Читать онлайн Лунный дракон бесплатно

Глава 1 – Четыре мешочка

– Зачем ты вообще купил ее? – доносится высокий женский голос, – Ее лицо похоже на сливу!

– Молчи, – ворчит мужчина.

– Как я могу молчать, если товар испорчен!

– Синяки заживут. Волосы отрастут.

– Они же грязные, – суетливо восклицает голос, потом успокаивается и тише добавляет, – ни фигуры, ни лица. Мы даже не знаем умеет ли она читать.

– Волосы серые. Откормим и фигура появится. Читать ей и не нужно. Нет таких правил.

Я с трудом пытаюсь открыть глаза. Правое веко остается закрытым, когда я замечаю низенького, но крупного смуглого мужчину. Он похож на пень дуба. Почти все его лицо закрывает пышная, но лохматая темная борода.

Он выжимает тряпку и прикладывает ее к моему лицу. Когда мокрая ткань касается моей кожи, из рта вырывается не то плачь, ни то вой. Лицо жжется, колется и пульсирует. Я хочу вскочить и убежать, но ноги не слушаются. Мне удается поднять руку, но она отдается сотнями мелких покалываний. Я мычу, когда из глаз текут слезы и кожа начинает щипать сильнее.

– Тише, глупая, – недовольно шепчет мужчина-пень, – тебя нужно заштопать.

– Что тут штопать? – продолжает жужжать женщина, – тут проще выбросить и пошить новое!

Она подходит ближе, но слезы замыливают мой взгляд. Лишь высокий тонкий силуэт промелькивает перед глазами. В нос ударяет приятный сладкий запах клубники. Боль на секунду утихает.

– Дипак, – снова гудить мадам, но теперь еле слышно, – если она не оклемается до последнего Королевства, то будешь ее обеспечивать сам. У меня денег нет.

Ее голос напоминает надоедливую, приставучую муху. Обычно такая мешает работать, кружит над ухом и редко, но кусается. Вот-вот и эта муха тоже захочет оттяпать кусочек. Слышатся быстрые легкие шаги, затем скрип двери. Тишина.

Что я тут делаю?

Воспоминания не приходят. Я пялюсь в деревянный потолок, пока Пень продолжает умывать мое лицо. Жжения уже почти нет, но кожа щиплет. Слезы высыхают. От скуки я рассматриваю лицо мужчины. Оно покрыто пятнами, рубцами и морщинами. Особенно видны две длинные полоски на лбу и в уголках глаз. Черные длинные волосы до плеч украшены несколькими тонкими косичками. Темные зрачки метаются по моему лицу.

Мужчина не сразу замечает мой пристальный взгляд. А когда ловит его, то на губах расплывается теплая улыбка.

– Оклемалась. Хорошо.

Я хочу спросить кто он и что я тут делаю, но вместо слов снова издаю мычание, чувствую как в уголках губ скопилась слюна. Пень читает мои мысли и кротко кивает:

– Продали тебя, – замолкает, кажется думает стоит ли продолжать. Потом выдыхает и хмурит брови. На лбу собираются новые морщины, – мать.

Я больше ничего не слышу. В ушах сердце отбивает ритм. Картинка пред глазами мутнеет. Я хватаю ртом воздух, пока пульсация в висках усиливается.

Такого не может быть. Ложь.

Пытаюсь встать. Тело противиться и скалится, когда я дергаю ногами. Судороги гуляют по ногам и рукам. Даже лёгкое движение сдавливает грудь. Я снова плачу. Уже начинаю кричать, но к моим губам подносится чашка с отваром и с силой вливается в горло. Я кашляю и пытаюсь выплюнуть жижу, но только захлебываюсь и сглатываю.

– Всё будет хорошо, глупая, – шепчет мужчина, – я тебя вылечу и ты начнешь новую жизнь. Спи.

Я хочу закричать и обругать его, но глаза слипаются и я проваливаюсь в сон.

Мне сниться мать. Она браниться, ударяет меня по голове, теребит за волосы и визжит проклятиями. Бабушка стоит в проходе, улыбается и молчит. Я молю ее о помощи. Прошу помочь, но та лишь отмахивается и исчезает. Вдруг крышу дома срывает Дракон, хватает мое потрепанное тело, поднимает в небо, а затем сбрасывает в море. Волны кидают меня из стороны в сторону, а я захлебываюсь и ухожу на дно.

Я просыпаюсь в поту, подпрыгивая с кровати. Меня вновь кидает из стороны в сторону и тогда из рта вырывается крик. Земля не подчиняется мне, глаза рыскают в поисках за что ухватиться. Падая, ухватываюсь за ножку кровати, всем телом прижимаюсь к полу. В груди мало кислорода, к горлу подступает тошнота. Перед глазами пляшут пятна. Я зажмуриваюсь и тихо всхлипываю, молясь Земному Дракону. Только такую молитву рассказала мне бабушка Тоня.

Кажется, что спустя вечность тряска прекращается. Я лежу еще несколько минут прежде, чем встать на ноги. Мотаю головой, осматривая помещение. Оно настолько маленькое, что здесь стоит лишь кровать, маленькая тумбочка и стул. Крупицы света просачиваются через маленькое круглое оконце над кроватью. Я вскакиваю и прижимаюсь к нему. До ушей доносится плеск воды.

Вдруг дверь распахивается и во внутрь входит мужчина-пень. Я сразу узнаю его и замираю. В его взгляде читаю удивление, а затем облегчение. Он издает шумный длинный вздох, прикрывая дверь, и присаживается на стулик около входа.

Пень кивает на кровать, приглашая меня сесть и я нехотя повинуюсь.

– Что помнишь?

Я замираю. В голове нет ни одной мысли о прошлом. Кто я? Что я тут делаю? Есть только теплая тишина и едва ощутимая головная боль. Я тру виски, пытаясь ухватиться за нити воспоминаний. В голове вспыхивает картинка с драконом и крышей. Я отмахиваюсь, наконец понимая, что это был дурной сон. Однако затем возвращаюсь и копаюсь в бусинах мгновений. Лица кровожадной матери и бабушки мелькают пред глазами. Ком в горле растет, а я сжимаю свисающий плед. Я знаю, что эти люди мои мама и бабушка, но так и не могу ухватить эти пёрышки прошлых воспоминаний. Память подводит.

– Не помню, – стыдливо признаюсь я и утыкаюсь ладонями в лоб.

– Это к лучшему, – вдруг ободряюще произносит мужчина и упирается руками в колени, чтобы подняться. Выходит, а затем вносит миску супа и пару красных яблок. Мой живот предательски урчит. Пень улыбается и ставит еду перед моим носом на тумбочку. Получая его кивок, я набрасываюсь на лакомства, игнорируя наставления мужчины. Мои уши отказываются слушать, а разум уплывает далеко в небытие. Внутри разливается приятное тепло супа, тело обмякает, голова перестает гудеть. Я опустошаю миску меньше, чем за две минуты и отодвигаю ее в сторону, довольно вытирая рот внешней стороной кисти. Только теперь разум проясняется. Я закусываю яблоком, жую и смотрю на мужчину. Он начинает говорить первым:

– Я отвечу на три вопроса.

Я послушно киваю и без раздумий спрашиваю:

– Где я?

– На корабле.

Теперь понимаю почему земля была такой непослушной. Хмурюсь и жадничаю раскидываться вопросами. Осталось только два. Мы долго молчим, прежде, чем я снова спрашиваю:

– Можешь рассказать в подробностях как я здесь оказалась и из-за кого? – я делаю паузы, формулируя вопрос, боюсь упустить что-то из виду. Мой собеседник немногословен. – Если да, то опиши мне всё без тайн.

Пень издает громкий смешок, чешет затылок и выдает:

– Тебя продала твоя мать. Так она мне представилась. У нее был очень потрепанный вид. Сначала я отказался. Ты выглядела почти мертвой, но потом и сам не понял почему сказал да. Я заплатил ей четыре мешочка монет, – на его лице мелькает недовольство, – она ушла, а я опомнился спустя час. Выхаживал тебя почти две недели. Подливал сонный травы, чтобы раны заживали быстрее.

Четыре мешочка монет.

Оказывается, что я могу стоить так много. Бабушка с трудом накапливала мешочек за год, хотя работа повитухой может приносить и больше. Я почти вскакиваю, когда эта мысль рождается в голове. Зажмуриваюсь, пытаясь вспомнить ещё что-то. Недовольно распахиваю глаза спустя минуту, так ничего не припомнив.

Пень терпеливо сидит, наклонив голову. Он ждёт третий вопрос. Ещё раз хорошо подумав, я выдаю:

– Если меня продали, то что я должна буду делать? – уже быстрее говорю я, так и придумав вопроса получше.

– Работать в одном из Королевстве Дракона, – незамысловато отвечает мужчина и встаёт, тормозит на секунду, а затем предупреждает, – выходить из каюты нельзя. Я буду приходить время от времени, чтобы вывести тебя на прогулку. Не более.

Он уходит, не дав мне и шанса что-то сказать. Я остаюсь в тишине, слыша только стук сердца. Прячу ладони, складывая их на груди, вяло опускаю голову на подушку и зарываюсь носом в одеяло.

Как же так? Что же делать?

Почему я ничего не помню и выглядела полуживой? Что могло произойти, чтобы мать продала меня в рабство при Королевством дворе? В ту же секунду вспоминаю сон и кажется нахожу ответ. Но этого мало. Прошлое утекает, как крупицы песка. Временами в голове проскальзывают отрывки прошлого, но они такие ничтожные и неразборчивые, что я с трудом могу соединить их в единую картинку. Кажется, что я знаю всё и ничего. Сон не приходит, и я ворочусь еще около часа, а может и больше.

Я знаю, что такое Драконы, знаю о шести королевств, даже знаю, что делать во время родов, но ничего не помню о самой себе.

Я нахожусь на грани сна и реальности, когда где-то сверху раздаются крики. Подскочив, я быстрым шагом подлетаю к двери, дергаю ее и вскидываю брови. Не заперто. Нос улавливает дым, а тело рвется вперед. В коридоре замечаю еще несколько дверей, мчусь мимо них к лестнице в конце. Забираюсь выше и оказываюсь на еще одном таком же этаже. Глаза начинают щипать, горло душит. Мое тело прижимается ближе к полу, я закрываю нос воротом ночной рубашки, поднимаю взгляд и замечаю свет и тепло, идущее со следующего этажа. Оттуда же слышаться крики. Мчусь к лестнице, забираюсь выше и отшатываюсь. Посреди коридора полыхает огонь. Щупальца пламени кидаются в сторону, голодно рыщут, безжалостно поедая деревянные пол и стены. Жар ударяет в лицо, воздуха почти нет. Сердце колотиться, виски сжимает. Не задумываясь, отступаю.

Идти вниз или пытаться пробежать сквозь огонь?

Я торможу, боясь идти к огню. Мне ничего не известно о пожаре на корабле. Мнусь, обдумывая, что делать, но не успеваю принять решение, как сквозь крики, треск дерева и мужскую брань, слышу детский плач. Он где-то совсем рядом. Делаю первые неуверенные шаги, а когда он замолкает – не раздумывая кидаюсь вперед, открываю первую дверь, и влетаю во внутрь. В просторной каюте замечаю две двухъярусные кровати, под одной из которых жмется девочка. Подлетаю к ней и протягиваю ладонь. Она поднимает на меня затуманенный взгляд, ее губы трясуться, из рта вырывается кашель. Говорить тяжело, дым продолжает давить на горло, но я выдавливаю:

– Пошли!

Девочка перехватывает мою ладонь и вылазит из под кровати. Когда мы выбегаем в коридор, то безжалостное пламя уже поедает нашу дверь и стену напротив. С меня течет пот, кожа жется, мне приходится приложить силу, чтобы посмотреть в сторону криков, но замечаю там непроходимые джунгли и веду ребенка прочь. Девочка тихо всхлипывает, но бежит следом.

Мы спускаемся на этаж ниже. Я открываю каждую дверь, ища помощи, но каюты пустуют. В одной замечаю широкое окно, в которое без труда пролезу я и ребенок. Мне приходится проверить насколько место возгорания далеко от нас, чтобы не находится под ним, затем закрываю дверь и наконец открываю окно. Мы кашляем, жадно хватая воздух. Снаружи уже стемнело. Я осматриваюсь и замечаю богатые убранства каюты. Она похожа на ту, в которой прятался ребенок, но тут стоит большой стол для еды, застеленный белой скатертью, на каждой стене по четыре подсвечника, два высоких шкафа. Когда дыхание приходит в норму, я вновь высовываюсь наружу. Снизу замечаю пол. Это напоминает небольшой балкон. Поворачиваю голову и вижу лестницу, ведущую на основную палубу. Мнусь первые секунды, думаю переждать прежде, чем прыгать, но мой взгляд встречается с глазами девочки. Она быстро дышит, глаза выпучены, губы подрагивают.

– Как тебя зовут? – шепчу я, ловя ее внимание, – слышишь? Как твое имя? – повторяю громче, когда ее зрачки метаются из стороны в сторону.

– Л…Линда, – с трудом запинается она, подавляя всхлипы.

Линда.

Я знаю это имя. Лицо девочки кажется едва знакомым. Хмурюсь, тру лоб, когда в голове вспыхивают воспоминания, но не успеваю их прочувствовать, как слышу знакомый крик. Поворачиваю голову и вижу мужчину-пня и две фигуры. Женщина рядом с ним вскрикивает, видя нас, и прижимается к мужчине.

– Мама! – Линда машет рукой, начиная реветь с новой силой. Я продолжаю таращиться на них, как вдруг слышу грозный приказ:

– Прыгайте! – голос пня звучит твердо, но я чувствую несколько нот волнения.

Я помогаю ребенку спуститься, а только затем выпрыгиваю сама. Линда бежит к матери, вцепляется в ее талию и начинает реветь с новой силой. На моем лице глупая улыбка. Я таращусь на семью, когда на мое плечо падает массивная ладонь:

– Молодец. Хорошая работа.

Я киваю, продолжая следить за девочкой, словно та еще нуждается в моей защите. Затем вздрагиваю и поворачиваюсь к мужчине. Он понимает мой немой вопрос и рассказывает о неаккуратных гостях, устроивших пожар. Заметили его поздно, а когда спохватились, то оказалось, что коридор уже охвачен пламенем. Пытались пробираться к дверям, но не смогли. Ребенок осталась в каюте, желая рисовать, пока родители прогуливались по палубе. Тогда то мужчина пень вспомнил о каюте для Королевской семьи с выходом окна на небольшой балкон. Думал, что придется разбить окно.

Я замечаю в его руках длинную металлическую палку и киваю. Крики утихают, а спустя несколько минут мужчине сообщают, что пожар потушен. Пень и семья уходят, позволяя мне остаться на балкончике.

Я сажусь и прижимаюсь к стене, подтянув колени к груди. Только сейчас замечаю звезды и полумесяц. В голове снова и снова мелькает пожар и лицо Линды. Тело начинает дрожать, по щекам катятся слезы. Теплый ветерок нежно треплет мои волосы, убаюкивая. На корабле все еще раздаются приказы, слышится топот и разговоры. Мои глаза закрываются, дыхание выравнивается, а слезы высыхают. Я почти засыпаю, как вдруг наконец вспоминаю, где же я видела эту девочку и ее семью.

Глава 2 – Сбывшаяся мечта

Более двух месяцев назад:

Солнце скрылось за горизонтом. Послышался надоедливый гул комаров и мошек, неподалеку жужжат майские жуки, начинают петь сверчки. Работа продолжается. Я полю грядки картошки, временами посматривая то на мать, то на начальницу. Почему нужно так долго задерживаться на полях? Мы еще не ужинали. Даже вредные насекомые уже лакомятся капельками крови, садясь на мою бледную кожу.

– Может уже прекратишь аплодировать? – злобно рычит мать, не отрывая глаз от земли.

– Они кусаются, – тихо шепчу я, в очередной раз прихлопнув уже изрядно жирную комариху. На правом локте остаются ее внутренности и пятно крови.

– Никого не трогают, кроме тебя, – доносится в ответ.

– Своих не трогают, – как можно тише ворчу я и получаю оплеуху от начальницы. Та стоит рядом и слышит даже мой шепот.

– Мелкая права, – картавит высокая худощавая женщина и наконец сообщает, – собираемся домой, ребята! Рабочее время закончено. Продолжим завтра.

Слышатся радостные возгласы. Кто-то хлопает меня по плечу, кто-то подмигивает, кто-то треплет грязной рукой по коротким волосам, но самая приятная похвала ожидает меня в конце. Сегодня бабушка Тоня наверняка будет печь пирожки с этой несчастной, но такой вкусной картошкой. Весь дом уже наверняка пропах жареным тестом и целая чашка моей награды стоит на столе.

Мы с матерью прощаемся с друзьями и бредем в сторону дома. Идти не долго. Минут двадцать. Если бы я была одна, то добралась бы и за десять. Бегать я люблю.

– Что за выкрутасы на поле? – косится на меня мать, когда мы остались наедине. Голос ее груб.

– Они правда кусались, – мнусь я, – я не нарочно.

– Закрой свой рот, – повышает голос женщина. В ее речи слышатся нотки зверя, и я замолкаю.

Ещё в четыре года я усвоила один главный урок: если женщина, которая меня родила что-то говорит, то она не шутит. В тот день, двенадцать лет назад, она воткнула вилку в мою левую руку, когда я без остановки плакала, прося мяса. Живём мы не очень богато. С того дня мясо я почти не ем. На руке остался шрам, как напоминание о правдивости слов матери. Обещания она всегда держит и почти никогда не дает.

Еще спустя время я изучила настроение и поведение холодной женщины, ее повадки и крючки-подсказки. Звериное рычание не редкий, но опасный знак. Лучше замолкнуть или спрятаться.

Я незаметно делаю шаг в сторону – подальше от опасности – молча продолжаю шагать. Рядом ни души. Спасти меня будет некому. Лучше заткнуться и не высовываться.

Зайдя в наш старенький домик, я торможу. В нос так и не бьет дурманящий запах пирожков. Напугано зашагав в сторону кухни, я вскидываю руки. На столе ни крошки. Кастрюли пусты. Печь холодная. Живот нагло начинает урчать.

Ну как же так? Неужели бабушку Тоню снова вызвали? И кто рожает на этот раз? Неподалеку, как минимум семь дам в положении. И как же долго мне придется остаться один на один с матерью?

Я метаюсь из стороны в сторону, надеясь, что вот-вот замечу лакомство, на крайний случай, приход бабушки. Но она не приходит, пирожки не появляются, а за окном все быстрее и быстрее смеркается.

Раз так, то лучше скорее заснуть, чтобы не чувствовать голод. Не хочу греметь посудой, готовя. Если это разозлит мать, то беды не миновать. Я хватаю чашку нектаринов на подоконнике, которые нам подарил знакомый бабушки, и тихо проскальзываю в свою крохотную комнатку в дальней части дома. По пути закидываю пару штук в рот, поспешно пережевываю, заваливаюсь на кровать. На небе сияют первые звездочки. Кровать рядом с окном – лучшая перестановка.

Я закрываю глаза, слышу очередной рык голодного желудка и начинаю проваливаться в сон. Работа от восхода до заката выматывает. Я нахожусь на грани сна и реальности, как вдруг в нос ударяет неприятный сладковатый запах чего-то жженого. Вскакивая с кровати, я подкрадываюсь к двери, прислушиваясь к звукам снаружи. Тишина.

Мать начала курить марихуану, когда мне исполнилось пять. С того дня в мой день рождения она уходит в поле и не возвращается до восхода солнца. Бабушка о пристрастиях матери знает, потому дома курить запрещает, а в других местах – делай, что хочешь. Однако временами, когда бабули нет, мать вальяжно растягивается на полу и курит, позабыв о правилах. Эти дни я не люблю. Кто знает, что от нее ожидать.

Страх волнами разливается по моему телу. Не в силах заснуть, я комкаю одеяло так, что было похоже на спящий силуэт шестнадцатилетней девочки, хотя выгляжу я скорее на двенадцать, и выскакиваю наружу через окно.

В округе слышится вой собак, звуки сверчков и легкий шум теплого ветерка. Я иду на задний двор, подмигиваю Глебу – бабушкиному ручному ворону, заглядываю в курятник – тишина, перепрыгиваю через забор чуть выше меня и бегу в сторону леса. Всего в пяти минутах бега от дома стоит мой самодельный шалаш на дереве. Пришлось строить его шесть месяцев. Мне еще повезло. Бабушка говорит, что в других землях каждые шесть месяцев погода меняется с жары на холод. Терпеть не могу холод.

Забравшись на дерево, я осторожно ложусь на доски. В прошлый раз пришлось три часа ковырять занозы на ладоне после неудачного поворота. Теперь же я бдительна. Тем более стемнело. Из-за туч показалась властная луна, осветив меня своим светом. Люблю ночь. Никто не заставит тебя работать, во сне нет места голоду, ночь словно создана для передышки в этом быстро несущемся мире. Я прикрываю глаза, слушая шуршания листвы. Мое тело тонет во мраке сновидений, теряя счет времени.

Вдруг до уха доносятся звуки хлопков. Неужели Глеб прилетел? Бабушка дома? Или быть может филин? Я лениво открываю глаза и подпрыгиваю.

На соседней ветке – прямо напротив меня сидит крылатый заяц. Крылья, похожие на лебединые, торчат из его спины. Часть их покрыта мехом, а часть перьями. Вместо маленького хвоста кнопкой – хвост льва, пучок на конце которого окунули в черную краску.

Уродец не сводит с меня взгляд. Луна освещает его глазные яблоки залитые тьмой. Такие существа не водятся в нашем лесу. Но откуда он? Насколько опасен?

Ладони потеют, сердце стучит быстрее.

– Ты кто такой? – шепчу я, приподнимаясь, – потерялся? Тебе нужна помощь?

Но гибрид молчит. Он поворачивает голову вправо, как игривый щенок, не понимающий, что я хочу.

– И откуда ты такой чудной? – усмехаюсь я и осторожно двигаюсь ближе, чтобы рассмотреть чудовище. Мы находимся на расстоянии вытянутой руки. Зверь не сводит с меня свой зоркий взгляд, но не напуган. Ему любопытно. Никогда не видел девочек на дереве? Соглашусь. Это в наших краях редкость.

Мы остаемся неподвижны, следя друг за другом. Быть может эта игра длилась бы вечно, если бы очередные хлопки. Мощные крылья толкали воздух, паря над лесом. Я поднимаю глаза к небу и вижу величественного, громадного дракона. Он кажется таким большим, что я прижимаюсь к доскам, в страхе пошевелиться. А вдруг его тяжелые крылья ударят и меня? Он парит высоко над землей, изредка делая взмахи, но даже отсюда можно услышать эти пугающие звуки. Свет луны не дает мне разглядеть монстра ближе. Виски сжимает от страха и восхищения. “Смотрите же! Смотрите! Вот эти драконы!” – хочется завизжать, но вокруг ни души, а в груди ком. Вот так и сбылась мечта всей моей жизни. Не сплю ли я?

Драконы в наших краях большая редкость. Моя крохотная деревушка находится на окраине Земного Королевства. На памяти бабушки драконы пролетали тут раза два, может три за всю ее жизнь. Потому среди людей ходит примета: “Лицезреть дракона значит прожить долгую и счастливую жизнь”. Быть может это и правда. Долго жить я не очень хочу, но если это счастливая и увлекательная жизнь, то я не против.

Еще минуты три я смотрю в след своей сбывшейся мечте, а затем вспоминаю про своего нового знакомого. Я вскакиваю и рука соскальзывает, собирая все деревянные осколки на своем пути. “Скотина!” – тихо вскрикиваю я, а затем мой взгляд падает на ветку напротив – никого. Сердце учащенно стучит в груди, ладонь ноет от боли. Я подношу ее ближе к лицу, разглядывая урон. Безнадежно ковыряю пальцами ранки, надеясь убрать заносы без иглы. Не выходит. Еще пару минут ругаюсь, нехотя вылезаю из укрытия на дереве и бреду в сторону дома. Вокруг мрак. Где-то вдали слышится вой.

“Надеюсь меня съедят волки!” – бурчу я, но всё же ускоряю шаг.

Когда вхожу в дом, то время близиться к двум часам ночи. Из комнаты матери слышится тяжелое дыхание, едва похожий на храп. Прошмыгнув в комнату, я заваливаюсь на кровать. В голове снова и снова проносится мысль: “Я видела дракона!”. Жаль, не рассмотрела чешую. Из какого же королевства это чудо? Быть может я видела какого-нибудь короля или принцессу? Графа? Пред глазами порят картинки и догадки о личности моего талисмана в будущую счастливую жизнь. Пусть примета будет правдивой и совсем скоро вернется бабушка Тоня, которая сделает пирожки. Тогда жизнь точно станет самой счастливой.

Я зажигаю уже видавшую жизнь свечу. Ей осталось еще минут двадцать перед тем, как фитиль сгорит. Огонек скачет из стороны в сторону, играет и вот-вот норовиться сбежать. Я усаживаюсь к нему спиной так, чтобы свет падал на мою ладонь и приступаю обрабатывать ранки и доставать занозы. Если рука загноиться и я не смогу работать, то мать с меня шкуру снимет.

Когда игла касается кожи, то я сдерживаюсь, чтобы не заскулить. Очень боюсь боли, но если выбор стоит между маленькой и большой болью, то выберу первое. Я тороплюсь, чтобы успеть очистить руку раньше чем погаснет свеча, но не успеваю. Последние осколки приходится доставать под светом луны. Перевязав ладонь, я наконец отдаюсь кровати и проваливаюсь в мир сновидений.

Я распахиваю глаза из-за томного запаха, не переодеваясь бегу на кухню и почти запрыгиваю на бабушку. Она вскрикивает, что-то бурчит, а затем заливается хохотом:

– Ты так по мне или по пирожкам скучала?

– Ну бабуль, – лукаво поглядываю я на нее.

Старушка выглядит уставшей, но довольной. Я тяну руку к ее седым волосам и поглаживаю так, как делаю только когда очень скучаю. Кажется, что она чувствует это, потому заглядывает своими серыми глазами в мои, подмигивает и целует в лоб. Морщинки на ее лице становится глубже, когда она одаривает меня своей теплой улыбкой без одного зуба с правой боковой части и второго снизу посередине.

Я звонко смеюсь, а затем перевожу взгляд на чашку горячих и румяных лакомств. Руки тянуться к еде без моего ведома, но бабушка отдергивает меня:

– Иди умывайся и зови мать, – погодя секунду спрашивает, – как у вас дела без меня? Опять рычала на тебя?

– Нет, – вру я, спеша на улицу.

Снаружи зябко. Совсем недавно прошел дождь. Я опускаю руки в холодную воду и как можно скорее умываю лицо. Рука немного щиплет, но ранок уже не видно. Вода стекает по шее, заставляя меня ежиться.

Вдали замечаю идущую мать. Неужели она не спала ночью? Ходила на прогулку под дождем? Я осторожно поднимаю руку, привлекая ее внимание и кричу:

– Бабушка зовет на пирожки!

Замечаю, что мать кивает головой и возвращаюсь в дом. Запах вновь ударяет мне в голову и желудок жадно издает рык. Бабушка не позволит украсть пирожок пока все не сядут за стол. Чтобы хоть как-то успокоиться, я снова вылетаю на улицу и словно в первый раз разглядываю листья яблони рядом с домом. Когда же они уже созреют? Так хочется чего-нибудь сладенького. Нектарины я люблю, но яблочек хочется больше. В горле ком. Я сглатываю накопившуюся слюну и закрываю глаза. В голове проносятся картинки вчерашней ночи. Дракон. Пусть теперь меня преследует удача. Удача во всем и всегда! В еде, в работе и даже в деньгах.

Но куда же он летел? Что забыл в наших краях? Даже Земные драконы здесь редкое явление. И тут я задумалась. А какого дракона встретила я?

Долго не медля я снова влетаю в дом и слышу бабушкин недовольный голос:

– Велка, а ну прекращая дверьми хлопать!

– Бабушка! – тараторю я, – а как понять какой дракон к какому королевству принадлежит?

– Уже забыла? Я же рассказывала, – усмехается она, – расцветка и повадки определяют его Королевство. Земные драконы обычно переливаются на солнце коричневыми, зелеными оттенками. Временами встречаются исключения из правил, но не в наше время, – важно поправила она халат, – какие драконы интересуют тебя?

– Все, – хихикнула я, готовясь слушать лекцию о расцветках в сотый раз. Я поерзала на месте, широко сияя, как вдруг входная дверь хлопнула и на пороге показалась мать. Она выглядела опухшей, но на удивление бодрой.

Женщина проходит к столу и усаживается напротив окна, по левую сторону от меня. Видя, что мы замолкли, она начинает свой диалог с бабушкой:

– Как добралась? – словно намеренно она не смотрит на мою старушку, а устремляет взгляд в даль. Окно открывает вид на лес.

– Все замечательно, – сияет бабушка, привыкшая к вечно угрюмому лицу мамы, – здоровые детки – счастливые матери.

Мать издает смешок. До сих пор не понимаю зачем она родила меня, если так ненавидит детей. Ее местами седые и выцветшие каштановые волосы небрежно раскиданы по голове. Помню как бабушка ругала ее и просила не отрезать “богатство” женщин, но та только отмахнулась. Кажется, что мать всю жизнь пыталась изуродовать себя. На ее руках виднелись глубокие шрамы от порезов, кожа лица была покрыта пятнами, старательно выщипанные брови ниточки больше не пытались вернуться в свою прежнюю форму, а длинные и выразительные ресницы подстригали каждые два раза в месяц. Я не считала мать красивой. Она казалась мне гадкой и уродливой, однако бабушка и мужчины, вьющиеся вокруг, думают иначе. О вкусах не спорят.

Имя Линда ей совсем не подходило. Оно звучит мягко, трепетно и веет заботой и любовью. От матери же веет только зловонием. Моется она не так часто. Говорит, что это пустая трата времени.

Временами сидя в лесной глуши, я спрашиваю у звезд почему именно мне “повезло” родиться у такой мамы? Неужели в мире не нашлось какой-нибудь чуткой, трепетной и ласковой женщины, которая любила бы меня всем сердцем? Быть может я этого не достойна? Если так, то зачем мне вообще была дарована жизнь? Бабушка Тоня говорит, что мир полон любви. Нужно лишь оглянуться и взять кусочек от даров судьбы. Только вот как бы я не оглядывалась – не могу разглядеть этих подарков. Быть может нужно какое-то заклятие или есть что-то чего я не знаю?

Я замечаю, что в масле жариться последний пирог. Наконец-то! Ерзаю на стуле в предвкушении сочного и ароматного завтрака.

– А разве я не права? – бурчит бабушка Тоня, – посмотри какая у нас Велия. Умница, красавица, – начинает она свою шарманку, – правда худощава немного, но это не беда. Совсем скоро я отправлюсь в Королевство Воздуха, там заработаю денег больше и откормим нашу невесту, – сияет она.

Внутри меня вдруг растет камень.

– Королевство Воздуха? – влезаю я в разговор без позволения матери, хотя знаю, как она это ненавидит и начинаю чувствовать ее пристальный недовольный взгляд, – когда ты уезжаешь, бабуль? Почему?

– Забыла рассказать! – вскидывает руками бабушка и ставит тарелку пирогов на стол, – баронесса, у которой я недавно принимала роды, порекомендовала меня в Воздушное Королевство, чтобы служить знахаркой при дворе.

Я перевожу взгляд на мать и не замечаю удивления в ее глазах. Она уже всё знает! На секунду мне мерещиться усмешка на ее губах.

– Когда ты уезжаешь и на столько? – почти перехожу я на крик, вставая с места, позабыв о еде, – ты можешь взять меня с собой? Ты же знаешь, как сильно я хочу быть твоей помощницей. Я точно стану тебе хорошей рукой помощи.

– Тише, – холодно произносит мать, даже не посмотрев в мою сторону.

– Ну что ты, ягодка, – смеется бабушка, – я же обещала тебе, что однажды сделаю тебя помощницей при дворе. Я помню твою любовь к драконам! Поэтому я и уезжаю. Мне нужно три-четыре месяца на обустройство и затем я перевезу вас с мамой ко мне.

Бабушка Тоня уже во всю планирует нашу совместную и счастливую жизнь, а я в страхе ищу пути выжить один на один с матерью. Кажется, что она прочла мои мысли, ибо я замечаю ее пристальный взгляд на себе. Спустя секунду осознаю, что выгляжу, как напуганный кролик, загнанный в угол. Мать берет из чашки пирог и молча уходит прочь, оставляя нас с бабушкой наедине.

– Почему ты расстроена? – шепчет бабуля, двигая чашку ближе ко мне, – я думала, что тебя порадует, что меньше чем через год ты будешь жить в одном из замков Драконов. Ты же всегда об этом мечтала.

– Я хочу поехать с тобой, – сдерживая слезы, произношу я, – пожалуйста, возьми меня с собой. Я буду тихой и покорной. Ты даже меня не заметишь. Буду выполнять все твои приказы. Клянусь! – моля я, сползая на колени и закрывая лицо руками, – бабушка я не смогу без тебя.

Секунда и я чувствую жаркие и тяжёлые руки, окутывающие мои плечи:

– Ну что ты, родная, – щебечет старушка, – ты боишься мать? – догадывается она, – я поговорила с ней. Она не тронет тебя.

Ее слова пробивают меня насквозь. Если мать почуяла страх и получила признание о нем, то будет легче, если меня прямо сейчас поглотит лава. Так хотя бы будет не так больно. Я закрываю глаза и тихо всхлипываю, закрывая лицо ладонями. Виски пульсируют, уши закладывает.

– Ну что ты, моя ягодка, – ласково мурлычет бабуля, крепче прижимая меня к своей пышной груди, – всё будет хорошо, – она двигается из стороны в сторону, гладя меня по спине, – мама любит тебя, хоть иногда и не показывает этого. Она же заботиться о тебе. Работает ради нас. А то, что бурчит иногда, так это от тяжёлой судьбы, – щебечет старушка, продолжая укачивать меня в своих объятиях.

Едва ли я замолкаю, но остаюсь на страже. Внутри бушует ураган. Сердце вот-вот пробьет путь от груди к позвоночнику. В животе повисло тяжёлое молчание. Я больше не голодна, но чувствую, как тошнота приближается к горлу. Я сглатываю, в надежде заглушить рвотные позывы.

Бабушка замечает это и все также тихо шепчет:

– Я уеду через два месяца. Мы ещё с тобой хорошо повеселимся. Я скопила денег, потому эти два месяца ты работать в поле не будешь. У тебя новая задача, – она продолжает водить тёплыми, немного даже жаркими, руками от шее к копчику, – будешь учиться моему мастерству. Будем вместе помогать деткам появляться на свет.

Я чувствую улыбку бабушки и мое сердце замедляет ход. Целых два месяца вместе с бабулей! Быть может все и не так плохо. За эти два месяца я докажу ей, что она точно не сможет поехать без меня. Я способная! А когда это произойдет, то мне и не придется оставаться наедине с матерью. Пусть лучше она поживет одна, может тогда поймет насколько мы с бабушкой важны для нее.

Буря внутри утихает и мой живот напоминает о голоде. Он издает рык, похожий на драконий. Никогда не слышала рык дракона, но должно быть он именно такой: важный, жаждущий и грубоватый.

– Давай обсудим все за завтраком? – догадывается бабушка и помогает мне подняться.

Я утираю красное опухшее лицо и иду наружу, чтобы снова умыться. Холодная вода, как нельзя кстати, поможет справится с последствиями утренних новостей. Дойдя до бочки, я замечаю мать, стоящую в нашем маленьком, скромной саду. Она и бабушка сажали его вместе. Многие деревья были выше меня и ежегодно давали плоды яблок, слив, нектарина, смородины. Но несколько саженцев винограда были посажены мной совсем недавно, вот-вот готовясь дать первые веточки сладкого зеленого лакомства.

Мать садиться рядом с ним и разводя листья, рассматривает набухшие ветки. Я уже всё проверяла: в этом году мы получим как минимум три скромные веточки винограда. Я горжусь, что Стоян – так я ласково назвала куст – принесет свою лепту на наш обеденный стол. Бабушка уже хвалила мои садовые способности.

Опуская руки в холодную воду, я продолжаю коситься на мать. На ее лице я замечаю довольную ухмылку. Это она так радуется винограду или отъезду бабушки? Лучше не думать слишком много. Мое лицо резко погружается в воду, чтобы отпустить все мысли. Вода дождевая и нетронуто чистая. Пару капель попадает за шиворот и я невольно содрогаюсь. Дрожь помогает сбросить все догадки о будущем и очередная волна голода накрывает с головой.

– Не думала, что в тебя там бездонная дыра, вместо живота, – смеётся бабушка, когда я беру в руки очередной пирог. На тарелка остается меньше половины, но меня никто не останавливает. Да я и сама чувствую, что это точно последний.

