Читать онлайн Красавица без сердца бесплатно
Глава 1
Открыв дверь в квартиру, я вошла внутрь и бухнула тяжелые сумки на пол, предвкушая горячий душ и просмотр любимого сериала. Сделав еще шаг, остановилась и настороженно прислушалась.
Из комнаты, которую мы с Катькой гордо называем гостиной, доносилось монотонное бормотанье. Я шевельнула ушами, пытаясь разобрать хотя бы одно слово, и потерпела сокрушительное поражение.
Бубнеж стал громче, а я теперь не только прислушивалась, но и принюхивалась. В квартире невыносимо воняло то ли ладаном, то ли корицей. В общем, непередаваемый аромат, в котором четко прослеживались нотки чего-то горелого.
Решив, что нас посетили сумасшедшие воры, я рванула вперед по коридору, забыв снять обувь. Рывком распахнув дверь, ведущую в гостиную, набрала в грудь воздуха и открыла рот, намереваясь в случае опасности громко закричать. Но увиденное меня настолько поразило, что я так и осталась стоять с открытым ртом, смешно выпучив глаза.
По всей комнате были разбросаны странные, пугающие вещи: выбеленный череп какого-то мелкого животного, старые книги, листы с непонятными схемами. Везде, где только можно, стояли зажженные свечи, очевидно, и источающие восхитительный запах.
А в центре комнаты мелом на полу была нарисована пентаграмма. Возле нее сидела Катька в позе лотоса, сложив руки на коленях и закрыв глаза, и что-то сосредоточенно бормотала.
– Катя! – рявкнула я. – Ты совсем уже рехнулась? Что это такое?
– Не мешай, – приоткрыв один глаз, пробубнила Катька. – Я вызываю Асмодея.
– Кого? – поперхнулась я. – Какого еще Асмодея?
Катька как ни в чем не бывало открыла второй глаз, со вздохом встала, и снисходительным тоном, которым мамочки на детских площадках объясняют своим чадам, почему нельзя есть песок, сообщила:
– Демон Асмодей – один из семи князей Ада. Сильный и властолюбивый, способный взглядом испепелить все живое. Приближенный Сатаны, его верный соратник и слуга.
Я икнула и осторожно спросила:
– А зачем нам в квартире злобный демон?
Катька ткнула пальцем в пентаграмму.
– Не боись. Вот через это он не пройдет. А вообще, я просто хотела проверить, рабочий ли ритуал.
– Ритуал?
– Ритуал. Для вызова демона, – кивнула Катька.
Я со стоном опустилась в кресло, всеми силами пытаясь сдержаться и не треснуть Катьку по лбу. Хотя, конечно, стоило – сестра давно заслуживала хорошей взбучки. Но, опять же, родители расстроятся, и дед огорчится…
Увлечение Катьки потусторонним миром и магией начиналось совершенно безобидно. Насмотревшись всяких сериалов, сестра возомнила, что все эти призраки, феи, эльфы, демоны и ангелы действительно существуют. Но умело прячутся. Стеснительные они просто, ага.
Месяц за месяцем Катька упоенно выискивала в интернете описания различных убийств, подходящих под категорию “очень странное”, смотрела жуткие видеоролики и читала различные истории людей, лично столкнувшихся с “иной реальностью”. Родители, вечно находящиеся на работе, Катькиному увлечению значения не придавали, а зря. Потому что скоро она перешла от изучения информации к действиям: таскалась на какие-то заброшенные здания, где, по слухам, обитают духи, и старательно проводила дома различные ритуалы. Безобидные, надо сказать. Что-то там на защиту жилья, от недругов…
Но демоны – это что-то новенькое.
Я перестала стонать, и жалобно посмотрела на младшую сестренку. Ей только исполнилось восемнадцать, и, честно признаться, я надеялась, что с совершеннолетием эта дурь выветрится из ее головы. Но Катька – существо непредсказуемое, а также горячо любимое всеми членами семьи, поэтому в квартире сейчас воняет чем-то горелым, пол испачкан, а на моем любимом столике лежит чей-то череп.
– Катя, – решительно начала я, – пора это прекращать. По крайней мере, я прошу тебя воздержаться от вызова демонов в моей квартире. Вот родители приедут, заберут тебя к себе, и вызывай там сколько хочешь…
Я махнула рукой, оборвав себя на половине предложения, потому что Катька меня не слушала. Вместо того, чтобы с покаянным видом внимать моим воспитательным речам, сестрица с безумным видом принялась что-то черкать в своем пухлом блокноте, бормоча при этом:
– Не сработало, ага… А если поменять порядок действий? И свечи, свечи надо церковные…
– Сумасшедший дом, – фыркнула я, и отправилась в душ, а оттуда – на кухню, разбирать пакеты из продуктового. Когда на сковороде радостно зашкворчала курица, а в кастрюле забулькала вода, зазвонил телефон. Не мой, а Катькин. Спустя две минуты сестренка объявилась в дверном проеме и, шаркая ножкой, заявила:
– Дед зовет к себе. Сегодня.
Я отложила в сторону лопаточку, которой помешивала мясо, и нахмурилась.
– Что-то случилось?
– Говорит, соскучился.
– Раз зовет, надо ехать. – кивнула я.
В считаные минуты дожарив курицу, я переоделась и вышла в прихожую. Катька уже подпрыгивала возле двери, бережно прижимая к себе свой пухлый блокнот. С ним сестрица не расставалась ни на минуту, и, как я подозревала, даже прятала его под подушку на ночь.
– Едем? – спросила Катька.
– Едем, – вздохнула я, заперла дверь и направилась к лифту.
Усевшись в мой автомобиль, подаренный дедом год назад, мы бодро покатились в сторону поселка с поэтичным названием «Тихие воды». Пять лет назад дед, устав от городской жизни, решил перебраться поближе к природе, вот и приобрел себе жилье в километрах двадцати от города. Помимо красивого строения из серого камня, внушительного сада с яблонями и вишнями, и живописного вида на озеро, к покупке прилагалась небольшая деревенька, которую все местные так и звали – Тихие воды. За пять лет нам так и не удалось разгадать тайну названия, но дед приобретением был доволен, нанял себе женщину из деревенских – помогать по хозяйству, и с воодушевлением занялся садом.
Мы с Катькой, как примерные внучки, каждые выходные ездили в Тихие воды – навестить дорогого родственника, осведомиться о здоровье и поесть сладких вишен в летнюю пору. Но сегодня была среда, и почему дед решил нас вызвать, оставалось тайной. Зная, что звонить ему и спрашивать о причине столь внезапного приглашения бесполезно, я молча ехала в поселок, слушая беспрестанное Катькино бормотание:
– Ага, а если так… Нет, ты посмотри! Послушай, что Вадик прислал!
– А? Что? – вздрогнула я, на секунду оторвав взгляд от дороги.
Катька, сосредоточенно уставившись в смартфон, с выражением принялась зачитывать мне отрывок из сообщения:
– Пять дней назад погиб Андрей Русаков. Его беспощадно убили, нанеся около 10 ножевых ранений. На данный момент версий у следствия нет, и убийца не обнаружен. Друзья, предлагаю нам всем объединиться, поскольку у меня нет сомнений, что в смерти Андрея виноват вовсе не человек. Тем, кто готов бороться вместе со мной, вышлю подробную информацию. Писать в лс.
– Кто такой Андрей Русаков?
– Знакомый Вадика.
– А Вадик – это…
– Мой друг, – сообщила Катька. – Мы познакомились на форуме, где обсуждали один загадочный случай. Так, погоди, сейчас я ему отвечу.
– Стоп, – перебила я ее. – Ты что, собираешься заниматься расследованием? Не смей лезть туда. Пусть полиция разбирается – в конце концов, это их работа. Слышишь меня?
– Слышу, – пробубнила Катя, пялясь в экран смартфона. Через секунду она потрясенно выдохнула: – Ты только послушай!
– Я слушаю. Внимательно.
– Полиция не сможет вычислить убийцу, потому что будет искать человека, – уверенно заявила Катя. – А это не человек.
– А кто? Асмодей? – усмехнулась я.
Катька зло прищурилась.
– Не веришь? Хорошо. А что ты скажешь на это?
И она принялась в красках живописать все подробности убийства. Если пропустить кровавые детали, то выходило примерно следующее: Андрей Русаков вернулся домой около шести вечера с работы, поднялся к себе в квартиру, и с тех пор никто его живым не видел.
На следующее утро он не вышел на работу, и коллеги забеспокоились. На телефоне Андрея было обнаружено сотни звонков и сообщений, а вечером, когда подчиненные уже потеряли надежду услышать ответ, поехали к нему домой. Дверь никто не открыл. Тогда вызвали мать Андрея, кстати, тоже обеспокоенную молчанием сына. С ее разрешения специалисты выломали дверь, и обнаружили на полу тело Русакова. Ему нанесли 10 ударов ножом, оружие убийства не нашли. В квартире никого больше не было. Никаких зацепок или улик.
– И что? – спросила я. – В чем заключается таинственность истории? Убийца, очевидно, кто-то из знакомых. Пришел в гости, и схватился за нож.
– А странность в том, – торжествующе задрала палец вверх Катька, – что к Андрею никто не приходил. Он живет в жилом комплексе с охраной, так же на территории, как и в подъезде, полно камер. Но ни на одной из них нет никого, кто направлялся в квартиру Андрея, кроме него самого.
– Может, какое-то время камеры не работали?
– Запись идет беспрерывно. И не забывай про консьержа. В общем, одна из камер установлена как раз напротив двери в квартиру Андрея. И никто, кроме него самого, за последние четыре дня в квартиру не входил и не выходил.
– Может, кто-то пришел к нему в гости раньше? – предположила я.
Катька усмехнулась.
– Но место преступления он же как-то должен был покинуть? Тогда камеры бы зафиксировали человека, выходящего из квартиры. Но никого нет. Вплоть до приезда специалистов.
– Тогда это консьерж, – решила я. – Подделала записи и…
– Шестидесятилетняя женщина? – насмешливо спросила Катя. – Ты смеешься? И спецы уже проверили видео. Все в порядке.
– Убийца спустился с крыши, – воскликнула я. – Вот!
– Не-а, – мотнула головой сестра. – Эту версию уже предлагали. Окна закрыты изнутри. Все. И Андрей жил на десятом этаже в семнадцатиэтажном доме. Сомневаюсь, что кто-то рискнет спускаться с такой высоты.
– Уверена, этому есть разумное объяснение, – решила я, сворачивая к дому деда. – Так что оставь работу полиции. И не вздумай рассказывать эти сказки в присутствии деда! Он будет волноваться, у него опять поднимется давление…
– Да поняла я, – перебила меня Катька, отстёгивая ремень. – Хотя вряд ли деда напугаешь такой историей.
Я тихонько фыркнула. Что правда, то правда. Дед, будучи генерал-майором на пенсии, в жизни и не такое повидал, так что вшивыми призраками, хватающимися за нож, его не проймешь.
Достав из багажника торт (дед до ужаса любит сладкое, хоть и не признается в этом), мы с Катькой вошли в дом. Встречала нас Людмила Ивановна – женщина, помогающая деду по хозяйству. Вытирая руки о полотенце на ходу, она спешила к нам из кухни.
– Здравствуйте, девочки! Семен Яковлевич в зале. Проходите, стол уже накрыт.
Каждый ужин у деда был настоящим праздником – он не ограничивался простыми угощениями к чаю, накрывая целый стол. Во всяком случае, моя фигура уже с трудом переносила подобные визиты, и я мысленно застонала, вдыхая аппетитные запахи.
Дед обнаружился в кресле возле окна. Сосредоточенно смотря куда-то вдаль, он курил сигарету, что было строжайше запрещено врачом, и, услышав наши шаги, поспешно затушил ее в пепельнице.
– Лиза, Катя, – обрадованно воскликнул он. – Быстро добрались. Я уж думал, только к девяти приедете.
– Мы выехали сразу, – сообщила я, наклоняясь, чтобы поцеловать деда в щеку. Катька сделала то же самое, а я нахмурилась, выразительно взглянув на пепельницу.
– Это что?
– Где? – засуетился дед.
– Вот, – кивнула я. – Тебе врач что сказал?
– Да помню я, помню, – вздохнул дед. – Да день сегодня такой…
Он махнул рукой, приглашая нас к столу и ворчливо заметил:
– Не успели зайти, а ты, Лиза, уже ругаешься. Надо было тебе в полицию идти.
Я пожала плечами, усаживаясь за стол.
– Меня и моя работа устраивает. Пусть лучше Катька в полицию идет. Ей полезно будет.
– Еще чего, – вскинулась сестра. – Я в полицию не хочу. Я буду охотницей за привидениями.
Дед горестно вздохнул. Оставив Катькины бредни без комментария, я улыбнулась и спросила:
– Чего невеселый такой? Опять Людмиле в карты продул?
– Если бы, – хмыкнул дед.
Было видно, что его что-то тревожило, но говорить он не спешил. Решив не давить, я приступила к ужину, который был намного лучше, чем курица моего приготовления. Катька принялась болтать о поступлении в институт, параллельно выспрашивая деда о здоровье.
Так мы и провели вечер, рассуждая об образовании и восхваляя кулинарные способности Людмилы. Когда пришло время подавать чай, Катька вызвалась помочь на кухне. Мы остались с дедом вдвоем, и я спросила:
– Рассказывай, что случилось? На тебе лица нет.
Дед сурово взглянул на меня, и нехотя признался:
– Поликарпыч звонил. Горе у него.
