Читать онлайн Свадьба моего бывшего бесплатно

Свадьба моего бывшего

Пролог

2015 год

Ева

Я обязательно пойду на эту вечеринку! Пообещала самой себе, но для мамы разыграла покорность и поплелась в свою комнату.

– Алло, – шепнула, прижимая к уху телефон. – Да иду, иду! – открыла дверь и на цыпочках подобралась к кухне. Тихо и темно. – Родители уже легли. Выходи на балкон, – и, засунув мобильный в карман узких джинсов, проскользнула внутрь. Резким движением стянула уродскую ночнушку и, скомкав, спрятала под подушку на узком угловом диване. Фу, бабуличья сорочка! Длинная и широкая, но, если бы мама или папа увидели, как крадусь на кухню, то ложь, что водички попить вышла, точно сработала бы! А так…

Узкие черные джинсы, облегающий топ, а под ним никакого белья. Стянула с волос тугую резинку и несколько раз тряхнула ими, взбивая густую темно-рыжую волну, укрывшую плечи и спину. В сумраке подкрасила губы персиковым блеском и, перекинув маленькую сумочку через плечо, открыла балконную дверь.

– Черт! – тихо выругалась, услышав раскаты салюта с другой стороны озера. Двенадцатый час ночи, родители уверены, что я уже легла, и разубеждать их не следовало. На прошлой неделе сильно проштрафилась: мать учуяла запах сигарет. А все Вика виновата! Попробуй, затянись, такой кайф, мы ведь девочки взрослые – сами решаем, сами выбираем. Я не только не получила удовольствия от курения, но еще и под домашний арест попала!

Мне нужно быть очень осторожной: если родители прознают, что в ночь умотала на вечеринку – все оставшиеся каникулы просижу дома безвылазно, а этого никак нельзя допустить! Мне восемнадцать, и я хочу гулять!

– Привет, – одними губами прошептала, заметив подругу. Мы жили в соседних квартирах. Мама Вики сегодня на смене, и мы решили сбежать через ее балкон, главное, перелезть и не упасть. Третий этаж: не убьюсь, но покалечиться могу.

Дом у нас старый, еще восьмидесятых годов – это его и минус, и плюс. Балконы дряхловатые, навесные, но зато через них в принципе можно забраться в соседскую квартиру. Я перекинула длинную ногу через боковые перила, а Вика помогла перетащить вслед и мою задницу.

– Свобода! – тихо воскликнули, выбегая из подъезда. Лето, тепло, ночь и пьянящее чувство влюбленности. Да, я была влюблена! Правда, парень, удостоившийся этой чести, пока не подозревал об этом. Но он узнает, я постараюсь!

В нашем небольшом подмосковном городке летом собиралось немало туристов: леса, озера, чистый воздух – рай для кемпинга и глемпинга. Особенно отличался стильный отель «Дача». Он стоял буквально на озере и выглядел ну очень солидно. Я, конечно, внутри никогда не была, но фотки видела. Крутяк! Хозяевами была семья Савельевых. Сегодня отмечался день рождение Паши, сына хозяина. Как раз в лаунж-зоне отеля. Так нам с Викой по крайней мере шепнула девчонка, вхожая в тусовку местной золотой молодежи.

Сейчас время отпусков: кто-то укатил на моря, но были и те, кто остался, а еще те, кто, наоборот, вернулся сюда, в отчий дом. Точнее, в дом деда. Да, Дэн, моя новая любовь, приехал в гости к дедушке. Звучит забавно, но все не так просто.

Наш город славился удивительной концентрацией обеспеченных горожан. Одним из таких был владелец местных заводов-пароходов. Его все знали – городок маленький, и тридцати тысяч жителей нет. Благодетель, меценат, опора градостроительства! Дмитрий Казанцев переехал сюда лет десять лет назад из Москвы: решил старость в покое и безмятежности провести, близко к столице, но дышать легче и ритм не настолько выматывающий. Он отгрохал шикарный особняк вдали от дорог, почти в заповедном месте и принялся облагораживать город: вкладывал, реконструировал, строил.

Я краем уха слышала, что в Москве он сколотил огромное состояние на инвестициях, но что да как – не разбиралась, да и не интересовалась. Ну, вкладывается старик в развитие города – прекрасно! Но мне от этого что? Я как жила с родителями в хрущевке, так и живу. Я в Москву в сентябре уеду, в университет поступила!

Только когда прошлым летом пожаловал внук богатого деда, всего на недельку – я пропала. Весь год маялась, столичного красавчика забыть не могла. Это на меня совсем не похоже. Возраст такой, что гормоны бурлили, а мозг отключался. Парнями я интересовалась охотно, как и они мною. Но не этот год! Я только о Денисе Казанцеве думала: социальные сети мониторила, телефон найти пыталась, но тщетно. Он не выходил на связь, на сообщения не отвечал, в блок меня кинул, толком не пообщавшись. Но я не отступала.

Дэн Казанцев будет моим!

– Ты чего? – поинтересовалась Вика, останавливая (пока безуспешно) попутку.

– Ничего, – тряхнула волосами. – Давай я попробую, – и легонько оттолкнув ее от края дороги, принялась голосовать. Я красивая, молодая, эффектная – у Дэна, как и водителя, только остановившегося около меня, просто нет шансов!

– Садись, – потащила за собой на заднее сиденье Вику. – До «Дачи» за сто подкините?

– Да вы уже сели, куда ж вас! – дед за рулем возмущался, но тронулся в нужную сторону.

Все бы хорошо, если бы не Лерка Гончарова. Дэн сейчас с ней гулял. Мы с ней учились вместе. Правда, она старше на два года. Первая красавица, отличница, спортсменка, только разве что не комсомолка. Кукольная блондиночка тут же взяла в оборот московского красавчика и не отходила от него дальше, чем на пару метров. Он приехал всего три дня назад, а они уже пара!

Это шокировало: где я и где пресная Гончарова! Да, я вчерашняя школьница. Да, не классическая русская матрешка, но ведь хороша же! У меня есть сногсшибательные длинные ноги, шикарные вьющиеся волосы с ярким медным отливом и вполне себе смазливая мордашка. Я понимала, что не эталонная красавица: смуглянка с острыми скулами, совсем не кукольным носом и слишком большим ртом, но парни с ума по мне сходили! А еще был характер. Никто не любит людей, которые ни рыба и ни мясо. Ну и мозги не куриные, как у той же Лерке! Что еще Казанцеву нужно?!

– Спасибо, – всунула сотню деду, и мы с Викой выгрузились на повороте к «Даче». Приехать достаточно поздно решили не только из-за моего наказания, но и потому, что все уже достаточно набрались, чтобы не заметить «зайцев» на вечеринке золотой молодежи.

На территорию отеля попали беспрепятственно, разве что немного похлопали ресницами и поулыбались молодому охраннику. Где проходил праздник догадались по ярким вспышкам прожекторов и зажигательной музыке. Веселые голоса, взрывы смеха, алкогольные батлы. Танцевальные тоже были – на роскошном газоне Савельевых творилось безумие. Понятно, почему мероприятие устроили поодаль от основного корпуса с номерами: гости вряд ли оценили бы размах кутежа.

Мы легко слились с гостями. Две красивые девушки везде найдут друзей. Вику сразу взял в оборот какой-то парень. Меня тоже попытался обнять расфуфыренный пьяный мажор.

– Отвали! – жестко пресекла вульгарные попытки облапать меня. Я искала Дэна. И нашла…

Он стоял в обнимку с Леркой, тянувшей ярко-малиновый коктейль. Шептал ей что-то на ушко, улыбался интимно, любовался так по-мужски. Она кокетливо поправила ему воротник поло и, передав бокал, отошла. Я хотела подойти к Дэну, но отчего-то устремилась за ней.

Лерка пересеклась с подружкой, и они вдвоем юркнули в неприметный пляжный туалет. Я за ними, стараясь не светиться. Неужели нужно проверить, чистые ли у нее трусы?! К сопернице я была безжалостна и беспощадна.

– Так ты что, собираешься с Дэном туда-сюда?! – услышала пьяное хихиканье.

– Хватит! – смущенно оборвала Лерка. – Мне Дэн так нравится. Надеюсь, что когда начнется учебный год в универе, мы продолжим встречаться.

– Думаешь, если дашь ему, то не кинет тебя? Казанцев – московский перец, мажор и бабник. Ты уверена?

– Да, – твердо ответила Лерка. – Он сказал, что ждет в 307 люксе. Так что…

Я вжалась в стену, услышав шаги. Подруга вышла, а соперница осталась. Осмотревшись, заметила в неприметном темном углу ведро и швабру. Не будет сегодня у пресной Гончаровой ночи любви. Это мой парень! Ну или будет мой! Обязательно будет! А Лерка в туалете посидит, хорошенько подумает над своими планами. Я решила и сделала, не сомневаюсь, потом ушла. Нужно Дэна занять, скучает, наверное.

Я неслышно вошла в интимный полумрак номера, названного Леркой. Дэн Казанцев стоял у открытого окна и курил. Я замерла, охватывая взглядом его высокую мощную фигуру. Он был без футболки: рельефная спина почти полностью закрывала оконную раму, низкие джинсы подчеркивали тонкую талию и узкие бедра. У меня горло перехватило от нереальности происходящего. Вот Дэн: стоит в спальне полуголый и ждет, что ему обломится секс. А что я могла ему предложить? Могла ли?..

Возможно, мысли у меня слишком громкие, или просто Дэн устал ждать: он неожиданно повернулся, впечатав в меня тяжелый взгляд с бледно-зеленой поволокой.

– Привет, – поздоровалась, опираясь спиной о дверь. Сейчас мне как никогда нужна уверенность.

– Привет, – затушил окурок и прошелся осязаемым взглядом по моим длинным ногам, но с места не двинулся. Сердце забилось где-то в горле: мощная грудь, сильные руки, подтянутый живот. Свет был скудным, но татуировку, набитую неприлично низко – в самом паху! – которую подчеркивал расстегнутый ремень джинсов, заметила. Крылья. Роскошные темные крылья. Демон-искуситель. Мой демон. Мой искуситель. Голова кругом просто.

– Скучаешь? – облизнула губы и оттолкнулась от двери, решившись на активные действия.

– Вообще-то, нет, – Дэн усмехнулся и бросил на меня совершенно незаинтересованный взгляд. – Ты?.. Напомни, как тебя зовут.

– Ева, – проглотила обиду: он даже имени моего не запомнил…

– Ева, поезжай домой. Хорошим девочкам пора спать.

Дэн совершенно не воспринимал меня всерьез. Вероятно даже, считал глупой малолеткой. Но я не маленькая, совсем не маленькая! И не дура, соответственно!

– А если я плохая девочка? – подошла опасно близко: совсем немного осталось и можно коснуться широкой мужской груди. Смело вздернула подбородок – черту все и даже инстинкт самосохранения!

– Плохая? – вкрадчиво шепнул, делая последний шаг, невесомо касаясь моих бедер своими, осторожно беря пальцами мой подбородок.

От Дэна приятно пахло алкоголем, сигаретным ментолом и туалетной водой. Что-то легкое, цитрусовое, немного сладкое, но горчило в конце, на самом кончике обоняния. Внутри полыхнуло, дыхание перехватило, а голова совсем закружилась. Это в комнате так жарко или его тело пылало? В ногах разлилась странная слабость, а щеки тут же предательски вспыхнули. Я знала, что такое сексуальное возбуждение. Знала свое тело. Занималась петтингом, но никогда раньше…

– Девочка, – снисходительно начал, – я жду кое-кого и, боюсь, ей может не понравиться твое присутствие, так что, – обошел меня и распахнул дверь, – прошу. – Дэн показательно взмахнул рукой, отправляя меня на выход.

Противный комок из обиды и злости оцарапал горло: остаться – значит, навязываться; уйти – проявить слабость. Меня ведь попросту вышвыривали, как вшивого котенка. Я откинула гриву медных волос за спину и неспешно прошла к выходу, соблазнительно покачивая бедрами, но, поравнявшись с Дэном, едко бросила:

– Желаю дрянной ночи.

– Взаимно, – улыбнулся он. Мои потуги выглядеть не уязвленной поклонницей, а непробиваемой стервой явно забавляли Казанцева.

Домой вернулась в расстроенных чувствах и настроение не изменилось ни к утру, ни днем. Я бродила по супермаркету со списком, составленным матерью, и крутила хвосты морковкам, представляя, что это Лерка. Если бы не она, Дэн точно влюбился бы в меня! Печально вздохнув, поставила в корзинку молоко и сметану, потянулась за йогуртом, но тревожно замерла, услышав знакомый возмущенный голос. Нет, судьба не может быть так жестока! Неужели и здесь Гончарова?! Та эмоционально выясняла отношения по телефону, потом с силой бросила мобильник в сумку, громко фыркнув.

Если у нее не было еще одного ухажера, то провинившимся был Денис. Вероятно, вчера она так и не смогла выбраться, а когда удалось, столичный мажор уже испарился. Не удалось Лерке подцепить его на интим.

– Привет, – поздоровалась, мило улыбаясь. Свой выход не пропущу!

– Привет, – Лерка одарила отсутствующим взглядом. Видимо, до сих пор вела диалог с Дэном, да и на сумку посматривала. Ждала звонка? Или сама думала перезвонить?

– Классная вечеринка была, да?

– Да уж, – кисло согласилась, – классная.

– А какие парни! – я мечтательно закатила глаза и даже облизнулась, как сытая кошка. – Дэн Казанцев офигенный. Мы с ним круто затусили, – сексуальный подтекст вложила, чтобы она даже со своими тугими мозгами все поняла.

– Врешь! – воскликнула Лерка, покраснев, как помидор.

Я фыркнула и склонилась точно к ее лицу. Я выше и горжусь этим.

– Дьявольские крылья в паху – это нечто. Да Дэн и сам дьявольски хорош.

– Да пошла ты! – Лерка стремительно развернулась и выбежала из магазина.

Я подавила противный внутренний голос, вопивший, что поступаю плохо, очень плохо. Но ему велено было заткнуться. В любви и на войне все средства хороши! А месть вообще блюдо восхитительно вкусное. Пусть Казанцев убирается в свою Москву со спермотоксикозом!

Увы, у Дэна были другие планы. Уже вечером, когда мы с Викой выгуливали в парке моего кокер-спаниеля Герцога (пока мне разрешено гулять только с собакой) расплата за ложь настигла. Правда, я не сразу догадалась, какую цену за это придется заплатить. Я без энтузиазма слушала излияния Вики по поводу гудевшей с похмелья головы и паре поцелуев с одним из дружков Паши Савельева.

Черный «Форд Эксплоер» резко затормозил на пешеходном переходе, заставив нас отпрыгнуть обратно на тротуар. Герцог разразился диким лаем, бросаясь под колеса нарушителя правил дорожного движения. Я оттащила его за поводок. Стекла были опущены, и я сразу поняла, кто приехал. И по чью душу.

– В машину, – тихо скомандовал Казанцев.

Я сглотнула и испуганно переглянулась с Викой. – Села в машину, – повторил, словно пригоршней льда в лицо бросил.

Я передала поводок подруге и шепнула:

– Прикрой.

Вика ошарашенно переводила взгляд с меня на водителя и пыталась удержать обеспокоенного Герцога. Мой мальчик волновался за хозяйку, а я, между прочим, тоже.

