Читать онлайн Сага серебряного мира. Грёзы лунного света бесплатно

Это зеркало будет их оружием, которое поможет им овладеть миром. Именно поэтому его нужно уничтожить, чего бы это ни стоило.

Но зеркало умеет себя защищать. Лишь человек сможет уничтожить зеркало. Ведь люди невидимы для Муриля.

Отрывок из «Призраков Лунного Света», Мара Вульф

Глава 1

– Да черт возьми! – пробормотала я.

Водоросли снова обвились вокруг моей ноги. Мне действительно стоит быть осторожнее и следить за тем, куда я плыву, вместо того чтобы постоянно погружаться в свои мечты. Впрочем, это давалось мне с трудом. Я уже скучала по Колламу, хотя всего пять минут назад он поцеловал меня на прощание. А ощущалось это как пять часов. Я вздохнула. Все-таки мне казалось ненормальным то, что я чувствовала себя одиноко, когда его не было рядом. Прекратится ли это хоть когда-нибудь? Все-таки мы уже полгода как женаты. Смогу ли я прожить без него целый день? Я могу сплавать во дворец во время обеденного перерыва. В любом случае он работает слишком много. Я высвободила ногу из пут водорослей и продолжила свой путь.

Как и почти каждое утро, когда я приплывала в школу, дети носились по двору туда-сюда и прыгали на ручных медузах. Коллам привез меня в Беренгар, чтобы я поближе познакомилась с его домом и домом его отца. Возможно, он предполагал, что эта новая и совершенно незнакомая мне жизнь отвлечет меня от горя из-за утраты Амии. Я не думаю, что план удастся. Здесь было много завораживающих меня вещей, но даже сейчас мне не хватало солнечного света, ветра и бесчисленных мелочей, которые всегда были для меня само собой разумеющимися.

Нариана, директор школы, присматривала за играющими детьми. Она собрала свои светло-русые волосы в пучок, что делало ее намного строже и старше, чем она была на самом деле. За последние несколько недель Нариана стала моей самой близкой знакомой, хотя была значительно старше меня. Она улыбнулась мне:

– Как тебе спалось, Эмма?

– Так себе.

– Снова мучили страшные сны?

Я кивнула.

– Ты уже рассказала о них Колламу?

– Нет. Он слишком переживает за меня и думает, что мне чего-то не хватает.

– Наверное, он в чем-то прав.

– Я уж точно смогу привыкнуть к жизни здесь.

– Может быть. – Она повернулась к светловолосому мальчику. – Най, прекращай таскать Берил за волосы! Сколько раз я еще должна это повторить?

– Но ей это нравится. Она сама так сказала. – Мальчик ухмыльнулся и уплыл прочь.

Нариана покачала головой.

– Почему она тогда каждый раз визжит? – обратилась ко мне она.

– Может, именно поэтому и визжит.

– Возможно. – Уголки губ Нарианы подозрительно дернулись. – Все равно расскажи ему об этом, – продолжила она наш диалог. – У вас не должно быть друг от друга секретов.

– Я подумаю об этом.

Но думала я уже несколько дней. Вернее, с тех самых пор, как начались эти сны. Если быть точнее, это был один и тот же сон. Я была в воде, но не плавала. Я просто опускалась все ниже и ниже. Я не дышала, а смотрела в пустоту широко раскрытыми глазами. Мои волосы раскинулись вокруг меня веером. Даже во сне я осознавала, что мне нужно двигаться и дышать, чтобы не утонуть. Но я этого не хотела, а хотела просто умереть.

Сон был таким жутким, что я каждый раз просыпалась в панике. Когда я убеждалась в том, что Коллам все еще лежит рядом со мной, я прижималась к нему крепче. Может быть, мне все же стоит рассказать ему обо всем сегодня вечером.

– Там что-то стряслось, – вдруг заметила Нариана, нахмурив лоб. – Очень странно. В это время года никогда не бывает штормов. Нам надо собрать детей и зайти внутрь.

Я проследила за ее взглядом. Темная туча двигалась вокруг школьного грота, бросая призрачную тень на играющих детей.

– Неужели у вас здесь бывают бури?

– Все зависит от того, насколько сильно льет дождь или дует ветер. Нам стоит быть осторожнее, все это выглядит странно.

Мы быстро потащили детей в грот. Девочки слушались нас, а мальчики игнорировали наши просьбы. Я вздохнула, отвернулась и поплыла к затонувшему кораблю, где играли дети.

– Ноэль, Байрон, Най, – позвала их я. – Немедленно выбирайтесь оттуда! Нам нужно спрятаться в школе.

Одна рыжая и две белокурых копны волос высунулись из каюты и заворчали.

– Быстро, быстро. Поплыли.

Они последовали за мной, продолжая протестовать. Корабль погрузился во тьму, а Ноэль взял меня за руку. Я отчетливо слышала, как он втянул воздух.

– Что происходит? – спросил он.

Чтобы не нагонять страху, я как можно небрежнее сказала:

– Просто буря. Нам нужно спрятаться, пока она не началась.

– Но почему тогда здесь так тихо? – спросил Байрон. Мы стали вслушиваться, и действительно: вся эта тьма надвигалась на нас совершенно беззвучно. Ледяная рука Байрона взяла мою, и я покрепче ее сжала. Я зажгла свой свет, и он окружил нас серебристым сиянием. Он рассеивал тьму всего на несколько метров.

– Нам нужно поторопиться, – безуспешно пыталась сориентироваться я. – Куда нам идти?

Най показал налево, а Байрон направо. Ноэль ничего не сказал.

– Отлично вы мне помогаете, – заметила я. – Думаю, нам нужно идти туда. Най, не отставай от нас.

Мальчик испуганно кивнул.

Мы медленно продвигались по воде, которая вдруг стала похожа на пудинг, с каждой секундой становящийся все более вязким.

– Почему вода такая странная? – прошептал Байрон. Даже его голос был тягучим, как какой-то сироп.

– Понятия не имею, но до школы наверняка осталось всего ничего, – попыталась успокоить его я. – Следите, чтобы мы не проплыли мимо нее.

Мальчики молча кивнули. В их чертах читался страх. Он закрался даже в мою голову. Мое сердце бешено колотилось, и я надеялась, что ребята этого не почувствуют. Паническая атака сейчас точно никому не поможет.

– Мы справимся, – прошептала я, чтобы придать себе смелости.

– Вон там! – крикнул Ноэль. – Там наша школа.

Я посмотрела в направлении, в котором он указывал пальцем. Очертания школьного грота возвышались неподалеку от нас. Мы продвигались в его сторону так быстро, как только позволяла тягучая водяная масса. Нариана нетерпеливо ждала нас у входа. Ее свет тоже простирался всего на несколько метров. Тьма поглощала наши огни, словно прожорливое животное.

– Чего вы так долго? Быстро заплывайте!

Я с облегчением подтолкнула мальчиков ко входу. Вода стекала с моего костюма, и одежда вскоре высохла. К сожалению, с моими волосами так быстро это не работало: они, судя по всему, были не шелликотскими, а слишком уж человеческими. Я потянулась за полотенцем из морской травы, которое уже лежало наготове.

Нариана закрыла дверь. Когда она повернулась ко мне, я увидела отражение собственного страха в ее глазах. И все же она успокаивающе положила руку мне на плечо и повела меня в общий зал, где дети уже уселись на полу.

В ту же секунду обрушился шторм, ни секунды не колеблясь. Буря со всей своей первобытной силой заставляла воду биться о стены огромного грота снаружи. Я оперлась на стол, чувствуя невероятное облегчение. Мои ноги превратились в пудинг. Представить себе не могу, что было бы, если бы мы остались там.

Я села на вымощенный ракушками пол между детей. Большинство из них с округленными от страха глазами смотрели на потолок. С каждой минутой громыхало все громче.

Я прижала руки к ушам. Яростный шум, доносящийся снаружи, заставлял меня вспомнить самые худшие минуты своей жизни. Воспоминания, которые я старалась держать под замком, нахлынули на меня водоворотом. А раньше эта стратегия вполне неплохо работала.

Я не хотела вспоминать о том, как мы сражались с ундинами. Не хотела думать о том, что погибла бы, если бы Коллам меня не спас. Не хотела постоянно вспоминать Амию. Мне просто было слишком больно, это разбивало мне сердце. Хоть с момента ее гибели прошло уже много недель, сегодня я скучала по ней столь же сильно, как и в самый первый день. Тот, кто считает, что время лечит все раны, понятия не имеет о том, каково это – терять кого-то навсегда.

Глухой грохот, который, казалось, поднимался со дна, вернул меня в реальность. Мне надо собраться. Дети и так боятся. Кто-то оттянул мои руки от ушей.

– Ты расскажешь нам какую-нибудь историю? Сказку? – спросила Эвира.

В ее иссиня-черных волосах блестели золотистые пряди. Она сделала модную прическу и заплела их вокруг головы.

Я сделала глубокий вдох.

– Раз уж вы просите.

Нариана с беспокойством посмотрела на меня.

– С тобой все в порядке? – шепотом спросила она.

Я кивнула.

Эвира ткнула в бок свою лучшую подругу, сидевшую рядом с ней.

– Она расскажет!

Дети, судя по всему, обрадовавшись возможности отвлечься, придвинулись ко мне поближе.

– Ладно. Вы же знаете, что каждая человеческая сказка начинается с «жили-были». Мы поиграем в одну игру. Я начну, а кто-то из вас будет рассказывать дальше. Вы уже знаете эту сказку.

Малыши нетерпеливо кивнули.

– Когда-то, давным-давно, в далеком королевстве жили-были король с королевой. Они ничего не хотели больше, чем родить ребенка. Однажды королева сидела у ручья неподалеку от своего замка и сказала: «Ах, если бы у меня было дитя, румяное, как кровь, с кожей, белоснежной, как этот снег, и темноволосое, как дерево на оконной раме.

– Белоснежка! – восхищенно воскликнула Эвира. – Моя любимая сказка!

– Тогда продолжай.

Щеки девочки покраснели.

– И тогда перед королевой предстала добрая фея, – продолжила Эвира, запинаясь. – «Твое желание исполнится», – пообещала она королеве.

Грот содрогнулся, и дети завизжали.

– Пока мы внутри, с нами ничего не случится, – попыталась успокоить их я. – Рассказывай дальше, Эвира.

– И за год желание королевы исполнилось, – продолжила девочка, не отрывая взгляда от потолка. Ее голос дрожал. – Дитя лежало в колыбели: кожа девочки была белой, как снег, губы были красными, как кровь, а волосы черными, как эбеновое дерево.

– Не могла бы ты еще раз объяснить нам, что такое снег? – перебил ее Ноэль.

– Нельзя так просто прерывать чужой рассказ, – пожурила его я. Но он так внимательно на меня посмотрел, что я с трудом сдержала улыбку. Даже маленькие шелликоты были теми еще сердцеедами. Должно быть, они уже рождались с каким-то особенным геном.

Я надеялась на то, что Коллам был в безопасности. Впрочем, это для него наверняка была не первая буря в жизни. Он точно знает, что делать.

– Когда на улице становится совсем холодно, дождь падает на землю: он замораживается, превращается в кристаллы снега и ложится на землю. Это такие замерзшие капельки льда, похожие на звездочки.

– Это, наверное, очень красиво, – пробормотал Ноэль.

– А небо у вас всегда голубое? – спросила одна девочка.

– Нет, не всегда. Иногда оно голубое, иногда серое, иногда в нем множество белых облаков.

– Я бы так хотел однажды это увидеть, – вздохнул Ноэль.

– Увидишь. Когда ты будешь достаточно взрослым, чтобы отправиться в Аваллах, ты сразу же увидишь там небо.

– До этого еще целая вечность!

Дети принялись обсуждать любимую тему. Они постоянно говорили о том, кто и когда поедет в Аваллах. Может, в будущем мне стоит пореже о нем рассказывать. Но они, по крайней мере, хотя бы на мгновение забыли о буре. Я посмотрела на Нариану, которая с беспокойством изучала потолок грота. Шум совсем не уменьшался.

Снова раздался оглушительный грохот: он стал даже громче прежнего. В этот раз все звучало так, будто огромный таран врезался в стену грота снаружи. Все дрожало, а сталактиты, заливавшие грот светом, вибрировали и мерцали. Через несколько секунд свет снова погас, и визг заполнил комнату. Даже в этой темноте и при всем шуме я слышала, как камни отрывались от потолка и обваливались на нас.

До нас все же доходил свет от светильников-жемчужин. Я заключила в объятия двух расплакавшихся девочек и огляделась, проверяя, не ранен ли кто из детей. Лишь спустя некоторое время я поняла, что грохот затих. Повисла почти зловещая тишина. Неужели мы пережили это? Я поверить в это не могла. Дети тоже заметили тишину. Они с облегчением шептались и прекратили визжать и рыдать. Ноэль подобрался к Эвире, которая все еще сидела рядом со мной.

– У тебя все хорошо? – спросил он.

Она кивнула, вытирая слезы с лица:

– Пройдет.

– Я могу проводить тебя до дома, если хочешь, – предложил ей он.

Эвира одарила его лучезарной улыбкой:

– Было бы замечательно. Но тебе же совсем не по пути.

Ноэль отмахнулся:

– Это не важно.

Мы это пережили. Буря наверняка нанесла огромный ущерб городу. Что-то странное на ярко окрашенной стене привлекло мое внимание. Света светильников-жемчужин было недостаточно, чтобы рассмотреть это. Я подошла поближе. Мои руки нащупали холодную воду.

