Читать онлайн Путешествие Элмо бесплатно

Пролог

Над городом пронесся громкий гул колокола, заставив подняться в небо множество птиц, сидящих на крышах и деревьях. Люди, занимающиеся своими делами, останавливались, тревожно поворачивая головы в сторону сторожевой башни, от которой шел звон. Старая башня стояла на самом восточном конце города и предназначалась лишь для одного, чтобы предупредить жителей о предстоящей Буре. Никто не знал, откуда и почему она появлялась. Кто-то считал, что она посылалась богами за грехи людей. Кто-то говорил, что это просто природа, кто-то вообще в нее не верил, настолько редки они были. Но когда она приходила, то забирала города и деревни вместе с жителями, не оставляя после себя ничего. Так или иначе, колокол звонил, и те, кто понимал, что это означает, бросал все свои дела, собираясь бежать из города.

Женщина средних лет стояла на втором этаже своего дома и смотрела в открытое окно. Она жила в районе торговцев, люди здесь жили зажиточные. Ей было прекрасно видно, как на улицах начиналась паника, запрягались повозки, слуги, бегая, перетаскивали вещи хозяев. Посмотрев в сторону восточного района, она увидела, как потихоньку потянулись люди и оттуда. Нагруженные мешками со своим скарбом, они держали испуганных детей за руки, обходя тележки с суетящимися возле них людьми. Дети глядели на сурово смотрящих на них стоящих охранников, и под их взглядами, прижимались крепче к родителям.

– Госпожа, – к ней обратился слуга, только что поднявшийся по лестнице,– Дети собраны, вещи погружены в карету. Можно спускаться.

– Спасибо, Рофри, – ответила она и посмотрела снова на восток, откуда должна была прийти буря. На горизонте было видно, как сгущаются темные тучи и сверкают, пока еще одиночные, молнии.

– Даже в голову не могло прийти, что такое случиться, – сказала она вслух. – И муж, уже ушел далеко на восток, с торговым караваном, – тогда это казалось очень важным. Она вздохнула и повернулась к слуге, что стоял, ожидая ее распоряжений. – Ты можешь идти за своей семьёй.

– Спасибо, госпожа, – слуга повернулся к ней спиной и уже собрался уходить, как его остановил оклик в спину:

– Рофри! – Если хочешь, ты с семьей можешь присоединиться к нам возле западных ворот.

– Спасибо, госпожа, – снова повторил он. – Я буду рад с вами поехать, – он прибавил шаг и пошел в сторону лестницы.

Женщина еще раз глянула в сторону горизонта, начала спускаться вниз. На выходе из дома, возле кареты, запряженной двойкой лошадей, стоял высокого роста мужчина, одетый в серый костюм. Незнакомец явно когда-то был военным. Услышав ее шаги, он повернулся и сказал, одновременно поглядывая по сторонам:

– Рофри побежал со всех ног, госпожа Амелия. Даже не глянул в мою сторону.

– Он просто хочет спасти свою семью, Герман, – устало произнесла женщина. – Надеюсь, он успеет. Мы готовы к отъезду?

– Готовы, – кивнул головой мужчина. – Я взял на себя смелость и отпустил возничего. Раз уж вы поручили мне охрану, не вижу смысла его держать. Вместо него взял своего давнего товарища, мы вместе служили вместе.

С места, где сидел раньше ее возничий, повернулся, вежливо махнув рукой, немолодой мужчина, одетый так же, как и Герман. Амелия легонько кивнула головой в ответ и, приподняв платье, пошла к карете.

Германа ей оставил муж, перед отъездом с караваном. Отставной военный с блестящей репутацией, он был нанят охранять ее и детей, пока мужа не будет рядом. Когда зазвонил колокол, он мог уйти, но остался помочь. Дверца кареты за ней закрылась и Герман легко заскочил на подножку, кивая головой товарищу. Копыта лошадей зацокали по мощенной булыжной мостовой. Они тронулись по улице, запруженной такими же каретами, людьми и телегами.

Амелия закрыла бархатными шторками окна кареты и повернулась к своим детям, сидевшим напротив нее. Элмо и Эдда, брат и сестра. Она ободряюще улыбнулась им и сказала:

– Нам пришлось срочно уехать из-за разбушевавшейся погоды. И чтобы нас всех не залило водой, мы едем все домой к тете Фелиции,– ее слова больше предназначались дочери, которая была намного младше брата.

Девочка испуганно смотрела большими круглыми глазами на мать, но ее слова немного успокаивали. Старшему сыну Амелии, Элмо, было уже пятнадцать лет, он уже слышал и читал истории про Бурю, как и про разрушения после нее. Взгляд его был серьезным. В отличии от младшей сестры, он понимал, что происходит. Дети были одеты не в обычную одежду, а в охотничьи костюмы, в которых ездили в лес вместе с отцом. Штаны и рубашки из плотной ткани, легкие плащи. У Элмо же была пристегнута его короткая шпага. Отец подарил ее мальчику в прошлому году. Настоящее боевое оружие.

Эдда после слов матери успокоилась, беззаботно играя, достав своих кукол. Элмо же сидел и прислушивался к звукам, что шли снаружи улицы. Амелия устало прикрыла глаза, откинувшись назад на спинку кареты, в которой они ехали.

Герман забрался на сиденье возле своего друга возничего, достал из-за спинки мушкет, положив его себе на ноги. Осматривая улицу, по которой они ехали, он обратился к товарищу:

– Чувствую, нас ждет серьезная поездка, и это, не считая того, что нам еще надо проехать через весь город.

Его товарищ, которого звали Харт, глянул в его сторону, пытаясь понять, насколько серьёзно он говорил, и ответил:

– Не первый раз такую работу делаем, справимся.

Герман чуть поморщил носом.

– Город вот-вот взорвется, как пороховая бочка. Те, кто понял это, сейчас пытаются сбежать из города. Те, кто захотят поживиться на этом, останутся, и никто им уже не помешает, ни городская стража, ни личная охрана. И будет очень хорошо, если мы успеем уехать, пока это все не началось. И я еще молчу про бурю. Никогда не верил в нее, хотя был в том городе, где, как мне рассказывали, прошла Буря, прошли его насквозь со своим взводом. Ужасное зрелище, скажу я тебе. Как будто кто-то собрал все постройки города в ладони и с высоты пропустил остатки сквозь пальцы. Но я был молодым, и даже не думал о таком, не поверил словам старого капрала.

Он оглянулся назад в сторону приближающей непогоды. Буря была еще далеко, но чувствовались уже легкие порывы ветра, они проносились по улице, поднимая мусор с дороги и бросая его в лица идущим людям. Свернув на улицу, ведущую к западным воротам, они столкнулись с первым препятствием. У одной из тележек сломалась ось, из-за этого образовался затор на улице. Хозяин тележки, лысеющий мужчина небольшого роста, стоял возле нее и растерянно потирал лоб платком, наблюдая, как слуги пытаются сделать телегу. Пешие смотря на это обходили ее, а те, кто были верхом, столпились перед телегой и ждали, когда разрешится ситуация.

Несколько людей стояли, спокойно переговариваясь негромкими голосами о происходящем. Женщины, сидевшие в стоявших каретах, встревожено выглядывали, время от времени, в окна, пытаясь определить, когда они смогут ехать дальше.

– Что там, Герман? – спросила Амелия, приоткрыв шторки.

– Небольшая заминка, госпожа, – Герман, сидя на своем месте, ответил ей. – Сломалась телега, думаю, скоро уже починят, и мы сможем ехать дальше, – сказав это, он продолжал смотреть по сторонам, а его руки крепко сжимали, лежащий на коленях, мушкет.

– Спасибо, Герман, – ответила Амелия.

Спустя некоторое время телегу починили и все, кто стоял в ожидании, наконец-то, смогли двинуться дальше. Выстроившись друг за другом, процессия из телег двинулась дальше. Улицы были не очень широкие и ехали все очень медленно. Пешие, останавливались ближе к краю дороги, не очень довольные, что приходится их пропускать.

Буря в это время набирала силу, были слышны уже раскаты грома и потихоньку начинал капать маленький дождик. Герман привстал и посмотрел назад, за ними уже выстроилась целая очередь.

– Когда дойдем до ворот, Харт, надо будет гнать во весь опор, если мы хотим выжить, – сказал он. – Сейчас, конечно, вряд ли что мы сможем сделать.

Харт после его слов накинул капюшон, прикрываясь от дождя, и прикрикнул на двух подростков, которые чуть не попали под колеса, пробегая перед ними дорогу.

Скоро они вывернули на широкую площадь, что находилась сразу перед воротами. Там начиналась дорога, ведущая на запад к прибрежному городку Асперг, куда они должны были добраться. К центральной площади улицы вели со всех сторон, и сейчас на ней образовался настоящий затор из людей, лошадей, всевозможных телег и карет. Все хотели сбежать из города.

– Да что же это такое! – Герман смотрел на творящееся перед ними, понимая, что они точно не успеют.

Многоголосый хор людских криков, перемешанный со звуками животных, к которому добавлялись раскаты грома и редкие пока удары молний, создавал ужасный шум. Возле самых ворот уже было видно, как начинались мелкие стычки, где-то уже махали кулаками.

– Пойдем пешком, – Герман сказал Харту. – Иначе мы здесь застрянем.

Харт кивнул головой, отпустив поводья, достал из-под скамьи небольшой ящик. Открыв его, он вынул два пистолета, проверив предварительно заряжены ли. Так же он взял несколько мешочков с порохом и пулями, положив их во внутренние карманы плаща, что был на нем одет.

– Госпожа, – Герман легонько постучал в стенку кареты.

– Что-то снова случилось, Герман? – Амелия приоткрыла шторку в окне.

– Боюсь, что да, госпожа, – на лице у Германа не отражалось никаких эмоций, даже голос его звучал спокойно. – Площадь слишком переполнена. Если мы останемся ждать в карете, то нас настигнет непогода.

Амелия вышла из кареты, оглядываясь по сторонам. Герман был прав, как бы не было грустно, но они здесь встали надолго.

Она посмотрела назад, улица, по которой они приехали, была уже заполнена людьми и каретами, назад тоже нельзя было вернуться.

–Что вы предлагаете? – Амелия спросила Германа, стоящего рядом с ней и тоже осматривающего площадь.

– Даже если мы пойдем напрямик к воротам, то, скорее всего, там тоже застрянем из-за множества людей, – он показал рукой на здания, что стояли чуть западней от ворот. – Но, если мы свернем на ту улочку, за зданием местной городской стражи, то, возможно, у нас получится выйти из города до того, как хлынет ливень. Там стоит старая караульная башня, обычно там стоит охрана, но сейчас, я думаю, получится договориться выйти через нее.

Амелия молча выслушала предложение Германа и, когда он закончил, согласно кивнула головой. Выбора не было.

Герман шел впереди, за ним шли Элмо, Эдда и Амелия, замыкал отряд Харт. С сожалением женщина оглянулась назад на оставленную карету. Всё, кроме еды и смены одежды, пришлось бросить, иначе было никак. На кон были поставлены их жизни, и она это понимала. Брошенная карета одиноко стояла на краю площади и люди потоком обходили ее, стараясь, как можно быстрее, добраться до ворот.

Дождь пошел сильнее. Тяжелые капли начали барабанить по капюшону плаща Германа, который он накинул на голову. Он обернулся назад и посмотрел на Амелию с детьми. За Элмо он не волновался, парень уже был почти взрослый, умел обращаться с оружием, муж Амелии Дарио хорошо воспитал его. Эдда же была еще слишком мала, да и всегда была окружена слугами, она не привыкла еще быть самостоятельной. Амелия же, поскольку Дарио часто бывал в разъездах, управляла домом и всеми делами мужа в его отсутствии. Хорошая женщина, дела на нее оставлял муж, очень часто находясь в разъездах, так считал Герман. Ей пришлось взять всё в свои руки, и пока она справлялась. Герман глянул на Харта, несмотря на дождь, он чутко смотрел по сторонам, зная, что как раз в такие моменты может случиться что-то нехорошее. Они подошли к казарме, про которую он говорил, и свернули по узкой улице за здание. Буквально за ним сразу начиналась городская стена и если не знать, то не поймешь, что тут вообще можно пройти. Ступая по размокшей дорожке, Герман увидел за стеной дождя видневшуюся сторожевую башню.

– Почти пришли, – сказал он, не поворачиваясь назад, и Амелия благодарно кивнула.

Все эти внезапные проблемы ее беспокоили, она не думала, что они пойдут пешком. Всего день езды на карете, и они бы были уже у сестры мужа, а сейчас все сразу стало неизвестным. Сколько они будут добираться, что еще встретиться на пути, ее это очень беспокоило. Хорошо, что с ними были Герман со своим другом.

