Читать онлайн Адвокат своих демонов бесплатно
Три вещи в жизни я умел делать превосходно: первое – зарабатывать, а точнее, генерировать крутые идеи; второе – дружить; третье – эффектно с размахом гусара убивать себя.
Начнем с того, что я анонимный наркоман, да-да, тот самый торчок, который сидит в кругу таких же душевнобольных, но трезвых в обшарпанных помещениях и пьет пакетированный принцессу нурри, и трещит о том, как он любит колоться коксом. Но увы, не сегодня. К слову «анонимный» меня присоединяет то, что я регулярно ходил туда, но вот трезвым надолго я оставался пару раз за все 16 лет причастности к этому «паралимпийскому клубу». Плюсом к этому, я еще и действующий адвокат-решала, что это значит – думаю, не стоит объяснять, каким способом я зарабатывал свои кровные и в каких кругах разных систем вращался, чтобы позволить себе ездить на последней БМВ 5-ой серии и ходить в бриони.
Начало конца
2 января 2021 года. Только что встретил трезвый Новый год и в 7 утра сажусь на поезд до Москвы, чтобы культурно и экскурсионно провести пару дней в столице с 20-летней гимнасткой с фигурой богини, третьим размером груди – соски стоят, ноги от ушей и попа как в порно, и бонусом – детское лицо с курносеньким носиком вида лет на 16, а мне на тот момент только стукнуло 36. Мужики поймут: у меня «флеш рояль».
Встречаю её в фойе вокзала, чтобы отправиться, и буду честен: я романтичная натура и позволяю себе жить в фантазиях. То есть знакомы мы с ней пару недель, и секс был один раз, да и тот нелепый, но в моей голове искренность к этой юной особе и красочные галлюцинации будущего: помимо страстного секса, который нас ждет, мы еще и будем парой, которая прекрасно смотрится. И в моей голове все нам аплодируют.
Её провожал отец, дабы увидеть, кому же в лапы он отдаёт едва сексуально сформировавшееся чадо.
– Я позабочусь об Ангелине! – Крепко сжимаю ему руку и смотрю прямо в глаза. И в этот момент сам верю в это.
– Хмм… Хорошо, – сухо заявляет мне рабочий честный человек, с откровенной тревогой во взгляде, но не имеющий возможности донести недоверие до своей бунтующей таким поступком дочери.
– Не переживайте! – заявил я в тщетной попытке убедить его и себя, что я не «волк».
В вагоне у нас СВ – отдельное купе с душем и так далее. В попытке подремать по дороге, в 4 часа я пару раз неуклюже прибивался к ней на узкой и неуютной койке, но взгляд отца в памяти взял верх над похотью, и «Красная Шапочка» была не тронута.
И вот мы регистрируемся в «Рэдиссон». Я взял номер люкс – хотел впечатлить, да и сам получить удовольствие от пребывания в столице, ведь нас ждала культурная программа: катание на коньках, посещение Красной площади, ГУМа и всей этой ерунды для обывателей, для которых наличие машины, квартиры и возможности напиться по пятницам в ресторане «Магадан» под вопли провинциального диджея музыки чартов Европы плюс ФМ – это верх мечтаний.
– Я в душ! – щебечет она.
– Ок! – говорю я и закидываюсь виагрой. – Я скоро присоединюсь!
Сказать, что я сильно вожделел её? Нет, наверное, сказался недосып из-за сбитого режима сна, Нового года, дороги и, блеять, ее отца, живущего в моей голове, но как будто в соседнем номере. По всем признакам этого требовала обстановка, и я зашел в душ к ней, не особо желая этого, и она не очень хотела. И вот мы, мало знакомые и, что важно для меня, трезвые люди с кучей каши, страхов и комплексов (это я про себя), неловко трогаем друг друга. Виагра еще не действует, а мужской наплыв силы внизу сдерживают фобии и черт знает что еще. Я начинаю склонять её к жёсткому оральному сексу.
– Я делаю это только в продолжительных отношениях!
– Не понял?! – переспрашиваю, в надежде, что это она так, с дуру, ляпнула.
