Читать онлайн Троянский конь бесплатно

Яблоко раздора

Богиня раздора Эрида, никогда не принимала участия в пиршествах, устраиваемых богами. Она была гневной и беспощадной богиней, за это ее боялись и не любили, потому и не пригласили. За нанесенную обиду, Эрида решила отомстить. Она, прокравшись, на одно такое празднество, подкинула трем богиням: Гере, Афине и Афродите золотое яблоко с надписью: «Прекраснейшей».

Гера взяла яблоко и молвила: – Яблоко по праву принадлежит мне.

– Нет, оно больше подходит мне, – не согласилась Афина.

– Не вам, а мне, – в свою очередь высказалась Афродита.

И затеяли богини жаркий спор. Когда они поняли, что сами так ничего и не решат, обратились к Зевсу, чтобы он сам все рассудил. Но Громовержец, поступил мудро, не решившись взять на себя роль арбитра в таком опасном вопросе, как оценке красоты женщин, тем более богинь. К тому же, Гера была его женой, а Афина и Афродита – дочерьми.

Поэтому Зевс отправил своего сына Гермеса с тремя богинями на землю. Там он велел отыскать Париса, чтобы тот рассудил их. Зевс знал, что Парис – честный и справедливый человек.

Когда-то давно Парис обещал отдать все свое золото тому, кто победит его самого сильного быка. Его быка победил Арес – бог войны. Но Парис не стал унижаться и отдал ему все свое золото, как и обещал.

Не теряя времени, Гермес и богини быстро понеслись к Парису. Гермес, быстро объяснил ситуацию ему, и велел выбрать одну их богинь. Тот был вынужден согласиться.

«Я – Гера, – сказала одна из богинь, – отдай яблоко мне, и ты получишь от меня в подарок власть над всей Азией и Элладой».

Подошла к Парису Афина и молвила: «Если отдашь яблоко мне, я сделаю тебя величайшим полководцем, и ты удивишь мир числом и блеском своих побед».

А Афродита шепнула ему на ухо: «Если яблоко станет моим, я подарю тебе любовь самой красивой женщины в мире».

Парис же, простой пастух, еще не знавший, что является сыном царя Трои, был потрясен явлением самих богов, не предполагая, как данный выбор может отразиться не только на его судьбе, но и судьбе Трои и даже всего народа, отдал яблоко, получившее позже название – Яблоко Раздоров, богине любви Афродите, посчитав ее самой прекрасной.

Так зарождалась Великая Троянская война.

Глава 1

В большом тронном зале Олимпийского дворца состоялся важный совет богов Эллады. На троне величественно восседал Зевс-громовержец. За большим столом, наполненным разными яствами и напитками, расположились: Посейдон – бог морей и океанов, Аид – бог царства мертвых, жена – Гера – покровительница брака, Деметра – богиня плодородия, Аполлон – бог солнца, Арес – бог войны и остальные.

Зевс поднял руку, и когда присутствующие устремили к нему свои взоры, выступил с речью:

– Я собрал вас здесь по известному поводу, что нас, бессмертных богов, люди перестали почитать. И даже в самой Элладе. Поэтому я, для решения данного вопроса пригласил верховного мага Авалора, у которого есть свои предложения. Зевс взмахнул рукой и двухстворчатые, отделанные золотом двери, открылись, и в зал вошел высокий, худощавый мужчина в длинном балахоне. Длинные седые волосы опускались на его плечи, немного крючковатый нос, продолговатое лицо, длинная седая борода по грудь, пронзительные синие глаза. В правой руке мужчина держал жезл, навершием которого являлся большой синий камень, излучавший голубой свет. Подойдя к столу, он поклонился, стукнул жезлом об пол и обратился:

– Уважаемый Зевс Кроносович, – при этих словах, лицо Зевса исказила гримаса, Арес стукнул посохом по мраморному полу, Гермес поперхнулся каким-то плодом, Гера недовольно фыркнула, Афина нахмурила брови, Афродита улыбнулась, Дионис захлебнулся вином, и только Аполлон, Аид и Артемида остались беспристрастными, и не подали виду. А маг лишь улыбнулся и непринужденно продолжил: – Я хотел показать, откуда пришли к вам ваши беды, а именно: из-за того, что люди стали забывать вас, перестали вам поклоняться. Давайте оглянемся в прошлое, с чего это началось. Помните одну небольшую войну, в которой некоторые из вас приняли участие, вопреки воле Верховного Бога?

– О какой войне ты говоришь, смертный? – воскликнул с места Посейдон. А маг невозмутимо ответил:

– Я, конечно, не Бог, но и к смертным тоже не отношусь, уважаемый Посейдон Кроносович. А речь идет о Троянской войне, в которой ты, Посейдон, несмотря на запрет Зевса, активно принимал участие и содействовал грекам.

– А причем тут Троянская война? – поинтересовался Аид.

– А притом, что греки всегда были о себе весьма высокого мнения. Достаточно вспомнить поступок Ахиллеса, который считал себя равным богам, отрубил голову статуе уважаемого Аполлона, – при вышесказанных словах Аполлон недовольно поморщился и перебил мага:

– Да, кстати, я бы никогда не позволил и не простил бы ему подобной дерзости, но я занят был какими-то поручениями, – сказав это, он недобро покосился на Геру. Которая, встретив его взгляд, приподняла брови, глаза ее грозно сверкали. Аполлон лишь недобро улыбнулся и повернулся к магу: – Продолжай свою речь, маг, я тебя слушаю.

– Спасибо, – поблагодарил маг, и продолжил: – Ну, как я и говорил, греки были дерзновенными, а, завоевав Трою, то не только Ахиллес, да и сами греки уже начали себя считать равными богам. – Маг погладил свою бороду и осмотрел всех присутствующих, те сидели с задумчивым видом. – Поэтому, я считаю необходимым сбить спесь греков.

– И что же нам делать? – спросил Зевс.

– Надо сделать так, чтобы в этой войне греки потерпели поражение.

– И как ты это себе представляешь?

– Ввести в Трою нового героя.

– И кто этот герой?

– Я перебрал множество людей, и в конце концов нашел такого человека в далеком будущем. Зовут его Антон Коняхин, он из города Тверь, Тверской области.

– Авалор, – сказал Зевс, – Ты скачешь меж пространством и временем. Ты видел прогресс человечества, его силу и слабости. И мне интересно, почему ты выбрал именно этого человека с данной эпохи?

– Муж мой, да какая у них может быть сила? – возмутилась Гера.

– Конечно, они смертные, не могут летать, управлять погодой и т.д., что присуще богам, но, между прочим, у них в арсенале есть ядерное оружие. И это, я вам скажу, не на мечах биться или пускать стрелы, – сообщил маг, поглаживая бороду. – Отвечая на твой вопрос, Зевс, скажу, что именно в тот период, в каком живет этот человек, вас, богов, практически забыли. И не то, чтобы поклоняться вам, они вас воспринимают как миф, как сказку на ночь детям. А Антон помнит вас. Он, конечно, не знает, что это не миф, а далекое прошлое, но очень увлекается вашим миром.

– Покажи его! – скомандовал Зевс. Маг взмахнул посохом, и на стене появилось изображение, как окно настоящего времени. Все увидели долговязого, нескладного человека, который был вооружен палкой и упражнялся перед зеркалом.

– Что-то он какой-то худосочный, – заметил Зевс.

– Если говорить о мышцах, то это дело поправимое, – ответил маг. Тем временем Антон повернулся вокруг оси, дабы сделать круговой удар, но, не справившись с маневром, потерял равновесие и полетел на деревянный пол, попутно заехав палкой по зеркалу. На шум разбившегося зеркала прибежали какие-то люди и стали отчитывать Антона.

– Кто ты, воин? – рассмеялся Арес с другими богами, – О, да, вот это техника и мощь: с таким героем хоть куда!

– В каждой слабости, скрывается сила, – невозмутимо парировал Авалор.

– Интересная философия, но мне непонятна, – улыбнувшись, пожал плечами Арес.

– Сейчас я вам покажу кое-что другое, – сказав это, маг взмахнул посохом, и изображение на стене изменилось. В большой зале за многочисленными столиками попарно сидели молодые люди, мимо них ходил пожилой мужчина и что-то им рассказывал. – Это университет, в таких заведениях обучают их наукам, – объяснил присутствующим маг. Тем временем, наш Антон, встав из-за стола, вступил в дискуссию с преподавателем. Стоит отметить высокий рост Антона, который угрожающе навис над низеньким педагогом, а тот с изумлением смотрел на него снизу вверх. Превосходство в росте очень сильно бросалось в глаза.

– Маг, а есть звук у твоего изображения, а то непонятно, о чем они беседуют? – поинтересовался Зевс. Авалор кивнул, покрутил в воздухе посохом, и стали отчетливо слышны голоса:

– «Все ты правильно говоришь молодой человек. Как тебя зовут, высоченный ты наш?» – спросил с улыбкой учитель, а тот ответил:

– «Коняхин Антон», – из залы учащихся послышался чей-то возглас: – «Вот это Конь», – и зал разлился в хохоте, как и зал для совещаний на Олимпе.

– Да он в авторитете в своем мире, я погляжу – не сдержался Арес. Остальные боги тоже не могли сдержать смеха, даже Зевс позволил себе посмеяться.

– Не это я хотел вам показать, – произнес маг, – ну да ладно: значит, так было предписано.

Вдруг Зевс перестал смеяться и грозно посмотрел на других богов: те тоже прекратили смех. Он обратился он к Авалору: – И все же ты считаешь, что этот Антон справится с поставленной задачей?

– Да, я верю в него, и я понимаю, что, на первый взгляд, он может показаться неуклюжим болваном, – сказал маг, махнул посохом, чтобы изображение на стене исчезло, и добавил: но у него сердце льва, он находчив и благороден.

– Хорошо, что думают, по этому поводу остальные присутствующие? – обратился Зевс к богам Олимпа. Воцарилась тишина.

– Я ему не доверила бы и должности виночерпия, – произнесла Гера, – и вообще, я считаю, что Троянская война окончилась, как и следовало, и проблема не в ней, а в чем-то другом.

– Согласен, – кивнул Арес, – Троянцы получили по заслугам за свои дерзости.

– Это, за какие дерзости? – вскинул брови Аполлон. – За то, что тебя не почитали в Трое, как в Греции?

– Тебя то только в Трое и признают, лучезарный ты наш! – сплюнул Арес. Аполлон даже вскочил с кресла. Но Зевс остановил их громогласным голосом, да так, что небосвод задрожал:

– Довольно! Либо будете говорить по делу, либо покинете зал совета. Те кивнули, успокоились, и сели на свои места. Аполлон лишь сказал:

– Троянцы ведут спокойную жизнь: почитают богов, развивают хозяйство, а вот греки, везде навязывают свое мнение, ведут захватническую деятельность, поэтому я согласен с магом по поводу Троянской войны. Я лишь сомневаюсь в его выборе, то есть в Антоне, а там уж смотрите сами.

– Не вывезет такую ношу твой конь, маг – сказал Арес. Афина и Гера при этих словах еле сдержали хохот, лишь уголки рта выдали их, – По поводу войны я уже выразился.

– Хорошо, – сказал Зевс, – остальные что думают?

– Я уже и не помню толком, кто меня почитал, греки или троянцы, – задумчиво проговорил Посейдон, осматривая свой трезубец, – Но я точно помню, как оракул собирался разоблачить Одиссея с его троянским конем, и тогда я послал морского змея, чтобы задушить его, – и Посейдон кивнул, по-видимому, самому себе. – Да, да, так и было.

– Посейдон, а ты, наверное, запамятовал, как этот же самый Одиссей, после войны с Троей, когда собирался отплывать к себе домой на Итаку, – обратился с речью, в которой не только не отблагодарил тебя за твое содействие, а, напротив, сообщил, что не нуждается в твоей помощи, – напомнил Гермес.

– Кстати, да, гонец, ты прав, – кивнул Посейдон, – Вот такая благодарность от греков за мою помощь, греки и правда мне уже представляются дерзновенными.

– Но ты и не забывай, что это не греки, а только один человек по имени Одиссей – не стоит из-за ошибок одного, ополчаться против всех, – заметила Гера.

– Сестра, ты тоже права, – согласился Посейдон, – Зевс, брат мой старший, – обратился он к нему, – И все же, я больше за греков, чем за троянцев.

– Хорошо, брат, каждый имеет право на свое мнение – заключил Зевс, и обратился к другим, – Кто еще хочет выступить?

– Я, как твой гонец, оставляю все на твое усмотрение, – просто сказал Гермес. Зевс кивнул.

– Мой лук, и мои амазонки всегда были и будут за Трою, – с вызовом произнесла Артемида. Арес, Гера и Афина недовольно покосились на нее, но ничего не сказали.

– Отец, я верю Авалору, поскольку я против войн, и если он желает предотвратить войну, то я его поддерживаю, – выразила свое мнение Афродита.

– Я тебя услышал, дочка, – кивнул Громовержец и повернулся к Аиду. – А ты, брат мой, покровитель царства мертвых, что молчишь?

– А что сказать, брат, – ответил тот, беспристрастным взглядом, – Ты же знаешь, что меня не заботит мир живых, также как и живые обо мне вспоминают только когда смерть стоит на пороге. Поэтому как считаете нужным, так и поступайте. А я займу нейтральную сторону.

– Нейтральная сторона – это слабость, – проговорил Арес. Аид улыбнулся и повернулся к нему. Тут боги заметили, что улыбка затронула только уголки рта, а беспристрастные глаза грозно сверкнули.

– Арес, ты желаешь обсудить со мной слабость?

Арес приготовился ему ответить, но Зевс знаком его прервал и сердито сказал: – Арес, ты прекращай это, хватит задевать других богов, посему тебе последнее предупреждение. – Арес рассердился, но не подал виду, и просто кивнул.

– За сказанное! – воскликнул с места Дионис, и осушил кубок своего же вина. Этот тост разрядил обстановку, боги развеселились.

– А вот и Дионис, как всегда, в своем репертуаре: с хорошим вином и с речами не к месту, – пошутил громовержец к всеобщему смеху. – Ты хоть раз можешь пожаловать на совет в трезвом виде, Дионис? Да и вообще, я думаю, не стоит налегать так на свой продукт, как считаешь? – продолжал Зевс, улыбаясь во весь рот.

– Истина в вине! – ответил тот, и, взмахнув рукой, наполнил все кубки присутствующих вином. Арес взял в руки кубок с вином, и, покрутив его, сказал:

– Еще один философ, я думаю, вы вместе сработаетесь, – при этих словах он смотрел то на Авалора, то на Диониса и, осушив кубок вина, добавил: – Вино хорошее, а философ так себе.

