Читать онлайн Антония де Вельвиче бесплатно

ГЛАВА 1. Переезд

За окном всё реже мелькали деревья, поля с роботами-сборщиками остались далеко позади, уступив место энергетическим вышкам. Шумный грохот колёс поезда отсчитывал минуты до новой жизни.

Антония проверила, что ничего не оставила в купе, которое выкупила для себя на время поездки, и захлопнула чемодан. Невидимками она закрепила на коротких светлых волосах шляпку-цилиндр с изящной вуалеткой, поправила ленту шляпы, которую украшала россыпь шестерёнок-амулетов. Мало ли что может поджидать девушку в незнакомом городе?

На душе было тревожно, но в то же время здоровое любопытство добавляло энтузиазма. Новый город и новая жизнь манили и пугали одновременно. Как её встретят коллеги? А домочадцы? Нужно будет найти хорошую таверну и салон красоты или бани. И вообще, её ждёт целый дом и для неё одной! Если бы не обстоятельства, это могло бы быть интересно и здорово.

Антония тряхнула головой, выгоняя плохие мысли, одёрнула пышную юбку, спадающую сзади до середины икры, а спереди не прикрывающую и колени, затянутые в брючки из кожи тонкой выделки, смахнула невидимые пылинки с коротких пышных белых рукавов и корсета.

Она надела короткие перчатки без пальцев и решительно подхватила чемоданы. Привычка к самостоятельности настолько въелась в кожу, что мысли нанять носильщика или вызвать слугу даже не возникло.

Гул паровоза оглушал, а валивший от него дым укутывал вокзал, покрывая всё вокруг сажей. Всё же жаль, что поезда так и не перешли целиком на питание от кристаллов.

Антония по короткой лесенке спустилась на платформу. Мимо, жужжа и позвякивая, пролетел механический почтовый голубь, и Антония ловко увернулась от него – посыльный едва не врезался в её шляпу!

Фыркнув, Антония огляделась и направилась к кэбам. Механические кареты, работающие на магических кристаллах, заменили лошадиную тягу, что лично Антонию вполне устраивало – у неё были сложные отношения с животными.

В сторону выхода пришлось едва ли не проталкиваться. Прибывшие и уезжающие, встречающие и провожающие, сотрудники вокзала и просто зеваки – в таком скоплении людей Антония чувствовала себя крайне неуютно. Дар приходилось сдерживать, появилась тяжесть в висках.

До стоянки оставалась каких-то сотня шагов, когда сбоку громыхнуло, кто-то толкнул в плечо, и из рук Антонии вырвали один из чемоданов. Вор скрылся в толпе, она даже не успела его разглядеть. Люди не заметили этого маленького происшествия, и никто не бросился ловить преступника.

Антония остановилась, поставила на брусчатку второй чемодан и вздохнула. Этого стоило ожидать. Она решительно отстегнула от одной из цепочек корсета овальную брошку, нажала неприметную кнопку; щёлкнул механизм, и по ручке чемодана, стоящего у её ног, синими молниями прошёлся разряд.

Впереди кто-то закричал, что человеку плохо. Хмыкнув, Антония подхватила поклажу и уверенно пошла в сторону шума. Кстати, схема, при которой сперва жертву отвлекают громкими звуками, дезориентируют бомбочкой-пугалкой, была её любимой. Защищала диссертацию по этому вопросу, как-никак.

– Что тут происходит? – пророкотало над головой, когда Антония всё же сумела пробиться сквозь плотное кольцо зевак к своему украденному чемодану. Его по-прежнему крепко держал мужчина средних лет в неприметном плаще и поношенном цилиндре.

– Кража, господин страж, – уверенно ответила Антония, с усмешкой разглядывая горе-похитителя. Надо же, обычно этим делом кто помоложе промышляет, а тут, можно сказать, бывалый, и так глупо попался. Не додумался проверить на наличие механических ловушек, кто же так делает?

– А вы…

– Антония де Вельвиче, хозяйка этого чемодана, – мило улыбнулась Антония. – Сработал электрошок, если позволите, я отключу ловушку.

– Да, конечно, – несколько растерялся страж.

Антония знала, что сейчас он ощущает смутную тревогу, и, как и многие другие, после встречи с ней будет вспоминать колючий давящий взгляд, под которым хочется поёжится и покаяться во всех грехах. Антония усилием воли приглушила свой дар и чуть опустила голову, спрятав взгляд за вуалеткой. Опомнившись, мужчина по амулету вызвал группу задержания.

Через десять минут слабо постанывающего грабителя увели, а к Антонии подошёл следователь, взять показания. Хотя что уж тут, и так понятно, что произошло, обычная история.

– Ваше имя, госпожа? – мужчина с коротким ёжиком чёрных волос достал из внутреннего кармана блокнот и «вечно пишущее» перо.

– Антония де Вельвиче, господин следователь, – ответила она, скрывая лицо за вуалеткой, то ли кокетничая, то ли пряча взгляд.

– Антония… – записал следователь. В его ухе мелькнула серьга-шестерёнка с едва заметным кристаллом в центре.

– Рад знакомству, леди. В первый раз в нашем городе? Жаль, что ваш визит начался с подобного инцидента. К слову, вы случайно не из столицы прибыли? Мы в департаменте ожидаем некую де Вельвиче.

– Всё верно, – по-прежнему пряча взгляд, сверкнула улыбкой Антония. – Полагаю, в понедельник мы с вами встретимся на работе и ближе познакомимся, господин…

– Виконт Шаттон, простите мою невежливость, леди, – стукнул каблуками мужчина и прикоснулся губами к пальчикам Антонии.

– Приятно познакомиться, виконт. Надеюсь на плодотворное сотрудничество. Так что там с этим вором?

– Ах, да. Не обессудьте, стандартный опросник. Второй пункт, цель вашего прибытия в город…

Антония сдержанно отвечала на знакомые вопросы и с интересом разглядывала форму и экипировку следователя. Шестерёнка в ухе – наверняка средство связи с дежурным из департамента. Антония о таком слышала на лекциях, да и столичные стражи не брезговали подобными устройствами, на практике Антония даже подержала амулет связи в руках. Правда, у столичных служб вооружение было более разнообразным. У следователя же девушка заметила только электрическую дубинку и пару амулетов на груди. Кто же носит такие штуки на виду? Или следователь просто ничего не боится?

От предложения подвезти Антония отказалась. Она ещё сама не знала, где находится её новое жилище и что из себя этот «домик», как выразился отец, представляет. Когда кэб свернул за город, она почти не удивилась, а когда остановился перед воротами, за которыми виднелся запущенный двор и заброшенное с виду здание из серого камня в готическом стиле, в очередной раз вздохнула. Вот как, значит.

Антония расплатилась с извозчиком, щедро оставив на чай – мужчине ещё обратно в город ехать, а попутных пассажиров здесь он вряд ли найдёт. От предложения донести вещи девушка отказалась и, проследив, как машина скрывается за поворотом, толкнула ворота. Заперто. Ну, хоть что-то хорошее. Антония потянула за одну из цепочек корсета, выудила из кармана прицепленный к ней ключ, с трудом провернула его в поржавевшем замке. Нужно будет заменить все запоры в доме, как отец и предупреждал. Вот и первые траты.

Не опасаясь встретить здесь воров, Антония оставила чемоданы сразу за воротами в высокой траве и уже налегке двинулась по заросшей дорожке в сторону дома. Здание в модном во времена его постройки готическом стиле, с тремя башнями с острыми шпилями; за ним угадывался запущенный фруктовый сад, а внутри ожидаемо обнаружилось неимоверное количество пыли.

Антония бродила по первому этажу, всё больше впадая в уныние. Часть мебели, что по каким-то загадочным причинам оказалась не забрана чехлами, требовала глобальной чистки, накидки на остальных предметах было страшно снимать, дабы не потревожить накопившиеся следы времени.

– Кто здесь? – за спиной раздался дребезжащий старческий голос. – Предупреждаю, я вооружён!

Антония усмехнулась. Бравый охранник, ничего не скажешь. А главное, как вовремя.

– Доброго вечера, Виттор. Вы же Виттор, садовник, верно? Я Антония, новая хозяйка этого места.

– О! Миледи! Как я рад вас видеть! А я вас помню ещё вот такой, – старик убрал в карман фонарик-электрошокер и показал рукой, какой, по его мнению, была Антония во время их прошлой встречи. Выходило не выше табуретки, да только девушка никогда здесь не была. Садовник спутал её с одной из троюродных кузин, но девушка не стала его разубеждать.

– А где все? Вам передавали телеграмму?

– Так нет больше никого, я один при доме живу, за садом присматриваю, насколько сил хватает. Мне бы помощника, миледи, и снова всё вокруг зазеленеет, глаз не оторвать будет. Я как на той неделе телеграмму получил, так обрадовался, что и не передать.

Антония вздохнула. Она ещё никогда не управляла целым поместьем в одиночку, но предчувствовала некоторые сложности. По большей части из-за её дара, но частично и из-за неопытности в таких делах. Дома этим занималась мать, пока отец вёл семейные дела, в академии девушка обходилась приходящей служанкой, с которой сталкивалась всего раз в месяц – отдать плату.

Отец говорил, что за домом присматривает управляющий, который и должен приготовить всё к её приезду. И где он, интересно?

Через десять минут Антония сидела в домике садовника, пила чай с пирожками и зачерствевшим печеньем и жалела, что не осталась ночевать в городе. Выяснилось, что Виттору телеграмму о приезде хозяйки передал тот самый управляющий. Он обычно приезжал в начале месяца, проверял, что замки на месте, отдавал плату садовнику и, даже не заходя в дом, убирался восвояси. Нанимать прислугу и готовить поместье к приезду хозяйки никто не собирался, но с этим Антония ещё разберётся.

Осторожно, чтобы не напугать пожилого мужчину, Антония немного отпустила свой дар и присмотрелась к ауре садовника, просканировала его отношение к поместью и к ней самой. Результат приятно удивил.

– Спасибо, Виттор. Вы очень хорошо со всем справлялись. Помощников я вам обязательно найду. Вызовите, пожалуйста, кэб, я сегодня заночую в городе.

– Так, – растерялся мужчина, – не могу я вызвать, миледи. Телефон отключен, управляющий сказал, все вопросы к хозяевам. До города можно дойти пешком, я за два часа управляюсь, но поздно уже, леди не стоит ходить в такое время по пустынным дорогам. Вы оставайтесь, миледи. Я вам постелю, а сам на диване лягу, не волнуйтесь. Ой, миледи, а где ваши вещи? Вот я старый дурак. Наверное, у дороги остались, да? Сейчас всё принесу, – старик поднялся с табурета, но Антония его остановила, удержав за рукав.

– Виттор, вы не волнуйтесь, вещей у меня совсем мало, я и сама донесу. Давайте договоримся, я сейчас за чемоданом, а вы постелите мне на диване. И не спорьте! На диване, идёт?

Убедившись, что мужчина проникся от её взгляда и согласен на всё, даже поселить хозяйку на диван, Антония отправилась за вещами. Как она и думала, на них никто не позарился, и Антония, осторожно ступая по запущенному саду, отнесла поклажу в домик садовника. М-да. Чтобы здесь всё привести в порядок нужна целая армия прислуги. Одно разорение!

***

Утром Антония отказалась от чая с печеньем и, быстро умывшись, вышла за ворота. Дорога до города заняла около часа. Антония осела в первом же кафе, недовольно болтая ложечкой в чашке кофе в ожидании омлета. Ранний подъём настроения не прибавлял, как и внеплановая пешая прогулка. Чтоб у управляющего все амулеты разом разрядились!

После завтрака Антония попросила вызвать ей кэб, и для начала отправилась к управляющему.

Нагловатый самоуверенный тип не ожидал от молодой девушки подобной хватки и от её взгляда как-то съёжился. В голове мужчины тучей пронеслись все его прегрешения, откуда-то из дальнего уголка робко выглянула совесть. Но ничего криминального, за что следовало бы немедленно вызвать стражей правопорядка, в ауре управляющего Антония не увидела.

– Вы меня простите, миледи, признаю, я совершенно забегался и не успел приготовить дом к вашему приезду. Быть может, я могу вам теперь чем-нибудь помочь? – с заискивающей улыбкой повинился управляющий.

Антония не стала применять на нём свой дар в полной мере – таких не переделать,. Лишь попросила написать ей адреса проверенных агентств по найму прислуги и, подхватив бумажку, молча вышла.

Нанимал этого типа отец, вот пусть он с ним и разбирается. Сегодня же она отправит родителям телеграмму! А ей нужно найти нового помощника, сама она со всем не справится. И работа, и поместье, ещё и обязательный приём среди местного дворянства. Дурацкие традиции!

Антония отправилась в агентство по найму прислуги. Заказала генеральную уборку дома и сада, договорилась, что ей предоставят служанок на постоянной основе, а приводить в порядок поместье начнут сегодня же.

Антония почти сразу пожалела, что обратилась в «лучшее место в городе». Руководитель агентства, неприятный смазливый лебезящий тип, доверия не вызывал, и Антонии очень хотелось, чтобы кто-нибудь присмотрел за его сотрудниками, но заниматься этим было некому. Да и цену ей назвали поистине столичную, что было совсем уж странно. Наверняка они в доле с её бывшим управляющим. Ну ничего, на ошибках учатся. Пусть приведут дом в порядок, желательно за пару дней, а там видно будет.

– Миледи, премного рад, что вы выбрали именно нас. У нас лучшие сотрудники в городе…

– Да, мне вас рекомендовали. Но не предупредили, что и цены у вас тоже, гхм, по высшему разряду.

– Ну что вы, миледи, – Антонию передёргивало от этого слюнявого «миледи». Да чтоб он подавился, хлыщ! – У нас абсолютно стандартные расценки. Более того, если вы станете нашим постоянным клиентом, мы готовы предоставить вам скидку. Помилуйте, зайдите в любое агентство в городе, и с вас сдерут столько же, но сервис будет, как бы сказать, на порядок хуже, – оскалился тип.

«Зато обслюнявят меньше», – подумала Антония и со вздохом подписала бумаги. Деваться было некуда, уборка нужна срочно, и только здесь, в крупнейшем в городе агентстве, могли гарантировать, что всё сделают в кратчайшие сроки. В других местах просто не хватило бы персонала – она всё же навела справки.

Следом девушка отправилась в салон автомобилей. Из поместья каждый день на наёмном кэбе не наездишься, да и привыкла она ни от кого не зависеть – ни от извозчиков, ни от расстояний. В салоне её встретили приветливо, а услышав приставку «де» в фамилии, к ней вышел сам управляющий и обстоятельно ответил на все вопросы. После короткой пробной поездки Антония сделала выбор, и из салона выезжала на собственных колёсах.

