Читать онлайн Здесь все начнется бесплатно

Глава 1

Полгода назад моя мама умерла от аневризмы головного мозга. Никто из близких не знал, что она больна, тем более я. В тот день она села за руль, но не справилась с управлением и врезалась в дерево. Мама пролежала неделю в коме. Когда нейрохирург сообщил о том, что ее мозг мертв, это означало, что умерла и она сама. Я спорила, я кричала, что у нее еще бьется сердце, дышат легкие, на что доктор ответил, она дышит не сама, за нее дышит аппарат. Все, что нужно было сделать, это подписать отказ от реанимации. Мне еще не было восемнадцати, поэтому подписала тетя Ясмина, родная сестра моей мамы.

Мама и папа развелись, когда мне было десять. У него есть дочь и жена, но обо мне он никогда не забывал. Мы созванивались, иногда он приезжал в гости, на все праздники присылал деньги. Множество раз он просил меня поехать с его семьей на отдых, но я отказывалась. Не то чтобы я не хотела с ними знакомиться, просто это так странно, что папа был не с нами, а с другой женой и другой дочерью. Это даже обидно… Что, если ее он любит больше, чем меня? Конечно, она же все время рядом.

Свои восемнадцать я отметила в кругу близких мне людей. Мамины родственники и мои школьные друзья. После школы все разъедутся кто куда. Мне уже пришло письмо о поступлении.

Папа настоял на том, что я буду жить с ним и его семьей в Майами. Оставаться в Таллахасси не было смысла, ведь в другом городе я бы смогла начать новую жизнь. Когда меня провожали на самолет, тетя сильно плакала, а друзья не отпускали без фотографий напоследок. Было ли мне страшно? Безумно. Я понятия не имею, как примет меня семья отца. Вдруг его дочь, Моника, самая настоящая стерва? Как мы уживемся в одном доме? Надеюсь, тот факт, что у нас с ней одна фамилия, настроит ее на дружеский лад.

Я могла бы поехать на автобусе, но за десять часов мой зад превратится в лепешку. На машине ехать семь часов, но у меня ее не было, потому что… я не знаю почему. Я знаю, что отец бы мне купил машину, но мне не хотелось принимать такие подарки, ведь мне нужен был он сам. Всегда нужен. Когда он узнал, что мама умерла, он все бросил и приехал, он был на похоронах и все оплатил. Последний раз я видела отца таким разбитым в день, когда мама выгнала его из дома.

Я потратила 186 баксов на самолет, который летит всего два часа. Это огромные деньги, но я заплатила сама. Папа предложил оплатить, но я отказалась. Я работала в салоне красоты. Ногти – мое все. Сначала клиентов было мало, но затем их стало так много, что мне писали и спрашивали, когда я смогу их принять. Но это лишь работа. Я не собираюсь посвящать ногтям всю свою жизнь.

Я поступила на факультет искусств, так как люблю рисовать, петь и играть на гитаре. Возможно, кому-то покажется глупым, но это то, чего я хочу. Всегда хотела.

Рост у меня маленький, поэтому чаще всего я стараюсь ходить на каблуках или платформе, так я чувствую себя гораздо лучше. Как многие говорят, я миниатюрная. Грудь у меня второго размера, так что спасибо и на этом. Глаза голубые, волосы длинные и белые. Я блондинка, как мама.

Сейчас август, и я упросила отца остаться в Таллахасси подольше, чтобы побыть с друзьями. Оставшиеся дни до учебы я проведу в Майами.

Итак, я получаю два своих чемодана и спускаюсь на эскалаторе вниз. Мой отец стоит там, улыбка до ушей. Когда папа видит меня, что-то болезненное застилает его глаза, но это лишь на миг, он стирает это и снова улыбается.

Мой отец высокого роста, примерно метр восемьдесят, у него темно-русые волосы, зеленые глаза и широкие плечи.

На мне белые узкие джинсы с дырками, голубая рубашка и белый топ. Волосы распущены, на ногах белые босоножки. Я доезжаю до конца, и папа тут же обнимает меня так крепко, будто я могу убежать. После объятий он кладет свои ладони на мои щеки и целует в нос, так он делает с детства.

– Наконец-то! Теперь моя крошка будет со мной, – произнес он, взял чемоданы и направился к выходу. – Как долетела?

– Всего два часа, – пожала я плечами.

– Заедем перекусить?

Побыть с папой вдвоем, пока я не познакомилась с его семьей? Пока я не увидела, как он милуется со своей женой и Моникой? Ответ – да!

– С удовольствием, – улыбнулась я.

Мы дошли до его машины, черный Grand Cherokee. Когда папа приезжал в гости, он всегда был на машине, он не летал на самолете. Почему? Я до сих пор не знаю. Может, однажды спрошу.

– Как дела у Коди? Вы решили остаться друзьями или…

– Мы решили остаться друзьями почти полгода назад. После… Неважно. Просто я так захотела.

– Наверное, это к лучшему. Ни к чему отношения на расстоянии, – подмигнул он.

– Хорошо, что ты сейчас это понимаешь.

Его глаза затуманились, и я тут же одернула себя.

– Прости, я не хотела…

– Все в порядке.

Мы подъехали к уютному кафе, и поднялись на веранду. Я взяла салат с морепродуктами и клубничный безалкогольный мохито, а папа вафли и кофе.

– Вафли на обед? – выгнула я бровь.

– Они восхитительны, поверь мне, – улыбнулся он. – Скажу по секрету, мне не нравится, как Трэйси готовит вафли.

Трэйси – это его жена. Они с Моникой очень похожи.

– Разве можно испортить вафли? – усмехнулась я.

– Да, пожалуй. Поэтому работники этого кафе меня знают. Я здесь свой, – указал папа на вафли, и я хихикнула.

– Пап, мне страшно, – призналась я, и он взял меня за руку.

– Это нормально. Новое место, новые люди. Твои друзья будут испытывать то же самое, поверь. Но здесь у тебя есть я, и я уверен, что вы подружитесь с Моникой.

– Ты так думаешь? Какая она?

– Так. Ну, она амбициозная.

– То есть дерзкая, да?

– Ну, иногда да. Она уверена в себе, неплохо учится, но можно и лучше. У нее есть друзья, с которыми она часто пропадает. По дому она совершенно не помогает. Не уверен, держала ли Моника сковородку в руках, – усмехнулся папа.

– Я ее полная противоположность, – вздохнула я.

– Ну и что? Ты добрая и общительная, все захотят с тобой дружить.

– Надеюсь.

Ну не знаю! Моника уже мне кажется стервой, я видела ее на фото. Она красивая, но чересчур высокомерная. Надеюсь, это лишь мои догадки. Я бы хотела с ней общаться, ведь другого выбора у меня нет. Лучше стать сестрами, чем быть врагами. Сестра… А ведь я появилась на год позже нее. Когда думаю обо всем этом, желудок начинает сворачиваться и чувство, будто вот-вот стошнит.

Когда мы вышли из кафе, к нему подъехали три мотоцикла. Я никогда раньше не обращала на них внимания, но сейчас решила задержать взгляд. Эти байки такие большие и красивые. Спортивные. Черный, темно-серый и красный, как рубин.

Возможно, я уже целую вечность стою и смотрю на байки, потому что парень, который сидит на черном, смотрит в мою сторону. Он в шлеме, как и его друзья, и козырьки тонированы, но я чувствую, что его взгляд прикован ко мне. Я неловко улыбнулась и направилась к папе в машину.

Глава 2

Передо мной предстала двухэтажная белая вилла с кучей окон. На втором этаже стеклянные балконы с цветами, рядом со зданием пальмы и красивая лужайка. Перед домом расположены ворота, далее – асфальтированная дорожка, на которой под козырьком стояли две машины. Два Порше: один красного цвета, другой серебристого. Не знаю, какая чья. Да и мне все равно.

Папа повел меня за дом, там был огромной бассейн и джакузи. Перед бассейном располагались белые мягкие лежаки и стол с несколькими стульями.

– Дэвид, это ты? – раздался сзади женский голос.

– Да, мы здесь, – крикнул отец.

Я вся съежилась от предвкушения… Из дома вышла женщина с каштановыми волосами, карими глазами, стройная, ростом метр шестьдесят с лишним. На лице ни одной морщины, губы полные и сочные. Ясно, косметология решает всё. На ней был пляжный розовый халат, а под ним слитный купальник черного цвета. Трэйси поцеловала моего отца и подошла ко мне.

– Хейзел, верно? У тебя папин нос, – обняла меня. – Добро пожаловать, – сверкнула Трэйси идеально белыми зубами.

– Здравствуйте.

– Давай договоримся сразу, называй меня просто Трэйси. Никаких мэм и всего прочего.

– Хорошо, просто Трэйси, – кивнула я.

– Молодец, – ухмыльнулась она.

– А где Моника? – спросил папа.

– Кажется, у себя, – закатила глаза Трэйси. – Мон! Спускайся!

– Милая, ты же не против, если Моника покажет тебе твою комнату?

– Нет, пап.

– Чудно. Может, потом поплаваем в бассейне?

– Мне столько вещей нужно разобрать, разложить все как положено. Понимаешь? На это уйдет много времени. Плюс надо позвонить тете и написать друзьям, что я долетела.

– Я понял. Тогда поужинаем вместе?

– Да, хорошо.

Как только я произнесла эти слова, из дома с невозмутимым лицом вышла Моника. Ее волосы были длинные и шелковистые. Глаза темно-карие, губы пухлые, как у матери, заметно, что накачанные. Ее грудь вот-вот вывалится из красного топа. Когда она заметила меня, ее брови чуть вздернулись вверх, а затем она одарила меня улыбкой.

– Бог мой, ты такая миниатюрная! – удивилась она, и я неловко улыбнулась.

– Привет, я Хейзел.

– Да-да, я знаю. Я Моника. Ну что? С приездом, сестренка! – обняла она меня, и мне в голову закралась мысль, это искренне или нет. – Пойдем, покажу тебе твою комнату.

Мы прошли в дом, и внутри все было так же идеально, как снаружи. Белый ковер, белые столешницы на кухне – очень много белого, но не яркого, не как в больнице. Белый кожаный диван в гостиной. Внизу располагались спальня моего отца и Трэйси, его кабинет, спортзал, две ванные комнаты и домашний кинотеатр.

Мы пошли вверх по винтовой лестнице. Здесь был пушистый белый ковер, на стенах висели фотографии. Если идти вдоль по коридору, там будет балкон, выходящий на бассейн. На втором этаже тоже две ванные комнаты, три спальни и комната отдыха, в которой наверняка зависала Моника со своими друзьями.

Комната отдыха отличалась от всех. Она была темной, с диванами и креслами, приставкой, телевизором и барной стойкой.

– В этой комнате мы иногда зависаем с друзьями, – подтвердила Моника, и я улыбнулась. – Здесь моя спальня, а вот та – твоя.

Она открыла дверь, и я ахнула. Стены цвета кофе с молоком, большая двуспальная кровать застелена бело-розовым покрывалом, сверху несколько подушек. Напротив – белый комод. На стене за кроватью висят два золотых зеркала. Слева – балкон, на котором стоит фиолетовый диванчик, недалеко от комода туалетный столик светло-серого цвета, ковер в тон стен. Люстра очень красивая, в виде маленьких алмазиков.

– Нравится?

– Да, очень.

– Тебе помочь?

– Эмм…

– Ладно, увидимся за ужином, – произнесла Моника и ушла в свою комнату.

Надеюсь, она поняла, что мне нужно какое-то время побыть одной, привыкнуть к обстановке.

Я разбирала вещи и совершенно не торопилась. Я всегда раскладываю все по цветам. Как же я обрадовалась, когда увидела, что у меня есть своя гардеробная. Внизу – полки для обуви, справа – для верхней одежды, прямо – для повседневной, а слева – наряды и все прочее. Это рай для меня.

В Таллахасси у нас, конечно, не вилла, как здесь, но наш дом уютный и просторный. В нем куча цветов и прекрасных картин. Когда к нам приходили гости, им не хотелось уходить, настолько было уютно.

Я написала всем своим друзьям о том, что приехала, прислала фото спальни, и они были в восторге. Я вышла на балкон, вид отсюда потрясающий. Я могла наблюдать за океаном. Пожалуй, на балконе я и установлю свой холст для рисования.

– Ну как ты, Хейзел? – спросила тетя по телефону.

– Здесь красиво. Они богаты, и моя комната просто невероятная.

– Значит, тебе нравится?

– Пока рано судить. Мне не хватает запаха цветов и выпечки, – грустно улыбнулась я.

– Ты приехала к папе, милая, не забывай об этом. Все в твоих руках. Ты можешь печь хоть каждый день, а цветы… ты можешь их поставить в своей комнате.

– А это мысль, Ясмина.

– Как тебе Моника и Трэйси?

– Они почти идентичны, – посмеялась я, и тетя поддержала. – Но как я и сказала, пока рано судить.

– Хорошо. Только не забывай меня. Пиши и звони, я хочу знать все, что с тобой происходит.