Боги, сидящие в зале, с улыбками в этот момент перевели взгляд на Диониса. Тот, улыбнувшись, взял кубок и неожиданно метнул его в Ареса, а последний молниеносно выхватил меч и ударил по кубку. Кубок улетел в дальнюю часть зала и, ударившись об стену, раскололся на части. В этот момент поднялся большой гул среди богов. Сильный кулак Зевса тяжело опустился на большой стол, отчего все подносы и кубки поднялись в воздух. Но ничего не перевернулось: плоды не вылетели из подносов, ни одной капли вина не расплескалось из кубков. Вся посуда приземлилась плавно обратно на свои места.

– Пошел вон из зала, Арес! – закричал громогласным голосом Зевс, так, что маг Авалор даже заложил уши руками, а Гермес вскочил с места. Арес спокойно встал с места, окинул Геру взглядом, и, дождавшись, пока та не кивнула, удалился.

– Не нервничай, супруг, оставь его, мы с ним позже разберемся, – сказала Гера, обратившись к громовержцу.

– Я спокоен, – ответил тот, – Давайте продолжим совет.

Остальные боги также выступили, все разделились во мнениях: одни поддержали Геру, Афину и Ареса, другие Аполлона, Афродиту, Артемиду и других. Образовалось две коалиции. Но были и те, кто сохранил нейтралитет, такие, как Аид, Деметра и Гефест.

– Тогда слушайте, что я скажу, – начал Зевс, – в Троянской войне я запретил участвовать богам, предоставив людям самим решать свои проблемы. И все же, вопреки моей воле, некоторые боги вмешались, и я не буду наказывать за это, ведь это было давно. Но сейчас, с моего разрешения, Авалор волен воплотить в реальность все свои замыслы, и те боги, кто помешают ему в этом, познают, насколько может быть ужасен мой гнев. – Словно в подтверждение его слов прогремел гром такой мощной силы, что даже колонны затряслись. – На этом все, можете быть свободны. А ты, маг, останься, – Авалор, собиравшийся уходить со всеми, остановился. Дождавшись, когда все ушли, Зевс обратился к нему:

– После великой битвы с титанами, прошло много времени, и некоторые боги считают, что я ослаб. В связи с этим, маг, я уверен, что некоторые боги ослушаются моего приказа, и ты должен быть осторожен. А что до Антона, его нужно хорошенько подготовить: здесь зеркала дают сдачи, да еще как, – Зевс улыбнулся. – Он должен втереться в доверие к дому Приама. И запомни: почувствуешь неладное с богами, сразу ко мне, но и они это понимают и будут действовать соответствующе.

– Хорошо, Зевс, как скажешь. А по поводу Антона не переживай: у него есть знания и техника, его лишь тело подводит. Но на этот счет у меня есть план. И если я в нем не ошибся, он станет одним из лучших воинов. А когда я его перенесу в Трою, он не допустит победы греков, – заверил маг.

– Да будет так! – сказал Громовержец.

***

За квадратным столом сидели Посейдон, Арес, Гера и Афина. Все молчали. Каждый думал о пройденном совете и о том, что он несет каждому. Наконец молчание прервал Арес:

– Не бывать этому – я ни за что не позволю троянцам победить.

– Зевс не шутил, и на этот раз нам несдобровать, если вмешаемся, – заметил Посейдон, поглаживая свой трезубец. Гера в этот момент резко глянула на Ареса, и тот услышал у себя в голове: «Надо его убедить, иначе нам придется туго», Арес кивнул Гере, и сказал:

– Громовержец ослаб, дядя, разве ты не видишь? Он способен только молнии метать впустую и сотрясать сооружения. – Бог войны, вытащив меч из ножен, вонзил его в центр стола, и многозначительно посмотрел на присутствующих. – А после, Посейдон, мы изберем тебя Верховным Богом. – Глаза Посейдона прервались от любования трезубцем и воззрились на Ареса, излучая крайнее изумление.

– Что ты такое несешь, племянник? Разве такое возможно? Как ты вообще держишь в голове столь опасные мысли? – покачал головой Посейдон.

– А почему бы и нет? – вмешалась молчавшая Гера, – Мы боги и вольны поступать так, как нам заблагорассудится. А что Зевс говорит? Не трогайте людей, там не показывайтесь, тут не вмешивайтесь, и тому подобное. Одни запреты, вот поэтому нас и забыли, и как же смертным в таком случае верить в наше существование? А с тобой, Посейдон, мы исправим это, и укажем человечеству на его место. Они станут бояться нас, и, разумеется, почитать.

– Опасные речи вещаете вы, – произнес пораженный Посейдон, – Как вы вообще это представляете себе? Мы же не можем вот так взять и ворваться на Олимп, и напасть на громовержца.

– Да, не можем, но это сейчас, – спокойно сказал Арес.

– Что ты имеешь в виду, Арес?

– Нас сейчас слишком мало, нам нужна помощь.

– Других богов будет тяжело склонить на свою сторону, поскольку подвести разговор к этой теме уже будет крайне опасно.

– Одних богов может быть недостаточно, – задумчиво сказала Гера.

– На что ты намекаешь? – поинтересовалась удивленная Афина.

– Говори прямо, сестра, что ты задумала? – спросил нетерпеливо Посейдон.

– Терпение, боги, терпение, – таинственно ответила Гера.

***

Глава 2

В черном костюме с бардовым галстуком, шаркающей, подергивающейся походкой, вечером четырнадцатого числа весеннего месяца нисана в открытую площадку перед дворцом Правосудия вышел секретарь судебного заседания Антон Коняхин.

Кличка – Конь, прицепилась к нему с раннего детства. Поначалу он гневался из-за этого, но позднее принял как данность. Сам Антон был родом из Москвы. Получив в столице юридическое образование, он приехал в Тверь строить карьеру в суде. Но почему не в Москве? Причина заключается в том, что у его отца были связи в Тверской области. Да и чего греха таить? И на юриста Антон пошел по желанию отца: мол, сын, я вижу тебя в гуманитарии, иди по моим стопам. Сам же Антон не видел себя в этой жизни никем: он увлекался только древним миром, но не знал, как на этом можно заработать. Прошло уже шесть лет, как он работает в суде. Первые три года работал секретарем судебного заседания, а последующие три года – на должности помощника судьи. Пора сдавать экзамен на судью, – говорили ему коллеги, – ведь стажа уже достаточно. Но Антона это не сильно волновало. Ведь он хотел сменить сферу деятельности. Но на какую специальность, – вот в чем вопрос. Из головы у него не выходила фраза одного мудреца: «Счастье – это заниматься любимым делом и получать за это деньги». А на любви к древнему миру не заработаешь: по крайней мере, как именно, Антон не знал. Он верил, что у каждого человека есть свое призвание в этом мире, и, найдя его, можно стать мастером в этой области и обрести гармонию. А на нелюбимой работе невозможно достигнуть высоких результатов, и что еще хуже, это будет омрачать всю жизнь.

Итак, с такими мыслями по асфальтированной улочке шагал наш нескладный, высокий молодой человек, музыка в наушниках лишь немного подбадривала его. Сегодня был тяжелый рабочий день, да к тому же неприятный инцидент с зеркалом. Вот надо было ему в освободившиеся пять минут поупражняться перед зеркалом, возомнив себя Гектором Троянским. «Дааа, Антон, какой же ты воин? Ты неуклюжий болван. Благодаря тебе с твоей «большой» заработной платы спишут стоимость злосчастного зеркала», – ругал он сам себя. Так еще и фраза Марины, его коллеги, не выходила из головы: – «Ты что, Конь, наделал?» – к кличке-то он привык, но вот интонация, с какой она произнесла эту фразу, не понравилась ему. Первая мысль Антона – заехать этой палкой ей по шее, чтобы был отчетливо слышен хруст ломающегося шейного позвонка, но здравый смысл, возобладал. Нельзя же поднимать руку на женщину, какой бы она ни была гнусной. Поэтому он просто улыбнулся ей: «Эх, Марина, Марина, печаль какая, теперь не получится тебе столько времени прихорашиваться перед зеркалом, и куда деть столько свободного времени? Ах, да, может быть, наконец, протоколы судебного заседания начнешь вовремя сдавать в канцелярию, кто знает…», – и вышел из кабинета.

– К черту этот день, надо его смыть хорошим фильмом, – сказал сам себе Антон, еще и кивнул, как бы одобряя сам же свою идею. Антон, открыв кошелек, посмотрел на его содержимое. Он хорошо знал, какая сумма там лежит, но почему-то думал, что там должно быть намного больше денег. Только откуда они появятся, если заработная плата составляет около пятнадцати тысяч рублей в месяц. – «Не густо», – подумал Антон, осматривая семьсот рублей, но на фильм и чипсы хватит. А еще неделю жить до следующей получки. Но его это не особенно волновало: завтра – это завтра, а сегодня надо отдохнуть, чтобы потом было что вспомнить. Как раз в этот момент он увидел таксиста, который ехал навстречу. Антон подумал: вот как раз и судьба нам светит зеленым светом и, махнув рукой, остановил такси. Открыв дверь и, сев в машину, Антон крикнул: – Трогай, трогай, быстрее, быстрее! – и водитель рванулся с места.

Так мечтал Антон, но так бывало только в фильмах, а в действительности получалось так:

– Что ты машешь рукой, детина, ты думаешь, что я таксист? – недовольным тоном выразился водитель. Антон спокойно ответил:

– У тебя на крыше шажка таксиста.

– Это просто подработка.

– Это не меняет ровным счетом ничего: если ты в данный момент таксуешь, значит, ты таксист.

– Не называй меня так.

– А как?

– Валера.

– Хорошо, Валера, мы поедем или так и будем терять время?

– Ладно, говори, куда тебе надо?

– В кинотеатр Рубин.

– Сто двадцать рублей.

– Сто рублей есть только.

– Хорошо! – мнимый таксист, наконец, тронулся. По тарифу если заказывать такси, получалось восемьдесят рублей, так что сто рублей было вполне нормально. Через десять минут молчаливой езды показался кинотеатр.

– Спасибо, Валера, – подчеркнуто поблагодарил Антон, выходя из машины.

Войдя в кинотеатр, Антон подошел к афише. Увидев название «Троя», он обрадовался. Это был один из любимых его фильмов. Купив билет, пива и начос, он прошел в зал. Удобно усевшись на последнем ряду, начал есть чипсы. Закончилась реклама, и начался фильм. Антон начал вспоминать книгу про Трою: как случилось то, что изменило всю его жизнь.

В зале кинотеатра поднялся сильный черный ветер, рассмотреть что-то было невозможно. Начался хаос: грохот, крики, люди от страха побежали со своих мест в сторону двери, ведущей из залы. Антон тоже думал рвануть отсюда подальше, но не мог. Кто-то или что-то держало его, но он ничего не видел. Вдруг его подняло в воздух, и начало кружить, и со страшной скоростью метнуло куда-то. Антон не знал, куда: вокруг было темно, но он чувствовал каким-то образом, что врезался во временной континуум. Полный мрак сменяется ослепительным белым светом, снова темнота, опять яркий свет, и Антон отключился.

***

Антон стоит на четвереньках. И вдруг он ощущает непреодолимое желание наклониться к траве и, к собственному удивлению, зубами хватает траву и начинает жевать.

«Что я делаю?» – задался вопросом Антон, продолжая жевать траву. – «Как ни странно, трава очень вкусная», – снова наклоняется за следующей порцией травы.

Удивленный Антон решил оглядеться, где он находится. Вокруг видно было только большое пастбище, и ничего более. Краем глаза Антон заметил, что у него вместо рук и ног копыта, и кожу покрывает белая шерсть.

«Я – баран», – промелькнула мысль у пораженного Антона, и сразу же исчезла. Даже его имя ему казалось чем-то чужим, далеким. Сознание полностью было заполнено травой: никаких людей, работы, денег: все то, что связывало его с прежней жизнью, словно исчезло, а он словно всегда был парнокопытным существом. И был счастлив беззаботно щипать траву. Жизнь казалась прекрасной.

***

Проснулся Антон в холодном поту. Голова страшно болела, но это его не заботило, он резко вскочил и начал осматривать свое тело. К его большой радости, проснулся он человеком: руки и ноги на месте, никаких копыт и шерсти. Антон глубоко вздохнул.

– Еще бы немного, и ты бы в своем мире превратился в этого барана. Добился бы карьеры в суде, стал бы хорошим судьей, и ты полюбил бы такую жизнь, как баран, которому для полного счастья не хватает только травы. Но мы же оба знаем, что это всего лишь иллюзия, ложь, и не твое призвание, – донесся неизвестный голос.

Пока Антон был занят рассматриванием своих конечностей, даже не обратил внимания, где он находится. Стояла глубокая ночь, рядом потрескивал костер, на котором жарились два зайца, насаженных на два вертела. Желудок заурчал, слюни потекли изо рта. Антон сглотнул, отогнал мысли о голоде и скользнул глазами дальше. С другой стороны костра сидел худощавый человек, который время от времени переворачивал ужин на огне и улыбающимися глазами смотрел на Антона. Длинная седая борода доходила у него до груди. Человек облачен был в длинный балахон синего цвета, на голове колпак, а дополнял образ жезл, который лежал рядом и светился синим светом. Что-то было странное в его лице. Что именно, Антон не мог понять.

«Маг?» – промелькнула мысль у Антона. Человек в балахоне улыбнулся, будто услышал его мысли. «Да не, бред какой-то», – подумал Антон и спросил:

– Где я, и кто вы?

– Меня зовут Авалор, и да, я маг, – просто сказал он, и, не обращая внимания на недоверчивый взгляд Антона, продолжил, – до Великой Трои полдня пути.

– Ну да, конечно, Троя, маг, – произнес Антон, – Это какой-то розыгрыш? Где тут скрытая камера? Куда мне помахать?

Тот рассмеялся, посмотрел на зайцев, принюхался, – Ммм, какой аромат: видать, ужин готов, – с этими словами он снял с костра зайцев и одного протянул Антону. Тот не стал себя уговаривать и взял вертел. – Я знаю, ты очень голоден, и голова болит от перемещения. Поешь, и станет лучше, – Антон хотел что-то сказать, но маг его остановил: – А вопросы задашь потом.

