Читать онлайн Всё ещё люди бесплатно

Пролог

Артур

В рабочем районе Тизиона было шумно. Люди толпились у прилавков, торговались, толкались. По улицам тарахтели бензиновые машины, в основном напоминающие большой велосипед, но были и более привлекательные и прогрессивные: мягкие сидения, обтянутые кожей, меньшего диаметра широкие колеса, гладкий корпус кузова. Каждая тарахтела, проезжая по брусчатке, извергая облака черного дыма, который оседал на стенах домов. Я привык к этому.

Здесь я родился. Прямо за тем углом, на втором этаже лавки Вильембаха. Мать родила меня посреди смены, каким-то чудом это далось ей легко и сделав вид, что она слегка прихворала, через пару дней она вернулась к работе. Моего плача в этом шуме не было слышно.

Лавка Вильембаха продавала запчасти для паровых машин. Хозяин – Ганс Вильембах Третий – был уже в возрасте и редко здесь появлялся. Мать никогда не признавалась, что он был моим отцом, но с годами я стал видеть его в зеркале. Знал ли он о моём существовании? Он появлялся не чаще раза в месяц, мать скрывала меня, отдавая на пару часов соседям или заперев в кладовке.

Рядом с лавкой располагался бордель. Когда мне исполнилось десять, старый Вильембах умер от чахотки, а бизнес перешел его детям. Лавка была убыточной, поэтому её закрыли. Чтобы иметь возможность прокормить нас, Леона связала свою дальнейшую жизнь с проституцией. Уже с детства я отлично знал, что такое похоть и разврат.

– Дом, милый дом, – я выдохнул, и меня окутал пар. Зима пришла в столицу.

Офелия стояла рядом, рассматривая эти прогнившие улочки, в её глазах светилось любопытство, как будто она впервые в столице. Желтый плащ спутницы, как луч солнца, выделялся на фоне этой серости и вони. “Когда они уже разберутся с ливневой канализацией?” – покачал головой, ведя диалог с невидимым собеседником.

Офелия повернулась ко мне, вздернула свой аккуратный носик и улыбнулась:

– Ты родился на этой улице? Ты раньше не показывал его.

– Да. Вон там, – каждое слово давалось мне с трудом. – Не приходилось к слову.

– Артур, тебе лучше помолчать, – Офелия попросила меня нагнуться и повернуться к ней спиной. Она достала из сумки инструменты и подкрутила несколько болтов на лопатке, ослабляя давление железа на грудину. – Мы обязательно это исправим!

Она грустно рассматривала мою механическую руку. Я не разрешал ей винить себя, но она не слушала.

– Это не твои заботы, Фел.

– Еще как мои! Если бы я тогда…

Я выдернул руку из хватки Офелии, проверяя, шевелятся ли пальцы. Двигались они с трудом, но боль стала меньше. Глядя на Офелию, я сразу вспоминал Приморье и нашу первую встречу. Как много всего случилось после, не передать словами.

– Не грусти. Я никогда не винил тебя.

– Я знаю, но… – на глазах Офелии начали наворачиваться слёзы.

– Эй! Когда ты стала такой плаксой?!

Она утерла глаза рукавом плаща, пошмыгала носом. Я улыбнулся, такой она была смешной в своём вечном переживании за всё и сразу.

– Пойдем. Нас ждет Сильвия.

Офелия дополнительно проверила диффузор на моей маске. Мы двинулись в глубь района. Я предвкушал тот момент, когда снова окажусь на пороге места, где перестал быть человеком.

Глава 1

Себастьян

– Ты проверил подземелья?

– Да, мой принц. Боюсь, вы были правы. Императрица с алхимиками проводят эксперименты над людьми.

– Как далеко она зайдет в своём безумии? – принц прошептал это себе под нос, запустив руки в черные волосы. – Выдели мне человека.

– Есть особые пожелания?

– Самого верного.

Голубая сталь в глазах принца заставила меня напрячься. Он почти никогда не обращался ко мне с такими просьбами. Воздух в комнате наэлектризовался от напряжения. Принц отвел глаза, не выдерживая моего удивленного взгляда.

– Что-то опасное?

– Не знаю. Не могу быть уверен.

Принц Банам – единственный претендент на престол. Его слово уже практически стало законом. Он так не похож на своего брата – Ариджита – Императора Бейрана. Высокий, статный, учтивый, добросердечный. Банам был одним из немногих во дворце, к кому я не испытывал ненависти. Я с нетерпением ждал того момента, когда Ариджит передаст корону своему брату и закончится пора кровопролития. Хоть в стране сейчас и было относительно спокойно, но тон принца заставил меня ощутить, как сгущались тучи.

– Мой друг – Артур. Уже давно отошел от дел, но сноровки не потерял.

– Тот, что пытался сбежать?

– Да.

– Это может вызвать вопросы. Ты веришь ему?

– Больше, чем себе.

– Тогда слушай мой приказ. Отправь его в Приморье. Пусть нулла довезет его до торговой площади близ порта. Там его встретят и всё расскажут. Боюсь, во дворце даже у стен есть уши.

– Да, мой принц.

– И, Себастьян… – я на миг застыл в дверях. – Никто не должен знать, что ты следил за Цереей. Уничтожь все следы своего пребывания.

– Обижаете, мой принц. Разве я вас когда-нибудь подводил?

– Не подводил… Ступай.

Я с тяжелым сердцем покинул то место, что принц использовал как кабинет. Краем глаза проследил, как Банам перебирал бумаги, а затем закрыл лицо руками и, кажется, сдерживал слезы.

Артур

Император Бейрана – Ариджит Орвинар – женился на пятый год своего правления. Народ ликовал, приветствуя Императрицу Церею. Она была умна, молода, красива и загадочна. О её происхождении ходило множество слухов, доподлинно неизвестно, как безродная Церея стала первой женщиной страны. С её появлением начали развиваться технологии, города стали расти, а позиции Империи все сильнее и сильнее укреплялись в мире. Благодаря Церее и ее подручным алхимикам, военная мощь Империи росла не по дням, а по часам. Зачарованные Кристаллы стали мощным и опасным компонентом в изготовлении оружия, а формулы хранили за семью печатями. Никто в мире не пытался соперничать с Бейраном.

Их пара выглядела комично. «Красавица и чудовище» – так называли их одно время газетчики. Ариджит был жесток, непривлекателен (годы праздной жизни его не пощадили), похотлив, а его “дама сердца” почти не участвовала в светской жизни, лишь изредка появлялась перед народом, вызывая тем самым очередной шквал сплетен.

– Артур, – стук в окно заставил меня отвлечься от чтения утренней газеты. – Что пишут?

– В очередной раз строят теории насчет Императрицы и гадают, кто станет преемником. О чем еще им писать?

– Ох уж эта жёлтая пресса. Может, тебе книгу какую принести поумнее?

– Это то, чем живет простой люд, вроде меня. В таких газетах можно почерпнуть много интересного, – я отложил газету на заваленный инструментами стол. – Ты сам меня этому учил.

– Какой я молодец!

– Чего приперся? На свидание собрался? Вырядился-то как, – я взглянул на него через прилавок.

– Артур, Артур. Даже скучал по твоим колкостям. Есть одно дело.

Я вздёрнул брови. Себастьян Фокс, мой друг и по совместительству бригадный генерал Ястребов, пришел в очередной раз послать меня в пекло, да еще и лично. Он любил личные встречи, хоть род нашей деятельности и подразумевал полную секретность. Сегодня он был в гражданском, весь лоснился: белый фрак, расшитый золотыми нитями, котелок в тон, выглядывающая из нагрудного кармана золотая цепь карманных часов, перстни на пальцах, улыбка от уха до уха. Так и хотелось врезать.

– Хах, – я в голос засмеялся. – Я сижу в этих отвратных трущобах уже пять лет. Не думал, что еще нужен.

– Сам виноват. Я тебя предупреждал. Мне стоило больших трудов убедить совет не казнить тебя.

– Кланяться и благодарить не буду.

Боковым зрением я заметил повозку с навозом. Проезжая мимо моей скромной лавки, она подскочила на камне, растрясая содержимое. Себастьяна было не спасти.

– Сучья срань, Артур! Ты не мог предупредить? – вот теперь я был доволен. А эта тупая улыбка сошла с его лица.

– Дал бы мне умереть и не пришлось бы посещать гетто Тизиона.

– Прямо сейчас я почти готов лично тебя придушить. Знай это! – Себастьян верещал как девчонка, пытаясь очистить себя от навоза. – С каких пор ты ослеп?!

– С тех самых, как меня списали со службы. Уж не генералу мне рассказывать о зоркости.

Себастьян с силой толкнул дверь, впуская в жилище смесь из запаха навоза и благородного парфюма, коим мой друг обливался каждый день.

– Последнее время мои Ястребы совсем распоясались.

– Я не твой Ястреб, – мои брови невольно сошлись на переносице, рот скривился, а к горлу подступил ком. – Не называй меня так.

Ястребы, тьфу. Шайка беспризорников, которым дали в руки оружие и выдрессировали как собак. Без семей, потерянные для общества, идеальные кандидаты для службы в тайном подразделении армии Империи. Если умрут – никто и плакать не будет. Шрамы на моём теле каждый день напоминали о прошлом.

– То, что последние пять лет ты чинишь молотки, не значит, что ты больше не Ястреб. Есть у тебя чистая одежда?

– Можешь взять, что найдешь. Если твоей заднице это будет по нраву.

– Мне уже все равно. Что угодно, только не быть в дерьме!

Себастьян со скоростью звука избавлялся от той обертки, в которую был облачен.

– Эй, давай не разбрасывайся своим вонючим барахлом тут!

Чертыхаясь, генерал удалился в дальний угол лавки, где за занавеской располагался ржавый душ. Столько лет прожили в казармах, но изнеженного аристократа такая жизнь из него не выбила.

“Снова в путь, снова в дело…” – я тяжело вздохнул. Пять лет назад я жаждал перемен. В нашем “спокойном” государстве происходили жуткие вещи, скрытые от людских глаз. Реки крови лились, стоило лишь получить приказ. Меня начали терзать бесконечные кошмары, видения. Я не мог ни спать, ни есть, ни противиться приказам. Меня всего ломало, стоило только допустить мысль о неповиновении. Каким-то чудом я нашел в себе силы и совершил побег после одного из заданий. Скрывался на севере Бейрана в лесах, год плавал по Скалистому морю на рыбацком судне. Но в каждой заднице этого гребаного мира меня находили. Мои же “братья”.

– Артур, одежду подай!

– Пусть тебе ее твои лакеи подают! Выйди да возьми!

– Чтоб тебя черти драли! – Себастьян, полностью голый, расхаживал по комнате, тряся своим хозяйством.

В окна заглядывали проходящие мимо зеваки, дамы охали и вздыхали, смеялись, делая вид, что не смотрят.

– О твоей заднице скоро всё гетто будет говорить. Советую поторопиться.

– Мне нечего стесняться. Я молод и хорош собой, – Себастьян развернулся ко мне, упер руки в бока, изображая античную статую.

Я швырнул в него подвернувшейся под руку масляной тряпкой, не намереваясь более созерцать этого голого индюка.

– Да прикрой ты уже свой срам, – Себастьяна совершенно не смущало моё присутствие. Он продолжил рыскать по шкафам, пытаясь найти одеяние, но я предупреждал, что разжиться здесь нечем.

– Артур, ты доиграешься! Эту одежду лучше выкинуть, – мой друг швырнул свой уже не белый фрак в догорающий горн, предварительно вынув из карманов всё ценное. – Насчет дела…

– Оденься уже!

Себастьян лениво и медленно натягивал на себя рабочий комбинезон. Я резко задернул шторы на окне, вывесив табличку “Не беспокоить”. Будет нехорошо, если нас прервут посреди разговора.

– Что это за дело, о котором мне пришел сообщить генерал лично?

– Это поручение принца, – Себастьян помрачнел, взял в руки свои часы, несколько раз покрутил завод. Щелчок. Корпус раскрылся и от достал из потайного отсека клочок бумаги. – Есть информация, что на юге готовится покушение на Императора. Необходимо расследовать и доложить.

Себастьян протянул мне клочок бумаги, глазами показывая, что я должен прочитать написанное. Записка была закодирована. Это шифр мы с ним придумали еще в детстве.

“Нужно разыскать одного человека. Подробности – позже. За нами могут следить.”

Себастьян продолжал говорить. Я сразу понял, что весь этот спектакль нужен лишь для алиби. Никто в здравом уме не отправлял агента собирать информацию о подпольном восстании, стоя в чужой одежде посреди кузницы. Но в записке не было указаний, кого и где мне необходимо найти. Я скомкал ее и кинул в огонь к остальным вещам Себастьяна.

– Отправляйся в Приморье. Что тебе нужно? Лошадь, повозка, корабль? Порасспрашивай местных, последи за торговцами. Если заметишь что-то подозрительное – фиксируй. Если вдруг тебя опознают, смотри по ситуации. Представь, что ты на отдыхе. Это же горячий юг!

Я взглянул на друга. Приморье. Корабль. Торговцы. Да. Это то, чего он хотел. Сейчас передо мной стоял генерал, приказу которого нельзя противиться. Хоть его лицо и было расслабленным, взгляд стрелял точно в цель на определенных словах.

– Мне нравится. Я давно не “отдыхал”. Золотишка накинете, чтобы вжиться в роль? – я усмехнулся. – Хотел бы узнать, почему выбор пал на меня?

– Так уж вышло, что все заняты. Думаю, это лучше, чем сидеть здесь. – Себастьян сделал рукой круг, указывая на мое “жилище”. – Хотя есть в этом образе жизни какой-то шарм.

Себастьян посматривал на часы, словно время разговора у нас было ограничено. Надеюсь, я правильно распознал его сигналы. Кого искал принц на самом деле?

– Где мое табельное?

– Сходи к каптенармусу1. Он тебе выдаст.

– Йозеф еще не ушел на пенсию?

– И не надейся. Думаю, он будет рад тебя видеть.

– Это старикан до сих пор пугает, – меня передернуло от воспоминаний.

– Да ладно тебе, Артур. Йозеф – милейшей души человек!

– Очень мило он хлестал нас розгами в детстве.

Себастьян пожал плечами, одарил меня своей лучезарной улыбкой и хитрым взглядом. Его фамилия говорила сама за себя. С виду весь такой милый и пушистый, но сам хитер, опасен и разорвет на части, стоит только отвлечься.

– Есть закурить? Давай что ли как в старые-добрые на дорожку? – я достал из ящика стола трубку.

Себастьян постучал себя по карманам, вздохнул и показал жестом на горн.

– Прости, мой друг, но сегодня без курева. Оно было в кармане фрака.

– Какая же ты паскуда, Себастьян. Цацки спас, а табак оставил в кармане? – я швырнул трубку назад в ящик.

– Курение вызывает поражения легких, несовместимые с жизнью.

– Может, я хочу умереть побыстрее.

– О нет, мой друг! Ты – самый жизнелюбивый человек из всех, кого я когда-либо встречал.

Себастьян постучал меня по плечу и на мгновение задержал руку на нем. Затем резко притянул меня к себе в объятия, чего я уж точно не ожидал. От его прыти стул, на котором я сидел, перевернулся на бок.

– Как же я всё-таки скучал по тебе! – он прокричал мне эти слова прямо в ухо, отчего стало не по себе. А затем зашептал так, что услышать мог лишь я: – Если кто-то будет мешать тебе выполнять задание – ты знаешь, что делать.

Себастьян отпустил меня также резко, как и обнял. Поправил комбинезон, который, словно мешок, на нем сидел, посетовал на свой внешний вид, слегка поклонился и спешно ушел.

Это было показное выступление , но я слишком давно отошел от дел, поэтому даже не мог предположить для кого. Но он сделал всё для того, чтобы я держал ухо востро. Он не мог ответить на мои вопросы здесь. Информацию мне придется получать из других источников.

Каптенармус Йозеф действительно был рад меня видеть. Он постарел, черты его лица стали мягче, а тело осунулось. Мне выдали пару пистолетов, горстку Кристаллов для них. Когда я попросил метательные ножи, Йозеф скривился и ответил, что не положено. Вот же ж старый хрыч! Он выдал мне походную форму, не сильно отличающуюся от моей обычной одежды.

– Армию нынче одевают в лохмотья?

Шутку Йозеф не оценил. Вот теперь он был мне не рад. Такой Йозеф мне нравился больше. Я расписался в получении обмундирования и удалился.

