Читать онлайн Оскар. Проклятие Блэксберри бесплатно

1

Лора находилась в пути уже долгое время. Она планировала доехать за 3 часа и в конце дороги полюбоваться закатом. Однако не учла, что большая часть маршрута – это изогнутый горный серпантин, и теперь петляла в темноте, как змея, по трассе без барьерных ограждений. Да еще и под проливным дождем!

Закат она все же встретила, правда не обратила на него никакого внимания. Она боролась с тревожными мыслями. Боялась, что упадет в пропасть и будет мучительно умирать в одиночестве, придавленная смятым кузовом машины, не имея возможности позвать на помощь и пошевелиться… В конце концов, сколько таких же самонадеянных странников лежит на дне оврага? Потерянные для мира и всеми позабытые.

Она включила радио, чтобы отогнать мрачные мысли, но не смогла поймать ни одной волны. Вновь накатили страхи. Она боялась заблудиться и стать жертвой ночных хищников. Боялась, что мама в приступе волнения объявит Лору пропавшей без вести и заставит полицию искать ее окоченевший труп, если она НЕМЕДЛЕННО не позвонит и не сообщит, что добралась до дома. Последнее заботило Лору больше всего. Ей давно следовало позвонить, но она не хотела останавливаться на дороге. К тому же она торопилась и решила, что сделает это сразу по приезду.

Дождь бился о капот машины. Капли отлетали с глухим звуком, будто за капотом скрывалась пустота, а не жужжащий двигатель. Дворники скользили по стеклу, как кусок подтаявшего масла, но не поспевали за дождем, поэтому видимость была отвратительной. Словно смотришь на мир через пелену слез, а с этим Лора была знакома очень хорошо. Из-за слабого освещения фар она чуть не пропустила очередной поворот и тут же вспомнила, что не использует дальний свет. Лора выругалась и включила фары – стало значительно лучше. Почти хорошо. Она увеличила скорость.

Лора сильно на себя злилась, ведь она могла выехать раньше. Она заночевала в дешевом придорожном мотеле, где не работал душ и со всех щелей дул сквозняк. Но это была первая ночь за долгие годы, которую она провела одна, и Лора чувствовала себя счастливой. Или как минимум свободной. А когда ты свободен, воздух кажется чище, деревья зеленее, вода теплее, а небо ярче, даже если полно туч.

Она хотела встать в 5 утра, прогуляться до обрыва, где открывался прекрасный вид на долину, и там встретить рассвет, но слишком устала в дороге и не смогла встать с кровати. Тогда Лора решила спокойно провести день, любуясь природными красотами через глаза свободного человека, а во второй половине дня отправиться в путь – так она и сделала. Все-таки Лора никогда не умела рассчитывать время, так с чего должно было выйти сейчас? Ни к чему отказываться от старых привычек.

Теперь Лора ругала себя за глупость. Однако… если ее ждали, то почему до сих пор не позвонили и не спросили, где она? Ведь любой мог заплутать в такой глуши. На месте Палмеров она бы очень волновалась и обязательно предложила бы встретить человека, который едет к ней работать. По голосу мистер Палмер показался ей строгим и серьезным, но ведь это простая человеческая забота…

Задумавшись, Лора не заметила приближающейся машины, да и кто бы заметил, если та выскочила из-за поворота и, выехав на встречку, чуть не врезалась в нее? Лора закричала и закрыла лицо руками, а машина вернулась на свою полосу. Водитель, возмущаясь, засигналил. Лора взяла себя в руки, схватилась за руль и успешно зашла в поворот.

– Я в порядке, я в порядке, я в порядке, – повторяла она, а про себя добавила: «Ни черта я не в порядке, мать твою. Этот осел чуть меня не сбил».

Она любила водить машину, просто обожала. Есть что-то притягательное в дорогах, заставляющее тебя снова и снова возвращаться и продолжать путь. Но сегодня она не получала никакого удовольствия. Она проголодалась, замерзла и устала, а ехать еще долго. Чарли не позволял ей садиться за руль, если они выезжали за город, а ведь это ее машина. Ее! Он считал Лору плохим водителем. Считал, что она слишком импульсивна. И все это, разумеется, ради ее блага. Однако бензин «ради ее блага» он ни разу не оплатил.

– Сраный козел, – сказала она и разозлилась, что опять его вспоминает.

«Хватит, Лора. Теперь у тебя новая жизнь. Не просри ее».

Дорога пошла на спуск. Через пару километров надо внимательнее смотреть на указатели. Главное не пропустить нужный съезд. Лора немного успокоилась. Скоро она будет дома, точнее в месте, которое станет для нее домом на долгое время. Сможет передохнуть после такого длительного стресса…

Зазвонил мобильный телефон, и Лора в ту же секунду подпрыгнула на месте. Стопа дернулась и вдавила педаль газа. Волна страха прошлась от кончиков пальцев ног до макушки, а затем бесследно исчезла. Лора выругалась – для ее нервов это было слишком – и посмотрела на телефон. На экране высветилась надпись «МАМУЛЯ» и фотография пухлой женщины с кучерявыми седыми волосами. Ну сейчас начнется, подумала она. Лора приняла звонок.

– Да, мама, привет, я…

– Я, конечно же, забыла тебе позвонить, хотела сказать ты? Знаешь, меня это не удивляет. Я всего-то просила тебя… – прервал ее ворчливый голос в правом ухе.

– Постой, мама, пока ты не наговорила лишнего, – строго начала Лора. Она знала, что мать частенько заносит, и нужно вовремя пресекать ее попытки устроить истерику. – Я обещала позвонить, когда доберусь. Но я все еще в пути. Дорога оказалась длиннее и сложнее, чем я предполагала.

Секундная пауза, затем мать ответила:

– Но ты могла хотя бы сказать, что задерживаешься? Я тут совсем одна и так волнуюсь о тебе… – ворчливый тон перешел в страдальческий, и Лоре стало стыдно. Мама хорошо умела вызывать в ней чувство вины. – Время одиннадцатый час, а ты все мечешься где-то, как неприкаянный дух. Тебя хоть кто-нибудь встретит?! Говорила я, что не надо ехать, говорила же…

– Да, мама, не волнуйся, меня встретят, – успокаивала Лора. Повороты становились более плавными, машина летела как птица. Иногда на спуске приходилось даже притормаживать, чтобы не разгоняться слишком сильно. – Ты же знаешь, что так надо. Мы столько раз это обсуждали. Ты согласилась, что так будет лучше для меня.

– Я говорила о переезде в другую квартиру, милая, а не в эту глушь. Кому ты там нужна? Когда я тебя увижу? Моя драгоценная, совсем от меня сбежала, я тебе не нужна… – голос матери стал слезливым. Она то и дело всхлипывала.

Лора разозлилась, она и так на нервах, а теперь вынуждена успокаивать расстроенную мать.

– Хватит, мама. Тебе прекрасно известно, от кого я сбежала. И это не навсегда. Всего лишь на год, пока все не уляжется… Потом я смогу вернуться и поселиться рядом с тобой.

– На год?! – вскрикнула мать, будто услышала впервые.

– Ну да. Учебный, я имею в виду, – Лора прикусила губу. Зубы больно впились в кожу.

– Я сразу сказала, что это дурацкая затея, Лора. У меня дурное предчувствие. Не стоило тебе туда ехать. И не стоило бросать Чарли. Понимаешь, все мы люди и совершаем ошибки…

Лора закатила глаза. Одна и та же пластинка. Опять. Сначала она советует поскорее уйти от этого ублюдка, а потом берет свои слова обратно и забывает о них.

– Его ошибки дорого мне обходятся. Такими темпами на нашу следующую годовщину можешь подарить мне место на кладбище. А лучше гроб. Надеюсь, ты помнишь, что голубой – мой любимый цвет.

– Перестань драматизировать. Все не так плохо. Твой отец тоже был не подарок, милая, – мать перестала плакать, ее голос вновь стал жестким.

– Но он никогда тебя не бил.

– Всякое бывало, Лора. Он творил вещи и похуже. Не строй из себя принцессу, все мы терпим то или иное.

Лора рассвирепела. Дыхание сбилось, ноздри быстро всасывали и высасывали воздух. Она пыхтела, как разъяренный бык. Левая рука крепче вцепилась в руль. Дождь барабанил по капоту и отскакивал в лобовое стекло. Пугающая тьма больше не была самым опасным препятствием к душевному спокойствию. Зачем только она ответила на чертов звонок?

– Мама! – закричала Лора. – Все! Я приняла решение! Поддержи меня или отвали!

Мелькнула вспышка молнии и на секунду осветила дорогу. Лора отметила, что приближается к тоннелю, а за ним будет спуск к лесу и конец основного маршрута. Лора хотела сбросить звонок, но почему-то не смогла. Она слишком грубо повела себя с матерью и жалела об этом. Нужно просто дать ей больше времени. Она свыкнется с мыслью, что дочь теперь живет неблизко, и поймет, что так лучше для нее.

– Когда-нибудь ты пожалеешь о своих словах, но будет поздно, – ответила мать, будто не своим голосом. – Ты обо всем пожалеешь.

По коже побежали мурашки – такой холодный тон был у матери. Только один человек позволял себе говорить с ней так. С ледяной угрозой.

Она на миг закрыла глаза, забыв, что находится на дороге, затем опомнилась и открыла их.

Тело отреагировало быстрее, чем сама Лора. Стопа воткнулась в тормоз, провалилась в него, как в плавленый сыр. Педаль ответила несколькими толчками. Туловище, желая отбросить машину назад, вытянулось в струнку и окаменело. Телефон упал. Руки сжали руль, они хотели вывернуть его, но было поздно. Автомобиль встал на передние колеса и облизал дорогу, зад оторвался от земли. Что-то тяжелое ударилось о капот и отлетело вперед. А машина все ехала и ехала.

Лора не понимала, что произошло, она была лишь пленником тела, которое все сделало за нее. Спустя мгновение, что длилось вечность, машина наконец остановилась. Лора оцепенела. Она молча смотрела перед собой, а мыслями унеслась куда-то в другой мир. Разум продолжал сочинять ответы на мамины выпады. Некоторые из них были настолько остроумны, что она улыбнулась правой половиной лица. Со стороны Лора могла сойти за психопатку.

Постепенно перед глазами стали прорисовываться образы реального мира: дорога, дождь, желтый свет фар, нечто лежащее вдали без движения. Ее пробудил надрывающийся голос из телефона. Он вопил.

– Я ЗВОНЮ В ПОЛИЦИЮ! ЧТО С ТОБОЙ, ЛОРА?! Я ВЫЗЫВАЮ ПОЛИЦИЮ, СЛЫШИШЬ?! Я ЗВОНЮ В ПОЛИЦИЮ! Я ЗВОНЮ В ПОЛИЦИЮ! ЧТО С ТОБОЙ, ЛОРА?! ЛОРАААА!!!!!!

Лора рыскала под ногами, стараясь схватить телефон прежде, чем мать прервет связь. Рука дрожала и никак не хотела взять его, телефон то и дело падал. Голос продолжал кричать.

– Я ВЫЗЫВАЮ ПОЛИЦИЮ! Я ЗВОНЮ В ПОЛИЦИЮ!!!

– Мама, мама, я здесь. Не надо, – ответила Лора.

– ТЫ ЧТО, С УМА СОШЛА!? ЧТО У ТЕБЯ ТАМ ПРОИЗОШЛО?! Я СЛЫШАЛА КРИК!

Странно, Лора не заметила, чтобы кричала. Хотя мать вполне могла это нафантазировать.

– Я в порядке, мама, все хорошо. Я… – она постаралась понять, что случилось, посмотрела на кровь на дороге, размытую дождем. – Кажется, я сбила енота. Он выскочил из неоткуда, я…

– Енота?! Ты что, совсем дура?! За дорогой не следишь?!

Лора сорвалась.

– КАК Я МОГУ СЛЕДИТЬ ЗА ДОРОГОЙ, ЕСЛИ РАЗГОВАРИВАЮ С ТОБОЙ, МАМОЧКА?!

– Не кричи на меня!

Мелькнула молния, Лора увидела, что вблизи тоннеля лежит окровавленное тело.

– Вот дерьмо… – испугалась она.

– Хватит ругаться!

– Мама, все, я поехала.

– Нет! Возвращайся назад!

– Позвоню, как доберусь до Блэксберри. Я в порядке, не волнуйся, – ее глаза не отрывались от тела, губы так и повторяли: «я в порядке».

– Милая, дохлый енот – это плохой знак! Поверь мне! Возвращайся! Мы придумаем, как защитить тебя!

Лора снова улыбнулась одной половиной лица.

– Нет. Мы не сможем. Я перезвоню, мама. Люблю тебя.

И прежде чем мать успела ответить, Лора прервала связь. Телефон тут же зазвонил, она положила его на переднее сидение.

– Боже мой, что это? Что я наделала? – она начала осознавать.

Лора достала куртку, надела вместе с капюшоном. Движения были плавными и медленными, она желала оттянуть момент встречи со сбитым… животным? Или… человеком? Нет, конечно же, животным.

«Не тупи, Лора. Откуда здесь взяться человеку в такое время?», – поругала она себя.

Она вышла под проливной дождь. Не спеша пошла в сторону тела. Перед глазами всплыл образ, который Лора успела поймать во время аварии. Человеческие глаза.

Шаг, еще один, третий. Капли дождя, глухой стук о капот. Одна фара начинает мерцать. Ветер раздувает мощные ветви деревьев. Тревога Лоры достигает предела. Она не может, не справится. Лора останавливается. Появляется непреодолимое желание сесть в машину и уехать. Сию же секунду. Сделать вид, что ничего не было. Просто показалось. Уйти от реальности, которая гласит:

Я. Кого-то. Сбила.

