет тут добрых, нет и быть не может… Всё фальшь и обман… Все действия во благо обмана! И не нужно об этом забывать… Никогда…

Он вошёл и, сделав несколько шагов, оказался около моей кровати. В руках он держал поднос.

Секунду размышляя, он опустил его на маленький столик около кровати, и чуть склонившись надо мной, принялся легонько тормошить меня за плечо. Поверил, что я сплю.

– Зой!!! Проснись.

Но я и не думала просыпаться. Зря, что ли, они три раза в день подсовывают мне снотворные таблетки. Пусть пожинают плоды. Я буду всё спать и спать, полные сутки…А сама их химию и не подумаю пить, лишь сделаю вид… А сама незаметно выплюну…, только бы капсула не успела раствориться во рту…

Я сплю, и ко мне никто не полезет с разговорами. А тем временем я найду решение, оно придёт ко мне само, как бывало не раз в минуты душевных метаний, одно и единственно верное.

Он подскажет мне… Мой ангел хранитель…

Если быть по настоящему честной с самой собой, то ведь он останавливал меня, предупреждая об опасности всеми возможными способами. Его голос исходил из глубины моей души, и я просто-напросто перепутала его вопиющий глас с собственным внутренним голосом и предпочла действовать, как хотелось в данную минуту.

А ведь даже карты Таро предвещали крупные неприятности, но это лишь злило меня. Я отбрасывала их в сторону, не найдя в гадании желаемого ответа. Ответа, который бы меня устроил…

Успокаивая себя тем, что все гадания сущая ерунда. И если ты не получил ответа, который бы тешил слух и успокаивал душу, то можно им пренебречь.

Карты ложились в упрямой последовательности… И были правы…Мой ангел хранитель пытался меня спасти. Пытался быть услышанным при их помощи…

– Зой. Зой. Проснись.

Артём и не думал оставить меня в покое. Несильно тормошил за плечо.

Пришлось сделать вид, что я просыпаюсь и, приоткрыв глаза, привстать с кровати.

Артём тут же протянул мне стакан, наполовину наполненный водой и знакомую белую капсулу.

– Выпей. И я тут тебе поесть принёс. Обязательно поешь.

– Надо же, какой заботливый.

Он почему-то говорил слишком громко. Принимал меня за глухую? Нет… Наверняка думал, что его слова до меня плохо доходят… Ну и ладненько, пусть так и думает.

А я мгновенно проглотила лекарство, тут же отправив его за щеку, и запила водой, сделав большой глоток. Чтобы не оставалось сомнений в том, что лекарство отправилось куда нужно, то есть в мой желудок. И сразу же опрокинулась на подушки и, закрыв глаза, повернулась к нему спиной. Приняв позу ребёночка в утробе матери. Показывая этим, что разговор закончен.

Он, действительно, ушёл… Звякнули ключи в личине, шаги в коридоре смолкли.

Наконец я осталась одна. Сразу выплюнула таблетку на ладонь и, резво вскочив с постели, поспешила к окну. Раскопав в горшочке с диковинным растением ямку, запихала туда таблетку и вновь сровняла землю, скрыв «следы преступления». Бедное растение. Вместо того чтобы полить чистой водой я кормлю его химией. Но это легко исправить. Я взяла с подноса стакан с недопитой мною водой и полила сухую серую землю.

Эта моя жалостливость ко всему живому чуть было не закончилась для меня плачевно.

За дверью вновь послышались шаги. Кто-то опять открывал дверь. И я едва успела вернуться на исходные позиции, тщетно пытаясь заставить замедлить стук своего, бешено колотившегося в груди сердца.

Некто вошел и остановился возле моего ложа.

Секундное молчание и затем тишину разорвали громкие резкие слова, относящиеся к тому, кто остался на пороге комнаты.

– Я же сказал, чтобы сегодня ей не давали лекарство? Почему не выполнили? Я же предупредил по телефону, что сегодня буду. Вы нарушили все мои планы. А я приехал специально ради этого разговора.

Мне не надо было видеть лицо говорившего, я знала кто это.

Это он, Арсэн – главный среди них всех. Тот, чьи приказы должны беспрекословно выполняться. А вот на тебе, накладочка небольшая вышла. Объект пристального внимания не готов к беседе.

Как я только удержалась от усмешки!!! Зато душа моя ликовала. На лице же не дрогнул ни один мускул.

Артём пытался оправдаться, именно ему, застрявшему в дверях, принадлежал другой голос.

– Но мне никто ничего не передавал. Я совершенно не в курсе.

– А надо в курсе быть. Иначе для чего вы все мне нужны? Молчишь… Вот и мне непонятно, зачем… Ладно. Я приеду через два дня. И чтобы она к этому времени была способна к нормальной речи…

Человек направился к двери. Поступь его была мягкой, а шаги почти бесшумны, как у пантеры на охоте…

Надо же, первое пришедшее на ум сравнение как нельзя лучше подходило Арсэну. Он так же красив, как этот зверь, так же беспощаден, как обманчиво мягок.

Пока я предавалась сравнениям, меня опять замкнули и оставили на сегодня в покое.

Я подняла голову и посмотрела в окно. Интересно, сколько сейчас времени? В комнате не было часов, поэтому трудно сориентироваться. Судя по тёмному, почти чёрному небосводу – часов одиннадцать, хотя может быть и больше. Весенняя ночь обманчива…

Спать не хотелось, как бы старательно я не сжимала веки.

Опять вернулись воспоминания. Словно огромный бенгальский огонь вспыхнул и мгновенно рассыпался в стороны, каждой своей искоркой вырывая из больной души, высвечивая в её закоулках мельчайшие подробности… И это уже нельзя было остановить. События минувших дней, торжествующе проносились передо мной. Картинка сменялась новой, столь же яркой и беспощадной к моим чувствам. И так до бесконечности…

Глава вторая

Я едва успела на последнюю электричку, следующую в родной городок.

Ещё пара часов и я буду дома. Устроившись поудобнее у окна, осмотрела вагон. Как-никак время позднее. Угораздило же меня поехать именно сегодня, вполне можно было бы подождать и до завтрашнего утра.

День выдался очень удачный, экзамен в институте, который я очень боялась завалить, вопреки опасениям, сдала благополучно, получив отметку отлично. Впереди были выходные, и мне захотелось провести их дома.

Детство, отрочество и юность я прожила в маленьком провинциальном городке. Где, проснувшись ранним утром не в диковинку было услышать врывающийся в раскрытое окно победный крик петуха, возвещающий о начале нового дня. И где в парке у реки, вместо разрушенной детской площадки, отвоевали себе место под солнцем, козы. Их победное блеянье разносилось далеко за пределами парка.

Раньше мне хотелось вырваться из рутинной, однообразной, как мне казалось жизни и очутиться в огромном городе…

Мечтам моим суждено было сбыться… Теперь я живу в столице нашей родины вот уже как пять лет. И в полной мере ощущаю на себе её скоростной режим жизни, с вечно куда-то спешащими людьми…И, почему-то, теперь меня всё чаще тянет домой, в эту самую рутинную жизнь. Ведь недаром в народе говорят «Где родился, там и пригодился».

Но в столице больше перспектив добиться чего-либо в жизни.

Сейчас я работаю секретарём в одной маленькой адвокатской частной конторе и учусь заочно в университете. Меня окружают доброжелательные коллеги по работе и просто друзья.

Я не скитаюсь в поисках жилья и, хотя, своего личного не имею, живу как у Христа за пазухой в двухкомнатной небольшой квартирке. Одна комната предоставлена в полное моё распоряжение.

Квартира принадлежит чудным людям, вовсе не являющимися моими родственниками, но относящимися ко мне как к родной дочери или скорее внучке. Они давно пенсионеры, их родная дочь живёт очень далеко и приезжает редко. Мы познакомились случайно. И вот, спустя четыре года, я не представляю, сложилась бы моя жизнь в Москве, так не любящей чужаков провинциалов, столь благополучно не будь их. Старики обладали уникальным набором положительных качеств, просто нереальным в наш расчётливо- жестокий век…

В вагоне было совсем мало народа.

Влюблённая парочка, едва устроившись на неудобном жёстком сидении, сразу принялась целоваться, не обращая внимания на присутствующих.

Трое подвыпивших мужичков играли в карты, время, от времени отхлёбывая из стоящей рядом бутылки. По их виду и звучанию с их стороны всё громче непристойных словечек можно было сделать вывод, что скоро данная троица выйдет за границы рамок человеческого вида, перейдя в совершенно новую фазу, называемую скотским состоянием.

Я поудобнее устроилась на своём сидении и сняла шапочку. Прислонившись к холодному стеклу электрички, я собиралась подложить шапочку под голову. Самое время поспать под мерный стук колёс. Тем более что так быстрее проходит время в пути. Но непослушные волосы мешали мне погрузиться в сон, и я принялась разыскивать в кармане заколку, чтобы усмирить непокорные локоны. Мои поиски не увенчались успехом. Вечно я что-нибудь ищу и не нахожу.

Мои волосы всегда были предметом зависти подруг. Сколько бы я их не причесывала, стараясь выпрямить, они опять упорно сворачивались в тугие локоны, принимая первоначальный вид, заданный упрямыми генами. Такие же волосы имела моя бабушка, и богу было угодно произвести эксперимент, наградив меня светлыми её кудряшками и совершенно некстати тёмными карими глазами деда. Этакий гибрид. Многие находили мою внешность очень привлекательной. Я же так не считала и в зеркало смотрелась лишь по необходимости.

Кстати, нужно подкрасить губы, а то я наверняка съела с них всю губную помаду, вместе с купленным на вокзале и поглощённым в мгновение ока пончиком.

Помада, на удивление, нашлась в сумочке сразу и пудра тоже.

Я, заглядывая в зеркальце, вдруг почувствовала чей-то взгляд. Оторвалась от данного занятия и столкнулась глазами с наблюдавшим за мной мужчиной.

Раньше я его не заметила, так как он был загорожен широкой спиной сидевшей прямо напротив его бабульки. Сейчас же она сдвинулась в сторону, освободив обзор.

Он смотрел на меня и улыбался.

Мне показалось, что я неровно накрасила губы, вот он и смеётся… Ненавижу выглядеть нелепо. Я снова посмотрела в зеркало, чтобы исправить ошибку.

Но, ничего подобного!!! Лицо моё выглядело вполне сносно, а помада лежала как ей и подобает.

Я убрала помаду в сумочку и стала смотреть в темноту окна, демонстративно стараясь не смотреть на смеющегося гражданина. Некоторое время мне это удавалось… Хотя и недолго. Глаза словно жили сами по себе, меня совершенно не слушаясь. И вот я вновь смотрю на него!!!

Хорошо, что он теперь то не смеётся, а читает журнал. Это обстоятельство дало мне возможность его рассмотреть.

Симпатичный мужчина, приятное лицо. Высокий лоб, прямой нос, в меру пухлые губы, тёмные брови и коротко стриженные чёрные волосы. Наверное, девушкам он нравится. Стоп… Но мне то до этого нет никакого дела!!!

Между тем я продолжала его рассматривать… Ну и что. Хочу и рассматриваю. Оттого, что просто нечего делать. Куда же мне ещё смотреть? А я просто сижу и смотрю прямо перед собой и я вовсе не виновата, что он попадает в поле моего зрения.

На нем была тёмно синяя лётная куртка, такие же брюки, с большими накладными карманами. Словом было ясно, что это лётчик. А может вертолётчик… В нашем городке располагалась вертолётная часть и мне много приходилось видеть людей в похожей форме…

Тут он опять посмотрел на меня, и я сразу же отвернулась, словно была поймана за чем-то очень непристойным.

Чтобы как-то себя занять, я достала из сумки конспект и принялась его изучать. В надежде, что при его чтении меня станет клонить ко сну. Вопреки ожиданиям этого не произошло, сон покинул меня навеки, помахав на прощание тёплой розовой мохнатой лапкой и оставив наедине с исписанной неровным почерком тетрадкой в клеточку…

Неожиданно воздух наполнился ионами страха. Я не сразу поняла, что произошло…

Передо мной стояло, раскачиваясь, огромных размеров существо, доселе развлекавшееся с дружками в карты. Оно, а это было именно – ОНО, иначе и не назовёшь, дышало на меня перегаром и что-то говорило. Я даже не сразу поняла, что слова относятся ко мне, настолько ситуация была нелепа.

– Слышь, ты красатуля. Я сейчас выхожу, а ты со мной…

Видя мои дикие глаза, пояснил.

– Да ты что, дурная что ли? Мы тебя в карты разыграли… и я выиграл. А ты и не рада? Но ничего. Свыкнешься. Давай, шевели копатками живее.

И он, протянув огромную лапу, схватил меня за рукав, попытавшись поднять с места. И это бы ему, без всяких сомнений, удалось, не будь принята на грудь явно лишняя доза алкоголя.

В вагоне повисла тишина… Но длилась она недолго.

Бабулька, обернувшись, попыталась усовестить нахала, видимо, нрав её был довольно решителен.

– Что? Допился уже до чёртиков? Отстань от девчонки.

Но детина лишь отмахнулся от неё как от надоедливой мухи.

– Цыц, бабка.

Он опять предпринял попытку стащить меня с сидения.

– Ну, чего упираешься? Не нравлюсь что ли? Так этого и не требуется.

Он больно сжал мою руку и с силой потянул. Но я вовсе не думала сдаваться. Свободной рукой, насколько могла сильно стукнула его в толстый живот.

– Отстань скотина.

Приготовилась врезать ещё раз, так как он нисколько не ослабил хватку, а лишь удивлённо охнул… Но.., как в замедленном фильме увидела его огромную лапу, приближающуюся к моему лицу. И, предвидя неизбежность, закрыла глаза… Но удара почему-то не последовало, а, напротив, я вдруг ощутила свободу. Меня больше никто не тянул за руку.

Только слышалась отборная брань бугая.

Я мгновенно открыла глаза и оценила ситуацию.

Военный, которого я доселе столь пристально рассматривала, как оказалось не зря, оказался в роли моего сказочного спасителя.

Он уже молча волок пьяного нахала к выходу. За ним следовали дружки, изрыгая оскорбления, но, не решаясь перейти к действиям. Вероятно, их смущала лёгкость, с которой трезвый соперник толкал их собрата в тамбур.

Мой спаситель был высокого роста, ничем не меньше моего обидчика и наверняка сильнее, раз смог-таки вытолкнуть всю троицу из вагона. А электричка тем временем замедлила ход, останавливаясь на станции.

Неожиданно в тамбуре возникла возня, и едва электричка остановилась на минуту, троица вывалилась наружу и военный почему-то с ними.

Всё это мне очень не понравилось и я, словно очнувшись от сна, бросилась к выходу. Едва я достигла дверей и рванула их в стороны, раздвигая, электричка тронулась. В последний момент мой спаситель успел прыгнуть внутрь. Что с остальными мне уже было не видно. Поезд быстро набирал ход.

Я уже обдумывала, какими словами выразить свою благодарность геройскому мужчине, избавившего меня от пленения. Но тут только увидела, что он смотрит не на меня, а на руку, которой сжимает предплечье другой своей руки. И я тоже посмотрела в том же направлении.

Увиденное повергло меня в ужас…

Рукав его куртки намок, ладонь его была вся испачкана красным, и красное было ничем иным как кровью. Напрасно он пытался зажать ладонью рану. Кровь быстро-быстро капала на пол, не находя преграды.

Секунду, длившуюся вечность, я пребывала в замешательстве. Очнулась от голосов нарушивших нашу молчаливую идиллию. Вопила девица, подоспевшая со своим другом, наверное, на подмогу, только с некоторым опозданием. Её парень стоял рядом и моргал глазами. Может, чувствовал раскаяние, что не помог в усмирении хама.

Наконец он велел подруге прекратить визг и внёс ценное предложение осмотреть и перевязать рану.

Мы вернулись в вагон и усадили пострадавшего на сиденье.

Он держался отлично, сам снял куртку и даже попытался шутить. Но всем было не до смеха.

Рана была достаточно глубока, перевязочного материала нет, а до города ещё далеко.

Все суетились бестолку, только создавая хаос.

И тут меня осенило.

Я быстро скинула куртку, затем свитер. Расстегнула пуговицы блузки. Сняла и её, оставшись лишь в бюстгальтере.

Я вовсе не сошла с ума и конечно не собиралась показывать стриптиз. Просто моя блузка как нельзя лучше подходила для того, чтобы порвать её на бинты.

Я снова облачилась в свитер и принялась за дело. Безжалостно превращая одёжку в полоски, стараясь сделать это как можно скорей.

Моего временного раздевания никто не заметил, но на треск рвущейся тряпки повернулись все.

– Вот-вот, дочка, правильно. Сейчас мы его перевяжем и делов-то. До свадьбы заживёт!

Оказалось, бабулька в далёком прошлом была, на наше счастье, медсестрой. Поэтому умело сделала перевязку. И, оторвав пропитавшийся кровью рукав рубашки, сообщила, что теперь всё будет в порядке.

– Рана не опасная, но в больницу сходи обязательно. Тут же у нас полная антисанитария.

– Спасибо вам за всё.

Военный провёл взглядом по всем нам и, остановившись на мне, улыбнулся.

– Испугались? Вот успел-таки, паразит, полоснуть ножом. Я не заметил сначала, а когда заметил, поздно было.

Я чувствовала раскаяние. Как-никак всё из-за меня произошло. Хотя и не было в том моей вины, но не будь в вагоне меня, доехал бы он спокойненько до своей станции целым и невредимым.

Однако, несмотря на самотерзания, я уселась напротив него.

Он поморщился от боли, но тут же сделал вид, что рана не доставляет ему беспокойства. Я же не нашла ничего лучшего как задать идиотский вопрос.

– Что, сильно болит?

И, конечно, услышала в ответ.

– Терпимо.

На некоторое время в воздухе повисла пауза. Я не решалась спросить что-то ещё и не знала, куда деть глаза. Спаситель заговорил сам.

Он смотрел на меня внимательно, как-то чересчур уж внимательно.

– Наверное, нам пора познакомиться. Меня зовут Олег. А вас?

Я перестала рыться в сумочке и ответила на вопрос:

– Зоя.

– А куда вы едете?

– Домой. Мне до конечной остановки.

– Мне тоже до конечной.

Олег хотел спросить что-то ещё, но, глядя на меня, передумал, наверное, даже решил, что напрасно бросился на защиту такой буки как я.

Ещё бы. Спасённая девушка смотрела мимо него, куда-то в сторону. Или упорно что-то искала в своей сумочке…

Со мной явно происходило нечто странное. Обычно я охотно общаюсь с попутчиками в дороге. Всегда находится тема для разговора. Если, конечно, человек, находящийся рядом, не переходит границы приличной беседы. Это относится к представителям мужского пола.