В столице уже гасили фонари. У меня осталась пара часов до отбытия. Районы Тизиона отделялись друг от друга несколькими крепостными стенами, создавая тем самым лабиринт. Пройдя несколько улиц, я понял, что становилось всё темнее. Гетто никогда не спало. У нас не было возможности наслаждаться сном.

Я приближался к своей лавке, ощущая на себе чьё-то пристальное внимание. Об этом предупреждал меня Себастьян? Генерал предоставил мне карт-бланш в этом деле. Я сделал вид, что завязываю шнурок, присел и прислушался. Я слушал голоса, биение сердец, шаги. Звуки проникали в меня, раскрывая мне, что происходит вокруг.

Это одна из особенностей Ястребов, натренированная и отточенная: видеть и слышать всё вокруг, замечать малейшие изменения в пространстве. Я научился заглушать голоса в голове. Можно сказать, что я убеждал себя в том, что почти глухой. Пришла пора тряхнуть стариной и вспомнить старые приёмчики.

За мной следили двое. Шуршали и звенели доспехами. Видимо, гвардейцы. Один чуть волочил левую ногу, а у второго явно была травма запястья в прошлом – он разминал руку каждые несколько минут.

Я стал двигаться медленнее. Они замедлились. До дома оставалось три поворота. Не стоит делать поспешных выводов. Это может быть ночной патруль. Уверенно двинулся дальше, решив пойти более длинной дорогой. Темно, хоть глаз выколи. Я мог бы оторваться от них, пройдя по крыше, но приметил на своем пути таверну.

Нырнул в открытую дверь питейной, швырнул пару медных монет хозяину и попросил комнату с окном. Тот дал мне ключи без вопросов, и я стремительно побежал по лестнице. Сердце бешено стучало. Было в этой ситуации что-то пугающее, и одновременно состояние погони вызывало во мне неописуемый восторг.

Запер дверь изнутри, подвинул кровать, чтобы задержать преследователей. Выглянул в окно – чисто. На минуту задумался, надо ли зарядить пистолет. Нет. Привлеку лишнее внимание. Разберусь врукопашную, если потребуется.

Спиной вперед вылез в окно, подтянулся в сторону крыши. Хватаясь за выступы камней выбрался на крышу, огляделся. Добраться до лавки было не трудно. Главное – двигаться тихо и по максимально по прямой. Эти гвардейцы в своих доспехах никогда не залезут сюда – неповоротливые и тупоголовые.

Несколько прыжков между домами. Один раз я оступился и чуть было не упал, но глаза боятся – руки делают. Моё тело реагировало быстрее мозга и не давало мне сорваться. Зайдя в лавку, я откинул набитый гусиным пухом матрас, под которым я прятал Арабеллу – мой запястный арбалет. Очень удобная вещь, когда дело касалось убийств. Мой любимый вид оружия. Я сделал её сам, воспроизводя в памяти чертежи, что порой таскал у Йозефа из оружейной. Не люблю пистолеты – слишком много они тратили Кристаллов, которые так просто не добыть. Арабелла была моей третьей рукой на всех заданиях, моя прекрасная помощница. Я не переживал за живых так, как за этот прекрасный убийственный механизм.

Краем уха услышал звон доспехов.

– Какие шустрые, – нырнул за занавеску душа и направил Арабеллу в сторону входа.

Раз, два, три. Я отсчитывал секунды до появления незваных гостей. Сердце замедлило свой ход, и я стал видеть шире. Занавеска перестала существовать, а глаза моргать. Темнота отступила. Я ощущал “гостей”, слышал, я растворился в чужих звуках и движениях.

– Думаешь, он здесь? Генерал убьет нас, если мы его потеряем.

Гвардейцы замедлили свой ход. Я был как натянутая тетива. Но их разговор заставил меня сомневаться в своих предположениях.

– Артур, вы здесь? Нас прислали проводить вас, – один из преследователей, тот, что хромал, вскинул руки вверх, показывая свою безоружность. – Не беспокойтесь. Мы на вашей стороне.

Я отодвинул занавеску, не теряя бдительности и продолжая смотреть сквозь каждого из них. Увидев в моих руках оружие, оба заволновались, их сердца на миг остановились, а затем бешено забились.

– Говори.

– Мы подготовила для вас повозку. Она довезет вас до торгового пути.

Я успокоился и опустил арбалет. Моргнул, снимая наваждение.

– Не стоит подкрадываться сзади к тому, кто сильнее и быстрее вас.

– Мы подождем снаружи. Соберите, что нужно.

Оба покинули лавку, нервно переглядываясь. Я видел, как на их лбах проступил пот.

За стеной меня ждала повозка, запряженная хромой лошадью. Извозчиком был один из Лингва Нулла2 – рабов Тизиона. Лишен языка, выполняет, что скажут. Бесполезно с ним разговаривать. Их не учили языку жестов, как свободных граждан. Они слышат, но изъясняться не могут. А если попытаются – их ждет мгновенная смерть от удушья. Даже знать не хочу, как работает это извращение.

Я швырнул в кузов телеги свой рюкзак и запрыгнул следом. Устроившись поудобнее, решил, что самое время и поспать. До торгового пути мы будем ехать всю ночь. Взору открылось звездное небо. Такое красивое и волшебное. Луна, словно головка козьего сыра, освещала нам путь.

Приморье. Быстрее всего добраться было бы морем. Ночь – и ты уже в Фанти, южной столице. Об это говорил Себастьян? Но надо ли мне в Фанти, я не знал. Что мне делать, куда идти, кто моя цель? Много вопросов и ни одного ответа. Неизвестность мне не нравилась. Себастьян дал мне слишком мало подсказок. Как я не люблю загадки.

– Для меня не оставили никакого послания?

Извозчик отрицательно покачал головой. Бесит. Заснуть толком мне не удалось.

Солнце поднималось всё выше и выше, становилось жарко. Не было ни воды, ни еды. Надо было что-то с этим делать. Судя по тому, с какой стороны солнце, и по степному пейзажу вокруг – скоро мы должны выехать на главную дорогу.

– Интересно, сколько нам осталось жить?

Но извозчик молчал, а я чувствовал себя идиотом, разговаривающим со стеной. Чтобы не терять времени, проверил оружие. Разложил Кристаллы по пистолетам. Прицелился прямо в голову извозчику.

– Может мне тебя убить? Что толку влачить жалкое существование? Они всё равно рано или поздно перережут нам всем глотки.

Телегу качнуло, и я невольно потерял равновесие. После она остановилась.

– Эй, аккуратнее веди свою колымагу!

Нулла указал мне, что мы прибыли в пункт назначения. Впереди уже виднелся торговый путь, но ближе он меня подвозить не собирался. Я, может, и заплатил бы ему, да деньги им ни к чему. Рабам не положена оплата.

Закинув рюкзак на плечи, я спрыгнул с телеги. Мужик сразу же направил кобылу в обратную сторону и уехал прочь.

– Ну, теперь мы остались вдвоем, Арабелла.

Глава 2

Артур

Солнце жарило похлеще кузнечного горна. Торговый путь проходил по прямой от Тизиона до Приморья. Но Себастьян почти четко дал понять, что мне нужен корабль. Столица располагалась не в бухте. До ближайшего порта меня мог довезти один из караванов. Но какой?

Кого здесь только не было! Более бедные торговцы переправляли грузы, в основном ткани и фрукты, с помощью лошадей и повозок. Самые богатые возили металл, алмазы, и всё, что нужно для строительства, – они использовали для транспортировки пароходы и железную дорогу. К богачам соваться нет смысла. Жаль, мне не дали лошади – добрался бы как-нибудь сам, но одинокий всадник привлекает куда больше внимания, чем пеший или пассажир.

Место отдыха перед последним рывком до столицы представляло собой большую рыночную площадь под открытым небом. В центре площади бил фонтан – оазис, не иначе. Здесь также имелось несколько питейных заведений, палаток с уличной едой, которая была не хуже, чем в столице. Повара перемещались вместе с караванами и готовили из тех продуктов, что везли торговцы. Перед каждой палаткой стояло несколько складных деревянных стульев и столов, обтянутых хлопком. Удивительно, но они умудрялись поддерживать их в довольно приемлемом состоянии.

Такие площади были по всему Бейрану. За последние годы была проделана действительно большая работа Гильдии торговцев по созданию комфортных условий при перемещении между городами Империи. Обычно рядом располагалась какая-нибудь деревушка, жители которой обслуживали вновь прибывших, а также закупались провизией, поэтому товар всегда возили с избытком.

Поговорил с некоторыми торгашами, но никто не собирался отбывать в Приморье в ближайшее время. Засада. Я окунул руки в фонтан. Живительная влага ласкала кожу в эту жару. Пригладил волосы, выбивающиеся в разные стороны и умылся. Теперь хоть отдаленно похож на человека. Жаль, побриться не успел перед отъездом. В самом фонтане играли дети, мокрые уже до нитки. Смеялись и галдели.

– А кто это тут такой? – я схватил за шкирку одного мальца, подкравшегося сзади и попытавшегося запустить свои ручонки в мой походный рюкзак. – Тебя не учила мама, что брать чужое – это плохо?

– Отпусти! Я ничего не брал.

– Малыш, ты бы и не смог, – я хищно улыбнулся, а малец брыкался, пытаясь вырваться из моей хватки.

Осмотрел парнишку: белокурый, достаточно чистый, хоть и в рванье, пары зубов не хватает, видимо, ему лет десять, в глазах блеск, в левом ухе серьга с фиолетовым Кристаллом. А вот это уже интересно. Откуда у мелкого воришки такое украшение? Кажется, среди нас имеется рыба покрупнее.

Парнишка уже чуть ли не рыдал, окружающие смотрели на меня с осуждением, поэтому отпустил наглеца.

– На! – я швырнул ему в руки монету, отчего глаза у него аж заблестели. Вот сорока. – Откуда ты здесь?

Но парнишка лишь показал мне язык и убежал. Решил последить за ним ради интереса. Пробираясь сквозь толпу, мальчишка то и дело натыкался на локти прохожих, которые одаривали его различными проклятиями и велели идти куда подальше от их драгоценного товара. Паренек обворовал парочку тележек, искусно, незаметно, тихо. Пока его братья отвлекали торговцев шумными играми.

Я прикупил себе еды и наблюдал за ним на расстоянии, стараясь не попадаться ему на глаза. Происходило что-то странное. Он то и дело исчезал из поля моего зрения, но секундой позже появлялся на том же месте. Мне казалось, солнце окончательно напекло мне голову. Или я начал терять сноровку.

– Вы же Артур? – другой пацан возник из ниоткуда прямо передо мной, что я невольно удивился и даже слегка вздрогнул. В его ухе красовалась такая же серьга, как у белокурого. – Глава хочет видеть вас.

– Глава? Ты должно быть ошибся, малец. Иди ищи другого, – отмахнулся от него, пытаясь уйти от разговора.

– Я не ошибся, – абсолютно безэмоционально ответил парнишка. Он смотрел на меня серьезно. – Идите за мной.

Мне стало любопытно, кто это меня ищет. Замешан ли в этом Себастьян? Я проследовал за ребенком. Он провел меня к небольшой повозке, что стояла чуть поодаль от основной дороги. Вокруг не было ни лошадей, ни людей. Казалось, это что-то заброшенное.

Паренек убежал, стоило мне замешкаться. Рядом были свалены пустые ящики. Каждый был отмечен определенным символом, в зависимости от содержимого: динамит, селитра, мышьяк, какие-то лекарства, даже вино. Может, это просто место, где оставляют бесхозную тару? Я собирался присесть, чтобы рассмотреть поближе, но не успел.

– И долго мне ещё ждать? – из кузова повозки меня окликнул женский голос. Властный, бархатный, с легкой хрипотцой, он будто обволакивал меня, заставлял млеть и волноваться одновременно.

Я неспешно залез в кузов повозки, табачный дым ударил прямо мне в лицо. Повозка внутри казалась намного больше, чем снаружи. Вдоль крыши повсюду проходили трубы, уходя куда-то вниз, подпол. Сквозь щели в соединениях просачивалось легкое фиолетовое свечение.

Сквозь дым я начал угадывать очертания женщины, лежащей на мешках в глубине повозки. Белая холщовая рубаха, поверх кожаных штанов, оголенные плечи и ключицы, по которым медленно стекали капли пота, огромные серьги-кольца из золота, прямо между пышных грудей татуировка – горящее солнце, смоляные вьющиеся волосы, собранные в хвост, острый нос, большие круглые глаза с изумрудным отливом. Длинными пальцами она изящно держала мундштук из красного дерева, а зубами прикусывала загубник. Эта женщина была определенно в моем вкусе.

– А ты симпатичней, чем я себе представляла, – она встала со своей импровизированной тахты, и начала медленно подходить ко мне, как будто хищник крался к добыче.

– А мы разве знакомы? – мои брови слегка дернулись, а рот растянулся в язвительной улыбке.

Женщина обошла меня, легким касанием пальцев провела по мышцам на руках и спине. Она была так близко, меня словно молнией било от её прикосновений. Даже за обилием табачного дыма я различил исходивший от этой женщины тонкий аромат цветочных духов вперемешку с запахом мыла.

– Я знаю многих, Артур… Вильембах, – она прошептала в ухо фамилию моего отца, отчего улыбка сошла с моего лица. – Или лучше звать тебя Беркут?

Тело моментально дало реакцию, и вот уже мои руки кольцом сжимали горло самодовольной красотки. Она не испугалась: в глазах женщины вспыхнул безумный азарт, словно приближающаяся смерть её забавляла.

“Отпусти”, – она не шевелила губами, голос эхом раздавался в голове. Рука будто начала жить сама по себе. Что это за магия? Я завел вторую руку женщины за спину, развернул и прижал взведенную стрелу Арабеллы прямо к сонной артерии, бешено пульсирующей в такт сердца.

– Кто ты? Отвечай! Или твоя смерть придет раньше, чем ты снова попытаешься наслать на меня чары.

– Я удивлена…

– Это не ответ на вопрос, – я прижал стрелу сильнее, отчего на шее выступила капля крови. Даже не видя её лица, я понял, что весь запал у этой женщины иссяк.

– Меня зовут Сильвия. Я глава Солнечного клана.

– Что за Солнечный клан? Чем вы занимаетесь?

– Мелким предпринимательством, – Сильвия усмехнулась. – Я просто хочу помочь тебе. Не стоит так нервничать.

– Мелкое предпринимательство, как же. Опасные грузы, мальчишки-воришки с Кристаллами в ушах, одинокая женщина в неохраняемой повозке. Ты думаешь я поверю хоть одному твоему слову?

Я оттолкнул от себя женщину, но оружие не убрал. Она провела рукой по шее, посмотрела на кровь, хмыкнула.

– Фу, как грубо. Вас в армии учат так обращаться с женщиной?

– Некоторые женщины похуже мужчин будут. За красивой внешностью легко спрятать гадюку.

Я не отрывал от нее глаз. Сильвия уже не выглядела такой самодовольной, но и расстроенной её назвать было нельзя, все тот же азарт в глазах и легкая ухмылка.

– Что тебе от меня надо?

– Мне? А-ха-ха, – Сильвия залилась звонким смехом. – Ох, Артур, мир не крутится вокруг тебя. Так насмешил, что аж слезы выступили. Опусти уже свою стрелу, и давай поговорим серьезно.

Чутье подсказывало, что эта женщина опасна. Но если она знает мое имя и то, что я – Ястреб, то мы либо враги, либо союзники. Осталось понять наверняка.

– Эта повозка – не самое удачное место для переговоров. Пожалуй, пора сменить обстановку.

Сильвия достала из кармана часы и со всей серьезностью вглядывалась в циферблат.

– Три, два, один…

Стоило Сильвии прекратить считать, всё в повозке начало кружиться и вертеться, как будто я был пьян. Я не мог сосредоточиться. Она все-таки что-то сделала со мной. Я схватился за голову, к горлу подступила тошнота. Я пытался всмотреться в лицо Сильвии, но не мог, меня охватила тьма.

– Что ты сделала со мной?

– Расслабься. Я тебе не враг.

Тьма окончательно затянула меня, я ничего не видел, не слышал, но ощущал как органы и кости словно пропускают через мясорубку. Отвратительное ощущение, которое бывает при использовании телепортации – один из инструментов алхимиков Империи.