Лора заставляет себя идти дальше. Она считает шаги, чтобы не сбежать. Раз-два-три-четыре-пять-шесть… когда счет доходит до двадцати, уже не остается никаких сомнений, что впереди человек. Не живой. Слишком много крови. Он не двигается. Лора делает глубокий вдох и бросается к нему. Свет фары перестает мерцать, он замирает на мертвом лице мальчика. Лора приходит в ужас, вскрикивает и закрывает рот руками.

Это ребенок.

Пустой взгляд направлен в иной мир, один глаз наполовину вылез из орбиты. Скальп с мокрыми волосами сполз набок. Рот застыл в изумлении, рядом валяются несколько выбитых зубов. Живот распорот: внутренности с кишками вывалились наружу и растеклись на несколько метров.

Лора не выдержала, отбежала в сторону, ее вырвало, но желудок был пуст, и ничего, кроме кислоты, из него не вышло. Несколько минут она не могла прийти в себя. Было страшно обернуться. Часть разума надеялась, что, если не смотреть на него, ребенок исчезнет или хотя бы очнется. И все же она вынудила себя посмотреть еще раз. Мальчик был в школьной форме. Шорты, рубашка, залитые кровью, разорванный в клочья свитер, гольфы без ботинок.

Что я наделала?

Лора села рядом и заплакала. Громко, с надрывом, истерическими вскриками. Больше всего ей хотелось, чтобы кто-нибудь проехал мимо и увидел ее. Решил, что делать. Может, он проявит сочувствие. Пожалеет. Обнимет. Поймет, что это несчастный случай. Мальчик выскочил на дорогу. Что он вообще делал в лесу? И в такой легкой одежде? Детям не положено играть по ночам вблизи проезжей части. Это же просто смешно… И вот она смеется и плачет одновременно. Сумасшедшая. Прямо как говорил Чарли.

«Хватит. Подбери сопли, а не жди, что какой-то мужчина прибежит решать твои проблемы. Ты теперь сама по себе», – приказал внутренний голос.

Она поднялась.

Нужно вызвать скорую помощь. Только что я им скажу?

– Я убила ребенка, – произнесла она вслух, и ситуация окончательно стала реальной.

Она посмотрела на мальчика. На съехавший скальп и голый череп. Стрижка «под горшок», прямо как Чарли стригли в детстве. Когда она первый раз увидела фото, то смеялась до болей в мышцах живота. На тот момент они встречались всего несколько месяцев, потому он не ударил ее, но взгляд его был серьезен и выражал беспокойство. Он сказал: «Что с тобой? Ты не в порядке? Я переживаю за тебя, Лора». И ей стало не до смеха.

И кто же так постриг бедного мальчика? Зачем? Чтобы сверстники сделали из него грушу для битья? Видимо, родители совсем его не любят.

– Ах, черт… – сказала она, поняв, что они больше его не увидят. Потому что Лора убила их сына.

Что же я наделала?

На обрывках свитера был пришит грудной карманчик. Из него торчал голубой платок с вышитой позолотой буквой «О». Повинуясь непонятному импульсу, она наклонилась к мальчику и попыталась достать платок. Рука была близко к глазам, и Лоре показалось, что сейчас они посмотрят на нее. Тогда она точно сойдет с ума и будет этому рада. Она дернула платок, но тот не вылез. Еще раз – тот же результат. Пальцы слишком дрожали, чтобы открыть булавку, поэтому она дернула со всей силы и платок вместе с булавкой оказался у нее в руке. Качнувшись, она упала назад и свободной рукой уткнулась в кишку. Поднялась и в ужасе закричала. Стала отмывать руку под дождем. На ощупь кишка была скользкой и липкой, как сосиска в обертке. Лора знала, что это ощущение запомнит на всю жизнь и никогда от него не отмоется.

Платок был красив. Сразу понятно, что мать мальчика с любовью вышивала на нем букву, которая что-то значила. Что-то особенное.

«Все, хватит оттягивать момент. Позвони кому-нибудь».

Мелькнула опасная мысль: может, Чарли? Может, он выручит ее? Хоть и попросит за это очень много… ее жизнь.

– Какие глупости. Он в сотнях миль отсюда. Даже он ничем мне не поможет, – сказала Лора, надеясь себя переубедить.

Ждать не имело смысла. Лора пошла к машине. Дождь насквозь промочил куртку. Волосы закрутились в кудри (словно она не выпрямляла их утром чертовых сорок минут) и мокрыми прядями сползи на лицо. Вновь вспыхнула молния, и Лора обернулась, веря, что вспышка развеет кошмар, но мальчик никуда не исчез. Она села в машину, проверила телефон. В центре экрана высветилось: «МАМУЛЯ пропущенных звонков 17», в углу: «заряд 7 %»

– Ну спасибо, мамочка, – возмутилась Лора.

На один звонок хватит. А если… ей понадобится связаться с Палмерами? Вдруг она заблудится?

«Очнись, идиотка. Ты никуда не поедешь. Тебя заберет полиция», – Лора хохотнула, хотя ничего смешного не видела.

– Выбора нет.

Набрала цифры 9-9-9 и замерла. Не могла заставить себя нажать на вызов. Что им сказать?

– Я убила ребенка.

Что я наделала?

«Но ведь это была случайность. Он выскочил на дорогу. Я бы не успела затормозить».

– Нет, – ответила она себе, – я говорила по телефону. Была невнимательна. Слишком разогналась на спуске. И мне дадут лет 15, не меньше. А если родители мальчика богаты, они добьются еще большего. Мне конец.

Лора положила телефон на сидение и снова заплакала, уткнувшись лицом в ладони. Затем вспомнила, чего касалась левая рука, и с отвращением отдернула ее.

– Что мне делать, мама? Я не умею принимать решения. Целых 8 лет за меня все решал Чарли. Я так и не выросла, мама, мамочка…

«Я убила ребенка. Я убила ребенка. Я убила ребенка», – осознание стучало по голове, как бьется язычок о стенки огромного колокола, который, очевидно, никогда не замолкнет.

2

Несколько минут Лора сидела в раздумьях и смотрела перед собой. Вот с чего началась ее новая жизнь. Полная надежд и свободы. Из одной клетки она пересядет в другую. Больше никаких закатов, никаких поездок и дорог. Судьба сыграла с ней не просто злую шутку, она издевательски насрала на голову и оставила стекать дерьмо на лицо. Лора чувствовала, будто весь мир ополчился против нее. И дьявольски разозлилась.

– А знаешь что? Пошел ты к черту! – крикнула она миру и показала средний палец в небо. Затем выбежала под ливень и повторила жест. – Тебе меня не достать, ясно? Никто меня не сломает! Никто!

В приступе гнева она пошла к мальчику. Вид искалеченного тела почти растопил злость. Жалость подбиралась на цыпочках, желая захватить сердце девушки, но она вырубила ее одним резким ударом в живот. Лора согнулась пополам от боли: удар вышел сильным. Вновь вернулась ярость. Она посмотрела в разные стороны и не увидела приближающихся машин. Если действовать – то быстро.

Лора позволила темной половине овладеть собой. Она схватила труп за ноги и потянула с дороги. Ее взгляд был направлен в лес, она боялась, что если посмотрит на мальчика еще раз, то не справится. Он был таким легким, что ее хрупкие руки даже не устали. У края дороги она случайно взглянула на него. Кишки тянулись тонкой линией в несколько метров, дальний конец остался лежать там, где был сбит ребенок.

– Ах, скотина! – с раздражением проговорила Лора, будто винила мальчика.

Она с размаху кинула труп в кювет, тот покатился вниз, вертясь как мячик, пока кишки закручивались вокруг тела, и исчез в густых зарослях.

Вот и все. Дело сделано. Лора обернулась. Остатки внутренностей и одежды мальчика лежали на месте преступления. Теперь ей управлял только страх. Страх быть пойманной.

Не бойся, дождь скроет все следы.

Она полезла в чемодан, небрежно валяющийся на заднем сидении, достала белую футболку с выцветшей надписью: «СЧАСТЛИВАЯ ДЕВУШКА ЛЮБИМОГО ПАРНЯ». Подарок Чарли. Она ненавидела футболку, потому что надпись на ней – наглая ложь. Не было ни одной причины брать ее с собой, однако она взяла. Зато сейчас эту тряпку было не жалко. С помощью нее Лора собрала кровавые останки и вытряхнула их в сторону сброшенного тела. Затем протерла асфальт от крови там, где не справился дождь, и на всякий случай прошлась по бамперу машины. Тряпку выжала, но та приобрела несмываемый бледно-красный цвет, и спрятала в салон автомобиля. Села и стала смотреть на дорогу.

– Будто ничего и не произошло.

Конечно, его будут искать. И найдут. Но не сразу. Здесь сотни гектар леса, и если не знаешь, где именно надо искать… Никто на нее не подумает. С чего бы?

Лора попыталась завести двигатель, машина ответила жалобным стоном.

– Ну даваааай, не сейчас, пожалуйста…

Попробовала снова, звук напоминал издевательский смех.

– Тварь! – закричала Лора и ударила по рулю. Опустила голову и нервно задышала. И внезапно, как вспышка фотоаппарата, ее осенила важная мысль.

– Ботиночки! Ботиночки!! БОТИНОЧКИ!!! – завизжала Лора. – На нем были гольфы без ботиночек!

Она выскочила из автомобиля и стала искать обувь, которая, по всей видимости, отлетела при ударе. Один ботинок валялся около обочины, а второго нигде не было. Она проверила везде, даже под машиной, но так и не нашла его. Единственный ботинок выкинула к мальчику. Затем заплакала.

– Что я наделала? ЧТО Я ТАКОЕ?!

Через минуту она уже сидела в машине и гладила руль.

– Моя хорошая, ты не хотела уезжать, пока я не уничтожу улику… Ты никогда меня не подводишь.

Лоре казалось, что она сходит с ума, явь сливается с фантазиями. Машина завелась с первого раза, Лора молча поблагодарила ее. Руки предательски дрожали, несмотря на холод, они потели и скользили по рулю. Она осторожно въехала в тоннель, боясь, что собьет еще кого-нибудь. Внутри было темно, голос в голове убеждал, что случившееся лишь выдумка больного, уставшего разума. Ее окутывала отстраненность, игнорирующая реальный мир.

Выезжая из тоннеля, Лора увидела летящий навстречу грузовик. Она вжалась в мокрое сидение. Грузовик замедлил ход, будто также не ожидал ее увидеть. Оставалось всего ничего до нужного съезда с шоссе, и она так надеялась никого не встретить… Водитель выключил дальний свет, она тоже. Проезжая мимо, он внимательно на нее посмотрел. Всего пару секунд, но она успела отметить его удивленный и злобный вид.

Спокойно. Мало ли какие тайны хранит он сам.

Лора свернула по указателю и поехала через лес. Дорога была ужасной: ямы, кочки и упавшие еловые ветки. Машина билась дном о землю. Дождь почти перестал, видимость стала лучше, но видеть было нечего. На середине пути Лора остановилась. Она действовала на автомате, без чувств. Достала окровавленную футболку, ушла глубже в лес и попыталась разорвать ее. Это оказалось тяжело, ткань не хотела рваться.

– Я ненавижу тебя, Чарли! – закричала она и закопала майку целиком в землю.

Лора встала и пошатнулась. Слишком много всего для одного вечера. Она валилась с ног от усталости. Подул ветер, в лесу запахло хвоей. Тучи ушли, в небе горела яркая луна в форме полумесяца. Неожиданно для себя Лора ощутила облегчение. Ей стало спокойно. Так же, как и было до аварии сегодня утром. Она поверила, что все будет хорошо. Всего лишь еще одно испытание, но черная полоса не может длиться вечно. Здесь она наконец-таки заживет по-настоящему.

Черная птица села на ветку над головой. Лора в испуге отпрыгнула. Большой ворон с белым пятном на голове смотрел на нее осмысленным взором. Она знала, что ворон – одна из самых умных птиц, намного умнее других. Настолько, что его надо опасаться.

– Что, осуждаешь меня? – спросила она птицу. Ворон склонил голову набок. – Ты должен был ответить: «Nevermore».

Птица промолчала. Она словно знала главный секрет Лоры и глумилась над ней.

– Как-то в полночь, в час угрюмый, утомившись от раздумий, задремал я над страницей фолианта одного…[1] – она сделала паузу. – Боже, что же я творю? Прячу в лесу следы моего позорного преступления и разговариваю с птицами… Что со мной стало? Это же не я. Совсем не я.

Ворон каркнул.

– На себя посмотри, – ответила Лора и пошла прочь. Ворон следовал за ней до машины, он садился на каждую ветку впереди и каркал.

Он знает, что я сделала.

Садясь в машину, она услышала странный шум из леса, похожий на рык дикого животного, но… неживого. Будто рычит сама тьма.

– Тьма – и больше ничего, – сказала Лора и поехала.

Узкая дорога была всего одна и вела к ее новому дому, поэтому Лора не могла заблудиться. Она остановилась у высокого металлического забора. Ворота были открыты – значит, про нее все-таки не забыли. Какое приятное чувство – знать, что тебя ждут! Она не стала заезжать внутрь. Оставила машину под деревом и закидала бампер еловыми ветками. Крови на нем нет, но вмятина внушительная. Лора не хотела, чтобы ее работодатели видели это сейчас.

Она взяла чемодан и сумку и пошла пешком. Особняк Блэксберри освещался лишь луной, свет в нем не горел. Лора предполагала, что он будет крупнее, как замок Дракулы, но не расстроилась. Небольшой загородный дом ее вполне устраивал. Главное, чтобы там было мало работников: чем меньше людей ее увидят, тем лучше. Она долго шла по тропинке, и по мере приближения особняк увеличивался в размерах. От него несло древностью. Она чувствовала запах старости и сырости. В таких домах всегда скрипят половицы и обитают привидения. А привидения не любят чужаков.

