Читать онлайн Заблудшая душа бесплатно

Глава 1

Я стояла на кладбище у глубокой ямы. Руки нервно вертели розу, раз за разом натыкаясь на острые шипы. Слезы текли по румяным детским щекам. Меня сдавливало горем и тоской от потери любимой бабушки. Вспоминая теплые объятия, заботу и ласку, которые она дарила, я даже не пыталась скрыть свою печаль. Вокруг было много незнакомых людей, все они несли в сердцах свои воспоминания о бабушке Агате, ее мудрости и заботе.

Осенние листья кружили в воздухе. Ветер смешивал запахи цветов и церковных свечей. Мне стало холодно. Хотелось забраться в папины объятия, но он даже не смотрел на меня сейчас.

– Пойдем, – рука старшего брата легла на мое плечо. – Зря тебя вообще сюда пустили.

Я не хотела уходить, но спорить сейчас было как-то неправильно. Положив измученный цветок на землю, рядом с еще не засыпанной могилой, я пошла за Тимом. Он и сам был еще не таким, уж взрослым, недавно ему исполнилось пятнадцать, но он всегда отличался ответственностью. Даже сейчас, не желая дергать родителей, которые тяжело переносили траур, он взял на себя заботу обо мне.

– Почему мы ушли? Разве так можно? – осмелилась я спросить, когда мы вышли за ворота кладбища.

– Тебе вообще необязательно было присутствовать.

– Я не маленькая, мне скоро десять!

Никто не хотел больше меряться возрастом. Брат открыл папину машину, и мы сели спереди. Тимофей повернул ключ зажигания и включил печку. В эту секунду он вел себя так по-взрослому, мне даже захотелось подшутить на эту тему, но я так и не решилась. Теплый воздух подул на меня. Только теперь я поняла, как сильно замерзли мои влажные щеки. Брат начал рассказывать про то, что его взяли в школьную команду по баскетболу, обещал и меня научить играть. Он так ловко отвлекал меня, что я не заметила, как стала улыбаться. В мрачную реальность меня вернули черные наряды и заплаканные глаза родителей, которые шли к машине.

– Лен! – женщина, которую я не знала, окликнула маму. – Я попозже подъеду, Стёпку отвезу к свекрови.

– Конечно, – мама кивнула, открывая дверь.

Я выпрыгнула, чтобы уступить маме место. Она нажала на мой нос холодным пальцем и постаралась улыбнуться. Папа так и не смотрел на меня. Даже казалось, что он пытается как можно меньше поворачиваться в мою сторону. Мы с Тимом заняли свои места сзади.

Машина ехала медленно. Папа, наверное, не мог сосредоточиться на дороге, и чтобы не подвергать нас опасности, не разгонялся. Никто не разговаривал, мама вытирала слезы тыльной стороной руки и старалась найти в окне что-то, что сможет её отвлечь. Тим приобнял меня, и я начала проваливаться в дрёму. Через минут 30 мы приехали к бабушкиному дому. Среди красно-желтого сада стоял деревянный домик с белыми стенами. Это мы с братом помогали бабули покрасить его прошедшим летом. А окна я сама красила голубым. На стеклах до сих пор остались следы от кисточки, которая несколько раз выскальзывала из рук. У деревянной калитки стояла голубая лавочка.

Несколько машин подъехали ко двору сразу за нами. Я вместе с семьей направилась внутрь. В доме было уютно и тепло, словно каждый уголок наполнен добротой. Пахло пряностями и травами, которые бабуля собирала и сушила сама. Несколько пучков висели над окном.

Скоро сюда приедет много людей, чтобы вспомнить о бабуле самое светлое. Я помогала маме накрыть на стол. Те, кто уже подъехал, тоже старались помочь, как и бабушка когда-то помогла им всем. Бабуля Агата всегда была таинственной. Старушка невысокого роста с длинными черными волосами, заплетенными в тугую косу. Несмотря на возраст, седина не покрыла всю голову, а лишь пробивалась серебряными нитями. Ярко-синие глаза, наполненные мудростью, всегда смотрели с любовью.

Перед смертью бабушка отдала мне старый кулон, который никогда не снимала со своей шеи. По ее словам, он защищал от теней. Что за тени, и зачем от них защищаться я не понимала. Несколько раз я видела, как бабушка уходила с незнакомыми мне людьми в свою комнату. Она никогда меня туда не пускала, но говорила, что там происходит волшебство. Папа рассказывал, что его мама обладает даром ясновидения и может видеть то, что скрыто от обычных людей. Ее дом был открыт для всех, кто нуждался в помощи, и многие приходили к ней за советом и утешением. Теперь все хотели проводить колдунью в мир, с которым она связывала живых.

Мы сели за большой стол, который был составлен из нескольких. Соседи помогали, чем могли: кто-то приносил свои стулья, другие столы, некоторые поделились посудой. Было много еды, но я съела только сладкий рис – больше ничего не хотелось. Взрослые выпивали, делились своими историями. Мама поддерживала беседы, стараясь уделить внимание всем. Я заметила, что за столом нет папы. Тихо выйдя из комнаты, я осмотрела дом. Его нигде не было, я вышла на улицу. Папуля один сидел на скамейки.

– Можно с тобой?

– Конечно, солнышко. – папа вымученно улыбнулся.

Как же непривычно видеть его таким. Обычно его улыбка наполнена искренней радостью и добротой, а морщинки уголков глаз сообщают о множестве счастливых моментов в его жизни. Густые волосы цвета каштана всегда уложены в аккуратную прическу. Сейчас он сидел, смотря в пустоту. Лицо выражало тяжелую тоску. Волосы развевались на ветру, и ему было безразлично, как они выглядят в этот момент. Папа не мог скрыть свою печаль, она пронизывала его до самой души. Я села рядом, и он впервые за этот день посмотрел на меня, по мужской щеке скатилась слеза.

– У тебя глаза такие же, как у неё – цвета сумеречного неба, – он обнял меня, прижимая к самому сердцу. – Моя маленькая, прости за эту слабость.

Я слышала, как сбивается его дыхание. Как он старается взять свои эмоции под контроль, сдерживая всю боль где-то глубоко в груди. Не найдя нужных слов, я со всей силы обняла его, стараясь хоть как-то поддержать.

– Вить, – мама выглянула в деревянное окошко. – Извини, мне нужна помощь.

– Сейчас подойду.

Когда отец смог собраться, он пошел обратно в дом. Я осталась на улице. Хоть и было прохладно, но соседские дети всё равно гуляли. Мне не хотелось играть, но и смотреть, как напиваются гости и страдают родители, было неприятно. Поэтому я осталась наблюдать за беготней ребят. Миша заметил меня, и не смотря на мои отказы, продолжал уговаривать выйти к ним. Мне было проще согласиться, чем убедить его отстать.

Когда начинало смеркаться, я зашла домой. Люди расходились, остались только самые близкие. Я очень устала. Мама расстелила нам с Тимом кровати и, извинившись за шум, который доносился с гостиной, вышла. Брат уснул почти сразу, а я долго еще лежала, слушая разговоры взрослых. Несколько раз они даже пели. Но всё же ровное сопение Тима унесло меня в мир снов.

Этой ночью ко мне приходила бабуля Агата. Она сидела у меня на кровати и похлопывала по моей ноге, как всегда, это делала перед сном.

– Не успела… – прошептала она.

Что именно не успела бабушка я так и не узнала тогда. И спустя 9 лет это так и осталось загадкой.

Глава 2

С того дня прошло почти девять лет.

В лицо светил лучик летнего солнца, который проник в комнату сквозь плохо задернутые шторы. Я коснулась экрана телефона – 08:13. Вставать так рано в выходной день совсем не хотелось. Потерев глаза, я повернулась к стене в надежде продлить сон. Но этого не произошло, в голове уже начинали закручиваться мыслевороты.

На кухне что-то упало, и Тим выругался шепотом, но мне всё равно было слышно мужской бас – стена, возле которой стояла кровать, была смежной с кухней. Пришлось вставать, пока брат не перевёл все продукты в попытках приготовить завтрак.

Мы уже год жили вдвоем. Мама с папой построили дом на месте старого бабушкиного, и когда мне исполнилось восемнадцать, переехали туда. Я заканчиваю третий курс в колледже. Через год стану дипломированным художником-мультипликатором. Тими, закончив обучение, стал детским тренером по баскетболу.

Я вышла на помощь. Старший брат сидел на корточках возле холодильника и вытирал пол.

– Это тряпка была для стола, – заметила я.

– Уже нет.

Проходя мимо, я поняла, что с такой брезгливостью он пытался убрать – сырое яйцо. Кухня поделена на две зоны: ближе к двери была рабочая, а возле большого витражного окна – гостиная, где стоял диван. На противоположной от него стене – телевизор. Обеденный стол нам заменяла барная стойка, она же была линией, которая делила комнату. Я села на высокий стул, наблюдая, как брат сражается за чистоту: тягучий белок никак не хотел собираться на тряпку и сползал с нее, свисая сопливыми нитями, которые снова оказывались на ламинате.

– Не делай так, мне плохо становится от этого зрелища, – взмолилась я сквозь смех.

– Лучше бы помогла!

– Лучшая помощь – не мешать.

Через пару минут Тим всё же смог собрать всё яйцо.

– Кидай тряпку, пожарю тебе, – я подошла к плите.

– Я ее сейчас тебе за шиворот закину, малая, – брат двинулся в мою сторону, я сразу подняла руки, сдаваясь.

Бороться с ним – значит сразу проиграть. Тими всегда был высоким по сравнению с ровесниками, а теперь передо мной стоял спортсмен, за которым я могла бы спрятаться полностью. Широкие плечи, переходили в рельефные сильные руки, которые при всей ловкости в баскетболе, не могли даже пожарить яичницу, и совершенно не умели укладывать непослушные темные волосы. Поэтому у него всегда была, немного взъерошенная прическа, которая сводила всех девчонок с ума.

За завтраком мы обсуждали планы на день, и брат пригласил меня на игру. Он недавно стал капитаном городской команды. Что логично: его физическая подготовка и впечатляющие навыки в игре не могли не заметить. Не скажу, что была рада приглашению, но и отказать ему я не могла – для Тима это была важная игра. Я пообещала себе справиться сегодня со своей нелюбовью к толпе и поддержать близкого человека.

Брат уехал почти сразу после завтрака. Я прибралась на кухне: помыла кружки и вытерла стойку. На сегодня этого хватит, настроения на генеральную уборку не было. Завалившись на диван, я погрузилась в экран телефона. За просмотром забавных видео, чередующихся с лайфхаками по рисованию и гороскопами, минуты пролетали со скоростью света. В одном из видео рыжеволосая девушка сообщила: «Рыбы, сегодня в вашей жизни может произойти нечто, что заставит вас посмотреть на этот мир иначе».

– Ну-ну, – пробубнела я и выключила телефон.

Села на диване, размышляя чем могу себя развлечь. Фильмы не хотелось, и рисовать тоже. Нарисовалась. Эта курсовая со своими «рамками» отобьет желание заниматься даже самым любимым делом. В голову пришла гениальная идея. Я подскочила и направилась в комнату Тима. Туда я редко захожу без разрешения, чтобы не нарушать личные границы. Но то, что я собиралась сделать, должно было быть выполнено без свидетелей.

Я открыла дверь, словно вор, который боится, что его поймают. В центре комнаты стояла большая кровать, на которой лежало пушистое одеяло темно-коричневого цвета. На стенах висели постеры с черлидершами. С одного из плакатов мне улыбалась обнаженная блондинка, которая прикрывала зону бикини своими помпонами. А грудь, видимо, уже не считается интимным местом. «Почему ты её так долго рассматриваешь?» – вдруг пронеслось у меня в голове, и я сразу опустила глаз. На полу валялись рюкзак и пара кроссовок. В углу, недалеко от двери стоит небольшой столик с компьютером, за которым и была моя цель.

В моих руках оказался черный чехол, а в нем гитара. Тим не так давно начал играть, но делает это крайне редко. Пару раз он предлагал мне взять её, но я жутко стеснялась учиться при нём. Сделать сразу хорошо, я точно не смогу, а слушать подколы брата не хотелось. Поэтому, когда была возможность поиграть наедине, я воровала музыкальный инструмент и скрывалась в своей комнате. Этот раз не стал исключением. Оказавшись на своей кровати, я включила урок на телефоне. Это была простая лиричная мелодия, которая неспеша переливалась, растекалась по воздуху. Но так было у опытного преподавателя. В моих же руках струны дрожали и скрипели. Но начало уже получалось намного лучше, чем в самые первые разы.

От моих творческих дел меня оторвала мама. Она позвонила по видеосвязи. Гитару я сразу убрала на пол – рано еще выступать.

– Привет! – сквозь шум прибрежного ветра раздался мамин голос.

– Серьезно? – засмеялась я. – Я тебя почти не слышу.

На заднем плане беспокоилось море. Мамины волосы постоянно попадали ей в лицо. Она старалась поймать их одной рукой.

– Я набережную показать хотела! – она переключила камеру.

Вместо дикого пляжа теперь были красивые дорожки со смотровыми площадками. Высажены декоративные кусты. На берегу появились раздевалки. В стороне от пляжа виднелась стройка.

– А это там что?

– Торговый ряд будет. – она снова переключила камеру на себя. – Папа в соседнюю деревушку уехал, на вызов, собака заболела. А я прогуляться решила, чтобы одной не сидеть. Но с погодой не угадала.

– Я по губам угадываю, что ты говоришь.

– Сейчас.

Мама сбросила звонок. Не прошло и 5 минут, она перезвонила, но уже без видео.

– В магазинчик пока зашла. Ну рассказывай, как вы.

Я рассказала о последних новостях. Не забыв и про самое неприятное на этой неделе – как порвался бабушкин кулон.

– Можно же в мастерскую сдать, – перебила мама.

– Не можно. Я на остановке стояла. Замочек видимо поломался, он слетел на трамвайные пути. Естественно, я сразу дернулась за ним. А тут прям перед носом трамвай. Кто-то из людей даже вскрикнул.

– Ты с ума сошла?! – снова не дослушала мама.

– Как ты уже убедилась, я цела. А вот кулон я так и не нашла.

– Хорошо, что сама не сиганула туда!

Еще минут 40 я слушала, как мама ворчит на меня, но не за потерю украшения, а за то что подвергла себя опасности.

– Так, ладно, мне пора уже собираться, – перебила я. – Не переживай так.

– В этот раз не вляпайся в историю.

– Не обещаю. Люблю тебя, ма.

– И я тебя, солнышко.

Я приняла душ и, завернувшись в полотенце, пошла к своему шкафу, подбирать наряд. Выбирать долго не пришлось. Натянула любимые джинсы, топ, рубашку. Черную копну волос стянула в конский хвост. Вызвала такси и пошла обуваться. Когда машина была уже у подъезда, я посмотрела еще раз на себя и решила поменять рубашку на укороченную футболку. Волосы растрепались, пока я натягивала ее через голову. Снова расчесывать и собирать их не было времени. Я сняла резинку. Ровные волосы заструились по моим плечам. Спускаясь в лифте, я всё еще поправляла прическу, прочесывая руками спутанные пряди.

– Здравствуйте. Извините, – я села в машину.

– Красивые девушки всегда задерживаются, – подмигнул таксист.

Я улыбнулась скорее из вежливости, чем для продолжения диалога, но мужчина расценил это иначе. Всю дорогу по вечерним пробкам, я слушала нелепые комплименты и ждала конца поездки.

Через час я была среди болельщиков «Неудержимых грифонов». Трибуны под открытым небом ожидали начала баскетбольного матча. Разнообразие звуков заполнило воздух. Яркие флаги и баннеры отражали цвета и символику каждой команды. Против Тима и его ребят сегодня играли «Южные волки». Болельщики, одетые в футболки, шарфы и шапки с логотипами и девизами своих команд, заполняли трибуны, наполняя его красно-синим противостоянием. Цвета «Волков» – синий и белый, а у «Грифонов» – красный с белым. Я не могла не поддержать брата, поэтому на моей шее был красный шарф, который он мне вручил, когда я приехала. На концах шарфа было изображение грифона. Не хочу хвастаться, но логотип для их команды рисовала я. Невероятно приятно видеть своё творение на каждом втором человеке.

Звуки громких речей и кричалок шли со всех сторон арены. Я старалась никого не задеть и скорее пробраться на свое место. Как же много людей. Вечернее солнце начинало садиться, окутывая баскетбольную площадку золотистым светом. Наконец я добралась и уселась на верхнем ряду у прохода.Хорошо, что волосы всё-таки распустила, они закрывали мое лицо, и я чувствовала себя спокойней. На поле вышли игроки. Каждая команда была настроена на победу. С первого свистка судьи, игра началась. Мяч был брошен в воздух, и ребята начали бороться за его контроль. «Грифоны» сразу же продемонстрировали свою силу и координацию, выполняя быстрые передачи и точные броски. «Волки» не оставались в стороне и отвечали своими мощными атаками. Каждый момент игры был наполнен напряжением и эмоциями. Зрители не могли удержаться от возгласов восторга и поддержки, а команды продолжали демонстрировать свой талант и умение. Игроки летали по полю, словно птицы, совершая эффектные данки и блокируя броски соперников.

