Читать онлайн Прощение бесплатно

Алина всегда находилась в постоянном водовороте событий, все время встречалась с друзьями, общалась и старалась интересно провести время. Как-то она сказала, что отменяет все свои дела, чтобы проводить время со мной – с одной стороны это было приятно, а с другой чувствовался укор. С ее друзьями общего языка найти я не смог – нам просто не о чем было общаться. Я был пассивным, а она активной – я пятился назад, а она стремилась вперед. Противоположности, оказалось, действительно притягиваются, но только чтобы разбиться вдребезги. Постепенно мы с Алиной стали утомлять друг друга. Кажется, прошло уже года три, а я продолжаю ее помнить и любить. Но вот уже три года как она не любит меня и скорее всего даже не вспоминает. Я сам виноват в том, что мы расстались, а самое главное в том, как именно расстались. Все рухнуло самым резким образом. Вернее, тогда мне так казалось. Сейчас, на расстоянии нескольких лет, я вижу к чему все шло с самого начала, но тогда я этого не понимал.

Большие глаза, пухлые губы, густые брови и очерченные скулы на немного квадратном лице. В левом крыле носа у нее нострил с металлическим кольцом. Она миниатюрна – примерно метр шестьдесят, но ее грудь не меньше третьего размера. Ей нравится носить оверсайз, винтажные вещи из секондов, олдскульные олимпийки и кроссовки, но, когда она одевается в что—то более женственное от нее невозможно отвести взгляд. Алина учится в институте на переводчика с английского языка в НГТУ. Любимый цвет Алины фиолетовый. Она слушает много разной музыки в Spotify, ее любимые исполнитель Yung Lean (и его сайд—проект jonatanleandoer127). Алина часто плачет, с ней нельзя вступать даже в минимальную конфронтацию, и я долго не понимал почему. Ей нравится больно кусаться – она так проявляет любовь. Периодически Алина красила волосы в яркие цвета – голубой, розовый, а в конце наших отношений обесцветила и сделала каре символизируя их завершение. Алина любит своих друзей, у нее их много. У нее есть лучший друг Егор – даже слишком близкий друг. Алина из маленького закрытого производственного города под К. Мне было двадцать два года, а ей девятнадцать лет. Алина говорила, что я дед. Когда она решила разорвать со мной отношения, было такое ощущение, будто от меня ушла жена, с которой мы прожили лет двадцать – не меньше, и которую я безмерно любил. Я действительно уже думал о том, что мы всегда будем вместе и поженимся, но не вышло. Мы оба оказались с несовместимыми ментальными проблемами. Она ждала от меня то, чего я не мог дать – некую мощную эмоцию. Я никогда не был эмоциональным, скорее наоборот – эмоционально-закрытым. Мне, например никогда не хотелось участвовать в школьной самодеятельности, я не принимал участие в спортивных мероприятиях, не состоял в компаниях сверстников – все это уже тогда казалось мне бессмысленным и глупым. У меня на протяжении всей жизни были пару друзей, которые, кстати говоря, постоянно менялись, как будто на роли персонажей брали других актеров. Большего мне не было нужно. Даже не знаю как мы с ней смогли сойтись. Наверно, мы были нужны друг другу в тот момент. Ей нужен был кто-то спокойный, а мне та, кто вдохнет жизнь в мою рутину. Однако, она не получила то спокойствие которого хотела. А может, она ошиблась и никакое спокойствие ей было и не нужно. Вместе с ней я растерял все свое спокойствие. Я сильно психовал моментами из-за ее “лучшего” друга, которого было слишком много в наших отношениях. Я беру слово “лучший” в кавычки, потому что никогда не верил в дружбу между мужчиной и женщиной. Те, кто со мной не согласятся либо глупы, либо обманывают сами себя, либо получают выгоду от этой позиции, либо фригидны. В случае Алины, думаю, был именно самообман. Еще я психовал из-за того, что она требовала от меня эмоций. То есть, она хотела каких-то постоянных комплиментов, чтобы я подружился с ее друзьями, всегда был позитивен и тому подобного. Стоит напомнить, что у меня хроническая депрессия. Странно, конечно – она видела какой я и выбрала меня за то, что я спокойный и в большей степени безэмоциональный, а потом хотела от меня эмоций. В конечном счете, рядом со мной она просто перегорела и стала со мной несчастна и без меня, насколько я знаю, она стала счастливее. Я доводил ее своими депрессивными состояниями. Моя судьба и дальше заключается в том, чтобы быть постоянно несчастным, но теперь описывать свои страдания на бумаге.

Февраль 2021

Неважно как мы познакомились – это не имеет значения – важно, что происходило потом. Возьму за точку отсчета момент, когда мы впервые оказались у меня дома. Моя мама была на обследовании в больнице, и мы часто тусовались у меня в квартире. Лежали на диване и целовались под ее музыку в Spotify в режиме «Shuffle». Мне нравились ее музыкальные предпочтения, она даже составила мне из своих любимых треков. Я до сих пор помню большинство из них и переслушиваю, вспоминая то время. “Нашей” с ней песня был популярный на то время хит MAYOT feat Feduk – “Море”. Конечно, это было слегка постиронично, и мы это оба понимали. Песня простая как три копейки, но было в ней нечто душевное и наивное, что ли.

Мы просто болтали и курили сигареты. Потом решили посмотреть российский романтический фильм “Без меня” – его предложила посмотреть Алина. В то время мне нравилось смотреть русские фильмы; находил я в них нечто душевное и родное, чего не было в иностранном кино. После того, как мы посмотрели фильм мы веселились и делали смешные фотографии на айфон Алины. Она фотографировала моё лицо почти что вплотную и очень смеялась, с того, что получалось.