Антония довольно щурилась за стёклами очков, которые должны были защитить глаза от пыли. Автомобиль с открытым верхом дребезжал по дороге, но рессоры последней модели делали качку почти незаметной. За креслом Антонии была лавка для покупок и случайных попутчиков, дальше гармошкой кокетливо свернулась подъёмная крыша. В багажнике, бережно упакованные, ждали своей очереди сменные энергетические кристаллы.

Рычаги и переключатели на передней панели двигались плавно и даже не думали заедать, сиденье рядом с водителем предполагало, что можно с комфортом взять одного пассажира. Мечта, а не машина! Ещё и верх можно поднять в случае дождя! А в спинку собственного, да и соседнего сиденья, пожалуй, стоит незаметно встроить пару «украшений» с интересной начинкой. Во избежание, так сказать. Когда видишь чаяния других людей, поневоле начинаешь относиться к ним с опаской.

В почти благодушном настроении Антония подъехала к департаменту расследований. Она не собиралась появляться на новом рабочем месте раньше понедельника, да только поимка вора налагала некоторые обязательства. Из-за этого неудачника ей придётся теперь отсиживать в зале суда. Формальность, конечно, но и отказаться нельзя.

Некогда белоснежное, а нынче посеревшее из-за слоя копоти внушительное административное здание из крупных каменных блоков спадало к ногам Антонии водопадом низких широких ступеней. Балкон второго этажа, который использовался по большим праздникам для глашатаев и как ложа для семьи городского главы, поддерживался круглыми ребристыми колоннами. Была в здании некая воздушность и элегантность, несмотря на внушительный внешний вид. Мелькавшие местами на фасаде шестерёнки выполняли роль защитных и предупредительных амулетов.

Антония легко взбежала по ступеням, у дежурного в холле выяснила, где малый судебный зал и направилась на первый подвальный этаж, попутно привычно уворачиваясь от механических глубей. Доставлять срочную корреспонденцию с ними стало, несомненно, удобнее, вот только здесь, в провинции, использовали устаревшие модели, у которых были проблемы с навигацией.

Быть может, ей прикупить пару таких машинок? Хотя для больших расстояний они ни к чему, отцу посылку отправить не вышло бы, а в городе ей пока без надобности. Чтобы отправить приглашения на приём местным дворянам, и наёмной птицы хватит.

Антония сидела на неудобной жёсткой скамье в зале суда. Три ряда для свидетелей амфитеатром поднимались над ровной площадкой в центре, от которой присутствующих отгораживала решётка, и иногда Антонии казалось, будто это сидящие в зале – преступники, и именно их должна удерживать преграда. Поверх прутьев струилось защитное заклинание, подкреплённое обычным электрическим разрядом. Всё это должно было защитить не только от попыток нападения, но и от внезапных магических всплесков, которые нет-нет, да случались у приговорённых, несмотря на все предосторожности.

Круглое помещение сейчас было полупустым. Обычное разбирательство, стандартное дело, не стоящее присутствия толпы свидетелей и совета судей.

Неподалёку от Антонии стоял страж. Чуть правее, на возвышении, строго взирал на преступника судья, хмурый мужчина с каменным лицом, в белом парике с буклями в дань традиции.

Внизу на коленях стоял мужчина. Босой, без рубашки, голова опущена так, что неопрятные волосы ниже ушей скрывали лицо, руки связаны за спиной магическими путами с хитрым механическим замком. Серые тюремные штаны из грубой ткани – вот всё, что позволено узникам из одежды.

Антония вздохнула. Мужчина внизу вызывал жалость, было неприятно, что именно она стала очередной жертвой этого мелкого жулика и даже сумела его поймать. Особо ценного в чемоданах ничего не было, только вещи, а деньги Антония благоразумно перевела через банк. Зато теперь приходилось сидеть на жёсткой лавке и ждать приговора.

– Подсудимый, решение по вашим преступлениям вынесено, и мера наказания назначена, – голос судьи звучал глухо.

Мужчина внизу встрепенулся, чуть поднял голову.

– Кара – смертная казнь третьей степени, будет приведена в действие завтра на рассвете. Пострадавшая, вы удовлетворены? – судья согласно протокола повернулся к Антонии, а она не знала, что сказать. Ужасная кара, суровая, и всего лишь за неудавшуюся попытку грабежа? Антония бросила быстрый взгляд на сжавшегося мужчину. В горле застрял ком.

– Почему казнь? – смогла выдавить из себя и непонимающе уставилась на судью.

Тот достал платочек, промокнул испарину на лбу и только после этого, сверяясь с бумагами, пояснил.

– У него длинный список преступлений, леди. Воровство в особо крупных размерах, взлом, дезертирство, побег из тюрьмы, участие в бунте в каменоломнях. Я просто не могу его отпустить. Повторно отправить в темницу или на каменоломни не имею права, так что… – развёл руками судья.

– А смягчающие обстоятельства? – сцепив руки на коленях, уточнила Антония.

Было ужасно противно, горько, мерзко, что именно после встречи с ней человека отправляют на казнь. Причём ладно бы он был душегубом и убийцей, так нет же, девушка не видела на его душе непроглядно-чёрных пятен. В прошлом им руководила жажда справедливости, пусть даже путём самосуда, а теперь осталось лишь желание выжить.

– Учтены при прошлых приговорах. И больная мать, на лечение которой он собирал деньги, и сестра-иждивенка, на содержание и приданое которой он копил, и которая недавно сбежала с любовником. И желание заступиться за друга, и отказ убивать, из-за чего он подался в дезертиры, и по этой же причине попался в прошлый раз. Он не захотел убивать свидетеля… – преступник от каждого слова вздрагивал, словно от удара. Антония щурилась, разглядывая ауру преступника, но ничего не указывало на грех, достойный подобной кары, как она ни старалась разглядеть.

– Да там много чего накопилось, леди, долго перечислять. Уверяю, всё учтено. Распишитесь, пожалуйста, вот здесь, и можете быть свободны, – не дождавшись от Антонии новых вопросов, судья положил перед собой на стол бумагу с приговором, а страж открыл дверцу в решётке между судьёй и залом свидетелей. Антония неуверенно приблизилась к столу, нерешительно коснулась пера… В этот момент до неё донёсся судорожный вздох. Она отдёрнула руку и вновь посмотрела на судью.

– И что, никаких вариантов? – обречённо поинтересовалась Антония, глядя на сурового мужчину в белых буклях снизу вверх. Он восседал на высоком кресле и даже сейчас был выше девушки.

– Никаких, – кивнул он. – Если только вы не пожелаете взять с него магическую клятву полного искупления.

ГЛАВА 2. Дворецкий

Странно, что она сама об этом не подумала. Клятву мог принять любой пострадавший взамен любого вынесенного приговора, она была нерушимой и полностью привязывала преступника к его жертве. В зависимости от тяжести преступления привязка действовала некоторое время… Или, если на кону жизнь подсудимого, становилась для него пожизненной.

Это открывало огромный простор для злоупотреблений и нечестных манипуляций, но подобные дела всегда проверялись Читающими, во избежание, так сказать. Но Антония сама обладала этим даром, а значит, её слова было бы достаточно.

Антония неуверенно оглянулась на подсудимого. Он по-прежнему стоял на коленях, но сейчас разогнул спину и смотрел прямо на девушку. Смотрел спокойно, даже равнодушно. Ну, что ж…

– Жить хочешь? – спросила Антония у мужчины.

– Хочу, – хрипло ответил он.

– Я готова принять клятву искупления в присутствии магов и четверых свидетелей, – решительно повернулась девушка к судье. А что, это решит и её проблему.

Спустя полчаса, уладив все формальности, Антония спускалась по ступеням от входа в здание суда. Плечо саднило от невидимой магической печати, карман оттягивала бумага, заверенная так же магически, о принятии искупляющей клятвы, а вокруг запястья невезучего преступника обвилась татуировка в виде лозы. Почему невезучего? Потому, что его угораздило связаться с ней.

Передёрнув плечами, Антония, не глядя, махнула рукой, призывая следовать за ней, и завернула за угол, где оставила машину. Теперь уже бывший заключённый шёл следом, как привязанный. Хотя пожизненную безоговорочно-преданную службу одному человеку навряд ли этот индивид посчитает свободой.

Забравшись на мягкое сиденье, Антония подождала, пока приговорённый займёт соседнее место, и мягко тронулась. Посмотрев на часы на запястье, девушка выругалась и остановилась на соседней улице возле таверны.

– Жди здесь, – бросила она мужчине и скрылась внутри.

Через пятнадцать минут, когда она вышла с пакетами в руках, осуждённый ожидаемо оказался на месте, а вокруг автомобиля толклись мальчишки. Шикнув на ребятню, Антония уверенно свернула на северную дорогу.

За всё время пути не было произнесено ни слова. Осуждённый смотрел прямо перед собой безразличным взглядом, девушка тоже не видела причин начинать разговор. Только однажды, когда машина выехала за черту города, во взгляде мужчины на миг мелькнуло удивление, но, заметив, что Антония на него смотрит, он снова принял равнодушный вид.

Когда они подъехали к воротам усадьбы, уже смеркалось. Антония удовлетворённо хмыкнула, отметив, что площадку за воротами и дорожку к дому уже расчистили, а окна первых двух этажей чисто блестели в лучах заходящего солнца. Девушка сама отперла ворота, оставила машину у забора и направилась к дому.

– Идём, – бросила через плечо. Сзади хлопнула дверца машины, и девушка поморщилась. Там же новые механизмы, всё запирается от простого прикосновения, зачем хлопать-то?

Антония поднялась на крыльцо и у самых дверей обернулась, ожидая осуждённого. Мужчина стоял, задрав голову, и разглядывал устремившиеся в небо стены со стрельчатыми окнами, колоннадами балкончиков и горгульями на крыше. Витражная роза над входом его, похоже, тоже поразила. С этой стороны было видно только две башни, шпиль третьей едва виднелся. Хотя здание было не такое уж и большое, но впечатление производило внушительное, особенно в лучах заходящего солнца.

– Ну, чего стоишь? Заходить будешь или собираешься на крыльце ночевать? – окликнула Антония того, кто уже доставил ей столько неприятностей.

Мужчина поджал губы и всё же поднялся по ступеням. За тяжелыми резными дверьми его ожидал холл с уходящей на второй этаж лестницей, слева и справа стены зияли провалами распахнутых дверей.

– М-да, – отчего-то недовольно поморщилась хозяйка. Пока мужчина топтался у порога, не зная, идти ли за ней или подождать, пока позовут, она решительно заглянула во все комнаты.

– Эй! Ау! – Антония чувствовала себя ужасно глупо, выкрикивая прислугу. В доме отца её всегда встречали у входа, спрашивали, не нужно ли чего. А тут будто никто и не слышал её прихода, хотя она точно знала, что система колокольчиков при открытии входной двери, да что там – ворот, сработала во всех помещениях, где могли бы находиться слуги. Наконец, со стороны кухни показалась девушка в чистеньком накрахмаленном переднике.

– Доброго вечера. Вы Антония де Вельвиче?

– Да, я хозяйка, – буркнула Антония, недовольно щурясь.

– Добро пожаловать домой, леди, – поклонилась служанка. – Какие будут указания?

– Позови главного, будь добра. И пусть в малой гостиной затопят камин и поставят приборы для двух человек.

– Слушаюсь, леди, – снова поклонилась девушка.

– Пойдём, – окликнула Антония осуждённого и повела в одну из правых комнат. Махнула на кресло перед камином, в которое мужчина неуверенно опустился. Антония же бросила на столик между кресел пакет из таверны и обошла помещение, осматривая всё вокруг. Ковёр на полу выбит, паркет вымыт, но не отполирован. Окна чистые, но обновить краску на рамах никто и не подумал. Хотя, может, это и к лучшему, от краски вонь выветривается долго.

– Вызывали, леди? – в комнату вошла дама в переднике и со строгой причёской и низко поклонилась.

– Госпожа Роза, не так ли?

– Всё верно, леди, – снова поклонилась дама.

– Скажите, госпожа Роза, как продвигается генеральная уборка?

– Всё прекрасно, леди. С первым этажом мы закончили и начали второй, если пожелаете, пройду с вами по всем комнатам, проверите сами.

– Нет нужды, – неожиданно холодно бросила Антония. Она смотрела на женщину, прищурившись, и ту пробирал озноб от неприятного взгляда. Воздействие дара всегда ощущается, как что-то неприятное. – Надеюсь, хозяйская спальня готова? Так же понадобится комната дворецкого, позаботьтесь об этом. К слову, я прекрасно осведомлена, что времени, которого у вас сегодня было в достатке, хватило бы на полную уборку двух этажей при таком количестве слуг. Более того, в договор с вашим агентством входит полировка паркета, лестниц и перил, покраска подоконников и рам. Полагаю, вы не забыли об этом?

– Нет, ми-миледи, что вы… – заблеяла служанка.

Она боялась поднять взгляд от пола, плечи подрагивали. В голове несчастной роились все её прошлые прегрешения и даже планы на то, как можно содрать с хозяина поместья побольше денег, сделав при этом меньше запланированного. Роза уже пожалела о подобных мыслях.

– Хорошо, в таком случае, мой человек завтра за этим проследит и всё тщательно проверит. Полагаю, одного дня, чтобы с вашей командой закончить всё обозначенное, равно как и уборку третьего этажа, будет достаточно. На послезавтра останутся только чердак и подвал, я приму у вас работу, и мы распрощаемся. Да, Роза, будьте добры, верните зеркало туда, где оно висело. Я настоятельно прошу не выбрасывать и не выносить ничего из поместья. Перестановка мебели не входит в ваши обязанности.

Служанка задрожала и выскочила за дверь.

– Жёстко, – впервые подал голос осуждённый.

– Я Читающая Души, – ответила Антония и повернулась к мужчине. – Я не могу по-другому.

Некоторое время они разглядывали друг друга, так, словно впервые увидели.

– Вот как, – потянул мужчина и откинулся в кресле.

– Тебя это не пугает? – ровно поинтересовалась Антония.

– Полагаю, именно это меня и спасло, так что мне бояться нечего. Я благодарен вам за то, что вытащили с плахи, но решительно не понимаю, зачем вам это было нужно. Я та ещё обуза, уж простите. Раз вы Читающая, должны видеть, что для тёмных дел не гожусь, а для чего ещё дворянке вашего положения и состояния мог понадобиться неудачник вроде меня, не могу даже представить.

– Считай это моим капризом. Напомнишь своё имя?

– Можно просто Олаф, миледи.

В исполнении мужчины «миледи» звучало уместно. Антония действительно отныне была для него единственной хозяйкой, его леди, которой он обязан жизнью по её прихоти и силой магической клятвы обязан служить верой и правдой.

– Олаф, хочешь поужинать?

– Не откажусь. С утра во рту крошки не было.

Антония хмыкнула, порадовавшись, что почти священного трепета и боязливого пиетета в голосе её нового сотрудника не было. Окинула придирчивым взглядом стоящие на столике приборы и, удовлетворившись, выложила из пакета продукты. Нарезку сыра и копчёного окорока, пирог с мясом, бутыль лёгкого пива, две коробки с горячим. Обед прошёл в обоюдно комфортном молчании. Мужчина ожидал, что же будет дальше, а Антония судорожно над этим размышляла.

