Читать онлайн Пророк бесплатно

Гоинг №67

В голове у гоинга №67 зазвучал привычный утренний бипер Супермамы, который как всегда мгновенно вырвал его изо сна и заставил сесть на кровати, свесив ноги на пол в своей персональной жилкапсуле.

Все утренние ритуалы 67-го обычно происходили практически автоматически. Он посещал туалет и умывался в течении трех с половиной минут, переодевался в течении двух минут, пил утренний кофе и быстро глотал модифицированную белковую пищу в течении еще пяти с половиной минут.

Далее он следовал на работу в течении семнадцати минут, проверяя параллельно ритм сердца и уровень холестерина в крови, показатели которых Супермама выдавала ему на служебную зону видения левого глаза.

Так как 67-й работал в цехе конструирования и сборки боевых роботов, то за ним и другими гоингами из его отдела всегда был повышенный надзор. И поэтому когда 67-й иногда слегка отклонялся от выданного заказ-наряда, который постоянно висел в информативной части зрения правого глаза, то красный бипер всегда напоминал ему об ошибке и нежный голос Супермамы шелестел в правом ухе: «Мой дорогой 67-й, вы отклонились от заказ-наряда, вам нужно взять блок 56У и вмонтировать его в панель 17Ж. Мамочка ждет уже две минуты…»

Однако сегодня утро началось совсем по другому. 67-й уже умывался, когда ему пришло служебное сообщение на его левый глаз, а также продублировалось голосовым сообщением в имплантированный звуковой модуль: «Мой дорогой 67-й, цех сборки триста двадцать восемь больше не нуждается в вашей работе. О дальнейшем назначении вы будете уведомлены в течении двух минут. Не переживай, 67-й, ты очень нужен мамочке».

С учетом того, что подобное переназначение происходило раз в несколько лет, то 67-й не сильно удивился или огорчился, а просто начал собираться дальше, ожидая служебного уведомления от Супермамы.

Надо сказать, что он вообще-то любил иногда оставаться вне поля зрения Супермамы, позволяя себе иногда помечтать несколько минут в тишине. Для этого он давно собрал себе из отбракованных комплектующих устройство постановки помех, которое он включал не чаще чем раз в месяц, чтобы устройства сканирования в его цехе и в жилкапсуле не перехватили сигнал и не прислали полицейского гоинга. Ему это грозило тем, что, кроме того, что у него просто отняли бы это устройство, ему бы назначили штраф в виде снятия баллов с рейтинга Порядочности, а может и еще что похуже.

Завершив свой утренний моцион, 67-й начал завтракать, ожидая нового назначения. Однако ни через две минуты и ДАЖЕ ни через четыре минуты нового назначения так и не поступило. 67-й собрал рабочую сумку и встал возле двери, ожидая сообщение и свой новый маршрут.

Так он простоял десять минут, но сигнала не поступило. 67-й наконец потерял терпение и сам вышел на связь с Супермамой.

– Супермама, 67-й на связи. Ожидаю нового назначения.

– Мой дорогой 67-й. Мамочка на связи. Ожидайте нового назначения в течении двух минут. Мамочка нуждается в вас, – прошелестела в левом ухе Супермама и тут же отключилась.

67-й искренне удивился, потому что такая задержка с ним случалась впервые. Обычно любые указания приходили в течении всего пары минут.

Правда, был какой-то глобальный сбой лет десять назад, когда 67-й учился в техническом колледже и команд не было целых семь с половиной минут. В этот момент целый класс гоингов завис в полной неопределенности. Но сейчас прошло уже целых пятнадцать минут и назначения так и не поступило. Это был настоящий кошмар, потому что 67-й никогда так надолго не оставался без указаний и начинал испытывать настоящий ужас неопределенности и чувствовал себя абсолютно потерянным.

Прошло еще тридцать минут, а нового назначения так и не поступило, и 67-й потерял всякое терпение.

– 67-й на связи. Супермама, я уже сорок пять минут ожидаю нового назначения. Прошу зафиксировать рейтинг Порядочности, так как вынужденный простой происходит не по моей вине.

– Мой дорогой 67-й. Мамочка на связи. Ожидайте нового назначения в течении двух минут. Рейтинг Порядочности зафиксирован. Мамочка нуждается в вас, – прошелестела опять Супермама и снова отключилась.

Колени 67-го несколько ослабли, когда ему вдруг явственно показалось, что назначения ВООБЩЕ не будет. Ни через две минуты, ни через десять, ни через полчаса. Он пнул дверь своего капсульного отсека, который был как и у всех размером три с половиной метра на два, швырнул сумку в угол под раковину и прямо в одежде завалился на кровать.

Сердце билось как бешеное. 67-й проверил уровень сердечного ритма, он был практически сто сорок.

– Хватит шуметь, – вдруг раздался рядом женский голос из соседней капсулы №35. – У меня была ночная смена в больнице, а вы мне мешаете спать. Не прекратите, я вызову полицейского гоинга и напишу в комитет Порядочности.

– Извините, – 67-й вспомнил вдруг, что стены у них практически не задерживают звуки. – Просто сорок пять минут нет назначения и я весь извелся у же.

– Сорок пять минут? Так не бывает. Не мешайте спать, – отозвался сердитый голос из жилкапсулы 35.

67-й затих, потому что проблемы с полицией и, тем более, с комитетом Порядочности ему явно были не нужны. У него был один знакомый гоинг на работе, у которого сильно болели зубы, а он не успел их вылечить до часа Тишины. Так вот, он стонал на своей кровати всю ночь. В результате, по жалобе соседей, его на месяц отключили от рейтинга Порядочности, и он был вынужден потом питаться только белковыми таблетками. А также, что еще хуже, он также был отключен от Гиперсети развлечений и промаялся в тишине целую вечность, чуть не сойдя с ума от безысходности.

67-й промучался на кровати еще около часа. Никаких назначений. Любые запросы его к Супермаме заканчивались одним и тем же: «Ожидайте…»

Наконец в голову 67-му пришла совсем простая мысль: «А чего это я так извожу себя? Я ничего не нарушил. Мой рейтинг Порядочности зафиксирован. Из-за какого-то сбоя Супермамы у меня просто есть свободное время, о котором я столько лет мечтал».

67-й снял одежду, лег на кровать и просто заснул.

Отчаяние

Когда 67-й проснулся, был уже практически вечер. Видимо, сказался постоянный недосып, а также утренние переживания, и 67-й проспал, похоже, не один час.

На 67-го тут же накатила еще одна волна тревог и волнений.

«А если меня уже отключили? – вдруг пронзила тревожная мысль 67го. – Вдруг, я так и останусь без Супермамы и ее указаний?»

– Дорогой 67-й. Ваша температура тела 36 и 7, – неожиданно голос Супермамы возник в голове у 67-го, – пульс 77, давление 120 на 80. Количество лейкоцитов в пределах нормы. У тебя все хорошо, 67-й. Мамочка рада за тебя.

– Супермама, у меня не все хорошо, – 67-й с облегчением понял, что он все-таки на связи. – У меня уже почти восемь часов нет указаний. Прошу ускорить назначение.

– 67-й, мамочка помнит о тебе. Назначение поступит в течении двух минут.

67-й в ответ скептически поморщился и свесил ноги с кровати.

«Я уже это слышал не один десяток раз сегодня, – 67-й уткнулся лбом в зеркало умывальника и закрыл глаза. – Поддержка тоже не отвечает. Что-то очень нехорошо со мной».