– Обещаю. Я люблю тебя.

– И я тебя, Хейзел.

После того как разобралась с вещами, я направилась в ванную комнату. Здесь была огромная душевая, джакузи, туалет, биде и раковина. Я полежала в джакузи, привела себя в порядок и направилась вниз.

– Вам помочь? – спросила я с улыбкой.

– Все уже готово, – махнула рукой Трэйси и жестом показала идти за ней. Мы пришли в столовую.

Стол ломился от вкусной еды. Неужели они так едят каждый день?

– Трэйси, ты сама все это приготовила?

– Ну конечно нет! Когда бы мне успеть? Эта еда из моего ресторана.

– Вашего ресторана?

– Да, у меня есть свой ресторан. Мы можем сходить туда все вместе.

– О, здорово.

– Да, мама души в нем не чает, – закатила глаза Моника и погрузила в рот вилку.

– Но чаще всего я готовлю сама. А ты готовишь, Хейзел?

– Да. Мы… Я люблю печь.

– Ух ты, ловлю тебя на слове, – подмигнула Трэйси, и Моника снова закатила глаза.

Ужин проходил непринужденно, мы обсуждали UM1. Моника тоже учится в нем, но она уже на втором курсе, ее специализация – дизайн.

– Мон, может, возьмешь сегодня Хейзел с собой? – спросил отец.

– Я… Мы… – замешкалась она.

– Пап, я лучше сегодня посижу дома. Поверь, мне есть чем заняться. Наверняка Моника заранее о чем-то договорилась с друзьями, не стоит из-за меня рушить планы, – я снисходительно улыбнулась.

– Как скажешь, – пожал он плечами и стрельнул глазами в Монику.

Весь остаток вечера я рисовала вид со своего балкона, а это дома, пальмы и океан вдалеке. Сегодня я без музыки, потому что я впервые в Майами и мне хочется услышать все звуки, что меня окружают. Когда усталость взяла верх надо мной, я забралась в кровать и закрыла глаза.

Не знаю, сколько спала, но я услышала шум за дверью и тут же подскочила. Затем что-то упало. Я открыла дверь и увидела Монику. Она шла по коридору в свою спальню и шаталась. Около моей комнаты валялись ее туфли на толстом каблуке. Вот откуда грохот. Моника прислонилась спиной к двери и надавила на ручку. Плохое решение. Дверь открылась, и моя сводная сестра полетела спиной назад, а потом стала смеяться. Я тоже не сдержалась.

– Тебе помочь? – встала я напротив нее.

– А мне и тут хорошо, – ухмыльнулась она. Ее глаза блестели, а щеки были румяные.

– Сколько же ты выпила?

– Не знаю, я не считала.

Я присела около нее и помогла подняться, затем уложила на кровать.

– У тебя все в порядке? – поинтересовалась я.

– Просто супер, – выдавила она. Но это было не так.

– Я принесу тебе воды.

– Стой, Хейзел… – тихо позвала она, – спасибо.

И она закрыла глаза. Но я все равно принесла ей воды и положила обезболивающее на тумбу. Пока она спала, я огляделась в ее комнате. В ней было много серебристого и бирюзового, куча всякого барахла и разбросанной косметики. Я закрыла дверь и пошла дальше спать.

Глава 3

Сегодня Моника обещала показать мне Майами. Мы позавтракали, погрузились в ее красный Порше и поехали.

Майами именно такой, каким я видела его на картинках. Кругом пальмы и кустарники, бесконечное солнце и пляж, невероятной красоты океан с его бушующими волнами. На пляже отдыхают, кто-то даже взял с собой доски для серфинга. Счастливые и загорелые люди, красивые и дорогие машины, интересные светящиеся здания и вывески. Уверена, когда стемнеет, здесь будет просто невероятно.

Моника показывала мне самые лучшие кафе и рестораны, торговые центры, магазины, парки. Наконец мы остановились у университета, где мне предстоит учиться. Я по пояс вылезла в окно.

UM такой красивый, длинный, словно корабль. Его окружают пальмы, ухоженный газон и небольшой пруд. В самом здании очень много маленьких квадратных окон, оно белого цвета. По газону туда-сюда снуют студенты. Скорее всего, это те, кто живет в общежитии. Я смотрю на это с улыбкой и зачарованными глазами. Невероятно!

Я не заметила, как недалеко от нас остановился мотоцикл. Черный. Тот самый, который я уже видела. Я залезла обратно в машину.

– Я уже видела этот мотоцикл, – показала я на него.

– Да? Где?

– Он стоял у здания кафе.

Незнакомец некоторое время сидел на байке и смотрел в нашу сторону, затем поднялся, снял шлем и пятерней пригладил волосы. Он был высокий, с крепкими мышцами. Парень направился в нашу сторону и я заметила, какой он милый и… красивый. Так вообще бывает? У него невероятно добрые глаза. На нём чёрная футболка и джинсы. Он подошел к машине со стороны Моники и наклонился к окну.

– Привет, малыш, – поцеловала его моя сестра.

– Кто это с тобой? – кивнул он подбородком в мою сторону.

– О, это моя сводная сестра Хейзел. Хейзел, это Чарли, мой парень.

– Сестра, значит? – посмотрел он в сторону и кивнул своим мыслям. – Привет, Хейзел, – улыбнулся он.

– Привет, – улыбнулась я в ответ.

– Будешь учиться здесь? – указал он на UM.

– Да. А ты тоже здесь учишься?

– Да, как и все наши друзья.

– Ну что, малыш, до вечера? – потянулась к нему Моника, но он лишь кивнул и ушел. Я сдержала смешок.

Остальное время я рисовала, а когда наступил вечер, спустилась к ужину.

– Что сегодня делали? – спросил папа.

– Моника показывала мне город, и я видела UM. Такой красивый.

– Очень здорово, – улыбнулся отец. – Кстати, девочки, вы не слышали вчера шум?

– Какой шум? – вытаращила глаза Моника. – Мы ничего не слышали.

– Хейзел? – перевел на меня взгляд отец.

– Я тоже. Я крепко спала.

– Ну конечно. Моника, во сколько ты вчера пришла?

– Пап, а ничего, что мне девятнадцать? Какая разница, во сколько я пришла?

– Пока ты живешь в этом доме, мне есть разница! – ого, папа кричит. – Будешь жить отдельно – делай что хочешь. Я не потерплю того, чтобы моя дочь нарушала правила.

– Правила? – спросила я.

– Да, Хейзел. Наш папа не любит, если я гуляю допоздна. Хотя мы живем в Майами, и ничего страшного, если я встречу гребаный рассвет! А еще мне нельзя иногда выпить.

– Прекрати! Ты живешь здесь всю жизнь, о каком рассвете речь? Не заговаривай мне зубы.

– Папа, ты должен мне доверять. Я взрослая девочка, я гуляю с друзьями, которых ты знаешь, Чарли всегда со мной. Хорошо ведь, когда есть друзья. Было бы хуже, если бы я сидела дома и ни с кем не общалась.

Это намек на меня? Но у меня же есть друзья, просто они далеко.

– Хорошо, допустим, я тебе доверяю. Но Мон, если ты явишься домой и будешь еле стоять на ногах, пеняй на себя, – указал он на нее вилкой.

– Я поняла.

– И еще. Сегодня ты возьмешь с собой Хейзел.

– Ладно.

Я познакомлюсь с друзьями Моники. Очень интересно посмотреть на ее круг общения. Я надеваю голубые шорты, джинсовку, черный топ и босоножки. Распускаю волосы и наношу макияж. На моей сводной сестре кожаная юбка и топ, из которого вот-вот вылетят сиськи.

Я была права. Вечерний Майами просто невероятный. Все здания светятся, на некоторых пальмах гирлянды. Люди куда-то спешат, все нарядные, улыбаются. Здесь так много молодежи. Восхитительно.

Мы поехали по длинной дороге, она похожа на старую взлетную полосу. Очень много людей на машинах и мотоциклах. Они пьют пиво, громко слушают музыку, смеются. Я никогда не бывала в таком месте.

Мы остановились, и Моника вышла из машины. Чарли сидел на капоте белой ауди, и она тут же юркнула к нему и встала между ног. Я собралась с мыслями и вышла.

– Привет, – скромно улыбнулась я.

– Привет, Хейзел, – улыбнулся Чарли.

– Моника, познакомишь нас? – спросила красивая блондинка среднего роста. Когда она улыбалась, на ее щеках образовывались ямочки.

– Ах да, – повернулась к нам Моника, все еще находясь между ног Чарли. – Это моя сводная сестра Хейзел.

– Я Эстелла, – улыбнулась блондинка.

– Привет, я Лэнс, – произнес симпатичный парень в кепке, стоящий рядом с Эстеллой.

– Льюис, – кивнул темнокожий красивый парень с кристалликами в ушах.

Я только сейчас заметила, что здесь стояло три мотоцикла. Те самые, которые я уже видела. Они принадлежали этим ребятам. Значит, белая ауди – это машина Эстеллы.

– Какими судьбами? – спросил Лэнс.

– Я теперь здесь живу. Поступила в UM.

– Круто, мы тоже там учимся.

– Какой факультет? – спросил Льюис.

– Искусство. А вы?

– Все довольно скучно – факультет управления бизнесом.

– Так ты чем занимаешься, рисуешь или… – спросил Чарли.

– Рисую, – кивнула я. – А почему вы все учитесь на бизнесе?

– Моя милая Хейзел, они наследники своих отцов. Им обязательно нужно отучиться на этом факультете, чтобы потом занять место родичей, – произнесла Моника так, будто я должна была это знать.

– И чем вы здесь обычно занимаетесь? – спросила я.

Ребята заговорщически переглянулись.

– Мон, покажем ей? – спросил Лэнс.

– Почему бы и нет? – пожала она плечами. – Садись в машину, Хейзел.

Лэнс снял кепку, надел шлем и уселся на красный мотоцикл Honda. Мы с Моникой сели в машину и выехали на полосу. Остановились, и к нам подъехал Лэнс. Он поднял козырек и крикнул:

– Доставай телефон, Хейзел! Это для тебя.

Я включила камеру, он мне подмигнул и опустил козырек. Лэнс задрифтил на месте так, что из колес повалил дым. Затем он резко стартанул и встал на одно заднее колесо.

– О боже! – вскрикнула я.

В конце дороги была низко натянута веревка. Лэнс наклонил мотоцикл и ездил через эту веревку быстро и низко, даже не касаясь шлемом. Вот это да! Затем он покончил с этим трюком и на бешенной скорости снова встал на заднее колесо мотоцикла, и вскочил ногами на сиденье.

– Что он творит? Это же опасно!

– Хейзел, не волнуйся, он знает, что делает, – успокоила меня Моника.

Мы вернулись на свое место, а следом подъехал Лэнс, слез с мотоцикла, снял шлем и надел кепку.

– Ну как тебе? – спросил он.

– Это просто невероятно. Я такого никогда не видела. Это так опасно, но в то же время красиво. Завораживает, – улыбнулась я.

– Ты никогда не каталась на мотоцикле? – спросил Чарли.

– Нет, конечно. Я не умею его водить.

– Я не об этом, – усмехнулся он. – Катание в качестве пассажира.

– Не-а, ни разу.

– В таком случае, – хлопнул в ладоши Лэнс, – я могу тебя покатать на своем мотоцикле, – он погладил сиденье, и мы все засмеялась.

– Полегче, Лэнс, ты подкатываешь к моей сестре, – заявила Моника, улыбаясь.

– Не подкатываю, а налаживаю контакт, – объявил Лэнс, и снова раздался смех.

Мы весело проводили время, чаще я молчала. Мне нравилось наблюдать за друзьями Моники, узнавать, какие они. На самом деле, очень хорошие ребята.

Когда время перевалило за полночь, мы собрались ехать домой. Там я пересмотрела видео с Лэнсом. Перед тем, как стартовать, он подмигнул мне и закрыл козырек. Выглядело эффектно. Я скинула ему видео, и он ответил: «Круто получилось!»

Через пару минут он выложил это в инстаграм, и я лежала, улыбаясь, прижав к себе телефон.

Глава 4

Сегодня отец сообщил, что уезжает на 2 дня по работе. Как он сказал, Трэйси всегда ездит с ним. С чем это связано? Может, она не доверяет ему и боится, что ситуация, которая случилась однажды, повторится дважды. Даже не знаю, на чьей я здесь стороне. Да и думать об этом мне не хочется.

Конечно же, Моника решила устроить вечеринку. Когда я спросила, кто потом все будет убирать, она ответила, что клининговая компания. Ну да, это меня устроило. Еще она посоветовала запереть свою комнату.

Ребята объявили, что позаботятся о спиртном, поэтому я решила заняться закусками.

– Любишь готовить? – спросила Моника и схватила тарталетку.

– Да, иногда. Очень отвлекает от плохих мыслей.

– Да? Может, тоже попробовать? Только я не умею.

– Я тебя научу, – улыбнулась я, и она кивнула.