– Спасибо, бабуль, – томно и тяжело дыша я откидываюсь на спинку жесткой скамьи, – ты лучшая. Таких вкусных пирожков я в жизни не ела.

– Подхалимка! – насмешливо вскидывает руки старушка, – ты мне такое уже раз десять говорила.

– Так я и не вру, – сонливо выдавливаю я, – каждый раз они все лучше и лучше. Ты должно быть колдунья! Навела на меня чары, а теперь причитаешь, – хихикаю я и бабушка игриво треплет мои волосы.

Я замечаю усталость в ее уже потускневших глазах и стыдливо вспоминаю, что она давно не отдыхала. Во время родов не поспишь, дорога хоть и длинная, но такая крутая и бугристая, что поспать удастся едва ли десять минут.

– Мадам Антонина, – все также игриво, но с нотками вины шепчу я, – Королева отдала приказ о вашем немедленном отдалении от королевской кухни в свои покои. Приказ не подлежит обсуждению и должен быть выполнен в ближайший час!

Хохот бабушки разносится по всему дому. Она вытирает руки о, замазанный мукой, фартук, развязывает его и так же смешливо даёт ответ:

– Повитуха Антонина услышала приказ ее Величества Королевы Велии. Она немедленно начинает исполнение и надеется,что Королева позаботиться о немытой посуде, – она кивает в сторону, затем чуть тише дополняет, – ваше Величество только постарайтесь не разбить посуду.

Мой смех проносится по кухне и я довольно киваю головой:

– Сладких снов, бабуль!

– И ты приляг со мной, – вдруг предлагает она, – я как-то уже и забыла когда мы просто валялись на кровати вместе. Ты так быстро вымахала. Уже выше меня скоро будешь! – ее глаза сияют трепетом, любовью и благодарностью. Таких глаз я не видела нигде и ни у кого. Они всегда смотрели на меня только так.

Еле как умостившись на односпальной кроватке из дуба, я уткнулась в руку старушке. От нее пахло спиртом и травами. Где-то на самых последних нотках аромата я учуяла чабрец – мой и бабушкин любимый чай. Бабушка Тоня как обычно запела колыбельную и я быстро задремала.

Глава 3 – Завтрак

Я сижу в каюте, вертя карандаш в ладонях. Вернувшаяся память поставила все на свои места. Однако в груди все тот же немой вопрос.

За что?

Я знала, что мать ненавидит меня, но никогда не думала, что всё настолько плохо. Стоило бабушке уехать, как от меня избавились, как от старой половой тряпки. Бедному карандашу не повезло, когда в комнате раздается щелчок: в моих ладонях осталось две половинки.

Я не успеваю даже удивиться, как в каюту входит Дипак. Он представился после пожара. Его имя прозвучало странно и даже неуклюже, но мужчина-пень поделился, что родился в Воздушных землях и всё встало на свои места. Я кивком приветствую его. Пень не садится, а остается стоять в дверях.

– Нас позвали на завтрак.

Я не успеваю ничего ответить, как Дипак уходит прочь. Мне приходится почти бежать, чтобы успеть за его широким шагом. Мы преодолеваем три этажа прежде, чем в глаза ударяет яркий свет. Я жмурюсь, прикрывая лицо ладонью. Пахнет свежестью и морем. О борт ударяются слабые волны. Они игриво плескаются, заигрывая с кораблем. Со всех сторон звучат голоса. Слышу перебранку между двумя юношами, девичий хохот у бортов корабля, чуть дальше беседуют взрослые. Среди них сразу примечаю знакомых надоедливый голос. Кажется, что где-то я его уже слышала, но отмахиваюсь от размышлений, ускоряя шаг за пнем. Он ведёт меня к тому же балкону, с которого мы вчера спаслись. В свете дня это оказывается похоже на террасу без крыши. Видела такие у пары богачей.

Семью маленькой Линды я замечаю сразу. Ее мать сидит в кресле, держа в руках книгу. Отец прислонился к перилам, вдыхая морской воздух, пока его дочь кружится по палубе, во что-то играя и с кем-то разговаривая. Она то кланяется, хитро ухмыляясь, то высокомерно поднимает подбородок, копируя манеры дам. Я сдерживаюсь, чтобы не засмеяться и нелепо улыбаюсь.

Когда нас замечают, то семья откладывает дела, приглашая присесть. Только сейчас замечаю длинный стол, застеленный белой скатертью с вышивкой. Такую стелят только в праздники. Живот громко урчит, когда вижу запеченную рыбу, горшочек с супом, нарезку фруктов по цветам радуги, лепешки, а возле края стоят яркие пирожные. Я сглатываю слюну. Никогда не ела ничего подобного, но часто слышала, как дети богачей рассказывали о неповторимом вкусе лакомства. Ноги подкашиваются, но Дипак ловко подхватывает мою руку, игнорирует мой взгляд, и ведёт к столу. Он садится возле меня, когда как отец семейства усаживается в начало, а жена и дочь справа от него и напротив нас.

Адама я узнаю сразу. Бывший возлюбленный матери постарел: морщины возле глаз, губ, на лбу, но эти морщины другие. Они добрые, будто после несколько десятков тысяч улыбок. Его огромная ладонь накрывает сразу две руки жены. Оба смотрят на меня, не скрывая слез в мягких взглядах.

– Велия, – голос Адама наполнен лёгкой дрожью, – наша семья благодарна тебе за спасение Линды.

На секунду я туплю взгляд, в голове вспыхивает образ матери, но голос девочки вытаскивает меня наружу. Я ловлю ее взгляд на себе:

– Ты сразу показалась мне хорошей, – произносит она, вспоминая о нашей первой встрече, – прости, что врезалась в тебя.

Я смутно помню наше столкновение. Кажется, что это было очень давно. Я лишь кротко киваю и молчу. Дипак, как и я, таращиться на стол, не смея начать. Адам замечает это и двигает в мою сторону тарелку с пирожными:

– Всем приятного аппетита, – он берет вилку и аккуратно разделывает свой кусок рыбы, продолжая говорить, – могу я узнать, почему ты здесь? Я точно помню, что видел тебя с Линдой.

Девочка отрывает глаза от тарелки и вскидывает голову в сторону отца, но не получив от него даже намека на желание поговорить, возвращается к фруктам. Я молчу, поглядывая на жену Адама. Что она думает о том, что их дочь названа в честь моей матери? Разве это не кажется ей странным и неловким?

– Она же твоя мама? Вы очень похожи, – продолжает говорить он так, словно ничего не произошло.

Я морщусь, когда к горлу подступает изжога. Люди никогда не умели делать комплименты. Запихиваю в рот кусок хлеба и медленно жую. Я не трогаю вилку, а умело управляюсь руками. В деревне мы не часто ели рыбу, но временами из соседних поселений, где есть озера, нам привозили ее на продажу. Бабушка закупалась почти ведром, приговаривая о пользе. Мясо рыб мне нравилось. Оно было мягким, хоть и костлявым.

– А что насчет отца? Ты едешь к нему? – в глазах главы семьи сияет прозрение, а я сдерживаюсь, чтобы не встать и уйти прочь.

– Я никогда не знала отца, – с набитым ртом отвечаю я, почти выдавливая мерзкие слова, – мне не доводилось встречаться с ним.

Жена Адама замечает мое недовольство и первая кладет руку на ладонь мужа, едва качнув головой. Я не подаю виду, но в глубине души благодарна ей. Однако настырный мужчина продолжает валить вопросами:

– Не видела отца? Какое горе…, – он качает головой, – но что о нем рассказывала мать? Сколько помню, Линда всегда рассказывала мне обо всем. Она была болтушкой.

Она была болтушкой…

Мне какое дело до его старых воспоминаний? Грудь сжимается от обиды. В горло не лезет даже пирожное. Я оглядываю стол, когда живот отзывается недовольством. Утренний голод утих, оставив место злости и негодованию. Зачем вообще этот завтрак? Только для того, чтобы вспомнить того, кто был со мной так жесток? Пусть едет к своей драгоценной бывшей возлюбленной и спрашивает ее сам.

Моя пауза с ответом затягивается, а потому даже маленькая Линда косится в мою сторону. Мне приходится завязать ленту на шее потуже, чтобы не выплюнуть рыбу и ответить:

– Нет. Мать ничего не рассказывала, – пару секунд мнусь, понимая как одиноко звучит мой ответ и вру, – она много работала, чтобы прокормить меня. У нас не было времени на разговоры.

Выдыхаю, когда мой ответ удовлетворяет Адама и он замолкает. Мужчина утыкается в свою тарелку, убирает кости в сторону, даже подносит небольшой кусочек ко рту, как вдруг кладет его назад и вновь поворачивается ко мне:

– А семья отца? Они не заботились о вас?

Я сдерживаю порыв накричать на мужчину, сжимая ладони. Чувствую быстрый ритм сердца и силюсь, чтобы не убежать в слезах:

– Нет. – мой голос звучит откровенно грубо.

Только глупец бы не понял, что его собеседник на взводе. Даже Дипак откладывает трапезу и кидает недовольный взгляд на Адама. Я чувствую, как его массивные кулаки стали тяжелее. Однако отец семейства тонет в своих размышлениях, позабыв обо мне. Он съедает несколько кусочков рыбы, вытирая уголки губ салфеткой. Затем тянется к фруктам, разламывает кружочек апельсина, пробует его на вкус, а когда сок касается его языка, то вскидывает брови, поворачиваясь в мою сторону:

– Тогда куда же держит путь такая красавица?

Я выплевываю очередной кусок рыбы, который так усердно чистила от костей. Этому кусочку не повезло. Все взгляды снова обращаются в мою сторону. К горлу предательски подступает ком. Ладони с грохотом падают на стол и служат опорой, когда я встаю. Отряхиваю одежду, затем еле слышно кидаю, что наелась и иду прочь.

В печь этого козла.

– Она едет навестить знакомых, – слышу суровый голос Дипака и мысленно говорю спасибо.

Мне с трудом удается различать повороты, когда я почти лечу в свою каюту. В ушах пульсирует, ладони сжаты. Мне хочется вернуться и заставить Адама съесть салфетку. Глаза мутнеют из-за слез, когда в голове плывут воспоминания о бабушке и матери. За что они так со мной? Старушка скорее всего и не знает, что я теперь здесь.

Спускаясь на этаж ниже, я не замечаю темную фигуру, на лету врезаюсь в чью-то грудь. Взгляд проясняется. В длинной черной мантии предо мной стоит юноша. Его темная кожа в тусклом свете лампы кажется почти черной. Я торопливо извиняюсь и ухожу прочь, чувствуя пристальный взгляд на спине.

И какого дракона он таращится?

Вбегаю в каюту, падаю на кровать и ругаюсь в подушку. Бранные слова заполняют комнату, а я впервые в жизни чувствую облегчение. Азарт накрывает меня с головой, я отстраняюсь от подушки и ругаюсь уже без ограничений. Будь я дома, то бабушка уже вознаградила бы пару десятками подзатыльников. “Даме ругаться не пристало”, – любила повторять она. Но какая же я дама? Да и мать никогда не скупилась на ругательства. Почему же мне нельзя?

Я хожу по каюте, проклиная Адама, в моментах желая ему запора и тяжёлых родов. Если бы мужчины только могли рожать… Когда злость утихает, я вздрагиваю, замечая фигуру в дверях. Переминаясь с ноги на ногу, в проходе стоит жена моего обидчика. Она неловко улыбается и молча просит разрешения войти.

Мне легче. Злость улетучилась, а на смену ей пришел стыд. Я чувствую, как лицо заливается краской, но даю той разрешение. Женщина садиться на стульчик и первые секунды между нами разливается тишина. Я кидаю взгляд на ее черные волосы и вспоминаю о Глебе. Эта птица меня недолюбливала. Теперь же я видела эти повадки в моей гостье. Я даже не знаю ее имени.

Красавица хмыкает и наконец говорит:

– Я пришла, чтобы извиниться, – она заглядывает в мои глаза, – Адам часто слишком болтлив. Ему кажется, что он не делает ничего плохого, но ты уже видела итог. – на ее губах ухмылка.

– Всё нормально, – вру я, – это не ваши проблемы.

– Меня зовут Брай, – женщина тянет мне свою бледную руку, – думаю, что нам стоит знать друг друга.

Ну точно Глеб номер два. Такая же наглая.

Я упрямлюсь и не тяну пожать руку в ответ. Только складываю их на груди и ворчу:

– Что вам нужно, Брай? Я не хочу ни с кем говорить прямо сейчас. Я уже сказала, что всё со мной хорошо. Уходите, пожалуйста.

– В моем мире меч и посуда могут быть равны. Они сделаны из одной стали, но прошли разные пути, – продолжает говорить она, не желая уходить прочь, – он просто не прошел тот огонь и удары, что прошла ты.

Я поднимаю глаза и встречаюсь со зрачками женщины. В ее бледные серые глаза не проскальзывает ни один лучик света. Они кажутся холодными.

Мне нечего ей ответить. Я сжимаю губы и вяло опускаю плечи. Одна сталь, но разные удары? Что она хочет сказать? Я не успеваю спросить, что Брай имеет ввиду, когда она снимает с шеи кулон. На металлической круглой потертой пластине выцарапаны две закорючки в виде изогнутой линии и запятой. Она кладет мне его в ладонь и сжимает его.

– Если настигнет беда, то покажи его людям и они помогут тебе, – шепчет она, – пусть это будет платой за спасение моей дочери, – встаёт и идёт прочь, но я ловко хватаю ее запястье.

Я вижу потерянность на ее лице, но где-то в глубине души чувствую фальшь. Эта женщина всё понимает. Она не та, за кого пытается себя выдавать. Мысли не успевают обдумать решение, когда я выпаливаю:

– Пусть платой за спасение маленькой Линды станут ваши уроки. Научите меня сражаться. Я знаю, кто вы…

Глава 4 – Кобыла

Прошлое:

Два месяца пролетают незаметно. Я просыпалась в пять, умывалась и шла на пробежку. Когда возвращалась домой, то завтракала в беседке и открывала учебники. Вместе с бабушкой мы изучали все тонкости работы. Во время обеда мы вместе готовили что-нибудь сытное, дожидались мать и ели.

На настоящих родах мне удалось побыть только единожды. Я смотрела на боли, которые испытывала жена рыцаря Земного Королевства и вновь убеждалась, что детей я не хочу. Мне приходилось бегать за чистой теплой водой, менять кровавые простыни, а потом просто смотреть и ждать. И если в моих глазах был страх и слезы, то лицо бабушки я впервые видела настолько серьезным, но добрым. Она успокаивала роженицу, гладила ее по спине, животу, временами пела тихие колыбельные, успевала приготовить отвар для облегчения боли. Желание становиться повитухой у меня почти исчезло, но больше я ничего не умею.

Временами даже за столом мы продолжали говорить о работе. Бабушка Тоня рассказывала о случаях во время родов, учила заботиться о детях и делилась тайнами легкого материнства. У нее не было детей. Во время своих первых родов в семнадцать лет, она потеряла первенца из-за ошибки повитухи. Так она нашла дело всей жизни. Сбежала от нелюбимого мужа и его семьи, стала путешествовать и набираться опыта. Все это помогло ей научится читать, а спустя время изучить книги, которые прежде казались ей глупостью. Из них ей удалось узнать много секретов успешных родов. Например, она узнала, что в Драконьих семьях используют машины для облегчения рождения малыша. Таких она по сей день не встречала, но продолжала верить, что сможет.

Время шло и об ее навыках начали говорить люди. Многие обеспеченные семьи спешили к бабуле сразу, как только узнавали о беременности. Она давала советы и детки всегда рождались здоровыми и крепкими.

Бабушке Тоне обещали богатства и статус, но она брала лишь малую часть, которой было бы достаточно для пропитания. Она не выбирала кому помогать: богатые или бедные – все равны перед смертью. Так в одной из своих поездок она нашла мою маму, приютила и позволила остаться в своем доме. Подробности мне почти не рассказывают.

***

Я распахиваю глаза из-за болей в животе. Солнце еще не взошло, но снаружи уже светло. Значит, что сейчас где-то 4 часа утра. Еще рано для подъема, но из-за недуга спать не хочется. Мне приходится приложить усилия, чтобы откинуть одеяло и безмолвно взвыть от боли. Любое движение отзывается колющими иглами в области живота ниже пупка. Я оглядываю простынь и почти плачу. Кровь. Пятно в два раза больше моей ладони покрывает кровать.

– Неужели началось? – хныкаю я, встаю и тянусь взглядом за спину проверить заднюю часть ночной рубашки. Мои догадки верны. Бабушка рассказывала про женское кровотечение. Хотя мне уже шестнадцать, я надеялась, что этот момент будет позже или вообще никогда.

Заглянув под кровать, я вытаскиваю свернутое одеяло, в котором нахожу простыни. Бабуля покупала их раз за разом. Затем иду наружу и опускаю руку в бочку. На удивление вода приемлемо холодная. Я бы даже сказала немного теплая. Зачерпнув ее ведром, я смываю с себя кровь, возвращаюсь в комнату и заматываю пах. Этот день мне точно придется провести дома. Ничего другого мне и не остаётся. Боли напоминают о себе с большей силой и я складываюсь в шарик, обхватив живот немного холодными руками.

Я просыпаюсь снова, когда солнце залило комнату, но происходит это из-за низкого, свирепого, но сдерживаемого голоса:

– Какого черта ты лежишь и не помогаешь бабушке? Уже обед! – рычит мать.

Я приподнимаюсь на локти, мысленно прощупывая собственной тело на наличие боли и кривлю рожу, когда десятки игл вонзаются куда-то изнутри живота. Мать игнорирует меня, продолжая нависать и ждать ответа.

Я набираюсь решимости и отвечаю:

– У меня красные дни. Все тело болит. Мне стоять тяжело, поэтому уснула, – мой голос холодный, подобно матери.

Она отмахивается, но я замечаю на ее губах еле уловимую ухмылку:

– В мое время это не было поводом для лени, – чуть мягче произносит она и уходит прочь. Я смотрю ей вслед и мои ладони сжимаются в кулаки.

“Почему она такая дрянь?” – промелькивает в голове то ли из-за хамства родной матери, то ли из-за недуга.

Я ерзаю на кровати, чувствуя слабость, но все никак не могу заснуть. Приподнимаясь на локти, я кривлюсь от боли, сжимая зубы и хмуря лоб, делаю рывок, встаю на ноги, делаю шаг и входная дверь распахивается. В комнату входит раскрасневшаяся бабушка и ахает, когда видит меня.

– Ягодка моя, какого фига ты встала? – она поспешно подбегает ко мне и, чуть ли не подхватывая, возвращает меня в кровать. Я делаю попытку встать, но ее сильные руки блокируют мои старания и я заваливаюсь на подушку, кряхтя, а затем выдыхаю – лёжа болей почти нет.

– Только отдых и ещё раз отдых! – до доброму ворчит бабушка, – ты же знаешь все тонкости менструации. Почему сама повитуха нарушает правила?

– Как ты узнала? – на моих губах появляется мягкая улыбка.

– Как это МНЕ, – восклицает она, – ТВОЕЙ БАБУШКЕ не знать этого о любимой внучке? Мы же семья.

Мать не знала.

Внутри почему то всё ненадолго сжимается от обиды. Я вжимаюсь в кровать и кладу ладонь на руки бабули. Она отвечает мне такой же теплой и легкой улыбкой.

– Бабушка, расскажи где ты нашла мать и что произошло, – выпаливаю я, даже не надеясь на ответ.

Бабушка молчит и думает. Ее глаза неуверенно уходят в сторону, она нерешительно кривит губы, но затем произносит:

– Твоя мама никогда не рассказывала подробностей. Но я встретила ее по дороге из Лунного Королевства, когда возвращалась домой. Она умирала от голода, – на глазах бабушки появляются слезы, – ее тело было покрыто ссадинами, синяками и гематомами. Деньги украли, а что еще сделали мне и представить сложно.

Неужели надругались?

Быть такого не может. Я знаю как сильна мать и как одним ударом может выбить всю дурь. Она тренируется и временами намеренно вступает в тренировочные бои с мужчинами. Уж за кого, за кого, но за мать я не переживаю.

– Я приютила ее, потому что никогда не оставлю беременную женщину без крова, принимала роды, а потом просто не смогла отпустить. Ты так сладко прижималась ко мне, Велия, – старушка смахивает слезы, – тогда то я и поняла, что наши судьбы связаны. Вот так я стала бабушкой. Это был подарок от Земного Дракона за все то, что я сделала, – сияет она, – и я никогда не перестану его благодарить.

Мои губы касаются бабушкиной руки, лоб прижимается к морщинистой коже.

– Бабуль, – аккуратно начинаю я, всё еще видя слезы на глазах старушки, – а расскажи мне легенды про Драконов, – прошу я, понимая, что это станет моим единственным развлечением сегодня. Живот все еще противно ноет и я не понимаю чего хочу на самом деле: в туалет, есть или это просто спазмы.

Я замечаю искру в глазах бабы Томы. Она сжимает губы и сначала нерешительно отмахивается от каких-то мыслей, затем морщит нос и наконец сдается. Старушка встает с кровати и торопливо выходит из комнаты, но возвращается спустя пару мгновений с книгой в руках. Я замечаю потрепанный корешок, расписанный на манер сказок: толстый корешок расписан золотыми линиями, которые собираются в драконов.

– Я хотела подарить тебе ее в твой день рождения, – сияет бабушка и я понимаю к чему она ведет, – но сегодня тоже время для праздника, поэтому держи, – она протягивает мне тяжеленную книгу. Первые несколько секунд я недоверчиво поглядываю на старушку, не веря своим глазам. Книги очень дорогие. Нерешительно протягивая руки, я забываю про боль и ищу подвох. Неужели бабушка пошла на кражу? Кажется, что она замечает сомнения в моих глазах и смеется:

– Я уезжала принимать роды у одной щедрой и доброй боярыни. Это был ее первый опыт, так еще и двойня, – неловко произносит она, потирая руки, – многие твердили ей, что спасти двух младенцев вряд ли получиться, потому что она еще слишком молода, худощава, да и таз у нее больно узкий. Она старше тебя на два года. Некоторые пророчили смерть и матери, – добавляет старушка и я замечаю недовольство в ее глазах, – какая чушь! – вскидывает руки, – тогда на рождение близнецов пригласили меня. Это было и вправду нелегко, но мы справились. В благодарность боярыня позволила мне попросить любые сокровища. А что мне нужно? – усмехается она, пожимает плечами и подмигивает, – моя драгоценность сидит рядом со мной. Она же отвела меня в свою роскошную библиотеку и позволила взять любые книги, которые я захочу. Я взяла одну из простеньких книг про драконов для тебя и хотела уйти, но девушка остановила меня, подошла к стеллажу с одной единственной книгой, вытащила ее и протянула мне. Она призналась, что всю жизнь мечтала о сборнике всех легенд о Драконах и Драконьих семьях. Это была ее самая большая ценность.

Я распахиваю глаза шире, когда это творение оказывается в моих руках. Теперь я могу рассмотреть ее лучше. Она даже тяжелее, чем я думала. Объемная обложка выполнена из металла, первый слой выступает скорее рамкой, украшенной десятками золотыми выпуклыми завитками, в середине же – на втором слое – располагается голова черного дракона. Она покрыта острой чешуей, из головы монстра выступают два золотых рога, глаза налиты красным. Детали настолько проработаны, что мне кажется, что это фигурка, а не обложка книги. Я трогаю каждую деталь с трепетом и осторожностью, боясь сломать. Мне начинает казаться, что дракон живой, быть может даже такой же, какого видела я. Чудовище словно чувствует мою опасность и ярость в его глазах пропадает.

– Это правда мне? – наконец выпаливаю я, поднимая глаза, – ты не шутишь?

Бабуля отмахивается и смеется. Тогда я понимаю, что она серьезно. Моя боль окончательно исчезает, я подпрыгиваю с кровати, перед этим осторожно отложив книгу, и бросаюсь бабушке на шею. Старушка кряхтит, но с радостью принимает в свои объятия. Я отстраняюсь, осторожно и с трепетом трогаю рога дракона, даже не замечая, как бабушка уходит прочь, оставляя меня одну. Я открываю книгу и тону в буквах, благодаря мир за то, что умею читать. Баба Тоня научила, она обучалась за время своего путешествия.

***

Когда ничего и никого не было, то появилась точка. Раздробились она на семь миров. Росли миры, становились сильнее и могущественнее. Добро и зло в них зарождалось так же быстро, но вот зло начало побеждать и пытаться разрушить другие миры.

Напуганные люди бежали в панике, когда из порталов выходили чудовища и пытались навредить смертным. Тогда вызвались на помощь добрые и отважные люди, победили монстров, но не знали, что же делать, чтобы не повторить беду. И обратились они к Драконам. Попросили силу, которой подвластно будет сама мощь порталов.

Семь Драконов сжалились над людьми и наградили их своими крыльями, силой, чешуей и размером. Обращались люди в драконов и махали крыльями, отгоняя зло от порталов. Но по одиночке не могли справиться люди даже владея новой силой.

Тогда седьмой Дракон вскинул голову, оторвал свою кожу и набросил ее на шесть миров, оставляя седьмой главным.

С тех пор прошли тысячи лет. Шесть Королевств охраняет и оберегает шесть миров. Короли обращаются в драконов и машут крыльями, как тогда, чтобы отогнать всё зло. Бояться злые души таких защитников, а потому процветают все Королевства и миры.

***

Бабушка уехала спустя ещё три дня, задержавшись из-за моих недомоганий. Мне так и не удалось убедить ее, что я хороший и необходимый помощник. Единственным ее спутником стал Глеб. Когда мать вышла провожать бабу Тому в путь, мое каменное лицо не проронило ни слезинки.

Я отдала старушке кулёк с лакомством, которые приготовила, вертясь около печи почти всю ночь, дождалась ухода матери и только тогда кинулась старушке на шею, пообещав, что буду ее ждать. Затем смотрела вслед уезжающим лошадям, просидела на скамье рядом с домом минут тридцать.

Войдя в дом, я сжалась. Словно загнанный в ловушку заяц, прокралась в свою комнату и почти взвизгнула, когда обнаружила в ней Линду, нависающей над моей книгой. Когда ее грязные пальцы коснулись страниц, я подошла ближе, пытаясь вытянуть сокровище из лап женщины. Она же одарила меня тяжёлым взглядом, нахмурила брови и зашипела:

– Откуда такая дорогая вещь в твоей комнате? – она подлетела ко мне, схватив за ухо. Я не успела опомниться, как вскрикнула от боли, прижимая книгу ближе к груди.

– Бабушка мне подарила! БАБУШКА! – закричала я, пока мать продолжала с силой теребить моё ухо, – ей одна из рожениц подарила. Хочешь сама спроси потом!

– Какая хитрая тварь, – усмехнулся она, но отпустила меня, – думаешь, что я тебе так просто поверю? Такие книги стоят, как вся деревня со всеми людьми в ней. Учись врать лучше!

Я сжалась и закрыла глаза, когда мать взмахнула рукой, готовясь к удару. С книгой я далеко не убегу, а если разозлю ее, то она мое сокровище точно испортит. У Линды никогда не было любви к красивым вещам. Сердце ее пропитано ядом и злобой, а я все жду, когда этот яд убьет и ее.

– Живи, – звучит снисходительный голос, – вытирай сопли и выходи. Сейчас пойдем на рынок. У тебя минута.

Прижимая книгу ближе к себе, я тихо всхлипываю. Пока сердце сжимается от страха, я вытаскиваю выстиранные простыни из под кровати и заворачиваю в них книгу и только потом выхожу следом.

Женщина стоит облокотившись на бочку. На ней уродская потрепанная туника до пояса, порванная и зашитая на скорую руку. Линда умеет красиво шить и даже вышивать, но делает это только для бабушки. На ногах такие же мрачные штаны серого цвета. Юбки в нашей семье носит только баба Тоня и я время от времени.

Осмелившись, я подхожу к матери, крепче затянув пояс. Она едва заметно кивает и первую половину дороги мы идем молча. Мать делает большие шаги, мне едва не приходится переходить на бег, чтобы не копошиться сзади. Когда до рынка остается идти минут пять, она поворачивает ко мне голову:

– Халява закончилась. Завтра выходишь работать в поле, – она отворачивается и добавляет, – я не собираюсь кормить такую кобылу.

Могла бы и не язвить.

Я молча киваю. Учиться было интересно. Душу греет мысль, что совсем скоро я буду работать вместе с бабушкой при дворе. Там я смогу увидеть и рассмотреть Драконов, королевскую семью и быть может даже найду друзей. В нашем скромном поселке я не обзавелась знакомствами со сверстниками: мальчишки задирали из-за серых волос, называя замарашкой, а девчонки боялись. Поговаривали, что моя мать, будучи беременной, связалась со злым колдовством и убила моего отца. Из-за этой магии мои волосы стали похожи на грязную воду, а жизнь проклята. Иногда мне кажется, что это правда. Потому волосы я отрезаю раз в месяц. К чему злить судьбу?

Мы останавливаемся возле угрюмой старухи с мукой. Носатая корга поставляет матери муку низшего качества. Даже несмотря на ворчание бабушки и просьбы потратиться на муку качества получше, мать непреклонна. Она настаивает, что разницы нет, а лишние изыски нам ни к чему.

– Как обычно, – кротко кивает головой мать, перебирая в руках пару монет. Ее пальцы у пластины ногтей разодраны в кровь, два перевязаны бинтом. Я замечаю аккуратно завязанный бантик и рот сам собой растягивается в довольной улыбке – это работа бабушки Тони. Только она так старательно сворачивает петельки, поправляя каждый завиток. Я оглядываю свои пальцы. Улыбка спадает с лица.

Зараза.

Подумаешь совпадение… Мы с ней вообще не похожи. Сердито прячу руки за спиной, оглядывая новоприбывших покупателей. Первой замечаю маленькую красавицу. Ее сладкий медовый смех касается мои ушей и я не могу оторвать взгляда. Длинные волосы, цвета желтка, рассыпаются по ее плечам, когда женщина, которую та кличет мамочкой, собирает их в косу, вплетая красные только что купленные ленточки. Они перешептываются, продолжая забавно хихикать, а затем вовсе обмениваются легкими поцелуями в лбы. Кажется, что весь ряд замечает добрую парочку и на лицах людей мелькают улыбки.

– Куда уставилась? – слышиться гадкий голос матери, – мешок вместе понесем.

Я киваю, опуская глаза, но тайком продолжаю приглядывать за любящими мамой и дочерью. Спустя минуту к ним подходит мужчина и я понимаю от кого девочке досталась светлая шевелюра. Он так же солнечно улыбается, копируя улыбку дочери и поглаживает по темным волосам жены. Та улыбается в ответ и они идут в нашу сторону. Девочка ускоряет шаг, опережая родителей и, не замечая людей, почти врезается в одного из покупателей.

– Линда! – по улице разносится бархатный и теплый голос мужчины.

Моя мать вздрагивает. Я вскидываю на нее взгляд и не узнаю эту женщину. Холодная маска с треском падает на землю, когда я замечаю в ее глазах что-то новое. Уголки бровей хмурятся, но принимают форму дуги и сводятся к переносице, нижняя губа едва потрясывается, появляются глубокие поперечные морщины на лбу и уголках глаз.

Тоска?!

Не может такого быть… Я таращусь на мать, которая игнорирует даже носатую старуху, протягивающую руку со сдачей. Линда словно застыла. Я украдкой отслеживаю ее взгляд и мой путь заканчивается на счастливом мужчине.

– Линда, ну куда ты бежишь?! – снова раздается голос и мать отмирает.

Она делает неосторожный, неловкий шаг назад и врезается в меня, сбивая с ног. Я издают короткий приглушенный звук “ой!”, почти падаю, но рука малышки подхватывает меня, помогая подняться.

– Осторожнее, – шепчет она, отряхивая мои потертые штаны, – ты в порядке? Не ушиблась?

Я не успеваю ответить. Родители девочки подходят ближе. Взгляд ее отца устремляется на мою мать. Он хмурит брови, присматриваясь, а спустя несколько секунд на его лице проскальзывает сомнение вперемешку с осознанием. Я исподлобья смотрю то на него, то на мать. Даже его семья затихает, а сияющая девочка приветливо хлопает меня по плечу и отходит к матери.

– Не думал, что встречу тебя еще когда-нибудь, – произносит мужчина, – прошло шестнадцать лет с нашей последней встречи. Ты очень изменилась.

По коже пробегают мурашки. Этот человек из прошлого моей матери? Кто он? Я жду ответов. Жду, когда мать оттает и произнесет хоть слово, но она молчит. Тогда мужчина всё с тем же трепетом касается волос своей жены, целует ее в макушку и просит идти без него. Обещает, что вернется через пару минут, подмигивает дочери и разрешает ей присмотреть новое платье. Та задорно взвизгивает, хватает маму за руку и тащит прочь, помахав на прощанье мне рукой.

Глава 5 – Первая кровь

– Пусть платой за спасение маленькой Линды станут ваши уроки. Научите меня сражаться. Я знаю, кто вы, – выпаливаю я, сжимая запястье Брай, – Тень.

Она садиться, перекидывает ногу на ногу и я больше не вижу в ней матери. На ее губах я замечаю лишь скользкую ухмылку. Сердце ускоряет ритм, ладони потеют и я отпускаю чужую руку.

О Сестринстве Отражения мне поведали сыновья богатых баронов. Однажды я подслушала их брань в лесу, сидя на дереве. Один из них выкрал у отца записи, в одной из которых писалось о людях-воинах: “Им нет равных в бою, двигаются они как тени, а убивают тихо и бесследно”. Когда же дети бросили записи и метнулись играть в салки, я схватила драгоценные книжки и изучила. Та крупица информации дала мне новые страхи и восхищение.

– Не думала, что дитя из бедной деревушки может знать этот герб, – тихо произносит женщина. Ее голос становится бархатным, отчего моя кожа покрывается мурашками.

Я двигаюсь к ней ближе, боясь, что выдам ее тайну, заправляю волосы за ухо и шепчу:

– Я никому не скажу. Обещаю.

Шелковый смех Брай разливается по комнате. Она качает головой, осторожно похлопывая меня по плечу. Но даже несмотря на улыбку, я заглядываю в ее глаза и только изредка замечаю тусклые искорки. Мое молчание дает женщине передышку, она успокаивается, а затем продолжает:

– Спасибо, Велия, за твою заботу, – Тень пристально разглядывает меня, пробегая по плечам, рукам и ногам, – но я сомневаюсь, что ты сможешь получить то, чего хочешь. Нескольких недель мало, чтобы быть одной из Сестринства.

– Я не мечтаю быть одной из Вас, – стыдливо признаюсь я, – я хочу хотя стать достойной хотя одного волоска Сестер Отражения.

Брай едва ли заметно приподнимает брови, задумчиво отводит взгляд, поправляет волосы и встает. Я подскакию вместе с ней, тоскливо ожидая вердикта, но даже и не надеюсь на да. Быть может она покажет пару приемов или расскажет что-то новое. Я открываю рот, чтобы предложить ей альтернативу, как та восклицает:

– Хорошо, договорились! Жду тебя на закате на том самом балкончике. Посмотрим на что ты способна.

День тянется медленно. В предвкушении тренировки от Тени я забываю о надоедливом Адаме, об испорченном завтраке и даже поступке матери. Вопросы вспыхивают в голове один за другим и также быстро гаснут. Мне хочется всё бросить, найти Брай и вывалить всё любопытство на нее, но я силюсь и продолжаю ждать.

Меня обучат тайным знаниям? Заставят прятаться в темноте? Или сначала дадут учебник с теорией? Интересно, а такое вообще существует? Я поглядывая солнце.Оно все также высоко. Во время очередного прогула по палубе меня хватают за ухо.

– Как ты выбралась из каюты? – шипит высокая худощавая женщина, – кто разрешал тебе тут ходить? – она говорит тихо, стараясь не привлекать внимания.

В нос ударяет приторный запах клубники. Я морщусь, пытаясь перебить аромат свежим воздухом, но его источник так близко, что я стараюсь дышать ртом.

– Мне разрешил Дипак, – жмурюсь я, пытаясь не закричать и не ударить даму. Она выглядит хрупкой, хотя ее хватка достойна моего красного уха. Я оглядываюсь, в надежде, что Брай сейчас в каюте.

Драконы прокляли меня.

Черная красавица стоит с дочерью недалеко от меня. Они смотрят в нашу сторону, когда маленькая Линда пытается ринуться мне на помощь, но мать ее останавливает. Чувствую, как щеки наливаются краской. Я дергаю рукой так, что выбиваю руку неугомонной женщины, отрывая от моего пульсирующего уха. Она валится на пол, издавая противный крик. Все взгляды устремляются в нашу сторону. Я опускаю взгляд на пол и пытаюсь сбежать в каюту, как в мою лодыжку впивается неугомонная дама. Она раздирает кожу, что-то еле слышно шипит и пытается подняться. Я хватаю ее запястье и помогаю встать, та не то благодарит, не то пытается отделаться от меня. Она поправляет прическу и повторно осматривает меня с макушки до пят.

