Читать онлайн Гарем шоколадного зайки. Дело гангстера боится бесплатно

Глава 1

Если лучший друг оказался вдруг не друг, а фрукт, наверное, надо в первую очередь винить в этом самого себя. Вовремя не разглядел, вовремя не пресек, вовремя не оградил самого себя от возможных неприятностей. Дима брел по городу, то и дело пиная случайно попавшуюся ему под ноги пустую банку из-под лимонада, и думал как раз о том, какой же он был дурак. И каким негодяем оказался его друг Генка. Бывший друг, как теперь уже смело можно было утверждать.

Молодости свойственно впадать в крайности. Если люблю, то навечно. Если ненавижу, то смертельно. Все те чувства, которые в зрелом возрасте притупляются, притеняются или хотя бы становятся более объективными, юность высвечивает, словно стоваттная лампочка.

Измена в юности воспринимается как катастрофа, упавшая на голову невесть откуда. Это уже потом, прожив полвека и более, человек начинает относиться к поступкам других более философски. И измена становится явлением довольно частым.

– Как она только могла? Ну как? – в гневе воскликнул Дима, шибанув ни в чем не виноватую банку, которая угодила в стену дома и даже смялась от полученного удара.

Для своих девятнадцати с небольшим лет Дима был физически очень крепким и развитым юношей. Если черты лица еще хранили слабый отблеск минувшего детства и отрочества, то фигура была уже, бесспорно, взрослой. Рост, ширина плеч, узкие бедра – все говорило о том, что этому юноше в скором будущем суждено превратиться в статного и очень красивого мужчину.

Но сам он об этом совсем не думал. Дима был в отчаянии от поступка, который совершили двое его друзей. Верней, один бывший друг и одна бывшая девушка. Наташа, Наташенька, Натулька, как ласково называл свою возлюбленную Дима, думая о ней про себя.

Конечно, не теперь. Теперь он мог в ее адрес только ругаться.

– Наташка-то моя оказалась просто дрянь! – горько шептал он и тут же прибавлял: – Нет, она не виновата, это все Генка. Это он ее заставил! Сама бы она никогда не стала с ним целоваться.

И все же Дима понимал: насильно Наташку никто не целовал. Она сама обвила руками и даже ногами тщедушное тельце Генки, у которого только и было из достоинств, что непомерное количество прыщей на смазливой физиономии и такая же непомерная болтливость. И вот за эти его шуточки-прибауточки, бесконечное количество хохм и анекдотов девушки и вешались на Генку, словно бананы на пальму.

Случилось все на вечеринке по случаю дня рождения их общего друга – Пашки Серебрякова. В тесную двушку набилось огромное количество народу. Приглашенных было всего пятеро, но каждый привел с собой подружку или даже подружку и друга, к примеру, так поступил и сам Дима. Он привел с собой на праздник Наташку и Генку, хотя при виде последнего Пашку и скривило.

Он оттащил Диму в туалет, который был единственным помещением, где можно было поговорить без лишних ушей. И, приперев там приятеля к стенке, Пашка прохрипел ему прямо в лицо:

– Зачем этого петуха ощипанного притащил? Знаешь ведь, что я его ненавижу!

– Брось! – слабо сопротивлялся Дима имениннику. – Генка – он прикольный.

– Вот сделает твой прикольный тебе пакость, вспомнишь мои слова.

И злой Пашка вышел из туалета, оставив Диму в некоторой растерянности. Какую же пакость может подкинуть лучший друг? Это же друг! Он на предательство или обман не способен.

Но как показали ближайшие три часа, оказалось, что очень даже способен. И теперь Дима понимал, что именно от друга-то и можно ожидать предательства. Ведь постороннему человеку ты и так не слишком-то доверяешь. С чего бы ему быть к тебе добрым? Совершенно не с чего. Так что и доверять ему просто глупо. А доверяешь именно другу, ну, значит, только друг и может тебя обмануть.

Весь вечер Генка крутился возле хорошенькой блондинки Анечки. Он пел ей серенады и сыпал своими лучшими шутками. Но на Анечку чары Генки не действовали. Дима терялся в догадках почему, не понимая, что у умницы и красавицы Анечки были свои жизненные приоритеты, в которые голодранец Генка никак не вписывался. Анечка мечтала об удачном замужестве, чтобы обязательно жених был с отдельной квартирой, богатыми родителями и зарплатой, которой хватило бы не только на паршивенький тур в Египет, но и на пять звезд в какой-нибудь европейской стране.

Так что Анечка посидела, похихикала над шутками Генки, оценила обстановку да и пересела к Денису, который хоть и не отличался ни красотой, ни остроумием, ни даже просто умом, но зато крутил на пальцах ключи от подаренного папой «БМВ». Да и возраст у Дениса был постарше. Ему уже исполнилось двадцать, он учился в экономическом и подрабатывал в фирме своего папы, где отец платил ему зарплату, которая никогда не снилась обычному стажеру, работающему на полставки и появляющемуся в фирме от силы на пару часов.

В общем, у Анечки в этот вечер все сложилось замечательно, чего нельзя было сказать про Диму. Он слишком поздно заметил, что оставленный в одиночестве Генка переключился на его Наташку. А та и не думала противиться. Ей внимание Генки очень даже льстило. Она с удовольствием хохотала над его шутками. И наверное, в этот момент Диме надо было бы вмешаться, но он не захотел мешать своим лучшим друзьям, которые прекрасно развлекались в обществе друг друга.

Сам Дима был занят, помогая Пашке справиться с непослушным куском мяса, который оставила для гостей мама именинника. К сожалению, подруги, на которую можно было бы свалить присмотр за непослушным куском, у Пашки в настоящий момент не было, а сам он слишком увлекся закусками и тостами, которые поднимались в его адрес. Так что мясо чересчур долго простояло в духовке и теперь сравнилось прочностью с подошвой кроссовки. Разрезать кусок не получилось, его надо было пилить, чем ребята и занимались, обливаясь потом в жаркой кухоньке.

Наконец кусок был побежден. Но, вернувшись с блюдом в комнату, Дима обнаружил, что Наташка уже перебралась на колени к Генке. Правда, при виде Димы она тут же слезла. Но все равно, это был первый звоночек. И теперь Дима горько ругал самого себя, что не прислушался к нему.

– Надо было сразу же Генку прочь гнать! Надо было оставаться рядом с Наташкой! А я, дурак, поперся снова помогать Пашке на кухне. Надо было хотя бы Наташку с собой прихватить.

Но тут же в душе у Димы шевельнулось непонятное чувство. Нет, не пошла бы Наташка с ним на кухню. Не променяла бы она радость болтовни с друзьями на томление в духоте. Окна в квартире у Пашки выходили на южную сторону, и прикрыты они были лишь легкими занавесками. Так что солнце могло жарить сколько ему заблагорассудится, что оно и делало.

Трубы парового отопления тут также были старыми, еще не снабженными вентилями выключения. Так что желали того жильцы или нет, но и в майские деньки они должны были жариться в своих квартирах на полную катушку, обливаясь потом и проклиная коммунальщиков, которые упорно выдерживали положенные сроки, не желая считаться с тем, что на улице уже лето.

Плюс включенная духовка, плюс теснота, и в итоге на кухне был просто ад кромешный.

– Может, Наташка и не так уж не права была. Я сам виноват. Она заскучала без меня, и вот… Надо было мне с ней остаться. А так я ее на Генку бросил, этот гад и воспользовался шансом.

И Дима снова зло пнул попавшийся ему под ноги мусор. На сей раз это была коробка из-под сигарет, которая отлетела совсем недалеко – угодила в колесо проезжающей мимо машины и упала на мостовую. Дима рассеянно проследил глазами за траекторией полета пустой пачки, но не обратил внимания, в чью именно машину она угодила. Подумаешь, велика важность, пустая пачка. Это же не камень, вреда чужой машине она точно не принесет. Да и плевать ему на автомобили! Что ему какие-то там авто, когда у него самого такое горе!

Но если бы юноша поднял глаза, то он бы увидел, что из темно-красной машины за ним внимательно наблюдают двое. Пожилой мужчина на пассажирском сиденье и сидящая за рулем молодая и красивая женщина, дорого, хотя вроде бы и просто одетая. Но ее линялая трикотажная маечка и драная полотняная курточка приобрели такой вид отнюдь не вследствие долгой носки – так задумал модный дизайнер.

Машина тоже была весьма недешевой. Новая модель «Мерседеса», поступившая в продажу только несколько месяцев назад. Кожаный салон, обивка из натурального дерева, круиз-контроль, климат-контроль и прочие аксессуары делали ее особенной даже в своем собственном классе.

Несмотря на то что стоял еще только май месяц, на улице было жарко. Разумно было бы воспользоваться кондиционером и закрыть окна. Но тем не менее окно со стороны женщины было открыто. И открыла она его явно неспроста, а исключительно для того, чтобы получше разглядеть приглянувшегося ей юношу.

Женщина кивнула на Диму своему спутнику, словно спрашивая его совета в своем выборе. Мужчина сдержанно оглядел парня с ног до головы, особенно задержавшись взглядом на его лице. И затем он поднял вверх большой палец правой руки и одобрительно кивнул женщине. Водительское стекло плавно поднялось, и машина проехала дальше. Двумя сидящими в салоне людьми не было произнесено ни единого слова, они и так прекрасно понимали друг друга.

Между тем не видящий ничего вокруг себя Дима добрел до перекрестка, так и не решив, кого он должен винить в том, что случилось сегодня. Генку? Наташку? Или все же самого себя? Допустим, это не он целовался с другим мужчиной, но ведь как-то же он должен был подтолкнуть к этому шагу Наташку? Не могла ведь она быть такой легкомысленной, чтобы целоваться со всеми подряд?

Так и не придумав, что ему делать дальше, Дима ступил ногой на проезжую часть. Но внезапно услышал у себя над ухом громкий сигнал и испуганно отпрыгнул назад на тротуар. Реакция у Димы была хорошая, так что он не пострадал. Дима взглянул по сторонам и увидел темно-красную машину. Ту самую, в которую он попал пустой коробкой, хотя сам он об этом даже не подозревал.

Сейчас в машине сидела только одна женщина. От своего спутника она избавилась еще на другой стороне улицы. И сейчас она смотрела прямо на Диму, не сводя с него своих светло-голубых глаз, в которых застыло весьма странное выражение. Но это было точно не смущение.

– Ты что? – задорно осведомилась она у Димы. – Ослеп?

– Нет… Я просто задумался.

– Красный свет – прохода нет!

Последняя фраза была произнесена отнюдь не сердито. Похоже, незнакомка обладала легким и уживчивым нравом. Она уже улыбалась Диме, а зубки у нее были прелестные. И алые губки тоже хороши. Это должен был признать даже Дима, поглощенный мыслями о неверной Наташке.

– И чего застыл? Долго ты будешь так стоять? – осведомилась у него женщина.

– А что?

– А то, что ты в таком состоянии, котеночек, если не под мою машину, то под чью-нибудь другую обязательно угодишь. Экзамен не сдал, что ли?

– Нет, с экзаменами у меня порядок, – машинально ответил Дима и тут же не удержался и похвастался: – Я даже сегодня один экстерном сдал.

И с этими словами Дима испуганно схватился за бок, где висела его сумка с зачеткой, в которой стояла отметка о сданном драгоценном экзамене. Дима учился на механико-машиностроительном, куда поступил в прошлом году. Первый год обучения всегда самый сложный. Преподаватели кажутся сущими демонами, настроенными исключить всякого, кто посмеет пренебречь их предметом. Дима старался изо всех сил, ему очень была нужна повышенная стипендия. Мама растила его одна. И за восемнадцать с лишним лет сумела вбить в голову своего отпрыска, что без высшего образования он просто погибнет. А без его доходов им вообще крышка.

– Потому что в нашей стране надо либо иметь голову на плечах, либо огромный, как раньше говорили, блат – деда-генерала, богатенького папочку-бизнесмена или другую влиятельную родню. Ни первого, ни второго, ни третьего у нас с тобой нету. Рассчитывать ты можешь только на самого себя, свое усердие и хорошие знания. Знающие специалисты нужны всем, даже тем же генералам или бизнесменам. Получишь красный диплом, считай, что получил лишний козырь в игре.

Дима привык во всем слушаться маму. Как-то так всегда выходило, что мамины советы оказывались самыми верными. Если же Дима поступал по-своему, то получалось плохо. А если делал так, как говорила мама, то все выходило хорошо. Пусть сначала Диме и казалось, что получится не ахти.

Так что если в подростковом возрасте Дима еще пытался экспериментировать, то слушаясь, то не слушаясь свою маму, то, повзрослев и поступив в технический университет, с глупостями завязал. И в важных жизненных вопросах поступал так, как советовала ему родительница. Именно она посоветовала сдать часть предметов экстерном.

– Тогда на подготовку к остальным у тебя будет больше времени. Экзаменов и зачетов много, они сложные. Сдай сперва те из них, какие сможешь. На остальные пойдешь с общим потоком.

Дима послушался и был приятно удивлен тем, что совет мамы снова сработал. Преподаватели отнеслись к рвению юноши с одобрением. Вопросы задавали легкие и засыпать Диму отнюдь не торопились. Все, кроме одного деспота и злыдня – преподавателя начертательной геометрии.

Вот тот буквально завалил юношу дополнительными вопросами, о многих из которых Дима имел лишь самые общие сведения, да и то почерпнутые не из конспектов, а из дополнительной литературы, которую не поленился прочесть перед экзаменом.

Так что полученная от Константина Поликарповича четверка показалась Диме чуть ли не десяткой. Утешился он тем, что выше оценки никто и никогда у этого демона начерталки не получал. Хвосты на пересдачу к нему тянулись вдоль университетских стен. Некоторые приходили по пятому или даже пятнадцатому разу. Сдать с первого раза, да еще сразу же на четверку, – это было своего рода достижением.

Но ни за что на свете Дима не хотел бы повторить подобный трюк. Так что зачетку с драгоценной четверкой следовало оберегать пуще глаз своих. У Константина Поликарповича имелась скверная привычка – забывать заполнять электронный журнал, а если кто из студентов терял зачетку и приходил для получения дубликата оценки, спрашивать все заново.

– На тот случай, голубчик, чтобы проверить, а вдруг ты уже все забыл!

Сразу же после успешной сдачи экзамена Дима пошел на день рождения к Пашке. А потом ушел оттуда в полном расстройстве чувств, но все же не забыв прихватить сумку. Вот и сейчас, нащупав ее на боку, Дима повеселел. И глянул на незнакомку за рулем «Мерседеса» уже куда приветливей.

– Так что? – поинтересовалась она, поймав его взгляд. – Ты ничем не занят?

– Я?.. Вроде бы нет.

– Тогда прокатимся?

Трудно сказать, как бы поступил Дима в другой день. Возможно, предложение показалось бы ему несколько странным. Возможно, он бы даже счел за лучшее отказаться от сомнительного предложения. Но сегодня он был настолько на взводе из-за случившейся измены Наташки, что решительно кивнул:

– Прокатимся! С удовольствием.

– Садись! – просияла улыбкой незнакомка.

И когда Дима плюхнулся на прохладное и мягкое кожаное сиденье, буквально утонув в нем, она протянула ему узкую ладонь с удивительно нежной кожей и представилась:

– Маргарита.

Дима тоже представился. Теперь его новая знакомая казалась ему почти ровесницей. Разница в возрасте у них, как виделось Диме, составляла лет пять, максимум семь. Совсем не существенно, если учесть, что с Наташкой они были одного года, учились на одном факультете и даже в одной группе, а вот что из этого всего вышло.

Вспомнив про обманщицу, Дима снова помрачнел. Его новая знакомая это заметила и сказала:

– Что-то ты невеселый совсем. Случилось чего?

– Случилось.

– Заболел кто-то? Умер?

– Хуже. Мне девушка изменила!

Дима выпалил это признание, ожидая, что Маргарита сейчас ахнет или как-то иначе продемонстрирует свой шок. Но вместо этого молодая женщина залилась звонким, хоть и совсем не обидным смехом.

– Девушка изменила? Тебе?

– Да.

– И кто она такая? Дочка твоего ректора? Внучка директора фирмы, куда ты хочешь устроиться на работу?

– Нет, она… она просто Наташка.

– Просто Наташка? И из-за этой «просто Наташки» ты был такой мрачный? Шел, словно в воду опущенный?

– Ну… да. А что? Разве не надо было?

Маргарита задорно фыркнула:

– Нет, конечно! Да пусть она себе локти кусает, что такого парня упустила! А ты себе еще десяток найдешь!

– Но мне…

Дима собирался сказать, что ему не нужен никто, кроме его Наташки, но неожиданно почувствовал, что это не так. Вот и Маргарита смотрит на него с потаенным вызовом в глазах. И дыхание у нее сделалось вдруг прерывистым и частым. И на шее у нее тонко бьется жилка, словно призывая его прильнуть к ней губами.

И Дима, сам не веря в то, что говорит это, произнес:

– Нет, я не хочу десяток! Я хочу только тебя!

К его удивлению, Маргарита ничуть не обиделась, не надулась, как это обязательно сделала бы Наташка, которая любила помучить Диму своими отказами. Вместо этого Маргарита весело улыбнулась, схватилась за руль и воскликнула:

– Ну так чего ждать! Едем!

Дима кивнул, не сводя зачарованного взгляда с этой молодой женщины. Она нравилась ему безумно. Куда там Наташке с ее вечно кисленькой улыбочкой и скверным нравом! Да и фигура у изменщицы была не так чтобы очень. И волосы она безбожно испортила дешевыми шампунями и завивкой, которую делала сама при помощи раскаленных щипцов и лака для волос. А вот волосы Маргариты лежали у нее на плечах красивым шелковым облаком, к богатому золоту которого так и тянуло прикоснуться.

Молодой человек любовался своей спутницей, даже не подозревая, как много мужчин до него точно так же любовались ею. И как горько они потом раскаивались в своем легковерии. Но Дима не думал ни о чем дурном. И лишь спустя полчаса, когда они уже выехали за КАД, догадался поинтересоваться:

– А куда мы едем?

– Куда?

Маргарита кинула на юношу очень странный взгляд – оценивающий и отстраненный, от которого Диме на мгновение стало не по себе. Но тут же молодая женщина вновь просияла улыбкой, отчего у Димы отлегло от сердца.

– Ко мне на дачу.

– А… а далеко это?

– Нет, еще пара минут езды, и мы на месте. Ты что, куда-нибудь торопишься?

Торопится? Вообще-то время было еще не позднее. Часов восемь вечера. Но обычно Дима появлялся дома не позднее одиннадцати. А учитывая, что они ехали за город, могли возникнуть проблемы с возвращением назад.

– Просто я должен предупредить маму, если задержусь.

– Маму?

Взгляд у Маргариты снова сделался каким-то странным. Но, пожалуй, теперь в нем была жалость и грусть. И от этого Диме снова стало не по себе. Но Маргарита не выпустила ситуацию из-под контроля.

– Ты не задержишься! – встряхнувшись, сказала она и нажала ногой на газ.

Они и так неслись по Мурманке со скоростью сто пятьдесят, а теперь скорость выросла до ста восьмидесяти. И Дима судорожно ухватился за ручку в двери, лишь стараясь делать вид, что ему ничуточки не страшно. На самом деле сердце готово было выскочить у него из груди.

А вот его новой знакомой, Маргарите, было хоть бы хны. На особо крутых виражах, подрезая соседние автомобили, она лишь ругалась, а потом снова хохотала.

– Да не дрейфь ты! – крикнула она Диме, когда тот не сдержался и все-таки охнул.

«Мерседес» как раз вынырнул из-под колес огромной фуры, водитель которой высунулся из кабины и грозил им кулаком. Видимо, он еще и ругался, но сидящая в салоне «Мерседеса» парочка не слышала ничего, кроме гремящей музыки.

Это был какой-то симфонический концерт, Бах или Бетховен. Дима был не силен в музыке, но все же не мог не признать, что эти звучные аккорды куда сильней берут его за душу, чем тра-ля-ля и тра-та-та современной эстрады. Маргарита очень сильно отличалась от всех тех девушек, которых доводилось знать Диме.

А вот Наташка, снова невольно подумалось Диме, была бы недовольна, поставь он классическую музыку. Ей как раз нравились современные исполнители, в которых Дима путался, потому что все они казались ему на одно лицо и пели одним и тем же голосом.

По этому поводу юноше невольно вспомнилось, как его собственная бабушка, приезжая к дочери и внуку раз в год из своей деревни под названием Звезда Ильича, уверяла, что эстрадные певички только ногами дрыгают на сцене, кривляются и оголяются, а поет за них уже давно один-единственный компьютер, которым они все пользуются по очереди.

Возможно, малограмотная бабушка, которую Димина мама никогда всерьез не воспринимала, была не так уж далека от истины.

– Чего задумался? – продолжала веселиться Маргарита, придя от скорости в какое-то странное состояние, напоминающее опьянение.

Она смеялась без остановки, глаза у нее ярко блестели. И теперь она казалась Диме самой привлекательной женщиной из всех, что у него были. Конечно, список любовных побед Димы был очень скромен. Всего две девочки, с которыми он дружил в школе, одна вожатая в лагере, которая обучила его нехитрым премудростям секса, и вот еще Наташка, которая любила больше получать, чем отдавать. И почему-то Диме казалось, что Марго совсем не такая. Но какая, он пока что затруднялся ответить.

И все же, несмотря на разброд в чувствах, от мысли, что сейчас они едут на дачу к взрослой опытной женщине, которая явно положила на него глаз, у Димы буквально перехватывало дыхание. Он не верил в свою удачу. Ну что такая красавица на такой шикарной тачке могла найти в нем – нищем студенте?

Как уже говорилось, Дима сам не осознавал, насколько привлекателен был внешне. И сейчас его успокаивала мысль, что, раз Маргарита выбрала именно его, значит, она знала, что делала.

Однако вскоре настроение его новой приятельницы вновь изменилось. От лихорадочного, почти безумного веселья она перешла к состоянию мрачной задумчивости. Девушка кусала губы и заметно психовала. И если бы Дима не был столь наивен, он бы наверняка подумал, что Марго – наркоманка, и не ошибся бы.

– Ну вот мы и приехали.

Лицо у Маргариты было совсем не радостное. Но Диме сейчас было не до выражения лица его новой знакомой.

– Ох, ни фига себе! – не сдержавшись, воскликнул он.

То, что в его представлении было дачей – скромной деревянной избушкой на шести сотках, оказалось огромным каменным домом, раскинувшимся на участке в добрых полгектара. Да не просто домом, дворцом с ажурными лесенками, балкончиками и красивой многоскатной крышей.

– И это твой дом?

– Мой? Ну… Ну да, мой… дом.

Марго щелкнула пультом, и половинки тяжелых железных ворот вновь сошлись за машиной в одно целое, отрезав юркий «Мерседес» и юношу с женщиной от всего остального мира. Но Диме было не до ворот. Он глазел по сторонам и то и дело восклицал:

– Обалдеть! Это в самом деле твоя дача?

– Дача, – равнодушно подтвердила Марго. – Папа построил.

– Но это же целый дом! Даже не дом, а домище!

– Не знаю, по мне, так он слишком велик и неуютен, – поежилась Маргарита. – Дом принадлежал моему отцу, а когда он умер, перешел ко мне.

– Твой отец умер?

– Умер, и мама тоже, – как-то совсем уж безразлично кивнула Марго, чем удивила Диму, который против воли уже ощутил царапанье жалости у себя в сердце.

Но девушке явно не хотелось говорить о своих родителях со случайным знакомым. Она быстро открыла дверь и пригласила Диму внутрь:

– Заходи, располагайся.

– А… а это удобно?

– Что же тут неудобного?

– Но ведь это дом твоего отца. Вряд ли он…

– Что? – внезапно расхохоталась Марго, но в то же время у нее в глазах мелькнуло что-то человеческое, искреннее и не наигранное. – Ты переживаешь за моего папу?

– Ну ведь я тебе совсем посторонний. А ты сказала…

Дима замялся, не зная, как лучше напомнить Марго о том, что она ни много ни мало обещала ему быстрый секс.

– Да, я тебя поняла. Ты спрашиваешь: планировал ли мой отец, что я буду приводить сюда своих любовников? Нет, на это он точно не рассчитывал. Напротив, полагал, что я буду хорошей девочкой. Да только такие вот дела, хорошей я никогда не была. Не в моем это вкусе – быть хорошей. Конечно, моих родителей это страшно огорчало. Они мечтали об идеальной дочке. Папа – потому что сам идеальным никогда не был. А мама… мама была настоящей леди. И они всегда пророчили, что если я не изменю своего поведения, то добром не кончу.

– Но ты ведь живешь хорошо.

Но Марго, не слушая Диму, вернувшись мыслями в свое прошлое, рассказывала:

– Папа строил этот дом не один год. Сначала получил участок, это было еще в восьмидесятых годах. Потом во время перестройки приватизировал землю, начал стройку. Сначала это был простой кирпичный коттедж с железными решетками на окнах, тогда все так строили. Потом времена изменились, папа выстроил этот дом.

– Просто дворец!

– Папа очень много сделал для меня. А когда понял, что стал мне не нужен, покинул и дом, и меня.

Тоски в словах Марго не прозвучало, лишь непонятная досада и, пожалуй, боль. Но Дима понял главное – со своими родителями Маргарита не могла найти общего языка. Но в то же время, потеряв их, вряд ли была полностью счастлива.

Сама же хозяйка, едва войдя в дом, сразу же кинулась на диван, который стоял в просторном холле, и жалобно простонала:

– О, милый, как же я устала! Котеночек, сделай мне коктейль!

Дима совсем не возражал побыть немного барменом. Ради прекрасных глаз Марго он бы мог стать поваром, уборщиком, киллером. Кем угодно. Дима, как оказалось, был влюбчив. И яркая личность его новой знакомой целиком поглотила его. Ссора с Наташкой, еще час назад казавшаяся настоящей катастрофой, превратилась в ничтожное происшествие, про которое и вспоминать-то не стоило. Да и сам образ Наташи заметно поблек в присутствии блистательной Марго.

– А где тут бар? – осведомился Дима, решив во что бы то ни стало показаться перед своей новой знакомой в лучшем виде.

– Бар? Ну… он там. – И Маргарита неопределенно взмахнула рукой. – Найдешь, одним словом.

Дима с удивлением взглянул на Марго. Увиденное его не обрадовало. Глаза у Марго были прикрыты. Молодая женщина явно очень устала. Она буквально засыпала. Чтобы не тревожить лишний раз свою подругу, Дима решил поискать бар самостоятельно.

Он прошел в глубину дома, то и дело поражаясь той роскоши и богатству, с которыми он был обставлен. Всюду зеркала, хрусталь, мрамор и стекло. Все блестит, словно отполированное. И, наверное, не сама Марго полирует всю эту красоту. Значит, у нее есть прислуга, хотя сейчас ее и не слышно, и не видно.

– Но где же тут у них бар?

С этими словами Дима вошел в еще одну комнату и замер в немом изумлении. Прямо перед ним предстал сверкающий в своем великолепии бар с многочисленными бутылками, расположенными за стеклянными дверцами. Полки шли от пола до потолка и были буквально заставлены всевозможными напитками, соками, водами, тониками и еще невесть чем, чему Дима и определения-то подобрать не мог, потому что видел такие бутылки впервые в жизни и совершенно не представлял, что в них может быть налито.

Сиропы? Бальзамы? Настойки на экзотических травах? Дима терялся от всего этого изобилия, и в конце концов юноша решил просто достать и смешать водку и апельсиновый сок, добавив капельку какого-нибудь бальзама из темной бутылочки.

– Ну и лед, разумеется. А кстати, где же тут лед?

Лед был обязательным ингредиентом любого коктейля. Дима это твердо усвоил за несколько визитов в ночные клубы города, и теперь он оглядывался по сторонам в поисках приспособления, из которого он мог бы выдавить пару кубиков для своей любимой.

Он уже понял, что далеко не все предметы в этом доме выглядят именно тем, чем и являются. К примеру, он бы никогда не подумал, что за стеклянными дверцами бара скрывается холодильная установка, которая поддерживает одну и ту же температуру напитков. Все тут было сделано на заказ, все стоило очень дорого, и ничто не появлялось в широкой розничной торговле. А потому не было понятно с первого взгляда, как, к примеру, предметы в Пашкиной или Наташкиной квартире.

Люди, которые жили в этом доме, и сами были уникальны. И вещи, их окружающие, тоже. Обращаться за разъяснениями к Марго показалось Диме унизительным. Что же он, студент первого курса одного из самых престижных технических вузов города, и не найдет морозилку?

Может быть, стоит заглянуть под стойку возле бара? Вдруг морозильная камера для изготовления льда спрятана именно там? Стоит взглянуть, это ведь неопасно.