Что ж, меня им полюбить придется, потому что я никуда не денусь, решила Лора.

Она поднялась на порог, вкатила чемодан на высокие ступеньки. Длинная дверь с выпуклыми расписными узорами молча поприветствовала ее. Лора прикоснулась к ней – холодно. Как камень. Это и есть камень. Пальцы отыскали дверной молоток в виде ангела с крыльями, она дважды постучала.

– Это гость лишь запоздалый у порога моего, гость – и больше ничего, – произнесла она мрачные строчки.

За дверью послышался шум. Кто-то бежал встречать ее. Лора почувствовала воодушевление. Меня ждут! Дверь открылась, вспышка молнии вдали поприветствовала Лору и озарила низкую пухлую женщину на пороге. Она держала в руках масляную лампу, свет играл тенями на ее идеально матовой коже. Седые волосы не сочетались с гладкостью кожи: два этих признака кричали друг на друга с разных концов времени. На ней было длинное черное платье в пол с белым фартуком на манер прислуги прошлого века. Лора через силу улыбнулась, она хотела поздороваться, но женщина приставила палец к губам:

– Тшшш.

Лора закрыла рот, потом заговорила тише:

– Меня зовут…

– Тише, мисс Линч. Мы ждали вас раньше. Все уже спят. Пожалуйста, обойдите дом с другой стороны. Я встречу вас там, – голос женщины был строгий, но мягкий. – Пожалуйста, обойдите дом сзади, – повторила она, понимая, что Лора растерялась, – там увидите небольшую серую дверь. Прошу.

И дверь перед ней закрылась. Лора не могла поверить, что ее не пустили в дом. Она стояла на пороге с тяжелым чемоданом, насквозь мокрая, и чувствовала себя отвергнутой. Не так она представляла эту встречу.

Она обходила дом в темноте, катя чемодан, потяжелевший в миллион раз, за собой. Лора старалась не создавать много шума, пока шагала по колючим кустам. Прошла целая вечность, прежде чем она увидела отворенную дверь, где стояла женщина.

– Заходите, мисс Линч. Следуйте за мной. Я провожу вас в вашу комнату, – голос женщины стал громче и приятней.

Мою комнату. У меня будет целая комната. И только моя, подумала Лора.

Она ничего не видела, кроме слабого света лампы. Они прошли всего пару метров и стали подниматься по лестнице. Как она и думала, половицы скрипели до неприличия громко. Лора пыхтела еще громче.

– Давайте я помогу с вещами. Вы, конечно, очень устали.

Лора хотела отказаться, но не успела.

– Вот, возьмите лампу. Просто держите перед собой. Да, так.

Служанка взяла чемодан и с легкостью и грацией проскользила вверх, будто он был пуст. На последней ступеньке Лора споткнулась и чуть не упала.

– Да, эта ступенька выше предыдущих. Простите, что не предупредила. Ничего, вы быстро привыкнете, – оправдывалась женщина.

Лора успела заметить необыкновенно высокие потолки. До них нельзя было дотянуться без трех стремянок, поставленных друг на друга. Наконец ее привели в комнату. Служанка быстро зажгла свечи и еще одну лампу. Подошла к Лоре.

– Мисс Линч, я так рада приветствовать вас в поместье Блэксберри. К сожалению, не получилось оказать теплый прием. Время очень позднее, мистер и миссис Палмер давно спят. Они поручили мне встретить вас и помочь расположиться. Женщина прикоснулась к деревянной резьбе кровати, погладила ее.

– Ох, извините, я забыла представиться. Зовите меня Эмма. Я прислуживаю в доме уже… много лет. Простите, я так давно не встречала здесь гостей… совсем не помню, как это делается.

– А я Лора. Очень приятно, – ответила Лора и неестественно улыбнулась.

– Конечно. Я знаю. Мисс Линч, вам надо отдохнуть после долгой дороги. Завтра трудный день. Но не волнуйтесь, я все вам объясню и со всем помогу.

Женщина напоминала добродушную тетушку из детства Лоры, которая задаривала ее конфетами, стоило матери отвернуться. У каждого ребенка была такая тетушка, а если нет, то можно сказать, что и детства у него не было. На мгновение Лоре захотелось все ей рассказать. Выплакаться в жилетку и позволить себя пожалеть. Еле удалось сдержаться.

– Посмотрите, вы вся мокрая. Сегодня льет, как из ведра. Словно Господь гневается на небеса. Снимайте одежду, утром я ее постираю. Сейчас наберу вам горячую ванну.

Эмма удалилась. Лора осмотрела древнюю мебель, светло-зеленые стены. Места было не так много, зато потолок… он застыл где-то высоко над ней. Она сняла одежду и бросила на пол, осталась в одном нижнем белье. В комнате было тепло. Она ждала стоя, обернувшись в полотенце, боясь, что уснет, сразу как ляжет или присядет на кровать. Эмма проводила ее до маленькой комнатки, в центре которой стояла чугунная ванна, такая же старая, как и все остальное, и, будучи ненавязчивой, ушла. Почувствовав нежную горячую воду, обволакивающую каждый измученный сантиметр тела, Лора позабыла все печали и ощутила спокойствие. Она погрузилась в воду по самую шею и расслабилась. Приглушенный свет создавал чарующую атмосферу.

И почему она не приехала сюда чуть пораньше? Всего на часик… или даже полчаса? Она бы не испытывала этой сжимающей боли глубоко внутри, от которой невозможно скрыться.

В дверь едва слышно постучали, но Лора все равно подпрыгнула, расплескав воду. Эмма вошла, таща за собой тележку. Лора не стеснялась своей наготы, а служанку она и вовсе не заботила.

– Миссис Палмер распорядилась, чтобы вы не остались без ужина. Увы, я не знала, когда вы прибудете, поэтому вот все, что есть, – Эмма и правда сожалела.

– Спасибо вам огромное. Я очень проголодалась! – обрадовалась Лора.

– Эмма.

– Спасибо, Эмма. Правда.

– Спокойной ночи, мисс Линч. Приятных снов. Благослови вас Господь, что вы добрались живой и невредимой. Спокойной ночи.

Лора снова была одна. Ей стало нестерпимо грустно и одиноко.

Это так глупо. Я ведь общалась с ней всего несколько минут. А уже скучаю по… по чему?

– По человеческой доброте, – произнесла она вслух.

Не вылезая из ванны, Лора за минуту проглотила бутерброды с мясом – они показались ей самым вкусным из когда-либо съеденного – и запила их остывшим чаем. Лора засыпала, и ей было нужно уйти от реальности хотя бы ненадолго. Она силой заставила себя вылезти из ванны, наспех вытерлась и прошла в спальню. Мокрой одежды не было. Лора легла в кровать нагишом, теплые нежные простыни окутали тело. Но сон не приходил. Теперь, лежа в кровати, ее охватил ужас содеянного. Как ни старалась она расслабиться, образ мертвеца все время вставал перед глазами, стоило их закрыть. Лора вспомнила, что забыла позвонить матери. Она спрыгнула с кровати, встала на цыпочки – пол стал холодным – и достала телефон из сумки.

– Батарея села. Черт, мама, – Лора взяла лампу в руки, от нее пахло гарью. – Я что, провалилась во времени на сто лет назад? – она искала глазами розетку, но безрезультатно. Через 10 минут сдалась и погасила лампу.

– Придется тебе подождать до утра, мамочка, – сказала Лора, глядя в потолок.

Больше она не пыталась закрыть глаза. Концентрируясь на деталях комнаты, она понемногу успокаивала бешеный поток мыслей. Что ж, тело отдыхает, может, спустя пару часов удастся задремать.

За окном послышался взмах крыльев, раздался стук клюва о стекло. Лора вздрогнула, но не испугалась. Чертов ворон преследует ее.

– Уходи, я тебя не впущу! – сказала она громко, чтобы птица могла услышать. Ворон вновь ударил в стекло и каркнул. Лора смотрела на его тень, брошенную на пол, растянутую и увеличенную. Ворон взмахнул крыльями, и тень стала похожа на ангела.

– Не покидай меня, прошу… Мне нужно, чтобы кто-то был рядом, – прошептала она и укуталась в одеяло.

Ворон поскреб когтями о подоконник, морду прислонил к стеклу, взгляд уставил на нее. На голове птицы светилось нелепое белое пятнышко.

Он знает, что я сделала. Он был в лесу и все видел.

– Мама, я хочу домой… – глаза закрываются, веки тяжелеют. – Ворон, ты побудешь здесь, пока я не усну? Не бросишь меня? – обратилась она к птице.

Ворон мерзко каркнул и взлетел. Таков был ответ. Ангел отвернулся от нее.

– Если бог есть, я навсегда закрыла себе ворота в рай.

3

Лора проспала почти до обеда. Во снах ее преследовал ворон, напоминая о страшной тайне, которая отныне их связывала. В конце концов Эмма разбудила ее.

– Простите, мисс Линч. Я бы позволила вам спать хоть целый день, но миссис Палмер хочет с вами познакомиться. Я сказала, что вы приехали ближе к утру, чтобы она дала вам хорошенько выспаться, – Эмма подмигнула.

Лора отметила, какой красивой она была: не единой морщины, ровная кожа, аккуратный светло-серый пучок на голове, однако сгорбленная спина, сухие руки с трещинами и седина выдавали зрелый возраст. Лора зевнула и потянулась. Затем скинула одеяло и поняла, что спала голой. Служанка, как и вчера, не смутилась.

– Я подожду за дверью, а потом провожу вас в столовую. Там я оставила завтрак.

– Спасибо, Эмма.

Лора достала из чемодана вещи. Она надела облегающую черную водолазку и юбку-карандаш ниже колен, короткие кудрявые волосы собрала в хвост и посмотрела на себя в зеркало. Несколько прядей нежно обрамляли лицо и отвлекали внимание от кругов под глазами. Лора подумала, что выглядит мило и в то же время строго. Как и положено учительнице.

«Ты выглядишь как шлюха, – отозвался голос Чарли, – переоденься».

Работница повела Лору по той же лестнице, затем через холл первого этажа. Винтажный стиль дома подчеркивал атмосферу старины, а скромное количество мебели намекало, что здесь почти никто не живет. Лору поразили высокие потолки при небольшом размере комнат. Эмма усадила ее на стул с плюшевой подушкой, и ягодицы Лоры застонали от удовольствия.

Мягкий и нежный, как облачко в раю, подумала она.

«Этого ты никогда не узнаешь», – ответил голос ворона.

Эмма наложила еды в тарелку и поставила на белую скатерть перед гостьей.

– А вы разве не составите мне компанию? – улыбнулась Лора, жестом приглашая к столу.

– Служанки едят в другом конце дома, в зоне для слуг, – сообщил голос за спиной. Лора обернулась: за ней стояла высокая статная женщина с белым напудренным лицом, очевидно, в неудачной попытке скрыть признаки увядающей молодости. Лора поднялась и протянула руку для знакомства.

– Здравствуйте, вы, должно быть, миссис Палмер. Я так рада…

Женщина в недоумении подняла бровь и поспешила прервать неловкую речь.

– Конечно, вы рады. Я очень на это надеюсь. Мисс Линч, прошу, не отвлекайтесь от завтрака. И не волнуйтесь, я составлю вам компанию.

Она гордо прошла к столу. Лора стояла с протянутой рукой, будто цыганка, и чувствовала себя полной дурой.

– Эмма, сделай мне чай. Травяной, с розмарином и без сахара, как я люблю. Побыстрее, пожалуйста, – миссис Палмер обращалась к служанке с той же чопорностью. – И мисс Линч тоже налей. Боюсь, она могла простыть в такой жуткий ливень. – она повернулась к Лоре: – Розмарин не даст вам заболеть. Не хочу, чтобы вы заразили мальчика. У него слабое здоровье.

– Да, понятно, – ответила Лора.

Она приступила к завтраку, хотя пищу остужал холодок, исходивший от хозяйки дома. Миссис Палмер сидела на другом конце стола и внимательно наблюдала. Суровое лицо выражало неприязнь. Под пристальным взглядом Лоре каждый кусок вставал поперек горла. В конце концов она подавилась и закашлялась. Эмма протянула стакан воды.

– Итак, мисс Линч, – сказала миссис Палмер, сложив ладони в молитве, – хочу обсудить с вами некоторые вопросы, прежде чем вы познакомитесь с мальчиком. Вы не против?

– Нет… – прохрипела Лора.

– Дело в том, что вы общались с моим мужем, он то вас и нанял, поэтому я не в курсе всех деталей. Начнем с мелочей. Как вас зовут?

Лора удивилась, что ее буквально назвали мелочью. По таким речам можно многое понять о человеке.

– Вы слышите, милочка? – строже спросила миссис Палмер.

Милочка – какое мерзкое слово, подумала Лора. Звучит, как скрежет металла по стеклу.

– Меня зовут Лора.

– Элеонора, значит. Очень красивое имя.

– Нет, просто Лора.

– Сколько вам лет, Элеонора? – проигнорировала миссис Палмер.

– 25.

Она неодобрительно покачала головой.

– Не уверена, что эта работа подходит для юной девушки. Я не то чтобы против, но надеялась найти кого-то постарше… Понимаете, без ветра в голове, – она постучала скрюченным указательным пальцем по столу.

Лора не понимала. Не понимала, почему ее вновь собеседуют, когда по телефону мистер Палмер четко объяснил, что она нанята. Более того, он выразил огромную радость ее кандидатуре, может, даже чрезмерную.

