Читать онлайн Не просыпающиеся сны бесплатно

Глава 1

В октябре 2030 года через старую дверь в здание вошел незнакомец. Проходя по полу из белого мрамора, по которому когда-то ходили светские дамы, он, опираясь на трость, направился к стойке регистрации.

При его приближении, молодая девушка-администратор подняла взгляд.– Здравствуйте, "Любонька", – начал он с устаревшим и ласковым обращением. – Могу ли я сегодня встретиться с доктором Дзи?

Отложив свои дела, девушка улыбнулась и вежливо поздоровалась с мужчиной. Заинтригованная его необычным видом, она с легкой иронией спросила:

– Вы идете на костюмированную вечеринку или сбежали с театральной постановки, на обед?

Отвечая улыбкой, незнакомец язвительно заметил:

– Наверное, моя шляпа кажется необычной, – улыбнулся он, замечая взгляд администратора. – Если быть откровенным, я себя воспринимаю как мага, – добавил он, подмигнув.

Теперь "Любонька" казалась более заинтригованной. Она воскликнула с детским восторгом:

– О, покажите мне, пожалуйста, фокус! – воскликнула она восторженно, её глаза светились ожиданием.

– Конечно, начнём наше маленькое представление, – ответил мужчина с загадочной улыбкой.

– Этот трюк, 'незаметное моргание', прост, но эффектен. Смотрите внимательно посмотри на меня и не отвлекайтесь. Готовы?

– Конечно, готова! – звучал её голос взволнованно.

Мужчина стоял неподвижно, его взгляд был направлен прямо на неё. В его глазах читалась абсолютная сосредоточенность, словно он искал ответ в её лице.

Внезапно, он мягко произнёс: "Сделано." Его голос был спокойным, но в то же время нёс в себе таинственное звучание. На его лице не промелькнуло ни одного изменения, за исключением того, что его улыбка немного расширилась, словно он только что открыл некую вселенскую тайну.

– Я… я совсем не поняла, что вы сделали, – пробормотала она, голос её проникся смущением и недоумением. Взгляд Любоньки нервно пробежал по его лицу в поисках ответа.

– Что вы сделали? Я не заметила ничего, – продолжила она, в её голосе чувствовалось небольшое разочарование, смешанное с интересом.

Тут, будто вдруг что-то дошло до неё, она предположила: – Неужели это было связано с вашим левым глазом под пиратской повязкой? Не так ли?

– Абсолютно верно! Вы отлично всё поняли! Ваша проницательность впечатляет, – сказал он с уважением. Он продолжал своё представление с легким драматизмом, немного отодвигая повязку.

– Именно этот глаз я и использовал, – разъяснил он. "Любонька" вгляделась в место, где была повязка. В тот же момент зал огласил громкий крик, который эхом отразился в стенах, будто оживляя задумчивые статуи.

– Кроме неприглядного шрама, напоминающего сургучную печать, в этом месте не было ничего примечательного. Лицо девушки выражало разочарование.

– Совершив свой дерзкий подвиг, одноглазый незнакомец, не выказывая ни малейшего раскаяния, небрежно спросил:

– Могу ли я встретиться с доктором Дзи?

– Ошеломленная неожиданным поворотом, "Любонька" смотрела на него с недоумением. Её лицо выражало сдержанное неодобрение. Она была на грани того, чтобы высказать свои мысли прямо, но вместо этого решила промолчать, показывая своё недовольство без слов.

– Я свяжусь с вами, как только будет информация, сэр, – сказала она уверенно.

– Спасибо, я ценю это! – он небрежно ответил.

– Как вас представить? – спросила она?

– Вы можете называть меня Густос, – ответил он, мигая правым глазом.

Пока они говорили, она чувствовала, как в её размышлениях появляется примесь самоиронии. Не произнесенные вслух мысли заставляли её быть осторожной в выражениях. Она посмотрела на статую рядом с собой, находя в её молчании утешение и напоминание о важности её роли.

– К сожалению, доктор Дзи в данный момент не может вас принять, – сказала она, взглянув на экран своего компьютера. В её голосе слышалось извинение и раздражение. – Но вы можете подождать его в кабинете номер 89, который находится на втором этаже.

– Понял, – мужчина коротко кивнул. Молча, он развернулся и двинулся к лестнице.

– Пока он уходил, она не могла оторвать от него глаз. Его плащ, носивший отпечаток времени, казался вышедшим из моды уже давным-давно, так же, как и его брюки и ботинки. Однако он двигался с уверенностью, не обращая внимания на взгляды окружающих и на приглушенный шепот, который словно шлейф, шел за ним.

– Интересно, кто он такой, – задумчиво подумала она.

Он поднялся на второй этаж и осторожно постучал в дверь с номером "89".

– *Стук-стук*

– Да, входите, – послышалось изнутри.

– Он осторожно открыл дверь и вошёл в комнату, снял плащ и аккуратно повесил его на крючок у двери. Взгляд его быстро окинул пространство, затем остановился на мужчине, расхаживающем взад-вперед с телефоном у уха и пачкой бумаг в руке.

– Это какая-то ерунда, – говорил мужчина в телефон. – Полный абсурд!

– Кажется, я застал вас в неподходящий момент? – осторожно спросил посетитель, ощущая напряженную атмосферу.

– Мужчина посмотрел на нового гостя:

– Извините, сейчас не самое лучшее время. Садитесь, пожалуйста. Мы можем начать, как только я завершу этот разговор.

– Без проблем, я подожду, – ответил посетитель, усаживаясь на стул и внимательно наблюдая за хозяином комнаты, который продолжал свою анимированную беседу по телефону.

– В этом кабинете много всего интересного, – сказал Густос, усаживаясь в кресло. Он скрестил ноги, держа трость в руке. – 'Есть место для работы и, кажется, уголок для творчества.

– Вон там, – Густос произнёс про себя, вглядываясь в мужчину, стоящего в углу комнаты. Он был поглощён разговором, и на его лице читалось недовольство. Голос его звучал взволнованно, а руки были переполнены бумагами. – А эти маски на холсте… интересно, это часть научного эксперимента или что-то более мистическое?

Густос внимательно следил за мужчиной, который бродил туда-сюда по комнате. На его ботинках, покрытых краской, оставались следы на полу, напоминая штрихи на картине. – Вся эта комната… она словно живописное произведение. Каждый его шаг вписывается в какую-то скрытую картину.

– Точно, не просто искусство. Это что-то глубоко персональное для него. Бумаги в его руке выглядят, словно его беспокоят, но он не может от них избавиться. Весьма занимательно, – Густос закончил свои размышления, продолжая наслаждаться таинственной атмосферой комнаты.

Он поднял глаза на стены, украшенные изображениями венецианской эпохи.

– О, как эти произведения искусства заставляют задуматься. Венецианская эпоха, эпидемии, борьба за жизнь, – он продолжал разговаривать с собой. "И как живописно показаны эти сцены. Чумные врачи в своих клювастых масках… Они настолько похожи на меня. Люди, разбросанные по улицам, скорбящие семьи. Все это напоминает о хрупкости жизни и, одновременно, о красоте искусства.

Густос задумался, глядя на изображения врачей в кожаных плащах и птичьих масках.

– Трости и кожаные плащи… средства защиты, как и моя трость и мои перчатки. Интересное совпадение. Или это знак? Возможно, именно такое искусство и подходит для меня. Да, это именно то, – заключил он, снова углубившись в картины, утопая в собственных размышлениях и находя утешение в окружающей его атмосфере.

– О, как интересно, – начал Густос, оглядывая стол, заваленный папками и бумагами, стоящий рядом с окном. "Контролируемый хаос, как я предполагаю. В каждой папке, наверное, отдельная история, в каждой бумажке – кусочек пазла докторской жизни."

Густос перевел взгляд на дипломы и ламинированные документы, развешанные на стене.

– А эти дипломы и документы… они как отпечатки времени, моменты в жизни хозяина этого места. Некоторые из них, возможно, являются лестницами к его успеху, другие – наградами за упорство. Но каждый из них, наверное, заслужен, – сказал Густос, наслаждаясь данной атмосферой.

– Интересно, что бы эти документы сказали о своем хозяине, если бы они могли говорить? 'Великий ученый'? 'Талантливый исследователь'? Или 'человек, который никогда не останавливается на достигнутом'? Независимо от ответа, каждый элемент здесь, без сомнения, имеет свою историю, – заключил он, чувствуя себя погруженным в эту мистическую атмосферу.

– Добро пожаловать обратно, доктор, – произнёс незнакомец, наблюдая, как доктор подходит к нему. – Кажется, вы всё ещё заняты разговором по телефону?

– О, простите за задержку, – вежливо ответил доктор, пожимая руку незнакомца. – Но ваш стиль… удивителен. Вы напоминаете английского джентльмена, не правда ли?

Незнакомец улыбнулся в ответ:

– Знаете, сегодня я и не планировал играть роль джентльмена, но раз уж так получилось… то почему бы и нет?

– Особенно ваш уникальный взгляд… весьма интересен, не находите? – спросил доктор, наблюдая за незнакомцем с явным интересом.

– Если это шутка, то я её не понял, – сказал незнакомец, улыбаясь.

– О, не волнуйтесь, – мягко сказал доктор, замечая некоторое напряжение в голосе незнакомца. – Я не хотел вас обидеть. Просто не каждый день видишь кого-то с таким уникальным стилем, как у вас. Но если вы не против, замрите на минутку. Этот момент кажется мне весьма вдохновляющим, – доктор, положив телефон на стол, ощущая волнение от предстоящего творческого процесса.

– Очень хорошо, – доктор обходил вокруг незнакомца, жестикулировал руками образуя квадрат и бормоча что-то себе под нос. Он остановился и посмотрел на гостя, как будто измеряя его для какого-то неизвестного искусства.

– Возможно, ради будущих поколений, мне следует подумать о том, чтобы изобразить выдающегося джентльмена с загадочным видом, – произнес он вслух, словно обращаясь к себе самому, но глаза его всё время были прикованы к гостю.

– Выбор очевиден! – вдруг воскликнул доктор, останавливая свои шаги и смотря на гостя с воодушевлением. "Вы будете моим следующим творением."

– Интересно, – ответил гость, чувствуя, как обстановка в комнате становится ещё более таинственной и напряжённой.

– Это обещает быть удивительным проектом, – сказал Доктор.

Нарушив паузу, гость вмешался ироничным тоном:

– Доктор, если я могу любезно попросить вас прекратить свои элегантные вращения и присесть, это значительно успокоило бы мои нервы. И у меня нет особо много времени играть в ваши игры!

Доктор сделал короткую паузу, и в комнате воцарилась задумчивая тишина.

– Знаете, я только что подумал, кто вы вообще такой? – с удивлением сказал доктор. – Возможно, вас перепутали с кем-то из моего агентства по подбору моделей.

Густос, с недоумением на лице, спросил: – Какое агентство?

– Давайте заканчивать это представление, – решительно сказал Густос, не скрывая раздражения.

– Доктор, я вынужден настаивать. Я понимаю, что ваша креативность не знает границ, но не могли бы вы, пожалуйста, перестать расхаживать взад-вперед и присесть? Это могло бы значительно помочь в продвижении нашей беседы, – вставил он.

Доктор, не уделяя особого внимания словам Густоса и прикладывая палец к губам, сказал: – Конечно, вы можете идти, я вас не задерживаю. У меня сегодня много работы. Я позже свяжусь с агентством.

– Я прошу прощения, но у меня никогда не было ни намерения, ни склонности работать натурщиком, как вы меня уже здесь пытаетесь изобразить – сказал гость!

– Серьезно! В таком случае, не могли бы вы любезно сообщить мне, кто вы такой и по какой причине находитесь здесь?

– Если я не ошибаюсь, вы, должно быть, доктор Дзи?

– Так и есть! Я вас слушаю, – продолжайте!

– Меня зовут Густос.

– Рад с вами познакомиться, Густос.

–Взаимно. Я пришел, чтобы предложить вам возможность трудоустройства. Просмотрев ваше резюме, я пришел к выводу, что вы подходящий кандидат.

– Хм…, подходящий кандидат для чего?

– Скоро всё объясню.

– Сейчас, наверное, не лучшее время для таких обсуждений, учитывая загруженность и сложные времена.

– Именно за этим я сюда и пришел, чтобы решить эту проблему и не только. Я здесь, чтобы предложить вам должность главного нейробиолога в моем агентстве.

– Довольно интригующе, так ради спортивного интереса я готов вас выслушать. Итак, какую мыслимую роль я мог бы взять на себя в вашем агентстве?

– Представьте себя как нового Магеллана в мире неврологии. Вы будете исследовать неизведанные области человеческого мозга. У вас будет полная свобода действий!

– Если я правильно помню, Магеллан встретил свой конец именно во время своего путешествия. Может ли меня ожидать подобная участь?

"Ну, ну, конечно, нет!", – воскликнул Густос игривым тоном. – Когда это вообще было? У вас будет уютная лаборатория и вы только там сможете путешествовать по неизведанным территориям человеческого мозга. А что касается самого опасного приключения, то, скорее всего, это будет ваша ежедневная поездка на работу и обратно домой."

– Может быть, мы все-таки, выйдем за рамки метафор и фантазий и перейдем к более конкретным деталям?" – спросил Доктор прямым тоном. "Не могли бы вы дать прямое объяснение того, что именно все это влечет за собой?

– Что ж, похоже, вы проницательный человек, доктор", – задумчиво произнес Густос. "Позвольте мне быть недвусмысленным. Наше намерение состоит в том, чтобы погрузить людей в их собственные мечты и воспоминания, эффективно стирая грань между реальностью и воображением. Вы, вероятно, знаете, что человеческий мозг скрупулезно фиксирует сложные детали на протяжении всей вашей жизни."

– Да это факт, и думаю его знаю многие и давно!

– Могу, я продолжить?

– Безусловно, пожалуйста, продолжайте!

– Мы предложим нашим клиентам уникальную возможность – пережить заново свои воспоминания. Представьте, что вы снова находитесь в отпуске на берегу моря или встречаетесь с дорогими вам людьми, которых уже нет рядом. Мы можем воссоздать эти моменты, – сказал Густос, его голос наполнен надеждой и волнением. – Представляете, какой это имеет потенциал? Мы можем открыть дверь в мир, где прошлое оживает снова.

– Видите ли, это невероятно интригующая идея, и при других обстоятельствах я бы с удовольствием поучаствовал в дискуссиях и предался творческим размышлениям. Тем не менее, нынешние времена далеки от обычных. Я приношу извинения, но мой график довольно насыщен обязанностями. Нужно сосредоточиться на срочных проблемах здесь и сейчас.

– Ваши картины на стенах и краска на руках привлекли мое внимание. Как вы находите время для рисования при таком напряженном графике? Если вы думаете, что я не в курсе глобального вируса, который сейчас бушует по всей планете, то вы глубоко ошибаетесь, – уверенно заявил Густос. – Я уже давно работаю над этой проблемой и добился значительных успехов.

– Я бы не сказал, что это время потрачено впустую. Когда я рисую, я углубляюсь в глубокие размышления, обдумываю проблемы и одновременно нахожу расслабление, когда ответы ускользают от меня. Я приступаю к рисованию в основном в те моменты, когда я сам или научное сообщество находится в тупиковой ситуации, либо, когда у меня неудачи на личном фронте. Я украсил стены этими произведениями искусства как постоянное напоминание о моих провалах. Они служат движущей силой; когда я бросаю на них взгляд, они подталкивают меня к действиям.

– Я заметил, что вы уже приступили к своему следующему начинанию ", – указывая на штатив, поддерживающий незавершенную работу. "Насколько я понимаю, ваше внимание сосредоточено здесь из-за проблем, связанных с продолжающимся затруднительным положением, вызванным эпидемией. Однако я должен, к сожалению, сообщить несколько мрачных новостей – вы не сможете довести эту работу до конца. У меня уже есть решение, которое избавит вас от ваших мук".

– Подождите минутку! Порывшись в стопке бумаг, которую держал в руках, и вытащив один лист из неё, он прочёл: "Отправитель – Густос." Стойте! Вы тот самый Густос, о чьей работе я обсуждал по телефону всего несколько минут назад? Надеюсь, вы не прислушивались к моему разговору. И почему, позвольте спросить, вы не представились как следует при входе? К тому же, почему вы одеты, как будто собрались идти на бал-маскарад? Вы полностью застали меня врасплох!

– Все в порядке, давайте не будем зацикливаться на этом.

– Я ознакомился с вашими материалами, откуда взялась эта идея и как вы намерены ее реализовать? И вы предлагаете использовать какой-то беспрецедентный полимер. И собираетесь интегрировать живые клетки с микросхемами такого рода? И как, по-вашему, это поможет бороться с вирусом?

– Доктор, давайте рассмотрим это шаг за шагом, если вы не возражаете. Во-первых, мне удалось собрать все необходимые детали, и я уверен на все двести процентов, что проект будет одобрен. Кроме того, я готов раскрыть свою стратегию по уничтожению вируса, который вызывает хаос во всем мире. Я полагаю, если я расскажу более детально как я собираюсь разрешить эту проблему, мы можем углубиться в обсуждение моей концепции. Вы со мной согласны, доктор?"

– Да, безусловно!

– Отлично!

– Итак, вирус известен под официальным названием как "RW-OV-5". Я прекрасно осознаю, что эта угроза поставила на колени даже наши самые блестящие умы. Упс! Приношу свои извинения, но вы тоже в этом списке как я вижу по вашему начинанию на треноги. Более того, я осведомлен о том факте, что бесчисленное множество людей уже стали его жертвами, и число погибших продолжает расти. Если мы не вмешаемся, есть вероятность, что человечеству грозит вымирание. Это то, что заявляет Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ), но я категорически не согласен!

Насколько я осведомлён, не было разработано ни одного антигена, который хотя бы отдаленно приближался бы к решению проблемы. Они даже не могут перейти к начальной фазе, не так ли Доктор?

– Да, к сожалению, подтверждаю, что мы балансируем на краю пропасти.

– Вы не единственный, кто так себя чувствует! И я хотел бы еще раз поделиться своими идеями идеей об моем агентстве. После эпидемии мир будет искать лекарство, которое поможет не только физически, но и духовно. Мы можем стать теми, кто предложит это решение. Итак, предлагаю рассмотреть возможность сотрудничества для реализации наших проектов. Насколько, на ваш взгляд, эти идеи могут быть полезны для нашего будущего? – спросил Густос с намёком на сотрудничество.

– Да, это очень захватывающее предложение, но все-таки мы можем, вернуться к обсуждению первоначальной проблемы? Меня интересует как вы собираетесь справиться с вирусом? Есть ли у вас на примете какие-либо потенциальные решения?

– Боже милостивый! Похоже, что мои слова по-настоящему не привлекут вашего внимания, пока я не раскрою свою позицию об этой напасти", – выразил свое разочарование Густос.

– Ладно, итак, – сказал Густос. Я расскажу вам о вирусе и о том, как его нейтрализовать, , Я погрузился в то, что я называю " Раптор", и позвольте мне объяснить, почему я выбрал это прозвище. Видите ли, миллионы лет назад динозавры, особенно " Раптор", демонстрировали сложную коммуникацию посредством своих скоординированных действий. Они использовали тщательно спланированную тактику нападения и обороны, используя язык общения, разработанный для выживания. Вы отслеживаете мысль?"

– Хорошо, давайте поговорим о вирусе и о том, как с ним бороться, – начал Густос. – Мой проект, который я назвал "Раптор", основан на принципах, которые можно увидеть в поведении динозавров, особенно у велоцирапторов. Эти создания миллионы лет назад использовали сложные стратегии для общения и выживания, что включало координированные действия в нападении и защите. Это подход, который я применяю для борьбы с вирусом. Понимаете, о чём я говорю?

– Ах, да, действительно, динозавры – Раптор", – махая головой с усмешкой вставил, обращаясь к Густосу.

– Позвольте мне углубиться в подробности", – продолжил Густос. "Как только вы разберетесь в деталях, я думаю, ваш скептицизм исчезнет. Проведя серию экспериментов, я наткнулся на поистине интригующее открытие. Похоже, что вирус проявляет тип внутри вирусной коммуникации, напоминающий скоординированное поведение, наблюдаемое у древних хищников. Эта сложная форма коммуникации делает обычные методы искоренения неэффективными – они просто не приведут к желаемому результату".

"Интригующе", – ответил Доктор!

– Но как вы наткнулись на это откровение?

– Я ввел бактериофаги в пробирку, содержащую сенную палочку. Удивительно, но я обнаружил сигналы внутри молекулярных структур – сигналы, которыми обменивались не бактериофаги, как ожидалось, а скорее вирусы. Это открытие привело меня к предположению, что вирус обладает особой системой коммуникации. И если взломать эту систему коммуникации, можно покончить с вирусом.

– Невероятно!" – воскликнул доктор, широко раскрыв глаза в удивлении. Он быстро подошел к Густосу, его голос дрожал от волнения. "Вы хотите сказать, что нашли способ 'переговорить' с вирусом, заставить его отступить?

– Да, но это не самая увлекательная часть. Я наткнулся на нечто еще более увлекательное – я столкнулся с "Квинтэссенцией", но это отдельная глава этой историей.

– Кстати, что это за "Квинтэссенция"?

– Это вещество обладает огромным потенциалом. Мы не будем ограничивать его использование только микрочипами; его применение распространяется гораздо дальше и шире. С его помощью мы больше не позволим ни одному вирусу возобладать над нами и не только это.

– Что ж, мой дорогой, от нашей беседы возникает ощущение, что я сейчас погружен в какой-то фантастический рассказ, у вас нет такого ощущения?

– Мой план – это просто: вставить микрочипы в людей с "Квинтэссенцией", чтобы защитить их от вируса. Эти чипы будут блокировать вирус и могут стать решением для всех.

– Вы говорите всерьез? – спросил доктор, глаза его расширились от удивления, а в голосе чувствовалось недоверие.

– В большей степени, чем вы могли бы подумать…

– Можете ли вы осознать масштаб того, что должно быть достигнуто?

– Абсолютно осознаю, безусловно.

– Что ж, мне кажется, вы меня втягиваете в какую-то авантюру.

– О, «Золотой» вы мой, всё наше существование – одна большая авантюра!

– Но понимаете ли вы, что на это уйдут годы экспериментов? Человечество может не выдержать столько времени, – в голосе доктора прозвучали нотки тревоги и срочности. Более того, проблема поиск желающих принять участие в тестировании представляет собой серьезное препятствие. Я подозреваю, что это может быть просто плодом вашего воображения. Мы не можем позволить себе тратить время на такое опасное предприятие.

– Подождите, прежде чем судить. Я уже испытал свою идею на себе. Вживил вирус вставил микрочип с "Квинтэссенцией" в себ я, и вот я – здоров и невредим. Мой эксперимент – лучшее доказательство.

– Рисковать своей жизнью… это меняет моё восприятие ситуации, – серьёзно сказал доктор. – Однако один эксперимент не гарантирует безопасности и эффективности метода. Прежде чем я приму ваше предложение, мне нужно изучить все данные.

– Ваша осторожность вполне оправдана, – кивнул Густос. – Вы получите все необходимые данные уже завтра утром.

– Прошу прощения за повторение, но я должен уточнить, – мягко начал Густос. – Вы готовы присоединиться к моей команде?

Доктор задумчиво ответил: – Мне нужно время, чтобы всё обдумать. У меня есть вопросы. И одно условие: если я соглашусь, я хочу остаться в своём офисе. Это важно для меня.

– Я уловил тень согласия в вашем условии – это хороший знак для меня. И конечно вы можете сохранить свой офис.

– Следующий вопрос если я правильно понимаю, после имплантации чип интегрируется в человека во многом как другой орган, а не просто как технологическое устройство. Не так ли?

– Да, вы правильно поняли. Чип функционирует не просто как отдельное устройство, а интегрируется с организмом человека на биохимическом уровне. Это более сложный и продуманный процесс, чем может показаться на первый взгляд. У меня мало времени на сегодня, еще вопросы есть?

– Да, более того, в вашем резюме заметно отсутствует какое-либо упоминание о ваших занятиях за последние два десятилетия!

– Эта информация не играет ключевой роли, – уверенно произнёс Густос. – Уверяю вас, я намеренно пропустил эти детали. Моя недавняя работа в основном связана с проектами для Министерства обороны. Вам не стоит беспокоиться о подробностях моего прошлого.

– Времени у нас не так много, – продолжил он, взглянув на часы. – Но я даю вам время до завтра на раздумья. Все контактные данные вы найдёте в моём резюме. Ожидаю вашего решения и надеюсь на правильный выбор – как для вас, так и для мира.

Глава 2

3 года спустя…

– Откройте камеру двадцать три! – сказал Дон, нажимая кнопку на рации. Однако дверь не открывалась.

Фрэнк, не поднимая голову с койки, произнёс с насмешливым тоном: – Дон, каждый раз, когда я слышу этот твой хриплый голос, я беспокоюсь за твоё здоровье. Ты поменялся, стал звучать как старый радиоприёмник. Может, пора оставить свои старые привычки? Ведь они, кажется, меняют тебя не в лучшую сторону.

Дон издал хриплый смешок. – А, твой старый добрый утренний сарказм, Фрэнк.

– Слушай, две пачки без фильтровой гадости в день, не принесут тебе ничего, кроме кашля и жёлтых зубов. Хочешь похудеть? Иди в спортзал! И прости еще вопрос, пока там твои тормозят и не могут открыть камеру, почему ты околачиваешься здесь почти каждые выходные, у тебя тайная любовная связь с этим местом?

Фрэнк ухмыльнулся. – А, понял, дай угадаю, печально известный план побега от тещи. Классика! Ты не любитель посиделок у тещи на выходных и ее стряпни, угадал, да?

С верхней койки донеслось насмешливое: "Может, у него роман с надзирателем?"

– Оставь это в покое, самопровозглашенный комик-экстрасенс. Я могу легко предсказать твои следующие пять минут с помощью моей любимой красотки заряженной до 15 тысяч вольт, от ее искристой любви никому не удавалось устоять, и здоровье поправишь за одно – как на счет терапии? Как только мои тупицы в дежурке откроют камеру, и тогда ты сразу почувствуешь себя так, словно только, что побывал в спа-салоне. А пока подвинь свой зад с кровати; кому-то сегодня действительно интересно увидеть твою рожу. Шевелись, сегодня "свиданка" у тебя! – буркнул Дон.

– И еще только не обижайся, хорошо? Ослабь свои угрозы, ладно? Твой голос режет мне уши, как наждачная бумага!

– Да, откройте уже чертову камеру, где вас там черти носят? – взорвался Дон?

– Дон, кажется, твои друзья не особо обращают внимание на твои крики. Вероятно, твои "тупицы", как ты их назвал, сейчас увлечены финалом футбольного чемпионата. Послушай, телевизор просто визжит от восторга! Думаешь, Южане снова провалятся? Кажется, они играют, как будто у них на месте ног – ласты. А за кого ты? Южане или Северяне? По звукам со стадиона слышно, что Южане на грани поражения. Так, сосед, ты тоже думаешь, что Южане проиграют? – Фрэнк постучал по койке своего соседа.

– Сосед, не отрываясь от газеты, ответил: – Ха! Похоже, Южане опять попали в передрягу. О таком поражении Южан не кричали только, что бобры в местном пруду!

– Похоже, у вас тут своя маленькая вечеринка по случаю матча. – Дон не без иронии добавил.

– Эй, сосед, пни своего друга. Пора ему вставать, – усмехнувшись, продолжил Дон.

– Сосед недовольно фыркнул: – Не мешайте мне сегодня. Воскресенье, день отдыха! Хочу в тишине газету почитать.

– Ну я до вас доберусь, как только откроется камера! И в любом случае, эй, седая голова, вставай! Перестань пялиться на эту пустую серую стену, как на Мона Лизу. Подними свою ленивую задницу и тащи ее сюда! – рявкнул Дон!

– "Мона Лиза", серьезно? С тобой всегда можно узнать что-то новое. Итак, я думаю у нас есть немного свободного времени, и мы можем еще по болтать. И кстати да, я конечно, был бы счастлив встать с этой скрипучей старушки и прогуляться. Честно говоря, эти ваше «роскошные апартаменты» по таким низким ценам, уже давно не в тренде! Да, я как раз подумывал о том, чтобы пойти подышать свежим воздухом!

Дверь камеры с оглушительным грохотом распахнулась. Ну, наконец-то! Сказал – Дон.

Фрэнк подскочил с кровати и вышел из камеры, скрестив руки за спиной. Голос Дона рявкнул по внутренней связи: "Закрыть камеру двадцать треть. Пошел вперед, говнюк, и дай мне только повод! Смотри прямо перед собой и продолжай двигаться!" Низко опустив голову, Фрэнк продолжал свой марш.

Как только Фрэнк вошел в комнату свиданий, его взгляд мгновенно зацепился за лицо своего сына, и мимолетное выражение – то ли настоящего волнения, то ли искусственного восторга – мелькнуло в его глазах.

Дон, тяжело дыша от постоянной потребности в никотине, прищурив глаза зажег короткую безфильтровую сигарету. Его грубый голос, напоминающий шуршание песчинки, прокомандовал, "Шагай. У вас всего полчаса. И без выходок."И он, словно призрак, скрылся за дверью.

Отец и сын уселись друг напротив друга, завязался знакомый обмен репликами.

– Все в порядке, я переживаю за тебя? – голос сына дрожал от беспокойства.

Фрэнк с трудом улыбнулся, пытаясь скрыть свою усталость:

– Да, сынок, у меня все хорошо. Не волнуйся.

– Ты выглядишь усталым, папа. Что-то случилось? – сын нахмурился, ощущая тревогу.

Фрэнк вздохнул, его взгляд стал задумчивым:

– Это сложно объяснить, сынок. Есть вещи, которые меня беспокоят. Да, что-то случилось. Это проблема, с которой я борюсь ежедневно.

Его сын наклонился к нему, желая понять: "Поговори со мной, папа. Может быть, я смогу помочь. Что тебя беспокоит?"

Фрэнк колебался: "Я не хочу обременять тебя своими проблемами".

Его сын покачал головой: "Серьезно, выплесни это все наружу. Я здесь для того, чтобы слушать."

– Хорошо, если ты так говоришь. Прежде чем продолжить, хочу, чтобы ты был готов ко всему.

– Я весь в внимание!

– Это чертов лед в моем холодильнике для моего виски. Он снова закончился, как раз тогда, когда я больше всего в нем нуждался.

– Ой как смешно! О, ты меня прям, подловил! Ха-ха. Может будем по серьезнее?

– Хм… "Извини за шутку, но, когда я вошел, ты, наверное, выглядел хуже, чем я за все шесть лет, что я здесь торчу. Я просто хотел растопить лед! Вот каламбурчик получился с этим льдом!

– Не волнуйся, папа. Я почти нашел работу, и как только я начну зарабатывать, я накоплю денег, чтобы нанять адвоката и детектива. Я собираюсь вызволить тебя из этого кошмара!

– Нет сын мой, адвокаты не изменят мою судьбу. Только чудо может освободить меня из этого заточения. И, независимо от ситуации, я здесь не просто так, даже если я не совершал преступления, за которое меня посадили сюда.

– Папа, это все ложь. Ты же не мог ничего такого сделать. Даже если нужно будет привести в действие чудо, я обеспечу его и ты будешь на свободе!

– Ты думаешь, я совершил только одну ошибку? Многое осталось в прошлом, и возможно, за это пришло время платить.

– Не говори так! Ты заслуживаешь лучшего.

– Но реальность такова, сынок.

– О какой "реальности" речь идет? Что ты скрываешь от меня?

– Ты не должен знать всего…

– Это про Густоса, да? У меня есть план!

На мгновение казалось, что отец потерял дар речи, услышав имя Густоса. В его глазах заблестели искры страха.

–Ты что, потерял разум? Это чересчур рискованно! Густос – не простой человек, он может быть опасным.

В это время тюремщик, внушительный по своему виду, начал давать знак, что визит подходит к концу.

– Настало время прощаться. На места!

Но сын не собирался прекращать разговор. Его глаза были полны решимости.

– Я не оставлю тебя здесь, папа. Я обещаю.

Уходя из комнаты Френк сказал:

– Генри, не ввязывайся в это! Оставайся в стороне и заботься о себе. Густос – искусный манипулятор. Ни слову его нельзя доверять! Он не тот, за кого себя выдает!

Генри вышел из комнаты, быстро отерев слезы рукавом. В его глазах светилась искра решимости. Насторожившись, он направился к выходу, каждым шагом наполняясь уверенностью освободить своего отца. Однако даже такая вера в себе не позволила ему предугадать, какие испытания и открытия ждут его впереди.

Глава 3

На следующее утро Генри пробудился от сна, охваченный неясной тревогой. По привычке включив телевизор, он услышал резкие голоса новостных дикторов. Свет экрана наполнил комнату холодным свечением, в то время как он направился в ванную комнату.

Перед зеркалом, чистя зубы, Генри вглядывался в свои коричневые глаза, будто искал ответ у себя внутри. Он начал разговор сам с собой.

– Боже мой, как всё запутано, – промелькнуло в его голове. – Ведь что я там отцу сказал… "Я справлюсь, папа, я… я… Найду работу, обратимся к адвокату." Кого я обманываю? Собеседования для меня – настоящий кошмар. Да, я даже не могу собрать мысли, а что уж говорить о том, чтобы выразить их без дрожи в голосе. А уж задумка о том, чтобы устроиться на работу к Густосу и выведать у него какие-то доказательства… Чистейший бред! Если бы хоть какой-то знак свыше подсказал, как поступить правильно.

Вдруг включились экстренные новости, и Генри, невольно прислушиваясь. Сердце его забилось быстрее.

– Возможно, это и есть мой знак, – прошептал он себе под нос, отводя взгляд от зеркала. – Пора взять себя в руки и противостоять страхам. Всё ради него. И ради себя.

Доброе утро, дамы и господа! Сегодня мы представляем вам захватывающую новость, которая определит ход этого знаменательного 2033 года. Широко известное агентство «В отражение Снов» находится на пороге внедрения новаторской инновации, которая готова изменить технологический ландшафт. Учитывая растущее ожидание, это объявление обещает быть не чем иным, как сенсационным. Пока мир затаивает дыхание, агентство «В отражение Снов» готовится представить новый гаджет, который привлек огромное внимание технического сообщества. Ожидается, что этот гаджет, до сих пор окутанный тайной, затмит своих конкурентов и откроет новую эру технологических чудес. В качестве замечательной демонстрации инноваций агентство собирается провести собрание блестящих умов, включая ученых, экспертов и журналистов, которые станут свидетелями презентации воочию. Это событие состоится сегодня в два часа дня! Спешите увидеть, не пропустите!

Услышав новость, Генри метнулся из ванной в трусах, держа зубную щетку во рту. Он добавил громкости на телевизоре и замер, слушая новости, щетка все еще у его рта. Закончив, он вернулся в ванную, не переставая размышлять о услышанном. Как только он вошел, его пес залаял, и раздались звуки открывающейся входной двери. Из-за нее послышался голос:

– Генри, ты дома? Надеюсь, ты не гол и не в компании кого-то?

С конца коридора, из ванной, послышался ответ: – Нет, одеваюсь! Входи, тетя Эмма!

Тетя Эмма вошла в дом, оглядываясь вокруг. Она не удержалась от бормотания: – Когда ты научишься убирать за собой? Везде бардак! Ее руки уже пришли в движение, наводя порядок в хаосе, когда ее слова затихали. Энергичный пес Генри между тем скакал вокруг, радостно лая.

– Генри, ты выгуливал собаку сегодня? – закричала она.

– Нет, пожалуйста, выгуляй ее, мне нужно срочно уйти! – Генри вынырнул из ванной и быстро поцеловал тетю Эмму в щеку. – У тебя, кстати, новый аромат? Пахнет как-то по-новому.

Тетя Эмма улыбнулась: – Да нет, все те же духи. Не льсти. И я подстриглась. Но тебе-то что до этого?

Генри взглянул на нее, осматривая: – А, вот оно что! Я думал, что-то изменилось. Извини, не сразу заметил. И, кстати, не сделаешь ли мне бутерброд? Буду одеваться.

Она вздохнула, но улыбнулась: – Ладно, жди.

Через несколько минут Генри, проверив время, схватил бутерброд, крикнул из коридора: – Спасибо, тетя Эмма! До вечера! – и убежал.

Тетя Эмма вслед посмотрела: – Ах, эти молодые… Всегда куда-то спешат.

Генри, выйдя во двор, быстро достал телефон и на ходу начал искать «башню Густоса». На экране телефона появилось желаемое местоположение, и он пробормотал себе под нос: – Итак, на какой автобус мне сесть? А, вот он. С возрастающим ощущением решимости он определил номер автобуса и маршрут.

В тот момент, когда он уверенно шагал по своему плану, на него внезапно обрушился удар. Он даже не успел разглядеть, кто или что его сбило. Не успев опомниться, он оказался на земле, выбив из себя воздух. "Что, черт возьми, произошло?" – промелькнуло у него в голове, когда он пытался собраться с мыслями.

Вскоре рядом послышался другой голос: – О боже, что это было? В голосе слышалось и раздражение, и любопытство. Когда его зрение прояснилось, Генри увидел лежащего рядом мужчину. Их взгляды встретились, и они почти одновременно воскликнули: – Генри! Зейн!

Генри протянул руку: – Зейн, как давно мы не виделись!

– Да, лет десять, наверное, – ответил Зейн, улыбаясь. – Что ты здесь делаешь?

– Как видишь, этот район – мой дом, – сказал Генри, глядя на стены своего дома. – Я здесь все еще живу.

Зейн оглядел старые стены и потрескавшуюся краску: – Хороший район, особенно парк поблизости. Но с домом проблемы. Стены уже осыпаются.

– Да, ремонт давно пора делать, – согласился Генри. – Я помню, в школьные годы у тебя была шикарная шевелюра? Ты всегда жаловался на жару из-за неё.

Зейн рассмеялся, проводя рукой по своим коротко стриженным волосам. – Эх, времена меняются. А ты всё такой же, верен своему дому, несмотря на все.

Генри, нахмурив брови, вопросительно посмотрел на Зейна. – Скажи, Зейн, как у тебя дела? Что привело тебя сюда? И чем ты сейчас занимаешься?

– Ох, Генри, как всегда – прямо к делу, – усмехнулся Зейн. – Ты всегда был таким.

В тот момент Генри с особым вниманием смотрел на Зейна, словно пытаясь прочитать его мысли. – Ты всё такой же, Зейн, загадочный. Таишь в себе секреты, как и в старые времена. Что тебя тревожит? Вижу, ты нервничаешь и озираешься по сторонам.

Зейн на секунду замолчал, его взгляд стал более задумчивым. – Всё не так просто, Генри. Есть вещи, которые лучше не выносить на свет.

– Кстати, у меня беда с телефоном. Он разбился, и я не помню нужный номер, теперь не знаю, как добраться до башни Густоса.

– А, ты идешь в центр, к башне Густоса? Отлично! Я помогу тебе. К счастью, мой телефон работает. Поболтаем по дороге, вспомним прошлое. Я тоже туда направляюсь.

– Так ты идешь на презентацию?

Зейн с восторгом посмотрел на табло остановки. – Смотри, 69 номер это наш! Давай, побежали!

Они рванули бегом, словно оказались обратно в школьном дворе. Зейн, улыбаясь, как в старые добрые времена, прибежал первым и ждал Генри у остановки.

– Давай быстрее, вон свободные места! – закричал Зейн, указывая вглубь автобуса.

Генри заметил женщину, медленно направляющуюся к свободному креслу. – Давай уступим ей место, – предложил он.

Зейн встряхнул головой: – Нет, мы тоже заплатили за проезд. Я сяду здесь. – Он занял место, как будто это было его право. – Не волнуйся, кто-нибудь другой ей уступит. Это не наши заботы.

Генри тяжело вздохнул, осознавая, что некоторые люди не меняются временем.

Зейн устроился в кресле с уверенностью. Женщина, поняв, что он не собирается уступать место, пронзительно посмотрела на него. Генри чувствовал это и был готов предложить ей своё место, но в её взгляде было что-то, что заставило его задуматься. Возможно, это было разочарование или просто усталость от подобного поведения.

Проходя мимо них, женщина слегка опустила плечи, выказывая усталость. В задней части автобуса кто-то уступил ей место, и она с видимым облегчением села у окна.

Генри вернулся к своему месту рядом с Зейном. Зейн, заметив задумчивость друга, дружески толкнул его за плечо: "В чем дело?"

На лице Генри играла меланхоличная улыбка. Они устроились поудобнее в креслах, и автобус плавно начал свой путь.

– Так, у нас есть время до следующей остановки, – начал Генри. – Как поживают твои родители, Зейн? Ой, стоп… Ты же говорил, что мама… Прости, не хотел…

Генри кивнул, в его глазах мелькнула тень. "Да, мама ушла… А отец в тюрьме уже пять лет. Не хочу об этом говорить."

– Понимаю, извини, что затронул эту тему. А как у тебя обстоят дела в семье?

Зейн вздохнул: "Ты помнишь, отец ушел, когда я был еще маленьким. Живу с мамой и сестрой."

– Понял. Но, Зейн, ты всё время оглядываешься. Тебя что-то беспокоит?

Зейн усмехнулся, не встречая взгляда Генри. "Нет, всё в порядке. Просто старая привычка." Его улыбка казалась искусственной, и Генри это заметил.

Генри беспокойно посмотрел назад на двух мужчин, следивших за ними. "Зейн, это твои друзья? Ты в чём-то замешан?"

Зейн помолчал, затем ответил: "Не волнуйся, это не важно. Просто не обращай внимания."

"Ты уверен? Они явно к чему-то стремятся," – настаивал Генри.

"Да ладно, не беспокойся. Смотри, наша остановка! Пора выходить!" – быстро переключил тему Зейн.

Вышедшие из автобуса, они оказались перед великолепной Башней Густоса. "Невероятно, посмотри на это! Стекло, металл – просто великолепие!" – восхитился Генри.

Зейн, указывая на толпу у здания, спросил: "Смотрю, тут митинг. Можешь разглядеть, что написано на их плакатах?"

Генри пригляделся: "Похоже, это антиглобалисты. Мы должны быть осторожны, проходя мимо них."

Зейн, я не понимаю, в чём дело, – Генри проталкивался через толпу, стараясь разобрать слова на плакатах демонстрантов.

Все эти протесты из-за нового устройства Густоса. Люди опасаются перемен, новых технологий, – объяснил Зейн.

Но это же прогресс! – возразил Генри. – Как можно противостоять новшествам, способным изменить наш мир к лучшему?

Зейн покачал головой: "Не всё так однозначно, Генри. Многие видят в новых технологиях угрозу, потерю работы или вторжение в личное пространство."

Генри остановился, читая один из плакатов: "Технологии против человечности".

Видишь? – указал Зейн. – Они опасаются, что техника заменит человеческое общение, что машины будут управлять их жизнью.

Генри вздохнул глубоко: "Мы приехали за инновациями, а встретили социальный конфликт. Ну что ж, давай пройдём внутрь. Нам нельзя пропустить эту презентацию."

Зейн кивнул, и они вместе направились к входу, готовясь к возможным проблемам с протестующими. Генри ощущал, что этот день может стать решающим не только для технологий, но и для его судьбы.

"Извините, нам нужно пройти," – мягко, но уверенно проговорил Зейн, пробираясь сквозь толпу.

Кто-то из протестующих закричал: "Смотрите, они хотят пройти! Не пускайте их!"

Увеличив шаг, Зейн и Генри добрались до входа. " Люди такие агрессивные!" – пробормотал Зейн, переступая порог.

Внутри, подходя к регистрационной стойке, Генри обратился к девушке: "Простите, мы на презентацию новых устройств. Где она проходит?"

Девушка, отвлекшись от телефонного разговора, ответила: "Секундочку, пожалуйста."

Тем временем Зейн с любопытством рассматривал интерьер: "Смотри, что это за часть здания в центре зала? Выглядит как антиквариат!"

Генри посмотрел туда, куда указывал Зейн: "Это? Я слышал историю об учёном, который отказался покинуть свой старый кабинет. Говорят, у него были свои странности. В итоге его кабинет остался здесь, в самом сердце этого технологического дива."

– Да уж, интересное сочетание, – с улыбкой произнес Зейн, – старинное здание в окружении современных технологий. Это действительно нечто особенное!

Девушка за регистрационной стойкой обратила на них внимание: – Вы сюда на презентацию?

– Да, именно на нее, – подтвердил Генри, немного волнуясь.

– Опаздываете, – отметила она. – Презентация на втором этаже, в большом зале. Но прежде… – она кивнула в сторону входа, где стояли те же мужчины из автобуса, – эти господа с вами?

Генри резко повернулся к входу и увидел тех самых мужчин. Он замер: – Зейн, это они!

Зейн, делая вид, что любуется архитектурой, медленно повернулся: – Да, да, все в порядке, – отмахнулся он, словно не понял сути вопроса. – Давайте поспешим, чтобы не опоздать. Мы здесь из-за презентации.

Они быстро направились к лестнице, стараясь не обращать внимания на неприятный момент. Зал уже был готов к началу мероприятия. Журналисты настраивали камеры, а гости тихо переговаривались, ожидая начала шоу. Генри и Зейн протиснулись между рядами, нашли свободные места и уселись. Спустя некоторое время презентация началась.

На сцену вышел руководитель агентства "Густос", приветливо встречая гостей: – Рад приветствовать вас всех здесь!

Зейн с удивлением спросил: – Это не Густос, который был одноглазым?

Генри подтвердил кивком: – Да, он самый. Он собрал команду лучших экспертов, когда создавал агентство. Один из них сделал ему искусственный глаз, который, по слухам, обладает необычными возможностями – может видеть сквозь предметы и даже читать мысли.

Зейн слегка пожал плечами: – Звучит как небылица. А как ты вообще узнал обо всем этом?

Генри улыбнулся: – Здесь его называют 'ГЛАЗ'. Даже после того, как он заменил свой настоящий глаз, прозвище осталось.

В этот момент Густос громко объявил: – Дамы и господа, представляю вам живую легенду нашего агентства – Доктора Дзи! Зал встретил его бурными аплодисментами.

Зейн с иронией усмехнулся: – А вот и он, наш странный персонаж.

– Именно так, – кивнул Генри.

Доктор, кивая в ответ Густосу, произнес: – Спасибо, Густос, за такое теплое представление. Сегодня у меня для вас что-то действительно особенное. – Он задержал паузу, усиливая ожидание в зале. – Наш новый гаджет, который я сегодня покажу, перевернет ваше представление о технологиях.

Зал в предвкушении замер, а Доктор продолжил: – Но давайте не будем тратить время на слова. Пусть изображение говорит за нас!

Свет в зале потемнел, усиливая интригу. Голос диктора прозвучал мощно и уверенно:

– Откройте для себя мир, где границы невозможного стираются…

Все воспоминания об этом дне остались у меня, как будто это было только вчера…

Это был еще один ненасытный день, который не смог остаться в этой всепоглощающей суете. Он ускользал с последними лучами солнца, которые прыгали по крышам домов, исчезая в кромешной темноте. Тьма шла по пятам и была уже совсем рядом. Ее холодное дыхание ощущалась везде, город погружался в бездонную темноту в которой можно было найти все что пожелаете. Там можно было найти свои неизгладимые, воспоминания, о чем угодно, можно было ворваться в чужие невероятные сны, и выбрать чтобы вы хотели бы почувствовать сегодня. Вы хотели бы снова ощутить теплое прикосновение любимого, с которым вы больше никогда не встретитесь. И снова посмотреть ему в глаза, которые вы никак не можете забыть, и почувствовать его рядом. Встретиться с тем, с которым вы так и не сможете больше увидеться. Сказать очень простые, но важные слова. Посидеть на прохладном песке после жаркого дня на пляже наслаждаясь закатом, или сходить ночью скупаться в безмолвном теплом океане и наслаждаясь волшебным фосфористым планктоном на лазурном одиноком пляже. Где волны играют в прятки. Прыгнуть без памяти в детство, которое покрыто радужными воспоминаниями, в котором даже все оттенки радуги не смогли бы описать бесконечное количество цветов радости и счастья. Вспомнить все что бы вы хотели, и не отпускать это больше никогда, и чувствовать эти незабываемые ощущения все время и просыпаться только для того чтобы понять, что это все происходит не наяву! Быть погруженным в эти незабываемые воспоминания навсегда, и наслаждаться ими снова и снова, и снова…вы бы хотели остаться там? Если да, тогда идемте вместе с нами с агентством «В отражение Снов» на встречу к вашим желаниям, и мы превратит ваши сны в реальность.

На голограмме перед зрителями развернулись демонстрации, показывающие, как новый гаджет может использоваться в самых разных сферах жизни: от развлечений и игр до работы и обучения, включая возможности визуализации снов и воспоминаний. Как только видеоролик завершился, свет на сцене снова вспыхнул, и Доктор, устремив взгляд на экран, произнес: – Уважаемые гости, мы вступаем в новую эру технологий. Благодарю вас за то, что вы с нами сегодня!

Зал заполнился громкими аплодисментами и восторженными возгласами. Зейн и Генри обменивались впечатлениями, осознавая, что стали свидетелями знакового события.

Доктор Дзи живо передвигался по сцене, продолжая своё обращение: – Представляем вашему вниманию FusionBand-2000 – ваш личный портал в мир сновидений. Этот гаджет позволяет не только записывать и просматривать ваши сны, но и делиться ими с другими. Люди веками пытались разгадать тайны снов. FusionBand-2000 преодолевает эти границы. Теперь вы можете не только переживать свои сны заново, но и ощутить эмоции других, входя в их мечты.

В зале царило напряженное ожидание и воодушевление. Идея была поистине революционной.

Когда были открыты покрывала, перед зрителями предстали блестящие капсулы на столе, освещенные светом прожекторов. "Приглашаем вас подойти и взглянуть на устройство поближе. В этих капсулах скрыт ключ к миру сновидений!" – заявил Доктор.

Многие гости встали, стремясь увидеть новинку поближе. Шум в зале усилился, но голос спикера звучал уверенно и ясно.

– FusionBand-2000 благодаря последним инновациям гарантирует полную конфиденциальность ваших снов. Ваш внутренний мир под защитой. Теперь только вы решаете, какие мечты претворить в жизнь, а какие оставить в тайнике своего подсознания.

Этот момент открывал новые горизонты в изучении сновидений. Каждый присутствующий ощущал историческую важность этого события.

– Ну, Зейн, как тебе презентация? – спросил Генри, пытаясь привлечь внимание своего друга.

– Она была… потрясающей. Но мне кажется, на нас кто-то смотрит, – сказал Зейн, бросая взгляд по залу.

– Ты имеешь в виду их? – Генри кивнул в сторону верхнего яруса, где несколько грозных типов внимательно следили за ними.

Прежде чем Зейн успел ответить, глубокий голос за их спиной заставил их обернуться.

– Привет, парни! Что привело вас в эту башню наук? – громко проговорил крупный мужчина в форме охранника.

– Фишер? – Генри изумленно воскликнул. – Фишер, это ты работаешь здесь?

– Судя по бейджу, да, – с усмешкой отметил Зейн, глядя на охранника.

Фишер гордо хлопнул себя по груди, на которой сверкал бейдж: – Охранником, и на службе!

Зейн засмеялся: – Как в старые добрые школьные времена, все такой же непоколебимый.

– Кто бы мог подумать, что встретим тебя здесь? – добавил Генри. – Этот день полон неожиданностей.

Фишер улыбнулся: – Да, это точно. Надеюсь, вам здесь понравится.

– Ребята, как насчёт того, чтобы я провёл вас в экскурсию? Покажу, над чем работают наши инженеры. Поболтаем по дороге, – предложил Фишер с улыбкой.

Зейн, выглядевший обеспокоенным, посмотрел на Генри, а затем сказал: – Почему бы и нет? Давайте.

Фишер внимательно осмотрел Зейна: – Ты в порядке? Ты выглядишь как-то… напряжённо.

Зейн быстро взглянул на Фишера, затем отвёл взгляд: – Всё нормально, – ответил он, пытаясь звучать убедительно, но его улыбка была напряжённой.

– Отлично, пошли тогда, – сказал Фишер и повёл их к экспонатам.

Спустившись вниз, Зейн поспешил к одной из капсул, словно пытаясь отвлечься. Генри и Фишер остались наедине.

– Что привело вас сюда? Наверное, не просто ради презентации? – спросил Фишер, задумчиво.

Генри вздохнул: – Ищу работу уже полгода. Тетя Эмма всё давит на меня, чтобы я нашёл что-то стоящее. А я… всегда мечтал работать здесь, с лучшими из лучших.

– Знаешь, может, я смогу помочь тебе с работой, – начал Фишер, подбирая момент.

– В самом деле? – Генри посмотрел на него с надеждой.

– У меня хорошие связи с Джейн из отдела кадров. Могу устроить тебе встречу. Ты ведь мой старый друг, она обязательно прислушается к моему мнению.

Генри улыбнулся: – Спасибо, это было бы здорово.

Фишер прищурился: – Кстати, а что там у Зейна? Слышал, он связан с с чем-то незаконным.

– Что!? – Генри был явно удивлён.

– Он уже попадал в какие-то странные истории. Будь осторожен, с ним может быть связаны проблемы.

Генри кивнул, его взгляд стал более настороженным: – Кстати, сегодня я заметил пару незнакомцев, следивших за нами, как только я встретил Зейна.

– Понял, буду внимателен. А как насчёт капсулы? – Фишер попытался сменить тему.

– Очень впечатляет. Кажется, будто из будущего!

В этот момент подошла элегантная женщина с длинными волосами: – Вот и Джейн! – сказал Фишер, маша рукой. – Джейн, сюда!

Джейн быстро подошла к ним, с саркастической улыбкой обратилась к Фишеру: – Ну и где ты пропадал? Я ждала твоего звонка вчера!

Фишер слегка покраснел: – Извини, Джейн. Вчера возникли неотложные дела. Но я всё исправлю, обещаю.

Джейн подняла бровь, искрив улыбку: – Надеюсь, твои извинения будут так же впечатляющи, как и твоё внезапное исчезновение.

– О, а вот и кто-то новенький! Каштановые волосы и глаза… Это так редко и так красиво! – восхитилась Джейн, внимательно разглядывая Генри.

– Позволь представить, это Генри, – сказал Фишер. – Он ищет работу. Может, у тебя найдётся что-нибудь для него?

– О, с удовольствием рассмотрю его кандидатуру. Тем более, что мне нравятся парни его типажа: не слишком высокие, скромные, – с усмешкой добавила Джейн.

– Не перегибай палку! – пошутил Фишер, подмигивая Генри. – Уверен, у тебя есть девушка, правда, Генри?

Генри, не ожидая такого поворота, запнулся: – Нет, сейчас… нет девушки.

– Судя по всему, твой друг свободен, – заметила Джейн, игриво подмигнув.

Генри лишь выдохнул от удивления, в то время как Фишер с нервным интересом наблюдал за развитием ситуации.

– О, Генри! Хочется познакомиться поближе, но давайте сначала найдём тебе работу, – сказала Джейн, сверкая глазами.

– Спасибо, Джейн, – Генри пытался сохранить спокойствие. – Я бы хотел, чтобы со мной пошёл мой друг Зейн. Это возможно?

– Ещё один друг? Разве он нам нужен? – Джейн оглянулась вокруг.

– Не дразни парня, Джейн, – Фишер положил руку на плечо Генри.

– А почему бы и нет? – задорно подняла бровь Джейн.

– Зейн, подойди сюда! – окликнул его Генри.

Подойдя ближе, Зейн посмотрел на Джейн с интересом. Генри представил: – Это Зейн, и Джейн поможет нам с работой.

– Вау, Фишер! Привёл с собой двух привлекательных парней! – посмеялась Джейн, на что Фишер лишь скривился.

– Хватит веселиться, Джейн. Мы здесь по делу, – сказал Фишер.

– Ладно, ладно. Следуйте за мной, мои храбрые герои, – усмехнулась Джейн и повела их за собой.

Зейн нахмурился и тихо спросил у Генри: – Кто она такая?

– Просто иди за ней и улыбайся, – быстро ответил Генри, и они последовали за Джейн.

Поднявшись на десятый этаж, Джейн сказала: – Присаживайтесь здесь, я принесу анкеты для заполнения.

– И зачем мы здесь вообще? – удивлённо спросил Зейн.

– Мне нужна работа, любая здесь, – ответил Генри.

– Здесь? Но зачем? – не понимал Зейн.

– Мне это нужно. Кстати, не знаешь, почему Фишер тут охранник? Вся его семья в полиции, а он здесь, – задумчиво заметил Генри.

– Кажется, он не смог пройти экзамены в полицейскую академию, хотя вся его семья туда поступила, – объяснил Зейн. – В последний раз он даже подрался на экзамене и его выгнали. Поэтому, видимо, решил работать охранником.

– После выпуска я о нём больше ничего не слышал, – продолжал Зейн.

– А ты сейчас где работаешь? Ты же не рассказал, – настаивал Генри.

– Посмотри сам, – улыбаясь, Зейн протянул Генри свою визитку, вкладывая её в его верхний карман.

