Читать онлайн Его игрушка бесплатно

Глава 1

Софи

Жарко. Я встала из-за стола и подошла к окну, распахивая его настежь. Странно, в новостях не предупреждали об аномальной жаре. В Санта-Кларе в начале мая двадцать восемь градусов – нонсенс! Нужно будет на следующем педсовете поднять вопрос о сплит-системах в классы, ну или хотя бы о подвесных вентиляторах. Я на мгновение представила лицо нашего директора и прыснула в кулак. У школы нет финансирования! Бюджет давно распланирован! И вообще, в нашем городе климат умеренный! Да-да, это все преподаватели слышали не раз. И неважно, что в школе дышать нечем, а в мире вообще глобальное потепление!

– Келли, детка, попробуй желтым.

Я неспешно прошлась вдоль мольбертов, поглядывая, что там мои маленькие художники нарисовали. Да, натюрморт у нас сегодня несъедобный. В качестве образца – корзина с тропическими фруктами: синяя папайя – это нечто!

– Ребята, заканчиваем, – объявила я. Звонок через три минуты – пусть руки вымоют под моим контролем, чтобы родители не возмущались пятнами краски на одежде. В восемь лет ребенок должен знать, что вытирать руки о школьную форму не следует, но я ведь учитель, и должна проследить.

Выпроводив последнего ученика, я распахнула дверь – пусть сквозняк погуляет – и принялась изучать рисунки.

– Здесь можно немного подправить, – я взяла пастель и затемнила основание холста, где должна падать тень от корзины. Какая красота! Все-таки детки у меня талантливые.

Подошла к окну. Пейзаж был тривиальный: уроки закончились, и дети спешили домой. Кто-то шел пешком, за кем-то заезжали родители. Мне тоже пора собираться. Сегодня уйду пораньше: папа после операции тяжело отходит – уход ему нужен, а по-хорошему – сиделка. Только ей платить надо, а у нас гора счетов, и все неоплаченные. Остаюсь только я: и за медсестру, и за добытчика.

Я уже хотела закрыть окно и уйти, когда заметила роскошный черный линкольн. К нам такие обычно не заезжают. Интересно, за кем из учеников приехали? Водитель спешно выбежал и открыл пассажирскую дверь: оттуда выпорхнула молодая женщина в темных очках и широкополой шляпе. Бежевое платье-футляр хорошо подчеркивало фигуру и оттеняло золотистую кожу. Я нервно отдернула светлую блузку, заправленную в джинсы. Не всем же в нарядах от кутюр ходить. У меня зато вон, собака есть! У этой женщины наверняка нет, а если есть, то максимум собачка, которая в клатч поместиться может.

– Ох, злая ты, Софи, – вслух поругала себя. Не завидуй! Зависть страшный грех – так еще бабушка говорила.

Рисунки учеников высохли, и я заботливо собрала их в папку, предварительно подписав. Завтра вставлю их в красивую рамку и будет подарок для родителей. Не зря же их дети живопись факультативом посещают.

– Мисс Хантер, – постучали коротко в дверь. Я обернулась. Секретарь нашего директора. Денег на нужды школы нет, а на личного помощника есть. – Директор Хокли хочет с вами поговорить.

Я удивилась. Мою подработку в «Санта-Клара Хай Скул» мы вроде бы вчера обсудили. Что еще случилось?

Дверь в кабинет была приоткрыта, поэтому я спокойно шагнула внутрь, сразу заметив шляпу, лежавшую на столе. Неужели та женщина из линкольна по мою душу?

– Софи, ну что же вы молчали о своей сестре! – радостно подскочил директор. Я же, наоборот, впала в оцепенение. Что?! О чем он?! Тут девушка поднялась и грациозно повернулась. Успокоительного мне, срочно. В двадцать пять у меня начались галлюцинации с раздвоением личности.

– Здравствуй, Софи, – она протянула ко мне руки, желая обняться, но мое тело одеревенело. Так себе получились объятия.

По тем немногочисленным снимкам, которые остались у папы, я знала, что у меня была сестра. Мама тоже была, но о ней я предпочитала не вспоминать. Она бросила отца, когда мне было пять лет. Мать родилась в Нью-Йорке, в богатой семье. Они с папой учились вместе: любовь, страсть, рай в шалаше. Двое детей одним махом: Дэйдра была старшей и родилась сильной и здоровой девочкой. Я появилась через пятнадцать минут и оказалась чахлой и болезненной. Когда нам исполнилось по пять, мама поняла, что жить с простым инженером не для нее. Она вернулась в отчий дом, забрав с собой красивую старшую дочь. Меня оставила с отцом. Нас обоих – нищих неудачников – просили их не беспокоить. Папа пытался добиться права на свидания с дочерью, не хотел, чтобы мы с Дэйдрой потеряли друг друга, но тщетно. Мы им были не нужны. Про нас забыли. Что же произошло за эти двадцать лет?

– Миссис Сторн предложила нам профинансировать проект нового футбольного поля, – тараторил директор, словно боялся упустить удачу, держась за слово, как за хвост золотой рыбки.

Какое финансирование? Ничего не понимаю: я тут причем?! Видимо, мое недоумение слишком ярко отразилось на лице, что Дэйдра многозначительно сжала мою руку – я сразу поняла, что говорить со мной она хочет приватно, но зачем тогда в школу явилась?

– Конечно, я помогу вашей школе. Мы все успеем оформить. Я планирую задержаться в вашем городке. А вы, мистер Хокли, надеюсь, войдете в положение и предоставите Софи отпуск на полгода.

– Что? – шокировано переспросила я. – Я не понимаю…

– Я объясню, – она повернулась и в зеленых глазах была мольба. Ладно, послушаю, что она скажет.

– Конечно, мы все уладим, – согласился директор. Да, когда на горизонте маячат тысячи долларов, ценность любого сотрудника стремится к нулю…

Когда мы вышли на улицу, Дэйдра усадила меня на заднее сиденье линкольна и тут же устроилась рядышком.

– Тебя невозможно застать дома, – с улыбкой выдала она. Я промолчала. Я смотрелась в нее, как в зеркало. Мы были поразительно похожи, но спутать нас невозможно. Я – учительница живописи в маленьком калифорнийском городке, а вот кем была Дэйдра – точно определить сложно: модель, светская львица, жена крупного бизнесмена.

– Давай поговорим без лишних ушей, – словно прочитав мои мысли, сказала она и назвала водителю мой адрес.

Я держалась те пятнадцать минут, что мы добирались до нашего с отцом дома. Когда мы вошли в гостиную, я, не проявляя радушие и гостеприимство, выдала:

– Что происходит?!

– Даже кофе не предложишь? – вскинула бровь она.

Я кивнула, мысленно досчитав до пяти: не люблю, когда мной жонглируют, а именно это я чувствовала во вновь обретенной сестре.

– Конечно, сейчас принесу.

– Софи, это ты? – услышала я голос отца. Разбудили…

– Это папа? – вдруг надломленным голосом спросила Дэйдра. Я даже другими глазами на нее посмотрела. Во мне жила обида на мать и, увы, она перекинулась на сестру, которую, по сути, я не знала. Как ей было все эти двадцать пять лет? Ведь деньги – это далеко не все…

– Да, только он болен.

– Я могу увидеть его.

– Он после операции – ему нельзя волноваться…

– Да, конечно, – поспешно согласилась она, погрустнев. Черт!

– Я думаю, он обрадуется.

Мы поднялись наверх и осторожно вошли в спальню. Папа, видно, только проснулся: взъерошенный и сонный. Нужно помочь ему до ванной дойти. После операции на кишечник ходить еще тяжело.

– Папа, – улыбнулась я, – у нас гости.

Дэйдра вышла вперед – отец ахнул.

– Не волнуйся, – она первая к нему подскочила, помогая сесть в кровати, подкладывая подушку под спину.

– Дэйдра? – шепнул он, вероятно, не веря глазам. – Но как же? Откуда?

Мы втроем проговорили целый час, смеясь и плача, пока отцу не пришла пора пить обезболивающее со снотворным, чтобы восстановиться и набраться сил. Я все еще не понимала причин, по которым сестра вернулась, но папе определенно стало лучше, а мне хотелось верить, что Дэйдра узнала о нас и сразу кинулась разыскивать.

Отец уснул, а мы устроились на заднем дворе в шезлонгах: бассейна здесь не было, зато солнце сегодня баловало. Дэйдра достала сигарету и прикурила.

– Чем он болен? – спросила сухим безэмоциональным тоном. При отце я не позволила развивать эту тему: пусть порадуется встрече и хоть немного отвлечется.

– Рак толстого кишечника.

Она кивнула, делая большую затяжку, прежде чем сказать:

– Мама три месяца назад умерла. Передозировка антидепрессантов.

Я так и не донесла кофе до рта – осторожно поставила на ящик, служивший нам столиком, и замолчала, пытаясь осмыслить. Я ее совсем не знала. Не помнила практически, но мне стало больно. Она ведь родила меня, пусть не любила, но жизнью я обязаны именно Малене Морган. Она, естественно, вернула девичью фамилию, когда официально стала разведенной женщиной. Сейчас я готова была простить ей все. Только прощение ей больше ни к чему…

– Мне очень жаль, – севшим голосом сказала я. Мне было больно и хотелось плакать. Мы с сестрой жили в разных городах, даже в разных мирах, но в чем-то наши судьбы очень схожи. Мы обе почти потеряли родителей.

Дэйдра махнула рукой, показывая, что уже оплакала и смирилась.

– Я помогу деньгами. Отца нужно лечить в хорошей клинике, – она осмотрела задний двор, будто бы он и был больницей и сказала: – Не здесь.

– Страховка не покрывает расходы, я работаю, но денег все равно не хватает… Спасибо, я все верну, правда.

Я не могла апеллировать тем, что он и ее отец. Если она поможет, я обязательно расплачусь с ней! Главное, пусть если не выздоровеет, то проживет дольше и с приемлемым качеством жизни, а там разберемся.

– Мне не нужны деньги, – ответила Дэйдра, – мне нужна помощь. Твоя, Софи, помощь.

– Что я могу? Скажи – и я сделаю.

Она закусила губу и посмотрела на меня с сомнением, но все же решилась:

– Софи, я хочу, чтобы ты на время притворилась мной.

Что?! И это же я воскликнула вслух:

– Что?! Как?! О чем ты вообще?! Это невозможно!

– Не отказывайся сразу, – вскочила она, – просто выслушай меня.

– Но…

– Прошу.

Я насупилась, но кивнула. Пусть говорит.

– Я замужем, – начала она. – Мы с мужем поженились четыре с половиной года назад. Мы не любим друг друга, но сможем развестись только, когда истечет пятилетний срок наше брака.

– Извини, – прервала я, – но это как-то слишком мелко, чтобы предлагать такую авантюру.

– Давай я расскажу тебе нашу историю, – надменно ответила Дэйдра. – Джейсон изменял мне. Изменял практически с первого дня. В какой-то момент я познакомилась с мужчиной: влюбилась, он относился ко мне совсем иначе. Муж узнал о нашем романе. Он чуть не убил меня! Я не хотела больше жить с ним, но выяснилось, что в нашем брачном контракте прописано следующее условие: если наш брак продлится пять лет – я получу двадцать миллионов, а Джейсону отойдет контрольный пакет акций финансового холдинга его деда. Если нет, – она развела руками. – Это большие деньги для нас обоих.

– Я все еще не понимаю, причем здесь я! И зачем условия такие прописывать?!

– Мой дед был дружен с его. Наш, – тут же поправилась она. – Они хотели, чтобы мы поженились, и мы поженились, но ничего не вышло, – горько закончила она.

– Мне жаль, правда, жаль, но это твоя жизнь…

– Я беременна, Софи! – воскликнула она.

Я опешила. Если с мужем они давно чужие, значит…

– Да, – подтвердила Дэйдра подозрение. – Ребенок не Джейсона. Если он узнает, то убьет меня. Поверь, он с радостью станет вдовцом.

– Но…

– Послушай, – быстро заговорила она, – тебе не придется ничего особенного делать. С мужем мы только поддерживаем видимость брака, встречаемся два раза в месяц: в опере и на ужине у его родителей. Расписание на следующий месяц уже есть, – она порылась в сумочке, выуживая ежедневник.

Да, подготовилась сестричка. А я-то думала, что она приехала ради семьи…

– Дэйдра, послушай…

– Нет, ты послушай: неужели ты не устала жить в этом аду? Папа болен, ты пашешь, как проклятая! Я оплачу его лечение, лучшую клинику, а ты поживешь у меня на Манхэттене. Это будет твой отпуск! Ты его заслужила! Будешь ходить на показы мод и в театр, по магазинам и в рестораны. Джейсон хоть и сволочь, но счета оплачивает исправно.

– Я не знаю, – сомневалась я. Это же бред какой-то! Ну как можно заменить одного человека другим? Мы же разные! И мы не куклы, а личности со своими привычками, особенностями, характером. – Это ведь нереально! Посмотри на себя и на меня!

– Встань! – скомандовала Дэйдра.

Я подчинилась. Слишком уж она возбужденной выглядела. Идея фикс у нее.

– У тебя хорошая фигура, – отметила сестра.

Еще бы, мне всего двадцать пять!

– Остальное мы подправим.

Да уж, подправит она. Мы ведь действительно были очень похожи: яркие зеленые глаза, пухлые губы, резко очерченные скулы и нос с легкой горбинкой. Только если мои волосы были черными и длинными, забранными в пучок, чтобы не мешались, то ее имели оттенок горького шоколада с легким медным блеском, были до плеч и завиты в модные локоны. Мое лицо было практически без косметики; над ней профессиональный визажист потрудился.

– Дэйдра, все-таки это плохая затея, – смягчила отказ я.

– Прошу, Софи, – она бросилась ко мне. – Я не хочу идти на аборт! – и заплакала, кусая губы. – Я уеду с отцом ребенка, спрячусь, чтобы никто не нашел меня. Иначе… Я не знаю, что Джейсон со мной сделает. Его гордость…

Я обняла ее, приговаривая:

– Тише, тише.

Дэйдра рыдала у меня на плече, часто всхлипывая и шмыгая носом. Что же мне делать? Как помочь ей? Нет, я знала как, но возможно ли это? Я вспомнила кучу неоплаченных счетов. Я работала, брала дополнительные часы, подрабатывала в другой школе, но все это капля в море. Лекарства отца стоили слишком дорого! Я заняла денег, наверное, уже у всего городка, но мне нечем отдавать. А в следующем месяце все начнется по новой: искать средства, просить, выкручиваться. Я и так должна всем вокруг – уже и занять-то не у кого. Дурной сон, повторяющийся изо дня в день…

– Хорошо, я попробую, но не уверена, что получится.

Ее слезы тут же высохли, а на губах появилась улыбка. Надеется на меня, видно.