Она рассказывала мне о себе. О том дне спустя три года, я точно запомнил, как Алина рассказывала о своем лучшем друге Егоре, с которым больше не общается. Она рассказывала, как шла мимо метро, и он проходил мимо и не поздоровался с ней – лишь неумело сделал вид, что не заметил её. Алина сказала, что ей было очень обидно от этого. Было видно, что ей и вправду обидно. Тогда я не особо предал этому значение. Наоборот, мне хотелось как можно меньше показывать, что я вообще задумываюсь на тему ее друзей мужского пола. Смотря правде в глаза, это меня волновало, но я решил делать вид, что это не так. Я даже чувствовал облегчение, что их общение прекратилось, но в скором времени они выясняют отношения и общение возобновляется.

Помимо этого, я запомнил, как она рассказывала о своем, буквально, умственно-отсталом одногруппнике Илюше. Это был толстый, почти двухметровый, бугай. Возможно, при определенных обстоятельствах он мог быть опасен и поместить его учиться с обычными людьми сомнительная идея. Учиться его пристроили родители, которые работали на кафедре. Он постоянно на парах сидел в телефоне и смотрел на нем видео без наушников. Преподаватели делали ему замечания, но поняв, что это бесполезно опускали руки и отпускали ситуацию. На парах он постоянно сосал пальцы и ковырялся в носу. Однажды, на свой День рождения он принес шоколадку, разломал ее своими грязными руками и начал раздавать по дольке каждому из одногруппников. Это было мерзко. Все приняли его “гостинец”, но есть, конечно, никто не стал. Когда его спрашивали домашнее задание, которые он практически никогда не выполнял, на негодование преподавателей он мог просто заорать и взяться за голову. Со временем они отпустили ситуацию и больше не спрашивали ни домашних заданий, ни ответов на семинарах. Алина часто снимала, чем он занимается на парах, смеялась и посылала мне. И вообще, часто рассказывала о том, что веселого он делает. Мне тоже было смешно от того, что такой человек учиться в высшем учебном заведении. Будет забавно встретиться с ним вживую в будущем в очереди к психиатру. Каким-то образом я его узнаю, наверно, благодаря множеству фотографий, которые присылала Алина.

В этот вечер мы попробовали заняться сексом, но у меня не встал. Очень волновался и ничего не вышло. Со мной такое случилось в первый, но не в последний раз.

– Наверное, не сегодня, прости, – сказал я.

– Ничего страшного, не переживай, такое бывает, – сказав, это она поцеловала и обняла меня, и мы провели в объятиях продолжительное время.

Мы еще продолжительное время сидели на диване и смотрели друг другу в глаза. Алина выглядела очень мило. На ней был узорчатый бюстгальтер, который подчеркивал форму ее красивой груди, а на ее шеи были маленькие разноцветные бусики. Я был очень благодарен ей за такую реакцию, но все равно готов был провалиться сквозь землю.

Это была пятница, и после того, как она побывала у меня она встречалась со своими старыми друзьями, с которыми они были из одного города. Я проводил ее до друзей и пошел в бар встретиться со своим одногруппником Ефимом.

Когда я пришел в бар Ефим уже нашел себе компанию девушек и пытался удержать их внимание. Ефим был моим одногруппником, с которым вся наша дружба в основном строилась на таких вот походах в бар и совместной учебе, иногда писали рэп у него дома – он был битмейкером. После того как выпьет, он был общительный и гиперактивный – рычал, кривлялся, рассказывал анекдоты. Он называл это “намеренным кринжем”. Ему часто удавалось с кем-нибудь познакомиться в баре, но в основном это ограничивалось одними лишь беседами. После того, как я прочитал «Расширение пространства борьбы» Мишеля Уэльбека он начал напоминать мне персонажа по имени Тиссеран. В экранизации даже играл внешне похожий актер. Я взял себе пиво, подсел к ним, познакомился со всеми и просто молчал. После сексуальной неудачи мое лицо ничего не изображало.

Думал, жаль, что все получилось не с первого раза, как в каком-нибудь романтическом кино. Алина заслуживает, чтобы у нее было все как в кино.

Заиграла песня The Cure – “Lovesong” и мне стало еще тоскливее. За это время Ефим переключился на одну наиболее симпатичную девушку из компании. Со мной пытались общаться остальные, но я витал в своих мыслях и отвечал односложно.

Я затуманил сознание алкоголем и мне стало не то, чтоб легче, скорее, стала просто безразлична моя неудача. Уже хотелось поехать домой и я собрался уходить. У Ефима в этот вечер, как обычно, все ограничилось лишь беседами. Девушку, с которой он общался весь вечер, звали Марина – миниатюрная блондинка, которая выглядела моложе своего возраста, будто пятнадцатилетняя девочка, но ей совершенно точно уже было восемнадцать. Через неделю он пригласил Марину к себе в гости и даже думал с ней встречаться, пока не узнал, что она девственница, однако кому-то все-таки отсасывала. Посчитав ее «непригодной» после этого факта, Ефим разорвал общение с ней, так и не занявшись с ней сексом. Когда я рассказал Алине, что Ефим применяет к девушкам понятия «пригодная» или «непригодная», она смешно подметила, что он, как будто выбирает орехи.