– Что там такое? – спросила Нариана.

Я указала пальцем на место.

– Трещина, – прошептала она, чтобы не напугать детей.

Мы уставились на трещину, словно под гипнозом. Она расширялась и увеличивалась в размерах. В грот лилась вода.

– Нам нужно выбираться отсюда! Здесь сейчас все разрушится.

– Детям нельзя паниковать, – остановила меня Нариана. – Ты открывай входную дверь, а я позабочусь о том, чтобы все покинули грот.

Я поспешила к двери и попросила стоявших рядом детей последовать за мной. Вода стала доходить мне до щиколоток и продолжала подниматься.

– Плывите к месту, где находится разрушенный корабль, – сказала детям я. – Только держитесь вместе.

И где же Нариана?

К счастью, буря прекратилась, но вода продолжала бушевать. Даже со стороны трещина была отчетливо видна. Я обвела окрестности взглядом и услышала крики детей, игравших у корабля и позабывших об испуге. Над крышей школьного грота клубилось нечто, напоминавшее облако: оно было темнее, чем самая зловещая ночь. У меня внутри все судорожно сжалось. Значит, все продолжалось, только вот теперь у нас больше не было укрытия.

Руби подплыла ко мне.

– Я не могу найти Эвиру, – жалобным тоном сказала она.

– Ты уже везде искала? – Обычно девочки не могли отлипнуть друг от друга и были как сиамские близнецы. – Нариана наверняка ее найдет. Она пока что тоже в гроте.

Руби указала на облако.

– Я боюсь и хочу домой.

Я взяла девочку за руку и направилась к остальным.

– Мы плывем обратно в город. Возьмите, пожалуйста, друг друга за руки.

– Где Нариана? – спросил Байрон.

– Она позже приплывет.

Некоторые девочки плакали, а я пыталась подавить нарастающее внутри меня беспокойство. Я чувствовала, что пока не доросла до того, чтобы нести ответственность за этих детей. Сейчас я совершенно не знала, что мне делать. Однако выбора у меня не было. Я в последний раз окинула школу взглядом, и это заставило меня вздрогнуть. На месте облака теперь появилась воронка, упершаяся в школу. Все это жутко гремело.

– Держитесь! – закричала я, пытаясь ухватиться хоть за что-то.

В тот же миг грот разлетелся на мелкие части. Дети сзади меня закричали. Рука Руби выскользнула из моей, и нас с полной силой отбросило ударной волной. Нас раскидало в разные стороны. Я слышала отчаянные крики, но не могла сделать ничего, кроме как ухватиться руками за голову. Камень ударил меня по спине, и мое тело пронзила режущая боль. Воду осветил луч моего света, я гребла руками и цеплялась за пучки подводных лилий, росших вокруг школы.

Все закончилось столь же внезапно, как и началось.

Я осторожно открыла глаза. Песок поднялся со дна и медленно дрейфовал в воде, мешая мне разглядеть все как следует. Школа превратилась в груду обломков, и повсюду лежали куски камней.

– О господи! – прошептала я.

Дети подплыли ко мне.

– У нас есть раненые? – спросила я.

Руби с искаженным от боли лицом вытянула руку. У двух мальчиков были порезы на лице, а у одной девочки из раны на ноге шла кровь. Я быстро всех пересчитала и выдохнула. К счастью, почти все на месте.

– Селия, – обратилась я к сестре Миро. – Отведи ребят по домам или в больницу. Ноэль, ты плыви во дворец. А я отправлюсь на поиски Нарианы и Эвиры.

– Надо поторопиться, – сказала Селия.

– Я с тобой, – прошептал Байрон на ухо своему другу.

Не успели дети скрыться из моего поля зрения, как я подошла к обломкам. Надеюсь, я приняла правильное решение.

Камни, загородившие вход, были слишком тяжелыми, чтобы отодвинуть их в сторону. Я сердито ударила по одному из серых камней, но он ни на сантиметр не сдвинулся. Я медленно поднялась по булыжникам вверх, высматривая в обломках щель, с помощью которой я могла бы проникнуть внутрь. Как-то мне все-таки надо туда забраться. Я отодвинула несколько камней поменьше и поднялась выше. Когда я уже потеряла веру в то, что найду щель, я все-таки нашла отверстие. Я подплыла к нему и подергала камни, громоздившиеся вокруг него. Стоит ли мне плыть туда одной? Я прикусила губу. Что, если обломки рухнут на меня? Если Нариана и Эвира живы, им нужна моя помощь, причем немедленно. Чем дольше я раздумывала, тем выше становилась вероятность того, что я найду их мертвыми. Я залезла в щель и оттолкнулась от обломков. Меня окутала тьма. Мой свет распространялся по помещению, мерцая серебром. Я погрузилась глубже и опускалась все ниже. Я с облегчением осознала, что пещера расширялась. Некоторые куски камней выпадали, образуя дырки. Я снова поверила в то, что найду их живыми. Я посмотрела вверх, чтобы проверить, не шевелилось ли там что. Но развалины глухо молчали. Тишина была практически более пугающей, чем шум, обрушившийся на нас мгновением раньше.

Буря все здесь изменила. Я снова и снова оказывалась в тупике, и мне приходилось разворачиваться. Я отчаялась и чувствовала, что могу и не найти дорогу обратно: грот превратился в настоящий лабиринт.

И тогда я наконец-то нашла то, что осталось от общей комнаты. Большая каменная арка, некогда служившая входом, была разрушена. Одна ее половина торчала из-под обломков. Столы и скамьи, сделанные из досок затонувших кораблей, были разрушены. Две стены обвалились, а рисунки, которыми дети их украшали, растворялись в соленой воде. Я судорожно пыталась прийти в себя и почувствовать присутствие Нарианы и Эвиры. Но либо мне не хватало концентрации, либо обеих уже не было в живых. Я ничего не чувствовала, кроме собственного страха. Мое сердце колотилось где-то на уровне горла. Я бы с радостью вернулась на поверхность и дождалась стражников и Коллама снаружи, но я не могла оставить девушек на произвол судьбы.

Я отчаянно плавала взад-вперед, протискиваясь между сломанными столами и скамьями и заглядывая под них. Они могли уплыть куда угодно. Я кружилась по комнате, пытаясь пробиться дальше во тьму. Я направляла свой свет в каждый уголок, и тогда вдруг увидела что-то мерцающее.

Я оттолкнулась, проплыла между двух столов, сломавшихся при соприкосновении. Деревянная щепка больно вонзилась в мою ладонь, но я не позволила ей себя остановить. Мои руки разделяли мутную воду, а кружащийся в ней песок сверкал в моем свете, словно крошечные бриллианты. Может быть, это мерцание было обманом зрения?

– Эвира! – позвала ее я. И тогда я снова это увидела. Это было скорее не мерцание, а мягкое сияние. Я с надеждой приблизилась к ней.

Эвира опустилась на колени рядом со стройным телом Нарианы, неподвижно лежавшим на полу. Ее глаза были закрыты, а на виске тянулась резаная рана. Эвира перебирала в руках свой браслет из светящихся жемчужин.

– Моя мать заставляет меня носить его, – сказала девочка. – До этих пор он мне ни разу не пригождался.

Я погладила ее по волосам и ободряюще улыбнулась.

– Если бы не это украшение, я бы тебя не нашла.

Я наклонилась к Нариане, чья голова лежала на коленях Эвиры.

– Что с ней случилось?

– Она нашла меня и подплыла ко мне, но я вдруг услышала грохот. Все рухнуло, это было ужасно. Я думала, что мы умрем. – Малышка всхлипнула. – Она оттолкнула меня в сторону, а на нее упал камень. Я не знала, что мне делать.

Я нащупала пульс Нарианы. Он был слабым, но размеренным.

– Все будет хорошо, – утешила ребенка я. – Мы ее вытащим. Ты можешь плыть?

– Думаю, да. Мне так жаль, это все моя вина.

– Глупости. Этому виной лишь непогода, и больше ничего. Ты, наверное, уже сталкивалась с подобными бурями?

Эвира покачала головой.

– Они никогда еще не были такими сильными.

– Во всяком случае, нам нужно выбираться отсюда, – решила я, схватив Нариану под мышки. – Ты должна помочь мне найти выход.

Я задалась вопросом, смогу ли я выбраться отсюда через узкие коридоры с таким грузом, но не показывала ребенку своего страха. Эвира нетерпеливо кивнула.

– Только будь осторожна и не плыви слишком далеко вперед. Всегда оставайся у меня на виду, мой свет тебе в этом поможет.

Вскоре она вела меня по более широким коридорам. И все же мы постоянно оказывались в тупиках. Я совершенно потеряла ориентацию и отчаянно задыхалась. Моя раненая рука горела огнем.

Измучившись, я опустилась на камень, пока какой-то шум сверху не заставил меня вздрогнуть.

– Ты это слышала? – с тревогой спросила Эвира.

Я кивнула и посмотрела вверх. Теперь я услышала еще и свист.

– Это стражники. Они наверняка вот-вот нас найдут. – Лицо девочки засияло.

В этом я сомневалась.

– Надо бы нам выплыть им навстречу, – все же сказала я, снова схватив Нариану, которая тихо застонала.

– Сюда! – крикнула Эвира.

– Не так быстро! – Мои руки тряслись, как желе. Какой-то звук снова донесся до моих ушей. Сначала это был просто грохот, но потом звуки стали громче.

Затем я почувствовала, как волна ударила мне в спину и двинулась вперед. Огромный валун катился сверху на нас с Нарианой, словно в замедленной съемке. Будто парализованная, я уставилась на монстра.

– Эмма! – завизжала Эвира. Кто-то потащил меня вверх, а я вцепилась в костюм Нарианы и потянула ее за собой. Мою руку обхватила чья-то сильная ладонь, которая быстро вытянула нас вверх.

Всхлипывая, я опустилась на песок. Я выпустила Нариану из окоченевших пальцев, и ее унесли прочь. Кто-то постучал меня по плечу. Я подняла взгляд и увидела перед собой строгое лицо беренгарского стражника: позади него водяной дракон выпускал из ноздрей клубы дыма. Покачиваясь, я поднялась на ноги и отплыла от зверя, который пытливо меня разглядывал. Другие драконы вместе со своими всадниками добрались до грота. Один из мужчин спрыгнул со своего животного и с легкостью приземлился на песок.

Волосы коричного цвета мерцали в лазурном свете. От облегчения мои колени снова подкосились. Коллам! Его руки обхватили меня, прежде чем я успела упасть на землю. Я прижалась к нему и зарылась лицом в его грудь.

– Что ты творишь? – прошептал он. – Едва я выпускаю тебя из виду, случается какое-то несчастье. Я до смерти испугался, когда Ноэль прибыл во дворец и сообщил о происшествии. Ты что, собственноручно вытащила Нариану и Эвиру из-под обломков? Пора мне запереть тебя дома, иначе ты погибнешь. – Его слова сопровождались нежными поцелуями, которыми он усыпал мой лоб и виски.

– Я ничего не могла с этим поделать, – шутливо протестовала я. – И, честно говоря, думаю, я испытала больший страх, чем ты.

– Это просто невозможно, – теперь я чувствовала его губы на своих волосах.

– Надеюсь, Нариана скоро придет в себя.

Я огляделась, но нигде не могла ее обнаружить.

– Ее уже доставляют в больницу. Не волнуйся, наши лекари о ней позаботятся. Ты сможешь навестить ее завтра.

Обломки грота снова содрогнулись. Камни беспорядочно валились, а у наших ног образовалась глубокая яма. Часть ее края была готова улететь в глубину. Песок поднялся со дна и темными волнами колыхался в воде. Я услышала крик драконов. Они нервно били крыльями, двигаясь вперед. Взрывная волна отбросила нас к обломкам корабля, и Коллам схватил своего дракона за поводья. Животное помогло нам удержаться на ногах.

– Я тебя держу, – прошептал Коллам мне на ухо.

Землетрясение постепенно утихло. Коллам погладил своего дракона по шее, а остальные стражники тоже успокаивали животных. Лишь когда песок улегся, а кусочки водорослей осели на дно, я поняла, что случилось: мы еле избежали смерти.

Коллам обхватил мое лицо руками.

– Ты ранена? – Он осмотрел меня с головы до ног.

– Только рука, а еще у меня спина болит.

Коллам рассмотрел рану на моей руке.

– Тебе надо к лекарю. Заноза слишком глубоко.

Я кивнула.

– А с детьми все хорошо? Все-таки буря всех напугала.

– Какая еще буря? – прервал меня Юмис.

Отец Джоэля, несмотря на возраст, был впечатляющей личностью. И все же события последних месяцев оставили заметные морщины беспокойства на его лице, которые становились лишь глубже.

– Ты в порядке?

– Я – да, а как иначе? Много ли раненых? Разрушились ли какие-то другие гроты?

– Конечно, нет. Никакой бури тут не было.

– Была, конечно, – сказала ему я. – Я же сама все видела.

Взгляд Коллама, полный сомнения, заставил меня на мгновение замолчать.

– Тут вдруг стало совсем темно, – начала свой рассказ я.

Все молча слушали меня. Когда я закончила, Коллам успокаивающе погладил меня по спине.

– Теперь уже все хорошо. – Его нахмуренные брови дали мне понять, что он был совершенно неспокоен.

– Мы должны выяснить, что произошло. – Юмис озадаченно обменялся взглядами с Колламом. – Я об этом позабочусь.

