Читать онлайн Возвращение невесты принца бесплатно
Пролог
Солнце наотмашь било в лицо. Горячий мягкий песок жёг спину. Анна с трудом разомкнула веки, вглядываясь в лазорево-синее небо невесть откуда взявшееся в её комнате.
«Сон» – улыбнулась она. Такое реальное фантастически приятное видение. Хоть на немного вырваться из пасмурной слякотной Москвы. Девушка потянулась, ощущая, как мелкие шелковистые кусочки, столетиями пережёванные, отшлифованные морем, щекочут кожу. Села на попу, затем одним рывком поднялась на ноги.
Анна сделала козырьком ладошку, защищая глаза от ярких лучей сразу двух светил, висящих высоко над горизонтом на небольшом расстоянии друг от друга и осмотрелась. С одной стороны от неё простиралось бескрайнее, ярко бирюзовое море. С другой, насколько хватало глаз, пологие, белые на фоне светло-медового воздуха дюны.
– Обалдеть, как тут хорошо, – чуть слышно прошептала, будто кто-то мог услышать её на совершенно пустом берегу.
Она ещё раз огляделась вокруг и, убедившись, что никого рядом нет, стянула пижаму. Голышом с разбегу бросилась в море, рассекая барашки волн, ощущая на губах соль мокрых брызг. Совершенно не задумываясь, безопасно ли в этих водах. Теплая как парное молоко вода обволокла тело, поглаживая притащенными приливом ворсистыми водорослями сжавшиеся в горошины соски, даря влажное наслаждение.
– Я обожаю тебя! Океан!.. – Крикнула Анна во всё горло, признаваясь в любви водной глади.
И вдруг расслышала чей-то смех. Глубокий, бархатный, принадлежащий мужчине. Она оглянулась на берег. Он по-прежнему был пуст. Девушка почувствовала на себе чей-то пристальный, жадный взгляд. Волна непонятного страха гнала вон из воды.
Торопливо выбралась на песок и только сейчас поняла, что не слышит никаких запахов и звуков. Красиво, безмолвно, но при этом ощущение полной реальности. Как будто попала в немое кино. Причём по другую сторону экрана. Совершенно уверенная, что за ней наблюдают. Она не спеша натянула пижаму на мокрое тело, понимая, что показывает невидимым зрителям стриптиз, при этом совершенно не стесняется собственной наготы. Это даже возбуждало.
– Глаза видят, да зуб неймёт!.. – прокричала неизвестному вуайеристу.– Выходи, покажись кто ты?
Но ответа не последовало.
Страх смешанный с сексуальным желанием усиливался, тёмной липкой массой давя на нервы. Сладкие спазмы стянули низ живота, отдавая пульсаций в набухший клитор. Анна вздохнула полной грудью, жадно вбирая лёгкими тёплый воздух в надежде избавиться от наваждения…
В тот же миг на неё обрушились потоки ароматов, смешанных с какофонией звуков, ударивших в ноздри и по ушным перепонкам. Размеренный плеск ласковых волн, шум уносимых ими песчинок. Пение невидимых птиц. Шорох листвы растущих где-то вдалеке деревьев. Шёпот ласкового ветерка, играющего прядями длинных волос.
Пьянящее благоухание экзотических цветов и пряных трав ворвалось в рот, наполняя рецепторы вкусом. Запах морской воды, йодистых водорослей, ракушек. И… пота на коже сексуально возбуждённого мужчины. Теперь уже она сама жаждала увидеть, ощутить внутри разгорячённой плоти хозяина волнительного, солоноватого амбре. Реальность происходящего была стопроцентной!
Анна впала в ярость от осознания собственной похоти. Со злостью пнула песок, белым веером взметнувшийся в светло-янтарный воздух и… провалилась назад в темноту московской квартиры. Но и здесь она была не одна…сон наяву или явь во сне продолжались.
Мглу разбавило слабое мерцание мягкого отсвета наполовину потухшего огня в камине, невесть откуда взявшегося в её комнате. Рядом с ним, в углу, на кресле с высокой спинкой восседал импозантный, красивый мужчина немного за сорок. Серебристые виски русых волос, прямой нос, небольшая бородка и мерцающие голубым огнём глаза.
Он встрепенулся, внимательно вглядываясь в ту, что возникла из мрака. Очень красивая, высокая девушка с мокрыми волосами протягивала руку в желании прикоснуться.
Она достигла предела свечения и, будто наткнувшись на стекло, с удивлением ощупывала невидимую преграду. Свечение померкло. Комната вновь погрузилась в кромешную тьму. Анна как под гипнозом шагнула к постели…
Глава 1.1
Рабочий день Ивановых не задался с самого утра. Глава плохо спала ночью, мучимая кошмарами и неприятным чувством надвигающейся беды. Результатом позднего пробуждения стали слегка подгоревший омлет и следы убежавшего на белую поверхность плиты кофе.
– Да что же такое сегодня со мной происходит?! Всё из рук валится! – ворчала она, складывая в пластмассовые контейнеры с вечера приготовленный обед.
– Всё нормально, мамуль, не переживай. Вкусный завтрак! – Сын взъерошил пятернёй и снова пригладил тёмно-русые волосы. – Ложись спать. Нютка сама поест.
Высокий, худой молодой человек двадцати шести лет от роду с улыбкой смотрел на слегка полноватую женщину.
– Если бы я не выспался, фиг кому стал готовить, тем более взрослым детям, – он кивнул на стену, отделявшую маленькую кухню от спальни дочери, и продолжил: – Некоторые лошади в состоянии сами о себе позаботиться!
– И пони тоже, – улыбнулась мать, хорошо знающая о «нежных» чувствах, установившихся между детьми с некоторых пор.
– Какая кошка между вами пробежала? – в очередной раз задала вопрос скорее себе самой, чем сыну. – Понять никак не могу.
– Та, что гоняет крыс по конюшне! – рассмеялся Андрей. – Всё между нами хорошо, порвём друг за друга любого, сама знаешь, – он приобнял мать за плечи.– А мелочи разные утрясутся сами собой.
Чмокнув мамулю в мягкую щёку, взял пакет с едой и отправился на работу, пожелав на ходу хорошего дня и отсутствия истерик у ненавидящей просыпаться рано утром сестры.
Через стену от кухни рингтон будильника с регулярными паузами выдавал вопли обезумевшего от одиночества петуха.
– Кого-то надо поднимать силой, – проворчала Марина, направляясь в комнату дочери. – Третий раз орёт. Чтоб этой птичке клюв вместе с яйцами вырвали!
Она дотянулась до плотных штор, не пускающих солнце в полутёмную комнату, распахнула и громко проговорила:
– Вставай, страна зовёт!
Мать с улыбкой наблюдала, как превращается в недовольную гримасу красивое лицо родной девочки.
– Страна могла бы сегодня как-нибудь без меня обойтись, – проворчала засоня и подула на нос в бесплодной попытке убрать щекочущую тонкую прядку светлых волос.
– Мам, а покушать что есть? – задала свой самый частый вопрос любительница подольше поспать и гурман в одном лице.
– Сырники, твои любимые.
– Ура! – не размыкая век, прокричала дочь: – Можно вкусняшку принести в постель любимому ребёнку? Плиз! – с трудом приоткрыв правый глаз, заканючила великовозрастная деточка.
– Конечно, – улыбалась Марина. – Для того и приехала, чтобы на твои кости нарастить мясо.
Это было правдой. Она примчалась из провинциального городка, чтобы готовить резко похудевшей дочери. Борьба за её вес продолжалась много лет. Но в этот раз проигрыш уже опасен для жизни. Девочка прошла осмотр большого количества врачей, сдала множество анализов. Вердикт всегда звучал один – совершенно здорова, однако вес продолжал уходить.
– Мне сон странный приснился. Всю ночь мчалась куда-то с кем-то, боялась не успеть, – рассказывала Анна, собирая в хвост светлые волосы.– Не помню, куда и зачем, но тревога осталась. А потом оказалась в таком райском месте … – протянула она. – Кто-то невидимый наблюдал за мной. Было страшно, но в то же время волнительно. Будто в сладко липкую ловушку угодила. До сих пор сердце колотится, словно кросс пробежала. И ещё мужчина сидел в кресле наподобие трона… – Анна не стала рассказывать о видении в комнате, посчитав и его сном.
– Вот и мне снился кошмар, тоже не помню про что. Но тревожное послевкусие до сих пор сохранилось. – Иванова разместила на подносе еду, туда же поставила кружку со свежесваренным напитком.
– Завтрак провидицы! – Установила деревянную подставку возле Ани. – И пусть видения уйдут без последствий для нас.
– Одно из двух – что-нибудь случится или всё будет зашибись! – со смехом резюмировала дочь, с удовольствием втягивая носом ароматы творога, ванили и кофе.
– Конечно, всё будет хорошо, – задумчиво вторила Марина.
Через час Анна читала, стоя в переполненном вагоне метро, прислонившись спиной к закрытой двери тамбура. Ехать оставалось ещё несколько станций. Она не спешила убирать электронную книгу, боясь уснуть под монотонный стук колёс, как вдруг услышала название пункта назначения и в растерянности оглянулась на устремившихся к двери людей.
Мучившая с утра тревога мгновенно вернулась, физически ощутимой тяжестью сдавив сердце. Спешно бросив планшет в объёмную сумку, вслед за остальными стала пробираться к выходу. Поезд резко затормозил и протянул вперёд сразу на метр. Она чудом не упала, успев ухватиться за гладкие поручни. Двери распахнулись.
Анна последней ступила на перрон.
Подошва высоких сапог щёлкнула каблуками по итальянскому кафелю, никогда не покрывавшему прежде здесь пол.
Девушка принюхалась и замерла: в нос ударили совершенно незнакомые запахи. Отсутствовали привычные для станции ароматы кофе на вынос, свежих пирожков и булок, доносящихся из расположенных в коридорах метро мини кафешек.
Не было слышно звука монотонно гудящей вентиляции, исчез производимый ею мощный поток тёплого воздуха, бьющего в лицо, разносящий по перрону те самые запахи.
Вместо всего этого Аня ощутила плотную вязкость незримо укутавшего её кокона, сплетённого из пропитанного пряными травами воздуха вкупе с остановившимся временем. Она с трудом повернула голову и как в замедленном видео оглядела неспешно проплывающих мимо людей; их необычные причёски, яркие краски непонятной одежды, даже выражения лиц казались странными.
Незнакомая архитектура помещения пугала: чёрные глянцевые стены давили, толстые колонны, поддерживающие невысокий потолок, шатались, грозя рухнуть и погрести её под собой.