В данном же случае я, даже если бы и хотела, не могла проронить не слова. И дело было вовсе не в том, что он мне не нравился, скорее наоборот. Очень даже нравился… Именно в этом и скрывалась истинная причина моего непонятного поведения.

Ситуацию разрядила влюблённая парочка. Они подсели к нам и принялись расспрашивать Олега, что он в дальнейшем хочет предпринять, чтобы наказать хулиганов. Парень настоятельно советовал ему сразу по приезду в город обратиться в привокзальное отделение милиции. Но Олег отказался, объяснив своё решение тем, что у него нет времени на хождение по милициям и был, безусловно, прав. Его измучили бы неоднократными вызовами, а положительный конечный результат был довольно призрачен.

Между тем мы приближались к городу. В темных окошках замелькали огоньки.

Сначала вереницей пронеслись мимо маленькие домишки пригорода. Затем поезд начал сбавлять ход, приближаясь к станции, и картинка за окном изменилась, предоставив взору череду светящихся многоэтажек. И вот поезд, печально взвизгнув тормозами и шумно вздохнув на прощание, остановился. Все поспешили к выходу. И лишь Олег безрезультатно пытался надеть рукав куртки, основательно пропитавшийся кровью, на перевязанную руку.

Он болезненно морщился, и я поспешила ему на помощь. Наши совместные усилия увенчались успехом. Куртка была надета. Но рукав уже был ни на что не годен. Мокрый, он явно не мог выполнить своей функции и защитить от холода. Хотя на улице март, а стало быть, весенняя пора, но почему-то весной и не пахло.

Я нашла-таки выход из ситуации. Стянув со своей шеи шарф, решительно, показывая всем своим видом, что не потерплю возражений, замотала им руку Олега поверх куртки. Тем самым, создавая хоть и призрачную, но все же преграду для холода.

Вот мы и на перроне. Как я и предполагала, продвигаться нам с ним было в одну сторону. Его воинская часть находилась всего в паре остановок от моего дома.

Мы потеряли минут десять в безрезультатном ожидании транспорта и приняли решение совместно продвигаться к дому единственно верным способом, то есть ножками.

Шли мы довольно бойко и ни один автобус или маршрутка нас не обогнали на всём пути следования.

Мы дошли до поворота, где Олегу нужно было свернуть. Дальше нам было не по пути. Я остановилась, чтобы попрощаться. И тут он предложил.

– Зоя, я вас провожу. Темень такая. Мало ли что может случиться.

И он зашагал вперёд, даже не дожидаясь моего ответа. Мне ничего не оставалось, как последовать за ним.

Нельзя сказать, что я не была готова к этому его поступку. Скорее наоборот, всю дорогу мой мозг сверлила назойливая мысль.

«Неужели мы так и расстанемся. После поворота он отправится своей дорогой, а я своей?»

И я облегчённо вздохнула, когда своим предложением он развеял мои опасения. Дальше мы шли, заметно сбавив темп. Но всё же, как-то слишком быстро, добрались до моего дома.

Тут нам предстояло расстаться и, подойдя к подъезду, мы остановились.

Вечер на пороге ночи высветил яркую лунную дорожку. Круглая, совсем полная, пугающе красивая луна оказалась единственным светилом, не дающим тьме вступить в полное владение городскими улочками. Фонари почему-то не горели. Вероятно, их отключили ради экономии электроэнергии. А как же люди?

А путные люди должны в это время дома сидеть, а не разгуливать по городу…

Мне жутко жаль стало Олега, которому придётся одному брести по этой тьме, и я пробормотала первое, что пришло мне в голову:

– А, может, зайдёте к нам. У меня мама врач, перевязку сделает, как положено?

– Да что вы, Зоенька. Не такая уж у меня смертельная рана, чтобы уделять ей столько внимания. Да и время сейчас совсем не подходящее для визитов.

Действительно, моё предложение выглядело глупо, но он-то не знал, что оно как раз в моём репертуаре. Я и правда способна была притащить раненого незнакомца в полночь к себе домой, при этом, ничуть не опасаясь наткнуться на стену непонимания со стороны родителей. Конечно, они изумятся, и далее последует куча вопросов. Но я уверена, что чашка чая и любая необходимая поддержка нам, точно, обеспечены. Такие уж у меня редкой понятливости родители…

Олег вдруг, протянув руку, потрогал мою ладонь.

– А вы ведь совсем замёрзли, рука ледяная.

Он чуть наклонил голову и, поднеся мою руку к своим губам, попытался согреть её своим горячим дыханием.

Я не выдернула руку, а стояла как смирная овечка в загоне…

Я совсем себя не узнавала… Что со мной происходит?

Скольким мужчинам, пытавшимся доселе проделать то же самое, я давала безжалостный отпор. А тут! Я стояла и лишь хлопала глазами.

– А у вас дома есть телефон? – Олег задал вопрос, не выпуская моей руки.

– Я должен вернуть ваш шарф. Вы спасаете меня от холода, – он улыбался, глядя в мои глаза.

И тут я порадовалась, что дома действительно есть телефон и продиктовала ему номер.

Нужно было уходить, я-то дома, а ему ещё нужно добираться до части. И попрощавшись, я вошла в подъезд. На минутку, замешкавшись на первом же лестничном пролёте, остановилась и прислушалась. Мне показалось, что Олег продолжает стоять у подъезда.

Но нет. В ночной тиши ясно слышались удаляющиеся быстрые шаги.

Поднявшись на свой четвёртый этаж, я отыскала в сумочке ключи, открыла дверь и зажгла в прихожей свет. Стараясь не шуметь, разделась.

Меня никто не встретил, родители уже спали.

Я на цыпочках прокралась на кухню и поставила на плиту чайник.

В дверях почти сразу возникла мама.

– Доченька, как хорошо, что ты приехала, а мы-то думали, что на выходные ты останешься в Москве.

– А я вот приехала.

Я поцеловала мамулю, и мы уселись пить чай. На столе возникла вазочка с моими любимыми конфетами, и я принялась уничтожать их одну за другой, нисколько не заботясь об объёме талии.

Мама засыпала меня вопросами, а я отвечала рассеянно, думая совершенно о другом. Мои мысли упорно возвращались к происшествию в поезде и непосредственно к Олегу.

– Дочь? Что с тобой? Ты совершенно меня не слушаешь.

– Да нет, мам, я слушаю тебя. Ты спросила про экзамен.

– Ну и как результаты?

– Отлично. Всё оказалось не так страшно. Как всегда, в коридоре я тряслась и пыталась за последние полчаса объять необъятное, терзая конспекты свои и чужие. А, войдя в кабинет, вытащив билет и усевшись за стол, я прочла его содержимое и тут же поняла, что всё знаю, и успокоилась. Со всеми вытекающими из этого последствиями.

– Вот и хорошо. Сколько ещё будет экзаменов?

– Два. И на этом всё. Сессия закончится.

– Как тётя Тоня? Как твоя работа? – Тётя Тоня передаёт тебе привет. А с работой всё по-прежнему. Она меня устраивает, равно как и я, её.

Ответы мои были отрывисты и мамин интерес совсем не удовлетворили… Похоже, она обиделась, поднялась со стула и направилась в комнату.

– Пойду, постелю тебе постель, а то видно ты не настроена сейчас на беседу со мной.

– Да нет. Просто жутко хочется спать.

На самом деле я слукавила. Мне вовсе не хотелось спать, просто ни капельки. И я смогла бы хоть всю ночь провести с мамой на кухне.

Но я прекрасно знаю свою натуру. Я ни за что бы, ни удержалась, и рассказала ей и о происшествии в поезде, и об Олеге тоже.

Но я не была уверена, что он появится вновь. Возможно, он исчез из моей жизни навсегда.

Зачем тогда нужны лишние волнения? А ведь, узнав о происшествии, мама неизбежно будет думать, что со мной что-то случилось каждый раз, когда мне случиться задержаться в пути.

Из комнаты меня уже звал мамин голос.

– Иди, ложись. Я уже постелила.

Я допила остывающий чай, сполоснула чашки и пошла спать.

Подушка приятно пахла свежестью. Комнату освещал мягкий свет ночника, я лежала на своём любимом мягком диванчике и вроде бы вся обстановка располагала ко сну. Но он, почему-то, упрямо отказывался брать меня в свои объятия.

Я вертелась с боку на бок, и так, и эдак подворачивая подушку для удобства. Сна не было ни в одном глазу. И излишне было считать слоников или там овечек. Их скопилось бы бесчисленное стадо. Что-то не пускало меня в сладкий мир неги…

Промучившись так часов до четырёх утра и окончательно отчаявшись уснуть, я стала уже подумывать о необходимости встать и заняться чем-то полезным. Например, почитать.

Но тут-то я, как раз, и уснула, незаметно перейдя грань реальности и небытия.

И сразу передо мною возник, осклабившись в злорадной улыбке, огромный шатающийся детина…

Вот уже он тащил меня за руку через вагон, а его дружки плелись за нами, ежесекундно дёргая меня, то за одежду, то за белые мои локоны…. Я обернулась, и наткнулась на взгляд Олега… Он улыбнулся мне и помахал прощально рукой…

Мне хотелось закричать:

– Как же так!!! Олег!!! Олег!!! Спаси меня!!!

Но я не могла произнести ни слова….

Нет… Я открывала рот, но слов не было слышно…. Ни одного слова не слетело с моих губ…

Тут на кухне громыхнула, упав, кастрюля. Это и спасло меня от продолжения столь неприятного кошмара.

Было уже утро. Комната осветилась ярким весенним солнцем. Мама, видно, встала уже давно. Она что-то готовила на кухне. Наверняка, что-то вкусненькое для меня.

Судя по падению посуды, это будет фирменно-семейный яблочный пирог. Именно для него тесто затворялось в рухнувшей так кстати кастрюле.

Так как пробуждение произошло непредвиденно, раньше положенного срока, я перевернулась на другой бок и опять погрузилась в сон. На этот раз спокойный и безмятежный. Без каких-либо погонь и страстей.

Стрелки часов показывали ровно одиннадцать, когда открылись, наконец, мои очи. Ничего себе, поспала немножко…

Отец что-то там паял, сидя за столом, но сразу заметил, что я проснулась.

– Привет, соня. Смотри, так всё на свете проспишь.

– Да брось ты, пап, куда торопиться?

– Ну, как знаешь. А тебе, между прочим, звонили. Я не стал тебя будить.

Я вздрогнула, словно меня облили кипятком.

– Ну почему ты меня не разбудил? Почему?

Душу мою жгла и терзала мысль.

«Это был Олег. Конечно он. Он позвонил, как и обещал, а меня не разбудили. Но почему?»

Я так разнервничалась, что повторяла вновь и вновь свой вопрос, причём отнюдь не тихо, чем очень удивила отца.

Он смотрел на меня изумлённо, даже очки сползли с положенного места и повисли на кончике носа.

– Ты что, белены объелась? Откуда я знал, что ты будешь так переживать по поводу Ленусиного звонка? Она вообще-то обещала перезвонить. Но раз уж ты так переживаешь, иди и позвони ей сама. В чём проблема?

Мне стало стыдно за свою несдержанность.

Конечно же, звонила моя школьная подруга – Ленуся. Она всегда звонит мне в выходные и, если я приезжаю, мы обязательно встречаемся. Обсудить новости и просто поболтать…

– Олег! Олег! Может, он давно забыл о тебе, – ехидно твердил внутренний голос.

– Ничего подобного, ещё не вечер, – успокоила я сама себя. Да и вообще, что это я зациклилась на нём.

А когда вновь позвонила Ленуся и предложила вечерком встретиться у неё дома, я согласилась.

Глава третья

День пролетел быстро в домашних заботах, просмотре парочки кинокомедий по телеку и поедании маминого пирога. Настроение нормализовалось, и я готовилась к походу к подруге.

Надела новые высокие осенние сапожки, купленные ещё зимой. Мороза нет и можно уже в них покрасоваться. Накинула белую мягкую, почти невесомую курточку и, застегнув молнию, придирчиво оглядела своё отражение в зеркале.

Ну что ж, вполне сносно. Только вот шапка совершенно не сочетается с курткой по цвету, я водрузила её обратно на полочку.

Тут в дверном проёме появилась мама и, заметив эти мои манипуляции, произнесла тоном, не терпящим возражений

– И не вздумай. На улице холодно. И вообще, что это ты так разоделась? Совсем по-летнему. Давно не болела?

Она протянула мне шапку.

Пришлось послушаться и надеть ненавистный головной убор.

Маме кажется, что я всё ещё маленькая девочка. А мне, между прочим, скоро исполнится двадцать три.

– А шарф твой где? Потеряла?

– Ну, мам, – отмахнулась я, – ещё шарфа только не хватает! Я же не на северный полюс собралась.

Я чмокнула её в щёку, пообещав вернуться скоро, и уже открыла входную дверь, как меня остановил резко прозвучавший телефонный звонок.

Мама подняла трубку, но я почти выхватила её у неё из рук. И ответила сама, почти наверняка зная, кто это звонит.

Сердце забилось часто-часто, почти вдвое ускорив свой ритм. Но я постаралась, чтобы мой голос звучал спокойно и тихо.

– Да?

– Зоя, это вы?

Точно, я не ошиблась, это был он, Олег, я сразу узнала его голос.

– Да это я.

– Вы меня узнали? Это Олег.

– Конечно, я вас узнала.

Мама проявила такт и вернулась в комнату. А голос в трубке продолжал говорить:

– Зоя, можно с вами сегодня встретиться?

– Можно, а когда?

– Я буду ждать у вашего дома, минут через десять.

– Хорошо.

Я первой повесила трубку. Такой короткий разговор, но он всё перевернул в моей душе. Щёки мои сразу разгорелись, а в горле пересохло. Я, не разуваясь, бросилась на кухню и залпом осушила, наверное, пол стакана воды. Сообразила, что неприлично будет первой прийти на встречу, уселась на стул тут же, на кухне, решив выждать время.

Моё состояние не укрылось от внимательных маминых глаз.

– Дочка? Что случилось? Что с тобой происходит?

Я взяла из вазочки любимую конфету и принялась усиленно жевать.

Это меня немного успокоило, и я ответила, дыша уже ровнее.

– Да что ты, мамуль, придумала? Почему должно обязательно что-то случиться? – я пожала плечами. – Вовсе ничего не случилось.

На выходе, проходя мимо зеркала, я невольно бросила взгляд на своё лицо.

Краска ещё не сошла с него. На щеках играл слишком яркий румянец.

Ну и пусть. Его пудрой не замажешь….

Я медленно спустилась по лестнице и, выйдя из подъезда, сразу увидела Олега. Он стоял и курил, глядя на вход в подъезд. На нём была новая кожаная лётная куртка. И, вообще, у меня даже дух захватило, как он мне нравился.

Он улыбнулся, увидев меня, и поспешил навстречу, отбросив в сторону недокуренную сигарету. Приблизившись, поздоровался и смотрел на меня с явным восхищением.

– Хорошо выглядите.

В ответ на комплимент я буркнула что-то невразумительное, типа: «Стараюсь».

А Олег извлёк из-за пазухи шарф и протянул мне.

Но это был вовсе не мой шарф, не тот, которым я вчера, самолично, обвязала его руку.

Тот был синий и давнишний, а этот – совершенно новый, белый и пушистый.

– Берите, берите. Ваш безнадёжно испорчен, я его неправильно постирал и, в результате, выкинул вовсе. Вы уж меня простите. – Он улыбался мне и казался смущённым.

А я уже готова была отдать ему и свою шапку, в придачу к шарфу, пусть выкидывает. Не жалко!

Я была в замешательстве. Как поступить? Взять новый шарф, означало вроде бы как подарок принять, не брать, означало выставить себя ханжой.

Я выбрала первое и тут же обмотала им, как нельзя, кстати, свою голую шею.

Он остался доволен, и мы неторопливо пошагали по притихшей уже тёмной улице. Чтобы прервать затянувшееся молчание, я поинтересовалась, болит ли его рука.

Он ответил отрицательно, явно бравируя, и рассказал, что утром получил нагоняй от начальства. А, в довершение всего, его на неделю отстранили от полётов.

Прочитав на моём лице, все те раскаяния коими я принялась себя терзать в душе, Олег рассмеялся и предложил переменить тему разговора.

Я вовсе не знала о чём с ним говорить. Какой-то ступор нашёл на меня.

Поэтому говорить по большей части пришлось ему.

К тому же, через полчаса нашей прогулки, меня стал пронизывать холод. Я еле сдерживалась, чтобы не застучать зубами.

Как же права была моя мама!!! Впрочем, как всегда!

Ещё через полчаса новые сапоги натёрли мне ноги. Я поняла, что вот-вот начну хромать… Причём на обе ноги…

Хорошая будет картинка!!! Замерзшая, покрывшаяся мурашками гусыня, с заплетающимися, подворачивающимися ногами, рядом с бравым красавцем военным.

Правда, никто этого не увидит. Прохожих-то совсем мало, да к тому же тьма уже вступила в свои права. Но главное-то не в этом, а в том, что скоро это наверняка заметит объект моего воздыхания. И прощай навсегда созданный образ прекрасной белокурой незнакомки.

Этого уж нельзя было никак допустить!

И вот, когда мной готово было овладеть отчаяние, я заметила, что мы нарезаем круги ни где-то, а вокруг Ленусиного дома.

Я готова была издать победный крик вождя команчей, но, разумеется, в душе! Чтобы не испугать спутника…И тут же предложила Олегу отправиться в гости.

Предложение ему понравилось, и мы зашли в подъезд пятиэтажки.

Ленуся проживала одна в однокомнатной квартирке. Её родители два года назад переехали в северную столицу, а она осталась жить с бабушкой.

Год назад той не стало. На Лену было жалко смотреть, так сильно она переживала утрату. Но недаром же говорят, что время – лучший лекарь. Постепенно Лена смирилась с потерей. Но теперь она старалась, как можно реже находиться дома одна.

Её дом постоянно посещали компании подруг и друзей, и некоторые из них были ей даже не знакомы. Но она не предавала этому большого значения. Незнакомцы становились приятелями через довольно короткий промежуток времени.

Вот и сейчас, нажимая кнопку звонка на её двери, я боялась быть не услышанной.

В подъезде гремела музыка и брала она своё начало именно из Лениной квартиры. Удивительно, как её обитатели ещё не оглохли.

Вопреки опасениям, дверь нам открыли почти сразу. Долговязый, худенький и не вполне трезвый паренёк деловито осведомился.

– А вы к кому?

Его я здесь наблюдала впервые и, поэтому не сочла нужным отвечать на его вопросы. А, лишь небрежно отстранив его, вошла в квартиру, увлекая за собой и Олега.

Ленуся возникла в дверях кухни с огромным ножом в руках. Она как всегда старалась накормить своих прожорливых друзей и, выйдя ко мне, отвлеклась на миг от приготовления капустного салата.