С едой было покончено, молчание затягивалось.

– Простите моё любопытство, миледи. Зачем я вам всё же понадобился? Обычно преступников берут на чёрную и грязную работу, но я уже сказал, что не убийца и даже не подхожу на роль телохранителя.

– Знаю, мне это без надобности. Мне нужен дворецкий.

– Дворецкий?!

– Управляющий, если будет угодно. Со слугами у меня всегда были сложные отношения, ты сам видел. Я всегда знаю, если они не в полной мере выполняют свои обязанности, девушки часто грешат тем, что примеряют хозяйские платья, украшения, и порой забывают их снять. Я знаю, когда они одной тряпкой моют полы и протирают стол, когда плюют в чайник или забывают помыть фрукты. Увы, но окружающим со мной не менее сложно, чем мне с ними.

Антония не стала добавлять, что её дар почти гарантирует бесконечную текучку кадров, а на постоянную работу сотрудников найти практически невозможно.

– Ясно.

Ничего ему не ясно! Не может он понять, каково это, когда родные братья и сёстры сторонятся тебя, только чтобы ты не рассказала случайно об их шалостях родителям. Когда отец и мать избегают смотреть тебе в глаза, потому как понимают, что с таким даром удачно – да и вообще, просто выйти замуж будет очень и очень непросто. Когда подруг нет, так как у любого человека есть, что прятать за душой. Зависть, корысть, надежда на выгодные знакомства, страх, что ты узнаешь о нём что-то, что он хотел бы скрыть ото всех…

– Что будет входить в мои обязанности? – прервал размышления Антонии бывший преступник.

Она пожала плечами и окинула взглядом помещение. Олаф проследил за ней и тоже огляделся.

– Ясно, – как-то обречённо повторил новоявленный дворецкий.

– Я верю, что у тебя всё получится. Если что, я всегда открыта к диалогу. Завтра вместе поедем в город, я сниму деньги тебе на хозяйственные расходы. Закажешь себе пару костюмов на каждый день и один официальный. Я всё же леди, и приёмов не избежать. Ещё нам нужна кухарка, малый столовый набор на первое время, с посудой здесь, как я поняла, туго. Выясни адреса и телефоны хорошего врача, прачечной, бань, механических дел мастера. Пока больше ничего в голову не приходит, на месте сориентируешься. Ну и не забудь приглядывать за прислугой, как вернёшься. Вопросы?

– Пожалуй, мне понадобится записная книжка, и не одна, миледи, – хмыкнул мужчина.

– Вот завтра всё и возьмёшь. Так, идём, познакомлю тебя с Виттором.

– А это кто такой? – нахмурился мужчина.

– Формально он садовник, но уже давно один тут не справляется. Он присматривал за поместьем все те годы, пока оно стояло без хозяев.

– И давно дом пустует?

– Прилично.

Они вышли во двор. Антония посмотрела на небо, нахмурилась и сперва вернулась к машине. Подняла крышу-козырёк, отцепила от корсета одну из брошек и спрятала куда-то под панель управления, потом шестерёнка со шляпки оказалась между спинкой и сиденьем водительского кресла.

– Вот так. Нужен будет какой-нибудь навес, а к зиме лучше вообще сарай для автомобиля. Организуешь? Не прямо завтра, конечно, я всё понимаю, просто не забудь.

– Я постараюсь. А то, что вы сделали, это какая-то защита, как в чемодане? Если не секрет, конечно.

– Тебе можно знать. Да, это небольшой сюрприз для воров, но от серьёзного грабителя не спасёт, у них есть амулеты и приборы, распознающие такие штуки. Ну что, к Виттору?

– Как скажете, миледи, – коротко поклонился Олаф, а «миледи» фыркнула, подхватила с задней скамейки автомобиля небольшой бумажный пакет и пошла куда-то вглубь сада по едва приметной тропинке.

Дорожка закончилась у маленького одноэтажного домика. Им навстречу вышел сгорбленный седой старичок, поприветствовал хозяйку и стал зазывать гостей в дом.

– Спасибо, Виттор, не стоит, мы ненадолго. Держи, это тебе к чаю, спасибо, что приютил вчера, – Антония протянула старику пакет из таверны. – Познакомься, это Олаф, он будет моим дворецким. Покажешь ему завтра, где тут что? И, пожалуй, ему нужна будет одежда, чтобы съездить в город. У него не было возможности забрать свои вещи.

Олаф хмыкнул. Какие уж там вещи. Плащ с ближайшей помойки, брюки и рубашка не по размеру, украденные с бельевой верёвки где-то на окраине.

– Конечно, миледи, всё сделаю. Олаф, да? Я Виттор, ещё со времён прошлых хозяев тут живу. Ну-ка, повернись, – старик покачал головой, когда Олаф послушно покрутился на месте, растопырив руки. – Ага, ага. У меня остались от сына вещи, не думаю, что они ему сейчас нужны. Кажись, где-то тут были…

Старик скрылся в домике, а через пару минут сунул в руки дворецкого стопку одежды.

– Вот, примерь. Если что не подойдёт, подшить потом можно будет, это моя жинка хорошо умела делать, м-да, а я вот кручусь, как умею…

– Виттор, спасибо за помощь, отдыхайте. Завтра с Олафом ещё поговорите и всё решите, – прервала монолог старика Антония и пошла к дому, похоже, не особо волнуясь, как поступят остальные. Олаф поблагодарил садовника и поспешил за хозяйкой. Мало ли, что ей в голову взбредёт?

– Ну что, посмотрим комнаты? С какой начнём? – поинтересовалась она, оказавшись снова в доме.

– А какая ближе? – вопросом на вопрос ответил Олаф, по-прежнему держа в руках стопку одежды.

На мужчину в тюремных брюках прислуга косилась с опаской. Старшая служанка не появлялась, и комнаты показывала та девочка, что вышла встречать хозяйку первой. В покоях дворецкого на первом этаже, конечно, оказалось ничего не готово. Но мужчина непривередливо пожал плечами и попросил выбить матрас и подушку. Кровать он заправит сам, а всё остальное можно будет убрать завтра. Он довольно небрежно бросил вещи на тумбу у кровати, после чего следом за Антонией и служанкой поднялся на второй этаж.

Хозяйские комнаты оказались в лучшем состоянии. Олаф топтался у порога, пока Антония его не окликнула, и дальше они осматривали помещения вдвоём. Антония поглядывала на мужчину, и тот, сообразив, чего от него ждут, стал задавать вопросы. Куда делся полог над кроватью, ведь судя по креплениям он должен там быть, почему нет ковра на полу, хотя, если верить цвету паркета, он пролежал на этом месте не один год. Смажут ли завтра петли шкафов и всех дверей, в том числе в гардеробную? Служанка пискнула, что для этого нужен мастер, а не поломойки, и её, к облегчению девушки, отпустили. Антония посмотрела на своего дворецкого с усмешкой.

– Входишь во вкус. А говорил, не справишься, – Антония отцепляла шпильки, всё ещё удерживающие шляпку.

– У меня нет опыта в таких делах. Просто вспомнил наших надзирателей, – пожал плечами мужчина, отводя взгляд.

– Только не забывай, что здесь всё же не каменоломни и не тюрьма, и прислуга – не заключённые. Всё, я спать, завтра с утра в департамент.

– В департамент? – эхом повторил мужчина, во все глаза глядя, как Антония поставила шляпку на прикроватную тумбочку и взлохматила короткие светлые волосы. Совсем короткие. По бокам почти выбриты, сверху пышной волной уложены на один бок, так, что слегка касаются уха.

О том, что Антония может работать, Олафу даже в голову не пришло. Знатные леди прожигают жизнь на балах и тратят деньги родителей на дорогие платья и модные штучки, исключений он до сих пор не встречал. Он вдруг подумал, что его хозяйка, похоже, привыкла эпатировать публику, и дворецкий из бывших преступников не самая большая её причуда.

– Что? Неприличная причёска для благородной леди? – ядовито хмыкнула Антония.

– Ну что вы, миледи, вам всё к лицу, – поклонился Олаф под насмешливым взглядом.

– Всё, свободен. Если вдруг просплю, разбуди меня в семь.

***

Утро началось у Антонии нервно. Она опять проспала! Ну почему, почему она никогда не слышит вой этих противных будильников?

– Олаф, я же просила разбудить меня в семь! – проорала Антония, скатываясь по лестнице и пытаясь на ходу закрепить невидимками шляпку, потуже затянуть спереди шнуровку на корсете, надеть форменный пиджак, не помяв рукавов выглаженной блузки, и поправить собравшуюся гармошкой брючину. Форменный костюм не предполагал юбок, но удлинённый приталенный пиджак с пышными фалдами сзади успешно прикрывал филейную часть, заодно позволяя напихать кучу всего полезного по карманам. Кстати, свидетельство об окончании Академии и направление по переводу не выпали случайно?

– Но я разбудил, – в дверях столовой нарисовался озадаченный дворецкий. В одежде с чужого плеча он смотрелся нелепо, но хотя бы умылся и причесался. – Я постучал, и вы ответили через дверь, что встаёте.

Антония застыла как вкопанная, выдохнула, бросила шляпку на ближайший столик для цветов и уже спокойнее завязала, наконец, шнуровку на корсете. Приколоть шляпку, если не торопиться и не пытаться делать десять дел одновременно, тоже оказалось делом одной минуты.

– Олаф, это моя вина, я не предупредила, что очень тяжело встаю по утрам. Я могу говорить всё, что угодно, связно отвечать на вопросы и обещать, что буду готова через минуту. Но пока ты сам, лично не увидишь, что я покинула кровать и направилась в ванную, не верь. Через десять секунд я снова буду спать и не вспомню обо всех этих словах и обещаниях.

Олаф осмыслил.

– Быть может, леди, вам лучше завести камеристку? – осторожно уточнил он. Они оба понимали, что клятва не позволит причинить вред хозяйке, но всё же пускать к себе в комнату постороннего мужчину, да ещё знатной леди – это верх эпатажа!

– Камеристки дуры и жутко меня раздражают. К тому же, они всегда, так или иначе, завидуют и вечно чем-то недовольны. Каждое утро начинать с женских истерик и скользких мыслей не входит в мои планы. Да, раз будешь сегодня в городе, пригласи столяра и замочного дел мастера. Все замки нужно сменить, ключи в трёх экземплярах, один тебе, остальные отдашь мне. Вопросы?

– А как же завтрак, леди?

– Поем в городе, некогда сейчас. Ты готов ехать?

– Да. Вы обещали деньги на расходы.

– Вот ведь! Так, наличных нет, в банке я ещё не была. Вот дубликат моей чековой книжки, оставляй везде расписки на предъявителя. В конце дня покажешь корешки и отчитаешься.

ГЛАВА 3. Знакомство с коллегами

Автомобиль выскочил на дорогу, набирая скорость. Позади Виттор неторопливо запирал ворота, крича что-то добродушное вслед. Олаф усмехнулся. Матушка тоже всегда его провожала с добрым словом и теплотой во взгляде. В следующий миг все мысли из головы мужчины буквально выдуло ветром – машина попала колесом в выбоину, и Олафу пришлось ухватиться за дверцу, чтобы не вылететь прочь. С каждым поворотом он всё больше бледнел, обещая себе, что в следующий раз непременно разбудит хозяйку вовремя, даже сам стянет с неё одеяло, если потребуется, лишь бы не пришлось так гнать.

А Антония улыбалась. Свежий ветер в лицо, запах масла из капота и озона от нагретых топливных кристаллов, свободная дорога и быстрая езда – что ещё нужно для счастья? Пожалуй, продавец не соврал, у этой машины отличные рессоры! Эх, весело, где бы ещё она смогла поймать столько кочек и ям? Кто предпочитает лошадей новомодным машинам – странные люди!

Антония, казалось, совсем забыла про пассажира, и тот очень удивился, когда девушка затормозила на центральной улице.

– Здесь есть магазины готовой одежды, но лучше закажи по своим меркам. Ко мне будут ходить гости, а знать всегда отмечает такие мелочи. И сидеть будет лучше, уж поверь. Да, в том переулке, что мы только что проехали, должны быть бани, цирюльники и брадобреи, тебе тоже стоит к ним зайти. Ну, всё, бывай. Чековая книжка у тебя есть, вечером увидимся.

Антония, не дожидаясь ответа, дёрнула рычаги, и машина, сверкнув отполированным боком, скрылась за углом. Олаф остался посреди тротуара, совершенно потерянный и дезориентированный. Чтобы он, ещё раз, с хозяйкой в машину! Да ни в жизнь!

Антония затормозила почти сразу за поворотом и жестом подозвала булочницу, торгующую с лотка. Антония отдала последние мелкие монетки, и дальше поехала уже спокойнее, настраиваясь на рабочий лад и дожёвывая пирожок. Всё же неплохой город, ей нравится, особенно, если не приглядываться к людям. Но это не вина города, люди, они везде такие. Антония вздохнула, припарковала машину сбоку от департамента среди малочисленных машин. Это что же, некоторые ездят на работу на наёмном кэбе, или ходят пешком? Да нет, быть не может! Наверное, просто водители забирают машины домой.

В сердце закрался холодок, как всегда бывает перед важной встречей с незнакомыми людьми. И ладно бы она была просто девушкой, сотрудником, так нет же, угораздило родиться Читающей! И всё равно, вопреки всему прошлому опыту и голосу разума, где-то внутри тлел огонёк надежды на то, что её наконец-то встретят дружелюбно. Ну что же, проверим?

Азартно улыбнувшись, Антония уверенно взбежала по ступеням. Пригнулась в дверях, пропуская над головой стайку посыльных. Один из них неприятно коптил и едва шестерёнками не сыпался. И как только такую рухлядь допустили до работы? В столице давно бы уже списали, да ещё штраф владельцу впаяли, за загрязнение среды и опасную эксплуатацию.

– Доброе утро, – Антония улыбнулась дежурному у стойки. Молодой веснушчатый парень, нахмурившись, копался в каких-то бумагах, стоя за заваленным столом.

– Доброе, – буркнул он, не прерывая своего занятия. Девушка покачала головой. Она не обиделась на пренебрежительное отношение парня, потому как прекрасно видела по отголоскам в ауре, что он потерял какой-то важный документ, который ещё вчера нужно было отправить в мэрию.

– А где департамент расследований? – уточнила Антония, едва не подпрыгивая от нетерпения. Она ещё не опоздала, но если парень будет и дальше копаться и не обращать на неё внимания, то может действительно не успеть.

– Там, – бросил парень и махнул в левый коридор, по-прежнему не поднимая головы.

– Спасибо, – девушка собиралась уйти, но в последний момент оглянулась. – Посмотри в левом ящике стола, где корреспонденция к отправке. Быть может, там?