Мы ехали молча. Дэн даже взглядом меня не удостоил. Ну не убивать везет в самом деле! Он не псих, наверное. В светлой рубашке, с закатанными рукавами, со стильной стрижкой и кожаным браслетом на запястье Дэн был похож на ожившую девичью мечту. Мышцы на руках проступали четким рельефом, когда легко и умело правил огромной машиной. Хорош мерзавец, хорош! Я все еще злилась за вчерашнее динамо, но готова простить, не задумываясь.

Дэн, остановился и заглушил мотор в зарослях деревьев, на самом дальнем из наших озер.

– Какого хрена тебе от меня нужно?

Я вздернула бровь. Вообще-то это он увез меня из города!

– Что ты привязалась ко мне? Бегаешь, как собачка дрессированная! – Казанцев осмотрел меня придирчиво и, явно оставшись недовольным, бросил: – Рыба-прилипала.

– Рыба твоя Лерка, – буркнула я.

– Кстати, о ней. Ты какого наговорила ей всякой херни?

Я молчала.

– Что молчишь, м?

– Пошутила, – едко сказала, но улыбнулась приторно мило. – Сегодня разве не день дурака? – вдобавок еще невинно хлопнула длинными ресницами.

– Стерва-самоучка, значит?

Я только плечом дернула, решив, что благоразумно будет промолчать. За словом я никогда в карман не лезла, но слишком велико напряженно в сумраке салона. Бретелька сарафана неожиданно соскользнула, открывая обзор на аппетитную, видневшуюся в декольте грудь, а мой летний наряд отчего-то именно сейчас показался слишком коротким, слишком провокационным.

– Сейчас ты позвонишь Лере, – Дэн смотрел тяжело и опасно, но держался в рамках закона. Он достал телефон и протянул мне, – расскажешь правду и извинишься. Ок?

– Никому я не буду звонить, – наотрез отказалась. – И извиняться не буду, – демонстративно отвернулась к окну.

– Значит, ты все еще плохая девочка? – с угрожающей мягкостью поинтересовался Казанцев.

Я вздрогнула от двоякости как тона, так и значения вопроса, и медленно повернулась. Взгляд Дэна лениво скользил по моим ногам, особо задерживаясь на бедрах, затем неспешно поднялся к груди. Тонкие губы дрогнули в улыбке, а в глазах хищный блеск.

До лица взгляд Казанцева так ни разу и не дошел.

– Может быть, – шепнула пересохшими губами, хотя хотела сказать совсем другое. Что именно? Не знаю. Возможно, что совсем не плохая, а самая что ни на есть обычная. Но… Дэн ведь мне нравится. Взрослым парням нужно это. Да и я давно не маленькая. Уже совершеннолетняя.

Казанцев зажал рычаг под сиденьем и отодвинулся до упора, затем резко подхватил меня под ягодицы, усаживая себе на колени. Агрессивно огладил бедра, ныряя крупными ладонями под юбку, и шепнул:

– Ты этого хотела?

Да, наверное. Я ведь мечтала, что окажусь с ним вот так: вдвоем, в теплой тишине, интимной темноте… Дэн с ума сводил. Я и сама не понимала, как умудрилась запасть на парня, которого и видела-то, считай, издалека только. Который не смотрел в мою сторону. А сейчас глаз не отводит. Они у него потрясающие, зелено-голубые – я таких никогда не видела. А взгляд какой… Сердце сладко заныло. Сейчас Дэну нравилось, что я наврала Лерке. И что плохая девочка тоже нравилось.

Я сама поддалась ему навстречу: взяла в руки красивое лицо, уколовшись о легкую щетину, и робко поцеловала. Его губы были мягкими и пахли мятной жвачкой. Аромат сладких цитрусов вскружил голову, прошибая запреты первыми страстными импульсами. Дэн стремительно перехватил инициативу, превращая нежный первый поцелуй в необходимость и нужду. Прикусил мою губу, жадно исследуя меня, зарываясь пальцами в волосы, больно, жарко, сладко. Я потеряла все моральные ориентиры.

Юбка сарафана давно задралась, а вверх Дэн резко потянул вниз, оголяя высокую грудь. Телом я могла гордиться: созревшее, давно избавившиеся от подростковой нескладности.

– Расстегни, Ева, – попросил интимным шепотом, и я подчинилась: трясущимися от возбуждения пальцами сначала одну пуговицу рубашки, затем вторую, на третьей Дэн не выдержал и сорвал ее через голову. – Ты красотка, – сжал острые соски, затем подцепил один зубами.

– А-аа, – простонала от болезненного удовольствия. Оно совершенно не связано с физиологией, но чувства внутри искрились и горели. Необыкновенно. Никогда не испытывала подобного. Вероятно, это и есть близость с любимым мужчиной.

Дэн сжимал мои ягодицы, нежно задевая промежность, но не срывая трусики. Возбужденный, горячий, с жаркой испариной над верхней губой. Казанцев с силой вдавил меня в свой пах: внушительный и жесткий бугор на джинсах таранил разгоряченную нежную кожу.

– Я хочу тебя, малышка, – шепнул Дэн. – Очень хочу.

Я блаженно улыбнулась: в его голосе больше не было агрессии и злости, только нетерпение, а в потемневших глазах бушевала буря. Дэн отодвинул полоску трусиков и коснулся меня внизу. Большим пальцем растирая и поглаживая пульсирующий клитор, гипнотизируя меня взглядом.

– Достань член… – попросил, сладко размазывая по всей промежности мои соки. Я сглотнула и потянулась к болтам в паху. Они поддались легко. Я замерла, оробев. Казанцев ловко стянул одежду, у меня перехватило дыхание. Я в первый раз видела член в живую и так близко. Он терся о мое бедро, обжигая в месте соприкосновения. Большой, тяжелый, с толстым стволом и крупной темно-розовой головкой.

Дэн взял мою ладонь и положил на него. Провел вверх-вниз, прикрыв глаза и шумно втянув воздух.

– Потрись об него. Нам обоим будет приятно… – звучало, как мягкий приказ и мне нравилось ему подчиняться.

Я двинулась вперед и вздрогнула от острой вспышки наслаждения. Мои половые губы, смазанные и гладкие, скользили по раскаленному стволу. Я прикрыла глаза и задрожала, отдаваясь древнему и чувственному порыву – стремиться к плотскому удовольствию. Дэну тоже нравилось мое интуитивное мастерство.

– Ева? – рвано позвал. Я открыла глаза и улыбнулась, опьяненная предвкушением скорого оргазма. Казанцев ловко выудил из подлокотника презерватив, рванул зубами и заглянул мне лицо. – Ты ведь тоже меня хочешь? – спросил, продолжая двигать бедрами, доводя до умопомрачения. Не желаю, чтобы это закончилось. Нам так хорошо вместе. Разве не показатель любви, что мужчина, прежде чем овладеть, хочет убедиться в согласии девушки? Что мы оба хотим. Это должно что-то значит. Обязано…

Я тряхнула волосами, отгоняя сомнения, и придвинулась еще ближе, царапнув острыми сосками широкую грудь. Для Дэна это означало, что можно. Он ловко надел защиту и, обхватив мои бедра, рванулся вперед, насаживая меня на всю длину.

– А! – вскрикнула. Боль не была сильной, но я забылась, не подготовилась. Казанцев потрясенно замер. В глазах удивление и неверие. Да, и такое бывает: восемнадцатилетняя девственница с телом распутницы. Но, что сделано, то сделано.

Я подалась вперед, снова целуя его губы. Но не плакать же нам из-за потерянной невинности?! Это должно было когда-нибудь произойти. Дэн, похоже, решил так же: обхватил крепко, и мы вместе начали двигаться, постепенно наращивая темп, смешивая горячее хриплое дыхание.

Больно больше не было, но резкие движения доставляли дискомфорт, только сладкие короткие поцелуи дарили реальное удовольствие. А еще запах кожи и незабываемое чувство единение с мужчиной. Я много целовалась и тискалась, но никогда не отдавалась полностью. Я не была опытной, но имела чутье: сегодня мне очень хотелось, чтобы ему было хорошо. Именно со мной. И ему было: Дэн коротко, прямо в губы простонал что-то нечленораздельное и крепко сжал меня, до хруста в ребрах. Он закончил.

– Спасибо, – легко поцеловал меня в плечо. Я неуклюже слезла, возвращаясь на пассажирское сиденье. Суетливо поправила одежду, избегая смотреть, как Казанцев избавлялся от следов. Спокойно и безразлично. Отсюда все выглядело не столь романтичным, особенно когда мужчина мечты молча закурил, не глядя в мою сторону. Пришел стыд и запоздалое раскаяние. Вероятно, к нему тоже. Нет, не те же эмоции, но и не любовь и светлая радость. Казанцеву было пофиг на меня.

– Почему ты не сказала? – спросил безучастно. Я просто пожала плечами.

– Я не думал… – покачал головой, затягиваясь горьким дымом. – Не знаю, что сказать, – на меня наконец посмотрел. – Ты же нормально? Без обид?

Я плотнее сжала губы. А чего, собственно, ожидала? Что Дэн, получив мою девственность, признается в любви и сделает предложение? Ха! Конечно!

– Не нужно ничего говорить, – открыла дверь и буквально вывалилась из машины. Хотелось спрятаться или провалиться под землю. Стыдно. Вот сейчас реально стыдно.

– Стой! – за мной бросился. – Куда ты?! Я отвезу.

Дэн вернул меня в машину. На всякий случай даже заблокировал двери, прежде чем плавно отъехать от озера. В город мы возвращались еще более напряженными, чем когда выезжали из него.

– Притормози, пожалуйста, на перекрестке, – единственное, о чем попросила, нарушая давящую тишину.

– Ева… – позвал Казанцев, когда взялась за ручку пассажирской двери.

– Мне надо домой, – проговорила, не глядя на него.

Фары продолжали освещать дорогу: хоть и лето, но уже успело прилично стемнеть, а фонари в моем районе большая роскошь. Было тихо, только на площадке возились припозднившиеся дети, а родители на лавочке рядом негромко болтали. Я надеялась, позвонить Вике и забрать у нее собаку, потом уже пойти домой. План провалился сразу как свернула к подъезду. Мама ждала под тусклой лампочкой Ильича: в руках телефон, поза напряженная… Мне конец.

– Где тебя носит?! – мама заметила меня. Я обреченно поплелась к дому: и так плохо, она еще…

В нашей семье главным был не отец, а мать. Взрывная жесткая женщина и спокойный уравновешенный мужчина создавали поразительную пару. Отец – врач в местной областной больнице; интроверт, склонный к меланхолии. Мама – повар от бога с задатками автократа. В ресторане, которому она оказала честь работать, царил абсолютный тоталитаризм, полная монархия. Папа уже полысел, да и брюшком обзавелся, мать, напротив, оставалась поразительной красавицей в свои сорок с хвостиком. Как они нашли друг друга, влюбились и прожили в достаточно крепком и счастливом браке двадцать лет – даже для меня загадка. От матери мной была унаследована внешность, от отца только рост, характером пошла в покойную бабушку. И слава богу! Потому что папа – улитка, а мама – бульдозер. Лучше уж что-то среднее.

– Мама, я… – начала, но эмоции нахлынули, и я разрыдалась.

– Ева, девочка, что случилось? – мама притянула меня в объятия, обеспокоенно поглаживая по волосам. Эта несвойственная ей нежность обескуражила, и плотину прорвало: никакой правдоподобной лжи заготовлено не было, а унизительная правда судорожно рвалась наружу. Я захлебывалась, рассказывая с самого начала. Было больно и стыдно, но желание выговориться слишком сильно. Хочу, чтобы меня поняли и уверили, что не такое уж я и аморальное чудовище.

– Ах он подлец! – взорвалась мама, услышав, что произошло в машине. – Да я его засажу! Как он посмел! Завтра же напишу заявление!

– Мамочка, нет! – кинулась к ней. – Он ничего такого не сделал, я сама… Он ничего не сделал, не надо заявление!

– Его родители узнают, это я гарантирую! Пусть не думают: раз богаты, значит, могут пользоваться молоденькими глупышками. Я ославлю их на весь город!

– Мамочка, прошу, не надо. Прошу!

Она же меня опозорит, не его! Для парней – это плюсик на доске мужского почета. А для девушки – клеймо шлюхи!

– Успокойся, успокойся, – мама снова обняла меня, не давая упасть в истерику. – Все будет хорошо, обещаю. Иди, ложись и выкинь это из головы. Забудь этого подлеца.

Утром, когда выползла из комнаты, разбитая и подавленная, увидела за завтраком только отца. Ночью глаз сомкнуть не смогла: то боялась маминых угроз, то думала о Казанцеве. Я же сама во всем виновата, если бы не моя упертость, не попала бы в эту отвратительную ситуацию. Сегодня очень жалела, что поделилась с матерью своими проблемами. Как теперь в глаза смотреть?

– Пап, а где мама? – обеспокоенно спросила.

Он ел наспех состряпанную яичницу и пил крепкий кофе. Подозрительно. Кофеин ему категорически запрещен, и мама не приготовила бы ему такую банальность. Не ее почерк.

– Доброе утро, дочь, – улыбнулся он. – Умчалась куда-то полчаса назад. Садись, я и на тебя пожарил яиц.

Господи, неужели поехала в полицию?! Или… домой к Дэну!

– Папа, прости, мне нужно бежать.

Я пулей бросилась в спальню, натянула джинсы, майку и кеды, на ходу завязала высокий хвост и опрометью полетела вниз.

– Пап, дашь денег на такси?

– Ева, мама не велела.

– Прошу, это вопрос жизни и смерти! – взмолилась я. – Пожалуйста!

– Чьей смерти?

– Моей, папочка, моей!

– Тогда держи, – достал из кармана деньги. Мельче пятиста не было. – Сдачу вернешь.

До лесистого склона добралась минут за тридцать – такси долго ждала. Матери звонила, но та не отвечала. Я не знала, куда именно из двух возможных вариантов она могла поехать, но начала с дома деда Казанцева. Поняла, что не ошиблась с местом, обнаружив возле огромного особняка машину отца. Я не знала, что хуже: полиция или этот дом? Наверное, все-таки отделение.

Я замерла возле кнопки домофона, не решаясь позвонить. Возможно ли еще, остановить катастрофу?..

Денис

Я был в ауте. Это как вообще?! Нет, не из-за того, что переспал с девушкой – дело житейское. А вот девственницы в моем рационе впервые. Я вопреки мнению местных давалок, которые сначала ноги с охоткой раздвигают, потом удивляются, что интересны не больше, чем на разок, не бабник. Секс люблю – это нормально в моем возрасте: полезно, как спорт и приятно, как сладости. Спорт, секс, сладкое – круговорот взаимодополняемости.

Но, бля, честное пионерское не собирался трахаться с этой Евой! Хотел проучить назойливую врушку и помириться с Лерой, блондиночкой-нежнятиной. Понравилась она мне: хорошенькая, ласковая, порядочная. Вот ее хотел. Ночи этой ждал – три дня обхаживал девочку! Не знаю, может, и вышло что с ней. В Москве у меня не было девушки. Лера вполне могла ей стать. Или нет. Теперь уже не узнаю. И какого художника на мою голову упала эта Ева?! Доебалась, как банный лист до задницы! Нет, симпатичная, согласен. Но порода сучья, таких не люблю. Правда, губы у нее мягкие, задница охренительная, а сокрушительная податливость просто удар ниже пояса. Кто бы устоял?!

Ева была сексуальной, манкой и от нее вкусно пахло ягодами. Она как легкое, но коварное вино: глоток сделал и пропал. Но за любым алкоголем следовало похмелье.

Я ведь был уверен, что подобная девица давно распрощалась с невинностью: слишком яркая внешность, фигура сочная и вполне женственная для вчерашнего подростка и полное отсутствие моральных принципов. Так я думал, а оказалось, что ошибался.