– У нас месяц, чтобы сделать из Софи Хантер – Дэдэ Сторн.

– Дэдэ? – переспросила я.

– Да, меня почти все так называют, – она потрогала пучок и у меня на затылке и вынула шпильки. – Я сказала мужу, что еду в Калифорнию в клинику, делать подтяжку. Он меня не хватится месяц. Времени достаточно.

Я сомневалась, очень сомневалась, но я попробую: ради папы, сестры и себя самой…

Глава 2

Софи

Такси остановилось возле элитного пятиэтажного дома на Пятой Авеню. Я вышла, мельком осматриваясь.

– Доброе утро, миссис Сторн!

Улыбнулась швейцару, услужливо распахнувшему передо мной дверь. Кивнула консьержу и зашла в лифт. Фух, вроде ничего особенного, а напряжение парализовало спину, заставляя стиснуть ручку маленькой сумочки. Я бросила взгляд в зеркало – в этой роскошной, уверенной в себе женщине сложно было узнать скромного учителя живописи Софи Хантер. Стильный белый брючный костюм с высокой посадкой и пиджаком без рукавов, одетым на кружевной бюстгальтер – простора для фантазии немного, но эффектно, по-настоящему сексуально. Волосы идеальной волной лежали на плечах, темные очки прятали яркие зеленые глаза. На шее – золотой чокер от «Шанель». Эта любимая марка Дэйдры. Я запомнила. Да, теперь нас и родная мать отличить не смогла бы. Может, это прозвучит кощунственно, но сейчас нам обеим на руку, что у Дэйдры не осталось близких родственников, правда, был муж… Сестра ясно объяснила, какие у них отношения: она не лезет к нему, он – к ней. В нормальном браке они прожили меньше полугода и остались, по сути, чужими людьми, которые практически друг друга не знали. Но то, что Джейсон Сторн – человек сложный, тяжелый и вспыльчивый сестра не стала скрывать от меня. Ничего, справлюсь. Мои ученики тоже непростые и сплошь личности с характером.

Я открыла дверь и попала в просторную прихожую. Мне одного взгляда хватило, чтобы оценить обстановку, точнее, чтобы удостовериться – Дэйдра действительно очень обеспеченная женщина. Квартира просторная, стильная, светлая. Я бросила сумочку на диван и обвела гостиную с изысканной мебелью и панорамными окнами восхищенным взглядом. Вот и мой отпуск в элитном отеле на Манхэттене подоспел!

– Здравствуйте, миссис Сторн.

Я подпрыгнула от неожиданности. Черт!

– Простите, мэм, – тут же растерялась женщина.

– Здравствуй, Анна, – сдержанно кивнула я. Так, это моя домработница-кубинка. Приходит по понедельникам, средам и субботам. Уж ее я точно не должна бояться – не самая крупная рыба в моем бассейне с акулами.

– Как съездили в Калифорнию?

– Отлично, – широко улыбнулась я. – Вернулась другим человеком.

Да-да, и это не в фигуральном смысле. Хорошо, что Анна мысли читать не умеет.

Дэйдра снабдили меня толстой папкой с фотографиями, именами и подноготной близких людей. Я выучила далеко не все, слишком много информации. Дэдэ убедила, что в ее кругу знакомые по большей мере случайные. Им просто улыбаешься и ждешь, когда кто-нибудь назовет имя. Всех даже она не помнит. Понятно, улыбаемся и машем… хорошо, что я буду не совсем одна: информацию помогал собрать хороший друг, с котором мне еще предстоит познакомиться. На него я могу положиться во всем. По крайней мере Дэйдра доверяла ему безгранично.

Я перекусила салатом с тунцом и сэндвичем с креветками, приготовленными Анной. Затем освежилась под душем, когда вышла – домработница уже закончила. Перелет был утомительным, а мое состояние слишком нервозным, чтобы отдохнуть в небе. Нужно выспаться. О том как быть дальше – подумаю после.

Меня разбудил звонок. Какая-то Эстер хотела узнать вернулась ли Дэдэ, точнее, я. Я и есть сейчас Дэдэ! И подтвердить бранч с попечителями фонда «Благородная Америка». Дэйдра входила в совет, но делала это так, ради имиджа и статуса. Она сама так сказала.

Я просто делаю вид, что мне не плевать на африканских детей.

Моя сестра оказалась дамой циничной, но меня это не отвращало: Дэйдра имела смелость говорить об этом, а не строить из себя святую. Сейчас я даже понимала, что папе она взялась помочь, потому что я помогаю ей. Дашь на дашь… По крайней мере честно.

– Что тут? – Я взяла со стола потрепанный номер «Нью-Йорк Таймс». – Вот умеют же люди эпатировать! – воскликнула, прочитав заметку про финансового магната с Уолл-Стрит и молодого дизайнера. Оригинальная свадьба: кожа и джинсы1! А могли ведь настоящий бал отгрохать! Интересно, почему газета здесь лежит, ведь ей уже два года?

Вечер только начал заниматься, и я решила прогуляться: Манхэттен для меня – как декорация к фильмам. Что-то нереальное и манящее! Я не стала наносить боевой раскрас – пусть лицо отдохнет от тонны косметики, которой мне придется штукатуриться изо дня в день. Сегодня встреч у меня нет, по буду немного Софи. Гардеробная у Дэйдры как дорогой мультибрендовый магазин! Я выбрала легкое платье миди с кружевом на талии и клинообразным декольте, босоножки на не самом высоком каблуке и сумочку в тон. Нужно будет еще запастись бельем. Ее трусы я носить не буду, а мои не подойдут под слишком откровенные наряды. Тут только «Виктория Сикрет» или «Агент провокатор». Еще нужно мольберт и краски купить – без этого я не могу. Дверь захлопнулась – мне предстояло покорить Нью-Йорк!

Джейсон

– Чертова суббота! – я ударил по рулю, оглушая всех громким сигналом клаксона. Пробки, как в пятничный вечер на Бруклинском мосту! Все, на неформальный междусобойчик с Лексом Фрименом я уже опоздал. Сегодня под пару порций выдержанного «Макаллана» собирался заглянцеветь сделку по передачи акций «Стокланд Американ», а в понедельник скрепим подписями. Не выйдет. Досадно. Я снова ударил по клаксону.

– Ездить научись! – не выдержал и высунулся из окна. Таксист-араб теснил меня к тротуару. Мне что, мать его, на колеса пешеходов наматывать?! Нужно было на метро ехать. Я усмехнулся. Когда я в последний раз туда спускался? Так давно, что даже не вспомнить. Бросил взгляд на яркую витрину какого-то книжного и нахмурился. Дэдэ? Неужто вернулась уже?! Интересно, что она себе проапгрейдила: сиськи, задницу, губы? Пойду посмотрю. До нашего семейного рандеву чуть больше недели, но указать, как не надо выглядеть и как не стоит вести себя, необходимо. Ужин с моей родней как никак.

Я нырнул в карман на обочине, вышел, наблюдая, как дорогая женушка зашла в магазин. Посмотрим, что она читает. Дэдэ читает! Смех, да и только! Поднялся на второй этаж, зорко следя за воздушным белым платьем. Дэдэ стояла вполоборота, задумчиво прикусив нижнюю губу – я замер: меня с размахом по голове долбануло и прямо в прошлое отправило – никакой машины времени не нужно. Образ, жесты, глазки невинные принадлежали не блудливой стерве, а двадцатилетней красавице, от которой у меня когда-то крышу снесло. Вот только за красивым фасадом оказалось гнилое нутро. Из-за ее продажности моя компания понесла немалые убытки, а лично я потерял жену. Она превратилась в ничто, в пустое место. Дырка, в которую брезгую даже член вставить. Все, хватит пялиться на этот оптический обман, куклу деланную-переделанную. На ней места живого нет, и пробу ставить негде.

– Решила прочитать что-то, кроме этикеток на одежде? – мягким шепотом спросил, наслаждаясь ее замешательством – Не выйдет, для этого нужно иметь больше, чем одну извилину.

Жестоко, но другого обращения Дэдэ не заслужила. Она резко обернулась и испуганно захлопала глазами своими блядскими.

– Джейсон? – шепнула, еле дыша.

– Мать Тереза. Что, не похож?

– Я… просто… я…

– Ты себе лоботомию в Калифорнии сделала, что ли? Или расплачивалась за пластику последними мозгами? Хотя там и расплачиваться нечем.

Дэдэ вспыхнула, сжав губы и сдвинув темные брови – ну прямо тигрица не в себе!

– Просто не ожидала встретить тебя.

– Калифорнийский акцент? – иронично заметил я. Что за дешевая страсть к эффектам! – Уволь меня от своих кривляний.

Дэдэ выглядела неприятно удивленной. А какого приема она ждала?! Или у нее память отшибло?! Я посмотрел поверх ее головы, чтобы отвлечься – никто меня так не бесил, как жена! Краски, холсты, кисти и прочая творческая дребедень.

– На Манхэттене закончился тональный крем, и ты решила нарисовать себе лицо гуашью?

– Нет. Карту хочу нарисовать, чтобы ты не заблудился и пошел точно в задницу, – сказала, приправив надменным взглядом. Что-о?! У кого-то хватило мозгов выдать что-то, кроме «да пошел ты!».

– Что ты сказала? – Я даже не злился, просто хотел понять, не почудилось ли мне.

– Ничего, – бросила так, словно обиделась. Черт, мы львиную часть брака так общаемся, пора привыкнуть. – Ужин только в воскресенье, чем обязана сегодня?

– Обсудим кое-что, раз уж встретились, – я пошел к выходу, не оборачиваясь проверить следует ли Дэдэ за мной. Побежит, куда денется. Слишком уж дорожит отступными, которые получит по истечении пяти лет. – Я голоден, раз уж лучшей компании нет, придется довольствоваться тобой.

– Я не напрашивалась, – услышал сзади недовольное шипение. Остановился и, повернувшись, внимательно посмотрел на нее.

– Не напрашивалась, – что удивительно, – но это ничего не меняет, Дэдэ.

Я привез ее в один из лучших средиземноморских ресторанов на берегу Гудзона. Если уж компания у меня плохая, то хотя бы еда должна быть отменная.

– Осьминог с артишоками под мятным соусом, салат с рукколой и креветками, бутылку «Домэн Ларош». Для дамы – спагетти с анчоусами и моллюсками, канноли с рикоттой и сухой мартини, – я выжидательно посмотрел на нее – нет возражений? На людях мы с Дэдэ – цивилизованные люди и образцовые супруги.

– Я не голодна, – сухо ответила она.

Пить будем, а есть нет, да хрен тебе!

Я кивком отпустил официанта, оставляя заказ прежним, а ее предупредил:

– Напьешься дома, если неймется.

Она наградила меня презрительным взглядом. Что это за новая тактика поведения? Любопытно даже. Я откинулся в кресле, придирчиво рассматривая ее. Хитрые зеленые глаза наконец-то не замазаны тонной краски и ресницы удивительно естественно смотрятся, не как у коровы с техасской фермы. С губами вроде порядок, нос по-прежнему с горбинкой, это выглядело даже пикантно, если переделает, станет стопроцентной куклой.

– Ну, и что ты себе перекроила?

– Не твое дело, – огрызнулась она.

– Почему же, – забавлялся я, – муж все-таки.

– Ничего особенного, просто освежила цвет лица, подтяжку сделала.

– Подтяжку чего? Тебе двадцать пять. Лучше бы пересадку мозга сделала.

Дэдэ сжала губы в тонкую линию. Какая милота! Прямо оскорбленная невинность! У меня внутри словно тумблер упал: чем больше она злилась и обижалась, тем сильнее хотелось поиздеваться над ней. Есть выражение: «не буди во мне зверя». Дэдэ разбудила. Злого и очень страшного зверя. Теперь она вызывает во мне только самые темное и жестокое, а ведь когда-то было иначе.

– Если это все, что ты хотел сказать, пожалуй, я покину тебя. После нашего милого диалога хочется вымыться.

Я не выдержал и рассмеялся. Это действительно что-то новенькое! Дэдэ не заискивает и на пытается снова присосаться к моему члену. Любопытно. Неужели в ней прорезалось что-то похожее на самоуважение?

– Ладно, – решил сжалиться и не уничтожать ее до первой перемены блюд, – слушай внимательно: на ужин к деду надень что-нибудь белое, хотя нет, я сам выберу платье и отправлю тебе. Твои наряды слишком безвкусные. И смотри, никакого алкоголя. Поняла?

– Поняла.

– И знаешь что, макияж сделай такой же, как сейчас.

Она бросила на меня удивленный взгляд. Да, сейчас она выглядит действительно свежей и отдохнувшей. Но ей не стоит обольщаться.

– Тебе так лучше, не выглядишь, как шлюха с Лексингтон-Авеню. Даже удивительно: с твоим виртуозным умением прыгать по членам, давно пора выглядеть, как дешевая проститутка.

Дэдэ открыла уже было рот в попытке отразить атаку, но нам принесли закуски и вино. Ели мы молча: я был слишком голоден, чтобы отвлекаться на разговоры; она ковыряла свои канноли и, кажется, хотела поскорее покончить с нашей встречей. Или прикончить – судя по тому, как она орудует ножом, то, наверняка, представляет, что отрезает мне голову.

– Я отвезу тебя, – милостиво объявил. Настроение определенно улучшилось после хорошей кухни. Даже неудача с Фрименом больше не казалась такой уж потерей. Да и Дэдэ сегодня презабавная.

– Не стоит, я уже сыта твоими комментариями.

Она попыталась уйти, но я резко поймал ее локоть и, дождавшись, когда подгонят машину, усадил ее. Воздух в салоне тут же наполнился карамелью и розами. Приятный запах.

– Ты сменила духи?

– Не твое дело.

– Послушай, детка, – крутанув руль и выезжая на оживленную Моррис-Стрит, – пока я плачу по твоим счетам, это мое дело.

Она замолчала, делая вид, что рассматривает свои ногти. Еще губы надуй обиженно!

– Как Калифорния поживает? – решил разрядить обстановку я. – Нашла с кем потрахаться? – Нет, не решил.

Дэдэ метнула в меня гневный взгляд. Зеленый, кошачий. Вот уж кошка гулящая! Я плавно притормозил на светофоре, когда она неожиданно выдала:

– Не нашла, но сейчас пойду трахаться! Меня дома ждет мужчина с большим членом, и он прекрасно умеет им пользоваться.

– Что?! – воскликнуть успел, а вот дверь заблокировать нет. Дэдэ рванула ручку и выскочила прямо на середину проезжей части. – Куда ты? Стой! – испугался я, выпрыгивая за ней.

Водители сигналили, как ошалелые, только теперь мне – Дэдэ благополучно добралась до тротуара и, не оглядываясь, вприпрыжку убежала от меня, сверкая стройными ногами.

– Сука бешеная, – выругался я. – Сейчас проверим, с кем ты там трахаться собралась!

