Читать онлайн Отпустить или влюбить? бесплатно

Отпустить или влюбить?

Пролог

– София Егоровна, – в кабинет врывается Даша, моя новенькая помощница.

От сквозняка со стола слетают все мелкие бумажки, которые я только что разложила в определённом порядке. Ничего не могу с собой поделать и избавиться от этой детской привычки: собирать пазлы. Головоломки любила с детства. Мне нравилось крутить в руках фрагменты пазла, находя каждому своё место. И, став уже взрослой, писала «фрагменты» на бумажках, а потом переставляла их туда, где они должны быть, «собирая» ответ на свой вопрос.

И сейчас Даша, открыв дверь, смахнула их. Точнее не сама Даша, конечно, а сквозняк, который она устроила. И да, кондиционеры, были, но мне нравился запах и шум улицы, доносившиеся из открытого окна.

Закрываю глаза и считаю до трёх, чтобы не рявкнуть на Дарью. Считать приходится до пяти: до трёх не помогло.

– Что случилось, Даша?

– София Егоровна! Вы просили, чтобы вас не беспокоили, – щебечет Даша.

– Да, Даша. Я просила, чтобы меня сегодня не беспокоили, – красноречиво уставилась на неё.

– София Егоровна! Я ему говорила! Но он ничего не хочет слушать! Он уселся в приёмной и сказал, что не уйдёт, пока его не примут!

– Кто, Даша? – спрашиваю, начиная терять терпение.

– Иностранец, – Даша распахнула глаза, словно этот «иностранец» прибыл из другой Галактики.

– Даша, иностранцы – это такие же люди, как и мы с тобой, – пытаюсь объяснить своей помощнице, что не стоит с ними носиться как с писаной торбой. Хотя в последнее время старалась лично не общаться с «чужестранцами».

– Я знаю. Но мужчина настаивал на встрече именно с вами!

– Даша, у нас в штате восемь квалифицированных юристов, которые владеют иностранными языками. Восемь! Ты не могла отправить его к ним?

– Могла, – Даша виновато потупила глазки.

– Ладно. Кто он?

– Бельгиец, – выдыхает Даша.

Скривилась при упоминании Бельгии. К самому государству никаких претензий у меня не было, впрочем, как и коренному населению тоже, за одним маленьким исключением.

– Даша, а имя у него есть?

– Да. Я записа… ла, – Даша косится на дверь.

Всё ясно – записала, а блокнот с собой не взяла.

Покачала головой, вспоминая просьбу Роберта: «Софиечка, Даша – девочка умненькая, но её немного поднатаскать надо. И цены ей не будет, поверь! Ты уж проследи сама. Уважь старика».

Роберта Щегельского я уважала. И к мнению его всегда прислушивалась. Но. Вот уже вторая неделя, как я серьёзно подумываю сама «выставить цену» и продать этот «не огранённый алмаз».

– Пригласи, – махнула рукой, чтобы Дарья исчезла из поля моего зрения.

Посмотрела на раскиданные по полу листочки, которые тут же взметнулись от нового порыва сквозняка.

– Да, твою же Дашу! – выругалась сгоряча.

Залезла под стол, поднять свои листочки. Собрала и положила на них степлер.  Надо купить бумагу с клеевым слоем, подумала уже в который раз. Сдула упавшую на лицо прядь волос.

«Ну? И где там этот каприз… ный бельгиец?» – обрываю свою мысль, уставившись на вошедшего мужчину.

Из одиннадцати миллионов, или сколько там сейчас составляет население Бельгии, на меня смотрит тот, кого я так старалась забыть. И тогда, когда я сумела справиться сама с собой, выдержала неравный бой гордости с безумной страстью, тогда, когда смогла начинать своё утро без мыслей о нём, он сам появился в моём же офисе, да ещё и в качестве клиента. Чтоб мне провалиться на этом самом месте, а лучше – ему!

– Вот ещё одна. Вы не все собрали, – хрипловатый баритон разрывает привычный внутренний мир, который был создан таким трудом, заставив зазвенеть каждую струну, словно к ним прикоснулась рука мастера. – Шейн. Дмитрий Шейн.

Дмитрий, ибо это был он, протягивает мой листочек.

«Блеск! Он ещё и не узнал меня!»

– Благодарю. – Махнула рукой на посетительское кресло. – Моё имя вам известно.

«Надеюсь, на этот раз он его запомнит», – криво усмехаюсь про себя.

– Много слышал о вас…

«О, да! Ты меня слышал! Ещё как слышал!»

– И мне сказали, что вы любите…

«Я многое что люблю. Но благодаря тебе, мои вкусы сильно изменились».

– … необычные задачи. У меня очень деликатный вопрос…

Слушаю музыку его голоса, стараясь не утонуть в глазах цвета кофе с коньяком.

– Мне нужно найти женщину…

«Браво, Дмитрий! Кто о чём, а ты только о женщинах!»

– Знаю, звучит тривиально…

– Почему же, – попыталась скрыть усмешку. – Люди приходят с разными «проблемами».

– Поэтому мне и посоветовали именно вас.

Дмитрий подаётся вперёд, словно пытается что-то разглядеть. Невольно ловлю запах его парфюма. Такой знакомый, такой одуряющий.

– Но вся проблема в том, что я о ней ничего не знаю.

«Ты не меняешься, Дмитрий! Даже если Земля начнёт вращаться в другую сторону, ты останешься прежним».

– Даже имени? – спрашиваю, прекрасно зная ответ.

– Ни-че-го.

– Не хочу сразу разочаровывать, но мне нужно хоть что-то, чтобы вам помочь.

«Или не помочь. Я ещё подумаю».

– Я знаю то, что она живёт в этом городе. И… – Шейн полез во внутренний карман пиджака, – вот. Это всё.

На мужской ладони лежит моя серьга, которую я везде переискала, и даже не имела понятия, где могла потерять.

– Вы позволите?

– Да, конечно.

Дмитрий встаёт и подаёт мне золотое украшение. Подношу ближе, чтобы рассмотреть. Сомнений нет – серёжка моя.

– Это ручная работа.

– Да, я знаю, – отвечает Дмитрий.

Сталкиваюсь с его прямым взглядом, в котором на секунду мелькает интерес.

– С какой целью вы ищете владелицу этой серьги? Вернуть за вознаграждение?

– Боже, нет, конечно! – Дмитрий смотрит на меня, не отрываясь. – А мы не могли с вами где-то встречаться? – Вдруг спрашивает Шейн. Его брови нахмурены, словно он пытается что-то вспомнить.

«Я бы тебе напомнила, где мы встречались, милый!»

– Не думаю.

– Жаль.

«Ах, ты ж, гад! Жаль ему! Я тебе устрою настоящее «жаль», козлик несносный!»

Вижу интерес в глазах мужчины, и Шейн не скрывает его. И если бы я не знала, к чему это может привести, то уже была покорена его неприкрытым мужским обаянием.

И тут у меня появилась совершенно шальная мысль: отомстить за всех, чьё имя он забыл. Уверена, таких в его списке достаточно!

Где-то в глубине здравый смысл пытается достучаться, что не стоит этого делать, но женская обиженная гордость вошла в азарт.

– Чем вы занимаетесь сегодня вечером? – звучит банальный вопрос.

Усмехаюсь про себя.

«Нет, ну каков наглец, а? Ох, Дима, Дима, ничему тебя жизнь не учит! Хоть самой перевоспитывай! Кстати, а это неплохая идея» ....

Глава 1

София

– «Огней так много золотых на улицах Са-ра-то-ва», – душа требовала песни, и я пела. – «Парней так много холостых, а я люблю же-на-то-го!»

– Соня! Ты опять пьёшь? – от громкого мужского голоса, чуть не подпрыгнула на месте. Глаза были закрыты, и появление младшего брата я пропустила.

– Ты на кого орёшь, мелочь?! – огрызнулась, приоткрывая один глаз.

День выдался паршивым, погода была мерзкой, уже вторую неделю шли дожди, и настроение было ниже плинтуса, а тут ещё мелочь всякая воспитывать будет.

Посмотрела на брата: передо мной стоял высокий, подтянутый юноша, симпатичный, зараза, но ещё без того небрежного лоска, который заставляет замирать женские сердца. Ещё немного и бац: миру явится ещё один сердцеед. Берегитесь, девочки, и не говорите, что я вас не предупреждала!

И почему я не мужик? Хочу в следующей жизни родиться мужчиной. Буду сама всех сводить с ума.

– Сестра, сколько раз тебе говорить, что алкоголь не решает проблемы, а только добавляет?

Всё верно, к алкоголю у брата резко негативное отношение. Ему было десять, когда погибли наши родители, и он уверен, что, если бы отец был трезв, ничего бы не случилось. Тут я с ним была согласна.

А вот сестрой он называл меня только тогда, когда очень сердился.

– Слушай сюда, братик. Я. Не. Пью! Это понятно? – ещё не хватало мне морали выслушивать.

– А что ты делаешь? Лечишься? – усмехнулся брат.

– Точно! Господи, не прими за алкоголь, прими за курс лечения, – произнесла, подняв глаза к потолку. – Видишь, я даже молитву знаю.

– Так, по-моему, кому-то хватит, – Эд забирает со стола бутылку вина и выливает остатки в раковину.

– Ты с ума сошёл?! Это «Фантом»!

– А вот не фиг всякую дрянь пить.

– Это очень дорогая… дорогое.… Это не дрянь, а вино!

– Мне всё равно. Соня, хватит. Очень тебя прошу.

– Ладно, – согласилась. Всё равно всё вылил. – А петь можно?

– Пой, – разрешает Эд.

– Я из-за тебя забыла, что пела, – высказываю претензию брату.

– Вот, уже и склероз начинается, – пеняет мне Эд. Кинула в него салфеткой, но этот поганец увернулся. – Про мужика ты пела.

– Какого мужика? – уставилась на Эдика, нахмурившись и пытаясь собрать мысли в кучку.

– Женатого.

Да ну, нет?! Я не могла! Чтобы брату сказать о своём самом любимом кошмаре?!

Ни-ког-да! В каком бы состоянии я не была.

– Изыди, мелочь.

Великая моралистка: «А я, между прочим, предупреждала, что ничем хорошим это не закончится».

Боже, только не сейчас. Да-да. Это мои женские капризы. Куда я без них. Как у всякой нормальной женщины (или ненормальной, в этом мире всё относительно) у меня есть свои, нет, не тараканы (фу, гадость!), а Музы. Только вот когда они, действительно нужны, эти су…дарыни никогда не подскажут ничего умного. А как на мозг или совесть надавить – это всегда, пожалуйста!

Шальная императрица: «Ой, вот только не надо про совесть, ладно? Я и так в последнее время, только песни и слышу, и на этом всё! Ни одного мужика. Ни женатого, ни холостого – никакого. Хоть бы один, а? Нет никого! Ау?! Так и зачахнуть можно».

Женская логика: «С точки зрения…»

Шальная императрица: «Кто-нибудь, налейте ей вина! Она такая смешная, когда пьяная. Хи-хи. Её в природе не существует, а она ещё и «точки зрения» двигает».

Так, всё. Достали! Не будет вам ни вина, ни мужика! А будете ныть – в монастырь уйду!