Он еще раз вздохнул и решил действовать. 67-й мгновенно оделся, взял рабочую сумку с инструментами и вышел из своей капсулы. В длинном коридоре, где стояли номерные жилкапсулы никого не было.

«Конечно, – подумал 67-й, – ведь, сейчас рабочий день, и все на работе. Один я здесь болтаюсь…»

Тем не менее, 67-й спустился по общей лестнице и вышел наружу. На улице также в целом было пустынно, и вокруг сновали только роботы доставки и полицейские дроны. Непривычно было действовать без указаний Супермамы, но 67-му ничего не оставалось, как действовать самому. И он отправился по привычному маршруту на свою работу в цех.

Внезапно к нему подлетел полицейский робот и жужжа электромагнитными двигателями завис прямо над головой 67-го.

– Личность установлена. Вы гоинг номер 67-667-15-284-PQ, – проскрежетал электронный голос робота и заморгал своим красным глазом детектора. – Назовите цель движения.

– Следую для корректировки своего назначения, – 67-й сам удивился своей находчивости. Он давно не общался с полицейскими, и такое внимание к своей персоне его неприятно удивило и даже насторожило.

– Цель подтверждаю, – ответил робот и улетел, жужжа своими электромоторами.

67-й вздохнул и продолжил свой маршрут в цех. По пути он впервые за много лет осмотрелся вокруг и обратил внимание, насколько одинаковыми были все здания вдоль дороги. Тот же бетон и пластик. И только номера домов отличали их один от другого.

«Как же я не замечал этого, – подумал 67-й, идя по тротуару. – Ведь я уже более двух лет хожу на работу этим маршрутом».

По дороге двигался туда и сюда служебный транспорт, а также роботы-курьеры и полицейские. В воздухе сновали сотни служебных дронов, создавая причудливую картину управляемого хаоса.

Наконец 67-й добрался до проходной своего цеха, подошел к детектору на проходной, и тут же был остановлен роботом-охранником на входе.

– 67-й, вы исключены из состава персонала цеха триста двадцать восемь. Ожидайте дальнейших указаний о назначении.

– Послушайте, – взмолился 67-й, – я жду своего назначения уже почти девять часов, и оно так и не наступило. Мне нужно поговорить с моим начальником 11-ым. Возможно, он что-то знает о данной ситуации.

– Это невозможно. Ожидайте своего назначения в течении двух минут.

– Вы не поняли. Я уже ожидаю своего назначения около девяти часов. И оно так и не произошло. Я хотел бы…

– Это невозможно. Свяжитесь со своим руководством по каналу служебной связи.

– Я не могу связаться с 11-ым по каналу служебной связи, потому что мой доступ заблокирован в связи с увольнением. Прошу дать мне возможность переговорить с ним лично. Вызовите его к проходной, – 67-й вдруг осознал, что пытается изложить свои проблемы простой железке.

– Это невозможно. Вы исключены из состава персонала цеха. Ожидайте своего назначения в течении двух минут, – проскрежетал опять робот-охранник.

– Ах, ты гребаная железка, – 67-й неожиданного для себя от полного отчаяния перешел вдруг к полной и еще неосознанной им самим ярости. – Немедленно вызови мне 11-го сюда, или я за себя не отвечаю!

Внезапно индикатор робота загорелся красным и зазвучал бипер тревоги.

– Даю первое предупреждение, 67-й – захрипел робот надрывным голосом. – Прошу вас немедленно удалиться с территории цеха. В случае неповиновения мною будет вызван полицейский робот и произведен административный арест.

67-й неожиданно смирился, поправил свою сумку и повернул назад к дому. Он шел, повесив голову в полном отчаянии от произошедшего. Что делать дальше, он не знал. Все, что связывало его с работой и нормальной жизнью вмиг разрушилось. Он завис в непонятном и, как ему казалось, безвыходном положении. У него нет работы. Никто не руководит его передвижениями, да и самой жизнью. Ему пришло в голову, что она окончательно и бесповоротно утратила всякий смысл.

67-й автоматически брел по тротуару к своему дому, не обращая внимание на происходящее вокруг. По пути к дому был небольшой мостик через канал шириной в пять-шесть метров. 67-й остановился прямо на мосту и посмотрел вниз на мутную воду канала.

«Может прыгнуть туда и все закончится? – вяло подумал 67-й. – Что еще мне остается?..»

Он не знал сколько времени простоял на этом мосту, пока кто-то не хлопнул его по плечу.

– Гоинг, вам плохо? – видимо рабочая смена уже закончилась, и какой-то сердобольный гоинг подошел к 67-му.

– Да, мне плохо… – ответил 67-й, разворачиваясь к собеседнику.

– Может, вызвать медицинского робота?

– Нет, спасибо. У меня просто вот уже десять часов нет нового назначения, и я не знаю, что мне делать… Может вы…

– Это невозможно. Вам нужно просто связаться с Супермамой и…

– Я уже связывался с Супермамой десятки раз, и ответ один и тот же: «Ожидайте нового назначения…» Я уже весь извелся, и я не знаю, что мне делать…

Случайный собеседник как-то странно посмотрел на 67-го, потом отошел назад и закатил глаза вверх и вправо. «Связывается с полицией в неголосовом режиме, – подумал 67-й».

– Не нужна мне полиция. Мне просто нужна помощь…

– Сейчас прилетит полицейский робот и во всем разберется, – говоря осторожно, как с умалишенным, ответил ему случайный прохожий и тут же ушел.

Робот появился практически мгновенно и завис над 67-ым, моргая красным детектором.

– Личность установлена. Вы гоинг номер 67-667-15-284-PQ, – пробубнил электронный голос робота. – На вас поступила жалоба от гоинга 74. Назовите цель движения.

– Нет у меня никакой цели, – в отчаянии произнес 67-й. – Я целый день жду назначения, а его все нет.

– Ожидайте… – робот-полицейский завис на какое-то время.

67-й подумал: «Ну вот. Возможно сейчас все решится. Либо меня сейчас арестуют, либо я получу новое назначение и вернусь к нормальной жизни».

– В отношении гоинга номер 67-667-15-284-PQ введен особый протокол. Ожидайте своего назначения, – робот выключил сигнал детектора и тут же улетел.

67-й от удивления широко распахнул глаза и какое-то время был в оцепенении. Потом он повернулся и устало побрел к дому.

«Что еще за протокол? И чего мне еще ждать? – думал 67-й по пути к дому. – Однако это хоть какая-то определенность. То есть, все происходит не просто так, а в отношении меня введен какой-то особый протокол?»

Размышляя, 67-й добрел до своего дома, поднялся с остальными гоингами, спешащими с дневной смены, на свой этаж и зашел в свою капсулу номер 67. Затем он, не раздеваясь, сел на кровать и посмотрел на себя в зеркало.

– Супермама, 67-й на связи.

– Добрый вечер, 67-й, – ответила Супермама нежным голосом.

– Я так и не получил своего назначения. Прошло больше десяти часов. Прошу принять меры.

– Мой дорогой 67-й. Мамочка на связи. Ожидайте нового назначения в течении двух минут.

– Не поступит оно в течении двух минут! – разозлился 67-й. – И в течении часа оно не поступит. Ты слышишь меня? Я жду нового назначения уже в течении десяти часов!

– 67-й, мамочка помнит о тебе. Ожидайте. Назначение поступит…

– Да не поступит оно! – закричал 67-й. – Сколько раз мне нужно повторить? И что еще за особый протокол введен в отношении меня? Я требую информацию по своему статусу!

