Читать онлайн Сказка о купеческом соперничестве и женской логике, которая привнесла в жизнь купцов смятение и сумятицу бесплатно
1
По воспоминаниям местных старожилов случилась эта история ещё в те стародавние времена, когда на Руси-матушке, власть держал царь-батюшка, а его верные подданные бояре, вокруг него сплотясь, занимались державными делами, законы правили, да казну приумножали. В общем, не жизнь была, а малина, полная идиллия. Каждый состоял при своём деле, а отсюда и безукоризненный порядок в государстве был. Трудились все: и крестьяне, и дворяне, и миряне, и сельчане, и простые горожане. Но среди всех этих уважаемых сообществ выделялось одно, пожалуй, самое примечательное сословие, и это купцы, а вернее будет сказать – купечество.
И вот как раз с представителем этого сословия вдруг однажды и случилась эта непростая, в некотором роде поучительная, и даже воспитательная история. Хотя чему уж тут удивляться, ведь за всю эволюцию человечества, сколько всего забавного, интересного, а порой невообразимого, случалось с представителями этого древнего ремесла. Если хорошенько подумать и вспомнить, то и античные герои, отправлявшиеся в дальние странствия, по сути, тоже были купцами: везли на обмен и продажу товары, изучали новые торговые пути, и лишь благодаря этому прославились как великие первооткрыватели. Ведь даже знаменитый Колумб искал торговый путь в Индию, а в результате открыл Новый Свет.
Проще говоря, нет ничего фантастического в том, что недавно всплыла ещё одна история про купеческое сословие. А главным её героем оказался некто Прокоп Кузьмич, купец средней руки, притом такого же роста и возраста. Жил он в небольшом уездном городке, хотя и недалеко от столицы, отчего постоянно посещал главные столичные ярмарки и имел связи с другими купцами; обменивался с ними товарами, устанавливал оптовые цены, а так же держал знакомства и в иных сферах. А в результате, у себя в городке он прослыл человеком состоятельным, просвещённым и весьма успешным.
На ярмарке у него была своя немаленькая торговая точка, или как тогда говорили – лавка, притом, как и полагается, с приказчиком, складом, шикарной вывеской и расписным крыльцом для привлечения покупателей. И всё бы хорошо да вот только с недавних пор образовался у Прокопа Кузьмича конкурент: молодой и рьяный сосед по ярмарке. А дело в том, что хоть городок-то у них и был скромный, уездный, но зато располагался он прямо на пересечении торговых путей, и чтоб попасть из одной губернии в другую, то как не крути, а приходилось только через него ехать, мимо него никак не проскользнёшь. Оттого и ярмарка в городке процветала, а кто из купцов был половчей, да поумней, так процветали вместе с ней.
– Надо быть законченным лентяем, чтоб не воспользоваться удачным расположением нашего городка, и не сколотить себе на ярмарке прибыльное дело!… Уж деньжат-то у нас можно заработать немерено!… – так не раз заявлял Прокоп Кузьмич, и был прав. Действительно, только ленивый не зарабатывал здесь капитал, пусть и не такой крупный как во столице, но всё же капиталец. К тому же Прокоп Кузьмич помимо здравого рассуждения имел ещё и особую купеческую чуйку, благодаря которой мог загодя предугадать, на какой товар вскоре появится спрос, знал, что именно понадобится, а потому всегда был при барыше. Он постоянно метался повсюду, изыскивая нужный товар, и делал на этом приличную кассу. Его приказчик только успевал подсчитывать прибыль.
2
Одним словом Прокоп Кузьмич был полностью погружён в своё купеческое ремесло, с головой уходил в него, и ничего другого для себя не видел. Преданный и увлечённый человек, всю жизнь без остатка посвятил торговле. И тут на тебе, прямо у него под носом образовался конкурент. Притом с такой наглостью и дерзостью, что это больше походило на злонамеренное вытеснение противника со своего законного места. Этот молодой выскочка повторил все в точности атрибуты торговой лавки Прокопа Кузьмича. Точно такие же вывески, раскраска окон, ставень, дверей, и даже крыльцо ничем не отличалось. Иначе говоря, конкурент соорудил натуральную копию.