В этот момент Джейн вернулась: – Вот бланки, начинайте заполнять. – Они взялись за дело.

Во время заполнения бланков Джейн начала жаловаться на Фишера, его неуважительное отношение к ней и его поведение. Зейн перебил её: – Извините, мы можем уже идти?

– Да, конечно. Подождите здесь, я отнесу анкеты начальнику по обеспечению сновидений, его зовут 'НОС', – ответила Джейн.

– Кому? – уточнил Зейн.

– Начальнику по обеспечению сновидений, сокращённо 'НОС', – пояснила Джейн.

– У вас тут все ходят под кличками? – удивился Зейн. – Забавно.

– Да, так веселее, – улыбнулась Джейн. – А сейчас я предлагаю вам должность 'СОВА'.

– Что это за должность? – с недоумением спросил Зейн, глядя на бланк перед собой.

– Это сотрудник, который охраняет воспоминания абонентов, – таинственно объявила Джейн.

– О, это… необычно! – Зейн подошёл ближе к Джейн и шепотом добавил: – Мне бы такая работа понравилась.

Джейн ухмыльнулась: – Тогда подождите здесь. Узнаем всё в ближайшее время.

После собеседования Генри и Зейн спустились к Фишеру, который ждал их у входа.

– Ну как, почувствовали себя хранителями воспоминаний? – насмешливо спросил Фишер.

– Пока неизвестно. Она сказала, что ответит через неделю, – недовольно ответил Генри.

Зейн пожал плечами: – Звучит заманчиво. Но что с этой Джейн? Она вся такая нервная?

Фишер вздохнул: – Это долгая история. Как-нибудь расскажу.

– А завтра вечером выпьем пива? Поговорим спокойно? – предложил Фишер.

Они осторожно вышли из здания. Улица была пуста, лишь вдалеке у перекрёстка мелькнули фары машины.

– Завтра вечером? – уточнил Генри.

– Завтра, – кивнул Фишер.

Пока фигуры Генри и Зейна удалялись, Фишер беспокойно осматривался вокруг. В его взгляде сквозила тревога, как будто он боялся упустить что-то в их отдаляющихся силуэта. Однако после короткого момента раздумий, Фишер глубоко вздохнул, развернулся и направился обратно.

Глава 4

В абсолютной темноте, не отражающей ничего, приближались одинокие лучики света, они притягивали с невероятной жизненной силой, и, пробежав по мостику между тьмой и светом, мотылек заглушил звучащую безмолвную тишину в атмосфере радости, переживаний и боли. Поднимаясь и падая вниз, он скользил по шершавому воздуху, заряженному не отпускаемыми воспоминаниями, и только он мог прикоснуться к шепоту мыслей, которые иногда вздрагивали от бесконечных наслаждений и незабываемых воспоминаний. Нащупав острее света, он начал отчаянно биться не за жизнь, а за одно лишь мгновение, просто для того чтобы утренние ненасытные воспоминания забрали его к себе.

Под влиянием первых лучей восходящего солнца и при свете последнего мерцания крыльев ночного мотылька, коридоры агентства наполнились пронзительным, нечеловеческим воплем. Этот непредвиденный и острый звук развеял мертвую тишину, изгоняя сон из каждого закутка здания.

Генри вскочил, почувствовав холодный стол под своей щекой. Ночные дежурства, в которых он участвовал под псевдонимом "Сова", редко бывали без происшествий. Однако крик этой ночи был нечто особенным. На долю секунды ему показалось, что это всё лишь недобрый сон, но он быстро вернул себя в реальность, окидывая взглядом комнату. Глаза его остановились на пустой кружке. "Кофе," подумал он, "мне сейчас как никогда нужен кофе."

Слегка шатаясь, Генри направился к кофейному автомату. Его рука автоматически выбрала латте с сиропом лесного ореха и добавила кубик сахара. Пока кофе наливалось, он попытался восстановить свои воспоминания о том, что разбудило его, но каждый раз, когда казалось, что ответ близко, он ускользал, оставляя Генри в растерянности. Он уставился на кофейный автомат, где последняя капля кофе медленно отделялась и падала в стакан. Каждая капля казалась вечностью, и именно в этом замедлении он почувствовал что-то странное.

Тихий, едва слышный писк прервал его размышления. Звук доносился издалека, словно эхо из его сновидений. Но затем в его сознании что-то щелкнуло. Этот звук… он был ему знаком. Это был сигнал тревоги одного из " спайсперов*". Осознавая критичность момента, Генри недолго рылся в поисках картонной подставки для своей горячей чашки кофе. Не найдя нужного, он без колебаний схватил чашку и моментально направился в сторону источника писка.

Ворвавшись в огромную комнату, полную спящих сновдримиров*, едва освещенных светом мониторов, мигал красный огонек на экране спайспера. Такой сигнал означал тревожные воспоминания у сновдримира, которые могли стать опасными. Приблизившись, Генри увидел на экране мелькающие образы: сновдримир, вероятно, был скалолазом, и его воспоминания останавливались на моменте его падения. Но, к удивлению Генри, он не разбивался. "Еще один адреналинщик", – подумал Генри и отключил звуковую тревогу.

Поднимая кофе к губам и направляясь обратно к выходу, Генри почувствовал странный холод. Какой-то шепот, почти невидимый на фоне звуков машин, произнес его имя: "Генри". Он медленно обернулся, пронизывая взглядом темные углы комнаты. Снова послышался шепот, на этот раз сопровождающийся мелодией, которая звучала так, как будто она исходила из глубин его детства. Тронутое сердце Генри начало бешено стучать в груди.

Спайспер – помогает вспомнить сны или воспоминание на определенную дату и воспроизвести их на экран.

Сновдримир – человек погруженный в свои воспоминания он может чувствовать их без перерыва.

Обернувшись и увидев капсулу, внутри которой человек шевелил губами, Генри распознал лицо из своего сновидения; его сердце как будто прекратило биться на долю секунды. В этой затемненной комнате, где мониторы непрерывно мерцали, раздавались таинственные слова. Генри двинулся в сторону этого знакомого лица, не спуская с него взгляда. С каждым его движением ощущение дежавю становилось всё явственнее. Его глаза, уставившиеся на экран спайспера, моментально погрузили его в вихрь давно забытых чувств и воспоминаний.

На экране распахнулась улица его детства, деревья, шумные дети, играющие в догонялки, и подъезд старого дома, где он вырос. Но что заставило его дыхание застыть, так это фигура мальчика, который был как две капли воды похож на его лучшего друга из детства.

Кофе почти обжег его руку, и он поспешно переключил чашку в другую. Это были их совместные приключения, их секретные места и смех, который заполнял воздух. Сжимая грудь, волна ностальгии ударила по Генри. Этот сновдример был его другом, с которым пути разошлись после школы, когда Генри переехал. Внезапное осознание потери и того, что они не виделись так много лет, пронзило его.

В тени деревьев двора Генри наблюдал за своим другом Томом и девочкой, которые сидели на скамейке напротив друг друга. От их детских голосов доносилась игривость, и каждый раз, когда их взгляды пересекались, девочка стеснительно улыбалась, ее звали Инна. Генри прислонился к стене, стараясь быть незаметным, и пристально слушал их разговор. Том наивно спросил девочку, кого она больше любит: его или Генри.

Секунды затягивались, и девочка нарочно делала вид, что задумалась, наслаждаясь моментом. Именно в этот момент мимо них, на удивление быстро, прошел мужчина, несущий в руках странный сундук с загадочными надписями. Том на мгновение отвлекся, следя за мужчиной. Девочка сделала вид, что собирается что-то сказать, но замялась. Ее сердце бешено колотилось от волнения, и она внезапно почувствовала страх сделать не тот выбор. Том, заметив ее колебание, понял, что происходящее важно. Он отвел взгляд от удаляющегося мужчины и снова смотрел на нее, но девочка продолжала молчать. Он почувствовал, как что-то важное ускользнуло от него.

Мужчина, в то время как девочка уклонялась от ответа, открыл дверь припаркованной рядом машины и что-то возбужденно говорил тому, кто находился внутри. Звуки их разговора доносились, как будто издалека, словно они находились в другом измерении.

В глубинах памяти Генри прозвучала легенда о загадочном сундуке. Воспоминания о рассказах деда о волшебном артефакте, хранящемся внутри, охватили его разум. Теперь, когда этот сундук был так близко, пульс Генри участился, вызывая тревожное чувство. "Это именно то, что мне нужно," – мелькнуло у него в голове, – "это чудо поможет мне спасти отца." Через несколько минут автомобиль двинулся, оставляя Тома, девочку и Генри в пыли и растерянности.

В попытке зафиксировать улики для будущего расследования Генри поспешно начал доставать свой телефон, но его руки дрожали, и кофе разлился на пол. Мир казался будто остановился, когда он пропустил шанс заснять номер машины.

В погружении в собственные размышления и занятый протиранием пролитого кофе, Генри все же оставался настороже, глаза его не отрывались от экрана, словно ожидая, что та же машина вновь появится в его поле зрения.

В эту напряженную минуту к нему подошел Фишер, охранник агентства. Увидев Генри на коленях с салфеткой в руках, он улыбнулся и сказал:

– Что ты тут делаешь, Генри? Молишься? Или это какой-то ритуал сновидения?

Генри взглянул на него, словно взвешивая, стоит ли делиться своими опасениями. Но решение было принято быстро: сейчас не время и не место. Он поднялся с пола, и на долю секунды его взгляд пересекся с экраном, на котором отображались воспоминания из снов.

– Нет времени на объяснения, – тихо произнес Генри. – Но это не просто отрывки из снов

Фишер нахмурился, пытаясь проникнуть в глубины взгляда Генри. Что-то в его глазах заставило Фишера понять: ситуация гораздо серьезнее, чем он мог предположить.

– О чем ты говоришь? – Фишер был по-настоящему озабочен, потому что Генри был из тех людей, кто не паниковал без причины.

– Помнишь ту старую легенду про сундук моего деда? Тот, который исчез еще в прошлом столетии и, по слухам, хранит что-то невероятно ценное? – Генри поднял глаза, словно ища понимание во взгляде Фишера.

Фишер кивнул, сузив глаза от недоверия. – Ты хочешь сказать, что этот сундук… здесь, сейчас?

Генри вздохнул, вновь направив свой взгляд на экран. – Я думаю, что только что увидел его. И теперь нам нужно как-то отследить эту машину.

Раздумывая, Фишер потер подбородок и заметил: – Хорошо, давай попробуем что-то придумать. Но для начала встань с пола. Я не думаю, что решение нашего вопроса найдется, пока ты стоишь на коленях.

Воздух в комнате стал еще тяжелее, когда в дверь вошел «НОС», именитый и весьма авторитетный член руководства заведения. Его присутствие всегда вызывало осторожность, и каждый, кто работал здесь, знал, что лучше не попадать ему на глаза.

Фишер, заметив, как Генри невольно напрягся, улыбнулся и прошептал:

– Зачем ты снова наткнулся на "НОСа"?

Генри, стараясь сохранить спокойствие, быстро ответил:

– Один из сновдримиров стал слишком бурно реагировать на свои воспоминания. Мы решили проверить, что происходит.

«НОС» внимательно осмотрел помещение, его глаза были как два ледяных бурава. Потом он посмотрел на Генри:

«НОС» остановил свой взгляд на Генри, как будто пытаясь прочитать его мысли. Генри почувствовал, как каждая клетка его тела пронизывается этим пронзительным взглядом. Затем «НОС» кивнул, признавая, что в данной ситуации их внимание к деталям оправдано.

– Продолжайте свою работу, – сказал он, уходя из комнаты и забирая с собой всю тяжесть атмосферы.

Мы решили перевести этого клиента на более высокий уровень контроля. Его воспоминания стали слишком опасными для его здоровья. Все для блага клиента.

Генри кивнул в знак согласия, понимая, что возможность сфотографировать номер машины уплыла. Он быстро поднялся на ноги, избегая встречи глазами с «НОСом».

Понял вас, – произнес Генри, стараясь не показать своего разочарования.

Когда «НОС» ушел, Фишер обратился к Генри:

Ну и что тебе нужно было узнать по этой машине? Что ты задумал, Генри?

Генри глубоко вздохнул, осознавая, что когда-нибудь ему придется раскрыть свои беспокойства перед давним другом. Но мог ли он полагаться на него? "Не сегодня", – решил он, чувствуя необходимость обдумать все самостоятельно.

***

Генри завершил очередной трудовой день в агентстве, пропитанный мыслями о том неожиданном утреннем событии. Он метался, пытаясь вспомнить номер автомобиля, который мелькнул в воспоминаниях его приятеля. С учетом того, что комната, где пребывал его друг, была частью подготовки к переходу на новый уровень, проникновение туда представлялось практически невозможным. Однако, внезапно, появился другой вариант как можно получить информацию.

Возвращаясь домой, Генри вошел в лифт и нажал кнопку первого этажа. Внезапно раздался крик:

«Подождите! Держите дверь!».

Генри удержал дверцу лифта, и к нему в кабину ворвался охранник, тащив за собой кресло-кровать с человеком, погруженным в коматозное состояние. Генри бросил быстрый взгляд на панель с кнопками, пытаясь заметить, какой этаж выбрал охранник. Лифт медленно начал свое движение, и в палящей тишине внезапно раздалась мелодия – знакомая и ностальгическая. Это была та самая мелодия, звучавшая в воспоминаниях его приятеля этим утром.

Охранник стоял спиной, Генри не мог удержать волнение.

Влад? Это ты» – с волнением спросил он охранника.

Охранник, оставляя мимолетный взгляд на Генри, кивнул.

Да, Генри, это я. Давно не виделис» – спокойно ответил охранник.

Генри мгновенно соединил точки в голове.

Ты знаешь его – с любопытством он кивнул на сновдримера.

Это не простой сновдример, это мой друг детства Том, Генри. И ты это знаешь – сказал Влад, делая паузу и выбирая слова, – Он застрял в своих воспоминаниях.

Да, я слышал ту мелодию утром. Но что случилось с ним, и куда ты его везешь? – подавленно спросил Генри.

На специальный уровень. Надеюсь, ему помогут, больше ничего не могу сказать – глубоко вздохнув, произнес Влад.

Все оставшееся время пути до первого этажа прошло в молчании. Генри понимал важность момента и далекоидущие последствия этой встречи. Когда двери лифта открылись, он последовал своим путем, пропитанным опасениями и вопросами о том, что же на самом деле произошло с его приятелем.

На опустевшей автобусной остановке, где только ветер плясал свой бал с листьями и мусором, Генри уселся на деревянную скамейку. Его размышления о поисках приятеля и таинственном номере машины внезапно прервались неожиданным глубоким голосом.

Ты думаешь, какова цель существования? – прозвучал вопрос, словно из самой глубины его души.

Сердце Генри начало стучать бешено. Он рефлекторно вскочил и заметил человека на скамейке; до этого он не обращал на него внимания, потому что был погружен в свои раздумья. Этот незнакомец был в затасканных вещах, с небритой бородой и загадочным взглядом.

Так в чем, по-твоему, смысл? – не унимался загадочный гость, сохраняя дистанцию, в то время как Генри пересел на другой конец скамейки.

Создать семью, воспитать детей, передать им свои знания – косо улыбаясь, ответил Генри, оглядывая пустынные улицы и решая, что можно поговорить, пока автобус не приедет.

Это один из вариантов. Но для меня главное – это прожить жизнь достойно. Многие, глядя на меня, думают: 'Что может знать бомж о достоинстве жизни?' Но я жил иначе до того момента, все не пошло к чертям собачьим. Жизненный опыт даёт понимание, несмотря на внешние обстоятельства – задумчиво кивнул незнакомец.

Многие считают, что достойная жизнь – это карьера, деньги, автомобиль, большой дом. Но я понял, что это всего лишь миражи. Подлинное значение заключается в том, как ты взаимодействуешь с миром, какие отношения строишь с людьми и какие следы оставляешь после себя – бомж уставился на мерцающие вдали огоньки, продолжая свой разговор.

В своей прежней жизни я был бизнесменом. У меня было все: деньги, власть, уважение. Но в один момент я потерял себя. Погряз в своих амбициях, я забыл о том, что на самом деле важно. Семья, друзья – все это отошло на второй план. И в итоге когда у меня начались трудности, никто не пришел на помощь – он задумался на мгновение, потом продолжил.

Знаешь, чем отличается истинная ценность от золота и блеска? Настоящая ценность невидимая глазу. Она в тех мгновениях, когда ты чувствуешь биение сердца другого человека рядом с собой. Она в том, как ты меняешь мир вокруг себя, даже не замечая этого – словно грусть нависла над ним в виде тучи, бомж погрузил веки и задумчиво произнёс.

Как ты… – Генри начал, но был перебит бомжем, который улыбался таинственно, – Слушай своё сердце, Генри, и ты найдешь свой путь.

Подожди, как ты знаешь моё имя? – в растерянности спросил Генри. Но бомж уже поднимался на ноги, поддерживая себя рукой, – Смотри, там идет твой автобус – 68, верно? – говорил он далеко и загадочно, – И помни, когда путь будет трудным, подними голову к небу, и ответ найдётся.

Автобус остановился с легким стоном тормозов, и Генри, словно впитывая в себя весь вечерний мир, шагнул в его тёплую утробу. Замерев в задумчивости, он пытался уловить хоть отблеск фигуры старика в мраке улиц, но видел перед собой лишь поглощающую черноту.

Пока автобус неумолимо прокладывал свой путь сквозь город, мысли Генри плясали в хаотичном водовороте. От воспоминаний о друге к бурным детским эмоциям, к тем неуловимым воспоминаниям о той девушке, которая так тронула его сердце. И все эти образы, словно звёзды на ночном небе, мерцали в его сознании, прокладывая путь к заветной идее.

Как только автобус медленно подъехал к знакомой остановке, в голове Генри уже кристаллизовалась картина будущих действий. Сердце легко билось в предвкушении нового дня, полного возможностей и открытий.

Когда автобус доехал до нужной остановки и Генри вышел на темные улицы, мысли о бродяге вернулись. Прогуливаясь по узким тропинкам города, Генри вспомнил слова старика о том, что ответы иногда ждут нас где-то наверху. Странная метафора, – подумал он, вздымая глаза к звёздному небу, – Что же ты хотел мне сказать, старик? – прошептал он задумчиво.

После прогулки Генри вернулся домой, где его ждал простой, но вкусный ужин от тетушки Эммы. В тепле своего дома, перебирая в памяти события ушедшего дня, он улегся в постель, надеясь, что в мире снов он сможет найти те ответы, которые искал наяву.

Глава 5

Как только первые лучи утреннего солнца окрасили комнату в нежные розовые и золотистые тона, Генри пробудился, ощущая необычайную свежесть. Собака радостно встретила утро вилянием хвоста, и вместе они отправились на утреннюю прогулку. Город медленно просыпался, а звуки утренней суеты сливались с ароматом свежей земли и прохлады воздуха. Возвращаясь домой, запах свежесваренного кофе и круассанов, исходивший из кухни, наполнил дом, превращая его в уютное убежище.

Генри, держа в руках телефон и погружённый в свои мысли, едва заметил монотонный, почти роботизированный голос, который раздался из теней комнаты:

– Как вам спалось, сэр?

Генри вздрогнул.

– А, Сноупайпер*, это ты! – промолвил он.

– Прошу прощения за внезапность, сэр, – невозмутимо продолжил машинный голос Сноупайпера. – Ваша фаза глубокого сна длилась 1,5 часа. И снова, как и прежде, в вашем сне появилась таинственная девушка.

– Опять она, – задумчиво проговорил Генри, потирая висок. – Что это может значить?

Сноупайпер, хотя и был лишён чувств, казалось, испытывал некоторое неловкое молчание.

– Если бы я описал все детали вашего сна, это могло бы показаться… чрезмерно личным. Желаете ли вы получить аналитические рекомендации на основе ваших снов?

Генри резко налил себе ещё чашку кофе, и его взгляд уткнулся в глубину черной жидкости. – Нет, я не хочу знать подробностей, – решительно произнёс он, будто отрезая тонкую нить любопытства.

– Могу узнать, почему? – Сноупайпер, чья искусственная интеллектуальность обычно оставалась нейтральной, на секунду замешкался, словно ожидая ответа с необычным интересом.

– Ты собираешься вновь повторить ту же песню? Утверждать, что мне нужно встретить её, чтобы понять, но я не могу. Я уже сказал, почему. Она слишком… слишком хороша для меня, – произнёс Генри.

Сноупайпер, машина без чувств, откликнулась с удивительной долей человечности: – Я чувствую напряжение в вашем голосе, Генри. Не ошибаюсь?

Генри ответил резко, сжимая в руке чашку, до краёв наполненную горячим кофе: – Если будешь продолжать надоедать, я просто выключу тебя.

Тон Сноупайпера оставался непроницаемым, несмотря на все угрозы: – Может быть, вам стоит задуматься о своём одиночестве? Ваши эмоции становятся всё более напряжёнными.

Генри посмотрел на устройство, его взгляд мягко скользнул по гладкой поверхности корпуса. В этот момент он осознал, что Сноупайпер, несмотря на свою машинную природу, стал ещё одним зеркалом, отражающим его внутренний мир. И это зеркало было безжалостно честным.

Генри фыркнул, готовясь высказать свою мысль, но Сноупайпер опередил его: – Извините за вмешательство, но у меня есть ещё одно наблюдение. Ваши воспоминания содержат аномалию.

Слова Сноупайпера пронеслись сквозь Генри как холодный ветер. Он на мгновение потерял дар речи. – Какая аномалия? – проронил он наконец, его глаза наполнились вопросительным блеском.

Сноупайпер – это инновационный настольный аппарат, способный не только записывать сны, но и анализировать их для последующего просмотра.

"Мне трудно дать точный ответ", – продолжал Сноупайпер, голос его сохранял холодную ровность, будто зеркало без отражения. – "Но ваши воспоминания были подвергнуты внешнему воздействию. Вам, возможно, добавили или удалили некоторые фрагменты памяти."

На лице Генри появилась тень сомнения. Его глаза, мерцая как звёзды в ночном небе, искали ответы в глубинах стеклянных "глаз" Сноупайпера. Комнату окутало молчание, разрывавшееся лишь тихим жужжанием микросхем.

– Но это невозможно, – прошептал Генри, ощущая, как его уверенный мир начинает рушиться.

Сноупайпер сделал паузу, наполненную невысказанными словами, и искал наилучший путь действий своим искусственным разумом. – Так вы хотите сказать, что кто-то играл с моими воспоминаниями, как с игрушечным домиком? – Генри не мог скрыть тревогу в своём голосе, слова его были полны недоуменного страха.

Сноупайпер "кивнул", его механизмы быстро адаптировались к эмоциональному состоянию Генри. – Да, сер! Мы живем в мире, где технологии достигли такого уровня, что манипуляции сознанием стали возможны. Это тревожно, но это факт.

Тёмной нитью слова Сноупайпера пронизали размышления Генри, и он понял, что его жизнь, возможно, никогда уже не будет прежней.

– И что мне теперь делать? – в голосе Генри звучала отчаянность, словно он стоял на краю бездны. – Как мне узнать, что в моих воспоминаниях правда, а что – вымысел?

Он сделал шаг вперёд, уменьшая расстояние между собой и Сноупайпером. – Как, черт возьми, это возможно? – прорычал Генри, его руки сжимали воздух, словно искали опору. Он старался пронзить взглядом холодный металл корпуса машины, искать в нём хоть какой-то отголосок человечности.

Сноупайпер "замер" на мгновение, как будто его искусственный интеллект взвешивал возможные ответы. – Для точного определения требуется анализ, – наконец сказал он. – К сожалению, сер, у меня нет нужных функций и устройств для этой задачи.

– Тогда начнём по-другому. Я хочу знать правду, несмотря ни на что, – заявил Генри, его глаза пылали решимостью, подобно звёздам на грани взрыва.

В этот момент в его памяти всплыла фигура Зейна – человека, занимавшегося, среди прочего, промышленным шпионажем. Генри вспомнил, что Зейн дал ему визитку, когда они встречались в башне Густоса. С этой мыслью он начал искать визитку, перебирая бумаги и книги на столе. И, наконец, в одном из ящиков, он нашёл её.

Спустя секунду Генри держал в руках визитку Зейна. Он прочитал "Зейн – кибер-инженер по безопасности". Это вдохновило его.

Генри достал мобильный телефон и набрал номер, указанный на визитке Зейна. Гудки в трубке казались ему бесконечными, словно время растянулось, превратив минуты в часы. – Ну что ж, Зейн, ответь, – мысленно умолял он, но телефон так и оставался без ответа.

– Достаточно, – произнёс Генри, как будто отгоняя привидение сомнений. С таинственной уверенностью он приказал Сноупайперу: – Ставь паузу. Затем он спрятал смартфон в карман и направился к остановке общественного транспорта.

Сев в автобус номер семь, который курсировал между домами его детства и домом Зейна, Генри устроился у окна. Мелькающий за стеклом городский пейзаж напоминал кадры из старого фильма, окутывая его волной ностальгии. Воспоминания пронеслись в его сознании, словно он был на пороге прошлого.

Когда автобус остановился, Генри вышел на улицу, покрытую листвой и наполненную осенним воздухом. Он направился к дому Зейна, с каждым шагом ощущая учащённое биение сердца. Дом, окружённый забором и старыми деревьями, стоял, как и прежде, храня их общие секреты молодости.

Старый дом смотрел на Генри усталыми глазами, словно давний друг. Он вздохнул, поднял руку и постучал. Дверь распахнулась, и его встретила пожилая женщина с серыми волосами, завернутыми в платок.

– Боже мой, Генри! – её глаза загорелись узнаванием.

– Да, тётя Марта, это я. Ищу Зейна. Где он? – Генри улыбнулся смущённо.

Женщина нахмурилась, словно испытывая боль. – Зейн переехал. Но я могу дать тебе его новый адрес.

Тут тётя Марта обернулась и закричала: – Эмели, посмотри, кто пришёл! – Эмели, сестра Зейна, вышла из комнаты. Увидев Генри, её лицо оживилось. – Генри, как давно!

В их взглядах было что-то большее, чем просто воспоминания о детстве. После короткого разговора, получив новый адрес Зейна, Генри отправился к нему.

Поднявшись по лестнице многоквартирного дома, Генри ощутил, как солнечные лучи освещают коридор. Его тень то исчезала, то появлялась снова, мелькая между этажами.

Оказавшись в нескольких шагах от двери Зейна, он почувствовал резкое напряжение в воздухе. Из квартиры вышли несколько мрачных фигур с контурами оружия под одеждой. Их глаза скользили по стенам, настроение было напряжённым и опасным. Они что-то бросили в глубину квартиры и быстро исчезли в темноте лестничной клетки.

Спустя минуту тишины Генри решился войти. Квартира Зейна была в беспорядке: разбросанные бумаги, одежда, сломанная техника. В воздухе витал запах поражения. Казалось, здесь разразилась настоящая битва. Генри осторожно шагал по комнатам, вслушиваясь в каждый звук.

Слабые стоны привлекли внимание Генри. Осветив дверь фонариком, он открыл её. На полу, среди разрушений, лежал Зейн, лицо его покрыто следами ушибов. В его руке дрожала швабра, словно древнее оружие, готовое к битве. Генри поспешил успокоить Зейна, понимая, что друг принял его за одного из нападавших.

– Это я, Генри… они ушли, – прошептал Зейн, его голос звучал тяжело и хрипло, будто отзываясь из другой реальности.

– Зейн, что ты здесь делаешь? – Генри вопросительно смотрел на друга, пытаясь собрать воедино все детали этой непонятной ситуации.

– Что здесь произошло? – тем же тоном спросил Генри.

– Нет времени объяснять, – срывающимся голосом ответил Зейн. – Нам нужно уходить. Скоро сюда приедет полиция. Соседи, наверное, уже вызвали их.

Генри, не теряя времени, помог Зейну встать, и они направились к выходу. Каждый их шаг был наполнен остротой момента и ощущением тревоги. Нужно было действовать немедленно.

Покидая квартиру и спускаясь на этаж ниже, они услышали громкие разговоры полицейских по рации. В глазах Зейна вспыхнула искра решимости: – На крышу! Там пожарная лестница!

Они, подобно теневым силуэтам, быстро направились к окну и начали спускаться по лестнице. Разговоры полицейских становились всё громче, и один из них вдруг крикнул, указывая на спускающихся фигур.

Зейн, опираясь на Генри, старался не обращать внимания на боль в ноге. Полицейские были уже совсем близко.

Добравшись до машины Зейна, Генри завёл двигатель и посмотрел на друга: – Держись, всё будет хорошо. Машина вырвалась на улицу, обогнав несколько автомобилей, и вскоре преследователи остались позади.

После долгой поездки Генри припарковал машину у своего дома. С тяжёлым вздохом он помог Зейну выйти из машины и провёл его в дом. В тишине комнаты звучали лишь тихие стоны Зейна, когда Генри начал обрабатывать его раны.

– Всё позади, – прошептал Генри, взглянув на истощённого друга. Он почувствовал, как усталость сменяется неопределённым предчувствием.

– Что произошло, Зейн? Кто эти люди? – спросил Генри, словно долго ждал этого момента.

Зейн смотрел в потолок, его взгляд был отсутствующим. – Я не хотел втягивать тебя в это. Это люди Барона.

На лице Генри отразился шок. – Не того ли Барона, о котором я думаю?

Зейн кивнул, его взгляд стал тяжёлым. – Да, именно того.

– Ты всегда любил рисковать, – промолвил Генри. – Но это слишком даже для тебя. Почему ты связался с такими людьми? Из всех криминальных элементов ты выбрал самого опасного – Барона?

В комнате, где ещё совсем недавно витало ощущение грозящей опасности, Зейн вздохнул. В его глазах мелькали усталость и отчаяние. – Деньги, Генри… Они уже заплатили мне, но оборудование… я должен был его достать. Понимаешь?

Генри почувствовал, как растет напряжение. Он поднял бровь, жаждущий деталей. – Расскажи всё, как есть, Зейн.

– Ладно, – начал Зейн, выбирая слова. – Я взломал переписку между хакером и его клиентом. План был прост: обменять деньги на устройство на вокзале. Они положат деньги и устройство в камеры хранения, одна напротив другой. После сообщат пароли, чтобы забрать каждый своё. Я пошёл туда вместо клиента.

Генри внимательно слушал Зейна. – Всё выглядело безупречно, по крайней мере, так планировал я, – продолжал Зейн. – Я сделал надрез в стенке камеры, где должно было быть оборудование, чтобы взять и свои деньги.

Зейн сделал паузу, и его голос стал мрачнее. – Но когда я открыл камеры… они были пустые. Абсолютно. Ни денег, ни оборудования. Похоже, меня опередили. Они знали, что я подслушиваю их планы.

– У меня есть устройство, стирающее воспоминания. Я использовал его, чтобы скрыть свои действия. Но, кажется, люди Барона всё равно нашли способ вытащить эту информацию из моей головы.

Генри в уме пытался собрать все части пазла. – Генри, моя сестра нуждалась в операции. Эти деньги были её единственным шансом, – продолжил Зейн, его глаза наполнились отчаянием.

Генри вспомнил утреннюю встречу с сестрой Зейна. Она казалась здоровой, но он решил не упоминать об этом. – Я понимаю, Зейн, – сказал он, избегая углубляться в этот момент. – Теперь нужно думать, как исправить ситуацию.

После паузы Зейн спросил: – Но почему ты пришёл ко мне? Что ты искал?

Генри улыбнулся тревожно. – Сегодня утром мой Сноупайпер сказал мне: 'Обнаружена аномалия в вашей системе, возможен взлом!'

– Сноупайпер? Это что-то вроде суперкомпьютера для хранения воспоминаний? – удивился Зейн.

– Да, он сообщил мне о взломе моих воспоминаний, – продолжил Генри.

Зейн на мгновение задумался. – Были ли странные встречи вчера? Встречи с незнакомцами? Это возможно только для генетически схожих людей. И, конечно, теоретически тебя можно взломать на расстоянии. Но для этого у тебя должен быть передатчик недалеко от тебя.

Генри покачал головой. – У меня ничего такого нет. Подожди… – Он ощупал карманы и вытащил странный металлический предмет. – Зейн, посмотри. Это передатчик?

Зейн внимательно осмотрел металлический предмет. – Это и есть передатчик, о котором я говорил. Ты уверен, что не видел, как кто-то мог это подбросить? Хотя, если кто-то хотел скрыть свои следы, он бы стер эту информацию из твоих воспоминаний.

Генри почувствовал, как его сердце начало бешено стучать. – Значит…

– Да, – перебил его Зейн, глаза его затвердели, как сталь. – Это значит, что кто-то не только взломал твои воспоминания, но и хочет, чтобы ты забыл, что это он сделал. И возможно, продолжит это делать.

– Я встречался только с бомжом на автобусной остановке, но… – Генри почувствовал себя пойманным в паутину интриг.

– В наше время даже воспоминания могут стать чьей-то собственностью, – прокомментировал Зейн, взглянув на Генри проницательно. – Ещё что-то необычное случалось в эти "блестящие времена"?

– Да, – медленно кивнул Генри. – Помнишь моего друга детства Тома? Он использовал нашу капсулу воспоминаний в агентстве. Я обнаружил в его воспоминаниях саквояж моего деда.

– Саквояж твоего деда? – Зейн приблизился, заинтересовавшись. – Да, помню его истории!

– Верно, – подтвердил Генри. – Этот саквояж, по словам деда, несёт в себе что-то ценное. Что именно – он не сказал. Но теперь это всплыло в чужих воспоминаниях. Это может быть знаком…

Зейн сжал губы, пытаясь уловить суть сказанного. – Если в саквояже что-то ценное, Том может быть в опасности. И это могли заметить не только мы. Кто был рядом в тот момент?

– Рядом был Фишер, – ответил Генри, подчеркивая серьёзность ситуации.

– Фишер… – задумчиво произнёс Зейн. – С ним нужно быть особенно осторожными. Он всегда во что-то впутан.

Зейн встал, его лицо выражало решимость. – Давай разберёмся в этой загадке, Генри. Что бы ни было в том саквояже, мы должны узнать правду…

– Том, наверное, сейчас в лаборатории Густоса. И, похоже, Фишер может помочь нам туда попасть, – сказал Генри.

Зейн кивнул, в его взгляде мелькнула искра заинтересованности. Он помолчал, думая о возможной выгоде от этой авантюры, но решил не делиться этим с Генри. – Давай работать вместе, – сказал он, принимая неизреченный вызов.

Зейн внимательно осмотрел металлический предмет. – Это и есть передатчик, о котором я говорил. Ты уверен, что не видел, как кто-то мог это подбросить? Хотя, если кто-то хотел скрыть свои следы, он бы стер эту информацию из твоих воспоминаний.

Генри почувствовал, как его сердце начало бешено стучать. – Значит…

– Да, – перебил его Зейн, глаза его затвердели, как сталь. – Это значит, что кто-то не только взломал твои воспоминания, но и хочет, чтобы ты забыл, что это он сделал. И возможно, продолжит это делать.

– Я встречался только с бомжом на автобусной остановке, но… – Генри почувствовал себя пойманным в паутину интриг.

– В наше время даже воспоминания могут стать чьей-то собственностью, – прокомментировал Зейн, взглянув на Генри проницательно. – Ещё что-то необычное случалось в эти "блестящие времена"?

– Да, – медленно кивнул Генри. – Помнишь моего друга детства Тома? Он использовал нашу капсулу воспоминаний в агентстве. Я обнаружил в его воспоминаниях саквояж моего деда.

– Саквояж твоего деда? – Зейн приблизился, заинтересовавшись. – Да, помню его истории!

– Верно, – подтвердил Генри. – Этот саквояж, по словам деда, несёт в себе что-то ценное. Что именно – он не сказал. Но теперь это всплыло в чужих воспоминаниях. Это может быть знаком…

Зейн сжал губы, пытаясь уловить суть сказанного. – Если в саквояже что-то ценное, Том может быть в опасности. И это могли заметить не только мы. Кто был рядом в тот момент?

– Рядом был Фишер, – ответил Генри, подчеркивая серьёзность ситуации.

– Фишер… – задумчиво произнёс Зейн. – С ним нужно быть особенно осторожными. Он всегда во что-то впутан.

Зейн встал, его лицо выражало решимость. – Давай разберёмся в этой загадке, Генри. Что бы ни было в том саквояже, мы должны узнать правду…

– Том, наверное, сейчас в лаборатории Густоса. И, похоже, Фишер может помочь нам туда попасть, – сказал Генри.

Зейн кивнул, в его взгляде мелькнула искра заинтересованности. Он помолчал, думая о возможной выгоде от этой авантюры, но решил не делиться этим с Генри. – Давай работать вместе, – сказал он, принимая неизреченный вызов.

Генри серьёзно добавил: – Но у нас ещё одна проблема.

– Какая? – Зейн почувствовал, как внутри него всё застыло от ожидания.

– Эти лаборатории… о них ходят странные слухи. Говорят, там водятся духи воспоминаний, – словно читая с невидимого пергамента, произнёс Генри.

Зейн фыркнул: – Духи воспоминаний? Это всё городские байки.

Но Генри кивнул, полный решимости: – Если это поможет моему отцу, я готов пойти на риск.

– Как нам туда попасть? – нахмурился Зейн.

– Раз в месяц там отключают электричество. Следующее отключение – через несколько дней. Большинство камер не работают, остаются только внешние, – объяснил Генри. – Это наш шанс.

Зейн улыбнулся: – Отличный план. Это наша возможность проникнуть внутрь, пока их системы ослаблены.

Генри прислонился к стене, шепотом добавив: – Но помни, нас там ждут не только выключенные камеры. Какие ещё секреты скрывают эти стены?

Зейн почувствовал мурашки: – Нам стоит поговорить с Фишером. Он поможет.

Зейн кивнул, глаза его стали ещё более проницательными. – Хорошо, у нас есть время подготовиться. Нужно использовать эти дни как можно эффективнее.

– Правильно, – согласился Генри, подходя к дивану. – Отдыхай сегодня.

Зейн улёгся на диван, настроившись на короткий отдых. – Да, эти дни будут интересными, – прошептал он, закрывая глаза.

Обменявшись взглядами, полными решимости и предчувствия приключений, Генри произнёс: – Через несколько дней мы узнаем, что скрывает лаборатория. Почему она так ценна.

Атмосфера в комнате стала ещё более напряжённой. Генри выключил лампу, и темнота окутала их, оставив лишь их мысли и мечты о предстоящих приключениях.

Глава 6

В спускающемся лифте – три человека, окутанные густой завесой тишины, словно медитируя, двигались вниз. Механическая симфония скрипящего лифта, как драматический аккомпанемент, лишь подчеркивала эту обстановку.

– Пока спускаемся в лабораторию, – размышлял Фишер, – каждый из нас погружен в свои мысли.

Невысказанные, но всеми понятные, их умы сходились на одной и той же идее – загадке, ожидающей разгадки, о духах воспоминаний, которые, по слухам, бродили по темным закоулкам лаборатории. Сомнение оставалось – шепот скептицизма, но рассказы оплели их сознание, отказываясь быть отвергнутыми.

Лифт замер, и его двери распахнулись с легким скрежетом, будто ставшие актерами в пьесе, открывая перед ними глубокую черноту. Смесь трепета и интриги окутала их, взгляды невольно уперлись в дальнюю дверь, которую малиновый свет на цифровом замке как будто освящал. Луч света, проникающий из лифта, создавал иллюзию приглашения, таинственного и немого, заманивая их в неизведанные глубины.

– Ну что, идём? – произнес Фишер. Искры решимости зажглись в глазах каждого из них. В тот момент, словно по невидимому сигналу, они двинулись вперед. Звук закрывающихся позади их дверей лифта – как будто сама судьба подталкивала их, закрывая путь назад.

Единодушный порыв, смесь тревоги и азарта, вытолкнул их из лифта, и они шагнули в коридор, двигаясь к малиновому свету, который манил тайнами и загадками.

– Двери лифта – с глухим стуком – закрылись, отсекая последний луч света и окончательно погружая их в затененный коридор. Зейн обернулся к Генри, его глаза – сверкнули в полумраке: "Ты взял фонарь, верно?"

– Генри перебирал вещи в рюкзаке, каждое его движение – отдавалось в нервной атмосфере. "Я уверен, что положил его тут… Подождите, я сейчас…"

– Фишер замер, его лицо – вытянулось в линию напряжения. "Это… кто-то идет к нам, слышите?"

– "Вызывай лифт обратно! Срочно!" – взвился голос Фишера, полный тревоги.

– Зейн моментально среагировал, в панике тыкая пальцем в кнопку вызова лифта. Каждое нажатие на кнопку – казалось ударом молотка, прибивающим их шансы на спасение. "Нужен свет, Генри! Сейчас!"

– Генри, где фонарь? – в панике сказал Фишер.

– Еще минуту! Вот, нашел, – с дрожью в голосе отозвался Генри.

Свет фонаря озарил коридор, и Зейн наконец прошептал: – Слава Богу…

Но радость их была недолгой. – Что это там? – прошептал Фишер, уставившись в темный конец коридора.

Ослепительный луч света выхватил из тени неизвестного. – Кто этот человек?! – широко раскрыв глаза, воскликнул Генри.

Мужчина, медленно и равнодушно пройдя мимо, что-то бормотал, не обращая на них внимания. Впечатление было такое, будто он где-то во сне.

– Что это за устройство на его голове? – тихим голосом спросил Зейн.

– Не знаю… Но, возможно, нам лучше двигаться, – всё ещё проникнутый страхом и оглядывая удаляющуюся фигуру, отозвался Фишер.

– Да, уходим отсюда. Сейчас! – быстро приходя в себя, сказал Генри.

– Почему так тихо? Это место кажется еще более странным, чем я ожидал, – шагая впереди, прошептал Генри.

– Да, и каждый раз, как будто кто-то соберется выпрыгнуть из-за угла… – следуя за ним, отозвался Фишер.

– И сколько тут этих дверей? И кто те люди, что иногда проскальзывают мимо? – оглядываясь на разветвляющиеся коридоры, добавил Зейн.

– Слышите? Эти голоса… Что это такое? – напрягая слух к далеким звукам, сказал Генри.

Дойдя до двери в конце коридора с малиновой лампочки, Фишер быстро приложил карточку к датчику. Послышался щелчок, и зеленый индикатор загорелся.

– Стойте! Датчики движения! – заметив что-то на полу, шепотом закричал Зейн.

– Но я же открыл дверь своей карточкой! Почему здесь столько датчиков? – с разочарованием произнес Фишер.

– Мы не пройдем. Слишком рискованно, – указывая на лазерные лучи, сказал Генри.

Они опустились рядом с дверью, и Фишер вздохнул: – Может, придем в другой раз?

– Следующий раз будет не раньше, чем через месяц. Нам нужно что-то придумать прямо сейчас! – решительно произнес Генри.

– Вы слышите? Это опять шаги! – напрягаясь в темноте, сказал Генри.

– Это он… тот же мужчина, – шепотом отозвался Фишер.

Когда мужчина приблизился, Генри осветил его фонарем. Мужчина молча поднял голову и уставился вверх.

– На что он смотрит? – озадаченно спросил Зейн.

– На вентиляцию. Я вспомнил! Он говорил мне 'ищи ответ в верху.' Но откуда он мог знать, и что это за парень подсказал нам? – не понятно произнес Генри, глубоко дыша.

– Мы можем попасть туда. Но нам нужна лестница, – глядя на вентиляционную решетку, сказал Фишер.

Внезапно мужчина, не произнеся ни слова, указал на дверь и двинулся в её направлении, явно подразумевая, что им стоит следовать за ним.

– Думаешь, следовать за ним? – шёпотом спросил Зейн.

– Да, идем, – кивнув, ответил Генри.

Мужчина вел их через многочисленные коридоры, в которых блуждали другие, казавшиеся 'духами', фигуры. Временами они приближались к этим фигурам, и мужчина словно общался с ними.

– Куда он нас ведет? – шепотом спросил Фишер.

Остановившись у одной из дверей, мужчина стоял неподвижно.

– Посмотрите, вентиляция над дверью! Если подвинуть этот стол, мы сможем залезть, – указывая на комнату, сказал Зейн.

– Спасибо, странник. Ты нам очень помог, – с облегчением произнес Генри.

Они быстро переставили стол к двери и один за другим начали взбираться в вентиляционный люк.

– Куда мы ползем? Так много развилок, – шепотом, едва дыша в узких вентиляционных ходах, сказал Генри.

– Не знаю. Но Том где-то тут, и нам нужно его найти, – нашептав ответ, сказал Зейн.

– Мы уже час блуждаем по этим ходам. Сколько еще? – немного позади, с тяжестью в голосе, сказал Фишер.

Когда они приблизились к очередному выходу из вентиляции, Генри замедлил темп: – Постойте… вижу лазеры. Это может быть то место.

– Позволь взглянуть, – осторожно приблизившись к Генри, сказал Зейн. Они аккуратно поменялись местами, и Зейн осмотрел сигнализацию. – У меня есть план.

– Что ты собираешься делать? – вполголоса спросил Генри.

– Дайте мне пять минут, – взяв свои инструменты, сказал Зейн. После короткой паузы и установки зеркального оборудования, он провозгласил: – Готово!

– Наконец-то, – вздохнувший с облегчением, отозвался Фишер.

– Смотрите. Сновдримиров так много… Не представляю, зачем они здесь, – указывая на комнату ниже, сказал Зейн.

– Мы знаем только одно – люди ждут месяцами, чтобы попасть сюда и подписывают какой-то контракт. Но зачем? – с мрачностью в голосе произнес Генри.

– Предлагаю спуститься и прыгать по этим столам до того места, где Том. Они стоят достаточно близко друг к другу, – указывая на столы внизу, предложил Зейн.

– Хорошо, давайте, – с ноткой сомнения согласился Генри.

После того, как веревка была закреплена, Фишер шепотом сказал: – Постойте… У входной двери в окне лицо! Нет, это просто тот дух, который привел нас сюда.

– Похоже, он улыбается. Наверное, нам стоит продолжить, – взглянул Зейн.

Когда они перепрыгивали с стола на стол, Генри, осматриваясь в тусклом свете, сказал: – Тут столько столов… И сновдримиров.

– Я буду держать стрем. Найдите Тома, – настороженно отозвался Зейн.

Через несколько минут Фишер взволнованно сказал: – Генри, мне кажется, это он! Здесь!

– Да, это Том! – быстро перепрыгивая в направлении Фишера, отозвался Генри.

– Посмотрим, какие воспоминания он просматривает сейчас, – с интересом сказал Фишер.

– Только будьте осторожны. Если мы вмешаемся, сигнализация может сработать, – с заметной обеспокоенностью предупредил Зейн.

– Он идет в школу… Теперь в университете… На вечеринке… – внимательно следя за сновдримом Тома, говорил Генри.

– Мы не можем ничего делать. Просто, садимся и ждем нужного воспоминания… – вздыхая, сказал Фишер.

Через некоторое время ожиданий…

– Что? Кто меня звал? – сонным голосом спросил Генри.

– Это Том… на экране! Твое имя! – тихо сказал Фишер.

– Он что-то говорит с той девочкой… И вон тот мужчина с саквояжем… Номер машины… О боже! – мгновенно придя в себя и начав настраивать свой телефон, включая камеру, говорил Генри.

– Что случилось? – насторожившись, спросил Фишер.

– В последний раз, когда я смотрел это воспоминание, девочка выбрала меня. А сейчас она говорит, что ей нравится Том, – с нотками недоверия произнес Генри.

– Что? Это странно… – озабоченно сказал Фишер.

– Не важно. У нас все, что нужно. Пора уходить, – решительно ответил Генри.

– Там вентиляция! Пошли! – указывая на выход, сказал Зейн.

– Подождите! В коридоре кто-то! – шепотом предупредил Фишер.

– Свет… Это работники. Они уже пришли, кажется, везут пациентов, – напрягаясь, отозвался Зейн.

– Фишер, надо быстрее! У нас совсем мало времени! – забираясь вверх, сказал Генри.

– Я знаю, я стараюсь! Только не теряй меня! – забираясь рядом, ответил Фишер.

– Не все сразу! Этот канат старый, он может не выдержать вашего веса! – грозно, из-под них, предупредил Зейн.

– Мы не можем терять времени! В коридорах уже становится шумно, – смотря вниз, сказал Генри.

– Ладно… но будьте осторожнее, – вздохнул Зейн.

– Генри, держи меня! – когда канат оборвался, крикнул Фишер.

– Держись! Зейн! НЕТ! – удерживая Фишера, крикнул Генри.

– Я падаю…Ааааа! – кричал Зейн, падая из-под них.

– Я… Я в порядке. Только сильно ударился. Но вы должны уходить, – стоном отозвался Зейн.

– Что нам делать теперь? – паникуя, спросил Фишер, когда раздалась сирена сигнализации.

– Мы должны найти другой выход. А Зейн… нам придется оставить его на некоторое время, – встревоженно ответил Генри.

Генри и Фишер, словно тени, пересекали комнату, освещенную лишь мерцанием индикаторов на пультах управления. В этом хаотическом свете их лица выглядели как холсты, на которых смешались усталость и решимость.

Проходя по лестничным пролетам, они разглядели фигуру впереди. Фишер сразу узнал Зейна.

– Зейн! – пронзительно крикнул Фишер, и каждое слово звучало как тревожный крик. – Подойди к нам! Быстро, тебя разыскивают!

– Тебя кто-то видел? – сердце которого колотилось от напряжения, сосредоточенно спросил Генри, вглядываясь в Зейна.

– Думаю, да, – смотря вокруг, словно проверяя каждую тень, отвечал Зейн.

Охрана была уже позади, и их шаги нарастали. Они загнали Зейна и его друзей в угол, без выхода. Зейн, чувствуя близость пленения, пробормотал: – Есть только один выход…

Охранники, влетев в пространство, на мгновение остановились, удивленно глядя, как Фишер и Генри удерживают Зейна. – Фишер? Ты? – спросил один из них, почти шокированный.

– Так точно. И мой друг, Генри. А этот… он пытался уйти. Мы надели на него наручники, – с уверенностью в голосе, ответил Фишер.

Охранник кивнул, указывая на дверь. – Тогда ведите его к начальнику. Немедленно.

Так Фишер и Генри, удерживая Зейна между собой, направились к кабинету начальника охраны.

В лифте, казалось, время замерло. Фишер и Генри стояли рядом с Зейном, словно стены, оберегающие его от опасности. – Зейн, всё будет хорошо, – утвердительно произнёс Фишер, – мы вытащим тебя отсюда.

Зейн улыбнулся и сказал: – Не беспокойтесь о мне. Я не впервые в такой ситуации. Как только лифт доехал и двери открылись перед ними, их встретила Джейн. Увидев Зейна в наручниках, её сердце пропустило удар. – Куда вы его ведёте, Генри, Фишер? – спросила она. Они замедлили шаг, но быстро осознали, что времени на объяснения нет. – Зейн влип в проблемы, потом все

расскажем. Нам нужно двигаться, – коротко ответили они и направились к офису начальника службы безопасности. Джейн осталась стоять, ошеломлённая, и наблюдала, как Зейн уходит в сторону кабинета.

Вскоре в комнату вошёл мужчина, который, казалось, пережил немало испытаний: лысоватый череп, глубокий шрам, прокладывающий путь на его лице, и скрытая хромота. – Я Ник, – прозвучало с дверного порога, – начальник охраны этого заведения.

Он вежливо предложил Зейну сесть, но за этой вежливостью явно чувствовалось напряжение. Зейн взял место, готовясь к допросу.

Зейн, сидя прямо, старался выглядеть уверенно. Ник пожирал его взглядом, словно пытаясь проникнуть в глубины его души.

– Как вас зовут? – начал Ник.

– Зейн. Я уже говорил.

Ник опустил руки на стол, пальцы его танцевали по полированной деревянной поверхности, словно он пытался прочесть шифр. – Мне интересно, Зейн, – начал он, глаза его были полны какой-то необъяснимой смеси интереса и сомнения, – каким образом вам удалось проникнуть в нижние этажи? Там строжайший режим секретности.

Зейн слегка улыбнулся, его глаза загадочно блеснули. – Я могу и не такое, – уклончиво ответил он, как будто его слова скрывали гораздо больше, чем он готов был признать.

Ник наклонил голову, его усмешка стала еще шире. – Что же вы там искали?

– Не важно, – Зейн сделал паузу, взгляд его стал серьезным, – я был там из-за легенд о духах, которые, как гласят слухи, обитают на тех этажах.

На лице Ника появилось выражение полного недоумения, смешанного с насмешкой. – Легенды? Вы рисковали всем, чтобы проверить городские мифы? Прошу вас, Зейн, не берите меня за дурака.

Зейн задумался на мгновение. – Мне было интересно. Не каждый день слышишь о месте, где, якобы, занимаются изучением паранормального.

– И вы решили рискнуть и влезть в строго охраняемое здание? И всё из-за любопытства? – Ник с сомнением покачал головой. Ник наклонился ближе к Зейну. – Мне нужна правда, Зейн. Кто вас послал? Кто ваш сообщник? Кто вас нанял?

– Никого нет. Я действовал один, – не моргая, ответил Зейн.

Ник вздохнул, вставая. – Надеюсь, ради вашего благополучия, что это правда, Зейн.

Зейн улыбнулся. – Только время покажет.

Ник тяжело вздохнул, откинувшись на спинку стула. Его глаза сверкали холодным огоньком. – Зейн, не делайте этого труднее, чем это есть. Если вы расскажете мне всё, возможно, я смогу помочь вам.

– Я уже сказал вам всё, что знаю, – Зейн посмотрел ему прямо в глаза, не проявляя страха.

– У нас есть методы, чтобы вытащить правду из таких, как вы. Мы здесь в лаборатории умеем делать вещи… необычные. Вещи, которые заставят вас молить отпустить вас, – усмехнулся Ник, но усмешка была искусственной.

Зейн глубоко вдохнул, – вы меня не запугаете.

Ник приблизился к нему, до того близко, что Зейн чувствовал его дыхание. – Я предупредил вас, Зейн. Говорите всё, что знаете, или я лично позабочусь, что вы пожалеете об этом.

Минуты тянулись мучительно долго. В комнате воцарилась гнетущая тишина, прерываемая лишь тяжелым дыханием обоих.

В конце концов, Ник отошел от него, решительно сказав: – Ладно, я устал от этой игры. С вами будет разбираться полиция. Он встал и ушел, оставив Зейна одного.

Два часа казались вечностью. Дверь распахнулась, и двое мужчин в униформе полицейских вошли внутрь. Сердце Зейна забилось быстрее, когда он осознал: это те же полицейские, что преследовали его у дома.

– Так где мы с тобой уже встречались, парень? – ухмыльнувшись, спросил один из них.

– Нигде, – ответил Зейн, стараясь казаться спокойным.

Быстро надев на него наручники, полицейские провели его через всё здание, затем загрузили в полицейскую машину и отправились к участку.

По прибытии, Зейна вели через длинные коридоры к небольшой комнате с незавершенной покраской стен. – Сиди тут и жди, – скомандовал один из полицейских, запирая дверь.

Несколько минут спустя, дверь открылась и в комнату вошел человек, чья противная улыбка выдавала его уверенность. Это был Петрос, инспектор с плохой репутацией и еще более плохим настроением. Он был сыном губернатора округа, и его власть была безграничной.

– Зейн, какими судьбами? – начал Петрос с насмешливым голосом. Перебрасывая вопросы, он угрожал Зейну долгим заключением. И, несмотря на все уверения Зейна, что он всего лишь изучал духов, Петрос был непреклонен.

– Если у тебя нет хорошего адвоката, готовься провести в тюрьме долгое время, – с ухмылкой добавил он, покидая комнату.

Зейн был в отчаянии, но вспомнил о своем адвокате – человеке, который не раз выручал его из сложных ситуаций. Он попросил сделать телефонный звонок и, надеясь на чудо, попросить его вытащить его отсюда.

На следующий день…

На рассвете, когда первые лучи солнца отразились от стеклянных фасадов городских небоскрёбов, Генри приближался к зданию агентства. Его взгляд упал на мерцающие в утреннем свете мигалки полицейских машин. Чувство беспокойства заставило его сердце забиться быстрее.

Проходя через величественный холл, его взгляд встретился с пронзительными глазами полицейских. В толпе Генри узнал Фишера, который, словно понимая все беспокойство Генри, махнул рукой, предостерегая не задерживаться.

За спиной Генри звучали голоса, шаги, беспокойственные жужжание голосов в коридорах. В тот момент, когда двери лифта скользили закрываясь, Генри словно погрузился в свой внутренний мир. Внутри лифта, коллеги начали беседу:

– Вы слышали о том инциденте? В лаборатории нашли мертвого мужчина, – сказал первый Коллега.

– Нет, кто это был? – спросил первый Коллега.

– Кажется, это был инженер из какой-то крупной телекоммуникационной компании. Очень умный парень. Говорят, с ним как-то связан тот парень, которого вчера арестовали, – продолжил первый.

Генри чувствует, как его охватывает паника, он понимает, что речь может идти о его старом друге.

