Читать онлайн Прилив смерти бесплатно

Глава 1

Комбинезон оказался мал. Девочки растут очень быстро, и тех вещей, что мы успели собрать, недостаточно. Интересно, смогу ли я вернуться до того, как волна накроет город? Мама, конечно, с детьми посидит, пока я буду прятаться в одном из временных убежищ, но все равно, не хотелось бы оставлять их без защиты надолго.

С сожалением покидая торговые ларьки, которые тут образуются между приливами, я направилась по некогда оживленной улице мегаполиса. Сейчас здесь царит мрак и вечная сырость. Даже яркое солнце неспособно высушить последствия прилива за тридцать шесть часов. Запах нечистот и разлагающихся животных, которые не успевали скрыться от волны, преследовал вплоть до самых ворот убежища Зоны Б. В самом начале были и трупы людей, не сумевших вовремя добраться до спасительного бункера или капсулы. Со временем часть из них смыло последующими волнами, часть за год разложились, оставив после себя лишь белые кости. Но и они вскоре стали зеленеть и покрываться тиной, как и все вокруг. Сырость стала обыденностью. Многие здания не выдерживали такого испытания и рушились одно за другим. Странно, но только постройкам двадцатого века удалось выдержать проверку стихией и временем.

Прошло около пяти лет с тех пор, как случилась катастрофа, загнавшая нас под землю. Мне повезло, что муж был военным, причем не последним лицом в армии страны, некогда славившейся своей независимостью и свободой слова. Все, что от нее осталось – жалкие огрызки, которые делят между собой главные крысы современного мира. Да, именно крысы, потому что иначе назвать нынешнюю власть невозможно. Вместо того чтобы сплотиться против общей угрозы, они разодрали в клочья территорию. Теперь каждый грызет свой комочек власти, упиваясь соками простых людей. О взаимной поддержке между поселениями и речи быть не может – каждый управляющий, мэр или другое уполномоченное лицо выжидает удобного случая подставить такого же властолюбивца, чтобы отобрать его территорию. Больше убежищ – больше власти. Больше власти – больше влияния.

Мама говорила, что я смогла бы поднять восстание, ведь слово вдовы капитана имело большой вес. Только мне было настолько плевать на всю эту показную справедливость, что даже не подумала о таком варианте. А ведь могла. Именно по приказу достопочтенного мэра Зоны Б мой муж отправился на длительную вылазку, после которой…

Размышления на тему прошлого прервались с сигналом сирены – одной из немногих вещей, уцелевших после приливов. Вообще, нам повезло гораздо больше, чем прибрежным районам. Из-за того, что Зона Б находится практически в центре материка, волны здесь не достигают и тридцати метров. Некоторые, более устойчивые дома и небоскребы до сих пор остаются целыми. И если попытаться, то можно попробовать спастись в высотке от прибывающей волны, но я бы не рискнула.

Если бы не угроза ядерной войны, то никто и не почесался построить бомбоубежища в метро, а также капсулы жизнеобеспечения. Ими редко пользуются. В основном только отряды, которые мэры посылают на вылазки за припасами. Подвалы, погреба, бункеры и прочие запасы человечества – все, что мародеры в первые дни не успели растащить, собирают специальные группы.

Вылазки начались через год после катастрофы, когда часть ученых, которым удалось спастись из местного института, систематизировали приливы. Но за четыре года отряды обнесли весь квадрат, а это три сотни километров в длину и ширину. Еды становится все меньше, но это не из-за того, что людей стало больше. Причина кроется в Хэйвене – городе, что находится в тысяче километров отсюда. В южной части материка проживает элита. Те, кто построил себе крепость еще в мирное время. Им отвозят самое лучшее, что удается добыть.

Мимо пронеслась девушка со свертком в руках. Она бежала в ту же сторону, в которую направлялась я.

«Зона Б» – гласила самодельная вывеска над спуском в метро.

Я остановилась и оглянулась. В этот же момент в лицо ударил сильный холодный ветер, пробирающий до самых костей. И будь мне дело до собственного комфорта, я бы замерзла, но внутри чувствовалась лишь пустота.

– Пропуск, – безразлично сказал солдат, контролирующий входящих в убежище.

Я молча вытащила потертую карточку с моей фотографией. Он удовлетворенно кивнул и махнул рукой, произнеся «Следующий».

Три месяца назад я запустила события, из-за которых теперь моя жизнь и жизни моей семьи находятся в опасности. Мама говорит, что моей вины в этом нет и что я поступила тогда правильно, ведь для меня не должно было быть ничего важнее дочерей.

Внешнее безразличие и невозмутимость можно было бы принять за чопорность, но внутри до сих пор зияет дыра, которая безвозвратно поглощает всю человечность, оставшуюся с того злополучного дня.

Пройдя к здоровенным воротам, что закрывались по прибытии волны, я увидела маму, машущую мне рукой. На ее лице тревога, плохо скрываемая улыбкой.

– Джо, милая! – Она обняла меня. – Где ты пропадала?

Не снимая маску безразличия, пыталась понять причину ее странного поведения – глаза горят, а голос на пару тонов стал выше обычного. От нее исходило сильное волнение.

– Я ходила на рынок. Нужно было обменять или купить Мэгги комбинезон. Ты же знаешь, холодает. – Я попыталась выдавить слабую улыбку.

Мама чуть сильнее сжала мои плечи, не переставая жутко улыбаться. А притворная улыбка в ее исполнении так и выглядит – жутко.

– Мэлвин согласился посидеть с девочками, пока я встречаю тебя. Детка, к нам сегодня придут важные люди. Они хотят поговорить с тобой.

По многозначительным взглядам мамы можно сказать, что она не просто взволнована, а до дикого напугана. Я лишь кивнула, не выказывая ни одной эмоции. Так проще с людьми общаться – они ничего от меня не ждут, а значит, никак не смогут повлиять. Как говорил мой муж: «Эмоции становятся врагами, когда вокруг одни улыбки. Потому что эти улыбки фальшивы. Веди себя так, будто тебя ничего не интересует, и тогда никто не сможет сыграть на твоих чувствах».

В груди защемило от болезненных воспоминаний.

Я себя никогда не прощу за то, что сделала, но его уроки сберегу.

– Хорошо. Пойдем, мам. Мэл с ума сойдет с нашими бандитками. – Я приобняла ее, и мы пошли в сторону нашего дома.

«Дом».

Две комнаты в самом ухоженном крыле Зоны Б стали нашим домом. Я была на сносях, когда город стал погружаться под воду. Муж успел вывезти нас из семейного коттеджа сюда. Если бы не Мэлвин, друг семьи и крестный отец девочек, мы бы сейчас были мертвы. Именно он узнал от знакомого сейсмолога о надвигающейся волне. Ирония заключалась в том, что тому парню не поверили в силу возраста. А он оказался прав.

Предрассудки и консервативное отношение к миру привело нас к катастрофе. Старшее поколение не видело дальше своего носа, отвергая новые открытия и факты, которые оказались судьбоносными.

По мере приближения к нашему жилищу, людей попадалось все меньше. Оно и понятно – здесь жили только семьи ранговых военных. Вместо званий теперь раздавали ранги. Первым рангом обладали люди с самой малой властью. Те, у кого второй ранг, брали в помощники уже двоих солдат. Обладатели третьего ранга могли рассчитывать на жилье для себя и своих семей не в общем зале, а в отдельных комнатах, как у нас. Четвертый ранг получали только главнокомандующие.

У Томаса, моего мужа, был третий ранг, поэтому нам и выдали отдельные апартаменты. Вместе с ним в команде был и Мэлвин, который позже стал крестным отцом обеих наших дочерей. Никому в Зоне Б я не доверила бы своих детей, кроме мамы и Мэлвина. Если бы не его забота, все закончилось бы еще пять лет назад.

Зайдя в комнату, я застала самую милую картину на свете: посреди помещения крутился мужчина, на плечах которого расположилась Поппи, а на полу сидела Мэгги и заразительно смеялась с их выходки. Я позволила себе мимолетную улыбку, которая быстро пропала под маской безразличия.

– Мэлвин, – поприветствовала я друга.

Он повернулся ко мне, не переставая улыбаться. Его зеленые глаза светились от веселья, а в темно-русых волосах путались маленькие пальчики моей старшей дочери.

– Джо, привет! – отозвался он. – А мы решили показать Мэгги, как выглядит динозавр!

– Мама! – Мэл ловко перехватил Поппи, придавая ей вертикальное положение. – А ты знала, что они жили в Полвимлите?

– По-ли-о-ли-т, – по слогам повторила я, обнимая дочку, подбежавшую ко мне, – так правильно. Главное, сейчас их нет.

– Джо, детка, поговори с Мэлвином, а я пойду с девочками позанимаюсь, – добродушно предложила мама, поднимая на руки Мэгги.

– Да. – Я подошла к ним и прикоснулась губами ко лбу младшей дочери. Она убежала вслед за мамой и Мэгги.

Когда мы остались наедине, почувствовала некоторое напряжение, исходившее от мужчины.

– Что происходит, Мэл?

– Джо, дело плохо. – Он поджал губы и недовольно покачал головой. – Бакстер так это не оставит. Ты убила лучшего командира, который у него был.

– У меня не было выбора, – спокойно заявила я, но внутри уже все закипало. – Ты знаешь это.

– Я помню, что тогда произошло. Твоей вины в этом нет, но Джо! Ты совершила убийство. Причем не простого человека, а обладателя третьего ранга! А это даже сроком мало пахнет. Возможно, будет казнь. Возможно…

Он замолчал и как-то странно на меня посмотрел, будто приценивался.

– Есть вероятность, что Мэр Бакстер положил на тебя глаз.

Шумно выдохнув, я прикрыла глаза.

Да, у меня была такая мысль. Обычно, если кто-то в Зоне Б совершал преступление, приговор выносили сразу, но не в этот раз. Тогда я подумала, что Мэр пошел мне навстречу, дав время оплакать мужа и прийти в себя, но сейчас картинка складывалась немного иная.

Либо он хотел таким образом заполучить мое расположение, либо…

– Он что-то скрывает, Мэл, – наконец выдала я, отвечая выжидательно смотрящему на меня другу.

– Нет, не начинай этот разговор, – застонал он.

– Я не отступлюсь от своих слов, – я уже практически рычала на него. – И прекрасно помню, что произошло в тот день, Мэлвин. Я говорила это не один раз, и повторю еще: после той миссии вернулся не Томас. Доказательство тому все еще присутствуют на моей спине. И поверь мне, они никуда не исчезнут.

– Ох, Джо…

Друг виновато смотрел на меня, но договорить не успел: в дверь постучали.

– Я буду рядом. – Он положил руку мне на плечо и, слегка сдавив, двинулся к входу.

В комнату зашел только Мэр Бакстер.

Про себя я называла его Гарри «Сука» Бакстер. Этого человека я ненавидела с тех самых пор, как встретилась с ним впервые. Ему не было и сорока, но оказавшись в нужное время в нужном месте, он стал править этим убежищем. В свои тридцать семь Мэр Бакстер уже обладал четвертым рангом и безграничной властью в Зоне Б. Последней пользовался слишком часто.