– Мистер Палмер сказал, что…

– Мистера Палмера сейчас нет дома. Он с утра отправился на службу. К сожалению, он не мог позволить себе дожидаться вашего пробуждения, потому что… – она заговорила еще более высокомерно, – …мой муж – важный человек! Он епископ приходской церкви, и многие люди нуждаются в нем. Так что сейчас вы говорите со мной.

Лора не ответила. Эмма разлила чай по чашкам, затем удалилась.

– Мисс Линч, вы здесь на довольно долгий срок. Мне нужно, чтобы вы не просто обучали мальчика, но и догнали программу второго класса. И я не хочу, чтобы в течение года учитель менялся. Где гарантии, что вам не стукнет в голову безрассудная идея, или как говорила моя дорогая матушка: «Черт дернет за хвост», и вы не побежите замуж или не забеременеете?

Лора в полной мере познала, каково это, когда глаза лезут на лоб, потому что ее выпрыгнули из орбит и дотянулись до волос. Она не стала говорить, что уже оценила их богатый выбор мужчин через окно спальни, состоящий из толстого садовника, годков так под 50, и мистера Палмера, которого она еще не видела, но определенно не собиралась делать отцом своего ребенка.

– Можете не волноваться на этот счет. Я не планирую замуж.

Миссис Палмер такой ответ не устроил.

– Пейте чай, милочка. Уверена, вам понравится, – она сверлила Лору неодобрением.

Девушка отхлебнула из чашки, вкус был отвратительный.

– Вы работали учительницей младших классов, верно?

– Да, но в последнее время я больше занималась репетиторством, – Лора произносила заранее заготовленную речь. – Я могу найти подход к любому ученику. В классе это сделать тяжело, но на индивидуальных занятиях мы проводим вместе много времени и лучше узнаем друг друга. Дети доверяют мне. Я считаю, нет плохих детей – есть плохие учителя.

– Но здесь вы не будете приходить и уходить, когда вам вздумается. Отныне вы наша гувернантка…

– Учительница.

– Что?

– Сейчас нет такой профессии. Я учительница.

– Понятно. Как наша гувернантка, вы будете находиться с мальчиком почти все время. Помимо уроков с ним нужно заниматься и другими вещами. Он…

Ммм, вам нужна нянька, уяснила Лора.

– …играет на скрипке, например. Вы знаете нотную грамоту?

– Нет.

Миссис Палмер демонстративно опустила лицо в руку.

– В любом случае с мальчиком надо проводить время. Играть. Гулять на свежем воздухе. Вы будете это делать?

– Да. Конечно.

– Откуда вы, милочка?

– Глазго. Меня зовут Лора.

– Далеко же вы забрались.

– Не очень, – Лора тут же добавила: – Уверена, для меня это будет очень интересный и полезный опыт.

Это сработало.

– Разумеется! – воскликнула миссис Палмер. – Где еще вы увидите такой старинный особняк?

Про себя Лора отметила, что на территории Великобритании их сотни. Постаринней и побольше.

– Дом принадлежал моим предкам – настоящим аристократам. Ему больше полутораста лет, представляете?

Вау, равнодушно ответила Лора. Но не вслух.

– Подарок самой королевы Виктории. Да, не хочу хвастаться, но мой прадед был знатных кровей. Лорд Огастес Фрэнсис Голдендарк. Великий человек! Цените возможность ходить среди этих стен, мисс Линч.

Хозяйка допила чай, достала платок из нагрудного кармана и вытерла уголки рта. Лора вспомнила о платочке с золотой буквой «О» и задрожала. А затем о матери.

– Миссис Палмер, я должна была позвонить маме, чтобы она не беспокоилась. Но мой телефон разрядился, и, к сожалению, я не нашла розеток в своей комнате. В доме есть электричество? – с сомнением спросила она.

Та резко выпрямила спину и гордо заявила:

– Естественно. Мы не какие-нибудь мракобесы. Моя матушка модернизировала и обустроила дом для всех нужд еще в шестидесятых. Первый этаж оборудован электричеством, вы можете найти розетку в гостиной. Также в доме есть газ и телефон. Так что свяжитесь с матерью прямо сейчас, если хотите, только не позволяйте ей звонить сюда. Мы не любим, когда звонят чужаки.

Лора воспользовалась случаем отдохнуть от суровой женщины. К счастью, работать ей придется не с ней, а с мальчиком, а Лора обожает детей. Эмма проводила ее к телефону. Пальцы с содроганием крутили цифры аппарата, не хотели приближать предстоящий неприятный разговор. Спустя два гудка мать ответила.

– Алло. Алло. Говорите. Ну! – раздался в трубке раздраженный голос.

– Мамочка, это я. Все хорошо, я жива. Дурацкий телефон разрядился.

– Лора, Лора, это ты? Я плохо слышу. Лора!

– Да, мамочка! Все хорошо! – Лора повысила голос. Тут же появилась Эмма и прижала палец к губам.

– Лора, солнышко! Я так боялась! – плакала мать. – Пожалуйста, возвращайся домой, пока не поздно…

– Мама, успокойся. Я в порядке. Мне здесь нравится.

– Девочка моя, ты не понимаешь! Мне снился такой жуткий вещий сон.

– Перестань. Слушай, я не могу сейчас долго разговаривать…

– Там был этот мерзкий ворон с белым хохолком на голове…

– Что? Что ты сказала? – Лора стала слушать внимательнее.

– Ворон. Страшный ворон. Он прилетел ко мне ночью и сказал, что ты совершила огромную ошибку. А я ему говорю: «Знаю, я тоже не хотела, чтобы она ехала, но Лоре разве кто указ? Она…»

– Это просто сон, мама.

– Да, а он стучался и стучался, просил, чтобы я его впустила. Но я прогнала его, дочка. Возвращайся.

– Почему ты сказала, что сон вещий?

– Черные перышки на подоконнике, Лора. Это значит, что сон был наяву, ведь так?.. Дорогая? Ау!

– Прости, мама. Я позвоню тебе вечером. Сейчас мне нужно идти. Пока. Люблю тебя.

– Ло…

Она повесила трубку. Испарина выступила на лбу.

«Возьми себя в руки».

Лора вернулась за стол. Миссис Палмер холодно взглянула на нее. Что еще задумала эта противная женщина?

– Вы верите в Бога, мисс Линч? Ходите в церковь?

Лора догадалась, что есть только один правильный ответ.

– Да, но в последнее время редко, если честно… а вот мама ходит регулярно.

Где-то Лора читала, что ложь нужно прятать в середине предложения между двумя правдами.

– Не переживайте. Мы будем брать вас с собой каждое воскресенье.

– Замечательно. Я очень рада, – притворилась Лора.

– Разумеется… Элеонора, мой мальчик – я уже сказала, – у него слабое здоровье, он часто болеет. К сожалению, по этой причине мы не смогли отдать его в школу в том году. Теперь он отстает от программы. Я пыталась кое-чему обучить его сама, но безрезультатно. Нужно, чтобы вы за год осилили программу двух лет, и тогда в следующем году мальчик поступит сразу в третий класс.[2] Он очень хочет в школу.

– У него здесь будут другие учителя?

– Учителя? Это вам не цыганский табор! – возмутилась миссис Палмер.

Лора с раздражением выдохнула.

– Я обучаю основам письма, чтения и математики. Но для общего развития ребенку необходимо изучение окружающего мира, уроки рисования и музыки.

– И все это тоже ложится на ваши плечи, мисс Линч.

Лора не стала спорить. Хотя планы миссис Палмер были наполеоновскими, во взгляде читалось, что она вовсе не планирует отдавать мальчика в школу.

«Так уж я и поверю, что ты его отпустишь. Ага, как же!».

– Нам нравится жить здесь, – словно прочтя ее мысли, продолжила миссис Палмер, – это очень хорошее место для ребенка. Свежий воздух, природа…

«Полная изоляция».

– …любящие родители, правильное религиозное воспитание. Что еще нужно мальчику для счастья?

– Хм… другие дети, – все-таки решилась Лора.

Миссис Палмер презрительно фыркнула и встала.

– Что такого они могут дать ему, что не в силах дать я? Пойдемте со мной, хочу показать вам кое-что.

Лора проследовала за ней в гостиную. Интерьер передней части дома был выстроен так, чтобы сохранить дух старины: чересчур много красного и коричневого, как на мясокомбинате, а на фоне этих кричащих оттенков раскинуты бархатные ковры и золотые канделябры, образ дополняют изощренный орнамент на деревянной мебели и ровный молчаливый пол. А вот если бы призраки прошлого выбирали, где им парить, они предпочли бы заднюю часть дома, именуемую Агатой «зоной для слуг», которая вся скрипела, разваливалась от легкого сквозняка и хранила только пыль и серые оттенки настроения, – вот настоящее обиталище древности.

– Смотрите. Смотрите, сколько книг. Какой вид из окна. Это не дом, а настоящий замок, – сказала миссис Палмер, затем подошла к камину и взяла рамку с фотографией.

– Мой бедный мальчик… мое единственное дитя. Никому не позволю причинить тебе вред, – она ласково погладила фотографию и повернула ее к Лоре. – Это Оскар, мой сын.

Лора взглянула на фото. На нее смотрел маленький мальчик с уже знакомой стрижкой и голубыми глазами. Он улыбался и застенчиво прятал руки за спиной. Лора не заметила, как ее глаза сами собой раскрылись от ужаса. Как же этот мальчик был похож…

– Мне не нравится, как вы смотрите на моего сына, мисс Линч, – жестко сказала его мать. – Это невежливо.

…на мертвого. Того, кого она УБИЛА.

– Простите, миссис Палмер! – быстро заговорила Лора с надрывом в голосе. – Просто я не ожидала… я не видела его… не думала, что он настолько прекрасен! Лапочка! Душка!

Голос звучал неестественно, но миссис Палмер не заметила этого.

– Да. Согласна… хоть вы и выразились чересчур эмоционально. Что ж, юные дамы все до неприличия впечатлительны. Достаточно было сказать, что мальчик божественно красив. Хотя что тут удивительного? Кто еще мог родиться в любви и благодати Господа?

– Это именно то, что я хотела сказать.

Лоре стало трудно дышать. Пульс участился. Тревога полностью завладела ей.

«Боже, пожалуйста, пусть это будет не он. Только не он. Любой другой ребенок. Не этот. Умоляю».

Но она уже знала, что это он. Лора узнала платочек с золотой буквой «О».

«Они меня уничтожат. Сотрут в порошок».

Миссис Палмер продолжала рассуждать о неописуемой красоте сына. Лора ее не слышала, звон в ушах перекрывал прочие шумы. Она боялась потерять сознание.

«Бежать. Бежать, пока они не узнали. Лучше уж сесть в тюрьму, чем быть убитой».

– Извините, миссис Палмер. Мне нехорошо. Я пойду прилягу, если вы не против. Вчерашний путь меня утомил…

Миссис Палмер хотела выразить недовольство, однако, видя бледное лицо девушки, решила уступить.

– Но недолго. Вам еще нужно познакомиться с Оскаром. Хочу, чтобы завтра вы начали занятия.

– Хорошо…

– И… милочка, когда будете у себя, переоденьтесь, пожалуйста. Ни к чему маленькому мальчику глазеть на ваши формы. Мы тут любим одежду поскромнее.

Лора ушла в комнату. Она не боялась заблудиться, ведь дом не был так велик, как описывала его миссис Палмер. Присела на кровать и отдышалась.

«Бежать».

Лора стала думать, как незаметно проскочить с чемоданом между работников и хозяйки, и решила, что чемодан придется оставить. Она выйдет через заднюю дверь так же, как вошла сюда накануне ночью, спокойно пройдет к машине, а если ее окликнут, скажет, что нужно кое-что забрать. Затем сядет в машину и уедет домой. Как и хотела мама. Мама… как же она была права.

Несколько минут Лора сидела на кровати и еле сдерживала слезы. Побег от Чарли не казался таким уж страшным и сложным делом. Это ерунда, слабый чих в сравнении с воспалением легких. Может, он даже простит ее, и они останутся друзьями… Глупая Лора. Чарли ничего не прощает и все помнит.

Лора схватила сумку, кинула в нее пару необходимых вещей. Пожалела, что не успела зарядить телефон. Она вышла из комнаты и заставила себя идти медленно и уверенно. У лестницы на деревянном столике стоял гипсовый бюст ангела. Странно, что я не заметила его раньше, подумала она. Его лицо было печальным, в уголках глаз намертво застыли слезы. Где-то рядом копошилась Эмма, ее голос звучал с комнаты первого этажа. Она поучала кого-то, как правильно заниматься стиркой.

– Никогда не используй это мыло, Лилит, оно плохо пенится.

Лора прошла мимо, но, не удержавшись, заглянула в приоткрытую дверь. Молодая рыжеволосая девушка сидела на табуретке и наблюдала за Лорой. Ее неестественно крупный лоб перечеркнули две длинные вертикальные морщины, идущие от переносицы, а взгляд выражал презрение. Кажется, эта девушка нездорова, решила Лора.

Она с трудом открыла тяжелую входную дверь. Солнечный свет пробивался сквозь облака. Трава была мокрой и холодной, и Лора промочила ноги. Задний двор украшали разнообразные цветы: розовый чертополох, желтый нарцисс, пурпурная буддлея, – они светились на фоне мрачной палитры каменного дома. Лора бросила взгляд на склеп посреди двора. От него веяло смертью, и желание сбежать вскипело сильнее прежнего. Теперь там будет лежать их сын, подумала она.

Обойдя дом, она вышла к тропинке, которую окружали ровно остриженные кусты. У забора работал садовник. Лора направилась к выходу. Ворота были закрыты, но пока это ее не волновало.

Шаг, один, второй, – «у тебя получится, давай!», – еще шаг. Ворота все ближе. Дует ветер – куртка осталась у Эммы. Руки достают ключи от машины из кармана, ключи звенят как колокольчики.