– Вы что, действительно не слышали бури? – спросила я.

Юмис покачал головой.

– Драконы тоже ничего не почуяли.

– Драконы? Какое они имеют к этому отношение?

– Они предупреждают нас о морских землетрясениях, бурях и подобном, – разъяснил мне Коллам. – Элси никогда не ошибается.

Я взглянула на синего зверя, стоявшего за Колламом. Мне по-прежнему казалось, что это имя было слишком странным для такого существа. Элси с любопытством нас разглядывала, жуя коралл, который сама сорвала: они росли здесь повсюду.

– Они это чувствуют?

Коллам кивнул:

– На их чутье можно положиться.

– И как же они вас предупреждают?

– Они специально обучены для этого. Всадники сразу же замечают, если драконы слишком нервничают.

– Значит, в этот раз они потерпели неудачу.

Элси возмущенно фыркнула. Испугавшись, я откинула голову.

– А теперь ты ее оскорбила, – тихо рассмеялся Коллам.

– Сомневаюсь, что она меня понимает.

– Она умнее, чем ты думаешь, и она чувствует, что ты в ней сомневаешься. И это ей совсем не нравится.

Пожалуй, о том, насколько чувствительны драконы, я подумаю в другой раз.

– Ты ничего не видел? Черное облако было просто гигантским.

– Во дворце все было тихо.

Я замерла, обхватив себя руками.

– Но ведь буря не могла разразиться только над школой?

– Мы найдем этому логичное объяснение, вот увидишь, – тщетно пытался успокоить меня он. – Тебе же больше не нужна Эмма, не так ли? – обратился он к Юмису.

– Нет, отведи ее домой. – Отец Джоэля ободряюще мне улыбнулся.

– Я оставлю Элси здесь, может, вам она понадобится. Эмме все равно не нравится кататься на драконах, – усмехнулся Коллам.

– Ты еще к этому привыкнешь, – успокоил меня Юмис.

Я удержалась от комментария о том, что не придаю этому никакого значения. Я взяла Коллама за руку и позволила ему тащить меня по воде. Я снова и снова поворачивалась, чтобы посмотреть на разрушенный грот.

– Это было просто ужасно, Коллам. Как будто какое-то колдовство, – пробормотала я.

Он не ответил, лишь сильнее сжал мою руку. Я почувствовала, как стала задыхаться. Я пыталась вдохнуть немного воздуха, но у меня во рту была только вода. Я не могла дышать, а лишь гребла ногами и тянулась за рукой Коллама. Перед моими глазами плясали молнии. Почему он не поворачивался ко мне? Я же тону! Мои легкие горят. Я беспомощно сжала его пальцы крепче. Перед моими глазами расстилалась черная вуаль. Я чувствовала, что плыву, но все было как в моем сне, только я не была в состоянии двигаться, как бы ни пыталась. И тогда я почувствовала, как руки Коллама сомкнулись вокруг меня.

– Эмма, что с тобой? Оставайся в сознании! – он встряхнул меня. Я попыталась открыть глаза, но мое тело пронзила невыносимая боль. Меня окутала темнота. Последним, что я увидела перед собой, были черные глаза, подстерегавшие меня. Это были змеиные глаза.

Задыхаясь, я вздрогнула. Я лежала в постели, а моя голова покоилась на груди Коллама. Я постепенно вспоминала события минувшего дня. Меня вдруг начало трясти. Я глотала ртом воздух, и тепло вливалось в мои легкие. Мое горло горело огнем, что, безусловно, было связано с тем, что я проглотила много соленой воды. Я прижалась покрепче к Колламу, чтобы прогнать свой страх. Он что-то пробормотал, положив на меня руку. Это снова был тот сон? В этот раз он будто изменился. Может, мне действительно не хватало воздуха? Что, если во время обвала я была ранена сильнее, чем думала? Я осторожно двигала руками и ногами. Моя ладонь все еще пульсировала, а ноги были тяжелыми, как мешки с песком. По крайней мере, боль была не слишком сильной, хоть я и чувствовала себя совершенно разбитой.

Обвал школьного грота мерк в свете моих новых страхов: что, если я больше не могла дышать под водой? Возможно ли это? Эта мысль заставила меня вздрогнуть. Мы всегда думали, что мои шелликотские гены были достаточно сильными. Но вдруг мы ошибались? Что, если мое человеческое тело решило восстать против всего этого? Мне нельзя позволять себе сходить с ума. Наверняка моя реакция была простым шоком. И все же страх засел глубоко в моих костях.

Я осторожно подняла голову и посмотрела на Коллама. Его ресницы отбрасывали тени на его щеки. Я провела пальцем по его острому подбородку. Смогу ли я хоть когда-то вдоволь на него насмотреться? Его рука вдруг скользнула по моей спине.

– Ты сильно меня напугала, – сказал он, не открывая глаз. – Две катастрофы в один день – это слишком много.

Я чувствовала, что он улыбался, говоря эти слова. Я провела пальцем от его груди до пупка.

– Что случилось? Я почувствовала, что теряю сознание. Ты так странно на меня смотрел, твои глаза будто стали совсем черными.

Его рука на моей спине остановилась.

– Черными?

– Черными и совсем… совсем не такими, как обычно. Они были какие-то жуткие.

Лазурные глаза Коллама посмотрели на меня с беспокойством.

– Тебе ничего не падало на голову во время обвала? Может, ты ударилась?

– Нет. Мне просто вдруг стало не хватать воздуха…

– Это были самые длинные минуты в моей жизни. – Коллам поцеловал меня в лоб. – Я думал, что теряю тебя. Больше никогда так не делай, слышишь?

– Я не специально.

– Ты должна беречь себя. Я не вынесу, если с тобой что-то случится.

– Но не могу же я весь день сидеть в нашем гроте!

– Здесь было бы безопаснее.

– Я буду осторожнее, обещаю.

– Мне стоит гораздо больше о тебе заботиться, – прошептал Коллам мне в губы.

– Мне тоже так кажется. – Я придвинулась к нему поближе. – Очень уж мне нравится эта твоя забота.

– Я так и думал, – прошептал Коллам, усыпая кожу около моего уха нежными поцелуями. Его губы опускались все ниже.

Глава 2

Я сжала руки в кулаки и начинала выходить из себя.

– Миро, ты должен сам позаботиться о Лиле. Ты не можешь постоянно оставлять ее своей матери или мне. Она – твоя дочь. Ты должен воспитывать ее, хотя бы ради Амии!

В его покрасневших глазах вспыхнул гнев. Что стало с некогда добродушным и сдержанным парнем? Амия полюбила его за то, что он был с ней заботлив. Не может быть такого, чтобы ему было плевать на дочь.

– Не произноси ее имя! – выдавил он.

– Амия наверняка хотела бы, чтобы ты был хорошим отцом для Лилы. Чтобы ты хотя бы попытался заменить ее! – проигнорировала его слова я.

Миро взял меня за плечи и потряс. Я почти испугалась его. А он был самым миролюбивым из всех шелликотов, кого я знала. Горе изменило его. Из полноватого и неуверенного парня оно сделало худощавого мужчину с отчаянием в глазах. Волосы свисали ему на лицо, а щеки стали серыми и впалыми. Я видела его страдания и чувствовала себя беспомощнее, чем когда-либо. Мы не могли помочь ему пережить боль от потери Амии, это я точно знала. Он остался один на один с этой бедой. Если он не справится с ней, он погибнет.

Черты Миро стали жестче.

– Она должна была знать, что я с этим не справлюсь. Не надо было ей следовать за мной. Она не должна была оставлять меня одного. – Он упал на колени передо мной.

– Если бы она не последовала за тобой, сейчас ты был бы мертв. – Я знала, что мои слова звучали слишком сурово, но иначе я не могла ему помочь.

– Так было бы гораздо лучше, чем жить без нее. – Он отчаянно рыдал.

Я не хотела этого. Он действительно старался оставаться сильным. Во всяком случае, вначале. Но жизнь с Лилой и забота о ней были выше его сил.

С тех пор как школа обвалилась две недели назад, я помогала матери Миро Мальви в уходе за малышкой. Она заботилась о внучке, так как Миро, казалось, не был на это способен.

Эта задача хотя бы отвлекала меня от моих размышлений о том, что на самом деле произошло со школьным гротом. Совет Беренгара, который с момента окончания войны занимался правительственными делами, создал специальную комиссию, расследовавшую инциденты. Ни к какому выводу она пока не пришла, но Коллам и не ждал быстрого решения. В конце концов, мои худшие опасения не подтвердились, и я продолжала нормально дышать под водой.

Я села рядом с Миро и взяла его за руку. Я молча ждала, пока его плечи перестанут дрожать, а дыхание снова станет размеренным. И все же я боялась, что он никогда не переживет потерю Амии и утонет в горе. Я с радостью ухаживала за Лилой, потому что видела в ней свою сестру. Я знала, что Амия хотела бы, чтобы мы продолжали жить и были рядом с ее дочерью. Она пожертвовала собой ради Миро, чтобы он жил дальше, а не влачил свое существование. На мои глаза навернулись слезы, хоть я и пыталась сдерживать их изо всех сил. Я не могу позволить себе потерять самообладание.

– Я оставлю ее с тобой, Миро, – сказала я, хоть это и разрывало мне сердце.

Мы с Колламом уже несколько дней ссорились из-за этого. Я хотела оставить Лилу у нас. Но он сказал, что Миро нуждается в хоть каком-то занятии. То, что это маленькое и беспомощное существо было каким-то «занятием», было за гранью моего понимания.

Грот, в котором жил Миро, был не очень большим по сравнению с тем, где жили мы с Колламом. После рождения Лилы Амия была здесь всего несколько дней. Колыбель крепилась на потолке, а рядом с ней висела занавеска, сплетенная из морской травы и крошечных жемчужин. Над кроваткой висел мобиль из разноцветных ракушек. Что Миро сделал с находившимися здесь раньше вещами? Ничто здесь не указывало на то, что Амия хоть когда-то здесь была. На кухне валялась грязная посуда. Остатки еды, в которых лишь с большим трудом можно было распознать салат из моллюсков, покрылись плесенью. Разноцветная мозаика из ракушек, украшавшая пол гостиной, была едва различима под слоем грязи. Миро уничтожил все, что хоть отдаленно напоминало об Амии.

– Она действительно хорошо плавает, – прошептала я. – Будь осторожен, а то она может от тебя ускользнуть. Она просто маленькая дикарка. Мы с Колламом никак не поймем, в кого это она такая.

– Я и слышать ничего об этом не хочу.

– Но я оставлю ее с тобой, хочешь ты этого или нет. Она спит, я положила ее на твою кровать. Теперь ты отвечаешь за нее. – Я в последний раз окинула взглядом спящего ребенка.

Лила крепко прижала к себе своего коинанаха. Многим девочкам, когда они рождаются, такую зверюшку дарят родители. Это не просто талисман удачи, но и защитник. Как по мне, зверь выглядит как маленький заяц. Только вот у этих водяных зайцев были более длинные уши, и они к тому же дьявольски быстро плавали. Амия сама купила животное и назвала его Феней. Она внимательно смотрела на меня своими темными глазками. Я погладила ее по шелковистой шерсти. Ушки она обернула вокруг Лилы, чтобы согреть девочку.

– Ты должна о ней позаботиться.

Длинные черные реснички словно в подтверждение моргнули, после чего Феня снова положила голову на грудь Лилы.

Я оторвала от них взгляд и выплыла из их грота так быстро, как только могла. Я должна была уйти, пока надо мной не одержало верх желание схватить Лилу и забрать ее с собой. Я торжественно поклялась Колламу, что не сделаю этого. Теперь мне оставалось лишь надеяться на то, что наше решение было правильным и с Лилой ничего не случится. Этого бы я себе никогда не простила. Миро был в ужасном состоянии.

Я быстро оставила грот, лежавший на краю Беренгара, позади. Наш с Колламом грот находился неподалеку от бывшего королевского дворца. Сейчас там днем и ночью заседал Совет. С опущенной головой я плыла по переулкам, надеясь, что никто не заметит моего волнения.

Как и всегда, город окружало мерцающее сияние. Его создавали огни взрослых шелликотов и вездесущих светящихся жемчужин. Они служили фонарями и лежали в раковинах моллюсков на переулках Беренгара.

Я посмотрела на скалы, склоны которых заросли зелеными и бирюзовыми водяными травами. Они загромоздили собой окраины города, образуя защитную преграду. Шелликоты жили в гротах, внутри которых не было воды. Они были поразительно похожи на человеческие дома.

После нашего переезда я настолько сильно погрузилась в боль и горе, что Коллам не мог этого больше выдерживать. Мать Миро Мальви предложила мне помогать Нариане в школе. В первые дни Колламу приходилось заставлять меня плыть туда. Он не отплывал от меня ни на метр, пока я не добиралась до Нарианы. Прошло некоторое время, и мне наконец стало нравиться проводить время со школьниками, рассказывая им о машинах и самолетах. Мои дни приобрели некую структуру, хоть я и боялась, что эта нормальность обманчива. Коллам пытался развеять мои опасения, но переживания во времена Элина и ундин заставили меня поверить в то, что безопасность – совершенно непостоянная штука.

Обвал школы подтвердил мои опасения, хоть так и не было установлено, чем было вызвано это несчастье. Мне оставалось лишь надеяться на то, что мои страхи были безосновательны и вскоре найдется разумное объяснение произошедшему. Я наверняка не пережила бы, если бы потеряла еще хоть кого-то из близких людей. Страх сдавил меня своими холодными когтями.