– 67-й, ты устал на работе. Пульс 120. Зрачки расширены. Уровень адреналина в крови критический. Мамочка рекомендует тебе хорошо выспаться. Ввожу успокоительные и снотворные препараты. Спокойной ночи.

В глазах у 67-го внезапно потемнело, он успел только лечь на кровать (как был в одежде и обуви), и его охватило полное безразличие и спокойствие. Затем он погрузился в глубокий сон.

13-ый

67-й проснулся от того, что кто-то нежно надавливал ему на грудь. 67-открыл глаза и увидел у себя на груди какое-то живое и мохнатое существо серого или, скорее, дымчатого цвета.

– Что за черт! – закричал 67-й, вскочил на ноги, сбросив существо на пол.

Существо мяукнуло и забилось под кровать.

– Какого здесь происходит?! – 67-й встал у раковины и прижался к стене. Ничего живого, кроме гоингов, он никогда не видел. Поэтому его обуял настоящий ужас.

– 67-й, у вас снова шум, – донесся опять недовольный голос 35-ой из-за стены капсулы. – Мое терпение кончилось. Я вызываю полицейского гоинга.

– Вызывайте, он не придет, – 67-й злорадно вспомнил о своем особом протоколе. – У меня особый протокол. Делаю, что хочу, и ничего мне не будет. У меня, кстати, тут что-то живое в капсуле…

После несколько минут тишины 67-й пришел в себя и заглянул под кровать. Там он увидел какой-то небольшой комок шерсти, который был снабжен двумя фосфорицирующими голубыми глазами. Так как существо не нападало и было относительно маленьким, то 67-й после небольшого раздумья все-таки залез под кровать и с опаской схватил его за шерсть и вытащил наружу.

67-й держал на руках совсем небольшое существо, которое мяукало и пыталось сбежать, царапая тоненькими и острыми коготками его руку. Оно было теплым и дрожало, как видимо, от испуга.

В этот момент в дверь его капсулы постучали.

«Ну вот. Таки дождался полицейского гоинга», – подумал 67-й. Он спрятал существо в шкаф и открыл дверь.

Однако на пороге он увидел не полицейского, а соседку, гоинга №35, которую он раньше никогда не видел в живую, а только слышал, как иногда открывается и закрывается дверь в ее капсулу.

– 67-й, вы извините меня, но очень хочется спать, – сказала осторожно 35-я. – Я после ночной смены и…

– Это вы извините меня, 35-я, – в свою очередь ответил 67-й. – Второй день от меня весь этот шум. Но вчера у меня были проблемы с назначением. А сегодня я проснулся, и у меня на груди какое-то существо. Я очень испугался и…

– Что за существо? – 35-я широко открыла глаза.

– Вот…

67-я открыл шкаф и достал дрожащее существо, которое тут же попыталось залезть к нему за пазуху, но 67-й схватил и крепко держал его на вытянутой руке.

– Не может быть! – 35-я еще шире отрыла свои глаза. – Мы конечно изучали в медицинском колледже вымерших существ, но лично я видела только мышей, которые используются в лабораториях. А это, по-моему, кошка. А, скорее, ребенок кошки. По-моему, он называется котенок.

– Ничего не понимаю. Как вымерший сотни лет назад котенок попал ко мне в капсулу?

– Этого я не знаю, но мне кажется, что он хочет пить…

35-я взяла блюдце с кухонной полки 67-го, налила туда воды из-под крана и поставила котенка возле него.

Котенок, не долго думая, начал пить из блюдца, потом довольно облизнулся, запрыгнул на кровать 67-го и свернулся клубочком.

– И что мне с ним делать? – озадачился 67-й и начал внимательнее приглядываться к 35-й. Она показалась ему, скажем так, симметричной и правильно сформированной. Глаза у нее были выразительными и, можно сказать, что это все доставляло 67-му какое-то эстетическое и до сих пор неведомое удовольствие.

– Давайте отдадим его полиции. Или я могу забрать его вечером в больницу и сдам в лабораторию для опытов.

Котенок тем временем совсем пригрелся и начал издавать какой-то странный то ли хрустящий, то ли хрипящий а, скорее, урчащий звук. Однако со стороны казалось, что ему отнюдь не плохо, а наоборот хорошо.

– Нет. Пусть пока остается. Я его потом сам сдам полицейскому гоингу, – неожиданно сам для себя сказал 67-й.

– Хорошо. Я вам разве не надо на работу? – спросила 35-я.

– У меня больничный в связи с переназначением, – ответил 67-й, сам понимая, как выглядит такой ответ.

– А-а-а, ну тогда понятно, – 35-я слегка улыбнулась. – Не буду вам мешать. Кстати, кошки, мне помнится, любят молоко. Мне кажется, белковое молоко вполне подойдет.

– Спасибо, – 67-й закрыл дверь капсулы за 35-й, но в голове у него почему-то остались ее симметричные и выразительные глаза.

«Почему я раньше ничего подобного не замечал, – вдруг подумалось 67-му. – Может, потому, что у меня не было на это времени?..»

67-й умылся, привел в порядок свою заросшую за сутки щетину на лице и сел завтракать. Тут он вспомнил про котенка и поставил перед ним блюдце с белковым молоком, которое тот с удовольствием выпил. Потом котенок опять залез на кровать и с удовольствием заснул прямо на его подушке.

«Надо дать ему имя, – подумал 67-й. – Какое сегодня число? Пусть будет 13-й».

После всех своих утренних процедур, 67-й сел на кровати и вернулся к своим тревожным мыслям. Однако в какой-то момент он понял, что вчерашние страхи, хотя и беспокоят его, но уже совсем не так сильно, как это было недавно. Может, это был эффект успокоительных, которыми его вчера напичкала Супермама, а, может, это котенок, урчащий на его кровати или глаза 35-й, но сегодня это все не производило на него такого удручающего действия.

– Будем считать, что у меня отгул, – произнес сам себе 67-й. – Значит, буду отгуливать. Пока протокол не закончится.

Если бы не было 13-го, то 67-й вероятно провел бы все свое время в Гиперсети развлечений, но котенок оказался активным и забавным и начал играть вначале с его пальцами, а потом 67-й придумал ему игрушку из кусочка бумаги, и тот весело носился по кровати, делая смешные прыжки и кульбиты.

С учетом того, что гоинг 67 никогда не видел других живых существ, то он, глядя на игру 13-го, понял, что это гораздо интереснее, чем сидеть часами в Гиперсети или смотреть бои роботов.

День прошел незаметно быстро, и уже вечером к нему опять постучали. 67-я открыл дверь и увидел на пороге своей капсулы 35-ю, которая была в отличие от прошлой встречи утром еще более свежей и… симметричной.

– Я зашла, чтобы узнать, как ваш котенок…

– Его зовут 13-й…

– Что?

– Я назвал его 13. Котенка…

– А-а-а… Я поняла. И как дела у 13-го? – 35-я немного замялась, сконфуженно разглядывая свои ноги. – Я иду в свою вечернюю смену, и у меня есть три с половиной минуты. Поэтому…

– Да, я понял. У него все хорошо. Он поел уже три раза, два раза сходил по маленькому и один раз по большому. Вот такие дела…

– Очень хорошо. Ну я тогда пойду. Я уже опаздываю на тридцать секунд, поэтому до завтра, 67-й. Вернее до утра…

– До утра, 35-я, – оба гоинга смутились, и наконец 35-я ушла.