– Вы, должно быть, мисс Линч? – произносит хриплый мужской голос.

Лора смотрит вбок: садовник, чей оголенный живот вываливается из штанин, улыбается ей гнилыми зубами.

– Мы все ждали вас. Особенно мальчик, – продолжает он, хотя Лора не остановилась. – Правда я не знал, что вы настолько красивы. Просто писанная крас-с-с-савица, – буква «с» свистит через щели в зубах.

Лора постаралась улыбнуться, вышло криво.

– Меня зовут Чак. Эй, я с вами говорю!

Лора добралась до ворот, толкнула их, но безрезультатно.

– Куда же вы? Мальчик будет так расстроен! – мужчина направился в ее сторону. – Мы все будем расстроены. Разве можно отпускать такую крас-с-с-савицу?

Он засмеялся, очевидно, считая себя остроумным, только Лора так не думала. Ей стало противно от мысли, что он окажется рядом. Она сорвется и закричит, не выдержит, если этот гнусный выродок дотронется до нее. Лора вцепилась в ворота, как в двери клетки. Садовник был близко, ее нервы горели от напряжения…

– Не трогайте меня… – жалобно пропищала она себе под нос.

Он не услышал, подошел вплотную. Вонючее дыхание ударило в лицо. Он положил горячую мокрую руку на ее – Лора оказалась в ловушке.

– Сначала вниз, затем толкнуть, вот так, – шептали губы прямо над ухом. Лора боялась, что сейчас он вонзит зубы и укусит ее, причмокивая: «Какая крас-с-с-савица…».

Ворота распахнулись, но садовник не спешил убрать руку. Наоборот, он крепче сжал ее, и Лора, замершая от страха и отвращения, готова была завыть и кинуться прочь, стряхивая с себя чужие руки, как навозных мух, когда за спиной вдруг раздался нежный, тонкий голос.

– Здравствуйте, мисс Линч. Добро пожаловать.

Голос принадлежал ребенку.

4

Лора дернулась, садовник отскочил в сторону.

– Иди работать, Чак. Хватит маяться дурью, – грубо сказала миссис Палмер.

Девушка повернулась, держа ключи в руках. Она застыла в той же позе, в какой хваталась за ворота. Перед ней стояла миссис Палмер, ее лицо выражало уже привычное для Лоры недовольство. Хозяйка явно считала ее виновницей поведения Чака. А рядом с ней, прижавшись к ногам, стоял маленький щуплый мальчик, ростом не доходившим и до пояса миссис Палмер. Он держал руки за спиной, так же как на фотографии, однако в этот раз не улыбался. Мальчик был худее и бледнее, под глазами темнели синяки, во взгляде читался испуг. Лора молчала, и он повторил:

– Здравствуйте, мисс Линч. Добро пожаловать, – затем посмотрел на мать, желая убедиться, все ли сделал правильно. Она с любовью погладила сына по голове.

Лора застыла на месте. Я схожу с ума. Я схожу с ума. Я схожу с ума. Мальчик непонимающе смотрел.

«А ведь я видела тебя мертвым. Зубы выпали изо рта, глаз наполовину вылез из орбиты, но это был ТЫ».

На нем была та же школьная форма: светло-голубая рубашка, серые, как штормовые тучи, шорты и темно-синий свитер-безрукавка, который вчера разорвался в клочья. А самое ужасное – нежно-голубой платочек с золотой буквой «О», торчащий из нагрудного кармана. Лора нервно сглотнула.

– Сыну не терпелось познакомиться с вами. Да, мой мальчик? – миссис Палмер прижала его к себе, потрепала по щеке. – Давай, пожми ей руку, Оскар, – она кивнула в сторону учительницы.

Лора почувствовала себя цирковой обезьянкой. Мальчик подошел ближе. На лице сверкнула гордая ухмылка, свойственная избалованным детям, которые часто слышат о своей уникальности. Он протянул руку. По коже Лоры пробежали мурашки. Она боялась. Тронуть его – все равно что коснуться смерти. Мальчик ждал, в глазах горело нетерпение.

«Что ты такое, Оскар?», – мелькнуло в голове. Он подмигнул левым глазом… или прищурился от солнца. Миссис Палмер сердито фыркнула. Лора протянула руку в ответ и выронила ключи. Они звонко стукнулись о камень, будто осколки стекла. Учительнице пришлось наклониться вперед.

– Привет, Оскар, – сказала она пересохшим ртом. Язык не сразу отклеился от неба.

Их ладони соприкоснулись. Контакт с маленькой ручкой вызвал волну отвращения. Его кожа была гладкой и скользкой, как тонкая кишка, которую она накануне задела рукой. В сознание просочилась глумливая мысль: «Снаружи ты такой же, как внутри». Рот дрогнул в глупой усмешке. Пришлось тут же ее подавить. Лора чувствовала, как начинается истерика. Миссис Палмер радостно захлопала в ладоши.

– Как замечательно! Оскар, теперь сбегай переоденься. Знаю, что не терпится, но сегодня слишком поздно для занятий. А потом наша дорогая Элеонора с тобой поиграет. Покажешь ей свою железную дорогу.

– Я покажу дом! Мама! Я хочу показать дом! – мальчик запрыгал, как голодная собачка.

– Конечно, милый. Отличная идея. Беги.

Мальчик убежал, а миссис Палмер повернулась к Лоре, и лицо ее стало мрачным.

– Куда вы идете? Я думала, вы прилегли отдохнуть.

Лора наспех придумала оправдание. Мама называла это «включить дурочку».

– Ой, я шла к машине, хотела взять лекарство от тошноты. Но все в порядке, мне уже лучше.

– В таком случае отдайте ключи Чаку, – миссис Палмер указала пальцем на ключи под ногами, о которых Лора забыла, – он загонит машину внутрь. Не понимаю, зачем вы оставили ее под деревом. Сверху набросало веток.

– Ну, она шумная, а я не хотела никого разбудить…

Миссис Палмер удовлетворил такой ответ.

– Что ж, это разумно. Чак! Чак, иди сюда.

Лоре стало мерзко от мысли, что вонючий прилипала будет прикасаться к ее вещам, сядет в ее любимую машину своей жирной задницей…

– Не нужно, миссис Палмер. Я сама могу это сделать. Ни к чему утруждать…

– Что за глупости?! Не выдумывайте. Чак все сделает. Идемте со мной, я хочу побеседовать по пути. Ну же, живо, Чак! Подними ключи! – тот послушался и якобы нечаянно задел голую лодыжку Лоры.

У миссис Палмер был некий свод правил с четкой делегацией обязанностей, которые всем необходимо было соблюдать, и ей не нравилось, если кто-то эти правила нарушал. Даже не зная о них. Она взяла Лору под руку и неспеша повела к дому.

– Взгляните: в доме всего два этажа, но сколько внутри пространства! Вы заметили? Какой простор для ребенка, – она взмахивала свободной рукой, как волшебной палочкой. – Черная каменная кладка крыши задает готический стиль всему поместью. Настоящий замок… А какой утонченный орнамент на стенах. Это рококо, 18 век! Такого сейчас никто вам не сделает. Вы видели ангелов? Они переплетают потолки гостиной.

– Да, – соврала Лора.

– Мисс Линч, вы живете в задней части дома и, пожалуйста, свободное время проводите там, – сменила тему миссис Палмер. – В передней части можете появляться, когда проводите время с Оскаром. Это место для членов семьи. И не лазайте на чердак. Я запрещаю.

– Хорошо, миссис Палмер.

– Еще мне не нравится, как вы смотрите на мальчика. В вашем взгляде нет уважения.

– Миссис Палмер, вы сказали, у вас один ребенок? – осмелилась спросить Лора.

– Разумеется. Мы с мужем долго пытались завести детей, но, к сожалению, Господь рано забирал их на тот свет.

– Это ужасно.

– Такова воля Божья. Не нам судить о его замыслах. Это грех.

– Вы сами сшили Оскару школьную форму? – не унималась девушка.

– Конечно. Мальчик очень хочет в школу.

Лора задрожала.

– Вы совсем закоченели. Последние дни стоит промозглая погода. Слишком холодно для начала сентября. И… мисс Линч, я не хочу, чтобы вы обращались к Эмме. Она не ВАША служанка. И вообще, здесь вас обслуживать не будут, сразу зарубите на носу.

Лора попыталась вырваться, но у миссис Палмер была цепкая хватка.

– Я просила вас переодеться, однако у юных дам свое на уме. Бедный Чак потерял дар речи. Впредь делайте то, что я говорю, с первого раза.

Когда они вошли в дом, Лора все-таки вырвалась. Ей стало обидно, глаза заслезились, тем не менее она лишь тихо сказала:

– Да, миссис Палмер.

– Зовите меня Агата, – мягким голосом попросила миссис Палмер и добавила: – но только не при слугах. И не при муже. И при Оскаре тоже не надо. А вот когда мы одни, то, пожалуйста, Агата.

– Хорошо, Агата.

– Мальчик будет ждать здесь, в гостиной. Давайте же, Элеонора.

Лора сменила одежду на самую непримечательную, что нашла в чемодане. Длинная юбка, похожая на лоскут одеяла. Подарок мамы. Чтобы не мерзнуть холодными зимними вечерам. Сверху надела деловую блузку с длинными рукавами. Лора достала из сумки голубой платок с каплями крови, провела пальцем по золотой букве «О».

– Невозможно. Значит, это не он. Просто чертовски похож.

«А платок?»

– Мало ли имен на букву «О». Не глупи, это не может быть тот мальчик, – шепотом она добавила: – потому что он мертв. Ты убила его.

Прежде чем поддаться приступу паники, Лора вышла в гостиную к мальчику. Он сидел в центре на полу и вращал головой. Волосы вздымались и крутились, как пропеллер вертолета. Эмма стояла рядом и хлопала. Миссис Палмер следила за всеми из кресла. У окна стояла скульптура белого ангела. Одной рукой он прикрывал глаз, второй вытирал слезы. Он напомнил Лоре ее саму.

«Я видела, как его скальп сполз с головы вместе с волосами», – Лоре почудилось, что и сейчас вот-вот слетит, оголив череп. Мальчик заметил ее, подскочил, потерял равновесие и чуть не упал.

– Мисс Линч, мисс Линч! – он подбежал и врезался в нее. – Я вертолет!

Лора покачнулась.

– Оскар, покажи своей учительнице коллекцию бабочек. Ей будет очень интересно, – вставила миссис Палмер.

– Побежали! Кто последний, тот вонючая старая какашка! – закричал Оскар и кинулся вверх по лестнице.

– Оскар! Не бегай, Оскар! – испугалась мать. – Ну что вы стоите, остановите его, милочка.

Лора пошла за ним. Лестницу украшал пушистый красный ковер, каждый шаг утопал в мягкой шерсти, ступеньки не издавали привычного скрипа. Вдоль лестницы висели семейные портреты, очевидно, предков миссис Палмер, десятки самых разных: от старых портретов с потертой краской до свежих снимков маленького Оскара. Она поднялась, а мальчик где-то спрятался. Второй этаж сильно отличался от «зоны для слуг». Потолок и стены украшали религиозные фрески, каждая дверь в комнату походила на дверь в замок.

– Оскар? – позвала Лора едва слышно. – Где ты?

Он не ответил. Среди изображений обнаженных ангелов Лора чувствовала себя идиоткой. Она постучала в первую дверь.

– Оскар?

Затем в следующую. Но мальчик не планировал сдаваться так быстро. В тот момент Лора подумала, что не так уж любит детей.

– Оскар, ну же, я не хочу играть в прятки. Я могу здесь заблудиться.

За следующей отворенной дверью скрывалась безвкусная спальня, принадлежащая, по всей видимости, Палмерам. Комнату украшал всевозможный яркий хлам в виде штор, скатертей, канделябров, ковров, диванных подушек, статуэток ангелов, играющих на скрипке, и прочего. От нагромождения предметов Лоре стало нехорошо, а точнее, ее эстетичному вкусу. Она закрыла дверь.

– Оскар! – прокричала громче. – Ну что такое! Все, я ухожу.

Лора затопала ногами, изображая затихающую ходьбу, а сама прислушалась.

«Главный секрет жизни, милая, прост: с детьми надо общаться как со взрослыми, а со взрослыми как с детьми. Особенно, если это мужчины. Следуй этому совету и будет тебе счастье», – ни с того ни с сего раздался в голове голос матери. Лора считала совет на редкость глупым и никогда им не пользовалась, хотя, конечно, маме говорила обратное.

«С детьми нужно самому быть ребенком», – ответила она голосу.

На цыпочках она прошла дальше. Одна из дверей была короче остальных. Лора потянулась к ручке, расположенной ниже пояса, не успела дотронуться, как дверь распахнулась и ударила ее по голове. Лора упала на спину, а радостный мальчик, выбежал в коридор с криком:

– Буууу! – на нем была белая простыня с двумя вырезами для глаз.

Лора ощутила боль во лбу и пятой точке, на которую грохнулась. Она потерла лоб, стараясь разогнать боль и стереть ее с лица. Будь мальчик крепче и толкни он дверь сильнее… обошлось бы не только шишкой и ушибами.

– Смотрите, мисс Линч, я привидение! Вы меня видите?

Он не отреагировал на сваленную на пол и скорченную от боли учительницу, будто так и надо. Юбка задралась до коленей, и мальчик тыкнул в них пальцами.

– У вас коленки кривые, прямо как у тетушки Банши. Она умерла от диабета и перед смертью совсем не ходила. Вот у нее тоже коленки друг на друга смотрели, – он затопал ножками и рассмеялся. – Ой, как здорово я вас провел, да, мисс Линч? Думали, я поверю, что вы ушли? Не тут-то было! – он забежал обратно в комнату. Лора медленно поднялась, поправила юбку.