Кто-то взял меня за руку. Я всхлипнула, когда разглядела Коллама за пеленой своих слез.

– Все хорошо, – прошептал он, обнимая меня. – Ты все сделала правильно. Лила поможет ему снова стать самим собой и вернуться к нам. Мы должны были поступить так ради него, иначе горе бы его погубило. С ней ничего не случится, я обещаю.

Мое сердце судорожно сжалось.

– Ты его не видел, – заплакала я. – Он выглядит просто ужасно. Там все совершенно заброшено, да и он ничего не знает о маленьких детях…

– Рядом всегда будет кто-то, кто сможет проверить, как там Лила.

Я посмотрела на него.

– Значит, я могла бы остаться там.

Коллам закатил глаза и нетерпеливо провел по своим растрепанным мокрым волосам.

– Ты бы возилась с Лилой, как курица-наседка. Если ты будешь рядом, у Миро не будет возможности позаботиться о дочери самостоятельно. Мне ты ее даже ни разу покормить не давала.

– Ты делал это совершенно неуклюже.

– А Лиле нравилось!

Я вырвалась из его объятий.

– Она смеялась над тобой! – Я брызнула воды ему в лицо и поплыла прочь. На первом же повороте Коллам меня догнал. Убежать от него было невозможно. Разумеется, ведь он куда лучше ориентировался в извилистых улочках Беренгара. Мы бок о бок плыли мимо магазинов и кафе, выстроившихся вдоль улиц. Сегодня блестящие лавочки меня совершенно не интересовали.

– Мы могли бы пойти выпить чего-нибудь с Джоэлем. Что думаешь? – спросила я.

– А еще мы могли бы устроить себе прекрасный вечер на двоих, без малышки, которая бы постоянно заставляла нас с ней возиться. – Он прислонился ко мне и прижал меня к стене жилого грота. Он провел пальцем по контуру моих губ, и мое сердце заколотилось. Мое тело, как и всегда, мгновенно на него реагировало. Да уж, мне бы не помешало обрести немного больше самообладания с этим чрезвычайно убедительным мужем. Против его доводов у меня никаких возражений не нашлось.

– Признай, это единственная причина, по которой ты хотел избавиться от Лилы! – бросила я, обвивая руками его шею. Он обиженно посмотрел на меня, прежде чем начать осыпать поцелуями мое лицо.

– Это несправедливо, – тихо сказал он.

– Разве что-то в нашей жизни справедливо? Тащи меня домой. – Я легла на его спину и обхватила грудь.

– Опять ленишься плыть? – поддразнил меня он.

– Ну ты же должен приносить хоть какую-то пользу!

Коллам засмеялся и энергичными движениями поплыл к нашему гроту.

– Может быть, завтра я загляну к ребятам, – размышляла вслух я.

– Нет, ты не будешь этого делать, – сказал Коллам тоном, не подразумевающим возражений. Здесь, внизу, он разговаривал таким тоном не только со мной. – Дай им немного времени.

Иногда он заходил слишком далеко. Он может просить меня о чем-то, а не командовать мной, раздраженно подумала я.

Четырех дней было достаточно. Мне нужно было знать, как дела у Лилы. Поскольку я и так была неподалеку от грота Миро, я решила заглянуть к ним. Меня не удивит, если окажется, что Лила уже давно у матери Миро. Я хотела заплыть в магазин деликатесов миссис Блум. Там я всегда покупала самые свежие морские мандарины. Как по мне, они были слишком солеными, но выглядели они как обычные мандарины, не дозревшие до конца. Коллам любил эти фрукты. Хоть я и была настроена решительно, я все же барахталась по воде. Я боялась того, что может ждать меня в гроте Миро. Поэтому я отправилась на рынок, который находился в закрытом помещении, и решила найти ракушечную погремушку для малышки. Когда нашла ее, я порылась в мешочке, который носила на поясе, в поисках подходящей монетки из полированного янтаря.

– Тебе нужна помощь? – спросил старый шелликот, которому принадлежала лавка. Я благодарно протянула ему горсть золотисто-желтых пластинок.

Он отсчитал нужную сумму, а я поплыла дальше. Время от времени я брала в руки очень красивые браслеты из разноцветных жемчужин или драгоценных камней или трогала одеяла из водорослей. Повсюду стояли группки женщин-шелликоток: они шептались друг с другом или что-то мерили. Некоторые застенчиво мне улыбались, некоторые игнорировали меня. Так было с самого моего приезда, и я понятия не имела, что мне с этим делать. Сначала я об этом просто не думала, потому что была занята Лилой или занятиями в школе. Но теперь я чувствовала себя одинокой и очень хотела завести здесь подругу. Кроме Джоэля и пары парней, которые были с нами в Аваллахе, я никого в Беренгаре и не знала. Я тосковала по своей семье, по Рэйвен и Аваллаху. Но больше всего я скучала по Амии.

Я купила мешочек жареных семян водорослей у шелликота с подносом и размышляла над тем, нужны ли нам новые щипцы для моллюсков.

Чем ближе я подбиралась к гроту Миро, тем медленнее я плыла. Осторожно подплыв ко входу, я толкнула дверь из старых корабельных досок. От того, что я увидела перед собой, у меня перехватило дыхание. Должно быть, Миро или кто-то еще здесь убрался. Вероятно, это была его мать, иначе я никак не могла объяснить эти изменения. Пол блестел от чистоты. Нигде не было видно использованной посуды, а на столе стояла ваза с ярко-желтыми морскими анемонами.

Еще более примечательно выглядел сам Миро. Он ходил по чистой гостиной с Лилой на руках и что-то тихо напевал себе под нос. Он осторожно убрал с ее лица дикие локоны. Шелликот выглядел совершенно иначе. Его волосы были подстрижены, и он был одет в новый костюм из мизгиря.

– Круто, не так ли? – прошептал голос позади меня. Я обернулась. Глаза Селии светились от волнения. Ее черный койнанах выглядывал из-за ее плеча и с любопытством меня рассматривал. Селия покрасила его шерсть, и теперь она вся была в красных полосках. Как она мне пояснила, это был последний писк.

– Кто-нибудь из нас всегда за ними присматривает, – шепотом сказала она. – В первый вечер они с Лилой оказались у нашей двери. Мама даже не впустила его к нам. Я и не думала, что она так сможет. Она плакала, но не сдалась. В конце концов, Коллам приказал ей не впускать его, и, хоть он и не стал королем, он все-таки преемник Ареса.

Я покачала головой.

– Значит, Миро все-таки сам заботится о дочери?

Селия ухмыльнулась:

– Честно говоря, я даже на мгновение испугалась, что он положит ее перед нашим гротом и исчезнет. Я бы хотела посмотреть, что мама сделает. Но он все-таки так не поступил. А теперь только посмотри, что эта маленькая ведьмочка с ним сотворила!

– Он что, сам тут убрался?

Селия кивнула.

– Отец тогда поплыл вслед за ним, а теперь мне или кому-то из наших братьев постоянно приходится здесь прятаться. – Она мне подмигнула. – Думаю, ему стало бы стыдно, если он бы узнал об этом.

– Я вас не выдам, но надеюсь, что рецидива у него не случится. В прошлый раз выглядел так, будто был на грани и хотел лишить себя жизни. Я действительно испугалась.

Селия грустно улыбнулась:

– Он слишком скучает по Амии.

– Я знаю. И тем не менее мне хотелось бы, чтобы он встретил женщину, которую смог бы полюбить. Ему нельзя оставаться одному.

– Сможет ли кто-нибудь заменить тебе Коллама?

Я встревоженно покачала головой.

– Миро влюбился в Амию еще в детстве. Он постоянно о ней говорил. Это было просто невыносимо. – Она закатила глаза. – А теперь они расстались навсегда. Надо бы нам исчезнуть, пока он нас не заметил, – резко сменила тему она. Ее голос будто бы сломался.

Однако я не хотела уходить. Ко мне медленно приходило осознание того, что Лила больше во мне не нуждалась. Хоть я и была рада, что они с Миро сблизились, меня это все же печалило. Будто оборвалась моя последняя связь с Амией. На мои глаза навернулись слезы.

– Мама ждет от меня рапорта, – пояснила Селия. – И она не очень-то терпелива. Хочешь пойти со мной? Она наверняка будет рада тебя видеть.

Я отвела взгляд от двоих и пошла за ней.

Мальви, мать Миро и Селии, занималась готовкой на кухне, когда мы вошли в грот.

– Ну и, – крикнула она, поднимая голову. – С малышкой все в порядке? – Она была самой пухлой шелликоткой из всех, что я видела. Возможно, дело было в том, что она любила готовить. Каштановые кудри вились вокруг ее лица. Она притянула меня к себе и по-матерински обняла.

Селия схватила жареную ракушку, лежавшую в корзине, и откусила кусок. Она специально не рассказывала ничего матери, чтобы подразнить ее. И только когда та уперлась руками в округлые бедра, Селия снизошла до ответа:

– Разумеется, с ней все в порядке. Думаю, он больше не выпустит ее из рук. Он все время таскает ее с собой. Он уже даже сплел корзинку, в которую кладет дочь и которую привязывает к животу во время плавания. Это смешно. Тебе не о чем беспокоиться.

– Я всегда буду беспокоиться. – Мальви ударила дочь по руке, когда та потянулась за следующей ракушкой. – Будь добра, дождись, пока мы сядем ужинать.

Она повернулась ко мне:

– Хочешь остаться на ужин, Эмма?

Так как от вида жареных ракушек и салата из водорослей у меня уже текли слюнки, я кивнула:

– Было бы здорово. Я все еще не умею готовить как следует.

Мальви утешительно погладила меня по руке.

– Этому ты еще научишься. Просто посмотри, как я это делаю.

Здесь, как и в нашем гроте, тоже было углубление в скале, из которого шла горячая вода, когда было нужно. К сожалению, механизм открывания такой воды был достаточно сложным, чтобы гроты, в которых было сухо, ненароком не затопило. Мальви показала мне несколько ручек, за которые надо было тянуть, и указала, куда нажимать, и вот уже горячая вода стекала в миску через фильтр. Решето сделало воду пресной. Хотя по моим меркам она все еще не была достаточно вкусной, к тому моменту я уже привыкла к отсутствию альтернативы.

– Теперь ты, – потребовала Мальви. – Действуй с чувством.

– Я уже пробовала это делать, но я либо обливаю себя горячей водой с головы до ног, либо открываю только маленькую струйку.

После трех попыток я раздраженно сдалась. Мальви рассмеялась.

– Ты можешь помочь мне накрыть стол. Селия, встреть отца у дворца и скажи Колламу, что Эмма здесь. Мальчик наверняка проголодался.

– Вечно меня тут напрягают, – пробормотала Селия. После этого девушка схватила еще одну ракушку, пока мать повернулась к ней спиной, и побежала вниз по лестнице, ведущей к выходу.

– Пора бы ей отправиться в Аваллах. Она слишком дикая. – Мальви покачала головой. Но я не очень-то хочу ее отпускать.

Селия была ее младшим ребенком и единственной дочерью. Мальви буквально душила ее материнской любовью.

– Ей там понравится, – сказала я, стараясь звучать не слишком тоскливо.

– Скучаешь по Аваллаху?

Я отнесла миски, которые она подала мне, к столу.

– Я скучаю по беззаботному времени, которое мы провели там, несмотря на всю эту историю. Я скучаю по друзьям, а иногда я также скучаю по солнцу, ветру и траве под ногами.

– Ты найдешь друзей и здесь. Наберись терпения. Мы, шелликоты, не привыкли к незнакомцам вокруг нас, – заявила Мальви. – Подумай, может, ты поплывешь с нами на сбор урожая? В самый раз для того, чтобы найти друзей.

Я растерянно посмотрела на нее, потому что понятия не имела, о чем она говорит.

– Ты снова уклонилась от готовки? – поддразнил меня Коллам, заходя в грот с Селией и ее отцом Аароном.

Я ухмыльнулась ему:

– Не хотела снова тебя травить.

– Мудрое решение. Я слышал, ты была у Миро. Как люди будут делать то, что я говорю, если даже моя жена меня не слушается?

Я бросила на Селию укоризненный взгляд, но она лишь пожала плечами:

– Я ведь не знала, что он запретил тебе это. До этих пор я предполагала, что у вас друг от друга нет секретов. – Она озорно улыбнулась. – Все-таки вы все время липнете друг к другу…

– Селия! – остановила ее мать.

– Не сказать, чтобы я прямо запретил, – вмешался Коллам. – Я просто боюсь, что Эмма похитит Лилу, если Миро сделает что-то не так, как Эмма себе все представляет.

Я толкнула его локтем.

– Миро может ухаживать за своей дочерью так, как считает нужным.

Коллам подмигнул Селии:

– Блажен, кто верует!

Аарон поспешил мне на помощь:

– Мы очень благодарны Эмме за то, что она так хорошо заботилась о Лиле. Миро потребовалось время, чтобы понять, что и без Амии его жизнь имеет смысл. Пойдем, Эмма, я покажу тебе свои последние находки. Расскажешь мне, что люди в твоем мире с ними делают.

Он повел меня к полке из черных деревянных досок, где лежали находки с затонувших кораблей. По меньшей мере двадцать подобных стеллажей стояли вдоль стен грота. Отец Миро регулярно плавал к местам кораблекрушений со своими старшими сыновьями. Он каждый раз приносил с собой какие-нибудь старые вещи.

