Читать онлайн Бандерос для училки, или Мечты сбываются… бесплатно

Пролог

Бандерос

Конец весны по календарю, а на улице жара. Лето решило в этом году прийти в столицу не по расписанию.

Бандерос подъехал к зданию элитной гимназии с углубленным изучением иностранных языков на своём байке раньше оговоренного времени минут на 10, поэтому просто решил подождать. Уроки у его дочки должны были скоро закончиться, и он обещал ей сегодня начать обучение вождению на мотоцикле. Да, его неожиданно появившаяся дочь была вся в породу Стрельцовых. Не зря все, кто её видел, сравнивали с младшей сестрой Антона, Марго. И со временем он и сам понял, что это сходство не только визуальное, но и по характеру и повадкам они были схожи.

Вот и сегодня строгий папаша решил начать обучение дочери на год раньше, чем планировал. И все потому, что Вика всеми правдами и неправдами выиграла у отца его согласие на это.

Да, он ещё год назад, поняв намеки тогда ещё 14-летней дочери, проиграл свой байк в споре с Диманом, бывшим клавишником его старой рок-группы, а ныне почти родственником (что бы там ни думала Марго, Орлов всё равно её окольцует, рано или поздно).

Но в итоге получил байк в подарок на свой день рождения.

Это было почти год назад, и вот на свой 15-й день рождения дочь, взяв с отца обещание исполнить любое её желание, в рамках допустимого, конечно, пожелала, чтобы папочка-байкер научил её водить свой байк.

Антон долго откладывал эти занятия, но всё-таки начинать надо было, и вот сегодня у них первый урок. Заботливый папочка купил дочери шлем и ждал её у ворот гимназии.

Решил сделать сюрприз.

Пока ждал, выкурил сигарету и наблюдал странную картину.

Мирослава Викторовна, учительница английского языка его дочери, спорила с каким-то мажором. Она была одета как гимназистка – белая блузка и темная юбка, чуть ли не до колен, но её пленительные формы вызывали отнюдь не отеческие чувства…

 Женщина и мужчина ругались, и сначала она старалась призвать собеседника к соблюдению рамок приличия. Всё-таки они были в общественном месте и рядом могли быть дети, но всё её попытки были тщетны: мужчина считал себя правым, и когда понял, что его аргументы и крики не помогают ему переубедить женщину, он решил пустить в ход кулаки.

Вот этого Антон уже не смог позволить. В их семье было одно незыблемое правило: мужчина не имеет права поднимать руку на женщину.

– Не находишь аргументов в споре с женщиной – признай поражение и сделай так, как считаешь правильным, а уже потом в лучшем случае объяснишь причину своих действий, а в худшем – найдешь способ получить прощение, – это сказал им с братом Сашкой их отец, не понаслышке познавший эту истину жизни на собственном опыте. Старший Стрельцов был счастливым мужем и отцом трех дочерей, так что эту науку выучил и передал свой опыт двум своим сыновьям.

Поэтому, недолго думая, действуя практически на автопилоте, Антон скрутил несдержанного собеседника училки до того, как тот успел причинить ей вред.

– Тебя в детстве не учили, что девочек бить нельзя? – спросил назидательно Антон, приложив, как потом оказалось, бывшего мужа англичанки к капоту его же спортивного авто.

– Мирослава Викторовна, всё в порядке? – это он уже учтиво спрашивал у миловидной блондинки.

Да, имя Мира очень подходило этой невысокой и мягкой женщине. Хотя он бы всё-таки, глядя на неё, сказал девушка, но он знал её возраст, уже 31. В прошлом году на её юбилей её ученики подготовили для неё подарок – сценку из Шекспира на языке оригинала.

И уж чего греха таить, встретившись с ней первый раз, он, было дело, увлёкся её формами и почти невинным обликом правильной девочки. И мысли его быстро перешли в горизонтальную плоскость с её участием. Но обручальное кольцо и её безупречный вид профессионального педагога быстро охладили его пыл.

И как ему  показалось, Мирослава Викторовна сама минимизировала их дальнейшее общение. Правда, это не всегда получалось, если учесть, что его дочь, при условии хорошей успеваемости, постоянно попадала во всякие неприятности, что, соответственно, приводило к вызову единственного родителя в гимназию.

А теперь, походу, в неприятность попала сама Мира.

– Антон Антонович, спасибо вам большое, но, пожалуйста, отпустите его.