Коняхин не стал возражать, и они принялись за еду. От мяса шел аппетитный запах. Подрумяненная корочка выглядела очень аппетитно. Мясо было очень сочное и вкусное, оно таяло во рту, а сок тек по щекам. Антон поглощал кусок за куском и не мог остановиться, пока не съел все до косточек. Пока они были заняты мясом, маг установил на костер котелок. Когда они закончили с трапезой, налил ему и себе по чашке горячего напитка из каких-то трав, который напоминал по вкусу зеленый чай. Подкрепившись как следует, ополоснув чашки водой из бурдюка, маг убрал их обратно в котомку. Потом он достал кисет с трубкой, набил табаком и, закурив, довольным голосом протянул:

– Хорошо-то как, не правда ли?

– Да, мясо было очень вкусное, давно я такого не ел. И боль в голове прошла, – признался Антон.

– То-то же, – сказал маг, – Антон Коняхин, да-да, я знаю тебя и всю твою прожитую жизнь видел. Как ты страдал, не находя своего места в том мире, и как ты увлекался этим. Вот и случилось то, чего ты так желал – окунуться в этот древний мир.

– Хорошая попытка, но я, в это не верю. Мы сейчас где-то в Подмосковье на природе, а информацию, которую вы сказали, можно было легко выяснить, – предположил Антон, – Так что нужны более веские доказательства.

– А жезл, – улыбнувшись, маг взял его в руки, – Это не доказательство?

– В любом большом магазине электроники, можно купить подобное, да и работает оно на батарейках!

– Ну да, ну да, в магазине электроники, значит, говоришь? – пробормотал маг, и вдруг поднял вверх посох и что-то прошептал. От посоха вверх поплыли синие лучи, и, дойдя до определенной точки, рассредоточились в разных направлениях вниз. Таким образом, образовался большой синий купол вокруг собеседников, диаметром в двести метров. Глаза Антона расширились, а маг спросил: – Такое можно купить в вашем мире?

– Очень красиво, но это всего лишь разновидность фейерверков, которых я видел очень много, – стоял на своем Антон.

Маг опустил посох. Купол исчез.

– Знаешь, – сказал маг, – У тебя есть что-то общее с тем бараном из сна, – затем он улыбнулся и направил посох в Антона. Тот ошарашено смотрел, как его в воздух поднимает неведомая сила: метр, пять метров, вот уже десять метров, – Ну а теперь? – услышал он снизу голос.

– Да, да, верю, только отпусти меня вниз, я боюсь высоты, – испуганно прокричал Антон сверху. А маг разразился громким хохотом, и через мгновение Антон уже лежал на земле.

– Но как? Как такое возможно? – удивлялся Антон, распростершись на земле. Казалось, он и не желает даже на сантиметр отрываться от земли.

– Ну, объяснять тебе, откуда взялась магия и как она работает, я тебе не буду: все равно не поймешь, – сказал маг, прекращая смеяться, – К тому же, ты же хочешь быть воином, а не магом. Да, кстати, как тебе твое тело: ощутил разницу?

– А что с ней не так? – вставая, начал было Антон, и тут он понял, о чем толковал маг. Его тело изменилось. Оно стало подтянутым, мощным, крепким. Под кожей проступали бугры мышц. Он невольно стал поигрывать стальными мускулами. Неуклюжесть и вовсе пропала. Он чувствовал такую силу, что, казалось, сможет переворачивать танки, и между тем, несмотря на то, что он прибавил в весе за счет мышц, чувствовал такую легкость, что можно стоять над метровым снегом и не проваливаться.

– Таких результатов, я и за двадцать лет в тренажерном зале не добился бы, – признался он.

– На, возьми это и покажи, что умеешь, – приказал маг и кинул ему одноручный, черный меч. Антон поймал его с поразительной ловкостью, он даже с недоверием посмотрел на руку свою. – Твоя рука, твоя, – успокоил его маг. Антон закружился в боевом танце. Глаза его выражали глубокое удивление, а вот конечности двигались с грацией опытного воина. Все те движения, где бы он их не видел, будь то в кино, или в книгах, но которые не мог раньше повторить, хоть и долго тренировался, сейчас выполнялись так легко и просто, будто практиковались Антоном с детства. Молниеносные выпады, обманные маневры, стремительные контратаки, Антон был в кураже, и взгляд его, излучавший крайнее изумление, сменился удовлетворенностью.

– Во, молодец! – аплодировал довольный маг, – Теперь противников можно подбирать посерьезнее, Антон – Гроза зеркал! – шутил маг, – Ну, все, все, присядь, надо продолжить разговор, – скомандовал он, и Антон остановился.

– Только скажи, что надо сделать, – с непоколебимой решимостью заверил Антон, – И ты не пожалеешь. Я буду обязан тебе всю жизнь за то, что ты вытащил меня из того мира.

– Будь самим собой: все, что мне нужно от тебя, – сказал маг, прикуривая трубку и пуская дым. – Завтра мы выдвигаемся в Трою.

– Значит, она все таки существует, – задумчиво пробормотал Антон, устраиваясь поудобнее у костра, напротив Авалора. – А я думал, это все миф. Надеюсь, я могу помочь троянцам в Троянской войне? Или она нескоро будет? В какое время я вообще попал, маг?

– Именно этого я и хочу от тебя. А что до времени, послезавтра царь Приам хочет отправить сыновей к царю царей Агамемнону для заключения мирного договора.

– А, это именно тот момент, когда Парис украдет Елену?

– Совершенно верно, и я хочу отправить тебя с ними.

– Ого, – присвистнул Антон, – Где я, и где они.

– Ну, конечно, ты думаешь, они цари и принцы, зачем ты им? Но и ты царевич Антон своих земель, – рассмеялся маг.

– Кто я? – поперхнулся Антон, – Разве? Маг, я уже ничему не удивлюсь. Я уже был и конем, и бараном, а теперь еще и царь. Как ты это им преподнесешь?

– Это уже моя забота. Главное, чтобы ты втерся к ним в доверие.

– Я уж постараюсь. Что я должен сделать? Помешать краже Елены? Но ведь от нее ничего не зависит: война в любом случае будет, и кража Елены на это никак не повлияет. Агамемнон желает только войны.

– Ты сам ответил на свой вопрос. Да, согласен, война при любом раскладе будет, но кража лишь ускорит ее, – проговорил маг, пуская клубы дыма. – Да будет так.

– А как мне вести себя с царевичами? – спросил Антон.

– На равных, ни перед кем не склоняй головы, – наказал ему маг, – Я буду за тобой приглядывать, не переживай.

– То есть, ты меня оставишь у них и уйдешь? Я ж не знаю ничего об этом мире.

– Антон, у меня много дел, и я часто буду отлучаться, но и появляться, разумеется, буду, а что до знаний, ты не так уж и незнаком с этим миром. Вон сколько разных книг ты прочитал, даже Илиаду осилил, – весело сказал маг.

– Кстати, это одна из причин, почему я на стороне троянцев, – сказал Антон.

– Вот расскажи мне, почему ты на стороне троянцев, мне очень интересно, – попросил маг.

– Исходя из того, что мне известно, к Гектору я проникся большой симпатией и уважением. Ведь он чувствовал, что умрет в поединке с Ахиллесом, и, зная это, все равно вышел на поединок. Это ж, какое мужество надо иметь. А Ахиллес…, Авалор, скажу я так, что легко быть смелым, когда ты лев. – Маг кивнул, понимая, куда Антон клонит, – А Ахилл был почти бессмертным и этим все сказано. И где тут справедливость? Когда он вызывает на поединок Гектора – обычного человека? В чем тут слава? В победе над слабым? Нет, в этом нет ничего славного. Если хочешь славы, бейся с теми, кто сильнее тебя, или хотя бы с теми, кто с тобой на равных. Это не справедливо!

– Не справедливо! – кивнул маг.

– А когда я прочитал Гомеровскую «Илиаду», тогда я и вовсе разозлился. Когда он описывает, к примеру, боевые подвиги Гектора, то это занимает несколько абзацев, а когда одного из греков, так там на несколько страниц. Я понимаю, что Гомер был греком, но нельзя же так.

– Да, у Гомера чувствуется предвзятость в написании, – согласился маг.

– Кроме того, не стоит забывать, что, помимо численного превосходства греков, у них было много героев – это Диомед, Агамемнон, Менелай, Одиссей, Ахиллес, Аяксы и многие другие. А кто был у троянцев – Гектор, Парис, да и Эней. Я еще молчу про богов…

– Тсс, это не стоит говорить громко: везде есть уши, – напрягся маг, и, взмахнув жезлом, укрыл их маленьким куполом, – Теперь можешь говорить, только тихо и, главное, не перечисляй их имена.

– Авалор, мне всегда было интересно, а они реально существуют?

– Они живее всех живых, – заверил маг, и я недавно с ними встречался.

– Ого, ну и дела! Ну а, по сути, что удивляться, если и Троя существует, и скачки во времени, то и они, наверное. А вот что, я хотел сказать, что большинство из них, поддерживало греков. Это, по моему мнению, тоже нечестно.

– Так и есть, Антон Коняхин, – проговорил маг, пуская клубы дыма. – Так и есть. Кстати, они в курсе, что я тебя перенесу в этот мир, и в это время? – У Антона отвисла челюсть при этих словах.

– Да ладно, – еле слышно произнес пораженный Антон.

– Да, и, более того, часть из них против этого замысла по спасению Трои. И, скорее всего, попытаются нам помешать.

– Нет, Авалор, меня жизнь к такому не готовила, – забормотал Антон, оборачиваясь все время назад, будто ожидая, что сзади кто-то появится и закончит его жалкую жизнь.

– Не переживай, главный за нас, – взглядом маг, указал наверх, – И, кстати говоря, он запретил остальным вмешиваться.

– О, это не может не радовать, – выдохнул Антон.

– Но я полагаю, они вмешаются, поэтому нам надо быть настороже.

– Ты хочешь сказать, они могут ослушаться Верховного З… – он не успел договорить, так как Авалор заклинанием закрыл ему рот.

– Да, Антон, того самого, я ж тебе сказал – никаких имен, – и, прошептав заклинание, освободил его. Антон подвигал окаменевшей челюстью после заклинания и спросил:

– Дела плохи, маг, раз уж они готовы ослушаться даже его? Но как мы будем противостоять им?

– Будем решать проблемы по мере поступления – как-нибудь прорвемся, – заверил маг, а сейчас надо спать: завтра у нас тяжелый день! – С этими словами он улегся спать и захрапел. Антон же все никак не мог уснуть, да и как тут уснешь? Сейчас бы он в том мире спал бы спокойно и не переживал в таких масштабах. А тут и скачки во времени, и Троянская война, и что самое страшное – боги. И зачем, спрашивается, он так всего этого хотел…как говорится, вот и получай…

***

Глава 3

– Мы так и будем сидеть и ничего не предпринимать, – вертя нетерпеливо мечом, сказал Арес. Гера и Посейдон, сидевшие с задумчивыми взглядами, подняли на него глаза.

– Сын, – произнесла Гера, – Нужно хорошенько все обдумать.

– Почему не напасть, когда Зевс будет спать?

– Арес, – рявкнула она так, что Арес аж упал на ближайший стул от неожиданности, – Я не собираюсь рисковать из-за твоей нетерпеливости. – Ты забыл, как в прошлый наш бунт я в наказание провисела целую вечность между небом и землей? А Посейдон? – кивнула она на бога морей и океанов. Того передернуло от неприятного воспоминания о том времени, – Когда его как раба, вместе с Аполлоном отправили строить стены Трои. Ты думаешь, ему понравилось строить стены смертным? Или мне, висеть на золотых цепях?

– Нет! Простите! – извиняющимся тоном протянул Арес.

– Поэтому, прекрати действовать мне на нервы! – отрезала Гера и немного успокоившись, добавила, – А когда будем уверены в победе, тогда и начнем бунт!

– А если Аполлон участвовал в прошлом бунте, может получиться его убедить перейти на нашу сторону?

– Аполлон – трус, – презрительно бросила Гера, – он никогда больше не пойдет против Зевса. Посейдон кивнул. В этот момент двери открылись, и вошла Афина. Она оглядела присутствующих, поприветствовала, те ответили ей тем же.

– Говори, – просто сказала Гера. Афина села за один из свободных стульев за столом и начала:

– Я проследила за магом Авалором: он недалеко от Трои с каким то мужчиной сидит у костра. Я пыталась подслушать, о чем идет их разговор, но тот поставил синий купол, который заглушал все их голоса.

– Купол, говоришь, – задумчиво проговорил Посейдон, – Заклинание, знание о котором давно утеряно. Этот маг не так уж и плох, как казался мне на первый взгляд, – заключил он. Афина и Арес удивленно посмотрели на него.

– Да кто он такой? – не выдержал Арес.

– Его создателем является Эфир, – объяснила Гера. Теперь все изумленные взгляды, устремились к ней. – Да, да, тот самый Эфир, в котором мы живем. Бытует мнение, что он создан для баланса между титанами и богами. К тому же матерью его является сама Гея – богиня земли.

Все замолкли в молчании, переваривая услышанное.

– Ого! – выдавил Арес.

– Да, так что не стоит недооценивать этого мага, – заключила Гера. – У меня есть план, который еще в разработке, но скоро вы все узнаете.

***

Могучий и бородатый мужчина зрелого возраста с благородными чертами лица, обрамлённого густыми локонами, смотрел вдаль на приближающуюся черную точку. Это оказался орел. Через какое-то время орел прилетел и устроился на сильной руке Зевса-громовержца. Тот кивал головой, внимая телодвижениям орла, и задумчиво проговорил:

– Говоришь, все идет по плану, Авалор перенес Антона во времена Троянской войны и вводит его в курс дела. – Послышался стук в дверь. – Кто там? – спросил он, отпуская орла в небо.

– Аполлон, пришел обсудить с тобой некоторые вопросы, – донесся ответ из-за двери.

– Тогда проходи, – скомандовал Зевс. Стройный, с выражением величавости на лице, с пышными волосами, связанными в узел, Аполлон – Бог солнца вошел, почтительно поприветствовав Зевса. На спине его висел серебряный лук с золотыми стрелами.

– Не на войну ли ты собрался, сын мой прекрасный? – поинтересовался Зевс. Тот, окинув мрачным взглядом лук, ответствовал: – Настали смутные времена, отец.

– И что же тебя тревожит?

– Арес, в частности.

– Арес, как тявкающий пес на привязи, дерзок и опасен, но только отпусти его, и станет вилять хвостом, – сплюнул Зевс, – Если бы не Гера, и не был бы он моим родным сыном, давно я отправил его в Тартар. Поэтому не обращай на него внимания. Он как шут при дворе, многое дозволено ему, но и никто не воспринимает его всерьез, – усмехнулся Зевс.

– Отец, при должной поддержке, Геры и Посейдона, он может доставить немало проблем нам.