Более того, наглец повторил весь ассортимент товара, завёз себе точно такую же продукцию: и ткани, и бижутерию, и скобяные изделия, и подушки, и посуду, и чайники, и керосинки, и даже самовар с трубой подобрал один в один. Ну, разумеется, он к этому долго готовился; заранее украсил свою лавку, обустроил её внутри, под покровом ночи расписал, прибил вывески, а затем быстро завёз весь товар и открылся. Да так ловко всё это провернул, что многие прежние покупатели Прокопа Кузьмича перепутали их лавки и по ошибки отоварились у конкурента.
В общем, произошла неразбериха, после которой Прокоп Кузьмич понёс определённые убытки. Тут всё просто, если купили не у него, то и денежки перетекли в чужой карман. Конечно же, такое положение дел не устроило Прокопа. Он, понимаете ли, не один год тут стоял, место прикармливал, покупателей ублажал, скидки им давал, сам переманивал их у других купцов. А тут вдруг нашёлся наглец пошустрей: соорудил бутафорию, да увёл у него всех стоящих приобретателей, тоже дал им поблажку, доказал, что его товар ничем не отличается от иного завозного, и завладел инициативой. Естественно Прокоп Кузьмич вскипел от всего этого.
– Да как он смеет, этот выскочка сморчок, на мой кусок раскрывать свой мерзкий роток!… Я тут можно сказать, жизнь положил, выстрадал всё, а он лишь прикинулся мной и всю мою клиентуру под себя подмял!… Да ещё и себе зазывал поставил, чтоб вообще меня в гроб загнать, разорить, загубить!… Нарушил наши купеческие, неписаные, незыблемые законы: «Никогда не становись у старшего на пути, поперёк его не иди, и не смей перебивать у него товар». «Уважай купеческую честь, торгуй по совести, а не по алчности»… – возмущённо пожаловался он своему приказчику, при этом смотря в окно, и видя, как на противоположной стороне торгового ряда бегает зазывала и уговаривает всех зайти в лавку к конкуренту.
Честно говоря, приёмчик этот запрещённый, даже подлый, и за такие дела в другие бы времена выскочку просто побили бы. Однако не в этот раз, ибо Прокоп Кузьмич решил действовать по-другому, ведь он человек бывалый, опытный, и к тому же терпеливый. Он знал, что порой сдержанность в торговом ремесле помогает сберечь миллионы. Вот и не стал пылить сгоряча, не бросился сходу громить лавку конкурента, как это сделали бы другие купцы, а наоборот, спокойно собрался, прихватил с собой графинчик своей фирменной, сладкой наливочки, взял отборных имбирных пряников, и пошёл в гости к конкуренту.
Разумеется, Прокоп знал этого молодого выскочку, ведь тот давно уже крутился на ярмарке; сначала ходил с лотком, свистульки продавал, потом затесался в торговые ряды к обувщикам, сапогами промышлял, так постепенно, потихоньку попал он в приказчики к одному старому купцу. К сожалению, тот купец действительно был одинок, не нашлось у него ни жены, ни детей, ни других родных, да и сам он уже сильно болел и с делами управлялся плохо, вот и взял себе помощника. Привязался к нему, прикипел, но долго это не продолжалось, вскоре болезнь взяла верх, и старичок помер, а всё торговое дело по наследству перешло к помощнику, почитай задарма досталось.
Вот тут-то и показал наследничек своё истинное лицо, сразу нарушил неписаный купеческий кодекс, моментально соорудил точную копию лавки Прокопа Кузьмича и составил ему конкуренцию. Кстати, он уже давно затевал такую аферу, вот только при старом-то купце не посмел такую гнусность провернуть, а как того не стало, так мигом удосужился, не на шутку разошёлся. Наглый паренёк оказался. А звали его Гордей, что вполне соответствовало его внутреннему содержанию, недаром же говорят, «Гордей – охочий до чужих коней», это как бы намёк на нечистоплотность носителя сего имени, то бишь до чужого добра жадный, да к тому ещё и гордыней хворает.
