Читать онлайн Переводчица. Книга 1 бесплатно

Глава 1

Далеко по округе, гулким эхом разносился стук молотка. Трое мужчин, в выцветших галифе, устало передвигались по стропилам полуразобранной крыши дома. Июньское солнце нещадно палило спины рабочих. Один из них внезапно оступился, и едва удерживая равновесие, заметил на дороге девушку.

Растянув рот в улыбке, он присвистнул.

– Я т-те свистну! – прикрикнул на него стоящий в тени здания часовой.

Резко дернув плечом, парнишка поправил винтовку на ремне.

– Ты к кому, красавица? – быстро переключился он на возникший очаровательный объект.

– Мне нужен начальник комендатуры. Я насчет работы, – ответила она, уставившись на круглое лицо сержанта.

– А-а-а… – протяжно выпалил солдатик. – Тебе нужно через КП пройти, – махнул рукой он вдоль стены. – Там направят. Если что, можем поближе познакомиться, – добавил он с улыбкой и подмигнул незнакомке.

– Еще чего, – хмыкнула она и застучала каблучками к входу под красным полотнищем знамени.

Минуя высокое крыльцо, девушка окунулась в мрачную прохладу коридора. Откуда-то тянулся резкий запах карболки. Наткнувшись на уборщицу, она по-детски ойкнула и извинилась. Женщина без возраста, раскачиваясь из стороны в сторону, возила швабру с грязной тряпкой.

Искоса глянув на посетительницу, проворчала:

– Ходют, ходют… и чего ходют.

Пройдя процедуру проверки, девушка поднялась по широкой мраморной лестнице на третий этаж. Следуя указателям, она приоткрыла дверь в комнату с надписью «Приемная». Никого не было. Возле высокого окна стоял добротный стол. На нем безмолвно пребывала пишущая машинка «Москва».

Увидев еще одну двойную дверь, напоминающие распашные ворота, она тихо постучала. За ними послышались приглушенные голоса и возня.

Внезапно створка распахнулась и из кабинета выскочила пухлая блондинка. Ерзая струящимся шелком, она шустро возвела на свои места контуры сбившегося платья. Бросив оценивающий взгляд на непрошеную гостью, женщина хмыкнула и, дернув плечом, поплыла к выходу. За ней шлейфом проследовал цветочный запах дешевых духов.

– Кто там еще? – послышался недовольный мужской голос.

– Простите, – ответила девушка, робко заглядывая в кабинет. – Я, по поводу работы… машинисткой, – продолжала она, нерешительно двигаясь вперед.

Перед ней неожиданно выросла фигура коренастого мужчины за сорок, в офицерской форме и с двумя большими звездами на погонах. От него повеяло тем же тошнотворным ароматом, что и от провилявшей мимо женщины. Он вынул из нагрудного кармана носовой платок и, протирая от пота раскрасневшуюся шею, внимательно поглядел на вошедшую.

Стройная девчушка с длинными, по-детски перетянутыми лентой косичками, смотрела на него из-под темных ресниц большими… разноцветными глазами.

– Хм, однако, – выпалил офицер, делая кивок головой.

Он машинально опустил взгляд на ее волнительно высокую грудь под кружевным воротничком ромашкового платья. Почувствовав некоторую неловкость, она подняла руку с сумочкой, словно прикрывая себя от взгляда мужчины. Он снова хмыкнул, скомкал клетчатый платок в увесистом кулаке и сунул его в карман галифе.

– Прошу, – указал он посетительнице вглубь помещения.

Пройдя через весь кабинет, подполковник устало опустился в кресло у стены. Под огромным портретом товарища Сталина его силуэт выглядел сурово и представительно.

Шмыгнув носом, она несмело прошла вслед за мужчиной и уселась на стул. Положив перед начальником управления листок с автобиографией, девушка наблюдала, как его янтарные глаза с густыми белесыми ресницами бегло двигаются вслед за словами на бумаге.

В какой-то момент, его такие же белесые брови сошлись у переносицы, образуя на ней две глубокие складки.

– Ну, ну, – буркнул он. – Документы, – протянул руку в ее сторону.

– Извините, – суетливо вскочила она, вынимая из белой сумочки бумажный сверток.

Темный, с рыжеватым отливом локон упал ей на лицо, прикрывая на носу едва заметные веснушки. Легким движением руки она завела его за ухо. Снова уместившись на стуле и нервно покусывая губы, вновь продолжила наблюдать за начальником.

Просмотрев документы, подполковник строго произнес:

– Вы не можете работать у нас.

– Почему? – от обиды у девушки аж перехватило дыхание.

Ее необычные глаза мгновенно стали наполняться слезами.

– Вам нет еще восемнадцати. У нас здесь режимный объект, лагерь для военнопленных, а не детский сад. Ответственность огромная…

– Ну и что! – воскликнула она, резко стирая пальцами мокрую дорожку со щеки. – На фронте дети тоже воевали. Да и восемнадцать мне совсем уже скоро, – спохватилась она.

– Сейчас, деточка, мирное время…

– А я вам не деточка. Я уже взрослая. Мне сказали, что вам требуется переводчик немецкого! – пошла в наступление Даша.

– Ну, ну, ну. Полегче, – ухмыльнулся он.

Ему понравилось, что только что сидящая перед ним рохля в какое-то мгновение превратилась в тигрицу.

«Обожаю таких баб», – вспыхнуло у него в мозгу.

– И что, хорошо говоришь по-немецки? – уже с интересом спросил подполковник, переходя на «ты». – Синхронно можешь?

– Проверьте! – выпалила она, сообразив, что это ее последний и единственный шанс.

Не вставая со своего места, он потянулся к трубке телефона.

– Ганса ко мне! – зычно прозвучал его приказ.

Через несколько минут с конвойным вошел высокий рыжий мужчина в изрядно помятой и поношенной, но чистой робе. Моргая такими же рыжими ресницами, как и его, коротко остриженные волосы, с сильным немецким акцентом произнес:

– Вызывали, гражданин начальник?

Подполковник поднялся с кресла и кивнул на девушку:

– Расскажи нашей прекрасной визави. По-немецки, – поднял он свой короткий указательный палец. – Как ты оказался в лагере для военнопленных. О своей работе, чем с соратниками занимаетесь, какую политинформацию вы проводите среди интернированных заключенных, какие книги советских авторов вы уже прочитали. Ну, давай, давай, только короче. А, Дарья Кирилловна, – и сделав жест в поклоне, продолжил, – За тобой, слово в слово, мне все и переведет.

Начальник управления нарочито растянулся в улыбке. Пожилой немец тяжело вздохнул и монотонно, будто под копирку, изложил кипучую деятельность лагерного антифашистского сообщества.

Даша, слегка волнуясь, не пропуская ни единого слова, вела синхронный перевод за этим человеком.

Когда все было закончено, девушка искоса взглянула на тощего фрица. Она прежде никогда не видела так близко фашиста, хоть и пленного. Тот стоял, грустно опустив голову, сминая уже давно потерявшую первоначальный вид кепку, вызывая к себе искреннее сожаление.

Дарья ждала ответ. Молча наблюдая, как комендант отпустил с конвойным немца, приготовилась к вердикту.

– Не буду ходить вокруг да около, – начал подполковник и закурил. – Тут до тебя работала машинистка. Она, правда, не очень хороша была в немецком.

Он покрутил в воздухе кистью руки с растопыренными пальцами.

– Старательная такая была, исполнительная. Работу вела хорошо, аккуратно, но попалась на шашнях с одним вот таким анти-будь-он-неладен-фашистом.

Он кивнул головой в сторону двери.

– Вследствие чего, была с позором уволена! – грозно изрек офицер.

– Зачем вы мне это говорите? – вскочила со стула девушка. – Я ни с кем не собираюсь водить, как вы там выразились, шашни! Я хочу заниматься любимым делом и в дальнейшем стать профессиональной переводчицей, а вы мне говорите про какие- то там шашни!

Подполковник на мгновение задумался, нервно теребя дымящуюся папиросу.

«Просто беда с этими молодыми машинистками, – рассуждал он, выпуская дым из ноздрей. – Людей катастрофически не хватает. Накопилась кипа дел с вновь прибывшими военнопленными, нужно разгребать быстрей. И опять проверки, проверки. Вот теперь, ещё эта пигалица».

Он оценивающе оглядел новенькую и инстинктивно облизнул тонкие губы. Тут же, перед ним всплыл образ недавней любовной сцены с бухгалтершей. Внизу живота приятно потянуло.

Внезапно, он хлопнул по столу квадратной ладонью, отгоняя свои плотские мысли.

– Ну, хорошо. Возьму тебя под личную ответственность. Кстати, где ты так научилась шпрехен зи дойч?

– Соседка по коммуналке. Учительница немецкого… в школе была.

– Хм, а не она ли тебя сюда отправила?

Подполковник прищурил свои водянистые глаза.

– Нет. Мама узнала, что в вашем управлении освободилось место машинистки. Она врач в местном госпитале.

– Ну, ну, проверим, – промычал комендант.

Начальник подошел к стальному сейфу возле окна и, побренчав связкой ключей, вынул оттуда лист бумаги с машинописным текстом.

Протягивая его, подполковник близко придвинулся к Даше, обдавая резким запахом пота с выветренным женским парфюмом. Она инстинктивно попятилась назад.

– Что это? – испуганно произнесла девушка.

– Подписка о неразглашении, – кратко выразился начальник и удовлетворившись в ее росписи, водрузил сей ценный документ обратно.

– Пойдем, покажу тебе твое рабочее место.

Они вышли в светлую приемную. В дальнем углу стоял шкаф со стеклянными дверцами, полностью забитый бланками. Вдоль стены для посетителей располагались потертые временем стулья.

– Вот твой рабочий инструмент, – положил он поверх печатной машинки свои большие, покрытые рыжей порослью кисти рук. – Все переводы, вся рукописная документация должна проходить через тебя и мне на согласование. Понятно?

Даша кивнула.

– Ни один документ не должен оставаться без присмотра. Пошла на обед – закрыла в сейфе, – махнул подполковник рукой на узкий высокий сейф возле окна. – Вышла по нужде или срочное дело – документы в сейф. Если что-то пропадет, ответственность недетская, поэтому-то я тебя очень даже, как это сказать, сомневаюсь брать, но мне позарез нужна машинистка, тем более со знанием немецкого. Не знаю, радоваться мне такой находке или нет…

Офицер вдруг замолчал и изучающе посмотрел на девушку.

– Ладно, время покажет. Не подводи меня, будь очень внимательна. Поверь мне, найдутся благожелатели вставить тебе палки в колеса…

Он взглянул на растерянную девушку и с улыбкой добавил:

– Ну, что, добро пожаловать во взрослую жизнь! Кстати, меня Виктор Григорьевич зовут, – и протянул Даше правую руку.

Она в ответ подняла свою.

– И запомни, рабочий день у нас ненормированный. Все, ступай. Иди, оформляйся в отдел кадров. Скажешь, что от меня, я сейчас им позвоню. Завтра в восемь утра будешь принимать дела. Все остальное получишь в канцелярии. Пустые бланки, картотека в том шкафу, – ткнул он пальцем в дальний угол. – Пропуск не забудь! – крикнул он уже вдогонку Дарье.

Выйдя в живущий своей жизнью коридор, она с шумом выдохнула, огляделась и широко улыбнулась, довольная собой.

Вот уже третью неделю, с самого утра и до позднего вечера Дарья печатала приказы, распоряжения и листовки режимного объекта. Сидя за столом, заваленным толстыми папками и письмами, она без устали стучала по клавишам пишущей машинки.

Нужно было вести подробную картотеку прибытия и убытия военнопленных. Делать запросы в архивы о деятельности этих заключенных в годы Великой Отечественной войны, практически всегда имея дело с переводами с немецкого.

Ещё нужно было обработать корреспонденцию уволенной накануне машинистки. Это изрядно выматывало девушку. А так как на дом работу брать категорически запрещалось, поэтому все ограничивалось в рамках самого управления.

Помимо этого, в течение короткого времени ей удалось наладить неплохие отношения с малочисленным женским коллективом комендатуры, правда, кроме бухгалтерши. И как ответственная и серьезная сотрудница, она напрочь отвергала настойчивые ухаживания разного рода офицеров управления.

Хотя были и такие, которые как бы невзначай забегали, чтобы просто поглазеть на новенькую с необычным цветом глаз. Это поначалу раздражало ее, но потом Даша поняла, что это вовсе не недостаток, а скорее преимущество перед другими женщинами. Она знала, что красива и стройна от природы. Это передалось ей от мамы, которая в свои сорок смотрелась рядом с ней как старшая сестра.

Вскоре Дарья заметила, что у нее появился таинственный воздыхатель. Приходя рано утром на работу, она обнаруживала в питьевом графине красные гвоздики. Даша первое время отправляла их в мусорное ведро, но смирившись с настырным поклонником, все же нашла им достойное применение в «Красном уголке» комендатуры.

Один раз она все-таки решила оставить их у себя. Уж очень они были красивы, и это, несомненно, привлекло внимание начальника. Проходя в свой кабинет, он украдкой бросил взгляд на яркий букет.

– Зайди ко мне! – недовольно буркнул начальник, громко хлопнув распашной створкой.

Едва справляясь с волнением, девушка подхватила с вечера подготовленные документы на подпись. Она прикрыла глаза, резко выдохнула и, постучав в дверь, вошла в кабинет.

– Здравствуйте, Виктор Григорьевич.

Ответа не последовало. В душной зашторенной комнате царил полумрак. Подполковник сидел в своем кресле и курил. Едкий табачный дым медленно стелился витиеватыми клубами над столом, обтянутым зеленым сукном. Даша, поперхнувшись, прокашлялась.

Виктор Григорьевич затушил папиросу и взмахнул несколько раз рукой, окутывая себя хаотичной дымовой завесой.

– Потом подпишу, – кивнул он на документы. – Садись.

Она послушно села на стул напротив него, прижимая к груди папку.

– Чего напряглась-то, не съем тебя.

– Виктор Григорьевич, я что-то сделала не так? – все еще волнуясь, промолвила Дарья.

– Нет, дело не в этом. Как раз, я хотел похвалить тебя. Работаешь ты даже лучше, чем моя бывшая машинистка.

«О цветах ни слова. Уже лучше», – думала про себя она в это время.

Начальник тем временем встал с кресла и, обойдя вокруг стола, присел на краешек, возле девушки.

– Столько дел разгребла, да в такой короткий срок, не знаю, что бы я делал без тебя? Мне даже благодарность объявили. Но это же несправедливо. Я хотел бы это исправить.

Он положил ей руку на плечо.

Ее будто током ударило.

– Виктор Григорьевич, простите, – соскочила она со стула. – Это моя работа и я получаю за это деньги, – попятилась от него Дарья, крепче прижимая к себе папку. – Я не умею по-другому…

– Ну, ну, ну, не кипятись, – ехидно улыбнулся он, возвращаясь в свое кресло. – Ладно. Давай, сюда. Что у тебя?

Подполковник протянул руку в ожидании документов. Девушка развернула папку и выложила ему на стол напечатанные машинописным текстом листы. Рассеянно поглядывая за его небрежным росчерком, Даша на минуту переключила свои мысли на него самого.

Даша знала, что Виктор Григорьевич старше ее в два раза и воспринимала его помощь и содействие в работе за искреннюю отеческую заботу. Иначе, по ее мнению и быть не могло. Тем более, все знали о его служебном романе с бухгалтершей комендатуры. Хотя говорили, что у него очень красивая и ухоженная жена.

Дарья даже пыталась сопоставить супругов вместе – высокую холеную брюнетку в натуральных мехах, с великолепным ароматом дорогих духов и невысокого коренастого мужчину, с красным лоснящимся лицом и проплешиной на голове.

Он больше походил на деревенского мужика, с чуть расширенным книзу носом с широкими волосатыми ноздрями, глазами как у теленка и скуластым лицом. Его поступь была тяжела и размашиста, а под гимнастеркой предательски обозначался выпуклый живот.

– Значит так, – наконец-то произнес он, передавая ей бланки со своей подписью. – Сегодня на должность начальника особого отдела прибывает мой фронтовой товарищ. Приема не будет. Отмени все встречи. В командование позвоню сам, лично. Все, ступай.

Виктор Григорьевич подошел к окну, отдернул шторы и с грохотом открыл створки рам. Даша вышла из кабинета.

С утра выдалась жара. Уже к полудню в управлении почти никого не было. Работать особо не хотелось. Дарья засмотрелась на жужжащую на окне жирную муху. Несчастное насекомое яростно билось о стекло, тщетно пытаясь прорваться на свободу.

«Везет тебе, летишь, куда хотишь», – вздохнула она про себя, открывая форточку.

Ее внимание привлек повядший цветок герани. Он никак не вписывался в натюрморт со свежими махровыми гвоздиками. «Надо полить», – подумала она и встала, прихватив с подоконника граненый стакан.

В дверях Даша неожиданно столкнулась с незнакомым офицером. Его сопровождала та самая пухлая блондинка из бухгалтерии.

– Прошу прощения, – шикарно улыбнулся мужчина, обнажая верхний ряд белых зубов.

Увидев на своем пути новенькую машинистку, бухгалтерша манерно прокашлялась и, подхватив офицера под руку, вальяжно ввела его в кабинет начальника.

Через некоторое время она вышла с плиткой шоколада и с довольным видом распорядилась:

– Начальство не беспокоить, все посещения отменить.

– Я в курсе, – буркнула ей в ответ Даша.

– Ну, вот и хорошо. Умница девочка, – подначила ее бухгалтерша и удалилась восвояси.

Рабочий день уже заканчивался. Дарья устало складывала тугие папки в железный сейф. Громко смеясь и разговаривая, из кабинета вышли офицеры. Даша сразу заметила между ними значительные различия.

Майор был несколько моложе подполковника, на полголовы выше, строен и подтянут. Он обладал приятными чертами немного удлиненного лица с выразительным подбородком и скулами. Тонкий длинный шрам на правой щеке сильно контрастировал на загорелом лице мужчины. Над прямым, с легкой горбинкой носом красовалась неглубокая складка, разделяющая между собой поросль темных густых бровей.

Заметив девушку, офицер обратился к другу.

– Товарищ подполковник, какие же красавицы у тебя тут работают!

Майор с наглой откровенностью уставился на Дашу. В его больших темно-серых глазах, прикрытых черными ресницами, чувствовалась невероятная притягательность. Девушка густо покраснела, как ей тогда показалось, до самых кончиков ушей.

– Ты это…

Подполковник развернул офицера к себе.

– Не шали. Не смущай мне здесь кадры. Одна понимаешь, уже в твоих объятиях, другая…

Он осекся, взглянув на смутившуюся машинистку.

– Пошли уже, сейчас машина подъедет.

Виктор Григорьевич обхватил плечи товарища, и они с шумом двинулись по коридору.

Пребывая в хорошем настроении, Даша сбежала с крыльца, и неожиданно оступившись, прямиком налетела на стоящего впереди майора. Сильные руки молниеносно подхватили девушку. Слетевшая вдруг с его головы фуражка приземлилась возле его ног.

– Что ж вы так, неосторожно? – широко улыбнулся он, крепко придерживая Дарью.

– Простите, пожалуйста, случайно получилось, – снова покраснела она, освобождаясь из его объятий.

Мужчина наклонился и ощупал ее лодыжку, на мгновение сосредотачивая свой взгляд на изящных икрах девушки.

– Вы в порядке? Ничего себе не повредили? – забеспокоился он.

– Спасибо, не нужно волноваться. Я справлюсь, – отдернула она свою ногу. – Только вот я… каблук сломала.

Дарья сняла туфельку, на которой печально болтался каблук.

– Эти туфли моей мамы.

Слезы выступили у нее из глаз.

– Ну, ну, ну, хватит сырость разводить. Вы еще легко отделались, – утешал майор Дашу, стряхивая пыль со своего головного убора. – Ну, что, товарищ подполковник, подвезем девушку до дома? – подмигнул он другу, водружая фуражку на голову.

Во внешних уголках его прищуренных глаз прочертились морщинки.

– Ну, что с вами поделаешь? – произнес Виктор Григорьевич, с удивлением созерцающего всю эту сцену.

Подъехала служебная «Эмка». Майор, поддерживая Дарью под руку, помог забраться ей на заднее сидение автомобиля. Водрузившись рядом с девушкой, он скомандовал водителю:

– Поехали!

Машина тронулась, медленно набирая обороты.