Шальная императрица: «А монастырь мужской?»

Великая моралистка: «Так там же монахи».

Шальная императрица: «И что?! Скоро с вами не только монашкой станешь!»

Вот реально достали! Всем спать!

Только вот сна у меня ни в одном глазу не было. И Эд не прав: вино не добавляет проблем, оно просто заставляет о них забыть, и завтра к этим же проблемам добавится ещё одна: головная боль. Видимо мой мозг где-то на уровне подсознания категорически отказывался принимать алкоголь, и каждый раз сурово наказывал за непослушание.

Но иногда я давала себе слабинку. Но ведь можно отдохнуть в компании? Можно. Только обычно после такого отдыха, я просыпалась неизвестно где, и к головной боли добавлялся вкус разочарования и в себе, и во всём, что тебя окружает. Не хочу.

Я не слабая и не падшая. Я сильная и независимая. Но невозможно быть сильной всегда, от этого чертовски устаёшь, и хочется… петь. Как сейчас. Ну, Эд. Ну, паршивец! Такое вино вылил! Я выпила всего бокал. Или два?

– Соня, я надеюсь, ты за руль сегодня не сядешь? – на кухне, как чёрт из табакерки, появляется Эдик.

– Уйди, мелочь.

– Соня, если ты не прекратишь пить, я тебя закодирую.

– Ты совсем берега попутал?! Где ты видишь, что я пью?! Я по-ю! Ты, между прочим, сам разрешил петь, так что терпи. И, вообще, женить тебя что ли? Чтобы мозг жене выносил, а не сестре.

– Ты бы лучше сама замуж вышла.

– Че-го?! Я? Замуж?! Ни за что.

– Не «ни за что», а «ни за кого», – поправил брат.

– Да ёкарный огурец! Какие мы грамотные! Прямо на фиг послать некого. Всё. Я спать! И не дай бог, ты меня разбудишь, у меня завтра важная встреча.

– И поэтому ты сегодня наклюкалась?

– Боже! За что мне такое наказание? Эдик, братик мой любимый, от-ва-ли!

– Даже не мечтай. Ты так совсем скатишься. Смотреть за тобой кроме меня некому, так что готовься, сестра: с утра тебя ждёт лекция о здоровом образе жизни.

– Эдик, клянусь: бросаю пить – встаю на лыжи! Только отстань, ладно?

– Это ничего, что на дворе лето?

– Блин, ну ты сам мне до зимы отсрочку даёшь, заметь.

– Иди уже спать, кому-то завтра на работу, – смягчился брат.

– Вот! – поднимаю указательный палец, отмечая важность его слов. – Мы, девушки, а особенно юристы – натуры с тонкой душевной организацией. Нас обижать нельзя.

– Ага. Иначе эта «тонкая душевная организация» найдёт подходящую статью.

– Господи, и почему за занудство не наказывают?

***

Я была права – голова болела. Как же противно, когда знаешь всё заранее. На прикроватной тумбочке стояли стакан, бутылка негазированной воды и упаковка растворимого аспирина. Попробовала улыбнуться, но скривилась от неприятного ощущения.

– Спасибо, Эдик. Ты самый лучший, – прошептала, открывая воду и наливая в стакан. Выпила. Спасительная прохлада вернула к жизни. Пока обойдусь без аспирина. Если само не пройдёт, тогда уже придётся идти на крайние меры.

Посмотрела на циферблат электронных часов. Пять утра. Ни раньше, ни позже. Во сколько бы я ни легла спать, организм подрывался всегда в одно и то же время. Привычка, выработанная за девять лет, когда пришлось из беззаботной юности окунуться с головой и почувствовать на собственной шкуре всю «соль» жизни.

Я училась на втором курсе юридического факультета, когда родители погибли в автомобильной катастрофе, и на мои плечи легла забота о младшем брате. Эду было десять. Совсем мальчишка, который уже всё понимал, но ничего сделать ещё не мог. Ни о каком детском доме речи быть просто не могло.

Хвататься приходилось за любую подработку, которая только подворачивалась, и моё утро начиналось в пять часов, чтобы я успела вымыть полы в ближайшем супермаркете, а в семь разбудить, собрать и отправить брата в школу, самой бежать на учёбу, а после занятий лететь ещё на две подработки.

И всё было ничего, пока, убирая последний зал поздно вечером, не почувствовала, как меня схватили за бёдра крепкие руки (я как раз наклонилась выжать тряпку).

– Какая аппетитная, – услышала.

Я узнала этот голос. Валентин, сын хозяйки магазина, замещал свою маменьку. Скользкий и противный. С ним я почти не пересекалась, а вот девчонки частенько на него жаловались. И какого лешего он торчит здесь так поздно?

– Руки убери!

– Сонечка, детка, ты почему такая грубая?

Выпрямилась и оказалась прижатой к крепкому мужскому телу.

– Я сказала, руки убери, – повторила.

– Не могу. Я ведь только из-за тебя приехал, крошка, – прошептал Валентин мне на ухо, разворачивая к себе.

– Правда?! – съехидничала. – На всех уже успел клеймо поставить?

– Ага, – Валентин плотоядно улыбнулся.

Меня чуть не вывернуло. Я прекрасно знала, что сопротивление его только больше заводит, но он всегда получает своё. Сколько девчонок уволилось из-за этого гада. А поскольку швабру я так и не отпустила, то и приложила тряпкой к наглой роже.

– Су… – выругался Валентин.

– Самая настоящая. Ещё раз меня заденешь, вылью всё ведро на твою голову. Понял?

Видимо, не понял, потому что я оказалась в следственном изоляторе, где мне предъявили ни больше, ни меньше, как кражу денег из кассы Появившийся маменькин сынок «пожалел», сообщив, что заберёт заявление, если я буду более сговорчивой. Указала направление, выражаясь совсем не по-женски.

Помощи ждать было неоткуда, а ещё я могла потерять опекунство над своим братом. Вот это напугало больше всего, и я позвонила Щегельскому, зная, что Мартин не откажет, а с деньгами его семьи можно многое. Как рассчитаться с самим Мартином, что-нибудь придумаю.

Мартин попросил помочь своего деда, Роберта Иосифовича.

Роберт стал моим кумиром. Вовсе не потому, что вытащил меня из изолятора, и снял ложное обвинение. В нём сочетались все качества, которые должны быть в настоящем мужчине: сила, воля, ум и красота, а ещё надёжность и чувство юмора. Единственный недостаток Роберта – ему было за шестьдесят, о чём я постоянно жалела, вызывая насмешки у Мартина.

Вакансию юриста я ещё могла попробовать найти, а вот с работой в правоохранительных органах пришлось распрощаться. Очень сложно понимать, что твоя мечта разбилась из-за каприза избалованного подонка. Но Роберт и тут помог, предложив мне работу: ему нужна была помощница. Согласилась, не раздумывая. Во-первых, у меня появилась возможность стать такой как Роберт: сильной и независимой, а во-вторых, это стабильность, и уже можно было не волноваться, что не хватит средств на обучение брата. Для меня это было главной целью.

Я перешла на заочное. Корочки можно получить и так, а практикой мне стал опыт Щегельского. Роберт работал много и по разным направлениям, и приходилось соответствовать, но и отдыхать он всегда давал, а ещё взял «шефство» над Эдиком. Я же говорю: мечта, а не мужчина! Искренне завидовала его жене, хотя о ней не слышала ни одного слова, но должна же она быть, если у него есть сын? Хотя Артур Робертович, отец Мартина, до уровня Роберта не дотягивал. Вот совсем. Видимо, природа «старается» через раз.

– Роберт Иосифович, мне сегодня нужно к семи часам быть в школе, – вздохнула.

– Эдик что-то натворил? – поинтересовался мой шеф.

– Нет. Плановое родительское собрание, – ответила. Пропускать их я не могла, потому что классная Эдика могла спокойно накатать жалобу в комитет опеки, что я не исполняю свои обязанности.

– Конечно, конечно. Тогда на сегодня всё. Остальное я посмотрю сам, – ответил Роберт.

– Я могу завтра прийти раньше, – предложила. Подводить Роберта не хотелось, так как прекрасно знала, что пока он не решит все вопросы, запланированные на сегодня, отдыхать не пойдёт.

– В этом нет необходимости. Я сам справлюсь, а тебе стоит немного уделить внимания личной жизни. Организм молодой, ему в желаниях отказывать нельзя, ты и так всё время проводишь только со мной.

Шальная императрица: «Боже, я обожаю этого мужчину! Святые слова!»

Великая моралистка: «Он имеет в виду серьёзные отношения, а не случайные связи».

Шальная императрица: «Да какая разница, что он имеет?! Организм требует – надо дать».

Женская логика: «А почему серьёзные отношения не могут быть случайными связями? Или случайные связи стать серьёзными отношениями?»

Шальная императрица: «Тебе однозначно нужно на фронт».

Женская логика: «Почему?»

Шальная императрица: «Ты убиваешь».

Пока классный руководитель распиналась о том, что можно, а чего нельзя, я боролась со своими Музами. Уж лучше их трёп, чем ерунда, повторяющаяся каждое родительское собрание.

Серьёзные отношения заводить я не планировала. Во-первых, все потенциальные кандидаты резко упали в рейтинге – ни один не дотягивал даже до мизинчика Роберта. Во-вторых, какие могут быть отношения, когда у тебя на руках домашнее задание по математике, невыученный стих и неготовая поделка по технологии? А в-третьих, я и сама не готова, чтобы спотыкаться об кого-нибудь в нашей с Эдом двухкомнатной квартирке.

Поэтому никаких серьёзных отношений.

Глава 2

Как же давно это было. Или нет? Сложно сказать. Каждый день, как близнец, похож на предыдущий, и мало чем отличается даже спустя столько лет. Единственное, что изменилось – это мой брат. Точнее его рост. Из милого пухляша он превратился в симпатичного юношу, а ещё пара – тройка лет и будет чертовски притягательным мужчиной. Только вот сталкиваться в одной квартире с братом-переростком стало как-то неловко. И если Эд мог спокойно дефилировать в одних боксерах, то мне приходилось отводить взгляд.

– Эд, да чтоб тебя за ногу! А штаны надеть нельзя?!

– Соня, я же дома.

– И что?! Это ничего, что я тоже дома?

– Ты мне не мешаешь нисколечко.

– Да, ладно. Спасибо и на этом. Живо штаны надень, я сказала! Иначе я тоже буду рассекать по квартире в одних стрингах!

Эд нахмурился.

– Что? Не нравится? – поинтересовалась у замолчавшего брата.

– Ну, как бы даже и не знаю, что сказать….

– Ты мне поговори ещё!

– Ладно, понял я.

– Это хорошо, что понял, – вздохнула. Не скажу, чтобы меня это напрягало, но ведь должны же быть хоть какие-то приличия!

Великая моралистка: «Я бы напомнила, кто занимался воспитанием сего объекта. Точнее – не занимался! Откуда там приличия?»

Это я и сама знаю, без напоминания. Когда мне было его воспитывать, если я всё время работала и, вдобавок, училась? Главное было одеть, обуть, накормить и вывести в люди, а не гулять, как поётся в детской песенке. Вот и получилось то, что получилось.