Ефим увлекался психологией, пытался всё время осмыслить те или иные поступки и поведение людей. Он считал себя великим знатоком человеческих душ, из-за того, что смотрел на YouTube блогеров-психологов и прочитал несколько книг по психологии – он был убежден в том, что может рассказать о прошлом человека, исходя из его поведения. Когда Ефим напивался, он знакомился с каким-нибудь парнем или девушкой, разговаривал с этим человеком максимум полчаса, составлял в голове психологический портрет (зачастую ошибочный) и, как гадалка, пытался рассказать о его прошлом.

Также Ефим смотрел на YouTube “мужских” блогеров, которые рассказывали, как выбрать “пригодную” женщину, чтобы построить с ней прочные и длительные (вплоть до конца их дней) отношения. В поиске девушки он следовал таким пунктам, как: у девушки должна быть полная семья – папа в семье главный, она не должна ходить в клубы, вызывающе одеваться, пить, курить, не иметь одноразовых половых связей в прошлом, у неё не должно быть татуировок, она должна быть хозяйственной, перенимать его интересы, уважать его решения и заботиться о нём, соответственно, не должна стремиться построить карьеру, но при этом не должна тянуть из него деньги – в идеале платить за себя сама, не дружить с мужчинами (тут уж согласен), не устраивать истерик, а если произошла ссора, то должна идти на примирение первой, а также не увлекаться эзотерикой, гороскопами и прочими картами Таро. Вроде все.

Когда Ефим рассказал мне, о своем пуле требований, я сразу задался вопросом: «Вот найдешь такую девушку, и что дальше?». Быт, женитьба, рождение спиногрызов? А в чём будет отдушина? Что если ты устанешь от нее, и что делать тогда? В какой-то степени он, конечно, прав – для построения семьи нужна податливая и хорошая девушка, но это может оказаться безумно скучно. На данный момент (написания книги) такая жизнь кажется мне страшной, тяжелой и бессмысленной несмотря на то, что когда-то я мечтал о подобном с Алиной – думаю, я был бы не готов к такому.

Когда я расстанусь с Алиной, я пересплю с Мариной, также случайно встретив ее в этом же баре, после чего мы поедем ко мне. Я отлижу ей, после чего заболею гнойной ангиной на две недели. Видимо, у нее был кандидоз. Но я испугался, что ангина – это симптом заражения ВИЧ-инфекцией и побежал проверяться. К счастью, анализ был отрицательным – Марина была чиста. Жизнь непредсказуема.

Заняться сексом с Алиной у нас получилось раза с третьего. Она уже начала принимать это на свой счет. Якобы у меня не встает, потому что она недостаточно красива. Алина мило и как-то по-детски расстраивалась.

– Я просто похожа на клоуна Петрушку с этими зелеными волосами и поэтому у тебя ничего не получается, – говорила она.

После того, как она окрасилась в ярко голубой, и краска начала выцветать, волосы стали зеленеть.

Это само собой было не так, и я всячески пытался ее в этом убедить:

– Нет, конечно, нет, дело не в тебе, просто я волнуюсь, вот и все.

Я так и не понял почему у меня не получалось, наверное, она мне слишком нравилась.

20 марта 2021

– Хочешь на вечеринку? Там будут играть техно, транс, хип-хоп – купим билеты прямо сейчас, пока все не раскупили. Кстати, вся моя компания тоже пойдет, заодно познакомишься с ними!

– Техно? Прикольно. Звучит заманчиво, я “за”, – с энтузиазмом ответил я.

Я сразу достал из кармана телефон и купил нам билеты в группе Вконтакте этой тусовки. Я оплатил билеты и на почту мне выслали два входных билета. Я открыл файл и показал Алине. На билетах были большие QR-коды и написано “СУББОТА”. Убедившись в том, что билеты у нас, а вечеринка в субботу, мы быстро переключились на другие темы для разговоров.

Готовясь к вечеринке и еще раз взглянув на билеты, мы с Алиной поняли, что перепутали дату – оказалось, что она состоится не в эту субботу, а только на следующей недели. Жаль, ведь мы уже готовились оторваться, а теперь придется ждать лишние семь дней. Когда мы осознали, что ошиблись, то немного расстроились.

– Как мы так перепутать могли? Офигеть, и что будем делать? – спросила Алина.

– Не знаю, давай останемся дома, просто посмотрим фильм, не понимаю, как так вышло, я тоже был уверен, что тусовка сегодня.

– Ну мы и лохи.

Омраченное настроение от этой ошибки не продлилось долго – спустя считанные минуты мы уже смеялись над тем, как можно было так нелепо перепутать дату. Стоило сразу внимательнее рассмотреть билеты.

27 марта 2021

Спустя неделю, перед вечеринкой, мы собрались с Алиной у меня и решили выпить заранее, чтобы сильно не тратиться на алкоголь на вечеринке. Я купил медовую настойку и мультифруктовый сок, чтобы смешать простенький коктейль и добавить туда льда – должно получится неплохо. Алина взяла пару банок пива. Я выпил свой сок с настойкой. Алина подошла ко мне и обняла. В моей памяти ярко отпечаталось, как мы целовались на кухне. Жаль, что нельзя остаться в том моменте навсегда, но я верю в вечное возвращение и, что буду проживать это бесконечное количество раз.

