Читать онлайн Огневик и снежнокрылая бесплатно

Огневик и снежнокрылая

Глава 1. Двуликая

Шелиар шел к морю. Легкий ветер трепал гриву красных волос, похожих на огненные всполохи, обдавал непривычной прохладой серебристо-черную кожу. Хотя на этом странном юноше были обычные походные штаны, куртка и высокие сапоги, он все-таки казался слишком ярким здесь, среди неброских, мягких оттенков северного края. Он шел через лес – плавным, но уверенным шагом, и не оглядывался.

Страна Альтара – «Эльфийский сад» – осталась позади. Постепенно светлый лес, словно созданный для вдохновенных прогулок эльфов под бархатистыми кронами, сгущался и темнел. Березы и осины сменялись дубами и елями, сосны взметались к облакам. Тропинка то и дело терялась и наконец исчезла совсем.

– Похоже, здешние эльфы не часто выбираются в гости к своим северным собратьям, – вслух сказал Шелиар. – Ни намека на дорогу.

Он вздохнул, с присущей теллинам честностью признавая, что его пугает холодный Селендэль. Особенно сейчас, когда на остров северных эльфов пришла зима. Шелиар никогда не видел зиму. Он вообще впервые в жизни покинул родную Шаэстру.

Как и все дети огня, этот юноша был очень выносливым и мог долго идти без отдыха. И все же он тоже был созданием из плоти и крови. В конце концов усталость начала его одолевать. Но он правильно рассчитал расстояние по карте и к заходу солнца был уже у рыбацкой деревни.

***

Зрелище оказалось живописным – залитые закатным светом приземистые хижины, лодки, сети… и океан. Небесное золото отражалась в воде, а на горизонте темнел синеватым пятном Селендэль…

Шелиар засмотрелся на эту картину и не заметил, как к нему стали стягиваться обитатели деревни – среди легких тонких эльфов выделялись более мощные фигуры человеческих мужчин. Впрочем, только самые сильные и рослые из них могли сравниться с теллином – представителем огненной расы, к которой принадлежал Шелиар.

Рыбаки хмуро разглядывали чужака. Теллин сознавал, что нужно приветственно улыбнуться, но его губы только слегка дрогнули. Он понял, что на его улыбку никто не ответит. Наконец заговорил один из эльфов – жестко, резко:

– Что здесь делает огневик?

– Мне нужна лодка, чтобы добраться до острова, – спокойно ответил Шелиар. – Я слышал, что в вашем селении можно нанять перевозчика за деньги.

Молчание.

– Что тебе нужно на острове? – наконец грубо потребовала объяснений человеческая женщина. – Там сейчас невесть что творится. Зачем туда такому, как ты?

Стоящие вокруг насупились еще сильнее.

Шелиар молчал. Он не сделал ничего плохого, а его как будто допрашивают. Нет желания отвечать. Зачем им знать, что он, как и многие, проделал сюда путь пешком, чтобы повидать истинный храм Создателя? Да, слышал, что эльфы не слишком-то жалуют незваных гостей, но не предполагал, что даже до острова будет добраться непросто.

– Почему ты молчишь, чужак? – вновь заговорил эльф, который первым пристал к нему с вопросами. – Ты – создание огня, так для чего ты стремишься на зимний остров?

– Я не обязан давать ответы на такие вопросы, – наконец с трудом проговорил Шелиар. Он не хотел ссориться, но не хотел и притворяться, разыгрывать дружелюбие. – Я просто думал нанять лодку…

– Убирайся отсюда, не будет тебе никакой лодки! – крикнул один из рыбаков. Остальные одобрительно зашумели.

Шелиар развернулся и пошел прочь. Может быть, стоило объяснить, что он один из тех, кто ищет знаний. Что его цель – храм, и ничего больше. Что он никого не потревожит, никому не причинит зла… Нужно было расспросить, почему все так встревожены, и что творится на острове. Но Шелиар боялся… нет, не этих рыбаков. Своей натуры. Он ведь из тех, кого называют огневиками, хотя сами себя его собратья именуют теллинами. Он может быть тихим, теплым огнем, который расслабляет и успокаивает, не прикасаясь, но малейшая искра гнева способна перерасти в пожар. Именно этого опасался молодой теллин – внезапного выброса магии. Он не хотел причинить никому вреда. И поэтому развернулся и пошел прочь, успев краем уха уловить печальный вздох молоденькой рыбачки:

– Какой красивый юноша…

***

Теперь Шелиар держал путь на запад от негостеприимной деревни. Согласно карте, неподалеку должна быть еще одна прибрежная деревушка, и может быть, там ему повезет больше. Теллин чувствовал обиду и досаду на себя – почему он не смог объяснить, договориться? Его старший брат Шемарши справился бы с этим без труда. Но Шемарши далеко, в чужой стране, солнечной Алдарне… Юношу охватило острое ощущение одиночества. С этим чувством он боролся на протяжение всего пути, когда ловил косые взгляды эльфов и людей. Хотя, возможно, они знали, что есть на юго-востоке такой остров – Шаэстра, где живут дети огня с серебристо-черной кожей и с волосами цвета пламени. У них красивые утонченные лица и мощные тела, взгляд их золотых глаз проникает прямо в душу. Но они не сильны в общении. Их редко можно встретить вне южного острова… в том-то и дело. Все необычное пугает.