– Точно! – парень прихлопнул веснушки на лбу. – Я же ещё вчера всё приготовил. А как ты… – он обернулся, прижимая заветный конверт к груди, но у стойки уже никого не было.

В левом коридоре тянулись двери по обеим стенам, почему-то чередуясь в шахматном порядке, а потом коридор и вовсе причудливо изогнулся, упершись в лестницу. Антония вглядывалась в таблички. Приёмная, секретарь, архив заявок, выдача справок, служебное помещение и всё в таком духе. В общем-то, логично, но никаких указаний на департамент расследований. И что делать? Идти на второй этаж и заглядывать во все двери или вернуться к дежурному и переспросить дорогу?

– Эй! Антония, верно? – окликнули со спины.

Она оглянулась и приветливо кивнула уже знакомому следователю с короткими чёрными волосами и серьгой-шестерёнкой.

– Доброе утро, виконт Шаттон. Я немного заблудилась, – призналась Антония, привычно пряча взгляд. Не хотелось смущать коллегу своими способностями раньше времени.

– Идём, провожу, – хмыкнул мужчина, легко переходя на «ты». – Я тоже к начальству, только с дежурства.

– Ты в оперативной группе? – полюбопытствовала Антония, по примеру коллеги отбрасывая формальности и украдкой разглядывая виконта. Если так, то им часто придётся работать вместе.

– Ну, «в группе» громко сказано. У нас не так много кадров, так что каждый и на оперативной работе, и на допросах, и в проверках участвует, – просветил Шаттон.

Антония нахмурилась. Уж её-то на задержания не отправят, правда ведь?

Второй этаж встретил прохладой. Где-то вдалеке слышались голоса, шаги, шорох бумаг – обычные кабинетные звуки. Девушка улыбнулась и уверенно шагнула в третью дверь следом за спутником.

– Босс, я с дежурства, отчитаться. Двое пьяниц, один грабитель и мелкие нарушения порядка. Выписал три штрафа; письменный отчёт, как просплюсь. Помните, домушник орудовал в северном квартале? Похоже, его мы и взяли ночью, надо бы допросить. Да, к нам тут новенькая, Антония, прошу любить и жаловать. Ну, я пошёл, – виконт, не дожидаясь ответа, развернулся на каблуках и вышел из кабинета.

– Шаттон! – донеслось ему вслед. – К вечеру чтобы был письменный отчёт!

– Да, босс!

Шаги в коридоре стихли. Антония стояла посреди кабинета и, склонив голову, разглядывала своего нового начальника. Мужчина с пронзительными серыми глазами, тонким шрамом на лбу, чёрными волосами, что выбились из низкого короткого хвостика и теперь обрамляли лицо, мешаясь всякий раз, как мужчина наклонялся над столом, делая записи. Форменный мундир небрежно накинут на спинку стула, под глазами тени, во взгляде усталость и острое изучающее внимание. Лёгкая небритость на щеках и подбородке – похоже, начальник сегодня ночевал в департаменте.

– Что скажете? – с некоторым раздражением, прикрытым усмешкой, поинтересовался тот, кого Шаттон называл боссом.

– Что вы в своей жизни дважды убивали, и оба раза это была острая необходимость, на кону стояли жизни не только ваша, но и других людей. Вы не любите подписывать смертные приговоры, предпочитаете передавать такие дела управлению государственной безопасности. Бросаете курить, уже три года, безуспешно. Не женаты, но есть ребёнок, которого воспитывает ваша матушка. Мне продолжать?

Мужчина хмыкнул, откинулся на спинку.

– Вы угадали. Я был женат, теперь вдовец. Один из тех, чья кровь осела на моих руках, и был убийцей моей жены, которую я очень любил. Моё семейное положение имеет для вас какое-то значение?

– Абсолютно нет. Я не ищу покровительства, связей и прочего, этого у меня и так в достатке. Скорее, как и вы, скрываюсь от охотников за приданым. Затронула эту тему лишь потому, что это лежит ярким пятном на вашей ауре. Антония де Вельвиче, Читающая души, – представилась, наконец, Антония и уверенно прошла к столу, села в кресло для посетителей.

– Ирвин Марконе, руководитель этого отделения дурдома, которое по ошибке зовётся департаментом расследований, – устало вздохнул мужчина и обвёл рукой кабинет, как будто показывая, начальником чего он является.

– Насколько я знаю, вы имеете право на фамильную приставку ван? – осторожно поинтересовалась Антония. Известно, что любопытство сгубило не одну кошку, а уж женщин – и подавно!

– Я не вижу в этом необходимости, кроме официальных церемоний. А вас что, коробит ходить под началом человека из низших кругов? – мужчина прищурился, его расслабленность оказалась наигранной. Он как кот, который развалился на крыльце, но в любой момент может подскочить и вцепиться в тебя когтями.

– Человека делает не фамилия, это человек делает фамилию. Я вижу вашу ауру, и могу сказать, что буду ещё гордиться тем, что работала с вами.

– Хм. Льстишь? – легко переходя на «ты», усмехнулся Ирвин.

– Увы, это не входит в список моих профессиональных качеств.

Теперь мужчина улыбнулся уже открыто, подался вперёд и тут же перешёл к рабочим вопросам.

– У нас отдел небольшой, узких специалистов не хватает, поэтому все так или иначе отвечают за всё и по чуть-чуть. Стандартный график – два дежурства в неделю, выезды на задержания по мере необходимости, осмотр мест преступлений, опросы свидетелей. Также по очереди принимаем заявления и отвечаем на текущие жалобы. С Шаттоном ты уже знакома, остальным сейчас представлю. Вопросы?

Антония сидела, прищурившись, как совсем недавно сам Ирвин, и прикидывала, как бы ему так сказать, чтобы не обидеть.

Ирвин подавил желание поёжиться под её взглядом, чувствуя, что уж лучше бы и дальше она пряталась за вуалеткой, как когда только зашла в кабинет. Он тогда её по ошибке принял за белоручку-выпускницу, с которой придётся нянчиться, а толку выйдет ноль. Но поведение и слова девушки, да её манеры в целом, убедили Ирвина, что эта штучка не так проста и за детским личиком прячется маленький взвод чертей. Он любил это в сотрудниках, с такими легко работалось. Но вот взгляд, казалось, просто выворачивал душу наизнанку. Хотя, может, оно так и было.

– Я так понимаю, вам есть, что добавить? – Ирвин собрался, в нём чувствовался опыт управления людьми в самых разных, порой невероятных и невозможных ситуациях. Антония кивнула.

– Если я правильно понимаю, Читающих у вас в отделе до этого момента не было?

– Верно. Всех специалистов этого направления ещё в стенах альма-матер разбирают столичные службы, до городков вроде нашего если кто-то и доезжает, то не иначе как по недогляду спецслужб или большому чуду. Да что я вам рассказываю, сами знаете.

Антония знала. Знала и то, что даже самых слабых Читающих буквально рвут на части и закидывают предложениями со всех сторон. Ей самой избежать роли собачки на поводке у тайной канцелярии помогли только связи отца и справка от знакомого доктора о слабом душевном здоровье. Ей всё равно настойчиво предлагали поработать хоть чуть-чуть на благо родины, пока разум не покинет её окончательно, как это обычно случается с Читающими. И из всех зол девушка выбрала, по её мнению, наименьшее – тихий провинциальный городок в дне езды от моря, подальше от столичных дрязг и запятнанных корыстью душ. Да, и здесь этого тоже хватает, но всё же не в пример спокойнее. А ещё она действительно собиралась работать на благо родины и короны, тут не прикопаешься.

– Странно. Мне говорили, у вас в отделе был Читающий, и я даже надеялась встретиться с ним, обменяться опытом.

– Был. Лет пятнадцать назад, ещё до моего назначения на эту должность. В сорок лет он ушёл со службы и перебрался на самую окраину, в отдалённое и уединённое место, поближе к природе, так сказать.

Антония кивнула. Она понимала своего предшественника. Люди – вот, что сводит с ума. Их грязь, которая, кажется, липнет и к тебе самой, их помыслы, которые для всех кажутся естественными, но ты видишь их скрытую суть, и хочется завыть. Или сбежать «поближе к природе».

– Понятно, – девушка вздохнула и посмотрела на начальника как-то даже слегка виновато.

Ирвин мысленно вздохнул. Так что же, ему всё же придётся выступить нянькой? А он-то уже расслабился!

– Господин Ирвин, к сожалению, в график придётся внести изменения. Согласно Уложения двадцать пять, Читающих нельзя посылать на задержания, если, конечно, вы не хотите списать сотрудника по «профболезни» в ближайшие полгода. Глубокие допросы – не чаще раза в неделю, а лучше раз в две недели, мне будет нужно время на восстановление. Простые опросы свидетелей – в неограниченном количестве, при условии, что не будет условий повышения сложности и необходимости применять Дар. На выезды только с партнёром, который сможет подстраховать, и только с одним из тех, кого я сама одобрю. Не каждый может выдержать моё общество, к сожалению, и я это сразу вижу. Надеюсь, вам не нужны конфликты в коллективе? – мило улыбнулась Антония.

Ирвин в очередной раз подивился несоответствию её кукольной внешности и разговоров.

– Это угроза? – на всякий случай уточнил он. Настоящей угрозы он от девушки не чувствовал, напротив, интуиция подсказывала, что она настроена на сотрудничество и скорее станет ему помогать, чем мешать. Причин такого расположения девушки он не видел, но жизнь научила не задавать глупых и бесполезных вопросов.

– Ни в коем случае, лишь предупреждение о возможных рисках при пользовании услугами штатного Читающего, – совершенно серьёзно ответила Антония, и Ирвин ей поверил.

– Идёмте, познакомлю вас с остальными. Заодно сразу скажете об остальных возможных рисках, – хмыкнул мужчина, выходя из-за стола.

В соседнем, более просторном кабинете слышались голоса и прочий рабочий шум. Три стола расползлись по разным стенам, при каждом было по два удобных кресла, стеллажи для отчётов и справочников. Местами на полках стыдливо прятались за папками коробки с печеньем и заваркой, в углу на тумбочке пыхтел чайник, стулья для посетителей разбрелись по помещению в неведомом порядке.

– Так, отдел! – рявкнул Ирвин, и тут же повисла тишина.

Девушка с длинными рыжими волосами, которой совершенно не шла тёмно-синяя форма департамента, попыталась спиной заслонить чайник. Подскочил и вытянулся в струнку до того вольготно сидящий на углу стола блондин с мелкими кудряшками длинных волос и утончёнными чертами лица. Аристократ, не иначе. Поднял глаза от бумаг и равнодушно посмотрел на вошедших худой мужчина с седой бородкой и навороченными очками-гуглами на носу, в нём Антония безошибочно признала артефактора. Такого если что-то и заинтересует, то разве что говорящий робот или новая модель кристаллов-аккумуляторов. Ни того, ни другого у Антонии с собой не было, поэтому мужчина вернулся к каким-то своим расчетам.

Последний стол пустовал, радуя глаз ровными стопками бумаги и собранными в подставку самозаправляющимися механическими перьями. Стол Шаттона? Хм, по стандартным правилам, с ним ночью на дежурстве должен был быть напарник, но тот, по-видимому, свалил обязанность явиться перед начальством на виконта, а сам благополучно уехал спать. Значит, не хватает двоих.

– Да, шеф? – подал голос блондин.

– Знакомьтесь, новенькая. Антония де Вельвиче, Читающая души. С этого дня в нашем отделе. Леди, это Каллия ван Аморе, – рыженькая кивнула, – Викторус де Крисп, – утонченный полупоклон от блондина, – и Лендер Поллукс, – артефактор, не отрываясь от бумаг, неопределенно махнул рукой.

– Что скажете по поводу напарника? – Ирвин повернулся к Антонии.

– Можно просто по имени, – отозвалась Антония. Обвела пронзительным взглядом присутствующих и тут же опять потупилась. Рыженькая от её взгляда побледнела, блондин передёрнул плечами, артефактор удостоил ответным взглядом. – Скажу, что среди присутствующих постоянного напарника не найду.

– Хм. А Шаттон? – уточнил начальник.

– Возможно, – покладисто кивнула Антония.

– Ладно. Об этом ещё поговорим. Отдел! Введите новенькую в курс дела. Вик, дождись Гуса, поедешь на свидетелей, новенькую возьмёте с собой, пусть привыкает. Калли, как только виконт вернётся, на вас двоих допрос. Всё, отдел, крутим шестерёнками и работаем, у нас ещё два дела в архив не сданы. Если что, я у себя в кабинете.

Развернувшись на каблуках, начальник ушёл, оставив Антонию под любопытными и изучающими взглядами коллег. Хм, интересно, а кто такой Гус? Напарник Шаттона?

– Калли, – первой отмерла рыженькая, подошла ближе и протянула руку.

– Тони, – пожала тёплую ладошку Антония и улыбнулась, привычно спрятав взгляд за вуалеткой.

– Ой, пойдём, налью тебе чаю. У нас и печенье есть. Хочешь? Всё равно пока вызовов нет, без дела сидим. У нас в основном тихо, так, мелкие жулики, ничего интересного, – тараторила коллега, усаживая Антонию на стул для посетителей у стола артефактора.

– Лендер, – буркнул мужчина, на миг оторвавшись от схемы стандартного переговорного устройства, как теперь видела Антония.

– Тони, – Читающая дружелюбно кивнула, стараясь не пересекаться с мужчиной взглядами. Ей ещё здесь работать, нечего народ раньше времени пугать. Артефактор понятливо хмыкнул и вернулся к работе. А может, с ним и выйдет поладить, неожиданно подумалось Антонии.

– Маркиз Викторус де Крисп к вашим услугам, – приятным голосом произнесли рядом, и перед Антонией склонился кудрявый блондин, протягивая руку явно в надежде заполучить женские пальчики для поцелуя.

– Вик, ну ты чего тут политесы развёл, – с лёгким раздражением, вроде как в шутку осадила приятеля Калли. Нет, не приятеля, любовника, поняла Антония, ещё раз незаметно окинув взглядом обоих.

– Действительно, мы не на светском рауте, а вы, как я смотрю, с дамой, – в тон рыженькой ответила Антония. Калли непонимающе на неё уставилась, а блондин хмыкнул.

– Это что, так заметно? – выдал он, сверкая обаятельной улыбкой.

– Вся администрация в курсе, – пожала плечами Антония, вспомнив взгляды шефа и Лендера на парочку и всполохи в ауре дежурного, когда она назвала департамент. Теперь понятно, к чему, вернее, к кому относились розовые линии.

Вик усмехнулся и отошёл, а Калли как-то совершенно беспомощно покраснела. Она что, считала, что все вокруг слепы и ничего не замечают?

– Надеюсь, я тебя не обидела, – попыталась исправить ситуацию Антония.

– Нет, – буркнула рыженькая. Пихнула ей в руки кружку, ушла на своё место и демонстративно зашуршала бумажками. Вик с независимым видом опять уселся на угол стола и занялся разглядыванием своего маникюра. М-да, вот и поговорили.