Только он мог отправлять отряды во главе с командирами на задания по поиску припасов или сопровождения высокопоставленных лиц из одного убежища в другое. Часто это была элита из Хэйвена, которую тут почитали и боялись, но там они были особами среднего статуса. Мой муж говорил про таких людей: «Чем меньше блоха, тем больше она мнит из себя».

Гарри Бакстер принимал законы в едином лице, то бишь, самого себя. Никто так и не смог сказать ему слова против. Пока не случился «инцидент», как это принято теперь называть, с моим участием. Три месяца назад вернулся человек, который отдаленно напоминал моего мужа, но это был не он.

И я его убила.

На то задание его послал Бакстер. И только я и Мэлвин знаем об этом. Убитую горем вдову все жалели и утешали, но никто из них не видел, какие шрамы у меня остались в тот вечер. Никто не знал, что именно скрывал Мэр Бакстер. Что ж, я тоже этого не знаю, однако, сам факт того, что случилось нечто из ряда вон выходящее, изрядно нервировало Суку Гарри.

И сейчас он стоял передо мной, улыбаясь самым, как он старался показать, лучезарным образом, источая не тепло и доброту, нет… Это был звериный оскал довольного хищника. Довольного тем, что добыча загнана.

Что ж, Сучка Бакстер, тебя ждет жестокое разочарование, потому что я сдаваться не собираюсь. Правда на моей стороне, ублюдок.

– Мисс Бэйтс! Я рад видеть Вас в добром здравии! – он приветственно склонил голову.

Он специально называет меня теперь «Мисс» вместо принятого «Миссис». Словно намекает, что я больше не замужем. Я видела подобные уловки не раз. Ему так хотелось верить в собственную ложь, что он готов был заставить уверовать в нее и остальных.

– Господин Мэр, – последовал мой сухой кивок.

По привычке сложила на животе руки, а ноги застыли в напряженном положении. Так стоят солдаты. Я им не являлась, но Томас выработал во мне эту привычку.

– Прошу, Джоанна, – произнес он низким тоном, – для тебя я просто Гарри.

Мое лицо осталось неизменным, но последствия разговора с другом и мое отношение к Бакстеру всколыхнули воспоминания, которые старательно запихивались вглубь сознания.

– Командир Солт, оставьте нас, – небрежно бросил Гарри Мэлвину.

– Да, сэр.

Друг выходил из комнаты, а вслед за ним устремилось мое самообладание. Боже, дай мне сил пережить разговор, не убив этого ублюдка.

Когда дверь за Мэлвином закрылась, Мэр перевел на меня похабный взгляд. Гарри Бакстер был красавцем со смуглой кожей и карими, почти черными, глазами. Волевой подбородок и прямой нос довершали образ идеального мужчины. Мечта любой девушки…

Только если она мечтает о монстре с мразотными замашками в красивой обертке. Да, внутри Гарри не было ничего, кроме гнили и смерти. Я это знала. Жаль, что только я.

– Джоанна, раз нас оставили наедине, я хотел бы перейти сразу к делу.

Скользкий взгляд по моей фигуре остановился в том месте, где были сложены руки. Он ухмыльнулся и продолжил:

– Я дал тебе время оплакать потерю мужа. Знаю, ты любила его всем сердцем.

Это правда. Вот только тебе неизвестно, что такое любовь.

– Но пора жить дальше, дорогая! Ты молода и красива. Рядом с тобой должен быть мужчина, которого ты заслуживаешь.

Да, это так. Но это определенно не ты, выблядок.

– Тем более что недавно вышел новый закон касательно детей…

Что ты, Сучка Гарри, там еще придумал?

– Девочки с шести лет должны обучаться в Хэйвене, а мальчиков привозят в Зону Б. Видишь ли, нам катастрофически не хватает людей. И чтобы исправить эту проблему, мы хотим дисциплинировать новое поколение. Из мальчиков получатся отменные солдаты. А девочки… станут послушными женами. Нам теперь придется возрождать род человеческий, сама знаешь.

Я знаю лишь то, что ты конченый человек.

– Понимаю, – снова сухой кивок.

– О, прошу, Джоанна, – сократил он расстояние, оказываясь непозволительно близко, – тебе не нужно соблюдать субординацию. Только не со мной.

Холодные пальцы коснулись предплечья, не вызывая ничего, кроме раздражения и желания сломать их все.

Глубокий вдох.

Выдох.

– Мы ведь через столько прошли. – Его дыхание коснулось уха, что заставило меня прикрыть глаза.

Я прилагала титанические усилия, чтобы не прекратить его жалкое и никчемное существование прямо сейчас. Я могла это сделать, но была не готова столкнуться с последствиями. Против меня восстала бы не только верхушка Зоны Б, но и Хэйвена.

– Давай я упрощу тебе задачу, милая. – Его рука на моей спине совершала круговые движения, напрягая еще сильнее. – Ты станешь моей женой, но только официально. Поверь, я не хочу смущать тебя, ведь понимаю, что ты еще носишь траур по Тому. Будь моим партнером, спутницей, и твоим дочерям не придется отправляться в Хэйвен. Они останутся с нами под предлогом сноски Буквы Закона, а ты будешь подле меня.

Его руки легли на плечи, а холодные темные глаза искали поддержки. Я слабо улыбнулась и выдавила:

– Благодарю, это большая честь для меня, – безразличным тоном произнесла я.

– Я понимаю, что ты не в восторге, Джоанна, – состроил он что-то вроде сочувственной мины, но выходило криво. Конечно, ему же чуждо это качество. – Подумай, скажем, дня три. А потом придешь ко мне в офис и скажешь, что решила. Договорились?

– Да, сэр.

– Вот и умница, – подмигнул он и, развернувшись, удалился из жилища.

Еще с пару минут я стояла и не шевелилась, а потом резко ударила по стене кулаком. Из горла вырвалось глухое шипение:

– Сука…

Мэлвин прибежал и встревоженным взглядом оценивал мое состояние.

– Джо, что он сделал? – Друг осматривал меня, а увидев на руке содранную из-за удара кожу, цыкнул. – Твоя сдержанность стоит похвалы, но если так будет заканчиваться каждый раз, ты не сможешь даже ложку поднять, а уж о ребенке и речи быть не может.

– Сучка Гарри, – все еще шипела я.

– Что. Он. Сказал? – по частям и четко переспросил Мэлвин.

– Хочет взять меня в жены.

– И ты согласилась?

– Я ответила, что подумаю.

Мэлвин нахмурился и тихо констатировал:

– Он тебя шантажировал.

Фыркнув, я достала из морозилки лед и приложила к костяшкам, вокруг которых уже собирался отек.

– Кто бы сомневался.

Вкратце пересказав другу все, что произошло, я удивилась, как в стену еще второй кулак не прилетел. Меня трясло от ярости и негодования, а Мэлвин был спокоен, как море в штиль.

– Джо, не переживай. – Он серьезно посмотрел мне в глаза. – Доверься мне. Я все устрою.

– Мэлвин, только тебе я доверяю. Прошу, не подведи. Жизнь моих детей в твоих руках.

– Томас был мне роднее кровного брата, да и ты мне дорога. Я не брошу вас в беде, Джо. Но будь готова.

– К чему?

– Бежать отсюда.

Он явно не в своем уме, раз предложил такое.

– Мэлвин, ты хоть понимаешь, чем это грозит? Как мы это провернем? – негодующе прошипела я, возвращая лед в морозилку. – Представляешь, что устроит Бакстер, когда узнает?

– Джо, просто доверься мне. Разве я тебя хоть раз подводил?

– Нет, – тут же ответила я.

– Значит, будь готова.

Глава 2

После того разговора Мэлвин исчез. Я не слышала и не видела его два дня. За это время я успела пару раз выйти на поверхность и отыскать детский комбинезон нужного размера. Уже не раз пожалела, что отдала такую вещь, когда он стал маленьким для подросшей Поппи. Но у той девушки не было мужа, который бы обеспечивал ее. Ни талона, ни товара на бартер. Еще мерзотнее становилось оттого, что торговцы предлагали ей за детскую одежду. Тогда меня это настолько возмутило, что, не сдержавшись, врезала по гнусной роже одного из них. Думала, так вершу правосудие. Томас меня отчитал и сказал, что если все принимать близко к сердцу, оно может разорваться.

С тех пор старалась относиться к происходящему с долей цинизма. Было сложно, потому что привыкла ставить себя на место пострадавшего – это и стало моим проклятием, из-за которого я так и не смогла реализовать карьеру адвоката. А в новых реалиях все чаще приходилось запирать свое сердце на замок, смотреть сквозь пальцы на несправедливость и давиться чувством вины.

В который раз проверяя сумки с вещами, ловила на себе обеспокоенный взгляд мамы. Она переживала и вслух озвучивала домыслы по поводу того, что и сколько раз может пойти не так. Я же понимала: можно довериться Мэлвину и не сомневаться, – но к исходу третьего дня паника неспешно шагала в мою сторону, намереваясь поглотить без остатка.

Когда до злосчастной встречи с Бакстером оставалось меньше часа, раздался стук. Я застегнула кофточку Поппи и подошла к двери без сомнений, потому что узнала этот стук – только Мэлвин так барабанил пальцами.

– Вы готовы? – Мэлвин серьезно взглянул на меня, а потом осмотрел беглым взглядом девочек и маму.

– Да, Мэл. – Я кивнула.

– Тогда не будем терять драгоценного времени.

Он зашел внутрь и забрал большую спортивную сумку с вещами. Надев на себя бывший рюкзак Томаса, взяла на руки Мэгги, и мы выдвинулись.

– Сегодня будет большая толкучка, – на ходу объяснял друг. – Прибывает автобус из Хэйвена. Куча народу, минимум охраны – отличная возможность для вас.

– Вас? – переспросила я, стараясь сохранить спокойствие. – А ты не едешь с нами?

– Нет, Джо. Пока не могу, – покачал он головой.

– Но тебя же будут допрашивать.

– Не успеют. Я уезжаю сразу после вас. На задание. У меня поручение из самого Хэйвена.

Я знала, что означали такие поручения. В прошлый раз все закончилось очень плохо.

– Мэлвин, нет.

Пытаясь не растерять самообладание, я просто вцепилась ему в руку.

– Тебе не стоит туда ехать, Мэл. Давай с нами, прошу.

Мы уже дошли до предполагаемой остановки. Друг поставил сумку на землю и повернулся ко мне. В его взгляде читалось тепло и что-то еще, чему я пока не нашла объяснение.

– Джо, не переживай за меня. Не надо, – он коснулся моего плеча. – Тем более что я оставлю службу и переберусь в Хэйвен сразу после этого задания.

– Но Бакстер…

– Он даже не знает об этом поручении.

Тяжело вздохнув, я поджала губы и слегка качнула головой, сомневаясь в том, что Мэлу стоит идти на это чертово задание. Да еще и в такое важное для нас время!

Пока я размышляла, мужчина корчил рожицы перед хохочущей Мэгги. А потом и вовсе забрал ее из моих рук, чтобы покружить немного. Я отвлеклась на эту картину жизни. Странно так, у него никогда не было жены и детей, а о старшем брате он вспоминал лишь пару раз. Но сейчас Мэлвин создавал впечатление мужчины, который являлся примерным семьянином.