Одиночество… Но весь мир Филомель был создан Одиночеством. Сейчас, идя вдоль берега под догорающим закатом и вдыхая запах северного моря, Шелиар вспоминал легенду о сотворении мира, изложенную на старинном наречии. Ее переводом он увлекся до страсти… Одиночество явилось к великому Древу Жизни в Междумирье и, напитавшись его силой, обернулось печальным юношей. Этот юноша, получивший имя Кантос, создал песней новый мир. Об этом же говорили и другие древние источники. Кем или чем было то одиночество? В основном толкователи сходились на том, что это была душа некоего разрушенного мира. Иногда острая тоска по старому может дать жизнь чему-то новому…

Впрочем, Шелиар вскоре перестал думать об этом. С каждым шагом он все сильнее ощущал усталость. Кроме того, явно похолодало. Странно. По его сведениям, даже зимой на этом побережье не бывает сильных морозов. Сложная система морских течений способствовала тому, что здесь всегда относительно тепло, тогда как остров Селендэль каждую зиму покрывается снегом и льдом. Так почему же сейчас…

Порыв ледяного ветра был неожиданным и резким. Над землей закружились крупные снежинки. Прекрасные, как цветы, они не падали с неба, а возникали прямо из воздуха. Росли на глазах, сцеплялись в хлопья, били в лицо, не давали дышать… Шелиар был чувствителен к холоду. Его натура восставала и боролась, снег мгновенно таял, прикасаясь к горячей коже, но в то же время – обжигал ее. Самое же плохое было в том, что его начало клонить в сон. Хотелось просто рухнуть на колени… Он огляделся – с одной стороны лес, с другой – океан, деревня осталась позади, а что впереди – неизвестно. И этот холод, и снег, и злобный ветер…

– Магия… – сорвалось с его губ. Ему почувствовалось что-то странное – потоки яростного волшебства с ноткой искажения. Он мог бы сказать – вот она какая, зима, до этого виденная только на картинках, но теллин понимал – эта зима не настоящая.

Во всем, что творилось вокруг, ощущалась необъяснимая тоска…

И тут Шелиар увидел, как к нему приближается женская фигура. Снежные вихри то окутывали ее пушистым плащом, то вновь разлетались во все стороны. Юноша застыл на месте. А она все приближалась… И наконец теллин смог разглядеть ее.

У нее было крылья. Они трепетали на ветру, и с них обильно сыпались снежинки. Длинные волосы тоже казались снежными, их украшала диадема из синих кристаллов. Белое платье серебрилось и искрилось, то и дело сливаясь с вьюгой, шлейфом тянущейся за ним. Прекрасное лицо женщины было неподвижным, безжизненным и ничего не выражало. Зыбкость. Красота. И страх.

Шелиару на мгновение показалось, что он уснул и видит сны наподобие тех, что снятся людям и эльфам. Заснеженная фигура приближалась. Холод становился все сильнее. Безумно красивые снежинки кружились в бешеном танце, обжигая того, кого не обжигал огонь. Но теллин не двигался с места. Женщина подошла еще ближе – и он увидел ее глаза. Темно-синие, почти черные. Холодные, затягивающая в себя как в пропасть…

Он просто смотрел. Понимал, еще немного – и она убьет его своей магией. Но не переставал вглядываться в ее лицо, словно хотел разглядеть в нем что-то еще, приоткрыть сокровенное. Почему? Потому что его поразило странное ощущение. В этой ожившей зимней стуже он почувствовал огонек. Крошечный источник живого тепла был запрятан очень глубоко, он был подавлен и почти умирал – но Шелиар его чувствовал… Никто другой, кроме теллина, не ощутил бы искру жизни в этом холоде смерти.

Он сам не мог понять, чего ждет, но ожидание окупилось. По женскому лицу прошла легкая зыбь – оно на глазах становилось другим. Овал немного округлился, черты стали мягче, в них проступили прелесть и нежность. Юноша был поражен, он никогда не видел таких лиц у себя в Шаэстре. Волосы девушки постепенно приобретали золотистый теплый оттенок. Ее глаза… Из темно-синих они сделались светлыми, прозрачно-серыми. И в них была все та же нежность… и печаль. Диадема, как ни странно, тоже посветлела. Теперь на ней ясно вырисовывался редкой красоты крупный сапфир, сияющей синей звездой.

Глаза в глаза… сколько это продолжалось? Вряд ли долго. На серый цвет вновь начала наползать тьма, превращая чистоту в черноту и жуть. Сапфир потускнел на фоне потемневшей диадемы… Живое лицо, взволнованное и молящее, вновь стало белой маской.

И тогда усталость, холод и злая магия наконец взяли вверх над Шалиаром – его глаза закрылись, и он рухнул на тропу, заметенную снегом…

Глава 2. Лис

Тепло. Наконец-то тепло… И как же это приятно. Шелиар открыл глаза и увидел себя в маленькой хижине. Здесь был очаг. Пахло древесиной и костром… Самые чудесные запахи. У Шелиара было особое отношение к дереву. Ведь на его родном острове, заросшем жесткой красной травой, где дома строили из глины, редкие жароустойчивые деревья считались драгоценным украшением. Никому бы и в голову не пришло использовать их в хозяйстве или для построек. Инструменты и утварь делались из камней и железа. А вот у зимних эльфов, как он слышал, все наоборот. Железа они не любят, живут в деревянных хижинах… И он сейчас как раз в таком доме. Только… почему он здесь?