Выходя из лифта, он чуть не столкнулся со своим секретарем, чьи глаза искали ответы. Но Генри, словно призрак, прошел мимо нее, избегая лишних вопросов. В дежурной комнате Генри, окруженный тишиной и мраком своих мыслей, он смотрел в пустоту. Его разум ткал образы страха, где каждая картинка была хуже предыдущей, словно бесконечное зеркало ночных кошмаров.

Фишер медленно открыл дверь, и махнул рукой наверх, его глаза были полны тревоги. – Все прослушивается, Генри, – прошептал он. – Нам нужно уйти отсюда.

В стенах комнаты, казалось, затаилась напряженная тишина. Генри встал, его сердце колотилось в груди. – Фишер, что… что случилось? – спросил он.

Фишер взял Генри за руку, увлекая в туалет. – Здесь безопаснее, – прошептал он, закрывая дверь. Он повесил табличку "Идет уборка", и у него в глазах мелькнуло что-то темное.

Генри стоял, словно парализованный, в холле агентства. Фишер, выразительные черты лица которого казались сейчас особенно мрачными, затянул воздух в легкие, словно готовясь к чему-то важному.

– Твой детский друг Том… он мертв, Генри, – с трудом произнёс Фишер.

Слова отгремели в голове Генри как судебный приговор. – Не может быть… Как это произошло? – спросил он.

Фишер встретил его взгляд. – Всё ещё не ясно. Кровоизлияние в мозг, или что-то в этом роде. Есть подозрения, что кто-то пытался вытащить из него какие-то важные фрагменты памяти.

– Это всё очень странно, – задумчиво проговорил Генри. – Что теперь будет?

– Густос уже принял решение. Тело Тома останется здесь на несколько дней. У нас ведь одно из самых современных оборудований для исследования мозга. Этим будет заниматься Доктор Вильям, – сказал Фишер, словно сожалея о каждом произнесенном слове.

– Доктор Вильям? – Генри почувствовал, как у него в животе сжалась какая-то тяжёлая, холодная клубка. – Кто это?

– Он начальник экспериментально-аналитического отдела. Скользкий тип, если честно. Я ему не доверяю. Но Густос решил доверить ему это дело, – ответил Фишер, с трудом подбирая слова.

– Не помню, чтобы встречал, – сказал Генри, чувствуя, как тревога начинает расползаться по телу.

– Ты бы его запомнил, поверь, – ответил Фишер. – Ему за шестьдесят, волосы седые, но это не то, что заставляет его выделяться. У него глаза… как будто он вглядывается прямо в твою душу. И ухмылка, как будто он всегда что-то знает, чего ты не знаешь. Он такой тип, который, кажется, всегда хочет что-то 'впарить' тебе.

Генри увидел, что Фишер нервно поправил свою фуражку. Этот маленький жест показал, что Фишер не в себе, хотя обычно он всегда уверен и спокоен. – А что насчет Зейна? Он что, в этом замешан, он же вообще убежал с нами, он не мог ничего сделать? – голос Генри звучал так, словно он боялся услышать ответ.

Фишер вздохнул, глубоко и тяжело. Он посмотрел на Генри, и в его глазах мелькнула тень. – Агентство думает иначе, – начал он, словно выбирая каждое слово. – У Зейна репутация не из лучших. Он уже находится в числе подозреваемых. И хоть я бы не хотел этого, но это делает его одним из ключевых фигур в этой загадке.

На лице Генри отразилась мгновенная боль. Всё внутри него кричало в протесте. Зейн не мог быть виновным, он в этом был уверен. Но сомнения, подобно мрачным облакам, уже начали затмевать его уверенность.

Генри потерялся в мыслях. Зейн и Том, два старых друга, теперь оказались в центре какого-то мрачного драматического спектакля, жизни и смерти. Но он никак не мог связать Зейна с этим ужасным событием.

– Слушай, Фишер, – начал Генри, глаза его посерьезнели, как будто он прочёл какую-то пугающую правду в глубине души. – Нам нужно сделать что-то. Зейн невиновен.

Фишер поднял бровь, взгляд его был скептический. – Знаешь, Генри, у Зейна репутация далека от идеальной. Кто знает, что он мог сделать. Ведь он остался там, когда мы сбежали через вентиляцию, верно?

Туман сомнений и неясности окутал сознание Генри. В голове Генри мысли начали таять, словно растопленный шоколад, плавящийся под солнцем. – Нет, я не верю в это, – прошептал он сам себе. – Это невозможно. Зейн нас спас, он пожертвовал собой. Я не могу просто так оставить его. Это мне не даст покоя до конца жизни.

– Я сделаю всё возможное, чтобы помочь ему, – сказал Генри, словно приняв невидимый вызов судьбы.

Фишер кивнул, его взгляд утвердился. – Слушай, Зейн работал на 'Стелс-Индастриал'. Это усложняет всё дело, но мы обязательно найдем того, кто в этом виноват.

– Стелс-Индастриал? – Генри нахмурился. – Что это за компания?

– Они занимаются телекоммуникациями, – пояснил Фишер. – Разрабатывают средства связи для военных и государственных структур. Не понимаю, что Зейн здесь делает. В конце концов, у нас тут не лаборатория.

Теперь Генри знал, что ситуация ещё сложнее, чем казалось. Но одно оставалось неизменным: его решимость помочь старому другу, вопреки всему.

Генри почувствовал необъяснимую связь с Фишером в этот момент. Он положил руку на плечо старого друга. – Мы обязательно спасем его, Фишер. Что бы это ни стоило.

***

В эту минуту, в полицейском участке, атмосфера в камере Зейна стала напряженной. Охранник вошёл, его ботинки громко стучали по полу. – Зейн, к тебе пришёл адвокат, – сказал он, прокладывая путь для человека в костюме.

Зейн вздохнул, чувствуя смешанные эмоции. Он поднялся с нара, ожидая своего адвоката.

Адвокат вошёл, скользнул быстрый взгляд по камере и обратился к Зейну: – Я договорился, тебя должны выпустить под залог. У тебя есть средства или родственники, которые могут их предоставить?

Мгновенно в голове Зейна всплыло лицо матери. – Мама, – прошептал он.

Адвокат улыбнулся и протянул ему телефон. – Тогда звони ей. Сейчас самое время.

Зейн взял телефон, и его пальцы уже летели по экрану, набирая нужный номер. В эту минуту, жизнь вокруг него как будто замерла, и единственное, что ему хотелось, – это услышать голос матери и вернуться в более простое и понятное время.

Зал суда был полон ожидания. Тяжёлые красные шторы и высокий потолок придавали помещению особую атмосферу. Один за другим входили зрители, шептались, обсуждая последние новости и слухи о Зейне и его прошлом.

Когда судья вошел в зал, наступила тишина. – Встать! Суд идет! – сказал он и посмотрел на Зейна. С удовольствием опустившись на свой трон-кресло, словно король перед коронацией, судья обратил своё внимание к подсудимому. – Подсудимый Зейн, вы обвиняетесь в проникновении в здание мистера Густоса. Что у вас есть на это сказать?

Зейн кивнул, ощущая, как воздух в зале стал ещё более напряженным. – Ваша честь, я понимаю, насколько необычной может показаться моя история. Но я искренне верил в то, что городские легенды имеют под собой какую-то почву. И я не мог устоять перед желанием это проверить.

Судья сидел на своем высоком кресле, взгляд его был стальным и непроницаемым. Он пристально посмотрел на Зейна, затем на зал, где раздались смешки. – Этот зал не место для развлечений, – строго сказал он, – Я не потерплю нарушения порядка. Продолжайте, Зейн.

Судья склонил голову, словно взвешивая слова Зейна. – Ваши намерения могут быть и чистыми, но по закону проникновение в частную собственность без разрешения является преступлением. Вы это понимаете? – спросил он.

Зейн сжал губы в тонкую линию. – Понимаю, Ваша честь. Но я верил, что нахожусь на грани открытия, которое могло бы изменить наше понимание этого места, а может быть, и всего мира, – ответил он. В зале опять раздались смешки…

Судья уставился на Зейна, его глаза казались двумя холодными озерами. – Ваши убеждения не могут служить оправданием для нарушения закона. Однако, – он сделал паузу, – я учту их при вынесении приговора.

Адвокат подсудимого – мужчина с уверенным взглядом – вмешался: – Ваша честь, мой клиент может и имеет криминальное прошлое, но в данном случае его мотивы были движимы любопытством, а не уголовными намерениями.

Судья медленно поднял бровь: – Вы хотите сказать, что мужчина с криминальным прошлым решает заняться исследованием пара нормальных явлений?

Зейн, чувствуя себя в тот момент обескураженным, ответил: – Да, ваша честь. Я давно интересуюсь этим. Духи, призраки… это мое хобби.

Судья, пытаясь скрыть улыбку, сказал: – Весьма необычное хобби для человека с вашим прошлым. Однако, учитывая отсутствие доказательств кражи или другого уголовного деяния, я склонен освободить вас под залог. Но на будущее – лучше исследуйте призраков в местах, где вас пригласили.

Судья с достоинством пересматривал документы, готовясь огласить решение. Его молоток уже был в поднятой руке, готовый подтвердить решение по делу Зейна. Но, как в кинофильме, двери зала резко распахнулись.

В зал ворвался детектив со злобным взглядом и с сопровождением двух полицейских. – Судья! Не стучите этим молотком еще! – прорычал он.

Остановившись перед Зейном, он с ухмылкой произнес: – Теперь ты наш. Убийство, Зейн. И да, у тебя есть право молчать. Но думаю, сейчас этого делать будет поздно.

Несмотря на надетые наручники и тяжелую атмосферу допросной, Зейн пытался уловить, что происходит. С каждой минутой надежда на быстрое освобождение улетучивалась.

Когда в комнату вошел инспектор, с каждым его словом Зейну становилось все хуже. – Знаешь Тома Смита? Он мертв. И все улики ведут к тебе.

Зейн чувствовал, чувствовал, как петля затягивается вокруг его шеи. – Это подстава! – кричала его душа, но слова звучали слабо и неубедительно.

Вернувшись в камеру, Зейн сидел, прижавшись к стене, пытаясь понять, как он попал в этот кошмар. Кто мог бы так безжалостно его предать?

Глава 7

За кулисами мероприятия, где каждый светильник и каждая складка занавеса хранили секреты прошлых торжеств, Вильям обратился к Густосу. В его глазах плясали огоньки хитрости, а в уголках губ намеренно затаилась усмешка.

– Почему бы не позволить мне в этот раз украсить сцену своим присутствием? Цилиндр, подарки, аплодисменты – я вижу это как что-то… перспективное, – произнес он.

Густос, чувствуя намёк на вызов, уверенно ответил:

– Вильям, не все персонажи способны быть главными. Некоторым суждено оставаться в тени, по крайней мере, пока.

– Тени, – протянул Вильям, – интересное место. Иногда из тени выходят самые неожиданные вещи. Например, скандалы или неудачи, когда ключевые фигуры… опаздывают?

Густос почувствовал холодок.

– Зайдёте после церемонии, поговорим.

– О, безусловно, поговорим, – усмешка на лице Вильяма стала еще шире, – но помните, Густос, иногда тени бывают гуще и таинственнее, чем кажутся. И из них всегда можно выйти, особенно если у вас есть ключ.

Вильям, почувствовав, что победа ускользает из его рук, кивнул с притворной улыбкой:

– До встречи после церемонии, Густос. И помните, сцена – не единственное место, где можно блеснуть.

– Мне уже нужно выходить, – сказал Густос, чувствуя взгляд Вильяма в своей спине, когда он направился к выходу на сцену.

Он взошёл на платформу под ослепительным светом прожекторов. Густос чувствовал, как адреналин наполняет его вены, а уверенность становится твёрдой как сталь. Зал был переполнен сотрудниками, их лица были наполнены ожиданием.

– Дорогие коллеги! Сегодня я вижу перед собой группу людей, объединенных одной целью и непоколебимым стремлением к преодолению трудностей, – начал он, взгляд его блестел неподдельной гордостью. – Этот год не щадил нас, сталкивал с неоднократными препятствиями, но смотрите вокруг – мы все здесь, поднятые и непокорные.

Зал наполнился теплым аплодисментами.

– Итак, давайте отметим наших лучших—тех, кто стал ярким примером для всех нас, кто показал, что слова 'невозможно' в нашем словаре просто не существует, – произнес Густос, его голос раскатывался по залу как волна, затмевая все прочие звуки. – В этом нам поможет уважаемый доктор Дзи. Пожалуйста, доктор, подойдите к микрофону!

Прожекторы остановились на пустой сцене, словно в поисках потерянной звезды, и зал затаил дыхание. Все ждали, но сцена оставалась пустой.

– Эм… Доктор Дзи? – Густос отчаянно пытался скрыть своё замешательство, кашляя в микрофон. – Вы здесь?

С последнего ряда встала Джейн, её взгляд встретился с Густосом как будто передавая невидимый сигнал.

– Я проверю, что случилось, после мероприятия. Не переживайте, – сказала она.

В это мгновение Вильям сделал кивок Густосу, его глаза иронично сверкнули. Напоминание? Или может быть, намек на что-то более?

– Спасибо, Джейн, – сказал Густос, поправляя свой цилиндр с грациозностью волшебника, который собирается совершить фокус. – Тогда давайте не будем терять времени. Перейдём к отчёту по доходам компании. Пока наш уважаемый доктор находится вне досягаемости, дадим ему время…

Его слова зависли в воздухе, а зал опять заполнился шёпотами. Вильям улыбнулся про себя; его планы как нельзя лучше шли в ногу с развивающимися событиями.

Зал наполнился звуками аплодисментов и одобрительных возгласов. Графики и диаграммы мелькали на экране, а Густос с увлечением рассказывал о достижениях компании, инцидент с отсутствием доктора Дзи ушел на второй план.

– Вы все видите эти цифры? – Густос указывал на график за его спиной, где линии радостно ползли вверх. – Это благодаря вашему труду! Наш доход увеличился на двадцать процентов! – Голос его был полон энтузиазма, словно он только что открыл золотую жилу.

Из толпы кто-то поднял руку, смелость в голосе смешивалась с искренним интересом:

– Это великолепно! Но кого вы считаете ключевой фигурой в этом достижении?

Густос поправил свой цилиндр, задумываясь над мудростью вопроса.

– Отличный вопрос. Начнём с награды Лучший менеджер по продажам. И этот приз получает… наш новый сотрудник – Джессика!

Среди моря лиц, Джессика встала. Её лицо было полно удивления и неверия, как будто она только что нашла волшебный лампу.

– Я… я даже не знаю, что сказать. Спасибо!

– Вечер продолжался в атмосфере праздника, радости и гордости за общие достижения. Под сводами просторного зала витало напряжение, как будто его заполнили не только люди, но и их мечты, амбиции, страсти. Награды менялись одна за другой, и каждое объявление сопровождалось аплодисментами и блеском глаз счастливых победителей.

Когда последний лауреат получил свою награду, Густос сделал маленький, но эффективный жест рукой. В зале наступила гробовая тишина, как будто все вдруг осознали, что момент, который они так долго ждали, настал и прошел, оставив после себя лишь эхо своего величия.

– Дорогие коллеги! – начал он с особой интонацией. – Сегодня у нас есть особенное награждение. Я нечасто присуждаю кого-либо званием "Джентльмен", но сегодня именно тот день.

Все взгляды были прикованы к сцене. Кто-то недоуменно переглядывался, другие с неподдельным интересом ждали дальнейших слов.

– Внимание! Недавно в нашей компании произошел инцидент. И благодаря решительности и смелости двоих наших сотрудников преступник был пойман, – продолжал Густос. Зал в один голос начал шептаться, пытаясь угадать, о ком идет речь.

На задних рядах Генри и Фишер, чуть бледные от волнения, обменялись коротким взглядом. Они чувствовали, что это их момент.

– Я думаю, многие уже догадались, о ком идет речь, – поправив цилиндр, продолжил Густос. – Позвольте мне пригласить на эту сцену наших героев – Генри и Фишера!

Под гром аплодисментов они оба, немного смущенные, но гордые, вышли к микрофону. Их тепло принял Густос.

В центре сцены, под ослепительным светом прожекторов, стоял Густос. Его глаза восхищенно уставились на двух мужчин, стоящих рядом. Зал в восхищенном молчании наблюдал за происходящим.

– Дамы и господа! – начал Густос, поправив цилиндр. – Посмотрите на этих двух джентльменов.

Генри и Фишер, несколько смущенные таким вниманием, обменялись коротким, но гордым взглядом.

– Эти мужчины не просто заслужили этот титул, – продолжал Густос, вглядываясь в их лица, – они действовали решительно, без страха, думая о безопасности других. Такое мужество, такое самопожертвование можно увидеть только у истинных джентльменов.

В зале возникли одобрительные возгласы и шепот восхищения.

– В честь вашего мужества, – Густос торжественно протянул два величественных цилиндра, элегантные белые перчатки и строгие черные трости с золотым наконечником. – Я вручаю вам эти символы настоящего джентльмена. Носите их с гордостью и держитесь достойно, ведь вы – настоящие герои нашего времени!

Генри, беря в руки цилиндр, сказал с уважением в голосе:

– Спасибо, Густос. Мы действовали, как считали нужным. Но такое признание… это большая честь.

Фишер добавил, примерив перчатки:

– Мы просто рады, что все обошлось. И будем носить эти знаки джентльмена с гордостью.

Аплодисменты и одобрительные крики взорвали атмосферу зала. С гордостью и уважением Густос пожал руки своих героев. Затем он медленно и торжественно снял свой цилиндр, держа его перед

собой. Этот жест добавил особой величественности моменту, подчеркнув его значимость для всех присутствующих.

В тишине после мероприятия, длинные коридоры компании словно дышали пустотой. Густос, со своим характерным решительным шагом, двинулся к кабинету доктора Дзи, в то время как Джейн решила проверить лабораторию.

Дверь скрипнула на открывающихся петлях, и Густос вошёл в кабинет, словно переступая порог другого мира. Доктор Дзи, чья фигура обычно излучала непроницаемую уверенность, казался утонувшим в меланхолии, затерянным в своём холсте и венецианских мазках.

– Доктор, почему вы не были на мероприятии? – Густос подбирал слова с особой осторожностью, словно они были хрупкими сосудами, наполненными чувствами.

– Доктор Дзи вздохнул, не отрываясь от своего холста. – Ах, Густос. Что вы хотите?

– Я заметил, что вы вновь углубились в живопись. Как назовёте эту вашу новую работу? – спросил Густос.

– Жена ушла к другому, – пробормотал Доктор, и в его голосе звучала ощутимая боль, как будто слова пронзали его изнутри.

– Как? Что вы сказали? – удивился Густос.

– Моя жена ушла к другому, – повторил Доктор Дзи, и слёзы, которые так долго ждали своего часа, наконец, прорвались. – Я посвятил этот год спасению мира, но забыл спасти свою семью.

В кабинете зависла тяжёлая тень отчаяния, как будто все стены сомкнулись, образуя клетку, запертую на замок эмоционального страдания. Густос с трудом нашёл слова:

– Мне жаль, Доктор. Ведь, действительно, иногда мы так погружены в великие дела, что теряем из виду то, что действительно важно.

– Вам никого не жаль, вы черствый человек! У вас никого нет, вы не можете понять меня! – вскричал доктор, указывая на Густоса трясущейся рукой.

Густос поднял руки в знак успокоения, глаза его пытались обрести твердость:

– Доктор, пожалуйста, давайте сохраним спокойствие. Нет нужды так сильно заводиться, – умолял он, но Доктор продолжал наращивать темп.

В то же время, Джейн подошла к открытой двери кабинета. Словно затаив дыхание, она стояла в дверях, прислушиваясь к возгласам Доктора.

– Мы ведь занимались научными исследованиями! А теперь что? Промышленный шпионаж?! – выкрикнул доктор, его голос дрожал от гнева. – Да ещё и подставили молодого парня под такое страшное преступление. Это уже перебор.

– Тише, Доктор, тише… – Густос пытался усмирить его. – Откуда такие фантазии про шпионаж?

– Фантазии? – Доктор усмехнулся безрадостно. – Вы действительно думаете, что я не знаю про ваши последние махинации? О том, как вы устроили ложное убийство и посадили невиновного человека? Я не могу больше быть частью этого!

В глазах Доктора теперь пылал огонь решимости. – И еще, этот странный материал, откуда он у вас? Вы ничего мне не сказали! Я отказываюсь продолжать работать на вас. Я ухожу!

Густос стоял в ошеломлении, не в силах сформулировать ответ. А в дверях, подслушивала все это, Джейн которая, ощутила, как ее сердце замирает от ужасающей информации, которую только что открыл Доктор.

Внезапный шум в коридоре заставил Густоса на мгновение отвлечься от бурного спора с доктором. Откладывая недоговоренные мысли в сторону, он сказал: – Подождите секунду, доктор, – и быстро направился к двери кабинета.

Джейн, встревоженная неожиданным переполохом, ощутила, как её сердце начало биться быстрее. Она поняла – пора бежать. И так, прислуживая к своим инстинктам, Джейн резко развернулась и молниеносно побежала в обратном направлении, отдаляясь от двери кабинета.

– Как только Густос выглянул в коридор, ему показалось, что он видит удаляющуюся тень, которая скрылась за ближайшим углом. Сердце его забилось чуть быстрее, осознавая, что весь их спор мог быть услышан.

Вернувшись в кабинет, Густос остановился на пороге. Его взгляд упал на Доктора Дзи, который, похоже, находился в раздумьях.

– Доктор, вы же понимаете, отпустить вас я не могу, – начал Густос, держа голос спокойным, но уверенным.

Взгляд Доктора Дзи пронзил Густоса.

– Вы что, угрожаете мне? – Заметный налет тревоги окрасил его голос, а руки едва заметно задрожали. Свет от настольной лампы кинул зловещий отблеск на его лицо.

– Нет, конечно, не думайте, – быстро возразил Густос, стараясь поддержать тон разговора. – Мы же с вами прошли через многое. Наша дружба не могла бы закончиться таким недопониманием.

Доктор Дзи откинулся на спинку своего кожаного кресла, словно устраиваясь на троне.

– Я вас знаю, Густос. Ваши слова о дружбе и чести меня не впечатляют. Если со мной что-то случится, мой компромат на вас не останется секретом.

Тяжесть момента висела в воздухе, словно незримая пелена. Густос кивнул, скрывая свою напряженность.

– Хорошо, завершим этот ненужный спор. Я предлагаю вам взять пару недель отпуска, и когда вернетесь, мы обсудим все нюансы. Договорились?

Доктор поднял одну из своих характерных бровей.

– На отпуск я пойду. Но не ожидайте, что я передумаю.

– Договорились, доктор, – ответил Густос, чувствуя облегчение. – Прямо сейчас отправляйтесь на свою идиллическую дачу, чтобы там продолжить творчество. Желаю вам приятного дня, и до новых встреч.

***

– Джейн, не теряя ни секунды, мчалась по коридорам в поисках Генри. Её каблуки стучали по мраморному полу, сливаясь с ритмом её внутреннего хаоса. Слова доктора Дзи и Густоса вертелись в её голове, каждая мысль мелькала как комета в ночном небе, оставляя за собой следы сомнения и недоверия.

Её лицо было напряжено, глаза полны вопросов, которые так и рвались наружу. Сегодняшний день явно не добавил ей ясности, скорее наоборот. При этом её фокус был настолько сосредоточен на внутреннем монологе, что она даже не заметила, как прошла мимо коллег, которые поднимали руки в знак приветствия. Она не видела их улыбок, не слышала их "здравствуйте".

Наконец, она остановилась перед дверью Генри. Сердце колотилось, словно она стояла на пороге какого-то неведомого мира. Глубоко вздохнув, она постучала.

Дверь медленно распахнулась, и Генри, посмотрев на Джейн, мгновенно понял – что-то произошло.

– Джейн, ты… ты выглядишь потрясённой, – произнес Генри, смотреть на нен с пронзительным взглядом, когда она перешагнула порог его кабинета.

– Нам нужно поговорить, Генри. Срочно, – Джейн отбросила в сторону все формальности, и её голос зазвучал едва уловимо тревожно.

– Передвинув ей к дивану, Генри медленно закрыл дверь. – Садись, что случилось? Ты меня насторожила.

Она устроилась на диване, словно воспользовавшись мгновением для сбора мыслей.

– Я случайно подслушала разговор между Густосом и доктором Дзи. Они говорили о каких-то… тёмных делишках. Я не знаю, что делать с этой информацией, – сказала она.

– Что именно они обсуждали? – Генри нахмурил брови, ощущая, как атмосфера в комнате становится всё более натянутой.

– Там были угрозы и шантаж. Доктор Дзи упоминал о компромате на Густоса и что-то про промышленный шпионаж, – голос Джейн дрогнул, как если бы она произносила заклинание, способное разрушить мир вокруг нее.

Генри вздохнул, опуская взгляд.

– Это серьезно, Джейн. Такая информация может иметь катастрофические последствия. И мне кажется, это был разговор о Зейне, – сказала Джейн, заметив, как Генри начинает размышлять, словно ища верную нить в клубке неразгаданных тайн.

– Почему ты так считаешь? Ведь они говорили о тёмных делишках. Ничего конкретного о Зейне, – сказал Генри, подозрительно нахмурив брови.

– Джейн глубоко вздохнула. – Они говорили о каком-то парне, и его якобы подставили. Сам подумай, что у нас недавно произошло? Подстава, шпионаж… всё это как-то связано. Давай обратимся к Фишеру. Может быть, он сможет прояснить ситуацию.

Так и поступили они, покинув кабинет Генри и отправившись по тёмным коридорам в сторону офиса Фишера.

В коридоре агентства Густос шёл налегке, его шаги были быстры и полны решимости. Джейн и Генри встретили его в коридоре и заметили, что он что-то заподозрил; его лицо было затянуто. Словно вихрь, он прошёл мимо них, и быстро зашёл в свой офис.

– Доктор Дзи, я дал ему всё – отличную лабораторию до шанса изменить мир. И он просто так уходит из-за какой-то мелочи с женой? – Густос подумал, закрыв дверь своего офиса.

В этот момент дверь распахнулась, и вошёл Вильям, начальник экспериментально-аналитического отдела.

– Можно, сэр? – спросил Вильям.

Густос поднял взгляд с компьютерного экрана и пронзил Вильяма своими холодными глазами.

– Да, входи. Что привело тебя ко мне? – ответил Густос.

– Вы говорили, что после церемонии поговорим. Мне кажется, этот момент настал, – ответил Вильям, его голос был спокоен, но под ним скрывалась налетка нетерпения.

Густос откинулся на кресле, сцепив пальцы перед собой.

– Ах, повышение, да? Я говорил тебе, что для этого ты должен сначала завершить проект коммуникатора для передачи основных человеческих чувств. И как там прогресс? – спросил Густос.

– Я делаю всё возможное, сэр. Но пока… пока без особых результатов, – сказал Вильям. Его голос навеял нечто большее, чем просто разочарование – это было похоже на сдержанную ярость.

– О, Вильям, – усмехнулся Густос, его глаза сузились. – Времени у нас немного, и у тебя тем более, но возможностей у тебя – предостаточно. Поторопись, пока он здесь, вы понимаете о ком я говорю, не так ли? И помни: ни слова о вашей работе, особенно Доктору Дзи. Всё понятно?

Вильям с трудом удержал себя от фырканья.

– Понятно, сэр, – ответил он.

Он вышел из офиса, дверь за ним закрылась с тихим щелчком. В глазах Вильяма мелькнула искра, кулаки невольно сжались.

– Повышение, говорите? – его мысли были полны скрытой угрозы. – Сначала я завершу этот проклятый коммуникатор, а потом, Густос, у нас будет очень серьезный разговор.

***

– Как только Джейн и Генри вошли в офис Фишера, он сразу понял, что произошло нечто серьёзное.

– Что привело вас сюда так поздно? И почему вы такие напряжённые? – спросил Фишер, поглядывая на их лица, излучавшие серьезность.

Они рассказали ему всё – о подслушанном разговоре, о таинственных угрозах и об их подозрениях касательно Зейна.

– Интересно, очень интересно, – пробормотал Фишер, делая заметки в уме. – Вам придётся быть очень осторожными. Если ваша интуиция верна, ставки могут быть гораздо выше, чем вы думаете.

Фишер снял очки, медленно опустил документы на стол и потёр их. Необычное напряжение в воздухе офиса стало почти осязаемым, как густой туман перед грозой.

– А мы можем это как-то проверить? – спросил Генри, глаза его сверкали ожиданием.

– Нет, никак не можем, – ответила Джейн с ощущением безысходности. – Разве что залезть в голову Густоса…

В этот момент Фишер, который сидел в кресле, вдруг напрягся, как будто ему пришла в голову неожиданная идея. – Подожди… у меня есть одна мысль.

– С этими словами он взял телефон и начал быстро набирать текст. Внимание было приковано к нему. – У меня есть человек, который может нам помочь в этом деле, – сказал он, не переставая печатать.

– Я договорился. Сейчас встретимся, – завершив, поднял взгляд Фишер.

– Сейчас? Ночь на дворе, когда ты договорился? – удивленно переспросила Джейн.

– Я, кажется, знаю, что он хочет использовать для встречи, – нахмурился Генри, словно разгадывая сложный ребус.

– Ты прав, Генри. Именно это. Капсулы и соцсеть для снов и воспоминаний, созданные нашей компанией, – улыбнулся Фишер.

– Не люблю я эти ваши капсулы, – произнесла Джейн, её глаза на мгновение потускнели, словно отражая её недовольство.

– И так, решено. Мы идём в нашу соцсеть 'Memoria', – сказал Фишер, откладывая телефон на стол и взглянув на Джейн и Генри, чувствуя смесь решимости и опасения в их взглядах.

Они встали и направились к двери, за которой находилась комната с капсулами. Пройдя по коридору, они остановились перед стеклянной дверью, за которой виднелись современные капсулы, стоящие в ряд, словно коконы из какого-то научно-фантастического фильма.– Вы уверены? – спросила Джейн, её голос немного дрожал.

– Как никогда, – ответил Фишер, открывая дверь.

Они вошли в комнату, и воздух здесь мгновенно казался им иным – прохладным, чистым, наполненным неописуемым ароматом будущего. Генри оглянулся, заметив, как индикаторы на капсулах мерцали разноцветными огоньками, словно ожидая их.

– Думаю, это будет путешествие во внутренний мир, в самые глубины сознания, – с некоторой иронией произнёс он, на мгновение уставившись в отражение своего лица в стекле одной из капсул.

– Надеюсь, там не так ужасно, как в реальном мире, – мрачно ответила Джейн, усаживаясь в одной из капсул. Её руки коснулись мягкого сиденья, и она почувствовала, как её пульс ускоряется.

– Только время покажет, – заключил Фишер, закрывая крышку капсулы с мягким шумом гидравлики.

Внезапно, они обнаружили себя, мотаясь по цифровым коридорам воспоминаний, в поисках кафе "Экспрессо". Скорость их путешествия была ошеломляющей, и вот, наконец, они прибыли.

– Добро пожаловать в 'Экспрессо', хоть это и всего лишь цифровое отражение нашего мира. Представьте, сколько воспоминаний здесь сохранено, – сказала Джейн, оглядывая виртуальные столики и стулья. Они были удивительно реалистичными; даже зерна кофе на стойке баристы, под светом виртуальных ламп, выглядели как настоящие.

Фишер улыбнулся. – Это только начало, друзья. Только начало.

– Не то чтобы я не ценю креативность, но всё же странно оказаться здесь, – сказала Джейн, глядя на свои виртуальные руки.

Пока они устроились в виртуальном кафе, атмосфера заполнилась ожиданием. К ним приближалась девушка в элегантной униформе официантки, которая, как и все в этом мире, казалась странно невесомой и совершенной. – Добрый день, господа. Что желаете заказать?

– Три кофе с лесным орехом, пожалуйста, – произнёс Фишер, глаза его скользили по толпе за окном, как будто он разыскивал там кого-то или что-то.

В уличном свете, проникающем сквозь стекла, Фишер как бы ожил. Он вдруг поднял руку, словно заметив знакомое лицо среди прохожих, и махнул, приглашая кого-то присоединиться.

– Кто это? – Генри нахмурился, недоумевая. Фишер только улыбнулся в ответ, его взгляд был полон загадочного интереса.

Сердце Генри заколотилось в ожидании, когда он увидел знакомую фигуру, подходящую к их столику. Фишер, же, смотрел на приближающуюся фигуру с улыбкой, где-то на грани радости и волнения, как будто готовясь раскрыть перед ними тайну, хранящуюся в этом виртуальном мире. – Ты знаешь её? – недоуменно прошептал Генри, не отрывая взгляда от неё.

Но было уже поздно задавать вопросы. Шаги стали слышны всё чётче, и вскоре за спиной Генри раздался знакомый голос: – Рада тебя видеть, Фишер.

– Повернувшись, Генри увидел её – девушку с длинными волнами штейновых волос, изящно опускающимися на плечи. Глаза её блестели узнаванием, и её присутствие наполнило кафе электричеством.

Свет от приглушенных ламп коснулся её лица, когда она присела напротив Генри. Её взгляд был тёплым и знакомым. – Привет, мальчики, – произнесла она, голос её был мягким, словно вельвет. Она смотрела на Генри, и их глаза встретились.

В этот момент время будто замерло. В голове у Генри всплыли обрывки снов – тех снов, которые он видел почти каждую ночь. Сны, где он встречал её. В них они были вместе, в мире, который принадлежал только им. Они прогуливались по пустынным пляжам, танцевали под луной, или просто лежали, наблюдая за звёздами.

Фишер, заметив их взгляды, почувствовал напряжение в воздухе. Он склонил голову, словно давая им момент наедине.

– Это… ты? – медленно прошептал Генри.

– И я помню тебя, из тех снов, – кивнула она, и в её глазах мелькнуло что-то невероятно нежное.

Фишер улыбнулся про себя, понимая… что стал свидетелем нечто особенного. Начало чего-то нового и, возможно, судьбоносного.

Генри с незнакомкой слышали далекий шум волн, поглощавший шум вокруг них, и тонкий бриз, приносивший прохладу, окутывал их, чувствуя увязший песок между пальцами. Под этим волшебным занавесом Генри был словно в замедленной сцене фильма. Его взгляд, утонувший в глазах девушки, искал ответы на многие вопросы.

– Это… Это не может быть реальностью… – произнёс Генри.

Фишер, наблюдая за дружеским трансом Генри, пытался вернуть его к реальности:

– Ау! Генри, что с тобой?

– Помнишь меня? – спросила таинственная девушка с глазами, в которых затерялся Генри.

– Ты… из моих снов? – будто просыпаясь от глубокого сна, прошептал Генри.

– Генри, это Адель. Адель, Генри. Хотя, судя по всему, вы уже знакомы, – улыбнулся Фишер, словно зная ответы на вопросы, которые еще не были заданы.

Генри, находясь в неком трансе, лишь кивнул, когда его взгляд был как бы на грани между сном и явью, словно пытаясь прочитать скрытый текст в этой встрече.

– Мир полон сюрпризов, не так ли? – подмигнула Адель с легкой и загадочной улыбкой.

В теплом свете кафе их взгляды встретились, и в этом мгновении исчезли все границы между сном и реальностью. Генри понял, что это один из тех моментов, когда жизнь пишет свои самые неожиданные сценарии.

– Адель, как у тебя дела? – начал Фишер с тревожной ноткой в голосе, неожиданно взяв Адель за руку, с неподдельным беспокойством в глазах.

– Не беспокойся, Фишер, со мной всё хорошо, – улыбнулась Адель, немного ошеломлённая таким вниманием, замедлив шаг и взглянув ему в глаза.

– Фиш кратко мне рассказал. Что, по-твоему, я могу сделать для вас? – взглянула Адель на Генри.

– Есть что-то, что нужно обсудить… – заговорил Фишер почти шепотом, словно делился секретом.

– Что происходит, Фиш? Звучишь, как будто у тебя есть план, как спасти Зейна, – поднял брови и слегка пожал плечами Генри.

Фишер кивнул: – Я узнал о месте, где мы можем найти ответы. Но это опасно.

– О чем ты? – спросила Джейн, её глаза полны любопытства.

– Ну давай, не тени кота, сам знаешь за что, – произнесла Джейн настороженно.

– Говори, в какие тяжкие нужно пуститься? На сколько всё плохо? – спросил Генри.

– Очень! – отрезал Фишер, устало потер пальцами виски.

– И так… – начал Фишер, но его перебила Адель, которая на мгновение замерла, словно в её голове начали складываться части пазла.

– О, боже! Я поняла, о чем ты! Нет, даже не проси такое безумие! – вскрикнула Адель, резко встав со стула.

– Озеро Гаврак, – таинственным голосом произнес Фишер.

– И позвольте представить Адель. Она поможет нам разобраться в этой ситуации, – подчеркивая каждое слово с особой важностью, произнес Фишер. Генри переключил внимание на Адель, ощущая в её присутствии нечто магическое.

– Я исследователь в довольно необычной области. Изучаю переплетение между миром живых и миром мертвых. Также я археолог и занимаюсь раскопками древних цивилизаций, – улыбнулась Адель, взгляд её глаз был насыщен сложной гаммой эмоций и знаний. Слова её словно пели, в каждом была завуалированная мудрость и глубина.

– А теперь, дайте мне рассказать вам о Озере Гаврак. Это не просто артефакт или миф. Это ключ, связующий множество измерений и временных плоскостей, – продолжила Адель, делая паузу.

– Озеро Гаврак – место, окутанное легендами. Говорят, оно служит порталом между тем миром и нашим. Те, чьи души не нашли покоя, блуждают здесь, застряв между мирами. Никто из живых не решался ступить на его берега, – добавила она.

– Так, это что, своего рода ожидание? Место, где души решают, куда им идти дальше? – с интересом наклонив голову, спросила Джейн.

Генри, который был немного отстал от остальных в понимании происходящего, смотрел то на одного, то на другого, пытаясь вникнуть в ситуацию. Адель, то на Фишера:

– Так ну давайте не томите! Оба, о чем речь?

Фишер глубоко вздохнул и, переводя взгляд на каждого из присутствующих, начал рассказывать о том, что ему стало известно.

– Чтобы помочь Зейну, нам, возможно, придется отправиться в самое сердце озера Гаврак, – сказал кто-то.

– Ты имеешь в виду… – поднял бровь Генри, сверкая глазами полными недоверия и тревоги.

– О, это будет настоящее приключение! Как в фантазийных романах! – вскричала с энтузиазмом Джейн, которая стояла немного сбоку, не дождавшись окончания обсуждения, прерывая мужчин.

– Джейн, это не игра, и не роман. Это наша реальность, и тут опасности абсолютно реальны. Мы не можем позволить себе такой роскоши, как безрассудство, – вздохнула Адель, чувствуя тяжесть момента, и обратилась к Джейн.

– Я… я понимаю, Адель, – сказала Джейн, на мгновение почувствовав, как ее энтузиазм покидает, оставляя место страху и тревоге.

– Это не план спасения Зейна, это самоубийство, еще каго-то их нас! – крикнула Джейн, руки затряслись у нее, словно она пыталась остановить неизбежное.

– И так, давайте поспокойнее, все обсудим, – сдержанно произнёс Фишер, опуская руку на стол, словно хотел физически затормозить страсти.

– Да нечего там обсуждать, это гибельный план! – снова вмешалась Джейн, но теперь её голос звучал уже менее уверенно.

– Можно я уже договорю свой план, а потом уже будем решать, хорошо? – нахмурился Фишер.

Все согласились. Фишер приступил к описанию:

– В Озеро Гаврак… Это место, куда попадают те, кто находятся между жизнью и смертью. Это что-то вроде станции на вокзале между тем миром и нашим. Через это озеро проходят все. Его там называют озером 'очищения' – там направляют души, кому куда. И как на обычном вокзале регистрируются пассажиры, так и там регистрируют всех 'пассажиров'.

– Комната погрузилась в молчание. Слова Фишера, словно капли, упали в молчаливое озеро их сознания, вызывая колебания и раздумья.

– Хорошо к чему вы все клоните, нужно кого-то в кому отправить, что ли? – спросил Генри.

– Ты не можешь иметь в виду… – с ужасом и возмущением в глазах, смотря на Фишера, подозревая, к чему он ведет, произнесла Адель.

Фишер кивнул:

– Если мы отправим кого-то туда, у нас будет шанс получить ответы напрямую от тех, кто знает правду.

– Ты говоришь о том, чтобы добровольно отправить кого-то в кому? Какое-то время? Это безумие! – непонимающе посмотрела Джейн на Фишера.

– Это рискованно, Фишер. Даже если кто-то из нас решится на такой шаг, нет гарантии, что он сможет вернуться назад, – решительно сказала Адель.

– Это действительно сумасшедший план. Но если у нас нет другого выбора, то нам придется рискнуть. Только кто из нас будет добровольцем? – потер руки Фишер.

– Нет, нет, не надо никого отправлять в кому! Всё гораздо проще! – на грани истерики, встрепенувшись, говорила Адель, в комнате, озарённой тусклым светом, где Фишер стоял перед друзьями, и каждое его слово напрягало атмосферу.

– Интересно послушать альтернативу коме. Так расскажи уже, что у тебя на уме? – Генри, выглядящий немного растерянным, ответил.

– Вы когда-нибудь слышали, как оракулы предвидели будущее? Или то, что никто не знал? – вздохнула Адель.

– Не знаем, расскажи! – сказали в один голос Генри и Джейн.

– Некоторые оракулы готовили особый эликсир, который погружал их в глубокий транс. Этот транс был похож на кому, но… – начала Адель.

– Так нам что, изготовить такой эликсир? – перебил ее Фишер.

– Нет, слушайте внимательно! Этот эликсир давал им возможность… уснуть внутри сна. – Адель, подняв руку, попросила его замолчать.

– Как? Уснуть во сне? – переспросил Генри, не понимая; его глаза искали ответ в глазах Адель.

– Именно так, – подтвердил Адель, – это сложно объяснить, но это возможно. И самое главное, мы можем это сделать и без эликсира.

– Для этого вам нужно отправиться к роднику Эсфериан. Там и находится та самая вода. – Адель, переведя дыхание, сказала в момент тишины, когда слышался только лёгкий шорох ветра за окном.

– Говорят, именно эта вода и наполняет Озеро Гаврак, невидимое для обычного человека, – ответила Адель.

– Боже, что это за безумие? – скривилась Джейн.

Адель взглянула на Джейн с таинственной улыбкой, глубоко вздохнула и начала: – Есть ещё пара 'мелочей', которые я упустила. Во-первых, рядом с родником Эсфериан скитаются Фобирианы*. Они его охраняют. Если одно из этих существ коснётся тебя во сне, последствия в реальном мире могут быть фатальными.

Фобирианы – эфемерные стражи родника Эсфериан, которые принимают форму глубочайших страхов и кошмаров приближающихся к роднику людей. Они состоят из тёмной, дымчатой энергии и не имеют постоянной физической формы.

– И это еще не всё? – побледнела Джейн, глаза её расширились от ужаса.

Адель сделала невидимую паузу, словно взвешивая свои следующие слова: – Во-вторых, после встречи с Фобирианы, вы можете начать видеть их и в реальном мире. Они могут 'прилипнуть' к вам, когда вы вернётесь из Эсфериана. Они будут как незваные гости, преследующие вас в самые неподходящие моменты жизни. Временами, они могут вам даже помогать, но помните, это всегда будет в их интересах, а не ваших.

– Это… это пугающе, – прошептала Джейн, почувствовав, как кожа её покрылась мурашками.

– Лично я считаю всё это ерундой. Но кто я такая, чтобы судить? В любом случае, лучше быть подготовленными, – пожала плечами Адель, её глаза искрились на мгновение.

Наступила напряженная тишина. Ни один из присутствующих не был готов к такому повороту. Все присутствующие в комнате обменялись взглядами, воздух словно затянулся ожиданием. Фишер, опираясь на стул, пристально смотрел на каждого.

– Так, кто готов пожертвовать ради общего дела? Есть добровольцы сделать шаг вперед? – спросил он.

– Мы же сидим. Какой шаг? – с поддразниванием ответила Джейн, сидящая рядом.

– Это, конечно, образно выражаясь, – улыбнулся Генри.

– Ну так что, кто первый? Или, может, у кого-то есть другие идеи? – продолжил Фишер.

Стояла тишина. Все понимали важность момента, и никто не хотел идти на риск первым. Звук тикающих часов казался громким, и в этой напряженной атмосфере каждый искал ответ в глазах других.

– Регистратура, говоришь? Звучит просто, но я думаю, что там нас ждёт что-то большее, чем просто стойка с секретарем, – начал Генри.

– Отлично, нужно отправиться чуть ли не на тот свет в справочное бюро! – вмешалась Джейн.

– Да, может, там даже номерок надо будет взять и посидеть в очереди. Ведь это, по сути, своего рода небесное справочное бюро, – усмехнулся Фишер.

Генри вздохнул, подходя к окну и глядя в бесконечность: – Но это единственный способ узнать историю того, что произошло. Нам необходима эта информация.

– Может, это и звучит как безумие, но нужно рискнуть, – встав с дивана, добавила Джейн.

– Ладно, Адель, какие у нас требования для выполнения этого задания?

Адель задумчиво посмотрела на Генри: – Для реализации плана нам понадобятся три компонента: капсула для хранения воспоминаний, механизм для передачи предметов в воспоминания, и звуковой глушитель для нейтрализации охраны у родника.

– Знаешь, у Зейна дома, наверное, найдётся что-то из этого списка. Мы обязательно у него уточним, – улыбнулся Генри, как будто в его голове промелькнула идея.

Адель, прикусив губу от напряжения, опасливо вглядываясь в его лицо: – Генри, я просто боюсь, что вы взялись за нечто, что превосходит ваши возможности. Монстры, озеро, другой мир… Это не шутки.

– Я знаю, что это страшно. Но мы не одни, – улыбнулся Генри.

– Так, а кто идет добровольцем в это озеро – А? – Её глаза мерцали искоркой насмешки, но и серьезности, спросила Джейн.

Фишер ухмыльнулся, саркастически поднимая бровь: – Да, кто из нас смелый достаточно, чтобы окунуться в эту ледяную глубину мистицизма? Его взгляд скользнул по лицам вокруг, словно ища ответ на свой вопрос в глазах других. Комната была полна молчания, налаженного как канвас перед художником, ожидая первого штриха.

Свет от занимавшего окно солнца проникал в помещение, лаская столы и кресла и отбрасывая причудливые тени на потрескавшиеся стены комнаты.

– Сознаю, что риски велики, – нарушил молчание Генри, его взгляд фиксировался на Адель, как будто он искал в ней поддержку, голосом, дрожащим от внутренних колебаний, словно он убеждал сам себя в своей решимости. – Но ведь именно я затянул Зейна в эту опасную аферу. Так что мне и нести ответственность. Он поднялся на ноги, и его голос зазвучал твердо и решительно. – Так что я иду, и это конечное решение. Больше обсуждать нечего.

Адель сидела, съежившись в своём кресле, её взгляд непроницаем. Её мысли кишели тревогой; она только что нашла своего идеального спутника в своих мечтах, и вот уже рисковала его потерять. Она боролась с ужасом, который пытался завладеть её разумом, стараясь не дать волю своим эмоциям.

– В таком случае, приступим к подготовке. Чем быстрее мы начнем, тем раньше все закончится, – как будто чуя ее нерешительность, глубоко вздохнул Генри и поднялся из-за стола, уже полностью сконцентрированный на предстоящих задачах.

Глава 8

Сквозь стеклянные глаза старого завода, где свет фонарей рисовал жуткие фигуры на потускневших стенах, Адель чувствовала себя как дома. Вокруг тянулись ржавые трубы, словно артерии усталого сердца, выходящие из одного здания и пробивающие другое. Паутина, словно марево времени, свисала с потолков, создавая иллюзию потерянного мира. Она обустроила один из заброшенных ангаров, превратив его в оазис комфорта среди хаоса и разрухи.

В этой удивительной локации, похожей на фантастическую декорацию, все собрались у Адель дома, готовясь к дайвингу в таинственное озеро Гаврак.

– Вы все уверены в своем решении? – спросила Адель, стоя рядом с капсулой в центре пространства. Круглый объект, сделанный из сочетания стекла и металла, напоминал какой-то артефакт из будущего. Внутри было мягкое кресло, которое по комфорту не уступало лучшим кинотеатрам, и оно ждало своего пассажира.

– Я знаю, что это не просто, ребята, – начал Генри. – И хочу, чтобы вы знали, что я искренне ценю каждого из вас. Он глубоко вздохнул, оглядев всех и остановился на Адель. Между ними был какой-то невидимый магнетизм, теплое понимание без слов. – Скажите моему отцу, что я его люблю, – прошептал Генри, затем взял глубокий вдох и шагнул в сторону капсулы.

Фишер подошел к Генри, на лице его было написано смешение тревоги и надежды. Он поглядел на монитор, затем встретился глазами с Генри.

– У нас будет связь с тобой, но только до озера, – произнес он, словно передавая некий таинственный ключ.

– До озера, значит, – пробормотал Генри, словно это были слова кода, запускающие дальнейшие события.

– Все готово? – спросила Адель, подойдя к монитору, на котором мерцали символы и индикаторы, но ответа не последовало. Друзья стояли вокруг, словно замирая в ожидании чуда или катастрофы.

Адель подошла к нему и была последней, кто прикоснулся к его руке, когда крышка капсулы закрылась. В ее глазах были слезы, но взгляд выражал надежду: – Все знали, что Генри рискует очень сильно, и это делало его еще более особенным в их глазах.

Она посмотрела на них еще раз, потом на экран, и наконец, нажала кнопку "Старт". Как только палец коснулся поверхности, весь ангар словно задрожал от невидимой энергии.

В этот момент его сознание как бы отплыло от реальности. На глазах всплывали образы и фрагменты воспоминаний – не его собственных, а словно пришедших из какой-то другой жизни, другого времени. Он словно скользил по коридору неизведанных воспоминаний, которые никак не укладывались в логику его прошлого. В темном мире, где Генри оказался, всё было искажено. Здания плавали и искривлялись, будто в зеркалах коридора смеха на старой ярмарке, а небо над головой было насыщенного индиго цвета, на котором танцевали звёзды в странных, неестественных конфигурациях.

Он внезапно оказался на узком мосту, под которым бурлила река из пурпурной жидкости, испуская пар и издавая глухое бульканье. Каждый шаг на этом мосту был испытанием для Генри, потому что воздух был насыщен эфирными облаками страха, от которых веяло холодом.

Внезапно, из темных углов, вылезли фигуры, представляющие собой различные страхи человека. Некоторые были крупными и пугающими, в то время как другие были мелкими и быстрыми как тени.

– Не смотрите на них, – прошептал голос Фишера в его ухо, исходя из наушников. – Ты пришел за девайсом, не отвлекайся.

Сосредоточив своё внимание, Генри двигался вперед, обходя фигуры страхов. Его дыхание учащалось, когда он видел, как некоторые из них пытались дотянуться до него. Углубившись в мрачную аллею, он обнаружил девайс. Он был прикрыт полупрозрачной драпировкой и мерцал мягким светом.

– Вот оно! – прошептал Генри, беря девайс в руки. Он почувствовал, как девайс начал вибрировать, и сразу же почувствовал облегчение. Он верил, что с этим устройством он сможет противостоять телесным страхам и выполнить свою миссию.

Таинственный родник был словно портал в другое измерение, уходящий в неизведанную глубину. Неподалеку от него росли искривленные деревья с черными листьями, а вода в роднике сверкала множеством цветов, создавая гипнотический узор.

Сущности вокруг родника были нечто средним между привидениями и чудовищами. Они были неуловимыми и бесформенными, но их присутствие наполняло воздух тяжелой атмосферой угрозы. Когда Генри активировал девайс, эти сущности словно потеряли контроль над собой. Они забыли о своей задаче охранять родник и начали беспорядочно метаться, создавая хаос.

Внезапно, паника охватила Генри как пламя. Он был окружен со всех сторон – какими-то тенями, рожденными его самыми глубокими страхами. Он пытался пробиться обратно, к выходу из этого кошмара, но каждый его шаг, казалось, только углублял его в этот лабиринт ужаса.

– Черт, что происходит? – он крикнул, пытаясь найти кнопку отключения на устройстве. Но монитор был как затуманенный, и ничего не поддавалось управлению.

– Генри, ты слышишь нас? Что происходит? – голос Фишера доносился издалека, словно из другого мира, но был практически неразличим на фоне хаоса.

– Я не могу… я не управляю этим! – Генри орал в ответ, пытаясь отключить устройство. Но тени продолжали метаться вокруг, затмевая его разум, проникая в каждую щель его сознания.

Генри кричал в передатчик, но в ответ была лишь глухая тишина, прерываемая статическим шумом.

– Фишер! Фишер! Ты слышишь меня?! – отчаянный голос Генри прорезал воздух, вибрируя в его наушниках, как эхо в пустом храме. Он чувствовал, как страх сжимает его, как холодный ветер в пустыне ночью.

В тот момент, на грани отчаяния, ему послышался слабый голос Фишера: – Генри! Успокойся! Сфокусируйся на роднике! Попробуй использовать девайс как якорь!

Генри устремился вперед. Слова Фишера были для него маяком во тьме. Сжимая в руке девайс, он бежал к роднику, минуя тени страхов, которые то и дело мелькали перед ним, пытаясь схватить его в свои невидимые объятия.

Генри чувствовал, как родник притягивает его к себе, как магнит. Не думая дважды, он прыгнул внутрь – и в этот самый момент ощутил, едва уловимое касание. Будто кто-то или что-то подтолкнуло его.

Очнувшись, Генри попытался сообразить, что же произошло. Его голова болела, и он еле мог вспомнить последние моменты перед тем, как потерял сознание. Он был уверен, что его подстерегала опасность в виде охранников теней страхов, но теперь вокруг царила абсолютная тишина.

– Генри, где ты?! – слышался голос Фишера в наушнике. – Мы не видим тебя на мониторах!

– Я… я не у родника. Я возле какого-то озера, – пробормотал Генри, оглядываясь вокруг.

– Озера?! – удивилась Адель. – Ты перенесся в другую локацию? Но как? Мы не предполагали, что такое возможно!

– Я думаю, что касание одного из охранников могло вызвать этот переход, – сказал Генри, пытаясь понять, что произошло.

Генри оказался перед необъятной водной гладью – озером, которое не имело ни начала, ни конца. Это было как зеркало мира, пронзительно чистое и загадочное. Небо над ним было усыпано серебристыми облаками, которые находили свое отражение в прозрачной глубине воды.

– Не могу поверить… это просто невероятно, – прошептал Генри, не в силах отвести взгляд от этого чуда.

Небольшие волны, разбиваясь о берег, шептали ему какую-то неясную мелодию. Это было похоже на далекую колыбельную песню, словно материализованный эхо его детства.

– Ты слышишь это? – он обернулся, но осознал, что он здесь один.

Вдалеке, словно стражи этого мистического места, стояли деревья. Их силуэты казались неподвижными, замершими в предчувствии чего-то великого, как будто они знали секреты, хранящиеся в глубинах этого озера.

– Что ж, пожалуй, пора узнать, что же это за место, – сказал Генри вслух, как бы заключая негласный союз с этим таинственным озером и его не менее загадочными хранителями.

Озеро было глубоким и мрачным, словно зеркало другого мира. Его темные воды отражали бледное небо, сквозь которое пробивались редкие лучи света.

– Генри, остановись! – воскликнула Адель. – Ты не знаешь, что там на дне!

– Я должен это сделать, – ответил Генри, чувствуя, как вода омывает его ноги. – Может быть, это еще один шанс найти выход из этого кошмара.

– Но это опасно! – крикнул Фишер. – Ты можешь не вернуться!

Генри продолжал идти вглубь озера, каждый его шаг сопровождался тяжелым дыханием и гулом воды. Вода достигла его груди, и он почувствовал, как его тянет на дно. Но вместо страха Генри ощутил странное спокойствие.

– Я чувствую что-то, – прошептал он. – Как будто вода зовет меня.

С этим он взял глубокий вдох, чувствуя, как воздух наполняет его легкие и как каждая клетка его тела пробуждается. Перед ним лежала дорога в неизвестное, но теперь он знал – он готов.

Генри чувствовал, как словно уши его стали антеннами, которые улавливают далекие шепоты: – Новичок прибыл… – Интересно, как он сюда попал? Шепот казался таким знакомым и в то же время таким далеким.

Поняв, что ответы на его вопросы лежат впереди, Генри глубоко вдохнул, заполнив легкие воздухом. Он закрыл глаза, подготовившись к нырку, и погрузился в воду.

Ощущение падения было неожиданным и пугающим. Генри чувствовал, как ветер с ревом проносится мимо него, и его желудок казался на мгновение оторванным от остального тела. Он не осмеливался открывать глаза, охваченный страхом и восторгом одновременно.

Как только он думал, что падение будет вечным, он почувствовал твердый пол под собой. Генри лежал, пытаясь взять себя в руки и понять, что же произошло.