– Зойка! Как рада тебя видеть, – она, привстав на носочки, чмокнула меня в щёку.

Лена, в отличие от меня, была маленького роста. Хотя её и нельзя было назвать красавицей, тем не менее, она была очень хорошенькая. Её круглое личико обрамляли тёмные, средней длины слегка вьющиеся волосы. Но больше всего поражали собеседника её глаза. Большие и бездонные, они, казалось, занимали пол лица.

Так и тянуло заглянуть в их голубую глубину ещё раз. У неё было плохое зрение, но очки Ленуся носила редко, стараясь обходиться без них. Так как они ей абсолютно не шли.

Но отсутствие очков на её лице в данный момент вовсе не помешало ей разглядеть моего спутника.

Она положила мешающий нож на телефонный столик, вытерла руки о свой клетчатый фартучек и, подойдя к Олегу, церемонно с ним поздоровалась, разве что, не сделав книксен.

– Я Лена. А как вас зовут?

– Олег.

– Какое чудесное имя. Правда, Зой?

Было видно, что ей не терпится закончить официальную часть знакомства и утащить меня на кухню. Но она вежливо предложила гостю раздеться, извлекла из стенного шкафа и вручила тапочки, размера на три меньше, чем ему было нужно.

Пока она была занята Олегом, я освободилась от новеньких, но уже ставших столь ненавистными за время прогулки, сапожек.

Только теперь я смогла облегчённо вздохнуть и, сняв шапку, оглядеть себя в зеркале.

Тряхнула головой и примятые шапкой волосы заняли своё привычное положение, скрутившись спиралькой. Вид вполне сносный, а щеки горели огнём. Замёрзнув на улице, сейчас я вновь приняла человеческий облик из плоти и крови.

Ленуся, раскрыв двери в комнату, представила нас честному собранию.

Пять пар глаз рассматривало нас.

Навряд ли, присутствующие расслышали Ленины слова. Музыка орала настолько громко, что сотрясались стены и позвякивали, соприкасаясь стенками фужеры на журнальном столике.

Наконец, рыжая, сильно накрашенная девица, занимавшая ближайшую к музыкальному центру, позицию, сообразила убавить звук. И Лену стало слышно.

Она представила по очереди всех гостей.

Я не запомнила их имён. Лишь где-то в памяти отпечаталось, что рыженькую, зовут Аней. Может, потому, что из них всех она имела наиболее яркую внешность.

Две другие девушки были прямой противоположностью друг другу. Одна светловолосая, полненькая, другая, напротив, с неестественно тёмными волосами, была чересчур худая.

И обе они смотрели на Олега. Ещё бы! Какой интерес могла у них вызвать я? Незнакомка с потенциальным кавалером.

Зато взгляды пьяненького юнца, встретившего нас в дверях и ещё одного представителя мужского пола, восседавшего на диване, возле полненькой девушки, были прикованы ко мне.

Ленуся усадила Олега в мягкое кресло напротив журнального столика и отдала распоряжение светловолосой и её спутнику не давать Олегу скучать.

– Вы тут поухаживайте за гостем, а мы с Зоей быстренько сообразим закуску.

И она потащила меня за руку с собой на кухню.

Там она, вместо того чтобы сразу приняться за дело, уселась на табуретку у стола, закурила сигарету и, понизив голос до театрального шёпота, спросила.

– И где же ты, подруга, откопала такого красавца? В Москве? И ведь даже ничего не сказала по телефону.

– Почему в Москве? В дороге, а точнее в электричке.

– Вот как! – Лена удивлённо округлила свои и без того огромные глаза и выпустила дым в сторону открытой форточки.

– Везёт же людям. А я, сколько езжу, ну хоть бы кто пристал!

– А мы и познакомились именно потому, что ко мне пристали какие-то недоделанные, и ему пришлось за меня вступиться. Иначе не знаю, сидела бы я сейчас рядом с тобой или нет.

– Да прекрати ты страсти навевать, – она недоверчиво махнула рукой. – Вечно ты всё приукрасишь.

– Ничего подобного. Ты не видела, что у него рука перевязана? – обиделась я.

– Видела – сразу посерьёзнев, ответила Лена.

– Так вот это они его и полоснули ножом, когда он их из электрички выкидывал. Столько кровищи было… Хорошо ещё, всё закончилось благополучно.

– И ты, конечно, влюбилась в спасителя героя? – Ленуся снова была в своём репертуаре.

Она сразу попала в точку, высказав то, в чём я боялась признаться.

А ведь я действительно в него влюбилась, как говориться – по уши!

Но Лена быстро прервала мои радужные мечты, вылив на меня ушат холодной водицы.

– А ты хоть паспорт то его посмотрела, прежде чем влюбляться? Может у него жена и семеро по лавкам?

– Да, конечно, сразу и паспорт у него потребую? Ты думаешь, что говоришь? С какой стати? Я что с ним под венец иду?

Да я его второй раз в жизни вижу. И потом, ради чего бы он тогда сегодня появился? Если как ты предположила у него куча спиногрызов и любимая жена на далёкой родной сторонке? Ну, помог, и на том спасибо.

– Хотя, – задумалась я, – он ведь мне шарф принёс.

– Какой ещё шарф?

– Да я ему руку шарфом обвязала, чтоб не холодно было. А он сегодня принёс, только не мой, а другой. Мой- то испорчен был.

– Вот видишь, и не обольщайся на его счёт. И, потом, все военные – женатые люди. Заруби это себе на носу. А шарфик в хозяйстве пригодится.

Если Ленуся хотела испортить мне настроение, то это ей удалось на славу!!!

– Ну и ладно, – я надулась как мышь на крупу. Мне очень не понравилось её предположение. И моё состояние не укрылось от внимательных глаз подруги.

Впрочем, все мои внутренние терзания сразу отражались на моём лице. Да и перед кем было притворяться? Перед моей лучшей подругой, почти что сестрой?

Она встала, подошла к окну, выкинула окурок в форточку и, глядя на тёмный звёздный небосвод, сказала, не повернувшись и не глядя на меня. Словно пытаясь сгладить сказанное.

– А, вообще то, Зой, поступай, как тебе сердце твоё подсказывает. Никто ничего не знает. Как что будет и как всё сложится. Всё слова, слова и только. А жизнь – она штука хитрая. Порой так повернёт…

Она не успела закончить свою мысль. В проёме кухни возник всё тот же пьяненький паренёк и изрёк фразу, относящуюся, несомненно, ко мне.

– Воркуете тут? А, между прочим, вашего кавалера сейчас Анька клеит…

Он наблюдал за моей реакцией на свои слова. Но я сделала вид, что это мне абсолютно безразлично.

Лена вытащила из холодильника блюда с закуской. Одно вручила мне, а другое, парню, и мы отправились в комнату.

Действительно, за время короткого отсутствия, брошенные мной позиции прочно завоевала рыжеволосая. Она устроилась напротив Олега, потеснив на диванчике влюблённую парочку и выставив напоказ свои стройные ножки, слишком уж откровенно оголённые. Едва прикрытые коротенькой юбочкой. А её глаза прямо-таки впились в собеседника. Не знаю, о чём уж они там рассуждали, но увиденная картина мне очень не понравилась.

Я вообще-то, по жизни человек ревнивый. А тут ещё выслушать на кухне поучения Ленуси и предостережения её гостя. Как оказалось, не напрасные! Это уж слишком!!!

Я почувствовала, как мои глаза загорелись, глядя на них, адским пламенем. «Может, научусь ещё молнии метать?»

Ну, уж нет. Моей слабости никто не увидит. В конце концов, я в гостях у Лены. А она уж точно сумеет урезонить, кого угодно, стоит только тому выйти из рамок приличия.

Я водрузила блюдо, которое держала в руках, на столик, еле сдержавшись от нахлынувшего порыва вытряхнуть его содержимое на юбочку рыжеволосой красотки.

Тут Лена пригласила компанию собраться вокруг столика. И я заняла вакантное местечко в притащенном из другого угла комнаты кресле. Как раз напротив Олега…

Ленуся втиснулась ко мне, а остальные устроились, как могли.

Под тост за знакомство выпили приятного, пахнущего розами, вина. И, затем, быстренько поглотили всю приготовленную подругой закуску. И все остались довольны, немного подкрепив пищей, свои молодые, вечно голодные организмы.

Лишь я апатично жевала подсунутый мне заботливой подругой банан, вынужденно выслушивая бесконечную болтовню Анечки, явно адресованную для ушей Олега. С тоской, думая о том, что не надень я злополучных сапог, не сидела бы я сейчас тут. А мы одни, только вдвоём, и сейчас бы бродили по тихим пустынным улочкам.

Музыка вновь гремела на всю катушку, приводя в бешенство несчастных соседей.

Захмелевший ещё больше парнишка пытался вытащить меня из мягкого уютного кресла. А я как могла, сопротивлялась его напору.

Наконец, отчаявшись, он переключил своё внимание на черноволосую Дину, и они, найдя общий язык, отправились танцевать.

Тем временем Анюта и не думала ослаблять свой познавательный натиск на Олега. Однако это её рвение имело несомненные плюсы. Я между делом узнала много новенького о нём.

Он появился в нашем городке две недели назад. Их отряд прислали на переподготовку по лётному делу и чему-то там ещё из далёкого местечка под показавшимся мне смешным названием Могоча.

Именно там располагалась их часть и, оттуда частенько ему приходилось делать боевые вылеты на вертолётах в Чечню.

Но эту тему Олег закрыл сразу, отказавшись рассказывать и о своих подвигах, и обо всём, что было связано с войной. Чем очень разочаровал Анечку, жаждущую крови и зрелищ. Не укрылось от её зорких глаз и то, что рука Олега перевязана. Она явно желала его пожалеть, даже придвинулась поближе.

– А что это у вас с рукой? Ранение?

– Да. Бандитская пуля, – он усмехнулся, глядя при этом на меня. Но вдаваться в подробности не стал.

Кто-то выключил в комнате верхний свет. Теперь её освещало только настенное бра. Его неправильная геометрическая форма отбрасывала причудливые тени вокруг, разливаясь зеленоватым светом и создавая ощущение волшебства и покоя. Музыка уже не гремела так дико громко, а, приглушённая, тихо нежила слух.

В комнате остались только я, Анечка, Олег и Ленуся. Остальные отправились курить на кухню, так как хозяйка категорически запретила задымлять комнату.

Анечка не сдавала свои лидирующие позиции, начав новую атаку на Олега. Она рассказывала ему и нам, конечно тоже, о своих успехах на поприще модельного бизнеса.

Мне, право, было смешно. Какой там модельный бизнес в нашем захолустье!!!

Но я терпеливо слушала её бредни до того момента, пока вдруг не поняла, что Олег её совсем не слушает…

Он смотрел на меня, и меня словно поразило током….

Где-то в животе родился ком и начал своё движение вверх, поднявшись к самому горлу. Смесь восторга и страха перед возникшим новым чувством… Чувством, ранее непознанным. Заставляющим мои щёки вспыхнуть пламенем ещё сильнее.

Хорошо ещё, что в комнате выключен верхний свет. А то бы тот, из-за кого происходили со мной душевные метаморфозы, наверняка бы, всё понял.

Он смотрел на меня, не отводя взгляда, и я не могла оторваться от его тёмных глаз.

Они словно гипнотизировали меня. Магнетизм, исходящий от них, минуя реальный мир, уносил и меня в мир, где существовали только мы с ним. Одни…

Присутствующие в комнате просто перестали существовать…

Но длилось всё это недолго.

К реальности меня вернул Ленин голос.

За время моего витания в облаках кое-что изменилось в окружающем мире.

Оказывается, Анюта пришла на вечеринку в сопровождении молчаливого поклонника своих талантов. И отвела ему незавидную роль, оставив томиться в ожидании своей столь неверной пассии. Слишком уж много сил положила она на то, чтобы завлечь Олега, забыв того, с кем сюда явилась.

Но, заметив, что любовные флюиды Олега направлены вовсе не в её сторону, она, тем не менее, не огорчилась, а перекинулась на другой объект. Пригласив танцевать партнёра Дины, пока та отлучилась на минутку в кухню.

Девушка, вернувшись, застала неприятную картинку. Красотка уже успела обольстить за столь короткое время её, Дининого, как она думала, дружка. И, повиснув у того на шее, целовалась с ним, поправ все приличия.

Мужчина, что пришёл с Анной и теперь незаслуженно покинутый, доселе всё терпевший и черноволосая худышка Дина моментально заключили союз собратьев по несчастью и набросились на них. Вот-вот должны были полететь в разные стороны клочья. Преимущественно Анины.

Судя по раздавшимся воплям, как со стороны нападающих, так и со стороны отбивающихся сценка грозила стать пренеприятной. Но Ленуся как-то вовремя возникла со стороны кухни. И едва зародившаяся драчка была ею вмиг прекращена.

Обиженные быстро ретировались. Они ушли в холод ночи, наверное, соединившись в новую пару. Может и к лучшему. Ссора помогла им обрести друг друга.

Рыжеволосая же виновница скандала, разгладила пёрышки и как ни в чём не бывало, принялась за прежнее. Она увлечённо рассказывала о себе юнцу. Закончилось всё тем, что она увела его с собой в неизвестном направлении. Даже не попрощавшись ни с кем из нас.

Но мы на неё не обиделись. Скорее обрадовались. И ещё пара часов, миновали мирно и спокойно. Из прежней компании с нами осталась лишь полненькая блондинка. Совсем не унывающая, а с неподдельным интересом, впившаяся взглядом в экран телевизора, заинтересованная демонстрируемым там ночным шоу.

Время перевалило далеко за полночь, когда мы попрощались с Ленусей и отправились домой. Вернее, я продвигалась по направлению к дому, а Олег меня провожал.

У подъезда мы остановились и, договорившись увидеться на следующий день, распрощались.

Неожиданно Олег притянул меня к себе и поцеловал.

Сердце в моей груди билось как бешенное, грозя вот-вот выскочить наружу.

Нельзя сказать, что до этого момента меня никто не целовал. Целовали, конечно! Но подобного я никогда ещё не испытывала….

Как будто за моей спиной возникли два прелестных белокрылых ангелочка – близнеца и тут же вознеслись ввысь, захватив и меня с собой.

Мне стало так хорошо и спокойно, что я, пожалуй, не прочь была бы провести ещё пару часиков в обществе Олега. Но, голос разума заставил меня действовать, как подобает приличной девушке после первого свидания.

И вот я уже бежала по лестнице, и перевела дух, лишь открывая дверь ключом.

Стараясь никого не разбудить, быстро разделась и нырнула в разобранную постель.

Мысли носились в голове как сумасшедшие пчёлы из улья, растревоженные рукой любителя сладенького. И я никак не могла привести их в порядок.

Уже стало светать, а улицы ожили звуками просыпающегося городка, когда я заснула. Устав от собственных мыслей…

Глава четвертая

Новый день пронёсся вихрем и вновь наступил вечер. Такой долгожданный, сулящий принести мне массу приятных впечатлений…

Я слонялась по дому как неприкаянная. И моё состояние, конечно, не укрылось от внимательных маминых глаз.

– Дочка. Что с тобой происходит? Может, расскажешь?

Она присела на краешек стула, оставив на время поливку цветов и вызывая меня на откровенность.

– Ну что рассказывать-то, мам? Всё по-прежнему. Вчера хорошо посидели у Ленуси. У неё, как всегда, новая компания. Тебе, конечно, огромный привет!

– Спасибо. И это всё?

– Всё.

Оглушительный звон телефона был как нельзя кстати. И я бросилась в прихожую, чуть не сбив с ног выходившего оттуда отца.

Это был Олег. И мы договорились встретиться через пару минут.

Я одевалась, учтя печальный опыт предыдущего вечера. Оставив новые сапожки отдыхать на полке, облачилась в отнюдь не такие красивые, но зато тёплые и удобные. Теперь я была готова хоть всю ночь слоняться по холодным, пустынным улицам.

Мама даже не спросила, по обыкновению, во сколько меня ждать. Лишь вслед перекрестила меня, думая, что я не заметила этого её жеста.

Погода стояла неожиданно тихая, а на землю падал, кружась пушистыми крупными снежинками, снег. Не давая весне вступить в свои законные права…

Олег уже ждал меня. Его чёрная вязаная шапка была покрыта снегом, словно природа пыталась за время ожидания сотворить из него сказочного снеговика.

Он поцеловал меня, едва я к нему приблизилась. И тут же в душе моей возникло, да так и осталось, вовсе не собираясь уходить, чувство радости и покоя, усиленное гармонией окружающей нас природы.

Мы бродили по улицам и разговаривали. И сколько прошло времени неизвестно. Казалось, время замедлило свой ход. А мы двое так и вовсе растворились в нём…

Но, всему когда-то приходит конец…

Мы стояли у подъезда моего дома. И грустили оттого, что нам предстояло расстаться на целую неделю.

Завтра я должна быть в Москве. Да и Олег сюда не развлекаться приехал.

– Я ведь даже не смогу тебя проводить.

Олег держал мою руку в своей, и было понятно, что он не хочет меня отпускать.

– И не надо. Лучше позвони мне в Москву, а к выходным я приеду, и мы встретимся. Запиши телефон.

– Не надо, я запомню.

– Лучше запиши. Вернее будет.

– Да я пока на память не жалуюсь. Говори.

Я продиктовала ему номер и повторила ещё раз для верности.

– Всё. Записано. Жди звонка.

Мы расстались. И я побежала наверх, сожалея о том, как быстро бежит время.

На следующий день мама плотно набила мою сумку. Какими-то баночками с солёными грибками, с вареньем и с чем-то ещё. Она не обращала внимания на мои жалобные призывы сократить количество продуктов питания. Приводя веские аргументы в свою пользу.

– Ещё спасибо скажешь. Всё пригодиться. А ведь такого в своей Москве не купишь.

Я смирилась и через час электричка уже уносила меня в столицу.

Неделя тянулась бесконечно долго…

Олег звонил почти каждый день, и я вечерами сидела дома, забросив своих друзей и подруг. Я боялась, что он позвонит в моё отсутствие.

И удивлялась сама себе.

Разве мало я влюблялась прежде? И разве мало ребят влюблялось в меня?

А теперь я понимала, что всё это было не настоящим. Игра в «любит, не любит…» Сейчас же со мной происходило что-то другое. А хорошо это или плохо я не знала.

Наконец наступила пятница. Мы приближались к городку моего детства. За окном мелькали знакомые очертания привокзальных построек. И я с нетерпением тёрла перчаткой запотевшее стекло. Чтобы рассмотреть встречает ли меня Олег.

Толпа высыпала на перрон и постепенно рассосалась. А я всё стояла неподвижно, и уже пришла было в отчаяние, как увидела бегущего ко мне со стороны головного вагона, Олега.

– А я думал, что ты сядешь в первый вагон. Ведь, в первых двух, трёх, как правило, лучше топят.