– Это последний раз, когда ты приносишь сюда эти бесполезные штуки, – проворчала Мальви, стоя у раковины. – Ненавижу, когда он очищает их от грязи на моей кухне.

– Она каждый раз это говорит, – прошептала Селия, идущая за нами. – И все же он продолжает плавать. Мне бы так хотелось, чтобы однажды он взял меня с собой.

– Забудь об этом, юная леди! – Аарон нежно улыбнулся своей дочери. – Это слишком опасно. Лучше накрой стол.

Селия закатила глаза, но все же поставила на стол кружки из блестящего перламутра. Рядом с каждой тарелкой она положила по салфетке из водорослей.

– Что это? – спросил Аарон, напряженно глядя на меня.

– Фонарик, – ответила я. – Но он, конечно, больше не работает. Батарейки не очень-то дружат с водой.

– А что такое батарейки?

– Я уже объясняла тебе, как работает электричество. Батарейки – это что-то похожее, но электричество хранится в этих маленьких круглых штучках. – Я с трудом открыла ржавое отделение лампы, где хранились батарейки. Я взяла их в руку. Они, разумеется, давно заржавели и не работали.

Аарон отобрал их у меня и повертел в руках.

– Жаль. Хотел бы я знать, как выглядит свет фонарика.

– Это не очень интересно. Свет ваших сталактитов и светящихся жемчужин куда лучше, и вам для этого даже искусственного электричества не нужно.

– Но в этом же нет ничего особенного.

– Только потому, что ты всю жизнь знаешь, как это работает. Мне это кажется завораживающим.

Аарон вздохнул и повернулся к своей следующей находке. Это был старый велосипедный звонок.

– Я почистил его и смазал рыбным маслом. Сначала он не двигался, а теперь слушай. – Он с восхищенным выражением лица нажал на рычажок, и звонок зазвенел. – Для чего вы это используете?

– Этим мы привлекаем к себе внимание других людей. Например, если вы едете по улице, а перед вами пешеходы, то вы звоните, и люди уходят с дороги. По крайней мере, так обычно происходит.

– О, это может мне пригодиться! – крикнула Селия из кухни. – Ненавижу, когда шелликоты тащатся передо мной со скоростью водяных улиток, их же никак не сдвинуть с места!

– Можешь просто попросить их, чтобы они тебя пропустили, – упрекнула Мальви свою дерзкую дочь. – Звонком ты напугаешь их до смерти.

– В воде все равно ничего не получится, – добавила я.

– Что за гадость! – заворчала Селия. – Никогда не находится ничего полезного. Бьюсь об заклад, я бы нашла что-нибудь интересное.

– Забудь об этом и садись. – Мальви подтолкнула дочь к лавке. – Комиссия не выяснила, что случилось со школой? – спросила она у Аарона, раскладывая ракушки по тарелкам.

Аарон и Коллам обменялись взглядами.

– Они все еще расследуют инцидент, – уклончиво ответил он. – Мы решили переоборудовать в школу другой грот, и дети смогут вернуться к занятиям.

Селия застонала:

– Это что, обязательно?

– Думаю, да. Когда у тебя нет занятий, тебе в голову приходят глупые мысли.

– Школьники будут разделены на два потока, потому что этот грот недостаточно большой. Будут утренние и вечерние занятия. Нариана пока что слишком слаба и не может вернуться к работе. За нее будут работать два заменяющих учителя.

Он не спросил меня о том, не хочу ли я вести часть уроков.

– Что ты имела в виду под урожаем, Мальви? – Мы принялись есть десерт из засахаренных морских анемонов.

Коллам рядом со мной издал какой-то странный звук и сердито сдвинул брови.

– Наши овощи выращиваются на плантациях вокруг Беренгара. Коллам что, еще не показывал тебе поля? – Она удивленно посмотрела сначала на него, а потом на меня. – Ты думала, мы плывем за овощами с одной корзинкой и возвращаемся с ней домой? – Она повернулась к Колламу. – Что думаешь, может, Эмма поплывет на сбор урожая вместе со мной?

– Об этом и речи быть не может. Я вас туда не пущу. – Коллам категорически отверг предложение Мальви. Его лицо теперь вдруг закрылось, и я поняла, что переубедить его будет сложной задачей. С момента разрушения школы он пытался навязать мне еще больше правил, чем раньше. Сначала я считала, что так проявляется его забота, но постепенно его попытки меня контролировать стали меня раздражать. В этот раз я не позволю ему решать за меня, хоть я и понимала, что ссора перед родителями Миро будет ему неприятна.

– Я бы с радостью поплыла с тобой, Мальви. Мне просто до смерти скучно, – возразила я резче, чем планировала. Коллам сердито посмотрел на меня. – Мне сейчас больше нечего делать, ведь Лила с Миро, а ты постоянно во дворце… Я хотела бы заняться чем-то полезным.

– Это слишком опасно. Эмма и так достаточно рисковала ради нас. Этого хватит на всю оставшуюся жизнь. Никто не ждет, что она приплывет на сбор урожая. Не могу и представить, что будет, если она снова начнет задыхаться, а сухого грота поблизости не окажется. Она может утонуть, – Коллам разговаривал с остальными так, будто меня тут не было.

– Что значит, «никто не ждет»? – Я не была готова сдаваться.

Его глаза вдруг потемнели, как и всегда, когда он гневался.

– Каждый взрослый шелликот обязан плавать на сбор урожая. Для тебя я получил исключительное разрешение этого не делать.

– Что-что ты получил? – Я вдруг почувствовала жар на лице и со звоном положила столовые приборы на тарелку. У меня пропал аппетит.

Остальные за столом смущенно склонили головы над своими пустыми тарелками. Они не станут меня защищать. Хоть после смерти Ареса и не был назначен новый король, мне приходилось мириться с тем, что многие шелликоты по-прежнему видели в Колламе наследника престола и своего принца. Поэтому его поведение время от времени становилось чрезмерно властным.

– Эмма, я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. Есть вещи, о которых ты понятия не имеешь. Ты даже с оружием не умеешь обращаться. Поэтому ты не должна этого делать, – теперь его тон звучал примирительно.

– Это правда, – бросил Аарон. – Селия уже два года тренируется с трезубцем, и ей тоже пока что нельзя с ним выходить.

Вероятно, доводы Коллама были разумными. Но я была не в том настроении, чтобы прислушиваться к разуму.

– Я не хочу, чтобы ко мне относились по-другому. А свое исключительное разрешение можешь засунуть куда подальше.

– Если ты так этого хочешь. – Коллам мрачно посмотрел на меня. – Завтра я отвезу тебя на тренировочную площадку. Там ты научишься защищаться. Ты сможешь плавать на сбор урожая, но лишь тогда, когда Айван доложит мне, что ты хоть в какой-то степени научилась обращаться с копьем. Конец дискуссии.

Я хватала ртом воздух от ярости:

– И когда это случится? Через два года? И кто такой, черт возьми, Айван?

– Оружейник. Он учит всех шелликотов обращаться с оружием. – Взгляд, который он на меня бросил, был совершенно однозначным. Пора было сдаться.

Я кивнула, зная, что он не выдержит еще больше споров. Все-таки я одержала маленькую победу, может быть, тренировка даже будет интересной. Хотя я и представить себе не могла, что хоть когда-то во что-то или в кого-то смогу запустить копье.

Глава 3

– Как прошло собрание Совета? Есть ли какие-то новости?

Коллам покачал головой.

– Ничего особенного. Много работы, как и всегда. Все постоянно обсуждают одни и те же вещи. Мы слишком часто ходим по кругу.

– Поэтому ты никогда не рассказываешь мне, что именно вы там обсуждаете? – даже мне не понравился мой ворчливый тон.

– Я не хочу говорить с тобой обо всем этом дерьме. Я сейчас уйду.

– Куда? – Он медленно доводил меня до белого каления.

Мое настроение достигло дна. Тренировка по обращению с оружием нервировала меня: сегодня я была совершенно неуклюжей. Я не смогла добыть ни единой молнии из копья. Все это напоминало мне мои первые попытки создать свет. А то, что Коллам собирался исчезнуть, не успев и домой прийти, приводило меня в ярость.

– Я встречаюсь с Джоэлем и парой других парней.

– Могу ли я пойти с вами?

Коллам покачал головой:

– Там не будет для тебя ничего интересного. Мы выпьем немного, поболтаем о женщинах. – Он не смотрел мне в глаза. – Лучше оставайся здесь и жди меня. Ты наверняка устала после тренировки.

– Не устала. Как по мне, я слишком уж часто остаюсь одна. – Мои резкие слова заставили его обернуться.

– Но я не хочу, чтобы ты шла со мной, – без дальнейших слов он, даже не поцеловав меня на прощание, ушел.

Я недоуменно смотрела ему вслед. Что в него вселилось? Да и почему мы вообще так часто ссорились в последнее время? Не так я представляла себе семейную жизнь. Но я не могла постоянно ждать, что Коллам найдет на меня время. Его нежелание брать меня с собой заставило все у меня в животе болезненно сжаться.

Я опустилась на стул. Наш грот был значительно больше, чем у семьи Миро или Мальви, но все же я чувствовала себя там более комфортно. Комнаты хоть и были прекрасны, но на мой вкус они были обставлены слишком стерильно. Наш грот изначально был построен для гостей дворца. Ничто из того, что здесь стояло, не принадлежало мне и не было мной выбрано. Все уже было здесь, когда я приехала, и останется тут, когда я покину этот грот. У меня перехватило дыхание. Куда я уже собралась? Испугавшись, я отбросила эти мысли.

Может быть, немного движения пойдет мне на пользу и помешает мне полностью утонуть в жалости к себе. С Колламом было хорошо, но я и без него могла найти себе занятие. Я прекрасно справлюсь одна. Пусть радуется своему дурацкому мужскому вечеру. А я немного поплаваю и успокоюсь. Я быстро неслась по переулкам. За городом я смогу плыть быстрее, размяться и стряхнуть с себя все страхи. Коллам не должен знать о том, что я осмелилась покинуть Беренгар. Я уже не в первый раз жалела, что Беренгар находился слишком глубоко на дне, чтобы я смогла выпрыгнуть на сушу. Все внутри меня жаждало этого, но до следующего полнолуния оставалось больше двух недель.

Я отбросила свой страх задохнуться: ничто не указывало на то, что такое может повториться. Я решила объяснить это происшествие своим шоком после бури. Добравшись до окраины города, я сжала ноги и собралась с силами. Руками я уперлась в бока, после чего устремилась вверх по воде, словно стрела. Мой костюм не оказывал сопротивления, что делало меня еще быстрее. Этот купальник был гораздо более тонкой работой, чем тот, что я носила в Аваллахе. Необычная структура ткани позволяла мне никогда не замерзать, хоть я и была куда чувствительнее остальных шелликотов, рожденных в море. Вода стекала с ткани, и купальник высыхал, как только я заходила в грот. Волокна мизгиря продолжали выделять специальные жиры даже спустя несколько лет после создания костюма. Они заботились о том, чтобы сопротивление воде было минимальным и я плыла как можно быстрее.

Опьяненная скоростью, я позабыла о своих темных мыслях. Я бы с радостью доплыла до Портри и села бы за стол к Бри. Она бы принесла мне морковный торт и горячий шоколад, а затем сказала бы, что все будет хорошо. Они с Итаном и близнецами теперь жили в доме священника, который им оставили Эриксоны.

Сама того не замечая, я замедлилась. Я оглядела мир, который совершенно не заботило мое присутствие: маленькие разноцветные стаи рыб сновали вокруг меня в поисках пищи. Они снова и снова останавливались, кусая пустые раковины моллюсков или кораллы. Водоросли покачивались от течения. Я никогда не смогу вдоволь налюбоваться этим разнообразием. Раньше я думала, что существуют только зеленые водоросли. Но теперь я знала, что они могут переливаться всеми цветами радуги. Есть даже целые подводные деревья с серебристыми нитями водорослей. И маленькие и толстые сине-зеленые мохоподобные водоросли, покрывавшие морское дно и удивительно мягкие на ощупь.

Два ската проплыли так близко, что я могла бы коснуться их кожи руками. Но я слишком боялась их колючек, хоть Коллам и говорил, что скаты – невероятно миролюбивые животные.

Мама-дельфин толкала перед собой своего малыша, призывая его выплыть на поверхность. Я на мгновение задумалась, глядя им вслед. Что-то еще привлекло мое внимание: передо мной возвышалась какая-то махина. Я с любопытством покосилась на нее: она была огромной и переливалась всеми оттенками лилового. Подобравшись ближе, я поняла, что это такое: с самого морского дна поднимался огромный мадрепоровый коралл. На его поверхности устроились красные змеехвостки. Рыбки, которые грызли его, так быстро уплыли прочь, что я удивленно вздрогнула. Они исчезли среди водорослей. Я что, напугала их? Мама-дельфин давно исчезла, да и скатов видно не было. Барабулевые рыбки неподвижно застыли среди водорослей. Мне казалось или они действительно смотрели на меня с опаской? Почему они не двигались? Как давно я уплыла из дома? Пришло время выдвигаться обратно.