– А вот и автобус, – дрожащий от волнения голос мамы вывел меня из минутного ступора.

Народ стекался к месту посадки. Толкотни не было, но дышать стало ощутимо сложнее.

Мама стояла в нескольких шагах от меня и крепко держала за руку Поппи, с любопытством посматривающую на транспорт.

Я расстегнула рюкзак и достала наши документы. Теперь это были картонные карточки с именами и фамилиями, а сбоку приклеены фотографии. У многих сохранились водительские права, но те, кто их никогда не имел, потерял или вообще появился на свет в течение последних пяти лет, должны были завести такую карточку в специальном отделе. У моей мамы были водительские права, как у Томаса и Мэлвина. Мне с девочками пришлось сделать новую версию документов.

Мы двинулись к месту посадки. Друг шел рядом, периодически оглядываясь по сторонам. Когда подошла наша очередь заходить в автобус, он наклонился и прошептал:

– Здесь люди Бакстера. Они ищут кого-то. Скорее всего, вас.

В ответ я молча кивнула и перевела взгляд на маму, которая уже отдавала водительские права сопровождающему, экипированному в одежду спецназа.

– Назовите себя.

– Норма Грин, – проговорила мама.

– Проходите, – махнул рукой мужчина.

Собравшись с духом, я шагнула вперед, протягивая документ. Главное, чтобы волнение не выдало меня.

– Назовите себя, – мужчина принял карточку.

– Джоанна Бэйтс, – ровным тоном ответила я.

– Дети?

– Пенелопа и Маргарет Бэйтс.

Он еще раз посмотрел в документы и вернул их мне.

– Проходите. С детьми лучше в хвосте устроиться, – уже более доброжелательно произнес он.

– Спасибо.

Я повернулась к Мэлвину и решила попрощаться.

– Не кисни, Джо, – он положил мне руку на плечо и чуть сжал, – скоро увидимся. А ты, шалунья, – Мэл потрепал за щечку Мэгги, – береги маму. Она у тебя особенная.

Я хотела улыбнуться во весь рот и рассмеяться, но лишь дернула уголками губ, кивая другу.

– Удачи, Мэл.

– И тебе, Джо. Не переживай, вас встретят по высшему разряду! – крикнул он, отходя от автобуса.

Немой вопрос застыл на моем лице, но друг уже развернулся и зашагал прочь. Как и посоветовал сопровождающий, мы устроились в хвосте автобуса. Да, тут и вправду удобнее с детьми – ни мы никого не беспокоим, ни нас.

Я расположилась у окна, усаживая на руках Поппи, а мама доставала из сумки бутылочку со смесью, чтобы покормить Мэгги. После происшествия с Томасом, Мэгги слегка побаивалась меня, и я ее не виню. Ей пришлось видеть весь ужас того вечера своим еще не осознанным взглядом. А сейчас я видела недоверие в глазах собственного ребенка. Недоверие ко мне. И пусть я понимала, что изменить уже ничего нельзя, но каждый раз сталкиваясь с этим, получала болезненный укол в сердце.

– Мама! А почему эти люди не садятся в автобус? – пролепетала Поппи, прислоняясь к стеклу.

– Милый, а зачем тут стоят эти люди? Почему не садятся в автобус?

Том стоял сзади и обнимал меня, пока мы ждали приезда Мэлвина.

– Они хотят помнить, каким был мир до всего этого. Им дороги эти воспоминания. Все, что у них есть: память о прошлом. Ведь для кого-то это было всей жизнью. Они прожили ее в достатке и любви. Теперь им предстоит доживать последние годы, а может и месяцы, в постапокалиптическом мире.

– Мамочка?

Тонкий голосок дочери вытащил меня из теплых воспоминаний, что теперь причиняли лишь боль.

– Думаю, таким образом они, пусть и ненадолго, вспоминают свою прошлую жизнь.

Я перевела взгляд в окно и застыла.

Из толпы, прямо на нас, смотрел Гарри Бакстер. Он прожигал меня безумным взглядом, а когда чуть склонил голову и, не меняясь в глазах, ухмыльнулся, кровь в жилах застыла.

Он не был зол или раздражен. На расслабленном лице играл самодовольный оскал.

Я бы побоялась того, что сейчас он отдаст приказ и нас просто высадят из автобуса, но это был пассажирский рейс Хэйвена. Если нет письменного разрешения руководителя пятого ранга, то даже Мэр Бакстер не вправе его останавливать. А все потому, что помимо людей, в автобусе привозят полезные для элитного города вещи.

Автобус тронулся, и я в последний раз видела, как Сучка Бакстер покачивал головой, не переставая скалиться.

Но я уже в пути, а значит, этот раунд за мной.

День был утомительным. Поппи обвила меня руками, ногами, и уже дремала. Мама укачала на руках Мэгги. Обняв дочь, вдохнула ее родной запах и постепенно провалилась в сон под мерное укачивание автобуса.

***

Семь лет назад.

– Наше заведение закрывается. – Я подошла к паре парней, которые горланили какие-то похабные песни.

– Милая… – Карие глаза симпатичного парня скользнули по бейджу, прикрепленному к блузке. – Джоанна! Мы с другом только вернулись из горячей точки. Можно нам еще немного посидеть?

Тяжелый вздох вырвался сам собой. Если Берт узнает об этом, у меня будут большие проблемы. Элисон за подобное выгнали, а мне нельзя так оплошать, иначе на учебу денег не хватит. Хотя она чуть ли не сексом с ними на барной стойке занималась, а эти двое даже не дебоширят. Сидят, пьют пиво и просто поют песни. На вид воспитанные джентльмены.

Под умоляющими взглядами зеленых и карих глаз я сдалась.

– Хорошо, но только до полуночи, – проговорила я уставшим голосом.

– Ты просто чудо, Джо, – нежно проворковал кареглазый, дружелюбно улыбаясь.

Я отошла обратно к стойке, чтобы подсчитать кассу, а в голове зависло его обращение.

«Джо».

Так меня только мама с папой называли. Остальные формально относились и придерживались общепринятого «Джоанна». То, как он произнес мое имя, вызвало мечтательную улыбку.

– Тебе идет, – прозвучало рядом.

От неожиданности я подпрыгнула на месте и рассыпала мелочь, которую держала в руках.

Я поджала губы и зажмурилась, сжав кулаки. Только вот такого исхода смены мне не хватало. И так устала, а теперь еще и корячиться, собирая всю эту мелочь.

– Прости! – парень присел на колени рядом, помогая собирать монеты. – Не думал, что могу напугать, но тебе и вправду очень идет.

– Не понимаю, о чем ты, – буркнула в ответ, сосредотачиваясь на сборе мелочи.

– О твоей улыбке, Джо, – проговорил он, потянувшись за тем же центом, что и я.

Наши лбы нашли друг друга раньше, чем я осознала это.

– Ай! – шипя не хуже раздраконенной кобры, я потирала ушибленное место.

Парень, плюхнувшись на задницу, хохотал.

– А я думал, что так бывает только в фильмах! Эй, Мэл, присоединяйся! Давай поможем Джо тут закончить, да проводим девушку домой.

– Без проблем, бро! – Мэл тут же оказался рядом, присоединяясь к сбору монет.

Через десять минут бар был в порядке, касса посчитана, а я замыкала входную дверь. Спрятав ключ в карман, обернулась и увидела, как двое парней переговариваются, глядя на меня. Честно говоря, меня это слегка потревожило. Они атлетично сложены, учитывая род деятельности, и пьяны. Машинально порывшись в кармане толстовки, нащупала баллончик и устало побрела в их сторону.

Когда подошла ближе, они уже смеялись, но не издевательски, а добродушно. Мужчины встали по обе стороны от меня и предложили руки, согнутые в локте. Я слабо улыбнулась и, покачав головой, приняла приглашение. Видимо, утомление от работы сказывалось, раз было уже все равно, как и с кем буду добираться домой.

– Далеко тебе до дома? – поинтересовался брюнет.

– Нет, квартал пройти, и я на месте, – отозвалась я.

– Джо, а как давно ты тут работаешь? – последовал вопрос от Мэла.

– Около двух месяцев. А что?

– Просто, когда мы были в баре в прошлый раз, тут работала другая официантка, – пояснил он.

– На кого учишься? – а это уже спросил брюнет.

– С чего ты взял, что я студентка? Может, решила, что после школы лучше стать официанткой? – я устроила в ответ ему вопросительную атаку, а то это походило не на разговор, а на допрос!

– В твоем возрасте в официантки идут либо студентки, либо начинающие актрисы, – пояснил он без тени насмешки. – Для актрисы ты выглядишь слишком…

– Обычно? – не выдержала я.

– Умной, – закончил он мысль.

– Ну да, пошла с двумя незнакомцами прямо домой – верх великой мысли! – Я не удержалась и рассмеялась, будто сама была пьяна. А когда столкнулась со странным взглядом карих глаз, дыхание сбилось, и я перестала смеяться. – Я учусь на адвоката.

– Достойное дело, – одобрительно кивнул брюнет.

Я заметила, что мы уже не втроем идем, а вдвоем. Мэл шел сзади, будто намеренно отстраняясь от разговора. Брюнет еще о многом расспрашивал. А я охотно отвечала. Настороженность исчезла, наша беседа превращалась в уютный разговор, который не хотелось прекращать.

Я всегда была поглощена учебой, потому что хотела юриспруденцию превратить в дело жизни. «Сначала карьера, а потом личная жизнь!» – как завещало старшее поколение. И я это частично поддерживала. Парни на меня мало внимания обращали, потому что я одевалась, как серая мышь. Внимание этого человека мне польстило. Наверное, потому что он не сыпал плоскими шуточками или не пытался заигрывать, а просто разговаривал. Расспрашивал о семье и друзьях, но не из праздного любопытства – это я поняла, когда встречалась с ним взглядом. Он, человек, который повидал кошмары войны, просто не мог быть легкомысленным.

К тому моменту, как разговор перешел в более личную тему, мы подошли к многоквартирному трехэтажному дому, где я жила с соседкой, которой вечно не бывало там. Она любила тусоваться в общежитиях колледжа и часто оставалась там на ночь.

– Ну вот мы и пришли, – я стала убирать руку, но кареглазый перехватил ее и прикоснулся губами к тыльной стороне ладони.

Мои брови взлетели вверх, усталость отошла на второй план, уступая место ошеломлению.

– Мне понравилось провожать тебя до дома, Джо, – парень улыбался, а его голос приятно окутывал слух.

– Мне тоже понравилось разговаривать с тобой… – я поджала губы и прищурилась.

– Томас. Меня зовут Томас.

Я кивнула.

– Мне понравился наш разговор, Томас.

– Если это так, Джо, то я буду провожать тебя с работы каждый вечер.

Я чувствовала, как щеки краснеют, поэтому поспешила попрощаться и помахала рукой Мэлу.

– Приятно познакомиться, Мэл!

– Взаимно, Джо. – Он отсалютовал в ответ, а потом и Томас присоединился к нему.

Поднявшись на второй этаж со скоростью света, я влетела в квартиру и выглянула в окно, силясь разглядеть силуэты удаляющихся парней. Они не торопясь шли, а я подумала, что если сейчас Томас обернется, то это судьба.