На мгновение Генри подумал, что ему просто приснился сон. Перед ним раскинулся его родной двор, залитый лучами закатного солнца. Запахи детства – цветущая акация и свежескошенная трава – охватили его, будя давно забытые воспоминания. Именно здесь, на этой площадке, они играли в футбол, гонялись и мечтали о великих приключениях.

– Инна, где мой друг? Помнишь, мы всегда были вместе, – начал Генри, настороженно подходя к ней. Она медленно подняла голову, и её глаза встретились с глазами Генри.

– Твой друга здесь нет, – её голос звучал так, словно сквозь плотный туман.

Генри нахмурился: – Ты уверена? Он здесь не был?

– Нет, он не приходил, – отмахнулась Инна, снова уходя в свои детские игры.

– Инна, скажи, ты действительно выбрала меня тогда? – Генри собрался с духом и снова обратился к ней.

– Да, она тебя выбрала, дурень! – Инна подняла глаза, в них мелькнуло что-то странное – смесь удивления и насмешливой хитрости. – По больше уверенности в себе, Генри. Не все в жизни – это неясные сигналы и загадки. Она улыбнулась, но в её улыбке была нотка серьезности.

Слова Инны, и кем она на этот момент являлась, словно лучики солнца, пронзили туман его сомнений. Генри улыбнулся в ответ, чувствуя, как его сердце становится на своё место.

Этот ответ внес ясность в память Генри, но добавил и еще больше вопросов.

– Время казалось растянутым до бесконечности. Генри ощущал вокруг себя вес слишком многих реальностей, но ни одна из них не была таковой настоящей. Двор, Инна, шепот озера – всё это переплеталось в его голове, создавая переполох эмоций.

– Почему меня сюда забросило? – прошептал Генри, пытаясь понять свою ситуацию. – Ребята, если вы слышите меня, я здесь! Я хочу вернуться!

Но девочка, с усмешкой на лице, продолжала играть с куклой, словно насмехаясь над его отчаянием: – Ты не уйдешь отсюда, – сказала она с той же жестокостью в голосе.

С другой стороны реальности, среди земных друзей Генри, паника росла. Они смотрели на его практически бездыханное тело, пытаясь привести его в чувство: – Генри! Ответь! – звучало среди их голосов. Они пытались использовать различные устройства, чтобы достучаться до него, но безуспешно.

– Что с ним? Почему он не отвечает? – в ужасе спросил Фишер.

В мире между реальностями Генри пытался сопротивляться, но каждая попытка вырваться казалась всё более бесполезной. Он чувствовал, что потерян, словно пленник в промежуточном пространстве между мирами. И несмотря на то, что его друзья были так близко, они казались ему настолько далеко, словно на другой стороне Вселенной.

– Адель, что нам делать? Генри… он… – Фишер словно шептал в эфир, не зная, найдут ли его слова путь.

Адель и Джейн, находясь в состоянии шока, смотрели на мониторы, которые не предвещали ничего хорошего.

– Позвони Зейну, – проговорила Адель, словно выходя из ступора.

– Зейн, это ЧП! Генри в коме, и мы не знаем, как его достать. Он как бы у озера, но не у озера. Связь оборвана! – Фишер взял телефон и его голос дрожал.

– Что произошло? – в голосе Зейна звучала напряженность.

– Он коснулся чего-то или кого-то у родника, и теперь он там, где-то у озера, но вне нашего доступа. Мы потеряли связь! – продолжил Фишер.

– У меня есть план, но он рискованный. У Генри в устройстве есть чип, у тебя – такой же. Нам нужно создать связь между ними (сделать короткое замыкание). Это наш единственный шанс вытащить его оттуда, – заметно задумался Зейн, прежде чем произнести.

– Как это сделать? – не веря своим ушам, спросил Фишер.

– Через слюну. Это улучшает контакт, – быстро ответил Зейн. – Ты должен будет поцеловать Генри, а кто-то активирует в этот момент над вашими головами устройство, которое перемещает предметы в сны.

– Ты что, шутишь? – в ужасе произнес Фишер.

– Я серьезен. Это может работать как электрошок для мозга, чтобы пробудить его. Но есть риск. Ты можешь также уйти в кому, – уверенно заявил Зейн.

– Мы не можем рисковать еще одной жизнью. Может быть, есть другой путь? – Фишер поглубже вздохнул, пытаясь успокоиться.

– Зейн: – Пока это наш единственный шанс, Фишер. Но решение за тобой.

Сердце Фишера колотилось, как бешеное. Он знал, что каждая секунда на счету, и он должен принять решение. Но риск слишком велик. Он закрыл глаза, представив себя на месте Генри, и пытался прочувствовать, что бы он сделал на его месте.

Этот момент казался вечностью. Вокруг все было окутано напряженным ожиданием, и только слабое жужжание прибора в руке Фишера нарушало тишину.

В глубине комнаты, где капсула стояла как монолит времени и пространства, все затаили дыхание. Зейн через телефон объяснил, что надо сделать, и в ответ – тяжелое молчание.

– Я этого делать не буду, – решительно сказала Джейн, чувствуя, как страх буквально парализует её.

Фишер обернулся к Адель. – А ты? Ты можешь?

Адель смотрела на Генри, его закрытые глаза, его лицо, покрытое патиной напряжения даже в состоянии комы. – Здесь есть и моя вина, – прошептала она про себя, сжимая руки в кулаки.

– Я сделаю, – сказала она, в её голосе звучала непреложная решимость.

Приблизившись к капсуле, Адель почувствовала, как её охватывают волны страха и сомнения. Она стояла перед ключевым моментом, и знала, что не может отступить. Глубоко вздохнув, она склонилась к Генри и прикоснулась своими губами к его холодным губам.

– Я никогда не думала, что наш первый поцелуй будет таким, – прошептала она, едва касаясь его губ.

В этот момент вокруг них словно зазвенела невидимая струна, и комната наполнилась необъяснимой энергией. Искра пронеслась между ними, и, кажется, даже капсула на мгновение затрепетала.

Фишер, чувствуя эту магическую силу, не терял времени. Он быстро взял устройство и направил его на Адель и Генри. Устройство запищало, засветилось и… мгновение напряжения, затянувшееся как вечность.

Искры разлетелись во все стороны, как миниатюрное северное сияние. Воздух наполнился электричеством, и все, кто находился рядом, почувствовали удар тока. Тело Генри дернулось, и его глаза резко открылись, словно он был разбужен из глубокого сна.

Звук вспышки был настолько громким, что на мгновение показалось, будто в комнате взорвалась бомба. Следующее мгновение было заполнено глухим звоном в ушах Фишера. Его глаза расширились от ужаса, увидев Адель, которую отбросило от капсулы Генри. Она лежала на полу, неподвижная, словно кукла, забытая в игре.

Фишер поспешно бросился к ней, проверяя пульс и дыхание. Её сердце стучало, но дыхание было слабым.

– Генри же, казалось, остался неизменным. На мгновение Фишер подумал, что все было напрасно, что их попытка спасти его обернулась провалом. Но тогда он заметил слабое дрожание век Генри, и надежда вновь зажглась в его глазах.

Подняв голову и увидев шутливое выражение лица Фишера, Генри усмехнулся: – Ты что, думал, так легко меня потерять?

Но веселье мгновенно исчезло с его лица, увидев Адель на полу. – Что с ней?! – воскликнул Генри, пытаясь подняться.

Адель отошла, глубоко дыша, пытаясь прийти в себя после такого напряжения. Она покосилась на Генри, который пытался сесть и понять, что произошло. Его глаза, полные недоумения, встретились с глазами Адель, и что-то между ними изменилось. Несмотря на все обстоятельства, их поцелуй был не просто актом спасения, он стал чем-то большим, чем-то, что изменит их отношения навсегда.

– Сейчас не до этого, – быстро ответил Фишер, – нам нужно помочь ей.

Генри, еще пытаясь взять себя в руки, откинулся на спинку стула. – Это было… необычное путешествие, – заметил он, пытаясь собрать свои мысли в кучу.

– Не хочу вдаваться в подробности, но я встретил там девочку – из воспоминаний Тома, – сказал Генри, его глаза заметно потемнели, словно он размышлял над глубоким и запутанным вопросом.

– И что? Наверное, это какой-то фантом, или просто образ, – ответил Фишер, пытаясь осмыслить ситуацию.

– Нет, ты не понимаешь. Она сказала, что Тома там не было. Я не знаю, что это значит, но это не может быть просто так, – Фишер глубоко вздохнул, его взгляд был наполнен смешанными чувствами – растерянностью и неуверенностью, но и какой-то непостижимой уверенностью.

– Так ты действительно говорил с этой девочкой? Каким-то образом она была связана с регистрацией душ? – Адель, озабоченно смотря на него, спросила.

– Похоже на то, – ответил Генри, ощущая странную тяжесть в глубине живота. – Она утверждала, что в их журналах о Томе нет ни слова. Как будто он… просто не существовал.

– Что, типа… административная ошибка в космическом масштабе? – нахмурила брови Джейн, её взгляд был настороженным.

– Так она чего, учетная книга душ между мирами? Какой-то астральный бухгалтер? – улыбнулся Фишер, но в его глазах таилась опаска.

– Регистратор, скорее, – уточнил Генри, поглаживая подбородок. – Но суть от этого не меняется. Она как бы управляет потоком душ между этим и следующим миром.

– Это бы объяснило его отсутствие в их системе. Возможно, его душа не добралась до этой… 'регистрационной стойки'? – с задумчивым взглядом, слегка кивнула Адель.

– Это возможно. Но ключевой момент в том, что Тома, скорее всего, жив. Исчезнувший, но жив. Это означает, что у нас есть задача. И эта задача – выяснить, где он и что с ним произошло, – почувствовал Генри, как напряжение в воздухе нарастает.

– Так мы так и не узнаем, что случилось с твоим другом? Может, стоит ещё раз сходить проверить? – начал Фишер, в его голосе звучала едва уловимая ирония.

Генри прищурился, словно пытаясь проникнуть в суть невидимых чувств Фишера: – Твоя ирония здесь неуместна, Фишер. Адель пожертвовала собой, чтобы помочь мне. Может быть, стоит подумать, прежде чем подшучивать над такими вещами?

Фишер взглянул на него, улыбка на его лице слегка угасла. Он поднял руки в знак миролюбия, как будто пытаясь разгонять тяжёлую атмосферу между ними: – Прости, Генри. Не хотел обидеть. Просто… ситуация напряжённая. Я пытался разрядить обстановку.

– Мне нормально, Генри. Просто я еще немного в шоке от всего произошедшего. Не вини Фишера, – вставила Адель, сидевшая неподалеку и слушавшая их диалог.

Генри вздохнул, устало протирая лицо: – Ладно. Просто… сейчас не время для шуток. Мы столкнулись с нечто неведомым, и мне не хочется, чтобы нам пришлось снова сталкиваться с этим.

Фишер кивнул, подходя к Адель и предлагая ей руку для поддержки: – Я извиняюсь. Давайте просто поможем друг другу и найдем выход из этой ситуации.

– Эй, Генри, земля вызывает, – сказал Фишер, слегка толкая его в плечо, наблюдая за Генри, понимая, что он потрясен увиденным.

– Прости, Фишер, я просто… Это было такое странное и неприятное чувство. Я словно был там и здесь одновременно, – Генри встряхнул головой, словно отгоняя какие-то мрачные мысли.

– Знаешь, Генри, может быть, тебе не стоит сейчас вспоминать все это. Постарайся отвлечься, – Адель принесла на стол чайник и налила чай в чашки, пытаясь помочь.

– Ты права, Адель. Я просто пытаюсь понять, что это было. Но сейчас нужно действительно отвлечься, – Генри посмотрел на нее и улыбнулся.

– За нашу дружбу и за то, чтобы больше не попадать в такие странные ситуации, – Фишер поднял чашку чая.

Все произнесли тост, и атмосфера в комнате стала более теплой и дружелюбной.

– Вы слышите их? – внезапно вырвалось из Генри, и его голос налетел на присутствующих, как холодный порыв ветра. Генри замер в притихшей комнате, чашка кофе всё еще дрожащая в его руке. Глаза его стекленели, как будто он смотрел сквозь время и пространство.

– Что происходит? – не скрывая беспокойства, спросила Адель, её глаза взметнулись к нему, пронзительно и ищуще.

– Я слышу голоса. Голоса в голове, как шепоты из другого мира, – Генри был явно потрясен, его слова застревали в воздухе, как летящие искры от костра. Все отшатнулись, как будто от него отделилась невидимая сила.

– О Боже, – прошептала Адель, её глаза расширились в ужасе. – Значит, это всё-таки произошло. К нему прицепился какой-то страх в обличии монстра с того родника. Он же говорил, что его что-то коснулось, помните?

– Но почему? Почему они здесь? Как мне избавиться? – Генри сжал голову руками, словно пытаясь избавиться от мучивших его голосов.

– Ты нам говорила об этом? – Фишер взглянул на Адель с обеспокоенным видом.

– Я думала, что это всего лишь слухи, легенды, которыми пугают детей. К тому же… Генри так хотел найти ответы. Я не могла остановить его, – Адель вздохнула и опустила голову.

– Что мне делать? Этот голос… он звучит так реалистично, как будто он рядом, – Генри медленно поднял голову и смотрел на стенку с пронзительным взглядом.

– Мы найдем способ помочь тебе. Но сначала ты должен понимать, что этот голос – не реальность. Ты не один, Генри. Мы рядом, – Адель подошла к Генри и взяла его за руки.

– Мы будем с тобой, пока не найдем решение. Никто из нас не оставит тебя в беде, – кивнул Фишер, поддерживая ее слова.

– Ты хочешь сказать, что у меня внутри… что-то вроде призрака или демона? – на лице Генри отразилась глубокая тревога.

– Адель кивнула: – Не совсем так. Это скорее древнее существо или дух, который ищет свое спасение через обмен душами. Они стали частью легенды Озера, но, похоже, эти легенды основаны на реальности.

Генри потер лоб: – И что мне делать? Как я могу избавиться от этого существа?

Фишер, пытаясь облегчить напряженную обстановку, усмехнулся: – Может, он просто хочет поговорить? Узнать последние новости из мира живых? Сядь поговори с ним по-человечески!

– Да он же не человек, а демон какой-то!

– На самом деле, Генри, если ты сможешь установить контакт, то, возможно, ты сможешь узнать, что ему нужно. Может быть, он просто заблудился или ищет свою семью, – Адель.

Генри вздохнул: – Я бы предпочел, чтобы это было просто плохим сном. Но если это единственный способ избавиться от этого духа, я готов попробовать.

– Пора переключиться, – Генри встал и принялся мерить комнату шагами, как будто пытаясь отгонять демонов в своей голове, произнес он с форсированной уверенностью, пытаясь сконцентрироваться на действительности. – Тем более, этот дух в моей голове пока что может подождать.

– Так что мы имеем на данный момент? Нам практически стопроцентно известно, что Тома там не было. Думаю, проверять его присутствие в том мире больше нет смысла, – он остановился, стал лицом к своим друзьям и продолжил Генри.

– Получается, ты говоришь, что Том жив?! – Джейн, которая все это время сидела у камина, резко вскочила на ноги.

– Да, Джейн. Том жив. И я думаю, он где-то рядом, – кивнул Генри.

– И где его черти носят, – прошептала Джейн, бросая взгляд на потемневшие углы комнаты, глаза её заблестели слезами. – Простите за каламбур.

– Мы найдем его, Джейн. Мы обязательно найдем, – сказал Генри, подходя к ней и обнимая за плечи.

– Есть только один способ проверить, – стоял Генри, почти как скульптура, его лицо было сосредоточенным, словно он пытался прочесть неписаные строки судьбы.

– Подожди-подожди. Ты серьезно собираешься проверять это на кладбище? Именно сейчас, во тьме? – внезапно вмешался Фишер, его глаза расширились от недоумения.

– Я знаю, что это звучит безумно, но, если есть хоть малейший шанс, что Том еще жив, нам нужно это проверить, – кивнул Генри.

– Похороны были. Но, с другой стороны, если он не был в Озере, значит, есть что-то, чего мы не знаем, – медленно вздохнула Адель.

– Даже если Том жив, почему он не связался с нами? Почему он пропал? – Фишер скрестил руки.

– Может быть, ему было опасно или он был в плену. Мы не знаем обстоятельств, – Генри уставился в пол.

– Ладно, – Адель сказала, решительно вставая. – Пойдем на кладбище. Нам нужно узнать правду, раз и навсегда.

В маленькой комнате, залитой желтоватым светом старой настольной лампы, трое друзей обсуждали свой план. Занавески были плотно задёрнуты, а в воздухе витало напряжение.

– Только не говорите, что нужно идти и делать это ночью! – воскликнула Джейн, сидевшая в напряжении, её щеки были разгорячены. – Я с вами не пойду. Мне сегодня хватило приключений.

– А что ты предлагаешь? Идти туда среди бела дня, взять лопату и начать копать? – Генри взглянул на неё, будто пытаясь разгадать сложный ребус.

В комнате повисла напряженная тишина, как будто бы время на мгновение замерло. Джейн ощутила взгляды всех присутствующих на себе.

– Так одна уже ушла, – Фишер взглянул на Адель, чувствуя вес слов. – Что скажешь, Адель?

– О, Боже, – начала Адель, уставившись в чашку, опустившись на стул с тяжёлым вздохом. – Для меня это, наверное, ещё хуже, чем вернуться к тому проклятому озеру и перепроверить списки. Что если его там действительно не было?

– Ты не переживай, ты будешь на стреме стоять. Мы с Генри будем копать, – Фишер поднял руку, словно хотел успокоить оба страха.

– А, конечно, а что там вообще переживать на кладбище ночью на стреме, пока разрывают могилу! Да это вообще изи. Я думаю, вместо чая мне нужно что-то по крепче выпить! – иронично усмехнулась Адель.

– Итак, встречаемся, сами знаете где, через час. Если кто-то опоздает, ему придётся идти через всё кладбище самому, – начал Генри, его глаза блеском отражали свет фонаря на стене, пошутил Генри!

– Да, я буду, – прошептала Адель, почувствовав взгляд Генри и встретив его. Генри особенно интересовался её мнением.

– Все готовы? – пробормотал Генри, глубоко вздохнув. Как тень вечернего заката, деревья у входа на кладбище казались чуть ли не ожившими, витающими в зловещей мгле. Собравшиеся у ворот – Адель, Генри и остальные – обменялись напряженными взглядами, перед тем как переступить порог запретной территории.

– Да, – ответила Адель, и ее глаза встретились с его. В этом взгляде была уверенность, какой-то особенный вид дерзости, которым они делились лишь наедине.

– Они шагнули вперед, и каждый шаг по хрустящей гравийной дорожке звучал как проклятие, произнесенное вслух, – сказания о старом стороже, обитающем возле разрушенной часовни, плели свою мрачную сеть в атмосфере вокруг них. – Говорили, он мог призывать духи, знать обряды, о которых лучше было не знать.

– Ты что-то слышал? – Генри вдруг замер, словно его внезапно охватило оцепенение. Его сердце начало биться быстрее, на его лице появилось напряжение. Адель, заметив его состояние, остановилась рядом с ним.

– Шепот. Там, у того дерева, – он указал на мрачный силуэт в тени.

– Кого ты видишь? – спросили почти хором Адель и Фишер.

– Никого там нет, – заметил Фишер, сканируя взглядом темноту.

Тогда вдалеке, как если бы время на мгновение откатилось назад, стоял дух с того родника. Его глаза как будто захватили последние лучи заката, превратив их в нечто, сверкающее и одновременно зловещее.

– О Боже, – прошептал Генри, взгляд его стал полон тревоги. – Он зовет меня туда.

– Давайте проверим, что он от нас хочет, – предложил Фишер.

Они двинулись к дереву и, приблизившись, увидели могилу. На ней были высечены имена женщины и маленькой девочки. Все трое начали внимательно изучать надгробную плиту, но только Генри видел, как дух наклонился над могилой, словно скорбя по ушедшим. Быстро достав смартфон, Генри сделал фотографию. Затем они молча двинулись обратно, каждый погружённый в своих мыслях и чувствах.

– Мы должны двигаться быстрее, – прошептала Адель, и группа ускорила шаг.

Луна в это время уже стояла высоко на небе, освещая старое кладбище бледным, призрачным светом. Её лучи проникали сквозь промежутки между ветвями деревьев, создавая танцующие тени на земле, словно древние духи, наблюдающие за этой группой живых, осмелившихся потревожить покой усопших.

Подойдя к могиле, они взяли лопаты. Фишер и Генри начали копать, а Адель, держа в руках мобильник с включенным фонариком, пошла стоять на стреме, беспокойно озираясь по сторонам. Время от времени ветер приносил с собой странные звуки – шорохи листвы, где-то далеко вой собаки или даже еле слышимый шепот.

Через два часа почти беспрерывного копания в воздухе повисла напряжённая тишина. Затем раздался знакомый стук лопаты об дерево. Фишер и Генри остановились, обменялись взглядами.

– Мы нашли, – тихо произнёс Фишер.

Адель, услышав звук, подбежала к ним. Её глаза были расширены от тревоги и любопытства. – Что там? – её голос дрожал.

Генри осторожно отодвинул землю, обнажив деревянный крышку гроба. Все трое затаили дыхание, готовясь открыть его и узнать тайну, хранящуюся внутри.

– С тихим скрипом и напряженной тишиной в воздухе, Фишер и Генри начали приподнимать крышку гроба, – открываясь перед их взглядами, древесина словно шептала о давно забытых тайнах. Под крышкой было бледное лицо, на котором время и разложение оставили свои жуткие следы.

– Невозможно… – прошептал Генри, отшатываясь назад, глаза его широко раскрылись от ужаса.

– Не верю в это!!! – Фишер, пытаясь осмыслить увиденное, приблизился для лучшего осмотра, едва сдерживаясь от тошноты.

– В этом нет никого смысла, – Генри, зажав в руке лопату, был настроен более решительно.

Генри стоял на кладбище, руки зажали лопату как стержень судьбы. Лунный свет освещал старые, забытые могилы, словно акцентируя внимание на вечности.

– В этом нет никакого смысла, – произнес он, глядя на недавно раскопанную могилу.

– Это Отец Джейн! – вскрикнула Адель, словно пробужденная от глубокого сна.

– Что ты сказала? – Генри обернулся, взгляд его был пронзительным.

– Отец Джейн, – повторила Адель, не опуская глаз.

– Доктор Дзи… Отец Джейн? Как? Это невозможно, – молвил Генри, не скрывая своего недоумения.

– Но это правда. Сегодня, пока мы пили чай, она показала мне его фотографию. И сказала, что это ее отец, – ответила Адель, словно это объясняло все.

– Давайте сохранять спокойствие. И ни слова Джейн об этом, хорошо? Его уже все равно не вернуть, и нам нужно самим все это переварить, я сам все ей расскажу, когда придет время. Договорились? – Генри сфотографировал могилу и медленно опустил телефон.

– Согласен. Держим это в секрете от Джейн, пока не поймем, что к чему, – Фишер, стоящий на фоне таинственных теней и молча следивший за разговором, наконец произнес.

– Да, – произнесла Адель, вздохнув, как будто ей было трудно дышать в этой атмосфере полумрака и таинств.

– Нам нужно быть осторожными, – Генри потёр подбородок, задумчиво смотря на открытый гроб.

– Я всё пытаюсь понять, как так вышло, что никто не увидел, кого именно они хоронили? – Генри, сморщив лоб, остановился и глубоко вздохнул.

– Я слышал, что по результатам экспертизы, его мозг… ну, как бы это мягче выразиться… взорвался. Возможно, по этой причине гроб был плотно закрыт, чтобы никто не видел ужаса внутри, – Фишер, подняв глаза к небу, задумчиво произнес.

– Мы искали одну тайну, но открыли совсем другую. Мы должны узнать, что произошло с Доктором Дзи и как он оказался здесь, – Адель, оправившись от первого шока, покачала головой.

Трое друзей, стоя у открытого гроба, осознали, что перед ними раскрывается еще одна тайна города, которую предстоит разгадать. Ветер налетел на кладбище, взметнув в воздух пыль и сухие листья. Генри, еще под впечатлением от увиденного, просматривал снимки на своем телефоне.

– Посмотрите, – Генри показал экран Фишеру и Адель, – теперь у нас есть доказательства! Мы можем доказать, что Зейн невиновен.

– Генри, мы проникли сюда без разрешения, копали чужую могилу. Эти фотографии не будут иметь юридической силы, – покачал головой Фишер, всегда более рассудительный и осторожный.

– Фишер прав. Если мы покажем эти снимки полиции, нас могут посадить за вандализм или хуже, – глубоко вздохнула Адель.

– Так что, мы просто оставим это так и уйдем? Нам нужно что-то придумать, – поморщился Генри, сжав телефон в руке.

– Для начала закопаем гроб обратно. Потом найдем другой способ помочь Зейну, – медленно произнес Фишер, посмотрев на могилу.

Трое друзей вновь принялись за работу, стараясь вернуть могилу в первоначальное состояние. В сердцах каждого из них горела искра решимости найти правду, несмотря на все трудности и опасности.

– Мы думали, что ближе к разгадке, но, кажется, мы только углубились в этот лабиринт тайн, – мрачно произнес Генри, сжимая в руке свой телефон, как только последняя лопата земли упала на могилу, и кладбище вновь погрузилось в безмолвие. Ответы, которые они искали, казалось, ушли еще дальше, утонули в мраке ночи и густом тумане прошлого.

Тайны этого города как старые книги – открыв одну страницу, ты обнаруживаешь еще десять загадок, – сказал Фишер, оглядываясь на могилу.

Но мы не можем просто оставить все так. Мы должны продолжить искать ответы, ради Зейна и ради нас самих, – добавила Адель, со вздохом.

Трое друзей покинули кладбище, их шаги, эхом отдавались в тихой ночи. И хотя впереди их ждали новые испытания и трудности, они были готовы смотреть им на встречу, объединенные общей целью и верой в правду. Ночное небо над городом было полно звезд, и каждая из них казалась свидетелем древних тайн и историй. Но именно эти тайны и двигали их вперед, к новым приключениям.

Глава 9

В зимнее декабрьское утро на рождество, из любого окна дома можно было наблюдать, как природа творит чудеса. Если хотя бы задержать взгляд на мгновение, то можно было заметить, как она создаёт праздничное зимнее настроение. Как природа берёт своё волшебство и начинает творить: осыпает землю пушистым бархатным снегом, направляет ветер, чтобы он уложил падающий снег снежинку за снежинкой, вышивая теплое белоснежное одеяло для зимнего праздничного утра. Поднимая утренние лучи солнца, ослепляя кружащие снежинки, наполняя их радужными лучами. Подарив морозу белоснежную волшебную кисть, чтобы он мог показать всё своё неповторимое мастерство, наполняя узорами всё вокруг. В этих узорах можно было разглядеть всё: увидеть в них лица людей, истории, которые создавались прямо на ваших глазах, наполняя волшебное настроение рождества. Там же можно было наблюдать создание сказочных замков с высокими заборами и острыми башнями, увидеть смотрящих в даль людей за облаками, как строятся извилистые дороги через густые леса, как рождаются фантастические животные, и как они бегут по горным хребтам. Как взлетает жар-птица выше облаков – мороз мог воплотить всё, что угодно, и выдумать любые истории. Они были лишь ограничены вашим воображением. Природа вместе с вами создавала дух рождества, который собирался войти в каждый дом, принеся смех, радость и хорошее праздничное настроение.

В одном из затейливых особняков благоустроенного района, тихо отворилась дверь детского королевства. Этот уголок мечты занимал второй этаж дома, убаюкивая гостей деликатными розовыми оттенками и бесконечными игрушками. Широкое, застеклённое окно-полукруг превращалось в волшебное зеркало мира. На тёплых деревянных досках стояли милые кроватки и шкафчики, отражая розовые мечты комнаты.

Маленькая фея в пижамке стояла у окна, её глаза следили за пляской снежинок. В её воображении каждая из них рождалась, летела и снова умирала, принося радость. Она представляла себя одной из них, мечтая пронзить небо лёгкими кристаллическими крыльями.

Тень у двери медленно становилась ярче. Это был отец, который, проникнувшись гордостью и нежностью, смотрел на свою дочь. С каждым его шагом девочка ощущала его присутствие, пока не повернулась и не увидела его улыбающимся лицом.

– Доченька, что ты там увидела? – спросил он.

В её глазах играли искорки: – Я здесь не одна. Я снежинка. Сейчас я приземлюсь на пол и смогу с тобой поговорить. А пока я ещё в воздухе.

Отец с улыбкой пошёл на игру: – Давай, я поймаю тебя! Он ловко поймал её в своих объятиях, когда она делала вид, что падает. – Теперь ты моя маленькая снежинка! – засмеялся он.

– Папа, если ты меня обнимешь, я не растаю? – шепотом спросила она.

– Никогда, – уверенно ответил он, крепко обняв её.

– Папа, знаешь, что Санта мне принесёт?

– А что ты ему писала в письме? – улыбнувшись, спросил он в ответ.

Симона, восемьлетняя девочка с глазами, полными чудес, услышала голос отца: – Давай спустимся вниз, посмотрим, какое чудо принёс тебе Санта. Ведь ты же была как ангел весь год, правда? Симона, уверенно кивнула: – Я старалась быть хорошей девочкой. Отец тепло улыбнулся: – Тогда, моя маленькая снежинка, Санта наверняка оставил для тебя что-то особенное. Смех Симоны наполнил комнату, и она крепко обняла своего папу.

Папа почувствовал ее тепло и проговорил: – Доченька, помни, я всегда буду тебя любить.

– Теперь пора завтракать, – добавил он, – мама уже ждёт нас. Симона и её отец спустились вниз, где за столом уже стояли тарелки с ароматными блинами и вареньем – любимое угощение Симоны. Мама нежно сказала: – Приятного аппетита, и они вместе стали наслаждаться утренним теплом блинчиков.

В разгар завтрака отец обратился к жене: – Все ли у нас готово, дорогая? Мы ведь едем поздравлять друзей с Рождеством. Мама уверенно кивнула, а потом задумчиво спросила: – А как насчет водителя? Он с нами? Отец отрицательно покачал головой: – Сегодня Рождество. Я дал ему выходной.

Пока родители собирали подарки, Симона вернулась в свою комнату, чтобы подготовиться к поездке. Но вновь её взгляд был прикован к танцующим снежинкам. Голос отца пронзил этот момент: – Симона, готова ли ты? Она быстро ответила, что почти готова, но её мысли все еще были с снежинками. – Ведь скоро мы будем на улице, – подумала она, – и я снова смогу увидеть их.

Собравшись и взяв свою любимую игрушку, Симона спустилась вниз. Мама помогла ей надеть обувь и куртку, и вскоре семья была готова отправиться в путь. С множеством подарков и счастливыми сердцами они отправились поздравлять друзей и родственников, оставив за собой следы радости и тепла Рождества.

Выйдя на улицу, в воздухе звучал звон рождественских колокольчиков, который переплетался с мягким свечением цветных огоньков. Они мерцали на домах, деревьях и даже столбах, как яркие ноты праздничной мелодии. Люди в предвкушении чуда несли домой подарки и елки, заполняя улицы волнением и предчувствием волшебства.

И, несмотря на зимнюю стужу, дух Рождества витал вокруг, заглядывая в каждое окно. Там, где был недостаток праздничного настроения, он, словно волшебник, проникал внутрь, привнося с собой тепло, радость и мелодии счастья. Каждый дом под его влиянием наполнялся восторгом, детским смехом и магией ожидания самого чудесного момента года.

Итак, они двинулись в путь, вдоль кривых и изгибов горных дорог, что вели их к горному убежищу. В автомобиле звучали мелодии Рождества, их голоса, словно птицы, возвышались, исполняя старые рождественские песни. Под их колесами дорога сверкала чистотой; снег, казалось, уклонился от этого пути. Сквозь лобовое стекло мимо пролетали противоположные полосы дороги, словно сменяющиеся кадры в кино.

Вдали, высоко над ними, мерцали огоньки города, создавая иллюзию звездного неба. В автомобиле словно в ритме сердцебиения, продолжали звучать песни, унося их души все выше к звездам.

Однако, когда они приблизились к последнему изгибу дороги, что-то неожиданное и страшное нарушило гармонию этого вечера. Автомобиль внезапно стал непокорным, словно дикий конь,

пытаясь вырваться из-под уздцев. Отец с крепостью духа пытался удержать его, но машина, словно живое существо, не подчинялась его командам. Ее траектория стала непредсказуемой, словно она была поймана вихрем.

В одно мгновение, когда стальной конь прорвал заграждение, время словно замерло. Все казалось нереальным, как сцена из фильма. Мир на мгновение потерял свои цвета и звуки, и было слышно только сердцебиение времени.

Автомобиль словно парил, падая в бездну. Крики их душ на мгновение стали частью вечности, прежде чем жестокий удар и взрыв вернули их в реальность.

Борон медленно поднимался из глубокого кресла памяти, чувствуя, как каждый момент воспоминаний прошел мимо его сознания. – Снова ничего, – прошептал он, опустив голову. – Как я мог потерять всё так быстро?

Та трагедия отняла у него все: семью, здоровье и возможность ходить. Но оставила в душе неразрешимую загадку. Его пальцы слегка дрожали, когда две медсестры помогли ему пересесть в инвалидное кресло. В его глазах читалось горькое непонимание и отчаяние. – Почему? Почему это произошло со мной? С моей семьей?

Те страшные моменты мелькнули в его памяти в который уже не первый десяток раз. Но ответов не было. Ни одной зацепки, чтобы разгадать ту ужасную загадку.

На пороге лаборатории стоял его юрист, собравшийся что-то сказать. – Они почти здесь, Барон, – сказал он, чувствуя тяжесть воздуха вокруг.

Барон кивнул, взгляд его был тверд и решителен. – Как только приедут, приведи их ко мне. Юрист кивнул в ответ, зная, что для Барона впереди еще одно столкновение с прошлым.

Глава 10

– Зейн, – начал адвокат, словно взвешивая каждое слово. Вошел он в камеру с грохотом, открывая дверь. Мужчина средних лет, в чисто проглаженном костюме и галстуке в полоску, остановился и взглянул на Зейна, стоящего в углу. – Я обдумал все варианты и мне страшно это признать, но я не уверен, что могу вам помочь. Эта проблема… она слишком глубока. Вам стоит найти другого адвоката.

Зейн взглянул на него, не удивлён, но определённо разочарован. Его лицо отражало тоску, словно он был окутан плотным туманом безысходности. Он был подготовлен к такому повороту. – Сейчас мне нужно только одно от тебя, – сказал он спокойно, глубоко вдохнув и пытаясь найти в себе силы, чтобы смотреть вперед, насквозь через стальные прутья. – Дай мне возможность сделать еще один телефонный звонок.

Адвокат кивнул, чувствуя облегчение. Воздух в помещении был насыщен напряжением, и каждая минута казалась вечностью. – Это я могу для тебя устроить.

Зейн опустил глаза, потерявшись в своих мыслях. В его глазах читалось нечто большее, чем просто беспокойство – это была смесь отчаяния, беспомощности и неприятия реальности. Он думал о Бароне, человеке с тёмной репутацией, которого многие в городе опасались.

В затемнённом помещении адвокат скрылся, и вскоре на его место пришел полицейский. Он указал Зейну дорогу в комнату, где стоял старый стационарный телефон с медными деталями. Зейн, с сердцем бьющимся в ритме далекого эха, медленно набрал номер адвоката Барона, потерявшись в своих мыслях.

Зейн, с сердцем бьющимся в ритме далекого эха, – медленно набрал номер адвоката Барона, потерявшись в своих мыслях.

– Офис мистера Войча на связи. Как могу помочь? – донесся голос девушки из трубки после короткого, но кажущегося вечным ожидания.

С небольшой задержкой, словно ища подходящие слова, Зейн произнёс: – Меня зовут Зейн. Мне нужен мистер Войч.

– Подождите минутку, – ответила секретарь. Зейн услышал её далекий голос, как будто она говорила с кем-то на другом конце комнаты. Вскоре она вернулась: – Извините, но мистер Войч занят. Перезвоните позже. Хотите передать ему какое-то сообщение?

– Я в полицейском участке, – сказал Зейн, чувствуя, как его голос дрожит от волнения, – Это мой единственный звонок. Передайте Войчу, что у меня есть то, что Барон ищет.

Тишина. Потом девушка прошептала: – Минуту…

После нового гудка в трубке раздался хриплый голос мужчины: – Я вас слушаю.

Это был Войч. Зейн быстро объяснил своё положение, опустив детали о своих друзьях, сказав только, что у него есть именно то оборудование, которое нужно Барону. Войч задумался, потом произнёс: – Мне нужно время, чтобы проконсультироваться с Бароном.

Телефонный звонок оборвался. Полицейский, стоящий у двери, указал Зейну вернуться на место. С тяжёлым сердцем он вернулся к своему стулу, готовясь к долгому ожиданию.

– Ожидание ответа от Барона стало истязанием времени, – каждая секунда растягивалась до бесконечности, словно часы замедлили свой ход, утопая в ощущении бескрайней вечности.

В раннем свете тюремная камера была холодной и бесцветной, – но приход Войча принес некоторую яркость в эту серость, – его проницательные глаза изучали Зейна, перед тем как он произнес: Барон согласен. Ты скоро будешь свободен. – Слова Войча отгремели в ушах Зейна как обещание.

Судебный зал, с его мраморными стенами и тяжёлыми деревянными мебелью, был окутан атмосферой величественности и неумолимости закона, – шепоты проникали сквозь зал как порывы ветра, поднимая пыльцу неопределенности.

Зейн стоял рядом с Войчем, его адвокатом, словно статуя, вырезанная из мрамора, – его глаза были холодными и непроницаемыми, а каждое его слово звучало как удар молота – уверенно, решительно, отвергая все обвинения.

Войч, в свою очередь, был эпитомой профессионализма, уверенно аргументируя просьбу о залоговом освобождении, – судья, мужчина с серебристой шевелюрой и проницательными глазами, слушал Войча с видимым уважением. Он хорошо знал адвоката и не раз видел, как тот вытаскивал своих клиентов из юридических тупиков.

– Учитывая обстоятельства и репутацию моего клиента, я настоятельно прошу рассмотреть возможность залогового освобождения, – закончил Войч, – его глаза встретились с глазами судьи, и в этом взгляде было что-то вроде негласного соглашения.

– Судья кивнул, бегло взглянув на часы на своем столе, – Прошу вас всех подождать. Решение будет объявлено через пятнадцать минут.

В зале суда наступила тягостная тишина, – когда судья встал и, не произнеся ни слова, покинул помещение, – Зейн стоял, его взгляд устремленный в пустую даль. Войч, его адвокат, подошёл к нему и тихо сказал: Мне нужно поговорить с судьей. Жди меня здесь. – Затем он удалился, оставив Зейна в ожидании, которое казалось ему бесконечностью.

Атмосфера в зале была напряженной; – шепоты, которые проникали сквозь многолюдный зал, подобны порывам ветра, поднимали пыльцу неопределенности и волнения. – Наконец, шумные двери распахнулись, и судья, с усталым, но решительным выражением лица, вернулся на свое место. Войч следовал за ним, его глаза встретились с взглядом Зейна, Войч кивнул Зейну, намекая, что всё в порядке. – Этот мимолетный жест снял с его плеч невыносимую тяжесть ожидания, хотя и оставил неизменным бремя ответственности, которое Зейн все еще чувствовал.

С торжественным взглядом судья вернулся к своему креслу. – Он поднял молоток и сбросил его с чувством окончательности, как будто этот один удар мог определить судьбу человека.

– Ваша просьба одобрена, мистер Войч. Залог установлен, – произнёс он, и каждое слово звучало как заключительный аккорд в симфонии судьбы.

Как только Зейн возвращался в свою камеру, воздух казался ему менее душным, – словно весы судьбы наконец-то начали наклоняться в его пользу. – Но это ощущение было едва ли не

иллюзорным, ведь путь к искуплению ещё далек и опасен. – Темные тени прошлых событий тяжело ложились на его душу, напоминая о грехах.

– Зейн, – начал адвокат, его голос пронзал тишину мрачной клетки тюрьмы, где он и Зейн оставались, окружённые стенами, которые словно сжимались вокруг них, создавая атмосферу напряжения. – Барон очень интересуется, зачем вы посещали ту лабораторию. Это ключевой момент в вашем деле.

Зейн глубоко вздохнул, его грудь наполнилась беспокойством, – он понимал, что ставка высока, что с каждым словом его будущее висит на волоске. – Я понимаю, что это важно, – прошептал Зейн, поворачивая взгляд к адвокату. – Но мой друг Генри знает больше об этом, чем я. Он был там, и он знает, зачем мы туда ходили.

Адвокат барона внимательно слушал каждое слово Зейна, – его глаза были холодными и аналитическими, словно они были способны проникнуть в самые глубокие уголки души. В этом моменте, в мрачной клетке, время словно замедлило свой ход, создавая атмосферу напряжения, в которой каждое слово имело значение.

– Если вы его убедите поехать с нами, он сможет рассказать все подробности? – спросил адвокат барона, его голос холоден, как лед. – Зейн ощущал тяжесть этого решения на своих плечах. Он немного помедлил, но затем кивнул, словно принимая вызов судьбы. – Хорошо, адвокат, я попробую убедить Генри. Я позвоню ему сегодня.

– Жди звонка, – последние слова Войча, произнесенные с лёгкой улыбкой, звучали в голове Зейна как загадочное предсказание. – Он не знал, что именно означает этот звонок, но он чувствовал, что это будет ключевой момент в его жизни, разделяющий прошлое и будущее.

– Возьмите трубку, – на следующий день, в мрачной камере резко зазвучал голос. – Зейн схватил телефон, а на другом конце была глубокая и решительная мужская интонация. Через несколько секунд обмена, Зейн ощутил, что его судьба зависит от следующих мгновений.

– Вот ваш телефон, – произнёс Зейн, протягивая аппарат надзирателю, его голос был спокойным, но взгляд скрытно оценивающим. – И прощайте, – добавил он, оборвав взгляд и направившись к выходу из камеры, каждый его шаг излучал спешку и решительность. Зейн быстро покинул тюремную камеру, – оставив за собой надзирателя, чьи холодные глаза следили за ним до последнего момента.

На свежем воздухе всё казалось более чистым, чем в тюрьме, – но тень сомнения все еще нависала над ним. – Генри уже ждал его в машине, и Зейн заметил его нетерпеливый взгляд, сверкающий в тусклом свете фар.

Когда Зейн вошел в машину и дверь закрылась за ним, – Генри не стал ждать долго и спросил: И как ты, уговорил Барона?

Зейн кивнул, его лицо было исполнено решимости: – Генри, мы расскажем адвокату барона всю правду. Это наш шанс.

Машина резко тронулась, и городской пейзаж мелькал мимо окон. – Барон не любит ждать, – сказал водитель, его голос был низким и угрожающим. – Ночной город мелькал мимо, а сердце Зейна колотилось в ожидании встречи с Бароном.

В тот летний вечер, когда золотистые лучи солнца, утомленные дневной жарой, тихо скользили к горизонту, – мир казался совершенным. – Воздух был пропитан сладостным ароматом цветущих деревьев, а последние лучи солнца, как уставшие путники, искали убежище в объятиях наступающей ночи. – Генри смотрел в окно, наслаждаясь красотой природы, когда водитель снизил скорость машины.

– Это долина тысячи роз. Неужели Барон владеет всем этим? – Генри взглянул на яблоневые сады и виноградники.

– Всё это ему принадлежит, и есть история, почему он так бережно относится к этим местам. Но о ней как-нибудь потом, – усмехнулся Зейн.

Зейн и Генри проследовали по извилистой дороге, окаймленной аллеей вековых дубов. – Ветер пробежал сквозь листву, словно бы шептал вечные тайны этого места.

– Эти деревья видели многое, – медленно произнёс Генри, взгляд его уткнулся в далекое прошлое.

– Да, их корни знают больше, чем мы с тобой вместе взятые, – ответил Зейн.

Они доехали до ранчо, стоящего на небольшом холме. – Здесь воздух был каким-то особенно насыщенным, а время, казалось, течёт медленнее.

– Вода в этом фонтане никогда не иссякает. Говорят, это слёзы Барона, превратившиеся в воду, – показал на фонтан, стоящий возле памятника в центре ранчо, Зейн.

– Слёзы? От чего он плакал? – спросил Генри, словно ощущая близость какой-то неизгладимой трагедии.

– Есть истории, которые лучше оставить в прошлом, – посмотрел на Зейна Генри, его взгляд был полон серьезности.

– Ты прав, Зейн. Некоторые вещи лучше не знать, – Генри взглянул на фонтан, а вода отражала первые звёзды ночного неба.

– Тем не менее, – Генри улыбнулся, – самое главное, что мы здесь, среди этой красоты. Время от времени, в жизни каждого человека наступает момент, когда стоит остановиться и просто… почувствовать.

Зейн кивнул. – Они стояли и смотрели, как фонари зажглись вокруг фонтана, рисуя в воде золотые искры.

Как в волшебной ленте кино, – ворота медленно раскрылись перед ними, обещая доступ к миру, отличному от того, что мы знали. – Колёса их машины катились по грунтовой дороге так тихо, что казалось, они шептали секреты этого загадочного места.

В сердце этого рая стояла миниатюрная белая церковь, окружённая натуральными деревянными беседками. – Они словно выросли из земли, став частью природного ландшафта и завершая картину уединённого райского уголка.

Когда они подъехали к главному входу, – две фигуры в пленительно белых одеяниях приблизились к ним. – С грацией и уважением, которые как будто были воплощены в каждом их движении, они поклонились и открыли перед ними двери, ведущие внутрь этого таинственного места.

– В фойе, где их оставили, сверкали хрустальные люстры, распространяя мягкий свет на мраморный пол. – Стены, украшенные древними картинами и тонкими рельефами, дополняли общую атмосферу роскоши и величия. – Детский смех разносился по дому, создавая ощущение, что это игры потомства Барона.

Через некоторое время дверь мягко открылась, – и охранник вернулся. – На них направились двое мужчин в строгих костюмах, их взгляд был куда менее приветливым, чем у тех, кто встречал них у ворот. – Следуйте за нами, – произнёс один из них с ноткой авторитета в голосе.

Они последовали за ним, выполняя его приказ, – поднимаясь по величественной деревянной лестнице. – Они шли за ними по коридору, устеленному ковром с тем же узором, что и на въездном заборе, наслаждаясь ароматом свежесрезанных роз, который, казалось, проникал в каждую клетку воздуха. – Огромные двери распахнулись перед нами, словно врата в другой мир, и дружелюбная прислуга пригласила нас внутрь. – Нас окружали кресла и стулья в легком полукруге, словно арена для дипломатического боя.

– Присаживайтесь, – предложил другой мужчина.

Они послушно устроились, ощущая на себе взгляды охранников. – Нежданно, рация одного из охранников прорезала тишину. – Он быстро удалился, пройдя в соседнее помещение и оставив их в напряженном ожидании. – Они обменивались взглядами, пытаясь понять, что же происходит.

– Барон вас ждет, проходите, – внезапно дверь мягко открылась, и охранник, на полушаге замешкавшись, произнёс.

Они следовали его приглашению. – Как только дверь за ними закрылась, поглотивший их полумрак комнаты стал нашим единственным обрамлением. – Горящий костёр оставлял на стенах свои теневые зарисовки, их танец словно вырисовывал живые картинки, которые исчезали так же быстро, как и появлялись. – Запах горящего дерева создавал атмосферу уюта в этом таинственном месте.

– Подойдите сюда, – только через мгновение, из глубины комнаты, раздался хриплый голос.

Продвигаясь вглубь комнаты, их взгляды невольно устремились на камин, звучно трещащий с их правой стороны. – Из этого источника огня едва уловимо освещалась фигура человека, сидящего в коляске, спиной к ним обращённая. – Воздух наполнял собой сложный букет ароматов: смесь сигарного дыма и старого коньяка. – В этой мистической атмосфере, Барон – мужчина с молочно-белыми усами и глазами, горящими как живое пламя – занимал своё место в кресле.

У камина, на мягкой и теплой шкуре, лежала могучая собака. – Её глаза, подсвеченные огнём, блеснули, когда мы приблизились. – Её грозное скаление заставило их застыть на месте, но тут же, тихий голос Барона обратился к животному: Друг мой, всё хорошо.

Словно реагируя на знакомый голос своего хозяина, собака усмирилась, пока Барон ласково гладил её шерсть.

В полумраке комнаты, где треск камина создавал уютную атмосферу, – Барон посмотрел на Зейна и спросил: Ну что, вы мне сегодня что-то принесли, или может хотите мне что-то рассказать, где вы были и что натворили?

– Мы с моим другом… – Зейн пытался собрать мысли.

– С каким другом? Вы мне что-то принесли вдвоем? – нахмурился Барон.

– Нет, – поспешно ответил Зейн.

– Мы с моим другом… – попробовав снова начать рассказ, говорил Зейн.

– Я вас просил рассказывать мне что-то? Что именно я у вас спросил? – уже с недовольством в голосе, перебил его Барон.

– Вы спросили, что мы вам принесли, – несмотря на свою неуверенность, ответил Зейн.

– Так правильно. Так что же вы мне принесли? – уточнил Барон.

– Мы с моим другом… – снова попробовал начать Зейн.

– Давайте я расскажу вам небольшую историю. Я бы не хотел, чтобы вы начали с вранья, и может так у нас появиться доверие друг к другу, ну и вы узнаете кое-что интересное, – однако на этот раз Барон, вздохнув и успокоив свой голос до мягкого, умиротворенного тембра, сказал. – Присаживайтесь, на этот диван.

– Откровенность за откровенность, – начал Барон, его глаза на мгновение перелистывали страницы души своих собеседников. – Я расскажу вам историю, которую не каждый знает.

– Вы когда-нибудь задумывались, – продолжал Барон, Генри наклонился вперед, словно его внимание было цепью, привязанной к словам Барона, – о том, что жизнь – это не просто череда случайных событий? Что все, что происходит вокруг, может быть спланировано, упорядочено, рассчитано?

– Зейн кивнул, его лицо было как открытая книга, готовая принять каждое слово.

Слегка возвысив голос, чтобы привлечь внимание к своим словам, – Барон начал свой рассказ. – Среди многочисленных историй, что мой дед мне рассказывал, была одна… – Зейн, уловив интерес этого повествования, поинтересовался: Какая именно?

– Барон улыбнулся, вспоминая. – Она вращалась вокруг нашей семьи. По преданиям, мои предки были странниками, не имевшими постоянного дома. Они кочевали по миру, открывая новые земли и изучая неизведанные места.

– Мой дед был замечательным человеком, – начал Барон, – он нередко рассказывал мне разные истории, порой невероятные, хотя… кто знает? Может, они были правдивыми.

– Барон улыбнулся, – Была одна, под которую я засыпал как младенец, хоть и не дослушивал до конца. Она о моей семье. Давным-давно мои предки были странниками, кочевали по чужим землям, переплывали моря и океаны, проходя тысячи миль.

– Ваша семья никогда не имела своего дома? – спросил Зейн.

– Нет, – ответил Барон, – их называли "цыганами", хотя сами они гордо называли себя "ромале" – что значит 'свободный народ'. Да, они были свободны. Но свобода приходила им в большой цене. Их редко куда-либо приглашали, чаще всего прогоняли, делая виновными во всех местных преступлениях.

– Да, слышал, что многие считали их виновниками всего плохого? – вставил Зейн.

– Точно, – продолжал Барон, – людоедами их называли, вампирами, обвиняли в похищении детей и поклонении злым духам.

– Люди боялись нас, приписывая ужасные дела, – продолжал Барон. – Но пришло время, когда мои предки нашли уединённый рай на земле – реку, пестрящую рыбой, леса, населённые дичью, и живописные поля. Но когда скудели дожди, и жизнь стала тяжелой, наш народ столкнулся с неизвестным. В их лагере начали происходить таинственные исчезновения.

– Мой дед, молодой и сияющий, как горячее утреннее солнце, был героем его эпохи. – Его вороновы волосы и яростный взгляд заставляли сердца женщин биться быстрее. – В ту ночь, когда луна светила на небе, как срезанный алмаз, выстрелы рассекли воздух. – Волк, подобно призраку, проник в их табор и, удерживая что-то в зубах, исчезал среди теней. – Но мой дед и его товарищи, полные решимости, решили разгадать этот мистический пазл. – Они начали преследовать волка, который убегал в лес.

Углубляясь в лес, кто-то из группы показал вперед, и перед ними открылась картина: стая волков. Волки, казалось, не чувствовали их из-за направления ветра. Они шли, стараясь не издавать звуков, но приблизившись слишком близко, их выдал шум. Волки бросились в бегство, и их преследовали выстрелы.

Мой дед, в потоке своих мыслей невольно споткнулся, и провалился в подземную пещеру. Катясь по каменистому склону, он внезапно остановился, как будто время замерло на мгновение. Отдышавшись, он осознал, что его нога была повреждена, но он мог на ней стоять. Его отчаянные крики звучали, как призрачные звуки, потерявшиеся среди каменных стен. Вокруг была только непроглядная тьма, разбавленная тусклым светом звезд и луны.

Когда дед проник в глубины тёмной пещеры, его взор уловил зелёное мерцание – такое тонкое и призрачное, словно дыхание лесных фей. Чем ближе он подходил, тем сильнее светился этот загадочный свет, притягивая его, как магнит. Прищурившись, чтобы защитить глаза от ослепляющего блеска, дед тянул руку к свету и чувствовал, как холодные камни касаются его пальцев. Но когда он взял их, их сияние стало настолько интенсивным, словно он держал в руках зелёные сокровища загадочных миров. От камней доносились звуки, напоминающие мелодии моря, и они становились такими тёплыми и живыми в его руке.

После того как он завернул свои находки в старую тряпку, дед начал искать выход из своего подземного убежища. Он вышел там же где и провалился в пещеру. Но, выйдя наружу, он понял, что шансы найти своих друзей или даже диких волков были минимальными. Он решил вернуться домой.

Однако, когда он услышал слабое шуршание в кустах, его инстинкты тревоги включились. Подготовив своё ружьё к возможной угрозе, он осторожно подошёл, чтобы узнать, кто там. И к его удивлению, он нашёл раненого волчонка. Видя мёртвых родственников малыша и слыша далёкие выстрелы, дед понял, что его родители, вероятно, погибли. Он взял юного волка на руки и незаметно принёс домой.

Уставший от долгого пути, дед вернулся домой. На закате, сидя в тени своего дома, дед продолжал изучать мистический камень, чья магия казалась бесконечной. Уложив волчонка рядом с собой и аккуратно поставил рядом мистический камень. Утром, просыпаясь от того что его кто-то лижет, он был удивлён обнаружить, что его раны исцелились, а юный волк был в прекрасной форме и лежал на нем, мой дед дал ему имя Лира. Позже он представил волчонка своим домашним питомцам, где малыш быстро нашёл друзей.

– Люди в деревне сначала косо смотрели на этого волка, но со временем привыкли, – задумчиво откинулся на спинку стула Барон. – Ведь когда пришло спокойствие, все вернулись к своим обычным делам и перестали обращать на это внимание.

– Этот мужчина на картине… он в компании волка? – Генри, глаза которого были прикованы к старинному портрету над камином, сделал глубокий вдох.

– Да, этот мужчина – мой дед, – усмехнулся Барон, как будто храня в себе некий секрет, и подмигнул Генри.

Вдруг атмосфера в комнате стала напряжённой. – Барон обратил свои глаза к Зейну. – Ты, я полагаю, знаешь о каких камнях идет речь? Ты рассказал Генри?

– Про что он должен был мне рассказать? – спросил Генри, чувствуя себя растерянным, вздохнул Зейн, отводя взгляд.

– О, Зейн, вероятно, плел тебе легенду о своей больной сестре, для которой нужны деньги, не так ли? – нахмурил брови Барон.

– Она ведь здорова… Я сам говорил с ней, – задумался Генри, вспоминая последний разговор со его сестрой.

– Это вопросы, которые вам придется разрешить самим, – заключил Барон.

В тусклом свете комнаты, наполненной атмосферой напряженности, – Барон обратился к Зейну. – Где моё устройство, Зейн?

– В лаборатории, – отрывисто ответил Зейн, избегая встречи взглядов.

– Значит, ты не только своих друзей подставил, но и меня, – сжал кулаки Барон. – Он взглянул на Зейна с пронзительным скептицизмом. – Так вот что, ты отправишься в лабораторию с моими людьми и покажешь, где оно.

– А как мы туда проникнем? – неуверенно спросил Зейн.

– Это не твоё дело, – кратко ответил Барон.

– Какое ещё устройство в лаборатории? – казалось, потерял терпение Генри.

– Я нашёл устройство и спрятал его там, пока вы общались с Томом, – вздохнул Зейн, словно собираясь с духом.

– Барон сделал движение, как будто хотел подняться, но его инвалидное кресло не позволило ему это сделать. – Вместо этого, он усилил напряжение в своем взгляде, словно хотя принять решение прямо здесь и сейчас. – Хорошо, разберёмся с этим позже. Зейн, ты едешь с моими людьми. Я сейчас отдам им распоряжения.