В концовке матча, когда счет был тесным, на поле воцарилось особенное напряжение. Каждая команда пыталась забить последний решающий бросок. Тим вел мяч, когда я заметила, как к площадке бежит малыш, лет пяти. Страх пронзил мое сердце. Все вокруг замерло на мгновение, и только мой пульс стучал с невероятной скоростью. В голове закрутились самые ужасные сценарии, как ребенок может быть случайно сбит мячом или попасть под ноги игроков. Страшные картины сменяли одна другую. Мальчишка был такой маленький и беззащитный, окруженный огромными и энергичными спортсменами. Все орали дурацкие лозунги, игнорируя малыша. Где его мать? Почему никто не идет за ним? Меня раздражало и злило это. Я не могла бездействовать, как остальные. Не думая о последствиях, я собрала всю волю и вскочила со своего места. Побежала в сторону площадки, крича и махая руками, чтобы привлечь внимание игроков и судей. Секунды казались вечностью, пока я приближалась к мальчику, который забежал к баскетболистам и замер, наблюдая за ними. Я начала задыхаться.

– ТИМ! – у меня не получалось перекричать шум фанатов.

Наконец, один из игроков заметил мои усилия и сигнализировал остановку матча. Все вокруг замерло. Брат смотрел на меня глазами, полными непонимания. Люди начали оглядываться по сторонам в поисках проблемы. Я добежала до ограждения.

– Ты что творишь?!– недоумевал Тимофей.

– Ребёнок… – тяжело дыша, объясняла я.

– Какой ребёнок?! Ты спятила?

Я указала в сторону, где был мальчик. Тим продолжал смотреть на меня как на чокнутую. На площадке не было никого кроме парней, которые уже стали перешептываться, наблюдая за нами.

– Там был мальчик! – на глаза наворачивались слезы.

Никто не верил мне. Кто-то начал смеяться, кто-то показывать пальцем. И даже самый близкий человек смотрел на меня с осуждением. В голове загудело. Щеки пылали то ли от стыда, то ли от этого шарфа стало так жарко. В глазах все начало расплываться от слез. Тим отошел к тренеру и вернулся ко мне через несколько минут.

– Пошли, – он аккуратно взял меня за плечи и повел к ближайшему зданию.

– Тим… – ком в горле не давал сказать ни слова.

– Успокойся.

Мы зашли в раздевалку.

В нос сразу ударил запах пота и спортивных принадлежностей. Вокруг были разбросаны сумки, баскетбольные мячи и различные тренировочные приспособления. В центре раздевалки стояла длинная скамейка, на которую брат меня усадил. Он отошел к столу в углу раздевалки, на котором были бутылки с водой и чистые полотенца.

Тим протянул мне бутылку, которую открыл на ходу. Сделав пару глотков, я начала немного успокаиваться. Он присел на корточки передо мной, как будто я маленькая.

– Теперь рассказывай.

– Там правда был малыш, лет пяти, может младше. Он бежал прямо к вам. Вы бы его затоптали! Я так испугалась…

– Но ты, же сама видела, что никакого ребёнка там не было. Возможно, тебе показалось.

Я стала рассматривать раздевалку, чтобы не расплакаться снова. Стены были украшены плакатами с изображениями знаменитых баскетболистов, командными фотографиями и мотивирующими цитатами. Слезы предательски подступали, и всё теряло четкость. Между шкафчиков было большое зеркало. Я подошла к нему и начала вглядываться в свои покрасневшие глаза. Неужели они меня действительно обманули?

– Все теперь будут говорить, что у тебя неадекватная сестра… – пробубнела я.

– А до этого, думаешь, было непонятно, что ты ку-ку?!

– Дурак.

Тим подошел сзади и сжал меня в прочное кольцо объятий.

– Забей. Но если мы из-за этого проиграем, тебя сожгут, как ведьму.

Попадать в идиотские ситуации – моё хобби. И сейчас опозориться на глазах у сотен людей не было чем-то новеньким. Поэтому обычно, если есть возможность избежать людных мест, я это делаю, чтобы не выставить себя придурошной в очередной раз.

С улицы послышались мужские голоса. В раздевалку зашли парни в состоянии эйфории и радости. Победили. Игроки разделились на две группы. Одни по-прежнему ощущали адреналин и энергию в своих жилах и без умолка обсуждали ключевые моменты матча. А вторые, те, кто испытывал усталость и облегчение после напряженной игры, искупавшись в поту, сразу увалились на скамейку, вытягивая ноги.

Я знала только несколько парней – они часто приходили к нам в гости. Остальных не знала даже по именам.

– Поздравляю! Простите… – к концу предложения я опустила глаза в пол.

– А я так и не понял, что случилось, – ожидая объяснений, сказал Влад.

С ним мы знакомы давно. Мускулистый брюнет, который был немного ниже Тима. Любитель приколов, всяких экстремальных штук и «выходов из зоны комфорта», как он сам называет свои необдуманные поступки. Именно с ним мой брат еще в школе залез на заброшку, которая оказалась охраняемым объектом, и папа ездил забирать этих охотников за приведениями из полиции.

– Давай потом, – быстро ответил Тим.

Он понимающе кивнул, и когда наши взгляды пересеклись, подмигнул мне, убедившись, что его лучший друг этого не видит. Я сразу вышла на улицу, избегая его.

Солнце уже село, я гуляла недалеко от раздевалки, любуясь первыми звездами. Теплый ветерок приятно щекотал кожу. Погрузившись в размышления о маленьком мальчике, и самое главное, куда он делся, я не заметила, как трое ребят подкрались сзади. Их дружное «БУ!» заставило меня подскочить на месте, что подарило им много удовольствия. Тим, Влад и Стас не могли перестать хохотать.

– Я так понимаю, взрослеть вы не планируете?!

– Не-а. – протянули три друга.

Мы пошли к машине. Стас и Влад – самые близкие друзья Тима. Хотя, если бы он знал всю правду об одном из них, уверена он был бы разочарован. У меня, в отличие от брата, никогда не получалось заводить крепкие отношения с людьми, и портить его дружбу я не решалась, храня страшный секрет глубоко в своей памяти.

– Чур, я спереди! – крикнул Стас, когда мы подходили к нашей машине.

Старенький Форд желтого цвета достался Тиму от папы, когда он купил себе пикап, с которым в сельской местности ему было практичнее.

– Нет, я! – подключился Владислав.

Этот спор не имел смысла, потому что я всегда езжу спереди. По дороге друзья продолжали болтать. Я еще раз рассказала, что видела. Сошлись на том, что малыш, скорее всего, бежал к площадке, потом его перехватили, но я уже все додумала сама и, испугавшись, не заметила, что он так и не выбежал за ограждение.

После того, как парни были доставлены по домам, мы поехали к себе. Уставшие, мы не говорил больше. Оставшийся путь я рассматривала огни рекламных вывесок, машины и людей, которые гуляли в центре города.

Глава 3

Ночь прошла беспокойно. Несмотря на усталость, уснуть не получалось. Сознание проваливалось в полудрёму, но не отключалось полностью. Измученная этим пограничным состоянием, я встала намного раньше звонка будильника. Совсем не отдохнувшая, я решила принять душ, надеясь на то, что вода взбодрит меня. Прохладные струи забили по моему телу. Я подняла голову и подставила лицо под душ. По телу побежали мурашки. Сонливость не прошла. Завернув волосы в полотенце, и накинув халат, направилась к следующему источнику бодрости. Лениво поставила турку на плиту, начала наблюдать, как постепенно молотые зерна насыщают воду, делая её гуще, темнее, ароматнее. И вот уже вся квартира погрузилась в кофейную магию. Пенка медленно поползла вверх по металлическим стенкам – готово.

За завтраком не было настроения даже на телефон. Облокотив голову на руку, я вдыхала пар от кофейной чашки и лениво жевала печенье. Если бы я продолжила так сидеть, то точно уснула бы прям за барной стойкой. Поэтому я начала собираться в колледж. Передвигаясь по квартире со скоростью улитки, уже подумывала, чтобы прогулять пары, но совесть предательски куснула. Глаза слипались. Я села на свою кровать и натянула джинсы до колен. Нужно было взять себя в руки и подняться. Вместо этого я наблюдала как тюль раздувается в пузырь от воздуха, который проникал в приоткрытое окно. Ветерок дошел до меня и закинул прядь моих волос в рот. Выплюнув их, я продолжила одеваться. Тим работал сегодня во вторую смену, и я старалась его не разбудить. Но когда обувалась уронила металлическую обувную ложку на пол. Потарахтела ключами в замке и пошла на трамвайную остановку.

Я зашагала в сторону остановки. Мне оставалось перейти дорогу, как подъехал мой транспорт. Плотный поток машин не давал возможности перебежать улицу. Вечно попадаю на красный! С первой же секунды разрешающего огня я побежала к трамваю. Двери закрылись перед моим носом. Черт! Как же глупо я сейчас выглядела. Отошла в сторону от железной дороги и уткнулась в экран телефона, будто у меня там что-то важное. Через 15 минут ожидания пришел следующий трамвай, который ехал в сторону моего учебного заведения. Хорошо, что я вышла сегодня раньше, иначе бы точно опоздала. Ненавижу опаздывать – все смотрят на тебя, пока ты отчитываешься перед преподавателем, извиняясь сотни раз. Я зашла в аудиторию вместе с остальными. Пары тянулись вечность. И даже перемены были сегодня какими-то неинтересными. Мне хотелось побыть наедине с собой, но это было невозможно. Поэтому, натянув улыбку, я поддерживала беседы, которые заводили одногруппники. Среди них не было моих друзей, лишь хорошие знакомые. За стенами колледжа мы почти не контактировали, но на время учебы между мной и другими студентами были достаточно дружелюбные отношения.

Наконец-то завершилась четвертая пара. Попрощавшись со всеми, я сообщила, что мне нужно зайти к Евгению Сергеевичу за помощью по курсовой. Это было ложью. На самом деле я просто не хотела ни с кем сегодня идти, а какую бы дорогу не выбрала, обязательно нашлись бы попутчики. Поэтому я просто постояла в коридоре 10 минут, и пошла в сторону выхода. Домой решила идти пешком, надеясь обрести хоть какую-то ясность в голове. Передо мной простирался шумный городской пейзаж: мимо мчались автомобили, прохожие спешили по своим делам, витрины магазинов манили своими вывесками. Я подошла к пешеходному переходу. Когда машины остановились, два потока людей направились навстречу друг к другу.

– Ай! – в меня врезалась женщина, от которой я не успела увернуться.

– Смотреть надо!

«Вот именно», – подумала я, но расстояние между нами увеличивалось, а кричать в толпу было как-то глупо. Поэтому я молча перешла дорогу. В голову продолжали приходить прекрасные ответы, которые так и останутся не озвученными. Проходя мимо одного из жилых комплексов, каких в нашем городе сотни, мой взгляд зацепился за детей, играющих во дворе. Они смеялись, бегали, радовались каждому моменту. «Эти дети реальны?!» – язвительно спросила я у себя.

В размышлениях про галлюцинации я добрела до родной многоэтажки. Поднимаясь в лифте на 13 этаж, мне стало смешно от мыслей, что я схожу с ума. «Смеешься? Точно чокнутая!», – продолжался внутренний монолог. Я сразу пошла к себе. Хотелось немного порисовать. В большой светлой комнате, как всегда, царила атмосфера творчества. На стенах висели яркие иллюстрации, созданные мной. На рабочем столе стоял компьютер, а рядом с ним графический планшет, в окружении разбросанных цветных карандашей и маркеров.

Музыка в наушниках погрузила меня в процесс. Рука заскользила по планшету. Через полчаса чувство голода заставило меня прерваться и приготовить себе бутербродов. Помня про мамины наставления про сухомятку, сделала ещё чай. Руки были заняты, поэтому дверь в комнату пришлось открывать толчком бедра, от чего несколько капель чая пролились мне на джинсы. Наверно, стоило переодеться сразу, как пришла, но уже поздно. Я продолжила творить. Сотни нарисованных линий, многократные удаления лишнего, стряхивание хлебных крошек с планшета, и всё было готово. Мальчишка, играющий с баскетбольным мячом, замер в прыжке на моем экране. Его светлый чупчик торчал вверх. Светлая футболка немного задралась. Ноги забавно растопырены в полете.

Я вдруг почувствовала чьё-то присутствие в комнате. Рефлекторно отскочила в противоположную сторону от объекта с такой силой, что кресло на колесиках отъехало от стола, рядом с которым стоял … мой нарисованный мальчик. Его глаза внимательно рассматривали картинку, затем он повернулся в мою сторону. Мы пристально смотрели друг на друга, словно пытаясь разгадать тайны, скрытые в каждом. Секунды тянулись медленно, напряжение в воздухе было ощутимо. Я сняла беспроводные наушники. Казалось, что я даже забыла как дышать.

– Это я? – раздался детский голосок.

Я покачала головой, скорее отрицая вообще его присутствие, чем в ответ ему.

– Это точно я! – заулыбался он. – Меня зовут Сашка.

Ребёнок направился в мою сторону. Я встала и, не отворачиваясь от него, вышла в коридор. На вид моему незваному гостю было не больше 7 лет. Светлые волосы были взъерошены, как и на моём рисунке. Одет малыш в шорты синего цвета и светлую футболку с принтом в цвет шорт, как и на экране моего компьютера. Я закрыла дверь в комнату. Мой истерический смех заполнил коридор. Оживший рисунок в моей комнате! Спасибо, что я не нарисовала монстра. Сквозь дверь показалась ножка, а затем и весь мальчик.

– Ты куда? – спрашивал он. – Не уходи. Я долго искал тебя.

– Искал? – по моему телу побежали мурашки.

– Я тебя на игре почувствовал. Пошел к тебе, а потом потерял. Там так много всех было.

– Почувствовал?

– Да. К тебе как будто тянет. А еще ты светишься, как фонарик.

Я осмотрела свои руки. Ничего я не свечусь.

– Так не бывает, – я снова засмеялась, но чувствовала, как к горлу подступает ком. – Ты.. ты сквозь дверь прошел!

– Почему ты отходишь? – малыш огорченно смотрел на меня.

– Я не .. – спина уперлась во входную дверь. – …отхожу.

– Дай ручку, – мальчик протянул ладошку.

– Уходи, пожалуйста, – я готова была расплакаться от страха и непонимания происходящего.

– Я не злой.

Саша подходил ко мне, я понимала, что даже если выбегу, его это не остановит. Мне некуда было прятаться. По щеке покатилась слеза. Детская рука тянулась к моей. Я закрыла глаза, как закрывала всегда, когда мне делали прививку, или брали кровь из вены. Холодный ветерок коснулся моего запястья. Сознание начало проваливаться в бездну. Тьма резко отступила. Я стояла на площадке. Мне в голову летел оранжевый мяч, и я резко нагнулась, уклоняясь от него. Следом за мячом бежал баскетболист в красно-белой форме, который прошел сквозь меня. Я начала в панике оглядываться.

– Смотри туда, – детский голос напомнил о том, что со мной был мальчик.

С трибун бежала стройная девушка. Длинные черные волосы шлейфом развивались за ней. Пухлые губы открывались, но что она кричала не слышно. А вокруг нее был светлый ореол, который пульсировал.

– Это я, – прозвучал мой шепот.

– ТИМ! – раздался крик другой меня.

Игра остановилась. Саша потянул меня за Тимом, который сейчас удалялся в сторону раздевалок, придерживая плачущую девушку. Мы пробирались сквозь толпу зевак.

– Кто эта девушка? – спрашивал мужчина.

– Что там случилось?

– Это постановка? – голоса перекрикивали друг друга, пытаясь выяснить хоть что-то.

Я открыла глаза в своей квартире. Саша больше не держал меня за руку. Я замерла. Смотрела на него, пыталась изучить каждый сантиметр. Малыш ничем не отличался от обычных людей. Только глаза были, словно за пеленой. И лучи солнца проходили сквозь него, не создавая теней.

– Кто ты?

– Сашка.

– Нет. Ты воображаемый. Тебя тут нет.

– Я тут.

В замке провернулся ключ, и я отошла от двери. Тим зашел с коробкой пиццы.

– О! Привет. С подъезда запах почувствовала? – шутил он. – Ты в порядке?

– Да! – ответ получился резче, чем планировался.

– У тебя взгляд, словно ты призрака увидела.

Я повернулась туда, где стоял мальчик. Призрак? Нет. Этого не может быть.

– Кир? – раздался голос брата. – Ты дашь пройти?

Я сделала шаг в сторону.

– С тобой точно всё хорошо? – переспросил Тим с кухни.

– Не знаю.

Я прошла быстрым шагом за братом, не желая оставаться наедине с ребёнком, кем бы он ни был.

– Что-то болит?

– Нет. Не волнуйся. Давай поужинаем.

Я рассеяно начала ставить чайник, оглядываясь на Сашу, который пришел за мной на кухню. Взяла кружки.

– Кира! Это соль, – Тим выхватил у меня из рук баночку. – Сядь, сам сделаю.

Я послушалась и пошла к дивану.

– Можно с тобой побуду? – мальчик сел рядом.

Закрыв глаза руками, я надеялась, что, когда открою их вновь, рядом никого не будет. Но не сработало. Саша сидел и улыбался мне, как будто я игрушка, которую он давно хотел. Когда чай был готов, я скорее перебралась к стойке, где рядом со мной сидел только Тим. Пока мы ели, я старалась не оборачиваться, чтобы не вызывать подозрений. После ужина Тимофей отправился в душ, оставив меня одну. Я опустила голову на руки и закрыла глаза.