Прошло какое-то прежде чем ко мне начали возвращаться привычные чувства: осязание, обоняние, слух, вкус. Боль отступила, и понемногу начало восстанавливаться зрение, хоть и пошевелиться я пока не мог. Перед моим взором предстала каюта корабля. Боковым зрением заметил окно, из которого открывался морской пейзаж, а само судно качало так, что в горле пересохло и начало тошнить.

Попытался пошевелить хотя бы рукой, понял, что с меня сняли арбалет.

“Чертова женщина, что она со мной сделала?!”

Не без усилий, я все же поднялся из лежачего состояния, конечности почти не слушались. Я в ярости впился в койку пальцами. Чем больше боли, тем быстрее отпускал этот странный паралич. За дверью каюты послышался шорох. Вскочил с кровати слишком резко и рухнул на пол. Начало тошнить еще сильнее.

Я хотел спрятаться за дверь. Неизвестность меня нервировала, отчего живот свело еще больше. Дверь с грохотом отворилась, пока я распластался по полу в попытках сдержать содержимое желудка. В каюту вошел толстый и лысый мужичок с густыми светлыми усами в виде щетки под носом, одетый в бело-зеленые полосатые одежды – южный торговец.

– О, очнулся наконец! Госпожа что-то в этот раз перестаралась с сонными травами. Иди я тебя подниму.

– Не надо, – я попытался встать, но тошнота лишь усилилась, поэтому меня начало рвать на ноги мужику.

– О, Акдас, какая грязь. Анна, может ты разберешься с этим? Займись гостем госпожи, – он подозвал какую-то блондинку.

Волосы девушки были уложены в косы и собраны на затылке. Одежда не вызывала вопросов – обычная, как у любой прислуги – юбка до лодыжек, передник, рубаха и жилет. Мне показалось Анна слегка скривилась от предложения мужика, но всё же покорно намочила тряпку в раковине, что была в каюте, помогла мне подняться и принялась меня вытирать. – Я сейчас кого-нить пришлю убрать тут. А после жду на верхней палубе.

Анна помогла мне встать и дойти до кровати. Удивительно, как эта на вид хрупкая девушка спокойно подняла взрослого мужчину без всяких усилий. Голова моя болела так, словно тысяча игл вонзились в мозг. Я тяжело вздохнул, уперся локтями в колени и закрыл лицо руками, пытаясь хоть как-то прийти в чувство. Анна отошла снова к раковине, включила воду. Кажется, что-то говорила. Все звуки смешивались в один сплошной гул. Я не видел, что она делает, но когда вода перестала течь, я понял, что Анна снова идет ко мне.

“Опасность!”

Уши пронзило скрежетом стали, как если бы доставали меч из ножен. Тело отреагировало быстрее головы. Я вскочил так резко, что выбил из рук Анны небольшую чашку с мыльной водой, схватил её за руку. Только тогда заметил, что звук принадлежал всего лишь складной бритве. Не успев опомниться, я в момент оказался на полу. Анна с силой врезала мне по носу свободной рукой, а затем дала ногой в грудь. Я смог разглядеть метательный нож, привязанный к ее лодыжке.

– Ты кто, мать твою, такая? – я дотронулся до носа, из которого потекла кровь.

– Боже, Анна, что у вас тут происходит?

В комнату вернулся “полосатый” мужичок, за ним стояло два подростка с ведрами и тряпками. Анна сложила бритву и швырнула ее в раковину.

– Бриться не захотел, – столько презрения в голосе я, наверное, никогда не слышал. – Сам им занимайся, Фелицио.

– Ишь чертовка без манер! Иди отсюда.

Анна разгладила подол юбки и покинула каюту. Я не дал помогать себе снова, сам умылся, рассмотрел себя в зеркало. Убедился, что нос не сломан.

“Она хотела меня побрить? Что за бред!”

– Где мы? – обратился я к торговцу.

– На “Карибии”, плывущей в Сайлос. Моё скромное судно.

Корабль везущий меня в Приморье. Как интересно.

– И как я тут оказался?

– О-хо-хо, – Фелицио сел на кровать, отчего та громко скрипнула, почесал бороду. – Я вас сюда перенес.

– Алхимик-торговец? Это что-то новое для меня.

– Жизнь вообще часто преподносит сюрпризы. Не стоит удивляться всему.

Фелицио оказался еще и чертовым философом. Эта Сильвия втянула меня в какие-то свои игры. Но покуда мы движемся в Приморье, подыграю им.

Мы шли по коридорам корабля, я осматривался. Заглядывал туда, куда мог, прислушивался. Странные звуки доносились снизу, из трюма, но я не мог понять, что именно меня смущает. Пахло до жути знакомо. Даже ароматы из камбуза не могли перебить его. Я медленно приблизился к закрытой двери, от которой исходил этот тонкий аромат… роз. Конечно, запах детства. На борту точно были проститутки.

Дверь резко открылась и передо мной возникла женщина много старше меня, одетая в красное бархатное платье с кринолином, запыхавшаяся от подъема по лестнице.

– О, Акдас, напугали.

Она резко закрыла за собой дверь, когда я пытался заглянуть вниз, заперла её на ключ и, не сказав больше ни слова, прошла мимо.

– Фелицио, что происходит? Вас здесь быть не должно!

– Клара, он – свой человек.

Я не вмешивался в разговор, но невольно фыркнул, отчего женщина в красном зло на меня посмотрела. Её лицо почти сравнялось цветом с платьем.

Фелицио сжал руку женщине и прошептал что-то на ухо, после чего та резко замолчала, сжала рот в тонкую линию, осмотрела меня с ног до головы.

– Получше следите за своими людьми! – женщина громко развернулась на своих каблуках, и я услышал как она пробубнила: “Этого нам еще не хватало”.

– Не обращай внимания на Клару, у неё всегда был скверный характер. Пойдем, ты, наверное, совсем проголодался. Два дня проспал! Мы никак не могли тебя разбудить! – мужик жестом пригласил выйти на открытую палубу.

Его рука была вся завешена золотыми кольцами и браслетами. Казалось, пальцы вот-вот должны сломаться. От него несло вином и табаком. Выглядел довольно дружелюбно, но кто знает, что таится за этой маской.

На палубе кипела жизнь. Матросы переставляли грузы, дамы обмахивались веерами пытаясь спрятаться в тени парусов, видные мужчины во фраках курили сигары. Атмосфера казалась праздной.

Судно было не сказать, что большое, но вполне просторное. Проститутки в трюме меня заинтересовали. Они могли свободно выбирать, где работать, и свободно перемещаться между городами, но при этом их, как рабов, прятали от солнечного света и явно держали взаперти.

Дама в красном, Клара, поглядывала на меня изредка с неподдельным отвращением, но стоило кому-либо обратиться к ней, и она тут же расплывалась в неестественной улыбке и очень наигранно смеялась.

Чувство приближающейся опасности усиливалось с каждым шагом.

Я следовал за Фелицио, пока он что-то бормотал про столицу и юг и про то, как тяжело сейчас стало с проверкой груза.

– Где мои вещи?

– Какие вещи? – тот удивленно посмотрел на меня, задумался. – А! Вы про оружие. К сожалению, пришлось его изъять. Кто знает, на что вы способны. Но не переживайте, мы выдадим вам его на берегу.

“Гадство”.

– Как вы связаны с Сильвией? Вы же о ней говорили ранее, называя “госпожой”?

– Всему своё время, мой друг, – Фелицио снова расплылся в улыбке.

Себастьян улыбался также, когда не хотел отвечать на вопросы. Бесит.

Он продолжал громко смеяться, зазывая меня следовать за ним. Я чувствовал, как на меня смотрят. Кто-то пристально наблюдал за мной. Я огляделся. Анна стояла на юте, пронзая меня взглядом. Ощущение было такое, будто тебе под кожу забираются паразиты, выедая себе дорожки, забираются во все твои органы и размножаются там. Чувство, что ты не можешь сбежать. Я чувствовал рядом смерть.

Мы какое-то время смотрели друг на друга, а затем она ушла. Чтобы скинуть с себя наваждение, глянул вокруг. Небо было нереального голубого цвета. Ветер надувал паруса, задавая хороший ход. Вдали, по правую руку, виднелся берег. Вгляделся в морскую гладь, отчего тошнота снова подступила к горлу.

Фелицио вел меня к навигационной палубе. Там же была и его каюта. Я всматривался ему в спину, пытаясь распознать его намерения. Сердце стучало ровно и четко, дыхание спокойное и размеренное, жесты, взгляды – ничего не вызывало подозрений.

Еще одно биение. Медленное, словно сердце вот-вот остановится, бесшумная поступь, которую различаешь только по звуку шевелящихся суставов и одежды, и тиканье. Никто не мог слышать, как заводной механизм отсчитывает твой срок. Только тот, кто слышал его долгое время. А я слышал. С тех самых пор, как попытался сбежать из армии.

Я закрыл глаза, сжал пальцы в кулаки. Кто за мной следит? Снова Анна? Нет. Шпионы Империи? Не уверен. В груди стало тесно. Волна тревоги, заглушая все звуки вокруг. В висках пульсировала кровь, дыхание сбилось. Я стукнул себя кулаком в грудь.

– Мужчина, вам плохо? – девицы, что прогуливались по палубе, обратились ко мне. – Если у вас морская болезнь, вам лучше уйти в каюту и попросить воды у слуг.

– Всё в порядке. Идите своей дорогой, – прорычал я сквозь подступающую тошноту.

– Фу, как грубо.

“Где-то я это уже слышал”. Девицы спешно отошли от меня, Фелицио изменился в лице, нахмурился и молча продолжил вести меня.

Стоило двери капитанской каюты закрыться за мной, шум и гам стих в мгновение. Было настолько тихо, что аж страшно. Я выглянул в окно и застал интересную картину – все пассажиры замерли словно статуи.

– И снова здравствуй, Артур.

Я резко обернулся. Передо мной за столом сидела Сильвия.

Фелицио молча поклонился Сильвии и отошел подальше, размещаясь на диване. Я смотрел то на Сильвию, но на торговца, не понимая, в какие игры они играют.

– Расслабься. Здесь тебе ничего не угрожает. – Каждое её слово заставляло меня напрягаться. – Присаживайся.

Я стоял не двигаясь, смотрел в её яркие зеленые глаза, выделяющиеся на фоне белой кожи.

– Расслабься… – еле слышно прошептала Сильвия. Тревога постепенно уходила, только крупица разума где-то далеко кричала: “Подвох!”.

Она встала из-за стола, подошла ко мне и резким движением толкнула в стоящий рядом стул. Поставила ногу прямо у меня между ног и наклонилась. От неё пахло табаком и мылом. Она была так близко, что кончики её кудрей касались моего лица.

– Ты какой-то слишком нервный для такого громкого прозвища – Беркут. Дергаешься и озираешься, словно стрепет3. Если продолжишь нападать и грубить моим людям – придется тебя связать. Или кинуть за борт…

– Я повторю свой вопрос, на который ты не дала ответа: что вам всем от меня надо?

– Я знаю, что ты кое-кого ищешь. Думаю, мы можем друг другу помочь.

Глава 3

Себастьян

Тучи сгущались. На столицу надвигалась буря. В это жаркое лето – то, что надо. Но я не любил дождь. Звук падающих с крыш капель напоминал мне о смерти отца. Как я стоял и смотрел на его бездыханное тело с торчащим из груди копьем. Вся лестница, ведущая к императорскому трону, была залита кровью. Из раны отца алая жидкость текла по руке, доходила до кончиков пальцев и капала. Медленно, как капли с крыш. В тот день тоже лил дождь.

Небольшая комната, в которой было все необходимое: кровать, стол со стулом, камин, кресло перед ним, несколько сундуков, книжный и платяной шкаф. На стене красовался портрет семейства Фокс. То немногое, что связывало меня с семьей. На этой картине они всегда оставались живы. Из окна открывался вид на казармы. Солдаты складывали тренировочные мечи и ружья в сундуки, а затем отправились в бани. После их ждал горячий ужин. Я закрыл ставни на засов и задернул шторы. Разжег камин. Всё лучше слушать треск дерева. Стол был завален письмами и мешочками, из которых сочился голубой свет. С моих волос по спине стекали капли. В камине догорала одежда, которая вся наскровь пропиталась запахами подземелий. Я смотрел на огонь и видел в нем Артура.

– Он должен справиться, – я потирал костяшки пальцев, пытаясь унять дрожь в руках.

Принц послал меня проверить подземелья. И то, что я там увидел, заставляло кровь стыть в жилах. Безумие. А в центре была императрица Церея.

Мои мысли прервал стук в дверь. Вошла пара гвардейцев, не дожидаясь моего ответа. Неслыханная наглость.

– Нам приказано отвести вас к Первому Советнику, – сказал один из незваных гостей.

– Во имя Империи, вы, кажется, забыли с кем разговариваете. Почему не отдали честь старшему по званию? – я одарил нарушителей спокойствия презрительным взглядом, оборачиваясь.

– Простите, генерал. – Гвардейцы одновременно отдали честь. – Советник Кон желает видеть вас лично в своём кабинете.

– Он сказал зачем?

– Никак нет, генерал.

– Идите. Я приду позже.

– Вы должны явиться немедленно, генерал.

Я в голос засмеялся, удивляясь наглости этих сосунков, встал с кресла и развернулся к страже. На мне было лишь полотенце, обернутое вокруг бедер после ванны.

– Советник будет рад, если я приду к нему в таком виде?

Глаза стражников забегали из угла в угол.

– Мы дадим вам время одеться, генерал.

– Как великодушно с вашей стороны. Прошу оставить меня одного.

Гвардейцы вышли, учтиво закрыв за собой дверь. Я открыл один из сундуков. Выудив черную шелковую рубашку и хлопковые брюки, стремительно оделся, натянул сапоги. Подошел к камину и потряс перед ним головой, пытаясь хоть немного просушить волосы.

Как же бесит этот советник. Кон де Валь, уроженец павшего в войне с Бейраном королевства Аквест. Я был более чем уверен, что это именно он подговорил Ариджита захватить трон, но доказательств все равно не было. Мы с принцем Банамом давно следим за этой паскудой. Что ему от меня вообще надо? И почему именно сегодня, когда на улице гроза?

Убрал в карман часы. Одно в моем внешнем виде было неизменно – кольцо матери. Я никогда его не снимал. Раньше носил на цепочке на шее. В центре массивной печатки красовался невзрачный на вид булыжник, но никто не знал, что это лишь оболочка. Внутри скрывалось то, из-за чего меня могли бы уже давно убить – красная тинктура4. По внутреннему контуру кольца были выгравированы древние руны, позволяющие скрыть от лишних глаз истинную сущность украшения и владельца украшения при необходимости. Это была фамильная реликвия. Мама отдала его мне за день до своей смерти. В один из тех дождливых дней.

Дворец был огромен. Настолько, что за годы жизни здесь, я так и не побывал в каждой его части. Двери скрывали тайны, разврат и насилие. Бегать с Артуром и ребятами по тайным ходам – было одним из развлечений в детстве. Йозеф тогда еще был офицером, следящим за новобранцами. Он приобрел немало седых волос из-за нас.

Миллионы коридоров, лестницы, уходящие глубоко вниз и высоко вверх. Огромный штат прислуги, военных, инженеров, медиков, алхимиков. Дворец был как отдельное государство. Можно сказать, что весь Тизион был дворцом: система подземных коммуникаций простиралась далеко за границы города.

Кто построил такое величественное здание, доподлинно неизвестно. Легенды гласят, что, когда святой Акдас сошел на землю к людям, он наказал им построить самый высокий храм в мире, чтобы каждый мог прикоснуться к небесам и получить благословение Богов. В течение столетий храм разрастался в ширину и высоту, став поистине удивительным местом, именуемым Дворцом Вознесения. И по сей день – это самое высокое здание в Империи. Сейчас это уже не храм, хотя вознестись тут вполне реально. Мы с Артуром всегда смеялись, что каждый, так или иначе, достигает небес, как и завещал Акдас.

Гвардейцы вели меня строем: один шел впереди, другой сзади. Это не могло не напрягать. С каких это пор офицеры низшего звена ведут генерала, как какого-то преступника?

Кабинет советника Кона был в одной из самых высоких башен дворца, вход в которую защищал алхимический круг – одно из новшеств, что он притащил с собой из Аквеста. Я прошел сквозь арку, та еле заметно среагировала, подсвечиваясь фиолетовым по контуру.