– Генри, ощущая вес каждого слова, уставился на Барона.

– А ты, Генри, останешься со мной, – продолжил Барон. – У нас будет ужин, и многое нужно обсудить.

Глава 11

Зейн и люди Барона уже находились в микроавтобусе, взгляд Зейна – на огненные оттенки заката. Он будто отсчитывал последние минуты дня, пока краски небесного холста теряли свою насыщенность, уступая место ночным теням.

Вдали, на улице, стоял Барон – неподвижный, как статуя, весь в черном, его силуэт вырисовывался на фоне кроваво-красного неба.

– Готовы? – спросил Барон, заглядывая в окно микроавтобуса, его взгляд встретился с взглядом Зейна.

– Как никогда, – отвечал Зейн, неподвижно сидя на своем месте, чувствуя растущее внутри напряжение.

Мотор микроавтобуса ревел, словно зверь перед охотой. Тяжесть предстоящего задания витала в воздухе, окутывая всех, как густой туман. Люди Барона, готовясь к неизведанному, настраивались на серьезный лад.

– Пора, – произнес Барон, и в его словах звучала неотвратимость решения. Он кивнул водителю. Микроавтобус рванул вперед, стремясь убежать от наступающей ночи.

Оставшись на месте, Барон наблюдал за исчезающими фарами, затем обратился к слуге в тени: – Сходи к Генри, пусть придет на ужин. Нам есть о чем поговорить.

На террасе во мраке выделялась фигура слуги – высокого, стройного мужчины с ровной, мерной походкой. Его шаги на мраморе звучали как нечто большее, чем просто приглашение.

Среди темных теней на террасе вырисовывался силуэт высокого мужчины. Он шел к Генри, его шаги на мраморе звучали угрожающе. Подойдя к Генри, он остановился и произнес: – Барон ждет вас на ужин. – Слова слуги были безапелляционны, звучали как приговор.

Проходя через изогнутые арки дома, у Генри душа наполнилась смешанными чувствами тревоги и любопытства. – Что же хочет от меня этот могущественный Барон?

Мы остановились у входа в беседку. Она была похожа на островок уюта среди мрачного сада, освещенная мягким светом ламп, разбросанных хаотично и зависших вокруг. Стол в центре уставлен самыми разнообразными лакомствами. Поднимающиеся в воздух ароматы еды манили к банкету. Белоснежная скатерть выделялась на фоне резных деревянных стульев, словно вырезанных искусным мастером из цельного куска дерева. Генри осознал, что оказался в самом сердце интриг и тайн этого вечера.

Генри колебался, озадаченный непроницаемым взглядом Барона. – Зачем он меня пригласил? Что за игра здесь ведётся? – вопросы кружили в его голове.

Барон, словно прочитав его мысли, улыбнулся и пронзительно посмотрел на Генри. – Интригует тебя, зачем я позвал тебя сюда, не так ли? – Барон раскинул руки в умиротворяющем жесте. – Не стоит беспокоиться. Мир слишком мал, чтобы не узнать своих друзей поближе… или врагов. Будь как дома, выбирай, что тебе по душе. Мы здесь наедине, и мне есть о чем с тобой поговорить.

– Подайте мне, пожалуйста, красное вино, – медленно сказал Генри, осматривая беседку и стараясь скрыть свою настороженность.

– Вот это уже другое дело! – игриво воскликнул Барон.

Генри почувствовал, как вино, несмотря на свою терпкость, заполняет его изнутри теплым ощущением. Он поставил бокал на стол, и его взгляд встретился с взглядом Барона. Вокруг царила тишина, настолько глубокая, что казалось, даже время остановилось в ожидании ответа.

– Что вы хотите от меня, Барон? – с ноткой недоверия в голосе спросил Генри, не отводя взгляда от Барона.

Барон поставил свой бокал на стол. Его пальцы сложились перед ним, будто он собирал всю свою энергию в этом жесте. – Просто хотел бы узнать, на чьей ты стороне, – прошептал он. Генри улыбнулся, его взгляд оставался пронзительным. – Если честно, я на своей стороне, – ответил он, и каждое его слово звучало ясно и отчетливо. Сердце Генри забилось быстрее. Впереди был длинный и интересный вечер…

– Ты будешь сегодня ужинать что-то? – нарушил тишину Барон. Его глаза, как две тёмные звезды, пронзительно смотрели на Генри.

Генри задумался, словно взвешивая каждое слово, прежде чем его произнести. – Сегодня я не голоден, но ваше предложение очень щедрое, – ответил он, перехватив взгляд Барона, ставшего ещё более интригующим.

Барон, не скрывая удивления, посмотрел на него. – Но это же утка, приготовленная по особому рецепту моей семьи. Стоит попробовать, поверь мне.

Аромат утки был действительно завораживающим. Генри подумал, что, возможно, это попытка Барона завоевать его доверие. – Хорошо, давайте попробую, – согласился он, взяв вилку.

– Интересно. А что ты думаешь о снах, Генри? В чём, по-твоему, их смысл? – глубокий голос Барона разрезал тишину.

Генри задумался; его взгляд стал задумчивым. – Честно говоря, я не уделял этому много внимания.

Барон скрыл улыбку. – Интересно ли тебе узнать, что я выяснил о снах? – поинтересовался он.

– Определенно, – откликнулся Генри. – Итак, эти архитекторы мифов, древние египтяне, не только занимались мумификацией, но и строили пирамиды в вере в после смерти жизнь. Однако задумывался ли кто-либо, почему они были так поглощены изучением границы между смертью и сном?

Внимание Генри было приковано к словам Барона, и его кожа покрылась мурашками.

– Мнение было таково, что видение смерти во сне – это не просто сон, это предзнаменование, возможно, даже пророчество. Сны раскрывали многие тайны и мистические знания. Как ты думаешь, как это объяснить? Или вот еще: как слепой может 'видеть' во сне? Или глухой 'слышать' музыку?

Генри немного наклонился вперед, его взгляд стал еще более остроумным и полным интереса.

– Ты, наверное, знаешь про фазы сна – медленную и быструю? – начал он и, не дожидаясь ответа, продолжил: – По моей теории, в медленной фазе наш разум создает своего рода туннели в пространстве. Эти туннели беспорядочно разбросаны по всей вселенной.

Барон почесал подбородок. – И что происходит в быстрой фазе?

– Вот именно! – взволнованно отозвался Генри. – Мы не можем управлять этой фазой. Даже современные капсулы, воспроизводящие воспоминания, не могут показать, как мы попадаем в эти туннели. Мы просто произвольно подключаемся к какому-то из них. Иногда это может быть тело птицы, и ты чувствуешь ветер под крыльями. Иногда это дикая зверюга, и ты либо охотишься, либо становишься жертвой. А иногда это человек, и ты можешь прочувствовать жизнь даже в теле женщины.

Генри задумчиво смотрел на Барона. – Интересная теория. Но что насчет лунатиков? Как они вписываются в вашу теорию?

Барон задумался на мгновение, а потом, с легкой улыбкой, сказал: – А ведь это отличный вопрос, мой друг.

– Знаешь, Генри, люди, которые ходят во сне, делают невероятные вещи, – начал Барон. – Они не только ходят, они могут водить машины, посещать рестораны, даже… ну ты понимаешь.

Генри поднял бровь в интересе. – Вы говорите о сексе?

– Да, – продолжил Барон. – И всё это они делают, не помня на следующее утро. Некоторые даже создают произведения искусства или говорят на языках, которых не знают наяву.

Генри присел на стул, его взгляд стал еще более проницательным. – Ты думаешь, это связано с исследованиями в лаборатории? С теми людьми, что бродят как призраки по коридорам?

– Точно! Этот эксперимент нацелен на подключение к сознанию человека во сне. И представь, если это удастся сделать на расстоянии, мы сможем управлять действиями людей во сне в реальной жизни, заставляя их делать то, что нам нужно, они даже не будут догадываться, что они что-то сделали. Мы сможем контролировать кого угодно, даже президента любой страны.

Барон молча взглянул на Генри, глубоко вздохнул. – Ты понимаешь, Генри, как это опасно? Это не просто власть. Это… божественная сила.

Барон, сидя в кресле, начал. – Знаешь, ученые проводят эксперименты по перезаписи памяти. Иногда полную, превращая человека в кого-то другого. Иногда же – лишь частичную, чтобы избавить от болезненных воспоминаний.

На лице Генри появилось недоумение. – Полная перезапись? Это даже возможно?

– На практике – еще нет, – продолжал Барон. – Но они стараются создать иллюзию перезаписи. Представь, твой близкий умер, но перезаписав воспоминания в реальности, он будет жив. Ты видишь, как он растет, как идет в школу, отмечает дни рождения, женится.

Генри поднял глаза, словно пытаясь проникнуть сквозь мглу неизвестности, которую раскинул перед ним Барон. – И люди действительно верят в это?

Барон, заметив сомнение в глазах Генри, сдержал улыбку. – У них нет выбора. Картинка подменяется в реальном времени, – произнёс он с уверенностью, словно раскрывая тайны вселенной.

В этот момент взгляды их переплелись, и Генри почувствовал, как слова барона проникают в него, оседая в уголках его сознания. Они были тяжелы, но и влекущими, словно странная магия, недоступная простым смертным.

– То есть, мы все живём в мире иллюзий, мире, который может измениться в любую секунду? – задал вопрос Генри, чувствуя, как его мысли становятся всё более запутанными.

– Именно так, – подтвердил барон. – И иногда самое реальное – это то, что мы не можем увидеть.

На мгновение Барон погрузился в задумчивость, словно что-то вспоминая, а потом продолжил: – Да, но есть проблема. Ученые пытаются сделать так, чтобы эти виртуальные воспоминания становились частью реальной памяти. Но пока безуспешно. И те, кто подвергается этим экспериментам… ну, их мозг буквально кипит, и они умирают.

Генри вздохнул. – Такая цена за желание изменить прошлое… страшно подумать.

Генри чувствовал, как взгляд Барона проникает в него, словно лучи сквозь кристалл. – И так, Генри, как утка? Я вам уже много чего рассказал, и я хотел бы от вас услышать тоже откровение.

Слова Барона казались подвохом, мягко окутанным в аромат утки и звуки позднего вечера. Генри почувствовал, что это время поделиться чем-то значимым.

– Утка была превосходной, Барон. Шедевр кулинарного искусства, – начал он, беря мгновение на раздумье. – Что касается откровения… Генри началась паника он понимал, что просто так от Барона не избавиться какой-то байкой про какие-то глупости что, рассказывал полиции Зейн про изучение духов. Нет, нельзя ему все рассказывать, нужно что-то придумать, нужно какую-то правду рассказать, чтобы не все была ложь, и он начал свой рассказ.

Барон склонил голову, пытаясь поймать взгляд Генри. – Что с тобой? Ты выглядишь таким задумчивым. Что тебя беспокоит?

Генри сжал свои ладони в кулаки, они становились всё более потными, и он начал придумывать историю на ходу. – Это не было решение из-за каких-то духов или ерунды. Я попросил Зейна взломать сервер Густоса. Найти улики, которые можно использовать против него.

– Компромат на Густоса? – Барон усмехнулся. – В последнее время кажется, что всем нужно что-то на него. Он уже везде оставил свой след.

– Густос подставил моего отца. Сейчас он в тюрьме, и я хочу вытащить его оттуда любыми путями. Я уверен, мой отец невиновен, – сказал Генри, его голос звучал решительно, но в нём чувствовалась отчаянная нотка.

– И что вы нашли? Что в этих документах? – спросил Барон, его глаза теперь полны интереса.

Генри замедлил, словно взвешивая каждое слово. – Записи об экспериментах с памятью, о способности менять реальность. Это… это то, о чём мы сейчас говорим. Я думал, это будет хороший шанс найти компромат на Густоса и освободить отца.

***

Тем временем Зейн ехал где-то в машине…

Тени машин, двигающихся быстро по ночной дороге, поглощались плотным туманом, отсекая все звуки и ночные огни. Все казалось уходило в бесконечность, словно путь в иной мир.

– Сколько еще? – нервно прошептал Зейн, стараясь ориентироваться в мутной тьме за окном.

Тот, кого называли Крег, и который был явно одним из ближайших людей Барона, посмотрел на дорожный табло. – Мы уже близко, – ответил он.

Внезапно автомобиль резко остановился, чуть не выкинув Зейна из кресла. Рядом с Крегом, индивид в перчатках стал вскрывать пол в салоне, обнаружив на асфальте люк в канализацию.

Они подняли крышку. – Зейн, не теряй времени! Опускай оборудование! – срочно произнёс Крег, указывая на ящики сзади.

Осторожно, чтобы не уронить что-то ценное, Зейн стал передавать ящики с оборудованием, которое было нужно для выполнения их задания. Крег и еще двое людей, без лишних слов, начали опускать их в открывшийся люк.

Секунды казались минутами. Как только последний ящик исчез в темноте, Зейн почувствовал, как его руку крепко сжали, и он был стянут вниз.

Как только они все оказались внизу, Крег закрыл люк, и тишина канализации стала единственным звуком вокруг. Зейн осмотрелся, осознавая, что они находятся прямо под агентством.

Темнота канализации, озаренная слабым светом фонарей, поглощала все звуки и создавала ощущение напряжения. Стены, вымазанные зеленоватой липкой слизью, отражали легкое мерцание света, а запах стоял такой, что Зейну пришлось зажать рот и нос рукавом.

– Держись поближе, – прошептал Крег, когда они начали двигаться вглубь лабиринта канализации.

Когда их группа остановилась перед мрачной стеной, сгусток тени в руках одного из спутников Крега превратился в нечто, напоминающее ультразвуковой резак.

– Смотрите и учитесь, – с улыбкой произнёс он, приступая к вырезанию проема с искусной точностью.

Его коллега отошёл в сторону и произнёс: – Я сейчас отключу свет. Оставайтесь на месте и никуда не двигайтесь.

Со скрежетом и грохотом часть стены обрушилась. – Что за…? – начал было Крег, но его голос заблудился в тумане пыли и тьмы, что мгновенно их окутали.

Когда пыль рассеялась, они увидели перед собой открытый проход в лабораторию. – Быстро, собирайтесь, двигаем! – приказал Крег. Они схватили свои вещи и двинулись вглубь неизвестного.

При этом Зейн почувствовал странное колыхание в душе. – Это место… – он невольно остановился, – я уже был здесь. Я узнаю его.

Крег повернулся к нему: – Что с тобой? Мы не можем терять времени.

Зейн вздохнул. – Просто странное чувство, будто прошлое и настоящее слились в одну необъяснимую картину. Неважно, идём.

Крег остановился и взглянул на Зейна. – Какой дальше путь?

Зейн пытался вспомнить, но карта помещения в его голове была размыта. – Я не уверен… но думаю, это там. – Он указал на правый коридор.

– Ты уверен? У нас нет времени на ошибки, – строго сказал Крег.

– Идем за мной, – снова прошептал Зейн, пытаясь скрыть свою неуверенность, и направился в указанном направлении, надеясь, что его интуиция его не подведет.

Тишина, царившая в лаборатории, была нарушена далеким, едва слышным гулом. Все напряглись, прислушиваясь к странному звуку, который нарастал, словно приближаясь к ним.

– Что это? – шепотом произнес Зейн, но его вопрос был проигнорирован, когда один из охранников сказал: – Оставайтесь здесь. Я пойду посмотрю.

Исчезая в темноте, он стал всё менее и менее различимым, пока не растворился во мраке. Тишина снова опустилась на помещение, разорванная лишь вторым гулом – на этот раз с другой стороны.

– Не двигайся, оставайся здесь, – предостерег второй человек Барона, двигаясь в сторону источника шума с другой стороны.

Оставшись в полной тьме наедине с собой, Зейн заметил, как дверь слева от него медленно начала открываться. Инстинктивно он направил свет фонарика в эту сторону, и в лучах света оказалась пустая комната, в которой были только старый письменный стол и несколько стульев.

Внезапно он почувствовал стальной предмет, упирающийся ему в спину. Сердце у него застучало в ушах. Он медленно опустил руку с фонарем.

– Двигайся вперед и войди в эту комнату, – тихим, но угрожающим голосом приказал незнакомец. Ничего не оставалось делать, как подчиниться. Надеясь на лучшее, Зейн медленно двинулся вперед.

Свет из комнаты был тусклым, и когда Зейн переходил порог, он ощущал, как каждая клеточка его тела напряжена от предчувствия. Как только они вошли, дверь тихо закрылась за ними. Зейн почувствовал, как пистолет убрали из-за его спины, но понимал, что это только начало.

– Продолжай двигаться, – приказал человек за его спиной.

Под звуки своих шагов Зейн двигался вглубь комнаты, пока не услышал знакомый голос: – Остановись.

Свет фонарика ударил Зейну в глаза, заставляя его моргать. Через несколько секунд глаза привыкли к яркости, и он увидел лицо человека перед собой.

– Снова мы встретились, Зейн, – усмехнулся начальник охраны. – Ты думал, что сможешь уйти от нас так легко?

Свет фонарика переместился с лица Зейна на стол. Там, среди бумаг и разного инструмента, стояло устройство – то самое, которое Зейн так тщательно спрятал.

– Найти его было несложно, – продолжал начальник охраны, играя с устройством в руках. – Ты думал, что вентиляция – это хорошее место?

Зейн смотрел на устройство, понимая, что теперь он в западне. Он попытался быстро придумать план, как выйти из этой ситуации, но его мысли путались.

Сердцебиение Зейна ускорилось, когда начальник службы безопасности протянул ему маленькое устройство – жучок. – Возьми, – произнес он. Холодное ощущение страха охватило Зейна, и его руки слегка затряслись, когда он брал устройство. – Твоя миссия – подсунуть этот жучок в кресло воспоминаний Барона. Если откажешься, я немедленно включу тревогу, и тебя арестуют за проникновение. Ты проведешь оставшуюся жизнь за решеткой, будь уверен, – добавил начальник. – Думаешь, у тебя есть альтернатива?

Осознавая, что попал в ловушку, из которой нет выхода, Зейн с трудом подавлял панику. Не успев до конца оценить опасность момента, он схватил жучок и спрятал его в карман.

– Запомни место для этого устройства, Зейн, – зловеще начал начальник службы безопасности, его взгляд был как сталь. – Если попробуешь обмануть, пожалеешь об этом. Теперь убирайся из моих глаз.

– Понял, – еле слышно прошептал Зейн, сжимая жучок в кармане как амулет.

Как только начальник и его охрана покинули помещение, Зейн быстро выскользнул из комнаты. Его следующей задачей было найти людей барона, и он старался сосредоточиться на этом, чтобы не дать волю страху.

Зейну наконец удалось отыскать своих давно исчезнувших людей Барона. Как только он вышел в коридор, фонарь одного из людей барона мгновенно осветил его лицо.

– Ты куда пропал? – в голосе одного из спутников чувствовалось раздражение.

– Что здесь произошло? Ты в порядке? – спросил другой, пристально осматривая Зейна.

– Всё хорошо, я вспомнил, где оставил устройство, – быстро отвечает Зейн, показывая девайс в своей руке. – Теперь давайте уберёмся отсюда, пока нас не обнаружили.

И они рванули обратно. С каждым шагом Зейн чувствовал, что вес устройства в его кармане становится все тяжелее. Его душа была в замешательстве, и он молился о том, чтобы его план сработал. Тяжелые стены лаборатории исчезли позади, а над головой стала становиться все ярче

искусственная освещенность канализационного тоннеля. Сердце Зейна стучало громче, каждый удар напоминая о том риске, который он только что прошел.

– Все в порядке, Зейн? – спросил один из людей барона, заметив его напряжение.

– Да, просто было немного тяжело, – ответил Зейн, делая глубокий вдох.

Когда они подошли к люку, он открылся медленно, словно приветствуя их на поверхность. Вентиляторы гудели, и свежий ночной воздух наполнил их легкие.

– Все готово к отъезду, – сказал водитель машины, глядя на Зейна с одобрением.

Они быстро загрузили оборудование в багажник, и машина плавно тронулась с места. Городские огни мелькали за окнами, и Зейн, опустившись в сиденье, позволил себе на мгновение расслабиться, пока они удалялись от лаборатории и погружались в ночь.

***

По возвращении в особняк Барона, Зейн был встречен его слугой, который направил его в беседку. Пространство было затоплено полумраком вечернего времени, но несколько декоративных фонарей, висевших в воздухе на тонких цепях, излучали мягкий свет, придавая атмосфере уют.

Едва Зейн переступил порог, Генри встретил его с теплой улыбкой и указал на свободный стул рядом.

– Присаживайся, Зейн. Расскажи, у тебя все прошло по маслу? – сказал Генри.

Зейн ощутил легкое облегчение. Он был в безопасности, по крайней мере пока.

Зейн кивнул, не говоря ничего, и опустил свою сумку с оборудованием на землю рядом со стулом.

Барон, подняв бокал с красным вином к губам, с небольшой улыбкой сказал: – Угощайся, Зейн. После такого вечера ты заслужил хороший отдых и вкусный ужин.

Зейн не стал терять времени на лишние формальности и тут же принялся закладывать себе тарелку из разнообразных блюд, расположенных на столе. Его хозяин, с легким одобрением во взгляде, указал на замечательно выглядящее блюдо утки перед собой.

– Зейн, ты просто обязан попробовать эту утку, – начал он, оставаясь непринужденно улыбчивым. – Она уже потрясающа в своем первозданном вкусе, но этот соус делает её поистине незабываемой.

Слова были настолько убедительными, что Зейн не мог устоять перед соблазном попробовать предложенное блюдо. Взяв вилку, он начал наслаждаться уткой, ощущая при этом приятное тепло и комфорт, как будто в компании двух старых друзей.

В беседке царило оживлённое молчание, нарушаемое лишь щелчками дров и пением ночных насекомых за окном.

Барон посмотрел на Зейна, оценивая его. – Ты знаешь, Зейн, я всегда ценю людей, которые держат своё слово, – начал он, надкусывая кусок утки.

– Мне просто не хотелось бы иметь проблем, особенно с кем-то, кто как вы, – ответил Зейн, внимательно наблюдая за Бароном.

Барон улыбнулся: – Это мудрое решение. Жизнь учит нас ценить друзей и оценивать врагов. Так что, добро пожаловать в мой дом.

Барон, наполнив бокалы дорогим вином, предложил тост: – За успешное завершение дела и долгожданную встречу. – Он поднял бокал, глаза его сверкали отражением огня свечей.

Зейн ответил с улыбкой и поднял свой бокал в ответ: – За друзей и новые начинания.

Вздохнув от удовлетворения после обильного ужина, Генри и Зейн взглянули друг на друга, как будто подтверждая невидимый знак, что уже нужно идти спать.

– Это было превосходно, спасибо, – произнёс Генри, складывая салфетку.

– Да, и вино было отличным, – добавил Зейн.

Словно два старых друга, они вышли из беседки и двинулись сквозь уютный сад, который в этот вечер казался ещё более волшебным под мягким светом лунного сияния.

– Долгий день, не правда ли? – начал Генри, глубоко вздохнув от облегчения.

Зейн кивнул: – Очень. Но главное, что всё закончилось благополучно. Надеюсь, завтра будет спокойнее.

При этих словах они пошли в свою комнату, каждый погружаясь в свои мысли.

***

На следующий день комната словно преобразилась в утреннем свете. Пение птиц было настолько завораживающим, что казалось, будто весь сад проснулся вместе с ними. Золотые лучи солнца, проникая сквозь оконное стекло, добавляли комнате тепла и яркости. В этот момент раздался приглушенный звонок звонка. Дверь мягко открылась, и на пороге появилась служанка.

– Господа, барон приглашает вас на завтрак в беседку, – сказала она, едва скрывая улыбку.

Зейн, наслаждаясь утренней свежестью, заметил, что именно здесь он чувствует себя наиболее комфортно. Садясь за стол напротив барона, он не удержался и спросил: – Барон, говорят, у вас есть одна из самых революционных капсул в мире – G—2000. Это правда?

Барон улыбнулся, задумчиво покрутив белоснежные усы. – Да, это верно. Она у меня действительно есть. Эта капсула не просто хранит воспоминания, но и позволяет их смешивать, предоставляя возможность переживать чужие впечатления.

Это потрясающе! Могу я ее увидеть? – с удивлением и восторгом в голосе ответил Зейн.

Пойдемте, покажу вам мою лабораторию, – указав направление после завтрака, сказал Барон.

Я думал, ваша лаборатория будет на верхних этажах, – заметил Зейн, удивленно глядя, как они спускаются вниз.

Лучшие секреты часто прячутся там, где их меньше всего ожидаешь, – с улыбкой ответил Барон.

Следуя за Бароном, Зейн чувствовал под волнение, понимая, что лаборатория находится гораздо глубже, чем он предполагал.

Капсула G-2000, – тихо произнес барон, когда они вошли в комнату и увидели капсулу, излучающую мягкое сияние.

Это правда, барон, что в ней можно объединять воспоминания с другими обладателями таких же капсул? И даже ощущать воспоминания вместе с другими людьми? – с интересом и восхищением спросил Зейн, трогая поверхность капсулы.

Да, и это далеко не все её возможности. Эта капсула – произведение искусства и науки одновременно, – кивнул Барон, подтверждая слова Зейна.

Что это за девайс рядом с капсулой? – интересуясь, спросил Генри, подходя к странному устройству в углу комнаты.

А, вы интересуетесь ФотоСпейсером. Этот девайс действительно необычен. С его помощью можно найти конкретное место в вашей памяти, зная лишь GPS координаты снимка, сделанного на мобильный телефон. И что наиболее удивительно, он может определить, были ли в тот момент рядом с вами другие люди, чьи моменты также были зафиксированы, – объяснил Барон, заметив взгляд Генри.

Это значит, у вас есть доступ к истории геолокаций людей? – с восхищением и интересом спросил Генри, рассматривая ФотоСпейсер.

Именно так, это одна из привилегий, – с ухмылкой кивнул Барон.

Невероятно! А как вам удалось получить такой доступ? – удивленно спросил Генри.

У каждого свои методы, Генри, – улыбаясь, умело избегая конкретного ответа, сказал Барон.

Но как же он определяет, кто там был? И почему это отдельное устройство, а не какой-то онлайн-сервис? – серьезно интересовался Генри.

Дело в том, что это устройство создано для специальных служб. Его нет в общем доступе. Я даже могу сказать, что его защита – одна из самых сильных. Этот ФотоСпейсер гораздо безопаснее любого другого устройства своего класса, – с нахмуренными бровями и взяв глубокий вдох, ответил Барон.

Правильно ли я понимаю? Мы вставляем фотографию, и система начинает искать людей, которые делали подобные снимки? – задумчиво и с интересом спросил Генри, крутя в руках ФотоСпейсер.

Да. Она анализирует воспоминания, ищет те моменты, когда кто-то делал фото с этой или похожей точки зрения. Ведь одно и то же место может быть запечатлено с разных ракурсов многими людьми, – кивая, ответил Барон, объясняя работу устройства.

Так и каждое воспоминание имеет точное время и дату? – размышляя вслух, спросил Генри.

Именно так. Система учитывает дату и время, чтобы максимально точно найти того, кто создал фотографию, – усмехнулся Барон, подтверждая слова Генри.

Какая удивительная конструкция у этой капсулы, – сказал Зейн, небрежно наклоняясь и делая вид, что изучает её основание, ухватив момент, когда внимание всех было приковано к ФотоСпейсеру.

Поглощенный своей рассказывающей манерой и уверенный в неприступности своей лаборатории, Барон не заметил, как Зейн быстро и незаметно прикрепил небольшой маячок на магнит к нижней части капсулы.

– Действительно поразительно, – ответил Зейн, возвращаясь в вертикальное положение и пересекая взгляды с Бароном.

В глубинах этого научного убежища Барон с гордостью продемонстрировал разнообразные устройства, которые окружали их.

– Ты же спрашивал, Генри, откуда идёт всё это знание? – начал Барон, проводя рукой по одному из приборов.

Генри кивнул, полный искреннего интереса. – Да, меня всегда занимал вопрос, как это всё устроено.

Барон улыбнулся в ответ. – Суть довольно проста. В эпоху пандемии множество людей имплантировали себе чипы 'medulla', которые оказались спасением для их здоровья. Эти чипы регулируют различные физиологические процессы, борясь с болезнями. Ваше мобильное приложение 'imperium' мониторит состояние вашего здоровья, собирая данные с этого чипа. И, – Барон сделал драматическую паузу, – он также может транслировать ваши воспоминания. Вы, наверное, уже заметили эту опцию в настройках своего 'imperium', верно?

Генри задумался, потирая подбородок. – А, да, я видел эту опцию 'поделиться воспоминаниями'. Там довольно много настроек: когда это делать, с кем, и так далее…

– Совершенно верно, – подтвердил Барон, – и в зависимости от ваших предпочтений, эта информация может быть передана различным организациям или стать общедоступной.

Подойдя к стеклянной колбе с чипом 'medulla', Генри не мог скрыть своего удивления: его глаза расширились. – Этот маленький девайс дает столько возможностей?

– Именно этот чип у большинства людей? – Генри потрогал свой затылок, где, по его мнению, и находился такой же чип.

Барон кивнул, усмехаясь. – Да, и у тебя тоже такой же. Но знаешь, Генри, люди думают, что контролируют все настройки, что могут управлять своими чипами… но как и во многих других вещах, есть лазейки.

– Лазейки? – нахмурился Генри.

– Да, – ответил Барон, – те самые, которые позволяют производителям 'усовершенствовать' устройства. Или делать с ними что-то… более интересное.

Теперь давайте вернемся в гостиный зал у камина. Я расскажу вам завершающую историю от моего деда, и вы поймете, что же на самом деле происходит в мире и с Густосом. Это не займет много времени. И они пошли…

Глава 12

Сидя у уголья догоравших дров в камине, Барон уставился в пламя, словно в нем скрылись ответы на все вопросы мира. – Вот что произошло, мой милый Генри, – начал он, перебирая памятью ленты прошлого. – Был у деда верный друг Бахт, с которым они делили и радости, и горести детства. А Бахт, в свою очередь, нес в своем сердце пламя любви к девушке Азе.

Генри, погрузившийся в рассказ, смотрел на Барона, ждавшего продолжения.

Однажды вечером Аза и Бахт, желая насладиться вкусными яблоками, знали только одно место, где их можно было найти – в саду дорогого особняка на краю города, недалеко от табора, к которому Бахт не имел никакого отношения. Они решились на кражу яблок из этого сада, прославленного своими сладкими плодами. Незаметно пробравшись по темным аллеям, они вошли в сад и начали собирать яблоки под благодатным светом луны, наслаждаясь каждым моментом этого сладостного запретного плода. Однако их счастливое приключение вскоре было прервано. Охранники особняка обнаружили их схватили их в саду, положив конец их ночному приключению.

В напряженной тишине Генри медленно поднял глаза к Барону, и в их глубинах таилось множество несказанных вопросов. – То есть, ваш дед пошел на поиски этих двоих, правильно?

Барон кивнул, и в его глазах мелькнула тень печали. – Да, дед пошел искать своих старых друзей в ту мрачную ночь…

Темные аллеи окружали его, когда он двигался к особняку, следуя тем же маршрутом, что и его друзья. Он осторожно двигался вокруг здания, каждое окно осматривая с особым вниманием. И вот, когда его взгляд упал на одно из окон в подвале, он заметил что-то странное и тревожное.

– Так они и были похитителями? – воскликнул Зейн.

– Тссс, – Барон призывно поднял палец к губам, – слушай дальше.

Наблюдая из-за окна, дед заметил двух мужчин, держащих в руках блестящие металлические инструменты, напоминающие ножи, и они делали что-то над лежащей на столе человеком. Кругом было столько крови, что его сердце забилось так сильно, что казалось, будто его биение слышно на большом расстоянии.

Привет, – внезапно раздался голос из тени рядом с ним. Он чуть не прыгнул от ужаса. Обернувшись, он увидел женщину с лицом, освещенным луной, словно яркая звезда на ночном небе.

Кто вы и что вы тут делаете? – нежно спросила она.

Меня зовут Асам я… просто… гулял по окрестностям, – задыхаясь от волнения, ответил дед.

Гуляли? – прошептала она, ее глаза скользили по его чертам лица, словно пытаясь прочесть его тайны, в ее голосе послышалось сомнение. – Среди ночи, возле чужого особняка?

Мне нужно найти своих друзей. Я боюсь, что им что-то могло случиться здесь, – вздохнул дед, понимая, что не сможет убедить ее в своей невиновности придуманным оправданием.

Вы имеете в виду тех двоих, что пробрались сюда раньше? – ее выражение лица мгновенно изменилось, став более мягким и сочувствующим, спросила она.

Да, именно они, – кивнул дед, облегченный, что она знает о чем идет речь.Если вы решились искать их здесь, то, наверное, вам стоит знать больше. Меня зовут Алина и я дочь Доктора Лотоса. Этот особняк принадлежит моему отцу, и все, что тут подозрительного происходит, он просто делает операции и помогает людям и ничего больше, – задумчиво посмотрела в сторону дома Алина.

Мой отец, доктор Лотос, возможно, знает о ваших друзьях. Позвольте отвести вас к нему, – продолжила она.

Благодарю. Я надеюсь, что он может помочь, – кивнул дед Барона, едва скрывая свою тревогу.

Он сейчас у конюшни, – указала Алина, показывая в том направлении.

Я слышал, что он проводит операции, – задумчиво проговорил дед.

О, но не сейчас. Сейчас это делают его ассистенты в подвале, – ответила Алина.

Дед кивнул, и они двинулись вперёд. Во время их прогулки он спросил: Как давно ваш отец здесь живет?

Много лет. Этот особняк – наше семейное наследие, – ответила Алина.

Приближаясь к конюшне, Алина обратилась к пожилому мужчине, стоящему рядом с дверью: Папа, этот джентльмен ищет своих друзей. Ты их, наверное, помнишь. Они вломились в наш сад?

Конечно. Это было неприемлемо. И что вам от меня, молодой человек? – узнающе кивнул доктор Лотос.– Они пропали, как только прибыли сюда, и в лагерь так и не вернулись, – с уверенностью сказал дед.

– Мои сотрудники утверждают, что их отпустили. Больше я ничего не знаю, – вздохнул доктор.

Внезапно взгляд деда упал на лошадь, которую вел помощник доктора Лотоса. На бедре животного был знак их табора. – Эта лошадь принадлежала моему другу! Взгляните!

– Таких животных у нас много. Мы могли купить её на рынке. Вы что, подозреваете меня в воровстве? – нахмурился доктор.

– Ни в коем случае, – отреагировал дед.

– Алина, проводи нашего гостя, – приказал доктор.

Они направились к выходу. Пройдя через массивные дубовые двери здания, Алина и Асам оказались на каменных ступеньках, которые вели к аллее с узорами. Лунный свет освещал их путь, и их тени создавали иллюзию призраков из прошлого.

– Вы знаете, – начал Асам, глаза которого не могли оторваться от бледного лица девушки, – мне сложно понять, как могла оказаться здесь лошадь моего друга. Он её очень любил.

Я понимаю ваше беспокойство. Если я узнаю что-то о вашем друге, обязательно сообщу вам, – посмотрела на него Алина, её глаза блеснули сочувствием.

Спасибо, Алина. Я верю, что всё разрешится, – кивнул Асам, почувствовав, как его сердце начинает биться чаще при каждом её взгляде.

Возможно, мой друг просто решил начать новую жизнь. Может быть, он продал лошадь, чтобы освободиться от своего прошлого, – устремил взгляд в тёмный лес перед собой Асам, поднявшись в седло лошади, которая ждала, покачивая хвостом.

Берегите себя, Асам. Мир полон загадок, и не все из них приятны, – молча смотрела на него Алина, словно пытаясь прочесть его мысли.

С этими словами он пустил свою лошадь галопом, оставляя за собой особняк с его тайнами. Пока он возвращался в свой табор, его голова была полна вопросов о будущем, друзьях и таинственном особняке доктора Лотоса, а также о чарующей Алине.

Ты голоден, старый друг? – сказал Асам, протягивая руку с мясом, доехав до лагеря и спустившись с лошади, направился к своему дому, где его встретил Волк, его верный друг, с интересом уставившийся на него, в глазах мелькая признаки голода.

Волк благодарно взглянул на Асама и принялся за предложенную еду. Сидя на ступеньках, молодой человек задумчиво смотрел вдаль. "Что творится в том особняке? Какие секреты они там хранят?" – тихо размышлял он, взгляд его был устремлен в горизонт. Мысли Асама блуждали вокруг особняка и Алины, девушки невероятной красоты, с которой он недавно встретился. Его воображение оживляло образы, пока он рассматривал кристалл. Асам решил, что завтра отправится к ювелиру, чтобы тот сделал кольцо с этим кристаллом. Он уже представлял, как кольцо будет украшено маленьким драконом, обвивающим камень. Оплатить работу он планировал, предложив часть кристалла в качестве оплаты.

***

На следующее утро в особняке солнечные лучи едва пробивались сквозь плотные занавеси, освещая лицо Алины. Она стояла у двери и смотрела на отца, который уже почти исчез в утреннем тумане, окружающем лес.

– Папа, куда ты направляешься на этот раз? – крикнула она, глаза её переполнились вопросами.

– Иду в лес, дочь моя, за особыми травами. Они необходимы для моего следующего зелья, – ответил ей отец, не останавливая свои шаги. Его фигура уменьшалась в размерах, пока не стала едва различимой точкой на горизонте.

Алина скрестила руки на груди и уставилась на лес, где только что исчез её отец. – Особые травы? Но ведь у него есть слуги, которые могут принести всё прямо домой. Что же на этот раз такое особенное? – подумала она, ощущая, как её сердце наполняется тревогой и недоумением.

Подойдя к окну, Алина увидела, как фигура её отца исчезла в зарослях и тени леса поглотили его силуэт. – Это уже не первый раз, – прошептала она, чувствуя, как её сердце наполняется недоумением и тревогой. – Он исчезает в этих лесах слишком часто и без всякой видимой причины.

В её глазах зажглась решимость. – Я выясню, что там на самом деле происходит, – решила она, сжимая кулаки. С каждой минутой её решимость крепла, и план стал приобретать четкие контуры.

– Завтра утром я последую за ним, – прошептала Алина, взгляд её стал как никогда решительным. – Я должна разгадать эту тайну! Завтра она приступит к своему нелегкому следствию, полна решимости разгадать тайну, скрытую в глубинах леса и в душе её отца.

На следующий день, когда рассвет едва начал расползаться по небу, Алина уже была во всеоружии. Её глаза сияли решимостью. Она подошла к отцу, который устраивал свою сумку с инструментами и запасами.

– Папа, может, я пойду с тобой сегодня? – сказала она мягко, надеясь убедить его. – Я так хочу научиться находить лечебные травы.

Отец остановился и взглянул на неё. Его глаза пронизали дочь, словно он пытался разгадать её намерения.

– Нет, детка, – он вздохнул. – Сегодня я не могу взять тебя с собой. Мне нужно будет быстро двигаться. У меня пациент в критическом состоянии. Но обещаю, в следующий раз я обязательно возьму тебя с собой.

Алина приготовилась к такому ответу. Она знала, что день, проведённый в слежке, не будет простым. Отвечая с лёгкой улыбкой, она ответила:

– Хорошо, папа, я понимаю. В следующий раз, да?

Отец кивнул, и вскоре ускакал на своей лошади. Как только его фигура исчезла из виду, Алина быстро оседлала своего верного скакуна и отправилась следом. Она уверенно держала поводья, стараясь сохранять безопасное расстояние и не выдать своего присутствия. Галопом, ветер шёпотом носился у неё в волосах, и её сердце билось от волнения и предвкушения грядущих приключений.

Едва древесные вершины начали исчезать за горизонтом, Алина поняла, что следовать за отцом гораздо сложнее, чем она представляла. Дорога вела вглубь гор и каждый раз, когда она думала, что потеряла его, мелькавшая впереди тень отца возвращала ей надежду.

– По мере их продвижения тропа становилась все более крутой и опасной, – думала она. И вот, после нескольких часов молчаливой погони, движение её отца замедлилось. Он приближался к какому-то месту.

Когда Алина осторожно выглянула из-за дерева, перед ней открылся вид на старую пещеру, которую она помнила с детства. Но теперь рядом с ней стояли посты с военными. – Почему здесь столько военных? Что там, внутри? – подумала она.

Сердце Алины колотилось от волнения, когда она, скрытно устроившись в засаде, наблюдала за своим отцом. Его лицо было серьезным и сосредоточенным, когда он обменивался быстрыми фразами с военными у входа в пещеру. Она задумалась, что такое важное может происходить в этом месте?

Затянувшееся ожидание стало настоящим испытанием для неё. Тени от деревьев удлинились, и солнце начало свой спуск к горизонту. Наконец, отец появился на выходе из пещеры. Но теперь на его плече висела тяжёлая, казалось, сумка. – Что могло быть внутри? – подумала Алина.

С каждым его шагом сумка слегка колыхалась, словно что-то внутри неё шевелилось. Алина старалась рассмотреть её поближе, но расстояние и заслоняющая её растительность не давали ей полного представления о содержимом.

– Одно было ясно: её отец скрывал что-то, – подумала она. И Алина решила докопаться до истины, ведь интрига становилась всё более запутанной.

Алина быстро поднялась на свою лошадь и, сохраняя расстояние, следила за ним. Его следующая остановка была на поляне, где он остановился, чтобы собрать какие-то редкие травы. Затем он вернулся на дорогу и двинулся домой, не оглядываясь ни разу.

С душой переполненной тревогой и подозрениями, Алина решила действовать. Она взяла окольную дорогу, чтобы вернуться в особняк незаметно и узнать, что же отец прячет в той загадочной сумке.

Слегка затаив дыхание, она подъехала к конюшне раньше его. Как только фигура отца появилась на дороге, она поспешила его встретить.

– Папа, у тебя получилось найти все необходимые травы? – её взгляд был настороженным, глаза искали ответы на её многочисленные вопросы.

Отцу, казалось, не нравилось её внимательное исследование его находок. Он пытался избежать вопросов, но Алина не собиралась отставать.– И что это у тебя там, в сумке? – невинно спросила она, указывая на другой предмет в его руках.

Взгляд отца на мгновение затуманился. – Это… это корни деревьев, – с трудом выдавил он, стараясь не встречаться глазами с дочерью.

Алина чувствовала, что что-то не так. Она наблюдала, как он взял корзину с травами и направился в дом, стараясь как можно быстрее избавиться от неё. Но Алина не сдалась, следуя за ним до порога его кабинета. Травы он оставил прямо у двери, но сумку взял с собой внутрь.

Она пыталась увидеть, что там внутри, но дверь закрылась перед ней, не давая возможности заглянуть в секреты, которые скрывал её отец. Алина понимала, что история эта обрастает все более странными подробностями, и она должна будет разобраться во всем этом, стоило это ей чего угодно.

Возвратившись в свою комнату, она не могла избавиться от образа отца, выходящего из пещеры с той таинственной сумкой. Ей предстояло узнать, что же находилось внутри, и как это связано с загадочными военными у пещеры. Она понимала, что перед ней открывается новая глава в истории, в которой она собиралась стать истинным детективом.

Она решила отправиться в табор, о котором так много слышала от местных жителей. Этот табор располагался недалеко от их особняка, и она была полна решимости найти его там. Путь в табор был всем хорошо знаком, и вскоре она уже шла внутри его пределов, спрашивая прохожих и сидящих возле своих домов людей, где живет Асам. Она подходила к дому Асама, чувствуя, как её сердце бешено колотится от смеси беспокойства и непоколебимой решимости

Подойдя к двери Асама, она постучала.

– Асам, это я, – начала она, стараясь скрыть трепет в своем голосе.

Дверь открылась почти мгновенно, и перед ней предстал Асам с вопросительным выражением лица.

Асам удивленно приподнял бровь, но в его взгляде читалась искренняя заинтересованность.

– Что привело тебя сюда, в такую раннюю пору? – спросил он, немного отступая в сторону, чтобы пропустить её внутрь.

Она вошла, чувствуя, как напряжение медленно покидает её плечи.

– Мне нужно было тебя видеть, – ответила она, вглядываясь в его глаза. – Есть важное дело, о котором нам нужно поговорить.

Асам кивнул и молча указал ей на стул. Она присела, готовясь раскрыть ему то, что так долго держала в секрете.

– Алина? Что случилось? – начал он, заметив ее взволнованное состояние.

Она глубоко вздохнула, собираясь с мыслями. – Ты не представляешь, что я сегодня видела, Асам. Я следила за моим отцом…

За твоим отцом? Почему? – поднял бровь Асам, интересуясь деталями.

Поначалу я думала, что это просто моя фантазия, но… – сделала паузу Алина, глядя ему прямо в глаза. – Его путь привел его к пещере. Но самое странное в том, что там были военные, Асам. И он вернулся с какой-то сумкой, которую прежде у него не было.

Асам молча смотрел на нее, пытаясь взвесить каждое ее слово. Мы должны узнать, что в этой сумке. Но сначала, расскажи мне все, что ты видела, с самого начала, – медленно кивнул он в конце концов.

На веранде устроились они, и начала свой рассказ Алина, делясь каждой деталью своего наблюдения.

Когда Алина вошла в дом Асама, вечернее солнце мягко освещало комнату. Перед камином стоял он, в руках держа нечто маленькое и блестящее.

Я хотел бы подарить тебе что-то, Алина, – начал он, улыбаясь тепло.

Из кармана вытащил он кольцо, сияющее таинственным блеском. На нее глядели его глаза искоса, наблюдая ее реакцию.

Асам, это… – затих ее голос, увидев красоту украшения.

Он тихо подошел к ней и попробовал одеть кольцо ей на палец. Не угадав сразу размером, он все-таки нашел тот палец, на который оно подошло идеально.

– Я не знаю, что сказать… Это слишком много, – прошептала Алина, чувствуя, как ее щеки покрываются румянцем.

– Ты многое для меня значишь, – ответил Асам, глядя ей прямо в глаза. – Я хочу, чтобы ты это носила.

Она хотела было отказаться, но его искренность и убежденность перевесили. Смущенно улыбаясь, Алина наклонилась к нему и поцеловала его, подтверждая свое благодарное настроение.

В комнате царило напряжение, и сердце Алины бешено колотилось, когда она проговорила свою мысль вслух.

– Асам, у меня возник план. Я могу зайти в спальню отца, когда он будет крепко спать, и получить отпечаток ключа от его кабинета, используя смолу. В этом кабинете мы, возможно, найдем ответы на наши вопросы. Ты же знаком с тем мастером по изготовлению ключей на рынке, верно?

Асам на мгновение задумался, а потом с интересом ответил: – Да, его имя Дэвид. Он мастер своего дела. Если ты сможешь сделать хороший отпечаток, ключ будет готов за считанные часы.

– Тогда действуем, – кивнула Алина. – Но нам нужно действовать быстро и осторожно.

Той ночью Алина, облаченная в черное, прокралась в спальню отца. Ее дыхание замерло, когда она увидела ключ на тумбочке рядом с его постелью. Она быстро взяла пластинку из смолы, приложила ключ к ней, оставив четкий отпечаток, и так же бесшумно покинула комнату.

На следующий день, с первыми лучами солнца, отправились Асам и Алина к Дэвиду. Ключник взялся за работу сразу, и всего через пару часов ключ был готов.

– Обменявшись улыбками, друзья были готовы к следующему этапу их авантюры, – думали они.

Утро, одаривая рассвет первыми бледными лучами, встретило двоих молодых интриганов – Алину и Асама – уже готовыми к своему великому исследованию. Сжимая в руках копию ключа, они осторожно вошли в кабинет отца Алины.

– Кабинет поразил их своей атмосферой тайны и старины, – думали они. Стены были уставлены полками, на которых хранились древние карты и свитки с письменностями. С удивлением осмотрелся вокруг Асам и спросил, любопытство в его голосе переплеталось с удивлением:

Алина, для чего твой отец хранит всё это? Что он изучает? – произнес он.

– Не знаю, я раньше никогда не задавалась таким вопросом. Но помню я одну странную деталь, – беспокойно перебирая в руках какой-то манускрипт, ответила Алина. – Один раз он ушел за травами, но вернулся совершенно другим человеком – грязным, без трав. Говорил, что упал с лошади. С тех пор он стал часто встречаться с разными людьми, включая военных. Связано это, я думала, с его работой…

В то время как вслух размышляла Алина, они оба приступили к поискам того, что могло бы им дать ответы – сумки или рюкзака, возможно, даже какого-то тайного хранилища. Но поиски были безуспешными, казался кабинет бесконечной паутиной тайн, в которой каждая нить уводила все дальше в неизведанное.В тот момент, когда время словно замедлило свой бег, дверь резко распахнулась, и на пороге стоял отец Алины, его лицо было омрачено бурей недовольства и ярости.

– Что вы здесь делаете? – громовым голосом вопрошал он, обращая свой взгляд то на одного, то на другого. Алина и Асам стали как вкопанные, не в силах найти подходящих слов.

Тут отец вдруг заметил мерцание камня на пальце дочери, и его лицо стало ещё более мрачным. – Откуда у тебя это кольцо с этим камнем? – вопрос звучал как обвинение.

Словно под прессом, Алина пролепетала: – Асам подарил… её глаза были полны страха, в них отражалась вспышка отцовской ярости.

– Откуда у тебя этот камень, Асам? – повернулся отец к Асаму с вопросом, который звучал как предательский удар.

– Я… я нашёл его в лесу, когда случайно упал в пещеру у подножия гор… – пытался сохранить спокойствие Асам, но его слова оборвались под тяжёлым взглядом отца Алины.

В кабинете воздух стал таким тяжёлым, что казалось, его можно было нарезать ножом. – Вон отсюда, оба! А ты, Асам, пусть это будет последний раз, когда я тебя вижу! – с несдержанным гневом произнёс отец.В тот момент, когда сгущающиеся тучи накрыли небо над особняком, к выходу рванул Асам. Следом, противясь внутренней борьбе и слезам, бежала Алина. Ветер развевал её локоны, и слышно было, как отец кричит ей вслед: – Стой, дочь моя!

Однако сердце её принадлежало другому, и она продолжала следовать за Асамом. Когда он увидел её, словно подхваченный ветром, он схватил её за руку, и в их быстрых шагах они как будто слышали мелодию свободы.

– Быстро, на лошадь! – прошептал Асам, и на его коня вдвоем вскочили они, мчась по лесной тропе. Скоро начал лить дождь как из ведра, и каждая капля словно утащить их обратно в прошлое пыталась.

– Асам, куда мы поедем? В табор? – спросила Алина, пытаясь страх заглушить.

Уверенную улыбку уловил он: – Не в этот раз. Я знаю место, где дождь переждать сможем. Доверься мне.

Любопытство в глазах Алины мелькнуло, но довериться ему она решила. Продолжали они скакать, пока старый дом лесника не увидели, который их убежищем от бури станет.

В глуши лесной, под хор шумный падающих капель дождя и раскаты грома, уютное убежище в заброшенном домике они нашли. Вежливо помог Асам Алине спешиться, и вместе вошли они во внутрь. Холод и темнота их с головой окутали, но под давлением уютного света камина и мягкого сияния свечей быстро отступили.

Асам внимательно помог Алине избавиться от промокших вещей, окружив ее заботой и теплом. Он нашёл в старых сундуках что-то похожее на одежду и, с уважением, помог ей одеться.

Затем с бережной заботой он подал ей чашку ароматного чая. Они устроились возле камина, укутавшись в старое, но тёплое одеяло. Пламя камина играло на их лицах, создавая танец света и тени, который напомнил им о простых радостях жизни.

– Ты думаешь, что с нами будет дальше? – спросила Алина, уютно устроившись в его объятиях.

– Что бы ни случилось, мы будем вместе. И в этом наша сила, Алина, – с надеждой в глазах ответил Асам, глядя на танцующее пламя.

В лучах света от свечей, дрожащих в уютном полумраке домика, на Асама посмотрела Алина, пытаясь прочесть в его глазах ответы на свои вопросы.

– Асам, – начала она с лёгкой настороженностью в голосе, – как ты знаешь об этом доме? Он кажется таким… скрытым от мира.

Улыбнулся Асам, вспоминая прошлые времена. – Этот дом… я помогал старому леснику в его хозяйстве. Он был человеком с большим сердцем и множеством историй. Он ушел путешествовать по дальним берегам и попросил меня присмотреть за этим местом в его отсутствие.

Алина, прижавшись к Асаму, задумчиво произнесла. Это так похоже на тебя – всегда готового прийти на помощь и заботиться о других. Её взгляд был полон благодарности. Спасибо, что привел меня сюда.

Асам нежно прикоснулся к её руке, шепча. Я всегда буду рядом, чтобы оберегать тебя, Алина. И в этот момент, под мелодичный звук дождя, они поняли – они стали намного ближе, чем раньше.

Слабое утреннее солнце проникало сквозь занавески, освещая утомлённые, но счастливые лица Алины и Асама. Вдруг романтическую тишину рассек грубый стук в дверь, которую вскоре распахнули, ворвавшись внутрь.

Отец Алины, стоя на пороге, излучал бурю гнева и отчаяния. Его лицо краснело, а взгляд был настолько пронзительным, что казалось – он может прожечь дыру в чем угодно. С ним была группа солдат, их лица были холодными и безразличными к любовной драме, разворачивающейся перед ними.

Он крикнул, обращаясь к дочери. Быстро одевайся, немедленно возвращаемся домой! Его голос был как гром – сотрясающий уютное убежище молодых влюбленных.

Алина вздрогнула, но вскоре её шок превратился в ярость. Я не пойду! – сопротивлялась она. – Не видишь, что мы любим друг друга? Её голос дрожал от внутренней борьбы.

Асам, пытаясь защитить свою любовь, бросился на солдат, но был жестоко отброшен назад – оглушающим ударом приклада по затылку. Он упал на пол, изо всех сил пытаясь сохранить сознание и бороться.

Тяжелый звук удара приклада ещё звучал в ушах Асама, когда он почувствовал. Как твердый пол лесника принимает его обессиленное тело. Он пытался поднять голову, но мир вокруг него казался расплывчатым – словно картину размазали влажным кистью. Его взгляд, тяжело пробиваясь через этот туман, нашел лицо Алины.

Алина… – слабо прошептал он, слова едва вырываясь из его губ.

Она в отчаянии пыталась освободиться, дергаясь в стальных объятиях солдат. Отпустите меня! – кричала она, бросая на отца пронзительный взгляд, полный обиды и ярости.

Асам! Держись! – дрожал её голос, но в нём чувствовалась решимость. На мгновение, среди этого хаоса, их глаза переплелись в молчаливом обещании.

Солнце, уже закрытое облаками надвигающегося обеда, безжалостно припекало, когда Асам внезапно пробудился. Он лежал на полу своего дома, вокруг всё было окутано дымом. Солдаты, которые забрали Алину уходя подожгли дом.

Каким-то чудом его волк нашел его в этом доме, он прыгнул в окно, захлебываясь дымом, но был решительно настроен спасти своего хозяина. Схватив Асама за одежду, волк тащил его к окну и разбудил его лаем и рыком. Сначала в ушах стучал неудержимый звон, но потом звуки начали проясняться, раскрывая перед ним картину ужасающего воспоминания. В его уме мелькали образы: взгляд отца Алины, приклад, силуэт убегающей возлюбленной.

Лира! Ты меня спас, – прошептал Асам, пытаясь встать на ноги. Он посмотрел вокруг: пламя уже лизало стены, и дым делал всё труднее дышать.

"Алина…" – тихо произнёс он, чувствуя, как его ноги подкашиваются, и он опускается на колени. Время словно замедлило свой ход, мгновения тянулись вечностью, пока его взгляд не зафиксировал далёкий столб черного дыма. Дым, холодно сжимавший сердце, поднимался в районе его табора. Без мгновения сомнения он направился туда, преодолевая боль и слабость.

Достигнув места, он увидел мрачную картину: обгоревшие дома, пепельные останки, земля, окрашенная в полную черноту. Пройдя сквозь угли разрушенного табора и вскочив на лошадь, он пустился в путь к Адель. В его сердце бушевали паника и отчаяние, каждый удар сердца приближал его к дому Алины. На скаку он вновь и вновь возвращался мыслями к той незабываемой ночи у камина, к теплоте её объятий.

Дыхание его захватывало, когда он прибыл к ее дому, где его встретила служанка с холодным, строгим взглядом.

– Алину увезли, господин, – начала она, глаза ее полные предостережения и тоски, – И, пожалуйста, я умоляю вас, не возвращайтесь сюда. Это для вашего же блага.

Асам стоял, неспособный сдержать бурю внутри себя, чувствуя, как каждое слово служанки вонзалось в его сердце, как жгучие угли.

В уютной комнате, где стены были украшены старинными гобеленами, теплый свет от камина освещал лица троих мужчин. По комнате распространялся запах дубовых поленьев, и в углу стоял старинный часы, каждый тик которых напоминал о неумолимом ходе времени.

– Да, друзья, после тех событий Асама видели возле особняка. Вечером, когда закат красил небо в оттенки пурпурного, его силуэт мелькал среди стен старого дома. Он словно дух блуждал вокруг, в надежде увидеть хоть тень Алины.

