Читать онлайн Про китессу Мурочку, которая считала себя кошкой бесплатно

Рисунки: Мария Волкова

© Безлюдная А. В., 2019

© Волкова М. А., 2020

© ООО «Абрикос Паблишинг», 2021

© ООО «Издательство «Абрикос», 2022

Глава 1

Море породы шарпей

Эта история началась обычным летним утром на берегу моря породы шарпей[1].

Не успело ещё солнце выпить свой утренний кисель из тумана, как из моря на берег вышел кит[2]. Вернее, китесса. В том, что это кит-девочка, не было никаких сомнений! На голове у китессы была шляпка канотье из соломки (а вернее, из сушёной морской капусты), на плавниках болтался рюкзачок из рыбьей чешуи. Рюкзачок был китовьего размера (то есть не маленький), чешуя на нём блестела и переливалась в лучах восходящего солнца, словно золотые пайетки. На глазах китессы поблёскивали очки из отполированных морем бутылочных стёклышек. Стёклышки были гладкие, матовые, разных цветов – молочного, шоколадного и зелёного. Из-за этой стекольной мозаики очки были похожи на глаза стрекозы (если взглянуть на них под микроскопом).

Китесса грациозно шла на хвосте по песчаному пляжу, оставляя за собой красивый волнистый след.

– Простите, это Мур-Мурманск? – обратилась она к чайке с ожерельем из выгрызенной хлебной корки.

Чайка клюнула хлебный ошейник, посмотрела на китессу непонимающим взглядом и гаркнула:

– Дай, дай!

Китесса засуетилась, сняла с плавников рюкзак и вытряхнула его содержимое на песок. Вам интересно, что бывает в рюкзаках у китов? Слушайте! Банка шпрот, влажные салфетки «Русалочка», пудреница с перламутровой пудрой, носовой платок из куска паруса, фонарик от маяка, маникюрные ножнички из крабовой клешни, ракушка-плеер с наушниками, пузырёк валерьянки, книжка «Техника закаливания», губная гармошка, старинный сундук (который в плавниках китессы выглядел как шкатулка) и пиратская подзорная труба.

– Я отдам вам всё, что угодно, – умоляюще прошептала китесса. – Только скажите, это Мур-Мурманск?

– Дай, дай! – вновь сказала чайка. – Воспитанные особы прежде всего представляются, а после уж задают вопросы! Первое – меня зовут Дай-Дай, второе – уберите назад вашу рыбью чепуху, и, наконец, третье – это не Мур-Мурманск!

Дай-Дай считала себя китайской императорской чайкой. Она слышала, что где-то далеко в Китае живёт император, который очень любит Чай. Кто такой Чай, чайка не знала, но думала, что он явно приходится ей родственником. О принадлежности к благородному императорскому семейству говорило и её имя – Дай-Дай, – короткое и звучное, как все китайские имена.

Китесса окончательно смутилась и стала фиолетового цвета. Так бывает, если смешать синий и красный цвет. Киты не краснеют, киты фиолетовеют.

– Меня зовут Мурочка, – сказала она и вздохнула. – Наверное, я сбилась с курса. Скажите, милая Дай-Дай, в вашем городе водятся портовые коты?

– Коты? – Чайка взъерошила перья и сама стала похожа на рассерженную кошку. – Вы мне лучше скажите, Мурочка, где их нет, этих плебеев! Ну зачем, зачем вам понадобились эти коты?

Мурочка пофиолетовела так, что стала похожа на баклажан.

– Даже не знаю, как вам сказать, милая Дай-Дай… Дело в том, что я тоже кошка.

Глава 2

История Мурочки

– Да-да, я – кошка. Вы не смотрите, что я такая большая[3]. Это я от планктона[4] поправилась.

Своих родителей я не помню. Бабушка говорила, что их убили китобои, когда я была совсем маленькой. Я всегда удивлялась, почему меня назвали Мурочкой. Мурочка – какое-то совсем не китовье имя. Китов обычно называют Трубач, Левиафан, Вилли или Шаму. Бабушка рассказывала, что когда я была совсем маленькой и не умела говорить, то мурлыкала, как кошечка, – «мур-мур». Вот меня и назвали Мурочкой. Но настоящую правду я узнала, лишь когда выросла.