– Дальше мы с вами не пойдем, генерал.

Гвардейцы встали по обе стороны входа, перекрестив свои копья. Думают, это смогло бы удержать меня от побега? Им до меня как до Аквеста раком.

Поднимаясь по лестнице, я думал о том, как советник в своем возрасте умудряется проделывать весь этот путь, если только он не прибегал к очередным алхимическим фокусам и не перемещался прямо в кабинет. Его посетителям приходилось потратить все свои силы к моменту, как они оказывались перед лицом советника. Ястреба такими физическими нагрузками было не сломить. По долгу службы, мы перемещались на своих двоих на очень большие дистанции, исчисляемые десятками километров, были ловкими, сильными, могли неделю не есть и не пить: никогда нельзя быть уверенным в том, в каком положении окажешься. Главным мотиватором любого из моих ребят был… страх скорой смерти.

– Проходите, генерал Фокс, не стесняйтесь, – я даже не успел постучать в дверь, как та отворилась.

– И не собирался стесняться.

Кабинет советника не был похож на кабинет. Он был пустым, словно перед моим приходом из него вынесли всё, что можно и нельзя. Посреди квадратной комнаты стоял небольшой столик и два кресла, на столике красовались две чашки и чайник из тончайшего фарфора. Окна кабинета смотрели на Императорскую башню, а точнее, на покои Императрицы. Гребаный извращенец.

Кон де Валь походил на крысу. Седые длинные волосы, собранные в низкий хвост, достававший ему почти до бедер, вытянутое и угловатое лицо, узкие темные глаза, морщинистая кожа, худощавое телосложение, будто скелет вылез из могилы. Ненавижу крыс.

– Присоединитесь к моему чаепитию?

– Я бы не отказался от виски.

– О, простите, но алкоголя у меня нет. Это, знаете ли, вредно для организма. Присаживайтесь, – советник указал рукой на одно из кресел. А мне подумалось, что лучше бы он пил, как делают все в этом замке. Может, тогда он не был бы такой паскудой.

– Зачем вы позвали меня, советник? Все мои Ястребы уже получили свои задания, как вы того желали. Больше мне вам предложить нечего.

– Не торопитесь. Ваш отец служил еще при прежнем императоре во дворце, верно? Кажется… Альберт Фокс. Да, точно. Как я мог забыть. Он был личным телохранителем предыдущего Императора.

– К чему вы клоните?

Эта бродячая псина еще смеет вслух произносить имя моего отца.

– О, ничего такого. Просто рад, что вы не воспитывались под присмотром предателя и выросли таким прекрасным человеком!

– Советник, – я наклонился к его мерзкой роже как можно ближе, оскалив зубы. – Попрошу вас выбирать выражения.

– Вы мне угрожаете, генерал? – вокруг глаз советника собрались мелкие морщинки.

– О, ничего такого. Просто для меня больная тема.

Кадык советника дернулся раньше, чем он отпил из своей чашки. Я мог бы придушить его прямо здесь, но эта тишина и уединение не давали мне покоя. Как пить дать, эта крыса не могла не обезопасить себя.

– Времена меняются, генерал, и пора уступить дорогу новому поколению, оставить прошлое.

– Вы собираетесь в отставку? – я ухмыльнулся, а советник подавился-таки чаем. Достав из нагрудного кармана белый платок, он легкими движениями промокнул подбородок.

– Я не о себе, а о вас! Императору как никогда требуется поддержка верных ему людей. Думаю, вы понимаете о чем я?

– Боюсь, ваши замыслы не дано разгадать никому.

Советник Кон сощурил глаза и снова отпил глоток из чашки, отставив мизинец.

– Я хотел бы предложить вам должность личного телохранителя Императора. Думаю, вы должны представлять ту ответственность, что ляжет на ваши плечи.

– Поищите кого-нибудь другого, ибо мне некому передать управление Ястребами.

– О, за это можете не переживать. Я сам лично выбрал вам преемника.

Что? Не понимаю, о чем говорит этот хрен. Какую игру вел Кон де Валь?

– Дарнелл Блэк отлично вас заменит.

– Дарнелл?! – я непроизвольно вскочил со своего кресла.

– Что такое? Он благородного происхождения, прошел обучение с вами наравне. Помимо прочего, это лучший Ястреб из тех, что вы мне рекомендовали.

– К черту ваше благородство. В Империи Бейран титулы давно не имеют никакой роли.

– Да, вы правы, но это не отменяет его заслуг перед Империей.

– А что насчет принца? Ведь это он официально занимает пост телохранителя Императора?

– Боюсь, принц покинул нас, – советник пристально смотрел на мою реакцию, я не смог скрыть удивления, и он понял, что ошарашил меня. – Принц покинул столицу, и мы не имеем с ним никакой связи.

– Что значит “принц покинул столицу”?!

Я хлопнул по столику рукой, отчего чайник и чашка опрокинулись и со звоном полетели на пол, разлетаясь на мелкие осколки.

– Разве не вы должны мне докладывать о таких вещах, генерал? – мне показалось, что глаза советника на мгновение стали красными. Его пристальный взгляд выводил меня из себя.

Я сжал кулаки до побеления костяшек, борясь с подступающим приступом ярости и с желанием задушить советника его же волосами.

– Ваша дружба с принцем Банамом вызывает у меня вопросы, но я всё еще доверяю вам в вопросах безопасности короны, так что примите новый пост с гордостью.

Меня практически трясло. Я ходил из угла в угол. Стоит ли верить словам советника? Или…

– Принц – первый претендент на престол. Его надо найти. Кто же…

– Кажется, под покровом ночи один из ваших людей покинул столицу. Напомните, какое у него было задание?

– По поручению принца он был отправлен расследовать возможное покушение на Императора. На разведку.

Сердце бешено стучало. Мысленно я приказал себе собраться. Излишняя эмоциональность только подставит меня.

– Как интересно. Принц попросил для себя человека, и теперь ни принца, ни Ястреба… – советник протягивал каждое слово отдельно, смакуя.

– Я отправлю кого-нибудь следом проверить.

– Это уже не ваша забота, генерал. Приступайте к своим новым обязанностям. Вас проводят.

Я бежал по коридору Императорской башни под покровом ночи. Даже буря за окном не могла меня остановить. Кольцо помогало мне беспрепятственно преодолевать посты охраны. Большинство из них все же спало.

После того, как гвардейцы советника проводили меня в кабинет, я не мог сидеть на месте. Не верил я в то, что принц сам покинул столицу и не сообщил об этом мне. Что-то произошло. Тревога душила леской на шее. Кабинет. Мне нужен кабинет Банама.

Поворот направо, вверх по лестнице, главный коридор, еще одна лестница. Я пробегал портреты всех правителей Империи, невольно остановившись напротив образа предыдущего Императора – Бушара Орвинара, отца Ариджита. Мой отец защищал его до последнего вздоха, но сам был убит. Я видел это своими собственными глазами.

Найдя нужную дверь, осмотрелся – никого. Это мой шанс. Тронул ручку, та еле заметно среагировала. Кабинет принца был защищен алхимией. Крыса Кон де Валь никогда не видел эту комнату, ведь по чертежам это кладовка без окон.

Скрип ручки отозвался во мне учащенным сердцебиением. В кабинете что-то происходит. Дверь заскрипела следом и свет фонарей коридора проник в комнату. На меня, как загнанный в клетку зверь, смотрела Императрица.

– Ваше Величество?

Золотистые волосы Цереи, напоминающие гриву льва, были взъерошены, а макияж давно потерял свою свежесть: сурьма растеклась по щекам, словно она плакала. Голубые глаза впали от продолжительного отсутствия сна, а взгляд её был безумным.

– Генерал Фокс? – Церея облегченно выдохнула, но в следующую секунду собралась и поправила волосы. – Зайдите в комнату, и заприте за собой дверь. Надеюсь, вы один?

Не ожидал увидеть перед собой Церею. Молча закрыл дверь, перед этим проверив, что в коридоре всё еще никого нет.

Мы оказались в полной темноте, но спустя мгновение императрица зажгла газовый фонарь на стене. Измазанное чернилами платье, такие же руки, хотя глаза устремлены на меня, но взгляд был пустым и отрешенным. Повисло неловкое молчание.

– Что вы здесь делаете?

– Что ты здесь делаешь, Себастьян?

Я не мог подобрать слова. Я знал, что принц и императрица были близки, но не был уверен, что она знает это место.

– Ах, всё. Не хочу знать. Делай, что хотел и уходи, – Церея махнула на меня рукой, отворачиваясь.

– Разве вы не должны быть…

– Я там, где я хочу быть. Разве кто-то во дворце может мне запретить? – Церея растирала виски длинными и аккуратными пальцами.

Императрица не покидала крыло Изобретателей довольно давно. Она практически поселилась в нем, игнорируя всех и вся. Одному советнику Кону известно, над чем она работала.

– Я искал принца.

Я осмотрелся. В кабинете стоял затхлый запах. Принц почти всегда был подле Императора, но в этой маленькой комнате хранил все свои секреты.

– Банама здесь нет. Уйди и забудь, что видел меня.

– Теперь я не могу оставить вас здесь одну. Без охраны.

– Нет, боже, нет! Прекрати это! – Церея начала активно жестикулировать, срываясь на крик.

Я подскочил к ней и зажал рот рукой. Глаза у императрицы округлились от такой наглости, а щеки залил румянец. Я не мог позволить раскрыть себя.

– Простите, Ваше Величество, но у меня будут неприятности, если вы будете так кричать, – прошептал ей прямо в лицо. – Вы поставите в ужасное положение и себя, и меня. Только вас пощадят, а меня отправят прямиком на виселицу. – Церея сменила удивление на злобу и укусила мой палец. – Ай. Да что вы творите?!

– Мистер Фокс, вы росли у меня на глазах и стали хорошим человеком, которому доверяют многие во дворце, но не переходите границы. Что Вы делаете в кабинете принца?

Я пришел сюда, чтобы узнать немного больше о причинах исчезновения принца. В его кабинете должны были остаться какие-то бумаги, над которыми он работал последнее время. Но императрице знать об этом не обязательно.

– Должен признаться. Я действительно искал вас, но мне не хочется выдавать вас Первому Советнику, – надеюсь, эта маленькая ложь покажется довольно убедительной. – Давайте решим все мирно.

Церея сверкнула глазами, остро реагируя на имя советника. Весь её вид показывал, какое она испытывает к нему отвращение. Церею буквально трясло.

– Я устала от него. Это единственное место, где меня никто никогда не трогает. – Церея задумалась и замолчала. – А зачем ты искал Банама?

За дверью послышались шаги, по звону доспехов было понятно, что мимо идут гвардейцы. Я рывком потушил фонарь и прижал императрицу к стеллажу, приказав молчать. Гвардейцы остановились напротив двери. Мы могли слышать, как те переговариваются и ругаются на невкусный обед в столовой. Церея имела неосторожность задеть плечом подсвечник, что стоял на одной из полок. Тот с грохотом упал на пол, гвардейцы смолкли.

– Они нас найдут, – зашептала императрица.

– Лезьте под стол.

– Чт..? – с силой пихнул императрицу под стол. Та, давясь от пыли и стараясь не закашлять, дрожащими руками подбирала подол платья.

Было слышно, как гвардейцы пытаются открыть дверь. Но печать их не пропустит. Нельзя, чтобы они сказали кому-то об этой комнате.

Я в один миг зажег свечу в том подсвечнике, что упал, подошел к двери, расстегнул ворот рубашки, что был повязан на шее, отпер дверь. Двое молодых парней удивленно смотрели на одного из самых уважаемых во дворце людей.

– Генерал Фокс? – они отдали мне честь.

Я изобразил зевок, потянулся. Старался закрыть собой весь проём, насколько это было возможно.

– Вы зачем ломаете двери, господа?

– Мы услышали странный звук в кладовке.

– Прошу меня извинить, – я вышел в коридор, прикрывая дверь. – Видите ли, я тут уединился с одной девицей. Надеюсь, это не проблема?

Гвардейцы переглянулись.

– Просим вас покинуть данное крыло и вернуться к себе в покои.

– Ну-ну-ну, – я похлопал по плечу одного из стражников. – Без проблем. Дайте нам еще несколько минут. Где ваша мужская солидарность?

Гвардеец попытался заглянуть в комнату через мое плечо, но я не дал.

– Я сказал – расслабьтесь.

Тон мой стал тверже. Я сжал доспех гвардейца рукой так, что тот смог это почувствовать. В армии главный тот, кто либо хитрее, либо сильнее.

– Боюсь, я в порыве страсти немного порвал платье девушки, и она не сможет выйти к вам в таком виде. Так что прошу вас сделать вид, что вы меня здесь не видели? А за это буду должен.

Один из стражников смотрел на меня с подозрением, но затем смягчился. В глазах его заиграла жажда наживы.

– Оплата вперед.

– С вами приятно иметь дело, – сунул ему свой кошель. – Поделите, как посчитаете нужным. А теперь… дайте закончить начатое. Дама может на меня обидеться.

Я нырнул в комнату, захлопывая дверь прямо перед носом охраны, слушая удаляющиеся шаги и разговоры о том, как им не везет во дворце с женщинами. В темноте пытался разглядеть Императрицу, освещая комнату одним лишь маленьким огоньком.

Церея вылезла из укрытия, явно недовольная моей ложью.

– Значит, я девица?!

– Тш. Вы же не хотите, чтобы они вернулись? – я подошел к ней ближе.

Её глаза скользнули по моей груди, и она смутилась.

– Я пойду первым. И ничего не скажу советнику. Надеюсь, и вы сохраните в тайне, что я вас видел.

– Идёт. И прикройся уже. Я все-таки Императрица.

– Простите, Ваше Высочество.

Глава 4

Артур

Сильвия смотрела на меня своими изумрудными кошачьими глазами, испытывала. Было ощущение, будто она выпустила невидимые щупальца и пытается проникнуть прямо мне в голову раз за разом натыкаясь на невидимую стену. Я еще не понял до конца, что это за трюки, но каждое слово, сказанное Сильвией прямо мне в глаза, отзывалось головной болью.

– Что ты делаешь?

– Пытаюсь понять, почему принц прислал ко мне именно тебя. Неужели не нашлось кого-то более… приветливого. И эти твои шрамы… – она подалась вперед и провела ногтем по оголенному участку кожи на груди и шее. – Нелегкая у вас работа.

Она отодвинулась от меня, в воздухе витал запах табака и цветочного мыла. Почему-то это сочетание было чертовски сексуальным и так ей подходило, а от кончиков её пальцев по телу пробежали мурашки.

– А мне очень интересно, кто вы и почему меня силой притащили на вашу лодку.

– А вот “Карибию” оскорблять не надо!

Фелицио подал признаки жизни, надулся как мальчишка, у которого забрали карамельный леденец. Я усмехнулся, Сильвия не разделила со мной веселья.

– Мы? Это всего лишь приказ принца – проводить тебя. И ничего более. Разве тебе об этом не сказали?

– Судя по всему, вы знаете больше меня. Говори, что хотела, женщина.

– Ох, какой ты грубый! – она шлепнула меня по губам, отчего мои глаза округлились в удивлении. – Сиди и слушай, или скину тебя в море на корм рыбам.

Я сдержал смешок, но мне было бы интересно посмотреть, как она это сделает. В сознании всплыл образ Анны, прижимающей меня к полу. Может, и не стоило мне шутить на этом корабле.

– Найти человека не просто, если это младенец. – Сильвия ходила из угла в угол каюты, я пристально следил за каждым ее жестом. Легкая улыбка на слове “услуга”, взмах волос. Её кудри подпрыгивали в такт шагам. – По счастливой случайности, принц нашел нас, Солнечный клан. Это было лет десять назад или больше. В то время главой был мой отец, а я лишь стояла по правую руку.

– Можно покороче?

– Ты куда-то торопишься?

– История твоей жизни меня не очень интересует.

– Но тебе придется её выслушать. – Губы Сильвии расплылись в хищной улыбке, но она продолжила. – Принц был молод, красив. Ох, его серо-голубые глаза до сих пор у меня перед глазами, такой выразительный взгляд. Чем-то похожи на твои.

Сильвия схватила меня за подбородок и всмотрелась в глаза.