– Как нога, еще болит? – прервал молчание майор.

Придвинувшись к Даше еще ближе, он закинул руку на спинку сиденья.

– Не очень, – ответила она, пытаясь отодвинуться подальше от мужчины.

– Давайте уже знакомиться, раз так все случилось. Меня зовут Андрей… Андрей Павлович Рудин. Майор госбезопасности.

– Даша, – с нескрываемым волнением ответила девушка. – Виктор Григорьевич сказал, что вы у нас в управлении работать будете.

Майор сидел настолько близко к ней, что она даже не осмеливалась повернуть в его сторону голову, внутренне побаиваясь встретится с ним лицом к лицу. Он улыбнулся уголками губ, с интересом разглядывая красивый профиль девушки.

– Ну, да. Представьте себе, на очень ответственной работе… Надо же, какая у вас редкая природная красота…

– Андрей Павлович, зря стараетесь, – неожиданно для себя усмехнулась девушка, все же заставляя себя повернуться в его сторону. – Все, что нужно, я про себя давно уже знаю. На все мужские уловки я реагирую однозначно.

Андрей внимательно посмотрел в ее глаза… поочередно, в один изумрудно-зеленый и другой серо-голубой и все это обрамляли невероятно длинные ресницы. Было необычно. Он такого никогда не видел.

– И даже не найдете время для ужина со мной в ресторане? – вкрадчивым голосом продолжил майор, все так же чертовски обаятельно улыбаясь.

После некоторой паузы, Даша сказала:

– Знаете, Андрей Павлович, я не хожу по ресторанам…

– Может, потому что вас еще не приглашали? – настойчиво продолжал Андрей.

– Поверьте, претендентов хватает, – парировала она и отвернулась, мысленно ругая себя, на чем свет стоит.

Он усмехнулся, прищуриваясь.

– Ну, я нисколько не сомневаюсь, что у вас от поклонников отбоя нет.

– Да! Представьте себе, и в лишних не нуждаюсь, – продолжала она добивать себя.

– Понял. Не смею больше беспокоить, – еле сдерживая улыбку, ответил майор и поднял вверх ладони.

Подполковник усмехнулся, наблюдая за их обоюдными колкостями. Проехав еще пару кварталов, водитель остановил машину у подъезда старого трехэтажного жилого дома с большими колоннами.

Бывший дворянский особняк после революции был переделан под коммуналку и заселен нуждающимся пролетариатом. Жилье, где проживала Даша, находилось на последнем этаже здания и представляло собой квартиру из четырех комнат с общей кухней, ванной и туалетом. Их разделял узкий, заставленный деревянными сундуками тусклый коридор.

– Дашенька! Разрешите, хоть, проводить вас до квартиры.

Андрей, проскочив вперед, помог девушке выйти из автомобиля.

– Не стоит беспокоиться, Андрей Павлович.

– Называйте меня по имени, – с притворной мольбой взглянул он на нее.

– Ну, хорошо, – кивнула Даша. – Как скажете.

– Давайте я вам помогу. Вы наденете другую обувь, а эти туфли мне отдадите. Только не спорьте, пожалуйста. Даша, позвольте поухаживать за вами. Неужели вам это неприятно?

– Почему же? Если человек нравится, почему бы и нет.

– Так я вам, всё-таки, нравлюсь? – прищурился майор.

– Я просто обобщаю, – смутилась она и зашла, прихрамывая, в парадную.

Андрей последовал за ней и приобнял ее за талию. Ей это не очень понравилось.

– Знаете, что Андрей Павлович… Андрей, – отстранилась от него Дарья. – Возвращайтесь к товарищу подполковнику. Вас уже давно заждались. Провожать меня вовсе не нужно.

Она резко развернулась, развевая полы своего платья, и быстро зашлепала по ступенькам мраморной лестницы.

Майор проводил взглядом босые стройные ноги девушки, пока они не скрылись у него из вида.

Глава 2

– Слушай, Вить! Сколько она у тебя уже работает? – спросил майор друга, рассматривая прохожих из окна машины.

– Кто? Беляева? Да, месяца нет еще… Что, зацепила? Ха-ха-ха. Не ты один такой! Пол-управления за ней волочится. Подарками ее, да цветами заваливают. Девка красивая. Видел, да? Глаза у нее интересные… Да-а-а. Немного наивная, но с возрастом шишек набьет, поумнеет. Такие как она, не так часто встречаются.

– Точно говоришь, – задумчиво ответил Андрей. – Я таких, правда, ещё не встречал. Надо же, просто невероятной красоты женщина. Вить! – позвал он друга.

– Ну.

– А у тебя, что с ней?

– Ты про что?

– Ну, она же твоя личная секретарша, – многозначительно ухмыльнулся майор.

– А, ты про это… Ты знаешь, не до того мне пока, дел невпроворот. Андрюха, я ведь ее на свой страх и риск взял на работу. Она ведь еще совсем молодая.

– В каком смысле?

– Ей нет еще восемнадцати, но она очень хороший и добросовестный сотрудник, чуть ли не правой рукой у меня стала. Сам знаешь, в наше время такие работники на вес золота. Она сейчас пока на испытательном сроке. Ей совершеннолетие вот в сентябре будет. Если все нормально, то официально оформим.

– Ну, да, ну, да, – задумчиво произнес Андрей. – А с первого взгляда не скажешь… Очень даже взрослой кажется.

Виктор подозрительно покосился на друга:

– Ты что задумал, парень?

– Так, просто…

– Рудин! Я тебя слишком хорошо знаю. Ни одну юбку мимо себя не пропустишь. Девчонка тебя как увидела, уже по-уши втрескалась! И что они в тебе все находят? Ума не приложу.

Майор криво ухмыльнулся, удовлетворенный своим тщеславием.

– Вить, нежность и ласка нужны женщине, а я предоставляю их в неограниченном количестве. Ты бы лучше со своей женой меня познакомил.

– Скоро увидишь, – вздохнул Виктор.

– Витя, у тебя все в порядке?

Виктор промолчал, ещё больше разогревая у друга любопытство.

– Приехали, наконец.

Машина остановилась у ворот бело-голубого особняка. Мужчины прошли по выложенной брусчаткой дорожке, мимо ухоженных цветников и клумб к пристроенной к дому террасе. За богато сервированным столом, вполоборота к входящим, сидела молодая женщина. Широкие поля черной гипюровой шляпы немного скрывали ее лицо. Виктор подошел к ней и, чмокнув жену в щеку, произнес:

– Дорогая! Позволь представить тебе моего друга, фронтового товарища.

– Андрей, – прозвучало за ее спиной.

Женщина медленно повернулась на голос, и …он узнал в ней свою бывшую возлюбленную.

– Светлана.

Не моргнув даже глазом, она небрежно протянула ему руку для поцелуя.

– Вы, как всегда очаровательны, – произнес он на французском, нависая над утонченным запястьем женщины.

– Вы, как всегда элегантны, – вторила она ему.

– Не боитесь, что муж догадается? – продолжал Андрей.

– Нет, он по-французски ни бельмеса, – парировала Светлана.

– Господа-товарищи, а я вам не мешаю? – поинтересовался Виктор, уже разливая вино по бокалам.

– Прости, дорогой. Ты же знаешь в этой глуши не с кем поговорить на родном языке Дюма, Гюго и Жюль Верна. Я искренне рада любому человеку, более или менее говорящему по-французски.

– Просто помешана на своем «шерше ля фам», – проворчал муж.

– Чем ворчать, лучше бы учил этот божественный язык, – театрально ответила ему супруга.

– Мне и так неплохо. Давайте, поедим, наконец. Хватит с меня ваших изысканных манер. От них сыт не будешь.

– Мужлан! – обронила Светлана по-французски, чем вызвала ухмылку на лице Андрея.

– Товарищи, вы как хотите, а я водочки, – улыбнулся Виктор, не обращая никакого внимания на жену.

Он налил себе и Андрею до краев.

– Андрюха, ты не представляешь, как я рад, что мы опять вместе. Три года не виделись. Давай, за встречу!

Мужчины звучно чокнулись стопками, и выпили, с удовлетворением отмечая, как алкоголь приятно обжигает внутренности, затуманивая мозг. Андрей невольно взглянул на бывшую любовницу. Закинув одну ногу на другую, Светлана томно потягивала из бокала красное Бордо.

– Милый, закусывай, а то опять быстро опьянеешь, – не отрывая взгляда от майора, качнула головой она в сторону мужа.

Андрей закинул в рот кусок сыра с беконом и, прищурившись снова заговорил ней на французском:

– Мадам, если вы будете так на меня смотреть, то скоро просверлите во мне дырку.

– Отнюдь, я предпочла бы, наоборот.

Такой ответ вызвал у мужчины снисходительную улыбку.

– Хм, к сожалению или, к счастью, это уже невозможно. Все когда-нибудь заканчивается.

– Память остается, – несколько резковато изрекла она и сделала глоток из бокала.

– Что это вы опять не по-нашему? – прервал их диалог Виктор. – Я уже начинаю сомневаться, что вы никогда не были знакомы.

– Виктор! – ответила ему Светлана на французский манер. – Не говори глупостей. Вы лучше посидите вдвоем, тем более, вам есть о чем поговорить. Я пойду, прилягу. Голова что-то разболелась. Жарко сегодня.

Она поднялась с плетеного кресла, и высоко подняв голову, направилась к дому. Мужчины проводили взглядом ее стройную, в длинном атласном халате, фигуру.

– Вообще-то, принято вставать, когда поднимается женщина.

Андрей с улыбкой поднял стопку.

– Слушай, Андрюха! Ты-то хоть мне мозг не выноси. Брось эти свои буржуйские замашки. Мне и так дома всего этого хватает.

Григорич провел ребром ладони по горлу.

– Я только на работе отдыхаю.

– С кем? – подтрунил его Андрей. – С той бухгалтершей? Так, ничего себе. Тебе нравятся блондинки?

– Мне все, Андрюха, нравятся, кто ноги раздвигает.

– А как ты со Светланой…

– Познакомился?

Андрей вынул из кармана галифе серебряный портсигар.

– Подожди, у меня есть кое-что получше.

Виктор подошел к сервировочному столику на колесиках и открыл стоящую на нем инкрустированную шкатулку из красного дерева.

– Кубинские сигары.

Майор с благодарностью взял сигару, затем поднес к носу экзотический презент и глубоко вдохнул табачный аромат плотно скрученных коричневых листьев. Закрыв глаза, он в наслаждении выдохнул:

– Витя, я даже боюсь у тебя спросить, откуда они у тебя.

– Тесть балуется и меня приобщил, так скажем. Так вот, насчёт жены, если тебе интересно… Только давай сначала выпьем.

Он снова наполнил до краев стопки.

– В сорок пятом я был по делам в Наркомате обороны и на одном фуршете познакомился со Светкой. Вернее, меня с ней познакомил мой сослуживец. Она была там с его женой по случаю годовщины Октябрьской революции. Отец ее работает в нынешнем министерстве внешней торговли, не последний там человек. Вес, так, скажем, имеет. Позже, при разговоре с ним я понял, что ему нужно было пристроить свою непутевую дочь. Видишь ли, у нее еще до войны был роман с одним молодым офицеришкой и после, того, как тот ее бросил, Светка долго лечилась в психиатрической лечебнице после аборта…

Григорич затянулся и выпустил дым из ноздрей.

– Не знаю, что она во мне нашла? – продолжил он, после некоторых раздумий, – Мы с ней разные совсем… Сначала просто переспали, потом мне даже понравилось быть в ее обществе и когда она сама, почти в шутку предложила жениться на ней, я не отказался… Потом через своего отца выбила мне назначение на эту должность.

Виктор замолчал. Андрей сосредоточенно смотрел на друга в ощущении некоего дежавю. В горле вдруг запершило, и он прокашлялся.

– Что, крепкие? – кивнул на сигару Виктор.

– Отличные. Ничего подобного не пробовал, – пытался отшутиться Андрей. – Так что дальше? Светлана понимала, куда она едет?

– В том-то и дело. Светка сказала, что устала от светской жизни и хочет поселиться на периферии, но я-то знаю, что она до сих пор пытается убежать от несчастной любви. Иногда ездит к родителям, поживет там с месяц, два, опять приедет. Мы с ней пытались завести ребенка, но видно не судьба… Несчастный случай. А сейчас, так скажем, в свободных отношениях. У нее свои друзья, увлечения, а я в основном живу работой, иногда бывают на стороне…

Он снова выпил и закусил.

– Блондинки, – снова поддел его майор.

– Блондинки, брюнетки, рыженькие, толстенькие… и так далее, – продолжил Виктор, затягиваясь сигарой.

– Она говорила, кто он?

– Кто? Этот ее любовник? Не-а. Тайна, покрытая мраком. Давай еще по одной. Слушай, Андрюха, а ты-то как? Лиза где? Пацан твой?

– Вить, брось. Ты же знаешь, я Лизу с начала войны не видел. Она сейчас с сыном живет у своих родителей. Я, конечно же, им помогаю, но видеться с ней не хочу.

– Зря ты Андрюха, такая баба!

– Вить, лучше давай о наших поговорим…

– Сначала выпьем, – перебил его Виктор, до краев наполняя стопки. – Ты я так понял, до самого Берлина дошел?

– Да, до последнего был командиром в составе снайперской группы. Мои ребята делали зачистки в завалах от фашистских снайперов… даже после объявления капитуляции. Сколько еще наших из-за них полегло… И не только. Те еще повадились отстреливать офицеров союзных армий…

Виктор покачал головой.

– Андрюха, давай за Победу, а?

Фронтовые друзья выпили и продолжили разговор о пережитых годах военного времени, не замечая, как сгустились сумерки. Включился свет на террасе и мужчины услышали стук женских каблучков по брусчатке.

– Идите уже в дом, поздно, – послышался уставший голос Светланы.

– Посиди с нами, – заплетающимся языком выговорил Виктор, пытаясь обнять жену.

– Вить, тебе уже хватит. Андрей, пожалуйста, помоги его увести в дом.

Майор, поддерживая друга под руки, повел его в дом.

– Куда его? – почему-то шепотом спросил он Светлану.

– Сюда, – тоже шепотом ответила она.

Мужчина протащил друга в одну из темных комнат и уронил его на широкую кровать. Пока жена возилась, раздевая мужа, Андрей вышел в просторную гостиную. Единственным ее освещением был слабый огонь горящих поленьев в камине. Майор сел в стоящее напротив кресло и закрыл глаза, вслушиваясь в чарующие звуки потрескивающей смолы.

– Не думала, что когда-нибудь снова увижу тебя, – услышал он рядом мягкий голос Светланы. – Ты очень изменился, возмужал. Стал еще привлекательнее. Наверное, от женщин отбоя нет?

Андрей повернул голову в ее сторону и холодно спросил:

– Почему ты не сказала, что была от меня беременна?

– Это что-нибудь бы изменило?

Андрей, помедлив, ответил:

– Думаю, что нет.

– Я знала, что ты меня не любишь, но все же надеялась, как и любая другая любящая женщина. Я сделала большую ошибку, о которой буду жалеть всю оставшуюся жизнь. Хоть какая-то память осталась бы о тебе. Хотела сделать больно тебе, но оказалось, совсем наоборот.

– Света, я тебе ничего не обещал…

– Ты, вообще, имеешь представление, что такое любить по-настоящему? Ты знаешь, каково это ждать и мучиться, когда нет любимого человека рядом? Когда не можешь ни есть, ни спать, проживать пустые дни и ночи без близкого, родного… Я думала, что сойду с ума без тебя… Андрей, я не виновата, что полюбила тебя и не виню тебя, что ты не любил меня. Так уж вышло. У меня после тебя что-то вот здесь сломалось, – хлопнула она себя ладонью по груди.

– Света, не устраивай мне сцену. Ты прекрасно знаешь, почему мы расстались. Кстати, Виктор знает о твоем увлечении?

– Знает, – ответила она после некоторой паузы, – И про фотографии знает.

– Как он к этому отнесся? – ухмыльнулся Андрей, бросив ироничный взгляд на женщину.

– Он прощает мне мои слабости…

– Кто бы сомневался, – хмыкнул он.

– Виктор хороший муж. Он помог мне пережить душевную боль. Мы абсолютно разные, но в этом вся прелесть брака. С тобой я не смогла бы так жить… Вообще бы не смогла.

– Почему? – равнодушно спросил майор.

– Потому, что ты делаешь близких тебе людей несчастными…

– Да, наверное, ты права, но если бы я не увидел собственными глазами… как ты с этой девицей…

– Мне было тоскливо от долгих ожиданий с твоих командировок, и я жутко ревновала тебя к жене.

Она подошла к камину, что-то нашаривая рукой на полке. Через тонкую ткань халата Андрей увидел изящные очертания тела женщины. Светлана закинула в догорающий очаг одиноко лежащее на полу полено и прикурила от огарка щепки. Сладкий сигарный дым медленно стал расплываться перед сидящими.

– Я тебе говорил, что мы всегда были с ней чужими. Нас, кроме ребенка, ничего не связывает.

– А сейчас?

– Сейчас тем более.

– У тебя есть женщина? – поинтересовалась Светлана.

Андрей повернулся к ней.

– Прости, но я не собираюсь обсуждать с кем-либо мою личную жизнь. Я с дороги очень устал. Где я могу прилечь?

После недолгого молчания она ответила:

– Я постелила тебе в комнате рядом с нашей спальней. Если хочешь, прими ванну. Чистое полотенце в шкафчике.

– Да, пожалуй, я сполоснусь, – с шумом выдохнул мужчина и, расстегивая на ходу ремень, устало направился в ванную комнату.

…Он проснулся от холода. Вода в ванной давно остыла, вызывая жуткий озноб всего тела. Обернув бедра широким махровым полотенцем, Андрей проследовал в свою комнату. Услышав громкий храп Виктора, ухмыльнулся: – «Как Светлана с ним спит?»

Вдруг, сзади он почувствовал на своем теле теплые прикосновения женских рук. Полотенце тяжестью упало на пол. Светлана прижалась голой грудью к мокрой спине мужчины и нежно провела своими ладонями по его обнаженному торсу.

– Меня всегда возбуждали твои шрамы, – прошептала она.

Закрыв в томлении глаза, женщина прижалась губами к его спине.

– Мы не должны делать это, – тихо произнес он. – Света, я тебе уже все сказал. Не играй с огнем.

– Я очень хочу тебя, – продолжала она, целуя его кожу, – Я так долго тебя не чувствовала в себе…

– Ты должна понимать, что я тебе не принадлежу, и ты не можешь так вести себя, – произнес он.

Светлана недовольно подобрала с пола свой халат и, покачивая роскошными бедрами, удалилась восвояси.

Андрей устало залез под одеяло и до утра забылся крепким сном.

Глава 3

– Я все в толк не возьму, почему именно тебя назначили на эту должность?

Виктор сел на край стола и засунув руки в карманы галифе, наблюдал за другом.

– Чего ты не можешь понять? Мы с тобой боевые товарищи, плечом к плечу прошли огни и воды, – в задумчивости ответил Андрей, внимательно рассматривая записи подшивок из сейфа. – Витя, давай так, – наконец оторвал он взгляд с документов. – Хоть и мое отделение не подчиняется тебе, но мне легче будет работать с тобой в одной упряжке. У меня особое распоряжение насчет некоторых немецких офицеров. В твоем ведомстве ждет репатриации бывший эсэсовец.

– Откуда такие сведения?

– Архивы, Витя, архивы. Твоя Беляева хорошо знает немецкий?

– Ну, да, – в некотором замешательстве ответил Виктор.

– Ты мне можешь дать ее на несколько дней?

– В каком качестве?

– В рабочие дни, конечно, – усмехнулся Андрей.

– А-а-а, а то я подумал… – подозрительно посмотрел на друга подполковник.

– Григорич, ты не о том, сейчас. Нужно сделать перевод некоторых секреток «Вермахта» и мне срочно нужен помощник… помощница.

– Она же вольнонаемная.

– У тебя есть альтернатива? – холодно произнес Андрей.

– Насколько я знаю, товарищ майор, ты неплохо владеешь немецким, – сузил глаза Григорич.

– Времени мало, Витя, – отбивался Андрей. – Не успеваю.

– Нет, но это нарушение…

– Она подписывала документ о неразглашении?

– Ну.

– Что, «ну»? Подписывала или нет? – взорвался Андрей.

– Куда она денется?

– Сколько она у тебя секретных документов перелопатила, ты считал? Сам говорил, что она чуть ли не твоя правая рука. Витя, времени нет. У меня приказ.