3
И вот теперь Прокоп Кузьмич шёл к этому Гордею вроде как на поклон, мировой договор заключать. Хотя на самом деле ему конечно больше хотелось этому наглецу просто в глаза посмотреть, да спросить, если у него совесть, ведь немыслимое дело сотворил, нарушил незыблемые законы. Но, похоже, у Гордея совести отродясь не водилось, паршивым человечком он с детства был, хотя и тщательно скрывал это, старался выглядеть любезным, притворялся добряком, а многие таким его и представляли. Впрочем, Прокоп тоже заблуждался, не знал он об этом подленьком качестве Гордея, а потому зашёл в его лавку с широкой улыбкой на устах.
– Ах, какой успех!… Какой фурор, дорогой мой соседушка!… Дозволь поздравить тебя от всей души!… – прямо с порога приветствовал он вышедшего к нему навстречу Гордея, который был крайне удивлён таким добродушным появлением Прокопа Кузьмича, хотя виду попытался не подать, ведь он-то ожидал скандала, а тут такая искренняя радость.
– Ну что вы, уважаемый сосед,… не такой уж и фурор,… так себе, обыкновенная торговля,… можно сказать, рутина!… Да вам ли не знать, ведь я с вас пример беру,… вы же видите, всё по вашему сделал!… Так что у меня и торговля как у вас пошла,… только и всего… – тоже стараясь широко улыбаться, пролепетал Гордей, при этом всем своим обликом показывая, что он вроде ничего необычного не сделал, и никаких купеческих кодексов не нарушал. На что Прокоп Кузьмич смешливо заявил.
– Ну, уж-таки и заскромничал ты Гордеюшка!… Как же так, обыкновенная торговля!?… Ты уж не прибедняйся, видно же, как люди от тебя один за другим с покупками уходят!… Прямо очередь у тебя из покупателей,… ловко ты у меня приёмы торговли перенял, товар подобрал, вывески оформил, отлично справился!… Что тут скажешь, молодец!…. Нравится мне твоя напористость, так и надо поступать!… Оттого и пришёл тебя поздравить,… давай-ка сладенькой наливочкой угостись, я её только по особым случаям друзьям предлагаю,… да имбирным пряничком закуси!… А я тебе вдобавок ещё одну хорошую приманку расскажу, чтоб торговля пуще прежней пошла… – этак по доброму, искренне предложил Прокоп, а сам в глаза Гордею заглядывает, раскаяние в них ищет. Но какой там, Гордею не до раскаяния, он и не собирался извиняться, хотя прекрасно понимал, что часть прибыли у Прокопа отобрал. Однако ему уже не до этого, он как услышал, что есть ещё способ покупателя приманить, да побольше выручку нарастить, так был готов и с врагом наливку пить, лишь бы тайну у него уличить.
– Ах, Прокоп Кузьмич, как же вы ко мне добры,… уж так по-отечески к моим успехам отнеслись, что и не знаю, как мне вас отблагодарить!… Вы вон, даже вашей заветной наливочки принесли, да с пряничком,… а я только и могу, что под неё рюмашки предложить,… вот, пожалуйте, разливайте… – вмиг оживился Гордей и кинулся посуду расставлять, да ещё и своему приказчику успел кивнуть, мол, принимай пока все дела на себя, видишь, я занят. А меж тем Прокоп уже наливочку по рюмашкам распределил и тост сочинил.
– Ну, во-первых, дай Бог, чтоб у тебя Гордей, не последний такой удачный день выдался!… А во-вторых, желаю тебе столько здоровья, сколько барыша принесёт тебе эта твоя затея!… Надеюсь, его будет много!… – сказанул, как отрезал, и сразу рюмку опустошил, да пряничком закусил. Вполне естественно, что Гордей тут же последовал его примеру, а как же иначе, ведь главного-то пока не сказано, а значит надо выпивать и ждать. Оно, конечно, всё так, да вот только не знал Гордей, что наливочка-то у Прокопа с секретом. Пьётся-то она как сок, легко и приятно, но вот последствия от неё потом горькие.