Сердце колотилось как бешеное, отдавая гулким пульсом в виски. Одна и та же мысль сверлила мозг, требуя немедленных действий: «Бежать, надо отсюда бежать!»
Она смогла развернуться и, преодолевая внезапно удесятерившееся притяжение земли, с огромным усилием сделала шаг назад, внутрь вагона, доставившего её в жуткое место. В ту же секунду за спиной захлопнулись железные двери.
Поезд со скрежетом и громким воем разгона тронулся вперёд, а ровный голос информатора объявил название следующей остановки – станции, как и положено данному маршруту, находившейся за две до той, где ей следовало сойти.
Аня тяжело дышала, мысленно поблагодарив Бога, что смогла вернуться, пытаясь осознать, что с ней сейчас произошло, чем было то место, где только что чуть не осталась? Порталом в другой мир? Если да, то каким он был: параллельным или потусторонним?
Достав салфетку, промокнула покрывшийся испариной лоб. Появилось невыносимое желание оказаться прямо сейчас в душевой кабине под тёплыми струями воды. Хотелось смыть с кожи липкую субстанцию сюрреализма чужого пространства, застывшего времени и страха, что тонкой плёнкой расползалось по телу.
А ещё раздражало неприятное ощущение, будто кто-то дышит в ухо, и чёткий звук чужого, бьющегося рядом сердца невидимого человека.
Глава1.2
– Да что сегодня со мной происходит?! – почти дословно повторила Анна утреннюю фразу матери.
– Вы что-то спросили? – поинтересовалась сидевшая напротив старушка, одетая в лёгкий не по сезону плащ.
– С вами всё хорошо? Неприятное что-то увидели? – продолжала расспрашивать она, поправляя на голове нелепую красную шляпку. – На вас лица нет, такая вы бледная.
– Нет, всё в порядке, – попыталась отвязаться от любопытствующей светловолосая девушка. – Жарко, а я в тёплом пальто, – солгала она, поправив на талии серый драповый пояс и обмахнув лицо ладонью.
Но бабулька была не из тех, кто сдаётся так быстро.
– Я много лет прожила и видела немало необъяснимого, – продолжала говорить она, широко раскрывая рот, заполненный на удивление крепкими белоснежными зубами, резко контрастирующими с морщинистым лицом и совершенно седыми волосами. – Даже кое-где побывала, – добавила почти шёпотом и заговорщицки подмигнула старушка, – в том числе и в той точке метро, про которую много страшного говорят.
Она, наконец, оставила в покое шляпку, но тут же принялась теребить ручки не менее нелепой сумки ядовито-зелёного цвета.
– Хотите, перескажу вам пару историй, даже посвящу кое во что?
– Нет, спасибо, не надо. Мне скоро выходить, – пыталась скрыть раздражение Аня и повернулась к сиденью спиной. Меньше всего она нуждалась сейчас в чьём-либо сочувствии или общении.
В двухкомнатной квартире, где оставалась Марина, тоже происходило необычное. Она готовила обед для себя и ужин для сына.
В какой-то момент ей показалось, что выходившая во двор стена вдруг исчезла. Стало видно сидящую на лавке перед подъездом женщину, проживающую на первом этаже; та мирно беседовала с высокой девушкой.
Марина зажмурила глаза, пытаясь прогнать наваждение. Открыв их, увидела на прежнем месте и стену, и застеклённую раму, наполовину прикрытую тяжёлыми шторами.
– Да чтоб тебя! – чертыхнулась, шагнула к окну, не обращая внимания на пробежавший по позвоночнику холодок, и с любопытством посмотрела вниз.
На лавке на самом деле сидела одетая в лёгкую куртку Мария Фёдоровна, провожавшая взглядом заходящую в подъезд девушку.
– Вот это денёк, – пробормотала Иванова, пытаясь понять, что сейчас произошло.
– Или в дурильник пора, или тяпнуть валерьянки, чтобы не попасть туда в ближайшее время, – вынесла вердикт произошедшему и потянулась к холодильнику.
Марина отодвинула в сторону уставившегося на недавно прозрачную стену кота. В это время постучали в дверь.
– Кто бы это мог быть? – удивилась она и наперегонки с кошаком направилась в прихожую, на ходу выкрикивая неизвестному гостю: – Иду, иду!
Домохозяйка с громким щелчком открыла замок и распахнула обитую кожей дверь. Снаружи никого не было.
Выглянула в подъезд и сделала шаг на лестничную площадку, пытаясь увидеть, кто спускается или поднимается, совершив глупую шутку. Но бетонные лестницы тоже пусты, как и не слышно шагов уходящего человека.
– Пуф! – громко выдохнула Иванова и вернулась в квартиру, размышляя, что в очередной раз нарушила правило покойницы мамы: нельзя открывать, не спросив, кто там. Вдруг нужда в дом стучится?
– Пуся, ты тоже это слышал? – спросила у трущегося у ног зеленоглазого кота и, не дожидаясь ответа, продолжила заниматься делами, время от времени поглядывая на окно.
Аня вернулась с работы раньше брата, быстро разделась и чуть ли не с порога начала рассказывать о произошедшем в метро, заявив, что побывала сегодня в параллельном мире.
Марина удивилась, пытаясь осознать произошедшее, ни на секунду не сомневаясь в правдивости рассказа. Их семья не была похожа на обычную, а обладала некой силой, переданной предками.
Андрей видел во сне людей, которым грозила скорая гибель. Даже собственного отца за полгода до смерти предупреждал об опасности, но тот ему не поверил.
Анна хорошо понимала людей и могла узнать кое-что о будущем человека, читая любого как открытую книгу.
Марина общалась во сне с недавно умершими людьми. Ещё обладала силой проклятия. Покойная Таисия Михайловна, лечившая силой молитв, называла дочь ведьмой и просила никогда этим не пользоваться.
Передавался дар по женской линии. Андрей стал первым мужчиной, кому перешла часть способностей, и неудивительно, ведь предками его отца были цыгане.
Окажись семья в Европе в Средние века, гореть бы им на костре. Но вот так наяву попасть в другой мир никому раньше не доводилось. Хотя произошедшее можно объяснить. Именно Ане бабушка Тася предрекала большую силу.
Смесь кровей, коктейль разных способностей делали высокую худенькую девушку уникальной.
– Хорошо, что сумела вернуться, – единственное, что смогла сказать взволнованная мать. – Думаю, там пропало немало людей. Попрошу Тасю разузнать о странном месте.
Она боялась представить, как смогла бы пережить исчезновение Нюты.
В ответ на историю дочери Марина поделилась, что произошло с ней, не придавая значения случившемуся. Списав недоразумение с исчезнувшей на секунду стеной и показавшимся стуком на собственное недосыпание.
– Пуся как вёл себя? – поинтересовалась Анна, гладя запрыгнувшего на руки рыжего любимчика. – Нервничал?
Она присела на стул и вытянула уставшие за день ноги.
– Нет, не шипел, – отвечала родительница, накрывая стол для вечно голодной дочери. – Смотрел с удивлением на стену и на стук быстрее меня рванул.
– Значит, он тоже что-то видел, но не испугался. Почему? – Произошедшее в метро не казалось Ане случайностью. Предчувствие беды не отпускало.
– Вот это мне кажется странным! – закончила она диалог.
«А если я побывала в аду?» – вслух этого Анна сказать не могла.
Она передёрнула плечами. Пробежавший вдоль позвоночника холодок подогрел тревогу. Как объяснить состояние внутреннего дискомфорта, когда в районе груди ощущаешь смятение с желанием куда-то бежать и в то же время ничего не делать?
Те же мысли роились в голове Ивановой-старшей. Она ощущала некую безысходность, когда от тебя ничего не зависит. Где-то там наверху уже всё решили, оставалось только смириться, но смирение ей было не свойственно.
Марина пыталась понять, почему кот повёл себя так, будто за дверью незримо присутствовал знакомый человек? Откуда придёт беда? Неужели кто-то из близких готов их предать? Голова лопалась от множества фактов, никак не укладывающихся в одну линию.
Мать и дочь не проговаривали догадки вслух – каждая боялась напугать другую.
Глава семьи вздрогнула, вытащенная из размышлений приятными звуками:
Нюта смеялась, отстраняясь от языка, принявшегося лизать её ухо Пусика.
– Знаю, что странно пахну. Самой неприятно.
Подхватив кота под передние лапы, пыталась заглянуть в жёлтые глаза; тот нервно урчал, размахивая хвостом.
– Тигрище наш! – разговаривала она с тем, кто видел больше людей и многое мог рассказать, сумей сделать это. – Говоришь, если бы взяла тебя с собой, навёл бы в том мире шороха? – Аня чмокнула любимчика в мокрый нос. – Конечно, никто и не сомневается!
Почесала пушистика под подбородком и обратилась к Марине:
– Мам, я сначала помоюсь, а после поем.
Анна опустила кота на паркетный пол и направилась в ванную комнату под недоуменным взглядом матери.
В кои-то веки дочь отказалась ужинать, вернувшись с работы. Значит, по-настоящему напугана. Стоило расспросить её до мельчайших подробностей.
Однако всё, что смогла та добавить, это историю о любопытной, нелепо одетой старушке с необычной внешностью. В божьем одуванчике удивительным образом сочетались глубокая старость с молодостью.
Странности начали происходить ночью.
Аня не осталась дома. Её будто что-то гнало из съёмной квартиры. Она искупалась, поужинала и уехала к своему парню.
Андрей решил воспользоваться отсутствием сестры и ушёл ночевать в её комнату.
Спалось в этот раз Ивановой плохо.
Прочитав молитвы, постаралась уснуть, но не тут-то было. В квартире происходило непонятное, а оттого страшное. Сначала мешали звуки в углу комнаты: некое ворчание с рыком и тихим воем доносилось из лежащих в нижнем ящике шкафа сумок.
Она усвоила с детства: если какой-то предмет пугает – не трогай; если сзади происходит что-то странное – не оборачивайся; если окликнули в темноте незнакомцы – не отзывайся!
– Не тот ты ребёнок, – предупреждала её в далёком детстве мама, – чтоб быть любопытным. Темнота – враг, и поджидают в ней вовсе не люди. Увидишь их – они увидят тебя. Всю жизнь зло будет бороться с добром, желая заполучить твою душу. Любой дар – не только благо, но и проклятие! Спасение одно – молитвы.
Не вставая с дивана, глава семьи перекрестила углы и прочла «Отче наш». Рычание стихло. Но через несколько минут в комнате дочери послышалось чирканье о металл, будто пользовались зажигалкой.