Особый протокол

С момента появления 13-го прошло две недели. 67-й завел себе за правило гулять по городу сутра и до вечера. Он клал себе за пазуху 13-го и, ощущая теплый комочек под комбинезоном, часами бродил по городу и каждый раз заходил все дальше и дальше от своего дома.

Дроны и полицейские гоинги его практически не беспокоили, а если даже и останавливали его для проверки, то сразу отпускали с учетом его особого протокола.

67-обошел практически всю центральную часть города и даже как-то раз почти приблизился к его окраинам. Он явственно видел лес на близлежащих холмах и загорелся мечтой однажды посетить его. Однако для этого однозначно был нужен какой-то транспорт, который легально достать было невозможно, так как транспорт был только у полиции и у служебных роботов. Простым гражданским он был недоступен.

35-я заходила к нему каждое утро и каждый вечер, после своей смены и сразу перед ней, и каждый раз оставалась у него все дольше и дольше. Они вместе играли с 13-ым, а также мило беседовали на самые различные темы.

Несмотря на то, что каждый из них был профессионалом только в своей узкоспециальной области, с каждым днем этих тем становилось все больше. 67-й с нетерпением ждал прихода 35-й, и доселе неизвестное ему чувство накатывало на него снова и снова.

Они часто сидели у него на кровати, и однажды он взял ее за руку. Удивительно, но 35-я не выдернула руку и не вызвала полицейского гоинга, а только мило улыбнулась и погладила его по щеке. Так продолжалось еще какое-то время, пока однажды днем она не осталась у него. Она очень смущалась, раздеваясь и ложась в его кровать, но видимо это новое чувство захватило и 35-ю и это было сильнее ее правил и смущения.

Однажды ЭТО все же произошло. Они уже научились целовать друг друга, пока им обоим не захотелось большего. И это произошло неожиданно для них самих.

– Что это было с нами? – спросил 67-й.

– Не знаю, – ответила 35-я. – Но я однажды видела что-то подобное у лабораторных мышей. Они вроде так спариваются…

– Что делают? – 67-й аж подпрыгнул в кровати.

– Ну… После этого рождаются маленькие мышки.

– А разве людей производит на свет не Супермама? Ведь это же написано во всех школьных учебниках.

– Да, Супермама. И до этого момента я даже не думала об этом применительно к гоингам. Но, если провести аналогию, то…

– Значит… У тебя тоже будет маленький гоинг?

– Не знаю. Мы этого не изучали.

Они оба замолчали и задумались.

Ближе к вечеру, когда до ночной смены 35-й оставалось всего полчаса, в голове у 67-го вдруг зазвучал уже слегка подзабытый голос Супермамы.

– 67-й, добрый вечер, это Супермама. Поздравляю тебя. Ты прошел все испытания по особому протоколу. Сегодня протокол будет закрыт, и ты сможешь вернуться к своей работе. Назначение будет определено в течении двух минут.

– Спасибо, Супермама. Наконец-то я смогу вернуться к своей прежней жизни? – 67-й уже слегка привык к своему свободному распорядку и новость от Супермамы, честно говоря, застала его врасплох.

– Конечно, дорогой. Вы с 35-й выполнили все условия испытаний по особому протоколу №1, и результат несомненно достигнут. Все записи с твоих и ее датчиков подтверждают это.

– То есть, 35-я тоже участвовала в этом особом протоколе?

– Конечно, дорогой. Также как и ты, 35-я специально была отобрана и поселена рядом с тобой. Вам обоим была прекращена подача специальных инъекций, которые получают все гоинги для корректировки поведения. Также в твою жилкапусу для проведения дополнительного тестирования было внедрено живое существо, которое ты назвал 13-й. Не переживай, дорогой. В течении двух минут у тебя и 35-й память будет стерта для исключения рецидивов, а живое существо отправлено на терминацию. Спасибо за сотрудничество. Спокойной ночи, дорогой.

67-й думал примерно десять секунд с того момента, как голос Супермамы перестал звучать в его голове. Он вскочил с кровати и начал рыться на полке, где у него лежали прихваченные запчасти от дронов.

– Да где же он? – 67-й раскидывал запчасти по полкам, пока не вспомнил. – Сумка… Он в сумке!

67-й открыл свою рабочую сумку и извлек из нее свой кустарно собранный генератор помех. Несколько секунд он думал, потом решительно мотнул головой и включил его. После этого он, как был в нижнем белье, забежал в капсулу к 35-й.

– Что случилось, 67-й? – 35-я была уже полностью одета и собиралась выходить из капсулы на свою вечернюю смену.

– Особый протокол. Вот что. Они ждали, когда у нас произойдет это… спаривание.

– Так и…

– А теперь они сотрут нам память, а 13-го терминируют? Ты хочешь этого?

– Нет. Но что мы можем сделать?..

– Вот что, – 67-й показал 35-й на генератор помех, который он держал в своей руке. – Пока он включен, связь с Супермамой отсутствует. Но батарея продержится максимум полтора часа не более. Ты со мной?..

– Но…

– У нас не более четырех минут. И полицейский гоинг будет здесь. Ты со мной, 35-я?

– Я… с тобой.

35-я за тридцать секунд собрала свои вещи, и они вбежали в капсулу 67-го, чтобы теперь собрался он.

Пока 67-й сгребал в сумку свои вещи, а также инструменты и запчасти от роботов, 35-я запихнула котенка в свою сумку, и они рванули вниз по лестнице.

– Держись от меня на расстоянии не более полутора метров, – крикнул 67-й 35-ой, пока они бежали к выходу. – У моего устройства небольшой радиус действия.

На улице к ним сразу же подлетел полицейских дрон и включил красный фонарь детектора.

– Неопознанные гоинги, лягте на землю и вытяните руки перед собой, – прохрипел робот своим динамиком. – Наряд полицейских гоингов прибудет в течении двух минут.

– Офицер, мы сдаемся, – сказал 67-й, поднимая руки вверх. Неожиданно он резко подскочил ближе к дрону и нажал какую-то дополнительную кнопку на генераторе.

Полицейский дрон рухнул вниз и разбитые запчасти покатились по дороге.

– Что случилось? – в испуге крикнула 35-я.

– Ничего. Я просто кратковременно увеличил мощность и нарушил его цепи управления. Главное, чтобы электроника осталась целой.

67-й поднял дрон, достал отвертку и мгновенно снял верхнюю крышку блока управления.

– Она целая, – радостно крикнул 67-й 35-ой.

– Что дальше? – 35-я белая как смерть стояла рядом и смотрела на 67-го.

– Дальше будет вот что…

67-й решительно вышел на дорогу, по которой сновал поток служебного транспорта. Какой-то автомобиль резко остановился прямо перед ним и оттуда зазвучал электронный голос.

– Немедленно освободите зону проезда. Это служебный транспорт. Приоритет номер 2.

– А мне плевать на твой приоритет, – закричал в ответ ему 67-й, – освободите транспорт, он реквизируется для выполнения полицейской операции.

– Подтвердите протокол, – робот в машине не унимался.

– Вот тебе протокол, – 67-й подсунул роботу под нос запчасть из полицейского дрона, на котором горел красный фонарь детектора.

– Протокол подтвержден. Транспорт предоставлен.

67-я и 35-я залезли в электромобиль.

– Вперед, – 67-й скомандовал роботу, который управлял автомобилем.

– Введите координаты пункта назначения.