Посмотрела придирчиво на Эдика. Штаны он напялил, а вот про футболку братику не сказали. Покачала головой: девятнадцать лет, а хуже десятилетнего, честное слово! Тот хотя бы сразу одевался, и не нужно было тыкать носом.

– Кофе будешь? – спрашивает Эд, бросая взгляд через плечо.

– Буду, – соглашаюсь. А почему бы и нет, когда тебе его приготовят и подадут?

Это ещё один булыжник в мою сторону: готовить я не умела. Совсем. Во-первых, времени на это катастрофически не хватало, так как предпочитала проштудировать кодекс или улучшить знания иностранных языков, а во-вторых, вот не тянуло меня к кухне, вообще, никак. Поэтому я прекрасно обходилась теми полуфабрикатами, которые предлагали современные технологии.

А вот вкусно поесть я любила. Поэтому, когда вопрос с деньгами был более или менее решён, просто заказывала еду из ресторанов, или кафе, в которых была доставка, если сама не успевала заехать. А я не успевала. Опять же зачем тратить время, если можно получить уже дома? Только вот Эдик почему-то об этом не догадывался, считая меня творцом тех шедевров, которые ел. К слову сказать, брат был неприхотлив, и особым гурманским вкусом не обладал, поэтому сметал всё, что было предложено. Главное – было бы предложено, а что – особой роли не играло.

– Ваш кофе, мадам, – Эд поставил передо мной чашечку ароматного напитка.

– Между прочим, мадемуазель!

– Пардон, мамзель, – «извинился» брат.

– Шут гороховый! – Так и хотелось чем-нибудь запульнуть в него, но за кофе простила.

– Можно было просто сказать «спасибо».

– Огромное спасибо, Эдик.

– Сонь, ты во сколько сегодня придёшь? – поинтересовался Эд, снова повернувшись ко мне спиной.

Моя рука с кофе замерла на половине дороги, и запах щекотал нос божественным ароматом. О-па. Приехали. Выдохнула. Сделала маленький глоточек, облизала губы и спросила, обращаясь к спине брата:

– А ты с какой целью интересуешься?

Эдик не поворачивался. Даже интересно стало, что он там шаманит.

– Просто спросил, – брат пожал плечами.

Не сводила глаз с него. Ну-ну. Просто, спросил он. Как же!

Обычно я всегда предупреждала, если задерживалась или совсем не приходила домой ночевать. Иногда была вынуждена ехать в аэропорт прямо из офиса, поэтому в офисе у меня всегда стояла «дежурная сумка» для таких вот случаев. Ну и, разумеется, все встречи личного плана, я тоже проводила вне дома.

А сейчас даже и не знаю, что ответить, когда тебе «тонко» намекают, чтобы я не появлялась дома.

– Пока не знаю. Вроде ничего не было запланировано, но ты же знаешь, как меняются у меня планы.

– Знаю, поэтому и спрашиваю.

– Я могу «задержаться», если тебе это необходимо, – предложила, – не вижу в этом никакой проблемы.

Шальная императрица: «Оу! У нас намечается расслабончик?»

Великая моралистка: «Не «расслабончик», а светское мероприятие».

Шальная императрица: «Теперь это так называется?»

Эд, наконец-то, повернулся в мою сторону. Видно, решил посмотреть, шучу я, или нет.

– Правда, нет проблем?

– Нет. Но хочу напомнить, что для подобных встреч в твоём возрасте существуют гостиницы, номера и много других вариантов.

– Соня! Какие «такие встречи»?! Я поспорил. Всего-навсего!

– Интересненько. Расскажешь? – попросила. Эд опять отвернулся. – Я что должна с твоей задницей разговаривать? – шикнула на него.

– Ну, хорошо, – брат повернулся ко мне передом, а к лесу, точнее, к кухонному столу задом. – Я поспорил, что смогу сам приготовить ужин.

– Да, ладно? Это сейчас у современной молодёжи такой способ напроситься на свидание?

– Соня! Какое свидание? – возмутился Эд.

Брат достаточно долго комплексовал по поводу своей внешности, и, видимо, это ещё не прошло. Это он, конечно, зря. Внешность у него довольно симпатичная, да и фигура подтянулась. Так что никаких препятствий с этой стороны я не видела.

– Как какое? Нормальное. С девушкой. – Строго посмотрела на брата. – Я надеюсь, что с девушкой?!

– Да, с девушкой, девушкой, успокойся, – признался брат.

Шальная императрица: «Какой скромняжка. Просто прелесть!»

– Вау! Так тебя можно поздравить? Так, стоп! Это ты будешь готовить непонятно для какой девушки, а я должна буду задержаться? Эдик, а ты не обнаглел?

– Ну, Соня, пожалуйста! Я тебе всё оставлю. Обещаю, – брат верно истолковал моё возмущение. Где есть вкусная еда – там ест Соня.

– И не стыдно ведь: родную сестру хотят оставить без ужина, – вздохнула. И тут же посмотрела на пустую чашечку. – Так это ты на мне тренировался что ли?

– Ну, ты же пока живая, – Эдик растянул губы в безразмерно обаятельной, как у Чеширского кота, улыбке.

– Надеюсь, я такой и останусь, – проворчала. – Но! С тебя ужин. И не говори потом, что ты мало приготовил, или твоя (хм!) находчивая спорщица всё слопала.

– Соня, ты самая лучшая, – брат чмокнул меня в щёку.

– Ну вот, ещё и подлизывается, – такие проявления нежности брату были не свойственны. – И чтобы к моему приходу, а это будет завтра вечером, я не увидела ни следов беспорядка, ни… – запнулась, подбирая слово, – ни лишних предметов.

Надо же показать, что я ещё пока тут хозяйка, но чувствую, что это уже ненадолго.

 ***

– София Егоровна!

От звука голоса своей помощницы подпрыгиваю на месте.

– Даша! Чтоб тебя! Что же ты так людей пугаешь?

– Извините, София Егоровна. Вы просили новые материалы по последнему делу.

Да, чёрт возьми! Просила! Не просто так мне сидеть до позднего вечера.

Шальная императрица: «А что, расслабончик отменяется?»

Великая моралистка: «Рано расслабилась, подруга. Включайся в работу».

Шальная императрица: «Душа требует праздника!»

Великая моралистка: «Так пусть душа и празднует, главное, чтобы тело работало».

Шальная императрица: «Телу тоже нужен отдых!»

Женская логика: «А они вместе никак не могут собраться?»

Шальная императрица: «В последнее время у них постоянные семейные разборки».

Я, конечно, всё понимаю, но вот чем занять себя сегодня даже не представляла. Ну, Эдик, ну, удружил.

Бросила на стол папку с документами. Вот когда не надо – сидишь чуть ли не до утра, а когда надо – ни на чём сосредоточиться не можешь.

Женская логика: «Это называется лень».

Это не лень, это нежелание делать то, чего не хочешь. А сейчас я ничего не хотела. Не скажу, что день выдался сложным. Обычный, рабочий день. Только вот к вечеру я поняла, что особо-то мне и заняться кроме работы нечем. Может и правда расслабиться?

Шальная императрица: «Да! Да! Да!»

Но вот после последнего отдыха на что-то подобное совсем не тянуло. То ли я стала слишком разборчивой, то ли началось вымирание нормальных мужских особей, то ли ещё какая-нибудь хрень приключилась. Не знаю. Можно, конечно, позвонить Славику, но и от его вечного «О, Софи!» начинало тошнить, и я поняла, что в жизни, в ритме которой я жила всё время, нужно что-то менять.

– Даша, на сегодня можешь быть свободна.

– Но, София Егоровна?

– Спасибо, Даша. До завтра!

Кофе я могу сделать сама – нажать две кнопки, думаю, сумею. А вот показывать своей помощнице, что мне некуда пойти, совсем не хотелось.

Но к восьми часам вечера поняла, что просто ничего не понимаю из того, что читаю. Захлопнула папку, вызвала такси и назвала адрес отеля, где в своё время была довольно частым, чуть ли не постоянным, гостем, и меня хорошо знали. Свою ласточку утром загнала на станцию техобслуживания, обещали, что к вечеру она будет готова, но нашли какой-то косяк, и сегодня я, вдобавок ко всему, ещё и пешеход.

Вот точно говорят, если день не задался с утра, то и от вечера ничего хорошего ждать не приходится.

Бросила ключи от машины в сумку, закрыла ноутбук и спустилась вниз. Блеск. Ещё и дождь, а я без зонта!

Такси подъехало к самому крыльцу, но телепортироваться, пусть всего через двенадцать ступенек, у меня не получится, и пришлось нырнуть под водяные потоки. Дождь не любила совсем. Мокро, холодно, мерзко.

 В итоге в холле отеля стояла злая, промокшая и уставшая.

– Добрый вечер, можно мне номер, как обычно? – спросила у администратора.

– Добрый вечер, София Егоровна. К сожалению, номер, которым вы обычно пользуетесь занят. Бронирования не было, и мы…

Дальше слушать не стала.

– Давайте любой, – протянула руку для ключа. Все данные у них есть.

– Номер напротив подойдёт?

– Без разницы.

– Ужин?

– Нет, благодарю.

Получив заветный брелок, пошла к лифтам. Если сейчас ещё и лифт не будет работать, лягу прямо в холле – подниматься пешком на десятый этаж никакая сила меня не заставит.

Слава египетским пирамидам, лифты работали. Хотя на моей памяти было всего пару раз, когда данное достижение цивилизации не работало.

Попав в уютную кабинку, выдохнула, сейчас приму душ и лягу спать.

Шальная императрица: «А?»

Цыц! Никаких букв алфавита! Я. Буду. Спать!

Номер, ключи от которого выдала мне администратор, располагался напротив того, что обычно я снимала, поэтому на автопилоте шла по длинному коридору.

Сзади какая-то зараза громко чихнула. Резко обернулась, но никого не увидела. Вообще-то, я не из пугливых, но почему-то захотелось побыстрее оказаться в номере.

И прямо возле номера оступилась! Хотела снять туфлю, оперевшись попой на дверь. Дверь распахнулась, и я чуть не упала, едва удержав равновесие.

Я что уже открыла дверь? Не помню.

Повесила пиджак на плечики отпаривателя (именно поэтому мне нравился этот номер!), скинула ненавистные туфли, и направилась прямиком в душ. Укутавшись в мягкий халат, рухнула лицом вниз на подушку.

Эх, надо было повесить табличку: «В случае пожара не будить, а выносить первой!»

Глава 3

Дмитрий

Я снова вернулся в этот город. Город «обломов» – такое название дал ему. Зачем приехал сюда в первый раз, так и не понял. Но что-то тянуло. Возможно, жажда увидеть новое место, ведь в Европе я был практически везде, а здесь новый климат, новые обычаи, новые впечатления, новый мир. Здесь родные корни моей матери, хотя сама она родилась в Страсбурге.

Изначально я думал, что еду как турист – посмотреть на место, про которое ходит столько необыкновенных историй, но пока ни одного медведя ещё не видел.

Выбор города пал не случайно, здесь жила моя жена. Фиктивная жена. Да, это мелкая провинциалка, несмотря на всю свою неприметность, нервировала. И вместо того, что спокойно переждать год, в котором мы должны были пробыть в браке, где-нибудь подальше, я решил посмотреть родину своих предков. Но, как говорят русские, нет худа без добра, и мне удалось заключить довольно выгодный контракт на проектировку торгово-развлекательного комплекса. Точнее, они сами выбрали мой проект. Удачно я приехал, называется.