– Да брось, ты, сын мой, они на второй бунт не осмелятся, поверь мне. Слишком свежо мое наказание, – рассмеялся Зевс, – Гера до сих пор напоминает мне о перенесенной обиде, – смеялся он, – А, кстати, Аполлон, все забываю спросить. Ты тогда вместе с Посейдоном в обличье смертных строил стены Трои. При царе Лаомедонте, кажется.

Аполлон кивнул.

– Но вот в чем вопрос, сын. Ты полюбил Трою, а Посейдон нет. Почему?

– Не знаю, отец, может, потому, что я по большей части играл на лире, а Посейдон в это время один строил стены? – ответил тот, и они вместе рассмеялись. – Или потому, что царь Трои Лаомедонт отказался от положенной платы за работу, угрожал заковать его в кандалы, отрезать уши и продать в рабство, – продолжал Аполлон под хохот Зевса, – И, кстати, Посейдон, даже наслал на Трою морское чудовище, но, тут вмешался Геракл, и это совсем другая история, – заключил Аполлон.

– Дааа, веселое было время! – ностальгически заметил Зевс.

Аполлон лишь кивнул и вернулся к старой теме, – И все же, отец, мне кажется, нам надо быть с ними настороже.

– Ты уже сам стал как жрец-прорицатель в твоем Дельфийском оракуле, – снова рассмеялся Зевс, – Не переживай, все под контролем! – и вдруг серьезным голосом добавил: – А теперь оставь меня, мне надо поразмыслить над кое-чем. – Аполлон, поклонившись, вышел.

***

На этот раз, Антон не видел никаких странных снов – не был он никаким животным. Он просто спал. На заре Антона разбудил маг, толкнув жезлом в бок.

– Вставай, давай, охламон, – ругал он, – Всю жизнь так проспишь. Ты когда уже станешь нормальным человеком, работающим, заведшим семью? – Антон аж напрягся: так его в молодости ругала мама и причитала на жизнь.

– Что за… – вырвалось у Антона, и он проснулся. Он сел, обхватив голову руками. Это был сон. Надо его выкинуть из головы. И, как будто возвращаясь в этот мир, он почуял манящий запах травяного чая из котелка. Маг смотрел задумчивым взглядом вдаль и проговорил: – Дурной сон, Антон?

– Скорее кошмар в обличье той жизни, откуда ты меня забрал, – устало протянул тот.

– Все обстоит не так, как привыкли и хотят видеть люди, – философски заметил маг. – Твоя мать видит эту жизнь со своей колокольни, а ты со своей. И так каждый человек смотрит на жизнь через призму навязанного ему видения. Ваш разум застилает пелена, которая отступает в момент смерти, и только тогда человек оценивает трезво, как он прожил жизнь, и как он должен был ее прожить. Но, поняв, какой вопрос хочет задать Антон, маг продолжил: – И да, при должном старании эта пелена может отступить и раньше. Ладно, не буду грузить тебя с утра, вот, бери, – протянул он ему чашу горячего напитка. – Подкрепись!

Антон взял чашу и аккуратно сделал небольшой глоток горячего напитка. Он почувствовал, как бодрость потекла по жилам: – «Вот бы такой напиток мне на прежней работе, и я бы не засиживался там допоздна», – подумал Антон. – Эх, сейчас бы к чаю какого-нибудь пирога, – мечтал он вслух. Он почувствовал, как в левой руке появилось что-то мягкое. Подняв руку, он увидел в ней кусок пирога с фруктовой начинкой. Маг засмеялся и произнес:

– Меня забавляет, как ты каждый раз удивляешься. Именно как ты выражаешь это. Ты очень харизматичная личность, Антон. Почему ты не попробовал стать актером? – спросил он.

– Дома не поняли бы, – ответил Антон, – Авалор, а почему ты возишься с котлом, если можешь просто щелчком сделать готовый чай, как этот пирог? – кивнул он на пирог в руке своей.

– А потому, Антон, что иногда процесс важнее результата! Вот помешиваешь иногда котелок, и отвлекаешься от мрачных дум, коими заполнена вся голова.

Антон лишь пожал плечами и доел пирог. Маг, поставив на ближайший камень свою чашу, подобрал с земли какой-то мешок и передал его Антону со словами: – Кстати, вот твоя новая одежда, в ней и удобнее будет тебе, да и привлекать к себе мы будем меньше внимания.

Так оно и есть: Антон, как вышел вчера с работы в классическом стиле одежды – костюм и туфли, так в нем и остался. Он высыпал содержимое мешка. Там была черная туника, черные кожаные доспехи, сандалии и шлем бронзовый, окрашенный также в черный цвет.

– Ну как? Ты же любишь черный цвет? – поинтересовался Авалор.

– Прекрасно, – признался Антон, надевая весь набор. – Только вот, – он с сомнением посмотрел на тунику, – к этой длинной юбке надо еще привыкнуть, если такое возможно. – Под смех мага он добавил: – А нельзя мне штаны? Шотландцу будет привычно в этом, а мне нет, – с надеждой посмотрел он на него. Тот лишь покачал головой:

– Увы, тебе придется привыкать к тунике, – и разразился снова смехом. – А тебе очень идет, я не понимаю, почему тебе не нравится, – подбодрил он Антона.

Тот лишь недоверчиво окинул себя взглядом и кивнул.

– Зато все остальное мне очень нравится, и даже меч черного цвета, моего любимого. Откуда ты все это достал? – спросил он.

– Все, что тебе следует знать, так это то, что и доспехи, и меч добротного качества, и на первое время они тебе послужат как надо. Все это теперь твое.

– Я слышал, некоторые дают имя своему оружию, стоит ли и мне так сделать?

– Стоит, но не к этому мечу, а потом, когда достанем тебе новое: у меня есть некоторая задумка по этому поводу. Но это подождет, а сейчас пора в путь.

– Но, что мне делать со старой одеждой?

Старая одежда по мановению руки мага полезла в мешок и вместе с ним, исчезла, на молчаливый вопрос Антона маг ответил: – Не переживай, они в надежном месте, и когда понадобятся, получишь обратно.

Они двинулись в путь. Солнце уже появилось, но чувствовалось, что день будет знойным. Оно порывалось ввысь, угрожая сжечь все своими бескомпромиссно обжигающими лучами. Так и получилось через две пары часов. Хорошо, слева протекала неизвестная река, и можно было в ней освежиться и попить. А маг выпил всего один раз из бурдюка. Казалось, ему были нипочем и зной, и стужа, и ливень, и снег. Ни одной крапинки пота на нестареющем лице, тогда как Антон обливался потом.

«Вот что именно мне показалось странным вчера в его лице», – подумал Антон, – «По его лицу невозможно определить его возраст. У него седая борода, но при этом лицо напрочь лишено всякого возраста». – Антон пожал плечами, – «Маг, что тут скажешь».

Под вечер было еще светло, перед ними развернулись великие стены Трои. Антон осматривал их с нескрываемым любопытством. «Тут явно не обошлось без вмешательства богов», – подумал Антон, – «Даже катапульты, осилят ли они такие стены, и сколько им надо будет времени?» – Вопросы сами сыпались на голову Антону, но он не знал ответов. Да и откуда он мог знать? Еще вчера он перебирал бумаги, сидя у себя в кабинете, а теперь стоит перед стенами Великой Трои.

– Кто там? – послышался грубый голос стражника за дверями, вырезанными прямо в стене.

– Вы меня знаете как Авалора, жреца-прорицателя из Дельфийского оракула, – не успел договорить маг, как двери сразу же распахнулись. Стражники начали кланяться и извиняться за то, что не признали сразу его.

– Ничего страшного, не стоит извинений, – успокаивал их маг, поднимаясь по стене наверх. Когда поднялись наверх, перед ними раскинулся целый город. В центре, куда приковывался сразу же взгляд, высился большой, отделанный золотом, дворец, перед которым расположилась большая площадь. Вокруг дворца по всему периметру раскинулись дома: и большие, и маленькие. По-видимому, размер их зависел от размера кошеля хозяина, как впрочем, было и в современном мире Антона. Там, вдали, за стенами виднелись поля, которые обрабатывали жители Трои. На огромной площади, где горело множество огней, собралось большое количество людей: по всей видимости – весь народ Трои.

– Лучше скажите мне, стражники, – обратился к ним Авалор, – У вас сегодня праздник какой-то?

– Царь Приам, устроил празднества, в честь завтрашнего отплытия его сыновей к царю Спарты Менелаю.

– Вот как, – удивился Авалор, – ну-ка пойдем, Антон, – позвал он его, и, кивнув стражникам, зашагал в сторону площади. С такой энергичностью, что Антон еле успевал за ним. Вскоре они дошли до площади, тут Антон увидел и царскую свиту. Перед дворцом был установлен трон, на котором расположился старец: по всей видимости, царь Приам, поскольку расстояние не позволяло рассмотреть все как следует. Также не было видно тех, кто его окружал. – «Скорее всего, это его семья», – напрашивался вполне весомый довод в голове Антона.

И тут какая-то девушка отделилась от толпы и, схватив Антона за шею, потащила. Тот только и успел бросить беглый, растерянный взгляд на мага, на что он рассмеялся. Когда к магу подошла другая девушка, он не сопротивлялся, а она почтительно поклонилась ему и, взяв под руку, повела. А его именно волочили, как какого-то местного оборванца. Но, возможно, у них так заведено, и так принимают незнакомцев.

По итогу они попали прямиком в круг танцев. А это дело Антон очень любил. Но в доспехах не попляшешь, и девушка, понимающе кивнув, помогла ему снять оружие и доспехи и повесила их на деревянные приспособления, которые были предназначены, по всей видимости, как раз для этого. Он помедлил, задумавшись, а не произойдет ли кража, пока он будет танцевать. Но девушка не дала Антону времени долго думать и пустилась танцевать, волоча его за собой. Играла своеобразная музыка, но крайне отличавшаяся от музыки, которую ранее слышал Антон. По изучав движения танцующих, которые являлись далеко не замудренными, Антон быстро научился. И даже на ходу придумывал новые, реакцией на которые были восторженные возгласы толпы, и Антон танцевал, будучи уверенным, что именно он являлся королем танц-пола.

Но как же он заблуждался! В основном толпа танцующих следила не за его движениями, как ему казалось, а за другим танцором, которым оказался, ни кто иной, как наш Авалор. Он танцевал с такой грацией и изяществом, что рядом с ним Антон чувствовал себя просто прыгающим козлом. Но его это не остановило, поскольку, осмотревшись вокруг, Антон понял, что на фоне других танцоров он был не так уж и плох. А танцоры были поистине разношерстными: кто без руки, кто без ноги, кто без зубов. А один субъект, по-другому его не назвать, заявился в круг с огородным серпом и махал им как ума лишенный. Но к удивлению Антона, никто не стал его выгонять. Лишь освободили вокруг него пространство, чтобы он не мог никого задеть.

Были и красивые девушки, которые мило улыбались, танцуя с Антоном. А что до мага, то тот танцевал так, будто всю жизнь зарабатывал себе на хлеб таким образом. В общем, праздник понравился Антону. В очередной раз станцевав, Антон прошел к столам, где стояли различные напитки. Выпив немного вина, Антон почувствовал на себе чей-то взгляд, нечеловеческий, который перевернул в нем все. А кожа покрылось мурашками. Он аккуратно прокрался к своему оружию и доспехам, так, чтобы танцующие его не заметили, надел доспехи, вытащил меч и нырнул в закоулок, откуда ему почудился чей-то взгляд, дабы выяснить, показалось ему это или нет.

– Кто здесь? – крикнул Антон. Скользнула тень, большая тень, по периметру стены. Держа наготове меч, он подошел поближе и остановился. Примерно в трех шагах от него стоял кто-то. Вырисовывался сквозь темноту силуэт трехметрового существа. Его глаза, желтые, горящие глаза, свирепо смотрели на Антона. Глаза принадлежали волчьей голове, но стоял он на двух ногах. «Оборотень», – подумал Антон.

– Зачем тебя Авалор отправил сюда? – процедило существо слова.

«Он и говорит еще», – удивился Антон. – Ты о чем?

– Я о маге, который отправил тебя сюда!

– А кто ты такой вообще?

– Вопросы задаю здесь я.

– Объясни это ему – сказал уверенно Антон, указывая на меч.

– Ты хочешь меня напугать своей зубочисткой, которую я же и нашел для тебя? – усмехнулся волчара.

– Что ты несешь, собака? – угрожающе буркнул Антон.

Тут у оборотня глаза налились кровью.

– Тупой секретарь судебного заседания, – проворчал оборотень и, вытащив секиру из-за спины, атаковал Антона. Тот встретил этот удар мечом, чудом удержав его в руке, поскольку очень большая сила была вложена в удар секиры. По взгляду оборотня на мгновение пробежала легкая тень удивления: как человек мог выдержать такой удар? Так они и стояли, уставившись злобно в глаза друг другу.

И тут Антон услышал знакомый голос мага.

«Вархалл, мы с тобой поговорим об этом позже, оставь этого человека в покое», – оборотень помедлил, недовольно оскалился, наконец, кивнул и испарился. По всей видимости, этот голос слышал и волчара.

Антон, решив, что потом спросит у мага об этой ситуации, пожал плечами, приспособил свой гардероб на положенное место, прошел к столу, выпил еще вина и пошел танцевать. Но вдруг музыка прекратилась, и толпа взревела: – «Давайте игры!»

Начались приготовления. Принесли какое-то длинное деревянное сооружение. В центре болтались десять железных огромных молотов, которые раскачивались в разные стороны. Необходимо было пройти между ними, что казалось невозможным. Молоты сносили людей направо и налево, которые не проходили и полпути. Перед тем, как встать на этот путь, на тело надевался мешок, набитый чем-то мягким, который защищал от ударов. Маг предложил Антону встать в очередь и попробовать свою ловкость. Тот не стал сопротивляться и встал в очередь, поскольку и самому было интересно, насколько он знает свое «новое» тело. Антон бы никогда не сунулся бы туда прежде, но теперь он был другой. Теперь только вперед.

Изучив внимательно траекторию и скорость молотов, Антон понял, что пройти препятствие удастся, если только придерживаться одной скорости.

Подошла очередь Антона. Когда на него стали надевать мешок, Антон отказался, чем вызвал удивленный возглас троянцев. Все было просто: мешок стеснял движения. Антон и не хотел думать о том, что случится, если его заденет молот. Он застыл в неподвижности несколько долгих мгновений и вдруг рванулся вперед. Эта полоса оказалась длинней, чем показалась на первый взгляд. Антон каждое мгновение ожидал, что его заденет молотом, либо справа, либо слева, и выкинет с дорожки. Он пробежал последнее препятствие и остановился, чтобы перевести дух. Закрыл глаза. Воцарилась глубокая тишина. Из толпы он услышал знакомый крик мага – «Молодец!», – и тут же воздух наполнился бурными овациями. Толпа ликовала. «Все-таки у меня получилось!» – промелькнула мысль у Антона.