«Все бы ничего, Лора, но ногами ты пошла в папу. У того сплошное колесо ниже пояса», – поддакивала мама из больной головы. Чарли тоже не стеснялся высказываться о ее ногах. Однако на его кривизну в спальне она ни разу не пожаловалась.

Она вошла в комнату. Оскар распластался на полу, скинув простыню. Язык свисал изо рта, глаза мертвенно смотрели в пустоту. Лора испугалась: почти в такой же позе был труп мальчика, которого она сбила. Не считая выпавших внутренностей.

– Оскар! – закричала она и упала к нему. «Только не умирай. Прошу».

Она потрогала лоб – он был горячим, проверила пульс – все в порядке. Почему мальчик так любит играть со смертью?

– Хватит придуриваться. Ты всегда такой непослушный? – она начинала злиться. Мальчик повернул голову:

– Вы всегда такая скучная? – и высунул язык. Затем, подпрыгивая, встал.

Его комната была больше родительской, она сияла в несочетаемых сине-красных тонах, так наивно и по-детски переплетенных между собой. Для комнаты принца уж больно несуразный интерьер, подумала Лора. Повсюду валялись игрушки.

– Посмотрите на моих бабочек. Пришлось спрятать их под стекло, потому что Морриган все время пыталась съесть их.

– Кто?

– Вот! Взгляните: серо-коричневая – это краеглазка, ее поймал папа, – под стеклом располагались десятки разнообразных бабочек, – а вот эту рыжую углокрыльницу я поймал. Красивая, да?

– Да.

– И вот эту лимонницу тоже я поймал. Нравится?

– Знаешь, Оскар, мне больше нравится, когда они живые и радуют нас своей красотой, ну, знаешь, в полете…

– Какая глупость! Красиво, когда они лежат у меня под стеклом.

Лоре было некомфортно находиться к нему так близко. Хоть она была уверена, что это другой мальчик (иначе и быть не может), все-таки не могла скрыться от угрозы, исходившей от него…

– Я не люблю убивать живых существ, – ответила она и поперхнулась от собственного лицемерия. «Однако я убийца».

– Ага, как же! – ухмыльнулся мальчик.

– Что…?

– Наверняка вы затоптали много-много тараканов. Мама говорит, их никто не любит, потому что они мерзкие. То есть убивать тараканов можно, а бабочек нельзя?

– Но ведь тараканов ты не хранишь под стеклом.

– Потому что они некрасивые.

– Получается, бабочки умирают за красоту, а тараканы за свое уродство. Это грустно…

От осознания этого ей и правда стало грустно.

– Какая вы бестолковая. Вовсе не грустно. Все живые существа попадают в рай после смерти. Папа считает, у бабочек тоже есть свой.

Как-то это не по-христиански, подумала Лора. Затем, оправдываясь, мальчик добавил:

– Я буду эмтомонотологом, когда вырасту.

– Правильно сказать: энтомолог.

– Эмпамолог.

Внезапно Лора услышала знакомый взмах больших крыльев. Что-то тяжелое опустилось на плечо. Ухо кольнули толстой иглой. От испуга она закричала и стала отбиваться руками. Птица плотно вцепилась в плечо, не желая отпускать. Лора поверила, что ворон убьет ее на глазах у мальчика. В наказание за то, что она совершила. Клюв запутался в волосах, а ворон громко каркал над ухом, выдирая волосы когтями.

– Хватит! Это Морриган. Ко мне! – мальчик протянул руку, и ворон сел на нее. Но он был тяжелый, и Оскар помогал второй рукой. – Не нужно обижать мою птицу.

Лора не могла отдышаться. Ворон с белым хохолком на голове осуждающе смотрел на нее.

– Значит, это твой ворон?

– Это она. Морриган жила здесь еще до моего рождения. Папа говорит, что вороны не живут так долго. Но Морриган особенная, – мальчик поставил локоть с птицей на стекло и с нежностью погладил ее, как любимое домашнее животное. Правда оно было размером с половину мальчика, в основном благодаря длинному хвосту. Лора потрогала ухо, на пальцах остались капельки крови.

– Твоя ворона распорола мне ухо.

– Наверно, хотела украсть сережку. Вороны любят яркое и блестящее. Это все знают.

Ворона каркнула в подтверждение.

– Днем она либо сидит в моей комнате, либо летают по двору. А ночью я отпускаю ее летать далеко-далеко. Но Морриган всегда возвращается.

Лора сделала шаг назад. Птица как будто снова хотела напасть на нее.

– Хотите ее покормить? У меня тут свежие личинки, она их просто обожает! – воодушевился мальчик и побежал доставать маленький ящик с подоконника.

– Нет, Оскар, я не… – ворона переминалась с лапы на лапу.

– Ну же. Вы подружитесь, – мальчик впихнул в ладонь учительницы живую личинку. Та начала ползти вверх.

– Ой! Ой! – воскликнула Лора. Мерзкое скользкое существо извивалось, чувствуя скорую смерть.

– Раскройте ладонь и поднимите вверх. Морриган сама возьмет ее. Ну! – командовал мальчик.

Лора послушалась, она хотела поскорее избавиться от личинки, что копошилась на ней, как на трупе.

«Как на том мальчике, которого ты убила», – говорил взгляд птицы.

Ворона взлетела и схватила личинку, больно клюнув Лору в ладонь.

– Черт!!! – взвизгнула она от боли. Кровь полилась с руки на пол.

– Эй! Нельзя так говорить, – возмущался Оскар. – Повезло вам, что мама не слышит. Она запрещает мне ругаться такими слова. Они привлекают… ну, того самого. Падшего ангела. Поняли? А вы сейчас, получается, позвали его. – Лора сжала руку, надеясь остановить кровь. – Не бойтесь. Я не скажу маме, а то она вас накажет. А вы не скажете, что Морриган вас укусила. Идет? Мама и так не любит мою птицу.

В комнату вошла Эмма. Она слегка запыхалась.

– Миссис Палмер не нравится, что вы тут кричите, – мягко, извиняясь, произнесла она. – Что с вами случилось, мисс Линч?

Лору завлек вид стекающей алой крови. Капли зазывали ее, шептали какие-то странные незнакомые слова. А может, это ворона нашептывала на ухо? Взгляд застыл на этих танцующих и поющих каплях.

– Мисс Линч?

Она вышла из оцепенения.

– Да… все в порядке. Я немного… укололась.

– Чем? – не поверила Эмма, посмотрев на птицу.

– Булавкой! Я показывал, как крепить бабочек! Очень неаккуратная мисс Линч! – вмешался мальчик.

Ворона каркнула.

– Идемте со мной. Я перевяжу руку, – Лора пошла за Эммой. У двери обернулась на мальчика и птицу. Они переглядывались между собой, как два сообщника. Оскар улыбался, и ворона… будто бы тоже.

5

Эмма обрабатывала больную руку Лоры, действуя при этом быстро и слажено. Вероятно, ей не раз приходилось лечить мальчика, потому-то она приговаривала ласковые слова, пока осматривала и перевязывала рану.

– Не нужно позволять мальчику калечить себя, – поучала Эмма, – иначе он совсем обнаглеет. Поверьте мне, – она показала несколько шрамов на голени и шее. – Ожоги от лампы и укусы каких-то из его букашек. И так не только со мной, посмотрите на бедного Чака. Живого места не осталось.

– Скажите, Эмма, а этот ваш Чак тоже ночует в доме? – Лора старалась, чтобы голос звучал отстраненно.

– Ни в коем случае. Он приходит два раза в неделю: по понедельникам и четвергам. Хозяйка не любит, когда в доме живет много людей.

– Это хорошо…

– Что, старина Чак и до вас добрался? Ух, я ему руки-то поотрываю…

– Он немного навязчив.

– Уж мне ли не знать?! Сколько лет тут работаю, столько он цепляется мне за юбку, хватает за коленки да щиплет за грудь.

– Какой ужас! Почему вы не пожалуетесь на него?

– Да неееет, – Эмма чересчур долго тянула букву «е». – Чак наш совсем не злой. Вы вскоре сами в этом убедитесь. Просто не умеет держать руки при себе. Но вы в следующий раз как вдарьте ему между глаз, так он сразу отстанет. И вообще я вас в обиду не дам.

Лора поняла, что их взгляды на добро и зло отличаются.

– Кроме нас с вами в доме никто не ночует, – уточнила Эмма.

Лора вспомнила рыжеволосую девушку с грубыми чертами лица и большой головой.

– А как же та девушка? Ваша помощница. Лилит, кажется.

Лицо Эммы стало серьезней, две угрюмые морщинки заползли на лоб.

– Да-да… уже видели, значит? Она очень мне помогает. Ее родители, мои близкие друзья, погибли, теперь только я забочусь о ней… Миссис Палмер ее не любит и предпочитает не видеть. Поэтому она не покидает заднюю часть дома. Видите ли, у девочки гидроцефалия, она немного отличается от нас…

– Она умственно отсталая?

– Ну зачем же так грубо?! Сказала же: она мне очень помогает. Прекрасно справляется с домашними делами. Так что же в ней отсталого? Решать математические задачки – не всем это нужно.

– Я не имела в виду ничего грубого. Мне так показалось…

– Допустим, девочка не очень умна. Она почти не разговаривает, так что кто знает, что у нее там на уме… Вы с ней лучше не беседуйте. Она немножко несдержанна. Никогда не знаешь, от чего вспылит.

– Она агрессивна?

– Вовсе нет. Просто закатит истерику и привлечет много шума. Хозяйка будет недовольна.

Эмма уловила, что Лоре эта новость не понравилась.

– Да вы не волнуйтесь. Она спит со мной в комнате, и я все время слежу за ней. Лиличка никому не доставляет проблем. К тому же не покидает зону слуг.

Лора представила, как поднимается ночью в туалет, а злобная рыжая девчонка преграждает путь. Интересно, привязывают ли ее на ночь? Вряд ли.

– Эмма, можно спросить? – не дожидаясь ответа, она продолжила: – Я так понимаю, вы домработница, так почему миссис Палмер зовет вас слугой? Вам вообще платят зарплату?

– Платят, конечно. Но миссис Палмер называет это жалованием.

– Что это за откат в средневековье? Гувернантки, слуги, ладно хоть не рабы… Удивительно, что вы лечите меня бинтами, а не кровопусканием, – Лора потерла голову у виска. Эмма лишь отмахнулась.

– Знаете, мисс Линч, как говорится: чем бы дитя не тешилось… Коль хозяйке нравится мнить себя аристократкой, нас служанками, а дом замком, так пусть играет во что хочет, покуда платит щедро.

– Не верю, что миссис Палмер способна платить щедро, – Лора улыбнулась. – Сколько вы уже работаете здесь?

– Пятнадцатый год пошел. Начала задолго до рождения мальчика.

– Неужели в Уэльсе нет работы получше? – Лора чувствовала, что лезет не в свое дело, но не могла удержаться.

Эмма загадочно улыбнулась.

– Я думаю, у каждого из нас свои причины работать в Блэксберри, мисс Линч, не так ли? Я не спрашиваю о ваших, а вы оставьте меня наедине с моими.

– Да. Простите.

Они помолчали. Эмма закончила работать с раной, убрала аптечку обратно в ванную.

– Идемте обедать, скоро вернется мистер Палмер. Уверена, он вам понравится. Очень добрый и мягкий человек, что не удивительно, ведь он священник!

Но Лора еще не все спросила.

– Эмма…

– Да?

– А вы не замечали… ничего странного в поведении мальчика?

Служанка задумалась.

– О чем вы? Какого странного?

– Ну… необычного. Я не знаю даже… Ладно, забудьте.

– Все это ерунда мисс Линч. Оскар просто чудо. Разве что слегка избалован. Я наблюдаю, как он растет, и не могу нарадоваться. Жаль только, болеет часто. Слабое здоровье у мальчика. Честно говоря… – Эмма наклонилась над ухом Лоры и зашептала: – я иной раз думаю, а уж не травит ли его хозяйка? Знаете, есть такие сумасшедшие, чтобы дите всегда было при них… А насчет необычного… если все семейство у них странное, то чего вы ждете от мальчика?

Явно не того, чтобы он воскрес, подумала Лора, но промолчала.

Она отобедала вместе с Оскаром и миссис Палмер, хотя последняя сразу дала понять, что такая привилегия скорее исключение, потому как одно из правил миссис Палмер гласит: слуги едят отдельно. Однако, чтобы как-то порадовать мальчика, в день знакомства он кушал с учительницей. Вскоре объявился хозяин дома. С густой бородой и высокой черной шляпой с широким козырьком он выглядел как отец-пилигрим. Это сравнение вызвало у Лоры ухмылку, которую мистер Палмер ошибочно принял за почтительную улыбку.

– Патрик, дорогой. Ты не успел к обеду, – приветствовала мужа миссис Палмер. Она поцеловала его в обе щеки, не касаясь губами. – Садись, Эмма еще не убрала со стола.

– Да, Агата, милая, дорогая, – вторил муж, – сегодня репетировал новый церковный хор. Дети пели как ангелы. Ты бы слышала.

– Ах, конечно! В воскресенье все послушаем.

Мистер Палмер пожал руку учительнице. Его жена злобно глянула на Лору. Они вместе сели за стол, чтобы составить компанию хозяину дома. Маленький Оскар решил остаться в гостиной и построить пирамиду из папиных книжек. Мистер Палмер поделился, что отчаялся найти учительницу на постоянное проживание, поэтому выставил объявление по всей Великобритании. Никто не хотел жить в старом поместье вдали от цивилизации, что казалось ему странным и непонятным, ведь у них есть абсолютно все для комфортной жизни. По субботам они ездят в Лланберис и закупаются всем необходимым на целую неделю. А какие виды открываются с холма…

– Нам обязательно нужно прогуляться, пока не стемнело, мисс Линч. Вы должны сами это увидеть. Здесь недалеко. Оскар, пойдем скорее! – скомандовал мистер Палмер. – Ты с нами, дорогая?