– Я делаю это только в отношениях!
И тут подействовала виагра, но плюсом к жёсткому стояку ещё и какая-то решительная агрессия с желанием вообще все это на хрен прекратить. Я прям прозрел: это же, блядь, романтичная притертость с поездкой и прогулками, её батя с ответственностью, коньками – самоизнасилование и добровольное рабство в своих же иллюзиях.
– Пошла на хрен отсюда! Вот отдельный номер в гостинице, деньги и чемодан свой прихвати! – на выдохе сказал я и почувствовал странное ощущение лёгкости, свободы и вседозволенности с опьяняющим возбуждением.
В это время в Мск уже прилетел мой школьный друг Марк и заселялся в этом же отеле, как будто зная, что надолго во мне режима «семьянин» не хватит.
Марк был очень редкий, но востребованный вид во всех слоях общества. В тюрьме, отбывая свой 5-летний срок по 163 статье (вымогательство), он отвечал за внутреннюю почту, искренне любил свою жену и детей, но ценил и уважал эскортниц. Был директором строительной конторы с хорошим оборотом, с отсутствием комплексов и страха как такового, и ебальник мог вскрыть кому угодно, так как в 16 лет был чемпионом России по джиу-джитсу. Короче, этот тип был крут и близок моему сердцу.
– У меня налички с собой 200 тысяч и на карте ещё имеется. Сколько у тебя? – уверенно произносит Марк, сидя рядом со мной на заднем сиденье такси.
– Плюс-минус столько же.
– Норм, должно хватить. Стол за нами, депозит 80 тысяч. Виталик говорит, что сейчас это самый топовый бар-клуб, и что с ним фейс-контроль мы минуем без проблем. – закончил Марк.
– Гуд! – А внутри мандраж, как перед первым сексом, ведь я пять лет не пил и остался трезвым. «Но за 5 лет я здорово преуспел в работе, в фирменных делах. Ты можешь позволить себе чуток вискаря», – уговариваю я себя и хочу, чтобы тревога отступила. Такие же ощущения я испытывал, когда крал в 8 лет у бабушки из кошелька на шоколадку: «Вроде бы нахрен не надо, но так необходимо». И страх отступает, и я понимаю, что сегодня оторвусь…
Около клуба стоят машины классом не ниже Бентли, такого количества в одном месте люксовых авто я не видел. Заходим в клуб вместе с Виталиком – я до сих пор не знаю, существует ли он, в том плане он как тень, а вот его товарищ Коля в классическом костюме тройке мне запомнился.
– Жждааарооффф, папацааацы, не с-с-с-т-т-о-о-й-й-те ууу прррохооода! – У Коли были проблемы с дикцией из-за регулярного и бесконтрольного употребления кокаина, и у него его было всегда в достатке, о чём я узнал в тот же вечер.
– За тебя, братан! – Марк поднимает стакан джемисона.
– За тебя! – Поднимаю и опрокидываю залпом, и сразу наливаю ещё, чтобы миновать стадию чувства вины, сразу опрокидываю второй.
Не успеваю забыть послевкусие солода, как у моего носа рука Николая с колпаком «парламента» с горкой «депутата» – так называли качественный кокс. И вот ОНО, блядь – момент истины! Как будто судьба вела меня к этому мгновению всю жизнь, она готовила меня к восхождению на трон. Как будто я прозрел и стал счастлив, я могу получить всё, что хочу, я могу хоть сальто, блядь, крутануть, хотя спорт в моей жизни ограничивался пинг-понгом в рехабе. Но всё это неважно, блядь: я – директор мира! Я-я! Я-я! Я – крысиный король, мать его!
Клуб реально был хорош: диджеи, классная музыка, красивые люди и концентрация плотности безумно роскошных женщин – на одного мужчину, как в районной поликлинике пациентов на участкового врача.
Я никогда не был обделен женским вниманием и, в свою очередь, отвечал тем же, но что пробьет час, когда меня будут клеить, а не я – к такому меня мама не готовила. Даже когда красотка втихаря позвала меня в туалет, желание поделиться этим было сильнее природных позывов. Да они как будто растворились на фоне взлетевшей гордыни с эйфорией от такой моей востребованности у противоположного пола. В эту ночь плотских утех не было, а вот в нос мой залетал «колпачок за колпачком».