Женщина встала и зашла в комнату, благо дверь сейчас широко распахнута. Андрей спал. Марина краем глаза заметила, как стул, находившийся у изголовья кровати, сдвинулся с места. На этот раз кот, расположившийся в ногах сына, зашипел от страха, плотно прижав к голове уши.
Спину обдало ледяным холодом. Звенящая тишина воцарилась вокруг. Смолкли голоса соседей и прохожих, до этого мучившие слух пытающейся заснуть домохозяйки. Она знала, что нужно делать. Молитва прогнала потустороннюю силу.
Возвратился привычный шум засыпающего города, даже воздух в комнате будто стал чище.
Привыкшая за много лет к подобному происшествиям, вернулась в постель. Прикрыв глаза, задумалась: притащилась ли нечисть за ней или уже водилась в квартире старого дома?
Прерывистые трели телефона заставили Марину подскочить рано утром. Она раскрыла старенький чёрный «Самсунг» и с удивлением уставилась на дисплей, пытаясь разглядеть номер звонившего. Странным был не только рингтон. Цифры номера вызывающего абонента сплошной полосой быстро мелькали на экране, не давая возможности его определить, а после и вовсе перешли в сплошные тире.
Марина нажала на зелёную кнопку и услышала всхлипывания с мольбой срывающейся на крик дочери:
– Мама, мамочка, помоги! Помоги… спаси меня!
Связь прервалась. В трубке послышались гудки. На экране появилась надпись «номер не определён».
Волна холодного ужаса накрыла женщину с головой. Мысли раздирали мозг, пытаясь выстроиться в логическую цепочку. «Если Нюта звонила с чужого телефона, значит, лишена доступа к собственному.
Она могла находиться в какой-то компании, возможно, незнакомой. А где тогда её друг? Они у кого-то на вечеринке или в ресторане? Почему не предупредила? Дочь в полиции? Может, произошла драка или того хуже?»
В голове возникла картина, где над её ребёнком издевались, пытаясь изнасиловать. Сердце ухнуло вниз. Марина подскочила с постели и ринулась в комнату к сыну. Тот тоже проснулся и сидел на кровати, с недоумением в заспанных глазах, взирая на мать.
– Какой придурок звонит с утра пораньше? Спать не дают в выходной…
– С Нютой что-то произошло! Это она звонила, – всхлипывая в истерике, перебила его Марина. – С чужого телефона, номер не определился. Надо что-то делать. Вызывать полицию, ехать за ней, спасать… –растерянно смотрела на Андрея, тряся разведёнными в стороны руками и вдруг запричитала, перейдя на крик: – Но где находится, я не знаю! Не успела сказать!..
– Успокойся! – остановил поток слов человек, плохо разбирающийся в потусторонних силах, но хорошо знающий, что делать в подобных ситуациях. – Если Нютке жопа, звонила бы мне, не тебе. С чего ты взяла, что это она? Может, тебя разыграли?
– Я точно слышала Нютин голос!
– Не паникуй! Сейчас наберу её, и узнаем правду.
Но Марина не унималась.
– Господи, помоги! С девочкой там творят страшное, а мы стоим тут…
Попыталась выхватить у Андрея телефон, но тот уклонился, оставив мать с воздухом в руках, бормотанием и доведёнными до предела нервами.
– Кого наберёшь? Говорю же, номер не определился! – Возбуждённая нервная система требовала немедленных действий, а поведение невозмутимого сына начинало раздражать.
– Нютку. Кого ещё? Плохо ты знаешь свою дочь. Она давно не беззащитный зайчик, если вообще им была, а конь с яйцами…
Он нажал на номер сестры, та ответила почти сразу, разразившись в трубку отборным матом. В отличие от матери, именно им Аня отгоняла нечистую силу, а сейчас этой силой стал брат.
Андрей включил громкую связь.
Марина услышала то, что на телевидении обычно запикивают.
– Офигел совсем в четыре утра звонить?! – было самым порядочным из речевого потока коммерческого директора.
– Мама заставила. Говорит, ты сейчас её набирала, просила о помощи, – хохотнул парень и продолжил говорить, улыбаясь во весь рот, на самом деле обрадовавшись, что с сестрой всё в порядке: – Переживает, что тебя бьют и насилуют. Скажи ей сама, передаю трубку.
Аня сразу снизила тон, прекратив материться. В присутствии матери она никогда не делала этого.
– Мам, ты чего выдумала? – попыталась успокоить обладающую буйной фантазией родительницу. – Сама кого угодно изобью и изнасилую. Я у Паши, мы спим. Приснилось тебе…
– Нет, был звонок! – на автомате продолжала истерить Иванова.
Затем замолчала, на несколько секунд задержала воздух в лёгких и добавила, чуть успокоившись:
– Андрей тоже от него проснулся.
Марина пыталась оправдаться, осознав нелепость ситуации, на что услышала тот же ответ, что от сына:
– Значит, тебя разыграли. Успокойся и ложись спать.
– Не смогу.
– Ну, тогда с добрым утром и хорошего дня! – подытожила Аня. – А я спать. Выходной всё-таки, – и отключилась.
Глава 2.1
Почти успокоившаяся Иванова взглянула на время.
– Пять часов, значит, звонок не происки нечисти. Но тогда что и кто мог это сделать? – размышляла она вслух.
Сын забрал телефон. Ему жаль расстроенную мать, но что он мог сделать?
– И правда, мам, давай спать? – ласково уговаривал парень, а сам потихоньку двигался в сторону двери, выдавливая её из комнаты.
– Но я же не дура? – Разумеется, вопрос риторический и обращён скорее к самой себе.
– Конечно, нет! – поспешно заверил Андрей, мечтающий оказаться в тёплой постели.
– И ты же тоже слышал звонок? – продолжала рассуждать Марина, втягивая его в диалог с собственным мозгом.
– Слышал.
– И что тогда это было? – обладающая даром говорить с покойниками обращалась именно к ним.
– Какой-то осёл решил тебя разыграть! – Он так и не понял, что Марина умеет говорить с мёртвыми.
Андрей принимал участие в бреде ушедшей в сон матери. Грозно пообещал:
– Узнаю, кто это сделал – уши оторву!
– Сегодня ночью у тебя в комнате чиркала зажигалка, – уже на пороге выговорила она, выйдя из состояния ступора и пытаясь остаться.
– А мне показалось, что двигался стул. Его ножки скрипели.
Андрей, не представляя, насколько важны его слова для почти потерявшей связь с реальностью матери.
– Вот! – наконец поверила она в собственную вменяемость. – Я говорю: что-то тут происходит, надо только понять, откуда придёт беда.
Марина вскинула голову, взглянув в заспанные глаза невозмутимого сына.
– Ты так спокойно говоришь. Тебя не пугает происходящее? –поинтересовалась уже совсем другим тоном.
А получив в ответ согласный кивок, сделала вывод:
– Ну, просто удав малахольный! Прав твой тренер по боксу: злости тебе не хватает. С такими нервами надо идти в подводники или космонавты.
– Или в разведчики, – добавил Андрей.
Весело рассмеялся, трезво оценивая свои возможности:
– Нютка сейчас бы съязвила, что для этого мозгов не хватает, – и пожал плечами, отвечая на вопрос о нечисти: – Чего мне переживать? Я к подобным делам привык, тем более что ты здесь, а значит, во всём разберёшься!
Блондин закрыл дверь за покинувшей комнату полуночницей. Тут же послышался скрип кровати. Молодость любит сон.
Понимая, что не сможет уснуть, женщина решила поставить тесто для булок, желая успокоить нервы. Марина не могла объяснить происходящее, это начинало не только беспокоить, но и раздражать, даже злить. Она терпеть не могла неизвестности.
– Мама, – вдруг услышала за спиной и резко обернулась, поддавшись инстинкту, нарушив в очередной раз собственные правила.
Сзади никого не было, но секунду назад она точно слышала встревоженный голос дочери. Вот только какой именно? Той, что сейчас на другом конце Москвы спала в объятиях парня? Или чужой?
– Параллельные миры, говоришь…
Решительно направилась в постель, совершенно точно зная, о чём просить маму, и постаралась забыться. Спустя полчаса Марина погрузилась в неглубокий, совсем недолгий сон, полный неясных звуков и видений.
Через час резко подскочила, почувствовав толчок в бок, но успела запомнить последние слова покойницы: «Найди ту старушку в метро. Она станет ключом ко всему. Волнуюсь я за вас…»
Женщина огляделась. Сын сопел в соседней комнате, кототсутствовал, а кроме него и Андрея коснуться её в пустой комнате было некому.
– Кто-то боится не меньше тебя, оттого и поднял меня, – ответила давно мёртвой маме, успокаивая не столько её, как себя. – Ты знаешь, я лоб расшибу ради спасения детей! – и добавила, обращаясь уже совсем к другим силам: – Хрен вам! Справлялась до сих пор и сейчас найду выход.
Но в этот раз в комнате царило молчание. Марина укуталась в одеяло и на всякий случай выглянула на балкон, где тоже никого не нашла. Только дворник, узбек, убирал двор, напевая тихонько под нос на родном языке.
Она отправилась в ванную комнату, привела себя в порядок и занялась тестом, размышляя о сложившейся ситуации.
Вчера утром Аня побывала в другом мире и что-то зацепила оттуда. То место не являлось потусторонним, иначе мама знала бы.
Несуществующая станция на самом деле была входом в иной мир. А что она знала о параллелях? Две не пересекающиеся прямые в реалии прекрасно сходились в некой точке. Что помнила из фильмов обожаемой фантастики? Там тоже живут люди с идентичной внешностью и даже схожими судьбами.
«Похожими, но разными!» – сама себе возразила домохозяйка.
Возможно, другой Нюте сейчас нужна помощь. Вопрос: почему? Затерялась между мирами? Произошло плохое, и она нашла возможность попросить о помощи? Но тогда там нет в живых её собственной матери?
Что это давало? Ничего, кроме головной боли и подспудного желания помочь «иной» девочке, пусть не родной, но всё же дочери.
– Вот такая вот фигня, – подытожила вслух и покачала головой: – Чужая, родная… Белиберда какая-то. Очень странная параллельность, на которую рычит реальность Земли. Или зверь пришёл с той стороны?
Вспомнив о бродящей где-то там второй самой себе, Марина проговорила, испытав неприятное чувство страха:
– Вот только ещё одного покойника для общения мне не хватало. Себя в гробу я не видала…
Время в раздумьях прошло незаметно. Вдруг заметила, что булочки, рядами выложенные на смазанном маслом листе, напоминают формами шляпы – дамские круглые головные уборы с бортиками.