Вздохнув, плавно развернулся, выпуская из виду стройную и соблазнительную фигуру Евы. Пусть идет с богом от греха подальше. Естественно, мне было хорошо: мужской оргазм ни от головы, ни от сердца не зависел. Я кончил, но довольным не был. Девчонка мне не нравилась (это не про внешность): стервозина растет, проблемная и непредсказуемая. Я любил покладистых, нежных, податливых. Мне нравилось понимать, чего ждать от людей вообще и женщин в частности.

– Привет, – ответил все же. Лера звонила. Сама. Хотела встретиться. – Давай в другой раз, – отказал, не уточняя дату и время. А смысл? Мы явно не с того начали: она начала мозг клевать ни с чего, а я переспал с другой – плохая база для отношений. Лучше домой поеду. Душ и спать. От меня пахло сексом, женщиной и ягодами.

Утром не успел позавтракать, только спустился, как бабушка шепнула, что меня срочно требовал в кабинет дед. Я не понимал, в чем дело. Когда вошел – встретился с двумя парами глаз: одни цепкие, пронзительные, дедовы; вторые метали молнии и принадлежали красивой моложавой женщине.

– Денис, проходи, – строго приказал дедушка. – Познакомься, Марина Григорьевна Дубравина. Мама Евы Дубравиной. Знакома тебе такая?

Блядь! Знал же, что трахнуть целку – чревато последствиями. Не, ну не жениться же меня заставят?!

– Я не знаю ее фамилии. Только имя, – вместо того, чтобы хоть как-то сгладить ситуацию, бросил, равнодушно сложив руки на груди. Глаза женщины воинственно сузились.

– Да как ты смеешь! – приблизилась и ткнула пальцем мне в грудь. – Как у тебя мысли такие возникнуть могли! Совратил девочку!

Я не выдержал, громко и очень саркастично хмыкнул. Сначала не воспитывают девок, не прививают норм приличий, а виноваты окружающие. Про мораль такие, как эта Ева, в принципе слышать не слышали!

– Я тебя засажу!

– Все было по согласию, – холодно отрезал. А вот это уже серьезно. Не может быть такого, чтобы Ева не достигла возраста согласия. Таких сисек у малолеток не бывает!

– Ева – еще ребенок, – Дубравина старшая была настроена решительно.

Я плотнее сжал челюсть: на языке вертелась пара колких замечаний, но дед взглядом велел помалкивать.

– Или ты будешь отрицать, что она не знала мужчин?

Я покачал головой и отвернулся к окну. Попал. Капитально попал. Знал же, что от этой чертовой Евы могли быть неприятности, но чтобы такое… Разве за секс с девственницей сажают?!

– Денис? – только и сказал дедушка, посматривая неодобрительно. Деда я любил и уважал и совершенно не хотел доставлять ему проблем. Он был старой закалки: хоть и состоятельный, но не прогнивший.

– И что? – ответил спокойно. – Я никого не насиловал.

– В полиции будешь объясняться! – продолжала угрожать мать Евы.

– Успокойтесь, Марина Григорьевна, – миролюбиво начал он. – Мы все решим. Виновных накажем, – и на меня недобро взглянул. – Денис, уйди. Взрослые будут разговаривать.

Я зло усмехнулся, но подчинился. Мне двадцать три – давно не ребенок. И мне не нравилось, когда меня и мои поступки обсуждали без меня.

Зеленые тяжелые портьеры, скрывавшие выход, задержали меня, а когда услышал приглушенные голоса, замер. Я должен знать, чего моей семье будет стоить эта история.

– Марина Григорьевна, я понимаю вашу злость. Дети вырастают и порой огорчают нас. Я верю, что мой внук не насильник. Также уверен, что ваша дочь приличная девушка. Давайте не будем им обоим портить будущее нехорошими слухами. Денису в будущем предстоит занять высокий пост в семейном бизнесе. Вашей девочке жить, учиться, работать. У них обоих впереди большое будущее.

Мать Евы что-то ответила, но неразборчиво, а вот дед отменно лил мед в уши. Семьдесят лет, а талант обхаживать и убалтывать стал даже лучше. Как можно отказать милому доброму старичку?

– Вы, наверное, не знаете, но моя корпорация построена на инвестициях. Я всю жизнь вкладывал деньги в молодые перспективные компании, в умных людей и рискованные проекты. Уверен, ваша Ева – достойна лучшего будущего. Позвольте, я проинвестирую в него, Марина Григорьевна?

– Да как вы смеете! – услышал возмущение в голосе.

– Я ни в коем случае не хотел вас обидеть, – заверил дед самым ангельским голосом. – Я просто хочу, чтобы вы приняли в дар, скажем, двести тысяч рублей. Мы все забываем о случившемся и живем мирно и счастливо.

Так вот как дед собрался решить проблему! Хотя, вероятно, на то и был расчет. Девка легла под внука богатого человека, чтобы поиметь с него денег. Вот откуда такая назойливость! Бегала Ева не за мной, а за деньгами семьи! Вот сука! Может и целка у нее восстановленная, чтобы зарабатывать на этом. Ушла семейка.

– У меня одно условие, – услышал деловой голос Марины Григорьевны.

– Какое же?

– Ваш внук и близко больше не подойдет к моей девочке. Пусть только посмеет ее снова обидеть.

– Обещаю. Денис сегодня же вернется в Москву.

Услышав это, тихо вышел. Значит, нужно собираться. Дед шутить не любил. Я вышел во двор, закурил, пока бабуля вне поля зрения. Уже сегодня о произошедшем узнает отец, и с ним тоже нужно будет объясняться. Я обязан быть надежным, предусмотрительным и думать о репутации. Иначе вместо директорского кресла, так и останусь офис-менеджером, не выше. Эдика вперед меня поставят: у него темперамент спокойней. Я брата любил, но с детства понимал, кем буду. Я старший. Он младший. Расклады мы оба знали. Разок трахнулся, и такой головняк. Бля, съездил к деду на недельку перед нормальным отпуском.

Глубоко затянувшись, заметил за высоким ажурным забором странное мельтешение. Неспешно подошел ближе и безошибочно узнал стройную фигуру. Ах, мамаша, значит, не одна явилась! Расчетливая шлюшка тоже здесь!

– Дэн! – заметив, бросилась ко мне Ева. Впечаталась в темные прутья, глаза бегали, губы искусаны. – Что происходит?

– А чего ты здесь? – презрительно осмотрел ее. – Твоя поддержка матери нужна: пустить слезу, всхлипывать и надрывно рассказывать, как я тебя насиловал. Тогда больше выручить удалось бы.

– Что? – Ева растерянно округлила глаза, и такой честной, испуганной, совсем юной девочкой казалась. Бесит. Актриса погорелого театра!

– Ты свою девственность для меня берегла? – не выдержал и схватил ее за руку, притянул к себе, рыча в бледное лицо. – Или для любого, кто готов за нее заплатить? Так аукцион бы устроила. Хотя… Ты не стоишь двухсот тысяч. Дырка и дырка.

– О чем ты? – Ева попыталась выдернуть руку. – За что?

Я коротко и зло рассмеялся. Ну прямо святая простота! Невинная овечка! Один ее вид чего стоил! Без косметики, в простой майке и джинсах – она действительно выглядела, как школьница. Пухлые губы влажные, в покрасневших глазах страх и слезы, руки дрожат и такое искреннее возмущение в голосе – оскар за лучшую женскую роль определенно заслужила Ева Дубравина!

– Ты – дешевка. – Я оттолкнул ее от себя. – Пошла отсюда.

Ева ошарашенно хлопала глазами, только рот беззвучно открывала и закрывала.

– Ева! – мамаша вышла, бросила на меня полный презрения взгляд, схватила дочь за руку и утащила в машину.

– Что ты здесь делаешь? – услышал, как строго спросила, затем дверь салона захлопнулась, и они уехали.

Я достал еще одну сигарету. Прикурил. От злости разрывало. Чтобы эта семейка провалилась!

– Здорова! – рядом остановилась машина. – Паша Савельев приехал. Мы собирались рвануть на озеро, на катере покататься. – Едем?

– Да хуй там! – бросил в сердцах. – Я в Москву возвращаюсь.

– А что так? – удивился Пашка. Я трепаться о своих победах ниже пояса не любил, но на эмоциях выложил все. Как трахнул Еву и чем это для меня кончилось.

– Вот шкура! – покачал головой Савельев. – Ничего, дружище, она свое получит. Нормально в нашем городе ей больше не будет.

Мне было плевать на Еву. Я уехал в Москву и забыл о ней. На долгие годы забыл…

Глава 1

Москва, наши дни

Ева

Наконец-то пятница! Пять вечера, и завтра из моих клиентов никто не женится, значит, можно рвать когти из города. Мне нужно выезжать вот прямо сейчас, чтобы проскочить затор на МКАДе за час, а не за два.

– Какие планы на выходные? – спросила Лиза, верная помощница и напарница.

– Еду к родителям. У них годовщина завтра, – закрыла рабочий ноутбук и достала косметичку. Нужно обновить макияж: мне как минимум часа два, а то и больше в дороге быть. Не самый веселый пятничный вечер, но если не приеду, мать сожрет и не подавится.

– Ладно, – Лиза поднялась. – Хороших выходных, но в следующую пятницу мы идем тусить, поняла? – даже шутливо погрозила пальцем.

– Слушаюсь и повинуюсь.

Я осталась одна в просторном кабинете: остальные уже ушли, а кто-то и не возвращался в офис: носились по городу, догоняли дедлайны.

Свадебное агентство «Сахарная пудра», в котором я работала уже почти четыре года (начинала еще в студенчестве), было одним из лучших в Москве: широкий ассортимент услуг, ориентированность на клиента, отличная репутация. Мы обещали исполнить любые, даже самые смелые мечты молодоженов, и самое главное, за свои слова отвечали. В штате нас было немного, но связи по всему городу, в любой сфере: пригодиться мог и пианист, и сварщик, и священник.

– Пора, – поднялась и, звонко цокая каблуками, подошла к двери начальницы:

– Рита, я ушла.

– Давай, – та даже головы не оторвала от каталогов, сосредоточенно изучая новые тенденции в свадебной моде, – до понедельника.

Я прошла через уютный стильный холл: кремовые и пудровые тона, на низких креслах и пуфиках модные дизайнерские подушки, стены обтянуты перламутровыми и жемчужными тканями. Клиенты должны четко понимать, куда пришли, а еще, что в этом агентстве у сотрудников со вкусом полный порядок.

Вошла в лифт и, спустившись на подземный паркинг, приготовилась к двухчасовой, а может и трехчасовой поездке.

– Мама и папа – я делаю это только ради вас! – подумала вслух и выехала на оживленный Новый Арбат. Врубила музыку погромче и ехать было уже не так тоскливо. Лето неумолимо заканчивалось, кое-где уже виднелись желтые пятна, а трава пожухла, встречая осень. Сентябрь месяц сложный, но денежный. Свадьбы ранней осенью очень популярны. Ставка агентства пятнадцать процентов от бюджета: из них десять мне чистыми. Поскольку клиенты у нас крепкий средний класс, а иногда даже люкс захаживал, получалась кругленькая сумма. Не настолько, чтобы купить квартиру в Москве, но на хлеб с маслом и хорошие туфли хватало.

На въезде в родной городок сверкала яркая вывеска «Окея» – я свернула на парковку. Не с пустыми же руками в отчий дом заявляться! Вечером неплохо было бы выпить с отцом по бокалу сухого белого и послушать, как мама сокрушается по поводу идеи хозяина ресторана пригласить к ним в заведение Константина Ивлева. Я тихо рассмеялась: мама у меня повар от бога, но она четко разделяла кухню и телестудию. В первой готовили, во второй делали шоу. Ивлев шоумен: ему нужна яркая картинка, скандалы и ругань. Мама такого допустить не могла. Только через ее труп.

Я неторопливо брела по рядам, бросая в корзину мягкий сыр, французский батон, испанское вино. Я только присмотрелась к розовой прошутто, тонко нарезанной, свежайшей, как меня неожиданно окликнули.

– Ева? Ева Дубравина?!

Я застыла, не торопясь оборачиваться. Черт возьми, неужели Лера Гончарова? Восемь лет назад я бежала из этого города, проклиная все и всех. Не собиралась возвращаться ровно никогда, но время лечит. Поначалу я наведывалась к родителям крайне редко, да и сейчас не частила, но если приезжала, то максимально избегала бывших однокашников. Неужели прошлое решило вернуться и тяпнуть меня за задницу именно сейчас? Неужели я, взрослая, почти успешная, двадцатишестилетняя женщина, реально боялась своих детских страхов?

– Лера! – я натянула самую приветствую улыбку. – Привет!

– Выглядишь потрясающе! – она развела руками: то ли радовалась, что я не превратилась в пропитую проститутку, обслуживающую дальнобойщиков по дороге «Москва – Тагил», то ли огорчаясь. Да, я умела удивлять. Уверена, местные старожилы прочили мне будущее падшей женщины.

– Ты тоже! – я не врала. Лера выглядела хорошо, даже несмотря на то, что была глубоко беременна. – Вы с Пашей просто молодцы. Поздравляю.

– Так ты слышала, что мы с ним поженились? – я кивнула. Да, она теперь Савельева. – Ты совсем пропала…

– Я живу в Москве. Знаешь, там такой ритм. Работы много, но от матери слышала, что вы поженились.

– Ева, раз ты здесь, значит, просто обязана прийти к нам завтра: небольшую вечеринку в честь Пашкиного повышения по службе! Соберутся все наши. Мы так давно не виделись.

– Лер, я не могу…

– Возражения не принимаются! Вечеринка на «Даче». Ждем в восемь. Ничего не нужно, – пресекла попытку отказаться, потому что нет никакого подарка. – Все, ждем! – у нее зазвонил телефон, и она убежала, оставив меня с сокрушенно опущенной головой. Завтра меня распнут…

Можно не пойти. Плевать, что Лера подумает, что, вероятнее всего, обсуждать будут именно мой приезд и вспоминать былое. Возможно, так будет, даже если я приду, только перемывать кости станут шепотом. Но я не хотела, чтобы эти люди думали, что я испугалась. Что до сих пор их боюсь.

– Лева, ты просто обязан пойти со мной! – позвонила бывшему однокласснику, с которым жили по соседству. Лев до сих пор жил на том же месте.

– С чего это?! – нахально возразил. – Оно мне надо!

Я обреченно вздохнула. Нет, он не может меня бросить. Просто не может!

– Мне просто необходима моральная поддержка.

– Ева, господи, забей на всю эту историю. И, вообще, зачем тебе туда идти?

– «Забей», – спародировала она. – Преподаватель русского языка и литературы не должен использовать сленг.

– Ближе к делу, кривляка.

Я стала совершенно серьезной и, глубоко вздохнув, тихо призналась:

– Мне это нужно, понимаешь? Как там психологи говорят: необходимо закрыть гештальт и будет вам счастье.

– Ева, это было сто лет назад! Плюнь и разотри! – воскликнул он.

– Не сто, а восемь, – поправила я. – Мне нужно отмучиться. Ты же знаешь, что я до сих пор не появляюсь в том районе…

Я говорила о заповедной зоне, где находился дом Казанцевых. Если честно, я в принципе, приезжая к родителям, никуда не ходила. Этот город полон плохими воспоминаниями.

– И пешком не ходишь, – напомнил он.