– Сколько времени? – спрашиваю Марка, с ужасом не понимая, где я очнулся, как я, что я, зачем я… Оглядываюсь по сторонам: девушки, мерседес, нас пять человек в машине, Марк на переднем сиденье, кто-то гладит меня по волосам, и вдруг и я издал мучительный стон:
– Стооп!
Авто тормозит, открываю дверь, меня рвёт, но это меня не пугает. Меня пронзает ужас того, что карета превращается в тыкву – я трезвею.
– Восемь утра, бро, бляаа! – Марк дико ржёт, наблюдая, как я свисаю из задней двери S-класса рожей в грязный снег, припарковавшегося к обочине. Девушки тоже смеются.
– Блядь, сукааа…! – Ору я от ужаса вины и неизвестности будущего. Как будто все трезвые годы пролетели перед глазами, и как будто я повис над пропастью на канатной лестнице.
– Живой? Можем ехать? – Буркнул сухо водитель.
– Естессно, шеф! Бляаа! – Но я уже ржал со всеми: то ли от ужаса, то ли от истерии безумия. Хотя это уже не имело значения.
– Нуу, стартуй, родной! – С пионерским задором Марк приказал водителю. И мы тронулись. Девушки размывались в глазах, половину того, что они, типа, шутили, я не слышал да и не хотел слышать. По вискам что-то било, рвотные массы были начеку и в любой момент могли выйти, сильный озноб, что аж трясёт, и невозможно руку ровно держать, но я улыбаюсь во всю свою морду.
Заходим в отель, нас четверо: Марк, я и две девицы без имён – не помню, как они выглядели.
– Погнали сейчас в джакузи в моём номере, вискарь и «травка» имеется! – Величественно вещает Марк, держа под руки дам. В глазах портье, оценивающего нас, читается зависть с ненавистью, и это логично: 8:30 утра, 3 января, а он в галстуке, не спал и работал в праздники, так ещё вынужден быть вежливым с зоопарком.
– Нее, друган! – С улыбкой и любовью говорю я. – Я здравомыслящий человек, надо отдохнуть! Вызовите мне платную скорую – прокапаться, – небрежно бросаю метрдотелю. Я даже не думал об этом, само вырвалось, но я не стал выяснять, как эта мысль родилась, а доверился инстинкту самосохранения. Я же не торчок, я же могу контролировать и гулять культурно.
Тук-тук-тук – стук в дверь номера:
– Можно войти? Алексей Анатольевич? – Очень услужливо спрашивает фельдшер с медсестрой в дверях.
– Угу.
– Как вы себя чувствуете, голубчик? Что пили? Что употребляли? – С материнской заботой интересуется мужчина в бело-синей униформе лет 55-60 крупного телосложения.
– Всё: виски, кокаин…
– Я понял, – перебил меня этот добряк. – Дайте мне руку, которая вам удобнее. – Такой вежливости и обходительности я не встречал ни в одной районной больнице, даже когда был семилетним розовощеким ребёнком, экстренно доставленным с высокой температурой! – Я сейчас сделаю вам укольчик и поставлю капельницу, а на столе оставлю синенькие таблеточки. Как проснетесь, выпейте их, вы всё поняли?
– Да. – Почти со слезами счастья на глазах произнес я.
– Ну и прекрасно! С вас 10 тысяч.
Открываю глаза: темно, стены с подсветкой, Москва горит за видовым окном, память начинает фрагментами накидывать: где я, что я тут делаю… Пазлы сходятся, и от этого тревога начинает комом к горлу подступать, наворачиваются слёзы саможалости, как будто я всё потерял и настал полный пиздец всему. А что всё и чему всему – на этом моменте мысли путаются, и логика заканчивается.
Оо, синенькие таблеточки! – Заметил их на столе и одним прыжком с кровати до стола схватил их. Не медля закинулся, они даже еще в желудок не упали, но надежда, что тревога сейчас отпустит, уже заставила меня улыбаться.