Я вручила ей тарталетки, которые она смазывала творожным сыром и закладывала туда начинку. Мы приготовили несколько видов брускетт, заказали пиццу и, конечно же, чипсы и фисташки.

Я надела белое лёгкое платьице на тонких бретельках, распустила и немного завила волосы, накрасила губы красной помадой и обула босоножки. Под платьем не было бюстгальтера, потому что оно и без него идеально.

Ребята пришли на вечеринку, одетые с иголочки, красивые и стильные. Народу было много, никаких школьников, только студенты. Скорее всего, я здесь единственная первокурсница.

– Привет, Хейзел. Прекрасно выглядишь.

– Спасибо, Льюис, ты тоже, – улыбнулась я.

– Вау! Ты такая… такая…

– Ну же, Лэнс, – засмеялась я.

– Красивая, – улыбнулся Чарли, подцепил указательным пальцем бретельку и провел по ней вниз. Его дыхание обдало мою шею, и мое тело покрылось мурашками. – Очень, – добавил он и направился в гостиную.

Я впервые ощутила его запах, Чарли был так близко. Это смесь дорогого парфюма, чего-то сладкого и пьянящего. Что это было? Мне так понравилось. Я хочу почувствовать это снова.

Мы прошли к дивану в гостиной, и Лэнс протянул коктейль.

– Думаю, сегодня тот день, – подмигнул он.

– Определенно.

– Как же не хочется на учебу. Рано вставать, – застонала Эстелла.

– Я тоже очень люблю поспать, – заявила я.

– О да! Мы заметили, – усмехнулась Моника, и я показала ей язык.

Моя сестра устроилась на коленях у Чарли. Все это выглядело так, будто она специально к нему липнет, в то время как он не проявлял к ней особого интереса. Моника красивая, но надоедливая.

– Чарли, бро, как сам? – подошел какой-то тип и пожал ему руку.

Они втроем куда-то ушли, и Эстелла подвинулась ко мне поближе. Лэнс и Льюис оживленно о чем-то спорили и смеялись.

– Не понимаю, как он ее терпит.

– Мм? О чем ты? – посмотрела я на Эстеллу.

– Они совсем не пара, и все это видят. Они такие разные. Чарли более спокойный, а Моника дерзкая. Если бы она была милой, он бы показал ей, как умеет любить. Порой он превращается в монстра, и все это благодаря ей: она выводит его из себя. Иногда она специально делает так, чтобы он ревновал, а иногда сама ходит за ним по пятам, не дает вздохнуть.

– А он ей изменял?

– Нет, никогда. Либо мы не знаем. Они два года вместе, но то и дело расстаются. Однажды они разошлись на три месяца, Моника успела даже повстречаться с другим.

– Ничего себе.

– Ага. Она с ним спала, и Чарли это выбесило. Он подрался с тем парнем, а Моника подумала, что он это сделал из-за большой любви к ней. Но на самом деле ему не понравилось, что она так быстро променяла его на другого.

– А он с кем-то встречался?

– Официально нет. Может, были связи. Он умело это скрывает, – улыбнулась Эстелла.

– Получается, Чарли ее не любит?

– Нет, совсем нет. Это видно невооруженным глазом. Когда все только начиналось, он был влюблен, но своим поведением она все испортила.

– Тогда почему они вместе?

– Привычка, наверное.

– А что такого в ее характере?

– Она командует, она злится, иногда кидается на него драться, как ненормальная. Мы не раз ее оттаскивали. Дерзит ему, крутит задом перед другими ребятами. Затевает драки между Чарли и какими-то парнями.

– Боже! Зачем ей это? – изумилась я.

– Затем, что она хочет чувствовать себя важной и любимой, чтобы мужчины всего мира боролись за нее.

– Как это глупо.

– И не говори.

– Зачем ты мне все это рассказала?

– Потому что ты другая, – улыбнулась она.

– Что это значит?

– В твоем присутствии она совсем… иная. Она лучше. Ты делаешь ее лучше.

Я на мгновение задумалась. Ведь Эстелла немного права. Моника не дерзит при мне, почти. Она решила научиться готовить, попросила Лэнса сбавить обороты, когда Мон подумала, что он подкатывает. Предупредила о том, что комнату лучше закрыть. Может, она правда рада, что у нее есть сестра?

Я поднялась на второй этаж, чтобы немного перевести дух. В моей спальне никого не было, естественно, я же её заперла. Тогда я вошла внутрь и прошла к своей картине, которая уже была готова. Неплохо получилось.

– От кого прячешься? – я подпрыгнула и обернулась.

– Что ты здесь делаешь?

– Твоя дверь была открыта, а я шел мимо.

Значит, Чарли шел из комнаты Моники. Ясно…

Молчание. Что-то сверкнуло в его взгляде.

– Нет, это не то, о чем ты подумала. Я пью таблетку для головы перед тем, как напиться.

– Ого! И как, помогает?

– Да.

Он прошел дальше в комнату и замер около моей фотографии на стене.

– Что? – спросила я.

– Ничего, просто… очень красиво.

– Спасибо, это мама фотографировала, – произнесла я с грустью.

– Что с ней случилось? – посерьезнел Чарли.

– Не сегодня, – покачала я головой.

– Хорошо, – кивнул он.

Мы спустились вниз, кажется, все были очень пьяные, даже наши друзья. Моника еле стояла на ногах. Она почти рухнула на Чарли, когда увидела его.

– Моника, какого черта?

– Малыш, отведи меня наверх и отжарь, – пыталась она соблазнить его, и я скорчила мину.

Чарли, если ты умный, ты этого не сделаешь.

– Посмотри на себя. Ты еле на ногах стоишь!

Бинго!

– Братан, все нормально. Мы же здесь, – вступился Льюис.

– Ну развлекайся с ней сам. Меня это уже заебало. Я на вечеринки прихожу не в качестве няньки, я тоже хочу расслабиться.

– Об этом я и говорила, – пожала плечами Эстелла, глядя на меня.

Я направилась на улицу за Чарли, он уже подходил к черной Феррари. Наверное, его.

– Чарли, стой!

Когда он услышал мой голос, то замер и обернулся. Его черты лица тут же разгладились.

– Не уходи, – выпалила я неловко переминалась с ноги на ногу.

– Давай сбежим? Ненадолго.

– Сбежим? Что, прямо сейчас?

– Да. Ну так что?

Я пожала плечами, улыбнулась и села в машину. Чарли завел двигатель и со свистом тронулся с места. Мы проехали вдоль берега и снова оказались на заброшенной взлетной полосе. Чарли пристегнул меня, затем пристегнулся сам, лукаво улыбнулся и резко стартанул.

Шины засвистели, а затем мы понеслись по прямой, я закрыла глаза ладонями и запищала. Чарли дрифтил, и я перекатывалась с одной стороны на другую. Улыбка не сходила с моего лица, но было страшно. Иногда я визжала, и Чарли смеялся. Сейчас он был такой радостный. Счастливый.

Затем он резко остановился и повернулся ко мне. Я сидела с выпученными глазами.

– Ты в порядке?

– Что это было? – выпалила я.

– Не понравилось?

– Понравилось. Я столько адреналина в жизни не испытывала, – хихикнула я, и он улыбнулся.

– Тогда в следующий раз будем кататься на мотоцикле, – подмигнул Чарли.

– Ох, ладно.

Мы ехали обратно в тишине, лишь изредка поглядывая друг на друга. Мне нравится Чарли, он такой классный. И красивый. Как человек, я имею в виду. Моя сестра действительно не подходит ему.

Когда мы подъехали, Чарли распустил вечеринку. Льюис лег спать в гостевой, Лэнс в спальне отца и Трэйси, я ушла к себе с Эстеллой, а Чарли увел Монику в её комнату.

Видимо, никто не заметил нашего с Чарли исчезновения, ребята дальше продолжали кутить, пока Чарли всех не разогнал.

Глава 5

Утром в доме стало шумно, и я поняла, что это клининговая компания. Эстелла спала. Я встала и направилась в своей атласной бежевой пижаме в ванную. Из комнаты Моники послышались громкие голоса.

– Ты ведешь себя так, будто ты не мой парень!

– Боже, как же ты меня достала, – застонал Чарли.

– Я достала?! Это меня достало лежать с тобой в одной постели и ждать, когда ты ко мне прикоснешься. Мы уже месяц не трахались!

Ого, какие подробности. Лучше я пойду.

– Да, сказать почему? – спросил Чарли.

Так, ладно. Я остаюсь.

– Потому что мне противно спать с девушкой, которая напивается в щи и не может стоять на ногах. Это не редкие случаи, это происходит постоянно! Думаешь, мне хочется возиться с куском мяса? Я не сплю с теми, кто не понимает, что творит. И не забывай о том, что это ты трахалась с Диланом!

– Но мы же не были тогда вместе! Тебе пора забыть!

– Меня смутило то, как быстро ты дала другому, – отчеканил Чарли.

– Мы все время будем к этому возвращаться, да? Переступи и живи дальше.

– А знаешь, ты права. Так я и сделаю.

Он вышел за дверь и хлопнул ею. Я тут же схватилась за дверную ручку, ведущую в ванную. Но было поздно.

– Привет, – улыбнулся он, когда увидел меня.

– Привет. Если что, я ничего не слышала, – ой.

– Ага, – засмеялся он, окинул меня взглядом и двинулся по коридору. – Классная пижама.

– Спасибо, – ответила я, но он уже не слышал.

После того как в доме стало чисто, я решила испечь пирог с мясом и базиликом. Моника сидела рядом на столешнице и следила за каждым мои движением. Она не рассказывала о ссоре с Чарли, а я не стала спрашивать. Если она захочет поделиться, она это сделает.

Ребята тоже стали выползать из комнат, время час дня. Я порезала пирог и поставила на стол. Моника нарезала овощи и сварила кофе.

– Йоу! – присвистнул Лэнс. – Я умираю от голода. Спасибо, Хейзел.

– Может, это я испекла пирог, – надулась Моника.

– Ага, – фыркнула Эстелла, и все заулыбались.

– Где Чарли? – спросил Льюис, глядя на мою сестру.

Ее взгляд был напряженным, глаза затуманились, но затем пелена спала.

– Ушел.

– Опять поругались, – закатила глаза Эстелла.

– Это не твое дело. У меня хотя бы есть парень.

– Ауч…

– Моника, зачем ты так? – посмотрела я на нее. – Не нужно ни на ком срываться из-за этого.

– Ты права, – кивнула она. – Прости, подружка, – поцеловала она Эстеллу в щеку.

– А меня поцелуешь? – спросил Льюис, и все захихикали.

На удивление Моника нежно поцеловала его в щеку. В этом не было чего-то особенного, они ведь друзья.

Через некоторое время ребята уехали, поблагодарили за вкусный пирог, и мы с Моникой разошлись по комнатам.

Я скучала по своей гитаре. Так хотелось сыграть что-нибудь романтичное, спеть песню. Не было смысла тащить ее сюда. Может, мне купить новую? Это дорого, но у меня остались деньги. А когда начнутся занятия и я буду знать расписание, можно будет устроиться на работу.

На следующий день вернулись папа и Трэйси. Мы приготовили для них вкусный ужин и вместе сели за стол. Папа рассказывал о том, как удачно у него все сложилось, Трэйси смотрела на него с обожанием, мои брови то и дело хмурились. Это странно, ведь она его жена.

– Я знаю, что здесь наверняка была вечеринка. Но я счастлив, что дом остался целым, – выдал папа, и мы замерли. А затем раздался смех.

– Ну ты и шутник, Дэвид, – засмеялась Трэйси.

– Кто спал в гостевой комнате?

– Л…

– Никто! – прервала меня Моника, и я сощурила глаза. – А что?

– Я нашел использованный презерватив.

– Боже мой… – промолвила я.

Но это же невозможно. В доме никого, кроме нас, не было. Я точно помню, что Льюис ложился один. Или, пока нас с Чарли не было, он успел с кем-то покувыркаться?

– Так кто? Я, конечно, рад, что молодежь пользуется средствами защиты, но…

– Папа! Перестань, меня сейчас стошнит. В следующий раз предупрежу друзей, чтобы держали члены при себе.

– Моника! – изумилась Трэйси, и я подавила смех.

«Что делаешь?» – пришло сообщение от Чарли.

«Собираюсь поехать в магазин», – ответила я.

– Никаких телефонов за столом, – сообщил отец.

– Пап, мне не двенадцать, и я уже поела, – я мило улыбнулась, встала и загрузила свою посуду в посудомойку.

«Можно с тобой?» – вот это неожиданно.

«Я собиралась попросить Монику съездить со мной, но раз ты хочешь поехать… Есть одно условие».

«Какое же?»

Я направилась в свою комнату, чтобы переодеться. Я надела джинсовый комбинезон и черную футболку. Волосы завязала резинкой и выпустила пару прядей. На ноги надела высокие кроссовки.

«Нужно, чтобы ты был на машине», – ответила я.

«Ты хочешь купить слона?»

«Не совсем. Да и в твою машину слон точно не поместится».