Глава 3

Софи

Я захлопнула дверь и, прислонившись к ней спиной, выдохнула. Что это было?! «Муж Дэдэ», – мрачно ответил внутренний голос. Мой муж! На полгода я – жена язвительного тирана со взглядом наемного убийцы. Такие люди холодно улыбаются и спускают курок с легким сердцем, никаких сомнений и раскаяния. Да, голубые глаза Джейсона убивали каждую секунду, если он опускался до того, чтобы смотреть на меня. Я нервно рассмеялась. Это ему Дэйдра изменила?! Как? Как?! Дело даже не в том, что ее муж был красивым мужчиной, по-настоящему красивым: высокий, поджарый, с бронзовой кожей, выгоревшие светлые волосы подстрижены стильно, чувственные губы изогнуты в саркастичной усмешке. Внешне он был ожившей американской мечтой – идеальная картинка. Вот только было в нем что-то порочное, волнующее и опасное. Словно бы он знал мои потаенные желания и готов их исполнить, только ставка за краткий миг блаженства – душа.

Я отошла от двери и, сбросив платье, пошла в душ. Действительно нужно искупаться. Джейсон ненавидел Дэдэ, и вся эта ненависть вылилась на меня. Она налипла на тело и смердела. Американская мечта по имени Джейсон Сторн очень зла, цинична и готова меня растоптать. Хорошо что нам не придется много контактировать – две встречи в месяц я смогу вытерпеть. Сегодняшний ужин —скорее случайность, нежели закономерность. Кстати, вести себя я должна, как сестра. Видимо, она даже не пыталась отбиваться от нападок мужа. Если буду слишком своевольничать в общении с ним – меня раскусят. Но как в принципе можно терпеть такие оскорбления и молчать?! Тут и святой не выдержал бы!

Я как раз начала сушить волосы, когда услышала настойчивый стук в дверь. Кто это? Я никого не жду. Но окружения Дэдэ мне бояться не стоит – проверка мужем пройдена. Я на цыпочках подобралась к двери – Джейсон! Да что же ему нужно от меня?! Где обещанные две встречи в месяц?! Но, запахнув халат, все-таки открыла – слишком настойчиво в дверь барабанил мой дорогой супруг.

– Два свидания за день – не многовато ли? – улыбнулась я. Мила, покорна и глуповата – похоже, Дэдэ муж считал именно такой. А, ну еще и потаскухой законченной, но этому мнению как-то вообще не хочется соответствовать.

– А как же: добро пожаловать? – Джейсон, не спрашивая разрешения, вошел и осмотрелся, выискивая что-то или кого-то. – Одна?

– Почему же, – я кокетливо повела плечом и принялась у зеркала поправлять влажные волосы, – с тобой.

– Со мной, – повторил Джейсон. Сначала он казался немного сбитым с толку, затем его губы искривила злорадная улыбка, и мне она не сулила ничего хорошего. – Собирай вещи, с завтрашнего дня будешь жить у меня.

– Что?! – ошарашенно воскликнула я. – Нет!

– Деду не нравится наш новомодный светский брак. Не будем расстраивать старика-консерватора.

– Но я не хочу с тобой жить!

– Думаешь, я хочу? – Он прошелся по мне брезгливым взглядом. – Ты моя жена и будешь ею, пока мы не подпишем документы на развод.

– Но как же…

– Не беси меня, Дэдэ! – оборвал Джейсон. – Завтра же собираешь вещи и тащишь свою аппетитную задницу ко мне. Ты будешь улыбаться, строить из себя милую женушку и перестанешь трахаться на стороне. Иначе я убью тебя, поняла?

– Знаешь что, – не выдержала я.

– Что?

– Ничего. – Я проглотила желание послать его на самый большой и толстый мужской орган. Ну где же я так провинилась? Почему жизнь свела меня с этим орангутаном в модных джинсах? Только с пальмы слез, а уже напялил все самое лучшее.

– Что это? – спросил Джейсон и потянулся к моему плечу, с которого так не вовремя соскользнул халат. Я застыла, а сердце гулко ударилось о ребра и упало к ногам, когда теплые сухие пальцы коснулись кожи, медленно огладив шею. – Родимое пятно?

Черт! Черт! Черт!

– Не замечал.

– Плохо смотрел, – огрызнулась я, дернув плечом. Лучшая защита – это нападение! Джейсон не дал мне отойти, еще глубже спуская халат.

– А это что? – Его рука скользнула от шеи к груди, стискивая ее, сжимая острый сосок. – Соскучилась?

– Пусти!

– Имею право.

– Наш брак фиктивный! – выдала я, защищаясь. Ни о каких супружеских отношениях речи не было. Так мы с Дэйдрой не договаривались!

– Зато твоя реакция очень даже настоящая, – плотоядным шепотом ответил Джейсон и, впечатав меня в стену, сжал горло одной рукой, другой – раздвинул полы халата и довольно присвистнул: – Правильно, зачем тратить время на раздевание.

– Не обольщайся, – ответила, чувствуя ладонь на горле. Было не больно, но страшно, – я просто в душе была.

– Не буду, только проверю. – Его ладонь сжала бедро и по-хозяйски спустилась к промежности, раздвигая складочки и ныряя внутрь. – Да ты все мокрая, моя маленькая шлюшка.

Я попыталась сжать ноги – Джейсон раздвинул их коленом.

– Не так быстро.

Он вставил в меня еще два пальца, задевая клитор. Щеки вспыхнули, а внизу, вопреки абсурдности происходящего, все затрепетало.

Джейсон вывел пальцы и шепотом велел:

– Открой рот. – Я послушно разомкнула губы. – Оближи их. Попробуй себя.

Дикость какая! Но язык все же пробежался по длинным пальцам, ощущая вкус естественной смазки. Моей смазки. Я впервые делала что-то подобное.

– Хочешь, чтобы я трахнул тебя?

Пряжка ремня оглушительно громко щелкнула – Джейсон схватил мою ладонь и засунул под резинку трусов. Он был готов сделать то, о чем спрашивал. Я не хотела касаться его, пыталась сжать и одернуть руку, но вызвала только его смех. Он толкнулся членом мне в ладонь, горячим и жестким. И я обхватила его рукой, прошлась вверх-вниз. Толстый и длинный.

– Я сейчас же загну тебя и отымею, если покажешь справку от венеролога.

Меня словно грязной водой окатили. Да что он себе позволяет! Я вырвала руку и замахнулась, собираясь отвесить ему пощечину, но Джейсон перехватил и заломил ее за спину. Стало по-настоящему больно.

– Даже не думай об этом. – Он агрессивно погладил мои губы, запихивая внутрь пальцы. – А рот у тебя вполне рабочий. – Резко рванул пояс халата, распахивая и жадно прижимаясь к моему обнаженному телу.

Джейсон большим пальцем принялся массировать клитор, размазывая мои соки по всей промежности, иногда входя двумя пальцами внутрь, вызывая короткие судорожные вдохи. Меня ошеломил его напор. Я просто не знала, что с этим делать. Я не девственница. У меня были мужчины. Был секс. Но никто не пытался взять меня нахрапом, доминируя и подчиняя. Это было против моей воли, но не было насилием в уголовном смысле. В этом и парадокс: я не хотела покоряться и отчаянно стремилась к этому.

Джейсон усилил давление – я тихо застонала, прижимаясь к его руке, желая по скорее закончить сладкую пытку. Но он изменил темп, и узел внизу живота закрутился в другую сторону. Теперь набухший клитор терся о его запястье, а палец осторожно огладил тугое колечко сзади. Я не готова была к этому. Никогда не позволяла, но сейчас стало плевать. Я желала, чтобы вместо пальцев во мне был его член, огромный, каменно твердый. Чтобы он насадил меня на него и брал жестко и грубо, так, как нравится именно ему, Джейсону.

Я потянулась к нему – хочу попробовать на вкус его губы, стать ближе, теснее. Почему он до сих пор одет? Джейсон не позволил дотронуться до него, просто смотрел глаза в глаза, вдох-выдох… Свободная рука, до этого игравшая с моими возбужденными сосками, снова сжала горло, затем поднялась выше. Джейсон вставил палец мне в рот.

– Если бы это был мой член, как бы ты над ним работала? – шепнул прямо в ухо, обжигая дыханием.

Я прошлась по нему языком, затем принялась сосать, как леденец, как вкусную конфетку, словно бы от этого действительно можно было кончить. А ведь можно, если сильно возбудиться, как я. Чувства обострены, эмоции на пределе – я была готова увидеть рай. Или ад. Сладкий, мучительный ад.

– Ну что, тело снова предало тебя? – деловито спросил, когда я взорвалась наслаждением. – Шалава ты просто, – и выплюнул презрительно.

Оргазм еще сотрясал тело, когда Джейсон отступил от меня. Я упала к его ногам, потерявшись в реальности. В голове белый шум и полное опустошение, а он, как ни в чем не бывало, застегнул ремень и, перешагнув через меня, холодно бросил:

– Завтра, чтобы у меня была.

Он ушел, а я все еще сидела на полу, хватая ртом воздух, как выброшенная на берег рыба. Оцепенение, гипнотическое действие ледяных глаз «моего» мужа, яд, который он пустил мне в кровь вместе с острым желанием упасть на колени и подчиняться, отступили. Мне стало стыдно и горько. Разве это я? Разве эта женщина, по щелчку раздвинувшая ноги перед властным незнакомцем с замашками диктатора и эго размером с Мексику, я? Софи Хантер никогда такого не делала! И сделать не могла! Я закрыла лицо руками и заплакала. Какой стыд! Какой стыд! Меня не насиловали, но ощущение грязи зудело на коже. Презрение. Мне доказали, что я – дешевка. Шлюха в дорогой упаковке. Да, Джейсон так думал о своей жене Дэйдре, но я не опровергла его мнение, не доказала, что его суждения ошибочны. Он в этом убедился еще больше.

Я на трясущихся ногах подошла к дивану и достала из сумки телефон. На это я не подписывалась. В нашем с сестрой договоре не было пунктов про совместное проживание и секс.

– Привет, папочка, – вопреки желанию первому решила позвонить отцу – разница во времени как раз позволяла. Он уже улетел в Швейцарию. Нужно узнать, как там он… – Как дела? Как чувствуешь себя?

Я молчала и улыбалась сквозь слезы. Клиника отличная, врачи и персонал просто замечательные. Давно в его голосе не было столько бодрости и энергии. И как мне объявить ему, что нужно возвращаться? Дэйдра вряд ли согласится оплатить счет, если я пойду на попятную. Как лишить человека надежды на жизни? Своими руками приговорить к смерти?

– Я очень рада, пап. Отдыхай. Да-да, буду звонить.

Мобильный полетел на диван. У меня не было выбора. Придется переезжать в дом мужа. И ради сестры тоже. Все сомнения по поводу ее страхов отпали. Джейсон Сторн убьет ее, если узнает о беременности. И я не сомневалась, что он убьет меня, если поймет, что его дурачат. Надеюсь, он никогда не узнает.

Джейсон

Я выбежал на улицу так, словно за мной гнались все демоны ада. Точнее, одна демоница, сексуальная пигалица на стройных ножках. Клещ, которого давно пора стряхнуть и раздавить, а я все тяну резину!

– Мистер, вы нарушили правила парковки…

Я выхватил у офицера бумажку со штрафом и, не удостоив даже взглядом, прыгнул за руль. Внедорожник зарычал и рванул с места. Такой же злой, как и я сейчас. И как ей это удалось! Я заерзал на сиденье, поправляя член – до сих пор каменный, хоть гвозди забивай. Нужен кому-нибудь плотник с кожаным дрыном вместо молотка?

Дэдэ, чертова стерва! И жить она со мной не хочет. И ноги свои длинные сжимает. Сучка определенно научилась набивать себе цену. Четыре года она всеми правдами и неправдами пыталась запрыгнуть на меня, но к жене у меня выработалось стойкое отвращение, член только на носилках можно было занести. А сейчас сам приехал и едва удержался, чтобы не оттрахать ее. Такого необузданного желания вставить Дэдэ я не испытывал даже в медовый месяц. Наваждение, блядь, какое-то!

Я потянулся к бардачку и вытряхнул из пачки сигарету, прикурил и довольно, глубоко затянулся. Кайф. А ведь с Дэдэ давно можно было развестись. Деду, конечно, эта мразь блудливая нравилась, но свой пакет акций он уже передал мне в доверительное управление. Внуков, правда, все еще ждал. Через полгода придется расстроить его: зеленоглазых брюнеток в нашем семейном древе не будет. А с Дэдэ… Пусть отработает каждый цент, полагавшийся после развода. Пусть помучается со мной, пусть терпит унижения и издевки. Я же терпел! Выдержал все и не убил ее, узнав об измене. Конкретной такой, всеобъемлющей измене. Мне-то уже по большому счету похер на нее. Было. Перед глазами взгляд ее мутный возник, когда тянулась ко мне за поцелуем. Только у меня правило: шлюх не обсасывать.

Черт, нужно заканчивать думать о ней, а то у меня так и не упал. Хотя… Надо напряжение снять. Минуту копался в телефоне, затем после второго гудка, отрывисто бросил:

– Через час, – и рванул на Лонг-Айленд.

Элитный бутик-отель был хорош не только тем, что находился вдали от шумного Манхэттена – здесь можно было удовлетворить самые смелые сексуальные желания и полная приватность гарантировалась. Можно было прийти со своим «товаром» или выбрать из их девочек. Эскортницы здесь первоклассные, модели и начинающие актрисы с Бродвея. Но я не любил то, что пользуют все. Куда приятнее иметь ту, которая сама не знает, насколько хочет подчиниться. Кто становится на колени исключительно по желанию принадлежать и покоряться. Кто хочет быть снизу, удовлетворять прихоти хозяина, наслаждаться своей безвольностью.

– Добрый вечер, мистер С, – грудным голосом приветствовала соска с ресепшена. Был с ней однажды. Работает так себе, а липнет потом, словно на высший балл постаралась.

Номер «707» всегда оставляли за мной, неважно, буду я или нет – за это я платил им охренительные бабки. Я открыл картой и вошел в интимный полумрак. Моника уже стояла в позе подчинения. Полностью обнаженная и готовая ублажить меня. Я подошел совсем близко, ткнувшись пахом ей в лицо. Она, дождавшись кивка одобрения, погладила мой член через плотную ткань джинсов, затем расстегнула, вытаскивая и тут же проглатывая мой стояк, глубоко и уверенно. Наконец-то я уйму этот зуд.