– Любишь рубить правду? – тихо хмыкнули справа от Антонии.

– Я не могу иначе, – пожала она плечами, даже не взглянув на артефактора. Поведение сослуживцев не удивило, но всё равно внутри словно царапнуло ржавым гвоздём.

– Ну-ка, коллега, помоги старику. Подержи вот здесь… Ага, а теперь медленно загибай проволоку левее… – уже в полный голос попросил Лендер, тряхнув бородкой, и протянул девушке плоскогубцы с зажатым проводом. Антония не возражала.

Примерно через час, когда они вдвоём с артефактором пытались соединить вместе две части переговорного амулета, в дверях возник встрёпанный юноша с волосами невнятного цвета и столь же трудноопределимой причёской, с пакетом в руке. По мятой форме без нашивок Антония определила в нём младшего сотрудника отдела.

– Эй, народ, у нас тут, говорят, новенькая? – с порога заявило это недоразумение.

– Так и есть. Антония, – представилась девушка. Парень, судя по ауре, был на целый год младше её.

– О! – стушевался коллега, но быстро взял себя в руки. – А я Гус.

Антония пожала протянутую руку. Интересно, этот Гус, он «де», «ван» или вовсе без фамильной приставки?

– Ребят, у нас опрос свидетелей, чего сидим? – неугомонное чудо замельтешило по кабинету. Гус сунул в руки светловолосому Вику какой-то конверт, на что тот только хмыкнул и убрал его за пазуху. Рыженькой Калли досталась коробка печенья, и настроение девушки заметно поднялось, она даже на Антонию посмотрела более благодушно. Нужно будет потом узнать марку печенья. К Лендеру младший помощник следователей подошёл в последнюю очередь, и на столе перед артефактором появилась новая линза.

– Тони, если тебе что-то нужно, ты говори, я достану, – кивнул Антонии Гус, на что она благодарно улыбнулась, пряча взгляд за вуалеткой и украдкой разглядывая его ауру.

У парня сбилось дыхание. На новенькой форма сидела идеально, и она приехала из далёкой столицы, которая казалась юноше едва ли не иной планетой. А ещё эта загадочная манера прятать глаза. Быть может, она скрывает что-то, что он мог бы прочесть в ответном взгляде? Симпатию? Наверняка он произвёл на неё впечатление!

Сильных прегрешений, за которые мучила бы совесть, на душе Гуса не было, и воздействие дара он перенёс спокойно.

Антония едва сдерживала смех, глядя на душевные метания паренька, и даже в чём-то ему сочувствовала. Это сколько же романтического мусора у него в голове! Хотя, быть может, здесь, в провинции, люди взрослеют позже? Ведь не нужно ни за кем гнаться, доказывать, что ты достоин своей фамилии и на что годишься. Или это исключительно воспитание? Всё-таки, «ван» или «де»?

Гус выудил из идеально ровной стопки на незанятом столе лист и, пробежав глазами, объявил:

– Здесь недалеко, всего два квартала. Кто на опрос свидетелей?

– Я, – отлип от стола блондин и небрежно бросил Антонии: – Идём.

Гус пришёл в восторг от того, что именно в их компании Антония поедет на первое задание. Парень, судя по всему, решил взять над ней шефство и тарахтел без умолку, как авто с поизносившимся двигателем. Блондинистый де Крисп едва удерживался от того, чтобы не заткнуть уши или отвесить младшему напарнику подзатыльник, но считал это недостойным дворянина. Антония настырного «покровителя» почти не слушала, с интересом вникая в служебный процесс.

У заднего входа в администрацию обнаружился штат служебных автомобилей. Вик показал одному из охранников удостоверение, расписался в толстой тетрадке, получил за это ключ с громоздким брелоком, и через пять минут уже выруливал на проспект. Машина пыхтела и шумела просто неприличным образом, даже Гусу пришлось заткнуться – бедняга просто не мог перекричать авто. Зато Вик был довольный и поглядывал в зеркало заднего вида с усмешкой на губах. Антония, сидя с младшим коллегой на задней скамейке, придерживала шляпку.

ГЛАВА 4. Первое дело

На место преступления они добрались довольно быстро. Двухэтажный светлый особняк в жилом квартале радовал глаз механическими воротами, переговорным устройством рядом с калиткой и шпилями громоотводов на крыше. Антония следом за посерьезневшим Виком прошла по мощёной дорожке к дому, а Гус шёпотом пересказывал ей материалы дела. Домушник, который орудовал в этом районе, попался как раз накануне ночью именно в этом особняке. Он зацепил сигнальную охрану, сработали автоматические запоры на окнах и дверях – и воришка оказался просто-напросто заперт в доме, как в клетке. А когда приехал Шаттон с отрядом стражи, им только и оставалось, как с почестями проводить неудачника в камеру.

Антония хмыкнула. Если вор попался только сейчас, значит, таким уж неудачником он не был. Или наводчик ошибся и дал непроверенный адрес, или «коллеги по цеху» специально его подставили. Может, взнос в гильдию воров забыл внести или ещё что. Эти мысли Антония и озвучила Гусу, отчего у парнишки забавно округлились глаза, и он даже сбился с шага. Блондин впереди неопределенно хмыкнул и постучал. Почти сразу их впустили в дом.

Дверь открыла бледная, напуганная служанка. Следователей проводили в гостиную, где их уже ждала хозяйка дома и накрытый к чаю стол. Антония отказалась присесть и медленно бродила по комнате, иногда замирая у окна и, казалось, не обращала внимания на происходящее, занятая какими-то своими мыслями. Вик занял кресло через угол от хозяйки и принялся сочувствующим голосом задавать вопросы. Гус, немного покраснев от осознания важности возложенной на него миссии и взглядов двух шушукающихся в углу служанок, старательно записывал разговор, подавал маркизу де Крисп бумагу и анкеты.

– Леди, скажите, сколько человек прислуги у вас работает в доме? Они все сейчас здесь или кого-то не хватает? – внезапно подала голос Антония. Гус вздрогнул и чуть не выронил «вечное» перо, в простонародье зовущееся ручкой.

– Эм, – растерялась хозяйка. Она как раз по третьему кругу рассказывала Вику, какой ужас пережила этой ночью, и тот сочувствующе кивал. – Ну, у меня один слуга-мужчина, повариха и две постоянные служанки, все здесь. Ах, да, иногда приходит Дора, она делает мне причёски на выход, – припомнила хозяйка.

– А когда Дора была у вас в последний раз? – поинтересовалась Антония.

– Ну, не знаю даже. На той неделе… Точно! В прошлую среду, я как раз ходила на чай к леди Изольде, и Дора сделала мне чудесную…

– Спасибо за информацию, леди. Можно Дору вызвать? Прямо сейчас?

Хозяйка растерялась, она явно не привыкла, чтобы её перебивали, но через каких-то полчаса Дора была в комнате с остальной прислугой. Антония обвела всех пристальным взглядом, от которого Вика прошиб холодный пот, хозяйка на целую минуту замолчала, а слуги откровенно поёжились.

На усатого слугу Антония только хмыкнула и жестом отпустила, одной служанке сказала непонятное «не злоупотребляйте», вторая удостоилась реплики «верните ложки», а вот Дору, стоящую в конце, у стеночки, Антония разглядывала целую минуту. Под конец девушка еле стояла на ногах и едва не плакала.

– Сами во всём признаетесь или мне рассказать? – изогнула бровь Антония, и служанка, заливаясь слезами, принялась тараторить.

О том, что нужны были деньги, о том, что в домах её пускали в хозяйские комнаты, когда господа готовились к выходу, а значит, доставали драгоценности. И она видела, где что лежит, а потом спускалась на кухню к другим слугам, и выясняла, где чёрный ход, когда привозят продукты и где кухарка или управляющий хранят ключи. Потом обо всём рассказывала своему любовнику, который после каждого набега дарил ей что-нибудь из «пропавших» украшений. Она не могла их носить, но берегла и прятала дома под половицей. А потом леди советовали мастерицу по причёскам другим дамам, и Дора попадала в новый дом, а спустя полгода, когда на неё никто бы уже не подумал, давала наводку своему приятелю. И так по кругу.

Когда Дора закончила, все смотрели на неё, кто с осуждением, кто с ужасом, кто с недоверием. Хозяйка причитала и заламывала руки.

– Гус, ты всё записал? – ровно поинтересовался блондинистый следователь.

– Да, Вик, записал, – отозвался парень.

– Не волнуйтесь, Дора в участке даст показания ещё раз, более подробно. Верно? – ещё один пристальный взгляд на служанку, и она яростно закивала, так, что голова, казалось, вот-вот отвалится.

– Отлично, – поднялся Вик. – Тогда мы здесь закончили. Леди, спасибо, что уделили нам время. К сожалению, вам придётся подъехать в день суда…

– Одну минутку, последний вопрос, – улыбнулась Антония, но этой улыбке никто не поверил. Девушка взяла у Гуса чистый лист, ручку, положила всё перед хозяйкой и уже серьёзно спросила. – Вы ничего не хотите добавить?

– Н-нет, – побледнела женщина. Она не знала, чего сейчас внутри больше – страха, раздражения или злости. Её ограбили, потратили её время, заставили отвечать на дурацкие вопросы, а теперь ещё на что-то намекают!

– Это усложнит нам задачу. Придётся опрашивать владельца и сотрудников игорного дома, а это лишнее время, – притворно вздохнула Антония.

– О чём ты? – нахмурился Вик.

– Пострадавшая серьёзно увлеклась игрой в рулетку, и половину тех украшений, которые заявлены к краже, просто проиграла. Она сама договорилась с Дорой о краже, но не ожидала, что в дом проникнет настоящий грабитель, который действительно попытается что-то украсть, думала, что будет просто инсценировка. И не знала, что муж, который заметил пропажу любимых запонок, поставил серьёзную защиту на дом. К слову, подобным образом пропажу украшений скрывала её подруга, и она же посоветовала обратиться к Доре. Гус, шкатулка, с которой поймали преступника, сейчас в отделе вещдоков, верно?

– Угу, – кивнул парень.

– И содержимое шкатулки легко проверить. Всё, заявленное к пропаже сверх этого, давно заложено в ломбарде или игорном доме. У преступника не было возможности спрятать или вынести украшения, ловушка охраны сработала отлично и захлопнулась почти моментально.

– То есть украшения из дома преступник не выносил, – хмуро подытожил Вик.

Тут в дверях возник хозяин дома.

– Как это, не выносил? Должно быть намного больше, чем то, что у него отобрали! Когда, кстати, вы собирались вернуть наши вещи?

– Вам вернут всё после суда, копия описи у вас на руках, вы сможете проверить и убедиться, что следователи, стражи и судьи ничего себе не оставили, – снова пряча взгляд за вуалеткой, ответила Антония. – А что до остального…

Пристальный взгляд на хозяйку, и та, рыдая, бросилась мужу в ноги.

– Что?! Там были фамильные драгоценности! Изумрудный гарнитур моей прабабки! Да как ты посмела?!

Следователи, не дожидаясь разрешения скандала, вышли, и Вик с крыльца дома вызвал по амулету стражей. За Дорой приехала отдельный тюремный автомобиль, неулыбчивые мужчины в серой форме забрали служанку, и только после этого следователи вернулись в отдел.

– Как съездили? – прощебетала рыженькая Калли, вешаясь на шею маркиза.

– Отвратительно, – буркнул Вик и, отделавшись от подруги, хмуро проследовал к чайнику.

– Что так? – за своим столом обнаружился Шаттон, он каллиграфическим почерком заполнял какие-то бумаги.

– Мы нашли и поймали наводчика, заодно выяснили, что нашему домушнику приписали на порядок больше, чем он действительно украл, – сухо пояснил де Крисп.

– Так это же хорошо, – не понял Шаттон.

– Угу, – буркнул блондин, отвернувшись к окну и грея тонкие пальцы о кружку.

Гус умчался с отчётом к начальству, и взгляды присутствующих скрестились на Антонии. Она пожала плечами и выложила всё, как есть.

– Это же одна из самых влиятельных фамилий в городе, – схватилась за голову Калли.

– Угу. И благодаря одной Читающей они вынуждены вынести на всеобщее обозрение свои семейные дрязги, – кивнул Вик. – Наверняка будет скандал, развод и деление имущества. И замять уже не получится, показания и Доры, и хозяйки в протоколе, слуги те ещё сплетники, да и все соседи, да что там, пол улицы слышали вопли хозяина дома. Я бы не хотел участвовать во всём этом, ни как служебное лицо, ни как свидетель. Матушка не простит, если наша фамилия мелькнёт хотя бы раз.

–Ты разрушила семью, опозорила хорошую фамилию, и не чувствуешь ни капли вины? – Калли посмотрела на спокойную Антонию.

– Прошу не заговариваться, – холодно ответила Антония. – Это не я проиграла их фамильные драгоценности, не я самым неприглядным образом орала на жену при свидетелях, вместо того, чтобы поговорить с ней наедине. Эти люди сами решили свою судьбу, мои слова и действия тут ни при чём.

Шаттон, покачав головой, вернулся к бумагам, Калли прикусила губу. Вроде, по совести, это было правильно, но всё равно результат получился странным. Неправильным. И как тут разобраться?

– Почему все здесь? – в дверях показался Ирвин, над его головой прожужжал и вспорхнул в руки Вика курьер. – Калли, поедешь с Лендером, у нас заявление о недобросовестной установке охранной системы, что повлекло шум и жалобы от соседей, подробности узнаете на месте. Вик, с тебя отчёт о выезде. Шаттон, на допрос вора, – скомандовал начальник. – Антония…

– Я с виконтом, если позволите. Это моя прямая специализация, – подскочила Антония.

– Хорошо. Шаттон, на первый раз под твою ответственность. Все всё поняли? Тогда шевелите шестерёнками!

– Да, шеф, – кивнул блондин.

– Да, босс, – отозвался Шаттон, проходя мимо Ирвина к выходу.

Лендер со вздохом поднялся, очки-гуглы переместились на макушку, и артефактор подхватил стоящий в углу за шкафом походный набор инструментов. Он спокойно наблюдал за метавшейся по кабинету Калли, терпеливо дожидаясь, пока девушка найдёт затерянные где-то форменные перчатки.

Антония, схватив папку и поправив шляпку, поспешила за Шаттоном. Он на ходу пояснил, что в этом здании три подземных этажа. На первом Антония уже была, там проходили судебные заседания. На втором уровне были оборудованы кабинеты для допросов, а ещё ниже располагались камеры предварительного задержания. Никаких жутких казематов, всё прилично и строго по нормативу, как заверил Антонию Шаттон.

Они спустились на второй подземный этаж. С разрешения Шаттона Антония из любопытства заглянула в пару пустых допросных. В одной комнате подозреваемого и сотрудников правопорядка разделяла прозрачная ширма, в другой – преступнику казалось, что со всех сторон глухие стены, а следователи из-за магической перегородки прекрасно его видели.