– Да. Определенно что-то есть, – Сильвия достала из стола мундштук и закурила. – Принц был один. В сезон дождей искал ночлег, и наш караван как раз проходил мимо Сайлоса. Отец был не самым великодушным человеком, но принял незнакомца. Тогда мы еще не знали, какую услугу оказали королевской особе. В бреду по ночам всё бормотал себе что-то под нос. И мне было дико интересно, что это было. Поэтому я спросила у него. Так начались поиски ребенка, которого принц выслал из дворца сразу после рождения, дабы защитить от влияния своего старшего брата. Он не знал даже пол, ничего не спросил, чтобы никто не мог узнать. Это была такая трогательная история, что я уговорила отца ему помочь. Банаму пришлось вернуться в столицу, дабы не вызывать подозрений, ибо ваши братья Ястребы уже бродили то тут, то там. Но мой отец продолжил поиски. Спустя пять лет, когда, казалось, мы нашли того самого ребенка, отца не стало. И его обещание принцу потеряло свою силу.

Когда она рассказывала эту историю, её лицо постоянно менялось, между бровей появлялись глубокие морщины и исчезали, она кусала губы и загубник мудштука, теребила волосы, закрывала глаза, словно представляла события.

– А теперь принц послал меня, чтобы восстановить поиски…

– Да. Сейчас это уже не ребенок. Сейчас ему… лет девятнадцать, наверное. Или около того.

Я терялся в сомнениях. Не было никаких причин верить ей, но и не верить тоже. Себастьян оставил уж слишком размытые указания, а точнее он не оставил никаких указаний, кроме места.

– Я не верю Ворам. Мне нужны доказательства.

Губы Сильвии растянулись в хитрой улыбке. Гильдия воров. Вот кто они. Другого объяснения я не нашел. Слишком многое указывало на это. Как минимум, только в этой комнате я насчитал пять гербов гильдии. Но не думаю, что они пытались это скрыть.

– Фелицио, покажи Артуру чем заплатил нам принц в прошлый раз. За сохранение тайны пришлось попросить соответствующую цену.

– Конечно, госпожа. Как скажете.

Фелицио с усилием встал со своего места и позвал меня рукой. Мы подошли к небольшому шкафу в самом дальнем углу каюты, и он открыл мне потайной люк. На внутренней стенке красовался выжженное знамя Принца – Львиная голова. Кристаллы всех цветов радуги располагались в хаотичном порядке, из них лилась энергия по небольшим трубкам и уходила дальше, в стены корабля. Раньше я видел только несколько цветов. Сам использовал голубые для оружия. Кристаллы изготавливались из алмазов, но все кимберлитовые трубки Империи были в руках дворца, и ни одному из предпринимателей не дозволялось приближаться к залежам этих драгоценных камней. Даже украсть их не представлялось возможным – так сильно охраняли эти месторождения. Благодаря Императрице алхимики получили такой мощный ресурс для своих чар.

– Принц был так любезен, что поставлял нам алмазы очень много лет, – Сильвия выдохнула в меня табачный дым в форме колечка.

– Мы зачаровываем Кристаллы в зависимости от того, что нам нужно получить. Во дворце вы должны были видеть подобное. Эта технология не новая, я лишь слегка видоизменил формулу.

– Я не слишком был вхож во дворец.

– Да? Ну что ж, – он вынул желтый из механизма, и время моментально продолжило свой ход.

Люди за окном каюты снова начали шуметь, двигаться, волны бились о борт, а ветер подгонял паруса.

– Теперь они нас видят и слышат? – я удивленно посмотрел на Фелицио.

– Нет. За это отвечает фиолетовый, но мы его стараемся даже лишний раз не двигать. Они видят только то, что мы тут стоим или ходим. Это иллюзия.

Я сразу вспомнил фиолетовые кристаллы в серьгах воришек. Так вот что это было за наваждение, из-за которого они то возникали, то исчезали перед глазами.

– Трубки образовывают контуры. Для каждой задачи – свой Кристалл. Желтый – останавливает время, голубой, думаю ты знаешь – используется в пистолетах и ружьях. Фиолетовый – создает что-то вроде альтернативного пространства.

– И всё это вам поставлял принц?

– Только алмазы. Отец не знал всей ценности этих камушков, но благодаря Фелицио наш клан обрел то, чего мы были многие годы лишены, – власть и силу. Ресурсы важны, но нет ничего сильнее, чем человеческий разум. Он безграничен и способен творить чудеса из всего, что доступно. Мой отец не понимал этого.

– Вы состояли в Гильдии Алхимиков? – я обратился к толстяку..

– Это всё в прошлом.

Упоминание Гильдии не обрадовало капитана. В его прошлом, видимо, произошло что-то, отчего его либо оттуда выгнали, либо он сбежал сам. Это читалось на лице – боль от воспоминаний. Такое выражение лица я часто вижу в зеркале.

– Разве стали бы мы показывать тебе всё это, не будь мы на одной стороне, Артур?

Сильвия, наконец, отвела взор от моря и снова пронзила меня взглядом. Лицо её оказалось в тени, а глаза так и продолжали светиться своим почти неестественным цветом. Таких глаз я ни у кого не видел прежде.

– Допустим, я вам поверил.

– Знаешь, Артур, мне абсолютно всё равно, веришь ты мне или нет. В данном деле, так уж и быть, по старой дружбе, согласилась услужить, но на моих условиях.

– Чего и следовало ожидать от воров. И какие же у тебя условия?

– Ты принесешь мне клятву верности.

– Ты – ведьма?!

Я вскочил со своего места, но ощутил как чья-то рука в кожаной перчатке тяжело легла на плечо и усадила меня назад. Обернулся – это была Анна. Она одарила меня холодным взглядом почти черных глаз, в свободной руке она держала кинжал. От этого всего мне стало ужасно не по себе. Её лицо плыло перед глазами, а рука продолжала сжимать плечо до боли. Казалось, через мгновение моя ключица треснет под её натиском.

Сильвия подошла ближе и забрала кинжал из рук Анны. Блондинка обхватила меня сзади уже двумя руками, отчего я не мог пошевелиться. Я попытался оттолкнуться ногами от пола, но стул будто был к нему прибит.

– Не подходи ко мне, женщина.

– Всё пройдет быстро. Тебе даже не нужно ничего делать.

Сильвия разрезала рубашку у меня на руке и полоснула кинжалом. Я замычал, сдерживая боль. Капли крови капали на пол, словно стрелки часов отбивали мои последние минуты. То же самое Сильвия проделала и со своей рукой, окропляя белую рубашку алыми пятнами, а затем скрепила наши руки в замок.

– Моя кровь – твоя кровь. Ты служишь мне, а я – тебе. У нас одна цель и один путь. Пока бьются наши сердца, клятва нерушима. Hit et nunc. Anima ad animam.5

Я почувствовал, как кровь Сильвии потекла в мои вены, и как моя кровь стремится слиться с её телом. Клятва была скреплена. И Анна меня отпустила. Я ощутил легкость в теле, даже воодушевление, прилив сил. Кровь Сильвии бурлила в венах и придавала желания жить. По телу разливалось тепло, схожее с тем, что мать дарила, обнимая меня в детстве. Но все эти чувства меркли на фоне того, как я был зол на эту женщину и на всю эту ситуацию.

Рана на руке как по щелчку исчезла, только кровавые лужицы и порванная ткань напоминали о совершенном ритуале.

– Зачем ты это сделала?

– Все мои люди приносят эту клятву. Вокруг столько убийц, а я – очень неудобный для многих человек. Не бойся, это лишь для моей безопасности и не более. Потому что если они найдут меня, и не дай бог убьют – вы все отправитесь вместе со мной прямо в царство Акдаса.

– И принц тоже принес тебе такую клятву? – я почти прорычал на неё.

Сильвия поднесла указательный палец к губам и задумалась.

– Нет. Я до этого додумалась только, когда стала главой клана, а мой отец не владел… – Сильвия осеклась и замолчала.

– Магией? Ты хотела сказать магией? Говори уже.

– Думаю, слишком много уже было сказано сегодня. Проводите его назад в каюту, – она махнула в сторону двери. – После такого потрясения ты скоро испытаешь очень сильную усталость, так что советую выспаться, ведь завтра мы уже прибудем в Сайлос.

Анна схватила меня буквально за шкирку и вытолкала из каюты быстрее, чем я смог что-то сказать. Морской воздух ударил в лицо, наполнил свежестью легкие. Я ловил на себе всё те же презрительные взгляды дамы Клары. Каждый шаг до каюты давался всё тяжелее. Как и сказала Сильвия, я начал испытывать неимоверную усталость, ноги буквально деревенели и отказывали, руки налились свинцом и висели по бокам, глаза слипались и я почти не видел дороги.

Меня привел в чувство уже знакомых запах – розовой воды из трюма. Или мне это всё показалось? Дернул дверь, но та была закрыта. Ноги начали подкашиваться еще сильнее.

– Надо дойти до каюты…

Кое-как, по стеночке, шатаясь, словно пьяный матрос в шторм, я всё-таки добрел до своей койки и в мгновение отключился. Будь ты проклята, Сильвия.

Кожи коснулась чья-то холодная рука, длинные пальцы скользили по груди, шее, зарывались в волосы. Пахло табаком и мылом. Такой знакомый запах…

– Расслабься…

Бархатный низкий голос ласкал уши. Губы, произносящие тихие слова, уже целовали меня. Сначала легонько, как перышко, затем настойчивее, вызывая в теле мелкую дрожь. Губы мягкие, сладкие, до боли манящие. Не отрывая глаз, я подался вперед, отвечая на поцелуй. Как же давно у меня не было женщины! Это сон или явь? Да какая, к черту, разница!

Я пытался открыть глаза, но веки были слишком тяжелыми. Наощупь я изучал тело женщины, что так настойчиво меня раздевала. О, это слепое наваждение было поистине увлекательным. Когда не видишь, а только чувствуешь. Я коснулся бедра, провел рукой выше до талии, огибая невесомую ткань, похожую на шелк. Женщина замерла, тяжело дыша. Рука дошла до плеча, я аккуратно спустил лямку, на ней было что-то наподобие пеньюара. Лямка с шелестом соскользнула по бархатной коже. Я смог ощутить в ладонях упругую грудь и возбужденные соски, прильнул к ним губами. Женщина застонала стоило моему языку начать выводить узоры на её теле.

Она сидела на мне верхом. Я ощущал всем своим естеством желание, разливающееся по всему телу. С каждый моим действием она становилась всё горячее. Я сжал её бедра, до боли, но в ответ услышал лишь сдавленный стон. Лица коснулись её волосы. Я снова попытался открыть глаза, мутный образ так тяжело воспринимался глазами. Что со мной? Разве это сейчас важно? Если это сон, то это лучший из всех, что мне снились.

Она взяла инициативу на себя. Я почувствовал её изнутри. Тот самый жар, который так манил и притягивал всех мужчин. Мысли улетели куда-то далеко. Я видел Сильвию. Эти черные кудри, распущенные, обрамляющие грудь, татуировку, изгибы её тела. Эта женщина заполонила мои мысли. Будь ты проклята, Сильвия.

Образ женщины сменился образом Себастьяна. Тот сидел на мне, как и Сильвия, только руки его сжимали моё горло так, что не вздохнуть. Я попытался скинуть его с себя, но тело перестало слушаться. Возбуждение сменилось страхом, паникой, ощущением приближающейся смерти.

Порт Сайлоса встретил меня мужскими криками, смехом женщин, верещанием и беготней детей. Я немного отошел от ночного наваждения, проснувшись в холодном поту на полу, всё также одетым. Тело и кости ломило от неудобного сна. Кошмары преследовали меня много лет, но такую смену настроения я ощутил впервые.

В отличие от Тизиона, утопающего в выхлопных газах и саже, где лишний раз не выйдешь на улицу, здесь кипела жизнь, людская жизнь. Я любил южные города, но редко здесь бывал. В основном меня отправляли в какие-то менее отдалённые места. Приморье никогда сильно не интересовало Императора, да и сейчас не интересует. Всё, что можно было взять от этих регионов, Империя взяла. Во всяком случае, так вещали в столичных газетах: “Месторождения опустошены, и взгляд Империи отныне обращен на север”. По старым картам можно определить, что сама Империя берет свое начало из Фанти.

День ото дня народу сообщались новости об очередном прорыве в науке, но, к сожалению, эти новшества были доступны не каждому. Слишком большой разрыв между богатыми и бедными. Рабство, проституция, безработица, низкий уровень образования… с каждым годом разрыв все больше и больше. Города развивались в высоту, сталь и камень приходили на смену дереву, всё меньше маленьких лодок и все больше больших торговых и пассажирских судов, меньше ручного труда – больше машинного. Но в южных городах поистине ощущалась свобода. Люди сами определяют, в каком мире им жить и какими благами обладать, города живут за счет меценатов и спонсоров. Южное море и близость к границам других государств поддерживали торговлю. Портовые города жили, а газеты – врали.

– Ну, мой друг, заберите ваши вещи. Прикоснитесь рукой к капсуле.

Я отстоял целую очередь, чтобы Фелицио, наконец, выдал назад оружие. Толстяк положил передо мной небольшой Кристалл, походивший формой на таблетку. Ох, не люблю я эту алхимию.

Я коснулся рукой капсулы, и та начала растекаться и парить, открывая своё содержимое, которое в несколько десятков раз превосходило хранилище по габаритам. Пистолеты, Арабелла и рюкзак в целости и сохранности лежали на столе. Окинул их взглядом. На каждом из этих убийственных механизмов красовался герб Гвардии. Убрал пистолеты за пояс, закрепил арбалет на запястье, прикрыл его манжетом новой рубашки, которую любезно положили в каюте.

– Так много оружия… – Фелицио с интересом рассматривал, как я затягивал ремни Арабеллы и заправлял тончайшую стрелу.

– Кристаллы теряют заряд слишком быстро. Если не хочешь умереть, надо быть готовым ко всему.

– Такие арбалеты уже давно не используют, насколько я знаю.

– Я не особо доверяю вашим алхимическим штукам. Магов уже не осталось, кто знает, когда и от вас решат избавиться, а сталь… – я взглянул на алхимика и резким движением руки выпустил стрелу, пролетевшую аккурат мимо его уха, слегка задевая кожу так, что проступила капля крови. Толстяк даже не дрогнул. – Сталь никуда не денется.

Он громко сглотнул, выдернул мою стрелу из стены и протянул мне.

– Не знаю, что Сильвия в тебе нашла, но, видимо, так надо. Вчера ты нравился мне больше.

– Хотел бы я сказать, что рад нашему знакомству, но я ещё не определился.

– Артур… – Фелицио серьезно посмотрел на меня своими аметистовыми глазами, редкими в наше время. – Без наследника Империя погрузится в хаос. Для всех нас лучше, если мы найдем дитя.

– Я знаю.

– Пусть Акдас будет на нашей стороне.

Я постарался не скривиться при упоминании фантомного Бога, в которого всё ещё верили некоторые люди. Я к таковым не относился. Боги давно отвернулись от меня.

Я бродил по лабиринту улочек. На удивление, я перестал ощущать за собой слежку. Но что-то в глубине моего сознания кричало об опасности. Так или иначе, решив не забивать себе голову, я направился искать таверну.

Южная кухня пестрела морскими гадами. Возвращенное золото тепло грело карман. Четыре года меня почти не отправляли на задания, я, вынужденный зарабатывать крохи, не мог себе позволить такой роскоши, как пообедать деликатесами.

Меня привлекло невысокое здание из жёлтого камня с пестрой деревянной табличкой, приглашающей отведать лучшую рыбу в округе. Живот уже предательски сводило.

Потянулся было к ручке двери, но та с грохотом раскрылась, и на меня вывалилась пьяная толпа. Я чудом избежал столкновения. Красные и довольные лица мужчин и женщин в это знойное утро лишь говорили мне о беззаботности местной жизни. Чем дальше от столицы, тем меньше армии. Но и больше вольностей у народа. Меня даже как-то взбодрило их пьяное веселье и я, не задумываясь, вошел внутрь таверны.

Меня сразу обдало запахами кухни. Казалось, что само тело уже отказывало, так сильно оно желало пищи. Официантки носились туда сюда, обслуживая гостей. С кухни доносились крики поваров. Здесь кипела жизнь. Я нашел стол в укромном месте. Молниеносно передо мной оказалось меню, и я с жадностью стал разглядывать его. Взгдядом я наткнулся на список алкоголя и решил себе не отказывать. Хотя бы сегодня. Да, прямо с утра.