Но на этом моя удача закончилась. И я имею в виду не Николь. Всё-таки здесь она была права, и я рад, что не настоял на своём, хотя силой женщину никогда не добивался. Обычно было наоборот. Видимо, всё-таки какая-то аномалия в этом месте есть, потому что именно здесь я впервые столкнулся с женским, нет, не равнодушием, а состоянием полной незаинтересованности в моей далеко не скромной персоне.

С ней мы познакомились случайно. Она подсела в кафе. Яркая, живая, и чертовски сексуальная. Она не просила её угостить. Её заинтересовало моё произношение. Хотя, клянусь, произношение у меня чистое, и на родном языке матери я говорю с детства, потому что рос с бабкой и дедом.

Я был настолько увлечён, что не заметил, как выложил совершенно постороннему человеку некоторые моменты своей личной жизни. Это незнакомка была первая, которой я рассказал о своём браке. И я, не задумываясь, предложил ей продолжить наше знакомство в более интимной обстановке. Нисколько не сомневался, что она согласится. И она согласилась.

Отель выбирала она. На стойке администрации ей без вопросов выдали ключ.

– Личные связи? – поинтересовался.

– Нет. Частый гость, – с лёгкой улыбкой произносит, и, не дожидаясь, идёт вперёд, нисколько не беспокоясь, иду ли я за ней.

Поразился такой откровенности. Но, с другой стороны, она красивая женщина, и может себе позволить.

Номер я тоже запомнил: 1013. Десятый этаж, тринадцатый номер.

– Народ бывает суеверный, и этот номер практически никто не желает, – объяснила она свой выбор.

Где-то кольнула мысль, что я не первый, кого привела сюда эта потрясающая женщина, но на тот момент, мне было абсолютно всё равно. Я только что получил отказ от своей, пусть и фиктивной, но жены, и моё мужское эго требовало не только компенсации, но и удовлетворения. Перед глазами стояли горящие глаза Николь (такое имя взяла себе жена, сменив фамилию), и вкус её губ. Надеюсь, моя случайная знакомая поможет выкинуть это из головы.

Это был потрясающий вечер и ночь. И я, вопреки всем своим принципам, не встречаться более одного раза, решил, что хочу встретиться с ней ещё раз. Тем более что мне придётся задержаться здесь.

Каково же было моё изумление и разочарование одновременно, когда на утро я проснулся абсолютно один. А ведь у меня на него, я имею в виду утро, были такие планы!

Корил себя последними словами, что меня развела красотка, как юнца, который впервые прикоснулся к запретному плоду, но проверив документы и карты, обнаружил, что всё на месте.

«Поздравляю, Шейн, тебя впервые использовали!» – мелькнуло в голове, и я рассмеялся, но вспоминая, как, даже не расстроился.

И самое смешное: я не запомнил её имя! Сара? Вроде, нет. Сабина? Так зовут мою сестру. Стелла? Тоже не то. Об этом я думал, пока умывался. Даже не был уверен, что дамочка назвала своё настоящее имя. Тем более, если она часто пользуется гостиничными номерами, то явно будет сохранять инкогнито. Ведь она, в отличие от меня, о себе ничего не рассказала! Восхитился безграничностью женской натуры, и выкинул из головы ошеломительную красотку.

О ней я вспомнил, когда совершенно случайно оказался возле того самого отеля. Поскольку мне всё равно нужно где-то ночевать, решил, что разницы никакой нет, где. Поэтому остановился на нём.

Пока администратор вбивала мои данные, осматривал холл. Я ведь на него тогда даже не посмотрел! Слишком быстрыми были события, чтобы отложиться в памяти: наша ссора с Николь, поцелуй, её отказ, незнакомка и сумасшедшая ночь. Поймал себя на том, что даже не вспомню сейчас, как она выглядит! Было столько лиц, знакомств, ночей, но ни одна не могла сравниться с той, которую я провёл здесь.

– Скажите, а номер 1013 свободен? – поинтересовался у администратора, сам не понимая зачем.

– Да. Вам оформить его?

– Если не трудно, – улыбнулся милой девушке. – Скажите, а этим номером часто пользуются? – я облокотился на стойку и пристально смотрел на юную барышню, заставив её немного смутиться.

– Так же, как и другими.

«И тут обманула!»

Взял ключи, по привычке засунув их в карман, и пошёл к лифтам. Лифт я помнил. А возможно, он просто такой же, как и тысячи других, в которых уже ездил. Те же зеркала, подсветка, даже кнопки. Да и номер ничем особенным не отличался. Вот что значит умение очаровывать голосом! Сирена!

Открыл ноутбук, чтобы сверить расчёты, и встал, достать флэш-карту, но обыскав все карманы, так и не смог найти эту маленькую фигулину. Вспоминая, где я пользовался ей в последний раз, точно помнил, что положил в карман, так как было лень убирать. Возможно, она зацепилась за брелок от номера и выпала, когда я доставал ключи.

Наградив самого себя самыми нелестными эпитетами, решил выйти в коридор и посмотреть свою пропажу, пока по ковровым покрытиям не пробежался, сжирающий всё на своём пути, монстр под названием пылесос.

Всё-таки искать иголку в стогу сена, мне кажется, легче. Я несколько раз прошёлся от двери номера, которую не стал закрывать, потому что никуда не планировал отходить, до лифта. Зашёл в лифт и решил спуститься вниз, задержался с администраторшей, пожаловавшись на свою рассеянность. Светлана, такое имя было написано на бейдже, обещала предупредить горничных, тщательно осмотреть пол при уборке. Стоять со Светланой, конечно, хорошо, но девушка не в моём вкусе. Поблагодарил и ушёл, внимательно рассматривая каждый сантиметр под ногами.

К моей огромной радости, моя пропажа лежала прямо возле выхода из лифта! И как я её только сразу не заметил? Наверное, освещение из кабины так помогло.

С детским чувством радости шёл к номеру, чуть ли не припрыгивая. Мало ли, где у них тут камеры стоят, а так бы подпрыгнул!

Толкнул дверь – закрыто, хотя я точно помнил, что просто прикрыл её! Хорошо, что ключ в кармане брюк оказался.

Захожу в номер и щёлкаю выключателем.

– Свет выключи, живо! – раздаётся из комнаты таким командным голосом, что я послушно нажимаю на клавишу выключателя, даже не задумываясь.

Стою и ничего не могу понять. А это ЧТО сейчас было?

***

Пару секунд стою, не шелохнувшись. Трясу головой. Я что глюк словил? Не похоже. Потому что «глюк» спит, раскинувшись звёздочкой, на кровати в моём номере. Выхожу в коридор, смотрю на номер на двери: 1013, перевожу взгляд на ключ – номер тот же.

А там тогда кто?

Захожу в номер. Свет включать уже не собираюсь, мало ли! Ошибки нет: на кровати спит особь женского пола, а судя по стройным ногам, то ещё и молодая.

Но как?

Ладно. Как – понятно: двери я не запер, сам молодец. Но если дамочка решила провести ночь в моём номере, то спать-то зачем? А судя по тому, каким тоном меня заставили выключить свет, то просыпаться она явно не планирует.

Единственный вариант – дамочка ошиблась номером. Только так можно объяснить её появление.

Стою и разглядываю то, что можно разглядеть при освещении, падающем из зашторенного окна (к слову сказать, ещё не темно, но уже и не светло), и то, что я вижу – мне нравится. Я бы сказал: очень нравится. И я даже рад, что она сама выбрала мою постель. Но, боюсь, она разнесёт пол-отеля, если сейчас скажу ей о своих планах. А вот посмотреть на её реакцию при пробуждении, был бы не против.

Наученный горьким опытом (слава богу, пока только единичным, но и этого хватило), что моя нежданная гостья может просто так исчезнуть, решил не доверять сей факт судьбе. Хватит. Один раз уже надо мной посмеялись, больше я такого удовольствия там наверху никому не доставлю.

Обвёл взглядом комнату. Всё верно: женский светлый пиджак аккуратно висит на вешалке, как и блуза с юбкой. Одежда хорошего качества, только вот дорогущие туфли валяются как попало. Чем же вы так не угодили своей хозяйке? Хотя с её характером и не мудрено попасть под горячую руку. Или ногу. Посмотрел на спящую гостью. Халат задрался, раскрывая красивые, стройные ножки. Жалко, что только ножки, я бы не прочь и на остальное посмотреть. Заставил себя отвернуться. Думаю, у меня ещё будет такая возможность.

Поставил аккуратно туфли. Цвет потрясающий: спелая черешня – темпераментный, властный, царственный, как и сама хозяйка. Воображение тут же подкинуло картинку сочных ягод – обязательно накормлю её ими. Жаль, что не сегодня.

На такие жертвы никогда не шёл, но был уверен, что оно того стоит. Проснулся какой-то азарт, которого я давно не ощущал. Всё-таки лёгкая доступность приелась.

Поискал глазами другие предметы: вещей, кроме обычной сумочки, не было, что тоже было странным. Чтобы женщина и без целого чемодана непонятно чего – такого я ещё не видел. Ответ на это вопрос удивил ещё больше! Моя спящая красавица жила в этом городе, о чём свидетельствовала прописка на страничке паспорта. Никаких других отметок, в виде штампа о браке или записей о детях я не нашёл. Да, я без спросу открыл её сумку! И мне не стыдно! Зато я знаю её имя, возраст, семейное положение и даже адрес. Жаль, что в паспорте не пишут, почему она решила остановиться в гостинице, при этом заняв ещё и мой номер. Ладно, номер. Мою постель!

София, именно так было написано в её документе, не желала повернуться в мою сторону. Я, конечно, внимательно рассмотрел небольшое фото, но «вживую» оно всегда интереснее.

Паспорт и автомобильные права положил на место. Несмотря на известные мифы о содержимом женской сумочки, у моей гостьи с этим был абсолютный порядок: ничего лишнего, и всё в определённом отделе. В одном из которых я нашёл несколько визитных карточек на имя Ореховой Софии Егоровны, руководителя юридического центра «Гарантия», оказывающего широкий спектр услуг. Визитки были на русском, английском и немецком языках. Присвистнул от удивления. Не знал, что высококвалифицированные юристы могут так шикарно выглядеть. Надеюсь, София полностью оправдает название своего центра.

Позаимствовал одну визитку, засунув в карман пиджака: номер телефона и адрес лишними не будут; и уже через несколько минут знал об этом центре всё, впрочем, как и о его сотрудниках. Всё-таки интернет клёвая штука.

Закрыл ноутбук. Вздохнул. Просидеть всю ночь в кресле, в мои планы не входило. Принял душ и, мысленно наградив себя орденом за стойкость, лёг спать.

Мало того, что места мне оставили ничтожно мало, никаких других расслабляющих мероприятий не предвиделось, так ещё спящая София (точно соня!) с размаху закинула на меня ногу, выбив из лёгких весь воздух и заставив едва не заскрежетать зубами. Серьёзно опасаясь за здоровье отдельных органов, последовал её примеру и перевернулся на живот (от греха подальше), и, несмотря на всю нестандартность данной ситуации, уснул практически мгновенно, ощущая сквозь сон, как на меня сложили и руку, и ногу.