Да, это было правдой. Казалось бы, ну что такого: меня буллили, но не насиловали и не били, только морально уничтожили. Это определенно травма. И пора ее вылечить.

– Пойдешь?

– Ох, Дубравина, ну что мне с тобой делать, а? У меня пары во вторую смену: до семи вечера. В восемь заеду за тобой, ок?

– Левчик, я тебя обожаю!

– Только вспоминаешь об этом исключительно, когда тебе это нужно, – проворчал и отключился.

Я сгрузила пакеты с продуктами в багажник и раскрыла компактную дорожную сумку. Комплект белья, старенькая футболка вместо ночной рубашки, жемчужный топ на тонких бретельках из стальных колечек и кристаллов – не густо. Но я ведь не в театр собралась! На мне модные узкие джинсы, а в багажнике всегда дежурила пара классических лодочек на шпильке – работа обязывала. Пойти вроде есть в чем.

Вечер провела в тихом семейном кругу, а с утра бегала на рынок со списком продуктов к праздничному столу. Мама смоталась на работу в ресторан, а, вернувшись, устроила на кухне творческую вакханалию. Я не лезла. Настолько изысканные кулинарные шедевры и близко готовить не умела.

– Ева, – услышала голос матери, – стол накрыт, спускайся.

– Иду!

Сейчас посидим с родителями, отпразднуем годовщину, а потом в бой. Хорошо, что Левчик согласился пойти со мной: и у родителей вопросов не будет, и у Савельевых полегче станет. Родители, естественно, не контролировали взрослую дочь, жившую самостоятельно с первого курса, но они, точнее, мама, знали, что я, приезжая домой, редко где-то бывала. Папа на эту блажь внимания не обращал; мама знала причину.

Я долго на нее злилась и обижалась, считала, что та загубила мне жизнь, но потом мы помирились. Нельзя же всю жизнь враждовать с самым родным и близким человеком из-за случайной ошибки. Мы все тогда ошиблись. Правда, самую большую цену пришлось заплатить мне, увы.

Леру Гончарову в тусовке все любили; у Дениса Казанцева в городе было много друзей и куча знакомых. Они не могли знать дословно, что между нами произошло (моя точка зрения никого не интересовала), но это не помешало объявить мне бойкот и полное презрение. Сальные шуточки и пошлые предложения сыпались, как из рога изобилия. Мне писали, звонили, кричали вслед всякую вульгарщину. Сплетни распускали.

Казанцев стал моим первым мужчиной и долго им оставался: сложно довериться кому-то с учетом моего опыта. Вот только для местных парней я стала шлюхой. Уверена, Денис постарался. От меня все отвернулись. Я стала парией. Даже Вика, лучшая подруга, бросила меня, переметнувшись на сторону большинства. Понятно, я перестала быть удобной подружкой, с которой можно тусоваться и зажигать.

Я не была девочкой из робкого десятка, но мысли выйти в окно посещали. Сложно не сломаться, когда все вокруг тебя презирают. Только Лев Филиппов, сосед и одноклассник, не обратил внимания на слухи. Остаток лета мы провели вместе: он готовился к первому семестру в педагогическом, я тоже вся ушла в учебу, больше не во что было. Как-то так.

– Ева! – снова позвала мать.

– Спускаюсь!

В семь вечера приступила к сборам. Легкий макияж, на губы устойчивый тинт цвета огненного чили, медные волосы плавной волной лежали на спине и плечах. Капля духов, высокие шпильки, узкие джинсы. Я улыбнулась, одобрительно кивнув отражению. Достойно. Вполне достойно выгляжу. Не стыдно будет встретиться со своим прошлым. Даже жаль, что я так и ни разу за годы не встретилась с Денисом Казанцевым: было бы приятно острой шпилькой прищемить ему хвост. Да, я выстояла в неравном бою и гордилась этим!

Телефон мигнул сообщением. Я мельком взглянула на экран – Левчик подъехал. Пора.

Отель «Дача» стоял на том же месте: выглядел так же, как и восемь лет назад. Разве что обветшал маленько. Я слышала, что родители Паши переехали в Сочи: море и зима мягче, а ему оставили семейный бизнес. Видимо, он был не так дотошен, как отец – забил на визуальный вид гостиницы.

– Готова? – спросил Лева, паркуясь.

– Готова, – сглотнула и гордо вскинула голову. Машин стояло не много, не мало. Достаточно.

– Ева, – шепнул Левчик, когда оказались на ресепшен, – выглядишь, как королева. Помни об этом.

Я благодарно сжала его руку. Мы с Левой были друзьями. Никогда не пытались перевести отношения в горизонтальную плоскость. Хотя оба вполне симпатичные. Он – высокий блондин в стильных очках, не мелкий, но и не крупный, интеллигентный и привлекательный. Я и вовсе сексуальная богиня. Но искра между нами так и не проскочила. Как-то в Москве пересеклись, в баре посидели, выпили, даже целовались, но нет, не то.

– Здравствуйте, – поздоровалась с администратором, – нас пригласили на вечеринку к Павлу Савельеву.

– Добрый вечер, – улыбнулась девушка, – я провожу в банкетный зал.

Нас проводили до дверей. Мы с Левой переглянулись. Если там стол буквой «П», застолье-раздолье под водочку с хитами Шамана, то разворачиваемся и уходим. На это у меня аллергия. Работа такая, что всякие пожелания выполнять приходилось, но если я могла избежать подобного формата, то драпала аж пятки сверкали!

Мы вошли в зал: я вздохнула с облегчением, но это с одной стороны, а с другой… Уйти уже не выйдет. Я нервничала. Как бы не хотела казаться спокойной, а руки дрожали. Но для всех буду королевой, не меньше!

– А ты кто! – удивился Паша Савельев, с которым столкнулись практически в дверях. Естественно, они с Левчиком знакомы не были. В разных возрастных категориях. – Ева? Ева Дубравина? – теперь я привлекла его внимание. А по глазам видно, что праздник в самом разгаре.

– Что, так изменилась?

– Нет, – он улыбнулся и отошел, пропуская нас в зал. Здесь играл диджей, накрыт фуршет, пирамида с шампанским. Вполне стильно. – Выглядишь сногсшибательно, – шепнул Паша, когда поравнялась с ним.

Я вздернула бровь. Вероятно, для него осталась первой шлюхой. Какими же дикими слухами обросла моя фигура, раз чужой муж, готовившийся стать отцом, шептал мне двусмысленные комплименты? Нет, Паша ничего крамольного не сказал, но то, как это сделал, как блеснули глаза, говорило само за себя. Не зря мажор Савельев мне никогда не нравился: богатый, высокомерный, но самым отталкивающим было в нем… Не знаю, как объяснить… Какая-то порочность, что ли? Разнузданность, распущенность, испорченность. Но это все пряталось за приятной тонкой улыбкой. И почему Лера вышла замуж именно за него? Неужели не чувствовала червоточину?

Раньше я недолюбливала ее, но это было исключительно из-за романа с Казанцевым, а так, в общем-то, плохой она не была.

– Меня пригласила твоя жена, – прохладно бросила, как раз заметив Леру. Та приветливо помахала рукой. Неужели настало время, когда мне лучше держаться к ней поближе?!

Я прошла вглубь зала, осматриваясь с задумчивой улыбкой. Встречалась глазами со старыми знакомыми, которых не видела много лет. Оценивала и примеряла на те образы, которые запомнились.

Вопреки страхам никто не собирался меня распять или закидать тухлыми помидорами. Мы все выросли. Я другая. Они тоже. Только Савельев остался на той же степени развития, но это уже вопрос к эволюции: чего она его так невзлюбила? А остальные гости были достаточно доброжелательны и с интересом расспрашивали о жизни в Москве, о работе, обо мне самой. Комплименты делали. А Лера действительно казалась милой и радушной без всяких подтекстов.

– Ева?! – дальше последовало удивленное женское «о». А вот и «добрая» подружка Вика пришла.

– Привет, – поздоровалась ровно, автоматически отметив, что та растерялась. Очевидно, не ожидала увидеть меня здесь и не знала, как себя вести.

– Вау! Круто выглядишь!

– Спасибо. Ты тоже. – Здесь, правда, лукавила. Вика казалась уставшей: светлые волосы поблекли, и глаза потухли. Она словно выгорела на солнце. Вся: и внешне, и внутренне.

Мы ведь дружили с детства, жили на одной лестничной клетке, учились в одном классе, но я не знала, чем, собственно, бывшая подруга жила все эти годы. Я постаралась отсечь все, что связывало с той мерзкой историей, но некоторые слухи все-таки долетали. К примеру, о свадьбе Леры и Паши.

Я взяла у официанта бокал с шампанским и вскинула голову, ощутив взгляд Савельева. Хамелеон. С заботливой улыбкой обнимал жену и гладил порядочно округлившийся живот, но плотоядные взгляды на женщин бросал. По крайней мере на себе с десяток таких поймала.

– А сейчас смотрим на экран! – весело скомандовал ведущий. – Подарок Павлу от супруги!

– О боже… – прошептала Левчику, заметив на большом полотне снимки молодого Савельева и его друзей.

– Может, свалим? – предложил так же тихо.

– Если уйдем сейчас, то все спалят, что от хозяина вечеринки нас тошнит. Побудем еще полчасика.

– А там что? – Лева кивнул в сторону парадной двери. Что за подозрительная суета? Я с любопытством присмотрелась.

– Блииин! – протянула обреченно. Провалиться бы мне на месте! Денис Казанцев собственной персоной!

Я не успела отвести взгляд и спрятаться за спину Левчика. Денис заметил меня: он смотрел, а я держала оборону. Я смогу. Пусть не думает, что меня возьмешь сверканием ледяных очей! Казанцев первый отвернулся, но холодной улыбкой показал, что помнит все. Все.

Следующие полчаса стали самыми сложными за много-много лет. И где тот дзен, который постигала последние восемь лет? Убежал, предатель, прихватив с собой всю мою уверенность. Я не насиловала Дениса, не брала никаких денег, я ни в чем не виновата перед этим чертовым городком! Только перед Лерой. Здесь согласна.

Шумная компания гостей переместилась на улицу, в одну из беседок. Там можно было курить. Мы с Левчиком тоже вышли. Уйти собирались. По-тихому.

– А давайте поиграем в бутылочку! – воскликнула невысокая брюнетка рядом с нами. Она томно покручивала в руках пустую бутылку вина и смотрела определенно на Леву. Я ж говорю красавчик.

– Я пас, но ты, – ткнула его под ребра, – можешь остаться.

– Мы уходим, – он властно обнял меня за талию, показывая всем, что мы вместе. Зачем? Не знаю. Но спрошу обязательно.

– Встречаемся у ворот, – проговорила тихо и пошла искать хозяйку. Нельзя уходить, не попрощавшись. Лера была сегодня искренней и доброжелательной. Мне было приятно.

– Лера, мы уже уходим. Спасибо за приглашение. Правда.

– Я рада, что ты пришла, – сказала, взглянув на меня остро. – Без обид?

– Это я тебя тогда закрыла.

Прежде чем мириться, нужно во всем признаться.

– Да знаю я. Вика растрепала.

– И с Денисом вас поссорила тоже я.

Лера махнула рукой.

– Ничего бы все равно не вышло, а так, – она показательно погладила живот.

Я улыбнулась. Да, Паша Савельев мне не нравился, но кому важно мое мнение?! Тем более что сама Лера выглядела довольной и счастливой.

– Извини меня. Я была такой идиоткой.

– Тебе за это крепко досталось.

– Без обид, – мы по-дружески обнялись, и я ушла. Пора сваливать отсюда.

Я, стараясь не реагировать на шумные компании во дворе, зазывавшие выпить с ними, упорно шла к выходу. Лева наверняка уже ждет. Нет, пока у ворот никого не было, даже будка охранника непривычно пустовала. Я зябко повела плечами и запахнула полы пиджака. Прохладно. Осень на пятки наступала.

Я услышала шаги и, не оборачиваясь, спросила:

– Ну, как я держалась?

– Отлично, – холодно ответили, и я узнала этот голос. Восемь лет не слышала, а узнала сразу. – Я даже поверил, что стал невидимым. – Я приросла к земле, не смея обернуться. – Что ты здесь делаешь? – интонации упали до угрожающего шепота.

Ну что, Ева? Ты научилась держать удар? – спросила саму себя. Я медленно повернулась, встречаясь лицом к лицу со своим страхом. Ужасом, который преследовал в самых жутких кошмарах.

Ты дешевка…

В ушах до сих пор звучали его слова. Презрительный тон, уничтожающий взгляд. Я долго работала над тем, чтобы убедить в первую очередь себя, что никакая я не дешевка. Пришла пора проверить, сработали ли установки.

Казанцев приближался с ленивой грацией сытого хищника. Он не выглядел злым или взбешенным, скорее, раздраженным. Словно я назойливая муха, и он явился меня прихлопнуть.

Я ведь дышать боялась в его сторону сегодня, поэтому не заметила, произошедших с ним изменений. Увы, Денис Казанцев за прошедшие восемь лет не обзавелся пивным брюшком, вторым подбородком, и горб у него, к сожалению, не вырос. Наоборот, все так же высок, а в плечах стал даже шире. Светлые волосы с небрежным шиком уложены, подбородок надменно вскинут, линия губ, правда, стала жестче, а взгляд – тяжелее. Темный пиджак приятно очерчивала рельеф подтянутого торса, а темные брюки здорово сидели на узких бедрах. Все четко, идеально подогнано под него. Ну отвратительно же! Урод, абсолютный урод!

– Меня пригласили, – ровно ответила, когда Денис приблизился достаточно, чтобы не кричать и не привлекать ненужного внимания.

– Странное совпадение: я впервые принял приглашение Савельевых, и ты тут как тут. Деньги понадобились? – иронично поинтересовался и достал черный айкас, вставив стик, глубоко затянулся.

Я охренела. Неужели все еще ненавидел меня?! Нет, понимаю, что нам никогда друзьями не стать, но прямо дышать яростью, как злобный дракон – это чересчур! Тем более, что ему удалось отомстить сполна: с его подачи моя жизнь превратилась в кошмар.

Денис продолжал прожигать меня взглядом, я молчала, как тот партизан. Надо бы ответить. Желательно спокойно и мягко. Взрослые люди, к чему склоки? Кто старое помянет…

– Нет, что ты! Свою жертву я караулю у Московского столичного клуба. Там же собираются солидные богатые дяди, м? – мило хлопнула ресницами. Казанцев даже курить перестал, скрипнув зубами. – Я выбираю пузатых и улыбчивых: они добрые и щедрые. Развожу на деньги, а потом откусываю им голову, – показательно громко клацнула зубами. – А ты живи и почаще хмурься. Такими я не интересуюсь. Приятного вечера, – развернулась и, звонко стуча острыми шпильками, направилась к машине Левчика.

– Не принимай кредитные карты, самка богомола! – крикнул вдогонку Денис.

– Только наличные и банковский перевод, самец орангутана.

– Сучка, – бросил тихо, но я услышала.

– Козел, – ответила так, чтобы и он услышал.

Вот и поговорили. Как взрослые люди. Ага.

Глава 2

Денис

– Вот же дрянь! – прошипел сквозь зубы, не выдержал. Сучка. Я давно забыл уже про эту рыжую стервозину. Не вспоминал сто лет, а увидел и накатило. Мне дед запретил приезжать к ним на год. Бабушка беспокоилась очень, что поругались. Мы эту историю оставили в тайне ото всех. Никто из моей семьи не узнал, но дедушка был разочарован. И самое главное, непонятно из-за чего?! Из-за какой-то потаскухи! Трахнул и трахнул. Не насиловал и не принуждал! Девчонка сама на меня запрыгнула!