– Вы уверены, Мира? – уточнил он, прежде чем выполнить её просьбу.

– Да, пожалуйста.

Антон нехотя отпустил недомужика, тот же быстро ретировался, но, садясь в машину, бросил обвинения в адрес бывшей жены:

– Это не сойдёт тебе с рук. Что, уже нашла с кем трахаться? Шлюха. А может, это…

Договорить он не успел, увидев, что Антон ринулся в его сторону, бывший муж Миры захлопнул дверь и выжал педаль газа в пол. Машина рванула с места, оставив следы шин на асфальте.

– Мирослава Викторовна… – начал говорить Антон, подходя к ней.

Её расстроенный вид не радовал мужчину, а только что произошедшее будило инстинкты защитника.

– Спасибо вам, Антон Антонович, но вы не совсем поняли ситуацию и зря вмешались.

– Да он хотел вас ударить, что тут непонятно, – начал закипать мужчина.

– Влад, он только хорохорился, но вряд ли бы решился, – настаивала на своей правоте она.

– Вам бы научиться определять степень опасности, иначе вы можете пострадать.

– Я могу о себе позаботиться, в следующий раз, если окажетесь случайным свидетелем, не надо меня спасать.

Антон, может, и хотел что-то сказать, но зазвенел школьный звонок, и она,  кивнув ему на прощание, поспешила скрыться за дверями гимназии.

На том они и расстались.

Глава

1

Мира

Прошла всего неделя, и эта история мне аукнулась.

Меня уволили, практически с волчьим билетом, указав причину расторжения трудового контракта – профнепригодность и аморальное поведение. Вменяли недопустимые для педагога отношения с родителями учеников, если уж быть точнее, сексуальные, с отцом одной из старшеклассниц. Конкретных имён не указывалось, но и так понятно, бывший муж отомстил за ту историю у ворот. Мой недавно умерший свёкор был одним из членов попечительского совета гимназии, и именно он когда-то познакомил нас и фактически поженил со своим единственным сынком. И, конечно же, никто не пошёл выяснять причины и следствия, а по настоянию нового члена совета – моего уже бывшего мужа – меня уволили.

Я взрослая женщина, но вот сейчас, сидя на чемоданах (это сказано фигурально, был один чемодан и много коробок), всё никак не могла понять, как такое могло произойти со мной? Я ведь всегда всё делала правильно. Да, как оказалось, мой брак – это фарс, и поняла я это почти сразу после свадьбы, но сначала не решилась в этом признаться, а потом пожалела умирающего свёкра и продолжала участвовать в этом спектакле. В итоге, как только отец моего мужа умер, упал занавес, спектакль окончен, актёры могут расходиться. Не успели ещё засохнуть цветы в похоронных венках, как мой муж уже открыл всем тайну, что он уже давно развёлся со мной. Влад заранее подготовил всё, ждал только смерти своего родителя, чтобы официально стать богатым холостяком. Если честно, меня это только радует, лишь бы не видеть и не знать его больше никогда.

Но если бы всё было так просто…

Я не выполнила все требования бывшего мужа, и вот результат: меня уволили, квартира,  которую я считала своей, как свадебный подарок от свёкра, продана,  и мне нужно съезжать.

Куда идти, я не представляю, что делать?

Вариантов мало, и всё бы ничего, я бы выкрутилась, нашла жильё, работу и жила бы дальше, если бы не то обстоятельство, что я теперь не одна, и решения придется принимать, исходя из интересов того, кто теперь самый важный в моей жизни. При этой мысли руки машинально легли на ещё почти плоский живот.

Я никогда не была стройной, как фотомодель.

– Девушка – кровь с молоком. Именно таким надо замуж выходить и детей рожать, –  так любил говорить отец Влада.

Сейчас срок совсем маленький, но, думаю, по мне ещё долго не будет видно, что я беременна.

Заполняя анкету на новое место работы вчера, я честно указала этот факт, и как результат – мне не перезвонили, а спустя час прислали сообщение: «Увы, у нас нет подходящих вакансий». Света, моя подруга, говорит, что я дура, могла и не указывать этого, может быть, приняли, ведь моё резюме понравилось, я подходила по всем статьям, даже не заострили внимание на причинах увольнения с прежней работы. Но я была так рада тому факту, что беременность подтвердилась, и, конечно же, не думала это скрывать.