И он обернулся. Еще и рукой помахал!

Я быстро ретировалась, бухнувшись на пол задницей, а потом хлопнула себя по лбу, расхохотавшись от души! Это ж надо так бояться быть пойманной за слежкой! Я прикрыла ладонями рот, не прекращая широко улыбаться. Можно ли влюбиться в человека за один вечер?

Глава 3

Грубый толчок от резко затормозившего транспорта разбудил не только меня: многие успели задремать во время поездки. Поппи уже нетерпеливо ерзала на коленях, а голос водителя из динамиков оповестил, что у нас есть пять минут для того, чтобы размять ноги и сделать свои дела.

– Мамочка, я хочу в туалет, – прошептала дочка.

– Конечно, дорогая, – я пригладила ее волосы и поставила на пол.

Мама развернула автомобильный «карман», с помощью которого ребенок спал, как в кроватке, а родители могли не переживать, что малыш завалится. Сама она спала рядом с Мэгги. Я тронула маму за плечо, и когда она сонно вздернулась, спросила, не хочет ли она пройтись.

– Нет, Джо, спасибо, – мама тепло улыбнулась, – я еще подремлю, а как доедем до Дэнвера, дам тебе передохнуть.

Я кивнула и повела дочку к туалету. Многие остановки уцелели, а вместе с ними и общественные туалеты, которые строили не из пластика и картона, а из кирпича. Правда, из-за постоянных волн, они хоть и моются, но можно увидеть остатки содержимого в некоторых местах. Хотя в мире «До» иногда дела обстояли куда хуже.

Когда мы возвращались к автобусу, взгляд зацепился за одинокое лысое дерево, стоящее в поле среди разрушенных домов. Первая мысль при его осмотре была о том, что на толстой ветке неплохо смотрелась бы петля. Одинокая веревка с нехитрым узлом, которая колыхалась бы при малейшем порыве ветра. Для кого-то это могло показаться наказанием, а кому-то – желанным освобождением.

Подобные размышления стали обычным явлением за последние три месяца. Сложно поймать баланс между сиюминутными желаниями и реальной целью.

– Рассаживаемся по местам! – раздался голос водителя.

Сопровождающие в количестве четырех человек стали сновать туда-сюда, сверяясь со списком, чтобы никого не упустить. Вернувшись в хвост автобуса, я села на свое место, а Поппи, устроившись рядом, стала терпеливо ожидать, пока мама докормит пробудившуюся Мэгги.

Водитель снова проговорил в динамики, что следующая остановка будет только через четыре часа. А до Дэнвера нам ехать еще семь часов.

За окном серые тучи, с которых вот-вот сорвутся капли дождя, и полуразрушенные одноэтажные дома. Когда-то здесь был небольшой городок, который теперь напоминает поле битвы. Человечество эту битву проиграло, даже не пытаясь защититься. И впервые я не рада происходящему, хотя всегда была на стороне природы. Не случись всего этого, Томас был бы жив.

***

Будь проклят этот дождь!

Надо же было ректору назначить зачет в столь поздний час!

И именно в такой день!

Любезно отказавшись от предложения однокурсницы, которая хотела подбросить меня до дома, я теперь сотый раз жалела о поспешном решении. Просто не захотела доставлять ей хлопот, а сейчас уверенность в том, что автобус приедет, таяла, как тушь на моих ресницах.

Надо было положить дождевик в сумку, тогда не пришлось бы мокнуть в футболке и джинсах.

К остановке подъехала солидного вида машина. Вроде внедорожник, но я не уверена. Просто не разбираюсь в этих махинах.

– Добрый вечер, Джо, – из окна показался Томас, светящийся самой нежной улыбкой.

– Томас! Как ты тут оказался? – я обхватила себя руками и удивленно улыбнулась в ответ.

– Сядешь в машину – расскажу, – он лукаво усмехнулся и, дотянувшись до пассажирской двери, распахнул ее.

– Ты так уверен, что я поеду с тобой? – я подхватила его настроение.

– На все сто процентов!

Я рассмеялась и, покачав головой, села в машину.

Томас многозначительно посмотрел на меня, что я не выдержала:

– Что не так?

– Ты не пристегнулась, – с легким укором произнес он, подаваясь в мою сторону. – Давай помогу.

От неожиданного приближения у меня сбилось дыхание. Карие глаза оказались напротив моих, и я поняла, что не в силах оторваться от них. Черт, да даже сказать ничего не могла, не говоря уже о том, чтобы пошевелиться. Его взгляд скользил по лицу, пока не остановился на губах, которые, как назло, пересохли, вынудив их облизать.

Еле слышный щелчок ремня привел нас в чувство. Томас снова посмотрел мне в глаза, а я прошептала:

– Спасибо.

Он вернулся в прежнее положение и, положив руки на руль, спросил, куда я хочу поехать.

– У меня сегодня вынужденный выходной из-за старого ректора, который, похоже, никогда не спит, – раздраженно буркнула я, сложив руки на груди.

– Да, в баре так и сказали, когда я приехал за тобой.

– Так вот, откуда ты узнал, где я!?

– Ага, – Томас вдруг стал сосредоточенным, постоянно покусывая губы.

Мне это действие показалось весьма сексуальным. Да, мы знакомы всего пару месяцев, но за это время я его хорошо узнала. Как оказалось, у нас разница в возрасте составляла аж десять лет! Но это не мешало нам общаться на равных. Он, как и я, не был рабом предрассудков, поэтому мы сразу нашли общий язык.

Армия была семейным делом Бэйтсов начиная с далекого предка Артура Бэйтса, который сражался на стороне Конфедерации во время гражданской войны. В том, чтобы продолжать семейное дело, мужчина не видел ничего дурного, потому что был уверен в одном – тело, как и дух, нуждаются в закалке и дисциплине. Томас был ярым патриотом и болел, конечно же, за «Янкис». Даже один раз сводил меня на бейсбольный матч, когда его любимая команда приезжала на игру. Я ничего не поняла в этих правилах, но была так заряжена всеобщим духом азарта, что полюбила бейсбол с первого раза.

Как и Томаса.

– Джо, я чувствую, как ты пялишься на меня, – произнес он со все той же теплой улыбкой.

– Прости, – смущенно сказала я.

– Нет, мне даже приятно, что ты находишь меня привлекательным, – хохотнул Томас.

– А это ты с чего взял? – усмехнулась я.

– Иначе бы ты ответила сразу, а не после того, как я тебя трижды окликнул! – он весело подмигнул и припарковался около моего дома.

Надо ли говорить, что я вспыхнула до кончиков ушей?

Томас первым покинул машину и, как полагается джентльмену, открыл для меня пассажирскую дверь. Его ухаживания не выглядели чем-то показным, а наоборот, естественным и непринужденным. Да, я могла бы выпятить свою гордость и сказать, что могу все сама, ведь так и было всю жизнь – я всего добивалась сама, но не стала… Потому что мне это было приятно. Он старался не специально для меня, а потому что был так воспитан. Старомодно? Возможно. Но для меня, которая полный профан в отношениях, это было идеально.

Конечно, я понимала, что до меня у него было много девушек. С кем-то он встречался полгода-год, с кем-то проводил лишь ночь. Но все это было до меня. Важно, чтобы «после» никогда не наступило.

Эти три метра до порога дома Томас не отпускал мою ладонь. Его на ощупь была слегка шершавая, но неимоверно теплая. Он всегда ассоциировался с теплом и уютом.

– Джо, – в его голосе прозвучали нотки волнения.

– Да?

– Признаться, не ожидал, что окажусь в подобной ситуации, но все же спрошу…

Его пальцы нежными движениями прошлись по росту волос, задевая ухо и щеку. Карие глаза стали ближе, кофейно-древесный аромат ощущался явственнее. Взгляд Томаса упал на губы.

– Могу я украсть у тебя поцелуй? – с хрипотцой спросил он, не отрывая глаз с моих губ.

Именно в этот день, в эту самую минуту, я поняла, что лучшего шанса, чем сейчас, невозможно представить. Поэтому, набрав полную грудь воздуха, а также львиной доли уверенности, произнесла:

– Ты украл мое сердце, Томас Бэйтс. Что, в сравнении с этим, может значить один поцелуй?

Он не был удивлен. Но в его взгляде явственно читалось воодушевление. Томас обхватил ладонями мое лицо и провел большим пальцем по нижней губе. На мгновение прикрыв глаза, я ощутила нежное прикосновение идеальных губ, вызвавшее трепет в теле, душе, сердце…

Теплая ладонь медленно скользнула по шее, останавливаясь на плече. Я подалась вперед, углубляя поцелуй.

Я хотела большего.

Но стоило мне это сделать, как его рот расплылся в широкой улыбке.

– Осторожно, а то твоя соседка сегодня не уснет, – усмехнулся он.

– А ее все равно нет дома, – еле слышно проговорила я, пытаясь набраться спасительного воздуха, а потом выдала: – Мы можем зайти, попить чай. Кино посмотреть…

А вот теперь он удивлен.

– Ты уверена?

– Да уверена я! – я улыбнулась ему и, схватив Томаса за руку, потащила в дом.

В квартирке нас встретила скромная гостиная, состоящая из широкого дивана, кофейного столика, тумбы с телевизором, пары абстрактных картин на абрикосовых стенах и видавшего виды ковра.

Только мы переступили порог, Томас заключил меня в объятия и, наклонившись, прошептал:

– С днем рождения, Джо.

Я ощутила тяжесть в кармане куртки, а когда выудила оттуда маленькую коробочку, не стала подавлять порыв. Громко взвизгнув, повисла на шее любимого.

– Но ты же даже не открыла, – рассмеялся он, прижимая меня к себе еще крепче.

– Ладно, что тут у нас, – радостно пропищала я, открывая коробочку.

Там лежали ключи от машины.

Я перевела ошалевший взгляд на него.

– Тебе понравилась поездка? – спросил Томас.

– Еще как…

– Значит, машина тест-драйв прошла.

Я все еще не могла поверить, что тот шикарный внедорожник теперь мой.

В тот вечер мы посмотрели отличный фильм, много болтали и просто наслаждались обществом друг друга.

***

Спустя две остановки мы, наконец, добрались до Дэнвера. Приехали в город посреди ночи, но автобусные фары уверенно показывали нам дорогу до пункта назначения.

Когда пришла волна в первый раз, наш родной город, Ванкувер, накрыло сразу же. Скалистые горы неплохо сдерживали волну и по сей день, не давая ей возвышаться над частью небоскребов. Поэтому между Зоной Б и Хэйвеном создали промежуточный пункт в Дэнвере. Если бы с одной точки до другой добирались напрямую, то попросту не успели бы, ведь путь занимал двадцать два часа. Ни в Дэнвере, ни в Хэйвене я ни разу не была после катастрофы. По слухам, в Хэйвене некоторые не боялись жить в небоскребах, потому что построены они были на совесть, в отличие от тех, что стояли в других городах. В Дэнвере же нам предстояла остановка на двадцать часов, пока не схлынет волна. А после автобус дозаправится, и люди отдохнут.