***

Глава 4

Царь Приам поднял руку, и шум затих.

– Кто ты, молодой человек? – задал он вопрос Антону, – Ранее, только одному удавалось пройти это испытание, и имя ему Гектор, – с гордостью воскликнул он.

– «Гектор, Гектор», – как один ревела толпа, – «Гектор, Гектор», – Гектор, улыбнувшись, поднял правую руку в знак благодарности. Ответом был ему повторный рев толпы.

Приам снова поднял руку, шум толпы затих, и он вопросительно воззрился на Антона. Тот, казалось, растерялся.

– Это мой друг, Антон Коняхин, – провозгласил маг Авалор, отделившись от толпы и шагая в сторону Антона.

– О, так этой мой друг жрец-прорицатель Авалор из оракула в Дельфах, – обрадовался Приам, – Приветствую тебя! Как там почтенная Пифия? О нас, что-то говорит, – поинтересовался он, при слове «Нас» обведя рукой всю Трою.

– И я тебя приветствую, царь Приам, – ответствовал Авалор, – Что до почтенной Пифии, все у нее, слава богам, хорошо, бодрствует, и пророчествует, – многозначительно восклицал маг, и, повысив голос, продолжил – и Вас, жители Трои, ждет прекрасное будущее, и Великая Слава! – толпа взорвалась бурным ликованием, и когда она утихла, маг добавил, – и в этом вам поможет, он, – пальцем он указал на Антона. Повисло гнетущее молчание, Антон весь покрасневший как помидор стоял сбитый с толку, переводя взгляд с мага на народ, и обратно. А народ казалось, не знал, как реагировать на данное обстоятельство.

– Вот и прекрасно, – крикнул царь Приам, – и толпа взревела, – нам пригодятся такие воины, – одобрительно кивнул Приам, указывая на Антона. – И к тому же, мы не вручили призы сегодняшнему победителю, а именно, щит нашего лучшего кузнеца и дом, расположенный рядом с дворцом. – В это время из свиты царя выделились две девушки и направились к Антону. Одна несла черный щит, другая на подносе ключи, скорее всего от нового дома. – Ты, Антон, теперь наш сосед, – поздравьте нашего победителя, – и рев толпы слился в овациях и поздравлениях.

Царь же Приам встал с места и снова крикнул, – Веселись, народ Трои, а мне пора, – сказав это, он знаком позвал Авалора с Антоном с собой. Вместе они вошли во дворец. Шли они молча, впереди царь, за ним маг с Антоном, а за ними в свою очередь царевичи: Гектор и Парис. Замыкали процессию слуги.

Дворец был хорошо освещен, повсюду на стенах висели зажжённые масляные светильники. И что первым бросалось в глаза, так это то, что дворец отдавал большой пестротой, это, наверное, оттого, что на полу везде были расстелены шерстяные ковры немыслимых цветов. На стенах же вырисовывались рисунки богов и титанов какого-то местного художника. То могучий Зевс-громовержец, сидящий на троне Олимпа и грозно сверкающий глазами, или Аполлон, играющий на лире, а где-то завис в позе стрельца с натянутым серебряным луком. Был и Посейдон, повелевающий водным пространством, и Афродита, сидящая перед зеркалом и расчесывающая прекрасные локоны золотым гребнем. Пока Антон с раскрытым ртом рассматривал все это, он не заметил как они подошли и остановились у одних покоев. Войдя туда, он осмотрелся.

Это был огромный зал, на краю у стены был установлен трон, в который уселся царь Приам. Над троном на стене был высечен портрет Зевса, с орлом на плече и лабриссой в руках. Перед троном был установлен большой, длинный стол, по периметру которого установлены кресла, обвитые мягкой шерстью. Куда знаком повелел присаживаться царь Приам. С одной стороны стола сели царевичи, а с другой, гости. По веленью царя, слуги принесли еды и напитки. Стол был накрыт по царски, что и следовало ожидать. Яблоки и груши, виноград и гранаты, сливы, миндаль, олива и финики аккуратно были разложены по золотым подносам. Прохладное вино и оливковое масло были налиты в большие графины. Доносился аромат свежеиспечённого ячменного хлеба и жареных орехов. Также чувствовался и запах козьего сыра. Было и мясо. Дикие птицы и зайцы, домашние куры, гуси и козлятина. Рыба, такие как тунец, скат, осетр и др. Во рту у Антона слюнки потекли, а в животе заурчало.

Когда кубки были наполнены вином, Приам поднял свой и воскликнул: – Я очень рад вас видеть, – начал он, улыбаясь, разглядывая гостей, – С приездом Вас, – сказал он и, подняв кубок, осушил его, также поступили и остальные. – Давайте, ешьте, я знаю, вы голодны, – скомандовал он, – а, как известно, серьезные разговоры не стоит начинать на пустые желудки, – и, как будто подавая пример, взял с ближайшего подноса большой кусок козлятины и начал его поглощать. Каждый взял чего хотел. Маг положил в свою тарелку фруктов, а Антон набрал несколько тарелок всего по чуть-чуть, и фруктов и мяса, сыра, орехов и конечно же хлеба, куда без него. В общем, всего, до чего он мог дотянуться. Наконец, когда каждый разобрался со своей тарелкой, а Антон с четырьмя, Приам с улыбкой начал:

– Итак, мой друг, почтенный Авалор, что скажешь?

– Как всегда, благородный Приам, ужин у тебя на высоте, – сказал маг, а Антон стремительно закивал, – но я знаю, что не это хотел ты услышать, – улыбнулся Авалор, – Как я и сказал, исходя из моего толкования прорицаний Почтенной Пифии, народ Трои ждет прекрасное будущее.

– Это очень отрадно слышать, Авалор, ведь сейчас каждая хорошая новость на вес золота, поскольку смутные времена не оставляют нас, в войнах мы погрязли, в частности со Спартой. Кстати, завтра я отправляю сыновей, – кивнул он в сторону Гектора и Париса, – с мирным договором к Менелаю, царю Спарты.

– Мир, это дело хорошее, – согласился маг.

– Но у меня такое ощущение, что нет целесообразности в этом мирном договоре, – признался Приам, – ведь мы знаем, кто старший брат Менелая. Царь царей Агамемнон, вряд ли одобрит этот мир. Он давно зарится на нашу землю. Но, – Приам задумчиво посмотрел на кубок, повертел его в руках, – Но, раз уж Менелай сам лично пригласил нас для обсуждения мира, мы должны соблюсти правила военного этикета и направить послов, коими буду являться мои сыновья.

– Верно, – также задумчиво протянул Авалор. – Если мир заключается на хороших условиях, то не стоит ему противиться. А что до Агамемнона, этот, всегда найдет повод для войны, ты сам это знаешь, – Приам кивнул, – а так, заключив мир, может мы проведем брешь меж доверьем братьев, что конечно маловероятно. Но все же, в этом мире все возможно.

– Согласен, – сказал Гектор, – Я, как воин, побывавший во многих битвах, скажу, что теперь я больше склонен к мирной жизни, нежели к боевым действиям.

Парис кивнул соглашаясь.

– А ты, что думаешь, Антон, – обратился Приам к нему. Тот, в этот момент мечтательно буравил глазами аппетитный кусок запеченного мяса. С этим новым телом, у него проснулся зверский аппетит, и даже сейчас, когда он был сыт, глаза его искали, чем поживиться.

– Я? – быстро сказал он, когда его маг легонько толкнул, – я думаю, что нам нечего терять, если поедем и попробуем заключить мирный договор с царем Спарты Менелаем. А там уж посмотрим, захотят нарушить договор, то, пожалуйста, главное мы будем чисты, и биться всегда легче, когда ты знаешь, что за тобой, правда.

– Нас? – переспросил маг, улыбаясь, – Антон, ты тоже хочешь поехать с царевичами к Менелаю?

– А почему нет, – улыбнулся Приам, – Твой друг – наш друг, тем более, если ты хочешь оставить его у нас, пусть входит в курс наших политических дел. К тому же, у него теперь новый дом, по соседству с нами.

– С превеликим удовольствием, если только, не возражают царевичи, – признался Антон.

– Мы будем только рады, – ответил за обоих Гектор, Парис лишь улыбнулся.

– Да будет так, – заключил Приам, – Завтра вы отправитесь втроем к царю Спарты Менелаю для скрепления миром наши города.

– А после, будь что будет, будем решать проблемы по мере их поступления, – согласился маг.

***

Дом, выделенный победителю, оказался просторным, пять больших комнат, гостиная, и шесть рабов.

– Вы можете быть свободны, мне не нужны рабы, – сказал им Антон, но они вместо того, чтобы обрадоваться, стояли с удрученными видами. – Что с ними не так? – спросил недоумевающий Антон у мага.

– Если от них откажешься, это будет значить, что они не угодили тебе, а за это положена казнь – просто объяснил маг.

– Ааа, ну хорошо, пусть тогда остаются, – решил Антон. Рабы аж засияли. – «Как мало им для счастья надо», – подумал он, и спросил у мага, – Авалор, а с чего бы для меня назначать рабов?

– Как это царевич, и без рабов, – улыбнулся маг, – я ж поведал Приаму, что ты царская персона из дальних земель. Так что привыкай. А теперь мне надо поспать, выдели мне комнату для сна.

– Так, слушайте меня, вы обе, – указал он пальцем на двух девушек, – Вы обе, будете у меня смотреть за порядком в доме и размещать гостей вместе с дворецким, которого я тоже назначу сейчас. – Девушки кивнули с готовностью. – Сейчас вы обе, поможете моему другу расположится в той большой комнате, которая, с это дня, будет гостевой. – Они кивнули, и ушли вместе с магом.

– Вы две женщины, готовить умеете? – те кивнули, – Хорошо, этим и займетесь.

– А вы, – обратился он к мужчинам, один высокий и худощавый, а другой, напротив, низкий и поплотнее, – ты, – указал он на того кто был по выше, – Будешь моим дворецким, будешь встречать гостей, смотреть за домом и выполнять мужскую работу, я тебя буду звать Альфред, а ты, – обратился он к другому, – будешь моим оруженосцем по имени Арчибальд, ты будешь везде ходить со мной, – те кивнули. Вернулись и те две девушки.

– Всего в доме пять комнат, одна для вас четверых, женский пол, одна для Альфи и Арчи. Одна для меня, другая для гостей, и остается одна, пусть тоже будет пока гостевой, а там уж посмотрим. Все всё поняли? – присутствующие кивнули. – Тогда приступайте к своим обязанностям, а ты Арчи, завтра утром, когда Гектор и Парис будут готовы к отплытию в Спарту, разбудишь меня, ясно?

– Да, как прикажете, царевич Антон, – отчеканил тот, и удалился.

«Царевич Антон, ну надо же. К этому надо привыкнуть», – думал Антон, пробираясь в свои покои и присаживаясь на кровать. – «А что, звучит вполне неплохо».

***

Открыв глаза, Антон увидел синее небо, так близко, что казалось, можно было дотянуться до него руками. Осмотревшись, ужаснулся, ведь он был на небе. «Умер что ли», – пронеслось у него в сознании, – «Только не сейчас, только не сейчас», – простонал Антон, хватаясь руками за голову – «Только налаживаться жизнь стала…» Кругом плыли облака, даже посмотрев вниз, он не увидел землю, плотный слой облаков скрывал все. Он осторожно поднялся, боясь провалиться сквозь облако. Но странное дело, эти облака были не такими, какими мы их знали по физике и химии, какими то воздушными массами, создающимися из водных испарений. Нет, нога проваливалась на несколько сантиметров, и упиралось на что-то мягкое, чувствовалась под ногами какая-то напружиненная система, словно он стоял на батуте.

– «А может это просто сон», – подумал Антон, – «Наподобие тех, где он мог летать», – о да, он любил такие сны. Рот Антона расплылся в юношеской, озорной улыбке. Он чуть пригнулся, напрягся, и прыгнул на добрых метра три.

– Вау, – воскликнул Антон, готовясь к новому прыжку. В этот раз он прыгнул на пять метров. Антона уже было не остановить. Он прыгал и прыгал, преодолевая большие расстояния, но выше шести метров ему так и не удалось прыгнуть.

***

– Зевс, может ты уже остановишь этого сайгака? У меня уже голова закружилась от его прыжков!

– А ты забыла, как мы вели себя, когда в первый раз попали в Эфир, Гера? – спросил улыбающийся Зевс, не отрывая взгляда от скачущего Антона.

– Мы тогда были детьми, а он идиот, – кинула презрительный взгляд на Антона Гера, – Взрослый мужчина, ведет себя как ребенок, – И вот этого выбрал Авалор, как спасителя Трои?

– Ты к нему слишком строга – заметил Зевс – Тебе Гера, его не понять. Вот ты можешь себя представить смертной и впервые попасть на небеса?

– Нет.

– А вот он попал. Правильно Авалор тогда подметил, что он находчив. Другой бы человек попал бы в уныние, а этот полон жизни, и старается наслаждаться ею, куда бы его не занесло.

– Мы долго еще будем смотреть на него, – нетерпеливо спросила Гера.

– Нет, – щелкнул пальцами Зевс, и Антон исчез, – Я уже увидел, что хотел.

***

– Царевич Антон, пора вставать. Царевич Антон, – послышался будильник-Арчибальд за дверью. Антон открыл глаза. Настроение было прекрасное, ведь какой был хороший сон.

– Спасибо Арчи, распорядись, чтобы завтрак подали в гостиной.

– Повинуюсь, – послышалось за дверью.

Антон наскоро умылся холодной водой из кувшина, надел тунику, и вышел. В гостиной стоял Арчибальд. На столе стоял поднос с пшеничным хлебом, свежим сыром и финиками. Рядом стоял кубок с вином.

– Арчи, садись тоже со мной покушаешь, – скомандовал Антон.

– Благодарю, но я сыт, – признался он. Антон кивнул и сел за стол.

– Стоп, а где Авалор? Он еще спит? Зови его сюда.

– Он до рассвета вручил мне это, и ушел, – Арчи передал конверт, в котором было написано, «Дорогой Антон, мне надо срочно отлучиться по важным делам, но мы скоро свидимся. А ты тем временем, привыкай к быту древнего мира и войди в доверие к семье Приама».