Дорогая предпочла остаться дома. Ведь у нее слишком больные колени, чтобы подниматься по холму. Они обошли поместье и направились вверх. Оскар бежал впереди, ему хотелось первым достичь вершины. Детям вообще важно всегда быть первыми. Мистер Палмер был из тех, кто любит заполнять тишину своей речью.

– Как только я увидел ваше имя, дорогая мисс Линч, сразу понял, что ваше место здесь. Вы знали, что прекрасная Лаура была возлюбленной поэта Франческо Петрарки?

– Нет, – равнодушно ответила она.

– Так и есть. Он посвятил ей множество произведений. Воспевал ее золотые локоны, хотя ваши скорее отдают бронзой… Мисс Линч, вы меня слушаете? Я утомил вас?

– Слушаю… просто тяжело идти в гору и говорить.

Но мистера Палмера даже не мучила одышка.

– Разумеется. Уверен, матушка поэтому дала вам такое красивое имя. В честь музы Петрарки.

Лора остановилась, чтобы отдышаться. Оскар уже прыгал наверху.

– Не совсем. В честь певицы Лоры Брэниган, – пошутила она.

– Что-что?

– Ну, знаете, диско. Танцевальная музыка.

Мистер Палмер не понял.

– Почти дошли…

С холма открывался потрясающий вид на озеро и обрамляющий его со всех сторон хвойный лес. А сзади красовался особняк Блэксберри на фоне гор.

– Ничего себе! – воскликнула Лора.

– Папа, папа, луну видно!

– Наш прекрасный лес во всем своем великолепии, – восхищался мистер Палмер.

– Никогда не видела столько сосен.

– Папа, глянь же! Луна, а еще светло!

– Знаете, многие ошибочно полагают, – снова поддался речам хозяин дома, – будто сие красота – явление природы, но это не так. Хвойные деревья, что составляют Сентерберский лес, все до единого высажены людьми и выращены искусственно.

– Надо же!

– Мисс Линч, луна, смотрите!

– Очень пригожие в строительстве и устойчивы к любой погоде… – пояснял мистер Палмер.

– Понимаю…

– Ходит легенда… должен пояснить, сам я не сторонник подобной ереси, хотя в детстве, конечно, любил такие истории. Так вот, однажды в долине озер поселился злой дух. Он нападал на людей по ночам и воровал младенцев. А после пожирал их заживо. Тогда люди стали сажать по одному дереву – пихту, кедр или ель – за каждую умершую душу, чтобы те не метались по свету как неприкаянные, а поселились в деревьях и тянулись к солнцу. Спустя несколько столетий деревьев стало так много, что долина превратилась в лес. Говорят, дух до сих пор бродит там… Хотя я надеюсь, что он заблудился.

Лора с трепетом смотрела, как колышутся верхушки сосен. Было в них что-то жуткое.

– Я сказал: луна! Почему вы не смотрите?! – разъяренный Оскар топнул ногой и привлек всеобщее внимание, ведь холм задрожал так, будто рядом едет грузовой поезд.

Лора впервые увидела дьявольские огоньки, промелькнувшие у него в глазах, и поняла, что рана на ее ладони не последняя. Холм продолжал дрожать, а Оскар злиться. Казалось, мальчику подвластна целая стихия.

– Ох, опять! Иногда нас потрясывает, хотя на холме не должно ощущаться. Но вы не пугайтесь, – мистер Палмер взял мальчика за руку. – Пойдем домой, сынок.

Тряска прекратилась. Лора была поражена и напугана одновременно. Не стоит злить мальчика, у которого во владении злой черный ворон и сама Земля.

Вечер они провели раздельно. Оскар с семьей, а Лора в задней части дома. Первым делом она позвонила матери, чтобы окончательно ее успокоить. Но в итоге в себя же вселила подозрения.

– Этот мальчик, мама… он странный.

– Дети все странные, моя драгоценная. Ты тоже была далеко не ангел. Однажды подожгла газету, пока твой папа ее читал. Так он месяц ходил без бровей! – мать засмеялась. От утренней истерики не осталось и следа. В этом была вся ее прелесть: быстро вспыхивала и также быстро остывала.

– Да, но… с ним что-то не так, понимаешь? – Лора не могла подобрать слова. – В нем есть что-то злое. Я это чувствую.

– Достаточно злое, чтобы ты вернулась домой, родная?

– Нет… нет, я просто перенервничала после долгой дороги. Ты права, он всего лишь ребенок.

– Я сегодня видела Чарли, – сменила тему мама.

– Что? Где? – растерялась Лора.

– Приходил, пытался выбить дверь. Думал, что ты прячешься у меня.

– Черт, мама, надо было вызвать полицию.

Лора разозлилась. Она предвидела это, но все-таки надеялась, что Чарли не станет впутывать ее мать в их разногласия.

– Да что они мне… Я впустила его, и как он понял, что тебя нет, почти сразу ушел.

– Почти…? – напряжение сжалось вокруг горла.

– Он плакал, Лора. Совсем в отчаянии. Пришлось его успокаивать.

– Не надо его жалеть, мама.

– Понимаю. Но мы же родные стали за эти годы…

Лора почувствовала скрытый смысл в словах.

– Ты на чьей стороне, мама?

– Я лишь хочу сказать…

– Лучше ничего не говори. Спокойной ночи. Позвоню завтра.

Лора прервала связь. Ей не нравилось, как сменился вектор разговора. Она продолжала лежать в комнате без движения. Наконец осознала, насколько скучным будет ее свободное время. Вчерашнее происшествие все больше казалось нереальным. Иногда она брала в руки платок, чтобы заставить себя переживать и не позволить забыть о том, что совершила. И все равно в ней зарождалась надежда, что случившееся не более чем иллюзия. Возможно, какая-то защитная реакция мозга. Однако, если чей-то мальчик пропал, то вскоре она это узнает… И когда ее найдут, вопрос времени. Хотя если повезет, то не найдут вовсе.

Ближе к ночи пошел дождь и разразился гром. В воздухе запахло сыростью. Лампа Лоры погасла и не хотела зажигаться – она осталась в темноте. Идти к Эмме в такое время было не лучшей идеей, и не только из-за позднего часа: она боялась увидеть рыжеволосую девчонку, прикованную цепью к кровати. Пока она лежала в раздумьях, заметила движение в углу комнаты. Сначала решила, что показалось, но движение повторилось. Тень скакала из угла в угол, быстрая как ветер. Лора все списывала на больное воображение, хотя ее уже охватила тревога. И когда маленькое черное существо скользнуло по ногам, она ощутила весь ужас реальности. Жесткая шерсть оцарапала кожу. Лора закричала и стала отряхиваться, но от мерзкого прикосновения нельзя так легко избавиться. Оно оседает на поверхности кожи и въедается в нее. Тень снова проскочила около ноги, и Лора закричала сильнее прежнего, она кричала до тех пор, пока Эмма не вошла в спальню. Поняв, в чем дело, служанка замахала тряпкой, отгоняя крыс от кровати. Лора плакала. Комната стала для нее маленьким островком спокойствия, где она хоть немного чувствовала себя в безопасности. Прошел всего день, и, как бы ни было глупо, она уже сроднилась с этим местом. По крайней мере, с комнатой и с Эммой.

– Потише, мисс Линч. Мальчик наверняка спит.

– Это крысы, Эмма! Чертовы крысы! – не унималась Лора.

– Да, эти мерзкие твари везде прогрызут дорогу… Но не стоит волноваться. Завтра раскидаем яд. Или попросим Чака одолжить кота.

От несуразности идеи Лора истерически засмеялась.

– Ничего смешного, – Эмма потрясла лампой перед глазами, – Винегрет за пару часов очистит комнату. Не раз выручал. Но яд, пожалуй, надежней…

Лора спрыгнула с кровати и встала за Эммой, надеясь, что крысы боятся света. Она перетаптывалась с ноги на ногу, чтобы ни одна тварь не посмела заползти на нее.

– Идемте, мисс Линч, заночуете со мной. А завтра со всем разберемся.

Лора вспомнила образ привязанной больной девчонки.

– А как же… у вас там и так места нет.

– Не волнуйтесь. Лиличка переночует в вашей комнате. Крысы ей не страшны. Скорее уж это им следует бояться.

Лора замялась у порога.

– Что это значит?

– Да не берите в голову, я всегда говорю нелепости, если разбудить среди ночи.

– А может, здесь есть свободная комната? Меня устроит любая, честное слово…

Эмма вновь потрясла лампой, и тени на полу затанцевали.

– Нет-нет-нет, комната, конечно, есть, но совершенно не готова. Голый матрац. Не позволю вам ночевать в таких условиях. Ждите здесь, я сейчас.

Лора застыла на пороге в полной темноте. Послышался шум, девушка застонала, а Эмма грубо причитала. Спустя минуту они обе вышли из комнаты. Волосы Лилит небрежно рассыпались по плечам, она злобно посмотрела на Лору, но ничего не сказала. Лора не могла оторвать взгляд от неестественно крупного лба. Девчонка прошла в комнату и хлопнула дверью.

– Заходите, мисс Линч, кровать вот тут, у окна, – пригласила Эмма, – не ударьтесь о шкаф, у него острые углы.

Лора легла в узкую кровать, расположенную низко, почти у самого пола. Ноги окунулись в мокрые простыни. Вероятно, девушка успела обмочиться. Лора с отвращением отдернула их и подложила одеяло. Другого варианта все равно нет. За стеной, где находилась ее спальня, послышался шум. Кто-то бегал по комнате и радостно вскрикивал. Эмма постучала кулаком по стене, и звуки стихли. Лоре было страшно представить, что сделает Лилит с ее кроватью и вещами. А вдруг она найдет голубой платочек… Лора перевернулась и попыталась расслабиться. Руки уткнулись в горячую стену и нащупали какую-то ткань. Даже без света она поняла, что это бинты, привязанные к старой чугунной батарее. Она нервно сглотнула и повернулась обратно.

«Это просто сон, Лора. Или ты умерла в машине, сорвавшись со скалы», – она прокручивала эти мысли снова и снова, пока не задремала. Во сне за ней гонялись полчища крыс во главе с черной вороной. Она сидела на ветке и повторяла: «Я видела, что ты сделала».

6

Утром ей пришлось встать рано, потому что Эмма пробуждалась ни свет ни заря. Первым делом они пошли в спальню Лоры, чтобы проверить рыжеволосую Лилит. Заглянув внутрь, Эмма запретила ей заходить и настоятельно попросила подождать внизу. Она закрыла дверь перед лицом Лоры, чем только вызвала бешеный приступ любопытства. В комнате разразились негромкие крики и шум борьбы. Очевидно, девчонке досталось, потому что кого-то волочили по полу, прихватив за лохматые космы. Так представлялось Лоре, и представление это приносило удовольствие. Она не сдержалась и подглядела, что творится внутри.

Лилит сидела, забившись в угол, а Эмма стояла над ней и размахивала руками, выкрикивая ругательства, которые вряд ли кто-нибудь слышал от доброй служанки. На полу повсюду были красные следы от голых ног, а на простыне валялись трупики крыс. Лору затошнило, она побежала вниз по лестнице. Не в силах терпеть она выскочила на улицу и вывернула желудок наизнанку. Да, кот проклятого Чака не понадобится, подумала она. Мерзкая девка прекрасно справилась сама. Измазав при этом всю комнату кровью и внутренностями. От отвращения ее вновь стошнило.

Солнце взошло, но его лучи прятались за холмами. На улице все еще было холодно. Лора вошла обратно в дом и встретилась взглядом с Лилит, сбегающей по лестнице с грязными простынями. С губ, носа и всего, что между ними, стекала кровь. Девчонка улыбнулась, зубы также были окрашены кровью. Будто вампирша после трапезы. Эмма бежала за ней.

– Не волнуйтесь, мисс Линч, ни о чем не волнуйтесь, мы все уберем, обещаю вам! – второпях бросила она, на ходу ударяя Лилит какими-то тряпками.

– Полагаю, вопрос с крысами решен, – мрачно заметила Лора, но никто ее не расслышал.

Комнату быстро убрали. Лилит на удивление хорошо работала по дому и ни разу не пожаловалась, хотя Эмма била ее за малейшее промедление. В спальне постелили новые простыни, сменили наволочки и пододеяльник, пол и стены отмыли, а вещи Лоры, запачканные кровью, забрали в стирку. Тем не менее там пахло испражнениями, и Лора была уверена, что не крысиными. Сумку никто не тронул, платочек с золотой буквой «О» лежал в ней.

Лора и Оскар начали занятия в комнате, обустроенной для учебы. У мальчика была парта, а у учительницы стол и доска с цветными мелками. Оскар сразу показал себя как дисциплинированный ученик. По-видимому, он и правда хотел в школу. Мать кое-чему его научила: послушанию и тому, как правильно сидеть за партой и поднимать руку. Для начала учительница проверила знания алфавита, чтения и письма. Единственная книга, что им полагалась, была библия, так что мальчик читал строки, значение которых не понимал, но произносил слова правильно и почти без ошибок. Лора подумала, что работа с ним пойдет легко. И самое главное: он живой, в этом не могло быть сомнений. Значит, она сбила другого мальчика, пусть и очень похожего.

– Послушай, Оскар, – прервала она его письмо, – мне нравится твоя школьная форма, такие сине-голубые тона, как небо… Мама и правда сама сшила ее?

Он оторвался от тетрадки, но взгляд оставался сосредоточенным.

– Нееет, это Эмма сшила.