***

Дорожка привела их к башне, стоявшей на стыке двух городских стен. Рядом с ней виднелся небольшой дворик, пару сараев и больше ничего.

– Никого нет, странно, – обратил внимание Герман.

Он бывал здесь прежде. Всегда, даже несмотря на погоду, на входе стояла стража, а во дворе кто-нибудь да находился. Он дал знак Харту, чтобы тот был начеку и, повернувшись к Амелии, сказал ей:

– Держитесь с детьми поближе к нему, на всякий случай, я проверю башню. Что-то тут не то.

Амелия кивнула головой, взяв за руку дочку, позвала сына поближе к себе. Герман, держа в руке мушкет, не спеша двинулся во двор. Небольшой сарай слева и открытое стойло для лошадей по правому краю. Давя сапогами мягкую от дождя грязь, он шел по двору и казался полностью расслабленным, но взгляд его был собранным и внимательным.

Он подошел к стойлу и посмотрел за забор. Тело стражника лежало на спине, а открытые глаза смотрели слепо в потолок. Когда его убили, то просто выбросили сюда. Герман повернулся в сторону отряда и хотел крикнуть, но не успел. Из сарая с криком выскочил бородатый мужчина, одетый в лохмотья, держа в правой руке саблю, которая явно принадлежала убитому стражнику. Замахнувшись ею, он попытался ударить Германа, но явно не был человеком привыкшим сражаться, удар пошел криво, да и при замахе напавший поскользнулся на грязи, что в итоге подвело его окончательно.

У Германа не было времени воспользоваться мушкетом и он, выхватив из-под плаща тяжелый палаш, уйдя от удара влево, замахнулся один раз, разрубив мужчину сбоку почти наполовину. Палаш застрял и Герман, дернув его назад, оставил мужчину стоять с выпученными глазами несколько секунд, после чего он упал назад, разбрызгивая в разные стороны мелкие лужицы.

Герман подошел к нему и кончиком палаша отодвинул одежду на его груди. Клеймо преступника давало понимание, что это был за человек. Со стороны башни раздался шум и на улицу выбежал стражник, испуганно озираясь, увидел Германа, прокричал:

– Бегите отсюда! Их слишком много! – и тут же в спину ему врубился топор. Обычный топор для рубки дров, заставив тело по инерции дернуться вперёд и упасть на землю. Из башни начали выходить люди, похожие на того, кого убил Герман. Грязные, в лохмотьях, они стояли под дождем, с жадным интересом разглядывая Германа и его группу, держа в руках разнообразное оружие.

– Я же говорил, что дело будет стоить того. Зная, что творится на городской площади, сюда рано или поздно потянутся те, кто знают, что здесь можно найти защиту. В том числе и те, у кого много денег, – раздался хриплый голос и из-за группы стоящих преступников вышел, большого роста с алебардой на плече выбритый наголо мужчина. Он посмотрел на Германа, который стоял перед трупом убитого преступника, потом перевел взгляд на Амелию с детьми и широко ухмыльнулся:

– Он убил нашего друга, отомстите за него, детей и женщину оставить в живых, –приказал он, после чего толпа с криками ринулась на застывшего Германа.

Харт успел отойти за сарай, его не увидели, за что и поплатились. Раздался грохот одного выстрела, и почти сразу же другого, два бандита рухнули, как подкошенные, заставив других остановиться. Этого хватило, чтобы Герман прицелился и выстрелил с мушкета в третьего.

– Найдите и убейте стрелка!– заорал бритый наголо бандит. – Не стойте столбом, иначе они сейчас нас всех перестреляют!

Герман перехватил мушкет, как дубину, левой рукой и, держа правой рукой палаш, встретил первого подбежавшего бандита прямым ударом в грудь, отбиваясь от летящего в него топора. С удивленным взглядом тот завалился набок и упал, а Герман же, отбив мушкетом удар слева, отошел на пару шагов назад.

Харт тоже даром времени не терял. Забравшись на крышу сарая, перезарядил пистолеты, закрывшись плащом от дождя и выстрелил, снова заставив с криком упасть еще одного бандита. Второй раз выстрелить ему не удалось, так как его заметили. Главарь шайки метнул алебарду в его сторону, из-за чего второй выстрел ушел в сторону.

Несколько бандитов полезли с разных сторон на сарай, и Харт вытянул из-под плаща такой же палаш, как и у Германа. Несмотря на потери среди преступников, их еще оставалось достаточно и численное преимущество было на их стороне.

Амелия смотрела, широко раскрыв глаза, на развернувшуюся перед ней схватку и не могла понять, как такое вообще произошло? Эдда, прижавшись к ней лицом, плакала. Элмо же стоял возле них, сжимая правой рукой шпагу, висевшую у пояса, и наблюдал за боем. Одновременно он хотел помочь Герману и Харту, но и мать с сестрой оставлять не хотел. Он понимал, что бандиты могут накинуться на них, а они ничего не смогли бы сделать.

Возвышающийся на крыше сарая Харт, подскочил к краю и наискось рубанул по рукам залезавшего бандита. Палаш отрубил по локоть одну руку и застрял в кости другой, с жутким криком бандит рухнул с крыши вниз на землю, где и остался лежать, крича от боли. Но этого хватило, чтобы остальные двое залезли с другой стороны и подбежали к повернувшемуся к ним, Харту. Бандиты одновременно ударили своим оружием, оба они были вооружены короткими саблями. Харт, отбив одну, не смог парировать другую. Удар рассек ему плечо и он, скривившись от боли, отступил назад. В ту же секунду, один из бандитов ударил его ногой в живот, заставив Харта упасть назад.

Упав с крыши, он попытался встать, несмотря на рану в плече, но был буквально изрублен на части подбежавшими преступниками. Амелия, увидев это страшное зрелище, закричала от ужаса и крепче прижала к себе дочь. Элмо же достал шпагу, приготовившись защищать до смерти своих близких.

Герман тяжело дышал и отбивался уже с трудом. Три трупа лежало перед ними, а четверо еще стояли, смотря на него с бешенством и страхом в глазах. Он не видел, что случилось с Хартом, но услышав, как кричала Амелия, понял, что произошло.

«Как жаль, что все так вышло», – подумал он. – «Я подвел Дарио, подвел его семью».

Дождь уже не просто шел, а лил сплошным потоком. Буквально за метр, уже почти ничего было не видно. Герман, пользуясь этим, еще справлялся с превосходящими его противниками. Правда, так и не получалось больше никого тяжело ранить или убить, преступники стали вести себя намного осторожней. Обмениваясь ударами, они стояли посредине двора.

Элмо стоял, направив шпагу в сторону, откуда должны были прийти враги, пытался что-то разглядеть через ливень, периодически вытирая лицо рукой от воды, что струилась по его лицу. И вот оно. Большая тень человека возникла перед ним, и он ударил в район груди шпагой, пытаясь проткнуть бандита насквозь. Но шпага почему то не достигла цели, а бандит, встав перед ним, засмеялся и грубо ударил мальчика кулаком в лицо. Элмо даже не успел ничего подумать, упав без сознания на землю. Бандит же, хмыкнув, подошел к стоящей Амелии с дочерью. Оглядев их с ног до головы, тряхнул головой, расплёскивая воду со своих грязных волос, сказал:

– Твой маленький щенок был смел, но со мной тягаться ему явно рановато. Идем, красотка, тебе повезло, что Ливио сказал вас не трогать, – он схватил за ее руку и потащил за собой в сторону караульной башни.

– Мама, мама! – закричала Эдда, оторванная от матери, когда бандит дернул Амелию и побежала следом, где уцепилась руками за подол материнского платья.

Увидев, как лежит недвижимо в грязи ее сын, а дождь смывает кровь, текущую у него с лица, Амелия почувствовала, как что-то надломилось у нее внутри, и она начала тихонько всхлипывать.

Герману удалось тяжело ранить одного противника, но на этом удача у него закончилась. Обошедший его слева бандит ударил коротким мечом в бок, после которого Герман, пошатнувшись, осел на землю. Тяжело дыша, он посмотрел на бандитов, что окружили его со всех сторон и закрыл глаза. Через мгновение его голова слетела с плеч, упав рядом с телом. Бандиты, постояв еще некоторое время развернулись и пошли к входу в башню, оставив трупы товарищей и Германа, лежащими в грязи, под ливнем, шедшим сплошным потоком.

Главный среди банды, Ливио, стоял на входе в башню, наблюдая, как ведут Амелию с дочерью.

– А где мальчонка? – спросил он у тех, кто привел их. – Я же сказал не трогать их!

– Так ведь, он убить меня хотел! – один из бандитов растерянно посмотрел на товарищей. – Он ударил меня, ну я и в ответ дал ему.

Страшный удар в лицо заставил его отлететь назад и упасть. Ливио потер кулак, которым ударил, и спокойным голосом спросил остальных стоявших:

– И что он мертв?

– Вроде бы нет, – ответил один из бандитов, поглядывая на упавшего товарища. – Я проходил, дышал, кажется.

Ливио нагнул к нему голову и тихо проговорил:

– Иди, подними этого идиота и принесите мальчонку сюда. И если он умер, вы у меня пожалеете.

Обернувшись к стоящим Амелии с дочкой, он приказал отвести их в башню, закрыть в камере, что была предназначена для дезертиров и находилась в подвале.

***

Амелия сидела на коленях, прижав к себе уснувшую дочь, застывшим взглядом смотрела в стену за решёткой напротив нее.

«Кап, кап. Кап, кап…» – капли воды просачивались через небольшое застекленное окошко в подвале, где они находились.

Маленькая комнатка, очень сырая, земляной пол и куча вонючей соломы в углу, вот и все что их окружало. Обычно здесь сидели преступники, воры и беглые солдаты, но сегодня было не так.

Когда началась буря, Ливио воспользовался ситуацией и вместе с несколькими преступниками сбежали со здания казармы, где их временно разместили, когда везли с конвоем в тюрьму, которая находилась в нескольких дней пути отсюда. По пути они освободили еще нескольких, что держали в соседних комнатах.

Солдат практически не осталось, всех отправили подавлять волнения в городе и поддерживать порядок. Сначала Ливио хотел сбежать из города, но потом подумал, что их достаточно для того, чтобы захватить старую караульную башню, пересидеть волнения в городе и, возможно, поживиться теми, кто попадет в его руки. И он оказался прав, не прошло и часа, как им попалась Амелия с детьми.

Он собирался допросить ее позже, чтобы договориться о выкупе. Хорошо, что ее сын остался жив, иначе все могло закончиться очень плачевно. И вместо выкупа он бы получил топор палача или виселицу. На убитых охранников закроют глаза, он был уверен, а вот за убитого ребенка уже нет. Он не верил не в Бурю, не в то, что о ней рассказывали Плохая погода вот и все. Когда все закончится, он выйдет свободным и богатым человеком.

Элмо принесли несколько минут назад и положили на кучу соломы, что лежала в углу маленькой комнатки, где находилась Амелия с дочерью. Сначала она обрадовалась, но сын был без сознания и не хотел приходить в себя. Она снова погрузилась в холодное оцепенение, продолжая смотреть на стену, слушая, как капает вода. Спустя некоторое время, спустилась пара преступников, принесли с собой кувшин с водой и хлеба с мясом на подносе. Посмотрев на нее, они поставили еду на землю и ушли, звеня ключами.

Небольшой фонарь висел на стене возле выхода из подвала, давая слабый свет, отбрасывая тени на все помещение. Дождь не прекращался, а вспышки молний за маленьким окошком резко освещали подвал.

Амелия пошевелилась, ей показалось, что она слышала крики на улице. Аккуратно положив Эдду рядом с братом, подошла поближе к решетке, наблюдая за окном. Про Бурю рассказывали разные вещи, только не всем она верила, но то, что города после были разрушены, а люди исчезали навсегда, было правдой. Ей показалось, что в углу подвала скользнула какая-то тень, она отошла на пару шагов вглубь, глядя в ту сторону.

Тихий смешок в другой стороне, что-то упало возле выхода. Потом шепот, что казалось, раздавался прямо в голове, и внезапно фонарь, что висел над выходом, внезапно лопнул со звоном разлетевшегося стекла, разбрызгивая горящее масло, и свет что он давал, пропал. Амелия посмотрела на детей, но они спали, ничего не услышав. Она глянула в сторону окна. Ничего, тишина, сплошная ночь, со звуками дождя. Сверкнула молния, Амелия увидела темный силуэт, стоявший прямо посередине подвала. Она вскрикнула, прижав ладошку ко рту.

«Это бандиты! Они пришли, чтобы убить ее и забрать ее детей!» – судорожно подумала она. – «И я совершенно ничего не могу поделать с этим. Мы нужны ведь не для того, чтобы нас замучить и убить»

– Не бойтесь, госпожа Амелия, – мягкий мужской голос, казалось, струился через нее всю, заставляя прислушиваться к себе. – Я не обижу вас, – обладатель голоса, сделал пару шагов в ее сторону, заставив женщину сделать шаг назад.