«Скоро буду».

«Хорошо, только не подъезжай к дому. Мне не нужны разборки с Моникой».

«Понял, босс».

Я лежала на кровати и смотрела в потолок, мой телефон был прижат к груди, и я улыбалась, как дурочка.

Через 15 минут я вышла из дома и направилась вдоль улицы, где стояла машина Чарли. Я села в Ферарри и улыбнулась ему. Он улыбнулся в ответ, а затем перевел взгляд на дорогу.

– Ну что, какой магазин тебе нужен?

– Вот адрес, – показала я, и он кивнул.

– Родители вернулись? – я нахмурила брови. – Извини, я не подумал. Отец и Трэйси.

– Да. А самое забавное то, что папа нашел использованный презерватив в комнате, где спал Льюис.

– Да ладно? – засмеялся он. – Льюис же был один.

– Вот и я так подумала. Но, может, это случилось, когда нас не было.

– Или это был вообще кто-то другой.

– Фу.

– Похоже, клининговая компания отстойно поработала, – усмехнулся Чарли.

– Ага. Убрали только видимые загрязнения.

Когда мы подъехали, Чарли достал телефон, и я вышла. Я обошла машину по кругу и наклонилась поближе к его окну.

– Тебе идти необязательно.

Он перевел взгляд на вывеску магазина.

– Еще как обязательно, Хейзел.

– Нет, – завопила я. – Что ты там делаешь? – спросила я и потянулась к его телефону.

– Фотографирую, – улыбнулся он. – Смотри.

– Вау, получилось здорово.

– Ты очень…

– Ты идешь со мной или как? – и я пошла ко входу в магазин.

Он хотел сказать, что я очень красивая, но я его оборвала. Если я буду слышать от него такое, то я за себя не отвечаю. А я не хочу портить отношения с сестрой.

Как только я вошла в этот неповторимый рай, мои глаза тут же стали разбегаться. Чарли зашел следом и был очень удивлен. Я слонялась мимо рядов и кончиками пальцев трогала образцы, Чарли ходил следом за мной и молчал.

– Могу я вам чем-то помочь? – спросил у нас консультант.

Это был парень лет двадцати трех, с кучей татуировок и пирсингом.

– Да. Меня интересует Taylor Builder's Edition.

Он провел меня в конец магазина, где висели те самые гитары, но разных цветов. Недолго думая, я указала на бежевую.

– Опробуете?

– Разумеется, – улыбнулась я и перекинула ремешок через плечо.

Чарли приложил большой палец к губе и улыбнулся, когда я начала играть мелодию.

– Мне нравится, я ее беру.

– Отличный выбор, – проговорил консультант, взял гитару и ушел с ней на кассу.

– Ты играешь на гитаре, – заключил Чарли.

– Как видишь, – пожала я плечами.

– Эта гитара дорогая. Я не могу прийти с девушкой в магазин и позволить ей заплатить круглую сумму.

– Что за глупости? – всплеснула я руками. – Ты здесь со мной для компании и еще потому, что мне тяжело тащить гитару одной.

– Но…

– Цыц, – прижала я свой палец к его губам, и он расплылся в ослепительной улыбке.

Как только я расплатилась, мы тут же направились к машине. Чарли взял футляр с гитарой и уложил в машину.

– Итак, когда я услышу твою игру?

– Когда захочешь, – выпалила я.

Чарли смотрел на меня задумчивым взглядом, затем кивнул своим мыслям, и мы уехали.

Мы приехали на пляж. На улице уже было темно. Чарли молча достал гитару и направился к берегу океана. Мне ничего не оставалось, как последовать за ним.

Я в Майами неделю, но на пляже ни разу не была. Здесь так уютно. Дует легкий ветерок, невероятной красоты волны. Где-то вдалеке компания друзей сидит у костра, небо усыпано звездами. Погода комфортная, не холодно и не жарко. Просто идеально. Чарли нашел укромное место, где нас никто не потревожит.

Мы опустились на песок, и Чарли глазами указал на гитару.

– Что, прямо сейчас? – удивилась я.

– Ты сама сказала, что сыграешь, когда я захочу. А сейчас я хочу.

– Ладно, справедливо, – улыбнулась я и взяла гитару.

Я решила сыграть и спеть Little Things группы One Direction. Она подходила к этому месту и уютному вечеру. Эта песня прекрасна ее мелодией и голосами исполнителей. Но сейчас небольшой участок пляжа заполняет только мой голос и гитара.

То, как Чарли наблюдает за мной, приводит меня в некоторое смущение. Наверняка мои щеки заливает румянец, но я все равно продолжаю. Пути назад нет.

– Это невероятно, – негромко похлопал Чарли после моего выступления. – У тебя такой красивый голос. Я так и представляю, как ты сидишь на сцене, на высоком стуле, с микрофоном и гитарой.

– Я немного стесняюсь выступать перед публикой, – смущенно улыбнулась я.

– Это нормально. Каждый певец переживает перед выступлением. Ко всему привыкаешь.

– Кстати, о привычке. Что вы будете делать с Моникой? – решила спросить я.

– А что мне с ней делать? – вздохнул он и набрал в ладонь песка. – Мы разные. Мне с ней тяжело. Но она не отпускает меня, как бы я этого ни хотел.

– Может, это из-за того, что она любит тебя?

– Я не знаю… Разве любящие девушки так себя ведут?

– Все люди разные, и любовь у всех разная. Видимо, у нее она более токсичная.

– Но мне этого не нужно. Если она любит, это не значит, что я должен ее терпеть.

– Я и не говорю, что должен. Но совсем отказаться от нее будет трудно. Хотя бы потому, что вы все дружите и проводите много времени вместе. Избегать друг друга не получится.

– Кто сказал, что мы не можем быть друзьями? – выгнул бровь Чарли.

– Я не знаю Монику так хорошо, как ты, но мне кажется, что это будет трудно.

– Да уж, – тихо произнес он и посмотрел на небо. – Я просто устал от ее бесконечных выходок. Не этого я хочу.

– А чего?

– Я хочу таких отношений, где не будет токсичной любви. Мне нужна верная девушка, не та, что будет меня провоцировать каждый удобный момент. Не хватает той самой легкости, понимаешь? Я хочу переживать за девушку, когда она ударится пальцем или будет волноваться об экзамене, или что-то более существенное. Но мне точно не хочется каждый раз переживать, что моя девушка напилась и не стоит на ногах.

– Почему она так напивается?

– Я не могу сказать точно. Это началось в начале лета, когда мы сошлись после трехмесячного разрыва. Что-то изменилось.

– Ты не спрашивал, почему она это делает?

– Конечно спрашивал. Но это Моника. Она тут же начинает кричать и отмахиваться от разговора.

– Это странно.

Тут завибрировал мой телефон. Это моя сестра.

«Где ты?»

«Ездила в магазин, скоро буду», – ответила я.

– Нам пора возвращаться. Моника спрашивает, где я.

– Хорошо.

Мы поднялись, Чарли забрал гитару, и мы направились домой. Всю дорогу мы молчали, лишь тихо играла музыка. Когда мы подъехали, Чарли вышел из машины.

– Давай я донесу до дома?

– Это плохая идея. Моника не должна об этом узнать, иначе будут проблемы.

– Вот об этом я и говорю. Она должна понять, что я не ее собственность.

– И тем не менее… – сжала я губы.

– Ага, я понял, – кивнул Чарли.

– Спасибо за сегодня, было здорово.

– Тебе спасибо. Мне никто никогда не пел и не играл на гитаре. Я бы еще послушал, – улыбнулся он.

– Как-нибудь, – улыбнулась я в ответ.

Чарли смотрел на меня, а затем я встала на носочки и обняла его, это было нежно, но в этом не было чего-то неприемлемого, скорее, дружески.

– Доброй ночи, Хейзел.

– Доброй ночи.

Глава 6

С наступлением нового дня я чувствовала себя все лучше и лучше. Прошло не так много времени, но я потихоньку осваиваюсь. Я не должна зацикливаться на своей прежней жизни. Если я здесь, значит, здесь все начнется. Начнется новая жизнь, которую я должна принять.

Мне так не хватало папы, я безумно скучала по нему. Конечно, я была зла на него за то, что он сделал. Пожалуй, этот осадок навсегда останется, но он мой отец и он всегда меня любил. Все люди совершают ошибки, порой непоправимые. Куда ужаснее было бы то, если бы отец уехал и забыл обо мне. Но он не забыл. Я могла бы поступить в другой университет и жить в общежитии, но папа даже не рассматривал такой вариант, он хотел, чтобы я была рядом. Обидно лишь то, что мы совсем не проводим время вместе. Мне не хватает с ним разговоров наедине или походов куда-либо. Когда я жила в Таллахасси, мы часто созванивались, а когда он приезжал ко мне, мы целый день проводили вместе. Мы ходили в кино, гуляли по парку, плавали в общественном бассейне, ели мороженое. Делали все, что хотели. Папа не бросал меня. Никогда. Здесь мы лишь ужинаем вместе, и мне этого мало. Может быть, из-за Моники он старается не уделять всё внимание мне? Чтобы ей не было обидно? Он бы мог проводить время с нами обеими или выделить по дню на каждую. Я не знаю… Я просто хочу побольше папы в своем мире. Раньше у меня была мама, и я ее обожала. Сейчас у меня есть картины и музыка – то, без чего я не смогу жить, и то, что заставляет меня улыбаться.

В мою дверь постучали, это был отец.

– Можно мне войти? – неловко спросил он.

Я сложила кисти, села на кровать и кивнула.

– Как ты, милая? Тебе здесь нравится?

– Да, все хорошо, пап.

– Точно? Хейзел, если что-то не так, прошу, говори мне. Если тебя кто-то обидит, я должен об этом знать. Если Моника… – он сглотнул, – будет плохо с тобой обращаться, сразу иди ко мне.

– Спасибо, но все хорошо, правда. Мы с Моникой вроде как ладим, – улыбнулась я.

– Это отлично, рад это слышать.

Он вздохнул и сел рядом со мной. Его ладонь сжала мою.

– Прости, что не могу уделить тебе время. Столько работы навалилось.

– Да ничего… Я все понимаю. Зато мы ужинаем вместе, да?

– Да, милая, – улыбнулся он. – Кстати, об этом. Сегодня к нам на ужин придут Леклеры, я хочу тебя с ними познакомить.

– Леклеры? – не поняла я.

– Да. Ты же знаешь Чарли, парня Моники?

– Да. Я не знала его фамилию.

– Так вот, его отец Артур – мой лучший друг. Мы иногда собираемся вместе – то у них, то у нас.

– Леклер – это же…

– Да, у них французские корни. Отец Артура француз.

– Ух ты. Я могу чем-то помочь?

– Как насчет того, чтобы ты приготовила десерт? – с надеждой спросил папа.

– С удовольствием.

– Отлично, – обнял меня папа и поцеловал в макушку. – Люблю тебя, милая.

– И я тебя, пап.

Я решила испечь французский шоколадный десерт. Во-первых, я надеюсь, нашим гостям понравится, а во-вторых, это очень вкусно. Моника помогала мне с начинкой и украшением. Внутри была малина, а сверху немного мяты и сахарной пудры.

– Боже, как же вкусно, – облизала палец моя сестра.

– Ага, – улыбнулась я и испачкала ей нос сахарной пудрой.

– Эй! – засмеялась она, окунула ладонь в пудру и прижала ее к моей щеке.

– Так нечестно! Я же совсем немного! – захохотала я и высыпала ей пудру на волосы.

– Хейзел! – запищала она, и я рассмеялась еще громче. – Ну все! – в шутку разозлилась она.

Я отвернулась и побежала вдоль гостиной, Моника за мной. Я визжала, а моя сестра смеялась. Трэйси и папа смотрели на нас, как на дикарок, но нам было все равно. Я побежала по лестнице, Мон за мной. На пути к своей комнате она все же догнала меня, и мы полетели на пол. Моника измазала мне все лицо. Мы лежали и хохотали над этим.

Через час должны приехать Леклеры, поэтому я начала собираться. Мне пришло СМС от Лэнса.

Он прислал фото Чарли и написал:

«Только посмотри на этого придурка!»

Чарли выглядел шикарно. Он делал селфи в черной рубашке и черных брюках. Неужели для Моники так приоделся?

«Селфи?» – спросила я.

«Не-а. Видеозвонок бабушке и дедушке. Нарядился».

«Как мило. Ты тоже приедешь?»

«Нет. Мы играли в приставку, и я уже собираюсь домой».

«А-а-а».

Я надеваю красную юбку, белую рубашку, распускаю волосы и наношу макияж. Вроде бы ничего. Не знаю, для чего я наряжаюсь, но я вроде как обязана. Чарли придет в рубашке, папа в рубашке, Трэйси надела платье, значит, мы все должны быть нарядными.

Если бы к нам пришли гости в Таллахасси, мы могли бы сидеть в обычных джинсах или даже шортах, но у богатых все по-другому.