Еда была горячей, вкусной, согревала. Алкоголь дарил чувство феерии, ранее мне не знакомой. Мысли не тяготили, в теле ощущалась легкость. Словно я заново родился. Никогда не убивал, никому не принадлежал, никуда не спешил, ни от кого не зависел.

Я разошелся и стал заказывать еще и еще, и еще. Я осушил какое-то несметное количество бокалов, покраснел, перестал фокусировать взгляд. Официантка со своей подпираемой корсетом грудью постоянно подходила и интересовалась моими желаниями. Я словил себя на мимолетной мысли о том, что если опустить конец моего ночного кошмара, то я снова начал ощущать себя мужчиной. Господи, мне только-только минул третий десяток, я еще так молод, но всё, что было до этого хочется вычеркнуть из памяти. Невозможно. Можно лишь напиться и забыться.

Я почти отключился, когда почувствовал руки девушки аккурат рядом с кошелем.

– А ну стоять! – схватил её за запястье прежде, чем она успела очистить мои карманы. – Кто? Ик! Тут у нас?

Взгляд мой блуждал по её лицу. Две черные косы, курносый нос, веснушки на щеках, и глаза… Эти глаза я не мог забыть. Я сжал руку девушки сильнее, боясь отпустить.

– Ты… ты жива?

– Вы меня с кем-то перепутали, отпустите!

Что-то кольнуло меня за палец, и я, не сдерживая ругани, разжал руку: из из небольшого пореза капала кровь. Приложил палец ко рту. Девушки и след простыл. Я вскочил и судорожно начал осматриваться по сторонам, заметил, как конец косы скрылся в проеме двери, рванулся побежать за ней, да тело не послушалось, и я упал навзничь. Нет, она не может быть жива. Мне показалось. Я ошибся.

Меня поднял персонал таверны и предложил снять комнату наверху или покинуть заведение. Образ девушки из прошлого отрезвил меня, поэтому я отказался от помощи и согласился на предложение о ночлеге. Всё лучше спать под крышей, чем плавиться на жаре.

По похмелью я не скучал. Точно не скучал. Несколько часов удовольствия в пьяном забвении перечеркивались побочными эффектами: тошнотой, головной болью, расстройством желудка, да и пах я как последний бомж. Гадство.

Потолок предательски вращался перед глазами. Даже моргать было тяжело. Раньше я пил после каждого задания. Себастьян всё время твердил, что я так умру быстрее. Но мне этого, наверное, и хотелось. Хотелось забыть всю ту кровь, что я пролил, забыть пустые глаза жертвы в момент, когда душа покидает тело, забыть эти лица, голоса, запахи. Но они не исчезали. Они приходили в бредовых снах, душили меня, резали, и так каждую ночь. И она. Она приходила чаще остальных – моя последняя “жертва”. Та, которая могла не произойти. Та, о которой я буду жалеть до конца своих дней.

– А ты всё тот же. Какая мерзость.

Глава 5

Артур

Знакомый голос разрезал воздух. В свете закатного солнца на стуле, в углу, просматривалась фигура мужчины. Лицо его было скрыто в тени, но я сразу его узнал. Его невозможно было не узнать. Особенно его скрипучий голос, что гильотиной нарушил тишину в комнате.

– Надеюсь, ты не пришел меня убить, Дарнелл? А то я сейчас не в состоянии даже защищаться, – я прикрыл лицо руками, пытаясь остановить крутящуюся комнату, но это не сильно помогало.

Дарнелл промолчал, и это вызывало некоторую тревогу. Я не видел его много лет. Еще один мой… коллега. Мы были одного возраста, но Дарнелл выглядел намного старше. Его волосы уже давно были седыми, черты лица угловатые, длинная шея, непропорциональная голова, длинный клювовидный нос, тело его было угловатое и даже худое. За это его прозвали Белоголовым сипом6. Но еще и потому, что он совершенно не стеснялся обдирать своих жертв до нитки, не оставляя почти ничего, кроме костей, а также прибирая к рукам их пожитки. Поразительная жестокость.

– Твое задание окончено. Тебе необходимо вернуться в столицу. Это приказ.

– Я не слушаю твои приказы, – запрокинув руки за голову, я попытался удобнее улечься на твердую подушку, набитую гусиными перьями.

– Ты расстроишься, но теперь я – глава Ястребов.

– О чем ты?! – от его слов я буквально протрезвел.

Дарнелл кинул в меня свитком. Указом Императора этот седой утырок назначался на должность Себастьяна, а тот в свою очередь – переведен на должность личного телохранителя Императора. Указ был скреплен печатью императора и подписью… первого советника.

В подлинности печати не было никаких сомнений – подделать её невозможно. Вместо сургуча использовали расплавленное серебро, и сама по своей сути печать являлась магическим артефактом, заверяющим всё, что было написано на пергаменте. Наверное, единственный отголосок магии, сохранившийся до наших пор на законных основаниях.

Эта новость не могла не взбудоражить меня. Внезапные рокировки офицерского состава всегда несут за собой кровь и слёзы.

Я швырнул свиток назад в Дарнелла.

– То, что ты стал моим начальником, не значит, что приказ принца отменен. Я всё еще на задании. Возвращайся в свою теплую постель и не мешай мне.

Я попытался встать с кровати, но Дарнелл быстрым и резким движением вскочил со своего места и оказался рядом, приставляя нож к моему горлу. Но и я не остался просто лежать, стрела моего арбалета упиралась ему прямо в сонную артерию.

– Хочешь предать нас, Артур? Смерть такого вонючего отродья никто не заметит. Одним больше – одним меньше.

– Слишком громкие слова для человека, что всегда был где-то позади меня.

– Неисполнение приказа карается смертью, – лицо новоиспеченного начальника исказила мерзкая улыбка.

“Если кто-то будет мешать тебе выполнять задание – ты знаешь, что делать”, – голос Себастьяна эхом пронесся в голове.

В глазах Дарнелла заблестел огонь… нет, не ненависти. Он жаждал крови, моей крови. Его сердце билось с бешеной скоростью, и, я могу поклясться, у этого урода встал его отросток при мысли о том, что он выпустит мне кишки. Дарнелл Блэк – урожденный аристократ, которому водиться с сыном проститутки было противно до тошноты. Каждый раз, когда он меня видел, грозился убить при первой же возможности, но это всё так долго тянулось, что стало казаться своего рода прелюдией перед сексом. Никогда не пытался его понять и не терял возможности посмотреть, как его воротит при виде меня. Но сейчас всё было иначе – он точно меня убьет, если я ничего не предприму.

Не дожидаясь, когда мой “товарищ” решит, что со мной делать, я с силой ударил по его лицу, рассекая наконечником стрелы щеку. Дарнелл взревел и выронил из рук кинжал, отстраняясь, чтобы прикрыть ладонью рану. Нельзя дать ему даже вздохнуть. Двумя ногами ударив в солнечное сплетение этого говнюка, схватил рюкзак с пола и нырнул в открытое окно комнаты, перепрыгнул на балкон этажом ниже. Из таверны раздавались веселые крики и свист мужчин – девки плясали на барной стойке, развлекая гостей этим вечером. А если в кармане какого-нибудь моряка, торговца или простого шахтера водится золото, то одна из этих дам не откажет в плотских утехах, хоть и не является шлюхой.

У входа в таверну стояли прихвостни Дарнелла. Надо же, притащил с собой кого-то еще, важный стал. Надеялся, что мои действия никого не подставят. Но какая уже разница, когда за мной гонится бешеный Ястреб. Вернуться и убить? Здесь слишком много людей. Надо увести его подальше от толпы. Дарнелл явно направился к выходу, ибо восторженные возгласы сменились на удивленное оханье.

– Схватить его! Чего встали, идиоты?! – взревел окровавленный начальник, указывая в мою сторону.

Я заметил сохнущее белье, схватив какую-то рубаху и дал дёру что есть мочи. Намотал тряпку на голову в надежде скрыть лицо. Пробирался сквозь мирно гуляющих людей, плохо понимая из-за шума улиц, с какой стороны ждать нападения. Нырнул в первый попавшийся переулок, еще в один, второй, третий. Я блуждал по лабиринтам, становилось всё темнее и темнее. И тише…

В момент, когда я думал, что оторвался, тишину в голове нарушил стук сердца, не мой. В ноздри ударил запах крови. Я слышал, как скрипят перчатки и сапоги преследователей. Еще двое сидели на крыше, еле слышный треск энергии голубых кристаллов эхом проникал в голову, усиливаясь с каждым шагом.

Дарнелл подлетел сзади с несвойственной ему ловкостью, схватил за руку с арбалетом, вывернул её за спину и впечатал меня в стену. Челюсть заскрипела встречаясь с каменной облицовкой. Свободной рукой я пытался дотянуться до пистолета в кобуре, но один из наблюдателей выбил его из моих рук одним прицельным выстрелом, рассекающим тьму голубой полоской света. Пистолет с грохотом упал на землю, а руку ужалило.

– Предавший однажды – всегда предатель. Никогда не сомневался в твоей натуре, блядской, как и у твоей мамаши, – проскрипел Дарнелл, растягивая каждое слово.

Упоминание матери заставило вскипеть кровь. Если пару минут назад я сомневался в том, стоит ли убить этого урода, то сейчас был уверен – убью, даже если сам умру. Темный переулок снова озарил яркий голубой свет энергии боевого Кристалла. Но он шел не от наблюдателей и даже не от Дарнелла. Его хватка ослабла, я коленом оттолкнулся от стены, сбивая того с ног. Еще выстрел. Первый наблюдатель с грохотом рухнул рядом с нами. Еще выстрел. Второй. Я вскочил с земли, Дарнелл тоже. Здесь есть кто-то еще… Он скрыт в тени и помогает мне?

В руке Дарнелла сверкнул уже известный мне кинжал. Зеленый Кристалл располагался в рукояти. Такой же красовался на его кожаных наручах и светился в ожидании приказа. Лицо Дарнелла было искажено гневом, грудь беспорядочно вздымалась, а кровь текла теперь и по руке, из раны, оставленной выстрелом. Я прислушивался к каждому шороху. Дарнелл также. Мы дышали в унисон.

– С кем ты здесь? – прорычал Дарнелл. – Неважно, я убью вас всех!

В следующий миг светящийся зеленым кинжал уже летел в сторону, откуда стрелял неизвестный. А еще секунду спустя послышался сдавленный крик. Кинжал достиг своей цели. Дарнелл указательным и средним пальцами сделал жест, поманив оружие назад и оно, словно бумеранг, вернулось к своему владельцу.

Я выбил кинжал ногой еще до того, как тот достиг руки владельца, и ринулся прочь. Но было глупо полагать, что он у него один. Следом полетел второй, я чудом увернулся. Нож пролетел аккурат мимо моего уха и также стремительно вернулся в руку хозяина, наполняя переулок зеленым свечением.

Взобрался по металлической лестнице на крышу, пробежал в сторону, откуда меня прикрыли. С высоты увидел кровавую дорожку, но тела не было. Значит, помощник еще жив. Дарнелл не отставал. Он был искусным бойцом, но мне всё же уступал. С его кинжалами бороться на крыше – глупо, нужно спуститься.

– Дарнелл, и ты тут? Какими судьбами?

– Твои шутки неуместны, как и твоё существование.

Я расплылся в ехидной улыбке. Честолюбивый аристократишка решил, что он лучше меня, хотя сам уже походил не на Ястреба, а на побитую шавку.

Из-за пояса я достал второй пистолет, выстрелил. Голубой луч устремился прямо к Дарнеллу, но в последний момент тот рассек его надвое взмахом своего кинжала.

– Эх, промахнулся. Твои навыки стали заметно лучше.

– Рад, что ты заметил. Ведь это будет последнее, что ты увидишь.

– С этим я бы поспорил…

Я кинулся вправо, падая на бедро и скатываясь с пологой крыши в соседний переулок. Глаза ослепил уже знакомый зеленый свет, я успел пригнуться. Прядь моих волос на затылке покинула меня так же быстро, как Дарнелл оказался снова прямо передо мной.

– Ты не сбежишь от меня, Артур! – кажется, я его взбесил, потому что уже в следующее мгновение дистанция между нами сократилась вдвое, и Дарнелл, как самый настоящий хищник, был готов впиться в меня своими когтями.

Я пригнулся, избегая столкновения с его кулаком, оказываясь позади него.

– До меня тебе еще так далеко, Дарнелл, – произнес я с издевкой и пнул его в спину.

Он взревел и снова кинулся на меня, одаривая чередой ударов, которые мне приходилось отбивать. Ненавижу рукопашный бой, после него всё тело ломит еще неделю.

В переулке было тесно настолько, что мы двигались по прямой вперед и назад, то приближаясь, то отдаляясь. Этот танец мне порядком надоел, я выдыхался. Дарнелл тоже. Я ударил ногой по его колену. Дарнелл упал. Его глаза в темноте светились зелёным, как Кристаллы. Он швырнул в меня свой кинжал и в этот раз не промахнулся, но попал не в меня – я подставил свой пистолет. Удар пришёлся прямо в Кристалл. Время вокруг замедлилось, я наблюдал, как паутиной тянутся трещины в Кристалле. Еще мгновение, и он взорвется, потеряев способность сдерживать энергию.

Я швырнул пистолет с воткнутым в него кинжалом прямо в Дарнелла и пустился наутёк. Дарнелл понял, что произошло, и также стремительно поспешил прочь. Одному черту известно, сколько у нас есть времени. Счет шел на секунды. Раз, два, три…

– Ай!

Я споткнулся о кого-то. Это была она. Та девушка из таверны, с косами и веснушками. Она была вся в крови и прикрывала собой парня со сквозной раной в ноге. Так это были они?

Свет и энергия вырывались из разбитого Кристалла. Двоих я не утяну. Не успею. Схватил девушку за руку и потащил за собой. Она кричала и брыкалась, говорила что-то о том парне.

– Заткнись, или мы все погибнем! – я развернул ее к себе и взглянул в глаза, в них стояли слезы.

Стало светло, как днем. Энергия наконец вырвалась. Ослепляющая, сбивающая с ног, разрушающая. Я только и успел, что швырнуть девчонку на землю и прикрыть собой. Взрывная волна откинула нас, больно протащив по брусчатке. Всё тело болело, а одежда была разорвана в клочья. Я попытался встать, но не смог. Дарнелл точно выжил и придет за мной. Надо встать. Надо…

В глазах потемнело. Я не слышал ничего, даже рыданий девушки. Ничего не чувствовал, даже боли. Разве что шеей ощущал чужие слезы.

Себастьян

– Ах… Ох… Да… Ещё, ещё… О, да… Да!

Я больше не мог слушать эти стоны. Они раздавались этом по коридору и совершенно не возбуждали. Будь то день, или ночь, Ариджит без устали развлекался со шлюхами, а если уставал – заставлял их ласкать самих себя. Если императору что-то не нравилось в их действиях, то заканчивались ласки кровопролитием. Шлюхи резали друг друга, а когда Ариджит ложился спать в пьяном кумаре, слуги убирали с пола и стен кровь, куски кожи, отрезанные волосы.

Моя же участь была следить за тем, чтобы всё происходило так, как того желал Император. Если какая-то девка решит воспротивиться пыткам и попытается себя защитить, моей задачей было – перерезать той глотку. И в глубине души, я начал молиться Акдасу, чтобы мне не пришлось этого делать. Убивать преступников, заговорщиков и продажных купцов – куда легче, чем голых девок, которые даже не могут дать тебе отпор.

И этот человек – наш Император, защита и опора народа. Неудивительно, что вся власть находилась в руках первого советника. Смех да и только. Империя без императора. Отец и мать переворачиваются в гробу, глядя на то, во что превратился дворец.

– Генерал Фокс, как вам новое место? Вы уже освоились?

Погруженный в свои мысли, я не заметил, как подошел советник Кон в сопровождении юного паренька, таскающего Ариджиту вино, сыр и виноград.

– Не жалуюсь, советник. Слово императора – закон.

– Я рад, что вы это понимаете, генерал. Император сможет меня принять?

Из-за двери всё еще доносились стоны, советник смотрел на меня своими крысиными глазками. Я натянул на себя улыбку и сказал, что уточню.