– Приехали… Как говорится, мысли имеют свойство материализоваться. – Иванова задумчиво посмотрела в окно, задавая вопрос: – Где искать тебя, Красная Шапочка?
Остаток дня прошёл без происшествий, как и следующий.
Произошедшее в ночь с воскресенья на понедельник снова заставило задуматься о поисках портала в чужое измерение.
Марина сквозь сон расслышала приглушённый крик дочери, ночевавшей дома.
– Мама, помоги!
В этот раз зов не был эфемерным.
Мгновенно проснулась и босиком ринулась в комнату девочки. Несмотря на усилия, дверь упорно не открывалась. Марина услышала звук падающего на кровать тела. В ту же секунда деревянная створка поддалась.
На постели сидела перепуганная, бледная Аня. Растрёпанные светлые волосы рассыпаны по плечам. Дочь ловила воздух широко открытым ртом и махала руками, указывая на невидимого врага.
Иванова присела на кровать, желая и в то же время, боясь обнять девочку, навредить ей. Она крестила Нюту, моля Бога о помощи.
Наконец ту отпустило.
– Мам, я не знаю, что происходит, – быстро заговорила, время от времени срываясь на сиплый шёпот. – Меня приподняло над кроватью и закрутило. Я не могла пошевелить ни рукой, ни ногой. А потом странный запах серы, будто в вулкан заглянула, или он в меня, злое двойное рычание и наконец отпустили.
Девушка испуганно огляделась по сторонам в поисках мучителей, но никого не обнаружила. Лишь зловещая тишина с неприятным спёртым воздухом. Ни скрипа, ни звука, ни шевеления.
– Ты мне веришь?– нервно дрожали пухлые губы.
Она готова была сорваться на плач от обиды и собственного бессилия, уже сомневаясь, а не приснилось ли всё.
– Верю! – твёрдо ответила Марина. – Слышала, как ты упала на постель.
Чмокнула девочку в щёку и обняла, крепко сжимая худенькую спину. Под ладонями гулко билось испуганное сердце. Мать готова была зубами грызть посмевших напасть на дочь. Но враг оставался невидим, хотя его поступки имели последствия. С этим обязательно нужно бороться.
– Сиди тихо. Я почищу сначала у тебя, а затем всю квартиру… –положила руку на острое плечо, успокаивая: – Мы справимся. Обещаю!
Марина вернулась в зал, где продолжали спать сын и кот, устроившийся у него между ног. Осторожно, чтобы никого не разбудить, достала из комода коробку, насыпала в рюмку соль, плотно вставила в неё свечу и зажгла фитилёк.
Обошла сначала комнату дочери, примечая, в каких местах свеча начинает чадить, а затем всю квартиру, вкладывая в молитвы боль и тревогу, вернувшиеся в сердце.
В этот раз их не просто пугали. Произошедшее было предупреждением. Но о чём, кем или чем? Запах серы, жар и рычание…
Верь в сказки, подумала бы, что в квартире завёлся дракон.
Две силы сошлись, устроив противостояние, а крайними становились дети. Или это они стали объектом борьбы? Не их ли хотели одни отбить, а другие не отдавали? Может, одно зло боролось с другим, выясняя, кто здесь хозяин?
Марина присела на стул. Голова шла кругом, и было уже неважно, кто и что тут параллельно. Надо действовать с сегодняшнего же дня, не откладывая поиски странной старушки.
– Я поеду с тобой. Покажешь ту станцию, – предупредила дочь.
Совершенно обессиленная, засыпающая Аня смогла лишь кивнуть в ответ.
– Вот тебе и конь с яйцами, – прошептала глава семейства. – На каждую лошадь найдётся уздечка,
Марина вернулась на диван и, взглянув на улыбающегося во сне сына, тихо проговорила:
– Мой маленький, взрослый мальчик… – Испытывая раздирающее грудь щемящее чувство нежности: – До смерти моей вы будете любимыми детьми!
И буквально заставила себя уснуть.
Глава 2.2
Словно в компенсацию ужаса, что с ней случился, Анне приснился сон.
Она занималась любовью с совершенно незнакомым мужчиной. Черноволосый красавец с пронзительным взглядом обсидиановых, с огнём в зрачках глаз доминировал. Настойчиво требуя открыться под его поцелуями, обжигая дыханием, жарким жалом языка проникая в складочки гладкого тела.
Он почти грубо разжал пухлые губы, ворвался языком в рот, трогая, исследуя его изнутри, посасывая её язык. Крепкими руками властно, одним движением подмял под себя, требуя полного подчинения.
Изнывая от ищущей выхода страсти, принимала условия, впуская глубоко внутрь гладкую твёрдость. Соски маленькой груди превратились в яркие вишни. Анна стонала в блаженстве, получая и доставляя неимоверное наслаждение. Ей нравилось в чувственном танце тел быть ведомой.
Они идеально подходили друг другу, двигаясь в такт, принимая, понимая и выполняя любое желание партнёра. И вот уже Анна наездницей восседала сверху, упираясь руками в мощную грудь, ритмично покачиваясь, раз за разом мягко вбирая в себя крепкую плоть.
Она не испытывала никакого стеснения или стыда, словно давно знала этого властного сильного человека. Вдыхала, упиваясь до одури приятным запахом его кожи, волос, пота.
В нескольких метрах за ними ворчливо шумел океан, пеной сине-зелёных волн с шипением лаская пустынный берег. Похожие на чаек птицы с криком бросались в воду, хватая добычу. Тёплый порывистый ветерок освежал взмокшую кожу. Шёлковый белый песок тонким слоем покрывал в спешке растянутый плед, служивший ложем.
Они почти одновременно достигли оргазма. Анна с дрожью стонала, кричала, всхлипывала, упиваясь ярким экстазом, огненной лавой растекающимся по телу, сжимая спазмами острого удовольствия мужскую твердь.
Обессилено рухнула на покрытый волосами влажный торс тяжело дышащего незнакомца. Наслаждаясь накатившей истомой. Закрыв глаза и не имея сил разлепить внезапно отяжелевшие веки.
Анна почувствовала, как любовник одним движением выбрался из-под неё. Услышала, как тяжело поднялся и отправился прочь, устало передвигая ноги. Незнакомец не проронил ни единого слова. Ей хотелось его окликнуть, но опухшие от жарких поцелуев губы слиплись, а во рту пересохло.
«Самец. Пришёл, увидел, получил», – промелькнуло в голове за секунду до того, как девушка уснула, решив, что так даже лучше.
Блаженство высшего качества без всякого обязательства…
Разбудило её урчание кота. Аня резко открыла глаза и села, проведя ладонями по смятой простыни. Между пальцами оказался песок, а в воздухе смешались ароматы морского бриза, мужского пота и дорого парфюма. «Запах секса, вот бы сон в руку».
Анна улыбалась, поблагодарив мозг за бурную фантазию, так нужную этой ночью, до сих пор чувствуя расслабляющее удовлетворение.
– Надеюсь, я не кричала. Видение казалось слишком реальным, – прошептала, желая его продолжения, но тут же отогнала безумные мысли, сделав крайним любимого рыжика: – Пуся, ты песок в постель натаскал?
Поднялась на ватных ногах и отправилась за водой на кухню.
Марине тоже снился сон, но совершенно с другими производными. Она восседала на троне рядом с седовласым мужчиной без лица.
Огромный зал старинного замка хорошо освещён закреплёнными на стенах горящими факелами. Ещё час назад домохозяйка, а теперь знатная дама, принимала покорность в поклонах подданных, одетых в очень яркую одежду, кивая в ответ их движениям.
Сознание собственной значимости распирало, требуя выхода, но не запеть, а тем более заплясать перед чопорными незнакомцами она не могла. Оставалось средство, проверенное годами.
Марина знаком подозвала одного из прислужников, снующих между гостями, и перстом указала на кубок с шипучим. Восседающий рядом хозяин данного мероприятия укоризненно качнул головой, но отсутствие у него лица пришлось как нельзя кстати. Не любила провинциалка ловить осуждающие взгляды.
Загадочно улыбнувшись, с удовольствием пригубила шипящий напиток, приятно щекотавший кончик языка и нёбо, и прислушалась к ощущениям во рту. Восхитительно! Вкус экзотических фруктов смешался с лёгкой кислинкой. «Шелест листвы с ароматом травы, – пронеслись в голове слова из любимого анекдота. – Всё как люблю!»
Порция лёгкой жидкости была мгновенно уничтожена, и Иванова протянула кубок слуге в желании повторить.
– Налей-ка ещё! – потребовала она и…
Пробудилась, встревоженная так некстати споткнувшейся в темноте дочерью.
– Такое кино прервать!– проворчала глава семейства и повернулась на другой бок в надежде досмотреть сон, но на смену ему пришёл эпизод совершенно другого сериала.
Тёмный лес надвигался стеной, стремясь захватить лохматыми лапами сосен. Марина чувствовала, что он живой. Не встревоженными голосами птиц и мерцающими в темноте горящими глазами крупного хищника. А сам как сплошная дышащая субстанция, желающая всосать её широко распахнутым ртом в оскале колючек кустарника.
Женщина бежала изо всех сил, вытягивая себя в сторону заходящего солнца. Ноги предательски заплетались, цепляясь то за камни, то за покрытые мхом огромные кочки. В животе разлилась холодная, сосущая в солнечном сплетении пустота.
Сердце бешено колотилось, предчувствуя неминуемую гибель. Она не оглядывалась, пытаясь глазами выискать хоть какое-то укрытие, подспудно понимая, что от огромной зелёной массы вряд ли найдёшь спасение.
Но оно пришло вместе с тёплым запахом кожи мамы из раннего детства.
Густой ковёр травы вдруг поднялся, оголив прохладную чёрную землю, и накрыл собой, как одеялом укутав мягкой подстилкой, переплетённой тонкими корешками.
– Не шевелись, – послышался тихий голос невидимой Таисии Михайловны. – Дай ему улететь. Досчитай до десяти и проснись. Позабудь этот сон, чтобы и он забыл о тебе.
Марина последовала совету матери. Открыв глаза, тревожно взглянула в окно. Сквозь шторы пробивался тонкий лучик рассвета.
– Куда ночь, туда и сон, – три раза проговорила, пеняя душе, всю ночь шарахавшейся неизвестно в каких мирах.