Однажды я увидела в море корабль. Бабушка учила меня не подплывать близко к гудящим гигантам, чтобы не порезаться о винты. Но этот корабль был особенным! С красивыми белыми парусами, похожими на ваши крылья, милая Дай-Дай, он бесшумно летел по воде! Я подплыла поближе, чтобы полюбоваться крылатым красавцем, и вдруг увидела, как какие-то серые зверьки с узкими злыми мордами[5] и длинными розовыми хвостами подтащили к борту мешок и сбросили его в море. Мешок барахтался и издавал пищащие звуки. Я поднырнула под него и забросила к себе на спину. Хорошо, что эти серые не догадались его завязать! Кто-то выполз из мешка, и тут же будто множество острых ракушек вонзилось мне в спину! От неожиданности я вскрикнула, и на палубу корабля выбежали люди. «Ух ты, кит! Настоящий кит!» – кричали они. А один, в шапке-айсберге на голове, выхватил у другого бинокль, посмотрел в него и воскликнул: «Да у кита на спине Мурзик! Мурзик за бортом! Спустить шлюпку на воду!»

С корабля на воду плюхнулась оранжевая лодка. Правда, кроме человека в белой шапке, туда больше никто не осмелился сесть. Лодка подплыла ко мне, человек прыгнул на мою спину, подхватил бедолагу из мешка, и острая боль сразу ушла, вместе с человеком – он вернулся в шлюпку. В руках у человека дрожал чёрный котёнок. Мокрая шерсть облепила его кругленькие упитанные бока, и котёнок стал похож на китёнка. Я заглянула в его синие как море глаза и увидела себя!

Человек погладил меня по морде и сказал: «Спасибо тебе, кит! Ты спас моего Мурзика! Если б не ты, кормить ему акул!» Человек и котик уплыли. А я качалась на волнах и думала. Какая-то мысль мелькала в моей голове, словно назойливая рыбёшка губан. И я никак не могла её поймать.

Только когда корабль скрылся за горизонтом, я вдруг поняла, что не давало мне покоя! Эта мысль ужалила меня, словно медуза! Имя кота! Мурзик! Вы только вслушайтесь, милая Дай-Дай, как это имя похоже на моё! Мурзик и Мурочка!

Кто, как не Дай-Дай, мог оценить похожесть имён! Ведь у чайки тоже был родственник по имени Чай в далёком Китае.

– А ещё меня поразило, как сильно котёнок был похож на китёнка. Одно из двух: либо Мурзик – китёнок, либо я – кошка, которую когда-то так же выбросили за борт корабля! Я решила разыскать Мурзика и разузнать у него всё о родителях! Ведь они могли быть и моими родителями, а Мурзик – моим братом!

– Какая трогательная история! – Дай-Дай смахнула крылом слезу. – Но почему вам нужен именно Мур-Мурманск?

– Старая копчёная селёдка рассказала мне, что Мур-Мурманск – это город котов. Не зря же у него такое название! Вот я и отправилась в Мур-Мурманск, и видимо, сбилась с пути. Но раз уж я приплыла сюда, то познакомлюсь и с вашими портовыми котами. Вдруг они знают Мурзика! Прово́дите меня в порт, милая Дай-Дай?

Глава 3

Китомобиль или китолёт?

– Слушайте, Мурочка, а может, вы лучше обогнёте город по морю и причалите в порту? Боюсь, пешком на вашем хвосте долго придётся добираться, это же через весь город топать!

– Я бы и рада, Дай-Дай, – вздохнула Мурочка. – Но вы же знаете, в порту кораблей как шпрот в банке, – я через них к берегу не протиснусь. Эх, были бы у меня крылья, как у вас! Или мотор, как у парохода!

– Мотор… – задумалась чайка. – Точно! Тут неподалёку есть заброшенный корабельный док. Возможно, там найдётся подходящее транспортное средство – китомобиль какой-нибудь или китолёт.

Мурочка тут же представила ряды новеньких блестящих китомобилей. Она выберет самый красивый – цвета морской волны, сядет в него, погудит клаксоном и помчится с ветерком по улицам города… Кстати, как всё-таки называется этот город?