Глава 4

София

Кажется, я выспалась. Нет, я определённо чувствовала себя прекрасно. А ещё такой сон.… Улыбнулась, так и не открывая глаза. Вдохнула запах нового дня. Пахло бергамотом, мятой и мускусом. Обалденное сочетание. Вдохнула глубже. Мне определённо нравится такой запах!

Решила потянуться и поняла, что моя рука на чём-то лежит. Резко распахнула глаза и… забыла, что, вообще, нужно дышать! Я обнимала мужчину! Причём обнимала – это мягко сказано! Моя нога была закинута на его поясницу, а рука лежала на широкой спине. Осторожно убрала с незнакомца всё, что на него сложила и скатилась с кровати.

Женская логика: «Это часть тела явно не поясница. И незачем так резко вставать. Это вредно для организма».

Что, вообще, в моём номере делает мужчина? Теперь понятно, почему мне показался приятным запах – это был мужской парфюм!

Шальная императрица: «И неплохой, между прочим, парфюм. Явно дорогой! И «непоясница» тоже очень даже ничего».

Нахмурилась. Вчера я засыпала точно одна! Тогда почему в моей постели спит мужчина?!

Шальная императрица: «Да! Почему. Он. Спит?!»

Великая моралистка: «А экземплярчик-то хорош!»

Шальная императрица: «Ты смотри, как она заговорила!»

Женская логика: «А повернуть его можно? Я бы и на остальное посмотрела!»

Шальная императрица: «А я бы не только посмотрела».

Женская логика: «Ну, руками ты его всю ночь щупала. И ногами, между прочим, тоже. Как он, бедолага, вытерпел – не представляю».

Великая моралистка: «Тогда почему я ничего не помню?»

Шальная императрица: «Потому что помнить нечего! С тобой можно только спать».

Великая моралистка: «Кто бы говорил! Я же не виновата, что мужик такой дохлый пошёл».

Такого со мной ещё не было: проснуться с мужчиной и не только не помнить, кто он, а даже не знать, откуда он взялся! Я точно помню, что засыпала од…на.

Я обвела взглядом номер. Сомнений не было: это мой прежний номер. Я слишком хорошо помнила каждый предмет. Только сейчас на столе лежал ноутбук, на прикроватной тумбе – мужские часы, телефон и перстень. В открытом шкафу висели мужские вещи.

Мама дорогая…. Вот это я влипла. Соня, поздравляю, это твой новый рекорд по рассеянности! Метнулась в ванную, наспех умылась, полотенце тоже пахло… лосьоном?

Шальная императрица: «Мужчиной! Это пахнет муж-чи-ной! Божественный запах!»

Оделась со скоростью десантника, схватила в руки туфли и на цыпочках выскользнула из номера, прикрыла дверь и, как была, босиком метнулась к лифтам. Только когда кабина закрылась, смогла выдохнуть. Даже в зеркало на себя не посмотрела! Стыдно смотреть.

Великая моралистка: «И чего стыдно? Ничего ведь не было!»

Шальная императрица: «Вот поэтому и стыдно, что не было! Может, вернуться, а? Такое добро пропадает. Можно сказать, даром лежит! А ещё и штраф наложить. За бездействие!»

Дёрнулась, когда кабина остановилась, всё ещё никак не придя в себя. Подошла к администратору, поставила туфли на стойку и протянула карту.

– Доброе утро, София Егоровна, как спали? – поинтересовалась Светочка.

Меня передёрнуло. Спала-то я чудесно, но вот где спала… а, главное, с кем?

– Спасибо! Всё замечательно, – выдавила из себя приветливую улыбку, украдкой бросив взгляд в сторону лифтов, словно оттуда мог выскочить… Кто? Не знаю. Всё было ужасно глупо! Нет. Просто ужасно.

Мысленно торопила Светочку быстрее вернуть мне карту, но, как назло, терминал пришлось перезагружать. Наконец, мне вернули золотой пластик, и я чуть ли не бегом направилась к выходу.

– София Егоровна! – окликнула меня Светочка, когда я уже схватилась за ручку двери.

Пришлось повернуться. Администратор показывала на стойку, где остались стоять мои туфли. Вдохнула. Глубоко.

Чуть босиком на улицу не вышла! Браво, София!

– Красивые, – с восхищение произносит Светлана, когда я снова подхожу к стойке.

– Да, – соглашаюсь. – Спасибо. Ещё не проснулась, – пытаюсь оправдать свою оплошность, и прямо возле стойки обуваюсь.

В голове мелькает мысль, что можно у Светочки поинтересоваться, кто остановился в номере 1013, но не делаю этого. Не хочу показывать свой интерес, а хорошо зная общительную натуру девушки, то и совсем этого делать не стоит.

Попав в свои новые туфли, из-за которых я вчера так оплошала (ага, туфли виноваты!), сразу становлюсь выше и увереннее. Ещё раз благодарю Светлану и царской походкой покидаю гостиницу. Ноги моей больше здесь не будет! Надеюсь, персонал не узнает о моей ошибке, а таинственный незнакомец сохранит это в тайне.

Уже в офисе привожу себя в порядок: дежурная косметичка, как и дежурная сумка, выручают.

В течение дня ловлю себя на мысли, что нет-нет да и возвращаюсь к утреннему происшествию. Женское любопытство начинает брать верх, и я уже жалею, что так быстро сбежала. В конце концов, мужчина повёл себя по-джентльменски: не устроил скандал с криками на весь отель, не поставил меня перед фактом, что я вторглась на его территорию, а дал выспаться. Ну, а то, что он лёг рядом, так это тоже объяснимо: не на полу же ему спать, кровать в номере одна. А ещё – не приставал. Это весомо подняло его в моих глазах.

Шальная императрица: «Ну не знаю, не знаю! Я бы с этим поспорила».

А если учесть, что спала я, нисколько не заботясь о том, что рядом кто-то есть, то бедняга здорово намучился: ведь не каждому нравится, когда на тебя складывают руки-ноги. И я уже серьёзно начинала жалеть о том, что не взяла у Светочки его данные, и даже не посмотрела на его лицо.

Великая моралистка: «Зато хорошо рассмотрела другую часть тела. Кто бы там на лицо обратил внимание?»

Шальная императрица: «Ещё бы! Там такая попа! М-м-м! Не мудрено, что ноги сами к ней тянулись, и зачем только глаза открывала? Нашла время. Спала, и дальше бы спала, а теперь вот мучайся».

Плохо себе представляю, что было, если бы мы проснулись одновременно. Наверное, я со стыда бы сгорела.

Женская логика: «Полыхало бы точно. Жаль, что такое пропустили».

Шальная императрица: «А я, между прочим, предлагала остаться! Никогда меня не слушаете!»

Женская логика: «Теоретически это возможно. Да и практически не составит большого труда. Только я никуда не пойду!»

Великая моралистка: «Гениально! Хочу вернуться, но не пойду! Чисто по-женски!»

Дмитрий

Сбежала!

И я рассмеялся в голос.

Трусиха.

 Лежу, а у самого улыбка до ушей. Нет не потому, что я проспал и не увидел пробуждение Софии, а потому, что так даже интереснее.

Я словно ощущал все её эмоции и чувства. Она думает, что больше меня не увидит, и даже не представляет, как сильно ошибается.

Далеко не сбежишь, София.

С чёткой уверенностью, что я всё равно её сегодня увижу, поднимаюсь с кровати. Маленький предмет, блеснувший возле подушки, привлекает моё внимание – на простыне лежит женская серьга. Не думаю, что горничные не заметили её, когда перестилали бельё, а значит этот сюрприз, оставила моя командирша. И, кстати, неплохая причина для визита в её же центр. Пусть «поработает» детективом, и поищет саму себя!

С наипрекраснейшим настроением собираюсь и еду на объект. Думаю, что до вечера наша встреча подождёт. Но вечером меня поджидает огромное разочарование: Дашенька, личный секретарь Софии, сообщила, что «София Егоровна утром вылетела в Екатеринбург».

Что же ты такая неуловимая, София?!

Чувствую, что раздражаюсь. Вчерашняя ночь далась мне с трудом, а сегодняшнюю я планировал провести в обществе одного очаровательного юриста, которая опять сбежала.

Даже в баре после порции коньяка я понял, что ни одна из присутствующих здесь дам меня не заинтересовала. Даже на одну ночь. Не тот уровень. Потому что их всех я сравнивал с неуловимой Софией, в которой было безупречно всё: начиная от кончика туфель и заканчивая аккуратной стопкой визитных карточек в отдельном кармашке её образцовой сумочки. То ли коньяк такой, то ли я стал чересчур разборчив, но, не желая больше задерживаться в душном помещении, вышел на улицу.

Было свежо после вчерашнего дождя, пахло землёй и зеленью, чего я никогда не замечал у себя дома. Точнее, я просто никогда не обращал внимания, чем пахнет этот мир. В памяти стоял другой аромат: лёгкий, почти невесомый, окутывающий свежестью утренней росы, и похожий на акварельный рисунок, начертанный кистью влюблённого художника.

– Привет, – раздаётся за спиной, вырывая меня из потаённых мыслей. – Смотрю, ты весь вечер один. Я тоже она. Мы могли бы составить друг другу компанию. Так как?

Оборачиваюсь, и взглядом, даже не знатока, а эксперта, окидываю стройную фигурку. Молодая, не больше двадцати пяти, ухоженная, словно куколка; на руке блестит широкое обручальное кольцо (даже не сняла!), и с безумно тоскливым взглядом, потому что слишком рано продалась в дорогой брак, чтобы иметь красивую, роскошную жизнь. Уже пресытившаяся всем этим настолько, что по ночам хочется выть от одиночества, пока «любимый» супруг круглые сутки трудится, чтобы обеспечить ей эту самую жизнь. Невольно опускаю взгляд на дорогую обувь.

– Извини, но не сегодня, – отвечаю.

– Что? Туфли не понравились? – усмехается брюнетка, заметив мой взгляд.

– Ага. Цвет не тот, – возвращаю усмешку и ухожу прочь.

Каждое утро начинается со звонка прелестной Дашеньке, которая неизменно приветливым голосом сообщает, что «София Егоровна ещё не вернулась». Не знаю, кого мне хочется придушить больше: Дашеньку или Софию Егоровну. Но Дашенька ни в чём не виновата, а вот с Софией Егоровной у меня будет отдельный, очень долгий разговор, так как даже моё безграничное терпение начинает подходить к концу. И вот когда я уже был готов забронировать билеты до Екатеринбурга, из динамиков донеслось: «Здравствуйте. Да, София Егоровна вернулась».

Хватаю телефон, отключаю громкую связь и спрашиваю:

– Она сегодня будет у себя?

– Пока никаких других распоряжений не было, – слышу ответ.

– Неужели бог услышал мои молитвы? – произношу вслух, когда отключаю вызов. Я, в отличие от Софии Егоровны, могу подвинуть свой график, чтобы лично рассмотреть, какого цвета у неё глаза.

– Что значит, не принимает? – рычу на секретаршу, или кем она является.

– Она просила сегодня её не беспокоить, – пищит Дашенька.