Все это промелькнуло по краю все еще затуманенного сознания, а потом перед мысленным взором вновь предстало женское лицо. Непостоянное, изменчивое. И глаза, ставшие из прекрасных серых – бездонно-черными…

– Ты как? Смотрю, пришел в себя, – приятный звучный голос, явно принадлежавший молодому эльфу, прервал воспоминание. Видимо, у всех эльфов голоса мелодичнее, чем у теллинов, машинально отметил Шелиар. У его сородичей голоса бархатистые, слегка приглушенные… О чем он вообще думает?

– Почему же ты не отвечаешь? Я же вижу, что ты уже в сознании.

Наконец Шелиар в упор посмотрел на эльфа, присевшего рядом с его лежанкой. Это было неожиданно – в какой-то миг теллин почувствовал ощущение родства. Эльфийский юноша явно нес в себе стихию огня. Это ярко отражалось и в его внешности – роскошные рыжие волосы, пушистые и очень длинные, окутывали стройную до хрупкости фигуру огненным облаком. Кожа, довольно светлая, была более теплого оттенка, чем у здешних эльфов. Узкое лицо с четкими чертами носило выражение отрешенной безмятежности, но взгляд эльфийски-больших серо-зеленых глаз был внимательным и цепким.

Шелиар напрягся. Пока он пешком проделал путь от юга к северу, от Шаэстры до Селендэля, он насмотрелся всякого. В Филомеле господствовали старшие расы – люди и эльфы. Они были сотворены самим Создателем, Кантосом. Но еще раньше Кантос дал жизнь четырем стихийным богам – двум братьям и двум сестрам, которых назвал своими детьми. И вот они-то, подражая отцу, создали младшие расы, во всем уподобив их себе. Нынче представители этих рас жили уединенно в разных уголках Филомеля. Еще немного – и их станут считать сказками. Поэтому теллин, или огневик, со своей матовой черной кожей и роскошной гривой красных волос, спокойно шествующий через весь материк, вызывал у людей и эльфов в лучшем случае острое любопытство, в худшем – страх и враждебность. Но Шелиар не злился на них. Когда страсть ученого вырвала его из дома и закинула в путешествие, он уже знал, что так будет.

– Что ж, я вижу, ты вроде бы в порядке, – объявил рыжий эльф до того, как теллин успел серьезно задуматься о его намерениях. – Не волнуйся, мы в безопасности. Пока что. Двуликая, похоже, решила вернуться на Селендэль.

– Двуликая?

– Да. Или снежнокрылая… Или несущая вьюгу… Ее по-разному зовут. Я уже думал, что она заморозила тебя насквозь.

– Ты видел…

– Видел. Вообще-то я умею и люблю бесшумно подкрадываться и наблюдать за чем-то интересным… Почему ты не пытался атаковать ее? Ты же теллин – огонь. Уж кто бы точно смог справиться с женщиной из снега и тени, так это ты.

Атаковать? Это зыбкое существо с такими печальными светлыми глазами? Непонятное, враждебное… или…

В лице Шелиара отразилась боль.

– Для чего я бы стал причинять вред… этому созданию? – юноша сам не узнал свой голос, так глухо он прозвучал. – Она не сделала мне ничего плохого.

Изящно очерченная бровь эльфа удивленно приподнялась.

– Что, правда? Всего лишь чуть не угробила. К твоему сведению, твой пульс едва прощупывался. Она почти погребла тебя под снегом.

– Куда она… подевалась?

– Полетела в сторону моря, к острову. Она злая, теллин. Мне рассказали местные рыбаки. Она несет с собой пургу, и кто в нее попадает, становится сам не свой. Это недобрая магия. В ней чувствуется тень.

– Что ты знаешь о тенях?

– О, многое! Во всяком случае достаточно, чтобы понять, что на этот край внезапно обрушилось странное теневое порождение. Чем быстрее с ней разберутся – тем лучше.

Да, эльф говорил правду. Шелиар сразу же ощутил в этой женщине мрачную магию. И да, живые тени действительно боятся огненного волшебства… Но она не тень. Или не до конца тень. В ней есть что-то еще…

– Что вообще говорят о ней?

– Ничего толкового. Эта двуликая недавно появилась в Селендэле.

– Мне больше нравится – снежнокрылая…

– Как пожелаешь.

Шелиар наконец-то почувствовал себя в состоянии приподняться. Силы быстро возвращались к нему.

– Спасибо тебе… огненный эльф. Прости, что не поблагодарил тебя сразу. Мне показалось… ты несешь в себе стихию огня, так?

Рыжий кивнул. Филомель был миром, основанном на единстве элементов, и каждое разумное существо несло в себе частицу одной из четырех стихий. Старшие расы не были настроены на что-то определенное, каждый человек или эльф мог родиться с любой стихией в крови. И все же Шелиару казалось, что эльфы Селендэля, края, где короткое лето прохладней, чем весна в иных странах, должны принадлежать, скорее, воде или воздуху. Собственно, покровителем этого острова всегда считался бог воздуха Арнисс – именно в Селендэле находится его истинный алтарь. И доступ к нему охраняет живущая на вершинах заснеженных гор еще одна младшая раса – альверил. Крылатки…

– Меня зовут Шелиар. Я с острова Шаэстра, – теллин вежливо представился после некоторого раздумья. Непонятно, почему этот эльфийский юноша спас его, но проявить учтивость – самое меньшее, что можно сейчас сделать. – Еще раз благодарю тебя за помощь. Это твой дом?

– Нет. Это заброшенная хижина. Я на несколько дней ее… присвоил. Ах да! Меня зовут Лис.