– Я просто хотел, чтобы вы увидели меня и поняли, я не один из этих потерянных душ, которые поймали и заперли вас и ваших детей, – фигура говорившего стояла, не двигаясь с места. – Если же вы не хотите, то я буду стоять здесь же.

– Кто вы? «Вы из городских солдат?» – спросила Амелия, но голос ее звучал нетвердо.

– Нет, – засмеялся силуэт, – но я могу вам помочь гораздо больше, чем солдаты. Я могу спасти вас и ваших детей. Хотите ли вы этого?

Амелия стояла, не зная, что сказать. Все это было как будто не по-настоящему, как и все, что произошло с ней сегодня, и то, что происходило сейчас. Но голос мужчины ей внушал ей доверие, и она спросила:

– Хочу. Но вы же не будете мене помогать по доброе душевной? Я права?

–Хороший вопрос, – сказал голос. – Вы не против, если я подойду поближе и объясню, что спасет вас и вашу семью?

Амелия посмотрела на своих детей, лежащих невдалеке.

– Нет, я не против. Я должна спасти их.

Воздух внезапно сгустился перед ней, стал горячим и прямо перед ней появился мужчина. Широкополая шляпа с низкими краями прикрывали его лицо, темный камзол, притороченная тонкая шпага. Весь его вид выдавал аристократическое происхождение. Если бы не одна странность, люди не умеют проходить через решетки.

Амелия стояла перед ним, выпрямившись и пытаясь понять, кто перед ней? Она много читала и слышала о том, что говорили в народе, про Бурю. Что, якобы, были люди, которые творили страшные вещи, связываясь с чем то существующим в ней. Еще были истории о созданиях, старых богах, обитавших до прихода единой веры, до одного всеединого бога. Она никогда не верила в такие слухи, но тот, кто стоял перед ней, явно был кем-то из числа подобных.

Амелия пыталась рассмотреть, стоявшего перед ней, мужчину, его лицо, но как бы она не пыталась разглядеть, у нее ничего не выходило, казалось, его черты постоянно менялись в темноте.

– Бедные дети, – мужчина, мягко ступая, обогнул Амелию и подошел к спящим. – Девочка очень сильно напугана, даже во сне, я чувствую это. Все, что сегодня она увидела, надолго останется в ее памяти. А вот мальчик силен, молодец, – он обернулся к Амелии, она увидела край подбородка с остроконечной бородкой, мелькнувший под шляпой. – Но у него все плохо, к сожалению, – голос его погрустнел. – Удар, полученный недавно, сильно повредил ему и, если ничего не предпринять, то он скоро умрет.

Амелия не знала, что делать. Она верила в то, что этот мужчина говорил правду, и верила, что он может помочь. – Что мне надо сделать? Скажите мне, Пожалуйста… –с мольбой попросила она.

Мужчина повернулся к ней и, казалось, что он увеличился в размерах.

– Амелия, – произнес он своим странным голосом. – Вы должны попросить у меня помощи и назвать мое имя. Я спасу ваших детей, вылечу мальчика, люди, устроившие подобное, понесут наказание. И, конечно же, вы уйдете из города целыми и невредимыми.

Он замолчал, наблюдая за ней и ожидая ответа.

– А что взамен? – спросила она.

– Вы умная женщина, –произнес мужчина, – Подумайте хорошо, после того, как я скажу. Я попрошу у вас плату за свои услуги. Ваша дочь, Эдда, она станет служить мне, когда ей ей исполнится шестнадцать лет. Согласны ли вы на такое?

Амелия стояла и посмотрела на спящую дочь. Прекрасная девочка, ее дочь, что сейчас спала, ничего не подозревала. Женщина перевела взгляд на лицо сына. Кровь что текла по на его лице засохла, было видно, что ему тяжело. Она вспомнила, в какой они ситуации, что дети, скорее всего, умрут здесь, замученные нелюдьми, что схватили их, и тогда она твердо решила. Она повернулась к стоящему мужчине, спросив:

– Как ваше имя?

– Саргон, – ответил мужчина. – Называйте меня так.

– Саргон, – повторила она его имя, и когда она произнесла его второй раз, казалось, земля легонько задрожала под ней. –Прошу, вылечите моих детей. Пусть они забудут о том, что здесь произошло и покарайте тех, кто сделал такое с нами.

– Я сделаю всё без исключения – мужчина чуть наклонил голову и прижал край шляпы рукой. – Вы согласны на мои условия? – повторил он.

– Да, – ответила Амелия. – Я согласна, господин Саргон.

– Отлично, – мужчина снял шляпу, и внимательно посмотрел на нее.

Лицо его было очень красивым, тонкий нос, смуглая кожа. Красные губы с модной бородкой, что была аккуратно подстрижена, и, конечно, глаза. Казалось, его взгляд пронизывал насквозь, и, хотя он весь лучился добротой, у нее создалось впечатление что-то неясное пыталось прорваться оттуда изнутри. Амелия не смогла разобрать, что это было, мужчина снова одел шляпу, лицо его исчезло в тенях ее полей.

– Придется подождать, пока бандиты и преступники, сидящие сейчас наверху, получат заслуженное наказание.

Он посмотрел в сторону выхода из подвала, и Амелии показалось, что сам воздух потек в ту сторону. Как будто волны понеслись на берег, когда легкий ветерок подгоняет их вперед.

– Ну, а пока мы займемся детьми, – мужчина подошел к соломе в углу решетки, на которой лежали Элмо и Эдда, и присев на колени.

Амелия стояла позади, наблюдая, как он откинул плащ в сторону и поднес руку ко лбу дочери. И она увидела своими глазами, как от его руки полилось слабое сияние. Это был свет, но не яркий солнечный свет, он был такой, когда яркая луна светит белым светом ночью, он был холодный. А потом она услышала слова, тихий шепот, что произносил этот странный мужчина. Она не знала этот язык, но его слова внушали покой, Амелия стояла, слушая эту странную речь и, казалось, начала засыпать. Она смотрела, как он отвернулся от дочери, принимаясь то же самое делать с сыном. Лицо Элмо разгладилось, дыхание стало ровным, и теперь женщина поняла, что с ним теперь все хорошо. Мужчина закончил, и встав с колен, отряхнулся, повернувшись в сторону выхода из подвала.

– Вот и все. Единственное, у вашего сына останется небольшая отметина от удара, но со временем она уйдет. Ваши дети забудут все, что здесь произошло. Боюсь, что сейчас вас, возможно, побеспокоит некоторый шум оттуда, госпожа Амелия. Не переживайте сильно, это заслуженная кара, пришедшая за теми, кто сегодня поймал вас и доставил вам столько неприятностей.

И Амелия услышала, далекие сейчас крики, там наверху в башне. Кричали громко и страшно.

***

Ливио сидел за столом вместе со своими подельниками и играл в кости. Медяки, которые они собрали с трупов солдат и стражи, попавшихся им в башне, хватило даже поделить на всех. Серебро и золото тоже было, но Ливио убрал его в небольшой ящичек, поставив возле себя. Он знал, из-за таких денег могут возникнуть проблемы и сказал, что монеты пойдут в дело позже на благо их кампании дальше.

В целом, все шло хорошо и даже слишком. Эта башня оказалась весьма хорошим местом, за стенами бушевала буря, а здесь было сухо, была еда, питье и никто сюда не совался, кроме глупеньких богатеньких господ. Ливио усмехнулся, потянувшись, бросил на стол кубики.

– Две шестерки, – хрипло сказал он, смотря, как кубики, покатившись по щербатому столу, остановились, выбросив числа. – Мне сегодня везет – Ливио провел ладонью, собрав небольшую кучу медяков, заставляя других, сидевших за столом, недовольно поморщиться.

Раздался топот ног и в комнату снизу по лестнице забежал запыхавшийся бандит. Опершись руками об колени, он встал, пытаясь привести свое дыхание в порядок, поднимая голову. Взгляд его был испуганным, а голос дрожал, когда он начал говорить:

– На нас напали, Ливио, внизу на входе в башню.

– Напали? – Ливио мгновенно собрался и прищуренными глазами посмотрел на бандита. – Кто напал? – спросил он. – Их много? Это солдаты?

– Я не знаю, – помотал головой говоривший. – Все произошло очень быстро. Там остались дежурить Бласко и Гуго. Мы с остальными сидели внутри возле выхода. Раздались их крики, а потом в комнату закатилась голова Гуго. Мы вскочили, достали оружие, приготовились сражаться. Но с улицы никто не заходил, просто было слышно, как идет дождь и никаких звуков больше, – бандит замолчал, вспоминая.

– Что было дальше? – зарычал Ливио. – Что?

– Потом я посмотрел на голову Гуго, его глаза были открыты, они смотрели на меня. Я перевел взгляд на шею, она была оторвана, не отрублена или отрезана, а оторвана! Куски плоти везде, будто ее откусили или оторвали, как отрывают головы курицам Ливио. Мне стало страшно, я начал отходить к лестнице. И потом, когда я уже ступил на нее, погасли все лампы, и стало очень темно. И я побежал наверх, сюда. А потом услышал, как кричат остальные, там внизу

– В сторону, трус! – Ливио встал за столом и посмотрел на оставшихся. – Стол берите, загородим проход, перекроем путь всем, кто бы там не был. Оружие к бою! И если увижу, как кто-то струсит, сам отрублю голову! – он посмотрел на того, кто рассказал ему новости. – Ты бери стол тоже и тащи вместе с остальными.

Стол был тяжелый, а их оставалось всего шестеро. Они подтащили его в упор к лестнице и, подняв набок, обрушили его вниз, загородив весь путь наверх. Ливио вытянул шею, сделав попытку разглядеть что нибудь внизу. Бесполезно, не было видно ничего, одна темнота ни одного проблеска света. Он повернулся к остальным, разглядывая, кто остался, чем они были вооружены.

– Ты! – ткнул он в худощавого мужчину, что держал в руках длинное копье, постоянно бегая глазами из стороны в сторону, – встаешь возле лестницы и следишь за тем, кто пойдет снизу. Ты, – Ливио ткнул пальцем в другого, – берешь факел, стоишь рядом с ним. И смотри, чтобы свет не потух.

Бандит, которому было сказано, ухмыльнулся и, сплюнув на пол, поправил на себе кирасу, которую он явно снял с одного из солдат. Взяв стоявший возле стены топор, он пошел к лестнице. Отодвинув в сторону худощавого, он воткнул горящий факел в стену, взял топор в обе руки, вставая рядом.

– Возьмите арбалеты, кто умеет хорошо стрелять, – Ливио махнул рукой, оставшимся бандитам. – Кто не может, берет оружие, и встаем возле меня, – он же сам поднял небольшой круглый щит и короткий меч. – Посмотрим, кто там такой любитель отрывать головы, – усмехнулся Ливио. – Я и сам тоже умею так, – услышав его слова, бандиты расслабились и заулыбались.

–Тихо! – прошипел, подняв руку тот, кто был с копьем. – Я слышу, как кто-то поднимается по лестнице.

Наступила тишина и все, кто был в комнате, начали прислушиваться. Еле слышный скрип дерева, когда на него наступаешь ногой, услышали почти все. И так же шум от постукивающего предмета, когда тащишь что-то тяжелое или волочешь его по полу. Бум, еле слышный шум. Бум! Снова тяжелый удар. Шаги прекратились, когда достигли сброшенного стола. А потом раздался грохот от страшного удара. Кто бы там не был, он принялся ломать стол. Хруст дерева, снова грохот и потом те, кто стояли перед лестницей, закричали в оба голоса. Копейщик метнул копье и, издавая истошные крики, побежал мимо замерших людей. Бандит, что стоял с топором, крепче его сжал, начиная потихоньку отходить назад.

Поднимаясь по лестнице, шел Герман, волоча за собою алебарду, которую кинул в него Ливио. Отрубленная голова его была на месте, была видна глубокая рана в боку, что нанесли ему, когда он сражался. Но на теле не было ни капли крови. Он встал на месте, оглядывая стоявших, и его белые обескровленные губы изогнулись в холодной улыбке. Бандит с топором с криком кинулся на него и ударил его прямо в плечо, разрубив ему ключицу, и застряв топором в грудине. Не обращая внимания на страшную рану, Герман с размаху поднял алебарду и тяжело ее уронил на бандита. Не ожидавший удара бандит, рухнул на пол, заливая все кровью, а Герман, подойдя к лежащему на полу, наступил ногой на шею и начал давить, пока она не хрустнула.

– Стреляйте, идиоты! – закричал Ливио. – Что вы стоите?