– А когда она освободится?

– Я не знаю.

– Чудно. Я буду ждать здесь, пока ваша София, – чертыхаюсь про себя, – Егоровна не освободится.

– Но у нас не положено, – пытается возражать эта пискля.

– Кем не положено?

– Софией Егоровной!

Выгибаю бровь, красноречиво буравя взглядом преданную помощницу.

– Вы можете обратиться к другому юристу, – не сдаётся Дашенька.

– Мне не нужен другой! Мне. Нужна. София, – чтоб ей икалось, – Егоровна!

Дашенька вбирает голову в свои маленькие плечики.

Усаживаюсь на диван и не свожу взгляда с Дарьи. Та елозит на рабочем кресле, кусает губы, но идти в логово своей начальницы не желает. Похвально, Дашенька!

В итоге не выдерживает и мышкой юркает в заветную дверь. Жду недолго. Дверь снова распахивается, и до меня доносится таким знакомым голосом:

– Да, твою же Дашу!

«Да-да, я с тобой полностью согласен, милая!»

И, не дожидаясь официального приглашения, захожу в кабинет.

Моя командирша собирает под столом разлетевшиеся от сквозняка бумажки. Поднимаю одну с пола и замираю в ожидании, когда София вынырнет из-под стола. То, что это она, не вызывает сомнения.

Наконец, появляется та, которая заставила меня серьёзно понервничать. Фото в паспорте – жалкая копия оригинала. София, раскрасневшаяся, сдувает непослушный локон и устремляет взгляд на меня. Это прямое попадание. Контрольный выстрел уже не нужен. Я убит.

София удивлённо распахивает глаза и на секунду замирает.

«Узнала?»

Миг! И она смотрит на меня, словно видит впервые.

– Вот ещё одна. Вы не все собрали, – протягиваю ей листочек, подходя ближе, и называю своё имя.

– Благодарю. – София берёт листочек и жестом предлагает мне сесть. – Моё имя вам известно.

«Конечно, известно! Я его в твоём паспорте прочёл. И не только имя, между прочим».

Посетительское кресло стоит немного дальше, чем мне хотелось бы. Я слишком долго ждал, чтобы сидеть так далеко. Сдвигаю его вперёд, ловя ещё один удивлённый взгляд.

– Много слышал о вас, и мне сказали, что вы любите необычные задачи, – произношу, не отпуская ни на секунду её взгляд. Глаза у неё чудные: цвета тёмной карамели с язычками пламени, в которых легко можно сгореть. – Мне нужно найти женщину, – продолжаю гнуть свою легенду. – Знаю, звучит тривиально…

– Почему же? – Уголок манящих губ приподнимается в усмешке. – Люди приходят с разными «проблемами».

«Ах ты, зараза такая! Ты даже не представляешь, какая проблема только выцепить тебя!»

– Поэтому мне и посоветовали именно вас, – наклоняюсь вперёд, чтобы быть ещё ближе, ловлю едва уловимый шлейф её парфюма и медленно схожу с ума.

– Но вся проблема в том, что я о ней ничего не знаю, – признаюсь, ведь личные данные не в счёт.

«Ни какое время года ты любишь, ни что пьёшь по утрам – кофе или чай, ни какого вкуса твои губы».

– Даже имени? – её вопрос заставляет оторвать взгляд от губ, и посмотреть в глаза.

– Ни-че-го.

– Не хочу сразу разочаровывать, но мне нужно хоть что-то, чтобы вам помочь.

«А как же «Гарантия»? Э, нет, дорогуша, мне нужна точная гарантия, что те сто два часа, которые мне пришлось мучиться, пока ты приземлишь свою попу в родном городе, пропали не зря!»

– Я знаю только, что она… живёт в этом городе. И… – выдаю свой козырь: достаю из нагрудного кармана пиджака золотое украшение, наблюдая за её реакцией, – вот. Это всё.

Протягиваю на ладони серьгу. Хоть бы глаз дёрнулся! Смотрит, будто впервые видит! Неужели не её? Закрадывается сомнение, но…

– Искать девушек по туфельке стало не модно? – в её голосе играет усмешка.

– Хрустальные туфельки, как оказалось, никто не носит, – парирую, понимая, что всё больше вхожу во вкус, принимая её правила.

– Непростительное упущение, – соглашается со мной. – Это ручная работа, – добавляет, едва заметно вздёрнув подбородок.

Её!

– Да, я знаю, – даже не пытаюсь скрыть, как я доволен; откидываюсь на спинку кресла.

– С какой целью вы ищете владелицу этой серьги? Вернуть за вознаграждение? – совершенно серьёзно спрашивает София. Её подбородок по-прежнему чуть приподнят, словно она пытается сдержать эмоции.

«О, да! Вознаграждение мне просто необходимо! За всё: и за моральный ущерб, и за ожидание, и за то, что теперь не могу смотреть ни на одну женщину. Но только не материальное».

– Боже, нет, конечно! – искренне заверяю, что деньги меня не интересуют. София сжимает губы, словно сдерживает ухмылку, и у меня такое ощущение, что я уже видел эту усмешку в глазах, но где, не могу вспомнить…. – А мы не могли с вами где-то встречаться? – хмурюсь, изо всех сил напрягая память. Я бы не смог забыть такую женщину, но что-то упорно говорит об обратном.

– Не думаю, – чеканит София, отбивая сомнения.

– Жаль. Чем вы занимаетесь сегодня вечером? – задаю вечный банальный вопрос, но София распахивает глаза, словно я только что заговорил на древне эльфийском.

Глава 5

София

Смотрю на этого нахала и просто не нахожу слов!

«Нет, ну каков наглец, а? Ох, Дима, Дима, ничему тебя жизнь не учит! Хоть самой перевоспитывай! Кстати, а это неплохая идея», – задумываюсь насколько это, вообще, возможно.

Великая моралистка: «По-моему здесь уже ничего не поможет. Хоть заперевоспитывайся».

Шальная императрица: «А я бы наказала. Ох, как наказала! А потом простила и опять наказала».

Женская логика: «Девочки, это дохлый номер, но наказать однозначно стоит!»

Великая моралистка: «А потом на антидепрессанты?»

Шальная императрица: «Алё?! Какие антидепрессанты?! Он сам один сплошной ходячий антидепрессант!»

Великая моралистка: «Вы собрались воспитывать или использовать в личных целях?»

Шальная императрица: «Одно другому не мешает».

Вот тут со своими Музами я была не согласна. Совсем. Знаю, чем всё это закончится. Поэтому пусть идёт с миром. Хотелось бы, но – нет. Я – пас.

– Дмитрий Климентьевич, давайте мы не будем мешать личные вопросы с рабочими.

– А я и не мешаю, – мурлычет этот кот.

Что-то меня в нём смущает, а что, не могу понять. И почему он не захотел обратиться ни к кому другому, а настаивал именно на встрече со мной? Совпадение? Я давно не верю в совпадения. Всему есть объяснение, и иногда оно бывает настолько простым, что приходится удивляться, как ты до этого не додумался, ведь ответ всегда лежал у тебя перед носом.

– Мне нужно знать, где вы обнаружили украшение, – спрашиваю. Честно говоря, мне это и вправду интересно, ведь я не сразу заметила, что хожу в одной серьге, и решила, что могла потерять её в самолёте или в Екатеринбурге, или намного раньше. Даша тоже не обратила внимания, потому что мои уши всегда прикрыты волосами.

– В постели, – отвечает Дмитрий, невинно пожимая плечами.

Кажется, во мне пропал Станиславский, потому что так хотелось бросить ему в лицо известную фразу: «Не верю!»

Наглый лжец! Он не мог найти её в постели! Потому что после того раза я не…

«О, боги. – Смутная догадка пробирает до мурашек. – Нет, – возражаю сама себе, – этого не может быть».

Пытаюсь сама себя убедить, что тогда в номере был не Дима. Смотрю на него, надеясь прочесть на лице ответ.

Шальная императрица: «Тогда уж не на лицо смотреть надо, а на то, что разглядела!»

Дмитрий продолжает молчать, чтоб ему провалиться!

– А можно немного подробнее: адрес, дата? – нахожу в себе силы спросить.

И мне называют отель и номер, которые мне хорошо известны, даже дату не забыл, паршивец. Сижу, и не знаю, куда мне деться.

«Мужчина настаивал на встрече именно с вами», – всплывают в памяти слова Даши.

Он знал, куда шёл.

И к кому шёл.

Да он ещё и издевается?!

А вот это ему точно с рук не сойдёт.

Шальная императрица: «Дайте его мне!»

Откидываюсь на спинку кресла и смотрю в глаза этому нахалу.

– Дмитрий Климентьевич, очень некрасиво с вашей стороны врываться по вопросу, ответ на который вам уже известен.

– Думаю, мне можно простить мою маленькую наглость. Я же простил тебе твоё «вторжение». Надеюсь, мы можем перейти на «ты», учитывая нашу первую встречу?

«Про нашу первую встречу ты, гад, даже не помнишь!» – поняла, что внутри всё опять закипает. Чёрта с два я его просто так отпущу. Сам виноват! Нельзя возвращаться к обиженной женщине, а я была на него сердита. Ох, как сердита! Такое не забывают и не прощают. Молись, Дима!

Проверить информацию меня попросил Мартин. Нужно было всего-то встретиться с человеком, который был мужем девушки, в которую Щегельский был влюблён и до сих пор любил. Мартин хотел знать, настоящий это брак, или мишура. Каково же было моё изумление, когда я увидела этого самого «мужа». Красив, как бог, и порочен, как самые грешные мысли. Я сама не заметила, как попала под его обаяние. Попала и пропала. Шейн сам предложил поехать в более «уютное» место, и тогда мне было абсолютно всё равно, что он чей-то там муж. На сегодня он был мой. Ровно до того момента, пока не прошептал имя своей жены, пусть и фиктивной, в момент, когда не мог себя контролировать.

Утром собрала свои вещи, оделась, и, бросив последний взгляд на спящего мужчину, выскользнула из номера, в который сама же и привела (кажется, уходить, пока он спит, становится традицией).

Как он оказался в том же номере второй раз – не знаю. А может даже и не второй, потому что я очень долгое время не могла ни на кого смотреть, собирая осколки своей гордости, запрещая себе набрать его номер, который так и не удалила из записей.

Нечеловеческими усилиями смогла вырвать его из своих сердца и мыслей. И когда я научилась жить заново, он появляется на пороге моего офиса, и даже не помнит меня. Красивый, обаятельный, а главное – свободный, и это уже явный перебор.

– Что тебе нужно? – спрашиваю в лоб. Это же Дмитрий, с ним по-другому никак нельзя.

Некоторое время мы смотрим друг на друга молча, словно изучаем.

Дмитрий подаётся вперёд, сокращая расстояние. Между нами стоит стол, но он кажется слишком маленьким препятствием для длинных щупалец мужского обаяния. Ну, нельзя же быть таким чертовски привлекательным и недоступным одновременно! Точнее, доступным, но ненадолго.

– Думаю, что я могу рассчитывать на небольшую компенсацию, – мурлычет, словно его почесали за ушком.

– Сколько?

– София, меня не интересуют деньги.

– Тогда что? И заметь – ты обманул меня.