Во всяком случае, Дима так думал ровно до того момента, пока не начал подниматься из-за бара. И тут он внезапно увидел, что в окне появилась затянутая в черное голова, а следом за ней и все туловище. И не одно, а два, три или даже больше…

А затем, словно в каком-нибудь американском боевике, из всех окон в комнате фонтаном брызнуло битое стекло, и в образовавшиеся проемы полезли люди в черном камуфляже и с автоматами в руках.

Глава 2

Леся с Кирой безмятежно грелись на майском солнышке, еще не подозревая о сгущающихся над их домом тучах. Земля была до сих пор прохладной, от нее тянуло зимней сыростью, поэтому девушки вытащили на газон два шезлонга, положили на каждый по матрасику, туго набитому измельченной кокосовой скорлупой, и почувствовали себя на седьмом небе от счастья.

– Как хорошо-то, Кира!

– И не говори. Все тело прямо поет от радости.

Все-таки греться в солярии – это совсем не то же самое, что лежать под ласковыми лучиками первого весеннего солнышка, еще не обжигающе горячего, а лишь приятно ласкающего кожу и волосы. Девушки переворачивались в своих шезлонгах, подставляя теплым лучам то один, то другой бок. То ноги, то попу, то животик.

Между их шезлонгами стоял маленький столик, на котором как раз помещалась тарелочка с порезанными фруктами и два стакана. У Леси в стакане была вода с капелькой мяты и лимонного сока, а у Киры – кофе, взбитый в густую пену вместе со льдом, водой и молоком. Этот рецепт Кира узнала в Греции и сегодня, когда солнце стало припекать, вдруг вспомнила о нем.

Кроме того, возле шезлонга Киры стояла тарелочка с куриной грудкой, до которой был большой охотник Фантик – домашний кот девушек. А у Лесиного шезлонга стояла тарелочка с мелко наструганной свежей форелью, которой она баловала свою любимицу Фатиму – кошку и супругу Фантика. Обе кошки, урча, поедали лакомство, но не быстро, а как подобает достойным особам, медленно и со смаком.

Девушки потягивали свои напитки, и жизнь казалась им волшебной сказкой. Положительный настрой сбил нетерпеливый звонок в ворота.

– Кто это там? – удивилась Кира. – Вроде бы никого не ждем. К тебе никто не обещал зайти?

– Не знаю. Вроде бы нет.

– Наверное, кто-то из соседей.

Действительно, любого гостя задержала бы охрана у въезда в поселок. И обязательно бы перезвонила подругам, чтобы уточнить, пускать или нет данный объект на территорию поселка. Поэтому Леся, накинув на плечи легкий халатик, даже не посмотрела, кто там стоит за воротами. Сразу же открыла калитку и была буквально сбита с ног ворвавшимся вихрем.

– Димон, – ошарашенно произнесла Леся, когда любимый племянник помог ей подняться с травы. – Ты тут откуда?

– Тетя Леся, тетя Леся… – зачастил племянник, весь трясясь от волнения, – у меня к вам дело срочной важности.

Леся внимательно взглянула на юношу. Дима был хорошим мальчиком, всегда слушался свою маму, старался лишний раз не огорчать ее. К тому же он почтительно относился к причудам и странностям старшего поколения. И ни разу не сказал про свою чудаковатую бабку ни единого недоброго слова. За все это Леся любила племянника, который был ненамного младше ее, так что годился в братья.

Мать Димы, Ольга, приходилась двоюродной сестрой Лесе. Но так уж вышло, что она была много старше своей кузины. И поэтому разница между теткой и племянником получилась минимальной.

Лесе всегда нравился ее племянник, неважно, сколькиюродным он ей был, потому что Дима был всегда открыт, приветлив и расположен к людям. Но сегодня он не был похож на себя самого. Его всего трясло, губы дрожали, а лицо было бледным.

– Тетя Леся, случилось ужасное!

– Что-то с твоей мамой? – ахнула Леся, прижав руки к груди.

– Нет, мама в порядке. Проблемы у меня самого. Я всю ночь провел в полиции, доказывая, что ни в чем не виноват. Но они мне все равно не верят и обвиняют в смерти Марго!

– Минуточку, – нахмурилась Леся. – Давай-ка по порядку. Кто такая эта Марго? Твоя подружка? Вы с ней вместе учитесь?

– Да. Нет.

– Не поняла.

Настроение у Леси совсем упало. Она предвидела надвигающиеся неприятности, и ей это совсем не нравилось.

– Объясни! – потребовала она у Димы.

– Да, она моя подружка. Нет, мы с ней не учимся. Она старше меня. А познакомились мы с ней только вчера вечером.

– И тебя уже обвиняют в ее убийстве? – ахнула Леся, изрядно напуганная прытью, с которой, оказывается, ее племянник может впутываться в неприятности.

Насколько помнила Леся, отец Димы также обладал завидной способностью притягивать к себе всевозможные происшествия. Ольга по этой причине с ним и развелась. Ну и еще потому, что он перестал появляться дома. И если Дима унаследовал эту особенность своего отца, то юношу можно только пожалеть.

– Расскажи мне все подробно и по порядку, – велела племяннику Леся и тут же поспешно воскликнула: – Нет, сначала пройдем к дому!

По дороге они захватили с шезлонга Киру, которая уже поняла, что у Димы серьезная проблема, до того бледен, измучен и несчастен был молодой человек.

– Привет, Димка. Какими судьбами?

– Ох, не спрашивайте, тетя Кира!

– А как тебя пропустила охрана? – бдительно поинтересовалась у племянника Леся.

– Так там сегодня дядя Боря дежурит.

Да, дядя Боря был еще одним Лесиным родственником, который звезд с неба не хватал, поэтому стабильно оплачивающаяся работа охранника в поселке «Чудный уголок», где жили подруги, представлялась ему вершиной служебной карьеры.

– Кстати, это он и посоветовал мне обратиться за помощью к вам, – сказал Дима. – Мама сначала позвонила ему, он ведь представитель силовых структур. А он сказал, что в таких делах не варит и что с моей проблемой лучше справитесь вы с Кирой. Вы ведь обе сыщицы, а в полиции мне ничем не могут помочь. Они только твердят, что это я убил Марго. А я этого не делал! Не делал! Не делал я этого, клянусь!..

– Не трясись! – строго велела ему Леся, одновременно сунув в руки чашку с горячим чаем, куда капнула немного коньяка.

В конце концов Дима уже взрослый. Капля спиртного ему не повредит. А сыщицам надо выслушать его историю, потому что пока ничего не понятно. Выпитый напиток оказал на юношу успокаивающее воздействие. Он смог взять себя в руки и довольно подробно пересказать историю своего быстрого знакомства с прекрасной Марго. И то, как они приехали в ее огромный загородный дом, и то, как он отправился смешивать для нее коктейль.

– А потом… они как полезут из всех окон!

– Вот с этого места, если можно, поподробнее, – заинтересованно произнесла Леся. – Кто они? Сколько их было?

Дима судорожно вздохнул и кивнул, показывая, что готов рассказывать подробнее.

Когда из окон полезли люди в черном камуфляже, Дима не растерялся и благоразумно спрятался под стойкой бара. Его не заметили, хотя несколько драгоценных секунд он потерял из-за собственной растерянности, не веря в то, что видит, и в то, что все это с ним происходит на самом деле. Но когда раздался первый выстрел и с потолка посыпалась крошка, юноша снова рухнул ничком на пол, решив во что бы то ни стало сохранить себе жизнь.

Однако долго лежать на полу ему не пришлось. По комнате забегали тяжелые подкованные ботинки, и чей-то грубый голос спросил:

– Где он? Ну, отвечай, сука, где он?

В ответ раздалось тихое поскуливание Марго. Дима похолодел. Напавшие на дом бандиты явно допрашивали его подругу. И допрашивали грубо, без всякого снисхождения к тому, что она женщина, и женщина красивая. Раздавались звуки ударов. И все тот же грубый голос продолжал допрос:

– Где он, я тебя спрашиваю? Смотри мне в глаза! Опять нажралась своих таблеток, дрянь?! Что вылупилась, думала, мы про тебя ничего не знаем? Говори, где он?

После этого раздался звук особенно сильного удара, и Марго закричала в голос. Дима непроизвольно дернулся на помощь к своей любимой, но тут же замер на месте. Вряд ли это разумно – высовываться сейчас. Людей в черном камуфляже много, и все они вооружены. А он один и без всякого оружия. Он не сможет ничем помочь Марго, а только подставит себя под удар.

Может, это было и не очень благородно, но Дима думал сейчас не о Маргарите, а о своей маме, которая точно не переживет, если ее сына застрелят какие-то психи в черном и с автоматами в руках. И еще он не мог не думать о самом себе – таком молодом и перспективном, попавшем во чужом пиру в похмелье.

Между тем обстановка накалялась.

– Обыскать дом! Перевернуть тут все! – распоряжался все тот же грубый голос. – Ищите где хотите! Но Галчик должен быть наш!

Дима не понимал, что происходит. Кто такой Галчик? И какое отношение он имеет к Марго? И почему эти люди ищут этого человека в ее доме? Может, это ее бывший муж? Хотя Маргарита ведь ни словом не обмолвилась о том, что замужем. Ну, если не муж, тогда кто-нибудь еще… любовник, например.

При мысли, что у Марго может быть любовник, Дима ощутил вспышку невольной ревности и ярости. Ну и пусть этого Галчика найдут эти страшные люди! Пусть они его заберут, а он, Дима, останется и сумеет утешить Марго.

Но эти мысли были прерваны голосом главаря:

– Я точно знаю, он в доме. Ищите! Он приехал сюда с ней и не мог далеко уйти!

Диму словно кипятком из ведра окатило. Так это они его ищут! Но он никакой не Галчик! Знать не знает такого типа! Но почему же эти люди приняли его за него?

Однако лезть к бандитам за ответом на этот вопрос показалось Диме слишком опасным. Если эти люди так негативно настроены по отношению к Галчику, то и Диме может достаться, раз уж они считают, что он – это Галчик. Но все-таки почему они так подумали?

И тут же новая мысль пришла в голову Димы. Спасительная и благословенная. Он понял, что ему надо бежать! Как угодно, но бежать из этого дома! Нельзя попасться в руки к этим страшным людям, потому что раз уж они бьют беззащитную женщину, допытываясь у той, где она спрятала Галчика, то уж с ним самим… О-о-о… Даже страшно себе представить, что могут сделать эти люди с Димой.

К счастью, злодеев было не так уж много. От силы человек пять. Все они рассредоточились по огромному дому. И в той комнате, где прятался под стойкой бара Дима, в данный момент никого не было. Парень не стал колебаться. Быстрее сайгака он сиганул в сторону разбитого окна. На долю секунды замер, сканируя газон и дорожку, ведущую к воротам. Никого на ней не увидел и помчался к выходу.

– Скорей, скорей! – стучала кровь в ушах у юноши. – Спасайся! Спасай свою шкуру! Ты должен жить!

Он бежал так быстро, как никогда в жизни еще не бегал. Только бы вырваться из западни. А там он найдет возможность сообщить в полицию о совершенном нападении. Один он все равно не сможет отбить Марго от бандитов. А вот вместе с полицией запросто!

Дима выскочил через калитку, которая была закрыта изнутри на легко откидывающийся крюк. И оказавшись за опасным периметром, Дима помчался в сторону леса, который казался ему теперь самым безопасным убежищем. До деревьев юноша добежал благополучно. И с бешено колотящимся сердцем принялся набирать на мобильнике «01». Пальцы его совершенно не слушались, и дважды он промазал, набрав сперва «21», затем «41». Но так или иначе, вскоре Дима услышал голос оператора МЧС и закричал:

– Скорей! Умоляю! Помогите! Совершено нападение на загородный дом! Несколько вооруженных людей взяли Маргариту в заложницы!

– Откуда вы говорите? Назовите адрес.

Адрес! Да, нужен ведь адрес. Дима замер с открытым ртом. Нет, он не знал адреса дома, в который привезла его Маргарита. Он и ее саму-то едва знал, где уж тут адрес.

– Я не знаю, дом стоит в лесу, – в отчаянии произнес он. – Это двадцатый или тридцатый километр Мурманского шоссе. Я не знаю более точно! Я сам не местный!

– Подождите, не кладите трубку. Мы попытаемся определить ваше местонахождение по звонку.

И спустя несколько томительных мгновений Дима услышал:

– Будьте внимательны, мы высылаем бригаду. Повторите, сколько человек нападавших?

– Два, три… Пятеро. Я точно не знаю, я прятался. Мне удалось бежать из дома. Но там внутри хозяйка. Они делают с ней что-то страшное.

И при мысли, что может случиться с красавицей Марго, на глаза Димы непроизвольно навернулись слезы.

– Я вас очень прошу, приезжайте быстрей.

– Бригада уже в пути. Ориентировочное время прибытия – пятнадцать минут.

Пятнадцать минут! Это было невозможно долго. За это время с Марго могло случиться все, что угодно. Дима так и сказал девушке-оператору, но та осталась невозмутимой:

– Все будет в порядке. Ваша знакомая не пострадает. Скажите, ее коттедж на сигнализации?

– Что? Я не знаю!

– В каком помещении находятся преступники?

– Они во всем доме! Ищут Галчика!

– Кого?

– Я не знаю. Похоже, они приняли меня за него. Наверное, они следили за Марго или ждали ее в засаде возле дома. И когда мы приехали, они решили, что я – это Галчик. И напали!

От волнения Дима не соображал, что говорил. Но девушка на том конце провода привыкла к подобным разговорам, она не теряла самообладания и поддерживала Диму вплоть до того момента, когда на подъездной дороге раздался звук сирены полицейских машин.

Но после приезда полиции стало все только хуже. Полицейские не обнаружили в доме никаких вооруженных людей. Зато в холле лежала мертвая Марго. Не было никакого сомнения, что девушка скончалась до приезда полиции.

– Они ее убили! Уверен, напавшие на дом люди убили Марго! Я этого не делал!

Несмотря на тот факт, что Дима был безоружен, а в двух высоких окнах первого этажа были выбиты стекла и всюду в доме наблюдались следы быстрого и беспорядочного обыска, полиция все равно задержала юношу, а после даже попыталась обвинить его в содеянном.

– Вас ведь связывали с хозяйкой интимные отношения? – допытывался у Димы следователь с маленькими глазками и каким-то неприятным бегающим взглядом.

Дима пытался честно отвечать этому человеку. Он верил, что полицейский занимает свое место для того, чтобы справедливость и правда восторжествовали. Как же наивен был Дима! Каждый его ответ трактовался ему же в вину.

– Мы были с Марго едва знакомы.

– Ага! Случайная знакомая! Она привезла вас к себе домой?

– Да. Пригласила прокатиться.

– Во время прогулки между вами возникли разногласия?

– Марго попросила меня сделать для нее коктейль.

– А вам это не понравилось? Вы очень строптивый юноша, если такая ничтожная просьба вывела вас из себя и заставила прибить хозяйку.

– Но я не убивал Марго!

– Все так говорят, – гадко ухмыльнулся в ответ следователь. – Признавайся, гаденыш, куда ты дел оружие?

– К-какое оружие?

– Ты взял его где-нибудь в доме? Ведь так? Что это было?

– Я вас не понимаю!

– Ты взял оружие в доме или привез его специально с собой. А потом утопил в колодце! Но не беспокойся, мы найдем орудие убийства. И тогда ты уже не отвертишься!

Дима был в отчаянии. Он пытался объяснить, что дом подвергся бандитскому нападению. Но следователь не хотел и слышать об этом.

– Ты сам разбил окна первого этажа и инсценировал обыск в доме. А знаешь, зачем ты это сделал? Да потому, что не хотел, чтобы тебя обвинили в убийстве твоей знакомой! Вот ты и придумал бандитов, которых никогда не было!

– Но возле дома есть следы их машины!

– Это не аргумент! Ты убил хозяйку дома!

И так как Дима не сознавался, его побили, потом еще раз допросили и снова побили. Дима не возражал.

– Я виноват. Так мне и надо!

– Ага! Сознаешься? – обрадовался следователь.

– Я виноват, я не заступился за Марго! – заплакал Дима. – Если бы я вышел к этим бандитам, они бы увидели, что я никакой не Галчик, и отпустили бы Марго.

Услышав слово «Галчик», следователь как-то странно и очень неожиданно изменился в лице. Теперь оно выражало не торжество, а, пожалуй, растерянность.

– Галчик? – пробормотал он. – Эти люди считали, что в доме находится Галчик?

– Да. А кто он такой?

Но следователь не пожелал больше разговаривать с Димой. Взмахом руки он распорядился увести подозреваемого. А спустя всего полчаса Диму освободили.

У него лишь напоследок уточнили еще раз:

– Ты рассказал нам все, как и было?

– Да. Все, как и было! – воскликнул Дима и услышал:

– Можешь идти, только подпиши вот тут и тут.

Как ни измучен был Дима, он внимательно изучил и протокол допроса, и еще одну бумагу. В протоколе не было ни единого упоминания о Галчике. А вторая бумага являлась его собственной подпиской о невыезде из города.

– Вы меня еще вызовете к себе?

– Понадобишься, вызовем, – сухо ответил ему незнакомый оперативник.

Следователь к Диме больше не вышел. И совершенно растерянный парень отправился домой. Денег у него при себе не было, все осталось в сумке в доме Марго. Оперативники нашли лишь паспорт Димы, но все прочее кануло в Лету. И поэтому до дома Дима добирался очень долго. Он лишь смог позвонить теряющей сознание маме и сказать, что он жив и на малой скорости направляется домой.

– Конечно, мама пришла в ужас! Она сначала засунула меня в ванну, потом повезла на рентген, чтобы проверить, нет ли у меня внутренних повреждений. А потом кинулась звонить всем родственникам. И наконец, сказала, чтобы я отправлялся к вам.

– Правильно, – кивнула Леся. – Ситуация весьма странная и опасная.

– Дима угодил в переделку.

И тут парень вскочил на ноги, воскликнув:

– Да! Я же вам самое страшное не рассказал!

– Что еще за сюрприз?

Подруги ожидали услышать нечто чудовищное.

– Моя зачетка! Зачетка с положительной оценкой по начерталке! Я думал, что не может быть ничего хуже до того момента, как дома полез в свою сумку и понял, что я где-то потерял свою зачетку!

На взгляд подруг, оценка по начертательной геометрии не могла идти ни в какое сравнение с жизнью молодой женщины, которую убили фактически на глазах у Димы. Но у юноши был свой взгляд на вещи, и Леся не стала заострять внимания на этом вопросе.

– Что ты про все это думаешь, Кира? – спросила она у подруги вместо этого.

– Диму приняли за какого-то Галчика, на которого у бандитов есть зуб.

– Но кто этот тип?

– Можно посмотреть в Интернете.

Увы, Сеть в этом плане совершенно разочаровала подруг. Нет, поисковик выбросил кучу ссылок, но это были явно не те ссылки.

– Ни город, ни болгарский ученый, ни тем более блюдо из тушеной свеклы с зеленью и томатами тут ни при чем.

– Может быть, ученый сгодится?

– Судя по дате рождения, сейчас ему прилично за восемьдесят. Вряд ли в таком преклонном возрасте он принялся скакать по загородным домам, прячась там от вооруженных бандитов.

– Да, мне тоже кажется, что речь шла о молодом мужчине, ведь бандиты перепутали его и Диму.

У подруг оставался еще один шанс, позвонить своему приятелю Лисице – мошеннику и пройдохе, но в то же время их лучшему другу, который, казалось, знал всех и каждого в нашей стране и, конечно, в нашем городе. Но Лисица был недоступен. Наверное, вновь разбирался со своей очередной подружкой. И, немного поколебавшись, подруги собрались и велели Диме идти с ними.

– Куда?

– Пойдем к нашему другу Таракану.

– К кому?

– К старому генералу в отставке, – объяснила ставшему недоверчивым племяннику Леся.

– А далеко?

– Совсем нет. Он живет на соседней улице. Возможно, он сможет подсказать нам, кто такой этот Галчик.

Таракан был дома, возился во дворе, окапывая яблони и другие плодовые деревья. Старик бережно разрыхлял землю у корней, делал углубление для поливочной воды. И в этот майский денек выглядел довольным жизнью. Таракан, несмотря на свои звания и награды, вообще не чурался физического труда, считая, что это куда полезней, чем без толку прыгать на тренажерах в душном спортивном зале, дыша не свежим воздухом, а испарениями тел других спортсменов.

– А тут и зарядка для мышц, и кислород, и польза для общества. Ну что у вас за проблема? Э, юноша, да тебя, похоже, били?

В проницательности Таракану невозможно было отказать. И подруги не стали скрывать, в какую сложную ситуацию влип племянник Леси. Таракан внимательно выслушал девушек. И, услышав имя Галчика, нахмурился.

– Вы что же, его тоже знаете? – тут же воскликнула Леся. – Кто он?

– Был такой человек. Меня свела с ним работа, и было это еще в девяностых. Только вряд ли это он.

– Почему?

– Сейчас ему должно быть уже хорошо за шестьдесят. И он не появлялся в моем поле видимости с девяностых годов.

– Он был бандитом? Воровским авторитетом?

– Совсем наоборот, – покачал головой Таракан. – Секретарь обкома, уважаемый член общества. Вот только занялся бизнесом, а потом вовсе исчез.

– Как исчез?

– Дело о его исчезновении велось нами целых пять месяцев. Последний раз его видели в девяносто втором году в январе. И после этого мы активно разыскивали его еще пять месяцев.

– Разыскивали пять месяцев? Это ведь довольно долго?

– Впрочем, возможно, это совсем и неважно, – отмахнулся Таракан. – Тот человек, которого разыскивали ваши бандиты, все равно не мог быть нашим Галчиком.

– Почему?

– Но ведь вы же говорите, преступники приняли Диму за него?

– Да.

– А тот, будь он жив, сейчас бы уже отпраздновал свой шестидесятилетний юбилей. Хотя фамилия достаточно редкая. Галчик, хм…

– Возможно, это его сын или брат?

– Сын у этого человека действительно имелся, – согласился Таракан. – Богдан. Как сейчас помню забавного румяного карапуза, который так и не понял, кто все эти дяди, которые приходят в их дом и расспрашивают про папу. И немудрено, в девяностых годах этому пацану было всего пара лет от роду.

– Возможно, это он и есть!

– Все свидетели единодушно утверждали, что Галчик-отец обожал своего сына, – ударился в воспоминания отставник. – И немудрено, ведь Богдан был его первенцем. В свои сорок с гаком Галчик наконец-то стал папашей. До этого у Галчика было еще три жены, но ни одна так и не подарила ему ребенка. Так что своего сына он буквально боготворил. Он и назвал его Богом данный – Богдан. Плюс молодая красавица-жена. Ей тогда исполнилось всего двадцать лет, совсем девчонка по сравнению со своим мужем. Очень изящная, испуганная и искренняя девочка. Честно говоря, мы тогда не поверили, что Галчик мог просто сбежать от семьи, которую так сильно любил и которая в нем отчаянно нуждалась. Мы искали его все пять месяцев и наконец нашли.

– И куда же он подевался от своей замечательной семьи – сына и жены-красавицы?

– Дело было закрыто в связи со смертью Галчика, – угрюмо произнес Таракан.

– Так он умер? – ахнули подруги.

– В бумагах был протокол опознания тела Галчика, который подписала его жена.

– Тогда какие могут быть сомнения? Человек этот мертв. Его убили?

– Хм… Дело в том, что найденное нами тело было изуродовано огнем до такой степени, что опознать что-либо там было затруднительно. Никаких отпечатков пальцев не сохранилось. Правда, зубная карта, которую мы раздобыли, совпадала. К тому же жена опознала металлическую пряжку и пуговицы на месте рубашки мужа.

– И все равно у вас оставались сомнения?

– Определенные сомнения есть всегда.

– Но почему? В чем причина?

– Видите ли… Время тогда было смутное, каждый старался ухватить от разваливающейся на части страны свой кусок, да пожирнее.

Подруги кивнули. Приватизация, остроумно и небезосновательно прозванная в народе «прихватизацией», позволила тем, кто ориентировался в вопросах рыночной экономики лучше остальных, вовремя провернуть ряд махинаций, сделала в один миг прежнего бухгалтера богатейшим человеком, а простого дельца теневой экономики, как это тогда называлось, настоящим олигархом.

Задумывалось все замечательно: каждому гражданину распадающегося на части СССР полагался некий документ – ваучер, подтверждающий его право на свою долю в общей приватизации бывшего государственного имущества и перераспределении его среди населения в равных долях. Но на деле все вышло хуже придумать трудно.

Мигом стихийно возникла масса фондов и частных акционерных обществ, которые обещали вложить ваучеры в доходные предприятия, но на деле эти фирмы-однодневки заканчивали свое существование по прошествии совсем небольшого отрезка времени. Полученные таким образом ваучеры оказывались в чьих-то руках. И уже этот человек становился хозяином того или иного предприятия, завода, фабрики или чего-то еще.

А то случалось, что мошенники поступали совсем просто. И тогда злополучные ваучеры за бесценок скупались ловкими молодчиками у голодающих нищих стариков и плохо разбирающихся в экономических вопросах граждан. Эти мошенники стояли на всех станциях метро, скупая ваучеры наравне с золотом и техникой. Голодающие граждане несли им свою собственность, совсем не думая о завтрашнем дне. Им было важно не умереть с голоду сейчас.

– И Галчик не стал исключением, – произнес Таракан. – Правда, до эры поистине глобальной дележки он не дожил, но успел ухватить из партийной кассы солидный кусок. Видимо, предвидел, к чему все идет, и сделал упреждающий шаг.

– Он что… Он ограбил родную страну?

– Выходит, что так.

– И много взял?

– Очень много. В пересчете на нынешний курс получается что-то около ста миллионов долларов или даже евро.

Да, сто миллионов в валюте – это серьезная сумма даже теперь. А уж в те годы, когда мировое сообщество лихорадило от распада крупнейшей мировой державы и состояния в один миг удесятерялись или терялись совсем, со ста миллионами можно было наделать таких дел… таких…

У подруг даже воображения на этот счет не хватало. И они просто спросили у Таракана:

– И его искали?

– Искали, и еще как! Но, как я уже сказал, найденное тело Галчика снимало всякие вопросы в отношении его семьи. То, в чем подозревали главу семейства, нельзя было повесить на убитую горем вдову и малыша-сына. Тем более что впоследствии, как мы проверили, они оба сильно нуждались. И в голодные девяностые годы вдова Галчика даже вынуждена была пойти работать. Не имея образования и связей, ей было нелегко устроиться на хорошую должность. Так что она трудилась и официанткой в ресторане, и танцовщицей в баре, и даже уборщицей, если другой работы не находилось. Вряд ли она бы стала тереть пол тряпкой, будь у нее хоть капля тех денег, что изъял ее муж из партийной кассы.

Подруги молчали, обдумывая слова Таракана. Да, история того Галчика была в высшей степени исторически занимательным фактом. Но какое отношение она может иметь к событиям настоящего времени?

Этого подруги пока что не понимали. Но одно они знали твердо: если Дима не убивал Марго, а он ее не убивал, то и наказания он тоже не заслуживает. Дима и так уже достаточно наказан за свой поступок. Пусть парень поступил легкомысленно, отправившись с незнакомой ему девушкой в ее загородный дом, но в ответ было бы слишком жестоко продержать его в тюрьме за убийство, которого он не совершал.

– Так что если в деле замешан некто по фамилии Галчик, то я бы советовал вам начать с сына моего бывшего подследственного, – сказал в заключение Таракан.

Но у подруг была на этот счет другая идея. В доме Марго до сих пор оставалась одна крайне важная для Димы вещь. Дело в том, что его сумка хоть и была обнаружена полицейскими в доме и возвращена законному владельцу, но нашлась она без его зачетной книжки, в которой стояла выстраданная четверка по начерталке. Видимо, зачетка выпала, когда полицейские неаккуратно поднимали сумку с пола.

А ведь без этой оценки Диме точно придет конец, потому что второго экзамена у въедливого преподавателя парень не переживет. И девушки про себя уже прикидывали, как бы им наведаться в дом Марго, чтобы забрать оттуда Димину зачетку.

Чего странного, если в полиции трудятся такие молодые пофигисты, которые способны заподозрить порядочного юношу в зверском убийстве его случайной подруги только потому, что он оказался на месте преступления раньше их самих? С этих ребят станется и зачетную книжку подозреваемого потерять.

Что там им какая-то зачетка, главное – паспорт-то у подозреваемого на месте. А какие там в сумке имеются улики, – на это наплевать. Четко поставленная задача – установить личность подозреваемого – выполнена. А что касается остальных бумаг, то не их забота.