После короткой экскурсии следователи вернулись к началу коридора, где за второй от лестницы дверью их ждала работа. Помещение оказалось вовсе без перегородок, и воришка уже был тут, наручниками пристёгнутый к ручкам стула, за его спиной маячил страж. Шаттон кивнул охраннику, как старому знакомому, и занял кресло напротив вора за широким тяжёлым столом. Антония опять не стала садиться, и, пока Вик задавал стандартные вопросы о личности вора, вгляделась в стражника. Мужчина начал нервничать от ее внимания.

Кивнув каким-то своим мыслям Антония, наконец, перевела взгляд на преступника. Страж облегченно выдохнул и как-то сдулся. Ему, конечно, передали, что к ним в администрацию наконец-то направили положенного по штату Читающего, и ему было интересно понаблюдать за неведомым специалистом и его работой. Но мужчина и представить не мог, что оказаться предметом внимания Читающего настолько… неприятно. Более подходящего слова стражник подобрать не смог.

– Любезнейший, почему ты соврал про своё имя? – воспользовавшись паузой, во время которой Шаттон записывал показания арестованного, поинтересовалась у преступника Антония. Молодой щуплый мужчина поднял на неё взгляд, открыл рот, побледнел, закрыл рот. Сделал новую попытку заговорить и снова безуспешно.

– Прости, что сразу не предупредила. Пока я здесь и работаю с тобой, солгать мне ты не сможешь. Поэтому, чтобы не было мучительно больно и неприятно, лучше сразу отвечай на все вопросы честно. Итак, что у нас с именем?

– Я непризнанный ублюдок. У папеньки был адюльтер, про который после моего рождения узнала его законная супружница и выставила мою мать-кухарку вон. Поэтому как положено, по отцу и по крови, родовым именем пользоваться не могу. По материнской линии дедуля, узнав, что моя мать нагуляла внебрачного ребёнка, устроил скандал и тоже отлучил. Бабулька, да будет Небо к ней милосердно, сколько могла, помогала нам деньгами, но маман замуж с дитём так никто и не взял, а когда мне было десять, бабка ушла к богам. Через четыре года за ней последовала и моя мать.

– Сочувствую, – вполне искренне кивнул Шаттон. – Насколько я понимаю, к делу это не относится? – следователь обернулся к коллеге, Антония пожала плечами. Откуда она могла знать о причинах лжи? – Тогда продолжаем…

Антония временами вставляла свои замечания или задавала дополнительные вопросы, а через полчаса и вовсе вся инициатива перешла к ней. Когда допрос был окончен, уставший Шаттон открыл дверь перед выглядевшей вполне бодро Антонией. Через другую дверь после их ухода стражник едва ли не с жалостью вывел вымотанного и выжатого вора.

– Протокол я боссу отдам, в следующий раз допрос и вся отчётность на тебе, – буркнул Шаттон, первым заходя в кабинет второго этажа. Не глядя, бросил папку на свой стол, налил себе крепкий чай, схватил первое попавшееся печенье. Кроме них, в отделе никого не было, похоже, коллеги ещё не вернулись с заданий.

– Хорошо, – согласилась Антония. В конце концов, этому её учили, на это оттачивали её дар и это было её специализацией. Люди.

– Ну, ты даёшь, – сделав второй глоток и откинувшись на стуле, выдал Шаттон. – Даже я вымотался, страшно представить, что творится с тем вором. Как ты сама? Бери чай и печенье, не стесняйся.

– Спасибо. Устала немного, – призналась девушка, – но в целом я на того вора почти не тратилась. Нас учили допрашивать и более жёстко, по полной форме.

– Да? – заинтересованно подался вперёд виконт. – Это что же, будет ещё хуже?

– Намного, – грустно согласилась Антония, наливая тёплый чай в выделенную ей рыженькой коллегой кружку. – Но полный набор разрешено применять только к законченным подонкам. Серийным убийцам, насильникам детей. Многие, с тонкой психикой, такого допроса не выдерживают и сходят с ума, рассказав всё, что только можно.

– Чур меня, – буркнул виконт. Тряхнул головой, раскрыл лежащую на столе папку. – Ты как, умеешь бумаги оформлять и подшивать к делу, или показать?

– Лучше показать, я только в теории знаю, – отозвалась девушка и вместе с кружкой подошла к виконту.

– Ясно. Тогда садись. Смотри, сверху пишем номер дела из папки…

***

Время пролетело незаметно. Рыженькая вернулась в отдел буквально на минуту, сообщила, что ночью на дежурство, а потому она сейчас идёт отсыпаться, бросила на свой стол записи с выезда и ушла. Артефактор снова засел за какие-то чертежи, не обращая ни на кого внимания. Вик появился под конец рабочего дня, заявил, что он сегодня на дежурстве, но пришёл пораньше, чтобы написать отчёт по командировке.

На такое распределение дежурств Антония мысленно хмыкнула. Ясно же, что рыженькая и маркиз вдвоём не о преступниках думать будут, но Антония промолчала.

Заглянул Гус, сообщил, что Антонию ждёт начальство, и, попрощавшись со всеми до завтра, ушёл домой. Лендер тоже засобирался. Он аккуратно сворачивал чертежи и прятал инструменты, раскладывая всё по ящикам стола.

Забрав у виконта подготовленное совместными усилиями дело воришки, Антония направилась в соседний кабинет. Почему-то сердце тревожно билось. Вызывал же Ирвин перед этим поочерёдно всех сотрудников, наверняка спрашивал о ней.

В другом конце коридора топтались три сотрудника в серо-фиолетовой форме вокруг жужжащего на полу прибора, похожего на волчок. Интересно, что это и что они делают? Антония не смогла припомнить, к какому отделу относятся такие цвета и крой формы. Может, это какие-то местные нововведения и порядки?

Глубоко вдохнув, Антония подошла к кабинету начальника и постучала.

– Заходите, – раздалось с той стороны.

С опаской просочившись в щёлочку, Антония замерла у порога, прижимая к груди папку.

– Проходи, – Ирвин выглядел так же, как и утром, может, только более уставшим. Он смотрел без укора, и Антония расслабилась. Позволила себе улыбнуться, присела на краешек кресла.

– Что скажешь после первого дня? – спросил Ирвин.

– Работа интересная, коллектив слаженный, – коротко поделилась впечатлениями Антония.

– Сработаешься с ними? – уточнил мужчина.

– Вполне, – кивнула.

– Хорошо. Есть замечания по работе департамента?

– Ну, может, не стоит ставить Вика и Калли дежурить вдвоём?

– Почему? – озадачился начальник. Брови Антонии удивлённо взметнулись вверх. Он что, единственный не знал, или же так редко покидает кабинет, что не замечает ничего вокруг?

– Ну, они вдвоём будут скорее не про работу, а про поцелуи думать, – не видя в этом тайны и считая своим долгом сообщить о факторе, который может помешать службе, выдала Антония.

– Да? – пришла очередь Ирвина удивляться. – Предупреждал же, чтобы не крутили романы на рабочем месте. Ну, ладно, это учту. А по поводу напарника тебе самой, не прокомментируешь?

– На короткие выезды и задания я могу выходить с любым их них, в спину они не ударят и подстрахуют в случае чего. Но с Виком часто лучше меня не ставить, с Калли тоже.

– Почему… ах, да, – сообразил Ирвин, вспомнив про пол и внешность новой сотрудницы. Рыжая будет ревновать. – Ясно. А если придётся дежурить со мной?

А здесь и такое бывает?

– Сработаемся, – честно ответила Антония.

– Отлично. Теперь к делу. Что там с тем вором?

Отчитавшись по расследованию, Антония передала начальству папку с документами.

– Отлично, сегодня же, – бросив взгляд на часы на стене, Ирвин поправился, – завтра же передам это дело в суд, дальше их работа.

– Могу теперь я спросить?

– Да, конечно, – кивнул начальник.

– Что по поводу меня говорят остальные?

– Что ты со свидетелями зверь, а на допросе подозреваемых и вовсе монстр, – с толикой гордости произнёс Ирвин, и Антония покраснела.

Мужчина действительно считал это комплиментом и был рад её работе. Ещё бы, за один день закрыть дело, когда его охламоны целую неделю бы морочились, мучая свидетелей и пытаясь вычислить соучастников.

– Если больше нет вопросов, можешь идти. Завтра приезжай чуть позже, к десяти. Всё равно утром обычно занимаемся бумагами, а ты уже всё сдала.

– Спасибо, – поблагодарила Антония. У самой двери обернулась. – Вас что-то тревожит?

– У нас два заявления о пропаже девушек, – поморщился Ирвин. – Я своим ещё не говорил, пока что этим делом занимаются стражи, но есть предчувствие, что они ничего и никого не найдут и к концу недели это станет нашей головной болью.

– Ясно. Босс?

– Да?

– Не сидите допоздна. Вам нужно выспаться.

В холле Антония столкнулась со стражем, который приводил вора на допрос. Кивнула ему, прося подождать, подошла и тихо-тихо посоветовала.

– Обратитесь к врачу, милейший. Само это не пройдёт, будет только хуже.

Больше ничего не поясняя, попрощалась и вышла вон под ошарашенным взглядом мужчины.

Свежий вечерний воздух ударил в лицо, знакомые запахи приближающегося дождя, автомобилей и нагретой брусчатки звучали слаще, чем аромат цветущего луга по весне. Наконец-то свобода! Быстро сбежав по ступенькам, Антония завернула за угол и уже через несколько минут, нацепив водительские очки, мчалась по улицам города, распугивая гудками зазевавшихся прохожих. Шарахнулась вбок лошадь, едва не сбросив седока. Вот что значит провинция, на животных до сих пор ездят по городу!

Предвкушая сытный ужин, тёплую ванну и безлюдную, блаженную тишину дома, Антония мчалась к поместью.

Когда она зашла в дом, вокруг царили суета и паника. Служанки носились с вёдрами, щётками и тряпками, стопками чистого белья, уже выстиранными влажными шторами. Надо бы, кстати, старые шторы заменить. Откуда-то сверху доносился зычный голос дворецкого.

– Олаф! – позвала Антония, не особо волнуясь о том, что перекричать царящий вокруг гам ей не под силу. Она успела снять перчатки и положить шляпку на блестящий отполированный столик у входа, и к ней как раз с поклоном подошёл управляющий.

– Миледи, добро пожаловать домой.

– Олаф, а почему слуги ещё здесь?

– Увы, госпожа Роза сегодня не явилась, а я узнал об этом слишком поздно, только когда вернулся из города, – покаялся мужчина, готовясь к выговору.

– Ясно. Когда будешь рассчитываться с агентством за их услуги, не забудь потребовать за это скидку, – ровно бросила девушка. Её новоназначенный дворецкий явно растерялся от такого ответа. – Олаф, а что с ужином и поварихой?

– С поварихой никак, я оставил заявки в агентствах, но у них ждать долго. А ужин в холодильном шкафу у Виттора, в доме артефакт не работает. Вы проходите, как вчера, в малую гостиную, там служанки уже закончили, ужин я сейчас принесу, – предложил мужчина.

Антония улыбнулась. Олаф старался, она это видела, ну а навыки придут со временем.

– Я сейчас переоденусь и умоюсь с дороги и после целого дня, буду не раньше, чем через полчаса. Предупреди слуг, чтобы меня не трогали.

Когда Антония спустилась, обнаружила полную тишину в доме. Она налила себе вина и устроилась перед зажжённым камином. Олаф появился через несколько минут, шустро выставил продукты на столик, порезал мясо и сыр.

– Составишь мне компанию за ужином? – попросила Антония.

– Эм, да, миледи, – замялся мужчина. – Непременно. Благодарю за приглашение.

Он поставил перед Антонией нагретый с помощью встроенного одноразового амулета горшочек.

– Присаживайся. Сначала еда, потом разговоры, – обозначила приоритеты Антония, и на какое-то время в комнате повисло молчание.

Когда было покончено с ужином, Антония откинулась в кресле и попросила:

– Рассказывай.

Олаф и рассказал. Коротко о том, что посетил бани, цирюльника и брадобрея, подробнее про магазины.

– Ясно. Что там по чекам?

Дворецкий протянул книжку и стопочку дополнительных бумаг, которые выдавали в каждом магазине при виде чековой книжки и фамилии на ней. Что-то там "для отчётности". Антония внимательно вчиталась в корешки.

– Хм. Одежду, кроме форменной, и средства личной гигиены дальше покупай из собственных средств. Я выпишу чек, обналичишь его в банке, это твой аванс. То, что ты заказал весь гардероб сразу – это правильно. Ты служишь в хорошем доме на высокой должности, всё должно соответствовать. И цены у них ниже некуда…

Ниже некуда? Да Олаф собственными мыслями подавился, когда ему назвали сумму!

– …Когда пойдёшь на примерку, попроси у них договор, полный прейскурант, список дополнительных услуг и малый каталог с образцами. Там должны быть ткани, фурнитура, эскизы основных моделей, да они и сами всё знают. Если меня устроит, будем одевать у них всю прислугу.

Всю прислугу – это его и старика-садовника? Олаф снова смолчал, но старательно записал на отдельном листе просьбу хозяйки.

– Канцтовары и скобяная лавка – а у них ты что брал?

Олаф рассказал. Антония о чём-то задумалась.

– Простите, что сам не додумался выписать и обналичить чек… – начал мужчина.

– И правильно, что этого не сделал, иначе тебе пришлось бы остаток дня провести в камере предварительного задержания, пока я за тобой не приехала. Сам себе ты чеки выписывать не можешь – это общее правило.

– Ясно.

– Ты хотел ещё что-то сказать или спросить? – поинтересовалась Антония после непродолжительной паузы.

Олаф пролистал блокнот. Он радовался, что догадался записывать дела, вопросы и покупки, но ровно до того момента, как попытался этими записями воспользоваться. Всё шло вперемешку, приходилось перескакивать с темы на тему.

– Я тебя поняла, – кивнула Антония, когда они закончили вдвоём разбираться с заметками. – Ты прав, мне тоже придётся поучаствовать в домашних делах. Давай всё, что терпит, отложим до выходных, тогда вместе съездим в город. Заведи отдельный блокнот для покупок, записывай всё, что только в голову придёт. Потом я просмотрю и список одобрю, а перед поездкой разделишь все записи по типу, чтобы, придя в лавку канцтоваров, ты просто достал бумажку со списком канцтоваров, а в посудной лавке выдал продавцу список недостающих ложек и салатников. Завтра купи в городе большой телефонный справочник, обзвонишь домашних артефакторов, узнаешь расценки и списки услуг. А что до кухарки, решим ближе к выходным, пока я буду привозить еду из таверны, и можно заказать доставку по телефону. Если не знаешь номер, просто набери единицу, это код справочной, там тебя соединят, с кем нужно.