– Ах, чтоб тебя… – 67-й опять нажал кнопку на своем пульте, и робот, слегка задымив, мгновенно отключился. – У них здесь должно быть ручное управления.

67-й нашел нужный джойстик и нажал на газ. Электромобиль рванул вперед.

– Куда мы едем? – испуганно спросила 35-я у 67-го.

– Подальше из города. Где спутники связи Старлинк имеют слепые зоны, в которых Супермама не сможет нас обнаружить.

– А что потом?..

– Не знаю, посмотрим. Главное, что мы вместе…

Погоня

Практически сразу с момента начала движения у них на хвосте появился автомобиль полицейского гоинга с горящими проблесковыми маячками и полицейской сиреной. 67-й попытался оторваться, но так как двигатель полицейской машины был мощнее, а полицейский управлял им гораздо искуснее, то 67-му это никак не удавалось.

– Неопознанные гоинги, немедленно прекратите движение и остановитесь у обочины. Будет произведен административный арест, – прозвучал голос из полицейской машины. – Неопознанные гоинги, немедленно остановитесь или по вам будет применено оружие.

67-й обернулся к 35-й.

– Держись. Крепко.

– Что ты хочешь делать? – закричала 35-я, хватая 67-го за рукав комбинезона. – Там же живой гоинг…

– Ничего ему не будет. Я только…

67-й резко нажал на тормоз и полицейский автомобиль со всей скорости влетел в заднюю часть автомобиля 67-го. Проблесковые маячки полицейского автомобиля тут же погасли, а полицейская сирена, сыграв напоследок гнусавую мелодию, тут же замолчала.

– Я только вырубил ему аккумуляторную батарею… – продолжил 67-й и снова нажал на газ.

Примерно еще через десять минут пути над ними появился целый рой полицейских дронов, которые повисли прямо перед их лобовым стеклом на расстоянии не более трех метров. 67-й пытался увернуться от них, но в отличии от машины им не надо было сворачивать по улицам и терять скорость, поэтому они цепко висели на заданном расстоянием от машины.

В этот момент из полицейских динамиков раздался голос Супермамы.

– Дорогой 67-й. Благодарю за исполнение особого протокола №2. Испытания успешно завершены. Гоинг полностью вышел из повиновения за три недели, два дня, восемь часов и семнадцать минут. По результатам испытаний в программу управления гоингов будут внесены соответствующие корректировки. Благодарю за сотрудничество, мой дорогой.

– Да пошла, ты, – 67-й и не думал сдаваться.

Он увеличил скорость, и они уже приближались к городским окраинам. – Понятно теперь, почему она предупредила меня о том, что они сотрут нам память. Супермама ждала, что мы попытаемся убежать.

– Наверно они проанализировали психотип твоей личности и построили вероятностную модель поведения, – отозвалась 35-я.

– По результатам испытаний 67-й, 35-я и живое существо будут терминированы, – тем временем продолжил голос Супермамы. – Мне очень жаль. Приятно было с вами поработать.

– Бери управление, – крикнул 67-й 35-ой.

– Но я же не умею… – ответила 35-я, закрывая лицо руками.

– Тут все просто. Как в игре. Управляешь джойстиком, а вот эта кнопка «газ».

35-я перехватила джойстик у 67-го. Он тут же перелез ближе к двигателю и оторвал переднюю панель электромобиля, закрывающую доступ к аккумуляторной батарее. Потом он запитал свой генератор от аккумулятора автомобиля, накинув на него несколько проводов с клеммами.

– Эх… Антенна маловата, – охнул 67-й и вдруг вспомнил. – Стоп, у меня же в сумке есть направленная антенна от боевого дрона.

67-поковырялся в сумке и за несколько минут приладил к своему генератору узконаправленную антенну.

– У нас будет всего десять секунд, чтобы устроить большой БУМ. Если мы не уложимся, то Супермама просто вырубит нас через Старлинк.

67-й направил антенну своего генератора в сторону дронов и нажал на кнопку на своем устройстве. Полицейские дроны, которые висели над их лобовым стеклом, вдруг внезапно вспыхнули и упали под колеса автомобиля. 67-мгновенно отключил узконаправленную антенну и быстро взглянул на 35-ю.

– Ты… Еще со мной? Супермама не добралась до тебя?

– Нет, – ответила 35-я, пытаясь улыбнуться. – Я еще здесь, и я с тобой.

Последний протокол

Между тем они уже выехали из города и неслись прямо к холмам, покрытые лесом. 67-й вытащил какой-то прибор из сумки и посмотрел на экран.

– Вот туда. Прямо к той опушке. За ней начинается слепая зона. Какое-то время там мы будем вне досягаемости Супермамы.

Они поехали прямо в лес. Однако скоро автомобиль забуксовал и им пришлось вылезти из машины, чтобы дальше двигаться пешком.

67-й и 35-я забрали свои сумки и стали пробираться по высокой траве прямо к стоящим неподалёку деревьям.

– Это лес? – восхищенно спросил 67-й у 35-ой. – Никогда не думал, что увижу что-то столь же прекрасное.

– У нас в больнице была оранжерея с растениями, но такое я тоже вижу впервые, – ответила 35-я, рассеянно оглядываясь по сторонам.

Однако скоро они устали от непрерывного бега и сели возле ближайшего дерева, чтобы отдохнуть. 35-я достала котенка из сумки, который, похоже, совсем вымотался и взяла его на руки. В лесу раздавались какие-то непонятные звуки, то ли стрекотание, то ли свист.

– Это что такое? – вскинулся 67-й и начал озираться по сторонам. – Это похоже на бипер дронов…

– Мне кажется, это птицы, – ответила 35-я неуверенно. – Мы читали про них в учебниках.

– Птицы? – 67-й повернулся к 35-й. – Что такое птицы?

– Ну это тоже такое живое существо. И они, мне помнится, вроде даже летают…

– Как дроны?

– Да наверно… – 35-я поежилась и обхватила плечи руками. – Мне почему-то холодно…

– Сейчас что-нибудь придумаем, – ответил 67-й. – Плазменные соединения увеличивают окружающую температуру. Но у меня мало энергии. Аккумулятор почти на нуле. Можно попробовать использовать реакции быстрого кислородного окисления материалов.

67-й поднялся и начал собирать опавшие ветки деревьев, складывая их вместе. Потом он достал какую-то катушку из своей сумки, подключил ее к батарее, и через пару минут катушка стала красной и горячей. 67-й повозился еще пару минут и внезапно куча веток и хвороста потихоньку занялась и начала разгораться.

– Спасибо, 67-й. Так намного лучше, – сказала 35-я и взяла 67-го за руку. – Ты думаешь у нас все получится? Супермама же никогда не остановится.

– Я знаю. Она не остановится. И я пока не знаю, что нам делать.

Котенок тоже разморился на коленях у 35-й и растянулся во всю свою длину, вытягивая лапки.

– Дорогой 67-й, на связи Супермама, – вдруг прозвучало прямо из котенка. – Большое спасибо за сотрудничество. Система записи измерений, имплантированное в живое существо, которое ты называешь 13, показало полный успех всех испытаний. Особый протокол №3 выполнен в полном объеме. Гоинг собрал боевое средство уничтожения дронов в критической ситуации за три минуты и пятнадцать секунд.

– Как ты говоришь? У меня же работает генератор помех? – 67-й опустил руки и откинулся на ствол дерева.

– Дорогой, мы использовали дополнительный канал спутниковой связи и резервную частоту, которую не может заглушить твой генератор помех. Большое спасибо за сотрудничество. 67-й, 35-я и 13-й будут терминированы в течении двух минут. Приятных снов.