Мы показали QR-коды на телефоне с билетами охранникам и вошли в бар, где проходила тусовка. Это было небольшое помещение, все выложенное белой мелкой плиткой. Такой плиткой обычно отделывают бассейны. Даже столы и барная стойка были облеплены этой плиткой. За барной стойкой, прямо из стены торчали краны с пивом, а над ними красной плиткой было выложено название бара: «Spot’n’Choos». В глаза бил разноцветный свет. Диджей играл свой сет – техно, транс, хип-хоп – все, как и обещал анонс. Модные парни и девушки в темных очках колбасились с бутылкой мексиканской «Corona Extra», внутри которой плавала долька лайма. Среди этих модников были и друзья Алины.

Мы подошли к ним. Алина по очереди начала знакомить меня с ними. Среди них были: Филипп, его девушка Рита, друзья Филиппа – Даня и Тимур, и соседка Алины по комнате в общежитии Кристина. Филипп – кучерявый моушн-дизайнер в очках, он был самый старший в этой компании – примерно мой ровесник. Даня был похож на рэпера Платину, он был из богатой семьи, не работал и не учился, но Филипп пытался натаскать его в моушн-дизайне. Тимур, высокий, немного пухлый казах с удлиненной стрижкой, учился на последнем курсе, не помню уж на кого он там учился. Он оказался двоюродным братом моего давнего друга из Казахстана – Адиля. Как тесен мир. После второго отчисления из медицинского института Адиль уехал обратно в Казахстан и восстановился уже там. Иногда мы общались в «Telegram» и даже порой созванивались. А во времена, когда он жил в Новосибирске, мы виделись и пили пиво у него в общаге почти каждый день. Кристина девушка модельной внешности, как и Даня из состоятельной семьи. Оказалось, мы оба родом из Кемеровской области. Я чувствовал себя с ними не очень комфортно, если не сказать ущербно. Они все такие жизнерадостные, казалось, что для них уготованы лучшие из судеб, а во мне хоть какую-то витальность поддерживал лишь алкоголь. И выглядел я не так стильно, как они. Я сразу понял встреться мы в обычной жизни, я был бы им неинтересен. Но в этот вечер я вызывал любопытство, ведь Алина наконец-то нашла себе парня и всем было занятно узнать, что я из себя представляю.

Я пожал всем парням руку и поздоровался с Ритой и Кристиной. После того, как мы немного пообщались нам удалось найти некоторые точки соприкосновения и общие темы для разговоров. Все отнеслись ко мне хорошо и, на первый взгляд, я произвел положительное впечатление. Я решил отойти купить пива, а Алина осталась с компанией. Оверпрайс был бешеный, хорошо, что мы выпили дома.

Буквально через полчаса все начали собираться домой. Тимуру стало плохо. Он выкурил сигарету с каким-то наркотиком.

– Мне нехорошо… Я просто стрельнул сигарету… В ней что-то было, я чувствую…

– Не волнуйся сейчас отвезем тебя домой, – успокаивали его девочки.

Филипп позвал всех к себе. Точнее к ним – Филипп, Тимур и Даня жили втроем. Алина рассказывала, что Филипп травокур, так что я уже догадывался, чем это может закончиться. Я любил покурить при случае, но лично для себя никогда не покупал – не хотелось рисковать.

На двух такси вся компания приехала к парням домой. Тимура положили спать, девочки сели в зале и играли на приставке в Mortal Kombat 11. У них стояла Sony Playstation 5, которую я тогда видел впервые. Я всегда любил Playstation и немного завидовал. Не только приставке, конечно, ей в том числе, но скорее тому, как они живут. У меня никогда не было такой компании и жить я так не умел – они знают, чего хотят и получают удовольствие от жизни.

Мой прогноз сбылся. Вот мы уже сидим с Алиной и Филиппом на кухне и курим траву. Это была очередная ошибка в истории моего употребления. Я затянулся. В моем организме начали смешиваться настойка с соком, пиво и ТГК. После того, как дым попал в легкие я еще некоторое время был в себе. А дальше у меня начались жутчайшие “вертолеты”. Я лег на кухне на пол, казалось, стены и потолок крутятся вокруг меня. Алина пыталась меня поднять, но после тщетных попыток оставила в покое. Все отнеслись к моему состоянию с юмором. Плохо помню, что было дальше – полный провал в памяти. Наверно, это то, чего я все время добивался – упарываться до потери памяти, выпадать из реальности. Мы с Алиной начали собираться домой. Точно помню, что я наблевал в подъезде на соседскую дверь – интересно, что они подумали утром? Алина в это время поддерживала меня, чтобы я не упал. Это позорное состояние, но, к сожалению, в те времена мне казалось это даже веселым. Мы сели в такси и уехали ко мне.