Олаф кивнул. Антонии нравилось, что он не болтал впустую, спрашивал по делу. А сам мужчина почему-то робел перед этой юной, но такой странной девушкой, да ещё и своей хозяйкой. Словно пытался решить для себя: то, что она приняла у него клятву – хорошо это или плохо?

– Кстати, Олаф, где сейчас твоя матушка? – внезапно спросила Антония.

– Она… в лечебнице Святой Олинии, на попечении сестёр милосердия, – запнувшись, всё же ответил Олаф.

– А как она относится к кошкам? – подозрительно уточнила хозяйка.

– Насколько я знаю, никогда их не держала, – удивился такому вопросу мужчина.

– Отлично. Тогда выписывай её сюда, поселишь в комнате рядом со своей, на первом этаже. Всё, я спать, разбудишь завтра ближе к восьми. Или даже в полдевятого. Спокойных снов, Олаф.

– Спокойных снов, миледи, – в совершенно потерянных чувствах отозвался мужчина.

Он и не надеялся на такую милость, чтобы забрать мать из приюта. Думал посылать ей деньги из оклада, который хозяйка зачем-то ему назначила, да может, с разрешения, когда-нибудь съездить навестить. А тут… Он обязан остаться в этом доме, сделать всё, чтобы хозяйка не отказалась от принятой клятвы!

Антония ушла к себе и до полуночи, даже чуть дольше, из-под двери её покоев горел свет. Она листала учебник и конспекты по дознанию, список моральных и общественных ограничений для применения Читающими дара и освежала в памяти прочие нужные в работе вопросы.

***

Олаф тоже не спал. Он проверил качество уборки в своих комнатах, остался доволен и долго разбирался с блокнотом, переписывая на чистые листы результат разговора с хозяйкой. Интересно, она узнала это всё на своём опыте или где-то таким премудростям учат?

***

Утром Антония снова не услышала будильник, хотя тот трещал на весь дом. Олаф так и не решился зайти в покои хозяйки, позвал на помощь Виттора, и уже он смог разбудить леди. Только благодаря этому она и не проспала. На завтрак были холодные бутерброды и заботливо заваренный садовником чай, они перекусили все вместе.

Антония во вполне благодушном – для столь раннего утра – настроении без спешки собралась и вышла во двор. И вот тут уже начались проблемы. Ночью то ли был дождь, то ли выпала роса, но сиденья автомобиля оказались мокрыми, несмотря на предусмотрительно поднятую крышу. Антония ругалась словами, которые Олаф слышал разве что в казармах да на каменоломнях, и смотрел он при этом на хозяйку с восхищением. Такие красочные эпитеты ему в голову не приходили!

Антония бросилась обратно в дом, подняла вычурную гнутую трубку телефона и едва удержалась от того, чтобы швырнуть аппарат в стену. Она совсем забыла, что их линия отключена!

Через четверть часа хмурая хозяйка выехала за ворота. Сиденья были застелены теми жуткими тряпками, которыми прикрывали мебель от пыли, сверху накидали декоративных подушек – только так можно было надеяться, что на брюках и жакете не останется мокрых пятен.

Олаф от предложения подвести отказался, сказал, что сперва встретит служанок. Звучало правильно, хоть это была и не главная причина, ему просто не хотелось снова испытать все прелести хозяйской езды. А у Антонии не было желания предлагать повторно, как и гнать по сырой дороге, поднимая брызги грязи. К зданию администрации она успела впритык к началу рабочего дня, буркнула что-то приветственное дежурному у стойки и поднялась в отдел.

ГЛАВА 5. Помощник садовника

Вик и Калли за весь день так и не появились, а Шаттон пояснил, что они вместо этого выйдут в выходной на полдня. Всё равно текущих дел не было. Лендер дважды выезжал на вызовы, где требовалось мнение независимого эксперта: рухнул курьер на голову прохожему из-за неверной эксплуатации владельцем, и тогда можно было бы предъявить тому претензию и потребовать штраф, или аппарат сбили городские мальчишки из рогаток, или из-за сырости закоротил провод?

Гус весь день мотался по городу. Он получил подписи пострадавших из-за вора на итоговом варианте дела, отдал лично в руки несколько повесток в суд, что-то куда-то отвёз по поручению Ирвина – люди слишком любят ссылаться на ненадёжность механических курьеров.

Антония с Шаттоном съездили на рынок по претензии в мошенничестве, после чего у Антонии разболелась голова. Слишком много людей, слишком много душ, и у каждой за пазухой есть пара скелетов в шкафу и сильные переживания. Шаттон потом причитал о неразумности некоторых коллег, которые себя не берегут и не могли заранее предупредить, что в людные места им лучше не соваться, и отпаивал Антонию крепким чаем.

В обед она зашла в соседнее крыло здания, в департамент связи, и оставила заявление о возобновлении обслуживания. Оказалось, телефон отключили за неуплату. Ну, управляющий, чтоб ему это ещё аукнулось! Антонии пришлось выплатить штраф и погасить все долги, заодно она сразу оставила задаток на полгода вперёд. Платёж провели через кассу, выдали все соответствующие документы. На всякий случай Антония взяла выписку по счету за последние четыре года. Надо будет у управляющего квитанции и расписки попросить, интересно, как он выкрутится?

За полчаса до конца рабочего дня зашёл Ирвин и всех отпустил.

– Шаттон, ты не помнишь, во вчерашнем деле о краже была указана фирма, что ставила охранные артефакты? Хочу дома тоже что-нибудь такое сделать, – поинтересовалась у коллеги Антония.

– Указана, конечно, – виконт едва не обиделся на предположение, что он мог упустить такой пункт. – "Защита для вашего дома", их офис на центральной улице. Но если нужен совет, лучше зайди в "Артефакты для жизни", здесь недалеко, буквально за углом, я всегда у них беру.

– Спасибо. Тебя подвезти? Я на своей машине.

– Не стоит, мне на другой конец города, а у тебя ещё дела. Увидимся завтра.

– До завтра, – кивнула Антония.

***

В обеих артефактных лавках при виде посетителя работники заливались соловьями, но Антония их перебивала и просила показать самый лучший, самый надёжный замок. Спрашивала разрешения испытать, доставала из-за ленты шляпки маленький неприметный артефакт, и через пару минут наблюдала, как вытягиваются лица работников.

На предложение продать универсальный ключ она отказалась. Эта безделица – курсовая работа её брата после первого года обучения, вещь уникальная, в единственном экземпляре, и расставаться с ней Антония не собиралась.

В итоге она зашла в таверну за продуктами и вернулась домой, где Олаф с загадочным видом проводил её по расчищенной дорожке к правой башне, за которой оказалась хозяйственная постройка. В прошлом это была просторная конюшня на дюжину голов, теперь стойла пустовали, часть перегородок отсутствовала.

– Если замостить подъезд, поменять двери на ворота и убрать перегородки, получится…

– Получится гараж, – хмыкнула Антония и огляделась. – А что, мне нравится идея.

Они с дворецким до темноты бродили по двору и спорили. В итоге решили, что нужна площадка перед входом в дом, а уже от неё будет проезд к "стойлу для автомобиля". Антонию веселил такой подход к гаражу; к тому же, места будет достаточно ещё для пары «лошадок».

Антония снова предложила разделить с ней ужин. После чая она просмотрела список сломанных артефактов и мебели в доме, вздохнула, представив масштаб работ и затрат, и предложила вызвать завтра мастеров по телефону. Девушка напомнила Олафу, что меньше, чем через месяц у них дома должен состояться приветственный приём на шесть фамилий. Дворецкий подтвердил, что помнит и всё устроит.

– Обед из четырёх смен блюд плюс чай со сладким в большой гостиной, которая выходит в сад. И нужно какое-нибудь развлечение для гостей, – поморщилась девушка.

Вот никогда она не любила такие мероприятия. Как хорошо, что есть человек, на которого можно свалить всю организацию!

– А будут мужчины или женщины? – поинтересовался Олаф.

– И мужчины, и женщины, и, возможно, даже дети. Приём дневной, начало в шесть, поэтому их могут привести.

Олафу казалась странной связь понятий "дневной приём" и "шесть вечера", но он на всякий случай всё записал и кивнул. Наверное, нужно детей, женщин и мужчин развлекать как-то по-разному?

– И ещё, миледи, – решился он поделиться наблюдениями. – Не знаю, насколько это важно, но мимо ворот несколько раз за эти дни проезжали закрытые экипажи. Я заметил посторонних, которые вроде как случайно прогуливались мимо. И спугнул одного чужака сегодня за забором у дальней стороны поместья, он сделал вид, что заблудился.

– Спасибо, что сказал, Олаф. Постараюсь скорее решить вопрос с защитными артефактами, – дар подсказал Антонии, что Олаф всерьёз волнуется, и она решила пояснить. – Переживать пока не о чем. Скорей всего, нами интересуются из любопытства, почему пустующее поместье внезапно «ожило». Возможно, кто-то решил в суете переезда и ремонта попытать удачи и незаметно обогатиться чем-нибудь, что осталось без должного присмотра.

– Ваш дар, миледи, мог кому-то не понравится, – осторожно предположил Олаф, что следить могли именно за хозяйкой.

Антония только пожала плечами и поднялась к себе в покои.

Она снова долго не спала. Собрала одежду для прачечной, приготовила свежую рубашку и форму на утро, полистала конспекты, почитала книгу. Погони, перестрелки, сражения на мечах… И пусть огнестрельное оружие давно запрещено, было в этом что-то завораживающее. А главное – в истории не было романтических бредней про "любовь с первого взгляда" и прочие столь обожаемые жеманными кисейными барышнями поцелуи и объятия. Зачем вообще про это писать? Какой в том смысл? Вот загнать в угол и поймать с поличным предателя короны – совсем другое дело!

***

Следующий рабочий день Антония назвала бы скучным, сплошные бумаги и всего два коротких допроса. Самым значимым происшествием оказался звонок из дома – Олаф осмелился позвонить дежурному с первого этажа и попросил позвать Антонию к телефону.

Заинтригованная Антония спустилась вниз, выслушала сбивчивые объяснения Олафа, что ей пытались передать большую коробку, но так как она не предупредила, что ожидает доставку, он спросил у посыльного, кто отправитель, но тот не смог ответить, а потом и вовсе оставил коробку у ворот и просто ушёл.

Антония похвалила Олафа за бдительность и предупредила, чтобы он не трогал и не открывал коробку, за ней приедут патрульные.

Через десять минут она передала заполненное заявление дежурному, и в её присутствии молодой конопатый офицер через артефакт связи направил пару патрульных к её поместью, проверить подозрительный предмет.

Через полтора часа тот же дежурный заглянул в департамент расследований и передал Антонии отчёт о выезде патруля – в посылке был запрещённый артефакт, который надолго отправил бы в больницу любого, кто открыл коробку. Артефакт был обезврежен на месте, но сработала часть магической составляющей и найти отправителя или изготовителя теперь не представляется возможным, все следы затёрты.

Антония не стала говорить коллегам об этом происшествии. В конце концов, Читающих всегда недолюбливали, и наверняка в городе найдутся те, кому появление Антонии может нарушить планы. Через какое-то время они успокоятся, когда поймут, что Антония не собирается лично устраивать на них охоту.

В конце смены Антония решила спросить у Лендера, к кому бы он посоветовал обратиться за установкой домашних замков и охранного контура. Услышала уже знакомые названия контор, поморщилась и рассказала результаты визита к ним. Если уж поделка первокурсника легко справилась с теми замками, что уж говорить о профессиональных ворах! Артефактор озадачился и попросил показать отмычку. Антония не сразу поняла, что он говорит про универсальный ключ. Мужчина осторожно повертел артефакт в руках, хмыкнул.

– Хорошая работа. Испытаем?

Из недр стола был извлечен массивный, явно самодельный замок, Антония заученным жестом вставила в скважину свой ключ… и ничего не произошло. После третьей попытки Антония поняла, что дело не в ней и не в артефакте, и уставилась на Лендера.

Коллега снова хмыкнул, почесал седую бороду и пустился в пространные объяснения о точках соприкосновения, размере хода, внутренних рычагах и секретном блокираторе, который снимается только оригинальным, сделанным индивидуально именно под этот замок ключом. Антония впечатлилась и спросила, быть может, Лендер и охранки на дома умеет вешать? Не за просто так, конечно, а в качестве подработки. Мужчина задумался, огладил короткую бороду и обещал посмотреть на дом, а там видно будет. Да вот хоть прямо сегодня после работы.

***

Лендер при виде автомобиля Антонии восхищенно покачал головой. Обошёл машину по кругу, хмыкнул, когда заметил защитные амулеты.

– Разрешите заглянуть под капот, коллега? – вежливо поинтересовался артефактор. – Какая максимальная скорость? Как быстро садятся кристаллы? Я бы использовал синие питающие элементы вместо розовых, они более ёмкие, а удельная скорость передачи энергии у них одинаковая.

Антония поблагодарила за совет и извинилась за то, что по пути придётся сделать остановку. Лендер не возражал, и Антония заехала в знакомую таверну, где ей быстро упаковали в большой пакет ужин на несколько персон.

Оказалось, ужасно приятно найти понимающего собеседника. Антония с Лендером с удовольствием обсудили достоинства и недостатки популярных моделей автомобилей, удобство использования заряженных шестерёнок в качестве резервных элементов питания для личных амулетов и успели поговорить про сорта печенья в ближайшей к департаменту кондитерской.

За разговорами Антония даже не стала гнать, как обычно, лишь перед поместьем прибавила газ. Пахнуло озоном, Лендер совершенно хулигански присвистнул, и Антония рассмеялась.

При виде распахнутых ворот Антония только вздохнула, а Лендер прищурился.

– Как вы относитесь к магическим усилителям на петли, которые позволят запирать ворота автоматически? – спросил артефактор, окидывая взглядом башенки поместья.

– Отлично смотрю, – серьёзно ответила Антония. – И мне нужен защитный контур по всей ограде, а то ходят, бывает, подозрительные личности.

– Даже так? – Лендер покачал головой. – Я подумаю над этим. Покажете мне дом, коллега?

Олаф встретил их в холле. Он вежливо кивнул, когда Антония представила их с Лендером друг другу, потом подумал и коротко поклонился. Антония решила, что в список покупок нужно добавить справочник по этикету, если, конечно, их выпускают для дворецких.

– Как у вас тут тихо, – отметил Лендер, осматривая окна на первом этаже. Свой чемоданчик с инструментами он не доверил Олафу и носил везде сам.

Антония пожала плечами, она привыкла к тишине и простору дома, хотя со стороны, наверное, без большого количества прислуги он выглядел пустым.

– Служанки на сегодня закончили, но рамы покрасить не успели, хотя обещали, – словно оправдываясь, ответил Олаф.

– И это прекрасно, значит, можно будет под наличники встроить независимые контуры с электрошоком и парой других "приятных неожиданностей», а уже потом всё покрыть краской.