Так что доморощенные сыщицы, ничего не сказав своему старшему другу (они чувствовали, что Таракан не одобрит их идею), взяли Диму в охапку и велели показывать дорогу к дому Марго. Дима немного посопротивлялся, но вяло, только для вида. На самом деле ему тоже очень хотелось вернуть себе драгоценную зачетку.

Ну а подругам хотелось взглянуть на место, где произошло преступление, перевернувшее жизнь Лесиного племянника с ног на голову.

Глава 3

В жаркий солнечный день спрятавшийся в березовой роще дом выглядел очень живописно и привлекательно. Чувствовалось, что построил его человек с большим вкусом и точным архитектурным чутьем. Каждая деталь дома была выверена и находилась на своем месте. Не было в этом доме ничего тяжеловесного или, наоборот, слишком уж легкомысленного.

Это был красивый и даже изящный дом, в котором удобно и комфортно жить. В меру штукатурки, в меру стекла, в меру бетона и красивых финтифлюшек. Ничего излишнего, но в то же время еще на подъезде к дому создавалось ощущение огромных денег, вложенных в него.

Впрочем, подъехать у сыщиц и Димы как раз не получилось. Ворота и калитка оказались заперты, а ключей у них, естественно, не было.

– И что нам делать?

– Предлагаю перелезть через забор.

Забор тут был основательным. Не какой-нибудь там металлопрокатный лист, а настоящая кирпичная кладка. Пусть всего в один кирпич, но зато на высоту два с половиной метра.

– Нечего и пытаться тут перепрыгнуть.

– Но если подогнать вашу машину вплотную к забору и влезть на крышу, потом можно забраться на забор без всякого труда.

– Интересно! – возмутилась Леся. – А потом как? Предлагаешь сигать во двор с такой высоты?

– Ну, я спущусь на руках первым. А вас поймаю.

Идея показалась подругам не такой уж плохой. Конечно, жалко «гольфик», крыша неизбежно помнется, но, с другой стороны, когда-то же должна оправдать себя страховка, которую девушки платят вот уже который год подряд, но совершенно не имеют с нее никакого «выхлопа»? Должна же когда-то и страховая компания расщедриться на выплаты. И пусть вмятины на крыше появились не по злому умыслу третьего лица или в связи с несчастным случаем, но ведь подруги ремонт оплатили заранее, разве не так?

– Ладно, сделаем как ты сказал, – после некоторых колебаний согласилась Кира, которая являлась основной владелицей машины, а потому и обладала правом решающего голоса.

Дима обрадовался и полез на крышу машины. Обувь он снял, и повреждения оказались меньше, чем ожидали подруги. Металл пружинил под ногами парня, а получавшиеся вмятины тут же выправлялись. Да здравствует разумная германская экономичность, позволяющая машине быть легкой, но в то же время такой практичной!

Оказавшись следом за Димой на самом верху забора, подруги искренне порадовались, что рост Димы приближается к двум метрам. Таким образом, когда он стоял внизу, его поднятые руки были практически на уровне самих подруг. Девушкам только и оставалось, что соскользнуть с забора прямо в надежные объятия Димы.

– Вот и все! – сказал тот, поставив подруг на ровный зеленый газон, который, несмотря на только недавно начавшееся весеннее тепло, уже отчаянно нуждался в стрижке.

Например, свой газон подруги стригли дважды. А тут пучки клевера, овсяницы, мятлика и других трав основательно разрослись. Еще немного, и пройти будет уже затруднительно. Потом трава поляжет, и газон начнет погибать. Но так как тут повсюду глаз радовала изумрудная зелень, значит, газон все же стрижется регулярно. И кто же его стрижет? Вряд ли это делала спесивая красавица Марго.

Ответ на невысказанный вопрос подруг пришел неожиданно. Со стороны дома в их направлении вывернул человек верхом на газонокосилке. Увидев приближающегося Диму вместе с подругами, он остановил жужжащий агрегат и воскликнул:

– Добрый день! Страшно рад, что вы тут! А то я приехал, никого нет. Ни Марго, ни вас, взял газонокосилку, начал работать. Работаю, а сам не знаю, правильно ли я делаю. Вроде бы газон зарос, да и договаривались, что я приеду. А приехал, никто не открывает. Пришлось через задний двор пройти, ключи-то у меня от калитки и сарая имеются.

Подруги с любопытством уставились на этого человека. Мужчина был уже немолод, к тому же нос его украшали очки с солидными толстыми стеклами. Оправа была ровесницей прошлого века. Да и весь этот человек был словно вынырнувшим из прошлого столетия. То ли инженер, то ли библиотечный работник. Вид у него был рассеянный и доброжелательный. Одет же он был хоть и старомодно, явно донашивал рубашки и брюки, купленные еще в советские времена, но одежда была чистой.

Он явно принял Диму за кого-то другого, хорошо ему знакомого. Вот только за кого именно? Если очки, выписанные этому человеку еще в советские времена, продолжали служить ему и по сей день, не было ничего удивительного в том, что он обознался.

– Но я совсем вас не…

Леся вовремя пихнула своего племянника локтем в бок, так что Дима закашлялся, и конец фразы потонул в кашле.

– Что вы сказали? – продолжая безмятежно улыбаться, поинтересовался мужчина. – Я не расслышал. Простите, должно быть, становлюсь не только слеп, но и глух. Что поделаешь, возраст.

С этими словами он снял и протер свои толстые очки. После этого вновь водрузил их себе на нос и жизнерадостно улыбнулся вновь.

– Ну, я поехал дальше работать! А вы, если увидите Марго, передавайте ей от меня привет. И напомните, что сегодня как раз день моей зарплаты. Для Марго двадцать тысяч – это ерунда. Но для меня – это серьезная материальная поддержка.

И газонокосилка застрекотала дальше.

– Кто это такой?

– Понятия не имею, – произнес Дима. – Но, похоже, он хорошо знает Марго.

– Тогда надо с ним поговорить!

– Но сначала мы найдем мою зачетку.

Прошли к дому, дверь у которого оказалась опечатанной официальной печатью. Подруги быстро сорвали ее. Подумаешь, опечатали они дом! А как быть человеку, который оставил тут нечто важное? Так и сидеть возле двери, ждать у моря погоды? Не были бы господа полицейские такими раззявами, не пришлось бы друзьям сейчас делать за них их работу.

– Ладно, ты берешь на себя второй этаж, я – первый, а ты, Дима, ищешь возле стойки бара.

И с этими словами подруги разбежались в разные стороны, так что Дима даже не успел спросить у них: каким же образом его зачетка могла оказаться на втором этаже?

На самом деле у подруг был свой интерес в данном вопросе. Осматривать место преступления было зряшным делом. Все, что там имелось интересного, полицейские давно нашли и забрали себе. Нет, подруги хотели осмотреть максимальную площадь дома Марго до того, как прислуга или кто-то еще запретят им это делать.

Что поделаешь, прирожденный сыщик всегда по натуре своей авантюрист. И то, что другим людям покажется неэтичным или вовсе неприемлемым, для сыщика будет в самый раз.

Подруги оправдывали свои поступки тем, что никому их действия не принесут вреда. Хозяйка дома мертва, в этом нет никаких сомнений. Ее тело помещено в морг, а кончина официально зафиксирована врачом. Но, возможно, в этом доме, помимо Марго, жил кто-то еще? Ведь покойная упоминала о своем отце, который и выстроил этот дом. Может быть, у Марго есть и другая родня? Возможно, удастся найти или расспросить их?

Но, к удивлению подруг, дом оказался пуст и безмолвен. Следов присутствия тут постороннего лица, кроме молодой хозяйки, девушками найдено не было. Итак, Марго жила в этом доме одна. Даже не столько жила, сколько время от времени находилась.

Судя по гардеробу с весенне-летней одеждой, скорей всего, визиты молодой женщины в загородный дом совпадали с началом курортного сезона. Не случайно же она называла свой дом дачей, то есть местом, где отдыхают исключительно летом. Местом, для постоянного проживания малоподходящим или неподходящим вовсе.

– Хотя я бы, – пробормотала Леся себе под нос, – могла назвать полтора десятка человек, кто бы не отказался жить в таком доме и круглый год.

Жилых комнат было всего несколько. Прочие стояли либо закрытые, либо мебель в них была затянута чехлами, а внушительный слой пыли повсюду говорил о том, что комнатами этими не пользовались с прошлого года или даже еще дольше.

Леся спустилась вниз. Первый этаж был однозначно жилым, в отличие от верхних помещений.

Из обжитых комнат подруг больше всего заинтересовала собственно спальня хозяйки и ванная комната, примыкающая к ней. Спальня была белоснежной, иначе не скажешь. Белая кровать с шелковым бельем и белоснежным кружевным балдахином. Белый пушистый ковер на полу. Белые обои на стенах, где лишь по самому карнизу струилась бесконечно длинная и тонкая плеть винограда.

Почетное место в комнате занимало трюмо, сплошь заваленное баночками, тюбиками, пузырьками и коробочками с самой дорогой элитной косметикой. От названий знакомых и незнакомых фирм, занимающихся выпуском косметики, у подруг зарябило в глазах.

Тут были омолаживающие маски с экстрактами водорослей, черной икры, плаценты кита, энзимами, куэнзимами, добавками и прибавками в таком количестве, что можно было бы омолодить зараз целый собес, полный говорливых старушек.

– Пожалуй, молодой женщине такие подтягивающие маски ни к чему.

– Тут написано, что они для тех, кому за тридцать.

– А Дима сказал, что Марго двадцать пять.

Лично подруги не могли назвать ни одной женщины, которая бы согласилась пользоваться кремом с упреждающим, так сказать, эффектом. Если вам тридцать пять, вы обидитесь, предложи вам в магазине продавщица крем для тех, кому за сорок.

– Выходит, Марго была старше, чем подумал о ней Дима.

По словам парня, молодой женщине было лет двадцать пять. Но получалось, что Марго могла быть лет на десять старше, дурачок Дима этого даже бы и не понял.

– К тридцати годам у женщины обычно появляется постоянный мужчина.

– Богдан Галчик вряд ли мог быть им. Ему чуть за двадцать. А Марго хорошо за тридцать. Разница в возрасте у этих двоих получается приличной.

– Может, Марго тянуло на малолеток? Разные ведь бывают предпочтения.

И все же подругам казалось, что в жизни Марго должны были быть мужчины, кроме Галчика. Молодая и раскрепощенная, да к тому же красивая и богатая женщина не могла остаться без мужского внимания. Подругам казалось крайне важным найти кого-то, кто мог бы рассказать им про Марго больше, чем Дима.

Девушки порылись в ящичках трюмо, нашли еще косметику вперемешку со скидочными талонами и визитками косметологов, массажистов, центров красоты и спа-салонов.

– Судя по всему, Марго активно занималась своей внешностью.

Однако, к огорчению подруг, они были вынуждены признать, что Марго была современным человеком. А это значило, что все важные для себя телефонные номера женщина держала в своем смартфоне или другом коммуникаторе, а он был в руках полиции или бандитов.

Осматривая помещение ванны, Леся внезапно наткнулась взглядом на какой-то клочок бумаги. Видимо, Марго набирала номер мокрой рукой, принимая ванну с пеной и ароматизированной морской солью, и, набрав нужный телефон, машинально кинула промокшую бумажку на пол. Потом на бумажку еще накапало, она смялась и стала практически невидимой.

Но сейчас зоркий глаз сыщицы обнаружил ее – смятую, но целую и давно высохшую. Томимая непонятным предчувствием, Леся осторожно подняла грязную бумажку, отряхнула от пыли и расправила клочок на ладони. Сердце ее радостно дрогнуло. Так и есть, телефонный номер. Судя по цифрам и коду, принадлежал он одному из операторов, действующему на территории Питера и Ленинградской области.

– Так-так, – пробормотала Леся. – И чей же это номер?

Она внимательно оглядела бумажку, но никакого указания на имя владельца не нашла. Просто номер. Скорей всего, изначально это было какое-то объявление, которое сперва заинтересовало Марго, так что она даже сорвала телефон, но потом пренебрежительно смяла и бросила бумажку на пол.

В это время в ванну вошла Кира, и подруги уставились друг на друга.

– Что у тебя?

– Ничего существенного. А у тебя?

– У меня тоже. Пойдем попытаемся поймать очкастенького газонокосильщика. Мне кажется, что он уже давно работает в этом доме.

– Почему ты так решила?

– По отсутствию усердия в работе. Марго вряд ли обижала работника зарплатой. Ты же слышала, двадцать тысяч за месяц непыльной работенки. Но при этом газон просто в ужасном состоянии. Вывод прост: Марго не дергала работника, потому что он работает у нее давно, стал в доме своим человеком.

– Или просто Марго было наплевать, в каком состоянии у нее газон.

Дима все еще ползал возле стойки бара, причитая и ругая самого себя за легкомыслие. Если бы он, дурак, вовремя сообразил проверить, на месте ли его сумка и на месте ли зачетка в ней, никаких проблем сейчас бы не возникло. В полиции четко проверили и запротоколировали все содержимое его сумки. И зачетка с драгоценной четверкой оказалась бы в числе прочего.

– А теперь я даже не пойму, то ли я сам ее уронил, то ли кто-то из полицейских потерял, то ли что-то еще произошло?

Оставив Диму искать зачетку, подруги вышли во двор. Как хорошо пели птички, расположившиеся на деревьях вокруг дома! Как сладко пахла скошенная трава! И ничуть было не похоже на то, что совсем недавно в доме произошло преступление.

Долго подругам ждать не пришлось. Уже спустя десять минут вновь послышалось стрекотание газонокосилки, и возле крыльца затормозил их подслеповатый знакомый. Тем не менее он их тоже заметил и остановился. Мужчина был явно не прочь поболтать. Он осведомился у девушек:

– Добрый день, девушки, вы подруги моей хозяйки?

И что было ответить на это Кире с Лесей?

– Да, мы знакомые Марго, – прощебетали они. – Ждем, когда она вернется домой, чтобы пойти с ней по магазинам.

– Отлично! – просиял газонокосильщик. – Мне бы не хотелось вас утруждать своими просьбами, но не могли бы вы напомнить Марго… о-о-о… разумеется, не специально, а когда вы ее увидите, так вот, передать ей, что Семен Викентьевич газон подстриг, а сам он смиренно ждет вознаграждения от сиятельной Марго.

Манера изъясняться у дядьки настолько старомодная, что сразу ясно – он библиотекарь! Или историк! Или еще кто-то, столь же мало востребованный в наши дни.

Состояние газона, якобы подстриженного Семеном Викентьевичем, оставляло желать лучшего. Но сам он был явно уверен, что заслужил оплату. И подруги лишь кивнули в ответ:

– Хорошо. Мы передадим.

– Отлично! Ну, тогда я поехал.

– Погодите!

– Да? – тут же притормозил мужчина. – Я вас слушаю.

– Вы ведь хорошо знаете Марго?

– И ее, и ее батюшку, и матушку. Последняя и устроила меня на эту должность после развала нашего НИИ. Вечная ей за это память и моя личная благодарность.

И, не дожидаясь дополнительных расспросов подруг, интеллигентный газонокосильщик спрыгнул со своего агрегата и придвинулся вплотную к девушкам. Для своих лет двигался он удивительно легко и непринужденно. Видимо, физическая работа вкупе с корпением над научными трудами давала свои положительные плоды. Задействован был не только ум, но и тело. Так что получалась гармоничная нагрузка, позволяющая этому человеку в его годы продолжать полноценно трудиться.

– Мое почтение, Семен Викентьевич! – представился он подругам, совсем позабыв, что уже называл свое имя.

– Знаете, мы немного растеряны. Мы осмотрели весь дом, однако Марго так и не нашли.

– Марго сегодня еще не появлялась, но меня это не удивляет. Она редко балует своими визитами гнездо, которое выстроил ее отец.

– Значит, вы знали отца Марго?

– Да, я же вам уже это говорил.

– Он умер?

– Увы, и он, и его супруга – они оба уже скончались, дай мне бог памяти, лет семь тому назад. Такая удивительная пара: Марфа Петровна – интеллигентнейшая дама, защитившая диссертацию о Французской революции, мы с ней… одним словом, это теперь уже неважно. Но я всегда удивлялся, как такая тонко чувствующая женщина и он… мужлан и делец до мозга костей… Да что там говорить, если даже в элементарных школьных знаниях у него наблюдались пробелы. И о кровавой политике Марата и Робеспьера он имел самое смутное представление. Если и знал улицу и набережную с такими именами, то на этом его познания в истории и заканчивались.

И Семен Викентьевич пренебрежительно выпятил губу, всем своим видом показывая, насколько глубоко он презирает такого рода людей. Сам-то он был не таков, наверное, поэтому и подстригал теперь газон в доме, выстроенном на деньги соперника. Но подругам до предпочтений этого господина особого дела не было. Однако про себя они отметили, что у Семена Викентьевича с покойной матушкой Марго были весьма теплые отношения. Наверное, в память о матери Марго продолжала выплачивать садовнику явно завышенную зарплату.

– Но если вам срочно нужна Марго, спросите у Богдана, – неожиданно произнес газонокосильщик.

– У Богдана? – удивились девушки. – У какого Богдана?

– У Богдана Галчика, – тоже удивился в ответ Семен Викентьевич. – Да что с вами, девушки, вы же вместе с ним пришли сюда! Высокий молодой человек, который прибыл с вами. Вы не знаете его имени?

– Ах, этот Богдан! – сделала наивное лицо Кира.

– Да, зрение меня все чаще подводит, но Богдана я узнаю из тысячи.

– Да-да, – забормотали подруги, уже понимая, что такое совпадение не случайно.

Видимо, Дима и впрямь издалека казался похожим на неведомого им пока что Богдана Галчика, сына сбежавшего партийного деятеля. Поэтому даже садовник принял Диму за Галчика. Впрочем, Семен Викентьевич был подслеповат. А те бандиты, которые поджидали Галчика у дома Марго, но в итоге напали на Диму, видели юношу лишь из окна машины Марго. Отсюда и понятное заблуждение. Все они приняли Диму за Богдана, потому что никто из них не мог рассмотреть юношу вблизи и хорошенько.

А Марго, увидев Диму на улице, поняла, что он сгодится на роль Галчика, и по какой-то причине решила выдать его за своего приятеля.

– Ведь Марго с Богданом очень близки, – подтвердил мысли подруг и Семен Викентьевич. – Лично мне бы хотелось, чтобы они поженились. Богдан такой уравновешенный, такой интеллигентный молодой человек. Он бы благотворно влиял на Марго, мне даже был сон, что они идут к алтарю, рука об руку.

Увы, не сбыться этому пророчеству! Не сможет Богдан жениться на Маргарите, да и никто во всем мире не сможет этого сделать. Маргарита нынче мертва, хотя интеллигентный газонокосильщик, похоже, этого еще и не знает.

Красиво это или нет, но Кира решила воспользоваться ситуацией и сказала:

– Дело в том, что Богдан нам помочь не может. Он сам тоже не знает, где Марго.

– Не знает? – почесал колючий подбородок Семен Викентьевич.

Как многие творческие натуры, он пренебрегал заботами о своей внешности.

– Вчера меня тут не было, – произнес садовник. – Но сегодня я заметил легкий беспорядок в доме.

Два выбитых стекла и раскардаш он называет легким беспорядком! Но садовник заговорил вновь, и многое подругам стало понятно относительно характера погибшей.

– Думаю, что вчера у Марго были гости. Она любит шумные тусовки, ей тягостно быть в одиночестве. Я ее понимаю, но иной раз в компании попадаются такие люди… не умеющие себя контролировать. Видимо, и вчера кто-то из ее друзей слегка перебрал и устроил беспорядок. Ну, или даже сама Марго…

– Марго била стекла в собственном доме?! – забывшись, воскликнула Кира.

– Ну, нечасто, но случалось и такое. Вы должны понять: Марго очень эмоциональная натура. Она подвержена перепадам настроения, мистическая личность.

– И ни вчера, ни сегодня вы ее не видели и понятия не имеете, где она может быть?

Садовник снова поскреб подбородок и нерешительно предположил:

– Думаю, нам стоит обратиться в полицию?

– Не надо!

Этот возглас вырвался у Леси непроизвольно, исключительно в связи со случившейся с Димой неприятностью. Но Семен Викентьевич понял его по-своему.

– Да, вы правы, – еще более глубокомысленно поскреб он свой подбородок. – Эти слухи о Марго и той дряни, которую она употребляет… Нет, Марго никогда бы не одобрила полиции в своем доме.

Бедный Семен Викентьевич, он точно ничего не знает о событиях прошлого вечера и ночи. Садовник думает, что у его хозяйки были гости, которые и набедокурили в доме. Печать на дверях подслеповатый мужчина не заметил. В сам дом не заходил, чтобы удивиться отсутствию пустых бутылок и грязной посуды – неизменных спутников всякого веселья. Вот и думает, что разбитые окна – это шуточки гостей Марго.

Однако странно: дом стоит в лесу, вокруг нет никакого человеческого жилья. Неужели на дом прежде не совершалось никаких нападений?

– Марго даже участок поставила на охрану в частной охранной фирме, чтобы полицейские не задавали ей лишних вопросов. Ну, знаете, иногда ведь случаются разные инциденты. Если вызвать полицию, придется отвечать по всей строгости закона. А с частным охранным предприятием всегда можно договориться. Заплатить штраф или как-то иначе решить проблему. Марго была довольна своими охранниками. За все время, что они работали на нее, с домом ни разу не случалось неприятностей. Воры, хулиганы и прочая шелупонь избегали соваться сюда.

И снова садовник ответил прежде, чем подруги успели задать ему этот вопрос. До чего все-таки приятно иметь дело с интеллигентным человеком, который и сам знает, что и когда сказать. И не надо из него каждое слово клещами тянуть.

Но в то же время подругам пришла в голову еще одна мысль. Ведь никаких других дорог, кроме той, по которой приехали девушки, и машин, кроме «гольфика» сыщиц, не наблюдается. Каким же образом попал сюда сам садовник? Если он живет в доме или в примыкающем к нему хозблоке, то где Семен Викентьевич провел прошлый вечер?

Впрочем, оказалось, что вся прислуга в доме была приходящей. Еду Марго для своих вечеринок заказывала в ресторанах. Уборщицы из клининговой компании приезжали раз в неделю на служебной машине. А вот садовник, которого Марго явно держала из жалости и в память о дружбе матери с этим странным человеком, пользовался велосипедом.

– Экологически чистый вид транспорта, к тому же позволяет тренировать мышцы. Прекрасная прогулка на свежем воздухе. На поездку от города до места работы я трачу всего час времени – это куда меньше, чем у подавляющего числа жителей крупных мегаполисов. И уж конечно, крутить педали на свежем воздухе куда приятней, чем маяться в пробке где-нибудь на КАД.

– Значит, вы приехали сюда из города?

– В полдень уже был на своем рабочем месте.

– И в доме никого не застали?

– Вас.

– И все?

– А кто вам еще нужен?

Подруги развели руками. Им был нужен кто-то, кто мог бы подсказать, где им найти Галчика. Дима, несмотря на сходство с упомянутым персонажем, совсем не годился для этой роли. И стоило подругам подумать об этом, как Семен Викентьевич воскликнул:

– Кажется, я знаю, кто может вам помочь!

– Что?

– Знаю, где может быть сейчас Марго!

– И где же? – осторожно поинтересовалась Леся, не особо настаивая, ведь она куда лучше самого Семена Викентьевича знала, где сейчас находится бедная Марго.

– У нее ведь проблемы? – понизив голос, поинтересовался у девушек садовник.

Что же, можно сказать, что и так.

– И эти проблемы связаны с наркотиками?

Подруги и этого не стали отрицать. Очень многие проблемы, которые появляются у того или иного человека, бывают связаны именно с наркотиками. И Марго не стала исключением из правил. Ведь Дима тоже упоминал о том, что девушка – наркоманка. А теперь вот и садовник утверждает, что у его хозяйки в прошлом уже были различные проблемы, связанные с наркотиками.

– Наверное, Марго снова стали донимать голоса, – озабоченно произнес садовник.

– Голоса?

– Марго утверждает, что ей слышатся голоса покойных, – еще более удрученно произнес мужчина. – Ох уж эти голоса! Чего только они ей не говорят! Бедная девушка! Один раз она выбила стеклянную дверь в доме, чтобы только заставить их замолчать. А в другой раз после очередного приступа сожгла все вещи своих покойных родителей. Как же она плакала, как кричала, ей было совсем скверно.

И, покачав головой, садовник уже более деловито произнес:

– Так вот, если дело снова приняло такой оборот, то она сейчас у Надежды.

И, видя, что подруги его не понимают, он воскликнул:

– У Надежды Галчик – матери Богдана. Марго очень дружна с ней. И когда что-то случается, когда ей необходимо утешение, она всегда спешит именно к ней.

Подруги с удивлением переглянулись. То, что Марго могла знать Богдана Галчика, еще как-то укладывалось у них в голове. Но откуда ей знать мать юноши? Да еще дружить с ней настолько крепко, чтобы бежать к ней за советом при появлении проблем. Это весьма странно.

А если у Марго с этим Богданом было нечто вроде романа, то вдвойне странно обращаться к потенциальной свекрови за советом, как выкрутиться из проблем, связанных с наркотой. Так недолго потерять и дружбу последней, и любовь первого. Ни одна мать не захочет, чтобы ее сын жил с наркоманкой, которая к тому же подвержена приступам немотивированной агрессии – бьет окна, сжигает на кострах одежду и, наверное, еще немало разного вытворяет.

– И часто Надежда Галчик бывает у Марго?

– Только за последний месяц Надежда появлялась в этом доме трижды. То есть я трижды встречался с ней, может быть, Надежда гостила и чаще.

– Но газон давно не стрижен, – поспешила уличить Леся садовника. – Вы не могли знать, кто бывает у Марго, поскольку сами тут не появлялись.

– Да что вы! – совершенно искренне изумился Семен Викентьевич. – Разве в одном газоне дело? А другие растения? А цветы? После зимовки они все нуждаются в уходе. И деревья, и живая изгородь…

На взгляд Леси, этот сад никак нельзя было назвать образцовым. Хвойные в желтых проплешинах – солнечных ожогах, да и прочие растения выглядят как-то неважно. Та самая живая изгородь, отделяющая главный дом от хозяйственных построек, вряд ли теперь могла претендовать на звание «живой».

Но ведь садовник был нанят еще матерью Марго, так сказать, по знакомству. Ну а в таких случаях не принято указывать работнику на его недочеты.

Впрочем, вряд ли и Марго сильно заботил сад. Судя по всему, девушка плотно сидела на наркоте.

У девушки бывали приступы бреда, когда ей мерещились голоса покинувших ее близких. Чтобы заставить их замолчать, Марго была способна на весьма эксцентричные выходки. Если так, то у нее могло иметься немало недоброжелателей. Но вот были ли у нее друзья?

– А как же нам найти Надежду?

– Спросите у Богдана. Уж о том, где живет его мама, он должен знать лучше, чем кто-либо другой.

И, приветливо улыбнувшись подругам, Семен Викентьевич вновь запрыгнул в седло газонокосилки. Подруги посмотрели немного вслед кривым линиям, которые выписывала машина в непослушных руках этого занятного типа, и подумали, что, если им когда-нибудь придет в голову нанять для работы человека, они никогда не возьмут никого, работавшего прежде в НИИ.

Найдя Диму, подруги сразу же поняли по его удрученному виду, что парень своей зачетки так и не отыскал.

– Ума не приложу, куда она могла задеваться?!

– Под столами и шкафами смотрел? Полицейские могли случайно задеть книжку ногой и зашвырнуть под мебель.

– Всюду смотрел. Облазил все углы и щели!

Клубки пыли, которые украшали волосы и одежду Димы, наглядно демонстрировали правдивость слов бедного парня. Похоже, Марго нанимала исключительно неподходящих служащих. Сад в плохом состоянии. В доме чистота лишь в видных местах, а по углам пыль и грязь. О профессиональной пригодности того или иного работника Марго явно не задумывалась. По этой причине полы в доме сияли лишь в центре комнаты. По углам на них клубилась пыль, часть которой и собрал Дима на свою одежду.

– Мы узнали, что Богдан Галчик был частым гостем в этом доме.

– Да? И что нам это дает?

Этого подруги пока что не знали, но чувствовали, что за эту ниточку стоит потянуть.

– А еще Марго дружила с матерью Галчика.

– И что? – снова не понял Дима.

Для студента такого продвинутого учебного заведения он был удивительно туп. Леся именно так ему и сказала. И, разумеется, парень немедленно обиделся:

– Ну да, это же не вас целую ночь прессинговали в полиции! Вам легко говорить!

– Ты сам подумай: если Марго хорошо знала семью Галчик, а тебя приняли за Богдана, имеет смысл повидаться с ним.

– Зачем?

– Он может объяснить, какого черта хотели от него те люди, которые напали на тебя. Верней, на тебя и Марго.

– А если он сам этого не знает?