Моника активно работала ртом, тонко уловив мое желание спустить первую волну. Наверное, думает, что ее хочу так сильно. Нет, она ни при чем, и даже власть, которую мне вручила над своим телом, хотя это опьяняло, конечно. Все сучка зеленоглазая, сиськи ее стоячие, кожа нежная, рот рабочий. Я зарылся пальцами в светлые пряди, представляя, что это черные волосы Дэдэ, влажные и сексуальные, какими я видел их сегодня. Начал двигать бедрами, руководя процессом, засаживая в самое горло. Да, это был не минет – я долбил Монику в рот. Представлял, что это – милый ротик моей дорогой женушки, что это она прерывисто втягивает воздух, что это ее порочные всхлипы нарушают тишину комнаты. Не знаю, что там Дэдэ прокачала, но казалось, что прошивку сменила. У нее даже энергетика изменилась: словно не блудницу вавилонскую трахнуть хотел, а Мадонне под юбку залез. Но хотел я эту Мадонну пиздец как.

Развязка была уже близко и обещала быть бурной – злость подстегивала. Все бабы – суки, а жены – твари! Ах, Моника: мать троих детей, чопорная светская львица, жена чиновника-консерватора, а отсасывала, как последняя шлюха. Сначала клятвы дают, потом по членам прыгают: у кого толще, длиннее, кто вставляет лучше. Предательницы!

– Ах, – простонал я, кончая на нее. Моника ловила ртом сперму, слизывая с набухшей головки и размазывая руками то, что упало на грудь. Стало немного легче. В голову больше ничего не бьет. Теперь можно поиграть с ней с чувством и толком…

Глава 4

Джейсон

Следующим утром я остался дома. Да-да, дожидался дорогую женушку. Нет, я не кусал пальцы, переживая: приедет или нет? Я точно знал, что Дэдэ явится. Она слишком хотела заработать на нашем браке или разводе – кому как удобнее, – чтобы выделываться. Но после вчерашнего я не обольщался, полагая, что рядом поселится красивая, но глупая пробка, которая из кожи вон лезть будет, чтобы примириться хотя бы на время. Дожить наш брак в мире и согласии. Даже Дэдэ понимала, что возврата к прежнему нет. Мы не откатимся на четыре года назад и не спасем наш брак: тогда он не просто треснул, а разлетелся на мелкие осколки. Но она упорно добивалась хотя бы перемирия, задолбалась, наверное, терпеть меня с моими издевками и отвратительным характером. А вот хрен ей!

Телефон у двери надрывно запищал – консьерж, наверняка. Неужели птичка прилетела? Оперативно!

– Слушаю, – я был прав – Дэдэ прибыла.

Злорадная усмешка искривила губы: я давно выкинул ее из списка желанных гостей, и попасть сюда она могла только с разрешения хозяина. Помучить ее и с позором выкинуть из дома собственного мужа? Ах, соблазн велик, но, во-первых, об этом тут же начнут шептаться служащие – у них и так есть инфоповод. Во-вторых, я не дам Дэдэ шанса сбежать, апеллируя тем, что сам прогнал ее. Да, мы оба будем мучиться, но продолжим грызть чертов кактус.

– Конечно, я ее жду. Пропусти миссис Сторн, Чезз.

Через пару минут в дверь постучали.

– Всего два чемодана? – иронично хмыкнул я. – Мельчаешь.

– Я ведь не в тюрьме, – сухо ответила она. – Пустишь?

Я отступил, впервые за долгое время решив не ругаться с порога, тем более что Дэдэ так надменно вскинула подбородок, ну прямо снежная королева, холодная и недоступная. Вот только глаза зеленые по-блядски сверкали и жопой она виляла так, что у меня голова на триста шестьдесят градусов повернулась – черт, я становлюсь совой! И вообще, какого хрена она напялила эти джинсы?! Там хоть трусы поместились?! И блузка возмутительно выпячивает сиськи! Вот же ж порода блудливая!

– Для меня вырядилась, детка?

Я схватил ее за локоть и притянул к себе. Что это? Неужели испугалась? Пухлый рот приоткрыт, глаза распахнуты, руками мне в грудь уперлась – какой недотрогой стала. Но если уж быть откровенным: я давненько не прикасался к ней и права мужа не реализовывал – брезговал.

– Это тюрьма, дорогуша, в которой запрещено крутить задницей, лезть, куда не просят и открывать рот без дела. Всего три правила – осилишь?

– В тюрьме есть право на телефонный звонок и свидание с близкими, – мягко ответила она. – Не с тобой, конечно.

– Правило номер три: не открывать рот, или я найду, чем занять его. – Я не удержался и бросил выразительней взгляд на розовые губы. И почему красивые бабы обязательно суки? Дэдэ шумно выдохнула, отводя глаза, и кивнула в знак согласия. – Соглашаешься жить по правилам? Или на то, чтобы я нашел применение твоему чудесному ротику?

Черт, мне даже на мгновение захотелось, чтобы Дэдэ начала бодаться. Чего у нее не отнять, так это умения доставлять мужчине удовольствие. Словно она в университете профессиональных шлюх училась. Причем была такой по призванию, а не от нужды, как некоторые.

– Буду жить по правилам, – она мягко высвободилась, нервно поправив волну темных волос.

Я испытал разочарование. И даже немного уважение. Совсем чуть-чуть.

– Какую мне можно занять комнату?

– Любую, кроме моей.

Я не стал дожидаться и интересоваться, какую из гостевых спален выберет она, главное, чтобы по возвращении не обнаружить ее у себя в кровати, голую и с раздвинутыми ногами. Было уже, проходили. Глаз снова упал на обтянутую джинсами задницу – член в штанах ожил. Да что со мной такое?! Я ж ее во всех позах имел, видел со всех сторон, трогал, пробовал, а внутри предвкушение, будто впервые девочку завалить хочу.

– Не жди сегодня, – бросил, схватил сумку с одеждой и отправился в фитнес-клуб. Нужно потренироваться и снять напряжение. О том, что можно поехать и потрахаться как-то не подумалось. Потому что думалось только в направлении стоячих сисек и стройных ножек моей, мать его, законной жены!

Следующие несколько дней мы на удивление прожили мирно. Дэдэ практически не отсвечивала: когда я возвращался из офиса, она либо спала, либо медитировала у себя в спальне, но я ее не видел и не слышал, только скупой свет, пробивавшийся из-за двери, говорил, что она ночует здесь.

Я не спрашивал, чем она занималась днем. Дэдэ, естественно, не отчитывалась. Единственное, что меня интересовало: спать она должна в моем доме, и пояс верности на все свои дырки пусть нацепит. Слушок, что мы снова живем вместе, уже пробежался среди светской тусовки. У нас много общих знакомых и ареал обитания один – если Дэдэ плевать на свою репутацию, марать мою не позволю. Я не гребаный олень, чтобы с рогами ходить. Я и так много ей позволил, когда выгнал. Мы ведь, черт возьми, еще женаты!

– Ты где летаешь? – Том даже ладонью у меня перед лицом провел. – Я тут для кого распинаюсь?

– Черт, задумался.

– Последний раз, когда ты сидел с таким лицом – налоговая с проверкой пожаловала.

– Хуже, – ответил я. – Мы с Дэдэ снова живем вместе.

Том удивленно вскинул брови, затем встал, обошел широкий стол и потрогал мой лоб.

– Странно, вроде лихорадки нет. Это, наверное, психическое.

Я отбросил руку. Ему бы поржать только. Мы дружили со старшей школы – на почве футбола сошлись, да так и пошли по жизни друзьями. Том был шафером на нашей с Дэдэ свадьбе. Он был свидетелем, когда меня на мелкие кусочки, вдребезги просто: жена изменяет – выстрелом в сердце; жена изменяет с конкурентом и сливает секретную информацию – контрольный в голову. Тогда Том остановил меня, не дал убить сучку. Сейчас страсти поутихли – желание задушить тварь, которая по странному стечению обстоятельств все еще оставалась моей женой, давно прошло. Если бы не инфаркт, с которым дед тогда слег, мы бы развелись сразу – к чертям брачный контракт! Но по непонятным для меня причинам Дэдэ нравилась ему, а я любил деда и не хотел свести в могилу из-за какой-то прошмандовки. Тем более деньги, что потеряла «Сторн-Кэпитал», я взял с Дэдэ моральными страданиями. Она не раз говорила, что брак со мной – это ад. А нехер изменять дьяволу, а потом жаловаться, что костер под твоим котлом слишком горячий.

– Только не говори, что снова запал на нее? – уже серьезно произнес Том.

– Не говори ерунды, – не задумываясь, отмахнулся я. Чушь собачья! – Она вернулась после пластики какая-то шальная. Пусть лучше под присмотром будет.

– Что сделала, свисток? Сиськи? – снова заржал Том.

– Нет, – мрачно отчеканил я, – кажется, она душу дьяволу продала.

А как иначе объяснить, что в моих мыслях ее стало слишком много. Как объяснить, что она стала такой… Даже определение подобрать сложно. Обновленной, что ли?

– Ладно, вернемся к нашим баранам, что там с проверкой в «AMG групп»?

– Все как ты хотел: аудиторы шерстят. Саймон в бешенстве – все его сделки заморожены. Кричит, что засудит нас.

– Пускай попробует, – довольно откинулся в кресле я. Наконец-то хорошие новости. Да, это я надавил на нужные рычаги – натравил налоговую на ублюдка. И то, что аудиторскую фирму Тома назначили компетентным исполнителем, тоже моя заслуга. Это вендетта, мать вашу! Долгая и мучительная.

– Какие планы на вечер? Не хочешь заглянуть к Биллу? Он звонил, говорит, в клубе новое шоу, девочки – конфетки. Пропустим по стаканчику, на упругие жопы попялимся, потом можно в «Даркнайт» рвануть.

– Да, можно, – ответил я. Планов на ночь действительно нет. Пятница ждет.

Том уехал, я окунулся в работу, но ненадолго. Телефон завибрировал. Мишель.

– Алло, – отрывисто бросил, поставив мобильник на громкую связь. – Я помню про ужин в воскресенье, если ты для этого звонишь.

– Не для этого, братик, – как всегда ерничала она, – ты лучше объясни, что происходит? Ты что, снова с Дэдэ сошелся?!

Бля, и сестра туда же. Об этом что, в новостях объявили?!

– А разве муж и жена не должны жить вместе?

– Но не с этой же?!

Я закатил глаза. Никто в семье, да в принципе никто, кроме Тома, не знал, что сделала Дэдэ, как подставила меня, на какие бабки попала компания из-за ее слабости на передок. Но Мишель единственная, кому я пересказал хотя бы половину событий. Она и так терпеть не могла Дэдэ, считая ту безалаберной пустышкой – сестра у меня феминистка, активистка, интеллектуалка в одном флаконе – а после моих откровений возненавидела люто.

– Мишель, – серьезно произнес я, – ты мне доверяешь?

– Да.

– Значит, перестань вести себя, как курица-наседка. Я давно уже не яйцо. И если что-то делаю, значит, так надо.

– Я просто волнуюсь. Твоя жена, как клещ впивается в жертву…

– Но я не жертва. Поверь, между нами ничего личного. Я просто не хочу, чтобы она выкинула очередной фортель перед разводом.

Я немного лукавил, но сестре об этом знать не обязательно. Она – старшая и относительно меня всегда все принимала близко к сердцу. Ей бы замуж да свою семью, но, похоже, не родился еще мужчина, способный победить ее стойкую неприязнь к сильному полу.

Работа закрутила и завертела – даже обед пришлось заказывать в офис. Поднялся только вечером, размял затекшую шею – на массаж что ли сходить? Душ принял здесь же, надел свежую рубашку – можно выдвигаться. Хотя рановато еще. Выбор, чем заняться, был разнообразным: поужинать, поработать еще, или заскочить домой – так, проверить, как там моя птичка в клетке: ждет или уже улетела? Естественно, я выбрал последний вариант, так, любопытства ради.

Через двадцать минут я открыл дверь квартиры и сразу же удивленно повел носом:

– Это чем пахнет?

Едой? У меня дома кто-то готовил? Да быть такого не может! Моя кухня до сих пор девственница, и меня это более чем устраивало!

Я прошел через гостиную, посмотрел в столовой и замер на пороге кухни. Дэдэ сидела полубоком на высоком стуле за черно-белым островком: ее длинные босые ноги с ярко-красным педикюром были обнажены до середины бедра, дальше мне просто не было видно. Белая рубашка, по-мужски широкая, застегнута до середины груди, демонстрируя аппетитные холмики и изящную линию плеч. Волосы забраны в небрежный пучок. Домашняя и разнеженная – без меня она хорошо тут себя чувствует. Она смотрела в экран ноутбука, а рядом – целое блюдо клубники. Либо я слишком громко пожираю ее глазами, либо уже начал трахать на ментальном уровне, но Дэдэ резко вскинула голову, встречаясь со мной глазами. Сначала просто смотрела, затем настороженно кивнула и снова все внимание в монитор.

Да, правила она соблюдала прилежно. Мы практически не разговаривали – и пары десятка слов не сказали друг другу за пять дней. Дэдэ откусила кусочек, слизнув розовые капельки с не менее розовых губ. А я совсем не вовремя вспомнил, как отменно она умеет сосать. Она откусила еще кусочек – издевается, сучка! Знает же, что смотрю на нее! Даже член оживать начал. А ведь раньше мне нравилось, что жена с хорошим сексуальным аппетитом – да она рождена, чтобы трахаться! Правда, одного мужика ей оказалось мало.

Во рту стало горько, так же горько, как тогда, когда узнал об этом. А ведь мы были (и для самых слепых остаемся) образцовой, красивой парой. Дэдэ казалась идеальной, рожденной для меня: сексуальная красавица с божественным телом и лицом фарфоровой куколки. Правда, умницей ее назвать можно с большой натяжкой – здесь природа отдохнула, увы. Когда раздавали мозги, Дэдэ стояла в очереди за сиськами – досадно, но бывает. Это все всплыло, когда страстный угар схлынул, и я смог оценивать жену трезво. Сердце у нее тоже не особо чуткое – иногда казалось, что она Дровосек из сказки Баума. С материнским инстинктом вообще беда. Но совсем этим можно жить, из-за этого я бы не стал разводиться. Возможно, что-то получилось бы исправить, а потом на меня ледяным душем хлынула правда: милая и очаровательная Дэйдра Морган-Сторн предательница и шлюха с повадками нимфоманки. Вот с этим жить уже нельзя.

Чем больше я пялился на нее, тем сильнее во мне разгоралось неистовое желание размазать ее по стенке и затрахать до умопомрачения. Я круто развернулся и вышел. Если бы знал, что Дэдэ снова пробудит во мне желание, подумал бы дважды, прежде чем требовать ее присутствия рядом двадцать четыре на семь.

Машина тронулась, вливаясь в поток, только моя голова – не та, которая отвечает за мозговую деятельность, – осталась на кухне и мечтала задрать рубашку, сорвать трусики и долбить Дэдэ, пока пощады не попросит. Пах резанула волна возбуждения – да, братишка, знаю, что сценарий тебе по вкусу. Потрахаемся мы сегодня вдоволь… Я резко затормозил на светофоре. А какого, собственно, хрена? Почему я должен терпеть резь в штанах, искать баб, если у меня дома живет первоклассная шлюха, принадлежавшая мне по закону?! Я ловко перестроился и включил поворот налево. Сегодня меня будет удовлетворять жена.