Виктор опустил голову.

– Бери, но сильно рискуешь ты, Андрюха, – выдохнул он.

– Под мою ответственность, – умоляюще посмотрел на друга майор.

– Ох, если что, то нам всем несдобровать. Головы у всех полетят. У меня в первую очередь…

– Ладно, ладно, не ворчи. Да, кстати, мне же нужно ее туфли в ремонт отдать. Пришли кого-нибудь из мастерской лагеря.

Виктор исподлобья взглянул на товарища.

– Ладно, распоряжусь. Когда тебе Беляева-то нужна?

– Прямо сейчас, – спокойно ответил майор, углубляясь в бумаги.

– Только два дня.

– Три.

– Без ножа режешь.

– Хорошо, два, так два.

В дверь постучали. Приоткрыв обновленную масляной краской створку, вошла Дарья. Поверх черной юбки-карандаш, на ней была обтягивающая в темную полоску блузка. Мужчина невольно бросил взгляд на пикантное углубление над пуговицей в области груди девушки.

«Довольно смело, очень даже, – промелькнула мысль в голове у Андрея, – В мужском-то коллективе…»

– Можно?

– Да, Даша, проходи, – ответил он ей низким бархатным голосом.

Стуча каблучками черных лакированных лодочек, Дарья прошла вглубь небольшого кабинета.

– Здравствуйте, Андрей Павлович! Виктор Григорьевич сказал, что я вам нужна по срочному делу.

Майор кивнул, то ли в приветствии, то ли ответив на вопрос.

– Даша, давай договоримся обращаться по имени и на «ты», – встал он со своего места, двинувшись в направлении девушки. – Так нам будет проще работать. Кстати, нога больше не болит? – продолжил он, лукаво улыбаясь глазами.

– Нет, я не сильно подвернула, – смущаясь, ответила она.

Андрей подошел к ней и слегка приобняв за талию, подвел к столу, полностью заваленным потрепанными номерными папками с документами.

– Даша, – приблизился к ней майор так, что она даже могла слышать его дыхание. – От тебя сейчас нужна работа, требующая особо повышенного внимания. У нас с тобой очень мало времени. Можно сказать, почти нет. Ты прекрасно наслышана о немецкой педантичности и скрупулезности. Немцы каждый свой шаг, каждый свой «подвиг» фиксировали документально. Смотри. Вот личные дела некоторых военнопленных нашего ведомства.

Андрей положил ладонь на подшивки, лежащие отдельной стопкой.

Девушка только сейчас разглядела на них штампы орла с распростертыми крыльями. Пока еще не понимая, что от нее требуется, она принялась перекладывать папки одну за другой.

– Эти военнопленные сейчас находятся на жесткой проверке. В данное время формируется отправка на родину больных, увечных и дождавшихся своей очередности. И вот, чтобы их репатриировать, им нужно железобетонное алиби, в том, что они не принимали участие в карательных акциях против мирного населения и не работали в концлагерях. Хотя они изначально проходят тщательную проверку, но случается путаница, присвоение чужих документов и всякое такое…

Майор повернул к собеседнице голову. Они встретились взглядом. Даша, молча, наблюдала, как его глаза с интересом обследовали каждый сантиметр ее лица. Потом его взгляд остановился на ее губах, повторяя их плавные очертания, и снова поднялся к влажным необычайно яркого оттенка глазам.

– Даша, ты, правда, очень красивая, – с какой-то особой теплотой подметил он.

– Это к делу относится? – смутилась девушка.

– Ч-ш-ш.

Андрей коснулся шершавой подушечкой большого пальца ее нижней губы и провел по ней, словно стирая помаду. Даша инстинктивно приоткрыла рот, завороженно глядя в выразительно красивые глаза майора. Она боялась пошевелиться, тем самым прервать его движения…

Звонкая трель еще довоенного телефонного аппарата разрушила эту идиллию.

Андрей нехотя выпрямился и, не отрывая взгляда от девушки, поднял трубку телефона.

– Майор Рудин слушает! – строго произнес он приятным баритоном.

После некоторой паузы он снова ответил:

– Так точно.

На другом конце провода что-то долго говорили. Андрей нахмурился, на время, потеряв всякий интерес к Даше.

Его ровные брови сошлись у переносицы, образуя между собой глубокую морщину.

– Да, уже работаю над этим вопросом, – ответил он, снова бросив взгляд на девушку. – Так точно, товарищ полковник, будет исполнено в срок.

– Ну, что, Дарья Кирилловна, – серьезным видом произнес майор, водружая телефонную трубку на свое законное место, – Теперь одна у нас с вами задача.

– Мы же на «ты» и по имени, – быстро нашлась девушка.

Андрей улыбнулся уголком рта и продолжил:

– Так вот, Даша.

Он сел на край стола.

– Ты должна понимать, что все это является секретной информацией и дальше этого кабинета…

– Я поняла, – прервала его Дарья. – У меня только один вопрос, а как я среди этой кипы документов найду нужного нам человека?

– Эти фигуранты имеют непосредственное отношение друг другу. У тебя на рассмотрении несколько папок с интернированными. Все они встречались в разные периоды по своей службе. Поступил сигнал, что среди них есть офицер, который служил в дивизии СС, а в лагере он скрывается под видом обычного солдата. Я запросил из архива документы с фотографиями некоторых из них. Нужно сравнить архивные данные и наши. Даша, особая просьба – внимательно просматривай фотографии. Хорошо? Это нужно сделать как можно скорей. Архивы мне дали только на несколько дней. Ферштейн? – улыбнулся он.

– Да, – ответила девушка тоже по-немецки. – Андрей, а вы тоже говорите по-немецки? – поинтересовалась она, переходя на родной.

Майор снова улыбнулся и дотронулся до ее плеча.

– Ну, не настолько, чтобы делать такие переводы как ты. Все работай, не буду мешать. Я пойду пока на площадке развеюсь, – кивнул он головой в сторону окна. – Да, еще, документы со стола не отдавать никому, ни при каких обстоятельствах. Если нужно выйти, ключ в замке.

Он толкнул тяжелую дверь и растворился в душном коридоре. Даша с волнением выдохнула: – «Что это было?»

Она повторила движение пальца Андрея на своей нижней губе. «Зачем он так сделал? Мне не нужно впредь позволять подобных вольностей. Господи! Но почему было так приятно? А если бы это был другой мужчина, мне бы так же было хорошо рядом с ним? Фу, – выдохнула она. – О чем это я? Хватит, глупости себе какие-то навыдумывала. Работать пора».

Даша расстегнула еще одну верхнюю пуговицу блузки и короткими движениями руки обмахнула разгоряченное тело. Это не помогло освежиться. Бросив взгляд на плотно закрытые оконные рамы, втянула в легкие прокуренный воздух помещения.

«Душно, сил нет. Еще от старых бумаг противный запах стоит», – подумала она и решительно направилась к окну.

Еле открыв тугие щеколды, она потянула на себя стеклянные створки. Взору девушки открылась огромная площадка комендатуры с самодельными спортивными снарядами в центральной ее части. По широкой беговой дорожке строевым шагом маршировали солдаты.

Даша уже хотела развернуться, как небольшое столпотворение офицеров возле тренажеров привлекло ее внимание. Они о чем-то оживленно разговаривали и громко хохотали. За ними девушка разглядела стройного полуобнаженного мужчину в галифе и сапогах на турнике, выполняющего упражнение «Солнышко».

Он спрыгнул, раскинув руки в стороны. Затем его сменил другой, жилистее телом, офицер. Краска бросилась в лицо девушке. Это был Андрей. Он высоко подпрыгнул над землей, и цепко ухватившись обратным хватом за железную перекладину, на мгновение повис в воздухе.

Слегка приноровившись, майор подтянулся к ней подбородком, затем легко выпрямился на вытянутых руках, снова подтянулся, выпрямился. Девушка, не отрывая взгляда, издали наблюдала за игрой накачанных мышц на загорелом торсе мужчины. Затем он поднял ноги под прямым углом и снова подтянулся несколько раз…

В дверь вдруг постучали.

– Андрей Палыч! – раздался высокий голос бухгалтерши.

– Он на площадке, – недовольно ответила ей Даша, кивая головой в открытое окно.

– А ты что здесь делаешь? – удивленно надула губы в яркой помаде блондинка.

Подозрительно глядя на девушку, она проследовала по ее кивку и, удостоверившись там в наличии майора, ахнула:

– Боже! Какой мужчина!

Бухгалтерша скрестила пухлые наманикюренные пальцы на глубоком декольте обтягивающего ее объемный бюст креп-жоржетового платья.

– Я вам должна отчитываться, Любовь Васильевна? – взглянула на нее исподлобья Дарья.

Бухгалтерша с неким пренебрежением оглядела девушку с ног до головы и процедила сквозь зубы:

– Не рано ли тебе, деточка, так одеваться?

– Позвольте уже мне решать, как мне одеваться! – огрызнулась Дарья, сердито взирая на женщину.

– Ты не хорохорься. Твое время еще придет, а мое уже стремительно уходит, – с унылой грустью вздохнула бухгалтерша, переключая свой взор через окно на объект своего обожания.

Даша села за стол и разложив перед собой раскрытые папки, принялась карандашом делать пометки на чистом листе бумаги.

– Ладно, позже зайду.

– Лучше бы вообще тебя не видеть, – буркнула девушка, не глядя на бухгалтершу.

Любовь Васильевна замешкалась у двери, видимо желая что-то еще гадкое добавить, но передумав, вышла, оставляя в кабинете отвратительный запах своих цветочных духов.

Через некоторое время на пороге появился Андрей. Он был уже в небрежно застегнутой гимнастерке с закатанными по локоть рукавами. В руке он держал кожаный ремень. Волнистые волосы на его голове были смешно взъерошены, а на загорелых щеках проступил юношеский румянец.

Майор взял край вафельного полотенца, перекинутое через шею и грубо обтер им свое обветренное лицо.

– Ну, как у нас дела? – улыбнулся он. – Хм, зачем Любовь Васильевна приходила?

– Наверное, чтобы на вас полюбоваться, Андрей Павлович, – съязвила Даша, поджав губы и кивнув на открытую фрамугу, снова погрузилась в бумаги.

– Нет, надо ей подарить другой парфюм, а то меня уже скоро начнет от нее тошнить, – пробурчал майор, небрежно бросив на стол ремень.

Пряжка глухо ударилась о суконную поверхность.

Вытирая влажные волосы, Андрей остановился возле оконного откоса, и молча поглядев на построения солдат на площадке, в задумчивости произнес:

– Даш, если ты не хочешь со мной ужинать, может, согласишься пообедать?

Она в замешательстве подняла голову.

– Это тебя ничем не обязывает, – уже глядя на нее, продолжил майор.

– Андрей Павлович, право, неловко как-то, – смутилась она. – Будут еще что-нибудь про нас говорить…

– Даша, перестань. Мне на остальных наплевать, что будут о нас говорить. Сейчас главное для нас работа, я должен обеспечить своего подчиненного горячим обедом, а по возможности и ужином.

– Хорошо, до обеда еще полчаса, я подумаю, – в ответ улыбнулась девушка и снова уткнулась в записи.

…Майор довольный своей первой маленькой победой привел себя в порядок и под завистливые взгляды сослуживцев, проследовал по лестничному пролету управления в сопровождении юной красавицы.

Пообедав в местной столовой, они вернулись и допоздна просидели за работой. Андрей вызвался проводить девушку, но Даша вежливо отказалась от предложения.

Тогда он вызвал служебную машину и, усадив ее на заднее сидение, попрощался и пожелал приятных снов.

Глава 4

Наутро, справившись на проходной о местонахождении майора, Дарья прямиком направилась в его кабинет. Даже не постучав, она потянула на себя ручку с дверным полотном. Дверь поддалась и со звуком открылась. Было тихо и сумрачно в зашторенном кабинете. Послышался скрип кожаного дивана у стены.

– Даша, ты? Сколько время?

Андрей резко откинул от себя темно-синее покрывало. Увидев его мускулистый, покрытый темными волосами торс, она попятилась к двери.

– Андрей, простите… Я, наверно, не вовремя?

У нее волнующе забилось сердце.

– Ничего, заходи.

Он опустил босые ноги на дощатый пол и нижней частью ладоней протер сонные глаза.

– Ты проходи, не стесняйся. Открой окно, пожалуйста.

Взяв наручные часы со стула, с шумом выдохнул:

– Уф, проспал.

Даша послушно подошла к окну, отдернула тяжелую штору и распахнула створки рам. Душный кабинет наполнился утренней прохладой. Боясь увидеть что-то непристойное, она так простояла некоторое время в молчаливом ожидании.

Девушка спиной чувствовала, как он надевает галифе, затем натягивает на них начищенные сапоги…

– Можешь поворачиваться, – с усмешкой бросил ей майор. – Ничего неприличного здесь больше нет.

Даша обернулась на голос Андрея и прошла к своему рабочему столу.

Топая сапогами, он вышел, на ходу хватая полотенце и вскоре вернувшись с влажными волосами, быстро, словно отдавая распоряжения, произнес:

– Даша, постараюсь к обеду быть. Что делать ты знаешь. Не прощаюсь.

Застегнув ремень, и аккуратно распрямив под ним гимнастерку, он решительным шагом вышел из кабинета, оставляя девушку в гордом одиночестве…

Сосредоточившись на своей работе, она и не заметила, как наступило время обеденного перерыва. Майора все еще не было. В животе шумно заурчало.

«Вчера-то котлета с пюре была, – вспомнила она вчерашний горячий обед, и в желудке еще больше заныло от голода. – У меня же есть шоколад в сейфе!»

Даша вышла, заперев за собой дверь, и направилась в приемную. В длинном коридоре она неожиданно столкнулась с Андреем. Небрежно вскинув левое запястье, он взглянул на циферблат.

– Даша, прости, по делам ездил. Еще нагоняй получил, что опоздал, если бы не ты, не знаю, чем бы все закончилось. Знаю, знаю, ты голодная и я не успел даже позавтракать. Давай, быстро на обед и потом обратно… Мне опять нужно будет срочно уехать.

После обеденного перерыва Даша продолжила перевод документов, а майор снова ретировался, пообещав вскорости освободиться…

Устав от монотонной работы, она подошла к открытому окну. Слабый вечерний ветерок обдувал ее вьющиеся на висках пряди. Она подхватила на затылке косу и перекинула на грудь. Перебирая пальцами по плетению, девушка задумалась о молодом мужчине. Его образ стоял у нее перед глазами и никак не выходил из головы.

Дверь вдруг с шумом распахнулась, и вошел Андрей.

– Наконец-то, – выдохнул майор и плюхнулся на диван.

Словно не замечая Даши, он откинул голову на его мягкую спинку и закрыл от усталости глаза. Просидев так некоторое время, Андрей вздохнул.

– Даша, есть какие-нибудь результаты? – поднялся он с дивана и подошел к столу с документами.

– Да, почти готово.

Она тоже приблизилась к столу и из небольшой стопки документов выбрала нужную папку.

– Мне требуется немного времени перепроверить, но с большой долей вероятности это именно тот человек, кто вам нужен. Там записи моего перевода. Все как вы… ты говорил.

Взяв у нее из рук эту папку, Андрей повернулся к ней спиной и сосредоточенно стал читать ее содержимое.

Стоя за его широкими плотными плечами, Даша вдруг приняла от него будоражащую и, вместе с тем, пьянящую волну разгоряченного мужского тела со специфическим запахом кожаного ремня. Внизу живота приятно потянуло. Она инстинктивно протянула к нему руку и слегка коснулась пальцами его гимнастерки.

Майор развернулся к ней лицом и медленно положил на стол документ. Даша увидела в его глазах неестественно странный блеск. Она с испугом отступила назад и, наткнувшись на деревянную обшивку стены, в страхе прошептала:

– Нет… пожалуйста.

Он так мгновение постоял и, нахмурив брови, произнес:

– Даша, ты чего?

– Простите, – она опустила глаза. – Я просто подумала…

– Тебе пора домой, – резко перебил он ее. – Я сейчас вызову машину…

Утром Андрей заглянул в приемную. Даша закручивала бумагу с характерным треском в валик пишущей машинки.

– Андрей Павлович, здравствуйте! Я еще вам нужна? А то у меня своих дел накопилась уйма.

– Здравие желаю! – сделал он жест в воинском приветствии. – Нет, Даша, спасибо, ты мне очень помогла. Я с утра уже отчитался. Все подтвердилось. Вот тебе пока маленький презент.

Он протянул ей плитку шоколада.

– Наверное, не стоило беспокоиться, но все равно приятно, – вежливо улыбнулась она.

– Григорич у себя?

Даша кивнула и бегло застучала пальчиками по буквам на клавишах.

Спустя час офицеры вышли из кабинета.

– Ладно, Андрюха, я поехал.

Мужчины в прощании пожали друг другу руки. Повернув голову к Даше, начальник произнес:

– Меня сегодня ни для кого нет. Переведи все встречи на завтра.

Махнув рукой другу в прощании, он удалился.

– Я вчера забегался, что забыл отдать тебе это.

Андрей протянул девушке небольшой предмет, завернутый в бумажный пергамент.

– Заскочил вечером к Григоричу и, представляешь, у него в кабинете оставил.

– Ой, туфли, – радостно улыбнулась Дарья и, развернув бумагу, полюбовалась работой сапожного мастера.

Лаковые лодочки ее мамы все еще продолжали источать легкий запах обувного клея.

– Спасибо большое, Андрей, сколько я вам должна?

– Даша, ты о чем?

– Ну, как же, вы и так тратитесь на меня, обедами кормите. Туфли вот…

– Пустяки. Даша.

Он опустился на рядом стоящий стул.

– Ты еще сколько будешь держать между нами дистанцию?

Улыбаясь одними глазами, он пронзительно уставился на нее.

– О чем это вы, Андрей Павлович? – смутилась она, слегка краснея.

– Даша, ты знаешь, о чем я, – твердо сказал он. – Хватит уже, наверное. Мы же взрослые люди…

Она вдруг закрыла лицо руками.

– Я не знаю, что со мной происходит, – тихо произнесла она. – Лучше бы я вас никогда не видела.

Он немного помолчал, затем взял ее ладони и спросил:

– Даша, ты мне только честно ответь. Ты встречаешься с кем-нибудь?

Она отрицательно замотала головой.

– Ты что, меня боишься?

Девушка промолчала. «Что происходит? Это какая-то пытка. Не ровен час, я разревусь и признаюсь ему, что по-уши влюбилась в него. Господи! Итак, уже все понятно. Что же со мной происходит?»

– Даша, давай сделаем так. Я сейчас в исполком, насчет жилья. Сама видела, где я ночую, а вечером мы с тобой серьезно обо всем поговорим. Хорошо?

– У нас в коммуналке Зоя Иннокентьевна комнату сдает, – неожиданно вырвалось у нее.

Андрея даже подбросило.

– Ты серьезно?

Она улыбнулась и поморгала ресницами.

– Даша, ты даже себе не представляешь, как ты меня выручила, – обрадовался он этой новости. – Так поехали, чего сидим?

– А как же работа? – еще шире сделала глаза девушка.

– Я Григоричу позвоню, все ему объясню.

– Ну, хорошо. Только… чтобы мне не попало.

– Не волнуйся, давай собирайся.

– Зоя Иннокентьевна! – позвала Дарья, постучав по двери костяшками пальцев.

Послышалась возня. Даша и Андрей стояли в ожидании в темном коридоре. Дверь наконец-то приоткрылась, и в нос ударил удушливый запах папиросного дыма. Показалась морковно-рыжая голова женщины, усеянной мелкими газетными папильотками.

На ее бесцветном лице, алым пятном сияли губы, придавая женщине комичный вид.

– Дашенька, это ты? – глядя в упор на девушку, спросила женская голова.

– Зоя Иннокентьевна! Вам нужен постоялец? – продолжала Дарья, игнорируя неуместный вопрос.

– Конечно, конечно…

И увидев за девушкой статного офицера, преобразилась и растянула в улыбке накрашенный рот.

– Минуточку…

Женщина снова захлопнула дверь и, пробубнив с кем-то в своей комнате, вышла, на ходу запахивая потертый халат.

Бренча связкой ключей, она двинулась в конец коридора.

– Идемте, прошу вас.

Майор и девушка последовали за ней. Едва не ударившись головой о жестяную ванну на стене, Андрей тихо выругался.

– Осторожно! Коммуналка, – послышался веселый голос Зои Иннокентьевны.