Окончательно пробудившись, домохозяйка отправилась на кухню готовить детям завтраки и обеды.
Глава 3.1
Анна на каждой станции внимательно глядела в окно, пытаясь понять: может, плохо расслышала информатор и вышла раньше на одной из остановок? Но отделанный чёрным мрамором перроней так и не встретился. Отрицательно качала головой каждый раз, когда поезд трогался, отвечая на немой вопрос матери, сидящей напротив.
Аня почувствовала, что кто-то пристально смотрит на неё, повернулась к дверям и встретилась глазами с надменным взглядом ночного любовника. Она опешила, с трудом веря в реальность происходящего.
Мужчина был одет в дорогое кашемировое пальто тёмно-серого цвета и чёрные, идеально отглаженные брюки, мягкой складкой заканчивающиеся на блестящих чистотой туфлях из натуральной кожи. Идеальная стрижка – волосок к волоску.
Лёгкая небритость, обозначившая форму чёрных усов и бородки. Ухоженные ногти на длинных пальцах. Поджарое крепкое тело. Брюнет явно занимался каким-то спортом или вёл активный образ жизни.
«Что делает этот чел в метро? – пронеслось в голове. – Такие, как он, передвигаются по Москве на «Майбахе» или исключительно с шофёром».
И лишь потом дошло, что тот смотрел на неё не как на незнакомку. Он знал её. Мачо не просто так появился во сне. Внезапно почувствовала, как по лицу разливается жаркая краска, в висках зашумела кровь. Хотелось спросить:
«Кто ты?»
Незнакомец усмехнулся и подмигнул, наслаждаясь её смущением. Аня могла поклясться, на мгновенье его глаза полыхнули огнём. Ей показалось, что мужчина ответил с закрытым ртом:
«Скоро узнаешь!»
Она с трудом подавила желание залепить наглецу пощёчину.
Анна резко повернулась к нему спиной, давая себе время оценить происходящее и выработать хоть какой-то план действия. И удивилась, обнаружив совершенно пустой вагон. Все пассажиры пропали, исчезла даже мать. Сквозь гулкий перестук колёс услышала рык и смешок, вырвавшийся изо рта, не издавшего прежде ни стона ночного гостя.
Анна растерянно обвела пустые сиденья, подумав: «Ещё одно проявление магии». Но почему-то ей совершенно не было страшно. Она мгновенно собралась, сжав кулаки и решив любой ценой стереть усмешку с самодовольного лица красавчика.
– Ты принадлежишь мне!
Аня решительно повернулась к двери, но… поздно. Ничего не расслышав в приступе ярости, пропустила очередную остановку. Поезд стремительно ускорялся, направляясь к следующей станции, оставляя где-то там позади эфемерного любовника.
Бесцеремонный удар в бок, оповестил о возвращении пассажиров. Воздух наполнился множеством запахов, среди которых до сих пор различался аромат дорогого мужского парфюма.
– А был ли мальчик? – прошептала Анна, почувствовав укол жгучей обиды в сердце.
Впервые ею так откровенно пренебрегли. «Секс – не повод для знакомства… Так что же случилось ночью?» – безмолвно недоумевала она.
Растерянно посмотрела на мать, развела руками и с сожалением проговорила:
– Это та самая остановка. Не знаю, как я её пропустила.
– Уже неважно, – ответила Марина и показала глазами на присаживающуюся на скамью противоположной стены вагона пожилую женщину всё в той же нелепой шляпе. – На станцию я вернусь позже, а вот Шапокляк упустить нельзя!
Старшая Иванова пожелала дочери хорошего дня и, дождавшись остановки, подсела к старушке, на освободившееся место. Однако заговаривать не торопилась, не желая спугнуть незнакомку. Пыталась определить, кем была, чем занималась бабулька в молодости.
Смущал запах духов Красной Шапочки. И тот самый аромат экзотических трав, что ночью витал рядом с ней. Любительница вкусно поесть и выпить расслышала в нём нотки шампанского, что подавали в старинном замке из сна.
– И долго мы будем молчать?! – взирала на домохозяйку с неким превосходством в подслеповатых глазах старушка.
Марина чуть не упала с обитого кожей сиденья. Мучиться, подбирая слова для знакомства, обнюхивать, словно собака, человека, который сам ищет с тобой контакта. А в том, что дела обстояли именно так, глава семьи не сомневалась. В одно мгновение в голове как пазл сложились события последних дней. Портал в другой мир, исчезающая стена, ночной звонок, нападение на Аню. Кошмары, подсказки матери, вещие сны…
– Кто вы и зачем вам нужна моя дочь?! – ответила на вопрос вопросом, испытывая желание не только защитить детей, но и поставить на место высокомерную пенсионерку. К своему сожалению, домохозяйка пока не знала, как это сделать.
– Вот так, с места в карьер, – рассмеялась бабулька, сверкая белоснежными зубами. – Я поступлю так же. Ты права, – пожала острыми плечиками. – Зачем ненужные предисловия?
– Мы успели перейти на «ты»? – возмутилась Марина, получив ошеломительный для себя ответ.
– Да, хоть это и случилось давно – почти двадцать девять лет назад. Но давай перейдём к главному.
Пенсионерка несколько секунд молчала, оценивая уровень желания разобраться в происходящем у знакомой, но забывшей о её существовании женщины.
– Мы знаем, что ты не простая смертная, иначе не отдали бы в вашу семью невесту принца.
Шапокляк смотрела в серо-голубые глаза удивлённой Ивановой и продолжала говорить, решив, что объяснит всё постепенно:
– Тебе следовало лишь вырастить её волевым, целеустремлённым человеком, не страшащимся любых трудностей… – Ободряюще улыбнулась и кивнула, подтверждая искренность следующих слов: – И ты достойно с задачей справилась!
Старушка на секунду склонила голову, выказывая знак почтения, затем вскинула и выдала следующие предложения:
– Спасибо, но дальше мы сами. Пришла пора принцу жениться! – И дополнила сказанное полными высокопарной гордости словами: – Настало время сильной королевы!
Марина молча слушала весь этот бред, не понимая, о чём говорит выжившая из ума пенсионерка. Кому она должна отдать свою дочь? Почему? Для чего? Какому принцу пора жениться, если внуки Елизаветы II давно женаты. Про других домохозяйка ничего не знала и знать не хотела.
Встряхнула головой, вероятно, пытаясь сбросить обильно навешанную на уши лапшу, с жалостью посмотрела на свихнувшуюся Шапокляк и проговорила:
– Дамочка, вы сейчас о чём так долго и витиевато декламировали? – Марине стало стыдно, что приняла несчастную за виновную в бардаке последних дней. – Понять не могу: в Москве сумасшедшие дома распустили? Или вы роль какую-то репетируете?
Следом совершенно искренне поинтересовалась:
– «Мы» себя называете, во множественном лице, это как «мы, Николай второй»? Или вас, умалишённых, целая бригада образовалась?
Глава семьи Ивановых смотрела в лицо усмехающейся Красной Шапочки, борясь с желанием заехать той в челюсть. Дабы не завидовать дольше тридцати двум идеальным зубам во рту древней старухи.
– Это кому я Нютку должна отдать? Вам в секту? У какого там принца между ног чешется? Наполеон на неё не претендует ещё?
Марина поднялась, решив, что говорить больше не о чем, но не тут-то было.
Бабулька мертвой хваткой вцепилась в руку уходящей и с соответствующей здоровому мужику силой рванула домохозяйку назад, буквально впечатав пятой точкой в сиденье.
– Мы ещё не договорили, – всё с той же улыбкой парировала она любительнице шампанского. – Не для того я две недели в метро катаюсь, пытаясь свести всех вместе.
– Кого «всех»? – ответила ошарашенная прытью пенсионерки Иванова. – Что здесь происходит, в конце концов? Объясните внятно, без идиотских намёков.
– Сумасшедших среди нас нет…
– Опять говорите о себе во множественном числе, – тут же возразила Марина.
– Я имела в виду вас и себя! – резко оборвала пожилая женщина. – Дослушайте до конца, прежде чем состязаться самой с собой в остроумии.
Недовольная Шапокляк скинула маску радушия и буквально шипела:
– Это не пятиминутный разговор, очень важный для вас в первую очередь! –Странная бабка пристально смотрела на собеседницу, вынужденная говорить грубо, с угрозой и оттого доходчиво. – Мы могли выкрасть Анюту, оставив вас тут сходить с ума в поисках дочери.
– Заметьте, моей дочери, – на автомате возразила Марина, ещё не успев переварить слова старухи. – Как это украсть?
Она охнула, осознав, что та говорит не как выживший из ума человек, а вполне отдавая отчёт сказанному.
– Вы пытаетесь нас запугать? – выгнула ноздри глава семьи, готовая прямо сейчас уничтожить угрозу.
– Ещё раз прошу: успокойтесь… – Красная Шапочка накрыла ладонью сжатый кулак рассерженной Ивановой и надавила так, что у той хрустнули пальцы. – Поверьте, я вовсе не так стара и слаба, как кажется. Слишком быстрые и частые переходы в этот мир искажают реальную внешность.
Домохозяйка вытащила руку из-под крепкой ладони незнакомки и, понимая, что придётся до конца выслушать её бред, обречённо вздохнула:
– Давайте начнём сначала, – проговорила, протягивая ладонь, осознавая, что даже не знает имени сыплющей угрозами бабки. – Как вас зовут? Меня Марина Ивановна, но, думаю, вам это уже известно.
Шапокляк улыбнулась, всеми силами стараясь изобразить дружелюбие, и протянула в ответ морщинистую руку:
– Просто Ильта. У нас нет отчеств. Первая фрейлина, – наклонила голову. – Вы правы: про вас мне известно всё. Я хорошо знала вашу прабабушку Анну. Мы даже дружили.
Глава 3.2
Старушка понимала, какой шок вызвала у жительницы Земли, судорожно подсчитывающей в уме, сколько же лет собеседнице и, что следующие слова опять вернут её к мысли о сумасшествии:
– С вашей семьёй у нас давние отношения. Вы антиподы древнейшего рода магов нашего мира.
Однако она ошиблась. Порой совершенно невероятные вещи мы принимаем спокойнее, чем объяснимые.
– Так всё-таки параллельный мир, а не сумасшествие! – выдохнула с облегчением домохозяйка, не осознавая ещё, насколько всё было бы проще, окажись пожилая женщина чокнутой.
Называющая себя Первой фрейлиной продолжала действовать, пытаясь доказать собственную вменяемость и вызвать доверие; вдруг сняла шляпу и протянула её Марине.