– Почему ты тут одна? – женщина берет меня под руку и тащит с лишних глаз, – что задумала?

– Ничего, – честно признаюсь я, – мне Дипак разрешил гулять за то, что я спасла девочку при пожаре.

Та недовольно кукситься, прищуривает глаза, затем откидывает мою руку в сторону и ворчит, чтобы я скорее исчезла с ее глаз и старалась вообще не попадаться. Только сейчас я узнаю в ней ту надоедливую муху в мои первые дни. Я хмыкаю, проскальзываю под ее рукой и скорее возвращаюсь в свою каюту. Заваливаюсь на кровать и засыпаю от скуки.

Просыпаюсь с первыми красными лучами заката, отряхиваю местами мятую одежду, протираю глаза и спешу наверх. Брай уже ждет меня на балконе. Ее волосы завязаны в пучок и перевязаны черной лентой, только несколько черных прядей челки касаются глаз. На женщине длинная и широкая ткань, похожая на кимоно, талия перевязана поясом, в руках два деревянных меча.

Я подбегаю ближе и не успеваю произнести ни слова, как в меня летят черные длинные ленты, а затем приказ:

– Перевяжи ладони, чтобы не было мозолей. Дипак запретил мне тебя колечить, – монотонно произносит Брай, перевязывая свои ладони.

Я удивляюсь,что Пень знает о нашей тренировке, послушно киваю и быстро перевязываю ладони. Получается плохо и нелепо, но я отмахиваюсь. Мне не терпится начать обучение. Женщина кидает мне длинную палку, похожую на меч:

– Это катана, – поясняет она и берет такую же, – покажи мне, что ты уже умеешь, если, конечно, умеешь.

Я мнусь первые секунды, а затем откидываю сомнения и бегу на наставницу. Мой меч летит ей в грудь, когда она устремляется вниз и сбивает меня с ног. Я падаю и прикусываю губу от неожиданности, на языке появляется металлический привкус.

– Первая кровь, – смеётся Брай, опираясь на катану, – не думала, что это будет так быстро.

Ее смех похож на тяжёлое пуховое одеяло. Оно мягкое и теплое, но больно тяжёлое.

Мои пальцы тянуться к губе, я вытираю кровь, облизываю рану и встаю на ноги. Брай скучающе осматривает меня, и кивает, приказывая нападать. Теперь я осторожна. Иду медленно, наблюдая за движениями женщины. Она зевает, прикрывая глаза и тогда я кидаюсь вперёд, заношу меч, целясь в голову, но Брай отбивает мою попытку. Я не успеваю даже вскрикнуть, когда удар прилетает сначала в правую, затем в левую ноги и только потом мой меч выбивают из рук, тот отлетает на два метра, а около моей шее оказывается деревянное лезвие.

– Ты проиграла, – Тень строго озвучивает мои собственные мысли и недовольно мотает головой, – навыки очень плохи. Сколько тебе лет?

– Шестнадцать, – признаюсь я, поднимаясь на ноги.

– Твой уровень ниже десятилеток из Сестричества, – она выносит свой вердикт, – работы непочатый край.

Я покорно молчу, не смея даже поднять глаза за Тень. Сердце стучит быстрее. Неприятные ком в груди становится всё больше и больше. Я зажмуриваюсь, не в силах услышать решение Брай. Не хочу, чтобы она увидела мои слезы.

– Будем работать, – строго выпаливает она и я распахиваю глаза. Женщина улыбается, проходит мимо меня, берет выбитый из моих рук меч и снова кидает мне его, – активнее, комарик, будешь работать так, будто от этого зависит твоя шкурка.

Брай приказывает мне нападать, каждый раз отбивая атаки и сваливая меня с ног. Сначала я злюсь, но упорно поднимаюсь и наступаю. Спустя два часа силы заканчиваются, но я нахожу опору и теперь смягчаю падение. Иногда даже удается избежать подножки и отбить удар, но спустя несколько секунд меня снова кидают на пол. Солнце уже село, стуки мечей больше никого не удивляют. Только моряки столпились возле лестницы, поглядывая на Брай и жалкую меня. Временами я даже слышу от них подбадривание и в последние разы встаю только из-за них. Их шепот переходит границу и сначала становится разговорным голосом, а затем слышатся даже восклицания. На лице Тени замечаю недовольство из-за собранной аудитории. Она не щадит меня, а только с каждым разом наносит удары все тяжелее.

Мое тело вспотело, руки ноют, голова гудит, а перед глазами мигают звёздочки, когда к горлу подходит тошнота, я силюсь и сглатываю, не желая останавливаться. Брай замечает мой затуманенный взгляд и снова сбивает меня с ног. Она оглядывает мои дрожащие руки и грозно вскидывает брови:

– Ты вообще ужинала или обедала?

Я забыла.

Я пытаюсь встать, но тело больше не слушается. Бедра ноют из-за постоянных ударов, ладони кровоточат. Я развязываю ленты и морщусь. Возле пальцев правой руки наросли мазоли. Я трогаю одну из них и жижа внутри булькает.

– Балда, – ворчит Брай, откидывает свою катану и садиться на колени рядом со мной, – записывай правила, комарик, на тренировку приходишь спустя час после еды, – она осматривает мою ладонь, – Перевязывать руки следует по другому. Я научу потом. – Тень помогает мне подняться и ведёт в мою каюту.

Мы проходим мимо моряков и те приветливо и с сожалением мне улыбаются. Некоторые даже шепчут слова поддержки. Я киваю в ответ и натянуто улыбаюсь, сдерживая тошноту. Возле лестнице вниз присаживаюсь, не в силах идти. Брай продолжает ворчать и обещает, что если такое повториться, то тренировок мне больше не видать. Тогда я послушно встаю и спускаюсь на этаж ниже. Там мы натыкаемся на мужчину-пня. По его лицу понимаю, как же убого я выгляжу. Брай передает меня Дипаку и мужчина почти несёт меня в мою каюту.

Он кладет мое тело на кровать и садиться рядом. Мне приходится выслушивать угрозы, что если я буду и дальше так себя изводить, то он запретит тренировки. Я успеваю только послушно кивать, когда мой живот издает жалобный рык. Дипак ругается и уходит прочь, а возвращается с чашкой гречки с мясом. Запах разливается по всей комнате и тошнота подступает ещё ближе.

Мужчина заставляет выпить воду маленькими глотками, затем я съедаю ужин. Тело наливается теплом, а усталость укутывает так, что я не слышу последние наставления Пня.

Утро начинается с боли. Я с трудом встаю с кровати и осматриваю ноги. Правое и левое бедро разукрашены разноцветными фонариками – синяками. Но голова остаётся светлой без единой мысли или тяжести. Я глупо улыбаюсь, когда вижу на столе миску с кашей. Я съедаю завтрак и переодеваюсь. Вещей, которые для меня добыл Дипак не так много. Влезаю в широкие штаны, которые еле закрывают мои икры, наверх накидываю белую свободную тунику и перевязываю поясом. Пальцами прочесываю волосы и дёргаю за ручку двери. Заперто. Повторяю рывки ещё несколько раз перед тем, как точно убедится, что без помощи не выйду.

Хмурюсь, но сажусь на кровать и жду. Время тянется медленно, но вскоре замок отшелкивается и входит Дипак. В его руках поднос с мазями. Комната наполняется запахом лечебной травы. Они напоминают о бабушке, потому я перестаю злиться и жду, что скажет пень. Он молчит, размешивая мазь и добавляя туда все новые травы. Затем вскидывает на меня глаза и фырчит:

– Два раза в день любые раны.

Я послушно киваю и тянусь к баночке. Когда та оказывается близко к носу, то я морщусь. Дипак остаётся стоять возле двери. Он тяжело вздыхает и следит, чтобы я нанесла мазь. А когда я заканчиваю, то сурово ворчит:

– Если такое повториться, то запрещу тренировки.

Я послушно киваю, закручивая баночку. Удается не с первого раза. Правая рука покрыта мозолями, но Дипак не помогает, а словно безмолвно шепчет: “так тебе и надо!”. Он уходит, оставляя дверь открытой. Я жду, когда его шаги стихнут и только потом иду наверх. Хочется вдохнуть запах свежего морского утра. На палубе меня встречают улыбки некоторых моряков, самые смелые говорят лестные слова, другие лишь машут рукой. Я стараюсь ответить каждому, широко улыбаюсь и киваю головой.

Я не сразу замечаю Брай. Моя наставница сидит с Линдой. Они о чем-то увлеченно болтают, пока мать заплетает косу.

Какие нежности…

Фыркаю я, вспоминая прежний дом. Обида на мать так глубоко засела в груди, что я даже не строю планы по возвращению домой. Лишь надеюсь, что однажды смогу узнать где живёт бабушка и отправить ей весточку. Мысли о доме вгоняют в тоску, потому я подхожу ближе к перилам. Я делаю пару вдохов и выдохов, когда мое одиночество нарушают:

– Если красоту захотят назвать по имени, – произносит голос, – то оно будет вашим.

Я поворачиваю голову, когда со мной равняется рыжеволосый парень. Он впивается в перила подобно мне и с любопытством заглядывает в мои глаза, выжидая ответа.

– Что? – смущённо выдаю я, не скрывая затуманенных глаз, – вы со мной?

– Тут только одна красавица, – ядовито произносит он.

На парне дорогой черный жакет. Я замечаю это по качеству ткани, ибо она не похожа на ту, которую ношу я. Длинные рыжие волосы локонами рассыпаются по плечам и если бы я увидела его со спины, то решила бы что это женщина. Качество волос настолько бесподобно, что я трогаю свои волосинки и удивляюсь тому, как сильно они отросли.

– Вчера я видел твою упертость в тренировке, – продолжает парень, – ты впечатлила меня. Не хочешь потренироваться вместе?

Я выдавливаю неловкое спасибо и делаю шаг назад, не желая соглашаться. Рыжий замечает это, встряхивает головой и хватает мое запястье. Я резко отдергиваю его ладонь так, что его локоть врезается в деревянные перила. Он шипит, схватившись за рану, но продолжает мило улыбаться, когда я бросаюсь с извинениями.

– Всё хорошо! Всё хорошо! – повторяет он снова и снова, смеясь, – сам виноват. Потянул свои ручонки куда не следует, – он легонько стукает себя по лбу и теперь едва заметно смеюсь я. Он замечает это и продолжает, – меня Нис зовут, – он оголяет белоснежные зубы и я замечаю почти отполированные клыки.

Будто твердые облака.

Я отвечаю сдержанной улыбкой. Мои зубы похожи на желтый булыжник по сравнению со ртом парня. Он наверняка из знатного рода. Только такие ухаживают за зубами. Бабушка Тоня не раз пыталась приучить меня протирать зубы тряпочкой, но не замечая отличий я перестала это делать. Сейчас же очень жалею.

– Меня Велия, – отвечаю я, – тренироваться с тобой не могу. Я еще только учусь.

– Поверь мне. У тебя уже хорошие навыки, – он подмигивает, – я знаю о чем я говорю. Давай покажу, – он кивает в сторону моих рук, прося разрешение дотронуться.

Я лишь послушно киваю, в замешательстве жду его действий. Он приподнимает ткань моих рукавов. Его нежные изящные пальцы касаются моей кожи. Нис теплый и мягкий. Он ведет пальцем по моей вене, вызывая мурашки.

– Я так и знал, – задумчиво шепчет он.

Я вскидываю брови. Что он мог понять по кожи моих рук и едва заметным венам? Мы держим неловкую паузу прежде, чем он говорит снова:

– В тебе благословение Дракона. Быть может поэтому ты привлекла мое внимание сразу же, как только появилась, – его голос звучит приторно сладко и я сразу понимаю весь мотив. Таким голосом с матерью говорили мужчины, пытающие познакомится. Это происходило так много раз, что даже я уставала и сочувствовала Линде. Не думала, что это коснется и меня.

– Снова соблазняешь девушек, – слышится низкий бархатный голос, будто бы озвучивая мои мысли.

Я оборачиваюсь и вижу темнокожего черноволосого парня, с которым столкнулась совсем недавно. Его кучерявые волосы завязаны в хвост. Он кладет ладонь на плечо моему новому знакомому, смотря на меня. Нис недовольно ворчит, скидывает его руку и продолжает говорить со мной:

– На корабле десятки девушек, но только Велия, – он особенно пряно выговаривает мое имя, – смогла очаровать мое сердце, – его карие глаза отражают мое лицо и я наконец прихожу в себя.

Оборачиваюсь, оглядывая людей вокруг и замечаю обеспокоенный взгляд Брай. Она переводит его с меня на двух парней рядом. Женщина кивает мне, подзывая к себе. Мне приходится вернуть внимание к Нису и его другу:

– Мне уже нужно идти, – я говорю с улыбкой, хотя хочу убежать как можно скорее, – наставница зовет, – киваю в сторону Брай.

Заметив ее, парни только понимающе кивают и позволяют мне уйти. Уже потом Тень предупреждает меня держаться от этих двух подальше. Говорит, что если я хочу чему-то научится, то должна сфокусироваться и не отвлекаться. Мне ничего не остается кроме обещания, что буду обходить Ниса стороной. Брай назначает тренировку на то же время, что и вчера. Когда я снова поворачиваюсь в сторону моих новых знакомых, то вижу возле них Муху, которая любезно кружит рядом и что-то причитает. Мне не хочется вслушиваться в ее разговор, а потому я незаметно проскальзываю в свою каюту.

Глава 6 – Дорогой дневник…

Прошлое:

– Здравствуй, Адам, – еле слышно произносит мать.

Что с ее голосом?

Я делаю тихий шаг вперёд, заглядывая в лицо матери. Мне мерещиться, что на ее глазах слезы. Некогда уродливое лицо разгладилось, приобретая теплые черты. Это не та Линда, которую я знаю.

– Теперь ты счастлива? – голос странного незнакомца становится ниже. Он хмурит брови, а затем отмахивается, когда его зрачки улавливают удивление на лице матери, – моя мама рассказала твою волю перед уходом от меня.

– О чем ты го…? – слышу хрип Линды.

– Не волнуйся за меня, – усмехается он, – я уже пережил твое решение. Жизнь со мной не дала бы тебе того, что дала бы с герцогом, – его взгляд проходит по одежде матери, – хотя может я и не прав. Но всё же я отчетливо помню то утро, когда вернулся домой. Мать встретила меня в слезах и рассказала о твоём уходе. Призналась, что в ночлежку заглядывал красавец и будто околдовал твой взор. А спустя время ты уехала к нему в Огненное Королевство, – мужчина тоскливо опускает голову, разглядывая свои руки, затем делает глубокий вздох и снова поднимает подбородок, – если честно, то первое время я не сдавался, – пожимает плечами, – пытался найти тебя и даже наведался в Огненное Королевство, но не нашел и спустя год опустил руки. Я принял твое решение. – Он кивает в сторону своей семьи и продолжает, – затем я встретил мою вторую и последнюю любовь. Мир благословил нас на первенца. Нашей Линде сегодня исполнилось десять. Я счастлив! – восклицает он и смеётся, – надеюсь, что ты счастлива не меньше.

Последняя фраза эхом отскакивает от моих ушей в мою голову. Я хмурюсь, не веря в слова постороннего, но услышанное ударяет ниже пояса. Продолжаю таращиться на мать, ожидая ответа, как вдруг попадаю в поле зрения мужчины и он делает шаг мне навстречу:

– А кто эта милая девушка? Твоя дочь?

Я смущаюсь, опуская глаза в пол. Только сейчас осознаю, что всё это время подслушивала чужой разговор. В душе скребеться совесть, словно я подглядывала за обнаженными. Мне приходится приложить усилия, чтобы не дернуться, когда замечаю поворот Линды. Я не вижу ее лица, но ладони женщины сжимаются в кулаки.

– Вы ошиблись, – сухо бросает мать, хватает меня за шиворот и тащит прочь.

Я не дергаюсь. Послушно волочусь следом, будто нашкодивший щенок. До ушей доносятся последние слова: “Она очень похожа на тебя! Будь счастлива!”. Я оборачиваюсь и мой взгляд касается взгляда мужчины. Его добрая улыбка расползается по лицу, тяжелая рука машет на прощание.

Он прав. Я такая же страшила. Только бабушкиного ворона мне и суждено пугать.

Через минут десять мы сворачиваем в безлюдный переулок и мать откидывает меня в сторону. Я падаю на землю и едва успеваю отползти назад, когда в меня летит комок грязи. Он падает у моих ног. Не смея встать, мои глаза устремляются на Линду и тело словно немеет. Ее и без того уродливое лицо, похоже на гримасу. Оно безмолвно кричит. Из рта вырывается хрип, похожий на скрип двери. Женщина падает, ударяя кулаками по сырой земле.

– Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу! – визжит она, – как же я это все ненавижу. Почему именно я? Почему мне нужно было рожать это чудовище? Почему она просто не умерла? – Линда поднимает глаза к небу, – я всегда была хорошей. Всегда жила по закону, так почему в ту ночь этот змей пришел ко мне? – слезы и сопли стекают по ее щекам, попадая в рот, капая на шею и землю. Линда сплевывает и продолжает кричать, – я никогда ни о чем не просила. Никогда не хотела больше, чем могла бы унести, но в один миг у меня забрали всё! – ее глаза затуманены, – и я не хотела так жить! Но эта тварь росла внутри меня и не давала мне умереть. Она лечила все раны, – ее голос становится чуть тише, – не давала мне чувствовать голод или холод и не хотела покидать мое тело, как бы сильно я не старалась, – Линда перестает кричать, переходя на свой обычный тембр, – ее отец и она забрали всю меня. Уничтожили, растоптали, выжали и съели, – она начинает шептать, но я все ещё могу разобрать слова, – но даже после всего этого я осталась с ней, ежедневно борясь с желанием убить. Прошло шестнадцать лет, – последние слова я достраиваю наугад, – шестандц… лет…хват…с…ня, – Линда переводит животный взгляд на меня, на ее губах появляется ухмылка, – ХВАТИТ! – она издает последний крик и с силой ударяет головой о землю.

Я взвизгиваю и вскакиваю на ноги, отбегая чуть дальше. Сердце колотиться, грудь сжало. Я оглядываюсь, ища помощь, но вокруг никого. Тогда делаю несколько шагов в сторону дома, страшась приближаться к женщине. Она затихла, уткнувшись лицом в пол.

– Я пойду домой, – шепчу я, – мне тебя подождать?

Мать молчит. Я стою ещё две минуты, переминаясь с ноги на ногу, а затем иду в сторону дома, постоянно оглядываясь. Мне удается выдохнуть, когда замечаю, как Линда встаёт на ноги, отряхивает волосы, лицо и одежду, а затем возвращается на рынок. Теперь перехожу на бег, влетаю во двор и подобно матери падаю на землю. Так мать сбежала от этого мужчины и нашла другого? Что же он с ней сделал, если мы живём теперь так? И неужели он мой отец? А что если она и вправду убила человека? Пазл в моей голове начинает складываться. Я оглядываюсь, подхожу к калитке двери и запираю ее, затем влетаю в дом и делаю тоже самое. Стоя перед комнатой матери, что-то внутри меня кричит от страха. Ноги немеют, руки перестают слушаться, в ушах звон.

“Ее отец и она забрали всю меня!” – эхом проносятся слова матери в голове. Я больше не сомневаюсь и вхожу. Долго искать не приходится, мне известна причина моего появления в этом логове монстра – ее личный дневник. Ни раз замечала находчивость Линды в ведении записей. Бабушка говорит, что так она разбирается в своих мыслях.

Блокнот лежит на кровати. Я развязываю узелок из шнурков, провожу пальцами по коричневой кожаной, местами потрескавшейся, обложке. Открываю на одной из страниц…

Дорогой дневник, сегодня мой милый Адам уехал заниматься торговлей. Я так рада, что отец научил и передал ему свое дело. Так я вижу, что драгоценная работа папы продолжает жить, а вместе с этим и память о нем. Я так скучаю и люблю его.

Мама и папа, как же я хочу вас обнять. Мне вас не хватает. Хотя знаете, Адам и его семья не даёт мне скучать и грустить. В них я вижу свой дом. Если бы не они, то от горя я бы уже давно сгинула.

Кстати, расскажу по секрету, мне кажется, что после этой поездки Адам позовет меня замуж! Не составило труда заметить его метания из стороны в сторону и попытки ранним утром измерить мои пальцы лентами для волос. Я так взволнована! Мы точно будем жить в доме моих родителей, заведем трёх или даже пятерых детей. Только мысль об этом заставляет сердце трепетать…

Я кусаю нижнюю губу, поглядывая время от времени на входной проём. Затем перелистываю страницы, в поисках чего-то стоящего и вскоре нахожу. На одной из страниц вклеена пестрая фотография. На ней стоят молодые парень и девушка. Они улыбаются, держась за руки. В чертах юноши я сразу узнаю незнакомца на рынке. На фотографии он худее и мускулистее. Но взгляд быстро тонет в красоте девушки рядом. Ее длинные рыжие волосы заплетены в косу и перекинуты на левое плечо. Мерцающая улыбка похожа на теплый дождик летней ночью. Зеленое платье расшито золотыми завитками, листочками и цветами. Я плохо разбираюсь в тканях, но знаю, что подобные изыски стоят недешево. Девушка мне кого-то напоминает. Все в ее лице отдает мне чем-то привычным. Даже родинка над губой…

Не может быть.

Я опускаю глаза ниже и читаю подпись: “…Помню как отец отдал половину мешочка с золотом, чтобы мы с Адамом получили эту яркую фотографию. Решила вклеить ее в новый блокнот, чтобы всегда была рядом. Ох уж эти заморские штуковины! Наконец они оказываются очень полезными. Можешь представить, что люди в Королевстве Воздуха научились передавать цвета?….”

Я пялюсь на подпись. Это Линда? Словно по волшебству, девушка на фото перестает быть настолько живой и красивой. В ее глазах я замечаю злобу, а в позе тщеславие и гордыню. Однако несмотря на это, она все ещё миловидна. И если это правда мать, то сегодня от ее прежней красоты ничего не осталось.

Мысли путаются, но я продолжаю листать дневник. Записи прерываются на два года после двух строчек: “…день семьи. Сегодня буду работать вместо мамы. Гостей почти не будет, но нужно присмотреть за ночлежкой…”

А затем снова продолжаются: “…устала. Она ревела всю ночь. Надоела…”

Короткие фразы разбросаны по оставшимся частям дневника на протяжении нескольких лет. Теперь понятно почему матери не требовался новый дневник. За эти шестнадцать лет она с трудом исписала чуть больше половины.

“…Видела его во сне. Наконец убила”, “Ей исполнилось пятнадцать. Как же долго я живу”, “Снился Адам и наши пять детей”, “Только после курения могу избавиться от всех мыслей в голове. Я схожу с ума?”, “Тоня снова меня спасла. Это была моя третья попытка. Я так больше не могу…”

Скрип половиц заставляет отдернуть взгляд от дневника. Я не сразу замечаю фигуру в дверях, а когда встречаюсь с тяжелым взглядом женщины, то замираю. Ее заплаканные глаза выпучены и сверлят блокнот в моих руках. Ноздри раздуваются с каждым быстрым подъемом выпяченной груди, рот приоткрыт так, что я вижу сжатые пожелтевшие зубы.

Мне конец.

Становится трудно дышать. Я зажмуриваю глаза, откидываю блокнот в сторону и обхватываю голову, подтягивая к себе колени. Мне стоит бежать и прятаться, но руки и ноги дрожат, тело потеет, а к горлу подкатывает ком. Я слышу грузные шаги. Линда хватает меня за шиворот и тащит вон из комнаты. Я волочусь по полу, пытаясь подняться, воротник впивается в шею, не дает дышать. Но мать быстрее и сильнее. Она закидывает меня в мою комнату. Губы дрожат, мне хочется поднять глаза и посмотреть на Линду, понять, что она будет делать, но взгляд не поддается моим приказам и мечется из стороны в сторону. Я чувствую ощутимый прилив сил в ногах и вскакиваю, но не успеваю сдвинуться с места, как получаю пощечину. Боль почти не ощущается, легкое покалывание. Но я вскрикиваю, прижимая ладони к щеке.

– Как же я тебя ненавижу, – шипит мать, – что тебе, выродок, понадобилось в моей комнате? Что ты успела увидеть? – она переходит на крик.

Из глаз катятся слезы, я закрываю уши руками. Мне хочется закричать, попросить не трогать меня, умолять о пощаде, но голос исчезает. Резкая боль, возникшая в правой ноге после удара, заставляет меня упасть. Линда продолжает кричать, хватает меня за волосы и терзает из стороны в сторону. Мои ладони перехватывают ее запястья, я чувствуют сколько сил в ее руках, ощущаю, что она сдерживается. Тогда в грудь и живот прилетает удар ногой и я невольно опускаю хватку. Воздух покидает грудную клетку, я распахиваю глаза, жалобно пытаясь сделать вдох. Ничего не выходит.

Я умру?

Линда продолжает вырывать мои волосы, когда я впервые поднимаю на ее глаза. Всего на секунду она вздрагивает, когда мы встречаемся взглядом. Хватка слабеет. На ее лице проскальзывает страх. Я, рыча, впиваюсь зубами в ее руку. На языке ощущается металлический привкус.

– Тварь! – визжит она. Пытается отцепить меня от руки.

Я слышу шлепки, но не чувствую боли. Последний тяжелый удар приходится в затылок. Затуманенные глаза замечают кровь, под ногами. Моя или Линды? Я не знаю. Челюсть слабеет, зубы не слушаются. Я издаю хрип и падаю на пол. Вижу, как мать напрыгивает на меня сверху, продолжая махать руками.

Глава 7 – Белая змея

Автор:

– Ваши Высочества, – шепчет высокая худая женщина, – в этом году у нас шикарный улов! Девушки из всех Королевств и почти все, – она хмурится, видя как Велия пытается промелькнуть мимо, – ПОЧТИ все красавицы, как на подбор. Глядишь, найдутся и Девы Дракона.

Нис провожает взглядом новую знакомую и вскидывает недовольные зрачки на Брай. Та лишь отвечает ему ухмылкой и качает головой так, будто не при чем. Парень лениво возвращает внимание к неумолкающей Кейси. Женщина преследует их весь путь, не давая покоя. Когда они с другом тайно отплывали в Земное Королевство, то и подумать не могли о таком неугомонном владельце корабля. Сейчас же возвращаясь домой научились слушать настырную мадам в пол уха.

– А Велия тоже продается? – вдруг выпаливает принц, перебив Кейси.

– Вы о той грязнушке? – ее брови удивленно ползут вверх, а затем облегченно опускаются, – да не волнуйтесь вы! – она смеется, – я позабочусь о том, чтобы она не попала в Огненное и Солнечное Королевство. Это вина Дипака. Он никогда не умел выбирать девушек, – отмахивается в сторону, – Я продам девчонку в Воздушное, на крайний случай Водное Королевство. Там почти всех принимают.

– Вы меня не поняли, – продолжает принц, – я бы хотел, чтобы вы привезли ее в мое королевство. Она мне понравилась.

– Ну что вы такое говорите! – почти вскрикивает Кейси, привлекая к себе внимание, – зачем вам эта замарашка? Пойдемте со мной, – она перехватывает запястье Ниса и тянет за собой, – Я покажу вам наших лучших девушек. Ваши Королевства платят нам больше всего. Я не могу подвести вас и продать эту бракованную дурочку. Мало того, что она уродлива, так еще и очевидно не образована.

Принц отдергивает руку и делает несколько шагов назад. Теперь между ним и торговкой создается пустое место, но даже отсюда аромат ее духов душит.

– Кейси, говорите тише, – ворчит кучерявый принц, – мы же договаривались без лишнего внимания. Нас вообще здесь быть не должно.

– Конечно, конечно, принц Альберто, – торопиться она.

– Прекратите! – выпучивает глаза парень, – никаких имен на корабле. Вы хотите, чтобы мы вообще перестали иметь с вами дело? Я вас предупреждаю, – он делает наступающий шаг вперед и мадам в легком страхе отшатывается назад, – если что-то пойдет не так, то мы найдем других поставщиков. Те, кто не умеет держать рот на замке, нам не нужны.

Альберто и Нис не дослушивают оправдания щепетильной дамы и уходят прочь. Брай следит за двумя фигурами, провожая их вплоть до лестницы. Когда они скрываются из виду, то женщина обнимает дочь и примыкает губами к ее лбу. Линда отвечает ей сияющей улыбкой и спрашивает:

– Мам, скажи честно, зачем тебе Велия?

Брай вскидывает брови и тупит взгляд. Первые десять секунд пялиться на дочь, затем усмехается и гладит ее по волосам. Она наклоняется к ее уху и шепчет:

– Помнишь те золотые струнки, которые привлекли тебя в Велии?

Ребенок кивает.

– Помнишь, мы договорились о них никому не говорить, даже самой Велии? – она получает еще один кивок и продолжает, – она почти такая же, как мы, только наши струны не смогут коснуться Драконов, а ее могут.

Линда пожимает плечами и тоскливо зевает:

– Если так, то когда мы уже передадим ее тем принцам, – девочка кивает в сторону ушедших парней, – разве наша задача не в том, чтобы находить для них Дев Драконов?

Брай касается кончика носа дочери, та смеется и прячет его за воротником.

– Я думала, что Велия тебе понравилась. Хочешь ее отдать так просто? – Тень продолжает щекотать дочь в ребрах. Та недовольно фырчит, но смеется и просит остановится. Тогда мама прекращает забавную пытку, и девочка отвечает:

– Понравилась. Я даже думала предложить тебе выкупить ее, но боялась, что ты будешь ругаться. – признается Линда и заглядывает в лицо матери, – папу она точно раздражает.

Брай лишь хмыкает, молчит около минуты, а затем наконец отвечает:

– И я думала ее выкупить, но кажется, что мы уже проиграли. Нис объявил охоту.

***

Велия:

Неделя пролетает незаметно. Брай тренирует меня каждый вечер, с каждым днем усложняя технику. За это время мне ни разу не удается ее хоть как-то задеть или ударить. Зато мое тело уже настолько привыкло к падениям, что я делаю это так быстро и легко, что даже Тень называет меня мастером и намекает остановится на этом достижении. Я же упрямлюсь и хочу большего.

С маленькой Линдой мы быстро находим общий язык и одну страсть: драконы. Обычно она прибегает в мою каюту и теряемся на несколько часов. Она делиться со мной новыми историями, прочитанные из книги, подаренной отцом. Я же рассказываю легенды из нашего Королевства.

Дипак заставляет меня убираться на палубе. Теперь каждое утро я просыпаюсь в пять, драю полы, а затем иду завтракать. Мне не трудно помогать Пню, хоть он частенько ворчит на меня из-за тренировок с наставницей и иногда даже пытается отговорить от этой затеи. Я упрямлюсь и он оставляет меня в покое.

Однако мужчина стал всё чаще рявкать на надоедливую муху Кейси. Женщина полюбила придираться ко мне из-за любой мелочи и не раз намекает, что мое «бездельничество», а так она называет вечерние тренировки, добром не кончится. Дипак лишь разводит руками и просит меня не обижаться. Убеждает меня, что Кейси не такая плохая. У нее рано умер муж, бизнес которого теперь ведет она. А мне плевать. Не хочу я ее понимать.

Нис и его друг больше меня не беспокоят. Хотя я частенько замечаю обоих, следящих за нашей тренировкой. Имя второго я узнала, случайно проходя мимо после поединка с Тенью. Ближе парни не подходят. Я подозреваю, что они опасаются Брай. На их месте я делала бы точно также. Мне иногда кажется, что та темноволосая красавица, которую я встретила на рынке и Брай – это два разных человека.

Я просыпаюсь рано. Снаружи стоит туман. Мне приходится набраться храбрости, чтобы вылезти из теплой постели, надеть одежду потеплее: длинные черные штаны, тунику до бедер, которую наспех подпоясываю, и ветровку. На палубе прохладнее обычного. Моряки шныряют по своим делам, одни заменяют других. Поспешно приветствую каждого и иду мыть палубу. До сих пор не понимаю зачем это делать, но Дипак не объяснял. Он вообще не слишком много говорит, а потому я решила просто делать. В конце концов мне нужно как-то коротать время. Хотя будущее меня очень пугает. Кто знает, что будет завтра?

Я домываю первую часть корабля, когда начинаю чувствовать холодные массивные движения, окутывающие мою левую ногу, словно нечто затягивает меня жгутом. Я опускаю взгляд и из горла вырывается крик. Я трясу ногой, пытаясь скинуть с себя большую, жирную белую змею, но та лишь выпускает язык и сильнее стягивает мои икры. На крик сбегаются моряки, они таращат на меня глаза, делают шаги, но не понимают, как помочь. Я скачу,продолжаю визжать, делаю очередной шаг назад и лечу вниз. Тело окутывает леденящая вода. Она затекает за шиворот, в штаны, рот и нос. Я барахтаюсь, пытаюсь выплыть наверх, зажимая глаза. Делаю вдох, когда совсем небольшая волна накрывает голову и я снова погружаю в пучину. Губы дрожат, сердце выбивает ритм в грудную клетку. Я пытаюсь кричать, но голос не слушается и из горла вырывается жалобный хрип. Уши залиты водой, слышится лишь учащенный пульс. Я пытаюсь ухватиться хоть за что-то, но рядом ничего кроме холодной воды. Кажется, сверху слышатся крики.

О, Земной Дракон помоги. Помоги мне снова ощутить твои земли и просторы. Дай силы найти твои владения.

Водный Дракон, пожалуйста, помоги. Помоги и убереги от твоих бушующих океанов, спаси от непослушных волн и помощников.

О, Воздушный Дракон, дай же больше своего воздуха, заполни им мои легкие, чтобы я могла и дальше дышать.

Я молюсь и плачу. Находясь в темноте, барахтаюсь на волнах без возможности открыть глаза. Соленая вода щиплет глазницы, заливает их и тянет на дно. Когда нога сводит судорогой, я продолжаю шептать молитвы, каждый раз захлебываясь, выплывая, сплевывая и продолжая. Жизнь вовсе не проносится пред глазами. Я горю лишь одной мыслью – мне нужно выжить. Впереди слишком много всего, чтобы сгинуть вот так.

Вдруг мои руки хватают мощные ладони и тянут вверх. Я взлетаю в воздух, распахиваю глаза и слышу хлопки сзади. Дыхание замедляется, я таращусь на нескольких моряков, которые теперь снизу на корабле и смотрят сквозь меня. Сердце колотиться, сама же начинаю поворачивать голову. Меня опускают на палубу, когда я поспешно оборачиваюсь и вижу мужчину с огромными Драконьими крыльями, выходящими из его спины. Они будто сделаны из камня. Его глаза же залиты пламенем и светятся. Дыхание вновь перехватывает, я оглядываюсь на нескольких моряков и вижу в их лицах тот же молчаливый крик. В существе я узнаю друга Ниса и быстро копаюсь в памяти вспоминая имя.

Альберто!

Парень приземляемся рядом со мной и крылья врастают в его спину. Мое тело замирает на месте не в силах отступить. В его глазах я читаю недовольство. Сначала он окидывает пристальным взглядом нескольких моряков, приказывает им молчать о случившемся и обещает, что убьет всех, если по кораблю пойдет слух. Затем поворачивается ко мне.

– Пойдем сменим одежду, – приказывает он и я повинуюсь.

Иду следом, стараясь не отставать, словно верный щенок. Только сейчас замечаю, что змея пропала. Выдыхаю и начинаю дрожать то ли от холода, то ли от накрывшего адреналина. Мы входим в каюту моего спасителя, и я замечаю знакомую обстановку. Именно через это окно мы с Линдой вылезли в прошлый раз. Парень кидает мне полотенце, приказывает снять всю одежду, вытереться и лечь в кровать и позвать его. Сам он выходит за дверь.

Я снимаю мокрую одежду, вытираю волосы и тело, дрожу, но продолжаю тереть ноги. Пальцы на руках перестаю слушаться, стопы с трудом сгибаются. Хватаю одеяло с кровати, укутываюсь, подхожу к двери и стучу, позволяя войти. Альберто входит сразу, осматривает меня и кивает на стул около стола. Я послушно сажусь, не в силах противиться.

Альберто подходит к зеркалу, осматривает спину и браниться. Я замечаю, что его кожаная куртка с золотыми линиями у воротника и нечто похожим на доспехи от запястья к локтю, разорвана пополам. Два лоскутка ткани распадаются в его руках, когда он делает легкое движение.