Придя в себя, двое бандитов навели арбалеты и два болта пробили Германа в двух местах, добавив еще смертельных ран, на которые он так же не обратил внимания. Нагнувшись, он подобрал топор мертвого бандита и крутанул им в воздухе. Казалось, его движения после очередного убийства стали быстрее.

С другой стороны комнаты раздался грохот и Ливио обернулся. Окно, что было закрыто, разлетелось на кусочки и в него, держась руками, запрыгнул Харт, который был ранее порублен буквально на куски внизу. Сейчас он выглядел абсолютно нормальным, не считая того, что он залез в окно, которое находилось в самом верху башни. А еще он был мертв.

– Как такое возможно? – подумал Ливио, глядя на то, что происходит. – Мы убили этих двух. Это невозможно!

Опровергая его слова, Харт шагнул к сидящему возле стены бандиту, что трясся от страха, подняв его, взял за руки и просто разорвал его напополам. Держа в одной руке кусок тела, он повернулся, бросив его к оставшиеся трем бандитам. Окруженные с двух сторон Германом и Хартом они не знали, что делать. Мертвые и в тоже время живые, неспешно подходили к ним, зная, что никто никуда не денется. Ливио, все так же держа меч в руке, подтолкнул щитом оставшихся двух бандитов

– Идите вдвоем на одного, я задержу того, что с топором.

Испуганно оглядываясь, но держа крепко оружие в руках они пошли к Харту, что встретил их, держа в руке половину человеческого тела. Взяв его поудобней, он со страшной силой швырнул его вперед, отчего бандиты разлетелись в стороны. Харт прыгнул следом, один попытался отразить удар своей саблей, но не успел. Кулак врезался в его лицо, ломая кость, после чего он безжизненно обмяк на полу. Второй бандит ударил мечом в спину, пронзая Харта насквозь, мертвый воин развернулся, вытащив меч из тела, отшвырнул его в сторону. Подойдя к бандиту, он сломал ему шею обеими руками и бросил возле своего собрата по камере.

Ливио стоял в защитной позиции, ожидая, когда Герман подойдет ближе. Медленно покручивая топором, тот подошел ближе и со звоном ударил обухом в щит, заставив лидера бандитов скривиться от боли. Свободной рукой он схватился за край щита и дернул на себя, порвав лямки и сломав руку Ливио. Несмотря на это, бандит попытался ударить мечом в ответ, но Герман с силой отбил его топором, ударив вырванным щитом в живот, заставил согнуться его от боли. Потом он размахнулся, одним ударом перерубая ему шею. Тело Ливио, разбрызгивая кровь, упало на пол. Герман и Харт безразличными глазами осмотрели комнату на предмет выживших, удостоверившись, что таких нет, пошли к лестнице.

Амелия сидела возле детей и смотрела, как они спят. Тихое дыхание обоих и поскрипывание сапог стоящего странного спасителя, все, что она сейчас слышала. Крики наверху затихли, и она через некоторое время услышала, как кто спускается к ним в подвал. Размеренные шаги тяжело опускались на каменные ступеньки. Она пыталась разглядеть идущего, но был темно. Саргон, как он представился, зашевелился, услышав шаги, и так же глянул в ее сторону. Увидев, как она пытается разглядеть, что-то в темноте, он улыбнулся, объясняя:

– Прошу прощения, я совершенно забыл, насколько плохо вы видите в темноте. Я часто забываю такие неудобства. Сейчас это исправим.

Он поднял руку, затянутую в перчатку, сделал указательным пальцем полукруг, после чего висевшие на стенах факелы вспыхнули, освещая все помещение. Амелия уже совершенно не удивляясь тому, что происходит, увидела, как по направлению к решетке идут Герман и Харт, забрызганные кровью, но совершенно невредимые.

– Как это возможно! – воскликнула она, – Я видела, как вас убили!

Они подошли ближе и Харт зазвенел связкой ключей, открывая дверь.

– Госпожа Амелия, – Герман слегка поклонился ей, – Господин, – он посмотрел в сторону стоящего человека со шпагой и шляпе, что наблюдал за всеми, слегка улыбаясь.

– Вы прекрасно справились, настоящие солдаты, – он широко улыбнулся. – Бандиты наказаны и теперь больще никто вам не угрожает. И госпожа, я подумал, что ваши люди должны и дальше служить вам, охраняя и защищая, – он посмотрел на Амелию, которая не сводила взгляда со стоящих солдат.

На ее лице боролись противоречивые чувства от ужаса до непонимания.

– Вам не стоит так переживать, – продолжил он, – они будут верой и правдой служить вам. Эти слуги не нуждаются в отдыхе и пище. Идеально. Пусть это будет моим маленьким подарком, как и все здесь произошедшее. И, конечно же, пусть это все, останется нашим маленьким секретом. Хорошо, госпожа Амелия? – он посмотрел на нее.

Женщина отвела взгляд от застывших Германа и Харта, и пристально посмотрела на Саргона.

– И что теперь? – устало спросила она,

– Теперь? – рассмеялся он. – Теперь вы можете отправляться в славный       город Асперг, как и хотели. Я выполнил все условия нашего договора. Ваша карета ждет вас на площади, людей там уже нет, – сказав это, он чуть улыбнулся. – Путь совершенно свободен, приказывайте вашим людям, как вам заблагорассудится, они будут беспрекословно выполнять ваши поручения, – потом подошел ближе к ней и, чуть наклонившись, произнес уже тихим голосом: – Только не забудьте выполнить вашу часть сделки, когда придет время. Ну, что ж! –воскликнул уже громко. – Меня ждут дела, а вам желаю тихо и спокойно добраться до места, куда вы и направлялись, – прикоснувшись рукой к своей шляпе, он наклонил голову в прощании, и, развернувшись, отправился в сторону выхода из подвала, оставив Амелию в полной растерянности.

Глава 1

Раннее утро у Элмо начиналось почти одинаково последние три года. Он просыпался в своей комнате на втором этаже гостиницы, выходил на балкон с первыми лучами солнца и смотрел на море.

«Уже скоро придет время, и я уплыву отсюда в столицу», – думал он. – «Стоит подождать еще чуть-чуть, я получу звание капитана. На этом всё, дорога в академию открыта».

Со своим командиром, начальником городской стражи, он был в хороших отношениях, да и что греха таить, он был отличным офицером, держа крепко в кулаке своих подчинённых и вверенный ему район города.

Несмотря на связи отца, Элмо добился всего сам с самого нуля. Но ему хотелось больше. Столица всегда манила его, там столько возможностей, столько всего можно было добиться.

«Через несколько месяцев я буду там. С рекомендациями от командира и письмом, лично подписанным губернатором, меня примут в академию. А там все пойдет, как по маслу».

Элмо улыбнулся своим мыслям и, закончив брить подбородок, сполоснул лицо. Пора бежать на службу, а вечером не забыть забежать к родителям и сестре. У нее завтра день рождение, шестнадцать лет, как-никак. Он зашел в комнату и накинул мундир поверх рубашки, застегнув его на все пуговицы. Подняв портупею, он застегнул ее на поясе, поправил притороченную саблю и вышел в коридор, закрыв за собою дверь. Предстоял день полный забот, городская стража, в которой он служил, ждала его.

***

Амелия боялась. Чем ближе подходило день рождения дочери, тем больше она боялась. Страх, казалось, поглощал ее всю, отнимая по чуть-чуть каждую частичку ее души. С тех самых событий прошло уже десять лет, и пролетели они очень быстро.

Казалось, что все ею пережитое тогда и тот самый момент, когда она заключила сделку с тем существом, было буквально вчера. Первое время после приезда к сестре, проходило, как в тумане. Оказалось, что они единственные со всего города, кто добрался целыми и невредимыми. Город исчез той страшной ночью, как в историях и рассказах, связанных с Бурей. Все жители, кроме них погибли.

На первое время их приютила сестра мужа. Амелия долго не могла отойти и понять произошедшее с ними. Сидя у себя в комнате на втором этаже, она смотрела, как за окном бегают ее дети, живые и невредимые и ее лицо смягчалось в улыбке. Но потом ее взгляд падал на тех, кто спас их, дважды. Герман со своим другом Хартом, не мертвые, не живые, они правили телегой, когда ехали сюда в город, и не произнесли ни слова.

Позже они помогали ей во всем, и всегда были рядом с Эддой. Молчали и улыбались, когда наблюдали за девочкой, беспрекословно выполняя ее просьбы, в тоже время присматривая за ней. Они были рядом, всегда рядом. Личные телохранители.

Знакомые и друзья спрашивали ее, как так получилось? А Амелия она не знала, что ответить. Отшучивалась, что ей очень повезло и что, если бы не Герман и Харт, она бы не выжила с детьми. Амелия видела взгляды странных слуг, когда они смотрели на Эдду, они были живыми, но, если приглядеться, не было ни радости, ни понимания в их глазах, только ледяной холод.

Чуть позже вернулся с караваном муж Амелии, Дарио. Это очень помогло ей. Конечно, она рассказала не все, что произошло, но довольно подробно. Муж все принял спокойно, сказав, что если бы не Герман, то не видать ему больше своей семьи. Их дом был утерян, как и много всего, но Дарио был торговец, хороший торговец. Его связи, влияние, торговые пути, которые он наладил, помогли.

Первое время жили в доме сестры Дарио, но потом он выкупил участок с большим имением, и они все перебрались туда. Он хотел одарить Германа и Харта собственной землей, но те отказались. Сказали, что единственной наградой им будет служение дальше его семье. Дарио отдал им отдельный флигель, на территории имения. Верные слуги были всегда рядом, молча присутствуя везде, где была Эдда.

И так пролетело десять лет. Завтра ее дочери исполняется шестнадцать лет. Амелия надеялась, ничего не случится. Будет просто хороший день. Но она помнила, что завтра должена исполнится ее часть договора и сердце ее сжималось в ужасе.

День обещал быть хорошим, несмотря на переживания и размышления. Амелия даже улыбалась в ответ проходящим слугам, стоя на балконе дома и наблюдая, как они наводят порядок во дворе.

– Мама, – раздался позади нее голос дочери, на который она обернулась.

Эдда стояла одетая в легкое платье для прогулок и выглядела очень хорошо. Дочь ее выросла в красивую молодую девушку. Несмотря на богатство их семьи. не стала избалованной, что было приятно ей как матери.

– С днем рождения, милая, – ответила она с улыбкой. – И куда ты собралась так рано? – спросила она.

– Я хочу съездить в городскую пекарню забрать торт для праздника, заодно повидаю подружек, – ответила дочь. – Думаю, к обеду буду дома.

Амелия хотела возразить ей, помня, что за день, но сердце подсказывало, все пройдет хорошо.

– Не вижу не одной причины, чтобы сказать что-то против, – ответила она. -Только пусть с тобой кто-нибудь поедет, для охраны. Хотя, о чем это я – произнесла она уже чуть тише, наблюдая, как к дому подъехала карета, запряженная лошадьми и управляемая Хартом, который, увидев ее, слегка наклонил голову в приветствии.

Она посмотрела на домик, стоявший поодаль от основного дома, возле ворот. Из него вышел Герман, поправляя на себе пояс с тяжелым палашом. Верные слуги ее дочери. Она вздохнула, наблюдая. как Герман подошел к карете и встал, ожидая Эдду.

«Сегодня вечером будет праздник», – уговаривала себя Амелия, спускалась по лестнице вниз. – «Вся семья будет в сборе, приедет Элмо, вернется Дарио. Все будет хорошо. А сейчас надо заняться тем, чтобы день рождения дочери запомнился надолго», – С такими мыслями она пошла в сторону кухни, в голове обдумывая, какие блюда подать на ужин первым и какой десерт лучше подойдет.

День пролетел быстро в подготовке к праздничному ужину, Амелия даже отпустила дурные мысли, наблюдая, как готовят большой стол в гостиной. Дочь, вернувшись из города с большим тортом, практически все время была с матерью, с которой что-то обсуждая, слушая советы о том, как лучше сервировать стол. А потом приехал муж. Дарио, обняв ее, как обычно после долгой дороги и разглядывая ее и Эдду, произнес:

– Как все-таки приятно вернуться домой и знать, что тебя ждут такие красавицы, – потом он повернулся смотря в сторону гостиной, спрашивая: – А Элмо?

Амелия отрицательно покачала головой.

– Еще не приехал. Ты же знаешь, его должность обязывает.

Дарио усмехнулся:

– Да, да, я знаю. Ладно, пойду, приведу себя в порядок, – он, развернувшись, пошел в дом.

– Мама! – окликнула ее Эдда, встав возле входа в дом, она чуть с волнением оглянулась на отца, прошедшего мимо нее. – Думаешь, Элмо не приедет?

– Да что ты такое говоришь? – Амелия улыбнулась. –Такой день он не пропустит.

– Я очень надеюсь, –Эдда посмотрела на восток, где начинали сгущаться тучи. – Погода начинает портиться, успел бы он до дождя.