Пройдя в комнату, я продвигался сквозь красные бархатные шторы, которые были здесь везде – полная безвкусица и пошлость. Обогнув последнее препятствие, оказался лицом к лицу с Императором Ариджитом в окружении нескольких женщин: голым, стоящим на коленях. Черные с проблеском седины волосы закрутились от пота и лежали на плечах, с бороды стекало вино, живот складками лежал на ягодицах молодой брюнетки; та стояла перед императором на четвереньках, её груди касались пола, а лицо раскраснелось, она кричала, стонала и изгибалась; вторая, блондинка, ласкала свою коллегу, возбуждая еще больше и заставляя стонать сильнее и громче; еще две лежали напротив, попивая вино и ожидали своей очереди.

Увидев меня, Ариджит отстранился от девушки, шлепнув ту по ягодицам. Я отвел взгляд, не желая рассматривать гениталии императора. Здесь было жарко, воняло алкоголем и сексом. Я сменил свои свободные одежды на тяжелые доспехи, а вместо пистолетов Йозеф выдал мне двуручный меч. Огнестрельное оружие запрещено в императорской башне. Но разве это когда-то волновало захватчиков и предателей?

– Продолжайте без меня! – девушки обратились друг другу и слились в поцелуе, продолжая стонать и удовлетворять себя. – Себастьян, как я тебе рад. Присоединиться не желаешь?

– К вам пришел первый советник. Желает аудиенции.

– Ох, этот старый хрыч меня уже достал. Надо было прирезать его еще в Аквесте. Опять принес какие-то бумажки. Почему мой бокал пуст?!

Ариджит с силой швырнул медный бокал в стену. Через секунду в покои влетел юноша и подал императору новый бокал. Он трясся как осиновый лист перед грозным ликом Ариджита, но тот лишь потрепал его по волосам. Юноша три раза поклонился и не разгибая спины встал в углу, подальше от всех.

– Пусть Кон зайдет, раз пришел. Он же не отстанет.

Я вышел и пригласил советника внутрь.

– Не идите за нами генерал. Это будет приватный разговор.

– Приватный разговор при четырех шлюхах и слуге? – сказал я с издевкой, но лицо Кона осталось без каких-либо эмоций.

Крыса скрылась за бархатом штор, а за стонами девушек почти не слышно, о чем говорили советник и император, лишь обрывки, не несущие никакого смысла. Единственное, что резануло слух – это упоминание лекарства. Я не мог не вмешаться. Войдя снова в комнату, увидел, как император принимает из рук советника пилюлю и запивает вином.

– Что это, советник?

– Всего лишь лекарство от похмелья, генерал. И я же просил вас не входить.

– В мои обязанности входит следить за состоянием Императора, и ни о каких лекарствах речи не шло.

– Себастьян, не нуди хоть и ты! Я и сам не тупой и не слепой. Всю дрянь, что приносит советник, проверяет мальчишка, – Ариджит кивнул в сторону юноши, который весь побледнел. – Выгони лучше этих шлюх, я устал.

Девушки мигом покинули покои императора, радуясь тому, что их “смена” окончена. Ариджит улегся на свои десять подушек, прикрывая лицо рукой, советник низко поклонился и вышел следом за девушками. Юноша же остался стоять, ведь как только император проснется, ему нужно будет подать вино и закуски.

– Мой повелитель… – аккуратно, стараясь не выдавать беспокойства, обратился я к императору.

– А? Себастьян, ты еще не ушел? Меня от этих таблеток клонит в сон.

– Перестаньте принимать что-либо из рук советника. Это небезопасно.

– Ты не доверяешь моим приказам?

– Нет, повелитель. – Мне было слишком волнительно произносить следующие слова, но я сказал. – Я не доверяю советнику.

– Правильно. Никому нельзя доверять. Но поверь, я дал этому гаденышу всё, спас от голодной смерти и возвысил, и если Кон предаст меня – я убью его собственными руками. Или это сделаешь ты.

– Но…

Я не успел более ничего сказать, император погрузился в сон и громко захрапел. Я подошел к юноше, что безотрывно смотрел в пол. Мелкий, худой, растрепанный.

– Как тебя зовут? – сказал я, присев так, чтобы заглянуть в глаза мальца.

– Медин, господин.

– Что ты чувствуешь, когда пьешь таблетки, что носит советник императору?

– Я… Я… – парень явно боялся сказать что-то не то или наоборот не сказать.

– Не бойся, это останется между нами.

– Н-ничего не чувствую, господин. Просто… очень хочется спать, – сказав это, Медин зевнул и со страхом в глазах прикрыл рот рукой.

– Тебе нельзя спать, Медин.

– Я не сплю! Я должен услужить императору! Скоро это пройдет. Позеваю и пройдет…

Решив больше не донимать несмышленого паренька, я занял свой пост за дверью. Скоро меня должен сменить Даниэль. Я поменял всю охрану в первые же часы, ибо не мог доверять никому из людей советника. Даниэль – один из моих учеников. Молодой, но честный и сильный парень. Надеюсь, гниль советника не дошла до него в стенах дворца.

Приняв душ и высушив волосы, уже доходившие до плеч, я сел у камина, снова смотрел безотрывно на огонь и теребил в руках кольцо матери. Я пытался отстраниться от всех увиденных в покоях Ариджита сцен. Языки пламени плясали в камине, складывались в узоры, погружая меня в транс.

Но как бы я ни пытался отогнать тревогу, она настигала с новой силой.

Боюсь, принц покинул нас.

Слова советника засели в моей голове. Вся эта смена должностей, пропажа принца, Церея в его кабинете, непонятные лекарства для Императора. Что происходит в этом проклятом дворце?!

Спешно собравшись, накинул на себя походную одежду, активировал кольцо и пошел на разведку. Даниэль, как и полагалось верному слуге, стоял по струнке у покоев императора и не вызывал у меня подозрений. Проследить за советником было сложнее, ведь он охранял свои покои алхимией. Моей целью стал кабинет принца. Тот самый, который мне не удалось рассмотреть прежде.

Но попасть в него не представилось возможности. Кон приставил к нему постоянную охрану.

– Гадство, – чертыхнулся себе под нос.

Единственное, что могло помочь сейчас – это порыться в своих воспоминаниях. Последний разговор с принцем, над чем тот работал, с кем общался, куда ездил. Я принял решение снова проследить за Цереей. Ведь всё это произошло сразу после моей последней вылазки. Подземная лаборатория, в которой невесть что творится, не выходила из головы.

Глава 6

Себастьян

Затхлый и влажный запах, стоявший в воздухе говорил мне о распространяющейся по катакомбам плесени. Прикрыл нос и рот рукавом пиджака, чтобы не вдохнуть ничего лишнего. Шел медленно, стараясь не издавать ни звука, прислушивался к каждому шороху в надежде, что не обнаружат. Поворот налево, еще поворот, пройти прямо двадцать шагов и свернуть направо – двигался по подземному лабиринту, прокручивая в голове карту. Фонарь брать нельзя было, поэтому пробирался в кромешной темноте на ощупь.

Очередной поворот, и, наконец, увидел свет. Чем ближе подходил, тем отчетливее различались голоса вперемешку со скрежетом металла.

– …подай! Нет, не это… на двенадцать… где?!… Идиоты!

В этом помещении, располагавшемся прямо под залом собраний, что-то происходило. Мужчины и женщины спорили и ругались, носились, гремели, чертыхались. Они были заняты и совершенно не обращали внимания на непрошенного гостя.

Затаив дыхание и еще больше замедлив шаг, вжался в стену, а затем выглянул из-за угла: стол, накрытый белой тканью, уже почти насквозь пропитанный свежей кровью; на столе – тело, люди в брезентовых фартуках и резиновых перчатках склонились над ним. В руках у них были пилы, паяльники и другие инструменты, названия которых я даже не знал. По обе стороны от стола бурлили и светились огромные стеклянные ёмкости, наполненные жидкостями разных цветов. От них расходились в разные стороны трубки, паутиной сплетались на полу, потолке и стенах этой адской комнаты, тянулись к столу, к телу, к инструментам. Лиц было практически не различить, слишком далеко.

Капли пота стекали по лбу, но я боялся даже моргнуть, пропустить малейшую деталь. Мне надо было запомнить всё. Вокруг ног то и дело пробегала какая-нибудь крыса, отчего внутри всё сжималось от отвращения.

– Он потерял слишком много крови! Тащи сюда эликсир… Живее говорю! – женский голос приказывал всем вокруг и раздавал указания. Слишком знакомый голос…

Я всматривался в лица людей, как мог, но никого не узнавал. Те были спрятаны за масками, очками и капюшонами, защищающими от разбрызгивающейся крови и летящей металлической стружки. Они проводили какую-то странную операцию, а судя по доносившимся разговорам, тело было еще живым. Рядом с тем же окровавленным столом стоял огромных размеров аппарат, рука и нога человека были опущены в какие-то емкости, а сам прибор волнами рассекал пространство и писк этот был похож на биение сердца.

Внезапно звук сменился протяжным воем машины. Люди вокруг забегали еще быстрее, женщина стала кричать еще громче, требуя эликсир. Мужчина, чуть выше ее ростом, подошел к еще одному столу в другом конце комнаты. Свет ослепил меня, и я не смог рассмотреть, что именно сделал мужчина, но в тот же миг в его руке оказался шприц с жидкостью болотного цвета. Он пересек комнату в мгновение и вколол содержимое пациенту, после чего тот зашевелился, явно корчась от боли: конечности свело судорогами, а комнату заполнил протяжный рык. Аппарат перестал издавать монотонный звук, снова начал отбивать сердечный ритм, громко, часто. Эта картина пугала.

Я доложил это принцу тотчас же. Банам лишь обреченно вздохнул. Да, я следил за императрицей. Это её голос эхом раздавался в памяти, именно она была той женщиной, кричащей на всех вокруг. Принц был сильно обеспокоен, но сам не ожидал таких подробностей. А после… он исчез.

На входе в покои императрицы стояла охрана, прихвостни Кон де Валя. Каким-то чудесным образом, советник уговорил Ариджита взять на службу жителей Аквеста. Высокие, черноволосые, с густыми бородами, широкими плечами и смуглой кожей. Машины для убийств. На их фоне любой Ястреб казался птенцом, только что вылупившимся из яйца. Одним ударом их тяжелого кулака можно проломить череп.

Я подошел вплотную, по стеночке, и спрятался на всякий случай за шторой, которой обычно закрывали картины. Был неаккуратен и задел кольцом стену. Алхимический круг появился из ниоткуда, на мгновение вспыхнул и камни за моей спиной сдвинулись с места, открывая небольшой проход.

Алхимическая дверь – своего рода телепорт, только переносит не человека, а материю. В данном случае, часть стены. А затем возвращает обратно на место. Можно было предположить, что ими напичкан весь дворец, учитывая сколько почестей было предоставлено Гильдии Алхимиков в последнее время. Конечно же, заслуга нашего многоуважаемого первого советника. Я об этом лишь читал, но никогда не использовал, даже предположить не мог, что с помощью кольца могу активировать круги.

Мама, ты наверняка знала об этом, но у тебя не было времени мне рассказать.

Аквестинцы обернулись на шорох, и я рисковал быть обнаруженным. Не думая более, нырнул в открывшийся проход и оказался в подсобке спальни императрицы, откуда мог слышать весь их с советником разговор.

– Он еще слишком нестабилен. Сердце то и дело останавливается, а после очередной дозы эликсира он слишком агрессивен. Не уверен, что он доживет до утра.

Слышать – мало. Но мне хотелось еще и видеть. Приоткрыл дверь подсобки и та предательски скрипнула. Советник Кон подозрительно вгляделся в дверь. Казалось, он видит меня, но в следующее мгновение вернулся к разговору.

– Кон, ты меня слышишь вообще?!

– Простите меня, мне показалось…

– Тебе вечно что-то кажется!

Церея была явно раздражена. Она сидела на мягкой софе, обложенная кучей книг и чертежей. Под глазами у женщины были синяки от продолжительного отсутствия сна, а во взгляде по-прежнему читалось безумие.

– Вам надо отдохнуть. Если он доживет до утра…

– Он должен дожить до утра!

– Вы устали. Ваш разум затуманен, – мужчина не менял интонации, говорил медленно и спокойно.

– Мне не нужны твои советы, Кон, – Церея отвернулась от собеседника, начала рыться в чертежах и формулах.

– Как пожелаете. Может, принести вам чаю?

Но она не ответила, лишь еще глубже зарылась в бумаги, хаотично вырисовывая символы, круги, буквы на всём, до чего могла дотянуться. Кон учтиво поклонился и покинул кабинет.

– Когда она закончит, позовите меня, – приглушенно раздалось из-за двери.

Состояние Цереи с каждым годом менялось, что волновало меня и даже пугало.

В нашу первую встречу она была прекрасна. Стройная, статная, со взглядом оленёнка. Я был ещё несмышлёным мальчишкой, бегающим по дворцу от слуг, но образ молодой и красивой Цереи уже отзывался в юношеском сердце. Открытая каждому, она привлекала много внимания на балах: смеялась, шутила, травила байки из жизни простолюдинов, рассказывала о других странах и о том, как много всего можно сделать для народа, используя чужой опыт. Всегда интересовалась наукой, сама являлась талантливым человеком. В столь юном возрасте она взошла на престол и была открыта этой стране, людям и всему миру. А потом всё изменилось… Дворец убил в ней ту жизнерадостность, на смену смеху пришли крики и истерики, и наша юная Императрица замкнулась в себе, посвятив себя полностью бездушным машинам. Её заслуги поистине неоспоримы, но цена у них оказалась слишком высокой.

Сквозь приоткрытую дверь кладовки я наблюдал за ней. Хаосу, истинному хаосу были подвержены её мысли. Она рвала бумагу и сжигала в камине, доставала новую, рисовала на полях книг, на руках. В уголках глаз собирались морщины от напряжения, на столе рядом лежали треснувшие пенсне. Сколько времени она проводит так, сидя одна?

Я вздрогнул. Церея смотрела прямо на меня чернотой ночи. Небесный оттенок её глаз был покрыт пеленой, а волосы, будто наэлектризованные, шевелились, поднимаясь и опускаясь. Я замер, не дышал. Что это за наваждение?

Прошла всего минута, и императрица отвела свой взгляд, продолжив заниматься своими делами, бормотала себе под нос несвязные вещи. Не знаю, какая картина была страшнее – эта или та, в подземельях.

Я активировал дверь в стене и покинул укрытие. Нельзя упустить советника.

Кон де Валь шагал по коридору, стуча каблуками по натертому до блеска мрамору. По очень длинному коридору, обрамленному резными колоннами с золотым тиснением. Звук его шагов отскакивал от стен громким эхом. Полы его серого сюртука развевались в такт шагов. Он достал из нагрудного кармана жилета часы на золотой цепочке и с хитрой улыбкой посмотрел на циферблат.

Пройдя еще дальше по коридору, советник остановился на мгновение у висящего на стене портрета девушки.

– Какая все-таки прекрасная картина… – произнес он шёпотом, стараясь не нарушать царящую вокруг тишину. – Такая прекрасная…

Он коснулся кончиками пальцев нарисованного подола платья, прошелся пальцами, словно перебирал клавиши рояля, выше, еще выше, пока не дошел до лица девушки: золотые волосы, голубые глаза, аккуратные и правильные черты лица, легкая улыбка. Платье на ней было голубое, под цвет глаз, пышное, ключицы оголены, а шею закрывал кружевной чокер. Советник сглотнул. Он тут же убрал руку от портрета, стоило услышать звук приближающихся шагов. К нему приближался гвардеец.

– Разрешите доложить? – аквестинец в стальной броне отдал честь.

– Докладывай.

– Пленник очнулся.

Советник расплылся в лисьей улыбке, сощурив глаза.

– Это просто прекрасная новость. Не будем заставлять его ждать.

Артур

Вода стекала по спине, омывая голову, спину, ноги. Я пытался смыть запекшуюся кровь: каждая капля приносила неимоверную боль, соприкасаясь со свежими ранами. Стиснув зубы, я вытаскивал из спины осколки то ли стекла, то ли камней вперемешку с тканью. И почему мне не сиделось в моей уютной каморке в столице? Чинил бы дальше кастрюльки, утюги и прочую мелочь, точил бы ножи, может, даже стал бы ковать на заказ. Идиот, не иначе. Надо было слать в пекло этого Себастьяна.

Мне выдали металлический тазик и деревянный самодельный ковш. Отметил искусность мастера, подобных вещей из дерева я раньше не держал. Все стыки были идеально сцеплены, как будто дерево пролежало под прессом, настолько долго, что волокна проникли друг в друга и сцепились намертво.