Иван Поликарпович был старым другом деда. Они вместе служили, но потом их пути разошлись: дед отправился работать на благо Родины, а Иван Поликарпович Семеницкий неожиданно подался в бизнесмены. От родителей ему досталось неплохое наследство, которое он выгодно вложил, и на данный момент, насколько мне известно, Семеницкий был богатым человеком. Общения с дедом он не прекратил, и вот уже сорок семь лет их связывает нежная дружба.
– Что произошло?
– Альбина умерла, – мрачно ответил дед.
Я потрясенно взглянула на деда, и неуверенно протянула:
– А Альбина – это …?
– Дочь его, – кивнул дед. – Старшая.
Я выдохнула, одновременно приложив пальцы к вискам. В отличие от деда, Иван Поликарпович себя верностью в супружеском браке не утруждал. Он рано женился, на женщине старше него, и у них родилась дочка. Назвали Альбиной, и она, насколько я помню, была младше моего отца на десять лет. То есть на момент смерти ей было тридцать шесть.
Когда Альбине исполнилось двенадцать, Иван Поликарпович с супругой разошелся, и женился повторно. С той женщиной он прожил в браке довольно долго – девятнадцать лет, и у них тоже родилась девочка – Кристина, помладше моей Катьки года на два. А два года назад Иван Поликарпович неожиданно развелся с Лилей, матерью Кристины, и обзавелся новой супругой младше его аж на сорок лет. Признаюсь честно, я была на свадьбе, и подобный мезальянс вызвал бурю недоумения как у меня, так и у остальных приглашенных.
Лиля, кстати, тоже у разбитого корыта не осталась – уехала за границу, где нашла себе мужа-иностранца. По словам деда, в воспитании своей дочери не участвовала, и только изредка присылала письма да открытки.
– Но как же, – запнулась я. – Как она могла умереть? То есть, я хочу сказать, что Альбина была совсем молодой.
– Все под Богом ходим, – мрачно изрек дед. – Аля выпала с окна, с 12 этажа. Решила окна помыть, да вот, видать, слишком далеко высунулась.
Я нахмурилась.
– Не хочу ничего говорить, но… Зачем она полезла мыть окна? Да еще и летом. Обычно моют весной, да и погода…
В последние дни лили затяжные дожди, так что мыть окна в такую пору я бы не отважилась. Да и смысл? Лучше подождать, пока солнышко выглянет. И опять же – двенадцатый этаж. Не знаю, как другие, а я при мытье окон соблюдаю предельную осторожность.
– К чему ты клонишь? – недовольно спросил дед. – Никакого криминала, если ты об этом. Одно окно уже вымыто, второе – нет. Таз с водой, тряпки у подоконника, все, как положено. В квартире была она одна, соседи сказали, что никого подозрительного не видели.
– А дверь? – поинтересовалась я, вспомнив Катькины рассказы про Андрея Русакова. – Закрыта?
– У них такой замок, что дверь захлопнешь и она закроется, – ответил дед. – Заперта была.
– Ясно. Как Иван Поликарпович? Держится?
– Держится, хоть и с трудом. Нет ничего страшнее на свете, чем гибель своих детей, – печально изрек дед. – Вот что: я Поликарпыча в гости позвать хочу. К себе, на пару деньков, когда все уляжется. Похороны завтра, вот на выходные и позову.
Я кивнула, соглашаясь с дедом. Сегодня среда, следовательно, выходные – лучший вариант.
– А жена его как же? Кристина? Их тоже позовешь?
– Радка стервь еще та, – беззлобно заметил дед. – Вокруг него вьется ужом, скоро задушит. А Кристина… Бог миловал меня от таких внучек. Что ты, что Катя – умницы да красавицы. А эта…
Дед махнул рукой, давая понять, что о Кристине он не лучшего мнения. И, честно признаться, я была с ним согласна. Кристину я видела пару раз, но впечатление девица производила неприятное.
– Так что нет, не позову. Пусть дома сидят, в Лесном.
– Хорошо, – сказала я, и погладила деда по руке. – Дело твое. Если что нужно будет…
– Все у меня есть, – перебил меня дед. – Главное, чтобы вы были живы-здоровы. Кстати, Лизочек, есть у меня на примете один молодой человек…
Я еле сдержалась, чтобы не застонать в голос. Ну, вот опять. В этом году мне исполнилось двадцать пять, и дед, огорченный отсутствием у меня мужа, старательно подыскивал мне жениха. Так как все его знакомые волей-неволей работали в полиции или госструктурах, то и женихи были соответствующие. То есть, я хочу сказать, что ничего не имею против доблестных стражей порядка, но…
– Очень хороший парень. Работящий. Лейтенант, – продолжил дед, а я подхватила, дурашливо запев:
– Младший лейтенант, мальчик молодой…
– Лиза! – повысил дед голос.
Катька, войдя в гостиную с подносом, удивленно вскинула брови.
– Чего это вы тут расшумелись?
– Деда мне жениха нашел, – скривила я лицо, чем заслужила неодобрительный взгляд родственника, – опять.
– Давно пора, – зловредно фыркнула Катька. – Ты хоть и красавица, а характер у тебя поганый. С таким-то языком кто тебя замуж возьмет…
– Екатерина, – рявкнул дед, и Катька тут же умолкла, оставив в покое мой язык. – Ну что с вами поделаешь, а…
– Уже ничего, – развела я руками. – Давайте чай пить. С тортом.
При упоминании тортика дед ожидаемо подобрел, и под конец вечера даже развеселился. Когда за окном уже окончательно стемнело, мы с Катькой расцеловали деда в обе щеки и отбыли домой, то есть, в мою квартиру, поскольку Катька временно жила у меня, пока родители были в отпуске. Они, кстати, пошли по стопам деда – мой отец, как примерный сын, сразу направился в тогда еще милицию, где и познакомился с мамой, работающей адвокатом. В общем, вся семья у нас исключительно положительная, одни мы с Катькой – фантазерки и мечтательницы.
– Ну? – буркнула в машине сестра, поворачиваясь ко мне. – Что дед грустный был?
– Ты заметила?
– Конечно, как не заметить? Говори, что он тебе рассказал.
– С чего ты взяла, что он мне что-то рассказал? – фальшиво удивилась я, а Катька закатила глаза.
– Так ясно же, для чего он нас позвал. Выговориться, да успокоиться. Мне-то, как самой младшей, не рассказали, значит, дело серьезное. Случилось чего?
– Альбина погибла. Дочь Ивана Поликарповича. Выпала из окна, – пояснила я.
Катька охнула, покачала головой и принялась выспрашивать все подробности. Так как сама я знала немного, рассказ занял минут пять, и за это время мы уже приблизились к городу.
Дорога была прямой, хорошей – недавно проложили, а фонари светили ярко, так что я особо не следила за направлением, время от времени отвлекаясь на Катьку. Та жевала жвачку, надувая огромные пузыри, в машине играла музыка, в общем, атмосфера не способствовала сосредоточенности. Именно так я себя утешала потом, по приезду домой, а в данный момент Катька вдруг выронила телефон из рук и завизжала:
– Лизка! Тормози!
Я машинально нажала на тормоз. Машина завиляла, дрожащими руками я пыталась выровнять автомобиль, сражаясь с рулем, а Катька орала без остановки. Впереди, прямо в центре дороги маячил темный силуэт, столкновения с которым я и пыталась избежать.
Наконец мне удалось справиться с управлением, я аккуратно затормозила и выдохнула, откидываясь на спинку кресла. Ладони вспотели, а сердце билось как сумасшедшее. Силуэт впереди направился к нам, а Катька, бледнея, прошептала:
– Мамочки! Лизка, давай, гони!
– Ты что, чокнутая? – зашипела я.
– Лизка, а вдруг это не человек? – запинаясь, пробормотала сестренка. – Это какой-нибудь монстр… Он специально на дорогу вышел, чтобы автомобиль остановился, и сейчас нас сожрет! Я такое в одном фильме видела!
– Дура ты, и фильмы себе под стать смотришь, – рявкнула я, приглядываясь к человеку, идущему к нам.
В том, что это был именно человек, я не сомневалась. Во-первых, фигура была абсолютно нормальной, во-вторых, в чудищ и призраков я не верила, в-третьих, секунду назад я разглядела на обочине припаркованную машину. Наверное, что-то произошло, вот водитель и пытался остановить другой автомобиль, выйдя на дорогу. Не самое удачное решение, но не мне судить. Если бы я не отвлекалась на Катьку, то затормозила бы вовремя.
Мужчина приблизился вплотную, и я спустила стекло, разглядывая незнакомца. Одет хорошо, на вид – лет тридцать, лицо приятное, с правильными чертами. Подбородок тяжеловат, да и сама нижняя челюсть крупная, но тут незнакомец улыбнулся, и я обомлела – улыбка просто фантастическая.
– Девушки, вы в порядке? – низким голосом спросил незнакомец.
Справившись с волнением, которое охватывает каждую одинокую женщину при виде красивого мужчины, я собралась с силами и кивнула. Катька, поняв, что нашим жизням не угрожают монстры, ворчливо заметила:
– Между прочим, мы чуть в овраг не улетели. Зачем вы вообще вышли на дорогу? А если бы вас сбили?
– Виноват, каюсь, – склонил голову наш новый знакомый. – Колесо спустило, вот и решил – может, у вас запаска есть?
Никакой запаски у меня не было, это я доподлинно знала, но говорить не стала. Еще, чего доброго, подумает, что мне жалко. Поэтому я вышла из машины со словами:
– Не знаю, давайте посмотрим.
Разумеется, багажник был пуст. С огорчением уставившись в него, я развела руками.
– Извините, сами видите, ничего нет.
Незнакомец, впрочем, совершенно не расстроился, а вместо этого попросил подбросить его до города. Я согласилась, помня наставления деда о том, что людям надо помогать.
– Я только машину закрою. Меня, кстати, Клим зовут, – представился мужчина.
– Надо же, какое имя красивое, – некстати вырвалось у меня. Округлив глаза, я ойкнула и сказала: – А я – Лиза. В машине моя сестра, Екатериной зовут.
– Очень приятно, – кивнул Клим.
Он ушел к своей машине, а я села за руль. Катька, проводив его взглядом, вытаращилась на меня, махая руками от любопытства:
– Ну что? Что он говорит?
– Говорит, Климом зовут. Попросил до города довезти.
– Повезем?
– Повезем, – кивнула я.
Катька хотела еще что-то сказать, но, заметив, что Клим уже возвращается, замолкла. До города мы добрались быстро – Клим попросил оставить его возле торгового центра, что меня удивило. Время ночь, центр закрыт, что ему там делать? Или он не хочет называть свой адрес? А может, просто стесняется попросить довезти до дома?
На всякий случай я сказала, что могу подбросить его, но Клим отрицательно мотнул головой, сообщив, что здесь встречается с приятелем. И напоследок попросил мой номер телефона.
– Хочу отблагодарить вас, Лиза, за помощь. Если бы не вы…
– Да бросьте, – засмущалась я, но номер все-таки дала. Катька при этом пыталась выглядеть отстраненной, но я-то видела, как ее распирало от желания завизжать. Да уж, вся моя семья мечтает поскорее выдать меня замуж.
Попрощавшись с Климом, мы с Катькой поехали домой. По дороге сестрица без умолку трещала, допытываясь, понравился ли мне новый знакомый.
– Рано говорить, – поджала я губы. – Вдруг он не позвонит?
– Позвонит, – убежденно кивнула Катька. – Ты у нас красавица, и машина у тебя дорогая. В общем, девушка с приданым.
– Машину мне дед подарил.
– Но Клим-то об этом не знает, верно?
Возразить мне на это было нечего, хотя упоминание об автомобиле неприятно резануло слух. Как говорится, полюби меня бедной, а богатой меня всякий полюбит…
Но размышлять об этом я не стала, а сразу отправилась спать, строго-настрого запретив Катьке проводить свои сатанинские ритуалы. Сестра ради приличия согласилась, и даже выключила свет в комнате, притворяясь спящей. Махнув на нее рукой, я рухнула в кровать и сладко заснула.
Глава 2
Вопреки Катькиным прогнозам, наш вчерашний знакомый с красивым именем Клим так и не позвонил. Весь день на работе я то и дело поглядывала на телефон, однако ни звонков, ни сообщений не поступало. Что же, если честно, чего-то подобного я и ждала. «Ну не могло мне так повезти, хоть убей», – мрачно размышляла я, слушая болтовню коллег.
С мужчинами мне категорически не везло. Первый парень, Андрей, с которым я встречалась со школы, бросил меня ради дочки какого-то чиновника. Это было обидно вдвойне, потому что мои родители тоже не бедные. Выходило, что дочка чиновника чем-то оказалась лучше.
После такого предательства я год не могла смотреть в сторону представителей сильного пола. Затем Юлька, моя подружка, познакомила меня со другом своего бывшего парня. Рома очаровал меня с первого взгляда: высокий, стильный, с благородным профилем и необычной профессией. У нас вспыхнул бурный роман, который быстро закончился, когда Роме предложили переехать по работе в Москву. Меня он с собой не позвал, видно, посчитав, что в столице и без меня красивых девушек хватает.
И вот теперь Клим. Не скажу, что он мне сильно понравился… Хотя кому я вру? Понравился. И даже очень. А я ему, похоже, не приглянулась, раз он не нашел времени перезвонить.
Окончательно разочаровавшись в мужчинах, я покатила домой, решив по пути заскочить в супермаркет.