Долго провозившись с замком, она наконец-то толкнула дверь внутрь. Они втроем вошли в давно непроветриваемое помещение.

– Довольно сносно, – проходя вглубь комнаты, произнес Андрей.

Он оценивающе оглядел ее убранство. В темном углу, возле самого окна, стояла широкая тахта, накрытая шерстяным в мелкую клетку пледом. Поверх него царствовала объемная подушка без наволочки. На потертом настенном ковре одиноко висела гитара.

Изящная этажерка, стоящая напротив, поддерживала довоенный патефон с большой медной трубой. На подоконнике, в потрепанных обложках, были аккуратно расставлены пластинки. Середину комнаты занимал тяжелый стол, с такими же стульями. Их резные ножки, казалось, вырастали из дубового паркета.

– Да, вы что? – суетилась возле будущего жильца Зоя Иннокентьевна. – Эта комната моего гражданского мужа. Жить-то на что-то надо, вот и приходиться сдавать. Вся мебель довоенная, добротная, – тараторила она, расхваливая чужую рухлядь. – Вот, до вас квартирант у нас проживал. Женился он, так и съехал к супружнице своей…

Женщина намеренно погрустнела.

– У нас здесь все очень даже чинно и спокойно. Напротив, комната супружеской пары. Они в разъездах вечно, в геологоразведке, ископаемые все свои копают, а в начале коридора Дашенька с мамой и моя комната. Так что…

– Хорошо, давайте обсудим квартплату и порядок проживания, – услышала она приятный мужской голос.

Андрей направился к окну и, раздвинув пыльные шторы, распахнул настежь окно. С улицы в душную комнату ворвался пряный вечерний воздух.

– Вот это мужчина! – воскликнула Зоя Иннокентьевна, – И сразу к делу.

Наклонившись к Даше, она тихо проговорила ей в самое ухо:

– Вам, милочка, очень повезло с кавалером.

– Почему вы решили, что он мой кавалер? – вспыхнула девушка розовым румянцем.

– Потому что, я очень хорошо знаю мужчин, уж поверьте мне. Он смотрит на вас, Дашенька, так как смотрят не просто знакомые. Он от вас без ума! – довольно констатировала Зоя Иннокентьевна. – А какая внешность, стать. М-м-м… С такой выправкой были офицеры только при Дворе Его Императорского Величества, – шепнула она на ухо Дарье. – Я-то в этом уж точно разбираюсь.

Андрей потянул вниз до щелчка шнурок стоящего рядом с ним торшера и покосился в их сторону.

Девушка заволновалась, переживая, что Андрей понял смысл их разговора.

– Лампочки уж сами купите. Бывший жилец повыкручивал… Все повыкручивал… Подумать только… интеллигентные люди, – высоким голосом пропела Зоя Иннокентьевна, внезапно переключаясь на будущего квартиранта. – Товарищ майор! А, позвольте поинтересоваться, вы женаты?

– А, это так важно? – насторожился Андрей, бегло бросая взгляд на Дашу.

– Извините, но так или иначе мне все равно станет известно, – не отставала Зоя Иннокентьевна.

– Официально – да! – глядя в упор на женщину, ответил майор. – Это что-то меняет?

Дашу кинуло в жар от этих слов.

– Я к чему спрашиваю? Если к вам приедет супруга, – украдкой покосилась соседка на девушку, – То вам придется больше платить за комнату.

– Товарищ майор! – демонстративно окликнула его Дарья. – Ну, вы тут обустраивайтесь… Приятного вам отдыха, – и резко развернувшись, исчезла в тусклом коридоре коммуналки.

– Даша! – кинулся он за девушкой.

– Я вас к ней препровожу, – остановила его Зоя Иннокентьевна у самых дверей. – Чуть позже, – кокетливо подмигнула она. – А пока, давайте закроем наш с вами вопрос…

Даша залетела в свою комнату, громко захлопнув за собой дверь, и упала на постель.

– Ненавижу, ненавижу, – плакала она, уткнувшись в подушку.

– Даш! Открой, пожалуйста! – вдруг услышала она за порогом голос Андрея.

Сейчас она все ему скажет. Все, что она думает о нем.

«Мерзавец, подлец. И как ее угораздило втюриться в этого женатого прохвоста?» – думала она, распахивая дверь своей комнаты.

– Даша! Позволь мне объясниться, – начал он, проходя вслед за девушкой.

– О чем это вы, товарищ майор? – развернула она заплаканное лицо к Андрею.

Он близко подошел он к ней, пальцем вытирая катившуюся по щеке слезу.

– Я когда-нибудь, все равно бы тебе сказал.

Мужчина взял девушку за плечи, заглядывая ей в глаза. В них прозрачными каплями дрожали слезы. На ее щеках выступил розовый румянец и губы… припухшие от прикусывания влажные губы просили прикосновения… С каждым глубоким вздохом у нее волнующе поднималась грудь.

– Вы, товарищ майор, слишком высокого мнения о себе, – произнесла она, демонстративно отстраняясь от него. – Покиньте комнату! – гневно выпалила Дарья, грозно сдвигая у переносицы брови.

– Даша, ты скажи, в чем я перед тобой виноват? – нахмурился Андрей.

«Нет, ты ни в чем не виноват, это я виновата, что без ума влюбилась в тебя!» – хотела она крикнуть, но только бросила ему в ответ:

– Не подходите ко мне… никогда.

Андрей нервно сглотнул подступивший ком. Сейчас как-никогда она была особенно красива в гневе и эти глаза, безумно красивые глаза ярко контрастировали друг с другом цветом радужки.

– Даш! – приблизился он к девушке, снова трогая ее за плечи.

– Ухо-дите, – грубо отстраняясь от него, потребовала Дарья.

Андрей, немного помедлив, с досадой в голосе произнес:

– Ну, хорошо. Как хочешь… Всего хорошего!

Коротким взмахом он приложил правую ладонь к фуражке и вышел прочь.

Даша в бессилии опустилась на стул и горько заплакала.

Глава 5

Она проснулась от яркого света. На потолке, отражаясь от маленького зеркала на столе, дрожал солнечный зайчик. В дальнем углу на кровати, после ночной смены спала мама. Дарья отвернулась к стенке, равнодушно рассматривая замысловатые узоры на ковре.

Тяжелое чувство стыда заполняло ее мозг.

«Как же так, что же я наделала? – думала девушка. – Надо извиниться перед Андреем. Я не имела никакого права так с ним разговаривать».

Быстренько собравшись и даже не позавтракав, Дарья потихоньку вышла, боясь разбудить маму. Пройдя через весь коридор, она остановилась у двери, откуда вчера выскочила как ошпаренная.

Послышался мужской кашель из комнаты Зои Иннокентьевны. Даша, немного постояв в нерешительности, так и не отважилась постучаться в комнату Андрея. В сомнениях, она отправилась на работу.

Весь рабочий день девушка провела в мучительном ожидании майора. Любой шум в коридоре заставлял вздрагивать ее и учащенно биться сердце. Стук клавиш пишущей машинки болью отзывались у нее в висках.

Жутко раскалывалась голова, и Дарья приняла обезболивающую таблетку. Какое-то странное предчувствие все больше начинало охватывать ее.

Было очень душно и противно липко от зноя. Головная боль все еще не проходила. Еле дождавшись конца рабочего дня, девушка вышла из здания управления.

Хмурое небо быстро заволакивало грозовыми тучами. Пахло озоном.

«Успеть бы до дождя», – подумала она, как вдруг заметила Андрея.

Он стоял чуть поодаль, мило воркуя с Любовь Васильевной. Та, то и дело, вскидывала голову в мелких кудряшках, громко смеясь ярко накрашенным ртом. Майор, бегло взглянул на Дашу, и обаятельно улыбаясь бухгалтерше, продолжил с той разговор.

Сердце защемило в груди.

«Подлец, а я еще хотела извиниться. Вот, дура. Ну и ладно, было бы о ком думать! Много чести», – с обидой подумала девушка и, отвернувшись, простучала мимо каблучками.

Внезапно налетел ветер. Сильно раскачивая деревья, он вихрем кружил дорожную пыль. С головы Дарьи сорвало берет, и понесло вдоль по улице. Придерживая раздувающие полы василькового платья, она бежала вслед за крутящимся блином.

Ярко сверкнула молния, следом последовали раскаты грома. Хлынул дождь. Натянув на мокрые волосы промокший головной убор, Даша забежала под крышу местной агитплощадки.

«Пережду немного, может дождь закончится», – думала она, выжимая воду с косы.

Мимо проезжали редкие автомобили, обрызгивая и без того мокрых от дождя, бегущих прохожих. Ливень расходился еще больше. Ударяясь с шумом о тротуар, высоко подлетали его брызги. По улице разливались лужи, стремительно превращаясь в бурлящие речные потоки. По ним плавали и лопались пузыри. Гром и молнии без устали соревнуясь друг с другом, низвергались на бренную землю.

Девушка, обхватив плечи обеими руками, дрожала от холода.

– Позволите? – услышала она со спины знакомый мужской голос.

Даша обернулась и увидела Андрея. Он стоял перед ней, сняв с головы промокшую фуражку, приглаживая мокрой ладонью волосы. От влаги они игриво закручивались в колечки. Одергивая промокшую в плечах гимнастерку, продолжил:

– Даша! Ты на меня еще сердишься?

– За что мне на вас сердиться, товарищ майор?

Она никак не могла справиться со стуком своих зубов.

Андрей мгновение постояв в нерешительности, приблизился к дрожащей девушке и притянул ее к себе.

– Иди ко мне, – с волнением выдохнул он.

Взяв ее лицо в свои ладони, он нежно поцеловал Дашу в губы. Волна наслаждения пронеслась по всему ее телу. Как долго она этого ждала! Она вдруг ощутила, как безмерно влюблена в этого человека и каким-то внутренним сознанием поняла, что это взаимно.

Первый поцелуй всегда вызывает бурю волнительных эмоций, но это было для нее особым ритуалом высоких чувств и ощущений, которые никогда не сотрутся из памяти.

– Даша! – выдохнул он. – Я с тобой как мальчишка… впервые в жизни не знаю как вести себя…

– Не надо, не говори ничего, – остановила она его.

Девушка запустила свои пальцы в его мокрую шевелюру и улыбнулась.

– Какие у тебя жесткие волосы и кудряшки смешные.

Он не мог оторвать взгляда от ее лица, от ее безумно красивых глаз.

– Тебе так идет, когда ты улыбаешься… Ты мне очень нравишься.

– А как же Любовь Васильевна?

– Нашла о чем беспокоиться, – хмыкнул майор, – Хотя… – сказал он протяжно. – Блондинки мне тоже нравятся.

Он убрал мокрый локон с ее лица и по-детски чмокнул в кончик носа.

– Отпусти меня, – рассердилась Дарья, пытаясь высвободиться из объятий мужчины.

– И не подумаю. Все, ты теперь моя, – улыбнулся он. – Не отталкивай меня… Даш, позволь быть рядом, – уже серьезно произнес Андрей и крепко прижал ее к себе.

Она больше и не думала сопротивляться. Ей было безумно приятно с Андреем. Даше казалось, что она знает этого человека уже целую вечность. Его запах, этот знакомый запах приводил девушку в странное волнение и непонятный трепет.

Дарья приподнялась на цыпочки, и слегка приоткрыв рот, прикоснулась к его мягким губам. Андрей страстно накрыл его горячим поцелуем. В один момент, он с такой силой сжал ее обеими руками, что Даша едва могла вздохнуть в его объятиях.

– Сладкая моя, девочка, – прошептал он ей в губы.

– Андрей, ты так меня раздавишь.

Он немного ослабил хватку.

– Прости, это правда, выше моих сил. Я хочу раствориться в тебе.

Даша промолчала и положила свою голову ему на грудь. Ее ухо уловило учащенное сердцебиение мужчины. Прижавшись к нему всем телом, она скрестила свои руки у него за спиной. Дарья не верила самой себе, в то, что происходит с ней сейчас.

Ласки этого мужчины будили в ней настоящую женщину, ещё не знающую страсть, отчего он становился еще ближе и желанней для нее. Андрей слегка отстранился от Даши, поднял ее голову за подбородок и стал осыпать все ее лицо поцелуями. Глаза… брови… нос… щеки… губы…

И вот он – самый сладостный вкус глубокого поцелуя…

Она с изумлением обнаружила его напористый язык возле своих зубов. Чуть приоткрыв свой рот, она встретилась с ним своим. Это было удивительное ощущение. Их языки на некоторое время сплелись в безумном змеином брачном танце. У девушки вдруг загорелись щеки.

Легкая приятная тянущая волна образовалась ниже живота. Одна рука Андрея оказалась на затылке девушки под ее влажными волосами, а другая медленно стала опускаться ниже поясницы и легла на упругую ягодицу Даши. Затем он настойчиво нажал на нее, делая движение навстречу своим бедром.

– Боже, что я делаю? – опустила стыдливо голову она.

– Тебе не понравилось? – спросил майор, облизывая свои губы.

Он снова поднял ее лицо и заглянул в ее глаза. В них была полная растерянность. Даша не знала, что ответить.

– Стыдно, люди смотрят.

Андрей с шумом вздохнул и снисходительно улыбнулся.

– Дождь закончился, – оглянулся он вокруг. – Не хочу тебя отпускать, но нужно идти домой и переодеться. Пошли, – потянул ее за руку Андрей.

– Вон трамвай! – крикнула Дарья и они, смеясь, помчались вслед звонящему вагону.

Запрыгнув на его последнюю ступеньку и, прижавшись друг к другу, молодая красивая пара снова наслаждалась долгим поцелуем.

Андрей подвел Дашу к двери ее комнаты и спросил:

– Ты не одна?

– Мама должна быть дома. А, нет. Наверное, опять на дежурстве, – произнесла она, открывая дверь своим ключом.

– Может, зайдешь ко мне в гости на чай? – улыбнулся майор и, не услышав ответа, продолжил. – Иди, переодевайся и заходи. Буду тебя ждать… Очень, – многозначительно прибавил он.

Мужчина наклонился к ней для поцелуя.

В этот момент из своей комнаты выглянула Зоя Иннокентьевна.

– Здравствуйте, Андрей Палыч! – не обращая внимания на Дашу, взвизгнула соседка.

На мгновение майор отвлекся от девушки. Этого хватило той высвободиться от его объятий и проскользнуть в свою комнату, захлопывая за собой дверь.

На столе она обнаружила записку от мамы, которая ставила дочь в известность, что остается в госпитале на ночном дежурстве. С трудом стянув с себя сырое платье и нижнее белье, Дарья накинула на себя шелковый халатик с широкими завязками вместо пуговиц.

Она расплела длинную косу и встряхнула головой. Мокрые локоны темными волнами заструились по ее спине. Даша села за стол и лениво жуя пирожок, забылась мыслями о происшедшем с ней во время дождя.

Она невольно потянулась пальцами к своим губам, все еще пылающих от жарких поцелуев мужчины, как послышался стук, прерывающий ее воспоминания. Девушка испуганно вскочила, уронив тяжелый стул себе на ногу. Стук повторился. Даша, прихрамывая, направилась открывать.

В дверях стоял Андрей в белой майке и галифе.

– Даша, ну, что такое? Я уже заждался. Тебе срочно нужен горячий чай, а то, так и до больницы недалеко.

Майор протянул к ней свою ладонь.

– Может, у Зои Иннокентьевны чего-нибудь покрепче спросим? – кивнул он вглубь коридора и хитро улыбнулся.

– Андрей, извини, я еще не успела одеться, – отступила она назад, прикрывая рукой глубокое декольте халата.

– Хм, что тебе еще нужно надеть? – последовал он за ней, захлопывая за собой створку двери.

Андрей приблизился к ней вплотную и отбросил прядь ее волос за спину.

Слегка щурясь, он заглянул ей в глаза.

– Ну, так что?

Чувствуя откуда-то приближающееся странное томление, Даша с волнением посмотрела на его подрагивающие ресницы.

– Поцелуй меня…

Она сама чуть привстала на цыпочки и, закинув ему на шею руки, потянулась к его губам. Внезапно завязки ее халатика предательски скользнули вниз. Его гладкие полы распахнулись, обнажая перед мужчиной великолепие тела девушки.

Андрея моментально бросило в жар. Ему хватило всего лишь мгновения, чтобы принять решение. Он подхватил ее на руки и понес к ближайшей постели.

– Девочка моя… хорошая, любимая… – прошептал ей в губы разгоряченный мужчина. – Я сделаю все, чтобы тебе было хорошо…

Халатик свободно соскользнул с ее нежных плеч. Жадно целуя Дашу, он освобождался от своей одежды. Едва сдерживая желание, Андрей всем телом навалился на девушку, напористо раздвигая ей колени своими крепкими бедрами.

Просунув руки под ее ягодицы, он пристроил свой возбужденный орган у нее между ног и страстно потянул девушку на себя. Она вдруг резко сомкнула свои колени, вскрикнув от боли и испуганно стала высвобождаться из-под него. Сжавшись в комок, Дарья закрыла лицо руками.

– Даша, ты чего? Никогда с мужиком не была, что ли? – изумился он, садясь на постель.

Она отняла от лица руки, прикрывая свои груди. Ее ресницы слиплись от внезапно выступивших слез.

Она кивнула.

Ого! Вот это поворот. Ему это здорово польстило. Даже одна мысль об этом привела его в крайнее возбуждение.

– Прости, моя хорошая… Я тебя напугал.

Он протянул руку к ее лицу. Она слегка потерлась своей щекой об его теплую шершавую ладонь.

– Я думал…

Он моргнул, сглатывая подступившую слюну.

– Даша, давай так, если ты не захочешь, ничего не будет, и я просто уйду, – наконец произнес Андрей, заглядывая ей в глаза.

Даша быстро затрясла головой.

– Нет, пожалуйста, не уходи. Андрей… мне так стыдно говорить об этом, но я знаю, что это когда-нибудь со мной должно случиться. Пусть лучше это будешь ты, – смущенно добавила она.

– Даш, – провел он подушечкой большого пальца по ее веснушкам, стирая с них влажную дорожку. – Ты уже взрослая девочка… и все понимаешь.

– Будет очень больно?

– Ты только не думай об этом, – улыбнулся он.

– Андрей, я боюсь…

– Не бойся. Иди ко мне.

Он притянул Дашу к себе и стал нежно покрывать ее лицо поцелуями…

…Андрей откинулся на спину. Только сейчас он заметил в комнате сгустившиеся сумерки.

– Даша, ты как? – посмотрел он на нее с сочувствием.

Она развернулась к нему вполоборота и, уткнувшись лицом в его плечо, коснулась губами.

– Еще немного больно… но я благодарна тебе, что ты сделал меня женщиной… Даже не могу представить, что кто-то другой мог быть на твоем месте, – тихо сказала Даша. – Даже, если ты…

– Что? – насторожился Андрей.

– Меня оставишь… Я никогда не буду жалеть об этом.

– Откуда ты это взяла? – ухмыльнулся Андрей. – Что я тебя оставлю…

– Потому что у тебя семья.

Он немного помолчал, глядя в тусклое отражение уличных фонарей на потолке.

– Даша, – вздохнул он. – Я только формально семейный человек. Моя работа не позволяет мне жить с семьей, да я и сам не хочу. Я просто так привык. С женой мы очень давно уже не виделись. Я и сына своего почти не знаю. Вообще для меня это давно закрытая тема. Кстати, именно это я и хотел тебе тогда сказать, но ты не стала меня слушать.

– Ну, у тебя же бывают женщины?

– Хм, как у любого нормального мужика.

Он пристроил ладонь под свою шею, другой рукой протиснулся под голову Даши. Она прижалась к нему, закинув на него ногу, согнутую в колене.

Андрей нежно провел по ее бедру рукой.

– Андрюш!

– Мм.

– А что чувствует мужчина, когда делает с женщиной это?

Она провела своими пальцами по темной растительности на его груди. Андрей повернул к ней голову и улыбнулся.

– Зачем тебе?

– Просто. Мне было так хорошо с тобой… И бабочки в животе летали…

Даша скользнула рукой к его животу.

– Вот здесь… Мне хочется знать, ты тоже самое чувствовал со мной?

– Даш.

Он притянул ее к себе и носом втянул пряный аромат ее волос.

– Ты даже не представляешь, как мне хорошо с тобой было. Иди сюда, ко мне.

Он закинул ее на себя и крепко прижал, обхватив обеими руками в страстном желании снова раствориться в любимой. Ее волосы накрыли его лицо.