Зейн на мгновение поднял глаза, словно что-то вспоминая. – А что случилось с ним потом? Никто больше его не видел?

– Через некоторое время, он словно испарился… Есть слухи, что он ушёл на поиски её, но с тех пор его никто не видел. Как будто он растворился в воздухе, – медленно кивнул Барон.

– Иногда любовь и боль делают нас призраками своего прошлого, – задумчиво проговорил Генри, наливая себе ещё вина.

– Вот такая вот история, – завершил Барон, уставившись на мерцающие язычки пламени в камине.

– А если честно, Барон, некоторые моменты истории остаются для меня загадкой, – заметил Генри, играясь с ободком своего бокала.

– Что именно тебя смущает, Генри? – поднял бровь в вопросительном жесте Барон.

– Ну, к примеру, что такое отец Алины пытался скрыть от нее? И что за чудесный кристал нашел ваш дед? – спросил Генри.

– О, Генри! Ты острый на язык. Именно здесь и кроется главная интрига! – улыбнулся хитро Барон.

– Но что же там было по-вашему? – нахмурился, пытаясь понять Генри.

– Мы только догадываемся… – вздохнул Зейн.

– На этом моменте Барон встал и из-под высокого камина достал небольшую шкатулку. Он открыл ее, и оттуда появился слабый свет зеленоватого кристалла, который мгновенно наполнил комнату своим мерцанием. – Теперь этот кристал почти потерял свою силу, – начал Барон, – но когда-то он мог излечить любую болезнь. Да, даже вернуть меня к жизни. Сейчас… это просто красивый камень. Но этот камень имеет удивительное свойство – он как панацея от всех недугов.

– В комнате, залитой светом зеленоватого кристалла, воцарилось молчание после слов Барона. Но он еще не закончил свой рассказ.

– В мягком свете комнаты, где каждая тень казалась живой, Барон продолжал свой рассказ. Его слова плавно переплетались с атмосферой старинного поместья, оживляя историю перед слушателями.

– Вот здесь интересный момент, – начал Барон, держа в руках кристалл, – мой дед однажды наткнулся на пещеру, где хранились эти удивительные камни. Он взял с собой этот, – он кивнул на кристалл в его руках, – и завещал мне, чтобы я берег его и не показывал никому.

– Генри и Зейн внимательно слушали, погружаясь все глубже в эту таинственную историю.

– Доктор Лотос, с другой стороны, стал знаменитым благодаря своему 'дару' исцеления, – продолжал Барон с ноткой иронии в голосе. – Он использовал подобный камень для лечения богатых пациентов за большие деньги. Однажды, при одной из своих экспедиций в пещеру, он заметил что-то знакомое…

– Кольцо! Это было кольцо с тем же кристаллом! – перебил Зейн.

– Именно. Он осознал, что Асам обладает камнем, идентичным тому, который он использовал для своих 'исцелений'. И тут Лотос понял, что ему предстоит столкнуться с конкурентом, который мог подорвать его богатство и влияние. И Лотос был готов на все, чтобы уничтожить эту угрозу…, – улыбнулся и кивнул Барон.

– История обрела новый уровень напряженности, и все присутствующие чувствовали, как сердце бьется чуть быстрее от оживляющихся деталей этой древней легенды.

– Однако, Генри, существуют и другие камни…, – начал Барон, замедлив ритм и создавая таинственную атмосферу.

– Один из этих камней, как говорят, может усилить человеческие чувства до такой степени, что ты можешь видеть и чувствовать эмоции других людей, а также расширяет границы восприятия, позволяя видеть и слышать больше, чем может обычный человек, – продолжал Барон.

– Невероятно! Вы держали такой камень у себя?, – воскликнул Генри.

– Нет, я никогда не держал этот камень. Но слухи гласят, что он был у доктора Лотоса. Именно с помощью этого камня он, как говорят, проводил свои эксперименты над людьми, – покачал головой Барон, его глаза стали задумчивыми.

– В уютной комнате, где древние ковры и старые портреты создавали неповторимую атмосферу, Барон смотрел на двух юношей, чьи глаза изучали его с интересом и недоумением.

– Почему вы рассказали нам эту историю, Барон? – внимательно смотрел на старого господина Генри, пытаясь понять его мотивы.

– Правильный вопрос, мой дорогой Генри! – прокричал Барон, его глаза вспыхнули. – Вы же интересуетесь историей нашей семьи, верно?

Генри и Зейн обменялись взглядами.

– Вы слышали о докторе Лотосе? – спросил Барон, добавляя таинственности в свой рассказ.

– И кто он такой? – с нетерпением спросил Зейн.

– Он оказывается прадедом нашего Густоса! – с улыбкой замер Барон, наслаждаясь эффектом своих слов. – громко заявил он.

– Как?! – воскликнули одновременно Генри и Зейн, удивлённо расширив глаза. В комнате наступила тишина, прежде чем они снова обратились к Барону, желая узнать больше.

– Вы хотите сказать, что он… действительно… тот? – Генри, сморщив лоб, внимательно взвешивал слова, пытаясь понять суть.

– Да, все точно так, как я сказал, – медленно подтвердил Барон.

– Это… это невероятно, – прошептал Зейн, с открытым от удивления ртом, устремив взгляд на стол, будто ища там ответы на свои вопросы.

– Генри сложил руки на коленях, глубоко вздохнул и закрыл глаза на мгновение, как будто пытаясь впитать в себя всю тяжесть услышанного.

– Зейн, сидя рядом, чувствовал подобную напряжённость, но в его глазах была ещё и нотка недоумения. Он сделал паузу, перевёл взгляд с Барона на Генри, а потом обратно на Барона.

– Мда, ваще ситуация! – выдохнул он, словно пытаясь разрядить обстановку.

Барон улыбнулся, но его улыбка была скорее усталой, чем искренней.

– Генри открыл глаза, посмотрел на Зейна, потом на Барона, и наконец поднялся со своего кресла.

– Мы все поняли, Барон. И благодарим вас за то, что поделились с нами этой информацией. Это… это изменит многое, – с трудом выговорил Генри.

– Благодарим, действительно. И будем действовать со всей ответственностью, – кивнул Зейн, поддерживая его слова.

Они пожали руку Барону и, ни слова больше не сказав, покинули его дом, окутанный таинственной атмосферой. Как только дверь за ними закрылась, оба ощутили, что их жизни уже никогда не будут прежними.

Глава 13

Дверь дома тихо закрылась за ними, и Генри и Зейн оказались в полумраке прихожей. Старинные часы на стене отбивали каждую секунду, делая этот момент ещё более напряжённым.

– Так что за приключения привели вас домой так поздно? – голос Тети Эммы легко разрезал тишину, наполненную лишь гудением старых часов.

Генри потёр руки, словно пытаясь согреть их от несуществующего холода:

– Мы… мм… искали кое-что важное…

Тетя Эмма посмотрела на них через оправу очков:

– Ужин уже готов, садитесь за стол и рассказывайте.

Пройдя в обеденную комнату, они устроились поудобнее. Тетя Эмма ловко раздала блюда, и комнату заполнил запах свежего хлеба и тушёных овощей.

После первых нескольких укусов Генри, пытаясь звучать как можно более непринуждённо, начал:

– Тётя, ты не в курсе, где мог оказаться дедушкин сундук? Тот самый, о котором он рассказывал…

Тетя Эмма медленно опустила вилку, и её взгляд стал задумчивым:

– Этот старый саквояж, который принадлежал вашему деду?

Генри кивнул, избегая её проницательного взгляда:

– Да, именно он. Генри кивнул, стараясь избежать её проницательного взгляда: "Да, именно он.

– О, – сказала Тетя, как же не знать… Он все уши про трещал, какой он важный, но что-то подробнее – она вздохнула, – он никогда не говорил. То ли сам не знал, насколько он важен, то ли действительно не понимал, что это за сундук. Говорил, что он способен перевернуть мир с ног на голову, что-то в этом роде… Я понятия не имею, что с ним было. Одно вам могу сказать точно – всё, что там в нём находится, даже какое-то старьё, – глаза тёти Эммы сузились, – это очень важные предметы. Ваш дед говорил, ничего нельзя выбрасывать, всё может пригодиться, даже если кажется, что это просто мусор.

– Мы хотели бы его найти, – вмешался Зейн, впервые вступая в разговор. – У нас есть кое-какая информация…

Тетя Эмма перебила его:

– Ладно, только будьте осторожнее. Этот сундук… – она глубоко вздохнула, – твой дед говорил, что за ним много народа охотилось.

«– Спасибо за ужин, тётя Эмма», – сказали они почти хором и, кивнув, вышли в темную улицу.

На улице было свежо и тихо, лишь шаги раздавались по мокрому тротуару. Тень деревьев соткала на асфальте узоры темнее ночи, и лишь редкие фонари роняли свет на их путь. Подошли к машине, Генри потянулся к дверце.

– Куда мы сейчас? – Зейн посмотрел на Генри сквозь полумрак.

– Едем к Фишу, он, я надеюсь, поможет, – ответил Генри, заводя двигатель.

Они молча покатили вдоль заспанных улиц. Припарковались перед неприметным многоквартирным домом, домом Фиша.

– Ты уверен, что он согласится нам помочь? – шепотом спросил Зейн, когда они поднимались по ступеням второго этажа.

– Если уговорим правильно, – Генри тоже шептал, его голос был настойчив.

Они остановились перед дверью, Генри позвонил. Изнутри послышался глухой голос:

– Кто там?

– Это мы, Генри и Зейн. Мы знаем, что ты тут, – поспешно ответил Генри.

Дверь скрипнула и медленно открылась, показывая силуэт Фиша в дверном проёме.

– Привет, парни. Что случилось? – его тон был сдержанный, но взгляд внимательный.

Генри вручил ему записку с номером машины.

– Нам нужно узнать, где эта машина. Можешь проверить?

Фиш помедлил, затем кивнул:

– Ладно, я попробую. Дайте пару дней, я вам позвоню.

***

– Прошло пару дней напряженного ожидания, – Генри вспоминал те моменты, когда каждый звонок заставлял их сердца пропускать удар, – и вот, наконец, телефон оживился мелодией, рассекая тишину.

"Фиш," – голос его звучал резко и напрямую, минуя предисловия. – "Вот адрес. И… будьте на чеку," – добавил Фиш в конце. Не теряя ни минуты, они направились к указанному месту.

Дом, о котором говорил Фиш, стоял на окраине города, словно забытый временем. Краска на его стенах облупилась, словно старая шкура, и ставни скрипели при каждом порыве ветра.

Генри шагнул к двери, ступени скрипели под его тяжестью, словно предупреждая об опасности. Он нажал на звонок, и они оба замерли, ожидая.

Дверь открылась настежь, и в проеме показалась женщина, волосы которой играли серебром, а взгляд был таким острым, что казалось, он может читать мысли.

– Здравствуйте! – голос Генри был почтительным и четким. – Меня зовут Генри, а это мой коллега Зейн. Мы ищем машину с такими номерами. Не появлялась ли она у вас здесь?

Лицо женщины осталось непроницаемым, но ее глаза мелькнули узнаванием или, возможно, тревогой.

Женщина приняла фотографию так, как это часто делают в возрасте – с особым уважением к предмету и к моменту. Её глаза внимательно изучили изображение.

– Ах, конечно, помню эту машину, – её голос дрогнул, словно каждое слово пробуждало воспоминания. – Это была машина моего мужа, он на ней ездил. Уже год, как её нет у меня. Скажите, для чего она вам?

Зейн взглянул на неё с выражением, где серьёзность сплелась с тревогой:

– Мы находимся в поиске важных улик, связанных со старым делом, – его тон был решительным. – Эта машина может стать ключом к его разгадке.

Генри, мягко пересекая Зейна, добавил:

– Знаете, мой отец говорил, что оставил для меня в той машине нечто ценное. Водитель… он был другом моего папы, и я помню, как часто видел эту машину у нас под окнами в детстве. Не сохранились ли у вас случайно фотографии машины или вашего мужа нам поможет любая информация, может быть, в мобильном телефоне? – его голос звучал надежно, словно он просил о большем, чем просто фотография.

Старушка на мгновенье задумалась, словно в её душе шёл невидимый спор между прошлым и настоящим. "Зачем вам они, уж сто лет в обед…" – стало понятно, что она считает эти воспоминания безнадёжно устаревшими.

Она отошла в глубь дома, и тишина сгустилась вокруг, пока они ждали, сердце каждого стучало в такт секундной стрелке часов. И вот, казалось, вечность пронеслась, прежде чем она вернулась. В руках её дрожали старинные снимки, словно осколки времени, отколовшиеся от незримой скалы веков.

– Вам везёт, – промолвила она, и на её лице промелькнула тень улыбки, как быстрое солнце на ветру. – Муж мой – был человеком старой закалки, ни в коем случае не цифровое всё это… одни настоящие фотографии на плёнке. – Её рука, как лист в осеннем парке, поднесла им фотографию с изображением машины. – Вот он! Этот стальной зверь!

Зейн, сосредоточив взгляд на фотографии, неожиданно остановился на одной из фигур: "А кто этот человек рядом с машиной?"

– Это? – старушка всматривалась в снимок. – Мой племянник, – проговорила она без уверенности.

Но Генри уже указывал на другой угол фотографии:

– Нет, вон там, сзади автомобиля. Видите?

Глаза женщины сузились, пытаясь уловить детали в тени машины:

– Ах, теперь вижу… Но не могу вспомнить, кто это.

Генри, полный надежды, поспешил уточнить:

– Эту фотографию мы можем забрать с собой?

– Берите, конечно, – кивнула она, протягивая снимок Генри.

Покинув порог дома, Генри все ещё вглядывался в изображение прямо на улице, словно ожидая, что фото откроет перед ним новый путь в расследовании. Зейн, немного озадаченный его заинтересованностью, не выдержал:

«– Что в этой фотографии такого особенного», – спросил Зейн? В его голос выражал и недоумение, и любопытство одновременно.

Генри посмотрел на Зейна, в глазах его теплился легкий огонек секрета:

– Помнишь, когда мы в гостях у барона оказались?

Зейн кивнул:

– Конечно, помню, – мягко подтвердил он.

– Видишь ли, – Генри начал, словно вводя его в тайну, – тогда, когда ты капсулу осматривал, Барон мне показал одну штучку… 'ФотоСпейсер' называется. Устройство – это может прочесть фото, как книгу, и показать, кто вокруг был, даже если в кадр не попал.

Зейн нахмурился, его мозг пытался уложить эту информацию по полочкам:

– Это серьезно? Ведь такое… возможно ли это вообще?

Генри с уверенностью кивнул:

– Всё верно. Нам только к Барону вернуться надо, думаю об услуге не откажет.

– А его адвокат… У тебя его номер есть, чтобы встречу назначить? – с надеждой спросил Генри, телефон уже в руках держа.

Зейн подтвердил кивком:

– Есть номер, да.

Зейн достал телефон и уже через пару минут сообщил:

– Всё устроено, барон согласен нас сегодня принять.

Внутри автомобиля была тихая напряженность. Городские огни мелькали за окнами, создавая ритмичную игру света и тени в салоне. Генри смотрел в окно, но его взгляд был прикован к собственным размышлениям.

– Чем ты занят? – тихо спросил Зейн, чувствуя внутреннее напряжение Генри.

Генри медлительно обернулся к нему, лицо его было озадаченным:

– Размышляю… – начал он, словно вешал слова на ветер, – что Барон попросит взамен. Знаешь, он никогда не действует бескорыстно.

Зейн утвердительно кивнул, его лицо озарило понимание:

– Верно. Цена может быть велика. Но у нас, Генри, нет иного пути.

– А если он захочет узнать все подробности? Все ли ему открываем? – Генри говорил, словно каждое слово взвешивал.

Зейн на мгновение задумался, его взгляд потемнел:

– Мы откроем только то, что необходимо. Лишнего знать ему не нужно.

Генри вздохнул, его голос прозвучал тяжело:

– А если он откажется помочь?

Тут Зейн улыбнулся, в его улыбке сквозила хитрость:

– Если откажется… Тогда у нас есть план "Б". Мы всегда найдем выход.

Барон, сложив руки на подлокотниках кресла, с интересом вгляделся в Генри:

– Ах, 'ФотоСпейсер' – да, помню. Вы нашли кого-то, кого желаете отыскать?

Генри кивнул, доставая из внутреннего кармана пиджака фотографию:

– Да. Вот эта фотография может быть ключом к разгадке одной истории, что давно не дает нам покоя.

Барон наклонился вперед, в его взгляде промелькнуло любопытство. В то же время волк, словно чувствуя напряжение момента, мягко зарычал, но взгляд его оставался спокойным.

– Интересно, – протянул Барон, принимая фотографию и внимательно её рассматривая. – И что вы хотите узнать?

– Нам нужно выяснить, кто этот человек вдалеке за машиной, – объяснил Генри, указывая пальцем на фигуру на снимке. – Возможно, он ключевой свидетель или даже больше.

Барон кивнул, взгляд его не отрывался от фотографии:

– Хм… И что вы готовы предложить взамен помощи?

Генри и Зейн переглянулись. Они были готовы к этому вопросу, но всё же, момент истины всегда немного шокирует.

– Мы можем предложить… – начал Генри, но Зейн аккуратно его перебил:

– Мы можем поделиться информацией, которая также будет вам полезна, Барон.

Барон на секунду задумался, а его волк перестал махать хвостом и затаился, словно чувствуя решающую важность диалога.

– Ладно, – медленно сказал Барон, – я помогу вам. Но после… мы поговорим о вашей части сделки.

«– Я бы хотел сейчас кое-что рассказать хорошо, чтобы вы понимали, что мы ищем, и, может быть, вы нам поможете с этим», – спросил Генри, его взгляд был непроницаем и серьезен.

Барон медленно кивнул, устроившись поудобнее в кресле, а Волк, сжав когти, напрягся, чувствуя важность момента.

– Рассказывайте, – произнес Барон с неподдельным интересом.

– Артефакт… – Генри начал осторожно, словно слова были драгоценными камнями, которые он выкладывал перед Бароном, – это не просто амулет. Это склад загадок и ключ к древним мистериям.

– Этот амулет… он необычен. В его сердцевине – кристалл, чей блеск пронзительнее звездного света, – продолжал он, его глаза засияли, когда он говорил о кристалле, – и мой дед, он… он был уверен, что кристалл может защитить того, кто его носит.

В комнате стояла глубокая тишина, такая, что можно было почти услышать, как пыль оседает на старых книгах в массивных полках.

– И вы думаете, что ваш дед не преувеличивал? – скептически спросил Барон, однако в его глазах мелькнуло огненное любопытство.

– Нет, – категорично ответил Генри, – и я уверен, что вместе мы можем раскрыть все секреты этого амулета.

Барон поднял взгляд на Волка, который теперь смотрел на него с пронизывающей внимательностью, и казалось, что животное, как и его хозяин, готово принять вызов.

– Это, наверное, один из тех артефактов, о которых я вам рассказывал истории, – с интересом промолвил Барон, его глаза светились, как два огонька в полной тьме, – они крайне редки и ценятся за свои необыкновенные свойства. Но почему вы считаете, что именно я могу помочь вам его найти?

Генри задумчиво взглянул на Волка, который лежал у ног Барона, и ответил:

– Ваш опыт… ваша интуиция… ваши связи… они могут быть ключом к успеху нашего поиска. По слухам, дед передал амулет своему старинному приятелю перед самой смертью… И этот друг, в свою очередь, якобы передал его кому-то из своего рода. Мы нашли фотографию автомобиля, на котором уехал тот человек, у которого был сундук, ведущий нас к амулету. Мы надеемся, что ваш ФотоСпейсер поможет нам найти этого человека…

Барон медленно кивнул и, погладив Волка по мягкой гриве, тихо сказал:

– У меня есть одно условие. Если мне удастся помочь вам… Я хочу, чтобы вы поделились со мной всеми знаниями об амулете, как только он окажется у вас. И все, что вы о нём узнаете, должно стать известно и мне.

Глаза Барона отражали в себе искреннее желание узнать больше, а его условие звучало не как требование, а как мудрое предложение, которое Генри было бы глупо отвергать.

– Согласен, – кратко кивнул Генри, понимая, что знания Барона могут быть бесценным ресурсом в их поиске.

Зейн и Генри обменялись взглядами – в их глазах читалась надежда, смешанная с тревогой. Этот амулет был ключом к их прошлому и будущему, но без помощи Барона он мог так и остаться лишь мечтой.

– Ладно, – с неохотной уверенностью проговорил Генри, – мы согласны на ваши условия.

Барон улыбнулся – его улыбка была полна загадок, как и он сам. Он поднялся, и его силуэт будто слился с тьмой комнаты.

«– Тогда начнем», – сказал он, и его голос заполнил пространство, как музыка, – следуйте за мной.

Они вступили в лабораторию, где современность переплеталась с древностью, создавая ореол таинственности и неведомой мудрости. Стены, усеянные мониторами и экранами, отражали зеленоватый свет, играющий на их лицах. В центре – стол, и на нем ФотоСпейсер, чудо техники, в котором смешались чары и чипы.

Барон подошел к прибору и с уважением, как к живому существу, поместил фотографию в специальный разъем. Его пальцы едва коснулись кнопки, и тут же комната наполнилась светом, и экраны заиграли, словно засыпанные пылью звезды вдруг решили, что пришло их время сиять.

– Вот и она, наша карта, – тихо сказал Барон, указывая на экран, где между светящимися точками уже начали прорисовываться контуры дорог, зданий, целых городов, – пристегните ремни, мы отправляемся в путешествие.

– "Занимательно," – произнес Генри, не отрывая взгляда от экрана, словно пытаясь разгадать тайный код, заложенный в этих светящихся пикселях. "В том месте, где они должны были быть, – пустота. Вероятно, их чипы отсутствуют или отключены, и поэтому они невидимы для нашей системы."

– "Тогда идем другим путем," – решил Барон, но вдруг его внимание привлекли две быстро движущиеся точки на карте. "Смотрите, эти парни были недалеко от интересующего вас места," – он протянул руку к экрану, указывая на движущиеся объекты. "Они двигались в ту же сторону, что и наша цель. Если нам удастся их найти, они могут указать нам дорогу."

– Зейн кивнул, его лицо напряглось, как будто он уже представил себе следующие шаги. "Хорошая идея. Но как насчет идентификации?"

– С ухмылкой, похожей на злобный оскал хищника, Барон нажал на кнопку. Экран мгновенно обновился, представляя портреты двух незнакомцев. "ФотоСпейсер не только мониторит, но и идентифицирует. Встречайте наших свидетелей с полной информации о них и с адресами."

– Генри уставился на портреты, словно они были ключами к разгадке, – "Спасибо, Барон. Они, возможно, последние крупицы в паззле этой истории."

– Барон откинулся на спинку стула, его глаза заблестели удовлетворением, – "Инструмент всегда эффективен в правильных руках. Давайте не будем терять времени."

– Барон кивнул, – "Вам стоит поспешить. Если этот человек действительно хотел скрыться, он, вероятно, уже далеко."

– Так, покидая лабораторию Барона с новой уликой и обновлённым оптимизмом… что же у нас дальше в планах? – Зейн встретил взглядом Генри, словно в его глазах можно было найти больше ответов, чем просто на этот вопрос.

Генри улыбнулся, его глаза таинственно засверкали. – У нас есть два человека, которые были неподалёку от того, кто, предположительно, унёс сундук. Человек с фото не имел персонального чипа, так что ваш прибор его не смог идентифицировать. Но прибор смог увидеть, кто был рядом… Наша задача, я думаю, – использовать их воспоминания для того, чтобы выследить нашу главную цель.

– Ты имеешь в виду, что нам, точнее мне, нужно взломать их чипы, чтобы извлечь данные за тот день? – Зейн поднял бровь, изучая Генри, словно проверяя его на искренность.

– Точно, – с ехидной улыбкой подтвердил Генри, – судя по всему, для тебя это дело привычное. Ты в этом настоящий профессионал.

Зейн замер и вгляделся в Генри. Его лицо было закрыто, как за ширмой, непрочтенными чувствами. Без лишних слов он признал очевидное: Генри был прав – исход в его руках, и план действий у него был как на ладони.

Оставив Барона с благодарностью, они взяли курс на первый адрес.

Первой остановкой их пути стал дом мистера Бейда, который внешним видом не прельщал. Фасад постройки казался старым и оставленным без внимания. Краска тускло шелушилась, окна скрывались за тяжелыми занавесами, дверь потускнела, поддавшись натиску времени. Шумная улица померкла, когда Генри и Зейн приблизились к порогу.

Женщина, что открыла им, казалась измотанной и полной подозрений. – "Что вам нужно?" – бросила она, окидывая их мерящим взглядом.

– Здравствуйте, мы бы хотели поговорить с мистером Бейдом, – начал Генри, но его слова замерли в воздухе, когда он почувствовал на себе ее свирепый взгляд, и он словно окаменел на мгновение.

Зейн поспешно вступил в разговор, стараясь сгладить остроту момента: – "Мы не сулим неприятностей, лишь хотели бы задать несколько вопросов, на которые, возможно, он сможет ответить."

Но женщина не поддавалась: – "Это мой отец, и я за ним ухаживаю. Не допущу, чтобы какие-то незнакомцы донимали его своими глупыми вопросами."

Генри, осознавая тесноту временных рамок, решил перейти к активным действиям. Он извлек кошелек и, посчитав купюры, начал их извлекать. – "Вот наше предложение," – начал он, – "Мы готовы щедро вознаградить за пару минут разговора с вашим отцом."

Но женщина осталась непреклонна. – "Как вам не стыдно!" – взорвалась она, – "У нас честь не на продажу!" Её глаза вспыхнули ледяным огнем, и она стала отчитывать их, гнать прочь… и в конце концов изгнала из дома.

– Кажется, мы в тупике, – промолвил Зейн тихо, когда они отдалились на безопасное расстояние.

– Ну что ж, пора приступать к плану Б, – констатировал Генри, понимая, что обычные методы здесь бессильны.

Зейн: – "У меня в есть одна идея. Давай сделаем отвлекающий маневр." Он извлек из сумки мини-дрон и присоединил к нему типа дымовой шашки сделанный из подручных средств какой-то пластмассы и спичек и запустил в воздух. Дрон плавно скользнул к заднему двору и нацелился на ветхую постройку, где прятался садовый инвентарь. С тихим звуком шашка сработала, и постройка окуталась дымом.

Спустя какое-то время… раздались вопросительные возгласы: – "Что там, к черту, случилось?!" Женщина ринулась из дома, стремясь разгадать суть происшествия. Генри с Зейном не упустили шанса и стремглав проникли в помещение.

Как только за ними щёлкнула дверь, воздух в комнатах загустел, словно каждый сантиметр пространства пропитался эхом былого. Фотографии на стенах молчаливо следили за ними, а в углу комнаты молча стоял граммофон – страж давно минувших дней.

Они проворно пробежали по комнатам и вскоре обнаружили отца женщины, безмятежно почивающего на кровати. Издалека доносились женские крики: "Пожар, сарай горит!"

– Всё нормально здесь? – шепотом спросил Генри, входя в систему " Imperium", принадлежащую ее отцу.

Зейн только кивнул, застыв перед экраном. В комнате царила гнетущая тишина, лишь лёгкий гуд их аппарата нарушал статичность. Зейн начал вводить данные для поиска…

И вдруг, экран озарился ярким светом, на мгновение ослепив их. И они увидели его – запись воспоминаний мистера Бейда. Он шёл по улице, среди лиц, которые тогда казались ему мимолётными тенями. Но впереди вырисовывался силуэт женщины, как фонарь в тумане, а рядом – мужчина на мопеде, ключ к их расследованию.

– У нас есть то, что нужно! – с торжеством улыбнулся Зейн, демонстрируя экран своего устройства. – "Номер мопеда в кадре."

– Теперь игра заиграла новыми красками, – тихо произнёс Генри, сохраняя скриншот.

В тот многозначительный миг дверь распахнулась, и в пространство прорвался женский голос: – "Отец, мы горим! Надо спасаться!" – Генри и Зейн на мгновение потеряли дар речи. Она, увидев незваных гостей, возмутилась: – "Что за наглость! Вы это сделали? Я вам покажу, сейчас полиция разберётся!"

Казалось, комната вдруг ожила: предметы полетели в сторону них, начавшихся спешно уклоняться – чашки, вазоны и даже тряпки влетали в них, словно буря решила проявить себя в этих стенах.

Они ринулись наружу, и дверь с характерным стуком прикрылась за ними. Прохлада ночи щекотала лица, но в воздухе витало что-то ещё – острота неотвратимых событий. Генри, не замедляя бега, посмотрел через плечо на Зейна: – "Этот он на мопеде тот что нам нужен, но номера не видно мопеда!"

Их шаги затихли, они пытались собрать в лёгких воздух после такого бурного побега. Генри вновь сосредоточился на экране гаджета: – "Смотри, Зейн. Зачем нам номер? Вон он, ответ – название агентства прямо перед нами."

Зейн прищурился, затем его взгляд вспыхнул осознанием: – "Ты не ошибся. Это точно, что нам нужно."

Генри, словно меняя игру, неожиданно спросил – А ты что, сарай-то поджег?

Зейн, от удивления расширив глаза, ответил – Нет, разумеется. Это была всего лишь дымовая шашка, чтобы отвлечь её внимание. Огня там не было никакого.

Их смех легко скользнул по воздуху, словно подчёркивая каждый новый, удивительный поворот в их авантюре.

– Так, к агентству – Генри поставив точку в их сегодняшнем плане.

– И это может быть ключом к разгадке всей этой замысловатой истории – добавил Зейн с надеждой в голосе.

Генри выдохнул тяжело, ощущая как они приближаются к разгадке, хотя путь еще предстоял быть длинным и полон неизвестности. И они направились к следующей точки их расследования…

Когда они вошли в агентство по аренде мопедов, на улице уже заканчивался закат. Оранжевые лучи закатного солнца играли на стекле витрины, и воздух наполнялся тонким запахом резины, смешанным с нотками вечерней прохлады. Вдали, где парковались мопеды, слышался приглушённый гудок уходящего дня.

Генри стрельнул взглядом на фотографию работника года – на стене ухмылялся этот наверное все знает и помнит – он нам нужен, произнес Генри. Зейн указал на неё пальцем – Да это он вон там.

В зале они увидели его, слегка поседевшего, но узнаваемого, за стойкой он стоял, в дела свои погружённый, к ним не ведая. Генри предложил – Возьмем его у выхода? Неожиданно?

Зейн кивком согласился. Они ретировались наружу и за углом укрылись, ждать, когда дверь агентства распахнется. И вот он вышел, ключи от мопеда в руке держа.

Тайком, не привлекая внимания, за ним последовали, шаг за шагом, на осторожном расстоянии держась.

Так, под покровом ночи, они приближались к разгадке.

Ночь опустилась на город, фонари моргая в мраке светили. Под звук падающих капель они перед домом его замерли, каждый жест его отмечая в тишине.

– Почему он спешит? – тихо спросил Зейн, когда работник в дверь своего дома вбежал и скрылся.

Подождали они мгновение и, собравшись с духом, к его двери постучали.

Дверь распахнулась, и мужчина с негустой черной бородой встретил их недружелюбным взглядом – Что вам угодно? – бросил он резко.

– Мы по поводу расследования, нам ваша помощь необходима, – Генри начал, стараясь быть как можно более уверенным. – Не скроете, вы стали свидетелем одного инцидента, ехав на мопеде.

Работник окинул их оценивающим взглядом и вдруг с силой захлопнул дверь. Перед запертой дверью они остановились, растерянные.

– Какие будут действия? – неуверенно проговорил Генри, присев на лавочку рядом.

– Может, здесь подождём? – Зейн предположил. – Выйдет ли он ещё сегодня, интересно? А ещё у нас есть иные способы достать информацию?

Они сидели, задумавшись над своими планами, окружённые тишиной на углу улицы.

Генри с энтузиазмом смотрел на Зейна, в его руках была салфетка, исписанная замысловатыми линиями и пометками. – План готов, он должен сработать.

Зейн на мгновение задумался, затем неуверенно пожал плечами. – Сомневаюсь… Если ты отвлекаешь его разговором – нет не я, взгляд его скользнул к бездомному, что скорчился на тротуаре, – ты в это время проникнешь в дом. И там сам разберешься.

Кивок Зейна был полон решимости. – Без чипа «imperium» не заработает, мне важно быть поблизости.

Генри пробормотал сквозь зубы, глядя на фигуру на улице. – Хорошо, если бомж задержит его хотя бы на время, у тебя будет шанс все устроить.

Ночь плотно окутала город, обволакивая его холодным туманом. Генри, словно окутанный аурой уверенности, подошёл к бездомному, сжимавшемуся на углу улицы. Ему предстояло задача – за вознаграждение привлечь внимание владельца дома и выманить его наружу.

Между тем Зейн, как призрак, скользнул в тёмный дом. Он двигался с невероятной осторожностью, заглушая шорох своих шагов. Его сердцебиение отдавалось эхом в ушах, словно барабанная дробь. Найдя спальню, он юркнул под кровать, сворачиваясь там, как дикий зверь в засаде.

На улице бомж, не умолкая, тянул свои байки, удерживая внимание хозяина, в то время как Зейн подсоединял устройство к сети "Imperium". Минуты растягивались вечностью, до того как звуковой сигнал о завершении скачивания прервал напряжённое ожидание.

Но вот Генри уловил – беседа застыла. Хозяин, словно пробуждаясь от гипноза, захлопнул дверь и с оттенком угрозы прорычал: "В последний раз тебя вижу здесь!"

Внутри Зейн, услышав хлопок двери, постигла осознание – план сорвался. Оставалось только переждать ночь в каменной тишине где-то в доме. Он быстро понял что лучшего места не найти чем под кроватью, ожидая рассвета.

С рассветом, прокравшись сквозь ночную пелену, Зейн, измученный и изнуренный, но целеустремленный, выбрался из-под чужой кровати. На углу, как и договаривались, его уже ожидал Генри. Их взгляды встретились, и на их лицах появились усталые, но искренние улыбки. Оба понимали, что задание было выполнено.

– Похоже, ночь выдалась крайне продуктивной, – заметил Зейн, едва заметно оглядываясь через зеркало заднего вида, настороженно ища признаков преследования.

– Без сомнения, – Генри с фокусировкой взгляда вперёд ответил, словно прокладывая дорогу в их следующее начинание. – Но что-то мне подсказывает, что это только начало.

Они продолжали движение через утренний город, пересекая переплетение улиц и аллей, пока не оказались перед домом Генри. Машина Зейна остановилась. Выходя, они почувствовали, как утренний прохладный воздух коснулся их лиц. Генри отпер дверь и щелкнул выключателем – свет встретил их вход.

В комнате витала тягостная тишина, разбавленная лишь слабым жужжанием вентиляторов компьютеров. Зейн аккуратно прикрыл дверь, и пространство комнаты ограничилось лишь несколькими мониторами, свет которых отливал на их лицах синеву.

– Везение на нашей стороне, не все системы так легко поддаются, – начал Генри, пробегаясь взглядом по экранам. – Должно быть, модель чипа была не из новых.

– Верно, – подтвердил Зейн, его тон выражал удовлетворение. – Это наш шанс.

Генри быстро набрал запрос в поисковике. На экране всплыло видео – на записи было видно, как их таинственный субъект расписывается на бумагах внутри офисного помещения.

«– Обрати внимание здесь», – сказал Генри, увеличивая изображение документа на мониторе. – Видишь эту фамилию? Блэк, Джонатан Блэк. Не припоминаешь?

Зейн сузил глаза, пытаясь уловить мельчайшие подробности. – Ясно, это не просто так. Имя Джонатана Блэка… оно перекликается с нашим расследованием. И вот, смотри – его документы, фотография прямо здесь, на сканере.

Зейн нахмурился, пытаясь вспомнить, где он слышал это имя раньше. "Не уверен. Но это наш парень."

Неспешно перебирая кадры архивных записей, Генри и Зейн наткнулись на информацию, которая могла стать ключевой в их поисках. Генри отметил адрес, который каким-то образом связывался с именем Джонатана Блэка.

– Видимо, нам следует отправиться туда… – уверенно произнес Генри, его тон был полон решимости.

***

Сумерки тихо опустились на город, окутывая прохладой двух друзей, направляющихся по намеченному маршруту. Свет фонарей рисовал на земле зыбкие тени, а ветер щекотал листья деревьев.

Доехав до места подойдя к тому они не за медлительно позвонили в дверь. На пороге их взору предстал мужчина в возрасте, седина в волосах блестела, а глаза глубоко посажены были. В его взгляде было что-то ищущее, однако узнавание в нём тоже промелькнуло.

– Чего вам угодно? – начал он, обходя взглядом двух молодых. Вдруг остановился взгляд его на Генри. – Неужто, ты… Генри?

Генри, в недоумении слегка, ответ дал:

– Да, Генри я. Прошу прощения… Но как вы сумели узнать меня?

Старик улыбку дарил, взгляд его вспыхнул воспоминаниями:

– Ах, молодой человек, с отцом твоим дружил я когда-то, братьями мы были, не иначе. В нём ты… очень.

Зейн, удивлённо взглянув на Генри, спросил:

– О таком ты знал?

Генри отрицательно мотнул головой:

– Нет, не имел понятия об этом. Отец мой прошлое своё обычно не обсуждал…

Он представился как Александр, и предложил чашки с горячим напитком. Генри прикусил край чашки – вкус чая был странный: горький, но при этом ароматный.

– Ваш дед, знаете ли, человек был необычайный, – начал Александр, гладя седину свою. – С детских лет дружба наша крепла, многое вместе мы пережили, немало приключений испытали…

Зейн, с некоторым подозрением, вопрос задал:

– А что случилось с ним я если честно даже не знаю – сказал Генри

Александр посмотрел на Генри – взгляд его помешкал:

– Был я рядом, когда ваш дед домой не вернулся… – тихо проговорил он, голос звучал удивительно спокойно. – Так бывает, когда жизнь свои поправки вносит без спроса…

Волнение в Генри вскипело, словно подступило к горлу:

– Я знал о смерти его, но подробности я не знаю…

На лице Александра появилась улыбка, но глаза грустью остались наполнены:

– Ваш дед был мастером тайн и искателем, сокровищ… И вот теперь, я думаю вам эстафету он передал.

Генри, с недоумением в голосе, спросил:

– Почему же о вас я не слышал ранее?

Александр с усмешкой откликнулся:

– Умел ваш дед секреты хранить… Не стоит благодарностей, рад бы он был, зная, что его дух в вас продолжает жить.

В комнате повисла тишина, наполненная невысказанными словами и воспоминаниями. Вдруг, с тяжёлым вздохом, Александр поднялся:

– Но, давайте к вашим делам перейдём. Что вас сюда привело?

Генри начал повествовать о своих приключениях начиная с странного дежурства в качестве «СОВы», и медленно развязывая узел своих секретов, не предвидя, какие тайны он может разгадать.

Александр слушал внимательно, затем поднялся:

«– Один момент, сейчас я вернусь», – сказал он и отошёл в соседнюю комнату.

Он вернулся, держа в руках поношенный сундук, что хранил века пыли и тайн. Генри с Зейном, что рядом неслышно стоял, обменялись взглядами – в них было и изумление, и трепет ожидания.

– Вот уж не думал, что найдёте тут это… Может, и вам оно покажет дорогу, которую ваш дед не мог найти, – Александр заметил, подняв крышку сундука. – И, быть может, те двери откроются, что и мне были закрыты.

В ту же минуту оба юноши ощутили: они стоят на пороге чего-то мистического, чего-то, что начали их предшественники и что ждало завершения именно ими. Александр присел обратно, скрестив руки на животе, и уставился на Генри с таким взглядом, что будто видел сквозь него.

Зейн вступил в разговор:

– Судьба, должно быть, неслучайно нас сюда привела… Вместе с вами мы, быть может, разгадаем загадки, что давно мучали деда Генри и вас тоже.

Александр задумчиво посмотрел на сундук:

– Знаете, жизнь порой ткёт непостижимые узоры, что в итоге приводят к судьбоносным вещам. Возможно, и вы на таком пути…

Генри кивнул, ощущая неведомую связь меж временами:

– Мы готовы следовать этому пути, куда бы он нас ни привёл.

Он вставил ключ в замок и повернул его. Как только крышка сундука поддалась, в комнате запала тишина, и казалось, что само время задержало дыхание в предвкушении.

В сундуке обнаружились старинные фотоснимки, пожелтевшие письма и некие неведомые артефакты. У него сердце в пятки ушло, когда до него дошло: это история, потерянная в лабиринтах времен, ныне ему возвращенная.

– Вот оно, – промолвил Генри, и глаза его остановились на одном из писем. Он аккуратно извлек его, и конверт в его руках.

– Что там? – Зейн наклонился ближе, в его глазах тоже читалось неподдельное любопытство.

– Это письмо от деда. Говорит о какой-то 'задаче последней', что ему не довелось совершить. Какой-то артефакт упоминается, – Генри был увлечён текстом, бегущим по пергаменту.

Александр с улыбкой наблюдал, руки его лежали скрещенные на груди.

– По всей видимости, история вашего рода ещё не исписана до конца. Счастлив я, что сундук попал в нужные руки.

– Возможно, вот это 'состояние', про которое говорил дед, вовсе не в деньгах дело? – Генри придвинул к себе сундук.

Зейн вздернул брови в удивлении, заметив в стеклянном сосуде с непонятной жидкостью настоящий глаз, который отдыхал среди прочего антиквариата. Одним из предметов была необычайно холодная вещь, которая по неведомой причине была такой ледяной, что держать её в руках было невозможно.

– Как-то странно и даже пугающе, не находите?

Генри взял стеклянный глаз и вгляделся в него внимательнее.

– Как будто деда глаз… Кажется, он много чего повидал на своём веку.

– Семейные тайны – дело тёмное, а этот глаз, бывает, что и ключ к одной из них, – задумчиво проговорил Александр, глубоко вздохнув. – И кто его знает, а может, он и ведёт к дверям, до сих пор вам недоступным.

Генри осторожно положил глаз на место и закрыл сундук, ощущая, как вокруг сгущается загадочная аура.

– Теперь перед нами маршрут. Находка эта странная, да несомненно важная.

Зейн перебросил взгляд с Генри на Александра и улыбнулся: – По всему видно, ваша история только начинается…

Перед Генри и Зейном стоял сундук – словно реликвия из глубины веков, орнаменты на его поверхности сплетались в загадочные узоры, формируя сложнейшие геометрические орнаменты. Одни символы углублены в древесину, другие – выпуклые, напоминая шрамы на старинном бревне. Всё это великолепие деталей казалось лишь украшением, ибо внутри сундука первым взглядом ценности не обнаружилось.

Генри аккуратно прикоснулся к одной из канавок: – Видишь, словно часть мозаики или шифра, – проговорил он.

– И вправду, возможно, это намёк на что-то… Но что именно они могут значить? – Зейн склонился над сундуком, вглядываясь в каждую линию.

– Не уверен, – ответил Генри, – но это точно больше, чем просто украшение. Эти символы… они связаны между собой. Возможно, если попробовать соединить их в определённом порядке…

Обойдя сундук вокруг, Генри вдумчиво изучал резьбу, пока не остановился у одной из ниш. Узоры в ней казались ему удивительно знакомыми.

Зейн проникся интересом, заметив сосредоточенность Генри: – Нашёл что-нибудь? – спросил он, приближаясь.

Генри прошептал задумчиво: – Этот рисунок… он в точности повторяет амулет деда. Я помню, он носил его всегда, даже во время летних дней на море не снимал…

– Похоже, ты прав, – подтвердил Александр, вглядываясь в узор.

Генри посмотрел на Зейна, глаза его светились: – Вот оно! Если амулет действительно связан с сундуком… значит, он может быть ключом к его тайнам.

Зейн кивнул, его взгляд отражал глубокие раздумья: – Надо найти этот амулет.

Тишина заполнила комнату, в ней слышалось только монотонное тиканье старинных часов на стене.

– Куда же он мог подеваться после всех этих лет… – промурлыкал Генри, разглаживая подбородок в раздумье.

– Дед всегда говорил, что унесёт свои тайны с собой в могилу… – Зейн медленно повернул голову к Генри, – Может, это не просто слова?

Генри на мгновение замер, его взгляд оживился: – Ты предлагаешь искать на кладбище?

Зейн пожал плечами с небольшой улыбкой: – Это самая верная зацепка. Ты помнишь, где находится его могила?

Генри поднял глаза к потолку, словно ища ответ в своих воспоминаниях: – В старом семейном склепе, на краю города… Там покоятся предки нашего рода.

– Тогда, возможно, пришло время нам туда отправиться, – Зейн уже представлял предстоящее приключение.

И вот они, согласившись с неизбежным, быстро собрались в путь. "Спасибо тебе," – Они кивнули Александру, поспешили к месту, где могли разгадать следующую часть своей истории.

Когда дверь с шумом захлопнулась, оставляя за собой долгий эхо, Александр глубоко вздохнул и медленно подошёл к окну. Сумерки плотно обволакивали стекло, и в его поверхности мелькали отблески, в которых мерцали удаляющиеся фигуры Генри и Зейна, поглощаемые сгущающимися тенями улицы. – Молодость… – еле слышно промолвил он, словно в одном слове нашлось отражение всех человеческих чувств. – Необузданная… неистовая…

Автомобиль, брошенный Генри и Зейном в углу улицы, стремительно мчал их к семейному склепу. В салоне пульсировала напряженная энергия предчувствий. Зейн, вглядываясь в свои мысли, словно в старинную книгу, пытался воскресить в памяти каждую деталь, каждую надпись на холодных стенах склепа.

– Считаешь, амулет всё же там? – Генри устремил взгляд вперёд, за стекло, где дорога разматывалась под фарами, но в его голосе дрогнула нотка сомнения.

Зейн перевёл взгляд на Генри, в его глазах теперь светились искры решимости: – Если верить старым рассказам вашего деда и его верного спутника, этот склеп – самое подходящее место. Загадочный, заброшенный, наполненный тайнами… Идеальное убежище для амулета с таким прошлым.

Глава 14

Тяжелые свинцовые тучи нависли над старинным кладбищем, делая его вид ещё более запущенным и мрачным. Обнажённые ветки деревьев, словно иссохшие пальцы, тянулись к небесам, а каменные ангелы на могилах казались плачущими, словно отражая влагу и усталость этого дня.

– Не самое весёлое место для прогулки, – проговорил Генри, играя ключами в руках.

– Это кладбище, Генри. Разве ты ожидал увидеть тут что-то радостное? – Зейн вдыхал влажный воздух, наполненный запахом вечности.

Генри с грустью осмотрел местность, где возвышался склеп его предка. – Вон он, склеп деда…

Зейн мягко коснулся его руки, словно передавая уверенность. – Готов ли ты, приятель?

Мимо мрачных теней, которые будто просачивались в их души, оставляя ощущение холодной влажности, они двинулись вперёд. Дошли до двери склепа, и дыхание Генри стало заметно чаще.

Зейн прочитал древние слова на каменном портале, аккуратно толкнул дверь и переступил порог. Генри последовал за ним, чувствуя напряжение каждой клеткой тела.

– Что-то беспокоит тебя? – спросил Зейн, уловив неуловимый оттенок беспокойства в голосе Генри.

– Всё это… стены, тексты. Ощущается, будто они несут какой-то смысл, – тяжело вздохнул Генри.

Под светом фонарика Зейн подошёл к стене и провёл пальцем по одной из надписей. Прикосновение казалось отталкивающим, словно сама надпись сопротивляется. – Какие-то древние знаки. Ты разбираешься в них?

Генри покачал головой, не сводя взгляда с таинственных символов. – Нет… Но предчувствую, это не просто символы.

Тьма склепа раскрывалась перед Генри и Зейн, предстают лабиринтом забытых рассказов. В сердцевине комнаты возвышалось пианино – старое, потёртое, но все еще величественное. Над ним зеркало мерцало живым светом, словно захватывая в свои глубины искры историй, ушедших в вечность.

– Взгляни на это пианино, Зейн. Можешь представить, какие истории оно могло бы нам поведать? – произнёс Генри, скользя пальцами по клавишам. Несовершенные ноты заполнили пространство, пробуждая дух ушедшей эпохи.

Зейн остановил свой взгляд на зеркале, подвешенном на стене. Глядя в него, он словно застыл на мгновение – отражение казалось улыбающимся. – Видишь, кажется, оно ухитрилось запечатлеть тысячи моментов… Смотри, в нём даже есть что-то насмешливо-радостное.

– Считаешь, у зеркал есть своя память? – неожиданно задумчиво бросил Генри.

– Может быть? В таком месте, как это, я бы не удивился ничему, – Зейн заметил задумчивость во взгляде Генри.

Подойдя ближе, Зейн продолжил: – Ты веришь, что нам удастся разгадать все загадки здесь, Генри?

Генри извлек мобильный из кармана и внимательно поглядел в камеру. – Все начинается прямо сейчас, – пробормотал он, запечатлевая окружающую обстановку. – Во всём можно сомневаться, но в одном я абсолютно уверен – стоит попробовать.

Они встали перед зеркалом, вглядываясь в его таинственную глубину. Генри сжал брови, в его взгляде читалось недоумение. – Видишь ли ты это, Зейн?

– Что именно? – в ответ Зейн окинул зеркало озадаченным взглядом.

– Нас нет в его отражении! – Генри проговорил это с оттенком испуга.

– Как это – нет? – Зейн пристально уставился в полированную поверхность, затем начал обходить зеркало, ища их отсутствующие силуэты. Но кроме их двоих, всё казалось на месте.

– Перед нами неведомое… – прошептал Генри, ощущая, как по коже пробегает мурашки.

– Чувствуется что-то сверхъестественное, – выдохнул Зейн, сердце его учащенно колотилось. Он подошёл к пианино, занимавшему центральное место в комнате, и иронично улыбнулся: – Давай уж и проверим, может, и пианино – призрак.

Он легко коснулся клавиш, и звуки прозвучали удивительно живо, вопреки отсутствию отражений.

– Значит, не всё так ирреально, как казалось, – отметил он, и в его голосе звучала заметная нотка облегчения.

Генри, стоя у зеркала, кивнул. – Может быть, перед нами испытание. Мы невидимы для этого зеркала, однако окружающий мир нас замечает.

Зейн, впав в раздумья, погрузился в игру на пианино. Каждое нажатие клавиш вырывалось беспорядочно, но вместе ложилось в некую мелодию неясности звуков.

Генри же обходил зеркало, поглощённый загадкой их невидимых отражений.

И вот, Зейн случайно задевает определённые клавиши – Генри зафиксировал странный миг в зеркале. – Стой! Повтори это снова! – крикнул он.

По его просьбе, Зейн вновь нажал на ту же клавишу. Фигура в зеркале мелькнула, словно призрак, прикованный к мелодии.

– Видишь? – с волнением произнёс Генри, указывая на зеркальную гладь.

– Вижу, странно это всё. Какая-то связь между пианино и зеркалом? – Зейн был озадачен, но его взгляд светился от любопытства.

– Не знаю, но давай снова попробуем, может, мы сможем её вызвать, – Генри был готов к решительным действиям.

Зейн аккуратно взялся за клавиши, и на этот раз каждое нажатие было приглашением для таинственной фигуры в зеркале. И вновь она появилась, более ясная, словно желая быть узнанной.

– Это не просто странное место, Генри. Оно хранит тайны поглубже, – заметил Зейн, отстраняясь от пианино.

– Всё станет ясно, рано или поздно, – ответил Генри, не отводя взгляда от зеркала, где смешались испуг и очарование.

Они стояли в центре зала, утопающего в полутьме, подавленного тяжелыми стенами склепа и шелушащейся краской стен. Генри, сосредоточенно уставившись в экран телефона, словно искал ответы, которых не мог найти в антикварном декоре вокруг.

– На что ты надеешься найти там, Генри? – осторожно осведомился Зейн, мягко ступая меж старинных надписей, как будто боясь нарушить древний покой.

– Вот эти надписи на стене… Пытаюсь перевести их через приложение, но оно безмолвствует перед этим языком, – Генри взглянул на Зейна, и в его взоре читалась беспокойство.

Подходя к стене, Зейн проникновенно провёл пальцем по искривлённым строкам текста, как будто пытаясь почувствовать дрожь далёкого прошлого. – Возможно, слова эти и не для чтения. Это как музыка – понять её можно только сердцем, не разумом.

– Красиво сказано, однако это не помогает нам сейчас, – пробормотал Генри, уставившись на телефон, в надежде обнаружить там какие-то подсказки. Но экран был нем, как молчание стен этого старинного помещения.

Зейн, замечая волнение Генри, подошёл ближе. – Что беспокоит тебя?

– Этот язык… Интернет не знает его. Как будто он стёрт из истории, – вздохнул Генри, показывая экран Зейну.

– Иногда секреты слишком велики для цифрового мира, – тихо усмехнулся Зейн. – Ответы иногда лежат внутри нас или ждут в мире, что нас окружает.

Кивнув, Генри снова обратил взор к загадочным символам. – Возможно, ты и прав, Зейн. Но где же искать ключ к этим тайнам?

Зейн, поглаживая подбородок, промолвил задумчиво: – Путь к ответам начинается с истории этих мест…

Генри, вглядываясь в неразборчивые строки, ощущал присутствие ответа, который был так близок, но все же неуловим.

– Зейн, может, у тебя есть какая-нибудь мысль? – голос Генри был полон надежды, он будто молил о помощи.

На лице Зейна заиграла улыбка, когда он повернулся к Генри. – Разве тебе не известна Адель? Остроумная и очаровательная, – он моргнул глазом. – И помнишь, она археолог. Возможно, именно она сможет разгадать эти знаки.

Имя "Адель" и слово "археолог" отозвались в сознании Генри словно объявление на вокзале, вызвав волну воспоминаний. Он остановился, словно пытаясь восстановить прошлое.

– Пригласи её на свидание. Ты ведь помнишь, где последний раз виделись? Там и спросишь её, – продолжал Зейн, точно зная, что бурлит в голове у Генри.

Зейн повернулся к Генри, его взгляд был полон вопросов. – Нам надо увидеться с ней в «Сети Воспоминаний»?

Генри с твердостью кивнул, его голос звучал уверенно: – Да, идём туда, не нужно терять не минуты.

Они направились к строению, чья вывеска гордо заявляла – "Соцсеть Воспоминаний". Внутри, после недолгого разговора с администратором, им предоставили ключ к "Эспрессо" – кафе виртуальной реальности, где каждый мог окутаться уютом.

– Вот они, наши порталы в прошлое, – Зейн кивнул на пару кресел-капсул, обещающих погружение в виртуальное "Эспрессо". – Готов ли ты?

Генри подтвердил кивком, и они сели в ожидании приключений. Кресла закрылись вокруг них, словно гнёзда уюта и тепла. Спустя мгновение они перенеслись в уютное виртуальное кафе. Лёгкая музыка и звон посуды сливались, воссоздавая атмосферу безмятежности и покоя.

Они разместились у столика у виртуального окна, за которым расстилались улицы, оживлённые цветами и фонарями, что казались осколками прошлого. Как только они устроились поудобнее, к ним подступила девушка в элегантной форме официантки.

– Добрый день, господа. Ваш заказ? – её голос звучал радушно, а улыбка приглашала к диалогу.

– Двойной кофе с лесным орехом, если можно, – Зейн сделал заказ, но глаза его не оставляли пейзаж за окном, словно он искал в нём отголоски знакомого силуэта.

Когда официантка вернулась, перед ними уже стояли две дымящиеся чашки с кофе. Зейн поднял свою, сделав знак Генри: – На благосклонность судьбы в нашей нелёгкой задаче.

– На удачу, – поддержал Генри, их чашки коснулись друг друга, издавая едва слышный, приятный звон.

Генри, отведя взгляд от чашки и погружаясь в глубокие раздумья, почувствовал, как запах лесного ореха мягко окутывал пространство. – Адель… Она должна быть с нами. Она распутает этот клубок загадок.

Из кармана виртуального пиджака он извлёк смартфон, и его пальцы легко пробежали по экрану. – Вот и всё, – уверенно произнёс он, отправляя сообщение. – Приглашение отослано. Остаётся лишь ждать.

Ответ не заставил себя долго ждать. Сообщение от Адель мерцало на экране, обещая скорую встречу. Это обстоятельство наполнило их обоих чувством предвкушения, а в глубине души зародилась искра надежды.

Генри опустил аппарат на столик, и его взгляд заискрился озорством. – Видишь, всё идет куда более интригующим, чем предполагали.

– Несомненно, – подхватил Зейн, ощущая, как первоначальное напряжение уступает место приятному предвкушению.

Адель появилась в виртуальном кафе неожиданно, словно легкий бриз. Её присутствие привнесло атмосферу уверенности и тайной притягательности. – Ну, что вы тут без меня затеваете? – прозвучал её голос, нежный и музыкальный, но с нотками решимости.

Генри протянул к ней смартфон. Адель приняла его с лёгкостью, её пальцы скользнули по экрану с лёгкостью и изяществом. При виде фотографий на её лице отразилась глубокая сосредоточенность, как если бы она погрузилась в разгадывание давних тайн.