Прочитав, Антон кинул конверт в огонь в камине, и принялся за еду, попутно спросив: – А что с царевичами?

– Они еще во дворце, но… – не успел он договорить, как в гостиную вошел Альфред, и приветствовал:

– С добрым утром, царевич Антон, только что прибежал гонец из дворца, со словами, что Гектор и Парис выходят из дворца и ждут вас перед ним.

– А вот, кстати, они и вышли, – заметил Арчибальд, указывая в окно. И, правда, Антон увидел процессию, выходящую из дворца.

– Хорошо, – сказал Антон, наскоро отправляя в рот хлеб с сыром, запивая вином. – И это, Альфред, распорядись, что бы к этому завтраку давали еще два куриных яйца всмятку. Или у вас, их нет?

– Есть, есть, – поспешно заявил дворецкий, – у нас обычно их едят на десерт, но как прикажете, так и сделаем.

– Странно, ну у всех свои привычки, поэтому подавайте мне утром. На этом все, – накинув шлем и доспехи, которые принесла одна из горничных, и меч, с ножнами пристроив к ремню сбоку, он вышел. За ним следовал Арчибальд.

– А вот и царевич Антон пожаловал, – добродушно улыбнулся Гектор и пожал руку Антону.

– И я вас рад видеть троянские царевичи Гектор и Парис, – Торжественно приветствовал их Антон.

– Может, обойдемся без формальностей, раз уж мы тут все царевичи – предложил им Парис.

– Да, – согласился Гектор, – Мы с Парисом друг другу только по имени обращаемся.

– Я только за, – подтвердил Антон. Так они сев в колесницы поскакали к причалу. Там к ним подошел какой-то молодой человек.

– Это наш зять Эней, – познакомив его с Антоном, Гектор добавил, – он женат на моей сестре Креусе. Как она поживает кстати Эней?

– Все прекрасно, желала нам легкого пути, – ответил тот.

– Спасибо, а теперь все на борт, – скомандовал Гектор.

***

Наблюдая за удаляющейся Троей, Антон думал о сложившейся ситуации.

– Мне понравилось, как ты прошел полосу препятствий, – оторвал его от мыслей подошедший Гектор, – это было храбро, хоть и выглядело весьма опрометчиво проходить ее без защитного мешка – добавил он.

– Мешок мешает, сковывает движения, – объяснил Антон.

– Я же смог, – признался Гектор, – А как ты владеешь оружием?

– Думаю, практики мне не хватает.

– Давай посмотрим, что ты умеешь, если ты не против – предложил Гектор, выхватывая свой меч. Антон не стал отвечать, а просто вытащил из ножен свой. Гектор вопросительно посмотрел на него. Тот кивнул в знак готовности. Гектор атаковал его с поразительной медлительностью и слабыми ударами, словно хотел прочувствовать его навыки и не поранить его невзначай. После нескольких уверенно отбитых выпадов Антоном, одобрительно кивнул, и начал вкладывать постепенно силу и скорость в удары. Антону теперь приходилось напрягать все свои навыки и знания, чтобы парировать или уклоняться от ударов Гектора. И все же он чувствовал, как с каждым ударом Гектора у него подкашиваются ноги, а меч был готов выпасть из рук. Антон понимал, что так дальше не может продолжаться и надо что-то предпринимать. Отбив очередной удар, он сделал ложный выпад, чем выиграв немного времени, резко нырнул за спину Гектора, и совершил крученый, сокрушающий удар, но Гектор, к радости Антона, стремительно развернулся и отбил удар. Тот был крайне удивлен.

– Отлично Антон, другого противника ты бы убил таким маневром. Ты меня приятно удивил, я и не надеялся, что буду биться с тобой на равных. Но, должен тебе заметить, ты держишь плохо удар, оттого что ноги твои расположены слишком близко друг к другу. Из-за этого ты иногда теряешь равновесие. Расставь их на ширине плеч. А в остальном, ты молодец, твой учитель видно был очень хорошим воином.

– Спасибо Гектор, я как раз нуждался в таком совете. Мне нужно больше практики.

– Совершенно верно, – заметил Гектор, – И ты станешь великим воином.

– Да ладно тебе, – засмеялся Антон, – Быть не может.

– Я не шучу Антон, – ответил тот, – У тебя прекрасные данные и навыки, осталось тебе только поверить в них. Складывается у меня такое странное ощущение, будто ты не знаком до конца со своим же телом и его возможностями, – на этот раз Гектор рассмеялся, – но несколько дней практики и это ощущение пройдет.

«А ведь и правда Гектор, хоть это и звучит абсурдно, но прошло только пару дней как я владею этим телом», – подумал Антон, но вслух ничего не сказал, а лишь присоединился к смеху Гектора.

– Гектор, как думаешь, получится скрепить мир дружбой в Спарте – спросил Антон, когда они насмеялись вволю.

– Попытка не пытка, Антон, ведь есть вещи поважнее войны, такие как семья, достаток, духовность. А война – это смерть, нет в ней ничего хорошего.

– Ты прав, но иногда нас вынуждают браться за оружие.

– Увы, как это не прискорбно, это так, – согласился Гектор.

– А куда Парис с Энеем делись?

– У Париса морская болезнь – рассмеялся Гектор, а Эней на корму, с рулевым, следит за горизонтом.

Гектор оказался именно тем, каким он и казался Антону, из прочитанных книг и просмотренных телепередач. Благородный воин с высоким мнением о чести и достоинстве. Защитник родины, хороший семьянин, верный традициям и почитатель богов. Не было у него пафоса, и при этом, цену себе знал. И больше всего Антону грело душу, то, что они с ним быстро нашли общий язык и подружились. И пока они плыли к Спарте, Антон, Гектор и Эней, часто практиковались во владении оружием, а потом пили вино и весело посмеиваясь, шутили друг над другом. Парис же иногда присоединялся к ним, но чаще всего он был один, и задумчив. Казалось, он был сам не свой. Антон знал, что у него творилось в голове, но, решил не лезть туда.

***

Глава 5

Когда солнце стояло высоко в зените, показался берег Спарты. Там уже ожидал отряд. Когда троянский корабль подплыл ближе, Антон увидел светловласого Менелая, царя Спарты. Высокий, плотный мужчина. Стоял он окруженный своими советниками и обсуждал что-то с ними. Когда корабль пришвартовался, он дождался, пока гости взойдут на берег и церемонно приветствовал:

– Царевичи Трои, Гектор и Парис, рад я вас видеть, – приветствовал Менелай широко улыбаясь.

– И мы тебя приветствуем, гордый сын Греции, царь Спарты Менелай – церемонно поприветствовал в свою очередь Гектор, а это мой друг, из дальних земель, царевич Антон. – Представил он его Менелаю. Те обменялись кивками.

– Гектор, ты, как всегда, крепок и силен, ни дня без тренировок? – пошутил Менелай с долей сарказма.

– Зарядку делаю по утрам – ответил Гектор. – А ты тоже хорош, Менелай, должно быть тоже тренируешься усиленно?

– Ну а как же Гектор, Вином, усиленно я тренируюсь – весело рассмеялся Менелай, хлопая по выпирающему животу. – Кстати, сейчас тоже настало время хорошей тренировки, столы с вином уже заждались нас – сказал Менелай, и прыгнул на коня с поразительной неуклюжестью.

– Каждая секунда промедления для нас теперь тяжкий грех, – подхватил Гектор, и под всеобщий хохот, тоже прыгнул на приготовленного греками коня. Антон с Парисом проследовали его примеру. Эней же остался присматривать за кораблем.

В тронном зале Менелая, все уже расселись за огромным столом, который ломился от напитков и разнообразной еды. Во главе стола естественно сидел царь Менелай, рядом прекрасная Елена, его жена.

«Так вот она эта Елена, она была действительно красива», – подметил про себя Антон.

– Это моя жена Елена, – познакомил ее с гостями Менелай. – Прошу, отведайте нашего греческого вина!

– Хорошая идея – сказал Гектор, поднял кубок и торжественно произнес:

– За дружбу Трои и Греции, чтобы наш союз принес нашим народам благополучие и процветание!

– За мир и дружбу наших народов! – согласился Менелай, и толпа взревела, чокаясь кубками. Антон тоже заорал, уж больно у него пересохло в горле, и осушил кубок с первого раза, отдал его рабу, который его сразу наполнил. Вино было крепким, не прошло и получаса, как греки и троянцы стали рассказывать весёлые истории, по-дружески похлопывая друг друга по плечу. «Как старые друзья», – подумал Антон. Он не мог понять этого. Недавно еще участвовали в военных взаимных действиях, а теперь, как ни в чем не бывало, веселятся, позабыв обо всем. Впрочем, Антон мало, что мог понимать уже, после столько выпитого вина, ему напрочь крышу снесло. Он взлетел на стол и начал танцевать. Похождения по клубам не забыты, как и движения, а танец всех присутствующих удивил, и даже вдохновил.

– Что за дивный танец? Антон, так, его зовут? – спрашивал, удивляясь Менелай.

Все, и греки, и троянцы, начали в такт, повторять движения Антона. Один только Гектор сидел в кресле и смеялся, поднимая кубок за всех танцующих.

Выпив в очередной раз вина, Антон, бросил кубок и рухнул на землю.

***

– Вставай Антон, ты вчера не слабо перебрал, – разбудил его Гектор, – собирайся, мы отплываем домой.

– Состоялся разговор? Что там с дружбой? – тяжело поднялся Антон, хватаясь руками за голову, страдающей от похмелья.

– А ты оглянись вокруг – показал вокруг Гектор. На земле валялись пьяные тела греков и троянцев, – Думаю, наш визит, прошел более чем успешно.

– Я то думал, вы хоть неделю погостите у меня – воскликнул подошедший Менелай, вид у него был, мягко сказать, помятый.

– Ты прости Менелай, но нам надо отплывать, да и опыта у меня мало в таких тренировках, – подмигнул он ему.

– Как скажешь, Гектор, передавай мое почтение царю Приаму! – сказал Менелай, – а как найдется у тебя время, ты сразу же приезжай, – взял вино из рук раба, и, поднеся к губам, заверил: – а я уж тебя научу.

– В этом нисколько не сомневаюсь.

***

Всю дорогу, до корабля, Парис молчал, Антон, не мог понять почему, какой-то он был слишком молчаливый и задумчивый.

«Ах да, на корабле нас ожидает Елена», – решил он.

Так и случилось, после отплытия из Спарты, Парис вывел на палубу из трюма Елену.

– Брат, только не ругайся!

Гектор был мягко сказать удивлен.

– Ох, Парис, что же ты наделал, только заключили мир со Спартой, а ты начал новую войну.

– Брат, я ее не оставлю в Спарте, она там как в заточении. И если ты ее отправишь обратно, я уйду с нею, поскольку жизнь без нее, мне не представляется возможным.

Антон отвел в сторонку Гектора.

– Думаю, надо все обсудить с твоим отцом.

– Ну да. Не отправлять же их обратно, на верную смерть.

***

– Троя – разбудил Антона громкий крик корабельного. Антон поспешно одевшись, поднялся на палубу, где все уже собрались. Шли приготовлениями по высадке на берег. До самого берега было не больше двух ста метров. Солнце нещадно палило своими обжигающими лучами. Пот ручьями тек с гребцов, работающими не покладая рук. К шуму суетящихся на палубе людей добавились пронзительные крики чаек, летающих над кораблем и очень раздражавших Антона. Поскольку и в прошлой жизни, если так можно выразиться, в городе Твери, этих чаек тоже было предостаточно, и порядком поднадоели ему.

Антон увидел на корме Гектора, Париса и Елену.

– День добрый, – поприветствовал он, подходя к ним.

– Добрый, и надеюсь таким он, и закончится – ответил Гектор, похлопав по плечу Антона – однако же, ты любитель поспать молодой человек.

– Есть за мной такой грешок, ничего не могу с этим поделать. Елена мое почтение, – Елена ответила поклоном – Парис друг, как Ты?

– Спасибо Антон, все хорошо – сказал Парис, – Вот думаю о предстоящем разговоре с отцом – и взглянул на брата. Тот ответил ему долгим взглядом.

– Ну не будем печалиться раньше времени, что было, то было, всегда есть выход с любой ситуации, только лишь надо поразмыслить свежей головой, и откинуть все сомнения, – попытался подбодрить всех Антон.

– Ты прав, – согласился Гектор, – Давайте лодку на воду – скомандовал он гребцам, которые быстро исполнили приказ. Через пять минут они уже пристали к берегу.

На берегу их встречали готовые троянские колесницы. На одну встали Гектор с Антоном, на другую, Парис с Еленой. Проезжая мимо горожан, они осыпали их лепестками цветов. Крики приветствия доносились отовсюду. А наши герои скакали на колесницах вперед, вздымая за собой клубы дыма, улыбаясь всем на пути.

«Как будто возвращаемся с десяти летнего похода, с полным триумфом победы», – подумал Антон.

Во дворце, счастливый Приам со своей свитой уже ожидал их. Но когда он увидел Елену, в воздухе повисла гнетущая тишина. Хоть он и улыбался их возвращению, в глазах сквозило глубокой задумчивостью.

– А это что за красавица? – мягко спросил он.

– Это Елена, жена Менелая, отец, – объяснил Парис. По всей свите прошел вздох удивления. – Прости меня, но я не отдам ее грекам, поскольку люблю ее.

Приам долго и тяжело смотрел на него. Гектор также.

– Похоже, пора готовиться к войне, – проговорил старик. Парис с Еленой облегченно перевели дух. Гектор вопросительно воззрился на Приама. Приам заметил его немой вопрос. – Таково мое решение, Гектор. Я вижу, сколь бед повлечет за собой война между великими народами. Но Елена добровольно последовала за моим сыном, потому что полюбила его. Будем ли мы вторгаться в священные права любви? Любовь Елены была обещана Парису самой Афродитой. Будем ли мы нарушать волю богини? Не станет ли гнев ее еще более страшной бедой, чем война с ахейцами. Отважны троянские воины, крепки стены Трои. Мы не боимся ни открытой битвы, ни долгой осады.

Все кивнули. Спорить с окончательным решением Приама не было смысла.

***

Антон разлегся на своей кровати. Потягивал винца и размышлял о недавних событиях.

– Здравствуйте мастер Авалор, царевич Антон у себя в опочивальне, – прервал его мысли голос Альфреда за дверью.

– Маг вернулся, – радостно воскликнул Антон и выбежал из комнаты. На пороге стоял Авалор в своем причудливом колпаке и балахоне синего цвета. – Рад тебя видеть уважаемый, – поприветствовал его Антон, – Альфред, что ты стоишь, отнеси его вещи в гостевую. – Раб поспешно повиновался и удалился выполнять свои обязанности.