Он поцеловал меня и взял из моих рук сумку. Около нас затормозила маршрутка, но мы в неё не сели, так как Олег предложил пройтись пешком.

– Мне сегодня, к сожалению, нужно быть в части.

Он посмотрел на часы.

– Ровно через полчаса и ни минутой позже.

– А потом же ты освободишься? Мы же ещё сегодня увидимся?

– Навряд ли. Это надолго.

Олег был расстроен, и я поспешила его утешить.

– Ну, и ничего страшного, надо так надо. Впереди ещё два дня.

– А ты не обидишься?

– Какие могут быть обиды, ведь это твоя работа.

Голос мой звучал уверенно и вполне убедительно. А на душе у меня скребли кошки.

Он проводил меня до дома, и мы даже ни минутки не постояли около подъезда. Олег опаздывал.

– Завтра в семь я буду тебя здесь ждать.

– Хорошо.

Я согласно кивнула, состроив беззаботную физиономию, словно вовсе не была огорчена отложившимся свиданием. И, не оглядываясь, поспешила вверх по лестнице.

Зато на следующий день Олег никуда не торопился, и мы с ним нарезали километры парочку часов, пока нам не надоело это хождение.

Прямо перед нами светилось яркой рекламой заведение довольно-таки известное в нашем городке. Здесь частенько собирались почти все криминальные элементы и женщины, отчаявшиеся найти себе нормального мужичка для долгой совместной жизни.

Идти к Ленусе не хотелось. Там обязательно наткнёшься на ещё одну Анечку, забредшую на огонёк, и проведёшь вечер по испорченному ей сценарию.

Мы переглянулись и, поняв друг друга без слов, вошли в стеклянные двери.

В ресторане гремела музыка, сотрясая воздух своим бандитски разговорным жаргоном. Было ещё рано. Разгар веселья здесь наступал после двенадцати. Сейчас же многие столики пустовали. Поэтому нам не составило труда выбрать себе местечко за столиком у окна.

Едва мы устроились, как к нам подошла официантка и подала мне меню. А я, вдруг, почувствовала себя зверски голодной. Хотя, вдруг, это неверное определение. Всегда, когда я счастлива, у меня возникает чувство голода. Именно – всегда.

Но ведь это просто неприлично обнаруживать перед любимым мужчиной свои слабости, тем более такого характера. Ещё примет меня за обжору. А посему, я заказала себе лишь бутерброды с красной рыбой и кофе.

Олег с моим выбором не согласился и добавил к моему заказу горячее на две персоны, салаты, вино и фрукты.

Вообщем, мы откушали по полной программе. И от выпитого вина по всему моему телу разлилась тёплая приятная волна спокойствия. Музыка блатного шансона прекратила своё существование. Вокруг остались лишь стены, оформленные на манер непроходимых джунглей, с выступавшими на них животными с почти натурально горящими глазами.

И полумрак… Раскрашенный голубыми, жёлтыми, красными всполохами светомузыки, которая выхватывала из темноты разные уголки зала, переливаясь на листьях пальм, расставленных по всему периметру.

И в этих искусственных джунглях остались только мы вдвоём.

Олег не отводил от меня взгляда. Он налил ещё вина и предложил выпить за нашу встречу.

За это грех было не выпить, и я выпила, мысленно поблагодарив приставшего ко мне в электричке верзилу, за наше состоявшееся знакомство. Не будь его, мы так и остались бы с Олегом лишь попутчиками, едущими в одном направлении.

– Расскажи мне о себе. Ведь я почти ничего о тебе не знаю. А мне кажется, мы так давно знакомы – целую вечность.

– А что рассказывать. Обычная жизнь. Родился и вырос в Казахстане. Родителей туда занесла судьба. Там же окончил школу и поступил, без проблем, в лётное училище. Хотелось поскорее вырваться из дома…

Там не проходило дня без скандала. Родители разводились и обвиняли друг друга во всех смертных грехах. Поэтому я был очень рад оказаться в другой обстановке.

– А родители разошлись всё-таки?

Да. Отец уехал, а мама осталась жить на прежнем месте.

– Одна?

– Нет. У меня есть ещё младшая сестра. Она в школе учится.

– Хорошо. Ей не так одиноко… Они наверняка гордятся тобой?

– Нет. Больше волнуются, чем гордятся. И всё из-за этой войны в Чечне. А главное, по телевизору без конца показывают, как, то тут, то здесь подстрелили нашу вертушку.

– И это на самом деле так?

– А на самом деле гораздо хуже, чем показывают.

Олег залпом осушил свой фужер.

От его слов осталось тягостное ощущение, и я задала ему глупый вопрос.

Возможно, это было результатом принятого спиртного.

– А ты уволься…

Олег усмехнулся.

– Да ты что. Я же лётчик. Я летать должен. И потом, кто-то должен и грязную работу делать.

– Но не убивать. Убийство – это грех.

– Да что ты говоришь… А твои принципы не мешают тебе сейчас поедать кем то убиенную, ни в чём не повинную бедную свинку?

Олег показал на кусок отбивного мяса в моей тарелке…

Я не ответила…Почувствовав, что что-то изменилось… Меня мутило и перед глазами всё плыло…

Виновата, конечно, была не свинка. Вернее, не слова, о её невинно загубленной душе. Я вовсе не была настолько чувствительной особой, чтобы падать в обморок даже при более весомых аргументах живодёрства.

Просто со мной сыграл злую шутку собственный желудок. Показав не к месту и не ко времени, как вредно переедание.

– Что с тобой? Тебе плохо? Прости… Я не знал, что на тебя так подействуют мои слова.

Олег вскочил и склонился надо мной.

– Да нет. Мне просто нужно срочно в туалет.

– Пошли… Я провожу.

Мне действительно было плохо. Может, вино суррогатная подделка?

Какая разница. Главное я не смогу полноценно продолжить вечер.

А это уже серьёзно!

Олег ждал меня у дверей туалета, пока у меня происходила неприятное общение с унитазом.

Меня вырвало и сразу стало легче. Хотя и роились ещё в глазах сумасшедшие чертенята…

Вот это откушали…

Хорошо ещё, что у раковины висит полотенце. Необыкновенно предусмотрительно, со стороны администрации… Чтобы клиент выглядел прилично. Было чем утереться после приятного ужина. Интересно, много ли у них таких, как я? Не случайно тут висит полотенце.

Что-то я прежде не наблюдала в общественном туалете свежего полотенца… Да и вообще никакого.

Впрочем, пора выйти наружу. Олег там наверняка с ума сходит.

Едва я открыла дверь, как он набросился на меня с расспросами.

– Ну, как ты?

– Всё в порядке. Только вот есть уже не хочется, равно, как и возвращаться за столик.

– А и не нужно возвращаться. Я уже расплатился. И мы можем уйти отсюда.

– А жаль. Тут так тепло и уютно.

– Подожди. Ведь тут и гостиница есть. И не нужно будет никуда идти. Сейчас я сниму номер. Если ты, конечно, не против.

– Я, не против. Только выглядеть это будет так, будто ты меня в ресторане подснял.

– А тебя что, так волнует чужое мнение? Прекрати. Сейчас же не каменный век.

Мы подошли к окошку администратора гостиницы. Благо идти было недалеко. Всего лишь перейти по коридору в другой зал.

Дородная тётенька строго обозрела нас с ног до головы. И пока Олег доставал воинское удостоверение, она, постукивая ручкой по столику, успела осуждающе вздохнуть. Нарочито громко. И этот её вздох был адресован, несомненно, мне.

– На сколько дней снимаете номер?

– На один день,

– На один… Понятно…

Она опять посмотрела на меня. И от этого её взгляда мне захотелось превратиться в черепаху и втянуть голову под свой непробиваемый панцирь. Чтобы не достигли цели эти её искромётные взгляды.

Дама записала данные Олега в свой журнал, выдала ему квитанцию об оплате, ключи и сердито предупредила.

– Посторонним в номере после одиннадцати находиться запрещено.

Она опять бросила на меня строгий взгляд.

Я отошла чуть в сторону, чтобы женщина не видела меня из своего окошечка. Мне казалось, что она своим пронзительным взглядом раздевает меня догола.

Олег же просто пропустил это её замечание мимо ушей и, взяв меня за руку, уже тянул за собой по ступеням на верхний этаж.

Он открыл дверь с опознавательной табличкой 56, почему-то сиротливо болтавшейся на единственном гвозде, и мы вошли в комнату.

Ничего, миленькая комнатка. Правда, без всяких там излишеств, но ведь и номер то не люкс…

Кровать, пара кресел, журнальный столик между ними, торшер и телевизор, стоящий в углу на тумбе.

Олег повесил нашу одежду в стенной шкафчик, включил телевизор. На удивление, исправный, судя по тому, что на экране сразу возникли лица, бешено о чём-то спорящих между собой, героев фильма.

Я устроилась в кресле и поджала под себя ноги. В комнате было прохладно. И я начала мелко, мелко дрожать.

Вполне вероятно, вовсе не от холода, а на нервной почве. Как-никак, я волновалась. Впервые мы с Олегом останемся одни…

– Зой. Я сейчас вернусь. Подожди немного.

Олег направился к двери.

– Ты куда?

– Спущусь в ресторан, возьму чего-нибудь съестного.

– Нет… Нет, не уходи. Мы ведь и так только что поужинали, – отчаянно запротестовала я. Отлично помня, чем всё это закончилось, и вовсе не доверяя изыскам местной кухни.

Однако Олег меня не послушался и, уже выйдя в коридор, вернулся, успокоив меня

– Я лишь фруктов принесу да попить чего-нибудь.

Он ушёл, и я осталась одна.

Почему-то меня не оставляло ощущение покинутости и страх, что дама из окошечка может в любой момент возникнуть и выгнать меня вон…

Комнату освещал лишь свет торшера, который я включила, лишь протянув руку, не сходя с кресла, да светящийся экран телевизора…

Но мне не пришлось грустить слишком долго. Дверь распахнулась, и в комнату вошёл Олег.

Он подмигнул мне подбадривающее, видя, что я нахожусь не в своей тарелке и, выложил на столик грозди чёрного винограда в пластиковой одноразовой посуде. И зелёновато-коричневые мохнатенькие киви, которые я, кстати, очень любила. Бутылка пива и газированной воды завершала натюрморт.

Олег присел на корточки передо мной и, обняв мои колени, спросил, глядя на меня снизу вверх.

– Да ты вся дрожишь? Почему? Ведь тут совсем не холодно.

– Не знаю. Просто так.

– Просто так не бывает.

– А у меня бывает…

Ну а дальше события развивались по обычному сценарию, как это происходило со всеми влюблёнными до нас, так и после нас, наверняка…

Менялось лишь время и место действия. А что прикажете делать, двоим молодым людям, которых словно магнитом притягивало друг другу?

Олег взял меня на руки и понёс к кровати и я, вдруг, перестала дрожать. Я прижалась к нему всем телом и слушала, как громко колотиться его сердце…

И нас закрутил водоворот любви, затягивая всё глубже и не давая опомниться…

Нам было так хорошо, что мы словно растворились во времени и пространстве. А наши души, обретя друг друга, пели в унисон, радостно наблюдая за нашими слившимися телами…

За окном уже стало светать.

На экране телевизора мелькали лишь помехи. Ночное вещание закончилось, равно, как закончилась и наша первая с Олегом ночь…

– Как же я люблю тебя. Как здорово, что судьба свела нас.

Олег протянул руку, достал гроздь винограда и, склонившись надо мной, принялся кормить меня им, отрывая по одной ягодке.

– Съешь ещё. Ну, посмотри, какая она красивая. Как ты.

– Тоже мне, нашёл сравнение! – засмеялась я

– Что? Такая же чёрная и круглая?

– Нет. Наоборот, ты такая беленькая и худенькая, но такая же приятная на вкус как та ягодка.

Он поцеловал меня так, что я едва не задохнулась.

– Так не хочется с тобой расставаться, но, к сожалению пора. К шести мне необходимо быть в части, чтобы избежать неприятностей.

– А который сейчас час?

Олег достал со столика часы.

– Уже почти пять.

– Ничего себе. Да у меня мама, наверное, уже все милиции и морги обзвонила.

– Ты что, маленькая девочка? Что она так о тебе беспокоится?

– Да, для неё я всегда буду маленькой девочкой. А потом разве можно приказать сердцу не волноваться? Это всегда происходит помимо нашей воли. Впрочем, вам мужикам, не понять нас, женщин. Все вы толстошкурые!

Олег смеялся и мешал мне одеваться, поэтому процесс затянулся, и мне пришлось напомнить ему о времени, которое неумолимо отсчитывало минуты.

– По-моему, кто-то здесь торопится, или я ошибаюсь?

– Нет. Но мне так трудно оторваться от такой принцессы, как ты.

– Только без лести, пожалуйста. Терпеть не могу, когда меня расхваливают!

– Какая же лесть, это чистая правда, сударыня.

Наконец, мы были готовы к выходу, оставались лишь сомнения по поводу недоеденных фруктов. Оставить здесь или забрать с собой? Но моя любовь к киви пересилила. И я, сложив в пакет, забрала их с собой.

Тем более что в голове моей родились кое-какие мысли о собственной реабилитации перед родителями. С помощью Ленуси, конечно.

Как раз её и собиралась я задобрить с помощью заморских плодов, к коим был не равнодушен и её желудок.

Администраторша проводила нас взглядом, и я знала, что она думает. Поэтому облегчённо вздохнула, лишь оказавшись на улице.

Глава пятая

На землю падал снежок, выстилая под нашими ногами неутоптанную ещё, мягкую дорожку.

– Олег. Я не домой, а к Лене.

– Почему?

–Т ак надо.

– Ну, к Лене, так к Лене.

Мы быстро добрались до её дома.

– Я вечером позвоню, – Олег умчался, так как время уже начало работать против него.

А я летела как быстрокрылая птица по лестничным пролетам, торопясь поделиться с подругой своей радостью.

Заспанная подруга открыла дверь, сразу подрезав той птице крылья и убив первоначальное желание делиться своими эмоциями.

– Ты что, обалдела что ли, будить порядочных людей в такую рань? Совесть бы поимела!!!

Но, увидев, что я решительно обиделась этому её приёму и уже развернулась на сто восемьдесят градусов для того чтобы гордо уйти, она удержала меня за рукав и втянула в квартиру, захлопнув за мной дверь.

– Да ладно тебе. Подумаешь, какие мы обидчивые. А поднимать с постели добрых людей в такую рань это просто неприлично… Но я тебя прощаю, так и быть…

Ленуся зевнула и, найдя в коридоре тапочки, которые вечно теряла, побрела на кухню, продолжая незлобно ворчать.

– Иди за мной. Теперь всё равно сон перебился, придётся кофе пить, – она поставила на плиту чайник и тут только окончательно проснулась.

Резко повернулась ко мне и, пристально вглядываясь в моё лицо, спросила:

– Что-то случилось? Что-то страшное? Плохое? Говори.

– Да, случилось, – в тон ей ответила я, мстя за нерадушный приём, – меня похитили гуманоиды, всю ночь мучили, пытали, только что отпустили…

Она не дала мне договорить.

– А, случайно того гуманоида – мучителя не Олегом кличут?

– Как ты догадалась?

– Да, вообще-то нетрудно было догадаться. И где же происходили пытки? Не в жизнь не поверю, что вы всю ночь по улицам бродили…

– А что, в нашем городе, можно подумать, и пойти некуда… Посидели в ресторане…потом в гостинице… там же…

– Полежали?– невинно продолжила Лена, размешав в чашках кофейный порошок с сахаром и залив кипятком.

– А хоть бы и полежали. Чай нам не по пятнадцать лет.

– Да сейчас и в пятнадцать вряд ли кого удивишь. Ну и как?

– Что как?

– Ну, как он в постели?

– Лен. Ну, ты совсем обнаглела. Я же не спрашиваю тебя как твой Ванёк в постели?

– А что такого? Спроси. Тем более мы с ним навек расстались, – она деланно тяжко вздохнула.

–Да что ты говоришь? И давно?

–Не далее, как вчера. А, кстати, вчера или может уже сегодня, короче, ночью твоя мамуля звонила. И была очень обеспокоена твоим отсутствием.

– И что?

– Что, что… Не делай такие дикие глаза… Я ей сказала, что ты на полчаса вышла к соседке и ночуешь у меня.

– Ленка!!! Как же я тебя люблю!

– Не стоит благодарности. Я просто проявила заботу о твоей матери. Если уж ты обо всём забыла с этим своим Олегом… Кстати, мы отклонились от основной темы.

Тут я вспомнила о киви и высыпала их из пакета на стол.

– Что это?

– Как что? Ты же их обожаешь, как я помню?

Лена поднесла заморский плод к носу и, зачем-то, понюхала.

– Наверняка остатки с барского стола?

– Ленка!!! Брось придуриваться! Ты же их любишь, так скажи мне спасибо и лопай! Пока я их не прикончила.

Я взяла нож и, очистив киви, послала его в рот. Ленуся последовала, не удержавшись от соблазна, моему примеру.

– Ты мне так и не сказала о чём вы там, в гостинице, договорились.

– А что, разве мы должны были о чём-то договариваться? – блаженно улыбаясь, удивилась я.

– Я понимаю, вы были заняты другим. Но должна же ты была его расспросить, уточнить его намерения в отношении себя.

– Да мы и так говорили… О его маме, сестре, как они жили. А о его намерениях в отношении меня как-то неприлично узнавать, да и рано.

– Конечно, рано!!! Смотри, как бы поздно не было…

– Да что ты постоянно каркаешь, как старая вреднющая ворона!

– За ворону спасибо тебе. Но, между прочим, я не о ком-то, а о тебе забочусь. О лучшей своей подруге… Так как слишком хорошо знаю жизнь… И мужиков, подлецов! Ты в облаках-то витай, но не забывай, что он не просто мужчина, а мужчина в командировке! А это вовсе не одно и то же.

Тут Ленуся заметила, что у меня глаза на мокром месте и сменила гнев на милость.

– Ну ладно, прекрати… Ты же знаешь, что я склонна к преувеличениям.

Она передвинула свой стул, подсев поближе ко мне и предложила:

– Между прочим, сегодня моя квартира весь вечер и ночь будет свободна, и я отдаю её в твоё распоряжение. Пользуйся, пока я добрая. Нечего по гостиничным углам мыкаться…

Подружка поглощала киви один за другим, при этом хитро на меня поглядывая. Она ждала мой вопрос, и он последовал незамедлительно

– А сама-то ты, куда денешься на всю ночь?

– К Ивану. У него сегодня день рождения. Намечается хороший такой собантуйчик.

– Ты же сказала, что вы расстались. Навек…

– Ну, навек, это я конечно лишку хватила. А вот до сегодняшнего вечера, это точно.

– Фу ты!!! Вечно шутишь. Иногда я даже не понимаю, когда ты правду говоришь, а когда врёшь!