– Тогда мы хотя бы предупредим беднягу о том, что ему может грозить опасность.

– Да, это правильно, – задумчиво согласился Дима. – Пусть хоть кому-то будет хорошо. Черт, но где же все-таки моя зачетка?!

Отчаяние Димы было столь велико, что он едва не плакал. Подруги разделяли чувства парня. Учась в свое время, они сталкивались с деспотизмом преподавателей, частенько элементарно вымогающих за хорошую оценку взятку. Впрочем, встречаются и такие, к которым даже с туго набитым конвертом соваться не следует, если в голове пусто. И, похоже, Дима нарвался именно на такого индивидуума. Да уж, не позавидуешь парню: потерять зачетку с такой важной оценкой – хуже не придумаешь.

– Может, дать объявление в Интернете? – цеплялся за соломинку Дима.

– Даже и не думай, не поможет.

– Но вдруг?

Лесе было очень жаль страдающего племянника, и она сказала:

– Мне кажется, я знаю, где может быть твоя зачетка.

– Знаешь?! – даже подскочил Дима. – Где?

– Если ее нет в доме и нет в полиции, значит, ее могли забрать с собой те люди, которые убили Марго.

Услышав эту версию, Дима заметно скис.

– Ну-у-у… Где же их теперь найдешь?

– И тем не менее мы должны попробовать это сделать.

– Найти убийц Марго?

– Найти, привлечь их к ответственности и доказать тем самым, что ты не виноват!

– Но… как мы это сделаем? Как мы их найдем?

– Постарайся вспомнить про них все. Нам сейчас сгодится любая подробность.

Дима принялся изо всех сил вспоминать, но сумел лишь повторить то, что уже говорил ранее. Трое или четверо, возможно, даже пятеро крепких мужчин, одетых в черный камуфляж и с такими же черными масками на лицах, ворвались в дом к Марго, а потом принялись допрашивать ее о каком-то Галчике.

– Ну, допустим, про Галчика мы теперь кое-что знаем. Но вот странность: с этим Богданом Галчиком у Марго, судя по всему, были длительные и теплые отношения. Она хорошо знала его маму – Надежду. Принимала ее у себя дома. Наверняка ходила в гости к ним. И никого не волновало, что Марго и семья Галчик дружат. Но вчера все вдруг решительно изменилось, да еще таким катастрофическим образом.

– Этот Галчик что-то натворил.

– Точно!

– А отдуваться пришлось бедной Марго!

– Эти люди ждали Галчика возле дверей дома Марго. Но как же они не поняли, что она привезла другого мужчину?

– Наверное, издалека не разглядели, – пожал плечами Дима. – Стекла в машине у Марго тонированы.

И он показал рукой на красивую машину, стоящую рядом с домом. Никто не потрудился убрать «Мерседес» покойной в гараж. Марго было не до того, а бандитам и подавно. Полицейские тоже не подумали это сделать. А частная охранная фирма, к услугам которой прибегла Марго, отвечала за дом, когда в нем не было хозяев. Как только Марго въехала на территорию своего двора, она отключила сигнализацию и больше ее уже не включала. Так что охранники были и не в курсе того, что случилось с их клиенткой. Наверное, полагали, что Марго отрывается по полной, вот и не уезжает.

«Мерседес» стоял во дворе, и подруги смогли рассмотреть машину и даже посидеть в ней, благо она так и оставалась незапертой.

Девушки по очереди уселись на пассажирское сиденье рядом с шоферским и убедились, что с улицы, уже с расстояния нескольких метров, решительно невозможно разглядеть лица сидящего. Общий силуэт, контур тела – да. Но дальше видеть мешала умело наложенная тонировка стекла.

– Так что эти люди могли видеть, что в машине сидит молодой мужчина, брюнет. Но лица они разглядеть не могли.

– И решили, что это Галчик.

– Да, но где же он сам?

Этот вопрос также казался подругам крайне важным. Если Галчик натворил нечто такое, за что его принялись рьяно разыскивать бандиты с автоматами, то Марго может стать не единственной жертвой. Не найдя Галчика дома у Марго, бандиты могли наведаться также и в другие места, где бывал Богдан.

И куда эти люди отправились бы в первую очередь? Ответ напрашивался сам собой – к Богдану домой.

– А там его мама!

– Что же сделают с ней бандиты!

И, побледнев, все трое взглянули друг на друга.

– В машину! Скорей! – скомандовала Кира.

И, нимало не тревожась о том, что она понятия не имеет, где живет Богдан, Кира нажала на газ. Главное – узнать адрес и телефон Галчиков и предупредить тех об опасности. О том, что, возможно, уже поздно и предупреждать некого, Кира старалась не думать. Ее притихшие друзья сидели на заднем сиденье, опасаясь даже голос подать, потому что Кира неслась с огромной скоростью, а в такие моменты разговоры разговаривать с водителем – это смерти подобный эксперимент.

Глава 4

Так как Кира была занята, следя за дорогой и за тем, как бы в порыве благородных чувств, мчась спасать мать незнакомого Галчика, не врезаться в чью-нибудь машину, то переговоры с Тараканом выпало вести Лесе. Впрочем, тихая и ласковая Леся всегда была любимицей старика, и ее он выслушал относительно спокойно.

– Адрес Галчик Надежды я вам, конечно, сейчас дам, – произнес он. – Залезу в архив и звякну. Впрочем, сильно сомневаюсь, чтобы она все еще жила в том же самом доме. Столько лет прошло.

– Но вы все-таки сообщите нам ее адрес.

– Значит, это тот же самый Галчик – сын моего старого знакомого?

– Да, Богдан Галчик – приятель убитой Марго, в убийстве которой обвиняют Диму.

– Интересно, – задумчиво произнес Таракан. – Вот и снова свиделись… А ведь двадцать лет прошло, как я в последний раз слышал про мальчонку.

– Теперь он уже взрослый мужчина. И, судя по всему, у него крупные неприятности.

– Любопытно, какие иной раз жизнь нам подкидывает сюрпризы. Я это дело давно похоронил в памяти, а оно возьми да и всплыви. Говорите, у парня проблемы?

– Да. И серьезные. Его подруга убита. И перед смертью ее пытали бандиты, требуя выдать Галчика.

– Вот что, – решительно произнес Таракан, – если так, то я раздобуду вам настоящий адрес Надежды и ее сына. Ждите!

И к тому времени, как девушки на обратном пути миновали пост ДПС и вновь оказались в черте города, у них уже имелся адрес Надежды Галчик. Вопреки пророчествам Таракана, женщина жила в том же самом доме, где когда-то купил квартиру ее супруг. В девяностых годах квартира в этом доме считалась завидным приобретением. Толстые кирпичные стены, просторные коридоры, лифт, мусоропровод.

Да и комнаты тут были большими. Единственное, что подкачало в этом жилище, – так это потолки. Увы, они были стандартной для советской застройки высоты в два с половиной метра. Ни сантиметром больше, а кое-где так даже и меньше. По уверениям Таракана, в этой квартире Надежда Галчик была зарегистрирована вместе со своим сыном.

– Подожду вас в машине, – неожиданно произнес Дима, когда подруги уже были на улице. – Думаю, что, как женщинам, вам будет одним сподручней разговорить мать Богдана.

– Что же, дело твое, – кивнула Кира. – Заодно и машину покараулишь.

И она кинула взгляд в сторону местных пацанят, которые с видимым интересом присматривались к чужой машине.

Они ожидали, что Богдан может отсиживаться дома.

Однако, когда друзья позвонили по домофону в нужную квартиру, удивленный женский голос произнес:

– Богдан? Но его нету, он в отъезде.

– Надежда, это вы?

– Да.

– Тогда откройте, мы хотим поговорить с вами о Марго!

– Марго? А что… что случилось?

– Она мертва.

– О господи! – ахнула женщина. – Не может быть!

– Увы, может.

– Ну, проходите же, проходите! – заторопилась Надежда. – Последний этаж.

Домофон щелкнул, впуская друзей в подъезд. В этом доме замком была снабжена не только входная дверь, но и двери, ведущие на этажи. Во всяком случае, на шестнадцатом, последнем этаже, где жила Надежда, это было именно так.

Если прибавить сюда еще внушительное количество замков на двух дверях в квартире Надежды, то в случае пожара было больше шансов прыгнуть из окна и спастись, чем выбраться из прочно закрытого дома. Железная дверь при пожаре неизбежно бы перекосилась, замки заклинило, и то, что казалось жильцам вершиной безопасности, могло стать для них же братской могилой.

Но, услышав про смерть своей молодой подруги, Надежда Галчик забыла о всякой осторожности. Она распахнула двери своей квартиры навстречу друзьям и воскликнула:

– Что с ней? Передозировка? Отвечайте скорей!

Подруги переглянулись друг с другом. Дима как-то не упомянул о том, каким образом была умерщвлена Марго. Он только сказал, что бандиты пытали ее. Наверное, от пыток бедная девушка и скончалась. Но они не были уверены, стоит ли говорить об этом Надежде. На лице этой женщины и так жили одни глаза.

– А ведь я подозревала! – тихо прошептала она, опускаясь на стул, стоящий в прихожей. – Подозревала, что этим все и закончится. Сны мне в последнее время стали дурные сниться. То распятие на голой грязной стене, да не просто так висит, а вверх ногами. То туалет какой-то вонючий. То еще какая-то дрянь, таблетки, шприцы, а среди всего этого моя бедная Маргошка.

– Марго принимала наркотики?

Надежда кивнула:

– Много. И часто. Особенно она к ним пристрастилась после смерти Вадима и Марфуши.

Так звали родителей Марго. И подруги кивнули, показывая, что они в теме. Надежда была такой бледной, что девушки осторожно подняли женщину под руки и осведомились, где у нее кухня.

– Там, – слабо мотнула головой женщина. – Там у меня кухня.

Подруги провели хозяйку в указанном направлении, усадили на стул. И Надежда жалобно взглянула на них:

– А ведь и верно, хорошо бы сейчас чайку горяченького выпить. Внутри все застыло, словно сама умерла, а не бедная Маргошка.

За чаем, который быстро приготовила Леся, хозяйка немного отошла. Судорожно сжимая в руках огромную кружку, куда вошло почти пол-литра бодрящего напитка, она пустилась в воспоминания:

– Мы с Марфой очень хорошо дружили. Она была такая умная, такая… такая интеллигентная. Именно интеллигентная, другого слова я и не подберу. Причем интеллигентность у нее была врожденной. Марфа не умела завидовать, не умела злословить. Она была добра ко всем людям и чрезвычайно строга к самой себе.

– А ее муж?

– О, Вадим был совсем другим. Как говорится, от сохи. Родом из деревни, простой парень, но сумел пробиться к самым вершинам тогдашней партии. Вадим работал на моего покойного мужа. Если говорить откровенно, то мой муж и вывел Вадима в люди. Потом, после развала Советского Союза и смерти моего мужа, Вадим снова нашел меня. Он очень помогал нам с сыном все эти годы. Собственно говоря, на его средства мы и жили все время.

– Вы не работаете?

– Почему же, я швея. Без куска хлеба никогда не останусь. Но понимаете, одно дело – иметь просто кусок хлеба для себя и ребенка, а другое – иметь возможность позволить себе и ему хоть изредка бутерброд с икрой. Без Вадима, боюсь, эти бутерброды бы появлялись у нас на столе гораздо реже.

– Вы ему были благодарны?

– И до сих пор благодарна! – порывисто воскликнула Надежда. – И Марго я после смерти ее родителей взялась опекать отчасти в память об ее отце и том добре, которое он для нас с Богдашей сделал!

– А кстати говоря, что с ними случилось?

– Никто не знает, – вздохнула Надежда. – Какая-то болезнь, которую врачи так и не сумели обнаружить.

– Болезнь?

– Ну, это я так считаю, потому что не верю в колдовство и прочую мистическую дребедень. Но Марфуша считала, что они с мужем стали жертвой проклятия черного колдуна.

– И от этого умерли?

– Да, практически одновременно. Сначала ушла Марфуша, а спустя сорок дней за женой последовал и Вадим.

– И никто из врачей не смог понять, отчего они оба умерли? – удивились подруги.

Но Надежда покачала головой:

– Нет, никто. Бедная Маргошка, мне кажется, что, установи врачи точную причину смерти ее родителей, девочке было бы легче смириться с их концом. Случается, что и совсем молодые люди становятся жертвами болезней. А Вадим с Марфушей были уже в зрелом возрасте.

Самой Надежде с трудом можно было дать ее сорок с небольшим. Выглядела женщина даже сейчас, когда переживала за свою юную подругу, очень свежо. Про собственные горести и проблемы она поведать своим гостям не спешила.

– Никто не знает, где Маргоша раздобыла свою первую дозу. Но я уверена, это произошло еще до смерти ее родителей. Их смерть лишь подтолкнула девушку искать забытья в том, что дарило ей радость. Или, во всяком случае, казалось, что дарит.

– Но ведь родители должны были оставить Марго огромное состояние.

– О да! Вадим сумел здорово развернуться за годы хаоса. Он всегда был предприимчив. И в отличие от моего мужа у него были очень невысокие моральные планки.

– Что вы хотите сказать?

– Вадим умел быть подлым, если считал, что это сойдет ему с рук, – тихо произнесла Надежда. – Не знаю, может, и не стоит так говорить о мертвом, но мне этот обычай замалчивать о человеке плохое только потому, что он, видите ли, умер и не может вам ответить, всегда казался нелепым. Что с того, что человек не может вам возразить? Черное от этого не станет белым, а низкое – высоким. И еще с возрастом и по мере роста его благосостояния Вадим сделался чрезвычайно чванлив. Он привык, что все вокруг кланяются ему в ножки и смотрят на него с обожанием. Жена и дочь делали это искренне. А другие… Другим приходилось так делать.

Подруги не стали уточнять, приходилось ли самой Надежде кланяться в ноги сильно разбогатевшему другу своего покойного мужа, чтобы у них на столе появился тот самый бутерброд с икрой. Они чувствовали, что это далеко не та тема, которую захочет обсуждать эта женщина.

И Кира спросила:

– Скажите, а где сейчас ваш сын?

– Почему вы спросили о нем? – моментально напряглась Надежда.

– Ну, он ведь тоже дружил с Марго.

– Они общались, но между ними не было никаких серьезных отношений.

– И они не собирались пожениться?

– Пожениться? – воскликнула Надежда. – Великий боже, нет! У них в мыслях подобного не было. Кто вам сказал такую глупость? Марго и Богдаша просто дружили с детства. Но Марго старше его более чем на десять лет. Они не планировали совместной жизни!

– Мы об этом и не говорим. Просто, наверное, надо сообщить Богдану о случившемся. Пусть он и не жених Марго, но он ведь ее друг, не так ли?

– Да, – потерянно кивнула Надежда. – Да, вы правы. Вот только я не знаю, как мне это сделать.

– В чем дело?

– Понимаете, Богдаша полетел в Турцию – хотел немного отдохнуть перед сдачей экзаменов. Мы с сыном не так богаты, как Марго и ее родители, но наскрести денег на билет в Турцию я для сына способна.

– И давно ваш сын улетел?

– Позавчера. Это получилось неожиданно. Путевка оказалась горящей и поэтому стоила сущие копейки. Сын вернулся из института очень взволнованный, сказал, что от такой удачи глупо отказываться. Что самолет отлетает через несколько часов, ему прямо сейчас надо ехать в аэропорт. Покидал в сумку кое-какие свои вещи и уехал!

– И он сейчас в Турции?

– Да. Сын звонил, сказал, что долетел хорошо.

– А на каком он курорте?

– Не знаю, – растерялась Надежда. – Я как-то этого не спросила.

– А в каком отеле?

– Тоже не помню. Сын назвал, но у меня плохая память на имена и названия. Название отеля тут же вылетело у меня из головы. Сын только сказал, что там все круто, «на пятерку». Что есть целых три бассейна. Один с морской водой, второй с подогретой, и еще имеется один с маленьким аквапарком. На территории отеля есть также несколько ресторанов, и так круто он еще никогда не отдыхал.

С одной стороны, подруги были рады, что Богдану не грозит опасность подвергнуться участи своей приятельницы Марго. А с другой стороны… с другой стороны, поспешный отъезд Галчика, совпавший с розысками его вооруженными бандитами, наводил на мысль, что поездка в Турцию – не более чем благовидный предлог удрать из страны. И спрятаться от опасности на далеком курорте.

Так во что же вляпался тут Галчик, если его так активно разыскивали преступники?

Уже прощаясь с Надеждой в холле, Кира не могла удержаться, чтобы не кинуть взгляд в жилую комнату. Там действительно стояла расчехленная швейная машинка: Надежда не солгала, она и впрямь выучилась на швею, чтобы не умереть с голоду и не дать погибнуть своему сынишке, который остался сиротой после смерти его отца.

– И последний вопрос: кому еще мы должны сообщить о смерти Марго? Вас связывали с девушкой теплые отношения, вы должны знать, как звали ее подруг?

– Подруг? Да мне кажется, что у Марго подруг никогда и не было.

– Почему?

– Не знаю. Приятельниц у Марго было очень много. И приятелей тоже. Но вот близких людей она так за эти годы и не смогла встретить.

– У Марго совсем никого не было?

– Ну, разве что я могу припомнить одну – Лену Кокошкину. Марго училась вместе с ней в школе. Надо сказать, что Вадим, хоть и имел возможность послать дочь учиться в Лондон или Америку, предпочел, чтобы девочка училась у нас в стране. И Марго ходила в обычную школу, правда, с углубленным изучением иностранных языков.

– А номер школы?

– Извините, не помню. Но тогда Вадим жил в Приморском районе. Помню, как он купил свою квартиру с видом на залив и ужасно гордился, что может теперь наблюдать парусную регату, не выходя из дома. Думаю, что и школа тоже находилась неподалеку от дома, потому что Марфуша не одобряла длительных поездок на машине. Считала, что это вредно для детского организма – дышать пропитанным бензином воздухом час по пути в школу и час обратно.

Эти слова напомнили подругам о том, что они еще не побывали на городской квартире Марго. Ведь тот загородный дом, где произошло преступление, был отнюдь не единственным местом обитания богатой наследницы. В том доме Марго проводила свои разнузданные уик-энды, а основное время жила в городе. И в ее городской квартире могли остаться какие-то вещи, которые бы подтолкнули подруг к разгадке того, что же произошло прошлой ночью и в чем полицейские поспешили обвинить Диму.

Выйдя от Надежды, подруги почувствовали, что им необходимо подкрепить свои силы и немного передохнуть. За последние несколько часов они пообщались с таким большим количеством новых людей и получили такую кучу полезной информации, что теперь им требовалось эту информацию переварить. А как лучше всего это сделать, если не с кусочком сладкого пирога и чашечкой ароматного кофе?

Зайдя в кафе и сделав заказ, девушки устроились за угловым столиком, задвинув Диму подальше. Вид у молодого человека был крайне мрачным. Он впервые участвовал в расследовании. И, видимо, начинал понимать, что все будет далеко не так легко и просто, как ему рисовалось в мечтах.

В ожидании, пока официант принесет им заказ, Леся полезла в сумочку и неожиданно наткнулась на ту самую бумажку, которую она нашла в ванной Марго.

– Черт! – досадливо сморщилась она. – Наверное, надо выкинуть эту дрянь.

– А что это у тебя? – заинтересовалась Кира.

– Нашла в доме Марго, под ванной. Вряд ли что-то важное.

– Нет, ты так не говори. Что это?

– Просто телефонный номер. Ни имени, ни других указаний, кому он принадлежит. Даже не знаю, зачем я его подняла. Надо выкинуть.

И Леся вторично потянулась к пепельнице, собираясь избавиться от надоевшего ей клочка грязной бумаги. Но Кира вновь не дала подруге сделать это. Она бережно взяла бумажку, разгладила ее и достала свой телефон.

– Что ты хочешь?

В это время к столу подошел официант в смешном длинном переднике, который сильно мешал ему двигаться, путаясь в ногах. Парень поставил заказ, неуклюже пролив кофе Киры на блюдце, вляпавшись пальцем в креманку с фруктовым десертом со взбитыми сливками и напоследок оставив свой отпечаток на тарелочке с чизкейком, который заказал для себя Дима.

Дождавшись, пока недотепа утопает прочь, Леся со вздохом аккуратно убрала испорченные сливки ложечкой и повторила свой вопрос:

– Кира, что ты делаешь?

– Не видишь, звоню.

– Ну, хорошо, позвонишь ты по этому номеру, а что ты там скажешь? – не успокаивалась Леся. – Кого спросишь?

– Может быть, мне и не придется ничего говорить.

И Кира оказалась права. Едва прозвучали первые два гудка, как трубку взяли и мелодичный голос автоответчика сладко произнес:

– Ветеринарная клиника «Приют мотылька» слушает вас. Если у вас проживает кошка, нажмите цифру «один». Если собака – нажмите «два». Если грызун – «три». Если у вас вопросы по поводу передержки животных в нашей гостинице для животных, нажмите цифру «четыре». И наконец, в случае, если у вас дома живет экзот и вам нужна консультация специалиста, просто дождитесь ответа оператора.

Разумеется, Кира не стала ждать ответа оператора. Консультация насчет ухода за экзотическим животным была ей не нужна. Она повесила трубку и вопросительно посмотрела на своих друзей.

– Вот так, и кто из вас скажет мне, зачем Марго могла звонить в ветеринарную клинику?

– Нет, мы не скажем.

– Домашних питомцев у Марго явно не было.

В самом деле, ведь подруги осмотрели весь дом Марго, но никаких следов домашнего животного там не обнаружили. Не было ни миски, ни поводка, ни игрушек. Не было также клеток или пакетов с сухим кормом или консервов для питания любимца. Одним словом, всего того, что необходимо владельцу любого животного, пусть даже оно будет самым простым и беспородным.

Конечно, можно было предположить, что Марго готовила своему питомцу сама исключительно полезные и диетические блюда на натуральном мясном бульоне. Но, во-первых, у подруг уже сложился образ Марго – светской львицы, которая вряд ли станет мешать по утрам в кастрюльке овсянку. А во-вторых, из чего она кормила свое животное? Из тарелок саксонского фарфора, которым были забиты шкафы у нее в доме? И животное должно было где-то спать. Не в своей же белоснежной спальне держала Марго мохнатого любимца?

– Мы еще не осмотрели городскую квартиру Марго, – напомнила Леся. – Может, зверек живет там.

– И не побеседовали с Леной Кокошкиной, – добавил Дима, который уже расправился со своим куском торта и теперь нетерпеливо махал официанту, призывая того принести ему еще кусок.

Официант понял Диму неправильно и вместо добавочной порции принес счет.

– Вам все понравилось? – неуклюже сгребая на поднос грязные тарелки и выхватывая из-под носа Киры еще не допитую ею чашку кофе, поинтересовался он и, чтобы ни у кого не осталось никаких сомнений, о чем он говорит, еще и многозначительно добавил: – Вам ведь понравилось, как я вас обслуживал?

Намек был достаточно ясен. Наглый парень надеялся на чаевые. Но ни у Димы, который рвался заплатить по счету, ни у Леси, которая в результате все же заплатила сама, не было ни малейшего желания дарить неуклюжему неумехе за его работу даже небольшой подарок.

Официант не стал ждать, когда они уйдут. Жадно сгреб кожаную папочку, в которую был вложен счет, и лицо его перекосилось.

– У-у-у… жадины! – злобно произнес он. – Жаль, что я вам в кофе ничего не налил!

С этими словами он схватил поднос и поволок его на кухню, откуда вскоре донесся звук бьющейся посуды. Видимо, парень все же что-то уронил.

– Пойдем отсюда!

– Ноги моей больше не будет в этом месте.

– По крайней мере, до тех пор, пока этот оболтус тут трудится. Нам еще повезло: вы же слышали – особо неприятным клиентам он и в кофе может чего-то там подмешать.

– Вот что происходит, когда люди оказываются не на своем месте!

Лену Кокошкину друзья нашли довольно просто. Фамилия была редкая. И в базе данных молодая особа с такой фамилией и именем значилась всего одна. Школьная подруга Марго жила в том же Приморском районе, в котором когда-то жила и Марго со своими родителями. И даже дом тоже выходил фасадом на залив. Наверное, Лена тоже могла наблюдать парусную регату, вот только ей это даже и в голову не приходило. На этот раз было решено, что к Кокошкиной пойдет одна Леся. Совсем не надо соваться туда всей толпой.

Женщина открыла дверь Лесе. Одета она была в засаленный халат и стоптанные тапочки. На голове у нее во все стороны торчали жидкие бесцветные волоски. На левой руке женщины сидел годовалый малыш, в правой она держала телефонную трубку, возле ее ног крутилась девочка лет пяти. А из кухни слышались вопли десятка горластых мальчишек или около того.

При виде Леси женщина радостно воскликнула:

– Ну, наконец-то вы пришли! Вы наш новый доктор?

– Я?

– Вы же пришли по моему вызову?

– Ну… можно сказать, что и так.

Но Лене было не до разговоров.

– Проходите скорей! – воскликнула она. – У старшего парня с утра по всему телу какая-то сыпь. У младшего горло красное. А у Анютки глазки гноятся уже второй день. И малыш какой-то беспокойный, кушает плохо, спать совсем не хочет.

– У вас четверо детей? – удивилась Леся, вымыв руки и одновременно старательно припоминая все, что ей доводилось слышать о детских болезнях.

Судя по шуму, который доносился из кухни, играющие там мальчики находились в бодром здравии. Больной так вопить не станет. Да и малышу, про которого упомянула Лена, явно не мешало бы сбросить пару килограммчиков. Вряд ли это нормально, когда ребенку всего год, а у него уже пять подбородков, а ручки и ножки напоминают собой ветчину в сеточке.

Что касается Анютки, то, учитывая ее страсть размазывать себе по лицу все, что можно размазать, глазки у нее были еще в отличном состоянии. Но надо же было с чего-то начинать. И Леся сказала:

– Ну, давайте посмотрим ваших деток.

Пока она осматривала детей, Лена не замолкала ни на минуту. И очень быстро Леся поняла, что Кокошкина относится к разряду тех ненормальных мамаш, которые все свое время посвящают детям, трясясь над каждым их прыщиком и не замечая при этом вокруг себя назревающих глобальных проблем.

К примеру, в квартире было жарко и душно, возможно, поэтому дети и беспокоились. И каша на плите давно подгорела, и запах по квартире распространился чудовищный. Если Лена пыталась запихнуть в своего малыша именно эту еду, то неудивительно, что он яростно противился маме. Да и те двое мальчишек, что были постарше, явно нуждались в отцовской порке, потому что ругали друг друга такими словами, какие маленькие мальчики вообще знать не должны.

А что касается Анютки… Про нее разговор был вообще отдельный. Не успела Леся оглянуться, как девочка стянула у нее из сумки косметичку и довольно умело нанесла на себя боевой раскрас.

– Ну как, мама, я красивая? Мальчики будут меня любить?

Лена ойкнула и, сунув малыша Лесе, повела дочку умываться. Оказавшись на руках у чужой тети, малыш немедленно разорался, судорожно трясясь всем тельцем, так что пухленький животик у него задрожал, словно желе.

– Что вы с ним сделали? – развопилась мамаша, мигом примчавшись из ванной, где бросила Анечку одну.

Не стоило бы ей оставлять девочку, которая сама не своя до косметики, наедине с жидким мылом, гелем и прочими соблазнительными штуками, хранящимися в ванной комнате. Ведь их так приятно на себя намазать.

– Ничего я с вашим ребенком не делала, – растерялась Леся, возвращая малыша маме.

Тот не спешил заткнуться, сердито косясь на чужую тетю, посмевшую до него дотронуться. Женщина принялась укачивать малыша, который, к удивлению Леси, вскоре заснул. Кокошкина отнесла его в кроватку, шуганула мальчишек с кухни и, включив им компьютер, добилась тишины. Потом налила Анечке ванну, потому что иначе отмыть девочку уже не получалось, и, присев рядом с Лесей, неожиданно разрыдалась.

– Господи, наверное, я худшая мать на свете!

– Не говорите так! – испугалась Леся. – Вы – замечательная мать. А ваши дети…

Леся замялась, не зная, как бы поделикатнее охарактеризовать этих взбесившихся мартышек, которые по недоразумению достались Кокошкиной в роддоме вместо детей.

– Они… Они…

– Они самые мои любимые! – с жаром воскликнула Кокошкина, не дав Лесе договорить. – Самые лучшие! И пусть отсохнет язык у всех тех, кто говорит иначе!

– О ком это вы?

– Да есть такие…

– Соседи?

Будь Леся соседкой этой семейки, она бы уже давно повесилась или перебралась в местечко потише.