– Не принимайте мои слова за бред ненормальной. Моя одежда может способствовать подобной реакции, но эта шляпа – напоминание о приятных событиях в вашем мире.
Иванова потрогала головной убор, явно не раз прошедший химчистку.
Его хозяйка, довольная установкой доверительного контакта, продолжила:
– Да, я из другой реальности, но в отличие от вас мы можем перемещаться, вернее, некоторые из нас, – тут же поправила себя Ильта. – Анна видела лишь один портал, на самом деле их множество. Только в Москве два. Возле следующего я предлагаю нам выйти. Продолжим общение в более подходящей обстановке. Здесь шумно и много сторонних ушей.
– Приезжайте к нам на Колыму, – съязвила домохозяйка и тут же продолжила известный диалог: – Нет уж, лучше вы к нам!
Она не желала попасть в западню на вражеской территории, хотя почти смирилась, что всё происходящее станет новой реальностью семьи. И предложила продолжить беседу в каком-нибудь кафе неподалёку.
– Увы, не могу покинуть поезд, – развела руками старушка.– С некоторых пор мне запрещено выходить из метро, не испросив специального разрешения.
– А обойти запрет можно? Не сомневайтесь, никому не скажу! – Подмигнула Марина, предприняв ещё одну попытку остаться дома, помня вторую часть последнего сновидения, хоть и пыталась его забыть.
– Можно, если жить надоело, – мило улыбнулась бабулька, открывая подробности уклада своего королевства. – Нарушения запретов в моём мире караются смертью… – И сладким голоском добавила: – Любые!
– Весело вам живётся, – невольно посочувствовала домохозяйка.
– Очень! – без тени сожаления парировала Ильта. – Мы выходим или перенесём разговор на завтра? – поинтересовалась, поднимаясь с сиденья.
– Никогда не откладывай на завтра… – проворчала Марина, следуя за резвой не по годам бабушкой.
– Правильный выбор! – одобрила та и вышла на остановке.
Глава Ивановых оглядывала просторный кабинет, в который попала вслед за старушкой, на глазах превратившейся в светловолосую женщину чуть старше средних лет с идеальной осанкой. Комнату без окон заполняла мебель из натурального дерева, которую раньше видела на старых фотографиях в альбомах бабушки и её престарелых подружек да в фильмах про то же время.
– Миленько у вас тут, – проговорила домохозяйка, желая продолжить начатый в метро разговор.– Уютно.
– Дорого, но без изысков, – ответила Ильта, указывая рукой на обитые шёлком салатового цвета стены. – Это предбанник, как у вас в деревнях говорят – сени. Или, если угодно, отстойник для передержки. Здесь желательно провести несколько часов, если не хочешь выглядеть так, как я полчаса назад, из-за сбоя во времени. Наши сутки продолжительнее почти втрое. Организм должен подстроиться.
Марина критически оглядела ту, что совсем недавно плоховато видела, судя по прищуру голубых глаз, и не совсем хорошо слышала.
– Ну, для ваших реальных лет вы выглядели достаточно молодо… – Она не отказалась бы прожить хоть половину времени её жизни.
– Запомнили про прабабушку? – усмехнулась жительница параллельного мира.
– Да, память у меня хорошая, – Марина, продолжала украдкой оглядывать кабинет, – как и многое другое. При памяти и разуме нахожусь.
Она пыталась прочесть названия книг, аккуратно выставленных в длинном шкафу во всю стену.
– Задавайте вопросы, – ускорила её Ильта, отвлекая от бесполезной попытки разглядеть что-либо без очков. Дама поднялась из-за стола, на котором разобрала стопку журналов. – Через несколько часов мне надо быть во дворце.
– Вы, правда, фрейлина? – Домохозяйка с удивлением наблюдала за метаморфозами Шапокляк, молодеющей и хорошеющей с каждой минутой.
– Да!– не без гордости ответила представительница другого мира и уточнила: – Первая фрейлина. Эту должность, как правило, занимает маг, но мы не о том говорим.
Взяла в руки один из стульев, украшенных дивной резьбой, и села напротив главы интересующего её семейства.
– Давайте я сама обо всём расскажу, но более подробно, а вы спрашивайте, если чего-то не поймёте.
Марина согласно кивнула, запомнив, что маг – это колдунья, и приготовилась слушать.
– Наши миры очень схожи… – Ильта жестикулировала, буквально на пальцах показывая собеседнице, о чём говорит, желая быть понятой. – Мы на протяжении многих столетий следим за вами. Различие между планетами не только в том, что у нас две Луны и два Солнца, но и в том, что наш мир не утратил магию.
Затем указала ладонью на гостью, словно следующие слова были адресованы конкретно ей:
– Многих ваших колдунов уничтожили в Средние века, – ведьма пожала плечами и покачала головой, словно извиняясь за произошедшее.– Если не сказать – почти все. Мы смогли избежать этого благодаря переселению.
– Переселение? – зацепилась Марина, пытающаяся понять, почему их миры так похожи.
Старушка нахмурилась, явно сожалея о вырвавшемся невзначай слове, поспешив увести в сторону.
– У нас нет единого бога, церквей – мы поклоняемся предкам. Нет алчной конкуренции, желания поработить всех инакомыслящих. Есть чёткие правила разделения, поэтому магия сохранилась.
– А ещё запреты, за нарушение которых смерть!
Ивановой казалось нелепым сравнение с плюсом в сторону параллельного мира. Женщина усмехнулась, пошевелила перед лицом пальцами (излишняя жестикуляция Ильты начинала раздражать) и добавила:
– Я не тупая и не глухая. Это к вашему сурдопереводу относится.
– Запреты в каждой стране свои, – продолжала колдунья, не обращая внимания на сарказм собеседницы. – Впитанные с молоком матери правила спасают от многих глупостей. Не нарушай и живи спокойно. Если ты маг, то бытность измеряется тысячелетием.
– За такого молоденького паренька должна выйти замуж моя дочь? – вновь съязвила домохозяйка.
– Нет, люди не могут существовать столь долго, – ответила ведьма, удивляя каждой новой фразой. – Больше ста шестидесяти лет смертным прожить не дано.
Марина присвистнула, подумав: «Чтоб нам так плохо жить! Надеюсь будущему мужу Нютки не больше пятидесяти. Как-то стрёмно быть намного моложе зятя, тем более с моими болячками».
– Так он же принц? – уточнила, надеясь выведать возраст человека, которому должна стать тёщей.
– Принц, но не маг, – продолжала терпеливо объяснять Ильта.
– Вы маг, а служите простому смертному? – удивилась домохозяйка.
Поскольку с собственными никакими способностями и то не согласилась бы прислуживать, разве что президенту, и то за очень хорошие деньги.
– Не простому. Я нахожусь на службе у короля! – с гордостью в голосе ответила фрейлина, повернулась и указала рукой на портрет за спиной. – Убить колдуна может только он. Тайна умерщвления передается вместе с короной.
«Нашла чем гордиться, – подумала Иванова.– Косо взглянула или ещё что-то не так сделала – и полетела с плеч головушка». Вслух же сказала:
– А, тогда другое дело! Хотя ничего не понимаю… – покачала головой, всё ещё переваривая причину вынужденного, как казалось, услужения магов венценосным особам.
Марина разглядывала нарисованное на холсте лицо в позолоченной рамке, прежде принятое за тёмный лик будущего зятя. «Симпатичный мужик», – сразу похорошел он в её глазах. Только глаза странные, видно сидел у огня, для портрета.
– Вам и не надо всего понимать, по крайней мере, пока, – вновь привлекла внимание колдунья. – Это всё сложно.
– Да уж, голова идёт кругом от всех этих магов-немагов. Давайте коротенько о том, что надо знать, – теперь подгоняла Ильту глава Ивановых. – Я не фрейлина: самой и в магазин приходится ходить, и квартиру убирать, и готовить. Лишнего времени нет от слова совсем. Два часа и не больше могу тут поболтать! – Подозрительно сверлила взглядом совершенно очистившееся от морщин лицо гостьи из другой вселенной. – Что вам надо от моей дочери?
– Помните, как рожали её? – издалека зашла колдунья.
Марина усмехнулась. Разговор уходил в любимую тему женщин, а уж сама могла рассуждать об этом бесконечно.
– Ещё бы такое забыть! В пургу, без света, со свечой между ног. Пушкина Александра Сергеевича рядышком не хватало, стихи почитать, – коротко хохотнула, представив подобное зрелище, и продолжила: – Хорошо, что у меня внутренний таз широкий. Неправильно лежала Нютка. Сама её выдавила, без потуг, устав от непрекращающихся схваток.
– Сильно порвались? – поинтересовалась Ильта с какой-то странной тоской и болью в глазах.
– Нет, одна трещина, – ответила домохозяйка, решив, что у ведьмы имеется горький опыт. – Говорю же, таз широкий.
Фрейлина поднялась, сделала несколько шагов по комнате и вернулась на место, чтобы объяснить собственное волнение:
– В нашем мире это не имеет значения. Почти все колдуньи умирают при родах от кровотечения, поэтому нас немного… – Горько вздохнула.– Жизнью платим за новую жизнь.
Ильта посмотрела в потолок, борясь с подступившими слезами, перевела взгляд на гостью, добавив:
– В тот самый день погибла моя подруга, совсем молоденькая по меркам нашего мира. Рожала от почти смертного, нарушив запрет. Девочка выжила. Назвали Анной, как и ты свою дочь.
Глава 3.3
Марина побледнела, не в силах справиться с подлым ударом. Она догадывалась, что услышит сейчас, слишком часто мыслями возвращалась к периоду того времени жизни. Столько лет считать, что всё получилось, и узнать о крахе надежд через много лет.
– Но принцы женятся на принцессах, не так ли? – с дрожью в голосе поинтересовалась, оттягивая момент страшной тайны. – Не отмолила всё-таки, не смог помочь Бог! – невольно сорвалось с её губ.
– Нет, не помог, – ответила представительница другого мира сначала на второй, а лишь затем на первый вопрос. – Анна дочь короля, хоть и внебрачная. Других детей у него нет. На планете десять королевств, и дочь Тоилока становилась невестой нашего принца. Право рождения в договоре не отмечалось.
Марина смотрела на фрейлину, почти не разбирала слов, что произносили красиво очерченные, но с чуть опущенными вниз уголками губы ведьмы. В голове стоял шум. Сердце готовилось вырваться из ставшей тесной грудины, задавленное горечью потери и болью.
– Это сделала ты? – домохозяйка перешла на «ты» в знак полного неуважения. Ей надо было знать, кто забрал её дочь, обрекая расти без материнской ласки.