Софи

Джейсон ушел, и я наконец вздохнула полной грудью. Было чертовски сложно сохранять непринужденный вид, когда руки дрожат, а сердце сто сорок ударов в минуту. Я опасалась и его самого, и внимания, которое он вполне мог мне оказать, если нарушу правила. Поэтому их я соблюдала неукоснительно. Если бы знала, что Джейсон может вернуться пятничным вечером домой, ни за что не вышла бы из своей спальни. Но теперь-то точно его не будет долго. Даже в будние дни Джейсон возвращался поздно, а развлекается он, наверняка, до утра.

Я встала и на цыпочках обошла первый этаж его двухуровневой квартиры. Вроде ушел. Первые две ночи я не могла уснуть, пока он не вернется. Ждала в постели, укрывшись по самую шею, но отчаянно надеялась, что муж Дэйдры забыл о существовании жены. Дверь не запирала, это слишком явно показало бы мой страх перед ним. Я просто молилась, чтобы он больше не проявил ко мне мужского интереса, меня ведь убеждали, что никаких супружеских отношений между ним и сестрой нет! И слава богу, никакого сексуального прессинга по отношению ко мне больше не применяли. Джейсон не проявлял ни малейшего интереса. Я старалась не мелькать у него перед глазами. Все довольны.

Я вернулась на кухню, захлопнула ноутбук и посмотрела на вечерний Манхэттен: он мерцал и манил, подмигивая огнями большого города. Обещал, что здесь невозможно долго оставаться одному – слишком много людей, слишком много событий. Правда, мне в Нью-Йорке было очень одиноко: ни друзей, ни близких. Здесь я никому не нужна. Всего неделю в образе Дэйдры, а уже жутко хандрю. Именно поэтому ухватилась, как за спасительную соломинку, за предложение попечителей фонда «Благородная Америка», с которыми обедала в понедельник. Завтра состоится благотворительный завтрак в «Плазе»: цель – собрать деньги для детей-беженцев из африканских стран. Я буду разливать пунш и предлагать заполнить миленькие открытки – для кого они, правда, не ясно. Эти дети читать по-английски не умели, они, скорее всего, вообще читать не умели, но спорить не стала: если я смогу хоть что-то сделать, то сделаю. Мое желание поучаствовать встретили достаточно скептически – Дэйдра, очевидно, никогда интереса к благотворительности не проявляла, но жертвовала исправно – за то и держали в фонде. Еще за то, что один из учредителей – сестра Джейсона. С ней мне предстоит встретиться завтра…

Телефон на столешнице завибрировал. Гэвин Стоун. Наконец-то!

– Да, – тут же ответила я. – Я тоже рада. – Вот и я уже не одна в этом омуте лжи. – Да, лучше не по телефону. Завтра вечером свободна.

Друг Дэйдры в курсе подмены и поможет, чем сможет. Он и ее друзей знал, и привычки, и даже любимый цвет. И врагов, конечно же. В общем, даст справку.

Я погладила кончиками пальцев вазу с какими-то разноцветными камешками в центре стола. Здесь бы отлично смотрелись живые цветы, крупные, белые. Джейсон жил на Парк Авеню, в элитном небоскребе, но его жилище сложно назвать просто квартирой – это прямо дом. С двумя гостевыми спальнями, просторной гостиной, баром, столовой, двумя ванными комнатами и лаунж зоной на открытой террасе. Для чего ему столько всего одному? Хотя… Джейсон ведь женат – возможно, здесь хотел свить семейное гнездышко. Правда, о верности клятвам быстро позабыл.

Я поднялась наверх, к себе. Фильм посмотреть, что ли? Или почитать? Но сначала разберу чемодан. Тот, который собрала, переезжая к мужу, в кавычках естественно, уже открыла, и одежда благополучно висела в гардеробной, а привезенный из Санта-Клары и собранный Дэйдрой, так и не разобрала, просто прихватила с собой.

Здесь в основном были платья на выход. Очень даже интересные. Есть, конечно, и весьма смелые наряды, провокационные даже, но определенно не пошлые и безвкусные – в этом Джейсон точно не прав. В чем, интересно, он еще ошибался? Запутанные у них отношения, очень запутанные, и я даже пытаться не буду разобраться в них. Полгода – и исчезну, а подпись на свидетельстве о разводе сама Дэйдра поставит.

– Так, а это у нас что? – сказала вслух, взяв в руки черную коробочку с желтым стикером на крышке.

Не скучай: -)

Подарок от сестры? Любопытно. Я распаковала и изумленно захлопала глазами. В коробке лежал фаллоимитатор – его сложно не узнать – и какое-то приспособление, назначение которого и понять сразу сложно. Ага, вот и инструкция. Вакуумный стимулятор клитора. Ага, Дэйдра позаботилась о моей личной жизни. Видать, не хотела, чтобы я пальцы в кровь стерла.

– Дикость какая! – отбросила на кровать штуковину. Очень приятную на ощупь, кстати. Я захлопнула пустой чемодан. Теперь почитаю. Бросила взгляд на кровать – подарки дорогой сестры лежали призывно. Отчего-то вспомнились чувственные губы Джейсона: они кривились в презрительной усмешке, а над верхней – испарина возбуждения. Он хотел меня и смог доставить наслаждение. Тогда я желала, чтобы он закинул мои ноги себе на пояс и вошел в меня глубоко и резко. Я не знала, каков он в постели, но на ощупь его член идеален. И, казалось, Джейсон умел с ним управляться.

Я прикоснулась тыльной стороной ладони к горящим щекам. Боже, да я вся горю. Мне было стыдно, что я желала мужа сестры, что поддалась напору самца, но сейчас я ведь одна и могу просто пофантазировать и расслабиться. Я скинула рубашку и сжала грудь через тонкий кружевной бюстгальтер: соски затвердели и болезненно терлись о ткань. Я погладила промежность через трусики – уже мокрая. Сдвинула на край и погладила влажные складочки. Хорошо. Я поднесла палец к лицу, понюхала, затем облизнула. Это было чем-то настолько личным, не принятым в обществе правильных девочек, что воспринималось остро. А ведь именно Джейсон заставил меня в первый раз попробовать.

– Рискнуть? – спросила саму себя и потянулась к стимулятору – такой бархатный, как… «Как ствол Джейсона», – подсказал внутренний голос, который сегодня был с черными демоническими крыльями. Я включила игрушку и вставила во влагалище загнутым концом, а стимулятор завибрировал на клиторе. Ах, как приятно. Я упала на подушки, сжимая груди, играя с сосками, а внизу все само тлело и плавилось. Мне только и оставалось, что усиливать оргазм ожиданием, оттягивая наслаждение.

– Что, уже соскучилась по члену? – послышалось насмешливо сверху. Я вскочила и села, стараясь закрыться, спрятаться. Боже, боже, боже! Как стыдно! Как неловко! Да как же он выключается?!

– Я… я… Что ты здесь делаешь? – пискнула, даже не надеясь, что Джейсон возьмет и выйдет, закрыв дверь с обратной стороны. Этого он мне не забудет!

– Решил спросить, не скучаешь ли ты? – Он тонко улыбнулся. – Вижу, что нет.

– Это моя спальня, поэтому…

– Здесь все мое и даже ты.

Джейсон медленно расстегивал пуговицы на рубашке, прежде чем сбросить ее с широких плеч. Затем настала очередь брюк. Я молчала, просто не знала, что сказать. Чувствовала себя кроликом, попавшим в логово удава. И сегодня он собирался полакомиться мной. Густая дорожка темных волос убегала вниз под белье. Я сглотнула, когда Джейсон разделся полностью. Его член, большой, тяжелый, гордо и напряженно покачивался. Головка мощная, крупная. Кувалда настоящая! Он же порвет меня!

– Чего ты хочешь? – шепнула бескровными губами.

Он подошел к кровати, остановившись так, чтобы его член оказался на уровне моих губ.

– Не разочаровывай меня, Дэдэ, – с обманчивой мягкостью ответил Джейсон, рванув заколку и зарывшись пальцами в мои волосы. – Ты знаешь.

– У нас фиктивный брак, – предприняла последнюю попытку.

– Зато минет будет самый что ни на есть настоящий.

– Но…

– Считай это правом сеньора, – оборвал возражения и потерся головкой о мои губы. – Давай, детка, возьми его в рот.

Я разомкнула губы и провела языком по яркой, налитой кровью плоти. Терпкий, немного солоноватый вкус. Обхватила полностью и начала скользить, помогая себе рукой, размазывая слюну по вздыбленному стволу. На курсы «глубокая глотка и прочая ерунда» я не ходила, да и член Джейсона слишком огромный, чтобы полностью принять, но я старалась. Брала по максимуму. И неожиданно мне понравилось: звуки секса, порочные, развратные, возбуждали; Джейсон намотал волосы на кулак и оттягивал их, а сам толкался бедрами, чтобы член глубже входил. И не сдерживал тихие стоны удовольствия. Я тоже была на грани, ощущала, как мои соки обильно смазали промежность. Если тереться об ногу я тоже смогу закончить.

– Погладь себя, – услышала тихое, но настойчивое. Джейсон не просил. Он приказывал, и я повиновалась. Мои пальцы легли на болезненно возбужденный клитор, медленно поглаживая, играя с ним. Я ходила по самому острию, и я хотела порезаться. Одной рукой я мастурбировала Джейсону, посасывая головку, обводя языком уздечку; другой доводила себя до оргазма.

– М-мм, – простонал Джейсон, кончая мне в рот, глубоко и неожиданно – никаких вариантов мне не оставил. Мгновением позже я сама достигла кульминации и выпустила все еще твердый ствол изо рта. Откинулась на подушки – гладкий хлопок, прохладный и нежный, погладил спину. Все, я в нирване. Вернусь ни скоро. Тихий шорох царапнул слух – я распахнула глаза: рядом с моим лицом упало три сотенных купюры. Триста долларов? Не поняла. Я села, обескураженно нахмурившись. Джейсон, напротив, лениво улыбнулся и взял меня за подбородок.

– Спасибо за услугу. Это больше, чем ты стоишь, но я сегодня щедрый.

– Да как ты?! – я задохнулась от злости. – Убирайся!

Джейсон захлопнул бумажник, подхватил рубашку и голый направился к выходу. Я не выдержала и, схватив, искусственный член, запустила им вслед. Фаллоимитатор ударился о стену, а Джейсон заразительно и громко рассмеялся. Ублюдок!

Я закрыла лицо руками. Неделя в Нью-Йорке, а я уже опустилась до уровня проститутки средней руки. И за секс мне платит собственный муж! Нет. Джейсон не мой муж. Какие бы у них с Дэйдрой не были отношения, но вряд ли она одобрит, если я займу ее место во всех смыслах. Мне бы точно не понравилось, если бы сестра начала спать с моим мужем. У Данте Алигьери самый мучительный круг, девятый, как раз для предателей. Семь дней в качестве жены Джейсона Сторна – и вечные муки мне обеспечены. И важно не будет, что мне просто не оставили выбора.

– Прости меня, Дэйдра, – шепнула в пустоту и, поднявшись, заперла дверь на замок. Я долго не могла уснуть, поэтому знала: Джейсон и не пытался вернуться в мою постель…

Глава 5

Софи

Утром я буквально подскочила в кровати и долго не могла провести пальцем по значку на телефоне, чтобы выключить будильник. Меня ждет благотворительный завтрак, на котором я на раздаче – нужно спешить. Накинула халат на тонкую шелковую сорочку и, высунув нос, шмыгнула в ванную комнату в конце коридора. Разделась и стала под душ: вода парила, обволакивая разомлевшее тело – я даже на несколько секунд забыла о том, кто я и что я. Все-таки вода исцеляет. Хорошенько промыла волосы, зажмурившись – была только я и никаких мыслей в голове. Или не только я? На мгновение тело обдало прохладой, потом пар заполнил просторную кабину. Я открыла глаза, и моя челюсть упала на кафель. Какого черта?!

– Ты что? Ты как? Я вообще-то здесь! – вспылила, отворачивая от себя душ. Каков мерзавец! После вчерашнего находиться с ним близко, тем более голой – увольте!

– Я тоже здесь, дорогая женушка, и я опаздываю, – Джейсон обаятельно, совершенно по-мальчишески улыбнулся: – Проспал. У меня теннис с Томом.

По моим губам тоже скользнула робкая улыбка: когда Джейсон не ведет себя, как последняя сволочь – кажется нормальным человеком. Он определенно в отличном настроении и даже непохож на озабоченного дикаря.

– Ты была вчера такой умницей, отлично отсосала. Триста баксов заслужены, молодец. – Он даже попытался потрепать меня по щеке. Я оттолкнула его руку. Да, поторопилась я с выводами: он все такой же козел!

Джейсон коротко рассмеялся и стал под душ, делая воду еще горячее. Прозрачные струи стекали по широкой бронзовой спине, крепким ягодицам, мощным длинным ногам – всего мгновение я позволила себе позалипать на действительно красивое мужское тело. Не перекаченное, рельефное, поджарое.

Я проморгалась, отгоняя навязчивые образы вчерашней ночи. Не хватало еще, чтобы он повернулся! И сказать бы, что нельзя перед женщинами со слабым сердцем без покровов щеголять— оно у меня действительно так себе – но муж все-таки!

– У тебя вообще-то две ванных, – пробурчала и открыла створку душевой. Я, собственно, закончила, но выйти мне не удалось – большая ладонь легла на талию. Джейсон втащил меня обратно.

– Куда это ты?

– У меня дела. Мне нужно спешить, – я уперлась ладонями в его мокрую грудь. Светлые волосы приобрели оттенок мокрого песка, в холодных голубых глазах разгоралось пламя, а губы изогнулись в ленивой улыбке. Мне стало не по себе. Я не опускала взгляд ниже – и без того дышала, как марафонец.

– Я не задержу тебя надолго, – с напускной серьезностью ответил Джейсон и сжал мою левую грудь. Сосок тут же затвердел, гордо уткнувшись в большой палец, признавая в мерзавце хозяина. Что, мне снова на колени становиться? Но вслух я ничего не сказала, продолжая хранить гробовое молчание.

– Я не хочу, – пискнула, когда Джейсон, скользнул пальцами по бедру, задевая промежность. – Не смей! – даже попыталась отбиваться.

– Дэдэ, – он стиснул мое лицо, – я хочу тебя трахнуть, не сопротивляйся, и мы оба получим удовольствие.

– А если я скажу «нет», изнасилуешь меня? – Да, если жена отказывает в близости, принуждать ее, значит, нарушать закон. Я имею право говорить «нет»!