В следующий раз решила: не буду указывать сей факт, работа мне нужна срочно. У меня остались кое-какие сбережения, но если не работать совсем, их не хватит надолго. А ребенок – это очень дорогое удовольствие по нашей жизни.

Я была настроена найти работу во что бы то ни стало. И если в педагогике мне делать нечего, после увольнения с такой формулировкой со мной даже разговаривать не станут, то знание языков позволяло искать работу и в других сферах. На этой неделе у меня ещё как минимум два собеседования.

Как там, в поговорке, шея всегда хомут найдёт!?

Но что делать с квартирой? Снимать? Если ближе к центру – это дорого, а если на окраине, то есть вероятность, что дорога до работы и обратно будет съедать много времени. К тому же этот вопрос нужно было решить срочно.  В течение недели  я должна освободить квартиру. В этой квартире я прожила почти три года, и переезд для меня был сравни пожару. Первой мыслью было оставить всё здесь, взяв с собой только необходимые вещи. Но это был мой дом, и я всегда приобретала только нужные вещи.  Жила одна, создавая уют, и если бы не обстоятельства, мне бы хотелось остаться здесь и растить  своего ребенка.

Влад не интересовался раньше, как я живу и что с квартирой. И нужна я была ему только как ширма для посещения сначала семейных обедов с его отцом, а последние полгода – поездок в больницу, из которой мой свёкор так и не выписался.

Голова шла кругом, перебирая вещи и предметы домашнего обихода, я понимала, что мне нужно всё, что у меня есть. Нет, я не была заложницей ненужных вещей, но я уже взрослая женщина и давно живу самостоятельно. А отсюда итог: с того дня, как я приехала в столицу с одной сумкой и поступила на бюджет в институт, прошло больше 10 лет, и теперь в одну сумку всё не сложишь.

Нужно было отвлечься от дурных мыслей, и я решила попить чаю.

Но до кухни не дошла, кто-то позвонил в дверной звонок.

Подходя к двери, готовилась увидеть либо Влада, либо новых хозяев моей квартиры, с ними я уже успела познакомиться. Не очень приятные воспоминания.

Каково же было моё удивление, когда я узнала в незваном госте Антона Стрельцова.

– Здравствуйте, – это всё, что я смогла сказать.

– Добрый вечер, – ответил мне этот бог.

Увидев первый раз отца Вики Стрельцовой, я сравнила его с богом, спустившимся с Олимпа. Только этот мужчина, из всех моих знакомых, выглядел умопомрачительно сексуально и в деловом костюме, и в косухе, и в джинсах.

Я, наверное, потому и не стала отстаивать свою невиновность в обвинениях, так как если копнуть, не настолько они и беспочвенны.

"Хотя за мысли же не должны судить?" – задумалась я.

Моё молчание затянулось, и мой гость, сделав какие-то свои выводы, проявил инициативу.

– Может, пригласите меня войти? – вроде как спросил он и, не ожидая ответа, чуть отодвинул меня в сторону и вошёл в квартиру.

– Да, конечно, – запоздало сказала я, следуя за ним по моей же квартире.

Мужчина шел впереди меня, а я изучала его спину, широкие плечи, узкие бедра и длинные пропорциональные ноги. Он был высокий, если и не два метра, то уж точно метр девяносто, и я – со своими метр шестьдесят – босиком смотрюсь коротышкой (и уж тем более наличие лишних 10 кг веса не делает меня дюймовочкой).

Опять задумавшись, я упустила момент, когда он остановился и развернулся ко мне лицом, наверное, чтобы проверить, иду ли я следом или всё так и стою молчау входной двери. По всем законам физики я не успела остановиться и врезалась в него. Если бы не его реакция, то, скорее всего, по тем же законам физики, я с тем же ускорением отлетела бы назад, приземлившись в лучшем случае на пятую точку. Вот он посмеялся бы, глядя на такую картину, но нет, там, на небесах, меня «пожалели».

Господин Стрельцов успел меня поймать и прижал к себе. Так мы и застыли на какое-то время.

Мгновения превратились в вечность, я спутала реальность с мечтами.

А вот это было лишнее: крепкие мужские руки держали меня и создавали ощущение защищенности и безопасности, лицом уткнувшись в его грудь, я вдыхала терпкий, немного резковатый древесный запах с нотками табака и чего-то ещё. А руки, мои руки, ощущая горячую кожу и стальные мышцы сквозь тонкую ткань рубашки, не удержались и сами (я бы и в мыслях осознанно на такое бы не решилась) почти ласкали тело чужого мужчины.