– Да, я! И колдунья, назначенная фрейлиной вместо Льяны, матери выращенной тобой девочки, – она смотрела прямо в лицо Марины. – Можешь меня ненавидеть, но иначе малютка не выжила бы! Дети магов и смертных в нашем мире умирают в течение недели в страшных муках. Вот такое двойное наказание за одно преступление.
Взгляд Ильты не выражал ни капли сожаления о содеянном, более того, повторись всё ещё раз – поступила бы так же. Первая фрейлина пыталась найти слова оправдания, что могли бы успокоить Иванову. Получалось плохо.
– В утешение могу сказать: твоя девочка выросла в любви и заботе, никогда ни в чём не нуждаясь. Я приглядываю за ней. И она всегда знала, кто её настоящая мать.
– Я отказываюсь в это верить, – бормотала Марина сквозь слёзы, качая головой.
Короткий рассказ о счастливой жизни отнятой дочери немного успокаивал, но другая тоже её кровинка. Столько бессонных ночей борьбы за слабое здоровье, сколько вложено и получено в ответ любви. Первая улыбка, первый шаг, первое слово. Её девочка, радость, смысл жизни, и вдруг приходит человек и говорит, что всё было иллюзией? Никогда! Губы Марины дрожали.
– Так вот откуда взялась патологическая потеря веса на третий день… Еле выходила её, а теперь… – Вскинула голову, полным ненависти взглядом пронзая воровку: – Зачем вы рожаете, обрекая детей на смерть или сиротство? – Иванова стукнула кулаком по столу. – Я заберу ту девочку, но и Нюту никому не отдам! Она моя дочь и ничья больше!
– Конечно, твоя, как и та, что растёт при дворе Тоилока. Обе ваши. За столько лет вы срослись кровью. Ты вскормила её своим молоком. Я знаю, как сложно вырастить таких детей. Каждый из миров тянет их, в то же время отталкивая, воздействует на характер и здоровье. Никто не собирается разделять вас.
Ильта осторожно дотронулась до руки домохозяйки, готовясь к вспышке агрессии, но её не последовало.
Ведьма неслышно шептала заклятия, которые начинали действовать. Одновременно продолжила объяснять, чего хочет от Анны и её матери:
– Девочка выполнит своё предназначение. Станет принцессой и подарит трону следующего за отцом наследника. Два королевства объединятся в одно… – Волшебница на секунду задумалась и добавила с горечью: – В ответ на предыдущий вопрос скажу: рожают от огромной любви в надежде, что повезёт…
– А её вы спросили? – перебила колдунью не настроенная сочувствовать чужим бедам Марина. – Прям какой-то план производственный! Всё намечено и расписано, – возмущалась, обуздав рвущую душу ярость. – Но захочет ли Нюта выйти за вашего принца? Характер у девочки ого-го какой, и поклонников множество. Не так-то легко навязать ей что-либо.
Стало обидно, что дочь покупают, как безвольную рабыню, обложив давними обязательствами родителей.
– Где ухаживания с конфетно-букетным периодом, притирки там всякие в конце концов?
Первая фрейлина встала, сделала несколько шагов, вернулась на место и ошарашила словами:
– Они уже познакомились этой ночью, и, со слов принца, идеально подходят друг другу, – усмехнулась Ильта. – Анна ничего не забудет. В него влюбляются все, если он этого хочет.
– Нютик ночевала дома!
Иванова готова была рассмеяться нелепости слов ведьмы. Принц принял кого-то другого за её дочь и теперь тешит своё эго. Чем можно удивить женщину, знающую толк в любви и привыкшую самой выбирать любовников, а не быть ими выбранной?
– Я что-то пропустила?– поинтересовалась Марина.– Он залез по водосточной трубе? Или Аня по ней покинула квартиру?
– Он обладает волшебством?– резонно спросила, цепляясь за любую возможность не расставаться с дочерью. – Дети магов и смертных умирают. Какого наследника вы ждёте?
– Нет, ты не так поняла!– перебила Ильта.– Я сказала, что короли смертные. И никто никуда не взбирался. Встречались на нейтральной территории. – Колдунья достала из верхнего ящика секретера журнал и подала его обложкой вверх. – Вот, – колдунья достала из верхнего ящика секретера журнал и подала его обложкой вверх, – в вашем мире фотографировали. Хорош собой, брутален. Такие сводят женщин с ума без всякой магии.
– Этой ночью? – Иванова не глядя свернула журнал в трубу и сунула в сумку, на секунду задумалась, пытаясь понять, каким образом проходило свидание.
– Этого не может быть! – рассмеялась, в подробностях вспомнив события тревожной ночи, что совершенно не соответствовало напряжённости разговора. – Если только у вас,– Марина повертела пальцем в воздухе, изображая спираль, – сношаются, кружась под потолком, словно волчок!
Ильта побледнела, вскинула взгляд на портрет венценосного хозяина и, словно отчитываясь перед ним, проговорила с тревогой в голосе:
– Крутили её не мы.
Ей было не до смеха: кто-то атаковал дочь покойной подруги накануне перехода в родной мир.
– Сегодня, после полуночи?– уточнила она.
– Да, – ответила домохозяйка, мгновенно оценив беспокойство собеседницы. Ни одну из дочерей терять мать не намерена. – Так это не из-за вас?
– Нет. Есть определённые трудности перехода из сна в другую реальность, но они не выражены физически.
– Значит, всё, как я думала, – проговорила Иванова. – Силы зла борются за неё всю жизнь, едва спасать успеваем. Раньше с мамой, теперь одна.
У неё дико разболелась голова, новая информация требовала осмысления.
– Мы можем договорить завтра? – попросила колдунью Марина, массируя виски.
– Я могу снять твою боль, – предложила Ильта.
– Нет, спасибо, я пока не готова окунуться с головой в ваш мир. Мне она дорога, – не могла не съязвить домохозяйка даже в этот момент, но тут же стала серьёзной. – Можно встретиться с дочерью?
Фрейлине не пришлось объяснять, с какой из двух.
– Конечно, но не сейчас. Пока ничего не устроено. Будет тяжело, прежде всего для неё. Девочка замкнулась в себе в последнее время, как будто предчувствует, что наступают большие перемены. Нельзя никому рассказать о подлоге, ради их безопасности, тем более в свете ночных событий.
– А принц знает, на ком предстоит жениться, что невеста была подменена?
– Да, с недавних пор, – Ильта улыбнулась, вспомнив реакцию воспитанника на это известие.
– Он может пока не объявляться в жизни Нюты из этого мира?– продолжала торговаться Марина.
– Вот этого обещать не могу. Я нахожусь в услужении, а не наоборот, – ответила колдунья, поражаясь упорству матери.
Хотелось бы испытать чувства, что сейчас раздирали главу семейства. Глубоко вздохнула, понимая и принимая, что подобного в жизни не случится никогда. Всё, на что Ильта могла рассчитывать, быть рядом с дочерью подруги.
– Могу обещать, что с сегодняшнего дня ваша семья находится под моей защитой. Опишу ситуацию королю и испрошу разрешение посещать ваш мир в любое время и в нужном месте.
– Хорошо, – отвечала Марина, не зная, чем объяснить головную боль. – Мне необходимо выпить таблетки, а они остались дома.
Её будто гнал кто-то невидимый из враз ставшей маленькой, душной комнаты. Стремление поскорее убраться из чуждого мира превалировало над желанием разобраться, как теперь сосуществовать рядом друг с другом.
– Мы поговорим завтра. Хотя слов достаточно, надо смотреть на дела. И, конечно, всё будет зависеть от Ани.
– Это даже не обсуждается, – ответила первая фрейлина, ощутившая рядом чужое присутствие, решив поскорее разобраться с врагом. – Я провожу коротким путём.
Ильта резко обернулась в дверях, стремительно начертила руками знак в воздухе, запечатывая живое и неживое в стенах «предбанника».
– Ты тоже это почувствовала? – поняла действия колдуньи домохозяйка.
– Да, кто-то пытается помешать переговорам. Вернусь чуть позже и выясню, кто!
Глава 4.1
Марина сидела в вагоне метро, не обращая внимания на находящихся рядом людей. Головная боль прошла сразу, как только вышла на станцию, пройдя через узенький перешеек. Земля лечила пусть загазованным, но родным воздухом.
Пассажиры суетливо входили и выходили, стремясь быстрее покинуть метро, доделать дневные дела и отдохнуть. Что ждало в это время суток главу небольшого семейства, в один день увеличившегося на одну единицу? Ожидание, что случится что-то с дочерью или с любым из них? Каким беззаботным казалось прожитое до сегодняшнего утра время. Боролась со всякой ерундой и жила себе потихоньку. Что начнётся теперь? Как объясниться с обеими дочерями и ни одну не обидеть, свести воедино разорванное кем-то целое?
«Озабоченные принцы, колдуньи, маги, короли, королевы. Голова пухнет! – рассуждала она. Мозг не мог не выдать что-нибудь отвлекающее: – Хотя вдовца и шипучку принять могу. Короля пару разиков и шампусика тонны две. Будущий зять, надеюсь, симпатичный. Отец принца очень даже ничего, если не приукрасил дорожащий жизнью художник».
Вдруг вспомнив, что хотела сделать последние тридцать минут беседы с колдуньей, быстро расстегнула молнию сумки и достала журнал. Домохозяйка зачем-то зажмурилась, прежде чем взглянуть на обложку.
– Ёксель моксель! – сорвалось с губ в ту же секунду. – Такому и правда любая даст!
Сидящий рядом сердобольный паренёк расслышал вскрик женщины, но не слова, и, наклонив голову, участливо поинтересовался:
– Вы что-то сказали? – заметив, как лицо соседки покрывается красными пятнами, добавил: – Вам плохо? Могу чем-то помочь?
– Нет, – отвечала не пришедшая толком в себя Марина. – Разве, что вы принц или маг из другого королевства…
Эти слова молодой человек расслышал хорошо и решил, что у женщины не все дома. Подумав: «Насмотрятся или начитаются фэнтези, потом фотки молодых мальчиков разглядывают и грезят наяву, заливаясь краской!» – он резко отодвинулся.
С глянцевой обложки, улыбаясь с прищуром, на Иванову взирал мужчина лет тридцати пяти. Смуглый, черноволосый, с белозубой улыбкой и почти чёрными глазами. Лёгкая небритость, чётко очерченный рот, прямой нос, брови с изломом. Ильта оказалась права: такой мог легко влюбить в себя женщину.