– Нарисуешь еще что-нибудь? – раздался голосок справа от меня.

– Уходи.

– Не хочу. Меня слышишь только ты.

– Это и пугает.

– Я не буду обижать тебя.

– Мне страшно! – сорвалась я, посмотрев прямо на него.

– Почему?

– Потому что люди не видят призраков, как бабуля! – Меня озарило. – Бабуля Агата. Я как она? Но.. Нет. Не может быть.

– Это твоя бабушка? У меня тоже есть бабушка. Даже две, – затараторил мальчик.

Раздался щелчок замка. Тим вышел из ванной.

– Сестрёнка, всё норм? – крикнул он.

– Да, – в этот раз ложь получилась убедительней.

Брат ушел в свою комнату. Я встала, чтобы тоже смыть с себя весь этот сумасшедший день. Саша поплелся за мной.

– Стоп. Можно туда со мной не ходить? – прошептала я.

– Тут побыть?

– Где хочешь, но не там!

Я зашла в ванную и начала раздеваться. В какой-то момент меня посетила мысль, что приведение может и ослушаться, поэтому я не стала снимать нижнее белье. После быстрого душа, я направилась в свою комнату. Мальчик маячил рядом с кроватью. Мне стало жутко некомфортно. Я схватила свою подушку и одеяло. Постучала в дверь к брату.

– Да?

– Можно я у тебя посплю? – опустив глаза вниз, промямлила я и вошла в комнату.

– Врунья. В порядке она. – Тим строго посмотрел на меня. – Иди, ложись.

Я легла на кровать, а брат постелил несколько одеял на пол и лег там. Мне стало стыдно за то, что доставляю ему неудобства. Уже собиралась вернуться к себе, но лицо мальчика замаячило у двери, и моя решимость улетучилась.

– Расскажешь? – поинтересовался брат.

– Нет.

Тим не настаивал больше. Я лежала и вспоминала бабулю. Как она рассказывала свои сказки, легенды. Тогда я не относилась к этому всерьез. Всё казалось вымыслом, теперь каждая её история обретала новый смысл. Сознание начало рассеиваться. Глаза слипались. Под охраной брата, я расслабилась и уснула.

Глава 4

Я открыла глаза. В моей памяти сразу возник взъерошенный светлый чупчик, и я вгляделась в темноту. Ничего не видно. Экран телефона загорелся от моего прикосновения. Часы показывали 3:12. Я села на кровати и осветила комнату смартфоном, но ничего подозрительного не увидела. Тими мирно сопел, раскинув руки на полу. Я выдохнула, и собиралась заблокировать телефон, но вдруг увидела, что у моей подушки стоит он. Подпрыгнув на месте, еле сдержалась, чтобы не вскрикнуть. Мальчик стоял и смотрел на меня с детским дружелюбием.

– Что тебе надо?! – раздраженно прошептала я.

– Мне было страшно одному. Не хочу опять один.

– Найди себе кого-то другого!

Тим перевернулся на бок, и я замолчала. Малыш продолжал пристально смотреть на меня. Я со шлепком закрыла лицо руками и медленно выдохнула через рот. Мне не отделаться от него.

– Можешь хотя бы надо мной не стоять?! – прошипела я.

Брат снова пошевелился. Я, молча, показала Саше, куда ему отойти. Ребёнок послушно поплыл в сторону двери и аккуратно присел на компьютерное кресло, от чего то слегка крутанулось. Я резко упала на подушку. Желая спрятаться от всего этого, залезла под одеяло с головой. Дыхание постепенно выровнялось. Я начала проваливаться в сон.

Утром Тим встал раньше меня, и когда я проснулась, мы с Сашей были одни. Он радостно помахал мне рукой. Мальчик до сих пор сидел у двери.

– Ты всю ночь так сидел?

– Ага.

– Что мне с тобой делать?

– Дружить, – заулыбался он, и подошел.

– Может у тебя есть еще с кем подружить? – я села на кровати.

– Мне с тобой нравится. Другие не видят меня.

Я снова выдохнула от безысходности.

– Ладно. Только не надо за мной везде ходить! И не пялься так, будто я сокровище какое-то.

– Но ты светишься, как звездочка. Мне нравится.

Я встала, понимая, что спорить не имеет никакого смысла. Мальчик не вызывал больше страха. Осталось только чувство неловкости. А ещё раздражение. Я пошла собираться на учебу, и моя новая головная боль потелепалась следом за мной. Мы договорились, что он со мной не ходит в ванную и не идет за мной в колледж. Это время Сашка обещал проводить в моей комнате.

– Доброе утро, – зашла я на кухню, чтобы выпить кофе.

– Привет, – Тим разминал плечо. – Если еще раз захочешь провести ночь у меня, будешь сама спать на полу.

– Договорились, – я понимала, что брату нужно объяснить мое поведение. – Я ужастиков насмотрелась. Потом казалось всякое. А сразу сказать было как-то стрёмно.

– Знал бы, ночью за пятку бы схватил!

– Поэтому и не сказала.

– Трусиха. С тебя вкусняшки на вечер.

Пока мы болтали, Сашка бродил по кухне. Он шагал, как обычный человек, но поступь была такой воздушной, словно он не касался пола. Я не могла не обращать на него внимания. Было в нем что-то притягательное. Но ничего ужасного, как прошлым вечером, я больше не видела. Маленький мальчик, который, как обычный, рассматривал магнитики на холодильнике, выглядывал в окно, перепрыгивал через солнечный лучик на полу. Мне хотелось разгадать его. Но пора было выезжать. Тим уже ждал меня в машине.

– Мне нельзя? – пробормотал Саша.

– Не-а, – я посмотрела на него в очередной раз. – Побудь тут.

Невозможно до конца поверить, что я не спятила. Никто же не может подтвердить. Никто не скажет, что тоже видит его. Оставалось просто надеяться, что я еще психически здоровый человек.

– Ты помнишь бабулины рассказы о призраках? – спросила я у брата, когда мы выехали со двора.

– Ну так, немного. Фильм вчерашний навеял?

– Ага. Она же их правда видела? Получается такое реально.

– Не знаю. Папа верит, мама как-то вроде и верит, но выборочно. Мне кажется, она просто придумывала сказки для нас, чтобы развлечь вечерами.

– Но к ней многие приходили за помощью.

– За лечением. Травами лечила. – Тим внимательно следил за дорогой.

– И с мертвыми разговаривала.

– Не уверен, но и не отрицаю. Не боись! К нам девочка из зеркала не выйдет, – не отвлекаясь от дороги, он ткнул пальцем мне в ногу.

– Угу, только мальчик с баскетбольной площадки.

– Ты решила, что это приведение?! – Тим засмеялся. – Вот оно в чём дело. Расслабься, колдунья, это точно не тот случай.

Пока брат подшучивал надо мной, мы доехали до колледжа.

– Не заколдуй там никого, – не мог успокоиться он.

– Отстань! – я хлопнула дверью.

Первое занятие было по основам анимации. Потом была лекция по истории мультипликации. После обеда у нас прошла практическая работа в анимационной студии, где мы создавали короткометражку. Уже никто не учился. В последние дни перед экзаменами всем были безразличны пары. И ничто не могло меня отвлечь от мыслей о том, что дома меня ждет ребёнок, который уже никогда не станет взрослым. И, хоть проказник пообещал не беспокоить меня, я весь день опасалась, что Сашка ослушается и появится в коридоре среди студентов.

– Завтра мы поедем в военный музей. Для успешного завершения курсового проекта, вам не помешает погрузиться в эту атмосферу, чтобы сделать классные добрые мультфильмы о мире. Возможно, кто-то сможет раскрыть и саму войну, – закончил наш учебный день Евгений Сергеевич.

Он преподавал основы анимации, и был куратором моей группы. К слову, многие студентки, сходили по нему с ума. Кто-то тайно, а некоторые флиртовали, не стесняясь своих чувств. Но молодой преподаватель достойно обходил неловкие моменты, и давал понять, что его сердце не требует таких отношений. Что уж скрывать, мне тоже он был очень приятен: молодой мужчина среднего телосложения, который всегда выглядел очень ухожено. Идеальная щетина, за которой он тщательно следил, придавала ему брутальности. А темные волосы были стильно подстрижены. Но он мне импонировал, как человек, любовника я в нем точно не видела.

– А если у меня уже всё сдеано, я могу не ехать? – уточнил Женя.

– Нет. Мероприятие обязательное. Кто прогуляет, пойдет сразу на пересдачу курсовой.

Недовольное "ууу" прокатилось по аудитории.

Закинув тетрадку в сумку, я направилась к обочине, где уже стояла родная иномарка. У Тима сегодня был неполный рабочий день и, как самый заботливый брат, он заехал за мной.

– Заколдовала кого-то? – спросил он сразу, как я села в машину.

– Сейчас не поеду с тобой, – рука легла на ручку, чтобы открыть дверь.

– Да всё! Не обижайся, а то еще в лягушку превратишь.

Я дернула ручку, но она была заблокирована. Тим, смеясь, поднял руки, и еще раз сказал, что больше так не будет. Хотелось поскорее попасть домой, чтобы … увидеть Сашу? Даже не знаю, чего я хочу на самом деле: чтобы он был там, или чтобы это всё оказалось фантазией. Тимофей, словно издевался надо мной. Вместо того чтобы ехать в сторону дома, мы направились к Владу, которому нужны были ключи от спортзала. Конечно, мы не могли не зайти в гости, и не попить чай, обсуждая баскетбол. Как же мне не терпелось попасть в свою комнату! И вообще быть подальше от этого места. Я старалась поддерживать разговор, но в основном просто слушала и натянуто улыбалась, создавая маску вовлеченности.

– Что такая напряженная? – язвительно спросил Влад, когда Тим вышел в другую комнату из-за телефонного звонка. – Налить, как в прошлый раз?

– Иди к чёрту! – я смотрела ему прямо в глаза. – Одно моё слово, и ты потеряешь всё: место в команде, хорошего друга и, возможно, несколько зубов.

– Хотела бы, уже бы рассказала. А может, ты просто надеешься на продолжение? – он протянул руку к моей щеке, и я сразу отстранилась.

– Урод! – я резко встала, опрокинув кружку с чаем на стол.

Когда выбегала с кухни, врезалась в брата, который был в дверном проеме.

– Ты что? – Тим оторвал свой взгляд от телефона.

– В машине подожду. – всё, что я смогла сказать пока обувалась и выскочила из квартиры.

Я пошла в сторону лестницы, мимо лифтов, надеясь что спуск с 19 этажа приведет эмоции в норму. Меня трясло от ненависти и отвращения к самой себе. Глаза защипало. Прошло полтора года, а я до сих пор не могу отпустить то, что произошло. И даже рассказать некому. На 10 этаже ноги предательски заныли. Игнорируя усталость, я продолжила свой путь. Когда я открыла подъездную дверь, Тим стоял у подъезда.

– Ты где была?!

– По лестнице решила спуститься. Буду спортом заниматься, начну с тренировок для ног, – я подошла к машине, не поднимая глаз.

– Ты даже ключи не взяла. Что случилось?

– Давай просто поедем домой.

– Вы вечно с Владом какие-то заряженные, когда рядом. У вас что-то есть? Заискрила, сестрёнка… – начал подшучивать он.

– Тим, пожалуйста! – я стояла у машины спиной к нему, голос начинал дрожать. – Открой. И поехали… у меня домашки много.

– Тише, заучка, – раздался звук отключения сигнализации.

Не думаю, что брат поверил мне, но вопросы не задавал. Спустя почти час, мы добрались домой. Я пошла в свою комнату, мой маленький друг стоял возле окна, наблюдая за детьми на площадке. Внутри разливалось пугающее удовлетворение – он существует! Это означает, что бабушкины рассказы – правда, и я… о Боже, я тоже отношусь к людям со сверхспособностями. Резко всплыло сомнение – может он все-таки моя выдумка?

– Ты сможешь провести меня туда, где ты жил? – спросила я, как только закрылась дверь в комнату.

– Будет больно. Рядом с мамой и папой болит тут, – он показал в область солнечного сплетения.

– Ты меня подождешь в стороне.

Сашка кивнул головой.

Я вызвала такси, чтобы доехать до баскетбольной площадки, где проходила игра.

– Ты куда? – крикнул Тим с кухни, когда я обувалась.

– У одногруппницы конспект забыла.

Машина ждала у подъезда. Мальчик сел рядом со мной на заднем сиденье. Хотя, по-моему, мог слоняться по всему салону, или вообще как-то телепортироваться. Не понимаю, как он перемещается в нашем мире. Одно знаю наверняка – я для него, как магнит. Малыш был молчалив, я ощущала его напряжение и машинально положила руку на его, чтобы подбодрить. Ладонь коснулась сиденья, но я ощущала детскую ручку. Меня снова начала затягивать пустота. Через мгновение я стояла на детской площадке. Закатное солнце слепило глаза, мешая смотреть. Я разглядела Сашку, который играл с мячом недалеко от меня. Подул ветер и мяч, который в этот момент был подброшен вверх, перелетел через низкий заборчик площадки и поскакал в сторону дороги. Мальчик дёрнулся за ним. Потом остановился, но подумав несколько секунд, он побежал вслед за мячом.

– Нет, – проронила я.

Я догнала его, но не могла ухватиться и остановить. Мы стояли на дороге. Мгновение. Скрежет тормозов, яркий свет фар. Страх пробирающий до костей. Удар.

– Саша! – душераздирающий женский вопль заполнил всё вокруг. – Сынок…

Темнота.

Я открыла глаза. Мы снова были в такси. По моим щекам бежали слезы, капая на топ. Это было его воспоминание. То, что он сейчас прокручивал в голове.

– Ты даже не успел понять, – прошептала я.

Водитель посмотрел на меня в зеркало. Он хотел что-то сказать, но я отвернулась к окну, давая понять, что не намерена ничего обсуждат. Мы добрались до места нашей первой встречи. От площадки пошли пешком, Сашка шел впереди и махал мне рукой, приглашая следовать за ним. Мы проходили по узкой дорожке, окруженной цветущими деревьями, и пение птиц наполняло бы воздух радостью, не будь история моего спутника столь печальной. Я следовала за ним, чувствуя себя как в страшной сказке. Мы подошли к многоквартирному дому. Саша резко остановился, указывая пальчиком в сторону лавочки, на которой сидела женщина, а затем развернулся и побежал обратно. Я подошла ближе.

Горечь, окутывающая её сердце, словно темная тень, отразилась на лице. У подъезда сидел человек, который потерял ориентир в этом мире. То, что я видела, глядя на безутешную мать, не поддается словам, но ощущается в каждом её взгляде, в каждом повороте головы в сторону площадки на крик «мама».

Теперь я поняла, почему бабушка так стремилась помочь всем, кто обращался к ней. Непреодолимая сила тянула меня к женщине. Боль, которую она причиняла себе и своему ребёнку, обретала всё большее значение для меня. Я ощущала её. Вместе с ней кричала и моя душа. Не знаю зачем, но ноги сами понесли меня к ней.

– Я видела вашу трагедию. И вижу, как вам горько. – начала я диалог, чем удивила саму себя. – Моя бабушка говорила, что «там» не испытывают эмоции так ярко. И единственное, что причиняет боль – это страдания скорбящих. Не истязайте себя, вы не могли ничего изменить.

По щекам матери потекли соленые ручейки, которые она сразу же смахнула.

– Это нелегко – отпускать, – проговорила она, глотая слезы.

– Извините, – я села рядом. – Можно вашу руку?

Женщина безразлично протянула ладонь. Я зажала ее между своих. Сделала вдох и спокойный выдох. В мои ладони, словно вонзились льдины, но я терпела и не убирала их. Боль черным туманом поднималась к моим плечам, а затем перетекала в грудь, заполняя каждый свободный уголок. Когда руки Сашиной мамы стали теплеть, я убрала свои.

– Как-то спокойней стало, – проговорила она. – Как вы это сделали?

– Просто поддержала вас. – говорить было тяжело. – Извините, еще раз, не могла оставить вас одну.

– Спасибо, – женщина слегка улыбнулась.

Я скорее пошла в ту сторону, откуда мы пришли. Грудь сдавливало, нечем было дышать. Когда я дошла до точки, откуда женщина бы меня не увидела, я перешла на бег. Я бежала туда, где бы не было никого. В городе найти такое место крайне сложно, но сегодня мне повезло. Недалеко от жилого комплекса был старый гаражный кооператив. Я забежала туда и рухнула на колени. Всё мое тело трясло. Ребра болели. Я плакала так, как не плакала никогда. От всхлипов невозможно было сделать вдох. Ногти впивались в землю, сгребая мелкие камни и песок. Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем я смогла хоть немного успокоиться, но на город уже опускались сумерки. А я продолжала сидеть на земле среди заброшенных гаражей, обнимая себя за колени. Я чувствовала присутствие Саши. Он стоял за моей спиной, но не беспокоил меня.

– Мне жаль, что ты это видел, – осипшим голос произнесла я.

– Я испугался. Ты так кричала…

– Прости, малыш, я не знала, что так будет.

Удивительно, что никто не пришел на мои вопли. Хотя кому это надо? Саша сел рядом, и я заметила на земле следы от моих пальцев. Борозды сантиметра по 2 в глубину вырыты в засохшей твердой земле. Я посмотрела на свои руки: переломанные ногти, несколько пальцев стерты в кровь. Сразу сжала кулаки и спрятала их от маленького приведения.