Когда я обернулась, вода показалась гораздо темнее, чем пару минут назад. И холоднее. Я почувствовала покалывание в затылке. Кто-то за мной наблюдал. Кто-то или что-то. Страх, охвативший меня, действовал парализующе. Я погасила свой свет и застыла на пару секунд. Как Коллам учил меня поступать в таких ситуациях? Мне надо было лучше его слушать. Может, мне попытаться убежать? Или лучше все-таки не шевелиться? Я решила, что лучше бежать, чем ждать нападения, поэтому ринулась вверх. И вдруг много разных событий произошло одновременно: рядом со мной появилась тень, от которой я не смогла увернуться. Она выбила меня из колеи. Я увидела что-то белое и услышала лязг чьих-то зубов. Затем я двинулась в сторону морского дна. Мой бок болел, и я испугалась, что могу потерять сознание. Ошеломленная, я огляделась. Однако вода была настолько мутной, что я ничего не могла разглядеть. Что-то полоснуло по моему животу, и я вздрогнула. Стая разноцветных рыбок скрылась в глубине моря. Лучше бы я последовала за ними, но они уже исчезли.

Я ощутила присутствие надвигавшейся на меня тени быстрее, чем увидела ее. Меня охватила безудержная дрожь, и я с огромными усилиями смогла увернуться от нее. Я заставляла себя погружаться все ниже. Монстр все же нашел меня: он плелся позади, рисуя вокруг меня все меньшие круги. Я снова увидела что-то белое. Зубы. Наконец я поняла, кто это был. Я стала целью гигантской акулы.

В том, что все остальные рыбы исчезли, не было ничего удивительного: они наверняка почувствовали присутствие охотника задолго до меня. Звуки, которые издавали зубы акулы в попытке меня укусить, добивали меня. Эти острые зубы разорвут меня на куски.

И все же мне как-то удалось увернуться от них. Мое дыхание становилось более размеренным, пока наша игра в кошки-мышки продолжалась. Акула гнала меня все дальше и явно получала удовольствие от происходящего. Она хотела не просто меня убить, но еще и поразвлечься. Возможно, это даст мне время. Я сосредоточилась на том, чтобы позвать Коллама, и надеялась, что он услышит меня. Акула кружилась вокруг меня, подбираясь все ближе. Она открывала и закрывала рот, словно повторяя какой-то ритм, который слышала лишь она одна. Ее глаза холодно блестели. Она точно знала, что выиграла эту игру. Мой шанс сбежать от нее стремился к нулю. Она увидит меня, услышит и почувствует мой запах везде, куда бы я ни скрылась. Всеми этими умениями я не обладала. По крайней мере, они были не настолько хорошо проявлены, чтобы я могла спастись. Мое сердце гулко билось в груди. Я судорожно пыталась собраться с мыслями. Я не могла сдаться просто так. Может быть, я могу сбежать, если как-то отвлеку акулу. Возможно, мне удастся спрятаться. Я цеплялась за эту спасительную соломинку, и это было лучше, чем ничего. Монстр всегда будет быстрее меня. Мне надо как-то его перехитрить, потому что я пока что не хотела умирать.

Я зажгла свет, ослепила акулу и взмыла ввысь. Я мобилизовала свои последние запасы сил. Передо мной вдруг оказались обломки старых судов. Чудовище пригнало меня к кладбищу затопленных кораблей. Именно здесь Аарон находил свои сокровища. Акула вдруг оказалась рядом со мной. Ее глаза сверкнули совсем близко. Она открыла пасть и укусила меня за руку. Боль оказалась такой внезапной, что я замерла. Я с размаху ударила ее по носу другой рукой. Акула пыталась стряхнуть меня, словно какое-то надоедливое насекомое. Я ударила ее еще раз. В этот раз она отпустила мою руку. Меня отбросило назад, и я врезалась в стену корабля. Мой свет погас, и каждая моя косточка болела. Я отчаянно протиснулась в судно через дыру. Акула врезалась в гнилую стену, а я поскользнулась на том, что осталось от спальной койки. Я с трудом подавила крик боли. Раздался еще один удар. Корабль не сможет долго простоять, если эти толчки продолжатся. Мне придется попытаться найти другое укрытие. Моя левая рука бесполезно болталась в воде. За мной тянулись тонкие красные полосы. Акула чувствовала запах крови, и это сведет ее с ума. Она будет преследовать меня до тех пор, пока не заполучит меня. Я нащупала рану и с шипением выдохнула. Плавать я больше не могу. Я молилась, чтобы ничего не сломалось, и крепко прижала руку к боку. Если я доберусь до водорослей, я, возможно, смогу спрятаться от акулы. Я знала, что мои шансы невелики. Я вытащила из сумки несколько светящихся жемчужин. Мой свет бы выдал меня, даже если у меня хватило бы сил создать его. Мое внимание привлекла подушка, лежавшая на койке. На ткани за много лет осели водоросли. Я сняла наволочку с подушки, после чего зубами разорвала ткань и перевязала рану. Я надеялась, что с помощью этой повязки акула найдет меня не так быстро.

И тогда я потащилась вперед по кораблю, помогая себе здоровой рукой. Шум, который акула издавала, пытаясь пробить борт, становился все тише. Когда я нашла дыру в задней части корабля, через которую я смогу вылезти, я вздохнула с облегчением. Я оглядела окрестности и прислушалась. Грохот затих. Возможно, монстр уже плыл вокруг корабля. У меня явно было мало времени. Я подняла жемчужины выше. Возможно, я смогу найти что-то, что можно будет использовать в качестве оружия. Однако я видела лишь опрокинутые и разбитые бочки. Решительно выдернув с потолка деревянную доску, я собрала свои последние жалкие запасы сил и скрылась в лесу из водорослей, возникших передо мной. Как раз вовремя: акула просунула морду в отверстие, из которого я только что выплыла. Она бешено колотила хвостом из стороны в сторону и поняла, что дыра слишком мала для нее. Она повернулась ко мне. Бесчувственные холодные глаза были направлены в мою сторону: я ждала, что чудовище в любую секунду может наброситься на меня. Меня парализовал ледяной холод. Как и барабули мгновением раньше, я неподвижно застыла среди водорослей, морской травы и кораллов. Акула отвернулась и нависла надо мной. Мое сердце громко билось в груди, и я боялась, что она меня услышит. Я с трудом подавила дрожь. Если у меня сейчас случится приступ, никто не отнесет меня в грот, чтобы спасти. Мои слезы смешались с соленой водой. Я гневно потерла свое лицо. Мне надо постараться выжить. Короткого мгновения было достаточно, чтобы потерять акулу из виду. Я с беспокойством повернула голову. Ее нигде не было видно, и это было еще более жутко, чем погоня. Вряд ли акула потеряла ко мне интерес.

Минута тянулась за минутой, а акула все не появлялась. Я не знала, что делать. Ждать, пока Коллам найдет меня, или плыть обратно, рискуя жизнью? Вдруг акула снова обратит на меня внимание? Со мной рядом появились рыбки, мельтешащие между водорослями. Скумбрии подплыли к кораблю, в котором я недавно была, а затем занырнули в дыру. Казалось, будто вся живность возвращается сюда. Осторожно ныряя между водорослями, я плыла в сторону города, обхватив рукой деревянную доску.

– Эмма, что ты здесь делаешь? – Джоэль остановился рядом со мной, когда я нырнула в первый переулок. Это было нехорошо, Коллам оторвет мне голову, если узнает, где я шатаюсь.

Джоэль сидел на спине своего водяного дракона. Худое животное с отливающей золотом чешуей дергало поводья. Из его ноздрей вырывались пузырьки воздуха, и оно нервно хлопало крыльями.

С моих губ сорвались совершенно бессвязные слова:

– Там была акула. Она на меня напала. Я понятия не имею, как смогла сбежать.

– Где, Эмма?

– Что?

– Где ты была?

Другие шелликоты проплывали мимо нас, непривычно суетясь.

– Что происходит? – спросила я.

– Где ты была? – повторил он свой вопрос, в этот раз более настойчиво.

– Не знаю. Где-то там. Здесь все выглядит одинаково. Это чудовище загнало меня на корабельное кладбище.

Джоэль, будто не веря своим ушам, покачал головой. Затем он схватил меня за руку и затащил на седло своего дракона.

– Где Коллам?

– Где-то там. Здесь происходит какой-то ад. – Он направил дракона вперед. – Я отвезу тебя домой, и там ты и останешься! У меня, кроме заботы о тебе, есть еще и другие проблемы.

К нам подплыл морской конек. Он остановился, и Джоэль забрал у него послание, болтавшееся на хвосте. Парень прочитал его, но его лицо стало еще более мрачным.

– Скажи уже, в чем дело! – потребовала я, но вновь не получила ответа.

Переулок, где находился наш грот, выглядел совершенно вымершим по сравнению с остальным городом.

– Ты останешься дома, Эмма. Поняла меня?

Ругаясь себе под нос, он отвернулся, и дракон понесся вперед. Казалось, что Джоэль слился со своим зверем. Надо было попросить его позвать лекаря, подумала я, обессиленно падая на кровать. Я заснула, но пульсация в моей руке сопровождала меня в моих снах.

Когда я проснулась, я все еще была одна. Боль в моей руке горела огнем. Я развязала временную повязку и подняла рукав купальника. По моей коже тянулись темно-синие рубцы. Укус был не очень глубоким, и все же от вида отпечатков акульих зубов меня подташнивало. Кислый желудочный сок поднялся в мой пищевод, и я тяжело сглотнула.

Где, черт возьми, был Коллам? Неужели Джоэль ни о чем ему не рассказал? Мне надо идти к лекарю, с ним или без него. Я слегка перевязала рану, и от боли на мои глаза навернулись слезы.

Я двинулась к выходу.

– Тебе нельзя выходить.

Я удивленно подняла взгляд. Перед нашей дверью стоял незнакомый мне стражник с копьем.

– Это приказ Юмиса. – Он слегка мне поклонился и строго посмотрел на меня. – Я должен присматривать за тобой.

Я хотела пройти мимо него, но он преградил мне путь.

– Тебе запрещено покидать грот.

– Ты что, серьезно?

– Я всего лишь выполняю приказ.

Я посмотрела на молодого человека. Белокурые локоны спадали на его плечи, а глаза цвета стали строго меня разглядывали. Он с сожалением пожал плечами, которые были слишком узкими для того, чтобы принадлежать настоящему воину.

– Где Коллам? – спросила я.

– Он был здесь ненадолго, чтобы проведать тебя.

– Мне нужно к лекарю.

– Тебе нельзя покидать грот.

– Я ранена.

– Я сейчас отправлю Юмису сообщение. – Он остановил одного из морских коньков, постоянно носившихся с посланиями по улицам Беренгара.

Не удостоив стражника взглядом, я вернулась в грот и уселась на стул. Коллам был здесь и даже не разбудил меня. Неужели он не заметил, что я ранена?

Я чуть не пропустила стук в дверь. Мой охранник заглянул в комнату.

– Как ты? – спросил он.

Я пожала плечами.

– Тебе лучше лечь.

Когда я встала, у меня закружилась голова. Молодой человек сразу же оказался рядом со мной, он вернул меня на стул. После этого он принес мне стакан воды.

– Позволь мне взглянуть на рану.

Я недоверчиво посмотрела на него:

– Ты хоть что-то в этом понимаешь?

– Немного. – Он осторожно разрезал и без того испорченный рукав и размотал повязку.

Мне даже смотреть на рану не пришлось: то, как мой охранник втянул воздух, позволило мне осознать масштаб бедствия.

– Все так плохо?

– Не настолько плохо, чтобы наши лекари с этим не справились. Это укус акулы?

– Да.

– Они очень болезненны. Слюна акул токсична для шелликотов, ты не знала?

– Нет. Но спасибо. В следующий раз обязательно расскажу об этом акулам.

– Хорошо, что ты смотришь на это с юмором.

Я посмотрела на своего охранника:

– А имя-то у тебя есть?

– Меня зовут Габриль.

– Привет, Габриль. Разве ты не должен стоять за дверью?

– Вообще-то должен. Но здесь я сейчас нужнее. Я промою рану.

– Это больно?

– Нет, если я буду осторожен.

– Ты странный охранник.

– Я знаю.

Он стал копошиться на нашей кухне, а через несколько минут опустился на колени рядом со мной и смыл засохшую кровь с моей руки теплой водой. Он действовал так осторожно, что я едва это почувствовала.

– Давай оставим рану без повязки, пока не придет лекарь. Укус не очень глубокий, тебе повезло.

Я кивнула.

– Спасибо.

– Не за что. Я постою снаружи. Ты справишься сама? Тебе лучше лечь.

– Нет, спасибо.

– Крикни, если тебе что-то понадобится или станет плохо, ладно?

– Ладно. А теперь иди. Мы же не хотим, чтобы у тебя были неприятности.

Он усмехнулся и направился к двери. Он не закрыл ее полностью и оставил небольшую щель.

Вскоре пришел лекарь, и боль стала почти невыносимой.

– Давно пора! – прикрикнула я на него. Мои силы были на исходе, и я боялась потерять руку.

– У меня были более срочные дела, – поучительным тоном ответил лекарь. – Укус акулы хоть и ядовит, но не опасен для жизни. Думаю, для человека он гораздо менее опасен, чем для кого-то из нас… – Он пренебрежительно посмотрел на меня и принялся с отвращением ковыряться в ране.

– Извини, что побеспокоила тебя. – Я задыхалась от боли. Я бы с радостью запустила чем-нибудь в этого парня, но в это мгновение позади него показался Юмис, строго посмотревший на меня.

– С Колламом что-то случилось? – с трудом выдавила я.

Он покачал головой:

– Я хотел посмотреть на твою рану.