– У тебя волосы еще влажные, – произнес Андрей, собирая их в пучок на затылке. – Даш, ты чего такая горячая? – вдруг забеспокоился он.

– Не знаю, что-то голова немного болит. С утра уже.

– Даша, да ты вся горишь, – нахмурился Андрей.

Он коснулся губами ее лба и произнес:

– У тебя температура, что ли?

Он поднялся, и быстро натягивая на себя штаны, включил в комнате свет.

Даша тоже встала, подбирая халатик с покрывала.

– Андрей, – испуганно прошептала она.

– Что случилось, тебе плохо?

Она, не отрываясь, смотрела на постель.

– Даша, так должно быть… в первый раз.

– Что мама скажет?

Дарья в испуге закрыла рот ладонью.

– Но маме ведь не обязательно говорить об этом…

– Андрюша, у меня здесь… горит, – поморщилась Даша и положила ладони поверх груди. – Голова что-то кружится.

Поддерживая ее за талию, он дернул на себя непослушные створки рамы. Окно с шумом распахнулось, и в душную комнату ворвался свежий ночной воздух.

– Дождь все идет, – измученно улыбнулась она, прикрывая глаза ресницами. – Люблю дождь. Он будет всегда напоминать мне о тебе.

– Даша, ты чего? Опять ты за свое? Халат лучше надень.

– Подожди, я хочу насладиться этой ночью.

Немного пошатываясь, девушка подошла к окну и, опершись о край подоконника, подняла подбородок. Дарья с шумом вдохнула влажный воздух, открывая ему путь своими губами.

Прохладный ночной ветерок шаловливо играл ее прядями. Она, то поднимала, то опускала вздернутый носик навстречу его дуновению. Ее ресницы слегка подрагивали от движения глаз. Андрей подошел к ней и обнял сзади.

Утонув лицом в ее влажных волосах, одной рукой он слегка сжал ей грудь, трогая и лаская сосок, а другой заскользил по животу к ее шелковому треугольнику. Даша встрепенулась, и немного изогнувшись, откликнулась на его прикосновение, а затем внезапно обмякла, выскальзывая из крепких рук мужчины.

Андрей только в последний момент успел подхватить ее…

Дарья очнулась от резкого запаха спирта. Она лежала на постели, где совсем недавно они с Андреем занимались любовью.

– С возвращением! – устало улыбнулся он.

– Что со мной? – еле разомкнув ссохшиеся губы, проговорила она.

– Не знаю, похоже, ты все-таки подхватила простуду, – опустил голову Андрей. – Я натер тебя спиртом, чтобы хотя бы сбить температуру и вызвал «Скорую».

– Пить, – тихо попросила Даша.

Он налил из чайника в кружку прохладной воды и, поддерживая ее за плечи, помог ей напиться. Она откинулась на подушку, облизывая ссохшиеся губы.

Даша лежала под тонкой простыней. Пот мелким бисером выступал на всем лице девушки. Ее мокрые волосы разметались по постели. В этот момент, она казалась Андрею еще красивее, чем прежде.

– Андрей! – позвала Даша его слабым голосом. – Помоги мне одеться. Там в шкафу. Сорочка… Не надо белье, – прерывисто говорила она.

В дверях комнаты возникла Зоя Иннокентьевна. Как всегда, ее голова была смешно усыпана папильотками. У Андрея создалось впечатление, что они попросту растут на ней как грибы.

– Дашенька, деточка! – взвизгнула она и приблизилась к постели, где лежала девушка. – Ты нас так напугала, милая!

Соседка приложила руку к своей полной свисающей груди под халатом.

– Андрей Палыч разбудил меня. Спирта попросил тебя натереть, – тараторила она.

«Попросил. У вас снега зимой не выпросишь, Зоя Иннокентьевна», – ухмыльнулся он, косясь на женщину.

– Я твоей маме позвонила в госпиталь, но сказали, что у нее операция сейчас идет. Дежурная медсестра передаст ей, как только она освободится, – скороговоркой продолжала она.

– Андрей! – снова позвала Даша, поморщившись от назойливой соседки.

Он сел рядом и взяв ее горячую ладонь, поднес к своим губам. Зоя Иннокентьевна, понимающе исчезла из комнаты.

– Тебе что-нибудь нужно, родная?

– Нет. Я только хочу сказать… – облизала она запекшиеся губы. – Если, вдруг, что-нибудь со мной случится, чтобы ты знал… Я очень тебя люблю. Слышишь? И я ни о чем не жалею…

Даша шумно сглотнула.

Он снова поцеловал ее руку в благодарность за ее слова.

– И я тебя… очень сильно люблю.

– Я попрошу тебя. Убери покрывало. Не нужно, чтобы мама видела.

– Как скажешь.

Прошло не больше получаса, как у любимой случился обморок, а помощи все не было. Он не находил себе места. Андрей угрюмо молчал, уткнувшись в ее горячую ладонь.

Он с состраданием смотрел на эту девочку, которая за короткое время стала смыслом его жизни, и уже не представлял себя без нее. Андрей никогда не простит себе, если с ней что-нибудь вдруг случится.

– Андрей Палыч! Андрей Палыч! – отвлекая его от мыслей, крикнула соседка. – Неотложка …там… внизу.

Прибывший врач, после определенных обследований, констатировал, что у заболевшей началась двусторонняя пневмония.

– Ее, срочно, нужно госпитализировать, пока не совсем еще поздно, – проговорил он. – Ей нужно помочь спуститься к машине. Справитесь, молодой человек?

– Своя ноша не тянет, – буркнул Андрей и подхватил Дашу на руки. – Зоя Иннокентьевна! – обратился он тут же к соседке. – Приглядите, пожалуйста, за комнатой. Я в долгу не останусь.

– Конечно, конечно, – услужливо взвизгнула женщина. – Не извольте беспокоиться, Андрей Палыч. Я все сделаю в лучшем виде…

Уже внизу, возле машины «Скорой помощи» Андрей принял решение ехать с Дашей.

– Кладите ее на носилки, – предложил медработник.

– Нет, она будет у меня на руках, – жестко отреагировал мужчина.

– Не смею спорить, – сдался врач и улыбнулся. – Молодость, молодость… – покачал он седой головой.

Машина быстро добралась до госпиталя. Дашу сразу же определили в приемный покой, экстренно назначив интенсивный курс терапии.

Андрей настаивал, что останется с ней до утра, но она велела ему возвращаться домой.

Уже прощаясь с любимым, девушка улыбнулась и произнесла:

– Все будет хорошо.

Глава 6

– Григорич!

Майор с утра заскочил в кабинет начальника.

– Постой, постой.

Комендант был чем-то озабочен, читая какую-то депешу.

– Что-то Беляева запаздывает, а мне срочно нужны документы, – ворчал он, не обращая никакого внимания на друга. – На нее это совсем не похоже.

Он вышел в пустующую приемную и, открыв сейф своим ключом, стал копошиться в подшивках.

– Витя, Даша в больнице, – сказал майор.

– Что такое случилось?

Подполковник на минуту отвлекся от сейфа.

– Ее увезли с воспалением легких.

– А ты-то как в курсе оказался? – безразлично пробормотал Виктор, все еще роясь в документах.

– Я сам ее отвез туда, – спокойно ответил Андрей. – Ночью.

От такой новости начальник потерял всякий интерес к бумагам.

– Ты хочешь сказать, что ты с ней… – с изумлением он поднял белесые брови и опустился на стул машинистки. – Ну, дела-а!

– Ты что-то имеешь против? – хмыкнул майор.

– Я так и знал! – в сердцах воскликнул Виктор. – Не хотел тебе отдавать девчонку. У меня сразу насчет тебя нехорошее предчувствие было, – погрозил он Андрею своим коротким указательным пальцем.

– Что значит «отдавать»? Даша сама сделала свой выбор.

– Андрюха, просто я тебя очень хорошо знаю. Тебя на месяц от силы хватит, а потом она здесь просто по рукам пойдет.

– С чего ты это взял? – рассердился Андрей. – Может, я на ней жениться собираюсь…

– Ты? – выпучил глаза подполковник. – А она в курсе, что ты давно уже женат и у тебя растет сын?

– Что ты мне допрос здесь устраиваешь? – вспыхнул Андрей. – Из чего трагедию-то делаешь? Тебя что так задело, что она не тебя выбрала?

– Да, причем здесь это? – дернулся Виктор, но быстро передумав, ответил. – Да. Она мне нравится. Даже очень, так скажем. Андрей, только без обид… Ты посмотри, сколько мужиков здесь в конторе работает и ни один не откажется от такого лакомого куска, включая женатых, как ты понимаешь, но не более того… Красивая женщина – это всегда проблемы с ближайшим окружением. Андрей, тебе это надо?

– Мне не нужно окружение, Витя. Мне нужна она и хочешь ты этого или нет, но мы будем вместе.

– Андрюха, ты это серьезно?

– Более чем. Я, наконец-то, решил развестись с Лизой.

– Ты чего творишь? Не пожалеешь? А вообще-то дело твое. Ты эту Беляеву хорошо знаешь? Может, у нее до тебя здесь… – осекся Виктор, многозначительно заглядывая в глаза друга.

– Ну, продолжай, чего замолчал? – вырвалось у Андрея, понимая, что их разговор перешел все дозволенные границы. – Спешу тебя разочаровать, повода для сплетен здесь нет.

Послышался тихий протяжный свист.

– Так ты ее распечатал… Ну, что ж, поздравляю.

Виктор демонстративно отвернулся, вновь уткнувшись в папки.

– Ну, ладно, Витя, я тебя предупредил…

– Ты точно хорошо подумал? – буркнул тот в ответ. – Как же Лиза?

– Причем здесь Лиза? – вдруг опешил Андрей.

Пошарив в кармане галифе, Виктор вынул мятую пачку «Казбека». Мысленно перебирая слова, он глубоко затянулся дымящей папиросой.

– А, притом! Что когда ты ходил по таким вот…

Он кивнул на печатную машинку.

– Твоя жена страдала от твоих подобных похождений. Страдала и плакала.

Подполковник ткнул пальцем с папиросой в грудь Андрея.

– Ага, а ты ее утешал, – усмехнулся майор. – И как?

– Если хочешь знать, ей хорошо было со мной, в этой богом забытой дыре, куда ты ее приволок! Хороший вкус у тебя на баб майор. Белокурая красавица… Мечта!

Виктор сделал щепотку из пяти пальцев и сделал воздушный поцелуй.

– Я ее как увидел, у меня от нее тогда крышу сразу снесло. В голове не укладывается, вообще, как ты мог ей изменять? – сокрушался он.

– Вот, оказывается, с кем она нашла мне замену! У тебя прямо мания какая-то на моих женщин? – криво усмехнулся майор. – Что ты тогда с ней не остался?

– Я предлагал ей развестись с тобой, а она тебя любила, дурак, и до сих пор любит, и ждет, что ты вернешься в семью.

– Знаешь, Витя, если бы я ее не привез в часть уже беременную, я бы на все сто сейчас был бы уверен, что это твой ребенок! Рыжий, как и ты, – спокойно произнес Андрей.

– Если честно, Андрюха, я хотел бы, чтобы это было так!

– Да-а-а, – грустно вздохнул Андрей. – Много глупостей я наделал в этой жизни. Виноват, конечно, я очень перед Лизой, Витя. У нас с ней было там, в госпитале всего-то пару раз. Почти перед самой выпиской она сказала, что беременна, а ее отец пригрозил испортить мне военную карьеру. Я молодой был, испугался. Я тогда не мог себе представить другой жизни, сам знаешь, с самого детства мечтал стать военным. Да и думал, стерпится – слюбится, а вот как оно получилось. До сих пор не могу простить себе. Ей жизнь сломал и самому не легче…

Андрей поправил гимнастерку и прокашлялся в кулак.

– Ладно, пойду, что-то расчувствовался я тут с тобой…

Майор откинул голову на мягкую спинку дивана. Закрыв глаза, он вспомнил единственную сладкую ночь с Дашей. Ниже живота приятно потянуло, окатывая возбуждающей волной. Неожиданно в дверь постучали. Не дожидаясь ответа, показалась кудрявая, обесцвеченная перекисью, голова бухгалтерши.

– Андрей Палыч, тут вам на подпись… Можно?

– Заходите, Любовь Васильевна. Что у вас?

Андрей поднялся и, одернув под ремнем гимнастерку сел за рабочий стол.

– Ну почему так официально? Мы уже достаточно знакомы. Можно просто Люба.

Ее слова звучали призывно наигранно.

– Хм, – произнес Андрей и тряхнул головой. – Любовь Васильевна, я предпочел бы наши отношения не выводить за рамки субординации. Вам понятно? – спокойно продолжил он, ставя роспись на платежных документах.

– Ну, как же не понять? – обиженно надула она ярко накрашенные губы. – Сегодня вечером в клубе танцы, – с надеждой все же продолжала бухгалтерша.

Он что-то произнес на французском.

– Что, простите? – испуганно подняла нарисованные брови блондинка.

– Я, к сожалению или к счастью, не умею танцевать, – соврал он.

– Ну, не беда. Я бы вас научила, долго ли умеючи, – не отставала от него она.

– Любовь Васильевна, у меня много работы. Давайте закончим на этом, – резко ответил майор.

Женщина в расстроенных чувствах развернулась и, виляя бедрами, проследовала на выход. Андрей, украдкой наблюдая за её колышущимися телодвижениями, поймал себя на мысли, что, если бы не Даша, он возможно тоже не отказался бы попробовать эту аппетитную даму.

«Кстати, Даша. Как же я забыл? Надо еще забежать в госпиталь», – подумал он и погрузился в лежащие на столе бумаги.

В госпитале он появился с огромным букетом красных роз. Поднявшись в отделение терапии, Андрей пробрался в палату, куда ночью определили больную. Кровать была пуста. С чувством тревоги он бросился к дежурной медсестре.

– В реанимации она, плохо ей ночью стало, – отвечала она на его вопросы. – Осложнение на сердце дало… еле откачали, – доносились до него обрывки фраз.

– Где доктор?

Его голос сорвался на крик.

– Где доктор?

Перед ним вдруг вырос маленький седой старичок в белом халате. Глядя на Андрея из-под круглого пенсне, он поинтересовался:

– Вы, собственно, к кому, милостивый государь?

– Сегодня… девушку привезли ночью с воспалением легких, – торопливо объяснял Андрей.

– А, эту… Беляева.

Он с интересом разглядывал статного офицера.

– А, вы товарищ, простите, под больничным халатом вашего звания не вижу, кем являетесь больной?

– Майор. Да, это разве важно? Если бы мне было все равно, меня бы здесь однозначно не было.

– Видите ли, товарищ майор.

Доктор предложил офицеру пройтись по больничному коридору.

– В моей многолетней практике такой случай не редкий, но и не частый. Не буду вас напрягать медицинскими терминами, скажу проще. Скоростное течение болезни и осложнение на сердце. Тут срочно нужны лекарства, которых, к сожалению, у нас давно уже нет. Мать Беляевой, талантливейший хирург, знаете ли, но и она не всесильна.

– Доктор! Что нужно? – кратко произнес Андрей.

…Он успел и сделал все, что от него могло зависеть. Теперь нужно было ждать. Только ждать. Лечение оказалось очень долгим. Дашу никак не могли перевести из реанимации. У него не было даже возможности взглянуть на нее.

Считая дни, Андрей не находил себе места. Время остановилось для него. Будни перестали иметь смысл без любимой женщины…

Утро выдалось пасмурным. Андрей потянулся на казенном диване и зевнул. Вот уже неделю, пока Дарья находилась в больнице, он ночевал в своем кабинете. Зазвонил телефон. Майор, застегивая на ходу гимнастерку, поднял трубку.

– Да, товарищ полковник, – выпрямился он.

Андрей несколько минут внимательно слушал собеседника на другом конце провода.

– Так точно. Есть, товарищ полковник, – и положил трубку.

Минутой позже, в дверях его кабинета появился начальник управления.

– Ну, что майор, – начал он. – Дела минувших дней? Оформляй командировочные, отдыхай, а завтра мы подготовим тебе твоего фашиста. Ты так и ночуешь здесь? – кивнул Григорич на мятый кожаный диван.

– Да, – отмахнулся Андрей. – Неохота до дома тащиться.

– Это из-за Беляевой, – констатировал подполковник. – Если бы не ее болезнь, так не оттащить тебя, жеребца такого от нее бы было, – ухмыльнулся он, но перехватив строгий взгляд друга, сменил тему. – Погляди на себя, зарос весь! Иди, физиономию побрей, хоть.

Андрей провел ладонью по щекам и подбородку:

«Да …любовь, любовью, а запускать себя – последнее дело».

Он взял набор для бритья, полотенце и вышел, заперев за собой дверь кабинета.

В коридоре майор столкнулся с бухгалтершей.

– Андрей Палыч! – вкрадчиво обратилась она к нему. – Что-то вы в последнее время не заглядываете к нам в отдел. Зашли бы, позавтракали бы у нас, а то, я гляжу, не иначе как, вы жить переехали в контору, товарищ майор. Некому за вами приглядеть, – продолжала ворковать женщина.

– Все некогда, Любовь Васильевна. Завтра вот в командировку уезжаю. Дел много, успеть бы.

Отмахиваясь от навязчивой блондинки, Андрей прошмыгнул за дверь туалетной комнаты.

Почти весь рабочий день майор занимался подготовкой сопроводительных документов для конвоирования военнопленного. Ближе к вечеру, уставшим видом, он заглянул в кабинет начальника управления.

Минуя приемную, Андрей невольно бросил взгляд на сиротливо пустующий стул в приемной.

«Эх, Дашенька, – с грустью вздохнул он. – Что-то мне подсказывает, что я тебя еще долго не увижу».

В груди тоскливо защемило.

Его мысли прервал женский хохот, доносившийся из кабинета подполковника. Толкнув дверь, майор решительно шагнул через порог. Виктор Григорьевич и раскрасневшаяся Любовь Васильевна, заметив не прошеного гостя, нехотя отстранились друг от друга.

– Не помешал? – вскользь обронил майор. – Закрывались бы хоть.

– Заходи, заходи, – кивком головы, пригласил его Виктор.

– Ну, я пойду, Виктор Григорьевич.

Женщина, кокетливо взглянула на майора и, вильнув бедром, удалилась из кабинета.

– Помада, – кивнул Андрей, сдерживая улыбку.

– Что помада?

– Помада на щеке осталась, – показал майор пальцем на лицо товарища.

– Да, ладно, – потер тот по своей щеке ладонью. – Давай-ка лучше отметим твой отъезд.

В предвкушении, он вынул из сейфа початую бутылку коньяка со стопками и, вскрыв перочинным ножом банку тушенки, соорудил подобие закуски.

От мясного духа у майора заурчало в животе.

– Ты хоть сегодня обедал? – спросил его Виктор.

– Когда? Весь день провозился с немчурой. Чтоб они провалились. Веришь, никуда не охота ехать.

– Так твоя ж Беляева и постаралась! – воскликнул подполковник. – Теперь ее благодари. Куда его?

– Сейчас пока в военную прокуратуру. Там уже разберутся. В спецлагерь скорей всего. Тоже в звании майора. Сволочь.

Андрей вздохнул и поднял стопку:

– Давай, Витя, за Победу!

– За Победу. За погибших товарищей, – тихо ответил тот.

Фронтовые друзья поднялись, с грохотом отодвигая тяжелые стулья. После недолгого молчания, они, не чокаясь, выпили.

Алкоголь, приятно обжигая, растекался по телу.

– Андрюха!

– М, – откликнулся Андрей, дожевывая кусок мясного продукта.

– Вот скажи мне. Насколько серьезно у тебя с Беляевой? – спросил чуть захмелевший Виктор.

– Что ты все время интересуешься моей личной жизнью? А, товарищ подполковник?

– Завидую я тебе, Андрюха, – вздохнул комендант, обнимая за плечи товарища. – Вот во всем тебе везет. И бабы тебе достаются самые лучшие.

– Женщины, Витя, женщины. У тебя самого прекрасная жена. Чего тебе надо еще?

– Знаешь, Андрюха, я ведь долго не хотел жениться. Все ждал, когда Лиза уйдет от тебя. Светка вот как-то внезапно появилась в моей жизни.

Григорич крутанул волосатой пятерней перед носом Андрея.