– Я видел.

– Прости меня.

– Не надо. Я видел и не такое, – совсем по-взрослому сказал он.

Зазвонил телефон, это был Тим. Он волновался, почему я так долго. Пришлось соврать, что задержалась у одногруппницы, и скоро приеду.

– Нам пора возвращаться, – сообщила я мальчику и вызвала такси.

Как я сейчас выйду на люди. Джинсы перепачканы дорожной пылью, на лице следы от кровавых пальцев, которыми я вытирала слезы. Спасибо фронтальной камере на телефоне, показала мне меня. Отряхнула одежду, как могла, лицо закрыла волосами. Машина подъехала к ближайшему магазину, куда я ее и вызвала. Быстрым шагом, не поднимая головы, я преодолела путь до транспорта. Села за водителем, и максимально отвернулась в окно, чтобы моего лица не было видно даже в зеркало. Мы поехали.

Спасибо огромное водителю за то, что не лез с разговорами. Когда мы доехали до дома, было уже темно. Я молилась, чтобы в подъезде никого не было, а Тим сидел у себя в комнате. Первая просьба была услышана. Соседи меня не увидели. Чего нельзя сказать о брате. Мы столкнулись в коридоре, как только я открыла дверь.

– Твою… – Тим еле сдержал мат. – Что с тобой?!

– Всё нормально.

– Нормально?! Тебя, как будто по дороге волокли! Это кровь? – он схватил меня за плечи. – Кто?

– Меня не трогали, – я говорила максимально спокойно.

– Кира, или ты рассказываешь, или я узнаю сам.

Я отрицательно покачала головой, не зная, что сказать.

– Твари! – Тим ударил кулаком в стену.

– Меня никто не трогал. Я сама.

– Ты обдолбанная?! – терпение брата было на грани.

– Я призраков вижу.

– Класс, а с лицом что? Что ты несёшь вообще?!

– Хватит орать на меня!

Брат не ожидал такого ответа и опешил.

– Я схожу в душ, а потом мы поговорим, – спокойно продолжила я, обходя его.

Когда я осталась одна, по-настоящему одна, мне стало легче. Горячая вода смывала остатки душевной боли. Но причиняла физическую. Пальцы сильно щипало. Я старалась аккуратно вымыть всю грязь из запекшихся ран и из под оставшихся ногтей. Подбирая нужные слова для объяснений, я простояла под водой еще около получаса. Затем одевшись в чистую домашнюю одежду, вышла на кухню.

– Я вижу мёртвых. – четко повторила я еще раз.

– Как это связано с тем, что ты пришла перебитая? – парадируя меня, спросил брат.

Мы сели на диван, и я подробно рассказала все, что было со вчерашнего вечера. Тим слушал и не перебивал. И даже когда я закончила, молчал еще некоторое время.

– Не могу в это поверить. Не укладывается… – нарушил он тишину.

– Понимаю. Но я не вру.

– Верю. Не знал бы бабушкины сказки, не поверил бы. Не рассказывай никому, они тебя сожгут.

– Шутишь? Значит, приходишь в себя, – улыбнулась я. – Бабулю любили.

– И то верно. Всё равно не рассказывай.

– Мы можем к родителям поехать? Хочу с папой поговорить, он больше всех знает, наверно.

– Это ты хорошо придумала. На завтра не смогу уже отпроситься, давай на четверг?

Я кивнула. Тим взял меня за руки, осматривая пальцы, а потом, молча, притянул меня к себе и крепко обнял.

– Малая, я всегда знал, что ты неадекватная, но пальцы себе стереть – это даже для тебя слишком.

Брат резко отстранился и огляделся по сторонам.

– А он тут? – спросил Тим.

Я показала в сторону холодильника, на котором зашевелился один из магнитов.

– Оху… – он осекся. – Офигеть! Кира, ты видишь?

– Я вижу, как он смеется над тобой, – я засмеялась вместе с Сашкой.

– Почему он так умеет? В каждом доме бы что-то шевелилось.

– Не, я думаю, что рядом со мной они сильнее, поэтому могут взаимодействовать с нашим миром. Потому что изначально, он даже не пытался трогать, думая, что не сможет.

Мы проболтали до поздней ночи. Когда я ложилась спать, уже в своей комнате, на душе было легче. Теперь у меня появился хоть один человек, с которым я могу всё обсудить. И доказательства того, что я не сумасшедшая. Сашка сидел у меня на кровати. После нашего путешествия он больше не раздражал меня, и вообще я смирилась с мыслью, что теперь это не только моя комната.

Глава 5

С самого утра Тим был взвинчен – обычно такое бывает, когда он полночи ругается со своей девушкой. С Никой они вместе уже давно, но эти отношения были обжигающими даже для тех, кто жил рядом, а именно для меня.

– Черлидерша твоя кусается? – начала я диалог, когда брат сорвался на незакипающий чайник.

– Отстань.

– Как скажешь, – вот и старайся поддержать потом людей.

Я пожарила себе тост с сыром и сделала черный чай с двумя ложками сахара. Не хотелось сидеть на кухне и наблюдать, как этот раненный зверь мечется, поэтому собиралась позавтракать в комнате, где Сашка смотрел мультики, но Тим остановил меня внезапным криком.

– Достала меня!

От неожиданности я подпрыгнула и чуть не разлила чай. В недоумение повернулась к нему, готовая к защите.

– Снова со своей тупорылой ревностью! Меня попросили сегодня подменить физрука в школе. И зачем я вообще ей это рассказал?! – он сжимал в руках чашку, которую так и не наполнил кипятком. – Начала выносить мне мозг про старшеклассниц. Дура! Сотни раз говорил, что люблю её, а она всё пытается поймать меня на измене. Я даю поводы?

Вопрос был скорее риторический, но я отрицательно покачала головой.

– Сегодня же расстанусь с ней. Больше так не могу.

– Правда? Ты каждый раз так говоришь, а потом прощаешь все её истерики, и, по-моему, после них ты влюбляешься в Нику еще сильнее. Она твое топливо.

– Не хочу больше, – брат сел на барный стул и выдохнул. – Но не смогу. Ты права, люблю её.

– Может, сделаешь ей предложение? Тогда докажешь, что ты только её. – Тим на секунду задумался. – Ну, или хотя бы сними плакаты с девахами в своей комнате!

– Второе предложение мне больше нравится. К первому я что-то пока не готов.

– Я сегодня позже приду, поеду просвещаться с группой. Прекрасная возможность помириться. Только умоляю не так, чтобы соседи на нашу дверь клеили гневные записки «Хватит стонать!». На меня потом косятся!

– Было всего один раз, – улыбнулся он.

– А мне до сих пор стыдно.

– Завидуешь? – брат прищурился.

– Мне пора! – закатив глаза, я направилась в комнату, пить чай, который уже остыл.

Не смотря на то, что парни всегда оказывали мне много внимания, серьезных отношений у меня не было. Я слышала сотни комплиментов, но дальше это никогда не двигалось. А быть инициатором общения я никогда не умела.

Пока Тим успокаивался и завтракал, я начала собираться: распустила небрежный утренний пучок на голове и собрала волосы в аккуратный высокий хвост. Обещали, что сегодня будет жарко, и я надела легкое платье молочного цвета. Пока я была занята собой, Саша куда-то испарился.

– Ты тут?

Ответ не поступил.

– Сашенька, хватит прятаться. – проказник решил поиграть со мной.

– Опаздываю… – дала я понять мальчику, что играть мне некогда.

– А? – переспросил Тим, но я уже закрывала входную дверь.

Людей на остановке было больше, чем обычно. Я с трудом втиснулась в транспорт, и, закрывающиеся двери чуть не придавили мои волосы.

– Со ступенек передаём за проезд! – раздался командный голос кондуктора.

Хорошо, что монетки были подготовлены заранее, и я, не без труда, попросила девушку передо мной отдать их. Через минуту она же протянула мне билет. Трамвай продолжал движение, воздуха становилось мало. От духоты начала кружиться голова. Остановка. Чтобы другие пассажиры могли выйти, мне пришлось спуститься со ступенек. Как только все, кто хотел, покинули транспорт, я сразу же забежала обратно, чтобы успеть продвинуться дальше от входа, и никому больше не мешать. Ехать еще 5 остановок – не много, при условии, что ты можешь дышать. Сейчас же это было мукой. Запахи пота, женских духов, чипсов, которые жевал школьник, смешались в ужасную вонь. Я старалась отдышаться, пока двери были открыты. Когда, казалось, что сил больше нет, и я вот-вот рухну, мы подъезжали к моей остановке. Извиняясь и расталкивая людей, я пробиралась к выходу. Свежий ветерок подул мне в лицо. Выбежав из этого ада, я быстрым шагом направилась подальше от толпы, которая была на остановке. Только когда я перешла дорогу, ноги перестали мчаться, а дыхание стало выравниваться. Сзади кто-то схватил меня за локоть.

– Привет! – Егор улыбнулся. – Ну, ты и носишься! Еще не опаздываем, до начала пары 15 минут.

– Привет, – вежливо улыбнулась я в ответ. – Привычка быстро ходить.

До колледжа мы шли вместе. Мой светловолосый одногруппник весело рассказывал про то, как однажды упал в трамвае. Мне было забавно слушать его. И почему мы не общаемся вне учебы? Когда мы подошли к аудитории, где проходила первая пара, наша группа почти в полном составе ожидала звонка. Я поздоровалась со всеми и встала в стороне, залипая в конспект – сейчас будет контрольный тест. «Вот бы призрака, который читать умеет – подсмотрел бы для меня правильные ответы на столе у препада!» – пронеслась гениальная мысль в моей голове, от которой уголки губ поползли вверх.

Раздался звонок, означающий начало наших мучений. Толпы студентов заполняли аудитории. Я направилась на свое место. Тим рассказывал, что у них в институте было что-то вроде трибун. У нас были парты. Школьные. Когда я уходила после 9 класса, я надеялась не увидеть эти злосчастные три ряда столов вновь. Но, увы, мои ожидания не оправдались, и я села рядом с Катей возле окна.

– Я вообще ничего не помню, – прошептала девушка.

«Надо учить, чтобы помнить», – вертелось у меня на языке.

– Вспомнишь в процессе, – натянуто улыбнулась я.

Ольга Павловна раздала листы, на которых были напечатаны разные варианты теста. Неужели, преподаватели, правда, думают, что это поможет от списывания друг у друга?

По аудитории зашептались. Каждый пытался найти своего брата по несчастью.

– Тихо! – прогремел голос Ольги Павловны. – Увижу, кто списывает, сразу оформлю путёвку на пересдачу.

– Так вы не подглядывайте и не увидите, – не сдержался Женя, за что сразу попал под уничтожающий взгляд преподавательницы.

Послышались хихиканья, кто-то протянул «уууу, попал».

– Он точно не сдаст, – прошипела Катя.

– Договорится, – я была в этом уверена, потому что при всей своей дерзости, этот парень умел находить подход к людям. Или правильнее сказать, подкупать их.

– Кир.. Кира, – раздался шепот через две парты от меня.

Я не оборачиваясь, показала 3 пальца, сообщая свой вариант.

– Супер! – Егору выпал тот же вариант. Не самый плохой компаньон, можно будет сравнить ответы, перед сдачей.

Все приступили к работе: одни писали, другие терпеливо ждали, пока им помогут, третьи подглядывали в телефоны. Самые глупые пытались дозваться своих спасителей, за что ловили лазеры из глаз надзирателя, и если не хватало ума закрыть рот, удалялись в коридор, без права вернуться сегодня.

В целом, я была готова к работе, большинство вопросов не вызывали сомнений, однако были и такие, которые я была вынуждена пропустить. Минуты пролетали вихрем. Катя периодически толкала меня локтем и, молча, показывала на вопрос, с которым надо помочь. К слову, это был каждый второй вопрос! Я просто тыкала ручкой в нужный ответ, но под конец стала отмахиваться от неё потому, что мне самой нужна была поддержка. Мы не впервые с Егором пишем один вариант, и схема работы была отработана.

– Через 5 минут сдаём!

Надо поторопиться. Я достала телефон и отправила одногруппнику сообщение, в котором были просто цифры. В ответ мне пришли только буквы. Это и были ответы на те вопросы, которые я отправляла. Вторым сообщением от него пришло «10 13 14», я быстро набрала ответ «А Г Г». Убедившись, что везде проставлены ответы, я сдала лист.

Остаток пары мы разбирали наши задания, Ольга Павловна говорила правильные ответы, и можно было себя проверить, конечно, если ты вообще запомнил, что отмечал. У меня было две ошибки. Но на звание отличницы я и не претендовала.

Когда пара закончилась, Егор подошел ко мне.

– Извини, подставил с 8 вопросом.

– Забей, я бы его все равно наугад отметила.

– Но мы отличная команда, – он протянул мне ладонь, чтобы я ударила «пять».

Хлопок, и вот парень ушел со своими друзьями, а я направилась во второй корпус, где проходили следующие занятия. Вторая пара прошла максимально занудно, в какой-то момент я даже чуть не уснула, а на третьей была подготовка к экзамену,который будет на следующей неделе. Выполнив на сегодня свой основной долг – учиться, мы все вместе собрались ехать в музей. Он находился достаточно далеко, полчаса на авто, при условии, что не будет пробок. Несколько ребят были на машинах, и взяли с собой попутчиков, но поместились не все, поэтому я и еще 6 человек направились к трамвайной остановке. При всей моей закрытости, мне нравилось такое неформальное общение вне стен колледжа. Объединялись те, кто в повседневной жизни почти не контактировал, находились общие темы. И это маленькое путешествие не стало исключением. Катя оказалась очень приятным собеседником, если не затрагивать темы учебы, которая ей явно была неинтересна. Влад – ботан в студенческом мире, сейчас был настоящим джентльменом, который пропускал девчонок вперед и стоял в трамвае, даже если освобождалось место. Света и Дима – парочка влюбленных, которые встали в конце вагона, веря, что там их никто не видит. Мы сидели недалеко от них, и я заметила, как нетерпеливые руки парня проскользнули по бедрам Светки вверх, под юбку. Наблюдать за ними стало неловко, их же не смущало ничего, словно людей вокруг не существовало. Рита – молчаливая и прилежная ученица, сидела впереди меня и Кати, и повернувшись к нам активно поддерживала диалог и громко хохотала с шуток Егора, который стоял рядом. Пару раз пассажиры трамвая №4 сделали нам замечания, и чувство неловкости разрослось во мне. Но тише мы становились ненадолго, стоило Егору в очередной раз ляпнуть какую-то ерунду, и мы снова раздражали окружающих своей радостью. Я вообще заметила, что в общественном транспорте не принято улыбаться, что уж говорить про смех. Заболтавшись, мы чуть не проехали свою остановку, и выскочили все вместе в последний момент. Когда я спрыгивала со ступенек трамвая, мне под ногу попал камушек, и я её подвернула. Если бы не быстрая реакция Димы, который вышел передо мной, то я бы разодрала себе колени, упав на асфальт.

– Воу! Не падай! – улыбаясь, приказал он. – Нормально?

– Да, спасибо. – Наши глаза встретились, и смущение подступило к мои щекам, окрашивая их в розовый.

Света прокашлялась рядом. Только в этот момент я поняла, что рука парня все это время была на моем локте, потому что на месте, где он меня поддерживал, стало прохладно. Дима обнял свою девушку за талию, и они пошли вперед. Она ворчала с недовольным видом, а парень крепче прижимал ее к себе и шептал что-то в ушко. Наверно, это были слова о любви и, что ему нужна только она.

От остановки мы пошли по узким тротуарам. Это самая старая часть города, и хоть она и подверглась модернизации, основа осталась прежней. Асфальт покрывал всё ту же улочку, которая была 230 лет назад. И тротуарная плитка не изменила размеров пешеходной части – идти можно только по одному, иначе встречный поток людей просто не пройдёт. Тут были старые здания, которые стали историческими объектами города. Их вид почти не изменился от первозданного. На месте тех, которые уже невозможно было спасти теперь стоят современные бизнес-центры и торговые площадки. С каждым годом стеклянных коробок становится всё больше. Вот и музей стоял, окруженный новыми зданиями, словно островок тех времен. На фасаде дома потертая краска, небольшие трещины на дереве. Входная дверь из массивного дуба с вырезанным узором, над которой висела старая подкова. На крыльце стояли деревянные стулья и столик. Дорожка к домику подсвечена садовыми фонарями с солнечными батареями – захват территории начался, технологии уже тут.

Почти все уже собрались и ждали во дворе музея отстающих. Мы стояли одной группой, но если присмотреться внимательнее, станет понятно, что толпа разделена на подгруппы, внутри которых совершенно разные темы разговоров. Взрослая женщина, которая представилась Оливией Константиновной, была сегодня нашим экскурсоводом, и пригласила нас пройти внутрь.

Мы направились в дом. Каждый уголок был наполнен историей и памятью о войне. При входе нас встретила величественная коллекция оружия. В залах, которые раньше были обычными комнатами, теперь расставлены документы, фотографии, форма, рассказывающие историю военных действий. В музее также были личные вещи военных, их письма домой, награды и медали.