На кассе, как это обычно бывает по вечерам, была огромная очередь. Десятки усталых людей с тележками выстроились в ровную линию, от нечего делать рассматривая близлежащие товары. Я пристроилась в самый конец, и поступила также: сначала разглядывала яркие упаковки жвачек, затем перешла на леденцы, и только потом подняла взгляд, осматривая пространство.
И увидела Клима, стоящего под руку с ошеломительной блондинкой. Блондинка была одета в модный нынче короткий топ, обтягивающий ее грудь, словно вторая кожа, а на ногах у нее красовались чудесные босоножки на каблуках. Недавно я видела на витрине магазина примерно такие же, и долго облизывалась, но купить так и не решилась. Босоножки стояли очень дорого, почти всю мою зарплату, а просить денег у деда не хотелось.
Мгновенно почувствовав себя страшной и некрасивой, я отвернулась и стала смотреть в другую сторону. Как назло, там оказалась огромная витрина с выставленными побрякушками. Свет был погашен, и в отражении я прекрасно видела себя. Присмотревшись, я решила, что выгляжу очень даже ничего: юбка-колокол мне подходит, и блузка тоже симпатичная, кремового оттенка, что прекрасно сочетается с моими каштановыми волосами. Приободрившись, я выложила товары на ленту, оплатила и вышла на парковку.
Уже загрузив покупки в багажник, я заметила, как Клим с блондинкой садятся в большую серебристую машину. Без труда опознав в ней Рендж Ровер, я нахмурилась. Могу поклясться, что вчера Клим был на другом автомобиле. Конечно, было темно, и машина стояла на обочине, но она точно была меньше, и цвет имела темный.
Так и не поняв, что это могло значить, я уселась за руль и поехала домой.
Катька встречала меня в коридоре, жующая яблоко и прижимающая к себе свой блокнот.
– Дед звонил, – буркнула она вместо приветствия. – Что у тебя с телефоном?
Порывшись в сумке, я извлекла мобильный. Так и есть – зарядка села. Поставив устройство заряжаться, я отправилась в душ, оставив Катю разбирать пакеты, и, вернувшись, позвонила деду.
– Лизочек, – бодрым голосом начал дед. – Почему телефон выключен?
– Зарядка села, деда, не волнуйся.
– Я так и подумал, – сообщил дед, и добавил: – Что ты делаешь в эти выходные?
Решив, что дед опять начнет меня сватать за своего лейтенанта, я насторожилась и ответила:
– Пока не знаю. Хотела с Юлькой встретиться, а что?
– Помнишь, я говорил тебе, что хочу позвать Поликарпыча? Так вот, вы с Катей тоже приезжайте. Во-первых, не будем нарушать традицию, а во-вторых…
Дед замолчал, а потом тихо сказал:
– Думаю, что в большой компании Поликарпычу получше будет. Незнакомцев да коллег звать не стоит, а вас он прекрасно знает.
– Поняла, – согласилась я. – Конечно, мы приедем.
До субботы мы с Катькой занимались своими делами – я исправно ездила на работу, вечером возвращаясь домой, а сестра сидела в интернете, проводя какие-то потусторонние расследования, и собирая информацию о сверхъестественном. В субботу вечером, когда мы уже собирались выезжать, позвонила Юлька, моя подружка, которая в данный момент должна была ехать в поезде домой, и заговорщическим тоном поведала:
– Лиз, слушай, я в воскресенье не приеду.
– Вот те раз, – удивилась я. Юлька ездила к своей матери, в Краснодар, и обещала вернуться завтра. – А что так? Билетов не было?
– Билеты были. Я не поэтому, – Юлька перешла на таинственный шепот, – я познакомилась с мужчиной. Он совершенно необыкновенный. Ты бы его видела, поняла, о чем я.
– Боюсь представить.
– Да ну тебя, – рассердилась Юлька. – Что за пессимизм? Будет и на твоей улице праздник.
Я некстати вспомнила про Клима, оказавшегося обыкновенным мерзавцем, и хмыкнула. Юлька мое хмыканье восприняла за согласие, и с воодушевлением продолжила:
– Короче, я сейчас с ним, поэтому не могу долго говорить.
– А он тебя слышит?
– Отошел в магазин, – сообщила Юлька. – Но с минуты на минуту вернется. Буду одна, позвоню, хорошо?
– Эй, ты бы выслала мне информацию об этом типе, – забеспокоилась я. – Вдруг какой-нибудь маньяк?
– Это сын маминой коллеги, – успокоила меня подруга. – И моя мама его прекрасно знает. Так что не тревожься. Пока, целую.
Юлька повесила трубку, а я приуныла. Выходит, что встреча с подругой откладывается. Придется опять вечерами возвращаться домой и коротать время за просмотром сериалов.
Катька, шуршащая чем-то в коридоре, недовольно окликнула меня:
– Лиз, ты собралась или нет? Поехали уже.
– Иду, – крикнула я, и в самом деле пошла, прихватив с собой сумку и телефон.
До Тихих вод мы добрались на удивление быстро. Я опасалась пробок, которые неизменно возникают каждые выходные на дороге, ведущей в поселок, но в этот раз трасса была полупустой. Не веря такому везению, я припарковала машину возле дедова дома, и, дождавшись Катьку, направилась к калитке.
Судя по двум дорогим автомобилям, стоящим возле крыльца и занявшим все свободные парковочные места, из-за чего мне пришлось бросить свою красавицу у забора, гости уже были на месте. Войдя в дом, мы поздоровались с Людмилой, отдали ей специально прикупленный тортик и вошли в просторную гостиную.
Дед, о чем-то разговаривающий с Иваном Поликарповичем у окна, обернулся и поспешил к нам, разводя руки в стороны для объятий.
– Дорогие мои, проходите за стол.
– Добрый вечер, – поздоровалась я со всеми, и скромно сказала: – Мои соболезнования, Иван Поликарпович.
Катя скороговоркой повторила то же самое. Друг деда кивнул, на мгновение опустив глаза в тарелку, и бесцветно заметил:
– Рад вас видеть, девочки. Выросли настоящими красавицами.
Чувствовалось, что ему больно смотреть на нас с Катей, потому что, должно быть, мы сидели за столом здоровые и цветущие, а его старшая дочь покоилась в могиле. Ощущая неловкость, я уселась рядом с дедом, и оглядела остальных присутствующих. Кристины, младшей дочери Ивана Поликарповича, не было, как и его новой жены. «Тогда чья же вторая машина?» – озадаченно подумала я, и в эту же секунду ответ на этот вопрос зашел в гостиную, оказавшись приятным на вид пожилым мужчиной.
– Здравствуйте, – поприветствовал он нас.
– Здравствуйте, – растерянно сказала я, разглядывая вошедшего. Было ему лет сорок, может быть, чуточку больше, но выглядел он прекрасно. Никаких признаков старения, дорогая и модная одежда, на носу – очки в позолоченной оправе. Мужчина был мне незнаком, однако впечатление создалось такое, будто бы я уже где-то видела.
«Наверное, у деда, раз он его знакомый», – решила я, и ошиблась.
– Девочки, это Владлен Викторович, – представил нас дед. – А это Лизавета и Катерина, мои внучки.
– Приятно познакомиться, – хором ответили мы с Катей.
– Владлен Викторович – друг Альбины, – пояснил дед.
– Не совсем, – мягко поправил его мужчина. – Мы с Алей любили друг друга и хотели пожениться.
Я сочувственно взглянула на него. Наверное, просто ужасно вот так – планировать свадьбу, а потом хоронить свою невесту.
Атмосфера за ужином стояла тягостная. Несмотря на то, что дед и я в меру пытались отвлечь гостей от их горя, Владлен Викторович и Иван Поликарпович беседу поддерживали вяло. Примерно через час, сославшись на дела, Владлен Викторович уехал, и мы остались вчетвером.
И тут в разговор вступила Катька. Дед о чем-то спросил ее, а та увлеченно принялась повествовать о новом способе поймать призраков. Иван Поликарпович, до этого слушавший нас вполуха, вдруг вскинул голову и резко спросил:
– А много ты знаешь о призраках?
Катя, признаться, сначала растерялась, но быстро сориентировалась:
– Больше, чем другие люди.
– А что такое? – нахмурился дед, наблюдая за оживленностью старого друга.
Помявшись, Иван Поликарпович облизал губы и почему-то шепотом сообщил:
– Я думаю… Нет, я почти уверен, что в моем доме поселился призрак. Дух Альбины.
Я втянула голову в плечи и опасливо взглянула на деда. А ну как у его друга крыша поехала? Не смог пережить такое горе, вот и городит чушь. Дух Альбины, надо же.
В свое время я наслушалась историй о том, как родственники умерших категорически не желали смиряться с гибелью любимых, да такой степени, что придумывали себе различные вещи: то с ними мертвые во сне говорят, то знаки подают. Одна женщина на полном серьезе уверяла, что душа ее покойного сына вселилась в кота. Они, кстати, так и живут вдвоем, счастливо и мирно. Мне-то что – живут себе да живут, но вот дед к таким историям относился категорично.
Опасаясь, как бы он не начал вправлять Ивану Поликарповичу мозги, я приготовилась защищать его, но дед, на удивление, только крякнул и спросил:
– Что ты имеешь в виду?
– Вы не подумайте, с головой у меня все в порядке. Мне не одному так кажется, – буркнул Иван Поликарпович. – Дело такое… Даже не знаю, с чего начать.
– С начала, – приободрила его Катька. – Вы не чурайтесь, призраки – это нормально. Они абсолютно безвредны.
Я пнула Катьку под столом, и она заткнулась.
– Да? – усомнился Иван Поликарпович. – Ну что ж… В общем, слушайте. История, конечно, совершенно фантастическая. Кто бы другой рассказал – не поверил бы. Но я сам, своими ушами и глазами все видел. Так что…
Я деликатно кашлянула, а дед рыкнул:
– Не томи уже, Поликарпыч! Чего там у тебя приключилось?
– Аля погибла в понедельник, – побледнев, с трудом произнес старый друг деда. – И с этого дня в доме начались странности.
– Какого рода? – влезла в разговор Катька.
– Всякого. Сначала скрежет, потом – вой…
Мой глаз непроизвольно дернулся. Какой еще вой?
– Разве призраки воют? – обратилась я к сестренке, как к профессионалу.
Та озадаченно почесала нос и мотнула головой:
– Не-а. В первый раз о таком слышу.
– Дальше, – покровительственно изрек дед, недовольно зыркнув на нас. Мы с Катькой притихли и приготовились внимательно слушать.
– В общем, в ту ночь, я имею в виду с понедельника на вторник, я проснулся от скрипа. Наша с Радой спальня на втором этаже, как раз возле лестницы. И она жутко скрипит. Надо смазать ступеньки, но у меня все как-то руки не доходили, а уж в тот день, сами понимаете…
Дед насупился, и я прекрасно знала почему – беспорядка и халтуры в доме он не терпел.
– Так вот, – продолжил Иван Поликарпович, – проснулся от скрипа. Будто кто-то поднимается. Я подумал: Кристина, наверное, спускалась на кухню. Вскоре скрип повторился, еще и еще. Терпеть это стало невозможным, и я вышел в коридор, собираясь накричать на дочь. Но… Там никого не было.
– Совсем никого? – уточнила я.
Иван Поликарпович кивнул.
– Вообще. Я спустился вниз, осмотрел первый этаж. Никаких признаков, что кто-то спускался. Тогда я поднялся и постучал к Кристине – ее спальня дальше нашей по коридору. Дочка спала.
– Ну, бывает, что половицы в доме сами скрипят, – сообщила я. – Может, и с вашей лестницей приключилось то же самое?
– Я так и решил, – снова кивнул головой Иван Поликарпович. – И лег спать. Скрип еще пару раз был слышен, а потом все затихло. Уже под самое утро меня разбудил дикий грохот. Если честно, я даже подумал, что на дом напали. Вскочил, выбежал, извините, в трусах в коридор, а там снова – никого.
– А грохот откуда был? – спросил дед.
– На полу лежала разбитая ваза. Прямо под лестницей. Она стояла на журнальном столике, прямо в центре, и сама упасть никак не могла. Тем более отлететь на три метра, – мрачно сказал Иван Поликарпович. – Но это еще цветочки.
– Какие же будут ягодки? – нахмурился дед.
– На вторую ночь все повторилось. Опять скрип, – пояснил Иван Поликарпович. – На этот раз Рада не спала, и тоже услышала. Мы вышли в коридор вдвоем, через минуту к нам присоединилась Кристина. Как вы понимаете, ничьих следов мы не обнаружили.
– А прислуга? – вмешалась я, зная, что в доме у Семеницкого есть домработница. – Она не могла ходить ночью?
– Раисы Степановны не было в доме, – сообщил Иван Поликарпович. – В воскресенье попросила у меня выходные, до среды. Так что нет, не могла.
– А с воем что? – влезла в разговор Катька. – Вы упомянули про вой.
– Ах да, – наморщил лоб Иван Поликарпович. – Слушайте. На вторую ночь мы слышали только скрип, но на третью ночью в доме кто-то завыл. Натурально так, как собака. Естественно, мы перепугались.
– Домработница уже вернулась к тому времени? – спросила я.
– Да. Она тоже слышала этот дикий звук. И выскочила из своей комнаты. Вой сразу затих. Мы все собрались в гостиной, и заметили странную вещь – портрет Альбины, что стоял на столе, лежал на полу.
– Он был в рамке? В смысле, под стеклом?
– Да. А почему вы спрашиваете?
– Но не разбился? – уточнила я.