Услышав слова дочери, Амелия оглянулась, и сердце ее застучало громче.

– Дождь… – в голове ее закружились мысли. – Все, как и тогда. Начинается дождь…

–Пойдем в дом, родная, он успеет, –глянув последний раз на небо, они прошли в дом.

***

«Какой дурацкий день!» – Элмо шел быстрыми шагами по мощенной камнями улице, вспоминая, как только что ему пришлось лично разнимать драку среди солдат в караулке на северном выходе из города. – «Как вообще можно было дойти до такого?» – злился он. – «Это все новобранцы, присланные из близлежащих деревень, набранные по приказу членов городского совета. Зачем, вот зачем? Все же было хорошо. Нет, кому-то в голову с совета пришла идея, что служба в городе будет с честью восприниматься жителями деревень. Весь день насмарку».

Свернув на улицу, где стояла гостиница, в которой он проживал, Элмо уже обдумывал, как лучше написать доклад начальству о происшествии. Дойдя до гостиницы, он уже хотел зайти внутрь, когда его окликнули:

– Капитан! Капитан! – Элмо обернулся, к нему шел, ведя под узды его лошадь, один из солдат с его подразделения.

– Давид? – удивлено спросил он. – Ты что здесь делаешь? Да еще с моей лошадью.

– Да как же так, господин капитан? – удивленно ответил ему Давид. – Вы же сами приказали подготовить и привести после обеда вашу лошадь к гостинице и ждать вас. Вы сказали, что вам надо сегодня выехать к родителям. Я уже давно жду вас, думал уже уходить и тут вы.

«У Эдды день рождения», – сразу же вспыхнуло у Элмо в голове. – «Я забыл, совершенно забыл».

– Спасибо большое, Давид. С этой дракой у меня все вылетело из головы, – он перехватил узды у солдата и ловко запрыгнул на лошадь, потрепав ее по шее.

–Да я понимаю. Дел-то у вас хватает. Про драку тоже уже наслышаны, – Давид посмотрел на капитана. – Дисциплины им не хватает, вот и все. Но мы-то знаем, что вы порядок наведете среди них.

Элмо посмотрел на него и улыбнулся.

– Ладно, утром сам приеду в казармы, смотрите там с порядком.

Развернувшись на лошади в сторону, откуда только что пришел, сразу же дал коня в галоп и вскоре скрылся в конце улицы. Пересекая город, Элмо ругал себя за свою забывчивость, ругал идиотов, что устроили драку. Ругал тех людей, попадавшихся ему по пути, испуганно отпрыгивающих в сторону. Он знал, что семья его ждет в этот день, особенно сестра, которая так любила его. Покинув главные ворота города, он ускорился, выходя на дорогу, ведшую к имению родителей. Здесь людей было гораздо меньше, чем в городе, да как-никак время шло к вечеру, что способствовало более быстрому пути.

Амелия отпустила слуг домой, когда все было, наконец, готово. Праздничный стол ломился от яств, на кухне стояли закуски, приготовленные на случай, если кто захочет еще, а из погреба были принесены бутылки с вином прошлого урожая. Она с удовольствием еще раз оглядела стол и удовлетворенно кивнула головой. С летней веранды зашла Эдда.

– Ну что, не видно его? – спросила ее Амелия.

– Нет, – покачала головой дочь, – Его не видно, – в ее тоне слышалось расстройство.

– Он обязательно приедет, – мать подошла к ней, обнимая ее за плечи. – Он просто задерживается.

– Я сказала Харту, чтобы он съездил, встретил его, вдруг что случилось по дороге сюда, – сказала Эдда.

– Да что с ним случится? – засмеялась Амелия. – Твой брат уже взрослый. Он сам может позаботиться о себе.

Раздались шаги, в зал зашел Дарио. Он уже переоделся, привел себя в порядок и выглядел, как настоящий дворянин. Длинные волосы с едва видимой сединой, зачесанные назад, а борода аккуратно подстрижена. Вдобавок к этому он надел строгий официальный костюм.

– Я так понимаю, моего сына еще нет? – веселым голосом спросил он. – И моя дочь очень расстроилась, как я вижу?

Эдда слегка улыбнулась. Хорошее настроение отца слегка передалось и ей, а Амелия, стоя рядом с ней, понимающе кивнула голову мужу.

– Предлагаю начать торжество, – сказал Дарио. – Элмо приедет. Его просто задержали по службе, я уверен. В отличие от вас, страшно хочу есть. Дорогая, ты же поухаживаешь за мной сегодня, раз уж слуг ты решила отпустить? – спросил он.

– Конечно, – ответила Амелия и, обернувшись к дочери, добавила: – Все, хватит грустить, сегодня твой день, так что присаживайся на свое место и не спеша начнем ужинать.

***

Дождь лил плотной стеной, застилая все, что было дальше двух метров, но Элмо полагался полностью на свою лошадь. Уйдя далеко от города по дороге, он надеялся, что успеет до начала непогоды, однако, это оказалось не так. Чуть не пропустив поворот к дому родителей, он снизил ход и, укрывшись от дождя плащом с капюшоном, скакал по размокшей дороге.

Мелькавшие по бокам от него высокие деревья, гнулись от сильного ветра в обратную сторону. Казалось, их ветви показывали ему дорогу обратно, а ветер с дождем били ему прямо в лицо. Он чуть не врезался в возникшую перед ним фигуру всадника, так же закутанную в плащ, и оказавшись ближе, он разглядел Харта, которому вся эта непогода была полностью безразлична. Он увидел Элмо, наклоняя голову в приветствии.

– Харт! – радостно прокричал тот громко. – Хороша погодка, да? Я не помню такого в наших местах.

– Вы правы, господин, – мужчина развернул коня и пошел рядом с Элмо. – Что-то подобное я встречал, правда, очень давно. Ваша сестра попросила вас встретить. Боялась, что с вами что-то случится.

Элмо улыбнулся в ответ:

– Со мной вряд ли что может случиться в этих местах, но не будем расстраивать ее, она и так заждалась, – и они вдвоём поехали по дороге, поливаемой дождем.

Вскоре из-за пелены дождя огромным силуэтом показался большой дом родителей. Минуя открытые ворота, они въехали во двор. Дом весь тонул в темноте и видны были только ярко освещенные окна. Свернув к конюшне, они оставили лошадей там, вместе подходя к нему.

– Ну, наконец-то! – Эдда вскочила из-за стола, услышав, как открылись входные двери, впуская шум дождя и ветра.

Она побежала к входу, встречать брата, который, отряхиваясь, снимал свой плащ. Увидев сестру, он улыбнулся ей, тряся мокрой головой. Было стразу видно, что они очень любили друг друга. Элмо подхватил подбежавшую сестру и покрутил ее в воздухе.

– С днем рождения, сестренка! – он опустил ее на пол, и кивнул подошедшим родителям. –Прошу меня простить за столь долгую задержку.

Сестра стояла и смотрела на него радостным взглядом.

– Харт нашел тебя? Я сказала ему встретить тебя, а то в такую погоду неизвестно кого можно встретить на дороге.

– Да, нашел. Он не стал заходить, сказал, пойдет поговорить с Германом, после чего они зайдут в зал. Беспокоилась обо мне? – Потом он устало произнес уже отцу: – Сегодня был тяжелый день.

– Ну, вот за столом и расскажешь, что могло тебя так задержать, – отец обнял подошедшего сына. – Думаю, после поездки в непогоду, не будешь против горячего ужина.

– Еще как не против! – Элмо обнял мать, и все направились в обеденный зал.

Стол в большой гостиной был тоже очень большим, Дарио мог себе позволить жить хорошо. За много лет он стал успешным торговцем, а также имел большие связи с городскими властями. Его знали и его уважали. Но даже, несмотря на это, он никогда не позволял себе лишнего, воспитывая это в своих детях. Даже сейчас, в день рождения дочери, стол был сервирован много чем, однако, без излишеств.

– Ну, рассказывай, что за дела тебя так задержали? – спросил он у сына, отставив свой бокал и чуть откидываясь на стуле.

Элмо отложил в сторону вилку, запивая еду водой из рядом стоящего стакана.

– Это все решение городского совета, отец. Я говорил своему командиру, что нельзя так быстро вводить в стражу деревенских ребят, он был со мной согласен, они не так привычны к службе. Я понимаю, нам не хватает людей, а они сразу же перевели нескольких парней в мой взвод.

– Была драка, верно? – отец усмехнулся. – Эти напыщенные лорды даже понятия не имеют, чем это чревато. Не все, конечно, но большинство. Думаю. их голоса стали решающими. Это не то, что бы имело большие проблемы, но неприятно, я согласен. Но для тебя это хороший опыт, сын.

– Еще какой! – Элмо грустно улыбнулся в ответ на слова отца.

– Когда в столицу? – Дарио спросил сына, перехватывая взгляд жены.

– Не переживай, Амелия, мы уже все обсуждали много раз, – мягко произнес Дарио. – Он уже давно взрослый мужчина, ему надо расти, раз он так хочет.

– Я знаю, – она с грустной улыбкой посмотрела на сына. – Но столица так далеко, и там может произойти все, что угодно. И Эдда будет скучать по тебе очень сильно.

– Не переживай, мама, – Элмо подхватил вилкой кусок мяса с тарелки. – Сестра подрастет и тоже приедет в столицу, а там уже буду я, становясь ей надёжной защитой, – он подмигнул Эдде. – Думаю, через полгода я смогу отправиться. Сдать свои дела, как раз командир обещал мне новое звание за хорошую службу. Это будет хорошим подспорьем к моим рекомендациям.

– Я связался с друзьями в столице, – отец сделал еще глоток вина. – Один ты там не останешься.

– Ну, а ты, именинница? – Элмо обратился к сестре. – Через два года приедешь в столицу? Или не хочешь?

Эдда скромно улыбнулась и кинула лукавый взгляд на мать.

– Я пока не знаю. В гости к тебе точно приеду, а там посмотрим.

Со стороны входа послышался снова шум непогоды, кто-то зашел в дом. Послышались тяжелые шаги, в гостиной появился Герман.

За годы службы у семьи Дарио он совершенно не изменился, большего роста с гладко выбритым широким подбородком, производя впечатление опасного человека. Он кивнул головой Элмо и обратился к Дарио:

– Господин, во дворе гость и он просит принять его.

– Гость? – удивлено произнес тот. – Мы никого не ждали. Все, знакомые извещены, что сегодня у Эдды день рождения и праздник сегодня только нашей семьи.

– Я знаю, господин, он как раз пришел по этому поводу, – Герман посмотрел на Амелию. – Госпожа знает, о ком я говорю.

–Нет! Нет! – Амелия, побледнев, вскочила из-за стола, опрокинув бокал с вином, который разлился большим красным пятном на белой скатерти. – Этого не может быть! – она затравлено посмотрела на мужа, и он увидел, настолько она была напугана.

– Что происходит? – удивленно спросил он, смотря на жену, а Элмо и Эдда переводили взгляд с Германа на нее.

– Дарио, прикажи не пускать никого в дом – срывающимся голосом снова заговорила она. – Герман! Герман, ты же так долго служишь нам! – она повернулась к нему и умоляющим тоном продолжила говорить, – Скажи Харту, выведете его отсюда, уберите его! – она начала срываться на крик.

Герман посмотрел на несчастную женщину. Все увидели, как на его лице появилось какое-то подобие чувства. Ему было жаль видеть ее страдания. Но он покачал головой, отвечая ей:

– Мне очень жаль, госпожа Амелия, вы все знаете и без меня. Договор есть договор, – он встал возле входа в гостиную и замер.

– Договор? Какой договор? Что вообще здесь происходит? – Дарио удивленно посмотрел на жену. – Кто-нибудь мне объяснит?

Во дворе ударила молния, отчего все вздрогнули. Она подожгла дерево во дворе, раздался грохот, там наверху, среди черных туч. Его отголоски пробежали через тела всех присутствующих, пронизывая каждую частичку и затихая где-то внизу, он пропал.

Внезапно погасли все свечи, и темнота опустилась на дом. Было видно через большие окна, как догорает во дворе дерево. Наступила полная тишина, только было слышно, как идет дождь. А потом раздались шаги со стороны входа, неизвестный шел не спеша, вымеряя каждый свой шаг, и было слышно, как отзывается пол холодным стуком.

– Господин Дарио, я расскажу вам, что происходит, – раздался низкий бархатный голос и в гостиную зашел мужчина в широкополой шляпе, скрывающий его лицо.

Темный камзол, отороченный серебряными нитями, сбоку приторочена шпага и весь его вид говорил о том, что он был из тех, кто отдает приказы. Неизвестный прижал край шляпы, здороваясь со всеми и подходя к столу, сел за один из стульев. За его спиной было видна фигура Харта, он так и не снял свой плащ, молча отошел и встал рядом с Германом.