Кто первый из нас начал, это я уже и не скажу, но в какой-то момент мы уже не просто стояли. Его руки уже не просто обнимали меня, а уверенно двигались, знакомясь с моим телом. И это тело предало свою хозяйку. Мои руки уже не просто лежали, а я, зачарованная, смотрела, как мои же пальчики ласково прошлись вверх, скользнули в открытый ворот рубашки – и вот я уже обнимаю его за шею. Чуть ещё подняв голову, я встретилась взглядом с этим богом, и, не успев осознать, что отражается в его глазах, я была застигнута врасплох.

Мужчина наклонил голову – и всё!

Дальше я уже не принадлежала сама себе.

Его губы упивались мною, его руки управляли моим телом, и всё это мне нравилось. Я отвечала на его страсть страстью.

"Мой Бог", как же я хотела того, что сейчас происходило, и мне не верилось, что это происходит наяву и со мной.

Я не протестовала против его наглости. Мужчине было мало просто поцелуев, его желание было чётко обозначено, мне в живот упиралось доказательство этого.

Мы всё ещё находились в коридоре, в котором Мой Бог ориентировался, походу, лучше меня. Потому что, не получив отпора, Стрельцов усадил меня на обувной комод, компенсировав этим разницу в росте между нами, и удобно разместился между моих разведенных ног. Его руки уже были под подолом моего домашнего сарафана на тонких бретельках.

Всё это происходило столь скоро, я не успевала понимать, что происходит, точнее, мозг запоздало фиксировал производимые действия, но как будто со стороны, а тело жило неповторимыми и желанными ощущениями, которыми одаривал меня сейчаспрактически незнакомый мужчина.

Из четырех лет моего брака, а по факту последних трех с половиной лет воздержания, я почти год мечтала именно о том, что происходило здесь и сейчас. И упускать этот шанс я не собиралась. Решила: пусть будет, так как будет. Будет что потом вспомнить.

И вот я уже не пассивный участник этого непотребства, а жаждущая большего, взрослая женщина. Сама придвинулась ближе к нему и уже чувствовала, как его член трётся сквозь разделяющую нас ткань его джинсов о мою уже влажную киску.

Почувствовав изменения в моём поведении, Бандерос прервал поцелуй, но только для того чтобы скользнуть губами по щеке к ушку и спросить.

– Мира, это можно понимать как согласие?

Бархатный голос будоражил кровь не меньше, чем действия рук и губ мужчины.

– Ты можешь остановиться и уйти, Бандерос… – так же прошептала я.

(Да, я уже давно знала его байкерскую кликуху, я много чего успела узнать о нем за время знакомства).

Вряд ли мой голос был столь же сексуальный, как его, но смысл сказанного был понятен, и мужчина сделал правильный вывод. В подтверждение этого я услышала тихий смешок, и следующий вопрос поставил меня в тупик.

– Уйти? Нет, самая секси-училка, теперь тебе не улизнуть. Как предохраняться будем? – при этих словах его рука перемещается с бедра на попку, не давая возможности отстраниться.

Я растерялась и немного откинулась спиной назад, что дало мужчине лёгкий доступ к моей груди, свободной рукой он потянул бретельку сарафана вниз. Не знаю, ждал он ответа или нет, но сейчас был больше увлечён тем, что ещё недавно скрывала ткань лифа. И так был увлечён, что уже не обратил внимания на отсутствие ответа на его вопрос и вообще на моё молчание.

А я реально задумалась, есть ли у меня презервативы, увы, рассуждать здраво в сложившейся ситуации я не смогла. Да даже если бы у меня и нашлись завалявшиеся средства защиты, то одно из двух: либо срок годности уже истек, либо мы просто не успеем до них добраться.

Ласки стали столь откровенные, и вся моя нерастраченная сексуальная энергия требовала выхода.

Бандерос ласкал и целовал грудь, уже освободив её от лишней, по его мнению, ткани бюстика. Это сводило с ума, в венах уже бежала не кровь, а чистое желание, и все эти потоки кипящей лавы сходились сейчас в одном месте. Моё женское естество требовало конкретного действия. Не сдерживая стонов, я прижималась к его возбужденному члену и, насколько это возможно, снимала напряжение, но это не уменьшало жар тела, а только ещё больше распаляло желание.