Шелиар искренне удивился.

– Эльфы иногда называют детей именами животных?

Лис звонко рассмеялся.

– Ну нет. Это прозвище. На самом деле меня зовут Дориан Аундрил. Кто-то зовет Дори. Но все друзья называют Лисом. Я привык.

– Почему ты помог мне, Лис?

– Потому что ты нуждался в помощи? Мы вроде бы все должны помогать друг другу и все такое… Кстати, ты есть хочешь? Теллины вообще едят… как все?

Шелиар подавил улыбку.

– Мы питаемся рыбой и овощами. Но я проделал долгий путь, часто останавливался в тавернах и уже привык к хлебу и мясу.

Лис подбросил дров в очаг и щелкнул пальцами – с них тотчас же соскользнул огонек.

– Вот и все мои способности в твоей стихии, Шелиар! – усмехнулся он. – Но ладно, хотя бы не возиться с огнивом. А люди, говорят, для розжига огня уже вовсю пользуются палочками с серными головками. Называются – спички. И вроде бы очень удобно.

– Люди… Да, я слышал, что в Брарии уже изобрели оружие, стреляющее без стрел.

– Хотел бы я на это посмотреть, – задумчиво проговорил Лис, любуясь язычками огня, рыжими, как его волосы. – Я, как, наверное, ты уже понял, не из здешних эльфов. Я из Альтары… В Селендэле был давно, еще совсем маленьким, с семьей. Прекрасный край… Тогда, как и сейчас, там лежал снег, деревья серебрились… Я видел альверил. Они такие… как бы это сказать… они кажутся частью неба. Размах их крыльев… и то, как ветер играет их распущенными волосами… чистая поэзия. И вот теперь я снова здесь, до острова рукой подать.

– Я пытался договориться с рыбаками, но…

Шелиар замялся, но Лис и так все понял.

– Местные нервничают из-за этой двуликой. Тем более, как я уже говорил, метели, что она напускает, плохо влияют на всех. Ну и понятно, никто не знает, зачем ты здесь. – Глаза эльфа ярко блеснули. – Я, кстати, тоже.

Теллин мягко улыбнулся.

– В этом нет никакой тайны. Я историк. Перевожу с древнего языка легенду о сотворении нашего мира.

Лис присвистнул.

– Сильно.

– Я с детства изучаю древнюю письменность. Немного владею старинным рунным письмом. Мне уже приходилось делать переводы очень старых текстов. И вот недавно в мои руки попал интереснейший древний свиток, написанный частично рунами. Я почти перевел его, но нужно кое-что уточнить. Вряд ли я получу ответы где-нибудь еще, кроме как в храме самого Кантоса. Поэтому я здесь.

– Это безумно интересно, – серьезно ответил Лис. – Я думаю, нам стоит держаться вместе. Мне тоже кое-что нужно выяснить на острове, хотя к науке это не имеет никакого отношения. Давай так – если ты со мной, я помогу тебе договариваться с местными. А ты поможешь мне, если понадобится вдруг огненная магия. Моя, честно, никуда не годится.

– Думаю, это будет хорошо, – кивнул Шелиар. И искренне порадовался – впервые в этом путешествии у него будет попутчик.

***

Переночевали в хижине, наутро прошли к еще одной рыбацкой деревне, и там Лис легко договорился о найме лодки. На молчавшего Шелиара косились, но с разговорами не приставали.

Дул попутный ветер, лодка шла под парусами. Еще немного – и они ступят на землю Селендэля. Проплывали мимо крошечного островка. Там, на огромном сером камне, сидела она. Двуликая. Снежнокрылая. Снежинки и правда сыпались с ее крыльев, но бури вокруг нее не было, только пряди белых волос шевелились как живые. Шелиар замер, увидев ее. Ему почудилось, что даже издалека он видит взгляд серых глаз – такой нежный, такой зыбкий…

Лис заметно напрягся, его красивые губы изогнулись в недоброй усмешке. Он готовился к тому, что сейчас эта странная и страшная женщина расправит крылья как огромная птица, вьюгой налетит и потопит их суденышко. Но она не шевелилась, уподобившись ледяному изваянию. И когда эта живая статуя скрылась с глаз, эльф вздохнул с облегчением, а теллин почувствовал, что его сердце как ледком подернулось странной тоской…

Глава 3. «Снежная сказка»

Прошло несколько часов, и перед Шелиаром предстал Гарлен, великий лес Селендэля. Солнце светило по-зимнему ярко, и снег, густо осевший на еловых лапах и толстых ветвях лиственных деревьев, поражал теллина бесподобным блеском. Широкая тропинка призывала его вступить в сверкающее царство, в чистую белизну.

Огневик снял перчатку, нагнулся и осторожно опустил в сугроб свою изящную черную руку. Он ожидал боли, ведь холод обжигает теллинов, но пальцы только закололо будто бы маленьким иголочками. Юноша обрадовался – это было вполне терпимое ощущение, а значит, и он может набрать пригоршни снега и растереть им лицо, как это сделал Лис.

– Люблю снег! – восклицал эльф. – Он прекрасен! В нем отражение огня – его противоположности. Ведь он по-своему горит, когда зимнее солнце делится с ним ярким светом. В Альтаре снега нет… Что ж, вперед. В этом лесу много жизни. И нам непременно встретится кто-нибудь, кто укажет путь к храму Кантоса.

И они вошли в лес.