Джейсон тихо рассмеялся.

– Ты такая забавная в последнее время! В тебе, оказывается, есть драматический талант! – Он закинул мою ногу себе на бедро. – Мне не нужно тебя насиловать, чтобы ты простонала свое дешевое «да».

Джейсон вдавил меня в мокрый кафель, расплющивая о свою грудь, и припал к шее, покусывая и оттягивая кожу. Его член не вошел в меня, нет, он таранил влажные складочки, рассекая их и упираясь горячей головкой в клитор. Вода, бившая Джейсона по спине, гипнотизировала, бросая теплые слезы мне в лицо. Я сама не заметила, как начала подмахивать ему: двигать бедрами навстречу, обнимать за плечи, прижимаясь теснее. Я хочу чувствовать его внутри! С ума сойти как хочу! Джейсон больше не держал мне руки, это я хваталась за него, как за якорь. Очень сладкий якорь. Как хорошо. Я была в двух секундах от оглушительного оргазма, когда «мой» муж остановился.

– Ну что, дорогая жена, я могу трахнуть тебя?

– Да, – выдавила я, пытаясь поймать его член, чтобы он снова касался меня.

– Я могу брать тебя как захочу? – Джейсон взял ствол в руку и провел по промежности, замирая у входа. – Сюда?

– Да.

Он двинулся дальше, теперь упираясь в тугое колечко мышц.

– И сюда?

Я кивнула. Давай уже! Входи, мать твою! Я вся горела. Мне точно что-то подмешали, только куда? В еду – так не ела еще! В воду? Точно, в нее. Какой-то наркотик сексуального действия, иначе объяснить мою готовность отдаться во все отверстия просто невозможно!

Джейсон резко развернул меня, отбросил волосы и прикусил кожу на шее сзади, как самец, когда берет самку, затем заставил упереться ладонями в бортик и прогнуться в спине. Он массировал клитор, обводя по кругу, размазывая мои соки, а я как безумная терлась о жесткий член, пока его не заменили пальцы – поршень Джейсона заполнил меня до отказа. Я томно простонала – какой же он огромный!

– Ты что, влагалище себе заштопала? – рвано спросил он. – Такая узенькая. Ах, – он с громкими шлепками входил и выходил. – Скоро кончу.

Он легонько хлопнул меня по ягодицам несколько раз, пока они не загорелись – я сквозь туман ощутила жжение, – не прекращая мощными толчками вколачиваться в меня. Джейсон погладил меня сзади, очертив пальцем тугое колечко мышц, осторожно надавливая, делая наслаждение еще острее. С моих губ сорвался порочный стон, когда оргазм прошил, расходясь истомой по всему телу. Джейсон почувствовал это и хмыкнул. Козел он, конечно, но не эгоист, по крайней мере в сексе.

– Сюда, – он снова погладил мой анус, – я возьму тебе ночью. Затем больно впился пальцами в бедра – наверняка, следы останутся, но мне было все равно: сейчас я хотела доставить ему удовольствие. Он натянул меня на член еще резче, вбиваясь яростно и зло, с влажными шлепками и пошлыми стонами, возбуждающими лучше любых стимуляторов. Он пробивал меня насквозь, до самой матки доставал, устанавливая свое господство и внутри, и снаружи. Влагалище снова начало сокращаться, словно бы и оно покорялась ему, стремилось стать еще уже, теснее. Чтобы у Джейсона крышу снесло. И ему снесло.

– Да, – прорычал он, заливая меня семенем, заполняя до краев, как святую чашу. Я чувствовала сперму у себя на внутренней стороне бедер. Ощущала, как размазывает ее по промежности, наслаждаясь, что я вся в его власти, покорная и услужливая. Сейчас Джейсон был моим хозяином.

Нам обоим снова понадобился душ, и на этот раз мы вымылись быстро и молча. Только когда я обмоталась пушистым полотенцем и взяла фен, Джейсон неожиданно поинтересовался:

– Ты ведь предохраняешься?

Я застыла. Черт! Черт! Черт! Как же я не подумала! Да я вообще не думала, что мне придется сексом заниматься! Джейсон нахмурился.

– Дэдэ? – угрожающе тихо повторил он.

Нет, это невозможно! От одного раза не забеременеешь, тем более дни безопасные. Вроде бы. Я из-под ресниц взглянула на него: смотрит остро, хотя движения нарочито спокойные, даже ленивые. Джейсон отбросил полотенце – его член даже неэрегированный был очень внушительным. Затем победно улыбнулась – пусть понервничает, мерзавец!

– Даже не думай, – он схватил меня за подбородок. – Матерью моих детей ты не будешь. Учти последствия, если все же планируешь залететь.

Я отдернула подбородок.

– Не волнуйся, я тоже не хочу, чтобы отцом моих детей был дикарь с замашками абьюзера.

– Твоих детей?! – рассмеялся он. – Кукушка и то будет лучшей матерью!

– А это уже не твое дело! И вообще, может, тебе стоит быть осторожней, а не мне пить химию! – Да, я против противозачаточных. Там такие побочки!

– Дэдэ, я буду кончать в тебя, на тебя или рядом с тобой, и ты должна быть к этому готова, ясно? – Он схватил меня за предплечье, приближая к себе.

– Ясно, – огрызнулась, вырывая руку. Пойду сушить волосы к себе в комнату. Тесно нам вдвоем.

Через полчаса я вышла из спальни, готовая к насыщенному дню, и хвала богу он пройдет без участия Джейсона Сторна. Белоснежная юбка-карандаш с завышенной талией, кружевной бледно-розовый топ, освежающий утренний макияж – Джейсон, кстати, был прав: я художник и могу нарисовать себе лицо, правда, раньше мне это было не нужно. Я порылась в специальной коробке с украшениями. Дэйдра и не скрывала, что почти все заберет с собой, но чтобы я совсем нищенкой не казалась кое-что оставила. Я надела бриллиантовую подвеску на тонком шнурке и такие же серьги. Шоколадную волну волос отбросила за спину. Все, я готова разливать пунш и улыбаться. Чего не сделаешь ради детей.

Джейсон до сих пор не ушел. Наоборот, очень неторопливо пил кофе и читал газету. В гостиной – неужели, меня поджидает?

– Для человека, который опаздывает, ты слишком медленно собираешься, – бросила, проходя мимо.

– Для женщины, которой велели не открывать рта, ты слишком много разговариваешь.

Я вздернула подбородок. Ну что мне можно еще сделать?

– Все, что ты мог со мной сделать – уже сделал.

Джейсон плотоядно улыбнулся:

– Ты правда в этом уверена?

Я не стала отвечать – просто пошла к выходу. Он тоже. В лифте мы ехали молча. Совершенно чужие друг другу. В холодном отчуждении, окружавшем нас, нельзя было узнать страстную бурю, захлестнувшую буквально полчаса назад. Никакой близости: ни физической, ни духовной.

– Подвезти? – холодно поинтересовался Джейсон, когда двери лифта разъехались на первом этаже. Я гордо вышла, не удостоив его ответом. Пусть сам едет.

– Миссис Сторн, поймать вам такси? – бросился ко мне швейцар.

– Буду благодарна, – мягко улыбнулась.

Я блуждала взглядом по верхушкам деревьев, возвышавшихся над центральным парком, рассматривала магазины на той стороне, ожидая машину, и заметила, как с подземной парковки выехал огромный внедорожник. Джейсон опустил стекло и смерил меня надменным взглядом. Я коротко оглянулась – никто на меня не смотрел – и показала ему средний палец. Он улыбнулся. Я точно видела это. Затем сорвался с места, вливаясь в оживленный поток.

– Прошу, – швейцар распахнул передо мной желтую дверь такси. И уже в дороге мне пришло сообщение.

Ночью сходишь на мой хер и не один раз

Не стала реагировать. У меня были другие планы, но ему об этом знать не обязательно. Я удрученно покачала головой. А ведь не собиралась спать с «мужем». Ха, расскажи богу о своих планах, и он громко над ними посмеется. Я дважды нарушила свою же установку. И Джейсон дал ясно понять, что собирается реализовывать право мужа на все сто за следующие пять месяцев. Черт, придется все же пить таблетки. Я даже в поездке успела записаться в частную клинику к гинекологу – пусть подберет что-нибудь более-менее.

Десять утра, а в «Плазе» уже было оживленно. Я старалась не слишком глазеть по сторонам – еще две недели назад могла увидеть этот отель только в кино!

– Мисс? – поинтересовалась женщина на входе в ресторан гостиницы.

– Миссис Сторн, – назвалась я. Она сверилась со списком и, улыбнувшись, провела меня в зал. Столы сервированы и накрыты к светскому завтраку. Фуршет тоже оформлен. Декор в тему гендера – розовые и голубые ленты. Так, у нас сбор средств для детей с Африканского континента, или вопросы зачатия и планирования семьи обсуждать будем? Ага, а вон столик с пуншем и открытками – мое место.

– Дэдэ, – услышала холодное приветствие. Неспешно повернулась, натягивая самую благожелательную улыбку, а меня ведь практически застрелили голосом. Мишель. Сестра Джейсона. Активистка и феминистка. Член правления фонда. У Дэйдры с ней отношения натянутые, даже враждебные. И вся эта неприкрытая неприязнь направлена на меня.

– Мишель, здравствуй. Рада видеть тебя, – я сделала шаг навстречу, но она осталась стоять. Окей, никакого «щечка к щечке».

– Удивлена, что ты здесь и даже собираешься помочь.

Да-да, она прекрасно понимала, что Дэйдре нахрен не сдались черномазые дети. Это не мои мысли – это я цитирую. Моя сестра оказалась абсолютно не толерантной. Я не знала точно, в каком микроклимате ее воспитывалали, но выросла она, увы, испорченной эгоисткой. Я не судила, это констатация факта.

– Никогда не поздно стать человеком, – ответила я. Мишель нахмурилась. Ее взгляд говорил: я все про тебя знаю и не верю ни единому слову.

– Ты не задуришь мозги мне и тем более Джейсону, даже не надейся, – шепнула она и, наигранно улыбнувшись, поманила меня за собой. – Наливай пунш, будь очаровательной и предлагай заполнить открытку, – начала инструктаж Мишель. – Там в конце нужно прописать сумму пожертвования, чтобы не увиливали.

– Умно, – коротко ответила я и, положив сумочку на тумбу, принялась ожидать гостей.

Через полчаса у меня от улыбки ныла челюсть, но я старалась – и мужчины, прибывшие со своими спутницами, не прочь были пожертвовать крупную сумму за несколько кокетливых улыбок. Какие там дети! Им бы в мое декольте заглянуть, да невзначай коснуться бедра.

– Дэдэ, дорогая! – воскликнула какая-то женщина. – Сто лет тебя не видела!

Я тоже раскинула объятия, поцеловав воздух возле ее щеки. Кто такая – не помню хоть убейте!

– Ты стала активно участвовать в социальной жизни города! Так неожиданно!

– Да, во мне проснулась тяга к доброму и вечному, – я даже руку к груди приложила. Женщина так неестественно рассмеялась. Я всунула ей открытку с пожертвованием – не нахаляву же есть бутерброды с креветками и авокадо!

– Дорогая, я слышала ты уезжала лечиться от алкогольной зависимости, – шепнула она сочувственно. Я улыбнулась – ну и террариум здесь! Почище чем у нас в учительской!

– Нет, что ты! – отмахнулась я. – Курсы медитации: хотела познать дзен и научиться не убивать на месте беспардонных нахалок.

Женщина рассмеялась высоким натянутым голосом. А как она хотела? Я могу и руку откусить!

– Ванда – такая сука, – услышала рядом, когда женщина отошла. А это кто? Невысокая шатенка, симпатичная, ухоженная. Кейт. Близкая подруга Дэйдры. Дружат скорее против кого-то, чем искренне друг с другом.

– Точно, – отреагировала я. Мы обнялись, и Кейт засыпала меня вопросами.

– Когда ты вернулась? Почему не позвонила? Нужно пообедать сегодня.

Она осталась рядом со мной, сплетничая о последних новостях, потрясших элиту Манхэттена. Было любопытно.

Через два часа пришла пора закругляться. Мишель с красивой высокой блондинкой подошли ко мне и объявили, что я могу выбираться из-за импровизированной стойки и даже перекусить.

– Мы принесли вам пирожных, – объявила блондинка и открыто, искренне улыбнулась. Я не могла объяснить почему, но мне она сразу понравилась. Бывает, видишь человека и понимаешь: это человек! Прямо с большой буквы.

– Дэдэ, познакомься – Эмили Хоук. Председатель правления фонда. Она работает в Генеральной Ассамблее ООН и курирует вопрос детской иммиграции, – проговорила Мишель и повернулась к ней: – Эмили, это Дэйдра Морган-Сторн, моя невестка.

– Очень приятно, миссис Сторн.

– Мне тоже.

Мы пожали друг другу руки и принялись обсуждать итоги мероприятия. Даже если Мишель и дала мне нелестную характеристику, Эмили никак это не показывала, наоборот, была очень дружелюбной.

– Да, людей не хватает, – говорила она. – Найти куратора, который смог бы общаться, прочувствовать слабослышащих детей очень сложно.

Я заинтересовалась. В подростковом возрасте я активно изучала жестовый язык. Мне всегда хотелось работать с детьми, быть педагогом, а дети бывают разными.

– Простите, Эмили, а что это за проект?

Мишель бросила на меня ироничный короткий взгляд. Да-да, я лезу не в свое дело и лучше бы меня тут не было, но я есть и спрашиваю.

– Есть небольшой вспомогательный центр по передержке, куда определяют детей в статусе «беженец» с проблемами органов чувств. Мишель, – она погладила ее по плечу, – как раз разрабатывает для них программу опеки. Тема сложная, требования к парам жесткие. Нам не хватает организаторов. Волонтеров хоть отбавляй, но людей ответственных и с навыками коммуникации как с детьми, так и с возможными родителями и благотворителями очень мало. Нам нужны представители от фонда.

– Я могла бы попробовать, – предложила и сама удивилась. Мишель тоже саркастично фыркнула.

– Правда?! – воскликнула Эмили. – Это будет очень здорово! Мишель введет тебя в курс дела. Спасибо, Дэдэ.

– Конечно, – кисло ответила сестра Джейсона. На том и порешили.

Часом позже мы с Кейт обедали в милом итальянском ресторанчике в Маленькой Италии2.

– С чего это ты решила помочь Мишель? Вы же в контрах, – поинтересовалась Кейт, энергично работая над десертом.

– Скучаю, – ответила то, что от меня ожидали услышать.

– Хочешь на мужа произвести впечатление? – иронично бросила она. – Вы вроде съехались?

– Нет, не хочу. И да, съехались. Женаты все-таки.

Я не знала, насколько Кейт осведомлена о наших с Джейсоном отношениях, но вдаваться в подробности не стала. Это наше личное, и знать всем вокруг не обязательно, что происходит за закрытыми дверями его роскошной квартиры.