Уже не смущаясь, а точнее чисто на автомате, мои руки нашли ремень джинсов и начали борьбу с ним за свободу столь нужного мне сейчас мужского органа.

– Мира, я уже не остановлюсь, но с собой у меня нет, – прерывая  ласки моей груди, сказал Мой Бог.

Это произошло тогда, когда я справилась с его ремнём и ширинкой на джинсах. Его же руки  вторили моим движениям, в тишине раздался треск ткани, и мои кружевные трусики-шортики уже не скрывают мою киску от столь желанного вторжения.

– Мира… – почти хрипит мужчина, а мои пальчики уже на его члене.

Да, мужчина был в полной боевой готовности. Бандерос попытался отстраниться, но я действовала импульсивно, и мои ноги уже держали его кольцом.

– Мира, я не готов стать отцом ещё раз, поэтому либо нужно остановиться… – говорил мужчина.

Но я, встретившись с ним взглядом, убедилась: он понимал, что это только слова, останавливаться уже никто не собирается.

– За отцовство не переживай, со мной тебе это не грозит, – честно говорю я и направляю рукой его член. – Я хочу тебя, хочу почувствовать, как ты кончишь.

Упрашивать не пришлось, уже в следующее мгновение он убрал мою руку в сторону и скользнул сначала пальцами по влажным складочкам моей киски, а потом повторил это движение головкой члена.

– Откинься назад, – скомандовал Мой Бог.

Я послушалась, откинулась полностью назад, спиной почувствовала стену и видела, как мужчина уже чуть ли не глазами трахает меня. Более развратно я ещё в своей жизни не выглядела. Частично это отражало зеркало шкафа напротив. Бретельки сарафана спущены, бюстгальтер фактически снят, подол задран, бедра раскинуты, а щиколотки скрещены на голой заднице Моего Бога.

Боже, как это запретно для меня и желанно.

А дальше было то, что описанию не подлежит. Он был неистов и непоколебим в своём желании. Его движения были рваными, как будто он пытался двигаться медленно, но срывался. Но, боже, как же это было хорошо.

И если сначала я ещё видела нас двоих в отражении, что увеличивало кайф от происходящего, так как доказывало, что это – реальность, а не моя фантазия (чтобы вот так, прямо в коридоре, без прелюдии и долгих разговоров – моей пуританской фантазии не хватило бы), то уже после мозг просто отключился, остались только ощущения.

Не знаю, что было тому виной: длительное воздержание, а может, уже начали шалить гормоны, или то, что я была именно с этим мужчиной, не знаю, но мне казалось, что всё наше соитие – от того момента, когда я почувствовала, как его член вторгается в мою киску и растягивает меня, и до последнего резкого глубокого проникновения, когда Бандерос что-то прорычал и всё-таки нашел в себе силы в последний момент и кончил не в меня (доказательство этого я потом смывала со своего живота), всё это время слилось для меня в один непрерывающийся экстаз.

Я, обычно тихая и даже скромная в сексе, не сдерживалась и уже после радовалась, что хорошо, что я всё-таки съезжаю с этой квартиры, а то было бы стыдно встречаться с соседями. Думаю, было громко, так как горло немного саднило с непривычки.

– Моя секси-училка.

Эти слова взорвались в моём мозгу, когда Мой Бог немного погодя сжал меня в своих железных объятиях и поцеловал шею, а точнее бешено бьющуюся венку у основания шеи. По телу пробежала волна от ранее испытанных ощущений и предвкушения будущих (ведь это не может быть на один раз?!).

И я уже хотела ему ответить, назвав его Моим Богом, но в этот момент тишину нарушил сначала один громкий хлопок в ладоши, а потом он повторился, но уже вкупе с громким смехом моего бывшего мужа.

– Браво!!!

Глава 2

Дар речи у меня пропал, а чувство стыда выросло несоразмерно со всеми остальными, и я не придумала ничего лучше, чем спрятаться за широкую спину моего случайного любовника.

Почему за спину, да потому что, в отличие от меня, Антон не испытывал ни капельки смущения, но, как показалось, был раздражён появлением непрошенного гостя.