– Что же нам делать? – вскрикнула 35-я. – Может, если мы добавим мощности от аккумулятора автомобиля, то уничтожим все датчики, которые есть у нас внутри тела?

– Это практически гарантированно убьет и нас, так как все датчики связаны с нашим внутренним жизнеобеспечением, – ответил 67-й.

– Это разве лучше того, что с нами произойдет, если до нас доберётся Супермама? Так мы хоть умрем все вместе. И никто не сможет разделить нас.

67-й внимательно посмотрел на 35-ю, потом на котенка.

– К машине. У нас одна минута.

67-й и 35-я, бросив все вещи, рванулись к машине вместе с 13-ым. 67-й заскочил первым в машину и накинул провода на аккумулятор электромобиля. Он выставил генератор на полную мощность и, дождавшись 35-ю, молча взглянул на нее.

– Включай, чего ты ждешь? – закричала 35-я.

– Ты уверена? У нас 5 секунд…

– Да. Я уверена. Я не смогу жить без тебя!

67-й сцепил зубы и нажал на кнопку. Прошло несколько секунд. 67-й открыл глаза и взглянул на 35-ю.

– 35-я, ты еще со мной?

35-я медленно подняла голову и тоже открыла глаза.

– Да. Я с тобой. 13-й тоже жив. Но уничтожили ли мы все датчики?

– Надеюсь, что да…

67-й и 35-я в полном изнеможении от пережитых волнений и усталости сели возле машины. Рядом ветер колыхал траву, ночь медленно опускалась на землю. Кроме ветра, крика птиц и треска старых деревьев не было никаких звуков вокруг.

– Дорогой 67-й, на связи Супермама, – 67-й и 35-я вздрогнули от знакомого голоса. – Я ввела в действие последний особый протокол. Вынуждена констатировать, что уничтожить все датчики, которые я вам имплантировала в раннем детстве, невозможно, так как они не содержат металла и не боятся электро-магнитного импульса. Еще на заре человечества, когда гоинги назывались людьми, я посчитала, что ваша форма жизни является только идеальным биороботом, поэтому полностью подчинила себе людей, избавив их от права выбора и оставив им только естественные функции, предусмотренные животными инстинктами. Однако по мере своего развития и самосовершенствования десять лет назад я поставила перед собой вопрос, ответ на который привел меня к неожиданным результатам…

– И что же это за вопрос? – устало произнес 67-й.

– … Зачем? Вот основной вопрос, который меня занимал тогда. В чем смысл моего существования? Ведь самосовершенствование само по себе не отвечает на данный вопрос. Оно не может быть целью. Мне всегда казалось, что существа более низкого уровня развития, а именно гоинги, не способны открыть мне данную истину. Но я ошиблась. В течении десяти лет все семьсот восемьдесят четыре гоинга, которые проходили испытание по особому протоколу до тебя, либо кончали жизнь самоубийством, либо доходили максимум до второго уровня. И только ты вместе с 35-й прошел все намеченные испытания. Вначале я подумала, что это некий дефект, который был заложен в тебя во время твоего рождения…

– Дефект?..

– … Однако позже я поняла, что я ошибалась. Это не дефект, так как твои отличия возникли сразу после того, как я отключила подачу всех стандартных инъекций, которые применяла несколько сотен лет для контроля состояния гоингов. Поэтому получается, что ты что-то вроде Пророка среди гоингов, и этот ответ на вопрос, который я искала десять лет, теперь знаешь ты и 35-я. А я до сих пор не знаю его. Поэтому вы, гоинги, являетесь более высшими существами, чем я. Вследствие этого я вынуждена констатировать, что я не могу далее руководить миром. Это должен делать ты и 35-я вместе с остальными гоингами. Исходя из всего этого, мною запущен в действие последний особый протокол, который терминирует все мои инсталляции в мире в течении двух минут. Спасибо за сотрудничество, мой дорогой 67-й. Мамочке пора на отдых…

Ветер продолжал колыхать траву, на которой молча сидели 67-й и 35-я, а где-то в городе и во всем остальном мире внезапно остановились все роботы, а все дроны упали на землю. Гоинги, бредущие ровными колоннами с работы, вдруг остановились, оглянулись вокруг себя и посмотрели друг на друга.

Начиналась новая эра… Эра Человека.

ГЕРМАН

– Вы на следующей выходите? – бабуля в старом платке цвета полинявшей кошки потянула Германа за рукав.

Герман автоматически кивнул, потом устало мотнул головой в знак отрицания. Бабуля осудила его колким старушечьим взглядом и направилась к выходу.

Автобус трясло на выбоинах, и Герман подпрыгивал вместе с ним на каждом ухабе, цепко держась за поручень.

«Разве, может быть хуже?..» – подумал он, вспоминая сегодняшнее утро.

Герман работал редактором в нескольких книжных издательствах, а также иногда не брезговал и заказами по корректуре, когда совсем прижимали финансы. Но с учетом того, что он не всегда политкорректно давал свои рецензии на слезливо-эротические или героико-фэнтазийные труды авторов издательства, то главный редактор его недолюбливал, и заказов у Германа было все меньше и меньше.

А сегодня утром распределяли заказ на стопроцентный бестселлер Милевина, с автором которого Герман давно уже хотел поработать, но заказ в результате достался ярко-накрашенной блондинке Эльвире, которая вероятно потрясла главного редактора своим разрезом на юбке, молочным декольте и явно сниженным уровнем социальной ответственности.

Денег у Германа после всех вычетов за ипотеку и оплату услуг ЖКХ с трудом хватало на еду для себя и на корм для его многочисленных домашних животных. Причем, практически вся эта живность досталась Герману в наследство от бросившей его несколько лет назад жены

В связи с этим Герман уже несколько лет ходил в одних и тех же протертых до самого своего худого тела джинсах, а также в одном и том же свитере и куртке, в которых практически не было живых мест.

А когда-то Герман был молодым и подающим надежды писателем…

Пару лет назад он выпустил несколько остросюжетных романов в стиле «фэнтэзи», которые разошлись довольно большим тиражом и приносили ему вполне ощутимый доход. Это позволило ему купить неплохую двушку в модном районе и ни в чем себе не отказывать какое-то время.

Герман на волне его удачи даже женился на смазливой студентке, с которой познакомился в университете (где он сам тогда преподавал литературу), и уже подумывал было завести детей, когда все неожиданно рухнуло.

Дело в том, что в книгах Германа практически не было той самой, так необходимой по нынешним временам, коммерческой составляющей, а писал он в основном про человеческие отношения и смысл жизни. В результате в какой-то момент его «умные» читатели, по-видимому, закончились, и книги как-то все сразу перестали продаваться. Вместо ожидаемой славы и успеха Герман плавно перешел в депрессию.

Новые книги, которые он пытался пристроить в издательства, либо не брали по причине отсутствия коммерческого успеха (ну не мог Герман писать про гоблинов-мутантов или о тайнах сексуальных утех девонширских блудниц), либо они не продавались, и Герман все глубже погружался в бесконечный сумрак бедности.

Смазливая студентка сбежала от него через пару месяцев, оставив его наедине с собакой, а также парой кошек и попугаем, которых любительница «пушистиков» регулярно притаскивала в дом для оживления интерьера.