Иван Поликарпович рассеянно кивнул.
– Да, стекло было целым. То есть, если бы рамка упала, то наверняка бы разбилась, вы не находите?
– Бред какой-то, – ворчливо сказал дед. – Может, тебе в санаторий съездить? Или у меня пожить? Приведешь нервы в порядок, отдохнешь…
– Мне не кажется, – упрямо возразил Иван Поликарпович. – Объяснение тут только одно: это дух Альбины.
– Я согласна, – заявила Катька. Я пнула ее еще раз.
– Ладно, допустим, – нехотя сказал дед. – И что дальше?
– Дальше, – собравшись с духом, произнес Иван Поликарпович. – Случилось страшное. Сегодня утром я проснулся от крика домработницы. Прибежал в зал, а она стоит столбом и орет. Да так громко! Я сначала не понял, в чем дело, а потом увидел.
– Что? – с любопытством спросила Катька. Глаза ее горели.
– Кровь, – сообщил Иван Поликарпович. – Разлита на полу. Целая лужа.
– Точно кровь? – нахмурился дед.
– Точно. Я проверял. Отдал ее на анализ, и буквально перед приездом сюда мне сообщили, что это кровь свиньи.
Я вздернула брови. Призрак, что разливает на полу свиную кровь? Оригинально.
– Очень странно, – сказала Катька. Иван Поликарпович метнул на нее взгляд, полный надежды, но сестрица все испортила: – Не похоже на призрака. Совсем.
– Я тут подумал, – очень вежливо начал Семеницкий. – Если Катя так хорошо разбирается в этом, может быть, она согласится помочь?
От удивления я даже поперхнулась нежнейшим рыбным пирогом, любовно приготовленным Людмилой, и закашлялась. Дед, не глядя, треснул меня по спине, и хмуро спросил:
– Помощи какого рода ты ждешь?
Иван Поликарпович страшно смутился, и с дрожью в голосе пояснил:
– Ну… С этими странностями. Я помню, что Катерина – натура увлекающаяся всем потусторонним. И я подумал: может быть, она сможет чем-то помочь? Изгнать этот дух, например.
– Я смогу, – невесть чему обрадовалась Катька, и даже хлопнула в ладоши. Глаза у сестрицы засияли от предвкушения.
Я представила масштаб катастрофы и что-то слабо промычала. Дед, озадаченно уставившись на меня, потер подбородок и перевел остальным:
– Лиза говорит, что Катю оставили под ее ответственность. И она не может отпустить ее к тебе в дом одну.
– Так приезжайте вместе, – простодушно ответил Иван Поликарпович.
Я, схватившая чашку с чаем, чтобы промочить пересохшее горло, поперхнулась повторно.
– У Лизы работа, – хмуро пояснил дед. – Может, лучше пригласить профессионалов? Есть же эти, как их там…
Дед задумался и неуверенно закончил:
– Охотники за привидениями?
– Батюшки, – подсказала я.
Катька обиженно скрестила руки на груди и осмотрела нас всех гневным взглядом.
– Так я и есть – охотница за привидениями, – отрезала она. – А у Лизы с понедельника отпуск. Целых две недели.
Я икнула от такого предательства и покосилась на Катьку, мысленно обещая устроить ей дома головомойку. Сестра победно откинулась на спинку кресла и продолжила:
– Так что мы с радостью, Иван Поликарпович, приедем к вам в гости. И посмотрим, что там за призраки у вас водятся.
Посочувствовав призракам, если таковые, конечно, имеются, я спросила:
– А и в самом деле, почему вы не хотите пригласить в дом священника?
Насколько я знала, в поселке, где жил Иван Поликарпович, есть небольшая церковь. Вместе с батюшкой и святой водой, которая, как всем известно, лучшее спасение от нечисти.
Друг деда покраснел и мотнул головой, нехотя пробормотав:
– Так это… Стыдно как-то к батюшке по такому вопросу. Подумает еще чего… А вы-то свои, считай, родные…
Дед крякнул, преисполнился благодарности, и хлопнул друга по плечу. Иван Поликарпович от такого чуть не свалился под стол, но чудом удержался на стуле, вцепившись пальцами в скатерть.
– В общем, – подытожил дед. – В понедельник жди моих красавиц. И смотри, не обижай мне их.
– Да ты что, Сема, – испуганно вытаращил глаза Иван Поликарпович. – Как я могу? Для них все в лучшем виде… Вы к вечеру приедете? Лиза?
Он с такой надеждой посмотрел на меня, что мне стало неловко. У человека горе, погибла дочь, а я отказываю в такой мелочи. Ну, съездим, пусть Катька с серьезным видом осмотрит дом и половит этих самых призраков. И все будут довольны.
– Да, – сказала я. – После обеда подъедем.
Глава 3
Все воскресенье я маялась, бродя по квартире, словно тот самый пресловутый призрак из дома Ивана Поликарповича. Катька с утра умчалась по магазинам – закупаться всем необходимым, чтобы, по ее словам, «отловить эту проклятую нечисть».
Я вяло закивала и закрыла за ней дверь, чтобы потом вернуться к любимому дивану и просмотру сериала. На экране закручивались неистовые страсти: главный герой узнал, что его жена изменяет ему с партнером по бизнесу, а любимая девушка беременна, поэтому я с замиранием сердца следила за любовными перипетиями, забыв про все на свете.
Из любовной драмы меня выдернул звонок телефона. Хмуро уставившись на незнакомый номер, я пожевала губу, прикидывая, кто это мог мне звонить, и тут меня осенило: Клим! Ну, конечно. Небось та светловолосая дамочка ему надоела, или еще чего, и он решил осчастливить меня.
А вот хрен ему.
Злорадно поставив телефон на беззвучный режим, я взбила подушку и устроилась поудобнее, снова уткнувшись в телевизор. Через два часа вернулась Катька с двумя объемными пакетами, на которые я покосилась с подозрением: из одного из них торчала тушка курицы.
Глядя, как Катька достает несчастного бойлера и бросает его на стол, я вздрогнула и спросила:
– Кать, а чего… Для призраков нужна мертвая курица?
Катька замерла посреди кухни, хлопнула глазами и таким же тоном сообщила:
– Да нет. Курица – на ужин. Нам. А для призраков у меня кое-что другое.
– Уф, ну ладно… А я-то подумала…
Я завизжала, отшатнувшись в сторону, потому что Катька достала из второго пакета чей-то череп. Он выглядел весьма натуральным, имел человеческое строение и даже зубы.
– Успокойся, это ненастоящий, – повысила голос Катька.
Я схватилась за сердце, затем – за стакан с водой, жадно опустошила половину и слабым голосом сказала:
– А зачем он нам?
– Для антуража, – «успокоила» меня Катька и горделиво ушла, бросив напоследок: – Приготовь ужин.
– А почему я? – возмутилась я. Кстати, весьма справедливо.
– Потому что я принесла в дом еду, а твое дело – ее приготовить, – крикнула сестренка из ванной. – Привыкай! Замуж выйдешь, придется каждый день мужу борщи варить!
– Еще чего, – фыркнула я, и тоскливо посмотрела на бледную жалкую куру, лежащую на столе. Почему-то из всего ассортимента в магазине Катька всегда выбирала самых мелких, заморенных цыплят, которых не то что готовить – на них смотреть было жалко.
Курица, в данный момент лежащая на столе, вид имела такой, словно никогда в жизни не ела, имела пятнадцать цыплят и работала на трех работах. Вздохнув, я ухватила ее за крохотную ножку и отправила в раковину – мыться.
Катька, которая делала то же самое, через десять минут появилась на кухне, и недовольно сказала:
– Между прочим, я там еще йогурты купила. И торт.
– А зачем?
– Завтра в гости едем. Возьмем с собой.
– Йогурты? – вытаращила я глаза.
– Торт.
– А, ладно.
Я вернулась к жалкой курице, потроша несчастную, а Катька углубилась в чтение книги с чудным названием «Видишь призраков? Ты – особенный!». Остаток вечера мы провели весьма дружно: я смотрела сериал, Катька изучала свое чтиво, и мы весело хрустели куриными косточками, потому мяса бывший житель птицефабрики не имел совсем.
В понедельник после обеда, как я и обещала Ивану Поликарповичу, мы выдвинулись в путь. В поселок Лесное, если быть точнее. Дорога была ужасной, нас трясло, Катькины черепа и кости громко стучали друг об друга в багажнике, в общем, путешествие вышло веселым. Наконец показался двухэтажный особняк из желтого кирпича, и я с облегчением выдохнула:
– Приехали.
– И слава Богу, – вредная Катька сморщила лицо, – я уж думала, что эта тряска никогда не закончится. У меня все в синяках.
– У меня тоже. Не жалуйся. Ты сама захотела поиграть в охотницу за привидениями.
– Не поиграть, – оскорбилась сестра. – А помочь людям избавиться от зла, проникнувшего в их дом!
– Не называй так дух Альбины. Иван Поликарпович может расстроиться.
– Блин… Ладно. Пошли, а?
– Пошли, – согласилась я, и, забрав сумки из багажника, мы отправились к дому.
Дом Ивана Поликарповича не показался мне зловещим. Никаких хлопающих дверей, темных окон или иссушенных растений, обвивающих крышу. Обычный, современный особняк из светлого кирпича, яркие занавески и ухоженный сад.
Мы с Катькой дошли до двери и позвонили в звонок. Я спросила:
– Чувствуешь что-нибудь?
– Живот немного побаливает, – напряженно ответила сестра.
– Это призраки?
– Это твоя курица, – огрызнулась Катька, и с возмущением добавила: – Знаешь, Лизка, повар из тебя никудышный!
– Главное, чтобы ты с ловлей нечисти не облажалась, – ухмыльнулась я.
Дверь нам открыла Раиса Степановна. Виделись мы впервые, но то, что она экономка, было понятно сразу – серое форменное платье, белый фартук, усталый взгляд и мокрое полотенце в руках.
– Добрый день. Раиса Степановна? Мы к Ивану Поликарповичу.
– Да-да, проходите, – торопливо кивнула женщина. – Хозяин сообщил о вашем приезде. Вот, вещи сюда. Давайте сумки.
– Не нужно, мы сами донесем. Там кое-какие хрупкие вещи, – Катька округлила глаза, и Раиса Степановна испуганно отпрянула.
Я пихнула сестру в бок. Нечего пожилых женщин пугать.
Нас провели в гостиную. Иван Поликарпович, вскочив с дивана, бросился к нам с объятиями, следом пришлось терпеть лобызания его новой супруги, Радочки. Вернее, так звала сама себя она, а вот дед величал ее «Радкой».
– Девочки, – бурно восторгалась Радочка, – как же вы выросли!
Я с изумлением покосилась на нее, вспомнив, что Рада ненамного старше меня. Та, видимо, поняв свою оплошность, прикусила язык и пригласила нас за стол. Приглашение мы приняли, но вот от еды отказались – Катька при упоминании о курице позеленела и нервно выпила стакан воды.
Я попросила чаю, и, пока мне его несли, вежливо выразила соболезнования. Радочка тут же закивала, невесть откуда-то достав кружевной платочек. Аккуратно приложив его к правому глазу, она горестно сказала:
– Благодарю, Лизочка. Такое горе… А я ведь чувствовала, ощущала, что грядет что-то плохое! Знаете, у меня есть способности…
Она мельком взглянула на Катю, которая с меланхоличным видом жевала лимон, приложила платочек к левому глазу, и продолжила:
– Я чувствовала беду! Предупреждала Алю, но она не прислушалась к моим словам! А зря… Видит Бог, я очень ее любила.
– Ты ее ненавидела.
Я обернулась на это громкое высказывание, и увидела Кристину, вторую дочь Ивана Поликарповича. Она спускалась по лестнице, одетая вся в черное, но траурной одеждой это вряд ли можно было назвать – на Кристине были рваные джинсы, открытая майка и несколько кожаных браслетов.
– Привет, – насмешливо кивнула нам Кристина, усаживаясь за стол. – Приехали призраков ловить?
– Кристина, – побагровел Иван Поликарпович. – Немедленно прекрати! И извинись перед Радой! Сейчас же!
Кристина едва заметно поморщилась, но все же буркнула:
– Извини.
– Ничего, я все понимаю, – закивала Радочка. – Такое горе… Мы все на нервах. А у Кристиночки такой возраст…
При этом она одарила падчерицу настолько злобным взглядом, что мне стало не по себе. Закашлявшись, я попыталась разрядить обстановку, и перевела тему в другое русло. Минут пять мы болтали о последних новостях, пока Кристина, доселе молча жующая торт, не спросила:
– Так вы будете дух Альбины изгонять?
Однако, какая неприветливая девица. Я не успела и рта открыть, как меня опередила Катька. Сестрица выпрямилась и с достоинством сообщила:
– Сначала нужно понять, есть ли в этом доме дух.
– Даже не сомневайтесь, – влезла в разговор Радочка, и картинно прижала руки к груди. – Я чувствую, чувствую, что в доме что-то не так! И запах! Вы не ощутили его, как только вошли?
Она обеспокоенно уставилась на нас в ожидании ответа. Мы с Катькой никакого странного аромата не ощутили, но Радочка так проникновенно смотрела на нас, что я пару раз втянула носом воздух и промямлила:
– Ну, кажется, да. Запах действительно есть.
И на всякий случай добавила:
– Но слабенький.
– Вот, – закивала Радочка. – А я о чем!
– Весь дом провонял твоими ужасными духами, – фыркнула Кристина, подливая себе чаю. Лицо девицы выражало крайнюю степень презрения к мачехе.