Не сказав ни слова, я указала на нее: кожа стала еще бледнее. Несмотря на усилия Габриля, рука продолжала распухать и стала почти темно-синей. Я чувствовала какую-то глухую и тупую боль.

– Что именно случилось?

Я послушно рассказала о своей вылазке.

– Я поступила неразумно. На самом-то деле я просто хотела поплавать, а потом появился этот монстр.

Юмис поднял брови.

– Думаю, будет лучше, если ты в ближайшие несколько дней посидишь дома. Ты должна поберечь свою руку.

– Ты хочешь запереть меня здесь?

– Я бы не стал это так называть. Это все для твоей собственной безопасности. Прошу тебя уважать мою просьбу.

Он покинул грот, оставив меня в замешательстве. В городе ведь не было акул, не так ли?

Лекарь молча промывал рану. Затем намазал мою руку какой-то мазью и перевязал ее. После этого он все же решил со мной заговорить:

– Я оставлю тебе порошок от боли. Принимай его три раза в день.

В конце он также объяснил мне, как использовать стропу, чтобы перевязать руку.

В какой-то момент вернулся Коллам. Я сердито сидела на нашей кровати. Я собиралась забросать его упреками, как вдруг наши взгляды встретились.

Его глаза потемнели и сердито блестели. Зрачки были неестественно большими, и он будто стрелял в меня гневными молниями.

– Ты хочешь окончательно меня с ума свести? – тихо спросил он.

– Но я же не знала… – защищалась я.

– Что не знала? Что опасно покидать город? Сколько раз я говорил тебе об этом? Или ты думала, что я шучу?

Он сел рядом со мной и схватил меня за руку, заставляя меня на него посмотреть.

Я невольно застонала.

– Ты ранена, – испуганно заметил он. – Почему ты не послала за мной?

– Меня укусила акула. Лекарь сказал, что все не так плохо, – попыталась успокоить его я. – А где ты был? Неужели Джоэль ничего тебе не рассказал? Ведь это он меня сюда привел. – Я вдруг почувствовала себя слишком измученной, чтобы злиться. – Что это за охранник и почему Юмис так странно меня допрашивал?

– Акулы добрались до города, – глухо ответил он. – Этого никогда не случалось, по крайней мере на моей памяти. Мы должны выяснить, что привлекло их сюда и как они смогли проникнуть в город.

– Есть ли пострадавшие? – осторожно спросила я.

– Они напали на двух пожилых мужчин, которые участвовали в сборе урожая. Кроме того, многие ранены, но дело скорее всего во всеобщей панике после появления хищников.

– Я думала, что умру, – призналась я, наклонившись к нему. – Мне было так страшно. Почему ты меня не услышал?

– Я не знаю. У нас было очень много дел. Это была долгая ночь и тяжелый день. Давай поговорим об этом позже.

Он снял костюм и накрыл нас одеялом.

Я осторожно уткнулась в него носом. Прошло еще мгновение, и он положил свою руку на мою и стал водить большим пальцем по моим костяшкам.

– Если бы я мог, я приплыл бы. Поверь мне.

– Я буду осторожнее в будущем, – пообещала я. Его ровное дыхание дало мне понять, что он уже заснул.

Я прижалась лицом к его теплой коже, вдыхая родной аромат. То, что я сбежала от акулы, было чудом. Теперь целых две семьи оплакивали погибших. Как я смогу спокойно жить, постоянно подвергаясь такой опасности? Неужели я больше не смогу сделать и шага, чтобы никто не обратил на меня внимания? Сможет ли Коллам защитить меня? Сегодня во всяком случае он этого не сделал. В какой-то момент я задремала, несмотря на непрерывную карусель мыслей.

Я проваливалась все глубже и глубже. Вокруг меня распространилась неестественная тьма. Я не знала, что со мной случилось. Я не могла двигаться, ни за что не могла удержаться. Меня ударило током, и я снова чувствовала свои руки и ноги. Я билась в конвульсиях, хватая ртом воздух. Однако мои легкие оставались пустыми. Я попробовала снова. В моем горле горела соль. Это должен быть сон. Я попыталась проснуться, но это мне не удалось.

Паника пробралась в каждую клетку моего тела. Я съежилась. Темнота стала непроницаемой. Мое сердце бешено скакало по всему моему телу. Я почувствовала вибрацию боли на щеке.

Меня ослепил свет, и я открыла глаза, хватая воздух, словно утопающая. Коллам опустился на колени передо мной и крепко взял меня за руку.

– Извини, я не знал, что мне еще сделать. Ты билась в конвульсиях. Могу ли я отпустить твою руку? – В его взгляде виднелось беспокойство.

Я кивнула. Он отпустил мою руку и сел рядом со мной.

Я растерянно пощупала свою щеку. Он ударил меня.

– Ты просто не просыпалась. Ты кричала и хватала воздух ртом, я на мгновение даже подумал, что ты задыхаешься.

Он прижал меня к своей груди. Его кожа источала жар.

– Что это было? – захныкала я. Я оттолкнула его от себя, потому что мне стало невыносимо жарко.

– Тебе приснился кошмар. – Он неуверенно посмотрел на меня и протянул ко мне руку. Когда я отшатнулась от него, он ее опустил.

– Мне казалось, что я тону. Все было совершенно реалистично.

– Ты не можешь утонуть в гроте, – сообщил мне очевидное он. – Произошедшее во сне слишком увлекло тебя. Может быть, будет действительно лучше, если ты побудешь в гроте пару дней.

Значит, он знал о приказе Юмиса и не счел нужным обсуждать его со мной.

– Это все от этой вездесущей воды, Коллам. Может быть, от нее я болею. Возможно, я просто не выдерживаю этого. Все здесь такое другое. Ты тоже становишься чужим для меня. Давай уедем в Лейлин или Портри на некоторое время, прошу тебя.

– Эмма, Беренгар теперь твой дом, и я надеюсь, что ты к нему привыкнешь. Тут мое место, понимаешь? Мой народ во мне нуждается, – примирительным тоном сказал он.

А что будет со мной?

– Но я тут схожу с ума. Юмис запирает меня в гроте, а шелликоты считают меня странной. Я им не нравлюсь. Они отлично понимают, что я больше человек, чем шелликот. Я пыталась влиться, Коллам, но я не знаю, как долго я это выдержу. Если ты не можешь уехать со мной, отпусти меня одну.

Неужели я скулила, прося его отпустить меня? Я не могла больше слышать свой собственный голос и замолчала.

– Ни в коем случае. Твое место здесь и больше нигде. Я отказываюсь продолжать эту дискуссию. – Коллам взял меня за здоровую руку и заставил меня посмотреть на него. В его глазах, казалось, пылал огонь. – К тому же Юмис тебя не запирает. Просто я не хочу, чтобы ты была на улице одна, пока ситуация не наладится.

– Какая еще ситуация? Мне больно.

Его глаза потемнели. Я не могла оторвать от них взгляда. По моим венам полз ледяной холод, и мне стало лучше лишь тогда, когда я вырвала ладонь из его руки.

Коллам озадаченно посмотрел на меня. После этого он резко встал и вышел из комнаты.

Истощенная, я снова опустилась на кровать. Происходит что-то странное. Я попыталась сосредоточиться и понять, что не так. Однако пульсирующая боль в моей руке и на щеке не позволяли мне упорядочить мои мысли.

Глава 4

Я должна попытаться сохранять спокойствие. В конце концов, я тщательно все обдумала и решила обратиться за помощью к Юмису. Однако я не была готова к его пренебрежительному отношению.

– Что ты здесь делаешь? – Юмис бросил на Габриля осуждающий взгляд. – Что в моем приказе было непонятно?

– Не надо его винить, – попыталась я хоть как-то вступиться за стражника. – Это я его уговорила.

– У этого будут последствия.

Габриль побледнел.

Об этом я не подумала. И все же я положила руку на плечо Габриля и ободряюще ему улыбнулась:

– Оставь нас на минутку.

Он вопросительно посмотрел на Юмиса. Когда тот быстро кивнул, Габриль схватил копье покрепче и покинул зал.

– Мне нужно поговорить с тобой.

– Ты могла бы послать за мной Коллама.

– К сожалению, я вижу своего мужа крайне редко. Он утверждает, что нужен тебе здесь, но не говорит, для чего.

– Ты прекрасно знаешь, какие у нас сложности. Обрушение школы и нападение акул беспокоят людей. Мы по уши заняты попытками успокоить их. Итак, что ты хочешь? У меня есть пять минут.

Я прикусила губу. Хотя я уже думала над тем, чтобы пойти к Юмису и поделиться с ним своими опасениями, сейчас я уже не была так уверена в правильности этого решения.

– С Колламом что-то не так, – сказала я.

Юмис смущенно потер руки и пристыженно посмотрел на меня.

– Ты должна обсуждать это с ним, или, может быть, с Мальви.

– Не бойся, я не собиралась обсуждать с тобой проблемы своего брака, – фыркнула я. – Коллам ведет себя странно, и это меня беспокоит.

– Странно? Что ты имеешь в виду? Он никогда не был более инициативным, чем сейчас. Никто в Совете не предлагает столько новых идей по поводу того, как структурировать систему правительства. Он делает это просто потрясающе, Арес бы им гордился. Не волнуйся. Возможно, он слишком часто погружается в свои мысли. Так вот, Коллам не принадлежит тебе одной.

Я вздохнула. Как будто я сама этого не знаю!

– Я этого от него и не жду. Просто… – Как мне объяснить ему то, чего я и сама не понимала?

В целом виной всему было тошнотворное чувство, которое охватывало меня в присутствии Коллама. Я не хотела признаваться себе в этом, но я была рада, что он появлялся дома лишь спорадически. Когда он приходил, его окружала аура, от которой у меня по спине бежали мурашки. Мне хотелось уплыть куда-нибудь подальше от него. И все же, судя по всему, это чувствовала только я.

Теперь, когда я осознала это, я почти задыхалась. Я боялась Коллама! Боялась собственного мужа. И это при том, что я всегда думала, что ничто и никогда не сможет нас разлучить. Сейчас бы я предпочла сбежать из Беренгара. Почему я считала, что Коллам сам не свой? Этот взгляд, которым он смотрел на меня, – недоверчивый, прямо-таки подстерегающий. Как будто он что-то высматривал. Может быть, он хотел от меня избавиться? Вероятно, он наконец понял, что совершил ошибку, связавшись со мной. Я оказалась негодной для жизни здесь, внизу. Здесь было столько симпатичных шелликоток, которые были наверняка куда покорнее. Они никогда бы не стали прекословить своему принцу. Я вздрогнула от этой мысли. Купаться в жалости к себе – совершенно не то, что могло бы принести мне хоть какую-то пользу. Пора мне перестать думать о таких вещах. Мне надо было выяснить, что случилось с Колламом, и если Юмис не мог мне помочь, я должна найти кого-нибудь другого. Однако Джоэль лишь криво улыбнулся мне, а Мальви объяснила, что многим парам привыкание к совместной жизни поначалу дается с трудом. Наверное, как раз в этом я не видела никакой проблемы.

Я снова слушала нотации Юмиса:

– На нем лежит большая ответственность. Мы должны тщательно изучить все инциденты. Коллам вызвался расследовать их. Люди боятся! С момента войны с ундинами они стали еще более подозрительными. Это все для твоего же блага, не забывай об этом!

– Для моего блага? А я-то тут при чем? Все шелликоты хотят выяснить, что происходит!

– Есть еще кое-что, что я хотел бы с тобой обсудить, – сменил тему Юмис. – Раз уж ты уже здесь. На самом-то деле я хотел с этим повременить.

Нельзя показывать виду, что я этого боюсь. Как бы мне хотелось, чтобы Амия была рядом. Она бы выслушала меня и помогла мне.

Юмис откашлялся. Очевидно, ему было непросто говорить об этом. Я надеялась, что он не станет просить меня рассказывать Джоэлю о преимуществах девушки, которую Юмис для него выбрал. Джоэль не хотел быть с ней, и новые законы позволяли ему не идти на поводу у отца.

– Может, лучше присядем? Ты совсем бледная. Как твоя рука? – Он подтолкнул меня к скамье.

– Пройдет. Отек почти ушел. Мазь сотворила чудеса. Еще несколько дней, и я смогу вернуться к тренировкам.

Юмис с отсутствующим видом кивнул, а затем подвинул мне тарелку с печеньями, стоявшую на столе.

Я с благодарностью отказалась, потому что хотела как можно скорее закончить этот разговор. Печенья из водорослей не очень мне нравились, им явно не доставало сладости.

– Я не хочу откладывать это в долгий ящик, потому что считаю, что ты имеешь право это знать.

– Что знать? – Он что, хотел в мягкой форме намекнуть мне о том, что Коллам от меня устал?

– Многие жители Беренгара считают, что именно ты виновата в обвале школы и нападении акул.

У меня отвисла челюсть, и я, наверное, стала еще бледнее прежнего.

– Я? Ты что, серьезно?

– К сожалению, да.

– Ты поэтому приказал меня запереть? Ты тоже в это веришь? И Коллам? – истерично спросила я.

Возможно, это и было объяснением его странного ко мне отношения.

Юмис покачал головой:

– Я не хочу в это верить и делаю все возможное, чтобы развеять эти слухи. Но переубедить людей трудно. Ты здесь чужая, а винить во всем чужака очень легко. Уверяю тебя, я знаю, что ты не имеешь к этому всему никакого отношения. Но, к сожалению, оба раза ты была неподалеку от места происшествия.