Он сначала предпринял попытки привести в более-менее приличный вид меня, вернул на место лиф сарафана вместе с бюстиком и отдернул подол вниз. А потом, уже одеваясь сам, развернулся в сторону входной двери и при этом успел скользнуть губами по моимв ласковом, мимолётном поцелуе.

Всё это время мой бывший не унимался, и в мой адрес летели не очень лестные эпитеты, самым цензурным из сказанного им было "жирная шлюха", а всё остальное – сплошной мат и непередаваемая игра слов и выражений из «великого и могучего».

– Высказался? – спросил Антон, развернувшись к нему лицом, потёр руки, размял плечи и, сделав шаг в его сторону, сказал: – А теперь я все твои слова вобью тебе обратно в глотку.

Я вцепилась в него и по инерции соскользнула следом за ним. Это затормозило Бандероса, он кинул взгляд на меня через плечо.

– Мира, не вмешивайся, – так ласково сказал мне и снова повернулся в сторону бывшего.

Надо отметить, пыл Влада после слов Антона поубавился, и он уже не обливал меня грязью. Я по удаляющимся звукам и щелчку замка входной двери поняла, что бывший муж уже открыл дверь, увеличивая расстояния и обеспечивая себе пути отхода. Что неудивительно, в голосе и словах Стрельцова чётко слышалась угроза.

Сейчас щелчок замка и звук открывающейся входной двери был так чётко слышен. Это же насколько я была увлечена, что не расслышала его в первый раз?

"Интересно, а как давно Влад зашёл?" – эта мысль стучалась в моём мозгу и создавала эффект дятла, пытающегося достать червячка из дерева.

Долбило прямо в виски, причём сразу в оба.

Но, как оказалось, это было ещё не всё.

Влад, открыв дверь, громко сказал кому-то, кто стоял на лестничной площадке:

– Всё, можете входить, они натрахались.

Не смогла превозмочь своё любопытство и чуточку выглянула из-за спины Антона, при этом я всё ещё так и стояла, вцепившись в него обеими руками.

Я упоминала раньше, что, поняв, что Влад мог, а скорее всего, был свидетелем нашего…, даже не знаю, как будет правильно сказать, если чисто физиологически, то полового акта (ну не любовью же мы занимались почти одетые и в коридоре?). В общем, мне уже было стыдно, так как никогда ещё в своей жизни.

Так вот я ошиблась. Вот когда я увидела в дверях пару пожилых людей, вот в этот момент я поняла, что просто сгорю со стыда, не сходя с того места, где стояла, просто превращусь в пепел.

– Тётя Лиза, вот видите, какая она на самом деле. А вы всё переживали, что я несправедлив к ней, – вещал "истину" мой бывший, заискивая перед своей тёткой.

– Елизавета, нам нечего здесь делать. Ты убедилась, что Мирослава в порядке? – это уже говорил Сергей Юрьевич, муж тёти Лизы.

А я что, я снова спряталась за спину моего любовника и мечтала, чтобы всё это закончилось.

– Даже если это и так, Влад, зачем выставлять Мирославу из квартиры? – ответила с виду старушка божий одуванчик, а на самом деле та ещё стервочка.

Влад её терпеть не мог, но она могла быть вторым душеприказчиком его отца, поэтому он и стелился перед ней. А я никогда не лебезила перед ней, наверное, именно поэтому мы и подружились (как я наивно тогда ещё думала) со старшей сестрой моего свекра. От этого мне сейчас было ещё хуже

– Мира, здравствуй. Ты представишь нас своему мужчине?

Ну конечно, тётя Лиза не собиралась уходить без ответов. Да и мужчина, за спиной которого я пряталась, развернулся ко мне и так вопросительно посмотрел, что я чётко прочитала в его взгляде вопрос: "Мне выставить их всех за дверь или…?"

Поняла, что прикинуться шлангом не удастся, посмотрела на своё отражение в зеркале. Насколько это было возможно в сложившейся ситуации, привела себя в порядок и (пытаясь не задумываться о том, что на мне нет трусиков, и где они я даже не представляю), всё ещё цепляясь за мою "каменную стену" в лице Антона Стрельцова, предстала перед тётей Лизой.

– Здравствуйте, Елизавета Владленовна, – поздоровалась я с ней.

Её мужу кивнула, на Влада даже не посмотрела.