«Готова к самому скучному вечеру в своей жизни?» – написал мне Чарли.

«Думаешь, все будет настолько плохо?»

«О, поверь мне».

Через некоторое время мы с Моникой спустились вниз. На ней были черные узкие брюки и черный топ. Кажется, она обожает носить топы, ведь они подчеркивают ее грудь. Никто не знает о том, что моя сестра и Чарли поругались. Видимо, сейчас им придется строить из себя парочку. Фу.

Раздался звонок в дверь. Вот и прибыли гости. Мы встали с дивана и направились к двери. Первым мы увидели мужчину, Артур, я полагаю. У него волосы такого же цвета, как и у Чарли, – русые, но на висках немного седины. Черты лица мягкие. Следом вошла привлекательная женщина, мама Чарли. Она крашеная блондинка, волосы до плеч. А затем и сам Чарли, в той одежде, что была на фото. Он мило улыбался и выглядел просто… очаровательно.

Пока все обнимались, я стояла позади. Моника подошла к Чарли и чмокнула в губы, будто они не ругались. Он тут же обратил внимание на меня, и я с улыбкой пожала плечами. Чарли подошел ко мне и обнял. Моника сначала опешила, но потом выдавила улыбку.

– Красиво выглядишь, – шепнул он мне на ухо. Его серо-карие глаза засияли.

– Спасибо, ты тоже.

– А это Хейзел, я так понимаю? – спросил Артур. – Приятно, наконец, с тобой познакомиться. Я Артур.

– Здравствуйте, мне тоже очень приятно, – пожали мы друг другу руки.

– Дэвид, она такая красавица! – воскликнула жена Артура. Моника в этот момент подошла к Чарли и нервно взяла его под руку. Он сцепил челюсть, и у него заиграли желваки. – Я Эрика, – поцеловала она меня в обе щеки.

– Приятно с Вами познакомиться! У Вас очень красивые туфли, – улыбнулась я. На ней были черные туфли от Джимми Чу.

– Ох, спасибо, Хейзел. Я обожаю туфли.

– Я тоже. Только мои не настолько дорогие, – выпалила я, и все на секунду замолчали. А потом Эрика рассмеялась, и остальные ее поддержали. А я неловко улыбалась.

Мы прошли к столу и заняли свои места. Отцы сели во главе стола на разных концах. Рядом со мной Чарли, чему я была сильно удивлена, ведь он должен сидеть с Моникой. Было понятно, что он не хотел этого. Напротив него сидела моя сестра, а рядом с ней Трэйси и Эрика. Раньше их было равное количество, теперь появился один лишний.

Во время ужина семья Чарли расспрашивала о моей жизни до Майами. Папа хвалил меня при всех, говорил, какая я молодец, что закончила школу с отличием.

– Когда я всерьез занялась искусством, маме не очень понравилось это. Она сказала, что сейчас я должна думать об учебе, а потом обо всем остальном. Я стала усерднее заниматься, чтобы мама разрешила мне рисовать. И вот, когда я стала прилежной ученицей, она купила мне кисти и краски.

– Нужно бороться, для того чтобы получить желаемое, – подытожил Чарли. Я посмотрела на него и улыбнулась, он улыбнулся в ответ.

Затем я бросила взгляд на Монику, она сидела поникшая, возила вилкой по тарелке. Мы все пили вино, и только она пила воду. Этим она хотела показать, что она лучше, чем кто-то о ней мог подумать. Но никто ее не хвалил, и никто о ней не говорил.

– Кстати, Лэнс получил по башке за то, что назвал меня придурком, – прошептал мне Чарли, и я еле сдержала смех.

Когда подали десерт, Леклеры восхитились.

– Хейзел приготовила, – с гордостью произнес отец.

– Очень вкусно, – улыбнулся Артур.

– Спасибо. Моника мне помогла. Она вообще все время помогает мне готовить, без нее было бы не так весело и не так вкусно, – подбадривающе улыбнулась я ей.

Она подняла глаза, и уголок ее губ приподнялся. Почему мне ее так жаль? Если бы я могла, я бы обняла ее прямо сейчас.

– Моника мне почти как дочь. Какой же чудесный союз получится между Монро и Леклерами. Мой сын и ваша дочь. Просто идеально, – хлопнул в ладоши Артур, и я замерла.

– Прошу прощения, но мне нужно кое-что дочитать. Приятно было с вами познакомиться, – неловко улыбнулась я и вышла из-за стола.

Сейчас я там точно лишняя. Мне неинтересно слушать про их союзы. Я надела наушники, вышла на балкон и взяла кисть, чтобы продолжить рисовать. Играл трек Waterline (OWS feat. Pusha T). Я водила кистью и немного пританцовывала. Песня классная, обожаю ее. Я включила на полную громкость, чтобы полностью заглушить мысли в своей голове.

Через минуту я почувствовала дуновение на моих волосах, по моей коже побежали мурашки. Я сделала шаг назад, и моя спина в кого-то уперлась. Я не испугалась и не вздрогнула. Дуновение… Это был не ветер, а дыхание. Один наушник осторожно сняли с моего уха, и по движениям я поняла, что вставили в свое. В правое ухо, которое было без наушника, прошептали:

– Так невероятно красиво. Ты на балконе, солнце садится за океаном. Стоишь здесь, рисуешь и двигаешься в такт песне. Классной песне.

– Тогда у тебя хороший вкус, – тихо произнесла я.

Я почувствовала, что он улыбается, потому что сказал:

– Это точно.

Я повернулась к нему лицом. Его глаза пристально смотрели на меня. Стало неловко, и я села на диван. Через какое-то время он вернул мне наушник и сел рядом.

– Почему ты ушел? – спросила я, глядя на закат.

– Потому что мой папа спятил, если думает, что я женюсь на Монике.

– Его можно понять. Он же не знает, что на самом деле между вами происходит.

– Ты всегда всех защищаешь?

– Просто иногда пытаюсь поставить себя на место другого человека.

– Я никогда не встречал таких, как ты, – внезапно произнес он.

В этот момент по моему телу разлилось тепло и мои щеки залило румянцем.

– Осталось три дня до начала учебы. Мне стоит переживать? – перевела я тему.

– Хм. Если ты думаешь, что кто-то тебя там обидит, этого не случится. Я всегда тебя защищу, Лэнс и Льюис тоже. Да и знаешь, – подумал он, – с Моникой никто не связывается. А когда узнают, что ты ее сестра… – посмеялся он.

– Чарли, я не об этом. Я не боюсь этого. Вдруг у меня не получится…

– Что? Посмотри на себя, Хейзел. Ты невероятно талантливая. Ты во всем ищешь прекрасное. Я не так хорошо тебя знаю, как хотел бы, но вижу, что у тебя огромное сердце. Наверняка ты столкнешься с трудностями, но только не сдавайся и иди до конца. Преподаватели бывают еще теми придурками, – улыбнулся он, и я тоже.

– Спасибо, Чарли.

– Ты завтра свободна?

– Я каждый день свободна, – засмеялась я.

– Хорошо. Я пойду, меня, наверное, ищут. Пока, Хейзел.

– Пока, – улыбнулась я.

Он наклонился и чмокнул меня в щеку. Очень нежно. Затем улыбнулся, развернулся и вышел из комнаты. Боже милостивый!

Глава 7

Сегодня я проснулась гораздо раньше, чем обычно. Я спустилась в спортзал и занялась пилатесом. Мне не нравятся тренажеры, но я обожаю пилатес. Это то, чем я могу заниматься всю жизнь, чтобы поддерживать свою фигуру в норме.

После того как я приняла душ, мне позвонила Эстелла по видеосвязи.

– Приветик. Сегодня вечеринка. Ты идешь? – она сидела в комнате, на голове пучок. Та самая девушка, которая всегда выглядит превосходно.

– Приветик. Что за вечеринка?

– В доме братства у Льюиса.

– Льюис живет в доме братства?

– Да. Он решил, что быть студентом и пребывать с родителями не для него, – закатила она глаза. – Но на каникулах, конечно, живет с ними. Так как до учебы осталось два дня, он вернулся в дом братства.

– Ничего себе. А Моника знает?

– Конечно знает. Странно, что она тебе не сказала.

– Да…

– Она вообще после вечеринки у вас дома стала странно себя вести. Не в курсе, что произошло? – спросила Эстелла.

– Я слышала, как они с Чарли ругались. Вчера к нам на ужин приходили Леклеры, Моника пыталась делать вид, что между ними все хорошо, хотя на самом деле они не общаются.

– Ничего себе. А с чего ты взяла, что они не общаются? – блин!

– Мы с Чарли вроде как дружим.

– Дружите? – улыбнулась она. – Ладно, это здорово. Так, мне надо съездить в салон к маме, увидимся на вечеринке.

– До встречи!

Почему Моника мне не сказала про вечеринку? Неужели она обиделась на что-то? Лучший способ узнать, это спросить у нее самой. Я стучу в ее комнату, и она нехотя говорит:

– Войдите.

Я зашла внутрь. Моника лежала на животе на кровати и листала журнал.

– Я хочу поговорить. Можно мне присесть? – Мон кивнула, но по-прежнему смотрела в журнал. – Что происходит? Почему ты мне не сказала о вечеринке?

Она вздохнула, закрыла журнала и села, скрестив руки. Только сейчас я заметила мешки под ее глазами.

– Что у тебя с Чарли? – спросила она.

– Прошу прощения? – не поняла я.

– Почему вы ведете себя так, будто вы самые близкие люди на планете? Он даже не замечает меня. Он ушел тем утром, и все… Он не отвечает на мои звонки и СМС. Черт, он даже вчера сел с тобой, а не со мной.

– Моника, ты моя сестра. И если у тебя есть парень, то я должна с ним дружить. Разве это плохо? Я не знаю, что между вами происходит, но меня это никак не касается. Вы должны сами решить, что делать с вашими отношениями. Но только не приплетай меня сюда. Я хочу дружить со всеми. Я так же общаюсь с Лэнсом и Эстеллой. С Льюисом, конечно, не так близко, но тем не менее.

– Прости, Хейзел. Просто я не знаю, что мне делать. Мне так плохо… Я скучаю по нему.

Я подавила комок в горле и села к ней на кровать.

– Я думаю, вам нужно поговорить. Спокойно, без ругани. Как взрослые люди.

– Да, но я не могу без ругани, – выдавила она улыбку, и я усмехнулась.

– А ты постарайся. Может, сегодня на вечеринке получится? Но только, Моника, прошу тебя, не напивайся. Он взбесится.

– Хорошо, не буду.

– Отлично. Тогда поедем на твоей машине, – улыбнулась я.

– Ах ты, хитрая лиса, – засмеялась Моника и кинула в меня подушку, когда я уходила.

Это так здорово, что она не кричит на меня. Она может обижаться, но не дерзит мне. Я слышала, как она хамила Эстелле, слышала, как кричала на папу или Чарли. Ко мне она относится иначе. Она боится испортить со мной отношения? Если это так, то я тоже хочу, чтобы между нами все было замечательно.

«Какая музыка тебе нравится?» – внезапно спросил Чарли, пришло СМС.

«Разная. От One Direction до Eminem. И мне нравится рок. А еще Pitbull. А что?»

«Просто спросил. Ты же приедешь на вечеринку?»

«Да. А ты?»

«Конечно. Поэтому я вчера и спрашивал, занята ли ты сегодня».

«Тогда до встречи?»

«До встречи».

Я надеваю черное прозрачное платье на бретельках, а под низ черный маленький топик без лямок и черные высокие шортики специально для такого платья. На ноги обуваю черные туфли. Распускаю волосы и наношу вечерний макияж.

– Ого, ты секси, – восхитилась Моника.

На ней был леопардовый топ и голубые короткие шорты. Мы сели в машину, ехать всего двадцать минут. В Майами, как всегда, кипела жизнь. Куча молодежи сновала туда-сюда. Осталось три дня до учебы, и мы должны оторваться.

Когда мы подъехали к дому братства, на лужайке уже были люди, которые играли в пиво-понг2. По всему газону были разбросаны стаканчики и фантики. Почему люди такие свинтусы? Никогда не понимала. Мы вышли из машины и направились внутрь.

Здесь гремела музыка, народ пил и развлекался. Многие приветствовали Монику, и она им улыбалась. Мы вышли из дома и прошли на задний двор. Здесь был бассейн, и несколько человек уже его заняли. Лэнс, Льюис, Эстелла и Чарли сидели у костра.

– Ничего себе! – вскочила Эстелла. – Ты просто секси!

– Я тоже ей это сказала, – улыбнулась Моника.

– Берегись, птичка. Сегодня к тебе подойдет не один парень.

Я посмотрела на Чарли, он поджал губы и посмотрел в другую сторону.

– Я без боя не сдамся, Хейзел. Ты ведь еще не ходила со мной на свидание, – подмигнул мне Лэнс, и все рассмеялись, кроме Чарли.

– Знаешь, что у тебя хорошо получается? – подошла я к нему, и он задержал дыхание. – Смешивать для меня вкусные коктейли.