– Понимаешь, как вихрь. Даже не знаю, зачем я ей? Мне иногда кажется, что мы вообще из разных миров. У нее отец – птица высокого полета, а мои – пролетарии, так скажем, от сохи. Сначала решил, приударю за ней немного, может, поможет мне это как-то в карьере, а потом, закрутилось, завертелось. Не скажу, что я люблю ее. Мне с ней скорей всего комфортно, уютно. Она дает мне то, что никогда в жизни не было, ни у меня, ни у моих братьев… Ячейку идеальной семьи. И гордится своей «породой». Все выискивает свои дворянские корни, собирает всякие безделушки. «Реликвии» говорит. Что она в этом находит? Прям мания какая-то…

Они снова выпили. Андрей вдруг задумался.

Слова Виктора неожиданно заставили его вернуться в далекое прошлое…

…Испуганный и заплаканный, он стоит с няней в темном потайном чулане под лестницей гостиной. Резкий шум за закрытой дверью приводит его в дикий ужас. Мама плачет, о чем-то кого-то умоляя. Потом она долго и дико, под наглый мужской хохот, кричит. Вдруг ее крик обрывается звуком выстрела. На мгновение все затихает. Тишину гостиной снова нарушают мужские голоса. Они громко переговариваются, усмехаясь. Слышится топот сапог. Удары. Снова хохот. Дверца чулана от сквозняка тихонько приоткрывается и сквозь эту щель маленький Андрюша видит мужчину с изувеченным лицом, до боли напоминающего ему отца. Разбитым окровавленным ртом тот невнятно пытается что-то сказать. Снова громкий дикий мужской смех. Слышатся обрывки фраз по-немецки: «Мрази… подонки… вы за это ответите… прокляты…». Потом глухой удар и звук падающего тела. Андрей рвется вперед, но Матрена крепко вцепляется в его грудь, больно сжимая другой ладонью его рот. Слезы и слизь из носа не дают полноценно дышать. «Тихо, тихо, маленький… Господи, помоги! Боже! Не оставь на растерзание дитя невинное…» – шепотом молится она, зажмурив от страха глаза. Мальчик часто моргает, пытаясь разглядеть сквозь мокрую пелену человека, прохаживающегося вокруг тела его отца. В его руках какой-то до боли знакомый окровавленный предмет…

– Уступи мне Дашку, – выдернул его из воспоминаний Виктор. – Зачем она тебе?

Андрей на мгновение впал в ступор. От такой наглости у него округлились глаза.

– Что значит «уступи»? Вить, ощущения на стороне ищешь? А как же, – кивнул он головой куда-то в сторону, – Любовь Васильевна?

– Хм! Андрей, сам видишь, она так, расслабиться пару-тройку раз, – лаконично обронил подполковник. – Хотя, не баба. Огонь! – засмеялся он. – А Дашка, Дашка – это другое. Я готов дать ей все, что она захочет…

– Витя, успокойся уже. Даша сделала свой выбор.

– Если ты о праве первой ночи, – усмехнулся Григорич, – То, я не претендую. Поверь, не одну девку в деревне спортил. Мне это уже не интересно. Ведь все равно ты ее поматросишь и бросишь… Рано или поздно.

Виктор налил в опустевшие стопки.

– Витя! Что ты к ней прицепился? – поморщился майор. – У тебя было море возможности. Чего не воспользовался?

– Ну-у-у…

– А я тебе скажу, Витя, есть такое чувство – взаимная любовь называется. Ее никто и никогда не отменял. Вот так вот, товарищ подполковник… Лучше давай выпьем за наших. За наших фронтовых ребят, которые остались там. За Витьку Самойлова, Вадьку Беспалова, Ниночку Самохину…

– Да-а-а, Ниночка и та без ума была от тебя. Все сохла по тебе, а ты даже и не замечал.

– Неужели? Не до этого было, – пожал плечами Андрей. – Да, и жених у нее был, вроде… а потом, мою группу в твое подчинение откомандировали и все… навсегда.

– Жалко девчонку, до своего двадцатилетия не дожила… – погрустнел Виктор и резко опрокинул в рот темно-янтарную жидкость.

Он наклонил голову и быстро заморгал ресницами, пресекая скупую мужскую слезу.

– Как они погибли? – низко склонив голову, спросил Андрей.

– При отходе на засаду нарвались.

– Они же профессиональные разведчики? Ладно, Ниночка – молодая неопытная. А остальные ребята? Они же из разведшколы. Почти всю войну прошагали. Тебя это ни на что не наводит?

– Ты о чем?

– Тут что-то нечисто. Может их…

– Тогда почему именно эту группу, одну, а не все сразу?

– Может в том-то и подвох, ты не задумывался?

– Не знаю, – вздохнул Виктор. – Там особисты долго расследование вели. Я не в курсе… Конечно, меня тоже по голове не погладили, столько нервов потрепали.

Они чокнулись и снова выпили. Засидевшись за воспоминаниями фронтовой жизни, друзья не заметили, как стемнело…

– Моя меня, наверное, уже потеряла, – засуетился захмелевший подполковник, надевая фуражку. – А, ты оставайся у меня в кабинете. Здесь и диван побольше. Ладно, Андрюха! Бывай! Увидимся. Удачи тебе.

Прощаясь, они пожали друг другу руки.

Майор выключил свет и, стянув с себя сапоги, упал на диван. Образ любимой не давал ему уснуть. В который раз отгонял он от себя воспоминания об их единственной ночи. Мысли томно растекаясь по телу, будили в нем не угасающую страсть и желание, но алкоголь и усталость взяли верх и мужчина забылся крепким, глубоким сном.

Ему приснилась обнаженная Даша с большой грудью и полными бедрами. Она опустилась к нему на диван и начала гладить и целовать его живот, бедра. Сквозь сон он реально чувствовал волну возбуждения. Чем больше Даша ласкала его, тем отчетливее Андрей начал осознавать, что это вовсе ему не снится.

Женское тело, крадучись стало заползать на мужчину и сладостно ахнув, водрузило себя на него. Майор, в последний момент понял, что это не его любимая. Он резко открыл глаза и в очертаниях темноты кабинета, увидел перед собой грузную фигуру женщины. В ней, к своему ужасу, Андрей узнал… Любовь Васильевну.

Свет уличных фонарей, через незашторенное окно, освещал ее тяжелые конусообразные груди. Они, то поднимались, то опускались при равномерном покачивании женщины. Бухгалтерша сидела, полностью обнаженная, верхом на мужчине и вздыхала от наслаждения…

– Ты что творишь? – вскрикнул Андрей.

Он, что есть силы, подхватил ее рыхлое тело и сбросил с себя.

– Как ты сюда попала?

Андрей быстро встал с дивана и, подняв с пола женское белье, небрежно кинул его на женщину.

– Уходи отсюда.

Любовь Васильевна бросилась на шею майору.

– Андрюша! Но, тебе же понравилось, – заискивающе заглядывала она ему в глаза. – Я знаю, что ты без женщины. Я все, что хочешь, для тебя сделаю. Хочешь…

Блондинка резво опустилась на колени и дрожащими руками залезла в ширинку его галифе.

Андрей отнял от себя руки женщины и с силой оттолкнул ее.

– Что вы все в ней нашли? – с болью в голосе крикнула Люба, собирая разбросанную по полу одежду.

Он понял о ком она.

– Вы все об этом еще пожалеете! – злобно прошипела женщина и спешно одевшись, вышла из кабинета.

Выпроводив наконец-то, Любовь Васильевну из кабинета, Андрей ничком упал на диван и отключился.

Глава 7

– Ну, поздравляю! – услышал с порога Андрей, протягивая навстречу руку полковнику. – Прекрасно выполнил задание, едва успел приступить к своим обязанностям. Все бы так работали.

Начальник особого отдела похлопал его по плечу, указывая на стул напротив.

– Но ты же понимаешь, Андрей, не то это, не то… – все же с досадой добавил он. – Искать нужно, искать.

– Товарищ полковник, мне нужно больше времени.

– В том-то и дело майор, времени у нас нет, от слова «совсем». Директива из самого центра – дело не терпит отлагательств. Сам понимаешь, если подключилась военная контрразведка, то это первостепенная задача государственной важности – найти данного преступника, во что бы ни стало, хоть ценой собственной жизни.

– У меня есть некоторые соображения… – задумчиво ответил майор. – Александр Терентич, дайте мне еще немного времени. Я хочу провести проверку всех работников самой комендатуры. Ведь его кто-то прикрывает. Это же очевидно.

– Ты кого-то конкретно подозреваешь?

– Вот я и хочу это выяснить. Нужно тщательное расследование. Диверсантом может быть даже обычный слесарь или уборщица… или машинистка, – нервно сглотнул Андрей при последнем слове. – Как ни странно, но такое тоже бывает.

– Что насчет самого Зырянова думаешь?

– Мне все не дает покоя моя разведгруппа, которая после моей переброски осталась в его распоряжении.

Терентич почесал затылок.

– Там очень много белых пятен, Андрей, но, как ты понимаешь, его нельзя трогать…

– Но в негласную разработку-то можно взять.

– Хорошо, майор. Действуй, только аккуратно. Свободен.

Полковник углубился в чтение документов на столе.

– Александр Терентич, – замялся Андрей.

– Что еще? – поднял тот голову.

– Разрешите к жене съездить на пару дней?

– Что соскучился? – засмеялся полковник. – Дело молодое…

– Нет, совсем наоборот, я развод хочу официально оформить, – перебил его Андрей.

– Что так? – нахмурился Александр Терентьевич. – Другая зазноба появилась на горизонте?

– Ну, можно сказать и так.

– Андрей, ты же знаешь, у нас это не поощряется.

– Мы с женой не живем уже семь лет. Товарищ полковник, я хочу нормальную семью.

– У тебя же там ребенок.

Андрей утвердительно кивнул.

– А что ты думал, когда…

Майор молчал.

– А другая стоит того?

Полковник сурово посмотрел на Андрея и увидев в его глазах искорку, покрутил с досадой головой.

– Да-а, майор. Ты же знаешь, если твоя бывшая накатает на тебя телегу, я должен буду соответственно реагировать…

– Товарищ полковник, продлите мне командировку, – настаивал Андрей.

Полковник немного помедлил, раздумывая и глянув в счастливые глаза майора, произнес:

– Ну, что с тобой делать? Езжай, чем смогу, помогу, только за последствия ты сам несешь ответственность…

Андрей вышел из вагона на перрон, поправил за плечом вещмешок и подался в здание вокзала. Немного побродив возле касс, он нашел расписание поездов в обратном направлении. Возле самого выхода его дернул за гачу галифе безногий калека.

– Подай, служивый, увечному, – прохрипел тот. – Я так же, как ты, кровь проливал. До самого Рейхстага дошел…

Андрей покопался в кармане штанов и, вынув несколько монет, положил в замызганную ушанку.

– Пашка… Вязников! – радостно воскликнул он, вглядываясь в грязное лицо попрошайки.

– Андрюха? – вытянул в удивлении кривой рот Пашка. – Вот так встреча… Ты к кому? Откуда? Айда со мной! Я здесь недалеко…

Тот подхватил грязными руками колодки, и с ловкостью отталкиваясь ими от тротуара, покатил сам себя на небольшой деревянной платформе с маленькими колесами.

– Паша, как же так? – с горечью спросил Андрей.

– Андрюха, нам ли жить в печали! – безрадостно засмеялся Пашка. – Вон мое жилище…

Они добрались до покосившейся калитки недалеко от станции. Во дворе стоял такой же домик, с дырявой крышей и окнами. Майор помог ему пройти внутрь.

– Так и живу, – вздохнул Пашка. – Давай за встречу, Андрей, уже сто лет никого из наших не видел.

– Где тут поблизости магазин? – спросил майор.

– Сейчас.

Пашка выкатился на своей импровизированной каталке из дома и громко свистнул, призывая кого-то. Подбежал потрепанный мальчуган. Пашка с тоскливой надеждой оглянулся на майора. Андрей вынул крупную купюру и протянул мальчишке. Тот моментально исчез за углом.

– У нас тут своя коммуна. За просто так ничего не купишь…

– Паша, ты толком скажи, что с тобой произошло?

– На мине подорвался. Два раза из-за чертовой гангрены чикали. Последний раз по самые яйца… Спасибо хоть это оставили… – угрюмо хохотнул тот.

– У тебя же семья, вроде, была…

– Вроде, – ухмыльнулся Пашка. – Моя как узнала, сразу замуж за полного кавалера выскочила. А дочка… Дочка знать отца калеку не хочет. Вот так вот.

Он тоскливо вздохнул и, подтянувшись на руках, ловко забрался на стул. Андрей тоже сел, оглядывая бесхозное жилище.

Кроме стола, трех стульев и койки с непонятным цветом тряпья ничего не было. Стены и потолок давно не видели известки и были изрыты глубокими трещинами. На полу валялись, словно после бомбежки, вывалившиеся из дранки куски штукатурки.

– Тебе же, Паша, обеспечение положено. Почему не воспользуешься?

– Андрей, я не привык просить. Сам с усам. Да и кто будет это делать? Приперся как-то раз в этот проклятый собес, а меня как паршивую собаку выпнули за дверь. Пьяных им там не надобно. Надо же. Не пьяный я, а выпивши… был, – потряс в воздухе Пашка грязный кулак.

Он вдруг прослезился и покрутил давно немытой головой.

– Больше ноги моей там не будет.

Майор вздохнул что-то обдумывая. На пороге появился мальчонка и поставил сетку с продуктами и водкой на замызганный дощатый стол, полностью заваленный грязной посудой и объедками. Пашка вынул из кармана мелочь и сунул тому в руку.

– Соседский помощник. Без него мне хана. Мамка у него хорошая. Вон идет.

В дом вошла женщина лет сорока в растянутых мужских кальсонах и красной, проевшей молью шерстяной кофте. Правый пустой рукав был предусмотрительно засунут в карман. На босу ногу – тапки с дырками на пальцах.

– Здрасте, – поздоровалась она с гостем хриплым голосом. – Паш, угостишь? Трубы горят.

– Бери посуду. Прибери на столе вначале. Давай, – смачно хлопнул он ее по тощей заднице.

Женщина кокетливо засмеялась, но ее прокуренный голос захлебнулся в кашле.

– Начинается. Иди уже во двор, не пугай мне фронтового товарища.

Она виновато улыбнулась полубеззубым ртом и, собрав со стола в эмалированный таз грязные тарелки, удалилась в сени. Женщина долго звенела и брякала посудой и наконец, расстелив на столе еще пахнущие типографией газеты, все составила на стол.

Затем с удивительной ловкостью для однорукой, она нарезала хлеб, колбасу, овощи и села в ожидании горячительного напитка.

– Смотри, довольная какая, – ухмыльнулся Пашка, заглядывая в ее счастливые глаза.

Андрей усмехнулся.

– Как зовут?

– Елена. Елена Николаевна, – с важным видом ответила она.

– Ишь, важничает. Не слушай ее. Ленка она, одно слово.

– Ну, ладно, давай, за встречу, – поднял Андрей в руке граненый стакан.

– Давай, Андрюха.

Они чокнулись и выпили.

Андрей зажевал огурцом.

– Расскажи, где ты? Смотрю, майор сейчас. Когда мы в последний раз виделись, ты капитаном был, – разомлел после первой Пашка.

– Да, сразу после войны звание дали. Я сейчас в лагере для интернированных. В особом отделе…

– Самый ненавистный отдел. Помнишь особистов на фронте? Собаки…

– Паша, я военный. Сам знаешь, что это такое.

– Да, приказы не обсуждаются. Далеко пойдешь, майор, а я вот… Я ведь тоже хотел дальше служить, чуть тоже до майора не дослужился.

– Паша, я думала, что врешь ты все, насчет Берлина, – встряла в разговор его сожительница.

– А что толку? – выругался тот. – Посмотри, как я живу!

– Паша, тебе же «наградные» положены. Ты ветеран войны, инвалид, – продолжала шепелявить его подруга.

– Зачем? – пожал плечами Пашка.

– Как зачем? А я? Я кому нужна кроме тебя, Паша. Заживем с тобой. У инвалидов войны, знаешь какая пенсия хорошая? Побираться не будешь. Из этой ямы наконец-то вылезем.

Андрей некоторое время с тяжелым сердцем созерцал на эту несчастную парочку.

– Ладно, Паша, я пойду. Вы отдыхайте без меня уже. Я по делам сюда приехал. На обратном пути еще заскочу к тебе. Давай.

Они пожали друг другу руки. Андрей вышел и зачем-то оглянулся. Стало так тоскливо, будто он видит своего боевого друга в последний раз.

Андрей добрался до высокого жилого здания у набережной. Прочитав на листке адрес и убедившись в его достоверности на табличке дома, он прямиком направился в парадную.

Дверь открыла теща. Она сразу же узнала своего зятя, и недовольно поджав губы, так задрала голову, что Андрей увидел темные волосы в ее узких ноздрях.

Анна Львовна все же пустила его внутрь квартиры, зычно крикнув в глубину комнат.

– Лизавета! К тебе! – и демонстративно удалилась.

Лиза вышла на голос и, увидев своего блудного мужа в дверях, прислонилась спиной к дверному проему.

– Андрей, – чуть слышно проговорила она.

– Лиза, я ненадолго, – начал он.

– Проходи, – испугалась она, что тот уйдет. – Костик дома.

Андрей внимательно посмотрел на свою жену. Она немного располнела, но осталась все такая же приятная, как раньше. Мелкие папильотки на голове под шифоновой косынкой напомнили ему о Зое Иннокентьевне.

Ему почему-то стало смешно, а Лизе показалось, что это он ей улыбнулся, и тоже улыбнулась ему в ответ. Андрей вытер ноги о коврик в прихожей и прошел в дальнюю комнату.

Мальчик сидел спиной к нему за детским столиком и что-то рисовал.

Отец подошел к нему вплотную.

– Привет, – присел он на корточки, заглядывая в раскосые глаза ребенку. – Что рисуешь?

– Истребители, – повернулся он к нему лицом и чуть склонил голову, внимательно изучая незнакомого мужчину.

– Костик, это твой папа, – представила Лиза отца сыну.

– Почему ты с нами не живешь? Ты совсем к нам приехал?

– Нет, сынок, у меня серьезная работа в другом городе.

– Ты военный?

– Как видишь, – ответил отец, показывая пальцем на свой погон. – Одна звездочка – майор.

– Я тоже хочу быть майором. Только летчиком.

– Для этого нужно хорошо учиться.

– Я и так хорошо учусь, но мама хочет, чтобы я был врачом как деда, а я хочу стать военным как ты.

– Ты сам должен выбирать, кем тебе стать. Вырастешь и сделаешь свой выбор, а пока слушай маму. Хорошо?

Костик кивнул. Отец высвободил из-под руки яркую коробку и протянул ее сыну.

– Держи солдатиков, пока играй, а там посмотрим.

Андрей поднялся, наблюдая, как ребенок расставляет на столике маленьких зеленых человечков.

– Пойдем в кухню, – позвала его Лиза.

Они сели за стол. Жена налила в чашки горячий чай, поставила в вазочках варенье и печенье.

– Может покрепче? – спросила она, пристально глядя ему в глаза.

Андрей пожал плечами. Лиза достала из буфета бутылку водки и распечатав, разлила по стопкам. Из пузатого холодильника переместились на тарелки нарезанная колбаса и сыр. Супруги чокнулись стопками и выпили.

– Какими судьбами, – спросила жена, прожевывая кусок сыра. – Насовсем или как?

– Лиза…

– Андрюша, я тебя так ждала.

Она положила на его руку свою бледную ладонь. Андрей внимательно посмотрел в ее раскосые глаза.

– Мы с тобой уже давно не вместе.

– Так в чем дело? Я всегда на чемоданах. Мы с сыном ждем, когда позовешь. Ведь ты за этим приехал?

Андрей еще налил и выпил без нее.

– Я хочу с тобой развестись. Официально.

Ее потухший взгляд приковался к хлебным крошкам на скатерти.

– Так вот в чем дело. Ты нашел мне замену, – констатировала она, нервно смахивая их со стола. – Я давно подозревала. А как же Костик? Он все время спрашивает о тебе. Нет, ты не можешь так поступить с нами.

– Лиза, я виноват, я это знаю. Это чувство останется со мной до конца дней моих, но… я не люблю тебя. Ты бы сама стала жить с человеком, которого не любишь?

– Ради ребенка – да.

Андрей ухмыльнулся, потупив взор.

– Ты же понимаешь, что это не нормально.

– Мы можем жить как раньше… – хваталась она за последнюю надежду.