– Находочка, – ответила Дай-Дай.

Находочка! Какое красивое имя! Значит, она непременно найдёт здесь то, что искала! Мурочка нарисовала в голове картинку: вот она едет по городу на блестящем китомобиле с открытым верхом, а за ней красивой волной льётся шёлковый шарф! Где она найдёт такой гигантский шарф, Мурочка не думала. Будет китомобиль – будет и шарф!

Но шарф не понадобился. Старый док больше походил на свалку. Никакими китомобилями и китолётами там и не пахло. А пахло мазутом и жжёной резиной. Конечно, можно было собрать китомобиль самой – разных запчастей здесь было как в конструкторе «Лего». Но Мурочка никогда не играла в «Лего» и к тому же совершенно не разбиралась в устройстве китомобиля! Мурочка так глубоко погрузилась в невесёлые мысли, что не заметила, как обо что-то запнулась. Ну вот и первая деталь нашлась – пароходный гудок. Мурочка подняла гудок с земли и дунула. Раздался красивый звук, чем-то похожий на песню китов.

– Полундра, пацаны! Сторож! – Из дыры в боку полусгнившего корабля высыпалась пригоршня мальчишек.

Они попрыгали на велосипеды и, не оглядываясь, помчались прочь от дока. Последней на самокате ехала девочка с ярко-розовыми косичками на голове. Косичек было много – больше, чем лап у осьминога!

– Дай-Дай, а что это за штуки такие у них? Может, и я на такой? – Мурочка с надеждой посмотрела на чайку.

– Ну, велосипед – это точно не вариант, там педали крутить надо. А вот самокат… Попробуем смастерить! Проще хлебной корки – доска с мачтой на колёсиках, можно ещё парус для большей скорости приладить.

Если вы когда-нибудь соберётесь мастерить самокат для кита, вот что вам понадобится: длинные палубные доски, пустые топливные бочки и, конечно же, умная чайка, чтобы помочь соединить все эти детали вместе.

Дай-Дай не зря провела детство в гнезде под крышей судового дока – она разбиралась в совершенно невероятных вещах: штуцерах, фитингах, ниппелях и муфтах! Чайка оглядела получившийся самокат-сороконожку – вместо двух колёсиков под ним крутилось не меньше сотни бочек.

– Не мешало бы покрасить. Мурочка, принесите-ка сюда вон те баночки.

Дай-Дай пробила клювом дырки в банках с краской, а Мурочка тем временем смастерила из палок и сухой травы две кисточки. Самокат получился разноцветным, как радуга! У Мурочки на морде после покраски расцвели веснушки, а клюв Дай-Дай вообще стал похож на полотно художника-импрессиониста[6]. Китесса оттолкнулась от дорожки хвостом и весело покатилась навстречу новым приключениям!

Глава 4

Сок из тетрабака

Представьте, что вы кит, который впервые в жизни увидел город. Это почти то же самое, как если бы вы погрузились на дно океана, – мир вокруг полон удивительных вещей!

Вообще, представлять себя китом очень полезное упражнение – все неприятности сразу становятся мелкими, как планктон. Ты просто плывёшь и пускаешь фонтаны. А в фонтанах танцует радуга.

Мурочка катилась на самокате, свежий ветер дул в её счастливую китовью морду, а Дай-Дай сидела на руле и указывала дорогу.

– Дай-Дай, а что это за серая камбала плывёт передо мной?

– Где? Где камбала?! – Дай-Дай засуетилась и принялась искать взглядом загадочную серую камбалу.

– Да вот же! – И Мурочка указала на тень, бежавшую впереди самоката.

– Ах, эта… – Чайка сразу сникла и потеряла охотничий интерес. – Это тень. Она у всех есть. Совершенно бесполезная вещь!

Мурочка остановилась и достала из рюкзачка влажные салфетки. Каждая салфетка была размером с простыню. Мурочка обтёрла себя с головы до хвоста.

– Уф, жарко! И пить хочется! – Тут китесса увидела ларёк с вкусной надписью: «Соки-воды».

– Вам сок в бутылке или в тетрапаке? – поинтересовалась продавщица. Она ничуть не удивилась, увидев Мурочку. Продавщица приняла китессу за иностранную туристку из Ган[7].