– С днем рождения, милая Эдда, – незнакомец приподнял лицо, стало видно острый подбородок и небольшую черную бородку. – Я извиняюсь, что нарушил твой праздник, но поверь мне, больше такого никогда не повторится.

– Я не могу разглядеть вашего лица. Это из-за отсутствия света. Но хочу услышать ваше имя. И откуда вы знаете мою дочь? – Дарио выпрямился на стуле, его голос был тверд, когда он продолжил говорить: – Вижу, что вы воспитанный человек и надеюсь, вы сможете мне объяснить происходящее.

– Простите, всегда забываю про свет, – незнакомец щелкнул пальцами, и гостиная осветилась светом, шедший откуда-то с потолка, он не был ярким, но похож на туманную дымку, дающую свет.

Амелия вскрикнула, а Эдда с удивлением наблюдала за туманом. Дарио и Элмо внешне никак не отреагировали на проявление этого чуда. Незнакомец, продолжил говорить:

– О, да, я воспитан, очень воспитан, – тихий смешок с его стороны. – Очень жаль, что именно ваша семья сейчас сидит передо мной, – незнакомец вздохнул. – Как меня зовут, знает ваша жена. Вашу семью я знаю очень давно. Я, можно сказать, спас их от смерти. Всех. Вашу дочь я помню такой маленькой, –нежданный гость снова посмотрел на Эдду. – Ты вряд ли помнишь все, что было, как и твой брат. Но я напомню, – он снова поднял руку, щелкнул двумя пальцами и на брата с сестрой обрушились воспоминания.

Дождь что лил так же, как и сейчас. Элмо снова стоял на размокшей дороге, а на него шел бандит, он слышал, как кричит его мать, и яркая вспышка от удара, и потом темнота. Эдда была совсем маленькой, но момент, когда ее мать уводят и она стоит одна посреди ливня, страх что накрывает ее всю. Она широко открыла глаза и посмотрела на мужчину, что сидел напротив нее и улыбался краем рта.

– Как хорошо, что вы все вспомнили, – мягко сказал он. – Или, скорее, как хорошо, что вы всего это не помнили эти годы, – он посмотрел на Амелию, что сидела и всхлипывала рядом с мужем. – А вот ваша мать помнит каждую секунду. И я, думаю, никто не смог бы винить ее в том, что она сделала. Она осталась совершенно одна, люди, что оставил ей муж были убиты, сын был при смерти. И вот, – он театрально раскинул руки, – как тут отказаться, когда предлагают помощь? Спасти детей, спасти себя, наказать тех, кто это безобразие устроил. Спастись от Бури, – он широко улыбнулся белыми зубами. – Я бы так и сделал.

Все молчали, слушая его слова и было слышно только, как барабанит дождь, когда он делал паузу.

– Но, конечно, не за бесплатно. Редко что бывает бесплатно, – он обратился к Дарио. – Кому, как не тебе, торговцу, этого не знать. И она согласилась.

Амелия престала всхлипывать и просто сидела, выпрямившись как струна. Было видно, как ее руки судорожно сжали платье.

– Скажи всем, Амелия, скажи мое имя, –попросил ее незнакомец. –А заодно, что за договор ты заключила со мной.

Женщина посмотрела на всех, потом взгляд ее остановился на дочери.

– Он назвал себя Саргоном. В обмен на наше спасение, когда моей дочери исполниться шестнадцать лет, я отдам ее ему в услужение, – она старалась говорить ровно, но в конце ее голос сорвался. – Прости меня, доченька, прости меня. Я сделала это, чтобы спасти тебя, спасти твоего брата. Мы бы погибли все, или от рук бандитов или от Бури.

– Хватит! – Дарио ударил кулаком в стол, отчего посуда, стоящая на нем, разлетелась по поверхности. – Все это полнейший абсурд! Вы, господин Саргон, как себя называете, несете какую-то чушь! Явились в мой дом и требуете мою дочь. Вы запугали мою жену, не знаю уж как, – он посмотрел на, сидящего на стуле, незнакомца и глаза его были полны гнева. – Я не позволю вам сидеть здесь и вести себя, так как будто вы тут хозяин. Герман! Харт! – он обратился к стоящим в проходе мужчинам. – Вышвырнете отсюда его!

Они не двинулись с места, а незнакомец, спокойно выслушав, что сказал Дарио, ответил:

– Я предполагал, что вы это скажете. Ваши чувства мне понятны. Но, к сожалению, это правда, а Герман и Харт ничего не будут исполнять ваши приказания. Они служат мне, с тех самых пор, как я вернул их к жизни. Они, скажем так, защищали вашу дочь.

Дарио обернулся к мужчинам и увидел, что они не двинулись с места.

– Не знаю, как он подкупил вас, – сказал он сквозь зубы, – но я не прощу вам этого предательства! – он вскочил со стула и, протянув руку, снял со стены тяжелый и широкий палаш. – Я сам разберусь со всем, что здесь происходит.

–Не советую вам этого делать, – незнакомец спокойно покачал головой. – Я не хочу лишний раз никому вредить. Я пришел за вашей дочерью, ничего больше.

– И ничего больше?! – крикнул яростно Дарио. – Как можно так спокойно говорить об этом? Я покараю вас за это! – он, привычно держа в руке палаш, двинулся в его сторону.

Но на его пути встал Герман. Его высокая и широкая фигура перекрыла весь проход, а лицо слуги, не выражающее никаких чувств, заставило Дарио остановиться.

– Уйди с дороги, Герман, – сказал он тихо. – А не то я убью тебя.

В ответ на его слова, Герман вытянул свою саблю, и Дарио криво улыбнулся.

– Ну что ж, значит, так тому и быть, – он ударил быстро слева направо и тяжелый клинок попал в плечо Германа, застряв там.

Так же без эмоций, он взял другой рукой лезвие и вытащил его. Дарио же отступил назад, видя все это, взгляд его перебегал с разрубленного плеча на лицо Германа. Позади них раздался легкий смех гостя, что так же сидел на стуле.

– Вы, видимо, упустили часть моих слов, про то, что ваши слуги давно мертвы и только моя воля держит их в этом мире.

Но Дарио не остановило и это, вытащив короткий кинжал из-за пояса. Он с тяжелым выдохом ударил Германа, надеясь нанести ему смертельный удар. У него получилось, а кинжал по рукоять вошел в район сердца. Но, отступив назад, он с удивлением посмотрел на себя, сабля Германа прошла насквозь через его тело и вышла сзади. И все это произошло за доли секунды. Он повернулся в сторону своей семьи и попытался что-то сказать, но уже было поздно. Герман вытащил свою саблю и Дарио упал на пол своего дома, уже мертвым.

– Я предупреждал его, – тот, кто называл себя Саргоном, встал из-за стула. – Ну, хватит, пора заканчивать это. Герман, забери девочку, мы уходим.

Амелия все так же сидела с пустым взглядом и не реагировала ни на что. Казалось, разум покинул ее. А вот дети ее вполне понимали, что происходит. Эдда вскочила из-за стола и начала отходить к окну, которое выходило во двор, а Элмо, подхватив палаш отца, встал, наставив его на Германа, что двинулся за ней. Его взгляд упал на лежащее тело отца, чувствуя, как наполняется гневом.

–За то, что вы сотворили сегодня, вы поплатитесь. Поплатитесь все! Клянусь всем, что у меня есть! Вы умрёте за свои злодеяния!

– Ты молод и горяч, – смотря на него скучным тоном проговорил гость. –Я оставил тебе жизнь, наслаждайся ею. Тебе в наследство досталось много чего от отца. Да и о матери надо заботиться. Кажется, после смерти мужа, ее разум помутился, – сказав это, он поклонился стоящему с палашом Элмо. – А о своей сестре не беспокойся, ее ждут великие дела, – он развернулся и пошёл обратно к выходу.

Элмо закричал от бессилия и метнул палаш вслед уходящему незнакомцу. Никто не смог среагировать на это, даже он. Но фигура его стала размытой и смутной, пропустив оружие через себя, он стал снова цельным.

Тот, кто называл себя Саргоном, обернулся, усмехнувшись, пошел дальше. Элмо смог нанести два удара, прежде чем его кулаком в висок не ударил Герман, после чего он упал без сознания.

Схватив кричащую девушку за руку, тот перекинул ее на плечо и, тяжело ступая, пошел вслед за своим господином. За ним так же молча двинулся Харт и дом опустел. Туманная дымка, что давала свет, ушла, и остался только шум дождя. Удары молнии изредка били в небе, освещая гостиную, в которой было видно лежащего без сознания Элмо. А так же тело его отца, лежащего в увеличивающей луже крови и Амелии, что молча смотрела на них. Прошло много времени прежде, чем она встала и, глянув на своих родных пустым взглядом, все так же молча, вышла из гостиной.

***

Элмо открыл глаза, страшная боль пронизывала всю его голову. Он попытался вспомнить, что произошло. Он лежал на холодном полу в гостиной и чувствовал, как холод проник в каждую часть тела. Взгляд его прошелся по белому потолку, он повернул голову в сторону окна. Было видно, что на улице раннее утро, густой туман закрывал весь двор, стояла полная тишина, как в доме, так и на улице.

Элмо сел, оглядевшись по сторонам, перед его глазами стоял стол с перевёрнутой посудой, застывшей едой и напитками. Отставленные стулья… и тут он увидел тело отца. Оно лежало по другой стороне. Элмо сразу же вспомнил все, что произошло прошлым вечером.

Молодой мужчина вскочил, оглядываясь по сторонам, никого больше не было видно. Вспомнил, что сестру забрали, но была еще мама. Она сидела на стуле, когда его лишили сознания. Быстрыми шагами он пошел из гостиной, глядя по сторонам, увидев палаш, который он кинул тогда в незнакомца, подобрав его, он пошел искать мать.

Элмо нашел ее на втором этаже в ванной, она повесилась, используя один из ремней отца. Не испытывая от шока никаких эмоций, он снял ее и аккуратно положил на кровать в спальне. Потом он спустился на первый этаж и, пройдя до выхода из дома, вышел на крыльцо.

Воздух на улице был тяжелый и влажный, после дождя, что шел всю ночь, а туман и не думал расходиться. Солнце было скрыто за высокими серыми тучами и казалось, что в мире вокруг остался только он один. Он сел на крыльцо и положив рядом палаш, с пустым взглядом застыл на месте.

Прошло несколько часов, а Элмо продолжал все так же сидеть, ничего не делая. Только вчера его жизнь была привычной и наполнена красками, оттого и то что сейчас происходило было совершенно нереально.

Где-то за стеной, что огораживала дом, раздалась негромкое ржание, и скоро через ворота, которые все еще скрывались в тумане, во двор вступил всадник. Неспешно держась за поводья, он ехал по двору, оглядываясь вокруг. Элмо все так же не обращал ни на что внимания, даже когда всадник подъехал и встал перед ним, то никак не среагировал. Лошадь всхрапнула, когда всадник ловко спрыгнул с нее, но он легонько похлопал ее по холке.

– Хочешь отомстить и вернуть свою сестру? – спросил он, смотря на сидящего молодого мужчину.

Элмо услышал его, но промолчал, смотря куда-то во двор, однако, всадник повторил свой вопрос. Тогда уже Элмо начал возвращаться в этот мир и взгляд его прояснился. Он поднял голову. глядя на того, кто стоял перед ним. Среднего роста в черной просмоленной треуголке. Лицо его было закрыто высоким воротником от пальто, коричневые брюки, тяжелые ботинки заканчивали его обмундирование. Он снял кожаные перчатки, протягивая ему ладонь. Элмо встал и пожал ее, рукопожатие оказалось крепкими, и коротким.

– Меня зовут Даниэль, – представился он – Твое имя я знаю, и знаю, что здесь произошло, – он окинул взглядом темный и пустой дом. –За тем, кого ты встретил вчера, всегда идут беды..

Элмо не стал спрашивать и удивляться тому, что говорит ему всадник. Слишком много произошло вчера. Эмоции его ушли, он был пуст и просто ответил:

– Мама назвала его Саргон.

– У него много имен. Обычно он сам называет себя перед людьми. Твоя мать заключила с ним договор, и вот его результат. Саргон был в своем праве и смог явиться сюда, чтобы взять свое.

– Что будет с моей сестрой? Она жива?

– Жива, и невредима, я знаю это. Он забрал ее, чтобы использовать в своих планах, – Даниэль поднял взгляд в небо, тогда Элмо увидел его лицо полностью.

Гладко выбритый с тяжелым подбородком мужчина, на вид сорока лет. Он посмотрел на него с серьезным взглядом.

– Хочешь отомстить за мать с отцом, и вернуть сестру? – повторил он снова.

– Да, – Элмо взял палаш, что стоял сбоку на крыльце. – Я хочу этого, как никогда в жизни. И мне неважно кто он такой.