Гарлен и правда жил. Шелиар с радостью разглядывал белого зайца, белку, неожиданно соскочившую с сосны, маленьких суетливых птичек – похожих он нигде раньше не встречал… Тропа не сужалась, от нее расходились другие дороги. То и дело попадались на пути одинокие деревянные жилища – от простых хижин до добротных домов.

Эльфы, невысокие и грациозные, чаще всего – темноволосые, встречались не так уж редко. Одеты все они были почти одинаково – в плотные штаны и кожаные куртки. Модницы и модники не стеснялись ярких цветов, их высокие сапоги были оторочены мехом, в длинные волосы вплетены ленточки. Некоторые из лесных жителей были вооружены мечами, шпагами и луками. Они не горели желанием заводить знакомство с чужаками, но на любезные расспросы Лиса отвечали довольно вежливо. И старались не выказывать удивление от встречи с огневиком слишком уж откровенно. Пару раз путешественников даже пустили переночевать, не задав лишних вопросов, и Шелиар был искренне благодарен.

***

Так путники продолжали идти по искрящемуся, полному жизни зимнему лесу, пока не свернули на северо-восток.

Широкая тропа привела их к небольшой деревушке под названием Хальдирн. Несколько изб, крытых корой и еловыми лапами, постоялый двор с конюшней… Здесь начиналась дорога на всхолмье – к храму Кантоса. На постоялом дворе обычно останавливались странники с материка, потому что мало кто из них миновал храм Создателя. Да и таверна была уютной, чистой, с хорошей едой и приятным обслуживанием. Людей в ней редко можно было встретить, и в основном это были, конечно же, путешественники. Также здесь собирались эльфийские охотники и ремесленники из соседних мест, а то и менестрели. Много болтали и сплетничали, пили, пели песни.

Вошедших в таверну теллина и рыжего собрата эльфы встретили недоуменными взглядами, а самые подвыпившие распустили языки.

– Гляди-ка, что за явление?

– Ого-го! Да это ж нечисть какая-то…

– Гость из другого мира, привет!

– С ума сошли? Это же просто теллин. Огневик.

– Огневик в Селендэле?!

Очень пристально разглядывал вошедших высокий красивый эльф в черной куртке, чьи темные волосы были затянуты в густой хвост. Он сидел в одиночестве в углу и не спеша цедил что-то из большой кружки.

Лис быстро оглядел помещение, причем его взгляд чуть задержался на темноволосом эльфе.

– Смотри, Шели, вон свободный столик у окна.

– Как ты меня назвал? – изумился Шелиар.

– Шели. А что? Мы обычно сокращаем имена, когда знакомимся поближе. У вас так не делают?

– Нет, никогда.

– Хорошо, но ты в ответ можешь называть меня Дори… хотя какая разница?

Они заняли столик возле небольшого окошка. Вечерело, снаружи сыпал снег. А здесь было тепло, и горел огонь в очаге… такой привычный, родной. Но то, что было за окном – белизна и сумерки, синь и тени, казалось Шелиару прекрасной тихой песней… почти нереальной.

У барной стойки две девушки в простых шерстяных платьях и чистеньких фартуках о чем-то энергично заспорили.

– Нет, ты!

– А я говорю – ты, у меня и так полно клиентов.

– Я к нему не подойду!

– Я тоже.

Лис с интересом наблюдал за ними, потом подозвал к себе коротким жестом.

– Милые девочки, не спорьте и подойдите к нам. Поверьте, мы вас не съедим, хотя есть нам очень хочется.

Теллин понял – белокурая эльфиечка и человеческая девчонка с темной косой чуть не поругались потому, что ни одна из них не хотела принимать заказ у него, Шелиара. Горечь и обида подстегнули юношу, он почувствовал, как тепло в груди превращается в жгучий огонь, еще немного – и пламя вырвется наружу. Да, это было особенностью его расы. И все же он долго терпел, так почему сейчас… Может, потому, что видел, как подошедшие девушки смотрят на Лиса – настороженно, но с интересом… И ему тоже жадно захотелось внимания хоть какой-нибудь женщины.

– Мне лучше уйти, – с досадой шепнул он эльфу.

– Нет, сиди, все будет нормально, – тихо ответил тот. Официантки тем временем стояли в ожидании.

– Давайте познакомимся, мои милые, – предложил им Лис. – Мое имя Дориан.

– Меня зовут Орри, – сказала человеческая девушка.

– А меня – Тинни, – подхватила эльфийка.

– Мы приветствуем вас, господа, в «Снежной сказке», – почти пропела чуть ободрившаяся Орри.

– Мы будем рады принять ваш заказ, – улыбнулась Тинни. – У нас отличное жаркое и прекрасное вино.

– Пироги! И конечно же, множество блюд из рыбы.

При этом девушки держались за руки и продолжали коситься на Шелиара.

Огневик хотел улыбнуться в ответ, но у него не получилось. Ему было грустно.

– Благодарю вас, но я не пью вина, – вежливо ответил он. – Простой воды будет достаточно. И еще мне бы хотелось жареной рыбы, буду признателен, если принесете.

Его приятный низковатый голос и деликатные манеры произвели впечатление. Обе официантки повеселели, их глаза загорелись еще большим любопытством.

– Орри! – раздался из угла сдержанный окрик темноволосого эльфа. – Я все еще жду свой ужин.

– Ах, простите, пожалуйста! – Орри упорхнула, а Тинни внимательно посмотрела на Лиса.