– Алё, бля! Алё, Марк, алё, где ты? Алё…
– Туфта я, туфта я! Яфык прфкуфил! (Тут я, тут я! Язык прикусил!).
– Хаха, ору, бро! У нас поезд скоро, в лобби жду тебя.
Стриж Мск – НН. Едем в СВ, молчим, пытаемся поесть.
– Лёх, какие планы на праздники?
– ХЗ, на коньках хочу покататься с какой-нибудь барышней. Я ж планировал романтизм, ну хоть на 300 квадратных метрах в Парке 1 Мая среди дубов покружу. А у тебя?
– С семьей.
– Смекнул.
Дальше все четыре часа мы молчали. На вокзале обнялись и поехали в разных такси по домам.
Розовое послевкусие
Январские праздники закончились. Началась рутина, холода. Я заболел жестко ковидом, лежу дома, состояние палтуса – дошел до холодильника, устал, поел – устал, лёг. Несколько приятных юных дев в СМС сообщают о своем желании проявить заботу, но яндекс-еда и Бристоль у подъезда неплохо обо мне пекутся. Но периодически стараюсь прислушиваться к себе – нет ли желания женского пола с собой ощутить. Увы, даже по утрам я не чувствую намека на похоть. И так почти весь январь.
– Привееет! Наконец-то! Ты где? – Детский голос Жанны дрожал от радости, что, спустя пару недель затишья, я наконец-то взял трубку.
– Дома, болею.
– Я тут рядом, забегу?
– Эмм… – Не успел я ничего ответить, как она уже повесила трубку. Я было хотел написать ей, что не надо, но решил подать сигналы вниз живота картинками из памяти наших с ней встреч и передумал.
Жанна на вид – девственное создание, 19 лет от роду, с горящими от всего нового, а если ещё запретного – глазами! Любой намёк на аморальность, грех, пошлость заставляли её искренне испытывать счастье и соглашаться на все эксперименты: «Да! Хочу! Буду!» – отвечала она на все мои предложения с непорочной радостью, глядя на меня своим детским чистым личиком. Чем я, безусловно, пользовался, не испытывая стыда. А отчасти понимал, что пользуются мной, но и это не грызло моё эго. Причиной её безбашенности и безнравственности был отец – жестокий тиран, готовивший ее к браку с кандидатурой по своему усмотрению. Отчего и запирал ее дома, заставлял учиться, готовить манты и так далее. И раз в 3 месяца возил к гинекологу проверять её девственность. Но и это не было проблемой, ведь секс бывает не только классический – бедная девочка и обаятельный гад – я. Естественно, при любом удобном случае она сбегала…
После этого мы виделись еще несколько раз. Жанна мне даже подарила на 23 февраля охапку надувных шариков в виде красных сердец, наполненных гелием, с человеческий рост. В последствии они простояли до июня, чем бесили гостей женского пола, а друзей удивляли размахом и, возможно, вызывали зависть, что меня радовало.
К концу февраля я уже окреп после ковида и работал на полном ходу. Особенности моей работы были разделены по определённому принципу: вечером, после заката, я встречался с «нечистью» – так я их ласково называл. И вообще испытывал определённую степень трепета к своим клиентам по двум причинам:
Первая – они платили мне деньги;
Вторая – мне нравилось наблюдать, как они переставали играть роль честного гражданина, попавшего под колёса правоохранительной машины по вине череды нелепых обстоятельств, до момента, когда я доносил до них, что я второй после мамы, кто безусловно им верит и на их стороне, ну пока, конечно, будет актуальна первая причина.
А рано утром и до обеда – как правило – с теми, кто может эти самые колеса развернуть. Мнение о большинстве из этой касты я, пожалуй, оставлю при себе, но уверен в одном: львиная доля этого «утренника» очень сильно сожалеет об отмене крепостного права. Но отчасти мне это было на руку, так как при всех таких слагаемых мой труд заключался не в остроте ума и его применении, ни в составлении кипы документов и штудировании кодексов, а лишь в том, чтобы в нужный момент засунуть свою гордость подальше и побыть скоморохом, которому можно доверять и который может из мира развлечений что-то человеку достать, дабы боярам было весело.