– Это хорошо, – Даниэль кивнул головой. – Тогда поехали! – он повернулся в сторону выхода со двора и громко свистнул. В ответ раздалось тихое лошадиное ржание.

– Прямо сейчас? – слегка растерянно спросил Элмо. – А как же дом? Родители? Мне надо сделать столько всего. Следует похоронить их.

– Ни о чем не беспокойся, – махнул рукой мужчина, наблюдая, как во двор галопом залетает еще одна лошадь, взбивая землю комьями. – За всем проследят, родителей похоронят, с домом все будет хорошо.

Лошадь встала возле них, широко раздувая ноздри и краем глаза наблюдая за Элмо. Он не стал спорить со сказанным, просто подошел к лошади, и закрепил на ней палаш отца. Даниэль, глядя на него, произнес:

– За седлом такое же пальто, как у меня, оно по росту как раз для тебя, ну и головной убор тоже. Холодно, – добавил он, видя, как Элио одевается. – Все, что нам нужно, это вера в себя и свои силы, – он вскочил на свою лошадь и двинулся в сторону выхода.

Как только они покинули двор, то туман стал еще гуще, закрывая весь дом с прилегающими зданиями полностью от внешнего мира.

Глава 2

Они скакали по дороге, закрытой туманом, а серое небо, что висело над ними, клубилось тучами затмевая солнце. С тех пор как они отъехали от дома родителей, прошло уже много времени, Элмо, если честно, потерял счет времени. Час или полдня, было уже непонятно. Он посмотрел сначала в одну сторону, потом в другую. Тяжелый хвойный лес по бокам от дороги оказался так же в густом тумане.

– Даниэль! – позвал он всадника, скакавшего чуть впереди него.

Тот повернул голову, все так же закрытую воротником, и чуть притормозил свою лошадь, чтобы они сравнялись.

– Я не узнаю дорогу, – сказал ему Элмо – Я прекрасно знаю все окрестности возле дома родителей, такой длинной дороги нигде нет, мы бы уже давно вышли на развилку. И что за лес по бокам? Такого тоже я не помню.

Мужчина усмехнулся на его слова, а взгляд его стал чуть веселым.

– Мы уже далеко от дома. Очень далеко, – ответил он. – Не переживай, что ничего не узнаешь, в мире есть такие тропы и дороги, про которые ты никогда не узнаешь, пока тебе не покажут. Главное, никуда сам не сворачивай, если потеряешься, то и я не смогу тебя найти, а здешние обитатели махом тебя заберут,

– Здешние обитатели? – переспросил Элмо. – Деревенские что ли?

– Ага, – Даниэль улыбнулся. – Можно и так сказать. Ладно, не отставай, – и он ногами дал знать лошади, чтобы она увеличила скорость.

Так они ехали, пока небо не стало темнеть, и Даниэль чуть ругнулся, увидев это.

– Не успеваем, – хмуро произнес он Элмо. – Думал, получится, ну что ж, придется искать ночлег. На дороге ночью нельзя оставаться, это верная смерть, – он начал высматривать что-то по сторонам. – Ага, вот подходящее место! – он показал рукой и Элмо увидел чуть впереди, как лес расходился в стороны, открывая неширокую тропинку.

Они свернули туда и спешились перед ней. Вблизи стало видно, что тропинка уходила далеко вглубь леса и по ней явно на лошади не проедешь, она была слишком узкой.

– Придется идти пешком, – сказал Даниэль и повернулся к своей лошади, обращаясь к Элмо. – Снимай оружие и припасы, нам все это, скорее всего, скоро пригодится.

– Мы пойдем пешком? – спросил он, принимаясь снимать со своей лошади притороченные вещи.

– Да, мы отпустим лошадей. А утром, когда придем сюда, они будут ждать нас здесь

Элмо закрепил на спине рюкзак с припасами и взял в руку палаш, наблюдая, как Даниэль ловко снимает все со своей лошади. Увидев, как тот снимает длинную тонкую шпагу, украшенную серебром, он сказал с уважением:

– Красивая. Но, видно, что это боевое оружие, а не для красоты.

– Это подарок. Такой шпаги больше нигде нет, ее укол смертелен для каждого, – ответил ему мужчина. – Она проскользнет через любую броню, отразит любой удар.

Хлопнув по крупу своей лошади, он кивнул Элмо и двинулся на тропинку. Вторая лошадь сама пошла следом за ней и вскоре они скрылись.

***

Уже когда они вступили на тропинку, то Элмо увидел, насколько густой был лес. Туман, который тянулся от дома родителей, так никуда и не пропал. Густой и тяжелый он был везде, закрывая от взгляда все, что было дальше пяти метров. А когда день начал подошел к концу, то уже тем более все стало плохо видно.

Идя по тропинке, он обратил внимание, что стояла полная тишина. Обычно, лес всегда живой, птицы, животные, насекомые, все это дышало жизнью, а этот лес был не такой, молчаливый и темный, наблюдал, как две человеческие фигуры идут сквозь него. Элмо кинул взгляд назад, дорога уже исчезла, остались только темные деревья. Вскоре они вышли на небольшую поляну.

Небольшое потухшее кострище посередине и запасы дров рядом с ним. Было видно, что костром пользовались. Элмо посмотрел по сторонам, никого кроме них не было. Тропинка, с которой они пришли, была единственной, больше путей не было, а поляна со всех сторон окружена лесом.

– Видимо, она часто используется для ночлега? –спросил он Даниэля.

Тот по-деловому уже сложил все свои вещи, что снял с лошади, и начал разжигать костер.

– Да, путники, не успевшие до цели назначения, останавливаются здесь, – он разжёг огонь, оглядываясь по сторонам что-то разыскивая. – Вот он! – довольно сказал он и направился к другому краю поляны.

Элмо положил свои вещи возле костра и последовал за ним. Это интересное место, как и дорога, несмотря на то, что он пережил недавно, вызвало в нем любопытство. Он подошёл туда, где стоял Даниэль, и увидел, как тот стоит с закрытыми глазами возле большого черного камня, что торчал прямо из-под земли.

– Большой какой, – начал он говорить, но Даниэль, все еще с закрытыми глазами, дал ему знак помолчать.

Спустя некоторое время Элмо увидел, как на поверхности камня поплыли какие-то образы. Они появлялись и исчезали на его поверхности, как вода, омывающая песок смывает все, что на нем есть.

– Ну, вот и все, – Даниэль открыл глаза и повернулся к спутнику. – Мы спокойно можем здесь переночевать, никто не сможет ночью сюда зайти. Смотри, – он показал рукой в сторону костра и Элмо обернулся.

Огонь в костре теперь горел зеленым цветом, а поляна была освещена им очень ярко.

– Ты колдун? – спросил он у мужчины – Такой же, как и тот, кто убил моих родителей и забрал сестру?

Даниэль посмотрел на него серьёзным взглядом.

– Пойдем ужинать, я расскажу тебе немного обо всем, что происходит. Ночь здесь будет длинной, особенно для тебя.

Спустя некоторое время, они сидели перед костром и ужинали. Даниэль достал из одной из своих сумок солонину, хлеб и яйца. А также флягу с вином. Просто и вкусно. Некоторое время они молчали, утоляя голод, но потом Даниэль начал говорить:

– Самое главное, пока мы здесь ночуем, ты не должен выходить за поляну и за границы отсвета нашего костра. Кто бы ни звал тебя оттуда, кто бы ни говорил, не выходи! – он глянул на Элмо что сидел, слушая его. – Даже если это будет твоя сестра, не выходи. Выйдешь, сгинешь. Лучше, конечно, вообще лечь спать, но тут, как знаешь.

– Вчерашний вечер и сегодняшний день для меня как будто во сне,– сказал Элмо, глядя на то, как зелёный отсвет играет на стволах деревьях на краю поляны. – Один большой страшный сон, что не заканчивается.

– Я тебя понимаю, – Даниэль сидел напротив, он снял с себя пальто, накинув себе на плечи, и было видно, что он одет в темную шнурованную куртку из крепкой ткани.

– Когда мы достигнем цели, я тебе расскажу больше, а пока могу сказать, что все что сейчас произошло с тобой и твоей семьей, это план придуманный Саргоном. Он давно его задумал. Не обязательно, что в нем должны были быть именно вы, но, к сожалению, вышло так, – он пошевелил дрова в костре, отчего зеленый искры ярко вспыхнули.

– Мир, в котором ты живешь, люди, тебя окружающие, все вы живете своими жизнями и даже не подозреваете, что вас окружает. Наверное, это хорошо, – вздохнул он. – Но твоя мама попалась на его крючок и теперь все происходит по-другому. Ты увидишь еще много чего, выходящего за границы тебе привычного, но я вижу, что ты вполне справляешься, – Даниэль улыбнулся Элмо. – Хорошо держишься.

Со стороны леса раздался громкий хруст веток и шум и Элмо повернул голову на шум.

– Ну, вот и гости, – сказал Даниэль и положил на ноги свою шпагу. – Я бы не советовал тебе смотреть, но опять же, дело твое.

Элмо услышал его, однако, продолжал смотреть в сторону шума. Там, где свет от костра заканчивался, начиналась темнота, она была очень густая, как будто живая и как бы он не всматривался, ничего не было видно. Скоро шум начал раздаваться со всех сторон. Создавалось такое впечатление, что там собралось много людей. Он слышал шепот, далекие голоса, которые что-то обсуждали, даже детский смех. Но никто не выходил на поляну, все это было там, в глубине леса.

– Кто они такие? – спросил он у Даниэля, что так же спокойно сидел, глядя в огонь и не обращал ни на что внимания.

Тот в ответ пожал плечами.

– Никто не знает. Кто-то считает, что они всегда здесь жили, кто-то, что это те, кто не успел уйти с дороги, когда наступила ночь. Лично я считаю, это сам лес. Он здесь хозяин и ему не по нраву, что пользуются его дорогами, вот он и насылает все это, – он качнул головой на шум. – А вот камень считает явно иначе, – он снова усмехнулся. – Попроси камень помочь от всего сердца, и он даст защиту на всю ночь. Я думаю, они с лесом не любят друг друга.

Элмо с удивлением слушал этот странный разговор и понимал, все происходящее здесь, точно не от мира сего. Он снова попытался разглядеть в темноте, которая окружала их, хоть что-то, но бесполезно. Махнув рукой на это, он повернулся к Даниэлю и снова спросил его:

–А куда мы направляемся?

Мужчина сделал глоток из фляжки и протянул ему.

– Могу сказать очень просто. Туда, где нам помогут, скажут, что надо сделать для свершения твоей мести и возвращения своей сестры. Путь этот непростой, но по-другому никак. Ладно, мы и так уже засиделись. Не знаю, как ты, но я, пожалуй, отдохну. Мы весь день ехали на лошадях, а завтра снова ехать. Помни про то, что я сказал, не выходи за свет, не выходи в лес, – с этим словами он разложил свое пальто на земле возле костра и, повернувшись спиной к костру, лег.

Элмо некоторое время сидел молча, прислушиваясь к звукам, что разносились вокруг поляны, но усталость начала брать свое и он, разложив свое пальто, тоже лег и вскоре уснул.

Проснулся он внезапно, сон сняло, как рукой, открыв глаза, посмотрел в сторону костра. Дров никто не подкидывал, но костер все равно горел достаточно ярко, чтобы освещать поляну. За огнём было видно лежащую фигуру Даниэля, он явно спал.

Элмо сел и посмотрел по сторонам, шёпот и голоса ушли, вокруг царила полная тишина. Небо тоже было темным, только небольшой пятачок освещался странным зеленым огнем. Он собирался уже снова улечься, как заметил темную фигуру, что стояла совсем рядом, там, куда не доставал свет. Протяни руку и можно даже ее коснуться, Элмо потянулся рукой к своему палашу, лежащему рядом, и тут он услышал голос. Он звучал в его голове, это было очень странно, слышать его в полной тишине внутри себя.

– Возвращайся домой, – сказал ему голос и человеческая фигура двинулась в темноте

– Тот, кто тебе обещает помощь, ведет тебя на смерть. И ты потом уже ничего не сможешь сделать.

На удивление Элмо, услышав эти слова, не испугался, а наоборот почувствовал злость. Он подняв в руке палаш и держа его для удара, произнес:

– Ты всего лишь морок, создание этих земель, твои слова ничего для меня не значат. Даниэль предупреждал меня, что так будет, и я запомнил это. Исчезни, все равно ты ничего не сможешь сделать, пока я не выйду к тебе.

Фигура молча стояла буквально в паре метров от него, потом, качнувшись, начала исчезать. Напоследок Элмо еще раз услышал голос, который с усмешкой произнес:

– Даниэль, всего лишь цепной пес и все. Он делает, что ему велят.