– Но ведь без шутки скучно жить, согласись?

– Может ты и права. Я посплю у тебя пару часиков, глаза слипаются. А потом домой пойду.

– Что за вопрос? Располагайся на диване. Сегодня тебе нужно будет пережить ещё одну бурную ночку. Так что отдыхай…

Глава шестая

Мы ужинали всей своей небольшой семьёй, когда позвонил Олег и сообщил, что жаждет свидания со мной.

Мы договорились встретиться у Ленуси, через час. И я вернулась за стол.

– Ты сегодня опять уходишь? – мама смотрела на меня грустно.

И я её прекрасно понимала. Дочь приехала и постоянно находится в бегах.

– Да, Ухожу.

– И опять к Лене?

– Да.

Я старалась говорить кратко, быстро работая ложкой.

– А ведь тебе сейчас не Лена звонила.

– Ну, не Лена! А ты, мамуль у нас прямо как Шерлок Холмс.

– Будешь тут Шерлок Холмсом, когда от дочери ни слова не добьёшься, с кем она и где.

– Да всё нормально, мам. Я познакомилась с молодым человеком. Разве я не могу с ним пойти в гости к лучшей подруге?

– Можешь, конечно, но и о нас с отцом не забывай. Мы всё-таки за тебя волнуемся. Кто этот молодой человек?

– Человек как человек. Очень даже симпатичный…

– А почему ты не пригласишь его к нам?

– Мам, не гони лошадей. Рано ещё.

– Аня. Оставь ты её в покое, – вмешался отец, – дай ей спокойно поужинать.

– Вот так всегда! А, между прочим, у близких людей не должно быть тайн друг от друга. Именно на доверии и держаться человеческие отношения!

– Тут, ты мамуль, несомненно, права. А пока мне пора бежать. Сегодня меня не ждите.

– Так тебе завтра утром рано уезжать.

– Ну и что. Успею ещё за свою жизнь отоспаться.

Я встала из-за стола, чмокнула маму в щёку и пошла собираться.

Спустя полчаса я была готова и вышла на улицу.

В квартире у Ленуси был переполох. Олег сидел на кухне. А она что-то громогласно доказывала своему Ивану. И, стоило мне появиться, как подруга сразу перевела стрелки на меня

– Вот ты у неё, у Зойки-то спроси, чей это жених. Если мне не веришь! Представляешь, приревновал меня! Надо же, всё настроение праздничное испоганил.

Коренастый крепыш Иван уже понял свою ошибку, и чтобы как-то загладить вину, пытался обнять Лену.

– Ну, я же не знал. Ты сама виновата. Когда не придёшь, вечно у тебя какие-то мужики крутятся.

– А вот и неправда, не было такого никогда. Только в компании вместе с подругами.

– Какая разница?

– Существенная.

Тут я решила вмешаться и поздравила Ивана с днём рождения.

– Спасибо. Но почему здесь поздравляешь? Разве ты с нами не идёшь? Ведь ты первая в списке приглашённых.

– К сожалению, не могу. Мне завтра нужно быть в Москве, а с вами разве уедешь?

– Ну, как знаешь, хотя жаль, многое теряешь…

Ленуся, уже одетая, зашла на кухню, где мы с Олегом пили чай и сделала мне наставления, где оставить ключ.

– Соседке отдашь из квартиры напротив, она всегда дома. И ведите себя прилично.

Лена погрозила нам пальчиком и исчезла, оставив после себя сладкий запах французских духов…

Мы остались одни…И на этот раз меня не преследовали страхи, что кто-то может прийти и выгнать меня вон.

Впереди была целая ночь…

Ничего лучшего и желать-то нельзя.

Я была счастлива! А по Олегу можно было увидеть, что он тоже. Мелодия, доносившаяся из Ленкиного музыкального центра, настраивала на лирический лад.

На миг она унесла меня так далеко от реальности, что я даже увидела нас двоих на берегу тёплого моря, бегущих по упрямым, лижущим песок волнам.

Не такая уж и несбыточная мечта! Скоро настанет лето. И мы обязательно окажемся на берегу этого уже не иллюзорного моря…

А сейчас мы лежали на диване в маленькой комнатке, отделённые от всего мира и Олег медленно накручивал локон моих волос на свой палец.

– Какие у тебя всё-таки красивые волосы. Никогда таких не видел.

– Только волосы красивые? А я сама?

– И сама ничего!

– Ничего – пустое место! Моя бабушка так всегда говорила. Выбери определение поточней.

Олег оставил мои волосы в покое и, склонившись надо мной не давая вырваться из своих объятий, крепко поцеловал.

– Такое определение подойдёт?

Розовый ушастый плюшевый заяц, с кресла напротив, лукаво подмигивал мне одним глазом, мол, соглашайся.

А мне хотелось, чтобы Олег держал меня вот так, близко-близко к себе и как можно дольше не отпускал…

Время перевалило далеко за полночь.

Мы, проголодавшись, принялись уничтожать Ленины запасы из холодильника. Принеся их на подносе сюда же, на диван.

– Как жаль, что придётся уезжать.

Олег отложил бутерброд и откинулся на высокие мягкие подушки.

У меня сразу пропал аппетит, как отрезало.

– И когда?

– Даже не знаю. Но в ближайшие две недели, точно нет. Вчера в Чечне опять наши ребята погибли. Значит, будет усиление.

– А что это означает?

– Это значит, что будет создан новый отряд и отправлен туда. Для устранения очага обстрелов и последующей зачистки.

– Как это, зачистки?

– Это когда после нас проходит спецназ, проверяя каждый уголок селения или другого участка территории. Не оставляя возможности бандформированиям укрыться.

– А твой вертолёт тоже могут сбить?

Меня охватила паника…

Олег это почувствовал и постарался сгладить сказанное.

– Ну почему сразу сбить? До сих пор ведь жив и даже здоров. Или ты в этом сомневаешься?

Он притянул меня к себе, пытаясь прекратить этот разговор.

Но я не могла успокоиться. Слишком страшные картины возникали у меня в голове.

– А сколько раз ты там был?

– Два раза.

Олег всё-таки поцеловал меня, давая этим понять, что разговор на военную тему исчерпан.

– Ты уедешь. А как же я? Я ведь не смогу без тебя теперь жить.

– А тебе и не придётся жить без меня…

Олег замолчал и его молчание, казалось, длилось вечность, хотя миновало лишь несколько секунд.

– Мы будем вместе. Теперь всегда…

Он говорил так, что мне показалось, его слова относились не ко мне. Он словно убеждал себя в этом.

Впрочем, мне всегда что-то кажется. Слишком уж я мнительный человек. К тому же, с буйно развитым воображением.

А, между тем, эта его фраза была ничем иным, как залогом нашего долгого и счастливого будущего.

Впереди ещё целых две недели, а, значит, есть время во всём разобраться. А главное в самой себе…

Заканчивалась ночь, как рано или поздно заканчивается всё то, что нам хочется удержать. Продлить мгновение… Растянуть до немыслимых нереальных границ… Но время нещадно… оно не считается ни с чьими прихотями и желаниями… Отмеряя свой неумолимый размеренный шаг для всех одинаково…

– Мне нужно идти, иначе я опоздаю на электричку. Я переводила взгляд то на Олега, то вновь на стрелки электронных часов.

– Я тебя провожу.

– А разве тебе не нужно в часть?

– Успею. Сначала тебя провожу.

Мы навели порядок в комнате, чтобы не огорчать Ленусю. Закрыли дверь и, передав ключи зевающей спросонья соседке, вышли на тёмные ещё улицы.

За разговором незаметно дошли до моего дома, и я пригласила Олега подняться вместе со мной.

– Нет. Ты за меня не волнуйся. Я тебя здесь подожду. Покурю пока. Ты не торопись, собирайся.

– Пойдём, я тебя с родителями познакомлю. А то мы целую вечность с тобой знакомы, а они ни разу тебя не видели. Это просто неприлично.

– Нет. Второпях не знакомятся с родителями а, насколько я понимаю, время ограничено.

– Да. Ограничено, как всегда.

– Ты приедешь через пять дней и, тогда я предстану перед ними при полном параде. Так что повода для огорчений нет.

– Ладно. Я скоро.

Войдя в подъезд, я обернулась, я чувствовала его взгляд. Он стоял у дерева, одну руку положив на его ствол. В другой руке он держал сигарету. Он словно ждал, когда я обернусь, и помахал мне. Я в ответ кивнула и улыбнулась. А он не улыбнулся мне в ответ. Мне он показался грустным и задумчивым. Впрочем, его состояние вполне соответствовало моменту. Я чувствовала себя точно также.

Мама уже не спала, она ждала меня. Сумка, которую мне опять предстояло с собой тащить, была готова и стояла в прихожей.

– Мамуль, но мне столько не нужно. Меня и так тётя Тоня ругает. Говорит, что холодильник набит до отказа.

– Ну и пусть. Они же пенсионеры с дедом, не работают. А жизни сейчас такая дорогая. Всё пригодится.

– Мам. Да тётя Тоня меня кормит как на убой. Я не хочу есть, а она так приготовит, что пальчики оближешь. Хочешь, не хочешь, а садишься за стол. Такими темпами я превращусь в жирную курицу, и меня никто никогда не полюбит…

– Бедная ты моя! А мне показалось, что кто-то сейчас стоит во дворе под деревом и ждёт тебя. Или, может, не тебя?

– Точно… Меня…

– Так что на твой век кавалеров хватит.

Мама обняла меня, и я прижалась к ней как в детстве, и мне очень не хотелось уезжать…

Может остаться? Мир не рухнет без меня. Вот только мой начальник Мишка, вернее Михаил Сергеевич, придёт в бешенство. И закончится моя столь успешная карьера в его конторе.

Нет. Нельзя давать поблажку своим эмоциям и чувствам. Иначе можно зайти очень далеко. Лучше я попрошу у него небольшой отпуск и приеду домой, чтобы быть тут, до тех пор, пока Олегу придётся уехать. Я провожу его. А, может??? … Нет, так далеко загадывать не стоит.

– Всё, мне пора бежать. Скоро приеду. Не скучай, мам. И не обижайся, сумку я всё-таки не возьму. Отцу, привет.

Мы поцеловались, и я отправилась в путь.

По дороге на вокзал Олег пытался рассмешить меня, рассказывая анекдоты про армейскую жизнь. Но я смеялась невпопад. Мысли мои витали где-то далеко, и я никак не могла привести их в порядок. Скоро Олег понял, что мне нет никакого дела до этих его анекдотов и на время умолк.

Первой молчание нарушила я.

– Мне так не хочется уезжать…

После этих моих слов Олега словно прорвало.

– А ты думаешь, мне легко тебя отпускать? Вот так стоять и смотреть, как ты уезжаешь. А потом ждать целую неделю, когда ты приедешь опять? Да если бы я только мог, я бы сам к тебе рванул. Но, к сожалению, я военный человек. И пока что не генерал и должен выполнять то, что мне приказывают. Потому что когда-то сам выбрал этот жизненный путь. Но я тебя люблю. Ты это понимаешь?

Эти его слова возымели действие разорвавшейся бомбы. На миг у меня словно заложило уши, мне даже показалось, что я ошиблась, ослышалась. Он сказал то, что я так хотела услышать. Я остановилась резко, словно заупрямившийся ишак, и шедшая прямо за нами женщина, которая явно торопилась, наткнулась на меня и, выругавшись, шарахнулась в сторону.

– Это правда? То, что ты сказал?

– Да…

Олег достал сигарету и никак не мог зажечь её, бесполезно щёлкая зажигалкой. Попытки с третьей это ему удалось и он, с удовольствием, затянулся.

– И я да… Так это же здорово… Я постараюсь отпроситься у босса, правда на уговоры тоже потребуется время, но, я думаю, он сдастся и даст мне отпуск. И я приеду, тебе не придётся меня долго ждать!

– Хорошо, если это будет так.

Олег отбросил сигарету прочь.

Было видно, что он по-прежнему нервничает.

Но размышлять об этом мне уже было некогда. До отправления электрички оставались считанные минуты. Мы ускорили шаг и лишь за минуту до отправления купили билет.

Пришлось даже немного пробежаться, чтобы успеть запрыгнуть в вагон, а не остаться на перроне, махая платочком вслед убегающему вдаль последнему вагону.

Я не успела опомниться, а поезд уже набирал ход.

Олег быстро шел вдоль перрона, махая мне на прощание рукой. Ещё миг и он остался позади не в силах состязаться в скорости с этим чудом человеческой мысли, железным монстром.

Глава седьмая

До работы оставалось слишком мало времени, я не успевала забежать домой, в своё Московское жилище и поэтому поехала сразу на службу.

Путь предстоял недолгий, но нужно было выдержать двадцать минут толкотни в поезде метрополитена. Где равнодушная толпа старалась сделать человека несколько тоньше, плотно спрессовывая человеческие тела.

Но что делать, час пик… Всем ехать надо!!! А не нравится, так купите себе машину и разъезжайте… Хотя и тут может произойти казус. Вы, в самое неподходящее время можете застрять в пробке. Да и машина, на которой можно ездить, а не нервничать по поводу постоянно выходящих из строя деталей, нынче дорого стоит. Так что терпите и ездите общественным транспортом. Ничего, живы будете!

Эскалатор выплюнул меня наверх, и я облегчённо вздохнула. Давка закончилась. Народ потянулся к выходу, разделившись на два равных потока. Смотря кому, какой выход был нужен.

Я свернула направо и вышла на главную улицу. Миновав два квартала, повернула в переулок и оказалась перед старинным пятиэтажным зданием. Именно здесь и располагалась наша частная адвокатская и, одновременно, сыскная контора. На первом этаже этого самого дома.

Внешний вид здания обманывал. Вопреки внешней неказистости, всё внутри него имело суперсовременный вид. Одному богу известно, сколько денег вбухал в своё детище Михаил! Но дело того стоило, согласно известной поговорке, что встречают по одёжке. Именно поэтому Босс не пожалел денег и на входе посадил охранника с косой саженью в плечах. Мимо него не смог бы проскочить ни один злоумышленник и даже простой мирный гражданин, не предъявив пластиковой карточки работника агентства, либо гостевого приглашения. Короче, наши тылы были хорошо защищены.

Я толкнула стеклянные двери и вошла внутрь.

Предъявила карточку охраннику, затем приложила её к электронному сканеру, тоненько запищавшему в ответ, и автоматическая дверка открылась, пропуская меня в недра нашего окутанного тайной заведения.

Третья дверь по коридору моя.

Это был, очень миленький кабинетик. Весь в белом… И лишь зелёные фикусы, пальмы и что-то ещё, чему я не знала названия, разбавляли и оживляли эту безупречную больничную белизну. Здесь я трудилась, не покладая рук, до пяти вечера, отвечая на телефонные звонки клиентов, назначая время встречи или отказывая, судя по обстоятельствам.

В основном звонили покинутые или обманутые жёны, или мужья. Мечтающие уличить свою вторую половину, а ещё лучше так вообще застукать на месте преступления.

Судя по тому, что наша контора процветала, и заказов на наши услуги не становилось меньше, а наоборот, их количество росло, шагая семимильными шагами, наш мир медленно опускался в бездну. Благодаря своей работе я даже начала думать, что верных друг другу семейных пар уже не существует…

Иногда, когда катастрофически не хватало людей, а заказов было много, я отправлялась во многочасовую засаду с видеокамерой в руках. И мы с шофёром в ожидании объекта травили анекдоты и объедались пончиками, предусмотрительно захваченными из дома. Благо тётя Тоня умела и любила их готовить.

Не успела я привести себя в порядок, снять сапоги и переодеться в туфли, как дверь распахнулась, и в комнате возник Михаил.

Он был взбешён, его чёрная шевелюра пребывала в полнейшем беспорядке. Видимо, он, по обыкновению, разворошил волосы пальцами, пребывая в расстроенных чувствах и перепутав собственные руки с расчёской.

Меня так рассмешил его вид, что я, не сдержавшись, фыркнула. Чем разозлила его ещё больше и навлекла на себя гневный выплеск эмоций.

– Что, тебе ещё смешно? Мало того, что ты столько времени пропадала на этой своей сессии, так ещё в пятницу смылась раньше положенного времени!!! А как зарплату получать, так тут мы первые. Денежки нам, видишь ли, очень нужны!!! А за что, спрашивается? Целый отдел тунеядцев… И у всех какие-то веские причины!!! А я один должен объясняться с этой сумасшедшей дамой…

Он бессильно упал в кресло, видимо, исчерпав весь свой запас яда. И продолжил, помедлив пару секунд, совершенно другим голосом и совершенно в другой тональности.

– У тебя есть что-нибудь попить?

– Есть. Минералка.

Я открыла стенной шкафчик с документами и извлекла оттуда бутылку и стакан. Наполнила его до краёв и передала Михаилу.

Он выпил и недовольно поморщился.

– Фу. Она же теплая.

– Не обессудьте. Вы же, мистер, не купили мне холодильник. Пропуская мои неоднократные просьбы мимо ушей.

– Верно, учту.

– А что всё-таки произошло? Землетрясение? Или всемирный потоп?

– Всё шутишь? Настроение у тебя хорошее, как я вижу?

– Ну да, неплохое. Жизнь ведь прекрасна и удивительна!

– Так я тебе его испорчу. Помнишь даму в шляпке? Странную такую.

– Помню. Только ничего в ней странного я не нахожу. Дама, как дама. А ты потому и холостой до сих пор, что у тебя все дамы странные.

– Пусть так. Но речь сейчас не обо мне. Не перебивай. Я и так на взводе. Так вот… Мы представили ей все доказательства верности её мужа. Помнишь – там не муж, а агнец божий. На него без слёз не взглянешь.

– Помню. Мы же с Федюней сами его снимали. Он чист как белый лист бумаги.

– А его жена так не думает. Сейчас она вся в слезах сидит у меня в кабинете и требует продолжить расследование.

– Ну и чего ты взбесился, не понимаю. Требует, значит, надо продолжить. Клиент всегда прав. Поснимаем ещё. Она же бабки платит, чего переживать?

– Знаешь, я профессионал в своём деле и мне не нравится, когда какая-то дамочка учит меня, как нужно следить за её мужем.

– Эко, ты загнул. Так мы и без клиентов останемся…Терпение, мой друг. И ещё раз, терпение!!! Пойду, сама с ней побеседую. Может, всё и утрясётся.

Да… Ну и дела… Если мне сейчас не удастся уломать дамочку, плакал горькими слезами мой отпуск.

Дама сидела в кресле, а её шляпка, лежала рядом на столе. Тонкие пальчики перебирали её поля. Дама нервничала, а нос её распух и покраснел.

Время от времени она подносила к нему скомканный платок. Около неё суетилась Светка. В кабинете сильно пахло валерьянкой. Слава богу, что наш рыжий кот загулял и бродит где-то во дворе в поисках любовных приключений! Вот бы он пришёл в неистовство! Пришлось бы усмирять ещё и его!!!