– Эти символы… «Они нечто особенное», – произнесла Адель, все еще утопая в разглядывании экрана. – Очень знакомые мне, из прошлых раскопок.

Генри, почувствовав напряжение в её голосе, мягко спросил: – Что именно привлекает твоё внимание? Есть вопросы?

Взгляд Адель на мгновение перескочил на Генри, затем вернулся к изображениям на экране: – Откуда у вас это? Этот язык я знаю…

– Из склепа, – с ноткой изумления в голосе ответил Генри. – На стенах склепа моего деда. Мы так и не смогли понять их смысл.

Адель, словно отшатнувшись от неожиданности, сказала: – Невозможно… Это с склепа твоего деда?

Кивок Генри был твердым: – Да, именно оттуда. Но что это может означать?

Она задумчиво моргнула: – Я сталкивалась с подобным лишь в древних текстах. Недавно в Арктике обнаружили структуры, скрытые под льдами на тысячелетия… Предполагают, что это была Гиперборея – загадочная, высокоразвитая цивилизация. Их знания и технологии опережали время. Они исследовали звёзды, жили в гармонии с природой, владели секретами мира. Эти надписи… возможно, это ключ к их знаниям.

– Ты думаешь, есть шанс всё расшифровать? – Генри смотрел на Адель с едва уловимым трепетом в голосе.

– Вероятно, – уголки губ Адель играли улыбкой, – но это потребует не малых усилий.

– Ты… ты была в Арктике, не так ли? – спросил он, едва заметно наклоняя голову в сторону.

Адель, с глубоким вдохом, как будто приготавливаясь к погружению в воспоминания: – Да, была… С отцом. Несколько раз.

– Твой отец – профессор какой-то? – Генри изобразил вопросительный жест бровями.

Её взгляд на миг потускнел: – Да, он изучает древности, но… он не профессор – подумала Адель. Боже, зачем я сказала это…

– Это важно, Адель! – Генри осторожно прикоснулся к её руке. – Ты разбираешься в древних надписях?

Кивнув, Адель пыталась сосредоточиться на текстах перед собой: – Я… Я эксперт по древним языкам. Мы искали ключ к расшифровке. Но как он оказался у твоего деда? Это мне не дает покоя.

– Может, мы сможем разгадать это вместе? – медленно произнёс Генри, словно взвешивая каждое слово.

Он обернулся, обдумывая реальность предстоящего: – Адель, ты готова помочь мне с этими символами?

Она пристально смотрела на надписи: – Попробую… Нужно будет поговорить с отцом. Покажешь мне склеп?

– Конечно, – Генри подтвердил кивком. – Устроим встречу там.

– Что с тобой, Генри? Ты куда-то пропал, брат. – Зейн смотрел на него с тревогой, когда они вышли в коридор.

Генри вздохнул, словно выпуская из себя весь тяжёлый воздух: – Это она, Зейн… Девушка из моих грёз.

– Какая ещё девушка? – Зейн посмотрел на него с недоумением.

– Она… в моих снах она постоянно… Я всегда хотел её встретить, но это было невозможно. А теперь она здесь. – Генри почти шептал.

– Ну вот, видишь! Подсел на красотку. – Зейн подмигнул и по-дружески похлопал его по плечу.

Генри сделал попытку уклониться от его руки, недовольно хмурясь: – Не смеши меня…

***

– Прибыв домой к отцу, Адель сразу направилась к его рабочему столу, где тот обычно окружён был книгами и документами, со словами: "Смотри, что я нашла".

Её отец, вскинув голову от своих записей, уставлено посмотрел на разложенные перед ним фотографии. – Откуда у тебя это, дочь? – его голос был полон недоумения.

– Новые клиенты мне показали, – невозмутимо ответила она, пытаясь скрыть волнение.

– И откуда у них такие редкие экземпляры? – спросил он, вглядываясь в каждую деталь.

– Говорят, у деда одного из них в склепе на кладбище это всё нарисовано, – Адель развела руками, как будто бы это было неважно.

Отцу становится серьезно: – Слушай меня внимательно, Адель. Ты должна держаться рядом с этими людьми. Встречайся, выясняй всё, что можно. Эти символы могут быть важнее, чем мы представляем.

– Ой, папа, мог бы и не говорить мне такого я сама знаю! – засмеялась Адель, но внутри чувствовала, что это может быть началом их самого важного исследования.

Возвращаясь в свою квартиру, Адель, сосредоточенно перелистывая страницы древних текстов, шептала про себя, пытаясь понять каждое слово. Странная светлая комната была наполнена тусклым светом настольной лампы, рассеивая тени книг на полках.

– Вот оно… – наконец проговорила она, словно волшебница, что раскрывает великую тайну.

Вскоре её пальцы, дрожа от волнения, набрали номер Генри.

– Генри, ты не поверишь, я разгадала тексты! – в голосе Адель чувствовалось воодушевление.

– Ты что?! Это невероятно, Адель! Что там написано? – возглас Генри пронёсся сквозь трубку, отражая его недоумение и радость одновременно.

– Лучше приезжай ко мне. Нам нужно поговорить о всём лицом к лицу, – Адель уже представляла, какие тайны их ещё ждут.

– Хорошо, буду через двадцать минут, – Генри был полон решимости.

Когда телефонный звонок прервался, комната снова погрузилась в тишину. Адель взглянула на фотографии манускриптов, её взгляд был полон решимости.

Через некоторое время звук приближающегося автомобиля разорвал тишину улицы. Генри прибыл.

Генри на мгновение замер, глаза его пристально уставились на Адель. "Так это она… На самом деле," – подумал он.

Они, собравшись с мыслями, начали обсуждение древней надписи и следующих шагов в их необычном приключении. Адель, проницательным взглядом скользнув по документу, раздумчиво произнесла:

– Нам нужно взять с собой Джейн на кладбище… Мне так будет спокойнее.

Генри кивнул, не скрывая беспокойства:

– Да, конечно. Лучше больше глаз и ушей в таком деле.

Адель и Джейн, Генри быстро приближались к месту встречи, ощущая тяжесть прохладного вечернего воздуха. Старинные надгробия мерцали в сумерках под бледным светом луны, как древние стражи в вечном дозоре.

– Привет, – тихо сказала Адель, останавливаясь перед Зейном.

Зейн уже ожидал всех на кладбище…

– Привет, Адель, – Зейн ответил с теплотой в голосе, которая немного рассеяла её тревогу. – Что нового ты узнала?

Она протянула ему записную книжку с аккуратными заметками. Линии, словно шифры, стройными рядами следовали друг за другом, уводя в мир загадок.

– Это древний язык, – начала Адель, – язык магии и заклинаний, и, возможно, ключ к порталу между мирами.

– А это что? – спросил Генри, указывая на странные строки.

Адель взглянула туда, где его палец касался бумаги:

– Это особенно загадочно… – её голос замер. – «Музыка заиграет, как только подует северный ветер»… Может быть, это какая-то подсказка?

Ветер, в этот момент скользнувший среди памятников, словно желал подтвердить её догадку, и в тишине кладбища раздался тихий, почти неуловимый звук, напоминавший далёкую мелодию.

Они направились к порогу склепа, однако внутри себя Джейн ощущала холодный трепет ужаса. Вдруг звук, доносившийся из недр склепа, вырвал у неё всплеск испуганного вопля.

– Что это? – с тревогой выпалила она.

– Да ничего, должно быть, ветер лишь, – ответил Генри, сам не вполне веря в собственные слова.

На входе в древний склеп, который мерцал в последних лучах холодной луны, Генри жестом руки указывал путь.

«– Заходите», – произнёс он, указывая вглубь захоронения.

Адель, вооружившись фонарем, первой переступила порог. Её взгляд метнулся к древним рельефам, ранее виденным ей только на иллюстрациях. От неожиданной радости у неё в груди сжалось.

– Эти знаки… – начала она, – они точь-в-точь как те, что мы находили. Их подлинность потрясает!

– Не правда ли, напоминает фараонские гробницы? – заметила Джейн, оглядывая окрестности.

Зейн, созерцая всё происходящее, задумчиво проговорил: – Мир наполнен загадками, и кажется, одна из них таится именно здесь.

В сыром и мрачном склепе, стены которого были исписаны запутанными древними знаками, Генри и Зейн в ожидании стояли перед Адель. Мистическое помещение, казалось, окутывало их загадками давно минувших времён.

– Так, ты полагаешь, сможешь разгадать все эти руны? – с долей сомнения произнёс Генри.

– Да, но это займёт время. Не меньше пары дней, – уверенно отозвалась Адель, пристально вглядываясь в символы.

Зейн, проявив некоторое нетерпение, вставил: – И сколько же это нам обойдётся?

– Поговорим об этом, как только я закончу, – с улыбкой бросила Адель и продолжила: – Впрочем, моим вознаграждением были бы совместные исследования. Тайны и приключения – вот что мне по душе. Как насчёт такой оплаты? – обратилась она к ним.

Указав на одну из надписей, Адель начала: – Смотрите, это первое, что я смогла разгадать. Она короче остальных и как-то выделяется…

Генри подошёл ближе, чтобы лучше видеть. – И что же она говорит?

– «Музыка зазвучит, когда налетит северный ветер», – прочитала Адель.

– Предсказание это или головоломка? – задумчиво произнёс Генри.

– Возможно, и то, и другое. Предстоит разобраться, – сказала Адель, не сводя взгляда с древних знаков.

Генри на секунду застыл, потом подошёл поближе, чтобы лучше рассмотреть знаки. – И что же она говорит?

– «Как подует северный ветер, так музыка и зазвучит», – тихонько прочла Адель.

– Это пророчество или может быть задача? – спросил Генри.

Адель посмотрела на него, глаза её искрились предвкушением. – Вероятно, это и то, и другое. Разгадка ждёт нас.

Проходя мимо колонн, Адель обратилась к своим спутникам: – Есть вопросы по этой фразе?

Зейн вздохнул тяжело, его лицо исказилось недовольством. – Нельзя ли обойтись без этих ваших ребусов?

Генри задумчиво начал говорить: – Если это язык древних гиборбарийцев, и они обитали на Севере, то их культура, несомненно, была проникнута суровостью климата. Ветер и холод – ключевые элементы их обрядов.

Зейн, невзирая на своё раздражение, предложил: – Может, нам попробовать воссоздать холод?

– Я знаю один обряд, и если его провести, то может что-то получиться, – вставила Джейн.

– Отличная мысль! – воскликнул Генри. – В смысле, ты серьёзно, что может получиться?

– Дайте ей по больше места, она на многое способна, – подтвердила Адель.

–Всем отойти к выходу, – командовала Джейн, и группа тут же поспешила к выходу.

Джейн кивнула. «Я сейчас достану свои приспособления и начнем.»

Окружённая древними стенами, Джейн достала свои таинственные артефакты – ветошь времён, камни и засушенные травы. Она принялась медленно размещать их по углам старинного ковра, выложенного в центре зала. В воздухе повисло ожидание, и наступила тишина, лишь иногда нарушаемая шорохом её движений.

«– Теперь начнём», – произнесла она торжественно и, зажав в руках древний артефакт, запустила его в оборот, издавая дикие, завывающие звуки. Она стала словно шаман, призывающий силы давно минувших эпох.

Стены склепа затрепетали от неземных вибраций. С каждым новым кругом бубна воздух становился всё плотнее и холоднее. Первые кристаллы инея начали скручиваться в узоры на старинных камнях, словно рисунки на стёклах из морозных узоров.

– Смотрите, – шепотом проговорил Генри, его слова образовывали пар в замерзающем воздухе, – всё вокруг начинает замерзать…

Адель, завороженная происходящим, ощутила, как холодная пелена слегка коснулась её щёк. Она подняла руку, чтобы прикоснуться к тонким серебристым нитям инея, которые покрывали её пальцы.

– Мы стали частью заклятья, – тихо произнёс Зейн, его глаза отражали багровые отблески свечей, – всё превращается в ледяное царство…

Вновь вошедшие обратно в комнату, все, погрузились в новое исследование загадочных знаков, укрывающих загадочные надписи на стенах.

– Стой! Не прикасайся! – вдруг воскликнул Генри, когда его взгляд случайно скользнул по зеркалу, которое изменило свой первозданный вид.

Все поспешно собрались возле него. Зеркальная поверхность, ранее ясная, теперь покрывалась инеем, и на нём, словно от руки неведомого художника, начертаны были ноты.

– Вот это да… музыкальный ряд! – произнесла Адель, и её голос звучал восхищённо. – Это может быть разгадкой к новому секрету!

Она быстро достала блокнот и ручку, её руки дрожали от предвкушения. – Давайте попробуем воссоздать эту мелодию. Возможно, это запустит механизм…

– Истинная находка, – тихо добавил Зейн, на лице его застыла маска недоумения.

Джейн, обменявшись взглядами с Адель, будто искала в её глазах подтверждение чуду. – Как это могло здесь появиться? Откуда взялись эти ноты?

Генри, глубоко вдохнув, чтобы усмирить внутреннее волнение, обратился к собравшимся: – Есть, кто умеет на пианино играть?

– В моём детстве был рояль, – неуверенно начала Адель, – я попытаюсь воспроизвести эти ноты…

Генри пронзительно посмотрел на Адель, в его глазах светилась искренняя вера. – Ты в самом деле способна воссоздать эти ноты?

Адель лишь молча кивнула, словно на крыльях вдохновения, подступила к пианино. Едва её пальцы скользнули по клавишам, как музыка принялась течь, наполняя пространство. Она то и дело отрывала взгляд от клавиш, обмениваясь секретными знаками со звучащим зеркалом.

От каждой ноты воздух в комнате словно сгущался, витражи загадочно играли светом, а зеркало, будто живое, откликалось на мелодию вибрацией. Каждому, кто стоял рядом, было ощутимо – они стали свидетелями чего-то волнующе непостижимого.

– Какие странные звуки… – прошептал кто-то из них, но его слова были невесомы на фоне звуковой реки.

Ноты впитывались в зеркало, словно вода в жаждущую землю. Изображение начало медленно плыть, превращаясь в таинственное полотно, созданное мечтательным живописцем.

Внезапно Генри ощутил, будто воздух пронизан тончайшей нитью мистики. И в самый момент, когда последняя нота замирала в воздухе, в зеркале замерцала фигура. Генри подавил в себе вздох: – Это… это мой дедушка…

– Что он говорит? – с перепугу спросила Джейн, но её вопрос остался без внимания. Генри был целиком поглощён зрелищем – образ деда шевелил губами, словно передавая ему тайные знания через зеркальную страницу, звука не было.

– Мой дед… – едва слышно произнёс Генри, его глаза не отрывались от зеркального видения, настолько живым и ясным казался ему дед.

Лицо деда в зеркале стало серьезным, и Генри присел, и читал его слова по губам: "Ты здесь, Генри, я уверен, это ты. Мы с отцом учили тебя разгадывать самые загадочные ребусы, и только ты смог всё сложить в единое и слышать меня сейчас. Меня здесь рядом с тобой нет, но я всегда буду в твоём сердце, оберегая и подсказывая, что тебе нужно делать. Я не смог продвинуться дальше этой точки, и я надеюсь, у тебя всё получится. Я открываю тебе сейчас дверь – это дверь в совершенно другой мир. Не бойся, я всегда буду рядом. Удачи тебе."

И как только дед произнёс последние слова, зеркало с грохотом разлетелось на множество мелких осколков. Все в комнате присели, защищаясь руками от стеклянных осколков. Когда пыль осела, Генри медленно поднялся на ноги. Он почувствовал, как душевное тепло деда окутало его, наполнив силами и уверенностью.

Джейн, первой обратила внимание на неожиданное открытие. Взгляд её был прикован к полу, где между плит, ранее скрытых зеркалом, проступало странное отверстие. Она взмахнула рукой к найденной пустоте и воскликнула, еле сдерживая волнение:

– Смотрите! Это проход! Мы должны продолжить поиски… Здесь, возможно, кроется то, за чем мы пришли!

Генри, собрав взгляды всех присутствующих на своём лице, твёрдо и спокойно произнёс:

– Пришло время двигаться вперёд. – Он кивнул в сторону таинственного проема. – Подозреваю, мы лишь на пороге нашего путешествия.

Он подошёл к образовавшейся дыре в полу и наклонился, пристально вглядываясь в тьму, которую рассекал еле уловимый свет, пробивающийся из недр земли. Генри дал своим глазам адаптироваться к сумраку, и вскоре он смог различить каменные ступеньки, стремящиеся вниз, в недра замкового фундамента. Он обернулся ко всем:

– Это лестница, освещая фонарем пространство, – медленно произнёс он, – ведёт она вглубь, под землю. Едем!

Адель приблизилась к Генри и взяла его за руку. Её глаза были полны решимости. – Мы пришли сюда ради этого, верно? Давайте исследуем это место вместе.

Джейн достала из рюкзака фонарик и включила его. Яркий луч осветил лестницу, делая каждую ступень видимой. Зейн последовал за ней, достав другой фонарик из своего рюкзака.

– Смотрите под ноги, – тихо сказала она.

Они начали свой спуск вглубь подземелья. С каждым пройденным шагом воздух становился все более угнетающим, словно весело убирался невидимый груз. Стены казались холодными и влажными на ощупь, а пространство вокруг заполнилось запахом плесени и отголосками старины. Однако они были наполнены решимостью двигаться вперед, углубляясь во мрак туннеля, который словно проглатывал их.

В конце концов, спуск остановился, и они оказались в гигантской подземной пещере. В самом её центре возвышался массивный каменный алтарь, а стены были украшены древними символами и рисунками. Перед ними распростерся мост через пропасть, за которым находилась загадочная запертая дверь.

– Что это за место? – едва слышно прошептал Зейн, оглядываясь по сторонам и пытаясь охватить взглядом всю магнитуду помещения.

Адель подошла к алтарю и коснулась его. – Это святилище. Возможно, место культа или ритуалов.

Она изучала символы на стенах, пытаясь расшифровать их значение.

– Мы должны разобраться, что эти символы означают. Они могут дать нам ответы, – медленно произнесла Адель, следя за каждым знаком, будто читая древний текст.

Посреди помещения стояла большая круглая платформа, окруженная каменными скамьями. В центре платформы был установлен древний каменный стол, на котором лежала толстая книга с обложкой из зеленой кожи.

– Посмотрите! – воскликнул Генри, указывая на книгу. – Это должно быть что-то важное.

Адель быстро подошла к книге, внимательно ее изучая.

– Это… это летопись гиперборейцев! – воскликнула она. – Мы нашли ее!

Генри и Зейн подошли ближе, чтобы рассмотреть находку. Книга была исписана символами и изображениями, многие из которых выглядели загадочными.

– Мы действительно должны ее открывать? – прошептал Зейн, еще не полностью оправившийся от предыдущего испуга. – Какой бы тайной она ни была полна, это может быть опасно.

– Ты прав, – кивнул Генри в ответ, – но мы пришли узнать все.

Адель аккуратно открыла книгу. Страницы были написаны тем же языком, что и символы на стенах. Она начала читать вслух, а ее слова звучали как древний напев.

Пока Адель читала, в зале стало происходить что-то странное. Стены начали медленно менять цвет, словно реагируя на каждое произнесенное слово.

– Что здесь происходит? – встревоженно спросил Зейн, его голос отдавался в пустоте мрачного грота.

– Это магия… – шепотом проговорила Джейн, не отрываясь от Адель которая как заворожённая читала. – Каждое слово пробуждает здесь силу…

Когда Адель перелистывала страницы, воздух вокруг загустел от ожидания. Генри, Зейн и Джейн в напряжении следили за каждым её движением, ожидая неизбежного. И вот…

– Слушайте! – воскликнул Зейн. – Вы слышите это?

Сначала это был едва уловимый гул, который постепенно перерос в раскатистый грохот. Земля под ними задрожала, и среди потока пыли и каменной крошки, из-под пола, как древний зверь, пробужденный из векового сна, выехало нечто необъяснимое – огромное устройство с множеством рычагов, кнопок и странных символов, непонятное и зловещее.

– Боги… что это такое? – прошептала Джейн, не сводя глаз с машины, где свет от их фонариков играл на странных узорах и отражался от металлических частей.

Генри подошёл поближе, протягивая руку, чтобы прикоснуться к холодному металлу. Он почувствовал, как волна электрического тепла пробежала по его пальцам.

«– Оно… оно живое», – сказал он тихо.

Адель, не теряя ни секунды, приступила к изучению устройства. Её глаза, полные решимости, быстро скользили по символам, ища подсказку в летописи.

– Смотрите сюда, – окликнула она коллег. – Эти символы совпадают с теми в книге. Это не просто машина, это… ключ к чему-то грандиозному.

– Ключ… – повторил Генри, словно эхо.

И в этот момент они все почувствовали, как их объединила общая миссия, которая возможно, раскроет самые тайные загадки древних гиперборейцев.

Генри, глядя на мерцающие стены, произнес:

– Мы не просто узнаем их историю. Мы станем частью нее.

Адель, всё ещё внимательно изучая летопись, подтвердила:

– Это действительно инструкция, – она осторожно переворачивала огромные страницы, – и она написана на очень древнем языке. Я пытаюсь понять…

– А может быть, это что-то вроде кода? – предложил Зейн, пытаясь уловить логику в строках текста.

Генри между тем подошёл к механизму, который стоял рядом. Это был сложный конструкт из шестерёнок, рычагов и кнопок, каждая из которых была помечена символом.

– Возможно, нам нужно ввести комбинацию, чтобы активировать механизм, – предположил он. – Адель, ты можешь прочитать инструкцию вслух? Может, это поможет нам понять, какие символы использовать.

Адель кивнула и начала читать:

– Под лунным светом семь звёзд сложи, и вечный замок откроется тебе…

Джейн, уловила идею:

– Может быть, это указание на определённые звёзды? Мы должны использовать их изображения на этом механизме.

Зейн посмотрел на потолок комнаты и обнаружил маленькие отверстия, через которые просачивался слабый свет.

– Может быть, нам нужно подождать, пока луна окажется в нужной позиции, и свет через эти отверстия покажет нам правильную комбинацию? – предположил он, уставившись на медленно движущийся свет.

Генри стоял, словно в трансе, очарованный игрой света и тени на древних знаках. – Так, значит, первый шаг – символ луны, – повторил он медленно и уверенно.

Луна, в это время, словно неведомый художник, рисовала серебристыми кистями по темным холстам стен, и каждый луч, проникая в пещеру, открывал новую часть загадки.

Адель обращалась к книге, а потом к механизму, сосредоточенно соединяя воедино слова древней инструкции и знаки перед ними. – Всё верно, – подтвердила она, – семь звёзд… мы должны их найти.

– Вот она, луна! – Джейн торопливо протянула руку, словно боясь, что свет изменит свое положение, и знак снова скроется во мраке.

Зейн, аккуратно, с почти религиозным трепетом, выставил символ луны на механизме, и тот щелкнул, словно признав свое место.

Тогда Генри принялся следовать за лунными лучами, от одной звезды к другой, находя каждый знак, укрывшийся в тени. Семь знаков – семь щелчков – и вот последний символ встал на место.

Тишина в пещере была нарушена только их тяжелым дыханием и глухим эхом механизма, который принял комбинацию и ожил. Мост опустился с грохотом и замок двери щелкнул и открылась в конце моста дверь. Вперед! – воскликнул Генри.

– Чудеса, – прошептал Генри, подходя к двери, увитой древней паутиной и скрытой под слоем пыли времён. – Веками здесь не было ни души…

Адель осторожно толкнула дверь, и перед ними простерся коридор, поглощенный тьмой.

«– По всему выходит, что наше настоящее приключение еще только начинается», – сказал Зейн с неподдельным воодушевлением.

Джейн кивнула в знак согласия и пробила темноту светом фонарика.

– Так что, вперед навстречу загадкам?

Они ступили в неизведанное, и тотчас за их спиной послышался окончательный щелчок – дверь закрылась. Взгляды пересеклись, и в каждом мелькнуло не на шутку беспокойство, но оно было быстро подавлено.

Коридор вдруг наполнился светом, и когда он померк, они оказались в другой реальности – среди мира гиперборейцев…

– Не время нам здесь задерживаться, – уверенно сказал Генри, пытаясь пробудить к жизни свой фонарик.

Адель глубоко вздохнула, словно собирая волю для предстоящего испытания.

– Страху уступать мы не в праве. Вперед, к новым горизонтам.

– Зейн кивнул, подтверждая общее решение двинуться дальше, и все вместе они погрузились в прохладную тишину длинного коридора. Стены оживали историями, вырезанными в камне – росписями и иероглифами, повествующими о былых временах гиперборейцев. Высокие фигуры с живописными одеяниями витали среди непонятных символов и знаков, окутывая путешественников аурой древнего мистицизма.

Время пролетело незаметно, как и лабиринт коридоров, пока, наконец, они не оказались в просторной круглой комнате. В её центре возвышался пьедестал, а на нём – амулет, изысканностью своей работы и материалом, напоминающим чистейшее золото, вызывающий истинное восхищение. Зеленоватый кристалл в его сердце мерцал таинственным светом, обещая загадки и неведомые возможности.

Генри не спеша приблизился к реликвии и, прикоснувшись к ней, узнал – это выглядело как драгоценное наследие предков.

– Это он, – тихо промолвил он. – Амулет моего деда, о котором шли легенды в семейных хрониках.

Джейн, не отрывая взгляда от амулета, нарушила тишину:

– Как он мог оказаться здесь?

– Думаю, – начал Генри, – что это была его воля. Защитить амулет от тех, кто мог бы воспользоваться его силой для зла.

В тот момент, как только амулет оказался в руках Генри, комната погрузилась в теплый свет, окутав их уютом и предвещая безопасность.

– Мы сделали это, – с облегчением улыбнулась Адель.

– Да, сказал Зейн, – а как мы отсюда выйдем? Дверь заперта.

– Возможно, вот это нам и поможет, – Генри, нашедший в стене углубление под амулет, аккуратно поместил его внутрь. Под напором каменной тишины амулет ожил, излучая всё возрастающий свет. Земля под их ногами затрепетала, а гул пронизал стены, словно они пробудились от вечного сна.

И вот, мерцание света собралось в единое целое – портал, свет которого был так ярок, что взгляду было больно удерживаться на нём. Сияние обещало путь в другие измерения, туда, где история вплетается в легенду, и время теряет свою суть.

– Это… это врата между мирами, – проговорил Зейн, чьё любопытство боролось с естественной осторожностью. – Говорят, гиперборейцы умели пересекать пространство и время, подобно богам.

Адель, едва слышно, дополнила его слова:

– В древних текстах описаны подобные порталы… Но я и представить себе не могла, что они реальны.

Джейн, взглянув на непроходимую тьму за их спинами, уверенно заявила:

– Выбора у нас нет. Только вперёд, к неизвестности.

Генри крепко сжал амулет и шагнул в дрожащий воздух портала. Один за другим, его друзья последовали за ним. В тот момент, казалось, что их тела исчезли в бесконечности света, а сознание погрузилось в пучину времени и энергии. Их перенесло сквозь ткань реальности, в место, о существовании которого они даже не подозревали.

– И вдруг все стихло, – слова Зейна звучали, как эхо в пустоте. Их взгляды охватили кладбище, где мирно покачивались ветки деревьев под утренним небом.

– Мы… Мы вернулись? – Джейн открыла глаза, и её взгляд был полон недоумения.

– С помощью этого амулета… – Адель улыбнулась, не скрывая своего восхищения. – это было просто невероятно.

Генри, глядя на сияющий амулет в своей руке, заговорил: – Тогда давайте отправимся к сундуку.

– Какому сундуку? – Адель обернулась к Генри, её глаза сверкали любопытством.

– Этот сундук был у моего деда, – медленно начал Генри, словно вспоминая детали давно забытой истории. – Он был археологом и путешественником. Согласно семейной легенде, внутри хранится что-то, способное изменить мир.

– Вы серьезно? – Адель посмотрела на него с недоумением.

– У нас есть сундук, да, – Генри казался осторожным, его взгляд таял вопрос. – И этот амулет кажется ключом к его тайне. Поедем проверим? Согласны?

Адель кивнула, её взгляд тверд и решителен. – Да, конечно. Поехали.

Дверь дома деда Генри распахнулась, как по волшебному прикосновению. На пороге стоял старик, облокотившись на поручень, его взгляд был полон тепла.

– А, вы вернулись! Я так и думал, – его улыбка была широкой и гостеприимной.

– Мы хотели бы увидеть его еще раз, – Генри ответил, его голос нес в себе волнение и решимость.

– Понимаю ваше любопытство, – старик кивнул, передавая ключ. – Держите ключ от гаража. Но будьте осторожны. Не забудьте, это не просто сундук.

– Вы уверены, что нам стоит этим заниматься? – Адель на мгновение задумалась, взгляд её скользил по мастерской, где в беспорядке лежали инструменты.

«– Мой дед доверил мне открыть двери в другой мир», – сказал Генри с решимостью в голосе. – Так давайте сделаем это…

Он внимательно изучал амулет, затем обратился к Адель, демонстрируя отверстие на боковой стороне сундука: – Смотри, оно идеально совпадает с формой этого ключа.

– Мы должны узнать, что реально скрывает этот сундук, – продолжил Генри, – а не тот хлам, который мы нашли внутри.

Адель подошла к столу и осторожно оглядела сундук, ища что-то необычное в его конструкции. – Может, это какая-то защита? Чтобы только те, кто действительно знают, что делать, могли открыть его?

Генри кивнул, в его глазах отразилась решимость. – Может быть, ты права. Но у нас есть этот ключ-амулет, и я готов попробовать.

В преддверии тайны, Генри, с судорогой надежды в каждом движении, ввёл ключ в загадочное углубление сундука. Едва ключ обрёл своё предназначение в скрытом замке, сундук откликнулся томным стоном, словно пробуждаясь от векового сна. И тут, как по мановению неведомой силы, крышка задышала светом, тихо осветив загадки и реликвии минувших эпох.

Адель и Генри, в плену изумления, вглядывались в раскрывающийся им древний мир – их взгляды скользили по потускневшим, барельефам, исписанным странными знаками, отголоскам былых времён, что так неумолимо хранились предками.

– Доведи до конца, – тихо прошептал Зейн, взгляд его искрился ожиданием и волнением, отражая багровый свет волшебных узоров.

Генри вздохнул, как бы с трудом расставаясь с моментом: "Лучше ты, – его слова были приглашением и признанием.

Зейн принял вызов без колебаний. Его рука, твёрдая и решительная, завершила оборот ключа. И вот уже мир внутри сундука ожил, обрёл голос – механизмы зазвучали, как оркестр другой эпохи, начав свою симфонию. Щелканье и скрипы сливались в гармонию звуков, в предвкушении чуда, что скоро должно было открыться перед ними.

Из глубины сундука вдруг раздался звук – неожиданный и жесткий, металл сталкивался с металлом, сопровождаемый свистом и жалобным скрежетом, стенки его начали двигаться друг другу, все завертелось. Он усиливался, словно машина невидимого завода ожила под крышкой сундука.

– Отходим! – рявкнул Зейн, и все, словно под командой, отскочили назад, глаза их расширились от ужаса и волнения.

Странное движение внутри сундука казалось предвестником неведомого. Он вибрировал и издавал звуки старинного механизма, ожившего после веков молчания. Каждый скрип, каждый удар, каждый звон был наполнен эхом далёких эпох.

– Смотрите… – шепотом проговорила Адель, когда мир вокруг словно остановился в бесконечном ожидании. На столе перед ними, там где только что был древний сундук, лежал прямоугольник, искривший своими очертаниями пространство комнаты.

Свет, пробивающийся сквозь пыльное окно, озарил его поверхность, придавая металлу теплый золотистый оттенок. Прямоугольник лежал неподвижно, но магия момента заставляла казаться, что он дышит, как будто сама история вбирала воздух.

Генри подошёл к столу, его руки едва заметно дрожали.

– Невероятно… – его голос звучал глухо, словно он боялся спугнуть чудо. – Веками все искали это, и теперь оно… просто здесь, перед нами.

Зейн посмотрел на прямоугольник, морщась от смешанных чувств страха и восхищения. Его пальцы медленно коснулись холодного металла, и он почувствовал странную тяжесть в воздухе.

«– Он более чем просто кусок металла», – произнёс он, глядя на друзей, – и мы все это знаем. Слишком много совпадений, слишком много легенд…

Зейн, придя в себя первым, осторожно приблизился к сундуку. Он взглянул на Генри и Адель, и его глаза сказали больше, чем могли бы тысячи слов.

– Что это… что за чудо? – изумлённо произнёс Зейн, его голос дрожал от недоумения и восхищения.

Генри, морщась от напряжения, попытался придать смысл происходящему. – Какая-то архаичная чародейская штучка… или проклятье, может быть. Неужели сундук преобразился, чтобы укрыть своё сердцевину от чужих глаз?

Зейн осторожно прикоснулся к холодному металлу. – Холодный на ощупь, словно обычный кусок железа… Но что если это только маска?

– Считаешь, он не опасен? – неуверенно спросил Генри, его взгляд был полон тревоги и надежды одновременно.

Зейн только пожал плечами, невидимая тяжесть ответственности оттягивала их вниз. – Один лишь способ узнать. – Он принялся осматривать прямоугольник, в поисках скрытого замысла создателя, механизма, который мог открыть им следующую страницу этой истории.

Генри с трепетом следил за каждым движением товарища. – Может, не стоит рисковать? Мы же не знаем, какие секреты ещё могут быть в нём…

Но Зейн уже был поглощён загадкой. Его пальцы, словно самостоятельные исследователи, обшаривали холодную поверхность прямоугольника, искав отголоски давно минувших дней, зашифрованные в его структуре.

– Этот сундук принадлежал нашим предкам, – медленно протянул Генри, его усмешка была полна решимости. – И я хочу знать, что там внутри.

Зейн, не отрывая взгляда от прямоугольника, кивнул. Молчание наполнило комнату, словно оно само было материально, густым туманом обволакивая тайну, что лежала перед ними.

На поверхности прямоугольника, подобно зеркалу времён, блестел экран, напольный древними символами. Они вспыхивали и тускнели, словно живые, втягивая в себя свет и погружаясь в тьму.

– Это какой-то древний язык, – едва слышно произнёс Генри, его пальцы тронули холодные знаки, исторгая из глубин памяти сказания старины глубокой.

Обернувшись, он увидел, что Адель смотрит на экран с той же интенсивностью, что и он, пытаясь уловить смысл зашифрованных сообщений.

Генри, внимательно обводя руки по граням объекта, остановился на маленьком отверстии. Оно было чёрным как ночь и бесконечным как космос.

– Что, если это ключевое отверстие? – заговорил он, озарённый внезапной мыслью. – Может быть, нам стоит что-то вставить туда?

Зейн посмотрел на отверстие, его взгляд темнел от сомнений.

– Прежде чем действовать, нужно понять… нужно искать знания в легендах, преданиях наших предков.

– Мы должны быть осторожными, – тихо сказал Зейн, его голос был полон серьёзности. – Кто знает, какие ещё секреты опасности – это устройство…

Генри кивнул в знак согласия, но в его глазах ярко горел огонёк любопытства, который никакие предостережения не могли потушить.

Адель, её лицо отражало мерцающий свет экрана, тщательно исследовала каждый символ, будто каждый из них был ключом к древнему замку. Её губы едва заметно шевелились, будто она общалась с самими знаками, пытаясь разговорить их.

Генри и Зейн, наблюдая за Адель, казались двумя статуями, готовыми оживиться и броситься на помощь при малейшем знаке опасности.

– Это очень старый и редкий диалект, – наконец прервала тишину Адель, её взгляд был сосредоточен, а голос уверен, несмотря на нотки разочарования. – Некоторые символы мне узнаваемы, но полностью расшифровать сообщение с первого взгляда мне не удастся.

Зейн, чуть склонившись над отверстием, внимательно рассматривал его контуры. – Возможно, нам стоит найти что-то, что идеально войдёт в это отверстие. Это может быть ключ к разгадке, – задумчиво проговорил он.

– Или это может быть ловушкой, – осторожно вставил Генри. Его взгляд был непреклонен, словно он мог видеть сквозь века.

Адель снова кивнула, и в её глазах зажглась искорка решимости. – Но у нас нет другого выбора. Мы уже слишком далеко зашли, – её тон был настойчив, – Здесь, перед нами, загадка, и я уверена, что разгадка где-то рядом.

– Да, я могу попытаться её расшифровать, но мне нужно время, – промолвила Адель, её глаза непрерывно возвращались к сверкающему прямоугольнику.

– Конечно, время есть, – мягко согласился Генри, наблюдая, как девушки направились к выходу из комнаты.

Зейн, ловко поймав взгляд Генри, с изяществом старинного дворянина подмигнул ему. – Ну что, пригласишь её?

Генри, словно былое эхо, остановил девушек словом: – Подождите…

Они повернулись к нему, их взгляды переплелись в тишине.

– Я хотел бы вам что-то сказать, – Генри обратился прямо к Адель, слова выстраивались в ряды, готовые к походу за истиной. – Я…Я бы хотел… встретиться где-то потом… мы бы очень хотели услышать твое мнение по этим надписям если моно по быстрее.

Уголки губ Адель слегка изогнулись в улыбке: – Дайте мне пару дней, и я свяжусь с вами.

С тем, как дверь захлопнулась за их уходящими фигурами, тишина обрела новый голос.

Зейн, как всегда ловко перехватывающий момент, взглянул на Генри: – Ну что, мистер Романтик, когда была твоя последняя 'деловая встреча' в кафе?

Сундук же остался в комнате – глухой и немой свидетель историй, уходящих в глубь веков, терпеливо ожидая того момента, когда его тайну до конца.

Генри вздохнул, в его глазах мелькала тень от тяжести неведомого, что хранил сундук. – Ты не можешь просто оставить это? – его голос дрожал от скрытой усталости, звуча в тишине как приговор нерешённой мистерии.

– Так это свидание будет? – Зейн не пропустил момент, его подмигивание было полно подтекста.

– Это не свидание, это… деловая встреча. Да, деловая встреча, – Генри быстро поправил себя, словно стремясь убедить самого себя в этом.

– В кафе, конечно, – пробормотал Зейн, его улыбка расширилась.

Генри кивнул, переводя взгляд на молчаливый сундук, загадка которого ожидала своего часа. Он знал, что помощь Адель незаменима, и её проницательный ум и сияющая харизма оставили в его душе след, который не затереть. Он думал о предстоящей встрече, и, взглянув на сундук. Встреча в кафе обещала быть загадкой столь же интригующей, как и секреты древнего сундука.

Глава 15

Генри, стоя у входа в уютное кафе, ожидал Адель. Когда их взгляды встретились, между ними будто проскочила искра – что-то щёлкнуло в воздухе. Генри с учтивостью уступил ей дорогу, касаясь её руки, от чего она слегка покраснела.

Они устроились за столиком у окна, на фоне играющего парня на гитаре. Закатное солнце ласкало комнату своими лучами, насыщая атмосферу мягким светом и романтическим настроением.

– И так что я зашифровала, тут написано очень странно… 'Чтобы найти любовь, не обязательно нужно быть человеком, полюби зверя, и он станет человеком'. Это похоже загадка как обычно, – пробормотала Адель, перелистывая свои записи.

Генри нахмурил брови, его мысли вертелись вокруг слов Адель. – Что это может означать? Мифическое существо? Сердце, способное любить, независимо от того, кто ты?

Адель, играя своими волосами, улыбнулась, её глаза блестели от удовольствия. – Может, это означает, что настоящая любовь может быть найдена даже там, где ты её не ждешь.

В этом тихом кафе, под звуки гитары и в свете закатного солнца, они оба понимали, что сегодняшняя встреча – это нечто большее, чем просто обсуждение древней загадки.

– Генри, как ты думаешь, человек способен на вечную любовь с другим человеком? Мир ведь жесток. Люди предают, – Адель смотрела на него, её взгляд был полон сомнений и тихой печали.

Генри, удивлённо и немного обеспокоенно посмотрел на неё. – Адель, это очень пессимистичный взгляд. Не всё так плохо, как кажется. Да, в мире много предательства, но также много добра и настоящей преданности, – его голос звучал уверенно, словно он сам пытался убедиться в этом.

Адель усмехнулась, но в её глазах сквозила грусть. – Генри, это моя защитная реакция…

Генри взял её руку, его касание было лёгким и тёплым. – Слушай, постоянное ожидание предательства превратит твою жизнь в постоянный страх. Не закрывайся от мира. Да, будет боль, но и радость. Нельзя ценить свет, не видя тьмы.

– Ты действительно веришь в это? – Адель посмотрела на него с новым интересом.

– Я верю в равновесие. И верю, что наша жизнь стоит того, чтобы рисковать ради настоящих чувств, – Генри смотрел ей прямо в глаза, его взгляд был глубок и искренен. – Да, любовь может заканчиваться, не всегда просто прожить всю жизнь с одним человеком, но я верю, что если есть понимание течений жизни, то можно оставаться счастливым вдвоем долгое время.

Сидя в уютном кафе, Генри и Адель словно окунулись в атмосферу загадочности, погружаясь в раздумья о смысле таинственной записи. Генри, задумчиво перебирая страницы её записей, медленно произнёс:

– Чтобы найти любовь, не обязательно быть человеком, полюби зверя, и он станет человеком… Может, это означает, что любовь может быть к чему-то неодушевлённому, к какому-то месту или предмету?

Адель, задумчиво прикоснувшись к своей чашке кофе, медленно ответила:

– Интересно… Вспомнила одно из древних египетских легенд об любви зверя и человека. Египтяне верили, что звери могут превращаться в людей и обратно, они из животных делали их святыми.

– Погоди, так если это так? Ключ к чему-то в Египте? – воскликнул Генри, его глаза засветились от новой идеи.

Адель быстро достала из сумки телефон, начав что-то усердно искать. – Я читала о лабиринте, который, как говорят, находится возле пирамид в Египте. Тут есть легенда о звере и человеке и их любви, может это… Говорят, что зверь и человек нашли вечную любовь в нём? Это место полно ловушек, но в его центре, по слухам, находится комната с величайшими сокровищами фараонов. Возможно, это та самая «любовь», о которой идёт речь?

Генри смотрел на неё, его взгляд был полон волнения и предвкушения приключений. – Так значит, нам предстоит отправиться в Египет и пройти этот лабиринт? Найти эту комнату?

Адель снова заглянула в свои заметки, словно оживляя каждый образ и предание. – Знаешь, Генри, представь только: гигантский лабиринт триста на триста метров, потерянный в песках времени, где стены дышат тайнами, и каждый шаг может быть либо откровением, либо заблуждением. – Её голос был полон мечты и загадки, и в её глазах отражалась необъятная пустыня, полная тайн и секретов.

Генри потёр затылок, словно пытаясь сгладить складки своих мыслей. – Триста на триста метров… Это просто огромно. И ты говоришь, внутри тысячи помещений?

– Да, – кивнула Адель, её глаза отражали огни утопленных в прошлом тайн. – Полторы тысячи на поверхности и столько же под землёй. Представь, сколько секретов может скрывать такое место!

Она вздохнула, её взгляд устремился в даль. – Но эта надпись на входе… она меня беспокоит. «Это предупреждение или, может быть, проклятие? 'Безумие или смерть – вот что находит здесь слабый или порочный, одни лишь сильные и добрые находят здесь жизнь и бессмертие'. Много легкомысленных вошли в эту дверь и не вышли из неё. Это – бездна, которая возвращает назад лишь смелых духом».

Её взгляд, полный решимости, скользнул на Генри. – Мне кажется, это будет интересно. Они пишут, что только достойные могли дойти до сердца лабиринта. Но мы можем справиться с этим, Генри. Мы должны.

Генри, уловив её настроение, кивнул, его глаза сверкали отрешённым энтузиазмом. – Тогда давай найдём этот лабиринт и раскроем его тайны. Вместе.

Аромат свежезаваренного кофе и только что испеченных круассанов окутывал воздух в уютном кафе. Генри, сидя напротив Адель, изучал её лицо, пытаясь проникнуть в её мысли, уловить глубину её вовлеченности в их общее дело. У него возникали вопросы зачем, ради чего она здесь, и у его не оставляла надежда, что она может быть из-за него здесь.

– Проблема только в одном – деньги, – проговорил он, нарушая уютное молчание, что окутало их столик.

Адель подняла глаза, в её взгляде промелькнула решимость. – Я знаю, кто может нам помочь. Джейн, – сказала она, словно предлагая решение загадки.

– Джейн! – удивлённо воскликнул Генри. – Ты хочешь сказать, что Джейн может оплатить всю нашу экспедицию в Египет? – его слова были наполнены удивлением и недоверием.

Адель улыбнулась, в её глазах мерцал внутренний свет, искры вдохновения и уверенности. – Именно. У Джейн потрясающий блог, в котором она рассказывает о своих приключениях. Её аудитория просто обожает её и вполне может финансировать нашу поездку, – она задумчиво поиграла ложкой в чашке кофе. – Конечно, мы не будем ей всё рассказывать.

Генри нахмурил брови, словно пытаясь выстроить в голове картину всего, что услышал. – Блогер, говоришь? Интересно… Я и не знал, что она так увлекается этим, – его слова звучали задумчиво, и в его глазах теперь светилась искра новой идеи.

– А между прочим, – начал Генри, его голос стал едва слышным, словно он боялся нарушить тишину, – я думал рассказать ей всё об её отце. Но теперь, после того, что ты сказала, кажется, лучше это отложить. Поездка на данный момент важнее, ничего уже не изменить.

Адель, наклонившись вперёд, вглядывалась в его лицо с проницательным взглядом. – Ты задумался о случившимся с ее отцом, верно?

Генри медленно сделал глоток кофе, словно пытаясь запить свои сомнения. – Да. Я обещал своему отцу чудо. И если расскажу Джейн всю правду, то поездка пойдёт коту под хвост. А шансы найти другой источник финансирования крайне малы.

– Всё будет хорошо, – успокоила его Адель, в её голосе слышалась уверенность. – У Джейн есть не только блог, но и материальная поддержка от мамы. Она может оплатить всё, что нам нужно для этой экспедиции, я с ней поговорю. Да и, по-моему, она даже будет не против этого.

Генри отложил чашку кофе на стол и улыбнулся, словно огромная тяжесть упала с его плеч. – В таком случае, Египту быть. И пусть это будет нашим чудом, а правду о её отце… эту правду мы оставим на потом.

«– Ну вроде всё решили, можем идти», – сказал Генри, когда он и Адель перешагнули порог кафе. На улице уже начинался закат, окрашивая небо в мягкие оттенки золота и пурпура.

– Адель… – начал Генри, но его слова застряли в горле, словно ударившись о невидимую стену.

Адель нежно наклонила голову, её глаза светились, словно звёзды, передавая молчаливое сообщение: «Не бойся». – Да, Генри?

Он глубоко вздохнул, словно собирая в себе силы и уверенность. – Я хотел бы сказать, что… это начало чего-то… И я не могу представить себе, что мы вместе…

– Давай сделаем этот момент незабываемым, – тихо сказал Генри, склоняясь к Адель. Их губы встретились в поцелуе, который был полон нежности и сладости, казалось, что в этом мгновении время остановилось. Только свет уже горевшего фонаря, обрамляя их фигуры, наполнил этот момент вечностью.

Попрощавшись, они не могли отвести взгляд друг от друга. Уходя в разные стороны, их взгляды еще долго оставались в плену этого незабываемого вечера.

***

На следующий день у аэропорта собралась группа из четырёх человек: Генри, Зейн, Адель и Джейн с её камерой. Все были взволнованы предстоящим путешествием. Когда самолёт поднялся в небо, Генри посмотрел вокруг. Он чувствовал, что это начало большого приключения, и в его глазах сверкало возбуждение. Адель, сидевшая рядом, взяла его за руку, и они оба посмотрели на огни города, уменьшающегося в их окне.

Солнце только начинало свой путь по небу, когда группа взлетела в направлении Египта. Все были взволнованы и полны предвкушения. Генри, часто обменивался взглядами с Адель, искав в них вчерашнее ощущения.

В самолёте Джейн без устали рассказывала истории о своих путешествиях, делая акцент на экзотических местах, где она побывала. Её рассказы развлекали компанию, и время в полёте пролетело незаметно, словно перенесло их в другое измерение, где время и пространство смешиваются в ожидании неведомого приключения.

Через некоторое время в самолете объявили, что они приближаются к пункту назначения. Генри выглядывал из окна на город Каир, который в свете заходящего солнца напоминал ему домики,

сделанные из сахарного печенья. Адель, сидящая рядом, крепко держалась за его руку. – Похоже, мы наконец-то здесь, – заметил он, уловив в её взгляде волнение.

Самолет мягко коснулся взлетно-посадочной полосы, и, когда они вышли из него, на них сразу обрушилась жара и пыль. Вокруг люди говорили на незнакомом языке, создавая ощущение погружения в другой мир.

Покинув аэропорт, они казались слегка сбитыми с толку. Вдруг Адель воскликнула: "Такси!" Она указала на автомобиль, украшенный ярко-жёлтым значком.

Они быстро устроились внутри такси, которое отправилось сквозь пыльные улицы Каира. Автомобили сигналили друг другу, создавая хаотичный, но завораживающий ритм городской жизни. Генри и Адель с интересом наблюдали за окружающей их средой – время здесь словно остановилось, верблюды на дорогах, люди в традиционной одежде.

«– Вот и наш отель», – сказал Генри, когда такси остановилось.

После заселения в отель и небольшого отдыха, Генри и Адель отправились погулять по городу. Они прогуливались по узким улочкам, где каждый камень был пропитан историей, а каждый поворот открывал новую древнюю тайну. С каждым новым местом, которое они посещали, между ними укреплялась невидимая связь. Они смеялись, шутили и заигрывали друг с другом, утопая в атмосфере романтики.

Проходя мимо уютного кафе, Генри вдруг предложил: – Давай зайдем!

Солнце мягко светило на каменные столики кафе у главной площади. Они с интересом рассматривали местное меню, выбирая блюда, которые еще не пробовали. Вокруг них звучали звуки местной музыки, а дети играли у фонтана.

К их столику подошел мужчина с доброжелательной улыбкой на лице. – Прошу прощения за беспокойство, но вы, кажется, новички в нашем городе?

Генри улыбнулся в ответ: – Так точно! Первый раз в Каире.

– Где были уже? Или куда собираетесь? – спросил незнакомец.

– Еще, к сожалению, нигде не были, собираемся пойти в лабиринт, – ответил Генри.

– О! – воскликнул незнакомец, его лицо озарилось интересом. – Вам известны легенды о лабиринте?

Адель, перекусив губу, ответила: – Что-то слышали, но не в подробностях. Что вы можете рассказать?

– Вы знаете, что это место особенное? – начал незнакомец, усевшись напротив Генри и Адель. Его глаза блестели загадочным светом.

– Этот лабиринт – не просто каменные коридоры, – продолжил он, его голос звучал таинственно. – Говорят, что он живой. Люди входят туда, чтобы узнать самих себя или проверить свою судьбу. Особенно интересна история о молодых влюблённых, которые вошли туда, чтобы доказать глубину своих чувств. Но… они так и не вернулись.

Генри и Адель обменялись взглядами, вспоминая то, что читали ранее. «– Да, мы слышали», – сказали они почти одновременно.

Незнакомец усмехнулся: – Я хотел бы вам рассказать, чтобы вы знали все если вы не против, что на самом деле там случилось. Я знаю эту историю практически из первых уст, если можно так сказать. Дело было очень давно как тут на сотни миль ничего не было был только песок и дорога, прямо здесь, где мы стоим, шёл по той дороге молодой воин по имени Райан. Он был одним из немногих, кто смел противостоять чудовищам, известным как Аммиты.

– Аммиты? – переспросил Генри, его взгляд стал ещё более сосредоточенным.

– Да, – кивнул незнакомец. – Страшные создания «Поджигательницы мёртвых», чудовище с телом гиппопотама, львиными лапами и гривой, пастью крокодила в древнеегипетской мифологии, они нападали на деревни, разрушая и уничтожая всё на своём пути. Но Райан и его товарищи смогли победить их.

– После победы над ними, Райан возвращался домой этой дорогой, и гул войны утих в его сердце, – продолжил незнакомец. – Воин начал напевать песню. Песню о девушке, которую он любил и потерял из-за войны. Говорят, что, если прислушаться, можно услышать его песню даже сейчас, когда ветер шепчет через деревья.

Напряжение в воздухе становилось всё ощутимее, слова незнакомца пробуждали древние легенды, и Генри с Адель ощущали, как в их сердцах рождается волнение и любопытство. Ветер внезапно заиграл в трубах беседки, наполняя воздух мелодией, и Генри почувствовал мурашки по коже. – И что же случилось потом? – спросил он, его голос был полон ожидания.

Все прислушались, и на мгновение показалось, что древняя мелодия действительно звучит где-то рядом.

– Как только Райан приблизился, его глаза расширились от ужаса и восхищения, – продолжил незнакомец. – Перед ним разыгрывалась сцена напряженного противостояния: просто огромный черный волк и величественный белоснежный олень. Олень был не просто животным; он был почти мифическим существом. Его рога изгибались в небо, словно древние скульптуры, а его белоснежная грудь пушиста, как снег на пиках гор. Что более поразительно, у него на шее висел амулет на золотой цепочке – камень зеленоватого оттенка вспыхивал и сверкал, как будто хранил в себе что-то живое.

– Олень казался парализованным, его глаза были полны страха и неподвижны, как будто он понимал свою уязвимость перед хищником, – голос незнакомца стал тише. – Черный волк, целился именно в этот амулет на шее оленя. Будто он не просто хотел поймать животное, но и забрать этот загадочный камень.

– Райан, не задумываясь, выхватил свой меч и бросился на волка, – продолжил незнакомец, его глаза блестели от волнения. – Животные столкнулись в яростном бою, но благодаря своему мастерству и силе, Райан одолел зверя, отпугнув его. Зверь, осознав своё поражение, скрылся в курганах пустыни.

Генри и Адель затаили дыхание, поглощенные рассказом. В этот момент их окружала не просто атмосфера уютного кафе, но и тени давно минувших времён, наполненные магией и загадками.

Олень, оправившись от шока битвы, медленно подошёл к Райану. В его движениях читалась благодарность, но вдруг, совсем рядом с воином, у него подкосились ноги, и он упал на землю.

В мифах тех времен были наполнены слухами об этом олени. В этих краях его считали то посланцем богов, то зловещим предвестником древнего проклятия. Нелепо и невозможно казалось ожидать появления северного оленя в пустынных просторах, но время от времени он словно материализовывался из ниоткуда.

Те, кто утверждал, что видел его, были отмечены как безумцы. Их рассказы отмахивали как миражи, и таким образом, легенды замирали на полуслове, оставляя после себя только догадки и полузабытые истории.

Некоторые верили, что столкновение с белым оленем является знаком несчастья, другие же утверждали, что он приносит благословение. Но когда Райан, местный воин, вернулся в свою деревню, ведя за собой этого мистического существа, он не мог и представить, как коренным образом изменится его судьба.

Райан медленно пронес оленя через главную площадь, и многие горожане смотрели на него с подозрением и страхом. Шепоты и нашептывания начали распространяться быстро, словно ветер, разнося слухи по углам. Многие отворачивались, когда он проходил мимо.

Дойдя до своего дома, Райан увидел своих родителей у порога. Его мать, бледная от волнения, встревоженным голосом спросила: – Что это, мой сын? Почему ты привел это существо сюда?

Райан ответил: – Это не просто олень, мама. Я спас его от хищника в пустыне. Он был ранен, и я не мог оставить его там.

Его отец, мудрый старик с глубокими морщинами на лице, посмотрел на оленя и медленно произнёс: – Ты поступил правильно, мой сын. Но мы должны быть осторожны. Горожане могут не понять твоего поступка.

После ужина Райан заботливо устроил оленя в сарае, уложил его на мягкое сено и аккуратно перевязал раненую ногу. Затем он вернулся в дом, где его родные, – ждали с нетерпением, чтобы узнать больше о его невероятных приключениях…

Незнакомец на мгновение замолк, давая Адель и Генри возможность переварить услышанное. Генри, собравшись с мыслями, задумчиво произнёс: – Что ж, это действительно удивительная история. И что произошло дальше?

Улыбка незнакомца расширилась, в его глазах мелькнуло нечто хитрое. – Ах, но это только начало. Представьте, на следующее утро Райан обнаруживает не оленя, а молодую женщину, лежащую на той же самой подстилке из сена. Её глаза ярко-голубые, почти как само небо, и взгляд полон благодарности, но и определённой опасности. Висящий у неё на шее амулет казался изумрудным камнем, заключенным в золото.

– Меня зовут Лилиана, – промолвила она, её голос, оттененный уязвимостью, контрастировал с её внешним видом. – Я безгранично благодарна вам за то, что вы меня спасли.

– Райан, в шоке от происходящего, помог ей встать, держа за руку, пока она пыталась удержаться на раненой ноге, – продолжил незнакомец свой рассказ. – "Как это возможно? Я так понимаю, вы стали человеком?" – спросил он, едва веря своим глазам. Лилиана не ответила напрямую, лишь сказала, что на данный момент ей комфортно быть человеком. Райан не стал её допрашивать, так как был поражён её красотой.