Мое внимание привлекло письмо, которое лежало на столе под стеклом. Оно было написано на старом, потрепанном листе бумаги, с пятнами от грязи и песка. Чернила были блеклыми, выцветшими от времени. Края листа были порваны. В центре письма написаны искренние слова:

«Дорогая моя,

Пишу тебе эти строки с фронта, чтобы передать свою любовь и свои мысли. Каждый день здесь наполнен испытаниями и опасностями, но я держу твое изображение в своем сердце, и оно дает мне силу и мужество идти вперед.

Я мечтаю о том дне, когда вернусь домой, чтобы снова быть рядом с тобой. Я скучаю по твоей улыбке, по твоим ласковым словам, по твоим прикосновениям. Но я знаю, что наша любовь сильна, и ничто не сможет разлучить нас.

Помни, что ты всегда в моих мыслях и сердце, и что я вернусь к тебе, чтобы быть с тобой навсегда. Скоро настанет день, когда война останется позади, и мы сможем наслаждаться миром и счастьем вместе.

С любовью и нежностью,

Твой Олег.»

Это было письмо хозяина дома. Глаза защипало от подступающих слез. По словам Оливии, молодой солдат, вернувшись домой, обнаружил тело своей любимой возле кровати. Сердце молодого человека не выдержало такой боли, и спустя два дня остановилось.

Все направились в ту самую комнату, где была найдена супруга Олега. Я отстала от группы, потому что не хотела, чтобы кто-то увидел мои слезы. Но идти надо было, чтобы не привлекать еще больше внимания. Я сделала шаг, вытирая глаза руками, и врезалась в манекен, на котором была военная форма. Он с грохотом рухнул на пол. Я шепотом выругалась, и постаралась как можно скорее всё исправить.

– Настолько не понравилась, что решила её испортить? – за спиной раздался бархатный мужской голос.

Я резко выпрямилась и повернулась, готовая сгорать от стыда. Молодой мужчина выше меня на голову стоял с гордой осанкой. Четкие черты на смуглом лице и короткие черные волосы придавали ему мужественности. На нем была военная форма. Такая же, как та, что я уронила. Я посмотрела на манекен, лежащий на полу.

– Вы.. Вы актер? Извините, я всё исправлю. Это произошло случайно, – я поднимала манекен и продолжала оправдываться.

Мужчина молчал. Я поставила манекен, проверила целостность экспоната и повернулась к своему собеседнику. Серьезный, он продолжал наблюдать за мной.

– Извините.

– Неопытная.

– Что? В смысле? – во мне закипело возмущение.

– Не понимаешь сразу.

Я готова была начать оправдываться, но мужчина был, словно не заинтересован в этом диалоги. Посмотрев ему в глаза, всё стало ясно.

– Это ваша? – я показала на форму.

Он кивнул.

– Вы Олег, – в голове не укладывалась эта мысль.

Он протянул мне руку. Понимая, что дальше он меня погрузит в свои воспоминания, я помедлила. Но любопытство победило. Я коснулась его ладони.

Мы были в том же доме. Молодой солдат радостно шел по двору.

– Душа моя! – звал он. – Софа, я вернулся к тебе.

Никто не вышел встречать героя. Он зашел внутрь и осмотрел родной дом. Счастье наполняло его. Казалось, он сейчас начнет подпрыгивать, словно ребенок. Послышались звуки из спальни. Мужчина направился туда. Мы пошли следом. Он отодвинул штору, которая была вместо двери. На супружеской кровати лежала его жена в объятиях другого. На меня накатила невероятная ярость. Его ярость. Обида, злость, ненависть – всё смешалось в одно неконтролируемое чувство. Он схватил своего соперника сзади за шею и стащил с кровати. Женщина завизжала. Схватив одеяло, она прикрылась.

– Олег?! Олежа, постой!

Но крепкие руки сжимались на мужской шеи, пока тот не перестал дышать. Солдат бросил безжизненное тело, и направился к супруге.

– Я жил твоей любовью! Мечтал коснуться твоих ключиц, а ты.. потаскуха!

Она вжималась в угол кровати. Умоляла о прощение. Мужчина встал над ней, закрыв её от меня, я видела только её ноги, которые выбелись из-под одеяла. Она дергала ими, пытаясь отбиться от разъяренного мужа. Хрипела. Пыталась звать на помощь. А после тишина. Он задушил и её.

– Кира! – громкий голос Риты выдернул меня из воспоминаний. – Ты чего зависла тут? Пошли дальше.

Девушка взяла меня за руку и потянула. Я обернулась, солдат стояла у стенда с письмом и смотрел на меня.

– Помоги мне, – проговорил он.

В течение двух часов мы бродили по дому и слушали рассказы экскурсовода. Я видела Олега, он не спеша передвигался по дому, игнорируя студентов. Он подходил ко мне, каждый раз повторяя одно и то же. Ему нужна была моя помощь, но я не знала какая, и как вообще я могу быть полезна. Мне очень хотелось поговорить с ним, но сейчас это было невозможно.

Нам пора было уходить. Когда все начали покидать музей, я немного задержалась и прошептала, что вернусь сюда. Один из студентов, Слава, предложил подвезти меня и Риту. Собрать в одном транспорте трех интровертов – плохая затея. Пока мы были втроем, то пытались еще общаться. Когда Рита вышла, в салоне авто повисла тяжелая тишина. Парень включил музыку. Добровольно я бы такое не слушала, но выбора у меня не было, и я сосредоточилась на виде за окном.

Вышла я не доезжая своего дома один квартал. Наши пути со Славой разошлись, и так даже лучше. Когда я, наконец, добралась до дома и открыла дверь, меня мгновенно окутал запах женских духов. Такими духами пахнет брат после свиданий со своей возлюбленной. С кухни доносились голоса.

– Я дома! Ника, привет. – крикнула я.

– Как ты догадалась? – искренне удивилась она.

– Я ведьма.

Слышно было, как Тим истерически хихикнул. Как будто она может принять эту фразу всерьез. На кухню я не пошла, чтобы не мешать парочке, наслаждаться сладким примирением. А в моей комнате никого не было. Мне стало немного грустно, что мой новый маленький друг меня не ждал тут. Я завалилась на кровать и взяла телефон. Даже сообщений ни от кого нет. Последний чат с Егором. Зачем-то я открыла его – вся переписка напоминала какой-то шифр, там были только цифры и буквы. Ни каких слов. «И ты мне тоже не друг», – подумала я и закрыла чат. Брат занят своей личной жизнью. Мой маленький призрак пропал. Мама уже отдыхает.

– Саш? – шепотом позвала я, надеясь, что он появится.

Нет. Я всё еще одна. Но бабушка как-то, же звала их! Меня начала бесить собственная никчемность. И меня просит о помощи призрак. Боюсь, ему придется разочароваться и во мне. Что же он хотел? Я прокручивала в голове множество вариантов, чем я такая бестолковая могу быть полезна солдату.

– Тими! Прекрати… – хихикала Ника в комнате брата.

Зная к чему это ведет, я достала наушники и включила мультфильм. Яркие картинки отвлекли меня, и мозг перестал крутить миллион мыслей. Я так и уснула в наушниках, не досмотрев мультик.

Глава 6

Рано утром мы выехали в сторону деревушки, где проходило наше детство. Сейчас это место зовут «элитным поселком». Ветхие домишки уступили место новым коттеджам. Извилистые тропки, которые жители протоптали сами, превратились в ухоженные тротуары, вдоль которых высажены деревца и кусты. Но в моих воспоминаниях навсегда останется «бабулина деревня», в которой местные жители, привыкшие к медленному ритму жизни, радушно встречали гостей и делились своими историями. То место, где царила умиротворенная атмосфера, наполненная запахом морской воды и шумом волн. Мы с братом приезжали туда каждое лето. Это было прекрасное время, когда бабушка Агата готовила нам свою вкуснейшую шарлотку из домашних яблок. Когда мы бегали по берегу, а волны лизали нам пятки. А по вечерам в воздух поднимались сотни светлячков, мерцая своими пузиками.

Тим включил музыку и начал движение. Выехав с парковки, мы сразу же попала в пробку.

– Обожаю утро, – с сарказмом сказал брат. – Куда вы все едете 1 мая?!

– На природу, как и мы. Не нервничай, через пару часов будешь телепаться со скоростью черепахи по поселку.

– Еще лучше! Их там даже обогнать нельзя.

Саша так и не приходил ко мне больше. Я неоднократно пробовала его звать, но это не помогло. Пока я размышляла о нем, мы выехали из пробки и направились к выезду из города. Машина набирала большую скорость. Мелькали отбойники и фонари, установленные вдоль дороги. Через час вид изменился. Вместо прямой дороги началась извилистая, вдоль которой по обе стороны рос лес. Тим сбросил скорость, зная эту дорогу наизусть, он понимал, что повороты, следующие один за другим, могут стать крайне опасными для лихачей.

В салоне громко играла музыка, и мы начали подпевать, танцевать и дурачиться. Брат пытался парадировать женский голос, но после того, как я расхохоталась, отдал эту песню мне. Беда в том, что мой вокал далек от хорошего, и даже визг брата звучал лучше. От этого мы хохотали еще больше.

После очередного поворота перед нами развернулась адская картина: световые мигалки полицейских машин мерцали, отбрасывая тени. Наш смех стих, словно по щелчку пальцев. Две разбитые машины выглядели как искаженные металлические банки. Музыкальный трек закончился и в тишине, пока не начался другой, сквозь окна проникали скрип стальных конструкций и жуткие человеческие крики, заставляя сердце сжиматься от ужаса. Хотелось зажать уши и забыть навсегда этот звук. Под пеленой дыма виднелись спасатели, которые пытались вытащить пострадавших из искореженных машин.

– Не смотри, – голос брата выдернул меня из ужаса.

– Они так кричат…

Заиграла музыка. Рука сразу дернулась к магнитоле и выключила её.

– Не правильно как-то, – объяснила я свои действия.

– Хочешь слушать их? – Тим смотрел на дорогу и вёл машину, словно ничего не происходит.

– Кира, мы не поможем. Там спасатели, медики…

В этот момент мы проезжали максимально близко к машинам, точнее к тому, что от них осталось.

– В этой тайоте в них больше не нуждаются, – по моим щекам потекли слёзы.

Молодая пара стояла возле красного автомобиля, который сложился гормошкой. Из далека можно было подумать, что это просто люди. Девушка с распущенными каштановыми волосами, а рядом с ней парень в кепке, которая скрывала его лицо. Обычные влюблённые, но они выделялись в этом хаосе и шуме. Они никуда больше не спешили. Он обнимал её за талию, и они, молча, смотрели на свои тела, зажатые железом. А через несколько секунд они развернулись и, не отпуская рук друг друга, пошли вдоль дороги в ту сторону, куда ехали мы. Наша машина обгоняла их, я выглянула в окно.

– Тим, почему они улыбаются? – сквозь всхлипы спросила я.

– Кто?

– Они, – у меня начиналась истерика. – Парень и девушка, которых мы обогнали, спокойно идут и улыбаются, будто гуляют по парку.

– Вот почему ты сказала, что в одной из машин не нужны медики, – картинка сложилась в его голове.

Я кивнула.

– Кир, я не знаю, почему они улыбаются. Но если это и так, то наверно им неплохо? Прекрати, пожалуйста, – Тим быстро смахнул слезу со своих глаз, чтобы я не заметила, и я сделала вид, что у него получилось.

Мы продолжали движение. Брат не пытался перевести тему, начать шутить, как отвлекал меня всегда. Казалось, что и его затянуло этой черной воронкой. Я чувствовала пустоту внутри себя, страх и бессилие перед этим несчастьем. Разбитые машины, переломанные тела, уходящие души – всё это меня натолкнуло на мысли, как хрупка жизнь, как она быстротечна. Сердце забилось сильнее, а дыхание начало сбиваться. Казалось, что моё горло передавлено, и я не могу сделать полный вдох. Хотелось убежать, куда глаза глядят. Всё закружилось. Дрожащими руками я пыталась открыть окно, несмотря на то что в машине работал кондиционер. Мне срочно нужен был воздух. Казалось, что меня может спасти только это окно.

– Эй, ты чего? – как-то отдалёно послышался голос брата.

Я посмотрела на него не в силах что-либо сказать. Тим резко свернул на обочину и затормозил, поднимая дорожную пыль в воздух.

– Малая… – он провёл по моей щеке. – Посмотри на меня.

Я не могла сконцентрироваться, по всему телу пошла дрожь. Брат вышел из машины, от чего паника начала нарастать еще больше. Он меня оставил. Оставил одну. Через несколько секунд, которые ему потребовались, чтобы обойти машину, он открыл пассажирскую дверь и наклонился ко мне.

– Смотри на меня! – наши взгляды встретились не сразу. – Чшш… дыши со мной. Дыши, как я.

Тим взял мою руку и положил себе в область солнечного сплетения. Я чувствовала, как он делает медленный глубокий вдох, а затем спокойный выдох. У меня не получалось делать так же. Внутри будто всё сжалось в один ком, не давая воздуху наполнить легкие. Через несколько попыток, моё дыхание стало восстанавливаться. Тело стало расслабляться.

– Умница. Теперь сама. Сделай 20 вдохов. Считай. -спокойно, но твердо сказала Тим.

Он отпустил мою руку и, оставив дверь открытой, снова обошел машину, чтобы сесть на водительское место.

– Держи, – он протянул мне бутылку с водой.

– Спасибо.

– О! Разблокировалась.

– Извини, я не хотела тебя пугать, – я начала быстро тараторить. – Я не знаю, что…

– Замолчи. Не истери. И пей, – словно объясняя ребёнку элементарные вещи, четко говорил Тим.

Мы постояли еще минут 15, я слушала рассказ брата про то, как на последней детской тренировке ему прилетел мяч в нос. Состояние нормализовалось, будто ничего и не было. Я старалась не думать про это, чтобы снова не запустить приступ. Когда Тим убедился, что со мной всё в порядке, мы поехали дальше. Чтобы контролировать свои мысли, я начала считать дорожные знаки.

Когда я дошла до 1032 знака, на горизонте появилась темно-синяя полоса воды – ехать оставалась совсем немного. Я позвонила маме, чтобы узнать дома она, или её нужно подобрать в центре. Раньше там был единственный на всю деревушку сельский магазин, а теперь расположились рестораны, кафе, торгово-развлекательный центр. Мама сказала, что ждет нас дома.

По пути мы купили торт и хлеб, второе не по нашей инициативе, но мамино поручение надо было выполнить. Когда мы свернули на родную улочку, я увидела вдали крышу родительского дома. Три минуты по гравийке и мы на месте.

Среди живописной природы, возвышался двухэтажный белый дом с большими панорамными окнами. От калитки до крыльца вела каменная дорожка, вдоль которой росли кусты туи. Не успел Тим заглушить двигатель, как мама уже вышла на улицу. Я захлопнула дверь машины и побежала на встречу к ней.

– Как я рада видеть вас, мои любимые! – мама сжала меня в объятиях.

– Это что за красота нас встретила?! – вышел из машины Тим.

– Ой, прекрати. Проказник какой. – мама засмущалась.

Видимо пару дней назад она сделала себе новую стрижку – вместо темного каре, теперь была пикси цвета дыма.

– Тебе правда очень идет, такая стильная, красивая, – я чмокнула её в щечку. – Папе понравилась смена имиджа?

Мама порозовела как девчонка, и кивнула головой.

– Всё прекратили обсуждения меня, пойдем в дом, чайник закипел уже дважды. Я думала вы раньше будете.

Я испуганно посмотрела на Тима, мысленно умоляя его, не рассказывать ничего маме.

– Пробки, – коротко объяснил он. В общем-то почти и не соврал.

Мамуля шла впереди нас. На ней был домашний костюм тёмно-зелёного цвета. Но это мы знаем, что он домашний, соседка бы и в центр так пошла. Мама всегда следила за собой и выглядела очень стильно. Даже дома не позволяла себе ходить в халате или рваной футболке.

– Весь дом перемыла? Сейчас буду проверять, – подшучивал Тим.

– Ну, попробуй, – мама грозно помахала кулаком.

Внутри дома, как всегда, была атмосфера уюта и комфорта. На пыль тут не было и намёка. Мы вошли в просторную гостиную с высокими потолками, в которой наши пути разошлись: Тим сразу пошел в ванную, а мама на кухню заваривать чай, я с тортиком направилась мимо мамы в столовую, откуда открывался вид на бескрайнее море.

– Ножик захвати! – крикнула я маме.

Море в окне гипнотизировало меня, не давая оторвать глаз. Вдалеке спокойное темно-синее плотно сообщало о своем величие.

– Деловая какая, – я подпрыгнула на месте от неожиданного голоса брата. – Забыла, где ножи лежат? Держи.

Мама принесла чай, когда я заканчивала нарезать торт.

– Ой, блюдца с ложечками забыла, – снова удалилась она.

– А папа на работе? – спросила я.

– Да, где ж ему быть? «Добрый доктор Айболит, он под деревом сидит…», – процитировала она, расставляя тарелочки на столе.

– Всегда удивлялся, как с такой любовью к животным, он до сих пор не смог тебя уболтать завести собаку или хоть хомячка.

– Я убирать за ними не буду! Мне и так есть чем заняться. Я сад бабулин восстанавливать начала. Пока строители работали тут, сколько деревьев испортили своей техникой, нехорошо так. Ива тут же росла, помните? – мама показала в сторону угла участка. – Заставили спилить, сволочи. Видите ли нельзя, чтобы такое большое дерево было в их «коттеджном поселке», портит оно им все.