На утро я проснулся и не понимал, где я. Немного придя в себя, я понял, что все нормально и мы дома. Алина спала рядом. Голова ожидаемо раскалывалась, тошнило. В голову лезли мысли о том, почему я так ущербно чувствовал себя рядом с ее друзьями. Наверно, это потому, что я с детства ощущал, что я особенный, а в итоге никем не стал. Мне казалось, что я обязательно буду рок или рэп-звездой. Помню, как в шестнадцать лет я слушал Joy Division и думал, что буду мрачным и загадочным культовым певцом как Йен Кертис. Я даже в музыкалку ходил – на аккордеон и гитару. Пытался писать песни, но толком не понимал, как это делается – на блатных аккордах пел бездарные стишки. В институте я познакомился с Ефимом – он занимался битмейкингом. Вот, наконец-то, судьба свела меня с нужным человеком – он будет писать музыку, а я буду писать великие тексты. Так я думал. Мы, действительно, написали с ним около десяти рэп-треков. В основном, мы делали это в состоянии сильнейшего алкогольного опьянения. Результат, я думаю, описывать не надо. Но бывало, что я приходил к нему и мы записывали песни абсолютно трезвые. Полноценно, со сведением и мастерингом у меня было два трека в жанре трэп. Читал какие—то матерные частушки про письки-сиськи и понты поверх трещащих хай-хэтов и пердящего баса. Не помню, почему я остановил выбор именно на этом, ведь я не такой человек. Меня не особо интересовали случайный секс, деньги и понты. Видимо сыграло роль того, что подобный рэп был популярен. Конечно, это не то, чего я хотел. Я хотел писать глубокие мрачные тексты, как Том Йорк или Йен Кертис. Хорошо, пробую другой жанр – пишу мрачный рэп, в стиле монотонный бубнеж со смыслом. Выходило еще более жалко, чем матерные частушки. Процесс, в целом, шел со скрипом, текста приходилось из себя выдавливать – мне нечего было сказать этому миру. Я решил, что если нечего сказать, то не буду себя пытать и свернул лавочку. Мужчина становится мужчиной, лишь тогда, когда понимает, что ему уже никогда не стать рок-звездой.

Меня всегда поражали люди, которые никогда даже не мечтали стать популярными и творчески реализоваться. Да, такие есть – для меня это было открытием. Я все детство думал, что если ты не станешь популярным, то зачем тогда вообще жить, ведь тебя не запомнят. Сейчас я думаю, что популярность не имеет никакого значения – прогресс всех плюс-минус уравнял, а конец у всех одинаковый. Более того, исходя из множества интервью популярных исполнителей не было заметно, что их популярность принесла им счастье – либо к этому быстро привыкаешь, либо замечаешь проблемы, которые несет слава. Видимо те, кто никогда не мечтал стать популярным были с рождения наделены этим знанием. Да и не факт, что тех, кто популярны сегодня запомнят надолго – в современном мире срут таким количеством контента, что немудрено затеряться среди других “творческих” личностей и не остаться в умах надолго. А быть когда-то популярным и потом эту популярность потерять, мне кажется, ещё хуже, чем ею никогда не владеть.

Тем не менее было неприятно являться никем среди молодых и практически состоявшихся друзей Алины, пока я учусь в ссаном институте по бесполезной специальности “Реклама и PR” с очень туманными перспективами.

С этими мыслями я просуществовал, пока не проснулась Алина.

Вторая половина марта, 2021

В Новосибирске был небольшой медицинский городок. Он был построен в стиле конструктивизм – ты как будто попадал прямиком в СССР. В Новосибирске было много таких мест – Академгородок и Бердск тоже создавали похожее ощущение. На одной большой территории располагались множество корпусов разных отделений. Снег еще не сошел, но было тепло.

В ходе обследования выяснилось, что у моей мамы серьезная опухоль в верхней части позвоночника ближе к шее – менингиома. Неясно получится ли успешно ее удалить. Ей придется провести в больнице долгое время.

Я навещал ее в больнице, привозил вещи, книги и продукты. Она рассказывала, как после такого диагноза люди оставались глубокими инвалидами или вообще, не удавалось выжить – шансы остаться на ногах были не то, чтобы высокие. Странно, но я не боялся, не переживал, мне не было жаль – я был уверен, что у нее то все пройдет хорошо; в любом случае я никак не мог на это повлиять.

– Сегодня привезли женщину, она пробыла в моей палате ночь, а на утро умерла. Днем приехал ее муж, но он даже не выглядел опечаленным, кажется он уже был готов.

Обычная история для отделения, где она лежала. Поскольку мама была одинока она шутливо рассказала, что обменялась с ним телефонами “на всякий случай” – все равно человек теперь вдовец. Она была, так скажем, человеком довольно прагматичным, если не сказать расчетливым. Кажется, она тоже не слишком переживала по поводу своего положения. Единственное, она говорила, что предпочла бы смерть парализованности.

– А у тебя как дела? – спросила мама.

– Я, кажется, нашел девушку.

– Ого, и какая она? Блондинка или брюнетка?

– Сейчас у нее зеленые волосы, – улыбнувшись ответил я.

– Интересная, наверно, а зовут как? – оживилась мама.

– Да, она очень интересная… необычная. Ее зовут Алина.

Мы немного прошлись среди всех этих конструктивистских корпусов больницы. Она составила список того, что привезти ей в следующий раз. Вскоре ее должны перевести в НИИТО – исследовательскую больницу в центре города, которая занимается исключительно лечением опорно-двигательной системы. Там ее подготовят к операции, а после операции последует реабилитация. Все это займет не меньше пары месяцев, и я буду жить один.

– Ну вот, а пока меня нет можете в квартире время проводить с Алиной, хоть какой-то плюс.

– Это да, но плюс, конечно, сомнительный.

Май 2021

Мне позвонила мама, сказала, что ее наконец-таки переводят в НИИТО и после некоторых обследований проведут операцию. Я спросил надо ли что-то принести – она сказала, что составит список и пришлет позже. Во ВКонтакте пришло сообщение от Алины. Тимур предложил Алине и мне прийти в гости и пообщаться. Парни уедут на тусовку в Академгородок, так что в квартире будем только Тимур, Алина и я. Мы с Алиной решили явиться не с пустыми руками и купили две бутылки белого сухого вина. Это любимое вино Алины, которое в итоге полюбилось и мне. К Тимуру мы пришли в начале восьмого. Раздевшись и пройдя в зал, мы увидели, что Тимур был занят работой.