– Может, мне всё-таки тебе помочь? – из-за ширмы, которая представляла собой обычные доски, сбитые между собой гвоздями, послышался звонкий девичий голос.

– Кхм… Не надо. Не стоит на такое смотреть.

– Что я там не видела? Это же я тебя сюда притащила. Видала вещи пострашнее…

С такой грустью были произнесены последние слова, что меня окатило тревогой. Толком не понял, где нахожусь, какой-то заброшенный завод или что-то вроде: повсюду разруха, мусор, торчащая арматура, брошенная техника, даже стены и те были не везде, отчего с улицы налетал песок вперемешку с камнями.

Я отключился после взрыва и очнулся, когда девушка из переулка пыталась сделать хоть что-то с тем кровавым месивом, каким оказалась моя спина. Я даже не смог толком её рассмотреть, только какие-то общие черты: рыжие волосы, хотя до этого я помнил их черными, синяя роба, кажется, на шее висели необычные очки.

Помимо воды в тазу плавали какие-то травы. Не знаю, что это, но определенно становилось легче после каждого прикосновения этого отвара.

– Ты здесь живешь? – решил отвлечь себя разговором.

Она промолчала.

– Ты здесь одна?

– Теперь уже да.

– Почему теперь? А… – я замолчал на мгновение, а затем продолжил: – Ты о том пареньке? Жаль его.

– Он – жив. Я верю, что он жив, – девушка сглотнула, явно сдерживая слезы.

– Взрыв был слишком мощный, не хотел бы тебя расстраивать…

– Я же сказала, он – жив!

Ширма с грохотом упала, и я предстал перед молоденькой девчонкой нагишом и в луже крови.

– Гектор не мог просто раствориться в воздухе, осталось бы… хоть что-то! А там… Ничего! Вообще ничего, даже пятен крови не осталось!

Девушка активно жестикулировала, как будто пытаясь доказать мне свою правоту, однако… Если меня так ранило, то что говорить о пареньке, тем более он был ближе к эпицентру взрыва.

– Если ты вернулась туда чуть позже, то место могли просто зачистить.

– Всё! Замолчи!

Ей на вид было не больше двадцати. Лицо в форме сердца, большие зеленые глаза, так бесстыже нагло и зло смотрящие на меня. Сердце билось в её груди так громко, что не надо было прислушиваться.

– Замолчи и покажи мне спину! – она развернула меня резким рывком, подтащила свой стул, заставила сесть, больно впившись пальцами в рану, отчего я взвизгнул.

– Что ты…

Девчонка достала из поясной сумки небольшой белый Кристалл, поместила его в систему из ремней, которую надела себе на голову так, что получился налобный фонарь. Следом она надела очки, в кожаной оправе, круглые, из нескольких уровней линз, похожие на те, что используют часовщики, но повнушительнее. Девушка направила свет Кристалла на мою спину, настроила линзы, достала из сумки еще пинцет и принялась доставать из меня осколки, до которых я не мог дотянуться.

Её руки были ловкими и быстрыми. Я почти не ощущал дискомфорта, разве что в моменты, когда она прикладывала на обработанные участки смоченную в водке тряпку.

– Это был твой парень? – я решился прервать гнетущую тишину, разбавленную только шелестом рукавов и звоном металла в женских руках.

– А ну-ка цыц. Я сказала тебе помолчать.

Не самое приятное знакомство, но выбора не было. Девчонка была себе на уме, но латала отменно.

– Я – Артур.

– Угу, – она не отвлекаясь от тела промямлила слова.

– Даже не представишься?

– Нет.

Диалог не выходил. А я был действительно рад, что не был оставлен истекать кровью на той улице. Дворцовые лекари латали нас только тогда, когда мы уже доползали до столицы. Простые врачи и медсестры не спешили оказать помощь Ястребу. Офелия же кропотливо и уверенно ковырялась в моей спине, будто в механизме.

– Ты выглядишь… иначе. В таверне… Я уверен, у тебя были черные волосы.

Она на мгновение остановилась.

– Что ты хочешь от меня услышать?

– Это какая-то маскировка?

– Пусть будет так.

– А рыжие волосы – это уже настоящий цвет?

– К чему этот бессмысленный разговор?

– Ты похожа на… Неважно. Зачем спасла меня? – я посмотрел на неё в отражение стекла напротив.

– Не я тебя спасла, а Гектор. Если бы не он – в жизни бы не подошла к убийце.

– Но ты пыталась меня ограбить!

– Все совершают ошибки.

Она на секунду остановилась и как будто бы специально следующее ее движение пинцетом отдалось болью по всему телу. Нет ничего хуже на этом свете, чем недовольная женщина.

– И зачем… Гектор помог мне?

– Это уже неважно, потому что он исчез. Я закончила.

Девушка принесла какую-то невнятную субстанцию, которая воняла так, будто кто-то сдох, воскрес и снова сдох.

– Что это?

– Алоэ, календула… что-то еще. Я не знаю.

– Зачем это?

– Мазь снимет боль и поможет ранам быстрее зажить.

Я с сомнением еще раз глянул на эту странную жижу, но позволил нанести ее на свое тело. Раны защипало, но через какое-то время боль действительно отступила и стало как будто бы легче дышать. Она забинтовывала меня, а я смотрел сверху вниз и думал о том, какая она всё-таки маленькая и хрупкая, но при этом в руках её чувствовалась удивительная сила. Она определенно была похожа на Дану внешне, это желтое пятно на радужке глаза, даже родинка в уголке губ, причёска. Дана… Смогла бы ты меня простить, если бы осталась жива?

– Пошли. Тебе, наверное, хочется есть.

– Покормишь убийцу?

Она снова стрельнула в меня своими зелеными глазами. Её взгляд решительный, резкий, не терпящий возражений, внезапно напомнил о Сильвии.

– Я помогла тебе и хочу быть уверена, что ты в состоянии уйти от сюда. Дальнейшая твоя судьба меня не интересует.

Я переоделся в то, что она мне дала. Целым остались только штаны и арбалет, который, судя по следам на запястье, она отдирала от меня, как и всё остальное. Мы шли по коридорам, пока не вышли наружу. Здание стояло за пределами города, но не слишком далеко, солнце палило что есть мочи. Вокруг валялись груды сложенного металла, камней, песка.

Прямо перед выходом располагалось единственное дерево. В его тени виднелся тент, а рядом был разведен костер, над которым висел котелок с едой. Офелия побежала, чуть вприпрыжку, приговаривая: “Еда, еда, моя еда”. Всё-таки она была ещё ребенком. Меня слегка забавляло за ней наблюдать. Еще каких-то полчаса назад она с серьезным и сосредоточенным видом отдирала от меня куски обгоревшей кожи, а сейчас радовалась и прыгала при виде горячего обеда.

– Не обещаю вкусную еду. Её всегда готовил Гектор… Суп – это предел того, что я могу тебе предложить.

Внезапно для меня, мы были здесь не одни. Чуть вдали играли несколько детей. Они гоняли кожаный мяч по песку, смеясь, но увидев меня остановились и с опаской стали поглядывать в мою сторону.

– Иди ешь уже.

Офелия приказным тоном позвала меня, протягивая медную тарелку, явно сделанную самостоятельно: неровную, со следами опила. Я без эмоций разглядывал содержимое тарелки, пахло не очень приятно.

– Ешь быстрее. Они не будут есть, пока ты тут, – Офелия разместилась на сваренном из тонких металлических трубок стуле, перетянутом хлопком, кивнула в сторону играющих детей. – Боятся тебя, так что не заставляй их ждать.

– А ты не боишься? – я сел напротив.

– Я смогу их защитить. – Офелия глотнула супа и скривилась. – Даже от Ястреба.

– Ты странная, – я подавил смешок.

Глотнул супа вслед за девушкой, и да, это это было просто отвратительно.

– Некоторые из них сироты, кого-то бьют родители, – дети продолжили дальше играть в мяч, а девушка грустно смотрела на них издали. – Прибегают сюда поиграть иногда. Здесь они чувствую себя свободными, хотя это сложно назвать свободой. Вечером они вернутся в свои дома или в приют и снова окажутся в клетке.

Она взглянула мне прямо в глаза. Её взгляд прожигал до самых костей. Она в момент изменилась и уже не походила на ребёнка. Я отставил тарелку.

– Мне стоит уйти. Вам со мной небезопасно.

– Нигде не безопасно, – сколько боли было в её голосе. Я вспомнил побег, вспомнил, как меня нашли и вернули, как я обрывал чью-то жизнь не сильно задумываясь о последствиях.

– Прости…

Я ощутил вину. Такие, как я, были источником той небезопасности, о которой она говорила. Мне очень хотелось бы извиниться перед Даной, но мог лишь извиниться перед той, в ком ее вижу.

– Ты мог бы помочь мне найти Гектора? Не думаю, что смогу продолжить жить здесь, когда он где-то там…

Этот вопрос застал меня врасплох.

– Если парень еще жив, значит, он в руках Дарнелла. Не пытайся его искать. Это опасно.

– Кто такой Дарнелл?

– Один очень жестокий человек, которого тебе не стоит встречать никогда в жизни.

– Если бы не Гектор – тебя бы там убили!

– Я не просил себе помогать, девчонка!

Стул опрокинулся от моего резкого подъема, девушка не дрогнула, её страх выдавали лишь суженные зрачки и учащенное сердцебиение.

– Он помог тебе, ты спас меня, а я тебя. Ты всё еще мне обязан! Нет, ты обязан ему! Неужели и правда для вас человеческая жизнь ничего не значит?!

– Ты ничего не знаешь обо мне и о моей жизни.

Мое лицо скривилось в яростной гримасе, вены на шее вздулись от негодования, дыхание сбилось. Девушка отвечала мне той же яростью. Во рту начал ощущаться легкий привкус шоколада, как бывает перед ударом молнии. С кончиков пальцев девушки срывались искры. Она проследила за моим взглядом, резко развернулась и ударила ногой по котелку с супом.

Она закричала, упала на колени, зарылась руками в волосы и покачивалась из стороны в сторону.

– Гребаный Гектор, гребаные Ястребы, гребаная Империя! Чтобы тут всё провалилось! Ничего не получается, ничего! – Затем девушка перешла на шёпот. – Смотри, Офелия, у этого парня кажется много золота. На эти деньги мы сможем купить свежего мяса. Смотри, Офелия, в переулке что-то происходит. Кажется, этому парню нужна помощь. Что это? Табельное оружие. Сейчас я ему помогу. Смотри, чему меня научил отец. О господи, как же больно. Они ранили меня, нам надо бежать…

Она разговаривала сама с собой, как будто играя в кукольный театр. Наблюдал за тем, как меняется цвет её волос, как сменяется на ней одежда. Происходили какие-то неизвестные мне метаморфозы. Зато теперь я знал её имя – Офелия.

– Эй… – девушка не реагировала, продолжая бормотать о событиях прошлой ночи себе под нос.

Я подошел ближе, дотронулся до плеча. Офелия вздрогнула и подняла на меня глаза полные слёз. Но стоило вывести её из транса, как она вернула себе прежний облик и злое выражение лица, утёрла рукавом влагу с щек, встала, отряхнулась.

– Уходи.

– Офелия, ты маг или алхимик?

– Откуда ты… А, вот жеж! Я опять говорила сама с собой, – Офелия закрыла лицо руками. Сквозь тонкие девичьи пальцы она поглядывала на меня снизу вверх. – Ты убьешь меня теперь?

Я засмеялся, отчего раны отозвались болью.

– Почему ты смеешься?

Офелия чуть смягчилась, понимая, что раскрыла передо мной часть какой-то своей тайны и я не напал на неё в ту же минуту.

Мне хотелось ей помочь. Ведь я правда обязан ей жизнью. Отступить от своего задания я не мог, слишком многое на кону. Но направить эту девочку в менее опасное место считал своей обязанностью.

– Я не буду помогать тебе искать твоего дружка…

– Он мне не дружок!

– Неважно. Дослушай. Я не знаю, почему такая молодая девушка с какой-то странной силой живет здесь совсем одна, вдали от людских глаз, ворует у господ и кормит детей. Но я знаю, что по моему следу сюда придут люди намного страшнее меня. Они не будут с тобой даже разговаривать, а если узнают о магии, то сразу отправят на виселицу или убьют на месте. Но есть место, где ты будешь в безопасности. Я отведу тебя туда.

– Я никуда не пойду. Если сюда придут… я сбегу.

– Не хочешь идти со мной, тогда послушай. В порту стоит корабль. “Карибия”. Найди его капитана и скажи, что я попросил о тебе позаботиться. Если повезет, может, и про Гектора расскажут чего интересного.

– Так они мне и поверили.

– У них свои способы узнавать правду.

– Кто они?

Я улыбнулся, вспоминая как Офелия пыталась срезать кошель с пояса.

– Гильдия Воров. Думаю, у вас с ними много общего.

Глава 7

Себастьян

Капли падали с потолка, нарушая тишину тюремной камеры. Шаги советника Кона, который шел по едва освещенному коридору, стучали в такт каплям. Он остановился напротив камеры в самом дальнем углу заброшенной темницы. Пленник не подавал признаков жизни, и советник приказал гвардейцам открыть дверь.

Я следовал за ним на расстоянии, стараясь не создавать лишнего шума, хоть мои движения и заглушал лязг доспехов сопровождения. Кон выглядел возбужденно, глаза его яростно горели, дыхание сбивалось. Этот пленник явно был очень важен для советника и я намеревался идти до конца.

“Нужно уличить эту гниду!” – я волновался, отчего мои движения выходили дергаными. Мы находились глубоко под землёй, в старых катакомбах, куда давно не сажают заключённых. Я всегда думал, что это место было затоплено во время последнего сезона дождей, но, как оказалось, его осушили и теперь это личная темница советника.

Дверь камеры со скрипом отворилась и Кон зашел внутрь. Обзор был не самый удачный, поэтому я видел лишь очертания пленника: кандалы на запястьях, от которых тянулись цепи вверх, проходящие через кольцо, вкрученное в потолок и свободным концом закрепленные позади пленника. Голова опущена, а на полу под ним виднелась лужа крови, играющая в свете факелов оттенками красного и бордового. Судя по всему его не раз поднимали над землей и пытали.

– Он живой? – советник вгляделся в лицо мужчины, но трогать не стал.

– Живой. Снова вырубился не так давно, советник, – один из гвардейцев подошел к пленнику и потянул за цепи, которыми тот был закреплен. – Эй, просыпайся!

Кандалы скрипнули, металл больно обжег раненую кожу заключенного, отчего тот издал сдавленный стон. Кон взял из рук охраны один из факелов и поднес к лицу мужчины. Это лицо я узнал бы даже под слоем синяков и ссадин – принц Банам. Мой принц!

Земля ушла из под ног. Мне хотелось сейчас же снять наваждение магического камня и перерезать глотки всем в этой комнате, но принц, будто бы чувствуя моё присутствие, едва заметно подмигнул глядя прямо на то место, где я скрывался. Был ли это приказ ждать или же просто глазной тик, но я сдержался и стал наблюдать дальше.

– Мы не можем держать его слишком долго, советник. Его уже ищут, особенно этот… Себастьян, кажется, – гвардеец подошел ближе к советнику и дальше прошептал на ухо: “Она тоже спрашивала о нем несколько раз”.

– Не беспокойся об Императрице и господине Фоксе, Джером. О них я позабочусь по-своему, – улыбка на лице Кон де Валя вызывала у меня отвращение и ужас.

– Вы отошли от плана. Пленить принца не входило… – один из стражников подошел ближе к советнику.

– Не забывайся, с кем разговариваешь! – истошный вопль Кон де Валя пронесся эхом по коридорам. Гвардеец с силой сжал рукоятку меча, но затем склонился и сделал шаг назад. – В нашем замке стало слишком много крыс, не находите? Сколько их не лови, а они всё появляются и появляются. Вас не беспокоят, ваше высочество?

Пленник ехидно ухмыльнулся.

– Главная крыса тут… ты, Кон.

– Во Империи меня уважают и к моим советам прислушивается сам Император, а ты всего лишь младший брат, втайне пытающийся совершить государственный переворот. Так кто из нас крыса? Ты всё еще можешь отказаться от трона добровольно и встать на нашу…

Банам собрал всю свою волю и из последних сил плюнул советнику прямо в лицо. Тот опешил, открыл рот, нервно глотая воздух, завизжал, как девчонка и стремительно принялся вытирать платком смесь крови и слюны.