– Побери меня Дракон, – ворчит он, – новую куртку порвал. Я же так долго за ней охотился.

Тоже самое происходит с белой рубашкой. Он отбрасывает их в сторону ближе к шкафу и моей одежде и садиться напротив меня.

– Ты ведь уже и так поняла, кто я, – говорит Альберто. У него низкий голос, похожий на утреннюю росу – такой же свежий и чистый.

Он Дракон.

Когда эта мысль мелькает в голове, я сначала пялюсь на парня. Снова и снова прокручиваю в голове его превращение. Из-за страха в те секунды я не помню детали, но точно знаю, кто меня спас. Дракон натягивает приветливую улыбку и ерзает на стуле:

– Слушай, я бы не хотел, чтобы кто-то знал об этом, – он заправляет выбившуюся прядь волос за ухо, – меня здесь вообще быть не должно.

– Конечно! – восклицаю я, – я не собиралась болтать.

Теперь парень улыбается по-настоящему. Он трет ладони и поднимает на меня взгляд, говорит мне свое имя. Я перестаю дрожать и называю свое имя тоже. Что-то подсказывает мне, что Альберто прекрасно осведомлен кто я и что я тут делаю. Он упоминает о моих тренировках, хвалит за хорошую работу. Я лишь пожимаю плечами и благодарю Брай за помощь. Парень морщиться при упоминании ее имени, но кивает.

Я не могу удержаться и спрашиваю его о превращении лишь на половину:

– Я даже не могла представить, что драконы могут принимать только часть оболочки. В книгах об этом не говориться. Как такое возможно? – заглядываю в его лицо, пожирая каждое слово, которое срывается с его губ.

Он смущенно улыбается:

– Мы стараемся не рассказывать о нашей способности частичной трансформации, но и особо не скрываем этого. Если честно, – Альберто усмехается, – я не умею плавать. Когда ты упала, то в огромного дракона превращаться было бы глупо. Я мог случайно повредить корабль, прыгнуть в океан не мог из-за страха, но действовать нужно было. Я запер лестницу на палубу, ибо твои крики уже привлекли внимание и обратился.

– Прости за куртку, – вдруг шепчу я, смотря на порванную одежду, – понятия не знаю откуда на корабле змея.

– Змея? – переспрашивает он, – какая змея? О чем ты?

Я вздрагиваю, вспоминая мерзкую жилистую тварь. Вкратце рассказываю парню о неожиданной встрече с монстром и том, что из-за нее вывалилась в воду. Дракон тупит голову, чешет затылок и осторожно рассказывает:

– Я наблюдал за тобой с той секунды, как ты появилась на палубе. В одну секунду ты начала пялиться на свою ногу и кричать. Я ринулся к тебе на помощь, но не успел всего на секунду, когда ты ушла под воду, – он складывает руки на груди, – и будь уверена, что никакой змеи я не видел.

Я не успеваю ничего возразить, как дверь вдруг распахивается и спиной к нам входит Нис:

– Утречка, рептилия! – выдает он, поправляя одежду, – сегодня наша ящерка не пришла драить палубу. А ты чего не пришел, мы же вместе всегда наблюда…?, – он поднимает глаза и сглатывает, когда видит меня.

Его взгляд скользит с моих волос по одеялу, заканчивая полом, затем порывисто перекидывается на Альберто. Я вижу, как он прищуривает глаза, поджимает губы, хмурит брови, отчего в середине лба появляются две вертикальные полоски. Нис срывается с места, подскакивает к моему спасителю, хватает его за оголенные плечи и теребит из стороны в сторону. Только сейчас я замечаю, что Альберто немного выше своего друга.

– Мы же договаривались разделить ее по-честному! – рычит рыжий, – она сама должна была сделать выбор, – его голос становится громче и язвительнее, – как ты мог использовать на ней драконьи чары и затащить в кровать? У тебя хотя бы хватило мозгов не убить ее?

Я наблюдаю за ними со стороны и чувствую смущение Альберто, который косится на меня после каждого нового слова Ниса. На моих губах застывает недобрая улыбка. Он замечает это и вовремя откидывает друга в сторону, отвечая:

– Она в воду упала и я ее спас! Ничего не было!

– Кому ты заливаешь? – продолжает кричать он, – и почему она тогда в твоем одеяле, а ты стоишь тут полуголый?

– Придурок, я ее вытащил, обратившись. Одежду порвал, – он тычет в лоскутки ткани на полу.

Не сразу, но до меня доходит смысл сказанного. Все пазлы встают на свои места. Даже предупреждение Брай обретает новый смысл. Эти двое вели себя в точности, как ухажеры матери. Однако только теперь я понимаю ее чувства. Мерзкая тяжесть в груди, когда тебя делят, словно кусок курицы.

Я поднимаюсь со стула, поправляю одеяло, укутавшись сильнее, иду к двери и чувствую молчаливые взгляды на своей спине. Не поворачиваясь, говорю:

– Одеяло верну сегодня. Спасибо за спасение.

И не желая слушать оправданий, ухожу прочь. Я сбрасываю одеяло возле двери своей каюты, переодеваюсь и возвращаюсь на палубу, домывать полы. Временами я оглядываюсь, убеждая себя, что змеи больше нет. Заканчиваю уборку и иду завтракать.

Глава 8 – Что дальше?

Автор:

– Ты идиот, – ворчит Альберто, доставая из шкафа новую тунику и куртку, – у тебя совсем нет мозгов на то, чтобы держать язык за зубами?

Нис сидит оперевшись руками в лоб. Рыжие локоны падают на стол. Парень трет глаза правой рукой, покорно выслушивая брань друга.

– Извини, – выдавливает он себя, – ты посуди сам, как это выглядело. Я вхожу, ты полуголый, она в одеяле. Ваша одежда на полу. Я подумал, что ты нарушил наше обещание.

Альберто отмахивается, натягивает сухую одежду и садится рядом. Месяц назад они затеяли развлечься и устроить спор: кто больше очарует девушек без использования дара дракона. Нужно было всего-то пару раз улыбнуться и попросить у дамы имя и легкий поцелуй руки. Победа переходила из одних лап в другие. Однажды одна из девушек начала воспринимать всё всерьёз, перешла в наступление и начала ухаживать за Нисом. Принц отказал ей, а та подожгла себя и устроила пожар на корабле. В тот день они впервые увидели Велию. Азарт стал только больше, когда сама Тень начала тренировать девчонку. Так появилась новая цель.

– Мне кажется, что обещания больше нет, – усмехается Альберто, – чувствую себя мерзавцем.

Нис кивает:

– Оставим ее в покое. Или Брай нам точно головы оторвет.

***

Велия:

Месяц пролетает незаметно. Мои дни похожи один на другой: палуба, завтрак, тренировка, обед, время с Линдой, ужин, тренировка, сон. Брай стала тренировать меня чаще, не жалея своего времени и сил. Совсем скоро она с семьей высадятся в Огненном Королевстве, а потому Тень всё чаще рассказывает мне о методе тренировок в одиночестве. Многое мне удается схватывать на лету. Сегодня один из самых последних наших поединков.

Брай перебрасывает деревянный меч из правой руки в левую. Ее взгляд скользит по моим ногам, а ладонь крепче сжимает оружие. Я отшатываюсь, когда замечаю на ее губах плохо скрываемую ухмылку. Мне приходится покопаться в голове, чтобы вспомнить изученные приемы, но тело рвется вперёд.

Я накидываюсь на Тень сбоку, когда та блокирует мой удар, перенаправляет его в сторону и меч почти выскальзывает из моих рук. Ловко удерживаю его, огибаю женщину и наношу нижний удар в левое бедро. Брай успевает увернуться, поставить подножку, толкнуть и влепить мне лёгкий подзатыльник. Я пробегаю вперед, но мне удается удержатся на ногах, развернуться и встретить взгляд наставницы. Она похожа на тигрицу – также хищно выжидает моей атаки. Я замахиваюсь мечом, бегу вперед, когда Брай уворачивается в сторону. В ту же секунду она нагибает корпус почти поравнявшись с полом, и ее меч устремляется в сторону моей пятки. Я успеваю вовремя одумываюсь и подпрыгиваю. В глазах женщины зажигается искра и она довольно поворачивает голову на бок, когда мы ходим по кругу.

– Ты стала сильнее, – улыбается она, – теперь ты почти также хороша, как десятилетка.

– Правда? – наигранно восклицаю я, – если бы моя наставница была чуть способнее, то и я бы дралась так, будто мне двенадцать, – подмигиваю я, зная как пощекотать нервы Тени.

Когда Брай наступает, то я чувствую треск дерева. Я отбиваю три ее удара, прижимаясь к столбу. Оборачиваюсь, хватаюсь за него, прокручиваюсь и подпрыгивают вверх, приземляюсь сбоку от наставницы. Мне удается успеть задеть ее плечо прежде, чем она блокирует мой меч. На губах загорается улыбка.

Мое оружие впервые трогает Брай, а потому радость застилает мне глаза. Проходит секунда прежде чем я осознаю, что уже валяюсь на полу, а моя катана в руках Тени.

– Хочется тебя и похвалить и отругать, – ворчит она, – где твоя внимательность?

– Я тебя задела! – восклицаю я, ликующе поднимая руки вверх и слышу свист от матросов.

Разворачиваюсь и вижу яркие улыбки моей группы поддержки. Они хлопают, жмут друг другу руки, кто-то даже предлагает выпить. Ближе они не подходят – боятся Брай. Я же машу им рукой с деревянным мечом и тыкаю в сторону женщины. Среди толпы сразу замечаю яркую шевелюру Ниса и темную фигуру Альберто. Оба улыбаются и хлопают в ладоши.

За весь этот месяц я несколько раз находила конфеты под дверью каюты. Еще пару раз свертки богатой одежды, платьев и лент. Но только лишь раз получила извинения сначала от одного, затем от другого. Обиды на них не держу, но следую указаниям Брай и лишний раз с ними не пересекаюсь.

В подзатылок прилетает очередной лёгкий шлепок, я морщусь и вижу, как Тень закатывает глаза:

– Вот же противный комар, – ворчит она, – не слишком ли ты скромная?

Комар?

Я вскакиваю на ноги и обхватываю талию Брай. Меня повысили в звании? На протяжении всего месяца моим единственным прозвищем было «комарик». Не думала, что смогу так быстро стать взрослой. Женщина довольно гладит меня по волосам, а затем приказывает:

– Пойдем обедать. Адам передавал привет, – хмыкает она, а затем дополняет, – Линда хочет тебя увидеть.

Нехотя, но соглашаюсь. Я так и не смогла найти общий язык с Адамом, как бы не пыталась. Мужчина раз за разом заводит разговор о моем прошлом, расспрашивает про родственников, к которым я еду, вспоминает о матери. Я же все чаще замечаю в глазах моей наставницы раздражение из-за его невежественности. Мне становится ясно, что Брай знает, что никаких родственников у меня и нет, но мужу не говорит.

Мы проходим мимо Драконов, когда Нис преграждает мне путь, моляще всматриваясь в мои глаза. Я киваю Брай, обещая, что вернусь совсем скоро. Парень отводит меня в свою каюту, которая в точности повторяет дизайн комнаты его друга. Он переминается с ноги на ногу, делает вдох и произносит:

– Дипак сказал, что ты сама решишь в каком Королевстве останешься, – в его глазах страх вперемешку с неловкостью, – не хотела бы ты подумать об Огненном Королевстве, как о будущем доме?

Вопрос застает меня врасплох. Дипак и в правду дал мне выбор. Впереди нас ждут земли Огня, Солнца и Луны. Но меня мучает вопрос: почему же Нис вообще просит об этом? Неужели ему не все равно? Я пялюсь на свои ладони, которые вновь покрылись мозолями. В последние дни приходится использовать мази больше.

– Зачем? – я поднимаю глаза и встречаюсь с его напуганными зрачками, – тебе не хватает прачек? Или посудомоек в замке? Почему этим вопросом занимается сам Дракон?

Я читаю недопонимание на его лице. Он сглатывает несколько раз, его длинные пальцы тянутся к шее сзади, он трет кожу, мыча, покусывает губы. Я замечаю, как сильно округляются его глаза, когда он смотрит сквозь меня.

– Хочешь сказать, что тебя продадут, как прачку, помощницу или посудомойку? – торопливо шепчет он, когда его затуманенный взгляд наконец касается моего лица.

Я быстро киваю.

Он сжимает ладонь в кулак и постукает себя им по губам. Потом трет ладони, тяжело выдыхая.

– Да что не так? – не выдерживаю я и почти вскрикиваю.

Он садится рядом со мной, его голос становится тише, но тверже:

– Ты что-нибудь слышала о Светлых?

Я киваю. Из книги, подаренной бабушкой, мне удалось узнать, что в каждом Королевстве есть девушки, которых кличут Светлыми. Ген Драконов мужчин и простых женщин не совместим – если семя такого мужчины попадет в обычную женщину, то спустя какое-то время в ней начнет зарождаться плод, который ее убьет. Тогда был создан гарем, где девушки добровольно отдают свои жизни принцам и королям. Они хорошо питаются, изучают науки, письмо, танцы, но обычно не доживают даже до двадцати пяти.

Я не сразу понимаю к чему был вопрос, но спустя несколько секунд меня находит прозрение. Глаза рыскают по лицу Ниса в поисках объяснений. На его губах появляется мягкая улыбка, пропитанная долей сожаления и сочувствия. К горлу подступает тошнота, когда я делаю попытку встать, но снова падаю на стул, чувствуя визг в ушах. Парень подскакивает, пытается мне помочь, но я лишь отталкиваю его, силюсь и бегу к выходу. Глаза рыскают по коридору, мысли путаются, дыхание сбивается. Я сдерживаю порывы слез, сглатываю ком в горле и тяжелым шагом иду в каюту к Дипаку. Нис остается за дверью. В тесной берлоге мужчины сидит Кейси, она окидывает меня осуждающим взглядом, когда я прерываю ее:

– Дипак, я стану Светлой? – бью его вопросом быстро и без пощады, – ответь да или нет.

– Да.

– Почему ты раньше не рассказал? – мой голос переходит почти на крик, – ты говорил, что я буду работать при дворе. Ты соврал мне!

Кейси влазит в разговор также неумело, как и выливает на себя пол литра духов:

– Это и есть работа, – ее голос надменен и жесток, – Такая уродина должна быть благодарна за эту высокую честь, – усмехается она, а замечая в моих глазах злобу, продолжает, – а чего ты ожидала? Вся твоя ценность в промежности между ног.

Я взмахиваю рукой. Раздается звонкий шлепок. Дипак подскакивает с места, когда Кейси хватается за правую щеку, таращась то на меня, то на пня. Звонкий крик вылазит даже за пределы каюты. Муха визжит проклятиями и бранью, кидается на меня, но я проскальзываю в бок, сгибаю ногу и быстрым ударом колена заставляют женщину согнуться. Слышу скрип двери, чувствуя взгляд Ниса на моей спине.

– Конченная шлюха, – шипит Кейси, – я тебя убью!

Я вскидываю локоть, готовя очередной удар в челюсть.

Пусть съест свой язык.

Но Дипак перехватывает меня до того, как я успеваю закончить начатое. Пень сжимает меня в своих массивных лапах и в шаг преодолевает комнату. Я рычу, дрыгаюсь и бранюсь матом. Под раздачу попадает даже Нис, когда я вскидываю на него бешеный взгляд и желаю сдохнуть в своем Огненном Королевстве вместе с его предложение. Чувствую, как щеки вспыхивают пламенем, но продолжаю кричать. Душевная боли душит, сворачивает грудь и давит на горло. Голова наливается тяжестью, а тело выкидывает всю неиспользованную энергию.

– Продажные ублюдки! Я никуда не поеду. Просто убейте меня здесь и сейчас!

Дипак идет прямо по коридору, поворачивает, закидывает меня в темное безоконное помещение и мгновенно запирает дверь. Я поднимаюсь, подскакиваю к единственному выходу и бью кулаками, что есть мочи.

– Чтоб вы все сдохли со своими ценностями!

Остановиться не помогает даже теплая жидкость, покрывающая руки. Кричу, срывая голос, ругаюсь и сыплю проклятиями. Как он мог обмануть меня? Как мог не сказать? Я думала, что мы стали друзьями. Думала, что даже после моего приезда в одно из Королевств мы будем встречаться время от времени. Пень стал мне другом, стал товарищем.

Меня снова предали.

Когда мысль проскальзывает в голове, то я падаю на пол больше не в силах стоять. Виски сдавливает от давящей тишины. Комната заливается очередным приступом визга. Как же больно. Мысли съедают меня внутри. Почему? За что? Сначала бабушка, затем собственная мать, Дипак… Неужели я заслужила такого исхода?

– Я вас всех убью! Убью без жалости!

Когда горло вспыхивает от боли, то я замолкаю, а эхо еще несколько секунд давит на уши. Когда тишина возвращается вновь, я сижу неподвижно. Мысли в голове стихают, только нижняя губа продолжает дрожать, а сердце ритмом отдаваться в ушах. Кажется, что проходит вечность прежде чем я вскидываю взгляд и обвожу комнату уже привыкшими к темноте глазами. Тут ничего нет. Совсем ничего. Я двигаюсь к углу, зажимаюсь туда, будто побитый щенок и замираю.

Что дальше?

Глава 9 – Дева Дракона

Кажется, что проходит вечность прежде, чем я слышу скрип двери. Комната наполняется светом и я невольно морщусь, пытаясь сфокусировать взгляд. Брай натянуто улыбается и садится рядом. На ней дорогое красное платье из бархата, волосы украшены лентами и заколками, на ушах увесистые серьги. Я сразу понимаю, что это означает. Мы уже почти прибыли в Огненное Королевство. Она готова покинуть корабль в ближайшие несколько дней. Сердце гаснет в груди, но разум пуст. Я игнорирую ее присутствие, закрыв глаза и отвернув голову в сторону. Она начинает говорить первой:

– Как ты? – ее голос мягкий, где-то вдалеке маячат нотки вины. Я сразу различаю их и вскидываю бровь.

– Так ты всё знала?

Она кивает и пожимает плечами, но улыбка на ее губах рассеивается. Мы сидим в тишине еще пару мгновений, когда она произносит:

– Не лезь в передрягу сразу, будь умнее. Ты должна жить, Велия, – она берет мою ладонь в свои руки, заглядывая в мое лицо. – Продолжай тренироваться, наслаждайся жизнью. В замке лучшие условия. Тебе понравится!

– Так ты думаешь точно также, как и Кейси? – хмыкаю я, вытягивая ладонь из объятий, – думаешь, что я ни на что не годна, кроме как быть подстилкой принцев?

Брай ворчит, закатывает глаза и вскакивает на ноги:

– Что за бред? Я не позволю, чтобы моя ученица распускала нюни. Соберись и будь готова встретить судьбу с объятиями или кнутом, – ее голос снова суров и груб, как в дни наших тренировок, – я передала тебе лучшие тайные техники…, – она замолкает, о чем-то думает несколько секунд, а затем выдает, – почти все.

Я чувствую ее недосказанность, а потому вскидываю голову вверх, требуя продолжения. Наставница мнется, не решаясь говорить, тогда я выпаливаю:

– Если это мне поможет выжить в Королевстве, то рассказывай!

Брай вновь опускается на колени, подползает ближе к моему уху и шепчет:

– Закрой глаза, – приказывает она.

Я повинуюсь ее приказу, зажмуриваясь. Брай велит сделать глубокий вдох и выдох, затем проводит пальцами вдоль моего позвоночника. Она останавливается на нескольких позвонках, хмыкает:

– Твой позвоночник искривлен, – выдает она, – я оказалась права.

О чем она? При чем тут это?

– Сейчас представь, что по твоей спине переплетены сотни струн. Они, словно змейки, окутывают тебя, обтягивают твое сердце и органы, проникают даже в мозг, – ее рука продолжает гладить меня, – продолжая держать глаза закрытыми, отпусти этих змеек наружу. Дай им побегать по комнате, позволь полазать по стенам.

Я продолжаю недоумевать со слов Тени, но следую за ее словами. Струнки тянуться из моего тела, метаясь из стороны в сторону. Некоторые поглядывают в сторону Брай, но я торможу их. Спустя секунду я понимаю, что больше не представляю змеек, они сами бегают в моем воображение. Кажется, что наставница чувствует это и продолжает говорить:

– Теперь позволь нескольким змейкам залезть в меня, – ее голос становится серьезнее и бдительнее.

Я отпускаю сети и сотни струн летят в сторону Брай. До ушей доносится тяжелый выдох и смешок. В страхе я распахиваю глаза и быстро моргаю.

Земляной червь! Что это?

Струны больше не часть моего воображения. Живые золотые нити бегают по комнате, сворачиваются в клубки, путаются и начинают крутить кокон вокруг Тени. Я сдерживаюсь, чтобы не вскрикнуть, но Брай прикладывает палец к губам, требуя молчать. Я замечаю светящиеся серые струны вокруг нее. Они перехватывают мои нитки и откидывают их в стороны, не позволяя проникнуть в тело наставницы.

– Видишь? – с трудом шепчет женщина, затем вглядывается в мои глаза и радостно улыбается, – ты видишь! Хорошо. Отзови их. Заставь вернуться в твое тело. Закрой глаза и прикажи.

Я чувствую, как струны возвращаются в мое тело, наполняя его новой силой. Не понимаю из-за этого ли дрожит сердце или из-за страха. Когда каждая змейка втягивается в мое тело, я распахиваю глаза и снова тону в темноте. Вижу только слабое мерцание нитей в теле Тени, но даже они спустя секунду гаснут.

– Это струны, – отвечает она на мой немой вопрос, – они есть у каждого человека. Но у простых людей они прозрачные, у Теней серебряные, а у Драконов и Дев Драконов – золотые. Ты одна из последних.

– Но они же все вымерли, – не веря своим ушам выпаливаю я, – как я могу быть одной из них?

Я не успеваю получить ответа, как в дверь распахивается. На пороге стоит Дипак. Его лицо похоже на гнилую картофелину. Он рычит в сторону Брай, требуя выйти. Женщина успевает шепнуть мне на ухо:

– Будь послушной. Мы поможем.

Я распахиваю глаза. Молча встаю и иду следом за ней. Равняюсь с Пнем, который перекрывает мне дорогу. Тогда глубоко выдыхаю и киваю ему, давая понять, что разговор с Тенью мне помог. Мужчина недоверчиво косится на меня, затем с трудом, но верит и приказывает идти следом. Идя по коридору, мы молчим. Он отводит меня в мою каюту и запирает снова.

Я покорно отсиживаю взаперти двое суток. Пень приносит мне еду и воды. Мы обмениваемся пару фразами за всё это время. На третий день я нахожу изысканное платье на столе.

Они хотят продать меня в Огненное Королевство.

Когда же Брай поможет мне? И как? Быть может она соврала мне? А что если я запущу одну из змеек в тело Дипака? Что тогда случится? Опасно ли это? Что он почувствует? Но так и не решившись на это, я надеваю белое платье, расшитое красными огненными цветами. Оно достаточно длинное, чтобы скрыть штаны, которые я натягиваю снизу. Меня выводят на палубу, где я сразу нахожу взгляд Тени. Женщина непринужденно смеется с шуток Адама, но я чувствую, как напрягаются ее плечи при моем появлении. Она не смотрит в мою сторону, но делает легкий едва заметный кивок. Сердце только быстрее бежит вперед. Что может случится?

Вдруг из тела Брай выбегает крошечная струнка и летит в сторону Дипака. Она протискивается в его грудь и растворяется. В ту же секунду к нам подбегает маленькая Линда, она заглядывает в лицо Пня:

– А можно мне с Велией в последний раз поиграть? – умоляюще просит ребенок и даже мое сердце екает, не в силах сопротивляться девочке.

Дипак мнется. Я вижу сомнение в его лице, чувствую, как он не раз обдумывает решение. Пару раз даже кидает взгляд в сторону Кейси. Женщина крутится вокруг других гостей, игнорируя мое присутствие. Только сейчас я замечаю еще около двадцати девушек рядом с собой. Их головы опущены, каждая в таком же наряде, как и я. Но я никогда их прежде не видела. Неужели они все это время не покидали свои каюты?

Мужчина соглашается, но требует, чтобы мы отошли недалеко. Линда радостно подхватывает мою руку и тянет меня прочь. Я напрягаюсь, когда мы проходим мимо Брай, останавливаясь в другом конце корабля, оставаясь на виду у Пня. Девочка сияет, открывает свою сумку, достает книгу и шепчет:

– Сделай вид, что читаешь, мы должны казаться увлеченными книгой.

Сердце в груди останавливается. В руках Линды моя книга, подаренная бабушкой. Уже знакомый дракон заглядывает в душу, словно насмехаясь надо мной. Я почти не слышу слов ребенка, продолжая пялится на листы, которые она переворачивает.

– Откуда у тебя эта книга? – перебиваю я ее и Линда в замешательстве рыщет глазами по моему лицу. Она точно говорила о чем-то другом.

– Папа подарил, – поспешно отвечает она, – купил в Земном Королевстве у знакомой. Ты вообще слышала, что я сказала тебе?

Я не слушаю. Мои мысли продолжают бегать по книге, достраивая цепочку событий. Мать продала еще и мои вещи. Как она посмела?

Я убью ее!

Она заплатит за каждый синяк, за каждую слезу на моих глазах. Я заставлю ее страдать, заставлю молить о пощаде. Никто больше не посмеет сделать мне так больно. Никто не посмеет унижать меня. Не позволю. Разум проясняется, пока ладони сжимаются в кулаки. Я окидываю палубу еще одним взглядом: почти десять стражников возле Светлых. Даже после всех тренировок, я вряд ли одолею всех, а рисковать Брай и ее семьей не стану. Они сделали для меня и так слишком много.

Линда замечает мой затуманенный взгляд и всё с той же улыбкой говорит:

– Велия, что с тобой? Ты здесь? – она вглядывается в мое лицо, а когда получает кивок, то продолжает, – мама попросила передать тебе это, – она переворачивает страницу, в центре лежит всё тот же кулон, который Тень хотела отдать мне в первый наш разговор в качестве оплаты, только вот этот выполнен из золота. – возьми его, но никому не показывай, кроме наших сестер. Тебя обязательно будут проверять на наличие золотых нитей в самом замке. Там наши люди. Покажи им это и они промолчат о твоем даре. – задорно произносит Линда, но я чувствую страх в ее голосе. Она умело играет на публику, пока за нами всё еще следят Дипак и несколько охранников.

– А что дальше?

– Очаруй Ниса, – выдает ребенок, – переспи с ним. Мы подстроим всё так, словно ты умерла, а потом ты вступишь в наше Сестринство, – она говорит это так легко и непринужденно, что на секунду мне кажется это чем-то обыденным.

Однако когда смысл сказанного попадает в голову, то внутри что-то рушится. Я вскидываю взгляд на Брай. Неужели это тот самый план, которым она хотела мне помочь? Засунуть меня в кровать к Дракону, чтобы спустя время вытащить? Но что если ничего не получится? Тогда мне придется работать инкубатором в Огненном Королевстве? На губах проскальзывает ядовитая усмешка. Я сдерживаю смех, проглатываю обиду и встряхиваю головой.

Снова одна.

Я забираю кулон, улыбаюсь девочке, обнимаю ее и целую в макушку. Возвращаюсь к Пню, дарю улыбку и встаю к нему спиной. Вижу как маленькая Линда подскакивает к Брай и довольно кивает. Тень улыбается и берет дочь за руку.

Я оглядываю причал: много стражи с оружием, по группам стоят встречающие. Кто-то машет руками и кричит, кто-то покачивается с ноги на ногу, другие что-то бурно обсуждают, не замечая корабля. Когда до высадки остается не больше нескольких минут, на палубу выходит Нис. Его волосы аккуратно касаются лопаток, перевязанные лентой у головы. На лице теплая улыбка. Он кивает в сторону позади нас и я догадываюсь, что это предназначается Альберто. Мне приходится натянуть довольную улыбку, когда его взгляд осторожно дотрагивается до меня. Парень запускает ладонь в волосы и мне начинает казаться, что он смущен, но я быстро отгоняю от себя эту мысль.

Нас высаживают на берег, охрана обступает девушек так, что мы жмемся друг к другу. Некоторые фыркают, но перечить не смеют. Из разговоров моряков поспешно узнаю, что они собираются передохнуть сутки прежде, чем отправляться в Солнечное Королевство. Так себе новости. Но я уже все придумала. Когда Нис проходит мимо, я начинаю свой план.

– Нис! – окликиваю я его и ловлю удивленные взгляды девушек.

Парень мгновенно разворачивается и тормозит подле меня. Я заглядываю в его лицо, ища прежние искры, нахожу лишь одну и соскоблив всю смелость, шепчу:

– Мне страшно. Можно мне с тобой?

Он недовольно морщится, и я читаю очевидный ответ на его лице. Этого я ожидала. Страх настолько пережимает мне горло, что я иду на любые меры. Я закрываю глаза, вспоминаю золотые струны внутри себя и выпускаю сразу три. Они мчаться в сторону Ниса, проникают в его сердце и крепко перевязывают орган. Дракон почти вскрикивает, затем поднимает на меня бешеный взгляд, но даже это не останавливает меня:

– Мы немного прогуляемся, а потом я отправлюсь во дворец. Я буду послушной.

Теперь в его глазах я вижу сотни искорок. Он поспешно приказывает страже отпустить меня. Те незамедлительно дают мне выйти и идут прочь. Девушек сажают в приехавшие кареты и увозят. Я же остаюсь наедине с принцем. Он продолжает прожигать во мне дыру. Моя ладонь скользит по его плечам, затем я касаюсь его щеки, подтягиваю ближе к себе и шепчу:

– Давай уйдем отсюда. Тут слишком людно. Покажи мне город.

Наконец на его губах вспыхивает довольная ухмылка:

– Что с тобой случилось, Велия? Совсем недавно ты сыпала на меня проклятиями.

Я невинно пожимаю плечами и прошу прощения. Рассказываю о злых словах Кейси и о лжи Дипака, обещаю, что больше не стану сыпать на Ниса бранью. Он смеется и отмахивается, признается, что не в обиде. Мы идем вдоль заполненной улицы. Я впервые вижу такие красивые дома: у них куча башенок, треугольные крыши, а стены украшены лентами с разноцветными флажками, некоторые же поросли красным плющом. Я ахаю, когда вижу такие же красно-желтые деревья. Как такое может быть? Я вскидываю напуганные глаза на парня, забывая обо всем:

– У вас листья красные? Это из-за того, что вы Огненное Королевство?

Нис заливается смехом, он треплет мои волосы и подводит ближе к деревьям.

– Смотри, – в его руках появляется зелено-желтый лист и я с жадностью выхватываю его из рук. Принц смеется еще сильнее, а затем отвечает, – в наших землях теплое время года называется летом. Оно сменятся на осень. В такое время листья становятся желтыми, красными и оранжевыми, – он обводит улицу рукой, – а еще в такое время очень холодно. Тебе повезло, что сегодня тепло. Совсем скоро наступят морозы. Снега, конечно, не будет, – сияет он, – но…

– Снега? – перебиваю я, – я совсем ничего об этом не знаю. В Земном Королевстве всегда тепло. Я даже не изучала этого с бабушкой, мы всегда просто говорили, что в других землях холодно, но чтобы листья становились огнем…, – задумчиво ворчу.

Дракон перехватывает мою ладонь, сплетая наши пальцы и, словно ребенок, подскакивает к лавке с книгами. Всовывает несколько монет в руку торговца, берет одну из книг, распахивает ее и тычет в иллюстрацию. На ней холмы покрыты белым пуховым одеялом, только изредка давая сухой траве высовываться наружу. Рядом небольшое озеро. Я приглядываюсь, вижу трещины и вскидываю взгляд на парня, требуя ответа.

– Вода замерзает, – он замолкает, видя непонимание в моих глазах, а затем продолжает, – покрывается коркой, по которой можно ходить и не проваливаться.

Я хочу задать сотни вопросов, узнать о жизни рыб в такое время, о крепкости этой коры, но замолкаю, когда взгляд касается белого дракона и девушку рядом в белой мантии. Она стоит далеко, а потому я не могу разглядеть ее лица. Вижу лишь длинные светлые волосы, тыкаю пальцем и прошу ответа.

– Это последняя Королева Лунного Королевства, которая могла обращаться в Дракона, – пожимает он плечами, – в этих землях снег лежит почти восемь месяцев за год, в некоторых районах вообще круглый год.

При упоминании Лунного Королевства в голове вспыхивает образ матери. Я сжимаю губы, чтобы не сплюнуть, следом эхом отражаются наставления маленькой Линды. Мои руки захлопытаю книгу, едва ли не прищемив палец Ниса. Он охает от неожиданности и косится на мое лицо:

– Все хорошо? Я что-то не так сказал?

Моя натянутая улыбка убеждает его, что всё хорошо и я хочу лишь продолжить путь. Мы продолжаем прогулку по городу, Нис рассказывает мне про погоду, другие Королевства и особенности Огненных земель, но я его почти не слушаю. В голове копошатся мысли, они переплетаются и не хотят отпускать. Мы забредаем в небольшой трактир, обедаем и я узнаю о семье Ниса. У него двенадцать братьев и десять сестер. Все от разных отцов и матерей.

– Драконы полигамны, – поясняет он, – нас не так много, чтобы жить только ради одного партнера. Кто-то должен продолжать род и оберегать миры.

– А кто займет престол? – вдруг вклиниваюсь я в разговор.

– Скорее всего кто-то из моих старших сестер по линии матери, – как ни в чем не бывало отвечает тот, – они всё же сильнее и могущественнее, да и обычно драконихи больше самцов.

Я лишь киваю, съедая чашку с похлебкой. Принц не брезгует и ест вместе со мной.

День сменяется вечером. На улицах загораются фонари. Они перекинуты с одной крыши на другую, свисая над головами. Людей становится всё меньше, а принц поворачивает в другую сторону, ведя меня к замку.

– С тобой время летит так быстро, – смеется он, сжимая мою руку крепче, – давай я отведу тебя в замок. Мне еще нужно встретится с Альберто. Хочу попрощаться и выпить, – подмигивает он мне.

Пора.

Я останавливаю Ниса и перекидываю руки на его шее. Наши лица оказываются неприлично близко. Сердце начинает стучать чаще, я борюсь с желанием примкнуть к его губам и почувствовать их тепло. Парень замирает, не смея пошевелиться. Отгоняя все мысли, я прикасаюсь губами к его щеке, опускаюсь ниже и целую шею. По его коже пробегают мурашки. Я отстраняюсь, но он дергает меня на себя, прижимаясь к моему телу.

– Что ты делаешь? – выдыхает он мне в губы и теперь замираю я, – зачем? На что ты намекаешь?

Я с трудом отстраняюсь и замечаю темный переулок. Тяну парня за собой и чувствую его волнение, чувствую как быстро стучит сердце в его груди. Кидаю на него еще один взгляд и замечаю только одну золотую струнку. Она продолжает стягивать его сердце, но постепенно тускнеет. Откладывать больше нельзя. Я торможу возле стены, оглядываюсь, убеждаясь, что никого нет и прижимаю Ниса к стене. Он тяжело выдыхает, на его губах появляется ухмылка. Мои губы снова накрывают его шею, оставляя тропинку из легких поцелуев. Дракон издает смешок:

– Ты никогда не целовалась?

Его вопрос вводит меня в ступор и стыд. Я отстраняюсь и наши зрачки встречаются. Даже не фокусируя взгляд, я вижу тысячи искр. Теперь мне становится понятно, что это струны дракона рвуться наружу. Его мягкие губы касаются уголков моего рта и я тянусь вперед. Моя ладонь окутывает его шею, нащупывает две точки справа и слева от кадыка, а затем резко пережимает их. Нис распахивает глаза, но я аккуратно прикусываю его нижнюю губу, второй рукой провожу по его животу. Он теряет бдительность и поддается моей игре, впиваясь в мои губы с новой страстью. Когда его руки спускаются к моим бедрам, то я вздрагиваю и сжимаю пальцы на его шее сильнее. Губы парня слабеют, ноги подкашиваются и спустя секунду он падает на пол без сознания.

Глава 10 – Охота

А ведь на секунду я даже передумала пережимать его сонные артерии. Этому я научилась у матери. Часто так она отшивала своих ухажеров. Теперь я начинаю понимать почему ее считали красивой. Ген Дев Драконов передается по наследству. Ее струны манили людей также, как мухи летят на мед, жаль, что не только на мед…

Я укладываю Ниса на пол, шепча мольбу о прощении. Стягиваю с себя платье и накидываю на его тело, чтобы он не простудился. Тут и вправду становится холоднее. Не зря я надела штаны и тунику.