Когда Лендер спросил, где хранятся учётные книги и домовой бюджет, Олаф смутился и повёл в свой кабинет рядом со спальней. Осмотрев дверь, артефактор сообщил, что конструкция достаточно крепкая, и спросил разрешения сразу поменять замок, на тот, что тестировала Антония.

– Я бы на вашем месте заказал пару современных сейфов, коллега, – мягко посоветовал Антонии артефактор, устанавливая новый механизм. – Вашему управляющему будет, где хранить деньги и важные бумаги, а вам наверняка захочется оставить где-то драгоценности. Тот, что здесь за шкафом, совсем старой модели и ни одного вора не остановит.

Олаф на секунду замер – он и не знал, что в кабинете есть сейф! И решил, что если не найдёт, как его открыть, попросит помощи у Лендера, когда он придёт в следующий раз.

Вскоре Лендер с удовлетворенным видом ещё раз осмотрел дверь кабинета, выдал Олафу и Антонии по ключу от замка и предупредил, что запасных нет, если эти ключи потеряются, придётся ломать дверь.

Дальше осмотр дома прошёл намного быстрее. На кладовые оказалось проще поменять сами двери и сразу заказать модели с защитой; в покои Антонии Лендер пообещал нечто особое. Потом запоздало поинтересовался, ничего, что он использует собственные наработки?

– Можете тут менять всё, что сочтёте нужным для установки достойной защиты, и использовать любые средства, – одобрила его подход Антония.

Услышав это, Лендер просиял и огладил бороду, с предвкушением оглядываясь вокруг. Антония не удержалась, коротко коснулась его даром и улыбнулась тому, как артефактор искренне радовался возможности попробовать свои изобретения.

Остаться на ужин Лендер отказался, и Олаф вызвал ему кэб до города.

***

Вечером, после чая, Антония, как всегда, спросила у Олафа, как прошёл его день и какие есть вопросы. Дворецкий передал просьбу садовника закупить инструменты, рассказал, что днём успел обойти дом и с мастером по бытовым артефактам, и с мебельщиком. Оба оставили длинный список необходимых, по их мнению, ремонтов и расценки по каждому пункту.

Холодильный артефакт и печь и вовсе советовали заменить, как и светящиеся элементы во всех лампах и люстрах, но тогда нужно будет менять на них слоты подключения и переходники… Олаф честно попытался пересказать витиеватые рассуждения мастеров о креплениях, уголках и набивке, пока Антония его не остановила.

Обстановку дома менять Антонии не хотелось, и почти со всеми пунктами по реставрации от мебельщика она согласилась. Попросила выбрать ткани для перетяжки мягкой мебели однотонные, без всяких цветочков и рюшечек, но максимально практичные, прочные и удобные в быту. Остальное она оставила на усмотрение мастера и самого Олафа.

Предложения специалиста по бытовым артефактам подверглись более тщательному анализу и нещадной критике. Вероятно, мужчина ни разу не сталкивался с теми, у кого в братьях и коллегах были артефактчики, поэтому после Антонии список состоял из сплошь зачеркнутых пунктов, пометок и комментариев. Антония вернула лист Олафу и наказала не спускать глаз с этого типа, следить, чтобы он выполнил всё строго по её указаниям. А что до плиты и холодильного шкафа, то лучше бы кухарка их выбирала, но раз её нет, то пусть Олаф закажет последние модели.

В конце Антония поинтересовалась, успели ли служанки закончить с чердаком и подвалом, и не видел ли Олаф снова кого-нибудь подозрительного. А потом выдала ему артефакт на длинной цепочке, похожий не то на карманные часы, не то на большую мужскую брошь.

– Проверяй им все посылки, которые привозят в поместье, от инструментов, ковров и мебели до еды из ресторана и мешков с мукой для кладовых. Если будет в них что-то взрывчатое или магически-опасное, артефакт нагреется и завибрирует.

***

На выходных Антония, как и обещала, в компании вяло сопротивляющегося Олафа отправилась в город с обходом лавок, магазинов и мастеров. В салоне швеи она попросила прислать образцы тканей и моделей, чтобы заказать гардероб ещё и для Виттора. Одна из помощниц обещала заехать с каталогами и снять мерки.

В лавке текстиля для дома они приобрели постельное бельё для слуг, Антонии и возможных гостей, а ещё золотисто-бежевые шторы и белоснежные воздушные тюли, которые хозяйка, по мнению Олафа, выбрала просто восхитительно быстро. Мастер обещал привезти заказ через два дня и проследить, чтобы его помощники развесили всё как положено.

В следующей лавке Антония попросила составить для неё малый набор посуды и столовых приборов в голубых тонах. Да этот "малый набор" рассчитан не иначе как на небольшую толпу! Услышав, что всего на двенадцать персон, Олаф заткнулся и дальше просто ходил хвостом за хозяйкой. Посуду тоже обещали привести за счёт салона.

Иногда Олаф замечал, как его хозяйка пристально смотрит на работников лавок и даже на случайных прохожих. Окружающие в ответ старались побыстрее оказаться от Читающей как можно дальше, похоже, даже не замечая, что переходят на другую сторону дороги или слишком быстро обслуживают леди, позабыв предложить дополнительные услуги. Олаф понимающе ухмыльнулся, ему и самому порой было не по себе от взглядов хозяйки.

Они зашли в канцтовары, и Антония закупила целую коробку бумаги, ручек, карандашей и тетрадей. Потом были продуктовые ряды, кожевенная мастерская, книжный магазин, где хозяйка пропала надолго. Антония заказала новые ковры и ковровые дорожки во все комнаты, купила кристаллы различной конфигурации для домашних артефактов и автомобиля. Олаф был сбит с толку и просто по требованию доставал проверенные Антонией списки.

Когда часть свёртков, коробок и пакетов не влезла на заднюю скамейку автомобиля, Антония растерялась, а потом озадачилась. Её машинка – не грузовая махина, и она сама не нанималась возить муку и картошку на весь дом! Грузовая…

К огромному удивлению Олафа, когда они уже собирались ехать домой, хозяйка внезапно поинтересовалась, умеет ли он водить. Получив отрицательный ответ, уверенно свернула на повороте направо, и через два перекрёстка остановила машину перед офисом обучения и аттестации водителей. Внутри Антония в ультимативной форме потребовала, чтобы её слугу взяли на занятия в самое ближайшее время.

Услышав, что все инструктора и учебные машины расписаны на месяц вперёд, Антония фыркнула, выписала чек и протянула секретарю за стойкой. Тот выпучил глаза и умчался, чтобы через минуту его место занял управляющий заведения. Он, мило улыбаясь, заверил, что у Олафа будет персональный тренер и его "поставят на колёса" в кратчайшие сроки. Если любезнейший согласится тратить на уроки по несколько часов в день, то успех гарантирован уже через две недели.

– Одна неделя. С учётом экзамена и оформления всех бумаг.

– Но сертификат водителя выдаём не мы, его получают в администрации.

– В обмен на бумаги, которые готовите вы. С сертификатом я сама улажу, но учтите, простая формальность мне не нужна, мне нужен результат. И если через неделю мой управляющий будет водить машину хуже меня, у вас совершенно случайно начнётся налоговая проверка, – жёстко отрезала Антония.

Управляющий из-за стойки так посмотрел на Олафа, что тому стало понятно, что теперь ему предстоит дневать и ночевать в учебной машине вместе с инструктором, пока они не добьются нужного результата.

К тому времени, как Антония с Олафом вернулись в поместье, уже начало темнеть, а пока разобрали покупки – и вовсе время перевалило далеко за «детское».

– Ты играешь в шахматы? – неожиданно спросила Антония своего дворецкого после ужина.

– Эм, совсем немного, миледи. Уголовников не учат подобным развлечениям.

– Сойдёт. Составишь компанию, всего одну партию? Кстати, ты письмо матери и заведующему лечебницей уже написал? Я буду отправлять приглашения на приём, могу и твои письма послать, чтобы ты зря лишний раз не ездил. И приложи обязательно денег на дорогу, а лучше – сам купи билет на поезд и отправь с деньгами и письмом.

– Да, миледи, – поклонился Олаф. Он за эти несколько дней действительно замотался и так и не добрался до почты.

***

Следующий день прошёл в хлопотах. Уж как Антония не любила домашние дела, ей всё же пришлось поучаствовать. Пока Олаф принимал доставленные покупки, мебельщик привёз образцы тканей для обивки, и Антония вынуждена была уделить ему время. Потом она составила и шесть раз переписала официальное приглашение на приём, оформила конверты, запечатала все сургучом с оттиском именной печатки с фамильным гербом. Ржавчина побери эти традиции!

Время перевалило далеко за обед, когда со станции позвонили и сообщили, что леди де Вельвиче ожидают посылки. И как она могла забыть, что именно сегодня приезжают остальные её вещи?! Чемоданы, коробки и свёртки с гардеробом, личными вещами и кое-какими хозяйственными мелочами.

Прикинув, что в машину всё это не влезет, Антония в очередной раз уверилась в правильности решения иметь в поместье грузовой транспорт. Вместе с Олафом они помчались на вокзал – не самой же ей нанимать грузчиков, следить, как уложат чемоданы в кэб и ехать потом рядом с извозчиком, показывая дорогу и следя, чтобы тот по пути «случайно» не потерял пару коробок?

Дворецкий проклял всё на свете, пока они добрались до вокзала, и искренне понадеялся, что скоро ему самому позволят водить. Не зря же хозяйка отправила его на курсы? И уж он-то, в отличие от хозяйки, будет ездить медленно и аккуратно!

С кэбом и грузчиками он договорился быстро, под пристальным взглядом хозяйки проверил выданным амулетом все коробки и свёртки и уехал обратно в поместье, а Антония решила задержаться в городе. Салон красоты и лавка женского белья её просто заждались! В конце концов, она заслужила небольшой отдых. Предвкушающе улыбаясь, Антония оставила машину на углу торговой улочки и не спеша пошла вглубь, останавливаясь чуть ли не у каждой витрины.

Хм, а тут мода отстаёт от столичной, и её платья вполне можно будет надеть на пару приёмов. Тем более что здесь её никто не знает и в этих нарядах ещё ни разу не видел.

Мимолётное ощущение направленного на Антонию намерения, короткий взгляд в очередную витрину, дождаться почти незаметного, неощутимого касания к карману – и вор пойман с поличным. Антония буквально за руку схватила мальчишку лет десяти в невнятных серых тряпках, которые некогда были костюмом. Он дёрнулся, попытался её пнуть, хотел закричать, но сработало кольцо-шокер на руке Антонии. Воришка на несколько секунд оказался обездвижен, и этого времени хватило, чтобы Антония поймала его взгляд в плен своих глаз.

Мальчик больше не сопротивлялся. Перед его глазами проносилась вся жизнь, и то, как они с родителями-рабочими переехали в новый город, и как их не стало, и как он трижды сбегал из приюта. Одному было лучше, чем там, при злобных смотрителях-воспитателях. Он воровал не ради наживы, нет, только на еду. Ну а кто бы взял на работу ребенка его возраста? И никому ведь не важно, что он уже взрослый, что он мужчина, что он теперь за старшего, как говорил отец, когда уходил из-за болезни к ангелам.

Антония вздохнула. Её лицо побледнело, мальчишка и вовсе стал белее мела, но плакать не стал, хоть и хотелось нестерпимо. Он взрослый, и он сам о себе позаботится, он должен, он обещал. А потом вырастет, женится на Ильяшке с соседней улицы, перестанет воровать, устроится на работу, будет, как отец, содержать своих близких. А пока…

За такими мыслями воришка не заметил, как его привели к зданию администрации. Увы, он уже знал, что там находятся камеры для тех, кого собираются отправить в тюрьму. Попытался снова вывернуться, но вышло как-то неубедительно, слабо. Он знал, что воровать плохо, и что рано или поздно попадётся, его отправят к судье, а там и на каменоломни или куда похуже.

– Не дёргайся, – как-то устало попросила та, кого он не сумел обворовать.

– Вы сдадите меня, как преступника? – шмыгнул носом «взрослый мужчина».

– Я возьму тебя на поруки. Знаешь, что это значит?

Мальчишка кивнул. В тех кругах и компаниях, где он сейчас водился, о таком ему говорили. Только обычно богатый вор выкупал бедных, чтобы они на него работали, но леди, что крепко и совершенно не по-женски держала его за руку, не была похожа на вора.

– Вы дадите мне работу? Или мне самому искать деньги за выкуп? – деловито поинтересовался мальчик.

– Работу. Я живу за городом, и моему старому садовнику нужен помощник. У тебя будет комната, стол трижды в день, жалование полсеребреника в месяц. Как ухаживать за растениями, тебя научат. Ты же любил сад в старом доме родителей? Если будешь стараться, оплату повышу. Но учти, сбежать не получится, я возьму тебя на клятву, а её нельзя нарушить. И воровать с этого момента больше нельзя. Ни вилку со стола, ни монетку из-под дивана в гостиной, ни любимую ручку дворецкого. Зато тебя научат писать и считать, как хотел твой отец, и ты сможешь работать с цветами и деревьями, как хотел сам. Идёт?

Мальчишка совершенно по-взрослому задумался, как будто у него был выбор. Антония не торопила. Почти минуту они стояли под дверью судебных свидетелей.

– Идёт, – кивнул, наконец, мальчишка.

Антония толкнула дверь, за которой увидела тех же двух магов, что принимали клятву у Олафа.

– О, де Вельвиче! – протянул руку седой мужчина. – А мы как раз вас вспоминали.

– Как ваш клятвенник? Не пытается убежать? Не разочаровал? Если пожалеете о решении, можем клятву отменить, как и не было, – предложила молоденькая девушка, второй маг.

Антония обоим пожала руки, заверила, что с Олафом нет никаких проблем, и рассказала историю мальчика. Воришка всё это время смирно стоял рядом с Антонией, которая так и не выпустила его руки.

– Так что, решили ещё одного клятвенника завести? – озадачилась магиня. – Но он же ребёнок!

Ребёнок на такое заявление надулся, а Антония только хмыкнула. Лучше оставить его на улице, побираться, чтобы вырос в полноценного преступника? Или вернуть в приют, где по чьему-то недосмотру детей порют розгами и обращаются хуже, чем с собаками? Озлобленных людей на улицах и без этого паренька хватает.

– На семь лет, с моей стороны обязуюсь обеспечить крышу над головой, кормить, обучать по мере возможности, – твёрдо посмотрела на девушку Антония. Та стушевалась, покраснела. Маг понимающе хмыкнул.

– Ну, идите сюда, давайте руки. Бумаги оформите этажом выше, но лучше сначала принять клятву, а то могут вернуть беглеца в приют.

Мальчик поморщился, когда запястье ожгла магическая татуировка. Антония только ещё больше побледнела.

– Да, леди, – окликнул её у самых дверей маг. – Вы если решите ещё кого-нибудь облагодетельствовать, то постарайтесь попасть в мою смену. Жутко любопытно, знаете ли, – улыбнулся седой маг.

– Постараюсь, – в ответ улыбнулась Антония.