– А, вот оно что… – Лора задумалась. – Наверно, она выбрала цвет формы на примере школы, в которую ты пойдешь?

Он непонимающе смотрел.

– Я не знаю…

– Просто я подумала, вы видели неподалеку каких-то учеников, и ты попросил себе такую же форму.

Мальчик скривился и отрицательно покачал головой.

– Папа говорит, школа в Кардиффе. Много-много миль отсюда.

Лора пошла другим путем.

– А твой платочек, Оскар, можно посмотреть на него? Тот, что у тебя на груди. Да, вот этот…

Он протянул платок, небрежно выдернув его из кармана. Позолоченная буква «О» на голубой ткани, точно такая же ткань хранится (прячется) в ее сумке, только без крови. Платки были идентичны.

– Хм… Оскар, ты никому не одалживал свой платочек? – Лора села на пол около него.

– Зачем? Это мой платочек.

– Может… может, у тебя здесь есть друзья? Ты отдавал его кого-нибудь?

Оскар не ответил. Он потерял интерес к разговору и вернулся к письму. Лора продолжила:

– Знаешь, я имею в виду… если ты потерял один, это ведь не страшно. Никто тебя не поругает. Тем более тебе сшили другой.

– У меня всего один платочек. И я дружу с Билли-Джилли, мы видимся в церкви по воскресеньям.

– Очень хорошо, – Лора ухватилась за его слова, – значит, он не брал твой платок?

– Я же сказал: нет. Это мой платочек. Зачем мне давать его кому-то? – мальчик был раздражен. И Лора отступила.

– Ты прав. Извини. Исправь вот эту букву. Крючочек в другую сторону, да, правильно.

Она села к себе на место, но не могла отогнать мрачные мысли. А что, если она задавила второго мальчика, друга Оскара?

– Оскар, а ты ведь единственный ребенок в семье? У тебя нет братьев и сестер, верно?

– Как это?! У меня полно братьев и сестер, – ответом мальчик ввел учительницу в замешательство.

Она раскрыла глаза от удивления. Где же они? Прячутся на чердаке, как в романе Вирджинии Эндрюс[3]? Лора вспомнила, как миссис Палмер просила ее не ходить туда. «Я запрещаю», – сказала она без объяснения причин.

– Оскар, они… на чердаке?

Мальчик нахмурился.

– Неееет. Они на небесах, – он указал пальцем вверх, не отрывая глаза от библии.

Лора облегченно выдохнула, напряжение спало.

– Они все умерли, да?

– Ну да. Ведь надо умереть, чтобы попасть на небеса, правда же? – мальчик наконец поднял взгляд. – Так папа говорит. Некоторые души Бог забирает очень рано.

Мальчик закрыл книжку, теперь он сам учил Лору.

– Кого-то даже прямо из животика мамы. Но все это было очень давно. До моего рождения. Мне папа рассказал. А еще, что мама много-много плакала и сильно расстраивалась. А я не понимаю почему. На небесах ведь лучше, чем здесь. Там полно мороженного, и без мамы его можно есть сколько захочется. Я завидую им!

Оскар откинулся на деревянную спинку стула и скрестил руки. Это единственный ребенок, который завидует умершим, подумала Лора. Она попробовала изменить его взгляды на жизнь:

– Знаешь, Оскар, я думаю, на Земле тоже хорошо. Не нужно торопиться на небеса.

Он отмахнулся.

– Здесь очень скучно. Просто смертельно скучно! А там бы я подружился со всеми своими братьями, и нам бы стало весело-превесело.

Прежде чем Лора нашлась с ответом, он сказал странную вещь:

– Может, и меня посетит Ангел Смерти. Тогда я улечу на небо.

Лора смотрела, с каким вдохновением он говорит о смерти. Это пугало.

– Ты о чем? Что это за ангел такой?

– Ну вы что, совсем глупая? Это все знают, – высокомерно сказал мальчик, раскачиваясь на стуле.

– А я вот не знаю. И не надо обзываться, Оскар. Кто обзывается…

– …тот сам так называется, да, ага. Ладно. Слушайте внимательно, мисс Линч. Когда Богу надо забрать невинную душу на небо, он посылает за ней Ангела Смерти. Ангел является в виде прекрасной девушки и забирает душу младенца… или нерожденного младенца. Я думаю, что мама много раз видела этого Ангела, ведь она забрала всех ее детей. У нас есть целое кладбище за склепом, там могилки моих братьев и сестренок.

– Ох… – слабым голосом сказала Лора. – А ты видел его?

– Это она, – поправил мальчик. – Неа. Меня она почему-то не взяла. Но иногда я слышу ее по ночам.

Лора занервничала.

– Как же? Что ты слышишь?

– Как она скребется за стеной или за дверью. Но меня запирают на ночь, поэтому она не может войти ко мне. Я думаю, это все мама. Она не пускает ко мне Ангела Смерти.

Лоре совершенно не нравилась эта история, было в ней что-то зловещее.

– А маме ты рассказывал об этом? Что к тебе кто-то пытается войти?

– Неа. Эмма говорит, маме не надо об этом знать. Она снова будет плакать. И вы тоже ей не говорите, мисс Линч. Эмма сказала, что защитит меня, – мальчик окончательно забросил книжку и тетрадку и побежал к своим бабочкам, которые в этой комнате висели на стене.

– Значит, Эмма рассказала тебе эту историю? Про Ангела Смерти? – Лора начинала подозревать свою новую подругу в нехороших вещах, правда пока не понимала в каких.

– Да. Но я и сам знал! Я все знаю! – Оскар выглянул в окно. – О, смотрите! Морриган поймала белку.

Лора встала рядом. Она знала, что вороны не питаются белками, но эта могла. В конце концов она могла убивать ради удовольствия, что и произошло. Ворона клевала труп белки и когтями вспарывала брюхо. Будто ей интересно, что там внутри.

– Кррруто! – восхищался мальчик.

Лора закончила уроки на сегодня. Ей нравился Оскар, несмотря на его странности, но иногда поведение мальчика если не шокировало, то очень настораживало. Лора списывала это на изоляцию и недостаток общения. Ребенку нужны друзья, а Оскар почти все время проводил в одиночестве. Со своей черной вороной. Только поэтому она решилась на разговор с миссис Палмер, чтобы мягко намекнуть на те вещи, что ее беспокоили. Они обсуждали успехи мальчика в учебе, и Лора не постеснялась похвалить миссис Палмер за качественное обучение, которое она предоставила Оскару, а мальчика за поразительный интерес к урокам, несвойственный другим детям.

– Однако есть одна проблема, которая меня беспокоит. Если вам интересно мое мнение как педагога… – начала она неуверенно.

– Ну, – пренебрежительно бросила мать мальчика. Разве что-то могло быть не так в ее драгоценном чаде?

– Мне кажется, Оскар одинок.

– Что за чушь! У него есть я! И Патрик! Мы – семья.

После такой резкой реакции Лора попыталась сгладить углы.

– Конечно. У него прекрасная семья и любящие родители. В этом не может быть никаких сомнений, – она закивала головой в такт словам. – Но тем не менее…

– Знаете, как говорила моя матушка, мисс Линч, которая, кстати говоря, была очень мудрой женщиной, что неудивительно, учитывая ее знатные корни…

Лора была уставшая и не уловила смысл предложения.

– …она говорила: слово «но» перечеркивает все, что шло до него.

– И все-таки… Оскару явно не хватает человеческого общения. Эти его игры со смертью, привидениями, ангелами… – Лора на секунду замолкла. Нельзя говорить лишнего, – страшная ворона, с которой он, можно сказать, дружит, – все это не очень хорошо для мальчика…

– Мисс Линч, – прервала ее миссис Палмер, поднимая руку, как послушный ученик, желающий задать вопрос, – скажу вам честно: вы мне не по душе. Более того, вы мне не нравитесь.

Лору это не удивило, но все равно было неприятно.

– Я видела для сына совсем другую учительницу: религиозную католичку со строгими, но праведными взглядами, способную отличить детскую шалость от «проблемы», как вы это называете. И разумеется, она должны была быть значительно старше вас. У молодых в голове одни глупости. Однако… – она вздохнула с наигранным разочарованием, раскрывая ладони и указывая ими на Лору. – К сожалению, ни одну кандидатуру не устроили наши условия. Видите ли, далеко от цивилизации, а размер выплат, что мы предлагаем, слишком мал. И что им всем нужно? У нас недалеко церковь, до нее ехать всего 30 минут, каждую субботу мы выезжаем в ближайшую деревню, и – пожалуйста! – вот вам цивилизация, наслаждайтесь. Никто не ценил возможность пожить в Блэксберри, таком чудесном поместье с прекрасной историей. А деньги… зачем им деньги? Я ведь поселила вас у себя бесплатно, разве нет, мисс Линч? Вы едите за наш счет, пользуетесь нашими вещами, спите в нашей кровати. Разве этого недостаточно? Так вы еще кое-что получаете сверху, пусть и немного. Да и на что вам тут деньги? По-моему, это справедливо. Вы так не считаете?

– Да, миссис Палмер, – Лора не хотела спорить. Теперь она мечтала о том, чтобы закончить разговор с этой непробиваемой женщиной.

– Но им подавай деньги и цивилизацию. Хотят работу в городе. Не ценят такую возможность… К чему я все это? Вам следует радоваться, что вы находитесь здесь. И быть хоть чуть-чуть благодарной. Не нужно учить меня, как воспитывать сына, мисс Линч. Просто обучайте его.

Лора согласилась и с удовольствием покинула миссис Палмер. Они расстались со взаимной неприязнью. Отныне Лора не пыталась заговорить с ней о сыне. Но у нее еще были вопросы к Эмме. Служанки в доме видят больше других. Они наблюдают исподтишка и знают все грязные секреты своих хозяев. Этому Лору научили старые английские романы. Поздно вечером, когда Эмма освободилась, Лора пригласила ее в свою комнату. Та аккуратно присела на кровать. Ее волосы даже перед сном были ровно сложены в пучок и оставались гладкими.

– Эмма, я хочу поговорить о мальчике. Вы не против?

Служанка замялась. Что-то ее смутило или, может, напугало.

– А что мне сказать о мальчике? Вы и так уже все знаете.

– Для начала я хочу спросить о форме, что вы ему сшили.

Эмма удивилась, но стала выглядеть спокойней.

– Сколько комплектов вы сделали?

– Что? Я сшила один костюм. Как захотела миссис Палмер.

– Это она выбрала цвета?

– Она купила ткани, а я сняла мерки и сшила. Сделала все, как сказали.

– Ммм, а платочек? – не унималась Лора. – Это вы вышили букву «О»?

– Да, хозяйка сама попросила об этом. А я сделала, как велели. Мне не сложно.

Эмма как будто оправдывалась, хотя Лора ни в чем ее не обвиняла.

– Я понимаю, но вы сделали несколько платочков, так?

– Нет. Он один такой. А зачем еще? Это же просто для красоты.

– Сосредоточьтесь, Эмма. Может, Оскар потерял платок, и вы сделали еще один, чтобы мама не ругала мальчика?

Эмма выразила недовольство.

– Мисс Линч, я склерозом не страдаю. Если бы я сделала два платочка, то сказала бы вам. А если три, то тем более!

– Значит, миссис Палмер сама сшила такой же, – пыталась разобраться Лора.

Эмма тихонько захохотала, прикрыв рот рукой. Вероятно, представила миссис Палмер с иголкой в руках.

– Не думаю, что это возможно, мисс Линч. Да и чего вы так пристали к этому платку? Я думала, мы будем говорить о мальчике.

– Так и есть. Мы о нем и говорим.

– Тогда я не понимаю.

Лора, повинуясь минутному порыву, кинулась к сумке. Параллельно старалась отогнать мысли, предупреждающие, как сильно она пожалеет о своем решении. Лора достала платок. Капли крови потемнели и стали коричневыми. Она показала его служанке.

– Тогда что это такое, Эмма? Почему у меня есть второй платок? – Эмма взяла платок в руки, изучала его какое-то время. – Или скажете, что это другой?

– Зачем вы взяли его? – спросила она.

– Платочек Оскара лежит у него в кармане. Вы можете прямо сейчас пойти и посмотреть, если не верите мне, – твердо сказала Лора. Из-за тревоги она разгуливала по комнате, наблюдая за реакцией собеседницы. Та все еще не могла понять.

– Я верю вам, – наконец сказала Эмма. – Но и вы поверьте мне: я сшила только один.

Лора не ответила. Она ходила из угла в угол.

– Почему он в крови, мисс Линч?

Этой тайной Лора не готова была поделиться.

– Я его таким нашла.

Эмма не спорила. Она решила, что разговор окончен, и встала с кровати. Лора подбежала к ней. Взгляд ее был слегка безумен.

– Я уже задавала этот вопрос, Эмма. Но может, в этот раз вы ответите по-другому. Что не так с мальчиком? Я точно знаю, что-то есть. Я много лет работала с детьми. Оскар не такой, как все. Он… другой.

Эмма хотела выйти, но ей преградили путь.

– Я слишком долго здесь, чтобы понимать, другой он или нет. У меня вы не найдете ответа, мисс Линч, – объяснила она.

– Это как-то связано с историей про Ангела Смерти? Я чувствую, что да.

Служанка замешкалась на пороге, хотя Лора не держала ее.

– Расскажите мне эту историю, Эмма, – настаивала Лора.

– Спокойной ночи, мисс Линч. И не тревожьте духов. Я думаю, платок – это предупреждение вам, – серьезным и грустным голосом сказала служанка.

– От кого? От Ангела Смерти? Меня она тоже посетит? – встревоженная Лора вновь близко подошла к Эмме.

– Я этого не допущу.

Служанка вышла из комнаты и унесла за собой свет. Лампа Лоры почему-то погасла.