Я снова оглядываюсь, убеждаюсь, что рядом никого и только затем пробегаю мимо принца в еще один темный переулок между домов. Прохожу подальше от места преступления и прислушиваюсь. Тишина. Только изредка доносится шум от торговцев, которые запоздало складывают свои товары. Петляю между домами, временами заглядываю в окна и завистливо ворчу, видя радостные улыбки. Временами слышу радостный возгласы и смех, доносящиеся из борделей и таверны.

Воздуха становится всё меньше, а потому я замедляю шаг и позволяю себя отдышаться. Нащупываю в кармане штанов кулон и выдыхаю. Не потеряла и уже хорошо. Не знаю, зачем он мне теперь, но быть может однажды я встречу кого-нибудь из Сестринства и попрошусь к ним.

– А ты молодец бегаешь быстро, – раздается голос где-то на крыше и я зажимаю свой рот руками, чтобы не закричать.

Поднимаю глаза, замечаю фигуру на одном из выступе дома. Парень сидит на корточках, держась за край крыши. Я делаю несколько шагов назад, готовясь бежать, как вдруг незнакомец спрыгивает и свет фонаря освещает его лицо. Альберто выдавливает из себя приторно-сладкую ухмылку, когда наши лица оказываются друг напротив друга.

– План твой был ничего, – говорит он уже тише, – я даже поверил что ты решила остаться в Огненном королевстве. А как умело ты вырубила Ниса…, – ехидно подмигивает.

– Ты следил за нами? – вскидываю я брови, таращась на Дракона, – что у тебя за увлечения такие? Подглядываешь за людьми с крыш? И как давно ты этим занимаешься?

Принц усмехается, словно не верит в то, что я могла это сказать. Он окидывает меня взглядом, закатывает глаза и продолжает:

– А ты молодец, что додумалась снять платье. Но неужели ты поверила, что рядом с принцем, – он делает паузу, – будет вернее сказать с ЛЮБИМЫМ принцем Огненного королевства никого не будет рядом?

Мы молчим. Эта мысль не приходила в мою голову. Мне казалось, что сильному дракону не понадобятся стражники. Тем более он только приехал и вряд ли кто-то знал об этом. В душе закрадываются сомнения, но на лице застывает безразличие. Альберто делает шаг в сторону, нагибается и уже шепотом предупреждает:

– Прислушайся! Они уже ищут тебя.

По спине пробегает холодный пот, когда вдалеке и вправду слышатся крики, звуки оружия и быстрые, четкие приказы. Я быстро разбираю указания о проверке переулков и домов.

Меня и вправду ищут.

– А зная негласное правило, – продолжает парень, – которое гласит о том, что жизнь дракона важнее, чем жизнь человека, тебя точно не пощадят. Убьют на месте.

Ноги подкашиваются, к горлу подступает тошнота. Я вскидываю на Альберто молящий взгляд. На лице того лишь загорается довольная ухмылка. Он разводит руками, мол ничем не могу помочь. Отходит назад, разбегается и умело вскакивает на крышу, оттолкнувшись от стены. В любой другой ситуации я бы восхитилась умениям ночного друга, но не сегодня. Альберто перемахивает с одной крыши на другую, исчезая в темноте.

Побери его Дракон.

Я разворачиваюсь и бегу прочь. В ушах звенит, в теле появляется неконтролируемая дрожь, по лбу стекают капли пота. Мне всё ещё тяжело дышать, но я бегу, продолжаю слышать надвигающихся стражников. Они вот-вот меня догонят. Вряд ли они даже это знают. Однако когда я вылетаю в очередной проулок, то натыкаюсь на группу охранников. Они не сразу замечают мою фигуру, потому я разворачиваюсь бежать прочь, как слышу голос одного:

– Стоять!

Теперь я срываюсь на бег. Они бросаются следом. В глубине души я верю, что останусь жива, но когда мимо меня пролетает кинжал, осознаю, что Альберто был прав. Где-то вдалеке раздается лай собак.

Я вновь сворачиваю за угол и нахожу дыру в заборе, протискиваюсь в нее и замечаю кучу мусора из старых досок, листьев и сена. Забиваюсь в это укромное тихое место и слышу, как мимо забора проносится толпа. Сердце продолжает отбивать ритм так, что мне начинает казаться, что меня вот-вот услышат. В ту же секунду до ушей доносится лай собак где-то совсем рядом. Я прошу помощи у Земного дракона, перебирая знакомые молитвы.

Одна из собак умело находит дырку в заборе, пролазит, и я вижу ее сквозь щель моего укрытия. Это существо имеет пару крыльев и две пары светящихся глаз. Я задерживаю дыхание, надеюсь, что меня не услышат, но псина вскидывает морду в мою сторону, устремляя на меня свой взор. Она рычит, затем поднимает голову к небу, и раздается вой. Где-то неподалёку слышатся голоса ещё около пяти таких чудовищ.

Я ползу в противоположную сторону, вылезаю из своего укрытия и бегу прочь. Они лают, рычат и устремляются в мою сторону. Я слышу хлопки над головой, поднимаю её и вижу еще трех таких монстров, летящих прямо надо мной. Одна из них догоняет меня и цепляется в левую лодыжку. Клыки проходят глубоко в ткани. Я взвываю от боли, а моё тело валится на холодный пол. Прижимаюсь к земле, пытаясь откинуть гибрида подальше, но это не работает. Он продолжает только сильнее впиваться в кожу.

От безысходности я зажмуриваюсь и выпускаю из себя несколько десятков струн. Около десяти из них находят свою цель в собаке, терзающей мою ногу. Ещё несколько струн попадают в других двух собак и те спускаются рядом. В ту же секунду меня отпускают, позволяя отползти. Три псины встают ко мне спиной и скалятся на оставшихся двух, которые рычат на меня и подходят ближе. В трёх новых защитниках я вижу свои струны, которые окутывают их сердца и сжимают сильнее.

Собаки трутся головой о моё тело и не подпускают своих сородичей ближе. Когда один из не прирученных монстров кидается в атаку, мои околдованные псы бросаются на неё и разрывают в клочья. Раздаётся визг. Уши закладывает.

В страхе я поднимаюсь на ноги и, хромая, бегу прочь. Выбегаю на оживленную улицу, которая кишит людьми, криком и смехом. Кажется, что здесь проходит какой-то праздник.

Стараюсь потеряться в толпе, но налетаю на одного из стражников и падаю на пол, жмурясь и ожидая меча у шеи. Мужчина сначала таращится на меня, затем протягивает руку и помогает подняться. В замешательстве я кидаю на него последний взгляд и бегу прочь, чувствуя на спине пристальный взгляд.

Он еще не знает об охоте на меня.

Грудь сдавливает от бега, мне тяжело дышать, но я продолжаю идти в неизвестном направлении. Спустя нескольких минут петляния мне начинает казаться, что я смогла сбить охранников со следа, но сзади вновь восклицает чей-то голос:

– Она здесь! Убейте ее!

Я заворачиваю в очередной переулок, затем сворачиваю направо, слыша приближающиеся тяжелые шаги. Тупик. Ноги становятся ватными, я поворачиваюсь спиной к стене, намереваясь выбрать другой путь. Но они уже здесь. Я делаю пару неуклюжих шагов назад, когда раздается приказ:

– Убить.

Ко мне бегут три стражника, замахиваясь саблями. Я зажмуриваюсь, готовясь снова выпустить тысячи золотых змеек, но над головой снова проносятся хлопки, глаза распахиваются. Альберто приземляется прямо перед до мной, отбивая два удара моих убийц. Дракон почти запихивает меня за свою спину, шепотом приказывая молчать. Мои ладони вцепляются в его локоть. Я чувствую напряженные упругие мышцы и силу в его руках.

Стражники отступают и кивают в знак приветствия. В их глазах я читаю замешательство. Они обводят глазами крылья моего спасителя, снова и снова убеждаясь в его реальности.

Принц проводит взглядом по моим преследователям и я слышу его довольный голос:

– Нис подарил мне её. После того как она вырубила его, он не захотел иметь с ней ничего общего, а потому отдал её мне.

Это заставляет охранников отступить, но некоторые из них всё ещё неуверенно поглядывают в мою сторону. Кажется, что они не верят принцу. Альберто чувствует тоже, что и я, а потому из его рта вырывается смех, который сменяется серьезным тоном:

– Чтобы ваша беготня не была напрасной, – он роется в карманах и вытаскивает два мешочка с золотом, – возьмите это.

Альберто кидает в их сторону деньги. Те сначала сомневаются, затем подходят ближе, проверяют мешочки. На их губах загораются довольные ухмылки. Они забирают монеты, кланяются принцу и уходят прочь. Только теперь я с облегчением выдыхаю. Принц же оглядывает меня с ног до головы и недовольно цокает. Нога тут же отдает болью. Я сгибаюсь и сдерживаю писк, приподнимая разорванную штанину.

– Тут нужно обработать рану. Пойдем, – Альберто протягивает мне руку, видит мой настороженный вид и ворчит, – кто тебя только что спас? Если нога загноиться, то где ты найдешь помощь? Другие стражники все еще ищут тебя.

Я мнусь, но позволяю ему взять меня на руки. Мы отрываемся от земли, пыль разлетается в разные стороны. Я окутываю его шею руками, закрывая глаза.

***

Альберто приносит меня в одну из таверн, заводит в свою пустую комнату и помогает обработать рану. Он даёт мне пару часов для передышки. Я обдумываю всё происходящее прежде чем провалиться в сон. Моя мать продала меня в ряды Светлых, забрав будущее. Ей даже хватило наглости продать книгу, подаренную бабушкой. От мысли о том, что то сокровище теперь в надежных руках маленькой Линды, мне становится легче. Сердце наполняется теплом, когда я вспоминаю тренировки с Брай и похвалу моряков.

А ведь моя мечта сбылась.

Наглая мысль промелькивает в голове и я снова копаюсь в воспоминаниях. Я хотела увидеть драконов, потрогать их, жить рядом и помогать им. Оказывается, что все случилось так, как мне и хотелось с одной только погрешностью: меня хотят сделать Светлой. Перед тем, как провалиться в небытие, я молю Земного Дракона о помощи, а затем засыпаю.

Альберто будит меня через несколько часов и огорашивает новостью:

– Собирайся, – он протягивает мне рубашку, – мы летим в Солнечное Королевство, – отворачивается и подходит к двери, готовясь оставить меня одну.

Я недовольно морщусь, вскидываю бровь и восклицаю:

– Я никуда не полечу!

Парень мгновенно разворачивается и преодолевает расстояние комнаты в три шага, наклоняется к моему лицу и с усмешкой спрашивает:

– У тебя есть другой план, как ты отработаешь те деньги, благодаря которым я выкупил тебя у стражи? – его взгляд скользит по моим плечам, а затем спускается ниже.

Я ворчу, прикрываясь одеялом. Мои щеки наливаются румянцем от негодования, сама же вскакиваю, прикусываю щеку от боли в ноге. Приходится приложить усилия, чтобы не выругаться. Я поджимаю губы, сворачиваю руки, зажимая одеяло на груди, и ехидно восклицаю:

– Не нужно было меня спасать, если ты собираешься и дальше упоминать об этом. Было бы проще, если бы ты дал мне умереть.

Парень усмехается, кидает в мою сторону мантию и недовольно ворчит:

– Я тебя понял, – тормозит, смотрит на свои ладони и выдает, – чтобы ты знала: я ни о чём не жалею, – он идёт на выход перед этим кинув напоследок, – одевайся теплее. В воздухе очень холодно. Такому человеку как ты будет трудно это пережить.

Я продолжаю упрямится, отказываясь лететь вместе с ним. Мне не хочется стать одной из Светлых и я честно ему в этом признаюсь. Дракон смеётся, упираясь рукой в стену:

– Так поэтому ты не хочешь лететь со мной в Солнечное Королевство?

Я киваю. Альберто на секунду замолкает, затем понимающе моргает и выдает свой вердикт:

– Не переживай. Никто тебя не тронет. Ты отработаешь те два мешочка золота, а затем можешь идти на все четыре стороны. Даю тебе слово дракона, – он прикладывает мизинец сначала к сердцу, а затем к плечам.

На секунду в моей голове промелькивает план, в котором я прошу золото у Брай, но быстро отгоняю эти мысли прочь, понимая как много неприятностей уже понесло Сестринство и семья Тени. Я соглашаюсь с принцем, надеваю тёплую одежду и получаю инструктаж. Он рассказывает мне, как правильно сидеть, держаться и прижиматься к дракону, чтобы не умереть в результате нашего полёта. Мне не страшно. За последние дни я пережила нечто и похуже. Любопытство берёт верх, когда я спрашиваю его, почему мы не можем просто поплыть на корабле. Альберто вновь натягивает приторную улыбку, выставляет ладонь и обводит ей меня сверху вниз.

– Ты, – он намеренно делает акцент на первом слове, – подняла на уши всё королевство. На корабле тебя ищут в первую очередь. И даже если Нис простил тебя, то его семья ещё припомнит тебе твою выходку.

Мысль о том, что все драконы Огненного Королевства настроены против меня одной, ударяет ниже пояса. Я сглатываю и прилежно следую за Альберто. Он раскрывает крылья, берёт меня на руки и мы летим через весь город. Внизу мигают фонари, высокие здания, я слышу знакомый лай собак, на некоторых улочках продолжается праздник, несмотря на поздний час. Несколько детей замечают нас, тычут пальцами, но взрослые тонут в веселье и алкоголе, игнорируя фигуры в небе.

Через несколько минут мы вылетаем на открытую поляну. Тогда дракон отпускает меня и оборачивается в огромного монстра. Мне становится не по себе, когда тело парня разрывается на куски и передо мной разрастается огромный чешуйчатый ящер. В высоту его голова сравнима с моим ростом, тело же в несколько раз больше. Я заглядываю в желтые радужки, которые не изменились даже после обращения. Это всё тот же знакомый взгляд Альберто. Я трогаю его кожу, и она напоминает мне кору дерева облитую металлом. Я даже сжимаю ладонь в кулак и стучу по его крылу, на что дракон недовольно поворачивает на меня свою морду и фыркает. Спорить с таким чудовищем я не могу, а потому запрыгиваю на его спину соблюдая инструкции и цепляюсь за несколько шипов.

Чудовище делает пару взмахов крыльями, разбегается и спустя секунду уши закладывает. Я моргаю, пытаясь прийти в себя, оглядываюсь, но не вижу ничего, кроме темноты. Теперь мне становится страшно, а потому я сильнее прижимаюсь к телу дракона, боясь лишний раз дернуться. Холодный воздух окутывает меня с ног до головы, и я не раз благодарю парня за совет надеть тёплую одежду.

Я отрываюсь от тела чудовища только один раз, чтобы полюбоваться на восход солнца. Оно окутывает облака и мне начинает казаться, что я вот-вот смогу потрогать их руками. Преодолевая страх, я протягиваю ладонь, но вместо мягкости получаю лишь очередную порцию холода.

Ненавижу холод.

Мы прибываем в город ближе к обеду. Люди не обращают внимания на пролетающего мимо дракона. Они остаются занятыми своими делами, словно над их головами промелькнула птица.

Не сразу, но замечаю посадочную полосу прямо в замке. Это огромный выступ похожий на поле. Альберто цепляется за её края, усаживается поудобнее и наклоняется, чтобы я смогла слезть, а затем и сам обращается в тело человека. В испуге я отворачиваюсь, видя его голые части тела. Парень усмехается и недовольно восклицает:

– Я её вёз через моря, океаны и леса, а она стесняется моей наготы!

Я что-то мямлю в свое оправдание, как к нам подбегают несколько стражников и вручают парню мантию. Он кутается в ней и двое подчинённых приглашают его принять горячие ванны в каких-то источниках. Он соглашается, затем поворачивается в мою сторону и спрашивает:

– Ты хочешь остаться одна или мне показать тебе замок? Либо можешь пойти со мной.

Я отвожу взгляд обдумываю предложение принца, хочу съязвить, но замечаю его усталый вид, а потому лишь отрицательно качаю головой и прошу отвести меня отдохнуть. Один из стражников получает наставление от дракона:

– Ее имя Велия, – голос Альберто мягкий и теплый, – она будет моей личной Светлой. Предупреди всех и выделите ей отдельную комнату.

Слуга понимающе кивает и ведёт меня сквозь весь дворец.

Глава 11 – Чужая

Я оглядываюсь вокруг, не в силах воздержаться от восхищения. Мраморный пол выполнен в черно-золотых цветах и украшен замысловатыми узорами. Мне начинает казаться, что под ногами написана целая история, уносящая в мир книг.

Я поднимаю голову и она кружится под легкостью высоких потолков. Громоздкие люстры свисают вниз, собирая в себе десятки свечей. Но они меня не впечатляют, а пугают. Мне хочется пригнуться и отойти подальше от этих опасный конструкций.

Стены и потолок подпирают массивные чёрные колонны с орнаментом драконов. Они похожи на Альберто – такие же недовольные и высокомерные. Я перевожу взгляд на длинные красные лоскутки ткани, развешанные почти в каждом помещении, на них расположены сотни узоров и силуэт золотого солнца.

Зачем так переводить ткани?

Десятки лесен застеленные красным ковром с такими же золотыми полосами по бокам. Мы сворачиваем в другое крыло и спустя какое-то время попадаем в огромный зал. Эта часть дворца оказывается намного проще. Здесь нет позолоты, нет массивных дорогих ковров, но здесь пахнет уютом, свежестью и свежескошенной травой. Я делаю глубокий вдох и тело обмякает при мыслях о доме.

Помещение залито солнечным светом, благодаря нескольким окнам во всю стену. Повсюду расставлены мягкие кушетки песочного цвета и горшки с деревьями. Тут несколько этажей балконов, которые ведут в разные комнаты.

Меня водят в одну из них на втором этаже и я ахаю от красоты. Посередине у правой стены стоит огромная кровать с аркой, на которой висят голубые шторы.

Похожи на небо, но не такие легкие.

Кровать усыпана десятками подушек, похожими на снег. Над её спинкой видит картина леса, над которым пролетает черный дракон.

Есть ли шанс, что это кто-то из семьи Альберто?

Интересно, а делают ли вообще драконы свои портреты? Они все обращаются, встают рядом и просят художников рисовать? А вот это уже любопытно.

Слева стоит небольшой столик с зеркалом, массивное окно, мягкое кресло. Даже только смотря на него, я чувствую, как мои пальцы тонут в его пуху. На полу подобный белый пушистый ковёр.

Я протираю глаза не веря своей удачи. Такие покои я видела лишь у одной из богатых рожениц, а потому мне казалось, что так живут только принцессы.

Здесь я чувствую себя чужой, а оставшись одна, украдкой дотрагиваюсь до ковра в страхе, что меня вот-вот прогонят. Волнение не проходит даром. Раздаётся стук в дверь, я вскидываю голову, отдергивая руки от коврика. В комнату входит низенькая упитанная служанка, кланяется и предлагает принять ванну.

Я тянусь носом к подмышке, вдыхаю воздух и противно морщусь от запаха пота. Воняет уксусом и грязью. Трогаю руками волосы и чувствую жирность. Поспешно соглашаюсь и спустя минуту меня ведут к теплым источникам. На дворе день, а потому я не застою никого. Быстро моюсь, прочесываю волосы, прошу лезвие, чтобы сбрить волосы подмышками, но получаю отказ.

Но так запах дольше не появляется.

Мои ворчания остаются при мне. А как иначе, если я слишком много потею, а вонь не переношу? Смирившись с отказом, сушу волосы, которые быстро высыхают из-за жары и начинают переливаться на солнце. Возвращаюсь в свои покои, надеваю приготовленное длинное платье в желтых оттенках и усаживаюсь на кресло в ожидании. Даже не замечаю как засыпаю и просыпаюсь только ближе к вечеру.

За дверью раздаётся шум, смех, музыка и разговоры девушек. Я с опаской вылезаю наружу, готовая к худшему. С девицами, да и с юношами дружбы никогда не выходило. Они всегда косились на меня и выставляли на посмешище. Даже если такое настанет и тут, я уже готова дать отпор.

В общем зале пахнет ягодами, фруктами и чабрецом. В животе урчит.

Когда я выхожу в зал, то голоса и звуки смолкают. Я делаю неосторожные шаги и замираю, когда все взгляды устремляются в мою сторону. В кругу сидят не меньше десяти девушек. Кажется, что у половины из них белая макушка.

На полу постелены одеяла, раскиданы подушки. В середине круга накрыт стол. Мне удается лишь учуять манящий аромат сочного мяса.

Одна из девушек поднимается с места, идет в мою сторону, подходит ближе, заглядывает в мои глаза и спрашивает:

– Так это ты новая Светлая принца Альберто? – ее голос звучит мирно и тихо, но я хорошо знаю эту уловку.

Я киваю, но сжимаю кулаки, отводя правую ногу чуть назад. Мое тело готова дать отпор. Любое неверное движение и эта дамочка ляжет на этом коврике с поломанной рукой, а может и того хуже. Я оцениваю ее телосложение: тощая, чуть выше меня, но мышц точно не много, а значит и силы. Затем перевожу взгляд в сторону остальных девушек. Они почти все одинаковые, только у нескольких замечаю крепкие руки.

С этими нужно быть осторожнее. Да прибудет со мной Земной Дракон.

– Бедное дитя, – неожиданно произносит девушка, протягивает мне руку и на ее губах появляется теплая улыбка.

Я киваю, позволяя дотронуться до меня, но остаюсь на стороже. Она же берёт меня за руку и ведёт к столу.

– Сколько тебе лет? – спрашивает она и я честно признаюсь, что мне шестнадцать.

Девушки вокруг ахают, выражают соболезнования и желаю долгой жизни. Я таращусь на них так, словно получаю посмертные наставления. В их глазах я нахожу искренность. Страх в груди медленно стихает, но несмотря ни на что продолжает маячить где-то на фоне моих мыслей.

– Откуда ты? – продолжают валить вопросы, – из Лунного или Воздушного Королевства, как мы? В них обычно больше всего белобрысых.

Я поднимаю глаза на источник вопросов. Напротив меня сидят две копии. У обоих длинные белые волосы, напоминающие мне пуховое покрывало из книги – снег. Мягкие черты лица с щечками и бледная кожа. Они красивые, но что-то в их лицах меня отталкивает.

У них нет бровей!

Я виновато отвожу взгляд, понимая, что таращусь без ответа. Вспоминаю вопросы и рассказываю о Земном Королевстве. Одна из девушек вскакивает с места, подпрыгивает ко мне и лезет обниматься:

– Землячка! Ну наконец-то! – причитает она, смахивая слезы, – как там в нашем Королевстве? Всё ли хорошо? Как столица? Как замок? А сами драконы?

– Я жила на окраине в деревушке, – признаюсь я, – при дворе никогда не была.

Девушка же не перестает плакать, причитая о семье, о братьях и сестрах. Рассказывает, как скучает и хочет хоть раз повидаться. Проклинает стражу, которая никуда не выпускает, и грозится кулаком в сторону двери. Ее успокаивает одна из близняшек, отрывает от меня и ведет прочь, извиняясь.

Только сейчас окидываю взглядом круг и насчитываю шесть девушек, не считая двух ушедших. Еще нескольких вижу в углах комнаты с фонарями: кто-то читает, другие вяжут и вышивают.

– Меня зовут Зелда, – протягивает мне руку оставшаяся копия, – мы с сестрой Ерсэль тут уже два года. Нам девятнадцать.

– Меня Велия, – вспоминаю, что так и не сказала своего имени, – приятно познакомится, – неожиданно для себя выдавливаю фразу и замираю, ожидая подвоха.

Но вместо засады, новые знакомые облепляют меня и называют себя. Я широко улыбаюсь, киваю, но почти сразу забываю имена. В глубине души надеюсь, что позже смогу узнать их получше. Они приглашают меня к столу, угощают едой. Мой рот набит так, что трудно жевать, а потому я лишь слушаю приветствия.

– Добро пожаловать, Велия! Меня зовут Прия. Я старшая. Мне двадцать четыре.

От одной из девушек раздается неловкий кашель. Она кивает куда-то в сторону и Прия закатывает глаза:

– Ладно, ладно, вторая старшая, – добавляет она и скрещивает руки на груди, – если тебе что-то понадобиться, то ты всегда можешь обратиться ко мне. Я помогу всем чем смогу, – произносит она, кладя руку на мое плечо, и я вздрагиваю, – мы тут все как сестры и всегда помогаем друг другу.

У меня никогда не было сестер.

Неужели они так просто примут меня? Я продолжаю мяться. Что-то тут не чисто. Моя интуиция меня не подводит. Мне приходилось встречать таких лицемеров. Сначала они скажут, что мы сестры, а затем вгонять кинжал под ребра. Чтобы не нарушать теплый, но лживый вечер, я лишь улыбчиво киваю и соглашаюсь. Если львы узнают, что жертва в курсе об их планах, то съедят без лишних слов.

Девушки рассказывают мне о своих прежних жизнях, о том, как их продали собственные родители, о нелепых драконах и их еще более неприятных детях. Я тону в их рассказах, чувствуя сонливость. Мой рот раскрывается в просьбе поговорить завтра, как вдруг одна из дверей распахивается. На пороге появляется массивная беременная женщина в красном платье. Она вскидывает на нас злобный взгляд, скалится и грозно ворчит:

– Закройте уже свои рты и идите спать. Поздний час.

Она не дожидается ответа и захлопывает дверь снова. В моих глазах застывает вопрос и девушки поспешно рассказывают:

– Это Дева Дракона.

При упоминании этих слов по моей коже пробегают мурашки. Я вспоминаю слова Брай и стараюсь спрятать напуганный взгляд. Девушки не замечают его и продолжают говорить.

– Ты не обижайся на неё, – шепчет Зелда, – она здесь главная и самая старшая, – затем ловит на себе взгляд Прии и дополняет, – ну и потому ей тяжелее, чем всем нам.

В разговор вклинивается другая рыжеволосая девчонка и продолжает шептать:

– Говорят, что у неё больше двадцати детей.

– И каждый от разных принципов, – дополняет её подружка рядом.

От мысли о двадцати детях и двадцати родах меня бросает в лёгкий приступ тошноты. Я делаю глубокий вдох, отпускаю эти клубки размышлений и снова перевожу взгляд на Светлых. Аппетит пропадает.

– Иногда мне кажется, что смерть лучше, чем вынашивание их отпрысков, – шипит Зелда и коситься в сторону дверей.

Только сейчас я замечаю, что та находится напротив моей комнаты. Я обхватываю себя руками и раскачиваюсь из стороны в сторону.

– Драконы называют это Даром, но я вижу в этом лишь проклятье, – шелковый голос Прии разносится эхом в моей голове.

Что если они узнают? Меня заточат в комнате, как ту женщину? Тогда Альберто забудет о своем обещании и запрет меня, подобно вещи? Сон стремительно покидает меня. Я захлебываюсь вопросами, ищу выход из новой пропасти и поздно замечаю, что девушки затихли, прожигая меня глазами. Я встряхиваю головой, натягиваю маску сострадания и недоумеваю:

– Но мне казалось, что все они вымерли.

– Мы тоже так думали, – хмыкает одна из девушек, чьи сильные руки по-прежнему вызывали беспокойство, – думали до тех пор, пока не попали сюда. Ей более пятидесяти лет.

Я прокручиваю в голове образ беременной женщины, понимаю, что ей далеко не пятьдесят. Она выглядит на двадцать пять или того меньше.

Девушки считывают ход моих мыслей и сообщают, что Девы Драконов могут жить более ста пятидесяти лет, не старея и не изменяясь. Детородная функция продолжается вплоть до самой смерти.

Дева же здесь ни с кем не дружит. Она запирается в своей комнате, рожает, затем проходит несколько месяцев, она снова беременеет и всё начинается по новой. Я заглядываю в лицо Прии, та лишь кивает. От дум о такой судьбе меня скручивает, но горло сглатывает тошноту.

Нельзя.

– Она здесь одна такая?

– Да. Нас всех уже проверили. Думаю, что Тень пожалует к тебе в ближайшее время, – предупреждает Прия, – не волнуйся. Шанс быть такой, как она, один к десяти тысячам. Они уже все мертвы.

Из комнаты вновь доносится недовольное ворчание Девы Дракона. Мы переглядываемся и принимаем решение разойтись. Они уходят в одну большую комнату, где расположено несколько десятков кроватей, а я в свою.

Страх быть рассекреченный поселяется где-то глубоко внутри.

Так проходит семь дней. Прия показывает мне доступную часть дворца для Светлых. Оказывается, что мы не только не можем ходить где нам вздумается, но еще и обязаны носит белые плащи с золотыми завитками при выходи из зала отдыха.

К каждой приставлена стражница на случай вылазки из дворца к принцам. И я, действительно, замечаю, что в наших покоях стоят только женщины. Они стараются игнорировать нас, но часто на их лицах загораются добрые улыбки.

Утро начинается с пения Прии. Ее голос разливается по комнате, словно солнечные лучи в дождливую погоду. Даже птицы начинают щебетать ей в такт. Девушка встает раньше всех, расставляет еду, принесенную с кухни и начинает петь, созывая нас на завтрак. Даже зловредная Дева Дракона приоткрывает двери в свои покои, слушая песни старшей, но к нам не выходит. Ей приносят еду отдельно.

После завтрака всех девушек уводят учиться, а ко мне приходит полная угрюмая дама. Тяжело дыша из-за мешающего пуза, она дает мне несколько листков, прося написать свое имя. Проверочный экзамен длиться не долго. Она дивится моим знаниям и громко сопит. Временами переспрашивает о том, что я рассказываю и недоверчиво помечает в крошечном свертке листов. Меня же удивляет как легко в их замке тратят бумагу. Мне становится больно, когда непонятным мне предметом чиркают по белоснежным лоскуткам так, словно те растут на дереве.

Я возвращаюсь в свою комнату и падаю на кровать. Что же делать? Время идет, но Альберто так и не говорит, что мне следует делать, он даже ни разу не пришел. Я должна выбраться отсюда как можно скорее. Бабушка уже точно сходит с ума.

Вдруг дверь распахивается и в комнату входит высокая, мускулистая гора. Я даже прижимаюсь к кровати от страха.

Что за чудовище?

Стражницу я опознаю по доспехам, обычно облегающие тело вплотную и вырисовывая все природные изгибы женского тела. Они черного цвета с золотыми вкраплениями и золотым солнцем в области груди.

– Где тут эта кожа с костями? – сплевывает она. Ее голос хрипит, как старая дверца в курятнике.

Я подскакиваю с кровати. Гора мышц наступает на мой белый ковер, и я морщусь от боли, видя грязь. Женщина похожа на быка, работающего в поле Земного Королевства. Я помню, как он ворчливо выдыхал и косился в мою сторону.

– Вставай. Тебя ждет принц, – она хватает мой плащ Светлой, висящий у двери и кидает в меня.

Ткань больно бьет по лицу, и я прикусываю губу от обиды.

Вот же дрянь.

– Альберто? – поглядываю вопросительно в ее сторону. Та лишь закатывает глаза и выходить прочь. Я бурчу и завязываю плащ, накидывая капюшон.

***

– Сколько?! – вскрикиваю я, таращась на принца.

– Сто монет чистого отлива Солнечного Королевства, – повторяет юноша, сидя напротив меня.

Стражница поспешно покидает комнату принца, захлопывая дверь. Мы остаемся одни и теперь ничего не мешает мне придушить глупца.

– Так ты отдал так много простым солдатам? И всё ради того, чтобы меня спасти? Ты сошёл с ума? – вскидываю руками.

– А что я мог сделать? – пожимает руками Альберто, – это единственные деньги, которые у меня были. Времени подумать не было. Тебя нужно было спасать! – обиженно напоминает Дракон, – между прочим это мой трехмесячный запас монет. – Жалуется он и мне становится стыдно. Я прячу лицо в ладонях, тяжело вздыхаю и спрашиваю:

– Где мне можно будет заработать такие деньги?

Парень усмехается, чешет затылок и отвечает:

– Если честно, то нигде. Только если ты не умеешь превращаться в Дракона, – подмигивает он, – тогда можешь пойти подработать.

Он еще вздумал шутить шутки? Да как он смеет! Если этот болван думает, что я соглашусь на судьбу Светлой, то он глубоко ошибается. Уж лучше спрыгнуть с самой высокой точки замка, а зная мое везение и первый этаж сойдет.

– Так ты всё знал и всё равно привез меня сюда? – мои ладони с грохотом падают на деревянный стол, – думаешь, что это смешно?

Альберто натягивает виноватую улыбку и аккуратно произносит:

– Я придумал кое-что поинтересней. Я буду говорить тебе задание и назначать за них цену. Нравится – будешь выполнять и отрабатывать долг. Нет? Тогда иди работай за копейки и едва ли сможешь выплатить этот долг даже за сорок лет.

Мне приходится сдержаться, чтобы не взорваться от наглости этих слов. Чувствую, как мое лицо наливается краской, ладони сжимаются. Я отдергиваю руку, желающая влепить наглецу подзатыльник. Хожу из стороны в сторону, тяжело вздыхая и кидая злые взгляды на принца. Теперь точно сбегу! Так и знала, что добром это не кончится. Нужно было самой бежать под саблю в Огненном Королевстве.

Какая же я идиотка.

Прокручиваю его слова в голове снова и снова, но так и не нахожу выхода. Что еще за задания и что мне придется делать? Мой взгляд касается чайничка на столе и мысли уносят к бабушке. Наш любимый чай с чабрецом… Верно. Следует постараться, чтобы как можно скорее вернуться к бабушке и начать с ней новую жизнь.

– У меня есть одно условие, – неожиданно для самой себя произношу я, – ничего неприличного не предлагать.

Альберто усмехается и отвечает:

– Ты всегда можешь отказаться.

Его ответ натягивает внутри меня нить недовольства. Я морщусь, но соглашаюсь с его словами. Кто знает, что может произойти. Чем быстрее я отработаю золото, тем лучше.

Глава 12 – Наша девочка

Я с трудом, но соглашаюсь с Альберто. В его глазах вижу радость вперемешку с удивлением. Его и без того широкие плечи откидываются назад, выпячивая грудь. А что он ещё ожидал, если поставил меня в такое положение? У девчонки из бедной деревушки Земного Королевства нет богатых родственников. Я могу поработать помощницей лекаря, но как долго мне придется этим заниматься? Бабушка пахала всю жизнь, но так и не смогла наладить роскошную жизнь.

Парень трёт ладони друг об друга, ненадолго замолкает. Я вижу, как его глаза плывут из стороны в сторону, о чем-то размышляя. Он чешет затылок, а затем произносит:

– Тогда вот моё первое задание.

Я вскидываю бровь, не ожидав, что так скоро смогу приступить к выполнению нашего уговора. Желудок сдавливает от ожидания, в комнате царит тишина и только птичьи щебетания время от времени прерывают волнительное ожидание.

– Слушайся Ребеку и выполняй все ее поручения, – выдает дракон.

Ребеку? Кто это?

Я перебираю в голове имена девушек. Мне начинает казаться, что я что-то забыла. Быть может он имеет в виду Деву Дракона? Я ведь совсем не знаю как её зовут. Это та полная тетка с бумагой? Но я ведь даже не была с ней груба.

– Ты о ком? – наконец спрашиваю я.

Альберто кивает в сторону двери и я вспоминаю гору мышц, которая завалилась ко мне в комнату. Окидываю принца непонимающим взглядом и требую объяснений.

Разве есть те кто может её не слушаться?

– Мне потребовалось пять дней, чтобы она стала твоей стражницей, – приторно улыбается дракон, – поэтому будь любезной не испорть мои потуги.

Что за глупости? Пять дней? Поэтому он так долго не заявлялся ко мне? И зачем? Почему же именно она? На моём лице замирает недопонимание, но Альберто не спешит разобрать мои запутанные мысли. Он лишь назначает цену:

– Если на протяжении всего того времени твоего прибывания тут, Ребека не пожалуется на тебя ни разу, то я сниму десять монет долга.

От этой суммы глаза распахиваются, а мир наливается яркими красками. Запахи начинают благоухать. Я послушно киваю головой и обещаю, что буду прилежной. Торопливо благодарю принца за добродушие и щедрость, боясь, что он передумает. Альберто смеётся и даже тянется рукой к моим волосам, треплет макушку и встаёт.

– Вот и отлично! А мне уже пора, – он отряхивает одежду, разглаживая складки, – кстати, – он обводит меня глазами снизу вверх, – этот плащ тебе к лицу. Надевай почаще.

Я фыркаю, отвожу взгляд, но плащ не снимаю. Дракон снова смеётся. Он назначает встречу на вечер следующего дня, затем зовёт мою стражницу и та ведёт меня в комнату.

В главном зале меня встречает Зелда. Она машет мне рукой и подзывает к себе, оглядывает с ног до головы:

– Ты в порядке? Вы быстро. Всё хорошо?