– Мою иву?! – вскрикнула я и подбежала к окну.

В углу действительно остался только пень от величественного дерева. Раньше я пряталась в тени свисающих ветвей в летний зной. Там был мой личный «домик». Тонкие веточки низко свисали, образуя шторки, и полностью скрывали ствол. Я расстилала покрывало, ложилась, и меня окружал совершенно волшебный зеленый мир. Купол из листьев шуршал от бриза. Бабуля иногда заглядывала ко мне в гости, и мы лежали с ней вдвоем рассказывая друг другу о чем сейчас могли шептаться листочки.

– Зачем вы согласились?! – разочарование окутало меня.

– Да у нас и выбора не было. И так до последнего тянули.

Какая теперь уже разница. Теперь уже не вернуть то волшебное место. Моё место, где я могла спрятаться от всего мира.

– Как у вас дела? Как учёба? Работа? – мама переводила тему.

– Нормально, после праздников есть заказ на роспись в кафе, стенд рекламный надо сделать, – безразлично ответила я.

– Сфоткай, как будет готово, – маме всегда нравилось смотреть мои работы.

– А я тоже молодец, мам! Я работаю, – передразнил брат. – А Кира мне последнюю игру чуть не сорвала.

Я пнула его под столом.

– Как так?

– Громко орала лозунги, отвлекала этим игроков! – ляпнула я первое, что придумала, чтобы успеть раньше предателя.

– Ты? В толпе орала? Никогда не поверю, – засмеялась мама.

Да, ложь получилась крайне неубедительная. Особенно для человека, который меня знает всю мою жизнь.

– Споткнулась и упала на трибуне, а я как раз в эту сторону посмотрел, отвлекся на нее. – пытался исправить свою ошибку Тим.

– Это уже похоже на правду. Ушиблась?

– Только пальцы разбила, вперед протянула руки и вот, – я продемонстрировала руки.

Это был прекрасный момент. Я не могла поверить, что всё сложилось так гладко. Всё время прятать пальцы я бы не смогла, а вопросы бы точно возникли.

– О Боже! Кира… – мама осмотрела руки. – Как обычно.

– Заживут.

– Тими, а что ты без Ники приехал? Поругались опять?

– Не, она с подружками отдыхает, девичник у одной.

– Ой, когда же у нас свадьбы будут?

– Мам… – сказали мы с братом одновременно.

– Поняла! – она подняла руки, как будто сдается. – Так ладно, вы отдыхайте, я пойду в магазин схожу.

– Я отвезу. – Тим сразу встал из-за стола. – Смеешься что ли? Машина возле двора стоит, пешком она пойдет.

Когда они уехали, я поднялась наверх. На втором этаже три просторные комнаты, оформленные с маминым вкусом. Одна из них моя, туда я и пошла. Тут сохранился мой старый мольберт, который теперь стоял в углу. А посередине комнаты была большая новая кровать – закончу учиться и перееду сюда, хотя бы, из-за неё! А вообще я и правда планировала переехать, моя специальность дает мне возможность работать в любой точке мира, так почему бы не морское побережье? К тому же это место дарит мне особые эмоции, наполняет спокойствием. А в городе меня ничто и никто не держит. Тим по итогу съедется со своей черлидершей, а я буду там лишняя. Не сказать, что я не люблю Нику, но мы с ней и не подружки, скорее знакомые, которые не трогают друг друга без острой необходимости. Сильно мы разные. Она открытая, общительная, яркая. Продолжая размышлять о жизни с родителями, я достала ноутбук, чтобы отобрать лучшие из своих последних работ и показать им. Верю, что в эти моменты мама и папа гордятся мной. И не буду скрывать, люблю, когда они меня хвалят.

Сама не заметила, как отбор перерос в доработку одного из рисунков – рука скользила по графическому планшету, всё детальнее прорисовывая пасть демона. Длинные клыки, кусочки плоти между ними, смеющаяся пасть – это был мой первый рисунок в такой тематике. Обычно я изображаю что-то яркое, радостное. Эта работа отличалась мрачностью. Не знаю откуда этот порыв, но набросок я сделала около недели назад. Интересно могла бы я в действительности согласиться на сделку с дьяволом? Что бы я попросила?

– Такой страшный, – за спиной раздался знакомы детский голосок.

– Ты вернулся! Почему ты не слышал меня?

– Слышал. Не мог прийти. Я с дедушкой был. Он меня нашел. Не разрешает сюда ходить. Говорит, что моё место теперь не тут.

– Ты больше не придешь ко мне? – душу сдавило тоской.

– Не знаю, – малыш был отстраненней, чем раньше. Словно этот мир его больше совсем не интересовал.

– Ты ведь хотел со мной на море. Пойдем? Тут недалеко.

– Давай! – на секунду в детских глазах блеснули искорки.

Я спустилась на первый этаж, и вышла во двор. Только направилась не к воротам, а в противоположную сторону. Обойдя дом, я попала в сад, в то, что от него осталось. Те деревья, что были ближе к забору уцелели, на месте остальных мама высадила новые саженцы. Недалеко от пня, который торчал теперь вместо мудрой ивы, была маленькая калиточка. Выйдя за пределы участка, я направилась вниз по холму в сторону пляжа. Сашка шел следом, болтая про море. Он рассказывал, как раньше боялся плавать, но папа учил его. И как они все вместе строили замок на берегу. Под рассказы маленького мальчика мы добрались до берега.

– Как здорово! – кричал мальчик.

Мое сердце наполнилось теплотой и счастьем. Волны лениво набегали на гальку, и возвращались обратно. Я осторожно подошла к воде, чтобы не намочить кеды, и опустила руку. Прохладная вода лизнула кожу. Пальцы запекло от соли. Я зашипела от боли и одернула руку.

Недалеко от воды лежала большая коряга. Я села на неё, впитывая этот момент, растворяясь в нем. Сашка бегал недалеко от меня. Он смеялся, подбегал к воде, играл с волнами, убегая от них. Я наблюдала за ним, и губы сами растянулись в улыбке. На пляже было немного людей, и те были в стороне от нас. Мы с мальчиком наслаждались природой и компанией друг друга. Я спокойно могла с ним говорить, не опасаясь, что кто-то услышит. Так странно осознавать, что маленький призрак за несколько дней стал мне ближе живых, с которыми я знакома годами. С ним было так легко, он рассказывал свои истории и внимательно слушал мои, давая такие комментарии, на которые способен ни каждый взрослый. Прошло пару часов, когда у меня зазвонил телефон – мама.

– А ты где? – раздался родной голос.

– На пляже. Что-то надо помочь?

– Нет-нет. Мы думали ты в комнате, только сейчас увидели, что тебя дома нет.

– Скоро вернусь.

Я убрала телефон и уже хотела вставать, чтобы идти в сторону дома, но Саша сидел на гальке около меня и молча смотрел вдаль, не реагируя ни на что.

– Пойдем? – повторила я ему уже в третий раз.

Я села перед ним на колени. Его глаза были, словно стеклянными.

– Саш? – меня пугало его состояние.

Я попыталась коснуться его, готовая к погружению в то, о чем он сейчас думал. Моя рука прошла сквозь, не ощутив ничего.

– Эй… малыш, – пыталась я вывести его из этого состояния, помахав рукой ему перед глазами.

Его зрачки медленно сфокусировались на моем лице. Совершенно безразличный взгляд, наполненный холодом.

– Мне пора, – безэмоционально произнес он. – Спасибо, что помогла, когда я был один. Но твое место в этом мире. Моё в том.

Он начал медленно махать мне рукой «пока».

– Подожди! – я не знала, что мне делать. – Не оставляй меня!

Саша ничего больше не говорил. Его силуэт становился прозрачнее. Кукольный взгляд пугающе смотрел мне прямо в глаза.

– Пожалуйста… – молила я.

Моё маленькое приведение растворилось в воздухе. Я сидела на коленях перед корягой, и наполнялась чувством одиночества. И злостью.

– Зачем ты вообще тогда приходил?! – крикнула я в пустоту.

Мимо проходила пара, они обернулись на мой голос, но после ускорили шаг, отдаляясь от меня. Я взяла камень и со всей силы бросила в воду. Села, облокотившись спиной на искорёженное бревно. Море перед глазами продолжало спокойно дышать. Но никто уже не скакал, не играл с ним, и моя радость испарилась вместе с Сашей. Опустошенная я сидела еще долго, просто наблюдая за водой. Не было никаких мыслей, никаких желаний, было только чувство, что я потеряла часть себя.

– Даже призраки не могут быть со мной, – жаловалась я морю.

Волны стали активнее.

– Вот и ты волнуешься сильнее.

Я медленно встала и направилась в сторону дома. Дорога обратно всегда была сложнее – подниматься на холм тяжело. Но сейчас, помимо этого, на меня давил еще и груз разочарования. Скрипнула старая калитка, и, не найдя в себе силы зайти в дом, я села на пенек у забора. Через несколько минут послышались шаги.

– Ты чего тут? – папа радостно двигался ко мне. – В окно тебя заметил.

– Привет, папуль, – я была ему очень рада, но выразить сполна свои эмоции не смогла.

Папа подошел и сел рядом со мной, приобняв за плечи.

– Как погуляла?

– Нормально. Па, а у тебя было так, чтобы ты привязался к человеку за несколько дней? – мне хотелось с кем-нибудь поговорить.

– Бывало, – он задумался. – Было мне лет 14, отец к тому времени давно уже не жил с нами, и я старался помогать твоей бабушке, как мог. Летом, мы собирали фрукты и ягоды, а потом я продавал их на местном рыночке. В тот день сидел на своей табуретке под огромным зонтиком, на котором пальмы были нарисованы, как сейчас помню, не нравился он мне, девчачий какой-то. Передо мной самодельный прилавок из перевернутых вёдер, на которых стаканы со смородиной. Так мне хотелось скорее распродать, чтобы побежать с друзьями гулять. А людей в этот день почти не было.

Папа прервался. Я терпеливо ждала продолжения. На его лице появилась добрая улыбка, такая бывает от очень теплых воспоминаний, которые навсегда остаются в сердце.

– Я тогда уже начал сам подъедать эту чертову смородину, только бы избавиться от неё. Выкинуть жалко было, я же сам собирал, – засмеялся он. – Пока я закипал на солнце, и искал в себе силы ослушаться маму, ко мне подошла девчонка примерно моих лет. Такая она была необычная для меня. Рыжая, как лисёнок. А лицо всё усыпано веснушками, как будто солнышко чихнуло на неё. И такая деловая, в соломенной шляпе с большими полями. С серьёзным видом спрашивает: «Ягода сладкая?». А я ей с насмешкой: «Городская… какой там сладкая?! Это ж смородина!». Она посмотрела на меня своими огромными карими глазами с такой обидой. Развернулась и молча стала уходить. Мне стыдно стало так, как никогда еще не было. Я всю смородину в кулёк из газеты пересыпал, за ней побежал.

Папа снова замолчал, прокручивая в голове минувшие года.

– Простила? – моё любопытство не давало покоя.

– Простила, – засиял он. – Мы вдвоем эту смородину полвечера ели, кислая зараза. Так мне было легко с Леттой. Виолетта звали, а я её Лета называл. Впервые с девочкой так разговаривал, как будто всю жизнь её знал. И так не хотелось с ней прощаться. Но темнело, я провел ее до дома, где её семья снимала комнату, и побрел к себе. Иду, понимаю, что от мамы влетит – смородины нет, и денег нет, но счастливый. Думаю, чтобы сильно дома не получить, нарву маме цветов, порадую. У соседки на клумбе надербанил пионов, домой пришел, мама с порога поняла, что я набедакурил. Не просто так же цветы притащил. В общем отругала, но несильно. Понимающая женщина была, даже ругала с любовью. Я всю ночь лежал об этой солнечной девчонке думал. Только утро, нарвал в саду персиков. Помнишь у бабушки персики какие были, медовые?

– Конечно, я их весь год ждала, – слюна стала вырабатываться сильнее от этих воспоминаний. – Ни разу еще вкуснее не ела.

– Воот, и я нарвал их в чашку и к Летте. Мама видела, что я удираю со двора, но не стала обратно звать, выходной мне дала. Прибегаю, лисёнок сонная, лохматая, словно язычки пламени на голове, смешная такая. Меня увидела застеснялась, спряталась. Я под забором тогда её около часа ждал. Потом вышла нарядная, платьице в цветочек, шляпка ее эта соломенная. Персики забрала и убежала опять во двор. Снова сидел ее ждал, но не зря. В тот день я впервые с девочкой за ручку гулял, а когда домой провожал ее в щечку разрешила поцеловать. Что ты.. я тогда таким героем себя чувствовал. Горы ради нее свернул бы. Так сильно влюбился в эту лису.

– Она отвергла тебя?

– Нет. Не знаю. Я так и не признался. На следующий день прибежал опять к этому домику с охапкой ромашек, а там только хозяйка, баб Зина. Сказала, что уехали они. Отпуск закончился. А у меня адреса Летты не было, даже фамилию не узнал. И она не оставила никакой записки. Как горько мне стало. Ромашки бабушке Зине отдал, а сам там же у ворот сел, и ничего мне больше не хотелось. Потом каждое лето ждал, надеялся встретить мою Виолетту. Так и не вернулась больше.

– Какая грустная история.

– Светлая. Сейчас я люблю твою маму, а Летта далекое доброе воспоминание первой влюбленности, – папа сжал мою руку. – Расскажешь свою историю любви?

– Нет, – папа с пониманием отпустил меня, но я снова взяла его за руку и посмотрела в глаза. – Не потому, что не хочу, просто моя история не про любовь. Про дружбу.

Я рассказала папе всё. И было мне это невероятно легко. Папочка был тем человеком, с которым я могла поделиться, чем угодно, и он никогда бы не осудил меня. Его мягкий характер и понимание то, что мне сейчас нужно было. Он спокойно слушал меня, не делая круглых испуганных глаз, не перебивая, веря каждому моему слову.

– Девочка моя, – он бережно осмотрел мои руки. – Так истязала себя, столько пропустила сквозь свою неопытную душу.

Он крепко прижал меня к себе, как маленькую. Мои глаза наполнились слезами от воспоминаний о боли мамы Саши, о своих страхах, от чувства одиночества, которое всегда преследывало меня. Я заплакала от жалости к себе.

– Ну брось, я, конечно, не бабуля, которая бы тебя всему научила, но я всегда с тобой.

Я еще крепче обняла папу.

– Уверен, ты научишься не переживать боль каждого, как свою. А по поводу Сашеньки, родная, ну ты же сама понимаешь, что его место не тут. Не держи его, не зови.

– Знаю, – всхлипывала я. – Просто никогда не чувствовала такой потребности в друге. Мне и без друзей и любовников было вполне комфортно. Но этот мальчишка показал мне обратное. Будто вытащил из меня то, что я сама так старательно заперала глубоко в душе. И потеряв друга, я словно опустела.

– Всем нужны друзья. Семья – это прекрасно. Но любовь, дружба и взаимоотношения вне семьи тоже играют огромную роль.

Мы просидели так еще около часа, папа рассказывал про бабушку, в основном то, что я и сама знала. Когда мама начала кричать с окна, чтобы мы шли в дом, у нас не оставалось выбор, и мы направились к столу.

– Маме надо тоже рассказать, – сказал папа, пока мы шли.

– Испугается.

– Я поддержу и тебя, и её, – подмигнул он.

Прислушавшись к папе, я поделилась с мамой своей ситорией за ужином. Весь вечер был посвящен обсуждениям меня, от чего я чувствовала себя неловко. Как и ожидалось, мама начала нервничать, предлагала даже меня «излечить».

– Ма, я не проклятая! – моему возмущению не было предела.

– Зачем тебе это? – настаивала на своем она. – Почему нельзя быть нормальной?

– Нормальной?

– Я поддерживаю маму, жила бы себе спокойно, а не со стенами говорила, – Тим встал из-за стола, чтобы налить чай.

– Предатель!

– Прекратите, – спокойно сказал папа.

– Я говорила они боятся! Смотрят на меня, словно я сумасшедшая, которая кинется на них с косой, – обращалась я к отцу.

– Ты знал? – мама перевела взгляд на него.

Он молча кивнул.

– Тут все знали. Все. И пока не узнала ты, никто не считал меня «ненормальной». А мамин любимчик Тими почувствовал поддержку и потерял свое мнение!

– Ты не офигела, малая?! – донеслось с кухни.

– Спасибо за поддержку и понимание, нормальные мои. Мне очень жаль, что я порчу вашу нормальную семью, – акцентировав каждый раз на слове «нормальный», я покинула столовую.

Только одна мысль крутилась в моей голове – все против меня. Никто не пытается даже понять, что я чувствую. Семья называется. Папа туда же, обещал помочь, в итоге молча сидел! Я закрылась в своей комнате. Темно, только экран ноутбука освещает пространство. На нем так и остался мой нарисованный демон.

– Я больше не хочу быть одна! – злобно прошипела я.

Взяла ноутбук и села с ним на кровать. Веря, что на просторах интернета можно найти всё, я планировала отыскать описание ритуала. Но через пару часов надежда была утеряна. Тогда я села на пол и мысленно начала звать его. Ничего не получилось. На мой зов никто не ответил.