Увидев меня, женщина обрадовалась.

– Как хорошо, что вы пришли. А то я объясняю, объясняю и натыкаюсь на такую стену непонимания…

Она всхлипнула обиженно, но, по-видимому, взяла себя в руки и продолжала спокойно.

– Всё вроде правильно. Мне представили доказательства верности моего мужа. Фотографии, видео… Как он идёт с работы, на работу, куда заходит по пути. Даже с кем он посещает баню…

– И чем же вы не довольны? Что вас не устраивает?

Дама понизила свой голос до шёпота

– Было одно упущение…У нас есть собака, спаниель. Муж выгуливает его в парке…

– И что? Мы предоставили вам фотографии. Там только он и собака

– Да… Но на фотографиях он лишь входит в парк и выходит из него.

– И что же?

– Как что? Вы не понимаете, – она подыскивала слова, – они же там совокупляются, – дама скромно потупила глазки.

От неожиданности я потеряла дар речи и хватанула воды из стакана с противной валерьянкой, задав совершенно глупую фразу

– Кто с кем?

– Как кто? Муж конечно, с любовницей.

Я даже сразу не нашлась, что сказать в противовес и опять, не блеснув умом, спросила.

– Так холодно же очень в парке-то. Чай не лето красное. И, потом не было никакой любовницы.

– Ну и что, подумаешь, холодно?

– А вы сами пробовали, зимой в парке?

– Да вы что, девушка? За кого вы меня принимаете???

Дама захлебнулась от возмущения и вскочила, разве что, не стукнув ногой о пол. Вся её поза показывала, как она оскорблена.

А я едва сдерживалась от смеха, живо представив себе, как её маленький, тихий, лысый муж развлекается с подоспевшей к нему, прошедшей окольными путями, любовницей. Причём, не отпуская с поводка любимого спаниеля, чтоб не сбежал и, чтобы не оказался съеденным дикими ночными зверями.

Хорошенький сюжетец для кинокомедии …

Между тем дама извлекла из сумочки очечник и, раскрыв его, достала что-то и положила на стол.

– Вот, – победно произнесла она, – это волос… и, отнюдь не с моей головы. Я нашла его вчера на его брюках. Так что я требую, чтобы вы проследили за ним в парке и представили мне полный отчё. Мой телефон у вас есть. Я буду ждать результатов. Прощайте.

Она гордо удалилась.

– Уф, пронесло.

Светка устало свалилась в кресло напротив, а в кабинет осторожно заглянула Мишкина голова. Убедившись, что дама исчезла, он вошел и согнал с кресла Светку.

– Будь добра, свари нам кофе.

– Сию минуту, босс.

Светка сделала реверанс и удалилась исполнять поручение.

Через пару минут она возникла с подносом и уже хотела его поставить на стол, как я вспомнила об оставленном Дамой вещественном доказательстве

– Погоди, – я подняла со стола злополучный волос и внимательно его разглядывала.

– Что это? Опять столы не протирали… Уволю всех, к чёртовой матери!!!

Мишка взял свою чашку прямо с подноса.

– Да нет. Это дамочка принесла волос, как доказательство неверности. Сняла с одежды мужа.

Вот кого тебе надо было на работу брать, а не нас, дармоедов. Знаешь, как бы повысилась производительность труда!

Светка захихикала. А Михаил взял у меня предмет обсуждения и, надев очки, поднёс к глазам.

– Какая у них собака?

– Спаниель. А причём тут собака?

– А притом, что это волос со шкуры того самого спаниеля. Уж вы мне поверьте. Я в этом разбираюсь. Сам когда-то такую собаку держал. Бред какой-то!

Он раздражённо выбросил собачью шерсть и, глотая горячий кофе, проворчал.

– Тут поработаешь, вовек не женишься. Ещё попадётся такая! Бррр!!!

Он передёрнул плечами. Но, потом посмотрел на меня, хитро так посмотрел и вынес вердикт.

– Хотя, возможно, женюсь! На тебе.

– А вот тут ты опоздал. У меня уже есть предмет воздыхания. И, кстати, я хотела просить тебя об отпуске…. Правда, очень нужно.

– Ты что шутишь? Хочешь меня без ножа зарезать? Кого я поставлю выполнять заказ этой сумасшедшей…. Нет уж, я не могу её больше видеть. Я не выдержу и нахамлю ей…

– Но мне положен отпуск, лучше сейчас, чем летом, когда будет гора заказов.

– Нет. И не проси…. Сначала доделаешь дело. Выполнишь прихоть этой взбалмошной тётечки, вместе с Федюней. А уж потом я подумаю насчёт твоего отпуска.

Продолжать уговоры не имело смысла. Я допила кофе и отправилась на поиски Федюни.

Он играл в шахматы, сражаясь с компьютером и, громко комментировал каждый свой ход.

– Привет.

– Привет, – он не оторвал взгляда от экрана

– Что, бездельничаешь?

– Есть немного.

– И за что вам только зарплату платят?

– А вам?

– Вот я и пришла, чтобы сообщить тебе пренеприятнейшее известие.

– К нам едет ревизор?

– Нет. Хуже.

Федюня развернулся на своём крутящемся кресле и сложил руки на груди.

– Ну. Говори.

– Помнишь нашу слежку за лысым дядькой?

– Помню.

– Сегодня вечером опять поедем, будь готов. Жена его приходила. Мы с тобой плохо поработали. Будем рыть доказательства измены.

– Я готов. Но если уж такие представители мужского пола кинулись изменять, то мир перевернулся.

– А ты ещё в этом сомневаешься?

До вечера я разбиралась с бумагами, приводила их в надлежащий порядок и аккуратно раскладывала по папочкам. Отвлеклась лишь для того чтобы перекусить в буфете.

Ровно в шесть появился Федюня и, жалобно так глядя на меня, спросил

– А мы к девяти освободимся?

– Ты что, милый! В девять-то самая работа и начнётся. И надо постараться всё сделать сегодня. Чтобы завтра не начинать всё сначала.

– Тоска…

Фёдор вздохнул и принялся названивать по телефону.

Судя по тому, как он бросил трубку, его доводы на том конце провода не приняли.

Глава восьмая

В половине восьмого мы стояли у моего дома. Должна же я была предупредить тётю Тоню.

– А ты, как раз вовремя, я холодец приготовила, сейчас ужинать будем.

– К сожалению, не получится. Я забежала на минутку, лишь предупредить, что буду поздно.

– Что опять эти твои слежки?

– Опять.

– И когда же они, окаянные, успокоятся? Всё следят и следят друг за другом, а что толку? Вот мы с дедом полвека вместе прожили, а такого и в уме не держали. Правда, дед?

Дядя Ваня не расслышал и переспросил:

– Чего говоришь?

– Чего, чего? Тетерев глухой… Есть иди говорю!!!

Я не успела ретироваться, тётя Тоня уже спрашивала меня с кухни, шурша целлофановыми пакетами.

– Бутерброды с колбасой класть? Или с сыром?

– И то, и другое.

Я знала, что сопротивляться бесполезно. Пакет с провизией, так или иначе, будет вручён мне в руки.

Я переоделась, приняв более приемлемый для задуманной операции вид.

В джинсах и в ботинках на плоской подошве, я буду чувствовать себя гораздо уверенней, скача по пересечённой местности парка.

Через пять минут я была готова, осталось лишь проинструктировать тётю Тоню, на случай, если Олег позвонит в моё отсутствие.

– Тётя Тоня, если мне позвонит мужчина, скажи ему, чтобы перезвонил позже. Обязательно.

– Иди, иди и не волнуйся, всё передам как надо. Тем более мужчине… Работай со спокойной душой.

Мы приближались к дому, где нам предстояло провести в ожидании энное количество времени. Радовало одно, что, согласно законам физиологии, собачка всё равно захочет писать. И её хозяин выведет. Судя по предыдущим наблюдениям, прогулки эти совершались приблизительно в одно и тоже время. А значит, ждать осталось недолго.

Самое время перекусить.

Мы заняли удобную позицию и принялись поглощать припасы.

Минут через двадцать дверь интересующего нас подъезда отворилась, и из него вышел грустный маленький человечек. Именно тот, за которым мы охотились. Он тащил за собой на поводке собаку.

Протопав мимо нашей машины, он прямым ходом отправился по проторенной дорожке в парк.

Мне стало так жаль его. Выглядел он уж как-то очень потрёпанно.

Всё в той же старой серой курточке, в которой ходил и на работу и, в не выдерживающей никакой критики, кожаной кепке, он не мог вызывать иных чувств.

Действительно, лучше всю жизнь оставаться одиноким, чем так жить! А его ведьма – жена, лучше бы приодела его, чем тратить такие огромные бабки на наши услуги. Больше пользы было бы!

Ехать дальше оказалось невозможно. Машина остановилась на полянке, погасив фары. И мне пришлось из неё выбираться.

После тёплого салона машины, внешний мир показался мне слишком холодным и враждебным. Застегнув куртку под самое горло, я двинулась на поиски.

Собачий лай возвестил о том, что я на верном пути. Теперь главное занять удобную для съёмки позицию.

Я обошла их левее, устроилась за огромным дубом и включила камеру.

Как же преобразился маленький человечек…

От неуверенного, квёлого мужичка не осталось и следа.

Он скинул на пенёк куртку и, оставшись в одном свитере, бегал вместе с собакой, учил её приносить палку, брать препятствия…. Он смеялся и был по-настоящему счастлив.

Собака же, то уносилась прочь с громким лаем, то вихрем пролетала мимо него, таща в зубах палку, как предмет добычи, и как бы дразня хозяина

– Ну-ка, попробуй, отними!!!

Коричнево-шоколадный комок с длинными ушами, резко тормозил у ног своего повелителя. Но тут же, не давая тому приблизиться, бросался прочь в темноту, поднимая вокруг себя миллион снежных брызг с не успевшей ещё освободиться от снежного покрова, земли.

Я так увлеклась увиденным зрелищем и не заметила, как что-то изменилось в окружающем мире.

А когда поняла, что не так, драгоценное время для отступления было потеряно.

Спаниель какие-то доли секунды пребывал в задумчивости. Затем оглянулся на хозяина, предупреждая того о присутствии постороннего на своей территории, и храбро бросился на врага…. То есть на меня…

А я, естественно, применив на деле все свои физкультурные способности, удирала что было сил.

И, возможно, неравный поединок между мной и собакой, закончился бы в мою пользу, такую я проявила невиданную прыть, не попади моя нога на завершающем этапе преследования в злополучную ямку.

Я поскользнулась, лёд предательски захрустел, и нога моя провалилась в ледяную, скользкую жижу.

Ботинок моментально наполнился водой, ограничивая мои спринтерские результаты, сковывая движения.

Вон она, спасительная машина! Какие-то несчастные сто метров, и я у цели…

Но, не тут-то было!!! Зубы настигшего меня спаниеля вонзились в мой, и так пострадавший, ботинок. И животное принялось рвать его, яростно мотая туда- сюда головой.

Моё умиление по поводу собачки бесследно испарилось… Пёс уже добрался до моего белого тела, и вкус крови лишь придал его усилиям большего азарта.

Не знаю, чем бы всё это закончилось, но собака вдруг услыхала настойчивый зов хозяина и ослабила хватку, чем я и воспользовалась. Резко схватила её за ошейник и рванула в сторону. И так как мы с противником находились в разных весовых категориях – победила я!!!

Зверь с железными острыми зубами, отлетел в сторону и попал в ту самую лужу! Посрамлённый он, тем не менее, намеревался продолжить…

Но повторный, приближающийся крик хозяина вывел его, на моё счастье, из этого агрессивного состояния. Пёс потрусил к тёмным кустам, вильнув, на прощание пушистым коричневым хвостом.

А я поковыляла к машине, проклиная всё на свете… И собаку, и мужика, и его жену. Короче, их всех!!!

Стоило мне показаться из темноты, как Федюня, узрев меня в зеркало заднего вида, выскочил навстречу и, причитая, как деревенская старушка, принялся запихивать меня в машину.

– Как это тебя угораздило? Боже мой, какой ужас!

– Не меня угораздило, а собаку. Она ведь меня покусала, а я её нет, к сожалению!

– И ты ещё шутишь? – он пытался стащить то, что осталось от ботинка с моей ноги.

– А шутки то, между прочим, плохие! Вот отвезу тебя сейчас в больницу и впорят там тебе сорок уколов.

– Что, все сразу? Не много ли?

– Не много. Может, собака бешеная. Вон что натворила.

– А представляешь, я взбешусь, и буду носиться за вами по агентству, как в фильме ужасов… Я даже знаю, кому больше всех достанется.

– Кому? Надеюсь не мне, – Федюня оторвал на мгновение взгляд от моей ноги.

– Нет. Михаилу… За то, что подогнал нам такую работёнку…

Я поморщилась от боли.

Федюня снимал пропитанный кровью носок. Хоть я и пыжилась со всех сил, не давая себе заплакать, непрошеные слезы всё-таки появились.

– Надо у Михаила потребовать возмещения ущерба. Как морального, так и материального. Хорошие, чёрт возьми, были ботиночки!!!

–Да, хорошие, но это уже в прошлом. Сейчас надо сматываться отсюда. Нельзя, чтобы нас дядька увидел.

– Почему это? Мы с тобой просто влюблённые… Отдыхаем на лоне природы. Имеем полное право… Мы же не виноваты, что разные там собачники, нам мешают. Ты понимаешь, что мы должны его отснять, выходящим из парка. Иначе вся работа насмарку.

– А как же твоя нога?

– А что нога? Ты же её перевязал. Вот только холодно… Смотри, он уже идёт, снимай, а то мне неудобно.

Федюня всё сделал как надо! Здорово всё же иметь такого помощника!

Когда дядька приблизился к машине на опасное расстояние, мы как заправские шпионы, поцеловались. Изображая настоящую влюблённую парочку…Даже саблезубое животное, покусившееся на меня доселе, ничего не заподозрило, протрусив своей дорогой мимо. Видно, упав в лужу нюх потеряло… Чтоб его!!!

Мы с напарником аккуратно отследили весь путь выгулявшейся парочки. И направились к моему дому.

Я скакала по лестнице, опираясь на крепкое дружеское плечо, стараясь не наступать на забинтованную, уже распухшую ногу.

– Батюшки мои!!! – всплеснула руками тётя Тоня, едва увидев меня. – И что же это делается???

Под её жалостные причитания по поводу моей укушенной особы, я похромала в маленькую комнату. Где и нашла долгожданное пристанище на своём любимом диванчике.

Устроила ногу удобней, и откинулась на подушки.

Фёдор переминался с ноги на ногу, не зная, что делать. И идти, вроде, надо и меня жаль оставлять.

– Ты что, Федь, маешься. Ступай уже…

– А как же ты? Может тебя в больницу надо… Сильные укусы-то. И собака, может, того…

– Чего, того? Обыкновенный здоровенький кобелёк… Из вполне порядочной семьи, наверняка привитый от бешенства. Да иди ты уже домой, не страдай! А то, правда, взбешусь!!!

– Ты, сынок, ступай, ступай, не волнуйся. Я тут за ней присмотрю, – приговаривала тётя Тоня, легонько подталкивая его в спину к выходу.

Уже стоя у двери, он крикнул:

– А как же наши съемки? Что Михаилу сказать завтра?

– Да я сама завтра на работе то так и так буду. Ну, может, с некоторым опозданием, учитывая мою ограниченную ходучесть. А камеру ты возьми с собой на всякий случай, отдашь ему.

Утром я никак не могла себя заставить встать с постели. Нога, несмотря на все тёти Тонины хитрости с примочками и мазями, болела нещадно. Отёк спал, но, тем не менее, легче мне не стало. Ранки саднили и доставляли боль при малейшем движении.

Не знаю, как мне удастся опыт с натягиванием сапог, но работа ждёт. И я всей душой и телом стремлюсь туда попасть. Чтобы получить долгожданный отпуск, в виде компенсации за свои вчерашние героические похождения.

Думаю, Михаил мне не откажет. Ни такой уж он суровый и жестокосердный как может показаться на первый взгляд. Должен же он проникнуться состраданием к бедной моей особе.

Олег не позвонил…Почему?

Ну, конечно, он был занят…. Очень занят…

Противный предательский голосок внутри того потаённого места, под названием душа, начал свою заунывную песню.

– Ну, позвонить то он мог!!! Не так уж много его драгоценного времени заняла эта процедура!!!

– Значит, не мог, и всё тут!

Я отодвинула тревоги и сомнения куда подальше и поковыляла, именно поковыляла, лучшего определения и не найдёшь, в ванную. Почистить пёрышки…

Часы на стене показывали девять, заставляя меня торопиться.

К десяти я должна быть на работе.

А из этого следует что завтрак откладывается… На неопределённое время…

Да есть и не хотелось. По телу гулял противный озноб. Невероятная вялость во всём теле так и подталкивала свалиться обратно в разобранную постель и подремать часиков так – дцать.

Но героическим усилием воли, я заставила себя закончить все утренние процедуры и приступить к столь же затруднительному процессу одевания.

Самым сложным, как и предполагалось, было облачиться в сапоги.

Собачка потрудилась на славу!!! Медаль бы ей вручить за боевые заслуги! А ещё лучше, отвесить хорошего такого тумака!!! Чтоб знала, где проявлять своё безмерное собачье рвение!!!

Бряканье посуды на кухне прекратилось, и оттуда потянулся терпкий запах только что сваренного кофе. В дверях появилась тётя Тоня и смотрела на меня удивленно

– Ты куда это собралась?

– На работу.

– Какая работа? А нога? Неужели твой начальник не даст тебе денёк отдохнуть? Ведь на любой работе в случае болезни положен больничный!

– Вот я и хочу именно это у него попросить.

– Так позвони.

– Нет, я поеду. Как-нибудь до метро дойду, а там рядом.

Хорошо, что путь до метро недолгий, всего пять минут ходьбы. Но и он дался мне с трудом. Идти не хромая я не могла. И представляя себя со стороны, я радовалась, что сейчас меня не видит Олег.

Хотя он, наверняка бы, меня пожалел.

Но лучше уж обойтись без жалости, чем пребывать в таком несчастном виде. Пересадок в метро делать было не надо, и это значительно облегчило мои страдания.

Глава девятая

Едва я появилась на своём рабочем месте и стянула с шеи шарф, подарок Олега, в кабинет вихрем ворвался Михаил. И критически осмотрел меня с ног до головы

– Привет!!! А Федюня расписал, что ты вся в кровавых ранах! Что вряд ли сможешь до работы добраться. Я уж хотел ехать проведывать больную, а ты тут как тут и выглядишь очень даже ничего!

Он и правда, был в своём длинном чёрном пальто, словом готов к поездке.