Не сразу, но замечаю в углу зала Прию. Она стоит облокотившись на стену. Из-за дверей общей комнаты слышатся шорохи и перешептывания. В комнате непривычная тишина, схожая с нарастающим волнением.

Они меня ждали.

Мне становится не по себе. Эти девчонки что-то задумали? Я не успеваю ничего ответить, как Зелда тянет меня за руку на широкий балкон. Там уже постелено покрывало, в чашке стоят пирожные и ягодный компот. Я таращусь на девушку, когда та заставляет меня сесть. Перед глазами открывается вид на город. Сотни красных крыш разбегаются прочь от замка. Кажется, что город ничем не отличается от Огненного Королевства. Лишь листья растений тут привычного зеленого цвета, но глаз быстро замечает еще одну особенную деталь: выделяющиеся башенки строений. Я насчитываю их шесть, стоящих полукругом.

Любопытно.

Взгляд перекидывает на крохотных букашек, бегающих по улицам, продающих товары, кричащих и смеющихся.

Я набираю свежего воздуха в легкие и беззаботно встряхиваю головой. Как же хочется прогуляться по лесу, залезть в свой домик и смотреть на звезды.

– Слушай, – Зелда прогоняет мои мысли прочь, – ты не печалься. Драконы не монстры. Они просто иногда не знают, как сделать правильно, – ее голос мягкий и теплый, – главное, чтобы он тебя не убил своим семенем.

Девушка кладет руку на мои лопатки, затем осмеливается и обнимает всю меня, укладывая подборок в ямку между шеей и плечами. Она бубнит мне на ухо, щекотя кожу:

– Мы тебе пирожные приготовили, – она двигает чашку ближе к нам, – лимонные самые вкусные. Но если не понравятся, мы сделаем другие в следующий раз.

Она утешает меня?

Я теряюсь, уставившись на сладости. Девушка продолжает что-то тараторить, поглаживая меня по спине. Не в силах что-то ответить, я утыкаюсь в ее плечо и из глаз предательски катятся слезы. Она же продолжает похлопывать меня по лопаткам и что-то шептать. Слышится скрип двери. На балкон выходит Прия, садиться рядом с нами и обнимает нас двоих. Я заливаюсь слезами, слюнями и истерикой. Из глаз текут реки, грудь сдавливает. Меня накрывает полотно, утягивая в свои темные ямы. Я уже не вижу ничего, взгляд затуманивается, из рта вырывается собачье скуление. Мои ладони сжимают платье Зелды. До ушей доносится голос Прии:

– Давай ему яду в миску подсыпем, – обращается она к Зелде, – будет знать, как нашу девочку обижать.

Нашу девочку…

Из рта вырывается смешок вперемешку со слезами. Я отрываюсь от девушек, вытираю лицо рукавом и заглядываю в лица обеих. Они с трепетом отвечают мне улыбками. Что же они задумали? Хотят растоптать? Или же и вправду оберегают. Я отгоняю мысли прочь и кладу голову на колени Прии, а спину к Зелде.

– Спасибо, – выдавливаю из себя и улыбаюсь, – мне легче.

– А яду все равно подсыпем, – смешливо подмигивает Прия и гладит меня по волосам.

Мы сидим так еще некоторое время. Я засыпаю, впервые за долгое время чувствуя безопасность. Сквозь сон чувствую, как меня переносят на кровать, зарываюсь лицом в подушки и снова тону в темноте.

– Просыпайся, – шепчет голос где-то над ухом, щекотя шею, – я здесь для тебя.

Я распахиваю глаза и дергаю руками отчего в комнате раздается звук цепей. Взгляд затуманен, а тело сжимается. Я быстро моргаю и понимаю, что мои конечности замурованы в оковы. Сердце ускоряет ритм и хочет выпрыгнуть из груди. Меня пробивает холодный пот, в теле появляется мимолетная слабость, которая быстро перерастает в нечто большее.

Альберто нависает надо мной так, что его волосы касаются моего лица. Его и без того яркие глаза начинаются светиться.

– Что происходит? – шепчу я, всматриваясь в лицо принца, но лишь замечаю на его губах привычную ухмылку.

Он подмигивает и отвечает:

– А разве всё и так не ясно?

Где-то в стороне раздается женский смех. Он похож на холодную утреннюю росу, которая заставляет волоски на ногах подскочить. Мой взгляд ищет источник звуков. Только теперь вижу Прию и Зелду, которые коварно улыбаются, стоя на пороге двери. В руках старшей небольшой ключик, которым она вертит перед своим лицом и посылает воздушный поцелуй. Другая же подбрасывает мешочек, который брынькает, когда приземляется в ее ладони. Там точно золото.

Я так и знала.

– Что вы от меня хотите?

– Тебя, – поспешно отвечает дракон и взмахивает рукой в сторону Светлых.

Те кланяются и выходят, запирая двери.

Не верю. Он не врал. Наш уговор был искренним и правдивым. Принц точно не мог его нарушить. Я помню его добрый и теплый взгляд.

– Альберто, прошу, – скулю я, когда его губы касаются моей шеи, – давай поговорим. Ты же мне обещал.

– Если бы я знал, что ты Дева Дракона, то не давал бы этого обещания, – шепчет он на ухо и проводит пальцем по моим губам.

Его прикосновения обжигают. Я прижимаюсь сильнее к кровати, ища глазами за что ухватиться. Мои глаза зажмуриваются и в темноте вспыхивают золотые змейки. Я вижу, как тысячи струнок Альберто рвуться ко мне. Они кусаются, жалят, но хотят выбраться наружу. Они золотые, но их сияние отличается от моих. Нити дракона толще и светлее. Я выпускаю несколько струн в тело парня и его глаза вспыхивают пламенем. Он перестает играть и разрывает мою ночную рубашку. Я остаюсь нагишом.

Помогите!

Я кричу и дергаю ногами. Ошейники на лодыжках впиваются в кожу и царапаются. Из глаз льются слезы, забивая горло, но я продолжаю звать на помощь. Руки парня шарят по моему телу, забираясь в самые сокровенные места. Силы быстро покидают. Мне приходится набраться сил прежде чем дернуть рукой и вырвать руки из цепей. Альберто не успевает опомниться, как я хватаю его за волосы, откидываю в сторону и стаскиваю его кинжал с тумбы. Дракон ползет назад, но я подскакиваю и быстро перерезаю его глотку. Он захлебывается в собственной крови, выпучив глаза.

Это конец.

Оставаясь нагишом, я открываю дверь и вижу перед собой Прию и Зелду. Первая раскидывает руки в центре комнаты, напевая утреннюю мелодию. Вторая сидит рядом, что-то чиркая на бумаге. Видя меня, другие Светлые заливаются криком и убегают прочь. Мои руки, лицо и грудь в крови. Она медленно стекает на пол, струйками пробегая по животу и ногам.

Прия прекращает петь и делает шаг в сторону выхода, но я взмахиваю рукой и мой кинжал летит прямиком в ее макушку. Она падает на пол, а из ее глотки доносится хрип последних слов песни. Зелда визжит и подползает к подруге, трясет ее и просит подняться.

Поздно.

Я спрыгиваю вниз, не желая тратить времени на лестницу, подскакиваю к Светлым, вынимаю меч из тела старшей и втыкаю его в горло предательницы. Та хватается за шею, вынимает лезвие и захлебывается в собственной крови. Крики остальных Светлых призывают стражу. Ребека вламывается в общий зал первой. Она не ждет, подлетает ко мне и одним движение ломает мне шею. Мне не удается даже пискнуть.

Прости, бабуль…

Я подскакиваю с кровати, схватившись за горло. Одежда прилипает к телу, в ушах звон, а голова раскалывается от боли. Глаза сразу устремляются на дверь, ища тело Альберто и кровь, но ковер чист, а снаружи комнаты слышится музыка. Я подкрадываюсь к двери и отворяю небольшую щель, выглядывая в общий зал. На полу сидит Зелда и что-то вышивает. Она жива и здорова.

Это был только сон.

Пугливо отворяю дверь, горблюсь и выхожу, спускаюсь по лестнице вниз и ловлю на себе пару недовольных взглядов Светлых. Сжимаю плечи еще сильнее, подхожу к новой знакомой и сажусь рядом:

– Зелда, – шепчу я, – что ты вышиваешь?

Девушка недовольно кривит губы, хмурится, но отвечает:

– Я Ерсэль. Сестра и Прия ушли в сад за вдохновением.

Земляной червь! Как же я могла забыть о близнецах.

Я быстро извиняюсь и вскакиваю на ноги. Хочу спросить где тут сад, но стесняюсь и возвращаюсь в свою комнату. Замираю на лестнице, когда сзади снова раздается недовольный голос Ерсэль:

– Ты громко кричишь, когда спишь. Даже стражу напугала. Постарайся так больше не делать. Мы предпочитаем подремать в обеденный перерыв, а не пугаться из-за твоих кошмаров.

Я кричала?

На ум не приходит ничего лучше, чем кивнуть головой и скрыться в своих покоях. Прижавшись к двери, сползаю на пол, закрывая лицо руками. Мысли снова и снова возвращают к окровавленным горлам троицы. Я же убила их всех. Без сожалений. Неужели я правда на такое способна?

Глава 13 – Новые Светлые

Я просыпаюсь раньше всех. Переодеваюсь в удобные широкие штаны и рубашку, подобно той одежде, что носила в Земном Королевстве. Вряд ли это то, что следует носит Светлой, но в душе дрыгаются черви от мысли испортить дорогие платья.

Солнце еще не взошло, а стражницы сопят на своих постах. Я хмыкаю, крадусь мимо них и проскальзываю на балкон и, подойдя к перилам, замечаю с левой стороны балкона сад. Он прямо под нами.

Будь, что будет! 

Я перелажу через ограждение, спускаю две ноги, оценивая высоту. Тут не больше двух метров. Неподалеку замечаю кучу листьев и прыгаю прямиком в нее.

Сад оказывается островком дома в мире песков. Солнечное Королевство стоит в пустыне и как бы люди не пытались избавиться от мелких зерен горных пород, они снова и снова покрывают улицы.

В этом месте всё иначе. Тропинка из камня, окруженная елками. Она зовет меня в глубь. В воздухе пахнет свежестью и утренней росой. Я жадно ловлю аромат, когда пред глазами плывет вид домика на дереве. Как же я скучаю. Когда вернусь, то проведу там не меньше двух ночей.

Мне приходится напрячься, чтобы откинуть эти мысли прочь и оглядеться. По всей местности расставлены узорчатые лавочки и беседки. Я же иду дальше и натыкаюсь на ручеек, через который перекинут мост. На нем замечаю крупную фигуру.

Дева Дракона.

Она стоит, облокотившись на деревянную ограду. Ее большой живот тянет ее вниз, отчего мне начинает казаться, что женщина вот-вот упадет в воду. Я перебарываю неловкость и было хочу выйти к ней, но вдруг из другой стороны сада выходит женская фигура в черном. Она подходит к Деве и те о чем-то говорят. Несмотря на утреннюю тишину, мне не удается разобрать слов. Я прижимаюсь к одной из елей и наблюдаю. Проходит не меньше пяти минут, как вдруг Дева Дракона хватается за щеку после звонкой пощечины. Таинственная фигура же быстро уходит прочь.

Мне приходится выждать еще немного, убедившись, что беременная дама в порядке. Она возвращается в общий зал, даже не зная, что показывает мне новый путь.

Что могло произойти, что кто-то поднял руку на невинную женщину? Как вообще можно позволить себе такое? Разве Дева Драконов не считается здесь чем-то священным? Тем, кого благословила сама Дракониха.

Я продолжаю рассуждать, бредя по саду. Замечаю, как солнце показывает первые лучи.

В это время на корабле я начинала драить палубу.

В туже секунду вспоминаю Брай и наши тренировки. Как же долго я уже не практиковалась. Глаза быстро метаются из стороны в сторону, ища удобное место. Нахожу длинную сухую палку и тяну руку к ней, но быстро отдергиваю, замечая маленькую змею. Она греет на солнышке свою белую шкурку, но замечая меня, быстро уползает прочь. Что за напасть с этими ящерицами? Надоели.

Мне приходится покопаться в памяти, чтобы вспомнить наставления Тени. Тренировка затягивается на несколько часов.

***

– Велия! – доносится до ушей зов Прии.

Я останавливаюсь, чувствуя как по спине, голове и шее течет пот. Вытираю лоб тыльной стороной руки и опускаю палку на землю. На сегодня достаточно. При виде новой знакомой пред глазами пробегает прошлый кошмар. Я хмурюсь, отгоняя злые мысли, и натягиваю улыбку. Прия зовет меня на запоздалый завтрак и грозит кулаком за его прогул.

Зайдя в общий зал, я теряюсь, быстро сглатываю свою еду, слыша грозный тон Девы Драконов. Она раздает указания: кто-то сортирует вещи, кто-то протирает пыль, другая моет полы. Я морщусь и толкаю Прию в бок, та отводит меня в сторону и объясняет, что сегодня приедут новые Светлые. Обычно в такие дни со всем справляются служанки. Они приходят с утра и помогают нам подготовится. В этот же раз Дева Драконов со злобой в глазах разбудила всех ни свет ни заря, прогнала наших помощниц и стала управлять процессом, сидя в своих покоях.

Неужели это все из-за той ссоры на мосту?

Меня отправляют мыть окна. В этом мне помогает Зелда, но из-за ее страха высоты, мне самой приходится взять стремянку и драить верхние стекла. В зале кипит работа, даже несмотря на недовольные лица.

Если этот труд так всем не нравится, почему они не могут противиться Деве? Неужели она так сурова и опасна? Эта женщина сидит в своей комнате и даже не может проверить нас. Только изредка показывается ее низенькая худющая служанка – одна из Светлых – и недовольно ворчит, если кто-то отлынивает. Как я поняла ее тоже никто не любит и стараются обходить стороной, а за глаза называют занозой.

Из моих раздумий меня вырывает Зелда. Она подходит ближе, елозя, трет по одному месту и спрашивает:

– Что думаешь про принца?

Я почти роняю тряпку, но подхватываю ее на лету и кошусь на девушку. Та игнорирует мой взгляд, продолжая ползать, натирая окно.

– Ты про кого? – срывается с моих губ.

– Альберто. Он хороший?

– Неплохой.

– Воспитанный?

– Неплохой, – пожимаю плечами.

– Горячий?

– Непл.., – было хочу ответить, но замолкаю, а затем шиплю, – зачем тебе это? Что за вопросы?

Блондинка мнется. Она взбирается по ступенькам ближе ко мне и я начинаю сомневаться в ее боязни высоты. Ее рука продолжает водить по стеклу, но я замечаю, как вторая цепляется за лестничные перила.

– Если честно, – шепчет она, – ты тут единственная, кто может меня понять. Только у нас двоих есть постоянный мужчина и нам не нужно ублажать других, – она оглядывается и начинает говорить ещё тише, – Ерсэль думает, что совсем скоро я надоем моему герцогу и тот найдет кого-нибудь моложе.

Я морщусь, но молча слушаю.

– Она верит, что мне нужно искать ему замену и побыстрее.

– А что думаешь ты?

– Я его люблю, – выпаливает она, – люблю его золотистые волосы, острые скулы и веснушки на носу. Я чувствую, что он меня тоже любит! – почти вскрикивает она и хватает мою лодыжку холодной рукой.

Я вздрагиваю и едва ли успеваю удержаться на высоте. Пол плывет пред глазами. Мне удается замереть и выждать пару секунд, прежде чем ответить:

– Так будьте вместе и любите друг друга.

– Ты не понимаешь! – тараторит девчонка, – среди Драконов живёт полигамия.

– Кто живёт?

Кто эта Полигамия? Неужели что-то еще более опасное? Почему эти королевские существа такие заразные? Неужели это очередная болезнь, которая убивает людей?

– Ни кто, а что! – усмехается она, – они не хранят верность только одному человеку. В их жизни много разных любимых людей. Они совсем не такие, как люди, – бурчит она и томно вздыхает.

Ее пальцы тонут в волосах. Зелда сжимает ладони и оттягивает пряди назад, словно конюх, останавливающий лошадей. Она раскачивается из стороны в сторону, отчего стремянка дергается вместе с ней.

Теперь страх высоты появится у меня! 

Я кладу руку на ее плечо, прося угомонится. Она превращает, но в ее глазах ожидание. Поспешно вспоминаю ее слова и отвечаю:

– Разве люди выбирают только кого-то одного?

Обдумывая все путешествия с бабушкой, мне припоминается одно: то, что говорят люди и то, что делают – это две разные вещи. Они могут клясться в любви и обещать хранить верность даже в следующей жизни.

Будто эти глупцы знают, что прибудет после смерти.

Но эти слова перестают что-то значить, когда время дарит им шанс доказать свои истошные речи. Так одна из девиц родила темнокожего мальчика, хотя кожа её и кожа её мужа были похожи на фарфор. Неважно, что говорят люди, важно что они делают.

Зелда роняет тряпку на пол, но отмахивается, будто та и не нужна вовсе. Она вскидывает на меня глаза, морщится, а затем фыркает:

– Ты же понимаешь, о чём я. Я хочу любви, как в книгах, чтобы он и я вместе навеки.

Я недовольно хмурюсь и тяжело вздыхаю:

– Ты думаешь, что я знаю ответы на эти вопросы лучше, чем ты?

– Нет, – не задумываясь отвечает девушка, – но ты единственная, кто близок к пониманию того, что я чувствую. Представь, что ты влюбишься в Альберто. Что бы тебе хотелось? Чтобы вы жили по правилам драконов? Или людей? Ты бы позволила ему проводить ночи с другими девушками?

Влюбиться в Альберто? Другие девушки? Перед глазами всплывает образ солнечного принца. На его губах привычная хитрая ухмылка, а руки скрещены на груди. Я представляю, как он берёт мою ладонь и мы гуляем по саду, подобно той парочке, которую я видела в родной деревушку. Мне хочется рассмеяться от этой глупой картинки. Это выглядит нелепо и неправильно.

Куда мне до принца Солнечного Королевства? Разве можно сравнить такие вещи? 

– Принц и внучка повитухи? – хмыкаю я, – сомневаюсь.

– Принц и дочка пекаря, – обидчиво передразнивает меня Зелда, тыкая себе в грудь, – мой мужчина тоже выше меня статусом, но это не мешает мне любить его, а ему любить меня.

Я прикусываю язык и мысленно отдаю себе подзатыльник. Как я могла такое ляпнуть?! Мне приходится поспешно искать оправдание:

– Ну ты это совсем другое, – я растягиваю слова, – ты одна из самых красивых Светлых. Этому парню сказочно повезло.

– Думаешь? – вскрикивает она, забывая обиды, – я тоже так думаю!

Другие Светлые отрываются от своих дел, перекидывая на нас свое внимание. Я ловлю недовольство Прии цоканье занозы. Торопливо возвращаюсь к работе. Зелда тихо молвит:

– Ты права. Сестра ошибается. Мой Дракон самый лучший. Спасибо, Велия.

Остальное время мы работаем молча, но я никак не могу выкинуть из головы сказанного Светлой.

***

Девушки прибывают чуть ближе к вечеру. Мы встречаем тех снаружи с тихими песнями. Каждая Светлая надевает свой плащ и опускает голову. Мы стоим, как стая лебедей, летящих клином, а впереди нас Дева Дракона. Справа и слева стража, создающая коридор, возле которого тормозят кареты. Из них вываливаются девушки. Я поднимаю на них взгляд и ахаю: какие они красивые. Почти все красавицы с темными волосами. У  кого-то кожа темнее, у кого-то светлее. Они похожи на яркие листья в Огненном Королевстве: такие одинаковые, но совсем непохожие.

В воздухе царит напряжение и только птицы над головами продолжаю напевать свои привычные мелодии. Дева Драконов зачитывает молитву:

– Муж Великой Драконихи, отец мужей наших, прими же новых девушек и освети их своими лучами. Дай им силу, мудрость и смелость пред твоими сыновьями и дочерьми. Дай им крепкое тело, способное пережить дар твой и спаси от лжи, в которой тонем мы. Пусть же этот день навсегда изменит их судьбу и поможет им выполнить своё предназначение…

Прия толкает меня в бок. Я поднимаю на нее взгляд и та шепчет:

– Этот вечер и для тебя, – хмыкает она, – сегодня ты станешь настоящей Светлой. Солнечный Дракон примет и тебя.

Я дарю ей легкую улыбку. Получается, что вот так должен был проходить мой первый приезд в Огненное Королевство? Другие Светлые читали бы мне молитву для принятия Дракона Огня. Я уже не слушаю слова Девы Дракона. Это мне кажется чем-то необязательным и нелепым. Говорить про дары и мудрость, когда тебя насильно продают и обрекают на смерть, потому что какому-то мальчику захотелось засунуть свои причиндалы в тело обычной смертной, зная, что она от этого может умереть?

Лицемеры. 

– Покажи им истину, научи ходить и молвить, как ты…

Они не ценят жизнь людей. О чем можно говорить с теми, кто считает жизнь Дракона важнее жизни кого-то еще. Хотя, в этом они похожи с людьми. Мы тоже назначаем себя выше других существ, кричим о милосердии, но убиваем, изменяем, насилуем и питаемся другими животными.

– Благослови этих Светлых твоим семенем, чтобы те смогли выносить в своем чреве дитя Дракона и пополнить твои ряды новыми дочерьми и сыновьями, – заканчивает Дева Дракона и садиться на колени.

Прия хватает меня за руку и тянет вниз. Я повинуюсь и сажусь вместе со всеми.

– Мы отдаем поклон новым Светлым и надеемся, что Солнечный Дракон сделает их такими же Девами Дракона, – шепчет девушка, затем усмехается и продолжает, – за все четыре года, которые я здесь, эта молитва ни разу не помогла.

Помогла…

Я отвечаю ей такой же глупой ухмылкой. Мы поднимаемся сразу после того, как встает Дева. Она заваливается на бок из-за большого брюха и ей помогают встать две девушки рядом. Женщина кряхтит и смахивает пот со лба.

Прия выходит из толпы и что-то говорит напуганным девушкам. Я замечаю на ее лице теплую улыбку, отчего новые Светлые немного утихают. Старшая зовет их за собой, ведя в нашу сторону. Дева Дракона отступает в сторону, образуя новый коридор. Остальные делают тоже самое.

Прия тормозит возле меня, протягивает руку и зовет за собой:

– Тень уже прибыла. Она должна проверить каждую новую Светлую.

Я чувствую, как пред глазами начинают бегать пятна, к горлу подступает тошнота, но я повинуюсь и следую за всеми. Пальцы немеют, а барабан в груди выбивает весь воздух.

***

Тень стоит посередине комнаты. На ней чёрный плащ с едва заметными серыми линиями по бокам. Я не вижу её лица, но чувствую, как струны внутри неё напряжены. В воздухе витает напряжение, схоже с грозой перед дождем. Вот-вот и она ударит в землю, заставляя зажать уши. Девушки рядом нервничают не меньше. Я замечаю, как одна из них кусает нижнюю обветренную губу, сгрызая небольшой участок кожи. Страх заразителен. Хоть я и понимаю, что им нечего бояться. Я уже давно проверила каждую. Они обычные люди.

Стоп. 

Если их смогла проверить я, значит ли это, что Дева Дракона может узнать и меня? Новая мысль с разгромом ударяет меня в грудь. Виски сжимает, дышать почти невозможно. Как я не подумала об этом раньше? Вот же червяк!

Тень поднимает взгляд и он устремляется в мою сторону. Её глаза расширяются, брови хмурятся, из-за чего вертикальная морщина становится глубже. Я сжимаю в руке кулон, подаренный Брай. Сердце вот-вот норовит выскочить из груди.

Помоги мне, Земной Дракон. Помоги во всем! Пожалуйста. 

Пережить встречу с Тенью сейчас важнее всего. В замке еще не подняли шум, а значит, что никто ничего не знает.

Мы с Тенью встречаемся взглядами и я легонько наклоняю голову влево, намекая на мою ладонь. Женщина быстро распознает знак и ее зрачки перемещаются на золотой кулон в моей руке. Её взгляд смягчается, на губах появляется довольная улыбка.

Пронесло?

Она обводит остальных девушек так же пристально, затем подзывает к себе Прию и что-то говорит. Мы ее едва слышим, но она едва заметно кивает в мою сторону.

Мои виски сжимаются, а в ушах слышится надоедливый долгий писк. Я чувствую, как в руках появляется легкая дрожь, а сердце отбивает ритм.

Если они узнают кто я, то мне никогда не выбраться отсюда.

Тень кладет в руки старшей пару золотых монет, та поспешно собирает девушек и оставляет нас наедине. Прежде чем дверь хлопнет, я замечаю подмигивание Прии и добрую улыбку. Это дарит мне призрак надежды.

Женщина снимает плащ и я вижу в её лице копию Брай. Такой же подбородок, разрез глаз и черные длинные волосы. Она подходит ко мне ближе, склоняется над ухом и шепчет:

– Будь осторожна, комарик.

Я выпучиваю глаза, а лицо глупо распластается в улыбке. На глазах появляются слёзы, одна из которых быстро стекает по щеке к шее. Тень протягивает ко мне ладонь и без лишних вопросов, скидывает наглую воду с моей кожи. Ее прикосновение так похоже на наставницу, что я всхлипываю, задерживая дыхание.

– Она просила передать, что ты справишься, – также тихо продолжает Тень, видя в моих глазах тоску, – но ты не можешь подвести нас и раскрыть хоть кому-нибудь свою тайну. Сестринство будет наказано, если ты допустишь ошибку, – ее голос меняется.

Она оглядывается по сторонам, словно не верит, что комната пуста.

В голове эхом приносится слова девушки. Только теперь я понимаю всю ношу ответственности, которая ложится на мои плечи. Наставница отдает мне в руки безопасность дорогих и близких ей людей. Шутки с семьей Драконов плохи.

Я всматриваюсь в глаза женщине. Если я не ошибаюсь, то передо мной её сестра, иначе как они могут быть так похожи. Получается, если я отступлюсь, то она пострадает первой.

Я не допущу этого.

Только теперь чувствуя страх не только за себя и вспоминаю Деву Дракона. Я могу видеть ее нити. Так что если и она может увидеть мои нити? Хотя прежде мы не встречались, но однажды она может обо всем узнать. Я распахиваю глаза и хватаю кисть Тени:

– Дева Драконов среди Светлых Солнечного Королевства может узнать меня. Что делать?

В серых глазах женщины пустота.

– Эта Дева заблокирована в своих силах. Она не может видеть и использовать струны. Мы проверили, – отвечает она.

Я с тяжестью отпускаю скованность в груди. Жизнь наполняется новыми красками, а солнечный свет согревает внутреннюю тишину. Я не тороплюсь скрывать широкую улыбку, хватая Тень в свои объятия и продолжая шептать ей на ухо:

– Передай Брай спасибо, – я медлю, чувствуя, как теплые ладони смыкаются на моих лопатках, –  и то, что я скучаю. Я обещаю, что моя тайна умрёт вместе со мной, – последние слова говорю увереннее и чуть громче.

Мы стоим пару мгновений, когда мне приходится заставить себя разжать руки. Я вижу понимающий взгляд женщины, силюсь, чтобы не расплакаться, а затем вспоминаю Линду. Делаю глубокий вдох, потонув воспоминаниях о её золотых длинных волосах, и дополняю:

– Скажи Линде, что я соберу все тайны Драконов. Однажды мы встретимся и она узнает их все.

Тень довольно хмыкает, кладет мне руку на плечо, кивает и уходит прочь. Я продолжаю сжимать кулон в руке.

Как бы далеко не была Брай она спасает меня снова и снова.

Глава 14 – Мы куртизанки?

Я возвращаюсь в общий зал, как на повороте меня подхватывает Прия. Она переплетает наши руки в локтях и ведет меня длинной дорогой. В ее кармане звенят монетки.

– Почему Тень хотела поговорить с тобой наедине?

Я ненадолго теряюсь, а затем быстро придумаю ответ:

– С одной из них мы подружились на корабле, – признаюсь, – ну если быть точнее, то с дочерью Тени. Мы читали книжки о драконах по вечерам. Она передавала мне привет.

Прия понимающе качает головой:

– Обычно они никого к себе не подпускают. Держаться в стороне от Королевств и помогают в редких случаях, – задумчиво бубнит она, – удивительно, что тебе удалось подружиться хотя бы с одной.

Я и сама удивлена их заботой. Если бы не Сестринство Отражения, то я бы пропала и уже готовилась рожать будущих драконов. В конце концов бы не выдержала и сгинула.

Старшая резко тормозит и крепко обхватывает мои плечи:

– Поздравляю тебя, Велия. Ты стала одной из Светлых! – торжественно вскрикивает она, а затем тише добавляет, – и не стала Девой Дракона. Жизнь благосклонна к нам.

Она тянет меня за руку к двери, когда мы замечаем стражницу возле входа. Ребека дергает за ручку и входит внутрь.

Встреча с Альберто!

Я совсем о ней забыла. Мне приходится вбежать в зал, поспешно поприветствовать стражницу, рывком залететь в комнат и переодеться в удобные шорты ниже колен и рубашку, которая не сковывает движения. Сначала хочу извиниться перед нарядными Светлыми, но они лишь понимающе кивают головами и Ребека уводит меня.

***

Альберто стоит на вершине плоской скалы, когда вечернее солнце в последний раз трогает его волосы. Мы с Ребекой поднимаемся к нему и я замираю. Закат раскрашивает небо красными красками, местами капая оранжевой и желтой. Солнце тонет в океане, оставляя последние легкие узоры на блестящих волнах.

Где-то там за океаном меня ждет бабуля. А что если она уже вернулась в Земное Королевство и не обнаружила меня рядом? Как же она будет волноваться? Интересно, что скажет мать в свое оправдание?

Я встряхиваю головой, отгоняя паршивые мысли.

– Альберто! – тяжелый голос Ребеки закладывает мои уши, – забирай свою куколку. Мне уже пора.

Куколку? Вот же противная.

Тот поворачивается и на его губах загорается улыбка. Она запускает руку в волосы, встряхивает их и в два шага преодолевает расстояние между нами. Его глаза устремляются сквозь меня. Дракон кивает моей стражнице и та уходит.

– Зачем ты меня звал?

Парень поворачивается вправо, тянет руку и я замечаю два деревянных меча.

Так он хочет поединок?

Теперь и на моем лице сияет глупая улыбка. Мне этого не хватало. Я вытягиваю ладонь. Альберто усмехается и подкидывает меч. Мне приходится подпрыгнуть, чтобы поймать оружие раньше, чем оно долетит до вытянутой руки принца. Когда он замечает в моих глазах молчаливый вопрос, то хмыкает и признается:

– Я видел какие успехи ты делала на корабле. Как я могу загубить такой талант? – он пожимает плечами и отходит назад, – покажи, что умеешь, Светлая. Играем до первого касания.

Мне становится неловко. Я жмусь пару секунд, затем откидываю мысли и иду на Альберто. Вскидываю меч и бью в область груди. Парень ловко останавливает мой удар и откидывает его в сторону. Мои ладони чувствует дрожь в дереве, которая перебрасывается на руки.

Он силен.

Я отбиваю два удара в область руки и нижнего левого бока. Отступаю, а затем делаю резкий выпад вперед, вытаскивая меч из нижней точки ног. Оружие устремляется в противоположное плечо соперника, когда тот делает замах в область моего живота. Он касается меня первым.

– Убита.

– Ранен, – не отстаю я и киваю.

Парень вскидывает брови и переводит взгляд на свое плечо:

– Этого не может быть. Ты тренировалась чуть больше месяца, – в его голосе слышится смех и наигранное удивление.

– У меня было интересное детство, – также театрально отвечаю я.

Мы проводим еще четыре поединка, где принц каждый раз выходит победителем.Солнце уже садится. Город загорается огнями. Я ворчу себе под нос проклятия, крепче сжимаю рукоять меча, но каждый раз ловлю касания первой. Мне начинает казаться, что моя победа была напускным дымком. Альберто смеется, откидывает оружие в сторону и просто уворачивается от моих взмахов.

– А ты упрямая! – восклицает он, снова уходя от моего касания, – может отдохнем? Я весь вспотел!

Я чувствую, как по спине катятся капельки пота. Одежда взмокла, а лицо пылает от жара. Тогда моя рука бросает деревянный меч, а тело приземляется на каменный пол. Он еще совсем теплый, не успевший остыть после палящего солнца.

Парень недовольно качает головой и выносит одеяло из кустов. Оно совсем небольшое, но мы помещаемся на нем вместе. На небе уже загораются первые звездочки. Я подгибаю колени и ложусь так, что половина моего тела умещается на одеяле. До ушей доносится пение сверчков. Они перешептываются, окутывая нас своими тайными разговорами.

– Как тебе круг Светлых? – уставший голос парня разносится прямо над ухом и я вздрагиваю. В голове мелькает прошлый кошмар. Я подскакиваю и вижу, что дракон лежит в той же позе, что и я. Парень вскидывает на меня взгляд, осматривая мое испуганное лицо:

– Я что-то не так сказал? – хмурится он, поджимая губы, – извини. Я не хотел тебя обидеть.

– Нет! – поспешно машу я руками, – просто что-то за шиворот заползло, – вру, отряхиваю рубашку и ложусь рядом. Вспоминаю его вопрос и отвечаю, – они хорошие. Заботятся обо мне, кормят, показывают замок, – немного размышляю стоит ли сказать, но затем забываюсь и шучу, – грозяться подсыпать тебе яд в еду.

– Ты чуть больше недели в замке, а уже всех против меня настраиваешь? – хмыкает он, – ну спасибо так спасибо, Велия!

В его голосе слышу только радость, а потому выдыхаю. Из-за навалившейся усталости теряю сдержанность и рассказываю парню о том, как расплакалась прямо на балконе. Девушки думают, что это из-за принца, а причина во мне самой. Мне было грустно из-за рабства, матери, Дипака, а потому выплакала всё, что копила.

Альберто хмыкает, думает пару секунд, а затем отшучивается:

– Плохо было ей, а подлецом сделала меня! – его голос едва дрожит.

Я чувствую вопросы, которые он хочет произнести, но раньше времени ответов не даю. Не хочу я говорить об этом. Зачем все эти слезы? Да и вообще не понимаю, почему ему об этом рассказываю.

Идиотка.

– Извини, – хмыкаю я, – обещаю, что больше так делать не буду.

Я встаю на локти и оглядываюсь. Темнота быстро разбегается по землям. Мне с трудом удается разглядеть фигуры стражи вдали. Я встряхиваю головой и поворачиваюсь к дракону:

– Уже поздно. Пора по домам.

Он кивает и подзывает людей. Ребеки нет, а потому юноша хмурится и говорит, что сам проводит меня до покоев. Я отнекиваюсь, убеждаю его, что в силах дойти сама, но тот только берет меня под руку и ведет к замку. Мы останавливаемся перед лестницей в другое крыло замка. Стражницы отходят чуть дальше, позволяя нам поговорить наедине.

– Спасибо, – я начинаю первой, – ты правда очень помог. Мне понравилась наша тренировка.

На лице юноши вспыхивает удивление вперемешку с ликованием. Он довольно кивает, соглашаясь с моими словами, а затем выдает:

– Тогда будем тренироваться каждый день.

Я теряюсь из-за сказанных слов. Разве ему не нужно заниматься королевскими делами и обязанностями? Неужели у него так много свободного времени, что он может так просто пообещать мне ежедневные поединки? Я топчусь на месте, не веря своим ушам. Принц хмыкает и восклицает:

– Если сможешь одолеть меня в честном бою, то это будет стоит тебе, – он задумывается, – двадцати монет.

– Согласна! – также быстро отвечаю я, боясь, что дракон передумает.

Альберто вновь заливается смехом. Он треплет мои волосы и кивает в сторону лестницы:

– Вот и договорились. Иди. Спокойной ночи.

***

До ушей доносится пение. Я вскакиваю с кровати и мчусь в общий зал. Прия сидит, скрестив ноги, когда ее высокий голос разливается по комнатам. Из общих спален вываливают Светлые, а следом ошарашенные новенькие. Они таращатся на старшую, застыв в проходе. Их приглашают за стол, заваленный едой.

Я стою на балконе, пытаясь разобрать песню. Прия раскрывает рот, словно хочет зевнуть, и тянет звонкую мелодию. Она расставляет руки в стороны, раскрывая грудную клетку.

За всё время, мне ни разу не удалось понять смысл ее музыки, но голос Прии настолько сказочен, что завораживает и заставляет забыть все вопросы.

Сзади слышится скрип. Я оборачиваюсь и замечаю Занозу, которая распахивает дверь в комнату Девы Дракона. Сдерживаю теплую ухмылку.

Даже они любят голос старшей.