Транспорт сменил траекторию и ощутимо замедлил ход, а за окном теперь виднелись бетонные стены. Автобус съехал в подземную парковку и через пару минут полностью прекратил движение.

– Забирайте все свои вещи. В салоне не должно ничего остаться. Выходим по очереди, не толкаемся, – проинструктировал нас водитель.

Мы выходили самые последние. Мэгги снова уснула у мамы на руках, а Поппи крепко держала меня за руку, с любопытством разглядывая солдат.

Люди, одетые в синюю военную форму, стояли по обе стороны от прохода, создавая своеобразный коридор. В Зоне Б все военнообязанные носили зеленую форму, здесь синюю. Томас рассказывал, что бойцы Хэйвена носят только черное, а Мэлвин добавлял, что они так выглядели, словно вестники самой Смерти.

Подземная парковка переходила в очередное бомбоубежище, которое было в разы меньше, чем Зона Б, но ведь тут, кроме малого отряда солдат, никто и не живет. А мы лишь временные гости.

Нас разместили в отдельной комнатке, где с трудом можно было лечь в полный рост, но мы не жаловались. По крайней мере, здесь все свои, а не группа чужих людей. Не каждый человек безоговорочно чтит Букву Закона. Некоторых даже наказание не страшит, когда старые привычки берут верх.

– Джо, детка, поспи хорошенько. – Мама погладила меня по щеке. – Может, смена обстановки даст тебе выспаться.

– Хорошо, мам, – слабо улыбнулась в ответ ей.

Я достала из рюкзака магнитный планшет для рисования и отдала старшей дочке. Малышку уложила на одну-единственную кровать и легла рядом, обнимая Мэгги.

Глава 4

Еще двенадцать часов в дороге, и мои ноги готовы взвыть. С девочками дела обстояли чуть проще. Поппи сновала туда-сюда по автобусу, болтая с каким-то мальчишкой чуть старше ее. Иногда она садилась и рисовала в планшете. Мэгги занималась мама. Я периодически брала младшую дочку на руки, но через двадцать–двадцать пять минут приходилось ее возвращать. Малышка мне еще не доверяла: напрягалась всем телом и не могла расслабиться. Иногда она начинала ерзать, показывая, что хочет сменить руки, которые ее держат, а иногда плакала.

Я бы все отдала, лишь бы повернуть время вспять. Поппи оправилась быстро и теперь вела себя так, будто ничего не произошло, а Мэгги меня боялась. Почему старшая дочь, которая все помнила, всегда рядом со мной, а младшая – боится и не доверяет мне?

Жаль, в Зоне Б нет психологов. Такие редкие специалисты остались только в Хэйвене. Возможно, у меня получится отвести девочек к врачу, чтобы нам помогли. Это ненормально. Дети не должны видеть такое в свои годы. Как бы мир ни изменился, их восприятие реальности не должно пошатнуться.

В Хэйвен прибыли тоже под вечер. Пока выходили из автобуса, поднялся сильный ветер, который своим холодом заставлял поежиться. Я принимала его спокойно, даже с толикой наслаждения. Потому что этот ветер предвещал ту самую неизбежность, которую я готова проклинать вечность. Катастрофа – и дар, и проклятье современного мира. Сколько таких покалеченных душ, как моя? Сколько из них потеряли самое дорогое, что у них было?

– Джо, возьми Мэгги, пожалуйста. – Мама собирала автомобильный карман, а я заглядывала в карие глаза дочери, внимательно разглядывающую меня.

Миг… Всего на миг я увидела не ее, а его взгляд. Да, в детях можно увидеть родителей. Такие детали кроются в самых неожиданных и мимолетных моментах.

Взмах длинных ресниц, и лучезарная улыбка заиграла на губах Мэгги. Я не могла не улыбнуться в ответ.

– Мама, – Поппи легонько коснулась меня, – а мы куда приехали?

– Надеюсь, что домой, – обнадеживающе произнесла я, и мы двинулись к выходу из автобуса.

Стандартные процедуры: предоставление документов и досмотр багажа. Это начали делать недавно. Пару лет назад появилась группировка, именующая себя «Ястребы» – кто-то вроде бунтарей, которые верили во всемирный заговор. Эти люди считали, что правительство скрывало нечто важное, говорили об этом по всем каналам связи, взламывая их.

Отчасти я с ними согласна. После инцидента трехмесячной давности Гарри Бакстер стал вести себя странно. Иногда он даже забывался и можно сказать, что боялся. Никогда бы не подумала, что Сучка Гарри может чего-то бояться, но тем не менее, я была уверена в том, что видела.

После прибытия нас досмотрели и пустили внутрь сырого здания. Вокзал – это одно из немногих зданий, которое продолжило свое относительно нормальное функционирование. Внутри активно работали тепловые пушки. Я не понимала смысла этого действия – расход того жалкого количества электричества, что у нас есть, шло на сушку здания, которое будет вновь затоплено через несколько часов. Но возможно, у здешнего правления свои соображения на этот счет.

– Боже, Джо! – Мама резко остановилась и вскинула руку к груди. Ее лицо исказилось гримасой боли.

Вот только этого сейчас не хватало…

– Мама, ты приняла таблетки? – Я поудобнее перехватила Мэгги и отпустила Поппи, чтобы порыться в рюкзаке в поисках сумочки с лекарствами.

Еще десять лет назад у мамы диагностировали болезнь сердца, из-за чего произошла тахикардия. Без этих препаратов у нее уже давно бы случился инфаркт.

– Да, наверное, – простонала она, оседая у стены.

К нам подбежал человек в черной форме. Не военный, но служащий.

– Мэм, вам нужна помощь? – Он не дал ей сесть на пол, поддерживая под руку. А потом обратился ко мне: – Вас куда заселили?

– Я… Я не знаю, – растерянно произнесла я.

– Хорошо, назовите свою фамилию, а я проверю списки.

– Бэйтс и Грин.

Парень лет двадцати, с рыжими волосами и серыми большими глазами, побежал обратно к ресепшену, за которым сидела женщина средних лет. Она деловито поправила огромные очки на горбатой переносице и коротко ответила ему. Парень кивнул и примчался обратно.

– Давайте я помогу вам устроиться…

– Джо! – мама схватила меня за рукав. – Таблетки! Они остались в автобусе!

Я прекратила поиски лекарства и поджала губы, стараясь не выдавать всю степень досады, которую испытывала в данный момент.

– Я схожу за ними.

– Мисс…

– Миссис, – поправила я.

– Миссис Бэйтс, я пока провожу вашу семью к новому жилью. Подойдете потом на распределительный пункт, и Вам скажут, куда идти.

– Иди, детка, мы с девочками будем устраиваться.

– Но…

– Не переживайте, миссис Бэйтс! Я позабочусь о Вашей семье, – заверил парень, ожидая, когда я передам ему малышку на руки.

Мэгги охотно приняла служащего, удобно расположившись у него на руках, а я, смерив его настороженным взглядом, произнесла всего два слова:

– Головой отвечаешь.

Поправив толстовку, я стала пробираться сквозь толпу людей обратно на улицу. Снаружи почти никого не было. Наслаждаясь порывами ледяного ветра, зашагала к автобусу, но, когда я собиралась подняться на первую ступень, перед глазами возникло дуло винтовки.

Подняла голову и встретилась с суровым взглядом девушки, палец которой оставался на предохранителе. Она сделала три шага вперед, я повторила за ней, отходя назад и постепенно поднимая ладони.

– Гражданский, что тебе тут нужно? – строго спросила она.

Я не привыкла выражать свои эмоции, поэтому внешне оставалась беспристрастной, когда внутри бушевал коктейль из негодования и удивления.

– Прошу прощения, что побеспокоила. Мне нужна сумочка, которую случайно оставила в автобусе, – как можно спокойнее проговорила я, не сводя взгляда с девушки.

Латиноамериканка. Смуглая кожа, черные, как смола, волосы, а вот глаза пронзительного зеленого цвета.

– Ты разве не в курсе, что на территорию посадки запрещено выходить после разгрузки?

А гонора у нее столько, что хватит целой банде. Странно, что солдат Хэйвена ведет себя подобным образом, ведь нас уверяли, что они эталон добропорядочности и справедливости.

Из автобуса вышло двое мужчин. Тоже в черной военной форме.

Этого мне еще не хватало.

– Кортес, доложи, – грубо потребовал тот, что повыше.

Да он великан, я бы сказала.

– Гражданское лицо требует вернуть ей какое-то ненужное барахло, – с явной насмешкой ответила она.

И я не ошиблась. Великан нейтральным взглядом осматривал меня, а второй, с зубочисткой во рту, поддержал издевку напарницы.

– Ты, наверное, про эту вещь говорила. – Она выудила из заднего кармана маленькую сумочку, которая даже больше похожа на косметичку.

– Да.

– Ну, теперь она моя, – самодовольно ухмыльнувшись, Кортес помаячила ею у меня перед носом и убрала обратно, попутно опуская оружие.

Великан уже с интересом наблюдал за нашей перепалкой и не вмешивался, а у второго зубочистка стала чаще перемещаться с одной стороны рта на другую. Да еще и мерзкое хихиканье нервировало.

– Мне нужна эта сумка, – сказала я, стараясь не обращать внимания на раздражение, подкрадывающееся к самообладанию.

Я не собиралась рассказывать о том, что там редкие лекарства, потому что сейчас каждая таблетка на счету. В этом случае вряд ли лекарства останутся у меня, а мама без них может погибнуть.

– Единственное, что тебе нужно, – угрожающим тоном прошипела она, – так это научиться уважать представителей закона.

Короткий выпад в мою сторону был для девушки ошибкой.

Она просто не знала, кто перед ней, думая, что может проучить меня.

Кортес хотела ударить прикладом в лицо, но я оказалась быстрее: спасибо урокам Томаса.

Моих сил не хватило бы, чтобы отбить удар, поэтому оставалось только увернуться, слегка оттолкнув приклад в сторону. Не прекращая движения, сделала выпад вперед, выбрасывая ладонь, повернутую ребром, которая угодила прямо в трахею. Еще одно короткое движение, пока противник дезориентирован – согнуть руку и локтем совершить удар по подбородку.

Солдат сделала два шага назад и, не удержавшись, плюхнулась на задницу.

Гордость Хэйвена.

– Ах ты… Да кто ты вообще такая?! – взревела она, прикладываю руку то к горлу, то к лицу.

А я стояла и наблюдала за ней. Правда, всего пару секунд. На третью двинулась к ней, чтобы забрать свое, но тихий щелчок предохранителя остановил меня.

– Не двигаться, – произнес великан, пока другой мужчина помогал Кортес подняться на ноги. – Пройдешь со мной.

Вот сейчас осознание содеянного лавиной обрушилось на мою многострадальную голову. Я напрочь забыла о последствиях, руководствуясь рефлексами. Я владела физическими данными на инстинктивном уровне, как и учил Томас, вот только…

Вот только теперь меня ждет наказание, о котором я не подумала. Что будет с мамой и девочками? Нас выгонят? Отправят обратно?

Впервые за долгое время я снова ощутила зловонное липкое прикосновение страха. Я ненавижу это чувство.

– Ты когда-нибудь чего-нибудь боялся?