Ты должен думать о последствиях. Ты мужчина. Ты Казанцев! На тебя не должно быть компромата! Никакого рода!

Я слово в слово помнил разговор с ним. Я уважал его. Считал примером настоящего мужчины. Именно он вырастил моего отца, привил правильные ценности. Конечно, мужчины Казанцевы далеко не святые, но и не отъявленные ублюдки, как многие из нашего круга. Деньги и власть опьяняли и развращали. Я считал, что избежал этого порока. Почти.

– Ты чего здесь тухнешь? – Пашка навалился со спины. Мы последний раз виделись, когда поздравлял его с женитьбой. Я не был на свадьбе, узнал по факту. Слышал, что произошло по залету. Лера забеременела, его родители настояли. Она девочка хорошая, семья положительная. Вот и новая ячейка общества.

– Я поеду. Мне завтра рано в Москву возвращаться.

Я сегодня к деду по делу заезжал, обсуждали важную сделку. Ночевать не собирался, но бабушка настояла и Савельев, узнав, что я в городе, заехал, на праздник в честь себя пригласил.

– Да ладно! Пошли еще выпьем! – предложил с хмельной улыбкой Пашка, пока не заметил кое-кого. Он нахмурился. Я тоже. Мимо прошел мужик, что Еву обнимал весь вечер. Не то чтобы я следил, но она – сплошное яркое пятно: захочешь развидеть, хрен получится! Интересно, у них любовь или дает ему за деньги? Ева ушлая, не верю, что может дарить себя бескорыстно.

– Ты Дубравину видел? – неожиданно произнес Пашка, провожая взглядом ее кавалера. Я незаинтересованно кивнул. Мне похер на нее. – Горячая, – он даже причмокнул. – Раньше она не была такой красоткой! – ткнул меня в бок.

Была. Просто мы смотрели в другую сторону. Я хотел бы сказать, что она превратилась в потасканную блядь, к которой, кроме жалости, ничего испытывать невозможно, но, увы, только ярче стала.

– Не в моем вкусе, – отрезал и, хлопнув по плечу, направился к отелю. С хозяйкой праздника попрощаюсь и домой.

Лера с бокалом шампанского стояла одна и обеспокоенно смотрела туда, откуда пришел я и где остался ее муж.

– Спасибо за приглашение, – притормозил рядом. – А тебе можно? – имел в виду совмещение алкоголя и беременности.

– Можно, только осторожно, – зарделась Лера. – Как дела? Сто лет тебя не видела…

Мы действительно практически не пересекались. Наш короткий летний роман так ничем и не кончился, но уж в обиде на Леру не был, как и она на меня.

– Все хорошо. Жениться собрался.

– Поздравляю. А… Она откуда? – смущенно поинтересовалась.

– Из Москвы. Мы с Аней вместе учились за границей.

– Студенческая любовь? – с ноткой меланхолии сказала

– Вроде того, – я по-дружески чмокнул ее в щеку и поехал к своим. С дедушкой давно наладилось: мы оба забыли ту историю и никогда не вспоминали. В интересах Евы, чтобы встреча действительно была случайной. Иначе уничтожу.

Утром бабушка с теть Верой, помощницей и старой приятельницей, накрыли мне ранний завтрак. Блины с домашней сметаной и вареньем, яичница с баварскими колбасками и печеным картофелем, свежий хлеб – бабушку сама пекла. Это ее хобби. Она вообще у меня энергичная, современная, модная.

– Спасибо, – поблагодарил тетю Веру, а бабушку крепко обнял. – Бабуль, все поехал. С дедушкой уже попрощался. Позвоню.

Утро, поэтому планировал добраться до Москвы за полтора часа: у меня единственный выходной, хотелось просто полежать, а в пять прилетала Аня, нужно встретить. В общем, я очень торопился и капец как напрягся, воткнувшись в пробку на выезде.

– Ну уж нет! – твердо решил, простояв пятнадцать минут, особо не двигаясь. Нагло выехал на встречную полосу и, развернувшись, рванул в другую сторону. Есть еще одна дорога из города: хреновая грунтовка плюс дождь с утра моросил, что не добавляло баллов этому пути, но стоять в пробке – нет, у меня слишком хорошее настроение.

Не один я решил срезать по глиняному скользкому месиву. Только у меня был полноприводный внедорожник, а застрявший в широкой колее красный спортейдж зря сюда поперся.

Я поравнялся с машиной и посигналил, чтобы водитель стекло опустил. Помощь предложить хотел. Но когда увидел, кто за рулем…

– Карма, – злорадно произнес. Ева, мать его, Дубравина, собственной персоной! – Эта глина в тон твоим волосам, – заметил, увидев засохшее пятно на загорелом предплечье. Видимо, пыталась решить проблему сама.

– А дерьмо на дороге в тон твоим мозгам, – зло ответила. Она тоже не церемонилась.

Я только хмыкнул. Девочка не в духе, приятно.

– Знаешь, Ева, ты мне очень не нравишься, но у меня есть трос, а родители учили помогать даже сирым и убогим. Но все же вычеркну из списка на благотворительность рыжих стервозин. Приятно оставаться в грязи, – вежливо пожелал и невежливо добавил: – Привычная для тебя среда обитания.

– Знаешь что, – она слишком приторно улыбнулась и подняла водительское стекло. Затем газанула на полную мощность, пробуксовывая в глине. Рыжая дрянь! Мне на пассажирское полетели бурые кляксы и куски грязи. Венцом стал длинный наманикюренный фак с алым ногтем.

Я резко выжал педаль газа, оплатив мерзавке той же монетой. Хрен ей, а не помощь. Пусть в болоте этом сидит, пока не высохнет! Или она, или болото – это уже как повезет. Здесь участок с плохой мобильной связью. У Дубравиной отличная возможность просидеть здесь до седых волос. Ну, пол воскресенья точно переговнял ей. Хорошо, аж теплее на душе стало.

– Да блин! – нет, не стало. Я резко дал руля и погнал обратно. И чего я не мудак?!

Остановился сантиметрах десяти от капота красной Киа. Вышел, начищенными светлыми кроссовками прямо в рыжую жижу влез – вот оно мне надо?! Это исключительно у себя спрашивал.

– Чего тебе? – Ева тоже вышла, но так, осторожно, чтобы если что, в машину спрятаться и закрыться от греха.

– Я сейчас привяжу трос и дерну тебя, а потом мы разъедемся в разные стороны.

– Я вообще-то тоже в Москву еду, – сухо предупредила. Я проигнорировал.

– Если еще раз попадешься на моем пути, в случайность больше не поверю. В пыль разотру.

– В звездную? – уточнила с самым серьезным лицом.

– В рыжую.

– Я крашенная, поэтому при раст…

– Не беси меня, – оборвал раздраженно.

– Хорошо, – с демонстративной покорностью уронила голову, – не буду, – и юркнула в машину.

Я достал трос, вывернул проушину спереди и привязал. Развернулся и проделал тот же маневр со своей тачкой. Выдернул спортейдж из глубокой колеи. Дотянул до сухого места. Относительно, естественно – дождь зарядил не по-детски.

– Все, – вылез из машины, – дальше сама. Надеюсь, развязался с ней окончательно. Так же, как с ее машиной.

– Спасибо, – услышал очень тихое и робкое. Таблетка язвительности выдохлась, что ли?

– Вялые какие-то благодарности, – бросил на Еву короткий взгляд.

– Что, на колени встать? – ан-нет, действовали таблетки. Дождь, грязь и коленопреклоненная Дубравина… Заманчиво! Признаться, и сам не понимал, отчего мне так хотелось ткнуть ее в асфальт, унизить и раздавить. Совершенно нехарактерное для меня желание. Зацепила меня та ситуация. Крепко. Настолько, что говно полезло.

– Я, конечно, бог, но в моей пастве места ограничены.

– Тогда могу поцеловать, – ехидно губы округлила. Да она издевается.

– Чтобы больше тебя не видел, – сказал очень серьезно, придавив тяжелым взглядом. И уехал. С глаз долой, ведьму. Видимо, не зря про рыжих в старину говорили, что нет у них души. И чести вместе с совестью. У этой уж точно! Только наглость и едкость в ассортименте. Это пожалуйста, кушайте без соли огромной ложкой.

Домой добрался только к обеду. Голодный, уставший и злой. Достал их холодильника остатки пятничного ужина, заказанного из ресторана. М-мм, какой вкусный картон!

Хотел реально вздремнуть, а по итогу сел за ноутбук: анализ отдачи по коротким инвестициям прислали. Поднялся в четыре: схватил водолазку, на ходу натянув, поспешил в аэропорт. Аня через час приземляется.

– Как долетела? – поинтересовался, выруливая с парковки в Шереметьево.

– Устала. Думала поспать в самолете, но отвлеклась, почту рабочую начала сортировать… – вздохнула тяжко.

– Дай пять, – протянул ей ладонь, – у меня то же самое.

Невеста легонько шлепнула по ней и, обняв мое предплечье, устроилась, прикрыв глаза. Я поцеловал ее в светлые волосы. Мы были не просто парой, собиравшейся пожениться: мы лучшие друзья, родные люди, близкие по духу.

– К тебе или ко мне? – спросил, пока не уснула.

– У меня с утра важный консилиум, – открыла глаза и посмотрела умоляюще. – Давай ко мне.

Я покачал головой, но развернулся в сторону Сколково. Аня работала в научном центре. Я же жил на Чистых прудах. Мы пока не съехались – вопрос удобства. Мне лучше жить в центре, а ей нет. Компромисс мы нашли, переедем после свадьбы. Пока в новой квартире делали ремонт и подбирали обстановку, мы решили оставить все как есть. Нам обоим так комфортнее.

– Мама звонила, – зевнула Аня, – говорит, что завтра требует моего присутствия в каком-то свадебном агентстве. Сказала, что не позволит нам с тобой сделать из свадьбы тяп-ляп.

– Правильно, – согласился с будущей тещей, – пусть этим занимаются профессионалы. Мне реально некогда думать, чего бы я хотел. Мне нормально было бы просто расписаться, – посмотрел на будущую жену. – А тебе?

– Мне не в чем, Дэн! Я не могу с платьем определиться. Ничего не нравится! Я в подвенечных нарядах либо многослойное пирожное, либо сухая вобла.

– Да ладно, – обнял одной рукой, – не сухая вобла, вполне себе сочная.

– Да иди ты! – рассмеялась она.

На следующий день в обед я не узнал Аню. Она позвонила и звучала очень деятельно и воодушевленно в вопросе торжества.

– Денис, я хочу тебя кое с кем познакомить! – заявила сходу, когда ответил на звонок. – Это важно. Через полчаса будем у тебя. Встречаемся «На крыше». Ты поднимешься пораньше, поэтому закажи мой любимый лимонад. Целую.

Я даже слова не успел вставить. Что за человек-пожар, с которым меня хотят познакомить?! А если я не хочу?! Я посмотрел на коллег, активно разбиравших предложения от потенциальных инвестпроектов, и дал знак остановиться.

– Давайте прервемся на часик.

Ладно, посмотрю, что за сюрприз меня ждет…

Глава 3

Ева

– Как прошли выходные? – улыбнулась Лиза. Не пойму, это у меня только понедельник день тяжелый?! Хотя у меня и суббота с воскресеньем ужасные выдались.

– Отвратительно!

– Что так? – удивилась она.

– А, – махнула рукой. Вспоминать субботний вечер и тем более воскресное утро – себя не уважать. А я уважала. Если бы наше повторное знакомство с Казанцевым ограничилось стандартным плеванием яда – это полбеды, но его помощь… Лучше бы не останавливался, ей богу! Вроде как помог, не бросил человека в беде, а ощущение, что ведром помоев облил. В общем, чур меня! Надеюсь, не увижу его еще следующие лет сто! А лучше тысячу. Для верности. – Рита Сергеевна у себя? – Лучше делом заняться.

Лиза кивнула на дверь, жестом показав, что у начальницы очень важные клиенты.

Свой кабинет был только у нашей Маргариты Сергеевны: она директор агентства, ей по статусу положено, а нам запираться в принципе без надобности. Творческий процесс не терпит замков и секретов!

Мы, свадебные организаторы (и не только свадебные), обычно встречаемся с заказчиком на бегу и на нейтральной территории: в салонах и ателье, ресторанах и кондитерских, роскошных отелях и красивых садах. Но лично я никогда там не заказывала одежду, не ела изысканных блюд и не спала на мягких постелях, только предлагала, показывала и помогала. Флористы, дизайнеры, декораторы, художники, техники, фотографы, а еще бюджет, меню, торт и, о боже, девичник и мальчишник! Ну, это если жених и невеста ничем, абсолютно ничем не хотели заниматься. Мне даже лучше: чем больше перечень услуг, тем выше мой процент.

– А вот и Ева, – услышала, когда директорская дверь распахнулась.

Я вскинула голову, услышав свое имя. Встала и, оправив узкую алую юбку, профессионально улыбнулась: это когда тепло и радушно, но не спалить неискренность. Ко мне подошла начальница в компании двух женщин: определенно мать и дочь. Обе блондинки и чем-то неуловимо схожие. Невеста с мамой. На вид приятные, а в остальном – посмотрим.

– Ева Дубравина, – представила Рита Сергеевна, бросив выразительный взгляд из-за спин женщин, – один из наших лучших агентов. – Ева, познакомься: Анна Холина с Антониной Максимовной, мамой.

– Очень приятно, – моя улыбка была реально искренней. Приятная аура у невесты, я это сразу ощущала. Кто проблемный, а кто солнышко мое ясное.

– Ева, Анна собирается замуж и ей нужна наша помощь, – поделилась Рита Сергеевна под дружный смех.

– Очень нужна! – поддержала мать невесты.

– Я вас оставлю, – начальница тепло коснулась плеча матери. – Не волнуйтесь, вы в надежных руках. Ева, – снова повернулась ко мне, – я сбросила информацию, обсудите детали.

– Присаживайтесь, – предложила, указав на два мягких кресла насыщенных малиновых тонов. – Когда вы планируете торжество?

– В январе, седьмого, – улыбнулась Анна.

– Зимой, – с улыбкой произнесла. Прямо после Нового года: в голове тут же созрел сценарий зимней сказки. Времени в принципе не так уж и мало, да и корпоративы отгремят к этому времени.

– Да, мы с женихом так решили. Любим зиму.

– Зима несправедливо не любима у брачующихся, – признала я. Понятно почему: это совсем другие наряды, декорации, затраты. В холодные месяцы бюджет априори будет больше. – Если у вас есть какие-то наработки, то…

– Нет, ничего нет! – виновата подняла руки невеста. – Мы решились на свадьбу год назад, но все как-то заняты были. Казалось, что времени вагон и тележка.

– Казалось им! – возмущенно воскликнула Антонина Максимовна. – Пришлось буквально силой тащить к вам. Я сама обращалась в агентство: каталоги с платьями подсовывала, но в итоге моя дорогая дочь все забраковала, – недовольно надулась, но быстро сменила раздражение на желание действовать: – Ева, – серьезно проговорила, – возможно ли за такой срок организовать приличную свадьбу?

– Возможно все. Тем более январь не слишком популярен: у нас много вариантов по главным позициям. Давайте определимся по ключевым вопросам: какой бюджет?

– Все самое лучшее, – немного надменно ответила мать невесты, за что та послала мне извиняющийся взгляд и ответила:

– Не знаю, десять-двадцать миллионов. Сколько нужно вообще?