– Нет, соседи у меня как раз с пониманием относятся. Ну, шумно бывает у нас иной раз, так ведь это же дети. Нормально, когда они шумят. Наоборот, должно быть подозрительно, если в семье дети и голоса не подают. Это моя подруга… подруженька… стерва! Заявилась, незваная-нежданная, хвостом тут вильнула, все вокруг раскритиковала, разве же это подруга?

– Подруга?

Неужели Кокошкина говорит про Марго? Если так, то стоит ее внимательно послушать.

– Заявилась несколько дней назад, – начала рассказывать Кокошкина, которой явно необходимо было выговорить то, что у нее накипело на душе. – То целых десять лет о ней ни слуху ни духу, а тут вдруг появилась. Да без всякого предупреждения свалилась, словно снег на голову.

Лена была совершенно не готова к визиту своей старой школьной подруги. Честно говоря, она про нее уже стала вовсе забывать, столько лет прошло, они не виделись с рождения у Лены ее старшенького. За эти десять лет у Лены родились еще трое детишек. Дети подрастали, с ними было много хлопот и каждодневных дел, вроде бы мелких и незначительных, но съедающих все свободное время и все силы матери.

На общение с приятельницами у многодетной Кокошкиной, которая и сама не поняла, как же стала мамашей, ресурса не оставалось. Поэтому она была очень удивлена, когда на ее пороге возникла Маргарита, за пролетевшие десять лет ничуть не постаревшая, а, напротив, вроде бы даже помолодевшая.

Про саму себя Лена того же сказать не могла. Напротив, она хорошо знала, что сильно изменилась за это время, и, увы, не в лучшую сторону. Многократное материнство, несмотря на принимаемые витамины, высосало из молодой женщины больше питательных соков, чем она могла дать. От постоянного недосыпа Лену шатало. Волосы стали редкими и безжизненными. Зубы крошились.

Одним словом, иной раз она кляла и саму себя, и своих чадолюбивых родителей, которые заставили ее родить четверых, а помогать не могли, и мужа, слушавшегося их, и мечтала, чтобы у нее был один, в крайнем случае два ребенка. Ну или если уж четверо, то чтобы кто-нибудь ей помогал.

Завести себе няню и помощницу по хозяйству было заветной мечтой Лены. Тогда она бы сбагрила на эту святую женщину младших, старших отправила бы до конца лета в лагерь на море, а сама наконец смогла лечь и выспаться. Потом бы она привела себя в порядок, сходила в парикмахерскую, сделала бы себе маникюр.

Но на все это требовались деньги, а их, увы, катастрофически не хватало.

– Ну что я могу поделать, если муж у меня не олигарх? – рыдала Лена, уронив голову на руки. – Он зарабатывает сколько может. Государство тоже помогает. Но все равно денег постоянно не хватает. Бьюсь из последних сил. Нанять себе помощницу я не могу. Да муж и не одобрил бы такой траты. Ведь нам столько всего надо, какая уж тут помощница. Я должна справляться сама!

Может, и должна, да только не получалось у бедной Лены. Не дала ей природа ни должной расторопности, ни оборотистости, ни даже просто крепкого здоровья. От постоянных промахов Лена нервничала еще сильней и начинала ошибаться еще чаще. И когда она увидела у себя на пороге цветущую и сияющую Марго, неприятное чувство царапнуло ее за незаживающую душевную рану очень больно.

– А что было надо от вас подруге?

– Что надо? Да уж, верно вы подметили, надо. Не просто так подруженька спустя столько лет обо мне вспомнила. Дело у нее было ко мне!

– И какое же?

– Попросила передержать у меня ее песика!

И, вытерев слезы, Лена неожиданно улыбнулась.

– Нет, вы можете себе представить, попросила меня взять к себе домой ее собачку! Можно подумать, у меня есть силы, чтобы ухаживать еще и за каким-то там песиком! Ни о ком она, кроме своей сиятельной персоны, не думает. И всегда была такой!

Леся не обратила внимания на две последние фразы Кокошкиной. Мысли у нее в голове пронеслись со скоростью почуявшего опасность сайгака.

Песик! И Марго звонила в ветеринарную клинику! Значит, у нее все-таки был зверек! А где же он теперь?

И Леся вновь устремила взгляд на Кокошкину, которая никак не могла успокоиться.

– Вы представляете меня с четырьмя детьми, да еще и с собакой на поводке! Такая мысль могла прийти в голову только законченной черствой эгоистке! Впрочем, Марго именно такой всегда и была! Госпожа Царская сбросила со своего плеча песика нищей подруге! Сама улетела на Мальдивы или Сейшелы, а я разбирайся с ее собакой!

Ни на какие тропические острова Марго не улетела, но знать об этом Кокошкиной было пока что рано. И Леся спросила:

– Значит, подруга хотела навязать вам свою собачку, но вы не взяли ее?

– Как не взяла?! – возмутилась Лена. – Взяла, конечно!

– Но вы же…

– Марго мне все-таки подруга, – уже спокойней произнесла Лена. – В кои-то веки вспомнила про меня. Конечно, я взяла ее собачку. К тому же она мне заплатила за передержку. А мне очень нужны деньги. Мечтаю сходить в салон красоты, сделать себе…

– Все, я уже поняла. И где же песик теперь?

Леся огляделась по сторонам, но опять же не заметила на кухне ничего, даже отдаленно напоминающего собачью подстилку, миску и прочее. Да и самой собачки не было слышно. Дети встречать чужака к дверям выбежали, а собака – нет.

– Муж велел мне избавиться от собаки. Пришел вечером домой, сразу же расчихался. А потом сказал, что у него на собак всегда была аллергия. И чтобы я сплавила собаку обратно.

– И вы отдали собачку обратно Марго?

– Попыталась. Но она отключила свой телефон. Улетела уже, наверное. Вот так всегда – одни пашут в поте лица, а другие только и делают, что отдыхают. Маргошке всегда везло. Папаша у нее захапал целое состояние во время перестройки. Ходили слухи, что он якшался с очень страшными людьми. Сам дядя Вадим был из партийных шишек, но человек добрый такой, простой. Помню, как по дому ходил в одной майке и трениках. И с мамой Маргошке повезло. Марфа Петровна была для Марго лучшим другом и советчиком. Моя мама никогда не была со мной так добра. Марго всегда везло!

Леся с трудом удержалась, чтобы не сказать изнывающей от зависти Лене, что родители Марго – тот самый дядя Вадим и Марфа Петровна – давно в могиле. А она, упрекающая подругу в невнимательности, понятия об этом не имеет.

Но вместо этого Леся спросила:

– Как же вы поступили с собачкой?

И, чтобы оправдать свой интерес, прибавила:

– Просто большая мохнатая собака – это не лучший вариант для семьи с детьми, склонными к ОРЗ и кожной сыпи.

– Да какая там большая! – отмахнулась Лена. – Крошечный совсем песик. И лысый!

– Что?

– Лысик! Марго так и сказала: бери Лысика да береги его пуще всех своих детей. Когда через пару недель вернусь, озолочу, если с Лысиком ничего не случится.

– Так и сказала?

– Да. Вернешь, говорит, мне его в том же виде, что и получила. И учти, если хоть что-то с него убудет, у меня есть такие знакомые, которые и тебя, и твою квартиру, и детей твоих по кирпичику разберут, а потом соберут в произвольном порядке и похоронят в общей могиле.

– Э… Это она шутила так?

– Ну, сначала-то я так и подумала. Только Марго что-то невеселая была. И вот теперь я думаю, а правильно ли я поступила, что сплавила Лысика к Василисе. Она хоть и хорошая девочка, но ее Бонифаций… это такой хулиган!

– Минуточку, а кто такая Василиса? И этот ее… Бонифаций?

– Васька – моя двоюродная сестра. Она еще студентка. Живет в соседнем доме. Девчонка радуется любой возможности немного подзаработать. Так что я ей дала немного денег из тех, что оставила Марго, передала миски, коврики и все прочее, а Васька сказала, что все будет в ажуре.

– А Бонифаций кто?

– Это ее такса. Жуткий хулиган! Если он попортит Лысика, то как мне его вернуть Марго? У этих китайских хохлатых собачек такая нежная кожа, вдруг Боня ее поцарапает или причинит Лысику иной ущерб?

Леся хотела сказать, что песика Марго никогда уже не заберет, но заколебалась и попридержала эту информацию. Во-первых, районному педиатру, роль которого она сейчас играла, не полагается знать таких подробностей. А во-вторых, кто знает эту Василису: вдруг, поняв, что Лысика ей подбросили навсегда, а денег заплатили всего за две недели, она не захочет заботиться о песике и просто выгонит беднягу на улицу?

– Так вы дадите мне рецепты? – оторвал Лесю от ее размышлений требовательный голос Лены.

– Рецепты?

– Пропишете лекарства? Вы сидите тут уже битый час, а ничего еще не сказали о том, как мне лечить детей.

Вид у Лены был крайне недовольный. И Леся вспыхнула:

– Я вам не сказала… Не сказала, потому что я вовсе не ваш районный педиатр! И я понятия не имею, что с вашими детьми!

– Вы не врач? – поразилась Лена. – А кто же вы?

– Я веду расследование обстоятельств, приведших к смерти вашей подруги – Марго.

– Марго… что? Она умерла?

– Да. Она умерла. Убита. А вы, обижаясь на нее за невнимательность, даже этого не знаете.

Но Лена упрека не расслышала. Мысли ее крутились совершенно в другом направлении. И наконец после довольно продолжительного молчания она сказала:

– Так, значит, Марго не сможет забрать свою собаку?

– Боюсь, что нет.

– Вот дрянь! Всегда была дрянью! Взяла подкинула пса нам, а сама… сама умерла? Ей хорошо, она будет лежать себе спокойно, а мы тут разбирайся с ее псом?

И тут Лесе, хотя она всю жизнь была кошатницей, стало ужасно жаль бедного Лысика. Какая печальная судьба ожидает этого песика в будущем! Родных у Марго нету, а Василиса не захочет кормить еще один рот. Она взяла Лысика только потому, что ей за это заплатили. Держать его даром она не станет.

– И что же мне делать с собакой?

Вид у Лены был такой, словно она прямо сейчас собиралась выбросить песика на помойку. И Леся поспешно сказала:

– Собачка была дорога Марго, Лысика возьмут ее наследники!

– Да? Ну, тогда хорошо, – повеселела Лена.

Но вот надолго ли хватит ее веселости? Ведь никаких наследников, судя по всему, у Марго не имелось. Она была очень одинока, несмотря на все свои капиталы.

Впрочем, Леся тут же напомнила себе, что раз уж Лена Кокошкина не общалась с Марго столько лет подряд, то, может, она и не узнает, что у Марго нет наследников, способных позаботиться о собаке. Ну, по крайней мере, до того, как Леся не познакомится со всеми, кто хорошо знал Марго, и не найдет среди них человека, который бы согласился приютить Лысика исключительно из добрых чувств к покойной.

Глава 5

Следующий визит был в квартиру Марго. От Лены Кокошкиной они узнали слишком мало. Разве что только то, что Марго собиралась куда-то уехать на пару недель. Возможно, она тоже планировала исчезнуть из страны, как ее приятель Богдан, да только не успела?

Итак, сейчас друзья ехали на городскую квартиру Марго. Адрес они узнали от Таракана. Вообще-то они не собирались сегодня продолжать расследование, слишком устали, но старик сам позвонил им и сказал:

– А знаете, что любопытно?

– Что?

– По делу об исчезновении, а потом и убийстве Галчика-старшего проходил целый ряд свидетелей. И в числе прочих был господин Царский. Вадим Владимирович Царский. Ближайший друг и коллега пропавшего Галчика, больше всех настаивающий на том, что поиски должны быть продолжены, потому что его друг не такой человек, чтобы сбежать от жены и сына. Это его собственные слова, не мои. Так вот, чтобы не растекаться мыслью по древу, сразу же объясню свою вступительную речь… В свое время господин Царский был женат и имел дочь – Маргариту.

– Так это ее убили?

– Интересное совпадение, не так ли?

– Да, очень!

– И в связи с этим я бы хотел попросить вас, чтобы вы поплотней занялись этим делом. Наведайтесь домой к Маргарите, поговорите с ее соседями. Адрес я для вас раздобыл.

Так и вышло, что вместо того, чтобы поехать домой в свой «Чудный уголок», подруги были вынуждены отправиться по новому следу, который из самых лучших побуждений нашел для них Таракан. Впрочем, они не особенно сетовали. Сегодня или завтра, какая, в сущности, разница? Им бы все равно пришлось поехать к Маргарите домой.

– А так уже сегодня удастся, возможно, определить судьбу Лысика. Пристроим его соседям, которые дружили с Марго, или ее домработнице. Если таковые, конечно, имеются.

– И чего ты так разволновалась? – пожала плечами Кира. – Он же всего лишь собака!

Кира была закоренелой кошатницей. Вот если бы Лысик оказался лысым сфинксом, тогда бы на его долю досталось самое горячее сочувствие девушки. Но раз уж ему не повезло оказаться всего лишь маленькой безволосой собачкой, тут уж извините и подвиньтесь.

– Не знаю, – отозвалась Леся. – Просто мне кажется странным, что спустя столько лет Марго обратилась за помощью именно к своей школьной подруге. Неужели за эти годы вокруг нее не образовалось нового круга друзей?

– Выходит, не образовалось.

– Она могла бы отдать Лысика матери Богдана.

– Еще скажи, ему самому! Да ты сама подумай, что говоришь!

– А что?

– У Богдана и так проблем выше крыши. И у его матери скоро их тоже будет хоть отбавляй. Оставить Лысика людям, за которыми охотятся бандиты?

– Допустим, за Надеждой никто не охотится. Она совершенно спокойно сидит у себя дома. Не похоже, что ей грозит опасность. Почему же Марго не оставила собачку ей?

Подруги прекратили беспредметный спор только в тот момент, когда приехали к дому Марго. Он находился в наиболее престижном районе города – Крестовском острове. Справа был парк, слева – тоже, прямо перед домом – и вовсе огромный лес.

– И как мы сюда проникнем? – спросил Дима.

Его сомнения можно было понять. Это был даже не дом – это была настоящая крепость, ощетинившаяся на весь мир видеокамерами. Въезд в нее был перекрыт шлагбаумом, причем рядом не наблюдалось никакой охраны, с которой можно было бы договориться. Но это вовсе не значило, что ее тут вовсе нет.

– Сидят где-то внутри и следят за подъездом через видеокамеры. К таким не подберешься.

Подруги задумчиво смотрели на этот дом, украшенный затейливыми белыми башенками, балкончиками и прочей прелестью, которая должна была наглядно продемонстрировать, что живущие тут люди не абы кто, а настоящие сливки новой России, голубая кровь.

Впрочем, насчет крови у подруг имелись большие сомнения. Всю голубую кровь выпустили из России еще большевики в семнадцатом. А те немногие дворянские единицы, которые чудом уцелели в гражданской мясорубке, либо эмигрировали, либо растворились в народных массах, приняв их образ мыслей и стиль поведения, либо тихо скончались, так и не сумев передать кому-то из своих потомков ни накопленных веками традиций, ни гордости за свою Отчизну, ни решимости умереть за нее, если придется.

Теперешняя элита была, как и семьдесят лет назад, сплошь выходцами из народа. Только старались они на сей раз не на благо всех и каждого, а лишь для самого себя. В этом было их коренное отличие от элиты дореволюционного общества.

От этих мыслей о классовом расслоении общества, которое идет все быстрей и быстрей, Киру отвлек голос Леси:

– Так, и что же нам делать?

Было ясно, что без приглашения проникнуть в старательно охраняемую крепость не удастся. Но за шлагбаумом зоркий глаз Киры углядел несколько вывесок. В цокольном этаже здания тут располагалась турфирма, предлагающая ВИП-туры для своих клиентов, салон красоты «Лилия» и спа-центр. Продуктовых магазинов, аптеки или других необходимых магазинов Кира, как ни старалась, не углядела на прилегающей к дому территории.

– Видимо, здешние обитатели исключительно полируют ногти, нежатся в спа, а когда им это надоедает, летают бизнес-классом куда-нибудь на другой конец света.

– А где же они покупают еду и напитки?

– Видимо, за них по магазинам мотается их прислуга.

Пока подруги наблюдали за домом, мимо них проехало три машины: «Бентли», «Ягуар» и новенькая блестящая «Ауди».

– Ну, хорошо, это проехали жильцы, – рассудительно произнес Дима. – Но ведь как-то же клиенты проходят в ту же «Лилию». Не может салон существовать только за счет жильцов дома.

– Похоже, теперь мой выход.

И с этими словами Кира вылезла из машины и пошла в направлении шлагбаума. Прыгать через него девушка не стала. Вместо этого она подошла к кованой калитке и нажала на кнопку вызова.

– Да.

– Мне в салон «Лилия».

– Вы записаны?

– Я по договоренности.

Видимо, эта фраза удовлетворила охранника. Да и сама девушка выглядела прилично и внушала доверие. Дверь перед Кирой открылась, и она пошла в сторону салона. Сыщица не сомневалась, что за ее передвижениями внимательно следят десятки видеокамер. И поэтому даже не сделала попытки свернуть с ровной дорожки, которая привела ее прямо к порогу салона красоты.

Толкнув тяжелую лакированную дверь, Кира окунулась в сладкое благоухание и прохладу. Воздух тут не только охлаждался, но и ароматизировался. В приемной никого не было, кроме девушки-администратора, хотя четыре кожаных дивана, рассчитанные каждый минимум на три места, говорили о том, что наплыв посетителей в этот салон все же случается.

– Добрый вечер. К какому мастеру вы записаны?

– Я… Боюсь, что я только еще хочу записаться. Моя подруга живет в этом доме, и она рекомендовала мне Елену.

– Елену? – Брови девушки удивленно поползли вверх. – Но у нас нет мастера с таким именем.

– А Оля? Оля у вас есть?

– Оля – да, Оля у нас есть.

– Ну, так значит Оля! – легко согласилась Кира. – Вечно я путаю эти два имени. Ну так что? Оля сейчас свободна? Она может меня принять?

– Да, то есть… я сейчас проверю журнал записи, – спохватилась девушка.

И, пощелкав по клавиатуре компьютера, где на сегодня было куда больше свободных клеточек, чем заполненных, – Кира успела это подсмотреть до того, как девушка метнула на нее неодобрительный взгляд, – администратор сказала:

– Вам очень повезло. Обычно у нас большой наплыв желающих, свободных мастеров практически не бывает. Но сегодня вы можете попасть к своему мастеру и без всякой записи.

Та-та-а-ам! Кире хотелось подпрыгнуть на месте от такой удачи. Но она сдержалась, молча улыбнулась девушке и прошла вместе с ней в зал. Как Кира и ожидала, клиентов тут было немного. Два мастера скучали, сплетничая о чем-то в уголке. И лишь одна женщина старательно выстригала челку пожилой даме с властным и немного сердитым лицом.

Кира села в кресло к радостно встрепенувшейся блондиночке, которая чем-то напомнила ей Лесю. Несмотря на дресс-код, прямую черную юбку и стильную синюю блузку, мастер умудрилась повязать на шею кокетливый розовый шарфик, а в волосы воткнула красивую перламутровую заколку. Оба этих украшения совершенно не вязались со строгим воротничком и скучными синими туфлями, которые предписывалось носить тут мастерам.

– Что будем делать? Хотите подстричься?

Но прежде чем Кира открыла рот, сидящая в соседнем кресле дама неожиданно взорвалась:

– Да нет же, милочка, все равно не так!

Мастер, работавшая с ней, испуганно ойкнула и отпрыгнула в сторону.

– Я же вам битый час объясняю: вот тут так, тут так, а сзади покороче! Неужели трудно понять! Вот Татьяна, которая работала тут до вас, отлично все понимала!

– Но Таня у нас больше не работает, она ушла в декрет.

– И очень напрасно она это сделала! – еще больше разозлилась дама. – Ей бы следовало побольше думать о своих клиентах, а не о собственной придури!

И, недовольно скинув с себя простыню, которой мастер укрыла ее на время стрижки, дама воскликнула:

– Хочу успокоить нервы, сделать массаж. Надеюсь, хотя бы Лариса еще не ушла в декрет?

– Но я еще не закончила…

– Не закончили меня уродовать? – перебила девушку дама. – Это вы хотели сказать? Так что, Лариса у вас тоже рожает? Или что?

– Нет-нет, – отступила еще дальше перепуганная девушка. – Лариса на своем месте. Проводить вас к ней?

– Сама доберусь! Не маленькая!

И дородная дама, пыхтя, словно паровоз, утопала в направлении двери, ведущей в еще одно помещение.

– Какая сердитая! – осуждающе произнесла Кира, когда дама с криво подстриженной челкой скрылась из виду.

– Чокнутая! – прошептала Оля. – Ой, простите! Я не должна была так отзываться о клиентке!

– Не беспокойтесь, я никому не скажу. Я ведь не живу в этом доме, зашла случайно, потому что кавалер позвонил и перенес свидание на два часа позже.

– Вот обманщик! – снова ляпнула Оля. – Ой, простите!

Для девушки, работающей в таком престижном месте, она была удивительно непосредственна.

– Знаете, я передумала стричься, – задумчиво произнесла Кира, заметив краем глаза, что в зале появилась еще одна строгая дама, по виду здешняя начальница, которая принялась вполголоса распекать провинившуюся мастерицу, а та лишь виновато разводила руками и что-то жалко лопотала в ответ.

Пожалуй, пока эта мегера в зале, никто из мастериц и рта не раскроет. А Кире позарез надо найти способ разузнать про то, как можно пообщаться с жильцами этого дома и расспросить их про Марго. Но с кем ей тут говорить, если никого из клиентов больше не наблюдается? Только с сердитой дамой. А она больше стричься не хочет.

– Вы уходите? – ужасно расстроилась Оля. – Вы недовольны?

– Да вы ведь еще ничего со мной не сделали. Просто я передумала. Хочу пойти на массаж.

– Провожу вас! Правда, Лариса сейчас занята, но…

– Ничего. Я подожду!

И Кира быстренько направилась в ту сторону, где скрылась сердитая дама. Кстати, челку ей действительно подстригли криво. Просто удивительно, как умудрились так нахалтурить, ведь за эту простенькую услугу в этом месте брали почти двадцать долларов. Все-таки плохо, когда человек занимается тем, что делать не умеет.

Оля пошла вместе с Кирой. Она проводила ее до комнаты, где стоял массажный стол, предложила располагаться и пообещала, что Лариса зайдет к ней через полчаса.

– А пока хотите кофе или воды?

– Чаю, если можно.

– Зеленого?

– Черного, с обезжиренным молоком, заменителем сахара и каплей ванильного сиропа.

Кира нарочно продиктовала такой сложный рецепт, надеясь, что исполнительная Оленька будет долго готовить требуемый напиток. Кире было необходимо остаться одной, потому что как раз в этот момент она услышала какие-то голоса, которые раздавались из-за тонкой стены.

Озадаченная Оленька ушла, а Кира, не теряя даром времени, заблокировала входную дверь стулом, а затем приложила к стене ухо. Теперь голоса слышались более отчетливо, и Кира сумела уловить часть диалога, который происходил между массажисткой Ларисой и сердитой дамой.

Кажется, эти двое отлично знали друг друга. Во всяком случае, разговаривали они вполне дружески. Верней, говорила одна дама, Лариса ей лишь вежливо поддакивала.

– Нет, ты себе не представляешь, Лара, насколько испортился наш дом! Когда мой супруг покупал тут квартиру, я была уверена, что теперь мы наконец-то будем жить среди приличных людей! Господи, как я намучилась, живя в так называемом престижном коттеджном поселке, где то и дело происходили то кражи, то грабежи, а то и вовсе убийства. Под конец мне стало казаться, что я живу в какой-то огромной коммуналке, населенной алкашами и дебоширами. После похищения господина Стяжкина и бездействия нашей охраны я прямо заявила супругу, что ноги моей больше не будет в этом поселке.

– И вы приобрели квартиру тут, – раздался льстивый голос мастерицы. – О, я прекрасно помню тот чудесный день, когда вы впервые навестили наш салон!

– Ты что-то путаешь, Лара. Ваш салон открылся значительно позднее. Я еще из ума не выжила и помню такие вещи.

– Да-да, вы правы, Корпулерия Карловна, а я запамятовала.

– Молода ты еще, Лара, для склероза.

– Ваша правда, Корпулерия Карловна.

Корпулерия! Кира за стенкой едва удержалась, чтобы не прыснуть от смеха. Ну и имечко у дамы! Под стать ее характеру. Однако от нее тут достается всем подряд.

– Так вот, о чем я тебе говорила, Лара, до того, как ты меня перебила, – продолжила дама. – В нашем доме атмосфера начинает портиться. Сначала произошла кража в квартире господ Клячкиных, потом убийство господина Сусликова, потом… а теперь, представь себе, убили мою соседку!

– Как? – ахнула Лариса. – Ту самую?

– Да, Маргариту Царскую.

Теперь и Кира невольно ахнула. Откуда эта тетка знает о том, что Марго убили? Ведь это же произошло совсем не в этом доме. Однако у Корпулерии Карловны имеется отличный осведомитель, который работает не просто быстро, а молниеносно. Или полицейские все же додумались и наведались в гости к Царской на ее городскую квартиру? Честно говоря, Кира в этом сильно сомневалась.

– Царская! – продолжала возмущаться Корпулерия. – Фамилия-то еще какая звучная! Царская! И что в этой девице было царского? Никчемная дрянь, наркоманка, разбогатевшая после смерти своего отца. Пускала по ветру его состояние и преуспела бы в этом, кабы ее не остановили этой ночью.

– А как это случилось?

– Бандитское нападение на загородный дом. Говорят, там мало что уцелело. Вся обстановка в щепки, от дома осталось лишь пепелище, а тело самой Маргариты найдено в пяти разных местах ее участка – их разнесло взрывом.

– Ох, какой ужас! – содрогнулась Лариса.

И даже Киру, которая знала, что дела обстояли несколько иначе, невольно пробрала холодная дрожь.

– Так и что я хочу тебе сказать – плохо радоваться чужому горю, но ради Валерочки, ради моего мальчика…

Тут впервые голос дамы дал слабину, в нем послышалось неподдельное волнение и даже страсть.

– Я помню, вы жаловались, что ваш сын увлекся этой особой.

– Она его околдовала! Лживая, двуличная дрянь! Она делала все, чтобы отвратить сердце сына от его матери!

– Ваш Валера – образцовый сын.

– Да, такого мальчика еще поискать, – с удовольствием подтвердила Корпулерия. – Умный, чуткий, трепетный… А уж какой послушный! Как представлю, что эта дрянь могла заграбастать моего мальчика, прямо мороз по коже!

У Киры тоже пробежал мороз по коже. Мать неизвестного ей пока что Валеры ненавидела Марго, опасаясь, что ее сын женится на неподходящей особе. Да ведь это же мотив убийства Маргариты Царской! И не было никакого бандитского налета! Те люди были наняты Корпулерией, чтобы избавиться от нежеланной невестки. А Галчиком те люди интересовались исключительно для отвода глаз. Главной их целью была сама Маргарита. Они пришли в дом, чтобы отнять ее жизнь. И отняли. Вот откуда Корпулерия осведомлена о смерти Марго!

– А как же вы узнали о случившемся? – невольно помогла Лариса сыщице, задав интересующий ту вопрос.

– Как узнала… как узнала… не твоего это ума дело, милочка! Ну что, закончила ты работу? Шевелись быстрее, у меня сегодня дома праздник. Я должна встретить своего Валерочку как можно нежнее. Ведь теперь у него снова нет никого, кроме его любимой мамочки.

Массажистка закончила с Корпулерией Карловной, но когда заглянула к следующей клиентке, то с удивлением обнаружила, что соседняя комната пуста. Кира не стала дожидаться визита массажистки. Полученные сведения буквально распирали ее на части. Без массажа и новой прически девушка убежала из салона, чтобы сообщить своим друзьям о том, что совершенно случайно наткнулась на вполне реальную подозреваемую.

К сыну Корпулерии Карловны подступиться оказалось очень сложно. Его отец был влиятельным чиновником и взял сына к себе в аппарат. При этом он выделил мальчику двух помощников, подозрительно смахивающих на телохранителей. Так что караулить момент, чтобы поговорить с Валерием, подругам пришлось довольно долго.

Вчера они даже не стали пытаться это сделать. Они были не подготовлены, их неминуемо ждал провал. А вот на следующий день с утра, запасшись фотографиями Валеры, номером его машины и адресом офиса, выдвинулись для решительного броска.

Машина Валеры появилась из подземного паркинга его дома в половине одиннадцатого утра. Сын влиятельного чиновника не слишком утруждал себя заботой о благе народном. Куда больше его заботило свое собственное благополучие.