– Страх превращает охотника в жертву. А в нынешнем мире быть жертвой – значит быть мертвым. Поддашься страху – умрешь. Но не сразу. Сначала твой разум одолеют мысли: перестанешь есть, пить, спать, думая только о том, чего боишься. Отравленный мозг прекращает воспринимать действительность, и ты сойдешь с ума.

– Кто тебя этому научил?

– Война.

Меня привели в соседнее здание, которое раньше было чем-то вроде маленького офиса. Великан шел рядом, не отводя дуло автомата от моей головы, а Кортес и второй мужчина шагали следом. Старались молчать, но иногда доносились слабые стоны девушки. Мне стало немного даже жаль ее.

Хотя…

Сама напросилась.

Комната, в которую вошли только мы двое, состояла из небольшого стола и двух стульев, стоящих друг напротив друга.

Прекрасно. Меня привели на допрос. Ну, хорошо, что казнь на месте не устроили.

– Садись, – великан указал на стул, стоящий дальше от входа. – Не пытайся бежать. Я буду за дверью. Тебе что-нибудь нужно?

Стараясь скрыть удивление, помотала головой и села на стул.

Ждать пришлось минут двадцать, судя по часам, которые были у меня на запястье. Их мне подарил Мэлвин на нашу с Томасом свадьбу. На обратной стороне гравировка: «Томас, знак бесконечности, Джоанна».

Дверь открылась, и в помещение вошел мужчина. Точнее, еще один великан! Для меня, девушки с ростом сто шестьдесят восемь сантиметров, он казался просто невероятно высоким. Он сел за стол и ровно на середину поверхности положил сумочку с лекарствами.

– Здравствуйте, мисс Бэйтс, – на его лице заиграла дружелюбная улыбка, но зеленые глаза пристально вглядывались в мое лицо.

Вот что это были за двадцать минут ожидания – выясняли мою личность. Могли бы просто попросить карточку.

– Миссис Бэйтс, – автоматически поправила я ровным тоном.

– Мои извинения, – он кивнул и продолжил: – Миссис Бэйтс, Вы знаете, за что задержаны?

– Подозреваю.

– Что Вы можете ответить на обвинение, выдвинутое солдатом второго ранга, Ингрид Кортес?

Твою ж…

– Мне нечего сказать.

– То есть Вы даже не попробуете оправдать себя? Защитить, быть может? – он искренне удивился.

– Ваш человек все уже рассказал, мистер…

– Хантер.

– Хантер, – я кивнула. – Мне нет смысла что-либо говорить, раз Вам уже все доложили.

Он стал потирать пальцы друг об друга, слегка кривя губы не то в улыбке, не то в ухмылке.

– Но мне важно знать Вашу версию событий, миссис Бэйтс.

Теперь он специально ставил ударение на «миссис», что немного раздражало.

– Я хотела забрать сумочку с лекарствами, которую моя мать по рассеянности забыла в автобусе. Солдат Кортес отказалась ее отдать. Когда я попросила еще раз, решила напасть на меня, но не смогла.

– Не смогла? – переспросил мистер Хантер.

Я кивнула.

– Вы ее обезвредили за две секунды, миссис Бэйтс, – мужчина подался вперед, но я оставалась на месте, уговаривая себя не сорваться и сбежать. То, каким тоном он это сказал, мне не понравилось. – Даже мой самый лучший боец неспособен выдать такой результат. Как же так вышло, что Вам пришлось атаковать солдата?

– Это вышло… случайно, – немного помедлив, ответила я, коря себя за такую тупость.

Случайно! И он в это поверит? Черта с два!

– Хм, ладно, – чуть нахмурившись, мистер Хантер кивнул и снова вперился пронзительным взглядом зеленых глаз. – А с чего Вы решили, что имеете право нападать на представителя закона?

– Присвоение чужой собственности является преступлением, мистер Хантер, – снова самообладание грозится покинуть меня. – Если представители закона совершают проступок такого веса, то как реагировать простому гражданскому лицу?

– Согласен, со стороны Кортес было опрометчиво вести себя так, но и Вы – непростой гражданин, судя по навыкам, – парировал он. – Миссис Бэйтс, Вы юрист?

– Несостоявшийся.

– Что же помешало этому состояться? – намек на лукавую улыбку с его стороны меня раздражал.

– То, что происходит последние пять лет.

Чего он добивается?

Снова еле заметная ухмылка, после которой он задумчиво склонил голову вбок. С моей же стороны не последовало никакой эмоциональной реакции, хотя внутри уже появилось стойкое желание подпортить белозубую улыбку парой отсутствующих резцов.

Самоконтроль, Джо. Помни, чему учил Томас.

В помещение зашел великан.

– Командир, на пару слов.

– Прошу меня извинить, – сказал мистер Хантер и вышел.

На мгновение я позволила себе расслабиться и глубоко задышать. Пригладила волосы вспотевшими ладонями и вытерла руки о толстовку. Посмотрела на стол – сумочка с лекарствами лежала на месте. Он ее не забрал с собой, значит, есть шанс, что мне ее отдадут.

Признаться, я рассматривала вариант побега, учитывая, что в Хэйвене затеряться не составит труда, но быстро отмела эту идею. Тогда за моей семьей установят слежку, и я не смогу увидеться с дочерьми.

Через пять минут вернулся мистер Хантер.

– Вы свободны, миссис Бэйтс, – произнес он с легкой улыбкой. – Можете идти к своей семье.

– Благодарю, – кивнула в ответ, вставая с места.

Когда я дошла до выхода, мужчина даже не подумал подвинуться. Наоборот, шагнул вперед, возвышаясь, как стена.

– Будьте осторожны, миссис Бэйтс, – низким тоном проговорил он.

Чтобы посмотреть ему прямо в глаза, пришлось задрать голову.

– Это угроза? – ровным тоном поинтересовалась я.

– Это напутствие, – дружелюбный тон мужчины меня удивил, но я снова не подала вида.

– Благодарю, – сухо кивнула я.

Его глаза еще пару секунд всматривались в поисках любой эмоции, после чего у мужчины дернулся уголок губ, и он отошел в сторону, давая мне пройти.

Снаружи стоял великан и смотрел поверх меня.

– Элкай, проводи миссис Бэйтс к ее семье, – отдал распоряжение мистер Хантер, стоящий за моей спиной. Не думала, что он выйдет следом, поэтому стоило больших усилий не подпрыгнуть от неожиданности.

– Есть, босс, – отозвался великан.

Я обернулась, а мистер Хантер обратился ко мне:

– Полагаю, это Ваше.

Мужчина протянул мне сумочку, которую я на радостях забыла на столе. Приняв ее, благодарно кивнула.

Глава 5

Элкай, как его назвал мистер Хантер, повел меня через здание вокзала прямо на улицу, где уже ощущался запах озона. Это означало лишь одно: волна на подходе.

Выйдя из вокзала, я сразу приметила большое количество людей, снующих по улице. Почти все они одеты в форму черного цвета. Изредка попадались один-два на десяток людей, которые носили обычную, повседневную одежду.

Мысли возвращались к разговору с мистером Хантером. Неприятным его не назовешь, но и встречи с ним искать не стану. Да и зачем? Вряд ли наши пути когда-нибудь пересекутся.

– Кем Вы приходитесь Мэлвину Дизу? – неожиданно спросил Элкай.

Диз? Я его знала, как Мэлвина Солта. Стоит расспросить Мэла об этом, когда он приедет.

– Мэлвин друг семьи. С чем связан вопрос?

– Вы миссис, а не мисс. Вас поселили в дом командира Диза. Логично было предположить, что он мог быть Вашим мужем, – просто ответил тот.

Вот как. Командир Диз. Это звучало странно, потому что в Зоне Б к нему обращались «командир Солт».

Я была удивлена тем, что Элкай поднял эту тему и вообще завел разговор. Но ответить ему было проще, чем начать дерзить или вовсе отмалчиваться, вызывая к себе ненужное подозрение. Поэтому я решила быть честной с великаном. Тем более, мне не нужны проблемы с его начальством.

Мы прошли несколько домов в центре города, и я заметила, что они выглядят очень хорошо. В Зоне Б с обычными домами все скверно, а здесь катастрофа будто их и не тронула. Ни тины, ни запаха болота, ни разлагающихся биологических отходов в виде животных, птиц и прочей фауны. Да, в Зоне Б прогулки по поверхности сопровождались именно этими атрибутами. Мэру Бакстеру было глубоко плевать на то, что происходило на поверхности. Главное, это удержать власть внутри убежища, а с тем, как обстоят дела снаружи, он никогда не разбирался.

При воспоминании о нашей последней встрече я невольно поежилась. То, каким взглядом Бакстер проводил меня, сидящую в автобусе, и странно, и страшно. Он должен был быть в гневе, в бешенстве, ведь я не подчинилась его диктату. Не стала принимать авторитет. И вместо того, чтобы рвать и метать, он с пугающим спокойствием проводил взглядом отбывающий автобус. Будто был уверен, что это не последняя встреча. С чего бы ему так думать? На Хэйвен власть Сучки Гарри не распространяется.

Не распространяется же?

– Вы определились с родом занятий в Хэйвене? – вывел меня из рассуждений голос Элкая.

– Родом занятий?

Мэлвин не говорил об этом. Сказал лишь то, что все устроит.

– Да. Решили, чем будете заниматься?

– Пока нет. Но вскоре определюсь, – заверила его я.

– Я мог бы предложить место в своем отряде, – ровным тоном продолжил мужчина. – Нам нужны не только бойцы, но и образованные люди. А у Вас есть и знания, и умения. Поверьте, это неоценимые качества в нынешнее время.

Второй раз за день мне приходится удивляться.

– Боюсь, что мне придется отказаться, – не раздумывая, ответила я.

– Причина?

– Элкай, у Вас есть дети?

Его лицо удивленно вытянулось, а глаза расширились.

– Не понимаю смысла вопроса.

– Я объясню, – терпеливо ответила я, отметая мысли о том, что он неспроста затеял этот разговор. – Если Вас дома никто не ждет, то есть смысл рисковать своей жизнью, превращая это в развлечение или просто способ заработать. Меня дома ждут дети и мать. Соответственно, права рисковать своей жизнью у меня нет.

– Но Ваш муж был командиром отряда. Четвертый ранг, если я не ошибаюсь.

– Был, – согласилась я. – У него отсутствовало право выбора, потому что Томас стал военнообязанным до катастрофы.

– Почему он перестал быть командиром? – не унимался он.

– Потому что… – Я впервые запнулась посреди разговора. Вопрос Элкая поставил меня в тупик. – Потому что он мертв.

Мужчина остановился и посмотрел прямо в глаза.

Весь разговор больше походил на допрос. Вряд ли это праздное любопытство. Могу предположить, что это поручение он получил от своего командира. Что ж, если бы я отвечала за безопасность одного из немногих оплотов человечества, мне было бы интересно знать, кто прибывает в город.

– На задании?

– Нет. И я прошу прекратить расспросы на эту тему.

Терпение, Джо. Терпение – благодетель.

Он шумно выдохнул и кивнул. Мы остановились у одноэтажной постройки, больше напоминающей склад.