Радочка немедленно подбоченилась и пошла в атаку.
– Это эксклюзивный аромат! Уникальный! И стоит он очень дорого.
– Я и не сомневалась, – лаконично ответила Кристина. – Ты всегда берешь все самое дорогое, поскольку до этого жила в деревне и пасла коз.
– Что? – задохнулась от гнева Радочка.
Иван Поликарпович стукнул кулаком по столу.
– Кристина! Иди к себе в комнату, и не выходи, пока не подумаешь над своим поведением!
– Да пожалуйста, – фыркнула Кристина, поднялась, внаглую схватила большой кусок торта и вместе с ним отправилась наверх.
Проследив за дочерью тяжелым взглядом, Иван Поликарпович обратился к нам:
– Простите ее. У Кристины сейчас сложный возраст, вот она и хамит всем. Девочке трудно без матери.
– Ничего страшного, – ответила Катька. – Мы все понимаем. Да, Лиз?
Я была вынуждена кивнуть. Радочка, пыхтя от гнева, вскользь заметила:
– Ты слишком балуешь ее, дорогой. Между прочим, Раиса Степановна на прошлой неделе хотела уволиться, потому что Кристина довела ее до нервного срыва. И это еще не все! По вине этой девчонки я лишилась прекрасного шофера…
– Рада, – предупреждающе повысил голос Иван Поликарпович. Супруга тут же замолчала, и, повернувшись к нам, защебетала:
– Ну что это я все о плохом? Давайте про призрака. Как вы собираетесь определить его наличие?
Катька пожала плечами.
– Очень просто. Все необходимое я привезла с собой. Как правило, нечисть проявляет себя в ночное время суток, поэтому дождемся полуночи.
– А можно будет поприсутствовать? – Радочка попыталась наморщить лоб, но из-за ботокса у нее это не получилось.
– Да, можно. Только придется слушаться меня, – флегматично ответила Катька.
Рада хлопнула в ладоши:
– Ах, как интересно!
– Если вам что-то нужно, говорите мне или Раисе Степановне, – сообщил Иван Поликарпович. – Я уже сказал ей, что вы – желанные гости в моем доме. Ваши комнаты на втором этаже, Раиса Степановна вас проводит. А сейчас, дамы, прошу меня извинить. Работа, знаете ли, не ждет.
Иван Поликарпович поднялся и направился наверх.
– Муж работает в своем кабинете, – шепотом сообщила нам Радочка. – И он очень, очень переживает из-за смерти Альбины! Еще и Кристина, совсем неуправляемая девчонка, расстраивает отца. Знаете, Лиза, хорошо, что вы приехали. Может быть, Кристина посмотрит на Катю, и поймет, как надо себя вести…
Я уставилась на сестру, которая в данный момент достала какую-то черную коробочку с проводами и ходила по гостиной, направляя ее в разные углы. Коробка издавала противный писк и светилась синими огоньками.
Да уж, неизвестно что лучше: хамка или помешанная на призраках охотница.
– Уверена, что с возрастом Кристина изменит свое отношение к окружающим, – тактично ответила я Радочке.
Та закивала, но не удержалась от замечания:
– Вряд ли. Она эгоистична и глупа. Даже не знаю, как Ванюша будет выдавать ее замуж. И главное, за кого? Во всем мире не найдется такого дурака. Ладно, Лиза, я пойду, проведаю мужа. Чувствуйте себя как дома. Раиса Степановна!
От крика Радочки я чуть не оглохла, а устройство в руках Катька истошно запиликало. Бросив укоризненный взгляд на хозяйку дому, Катя вернулась к своему исследованию, а в гостиную вбежала экономка.
– Звали, Рада Викторовна?
– Да. Покажите Лизе и Кате их комнаты, – капризно велела Рада. – И принесите Ванюше чай в кабинет. С мятой, как он любит.
– Хорошо, Рада Викторовна.
Распространяя вокруг себя удушающий запах новых духов, Радочка уплыла наверх, а мы с экономкой последовали за ней. Миновав две двери, Раиса Степановна остановилась перед третьей и приглашающе распахнула створку.
– Прошу, Елизавета…
– Просто Лиза, – поспешно сказала я. – Отчество ни к чему. Спасибо.
– Если что-то понадобится, то найти меня можно на кухне, – прошелестела Раиса Степановна и ушла.
Я огляделась. Комната оказалась самой обычной: большая кровать, шкаф, туалетный столик и мягкий пуфик. Все новое, светлое и стильное. За неприметной дверкой в углу обнаружилась маленькая ванна с унитазом и душевой кабиной.
Выдохнув, я плюхнулась на кровать и посмотрела на часы. До полуночи еще часов пять, а дорога сюда и разговоры с Радочкой сильно меня утомили, поэтому я малодушно решила поспать. Завернулась в покрывало и, включив кондиционер, услышала громкий скрип.
Мое сердце забилось как бешеное, но через секунду послышался высокий голос Радочки:
– Ставьте поднос сюда, Раиса. Заберете через двадцать минут.
Затем раздался хлопок, и снова – скрип. Догадавшись, что это и есть та самая лестница, не дающая жильцам дома спокойно отдыхать по ночам, я перевернулась на другой бок и уснула.
Проснулась я помятой, разбитой и не понимающей, где нахожусь. Вместо привычной родной подушки я тыкалась лицом во что-то жесткое, пахнущее стиральным порошком, а мои ноги были опутаны чем-то колючим.
Задергавшись, я стянула с ног покрывало, которым обмоталась во сне, вздрогнула от холода – кондиционер исправно морозил, и только потом сообразила, что я в доме Семеницкого. Ловлю призраков вместе с Катькой.
Посмотрев на часы, я спешно вскочила. Почти полночь! Катька наверняка не спит, сидя в засаде, а я тут дрыхну без задних ног. Угрызения совести погнали меня вниз – я даже не стала переодеваться и приводить себя в порядок, выбежав из комнаты в простом летнем платьишке белого цвета.
В коридоре царил полумрак. Пройдя несколько шагов, я остановилась и замерла. Дом будто вымер – ни единого звука. И где же Катя? В моем понимании она как раз должна старательно таскаться по дому, расставляя ловушки для призраков, словно мышеловки.
Лестница, ведущая на первый этаж, полностью утонула в темноте. На втором этаже в коридоре хотя бы светили тусклые лампы, приделанные к стенам с двух сторон, а вот на первом, похоже, выключили все освещение.
Сглотнув, я ступила на лестницу и принялась медленно спускаться. Медленно – потому что она была крутая, я боялась споткнуться в темноте и сломать себе что-нибудь. Голову я опустила вниз, старательно смотря на свои босые ноги, а ступеньки подо мной стенали, как уличный кот в разгар весны.
До благословенного твердого пола оставалось каких-то жалких шесть ступеней, когда кто-то громко заорал:
– Ага!
И вслед за этим криком в меня прилетел тяжелый предмет, угодивший мне в лоб. Я завизжала, теряя равновесие и кубарем скатилась вниз, умудрившись встать на четвереньки.
Справа раздался не менее пронзительный женский визг, ничуть не уступавший моему, а затем кто-то попытался схватить меня за талию. Не глядя, я лягнула нападавшего ногой, крутанулась волчком и вцепилась зубами в чью-то штанину.
«Господи», – подумала я, – «неужто призраки действительно существуют? Да еще такие наглые?».
– Ах ты погань! – напавший на меня заорал, словно его резали на куски. – Да я тебя сейчас!
– Бей ее!
На секунду я ослепла и оглохла – кто-то вылил на меня ведро ледяной воды. Дыхание перехватило, я судорожно открыла рот, стараясь вдохнуть воздух, и выпустила чью-то штанину из зубов. Неизвестный мгновенно отскочил в сторону, а я завертелась на месте, слепо махая одной рукой. Махала бы и второй, но ею я упиралась в пол.
– Бей ее ведром! Ведром давай!
Услышав такое, я рванула вперед, совершенно не разбирая дороги. По пути мне попался журнальный столик, под который я и залезла. Сверху же несколько голосов с необыкновенным садизмом обсуждали, как лучше меня убить.
– Давай поднимем столик и хлопнем ее лопатой, как муху!
– С ума сошла? А если она накинется? Лучше ружье.
– Так бери свое ружье! Кстати, где оно?
– Что вы делаете? – неожиданно раздался разгневанный Катькин крик. Услышав голос сестрицы, я была готова молиться всем Богам и больше никогда не заставлять Катьку убираться в квартире.
– Катя, тут нечисть! Она напала на меня и шмыгнула под стол!
– Это не нечисть, это Лиза, – устало ответила Катя. – Я вижу ее платье. Лиза, вылезай оттуда.
Испытывая шок, я попятилась задом наперед из-под стола, не забывая одергивать платье. Оказавшись на свободе, вся мокрая, со спутанными длинными волосами, я села на пятую точку и осмотрела окружающих обидчивым взором.
– Вы зачем на меня напали? – спросила я.
Радочка с Иваном Поликарповичем выглядели совершенно обескураженными. Где-то в углу маячила тень Раисы Степановны, а в центре возвышалась Катька, держащая в руке свечу.
– Мы проводили ритуал, – растерянно ответил Иван Поликарпович. – Катя вышла на кухню за свечой, и тут ты… Лиза, Бога ради, извини! Я и подумать-то не мог…
Он суетливо бросился ко мне и помог подняться. Радочка, бегающая рядом, всплеснула руками:
– Лиза, прости нас! Но что мы должны были подумать? Ты в этом белом платье, с черными длинными волосами, закрывающими лицо, появляешься на лестнице ровно в полночь! Да еще и двигаешься так, словно… Словно…
Она не могла подобрать нужного слова, и, скривив губы, выплюнула:
– Как призрак! И еще ты очень бледная! И губы у тебя синие!
– Я боялась упасть с вашей лестницы, – сердито возразила я. – А бледная я, потому что уснула под кондиционером и замерзла! А воду вы зачем на меня вылили?
– Это была святая вода, – сообщила Радочка, и обратилась к экономке: – Раиса, живо несите плед. Не видите, Лиза вся дрожит от холода?
– М-да, – покачала головой Катька. – Весь ритуал сорван. В следующий раз, сестрица, не появляйся так эффектно. А лучше вообще – сиди в комнате.
Мне стало так обидно, что захотелось рыдать. Мало того, что я спешила им на помощь, борясь со страхом, так меня еще и побили. И вдобавок окатили ледяной водой.
Я шмыгнула носом, и плотнее закуталась в плед. Добрая Раиса Степановна принесла не только его, но и чашку горячего чая, в которую я с благодарностью вцепилась обеими руками.
– Ладно, давайте расходиться и спать, – устало подытожил Иван Поликарпович. – Очевидно, сегодня нам не удастся ничего сделать. Лиза, еще раз извините.
– Ничего страшного, – клацая зубами, ответила я.
Иван Поликарпович вместе с Радочкой поднялись наверх, Раиса Степановна принялась прибираться в гостиной, а мы с Катькой отправились на кухне. Усевшись за столом, я только сейчас сообразила, что Кристины в гостиной не было.
– А где Кристина?
– У себя в комнате, – сообщила Катя. – Она сказала, что не верит в эту чепуху и участвовать в клоунаде не будет.
Я устало отставила чашку и посмотрела на сестру.
– А ты? Убедилась в том, что здесь никого нет?
Катя обиженно фыркнула.
– Никаких призраков не существует, – продолжала настаивать я на своем. – И всякой другой нечисти тоже. Пора уже это признать. Давай мы с тобой отправимся домой…
Не успела я договорить, как раздался жуткий, душераздирающий вой. В гостиной что-то звякнуло, затем раздался глухой удар. Переглянувшись с Катькой, мы рванули туда и застали Раису Степановну, лежащую на полу без сознания.
– Что с ней? – завопила Катька.
– Откуда я знаю! – заорала я в ответ, бросаясь к пожилой женщине. – Звони в Скорую!
Дрожащей рукой я потрогала шею экономки. Пульс бился, и я с облегчением выдохнула. Со второго этажа уже спешил испуганный Иван Поликарпович. Наряд на нем был более чем эксцентричный: семейные трусы, украшенные задорным зеленым горошком, и ружье, которое Семеницкий нежно прижимал к себе. Из-за его плеча выглядывала Радочка в роскошном пеньюаре розового цвета.
Завидев меня, стоящую на коленях возле неподвижного тела экономки, Иван Поликарпович побледнел, и всучил ружье Радочке. Та от испуга затряслась, как осиновый лист, и брезгливо схватила оружие, держа его словно дохлую мышь.
– Что с ней? – спросил хозяин дома.
– Похоже на обморок, – ответила я. – Но не берусь утверждать точно. Может, у нее сердце прихватило.
Взволнованная Катя вынырнула из кухни, сжимая в ладони телефон.
– Скорая уже в пути, – сообщила она.
Мы все дружно выдохнули, переглянувшись.
Скорая прибыла через рекордные двадцать пять минут. У Раисы Степановны диагностировали обморок, давление и еще кучу всего, погрузили ее на носилки и увезли в больницу, сообщив, что пациенту нужен покой.
Иван Поликарпович отправился следом за Скорой на своем автомобиле. С ним вызвалась поехать и Радочка, объясняя это тем, что ей, как женщине, гораздо виднее, что потребуется Раисе Степановне в больнице. Но, подозреваю, Радочка просто не хотела оставаться в особняке.
Когда чета Семеницких уехала, на шум вышла Кристина. Видок у девицы был бодрый, хотя она пару раз натужно зевнула, и, оглядев гостиную, поинтересовалась:
– Ну что, поймали Каспера?
