Читать онлайн Отравленное золото. Первые звоночки бесплатно
Призраки (Часть 1)
I
Запах кофе и фастфуда начал отвлекать от работы – Злата почти перестала слышать ароматы парфюма.
– Пора обедать, – машинально отметила она, и пустой желудок одобрительно заурчал.
В воскресенье в торговом центре всегда было людно. И хотя для клиентов бутика селективной парфюмерии день недели значения не имел, по выходным в магазинчик, где теперь работала Злата, заходило куда больше праздных зевак, чем в будни. Продаж это, по понятным причинам, не добавляло, зато порядком ее изматывало.
Проводив очередную несостоявшуюся клиентку, Злата, не мешкая, закрыла отдел, пока еще какие-нибудь гуляющие не заглянули из любопытства, – желудок уже так подвело от голода, что ради кофе и еды она могла бы сейчас убить любого вошедшего.
Злата спешила за едой, когда что-то, будто ржавым гвоздем, царапнуло ее подсознание. Она остановилась и настороженно обвела глазами просторный фуд-корт. Ничего необычного: от магазина к магазину лениво бродят люди, кое-кто сидит в открытой кофейне, дети едят мороженое и бургеры, мамы попивают смузи и латте, сквозь стеклянный купол крыши мягко светит майское солнце. Все как всегда… Вдруг она зацепилась взглядом за один из столиков – там сидел молодой мужчина и что-то печатал на ноутбуке.
«Как он меня нашел?!»
Пустой желудок сжался в колючем спазме, вязкая тревожная дурнота медленно поползла вверх, к самому горлу; грудная клетка, казалось, сжалась до микроскопических размеров, легким в ней больше не хватало места – так тело откликнулось на воспоминания об их последней встрече. И если бы Злату попросили описать ее одним словом, она бы выбрала «беспощадность».
Из-под округлых стекол стильных очков за монитором напряженно следили фисташковые глаза, между бровями пролегла вертикальная складка. Конечно, издалека таких подробностей было не разглядеть, но Злата в этом и не нуждалась – она слишком хорошо знала его лицо.
Перед мужчиной стоял ноутбук и кофейная чашка. Пальцы его быстро летали по клавиатуре, время от времени останавливались – тогда он задумчиво почесывал многодневную щетину или ерошил темные волосы, затем протискивал указательный палец в крошечную петельку чашки и делал глоток.
«Не видит меня… Это хорошо».
В этот момент мужчина вдруг поднял голову и посмотрел прямо на Злату. В первую секунду лицо его ничего не выражало, однако, как только они пересеклись взглядами, мужчина неловко дернулся и озадаченно замер. Сначала Злата тоже не шевелилась, но уже спустя мгновение бежала к лестнице.
«Дура! Дура! На что ты надеялась? Это ведь его город!»
Он удивленно вскинул брови, захлопнул ноут и рванулся следом.
– Эй! Подожди! – он старался не упустить беглянку из виду – она не может сейчас просто так сбежать.
Злата едва успела спуститься на этаж ниже, когда преследователь настиг ее и поймал за локоть. Знакомая стальная хватка обожгла ей руку. Почувствовав эти тиски, она резко обернулась и прошипела дрожащими губами.
– Не смей.
Прошлое напряженно смотрело на него серыми, холодными, как горные воды, глазами. Он даже зябко поежился.
– Что не сметь?
– Ты прекрасно знаешь.
Он чуть прищурился и наклонил голову.
– Я бы послушал твою версию…
Но Злата вырвала руку и устремилась прочь, обдав его напоследок немыслимой какофонией ароматов.
Когда она исчезла из виду, мужчина болезненно зажмурил глаза и потер переносицу под очками.
– Н-ну надо же… – пробормотал он вполголоса.
II
Проскользнув между торговыми островками и павильонами, спустившись по боковой лестнице, Злата, оглядываясь, как воровка, добралась до своего отдела. Она нащупала в кармане ключ от рольставней и попыталась вставить его в замок. Рука дрогнула, ключ брякнулся на пол. Злата подхватила его и снова прицелилась в скважину – получилось!
Вбежав внутрь, она закрыла вход в павильон, тенью пронеслась мимо кассы, втиснулась в узкий просвет приоткрытой двери и, оказавшись в тесной служебной комнатке, тоже закрылась.
«Сколько миллионов человек живет в Москве? Сколько здесь торговых центров – сотни? Тысячи? Как он сумел?»
Она все сделала правильно, она соблюдала все меры предосторожности и все равно…
Бесцельно блуждая взглядом по комнатенке, Злата наткнулась на стопку свеженьких рекламных листовок – она сама разрабатывала дизайн и писала текст. Она даже сумела убедить владелицу внести некоторые изменения в работу бутика, и это заметно повысило продажи. У Златы появился шанс занять другую должность – хозяйка не была дурой и выгоду свою хорошо понимала… Но что будет теперь, когда он здесь? Когда он ее нашел?
Злата крепко зажмурилась и с силой прижала к лицу ладони. Стало темно, но темнота не спасала. Размокшая тушь попала в глаза, и горячий соленый поток было уже не сдержать. Она тихо всхлипнула. Не удержавшись, всхлипнула снова, потом – еще, и еще… и, наконец, разразилась громкими конвульсивными рыданиями.
В какой момент она умудрилась полностью утратить контроль над собственной жизнью? Когда все покатилось к черту? Как можно было быть такой слепой и бесхребетной? И сколько ей еще расхлебывать последствия?
Лестница в небо
I
Злата считала, что в ее «почти тридцать» уже пора бы достигнуть серьезных результатов. И хотя до гнетущих «уже тридцать» время еще оставалось, она была уверена, что ей нужно срочно что-то менять.