– Как, Лиза? Мы с тобой никак не жили. У меня своя жизнь, у тебя своя. Давай, наконец, решим этот вопрос. Ты сможешь снова выйти замуж, за того, кто по-настоящему тебя полюбит.

– Андрей, мне никто больше в этой жизни не нужен. Кроме тебя.

Лиза налила себе водки и тоже выпила в одиночестве.

– Это решено. Завтра я иду в ЗАГС и подаю на расторжение нашего брака. Ты со мной идешь?

Она промолчала.

– Все равно это ничего не меняет. Я буду с тобой разводиться.

Лиза встала из-за стола и на ватных ногах побрела в ванную комнату. Она закрылась там и затихла. Андрей, подозревая неладное, постучал и крикнул:

– Лиза, открой!

Подошла ее мать.

– Что у вас? Никак не можешь в покое мою дочь оставить, – прошипела она.

– Я, собственно, за этим и приехал, Анна Львовна, – сердито пробурчал в ответ Андрей. – Лиза!

– Лизавета! Открой маме! – потребовала мать, прислушиваясь к звукам за дверью.

Послышался шум воды из крана.

– Есть у вас монтировка?

– Ты что, собираешься дорогую дверь ломать? – возмутилась теща.

– Вы хотите увидеть свою дочь живой? – сурово взглянул на нее зять.

Та поджала губы и гордо проследовала в коридор. Открыв какой-то ящик, с лязгом порылась в нем и недовольным видом вложила в руки Андрея инструмент.

– Лиза, я дверь взламываю…

Послышался щелчок накладного замка. Лиза вся заплаканная вышла с полотенцем из ванной и снова направилась в кухню. Ее мать недобрым взглядом одарила зятя и ретировалась в свои покои.

Его жена уселась за стол и красными глазами посмотрела на Андрея.

– Налей мне, – произнесла она в нос.

Он налил ей и себе. Они, молча, выпили.

– Ты где остановился? – спросила вдруг она.

– Пока не знаю, в гостиницу пойду.

– Оставайся, я тебе в зале постелю.

– Лиза, это не очень хорошая идея. Твоя мать спит и видит, как поскорей от меня избавиться.

– Что ты такое говоришь?

– Что есть. Я ведь сгубил жизнь ее дочери. Кстати, где тесть?

– Папа уехал на рыбалку с коллегой по работе. Так что, тебя никто не будет доставать.

– Нет, Лиза, я как-нибудь в другом месте. Тем более, я не отдыхать сюда приехал. Прости.

В коридоре раздался звонок.

– Вы кого-то ждете? – насторожился Андрей.

– Нет, – испуганно потрясла головой Лиза.

К входной двери подошла теща и, открыв ее, крикнула в кухню.

– Лизавета! Антон Семенович.

Андрей заметил, как его жена вздрогнула и покраснела. Она соскочила со стула и снова закрылась в ванной. Майор увидел, как по коридору в кухню двинулся большой букет бордовых роз. Они опустились вместе с мужской рукой, открывая Андрею лицо поклонника его жены.

– Что-то для меня на сегодня много знакомых, в чужом-то городе, – засмеялся Андрей.

– А ты как здесь?

– Я? Я муж, – снова засмеялся Андрей.

– Как муж? – испуганно заморгал его собеседник.

– Не пугайся. За разводом приехал.

– Так она…

– Да, я ее почти бывший муж.

– Ну, дела-а. Андрей, я не знал.

– Садись.

Андрей налил в стопки водки и обнял за плечи однополчанина. Вышла расфуфыренная и накрашенная Лиза. Она приняла из рук ухажера букет и налив в белую вазу воды, сунула в нее цветы. Стоя некоторое время над ними, она расправляла и вдыхала аромат нежных лепестков.

– Красота, – принялся рассматривать Андрей свою жену. – Сама как цветок.

– Вот, а ты не ценишь, – склонила голову Лиза.

– Теперь я спокоен, что отдаю тебя в надежные руки. Правда, Антоха?

Тот взглянул на Лизу и смутился.

– Да, Елизавета, жениться, это сознательный шаг, а не под дулом пистолета. Так ведь?

– На что ты намекаешь? Тебя никто не заставлял на мне жениться, – обиделась она. – Тем более, под дулом пистолета.

Андрей чокнулся с Антоном стопкой, выпил и закусил.

– Пей, чего напрягся. Морду бить не буду, – засмеялся он, глядя на растерянного товарища.

– Да… мы вообще-то хотели в кино сходить, – промямлил тот.

– Антон.

Андрей снова положил руку ему на плечи.

– Я тебя не узнаю. Боевой офицер. В канцелярскую крысу превратился, что ли? Ты где сейчас обитаешь? В смысле работаешь?

– Начальник районной администрации, – нехотя ответил тот.

– Вокзалы в твоем подчинении?

Антон немного задумался, хотел сказать «да», но вдруг передумав, сказал «нет».

– Мне без разницы. Помнишь из нашей части Пашку Вязникова?

– Конечно, как не помнить, – ухмыльнулся Антон. – Это же мой друг детства. Мы с ним вместе в военном училище учились. Потом всю войну прошли…

– Ты о нем знаешь что-нибудь? – прищурился Андрей.

– Он пропал весной сорок пятого. Под Берлином. Мы делали расчистку домов, улиц от мин и снарядов. Нас разделили на группы. Его группа выехала в пригород. Оттуда они уже не вернулись. Говорили, там взрыв был страшной силы. Воронка чуть ли не с полдома…

Он замолчал. Андрей снова налил. Теперь они выпили вместе. Лиза, не вмешиваясь, слушала мужской разговор, по очереди разглядывая мужчин.

– Налейте уж мне, а то я словно чужая в собственном доме…

– Стопку ставь, – небрежно отозвался муж, заглядывая в ее ореховые глаза. – Антон, слушай, а завтра ты можешь со мной кое-куда прокатиться?

– Я же работаю, – опешил тот.

– Это, я скажу, даже очень касается твоей работы.

– Что за дело?

– Увидишь. Ну, за встречу.

Он поднял стопки и, улыбнувшись, оглядел компанию.

– За все хорошее…

Они просидели за разговорами и выпивкой весь вечер. Изрядно «приняв на грудь», мужчины расстались у порога, крепко пожимая руки.

– Андрюха.

– Антоха.

Выпроводив своего воздыхателя, Лиза провела пьяного мужа в проходной зал, уложила на диван и сняла с него всю одежду. Она некоторое время пребывала в сомнениях, глядя на его красивое лицо, расслабленное тело и, наконец, приняв для себя решение, тоже полностью раздевшись, нырнула к нему под одеяло.

Прижавшись к обнаженному телу мужа, она трогала и ласкала его, пока сон не сморил ее у него под рукой.

Андрей проснулся от боли в плече. Он пошевелил рукой и почувствовал онемение, сменяющееся неприятным покалыванием. Повернув голову и открыв один глаз, увидел на своем плече помятую прическу своей жены.

– Твою мать, – тихо выругался он и приподнял одеяло, разглядывая под ним голые тела.

Андрей высвободил из-под нее руку и, разминая ее пальцами, сел на диване. Игнорируя его, мимо в кухню прошагала теща. Там она забренчала посудой и кастрюлями. Андрей протер глаза, оглядываясь на свою спящую жену, смутно припоминая вчерашний вечер.

Почему-то стало противно и муторно. Его затошнило только от одной мысли, что между ними могла произойти близость.

Он, молча надел форму, умылся и, направился было к выходу, но теща его остановила злобным тихим голосом:

– Что думаешь, зять? Будешь так на случку приезжать?

– Анна Львовна, я обещаю, что никогда больше сюда не приеду. Мы разводимся. Наконец-то, – закончил он и закрыл за собой входную дверь.

Андрей не так быстро нашел нужное ему здание в закоулках большого города. Майор без стука прошел в кабинет начальника и протянул в приветствии руку.

– Ну, что Антон Семенович, поехали на личный досмотр.

– Куда ты меня? – усмехнулся тот.

– Я же сказал, увидишь.

Они вышли через черный ход во внутренний дворик, где стоял личный автомобиль Антона.

– Хорошо живешь, – усмехнулся Андрей, устраиваясь на пассажирское сидение «Победы».

– Положение обязывает.

– Вот и посмотрим, как ты справляешься со своими обязанностями, – тихо произнес Андрей. – Давай на вокзал, – скомандовал он.

– Так бы и сказал, что домой едешь, – засмеялся Антон.

Андрей натянуто улыбнулся. Они тронулись.

– Ты не сказал Лизе, что у меня семья? – вдруг спросил Антон.

– Ты только ей голову не морочь, – спокойно ответил Андрей.

– А ты почему не с ней?

– Ошибка молодости, – вздохнул майор.

– Что так?

– Госпиталь, хорошенькие медсестры, шуры-муры. Сам знаешь, что тебе рассказывать. Одна залетела… оказалась дочерью главврача этого госпиталя.

– Хорошо, что одна… а то на всех бы жениться пришлось, – расхохотался Антон.

– Да уж, – усмехнулся Андрей. – Повезло, так повезло.

Подъезжая к станции, они издалека увидели облако черного дыма.

– Туда, – крикнул майор, протягивая руку.

Антон вывернул автомобиль на проселочную дорогу и, подъезжая к месту пожара, едва нашел место для парковки, среди толкающихся вокруг зевак и машин пожарной и скорой помощи.

Андрей выскочил, хлопнув дверью, и близко подошел к полыхающей постройке.

– Хозяин жив? – тревожно спросил он рядом стоящего мужчину.

Тот нервно поправил кепку на голове и выдохнул:

– Не-а, со своей бабой сгорел. Говорят, напились сильно, папиросу не затушили…

Антон подошел сзади, наблюдая за струей воды из пожарного брандспойта.

– Хотел тебе встречу устроить с Пашкой, да видно, точно не судьба, – повернулся к нему Андрей.

Тот нахмурился и молча, побрел к своей машине. Его кто-то узнал из толпы.

– Сколько это может продолжаться! – послышалось ему вслед.

– Куда администрация смотрит!

– За что вы деньги получаете?

– Сволочи!

Антон сел в машину и дождавшись Андрея, выкрутил руль до упора и тронулся с места.

– Ну, удружил, – ухмыльнулся Антон.

– Что? Чуть не линчевали?

– Ты знаешь, Андрей, я на самом деле видел Пашку здесь, на вокзале, но прошел мимо.

– Так, почему так получилось, что он докатился до такой жизни?

– Я его что, домой себе возьму? – взорвался Антон.

– Шкура ты! – зло бросил ему Андрей. – Тормози машину!

Перед тем, как захлопнуть дверь он произнес:

– Смотри, парень, как бы мимо тебя так не прошли, однажды…

Глава 8

Даша закрутила в каретку машинки бумажный лист и принялась печатать. Она уже все решила. Впереди ее ждет новая, студенческая жизнь. Она поступит, во что бы то ни стало. Уедет отсюда и забудет все, что случилось с ней и забудет его… Память не отпускала омерзительный разговор с бухгалтершей, заставляла сильнее биться сердце, сжиматься от боли и страдания…

Все. Закончила. Девушка поднялась и постучалась к начальнику.

– Виктор Григорьевич, – позвала она, открывая дверную створку, – Можно?

Не дожидаясь ответа, Даша решительно застучала каблучками по затертому ковру.

– Что у тебя, Беляева?

Григорич оторвал взгляд от документов на столе и с интересом воззрился на свою машинистку. Она положила перед ним листок с печатным текстом.

– Прошу, подпишите.

– Что это?

Начальник подхватил его со стола и пробежался глазами по строчкам. Затем нахмурился и выругался:

– Тебе что здесь, детский сад, что ли?

Даша молчала, опустив глаза.

– Ты ведь только из больницы. Что могло случиться за это время?

– Я решила поступать…

– Тебе характеристика не нужна? – снова воззрился на нее подполковник.

– Виктор Григорьевич, я…

– Знаешь, что Беляева, – грозно изрек он. – Я и так тебя на птичьих правах сюда взял, прикрывая перед вышестоящим твое младенчество. Только из-за твоей профпригодности ты здесь! Я могу это подписать, – кивнул он на заявление, – Но, если ты сейчас уволишься, то не только меня подставишь, но и вся работа государственного значения черту под хвост. Где я посреди лета специалиста возьму? Ты же комсомолка…

Он замолчал, что-то обдумывая.

Даша поджала губы, нервно теребя поясок на платье.

– Если ты из-за майора… – уже тише произнес он.

– Виктор Григорьевич, что вы такое говорите! – вдруг покраснела она.

– Ну, нет, так нет. Иди, работай.

Зырянов подхватил Дашин листок и демонстративно порвал на клочки. Проводив взглядом удаляющуюся фигуру машинистки, он, усмехаясь, выдохнул и погрузился в свои дела.

Две недели командировки остались позади. Андрей прямо с вокзала мчался домой, чтобы наконец-то увидеть Дашу. На стук дверь открыла молодая женщина.

– Дашенька, родная моя!

Он с порога подхватил ее на руки, но мгновенно сообразив, что обознался, выпустил из своих рук. Женщина улыбнулась, поправляя на себе пестрое шифоновое платье.

– Проходите, товарищ майор, – стараясь справиться с волнением, произнесла она.

– Простите, ради Бога! – смутился Андрей. – Я вас принял…

– За Дашу? – перебила она его. – Ничего в этом странного нет. Я ее мама.

Андрей увидел поразительное сходство Дарьи с ее матерью. Стройная, подтянутая фигура с высокой грудью выдавали в той скорее девушку, чем молодую женщину. У них с дочерью даже тембр голоса был практически идентичен. Мужчине даже показалось, что она несколько моложе его по возрасту.

Рыжеватые волосы, зафиксированные невидимками над ее ушными раковинами, волнами струились до изящно очерченных плеч. Вздернутый носик придавал ее лицу детскую непосредственность и миловидность. И глаза… на него глядели смешливые глаза, изумрудно-зеленые и влажные…

– Дашенька в магазин вышла за продуктами. Скоро будет.

– Как она? Вышла уже на работу? – поинтересовался Андрей.

– Да, еще неделю назад, сразу же как выписалась из госпиталя. Я ей выбила путевку в санаторий, но она отказалась. Сказала, что очень много работы накопилось. Она очень ответственная…

Женщина отвела взгляд в сторону.

Андрей прошел вглубь комнаты, невольно повернув голову на их с Дашей любовное ложе.

– Дочь рассказывала мне о вас, – начала женщина, перехватив его взгляд. – Давайте я напою вас чаем.

Она вышла на кухню с пустым чайником. Андрей подошел к окну, равнодушно разглядывая прохожих, думал о своем. Он даже не услышал, как женщина вернулась.

– Андрей Палыч! Вы, простите меня ради бога, но я хочу все-таки узнать, что для вас значит моя дочь?

Мужчина повернулся к ней и задал вопрос:

– Как я к вам могу обращаться?

– Нина… Нина Сергеевна, – поправила она себя.

– Нина Сергеевна! Вы по-настоящему любили?

– Почему вы об этом спрашиваете?

– Потому что, если человек не любил, он никогда не поймет, что бы ему не рассказывали про настоящие чувства.

– Да, конечно же.

– Тогда вы понимаете, что слова здесь ни к чему.

– Я хочу быть уверена, что она полюбила человека, который ее не обидит, не сделает больно. Она этого не заслуживает. Ей и так, очень доставалось в школе от сверстников из-за ее необычной внешности.

– Ну, я бы не сказал, что это недостаток. Скорее наоборот…

– Это взрослые так считают, у детей другое мышление…

– Нина Сергеевна! К чему вы завели весь этот разговор? – нахмурился Андрей.

– Простите меня, но я в курсе, что вы женаты. Я как ее мама, конечно же, переживаю о ней. Мне не хочется видеть ее с разбитым сердцем, когда вы вернетесь в семью, после того как наиграетесь моей дочерью… Я знаю, что вы стали ее первым мужчиной. Даша мне призналась.

– Я должен перед вами извиниться, что лишил вашу дочь девственности? – ухмыльнулся майор.

– Что случилось, то случилось, это неизбежно, – проронила Нина Сергеевна. – Просто не делайте ее несчастной.

Они некоторое время смотрели друг на друга. Андрей вдруг почувствовал тяжелую усталость и бессмысленность их разговора.

– Нина Сергеевна! Я слишком сильно люблю вашу дочь, чтобы дать ей повод во мне сомневаться. Дайте ей возможность самой решать. Она уже взрослая. А, теперь, позвольте откланяться.

Он приложил к фуражке правую руку:

– Всего хорошего.

– А чай? – спохватилась женщина.

– Простите, я очень устал с дороги. Пойду к себе.

Проходя вдоль темного коридора, он снова ударился головой об жестяную ванну.

– Черт! – выругался майор, на ходу подхватывая слетевшую с головы фуражку.

Моля всевышнего, чтобы ему не попалась по дороге Зоя Иннокентьевна, он проскользнул в свою комнату. Устало стянув с себя сапоги, Андрей упал на постель и забылся крепким сном.

Он проснулся от жажды. В душной комнате стояла звенящая тишина. Прошлепав босиком по пыльному полу, Андрей настежь распахнул окно. Свежий вечерний воздух наполнил пространство давно не проветриваемого помещения. Из щели под дверью потянуло жареной картошкой. В животе заурчало.

Отхлебнув из чайника немного воды, он сунул ноги в тапки и направился в кухню. Лицом к окну, скрестив руки под грудью, стояла Даша. Андрей в волнении подошел к ней, взял за плечи и наклонившись к самому уху прошептал:

– Привет, родная.

Она не обернулась, только тихо произнесла:

– Я все знаю про вас…

– Ты про что это?

Она развернулась к нему и мучительным взглядом посмотрела на него. Под ее глазами темнели круги. Кожа щек с еле заметными веснушками казалась бледнее, а кончик носа еще больше заострился на осунувшемся лице девушки. От ее жалкого вида у Андрея сжалось сердце.

– Даша, что опять случилось? – подхватил он ее ладони.

– Со мной уже ничего. Ты помнишь, я тебя только об одном просила… Больше мне от тебя ничего не нужно…

– Даша, я уже ничего не понимаю, – нахмурился Андрей, заглядывая в ее потускневшие глаза.

– Я знала, что так будет…

– Ты можешь мне объяснить?

– Ты был с этой бухгалтершей… когда я была в больнице. Я больше не хочу тебя видеть.

Даша резко отстранилась от Андрея, пытаясь уйти. Он больно поймал ее за запястье.

– А теперь, стой и выслушай меня, – не на шутку разозлился мужчина.

– Не смей так со мной разговаривать! Пусти! – дернула она руку, пытаясь вырваться из его хватки.

– Я никогда ни перед кем не оправдывался…

– И не надо! Между нами все кончено, – твердо произнесла она.

– Даша, я, правда, люблю только тебя… – немного сбавив тон, продолжил Андрей.

– А спишь с другой! – выкрикнула она, едва сдерживая слезы.

В это время в кухню вошла Зоя Иннокентьевна.

– Ну-ка, пошли, – произнес Андрей, не обращая внимания на соседку.

– Что ты делаешь? – сопротивлялась Даша.

Он потянул ее за руку в свою комнату и запер за собой дверь. Она прижалась к стене, отворачивая голову.

– Ты откуда взяла, что я с ней сплю? – нахмурился Андрей.

– Она сама мне это сказала, – заплакала Даша, глядя ему в глаза. – Вот так подошла и так прямо сказала, – всхлипывала она. – И еще, чтобы я тебя оставила в покое. У вас оказывается любовь… Вперед и с песней! – вскинула она руку в сторону. – Я тебя разве держу? Ты мне ничего не обещал…

У нее от обиды задрожал подбородок. Он прищурил глаза, чуть склонив голову, стал рассматривать ее.

– У нас с тобой никаких обязательств не было, – продолжала она, шмыгая покрасневшим носом. – Все! Финита ля комедия.

– Дашка, – улыбнулся он, обхватывая обеими руками ее голову. – Неужели ты думаешь, что я променяю тебя на какую-то там…

Андрей прижался губами к ее макушке.

– Даш, запомни, я только тебя одну люблю. Тебя одну. Слышишь? Все, перестань плакать.

Он чуть наклонился и, взяв ее заплаканное лицо в ладони, тихо спросил:

– Все? Ну, хватит. Не слушай больше никого. Поняла? Главное, что я рядом с тобой…

Она вздохнула и, помогая пальцами вытирать ему свои слезы, спросила:

– Андрей, ты, правда, меня не бросишь?