«Эх, была бы моложе», – подумала домохозяйка, мечтательно улыбаясь, но тут же одёрнула себя. Особа помладше, но с сильным характером, жила под одной с нею крышей.
«Чувство юмора как у меня, и хваткость… Только ослиное упрямство досталась девочке от отца, – продолжала рассуждать про себя мама двух дочерей и сына. – Конечно, она в этого пижона втюрится! Хорош подлец, чем-то похож на молодого Клуни. Я бы точно влюбилась! Вот поэтому и начинаю его ненавидеть…»
Матиас Ануфриевич Бобров. Одетый с иголочки новый владелец сети ресторанов и меценат, получивший блестящее образование в Лондоне, как гласила статья на развороте. Старший ребёнок семьи староверов, прибывших тридцать лет назад из Аргентины и выросший в глубинке.
«Бла-бла-бла… – через строчку просматривала выдуманную будущим зятем биографию. – Тяжёлая жизнь эмигранта. Ещё немного и заплачу. Вот в той глубокой глубинке и оставался бы. Интересно, на какие шиши в Великобритании обучался?»
Иванова перечитала начало статьи.
«А имя и отчество-то! Обхохочешься! Ведьма говорит, отчеств у них нет, а имя такое есть? Или он Матя какой-нибудь? Или вовсе Матаня».
Имя для псевдоаргентинца она определила, но никак не могла припомнить, где его раньше видела. Стоило немного пошевелить переставшими болеть мозгами, Марина, наконец-то, вспомнила.
– Так это же тот мудак, что пялился утром на Нютку! – сорвалось с её губ.
Молодой человек, что совсем недавно предлагал помощь, соскочил со скамьи и, опасаясь за собственную сохранность, проследовал в другой конец вагона.
Вынуждая Иванову вернуться в реальность и соблюдать правила поведения в общественном месте.
«Смеялся, перед тем как выйти, – молча рассуждала женщина, сожалея, что не просмотрела журнал в присутствии Ильты. – Боком стоял, потому и не могла разглядеть толком, но это точно он!»
Достала телефон, сфотографировала обложку и, подписав, отправила снимок Ане: «Угадай, кто?»
Ответ пришёл почти мгновенно. «Знаю. Только что состоялась встреча с его генеральным директором. Новые партнёры, мать их. С этим мудилой встречаемся завтра».
«Вот и скажи, что Нютик не моя дочь, – с гордостью думала Марина. – Даже словами одними и теми же разговариваем. Яблоко от яблони…»
Уверенно нажала на вызов. Зачем писать, если можно поговорить?
– Мам, мне некогда, – громким шёпотом отвечала Анна на ходу, цокая подошвой по гладкой плитке. – Паша подъехал, я остаюсь у него сегодня.
– Это очень срочно и важно! – попробовала остановить её глава семейства.
– Завтра, всё завтра. У Паши тоже серьёзный разговор. Боюсь, хочет делать мне предложение.
И, не дожидаясь реакции матери, выключила телефон. Слушать в очередной раз радостные вопли и наставления не хватало сил. Марина почему-то считала, что быть не замужем в двадцать девять лет – стыдно.
Светловолосая девушка села в машину к Павлу. Тот вёл себя странно с самого утра: несколько раз звонил, интересовался, чем она занимается в данную минуту, настаивал, что сегодня они должны обязательно встретиться. Он приготовил сюрприз.
Анна не думала, что сюрпризом окажется какая-либо покупка. Вещи всегда покупали вместе в одних магазинах. Пока продавцы работали с Пашей, она выбирала одежду для себя. Поездки всегда планировались заранее, с согласованием графиков работы. Он вообще не любил неожиданности. Вся жизнь молодого человека распланирована на несколько лет вперёд.
Квартира работника банка, как всегда, идеально вылизана. Приходившая три раза в неделю домработница зарплату отрабатывала на все сто.
Аня нырнула ногами в пушистые тапки. По полу с каким-то там крутым покрытием и невероятной подсветкой ходить босиком запрещалось. В этом доме вообще много запретов, что поначалу напрягало свободолюбивую девушку. Воспитанный в семье питерских профессоров Павел был пунктуальным, чистоплотным, консервативным, но при этом надёжным и порядочным. Не муж, а мечта, как несколько раз намекала ей мама. Мечта, герой, но, увы, не её романа.
Анну раздражало в нём многое, особенно его походка. И став взрослым, мальчик-танцор бальных танцев красиво ходил, слегка «виляя попой».
Сколько раз сдерживала себя, чтобы не заехать ногой в накачанные ягодицы. Ещё он был слишком правильным и занудным. Тем мужчиной, прелесть которого понимаешь, став старше лет на десять или будучи преданной активным, весёлым, без царя в голове и любых запретов прожигателем жизни. Но именно сейчас Аня оказалась не готова связать с ним судьбу, как, впрочем, и с любым другим мужчиной.
Она заглянула в просторный зал огромной квартиры. Дорогостоящий минимализм во всем. Ни одной лишней вещи. Вид на вечернюю иллюминацию города, открывающийся из панорамных окон, радовал глаз, как и во всех других комнатах, даже на кухне. Идеальная чистота: ни пылинки, ни одного лежащего не на месте предмета.
Блондинка бросила сумку на журнальный стол, намеренно оставив её открытой, сняла и закинула на диван пушистый розовый свитер. Оставшись в тонкой, короткой футболке, прошла на укомплектованную белоснежной мебелью кухню. Здесь Анну ожидал накрытый на двоих стол с шампанским в ведёрке со льдом, льняными салфетками на тарелках безумно дорогого фарфора и красной розой в длинной тонкого стекла вазе.
– Что празднуем? – спросила у зажигающего свечи Павла.
– Погоди немного, скоро узнаешь.
Он взглянул на часы ровно в момент, когда в домофон позвонили, в несколько шагов оказался в коридоре и разрешил консьержу пропустить доставщика.
– А вот и ужин прибыл, – громко проговорил Паша, обращаясь к Ане. – Всё, что тебе нравится из любимого ресторана.
– Ты меня балуешь, – непроизвольно хмыкнула, окончательно убедившись, что сегодня предстоит непростой разговор и, возможно, разрыв с ещё одним хорошим, но уже нелюбимым мужчиной.
Анна тяжело вздохнула, подумав: «Надо хорошенько поесть напоследок». Следующие устрицы в её рационе, вероятно, появятся не скоро.
После ужина под лёгкую музыку и приятные разговоры банкир пригласил танцевать, но сначала её сумка была им застёгнута, свитер аккуратно сложен и убран в шкаф, в этот раз без бурчания под нос.
Глава 4.2
За почти год общения с талантливым во всех проявлениях человеком Аня научилась неплохо двигаться в ритме вальса: легко и непринуждённо, не наступая на ноги партнёра. А потом последовало преклонённое колено и кольцо в бархатной синей коробочке с немалыми каратами бриллианта на широкой ладони. Она пыталась его остановить, но упёртый Павел никогда не менял своих решений.
Он очень удивился, не услышав восторженного визга любимой девушки, не увидев хотя бы радости на побледневшем лице.
– Что смущает тебя? Не нравится кольцо? – недоумевал Паша, рассчитывавший на совершенно другую реакцию той, что намеревался назвать невестой. – Или не любишь меня? В чём причина?
Банкир сжал в кулаке не принятую ею коробочку.
– Родителям ты тоже понравилась, – неизвестно зачем добавил он.
Обычно очень уверенный в себе мужчина походил сейчас на огромного обиженного мальчика.
– И мне они тоже понравились. Милые, добрые интеллигентные люди. Но жить-то нам с тобой. И это не я, а ты не готов к чему-то большему.
Анна пожала плечами, вспоминая, как складывались в начале их отношения.
– Ты ни разу не предложил мне переехать к тебе, чтобы притереться… – Это было правдой. Когда-то ей очень хотелось жить вместе с ним постоянно. – Паша, ты каждую соринку за мной подбираешь. Вокруг тебя чистота как в операционной, а брак – это дети, – Аня махнула рукой, обводя взглядом залу. – И твои панорамные окна частенько будут вымазаны говном, а по обоссаному полу босиком будет бегать ребёнок. Я не представляю малышей в этой квартире!
– Давай купим новую, – пробормотал он, отчасти понимая, что Нюта права.
– Да не в помещении дело! – Вздохнув, помассировала пальцами виски, снимая внезапно возникшую боль, пытаясь подобрать правильные слова.
– А в чём? – совершенно искренне вопрошал Павел, пытаясь прийти в себя и выстроить линию поведения.
– В тебе и во мне! Ты пока не созрел и неизвестно, будешь ли готов когда-либо к этому шагу по-настоящему. Впрочем, как и я в данный момент.
Она брала часть вины на себя, и это было правильно.
Ане было невыносимо видеть, как потерян этот красивый, большой мужчина с накачанными ежедневными тренировками мышцами, переживающий сейчас нарушение собственных планов. Вся его жизнь, словно выстроена из кирпичиков. Всё срабатывало там, где зависело от него самого, но с волей других людей ничего не мог сделать.
– Но ты хотя бы подумаешь над моим предложением? – взгляд серых глаз не просил, скорее требовал. Он провёл пятернёй по коротко стриженным русым волосам, добавив: – Я уберу кольцо в ящик шкафа в прихожей. Знай, что оно всегда ждёт тебя в самом доступном месте. Будешь готова – наденешь его.
В покрытом зеркалами встроенном шкафу уже лежало одно кольцо, но в прошлый раз Паша сам передумал, так и не достав его после ужина с Кариной.
– Конечно! – произнесла Анна заведомо ложные слова и подумала про себя: «Гореть мне в аду за очередное разбитое сердце!» Зная, что находится с Павлом последние часы, решила сделать эту ночь для него максимально запоминающейся.
Ночь была долгой, а секс – чувственным. Прощальный акт любви двух красивый людей. В глубине души мужчина понимал, что Нюта уйдёт. Она принимала решения сразу и если сказала «нет», значит озвучила приговор их отношениям.
Он вёл себя агрессивно, как никогда, целуя слишком требовательно, обнимая сверх крепко, проникая как можно глубже, иногда теряя чуть слышно слова: «Моя, ты моя… Я хочу быть с тобой…» Павел вдыхал с упоением аромат гладкого тела, пышных светлых волос, слизывал солёные капельки пота с её лица, внизу живота, покусывал клитор. Целовал и посасывал соски небольшой груди, нежные холмики которой так уютно ложились в его ладони, наслаждался каждым вздохом Анны, каждым вскриком.