– А что ты ожидал увидеть? На меня же не тигр напал дикий или там лев. Вот тогда уж точно вряд ли от меня что-нибудь бы осталось…. Хотя, кто знает, может, в следующий раз ты меня на задание пошлёшь в зоопарк или ещё лучше в цирк?

– Да ладно тебе, Зой…Кто ж знал…

– Точно… кто знал…но в следующий раз я буду во всеоружии… Хоть баллончик то газовый купишь?

– Конечно, куплю. Какой разговор. Даже два!

Кудрявая Светкина голова осторожно заглянула в приоткрытую дверь

– Можно?

– Заходи, – благодушно разрешил Михаил и, повесив пальто в шкаф-купе, уселся в кресло.

Светка процокав каблучками прошла и встала посередине комнаты, рассматривая меня как диковинную штучку

– Что, ты тоже ищешь на моём теле следы вчерашнего неудачного похода?

Светка отрицательно помотала своей огненно рыжей кудрявой головкой.

– Да я всегда говорила, что Федюня склонен к преувеличениям. Но у тебя лицо горит как-то неестественно.

– А уши не горят? После всех этих ваших коллективных обсуждений? Хотя ты права, что-то мне нехорошо. Только бы не заболеть. Я же вчера замёрзла жуть как, да ещё провалилась в чёртову лужу. А на улице не май месяц.

– А я сейчас тебе чайку принесу горяченького и градусник из аптечки.

Светка исчезла так же быстро, как и появилась.

– Интересно, хоть не зря были все эти мои страдания?

– Да ты что! Вы всё здорово отсняли. Я уже просмотрел плёнку. Теперь дама будет довольна.

– И, значит?

Я ждала, что он продолжит фразу сам.

– Что значит?

Как что? Что мне положен теперь отпуск, как мы и договаривались.

Мишаня состроил задумчивую физиономию.

Тут Светка принесла обещанный чай и пихнула мне под мышку градусник.

Не дожидаясь приглашения, она уселась рядом со мной.

– Понимаешь, Зой, отпуск тебе положен, но я хотел просить тебя немного подождать. Работы много, – Миша смущённо смотрел мимо меня.

– А что, кроме меня работать некому?

– Некому. Кем я тебя заменю?

– Да вот хотя бы Светой. Справится не хуже меня.

– Конечно, справлюсь, – подтвердила Светка, видя временное замешательство начальника, – я ничем не хуже. А то даже обидно. Делаем одно дело, а тут какие-то фавориты вырисовываются. Несправедливо.

Светка помогала мне, подыгрывая, как заправская актриса.

Я вытащила градусник и, взглянув на него, обомлела.

– Ого! Тридцать девять! Ну, теперь-то мне если не отпуск, то больничный точно положен.

Крыть такую весомую карту начальству было нечем, и оно сдалось под натиском женщин.

– Ладно. Уговорили! Что с вами делать…Гуляй две недели, а там посмотрим… Сейчас скажу Фёдору, пускай отвезёт тебя домой… И никаких возражений, никаких метро… Хватит с тебя уже подвигов, героическая ты наша…И деньги пойди получи. Честно заработанная копейка поднимет жизненный тонус, надеюсь.

– Это смотря какой величины копейка. – Светка радовалась вместе со мной.

– Ладно, пойду, поработаю. – Мишаня оставил нас одних.

И Светка сразу задала мне вопрос в лоб.

– Давай, рассказывай, зачем тебе отпуск понадобился, пока Федюня не пришёл. И не ври что без причины… Ни за что не поверю… Ты же у нас известный трудоголик.

– Да что врать-то, просто это длинная история.

– А ты коротенько расскажи, самое главное.

– Ну ладно….Я познакомилась с одним человеком, военным, точнее, лётчиком при довольно неприятных обстоятельствах…ко мне пристали хулиганы, а он меня спас. Он очень хороший человек и я в него влюбилась. И, думаю, чувства наши взаимны…

Светка даже подскочила в кресле

– Здорово, прямо как в кино. А дальше?

– А дальше – проза жизни, ему нужно уезжать, заканчивается его командировка в нашем городе, и я хочу его проводить и побыть с ним последние перед отъездом дни.

– Как уезжать? А ты как же?

– Он дал мне понять, что мы будем вместе.

– То есть, он сделал тебе предложение? – Светка придвинулась поближе ко мне и в её голубых глазах отразилось всё её душевное состояние. Она искренне сопереживала мне. Именно поэтому я с полной уверенностью могла назвать её своей подругой, второй, после Ленуси.

– Предложение руки и сердца, пока не поступало. Но всё и без этих слов ясно…

– У вас уже с ним… всё было?

– Было. И я так счастлива, Светка.

– Как же я рада за тебя, Зойка! Вот только Мишаня, расстроится, когда всё узнает.

– Почему это?

– А то ты не догадываешься, что он имеет на тебя определённые виды?

– Да брось ты придумывать, мы же просто друзья, к тому же нужно субординацию соблюдать – он наш шеф…

– Да уж…

В кабинет вошёл Фёдор, не дав нам посекретничать.

– Привет!!! Как твоё самочувствие? Судя по тому, что тебя отпустил начальник – неважнецкое?

– Привет. Ты прав, неважнецкое.

– Нога?

– Да нет, нога лучше, только вот простудилась, – я проковыляла к шкафу и стала надевать куртку. Очень хотелось поскорее оказаться дома. Видно температура поднялась ещё, ноги прямо ватные стали, а тело, как у тряпичной куклы не слушалось указаний разума.

Заматывая горло шарфом, я опять подумала об Олеге.

Видно, так будет всякий раз, когда я буду касаться белой мягкой шерсти его подарка.

Я получила в бухгалтерии положенные мне деньги, и Федюня быстро доставил меня до дома.

И вот я, наконец, лежала в постели, отстукивая зубами азбуку Морзе, несмотря на то, что тётя Тоня укрыла меня двумя одеялами.

От принятого лекарства меня сильно тянуло в сон. Невозможно было оторвать голову от подушки, даже для того, чтобы попить морса. Я отвернулась к стене и провалилась в небытиё…

Когда я открыла глаза, был уже вечер.

Тётя Тоня, меняла мокрую тряпку на моей голове. Она забрала уже совершенно высохшую, положив мне на лоб другую.

Тётя Тоня стояла передо мной и улыбалась своей неподражаемой доброй улыбкой.

Она была маленького роста. На ней был надет простой ситцевый халатик. Её каштановые, коротко подстриженные и завитые волосы, были причёсаны и заколоты невидимками. На её лице, на котором тяжелая жизнь и работа наложили свой отпечаток времени, особенно выделялись серые глаза. Жизненные невзгоды не смогли ничего поделать с ними, оставив тот же цвет и блеск, что и в молодости. Она была так непохожа на коренную москвичку, скорее на простую деревенскую бабулю. И напоминала мне добрую сказочную фею из детской сказки. Не хватало, разве что волшебной палочки в её руках.

Как же я рада, что сейчас, когда мне так плохо, и нет рядом мамы, она со мной…

– Тебе полегче?

– Да…

Выпей морсику. Или, может, покушать чего хочешь? Я сделаю…

– Нет, есть не хочется. Мне никто не звонил?

– Нет. Никто …

– Позвонят ещё, ты, главное поправляйся.

Она подала мне стакан морса и я с удовольствием его осушила.

Из-за её плеча высунулась дяди Ванина голова,

– Ну что, больная? Как самочувствие?

– Ты что, дед!!! Какое у неё может быть самочувствие при сорока градусах? Иди лучше сериал смотри!

Она не дала нам побеседовать. И закрыла дверь в мою комнату.

– Спи.

Я выпила ещё одну капсулу лекарства. Очень уж хотелось поскорее встать на ноги. И оказаться дома… Там, где ждёт меня Олег…

– Почему он не звонит? Что случилось?

Наступивший вечер принёс с собой все страхи и сомнения темноты, словно солнечный день забрал с собой всё самое хорошее, оставив на вечер лишь грязную изнанку жизни. Всё, что днём рисовалось в выигрышном варианте, теперь преобразовалось в отрицательную сторону. Уличный фонарь высветил тени на стене. Они давили на меня, такую больную, беспомощную и жалкую. Я встала и включила светильник, и сразу мрачные тени улицы отступили прочь.

Всю ночь я боролась с болезнью. При помощи народных средств и импортных, расхваливаемых в рекламе препаратов.

Температура то падала, то поднималась вновь. Ртуть на шкале градусника упорно стремилась доползти до отметки с цифрой тридцать девять.

К утру стало легче, но походы в туалет, как единственно необходимый повод оторваться от кровати, давались с трудом.

Каждый раз, проходя мимо телефона, я с тоской смотрела на этот молчащий предмет развития цивилизации и призывала его нарушить своё упорное молчание…

Меня всё больше охватывало непонятное тревожное чувство. Оно не давало мне покоя и тянуло домой. Я должна ехать туда… Как можно скорее. Сегодня.

Но нет сил проделать и пару шагов и вот я опять лежу на диване и рассматриваю белоснежный, без единого изъяна потолок.

К полудню я приняла решение. И стала одеваться.

– Ты куда собралась?

Тётя Тоня удивлённо взирала на меня, уже одетую в джинсы и свитер.

– Поеду домой.

– Ишь, чего удумала, больная она, чуть живая, домой поедет… Только через мой труп.

Мы не успели продолжить нашу дискуссию, потому что кто-то беспрерывно трезвонил в дверь.

– Кого это принесло?

Едва дверь открыли, в комнату ввалилась запыхавшаяся Светка и, сорвав с головы шапку, уселась на пуфик в прихожей. Она даже забыла поздороваться, выпалив сходу

– Ну, вы даёте, мы вам звоним, звоним, все трубки оборвали!!! Думаем, как там наша Зоенька больная? А у вас телефон отключен. Пришлось ехать.

– Как отключен? – спросили мы с тётей Тоней в унисон.

Я бросилась к телефону. Он был подключен как надо, но в трубке – абсолютное молчание, никаких гудков.

– Господи, он же не работает!!! А я, как дура, жду звонка! Как можно позвонить, если телефон не работает?

Я чуть не заплакала, так было обидно. Стояла, сжимая в руках немую телефонную трубку.

Но Светка-то не была подавлена случившимся, а потому соображала не в пример мне, быстрее и лучше.

Она нырнула на лестничную площадку и, через несколько секунд, раздался её победный крик

– Так я и знала.

Мы выскочили на площадку.

Светка указывала нам на перерезанный телефонный провод

– У меня точно так было, поэтому я сразу догадалась. Соседи, подлецы, перерезали, чтобы насолить мне.

– Но у нас порядочные соседи, – тётя Тоня не могла поверить в произошедшее, -хотя дня три назад я сделала замечание мальчишкам с верхнего этажа, грозила позвонить матери на работу.

– Вот, вот, а ещё удивляетесь. Теперешний молодняк такой, долго не размышляет. Чик!!! И все проблемы решены.

Мы вернулись в квартиру. Теперь уж никто бы не мог меня заставить лежать в кровати.

Тётя Тоня едва открыла рот, чтобы высказать свои доводы против поездки, а я уже застёгивала змейки сапожек и надевала куртку.

Шапку на голову, сумку в руки,

– Всем пока, я еду домой.

– А я? – Светка вопросительно смотрела то на меня, то на тётю Тоню.

– А ты со мной прокатишься на метро, проводишь до вокзала. Если тебе не безразлична судьба подруги.

Я быстро ретировалась, чтобы не слушать возражения со стороны тёти Тони.

Светка догнала меня уже внизу.

– Ну, ты и скачешь. Ни за что бы, ни подумала, что ты больная.

– Заскачешь тут… Кто бы мог подумать, что телефон не работает…Олег должен был позвонить, да и звонил наверняка… Нужно скорей попасть домой…

На электричку я опоздала, но, к счастью, автобус отправлялся через пять минут.

Светка помахала на прощание мне рукой и скрылась за углом здания.

Я ничего не теряла во времени. Правда, нужно было делать пересадку и до городка добираться на другом автобусе. Но не ночь же сейчас и даже ещё не вечер и транспорт ходит исправно.

Я всю дорогу проспала, болезнь давала о себе знать. Через два часа, сделав пересадку и заняв переднее место в стареньком пошарпанном Икарусе, я смотрела на блестящую полосу асфальтовой дороги и радовалась, что скоро окажусь дома…

Глава десятая

Мама не ожидала меня увидеть и очень обрадовалась. Но когда выяснилось, что я больна, она без лишних разговоров уложила меня в постель и принялась усердно меня лечить.

Меня же беспокоило пока лишь одно…

– Мамуль, мне кто-нибудь звонил?

– Лена звонила. Сказала, что уезжает в командировку.

– А ещё кто-нибудь звонил?

– Нет, больше никто. А что, кто-то должен был? Почему ты так волнуешься?

– Мам, ты отвечаешь вопросом на вопрос.

– Ну не хочешь говорить, не говори.

Настроение было паршивое. Самочувствие тоже.

Я лежала, отвернувшись к стене, время от времени послушно принимая лекарства.

Мысли в голове крутились самые дурные. Я вздрагивала каждый раз, когда раздавался телефонный звонок, надеясь, что звонит тот, кого я так жду. Но звонили либо маме, либо отцу. Мне же не звонил никто.

Так продолжалось до воскресенья. Я уже почти поправилась и тупо смотрела телевизор. Лишь особенно внимательно просматривала программы новостей, где, как назло, постоянно мелькали кадры военных действий в Чечне. Там постоянно что-то взрывали боевики и демонстрировались ужасающие кадры гибели наших вертолётов и другой боевой техники.

Увиденное приводило меня в панику. Я должна была обязательно увидеть Олега. Если он ещё в городе… В чем я очень сильно сомневалась.

Ленусин звонок был очень кстати. Я находилась почти на грани безумия. От своего вынужденного бездействия…

– Зойка! Привет! Как твои дела?

– Плохо.

– Почему? Что случилось? Почему ты молчишь?

– А что говорить? Я сама ничего не понимаю.

– Ты говоришь какими-то загадками… Знаешь что, приходи сейчас ко мне. Всё расскажешь.

– Хорошо. Сейчас буду.

Я оделась и, предупредив маму, что буду поздно, вышла на улицу.

Шла пешком, чтобы подышать свежим воздухом и привести в порядок мысли.

Но второе мне не удалось. По пути встретилась моя одноклассница и ей, как назло, необходимо было узнать подробности моей столичной жизни и, главное, работы.

Мои короткие, отрывистые ответы её не удовлетворили и она, похоже, обиделась. Даже обозвав меня зазнавшейся гусыней…

Когда я вошла в подъезд Лениного дома и поднималась по ступеням, то не услышала привычного грохота и воя музыки из её квартиры. Значит она одна… Ждёт меня. И никакие неожиданные гости не будут нам сегодня мешать… Их присутствия я бы точно не выдержала.

– Проходи на кухню. Хочешь кофе?

Ленуся сегодня отступила от своей привычки шутить надо мной. Она бросила тряпку в раковину. Видно до моего прихода наводила порядок в квартире. И, не услышав моего ответа по поводу того, буду я пить кофе или нет, всё же поставила две чашки на стол и, насыпав в них растворимый порошок, залила кипятком. Пододвинув ко мне поближе сахарницу и плетёную тарелку, наполненную печеньем.

Сама же пить горячий напиток не торопилась, а села напротив и уставилась на меня, подперев голову ладонями.

– Ну, чего ты молчишь? Почему ты такая бледная, круги синие под глазами,… и почему у тебя нога перевязана? На тебя по дороге опять кто-то напал? И вообще, почему ты дома, а не на работе? Что всё-таки произошло? Давай рассказывай по порядку.

– Нога перевязана, потому что меня покусала собака, при выполнении ответственного Мишкиного задания. Тогда же я и простыла и, как следствие, заболела… Зато это было весовым аргументом, чтоб Мишаня меня отпустил на две недели. А пока я валялась с высокой температурой и ждала с нетерпением звонка Олега, какие-то недоноски перерезали телефонный провод в подъезде, чтобы насолить тёте Тоне.

А хватились мы лишь тогда, когда пришла Светка меня проведать и сообщила, что никак не могла до нас дозвониться…

Я глотнула горячего кофе и не почувствовала его вкуса.

– Ты понимаешь!!! Не могла дозвониться!!! Значит, и Олег не мог!!! А я, как дура, ждала его звонка!!! Приехала домой, а он и сюда не звонил!!! Не звонил, понимаешь ты или нет!!! А он говорил, что будет усиление, и их отправят в Чечню!!! По телеку каждый день такие ужасы показывают!!!

Я не замечала, что уже не говорила, а просто орала и у меня начались самая настоящая истерика. Ленка смотрела на меня своими голубыми, расширившимися от ужаса глазами, но не перебивала, позволяя мне орать во всё горло.

– А, может, его уже туда отправили… Ты же знаешь, всё это быстро делается! А он мне и дозвониться-то не мог! А мама с отцом целыми днями на работе. Куда звонить? Я с ума сойду от этих мыслей!!!

– А я была в командировке, – задумчиво дополнила Лена, – может, он и приходил сюда, но что толку. Дверь закрытую поцеловать?

– А я даже не знаю его фамилию! Значит, даже если что с ним случилось, я этого никогда не узнаю.

– А я тебе говорила!!! Паспорт посмотри!!!

– Не говори ерунду, то-то ты у всех своих женихов паспорта проверяешь!

– Ну, не у всех, а через одного…Ладно… Хватит орать… Нужно подумать…Хорошенько подумать.

Ленуся залпом выпила свой кофе и, достав из пачки сигарету, закурила, вовсе не заботясь о том, что выдыхает дым в мою сторону…

– Ты думаешь, его уже нет в городе?

– Да. Я три дня здесь. Не выходила из дома. Звонков не было.

– А ты не думаешь, что он,…того?

– Чего, того?

– Просто погулял здесь в своё удовольствие и уехал преспокойненько. Ты же по работе каждый день сталкиваешься с такими случаями.

– Ты что? – задохнулась я от возмущения. – Он не такой!

– Все они не такие…

–Он говорил, что мы никогда не расстанемся…

– Все так говорят…

– Я понимаю твой сарказм, но он не обманывал меня.

– Хорошо. Но почему тогда он до сих пор не позвонил? Что там, нет телефонов?

– Может, и нет, или нет возможности позвонить или он вообще ранен. Откуда я знаю?

– Вот сиди и жди, когда он позвонит, лучшего я ничего придумать не могу! Хотя погоди, – Ленуся вытянула из пачки ещё сигарету, но не закурила, а нервно постукивала ей об стол. – Ведь в гостинице вас зарегистрировали? Квитанцию какую-то выдали? По чьим документам?

– По его воинскому удостоверению…

– Ну, ты что, не понимаешь? Они же в книге учёта его данные записали!!! Там всё есть! И номер воинской части и… фамилия!!! Значит, он для нас не потерян.