– Я, пожалуй, попробую ваше жаркое, – эльф взглянул на девушку озорными глазами. – И любой пирог. А еще, я слышал, у вас тут можно остановиться на ночлег.

– Конечно-конечно! Лучшие комнаты для путешественников с материка.

– Вот это приятно слышать. Хорошо, обговорим это позже. Мы ужасно голодны.

– Уже бегу, господин… Дориан?

– Именно, – улыбка Лиса стала еще обворожительней. Но при этом краем глаза он поглядывал на темноволосого эльфа, который снова наполнял свою кружку.

– Странно, – пробормотал Лис себе под нос, когда Тинни отошла от них.

Шелиар поразглядывал деревянную столешницу – весьма чистую, перевел взгляд на картины, украшавшие бревенчатые стены. Они были написаны в довольно интересной манере, тонкими мазками, и произвели на теллина сильное впечатление. На них было много зимы – белый лес, деревня в снегу, речка, подернутая льдом. Но одна картина, наполненная особым очарованием, изображала озеро, которое не тронул мороз. Напротив – его воды были покрыты мелкими цветами волшебно-розового оттенка. И это смотрелось странно и завораживающе в соединении с пеленой из крупных снежинок, на фоне пушистых заснеженных деревьев и серого зимнего неба. В душе Шелиара шевельнулось нечто вроде предчувствия. Смешались вместе грусть, восторг и что-то щемящее… Даже странно, что такая красота выставлена на обозрение в простой таверне…

«Наверное, художник из этих мест», – подумал Шелиар. Почему-то ему захотелось вдруг уйти, хотя здесь было так тепло и уютно… Впрочем, сначала нужно утолить голод.

Рыба скоро подоспела. Шелиар вежливо поблагодарил Тинни и похвалил красиво поданное блюдо, так что официантка совсем успокоилась и даже игриво поправила золотистый локон, теперь уже без страха глядя на Шелиара – видимо, оценила наконец его своеобразную красоту.

«Эльфийские девушки более кокетливые, чем человеческие, – подумал теллин. – Так везде, и эта деревня не исключение».

Рыба оказалась не только внешне аппетитной и красиво выложенной на блюдо, но, главное, очень вкусной. А вот вода со льдом устроила целый пожар внутри! Наверное, так чувствуют себя люди и эльфы, впервые хлебнув крепкой настойки. Надо было попросить чая…

– Дориан, я пойду, – Шелиар рассчитался с уже вовсю улыбавшейся ему Тинни и встал из-за стола.

– Что такое? – удивился Лис. – Куда это ты на ночь глядя?

– В храм Кантоса, конечно. Я ведь для этого и проделал такой долгий путь. Мне не терпится его посетить.

– Но потом ты вернешься сюда?

– Думаю, да. Надо же где-то переночевать.

Лис выглядел озадаченным, даже слегка прикусил губу.

– Ну хорошо. Снять тебе комнату на ночь?

– Буду признателен, – Шелиар стал снова доставать кошелек.

– Брось, потом рассчитаемся.

– Договорились, спасибо. Тогда я пойду.

– Удачи!

«А ведь я даже не знаю, зачем он пришел в Селендэль из Альтары», – мелькнула мысль, но тут Шелиар перестал думать о чем бы то ни было. Та самая картина с розовым озером и снегопадом вновь притянула его к себе. Он подошел ближе и долго стоял, рассматривая ее. В нижнем левом углу была красиво начертана весьма разборчивая подпись – «Снежная сказка». Интересно, это комплимент таверне или таверну назвали в честь картины? А имя художника…

Розелль.

«Розелль?» Шелиару подумалось, что это, возможно, имя женщины… Он в задумчивости покачал головой и вышел, не заметив, как темноволосый эльф проследил за ним настороженным взглядом.

Глава 4. Арабелла

Шелиар медленно поднимался на всхолмье. До сих пор непривычные снежинки сыпались на него, оседали в красных волосах, слегка обжигали щеки… Даже если его поиски ничем не завершатся, он будет рад, что побывал здесь, что увидел все это. Снежная сказка…

Разглядев издали храм Создателя Кантоса, юноша понял: да – сюда стоило прийти. Груда причудливо застывших пышных кружев… нет – это здание из светлой, почти белой древесины, встречающейся лишь в Селендэле. Снег делал картину еще фантастичней для огневика. Что за искусные плотники и резчики по дереву создали это многоярусное сооружение с высокими, украшенными наличниками окнами, с ажурными башенками, с балкончиками и тонкими колонами… Прелестный хаос, никакой системы, и в то же время – дивная гармония.

Шелиара уже манила к себе светлая дверь в арочном проеме, как вдруг он услышал звонкий возглас:

– Эй ты, берегись!

С неба на него падала огромная птица. Нет, не птица, это была девушка. Длинные черные волосы, серые крылья… это все, что успел он рассмотреть в закатном свете перед тем, как блеснул длинный тонкий клинок.

– Немедленно говори, чужак, кто ты и что здесь делаешь!

Опять…

Он сам не понял, как это случилось – долго сдерживаемое пламя вырвалось наружу. Настоящее гневное пламя. Девушка попыталась увернуться от огненного шара. Удалось бы ей – неизвестно, но за долю секунды Шелиар успел ужаснуться и невероятным усилием воли изменить траекторию стихийного заклинания. Страшный комок огня с шипением упал в снег, растопил его вокруг себя и погас. Но теперь пришел черед Шелиара уворачиваться – крылатая решительно попыталась его заколоть.