– Черт, – выдохнул он, и все снова засмеялись, даже Чарли.

– Кто вас привез? – спросил Чарли.

– Я, – ответила Моника, и он фыркнул.

– Что-то не так?

– Ты хочешь угробить себя? Что ж, валяй! Но твоя сестра этого не заслужила.

– А, то есть я заслужила, да? – ее глаза заблестели. Вот блин.

– Чарли, – обратилась я к нему, и он перевел взгляд на меня. Его черты лица тут же разгладились. – Она сегодня не пьет. Так что все будет хорошо. Мы приедем домой целые и невредимые, – улыбнулась я.

– Хорошо, – кивнул он.

Вечеринка была в самом разгаре, и я выпила уже два коктейля. Когда громко заиграла песня I Know You Want Me (Pitbull), я тут же поставила стакан и вскочила на ноги.

– О боже! Я танцевать! Кто со мной?

Я побежала на лужайку, где все танцевали, и тут же задвигалась. К моему удивлению, ко мне присоединились Чарли, Эстелла и Лэнс. Это весело! Лэнс с Чарли так офигенно двигались, я была в восторге. Мы с Эстеллой двигали бедрами, скользили руками по телу и улыбались. Когда Pitbull считал по-испански, все остальные считали вместе с ним. На секунду я посмотрела в сторону Моники. Они сидели с Льюисом и разговаривали, то и дело поглядывая сюда. Почему они не пошли с нами? Им не нравится Pitbull?

Я уже собралась уходить, когда трек закончился, но тут заиграла вторая его песня – Hotel Room Service. Я взвизгнула и подошла к Чарли.

– Твоих рук дело?

Но он лишь улыбнулся и пожал плечами. По его глазам пробежала искорка, и он начал танцевать рядом со мной. Я улыбнулась шире и начала двигаться около него. А когда был переход, я повернулась к нему спиной и плавно задвигалась из стороны в сторону, иногда поглядывая через плечо на Чарли. Он сделал еще шаг ближе ко мне, его руки почти легли мне на талию, но я повернулась к нему лицом и улыбнулась. Он вернул мне улыбку, закусил губу и начал двигать плечами. Мы танцевали напротив друг друга, и это было забавно. Эстелла уже во всю прижималась к Лэнсу, и я не сдержала смех.

– А, это? Это нормально, – кивнул на них Чарли. – Они были друг у друга первыми.

– Ого, – снова засмеялась я.

Когда трек закончился, мы вернулись обратно, и Лэнс протянул мне новый коктейль. Я не буду пить из стакана, который оставила без присмотра.

– Почему они не вместе? – указала я на Эстеллу и Лэнса.

– Честно, не знаю. Может, им больше нравится быть друзьями.

– Чарли, можно тебя на минуту? – поднялась Моника и обратилась к Чарли.

Он изучающе смотрел на нее, но кивнул и встал. Они направились в сторону дома.

– Ой, – произнесла Эстелла. – Сейчас что-то будет.

– Расстанутся или сойдутся? – спросил Льюис.

– Узнаем позже, – пожала плечами Эстелла.

– Можно у тебя спросить? – наклонилась я к ней, и она кивнула. – Почему ты и Лэнс не вместе?

– А-а-а, как бы тебе объяснить… Порой мне кажется, что он любит только трахаться. У меня такое ощущение, что, если бы мы были вместе, он бы все время мне изменял. Мы иногда спим, да. Но я делаю вид, что уснула, а он берет и уходит. Как-то так.

– Эстелла, такой, как ты, невозможно изменить. По этой причине он все еще спит с тобой. Просто не может отказаться от этого. Вы ни разу не говорили об этом?

– Нет. Думаю, не стоит и начинать. Пусть все будет так, как есть. Лучше так, чем иметь отношения, как у Моники и Чарли.

– Наверное, ты права.

И все же, я думаю, у Лэнса и Эстеллы много недосказанности. Эти ребята были бы отличной парой.

Через некоторое время вернулся Чарли. Один. Я встала со стула.

– Где Моника?

– Она расплакалась и уехала.

– Уехала? Что у вас там было?

– Ничего особенного, – пожал он плечами. – Мы расстались.

– Чарли, как ты мог отпустить ее одну в таком состоянии? Боже мой!

Я поставила коктейль и направилась к выходу. Может, она еще там? Когда я подошла к тому месту, где стояла ее машину, было пусто. Блин!

– Ну и что ты собралась делать? – догнал меня Чарли и встал передо мной.

– Ты не должен был ее отпускать.

– Да, я знаю. Я виноват. Надеюсь, она поехала домой.

– Есть только один способ узнать.

– Поехали, – кивнул он.

– Ты на машине?

– Да, и я не пил.

– Супер.

Мы сели к нему в машину и направились к дому. Слава богу, красный Порше стоял около дома. Мои плечи тут же расслабились, и я закрыла глаза.

– Ты поговоришь с ней? – тихо спросил Чарли.

– Конечно, – посмотрела я на него. – Ну… я пойду.

– Стой! Хейзел, мне понравилось танцевать с тобой.

– Мне тоже, – улыбнулась я и вышла из машины. – Доброй ночи.

– Доброй ночи.

Пока я шла домой, Чарли еще стоял там. Когда я закрыла входную дверь, только тогда я услышала рёв двигателя.

Глава 8

Я зашла в дом. Было тихо. Либо папа с Трэйси спали, либо сидели в спальне. Я взяла бутылку с водой и направилась прямиком на второй этаж. Я постучала в комнату к Монике, но она не ответила. Тогда я вошла. Она сидела на полу, ее тело сотрясалось от того, как она плакала. Я тут же опустилась рядом с ней и обняла. Она прижалась ко мне и продолжила плакать. Я не задавала вопросов. Я просто ждала. Человек имеет право показать свои эмоции, если это не вредит окружающим.

Спустя какое-то время она подняла голову и вытерлась футболкой, которая лежала на полу. Я сделала вид, что не видела этого. Протянула ей бутылку воды, она кивнула и немного отпила. Я села напротив нее и сжала ее ладонь.

– Он бросил меня, – выдавила она, и из ее глаз потекли слезы.

– Может, вы еще сойдетесь? Такое ведь уже бывало.

– Нет, – покрутила она головой. – Он сказал, что на этот раз это навсегда. Представляешь, Хейзел? Навсегда.

– Что еще он сказал?

– Что я достала его со своим дерьмом, что у меня не в порядке с головой. Он очень зол, что я никому не говорила о том, что у меня есть сводная сестра. А еще… он сказал, что не любит меня.

– Мне очень жаль… – опустила я глаза на ковер. – Что же будет дальше? Как вы будете общаться?

– Хейзел, я не сдамся. Я люблю его.

– То есть ты будешь его добиваться?

– Да.

– Но зачем тебе это? Моника, я не думаю, что это необходимо. Дай ему остыть. Если вам суждено быть вместе, вы будете. Но сейчас вам нужна передышка. Займетесь учебой, пройдет время. Может быть, лед оттает.

– Ты так думаешь? Думаешь, он вернется ко мне?

– Я не знаю, Мон. Честно. Но лучше сейчас оставить его в покое, – вздохнула я.

Если она сейчас от него не отстанет, то будет каждый раз нарываться на его грубость. Она будет все время плакать. Он зол на нее и не хочет с ней быть. Чем раньше она это поймет, тем лучше.

– Останешься сегодня со мной?

– Ну конечно. Только давай в моей комнате?

– Хорошо, – вытерла она нос и улыбнулась. – Я переоденусь, смою все и приду.

Я кивнула и вышла за дверь, затем вошла в свою комнату, смыла макияж и надела пижаму.

«Как дела?» – написал Чарли.

«Она подавлена. Кажется, ты перегнул, когда сказал, что у нее не в порядке с головой».

«Черт. Я был зол и… вырвалось».

«Я понимаю».

Я легла в постель и отключила звук телефона. Через пять минут пришла Моника и легла со мной.

– Спасибо, что ты рядом, Хейзел. Эстелла в последнее время не успокаивала меня.

– Почему?

– Она всегда твердит одно и то же. Что мы не пара, – вздохнула моя сестра.

– Не кори ее за это. Вы оба ее друзья, и она хочет, чтобы вы были счастливы. Поэтому она выбрала иной путь. Не лезть во все это.

– Наверное, ты права. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи.

Когда я проснулась, Моники рядом не было, я встала и направилась в душ. Я решила прибраться в своей комнате и на всем втором этаже. Затем спустилась вниз и решила испечь маффины. Запах выпечки наполнил весь первый этаж, и я тут же вспомнила о моем доме и маме. Мне не хватало всего этого и… цветов.

Я вышла из дома и направилась в ближайший магазин за цветами. Возможно, это странно, что я сама себе покупаю цветы, но я их обожаю и ничего не могу с собой поделать.

Звонок от Эстеллы.

– Привет.

– Привет. Ну что там у вас? Как Моника?

Я рассказала ей о том, что было вчера. Естественно, я пропустила самое личное. Это касается только нас.

– Ну и ну. Я думаю, она отойдет. Просто нужно время.

– Я тоже так думаю. А ты сейчас где?

– Мы с Лэнсом заехали в универ за расписанием, и смотри, кто тут у нас, – она высылает фото.

Чарли.

– Кстати, он спрашивает, почему ты не отвечаешь на его сообщения.

– Сообщения? Ой. Я даже в телефон ни разу не посмотрела со вчерашнего вечера.

– Ну так посмотри.

– Ладно, спасибо.

– Чао!

Я дошла до цветочного магазина и проверила сообщения:

«Завтра увидимся?»

«Хочу кое-что тебе показать».

«Ты спишь?»

Все эти сообщения были от Чарли. Боже, как стыдно. Надо ему написать.

«Прости, я вчера уснула. Телефон был на беззвучном. Покажи мне, что хотел».

Одно сообщение было от Лэнса:

«Все хорошо?»

Но уже не было смысла отвечать, так как ему все расскажет Эстелла.

Мой выбор остановился на нежно-розовых розах. И еще я купила белые. Одни поставлю в комнате, другие на балконе.

«Где ты сейчас?» – написал Чарли.

«Покупала цветы».

«У кого-то праздник?»

«Нет. Мне стыдно об этом говорить, но я люблю цветы и сама их себе покупаю. Будут стоять в комнате и на балконе».

«Значит, ты любишь цветы», – заключил он.

Следом еще одно сообщение:

«Я приеду за тобой часа через три. Только не надевай туфли».

«О нет! Как же без туфелек…»

«О да!»

Когда я вернулась домой, как ни странно, Моники уже не было. Она не написала, куда уехала. Ну ладно, взрослая девочка.

Что же такого мне хочет показать Чарли? Мне нельзя надевать туфли, и это грустно. С другой стороны, ножкам нужно отдыхать. Я надеваю голубые узкие джинсы с вырезами на тазовой кости и белый топ. На ноги – высокие кроссовки. Волосы я собрала в хвост.

Когда я выходила из дома, в гостиной сидела Трэйси, но она не спросила, куда я или где ее дочь.

Чарли сидел на мотоцикле в шлеме, козырек был открыт, и его глаза улыбались. Он протянул мне черный шлем с кошачьими ушками.

– Ты серьезно? – посмотрела я.

– Я же обещал тебе, что прокачу. Надевай шлем и запрыгивай.

– Прощай, жизнь, – произнесла я и надела шлем, Чарли усмехнулся.

– Тебе идет.

Мне пришлось приложить все усилия, чтобы нормально усесться. Мотоцикл такой огромный. Я сижу высоко, Чарли пониже.

– Я в нужные места поставила ноги? – спросила я.

Он посмотрел по сторонам и кивнул.

– Если ты захочешь мне что-то сказать, когда мы будем ехать, я могу не услышать. Просто предупреждаю.

– Поняла. А за что держаться?

Он на секунду задумался, потом ответил:

– Сзади есть специальные ручки. Нащупала?

– Да.

– Но не думаю, что тебе будет удобно. Лучше держись за меня.

– Как?

– Вот так, – произнес он и обхватил моими руками свой живот. Я автоматически подалась ближе и прижалась к его спине.

Снова этот запах. Его божественный, идеальный запах. Когда я придвинулась к нему, он замер на какое-то мгновение, затем его тело немного расслабилось. Под пальцами я ощущала его стальной пресс. Голова Чарли была повернута вбок.

– Готова? – спросил он.

– Поехали, – произнесла я с улыбкой, и он завел мотоцикл.

От рева двигателя по моему телу побежали мурашки, и мне стало немного страшно. Я никогда не каталась на мотоциклах. Только на скутере. Но что такое скутер и эта гигантская баржа? Я должна ему полностью довериться. Может, закрыть глаза? Нет. Так я ничего не увижу, и так будет страшнее.

Чарли тронулся с места, и мы поехали. Это было плавно и ничуть не страшно. Когда мы выехали из нашего района, Чарли поехал быстрее и я сильнее вжалась в него. Куда мы направлялись, я не знаю. Когда дорога начала подниматься вверх, я не могла отвести взгляд от океана. Солнце светило ярко, погода была теплой. Волны сегодня тихие. Я невольно вспомнила день, когда мы сидели на пляже.