Ленины пальцы превратили сигарету в крошево, но она этого не замечала.

– И нечего сидеть здесь и ныть. Собирайся. Главное чтобы та тётка была на вахте,… чтобы её смена была.

Ленуся пошла одеваться, а я пила холодный кофе и думала, что администраторша ни за что не даст нам никакие данные. Слишком уж серьёзное и ответственное лицо у неё было. И я ей явно не понравилась.

В дверь настойчиво звонили, и Ленуся выскочила из комнаты, на ходу натягивая свитер.

Открыла дверь и принялась выгонять сразу ворвавшуюся в прихожую как вихрь, подвыпившую компанию

– Всё… Всё… Я ухожу… Надолго… И не надо меня здесь ждать.

– Ну, Ленок, чего ты такая злая? Мы посидим, подождём, пока ты придёшь. На улице холодно.

За спиной парней жались две молоденькие ярко накрашенные девицы.

– А тут вам не дом свиданий. Давайте, отваливайте. Я занята и не в духе. И вообще меня сегодня ни для кого нет.

Компания, недовольно что-то ворча, ретировалась.

Ленка надела ботинки и отругала заодно и меня.

– А ты чего сидишь, ждёшь у моря погоды как каменное изваяние. Мы идём или нет?

Шли долго. У меня ещё болела нога и я прихрамывала. И, вообще, я сильно сомневалась, что мы получим какие-то сведения. Ведь посторонним лицам такую информацию не выдают.

Но Ленуся была настроена решительно, и это вселяло хоть какую-то надежду.

Здесь ничего не изменилось. Всё тоже мелькание огней вывесок перед входом и на фасаде. Череда машин, очень дорогих иномарок и похуже, отечественных. Завсегдатаи уже были здесь, ведя свою азартную игру в бильярдном зале.

К входной двери пришлось пройти сквозь строй накаченных, как на подбор, амбалов. Они, почему-то столпились у входа. И, конечно, не обошли нас своим вниманием.

– Девчонки, вы куда, без нас? Может, вместе повеселимся? Деньги карманы жмут. Поможете потратить?

– Сам потратишь! – рявкнула Лена. – Нам и своих деньжат хватает!

– Посмотрите, какие мы гордые! – крепыш всё же подвинулся, пропуская нас внутрь.

Вот и окно администратора гостиницы.

Женщина на нас не смотрела…

Её взгляд был прикован к экрану телевизора, и действия героев за голубым экраном её очень увлекало.

Я сразу её узнала, это была она. И её трудно было с кем-либо перепутать. Те же гладкие чёрные, убранные в старомодную кичку, волосы. То же полное белое лицо и карие прищуренные глаза.

Ленка толкала меня локтём в бок

– Что? Она? Зой?

– Она, – я как заворожённая смотрела на тётеньку, ещё больше разочаровываясь в положительном результате нашего похода.

Та, наконец, соизволила нас заметить. Она деловито и неторопливо убавила звук своего телевизора и повернулась к нам.

– Что вы хотели?

Её взгляд действовал на меня гипнотизирующе. Я не могла проронить ни слова.

Но на Ленусю никакие подобные взгляды не действовали, поэтому ответила она.

– Понимаете, мы бы хотели узнать данные человека, который в прошлую субботу занимал номер,…– тут она дёрнула меня за руку, вспомнив, что я не сообщила ей номер комнаты, где произошло наше интимное свидание.

– Пятьдесят шесть, – промямлила я.

И дама тут же перевела взгляд с Ленуси на меня.

– А больше вы ничего не хотите?

– Нет, пока больше ничего, – растерялась Ленуся.

– Ну, так и до свидания! – рявкнула тётенька и перевела взгляд на экран.

– Но, позвольте, мы же ещё не закончили разговор! – возмутилась подруга.

– Зато я закончила, – дама начала терять терпение, – или вы, может, сотрудники милиции? Может вы из отдела дознания? Или из прокуратуры? Тогда покажите ваши удостоверения! Надо же, что удумали, данные им предоставь. Сначала спят, с кем ни попадя, а потом ищут!!! Раньше думать надо было…

Я не дождалась, пока она закончит свою речь, меня душили слёзы, и я бросилась прочь.

Подруга догнала меня уже у дверей и поволокла в ресторанный зал. Заставила меня раздеться, почти насильно сняв с меня куртку, и вот мы уже сидели за знакомым столиком у окна. Но на этот раз музыка здесь играла совершенно другая, тихая и мелодичная.

Ленуся заказала немного вина, зная, что я терпеть не могу водку, пожарских котлет с гарниром, кофе, десерт и фрукты.

– Пошли отсюда, – жалобно попросила я.

– Нет… Останемся. Посидим, отдохнём, перекусим немного. Я от переживаний потратила много калорий и зверски проголодалась. И, потом, мы ещё не сделали то, ради чего сюда явились! Сиди и наслаждайся жизнью. Посмотри, как здесь чудненько. Всё такое зелёненькое, прямо не ресторан, а остров какой-то экзотический, ещё крокодилов бы по залу ползать запустили, для достижения большего эффекта.

Нам быстро принесли заказ и Ленуся, как ни в чём не бывало, принялась за еду. Налила вина и, пододвинув ко мне фужер, произнесла тост:

– Выпьем за то, чтобы наше дело удалось. И чтоб мужики не были козлами. Чтоб не зря мы их искали!

Пить не хотелось, но я выпила, поддавшись Лениному натиску. И не зря!

На душе сразу стало легче. Действительность постепенно меняла свою окраску с мрачно чёрной, на синюю, постепенно переходя к радужному, голубому.

Что переживать раньше времени? Зачем рисовать устрашающие картинки будущего? Лена права, можно и подкрепиться. Когда ещё мы с ней вот так будем сидеть в ресторане?

Я стала ковырять вилкой котлету и постепенно вошла во вкус. Съев все без остатка.

Мы выпили ещё по пол фужера вина и закусили десертом.

– Зой!!! А, может, чёрт с ним, с этим Олегом!!! Смотри сколько мужиков кругом. Неужели ты не видишь, вон, за соседним столиком, один на тебя уже полчаса пялится! Симпатичненький такой, ничем не хуже твоего Олега, даже лучше!

– Да ты что! Как ты можешь сравнивать? Олег…такой, такой… Он лучше всех. Он меня любит, он очень хотел быть со мной, и мы бы обязательно были вместе…. Не будь он военным! И если бы не эта проклятая война. Неужели ты не видишь, что твориться? Не смотришь телевизор? Он обязан выполнять приказы, и неизвестно где он сейчас находится.

Вот мы тут сидим, а его, может, сбили боевики. А знаешь, что они с нашими лётчиками делают? Которые бомбят их города и сёла? Нет?

А хочешь, я попрошу специально для тебя плёночку у Мишани. Из частной коллекции боевиков. Ему друг мент привез из командировки, из Чечни. Лично я смотреть не могла.

– Так чего мы тогда сидим? Пошли тётку уговаривать!

– А ты её лицо видела? Ничего она нам не даст! Она же смотрит на нас как на потаскушек…

– Ты бы здесь поработала пару лет, тоже так же смотрела бы. Пошли, только сначала купим кое-что.

Лена тянула меня к стойке бара.

Там она выбрала огромную коробку шоколадных конфет и красочную бутылку самого дорогого коньяка.

– Положите всё это в пакет, – она расплатилась, категорически отказавшись взять деньги у меня, и мы вновь отправились добывать интересующие нас сведения.

Администраторша ужинала. Она откусывала от огромного бутерброда и запивала всё это чаем.

В её планы вовсе не входило беседовать с нами. Это было сразу видно по её лицу.

Мы стояли и терпеливо ждали, пока она закончит жевать. И продолжалось это ожидание довольно долго. Наконец, она вытерла салфеткой рот и изрекла грозным голосом:

– Ну, и? Я вроде всё сказала в прошлый раз.

Ленуся заканючила жалобным голосом, без остановки, торопясь высказаться, пока её речь не прервали.

– Да. Мы пришли к вам опять. Как к женщине, которая тоже любила кого-то. Вы же смотрите сериалы, плачете, наверняка! А у нас в жизни настоящий сериал.

Вот она была здесь со своим женихом, они должны были пожениться, уехать вместе. Но его срочно отправили на задание, в Чечню, а она, – Лена снова показала на меня, – попала в автомобильную катастрофу, вы видели, как она хромает, можем ногу показать, она у неё забинтована. И, к тому же, у неё напрочь отбило память. Никак не может вспомнить его фамилию. Помогите!!!

– Эко загнула! – восхитилась женщина. – Тебе бы книги писать, только врёшь нескладно. Не помнит, говоришь, фамилию жениха? А вот номер комнаты, где с ним была, чётко помнит. Или, тут помню, а тут не помню.

Она показала пальцем сначала на левую часть головы, а потом на правую.

– Во, дают, артистки!!! Сколько живу, первый раз таких вижу!

Ленуся поняв, что дело худо, выставила пакет со взяткой перед ней.

– Что это?

– Подарок, вам… Правда, вы наш последний шанс. Не всё, что я сказала выдумка, а только небольшая часть. Но это ложь во спасение, а за неё не судят! Они и, правда, не успели договориться, иначе мы не стояли бы здесь…. Глупая случайность, она уехала, он звонил, а телефон был сломан. Теперь она здесь, а его уже нет. Служба, дело серьёзное. Вы можете помочь нам его найти.

– А если он не хочет, чтобы его нашли? И вообще, я за это могу вылететь с работы.

– Так кто же узнает? Мы не скажем. А кто ещё? Пожалуйста!!!

Лена замолчала.

Тётечка молчала тоже. Разумеется, её мучили сомнения.

Но это был наш день, и боги смилостивились над нами.

– Какой, говоришь, был номер?

– Пятьдесят шестой, – хором выдохнули мы, – в прошлую субботу.

Мы, затаив дыхание, смотрели, как она раскрыла книгу учёта, и её палец медленно пополз по строкам в поисках нужной записи.

Вот он остановился на нужной строке, и женщина подняла взгляд на нас

– Ну, девки, под монастырь меня подводите.

Прочитав на наших лицах такую неприкрытую надежду и мольбу, она, вздохнув, прочла:

– Пятьдесят шестой номер, десятое марта. Снежков Олег Борисович. Год рождения тысяча девятьсот семьдесят второй. Теперь-то, я надеюсь, вы довольны?

– Не то слово, вы нас просто спасли! Спасибо вам, огромное! – Ленка вся сияла, ведь только благодаря её настойчивости мы получили то, что хотели.

– А, невеста-то, по-моему, не рада?

– Да что вы, у неё просто шок от радости случился, Ленуся дёрнула меня за руку. И я пришла в себя.

– Спасибо вам. Если бы не вы! Я даже не знаю, что бы мы делали. Это был наш последний шанс!!!

– Главное, чтобы не напрасный. Вот, как мы бабы, дуры, их ищем! А лучше бы они за нами бегали…Мы их всё ищем, ищем, а они, ироды, потом нас поедом едят…Вот и думай, стоило ли искать-то!

Видно мужской пол здорово насолил женщине, раз она так агрессивно была против него настроена.

Мы покидали заведение, и в ушах у меня звучала одна и та же фраза.

– Снежков… Снежков… Надо же, какая красивая фамилия…

Мои раздумья прервала Ленуся.

– Ну и что ты теперь намерена делать?

– Не знаю. Не пойду же я его разыскивать в часть?

– Естественно. Хорошо бы это выглядело! Покинутая девица самолично ищет своего парня! Этого не понадобится. Сделаем всё гораздо проще, и приличней… Я сегодня зайду к соседу. Он как раз в той части служит, передам ему полученные нами данные и попрошу его осторожненько поинтересоваться, куда делось искомое лицо. А ты сиди дома и жди. И не надо пороть горячку.

Мы расстались с Ленкой до следующего дня. Разошлись в разные стороны у искрящегося разноцветными призывными огоньками продуктового киоска.

Тяжело было томиться ожиданием. Недаром же народная пословица гласит, что самое неприятное ждать и догонять. Но время всегда спешит вперёд, невзирая на наши хотения. Настал новый день, и я стояла у двери подруги, пытаясь унять своё волнение. Сейчас всё решится, плохо ли, хорошо ли, но решится.

Подруга открыла дверь и смотрела на меня, храня таинственное молчание. На ней был роскошный китайский халат, расшитый золотыми павлинами. Она важно проследовала в комнату и уселась в кресло, приглашая меня царственным жестом занять место напротив.

Моментально скинув верхнюю одежду, я поспешила сесть в мягкое кресло, потеснив законного его обитателя, игрушечного лукавого зайца, и, не сводя с Лены глаз, поторопила её, не в силах больше ждать.

– Ну, не томи душу. Рассказывай скорее? Что-нибудь узнала?

– Всё узнала, – она тяжко вздохнула, – упорхнула наша птичка!

– Как упорхнула?

– А вот так. Улетел наш летунчик на историческую родину. Вместе со своими собратьями.

У меня внутри всё оборвалось.

– Да не тяни ты кота за хвост! Что из тебя каждое слово клещами вытягивать?

– Вот так всегда…. Стараешься, стараешься ради подруги, а в ответ никакой тебе благодарности!

Ленуся состроила обиженную физиономию и извлекла откуда-то из недр кармана сложенный тетрадный листок. Передала его мне.

–Вот, сосед записал для тебя номер его части. Их отряд срочно отправили к месту основной дислокации. Через день после вашей последней встречи.

Я прочла запись на листочке.

– Но здесь какая-то ошибка! Тут написано Чита, а не Могоча. А он говорил, что служит в Могоче.

– Какая разница? Ведь Могоча – это Читинская область. Отряд-то сборный. Вот их собрали из разных частей и отправили сюда всех уже из Читы.

Главное, я узнала, что его здесь уже нет, и что отправка была срочной.

– Да!!! Он наверняка звонил мне в Москву, а там телефон не работал.

Я готова была заплакать от обиды, но Ленуся этого не допустила. Она принесла чашку чая с кухни и вручив её мне в руки, приказала.

– Выпей, я специально чайку с травкой заварила. Хорошо успокаивает растрёпанные чувства.

А волноваться не стоит, сиди и жди. Позвонит, когда сможет. И не терзай ты моего бедного зайца. Ты ему всю шерсть сейчас вырвешь, а лысый он будет не так красив!

Я не обратила внимания на её замечание. Была у неё такая привычка отвлекать пустяками человека, голова которого была забита проблемами глобального масштаба.

– Да, если бы он не в горячей точке был…Знаешь, всякое может случиться там. Ранят или даже убьют! А я и знать не буду.

– Ну, завела печальную песню!!! Сразу так и убьют! Жив он и здоров, твой Снежков. Сиди и жди звонка. Ничего лучшего тут не придумаешь!

Неделя тянулась бесконечно долго, один день сменялся другим, не принося с собой ничего нового. Мысли и чувства будоражили душу, не давая ей покоя ни на минуту. С каждым днём зрела и укреплялась мысль о том, что где-то далеко-далеко произошло событие, сыгравшее в наших жизнях, моей и Олега злую, роковую шутку. И мы больше никогда с ним не встретимся. Я вздрагивала от каждого телефонного звонка и срывала трубку в надежде, что это тот, единственно нужный мне сейчас звонок. Вечерами я пропадала у Ленуси, и та как могла, облегчала мою жизнь. Она успокаивала меня, призывая не торопить события и раскладывая на журнальном столике карты Таро. Пытаясь заглянуть в будущее, кое-что прояснить в прошлом.

Карты упорно складывались в определённой последовательности, грозя разрушениями и неприятностями.

– Вот видишь, потому-то он и не звонит, что всё плохо у него. Наверняка, в таком аду находится… Он предупреждал… Их сразу отправили в Чечню. Мы же ничего не знаем. Может, оттуда им даже и не разрешают звонить.

Ленуся пыталась опровергнуть мои доводы.

– Но я ведь на тебя гадаю. Это тебя ждут разрушения, а не его.

– Конечно. Потому что моя жизнь связана с ним… Если с ним что-то случилось, значит, и со мной…

Однажды вечером я, в очередной раз, схватила трубку телефона, опередив маму.

– Да… Я слушаю…

В ответ молчание и только гул и эхо посторонних звуков. Затем короткие гудки отбоя…

Напрасно я стояла перед телефоном и тупо смотрела на его глянцевое мерцание. Он был нем и не подавал больше никаких признаков жизни.

Тоже самое повторилось и на следующий день. И опять издевательски гордое безмолвие телефонной связи.

Когда же и на третий день телефон сыграл со мной в молчанку, я не выдержала и с силой грохнула его об столик.

Словно в отместку за мои эти неразумные действия, интригующие звонки, хотя бы дававшие волю воображению и призрачную надежду, прекратились вовсе.

Подождав так ещё пару дней, я направилась к Ленусе, уже приняв для себя твёрдое, казавшееся единственно верным, решение.

– Еду! – с порога огорошила я подругу. Ввалившись в её квартиру, в последнее время непривычно тихую. Я разделась и, пройдя в комнату, забралась с ногами в уютное бархатное кресло.

– Что ты сказала, я не поняла? – голос Ленки звучал успокаивающе тихо, словно сейчас она разговаривала с буйно помешанной особой и интонациями своего голоса пыталась создать обстановку мира и спокойствия.

– Еду! Я еду!

– Куда? В Москву? На работу?

– Нет. В Могочу еду….

– Куда??? – Ленусины глаза округлились до невероятных размеров, а рука, в которой она держала печенье, так и не донесла его до рта. Я, как всегда, не дала ей завершить чаепитие, наверняка отбив всякое желание поглощать пищу. Она приглушила звук орущего телевизора, вернулась на место и осторожненько так спросила опять.

– Куда, ты сказала?

– Да в Могочу, в Могочу, – буднично повторила я, упиваясь её удивлением. Мне было спокойно, как никогда… Решение принято, дело стало лишь за малым, осуществлением поставленной задачи. Словно гора свалилась с плеч.

– Какая Могоча? Ты что совсем рехнулась со своей любовью? – подруга задохнулась от возмущения. – Ты хоть представляешь, как это далеко??? Это тебе не в соседнюю деревню смотаться!!! Подумай головой, – она постучала кулаком по лбу, – если она у тебя не совсем пустая. А то я заметила, что ты сильно поглупела в последнее время… Кто тебя там ждёт?

– Олег ждёт. Он звонил несколько раз подряд, а звонки обрывались… это означает лишь одно, что оттуда, где он находится не так просто позвонить.

– Вот именно!!! Наконец-то дошло! Так куда ты поедешь?

– Я же сказала уже, ты что Лен, сначала в Могочу, а там видно будет по обстоятельствам. Пойми ты, не могу я тут сидеть и ждать, сидеть и ждать… Я же просто свихнусь от собственных мыслей и предположений. Знаешь, какие сны мне ночами сняться? Что его сбили боевики и терзают… или вижу его в госпитале…