– В тетрабаке, пожалуйста, если можно, – попросила Мурочка.

– В кегах[8] только лимонад «Колокольчик». Будете брать? С вас пять тысяч!

Мурочка достала из рюкзачка сундук и, пофиолетовев, спросила:

– А золотые монеты принимаете?

«Ну точно из Ганы!» – уверилась продавщица, но монеты всё-таки взяла.

Трубочку для питья сделали из старого шланга, который любезно подарила им продавщица. «Пусть у туристки будет сувенир на память о городе! Ведь наш завод по производству резиновых шлангов самый большой в стране!» – рассуждала продавщица, пробуя золотую монету на зуб.

Лимонад Мурочке понравился. Он приятно освежал, а тысячи пузырьков нежно щекотали Мурочку изнутри. Дай-Дай тоже не осталась без угощения – она радостно клевала вяленые бананы, это было её любимое лакомство! Замечательное вышло объеденье и обпитенье!

Глава 5

Свежевыжатые стихи

Не все поэты торгуют на рынке, но все, кто торгует на рынке, – поэты! Не верите? Зайдите на рынок и послушайте, как торговцы расхваливают свой товар!

Продавец овощей и фруктов Вениамин Огурцов-Пупыркин никак не мог придумать концовку для стихотворения. Он задумчиво грыз стебелёк укропа и бубнил под нос:

Горе-поэт уже изгрыз весь укроп. На него, вернее, на них двоих было жалко смотреть – стебелёк укропа превратился в заготовку для мочалки, а Вениамин Огурцов-Пупыркин совсем раскис и засунул в рот лук-порей.

В это время на рынок въехала на своём чудо-самокате Мурочка. Она допила лимонад и оставила тетрабак перед входом – вместо мусорки. Мусорные баки в этом городе были вымирающим видом – почти как динозавры.

Рынок был цветным! Рынок был ярким! Словно коралловое царство! Мурочка не сдержала восхищения и выпустила в воздух лимонадный фонтан. И у Вениамина Огурцова-Пупыркина тут же родились новые строчки:

Пожалуй, вам стоит прочитать стихотворение целиком, чтобы оценить мастерство поэта:

– Вы моя муза! – воскликнул Огурцов-Пупыркин. – Позвольте угостить вас фруктами!

– Я не Муза, я Мурочка, – смутилась китесса. – Вы меня, наверное, с кем-то перепутали.

– Мурочка! Ах, какое имя! Мечта поэта! Его звук греет душу! Отведайте грушу! – И поэт протянул Мурочке пузатенькую жёлтую грушу.

Китесса положила грушу на язык и принялась катать её во рту, словно леденец. Попробовать грушу Мурочка не решалась – она никогда раньше не ела фрукты.

Пока китесса слюнявила грушу, Огурцов-Пупыркин, вскочив на перевёрнутый ящик от лука, декламировал:

Закончив, поэт внимательно посмотрел на китессу, потом заломил руки и зарыдал:

– Я бездарен! Я чесночно бездарен! Вижу по вашему лицу, что стихи вам не понравились! Какой позор! Уйду торговать мочалками!

Морда у Мурочки и правда была как-то странно перекошена. Но вовсе не из-за стихов, как подумал ранимый Пупыркин. Просто груша застряла у китессы между усов[9], и Мурочка изо всех сил пыталась вытолкать её оттуда кончиком языка. Представили, какая у неё была при этом морда?

Мурочка кое-как успокоила несчастного поэта, а тот понял свою ошибку и высыпал в рот китессе целое ведро груш. Следом за грушами отправились персики – уже под новое стихотворение:

Во рту у Мурочки действительно было сладко. Ведь раньше она питалась преимущественно планктоном. А сравнивать планктон и фрукты – почти то же самое, что сравнивать манную кашу с мороженым!

Огурцов-Пупыркин всё угощал и угощал Мурочку. Она попробовала арбуз и виноград, яблоки и бананы, и даже ананасы! И для каждого фрукта (и для каждого овоща!) у продавца-поэта было заготовлено своё стихотворение![10]

Самые лучшие стихи рождаются от любви. Вениамин Огурцов-Пупыркин очень любил свою работу! Он плёл косички из лука, накручивал брокколи на бигуди, маленькой щёточкой причёсывал персики, фланелевой тряпочкой нежно натирал бока яблокам и грушам, дружески похлопывал по округлым плечам тугие арбузы. Овощи и фрукты отвечали поэту взаимностью – они были такими сочными, такими ароматными, такими вкусными, что от покупателей не было отбоя.