– С чего ты это взяла?

– Просто, пока тебя не было, я все передумала, и эта… еще меня совсем добила…

– Ох, Дашенька, ты моя родная, – с улыбкой выдохнул он, – Жизнь не такая гладкая, как нам кажется, в юношеском возрасте, она намного сложней и прозаичней… Даша, у нас с тобой большая разница в возрасте…

– Ну и что! Это ничего не значит, – пробубнила она, уткнувшись в пропитанную потом ткань гимнастерки.

– Значит, Даша, – кивнул Андрей, – Очень много значит. Для нас обоих. Тем более у меня работа, связанная с долгими командировками… из которой я могу однажды не вернуться.

Он помолчал.

– Я не хочу портить твою жизнь…

– Так значит, все-таки, ты меня бросаешь, – насупилась Даша.

– Нет, ты меня неправильно поняла…

– Да, все правильно я тебя поняла, – дернулась она, пытаясь открыть замок двери.

– Так. Стой! – схватил ее Андрей. – Я хотел сказать, что у тебя есть еще время подумать остаться со мной или нет. Быть нам вместе или нет… Я сказал тебе, что люблю тебя, что мне плохо без тебя, но это мои чувства… Теперь, решать тебе.

– Что я должна ответить, Андрей? Я тоже не могу без тебя. Я вообще не знаю, как я дальше смогу жить… если…

У нее снова потекли слезы из глаз.

– Перестань, плакса.

Андрей вздохнул и прижал ее к себе. Даша обхватила его спину руками и подняла к нему заплаканное лицо. Он наклонился и поцеловал ее в губы.

– Даш, я сильно хочу тебя, – тихо сказал Андрей. – Я не видел тебя почти три недели. Я соскучился.

– Я тоже по тебе скучала, – выдохнула она, опустив веки.

– Даш, оставайся со мной. Совсем, – тихо проговорил он.

– Как совсем? В качестве кого?

– Ты очень мне нужна…

– Андрей, я не могу так.

– В смысле?

Она украдкой взглянула на дверь.

– Ты чего, соседку испугалась?

– Андрей, это тебе все равно, а мне потом… здесь жить. Еще вдруг, на работе узнают.

– Там уже знают, – спокойно ответил Андрей. – По крайней мере, Витя уже знает, что мы вместе.

У девушки округлились глаза.

– Как ты мог? Что ты наделал? – воскликнула она, закрывая лицо ладонями. – А я все думаю, что он на меня как-то странно смотрит.

– Ты что, думала, просто будешь спать со мной и все? Ну, если только такие отношения тебя устраивают… Что я могу еще сказать?

Он пожал плечами и притянул ее к себе. Даша опустила глаза, уткнувшись носом в его плечо.

– Просто я хочу, чтобы между нами было все серьезно и не хочу, чтобы возле тебя терлись другие мужики. Это может плохо кончится… Понятно? – строго сказал Андрей.

Даша подняла голову и, закинув руку ему на затылок, провела пальцами по короткой стрижке. Андрей некоторое время рассматривал ее лицо, а затем наклонился к губам.

– Любовь моя, – шептал он ей. – Я тебя никому не отдам. Слышишь?

Целуя и лаская девушку, Андрей потянул ее к тахте. Едва справляясь с волнением, он перекинул через голову гимнастерку, и смешно путаясь в гачах, стянул с себя галифе.

– Андрей Палыч! – неожиданно за дверью раздался визгливый голос Зои Иннокентьевны.

– Что еще? – внезапно взревел Андрей.

– Вы заняты? А то вам звонили, откуда-то с работы.

Он усмехнулся, выдыхая в шею девушке.

– У нее так удачно получается участвовать в нашей жизни…

Воспользовавшись моментом, Даша попыталась высвободиться от объятий Андрея.

– Ты куда? – удивился он, продолжая держать ее за руку.

В коридоре квартиры трелью зазвонил телефон.

– Андрей Палыч, снова вас! – послышался противный голос соседки.

Даша подошла к двери.

– Даш, ты куда?

– Я всё-таки пойду…

– Даша, еще раз подумай.

Она развернулась, чтобы выйти из комнаты, но внезапно его осипший голос остановил ее.

– Ты точно этого хочешь? Я больше просить не буду…

Девушка несколько мгновений колебалась, но потом повернула ключ в замке и вышла.

Андрей плюхнулся ничком на тахту. Щемило сердце от безысходности. Он не знал, что делать. Мысли накручивались одна на другую.

«Может это и к лучшему, – вдруг подумал Андрей. – Может, послать это все к чертям и все это мне показалось – чувства, любовь… эта девочка…»

Но почему-то он не мог сопротивляться этому. Что-то переворачивало, меняло привычный образ его суровой холостяцкой жизни. И это была та девочка, которая только что отвергла его…

Послышался тихий стук.

Ему вдруг показалось, что Даша вернулась обратно.

– Даша, открыто, – обрадовался Андрей, вскакивая с постели.

– Андрей Палыч!

О! Боже! Снова этот дребезжащий голос.

– Мне сказали вам передать…

Она осеклась на мгновение. Ее взгляд хищно скользнул с живота на волосатые мускулистые бедра мужчины.

– Простите, ради бога, но я постучалась…

Голова Зои Иннокентьевны, все еще под впечатлением от обнаженного торса квартиранта, неохотно скрылась за дверью.

«Главное, чтобы у нее инфаркт не случился», – промелькнуло в голове Андрея.

Он с грустью усмехнулся и повернул в замке ключ.

Глава 9

Майор встал рано, по-привычке. Пока никого не было в ванной, помылся, гладко выбрился и, надев чистое обмундирование, отправился на службу. Сразу по прибытии в управление лагеря, он поднялся к Виктору.

– Ну, как сдал немчуру? – спросил его подполковник.

– Как положено, – ответил ему майор.

– А чего долго-то так?

– Пришлось по архивам побегать. Кое-что нужно было еще выяснить.

– Чего-то грустный вид у тебя, парень, – хлопнул по плечу его Виктор. – Я вчера тебе весь вечер звонил. Не случилось ли чего?

– Да, так. Не обращай внимания… Ты скажи лучше, что было тут без меня.

– Ничего особенного, не считая женских сплетен о твоих похождениях.

Подполковник почему-то решил умолчать о заявлении своей машинистки.

– Хм, я, если честно подумал, что у тебя и вправду все серьезно с Беляевой, прям, напугал меня.

– Витя, какие еще похождения? – отнекивался майор. – По-моему, я уже все, отходился, – вздохнул он.

Он снял с головы фуражку и, проведя назад пальцами по волосам, положил ее на стол.

– Я подал на развод с Лизой.

– Ты что серьезно? А Дарья знает?

Виктор кивнул на стену между приемной.

– Я ей пока ничего не сказал. У нее есть еще время подумать…

– Да… Дела… – протянул подполковник. – Андрюха, а ты сам-то хорошо подумал? Ты же закоренелый холостяк… Я так понимаю, ты на ней жениться собрался? – как-то уж очень осторожно спросил Виктор.

– Правильно, Витя, понимаешь.

– А если Лиза тебе развод не даст? Ты же знаешь, проблем не оберешься…

– Разберемся, – ответил Андрей. – Ладно, давай по делу…

Разговаривая и обсуждая план работы на ближайшие дни, они не заметили, как подошло время обеда.

– О, брат! – подполковник взглянул на часы. – Давай-ка, поедем ко мне, пообедаем.

Он по телефону вызвал служебную машину. Выйдя с Андреем из кабинета в приемную, Григорич отдал Даше несколько распоряжений.

Видя, как она сильно смутилась при виде майора, бросил тому:

– Жду тебя в машине. Долго не задерживайся.

Он спешно вышел, оставив их вдвоем. Майор сделал шаг навстречу девушке.

– Даша…

– Андрей не надо, – опустила она глаза. – Мне, наверное, не стоило надеяться и что я придумала там себе… Прости, но я не хочу быть любовницей женатого мужчины, – наконец выдохнула она.

Принося с собой облако тошнотворных духов, в приемную ворвалась Любовь Васильевна. К пухлой груди она прижимала толстенную папку с документами. Увидев Андрея наедине с Дашей, она встала между ними.

– Начальник у себя? – высоким голосом пропела женщина и негодующе поджала накрашенный рот.

– Будет после обеда, – сухо ответила Дарья, переводя взгляд от Андрея на нее.

Майор, молча, вышел и глухо зашагал по коридору комендатуры.

– Я тебе его не отдам. Слышишь? – зашипела на девушку Любовь Васильевна. – Не таких обламывали.

– Вы его самого спросили? Может дело в вас?

– Мне нечего спрашивать и на все пойду, чтобы он был мой. Я же тебе сказала, чтобы ты отстала от него. Лучше не становись у меня на пути.

– Любовь Васильевна! Можете не беспокоиться. Мне женатые не интересны.

Женщина поочередно оглядела глаза девушки и усмехнулась.

– Юродивая. Кому ты вообще нужна такая? Потаскать только.

– С какой стати вы меня оскорбляете? – с обидой в голосе выпалила Дарья.

Бухгалтерша, бросив на нее испепеляющий взгляд, выскочила из приемной.

Не чувствуя под собой ног, девушка опустилась на стул.

Даша засиделась за распечаткой инструкций. Уже начало смеркаться, как внезапно разрывая тишину, завыла сирена. Мимо, топая сапогами, пробежали офицеры комендатуры. Со смутной тревогой Даша вышла из приемной и увидела у своего кабинета Андрея. Он коротко отдавал распоряжения своему заместителю. На ходу надевая фуражку, майор двинулся вдоль коридора на выход. Заметив Дашу, он строго сказал ей:

– Дарья, иди немедленно домой.

– Что случилось? – испуганно бросила она ему вслед.

– Не сейчас.

Поддерживая рукой фуражку и кобуру, он заторопился вниз по лестнице. На улице его ждала «Эмка». Запрыгнув на переднее сидение, он скомандовал водителю:

– За грузовиком!

Впереди мчался крытый брезентом старенький ГАЗ. Андрей, молча, оглядывал окрестности города, пока они не подъехали к железнодорожной станции. Остановившись перед грузовиком, Андрей вышел из машины. Молодые солдаты с автоматами наперевес выпрыгивали через борт ГАЗа и по команде становились в ряд.

– Доложите обстановку! – громко скомандовал он, подбежавшему к нему младшему по званию офицеру.

В свете фар автомобиля выражение лица майора было хмурым и жестким.

– Товарищ майор. Начальник караула, капитан Круглов.

Он резко приложил правую руку к своей фуражке.

– Пятеро интернированных военнопленных не явились на вечернюю проверку после работы в лагерь, – отчитался тот, глубоко дыша.

– Подробнее. Чем они на станции занимались?

– Они уже неделю работали на разгрузке дров.

– Почему без конвоя? Они что, расконвоированные?

Он нервно поправил козырек на фуражке.

– Так точно, товарищ майор.

– Твою мать! Куда политотдел смотрит? – выругался Андрей.

– Не могу знать, товарищ майор! – отчеканил капитан.

– Кинолога с собакой подключайте, – продолжил он, двигаясь вдоль вагонов. – Они не могли далеко уйти. Срочно мне список подвижных составов, эшелонов и что там еще… со всеми направлениями.

– Есть!

Начальник караула приложил руку к фуражке и стремительно скрылся из вида. Мимо майора цепочкой медленно прошли солдаты с автоматами наизготовку.

Пригибаясь, они заглядывали за большие колеса составов. Кто-то искал беглецов, открывая тяжелые незапломбированные раздвижные ворота вагонов.

Послышалось беспокойное скуление и лай собаки.

– Товарищ майор! – услышал сзади Андрей и обернулся на голос. – Собака потеряла след у того состава.

Молодой лейтенант указал рукой на дальний железнодорожный путь.

– Что за состав? – поинтересовался Андрей, быстро двигаясь в его направлении.

– В Казахстан. В последнем вагоне племенных жеребцов перевозят.

– Жеребцов говоришь, – сдвинул брови майор. – Срочно обыскать! – приказал он.

Подбежал начальник караула с бумагой.

– Вот. Здесь расписание всех поездов на сегодня.

Андрей встал в свете мощных прожекторов вокзала и бегло прошелся глазами по строчкам.

– Товарищ майор! Троих нашли в куче с углем. Закопались, чуть ли не наполовину, через трубки дышали гады, думали, что удачно окопались…

– Давайте сюда этих архаровцев!

Андрей последовал вслед за удаляющимся лейтенантом. Возле открытых вагонов доверху загруженным углем, вскинув руки за голову, стояли трое военнопленных. Они настолько были покрыты угольной пылью, что невозможно было разглядеть их лиц. Майор встал напротив, завёл свои руки за спину, скрепив их в замок и произнес на чистом немецком:

– Вы в курсе, что изрядно подпортили себе жизнь?

Они молчали, опустив головы.

– Где еще двое?

Не услышав ни звука, майор отдал приказ начальнику караула:

– Этих сразу в карцер. От них все равно ничего не добиться.

– Есть, – ответил капитан.

Андрей быстрым шагом направился к вагону с лошадьми. Следом за ним спешил лейтенант. В холодном влажном воздухе повис запах сена и конского навоза.

– Ну, что? Какие мысли, лейтенант? – прищурился он.

– Товарищ майор, всё обыскали, нет нигде. Возможно, они уже ушли по насыпи лесом.

Андрей огляделся вокруг.

– Ни черта не пойдут они лесом, – проговорил он чуть слышно.

Что-то не давало ему отступить с этого места. Он запрыгнул на платформу между боксами для жеребцов и прошел внутрь вагона. Лошади беспокойно зафыркали.

– Тихо, тихо, мои хорошие, – произнес Андрей, погладив одну из них по влажной морде.

Он присел на корточки, вглядываясь в темные углы через просветы лошадиных ног. Затем спрыгнув снова на щебенку, полностью оглядел вагон.

– Лейтенант, – тихо позвал он. – Есть фонарик?

– Вот, – откликнулся тот, протягивая майору небольшой прямоугольный предмет.

– Неси топор.

– Зачем? – спонтанно вырвалось у лейтенанта, но он внезапно осекся под строгим взглядом майора. – Есть, – козырнул молодой офицер и бросился к депо, поддерживая рукой фуражку.

Андрей снова запрыгнул на платформу и, включая фонарик, перелез через сколоченное из досок ограждение. Лошадь недоверчиво покосила темным глазом и фыркнула, стуча копытом.

Майор близко подошел к стене, ощупывая ее направленным лучом, и потрогал рукой обшивку. Вагонка крепко была приколочена к рейкам. Он нагнулся и, выбрав одну из нижних досок, ковырнул ее пальцем. Она слегка отпружинила от стены.

Андрей вынул из кобуры пистолет и, дернув затвор, громко скомандовал по-немецки:

– Выходим по одному. Считаю до пяти и начинаю стрелять. Один, два, – медленно начал он.

За досками послышалась какое-то копошение. Выбив одну из них наружу, из потайного отсека вывалился туго набитый солдатский вещмешок. Затем показалась нога в грязном поношенном ботинке. Вскоре вылезло худое, изможденное тело беглеца в изрядно помятой робе. От него сильно воняло свежим лошадиным навозом.

– Руки! – по-немецки скомандовал майор, направляя на него ТТ.

Немец потянул вверх руки, испуганно созерцая круп животного.

– Иди ближе ко мне, ближе, а то, еще лягнет, без хозяйства останешься.

Тот встал с поднятыми руками сбоку лошади и оглянулся назад в ожидании.

– Второй, – снова жестко выкрикнул майор.

Как по команде показалась ее одна взъерошенная голова испуганного и перемазанного навозом фрица. Подбежал лейтенант с топором в руке. За ним несколько конвойных солдат.

– Товарищ майор, как вам удалось?

– Принимай, лейтенант, – усмехнулся Андрей, глядя на понурых беглецов. – Их тоже в карцер. Только в баню сначала сводите, их поэтому собака и не учуяла… Молодцы, – добавил с ухмылкой он, водворяя свое оружие на место.

Он спрыгнул с платформы и, оглядев вытянувшегося по струнке начальника караула, произнес:

– Капитан, всем участникам по поимке беглецов, объявить благодарность. С занесением в личное дело. Все. Вольно.

Он слегка коснулся рукой своей фуражки и заторопился к служебной машине.

– В управление, – коротко бросил он, устало откидываясь на спинку сидения.

В окне кабинета начальника горел свет. Пройдя через опустевшую приемную, Андрей вошел в душную комнату.

– Проветрил бы помещение, – проворчал Андрей.

– Ты сам-то чуешь, какой аромат излучаешь?

Майор поднял вверх руку и понюхал у себя под мышкой.

– Нормально, мужик как мужик…

– Андрюха! – захохотал подполковник. – Да я совсем не про то. Ты весь конским навозом провонял. – Ха-ха-ха, – продолжал смеяться Виктор. – Сейчас бы сюда твою Дарью…

– Твою мать, – выругался майор. – Видимо залез нечаянно, а я думал, что мне кажется…

– Подожди, сейчас все устроим, – весело подмигнул подполковник.

Он снял трубку телефона и, дождавшись ответа на другом конце провода, произнес:

– Михалыч, сообрази-ка мне баньку. Да, чтоб все было на мази. Так… Все верно и веники. Как обычно. Двое. Нет, сегодня я со своим другом, Михалыч, – растянулся в улыбке Виктор. – Сколько времени? А ну, тогда ладно. Все. Все, ага, давай.

Подполковник положил трубку на рычаг и довольно произнес:

– Уже давно готово. Оказывается только наши там парились, еще баня не совсем остыла. Пошли, давай, Казанова. Отмывать тебя будем, – снова хохотнул он и хлопнул по спине майора.

Они прошли немного вдоль по улице и вошли в небольшой дворик. Андрей глубоко вдохнул в легкие сладкий аромат спелых яблок, будоража детские воспоминания.

Тишину прохладной ночи нарушало неугомонное пение цикад. За небольшим домом стоял немного низковатый, но добротный бревенчатый пристрой, из трубы которого вместе с дымом играя и потрескивая, словно ядра из пушки вырывались озорные искры. К ним навстречу вразвалочку приближался лысый, с округлым животом под длинной холщовой рубахой, мужичок.

– Знакомься, Михалыч, это мой фронтовой друг, разведка! – на ходу радостно выкрикнул подполковник.

– Андрей, – протянул тому руку майор.

– Ну, будем знакомы, разведка, – улыбнулся в усы Михалыч, крепко пожимая ему руку в ответ. – Там моя полы домывает, – повернулся он к Григоричу. – Вы пока в предбаннике подождите, я скоро, – и удалился в дом.

Офицеры, пригибаясь над низким проемом двери, зашли в просторную комнату с запахом свежей древесины и терпкой горячей влаги. В углу стоял свежеструганный стол с лавками.

– Раздевайся уже, – скомандовал Виктор, стягивая через голову гимнастерку.

Андрей расстегнул ремень и сел на лавку, снимая сапоги. Из бани с облаком пара вышла полная, раскрасневшаяся молодая женщина и, подойдя к офицерам, спросила по-украински:

– Може потрібно постираться гарним хлопцям? Неначе у стайні працювали.

Она одернула задравшийся подол широкого национального платья и поправила, колыхнув, большие груди в бюстгальтере.

Андрей в недоумении перевел взгляд на Виктора. Тот кивнул ему головой, снимая портки.

– Дай, она приведет все в порядок.

Майор вынул из кармана гимнастерки документы, снял наручные часы, и полностью обнажившись перед женщиной, протянул ей свою несвежую одежду. Она с нескрываемым удовольствием оглядела крепкий, мускулистый торс молодого мужчины.

– И справди гарний хлопець, – скабрезно улыбнулась хохлушка, подобрала под мышку его форму и сапоги и вышла из бани.

Григорич ухмыльнулся, и аккуратно сложив свои вещи на лавке, прошлепал босыми ногами по дощатому полу к двери парной и исчез во влажном горячем тумане. Андрей проследовал за ним. На нижней полке поверх белой простыни, он разглядел тюбетейку из войлока.

Нахлобучив ее себе на голову, он примостился рядом с товарищем, рассматривая небольшую печь со встроенным в ее жерле круглым чаном с водой. Из-под крышки выходил пар, смешанный с ароматным духом замоченными в котле березовыми вениками.

Андрей в усталости закрыл глаза, вдыхая короткими порциями горячий обжигающий воздух. Вскоре через поры его расслабленного тела выступил и потек струйками соленый пот.