На сегодня у Валеры была запланирована встреча с жителями Сестрорецкого района, которых следовало успокоить по поводу грядущей в их тихом курортном городке стройки века. Жители по какой-то непонятной причине не хотели крупного строительства, грозившего перекроить всю акваторию прибрежной линии Финского залива, и активно сопротивлялись замыслам чиновников.

Впрочем, Валеру никто не стал и слушать. Люди и так видели: этот самовлюбленный наглый хлыщ не способен понять их нужд. Они говорят на разных языках. Так что встреча завершилась очень быстро. А не слишком расстроенный Валера отправился подкрепиться в ресторан.

– Вот тут мы к нему и подсядем.

– Ага, подсядешь тут, когда рядом такие мордовороты!

– Но он же мужчина, а мы женщины. Это должно сыграть нам на руку.

И девушки направились прямо к столику, за которым вальяжно расположился Валера. Разумеется, охранники немедленно сорвались со своих мест и преградили путь подругам. Они бы и вовсе прогнали девушек, да только Кира догадалась крикнуть:

– Нам надо поговорить с вами по поводу убийства Марго – вашей невесты!

После этого Валерий махнул рукой, приказывая охране пропустить Киру с Лесей к нему.

– И откуда вы пронюхали обо мне? – поинтересовался он у девушек, когда они присели за его столик.

– Соседи по дому насплетничали. Вашей матушке следует быть более осторожной в выборе знакомых. Некоторые из них крайне болтливы.

Валерий хмыкнул, ничем не выказав свое отношение к происходящему. Для потерявшего невесту человека он был удивительно спокоен.

– Наверное, вы хотите выяснить мое алиби?

Леся уже открыла рот, чтобы сказать, что они не откажутся послушать, но не успела. Прежде чем подруги успели что-либо ответить Валере, рядом с ним приземлилось очаровательное существо – нежное и крайне влюбленное в Валеру. Охранники пропустили это существо без писка и всплеска, значит, отлично знали: существо дорого их хозяину, он будет рад видеть существо в любое время.

Вот только одно «но» – существо это было мужского пола. Прямо на глазах у изумленных подруг молоденький гей запечатлел на губах Валерия страстный поцелуй, на который тот ответил с неменьшей страстью.

Увидев это безобразие, подруги дружно скривились:

– Фу-у-у!

Нет, не то чтобы они протестовали против геев, но видеть, как двое мужчин целуются прямо перед тобой друг с другом… Это было противоестественно, потому что… потому что так оно и было. Мужчины созданы для женщин, а женщины для мужчин. Все остальное противно природе и к тому же ведет к вырождению человечества.

Если все мужчины станут любить друг друга, то кто займется продолжением рода человеческого? Одним женщинам все равно не справиться, хотя бы в этом им до сих пор нужна помощь мужчин.

– Так вы гей! – невольно вырвалось у Леси, которая не сводила изумленных глаз с Валерия. – Интересно, а знает ли об этом ваша мамочка?

А Кира еще и добавила:

– И что думала по этому поводу бедная Марго?

Валера расхохотался:

– Марго? Она раскусила меня с первого же взгляда! Марго была тертой штучкой и совсем не дурой. А мама… что же, моя мама тоже в курсе. Не беспокойтесь, моя мама отнюдь не глупая болтунья, как вы, возможно, себе вообразили. Она рассказывает своим подругам ровно столько, сколько им полагается знать о нашей семье. Ни слова больше. Мой дед служил еще в ЧК, уверяю, мама научилась от него умению молчать о важном.

– Но я слышала, как она жаловалась своей массажистке, что вы с Марго собираетесь пожениться. Что вы потеряли голову от этой особы.

– Что же, нам необходимо поддерживать в обществе определенный имидж. Вот мама и старается. Распускает всюду слухи о том, что я влюбился в неподходящую женщину. Для пущего азарта даже приплела, будто бы я совсем отбился от рук, только и говорю, что о прекрасной Марго.

– А на самом деле?

– На самом деле меня она ничуточки не интересовала.

– И Марго устраивало такое положение дел?

– Мама действовала достаточно ловко. Марго считала, что глупые сплетницы обманываются, видя нас с ней часто вместе. О том, что мама специально распускает слухи, Марго даже не догадывалась. Ей было не до того.

Последняя фраза заставила подруг повнимательней присмотреться к мужчине. Пусть он не был настоящим женихом Марго, но ради поддержания данного статуса ему приходилось проводить с женщиной какое-то время. Пусть это было сделано на публику, но все равно Валера не выглядел глупцом, кое-что про свою «невесту» он должен был узнать.

И Кира произнесла:

– Пожалуйста, помогите нам найти убийц Марго. Может быть, вы и не любили ее, как жених любит свою невесту, но вы не могли совсем не чувствовать к ней симпатии. Ведь вы проводили с ней довольно много времени.

– Марго меня забавляла, – согласился Валерий, рассеянно поглаживая плечико притихшего рядом с ним юноши. – Но помогать вам… Даже не знаю, зачем мне это делать?

– Валерочка, я тоже тебя попрошу об этом, – неожиданно подал голос молоденький гей.

– Пупсик, тебе-то это зачем?

– Ты мне много рассказывал про эту молодую женщину. Мне кажется, она была очень несчастна.

И на глазах этого трепетного существа показались неподдельные слезы.

– Ну нет! – встревожился Валера. – Только не плачь! Я этого не выношу!

– Хорошо, – покладисто кивнул головой Пупсик. – Не буду. Но ты поможешь этим милым девушкам? Я вижу, они искренне хотят разобраться в том, кто мог убить Марго. А мне она симпатична, потому что… потому что несчастна.

– Не понимаю, чем я могу помочь, – слегка раздраженным тоном произнес Валера. – Я не стремился к излишней близости с Марго. Встречался с ней исключительно по настоянию моей матери, которой невыносима мысль, что правда обо мне и моих сексуальных предпочтениях может выйти наружу.

– Расскажи то, что знаешь, – нежно попросил Валеру его любовник. – Ты же такой хороший, ты не станешь покрывать негодяев, которые лишили жизни человека.

В отличие от Пупсика подругам как раз казалось, что Валера очень даже станет покрывать мерзавцев, если, конечно, ему за это так или иначе заплатят. Но в данном случае Валера не видел никакой выгоды, которую бы он мог извлечь из своего молчания. А Пупсик смотрел на него так жалобно и нежно, что Валера сдался:

– Ладно, слушайте, что я думаю по этому поводу. Марго была чокнутой наркоманкой. Сидела на коксе много лет подряд.

– Мы это знаем.

– Знаете? – немного обиделся Валера. – Тогда я не понимаю, какие у вас еще могут быть вопросы? Ищите наркодилера, который снабжал Марго товаром. Наверняка кто-то из криминальной группировки, стоящей за этим человеком, и задумал ее убить.

Да, версия о виновности наркодилеров была очень привлекательна. Но если вдуматься, зачем бы этому человеку или людям убивать дойную корову, которая исправно доилась вот уже много лет подряд? Наоборот, они должны были всячески оберегать жизнь и здоровье Марго, чтобы выкачать из нее как можно больше денег до того, как наступит неизбежная для всякого наркомана развязка и Марго умрет?

– Я знаю человека, у которого Марго покупала товар, – настаивал на своей версии Валера. – Он много раз звонил ей при мне, так что я в курсе того, как его звали и как его можно найти.

– Других версий у вас нет?

– Нет. Хотя… Был еще один человек, которого Марго боялась. Марго называла его доктор. Правда, фамилию не вспомню. Но этот психиатр помогал Марго хоть немного приструнить тех тараканов, которые жили у нее в голове. Но если честно, не понимаю, зачем бы доктору убивать свою пациентку. И я думаю, что вам надо в первую очередь заняться наркоторговцами.

Что же, если Валера ничем больше не может помочь подругам, сгодится и наркодилер. Возможно, он лучше знал Марго, чем ее фальшивый «жених».

– И как нам найти этого человека?

– Бар «Красная перчатка», – повеселел Валера, понимая, что ему сейчас удастся избавиться от настырных визитерш и полностью сосредоточить свое внимание на любимом Пупсике. – Торговца зовут Славик. Такой кривоногий крепыш с вечно небритой мордой. Спросите в баре, вам его всякий укажет. Парень завсегдатай в этом месте. По ночам он колесит по дискотекам, развозит товар. А в остальное время сидит в этой «Красной перчатке». Это в Красносельском районе. Я думаю, что все полицейские из ближайшего отделения у него основательно прикормлены, потому что действует и ведет себя этот Славик крайне нагло.

Что же, снабженные новой информацией, подруги снова могли отправиться в путь. Если «жених» не мог назвать желающих смерти Марго людей, возможно, это сделает более близкий ей человек – ее наркодилер?

Глава 6

Указанный бар подругам удалось найти не без труда. Он прятался среди однообразных бетонных коробок типовой застройки квартала. Да еще сегодня они были только вдвоем. Дима не смог отправиться вместе с девушками. Когда подруги, пообщавшись с Валерой, попытались дозвониться до парня, трубку взяла его мать – двоюродная сестра Леси.

– Дима останется сегодня дома!

– Но почему?

Выяснилось, что после всего пережитого Дима сегодня утром почувствовал себя плохо. И заботливая мамочка запретила мальчику выходить из дома. А когда Леся робко намекнула своей двоюродной сестре, что они с Кирой тоже не обязаны мотаться по делам Димы, да еще без самого Димы, который станет отлеживаться в это время дома, обиженная мать воскликнула:

– Леся, как ты можешь такое говорить! Постыдись! Ты – взрослая женщина, а Дима еще ребенок!

– Ребенок, который садится к незнакомой тете в красивую машину, должен понимать, чем он рискует. Пусть отвечает теперь за содеянное.

– Не смей обвинять моего мальчика! Его обманули! И вообще Диме еще сдавать экзамены! Он должен подготовиться к ним!

– Я думала, он сдал их экстерном.

– Не все! Ему осталось еще два экзамена, очень важных. Ты же обещала помочь нам, что же, теперь в кусты?

– Не в кусты, но почему бы Диме не поучаствовать в расследовании, которое касается его самого в первую очередь?

– Димочка вчера очень устал! – отрезала любящая мать. – Вы его совсем замотали. Он вчера вернулся от вас близко к полуночи.

Можно подумать, сами подруги при этом легли спать в десять часов! Да после того, как они отвезли Диму к нему домой, где его ждал горячий ужин, девушки еще проехали через весь город, чтобы только час спустя приехать к себе, и никто для них горячего или хотя бы холодного ужина не приготовил.

– Оля, но ведь это дело напрямую касается именно твоего сына.

– Так я и знала! Стоило нам один раз в жизни обратиться к тебе за помощью, как ты сразу же принялась нас в этом упрекать!

– Я не упрекаю.

– Ну конечно! А то я не слышу по твоему голосу! Бедному мальчику и так досталось ни за что ни про что. Казалось бы, родная тетя могла бы пойти навстречу, помочь ребенку, но нет, ты же у нас принципиальная!

Оля еще много чего говорила. Леся старалась не вслушиваться в глупости, которые лепила ее кузина. Она лишь поняла, что Дима не станет принимать участия в расследовании, потому что его мать решила, что Леся с подругой справятся и сами. Но самое интересное, что под конец разговора та еще и обвинила Лесю в бесчувствии и жестокосердии.

– Я уже и забыла, какая Оля скандальная, – пожаловалась Леся своей подруге, закончив разговор. – У меня даже голова разболелась от ее трескотни.

– Так что, оставляем это дело?

– Да нет, Димку жалко. Ведь если настоящего преступника не найдут, то парня запросто могут снова вызвать в полицию, а то и посадить. А у него экзамены.

– У Димы экзамены, а у нас, между прочим, работа.

– Знаю я, – вздохнула Леся. – Но что же поделаешь, родственников не выбирают.

– Тогда побеседуем сначала с этим Славиком, а потом, если он не скажет нам ничего интересного, поедем к себе на работу. Согласна?

Леся только кивнула. Разговор с кузиной оставил у нее неприятный осадок. Одно дело – помогать людям пусть и бескорыстно, но по собственной охоте. И совсем другое – делать это опять же бесплатно, но под сильным нажимом. Неблагодарная Оля, даже если Кира с Лесей и найдут преступника, все равно будет всем подряд говорить, что девушки это сделали с величайшей неохотой, ей пришлось буквально умолять Лесю.

– Все про свою кузину думаешь? – проницательно догадалась Кира, пока подруги кружили по дворам в поисках нужного им бара.

– Никак не могу забыть разговор с ней. Ведь мы же согласились помочь ей и ее сыну?

– Ну?

– Помочь! Ключевое слово тут «помочь». Не сделать все за них, а именно помочь.

– Некоторые люди воспринимают помощь именно так. Можно сложить все свои проблемы на плечи других, а самим сесть и расслабиться. Твоя кузина относится к этому типу.

– Ты же ее видела? Что ты про нее думаешь?

– Вздорная особа, – вздохнула Кира. – От такой лучше бы держаться подальше, если не хочешь, чтобы она ославила тебя на весь свет.

– Все правильно. Язык у Ольги – словно помело.

– А рот – как помойка. О, смотри!

– Что там?

– Помойка, а за ней какая-то вывеска! Похоже, мы нашли этот бар!

Бар располагался в здании торгового комплекса из тех, что еще в восьмидесятых годах прошлого столетия понастроили по всему городу в изрядном количестве. В народе эти торговые комплексы носили название «стекляшки». На первом и втором этажах обычно располагались продовольственный и промтоварный магазины, кулинария или ресторан.

Боковые пристройки также активно использовались. Их почему-то сильно полюбили всякие там подростковые клубы и спортивные секции. Но тут вместо юношеского клуба имелся бар. Вид у него был довольно жалкий. И при других обстоятельствах подруги бы ни за что не пошли в такое заведение, так как ничего, кроме сильно разбавленного пива или паршивого растворимого кофе, вам тут не подадут. Да еще и сдерут при этом втридорога, нахамят и попытаются обсчитать. Каким-то образом все худшее из давно сгинувшей сферы обслуживания советского периода продолжает жить в таких вот местах.

Однако сейчас подругам выбирать не приходилось. И, посмотрев на неказистую железную дверь с криво намалеванной на ней надписью «Красная перчатка», подруги все же вошли внутрь. Пластмассовые столики были накрыты клеенчатыми скатертями, липкими даже на взгляд со стороны. На каждом столике стояла пластиковая вазочка с искусственными цветами, которые каким-то образом умудрялись выглядеть пожухлыми.

Ассортимент тут тоже не радовал. В баре было выставлено пять видов водки, два отечественных коньяка и несколько бутылок с дешевым плодово-ягодным вином и портвейном. Лежащие под стеклом котлеты заставили подруг содрогнуться. Винегрет привел их в отчаяние. И непонятное месиво под названием «Салат «Столичный» выглядело так, словно один раз его уже поели.

Подруги переглянулись, стараясь поддержать друг в друге бодрость духа. В конце концов они сюда пришли не обедать. Им нужно найти Славку. А вот интересно: не он ли сидит за дальним столиком, уставившись в единственное украшение бара – большую плазменную панель?

– Простите, – обратилась Кира к тетке за стойкой, которая изучала подруг недовольным взглядом. – А можно вас спросить…

– Чего заказывать будете?

– Мы? Мы вообще-то…

Взгляд продавщицы красноречиво сказал Кире, что если она не сделает заказ, то разговаривать с ней тут вообще никто не будет.

– Хорошо, нам два сока и… и…

Кира попыталась нашарить взглядом что-нибудь наименее опасное для здоровья.

– И булочку.

– Это не булочка, это пончик.

– Тогда пончик.

– Один?

– Два, два пончика! – решилась Кира. – Или даже три.

Тетка фыркнула, но, так как других посетителей все равно не было, заказ принесла быстро. И даже осведомилась куда более любезно, чем в первый раз:

– Чего еще?

– Скажите, это ведь Слава там у телевизора сидит? – решилась задать свой вопрос Кира.

– Он самый.

И тетка вновь отвернулась от подруг. Девушки взяли сок и пончики и пошли за столик. К их удивлению, сок оказался вполне сносным, не похоже, чтобы его сильно разбавили, а пончики были даже вкусными. Вряд ли их выпекали в этом месте, но поставщик пончиков был человек хороший, в тесто не жалел масла, а глазурь была ровной и красиво посыпанной разноцветной крошкой.

Девушки с удовольствием съели пончики, но так и не решили, как им привлечь к себе внимание Славы. К счастью, их выручила тетка за стойкой.

– Слава! А, Слав! – окликнула она парня. – Чего сидишь-то? Клиентки пришли, тебя спрашивают!

Парень оторвался от футбольного матча и взглянул на тетку.

– Чего уставился? – хмыкнула та. – Вон сидят, подойти боятся!

Теперь Слава взглянул на подруг. Глаза у парня были нехорошие, какие-то мутные, а слишком узкий зрачок «плавал», словно не в состоянии сфокусироваться на одном предмете.

– Ко мне? – сиплым голосом произнес Слава. – Ну, пошли.

Он вывел девушек из бара и подвел к задрипанной жизнью ржавой «девятке». Когда-то машина носила на своих боках краску, звучно именуемую «цветок фуксии», но годы и нелегкая судьба превратили «фуксию» в подобие бледно-розовой промокашки, которую раньше подкладывали в тетради школьников, чтобы не пачкались чернилами.

Щелкнув сигнализацией – подумать только, она тут была, – Слава кивком приказал девушкам садиться. И, отъехав от бара, деловито поинтересовался:

– Ну, сколько вам?

– Нам… Нам на все!

И Кира протянула парню тысячу рублей. Она понятия не имела, сколько стоит доза, но полагала, что тысячи хватит. Так и вышло. Слава взял деньги, потом вытащил откуда-то из-под сиденья крохотный пакетик и сунул его Кире.

– Все. Разбегаемся.

– Нет, погоди, у нас есть к тебе вопрос.

– Чего еще? – заметно напрягся парень.

– Ты ведь знал Марго? Маргариту Царскую?

Было ясно, что парень ожидал чего угодно, но только не этого вопроса. Он тут же заметно расслабился и кивнул:

– Это она вас ко мне послала? Чего же сразу не сказали? А ну, давай обратно.

И, забрав у Киры пакетик, он тут же обменял его на другой, чуть-чуть побольше.

– Теперь порядок?

– Не знаю, что тебе и сказать. Мы вообще-то не за этим сюда пришли.

– А зачем?

– Понимаешь, мы расследуем дело об убийстве Марго и…

Договорить ей не удалось. Слава рванул на себя дверь машины, выскочил наружу и дал деру! Подруги и глазом не успели моргнуть, как оказались одни в машине, буквально нашпигованной разной дрянью. Не было сомнений в том, что Слава услышал лишь первую часть фразы, в частности, слово «расследуем». Торговец дурью испугался, потому что рыльце у него было в пушку. И окончание фразы про убийство Марго просто не расслышал.

– Блин! – вырвалось у Леси. – Блин горелый!

– Он принял нас за полицейских.

– Это что же такое? Он удрал?

– Удрал.

– А… а мы?

– А мы остались.

– Слушай, давай-ка тоже убираться отсюда, – опасливо предложила Леся. – А то я себя как-то неуютно чувствую, сидя в этой машине.

Кира была целиком и полностью согласна с подругой. Девушки выбрались наружу и принялись оглядываться по сторонам. Пакетик, который дал ей Слава, Кира с отвращением кинула обратно на водительское сиденье. И теперь откровенно недоумевала, как им быть.

– Давай сделаем вид, что уходим. Не бросит же Слава свою тачку, она битком набита товаром. Он обязательно вернется, чтобы забрать и ее, и товар.

Расчет подруг оказался верен. Не прошло и десяти минут с тех пор, как они спрятались в кустах, как Слава вернулся. Он появился словно бы ниоткуда, воровато оглядываясь по сторонам, приблизился к своей машине и приготовился забраться в нее. Вот тут подруги и выскочили из своего укрытия.

– Стоять!

– Руки вверх!

Слава тут же послушно задрал руки.

– Говори быстро, ты знаешь, кто убил Марго?

Руки Славы начали опускаться сами собой. Парень пребывал в явном замешательстве.

– Кто убил? Кого?

– Отвечай на заданный вопрос.

– Девчонки, вы чего? Я видел Марго позавчера утром. Она была в полном порядке. Купила у меня тройную дозу, сказала, что на некоторое время исчезнет. Что есть некоторые проблемы, но игра стоит свеч.

– Какая игра?

– Я не спрашивал. У Марго было бесполезно что-то спрашивать. Если хотела, она и сама бы рассказала. А если нет, хоть сто лет спрашивай, она бы не ответила.

– Она постоянно покупала товар у тебя?

– У меня, у Ржавого, у Сеньки Клеща. У всех!

– Зачем ей так много?

Славка ответил не сразу. Он насмешливо прищурился и спросил:

– Вы чем, девчонки, занимаетесь? Только не врите, что вы в полиции работаете. Не прокатит.

– Ну, допустим, мы занимаемся частным сыском.

– Вроде Агаты Кристи? – хохотнул Славка, продемонстрировав кое-какое знание классики, хотя и здорово ошибаясь: сама Агата Кристи никогда не занималась расследованиями, это дело она поручала своим литературным героям.

– Ну и если клиент у вас не одно, а пять расследований закажет, вы возражать ему станете? Станете расспрашивать, почему да как, да чего он к другим сыщикам не идет? Ну, будете?

– Нет, наверное.

– Вот и я Марго лишних вопросов не задавал. Берет много товара, спасибо. Мне же выгодно одному постоянному клиенту больше продать, чем по мелочовке с незнакомыми палиться.

– И давно она у тебя покупала твою дрянь?

– Почему это дрянь? – обиделся Слава. – У меня хороший товар. И герычем я не торгую. У меня легкий кайф, дискотечный вариант.

И тут же парень встревожился:

– Э! Только не говорите, что Марго от моего товара ласты склеила! Не могло такого быть! Я любой новый товар на себе пробую.

– Допустим.

В сказанное Славой подруги охотно поверили. Они с самого начала заподозрили, что парень и сам употребляет «дурь», которой торгует. А теперь и он подтвердил догадку подруг.

– Так отчего Марго откинулась?

Отчего? Вот уже второй человек интересовался, отчего конкретно умерла Марго. А подруги так этого и не выяснили. Досадное упущение, но его можно было оправдать лишь тем, что у девушек и так был забот полон рот. До всего руки просто не доходили. Да еще и Дима спрыгнул с поезда, предоставив подругам одним вести расследование. Где уж тут самим за всем уследить!

– Ее убили во время ограбления ее дома.

– Ох, ни фига себе! – поразился Слава. – Впрочем, Марго любила шумные тусовки. И у нее там бывали самые разные люди.

– Ты хорошо знал Марго, скажи, с кем у нее были серьезные разногласия?

– Такие, чтобы убить? – мигом смекнул Слава. – Ни с кем!

– Так уж и ни с кем?

– Характер у Марго был дерьмовый. Да еще эта история с ее предками. Марго на этой теме серьезно с катушек съехала. Одно время даже в больничке лечилась. Сама мне рассказывала. И сама же в ту психушку легла, потому что голоса слишком уж донимать начали. А потом ничего, вроде бы оклемалась. На голоса больше не жаловалась. Хотя я и не спрашивал. Может, опять начала их слышать.

– Голоса? Какие голоса?

– Ну, в голове у нее голоса были. Покойные родители с Марго разговаривали. Просили, чтобы она к ним скорей пришла. Что им плохо без нее. Что они скучают по ней. Марго прямо не своя была, когда их слышала. Она родителей своих любила, а забыть их никак не могла. Когда они с ней разговаривать начинали, Марго могла из берегов выйти. Один раз дверь стеклянную разбила, чтобы только от голосов избавиться. Другой раз костер у себя на заднем дворе развела, всю одежду своих предков в нем спалила. Совсем с катушек в тот раз слетела.

– Но это же полная ерунда. Мертвые не возвращаются.

– Иногда во сне приходят, – вполне серьезно возразил подругам Слава. – Мне вот бабка моя покойница как-то раз приснилась. Пальцем мне погрозила, а на следующий день меня арестовали. Выходит, не просто так она ко мне приходила? Предупредить хотела, так?

Подругам совершенно не хотелось вдаваться в демагогию. К тому же они уже поняли, что Слава и сам употребляет свой товар не только для дегустации, потому что сейчас выглядел парень неадекватно, губы у него были сухие, глаза красные и воспаленные, а речь была слишком быстрой. Поняв, что от подруг ему лично никакой опасности не грозит, Славка совсем расслабился.

– Когда Марго со мной позавчера прощаться начала, я даже подумал, что она снова в психушку решила лечь.

– Снова голоса родителей ее донимать стали? – невольно поинтересовались девушки.

– На этот раз про старика какого-то рассказывала.

– Про какого старика?

– Старик ей какой-то явился. И тоже приказы отдавать начал. Куда пойти, что сделать. Марго так прямо и сказала: «Вот впору задуматься, стоило ли мне лечиться. Старик-то слова моих родителей и сам подтвердил».

– А что за старик-то? Откуда он взялся?

– Да не знаю я, – отмахнулся Славка. – Я не особенно к словам Марго прислушивался. Бред все это – и про родителей, и про старика. Вот Лысика своего она точно искала, кому пристроить. Приказ старика ей исполнить надо было, а для этого исчезнуть из города на пару недель. Я предложил, чтобы она мне Лысика своего оставила, прикольный у нее такой пес, мне он нравился, но Марго отказалась. Так и сказала: тебя, Славка, каждый день посадить могут, а я так рисковать не буду. Лысик у меня нынче страшно дорогой, если с ним что-нибудь случится, мама с папой меня не простят.

– А при чем тут Вадим Владимирович и Марфа Петровна?

– Ого! – восхитился Славка. – Вы и имена их знаете! А я вот сколько с Марго общался, как ее предков звали, спросить не догадался.

Ну, поэтому ты и занимаешься не расследованиями, а совсем другими делами. Подругам так и хотелось ответить наркодилеру, но они решили попридержать языки и воспользоваться тем, что Славка к ним заметно расположился. Если про старика, который донимал Марго вместе с ее покойными родителями, Славка им рассказать не может, тогда смогут помочь другие?

– А эти Клещ и Ржавый… они не могут знать, кто желал зла Марго?

– Нет, откуда? Они вообще не любопытные. Да и нету их сейчас в городе. Оба за товаром в Казахстан уехали.

Такие подробности были подругам ни к чему. Знать они не хотят, куда мотаются за своим товаром эти ребята. Если подруги будут заниматься расследованием еще и путей наркотрафика, то совсем закопаются в уголовщине с головой. Им бы сейчас выяснить, кто ненавидел Марго, кто хотел ее убить, и найти этого человека.

Но, увы, Славка ничем не сумел им помочь. Он лишь подтвердил то, что подруги знали и до него. Марго вовсе не собиралась умирать. Своего Лысика она хотела пристроить в надежные руки лишь потому, что сама собиралась на некоторое время уехать.

Да, уехать, но вот куда? Что за планы были у Марго? Что за старик навестил ее незадолго до смерти? И как все это было связано с поездкой Богдана Галчика в Турцию?

Подруги чувствовали, что им изрядно не хватает официальной и достоверной информации об этом деле и его участниках. И за помощью они обратились к человеку, которому раздобыть эти сведения было куда легче, чем им самим.

Таракан не отказал девушкам.

– Признаюсь, меня и самого это дело зацепило, – сказал он девушкам, когда они вечером вернулись из офиса своей турфирмы, которую создали практически с нуля и вот уже много лет бережно холили, лелеяли и всячески опекали.

Вот и сегодня они с радостью убедились, что не зря приехали к себе в офис «Ориона». За минувший день там накопилось изрядное количество вопросов, которые требовали быстрого решения, и проблем, справиться с которыми могли лишь сами хозяйки. Но девушки были не первый год в бизнесе, ситуацию выправили и вечером даже успели заскочить к Таракану.

– Вам что-нибудь удалось узнать?

– О да. И немало. Во-первых, Богдан Галчик, вопреки тому, что вы узнали от его матери, из страны никуда не выезжал.

– Так он не в Турции?

– Не в Турции, не в Германии, не где еще. Он может быть сейчас только в России, – твердо заверил подруг Таракан. – Ни на одной границе не зафиксирован факт покидания младшим Галчиком пределов РФ. На его имя не приобретался билет ни в одной кассе – железнодорожной, авиа или автобусной.

– Он мог уехать на машине.

– У Богдана нет своей машины.

– Либо же он покинул страну по поддельным документам?

– Но это уже была бы совсем другая история, – произнес Таракан. – Поддельные документы у простого парня, студента, с неба взяться не могут.

– Да, правда.

– Так вот, предлагаю вам исходить из той точки зрения, что Богдан никуда не уезжал, мать свою обманул, а сам находится где-то на территории России, возможно, даже тут, в нашем городе.

– Но зачем ему обманывать Надежду?