– Ничего-ничего, я могу работать и одновременно общаться с вами, мне позвонили и сказали к завтрашнему дню срочно доделать проект, – как бы оправдываясь сказал Тимур.

– А мы вина принесли. Будешь?

– Может попозже… Или если только чуть-чуть.

Мы с Алиной переглянулись и поняли, что Тимуру будет не до нас – а я надеялся поиграть с ним в Playstation. Взяв с кухни стаканы и налив вина, мы подсели к Тимуру. Он работал в специальной программе, кажется строил маршруты, где в будущем будут стоять электрические вышки. Он пытался объяснить нам принципы этой работы, но не знаю уж как Алина, а я ничего не понимал, да и вникать особо и не хотелось – я просто пил вино. В синтетических штанах было жарко, и я попросил у Тимура какие-нибудь шорты. Он отложил ноутбук и пошел в свою комнату. Через минуту он принес мне шорты, которые были велики мне на пару размеров. Я вышел в коридор и быстро переоделся, максимально затянув шорты на поясе вшитым шнурком, однако они все равно спадывали. Когда я вернулся Алина включила музыку. Я сел на диван и попытался пообщаться с Тимуром. Я пошутил, что сейчас было бы неплохо послушать г*йские gachi-ремиксы. Он рассмеялся и сказал, что это отличная идея. В чувстве юмора он был схож со своим двоюродным братом Адилем, который тоже смеялся над г*йскими шутками. Алина не поняла, о чем речь и в шутку начала называть меня самым г*йским г*ем, который склоняет к г*йству Тимура. Не каждый понимает подобные шутки.

– Влад, ты г*й! Я не знала, что ты г*й! Да ты самый г*йский г*й!

– Stick your finger in my ass! Call me Billy Herrington!

– Фуу! Г*й, г*й, г*й!

Неожиданно Тимур закончил работу и убрал ноутбук.

– Я закончил, теперь можем наконец-то выпить и нормально поговорить.

Тимур сразу допил стакан, который стоял почти нетронутый еще с тех пор, как мы пришли. Расправившись с двумя бутылками вина за разговорами, мы не заметили, как прошло несколько часов. Я захотел в туалет и оставил Тимура и Алину. В туалете я думал о том, как порой весело выпить в хорошей компании. Вернувшись, я не обнаружил Алину.

– Она сказала, что ей нужно подышать на балконе, – сообщил мне Тимур.

Я решил выйти к ней. Алина свисала половиной туловища над периллой незастекленного балкона, да так, что казалось сейчас кувыркнется и выпадет. Я рукой отодвинул ее подальше от края. Алина плакала.

– Все в порядке? Что случилось?

– Я перепила. Слишком много вина. Со мной такое бывает – просто паническая атака. Не волнуйся.

– Это плохо. Может поедем домой?

– Нет-нет, сейчас я успокоюсь и все будет нормально.

Но она не успокаивалась. Я видел Тимура сквозь окна балкона, он был пьян, залипал в телефон и не замечал того, что Алина плачет. И хорошо – не будет донимать ее вопросами. Алина тем временем никак не могла остановить слезы.

– Все-таки поехали домой. Я сейчас вызову такси и поедем спать. Хорошо?

– Ладно, хорошо. Сейчас я немного успокоюсь, попрощаемся с Тимуром и поедем.

Алина вышла с балкона немного заплаканной, но так, что этого можно было и не заметить если не особо всматриваться. Тимур и не думал всматриваться – он слушал музыку, улыбался и, кажется, немного начал икать.

– Мы поедем уже, спасибо за приглашение, – сказал я.

– Уже? Ой, а время уже немало. Ну ладно. Я провожу.

Я переоделся обратно в свои синтетические зеленые штаны «Адидас», обулся, надел куртку и стал ждать Алину. Она тоже уже почти закончила собираться.

– Спасибо за вечер, пока, – попрощался я.

– Да, хорошо посидели, пока, Тимур, – будто не плакала пять минут назад сказала Алина.

– Приходите еще! – крикнул он вслед.

Такси уже ожидало нас, и мы поехали ко мне. Алина еще продолжала тихонько плакать, закусывала губу и щипала себя, чтобы остановить слезы. Она говорила, что боль ее отвлекает. Когда мы приехали домой, она пошла умыться. Когда она вернулась, казалось, что она почти успокоилась. Я ненадолго оставил её – пошёл умыться и помыть руки. Вернувшись буквально через минуту, я увидел, как она села на пол в зале и начала плакать, чуть ли не катаясь по полу. Я подбежал к ней и обнял.

– Алина, что с тобой? Все же хорошо было, что случилось?

– Ничего не хорошо, я должна тебе сказать…

– Скажи, что случилось?

– Просто… М-меня… Изнасиловали… Как можно меня любить… Вот, теперь ты знаешь.

Я был в полном ступоре, не знал, что лучше сказать. Какое-то время я просто молчал, кажется, это было не так долго, но эти секунды длились будто бы бесконечно. В голове начал копошиться рой мыслей о том, как такое могло произойти – мигрант, безумный бомж или случайный уголовник подкараулил ее в подъезде? Или это произошло на вписке, где ее толпой зажали пацаны и пустили по кругу? Было ли это в детстве или относительно недавно? Мерзкие мысли, я понимаю, но они возникли сами собой. У меня было столько вопросов. Я решил, что сейчас это неважно и нужно ее успокоить. Честно говоря, я даже не понимал, как потом продолжить этот разговор и стоит ли вообще его продолжать. Ладно, есть только сейчас и сейчас надо ее успокоить.