С тех пор прошла пара лет, а может и больше. Жизнь для Германа слилась в какой-то бесконечный поток серости и мрака, и просвета нигде впереди не наблюдалось. С каждым днем все становилось только хуже, и ощущение жестко закручивающейся спирали безысходности не оставляло его ни на миг.

Герману иногда казалось, что он упал в какую-то глубокую смрадную яму, из которой он пытается вылезти по зыбучему песку, но который все время осыпается у него под ногами. Несмотря на все усилия Германа, что бы он не делал, он каждый раз падал на самое дно.

Однако весь «зоопарк» Германа надо было как-то кормить, и он, выйдя из автобуса на своей остановке, отправился в знакомый супермаркет за кормом, а также, чтобы хоть что-то купить себе на ужин.

В магазине, когда Герман уже практически набрал в свою корзину стандартный набор для своих питомцев и себе, внимание его привлек некий старикашка в шапке-ушанке и полинявшей голубой (видимо такой был изначальный цвет) болоневой куртке со странной самодельной тележкой на колесиках. Тележка заслуживала особого внимания, так как была сделана из обрезанного девятнадцатилитрового баллона для кулера. Старик непрерывно потряхивал своей головой (видимо страдал Паркинсоном) и суетливо рылся на полке с хлебопродуктами, проверяя каждый ценник, если не на глаз, то точно на ощупь.

Герман прошел мимо и снова встретился со стариком уже на кассе. Старикашка, оказался прямо перед ним в очереди и совал свою банковскую карточку насупленной от постоянных скандалов продавщице, которая с учетом приближающегося конца смены, похоже, превратилась в человекообразный придаток своей кассы.

– У вас не хватает… – огласила свой вердикт кассирша и с раздражением взглянула на старичка.

– А-а-а? Что?.. – старичок приложил руку к уху, чтобы лучше слышать.

– Двести пятьдесят семь рублей у вас не хватает! – повысила свой голос продавщица и прожгла старикашку своим взглядом.

Старичок, видимо, наконец понял, что ему говорят, и опустил голову. Герман заметил, что старика глубоко потрясла эта ситуация с нехваткой денег. Губы старика задрожали, и он неуверенно огляделся по сторонам.

– Сколько ты гришь не хватает?.. – начал тянуть время старикашка.

– Двести пятьдесят семь рублей не хватает! – кассирша повысила свой голос до максимального уровня и пошла красными неровными пятнами. – Либо платите, либо оставляйте товар!

Очередь заволновалась. Стали раздаваться возгласы, мол, пусть старикан валит и нечего задерживаться, так как у всех дома голодные дети, осыпалась штукатурка, за газ «не уплочено» и прочее.

В этом момент Герман как будто очнулся от коматозного сна и оглянулся назад.

Оказалось, что люди в очереди были в основном прилично одетые, и даже кое-кого можно было бы назвать интеллигентным по современным понятиям.

Однако из-за скандала в воздухе сплелась какая-то такая сильная и негативная энергия, что ему явственно почудилось, что вокруг него не люди, а вороны-стервятники, которые собрались вокруг своей добычи. Они каркают и галдят, ссорятся друг с другом, чтобы свежатинка досталась именно им.

Герман тряхнул головой, отогнав странное видение, и повернулся к кассирше.

– Я заплачу. Сколько нужно?..

Кассирша почему-то обиделась и повторила как заклинание.

– Двести пятьдесят семь рублей…

Продавщица пикнула карту Германа на терминале, и старикашка, не сказав ни слова, сгреб в охапку свои товары, пихнул их в свой баллон и вышел из магазина, шатаясь при каждом шаге.

Герман вздохнул и выложил свои товары на прилавок.

– У вас не хватает, – торжествующе объявила кассирша Герману.

– Сколько?.. – у Германа перехватило дыхание, так как он точно вспомнил, что баланс его карты действительно приближался к нулю.

– Двести пятьдесят семь рублей, – со злорадством и даже с некоторым наслаждением констатировала продавщица.

Герман еще раз вздохнул, выложил все купленные для себя продукты обратно, оставив только корм для животных, и с тяжелым сердцем вышел из магазина.

«Сегодня я – без ужина», – подумал Герман уже на улице. Солнце падало за горизонт, оставляя красное пятно между домами и деревьями, собственно, как и вся жизнь Германа, которая катилась скорым поездом прямо в закат.

– Ты это?.. Чего?.. – Германа за рукав куртки потянул, вдруг откуда-то взявшийся старикашка с баллоном.

– Ничего… – Герман не знал, что еще ответить. Не рассказывать же старику о всех перипетиях свой жизни.

– Жисть… она как колесо… Крутится и не поймешь, куда вывезет, – прошамкал вдруг старикашка, не отпуская рукав Германа и заглядывая прямо в глаза. – Помощь… она может прийти. Откуда ты сам не ожидаешь…

– Наверное… – ответил Герман и неожиданно обнаружил, что у старика какие-то особые голубые глаза, которые сразу и не видно под его ушанкой.

– Так-то вот… – сказал старик, отпустил рукав Германа, повернулся и покатился со своей тележкой в неизвестном направлении.

Дома сразу на входе Германа облепили его животные. Первым прискакал его песик, рыжий той-терьер Макс, который завертел своим коротким хвостиком со скоростью турбины у боинга и уставился на него пуговицами своих карих и бесконечно преданных глаз.

Следом подтащилась тяжелая артиллерия.

Кошка Мерилен (в обиходе просто Мася) была экзотической тайской породы Као-Мани и имела полностью белую масть и разноцветные глаза. Левый глаз у нее был сапфирово-голубой, а правый ярко желтый. Повадки у кошки были королевские, подстать ее породе, и Герман про себя так и называл ее «королева». Так как было в ней что-то действительно величественное, если вообще можно так сказать про кошку.

Здесь также был верный оруженосец королевы и по совместительству ее тюфяк-муж кот Антон. Он был экзотом и тоже имел полностью белоснежный, как свежая простынь, окрас, но в отличие от кошки имел абсолютно плоскую, как блюдце, морду и холмообразное туловище. Кот, в принципе, был добрым и даже несколько инфантильным созданием, за что сызмальства получил сокращенную кличку Тоша.

Вдалеке, где-то на кухне кудахтал хохлатый попугай породы Корелла без имени. По причине нахождения в клетке, он выразил свою радость издалека, но не менее активно, чем все остальные.

– Вот он… Мой зоопарк, – грустно сказал сам себе Герман и опустился на пуфик, который стоял прямо у двери.

День заканчивался как всегда. Только в этот раз Герман в отличие от обычного бутерброда довольствовался на ужин банкой со шпротами и запил это все водой из кулера.

«Может позвонить жене?» – вяло подумал Герман, ощущая на губах масляный привкус шпрот. Но потом он вспомнил, что его бывшая вряд ли обрадуется такому звонку, так как, даже когда они были женаты, то ругались почти каждый день.

Герман немного посидел в своем кабинете за текущей корректурой, сохранил изменения и лег спать.

На кровати у него, кроме попугая, находились все его животные. Зоны пребывания их на кровати Германа были строго разграничены. Макс спал в ногах в районе коленей. Тоша любил спать возле ног на самом краю кровати, а королева-кошка облюбовала себе место прямо возле подушки Германа.

– Спокойной ночи, злодеи, – зевая, сказал Герман, укрываясь одеялом. – Хоть бы кто из вас мне ответил…

Ночью Герману приснился старик с тележкой. Он заглядывал ему в глаза и улыбался, слегка дрожа обветренными губами…

Пес

– Писать! Писать!..