– В этом здании находится жилье Мэлвина Диза. Мистер Хантер выделил это убежище в единичное пользование командира Диза. Данные о Вашей семье будут внесены в ближайшее время. Чтобы попасть внутрь, введите код из пяти цифр. – Элкай протянул мне листок. – Внутри работает система оповещения Хэйвена, помогающая жителям города вовремя добраться до дома и заблокировать его.

В этот же момент некоторые лампочки на улице заморгали желтым цветом, а из рупоров раздался сигнал тревоги.

– Я оставлю Вас ненадолго, миссис Бэйтс. Но прошу подумать о моем предложении.

– Благодарю, Элкай, – ровным тоном ответила ему. – Своего решения я не поменяю. И зовите меня Джоанна.

– Хорошо, Джоанна. Приятного отдыха. Скоро увидимся.

«Надеюсь, что нет», – подумала я, смотря на широкую спину уходящего мужчины.

Я зашла внутрь склада и увидела лишь одинокую коморку учетчика. Сильный ветер порывами выбивал из металлической конструкции протяжные стоны. Проследовав в комнатку два на два метра, обнаружила в полу люк, на котором находилась цифирная панель. Ввела комбинацию, и со стороны крышки послышался щелчок. Потянув за ручку, открыла и посмотрела вниз. Довольно широкий лаз простирался на пять метров под землю.

Минуты две я сомневалась, стоит ли спускаться? Правда ли там моя семья? Этим людям ничего не стоило меня обмануть и просто сдать Мэру Бакстеру. Хотя за все время переговоров и прогулки сюда, меня не покидало ощущение, что все происходит по-настоящему, когда как в Зоне Б от людей сквозило двуличием. Но услышав детский смех, отмела все подозрения и, замкнув за собой крышку люка, стала спускаться.

В конце пути меня встретила аккуратная прихожая, которую можно было раньше обнаружить в среднестатистической квартире. Небольшой гарнитур с отделами для обуви и верхней одежды, зеркало в половину человеческого роста и коврик с символической надписью: «Дом, милый дом». На полу линолеум под дерево, а на стенах обои светло-персикового цвета. Это место не кажется искусственным, каким я его посчитала в самом начале. Я не никогда не думала, что снова окажусь когда-нибудь в подобном жилище. Оно выглядит слишком нереальным, чтобы быть правдой. Но все происходит на самом деле. Я здесь, а впереди длинный коридор, по которому ко мне уже шла мама.

– Джо, детка, ты как? – с легкой тревогой во взгляде она пыталась оценить мое состояние.

– Все хорошо, мам, – успокоила ее и добавила: – Это дом Мэлвина.

– О, правда? Тот рыжий юноша не упомянул об этом.

– Зато успел сказать, что со мной что-то случилось?

– Нет, это был не он. Пока мы шли, нас остановил очень высокий мужчина и сказал, что ты находишься под временным следствием. Попросил у Эдгара наши данные и ушел.

– Эдгара?

– Так зовут того паренька, что помог мне, – тепло улыбнулась мама. – Но я его называю Эдди.

Сердце больно кольнуло. Мама так называла папу. Он все ворчал, что взрослого мужчину не престало так звать, но она была непреклонна. Отец скончался через месяц после нашей с Томасом свадьбы. Случился инсульт. Болезнь долго скрывалась, пока не наступил роковой момент.

– Мам, где девочки?

– Мэгги с Эдди играет, а Поппи изучает компьютер.

– Тут есть компьютер? Настоящий? – моему удивлению не было предела. Обычно такая техника находилась только у вышестоящих граждан или элиты. Кем же тут был Мэлвин, что ему в личное пользование выделили компьютер?

– Да, Эдди включил ей мультики и взял на себя заботу о Мэгги, пока я готовила поесть.

– Понятно, – кивнула я. – Мама, надо поговорить.

– Конечно, детка, – жестом указала она на одну из комнат.

Мельком взглянув в зеркало, я ужаснулась. Как сильно меняется человек, когда не следит за своим отражением каждый день! Некогда блестящие блондинистые волосы собраны в низкий хвост, из которого выбилось несколько прядей. Золотисто-карие глаза впали в глазницы, вокруг которых образовались стойкие темные круги. Во взгляде больше нет того задора и счастья, который я наблюдала каждый день, когда прихорашивалась для Томаса. Теперь бледная тень прежней Джо смотрела на меня в зеркало безразличным взглядом и словно спрашивала: «Когда ты возьмешь себя в руки?»

У меня не было ответа на этот вопрос. Казалось, сколько бы времени ни прошло, я буду чувствовать горечь невосполнимой утраты все так же явственно, как и в первый день.

Мы зашли в комнату, которая, видимо, играла роль гостиной. Узкий диванчик, два кресла по бокам от него и журнальный столик, на котором стояло ведро со льдом и бутылкой шампанского.

– Что произошло, Джо? – Мама обняла меня за плечи и заглянула в глаза.

Я рассказала о мистере Хантере и происшествии у автобуса. И за что всегда уважала маму, так это за терпение и спокойствие. Она не перебивала и не упрекала меня в проявлении агрессии. Только выразила сомнения по поводу так называемого трудоустройства.

– Тебе надо отдохнуть, дорогая. – Мама присела на диван, положив руки на колени. – Все тянуть на себе слишком опрометчиво и опасно.

– На что ты намекаешь? – не понимала я ход ее мыслей.

– Я понимаю, что прошло всего три месяца, но тебе нужно отпустить его, милая. Томас погиб, а ты жива. Не пора ли позаботиться о своей жизни?

Снова мое терпение подвергалось испытаниям. На этот раз опыты с ним проводила мама.

– Спасибо за заботу. Я это ценю, – монотонно произнесла я, не меняясь в лице, – но с этим я разберусь сама.

– Сама, – повторила мама, фыркая. – Ты сегодня тоже сама пошла разбираться с проблемой. Если бы не положение Мэлвина, все закончилось бы плачевно.

– Мама, не стоит об этом сейчас…

– А когда, Джо? – повысила голос она, чем вызвала искреннее удивление, отразившееся на моем, обычно каменном, лице. – Ты медленно уничтожаешь себя тоской по мужчине, который никогда не переступит порог дома, не обнимет, не поцелует. Ты так и будешь просыпаться в холодной постели, содрогаясь от горестных всхлипов, пока не отпустишь его.

Глаза увлажнились против моей воли. Зло смахнув непрошеные слезы, я сорвалась:

– Тогда почему ты не нашла себе мужчину после папиной смерти?! М-м-м?!

Мама отшатнулась, будто я ударила ее, а потом строго произнесла:

– Я не в том возрасте и положении, чтобы выбирать и ходить на свидания, Джоанна. Я прожила с твоим отцом всю жизнь, а ты с Томасом была знакома всего семь лет. У тебя целая жизнь впереди, поэтому не сравнивай. И не смей отчитывать меня за то, в чем не смыслишь!

Она встала с дивана и, не говоря ни слова, спокойным шагом направилась в комнату, из которой ранее доносился смех детей.

Шумно выдохнув, с силой потерла руками лицо.

Зря я так. Не стоило ей грубить, потому что в чем-то она права. Я жива и у меня есть дети, которые нуждаются в матери. Но когда я смотрю на своих девочек, вижу его. Снова воспоминания захлестнули, бередя свежие раны. Нет, не те, что он оставил на моем теле, а те, которые зияли в душе и сердце. Это замкнутый круг мыслей, анализа произошедшего, сожалений и горя.

И от этого хотелось отвлечься.

Обведя гостиную взглядом, заметила, что на противоположной стене висит плазменный экран, а по обе стороны от него приличного вида колонки.

Мэлвин, кто же ты такой, черт возьми?

Взгляд упал на ведро, из которого призывно выглядывало горлышко бутылки. Я не пила алкоголь со дня катастрофы. Мэгги уже давно не на грудном вскармливании, так что…

Я схватила бутылку и принялась жадно пить. Каждый новый глоток игристого шампанского дарил облегчение и чувство спокойствия. Терпкий напиток проникал, казалось, в каждую клеточку тела, наполняя приятной ломотой.

Оторвавшись от горлышка, вытерла рот рукой и вернула бутылку в ведро со льдом.

Прекрасный напиток.

– Миссис Бэйтс?

Я резко развернулась и увидела Эдгара, стоящего в проходе.

– Говори, – снова нацепила на себя маску безразличия.

– Как только волна схлынет, я могу покинуть убежище. Но перед этим Вы должны кое-что знать.

Мне показалось, что он чего-то боится. Или кого-то. Меня он бояться не может – знает слишком мало времени. Может, своего начальства? С чего бы?

Я опустилась на диван, показав жестом, что и Эдгар может сесть. Парень заметно расслабился и воодушевленно продолжил:

– Я буду к вам приходить регулярно. На два-три часа, чтобы Вы смогли заниматься делами вне убежища. Возможно, захотите вступить в отряд командира Роджерса…

– Стоп, – я прервала его пылкую речь, замечая, каким фанатичным огнем горели глаза. – Тебя Элкай подослал?

Эдгар заморгал и заметно сглотнул, после чего кивнул.

– Не напрямую. В смысле, не он отдал приказ, но… – рыжий совсем заболтался.

Мое терпение подходило к концу. Дабы не выбить из него ответы силой, я глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться, а потом положила руку ему на плечо и размеренным тоном спросила:

– Кто отдал приказ, Эдди?

Услышав свое имя в уменьшительно-ласкательном виде, парнишка перестал тараторить и кивнул.

– Мистер Хантер отдал приказ, когда разговаривал со мной.

– Это случилось, когда вы шли сюда?

– Д-да.

– Хорошо, Эдди. – Я убрала руку и, поднявшись, направилась в коридор. Находясь в дверном проеме, бросила через плечо: – Можешь тут отдохнуть, пока не закончится потоп. И перестань трястись – я тебе ничего не сделаю.

– Понял! Спасибо, миссис Бэйтс! – услышала я радостный голос Эдгара.

Я заметила дверь и выбрала ее первым объектом исследования этого жилища. Помимо гостиной, здесь была кухня и комната с компьютером. Я прошла дальше и оказалась в спальне с огромнейшей кроватью. Та была настолько большой, что моя челюсть невольно покинула свой привычный уровень обитания, болтаясь в районе колен. По бокам расположились прикроватные тумбочки, а у дальней стены, на всю ее длину, стоял шкаф.

Я прошла к кровати, скинула кроссовки и легла ровно посередине, уставившись в потолок.

Хотелось побыть одной и все хорошенько обдумать. А точнее – положение Мэлвина в Хэйвене. Отдельное убежище под кодовым замком, наличие редкой и дорогой техники, а также влияние. Удивительно еще и то, под каким именем он тут известен.

Он сказал, что прибудет вскоре после нас. Вот тогда я его и расспрошу, а пока…

Пока мне не дает покоя мысль: зачем мистеру Хантеру следить за мной? Боится, что я натворю бед? Или, может, проверяет, не шпионка ли я?

От таких размышлений из груди вырвался нервный смешок, переросший в истерический смех.

Когда я успокоилась и вытерла слезы, то поняла, что градусы ударили в голову. Видимо, в этом и есть плюс холодного шампанского – трезвый, пока не согрелся.