– Я просто делаю то, что люблю, и люблю то, что делаю, – делился своим секретом Огурцов-Пупыркин.

Жаль, что Мурочка не умела писать, – она бы спрятала этот секрет в красивый блокнотик и положила его в рюкзачок. Хорошие мысли порой бывают ценнее шоколадки!

Глава 6

С осьминогом на голове

Ассоль Викентьевна Вафелькина больше всего на свете боялась моря. Это было более чем странно, ведь она родилась на самом настоящем корабле и всю жизнь жила в портовом городе Находочке.

Родители Ассоль работали в море: мама, Александра Викентьевна Вафелькина, была капитаном корабля, а папа, Викентий Александрович Вафелькин, – судовым коком, то есть поваром в переводе на сухопутный язык. Но Ассоль почти всё время жила с бабушкой Юлечкой. Бабушкина профессия была не такой романтичной, как у родителей, зато невероятно вкусной! Бабушка Юлечка работала продавцом мороженого в городском парке. Такая бабушка – мечта любого ребёнка!

Но никакая бабушка-мечта не заменит любимых родителей. Ассоль очень скучала по маме и папе. Каждый раз, возвращаясь из плавания, мама рассказывала Ассоль невероятные истории и вплетала в её косички новые ленточки. В последний раз была история про стаю розовых фламинго, и ленточки в косичках тоже были цвета фламинго. А папа по приезде всегда готовил для Ассоль её любимый желейный торт с агар-агаром[11]. Агар-агар папа добывал сам из бурых водорослей. Возможно, именно поэтому папин торт был невероятно вкусным!

Так вот, Ассоль Вафелькина жутко боялась моря! Но так было не всегда. Когда девочка была совсем маленькой, ростом примерно с табуреточку, она с родителями отдыхала на пляже. Ассоль побежала поздороваться со своим тогда ещё любимым морем, а оно неожиданно накрыло её огромной сердитой волной и потащило в глубину. Папа тут же вытащил дочку из воды, «глубина» оказалась ему всего лишь по пояс. Но с тех пор девочка стала бояться моря, да так, что даже летом в жару сидела в душном городе вместо того, чтобы бороздить моря и океаны с родителями за компанию.

То-то Ассоль удивилась, когда море пришло к ней само. Да ещё в виде кита на разноцветном самокате! Мурочка въехала в ворота городского парка и с удовольствием помчалась по дорожке. Дорожка была гладкая, как отполированный волнами песок. В отличие от городских тротуаров, которые больше походили на бугристый галечный пляж. Навстречу Мурочке на маленьком розовом самокате летела Ассоль.

– Глядите, Дай-Дай, это та самая девочка с розовым осьминогом на голове, которую мы видели в доке.

Ассоль, увидев Мурочку, запнулась на ровном месте и полетела кувырком прямо китессе под колёса. Ещё бы миг, и на асфальте вместо девочки осталась бы только плоская картинка, похожая на переводилку, – вы же помните, что вместо колёс на Мурочкином самокате было не меньше сотни бочек, напоминающих колёса машины-катка. Но, на счастье Ассоль, Мурочка успела затормозить.

Ассоль сидела на обочине. Её коленки были содраны в кровь как тёркой. Мурочка заохала, достала из рюкзачка влажные салфетки и маникюрные ножницы (из клешни краба, помните?), отрезала от салфетки две узкие длинные полоски и перевязала ими ободранные коленки девочки.

– Простите, что напугала вас, милочка. Сильно больно?

– Ноги не голова, как говорит моя бабушка, – заживут! Вы лучше скажите, как здесь очутились! На суше! Вы же кит! Вам нельзя без воды!

– Ох, милочка, я долго готовилась к этому путешествию. Училась ходить на хвосте, закаливалась без воды на солнце. На это ушло несколько лет, но я очень хотела разыскать своего брата Мурзика.