– Я тебя люблю слышишь, я тебя люблю, все в прошлом. Все будет хорошо.

Она еще долго лежала у меня на коленях и постепенно успокаивалась, а у меня не осталось ни одной мысли. Я был в шоке. Одновременно мне хотелось узнать все подробности и в то же время сделать вид, что этой истерики не было и все забыть. Когда Алина успокоилась она пошла умыться снова. Мы легли спать, а на следующее утро не стали продолжать этот разговор – я решу продолжить его в самый неподходящий момент.

21 мая 2021

Мы встретились с Алиной и Тимуром на станции “Речной вокзал”. Нужно было доехать до пляжа Обского моря, это огромное водохранилище, но почему-то называется морем. Там должна была состояться тусовка «поп-ап» с очередным dj-сетом. Втроем мы стояли на станции и весело обсуждали творчество популярных на то время рэперов: Платина, Lil Krystalll, OG Buda. Для молодых людей это естественно. Рэперы задают им моду – в стиле, поведении, ценностях и само собой в музыке. Стыдно признаться, но и я пытался подражать им. Правда, получалось как-то неестественно, наверно, как я писал выше, потому что у меня никогда не было по-настоящему сильного желания к одноразовым половым связям и большим деньгам. Еще один столп их творчества – наркотики. Но и их у меня никогда не было – я всегда боялся попасться с ними полиции.

Сев в электричку, мы с Алиной слушали одни на двоих наушники, а Тимур сидел напротив. Всю дорогу мы проехали молча и это никого не смущало. Некоторые пассажиры были в одноразовых масках несмотря на то, что карантин после COVID сняли и ношение масок было уже необязательно. Спустя сорок минут электричка остановилась на станции “Обское море”. Это место всегда ассоциировалось у меня с песнями группы “Кино”, такими как “Сосны на морском берегу” и “Музыка волн”. Спрыгнув на платформу, сквозь эти самые сосны пробивалось слепящее нас солнце. До вечеринки оставалось еще несколько часов. За пятнадцать минут можно было дойти до Новосибирского Академгородка. Чтобы убить время, было принято решение пить там пиво.

По пути туда мы разговаривали на общие темы. Но постепенно все начало меняться. Когда я пытался что-то сказать, Алина либо игнорировала и продолжала говорить так, как будто моих слов не было, либо же просто перебивала. Через короткое время они уже вообще говорили о темах, которые могут понять только люди из их компании. Я понимал, что они друзья и они могут пообщаться на сугубо свои темы, поэтому я замолчал. Вектор разговора, в котором я был лишним, никак не заканчивался. Пару раз я попытался вникнуть или спросить что-то, чтобы хотя бы формально участвовать в разговоре, но продолжал игнорироваться. Тимур этого, кажется, не замечал, а Алину это будто устраивало. У меня резко пропало настроение, и я не мог больше вести себя, как в начале нашей встречи. В моей голове будто переключился тумблер, который отключил всю мою жизненную энергию. Мое лицо непроизвольно стало грустным, даже грустнее, чем обычно. Мне уже не хотелось разговаривать и даже предпринимать попытки. А тем временем они все продолжали болтать.

Мы купили пива и сели на лавку. Даже пиво не поправило мое настроение. Я ещё раз попробовал вести себя немного активнее и снова попытаться стать частью разговора, но это было без толку и снова замолчал. Тимур витал в своих мыслях, в то время как Алина пыталась снова захватить его внимания, а меня будто там не было вовсе.

Рядом с нами был буккроссинговая будка, которые стояли по всему центру Академгородка. Алина взяла оттуда книгу и нашла в ней гербарий. Опять же, показывала она его в основном Тимуру. Она как будто решила выдавить меня из этой встречи, чтобы я чувствовал себя подавленным. Подавляла она меня, как мне кажется, непроизвольно. Я думаю, что ее мама подавляла ее отца, и она переняла эту модель поведения. От этого понимания легче не было. Я уже просто пил пиво и смотрел в пустоту. Это было чувство полной отрешенности. Было очень обидно – это было похоже на те эмоции в детстве, когда взрослые не обращают на тебя внимание, зато уделяют внимание ребенку друзей, которые зашли в гости, хотя младше он тебя всего на год-два. Или, когда твой друг в детском саду бросает тебя и предпочитает играть с другой компанией, а тебя не позвал. Когда ты пытаешься привлечь внимание в подобных ситуациях, чувствуешь себя как старый, несмешной, жалкий клоун.

Наконец, Тимур заметил, что я какой-то грустный. Спросил, все ли нормально. Я думаю, в такой ситуации невозможно было бы объяснить, что со мной. Тимур долгое время не замечал, что я молчу, потому что тоже, о чем-то думал и вообще мы с ним почти не знакомы – ему по большому счету на меня плевать, а Алина делала это непроизвольно. Объяснять что-то было бесполезно, они бы это просто не поняли, потому что не замечали, и я сказал, что все в порядке. Алина начала меня донимать, выяснять, что не так, кусаться, толкаться, щипаться, но у меня уже не было никакого настроения и тумблер уже не мог переключиться обратно. Я почти не реагировал, а если реагировал, то небольшим раздражением, которое тем не менее чувствовалось. И Алина его почувствовала, после чего настроение испортилось и у нее.