Видимо, я сильно впилась в живот Чарли, потому что он положил ладонь на мои сцепленные руки, и я ослабила их, затем он вернул руку обратно. Эти случайные касания сведут меня с ума, честное слово.

Мы подъехали к обрыву и остановились. Чарли снял шлем и провел рукой по волосам, затем надел очки, которые я видела сегодня на фото. Я тоже сняла шлем и слезла с мотоцикла. Мои ноги повели меня прямо к обрыву. Чарли встал рядом.

Это было очень высоко. Город был где-то там внизу слева, а мы стояли здесь, возвышаясь над городом, над океаном, словно мы великие первооткрыватели. Океан был прямо перед нами, нужно было сделать лишь пару шагов вперед.

– Спасибо… – выдохнула я, и мои глаза немного увлажнились.

– За что?

– Что показал мне это. Так красиво.

Я отвернулась и смахнула слезы, затем повернулась обратно.

– Ты в порядке? – тихо спросил Чарли.

– Да, я просто никогда не видела такого…

– Я подумал, может, ты захочешь это нарисовать.

– Определенно, – улыбнулась я, достала телефон и сфотографировала этот чудесный вид.

– Ты рисуешь по фото?

– Не всегда. Память меня не подводит, но… боюсь что-то упустить. Я ведь не могу приезжать сюда каждый раз, когда захочу.

– Почему? – подошел он ближе ко мне.

– Потому что у меня нет машины.

– Мы можем приезжать сюда вместе.

Что-то екнуло внутри, но я ничего не ответила, а лишь улыбнулась и посмотрела на мотоцикл.

– Не понимаю, как ты можешь его водить. Я даже удержать его не смогу.

– Сейчас проверим, – лукаво улыбнулся Чарли.

– Не поняла?

– Идем, – позвал он. – Садись на мое место.

– Что? Нет, ни за что! – покачала я головой, и Чарли усмехнулся.

– Давай. Я буду сзади и подстрахую.

– Боже… – выдохнула я и подошла ближе.

Чарли снял подножку и кивнул. Я перекинула ногу и села на его место. Мои руки тут же легли на руль. Ноги еле доставали до земли. Только носочки.

– Мне нравится, как ты смотришься на моем мотоцикле, – закусил губу Чарли и улыбнулся.

– Ты обещал сесть сзади. Я даже толком до земли не достаю.

– Хорошо-хорошо.

Чарли, все так же держа мотоцикл, перекинул ногу и сел сзади меня. Он отпустил руки и удерживал нас одними ногами.

– Прошу тебя, только не убирай ноги!

– Хорошо, не буду, – добродушно рассмеялся он. – Сейчас я его заведу, ладно?

– Ладно, – напряглась я.

Он придвинулся ближе, просунул свою руку под мою правую, чтобы дотянуться до ключа. Его грудь касалась моей спины.

– Не бойся, Хейзел. Просто расслабься, – тихо произнес Чарли.

Его губы были рядом с моей шеей, он дышал в нее. Я закрыла глаза, и по моему телу пронеслась волна мурашек. Мое дыхание стало тяжелым. Он это почувствовал и завел мотоцикл.

Это не улучшило ситуацию. Рев мотоцикла сделал хуже. Никогда не думала, что смогу так сильно возбудиться.

– Хейзел, открой глаза, – сказал он мне на ухо и положил руку на живот, чтобы придвинуть ближе к себе.

Я судорожно вздохнула. Все внутри меня сжалось. Затем его рука нежно и осторожно провела по моему хвосту. От его начала и до самых кончиков. Моя спина тут же выгнулась, и я сжала его бедро. Моя голова кружилась от того, какие ощущения он вызывал во мне. Каждое его движение или действие вызывало реакцию.

Чарли коснулся губами участка кожи за моим ухом, и я немного дернулась, настолько это приятно. Затем его палец коснулся этого места и медленно повел вниз по шее до самых ключиц. Я слегка наклонила голову влево и закусила губу. Он настолько нежен со мной, он едва касается меня, но я так сильно хочу, чтобы он продолжал это.

Никто и никогда не касался меня так, как он. Это очень возбуждало. У меня был секс всего два раза с моим бывшим парнем Коди. И все, что он мог делать, это сжимать мою грудь или ягодицы, будто они куда-то могли деться.

Я почти дрожала от его прикосновений. Моя рука все еще была на его бедре. А рука Чарли, которая лежала на моем животе, начала осторожно, почти незаметно его поглаживать, и внизу моего живота появилось приятное, но болезненное ощущение.

А потом в моем кармане завибрировал телефон, и это вывело нас из транса. Чарли тут же повернул ключ зажигания, чтобы заглушить мотоцикл. Мне звонил отец.

– Привет, пап.

– Привет, милая. Где ты?

– Я гуляю. Что-то случилось?

– Нет, просто решил поинтересоваться. А Моника с тобой?

– Нет.

– Если вы не вместе, то с кем ты тогда?

– Пап, мне восемнадцать.

– Я знаю, знаю. Просто хочу убедиться, что ты в порядке.

– Я в порядке, – улыбнулась я.

– Хорошо, я рад. Ты вернешься к ужину?

– Да, наверное.

– Отлично, – и он повесил трубку.

Я слезла с мотоцикла и положила телефон в карман. Я еще раз подошла к обрыву и обняла себя руками. Как себя теперь вести? Что говорить? Что делать? Моя сестра его любит. Боже…

Когда я повернулась, Чарли сидел на своем месте, его глаза были устремлены на меня. Он ждал, что я скажу.

– Папа ждет меня к ужину.

– Тогда поехали, – протянул он мне шлем.

Мы ехали очень быстро, не так, как сюда. Видимо, это из-за того, что дорога вела вниз. Было страшно, но уже не так сильно. Я немного замерзла.

Когда мы подъехали, мы оба сняли шлемы, и я слезла с мотоцикла.

– Ты дрожишь. Замерзла?

– Немного, – пожала я плечами.

– Я идиот. Не подумал о том, что ты могла замерзнуть. Прости за это.

– Ничего страшного. Еще раз спасибо, что показал это место. Мне понравилось.

– Я рад, – улыбнулся он.

Когда я собралась уходить, он придержал меня за руку, и я обернулась. Чарли притянул меня ближе и посмотрел в мои глаза. Я посмотрела в его и утонула в них. Там было столько всего, чего я не могла разгадать. Это будоражило. Я не удержалась, наклонилась и нежно чмокнула его в щеку. Затем развернулась и ушла.

Глава 9

Весь последний день перед учебой я готовилась. Я сделала новый маникюр себе и Монике, нанесла кучу масок и скрабов, отмокала в джакузи. Затем я думала, что надеть в первый день учебы, и остановилась на голубом комбинезоне без лямок и с небольшим бантом сбоку. Трэйси подарила мне черные дорогие туфли, и я потеряла дар речи. Конечно, я надену их. Оставшееся время я рисовала то, что видела вчера. Тот самый обрыв.

Вчерашний день у меня никак не выходил из головы. То, что мы делали, точнее то, как он касался меня… я не могу перестать об этом думать. Когда я начинаю это вспоминать, мой живот покалывает. Это приятное ощущение, которое невозможно описать словами. Но печально то, что он ни разу мне не написал за весь день. Каждый раз, когда приходит уведомление, я жду, что это он. Это ненормально, правда? Я должна перестать думать о нем и зацикливаться. Если он не считает нужным написать мне, это его право. В конце концов, он тоже готовится к учебе.

На следующее утро я еле встала, это было ужасно непривычно. Я распустила волосы, завила их, нанесла макияж и оделась. Внизу нас ждал завтрак. Вафли. Я тут же вспомнила то, о чем говорил папа, и хихикнула.

– Первый учебный день в качестве студентки! Дайте я вас сфотографирую, – произнесла Трэйси. Моника закатила глаза, но улыбнулась в камеру.

– Хорошего вам дня, девочки! – крикнул папа.

– Спасибо! – ответили мы одновременно и засмеялись.

В универ мы ехали на машине Моники. На ней была черная юбка и красная прозрачная блузка. Когда мы вышли из машины, я тяжело вздохнула. Не думала, что будет настолько страшно.

– Не дрейфь. Увидимся в столовой, – обняла меня Моника и пошла внутрь.

Я искала списки со студентами и нашла себя. Сначала всех первокурсников ждут на собрании в огромном зале. Я прошла внутрь и заняла место. На середину вышел ректор. Это был мужчина средних лет.

– Здравствуйте. Меня зовут Дуайт Овербек, я декан UM. Рад приветствовать юные умы в наших рядах. Смело заявляю, что бояться вам нечего. Если вы пришли учиться, вы будете учиться, и у вас все получится. За многочисленные прогулы вас могут не допустить до экзаменов, вам стоит это знать. В нашем университете вы можете найти занятия на любой вкус. У нас здесь есть команда по лякроссу, огромная библиотека и много всего другого. Если кто-то из вас почувствует, что его в чем-то притесняют, можете обратиться к моему заместителю или психологу. Мы здесь за всех стоим горой. На этом все, и поздравляю с началом студенческой жизни! – захлопал он в ладоши и все остальные.

Потом у меня была психология. Я выбрала этот предмет, поскольку он пригодится в жизни. Я должна разбираться в человеческих чувствах и эмоциях, если собираюсь создавать шедевры. Я вошла в кабинет и заняла место во втором ряду. Рядом со мной сидели парень и девушка.

– Первокурсница? – спросил парень.

– Ага, – улыбнулась я.

– Я Кэмерон, а это моя сестра Лилит. Мы близнецы.

– Здорово. Я Хейзел.

– На каком ты факультете?

– Искусств. А вы?

– На медицинском.

– Ух ты! Тяжело.

– Да уж.

После звонка в кабинет вошли Лэнс, Льюис и Чарли. Я удивилась, но повернулась обратно к преподавателю. Думаю, они не заметят меня. Лекция была довольно интересной, вела ее женщина.

Как только прозвенел звонок, все встали со своих мест. Кэмерон и Лилит поравнялись со мной.

– Еще увидимся? – спросила Лилит.

– Конечно.

У них обоих темные волосы и карие глаза. Оба очень симпатичные и высокие.

Своих друзей я уже не видела, видимо, они покинули аудиторию среди первых. Как только я вышла и пошла по коридору, кто-то схватил меня за руку и затащил в кабинет. Я вскрикнула. Это был Чарли.

– Ты меня напугал.

– Извини, – улыбнулся он. – Как дела?

– Откуда ты знал, где я пойду?

– Видел тебя на психологии.

– А-а-а.

– Ты избегаешь меня, Хейзел? – спросил Чарли и прижался ко мне.

– Что? Нет. С чего ты взял?

– Ты не писала мне вчера.

– Ты тоже.

– Я всегда тебе пишу.

– Но не вчера, – настаивала я на своем, и его покинул смешок.

– Ты красиво выглядишь.

– Спасибо.

Из-за того, что он высокий, мне приходится поднимать голову, чтобы смотреть на него. Его взгляд переместился на мои волосы, и он нежно схватил мою прядь и стал закручивать ее. Чарли прижался ко мне еще плотнее, и мне стало трудно дышать. Я облизала свои губы, и его взгляд тут же упал на них. Его кончики пальцев нежно повели вниз по моей руке. Я тут же покрылась мурашками.

– Почему твое тело так реагирует на меня? – тихо спросил он, но я не ответила, ведь мое дыхание сбилось. Все, о чем я могу думать, это о том, как хочу, чтобы он поцеловал меня.

Чарли наклоняется и проводит губами по моей шее. Моя рука тут же взлетает вверх и сжимает его футболку сбоку.

– Такая миниатюрная. Такая красивая. Ты так сладко пахнешь. И ты… дрожишь.

Из меня вырвался тихий, умоляющий стон, и Чарли замер. Он посмотрел на меня, а затем стал опускаться к моим губам.

Но тут открылась дверь, и я оттолкнула его. Это были Лэнс и Льюис.

– Какого хрена, чувак? – спросил Лэнс. – Привет, Хейзел. Красиво выглядишь.

– Привет, спасибо.

– Как же вы вовремя, придурки, – посмотрел в потолок Чарли, а затем улыбнулся мне. – До встречи, Хейзел.

И они ушли. Что это было? Он даже не попытался скрыть тот факт, что почти поцеловал меня. Он сказал ребятам, что они не вовремя. Ох, с огнем играем.

Глава 10

Прошла пара дней с тех пор, как я погрузилась с головой в учебу. Мне понравился наш профессор по искусству. Джейн, ей около пятидесяти, у нее кудрявые волосы, суровое лицо, она среднего роста и носит очки. Может показаться, что она злюка, но это не так. Требовательна? Безусловно. Но ведь это не курсы для начинающих. Если мы поступили в университет, значит, должны выкладываться по полной.