– Тут может быть множество версий. Лично я придерживаюсь самой простой. У Богдана есть от матери какой-то секрет, которым он не хочет с ней делиться. Поэтому и солгал насчет горящей путевки к морю. Парню необходимо было выгадать для себя пару недель свободного времени. Уверен, в противном случае мамочка попыталась бы контролировать каждый его шаг.

Матери, которые в одиночку растят сыновей, за редким исключением поступают именно так. Единственный и горячо любимый, обожаемый сын слишком им дорог, чтобы они хоть на минуту выпустили его из поля своего зрения.

– Теперь что касается убийства Марго. Мои знакомые, исходя из ситуации, смогли пойти мне навстречу и помочь ознакомиться с протоколом вскрытия девушки. На момент смерти в ее венах была настоящая гремучая смесь из наркотических средств и алкоголя. Впрочем, к летальному исходу привели не они. Марго скончалась от удара тупым предметом по голове. Произошло кровоизлияние в мозг, и девушка умерла практически мгновенно.

– Ее убили бандиты! Те, что допрашивали ее насчет Галчика!

– Необязательно. Мы с вами этого не видели, так что утверждать достоверно не можем.

– Но там в доме больше никого не было, – пожала плечами Кира.

– Ну да. Только бандиты, Марго и Дима. О боже! Дима! Неужели вы думаете, что это все-таки сделал он?

– Да нет, – поморщился Таракан. – Вовсе я так не думаю. Да и с чего Диме набрасываться на случайную знакомую, с которой он познакомился всего час назад и от которой к тому же надеялся получить множество приятных эмоций? Это глупо, а ваш Дима на глупца не похож. Кстати, где он сам?

– Он сегодня не смог с нами поехать.

– Вот как, – пожевал губами Таракан. – Ну что же, зато вы все и всегда можете, правда, девочки?

Да, с этим трудно было не согласиться. Подруги редко отказывали людям в помощи, если таковая тем требовалась.

– И в связи с тем, что местонахождение Богдана Галчика является неизвестным, а его близкая подруга Марго Царская убита также неизвестными, которые допытывались у нее, где находится Галчик, мне кажется, что надо бы вплотную заняться розысками последнего.

– Парню может грозить нешуточная опасность! – согласилась Леся. – Если бандиты в поисках Галчика уже убили Марго, они могут продолжить убивать и дальше.

Но ведь Надежда, мать Богдана, когда подруги к ней приехали, ни словом не обмолвилась о том, что ей кто-то угрожал или вообще приходил. Напротив, женщина была спокойна за сына, уверенная в том, что он сейчас счастливо проводит время на жарком курорте. Но Богдан был совсем не в далеком отеле. Возможно, он находился в бегах, возможно, даже уже мертв.

Девушки прямо из дома Таракана позвонили Надежде, но та поспешила их успокоить:

– Все хорошо. Богдан звонил мне сегодня. У него все отлично. Погода стоит прекрасная. Мальчик купается в море. Господи, после стольких лет унижений и лишений нам наконец-то улыбнулось счастье!

– Но ведь сессия?!

– И что? Богдан прекрасно учится! Он все сдал досрочно!

Еще один отличник!

– Вы сказали ему об убийстве Марго?

– Зачем? – удивилась в ответ Надежда. – Что бы это изменило? Пусть Богдан отдохнет спокойно, ему так редко выпадает такая удача.

В принципе это было разумно, но все равно как-то не по-человечески. Надежда сама утверждала, что у ее сына с Марго были теплые дружеские отношения. Что она сама опекала Марго, которая рано потеряла обоих своих родителей. Неужели женщина не понимала, что ее сыну, возможно, захочется присутствовать на похоронах подруги!

– Пока тело Марго находится у экспертов. Мне уже звонил следователь, который ведет это дело, так что похоронить Марго мы сможем уже после возвращения Богдана.

От такой холодноватой рассудительности подругам стало не по себе. А Надежда, словно почувствовав это, воскликнула:

– Если бы вы знали, мне так тяжело! Это решение далось мне с огромным трудом! Но Марго уже не вернешь к жизни, а Богдан такой впечатлительный мальчик. Он бы только мешался у вас под ногами! А ему столько пришлось пережить в прошлом. Смерть отца, нищета, почти голод! Нет, я не могу отнять у моего мальчика эти несколько дней радости.

Теперь подруги решили не миндальничать с Надеждой. Мать должна узнать, что ее сыну грозит опасность.

– Но понимаете… те люди, которые убили Марго, они ведь искали вашего сына.

– Что?

– Да, им нужен был Богдан. Они допытывались у Марго, где сейчас Галчик.

– О боже! – ахнула Надежда. – Так, значит… значит, мне все-таки не показалось.

– О чем вы?

– Эти люди… – после некоторой паузы все же заговорила Надежда, – ну те, что вы говорите… Это ведь были мужчины? На большой черной машине?

– Да.

– Так я их тоже видела!

– Где?

– Они следили за Марго! То есть тогда я подумала, что мне это мерещится. Ну кому могло понадобиться следить за бедняжкой? Она ничего собой не представляла. Нигде не работала, не служила. После смерти родителей девочка вела совершенно праздный образ жизни. Учебу давно забросила. Работать ей необходимости не было. Единственное, чем она занималась, – так это носилась по ночным клубам и прочим тусовкам. Спускала деньги родителей на разные глупости.

– Да, это мы уже поняли.

– Я решила, что мне просто померещилось, что те люди следят за Марго. Но теперь после ваших слов я думаю, что виновата в случившемся с бедной девочкой. Надо было что-то предпринять. Как-то воспрепятствовать.

– А вы не запомнили номер машины? Или какие-то другие приметы?

– Нет. К сожалению, нет. Мы с Марго сидели в кафе, ждали начала сеанса в кинотеатре. А машина с этими людьми стояла через дорогу. Когда мы вышли – Марго собиралась подбросить меня до моего дома, – я заметила похожую машину возле своего дома. А когда поднялась в квартиру и выглянула из окна, машины уже не было.

– Они последовали за Марго!

– Теперь я тоже в этом уверена.

– Но что этим людям надо было от нее?

– Лучше спросите, что им было нужно от моего мальчика?

– Да, что им было нужно от Богдана?

– Не знаю, – заплакала Надежда. – Но мне так страшно, так страшно!

Девушки утешили напуганную мать как могли.

– В конце концов с Марго самое худшее уже случилось. А до Богдана, надо надеяться, эти люди не доберутся.

– Да, какое счастье, что мальчик сейчас в другой стране! Пусть бы он там оставался подольше, пока преступники не будут пойманы!

Ах, как ошибалась Надежда, полагая, что ее сын находится в относительной безопасности! Нет, опасность Богдану грозила. И опасность, судя по всему, нешуточная. Но его мать совсем не могла помочь подругам. Она понятия не имела, где сейчас на самом деле находится ее сын.

Глава 7

Сегодня вечером у себя дома подруги почувствовали себя совершенно вымотанными. Расследование истории, в которую влип по собственной неосторожности Дима и в которую он втянул подруг, казалось, зашло в тупик.

– Богдана нет. Марго мертва. Свидетелей, которые бы знали что-либо дельное, тоже нет.

– Даже Димы и того нету.

– Зачем тебе племянник-то?

– Ну как же… может, присоветовал бы чего. Одна голова хорошо, две лучше, а три – вообще здорово.

– Толку-то от твоего Димы, – вздохнула Кира. – В неприятности мальчишка впутываться умеет, а вот вытаскивать себя из них предоставляет другим.

Конечно, девушки были недовольны поведением Димы. Взвалил на них свои проблемы, а сам в кусты. И что с того, что у парня экзамены? Если он не пошевелится, то экзамены ему придется сдавать в тюрьме.

И, не придумав ничего лучшего, Кира сказала:

– Я пойду полежу в ванне.

– Я тоже.

И девушки разошлись по своим ванным комнатам. Ничто так не помогает снять накопившийся стресс, как горячая ванна, полная душистой пены. Ну и присутствие рядом любимого существа. Таких существ у Киры с Лесей было сразу двое. У Киры – кот Фантик. А у Леси – его подруга Фатима.

Фантик с Фатимой были почтенной супружеской парой, прожившей в счастливом браке не один год. За это время они произвели на свет многочисленное потомство, представители которого жили и процветали практически у всех друзей и родственников подруг во всех уголках нашей необъятной Родины и даже за ее пределами.

Фантик обладал редкой для кота способностью – он совершенно не боялся воды, а, напротив, любил ее. Поэтому он подсел совсем близко к Кире и мяукнул. Зная, о чем просит ее кот, Кира молча расчистила среди окружающей ее пены небольшое озерцо, и Фантик принялся играть лапкой специально купленными для него игрушками – желтенькой резиновой уточкой и зеленой крокодилицей с плотоядной улыбкой на морде и развратно накрашенными глазами.

Глядя на то, как крокодилица то выныривала из воды, то вновь в нее погружалась, чем чрезвычайно восхищала кота, который так и тянулся нырнуть за крокодилицей следом, Кира невольно вспомнила и человека, подарившего коту эту развратницу.

И тут мысль, которая зародилась у сыщицы в голове, когда она впервые услышала про праздную жизнь Марго и ее любовь к светским тусовкам, наконец оформилась полностью.

– Лисица! Вот кому надо было позвонить в первую очередь! – воскликнула Кира так громко, что Фантик, который и так едва балансировал на скользком бортике ванной, все же свалился в нее.

Назад он выбрался мокрый, сердитый и раздосадованный неудачной охотой. Ни уточку, ни крокодилицу ему ухватить так и не удалось.

– Мяу! – укоризненно попенял он хозяйке. – Разбирайся дальше сама. Хотел помочь, а теперь я умываю свои лапы.

И ушел, обиженно потряхивая мокрым хвостом. Но Кире было не до него. Полы в доме были с подогревом, так что Фантику не грозило подхватить простуду. И поэтому вместо того, чтобы мчаться с полотенцем за котом, дотянувшись до своего телефона, Кира позвонила по хорошо знакомому ей номеру Лисице.

– Вот кто нам поможет, – бормотала Кира, покусывая губы от нетерпения, пока приятель тянул с ответом. – Лисица знает все тусовки, он там живет. Он должен знать либо саму Марго, либо все про нее.

Но Лисица все не отвечал. Наконец все же гудки прервались, и знакомый голос важно произнес:

– Я слушаю.

– Лисица, привет, это – Кира.

– Ты же звонишь мне по сотовому. Я не слепой, твой номер у меня определился.

– Чего тогда трубку долго не брал?

– Занят был.

– И чем это? – ехидно поинтересовалась у приятеля Кира. – Неужели на очередном празднике развлекаешься?

– А хотя бы и так. Ты для этого мне позвонила? Допрос устраивать будешь?

Почувствовав, что приятель не в настроении, Кира сменила тон:

– Ты чего такой злой? Тебя очередная подружка бросила? – И невольно Кира выдала еще несколько ядовитых вопросиков: – Не слишком ли часто они тебя бросают в последнее время? Может быть, ты стал слишком стар для своих нимфеток? Может, пора остановиться?

– Кира, оставь, пожалуйста, эти попытки выудить из меня информацию, не собираюсь ли я жениться. Нет, не собираюсь. Все еще жду, когда ты дозреешь.

– Я тебе совсем по другому поводу звоню, – смутилась Кира.

– Даже не сомневался.

Голос у Лисицы сделался совсем грустным, но Кира не обратила на это внимания.

– Мне нужна информация об одной девушке. Думаю, ты ее знаешь. Марго Царская.

– Маргарита? Царская? Да, я ее знаю. Только почему ты называешь ее девушкой? Этой особе уже изрядно перевалило за тридцатник.

– Ну, допустим. Но ведь замужем она не была?

– Ходили одно время слухи про ее роман с собственным соседом по лестничной клетке. Некий сынуля высокопоставленного чиновника, отвратный тип. Я в эти слухи не верю.

– Почему?

– По моим данным, этот Валера – голубой, аж до синевы. Последнее его увлечение – некто Пупсов Владик, дружок зовет его просто Пупсик. Милый, ни к чему не обязывающий романчик двух голубков.

Слушая Лисицу, сыщица ощущала сильнейшую досаду. Надо было давно обратиться за помощью к нему! Тогда подругам не пришлось бы самим нарывать ту информацию, которой Лисица и так уже располагал! Но тут же Кира утешила саму себя. Если Лисица так хорошо осведомлен о Валере и его Пупсике, сколько же всего он может рассказать про Марго!

– А сама Маргарита тоже занятный фрукт, – продолжал между тем говорить Лисица, но внезапно споткнулся и спросил: – А почему ты ею интересуешься?

– Да так…

– Кира, не лги мне! – Голос Лисицы стал строгим. – Что случилось с Марго?

– Почему с ней должно было что-то случиться?

– Да так… – отозвался Лисица и тоже замолчал.

Поняв, что приятель не станет отвечать на ее вопросы, пока она не ответит на его, Кира вздохнула и сказала:

– Ну, хорошо, Марго убита.

– Это я уже слышал.

– От кого?

– От знакомых.

– Ясно, а… а что говорят по этому поводу твои знакомые?

– Сначала скажи, откуда ты-то сама знаешь Марго?

– Я ее и не знаю, верней, не знала. Теперь-то мы с Лесей столько всякого про эту женщину узнали, что, считай, она стала моей хорошей знакомой. А откуда я узнала, что ее убили, это отдельный разговор.

– Понял. Ты сейчас где?

– Я в ван… я дома.

– Ничего, если я через полчасика к вам загляну?

– Можешь приезжать к нам домой в любое время дня и ночи, – великодушно произнесла Кира. – Ты же знаешь, мы всегда тебе рады. И твоя комната всегда находится в ожидании тебя.

– Как приятно это слышать!

Голос Лисицы вроде бы даже дрогнул. Но Кира не стала придавать значения таким мелочам. С Лисицей надо держать ухо востро. То он кажется мягким и пушистым, объясняется в любви и даже зовет замуж, настроен вроде бы совершенно серьезно и искренне, а спустя минуту нахально хохочет прямо тебе в лицо и вовсю веселится над твоей растерянностью.

Но в том, что касалось нужности Лисицы в данной ситуации, у Киры сомнений не возникало. Приятель был записным тусовщиком, знал всех и вся. И он очень часто оказывал девушкам услуги, снабжая их ценной информацией. Без него им было бы не так легко закончить некоторые из их расследований. А другие так и вовсе бы забуксовали где-нибудь в середине.

– В общем, приезжай, – подвела итог диалога Кира. – Ты нам очень нужен.

На сей раз Лисица не заставил себя ждать. Видно, его сильно заинтриговало то, что рассказала ему по телефону Кира. А верней, то, чего она ему еще не рассказала. Но, войдя в дом к подругам, он прямо с порога заявил им:

– Но учтите, мои красавицы, сейчас я настроен только на натуральный обмен.

– В смысле?

– В смысле, каждый из нас даст другому то, в чем тот нуждается.

Подруги переглянулись между собой.

– Ты имеешь в виду ужин? – наконец поинтересовалась Леся, которая куда лучше ладила с Лисицей, чем Кира.

– Именно его! – радостно воскликнул приятель. – Вы меня кормите, а я предоставляю вам всю информацию о госпоже Царской, которой владею сам.

Что же, на это подруги были согласны. И повеселевшая Леся отправилась на кухню, предоставив Кире развлекать их гостя. Впрочем, многих усилий от нее это дело не потребовало. Уже спустя минуту, Лисица втянув носом ароматный запах, заструившийся из кухни, неожиданно сказал Кире:

– Не пойти ли тебе тоже на кухню? Поможешь там Лесе.

Кира не стала возражать. С некоторых пор общаться с Лисицей ей стало затруднительно. Не то чтобы они поссорились или приятель стал раздражать Киру, нет, ничего подобного. Но возникла между ними какая-то томительная недоговоренность, которую Кира ощущала, но понять причину которой никак не могла.

И все же, уходя, она не удержалась и несколько ядовито спросила:

– Ты уверен, что действительно этого хочешь?

– Мне надо сделать несколько звонков, не хотелось бы, чтобы ты слышала мой разговор.

– Вот как! – Теперь Кира вспылила по-настоящему. – Ну… ну и общайся, пожалуйста, сколько влезет!

И гордо удалилась на кухню.

– Я буду звонить друзьям по поводу Марго! – крикнул ей вслед Лисица, но Кира не соизволила обернуться.

Нет, Лисица с каждым разом становится все более невыносим! Кира так и сказала подруге, но Леся лишь удивленно приподняла брови:

– А мне кажется, Лисица очень мил. И ты несправедлива к нему. Ведь он примчался к нам по первому твоему звонку.

– И что? Теперь он ведет себя отвратительно! Он, видите ли, не хочет, чтобы я слышала, с кем он будет разговаривать! Да я и так знаю, что он позвонит какой-нибудь очередной своей подружке!

– У всякого могут быть свои секреты. И еще мне кажется…

Леся замолчала, мечтательно помешивая разноцветное варево, которое булькало в кастрюльке перед ней.

– Ну, договаривай! Что тебе кажется?

– Мне кажется, что ты ревнуешь.

– Я?! Ревную! К кому?

– Уж не знаю, к кому, а только ревнуешь.

– Знаешь, Леся, занимайся-ка ты лучше ужином, чем ерунду говорить! – от всего сердца посоветовала подруге Кира. – Надо же такое придумать – я ревную Лисицу! Большей чуши мне в жизни слышать не приходилось!

И она угрюмо забилась в угол между холодильником и кухонным столом, не заметив улыбки, которая появилась на губах у Леси. Та была уверена в своей правоте. И лишь ждала, когда у самой Киры откроются наконец глаза, и она сможет понять, что чувства, которые она питает к Лисице, уже давно перешли за грань простого дружеского расположения.

– Что ты там готовишь? – первой нарушила молчание Кира. – Надеюсь, никаких разносолов не предвидится? Еще не известно, что у этого типа за информация. Возможно, он сейчас сожрет наш ужин, а расплатиться за него забудет.

– Ты становишься сварливой старой перечницей. Вечно всем недовольна.

– Не хочу, чтобы ты перевела продукты, а взамен получила пшик!

– Теперь уже ты чушь городишь! – возмутилась Леся. – Лисица таких низких фокусов себе никогда не позволяет!

– Вечно ты его защищаешь.

Но Лесе не хотелось снова вступать в дискуссию про их приятеля. И поэтому она просто сменила тему, сказав:

– А на ужин я подам долму с мацони – это будет наше первое блюдо. И затем холодные медальоны из телятины и к ним овощную икру.

– Это то разноцветное, что булькает у тебя в кастрюле? А что в нем?

– Всего понемножку. Сладкий перец, репчатый лук, баклажаны, томаты и, конечно, много-много свежей зелени.

В принципе ничего особенного. Фокус заключался в том, что все овощи Леся нарезала на такие крохотные кубики, что они превращались в нечто вроде икры. Зелень тоже рубилась в мельчайшую крошку, чтобы ни один стебелек не посмел завязнуть в зубах гостей.

К вопросам кулинарии Леся всегда подходила очень вдумчиво. И всегда исходила из одной нехитрой премудрости: если мало времени или нет желания для готовки сложных блюд, приготовьте одно простое, например, подойдет омлет с любой заправкой. Но зато сделайте его с душой, тогда и сами останетесь довольны собой и своей стряпней, и ваши близкие порадуются.

Однако сегодня Леся считала, что омлет непозволительно прост. Случай требовал какого-то изыска. И тут очень кстати пригодились замороженные крохотные долминки, которые были не чем иным, как завернутыми в виноградные листья голубцами. Но если вы съедите один голубец и будете сыты, то долминок вам придется проглотить десяток, а чувство сытости все равно не поторопится наступить.

– А что это белое? – с любопытством спросил Лисица, увидев, как Леся из соусника поливает свою порцию дымящейся в глубокой тарелке долмы.

– Мацони, если по-нашему, то простокваша. Обычно ее подают с чесноком, но я предпочитаю подавать чеснок отдельно. Не все его любят.

– Мне чеснок точно не надо, – поспешно отказался Лисица. – У меня на сегодняшнюю ночь еще есть планы.

Кира в ответ фыркнула так мощно, что забрызгала сваренным на виноградных листьях зеленоватым бульоном скатерть, и даже Лесе досталось немножко. Кинув на подругу укоризненный взгляд, Леся снова повернулась к гостю. Миска перед Лисицей уже опустела, и Леся просияла в ответ:

– Как приятно угощать человека с хорошим аппетитом!

– При чем тут аппетит! – снова не удержалась от подколки Кира. – Просто ни одна из его швабр не кормит нашего приятеля!

– Зато и гадостей они мне тоже не говорят, – не остался в долгу Лисица. – Наоборот, стараются угодить своему мужчине. Кстати, тебе, Кира, тоже не помешало бы поучиться этому искусству. Иначе рискуешь остаться до старости лет непросватанной.

Кира в ответ разразилась саркастическим хохотом, чтобы Лисица точно понял, какого она мнения о замужестве и мужчинах в целом, а Леся поторопилась подложить Лисице новую порцию долмы, которую он и смел, даже ухом не поведя в сторону веселящейся Киры.

Овощная икра с холодным мясом были Лисицей также одобрены. Но от второй порции он отказался.

– Уволь меня, Леся, я больше не осилю.

– Еще бы! Целую кастрюлю долмы слопал! – злобно буркнула Кира. – Да мы с Лесей два часа вертели то, что ты за две минуты схомячил!

– Жалко, так и не давали бы! – весело отозвался Лисица, у которого после сытного ужина заметно поднялось настроение.

К долме Леся подала холодное чешское пиво, которого Лисица с удовольствием выпил два стакана. И вот теперь, когда стрелки часов приближались уже к десяти, неожиданно заявил:

– А знаете, что… Пожалуй, никуда я сегодня уже не поеду.

Глаза у Киры при этом радостно сверкнули, хотя она и постаралась притушить их блеск. Но и Лисица, и Леся его все равно заметили. И настроение у них тоже улучшилось.

– Так вот что мне удалось узнать про вашу Царскую Марго, – произнес Лисица, наливая себе еще пива и довольно откидываясь на мягкую спинку стула.

Девушки тоже устроились поудобнее, ожидая, что рассказ Лисицы будет долгим.

– В тусовке ее знают уже лет десять, а то и все пятнадцать. Я хоть и не имел с ней дела лично, увы, не в ее я вкусе, но знал ее неплохо.

– А почему это ты и не в ее вкусе?

Против всякого ожидания Кира ощутила нечто вроде возмущения. Но Лисица снисходительно пояснил:

– Мы с Марго примерно ровесники. Может, я даже чуть старше. А это для Маргошки было неприемлемо. Все ее бойфренды всегда были младше ее на пять, а то и десять лет. Ну, тянуло девушку на малолеток, что тут поделаешь.

– А когда ей было пятнадцать, она встречалась с десятилетками?

– Про то мне неведомо. В те юные годы Марго еще не тусила по клубам напропалую. Ходят слухи, что у нее был очень строгий, даже деспотичный папаша, впрочем, оставивший ей неплохое состояние. И мамочка, которая воспитывала из доченьки этакую светскую барышню в духе царской России середины девятнадцатого столетия. Знаете, этакую светскую манерную девушку, говорящую на французском лучше, чем на русском, увлекающуюся любовными романами и за их отсутствием в реальной жизни томно вышивающую по бархату и кисее, откуда и пошло название для самой барышни.

– Что-то этот портрет мало подходит для нашей Марго, – с сомнением произнесла Кира.

– Так это мама Марго мечтала, чтобы ее дочь была такой. А сама Марго, ясное дело, совсем другая личность. И когда ее родители сыграли в ящик, причем сделали это с трогательным единодушием, разминувшись буквально в месяц, Марго начала вести тот образ жизни, к которому всегда и стремилась. То есть стала кутить дни и ночи напролет.

– Она употребляла наркотики?

– Думаю, что вообще не слезала с кокаина. Иначе марафон из клуба в клуб с кратким перерывом на завтрак вряд ли бы ей удавался из месяца в месяц.

– Но ведь Марго лечилась от своей зависимости?

– Вы про психушку, в которой ей довелось полежать? Да, был такой период в жизни Марго. Годика два или даже два с половиной или три назад она внезапно пропала из поля видимости примерно на полгодика. Мы уже думали, что Марго мы больше никогда не увидим, но нет, она вновь вернулась к нам. Сказала, что голоса ее вконец доконали, и она решила полечиться.

И снова это упоминание про голоса, которые донимали Марго! Сначала от ее садовника, потом от ее дилера, а теперь вот и от Лисицы.

– А что за голоса ей слышались?

– Покойные родители взирали с небес на пустившуюся в разгул доченьку и предостерегали ее. Отец – сурово, мать – мягко. Лично я думаю, что эти голоса были плодом разгулявшегося воображения самой Марго, которое у нее под действием возбуждающих препаратов усилилось во много раз. У Марго были проблемы психического плана, а наркотики их лишь усугубили. Отсюда и голоса родителей.

– И где лечилась Марго?

– У доктора Безбровко Олега Степановича. Знаете такого?

К счастью, подруги психическими расстройствами, как они сами считали, не страдали, поэтому и близкого знакомства с психиатрами не водили. Они так и сказали Лисице, на что тот покачал головой:

– Напрасно вы так пренебрежительно относитесь к господину Безбровко. У него лечится половина нашего бомонда. Артисты, бизнесмены, даже крупные чиновники, случается, посещают его кабинет. А если нужно, то и лежат в его элитной клинике.

– А есть и такая?

– Есть, – кивнул Лисица. – И сутки пребывания там стоят недешево. Достаточно сказать, что за эти деньги можно слетать экономклассом куда-нибудь на демократичный курорт, отдохнуть там на полупансионе в двух звездах и вернуться назад. А у доктора Безбровко вы проведете за эти деньги только один день.

– Ого! Так дорого?

– Но за эти деньги с вами будут беседовать о ваших душевных недугах лучшие психиатры страны. С вами будут носиться, словно вы особа царских кровей. А сама клиника куда больше напоминает дворцы Дубая, чем нашу российскую психушку.

– И где такая находится?

– Чудное местечко на Новгородчине, на берегу озера Ильмень в природоохранной зоне, где строиться вообще запрещено. Но доктору на эти запреты наплевать. Он лечил таких людей, таких… Одним словом, он смог получить от них разрешение на строительство своей больницы в облюбованном им прекрасном месте. Безбровко всегда говорит, что его пациенты должны иметь все самое лучшее. Озеро Ильмень находится достаточно близко к центру России – это вам не Байкал. Но при этом уединенности и возможности общаться с первозданной природой там хоть отбавляй. Ну, и в самой больнице пациенты тоже отказа ни в чем не знают. Желают они спать на шелковых простынях и кушать по утрам стряпню собственного повара, сделайте такое одолжение. Повар будет жить с вами, в ваших же апартаментах. Но лишь с одним условием: его присутствие не должно вредить проводимому лечению.

– И Марго там пролежала полгода? Это должно было влететь ей в копеечку.

– Ну, в самой больнице она пролежала где-то около месяца. Так, во всяком случае, мне рассказывали. А затем поселилась неподалеку у какой-то семейной пары в доме и уже ездила к Безбровко каждую неделю только на консультации.

– Вот как…

Подруги задумались о докторе Безбровко. Сколько ни искали подруги, близких друзей у Марго, за исключением пропавшего Богдана Галчика, не находилось. А личный психиатр, оказывается, был.

– Вот кто мог знать Марго и все ее тайны!

Леся кивнула и посмотрела на Лисицу:

– Это все?

– Марго вела жизнь богатой наследницы, которая сама лично в этой жизни палец о палец не ударила, к тому же я был не в ее вкусе, чтобы она почтила меня своим вниманием.

– Да, ты уже говорил, во вкусе Марго были молоденькие мальчики… Скажи, а замужем она была?

– Ничего об этом не слышал. На публике Марго появлялась либо одна, либо с каким-нибудь очередным своим бойфрендом, у которого еще молоко на губах не обсохло. Марго не любила прочные связи, они ее тяготили.

Что же, Богдан Галчик был как раз много моложе Марго. Так что вполне вероятно, что у этих двоих было что-то вроде романа. Но странно, что Надежда, которая так тряслась над своим мальчиком, поощряла его дружбу с распутной Марго. Возможно, она не знала о склонности Марго к совсем молоденьким мальчикам? Или она считала, что ее Богдана это не коснется?

– Скажи, а про Богдана Галчика ты что-нибудь слышал?

– Нет, а кто это?

– Друг нашей Марго.

– Близкий друг?

– Это сын человека, с которым работал ее отец. Сын его друга.

– А-а-а… – Лисица мигом потерял интерес к Богдану. – Родители Марго погибли уже лет семь-восемь тому назад. Может, даже еще больше. Кто там у них в друзьях был, мне это неведомо. Впрочем, если хотите, я могу поискать в Инете инфу про этого молодого человека. Как его там? Богдан?