– Ты тоже, когда «не признала» свою серьгу, – парирует Дмитрий.

Один – один.

– Мне нужно было узнать, как она у тебя оказалась, – пытаюсь объяснить.

– А я надеялся, что меня не забудут, – вздыхает мужчина.

«В отличие от тебя, я не забыла!»

– Извини, что-то не посмотрела, – язвлю, хотя это чистейшая правда.

– Так торопилась сбежать, что не разглядела того, с кем проснулась?

Пожимаю плечами, что не проявила особого интереса, и вижу, как темнеют его глаза.

Два – один, Дима!

И это только начало.

Дмитрий

«Не посмотрела она! – Мужское самолюбие задето и требует удовлетворения. – Ничего, дорогуша, я предоставлю тебе такую возможность».

– Предлагаю вместе поужинать, – изображаю проклятую вежливость, хотя чертовски хочется схватить эту нахалку и припечататься губами, чтобы не только «рассмотрела», но и почувствовала!

– С огромным удовольствием, – мурлычет, проливая бальзам на мои уши. – Но сегодня я, к сожалению, занята, – добавляет после паузы, заставляя чуть ли не рычать вслух. – Оставь свой номер, я позвоню, как буду свободна.

Это как дёрнуть спящего тигра за ус!

«И кто она после этого?»

– Я сам позвоню, – отвечаю. Иначе чувствую, ждать мне придётся до второго пришествия.

Эта зараза ещё и улыбается! Возвращаю улыбку и, попрощавшись, выхожу из кабинета. Сам не понимаю почему, но в душе такое чувство, словно меня только что развели, как сопливого пацана.

Бросаю взгляд на Дашеньку.

Нет уж, ждать я точно не буду!

– Дашенька, София Егоровна попросила дать мне её расписание, чтобы я мог согласовать его со своим графиком, – нагло вру.

– Но… – Дашенька хлопает ресничками, отъезжает от меня на своём кресле, пока не упирается в стену. – Конфиденциальность…

– Мне не нужны имена, – успокаиваю помощницу, нутром ощущая, что она может мне ещё пригодиться, поэтому девушку надо задобрить и расположить к себе. – Мне нужно только время. – Улыбаюсь самой искренней улыбкой.

– Хорошо. Я пришлю вам, – лепечет Даша.

– Премного благодарен, – изливаю мёд, что самому становится приторно.

«Ну, подожди у меня, София, свет, Егоровна!»

Но ждать приходится мне. Ждать и рычать от выходок этой самоуверенной нахалки. В любой другой ситуации (хотя со мной такое впервые!) уже давно бы бросил это бесполезное занятие, но я ничего не мог с собой поделать: к ней тянуло как магнитом. Приворожила что ли? Хотя из её рук я ничего не пил, но был готов сожрать даже яд, если его даст мне она.

Когда бы я ни набрал номер, выученный уже наизусть, автоответчик неизменно просил оставить сообщение. Так и подмывало сказать всё, что я думаю о женщине, которая сначала сама ввалилась в мой номер, а теперь никак не решится на встречу. Слабачка!

Хотя нерешительной назвать её я бы не смог. Уж кто-то, но точно не София. Умная – да, сообразительная – тоже, но точно не нерешительная. Иногда мне казалось, что она специально хочет довести меня до белого каления, и у неё это, хочу заметить, прекрасно получается.

Что ж, дорогая моя, не хочешь по-хорошему, пойдём другим путём.

Прихожу в её офис раньше времени. Дашенька, чтоб её, опаздывает. Попросил всего-то прийти на полчаса раньше своей начальницы, но, как оказалось, София приходит за час до начала рабочего дня. Я бы не назвал её трудоголиком, хотя за работой она проводит очень много времени, практически ничего не оставляя на отдых. Я сам таким был, когда только начинал, с головой погружаясь в работу.

– Извините, Дмитрий Климентьевич, – Дашенька мчится по коридору. – Я никак не могла уехать!

Гляжу на часы: двадцать минут до прихода Софии. Звоню рабочим и прошу их пошевелиться.

– А София Егоровна точно не будет ругаться? – волнуется Дашенька.

«Будет. Ещё как будет!»

– Не волнуйся. Её я возьму на себя, – уверяю Дашеньку.

Помощница Софии тяжело вздыхает, но следит за каждым рабочим.

Пять минут.

– Вот этот поставьте сюда, и живо исчезните! – отдаю последний приказ.

– Ой! – пикает Даша. – Это мне?!

– Тебе, – улыбаюсь.

– Правда? – её личико светится детской радостью.

– Конечно, правда. Красивой девушке – красивые цветы.

– Спасибо, но, может…

– Дашенька, не нужно забивать свою хорошенькую головку лишними мыслями…

В приёмной появляется София.

– Доброе утро, – бросает на ходу, мазнув по мне взглядом, словно я предмет мебели, который она видит каждый день, и проходит мимо. Влетает в свой кабинет…

Три. Два. Один…

– Дарья! – крик Софии слышит весь этаж.

– Дмитрий Климентьевич, вы же обещали, что София Егоровна не будет ругаться, – Даша смотрит на меня испуганными глазами. – Она меня уволит, – шепчет, безнадёжно качая головой.

– Не уволит. Софию Егоровну я возьму на себя. Даша, постарайся, чтобы нам не мешали.

Даша поспешно кивает, а я захожу в царство своей жрицы Фемиды.

София стоит посреди кабинета, и буравит взглядом мою скромную персону. Ну, а что поделать: на её кресле стоит корзина с цветами, впрочем, как и по всему рабочему кабинету расставлены ещё пятнадцать корзин.

– Что. Всё. Это. Значит? – шипит София. А в гневе она прекрасна: грудь вздымается, глаза горят – страстная женщина!

– Я не знал, какие ты любишь.

– И поэтому решил устроить из моего кабинета цветочную лавку?

– А что мне остаётся делать? Ты – как мираж.

– У меня очень сложная неделя, и сейчас мне нужно работать, а я не могу подойти к столу! Кто тебе, вообще, разрешил заходить в мой кабинет?

– Дорогая, хочу напомнить, что я тоже являюсь твоим «клиентом», мы ведь так и не разрешили мой вопрос.

София всё ещё сверкает глазами. Подхожу ближе.

– Дмитрий Кли…

– Дмитрий, – перебиваю. – После всего, что между нами было, обращение по отчеству, выглядит смешным.

– Между нами ничего не было! – вскидывается эта пантера.

– Досадная промашка с моей стороны, не находишь? Обещаю исправиться.

– Дмитрий, это не смешно.

– Ты считаешь, что я смеюсь? Я просил всего лишь поужинать.

– Хорошо, – сдаётся София и смотрит на часы. – В пять я буду свободна.

– То есть я смогу за тобой заехать? – уточняю. Потому что за эту долбаную неделю я успел выяснить, что она пунктуальна и обязательна до чёртиков, только вот меня в её плотном графике нет.

– Да, – звучит лаконичный ответ.

– Чудно. До пяти, дорогая, – обхожу онемевшую Софию, убираю корзину с её кресла и ставлю на пол.

– Твой трон свободен, прошу.

– Спасибо, – шепчет.

– За то, что освободил кресло, или за цветы? – мне нравится, как она зыркает на меня.

– И за это тоже, – бормочет, так и не пояснив, что имеет в виду.

Собственно, это и неважно.

Глава 6

София

Смотрю на закрытую дверь, где только что скрылся Дмитрий, потом медленно обвожу цветочное великолепие – каких цветов здесь только нет.

Два – два, Соня.

Дмитрий не прав. Я не мираж. Была чертовски сложная неделя. Я даже дома появлялась всего два раза.

– Ого! Какие люди! Сестра, а это точно ты? – из кухни выплывает Эд.

Вместо приветствия поднимаю руку – сказать «привет» нет сил.

После того, как он просил меня «задержаться» (до сих пор считаю его косвенно виноватым во всём!), был Екатеринбург, почти следом Сочи, а за последнюю неделю пришлось летать столько, сколько я не летала за весь прошлый год! Собственно, и спала я практически только в самолётах, потому что утром мне нужно было быть уже в другом месте.

И было совсем не до Дмитрия, про него я вспоминала только когда видела пропущенные звонки, но не перезванивала, не зная, что сказать, и частенько засыпала прямо с телефоном.

– Есть будешь? – спрашивает Эд.

Чертыхаюсь про себя, я даже забыла заказать еду!

– А у нас есть, что поесть?

– Не помирать же мне с голоду, пока ты предпочитаешь жить в небе.

– Кстати, что там с твоим спором?

– Сестра, очнулась! Прошло десять дней! Десять! И ты вспомнила только сейчас.

– Прости. Так что там со спором?

– Между прочим, я тебе всё оставлял, как ты просила, а ты даже домой не пришла!

– Прости, я же звонила. Надеюсь, ничего не пропало? А судя по тому, что ты жив и относительно здоров, то оказалось даже съедобно?

– Соня, какая ты всё-таки вредина, но я тебя и такую люблю. Иди, поешь, привидение ходячее.

– Ты так и не ответил на мой вопрос.

– Я же приготовил – значит, выиграл, – хвастается Эд.

– Класс! А что было выигрышем?

– А вот этого тебе знать не нужно.

– Ого! Ладно, показывай свои шедевры.

Эдик приготовил спагетти с грибами в сливочном соусе. Грибы я как-то не очень люблю, но это и, правда, было вкусно. Хотя я так устала, что сил не было даже нормально поесть.

Главное, что я была дома, выспалась, и, надеюсь, хотя бы пару дней, точнее, ночей, смогу поспать в своей постели.

И вот на тебе: только вернулась и сама же согласилась на свидание с Дмитрием! Вот где мой мозг? С ним точно домой не вернёшься, как пить дать!

Шальная императрица: «Наконец-то!»

Великая моралистка: «Тут даже я согласилась бы. Особенно после таких цветов!»

Женская логика: «И что?! Мужчины, на то и мужчины, чтобы дарить цветы!»

Шальная императрица: «Ты, там не умничай сильно!»

Женская логика: «А я не умничаю, а говорю, что есть».

Великая моралистка: «Лучше помалкивай».

Обвела взглядом всё это цветочное разнообразие: выбрать самые красивые так и не смогла. Всё-таки Шейн – ненормальный. Хотя я не слышала о такой расточительности бельгийцев. Видимо, всё-таки сказываются другие корни.

Только вот даже за такую красоту, я не готова потом снова собирать себя по запчастям.

Шальная императрица: «Алё?! Да после него можно разбиваться, собираться, и заново разбиваться!»

Нет. Такого «счастья» мне не надо.

Включила ноутбук, и пока он загружался, сама вышла к Дарье. На её столе тоже красовалась корзинка с цветами, правда, не такая большая, как стояли в моём кабинете. Подлизывался, зараза!

Даша при моём появлении попыталась уменьшиться. Хотя при её миниатюрной фигурке, куда ещё меньше – не знаю.

– Даша.

– Да, София Егоровна?

– Ещё раз в моём кабинете появятся посторонние, ты будешь уволена. Это понятно?

– Простите, София Егоровна. Больше такого не повторится. Дмитрий Климентьевич очень хотел сделать вам сюрприз.