Когда утренняя мелодия стихает, мы садимся в круг чуть больше. Новые Светлые почти сразу вливаются в разговор. Прия и Зелда оставляют тех без шансов отмолчаться, заваливая вопросами. С моего лица не сползает улыбка, когда девушки втягивают в разговор и меня. Тогда я рассказываю о матери, которая продала меня, о том, какие вкусные бабушка печет пирожки, о том, что она хорошая повитуха и как умело заботиться о детях. Несколько девушек признаются, что мечтают о ребенке, но жизнь зла и они стали Светлыми.

Когда каждая высказывается, Прия разрешает задавать вопросы, если они вдруг появятся.

– Мы куртизанки? – шепотом спрашивает одна из новеньких.

Меня прошибает холодный пот. На лицах некоторых Светлых я вижу замешательство. Прия сначала хмуриться, но затем выдыхает, откидывает несколько волосков со лба и отвечает:

– Да.

Тишина оглушает. Я таращусь на старшую и слышу всхлипы нескольких девушек. Они окутывают себя руками и утыкаются носами в колени. Прия выжидает паузу, а затем продолжает:

– Вы можете называть себя, как хотите. Можете тешить себя грезами о высшей цели, но правда есть правда. Вам платят едой, водой, крышей над головой и учебой. Наши различия с городскими шлюхами только в том, что их презирают, а нас считают избранными. На деле же мы почти одинаковые.

Правда похожа на звонкую пощечину. Она заставляет проснуться и увидеть мир в новых оттенках. Мой взгляд плывет по лицам Светлых. На губах некоторых безнадежная ухмылка, другие пялятся в стену.

– Я сама пришла во дворец, чтобы продать себя и отдать долги своей семьи, – вдруг шепчет Прия.

Я вижу, как ее пальцы цепляются за локоть, а воспоминания затуманивают глаза.

– Так делают многие семьи. В моей было шесть девочек и четыре мальчика. Потерять одну из них не такая большая потеря, чтобы расплатиться с долгами. Меня обучали с шести лет. Родители хоть и бедные, но нашли с кем заниматься. Они продали меня и ещё трех моих сестер в разные королевства.

О, Великий Дракон.

– Так делают не только с девочками, но и с мальчиками, – объясняет она, – два моих брата отправились в Огненное и Воздушное Королевство. Всех этих денег хватит, чтобы мои родители, сестра и братья не нуждалась ни в чем.

– Но однажды ты умрешь! – протестует одна из девушек, – люди говорят, что Светлые живут до двадцати пяти.

– Конечно, – смеется Прия, – но лучше такая жизнь до двадцати пяти, чем бедность и болезни до сорока. Вы будете купаться во внимании, подарках, любви и страсти. Быть может если войдете в доверии к Королевской семье, то они смилуются и однажды найдут вам достойную пару. Быть Светлой – это привилегии красивых.

Красивых?

Подобное замешательство я вижу на лицах других девушек. Они осматривают друг друга и только потом понимающе кивают. Я вжимаюсь в пол, в страхе что кто-то посмотрит на меня и задастся вопросами. Наша сделка с Альберто должна остаться в секрете.

Тяжелую тишину прерывает Зелда:

– Какой же аромат, – мелодично тянет она слова, склоняясь над едой, – давайте есть.

***

После завтрака к нам заваливается громоздкая женщина, прежде проводившая со мной беседу. Она уводит новеньких Светлых, а спустя время возвращается и что-то говорит Прии.

Мне скучно. До вечера еще далеко, а день тянется медленно. Все девушки чем-то заняты: кто-то пишет, другие читают, третьи рисуют. Мне и самой хочется возить краской по холсту, но страх перед белым полотном сильнее. Моя голова лежит на пояснице Зелды, которая вот уже час что-то чиркает на бумаге.

– Мне поручили заняться твоим обучением, – сообщает Прия и садиться рядом, – говорят, что ты необычайно умна. Разбираешься в медицине, умеешь читать и писать. А потому первые уроки с новыми Светлыми для тебя пустой тратой времени. Будешь изучать со мной историю, танцы и литературу.

– Я могу помочь с последними двумя, – влезает в разговор Зелда, – мне не трудно.

Прия улыбается и легонько ударяет девушка по пятке:

– Договорились!

– Спасибо, – шепчу я, – не знала, что Светлые должны так много знать.

И зачем?

Так много усилий, чтобы в конце концов умереть под каким-нибудь похабным драконом. Я все меньше понимаю уклад Королевств.

Старшая кивает и предлагает уединиться в моей комнате, либо в классе, чтобы начать первый урок. Мне не хочется тухнуть в спальне, а потому мы идем в зал для обучения. В помещении пахнет книгами, а весь пол заставлен небольшими деревянными столиками и стульями. За ними с трудом поместится один или два человека. Прия указывает на ближайший и приказывает сесть. Она признается, что в конце нашего обучения, я должна пройти тест на знания истории. Если завалю, то старшую накажут.

Нелепые правила.

Девушка ведает мне про появление королевств и щедрость драконов. На моем лице застывает скука, но вместо жалоб, я лишь изредка зеваю и киваю головой. Прия замечает мою отдаленную внимательность, ухмыляется и подсаживается ближе:

– Ты знала, что не все из замка из драконьего рода получают силу превращения? – шепчет она.

Сон улетучивается. Очухавшись, я прикрываю ладонью рот, оглядываюсь и быстро сглатываю:

– Почему?

– Этого никто не знает, – чуть громче отвечает старшая и откидывается на спинку стула, – говорят, что мать Драконов стала всё чаще обделять своих приемников. Сейчас только девочки и первенцы получают дар без сомнений. Остальные же живут в страхе.

– В страхе?

– Может дети без драконьей шкуры и останутся при дворе, но к ним начинают относится хуже. Они становятся обузой и позором семьи. Только вспомни о самомнении драконов, при таком эго тяжело жить, – хитро заканчивает девушка и скрещивает руки на груди.

– Как они понимают, что получили силу? – хмыкают я, – они просто превращаются?

– Увидишь совсем скоро. На днях будет обращение второй внучки Солнечного Королевства. Светлые обязаны быть там. Ты пойдешь с нами, – подмигивает девушка.

Я подскакиваю с места:

– Можно?

Прия кивает, подзывает меня ближе и продолжает говорить шепотом:

– Знала ли ты, что в Лунном Королевстве вообще нет обратившихся драконов?

Не может быть.

Я таращусь на старшую, хмурю лоб, а затем молча требую ответа. Та лишь довольно хмыкает.

– Это продолжается уже три сотни лет. Никто из этой семьи не получал крылья, хотя они продолжают молить Лунную Дракониху и проводить обряды. Всё бестолку. Она забыла о них. Многие же вообще верят, что Лунный Дракон просто исчез и однажды их мир разрушится.

Я с трудом сглатываю слюну и торопливо спрашиваю:

– Что будет, если мир разрушится?

– Никто не знает, но все этого боятся. Его поддерживают остальные Королевства, сортируя души и держа баланс. Но на это уходит много сил, а потому все земли стали отчаянно искать Дев Драконов для рождения новых работников и спасения миров.

Нужно поскорее убираться отсюда.

Мне приходится встряхнуть головой и с силой оттолкнуть надвигающиеся тревожные мысли. Я прожигаю Прию глазами, желая услышать больше, но та лишь тянется и шутливо ворчит:

– Хватит на сегодня сплетен. Вернемся к истории.

– Ну Прия! – эхом разносится мой голос по классу.

Глава 15 – Ловцы звезд

Время близится к вечеру. Я быстро собираюсь и выхожу к Ребеке, которая уже болтает со стражницей. При виде меня, женщина сплевывает, утирает губы рукавом и кивает в сторону коридора. Ее громоздкие ступни с тяжестью опускаются на пол. Кажется, что она вот-вот проломит его. Я же смиренно плетусь следом.

Выйдя из крыла Светлых мы натыкаемся на мальчика чуть ниже меня. Он встряхивает макушкой и недовольно косится на мою стражницу:

– Тетя? А ты чего тут забыла? – восклицает тот.

Тетя?

Он кидает на меня свой суровый взгляд:

– Куда ты ведешь этого мальчишку?

Мальчишку?

Мне хочется брякнуть что-то в ответ, но Ребека делает это первой:

– Октавио, она Светлая твоего брата. Будь повежливей, – произносит она и обводит меня рукой.

Уголки ее губ вскакивают вверх и стражница продолжает:

– К тому же даже у куклы могут появится волосы, если ее хозяин этого захочет.

Снова кукла?

Почему эта женщина такая высокомерная? Что-то подсказывает мне, что она такая же марионетка Солнечного Королевства, как и остальные. Так к чему это напускное презрение?

Мне хочется воспротивится и напомнить Ребеке ее место, но в голове вспыхивает задание Альберто. Если я не сдержусь, то мне придется еще долго торчать в этом зверинце вдали от бабушки. Я прикусываю язык и опускаю голову.

Юнец хмыкает и довольно кивает:

– Верно. Скоро и у меня появится своя Светлая, – он потирает ладони друг об друга, – у меня будет самая красивая девка.

Так это один из Драконов? 

Он называл Ребеку тетей. Неужели моя стражница имеет высокий статус при дворе? Однако это не имеет особого значения. Она в любом случае ведомая овца.

На темной коже лба мальчишки появляются несколько хмурых морщинок, когда его взгляд снова касается меня:

– А эта какая-то убогая.

Вот спасибо.

Ребека расплывается в улыбке, соглашается и просит мальчика вернутся в свои покои. Тот что-то бубнит и говорит о том, что хочет посмотреть на новых Светлых, но под натиском женщины сдается первым и идет прочь.

Следующие коридоры мы преодолеваем молча. В моей голове эхом отрещечиваются слова ребенка. Где-то в груди застревает комок. Я не сразу замечаю, как мы выходим наружу, проходим Королевский сад, затем выворачиваем в сторону небольшого выступа скалы. Мое внимание возвращается только, когда мы тормозим, а до ушей доносится голос Альберто.

Я поднимаю взгляд и вижу парня, машущего мне рукой. На его губах сияет улыбка, а в руках два деревянных меча. Я отвечаю ему тем же и взбираюсь выше.

– Как прошел день? – спрашивает принц, протягивая оружие, – готова к тренировке?

Приходится выдавить из себя кивок, на что юноша хмыкает и смешливость в его голосе исчезает. Он берет мои ладони в свои и подтягивает меня к себе. Я распахиваю глаза и пялюсь на наши руки.

– Ты сегодня не в очень хорошей форме, – шепчет Альберто, – давай просто прогуляемся?

Мне и вправду не хочется махать мечом. Мелкий засранец подпортил мне настроение, но не он злит меня. Мои собственные мысли выводят из себя. Почему эти слова вообще задевают? Я никогда и не рассчитывала на звание красотки Королевства. Так к чему эта грусть? Встряхнув головой, я вырываю свои ладони из объятий принца и хватаю меч:

– Ну уж нет. Мне нужно одолеть тебя. Рано или поздно! – вскрикиваю я и сжимаю деревянную рукоять, – нападай!

На лице принца проскальзывает удивление вперемешку с недовольством и… восхищением? 

Он поспешно кивает и мы сливаемся в поединке. По округе разносятся стуки мечей и наши голоса. Альберто умело выворачивает мой удар в сторону и откидывает меня от себя. Его движения легкие, но точные. Мне нравится, как его маскулинная фигура грациозно двигается из стороны в сторону, уходя от моих ударов.

– Ты слишком тяжелая, – подмечает парень, – старайся двигаться плавно, слаженно и без резких рывков.

Тяжелая? Да я легче его в раза три!

Парень замечает немой вопрос в моих глазах, притормаживает и уточняет, что говорит не о весе, а об умении двигаться. Недовольно, но принимаю его слова и пытаюсь копировать его пластичные повороты. Выходить нелепо и безумно глупо. Принц смеется, но продолжает уворачиваться от моих ударов. Спустя несколько минут мое тело ноет от непривычных движений. Я отступаю, запутываюсь в собственных ногах и лечу на пол. Тело вмиг группируется и подскакивает, не позволяя тушке встретиться с землей.

Повезло. 

Время летит так быстро, что мы не замечаем, как солнце исчезает за горизонтом.

– Давай закончим на сегодня, – подмечает Альберто и откидывает меч в сторону.

Я мнусь, чувствуя еще немного сил для тренировки, но не спорю. Кажется, что внутренняя злость затихает, голоса перестают выкрикивать обидные прозвища, а сердце отбивает ритм после бурных занятий.

Присаживаюсь рядом с парнем и упираюсь руками в камень, смотря на небо. Оно уже усеяно звездами. Их так много и все такие яркие, что взгляд мечется из стороны в сторону. Небесные огоньки выстраивают причудливые фигуры и облики, но только те звезды, которые падают вызывают самый большой восторг.

Звезды, которые падают…

Они так красиво сверкают, но так быстро летят вниз. Хотя быть может на земле им будет намного лучше. В народе ходят слухи, что Драконы ловят звезды и возвращают в небо. А как иначе? Или бы в небе остался один мрак.

– Как много звезд ты уже поймал?

Альберто хмурится и его брови вскакивают вверх:

– Поймал? Звезд?

– Драконам нужно ловить звезды, чтобы возвращать их на небо. Все это знают, – хмыкаю я.

Он наверняка думает, что девочка, из простой Земной деревушки, ничего не знает. Однако я много училась и часто подслушивала байки мужиков с базара. Мне удалось неплохо разузнать о Королевской семье, да и люблю я узнавать о драконах.

На мое удивление юноша тихо посмеивается и поворачивается ко мне.

– Хочешь сказать, что я должен ловить ИХ? – сдерживая смех, шепчет он и тычет в небо.

Теперь я неловко и с сомнениями киваю.

Альберто заливается хохотом и заваливается на спину. Он перекатывается на живот и подпирает щеку ладонью. Я таращусь на принца и впервые подмечаю теплоту в его смехе. Он звучит звонко и искренне, временами переходит на писк, который скрипит на ушах. На его лице теплиться широкая улыбка, похожая на зевание кота.

Мне с трудом удается разбирать слова, которые он выплевывает, пытаясь что-то объяснить. Я морщусь, но его хохот заразителен. Уголки моих губ подпрыгивают вверх, а изо рта вырывается короткое хихиканье. Парень замечает это и на его лице прокатывается новая волна кривляний. Он хватается за ребра и начинает тяжело дышать.

Земляной червь!

Он даже во время боя не сбивал дыхание так сильно.

На его завывания сбегается стража, но принц отгоняет их прочь.

– Мы не ловим звезды, – наконец выдыхает парень и вытирает слезы, – это и не звезды вовсе. Метеориты.

– Мете…, – мычу я, – что?

Он отмахивается и выдает:

– Просто знай, что мы их не ловим. Это всё глупости.

Он подскакивает на ноги и отряхивает штаны от песка. Затем протягивает мне руку и приказывает:

– Давай прогуляемся. Луна сегодня такая красивая.

Я остаюсь сидеть на земле, кривя губы.

– А почему тогда небо в звездах? – не унимаюсь, – если бы не вы, то там бы ни одного огонька не осталось!

Мои вопли уже похожи на упертость. В душе затаились сомнения. Быть может юный принц не знает ничего об этом, потому что драконы постарше занимаются такими вещами. Да, верно! Он точно ничего не знает.

Альберто трет переносицу, когда на его губах заедает глупая улыбка. Он сдерживает очередную порцию смеха, но видя мою раздраженность, сдерживает хохот. Парень садиться рядом, кладет свою ладонь мне на плечо и тихо шепчет:

– Там в небе много тайн. Как бы тебе не хотелось верить, но звезды всегда остаются на месте. Падают только огромные камни, покрытые огнем. Однако огонь, который их окутывает, дарован нам самой Первородной.

– Самой первой Драконихой, от которой начался этот мир? – вскрикиваю я, зажимая рот, – мне казалось, что ее не существует.

Альберто недовольно цокает и двигается ближе к моему уху:

– Говорят, что она по-прежнему где-то рядом и следит за нами. Ее тело дало жизнь Драконам Матерям, но ее душа остается с нами, чтобы помогать и наставлять.

Первородная.

Впервые о ней я узнала от маленькой Линды. Дракониха, которая породила весь мир и отдала себя, чтобы создать шесть других драконов. Говорят, что она вернется в самые тяжелые времена, чтобы наставить своих детей на новый путь и показать им жизнь без боли и огорчений.

Альберто снова встает, привычно отряхивает одежду и протягивает мне ладонь:

– Ну теперь то прогуляемся?

***

Мы идем по саду Светлых. Меня удивляет множество светлячков, летающих из стороны в сторону. Они похожи на крошечные фонарики в царстве тьмы. Тропинка ведет нас к мостику. Дальше него я не бродила. Да и зачем, если всё есть и здесь.

– Знаешь, – произносит принц, – этот крошечный ручеек напомнил мне о корабле.

Я чувствую, как парень заглядывает в мое лицо, но темнота поглощает его, не позволяя мне разглядеть даже глаз. Мне приходится выдавить из себя мычание прежде, чем он продолжает:

– Никогда не забуду, как Брай усердно тренировала тебя.

– Так ты знаешь ее? – почти вскрикиваю ее, но вовремя перехожу на шепот.

– Обижаешь! – хмыкает он, – Королевской семье положено знать одну из главных Теней Сестринства Отражения.

Верно. 

Вот только я не знала. Поняла лишь по кулону. В наших краях Тени не бродят. Зачем скучной деревушке отважные воины? Вот и я думаю, что всё это пустое.

– Одну из главных? – переспрашиваю я поздно вспомнив его слова.

– Так ты знаешь, что она Тень, но не знаешь о ее статусе? – хмыкает принц.

Я слышу, как кривиться улыбка на его губах, но спросить больше я не успеваю. Мы тормозим около арки из сросшихся деревьев, переплетенных лозой и поросшие другими деревьями с красными листьями.

Дыхание прерывается.

Круглая арка открывает нам вид перед резким обрывом, словно приглашая войти в новый мир. Вдалеке виднеются скалы, а в небе кружат драконы.

Что они тут забыли? 

Почему я не видела этого места раньше? Почему драконы не прилетают ближе к замку? Как такое возможно? Я ловлю глазами всю сказку вокруг и не могу поверить. Мне начинается казаться, что вот-вот взойдет солнце из-за сияния за горизонтом, который прикрывают тяжелые белые облака. Только теперь заглядываю принцу в лицо и могу разглядеть каждый сантиметр его кожи.

Альберто берет мою руку и тянет за собой. Мы взбираемся по небольшой лесенке и тормозим около двух камней, на каждом из которых отпечатаны ладони.

– Что это такое? – с трудом выдавливаю я, продолжая следить за драконами в небе. Они словно играют в салки, ударяя друг друга длинным хвостом и улетая прочь.

– Мы называем это Гнездо Светлых, – улыбчиво отвечает Альберто.

Гнездо? 

– Когда Дракон выбирает Светлую, а Светлая выбирает его, сам Сад дарит им Гнездо. В давние времена Светлыми были только Девы Дракона, а значит, что новой паре нужно место для будущего потомства, – рассказывает принц, – их новый дом могли найти только они сами. Так их будущие дети были в безопасности. Прошло много времени, – парень поднимает голову к небу, – Светлыми становятся самые обычные люди, но Сад продолжает дарить им Гнезда.

Я кошусь на парня, недоверчиво приподнимая бровь. Он не сразу замечает мою гримасу, а когда наши взгляды встречаются, юноша почти подпрыгивает:

– Не подумай ничего! – шепчет он и на его лице появляется легкий румянец, – один человек дал мне идею подарить тебе укромное место. Говорит, что ты тоскуешь по дому, – на губах теплится добрая улыбка.

О ком он говорит? И что вообще происходит?

Какой еще сад? Как сад может что-то дать? И что за камни и драконы? Почему он думает, что дав такие краткие заметки, я смогу всё понять?

Парень больше не дает ответов. Он указывает на камни и просит положить туда ладонь. Я повинуюсь его приказу и дивлюсь тому, как идеально мне подходит размер отпечатка. Наши свободные руки же сцепляются друг с другом. Альберто просит меня закрыть глаза и представить тихое и спокойное место, где я могу чувствовать себя в безопасности.

Пред глазами сначала появляется гнездо птицы, но я быстро отметаю эту мысль прочь. Затем вспоминаю наш дом, но вместо спокойствия чувствую страх. Приходится снова отогнать воспоминание прочь. Мысли метаются из стороны в сторону, страшась сделать неправильный выбор. Я не чувствую защищенности, в душе растет недовольство и паника. Когда кажется, что я вот-вот взорвусь, моя кожа чувствует прикосновение принца, а затем его голос:

– Не думай, – приказывает он, – просто чувствуй. Что делает тебя счастливой? Зной или дождь? Рассвет или закат? А может шум океана?

Что делает меня счастливой?

Я вспоминаю теплый дождик за шиворотом во время долгой жары, звуки стрекоз возле речки, которые умело поедают надоедливых комаров, и наконец выдыхаю. Сердце наполняет легкая вуаль тумана в ранний утренний день и звуки майских жучков в свободные вечера. В нос ударяет запах бабушкиных пирожков, а тело укладывается в ее объятия. Чувствую, как уголки моих губ тянуться в стороны.

– Открывай, – шепчет принц.

Я с опаской распахиваю глаза и сдерживаю восторженный вздох.

Передо мной огромное дерево, на котором построен домик. Я бы даже сказала, что этот домик включен в дерево и является одним целым с ним. Там, где прежде была пропасть, теперь размещается нечто похожее на островок, на нем и растет мое гигантское “гнездо”. К нему ведет подвесная лестница, тянущаяся прямо над обрывом. Вокруг плывут тяжелые белые облака.

Я поднимаю глаза в небо и замечаю всё тех же драконов.

– Не думал, что они тебе нравятся, – замечает принц, – Сад оставил их, потому что они безопасны для твоего сердца.

Мне нечего ему ответить. Мои глаза бегают по дому, подмечая лианы, свисающие вниз, несколько качелей прямо над пропастью, а главное небольшой балкончик, похожий на тот, где Брай тренировала меня.

Неужели это для меня?

– Красивое Гнездо, – шепчет Альберто, – оно чем-то похоже на тебя.

– Это правда мне? – спрашиваю я и делаю несколько робких шагов вперед.

На это юноша берет мою руку крепче и тянет к мосту. Я успеваю заглянуть в пропасть и голова идет кругом. Это длиться всего пару секунд прежде чем я оказываюсь на пороге своего нового домика.

Мы проходим по небольшим, но уютным комнатам. Я же продолжаю опасливо оглядываться по сторонам, не веря в свою удачу, и не спускаю глаз с принца. Он же поспешно обходит гнездо и довольно кивает, падая на большое мягкое кресло на первом этаже.

Мое внимание приковывают полки с книгами в стволе дерева на все три этажа. Книг настолько много, что глаза разбегаются, а руки тянутся то к одной, то к другой.

– Ты всегда можешь приходить сюда, – смеется принц, – только нам с тобой будет подвластно найти это место, но все же ты всегда можешь привести друзей и даже дать им разрешение находить твое гнездо. Будь осторожна с этим, – предупреждает он, – тот, кто получил приглашение, всегда сможет найти дорогу.

– Спасибо, – шепчу я, – что я могу сделать, чтобы отблагодарить тебя?

– Приходи на утренние тренировки, – молвит Альберто, – каждый день, кроме конца недели.

Глава 16 – Ты привыкнешь

Я выхожу из сада, когда сзади раздается шорох. Фигура хватает меня за локоть, но я выкручиваю руку незнакомца и отталкиваю его от себя. Тушка падает на пол и, раздается знакомый писк.

Зелда?

Я подскакиваю к девушке и, извиняясь, помогаю ей подняться. Та ворчит на саму себя и уверяет меня, что всё хорошо и это она должна была подумать прежде чем приближаться сзади в такую темень. Светлая трет заднюю ногу и едва заметно прихрамывает. На земле остается лежать огромный букет цветов.

– Заживет, – хмыкает она, замечая вину в моих глазах, – бывало и похуже. Не думай много.

Я поднимаю цветы и придерживаю Зелду за руку, ведя к входу. Та сворачивает перед дверью и ведет меня в противоположную сторону, прося оставить букет в кустах.

На мой немой вопрос, она убеждает меня, что хочет расходиться, чтобы не пугать остальных. Я прикусываю губу и снова извиняюсь. Всё это произошло так быстро, что я не успела понять. Еще и Альберто со своими наставлениями…

Зелда игнорирует меня и, прижимаясь ближе, спрашивает:

– Ты была со своим принцем?

Я киваю.

– Как тебе жизнь Светлой?

Мне приходится одернуть себя, чтобы не сболтнуть о желании поскорее убраться из замка. Я копаюсь в мыслях, придумывая ответ, а затем выдаю:

– Предпочитаю другую жизнь, – мой голос звучит грубо, – я не хотела жить ТАК.

Зелда лишь поглаживает меня по плечу. Ее руки покрыты мозолями, но кожа всё равно мягкая и теплая. Неужели она тоже тренируется? Быть может у местных принцев такая забава – тренировать своих Светлых, как псов. Хотя на это я согласна. Так всегда будет возможность себя защитить.

Девушка ведет меня к одной из беседок и садиться напротив. Ее ладони окутывают мои руки. Она легонько сжимает и разжимает их, будто это может помочь успокоить меня.

Несколько секунд Зелда жмется, затем трет шею, выдыхает и выдает:

– Только не думай сбегать, – просит она, – это не поможет. Беглянок быстро ловят, а затем те исчезают и мы празднуем их Благословение.

Благословение?

– Что ты…, – было заикаюсь я, но она предугадывает мой вопрос.

– Так они называют наши смерти, – хмыкает девушка, – когда Светлая умирает, ее душу отправляют на перерождение вне очереди. Мы празднуем ее новую жизнь и благословляем на легкую и спокойную судьбу.

Гады…

Мне обидно и противно в одно и тоже время. Я сжимаю ткань шорт и сдерживаюсь, чтобы не выругаться перед Светлой. Та лишь понимающе шепчет:

– Я знаю. Я тоже так думаю.

Ее слова дают мне свободу и из рта летят сотни проклятий. Даже не представляю, чтобы со мной сделают, если услышат. Мельком даже упоминаю Королевскую семью и, прежде чем что-то произнести, задумываюсь и выбираю самый добрый вариант из всех возможных. На всякий случай каждый раз оглядываюсь и в конце концов замолкаю.

Зелда посмеивается и добавляет:

– Полностью согласна с каждым словом, но иногда хотела дополнить выражениями погрубее.

Я вижу, как в ее глазах мелькают хитрые искры. Она подмигивает, а затем искры тускнеют. Зелда опускает голову и сжимает мою ладонь. Ее вторая рука растирает грудь, а плечи ползут вниз.

– Знаешь, – шепчет она, – если честно, то я врала всем долгие годы.

О чем она говорит?

Я стараюсь не шевелиться. Мой взгляд прожигает девушку, а мысли утихают. Уши ловят каждое новое слово Светлой, а сердце прекращает стучать.

– Мы сбежали, – уголки ее рта ползут вверх, – если честно, то все эти два года мы с сестрой врали, что наши жестокие родители продали нас. Мы сделали это, потому что другие Светлые рассказывают свои трагические истории о тяжелой судьбе, злых отцах, матерях и тетках.

В голове вспыхивает образ Линды. Ее бешеные глаза в нашей последней битве… Они навсегда застряли в моей памяти. Мне удается выбраться из воспоминаний только следуя за голосом Зелды. Она продолжает рассказывать:

– Моя семья большая. Нас было четырнадцать детей, а еще папа и мама. Они нас любили и пытались давать всё самое лучшее. Но еда нужна всегда, а значит, что с самого раннего детства мы усердно работали. Я бы даже сказала вкалывали.

Я вспоминаю работу на поле вместе с матерью. Усталость пробирает тебя до костей, тело не слушается, а спина ноет. Правая часть между лопаток никогда не давала мне покоя.

– В то время мы с Ерсэль впервые поняли тягости жизни. В Лунном Королевстве почти восемь месяцев холода, а потому часто я не чувствовала пальцы рук и ног, плакала, когда мороз кусал щеки и нос. Холод – это страшно, – шепчет девушка, а ее голос начинает гундосить, – работы никогда не убавлялось. Потому мы решились на сделку с торговцами девушками. Кейси нам помогла.

Кейси? Она знает эту надоедливую муху? 

– Наверное ты думаешь, что это глупо, – усмехается Зелда, не давая мне вставить и слова, – но ты не видела зимы. Работа сжирает тебя, а смерть стоит за углом и упрямо выжидает. У тебя нет времени на правильный выбор. У тебя есть только желание выжить.

Я натягиваю улыбку, борясь с внутренними голосами. Я понимаю решение девушки, вижу ее боль и сожаления. Да и разве я могу судить ее за те испытания, которые мне никогда не приходилось испытать?

Холод.

Какое страшное слово. Даже в нашей деревушке наступали холода, но настолько ли они были опасны и сравнимы ли вообще с холодом Зелды?

– Деньги мы отдали родителям, – продолжает она, – так они хотя бы могут дать нашим братьям и сестрам лучшую жизнь. Пять мешочков золота для Лунного Королевства – достойные деньги, которые подарят хорошую жизнь почти на двадцать лет. Это больше, чем мы с сестрой могли заработать за всю жизнь.

Мне ничего не остается, как встать, обойти столик и окутать Зелду в объятия. Я чувствую, как быстро бьется ее сердце и как дрожат руки. Моя ладонь поглаживает ее спину, а слова сами вылетают из рта:

– Вы поступили так, как могли. Никто не имеет права осуждать вас. Тут нечего стыдиться. Ты сделала всё правильно.

Мне не приходится врать. Я говорю то, о чем думаю. Даже имея одного ребенка, бабушка и мама с трудом могли дать мне хорошую одежду, еду и обучение. Я не представляю, как можно родить и вырастить четырнадцать детей.

Моя рубашка мокнет от слез Зелды. Она вытирает слезы, но продолжает хныкать. Ее голос дрожит:

– Думаешь, что я жалкая?

Из рта вырывается смешок. Девушка поднимает на меня удивленные заплаканные глаза и вскидывает брови. В ее взгляде я читаю вопрос и страх осуждения. Я беру ее за плечи, щурюсь и отвечаю:

– Ты наговариваешь на себя. Твои поступки, действия и решения говорят об обратном. Тебе удается найти в себе смелости признаться в своих неудачах. Даже кажется из непростой ситуации с семьей, ты нашла выход и помогла им, несмотря на будущее, которое тебя ожидало. Быть Светлой – это значит быть всегда готовой к смерти. В твоих глазах я не заметила ни капли страха перед ней, – я легонько встряхиваю Зелду и та распахивает глаза шире, – выкинь эту ерунду из своей головы. Ты потрясающая!

Я никогда прежде не говорила никому ничего подобного. Кто бы мог подумать, что это настолько приятно. Моя грудь наполняется чем-то легким и волнующим, а за спиной будто вырастают крылья. Мне хочется взлететь и окутать мир своей любовью.

Зелда чувствует мой настрой, быстро вытирает слезы рукавом и крепче сжимает меня в своих объятиях.

– Спасибо, – шепчет она, – спасибо тебе, Велия.

***

Утро начинается с ругательств и тихих проклятий в сторону Альберто, который с садистким удовольствием наблюдает за моими хиленькими попытками выполнить поставленную норму – пробежать пять кругов по турнирному полю. По словам принца, это поможет мне стать выносливее. Я же ко второму кругу готова выплюнуть свои легкие, а даже легкий взгляд в сторону юноши вызывает тошноту.

Хуже всего только то, что я готова рухнуть на землю уже после первой половины второго круга, но язвительные замечания Вашего Солнечного Нахальства помогают мне продержаться дольше.

– Велия, ну что ты как дохлый осел. У нас даже улитки быстрее тебя будут! – ворчит Альберто, не отрываясь от книги с изображением дракона, – ты планируешь тут на всю жизнь остаться? – его голос становится яснее, – я то не против!

Побери тебя Земной Дракон!

Я сплевываю, вытаскиваю последние силы из самых дальних уголков тела и делаю последний рывок. Даже этого ничтожно мало. В самом конце третьего круга я падаю на землю и носом собираю весь песок. Он залезает в рот, ноздри и глаза. Выплевывая мокроту, песчинки и вязкую слюну, я с трудом сдерживаю слезы то ли от усталости, то ли от обиды. Ладонями ерзаю по лицу, отряхиваю одежду, но капли превращают песок в грязь. Ноги горят, желудок погано сводит, а левый и правый бок отдают болями, похожие на протыкания иглами.

Альберто подходит ближе и протягивает руку:

– Ты привыкнешь.

Скорее сдохну. 

– Сначала может и сложно, но со временем будешь делать это на раз два.

Мне нечего ему сказать. Хочется остаться сидеть на земле, когда голову клонит в сон. Сил больше нет. Мне даже трудно встать на ноги. Я игнорирую помощь принца, упрямо упираюсь руками в пол и пытаюсь поднять ватные ноги. Они протестуют и первая попытка оказывается провальной. Я снова падаю, но успеваю увернуться от очередного песчаного завтрака.

– Не упрямься, –  хмыкает он, – просто позволь помочь.

После второй попытки встать, мне приходится схватить руку парня, чтобы не повалиться на землю. Голова идет кругом, а горло жжется. Затуманенный взгляд пытается найти тропинку, по которой мы пришли к полю, но мне не удается ничего увидеть, кроме мутных пятнышек, мельтяшивших перед глазами.

Альберто берет меня на руки, не брезгуя потной одеждой и крайне неприятным запахом пота, и несет в Гнездо. Он уверяет, что в крыле Светлых сейчас многие проснулись и он не хочет смущать девушек своим появлением. Свою книгу он вручает мне в руки и я успеваю прочесть название: “Милость Матери”. На мой вопрос, он отвечает кратко, но понятно:

– Обращение моей племянницы будет на следующей неделе. Хочу освежить память. Теперь я вспоминаю слова Прии. Она пообещала взять меня с собой на эту важную церемонию.

Принц приносит меня в Гнездо, приказывает отдохнуть и поспешно уходит, ссылаясь на неотложные дела. Я не сопротивляюсь, а провожу на мягком диване около тридцати минут, таращась в стену, прежде, чем хотя бы сделать попытку встать на ноги.

Я возвращаюсь в зал Светлых спустя час. Живот надоедливо ворчит, а тело качает из стороны в сторону. Приземлившись за столом, я жадно поглядываю на остатки завтрака: каша уже остыла, а фруктов и ягод почти не осталось. Голод оказывается сильнее и я хватаю ложку и ем из общего горшочка.

В зале никого нет, а потому я подпрыгиваю, когда на стол громко приземляется миска с виноградом, голубикой и клубникой. Я поднимаю глаза и вижу Прию. Девушка ласково улыбается и двигает принесенные лакомства ближе ко мне.

– Добавь винограда. Ты же любишь его, – замечает она, – ты так усердно тренируешься.

Как она узнала?

Я вскидываю на нее удивленный взгляд и отстраняюсь от каши. Быстро моргаю и молча прошу ответа. Светлая хмыкает, трет переносицу, а затем отвечает:

– Тебя другие Светлые видели с принцем на поле, – она складывает руки на груди и, сдерживая ухмылку, добавляет, – лицо не болит? Говорят ты хорошо приложилась к земле.

Я хмурю брови и отвожу взгляд. Вот же позорище. Как они вообще могли меня увидеть? Я была уверена, что рядом никого нет. Даже стража всё еще дремала, когда я прокралась на выход. Мои щеки краснеют, а лицо начинает жечься.

Прия замечает мое смущение и выдает:

– В этом нет ничего плохого. У тебя есть покровитель. Многие Светлые завидуют твоей удаче.

Удаче?

– Быть может ты так и не считаешь, – ворчит старшая, видя мою кислую рожу, – но лучше так, чем жить с мыслью, что в один день тебя заберут и ты больше не вернешься.

Моя уверенность в своей никчемности внезапно пошатывается. Я вспоминаю о Благословении Светлых, о которой говорила Зелда. А ведь старшая права. Многие из них, в числе которых и Прия, не знают, что может произойти дальше. Любой Дракон Солнечного Королевства может заявится и выбрать девушку. Даже если она умрет на наших глазах, мы не сможем ничего сделать. Каждая Светлая заранее согласилась с неизбежной судьбой, продав свою жизнь.

Однако у нас с Альберто деловые отношения. Он никогда не позволяет себе ничего неприличного и помогает мне выплатить долг приемлемыми методами.

– Ты права, – шепчу я, – извини.

Я замечаю, как быстро вытягивается лицо Прии. Она всматривается в мои глаза, ища хотя бы крупицу подвоха, а затем довольно кивает. На ее губах снова сияет теплая улыбка. Она напоминает мне о подготовке Светлых к будущему обращению нового дракона и просит найти ее в классе, когда я прикончу завтрак.