Пик всего этого недоразумения случился тогда, когда ей стало интересно, какая у меня фотография в паспорте. Она попросила показать, а потом взяла мой паспорт и отсканировала своим айфоном. У меня тревожное расстройство и в меня, как иголками стали проникать навязчивые иррациональные мысли о том, что скан может попасть не в те руки. Например, Алина потеряет телефон или с него каким-то образом утекут файлы – это было нечто вроде ОКР – мне нужно было, чтобы она удалила скан и всё тут. Она же наоборот стала меня злобно дразнить тем, что оформит на меня микрокредитов. Это могло бы быть смешно, но не при сложившихся обстоятельствах. Я попросил ее удалить спокойным тоном, но она решила, что мой голос слишком раздраженный. Я повторил просьбу уже не так спокойно, объяснив, что я тревожный и мне плохо, и продолжал просить удалить. Она не делала этого, наоборот начала говорить, что она бы сразу удалила если бы я попросил спокойно и вежливо, сказав “пожалуйста”. Я считал, что первый раз был именно таким – спокойным и вежливым, за исключением слова «пожалуйста», но наши мнения не совпадали. После этих препирательств она все же удалила скан, но настроение у всех было полностью испорчено. Тимур смотрел на все это и в его глазах читалось слово «пиздец». Алина с иронией отметила, что, когда гуляешь с влюбленной парой и они начинают ссориться это всегда выглядит стыдно и неловко – теперь мы стали такой парой, а Тимур невольным свидетелем. Не знаю зачем Алина меня провоцировала, у нее порой был довольно жестокий юмор – она любила обзываться, причинять боль тем, что кусается, щипается и давит прыщи, которые невозможно выдавить. Часто она перегибала и мой тумблер переключался. Забавно, что тумблер никогда не переключался обратно – только на следующее утро мое эмоциональное состояние приходило в норму. Обидно, что мы поссорились из-за такой глупости.

Мы вышли на пляж Обского моря. Виднелся шатер и самая длинная очередь, которую я видел в своей жизни. Как будто гигантская змея засунула голову под огромный тент. Было видно, что собирается дождь и он не заставил себя долго ждать. Очередь прошла довольно быстро, но мы успели промокнуть. Пройдя фейс-контроль, мы оказались под навесом. Было много людей и все они в основном толпились у стальных бочек, в которых горел костер – все пытались согреться. Для подобного мероприятия с погодой однозначно не повезло.

Мы встали с Алиной у одной из бочек, а Тимур оставил нас и пошел на бар. После этого он пошел на танцпол, и мы больше его не видели до момента отъезда с пляжа. Немного неловко постояв, я предложил Алине что-нибудь выпить и пошел на бар. Простояв в очереди не меньше десяти минут, я вернулся с двумя коктейлями «виски-кола». Даже выпив, напряжение, между нами, никуда не исчезало. За все время я сходил на бар не меньше пяти раз и в почти что в усмерть напился. Я начал психовать, оставил Алину и пошел пообщаться с кем-нибудь еще или стрельнуть у незнакомцев сигарету. Алина уже чуть ли не плакала, а я не знал, как выйти из этой ситуации. Наверно, надо было просто обнять ее и сказать, что я ее очень люблю. Но негатив скопившийся за весь день не дал мне этого сделать. Я то уходил от нее, то возвращался. Напряжение между нами продолжало неуклонно расти. В один момент мы начали ссориться – полетели взаимные претензии:

– Мне сегодня было очень неприятно, Алина, ты считаешь ты нормально себя вела? – обиженным тоном пытался объяснить я.

– А что я такого сделала то?

Мои предположения подтвердились – она даже не понимала, что обижала, подавляла и игнорировала меня весь день. Для нее все было в порядке вещей. От нее полетела встречная претензия:

– Да нам становится не о чем разговаривать – мы даже о чувствах не разговариваем, ты все разговоры всегда откладываешь на потом, наверно, потому что боишься.

Это было действительно так. Кажется, я редко говорил то, что думал и многое держал в себе. Из-за этого я мог вести себя отстраненно, и она не понимала в чем дело. Это всегда ее бесило. Однажды я узнал, что в ее общаге живет ее бывший парень. Это очень странная история. Они были из одного города и их семьи дружили. Вместе поступили в один институт и соответственно жили в одной общаге. Они быстро расстались так как он начал изменять ей. Это было неудивительно и вот почему – как утверждала Алина у них никогда не было секса. И я могу в это поверить, потому что, когда во время секса я хотел, чтобы Алина мне отсосала она сказала, что не умеет. Кажется, я не упоминал об этой ситуации с парнем. Значит, упоминаю сейчас. Я не знал, как к этому относится, потому что не знал в каких они остались отношениях. Напрямую, я никогда ей ничего не высказывал, но во мне зрело раздражение, из-за её бывшего в парня и Егора, которое могло перерасти в самый настоящий гнев. Единственное, что она говорила, что из-за того, что их родители общаются у них возникают общие моменты, например, что-нибудь через друг друга передать. Вся эта ситуация вызывала множество вопросов, но всех ответов я так и не узнал. Видимо за этим скрывалась некая тайна.

Меня перемкнуло. Я решился поговорить на тему, которой действительно очень боялся. Я решился затронуть тему изнасилования, о котором во время истерики призналась мне Алина. Это была огромная ошибка. Так или иначе мы приехали повеселиться, а после такого разговора хорошо провести время вряд ли получится – впрочем, у нас уже не получалось. Вторая ошибка в том, что я был раздражен. Гнев мимолетен, а сожаления вечны. Третья ошибка была в моем состоянии – я нажрался, как скотина и уже не фильтровал что я несу.