Катя скривила лицо, и молча ушла на кухню, оставив меня объясняться с противной девицей.
– Нет, не поймали. Раиса Степановна упала в обморок, и ее увезли в больницу. Твой отец и Рада отправились с ней.
– Зачем? – спросила Кристина, а я удивленно нахмурилась. Девице сказали, что экономка потеряла сознание, а ей хоть бы хны?
– Чтобы оплатить палату и приобрести необходимые вещи, наверное, – пожала я плечами. И без всякого перехода спросила: – Ты не испугалась?
– Чего? – вытаращила глаза Кристина.
– Воя.
– Чего? Какого воя?
– В доме кто-то завыл, – терпеливо сказала я. – И Раиса Степановна, услышав это, упала в обморок.
– А, – равнодушно обронила девчонка. – Я сидела в наушниках. Поэтому ничего не слышала. А что за вой?
– Жуткий, – пожаловалась я. – Хорошо, что ты не слышала.
– Наверное, – снова пожала плечами Кристина.
Очевидно, эмоциональный диапазон у девчонки как у улитки. Проводив взглядом Кристину, поднимавшуюся на второй этаж, я двинулась на кухню.
Катька сидела за столом и с мрачным видом прихлебывала кофе. Я вспомнила о обязанностях старшей сестры, отобрала у нее кружку и налила ей зеленый чай с мятой.
Когда молчание затянулось, я спросила:
– Ну? Что скажешь? Вернемся домой?
Катька подняла на меня свои ясные голубые глаза и вздохнула.
– Ты же слышала вой.
– Ну, слышала.
– Как считаешь, это было животное?
Я облизала губы, раздумывая над ответом. Первые три секунды мне вообще не запомнились, но вой из истошного крика перешел в стенания, поэтому я могла с уверенностью ответить:
– Нет. Это была женщина.
– И она кричала, – подхватила мою мысль Катька. – Так, словно…
– Ее пытали или она увидела нечто ужасное.
– Вот. А еще крик был очень громкий. И раздался именно на первом этаже. Рада и Иван Поликарпович были в своей комнате вдвоем, поэтому кандидатура Радочки отпадает. Кристина тоже была у себя, и, если бы звук шел из ее комнаты, мы бы это поняли.
– Остается Раиса Степановна, – сказала я, и вдруг забеспокоилась: – Подожди, то есть ты согласна, что призраков здесь нет?
Катька фыркнула и опустила нос в кружку с чаем. Сделав большой глоток, вытерла рот салфеткой и заявила:
– Нет, я не могу утверждать точно. Я лишь пытаюсь убедить тебя в том, что этот звук издавал не человек. Вернее, не живой человек, живущий в этом доме.
– То есть призрак? – уточнила я.
– То есть да, – с досадой ответила Катя. – Получается, если никто из нас не орал, то это был призрак. Но что-то не сходится.
– Что?
Катя принялась загибать пальцы:
– Смотри, я провела здесь почти весь день. Никаких посторонних и необычных запахов в доме нет, не считая духов Радочки. Резкие перепады температуры отсутствуют, вещи не двигаются сами по себе, никому из жильцов не снятся странные сны. Правда, Радочка что-то упоминала о кошмарах, но скорее всего, ей просто приснилась какая-нибудь чепуха. Кошка…
Катя посмотрела на упитанного кота по кличке Куб, лежащего на поле и презрительно глядящего на нас.
– Это кот.
– Хорошо, кот, – исправилась сестра, – никак не реагирует на предполагаемую нечисть. Измеритель электромагнитного поля…
– Чего?
– Та коробочка, с которой я ходила по дому, – напомнила Катя. Я понятливо кивнула. Коробочка – это ясно.
– Не буду тебя грузить, – отмахнулась сестренка, – но все в норме. Никаких следов или признаков присутствия духов я не обнаружила. Но остается этот вой, который мы слышали, и рассказ Ивана Поликарповича о разбитой вазе и перевернутой фотографии.
Я кивнула.
– К тому же, призрак мог затаиться, – задумчиво добавила Катька.
– Чего? В смысле, он что, разумное существо?
– На эту тему еще ведутся споры, – важно заявила Катька.
Я хмыкнула. Хоть убей, но в призраков я не верю. Чушь собачья. Еще Алан Брэдли написал замечательную фразу: «Надо бояться не мертвых, а живых», и я была с ним абсолютно согласна. В существование призрака, истошно воющего по ночам и разливающего свиную кровь, мне верилось слабо, а вот в человека, делающего то же самое – вполне.
Кстати, про кровь. Я обратилась к Катьке:
– Слушай, а что по поводу разлитой на полу свиной крови? Ты же не думаешь, что потусторонние силы зарезали где-то свинью и приволокли ее биологический материал в дом?
Катька отрицательно замотала головой.
– Нет. Кровь – точно нет. Лиза, я ничего не понимаю, – пожаловалась она. – Если бы тут был призрак, я бы его нашла. Честное слово!
– Я тебе верю, – я обняла сестренку и погладила ее по голове. – Давай сделаем так: ты сосредоточишься на своем призраке, еще раз все проверишь, а я по очереди поговорю с жильцами. Может быть, кровь разлил кто-то из них. Для устрашения, так сказать.
– А вой?
– Что вой? Может, у этого любителя ужасов есть сообщник, который тайно проник в дом и завыл?
Катька настороженно огляделась.
– Думаешь, он еще в доме?
Я покачала головой.
– Вряд ли. Была такая суматоха, наверняка смылся. И не факт, что он вообще был. Это я к тому, что вой можно объяснить как угодно. Так что давай-ка спать.
– Окей, – Катька поднялась со стула и потопала к лестнице. Я потушила свет, оставив парочку светильников (на всякий случай!), и отправилась за ней. В коридоре, остановившись возле своей спальни, засомневалась: может, стоит проверить Кристину? Девочке всего шестнадцать, и, может быть, для всех окружающих она храбрится, но в душе наверняка переживает.
Я подошла к ее комнате и постучала. Затем еще раз, и еще. Не выдержав, крикнула:
– Кристина!
Из соседней двери высунулась голова Катьки, и сестрица недовольно пробурчала:
– Чего орешь?
– Хочу проведать Кристину, а она не открывает.
– В наушниках, поди, – хмыкнула Катька, и скрылась за дверью.
Точно! Кристина же сказала мне, что не слышала вой, потому что слушала музыку. Я решительно толкнула дверь и обмерла. Спальня была пуста. Кристины в ней не было.
– Черт знает что, – прошипела я себе под нос, и тщательно обыскала комнату Кристины. Осмотрела ванную комнату, заглянула под стол, даже под кровать – без толку. Девочка словно испарилась.
Недолго думая, я поспешила к сестрице. Катька уже уютно устроилась под одеялом, нанеся на лицо косметическую маску. Она имела зеленый цвет и неприятно пахла, поэтому волосы сестренка тщательно зачесала назад и закрепила плюшевым ободком с заячьими ушками.
Завидев меня, Катька отложила в сторону телефон и насмешливо спросила:
– Что? Ты пришла пожелать мне спокойной ночи?
– Немедленно вставай, – велела я, сдергивая с нее одеяло. – Кристины нет в ее комнате.
– Может быть, она в ванной? – предположила Катя.
– Я там смотрела.
– Внизу, на первом этаже? В кабинете? На кухне?
Я озадачилась. Искать Кристину на первом этаже мне как-то не пришло в голову, что, разумеется, было упущением с моей стороны. Решительно вздернув подбородок, я чеканным шагом поспешила вниз, взяв с собой Катьку.
Спустя двадцать минут мы облазили весь дом сверху до низу, но Кристина как в воду канула. Выкрикивая ее имя, я обошла особняк еще раз, и даже заглянула в пыльную кладовку.
– Ее нигде нет, – пожаловалась я Катьке, сидящей на диване. – Куда она могла деться?
– Отправилась прогуляться?
– В час ночи?
– Тогда убежала на свидание?
– Ей шестнадцать лет, Кать! Она еще совсем ребенок, – вырвалось у меня.
Катька открыла рот, смерила меня презрительным выгзлядом, и поинтересовалась:
– Скажи-ка, дорогая моя, ты думаешь, что девочки в шестнадцать еще играют в куклы?
– Нет, но свидания…
– Уверяю тебя, некоторые из них делают кое-что похлеще, чем безобидные прогулки под луной и слюнявые поцелуи, – вздохнула Катька.
Я с подозрением уставилась на сестрицу, и та мгновенно добавила:
– Я ничем таким не занимаюсь. Все время дома, с тобой.
– Ладно, – махнула я рукой, решив попозже заняться Катькиным воспитанием, невзирая на то, что сестрице уже исполнилось восемнадцать, – нужно отыскать Кристину. Пойдем в сад.
– Может, подождем, пока она сама вернется? – с надеждой спросила Катька, поскольку тащиться ночью на улицу ей не хотелось.
Я задохнулась от возмущения.
– Катя! Да как ты можешь? Иван Поликарпович с Радой уехали, и оставили нас за старших! А Кристина пропала! Ночью! Совершенно одна!
– Уверена, что она не одна, – пробормотала себе под нос Катька.
– Тут в окрестностях ничего нет, только парочка деревенских домиков, – сообщила я. – Какие парни? Уж не думаешь ли ты, что Кристина, избалованная девочка из богатой семьи, влюбилась в какого-то свинопаса?
– Но Иван Поликарпович же влюбился в Радочку, – возразила Катька. – А та, по заверениям Кристины, раньше коз пасла.
– Не слушай ее, – ответила я. – Рада действительно из маленького городка, но никаких коз там не было и нет. Пойдем.
Нехотя Катька подчинилась, и мы направились в сад. Уличные фонари почему-то не горели, и наш путь освещала только бледная округлая Луна, висящая над макушками деревьев. Шаркая ногами, Катька уныло брело позади меня, а я неслась вперед, не разбирая дороги.
Облазив весь сад, мы не нашли ничего, что указывало бы на местонахождение Кристины. Подумав, я обратила свой взор в сторону крохотной деревеньки, и Катя забеспокоилась.
– Нет, только не говори мне, что ты хочешь пойти туда! Лиза!
– Цыц, – шикнула я на нее. – Нужно проверить историю про свинопаса.
– За что мне это? – патетически восклицала Катька, бредя по сельской дороге вслед за мной.
Пробравшись через густые заросли кустарника, мы уже почти вышли на окраину деревни, как мое внимание привлекло еле заметное движение. Впереди, у первого домика, я заметила Кристину. Девочку я опознала сразу по приглушенному хихиканью, а еще лунный свет падал ей на лицо, хорошо его освещая. Зато спутник Кристины, высокий парень, страстно обнимающий ее, оставался в тени.
Я незамедлительно присела и дернула Катьку за руку, вынуждая повторить за мной. Слава Богу, сестра не стала задавать глупых вопросов, а покорно присела на корточки.
– Мне надо идти, – прошептала Кристина.
Ее спутник что-то пробурчал, и парочка принялась целоваться. Страстные лобзания длились минут пять, после чего Кристина вприпрыжку побежала в сторону дома, а парень остался стоять в тени.
Промчавшись мимо и даже не заметив нас с Катькой, Кристина унеслась по дороге, а Катя встревоженно зашептала:
– Эй, Лизка, мы еще долго тут будем сидеть?
– Погоди, – шикнула я, – я хочу взглянуть на лицо этого соблазнителя маленьких девочек.
Рост парня вызывал у меня сомнения, да и его бурчание имело низкую тональность. Если это взрослый мужчина, то стоит разглядеть его получше, а потом рассказать Ивану Поликарповичу. Если ровесник… Пусть сами разбираются.
Велев Катьке ждать меня в кустах, я на корточках двинулась вперед. Возлюбленный Кристины закурил, и теперь неспешно пускал дым колечками, прислонившись к забору. Кряхтя от напряжения, я ползла вперед, и тут под моей ногой хрустнула ветка.
Парень незамедлительно выбросил сигарету и повернулся лицом в мою сторону. Очевидно, что-то его заинтересовало, и он двинулся прямо навстречу ко мне.
«Плохо дело», – подумала я, и начала судорожно размышлять над тем, что я скажу этому парню, когда он обнаружит меня, стоящую на коленях за кустом. К счастью, делать мне этого не пришлось. Когда до моего укрытия парню оставалось пройти каких-то жалких два метра, из кустов неожиданно выскочила Катька, и завизжала покруче пожарной сирены.
Парень, не ожидавший такого визга, тоже заорал, и повернулся к моей сестре. К слову сказать, Катька была одета в прикольный костюмчик для сна – слитный комбинезон, изображающий то ли волка, то ли зайца. На голове у нее топорщились ушки от ободка, а лицо было перемазано зеленовато-серой маской.
Угрожающе выставив вперед руки, Катька двинулась на парня, и начала подвывать на латинском:
– Омнитус де исперитус… Дум сперо, дум спиро!
Я немедленно узнала крылатую фразу, и хихикнула. Наш неизвестный, однако, латинский не знал, и Катькины завывания, а также ее облик произвели на него ужасающее впечатление. На миг оцепенев, он издал короткий звук, а потом рванул огромными скачками вглубь деревни, не забывая при этом орать благим матом.
Я вылезла из кустов и бросилась к Катьке. Схватив ее за руку, поволокла в сторону особняка, и мы дружно побежали. По дороге Катька хрюкала от смеха и давилась.