Глава 7

Меня окружила непроглядная тьма, и я почувствовала, что нечто зловещее наблюдает за мной. Глаза привыкали к отсутствию света, и передо мной начали появляться стены. Я стояла в центре лабиринта. Повсюду царила тишина, прерываемая лишь шепотом ветра. Неожиданно в одном из проходов возникла тень высотой более двух метров. Мое тело парализовало от ужаса. Монстр двигался с нечеловеческой грацией и скоростью, его рычание проникало в самые глубины души, заставляя сердце биться быстрее.

Он приближался ко мне, окутанный туманом. Его присутствие наполнило воздух злобой и тьмой. Он – олицетворение страха и угрозы. Он – демон. Дьявольское тело было покрыто черной, гниющей кожей, из которой выступали острые шипы и осколки. Длинные, искривленные когти, способные пронзить самый прочный металл, тянулись ко мне.

Я покрылась холодным потом. Во мне всплыли различные эмоции: от изумления до тревоги. Глаза демона светились ярко-красным огнем, словно два пылающих уголька, которые прожигали мое сознание, и я почувствовала, что он читает мои самые сокровенные мысли.

– Человек! – жуткий голос зазвучал, как скрежет ножей. – Какое твое желание?

– Какая цена? – спросила я, зная, что сделки с демонами всегда обходятся дорого.

Огромная пасть, наполненная острыми зубами, которые покрыты кровью, растянулась в улыбке. Такую я изобразила днем на своем рисунке.

– Твоя душа, – наклонившись к моему лицу, прорычал он, и дыхание с запахом гнили и тлена ударило мне в нос.

Мое внутреннее чувство говорило, что эта сделка обернется катастрофой, но искушение невероятных возможностей манило меня. Дьявол ждал мое решение, а внутренний конфликт и страх загоняли меня в тупик.

– Я хочу обрести…

– Кира, не смей! – раздался женский крик, перебивая монстра.

Я стала искать глазами источник голоса, что вывело меня из состояния транса. Демон зарычал, от чего по всему моему телу прошла дрожь. Кто-то толкнул меня, выбивая из когтистых лап, которые почти сомкнулись у меня на шее.

– Агата! – рычал разъяренный монстр.

Бабуля стояла рядом со мной. От нее исходил такой же свет, какой был вокруг меня в воспоминаниях Саши. Она нежно касалась моей щеки, заставляя смотреть ей в глаза.

– Ты? – мне не верилось, что ее руки снова дотрагиваются до меня.

– Чшш, я долго не продержу его. – только теперь я заметила, что между нами и демоном было белая стена, словно из тумана. – Милая, не делай этого никогда. Есть вещи сильнее дьявольских чар. Не соглашайся с ним. Борись.

– Бабуль..

– Слушай. Он придет за тобой, как ходил за мной. Сделай новый оберег!

В этот момент барьер растворился. Демон с грохотом бежал на нас.

– Она моя! – рычал он.

Сильный толчок в грудь. Я падала в пустоту.

– Ты сильнее, чем думаешь. – доносилось со всех сторон.

Я резко открыла глаза и села на кровати. Лоб был покрыт потом. Дыхание сбилось. В окно светили первые лучи солнца. Прокручивая в голове сон, я не могла поверить в случившееся.

– Пришел… – от осознания своих сил по телу побежали мурашки.

В доме все еще спали. Я тихо пошла в душ, чтобы смыть с кожи липкий пот. Вода дарила приятное чувство очищения. Закрыв глаза, я подставила лицо под лейку душа.

– Я услышал тебя, – у самого уха раздался шепот, от которого стыла кровь.

Глаза резко защипало от того, что в них попала вода. Гель для душа полетел вниз, от взмаха моей руки. Рядом никого не было. Осмотрев душевую кабину, я прижалась спиной к стенке и сползла по ней вниз. Теплая вода продолжала барабанить по стеклянной дверце, которую я боялась открыть. Было страшно от того, что там мог быть он. Но ничего не происходило. Никто не врывался ко мне, не нападал. Выключив воду, немного приоткрыла дверцу. Прохладный воздух проникал ко мне в кабинку. Всё тихо. Собрав всю смелость, переступила через бортик и встала на кафель. Напротив душевой висело запотевшее зеркало, на котором стали появляться буквы.

«Моя».

Меня затрясло от ужаса. Я схватила полотенце и, обернувшись в него на ходу, выбежала в коридор. Кто-то схватил меня за плечи. Я закричала.

– Ты чего орешь?! – Тим крепко держал меня.

– Это ты, – облегчение разлилось по каждой клеточке моего тела.

– Боже! Что случилось? – из спальни выбежали родители.

– Я испугалась. Не ожидала, что кто-то будет тут. Извините.

– Всё равно уже пора было вставать, – улыбнулся мне папа.

Родители ушли в комнату, чтобы переодеться к завтраку. Тим всё еще стоял со мной рядом.

– Ты извини меня за вчера, – начал он.

– И ты, – на самом деле меня волновало сейчас другое. – Ты можешь посмотреть, что на зеркале?

Брат зашел в ванную.

– Ничего. А что я должен был увидеть?

– Я тебе послание оставила.

– Дуреха. Дверь открыта. Стекло уже не запотевшее.

– Точно. Значит ты никогда не узнаешь, что там было, – я показала брату язык.

Он начал закрывать дверь, оставляя меня одну в коридоре.

– Стой! – тревога снова возвращалась.

– Ты со мной в душ? Я против таких отношений, сестрёнка.

– Дурак. Одежду отдай, – я показала пальцем на пижаму, которую забыла на стиралке.

Тим кинул мне комок из ткани и захлопнул дверь. Я пошла к себе, чтобы переодеться. Страх нарастал, мне казалось, что за каждым углом меня поджидает чудовище. Но ничего не происходило. В комнате никого не было. Когда кровать была заправлена, а на мне был оливковый сарафан, я поспешила на первый этаж, чтобы не оставаться одной.

Родители уже спустились. Папа заваривал чай, а мама что-то готовила, мешая венчиком в миске. Я зашла на кухню с опущенными глазами.

– Извини, мам.

Она поставила чашку на тумбу и подошла. Нежные руки крепко обняли меня.

– Не надо. Я обидела тебя, – она говорила мне в ухо. – Мне стало так страшно.

– Мне тоже, – к горлу подступил ком.

– Мы все хотим завтракать, – папа подошел к нам и, схватив маму за талию, оттащил назад.

Она засмеялась, а он продолжал удерживать её и тянуть к кухонным тумбам. Мама тянула руки ко мне, умоляя о «спасение».

– Я иду! – крикнул Тим с лестницы.

В несколько прыжков он оказался рядом с родителями и схватил маму за руки. Никто не уступал.

– Дураки! – мама не могла перестать смеяться.

Моё беспокойство проиграло, и я поддалась этому безумному веселью. Мы с Тимом спасли маму из лап голодного людоеда, и она поспешила жарить блинчики, пока оголодавший монстр скрылся на втором этаже. Все были в приподнятом настроение. Мама пригласила меня прогуляться по набережной после обеда.

– А у меня есть для тебя более молодежное занятие, – дразнил брат. – Костика помнишь? Он сейчас на прокате квадроциклов работает. Поехали вместе по лесу покатаемся.

Адреналин в крови заёрзал в предвкушении. Я посмотрела на маму извиняющимися глазами.

– Да понятно, – мама ничуть не обижалась. – Я бы тоже лес выбрала.

– Поедешь? – предложил он ей.

– Ты что? Уже не решусь на такое. Вот лет 20 назад…

– Тогда ты меня с ума сводила своими выходками! – папа вернулся с большой пыльной книгой в руках. – Вечно на какие-то тарзанки затащит. И отказаться не могу, герой ведь.

Он протянул мне издание.

– Это что, па?

– Бабушкина. Она пустая. Но не смог ее выкинуть. Может тебе пригодится.

Под слоем пыли, на котором отпечатались папины пальцы, виднелась темно-коричневая кожаная обложка. На ней не было надписей и символов. Я аккуратно приоткрыла ее. Старые пожелтевшие страницы зашуршали. Шорох перерастал в речь.

– Тьма всегда рядом со светом, – прошептал знакомый женский голос.

– Что? – переспросила я.

– Вечером, говорю, поедем тогда. – повторил Тим.

– Угу.

Я взяла влажную тряпку, чтобы протереть пыльные руки и привести книгу в порядок. Она притягивала меня, хотелось поскорее изучить каждую страницу. Всё, что я увидела, открыв ее, были таинственные символы и загадочные записи.

– Невероятно, – прошептала я, рассматривая непонятные рисунки.

– Очень! – пробухтел Тим. – Ты реально что-то видишь?

– Я вижу только пустые старые страницы, – сказала мама, встав рядом со мной.

– Невероятно, – повторила я. – Бабуля рассказывала вам что-нибудь?

– Нет, особо никого не посвящала в глубь своих навыков, – ответил папа. – Даже меня выгоняла с комнаты всегда.

– Как мне избавиться от мыслей, что у нее кукушка отлетела? – спросил Тим у родителей. – Никого больше не смущает, что она там что-то «видит»?

Мама промолчала. Думаю, она разделяла взгляды сына. А папа, росший с мамой-ведьмой, привык ничему не удивляться. Я отнесла книгу к себе в комнату. Когда вернулась, все уже садились за стол. После завтрака папа уехал в свою клинику, а мама пошла работать в саду.

– Ты куда? – поинтересовалась я, когда Тим встал из-за стола.

– К себе. Можно?

– Угу.

Брат неспеша удалялся, оставляя меня одну. Его шаги слышались всё дальше. Закрылась дверь в комнату. Мне стало некомфортно. Было страшно лишний раз посмотреть по сторонам. Я схватила книгу и быстрым шагом направилась в сад.

– Составлю тебе компанию.

– Ой! – мама подпрыгнула. – Напугала! Крадешься, как кошка.

– Извини, – я села на пень и раскрыла книгу.

На страницах появлялись символы, словно проступающие чернила. Я видела такие впервые. Перелистывая страницы, надеялась найти хоть что-то понятное мне.

– Нашла что-то?

– Не могу даже понять на каком это языке.

Я поднесла телефон с включенным переводчиком. На экране высветилось окошко с ошибкой.

– Это даже переводчик не определяет! – жаловалась я маме.

– Ты подносишь к пустой странице. Не думаю, что камера имеет твои таланты. Попробуй перепиши и потом отсканируй.

Погрузившись в раздумья, я перестала хаотично листать книгу. Мамина идея мне понравилась. Я всматривалась в символы, чтобы понять смогу ли я так написать. Ну, конечно, смогу. И не такое перерисовывала. Через пару минут изучения одной строки незнакомые символы стали для меня ясны. Они не менялись, это был всё тот же текст, но мой мозг с легкостью обрабатывал эту информацию, будто его настроили на верную частоту.

Передо мной был ритуал на привлечение богатства. Слова, которые необходимо было повторить, совершая ритуал.

«… окроплённую кровью просящего купюру придать огню. В ночь …».

– Кира! – мама обеспокоено смотрела на меня. – Что ты делаешь?

– Читаю. По-моему, я расшифровала.

– Да? Шипишь так, будто бесов призываешь.

Наши взгляды встретились. Мама пыталась сдержать испуг, но ей не удалось.

– Ма? – её тревога перешла на меня.

– Мне показалось, – она еще раз посмотрела в мои глаза. – Померещилось, что у тебя глаза стали полностью черные.

– Тень так упала, наверно. Ужас, как ты меня напугала, – я вернулась к тексту, но символы снова не читались.

– Поможешь? Принеси ножницы, пожалуйста. Они в коридоре в тумбочке.

Уверенным шагом я направилась в дом. Книгу решила пока убрать к себе в комнату, все равно сейчас сконцентрироваться не получится. Когда я поднималась на второй этаж, мой взгляд упал на приоткрытую дверь в ванную, где в последний раз меня настиг звериный голос. Подниматься дальше не хотелось. Вся моя решимость резко пропала.

– Тим? – крикнула я.

Брат не отзывался.

– Тиим! – громче позвала его.

Послышался звук открывшейся двери.

– Что?

– Отнесешь ко мне? – я протянула ему книгу. – Мне маме надо помочь.

Он молча взял книгу и скрылся с моего поля зрения. Я сбежала вниз по лестнице, нашла мамины ножницы и выскочила на улицу. Еще около часа мы с мамой возились с молодыми деревцами, а потом пошли готовить обед. Пока я старательно нарезала овощи на салат, мама поставила запекаться картошку с мясом.

– Так, ты за старшую тут, следи, чтобы ничего не сгорело.

– А ты куда?

– Сейчас приду.

– Ну скажи куда.

– В туалет схожу. Сказать зачем? Ты что, как маленькая?

Я осталась одна. Чтобы не впадать в панику, начала прокручивать в голове ответы на экзамен, которые уже успела выучить. Минуты тянулись медленно. Я постоянно оборачивалась, чтобы убедиться, что за мной никто не стоит. Мама всё не возвращалась.

«Билет 24. Механика движения. Все принципы анимации нужны для создания выразительности и натуральности движения персонажей. При этом применять эти техники можно и для рисованной, и для компьютерной мультипликации…» – продолжала мысленно отвечать на вопросы преподавателя.

Послышались легкие мамины шаги. Я облегченно выдохнула.

– Не потерялась, девочка? – издевалась она.

– Не смешно.

Весь день я крутилась возле мамы. Она занималась делами по дому, а я повторяла экзаменационные билеты и, когда требовалось, помогала ей. К вечеру мы с Тимом собрались и поехали в сторону леса. Солнце слепило глаза. Брат постоянно настраивал козырек, чтобы видеть дорогу. Как мы могли забыть про очки, не понимаю. Через 30 минут Тим припарковался у туристической базы, напротив которой был большой навес с прокатом квадроциклов.

– Неужели наши городские птички тут?! – воскликнул загоревший парень, направляясь к нам на встречу.

Они с братом крепко пожали руки и обнялись. Я помню Костю. Раньше, когда мы приезжали к бабушке, Тим проводил с ним много времени. Дом, где жил дерзкий проказник, был недалеко от нашего. Но он переехал на другую улицу, когда мне было 8, и я с ним почти не виделась с тех пор.

– Привет, – скромно поздоровалась я с короткостриженым молодым человеком.

– Какая королева порадовала меня своим присутствием, – заигрывал он. – Тими, что ж ты скрывал сестренку?

В этот момент я пожалела, что из своего гардероба выбрала шорты и укороченный топ. От стеснения хотелось укутать все тело.

– Берег от таких, как ты! – он шутливо ударил друга в плечо.

– Кирочка, позволь провести экскурсию по моим владениям? – Костя протянул мне руку, будто приглашал на танец.

Я неуверенно протянула свою в ответ. Щеки пылали, но его поведение веселило меня, и я решила подыграть. Держась за руки, мы направились к квадроциклам. Карие глаза игриво смотрели на меня, от чего мне хотелось спрятаться, но вместо этого я начала смеяться еще больше. Какой же дурак.

– Малая, он врет… тут нет ничего его, он работает на богатого дядю.

– Тшшш, – продолжал клоунаду деревенский ловелас. – Однажды станет моим.

Он не отпускал меня и водил большим пальцев по моей кисти, пока мы не дошли до навеса.

– Выбирай, принцесса, на каком поедем? – спросил мой ухажёр.

– Поедем? – уточнила я. – Я думала, что сама буду управлять.

– А ты не так проста, – он посмотрел с наигранным уважением. – Ладно, разрешу тебе приручить одного из этих монстров. Какой нравится?

Я осмотрела стоящие в ряд квадроциклы и остановилась на белом с ярко-зеленым вставками на колесах.

– Может со мной на этом красавце? – Костя подмигнул, стоя у черно-красного вездехода.

– Отстань ты уже, пиявка! – Тим осматривал желтый квадроцикл, проверяя все ли с ним в порядке.

– Они все исправные, – обиженно прокомментировал парень. – Садись, городская, инструктаж проведу. Исключительно профессиональный.

Следующие 20 минут передо мной был серьезный профессионал, который совершенно не отвлекался на флирт. Он показывал мне, где газ и тормоз, как пользоваться коробкой передач. Рассказывал о правилах безопасности, о том, чтобы ноги не болтались, а были в строго предназначенном месте.

– И не трюкачить! – это было скорее для Тима, так как брат не впервые участвует в таких мероприятиях, и просто ехать ему уже не так интересно. – А теперь, Кира, я вынужден подправить твой прекрасный образ.

Мы зашли в небольшое помещение. Костя подобрал для нас экипировку: защитные комбинезоны, шлемы, сапоги с нескользящей подошвой.

– Это обязательно? – мне не хотелось надевать костюм на себя. – Вы же будете издеваться.

– За то мошек с лица соскребать не придется, и не поранишься нигде. Одевайся. – без возможности на дальнейшее обсуждение скомандовал Тим.

Выбора не было, я пошла в раздевалку. Натянула белый комбинезон поверх своей одежды, не знаю как правильно, а спрашивать было неловко. Заправила штанины в высокие сапоги. Когда вышла к ребятам, они тоже уже были готовы к старту.

– Поможете? – показала я на шлем.

Костя подошел ко мне.

– С радостью, – он приблизился к моему уху. – Не волнуйся, выглядишь очень даже горячо.

Улыбка невольно растянулась по лицу.