– Чудные имена ты им дал Антон, – рассмеялся маг, – знаменитое имя для дворецкого в твоем мире, – заметил он, следуя за Антоном.

– Так и есть, не обидел ли я их этим, у них наверное есть свои имена.

– Если даже ударишь их, не найдешь и тени обиды. Такие уж древние времена, демократией вашей тут не пахнет. Но да ладно с ними, как тебе здесь? Освоился? Пища здешняя пришлась тебе по вкусу? – спросил маг, садясь в кресло перед столом.

– Вроде нормально, но картошки в меню не хватает, – признался Антон, – я вообще не представляю, как можно обходиться без картофеля. Нельзя сюда как-то из будущего завести его и начать производить, – с надеждой в голосе поинтересовался он.

– Ха-ха, Антон, ну ты и скажешь, – рассмеялся маг, вытаскивая кисет с трубкой из кармана, – позволишь мне закурить?

– Ну конечно, ты волен делать, что пожелаешь, если не ты, всего этого у меня не было.

– Нет, теперь это все твое, и здесь должны быть твои правила, и другие должны их придерживаться, – довольно выпустив пару клубов дыма, маг разлегся в кресле. – Кстати, помимо картофеля, и табака тоже здесь нет, приходится мотаться за табаком в будущее.

– Может и мне с картошечкой поможешь, все бы отдал, за фри.

– Отчего нет, – взмахнул маг рукой, и на столе появилась тарелка фри с сырным соусом. Антон, наученный уже пирогом, не стал удивляться и потянулся, облизываясь к тарелке. – Это тарелка из кафе, где посетитель не доел ее и я переместил сюда, – Антон остановил руку на полпути и недоверчиво покосился на тарелку, – Шучу, шучу, это не объедки, ешь спокойно, – не унимался маг со своими шутками.

– Ну, маг, – вздохнул Антон, и, окунув в соус фри, попробовал его на вкус. – Мм, в такие моменты я ностальгирую по моему миру.

– И есть о чем, – согласился тот. Так они сидели в молчании. Антон неспешно смаковал каждой порцией фри, отправленной в рот. А маг, абсолютно расслабившись, покуривал трубку.

– Мне нужно проверить твои знания, – наконец сказал маг, – вот-вот разразится война, и ты должен знать, кто есть кто в этом мире.

– Как скажешь, но секунду, – и Антон повернулся к двери и позвал, – Арчи, – тот появился в дверях, – распорядись девушкам, чтобы принесли кувшин с вином и на десерт что-нибудь, – раб повиновался и исчез.

Итак, – начал свой рассказ маг, – Знаешь кто такие Уран и Гея?

– Уран, олицетворение неба и супруг Геи, мать-земли.

– Верно, Гея, вступив с Ураном в брак, породила этот мир, нимф, богов, титанов, циклопов, сторуких исполинов – гекатонхейров и других.

– А кто эти гекантохейры? – в этот момент девушки принесли кувшин с вином и поднос с жаренными орехами. Разлили по кубкам и удалились.

– Как я и сказал, исполины, имеющие сто рук и пятьдесят голов, являются стражниками в Тартаре – тюрьма для титанов. Так вот, Уран был первым правителем мира и имел много детей, коих он ненавидел, считая их страшными. А циклопов и сторуких он заключил в Тартар. За его скверный характер, Гея, надоумила титана Кроноса, одного из их сыновей, на бунт. Кронос с ее помощью сверг Урана и занял его место. От Кроноса же в свою очередь, и его жены-титаниды Реи, появились на свет знакомые нам Олимпийские боги. Уран же, когда потерял власть, предрек Кроносу, что и его также свергнут, как он его. Кронос, как стал повелителем мира, и как его отец, решив закрепить свою власть, все своих братьев и сестер гекатонхейров и циклопов заключил обратно в Тартар. А детей своих он стал глотать, дабы они его потом не свергли. Рею, его жену, это, конечно же, не устраивало. И когда она родила Зевса, она подсунула Кроносу камень, накрыв его детским одеялом. Кронос не заметил подмены и проглотил камень, думая, что это и был ребенок. А, Рея, спрятала Зевса на острове Крит. Когда маленький громовержец вырос и возмужал, с помощью Геи и других богинь, подмешал в напиток Кроноса рвотного зелья, после которого тот исторгнул братьев и сестер Зевса: Аида, Посейдона, Геру, Деметру и других.

– Ох уж эти женщины, – задумчиво проговорил Антон, ощущая как в голову начало бить вино, – Гея с помощью сыновей свергла и супруга Урана, и сына Кроноса. Надеюсь, Зевсом она довольна.

– Время покажет, – заметил маг и продолжил: – Зевс, после освобождения братьев и сестер начал десятилетнюю войну с Кроносом и его поддержавшими титанами. В их числе был и Атлант, наверное, слышал про него?

– Да, который держит небесный свод.

– Верно, войну эту прозвали Титаномахией – война титанов и богов. Зевс освободил из темницы сторуких и циклопов. С их помощью сверг Кроноса и других Титанов, которых, после войны поместил в Тартар. А их стражниками назначил сторуких. А на Атланта водрузил небесный свод. Вот и закончил я первую ознакомительную часть в общих чертах. Вопросы есть?

– А как же Прометей, он кого поддержал?

– Никого, его не заботила война богов и титанов, он посвятил себя людям.

– Слышал я, как он украл огонь у Гефеста и отдал его людям. За что Зевс приказал Гефесту приковать его на скале Кавказских гор, и орел клевал его печень.

– Да, так и было, но только он приковал его к скале не из-за похищенного огня. А за кое-что другое. Вот здесь то и начнётся вторая часть моего рассказа. – Маг взмахнул снова рукой и появилось кофе в турке и две кружечки, – прямиком из Колумбии, – похвастал он. Антон отказался, сославшись на что, что не любит кофе. Маг, сделал один осторожный глоток горячего кофе, и после того как удовлетворенно кивнул, продолжил, – Зевс знал, что существует пророчество и в отношении его. Но какое, он не знал. Об этом знали только Гея и Прометей. Допрашивать почтенную Гею, Зевс понятное дело не стал, а вот Прометея приковал к скале. Но тот молчал и тысячу лет страдал от мук причиненных орлом. Который каждый день клевал его печень, а ночью, поскольку Прометей был бессмертным, печень снова отрастала. После, Зевс не добившись от него ни слова о пророчестве, поместил его на тысячу лет в мрачные глубины Тартара.

– Настрадался бедный.

– Как-то, Прометей услышал голос Геи, что время пришло и пора раскрыть тайну Зевсу. Что и сделал Прометей, за это Зевс освободил его, извинился перед ним за доставленные муки и объявил праздник великого примирения в золотых чертогах Олимпа.

– А о чем же было пророчество?

– Зевс был влюблен в морскую богиню Фетиду. Оказалось, что на ней висит злой рок и родит она сына сильнее отца своего. То есть, если у них родится сын, он свергнет Зевса. И пока он думал, как быть, посреди праздника явился образ величественной женщины, Геи – матери земли. Она простонала моля Зевса, истребить человеческий род, который размножался очень быстро и истоптал ее тело. Стали боги думать, как же облегчить ее участь. Может наслать потоп, предлагал Посейдон, но уже был такой, прозванный «Девкалионов потоп». Сжечь Перуном огненным человеческий род, тоже была крайней мерой. И боги решили наслать на них войну, чтобы люди сами истребили себя. Требовался великий герой и причина для войны. В конце концов, боги решили выдать Фетиду за смертного Пелея, сын которого, Ахилл, и станет великим героем. А поводом для войны станет земная любовь.

– Получается Троянскую войну, начали боги, а не люди, для уменьшения их численности, – рассуждал Антон.

– Да, – подтвердил маг, сделал еще глоток кофе и продолжил, – В пещере Хирона, это, кстати, мудрый и добрый кентавр, сын Кроноса и Филиры – океаниды.

– Он же и был наставником Ахилла, если не ошибаюсь.

– Так и есть, он вырастил Ахилла, кормя его мясом медведей и печенью львов. Так вот, в пещере Хирона и состоялась свадьба Пелея и Фетиды. Одна лишь богиня раздора Эрида не принимала участие в свадебном торжестве, поэтому она и совершила свой коварный ход. Взяв яблоко, она написала на ней, «Прекраснейшей» и прокравшись тайком в пещеру бросила его на пиршественный стол. И тут богини: Гера, Афина и Афродита заспорили, кому она предназначается. Обратились к Зевсу, чтобы он их рассудил. Но тот не захотел становиться судьей, и направил их к Парису, который тогда еще был пастухом, и носил имя Александр. Быстро понеслись богини к Парису, и приказали ему рассудить их. Тот выбрал Афродиту, как самую прекрасную из богинь.

– Это было ошибкой, Зевс не должен был так подставлять Париса, ведь кого бы он не выбрал, он впал бы в немилость других двух богинь. А для человека это тяжелое испытание, – решил Антон.

– Возможно, – задумчиво проговорил маг, – но, в конечном счете, как ты видишь, Парис и Елена не в силах противостоять чарам Афродиты, и поэтому, не смогут жить друг без друга. Ладно, поживем, увидим, что можно будет сделать. А сейчас пора спать, – маг встал, потянулся и побрёл к двери.

– Последний вопрос, – Авалор остановился и вопросительно воззрился на Антона, – кто тот с волчьей мордой?

– А этот, это мой помощник, сотворенный из старинного заклинания из какой-то книги в божественной библиотеке на Олимпе. Он конечно буйный и самовольный, но ответственный. К тому же он сам может скакать меж пространством и временем по моим поручениям, – сказав это, маг вышел из комнаты. А Антон, улегся в постель, чтобы хорошенько обмозговать все услышанное за сегодня.

***

Глава 6

Прошло несколько месяцев с момента последних событий. Сыграли пышную свадьбу Париса и Елены. В воздухе витало счастье и радость. О грядущей войне никто всерьез не задумывался, и жили, наслаждаясь каждым мгновеньем. Гектор с женой Андромахой нянчили маленького сына Астианакта. Счастливые, Парис и Елена прогуливались по садам Троянского дворца.

У Гектора с Парисом были еще две сестры Поликсена и Кассандра, и маленький братик по имени Троил. Поликсена и Кассандра были прекрасны, но каждая по-своему. Кассандра была синеокой светлой девой в пышных, золотых кудрях. Тогда как Поликсена была смуглой, кареглазой, с черными густыми волосами.

Обе сестрицы посвятили себя служению Аполлону. Последний, даже открыл свое сердце Кассандре и наградил ее даром пророчества, но она не смогла ответить ему взаимностью. За это бог солнца к данному дару добавил проклятье, что никто не будет прислушиваться к ее прорицанию, считая ее полоумной.

А маленький, озорной мальчик Троил предавался только забавам. То там, то тут, Антон слышал его веселый смешок. Нередко он приходил к нему в гости поесть вместе сладостей. Они очень подружились.

А что до Антона, то тот занялся всецело спортом. Он дни напролет учился искусству фехтования. То на мечах, то на ударном оружии. А также разными топорами, секирами и древковыми орудиями смерти. Не оставил он без внимания и боевые щиты, но ему больше нравилось парное оружие в обеих руках. Осваивал также технику рукопашного боя и борьбы. Его было не остановить. Гектор и Парис тоже занимались, но не так самозабвенно, как он. Гектор по-дружески похлопывал Антона по плечу и уговаривал его не изнурять себя так излишне. Но тот не слышал его. Он уже выиграл десятки состязаний по разным видам спорта, и ему этого было мало. Гектор смеялся, и говорил ему, – «Нельзя быть во всем – лучшим, Антон». А Антон отвечал: – «Я плох в стрельбе». А это так и было, вот не получалось у него стрелять из лука, и все. Когда Парис мог поразить в небе маленькую птичку, Антон не смог бы попасть в лениво волочившегося по полю быка. После, Антон психовал, бросал лук и утверждал, что этот спорт больше женский, нежели мужской. «Мужчина должен рваться в бой в первых рядах, а не стоять сзади, и с безопасного расстояния разить всех». А Гектор смеялся, и каждый раз приводил в пример Геракла, с его стрелами, не дающими промаха. «Значит, Геракл был трус, Антон?» – спрашивал он его, а тот отвечал – «Еще какой, Гектор, еще какой». А мальчик Троил подхватывал, – «Еще какой», – своим тоненьким голоском. И все укатывались со смеху.

Обе сестрицы тоже украдкой следили за их троицей и посмеивались каждый раз при виде Антона. А тот краснел в их присутствии и каждый раз уходил от их глаз, сославшись на то, что у него дел по горло. А Гектор с Парисом лишь пожимали плечами.

В один из вечеров, за ужином во дворце, собралось все семейство Приама, а также и Антон, который тоже стал членом семьи. Царь Приам всегда сидел во главе стола, с одной стороны стола сидели его жена Гекуба, дочки и Парис с Еленой. С другой стороны стола сидели Гектор с Андромахой, Антон и Троил.

– Да благословит нашу пищу, отец наш, Зевс – громовержец, – как обычно, помолился Приам и воззвал всех присутствующих приступить к трапезе. – Троил, мой мальчик, сегодня твой учитель мне сказал, что ты пропускаешь учебу грамоте. Так ли это? – строго спросил Приам, повернувшись к сыну.

– Прости отец, мне не нравится учеба, мне больше по душе тренировки с Антоном, – ответил тот. Антон аж поперхнулся, а сестрицы обменялись взглядами тихонько посмеиваясь.

– Ты, должно быть, мешаешь Антону? – Приам перевел взгляд на Антона.

– Сегодня мы пробежали с Троилом метров пятьсот за полдня, – похвастал Антон, улыбаясь.

– Должно быть, усиленная тренировка была, – заметил Приам.

– Да, у нас было десять привалов во время бега для поедания сладостей.

Зал взорвался от хохота. А мальчик сказал: – Антон, в следующий раз я возьму больше сладостей.

– Не стоит, Троил, их было предостаточно.

– Ну, хорошо. Но, Троил, если я еще раз узнаю, что ты пропустил урок, ты получишь запрет на прогулки. Ты меня понял?

– Да отец, – грустно пролепетал Троил, и добавил. – И все же отец, когда я вырасту, стану Антоном. – Приам откинулся в кресле и захохотал.

– Хорошо сынок, ты волен становиться тем, кем хочешь, но, а пока, ты еще не стал Антоном, а значит, и грамоте будешь учиться – заключил Приам, а мальчик послушно кивнул. – А ты Антон, как я понял, сегодня сделал себе разгрузочный день?