Оказавшись в саду, мы вошли в дом, и, к нашему счастью, не увидели Кристину. Катька плюхнулась на диван, я села напротив, переводя дыхание, и тут со второго этажа спустилась Кристина.
Я обомлела: мерзавка была одета в домашнюю пижаму, и при этом томно зевала, не забывая потирать глаза кулаком.
Завидев нас, Кристина спросила:
– Отец еще не вернулся?
– Нет, – ответила я. – Я тебя звала, ты не слышала?
– Не-а, – мотнула головой девчонка. – Я в наушниках была, спала. А что ты хотела?
– Да так, ничего, – отмахнулась я, и проводила ее задумчивым взглядом.
Перед тем как уйти, мы с Катькой закрыли дверь. И, когда вернулись, отперли ее. Следовательно, через главный вход Кристина не могла попасть внутрь. Но тогда как она это сделала? Спустилась через окно?
Чтобы подтвердить свои догадки, я вышла в сад и обогнула дом. У окна, которое светилось желтым, я остановилась и осмотрела стену. Ну, все ясно. До самого окна спальни Кристины вели декоративные брусочки, которыми был украшен дом. Если человек достаточно легкий и проворный, то может использовать их как лестницу.
Подышав чуть-чуть воздухом, я вернулась обратно. Катька, уже смывшая маску, буркнула:
– Ты как хочешь, а я спать. С меня приключений хватит.
– Иди, – вздохнула я. – Я дождусь Ивана Поликарповича и Радочку.
Глава 4
Проснувшись утром, я сразу же бросилась звонить деду. Иван Поликарпович с Радочкой вернулись в четыре утра, изрядно измученные и уставшие, и, сообщив, что с Раисой все в порядке, удалились в свою спальню.
Я же не могла уснуть всю ночь. Ворочалась с боку на бок – подушка казалась неудобной, одеяло слишком тонким, поэтому смежила веки я ближе к шести, а восемь прозвонил будильник. Зная, что дед встает в семь утра, я тут же потянулась за мобильным, и без зазрения совести рассказала все старшему родственнику.
– М-да, дела-а-а, – протянул дед, как делал всегда в минуты глубокой задумчивости. – Говоришь, вой был?
– Да, лично слышала. Довольно громкий и жуткий.
– А что Катины… Кхм, исследования?
– Безрезультатно. Катька говорит, что следов потусторонней сущности не обнаружила.
– Вот что, – заговорил дед серьезным тоном. – Не нравится мне эта вся история. Сегодня связывался с ребятами из управления. У них смерть Альбины подозрений не вызывает, но есть одна деталь…
– Какая? – живо заинтересовалась я.
– Недели две назад Поликарпыч завещание составил. Он мне, кстати, об этом говорил, да я не придал значения. Согласно бумаге, все движимое и недвижимое имущество после смерти переходит к Альбине. Она главная наследница. Конечно, Радочку он не обделил – ей назначена какая-то сумма, но весьма скромная по меркам состояния Ваньки. Ну, и Кристине там немного завещано.
– То есть, Альбина становится главной наследницей, и погибает, выпав из окна?
– Получается, так, – нехотя сказал дед. – Но ты лошадей-то вперед не гони. Поликарпыч вон, жив-здоров еще, и вроде как помирать не собирается.
Я согласно угукнула, а сама подумала: а ведь Иван Поликарпович уже человек в возрасте, и всякое может случиться…
– Мне эта деталь покоя не дает, – продолжил тем временем дед. – Я со знакомыми поговорил, дела заводить не будут. Мол, несчастный случай.
– Точно?
– Следов преступления нет, – бодро отрапортовал дед. – Ни синяков, ни царапин, ногти не обломаны. Соседи никого не видели и ничего не слышали. Альбина ни с кем не ругалась, жила спокойно. В общем, глухо.
– Но ты сомневаешься? – уточнила я.
Дед крякнул.
– Есть немного. Если кому смерть Альбины и выгодна, то это Радке. Очевидно, мало ей того, что сейчас дают.
– Не думаю, что Радочка способна на убийство, – засомневалась я.
– А сначала всегда так. Смотришь на подозреваемого и думаешь: да нет, не мог он. А потом выясняется, что у него в подвале десять тел человеческих захоронено.
Я поморщилась. Все-таки профессия наложила отпечаток на деда.
– Я могу попробовать поговорить с Радочкой. Аккуратно. Как считаешь? А Катькину деятельность надо сворачивать.
– Катерина пусть занимается своими феями, – буркнул дед. – Она с детства такой была, фантазерка. Лучше уж пускай за привидениями охотится, чем с пацанами по улицам шляется. Да и ты рядом, присмотришь. А по поводу разговора…
Дед замолчал, а потом признался:
– Есть у меня нехорошее предчувствие. Не хочу тебя в это втягивать, Лизочек. Так что, извини уж, но либо ты за Катюшей смотришь, либо я тебе помощника присылаю. Гены у тебя мои, опять же, глазастая ты очень. Может, и узнаешь чего. Но одной я тебе в этой грязи копаться не дам.
– Помощника? – кисло спросила я. – Это лейтенанта что ли твоего?
– Его, его, – радостно подтвердил дед. – Согласна?
– Ладно, – выдохнула я, понимая, что деда мне не переспорить. – Присылай помощника. Кстати, а почему завещание такое странное? Почему Иван Поликарпович все решил оставить Альбине? Он ведь с ней, насколько я понимаю, практически не общался.
– Да, отношения у них не заладились. Но Альбина – девочка умная и смышленая, многого сама добилась, без помощи отца. Да и самая разумная она из всех троих. Вот Поликарпыч и рассудил, что она наследством правильно воспользоваться сможет.
Мне это показалось несправедливым, но я промолчала. Деньги не мои, поэтому свое мнение я решила держать при себе.
– Сегодня к вечеру приедет твой помощник, – сообщил дед. – Я тебе информацию попозже в сообщении пришлю.
– А он согласится?
– Согласится, куда ему деваться?
Я нервно хихикнула. Похоже, бедному парню просто не оставят выбора.
– Ладно, жду.
– А, и это… Ты уж остальным-то не говори, что это от меня паренек. Представь его как своего молодого человека, – торопливо сказал дед.
– Хорошо, – покладисто согласилась я.
– Но спали чтоб в разных комнатах, – пригрозил дед. – Нечего мне тут… Ну ты поняла.
– Я так замуж никогда не выйду, – ласково сообщила я.
Дед оскорбился:
– Что за шутки? Выйдешь, и еще как выйдешь. Хватит мне тут чепуху городить. В общем, жди помощника.
Я гаркнула:
– Есть!
Только спустившись вниз, я сообразила, что так и не узнала у деда имени моего «жениха». Подниматься наверх мне было лень, и я здраво рассудила, что до вечера времени еще полно, и позвонить деду я всегда успею. К тому же он обещал выслать более подробную информацию о женихе в сообщении, а слов на ветер дед никогда не бросал, и обещанное исполнял в точности.
Так что я без угрызений совести присоединилась к чете Семеницких, мирно завтракающих за столом. Радочка, несмотря на ранний подъем, сияла и лучилась, а вот Иван Поликарпович был не в духе. Катя, к моему удивлению, тоже вставшая рано, вяло ковыряла вилкой подгоревшую яичницу.
– Лизочка, доброе утро, – пропела Рада. – Садись скорее завтракать. Раз уж с Раисой Степановной приключилась такая неприятная история, я взяла на себя хлопоты по дому и приготовила для всех полезный и сытный завтрак.
Я внимательно осмотрела стол. Так, горелая яичница, неаппетитная каша с комками и апельсиновый сок.
– Что будешь? – радостно спросила молодая супруга Ивана Поликарповича.
Катька скорчила гримасу, и, улучив момент, когда Радочка отвернулась, шепнула мне:
– Даже ты готовишь не так отвратительно.
– Спасибо, – язвительно ответила я, и громче сказала: – Мне бы просто кофе. Я по утрам не ем.
– Это очень вредно для фигуры, – не преминула заметить тощая как доска Радочка, но кофе мне все же любезно приготовили.
Наслаждаясь напитком, в который Радочка, недолго думая, бухнула три чайные ложки растворимого кофе, и щедро залила все это кипятком, я спросила:
– А где Кристина?
– Еще спит, – ответил мне Иван Поликарпович. – Лиза, еще раз извини за вчерашнее. Ума не приложу, как я мог спутать тебя с … Э-э, кем-то другим. Наверное, это все нервы.
– Чаю с ромашкой? – тут же влезла Радочка.
Отмахнувшись от жены, Иван Поликарпович продолжил:
– Сема звонил, сказал, что к тебе должен жених приехать. Так? Мы гостям всегда рады, так что не стесняйся.
Катька округлила глаза, глядя на меня. Ясное дело, ни о каком женихе она никогда не слышала, потому что и нет у меня никакого жениха.
На всякий случай я пнула Катьку под столом, чтобы та молчала, и ласково улыбнулась:
– Да. Большое спасибо, Иван Поликарпович. У нас еще конфетно-букетный период, поэтому не хотелось бы расставаться надолго.
– О, это так чудесно, – закатила глаза Радочка. – Вот Ванюша за мной так красиво ухаживал в начале отношений! А какие огромные букеты он мне дарил! Верите или нет, но они не пролазили в дверь!
Опасаясь, что Радочка захочет продемонстрировать фотографии букетов, мы с Катей хором ответили:
– Верим!
– Правда? – воодушевилась Радочка. – Ну хорошо. Лиза, а как зовут твоего жениха?
Я открыла рот, чтобы ответить, и тут же вспомнила, что имени мне так и не сообщили. Покрывшись холодным потом, я беспомощно посмотрела на Катьку, которая уставилась куда-то в потолок, и промямлила первое, что пришло на ум:
– Андрей.
– Прекрасное имя, – одобрительно кивнула Радочка. – Да, очень звучное.
– Ага, – жалобно проныла я, и быстренько перевела тему: – Какие планы на день?
– Мне нужно уехать по делам. Меня не будет до вечера, – откликнулся Иван Поликарпович. – Радочка с Кристиной остаются дома.
– Да, я собираюсь приготовить лазанью на обед, – хлопнула в ладоши Рада.
Катька выдохнула, как побитый пес, и, наклонившись ко мне, лаконично прошептала:
– Мы умрем с голоду.
– Перебьешься бутербродами.
– У меня так гастрит разовьется, – буркнула сестра. И добавила так, чтобы все ее слышали: – Иван Поликарпович, ко мне сегодня тоже друг приедет. Поможет разобраться с аппаратурой.
Я недовольно посмотрела на сестру. Какой еще, спрашивается, друг? Куча посторонних людей в доме только будет мешать, и никак не поспособствует поимке преступника, пугающего жильцов. В том, что призрака не существует, а вой и прочие гадости – дело рук одного человека, я не сомневалась.
– Мне его Вадик посоветовал, – объяснила мне Катерина. – Очень хороший специалист.
На лицах Радочки и Ивана Поликарповича зародились смутные сомнения. Пару секунд хозяин дома молчал, но, так как он сам пригласил Катю с ее сумасшедшими идеями, отступать было поздно.
– Хорошо, – кивнул Иван Поликарпович, и поднялся. – Мне пора ехать. Рада, где мой портфель?
– Сейчас, – засуетилась Радочка, и бросилась наверх. Иван Поликарпович ушел в прихожую, и мы с Катькой остались вдвоем.
Я тут же задала вполне логичный вопрос:
– Какого черта, Катя? Что за друг?
– Не поминай всуе, – одернула меня сестрица, и недовольно повела плечом. – Не друг, а знакомый. Я же объяснила, что он приедет, чтобы помочь мне.
– А тебе требуется помощь? Я думала, ты специалист. Не зря же родители тратят тонну денег на эти твои книжонки о паранормальном.
– Твоя машина стоит в три раза дороже.
– Мне ее дед подарил. И машина – это полезная вещь, – нудно начала я, – а твои эти штучки-дрючки…
– Ты лучше мне про своего жениха расскажи, – ядовито бросила Катя. – Насколько я помню, последний твой парень сбежал со свидания, испуганный дедом, который заявился в ресторан…
Мы стали увлеченно переругиваться, и не заметили, как в столовую вернулась Радочка. Только когда она села за стол, я обнаружила ее присутствие и замолчала. Катя сделала то же самое. Как бы страстно мы не ругались, но при посторонних сор из избы выносить не стоит.
Кстати, об этом. Дождавшись, пока Катя умчится наверх, я придвинулась ближе к Радочке и сочувственно спросила:
– Тяжело, наверное, быть мачехой?
– И не говори, – махнула рукой Рада. – Очень. К тому же Кристина – совершенно неуправляемый подросток. Отцу хамит, про прислугу я вообще молчу. Никто с ней не может найти общий язык. Даже Альбина…
Рада внезапно замолчала, и я с любопытством поторопила ее:
– Сестры не ладили?
– Практически не общались. Думаю, Кристина завидовала тому, что Ванюша гордился Алей. Постоянно ставил ее Кристине в пример. Кому такое понравится?
Действительно, мне бы вряд ли понравилось. Решив оставить свое мнение при себе, я кивнула и продолжила:
– Кристина устраивала скандалы?
Рада вздохнула.
– Еще какие. Альбину она тихо ненавидела. Впрочем, Кристина всех ненавидит. Раиса Степановна с трудом выносила ее придирки, правда, в последнее время Кристина малость поутихла. Даже не знаю, с чего бы это.
При этом речь Радочки звучала так фальшиво, что я немедленно заподозрила, что она догадывается, почему Кристина внезапно сменила гнев на милость.