– Хватит! – закричал теллин. – Я прошу прощения. Огонь вырвался у меня непроизвольно, я не хочу сражаться с тобой.

– Непроизвольно? Отчего же?

– Потому что я устал от того, что все называют меня «чужак» и смотрят как на чудище. И ты тоже. Разве я хоть чем-то заслужил такое?

Острие шпаги застыло у его горла.

– Почему я должна тебе верить? – теперь он хорошо видел, что освещенное янтарным закатом белое лицо с тонкими благородными чертами – воистину прекрасно. Крылатая смотрела на юношу снизу вверх, поскольку была значительно ниже ростом. Ее большие темные глаза ярко, вызывающе блестели в вечернем сумраке.

– А почему бы тебе и не поверить мне? – Шелиар взял в себя в руки и говорил теперь очень спокойно. – Я ничем поначалу не выказал враждебность, это сделала именно ты. Но прости за то, что едва не причинил тебе вред. Я теллин, сын огня, и иногда моя природа бывает сильнее разума.

– Ты красиво говоришь… чужак, – девушка опустила шпагу. Огневик поймал себя на том, что откровенно любуется ею. Несмотря на крылья, вряд ли она была чистокровной альверил. Безупречный овал удлиненного лица выдавал эльфийское происхождение. Блестящие черные волосы, заколотые шпильками на висках, падали на спину густыми волнами. Все в ней виделось легким и изящным – стройная фигура, выверенные движения, даже складки белой туники, доходящей до колен… В размахе больших птичьих крыльев, серых как зимнее небо, ощущалась страсть полета. Эта девушка вся дышала свободой, и совсем не сложно было почувствовать в ней стихию воздуха. Кроме туники, открывавшей руки, на ней был широкий кожаный пояс, к которому крепилась шпага, длинные, до колен, сапоги на шнуровке… и все. За время пребывания здесь Шелиар не встретил еще никого, одетого так легко.

– Тебе не холодно? – спросил он озадаченно и с некоторым состраданием. Серокрылая вдруг рассмеялась звонким как льдинки смехом.

– Нет, мне не холодно. Я наполовину альверил, крылатка. Мои родичи по матери живут в северных горах, там я родилась. Альверил почти не чувствуют холода. Так же, как вас не обжигает огонь, правда? Однако это странно… Ты столь заботлив со всеми, кто нападает на тебя с оружием?

– На меня еще никто не нападал с оружием. Ты первая.

Девушка кивнула и ненадолго замолчала.

– А все же я бы попросила тебя объяснить, каким образом теллин оказался зимой в Селендэле. У нас тут странные вещи творятся с некоторых пор.

– Я знаю. По острову бродит крылатая женщина и несет с собой бурю.

– Это так. Никто не знает, кто она и откуда взялась. Она не альверил. Никто из крылаток не владеет такой магией.

– А какой магией владеешь ты?

– Я не маг. Предпочитаю холодное оружие. Мой отец – знаменитый учитель фехтования.

– Это очень интересно. Как тебя зовут?

– Сначала скажи ты свое имя.

– Я Шелиар. Я… – он немного поколебался. – Я младший сын принца Саннары, брата нашего короля. Говорю тебе потому, что хочу доверия. Мне не нравится рассказывать об этом. Все, кто слышат, почему-то слишком удивляются…

Темные глаза девушки заблестели еще сильнее.

– Конечно же! Столь высоко титулованные особы просто так по улицам не разгуливают. Что ж, давай познакомимся. Меня зовут Арабелла Нэль, мой отец – эльф, а мама – альверил из Хрустального города. Вообще-то я понимаю тебя, Шелиар. На меня иногда тоже смотрят как на диво, особенно приезжие. Крылатые-то тут почти не показываются, разве что такие полукровки, как я… Слушай, а давай-ка присядем и поговорим.

Под высокой березой стояла скамья из такой же белой древесины как стены храма, с такой же ажурной резьбой. Арабелла, неспешно сложив огромные крылья за спиной, опустилась на нее с удивительной грацией. Шелиар присел рядом.

– Зачем ты здесь? – просто спросила девушка.

Шелиар плавным движением указал на храм.

– Я пришел в эту обитель знаний. Я историк.

– Вот как, – оживилась Арабелла. – Дело в том, что я охраняю этот храм. Да, я одна из местной охраны, недавно нанялась. Беспорядков в последнее время становится все больше. Эльфы озлобляются. Чужаки с материка, явившиеся с дурными намерениями, да еще эта странная двуликая… Причем, никто не может толком разглядеть ни одно из ее лиц – все спасаются бегством, едва завидев. Теперь понимаешь, почему я, заметив тебя у охраняемого мною храма, немного занервничала… ты очень странный. Ты вполне можешь быть опасным.

Шелиар грустно улыбнулся. Она ослепительная красавица. Смелая, порывистая, уверенная в себе. Было бы приятно, если бы они познакомились иначе…

– Я не опасен, Арабелла, – тихо ответил он. – Я просто странник. И, как уже сказал, историк. Сейчас перевожу древний рассказ о сотворении Филомеля.

Девушка взглянула на него с удивлением.

– Звучит прекрасно. Хотя лично я не сильна ни в истории, ни в теологии. Расскажи.

– Понимаешь, есть вещи, которые мне не совсем ясны. Принято считать, что Кантос, которому посвящен этот храм, был духом разрушенного мира. Пытался ли он воссоздать в нашем мире свой, никто не скажет, но он сотворил его на основе четырех элементов. Рукопись, которую я нашел, рассказывает о том, что был и пятый элемент… свет.