Словно во исполнение ее желаний, первым делом вдруг развалилась личная жизнь. Нет, не так… Правильней будет сказать, что как только она захотела что-то изменить, с ее пути вдруг исчезло главное препятствие: она уже почти год не могла решиться переехать из родного Выборга в Питер, а теперь схлопнулась самая серьезная причина этого не делать.
С Никитой они прожили почти четыре года. Все было как у всех, но пора было двигаться дальше, вот только Злата все острее ощущала, что это самое «дальше» у них с Никитой лежит в разных плоскостях и на разных направлениях. Они, как рак и лебедь, стремились к противоположным целям – она рвалась ввысь, а он хотел жить как можно тише и спокойнее, не нарушая привычного ритма, «не поднимая муть со дна». Самое обидное, что он нисколько не пытался сделать их общее «завтра» хоть чуточку лучше, чем «вчера» и совсем не понимал зачем «менять шило на мыло».
– Злата, – говорил он ей, – к чему все эти танцы с бубном? Мы и так живем в ста кэмэ от Питера. Ну куда и зачем тебя несет? Давай купим тебе питерскую прописку, будешь всем показывать, – бубнил он флегматично, не отрывая взгляд от монитора и монотонно клацая мышью. Каждый его «клац» в такие моменты бил кувалдой по оголенным Златиным нервам.
Никита не хотел переезжать, не хотел ничего менять.
Их расставание не было драматичным, скорее, они поставили точку в неоправданно затянутом рассказе. Эту историю давно пора было закончить – ради уставших читателей и самих персонажей.
Сначала даже не верилось, что эта часть ее жизни внезапно станет прошлым, что Никиты больше не будет рядом, что ужинать ей придется одной. Однако совсем скоро Злата увидела, что те совместные молчаливые ужины с неизменными телефонами в руках, в общем-то, не стоили того, чтобы перечеркивать ими такое светлое, такое манящее будущее. Она не стала тащить за собой упирающегося Никиту и приняла решение за двоих. Это потом она узнала, что в их неловкий разваливающийся тандем некоторое время назад уже затесалась какая-то «щука», но Злате не было ни больно, ни горько от раскрывшейся измены. Ей даже не было интересно – а случилась ли собственно измена? Или Никита хотел соблюсти приличия и долго оттягивал постельные сцены? А может, ему было просто лень? Это как раз в его стиле.
Но так было даже лучше: поначалу Злата считала себя предателем, ведь разговор о расставании первой завела она и, если честно, очень удивилась, когда Никита его поддержал, но «вновь открывшиеся обстоятельства» расставили все по своим местам. Злата перевернула эту страницу с некоторой ностальгической грустью, однако безо всякого желания отыграть назад.
Квартиру, которую они снимали, тоже пришлось вернуть хозяевам – их сын как раз закончил университет и вполне закономерно пожелал жить один. Так Злата вернулась в полный заботы и внимания родительский дом, однако надолго там задерживаться не собиралась.
Когда она пришла к родителям с вещами, мама с надеждой в голосе спросила:
– Может, еще помиритесь?
– Мама. Мы не ссорились, – не в первый раз пояснила Злата. – Мы просто идем разными дорогами. Точнее, я иду, а он сидит.
– Ну тогда хотя бы мужа себе нормального привези из Питера, – потребовала родительница.
– Сделаю все, что смогу, – скорчила Злата ехидную гримасу.
Она давно мечтала взять новую высоту, и о своих планах переехать в Питер не раз говорила родителям. И хотя мама с Никитой твердили в голос, что с переездом в «соседний город» ничего не изменится, Злата была непреклонна
Папа спросил, точно ли она решила, ведь и в Выборге прекрасно можно делать все то же самое, но поняв, что Злата настроена серьезно, только сказал:
– Будут бить – беги домой.
Мама не понимала, к чему такое рвение – в ее представлении женщине достаточно быть красивой и хозяйственной. Сама она всю жизнь во главу угла ставила семейный очаг, никогда не работала и искренне недоумевала, каким непостижимым образом ее дочь выросла «амбициозной трудоголичкой». Время от времени она озвучивала свои мысли Злате в попытках наставить ее «на путь истинный». Так было и в этот раз.
– Нехорошо женщине иметь такие амбиции – однажды жизнь отвесит оплеуху, – сказала она Злате вместо напутствия.
– Ну мам… Сто раз уже это обсуждали.
Светлана Сергеевна окинула дочь страдальческим взглядом, в котором явно читался вопрос: куда делось то милое златокудрое создание, которое бегало по квартире каких-то двадцать лет назад? Хотя как раз кудри-то оставались. Мама не раз признавалась, что ей будет очень жаль, если однажды Злата отрежет свои золотистые локоны, и связь с той девочкой исчезнет навсегда. Но время шло, кудри Злата не отрезала, напротив – отрастила их ниже талии, и, к большой маминой радости, все еще напоминала ее «маленькую Златушку».
А между тем, для Златы давно было ясно, что детство кончилось, пора уезжать в «большую жизнь». Рекламная фирма, в которой она работала в Выборге, давно исчерпала свой потенциал – компания занималась печатной продукцией, однако даже местный рекламный монополист уже не мог утолить амбиции Златы. Деньги были неплохие, но возможности – не ахти. Да и скучно. Ей казалось, время нещадно утекает сквозь пальцы, и оставаться на одном и том же месте, не двигаясь, не меняясь, ей было невыносимо.
– Как пчела в янтаре, – тоскливо вздыхала она временами.
Вскоре после расставания с Никитой Злата положила директору на стол заявление об уходе по собственному желанию. Через две недели она упаковала чемоданы, купленные когда-то для моря, и, обняв в прихожей родителей, отправилась в Питер. Первое время пожила у маминой двоюродной сестры, потом подыскала небольшую квартирку и съехала.