– А молодой человек у нее есть?
– У Кристины? – вытаращила глаза Рада. – Да ты что? Она же еще подросток. Рано ей о романах думать. И… Ты же видела, как она одевается, как ведет себя. Настоящий зверек. Ни капли женственности.
Нервно поправив волосы, Рада добавила:
– Нет, у Кристины на первом месте учеба.
Я улыбнулась, в душе отметив, что Рада лжет. Движения молодой женщины стали дергаными, глаза забегали из стороны в сторону, и ей явно стало некомфортно. Закончив говорить, Рада сменила тему, увлеченно рассказывая о новинках этого лета, и мне пришлось слушать ее добрый час, изредка кивая и поддакивая. Только когда прозвенел звонок в дверь, Рада спохватилась и бросилась в коридор.
Через минуту оттуда донесся ее звонкий голосок:
– Лиза, твой жених приехал!
– Иду, – кисло крикнула я, и поднялась из-за стола. Что же, пора встречать жениха.
Стоящий на пороге молодой человек мало походил на бравого лейтенанта полиции. Я с подозрением оглядела его редкую растительность на лице, белобрысый чуб и очки в несуразно большой оправе, которые бы больше подошли какой-нибудь библиотекарше. Одет жених был тоже странно: вельветовые брюки бежевого цвета, несмотря на жару, и светло-голубая рубашка с коротким рукавом. В руках он держал потрепанный портфель.
– З-здравствуйте, – сказало это «чудо». – М-меня зовут Андрей.
Надо же, как совпало: стоило мне назвать придуманное имя, как у помощника и впрямь оказалось такое же. Прибавив к списку недостатков жениха еще и заикание, я с серьезным выражением лица шагнула к нему навстречу.
– Дорогой, – пропела я, надеясь, что паренек окажется сообразительным. – Я так соскучилась! Знакомься: это Рада, хозяйка дома.
– Можно просто Радочка, – кокетливо взмахнула ресницами та.
– Андрей, – снова представился жених, и беспомощно посмотрел на меня. – А вы, должно быть, Е-е…
– Елизавета, – подхватила я, и расхохоталась, как сумасшедшая гиена.
Определенно, жених оказался непонятливым. Пока он хлопал глазами, и судорожно прижимал к себе портфель, я обратилась к Радочке, все еще картинно смеясь:
– У нас с Андрюшей есть такая шутка: когда мы долго не видимся, то делаем вид, будто встретились впервые. Очень освежает отношения, знаешь ли.
– Да? – с сомнением спросила Радочка, но все же не стала заострять на этом внимания. – Что же, Андрей, проходите. Разувайтесь вот здесь, а вот тапочки. Портфель можете оставить…
– Нет! – внезапно вскинулся он. – Там в-важные для меня в-вещи.
– Хорошо, хорошо, – попятилась Радочка. – Берите ваш портфель с собой. Пойдемте в гостиную.
Я незамедлительно подхватила жениха под руку. Андрей начал вырываться, и мне пришлось прижаться к нему всем телом. Со стороны это выглядело так, словно хищник изо всех сил пытается удержать свою жертву. Благо, щуплый Андрей не смог оказать мне достойного сопротивления, и я втащила его в гостиную.
– Я заварю чай, – сообщила Радочка, и унеслась на кухню.
Воспользовавшись тем, что хозяйка дома покинула нас, я ухватила Андрея за воротник рубашки, и, приблизив свое лицо к его носу, зловеще прошептала:
– Слушай, я не знаю, за какие такие заслуги тебя выбрал дед, но прошу тебя не мешаться мне под ногами. Так что быстрее вливайся в роль, понял?
– Н-но я, – попытался сказать что-то Андрей, но тут в гостиную впорхнула Радочка.
Сообразив, что держать любимого жениха за воротник рубашки как-то странно для невесты, я припала к его губам, изображая страстный поцелуй. Андрей издал недовольное мычание, и цапнул меня за губу. Зашипев от боли, я навалилась на него всем телом, одновременно ущипнув за плечо.
– Ой, извините, – пискнула Радочка, – я пока чашки принесу!
И ретировалась обратно на кухню. Я отпустила жениха, и, тщательно вытерев рот, отвесила ему подзатыльник.
– За что? – обиженно спросил он.
– За то, что укусил!
– А чего т-ты с поцелуями полезла? Мы о таком н-не договаривались!
«Мы с тобой вообще ни о чем не договаривались», – подумала я, но вместо этого рявкнула:
– Просто делай все, что я скажу, понял? Тоже мне, лейтенант нашелся…
– А вот и чай!
Сияющая Радочка с подносом в руках втиснулась в гостиную, и поспешила к столу. Аккуратно разложив посуду, она уселась на место Ивана Поликарповича, и собралась было разлить ароматный напиток, как прозвенел звонок в дверь.
Радочка недоуменно посмотрела в сторону прихожей, а потом – на меня.
– Наверное, это Катин друг? – предположила она.
Я пожала плечами.
– Лиза, разольешь чай? Я открою.
Легко поднявшись, Радочка упорхнула в прихожую, а я принялась хозяйничать. Жених сидел как пришибленный, время от времени с опаской взирая на меня. Очевидно, боялся получить еще один подзатыльник.
– Лиза, – зазвенел голосок Радочки, полный напряжения. – Подойди сюда, пожалуйста!
– Иду, – отозвалась я, недоумевая, зачем могла понадобиться ей.
Окутанная нехорошим предчувствием, я поспешила на зов. Радочка, стоящая практически у входа в гостиную, заломила руки, и, полная волнения, шепотом сообщила:
– Лиза, там пришел какой-то мужчина.
– И чего он хочет? – нахмурилась я.
– Тебя. Говорит, что он твой жених, – округлив глаза, ответила Радочка.
– Так, – нехорошим голосом протянула я, легко отодвинула худую Раду в сторону и вышла в прихожую.
У дверей, сияя белоснежной улыбкой и распространяя запах дорогого парфюма, стоял мой недавний знакомый – Клим. Завидев меня, он улыбнулся еще шире, и, раскрыв объятия, шагнул ко мне со словами:
– Прелесть моя, а вот и я!
– С ума сойти, – вырвалось у меня. – Клим?
– Привет, милая, – рассмеялся он, и чмокнул меня в щеку. – Вижу, ты не рада меня видеть. И на звонки не отвечаешь. Что случилось?
– Э-э-э, – промямлила я, ничего не понимая.
Как Клим оказался тут? И почему он так странно себя ведет?
– Простите, – спасла ситуацию Радочка. – А вы кто?
Клим удивленно вскинул брови.
– Как это – кто? Я жених Лизы. Клим. А вы, я так понимаю, Рада? Приятно познакомиться.
Радочка беспомощно посмотрела на меня. Я скромно молчала, и тогда она обратилась к Климу:
– Но у Лизы уже есть жених. То есть, я хочу сказать… Ее жениха зовут Андрей. И в данный момент он пьет чай у нас в гостиной.
– Чего? – нахмурившись, переспросил Клим. – Быть такого не может. У Лизы есть только один жених, и это я. Дорогая, скажи.
Он повернулся ко мне с улыбкой, способной напугать акулу, и я сглотнула, переминаясь с ноги на ногу.
– Дорогая? – с нажимом повторил Клим. – Мы ведь договаривались, что я приеду сегодня.
Еле ворочая языком, я проблеяла:
– Ну, да, наверное… А…
– Если твой жених Клим, то кто тогда Андрей? – спросила Радочка, и внезапно замолчала. Не знаю, какая догадка ее осенила, но она вдруг стала необычайно болтливой, и принялась нести чепуху. Рассмеявшись, Рада всплеснула руками, и захлопала в ладоши:
– Ну, вот! Смотрите, какая шутка получилась! Конечно, у Лизы только один жених. Клим, мы вас разыграли!
– Да? – спросил он, улыбаясь.
– Да? – переспросила я, и, опомнившись, энергично закивала: – Конечно, да! Это была шутка! Сюрприз!
– Разувайтесь, и пойдемте сюда, на кухню, – засуетилась Радочка, уводя гостя в другую часть дома. – Вот, сейчас направо… Можете пока вымыть руки. Санузел будет слева.
Клим скрылся за дверью ванной комнаты, и Радочка вцепилась в меня, словно клещ.
– Лиза, – жарко зашептала она мне в лицо. – Не волнуйся, я не выдам твою тайну.
– Какую? – спросила я, хлопая ресницами.
– Ой, да брось, – глаза Радочки сделались огромными, – иметь любовника – это не стыдно! Я так понимаю, ты встречаешься с ними обоими, да?
– А? Да, – быстро сориентировалась я.
– Я провожу Клима на кухню, а ты иди и разберись с Андреем. Я буду удерживать Клима столько, сколько смогу, – клятвенно пообещала Радочка, тряся бюстом.
Я покосилась на ее грудь, на девяносто процентов состоящую из поролона, и мужественно кивнула, давясь от хохота.
Поправив волосы, Радочка бросилась в сторону кухни, а я поспешила в гостиную, где Андрей мирно допивал третью чашку чая, и не знал, что его ждет.
Влетев в помещение, я обогнула диван и с размаху влепила ему еще один подзатыльник. Совсем легонько, чисто для профилактики.
– Ай, – схватился за голову Андрей. – Ты чего?
– Это ты чего? – зашипела я. – Ты откуда взялся, а? Тебя мой дед прислал?
– Ч-что? Какой дед? – непонимающе переспросил Андрей. – Меня Вадик п-п-попросил девчонке какой-то п-помочь. Катя зовут.
– А что же ты сразу не сказал? – взвыла я.
– Так я пытался, – обиженно пробубнил он. – П-просил позвать Е-екатерину. А ты на меня накинулась, целовать полезла… Я, между прочим, не такой. С кем попало не встречаюсь.
Проигнорировав оскорбление, я плюхнулась рядом с Андреем и схватилась за волосы. Получается, он просил позвать Екатерину, а я подумала, что Елизавету. М-да, дела. Но надо как-то выкручиваться.
– Вот что, – решила я, – ты сейчас идешь на второй этаж, и заходишь в четвертую по счету комнату. Понял? Там будет Катя. Вот с ней пока и посиди, как раз обсудите ваших призраков.
– Не призраков, а духов, – занудно поправил меня Андрей.
– Ты сейчас к ним присоединишься, – пообещала я.
Андрей намек понял, и, подхватив свой драгоценный портфель, поплелся на второй этаж. Как раз вовремя – едва он скрылся за поворотом, как в гостиную вошел Клим, за которым семенила Радочка, пытающаяся его задержать.
– А, вот ты где, – сказал Клим, не обращая внимания на Радочкин бюст, который в данную секунду практически лежал на его локте. – А я тебя везде ищу.
– А я тут, – радостно сообщила я. – Чай пью.
Клим покосился на столик, где стояли три чашки, затем на меня, и хмыкнул.
– Присаживайся, – прощебетала Радочка, гостеприимно подталкивая Клима к столу. Интересно, когда они перешли на ты? Не успела я озадачиться этим вопросом, как со второго этажа раздался девичий визг.
Мы с Радой переглянулись, и, недолго думая, бросились наверх. Как выяснилось, кричала Кристина – Андрей, которого я отправила в комнату Кати, перепутал двери, и вместо этого вломился в спальню Кристины. Та как раз только что проснулась, и выходила из своей ванной, замотанная в полотенце, когда в комнате неожиданно появился Андрей со своим чемоданчиком.
Далее события развивались как в дурной комедии: Кристина завизжала, испугалась, и не придумала ничего лучше, кроме как огреть незваного гостя вазой. Ваза не разбилась, зато подарила Андрею обморок и здоровенный синяк на лбу.
Пока мы с Радой хлопотали над бедной жертвой, к нам присоединилась Катя. Сурово оглядев всех присутствующих, она поздоровалась с Климом, рявкнула на причитающую Кристину, и совершенно спокойно вылила на Андрея воду из бутылки, которую притащила с собой.
Андрей закашлялся, открыл глаза, обвел всех мутным взглядом, и спросил:
– Где я?
– Жесть, – резюмировала Кристина. – Походу, у него память отшибло.
– Я сейчас тебе что-нибудь отшибу, мерзавка! – завелась Радочка. Кристина в долгу не осталась, и вскоре мачеха с падчерицей начали ругаться, как две дворовые собаки.
– Эй, Андрей, привет, – Катя присела над ним и помахала ладонью перед лицом. – Ты как?
– Тошнит, – честно признался проигравший в бою с вазой.
Катя фыркнула, и неожиданно спросила:
– В местах, где появляются призраки, отмечается …?
– Перепады температуры, резкие и странные запахи, агрессивное поведение животных, – бойко ответил Андрей, и с облегчением выдохнул. – Уф, отпустило.
– Дорогая, а это кто? – поинтересовался Клим, до сей поры молчавший.
Я устало опустилась на табуретку и махнула рукой:
– Знакомься, дорогой: это охотник за приведениями!
– Охотники за привидениями? – переспросил Клим. – Как это?
– Да вот так. Милые ребята, которые ловят духов. У Ивана Поликарповича возникла проблема – он считает, что в доме завелся призрак Альбины. Вот и пригласил мою сестру Катю помочь избавиться от паранормальных сущностей.
По лицу Клима было ясно все, что он думает по поводу призраков, однако он мужественно сдержался и даже смог выдавить некое подобие улыбки.
– Кхм, так твоя сестра верит в существование нечисти? Занятно. Что же, полагаю, что с твоей поддержкой она сможет избавить этот дом от чего бы то не было.