Элмо долго еще стоял, всматриваясь в темноту, с оружием в руке, пока его не отвлек шум со стороны костра, и он обернулся. Там сидел Даниэль, глядя в ту сторону, куда ушла тень.

– Я предупреждал тебя, здесь может произойти все что угодно, – он встал и подкинул дров, отчего огонь ярко вспыхнул, осветив всю поляну.

Элмо показалось или действительно десятки теней прыгнули в разные стороны под деревья в лесу. Даниэль зевнул, и все произошедшее, Элмо показалось просто сном, что уже исчезал в его памяти.

– Ты поспи, до утра еще прилично времени, – мужчина посмотрел на него. – Я подежурю, все равно уже вряд ли засну, – И Элмо, послушав его совета, лег и уснул уже крепко и без сновидений.

***

Он проснулся от знакомого запаха, который здесь был совершенно не к месту, открыв глаза, повернулся. За костром сидел Даниэль, а перед ним висел небольшой медный кофейник, из которого шел этот потрясающе вкусный запах. Элмо сел и осмотрелся по сторонам, ночь со всем что происходило ушла прочь, и было уже позднее утро. Солнце, хоть и было скрыто за облаками, но его тепло ощущалось уже достаточно сильно.

– Сегодня явно будет хороший день, для дороги это просто отлично, – мужчина ловко снял кофейник с костра и разлил его в две небольшие кружки. – Как спалось? – спросил он, ставя горячую посуду на землю возле себя.

– Выспался, это точно, – Элмо встал и потянулся, разминая затёкшее за ночь тело. – Ночь была спокойной? – спросил он в ответ.

– Обычной в таком месте, – пожал плечами Даниэль и сделал острожный глоток. – Присоединяйся. Скоро в дорогу, мы должны успеть за сегодня добраться до цели.

Вскоре после завтрака они упаковали свои вещи, и вышли обратно по тропинке на дорогу. В этот раз вокруг было достаточно светло и, хоть лес был такой же молчаливый, но выглядел он вполне обычным. Деревья выглядели вполне себе живыми, шелестя ветвями на ветру. На дороге их уже ждали лошади, которых они отпустили вчера. Закрепив свои вещи, двинулись дальше.

***

Вчерашняя грязь, туман и дождь все это исчезло в прошедшем дне, как будто всего этого не было. Два всадника летели по дороге, а копыта их лошадей взбивали сухую пыль из-под копыт. Лес постепенно сменился с хвойных деревьев на привычные глазу Элмо деревья, покрытые листьями, небо тоже очистилось от облаков и вскоре им уже стало так жарко, что пришлось остановиться и снять верхнюю одежду.

Они ехали в таком темпе несколько часов, пока не вышли к перекрёстку. Тут Даниэль махнул рукой, показывая направо, после чего они ушли по дороге, что была гораздо уже, чем та, по которой они ехали.

Достаточно скоро она стала более рыхлой, потому им пришлось сбавить ход. Лес закончился, начались небольшие холмы по краям, поросшие небольшой травой, с пасущимися овцами, а пастухи, одетые в звериные шкуры с длинными посохами, провожали их глазами. В воздухе заметно похолодало, и всадникам снова пришлось надеть пальто.

Холмы закончились внезапно и перед ними открылась обширная равнина. Ее пересекала широкая река, на другом берегу был виден большой город. Кроме дороги, по которой они ехали, к городу вело еще несколько. По ним двигались люди, кто пешком, кто на лошадях. По реке неспешно плыли пара широких плотов, груженных лесом. Чем ближе они подходили к городу, тем больше людей становилось, они смотрели на всадников настороженно, но без неприязни. Элмо ехал позади Даниэля и пытался понять, где они находятся. Одежда людей, их вид, да и сам город выглядели непривычно, эти места были ему незнакомы.

– Что это за город? – он нагнал Даниэля и поехал рядом. – Я не уверен, что вообще слышал про эти места. Посмотри на них, кто это за люди такие? – он указал рукой на двух мужчин, стоящих возле телеги на обочине дороги.

Оба чрезвычайно большие, одетые в темные длинные рубашки и широкие штаны с длинными бородами, а их уши были проколоты и в них видны украшения из серебра. Они хмуро посмотрели на Элмо, который показал на них рукой, и один из них потянулся за топором, стоявшим рядом с телегой.

– Простите его, – Даниэль быстро среагировал на это. – Он не из этих краев и не знает здешних законов. Я приношу извинения за его действия.

–Извинения приняты, – мужчина, потянувшийся за топором, сплюнул на землю и обратился к Элмо: – Находишься в чужих краях, будь внимателен, если бы не господин Дан, то я мог бы сейчас убить тебя, – и он отвернулся ко второму мужчине, говоря что-то.

Элмо почувствовал, как краснеет и обернулся к Даниэлю.

– Что я такого сделал?

– Указал на него, – невозмутимо ответил тот, внимательно глядя в сторону моста, что появился перед ними. – В здешних землях это серьёзное оскорбление.

– Что это за земли? – снова спросил Элмо, – И я услышал, он назвал тебя «господин Дан»? Они тебя знают?

– Да, здесь меня называют так. Для них неудобно мое полное имя, и они так решили.

Вопрос про земли Даниэль оставил без ответа. Они вступили на большой деревянный мост и копыта застучали по бревнам, из которых он был сделан. Мост был широкий, по нему могло пройти в ряд несколько лошадей, с невысокими бортами по бокам. Люди, шедшие по мосту, пропускали их, расступаясь, потому они быстро пересекли его.

За мостом дорога уходила выше на возвышенность, где стоял город, со всех сторон окружённый высоким частоколом из дерева. Когда они подъехали ближе, стало видно, что он окружен так же и глубоким рвом, а вход в город был только с одного места. Несколько деревянных башен и ворота, что были широко открыты. Виднелась стража, так же выглядящие мужчины, которых они встретили ранее, только эти были вооружены уже получше и одеты в тяжелые доспехи из кожи, поверх которых были накинуты шкуры каких-то животных.

– Дан! – один из них поднял приветственно руку. – Давно тебя не было видно, – потом он перевёл взгляд на Элмо. – Твой друг?

– Он тот, кто нужен князю, и да, он хороший человек, – Даниэль быстро глянул на Элмо и улыбнулся. – И, возможно, он станет другом, и не мне одному.

Стражник, что спрашивал, кивнул головой в ответ на его слова.

– Мы верим твоим словам. Князь сейчас за городом в горах.

– Он в храме, я знаю, – кивнул головой мужчина. – Мы не будем оставаться в городе и поедем сразу туда.

Они прошли ворота, неспешно двинувшись на лошадях по улице, что открылась сразу перед ними. Небольшие аккуратные деревянные дома стояли вдоль нее, за ними виднелись небольшие дворики, на которых возились свиньи и птица.

Чуть дальше был небольшой перекрёсток, посередине которого стояли колодец со стоящими возле него несколькими женщинами в длинных платьях, с интересом рассматривающих всадников. Когда они проехали мимо них, то Даниэль прижал край шляпы, здороваясь с ними. Чуть дальше стояла большая деревянная церковь. Элмо понял, что это именно она, так как над большим и широким входом висел какой-то символ. Он услышал звон, посмотрев наверх, узкая и высокая башня возвышалась над церковью, оттуда доносились звуки колокола.

– Я читал про подобные земли, – сказал он Даниэлю, когда они обошли ее и поехали дальше. – Это же совершенно другой конец мира, хотя люди и одежды… – он задумчиво посмотрел по сторонам. – Здесь все из дерева, эти люди не знают, что такое кирпич?

– Не забивай себе голову лишними мыслями. Это просто небольшой городок, здесь живут такие же люди, как у тебя дома. А как они живут и в каких домах, разве это важно, – мужчина чуть ударил свою лошадь ногами, чтобы она пошла быстрее.

Они выходили на край города, где им открылось потрясающее зрелище. Город, как и сама равнина, заканчивались обрывом, стало понятно, что они находились высоко в горах. За краем далеко внизу были видны горы с белыми от снега шапками.

– Как такое возможно? – спросил Элмо, удивленно рассматривая странный пейзаж.– Эта равнина и город, теперь я точно уверен, что таких мест в мире не существует.

Даниэль с веселым прищуром глянул на него.

– В твоем мире не существует, – добавил он. – А в этом, еще как существует. Но ты прав в одном, что эта равнина чудо. Люди здесь живут уединённо и, чтобы сюда добраться, надо пройти эти все горы, – он кивнул головой вниз. – А без проводника это практически невозможно. Ну, а нам нужно туда же в горы. Единственное, что хочу сказать, спуск отсюда гораздо проще, чем подъем.

И он оказался прав. Подъехав к самому краю обрыва, где вид на открывшиеся внизу панораму, все еще больше ошеломлял. Всадники подъехали к небольшой группе домиков. Вблизи оказалось, что это целая система спуска вниз на деревянных площадках. В домах были целые конструкции, толстые бечевки с металлическими наконечниками держали плотно сделанные из дерева, небольшие закрытые площадки. Они спешились возле одного из домов. Им навстречу вышел, кутавшийся в шкуру, человек. Здесь, на самом краю, был сильный ветер и он, подойдя к ним, практически в упор прокричал:

– Лошадей необходимо оставить, они не пройдут, слишком тяжелые, – он кивнул в сторону спуска. – Потом сможете их забрать.

Даниэль кивнул головой, услышав его.

– У меня просьба к тебе, накорми и напои коней. Пусть побудут здесь, а когда наступит вечер, просто выпусти их. Они сами найдут нас позже. Это тебе и за проезд, и за лошадей, – сказав это, он достал из маленького кармана маленькую серебряную монету.

Тот, не выразив не капли удивления, молча взял ее и махнул рукой, позвав за собой в сторону большого здания без стен, где были видны конструкции для спуска вниз. Дойдя туда, он пропустил их вперёд, к стоящей, наподобие крепко сколоченной большой, будки из дерева. Он показал им куда вставать, откинул засов, и они зашли внутрь, дверь за ними закрылась. Снаружи хлопнул засов и наступила тишина.

– Он закрыл нас снаружи? – Элмо посмотрел на Даниэля. – А если что-то произойдет?

– Это сделано, прежде всего, для тех, кто здесь находится, – он улыбнулся Элмо. – Представь, если на такой высоте кто-то захочет открыть дверь и выйти наружу? А так, хоть как-то можно обезопаситься. В остальном, если оборвется верёвка или еще что-то, мы все равно разобьемся насмерть.

Их резко дернуло, Элмо почувствовал, как их будка поднимается в воздух, отчего он плотнее прижался к деревянной стене. Никогда он не чувствовал ничего подобного. Глянул на Даниэля, тот спокойно стоял в расслабленной позе и весь его вид говорил о том, что ничего необычного нет. Раздался сильный грохот, и они неспешно двинулись вниз, вдоль большой горы, на которой остались город и равнина. Ехали медленно, изредка застывая на месте, тогда Элмо слушал, как снаружи дует сильный ветер и скрипит лебедка.

– Как вообще так получилось, что так высоко живут люди? – спросил Элмо, постепенно привыкая к поездке

– Не просто так, конечно, – Даниэль поправил свой рюкзак на спине, – Князь, к которому мы едем, властитель этой равнины, этого города и всех гор, что здесь есть. До этого правили его отец, его дед и еще много его предков. Говорят, по легендам один из них пришел сюда по зову своего бога. Тому, кому они поклоняется до сих пор. Он создал эти суровые горы, и плодородную равнину, чтобы они жили здесь. Весь их народ живет здесь и нигде более. То, что мне удалось узнать, они ждут здесь, когда начнется конец мира, тогда они смогут пережить его. В легендах этот мир смоет вода и, только они, находясь высоко здесь, выживут.

–Так ты, получается, не отсюда?

– Нет, мы с тобой, можно сказать, земляки, – усмехнулся Даниэль. – Я, правда, немного старше тебя. Князь, к которому мы едем, кое-что должен мне и он это знает. Он человек чести и даст то, что я попрошу.

Наконец они достигли земли, их будка довольно мягко опустилась на землю, после чего наступила тишина. Довольно скоро к ним кто-то подошел, было слышно, как открывается завов. Дверь открылась, их встретил почти такой же человек, как и тот, что снаружи. С длинной бородой, он был одет в легкие штаны, рубаху и темный плащ.

– Добро пожаловать в нижние земли, – поздоровался он, смотря на них. – Дан, – кивнул он головой мужчине. – Идешь к князю?

– Верно, к нему, – ответил Даниэль, после они с Элмо вышли наружу.

Их встретила небольшая поляна, поросшая травой и пара домиков, в которых, скорее всего, жили смотрители. У одного из них сидели двое мужчин. Они разговаривали с друг другом, а рядом с ними лежало их оружие, внушительного вида железные топоры. Больше никого не было видно.