– Волосы в косу заплети, пожалуйста, – добавил инструктор обычным тоном.

После того как всё было готово, мы завели квадроциклы. Я начала трогаться. Было волнительно, но желание сделать это побеждало.

– Я за тобой! – крикнул Костя. – Тим впереди.

Брат уверено направился в сторону освещенной лесной тропы. Солнце начинало садиться. Я старалась не отставать, добавляя газ.

– Резко не делай, перевернешься! – слышалось сзади.

Деревья начали мелькать. Железный монстр был под моим контролем и послушно подчинялся. Осознание своей силы и адреналин смешались в энергетический коктейль. Радость переполняла. Под кронами деревьев было темнее, но видимость была хорошая, благодаря фонарям. Тим поехал немного быстрее, и я была очень благодарна ему за веру в меня. Совсем скоро мы остановились у маленького водопада.

– Как круто! – я сняла шлем.

Волна моего детского восторга накрыла парней, от чего они стали смеяться.

– Там дальше подъем, и через небольшой ручей тропа. Попробуем доехать до большого водопада? – предложил Костя.

– Ты еще спрашиваешь?! – эмоции переполняли меня. – Поехали-поехали!

– Боевой хомяк, – подшучивая, Тим уже заводил свой квадроцикл.

– А можем быстрее? – не могла успокоиться я.

– Не спеши, там подъем. Помнишь, переднюю стойку показывал? – я кивнула. – Вот когда скажу, снизишь обороты и встанешь в неё.

Мы направились к цели. Через некоторое время дорога начала идти вверх. Костя что-то крикнул, слов я не услышала из-за шума моторов, но поняла, что пора применять теоретические знания на практике. Уверено встала на подножки и немного наклонилась вперед.

– Не газуй резко! – крикнул парень за спиной.

Аккуратно начала подниматься вверх. Еще оставалось чуть-чуть, но силы были на исходе от тотального контроля. Когда уже хотелось всё бросить, мы преодолели подъем. Проехав еще немного, оказались на скалистом обрыве. Лес остался позади, перед нами была широкая река, которая стремительно падала вниз с оглушающим рёвом. Солнце, которое уже лежало на горизонте блестело в брызгах последними лучами. Я сняла шлем. Прохладный влажный воздух коснулся моего лица. Словно завороженная я подошла к краю.

– Кира, – окликнул брат.

– Не волнуйся, я осторожно.

Падать было бы далеко. Примерно, если бы я стояла на 7 этаже нашего дома. Но это не вызывало страха. Только уважение к природе. Насколько она величествена, невероятно сильная. Вода разбивалась и пенилась внизу. Ей хватит несколько секунд, чтобы победить любого своего врага.

– Пикник? – предложил Тим – Я вкусняшек набрал.

Брат достал из рюкзака три металлические банки с лимонадом, разные пачки с чипсами, печеньем, мармеладками.

– Дружище! Как мне не хватало этого, – воскликнул Костя и приобнял брата за плечи.

– Когда нам было лет по 12, – начал рассказывать мне Тим. – мы залазили на крышу дома Кости и устраивали там такие пикники. Покупая всё «вредное».

– Мог и поделиться, – я не знала в детстве о таких приключениях старшего родственника.

– Ага! Чтобы ты меня бабушке сдала? Она бы меня потом всё лето одними яблоками кормила, а вместо лимонада – квас.

Мы уселись прям на камни. Пачки зашуршали, приятно зашипели баночки.

– Какой кайф, – протянул инструктор.

Сделав несколько глотков, он лег и прикрыл глаза. Я последовала его примеру. Погрузившись в темноту, я растворилась в звуках. За шумом падающей воды, получилось расслышать шорох листьев. Птицы перекрикивали друг друга. По мне растекалось чувство спокойствия. Из моих грез меня выдернул хруст чипсов около уха.

– Константин, вы кране жестоки, – я приоткрыла глаза.

Парень замер, а его глаза наиграно забегали по сторонам.

– Может я могу как-то загладить свою вину? – его пальцы прикоснулись моей руки, и я резко одернула ее.

Шуточный флирт обретал уже какие-то другие нотки, и меня напугало это. Тим смотрел в даль, туда, где начиналась река.

– Подай мармеладки, и я постараюсь простить тебя, – сделала вид, что не заметила ничего кроме шуток.

Солнце почти полностью скрылось. Над нами начали сверкать первые звезды, которые отсюда казались на расстояние вытянутой руки. Надо было возвращаться назад. Еще раз вдохнув полной грудью чистый воздух, я надела шлем. Квадроциклы зарычали. Костя напомнил мне то, что уже рассказывал про спуск. Теперь уже он ехал первым, чтобы мы не потерялись. Свет от фар подсвечивал деревья, которые снова сгущались. Искореженные тени мелькали вокруг. Снова пришлось быть максимально внимательной, чтобы не попасть ни в какую ямку, и не потерять управление. Пальцы крепко вцепились в руль. Ноги напряжены. Взгляд направлен только вперед. Еще немного и мы спустились с холма.

– Всё в порядке? – остановился Костя.

– Да, – сказали мы с братом одновременно.

– Тут уже без проблем поедем. Главное в сторону не съезжайте, едем строго по фонарям.

– Как скажешь, командир, – съязвил Тим.

Наша команда направилась к базе. Трасса для новичков была хорошо освещена и давала возможность набрать скорость. Ребята начали баловаться, разгоняться, устроили что-то вроде догонялок. Я чувствовала себя увереннее, но разгоняться до их скоростей не решалась. Когда расстояние между нами увеличивалось, парни замедлялись, чтобы я их догнала. Вот они снова начали свои игры, удаляясь. Мой квадроцикл начал ехать словно сам по себе. Я никак не могла ни сбросить скорость, ни повернуть. Меня несло прям на фонарь.

– Помогите!

Не уверена, что меня услышали. Паника завладела мной. Я хаотично нажимала все, что видела. Фонарь был все ближе, еще секунда… руль резко повернулся. Меня уносило в глубь леса.

– Тим!

Я вцепилась в руль, стараясь не слететь с вездехода. Несколько раз чуть не перевернулась, когда под колеса попадали большие корни деревьев и ямы. Когда свет от лампочек остался где-то позади, мне удалось вернуть управление. Как только мне удалось остановиться, я сразу же слезла с неуправляемой машины. Всё тело дрожало. Единственным источником света были фары квадроцикла. Ноги не держали меня, и я рухнула на колени рядом с передним колесом. Кое как сняла шлем.

– Да что с тобой?! – ударила я в колесо.

Вокруг ничего не видно. Только черные деревья. Фонари трассы закрыты кронами, и отсюда их не разглядеть.

– Помогите!

Надо было как-то вернуться назад. Можно поехать по следам. Садиться снова на бешенный аппарат не хотелось, но остаться в ночном лесу еще хуже. Я начала разворачивать квадроцикл. Фары моргнули и отключились.

– Нет! Нет-нет-нет, – я пыталась завести его, нажимая кнопку снова и снова.

Злость, страх, тревога смешивались в взрывоопасную бомбу. Ничего не видно. Сквозь поток мыслей пронеслась одна очень полезная. Я достала телефон из кармана комбинезона.

– Нет сети. Ну, конечно! – я замахнулась, чтобы выкинуть телефон. -Нет, свет мне еще нужен.

Я села на землю и облокотилась спиной на колесо. Так спокойней – сзади никто не подойдет. Надо было что-то делать. Кричать? Идти, оставив квадроцикл? Как идти одной по лесу?! Сотни вопросов возникали, не давая найти ответ ни на один. Телефон лежал рядом, создавая небольшую область обзора. Листва шевелилась. И если раньше это был прекрасный шелест, то сейчас устрашающий шепот.

– ТИМ! – закричала я со всей силы.

Кривые ветки тянули ко мне свои кривые пальцы. От дерева, которое стояло на границе света отошло черное пятно. Я в ужасе попятилась назад и ударилась головой о корпус квадроцикла. Резко схватила телефон и направила в сторону дерева – никого нет. Только куст мирно покачивался от легкого ветра. Убедившись еще несколько раз в том, что у меня разыгралось воображение, я положила телефон рядом.

– Не беги, – раздался жуткий шепот позади, будто кто-то сидел на сиденье.

Боясь посмотреть назад, я закрыла глаза руками и заплакала.

– Ты звала. Почему теперь избегаешь?

Дыхание останавливалось. Меня сковало ужасом от осознания кто находится рядом.

– Я не нападаю. Чего ты боишься?

Всхлипы не останавливались. Я не могла открыть лицо. Мне хотелось сжаться в маленький клубок и стать невидимой.

– Теперь ты не одна, – шепот перерос в рычание, – ты ведь об этом просила?

– Кира! – свет фар пробился сквозь мои пальцы.

Тим подбежал ко мне, и пытался осмотреть.

– Что случилось? Ты цела? Да открой ты лицо!

Махая головой, я продолжала сжиматься и трястись от рыданий.

– Уйди, – послышался голос Кости.

Парень сел рядом со мной и просто обнял за плечи, давая пережить всё, что со мной происходило.

– Ты в безопасности. Слышишь меня?

Я фокусировалась на его голосе. Он взял мою руку и сжал между своими горячими ладонями.

– Мы тоже испугались. Очень испугались. Но все прошло.

Постепенно возвращалась возможность дышать, пусть и через всхлипы. Я осмелилась поднять глаза и посмотреть на тех, кто переживал за меня. Тим стоял в метре от меня и растирал переносицу. Костя спокойно смотрел мне в глаза, сдерживая все свои эмоции.

– Он не работает, – выдавила я хриплым голосом.

– Разберемся. Ты не поранилась? – инструктор не отпускал мою руку.

– Нет, – вытирая слезы, я начала вставать. – Страшно было.

Убедившись, что я в порядке, Костя начал осматривать квадроцикл. Я подошла к Тиму, и он крепко меня прижал к себе.

– Как ты меня напугала, – прошептал он в макушку. – Что мне пришлось бы родителям рассказывать? Соврал бы, что ты с парнем сбежала.

– Они не поверили бы, – шмыгая носом, улыбнулась я. – Все равно бы получил от них.

Заревел двигатель белого квадроцикла.

– Он полностью исправный, – Костя продолжал искать причину потери управления. – Не понимаю, что случилось.

– Бес попутал, – прошептала я скорее себе, чем ребятам.

Тим посмотрел на меня с подозрением. Зная о моих способностях, он вполне мог всерьез отнестись к моим словам, в отличие от своего друга.

– Поедешь? – осторожно спросил Костя.

– Да, – уверено ответила я, не хотелось доставлять неудобства. – Только не уезжайте от меня.

Мы сели на свои вездеходы и направились в сторону трассы. Тим ехал за мной, чтобы не выпускать больше из поля зрения. Теперь он скорее всего не скоро еще куда-нибудь меня пригласит. Как не брал в детстве, потому что от меня одни проблемы. Родители всегда несправедливо отчитывали его за то, что «не уследил», и в какой-то момент мы перестали играть вместе. Вот и теперь я всё испортила. Пока меня терзало чувство вины, мы без приключений добрались до базы. Припарковали квадроциклы. Не заходя внутрь, я сняла комбинезон, и отдала всю экипировку Косте. Ребята еще болтали, мне нечего было сказать, а шутить и устраивать актерское представление не было настроения. Тим открыл машину. Я села и посмотрела на себя в зеркало. Хорошо, что я почти никогда не крашусь, а то была бы сейчас с черными подтеками на лице. Брат открыл водительскую дверь минут через 30.

– Пока, городская, – улыбнулся Костя в мое открытое окно. – Буду рад покататься с тобой еще. У тебя, правда, очень классно получалось для первого раза.

– Спасибо, – все, что смогла я сказать.

Тим завел машину, и мы тронулись с места. Когда мы отъехали несколько метров, брат посигналил другу, и повез нас домой. Половину пути никто не осмеливался начать диалог.

– Что с тобой происходит? – не сдержался брат.

– Не знаю.

– Не ври, пожалуйста. Может я смогу помочь.

– Как?! – взорвалась я. – Никто не сможет мне помочь. Вы все боитесь меня. Ты думаешь ты хочешь знать правду? Нет. Никто не хочет знать ее. Даже я.

– Ты потеряла управление не из-за исправности, верно?

– Да.

– Призрак? Ты испугалась кого-то, и сама свернула?

– Да, – соврала я.

Тим больше не расспрашивал. А я не хотела рассказывать ему правду. И сама не хотела бы знать такое. Тяжело признаться даже себе в том, что я сделала. Машина подъехала к дому. В окнах еще горел свет.

– Не рассказывай, – умоляла я.

– И не собирался.

С порога нас встретил громкий спор родителей. Повышала голос, в целом, только мама, папа же пытался что-то ей объяснить. Мы с братом переглянулись, и направились в сторону скандала.

– Что происходит? – стальным тоном спросил Тим.

– Собаку притащил! Накаркал, сыночек, спасибо, – мама была в гневе.

– Лен, в чем проблема? Я не прошу ухаживать за ней.

У папы на руках был щенок спаниеля. Кучерявые ушки забавно свисали, а своим носом он тыкался папе в руку, чтобы тот не забывал гладить.

– Прелесть, – не сдержалась я. – Ма, ну что ты? Посмотри какой милаш.

– Делайте, что хотите! – мама направилась на второй этаж. – Но вычищать его шерсть со всех стульев я не буду.

Папа с благодарностью посмотрел на нас.

– Ты бесстрашный, – хихикая прокомментировал Тим, когда мама закрыла дверь наверху.

– Он потерялся, наверно. Его сегодня женщина принесла, нашла его недалеко от клиники. Таких не бросают, чистопородный, данные прекрасные. Смотри какие лапы!

Папа восхищенно продемонстрировал мне лапки мохнатого друга. Действительно, достаточно крупные для такой крохи, но от этого еще больше хотелось его потискать. Я села на диван и взяла его лапку.

– Придумал имя?

– Боюсь привязаться, вдруг придут за ним, а я тут уже имя дал.

– А если не придут? Тебя мама прибьет, – Тим сел на корточки перед папой, и почесал собаку за ухом.

– Ей просто время нужно, принять все, вы же знаете, она отходчивая.

Щенок заинтересовался мной и, веляя хвостом, перелез на мои колени.

– Можно я к себе в комнату заберу? – меня успокаивало, что я не останусь совсем одна в комнате.

– Конечно. Он заскучает тут один, выть может начать, а мама в комнату его точно не пустит. Как погуляли? Совсем забыли про это.

– Хорошо, до водопада доехали, шикарные виды тут, с этим уже ничего не сделаешь. – уверено рассказывал Тим.

– Вот и молодцы. Пойду договариваться с мамой.

– Удачных переговоров, – засмеялась я. – Ты мой герой.

Все направились по комнатам. Я в обнимку с новым защитником нехотя зашла в свою.

Глава 8

Меня встретил полумрак, и я сразу же нажала на выключатель, который был у двери. В комнате меня никто не поджидал. Я с облегчением выдохнула, почесала мохнатого непоседу, и закрыла за собой дверь. Малыш вырвался из рук и направился изучать пространство. Оценив поведение собаки, я расслабилась – если бы тут что-то было, щенок точно бы это почувствовал.

– И как мы тебя назовем? – я прошла и села на кровать, ушастик сразу подбежал ко мне и начал облизывать ноги. – фу, я же еще не мылась.

От мыслей про ванную по спине побежал холодок. Перед глазами снова всплыла надпись, которая медленно проявлялась на зеркале утром. Щенок начал игриво гавкать.

– Тшш, на улицу захотел? – я подхватила его на руки. – Назову тебя Балбес.

Щенок попытался цапнуть меня за нос.

– Ладно-ладно. Как тебе Банни? С такими-то ушами.

В коридоре раздались шаги. Слух сразу включился на максимум. Кажется, Тим пошел в душ. Мохнатый проказник отвлек меня, когда начал облизывать мое лицо. Мы завалились на кровать, и я стала чесать ему упитанное пузо. Банни разлегся на спине, а кучерявые ушки растянулись по покрывалу в разные сторону, от чего я не смогла сдержать смех. За игрой я не заметила, как прошло время, и дверь в коридоре снова открылась. Сейчас или уже не решусь. Я встала и направилась в душ. Рыжий дружок бежал за мной, пытаясь укусить за пятки.

– С легким паром, – Тим еще не успел закрыть свою дверь, когда я вышла в коридор.

– Спасибо, – пес обратил внимание на говорящего парня и направился к нему.

Моя уверенность сразу поутихла.

– Иди, я послежу за ним, – брат чесал щенка за ушами.

– Угу, – нехотя открыла дверь.

В комнате еще оставался пар. Зеркало, к которому я старалась даже не поворачиваться снова было запотевшим. Это ещё больше усиливало мое волнение. Не глядя по сторонам, я разделась и залезла в душевую кабинку. К счастью, ничего мистического не происходило. Мне удалось спокойно помыться, одеться, даже причесать волосы. Выходила я уже без чувства страха, но идти в комнату без охранника не хотелось. Постучавшись к брату, я приоткрыла дверь.

– Такой классный, – Тим играл с ним, смастерив из своих носков маленький мячик. – Заберем с собой?

– В квартиру? – Банни подбежал ко мне. – Он там затоскует, такие любят простор.

– Но если мама будет против, чтобы он тут жил, то заберем, – шептал брат, чтобы родители в соседней комнате не услышали.