– Я не люблю сюрпризы, Даша. Ни-ка-ки-е. Это понятно?

– Понятно, – Даша закусила губу, чтобы не сказать ничего лишнего. Вот и умничка. Ибо, нечего!

Надеюсь, она поняла, и больше неожиданностей не будет, осталось решить, что делать с Дмитрием. Вряд ли отстанет просто так, а учитывая его умение уговаривать (если даже Дашу убедил, засранец!), то шансы у меня маячат ближе к минусовой отметке. Решила, что этим вопросом займусь позже, но день пролетел незаметно, и очнулась я только тогда, когда Даша сообщила, что «Дмитрий Климентьевич уже ожидает».

Чёрт бы побрал тебя, Дмитрий Климентьевич! Не мог себе другую «мишень» выбрать?

Ну, а с другой стороны, я смогу вкусно поесть!

Дмитрий

Как назло, время тянется бесконечно долго, или я слишком часто гляжу на часы, словно от этого оно начнёт двигаться быстрее. Опаздывать я не собираюсь ни на минуту, поэтому ровно в пять часов прохожу мимо хмурого охранника: Дашеньке позвонил заранее, чтобы она предупредила охрану о моём повторном визите.

– Добрый вечер, Дарья. Угроза миновала? – интересуюсь от чистого сердца.

Даша кивает головой.

– Предупредила, чтобы больше такого не было, – вздыхает девушка и переводит взгляд на цветы, стоящие на её столе.

А больше и не надо. Не люблю повторяться. Шокировать можно только один раз, потом это уже не то.

Буквально тут же появляется София. Она кладёт на стол своей помощницы листочек, выразительно смотрит, дожидаясь, пока Даша прочитает, и, получив «Хорошо, София Егоровна», поворачивается ко мне.

– Я готова, – довольно улыбается.

Это первая женщина, которая выглядит потрясающе даже после рабочего дня – всем, кого я знал, нужно было сутки провести в салонах.

– Прошу, – предлагаю руку.

– Не знаю, как ты, а я голодна, как сто индейцев, – говорит, принимая мою руку.

– Не волнуйся, голодной я тебя не оставлю, – смеюсь. Кто бы мог подумать, что женщина может такое заявить?!

София быстро пролистывает меню, тыкает своим пальчиком, чтобы официант зафиксировал её выбор, и, отложив папку в сторону, всё своё внимание перенаправляет на меня. Польщён. Чертовски польщён.

– Да, кстати! – восклицает. Собирает обеими руками волосы и поднимает их наверх, демонстрируя ушки с серёжками. Заворожённо смотрю на изящный изгиб шеи и представляю, как прикоснусь к ней губами…. Но сначала надо выполнить своё обещание. Долбаные приличия!

София весело щебечет, при этом нисколько не ограничивает себя в еде, закрывает глаза от наслаждения, пробуя каждое новое блюдо, с восторгом отзываясь о талантах местного шеф-повара.

Как околдованный слежу за её мимикой, жестами, манерами, всё больше восхищаясь. Я околдован этой женщиной: свободной, естественной и чертовски сексуальной. Подзываю официанта и интересуюсь, можно ли заказать музыку. Не вижу, чтобы кто-то танцевал, но мне очень хочется почувствовать Софию в своих руках.

Специально для нас звучит медленная мелодия.

– Потанцуем? – предлагаю, протягивая руку. София легко соглашается, оказавшись (наконец-то!) в моих объятиях.

Никогда не думал, что можно опьянеть от обыкновенного танца. Те полбокала вина, которые я выпил, не могут так подействовать, а София едва пригубила. Вдыхаю запах её волос и окончательно теряю голову, прижимаю к себе, и чувствую её каждой клеточкой своего тела. С огромным трудом отпускаю, когда музыка заканчивается. Хочется забрать её и увезти, не отпуская до самого утра, но я терпеливо жду, когда София насладится своим десертом, смотрю, как она слизывает крем с губ и сгораю от нетерпения.

Мы снова танцуем, София откликается на каждое движение, я это чувствую. Провожу носом возле её ушка, едва задеваю, слышу её дыхание и шепчу:

– Давай, уедем отсюда, – выдыхаю.

– Да, – еле слышно отвечает она, заставляя меня стиснуть зубы от переполнявшего желания. Не уверен, что смогу дождаться, когда мы, наконец, окажемся наедине. – Мне нужно в аэропорт. У меня через два часа самолёт, – тем же интимным шёпотом добавляет она.

Смысл слов не сразу доходит до моего расплавленного мозга.

– Скажи, что ты пошутила? – прошу. Нет, почти умоляю.

– Нет, – с сожалением выдыхает она, качая головой, заставив моё сердце на миг остановиться. – Даша, уже прошла регистрацию, я не могу отменить поездку. Мне тоже так жаль.

Жаль? Ей всего лишь жаль?!

Опираюсь лбом на её лоб, пытаясь прийти в себя. София закусывает губу, вырвав у меня, нет, не стон, а крик души. Я не из тех, кому будет достаточно пятнадцати минут, и она это откуда-то знает.

Расплачиваюсь и везу Софию в аэропорт. Таксист изредка бросает на нас молчаливые взгляды. Держу её руку в своей, словно это может что-то изменить. Даже в аэропорту не отхожу ни на шаг.

– Мне пора, – произносит София.

Разворачиваю к себе и смотрю в глаза:

– Я тебя встречу.

– Зачем? – в глазах неподдельное удивление.

– София, ты ведь взрослая женщина, зачем задавать глупый вопрос?

Она просто улыбается. Какая же у неё красивая улыбка… и глаза…. Боже! Я так не хотел ни одну женщину!

– Спасибо за вечер, – благодарит и выскальзывает из моих рук.

Смотрю ей вслед, с диким желанием лететь за ней хоть на край света. София оборачивается и через плечо машет своими пальчиками «пока». Она скрывается в зале контроля безопасности, а я чувствую, что где-то меня опять жестоко обманули.

София

Не сдержалась и всё-таки повернулась. Честно говоря, думала, что он уже ушёл, но Дмитрий стоял и смотрел вслед. Даже жалко его стало. Немного.

Сначала я думала просто сказать, что улетаю, но потом решила, что лучше уж, действительно «улететь» от греха подальше.

Даша после выговора была на редкость послушной.

– Даша поменяй билеты на вечерний рейс в Екатеринбург. На сегодня.

– Вы сегодня улетаете? – Даша смотрела на меня как ребёнок, мама которого опять оставляет его одного. – Извините, – тушуется. – Номер бронировать?

– Да.

Кажется, моей мечте – провести пару дней дома, сбыться не суждено. Знаю, что поступаю безрассудно, но другую «благовидную» причину Дмитрий с лёгкостью разобьёт.

«Прости, Дима, но мне нужно время. Оставаться один на один, я пока не готова».

Шальная императрица: «Пфф».

Женская логика: «Вот именно! Он же сказал, что встретит, и что тогда?»

Что тогда – я не знала. Думаю, к тому времени у меня появится какая-нибудь идея. Но я очень надеялась, что после сегодняшнего ужина он постарается найти себе «утешение», и про меня, наконец, забудут. Только почему-то от этой мысли появился горький привкус.

Великая моралистка: «Сама виновата! Нечего было оставлять мужчину».

Шальная императрица: «И какого мужчину хочу заметить!»

Попробовала уснуть, но не получалось. Мысли сменялись одна за другой, а память подсовывала картинки, где Дмитрий, не отрываясь, смотрит на меня и в его взгляде читается не только интерес, но и желание, или как прижимает к себе, когда мы танцевали. Если бы я не знала, что этот интерес также быстро угаснет, стоит ему только получить желаемое.

Бесцельно смотрю в иллюминатор, стараясь отогнать от себя угрызения совести. Хотя, речь шла об ужине, а не о чём-то большем. Так что, Дима, извини.

Три – два.

– Уважаемые пассажиры, наш самолёт заходит на посадку, просьба выставить сиденье в вертикальное положение и пристегнуть ремни, – из динамика льётся мелодичный голос, вырывая из невесёлых мыслей.

Надеюсь, Даша послушается и не сообщит дату моего прилёта, об этом я написала в записке перед уходом. Зато у меня будут целые сутки, чтобы просто отдохнуть и ничего не делать. Ведь вылет был запланирован только на послезавтра. Буду весь день валяться в номере, закажу суши и вино. Хотя нет, вино не буду: обещала Эдику.

Шальная императрица: «Можно подумать, он об этом узнает?»

Может, и не узнает, но я обещала. Да и потом идти на комиссию с головной болью, как-то не стоит, а аспиринчик мне никто не принесёт. Значит, будут фрукты, суши и какое-нибудь кино. Сто лет ничего не смотрела.

Но праздное безделье, как оказалось, не для меня: ни один фильм не заинтересовал. Достала ноутбук, который вместе с сумкой привезла Даша в аэропорт, и ушла с головой в работу.

Звонит телефон, даже не посмотрев, кто, принимаю вызов.

– Алло?

– Дорогая, а ты где?

«Дорогая?» – отвлекаюсь от отчёта, который читала, и хмурюсь, глядя на экран телефона.

Славик.

Оказалось, моя глупая затея имела двойной положительный результат: ещё и от этого отвязалась.

– Я занята, – бросаю коротко.

– Моя дорогая Софи, – Славик всегда произносит моё имя на французский манер. Сначала мне это нравилось, потом стало раздражать, а сейчас конкретно бесило. – Я соскучился.

Мы встречались несколько раз, но Слава быстро утомил, потому что особой «радости» от этих встреч я не получала, точнее, он мне просто наскучил. Это был «запасной аэродром», когда совсем всё было плохо. Но вот уже месяца три, а, может, и больше, как мы не виделись, не созванивались, и про него я даже не вспоминала, решив, что он сам решил исчезнуть. Поблагодарила небеса, что мне не пришлось никого никуда посылать, и сейчас его «я соскучился» звучало как-то неуместно, что ли.

– Я занята, – повторяю для особо непонятливых.

– Софи, ты разбиваешь моё сердце!

Сколько пафоса. Может, добить, чтобы не мучился?

– Слава, я не в городе.

– Софи, радость моя, у меня к тебе есть очень серьёзный разговор. Обещай, что ты найдёшь на меня время в своём загруженном графике?

Вот о чём с ним разговаривать? Хотя, с другой стороны, нужно сказать, что он мне больше не нужен. Решила, что обязательно так и сделаю. Даже легче стало.

– Найду, – отвечаю и отключаю вызов.

Всё настроение испортил. Вообще-то, он нормальный, но на фоне Шейна явно проигрывает. И почему нас, женщин, тянет вечно не туда и не к тем?

Шальная императрица: «Потому что нам нужны Муж-чи-ны, а не их жалкое подобие!»

С этим я была не согласна. Золотов Вячеслав – спокойный, уравновешенный, надёжный. Вячеслав работал в аудиторском отделе, особых звёзд не хватал, да и тему работы мы никогда с ним не поднимали. Собственно, сейчас я даже не помню, о чём мы разговаривали. Встретились, переспали, разошлись. Брр. Хотя и меня, и его это устраивало.

Тогда почему сейчас такая реакция?

Женская логика: «Потому что нужен неспокойный, ненадёжный, но сводящий с ума одним взглядом».

Читать далее