– Но это ведь ничего не меняет? Ты завтра будешь на скачках со мной? – всполошилась Кейт. – Ты обещала! Я не выдержу Ванду и ее придурошного мужа одна!

– Конечно, буду! – успокоила я, хотя понятия не имела, о чем она. После обеда загляну к Дэйдре домой: переоденусь к ужину с Гэвеном и полистаю папку – освежу в памяти лица и события.

Вообще в этом обществе было легко. Подруги спрашивали, но ответами, по сути, не интересовались. Улыбались на любую глупость и говорить предпочитали о себе. Мне оставалось кивать, соглашаться и демонстрировать заинтересованность. И смешно, и грустно. Как-то пусто в жизни Дэйдры, если вот так она жила изо дня в день. Ничего настоящего, человеческого, созидательного. Даже с Джейсоном ее давно не связывали любовные отношения. Пусть между мной и «мужем» что-то сродни страстной ненависти, но от этого сквозило жизнью и эмоциями. Это было встряской. И это лучше, чем пассивное однообразное существование в бриллиантовой упаковке. С каждым днем я все лучше понимала, от чего бежала Дэйдра. Надеюсь, она будет счастлива, родит ребенка, а после – вернется и поставит точку в жизни, которую вела Дэйдра Морган-Сторн. По срокам как раз должно хватить – сестра была уже на шестнадцатой неделе, как она сама заявила. Я ведь не могу развестись за нее – это незаконно. А сидеть в тюрьме из-за этой аферы как-то не хочется. Весь наш маскарад тоже очень спорное мероприятие в отношении гражданского и семейного кодекса, но не преступление. Вроде бы…

В восемь вечера я, свежая и отдохнувшая, вошла в ресторан «Ля Бернандин» в Сохо. Гэвина Стоуна узнала сразу. Высокий, симпатичный брюнет с вьющимися волосами лет тридцати. Он тоже меня узнал: поднялся навстречу и обвел восхищенным взглядом с головы до ног.

– Если бы не знал, что ты не Дэйдра, ни за что не отличил бы! Софи, это поразительно!

Мы не были знакомы лично, но говорили по телефону, поэтому при встрече вели себя по-свойски. Да и в общении Гэвин был легким и приятным, не то что Джейсон! Мы быстро нашли общий язык!

– Ну, рассказывай: кого видела? С кем встречалась?

Я тяжело вздохнула и начала с главного. С большого, красивого и с отвратительным характером.

– Я познакомилась с мужем.

– Рановато, но этого невозможно было избежать, – сочувственно похлопал меня по руке Гэвин. Вероятно, знал, насколько Джейсон Сторн не подарок.

– Мы живем вместе, – не откладывая в долгий ящик объявила я.

Гэвин чуть не подавился своим «Шато Лафит 1877 года».

– О как! – Он промокнул губы салфеткой. – Не ожидал. Как так вышло?

– Мы случайно встретились в день моего приезда, и он просто потребовал, чтобы я переехала. Его дед недоволен, что мы живем раздельно.

– Ага, – задумался Гэвин. – Понятно. Хотя…

– Что?

– Ты Джейсона не знаешь, конечно, а я знаю. Вряд ли его можно заставить что-то делать, если он сам не хочет, понимаешь?

– Если честно, не очень.

К чему он ведет? Это что, желание Джейсона держать меня при себе?! И родня здесь ни при чем?!

– Не бери в голову, – отмахнулся Гэвин. – Скорее всего, он хочет контролировать тебя в преддверии развода. Это на него как раз похоже. Бзик на контроле.

О, это я заметила! Даже в сексе он стремился доминировать. Оральные ласки – повод отдаться партнеру, но Джейсон всегда держал руку на пульсе, точнее, на моем затылке, не давая выбирать: насколько глубоко брать, когда выпускать, глотать или сплевывать.

– И как тебе он?

– Очень тяжело, – лаконично ответила я. Гэвин понимающе хмыкнул.

Рассказывать ему, насколько близко мы познакомились не стоит. Это будет наша с Джейсоном тайна.

– Но терпимо. Мы почти не разговариваем. Просто живем на одной площади.

Я отвлеклась на секунду – телефон завибрировал в сумочке. Джейсон. Ха! Черта с два, я возьму! У меня планы на вечер, и его в меню не включали!

– М-да, неожиданно, конечно. Думаю, Дэйдра тоже не предполагала, что такое может произойти. Они последние годы были супругами чисто номинально, – Гэвин даже пожал плечами в недоумении.

– Это не так ужасно, как кажется, – улыбнулась я, вспомнив несколько оглушительных оргазмов, испытанных рядом с моим «мужем»-тираном. Он, кстати, снова позвонил. Я сбросила вызов и отключила мобильный, пусть помучается: наверняка, думает, что я с другим мужчиной. Злорадная улыбка на секунду вспыхнула на губах. Месть.

С Гэвином проговорили часа три к ряду. Мы очень быстро сошлись и болтали уже на отвлеченные темы. Он заверил меня, что к нему можно обращаться в любое время дня и ночи, даже если мне просто будет скучно. Правда, сейчас частенько отлучался из города, но это всего пару дней в неделю. Я была рада, что теперь не одна в этой нелепой махинации.

Домой зашла на цыпочках. Было темно и тихо. Кажется, Джейсона нет. Я разделась, приняла душ и легла спасть – день выдался насыщенный. Мне снилось что-то горячее и приятное. Я обнимала мужчину и прижималась к его паху, чувствовала дикое возбуждение и умоляла его взять меня. Мои губы даже ласкали крылья бабочки, порхая с одной на другую. Я хотела поймать ее, но вместо этого неохотно открыла глаза. Джейсон нависал надо мной и обводил членом мой рот. Полностью обнаженный, возбужденный, готовый броситься в атаку.

– И где же ты была? – вкрадчиво поинтересовался, надавливая на нижнюю губу. Он толкнулся в меня, имея в рот в прямом смысле, но я была во власти сна и не противилась, наоборот, принимала его с удовольствием. Облизывала языком, осторожно мяла мошонку и постанывала от желания. Внизу живота разгорался настоящий пожар: адский котел поменял место постоянного пребывания и поселился у меня между ног.

Джейсон действовал так, словно наказывал меня за игнор, но наказание превратилось в милость. Он тихо засмеялся, когда я запротестовала, не желая расставаться со своим сокровищем, и лег рядом, укладывая меня на бок. Я вспомнила его обещание. У Джейсона планы на мою попку. Да, действительно: я ощутила прохладную смазку между ягодиц. Он медленными длинными движениями размазывал ее по промежности, задевая возбужденный клитор, и поднимался к анусу, надавливая пальцем. Я никогда не занималась анальным сексом и не уверена, что готова к нему. Джейсон уперся членом между ягодиц, я инстинктивно отодвинулась и хотела повторить этот маневр еще, но он рукой зафиксировал меня, и твердый горячий член усилил давление. Я ощутила дискомфорт и боль. Вздохнула и в этом не было сексуального желания, мне не нравилось. Накрыла ладонь, лежащую на животе, привлекая внимание, и сказала:

– Мне больно, ты слишком большой.

Джейсон сразу прекратил вторжение и внимательно взглянул мне в лицо, рассматривая и изучая. Я не лгала, и он понял это. Он поднялся и подхватил меня.

– Куда ты меня несешь? – Я не вырывалась. А смысл? Он больше и сильнее.

В его спальне я была в первый раз. Даже в его отсутствие не заходила. Джейсон опустил меня на кровать и хлопнул в ладони – зажегся интимный свет, только подчеркивавший мрачную сексуальность хозяина.

– Что это? – спросила, когда Джейсон, порывшись в тумбе, достал черную штуковину причудливой формы. Он тонко улыбнулся и забрался на кровать, разводя мне широко ноги.

– Ты меня удивляешь, – шепнул, обдавая тонким ароматом дорогого виски. Провел игрушкой по промежности, собирая смазку, и резко до упора вставил мне в анус.

– Я же сказала! – вспылила, толкая его ступней в плечо. Он перехватил мою ногу и ловко перевернул, заставляя занять позу собаки мордой вниз, правда, ноги согнуты в коленях. Да, я люблю йогу, мать ее!

– Привыкни сначала к анальной пробке, потом посмотрим.

– Не хочу, пусти!

Кто б меня послушал! Джейсон крепко держал меня, но не входил членом. Он начал вылизывать мне промежность, проникая внутрь языком и играя с клитором. То дразнил, то грубо посасывал, заставляя низ живота гореть и скручиваться. Я больше не вырывалась, наоборот, подставляла себя для его порочных ласк. Стонала, как самая последняя шлюха. Видимо, прав он, прав, называя меня потаскухой. Я запуталась, кого он ненавидит: меня или Дэйдру? И кто вообще я?! Софи Хантер, где ты?!

Джейсон зашуршал упаковкой с презервативом – не доверяет.

– Мне кажется, ты готова, – шепнул и, вынув пробку, резко вставил мне в анус член.

Я запротестовала, пытаясь вырваться. Вот для чего он костюм на своего младшего брата одел!

– Не бойся, не порву. Я чуть-чуть, только головку. С ума сойти, как хочу твою задницу.

Джейсон действовал аккуратно, продолжая теребить клитор, и я ощутила, что дискомфорт под напором скорого оргазма отступил. Я сама начала насаживаться на его пальцы, и Джейсон, считав сигнал, усилил давление, проникая глубже. Я громко ахнула, когда его толстый ствол вошел на всю длину, и меня разорвал оргазм. Джейсон тихо застонал от удовольствия, но заканчивать не торопился. Он был осторожен – никаких резких и жестких толчков. Наоборот, входил медленно и неспешно, с большим наслаждением.

– Да, детка, – стонал он, натягивая меня, – такая узкая. Неужели не давала никому в попку?

В этом было много пошлого и порочного, но я заводилась от его хриплого голоса, как гоночный болид от легкого касания кнопки. Срывалась с места и неслась, не боясь разбиться. Какая разница, то будет завтра? Вдруг оно вообще не наступит?

– Сожми сильнее! – прорычал он. Я повиновалась. – Вот так, умница. А-аа, – простонал Джейсон и вжался в мои ягодицы, крепко стиснув грудь. Кончил. Я даже через резинку чувствовала, как сперма ударила в эластичные стенки.

Вышел быстро, за это спасибо – ощущения снова стали немного болезненными.

– Не думал, что скажу когда-нибудь, но я даже рад, что ты сука течная. Трахать тебя – одно удовольствие.

Я резко вскочила, не беспокоясь о своей наготе – чего он там не видел!

– Дэдэ, советую после душа вставить пробку.

– Пошел к черту!

– Завтра я планирую полное проникновение и раскочегаривать тебя полночи не буду.

– Даже не думай, моя спальня для тебя закрыта!

Джейсон оглушительно расхохотался, потом резко подскочил, схватил меня и, бросив на кровать, вдавил в подушки. У него все еще стоял, и он содрав резинку, вошел в меня тут же.

– Даже не думай, что если я захочу тебя взять, то меня что-то остановит…

В свою комнату я приползла под утро, совершенно разбитая и обессиленная. Но в потайном уголке женского сердца было приятно, что такую бурю в муже вызывала именно я.

Глава 6

Софи

В десять утра я с трудом разлепила глаза. Тело ныло, между ног как спереди, так и сзади саднило. Ощущение, что я вот прямо только что сошла с коня. Не зря, видно, конный спорт считался тренировкой для всех групп мышц. Только не ясно, кто кого объездил: я Джейсона или он меня?

Выползла из спальни, приняла контрастный душ, чтобы взбодриться, тихонько прокралась мимо спальни мужа – там было тихо: ни звука, ни шороха.

– Умаялся, бедняжка, – язвительно прошептала и спустилась в кухню. Нужно перекусить – восстановить силы.

Хорошо, что еще пару дней назад я своевольно заказала продукты и забила холодильник. С карты Дэйдры, естественно. То бишь из кармана моего любимого, в кавычках, мужа. Кавычки здесь и на любимом, и на муже.

Я пожарила яичницу с беконом, приготовила тосты, сварила кофе. На две персоны, конечно. Джейсон тот еще мерзавец, но не оставлять же его голодным.

– Ты готовила?

Я подняла голову от тарелки – голодная была жутко! Калории мне, калории!

– Есть же что-то нужно.

Он коротко усмехнулся и как-то странно посмотрел на меня. Подошел к столу, посмотрел в сковороду со своей порцией яичницы, скривился.

– Это хоть съедобно?

Я положила в рот кусочек хрустящего бекона. Вполне.

– Не бойся, – я обошла островок и подошла к холодильнику – пить хотелось. – Травить не буду, – достала бутылку воды. – Клеймо вдовы мне ни к чему. Я еще замуж планирую выйти.

Я не успела обернуться, хотя ощутила странное напряжение в воздухе. Джейсон прижал меня к себе, обхватывая пальцами горло.

– Замуж собралась. – Он силой заставил меня лечь на стол, прямо рядом с моей яичницей, продолжая удерживать за шею, только теперь с другой стороны. Он вдавил свой пах в мою задницу. Я дернулась – Джейсон придавил сильнее. Попыталась сжать ноги – он раздвинул их, как заправский полицейский, словно обыскивать собирался. Дернул молнию на удлиненных шортах и рванул их вниз, оставляя болтаться вместе с трусиками в районе колен.

– Пока ты моя, Дэдэ, даже не смей думать о других мужиках.

– Раньше тебя это не беспокоило! – пискнула я. Да, он не раз повторял, и не только он, что с Дэйдрой давно не имел интимных отношений и не особо интересовался с кем она ночи коротает.

– Забудь, что было до твоего возвращения в мой дом. Следующие полгода ты принадлежишь мне!

– Уже меньше! – не сдавалась я.

– А мы еще не разводимся, дорогая женушка. – Он провел ладонью от лобка до ануса, раздвигая ягодицы. – Решила не вставлять пробку? Уверена в себе? Окей.

Я почувствовала давление сзади. Нет, только не это! Не сейчас!

– Джейсон, прошу, не надо, – взмолилась я. – Я не готова после вчерашнего, пожалуйста, не нужно.

Он отступил тут же. Вообще его чуткость в плане секса, эмпатия к партнеру обескураживали. Он не воспринимал мое «нет», но когда я действительно боялась, то останавливался немедленно.

Джейсон резко повернул меня и подсадил за бедра. Он все еще находился между моих ног, но спереди.

– Я хочу тебя трахать по-всякому, поэтому, будь добра, вставь пробку. Это поможет привыкнуть и принимать меня без боли.

Я согласно кивнула. Так и быть, пусть будет анальная пробка. Чем больше я сопротивлялась, тем больше он пытался загнать меня в угол. Джейсон погладил мою щеку, прежде чем предупредить:

– Позже мы сыграем с тобой.