– Свет?

– Да, лунный свет.

– Луна…

Арабелла подняла голову, и Шелиар сделал то же самое. Ослепительно-белая луна выглядывала из-за клочковатых фиолетовых облаков на потемневшем небе. Она казалась частью этой зимы, этого волшебства.

– Луна дает нам чистый ночной свет, – задумчиво произнесла девушка. – Говорят, на ней живут лунари, зажигающие звезды… Я люблю звезды, я понимаю их язык.

– Правда? А еще рассказывают, что девушки-лунари спускаются на нашу планету в облике падающих звезд, когда Филомелю угрожает темная магия. Она может проникнуть в любой из миров, Кантос знал это. И создал луну Миритт, обитель лунари, чей свет способен навсегда уничтожить злую тень. Этот свет – и есть пятый элемент. И если существует магия тьмы, должна быть и магия света.

– Если подумать, ты прав, – кивнула Арабелла. – Но никто не говорит о магии света.

– Потому что никому, кроме лунари, она недоступна. Не так давно, около двадцати лет тому назад, случилось то, что предвидел Кантос. Грань нашего мира, отделяющая нас от междумирья, треснула, и к нам просочились призраки, тени, темные духи… На границе между Маленной и Озерным краем произошло короткое сражение пришлой нечисти и наших магов. Пришедшие на помощь лунари уничтожили призраков и теней, но говорят, кто-то еще остался… Я хорошо знаю эту историю, потому что в том сражении принимал участие мой отец, принц Саннара. Это от него мы с братом унаследовали тягу к странствиям.

– Интересная история, я не знала об этом.

– Да… Эльф, с которым мы сейчас вместе путешествуем, считает, что двуликая – одна выживших в той битве теней, неожиданно обретшая воплощение. Все может быть. Вопрос лишь в том – кем она тогда воспользовалась для этого воплощения?

– Кем бы она ни была, ее нужно остановить. Но ты не рассказал, что именно тебе непонятно в рукописи, которую ты переводишь.

– Я не уверен в правильности своего перевода. Мне до сих пор неясно, какую роль в истории сотворения играла белая кошка.

– Белая… кошка?

– Да. Она не раз упомянута в тексте. «Древо Жизни сбросило в ладони юноше листву и цветы, плоды и огни, облака и звезды, и белая кошка спрыгнула с ветки ему на плечо». И еще… «Он прилег под дерево с рубиново-красными плодами и заснул под нежное мурчание кошки, сливающееся с музыкой, уже затихающей». И самое интересное… «Но когда в мир пришла ночь, белая кошка спрыгнула с его плеча, и по воле ее возник серебристо-белый шар – луна…» Из дальнейшего текста я заключил, что хотя Кантос сотворил весь мир Филомель, включая одноименную планету, он не создавал Миритт и лунари. Луну и ее жителей сотворила белая кошка.

Глаза Арабеллы слегка расширились.

– Это… в древнем свитке такое написано?

– Именно. Вот, послушай… «Она – уже не кошка – взяла пылающую розу Лиоса и разделила ее на тысячи огоньков. Бросила в ночь – и огни превратились в звезды. А на луне волей Миритт рождались деревья, озера, животные и лунари – седьмая, сокровенная раса, призвание которой – охранять Филомель от того, что может прийти из тьмы. У стало у луны имя – Миритт. Так звали белую кошку».

Я хочу увериться, что мой перевод не ошибочен. Хочу выяснить, кто она такая, эта таинственная кошка. Я пришел сюда, в храм Создателя, в его волшебную библиотеку, чтобы найти ответ. Кто она… и правда ли что она – изначальный источник белой магии нашего мира.

Арабелла призадумалась. А Шелиар почувствовал упоение – впервые ему удалось с кем-то поговорить о своем страстном увлечении. Как же ему этого не хватало… Пусть даже Арабелла сочтет его самым странным чудаком из всех, что ей встречались в жизни.

– Тогда удачи тебе, – искренне пожелала она ему.

Удача пригодится, о да. Не всегда ищущие знаний получают здесь ответы на свои вопросы. Никто не изрекает пророчеств, не дает представления о будущем. Но он-то хочет узнать о прошлом… о древнейшим, таинственном прошлом своего мира. И Лис, и эта воинственная девушка пожелали ему удачи. Значит, все должно получиться.

Шелиар, а потом и Арабелла поднялись со скамейки.

– Я побуду здесь, подожду тебя, – сказала крылатая.

Его светлый настрой омрачился.

– Все-таки ты мне не доверяешь…

– О нет, Шелиар. Я буду охранять тебя.

Глава 5. Волшебный храм

За дверью Шелиара ждал совсем другой мир. Окон в храме не было, но был свет. Он светил сам по себе, рассеивая сумрак, разбрасывая повсюду золотистые полосы и пятна. И музыка… сотканная из звуков очень странных, но сливающихся в полную гармонию.

Юноша невольно закрыл глаза. Ему чудилось, что в музыке плывут стихотворные строки и горят драгоценные камни, благоухают цветы и подрагивают стрекозы в воздушных потоках. Все это и есть – и нет. Будто заглянул вглубь чужого бездонного сознания. А когда Шелиар открыл глаза – увидел алтарь. Прямо в воздухе висела, чуть подрагивая, светлая полусфера. Вокруг нее переливались разноцветными огнями пять сфер поменьше. Пять!

Читать далее