– Это ведь глупость. Как бы я разрушила школу или приманила акул? – мой голос стал неестественно высоким и звенел в моих ушах. – Как бы я это сделала, да и зачем? В школе я чуть не погибла, да и акула почти меня съела.

– Люди просто боятся того, что еще может произойти. Они не верят в совпадения.

Я обхватила себя руками.

– Почему они так меня ненавидят?

– Они тебя не ненавидят, – возразил он.

Но в этом он меня не убедит. Я покачала головой.

– Почему Коллам не рассказал мне обо всем? Как ты думаешь, он верит всем этим обвинениям?

– Он наверняка не хотел пугать тебя без причины. Он все пытается выяснить, что произошло. Однако на это нужно время. Пока мы не узнаем, как все это случилось, будет лучше, если ты не будешь плавать по Беренгару одна. Можешь пообещать мне это?

Я кивнула, чувствуя себя совершенно разбитой. Неужели это никогда не кончится?

– Габриль отведет тебя домой.

– Что ты хотела от Юмиса? – Коллам прижал меня к стене, не успела я и покинуть зал аудиенций. Было достаточно одного его взгляда, чтобы Габриль оставил нас наедине. Когда я почувствовала прикосновение его руки, страх вернулся ко мне. Он горячими потоками тек по моим жилам. Я с трудом подавила дрожь.

– Отпусти меня, – из последних сил прошептала я. – Ты делаешь мне больно. – Я попыталась оттолкнуть его.

– Только когда ты мне ответишь.

Мимо нас прошла пара охранников, и Коллам наклонился ко мне. Наши губы почти соприкоснулись. Мужчины снисходительно усмехнулись. Для них все должно было выглядеть так, будто Коллам целовал меня. Я не могла просить их о помощи: они станут высмеивать меня и расскажут всему городу о том, что я выставила Коллама на посмешище. Это бы еще больше его разозлило.

– Я беспокоюсь о тебе, – начала я. – Ты так странно ведешь себя в последнее время.

– Серьезно? – Его голубые глаза снова потемнели, а челюсть напряглась.

Я почувствовала, как колени подо мной подкашиваются. Если бы Коллам не держал меня, я бы скатилась на землю.

– Давай поговорим об этом сегодня вечером, – предложила я, ненавидя себя за дрожь в голосе.

Он резко отпустил меня.

– Ты не должна распускать никаких безосновательных слухов.

– Я говорила об этом только с Юмисом.

– Я слышал ваш разговор. Любой другой на моем месте тоже бы им заинтересовался. Мне важно, чтобы мне доверяли. Если моя собственная жена этого не делает, как мне будут доверять все остальные?

– Не помню, чтобы тебя когда-то так волновало мнение остальных.

– Лучше иди домой.

– У меня еще тренировка с Айваном, – ответила я. Я не позволю ему командовать мной, хоть моя рука еще и не была готова к нагрузкам. Но ведь он об этом не знал. Его это даже не интересовало.

– Сегодня точно никаких тренировок. Ты должна меня слушаться. Габрилю и так досталось за неповиновение. Ты хочешь доставить ему еще больше проблем?

– Я не буду этого делать, только если ты пообещаешь не слишком поздно вернуться домой сегодня.

Неужели я действительно хотела этого? Одной мысли о том, что я окажусь с ним наедине в нашем гроте, было достаточно, чтобы у меня на лбу проступили капли пота. Но разве у меня был выбор?

Вместо ответа он кивнул и захлопнул за собой дверь, из которой я только что вышла.

Спустя несколько секунд рядом со мной оказался Габриль.

– Все наверняка прояснится, – попытался успокоить меня он. Жалостливый взгляд его серых глаз заставил меня почувствовать укол совести. Может быть, все дело в моем стрессе. Вероятно, я зря ввязалась в то, что было для меня совершенно диковинным. Мне нельзя давить на Коллама, у него и так забот хватает.

Габриль плыл рядом со мной весь наш обратный путь. Я не могла не заметить, что многие шелликоты, встречавшиеся на нашем пути, старались плыть от нас подальше. Они шептались за нашими спинами. Мне не удалось это проигнорировать.

– Я подкинула тебе проблем. Извини.

Он покачал своей светловолосой головой:

– Не стоит извиняться.

– Почему ты так добр ко мне? Юмис рассказал мне, что большинство шелликотов считают меня монстром. Я подвергаю маленьких детей опасности и заманиваю акул-убийц в город. Ты наверняка слышал об этом.

– Такое сложно не услышать. – Он бросил взгляд на группу сплетничавших шелликоток. – По крайней мере, если у тебя есть уши, – добавил он.

Он пытался меня рассмешить? Двое мужчин с копьями проплыли мимо нас и уставились на меня. Габриль мрачно усмехнулся. Мужчины опустили взгляд и поплыли дальше. Стражник толкнул меня в арку, и я заметила, как он крепче сжал свое копье. Неужели он решил, что мне здесь грозит опасность?

– Почему ты позволил мне отправиться к Юмису?

– Потому что я не верю в слухи, все просто.

– Наверное, ты такой один.

Он лукаво улыбнулся:

– Я к этому давно привык.

Я вопросительно посмотрела на него.

– Мою мать называют морской ведьмой. Нашу семью вообще не очень-то жалуют. Всю жизнь мне приходилось бороться с клеветой, и я стал достаточно толстокожим.

– Морская ведьма? Это то, о чем я думаю?

– Не знаю, о чем ты думаешь, но она предпочитает, чтобы ее называли целительницей.

– Почему тогда остальные считают ее ведьмой?

Габриль не терял бдительности. Он все время оглядывался и проверял, не идет ли кто за нами. Однако переулок, по которому мы сейчас плыли, был пуст. Он сбавил темп и ненадолго задумался. Наверное, он уже пожалел о том, что рассказал мне о матери.

– Потому что обычно лекарями у нас становятся мужчины. – Он пожал плечами. – Но семья моей матери имеет право обучать целительству и женщин. Так было испокон веков, иногда это давалось нам проще, иногда сложнее.

– А что сейчас?

Он подмигнул мне:

– Мой народ не стал более терпимым после войны с ундинами, а только наоборот. И тем не менее многие продолжают просить мою мать о помощи. Тайно, конечно. Особенно если лекари не знают, как помочь. Тогда они приходят к моей матери. – В каждом слове была слышно, как Габриль гордится ею. – Моей младшей сестре будет нелегко идти по ее стопам.

– Неужели она должна тоже стать целительницей?

– Она в долгу перед нашей семьей. Мы очень гордимся нашей традицией.

– Вы странный народ, – вырвалось у меня.

– Ну, – ответил Габриль, прежде чем провести меня мимо бара, у которого бродили какие-то подростки. При виде нас их лепет умолк. – Теперь это и твой народ.

Я оглянулась. Мрачные взгляды парней сверлили мой затылок.

– Никто из них ничего тебе не сделает. – Габриль демонстративно поднял копье. – Я о тебе позабочусь. Обещаю. Только не позволяй им увидеть твой страх. Подними голову и улыбайся.

Я сглотнула и попыталась последовать его совету. Впрочем, улыбка давалась мне с трудом.

– Сколько лет твоей сестре?

Он бросил на меня боковой взгляд:

– Примерно столько же, сколько и тебе.

– Я бы с радостью с ней познакомилась.

– Не думаю, что твоему мужу это понравится.

– Мне все равно.

Габриль ухмыльнулся:

– Я у нее спрошу.

Я беспокойно ходила из стороны в сторону. И где же Коллам? Он обещал приехать. На улице тем временем уже смеркалось. С наступлением сумерек ночные стражи подкручивали светящиеся жемчужины в раковинах так, чтобы свет был более тусклым. Свет сталактитов, падающий на аллеи через окна гротов, давно погас. Габриля сменил какой-то мрачно выглядевший стражник, и я даже не осмелилась с ним заговорить. Просить его отправиться на поиски Коллама не представлялось возможным.

Не забыл ли Коллам обо мне? Может быть, он встретил Джоэля и они решили пойти вместе выпить? Это было бы безрассудно, но я не хотела расстраиваться по этому поводу. Возможно, что-то произошло во дворце. Или опять случилось что-то жуткое. Но в этот раз никто не сможет меня обвинить. Я весь день провела взаперти в гроте.

Могу ли я отправиться на его поиски? В отличие от глаз шелликотов, мои глаза плохо видели в темноте. Если бы я не использовала браслет со светящимися жемчужинами, я была бы слепа, как крот. Коллам подарил мне его в день нашего прибытия в Беренгар. Этот день, казалось, был целую вечность назад.

Я осторожно открыла дверь и прокралась вниз по ступенькам, высматривая охранника. Он патрулировал улицу и ходил из стороны в сторону. Когда он подошел к концу улицы и на мгновение потерял из виду вход в наш грот, я исчезла в переулке на противоположной стороне улицы.

Я решила для начала поискать Коллама в его любимом пабе. Он находился неподалеку от нашего грота. К счастью, улицы были совершенно пустынны. Не представляю, что было бы, если бы кто-то меня увидел. Что, если я встречу каких-то подростков, которые будут оскорблять меня или сделают что похуже? Сегодня днем их сдержал лишь мрачный взгляд Габриля. Было бы разумнее, если бы я взяла с собой что-то, что могло бы послужить мне оружием. Но я не думала, а просто сбежала. Неподалеку от меня мелькали огни. Я услышала чьи-то голоса. Я протиснулась между двумя гротами, и мягкие водоросли погладили меня по лицу. Дно между гротами было неровным. Я споткнулась, едва не потеряв равновесие. С трудом уцепившись за стену одного из гротов, я почувствовала, как кусок отколовшейся ракушки впился в мою кожу.

– Вот гадость! – тихо прошептала я, после чего поджала губы.

Голоса проплыли мимо меня, и их обладатели меня не заметили. Я внимательно огляделась, прежде чем поплыть дальше. До паба осталось совсем немного. Надеюсь, никто не встретится мне на пути.

В переулке у паба звучала музыка. Я вошла в здание, смахнула с глаз воду и огляделась в поиске Коллама.

Мне потребовалось совсем немного времени, чтобы найти Джоэля. Я не поверила своим глазам: он говорил с Колламом, который уделял внимание шелликотке, которая, как мне казалось, стояла слишком близко к нему. Длинные светлые волосы спадали на ее пышные формы, и она почти прижалась к моему мужу. Колламу это, похоже, нравилось, и его рука скользнула по ее спине. Он улыбался ей. Это была та самая улыбка, которой он завоевал мое сердце.

У меня перехватило дыхание. Пока я ждала его дома и чуть ли не лезла на стены от напряжения, он откровенно флиртовал с другой.

Я не могла сдвинуться с места, была не в силах принять решение. Я чувствовала, как люди шепчутся и смеются: не могу сказать, что отчетливо это слышала, слишком уж в большом шоке я была. Как он посмел так меня унизить? Мое лицо покраснело, и я надеялась, что этого не было видно в тусклом свете паба. Была ли я когда-нибудь в более стыдной ситуации? Мне нужно было срочно что-то делать, но мои конечности меня не слушались.

– Что ты здесь делаешь? – рядом со мной появился Габриль. – Не очень умно с твоей стороны. Как ты вообще сюда пробралась?

Я не могла ответить ему и продолжала смотреть на Коллама, который убирал локон девушки за ухо, шептал ей что-то и тихо смеялся, слыша ее ответ.

У меня закружилась голова, и мне сразу же стало плохо. Любая попытка сохранить ясную голову с треском проваливалась. Мои мысли спутались, и я только слышала чей-то голос, постоянно бормотавший одно и то же. Нет, нет, нет. Я должна сосредоточиться, только так я смогу выбраться из этого кошмара. Уколы в моем сердце вернули меня на землю. Я надавила на него рукой, словно пытаясь помешать ему разбиться.

Габриль проследил за моим взглядом.

– Я отведу тебя домой, – настойчиво сказал он.

Но было уже слишком поздно. Джоэль заметил меня и виновато мне улыбался. После этого он похлопал Коллама по плечу. Когда тот обернулся, его улыбка застыла на лице, правда ненадолго. Властным жестом он поманил меня к себе.

Этот жест вернул меня на землю. Я быстро повернулась и убежала прочь.

– Немедленно остановись! – прогремел голос Коллама.

– Вот уж нет.

– Я тебе приказываю.

– Пошел к черту!

Но у меня не было шансов, Коллам уже добрался до меня. Он грубо дернул меня за раненую руку, и я застонала. Виноватый взгляд, который я уловила, наверное, был лишь иллюзией.

– Ты смеешь мне возражать? – В его глазах горела неуемная ярость.

Я отшатнулась от него.

– У тебя был приказ оставаться дома. Ты что, очередного охранника соблазнила или как ты сюда попала?

– Я никого не соблазняю, в отличие от тебя.

Он гневно посмотрел на меня:

– Это мое дело.

Я глотала воздух ртом.

– От тебя я жду, что ты будешь вести себя так, чтобы люди больше не говорили о тебе плохого. Если ты с этим не справляешься, мне придется собственноручно тебя запереть.

– С меня хватит.

Коллам повернулся, не отпуская моей руки.

Габриль стоял позади нас. Рядом с ним стоял Джоэль, а за ними толпились остальные посетители паба. Завтра они расскажут эту историю всему рынку. Гнев Коллама будет безграничен.

Габриль подошел к нам:

– Отпусти ее.

Джоэль положил руку ему на плечо.