И вот весна уже за поворотом, а значит, на 8 марта будут длинные выходные. И пускай рабочих дней ещё немало, всё плохое, что было в столице двумя месяцами ранее, вдруг либо стирается из памяти, либо кажется забавным приключением и вспоминается с улыбкой.
4 марта 2021 года я неожиданно вхожу в большое уголовное дело третьим адвокатом уже на стадии суда. Естественно, беру небольшую предоплату, в ожидании прогреть клиента завтрашним выступлением в суде. Пусть одной фразой, но эффектно! В нашем деле «брызги в глаза» нужной напыщенностью помогают на следующих свиданиях уже с уверенностью брать кусок пожирнее из семейного бюджета доверителя.
Вечером встречаюсь с Марком покурить кальян, да и просто потрещать. Я только позже понял, что мы друг для друга были как катализаторы для бурной реакции, но в тот вечер мы встретились без мысли строить планы на выходные – всё случилось само собой.
– Хаха, даа, брат, ну ты выдал, конечно, когда бордюр чуть не поцеловал! Слава богу, водила заметил, что дверь открылась, и ты вытекаешь, и остановился!
– Хаа, и смех, и грех, Марк. Так ты, благодаря моей слабой усваиваемости заливного и оливье… Хаха…
– Ахахахахах
– …забрал двух бабочек один, а я… а я… фельдшера! (Истерический смех)
– Ууух, ха, – Марк уже не мог смеяться и пытался успокоиться.
– Мдааа, было круто… Что по праздникам? С семьей?
– Пока не решил, – ехидно бросил Марк, чуток искоса глядя на меня и улыбаясь – видно было лишь пару зубов.
– Завтра пятница, и в Саке, типа закрытая, вечеринка! – Саке – кафе, принадлежащее общему другу.
Олег – более сердобольных людей я не встречал. Он как Боб Марли: за мир во всём мире и любовь ко всем. Ну, и травку с хорошим техно он тоже чувствовал. Очень модно одевался, имел свой неповторимый стиль. Одежда, которую он носил, на любом другом смотрелась бы попугайски, а Олега украшала и вызывала восхищение его вкусом – вопросов было больше, чем ответов. Ещё он не имел телевизора и какой-либо фильм или сериал смотрел лет 20 назад. Не уважал соцсети, а на все проблемы материального плана, о которых я мог поведать, безапелляционно и с улыбкой говорил: «Этого не существует, и всё это гон и тлен». И периодически ему удавалось убедить меня в этом одной фразой. Питание соответствовало образу: яблоки, овощи, авокадо, но после «пипетки бошек», имеющихся у него всегда в склянке из-под орешков, уминать 5-7 вафельных трубочек «канноли». Олег мне очень нравился.
– А кто играет? Кто будет? До скольки…? – И ещё много вопросов сыпались мне, но мы уже оба понимали, что независимо от моих ответов – мы там будем.
– Марк, бро, а давай Виталик с Колей нам помогут?
И они не отказались, но мы-то в НН, а они в Мск – стояла дилемма, как нам всё забрать?
– Ооо!!! Бля! – Вскрикнул Марк. – Есть же Артёмка!
– Гуд, звони!
– Алло, алло, Тём, там Виталик тебе кое-что передаст. Билеты на поезд туда и обратно у тебя на почте, словитесь на вокзале через час, – Марк набрал своему прорабу, но на самом деле он был безвольный «паспорту», выполняющий все капризы нанимателя, кроме своих прямых обязанностей.
Через 6 часов «депутат» лежал в тайном бардачке BMW X7 – выбор такого авто Марк объяснил большой семьёй.
5 марта 2021 года.
– Адвокат Райман, есть ли у вас ходатайства, возражения, жалобы? – громко спросила судья в микрофон, так что её голос прозвучал на весь огромный, полностью заполненный людьми зал. Прокурор напротив даже проснулся.