– Во что? – осторожно поинтересовалась я.

– Забыла уже?

Я промолчала. И что же еще любит муж Дэйдры в постели? Помимо того, чтобы брать женщину во все доступные места. Неужели еще и в недоступные?!

– Какого черта вчера отключила телефон? – резко спросил он.

– Занята была.

– Чем?

– Кем, – поправила с ехидной улыбкой.

Джейсон положил руки по разные стороны от моих бедер и угрожающе тихо спросил:

– И кем же?

Я молчала.

– Кем, я спрашиваю?

Можно было бы побесить «мужа» еще, но когда его взгляд становился настолько отрешенным, словно ответ совершенно не интересует, мне обычно приходилось туго.

– С Гэвином!

– Понятно, – снисходительно кивнул Джейсон.

– «Понятно» и все?

– Мне уже насчет педиков беспокоиться? Ты и его трахнуть сможешь?

Педиков? Гэвин, значит, по мальчикам. Ясно-понятно.

– Дэдэ, – вдруг недоуменно произнес Джейсон, – почему у тебя родинка на левой стороне?

Черт! Как же мы с Дэйдрой не подумали… Вот это настоящая подстава.

– Убрала лазером, – улыбнулась я. – И набила на другой стороне. Похожа на настоящую, правда?

Да, я вела себя, как идиотка, но по-другому никак. Вообще, удивляло, что Джейсон помнил такие подробности, он ведь ненавидел Дэдэ и особо отношений с ней не поддерживал, да и жили они вместе всего ничего.

– Так я похожа на Синди Кроуфорд.

– Дура ты, – бросил он злобно. Кажется, его очень бесило, когда я становилась тупой вагиной, пригодной только для удовлетворения низменных потребностей.

– А ты – озабоченный дикарь! – что же не буду оставаться в долгу.

Джейсон даже улыбнулся. И чему радуется! Тому, что ведет себя, как неандерталец в пубертатный период?!

– Озабоченный, – согласно кивнул Джейсон и взял меня за руку. Приложил к паху – у него стоял точно на двенадцать часов. – И что мне с этим делать?

– Подрочи, – шепнула прямо в губы, но без злости, предвкушая: Джейсон был настроен чуть более миролюбиво, чем обычно и даже позволял дразнить себя. Я качнулась ему навстречу. Если он поцелует меня, я позволю ему все. Джейсон остался равнодушным к моему молчаливому призыву. Ну и пошел он!

– Может, ты подрочишь? – Он чуть спустил домашние мягкие штаны с бедер, демонстрируя крупный член с голубыми прожилками вен и темной бархатной головкой. И почему природа вознаграждает прекрасными данными мудаков всяких?! Почему хорошим мальчикам везет меньше?! Или это мы, девочки, тянемся к плохишам? Вопрос на засыпку. А я сама-то – хорошая девочка? Сижу голыми ягодицами на прохладной столешнице, белье болтается на щиколотке, глаз не могу оторвать от члена – ответ очевиден.

Джейсон снял с моей ноги трусики и, обхватив их, приложил к члену, медленно двигаясь вверх-вниз. Я вспыхнула от смущения. Мы уже были вместе, и не один раз, но именно это зрелище было до умопомрачения эротичным. Он помогал себе кончить с помощью моего нижнего белья, возможно даже, представлял, что это я. Между ног стало влажно, и я заерзала, отводя глаза, стараясь скрыть реакцию. Мне очень захотелось стать шелковыми трусиками и скользить по толстому стволу. Чтобы Джейсон толкался не в руку, а в меня, до предела.

– Смотри! – скомандовал он, и я подняла глаза.

Да что же со мной такое?! Почему он имеет надо мной такую власть? Когда холодные голубые глаза смотрели прямо – я словно под гипнозом. Они пронзали, как острые льдины: ни спастись, ни выплыть. Если еще вчера я уговаривала себя, что так вела бы себя Дэйдра, то сегодня понимала: рядом с порочным Джейсоном я становилась именно шлюхой. Так он обо мне думал, такой хотел видеть. Это дико, но с ума меня сводит. Я никогда не забуду эти полгода. Невозможные, пошлые, яркие.

– Раздвинь ноги.

Я подчинилась. Джейсон заработал рукой активней: мышцы на руках напряжены, член распирает от предвкушения наслаждения, а меня тянет коснуться себя. Ну прикажи мне, прикажи!

– Покажи, как умеешь ласкать себя, – хриплым шепотом скомандовал он. О да, бог услышал мои мольбы. Сейчас моим персональным божеством был Джейсон Сторн. Я коснулась себя и томно вздохнула: мокрая, горячая, готовая – моя девочка между ног истекала от желания. Я терла клитор, спускаясь к дырочке, обводя вход, сладко стонала и замирала, оттягивая оргазм. Смотрела на Джейсона и хотела оказаться на нем, сверху. Я сама была готова затрахать его до смерти. Он чужой мне, еще и мудак редкостный, но моя чувственная, порочная половина признавала в нем родное и близкое. Хозяина и господина.

– Я хочу тебя, – простонала на самом пике, – не могу больше.

Джейсон ускорился, рвано вдыхая, подошел совсем близко, чтобы я увидела, как он кончает, как сперма заливает черный шелк.

– Открой ротик, – мягко приказал он.

– Иди к черту, – выдохнула я. Джейсон улыбнулся и начал тереть стояком клитор.

– Нравится?

– Очень. – Я была готова кончить, подмахивала ему, поднимала таз вверх, если он отстранялся – никакого фитнеса не нужно. После таких упражнений мой пресс станет еще идеальней!

Джейсон отстранился – я разочарованно фыркнула! Ну что за манипулятор!

– Рот открой.

Ну скотина! Приоткрыла, понимая, что он собирается сделать. Он запихал мне внутрь кусочек шелка, измазанный семенем, и довел до сокрушительного оргазма языком. Это не человек. Это дьявол! Боже, спаси хотя бы мою душу. Тело мое уже пропало…

– Ты должен мне трусы! – крикнула вдогонку, когда мой личный ад отправился в душ. Я, естественно, пошла в другую ванную, но меня и не приглашали искупаться вместе. Но через полчаса все же Джейсон заглянул ко мне в спальню. И я даже была одета. Скачки – мероприятие светское, поэтому я выбрала бандажное платье-миди цвета розового нюда с тонким кружевом по всему периметру. Очень нежно и изысканно. Острые плечи открыты, крутой изгиб бедер может свести с ума даже Папу Римского. Пара острых шпилек и небрежный низкий пучок, открывавший длинную шею. Немного румян и тинт на тон темнее платья. Все, я готова покорять нью-йоркский бомонд!

– Куда собралась? – поинтересовался Джейсон, облокотившись о дверной проем.

– На скачки с Кейт, – поправляя невидимые складки, отозвалась я.

Он нахмурился.

– Сегодня Атлант участвует в забеге, я тоже буду на ипподроме.

– Пусть участвует, – пожала плечами, – конкурировать с ним я не планировала.

– Блядь, – тихо выругался Джейсон и принялся копаться в телефоне.

Неужели с любовницей собирался сегодня провести день, а тут жена все карты спутала?

– Шлюхам своим отбой даешь? – не удержалась от колкости я.

– Шлюха у меня одна, – он даже головы не поднял, – и это ты.

Вот же ж скотина!

Я схватила сумочку и, демонстративно стуча шпильками, оттолкнула любимого мужа с дороги. Джейсон выглядел слегка удивленным.

– Можешь не менять из-за меня планы. Мне лично плевать, с кем ты там будешь.

– Мы пойдем вместе, Дэдэ, – он попытался схватить мою руку, но я шустро вырвалась и быстро принялась спускаться, напоследок бросив:

– По расписанию у нас сегодня ужин с твоими родителями, там и увидимся!

Я громко хлопнула дверью и для верности быстрым шагом бросилась к лифту. Джейсон меня не преследовал.

Через полчаса мы с Кейт, красивые и утонченные, заняли места в одной из вип-лож. Лично я в скачках не понимала ровным счетом ничего. Я родилась и выросла в Санта-Кларе: где я, а где лошади! Но животных любила, тем более таких умных и красивых. Жеребцы, которых успели провести мимо нас, выглядели потрясающе! Лощенные бока, шелковистая грива, мощные длинные ноги. Один мне даже Джейсона напомнил, такой же норовистый и дерзкий, правда, глаза умные. Этим они отличались. Я до боли прикусила щеку: его последний выпад достиг цели. Я разозлилась и немного обиделась. И, вероятно, в большей степени из-за того, что в чем-то этот дикий неандерталец в костюмчиках от «Бриони» прав. В последнее время иначе как «чертовски доступная женщина» меня назвать было сложно. Да, удивился бы директор Хокли, узнав, какую характеристику мне дают в Нью-Йорке.

– Смотри, Моника Кэмпбелл, – кивнула Кейт, потягивая мартини с тоником. – Почти сорок, а она молодится. Вырядилась, кошмар! – Я согласно кивнула, хотя ничего шокирующего в этой женщине не заметила. Да и не выглядела она на сорок. Не двадцать пять, конечно, но и на кладбище рановато.

Мы с Кейт, мастерски игнорируя Ванду, которая оказалась старшей сестрой моей любившей позлословить подруги, сплетничали обо всех подряд. Я по большей части молчала – не знаю я никого! – но Кейт оказалась прекрасным путеводителем в местной флоре и фауне.

– О, к нам идет, – шепнула и приторно улыбнулась этой самой Монике. – Здравствуй, дорогая! Чудно выглядишь, платье роскошное! – Они обменялись поцелуями в воздухе.

– Спасибо, Кейт. Ты всегда можешь поднять женщине самооценку.

Я спрятала улыбку в бокале с охлажденным вином. Ага, как же, Кейт может!

– Дэдэ, здравствуй, – я вздохнула запах терпкого, чуть резковатого парфюма – неужели древний «Шанель №5»? – и пудры.

Да, вблизи это стройная блондинка выглядела старше. Морщинки спрятаны за толстым профессионально наложенным слоем косметики.

– Как дела? Как съездила?

Мне показалось, или Моника как-то чересчур остро на меня посмотрела?

– Спасибо, прекрасно: отдохнула и полна сил.

Кейт меня нарочито демонстративно толкнула плечиком, заметив:

– Знаем-знаем, – она подмигнула и шепотом поведала Монике: – Они с Джейсоном решили жить вместе, по старинке, как все. Поэкспериментировали и хватит.

– Это прекрасная новость, – чуть прохладней заметила Моника. – А где он, кстати? – Было в ее взгляде что-то победное. Так, не поняла, а что происходит вообще?!

– Скоро будет, – ответила я с деланной уверенностью.

– А вот и он! – воскликнула Кейт, заметив, что ложа ниже нашей – самая выгодная позиция для наблюдения за скачками – заполнилась шумной компанией. И мой муж был там. Да, и я не с ним, подумаешь! С ним какие-то девки, мелочи какие! Да, все в очередной раз убедились, что мы супруги только на бумаге. Правда, мы еще трахаемся частенько, но об этом никто не знает и не узнает.

– Еще увидимся, – любезно произнесла Моника и отправилась вниз. То ли к своему мужу, то ли к моему. Они, оказывается, вместе наблюдать за скачками будут. Оба азартные игроки и заядлые любители конного спорта. Все-таки Кейт – кладезь информации!

– Вот стерва, – прошипела она, когда Моника беззастенчиво принялась улыбаться Джейсону. – Хоть бы мужа постеснялась. Задницей своей старой перед чужим мужиком крутит!

Я похлопала ее по плечу. Не нужно волноваться. Тем более из-за меня. Возле Джейсона столько баб, что напрягаться из-за каждой – никаких нервов не хватит.

– Пусть крутит: не она первая, не она последняя.

Я пригубила из бокала, рассматривая его. Мой муж хорош. Нет, по документам, конечно, Дэйдры, но фактически мой. Модные брюки мятного цвета, белая майка с низкой горловиной, ошеломительно натягивавшаяся на мощной спине, когда он складывал руки на груди. Светлые волосы трепал легкий ветерок, темные очки скрывали арктический холод голубых глаз. Он смеялся – я слышала. Со мной Джейсон даже не улыбался. Практически. Значит, он все же человек, правда, со мной вел себя, как дикое животное. И относился ко мне, как к чему-то, находившемуся очень, очень низко: пыль под ногами, мелкая букашка, досадное недоразумение.

Он резко вскинул голову, встречаясь со мной взглядом. За очками не видно, но когда его глаза останавливались на мне – тело дрожь сотрясала, соски твердели, в голове туман, между ног Ниагара. Да, мое либидо живет тайной жизнью. Как домашние животные из мультика.

Я отсалютовала Джейсону бокалом, отмечая, что девок возле него и его друзей стало еще больше. Красивые, длинноногие, ухоженные, но их сложно назвать настоящими и дело не во внешности, а в поведении: то ли хостес, то ли эскорт. Они липли, стремясь оказаться ближе, как бы невзначай задевали рукой, жеманно дули губки, когда к ним обращались. Наверное, мечтали заарканить богатого мужика, чтобы ухаживал, ублажал, спонсировал, но максимум, что они могли получить от такого, как Джейсона Сторна – член в рот, которым он отымеет их в надутые губки. А ведь я могла предъявить, крикнуть: руки прочь, он занят! Но девицам, кажется, плевать на его семейное положение. Ему тоже. Значит, и мне нужно расслабиться. Я не ревновала, но было гадко. Больше не позволю прикасаться к себе! Он сует свой член во все, что движется, а я должна послушно принимать его и не роптать. Это мне нужно справку от венеролога требовать! Ему, значит, все можно, а шлюха у нас Дэйдра! Ну и я, конечно. Правда, я никому и никогда не изменяла.

– Дэдэ, иди я тебя кое с кем познакомлю, – привлекла внимание Кейт и зашептала: – Это кузен Криса Фаррелла. Врач, красавец-француз, приехал в Нью-Йорк по работе.

У меня голова кругом пошла: имена, профессии, даже национальности.

– А я при чем? – зашипела, когда меня взяли под руку и повели к незнакомым мужчинам. – У меня вообще-то муж!

– Твой муж объелся силикона!

– Так возьми француза себе!

Она не успела ответить, потому что мы оказались перед двумя мужчинами – ложа прилично так заполнилась и кругом знакомые незнакомцы.

– Крис! – воскликнула Кейт. – Здравствуйте, Анри, – добавила кокетливо.

– Здравствуйте, мадемуазель, – Анри галантно поцеловал ей руку, вызывая довольную улыбку.

Красивый, интеллигентный, сразу видно – с головой дружит. Такой трусы в рот пихать не станет.

– Познакомите с вашей очаровательной подругой?

Ах, это обо мне.

– Дэйдра Морган-Сторн, – я представилась сама.

– Какое красивое имя, – заметил Анри. – У ваших родителей тонкий вкус.