– Солидно, – ответила я, моментально скалькулировав свою комиссию. Йуху! – Но погрешность слишком большая.

– Ева, я не знаю, сколько стоит организовать свадьбу, но нужно, чтобы все было на уровне. У нас обоих родители старой закалки: чтобы дорого и богато, – Аня даже изобразил южный акцент с характерной «г».

– Да ну тебя! – обиженно фыркнула Антонина Максимовна.

– Не беспокойтесь, – я поддержала ее фирменной улыбкой, – все будет на высшем уровне, затем снова взяла в оборот невесту: – Где вы шьете себе платье? У вас будут классическая пара свидетелей? Или хотите сделать группу?

Сейчас очень модно организовывать торжество на западный манер: с подружками невесты и друзьями жениха. В первую очередь за счет классных снимков. Многие молодые пары выбирали такой вариант.

– Платье еще не выбрала, а на счет подружек… Я даже не знаю. Чтобы вы посоветовали?

Я округлила глаза, ментально, естественно. Если невеста не выбрала подвенечный наряд, то это фигово. Тем более, когда торжество такого уровня. Шить на заказ нужно прямо в темпе вальса. Можно, конечно, купить готовое… Но если бы Анна нашла «свое» платье, то схватила и не отпустила бы ни за что!

– Анна, – посмотрела ей прямо в глаза, – скажите: вы сами знаете, чего хотите?

Вопрос всеобъемлющий. Знает ли она в принципе, чего душа просит?

– Если честно, нет. Все так эфемерно… Я не могу выразить это словами.

– Если вы мне скажете хотя бы пару слов о платье мечты и бюджет на него, сегодня же отведу вас в несколько салонов. Кое-что у меня есть даже здесь, – и повернула ноутбук.

У меня было хобби, хотя нет, больше, намного больше: это мечта! Я хотела стать дизайнером одежды, модельером, метром моды. Хотела, но пока не продвинулась особо в этом направлении. Мой максимум на сегодняшний день: рисовать эскизы для платьев подружек, подгонять под желания невесты – это своего рода мода, свадебная. А еще иногда шила одежду себе, не часто, правда: свободного времени не хватало, но если хотелось чего-нибудь особенного, качественного и относительно бюджетного, то шила. Хочешь сделать хорошо – сделай сам, народная мудрость!

– Какая прелесть! – хлопнула в ладоши Антонина Максимовна. Да подвенечных нарядов много. Знакомые салоны просили разместить, а вот вечерние наряды, которые очень даже подходили для платьев подружек невесты, уже мои.

Аня рассмеялась, заметив:

– А платья подружек бывают такими красивыми? – подвенечные она проигнорировала. – А это что? – указала на монитор. – Ева, верните назад. Вот, вот!

– Это уже мои эскизы… пробные… немного не то, в общем, – свернула окно.

– Нет, мне нравится! Вы спрашивали, какое я хочу свадебное платье. Я хочу это! – просияла Анна, кивая на монитор.

Я снова открыла рисунок: полностью из кружева на молочно-белой, шелковой подкладке, с потрясающим разрезом выше середины бедра, со скрещенными бретелями из жемчужных нитей и двумя не менее роскошными нитками жемчуга на шее.

– Если надеть короткую шубку по типу болеро… – рассуждала вслух. – Такие фасоны любит Кристиан Лакруа. А из наших… – задумалась. – Стася Троицкая из «COOLWIFE»… – первое, что на ум пришло.

– Ева, – мягко прервала Анна, – а можно сшить платье по этому эскизу?

– О! – мы с ее матерью воскликнули одновременно. После не долгих раздумий я добавила: – В принципе… почему нет.

Анна бросила взгляд на часы и поинтересовалась:

– Ева, вы не заняты? В паре кварталов отсюда работает мой жених. Может, пообедаете с нами? Познакомитесь, и детали обсудим вместе. Ему тоже нужна помощь специалистов.

– Да, конечно, – согласилась сразу. Привыкла работать в таком формате.

Мы переглянулись с Лизой, которая пальцами изобразила убегающего человечка. Я показала, что на телефон. Антонина Максимовна сказала, что ей пора в салон на стрижку, но она хочет быть в курсе всех договоренностей. Мы с ее дочерью согласно кивнули. Это ж мать невесты – она должна быть исключительно союзником. Иначе мне тяжко придется. А с самой невестой мы отправились в ресторан бизнес-центра на Тверской-Ямской.

Мы поразительно быстро нашли общий язык и живо обсуждали планы и желания Анны. Между делом выяснила, что заказчица работала в «НИИ Сколково». Занималась наукой и исследованиями в области редких генетических мутаций. Анна еще и благотворительностью занималась. Часто в разъездах, времени катастрофически не хватало. Вообще на редкость адекватная и приятная женщина. Мне она очень понравилась.

А еще ей нравились мои идеи, поэтому я буквально фонтанировала ими, но по-настоящему она загорелась именно платьем, к остальному относилась с удивительным спокойствием, полагаясь на мой вкус. Но знала по опыту, что если невеста нашла наряд мечты, пусть даже пока в этих самых мечтах, это уже победа! Анна, узнав, что я еще и шью сама, сделала предложение, от которого невозможно отказаться!

У Анны, как оказалось, был в знакомых никто иной как Дмитрий Симачев, известный российский модельер, для меня, той, кто в теме, вообще бог! Его приглашали на неделю европейской моды в Милан, Париж и Нью-Йорк! Анна, заметив мой восторг, сделала феноменальное умозаключение: мы с ним могли бы поработать над свадебным платьем вместе.

– Ева, – смеясь, начала она, – давай на «ты» и называй меня Аня. Хватит официоза.

Я только кивнула на манер китайского болванчика. До сих пор челюсть с пола поднять не могла: Дмитрий Симачев – будет шить платье по моим эскизам, с моей помощью и наставлениями?! Это разве может быть правдой? Неужели, Дед Мороз решил подарить подарок заранее!

– А он согласится? – с сомнением уточнила. Все же такая величина.

– Согласиться! – уверила Аня. – Это младший брат отца моего жениха. У него просто нет выбора!

– Ничего себе! Классный у тебя жених! – воскликнула я.

Мы вошли в лифт бизнес-центра и поднялись на десятый этаж, именно там располагался стейк-хаус «На крыше».

– Добрый день, – поприветствовал метрдотель, – у вас заказан столик? – учтиво поинтересовался.

– Нас уже ждут, – Аня заглянула в зал и улыбнулась.

Девушка одобрительно кивнула и взялась проводить нас. Посадка была практически полной, интерьер приятным и вкусно пахло. Я раньше здесь не бывала: не ем красное мясо, а рыбу или морепродукты можно и в менее «хищном» заведении попробовать. Если они вообще есть в меню.

Нас подвели к столику у окна, уютно и относительно приватно. Мужчина за ним сидел вполоборота: широкий разворот плеч, голова сосредоточенно опущена, в руках меню. Я нахмурилась. Что-то неуловимо знакомое было в нем. Дорогой синий костюм, светлые волосы модно уложены, длинные ухоженные пальцы. Да блин! Это что, шутка такая?! Дед Мороз как-то быстро решил отыграться за подарок на Новый год. Неужели жених Денис, мать его, Казанцев?! Ну за что? За что!

– Дэн, – Аня со спины обняла его и легко поцеловала, – познакомься, – начала, когда приветственно поднялся, – это Ева Дубравина, наш свадебный агент!

Я прочитала про себя единственную известную молитву, коротенькую, правда, очень надеясь, что Казанцев помнит про заповедь «не убей», затем встретилась взглядом с серо-зелеными глазами Дениса. Грозными, опасными – идеальный шторм. Мы молча застыли, оба. На приветствие не отвечали и руки не протягивали.

– Что? – Аня непонимающе свела брови. – Вы что, знакомы?

– Нет, – Казанцев сориентировался первым. Даже руку подал. Пожал крепко, но не сломал. И на том спасибо. – Ева, да? – сделал вид, что не запомнил имя. Аня кивнула. – Так вот: Ева похожа на одну мою знакомую. – Денис помог устроиться невесте за столом. Я справилась сама. Да здравствует эмансипация!

– Хорошую? – заинтересованно спросила Аня.

– К сожалению, нет. Крайне неприятную, докучливую, наглую аферистку.

– Наша Ева не такая! – воскликнула Аня.

– Конечно, – с улыбкой согласился Казанцев, но до глаз она не дошла, а мне вообще достался предостерегающий жесткий взгляд. Меня видеть не рады. Ну так и я не в восторге!

Пока Аня с энтузиазмом рассказывала, как мы планировали организацию, я, ненавязчиво кивая, сделала заказ: тыквенный суп-пюре и салат с дайконом и печеным сладким картофелем. Мне нужно придумать, как технично слиться с проекта. Заказ терять нельзя, для агентства это очень важно, для меня тоже – это хорошие деньги, а перспектива поработать с известным модельером… Эх, и почему мне так не везет?! Восемь лет удавалось избегать прошлого, и вот оно явилось в дорогом костюме и с кислой мордой!

Передам организацию Лизе. Идея прекрасная, правда, было одно очень крупное «но»: Аня была воодушевлена! Она почти год не занималась свадьбой, а сейчас сияла, даже ее кислый жених скупо и редко, но все же улыбался, когда она эмоционально сжимала его большую руку.

– Ты бы видел, какие у нее потрясающие эскизы!

– Верю на слово, – сухо бросил Денис.

– Я почитала отзывы об агентстве и очень много хорошего пишут именно о Еве.

Казанцев взглянул так, будто точно уверен, что их могла написать только я самой себе.

– Да не так уж и много… – начала, но звучало будто оправдываюсь. Денис хмыкнул со смыслом, типа что устала строчить благодарности.

– Не скромничай! – воскликнула Аня и, отпив воды, спросила: – Ева, с чего мы начнем?

Я мельком взглянула на грозного жениха и решила сосредоточиться исключительно на невесте.

– С приглашений, конечно. Они давно уже должны быть у гостей! Кстати, мне нужны будут списки, – снова посмотрела на Дениса. – От вас обоих. Мы работаем с несколькими хорошими дизайнерами. Я вышлю макеты приглашений: выберем концепцию и начнем работать, – достала телефон, открыла заметки и деловито поинтересовалась: – Какой у вас любимый цвет?

– Серебристый, – тут же ответила Аня.

– Зеленый, – бросил Казанцев и, заметив, что записала, вздернул бровь. – Зеленые приглашения? Серьезно?

– Доверьтесь мне, – я не удержалась, попросив об этом, проникновенно заглядывая в его глаза. Денис плотно сжал губы, но комментировать больше не стал. Переваривал. Нужно было в моменте накрыть его ладонь своей. Тогда и свадьбы не было бы: у жениха случился бы эпилептический припадок. Я бы на это посмотрела, но Аню жалко: ей не понравился бы такой пассаж. Мне она симпатична. Правда.

Официант принес горячее, хлеб, напитки. Аня, извинившись, отлучилась. Я углубилась в изучение тыквенного супа: как раз насчитала пять сухариков, когда почувствовала жгучий взгляд на лице. Тяжело вздохнула: говорить придется, увы.

– Ева, – мягко произнес Казанцев, – если ты сейчас исчезнешь, я просто забуду о тебе. Если нет – пеняй на себя.

– Денис, послушай…

– Это ты послушай, сталкерша гребаная! Я не хочу видеть тебя рядом. Не хочу, чтобы ты крутилась возле меня и моей невесты, не хочу…

– Думаешь, я хочу?! – зашипела с не меньшей яростью. – Знала бы, что у Ани такой дурной вкус на мужчин, ни за чтобы не согласилась работать с ней!

Денис резко замолчал, еще и нахмурился. Неужели не привычно, что его величество московский красавчик оказывается не такой уж и красавчик?

– Что ты сказала? – угрожающе шепнул.

– Что слышал! – огрызнулась и принялась за суп – не доставлю ему удовольствия испортить мне обед. Денис молчал, но дышал буквально огнем. Да блин! Я выдохнула, успокаиваясь, и примирительно сказала: – Извини. Не принимай на свой счет.

– Это я оставлю на твоем счету. И расплата будет скорой, – угрожающе произнес и улыбнулся вернувшейся невесте.

– Ну, как вы тут? Что успели обсудить?

– Я считаю, нам нужно убедиться, что Ева – палочка-выручалочка, которая нам подходит.

– О чем ты? – не поняла Аня. Я, кстати, тоже.

– Если она достанет билеты на премьеру «Щелкунчика» в Большом – я снимаю шляпу. Расходы, естественно, возьму на себя. – Казанцев плотоядно улыбнулся, вставив шпильку в рану наших взаимоотношений: он платит – я делаю.

– Дэн! – шокировано воскликнула Аня.

Я тоже нервно рассмеялась. Билетов еще месяца три не будут в продаже! А когда появятся, за них бой начнется. Видимо, на то и расчет. Провал обеспечен.

– Нет так нет, – развел руками Денис.

Это приговор. Если я не приму вызов, то работы агентству не видать.

Во взгляде Ани было извинение, но, очевидно же, что она не будет ссориться с любимым мужчиной и отстаивать человека, которого можно заменить: жених важнее свадебного организатора. Логичный факт! Без первого – второй совсем без надобности.

– Идет, – я все-таки подняла перчатку. Нос ему утереть хочу, не знаю как, но хочу. Губы Казанцева дрогнули в улыбке. По-настоящему искренней. Впереди занятное сражение, а сражаться, видимо, он любил. Ну что же, посмотрим, кто кого уложит на лопатки!

Глава 4

Ева

В офис вернулась в страшном раздрае: хотелось и смеяться, и плакать. Дэн Казанцев женится! А организовать его свадьбу буду я! Или не буду. Тут как карта ляжет. Я даже толком не могла определить, как отношусь к этому. На саму женитьбу Казанцева вообще плевать – мне-то что! А вот сотворить ему праздник… Да, хотела бы. Хотя бы для того, чтобы доказать, что чего-то стою! Но как подумаю, сколько нервов… Да, если на небе умели шутить, то, вероятно, сейчас громко смеялись. Причем над нами обоими. Окей, возможно, сотрудничать не будем, но нос ему утру!

– Как дела? – поинтересовалась начальница, заметив меня.

– Отлично! – воскликнула таким тоном, что Рита Сергеевна тут же поняла: плохо.

– Рассказывай, – взяла меня под руку, и мы вместе пошли в кабинет.

– Да нечего особо рассказывать: жених дал мне маленькое проверочное задание, чтобы узнать, насколько я всемогуща.

– То есть? – нахмурилась она.

– Он хочет, чтобы я достала ему билеты на новогоднюю премьеру «Щелкунчика». В Большой театр, прикинь?

– А больше он ничего не хочет?! – даже Риту Сергеевну, которая постоянно твердила, что клиент всегда прав, возмутили требования Казанцева.

– А я достану, – уперто произнесла. – Достану и как…

– Ева-а-а, – протянула начальница. – Никаких «и как» быть не может.

– Не беспокойся, я себя контролирую, – заверила, но подбородок воинственно вздернула.

Эта свадьба нам нужна. Богатые люди не каждый день женятся, и если уж они пришли к нам, то шанс нужно использовать. Мы с Ритой это понимали. Организацией праздника на миллион в Москве не удивишь. А вот суммы выше десяти – это успех, нельзя облажаться.

Первым делом я, естественно, проверила онлайн-кассы, в которых, как и предполагалось, билетов еще и в помине не было, но попытка, она же не пытка, верно? На следующий день, прямо с утра, отправилась в Большой театр. У меня там знакомый танцевал. Не премьер билета, но в труппе состоял. Может, подсобит чем.