– Я послушался совета Гектора, да и не мог я отказаться от такого предложения от Троя.

– Хоть он, смог тебя немного остановить, не стоит так перенапрягаться, Антон. Так можно выдохнуться.

– Да, Приам, согласен.

– Хорошо, – сказал Приам. И только он хотел потянуться за кубком, как в дверях показался стражник. На вопросительный взгляд Приама тот отчеканил резко и возбужденно: «Царь Приам, Греки, Греки…»

– Что? – вскричал Приам, вставая с места. Его примеру последовали и остальные.

– По периметру Троянского побережья корабли Ахейцев образовали длинный ряд – от Ритейского мыса, до мыса Сигейского. Их очень много, – взволнованно говорил стражник.

– Да защитит нас Аполлон, – начала причитать Кассандра, – не стоило тебе Парис красть их женщину, – плакала она.

– Поликсена, уведи сестру отсюда, а ты стражник быстро найди моего советника Антенора и вели ему собрать совет в тронном зале, – скомандовал Приам, – а вы трое за мной, – обратился Приам к сыновьям и Антону.

***

В тронном зале собралось много людей, советники, военачальники и оракулы. Все молчали. Будто все проснулись после сладостного сна, и вернулись в суровое настоящее. Все понимали, что сей момент рано или поздно должен был наступить, но до последнего откладывали и старались о нем не думать. А теперь беда, постучала в ворота. Царь Приам поднял руку и все повернулись к нему.

– Я понимаю, что вы все опечалены этим известием. Но не стоит унывать, прежде никому и никогда не удавалось захватить Трою. Наши стены несокрушимы, воля наших воинов непоколебима. Мы вместе справимся с этой напастью. А пока первым делом надо переговорить с послами греков и узнать, чего именно они желают, и возможно договоримся мирно.

– Отец, не думаю, что они привели с собой тысячи кораблей, чтобы просто договориться мирно, – заметил Гектор.

– А что думают советник Антенор и жрец Аполлона Хрис?

– Троянцы не должны страшиться войны, – сказал Хрис. – Боги обещают Трое свою помощь. Ахейцы будут разбиты!

– Аполлон то с нами, и это радует, – проговорил задумчиво Антенор, – но, как и сказал царь Приам, нужно выслушать послов греков, кои, несомненно, будут. А после и будем строить планы, что да и как.

– Антенор, а пока распорядись отправить гонцов нашим союзникам: царю фракийцев в Европе Ресу и вождю эфиопов в Ливии Мемнону, дабы поскорее явились на помощь нам.

– Это сейчас самое правильное решение, – одобрительно высказался Хрис. Антенор утвердительно кивнул и позвал к себе раба, которому что-то нашептал в ухо. Тот вылетел из залы как пробка из бутылки.

***

Тем временем в стане греков бурлила жизнь. На противоположных сторонах лагеря разбили свои шатры Ахилл и Теламонид. В середине лагеря возвышался роскошный шатер Агамемнона, рядом с которым воины разровняли площадку для народных собраний. Здесь же поставил свой шатер и Одиссей. Со стороны Трои лагерь был защищен высоким валом и рвом.

В большом шатре Агамемнона собрались все его единомышленники. Его родной брат Менелай из Спарты;  советник Паламед, сын Навплия; аргосский царь Диомед, сын Тидея; прославленный мудростью царь Пилоса Нестор и сын его Антилох; владелец лука Геракла Филоктет; два Аякса: один – сын Саламинского царя Теламона – Теламонид, отличавшийся великой силой и ростом; и другой, приземистый, – сын Локридского царя Ойлея – Оилид; Одиссей – сын Лаэрта; Ахиллес – сын Пелея; Патрокл, сын Менетия и прорицатель Калхант.

– Приветствую вас всех на берегах Трои, – поприветствовал Агамемнон всех присутствующих. – Самое тяжелое позади, мы все, наконец, собрались и пожаловали на эти ненавистные земли нашего врага, которые так подло украли жену моего брата.

– Помню, когда я с греками сватался к Елене, мы поклялись, что кого бы она не выбрала, все остальные будут помогать этому избраннику против всех его обидчиков. И теперь вы здесь, и мне очень отрадно всех вас видеть, – в сердцах приветствовал Менелай.

– Они исполняют свою клятву, это их честь, – заметил прорицатель Калхант, – Но Агамемнон, тяжелое отнюдь не далеко позади, а напротив. Троя могущественный враг, и никому ранее не удавалось захватить ее. Поэтому вы должны разработать четкий план войны.

– С нами великий Ахиллес, пусть страшатся, – воскликнул якс Оилид. И большинство воинов в голос одобрительно поддержали его. Лишь Агамемнон скривил губы от презрения.

– Мы и есть сила, греки, когда все вместе, – сказал Агамемнон. Паламед и Нестор многозначительно переглянулись, но смолчали.

– Мы то конечно большая сила, но не стоит забывать, что одно только имя Ахиллеса, заставляет трепетать сердца врагов, – заметил Одиссей, и по-дружески хлопнул того по плечу.

– Согласен, – подтвердил Паламед, – но сейчас нам надо определить кто поедет послами в Трою и донесут наши требования до них.

– Ох уж эти формальности, – сплюнул Менелай, – взял бы своих воинов и атаковал бы я уже их. Я этого Париса принял у себя дома как подобает царевича, а он сбежал с моей женой. Какие тут могут быть переговоры. Они наплевали на законы гостеприимства.

– Твою злобу я могу понять, мой друг, – сочувственно сказал Одиссей, – но войны не выигрываются одной лишь ею, а тем более, когда твой враг, такой могущественный, как Троя.

– Одиссей прав, – согласился Ахиллес, – как у него остер меч на поле брани, так и язык его всегда мудр в речах. Чего нельзя сказать о некоторых. – Кого имел в виду Ахиллес, ни для кого не было секретом.

– Да как ты смеешь у меня в шатре вести подобные речи? – Вскинулся на него Агамемнон. – Ты будешь исполнять все мои прихоти, и если я скажу принести воды, ты побежишь.

– Ты мне не царь, и на твои желания плевать я хотел. А здесь я, только из-за моего побратима Патрокла и Одиссея, мнение которого ставлю выше многих. И клятвы моей не было, поскольку не сватался к Елене.

– Приберегите свой пыл для врагов, – остановил их порывы Калхант, – Иначе наш великий поход на Трою, закончится, так и не начавшись.

– Хорошо, – напоследок гневно покосившись на Ахиллеса, Агамемнон продолжил, – предлагаю отправить послами Одиссея и Диомеда. Они достойно справятся с этим заданием.

Возражений не поступило.

***

– Разыгрывается путевка в Тартар. Незабываемый отпуск на тысячу лет. Что, совсем нет желающих что ли? – веселым, но в то же время жестким голосом предлагал Зевс богам, проходя мимо стола, где они расселись. Гера закатила глаза, когда встретилась глазами с Афиной. Та улыбнулась.

– Да никто не собирается вмешиваться в войну людей, больно надо, еще из-за каких-то людишек гнить в тюрьме, – высказался Арес.

– Ну почему сразу гнить, сейчас там очень даже ничего, я выделил бюджет, и сторукие вместе с циклопами занимаются облагораживанием Тартара. Это будет весьма интересное место для глубоких раздумий.

– Вот и поезжай туда, и останься там навеки в своем любимом Тартаре, как раз и с ремонтом поможешь, – презрительно вполголоса фыркнула Гера, так, чтобы ее услышали только рядом сидящие Афина и Посейдон. Последние, аж покатились со смеху, чем привлекли внимание Громовержца.

– О, никак желающие объявились, начнем оформляться?

– Отнюдь, весьма отнюдь, – поспешно остановил его Посейдон, – я лишь представил, как пятидесятиглавые делают ремонт. А ведь, как известно, сколько голов, столько и мнений.

Зал так и лег от смеха. Даже Аид, обычно безучастный ко всему происходящему в мире живых, позволил себе улыбнуться, и добавил:

– А я то думаю, что за глухие стуки раздаются в стенах моего царства, а это оказывается, ремонт, затеял сосед Тартар.

– Ха-ха, братья, знавал я одного Петросяна…но да черт с ним, – засмеялся Зевс, – Ладно Посейдон, который проходит переквалификацию с бога морей и океанов, на бога смеха, но тебя то, Аид, как занесло в эти русла юмора?

Аид лишь пожал плечами, и принял так знакомый всем беспристрастный вид.

– Пошутили, и хватит, собрание окончено, можете быть свободны. И последний раз напоминаю, кто сунется в войну греков и троянцев, он или она, так пожалеет об этом, что жизнь в Тартаре покажется сладким отпуском! – напоследок угрожающе заверил всех Зевс Олимпийский.

***

– Царь Приам, – обратился стражник к нему, – пожаловали послы со стана греков, это Одиссей, царь Итаки, и Диомед, царь Аргоса.

– Одни из самых приближенных к Агамемнону, – задумчиво проговорил Приам, – Диомед, сильный воин, но здесь меня больше волнует хитроумный Одиссей.

– Что Ахилл на поле боя, то Одиссей на переговорах, слышал я, – высказался Антенор.

– Поверь мне, нет ничего хуже, чем умный противник на поле боя, – признался Гектор.

– Как раз и узнаем, кто, в чем хорош, – заключил Приам и обратился к стражнику, – Гонцов из Эфиопии и Фракии еще не было? – стражник покачал головой, – Хорошо, впусти греков.

Вошли два крепких ахейца. Диомед был выше и крупнее, тем не менее, Одиссей, внушал больше уважения. От него исходило полное спокойствие, когда он не спеша, осматривал всех присутствующих. Создавалось впечатление, будто он царь и он принимает гостей, сидя на троне. Одиссей даже улыбнулся, но это вкупе с необычайно серьезными глазами, создавало неизгладимое ощущение, да такое, что некоторые советники аж поежились. Что до Диомеда, то тот был просто воином. Он как вошел, начал свирепо всех оглядывать, как волк смотрит на овец. В глазах его сочилась ненависть, а рука лежала, натянуто на рукояти его меча. Казалось, вот-вот обнажит меч и кинется в неравный бой.

Когда они предстали перед Приамом, Одиссей обратился:

– Приветствую тебя, царь Приам, я Одиссей, а это мой друг Диомед.

– И вас я приветствую от лица Трои, желаете чего-нибудь отведать? К послам у нас принято уважительно относится.

– Благодарю Приам, но не стоит. Я привык сначала решать дела, а потом уж расслабляться. Поэтому сразу перейду к делу. Как вы знаете, греки пожаловали сюда не ловить рыбу и любоваться красивыми пейзажами Троянского побережья и долины Скамандра.

– Уж явно не за этим, – усмехнулся Приам. Одиссей ответил ему улыбкой.

– Верно, мы прибыли в Трою, чтобы стереть позор, который нанесли как клеймо Троянцы на греков. Украв жену хозяина, будучи у него гостями, вы поступили как минимум некрасиво.

– А если я скажу, что мы не оступились законами гостеприимства, когда приняли Елену к себе в город, поскольку она добровольно изъявила желание отправиться с моими сыновьями. Троя никогда не закрывает дверей, перед людьми, обратившихся к ней с добрыми намерениями. К тому же, Одиссей, сам посуди, кто мы такие, чтобы противиться воле богов, в частности богини Афродиты, которая подарила любовь Парису и Елене. Это замысел богов, и нам людям, остается только внимать им и подчиняться.

– Да как ты смеешь примешивать богов в Ваши подлые намерения, – вскричал Диомед, грозно сверкнув глазами, потом перевел взгляд на Париса и сплюнул, – Твой сын, своим поступком попрал честь и достоинство Трои и в результате над вами занесен меч правосудия великих ахейцев! – и выхватил в подтверждение свой из ножен.

– Посол неприкосновенен, – спокойно сказал Приам, – но и для послов есть границы дозволенного. Поэтому, будь благоразумнее Диомед, и впредь, не вещай таких речей дерзновенных.

– Кто ты такой, чтобы учить меня, лучше бы вместо этого, ты привил бы с младенчества принципы морали и чести своему сыну Парису. Но ты сам не ведаешь такими познаниями, поэтому и отпрыск твой так же несведущ в этом вопросе.

Гул негодования поднялся в зале. Одиссей хотел что-то сказать, но не успел, как Антон вскочил с места и, выхватив меч, рванулся на Диомеда. Тот, полетел ему навстречу. Но не суждено было им добраться друг до друга, поскольку все присутствующие вскочили с мест и удержали их, не дав им скрестить клинки. Одиссей пытался успокоить Диомеда, Гектор Антона.

– Как ты разговариваешь пес, с человеком, который годится тебе в отцы, или у тебя смелость львиная просыпается только на стариков?

– Ты кого псом назвал, – проревел Диомед, пытаясь вырваться из рук, держащих его, – Ты безвестен, таким и помрешь, – пригрозил он Антону большим кулаком, – Завтра на рассвете, мы будем биться с тобой, и ты мне ответишь за твою дерзость.

– А зачем откладывать до завтра, трус, давай сейчас, или ты боишься? – кричал взбешенный Антон.

– Антон, – спокойным голосом обратился к нему Приам. – Спокойнее, друг мой, спокойнее. – на Антона подействовал его тон и он вернулся на свое место, сопровождаемый Гектором, который шептал ему что-то на ухо, и по-дружески хлопая по плечу. Приам обратился к Одиссею, – Как видишь, продолжать переговоры сегодня уже нет смысла, они сорваны, поэтому предлагаю перенести их на завтра, как ты на это смотришь?

– Согласен, царь Приам, завтра продолжим, а сейчас позволь мне увезти моего друга Диомеда в греческий стан, пока тут не случилась ненужная потасовка.

– Конечно, вас сопроводят воины Трои, и вас никто по дороге не тронет, слово Приама.

Одиссей кивнул и силой отвернул Диомеда от Антона, которые в свою очередь, не спускали глаз друг с друга, полыхавших неприкрытой ненавистью.

***

Глава 7

Антон лежал в постели и не мог заснуть. Отчасти от предстоящего боя, от части от своей не сдержанности во время переговоров.

– Царевич Антон, Вас желает видеть Приам у себя во дворце, – донесся голос Альфреда за дверью. Антон не стал гадать, для чего его зовут во дворец, просто оделся и вышел.

За столом в зале сидела вся семья Приама: сыновья, жена, невестки и дочки. Все сидели задумчивыми, а Кассандра казалось, готова расплакаться. Антон молча побрел к своему месту и остановившись у него обратился к Приаму: Царь Приам, прошу меня простить за мою сегодняшнюю выходку… – Но Приам не дал ему договорить.