И Лисица вытащил из кармана симпатичную плоскую коробочку с блестящим экраном. Потыкав пальцами в экран, он со знанием дела заявил:

– Ну вот! Богдан Галчик. Студент пятого курса Сангика.

– Как тебе это удалось?! – подскочили на своих местах подруги. – Мы сами смотрели в Интернете, но ничего дельного по ссылке «Галчик» не нашли.

– Значит, не там искали.

– А этот Богдан… Он врач?

– Будущий санитарный врач, – поправил Лисица. – О! Дела у парня не так чтобы хороши. Оценки далеки от идеальных. К тому же у него два хвоста за прошлую сессию. И на эту он вышел далеко не с блестящими результатами.

– И при этом позволил себе исчезнуть из института на неопределенное время! – воскликнула Кира. – Не очень-то он озабочен учебой.

– А Надежда-то нам заливала, что ее сынок прекрасно учится. Врала, выходит.

– Надежда – это мать? – осведомился Лисица. – Ну, матери вообще редко бывают целиком и полностью осведомлены о проблемах своих детей. Обычно великовозрастные детишки рисуют перед своими мамочками жизнерадостные картины, в которых они герои в рыцарских доспехах.

– Ну, тебе видней. Ты-то своей маме уже который год заливаешь, что собираешься остепениться, жениться и завести кучу ребятишек.

– Откуда тебе знать? Может, я и не вру? Может, я и впрямь уже созрел для женитьбы?

– Как бы не перезрел! – хмыкнула Кира.

Но после плотного ужина Лисица был не в том настроении, чтобы ссориться. Как все-таки благотворно влияет на людей вкусная и сытная трапеза. До ужина Лисица бы не преминул возразить Кире что-нибудь колкое и дерзкое в ответ. Но сейчас он только добродушно ухмыльнулся и сказал:

– Я лишь жду, когда моя избранница соизволит заметить меня.

– И кто же она? Я ее знаю?

– Нет, не думаю, – покачал головой Лисица.

Кира пожала плечами и подсела поближе к приятелю.

– А что-нибудь еще ты можешь выяснить про этого Богдана? – спросила она, жадно глядя на руки Лисицы, которые метались по крохотному экранчику, где вспыхивала то одна, то другая вкладка.

– Что именно?

– Что? Да что угодно! Нам сгодится любая информация, которая поможет найти этого кадра.

– Он вам так нужен?

– Он единственный друг Марго. И именно о нем хотели узнать бандиты, пытая бедняжку Марго.

– И он пропал! Сказал матери, что летит в Турцию, а сам из России не уезжал.

Лисица пожал плечами:

– В таком случае он должен где-то жить. Есть, пить, расплачиваться своей карточкой. Я могу порыскать, может быть, где-нибудь и найду информацию о вашем Галчике и о его телодвижениях за последние двое суток. Я верно понял?

– Да.

– Но это будет не так быстро.

– Пожалуйста, сделай.

– Вам это очень нужно?

– Да! – хором выпалили подруги.

Лисица в ответ улыбнулся, со вкусом потянулся и произнес:

– Тогда с вас полноценный завтрак.

– Договорились!

– Эй, просто овсянкой или тостами с джемом вы от меня не отделаетесь, – встревожился Лисица. – Как бы мне не продешевить. Я хочу чего-нибудь необычного.

– Чего же? – спросила Леся, понимая, что изобретать меню завтрашней утренней трапезы выпадет именно на ее долю.

– Удиви меня, и я удивлю тебя.

И с этим туманным пожеланием Лисица отправился к себе наверх, где у него имелась собственная гостевая спальня. Во времена своей бурной молодости, когда табуны невест осаждали порог его собственной квартиры, Лисица частенько прибегал к подругам, чтобы спрятаться у них от обожающих красавиц.

Увы, некоторые из нас слишком привлекательны, как сказал старичок, когда в него ударила молния.

Глава 8

Утро следующего дня подруги встретили во всеоружии. Леся поднялась в пять утра, чтобы приготовить тесто для вафель, испечь их, остудить, взбить крем и заполнить им получившиеся трубочки. К восьми часам крем и вафли-трубочки были готовы, а Леся почувствовала, что, пожалуй, снова готова лечь в постель.

Зато к одиннадцати, когда вниз спустился Лисица, его уже ждало поистине царское угощение. Фруктовый салат, политый клубничным сиропом, а также целое огромное блюдо кузнецовского фарфора, полное фирменных Лесиных трубочек.

Лисица откусил кусочек и больше уже не смог остановиться. Чашка с крепким кофе стояла рядом с ним, но Лисица даже и не думал к ней прикасаться. Трубочки Леси так и таяли на глазах. И немудрено, ведь в тесто пошло только лучшее сливочное масло, просеянная пшеничная мука, яйца от домашней несушки и тростниковый сахар.

Все это было смешано в определенных пропорциях, да не миксером, а вручную. Миксер безнадежно портил тесто, делая его слишком пышным. Вафли из него получались рваными. Так что Леся осторожно смешивала все ложкой, а потом той же ложкой выкладывала тягучую смесь в тяжелую чугунную вафельницу.

Она досталась Лесе в наследство от ее мамы, а той от ее бабушки. Вафельница была неуклюжей, тяжелой и старомодной, но только в ней пеклись именно те хрустящие и рассыпчатые вафельные трубочки, которыми так гордилась Леся.

Крем тоже был вершиной изобретательности советской женщины. Легкий, воздушный, с ароматом лимонной цедры, но в то же время масла в нем было совсем мало. В основу его шла самая обычная… манная каша! Правда, сваренная на цельном молоке и очень сладкая, но все же только каша. Потом в остывшую и сильно загустевшую кашу добавлялось сливочное масло, измельченный в пасту на блендере лимон, и получалось в итоге нечто легкое, прекрасное и в то же время полезное. Во всяком случае, насколько вообще может быть полезна манная каша.

– Ну как? Тебе понравилось?

Леся могла бы и не спрашивать. Лисица уже умял восемь трубочек, и рука его тянулась за девятой.

– Угу! – ответил приятель с набитым ртом. – Ошень укусно!

И не остановился, пока не съел десять трубочек подряд. Только после этого он вытер замаслившиеся губы салфеткой, допил кофе и соизволил произнести:

– Угодили! Спасибо! Теперь я вас порадую.

– Радуй!

– Богдан Галчик и впрямь не покидал пределов нашей страны. Более того… он даже из нашего города никуда не уезжал! И не далее как этой ночью он расплатился своей кредитной карточкой в супермаркете, который находится на Коломяжском проспекте.

– А что купил?

– Сущую ерунду, – отмахнулся Лисица. – Пачку сигарет и жвачку.

– Можно нам точный адрес этого супермаркета?

– Берите! – царственным жестом протянул Лисица свой смартфон. – Пишите!

– И адрес доктора Безбровко.

– И его пишите! Но только… Оставшиеся трубочки я тогда доем сам!

– Что не доешь, можешь забрать с собой.

В ответ Лисица приподнял бровь:

– А разве я уже ухожу?

– Но разве у тебя нету дел?

– Всю ночь я провозился с вашим Галчиком, – с укором произнес Лисица. – Страшно вымотался, теперь хочу немного отдохнуть в своей комнате.

– Ну, сделай такое одолжение, отдохни, – быстро нашлась с ответом Леся. – Я имела в виду, чтобы ты забрал трубочки с собой наверх. Тебе сделать еще кофе?

– Лучше чайку. Целый термос.

И, прихватив с собой блюдо с трубочками и чай, который Леся заварила просто в чайнике, Лисица утопал наверх в свою спальню. Ну а подруги отправились в супермаркет на Коломяжском проспекте, чтобы попытаться найти там кассира, пробившего чек Богдану Галчику.

Фото молодого человека у подруг имелось благодаря Лисице. А тот добыл фотографию из личного дела Богдана в институте. С фотографии на подруг смотрел неулыбчивый парень с темными волосами, узко посаженными глазами и безвольным подбородком. Впрочем, нос у него был хорош. Лоб высокий и открытый. Вот только на Диму он был похож разве что цветом волос. Впрочем, если не знать хорошо Диму, то издалека или сослепу вполне можно было перепутать его с Богданом.

Честно говоря, юноша подругам совсем не понравился. Несмотря на смазливую внешность, была в нем какая-то скользкость. Но ведь фото, которые предоставляют для архивов или документов, редко бывают удачными. Лично Кира в паспорте была мало похожа на себя в реальности. А тот блин с ушками, который смотрел из паспорта Леси, вообще не мог быть ею. Оставалось удивляться фантазии чиновников, которые проверяли паспорт и оставались удовлетворенными сходством фото с оригиналом.

– Ладно, будем надеяться, что кассирша его вспомнит и признает.

– А если нет, тогда что?

Кира не ответила. Но про себя она подумала, что если кассирша не признает по фото своего покупателя, то это может означать не только ее плохую зрительную память, но также и то, что Галчик вовсе не совершал покупки в этом магазине. Его кредиткой мог воспользоваться кто-нибудь другой. Кто? Об этом даже думать не хотелось. Ведь по доброй воле никто не станет сообщать ПИН-код своей кредитной карточки постороннему человеку.

Тем не менее спустя всего сорок пять минут подруги уже стояли в фойе супермаркета и оглядывали кассирш, которые сидели за кассами. Всего их было четырнадцать.

– Четырнадцать замотанных теток, которые за час пропускают до сотни покупателей!

– Они ни за что не вспомнят Галчика! Нам не на что надеяться.

Даже в это время дня, когда подавляющее большинство граждан еще на работе и покупки преимущественно делают только домашние хозяйки, к кассам стояло по несколько человек очереди.

– Впрочем, ночью тут должно быть посвободнее.

Подруги помнили, что чек был пробит в начале третьего утра. И начать они решили с расспросов кассирш: их ли смена работала в это время? Выждав момент, когда одна из касс закрылась и работница встала, чтобы пойти перекурить, подруги подошли к ней. Оказалось, что сменились девушки сегодня в полночь. И да, половина третьего утра – это была уже их смена.

– Народу в это время и впрямь немного. А что вас интересует?

– Вот этот молодой человек. Купил сигареты и жвачку. Не у вас ли была сделана покупка?

– Нет, я его не помню. А что он натворил?

Что? Следовало соврать позначительнее, иначе девушка могла и не захотеть помочь сыщицам.

– Этот парень обокрал нас! – выпалила Кира. – Унес из квартиры деньги, телефон и, самое главное, забрал мои золотые украшения, которые достались мне от мамы! Вот что обиднее всего! Наверное, мама смотрит на это с небес и плачет. Ведь там были ее любимые сапфировые серьги! И кольцо с брильянтом! Она завещала мне беречь их как зеницу ока. А этот тип их украл!

– Ну, вы подумайте, какой мерзавец! – ахнула девушка. – Вор! Ненавижу таких людей! Срочно обратитесь в полицию!

– Мы не можем! – расстроенно произнесла Кира. – Тогда о случившемся узнает моя бабушка. Она этого просто не перенесет. Ведь эти вещи были напоминанием о маме, ее личными украшениями, которые она очень любила и всегда носила на себе.

– Какой гад! – с чувством повторила кассирша. – Нет, я таких людей просто не понимаю! Сама всю жизнь тружусь честно, а тут поступила работать, прямо с души воротит! Каждый день наша охрана вылавливает по нескольку воришек. Конечно, я понимаю, украсть у супермаркета – это не так страшно. Сказать честно, тут в цену уже изначально заложен вероятный процент краж. Слушайте, а ведь это идея!

– Что? Обокрасть в отместку ваш магазин?

– Нет, конечно! Скажете тоже! Я имела в виду, что вы можете обратиться за помощью в нашу службу охраны. Там ведется запись с каждой кассы. И если этот парень делал покупку у нас, то его обязательно вычислят!

– Идея просто отличная. Но захочет ли служба охраны нам помочь?

– Захочет! Начальник охраны – мой жених, – похвасталась девушка. – У нас свадьба через две недели, так что, будьте уверены, Вася захочет!

И она оказалась права. Если вначале на лице мирно дремлющего у себя в кабинете Василия и появилось выражение легкого неудовольствия, то после того, как невеста озвучила ему в ультимативной форме требования сыщиц, это выражение моментально исчезло.

– Ну конечно, кысочка, – залебезил Вася. – Ты же знаешь, я для тебя готов на все на свете!

После чего резво вскочил и затрусил вон из своего кабинета, кивнув подругам, чтобы следовали за ним. Оставалось только удивляться, как маленькая и толстенькая «кысочка» заимела такую власть над видным начальником охраны. Возможно, разница в возрасте вскружила мужику голову? Все-таки ему было уже под сороковник, а его «кысочке» едва ли исполнилось двадцать.

– Давайте фотку вашего злоумышленника, – распорядился Василий, приведя подруг к пульту наблюдения, где на многочисленных экранах демонстрировалось происходящее в магазине.

Как убедились подруги, видеокамеры тут были понатыканы всюду, исключение не составляли даже примерочные, туалеты и подсобные помещения. Если вор задумал бы кражу, то он неизбежно попался бы на ней. Вот только способен ли был уследить один-единственный охранник за несколькими десятками мерцающих перед ним экранов?

Подруги в этом что-то очень сильно сомневались. Даже у них в поселке, где народу было поменьше, чем в этом супермаркете, за пультом всегда дежурили двое.

За это время Василий уже успел дать распоряжения своему работнику, который быстро нашел нужную по времени запись и поставил перемотку.

– Так, сейчас посмотрим! Ага! Вот и ваш парень! Пятая касса… кто же у нас там работал?

– Айгуль.

– Ага. Ну, вызови ее сюда.

Спустя несколько минут в комнате охраны появилась миловидная молодая женщина. Узкий разрез глаз говорил о ее азиатском происхождении. И когда она заговорила, подруги быстро поняли, что не ошиблись. Женщина говорила с заметным акцентом, хотя очень старалась произносить слова правильно. Но при этом ее аккуратная стрижка, тщательный и со вкусом сделанный макияж, а также ухоженные руки говорили о том, что женщина эта отнюдь не из простых. Видимо, у себя на родине она получила хорошее образование. И работать кассиром ее заставила лишь сложная судьба отколовшегося в свое время от России Азиатского региона.

– Что я сделала? – осведомилась она первым делом.

И, узнав, что ее хотят расспросить про ее ночного покупателя, который оказался вором, всплеснула руками.

– Ах! Вор!

Ужас в ее глазах был слишком силен, чтобы появиться там просто потому, что она отпустила пачку сигарет и жвачку человеку, который оказался нечистоплотен. Да еще Айгуль попыталась заступиться за покупателя.

– Но он заплатил за свою покупку! И я уверена, в карманах у него больше ничего не было!

– Он украл не у нас, он украл у этих девушек.

Теперь Айгуль повернулась к подругам. В ее глазах был вызов.

– Что он у вас украл?

Но, узнав про «кражу» фамильных драгоценностей, мигом сникла.

– Да, кольцо и серьги он мог спрятать. Хотя больше ничего. На нем были тесные джинсы и облегающая футболка. В нашем магазине он точно ничего не мог украсть. Девушки, вы уверены, что именно этот человек был у вас в гостях?

Желание Айгуль как-то реабилитировать подозреваемого в «краже» Богдана снова навело подруг на мысль, что у кассирши к красавчику есть свой интерес. Но беседовать с ней при начальнике охраны было делом зряшным. Впрочем, Василий тоже оказался не так-то прост.

– Что-то ты, Айгуль, слишком долго ему покупку пробивала, – заметил он, глядя на запись с камеры. – О чем это вы с ним болтали?

– Ни о чем!

– Запись показывает, что покупатель простоял у твоей кассы почти восемь минут. И ушел лишь после того, как появился новый покупатель.

– И что? Ему некуда было спешить.

– Но вы с ним разговаривали, – стоял на своем Василий. – Это видно даже на записи.

– Я ни в чем не виновата! – На глазах девушки появились слезы. – Я не знала, что он вор! И потом, может быть, эти женщины лгут!

Ах, как права была Айгуль! Сыщицы и впрямь бессовестно оболгали Богдана Галчика, обвинив того в воровстве. А ведь на самом деле ничего такого Богдан не делал. Не крал он у них из дома драгоценностей. Он и у них дома-то никогда не был!

Но Василий не пожелал прислушаться к словам кассирши.

– Признавайся, о чем беседовала с парнем, либо прощайся с работой!

– Я не могу! – затряслась кассирша. – У меня дома семья! Мать, отец, пятеро младших братьев и сестер. Тети, племянники, дедушка с бабушкой! Если я перестану присылать им деньги, как они станут жить?

– Вот уж нашла чем удивить! – фыркнул в ответ Василий. – Признавайся, кокетничала с парнем?

– У меня жених есть! – вспыхнула Айгуль. – Нас с ним еще в годовалом возрасте родители сговорили.

– И где твой жених сейчас?

– В Москве. На стройке работает. Дома он университет окончил, творчество поэтов двадцатого века изучал. А тут пришлось на стройку пойти.

– Значит, он в Москве, ты в Питере. Расстояние небольшое, но лишних денег ни у тебя, ни у него нет. Каждую свободную копейку родным в Узбекистан посылаете, верно?

– Да, верно.

– И настоящим мужем он твоим тоже не является. Можешь и с другими парнями встречаться.

– Я – порядочная девушка!

– Брось, Айгуль! – отмахнулся Василий. – Ты же у нас не первый месяц работаешь. Сначала ты встречалась с Петром – охранником. Потом за тобой какой-то хмырь на красной «Ауди» заезжал. Потом к тебе араб захаживал. А теперь, выходит, на этого красавчика переключилась?

– Ну, пригласил он меня на свидание! – воскликнула Айгуль. – И что? Я же не знала, что он вор! В нашем магазине он ничего лишнего не взял. А за то, что он сделал до того, я ответственность нести не могу!

Вот оно что! Подруги ощутили нечто вроде резкого прилива адреналина. Отлично, Богдан пригласил симпатичную кассиршу на свидание! Значит, они должны были обменяться телефонами или хотя бы условиться о месте встречи.

– У меня нет его номера. Мы просто договорились встретиться сегодня в четыре часа дня возле бюста в Румянцевском сквере.

Она знает о таком весьма удаленном от Коломяжского проспекта местечке на Васильевском острове. Удивление было сильным. А восхищение образованностью кассирши превзошло все ожидания подруг. Как приятно встретить человека, пусть и приехавшего из другого города и даже другой страны, но живо интересующегося тем местом, в котором ему доведется теперь жить.

Айгуль явно старалась стать полноценным гражданином России. Она свободно говорила на языке чужой ей страны. Она изучала историю города, в котором жила. И на своем пути к гражданству Российской Федерации эта девушка вряд ли встретила бы серьезные преграды. Для открытых и легкообучаемых иностранцев, готовых «обрусеть», Россия всегда была родной матерью.

– Послушай, Айгуль, ты только не обижайся, но на свидание вместе с тобой пойдем и мы, – примирительно произнесла Кира.

– Конечно! Я согласна! – порывисто пожала им руки Айгуль. И когда взаимопонимание было достигнуто, не удержалась и воскликнула: – Ах, эти русские мужчины, они такие обманщики! У наших узбекских ребят фантазии на такой обман просто бы не хватило!

Попрощавшись с Айгуль, которая с облегчением вернулась за свою кассу, и поблагодарив Василия и его «кысочку» за ее помощь коробочкой конфет, которую та приняла с восторгом, подруги уже понимали, что ухватили свой козырь в этой игре.

Теперь Богдан Галчик был в их руках! Главное – не упустить парня. Ведь, поняв, что вместо симпатичной и безобидной кассирши к нему на свидание явились две сыщицы, парень мог задать драпака.

– Раз уж его подругу Марго убили, раз он соврал матери про поездку на курорт, раз уж он прячется который день, то и нас он может испугаться.

– Да. Но мы не имеем права упустить Галчика.

У подруг было два варианта. Либо обратиться за помощью к Таракану, так как он оказался лично заинтересованным в этом деле, либо не тревожить старика, а попросить о поддержке Лисицу.

– К Таракану мы и так слишком часто совались в последнее время. Он такой назойливости может и не стерпеть, особенно если Галчику нечего сказать.

– Так уж и нечего!

– В любом случае Таракан сам задержать Галчика не сможет, слишком стар. Пошлет кого-то из своих ребят. А где гарантия, что те сработают достаточно филигранно? Они все навербованы Тараканом в свое время из органов, и от них за версту веет казармой и службой. К тому же Таракан – перестраховщик. Он пошлет для задержания не меньше троих своих ребят. А увидев такое скопление подозрительных крепких молодых людей, Богдан может на свидание и не явиться.

Подруги исходили из той мысли, что Богдан сейчас крайне напуган и осторожен. Да, он назначил свидание Айгуль, но где гарантия, что он подойдет к девушке, если возле нее будут отираться три мрачных мордоворота?

– Надо звать на помощь Лисицу. В конце концов, не зря же мы его кормили.

К удивлению подруг, Лисица не стал протестовать, когда они попросили его о помощи.

– Очень даже рад вам помочь, – коротко произнес он и тут же поинтересовался: – А когда будет обед?

Леся вздохнула про себя, но вслух лишь проговорила:

– Не пройдет и получаса, как сядем за стол! Времени у нас совсем немного. В четыре уже надо быть на Васильевском острове.

Однако, оказавшись у себя на кухне, сыщица столкнулась с рядом проблем. Уходя утром из дома, она забыла вытащить из морозилки все заготовки. Хорошо еще, что, проезжая по поселку, девушки остановились у магазинчика одной известной птицефабрики и приобрели там полный ассортимент продукции. В пакете, который они принесли домой, было все, начиная от симпатичных беленьких окорочков и заканчивая хрупкими многожелтковыми яйцами.

Разбивая такое яичко на омлет, Леся неизменно испытывала чувство восхищения перед курицей, которая его снесла. Ведь из этого яйца могли появиться двое, а то и трое цыплят.

– Приготовлю куриный бульон с клецками, – решила Леся. – А на второе поджарю котлетки по-киевски.

И она приступила к работе, поставив перед собой таймер. Если она обещала, что обед будет через полчаса, значит, именно через это время он и должен дымиться на столе.

– Кира, выставь пока тарелки, ложки и вилки. Сервируй стол так красиво, как ты это умеешь.

Что касалось сервировки стола, то тут Кире не было равных. Никаких бумажных салфеток, только самые изящные и тонкие льняные, свернутые руками хозяйки в симпатичные ракушки. Такая же льняная серебристая скатерть. Чудесные тарелочки с узором из мелких цветочков, старинного, еще дореволюционного фарфора, купленного подругами на барахолке просто за бесценок. Ну и, конечно, столовые предметы из старинного серебра, с которых Кира не постеснялась счистить всю вековую патину (зачем ей чужая грязь?) и оставить лишь серебро в его первозданном виде.

Она также не поленилась, сходила в сад, нарвала там несколько букетиков ранних цветов, буквально заполонивших весенний сад. В узких вазочках зеленого стекла карликовые нарциссы смотрелись волшебно. А в широкую темно-фиолетовую вазочку с широким горлом Кира до предела натыкала свежую календулу, чьи сочные оранжевые цветочки уже распустились в зимнем саду у Леси.

– Ну вот, так будет получше, – с удовлетворением произнесла Кира и крикнула в сторону кухни: – У тебя все готово?

– Почти! Бульон и клецки на подходе. Котлеты жарятся. Принеси из сада зелень!

Зелень! Ничего не поделаешь, без свежей весенней зелени обед – это не обед. Пришлось Кире вернуться к грядкам, набрать пучок сочных молодых побегов и вернуться в дом уже окончательно.

Выхватив из рук подруги зелень, Леся стремительно сунула ее под кран, а потом нашинковала на огромной доске не менее огромным кухонным ножом. Лично для Киры всегда оставалось загадкой, как из союза двух таких крупных вещей может получиться такая мелкая крошка. Но к тому времени, когда Лисица спустился вниз, его уже поджидала пиала с золотистым бульоном, в котором было тесно от белых клецек, посыпанных зеленью.

– А котлеты? – поинтересовался Лисица. – Учтите, мне понадобится много сил, чтобы задержать вашего Богдана. Судя по фотке, он парнишка не из хилых.

Но после двух котлет, на каждую из которых пошло по половине куриной грудки, солидному куску сливочного масла, яйцу и стакану панировочных сухарей, Лисица заявил, что он способен схватиться с целым миром, если это понадобится подругам.

И ровно в четыре часа девушки вместе со своим агентом уже находились возле условленного места. Встреча Айгуль с Богданом должна была состояться с минуты на минуту. И подруги, откровенно говоря, слегка нервничали.

– А вдруг он не придет?

– Или Айгуль нас обманула… вдруг она давно и хорошо знакома с Богданом, предупредила его об опасности, и они не придут оба.

Но все опасения развеялись, когда ровно в четыре часа возле фонтана появилась бледная от напряжения Айгуль. Впрочем, ее бледность можно было приписать внезапному похолоданию, которое обрушилось на северный город. И также тому факту, что вырядившаяся еще вчера вечером в легкое платье девушка сегодня дрожала от холода.

Несмотря на пронизывающий ветер и холодные брызги начавшегося дождя, которые летели по воле ветра то в одну, то в другую сторону, Айгуль стоически прогуливалась по саду, не обращая внимания на дикий холод. Подругам даже стало жаль девушку. Этот Богдан ведет себя просто неприлично, опаздывая на им же самим назначенное свидание уже больше чем на десять минут.

– А вдруг он не…

Но договорить Лесе не удалось. Кира пихнула ее в бок и взглядом указала на молодого мужчину, спешащего к Айгуль. Да, это был тот самый парень с близко посаженными глазами, фотографию которого прятали в сумочке у Леси подруги.

– Слушай, это же он!

– Теперь главное, чтобы Лисица его не упустил.

Вопреки первоначальному плану подруг, по которому Богдана предполагалось просто умыкнуть, отвезти в уединенное место и там хорошенько допросить, возможно даже и с применением угроз, Лисица заявил, что он не станет нападать на Богдана в самом центре города, на свидании с девушкой его мечты.

Лисица считал, что это не приведет ни к чему хорошему. Струсивший Богдан мог поднять тревогу, и наряд доблестной полиции тут же бы отбил его у любого злоумышленника. И в результате Богдан удерет, а сыщицы даже не успеют его допросить.

– А нам с вами это совсем не надо. Наоборот, нам нужно выяснить, что в планах у этого типчика. И для этого необходимо, чтобы он максимально раскрепостился.

Подруги сильно сомневались, что напуганная ими Айгуль сможет вести себя достаточно свободно, чтобы Богдан с ней «раскрепостился». Кассирша и так насилу согласилась вообще встретиться с этим человеком. О том, чтобы вести с ним долгие задушевные разговоры, и речи быть не могло.

– Я и так иду вопреки своей воле. Только ради вас, чтобы вы могли его поймать. Максимум я могу с ним поздороваться.

И Айгуль сдержала свое слово. Она поздоровалась с Богданом, кивнув ему. Но на этом ее участие и закончилась. Всем своим видом Айгуль показывала, что общение с Богданом тягостно для нее. А по прошествии нескольких минут свидания девушка сделала вид, что у нее звонит телефон. Немного поговорила с молчащей трубкой, потом помахала Богдану, пожала плечами и убежала.

Богдан смотрел ей вслед с видимым сожалением и раздражением. Ему явно приглянулась симпатичная девушка, с которой у него ничего не получилось. Потом он понурился и направился обратно к метро, из которого и вышел четвертью часа ранее.

Подруги посмотрели на скамейку, которую секундой ранее занимал Лисица, но теперь там никого не было. Способности внезапно исчезать и так же внезапно появляться Лисица и был обязан своим прозвищем. И, пожалуй, еще умению выпутываться из самых сложных ситуаций, в которые ставила его жизнь. С одной стороны, это было здорово, а с другой – заставляло задуматься. Ведь если бы Лисица захотел исчезнуть, никто и ничто не смогло бы его остановить.

Глава 9

Теперь подругам оставалось только ждать. Они не сомневались в способности Лисицы выследить кого угодно на каком угодно расстоянии. Лисица одинаково хорошо вел цель и в плотном городском потоке, и на дороге в пробке, и в метро, куда и спустился Богдан.

Сыщицы даже не пытались конкурировать с Лисицей. Они и так знали, что это бесполезно. Сами они потеряли бы парня из виду очень быстро. Ну, может, и не быстро, но обязательно бы потеряли. А Лисица, хотелось надеяться, доведет объект до самого конца.

В ожидании звонка от Лисицы подруги забрались в припаркованный «гольфик». Сниматься с огромным трудом отвоеванного места для стоянки в центре города подруги не собирались. Но пока они садились в машину, на них выжидающе посмотрели не меньше пяти водителей, трое слегка притормозили возле них, а один так и вовсе высунулся из своей машины и поинтересовался: уезжают подруги или только приехали?