– Привет, подруга, – Миша приобнял меня. – Что у тебя такого срочного?

Я ждала его возле выхода, караулила буквально.

– Вопрос жизни и смерти, – пафосно ответила. – Слушай, тут такое дело…

Я кратко поделилась своей проблемой и очень надеялась на помощь.

– А больше тебе ничего не нужно, Дубравина?! Пусть твой клиент ждет официальной продажи. У нас с этим строго.

– Думаешь, я не знаю!

– Думаю, что жених не хочет, чтобы ты занималась его свадьбой.

– Мало ли, что он там не хочет!

– Колись, это личное? Что за история?

– Это вендетта! И я из нее выйду живой! И ты мне поможешь, – стрельнула глазами и обворожительно улыбнулась.

– Ты что задумала? – игриво поинтересовался Миша.

– Миш, ну помоги, а? Ты ж большой человек, многое можешь… Большой в Большом, звучит же!

– Обхаживаешь меня? – сделал шаг навстречу. Миша звал меня на свидание много раз, но он хоть и был красивым парнем, но не в моем вкусе. – А если помогу, что мне будет?

Блин. Я, конечно, хотела утереть нос Казанцеву, но не настолько, чтобы честью девичьей расплачиваться!

– Миш, что хочешь, кроме секса? – отбросила условности.

– Так-то ты меня сильно ограничила! – возмущенно воскликнул он. Я только руками развела.

Я получила хорошую прививку в самом начале своего женского пути, теперь точно знала: мое тело – это храм и расплачиваться, продавать, получать за него блага – больше никогда. Мы с мамой тему тех денег, которые взяла у деда Казанцева, не поднимали. Словно бы этого не было. Для нее. Для меня, конечно, было.

– Ладно, – сузив глаза, согласился, – попробую добыть пригласительные.

– Это типа контрамарка?

– Типа. Только не бесплатно, тут без обид.

– А если бы я согласилась на секс? – шутливо попеняла.

– Тогда бы сам заплатил, и это был самый дорогой секс в моей жизни.

– Сколько? – только спросила.

– В общем, тема такая, – мы с Мишей устроились в ближайшей кофейне, – нам для важных гостей выделяют бесплатные билеты. Но гости частенько не приходят. Я по своим каналам пробью варианты. Если можно будет замутить, позвоню, сообщу. Но это будет стоить, – и написал на салфетке сумму в пятьдесят тысяч. Я выкатила глаза. Действительно дешевле переспать с ним! Дорого мне обходится утирание носа мерзавцу Казанцеву.

Вечером мне позвонил Миша. У него была интересная информация.

– Ева, мне тут по секрету шепнули, кому предназначались контрамарки. Как, говоришь, жениха зовут?

– Денис Казанцев, – с подозрением проговорила.

– Не знаю, он ли это, но в списке значится некий Казанцев Д. А. плюс один.

– Вот гад! – воскликнула я. Каков подлец! Билеты ему нужны! Трижды ха! Не сомневаюсь: это сто процентов мой жених! Ну, не мой, а почти мой. Точнее, жених на свадьбе, которую получит мое агентство. Это моя работа, и я ее себе выгрызу! И плевать на мнение всяких зеленоглазых мудаков!

– Миша, миленький, мне очень нужны эти билеты! Прямо очень!

– Бля, не знаю, – замялся он. – Если они ему нужны, значит, точно пойдет. У меня тут помечено: есть такие, которые точно можно продать…

– Мне нужны эти! – да, я вышла на тропу войны.

– Ты уверена, что проблем не будет?

– Клянусь. У него будут билеты, так какая разница?! – воскликнула максимально убедительно.

– Ладно. Деньги переводи, а пригласительные с курьером завтра передам.

– Миша, большущее тебе спасибо.

– Ева, если хочешь, то можно отмотать назад. Свидание и ночь любви.

– Да пошел ты! – шутливо послала и открыла банковское приложение.

В офис на следующий день пришла с билетами и в отличном настроении: готовься, Денис Казанцев, мой каблук скоро окажется у тебя в заднице!

– Рита Сергеевна, – улыбнулась, заглянув к начальнице, – я сделала это!

Она даже сразу не поняла, о чем я. Пришлось светануть пригласительные с логотипом Большого.

– Ты действительно палочка-выручалочка! – воскликнула она.

– Заказ у нас в кармане, но вести проект лучше кому-нибудь из девчонок.

– Ева, невеста хочет тебя, а жених… – она пожала плечами, – да черт с ним! Мужчины редко интересуются организацией.

– Я сейчас позвоню Анне и поговорю с ней. Разберемся.

– Ева, только помни: желание клиента…

– Закон! – закончила за нее.

Рухнув в кресло, набрала номер невесты:

– Аня, привет! Это Ева!

– Привет, дорогая. Как дела? Я хочу еще

раз извиниться за Дениса. Не знаю даже, что на него нашло.

– Ань, я достала билеты! – похвасталась я. Да, я красотка и гордилась этим!

– Правда! – воскликнула она. – Ева, ты чудо-женщина!

Я была польщена комплиментом. Аня Холина, будущая Казанцева, мне определенно нравилась. Было в ней что-то светлое, легкое: и во внешности, и в характере. Доброта. В ней была природная доброта.

– Я бы все равно уговорила Дениса, – продолжала болтать Аня, – но на организацию свадьбы остался бы от силы месяц!

– Как мне передать билеты?

– Я позвоню Денису. Отдай ему их и возьми с него деньги! Это обязательно!

– Хорошо, – согласилась с удовольствием. Очень хочу посмотреть, как вытянется холеное лицо Казанцева. – Ань, и еще… Я тут подумала, может, передать вашу организацию другому агенту? Они у нас все классные! – заверила абсолютно искренне.

– Ни в коем случае! Только ты.

Я мысленно перекрестилась: будет жарко, но спорить и настаивать не стану. Да и права Рита Сергеевна: мужчины редко интересовались свадебными хлопотами. Дай бог на церемонию приедут ко времени и ладно. Нет, были и такие, кто живо включался в подготовку, помогал и выбирал, но их существенно меньше. Один на сотню!

Ждать весточки от Казанцева долго не пришлось: позвонил через час, пафосно так, через секретаря:

– Дубравина, – ответила отрывисто.

– Добрый день! Меня зовут Евгения. Я секретарь Дениса Александровича Казанцева. Господин Казанцев уведомлен, что вы желаете встретиться с ним, и предлагает подъехать завтра к одиннадцати утра в офис «РоссКапитал» в «Балчуг-плаза».

Я закатила глаза: уведомлен он! Вот кретин несносный!

– Вам удобно будет по времени?

Я мысленно проштудировала свой график: кинуть этому гаду в лицо его же билеты и забрать свои деньги – пятнадцать минут выделю! Но об этом подумала, а вслух мило произнесла:

– Конечно!

– Замечательно! Если у вас произойдут изменения в расписании, сообщите по этому номеру. Доброго дня, госпожа Дубравина.

Следующим утром я собиралась с особой тщательностью: узкие брюки с завышенной талией, тонкая рубашка красивого молочного цвета и шпильки, которые сниму, как только выйду из «Балчуг-плаза».

Перед встречей забежала в типографию: вчера мне прислали три макета свадебных приглашений. Аня тут же одобрила один, даже капризничать и переделывать ничего не захотела! Я была согласна с ней – работа действительно была отменной: серебристая лощенная бумага, нежного мятного цвета бархат, натуральная кружевная вязь на конверте и шикарные винтажные шрифты – ни приглашения, а эстетический оргазм в количестве трехсот пятидесяти штук. Я планировала до встречи с Казанцевым объехать три типографских агентства, с которыми работала и доверяла полностью: нужно узнать, кто точно попадет в макет, да и бюджет удовольствия рассчитать, а затем в работу и быстро: приглашения давно пора рассылать! Правда, у меня до сих пор не было точного списка гостей. Жених еще не подготовил. Рожал он его, что ли!

Без четверти одиннадцать я подъехала к Балчугу. Аляповатое здание с претензией на неоклассицизм, градостроительная ошибка типичной лужковской Москвы. Но аренда баснословная! Я вошла внутрь и обратилась к администрации на стойке, потому что дальше только по пропускам.

Признаться, добрые секунд десять, пока девушка изучала документы, я опасалась, что сейчас меня выгонят с позором, а Дэн Казанцев выпрыгнет из-за угла и ткнет презрительно пальцем, велев убираться. Но нет. Он не появился, а меня не выгнали. Наоборот, я спокойно поднялась на лифте на десятый этаж. Меня уже ждали.

– Ева Дубравина?

– Да, доброе утро.

– Я Евгения.

– Очень приятно.

– Пройдемте. Денис Александрович ожидает.

Мы прошли через светлый мраморный вестибюль и оказались у интересных стеклянных дверей. Те разъехались, открывая еще один холл с винтажными креслами и таким же диванчиком, тремя низкими столиками и кофе-автоматом. Евгения пригасила пройти в стильный арочный проем – очевидно, приемная большого босса. Сначала нас встретило шикарное по отделке и размерам рабочее место секретаря, дальше еще два стола поскромнее, за которыми работали две женщины

Секретарь коротко постучала и распахнула передо мной двери.

– Дмитрий Александрович, к вам Ева Дубравина.

– Перезвоню, – бросил Денис в трубку и на меня взглянул недобро: – Заходи, – велел убийственно жестко.

– Бить будешь? – подозрительно спросила и на всякий случай спряталась за спиной его секретарши.

– Нет, Ева. Тебя успокоит только высшая мера.

Ой-ой, мне точно это нужно?

Глава 5

Денис

В «РоссКапитал» подходило к концу собрание членов правления и крупных частных инвесторов. Я уже выступил с анализом финансовой доходности текущего квартала и стратегией управления инвестиционным портфелем на будущий год. Отец, как председатель правления подводил итоги встречи. Я, если честно, слушал вполуха – мы с ним не раз обсуждали повестку собрания, – мои мысли о другом были. Черт возьми, я женюсь через четыре месяца! Вроде готов, предложение сделал осознано, подходящая квартира для новой ячейки общества есть, а реальное понимание, что жизнь неотвратимо изменится только сейчас пришло. Это немного пугало.

Нас с Аней обоих устраивало положение вещей: мы не торопились ставить штамп в паспорт, но родители давили. Мягко, но подталкивали к следующей ступени: пора вить свое гнездышко, рожать детей, дерево сажать. И что, если на ребенка пока нет времени, нам и раздельно жилось прекрасно, а деревьев в Москве и так хватает, спасибо нашему мэру! Но я сделал предложение, а она согласилась. Сказано – сделано! И свадьба не за горами, а мы словно только очнулись! Я ведь реально даже не думал о торжестве, гостях и выборе костюма. В чем там вообще женятся сейчас?! Да и у Ани, уверен, тоже еще нет платья! Она мир спасала, ей не до этого. Мне тоже: правда, я не спасал, но делал отдельных участников этого «мира» успешнее и богаче. Нам реально нужна помощь со всей этой свадебной историей, но нормальная. Никаких рыжих наглых аферисток быть не должно!

Телефон на столе тихо завибрировал – Аня звонила. Я сбросил вызов и набрал сообщение, что позже поговорим. Конечно, она устроила мне допрос относительно категоричности в выборе агентства. Но я не хотел иметь ничего общего со всем, что хоть как-то связано с Дубравиной.

Ева… Ей очень подходило это имя. Библейский Адам люлей от Бога получил, сто пудов, из-за такой же неугомонной пигалицы. Я не хочу как он. Поэтому и придумал это задание, а невесте сказал, что не вижу в агенте реальной заинтересованности и надежности. Ева Дубравина подведет… Меня под монастырь. Это точно. Проходили уже.

Когда собрание объявили оконченным, я вернулся в кабинет и набрал Аню. Тридцать секунд разговора, и настроение скисло. Опять Ева! С каких пор в моей жизни ее стало так много? Какого черта она в принципе в ней снова появилась?! Дубравину и тогда не звали. Сейчас и подавно!

После пятнадцати минут настойчивых уговоров и весомых аргументов пришлось сдаться. Объективных причин отказываться встречаться с потенциальным свадебным организатором у меня просто не было. А раскрывать реальные причины неприязни не хотелось: история хоть и давняя, но мерзкая, и не красила в том числе и меня. Дубравина в той реальности маленькая продажная шлюшка, но и я не рыцарь, что уж там. С той стороны Аня меня не знала.

А успел навести справки о Еве: она действительно в течение последних четырех лет работала в эвент-агентстве «Сахарная пудра». Репутация у нее, как у специалиста, однозначно неплохая (если, конечно, она не сама себе хвалебные оды в интернете пишет. Эта может!). Значит, версия, что Ева специально втиснулась в агентство, чтобы меня достать, нежизнеспособна. Но это, естественно, не отменяло факта, что видеть ее рядом категорически не желаю! Появление рыжей пигалицы на горизонте грозило катастрофой. Это не предположение, это данность. Но все же встретиться с ней согласился. В последний раз. Ох, с каким удовольствием дам ей пинка под зад. Весьма аппетитный – каюсь, заметил, но это ничего не значит. Меня на жопу не поймать.

– Женя, зайди, – вызвал секретаря, листая ежедневник в телефоне. У нее, кстати, тоже все good с филейной частью, но у меня в брюках ни разу не шевельнулось. Так что Ева не единственная, чью задницу мог оценить. Я мужчина, у нас глаз сам падал. Вопрос не в глазах, а в руках, которые нужно при себе держать. И ширинку держать застегнутой.

Так, хватит о чужих ягодицах, нужно же для этой свадебной аферистки окно найти. Нет… Тоже нет… Нашел.

– Жень, позвони, поэтому номеру, – передал ей визитку, – и пригласи даму завтра в одиннадцать ко мне на ковер.

– Хорошо, Денис Александрович. Что-то еще?

– Да, – неожиданно вспомнил про заказ в ювелирном, – позвони в «Mercure», узнай готов ли мой заказ.

У Ани день рождение через месяц. Я выбрал подарок давно, но им нужно было время исполнить мои пожелания. Надеюсь, готово. Не люблю тянуть до последнего. Я должен быть всегда подготовленным. Со свадьбой, правда, иначе: все собраться не могу.

Близился конец квартала – работы было много: задерживался до позднего вечера, а в восемь утра снова мясорубка: конференции с представительствами в регионах, финансовая аналитика, рассмотрение потенциально прибыльных запросов на финансирование. Я напрочь забыл про Дубравину. У меня был важный звонок, когда увидел в дверях Еву. Сияла, как начищенная монета! Видать, довольна, что мне настроение портит своим обществом.

– Для тебя только высшая мера, – достаточно серьезно сказал и посмотрел на секретаря: – Женя, принесите кофе и?.. – бросил выразительный взгляд на Еву. Что она прячется?!

– Ничего, спасибо.

– Заходи, я тебя съем.

Ева покосилась на мою секретаршу, которая даже если и была удивлена, никогда не покажет. И плохого не подумает. На меня работает репутация.

– Я костлявая, – предупредила Ева и вошла.

Мы остались вдвоем. Я оперся о крышку стола и демонстративно сложил руки на груди. Оценивая костлявость, благо наряд Дубравиной помогал.

– Пришла просить пощады? – презрительно поинтересовался, стараясь на залипать на ноги. Они у нее слишком длинные.

– Не хочу уязвлять твое самолюбие, но нет. – Ева была поразительно спокойна и собрана. Стояла, уверенно держа рыжую голову, потому что сесть я ей не предложил. Пускай. Я рассматривал, оценивал, давил тяжелым взглядом. Ева видела это, даже демонстративно откинула вьющиеся волосы назад – нравилось, когда ей любовались!