Моника почти не вылезает из комнаты. Как она объяснила, ей поручили важную работу. Их профессор приказал создать манекен идеальной, по их мнению, гостиной. Сначала Моника решила, что можно воспроизвести ту, что у нас, но передумала. Теперь трудится.

Что касается меня, я должна нарисовать портрет близкого человека. Может, нарисовать папу? Или Монику? Моника, наверное, не согласится, у нее своя работа.

Ужин закончился два часа назад. Я приняла душ, надела домашние розовые шорты и белый топ. Сегодня мы общаемся с моими друзьями по скайпу. Каждому есть что рассказать. Всем нравятся их универы. Это здорово, но так жаль, что нас так сильно разбросало. Когда мы учимся и заводим друзей, мы даже не думаем о том, что однажды можем расстаться. Не навсегда, но уже никогда не будет, как прежде.

– Скучаю по вам, ребята, – всхлипнула я.

– Хейзел! – заулюлюкали они. Как же я их обожаю.

– Вы же все приедете на Рождество домой?

Конечно, они приедут. Значит, я тоже навещу тетю Ясмину, родственников и увижусь с друзьями.

На балконе раздался сильный шум, и я тут же вскочила.

– Хейзел?

– Чарли?

На балконе стоял Чарли, и мой рот открылся от удивления.

– Как ты это… – посмотрела я вниз, – что ты здесь делаешь?

– Захотел увидеть тебя, – он не улыбался, но его глаза делали это за него.

– Хейзел, ты куда пропала? – раздался голос из скайпа. Блин!

Я подбежала к ноутбуку, наклонилась перед кроватью спиной к Чарли.

– Ребята, мне надо бежать. Всех целую, обнимаю. Пока-пока! – я нажала на красную трубку и повернулась к Чарли.

– К Монике ты тоже так являлся? – скрестила я руки на груди.

– Нет, я пользовался дверью.

– Ну конечно, – отвела я взгляд.

– Кто там у тебя? – указал он на ноутбук.

– Мои друзья.

Эти пару дней мы с Чарли почти не виделись, лишь мельком удавалось друг на друга взглянуть. Но мы переписывались. Я не знаю, как относится ко мне Чарли и чего он от меня хочет. Это дружба или что-то большее? Я ему вообще нравлюсь? Боже мой! А если да, то это плохо! Его любит моя сестра, и этим все сказано. Точка.

– Почему твой холст пустой? – спросил Чарли.

– Потому что мне нужно нарисовать портрет, – вздохнула я и села на кровать.

– Чей?

– Близкого человека.

– Хм, – расплылся в улыбке Чарли.

– Что? – наклонила я голову.

– Можешь нарисовать меня.

– Тебя? – он кивнул. – Знаешь что? А это идея, – улыбнулась я.

– Итак, когда тебе нужно его сдать?

– В понедельник.

– Тогда, Хейзел Монро, – подошел он ближе, – тебе придется терпеть меня каждый день.

– Или тебе меня, – пожала я плечами.

– Это вряд ли, – отвел он взгляд.

Мы решили, что лучше всего рисовать портрет на моем балконе. Он сел на мой диванчик и смотрел в сторону океана. Его лицо было спокойным и безмятежным. Его глаза говорили о том, что сейчас он чувствовал себя очень хорошо. Возможно, какая-то часть меня надеется, что он такой из-за того, что рядом со мной.

– Ты такая сосредоточенная. То и дело хмуришь брови. Такой я тебя еще не видел.

– Перестань болтать, – улыбнулась я и стрельнула в него глазами. Он изобразил, что закрывает рот на замок и выбрасывает ключ.

Спустя пять минут.

– Все, я так не могу, – не выдержал он, и я отложила кисть. – Если мне нельзя разговаривать, может, ты мне что-то расскажешь? Ты сможешь рисовать и говорить одновременно? – подался он вперед.

– Смогу. Что ты хочешь узнать?

– Позволено ли мне спросить, как так получилось, что ты и Моника сводные сестры?

Я на секунду замерла, мой взгляд затуманился, но затем я медленно кивнула и пустилась в рассказ.

– Мой папа иногда ездил в командировки, такая у него работа, сам знаешь. Он до сих пор ездит, но теперь с Трэйси. Когда мне было десять, я услышала, как мама кричала на папу. Его слышно не было, только ее, – сглотнула я. – Я тихонько спустилась по лестнице и села на ступеньки. Меня не было видно, так как мама и папа были на кухне. Лучше бы меня там не было…

– Что произошло? – обеспокоенно спросил Чарли.

– Мама залезла в папин ноутбук, чего никогда не делала. Там были фотографии маленькой девочки с темными волосами. И… были фотографии, где с ней играл мой папа. Сначала мама думала, может, это племянница или что-то вроде того. Но, когда она увидела выписку со счетов, она не выдержала. Много денег потрачено в детских магазинах и парках развлечений в Майами. Самая большая сумма приходилась на Рождество и 5 марта. Целых 11 лет.

– День рождения Моники, – заключил Чарли, и я кивнула.

– Мама решила спросить напрямую, кто эта девочка. Папе не было смысла лгать и продолжать скрывать ее. То, что он рассказал, разбило сердце моей маме, – вздохнула я. – Когда они собирались пожениться, мой отец уехал в командировку в Майами. Он много выпил и познакомился с Трэйси. Они переспали, она забеременела. Но папа очень любил мою маму и не мог ее бросить. Он остался с нами, но посылал Монике подарки, а Трэйси деньги. Иногда навещал их. Мама не смогла смириться с тем, что он изменил ей перед свадьбой. Она была уверена, что он изменял ей с Трэйси все это время, может, еще с кем-то. Но он клялся, что любил только мою маму, что, навещая Монику, не спал с Трэйси. Он просил прощения и твердил, что совершил ошибку, но не может бросить Монику. Она и слушать не хотела, ведь он предал ее. Мама выгнала папу из дома, и ему ничего не оставалось, как переехать сюда. Через какое-то время отец женился на Трэйси. Он пытался наладить общение с мамой, но ее обида была слишком сильной. Папа никогда не бросал меня. Но… на месте Моники теперь была я. Я стала той девочкой, кому он присылал подарки и деньги и кого приезжал навестить. Мама так и не нашла себе мужчину, она больше никому не верила и твердила мне, чтобы я не была легкомысленной. Все это съедало меня изнутри. До ухода папы у меня из любимых занятий было только просмотр мультфильмов и совместные походы с родителями куда-либо. Лишь в десять лет я начала посещать уроки игры на гитаре, занялась рисованием, испекла свой первый кекс, который, кстати, был не такой уж ужасный, – улыбнулась я, и Чарли вернул мне улыбку.

– Я удивлен, что Моника не ненавидит тебя.

– Я тоже. Но она все же получила отца, как и заслуживала. Зачем злиться на меня? Ведь это не я совершила ошибку много лет назад и не я выбрала другую семью. Я лишь хочу, чтобы мы были близки, чтобы мы стали настоящими сестрами. Но мне очень не хватает мамы… – опустила я глаза.

– Когда… ее не стало?

– Полгода назад. Она не увидела моего платья на выпускной, не провожала меня… Она так ждала мой выпускной. Даже больше, чем я. Папа был так подавлен ее смертью.

– Я думаю, он очень любил ее и жалел о том, что сделал. К сожалению, он не мог ничего исправить. Но все же он появился в жизни Моники и не бросал никого из вас.

– Да, – кивнула я. – На сегодня закончим, – резко перевела я тему.

– Можно посмотреть?

– Нет, – отрезала я, и Чарли засмеялся.

Время одиннадцать вечера, и спать совсем не хотелось. Не после всех этих воспоминаний.

– Тогда я пойду, – произнес Чарли и встал с дивана.

– Мне сейчас не хочется быть одной. Может, ты сможешь остаться ненадолго? Мы посмотрим кино, – смущенно предложила я.

– Кино? – поднял он брови, а затем закусил губу и улыбнулся. – Давай.

Мы расположились на моей кровати. Я села по-турецки и облокотилась на подушку. Чарли лег рядом, оперся на локоть и подставил кулак под щеку. Мы смотрели «Морбиус». Чарли иногда поглядывал на меня. Да, Джаред Лето еще тот красавчик. Особенно без футболки.

Когда мне надоело сидеть, я легла на подушку, Чарли посмотрел на меня, и уголок его губ приподнялся.

– Смотри фильм, – взъерошила я ему волосы.

– Спорим, друг Морбиуса окажется придурком? – спросил он, и я засмеялась.

– Я тоже так думаю, Чарли. Кажется, он во всех фильмах плохиш.

Я попыталась перевернуться на другой бок, но поняла, что не могу. Что-то сковало мое тело. Я открыла глаза, сквозь шторы просачивались солнечные лучи. Сколько сейчас времени? Я посмотрела на свой живот, на нем покоилась ладонь, и она не моя. Это ладонь Чарли. Он обнял меня и прижал к себе. Кажется, мы уснули, когда смотрели фильм, а сейчас уже утро. Если его кто-нибудь увидит, мне хана. Можно паковать чемоданы.

Я попыталась убрать руку Чарли, но он прижал ее сильнее, и я замерла. Его пальцы гладили мой голый живот. Он тоже проснулся.

– Мы провели ночь вместе, Хейзел, – прошептал он немного хриплым голосом, и у меня чуть не полетели искры из глаз. Его губы коснулись моего уха. – Ты уснула и прижалась ко мне. Ты не хотела, чтобы я уходил.

– Это ты уснул, а я просто не хотела тебя будить, – тихо произнесла я.

– Потому что не хотела, чтобы я ушел, – заявил он. – И ты снова дрожишь.

Его рука скользнула выше, приближаясь к моей груди. Он вел по моему животу одним лишь средним пальцем, и я выгнулась от того, как это было приятно. Чарли практически зарычал, ведь я уперлась своей попой в него. Он не выдержал, резко развернул меня и залез сверху, пристроившись между ног. Его рука блуждала по моему лицу, а затем и шее. Его глаза изучали мои. Я вот-вот закричу от того, как болезненно скручивается низ моего живота.

Чарли провел пальцами по моему бедру и опустился к губам. Он вот-вот меня поцелует. Он уже наклоняется, чтобы прикоснуться к ним.

– Хейзел! Не проспи! – крикнула Моника и постучала в дверь. Затем раздались шаги, она ушла.

– Да они издеваются? – с недовольным стоном слез с меня Чарли.

– Они увидят тебя, – заметалась я по комнате. – О боже!

– Хейзел, успокойся. Я спущусь через балкон, они не увидят меня.

– Ты уверен?

– Уверен, – улыбнулся он и подошел ко мне. – Кажется, ты забыла поставить будильник.

Его рука легла на мои волосы, он притянул мою голову к себе и поцеловал в щеку. Затем он скрылся на балконе. Чарли ушел, а вот бабочки в моем животе устроили настоящий беспорядок.

Глава 11

Последний день учебы на этой неделе начался не так, как я себе его представляла. Какой-то придурок подкатывал ко мне на лекции по истории, и я до последнего старалась держаться дружелюбно. Даже когда ему сказали отвалить Лилит и ее брат-близнец, он от них отмахнулся. Тогда я не выдержала и сказала ему, что он не в моем вкусе и совершенно меня не интересует. Неприятно? Но зато это правда. И куда неприятнее то, что человек не понимает, когда с ним не хотят разговаривать. Он практически принуждает к общению с ним.

В столовой он решил мне отомстить. Этот козел подошел ко мне и плеснул горячий кофе прямо в грудь. Во-первых, это очень больно. Во-вторых, кажется, все люди в столовой замерли, увидев это. Боже мой, как же стыдно. Но он лишь ухмыльнулся и, посвистывая, направился прочь из столовой.

Я забежала в женский туалет и тут же сняла с себя блузку. Моя грудь была красной. Я взяла бумажное полотенце, смочила холодной водой, немного пропитала грудь и встала под сушилку для рук. Прохлада помогала. Стало так обидно, что я расплакалась. Теперь все будут обсуждать это.

– Эстелла, – всхлипнула я в трубку.

– Хейзел, ты плачешь? Что случилось?

– Ты не могла бы прийти в женский туалет на первом этаже?

– Да, сейчас.

Столовая находилась на первом этаже, поэтому я побежала в самый ближайший туалет. Не хотелось встретить еще пару любопытных глаз. Я облокотилась о раковину и рассматривала свой ожог. Слезы не прекращались.

В туалет влетели Эстелла и Моника. Они посмотрели на мое заплаканное лицо, а затем их взгляд переместился на мою красную грудь. Я стояла в бюстгальтере.

– Хейзел, бог мой, что стряслось? – спросила Моника.

– Больно? – поинтересовалась Эстелла и я кивнула.

– У вас есть запасная футболка или рубашка… хоть что-нибудь?

– Да, у меня в шкафчике лежит футболка, – кивнула Эстелла. – Я сейчас принесу, – и она удалилась.

– Хейзел, как это случилось? – Моника намочила полотенце и начала стирать черные подтеки от туши.

– Давай я расскажу, когда Эстелла придет? – предложила я, и Моника кивнула.