Я быстро уплетаю остатки каши, убираю мусор за остальными и спешу в класс. Войдя, ловлю приветливую улыбку Зелды. Девушка машет мне рукой и подзывает к себе. Рядом с ней сидит ее сестра Ерсэль. При виде меня девушка кривит губы и одергивает близняшку.

Что с ней такое?

Я замечаю еще нескольких Светлых, которые едва заметно кивают, и я отвечаю им тем же.

– В этом году у нас новенькая, – произносит старшая и указывает рукой в мою сторону, – поэтому я вас всех собрала. Я расскажу ей основной ритуал, но репетицию придется проводить всем вместе.

– Зачем вообще мы берем ее, – шипит Ерсэль, – давайте возьмем одну из Светлых, которая уже знакома с обрядом.

– Велия же Светлая Солнечного принца, – защищает меня Зелда, – если она не придет, то это неуважение к королевской персоне. Ты хочешь, чтобы у нас были проблемы?

Ого! Всё настолько серьезно.

И чего эта девчонка так взъелась на меня? Неужели это из-за того, что я кричала во время кошмара? Может мне следует извиниться? Я так и не успеваю обдумать родившиеся мысли. Меня одергивает голос старшей:

– Она права. А потому всех буду ждать после завтрака тут. Начнем завтра, а сегодня поговорим о самом процессе. Будете меня дополнять, – подмигивает девушка.

Слышится недобрый вздох Ерсэль. Она скручивает руки на груди и что-то шепчет себе под нос. Я замечаю, как Зелда тычет ее локтем в бок и тогда та замолкает.

– Признаться честно, – продолжает старшая, – задача Светлых сейчас это быть украшением ритуала. Мы читаем молитву, но на самом деле единственный, кого там действительно ждут – это Дева Дракона. Поэтому, – она наклоняется ко мне и касается кончиком пальца моего носа, – не переживай. Только Дева Дракона увидит Солнечную Дракониху, тебе же нужно будет просто выучить слова и знать куда встать.

Что значит Дева Дракона увидит Дракониху?!

Глава 17 – Редкий Дракон

Четыре дня пролетают как дракон над головой – со страхом, восхищением и перехваченным дыханием. Мысль о том, что я смогу увидеть Солнечную Дракониху, не дает мне покоя. Мне хочется ворваться в комнату к Деве Дракона и спросить, что делать. Остается только один выход – притвориться больной.

Сделаю это завтра. 

У Светлых будет время найти мне замену без отговорок. Никто не сможет выздороветь за два дня.

Сегодня же Зелда вытаскивает меня на прогулку по саду. Мы встречаемся возле знакомой беседки, как вдруг Светлая предлагает сходить на конюшню. Теперь я понимаю, почему вместо привычного длинного белого платья, она укуталась в белую мантию Светлых. Но я всё же удивляюсь и уточняю можно ли нам вообще посещать такие места. Прия не раз повторяет о запрете прогулок дальше сада без стражи.

Зелда довольно взвизгивает, подмигивает и игриво выдает:

– Мой принц всё решит!

Я не успеваю ничего ответить, когда вдалеке на деревянном мосту замечаю фигуру. Стражница Светлой машет нам рукой и подзывает к себе. Зелда тянется к широкой сумке на плече и вытаскивает плащ и для меня.

Негодница!

Я только ухмыляюсь, толкаю ее в бок и смешливо ворчу:

– Так ты собралась навстречу к своему принцу? А мне что там делать?

– Сегодня принц Альберто, как и многие другие королевские особы, тренируются перед церемонией, – признается она, – мне казалось что тебе хочется увидеть его.

Так вот почему у нее появилось желание выйти на прогулку. Обычно девушка предпочитает писать стихи в своей кровати в такой час.

– Зелда, – кличу я ее, – давай ты не будешь вмешивать в это Альберто. Хорошо?

Мне хватает очередного утреннего забега на пять кругов. За последнии несколько дней принц намеревался повысить норму до шести, но видя мою беспомощность, отказался от этой затеи. А как иначе? Даже эта норма выполняется мной с трудом и на чистом упрямстве. Мотивации добавили Светлые, повадившиеся приходить посмотреть на Солнечного принца и мой позор.

Есть и хорошие новости. Мышечная память не подводит и теперь первые два круга для меня не сложнее взмаха меча.

А как же вечерние поединки? Юноша становится все суровее с каждым днем. За эти четыре дня я словно сменила пушистого зайку на зубастого волка.

Встреча с моим надзирателем не дарит мне ни капли улыбки.

Надоел.

Зелда быстро моргает, прикусывает губу и жалобно скулит:

– Прости, Велия. Я не думала тебя обижать. Хотела, чтобы вы больше проводили времени вместе, – она переминается с ноги на ноги, затем подходит ко мне, обнимает и продолжает, – больше такого не повторится.

Я довольно киваю, разворачиваюсь и хочу вернуться в свою комнату, но та перехватывает мою руку и продолжает давить на жалость:

– Но сегодня уже сходи со мной. Я хочу тебе кое-что показать.

Вот же лиса.

Не в силах устоять перед ее светлыми глазками, я лишь вешаю на лицо улыбку и иду следом за Светлой. Мы быстро приходим к конюшням, но кроме лошадей и конюхов тут никого нет. Стражница приводит каждой по лошади.

Я мнусь и признаюсь, что никогда не ездила верхом. Девушки понимающего кивают и обещают, что еще обучат меня этому, а пока я сажусь к стражнице и мы едем дальше. Я напрягаюсь, когда мы выезжаем за пределы города и скачем в сторону леса. Тело сжимается, а взгляд постоянно держит внимание на Зелде, которая скачет впереди. Волосы девушки беззаботно развиваются на ветру.

Я оглядываюсь и стараюсь запомнить дорогу. Тропинка уводит нас всё дальше и дальше. Спустя время я поворачиваю голову и не вижу ничего, кроме густых деревьев, которые застилают мне путь.

Мне уже хочется повернуть назад, как вдруг вдалеке слышу громкие крики, звуки шлепков, смех и свист. Я  поднимаю голову вверх и вижу, как десятки драконов кружат в воздухе.

– Конюшни? – кричу я Светлой.

Слышится ее смех, она же отпускает упряжку и вскидывает руки вверх, хлопая в ладоши.

– Тебе понравится! – восклицает она, но ее голос перебивают голоса драконьих наездников и ветер.

Поэтому мы скакали так глубоко в лес.

Я расслабляюсь и слежу за полётом драконов. Особенно взгляд цепляется за золотую бабочку размером с дракона, которая умело набирает высоту.

Такие существуют?

Ее чешуя блестит на солнце и слепит глаза. Чудовище начинает делать кувырок в воздухе из его седла вываливается фигура.

Дыхание перехватывает. Я почти вскрикиваю, тыча пальцем в небо, но Зелда продолжает смеяться. Все драконы продолжают парить в небе, наблюдая за человеком. Он же смиренно летит вниз. Я уже уверена, что его не успеют поймать и готовлюсь закрыть глаза. Фигура скрывается за деревьями, а я метаюсь взглядом из стороны в сторону, понимая трагичность невезучего наездника.

Как вдруг уши закладывает очередной свист и к группе возвращается то самое светлое чудовище с живым человеком на спине.

– Это мой дракон, – подмигивает Зелда.

Обошлось.

Я тяжело выдыхаю и встряхиваю головой. Как можно так рисковать своей жизнью? А что если дракон не успеет поймать? Или отвлечется на что-то другое? Что делать тогда?

Даже не знаю смелость это или глупость. Мой взгляд снова скользит по монстрам и подмечает их размер. Эти драконы не такие огромные, как Альберто. Они размером с избушку – точно выше человека, но не больше дерева. Чёрных драконов здесь так много, что несколько красных, синих и зелёных особенно выделяются.

Мы подъезжаем к обрыву. Впереди разливаются скалы, а чуть дальше горы. Тут пахнет свежестью и чистотой. Наших лошадей забирают стражники и уводят их в небольшой амбар неподалеку.

Я подхожу ближе к обрыву и замечаю сотни пещер, похожие на улей пчел. В одну из ячеек влетает один дракон, а вылетает сразу четыре, но мельче. Я отшатываюсь от края и хватаюсь за руку Зелды. Девушка улыбается и толкает меня бедром, поглаживая рукой по спине.

– Кто к нам пожаловал? – слышится голос сверху.

Я поднимаю голову и вижу, как золотой дракон приземляется рядом с нами. Мне удается разглядеть его ближе и в глазах застывает восторг. Крылья чудовища похожи на крылья бабочки: два верхних едва вытянутых крыла и два нижних, которые растягиваются вниз подобно капле становясь похожи на дополнительный хвост. У гибрида четыре лапы, длинный хвост, а из головы выходят роговые наросты похожие на усики насекомым.

С него спрыгивает высокий мускулистый юноша с волосами цвета меда. Зелда выпутывается из моих объятий и кидается ему на шею. Они сливаются в поцелуй, а я неловко отвожу взгляд в сторону, рассматриваю свои ноги и делаю несколько шагов в сторону. Парочка же отлепляется друг от друга и Светлая подзывает меня, указывает на юношу и произносит:

– Знакомься, Велия, это мой драгоценный и неподражаемый принц Флавио, – поворачивается к парню и указывает на меня ладонью, – Флавио, это моя лучшая и неповторимая подруга Велия.

Она толкает меня в бок и дополняет:

– На минуточку, любимая Светлая Альберто.

Флавио усмехается, осматривает меня с ног до головы и поднимает голову кверху:

– Тогда я должен его позвать. Нельзя заставлять даму скучать.

– Нет! Не нужно, – шустро молвлю я, – мы не договаривались о встрече. Я пришла с подругой.

Подругой?

На языке остается непривычная сладость после последнего слова. Я еще раз прокручиваю в голове последнюю фразу и на губах сияет глупая улыбка.

У меня есть подруга!

Зелда смеётся, приобнимает меня за плечи и шепчет:

– Я хочу тебе кое-что показать. Об этом мало кто знает из Светлых, но ты должна это увидеть.

Она засовывает два пальца в рот и с ее губ срывается свист. Проходит несколько мгновений, когда из бездны вырывается белый дракон, похожий на бабочку Флавио.

– Я нашел этого редкого дракона в Воздушном Королевстве для моей принцессы, – произносит блондин, прожигая глазами Светлую и прижимая её всё ближе к себе, – фэйри большая редкость в любом Королевстве. Они почти также редки и красивы, как моя девочка.

Как же неловко. 

Между двумя голубками пылает страсть. Она настолько обжигает и льется через край, что мне хочется сбежать от них как можно дальше. Этот парень по уши влюблён. Между ними летают искры, способные спалить тут каждую травинку. Начинает казаться, что я подглядываю за интимной сценой.

Почему же Зелда так волновалась?

Подруга отлепляется от принца, приветствует своего дракона, уткнувшись лбом в его морду. Чудовище издает гортанный вопль, похожий на мурлыканье кота. Девушка треплет его по шее, затем ведет ладонью вдоль спины и вскакивает на дракона. Она нежно ударяет по нему коленями и тот взмывает вверх.

Какая же она красивая!

Я не отвожу взгляда от Светлой. Она взмывает в небо, делает кувырок, подобный своему принцу, отпускает поводья и отдаёт несколько приветственных ударов девушкам и юношам на драконах. Она звонко смеётся и я слышу ликующие возгласы:

– Лучшая наездница уже здесь! Теперь бесполезно соревноваться! – произносит тёплый женский голос.

Мой взгляд устремляется на девушку с длинной чёрной косой. Её темная кожа едва ли светлее кожи дракона под ней. Когда сияющие жёлтые глаза устремляются в мою сторону, то я вижу их копией Альберто.

Это его сестра? Мама?

Мне стоит лишь на секунду потерять из виду Зелду. Я ищу ее в небе, но не нахожу среди наездников. Все они смотрят куда-то выше. Мне приходится задрать голову так, что шея отзывается болью. Только теперь я нахожу белую бабочку, который издалека почти сливается с облаками.

В следующую секунду происходит страшное: дракон отлетает в сторону и крошечная точка летит вниз. Монстр не спешит поймать ее, он лишь медленно спускается ближе к другим наездникам. Я зажимаю рот рукой, жду когда кто-то поспешит Светлой на помощь, но те лишь продолжаю смотреть и что-то вскрикивать.

Я вскидываю взгляд на блондина рядом и жду, что он вскочит на своего дракона и поспешит поймать мою подругу, но тот продолжает следить за фигурой. Я ловлю себя на мысли, как молюсь Земному Дракону о помощи. Мои ладони сжимают ткань белого плаща, а глаза не сводят своего взора с падающей Зелды.

Мою грудь сковывает, лицо краснеет. Я метаю взгляд наверх на фэйри, веря, что вот-вот он подхватит её, но этого не происходит. Он продолжает зависать в воздухе, размахивая крыльями.

– Помогите ей! – уже вскрикиваю я, когда Зелда находится близко к обрыву.

Мои мольбы заглушает ветер. Только Флавио довольно улыбается, скрестив руки на груди.

Когда девушка долетает до группы наездников, парящих в небе, я выдыхаю, веря, что это закончено, но ни один дракон не двигается с места. Мне больше не хватает сил и терпения, потому я подскакиваю к принцу, трясу его за руку и восклицаю:

– Что-то пошло не так! Помоги ей или я тебя прибью. Она же разобьется!

– Я ей верю, – срывается с его губ, но его ладони подобно мне крепко сжимают ткань рубашки, – я обещал ей, что останусь тут.

Он взволнован не меньше моего.

Я снова поднимаю взгляд на девушку. Мне уже удается различать цвет ее волос и одежды. Мои глаза готовы зажмуриться, в страхе перед смертью друга, но Светлая вдруг резко распахивает крылья и волна воздуха поднимает её вверх. Она становится похожа на одуванчик, который плавно парит по небу.

Грудь продолжает сдавливать страх вперемешку с восторгом. Как такое возможно? Зелда умело приземляется рядом со мной и её подхватывает её возлюбленный.

– Я же говорил! – произносит Флавио и целует её в губы, отдаляется и гладит ее по голове, – она у меня умница.

– Как тебе, Велия? – восклицает девушка и вытирает рукавом пот с лица.

Её лицо покраснело, но на губах сияет широкая безумная улыбка. Эмоции берут вверх, я выдыхаю и шлепаю подругу по плечу:

– Ты совсем свихнулась? Я думала, что тебе конец!

– Она мне даже угрожала, – обиженно ворчит парень, – убить обещала, если я тебя не спасу.

Зелда подскакивает ко мне, берёт меня за руки и продолжает смеяться:

– Ты обязательно должна научиться такому же! Мы с Флавио разработали эту конструкцию.

Она поднимает руку и я вижу, как между кистью ее руки и ногой натянута прочная ткань похожая на крылья летучей мыши.

– Если кто-то из наездников случайно соскользнет вниз, он всегда может использовать это, – с восторгом делиться Зелда, – нам пришлось потратить почти два года, чтобы до конца доработать всю конструкцию, а потом испытывать ее. Ты не представляешь, как много раз мой Флавио ловил меня в воздухе.

Так это не в первый раз.

Я тяжело выдыхаю и присаживаюсь на землю, собирая ноги в позу лотоса.

– Ты меня напугала, – ворчу я, – кто бы мог подумать, что ты чокнутая до мозга костей.

Теперь понятно откуда у нее столько мозолей на ладонях. Она не дружит с головой. Я слышу, как рядом приземляется несколько драконов, но не поднимаю взгляда.

– Не переживай, – виновато шепчет девушка, а затем в ее голосе появляются игривые нотки, – я давно оседлала дракона.

Она смеётся вместе со своим мужчиной, а затем добавляет:

– Настало и твоё время оседать своего.

Я скидываю на неё недовольный взгляд и натыкаюсь на Альберто. Он стоит прямо передо мной и протягивая руку.

– Не знал, что ты будешь здесь, – произносить он и на его губах появляется довольная улыбка, – соскучилась по тренировкам? Я могу устроить.

– Скажем спасибо Зелде, – ворчу я, хватаюсь за его руку, поднимаюсь на ноги отряхаю колени, – вот же достанется ей от меня сегодня.

Подруга и Флавио вскакивают на своих драконов и устремляются в небо. На земле остается белый плащ. Так вот почему она его так часто стирает.

Вот же негодница!

Я остаюсь один на один с Солнечным принцем.

– Хочешь прокатиться? – предлагает он, указывая в сторону своего дракона.

Желудок сводит от воспоминаний трюков Светлой, а потому я сначала морщусь и поджимаю губу. Парень смеётся, треплет меня по макушке и добавляет:

– Обещаю не использовать повороты и трюки.

Я мнусь. Оглядываюсь вокруг и взгляд утыкается в дракона принца. Он чем-то похож на своего хозяина в облике монстра. Такие же желтые глаза с узкими зрачками, четыре лапы и морда покрытая роговыми наростами. Этот отличается лишь размерами. Он где-то три метра в высоту и метров десять в длину.

Я ведь всегда мечтала увидеть этих чудовищ, но никогда не могла и подумать, что смогу кататься верхом. Тяжело вздыхаю, ища где-то внутри храбрость, а затем быстро протягиваю руку Альберто, не давая себе даже минутку на сомнения.

Глава 18 – Единственная

Принц окутывает меня руками сзади, перехватывая роговые наросты чуть ниже тех, за которые держусь я. Его лёгкое движение тазом вперёд и толчок ногой заставляют дракона сделать несколько шагов, оттолкнуться и взлететь в небо.

В мое лицо ударяют потоки воздуха, грудь перехватывает от страха и восхищения, а глаза рыщут из угла в угол, ища укрытие. Я сжимаю ладони и прижимаю ягодицы плотнее к телу монстра. Кажется, что Альберто это чувствует и перекладывают руку на мою талию, склоняясь над ухом:

– Не бойся. Я с тобой.

По коже пробегают десятки крошечных невидимых букашек. Я встряхиваю головой и отдаю резкий кивок.

Что это со мной?

Кажется, что высота на меня странно влияет. Нужно просто привыкнуть.

Мы проводим в воздухе около десяти минут прежде, чем мне становится легче дышать. Наше чудовище кружит почти у земли и часто свыше до моих ушей доносятся голоса других наездников. Они смеются, подтрунивают над принцем и зовут его к себе. Альберто же направляет мои движения, позволяя учиться управлять драконом.

Существо оказывается с характером. Оно не сразу отвечает на мои команды и время от времени пытается подняться выше. Единственное, что его останавливает это принц, который быстро возвращает контроль в мои руки, заставляя упертую ящерицу подчиниться.

– Она ещё не привыкла к тебе, – хмыкает он, – Искорка любит высоту и не любит чужаков, но со временем вы подружитесь.

Так мне можно будет приходить сюда чаще?

Где-то ещё через пол часа мы постепенно достигаем новой высоты, где временами встречаем юных летунов. В одном я даже узнаю наглеца, нахамившего мне в коридоре. Юный кретин оказывается младшим братом Альберто. В этот раз он прилежен и на удивление воспитан, рассказывая старшему брату о новых достигнутых победах в полете на драконе. В его глазах сверкают огоньки, когда он взахлёб вещает нам о новом изученном трюке, хоть потом и признается, что выше подниматься боиться.

Его рассказ даже пробивает меня на пресный смешок, который я быстро сглатываю.

Вот ещё!

Этот маленьких хулиган не получит моего одобрения.

Спустя еще час я направляю дракона без помощи принца. Искорка довольно набирает высоту, фыркает и издает протяжный мурлыкающий вопль. Мы летим в сторону города. Люди поднимают головы к небу, вскрикивают, тычут пальцами и улыбаются. Дети смеются и кричат, бегут за нами, но не поспевают и замедляют шаг. В моей груди растет восторг и звонкий голос. Мне хочется закричать вместе с горожанами и расплакаться от счастья. Я сжимаю рога дракона и оттягиваю их назад, взлетая чуть выше. Альберто сильнее прижимает меня к себе и хмыкает на ухо:

– Будь осторожна. Ты слишком быстро учишься.

Когда мы оказываемся достаточно высоко, чтобы видеть дома так, словно те крошечные точки, я замечаю двенадцать точек, выстроенных в круг. Они особенно выделяются, а потому я киваю юноше и прошу ответа.

Он рассказывает о мире, который охраняет их Королевство. По его словам, люди в этом мире делятся на двенадцать рас. Всё зависит от даты рождения. Башни снизу характеризуют каждый из видов людей, чтобы горожане могли поприветствовать свой знак, получить благословение сущности, живущих в них и жить еще лучше.

Нужно будет найти свой… и бабушкин.

Мысли о старушки заставляют меня ослабить хватку. Смогу ли я вновь сесть на дракона, когда отработаю долг и снова начну жить с бабушкой? Я встряхиваю головой.

Конечно, смогу!

Нет ничего важнее нашей встречи.

До ушей доносится тяжелое дыхание Искорки. Животное устало и хочет пить, а потому мы поворачиваем назад к обрыву. В глаза сразу бросается золотой фэйри дракон и несколько других наездников. Их стало намного меньше.

– Велия! – слышится голос сверху.

Я поднимаю голову и вижу Зелду. Девушка равняется с нами и протягивает руку:

– Прыгай ко мне! Я прокачу тебя интереснее, чем этот зануда. Такими темпами ты начнёшь делать трюки к своему пятидесятилетию! – она вскидывает руки в небо, отпуская наросты и я вздрагиваю.

Сумасшедшая!

– Вот и хорошо! – ворчит Альберто, – хватит нам одной летающей Светлой. И так все мозги стрясла. Как тебя Прия ещё не вздернула за такое.

– Ты ещё пожалуйся! – фыркает девушка и откидывает прядь волос, – ведёшь себя, как старик.

Девушка возвращает свое внимание ко мне и почти скулит:

– Ну Велия! Пойдем со мной!

Я смеюсь и машу рукой:

– Даже не думай! Предпочитаю трюки в пятьдесят, чем свернутую шею в семнадцать.

– Семнадцать? – удивлённо буркает подруга, – разве ты не говорила,что тебе шестнадцать?

 Я и сама забыла о дне рождении.

В семье мы не особо праздновали этот день. Мать так вообще устраивала поминки. Только бабушка пекла мои любимые пирожки к моему возвращению с работы. Да и не нужно мне это. К чему весь этот хаус?

– Позавчера исполнилось, – признаюсь я, опуская глаза.

Зелда кивает на землю, приказывая спускаться. Мы спускаемся вниз, когда подруга спрыгивает с дракона, складывает руки на груди и хмуро пялится в мою сторону. Она ругается и ворчит за то, что я не сказала раньше. Я ищу поддержку в образе принца, но тот строит такую же недовольную гримасу. Мне приходится сдаться.

– Двадцать шестое ноября под защитой Воздушного Дракона, – говорю я им точную дату, – но это не важно. В моей семье мы не праздновали.

Хоть я и родилась под покровительством Воздушного Дракона, мне всегда был ближе Земной. Этому я не придавала особого значения, но бабушка всегда заставляла отдавать честь дракону, который охраняет дату моего рождения. В этом году я впервые не молилась и не благодарила Воздушную Дракониху.

Зелда браниться, приказывает мне явиться в сад ближе к вечеру, что-то шепчет Альберто, затем вскакивает на своего дракона и улетает в сторону Королевства.

Принц прощается, уверяя, что ему следует позаботиться об Искорке. Со мной остается лишь стражница Зелды, который и помогает мне вернуться в замок.

Я не успеваю войти в крыло Светлых, когда сзади раздается знакомый голос. Развернувшись, вижу Ниса. Парень улыбается, плечом опираясь на колонну. Его длинные рыжие волосы собраны в высокий пучок, только несколько выбившихся прядей падают на лицо. Он кивает и просит идти за ним. В замешательстве я следую на принцем, выходя в сад.

– Что ты тут делаешь? – я прерываю молчание и кошусь на парня.

Он молчит несколько минут. Его сбитое дыхание кажется зажатым где-то в груди, глаза же виновато смотрят в пол. Мне приходится остановится. Мы оказываемся друг напротив на друга.

– Велия, – выдавливает он из себя.

Да что с ним такое? 

– Прости меня. Прости за то, что оставил тебя.

Я хмурю брови, вспоминая нашу последнюю встречу. Тут точно только мне стоит просить прощение. О чем же он говорит?

Нис хватает мою ладонь и притягивает ее к своей груди:

– Всё это время я пытался бежать из замка, но мать и сестры держали меня под стражей. Они ловили меня каждый раз, – шепчет он, а его глаза наполняются слезами.

Только теперь замечаю болезненный бледный цвет лица принца, обветренные губы и мрачные круги под глазами, похожие на грязные лужи. Даже это не портит красоту юноши.

– Но я смог! Я нашел тебя и не сдамся, – твердо произносит он и сжимает мою ладонь сильнее, – никто не посмеет разрушить нашу любовь.

Любовь?!

Я закрываю глаза и в сердце Ниса вспыхивает моя струна, оставленная меньше двадцати дней назад. Почему она всё ещё тут? Разве она не должна была раствориться? Как же это всё работает? Я пытаюсь призвать струну назад, но та уже переплелась с мышцами сердца, заплетая всё новые узелки.

О, нет…

Мне приходится осторожно развязывать каждый узелок, пока принц продолжает признаваться мне в вечной любви:

– Наша прошлая встреча показала мне, что ты единственная, кто мне нужна. Я никогда не испытывал ничего подобного ни к одной женщине, – шепчет он, прикладывая и вторую руку к груди, – тот поцелуй, который ты оставила на моих губах…

Так-с первый узелок развязан.

Нис замирает на секунду, куксится, встряхивает головой и снова заглядывает в мои глаза. Они искрятся и блестят, прожигая меня.

– Я долго думал, пока был взаперти и с каждым днем убеждался, что ты стала моим смыслом жизни…

Второй.

Нис тяжело вздыхает и снова расправляет плечи:

– Твоя улыбка, твой голос, твои глаза… Вся ты – это воплощение песни в моей душе. И мне пришлось бороться за наше будущее.

Третий. 

Эти узелки не такие трудные. Приходится немного повозится, но они поддаются моим приказам, хоть и не сразу.

– И я намерен сделать тебя своей женой и заботиться о тебе.

Что?!

В ужасе невольно затягиваю один из узелков, отчего Нис выгибается к небу, вопя от боли. Его глаза округляются, дыхание почти прекращается, а из спины появляются крылья, разрывая одежду.

Я вскрикиваю, мысленно поспешно ослабляя узел, который оказывается крепче, чем казалось. Нис выпрямляется, а его глаза заливаются краснотой. Мне приходится поднять взгляд и зажать рот рукой, отступая назад.

Принц опускает голову, собираясь с мыслями. Затем подскакивает ко мне, хватает мое запястье, дёргает на себя и укутывает в объятия. Я оказываюсь на руках принца, когда он распрямляет крылья и взлетает в небо.

– Здесь ты в опасности! – рычит он, сжимая меня все крепче.

Хватка слишком сильна. Я прошу Ниса успокоиться и вернуть меня на землю, но тот продолжает твердеть про угрозу. Мы поднимаемся над городом и летим к океану.

Он хочет вернуть меня в Огненное Королевство?

Я делаю очередную попытку вывернуться из лап парня, но тот фыркает и просит меня успокоиться. Тогда я вновь фокусируюсь на струнах и заглядываю в сердце принца. Те узелки, которые я развязала, снова закручиваются вокруг мышц. Я осторожно распускаю их и принимаюсь за остальные. Нельзя дать Нису унести меня слишком далеко. Кто знает, что станет, когда он не будет подвластен чарам.

Спустя чуть больше получаса над нами начинают виднеться макушки деревьев. Впереди слышаться махи крыльев. Нис спускается и позволяет мне размять ноги. За это время мне так и не удалось развязать все узелки. Они стали крепче и упрямее. Я стараюсь не спускать с них взгляда, когда мы подходим к небольшому домику.

Парень объясняет, что это граница города и прежде, чем ее пересечь следует доложить всё наездникам. К нам и вправду спускаются несколько драконов.

– Нис! – вскрикивает девушка, – уже улетаешь? Разве ты не приехал на милость?

Юноша почти задвигает меня за свою широкую спину и отвечает доброй улыбкой. Его голос звучит так же приятно, но где-то вдали я слышу нотки нервозности:

– Появились срочные дела.

– Кто это с тобой? – хмыкает второй наездник, – нашел очередную красотку?

– Это моя жена, – без раздумий выдает Нис и его собеседники теряются.

Земляной червь! Какая неугомонная струна!

Она подобна запутавшемуся клубку ниток. Мне приходится сдерживать раздражение, но быть очень осторожной. Принц несёт полную чушь и всё это из-за меня. Я обязана ему помочь так, чтобы никто об этом не узнал. Если меня раскроют, то не важно в каком Королевстве, я везде стану курицей наседкой.

– Он шутит, – я прерывают неловкое молчание, вылезая из-за спины парня, – мы очень хорошие друзья. Вы же знаете какой он шутник!

Я неловко смеюсь и встаю на цыпочки, чтобы прошептать на ухо Ниса:

– Они не должны знать, что мы любим друг друга, – вытаскиваю из себя, – иначе они доложат Солнечному принцу. Давай уедем отсюда скорее.

Когда я вытащу из него струну, то Нис придет в себя и перестанет нести весь этот бред. Сейчас же нужно подыграть. Мне приходится говорить и вытаскивать нить в одно и тоже время. Остается несколько узелков. Ещё немного и его сердце и моя совесть будут свободны.

– Нам пора, – сурово выдает Нис, отчего даже наездники сглатывают и поспешно кивают.

Они провожают нас верхом на черных чудовищах. Сначало Нис хочет обратиться в большого дракона, но я убеждаю его, что хочу видеть его лицо, когда мы будем в пути и для искренности, кладу ладонь на его щеку.

Ещё не хватало, чтобы струна скрепила его сердце сильнее во время обращения. Я даже не знаю, что может произойти.

Мне тяжело отрывать взгляд от сердца, но в нос ударяет запах океана, а до ушей доносятся крики чаек.

О, нет!

Особо упрямые узлы перевязаны дважды. Мне приходится развязывать их осторожно. Юноша и так вздрагивает и теряет равновесие каждый раз, когда я освобождаю его от чар.

Я прошу Ниса остановится на пляже, чтобы умыться и стереть пот с лица. Сначала он ворчит и отказывается, но когда мои пальцы касаются его губ, парень подчиняется и спускается. Он мечет взглядом из стороны в сторону, выискивая несуществующие опасности.

Остался последний!

Нис подходит ко мне и кладет свою голову на мое плечо. Его уставший голос похож на бульканье океана:

– Велия, я люблю тебя.

Сейчас развяжу и перестанешь.

– Я сделаю тебя свободной и если ты меня любишь, то можешь стать частью моей семьи.

Ага, сделаешь меня Огненной Светлой. 

– Тебе не придется быть Светлой, – будто читая мои мысли, шепчет он, – если ты захочешь, то я просто отпущу тебя. Всё, что я хочу – это сделать тебя счастливой!

Готово! Стоп, что?

Нис вскрикивает и падает на меня, теряя сознание. Я ловлю его, но не выдерживаю веса и помогаю ему безболезненно приземлиться на песок.

Почему же ты не сказал этого раньше, идиот?

Я даже думаю вернуть струну в сердце принца, но страх – сделать хуже – не даёт мне даже почувствовать свою силу.

Оглядываясь по сторонам, я не вижу ничего, кроме протяжного берега.

Влипла. 

Солнце все ближе к горизонту, готовясь утонуть в воде. Я пытаюсь разбудить Ниса, даже пугаюсь, что тот умер, но быстро отмахиваюсь от этой глупости. Он дышит.

В голове промелькивает мысль побежать к пограничным наездникам, но прикидываю сколько времени это займет и отгоняю идею. Кто знает, какие существа водятся тут по ночам. Останется от Огненного принца только крылышки, да коготки.

Ну уж нет!

Я подхожу к воде, вдыхая влажный воздух. Пахнет рыбой и солью. Солнышко кутает меня в свою теплую шаль из лучиков и голову клонит в сон. Эти тренировки с Альберто окончательно вытрясли из меня последнее. Приходится присесть, набрать соленой воды в ладони и умыть лицо. Кожу стягивает и я жалею, что решилась на водные процедуры.

– Что за проклятие! – кричу я в сторону горизонта, – и что мне делать с этим болваном?! Огненный принц, ты придурок!

Дышать становится легче. Я упираюсь ладонями в колени, оттопырив зад. Живот издает животный рык. Этого только не хватало.

Я вхожу в воду. Холодные волны касаются икр, вызывая мурашки.

Неподалеку от берега в воде не сразу, но замечаю затемнение. Длинное существо пялиться в мою сторону. Светлая вода позволяет разглядеть его вид: белая чешуя покрыта красными полосами, напоминая окрас тигра. От морды, похожей на драконью, отходит четыре плавника, похожие на цветок, а длинные усы колышутся волнами. Остальное тело скрывает дно, но прикинув, я понимаю, что передо мной скорее всего дракон. Он почти таких же размеров, как тот, на котором Альберто учил меня летать.

Если наброситься, то всажу в его сердце струну. 

Я делаю шаг в его сторону, вытягивая руку. Какая же это глупость, но если существо может летать, то я смогу вернуться в замок. Нелепо верить, что водное существо способно летать, но попробовать стоит. Тем более, что в книге о таких видах точно говорилось.

Я двигаюсь плавно, продолжая смотреть чудовищу в белые глаза. Оно продолжает оставаться на месте, любопытно разглядывая мои попытки познакомится. Золотая нить уже наготове. Одно движение и монстр мой.

– Послушай, – начинаю говорить я скорее больше для себя, чем для дракона, – мне нужно помочь одному принцу. Он совсем захворал, – указываю в сторону Ниса, – ему нужен врач, но Солнечное Королевство очень далеко. Помоги мне, пожалуйста и я обещаю накормить тебя лучшим мясом, – вру я, даже не зная, что любят такие чудовища.

Быть может они любят наивных девочек?

Надеюсь, нет.

Дракон словно понимает меня и поднимает голову в сторону Ниса. Он высовывается из воды и мне удается увидеть его реальную длину. На спине существа торчат длинные игольчатые наросты, похожие на крылья бабочек. Сам же монстр скорее похож на длинную змею с крошечными четырьмя лапками. Крыльев нет.

– Так у тебя нет крыльев, – досадно шепчу я, – тогда ты мне не поможешь, – тяжело вздыхаю и добавляю, – если я доберусь до замка, то обещаю попросить Альберто, чтобы тот выслал тебе лучшее лакомство.

Я разворачиваюсь и возвращаюсь к Нису. В таком случае лучше создать палатку и разжечь огонь, пока солнце еще не село. Этот болван не должен замерзнуть.

Мне не удается даже оглянуться, когда рядом со мной приземляется мой новый полосатый знакомый. Из его спины торчат два крыла, которые почти незаметны, когда прижаты к телу. Он кивает на свою спину, приглашая присесть.

– Так ты, – не сдерживая улыбку, шепчу я, – спасибо! – почти вскрикиваю и кладу руку на шею дракону.

Тот сначала недовольно делает шаг назад, но потом топчется на месте и всё же снова подходит. Его кожа холодная и скользкая. Мне приходится почти привязать Ниса к его спине, чтобы тот не упал в полете.

А если нас просто отнесут под воду и сожрут? 

С другой стороны этому дракону я уже пообещала хороший прием пищи. Пусть так, даже если закуской стану я. По крайней мере, струна всегда наготове.

Мы взлетаем. Уши сжимает от страха. Слышится писк. Я тяжело выдыхаю и хватаюсь за единственные наросты на шее дракона, похожие на плавники. Ладони постоянно скользят, но мне приходится направлять монстра и следить за юношей. Мы подлетаем к уже знакомым наездникам и я готовлю свое вранье, однако чудовище ныряет в ближайшее озере, не дав мне даже секунду на размышления. Я выкидываю нить из груди и направляю ее к сердцу монстра, пока тот умело плывет через подводные туннели.

Я дышу.

Только теперь вижу воздушный пузырь вокруг тела дракона. Во мраке подземных лабиринтов трудно разглядеть хоть что-то. Я даю чудовищу время, наблюдая за его маршрутом. Моя струна уже в его теле, но даже не смеет коснуться сердца без моего позволения. Проходит еще около десяти минут прежде, чем дракон выныривает и тормозит. Вечернее солнце бьет по глазам после полной темноты. Мне требуется несколько минут, чтобы понять – мы в саду Светлых.

Моей пропажи никто не заметил. Ниса пришлось уложить в моем гнезде, а с драконом всё оказалось сложнее. Когда ящерица обернулась в девушку и представилась именем Эмико, я не ответила ей ни слова. Казалось, что я уже привыкла к обращениям драконов в людей, но не в этот раз. У длинноволосой красавицы из лба торчали два небольших рога. Она улыбнулась, поклонилась мне, накинула плащ на голое тело, достав его из сумки, которая упала рядом с ней после трансформации, и ушла прочь.