– И? – приподнял бровь. Гадать на кофейной гуще не собирался.

– Нам придется сотрудничать.

– Хочешь быть моим свадебным агентом? Серьезно? – коротко рассмеялся. – Я не хочу видеть тебя рядом. Это ясно?

Ева неожиданно вспыхнула, как маков цвет. Да, я не скрывал, что это оскорбление. Что она неприятна мне. Я хотел выгнать ее и желательно с позором.

– Я так и сказала начальнице и твоей невесте.

– В смысле, сказала?

Ева нарочито невинно надула розовые губки.

– Что ты сказала? – угрожающим шепотом спросил я. От этой стервозины хорошего не ждал.

– Сказала, что ты невыносимый болван, с которым я имела глупость переспать в юности.

– А она? – мой голос упал еще ниже.

– Ответила, что полностью согласна со мной. Что так думают все женщины, которые с тобой спали. Но, чтобы получить доступ к твоим миллионам, нам обеим придется потерпеть.

– Ева, – начал убийственно тихо, – пошла вон отсюда!

– Отлично! – стремительно подошла ко мне. – Так и передам своему руководству: желание клиента закон. Вот, держи. – Ева бросила на мой стол билеты и, круто развернувшись на шпильках, практически выбежала из кабинета, чуть не сбив с ног секретаршу с подносом и кофе.

Я мельком взглянул на билеты в Большой театр. Что… Не ожидал. И Аня ничего не сказала. Я бросился за Евой.

– Стой, – схватил ее за руку, не давая войти в распахнувшиеся двери лифта. – Извините, мы не едем, – сказал тем, кто ожидал, когда мы войдем.

– Отпусти меня! – процедила Ева, пытаясь вырвать запястье.

– Мы сейчас спокойно вернемся в кабинет и договорим.

– Я тебе все сказала!

– Ева, на нас смотрят четыре человека, не устраивай сцен.

– Если ты немедленно меня не отпустишь, я подам на тебя в суд за нападение. А эти четверо будут моими свидетелями! – прошипела зло.

Я не выдержал и весело рассмеялся. За словом рыжая пигалица никогда в карман не лезла! И глаза у чертовой аферистки красивые. Светлые, почти прозрачные. Я даже головой мотнул, отгоняя наплыв феромонов. Ева – ведьма. Это факт. Если она близко, у мужиков мозг отключался. Я на себе проверял. Такое искреннее возмущение на лице и обида, что я уже готов извиниться за грубость. Но я прекрасно помнил, что она прекрасная актриса. Кого хочешь сыграть может: и проститутку, и деву непорочную. Дубравиной верить нельзя, но и отказаться от ее услуг больше невозможно.

– Давай нормально поговорим.

Ева дернула плечиком, освобождаясь от моей «опеки»

– Без рук, понял! – тихо предупредила.

Я больше не держал ее, но контролировал, находясь рядом. Близко.

– Присаживайся.

– Ко мне начали относиться, как к человеку? – иронично поинтересовалась, не спеша пользоваться моим гостеприимством. – Спасибо, конечно, но я постою.

– А что так?

– Убегать легче.

Я хмыкнул и деликатно, но настойчиво усадил ее в кожаное кресло, а вот сам подошел к столу и взял билеты.

– Как ты это сделала?

Ева пожала плечами. Догадайся, мол, сам.

– Взятка? – предположил самое очевидное.

– Возможно.

– Ты в курсе, что это преступление?

– Заявление на меня напишешь?

– Надо бы, – я не удержался и бросил взгляд на умопомрачительно длинные ноги, которые Ева красиво закинула одну на другую. – Ева, чего ты хочешь?

– В смысле?

Я не ответил, только взгляд предостерегающий послал. У нас не кошки-мышки, играть и кокетничать со мной не стоит. – Хорошо, – она даже руки подняла, признавая, что свои цели имеет. – Хочу виллу у моря, работать в Милане, туфли из анонсированной новогодней коллекции «Sergio Rossi», колье «Бриллиантовая Ривьера»…

– Ева!

– Ладно-ладно! – воскликнула серьезно. – Если ты в глобальном смысле, то пусть будет мир во всем мире.

– Я придушу тебя! – вытолкнул сквозь зубы.

– Так и знала, что нельзя было садиться, – и выразительно посмотрела на дверь.

– Чего ты от меня хочешь?! – выдохнул, хватая за хвост ускользающий дзен.

– От тебя? – Ева грациозно поднялась и подошла, остановившись в шаге. – Я хочу, – нежным шепотом начала, – чтобы ты, наконец, составил чертов список гостей! Приглашения уже в печати! И смотри, никаких сокращений, только полные имена, – даже пальцем погрозила.

– Ты всерьез хочешь организовать мне свадьбу? – подозрительно сощурился.

– Хочешь – это сильно сказано, но это моя работа, и она мне нужна. Тебе нужна свадьба, мне – ее организация. Ты не мешаешь мне, я – тебе. Все!

Я вздернул бровь, не скрывая скепсиса и недоверия.

– Ты понравилась Ане, – констатировал без энтузиазма. – Уж не знаю, чем, – снова оценивающе прошелся по ней взглядом. Ева фыркнула. Я спешно отвел глаза: черт возьми, взгляд сам цеплялся за ее ноги – башня Федерация какая-то! Еще за декольте, ну это рикошетом. Вырядилась!

– Если испортишь мою свадьбу – я тебя в порошок сотру, поняла? – предупредил на всякий случай.

– Если твоя свадьба не состоится – можешь подать на меня в суд. Я даже защищаться не буду. – Ева протянула мне руку. – Ничего личного, только бизнес.

– Если пикнешь… Хоть слово Ане шепнешь насчет нас, придушу, – сжал тонкую руку.

– У тебя фетиш с удушением? – невинно хлопнула глазами.

– Да или нет? – чуть дернул на себя, сдавливая руку: не больно, так, для внушения.

– Нет, Дэн, – назвала коротким именем, – теперь всегда нет.

Я кивнул. Думаю, мы поняли друг друга. Худой мир лучше доброй ссоры.

– Я должен тебе деньги за билеты.

– Зачти в счет моего долга, – высвободилась ладонь и, стуча каблуками, направилась к выходу. – А список жду, – бросила через плечо и вышла.

Я еще с минуту смотрел, а затем позвонил директору Большого театра, другу отца. Хотел узнать, как так вышло с билетами. И сколько это могло стоить…

Глава 6

Ева

Денису удалось удивить меня дважды за последние сутки: первый, когда через два часа после нашего разговора выслал список гостей; второй, когда прислал переводом на карту пятьдесят тысяч, потраченных на билеты. Я и не думала возвращать их обратно. Мой гордый порыв вряд ли оценят, даже стараться не буду. У Казанцева сформировалось вполне определенное мнение обо мне, пускай. Разбиваться в лепешку, доказывая, что не такая, а просто жду трамвая, не собираюсь. Разберусь с его свадьбой и гуд бай.

Мы с Лизой пересеклись в самом центре нашей великой Родины – у ГУМа: купили по черничному мороженому в стаканчике, удачно избежав очереди, и неспешно прогуливались, рассматривая роскошные витрины. Сентябрь зарядил дождем, носиться по городу приятного мало, но придется. Признаться, я никогда не жалела, что не пошла работать в офис со стандартным графиком и божескими выходными. Не мое это. Мне движение нужно. Вот сейчас пятнадцать минут передохнем, подсохнем и снова в бой! У меня встреча с фотографом на Неглинной: хорошее фотоагентство со всем спектром услуг. Ценник, правда, конский, но зато качество отменное, а для свадьбы Казанцева меньше, чем превосходно не подходит.

– Ты что такая смурная?

– А, – с деланным равнодушием махнула, – у меня три свадьбы в этом месяце: одна сложнее другой.

– Жених капризный, – подколола Лиза, остановившись возле витрины с вечерним платьями по бешеной цене. Я бы на их месте постеснялась писать такое.

– Красивое, – кивнула на жемчужно-кремовую модель и достала телефон, сделав пару снимков. Я сама себе сошью такое и не за сто тысяч! – Скорее, душный, – ответила про жениха. Естественно, уже все в курсе его «милой» проверки.

– Справишься?

Я развела руками: и не таких укрощала!

– У меня, кстати, вечером встреча в личной мастерской Димы Симачева!

– Мать, прости, но я не знаю, кто это, – пожала плечами Лиза.

– Это тот, кто будет шить платье Анне Холиной по моим эскизам! Очень известный дизайнер. – Лиза вздернула бровь. – Ну для тех, кто в теме, – обреченно добавила. Как вообще можно не знать таких людей?! – У меня с местом проведения церемонии затык, – пожаловалась я. – Зима, все-таки.

– Ресторан с оранжереей, – предложила Лиза.

– Есть такой. Они еще до обращения к нам забронировали, но я чувствую, что это не то. Что Аня довольна, но больше практичной частью натуры, а вот душой…

– Ты слишком загоняешься, – резюмировала Лиза. Возможно, но по-другому я не могла.

Мы распрощались, и каждая побежала по своим делам, а вечером я приехала на Старый Арбат. Именно там Аня назначила встречу.

– Привет! – мы по-свойски приложились щека к щеке: за прошедшие две недели мы достаточно сдружились.

– Пошли, нас уже ждут.

Я глубоко вздохнула и вошла в здание. Мы поднялись на четвертый этаж одного из исторических домов и постучали в роскошную дверь: красное резное дерево с настоящим молотком на цепи. Ого-го!

Эскизы, как нарисованные от руки, так и компьютерная модель, разбитая на компоненты, с деталями и аксессуарами, были отправлены Симачеву еще десять дней назад. И наконец он готов озвучить свое экспертное мнение: годно или нет? Возьмется, или же назовет полной бездарностью.

– Привет, – открыла молоденькая девушка лет семнадцати: светлые полосы с розовыми перьями, худи кричащего кислотного цвета и огромные высокие берцы на худеньких ногах, – заваливайтесь. Папа ждет.

Я приветливо улыбнулась девочке, но она, как и всякий подросток, ходила с кислой миной и не ответила. Возраст.

– Привет, Анюта, – раскрыл объятия именитый дизайнер, и они крепко обнялись. Видно, что были на короткой ноге не только за счет родства с Денисом, а в принципе дружили.

Я постоянно смотрела модные показы, как отечественные, так и зарубежные, на наши даже ходила, когда время позволяло. Видела Дмитрия Симачева на подиуме в свете софитов, окруженного моделями и журналистами, но так близко никогда рядом не находилась. В жизни модельер выглядел, как обычный мужчина, немолодой, но привлекательный, со вкусом одетый, но ничего кричащего и эксцентричного, как в его работах для подиума. Симачев шил одежду, как для женщин, так и для мужчин. Вероятно, вся нестандартность в стиле передалась его дочери, зато мастерская не разочаровала: вместительный светлый зал с панорамными окнами, два длинных стола со всем необходимым для кроя и шитья, огромный, проекторный экран, на котором как раз сейчас показывали запись недели моды в Нью-Йорке. Одна стена заставлена большими открытыми стеллажами с тканями, фурнитурой и аксессуарами; напольные эклектичные инсталляции и много-много света.

– Дима, познакомься, – улыбнулась Аня, – мой свадебный организатор – Ева. Это ее эскизы меня так впечатлили.

– Привет, Ева, – оценивающе прошелся взглядом, но ни как мужчина, а как модный судья. А что я выглядела по фэншую этого сезона: платье из экокожи, яркий бомбер, высокие слипоны. – Неплохо, – одобрительно улыбнулся. Я облегченно расслабила спину. – Но чего-то не хватает…

– Чего именно? – с интересом спросила. Я не против модного разбора.

– Марфа! – позвал залипшую в телефоне дочь. – Шелковый шарф или блестящую бабочку?

Девчонка удивительно наметанным глазом прошлась по мне, затем юркнула за стеклянную дверь, через мгновение вернулась с невероятным розовым в серебристую крошку галстуком: надела на меня, профессионально завязав узел. Ее отец одобрительно хмыкнул. Я взглянула в зеркало. Интересно!

– А теперь, девочки, посмотрим, что у нас есть.

Следующие три часа мы изучали правки, которые просто обязана принять невеста, если хочет, чтобы Дима взялся за платье для нее. Я их одобрила, тем более что на фасон они значительно не влияли, но добавляли наряду элегантный шик. Пока сняли мерки, определились с тканями и выбрали подходящие аксессуары, которые еще нужно заказать… В общем, когда покинули мастерскую мэтра, был уже глубокий сентябрьский вечер.

– Я уверена, платье будет замечательное, – сказала, когда неспешно шли по ночному городу. – Дима – просто космос.

– И ты тоже, – коснулась моего плеча. – А Дима действительно замечательный. У них с женой после Марфы больше не могло быть детей, а он мечтал о сыне. Но даже мысли не было, чтобы оставить жену. Они два года назад взяли мальчика из детского дома. Я помогала с документами, поэтому в курсе нюансов.

– Ань, ты человек-ангел! – не сдержалась я, совершенно не лукавя. Таких людей, добрых и светлых, желающих не так много. Вот я, увы и ах, не такая, но восхищаюсь теми, кто готов всего себя отдать за «мир во всем мире». Казанцеву повезло. Вот уж точно выбрал лучшую женщину из возможных: умница и красавица с большим сердцем. Хотя он и сам такой: и умом не обделен, и внешне – мечта из эротических фантазий. Насчет большого сердца я, конечно, сомневалась, но кое-что у него очень достойных размеров, ну и дьявольские крылья хороши, да.

– Ань, а у Димы псевдоним Симачев? Если он родной дядя твоего жениха по отцу, то тоже должен быть Казанцевым, нет?

– Дима взял фамилию матери. Точнее, поменял. Это давняя история, – она пожала плечами. Я не стала лезть в семейное. – Смотри, какая прелесть! – воскликнула Аня, увидев шикарные заколки с голубыми жемчужинами.

– Жаль закрыто, – вздохнула я.

– Ну и бог с ними, – махнула рукой она. – В пятницу в «Паризьене» будем отмечать мое тридцатилетие. Приходи обязательно!

– Это лишнее, – смутилась я, – там будут друзья, все свои, зачем…

– Брось! Там будет столько народа, что даже я не всех знаю. Спасибо папе и отцу Дениса! А ты как раз оценишь гостей. Чтобы понимать, как им лучше досуг организовать.

– Ань, но…

– Отказы не принимаются! Все, я убегаю.

Я обреченно смотрела ей вслед, потом сфотографировала график работы бутика: хотя бы знаю, что подарить.

Вечером в пятницу я долго крутилась перед зеркалом. Долго страдала от мук выбора: платье Ахмадуллиной, или надеть что-нибудь свое? Я сшила пару шикарных вещей, смешав идеи: и свои, и известных брендов. Дресс-код объявлен – все будут выглядеть роскошно…

– А! – откинула черное платье. – Была не была! – и приложила свое собственное творение. Длинное, двухцветное, эффектное. Лиф а-ля танцовщица из черного бифлекса облегал грудь, как вторая кожа, но на виду оставлял только ключицы; спина открыта до середины. Юбка струящаяся, жемчужно-серая с переливами в серебристый и обратно; с потрясающим, смелым разрезом, в котором мелькали длинные ноги.

Волосы взбила естественной волной и, перекинув через плечо, зафиксировала, чтобы спину не закрывали. Макияж вечерний, выразительный и загадочный. Немного духов на запястье и шею, черные шпильки – все, теперь я готова покорить мир!

Читать далее