Веки налились свинцовой тяжестью, а в голове впервые стало тихо: ни болезненных воспоминаний, ни тревожных мыслей. Я наслаждалась тишиной, и это было прекрасно.

Глава 6

Провалиться в забытье не получилось. Всю поездку я дремала, а в Денвере толком не спала, поэтому сны не являлись. Но Морфей сегодня оказался жесток. Стоило мне расслабиться, как зловещая синева вновь настигла свою жертву.

Эти глаза…

Они больше не его. Тело, лицо – Томаса, но я не узнавала это взгляд – мертвый, бездушный и чужой. Я звала его, молила посмотреть на меня, отозваться на свое имя…

Утробное рычание и звук выстрела…

Я вскрикнула и резко села на кровати. Вытирая глаза от быстро катящихся капель пота, тяжело задышала, будто пробежала марафон.

Деликатное покашливание привело в чувство. Мама стояла около шкафа с рюкзаком в руках и хмуро глядела на меня.

– Джо, тебе бы к врачу…

– Мама, если ты не забыла, катастрофа почти всех убила. И если в Хэйвене есть такой врач, который нужен, то у него найдутся дела поважнее, чем бороться с моими кошмарами.

Я встала с кровати и поправила смятое покрывало, на котором лежала. Мне требовался прохладный душ и горячий чай. Кофе теперь стал редкостью, так что довольствовались чаем, который выращивали в фитотеплицах Зоны Б.

– Надо бы вещи разобрать, только я не знаю, какие комнаты можно занимать.

Мама быстро отходила от конфликтов, а со мной у нее склоки случались крайне редко. В первый раз это было, когда я изъявила желание выйти замуж в девятнадцать лет, а второй – вчера.

– Я так понимаю, – продолжила она, – ты решила остановиться в комнате Мэлвина?

– Нет, мам. Просто я вчера немного выпила и уснула в первой попавшейся комнате.

Зачем я оправдываюсь?

– Хм-м. – Мама смерила меня многозначительным взглядом и протянула рюкзак. – Тут сменная одежда. Ты бы переоделась, а я пока разбужу Поппи.

Разбужу? Интересно…

– Сколько я проспала?

– Детка, ты отдыхала чуть больше двенадцати часов, – чуть улыбнулась она. – Ты так сладко спала, что я не решилась тебя потревожить. Мы с девочками посмотрели большой телевизор – Эдди показал, где лежат диски с фильмами.

– Где он сейчас? – Рыжий парень, снующий рядом с девочками, меня немного напрягал.

– Он ушел пару часов назад, когда оповещение сработало. Сказал, что хочет семью проведать.

– Понятно, – кивнула я.

– Приведи себя в порядок и приходи на кухню, а я приготовлю завтрак. – Глаза мамы загорелись.

Я застыла на месте, не веря увиденному. Давно она так себя не вела. Обычно это происходило, когда я приезжала домой после сессии.

– Хорошо, мам. – Я в шоке уставилась на нее.

– Вот и чудно! – Она ладонью прикоснулась к моей щеке и вышла из спальни.

Теперь главное найти душевую. В Зоне Б у нас было идеальное жилище и водоснабжение, поэтому с водными процедурами проблем не возникало. Выйдя в коридор, я огляделась и обнаружила еще две двери помимо тех, в которые заглядывала вчера. Из одной доносилось мелодичное пение мамы, а за другой была искомая ванная комната. Внутри все обставлено практично – душевая кабина, унитаз и – ну нифига себе – стиральная машинка! На технике лежало два полотенца, которые мне потом пригодились.

Быстро ополоснувшись, я обернулась в мягкую махровую ткань и вышла из ванной комнаты. После горячей воды костяшки немного ныли, что изрядно раздражало. Из коридора доносились детские голоса вперемешку со взрослым. Мама разбудила девочек, а судя по ароматам, доносившимся оттуда, еще и завтрак шикарный приготовила. Она всегда любила готовить. Я тоже умею, но как у мамы никогда не получалось. У ее блюд особый вкус, будто она добавляет туда секретные ингредиенты.

В коридоре послышался мужской голос, а затем в комнату вошел Мэлвин.

– Джо, при… вет.

Он осекся, разглядывая меня с ног до головы.

А я только сейчас поняла, что стою в одном полотенце, которое мало что скрывало.

– Привет, Мэлвин, – старалась произнести это как можно спокойнее, хотя сама готова была сорваться с места и замотаться в большущее покрывало.

– Ты… – Мэлвин прочистил горло. – Ты в порядке?

– Да, спасибо тебе, – улыбнулась я. Думаю, вышло криво. – Тут хорошо.

– Я… рад…

Понимая, что градус неловкости возрастает в геометрической прогрессии, решила первой напомнить о происходящем.

– Мне бы одеться.

– Конечно! – Мэлвин кивнул и поспешно вышел из комнаты.

Чего это он? Девушек в полотенце что ли раньше не видел?

Порывшись в рюкзаке, оставленным мамой, выудила оттуда футболку Томаса и свои джинсы. Все черного цвета. Следом нашла расческу и пустила ее в ход, распутывая длинные мокрые волосы. Завершающий этап – обувь. Надев носки, стала натягивать кеды, которые были со мной еще со времен колледжа.

Вышла в коридор и направилась в сторону шипящих звуков, веселой болтовни и детского смеха. Готова поспорить, Мэлвин снова корчит рожи или кружится с Мэгги, а Поппи радуется и ждет своей очереди.

Ну, что я говорила? И к гадалке не ходи.

Мама раскладывала по тарелкам горячий омлет, а Мэлвин развлекал девчонок, рассказывая «миссис Грин», о местном клубе, который посещают люди преклонного возраста.

– Уверен, Вы будете без ума!

– Ох, дорогой, я не сомневаюсь, – добродушно ответила она, ставя перед ним тарелку с парующей едой. – Только на кого же я оставлю наших бандиток?

– А Эдди? – предложила я.

На мгновение наступила тишина, и у мамы с Мэлом появились такие выражения на лицах, будто я предложила переехать в Африку.

– Ты уже знакома с ним? – немного напряженно спросил друг.

– Да, он был тут…

– Пока Джо допрашивали, – перебила меня мама.

Я одарила ее многозначительным взглядом, но постаралась сохранить спокойствие. Хотя бы внешне.

– Я наслышан об этом инциденте, – с серьезным лицом кивнул Мэл, усаживая Мэгги на детский стульчик.

Наслышан он… Ну, «Мэлвин-Диз», готовься к допросу.

– Тогда и мы хотим кое-что послушать, – ровным тоном сообщила я.

– Конечно, Джо, – понимающе посмотрел он на меня и улыбнулся. – Между нами не будет тайн, обещаю.

– Но сначала завтрак! – воскликнула мама.

Яйца, молоко, щепотка соли и львиная доля материнской любви – вот и весь рецепт идеального утреннего омлета. На мгновение я даже прикрыла глаза от удовольствия, ощущая, как тает во рту божественное блюдо. Это не порошковые яйца из Зоны Б, и не пайки. Тут настоящая еда, вкус которой, я думала, никогда больше не почувствую.

Закончив с едой, я взяла малышку на руки и понесла в гостиную, крепко обнимая.

– Ты уже такая большая, девочка моя, – прошептала ей в ушко, поглаживая по спинке и усаживаясь на диван. – Вот бы папа видел тебя.

Когда я снова взглянула на дочку, поймала на себе ее заинтересованный взгляд. Потом Мэгги схватилась за футболку и стала подпрыгивать на месте.

– Па…! – вырвалось у нее.

– Папина футболка, да. – Я, как завороженная, наблюдала за дочкой, жадно впитывая каждое действие.

Она так редко бывает такой спокойной или улыбчивой рядом со мной.

Через месяц ей исполнится годик, а Томасу было бы уже тридцать шесть. У нас разница в десять лет, но ни он, ни я не испытывали дискомфорта в общении. Томас всегда смотрел на меня, как на равную себе.

– Джо, я позавтракала. – Мама появилась в гостиной, пока я снова пребывала в размышлениях и не заметила, как Мэгги начала ерзать и капризничать. – Давай заберу малышку.

– Конечно, – кивнула я и выпустила дочку из объятий.

Стоило маме покинуть комнату, как вошел Мэлвин.

– Думаю, ты бы хотела поговорить.

– Правильно думаешь.

– Позволишь?

Жестом я указала на диван, приглашая сесть.

– Почему тут тебя называют Мэлвином Дизом? – Я сразу решила начать допрос.

– Фамилия Солт здесь не должна звучать.

– Причина?

– Джо, это не моя тайна. Придет время, и ты узнаешь.

– Это угрожает моей семье? – немного требовательно спросила я.

– Нет. И не будет, – заверил он.

– Хорошо. Ты здесь важная шишка?

– С чего это? – Он сделал невинные глазки, но я уже знала этот взгляд.

Извини, дорогой друг, но этот номер я слишком часто видела, чтобы наслаждаться им.

– Не держи меня за дуру, Мэлвин, – его имя пришлось произнести с нажимом.

– Я тебя за дуру никогда не держал, Джоанна. – Обращение ко мне по полному имени означало одно: Мэл в ярости. – И сделал все возможное, чтобы ты с семьей оставалась в безопасности. Происходящее вокруг может тебя удивить или шокировать, но поверь – так надо. Ты ведь доверяешь мне?

– Разумеется, – не думая, ответила я. – Я могу это принять, Мэл, просто объясни мне, зачем вся эта конспирация? Это из-за меня? Из-за того, что я убила Томаса?

Друг тяжело вздохнул. Я видела, как на его лице борются противоречивые эмоции, но отступать не собиралась. Мне нужны ответы.

– Прости, Джо. Не могу, – с сожалением проговорил он.

Я отшатнулась от него, нахмурившись. Даже удивление на лице не стала прятать. Мэлвин никогда и ничего не скрывал от меня или Томаса. Значит, дело и правда во мне. И в убийстве.

Поджав губы, я кивнула. Мне ничего больше не оставалось, как смириться с неизвестностью, которой окутана личность друга. Доверие – основа любых взаимоотношений. Мэлвин ни разу не подводил меня, так с чего я должна переживать и в этот раз? Если так будет лучше, то я готова мириться с этим.

– Ладно, – спокойно сказала я, потирая ушибленные костяшки, на которых уже образовалась корочка.

– Ладно? – не верящим тоном переспросил он.

– Да, ладно, – подтвердила я, наблюдая, как Мэл удивляется еще сильнее.

– Никаких истерик и допросов?

– Ты сам сказал, что не можешь раскрыть мне всего. Я верю тебе, Мэлвин, и прошу лишь об одном – не подводи.

Он приблизился ко мне, склоняясь так, что наши глаза оказались на одном уровне. Было немного неловко, но с места я не сдвинулась ни на йоту.

– Я поклялся тогда, шесть лет назад, что никогда не оставлю вашу семью в беде. Буду рядом с девочками, с тобой. С тех пор ничего не изменилось, Джо.

Я не заметила, что ладонь прикоснулась к щеке, а взгляд зеленых глаз упал на губы. Он придвинулся еще ближе, недвусмысленно намекая на дальнейшее действие, но…

Мягко убрала его руку, слегка отстраняясь. Он закрыл глаза и мимолетно улыбнулся, покачивая головой.