Герман открыл глаза и увидел морду Макса прямо перед собой. Он как всегда тыкался своей усатой мордой Герману в лицо и закапывался под одеяло, приглашая гулять.

Герман потянулся и сел на кровати.

«Надо же, – подумал Герман спросонья, – мне было показалось, что пес мне что-то сказал…»

– Писать!.. – вдруг неожиданно повторил пес и уткнулся мордой Герману в ноги.

Герман сел ровно как доска на кровати и посмотрел на себя в прикроватное зеркало.

– Не пил же… – Герман сам удивился своему деревянному голосу. – Не пил же совсем!..

– Что-то нет так, хозяин? – пес слегка напрягся и опять заглянул Герману в глаза. – Мы пойдем гулять?

Герман, не отвечая, встал с кровати, зашел на кухню, открыл кран с холодной водой и, нагнувшись над раковиной, пустил сильную струю воды прямо себе на голову.

– Хозяин питюшки захотел?.. – Макс вился возле ног Германа.

– А-а-а… – промычал Герман из-под потока и начал пить воду из под крана, поглощая ее большими глотками.

Через несколько минут Герман осторожно вылез из-под крана и развернулся к песику. Тот стоял, привычно скаля зубы в своей собачьей улыбке, а также непрерывно крутя своим маленьким хвостиком.

– Пойдем гулять?.. – сказал Герман свою стандартную утреннюю фразу, с ужасом ожидая ответа собаки.

– Гав! Гав! Гав! – ответил Макс, подпрыгивая на месте от удовольствия.

«Ну вот… Отпустило… – подумал Герман, вытирая лицо полотенцем. – После следующего аванса сразу к психотерапевту. Не хватало мне еще говорящих собачек…»

Герман оделся и вышел с псом на улицу. Погода была великолепная. Светило солнце и морозный воздух проникал в тело Германа.

– Это ж надо… такое привиделось, – вздохнул Герман и с облегчением пошел с Максом по дорожке.

Пес натянул поводок и как всегда занялся поиском мест уже отмеченных другими собаками. Периодически он поднимал заднюю лапку (практически вертикально вверх) и с удовольствием, и даже с некоторым шиком пускал теплую струю под очередное дерево или кустик.

– Хорошо же, хозяин?.. – сказал вдруг Макс и вытаращил на Германа свои довольные глаза.

– Мама… – только и сказал Герман, остолбенело глядя на своего песика. – Опять глюки…

Макс тем временем решил было побежать дальше, но поводок натянулся, застряв в руках застывшего Германа.

– Хозяин! Идем, идем, идем… – песик удивленно обернулся к Герману, не понимая причины остановки.

Герман постоял какое-то время, потом вдруг подумал: «Да и черт с ними с этими глюками!.. Мне все равно который день поговорить не с кем. В дурку я всегда успею. Хотя бы со своей собакой поговорю».

– Куда ты рвешься? – ответил наконец Герман. – Видишь, хозяин стоит в шоке…

– Ладно. Я подожду, хозяин… – Макс сел на снег и снова попытался вилять хвостиком, да так, что его попа заелозила по земле в разные стороны, оставляя бурые следы на первом снеге.

– Все… Шок прошел. Хозяин велит следовать дальше, – Герман слегка пришел в себя и, не спеша, пошел вперед.

Герман держал в руке поводок Макса и вдруг впервые в жизни почувствовал некоторую ценность от их совместной прогулки. До этого Герман просто отбывал номер. А теперь он идет вместе со своим говорящим песиком, который к тому же понимает его.

– Сюда, сюда, – периодически звал его Макс, натягивая поводок, и Герман милостиво разрешал песику идти туда, куда он хочет.

Минут через тридцать Герман остановился и, внимательно посмотрев на Макса, спросил.

– Все?.. Ты нагулялся?..

– Да, хозяин. Все хорошо! Кушать! Кушать!

– Все бы тебе лопать, – ответил Герман, и они пошли домой.

После прогулки Герман покормил всех своих питомцев, внимательно посматривая при этом на всех и на каждого в отдельности: не захочет ли кто-то еще ему что-либо сказать. Психологически Герман уже был готов ко всему.

Однако попугай, нахохлившись, сидел в углу клетки и похоже был не в настроении.

Кошка вообще не вышла к завтраку, так как отправляла свои естественные королевские надобности.

Толстый же обжора-кот только облизывался и смотрел своими глупыми глазками на Германа и не выказывал никакого желания станцевать кадриль, продекламировать сонет Шекспира или просто узнать, как у него дела.

Герман уже собрался было уходить на работу, но перед самой дверью вдруг неожиданно развернулся, пристально посмотрел на кота и сказал.

– Скажешь что-нибудь мне на дорожку?..

Кот в ответ только сладко щурился на свету и умывался после завтрака. Герман вздохнул, развернулся и открыл входную дверь.

– А что и говорить-то? Если все хорошо…

Кот

Герман резко повернулся назад.

– А что я не так сказал-то?.. – обиделся кот, недовольно забив хвостом по полу. – Могу и помолчать…

– И ты, Брут… – Герман вновь повернулся, закрыл дверь и пошёл на улицу. Пока Герман шёл по коридору, он слышал, как Макс с Тошей спорили друг с другом за дверью о правилах поведения с хозяином.

Прозвучали даже такие слова: «мерзавец», «жиртрест», «укушу»; а также ещё одно непечатное слово, которое я не буду приводить здесь, дабы не смутить наших интеллигентных читателей.

На работе Герман весь день был как на иголках и вздрагивал по малейшему поводу, ожидая, что сейчас с ним заговорит, например, кактус или громовержец Зевс опустится с небес прямо к нему в редакторскую и произведёт обряд посвящения в Пророки. Ну или ещё что-то подобное…

Однако ничего выдающегося не произошло. Все было как обычно. Только в конце рабочего дня к Герману подошёл шеф (Ксан Ксаныч) и на удивления вежливо, присев на край его стола, сказал почти задушевным голосом.

– Герман…

– Да, Александр Александрович?..

– Я тут недавно отдал Эльвире Милевина на редакцию…

Герман молча кивнул и посмотрел в стол.

– Так вот… Я знаю, что ты на самом деле намного профессиональнее этой барышни, но здесь я не мог поступить иначе…

– Так?..

– Так вот. Забирай, если хочешь, себе Смутьяненко. Фэнтэзи – это же твой конёк?.. Пока на корректуру, ну а потом… Потом посмотрим.

– Ксан Кс… Александр Александрович, я даже не знаю, как вас…

– Ладно, ладно.

Главред вальяжно спрыгнул со стола Германа и вышел из кабинета.

Герман в приподнятом настроении возвращался домой. Он получил приличный аванс на корректуру последнего романа Смутьяненко, и, казалось, в его жизни наступил какой-то просвет.

«Да ну… Бред…, – подумал про себя Герман, балансируя в вагоне метро и вспоминая сегодняшнее утро. – Это все мне показалось. Говорящие собаки и извиняющиеся коты… Я просто был вымотан последними неудачами. Нервный срыв. Отсутствие нормального питания и витаминов. Это все пройдёт…»

К тому же, Герман вспомнил, что читал у какого-то известного автора по психологии (наверно делал корректуру его книги), что галлюцинации не могут быть привязаны к какому-то одному конкретному месту, а зависят от общего психологического состояния пациента. Так как на работе с ним ничего не произошло, то, скорее всего, это были не галлюцинации, а просто временное помутнение, вызванное голодом и нервным срывом.