На лицах Адель и Генри отразилась глубокая интрига. – И что же стало дальше? Она осталась с Райаном? – спросил Генри, полный любопытства.

Незнакомец улыбнулся: – Да, Лилиана осталась в городе, и вскоре она и Райан стали неразлучными. Они разделяли многие приключения вместе, и вскоре их любовь стала известной на весь город. Но это уже другая история…

«– Но что я вам скажу», – произнёс незнакомец, его голос проникнут загадочностью, – в сердце Лилианы скрывалась тайна, столь древняя, как и леса этого мира. Когда она чувствовала опасность, она преображалась, становясь существом из легенд – белоснежным оленем, таинственным и недосягаемым. Но когда её сердце успокаивалось, зная, что опасности позади, человеческая кожа возвращалась к ней, превращалась уязвимую девушку блондинку с голубыми глазами.

Генри и Адель слушали, погружённые в магию рассказа, и в этот момент казалось, что они сами стали частью этой волшебной истории, где границы между мифом и реальностью стирались.

Лилиана и Райан были словно две части одного целого. Светлые волосы Лилианы контрастировали с мужественностью Райана. Они проводили время, гуляя по окрестностям, смеясь и наслаждаясь компанией друг друга. Однако местные жители бросали на Лилиану настороженные взгляды, чувствуя, что она не из их мира.

***

Ночь спустилась на город, как черный вуаль, и только звезды на небе освещали улицы слабым сиянием. В этом таинственном полумраке раздался неожиданный стук в дверь резиденции мэра.

Мэр, вскочив с кресла, широко открыл дверь. Перед ним стоял незнакомец в мрачном плаще, от которого исходила какая-то невидимая угроза.

– Кто вы, и что за дело привело вас сюда в такую пору? – быстро спросил мэр, глаза его настороженно сужаясь.

– Я прибыл за белым оленем, – ответил незнакомец, его глаза сверкали как звёзды, пронзая взглядом мэра. – Если вы не отдадите его мне, мои войска способны сокрушить стены этого города, обратив его в руины, из которых и я все равно заберу оленя.

В этот момент воздух в комнате стал напряженным, как перед грозой. Мэр, почувствовав угрозу, сжал кулаки. Генри и Адель, затаив дыхание, ожидали продолжения рассказа, понимая, что каждое следующее слово незнакомца могло изменить ход событий.

Мэр отошёл на шаг назад, словно прикоснувшись к холодному лезвию невидимого ножа. – Белый олень, говорите? Этот мифический зверь превратился, как гласят слухи, в женщину и теперь находится под защитой одного из наших воинов, Райана.

Незнакомец с задумчивым выражением лица произнёс: – Меня это мало интересует, я вам даю время подумать по утра… – Не дождавшись ответа, фигура в плаще исчезла в ночном мраке, как призрак, оставив мэра в состоянии смешанных чувств недоумения и беспокойства.

– Господин мэр, что это за человек? – беспокойно спросил слуга, который всё это время стоял в тени. – Он требует белого оленя и угрожает нам войной.

Мэр, чьи глаза на мгновение потемнели от беспокойства, ответил: – Этот олень, если верить слухам, превратился в белоснежную девушку. Она теперь находится под защитой Райана, нашего воеводы.

Слуга, заметно нервничая, глотнул слюну. – Но какой у нас выбор, господин мэр? Если он правду говорит, это войско может уничтожить нас.

Мэр задумчиво посмотрел в окно, на улицы, окутанные ночью. – Мы должны довериться Райану. Если эта девушка действительно тот самый белый олень, то она может иметь великую силу. Мы должны найти способ защитить наш город и, возможно, использовать эту силу во благо.

В комнате повисла тяжёлая тишина, наполненная ожиданием и тревогой. Генри и Адель, слушавшие рассказ, чувствовали, как история, которую им рассказывал незнакомец, обретает всё более реальные очертания, и непредсказуемые события.

Мэр не был смельчаком, и в его глазах мелькнула хитрая мысль. «– Мы не будем рисковать городом из-за одной девушки», – произнес он, улыбаясь таинственно и смотря прямо на слугу. – Пусть народ решает. Пусти слух, что наш город находится под угрозой из-за белого оленя, принесенного Райаном. Если мы его отдадим им, войско уйдет.

Слуга, понимая весомость момента, кивнул: – Сразу же займусь этим, господин мэр и слуга растворился в темных улицах города.

На следующий день у ворот города уже стояло войско, его мощь и численность были невообразимы. Город словно проснулся с тяжёлым похмельем. Шепоты о неизвестном войске, которое уже выстроилось у ворот, требующем белого оленя, ходили из уст в уста. Лица прохожих выражали страх, особенно когда их взгляды падали на дом воеводы Райана.

К обеду нервозная энергия в городе достигла апогея. Толпа, словно ураганный вихрь, окружила дом воеводы, и, обнаружив, что Райана нет дома, они вынесли на руках Лилиану – белоснежную девушку, в которую, по слухам, превратился легендарный олень. Прошедши через узкие улочки, они вышли за ворота и оставили девушку там в одиночестве и страхе.

Темные тучи сгустились над городом, скрывая солнце, как будто даже небеса отвернулись от её судьбы. Слезы скатились по лицу Лилианы, и она, взвыв в отчаянии, крикнула: – Райан! Где ты?

Взгляд Лилианы бегал по воротам города, пытаясь отыскать Райана. Она чувствовала, как её одиночество обрастает весом с каждой прошедшей секундой. Не выдержав, она начала бегать взад и вперед возле огромных каменных стен, будто ища в них хоть какую-то защиту.

"Райан! Райан, ты где?" – её голос, сначала неуверенный, постепенно становился все громче и налетал на стены, в эхе отражая её отчаяние.

Где-то вдалеке, в глубине города, до Райана дошли вести: его возлюбленную вынесли за город. Его сердце сжалось от ужаса и решимости.

Лилиана, остановившись на мгновение, услышала шорох. Это был Райан, который пробивался сквозь толпу, сквозь взгляды, он открыл окно. И в тот момент, когда их взгляды встретились, оба поняли: теперь их судьбы навсегда переплетены. Ни одна толпа, ни один мэр, ни одно войско не смогут разлучить их.

Райан, выглянув из окна и увидев всадников, мчащихся за Лилианой, в ужасе крикнул: – Беги, Лилиана! К лабиринту! Я иду к тебе!

Лилиана, услышав его голос, изо всех сил побежала к лабиринту. Райан соскочил с веревки окна, вскочил на коня и помчался встречать её. Он планировал обогнуть лабиринт и встретиться с ней у другого входа.

Добежав до входа в лабиринт, Лилиана остановилась, ожидая Райана, но услышала его голос: – Заходи! Скорее! Я буду с другой стороны! – Сердце Лилианы замерло, когда она обнаружила потерю своего амулета – это был ключ домой. Возможно, его украли в той суматохе, когда её выгоняли из города. Лилиана почувствовала, как последние искры надежды угасают в её душе, заменяясь холодным отчаянием.

На этом моменте незнакомец прервал свой рассказ и с интересом посмотрел на Генри и Адель. – Знаете ли вы что-нибудь о амулет 'Бассарат'? – поинтересовался он.

Взгляды Генри и Адель встретились, оба ощущая непонятное замешательство. – Почему он нас это спрашивает? Знает ли он что-то о нас? Или, может быть, он знает, что амулет у нас? – пронеслись мысли в их головах.

"Нет, не слышали," – ответили Генри и Адель почти одновременно, хотя внутренне оба чувствовали, что эта информация как-то изменила атмосферу вокруг них. Генри даже неосознанно потрогал свой карман, проверяя амулет, не потерял ли он его. Однако его внимание быстро вернулось к незнакомцу, который уже готовился продолжить свою мистическую историю.

Лилиана и Райан вошли в лабиринт с противоположных сторон, словно два странника, заблудившиеся в пучине времени. Коридоры лабиринта переплетались таинственно, создавая зигзагообразные пути, полные загадок и ловушек. Они звали друг друга, но их голоса терялись в тьме, словно капли воды в океане. И за ними так же зашел человек в темной одежде и его воины.

– Лилиана! Где ты? – кричал Райан, его голос отражался от холодных стен и возвражался к нему в виде неуловимого эха, наполненного тоской и отчаянием.

С другой стороны, Лилиана тихо шептала: – Райан, я здесь… Найди меня… – Но её слова были поглощены мраком, как будто сама тьма была живым существом, не желающим их воссоединения.

Незнакомец, завершая свой рассказ: – сказал, ни Лилиана, ни Райан, ни воины, посланные за ними, так и не вернулись. Некоторые утверждают, что они до сих пор блуждают в том лабиринте, вечно ища друг друга.

Иногда кто-то говорит, будто видел их тени сквозь полуразрушенные стены лабиринта. И ведь кто знает, может, они нашли там свое счастье, в таинственных проходах лабиринта, и просто решили остаться…

В кафе витала таинственная атмосфера. Незнакомец уже стоял у двери, его силуэт обрисовывался в полумраке, словно он колебался перед уходом. Он перевёл взгляд на Генри, и в его глазах мелькнуло что-то неуловимое, отголосок древней мудрости или далёкого воспоминания.

– Ну мне уже пора, – промолвил он, озадачивая паузой, словно в его словах скрывался глубокий смысл. – Если у вас возникнут трудности, доверьтесь сияющему зеленному знаку.

– Что вы сказали…? – начал Генри, пытаясь разгадать загадочные слова незнакомца. Но прежде чем он успел договорить, дверь мягко закрылась за уходящим человеком. Генри остался сидеть, его взгляд утонул в недоумении.

Адель, сидящая напротив, наклонилась вперёд, словно пытаясь уловить каждую деталь этой непонятной встречи. – Скажи ещё раз, что он сказал? – попросила она, её глаза искали ответ в лице Генри.

Генри медленно поднял голову, его лицо осветилось слабым отблеском уходящего солнца. – Довериться сияющему знаку, – повторил он, словно ведомый отголосками таинственной встречи. Его голос звучал задумчиво, словно он пробирался сквозь туман воспоминаний.

Адель вздохнула, ощущая, как быстротечен этот момент. «– Так ладно завтра нас ждет тяжелый день», – сказала она, вставая со своего места и плавно растягивая усталые мышцы. – Нам нужно идти, завтра рано вставать.

Вдвоем они вышли на улицу, где вечерняя прохлада окутала их, напоминая о близящемся конце дня и о том, что некоторые тайны остаются неразгаданными, ожидая своего момента в будущем.

Тихая ночь опустилась на город. Тень луны изящно струилась по мостовой улочек, когда Адель и Генри, направлялись домой. История незнакомца заворожила их, и теперь каждый шорох, каждое движение тени казались частью той таинственной легенды.

– Представь, если бы все это было правдой… – задумчиво пробормотал Генри, увидев отражение луны в водоёме.

– Тогда наш мир гораздо более магический, чем мы думали… – шепотом откликнулась Адель, слегка прижимаясь к нему.

Они прибыли к своей гостинице – старому зданию с кружевными решетками на окнах. Проходя через ворота, оба чувствовали себя немного тревожно. Легенда изменила их взгляд на окружающий мир, делая его более таинственным и непредсказуемым.

Не желая беспокоить Зейна и Джейн, они решили оставить историю при себе. Может быть, это был всего лишь вымысел, а может быть, истинная легенда, которую следовало бы исследовать позже.

Теплый свет лампы приветствовал их в спальне. Адель и Генри устроились в своих кроватях, погружаясь в мир снов, где легенды оживают, а реальность превращается в легенду, переплетаясь в едином потоке сновидений.

Глава 16

На следующее утро, ощущая в воздухе насыщенный запах песка и истории, Генри и Адель двинулись к месту назначения. Их гид, мужчина с загорелой кожей и проницательными глазами, уверенно шагал по тропинке впереди.

– Я слышал, здесь есть легенда о двух влюбленных, – начал Генри, пытаясь разбавить напряженное молчание. – Говорят, что их души до сих пор блуждают в этом лабиринте, искомые вечной любовью друг к другу. Это правда?

Гид улыбнулся, замедлив шаг. – Ах, эта старая история. Многие верят, что это правда. Но я был в лабиринте сотни раз, ничего подобного не видел. Это лишь миф, созданный, чтобы привлекать туристов и делать это место еще более таинственным.

– Так что нам не стоит беспокоиться о том, что нам встретится пара призраков влюбленных? – с усмешкой спросила Адель.

Гид засмеялся. – Если вам и встретятся какие-то призраки, то скорее всего это будут другие группы туристов. Но не беспокойтесь, я здесь, чтобы убедиться, что вы безопасно вернетесь из лабиринта.

Они все посмеялись, и их опасения рассеялись…

Солнце, достигнув зенита, окутывало их группу золотым сиянием. Они стояли перед аркой лабиринта – величественной конструкцией, высеченной из камня. Древние символы и знаки, выгравированные над входом, словно шептали загадки времени.

– Эй, что здесь написано? – спросил Зейн, пристально рассматривая каждую деталь арки. Напряжение в его голосе не ускользнуло от их внимания.

Гид остановился и вгляделся в символы. – Это предостережение, – начал он с собранным выражением лица. – "Безумие или смерть ждут тех, кто слаб или порочен. Только сильные и добрые найдут здесь новую жизнь, а может, и бессмертие. Многие заходили сюда, двигаемые научным интересом или простым любопытством, но далеко не все возвращались, но не переживайте они просто все были без гидов! – размаялся Гид"

Адель коснулась руки Генри, в её глазах отражалась искра тревоги. – Значит, риски реальны, – прошептала она, словно подтверждая вслух свои худшие опасения.

Гид кивнул, оставляя за собой простор для сомнений. – Это просто байки, – ответил он, хотя его голос не звучал уверенно.

Зейн с сарказмом оглядел вход в лабиринт. – Ну, чудесно. Именно здесь я всегда мечтал провести свои выходные, – его слова прозвучали как невесёлая шутка.

Группа обменялась взглядами, ощущая, как тени неизвестности и возможных опасностей всё плотнее сгущались над ними. Ответственность и риск стали неотъемлемой частью их дальнейшего пути.

Джейн ухмыльнулась. – Ты всегда умудряешься поднять настроение, даже стоя на пороге потенциальной опасности, – прокомментировала она.

Зейн наигранно нахмурился. – Так, я предлагаю нам написать завещание прямо сейчас и передать его нашему дорогому проводнику. Мало ли что, – его глаза искрились шутливым светом.

Смех разрядил напряжение, и они сели рядом с входом для короткого перерыва.

Роберт, так звали гида, встал и взглянул на группу. – Кто не готов идти дальше, может вернуться назад. «Но гарантирую, кто будет рядом со мной, тот будет в безопасности», – сказал он уверенно.

Группа кивнула в знак согласия.

Пока группа углублялась в лабиринт, гид начал рассказывать легенды. Стены поглощали каждый шорох. Холодный камень под ногами отражал их шаги, создавая легкий эхо, которое казалось бесконечным.

Фонарик в руке Зейна медленно поднимался, словно пробуждая спящие тени вокруг. – Здесь такая тишина… как в другом измерении, – прошептал он, оглядываясь.

Адель, шагая за ним, кивнула. – Словно сон. Я уже ожидаю увидеть здесь ходячих мумий или слышать их голоса из гробниц, – добавила она, наполняя атмосферу легкой игривостью.

Генри уже протягивал веревку, заранее приготовленную для таких случаев. – Смотрите, крюк на стене, давайте остановимся на минутку Адель. Мы их догоним. «Видимо, не первые мы здесь», – сказал он, привязывая веревку. По завершении он добавил: – Если потеряем дорогу, это должно помочь нам вернуться.

Пока они суетились с веревкой, привязав веревку и обернувшись к Зейну и Джейн, Генри вдруг осознал их отсутствие. Его голос прозвучал напряженно: – Кстати, где же наш гид? И Зейн с Джейн? – вопрос, словно эхо, отразился от холодных стен лабиринта.

Адель, встревоженная, поддержала его: – Да, они были здесь совсем недавно… Как они могли так быстро исчезнуть?

Оба они оглядывались по сторонам, пытаясь понять, что произошло. Все казалось настолько странным и невероятным.

Адель и Генри одновременно воскликнули: – Зейн! Джейн! Отзовитесь! – Но их голоса потерялись в глубоком молчании лабиринта.

Генри, собравшись с мыслями, обратился к Адель: – Должны идти дальше. Как ты думаешь, куда они могли направиться – направо или налево?

Адель задумалась, взвешивая варианты: – Возможно, они пошли направо… Хотя, кто знает, может быть, и налево… – Ее голос затих на последнем слове, наполненный сомнениями и неуверенностью.

– Пойдем направо, – неуверенно предположил Генри. – Главное, чтобы мы держались вместе, – добавил он, стараясь внести уверенность в свой голос и поддержать дух Адель.

И они, тесно держась друг за друга, двинулись дальше по извилистым коридорам лабиринта, каждый шаг которых был окутан загадкой и неопределенностью.

В тот момент Адель, всегда спокойная и уравновешенная, показала признаки растерянности. – Что делать? – в её голосе зазвучали нотки паники.

Генри пытался сохранить хладнокровие. – Давайте не будем паниковать. У нас есть нить, мы всегда можем вернуться.

– Ах да, – перехватила Адель, словно вспоминая об этом только сейчас.

– Теперь нужно подумать, куда они могли уйти, давай идем в этот проход, – медленно произнёс Генри, пытаясь вообразить, куда могли направиться их пропавшие спутники.

Внезапно он остановился, чувствуя легкое вибрирование в рюкзаке.

– Что случилось? – спросила Адель, замедлив шаг.

– Подождите, что-то происходит с моим амулетом, – медленно произнёс Генри, останавливаясь на мгновение. Из кармана его джинсов он извлёк золотой амулет с камнем, который начал излучать неземной, синевато-зелёный свет. Внутри камня мерцали зеленые точки, создавая эффект загадочной миниатюрной вселенной.

Внезапно, Генри вспомнил слова незнакомца из кафе – о сияющем знаке. Сердце его забилось с новой надеждой. Он торопливо вытащил амулет, который бледно светился в его руке. – "Может быть, это он, наш шанс," – пробормотал он, сжимая амулет крепче.

Они пытались понять, что амулет пытается им сказать, ведь сейчас он казался ключом к чему-то неведомому. Генри начал вращаться на месте, и точки внутри камня, словно звёзды в миниатюрных песочных часах, меняли своё положение, собираясь то в одной части, то разлетаясь в разные стороны.

– Он нам на что-то указывает, не так ли? – задумчиво предположил Генри, пытаясь расшифровать внутренний код бегающих светлячков в камне.

– Может быть, это указатель, или компас? «Он может показать нам путь к гиду», – сказала Адель, обдумывая возможности.

– В любом случае, это наш единственный подсказка. Держитесь рядом, – произнёс Генри.

Они продолжили свой путь вглубь лабиринта, ощущая, что каждый шаг уводит их всё дальше от дневного света входа в лабиринт.

Адель, придерживая руку Генри, шепотом сказала: – Все будет хорошо. Мы вместе, и у нас есть этот… компас. Он нас не подведёт, – она утешала себя этими словами.

Продвигаясь вперед, они понимали, что у них нет другого выхода, кроме как довериться таинственному амулету. С каждым шагом коридоры лабиринта становились всё шире, а на стенах проявлялись масштабные картины, заслуживающие восхищения даже величайших художников мира. Эти рисунки были глубоко насыщены красками и оставались необыкновенно яркими даже спустя тысячи лет.

– Посмотрите на это! – прошептала Адель, указывая на изображение великанских гор, у подножия которых парили корабли, поднимавшие паруса… и взмывавшие в небо, словно морские птицы. Вокруг этих летящих судов кружили люди, управляя устройствами, напоминающими дельтапланы, но усовершенствованными до уровня технологий, о которых можно было только мечтать.

– Это, наверное, Гиперборея! Легендарная цивилизация, о которой рассказывают мифы. Они обладали технологией, недоступной даже нам. Люди там были свободными, летали среди облаков и покоряли вершины гор, – с явным восторгом в голосе сказала Адель.

Генри, глядя на изображения, мягко добавил: – Это могло бы быть отражением идеального мира, который когда-то существовал. Миром, где границы между землей и небом были стерты, и человечество жило в гармонии с природой.

Они продолжили свой путь…

Огромные залы, которые они обнаружили дальше, были настолько величественными, что их высокие потолки казались склонами гор. Здесь и там в этих залах стояли статуи великих воинов и мудрецов Гипербореи, словно стражи, следившие за каждым их шагом.

Они прошли еще несколько коридоров, и стены снова стали приближаться, потолки становились все ниже, и пространство чувствовалось все более стесненным. Тесные проходы подавляли, и даже воздух казался гуще.

Когда они вышли в зал, каждый из них почувствовал облегчение. Скамьи, выстроившиеся вдоль стен, словно приглашали их отдохнуть. Они с благодарностью приняли это приглашение, устало осев на деревянные сиденья.

– Что мы вообще здесь делаем? – с недоумением начал Генри, массируя свои ноги.

«– Я думал, мы ищем ответы», – сказала Адель, глубоко вздохнув.

В зале, наполненном отголосками их размышлений, внезапно прозвучал чей-то тихий, но отчетливый звук. Подобно далекому эху шагов, он отдавался от одной стены к другой, создавая ощущение близости.

– Ты слышала? – прошептал Генри, пытаясь замаскировать страх в голосе.

Адель внимательно прислушалась.

– Да, кто-то или что-то идет к нам.

Из глубины темного коридора к ним направилось что-то огромное и черное. Его глаза, две жгучие точки, на мгновение вспыхнули в луче их фонарей, а потом, словно призрак, исчезли.

– Это что… львица? Пума? – Адель произнесла слова с осторожным недоверием.

– Слишком большое и быстрое для обычного животного, – Генри, не сводя глаз с таинственной тьмы, медленно произнес. – Думаю, легенды о лабиринте не так уж и преувеличены.

– Тогда нам следует быть на чеку, – тихо прошептала Адель, прочно закрепляя веревку вокруг своей талии. – Возможно, нам стоит искать другой маршрут.

Кивнув в знак согласия, Генри добавил, его голос звучал решительно: – Или хотя бы понять, куда мы идем.

В этот момент, как для подтверждения его слов, вдалеке раздался далекий, но ясно слышимый рев. Затем нарастающий шум, словно что-то большое и быстрое двигалось в их направлении.

– Беги! – выкрикнул Генри, охваченный внезапным страхом. Они мгновенно повернулись и ринулись вперед, их сердца стучали как бешеные, а за спиной все громче раздавались звуки, предвещавшие приближение неизвестного зверя.

Безумная погоня в мраке лабиринта почти лишала их разума. Они бежали, и каждый их шаг сопровождался хриплым дыханием и ревом зверя из глубин темноты.

– Веревка! О Боже, веревка! – внезапно осенило Генри. Но веревка, их последний шанс на возвращение, осталась позади, потерянная в лабиринте.

Генри, не теряя ни секунды, схватил Адель за руку. – Адель, держи! – быстро произнес он, передавая ей амулет. Светящийся камень в амулете пульсировал, напоминая о предстоящей буре. – Используй его, ищи выход, а я попытаюсь задержать это… существо.

Генри, обернувшись к Адель, увидел в её глазах беспокойство и страх. – "Не бойся за меня," – тихо крикнул он, его голос был решителен. – "Я найду выход из этого. Беги, спасай себя."

Зверь, привлеченный его криками, мгновенно изменил направление, пускаясь за Генри.

Адель, со слезами на глазах, обернулась, зажав амулет в руке, и устремилась вглубь лабиринта, молясь, чтобы Генри смог уйти от своего преследователя и вновь встретиться с ней.

Тенью, неотвратимо нараставшей в темных коридорах лабиринта, зверь продолжал преследовать Генри. Эхо его страшного рычания многократно отражалось от каменных стен, усиливая ужас. Свет от фонарика Генри, резко обрываясь на углах и поворотах, рисовал пляску отчаяния на дрожащих стенах.

В темном зале с одним входом и выходом, где каждый угол казался провалом в бездну, Генри столкнулся лицом к лицу с неведомым ужасом. Зверь, медленно входящий в зал, был словно соткан из тьмы и кошмаров. Глаза его горели как факелы, мерцая в лучах фонаря, что дрожал в руке Генри.

– "Вот и конец," – пробормотал Генри, голос его сдавлен страхом, но внутренний голос не дал ему уступить. – "Если это конец, то пусть он будет достойным."

Генри, стоявший неподвижно, чувствовал, как его собственное дыхание замерло в груди. Он взмахнул найденной палкой, словно это могло остановить чудовище. Но зверь продолжал приближаться, не обращая внимания на бесполезные попытки обороны.

– "Ты не возьмешь меня без борьбы!" – крикнул Генри, голос его разрезал молчание зала. Отвага его слов была единственным щитом против надвигающегося зла.

В темных коридорах лабиринта, где каждый шаг гулко отражался от каменных стен, Генри чувствовал, как зверь продолжает наступать. С каждым шагом его присутствие становилось все угрожающее и ощутимое. "Конец ли это?" – пронеслось в голове Генри, его спина касалась холодной стены, словно последнего преграда перед бездной.

Внезапно, из мрака, как призрак, появилась фигура в древних доспехах, усыпанных светящимися рунами. В руке незнакомца блестел меч, улавливая тусклый свет фонаря Генри.

– "Спасибо, кто бы ты ни был," – прошептал Генри, отшатываясь назад, ощущая под собой дрожащую землю.

Мистический воин с решительностью встретил взгляд зверя, его щит отразил его дикую ярость. Меч воина мгновенно вонзился в темное тело зверя, заставляя его отступить и раствориться в глубинах лабиринта.

Генри осознал, что ему удалось вырваться из лап смерти благодаря неизвестному защитнику. Возможно, это были духи предков, возможно, хранители этого мрачного места. Но кто бы это ни был, Генри знал, что ему подарили шанс.

Тут внезапно под ногами Генри земля обрушилась, и он почувствовал, как падает в бездонную черную пропасть. Ветер свистел в ушах, он нырял все глубже в темноту. Внезапно, его падение прервалось – он ударился головой о нечто твердое, и мир вокруг него погрузился в темноту.

***

Тяжесть накатывающего боли при возвращении к сознанию была столь же ощутимой, как и прохлада пола, на котором лежал Генри. Его мокрые волосы липли к лицу, а рот был полон вкуса земли и пыли. Что-то мягкое и теплое скользило по его щеке, заставляя его медленно возвращаться к реальности.

В момент пробуждения Генри ощутил, что кто-то лижет его. Перед ним стоял олень с шерстью, белой как мрамор, и глазами, полными непередаваемой мудрости. Животное излучало свет, который озарил темный уголок мира, где он очутился.

– Это… это невозможно, – медленно произнёс Генри, ощущая, как сомнения и тревоги начинают развеиваться, уходя на второй план.

Генри смотрел на оленя, пораженный его появлением, и внезапно услышал слова, не произнесенные вслух, но раздавшиеся в его сознании как отголосок древней мудрости: "Ты не один, Генри. Но сейчас не время для сомнений."

– Что это вообще за чудо? – прошептал Генри, осторожно, как будто опасаясь разрушить волшебство этого мгновения. В его груди сердце билось сильнее, колеблясь между страхом и изумлением.

– Значит, я не ошибся? Я не зря пришел сюда? – Генри почувствовал, как налет растерянности постепенно уходит, сменяясь новой волной решимости.

Олень, не произнеся ни слова, медленно повернулся и направился вдоль коридора, оглядываясь, словно приглашая следовать за ним. Генри, взявшись за голову и пытаясь восстановить дыхание, решил довериться этому таинственному спасителю, надеясь, что он приведет его к выходу из этого кошмара.

Проходя по мрачным коридорам, Генри почти терял надежду. Влажные стены пещеры сияли от усилия его дыхания, а каждый шаг эхом отдавался в тишине. Он чувствовал, как рука его постоянно летит к голове, словно пытаясь удержать разбегающиеся мысли. Олень, с его мягким белоснежным мехом, был единственным светлым пятном в этом мраке.

По коридорам лабиринта, словно по венам древнего мира, Генри брел вперед, каждый шаг отдаваясь эхом в его утомленном сердце. – "Зачем мы забрели так далеко? Что мы здесь ищем?" – вопросы эти, как металлический шёпот, вились в его разуме.

Сам себе он шептал, словно прокладывая путь сквозь беспокойство, – "Адель, где ты? Надеюсь, ты цела." В его воспоминаниях она сияла, как звезда на ночном небе, их совместные мечты и смех – всё это теперь давило на него.

Неподалеку, в конце коридора, замелькал свет, похожий на свет фонаря. Генри ускорил шаги, а белый олень, словно ведомый неведомой силой, стремительно двинулся к источнику света.

Генри остановился, на мгновение задумавшись. – Может быть, это выход? Может быть, там Адель? – мысли о возможной встрече наполнили его сердце надеждой.

Он осматривал окружающее пространство, чувствуя себя как в параллельной реальности. – Это не может быть правдой, – шептал он себе, ощущая, как реальность и мифы переплетаются в его сознании.

В глубине коридора он заметил слабый свет. – Может быть, это выход? Может быть, Адель там? – надежда заставила его сердце биться быстрее.

Генри почувствовал на себе вес тьмы и одиночества. – Это просто галлюцинация… страх и усталость, – убеждал он себя, пытаясь отделить миражи от реальности.

Подойдя к стене, он прижался к ней, стремясь обрести хоть какую-то уверенность в нависшей тишине. – Где ты, светящийся проводник? – его слова потерялись в мраке.

Этот олень… почему он меня сюда привёл? – вопросы мелькали в утомленном сознании Генри, когда он осторожно продвигался вперед, прижимаясь к стенам лабиринта. В его голове вертелись мысли о том, что заставило этого загадочного создания привести его сюда, в эту запутанную сеть коридоров.

– Генри! Ты слышал меня? – Адель внезапно появилась из темноты, ее голос был наполнен беспокойством и облегчением одновременно.

– Адель! Боже, я так рад тебя видеть! – Генри поспешно обнял ее, чувствуя, как напряжение покидает его тело.

– Я боялась, что тебе что-то случилось. Ты видел этого зверя? – ее голос дрожал от волнения.

– Да, он был здесь. Но что-то или кто-то отвлек его. Я… я не знаю, что это было, но мы должны двигаться дальше, – Генри посмотрел в темноту, пытаясь разглядеть потенциальную угрозу.

Они продолжали свой путь, ощущая, как каждый их шаг эхом разносится по коридорам лабиринта. Внезапно, Адель остановилась, подняла руку, призывая Генри к молчанию.

– Ты слышишь? – ее голос был едва слышен.

Генри прислушался и услышал далекий, но отчетливый шум – что-то большое опять двигалось в их направлении. Они оба поспешно укрылись в блещущей комнате, ожидая, что произойдет дальше.

Генри кивнул: – Да, всё хорошо. Но почему ты не ушла обратно, он прошептал?

– Как я могла уйти? – в голосе Адель звучала тревога. – Мне нужно было найти тебя. Ты бы сам не выбрался. Вот я и пошла искать тебя.

Влажный, прохладный воздух наполнил зал, когда Генри и Адель, стоя в центре помещения, пытались осмыслить происходящее.

– А ты видел оленя? – начал Генри, по-прежнему недоумевая.

Адель уставилась на него, широко раскрыв глаза. – Господи, какого еще оленя? Тут еще и олень?!

– Ага, – ответил Генри, покачивая головой. – И этот олень это именно тот из мифа, кажется, о котором мы слышали.

Адель опустила голову, стараясь найти хоть какой-то логический ответ на все эти вопросы. – Как это вообще возможно? Где мы находимся? – ее голос дрожал от смешанных чувств страха и удивления.

Генри, осторожно прикасаясь к стенам, словно пытался нащупать ответы. – Может, мы попали в какое-то другое измерение… Или это какая-то древняя магия? – его слова звучали так, будто он сам не верил в собственные догадки.

«– Нужно найти выход отсюда», – сказала Адель, в ее глазах мелькало отчаяние. – Но как?

– Смотри! – внезапно воскликнул Генри, указывая на рунические символы, вырезанные в камне. – Это может быть подсказка. Но как их понять?

Адель подошла ближе, прислушиваясь к молчанию камня. – Если бы у нас был ключ к этим символам… Может, они указывают на выход?

– Давай попробуем идти за этими символами, – предложил Генри, делая шаг вперед. – Возможно, они приведут нас к выходу.

И так, они вместе начали ходить по комнате и пробовать читать символы…

Генри подошел к одной из каменных кушеток, установленных в центре комнаты. Они выглядели как странные сторожевые посты времени, стоявшие здесь, возможно, сотни лет. Он провёл рукой по одной из них; камень был холодным, но удивительно гладким, как будто его долго и упорно шлифовали.

Генри, оглядываясь по сторонам мрачного помещения, пробормотал: – Не уверен, что это лучшее место для передышки. – Его голос звучал с легкой иронией, словно он пытался развеять тяжелую атмосферу этого места.

Адель аккуратно опустилась на одну из кушеток, словно пытаясь внести немного нормальности в эту абсурдную ситуацию. – Нам сейчас не до отдыха, – ответила она, глаза её были полны решимости. – Нам важнее найти что мы вообще тут ищем. Генри медленно присел рядом, они с Адель обменялись взглядами.

– Всё будет хорошо, – тихо произнёс Генри, бережно взяв её за руку. – Мы найдем выход. – В его глазах светилась надежда, которая заражала и Адель.

Адель кивнула, устремляя взгляд на мягкий свет, исходящий от ключа. В комнате воцарилась тишина, они выключили фонарики, и слабый, словно волшебный свет ключа наполнял пространство загадочной атмосферой.

– Смотри, – тихо сказал Генри, указывая на невидимое присутствие чего-то на противоположной стороне комнаты. Слабый свет, похожий на свечение амулета, привлек их внимание. Они осторожно подошли к источнику света.

Приблизившись, Адель обнаружила в стене отверстие, окруженное светящимися узорами. Она внимательно рассмотрела его форму и поняла, что она точно соответствует форме ключа в ее руке.

«– Как будто это было сделано специально для нашего ключа», – произнесла она с удивлением в голосе, прикладывая амулет к отверстию. Ключ словно втянуло внутрь, и вокруг начали возникать мерцающие световые волны, словно оживая от касания.

– Невероятно, – прошептал Генри, глаза его расширились от удивления. – Это может быть нашим путем к ответам… или к новым тайнам.

– Генри, – тихо начала Адель, взглянув ему в глаза, – кажется, этот ключ – наш путь наружу.

Внезапно комната наполнилась светящимися линиями, прорисовывая узоры на стенах и потолке. Адель, крепко держа ключ, перевела взгляд на Генри. Его глаза отражали удивление и озарение, происходящее вокруг.

– Что это может быть? – начала Адель, но ее слова потерялись в воздухе, когда зеленоватые линии света, подобные живым существам, начали переплетаться, создавая замысловатый узор на стенах и потолке.

Такое зрелище казалось чарующим. Свет, исходящий от ключа, словно оживил древние механизмы комнаты. Каменные кушетки, ранее казавшиеся безжизненными, теперь искрились множеством мелких огоньков, обрамляя их контуры.

– Это… словно магия, – прошептала Адель, не отводя взгляда от таинственных огней.

Генри кивнул, по-прежнему поглощенный зрелищем. – Это невероятно… Но что это все значит? Зачем это здесь?

Адель подошла к одной из кушеток, аккуратно провела рукой по каменной поверхности, теперь украшенной светящимися точками, подобными звездам. – Мне кажется, эта комната хранит в себе какую-то тайну.

В этом зале, где каждая каменная кушетка теперь вибрировала от неуловимого звука, словно пробуждаясь от долгого сна, Адель и Генри ощущали себя частью чего-то величественного и древнего. Напев, словно голоса из прошлого, плыл по комнате, наполняя её теплым светом и древними секретами.

– Смотри! – воскликнул Генри, указывая на одну из кушеток. Там, подобно таинственному театру теней, разворачивалась сцена из жизни древнего города.

– Это как будто окно в другой мир, – прошептала Адель, не отрывая взгляда от голограмм.

Сцены менялись одна за другой, показывая разные эпохи и культуры. Было что-то завораживающее в этих мерцающих изображениях, они словно вели рассказ о цивилизациях, исчезнувших в тумане времени.

– Что, если это здесь не просто украшения? Может, это сообщения? – предположил Генри, с удивлением наблюдая за сменой сцен.

– Сообщения, оставленные кем-то давным-давно, – задумчиво добавила Адель. Её пальцы коснулись холодного камня, и тот в ответ засветился, открывая новую голограмму.

На мгновение им обоим показалось, что они слышат голоса и смех, доносящийся из этих каменных картин. В воздухе витала магия, создавая иллюзию присутствия рядом кого-то невидимого.

– Всё это выглядит так, словно мы вошли в мир между мифами и реальностью, – Генри прошептал, чувствуя, как мурашки бегут по его спине.

Оба стояли, погруженные в мир древних легенд и секретов, ожидая, что следующий образ, возможно, раскроет им ответ на их вопросы.

Адель, стоя возле кушетки, на которую лег Генри, следила за его лицом, наполненным миром другого времени, другой реальности. Мягкий свет, исходивший от ключа, окутывал их обоих, создавая ощущение таинственного ритуала.

– Генри, ты слышишь меня? – тихо спросила Адель, прикоснувшись к его руке. Но Генри был где-то далеко, его дыхание было ровным и глубоким, словно он исследовал неизведанные уголки своего сознания.

В этот момент на стене комнаты засветились новые символы, связанные с кушеткой, на которой лежал Генри. Они переливались зеленым светом.

Генри, лежа на кушетке, увидел перед собой что-то напоминающее меню. Его взгляд привлек самый большой символ, и он, не раздумывая, дотронулся до него. В тот же момент он закрыл глаза, и все вокруг казалось исчезло.

Адель, заметив, что Генри потерял сознание, охватилась паникой. – Генри, проснись! – крикнула она, с тревогой в голосе. Она начала его трясти, но Генри не проявлял никаких признаков жизни. Его лицо было спокойным, словно он глубоко спал.

Она оглядела комнату, ища что-то, что могло бы помочь. В её взгляде отражалось беспокойство и страх потерять его.

– Пожалуйста, Генри, вернись! – её голос содрогался от страха и отчаяния. Она попробовала ударить его по щекам, но это не принесло никакого результата.

Пока Адель боролась за возвращение Генри в реальность, он, окутанный сонной дымкой, плыл в глубинах неведомого виртуального мира.

– Генри, вернись! – шептала Адель, тревога её голоса отдавалась в тишине комнаты. Она сжимала его руку, словно пытаясь вернуть его назад.

Между тем Генри, в том мире, скользил сквозь пустоту. Он ощущал себя весомым, парящим в безвременном пространстве. Перед его взором вспыхнул экран, мерцающий зелеными и синими оттенками. На нём танцевали загадочные иероглифы, словно зовущие его в неизведанное.

– Что это за место? – думал он, наблюдая за странными символами.

В реальном мире Адель наблюдала за неподвижной фигурой Генри. Её глаза были полны беспокойства, но она не отрывала взгляда от него.

– Не оставляй меня здесь одну, – прошептала она, словно он мог слышать её.

Виртуальный экран вдруг начал меняться, словно реагируя на невидимые команды Генри. Он увидел образы городов, лесов, морей – словно окна в другие миры, каждое из которых манило его загадочной красотой.

– Это ключ… ключ ко всему, – подумал он, полностью погруженный.

Адель, сидящая рядом с неподвижным телом Генри, понимала, что он находится где-то далеко. Она крепко держала его руку, надеясь, что её прикосновение сможет вернуть его обратно.

– Не думая долго, – Генри сконцентрировал свое внимание на одной из опций. – Экран реагирует на мой взгляд, – пробормотал он, наблюдая, как мерцающая опция становится ярче. Вокруг начал растворяться туман, и я почувствовал, как начинаю двигаться вперед, погружаясь все глубже в неизвестность.

В комнате, где оставалась Адель, она с тревогой наблюдала за Генри. – Его тело мирно дышит, но где его сознание? – тихо прошептала она, держа ключ в руках, готовая в любой момент вытащить его.

– Тишина здесь такая напряженная, – подумал Генри, вглядываясь в символы на экране. – Мне нужна Адель, чтобы разгадать эту головоломку.

– Мне нужно вернуться, – мелькнуло в его голове, и как только эта мысль пришла к нему, он очнулся.

Перед ним стояла Адель, в ее глазах читалась тревога. – Ты меня напугал! Я думала, забрать ключ и выключить все это. Что ты там увидел? – быстро произнесла она.

– Ты должна это увидеть, Адель, – медленно сказал Генри, пытаясь вспомнить воспоминания. – Там все написано на том же языке, что и здесь. На всех стенах.

– Какие стены? Весь экран в иероглифах или что? – нахмурилась Адель.

– Нет, – Генри вздохнул, – как будто я висел в невесомости, и все экраны были покрыты этими символами. Я понял, что без твоей помощи я там потерян. Ты умеешь читать это.

Адель медленно кивнула. – Давай разберемся вместе. Мы должны понять, что это за место и что от нас хотят.

«– Говори нормально», – сказала Адель, её голос был на грани раздражения и любопытства.

– Нет, понимаешь, это какое-то меню. И мне понадобилось только подумать о том, что я хочу вернуться, и я вернулся, – быстро произнес Генри, вспоминая своё приключение.

– Точно, нам нужно попробовать вдвоем! – решительно сказал он. Они взялись за руки и медленно легли на кушетки.

В темноте перед ними возник тот же белый экран. Адель и Генри стояли рядом, их отражения мерцали на поверхности экрана.

– Это невероятно! Как здесь могут быть такие технологии? – воскликнула Адель, ошеломленная окружающей их реальностью.

– Давай попробуем разобраться, – Генри указал на слова на экране. – Написано, что нужно просто нажать для начала.

Адель сконцентрировала внимание на этой команде, и в следующий момент карта мира появилась перед ними. Она была другой – старой, древней какой-то.

– Мы как будто путешествуем во времени, – прошептала Адель. – Это похоже на карту древнего мира. Посмотри на эти маркировки, они указывают на что-то важное.

– Видишь эти символы? – Генри указал на ряд знаков у одной из стран. – Они похожи на те, что мы видели в других частях лабиринта. Может, это ключ к чему-то большему.

Оба они стояли, уткнувшись в экран, ощущая, как загадка лабиринта постепенно раскрывается перед ними.

– "Выберите место визита на карте", – прочитала Адель, и в её глазах мелькнуло волнение. – Куда ты хочешь, Генри?

– Боже мой… Это как наша социальная сеть, но… это нереально! – воскликнул Генри, потрясённый совершенством технологии. – Давай к северному полюсу. Там, где была Гиперборея.

Словно в ответ на его слова, реальность вокруг них начала меняться.

Перед ними открылся город, словно настоящее произведение искусства: массивные белоснежные небоскребы возвышались в небо, а между ними, как плавающие рыбы в аквариуме, перемещались необычные летающие корабли, излучая мягкий свет. Звуки города были почти нереальными: мелодичные, но чужеродные, наполняя воздух музыкой далекого будущего или, возможно, давно забытого прошлого.

– Где мы? – шепотом спросила Адель, её дыхание виднелось в холодном воздухе, они парили над городом.

– Не знаю, но это, кажется, Гиперборея, – ответил Генри, не сводя глаз с величественного пейзажа.

На мгновение их охватила невесомость, словно они были погружены в воду, и все вокруг стало беззвучным. Из этой абсолютной тишины раздался тихий звук шелеста, и вдруг свет покинул комнату, и они обнаружили себя в той же комнате, но в царившей темноте. Они медленно огляделись, пытаясь освоиться.

– Давай обратно вернёмся, – как только они подумали об этом, они очнулись на кушетках.

– Ты в порядке? – Генри с тревогой смотрел на Адель, чей взгляд был прикован к белоснежному оленю и воину в серебристой броне.

– Да, я… просто ошеломлена, – Адель отвела взгляд, пытаясь собрать мысли. – Это всё кажется таким нереальным.

Генри кивнул. – Мы должны следовать за ними. Возможно, они приведут нас к ответам что мы тут вообще ищем.

– Я согласна, – Адель взяла Генри за руку, и они вместе начали следовать за мистическими фигурами.

Свет от их амулета освещал зал, делая акцент на магической сцене перед ними. Олень поднял свои блестящие глаза и уставился на Адель, словно узнал её. Ключ в руке Генри внезапно начал мерцать еще ярче, словно реагируя на присутствие воина и оленя. Но главный вопрос оставался без ответа – где вход или выход что мы тут делаем?

Воин, словно прочитав их мысли, указал на слабо светящиеся свет в стене такой же как был в тот в комнате с кушетками, когда они вставили амулет в выемку, начались странные звуки…

Под ногами Генри и Адель земля дрожала, словно живое существо. Стены, выдвигаясь из-под пола, словно древние механизмы, начали медленно и стойко менять форму зала. Каждая из них была украшена мистическими символами, напоминающими о давно забытых эпохах. Иногда казалось, что символы мерцают, словно живые, и передвигаются на своих местах.

На потолке зажглись огни, словно множество свечей, которые были закреплены на подвесных люстрах. Эти огни, мягко мерцая, создавали неповторимую атмосферу волшебства в этом месте. Тени, отбрасываемые этими светильниками, танцевали на стенах, создавая невероятные иллюзии.

Адель, ухватившись за руку Генри, воскликнула с восхищением: – Это просто потрясающе… Я никогда не видела ничего подобного!

Генри, всматриваясь в таинственные узоры на стенах, задумчиво произнёс: – Похоже, этот зал хранит гораздо больше тайн, чем мы могли себе представить.

Олень, стоящий рядом, медленно кивнул головой, словно подтверждая их догадки. Его глаза, глубокие и мудрые, будто говорили: – Вы на правильном пути.

Как только последний камень уложился в ряд, пред ними раскрылась тайна: длинный коридор, не имеющий ни одной двери, а вверху было выгравировано: – Здесь каждый отыщет то, что ищет, – прочла Адель.

Олень, уверенно ведя своих спутников, направился к проходу. Её шаги были мягкими и непринуждёнными, и лишь на мгновение она задержалась, приглашая своего спутника, воина, следовать за собой.

Переступив порог, проход вспыхнул ослепительным светом. В этом сиянии олень обратилась в прекрасную девушку. За её спиной раскинулась великолепная зелёная поляна, а вдалеке возвышались зелёные горы и лес.

Она, повернувшись к воину, маняще кивнула ему и начала движение к этому волшебному месту. Воин, не задумываясь, последовал за ней. И вот они, словно в сказке, исчезли в ярком свете, оставив за собой лишь лёгкий след волшебства.

Адель, расширив глаза от удивления, тихо проговорила: – О боже, это так романтично… Они нашли друг друга спустя столько веков.

Генри, согласно кивнув, добавил: – Невероятно, насколько мощно это выглядело…

Когда фигуры девушки и воина растворились в магическом свете, зал вновь погрузился в таинственную тишину. Мягкие светильники на потолке освещали старинные рунические символы на стенах, создавая атмосферу непостижимой древности.

Генри, глубоко вдыхая эту атмосферу, обратился к Адель: – Подумать только, может быть, каждый, кто сюда приходит, находит то, что ищет как написано над порталом?

Адель, вглядываясь в проход, где исчезла пара, задумчиво ответила: – Возможно, этот зал – что-то вроде зеркала души.

Перед мистическим проходом Генри и Адель остановились, словно вступая в невидимый портал другого мира. – Попробуем? – предложил Генри, взяв Адель за руку. В их взглядах сквозила надежда на открытие новых тайн.

Адель кивнула Генри забрав с выемки подумал, что сейчас погаснет портал, но этого не произошло видимо ключ зарядил этот портал, и они, держась за руки, шагнули в проем, где каждый шаг казался входом в другую реальность.

Вокруг них появилась комната, освещенная мягким светом от стен, создающим чарующую атмосферу. Отражения от белоснежных стен окутывали их, словно они оказались внутри огромного сияющего кристалла.

– Странно, почему здесь только одна какая-то старая чернильница? – с недоумением произнесла Адель, обращая внимание на единственный предмет в комнате.

Адель взяла чернильницу в руки, оценивая её. На её поверхности была изображена тончайшая линия. – Это выглядит как подсказка, – задумчиво сказала она.

Генри, обойдя комнату, остановился у другого выхода, украшенного сложными символами. – Похоже, что вот там выход.

Вместе, крепко держась за руки, Генри и Адель смело двинулись к выходу из этого загадочного места, готовые встретиться лицом к лицу с новыми тайнами. Их шаги были полны решимости и любопытства.

Когда они вышли, яркий свет солнца встретил их, ослепительно мигая в их глазах. Перед ними открылось начало лабиринта.

– Мы… Мы снова здесь? – едва слышно произнесла Адель, прикрывая глаза рукой от яркого света.

– Невероятно! Мы сделали это! – воскликнул Генри с нескрываемым восторгом.

Тут же к ним подошли Зейн и Джейн с удивленными лицами. – Вы как, тоже решили вернуться? – спросил Зейн.

– Вернуться? Мы только что еле выбрались из этого лабиринта! Нам кажется, мы были там целую вечность, – ответил Генри, еще не отойдя от впечатлений.

Зейн раскрыл глаза в удивлении. – Но мы только что от вас отошли за угол и сразу вышли мы начали вас искать. Там что, время идет по-другому?

Адель кивнула. – Да, именно так. Лучше больше туда не заходить. Там происходят самые невероятные вещи.

– Знаешь, Генри, это место больше напоминает мне аэропорт будущего, а не лабиринт, – размышляла Адель, вглядываясь в лабиринт.

Без долгих раздумий они решили уйти отсюда как можно скорее. Генри, посмотрев на Адель, сказал: – Давай уйдем отсюда поскорее.

Зейн, шагая рядом с Генри, удивленно поинтересовался – Так что вы там нашли? Это то, о чем мы говорили?

Генри, кивая головой, ответил – Да, там было многое… Но самое главное – это чернильница.

Зейн остановился, нахмурив брови – Чернильница? Какая еще чернильница?

– Звучит странно, – усмехнулся Генри, – но она очень похожа на обычную чернильницу.

Зейн, охваченный любопытством, протянул руку – Покажи-ка.

Генри осторожно вытащил из сумки маленький предмет. Это была изящная чернильница с узорами, напоминающими древние руны.

Зейн, внимательно рассматривая её, воскликнул – Точно, это она! Чернильница!

– Именно, – подтвердил Генри, – и теперь вопрос, что с ней делать?

Зейн взял чернильницу в свои руки, внимательно изучая каждый узор. Солнечный свет, проникающий сквозь стеклянную крышу, играл на её поверхности, делая каждую линию и символ загадочно мерцающими.

Зейн, взвешивая чернильницу в руке, задумчиво произнёс – Эта чернильница… она вроде как обычная.

Прогуливаясь по вечернему городу, Генри вдыхал прохладный воздух и наблюдал за появлением звёзд. Его мысли были заняты раздумьями об лабиринте, олене и воине, оставшимися позади в его таинственных коридорах.

– Значит, они так и не выбрались, – задумчиво произнёс он про себя. – Наверное, только сейчас они нашли друг друга и обрели своё счастье.

В его воображении ожила картина: – Может быть, так же, как и мы, они должны были выйти в своё время. И, вероятно, уже не выйдут, странно все это.

Генри остановился, бросив взгляд на свои часы. Стрелки замерли.

– Лабиринт… это словно пауза во времени, – продолжил он размышления. – Они, возможно, использовали его не только как укрытие, но и как механизм перемещения. Как своеобразный портал между мирами или что-то вроде того.

Он углубился в размышления: – Получается, когда ты внутри, время останавливается. Не только в самом лабиринте, но и во всём окружающем мире. Это как стоять на пороге между реальностью и… чем-то совершенно иным.

Генри поднял голову к небу, уставившись на далекие звезды, и вдруг осознал – "Боже мой, это действительно похоже на аэропорт, точно как Адель говорила".

Эта мысль укрепила в Генри уверенность, что они столкнулись с чем-то за гранью обыденности, с силой, способной перевернуть их представление о мире.

Под мягким вечерним светом уличных фонарей уютно расположилась беседка у отеля. Друзья собрались вместе за ужином, их лица отражали напряжение, но вместе с тем и радость от того, что они в безопасности.

– Вы не поверите, что там произошло! – начал Генри. – Мы думали, что это обычный лабиринт… Но там было что-то гораздо большее.

Адель поддержала его: – Да, и это было не только о стенах и коридорах. Там было животное… Дикое, оно гналось за оленем, а за ним и за нами.

Зейн перевёл взгляд на Генри: – Животное? Какое животное?

– Не знаю, – пожал плечами Генри, – но оно было очень быстрое и охотилось. Мы едва его увидели. Чувствовали только его присутствие.

– Мы думали, что оно хочет нас съесть, – вздохнула Адель. – Но теперь неясно… Возможно, оно вовсе не хотело нам вредить.

Зейн, скрестив руки на груди и опустив взгляд на свою тарелку, задумчиво проговорил: – Возможно, это был сторож лабиринта… Или же он просто защищал свою территорию. Кто его знает.

Генри, поддерживая взглядом Зейна, медленно добавил: – Как бы то ни было, лучше туда больше не ходить. Это место полно тайн, и кто знает, что еще может нас там ждать.

Атмосфера за столом стала более напряженной, словно каждый из них переживал свои моменты в лабиринте заново, размышляя о возможных опасностях и тайнах, скрытых в его глубинах.

В уютной атмосфере вечернего ужина, когда они обменивались впечатлениями о странствиях в лабиринте, к ним подошел официант, неся тарелки с ароматной пищей.

– Извините, что вмешиваюсь, – начал он с улыбкой, – но я не мог не услышать вашу беседу о лабиринте. Кстати, сегодня там наблюдали нечто необычное. Вы случайно не видели свечение в небе? Говорят, что из пирамиды поднялся яркий столб света, достигавший самого неба.

Все обменялись удивленными взглядами.

– Мы были там, но ничего подобного не заметили, – ответил Генри, задумчиво перебирая в памяти каждый момент их путешествия.

– Да, столб света до небес… это должно было быть зрелищем! – воскликнул Зейн, явно огорченный, что упустил такое чудо.

Адель, с недоумением в глазах, добавила: – Мы прошли через весь лабиринт, но ни о каком свете не слышали. Странно…

Официант, склонив голову, как будто принимая их удивление, поинтересовался: – А как долго вы там были? Говорят, что свет появился ровно в полдень.

– Нам показалось, что мы провели там часов пять или шесть, – ответил Генри, – но на самом деле, возможно, мы заблудились во времени. В этом лабиринте, кажется, всё иначе.

– Да, местные жители говорят, что лабиринт полон тайн и чудес, – задумчиво произнес официант, отходя в сторону, чтобы оставить их наедине со своими размышлениями.

Группа друзей молча обменивалась взглядами, погруженная в раздумья о тайнах и загадках лабиринта, который, казалось, скрывал в себе гораздо больше, чем они могли представить.

***

Утро встретило их ярким солнцем, когда они направились в аэропорт. Генри, погруженный в свои раздумья, обдумывал события в лабиринте, который оказался не просто запутанным сооружением, а своего рода порталом между мирами.

– Возможно ли, что древние строители пирамид ушли именно таким же путем? – задумчиво проговорил он вслух.

Адель, повернувшись к нему, ответила с интересом в голосе: – Ты задумался о чем-то, Генри?

– Да, – кивнул он. – Представь, если древние египтяне на самом деле исчезли, используя такие порталы. Перемещаясь между слоями реальности, они могли исчезнуть из нашего мира, окунувшись в другой, где время и пространство подчиняются совершенно другим законам.

Адель, задумавшись, добавила: – Это могло бы объяснить исчезновение целых цивилизаций без видимых следов. Они, возможно, перешли в другое измерение, в поисках новых земель или чтобы избежать какой-то угрозы.

Генри, взглянув в окно на мимо пролетающие облака, продолжил: – А таинственные лабиринты… возможно, они были не просто путаницей коридоров, а своеобразными аэропортами между мирами, путеводными точками для тех, кто знал их тайный смысл.

Адель улыбнулась ему: – Знаешь, это могла бы стать отличной идеей для книги. Мы могли бы вместе написать ее.

P.S

Геродот писал: "Я видел этот лабиринт: он выше всякого описания. Сложная система коридоров, дворов, комнат и колоннад была такой запутанной, что без проводника посторонний человек никогда не смог бы найти в нем дорогу или выход. Большей частью лабиринт был погружен в абсолютный мрак, а когда открывали некоторые двери, то они издавали ужасный звук, похожий на раскаты грома. Перед большими праздниками в лабиринте проводили мистерии и приносили ритуальные жертвы, в том числе человеческие. Так древние египтяне выказывали свое уважение богу Себеку – огромному крокодилу. В древних манускриптах сохранились сведения о том, что в лабиринте действительно обитали крокодилы, достигавшие 30 метров в длину. Все ритуалы, которые там проходили были посвящены богу Осирису. Осирис был богом мертвых, или богом загробного мира.