– Ну, как я вижу, дела у тебя в порядке, – улыбнулась она мне и протянула руку для приветствия…

Только не мне, а Бандеросу, со словами:

– И как зовут того, кто знает толк в женской красоте, а не кидается на кости, как все современные мужчины?

Моя каменная стена, обнимая меня одной рукой, двинулся навстречу этому чёрту в милом старушечьем обличии и поцеловал ее благородно протянутую к нему руку с одним, но очень большим перстнем.

"Ну, прямо как королева Англии! Тьфу ты", – снова подумала я и чертыхнулась, когда сама по инерции чуть не сделала книксен.

– Антон Стрельцов, – представился он.

Тётя Лиза посмотрела на Антона одобрительно, а потом на меня опять вопросительно, ожидая моих пояснений, наверное.

Я задумалась: и как мне определиться со статусом данного конкретного мужчины? Хорошо хоть успела заткнуться и не ляпнуть первое, что пришло мне в голову: "Знакомьтесь, отец моей ученицы Виктории Стрельцовой". Ну не говорить же, что это мой случайный любовник, да я до сих пор не могла понять, как случилось то, что случилось.

Мои раздумья прервал мой бывший муж, он, скорее всего, сразу не узнал Антона, слишком коротким было их первое знакомство, и в тот момент он дольше изучал капот своего авто, на затылке-то глаз нет, а потом поспешил удалиться. Но вот фамилию моего защитника он как-то узнал, видать, свидетелем того их знакомства была не только я, и, конечно же, эти свидетели не могли не узнать Бандероса – слишком хорош «Мой Бог». В нашем сплошь дамском педагогическом коллективе не одна я втихаря сохла по нему. Что и поспособствовало моему увольнению, не простили, позавидовали "сопернице".

Сложив 1+1, Влад получил 10, и снова посыпались оскорбления в мой адрес.

– Так, значит, это с ним у тебя чисто профессиональные отношения? "Отец моей ученицы", – передразнил мои же слова бывший.

А дальше снова мат и прочее.

Моя "каменная стена" убрал руку с моей талии и отстранился от меня, разминая кулаки.

– Что ж, проведём воспитательную работу, – сказал Бандерос и направился в сторону Влада.

Но был остановлен. Нет, не мной, а старушкой божий одуванчик.

– Не стоит марать руки, да и вряд ли это впрок пойдёт, – сказала она Антону, а посмотрев на племянника, снисходительно добавила: – Ума уже не прибавится, а наоборот, большая вероятность, что и последних мозгов лишится. Владлен, закрой рот!

При упоминании имени, данного ему при рождении, мой бывший муж поубавил свой пыл и снова отошёл подальше к двери, и уже оттуда сообщил причину своего визита.

– Хватит тут рассусоливать, она должна побыстрее съехать с этой квартиры. Документы я уже подписал.

– Ты только вчера говорил, что у меня есть ещё неделя? Я ещё не готова к переезду, – не сдержала я изумления.

– Так надо было этим заниматься, вещички паковать, а не трахаться со всеми подряд.

Остановить Антона на этот раз не успела ни я, ни тётя. Фингал под левым глазом Владу был уже обеспечен.

– Ещё раз услышу… Не остановлюсь, – прорычал мой защитник после нанесенного удара.

Тряхнул Влада за грудки и, получив в ответ подтверждающий кивок, что всё понятно и принято к сведению, отшвырнул "собеседника" к двери. После чего снова подошёл ко мне и, встав за моей спиной, обнял двумя руками.

– Так о чём мы говорили? – как ни в чём не бывало сказал он, обратившись к тёте Лизе.

– Так мы приехали узнать, не нужна ли помощь? – так же буднично ответила старушка.

– Помощь? – не поняла я.

– Да впрочем, не требуется, но спасибо за заботу, – в унисон мне сказал Бандерос.

– Мирослава, ты разве нашла уже новую квартиру? – удивилась тётя Лиза.

Но её удивление не шло ни в какое сравнение с моим, когда я услышала ответ Антона.

– Да, с квартирой вопрос решен.

Я попыталась вырваться из его железных объятий, не дал, только позволил немного развернуться. На его лице не было и тени улыбки, серьезный взгляд устремлён на пожилую  пару в моей прихожей.

– Не с вашей ли помощью? – уточнил муж тёти Лизы.

Меня тоже очень интересовал этот вопрос.

– Квартира моей сестры свободна, – сказал он им, а посмотрев на меня, добавил: – Марго с удовольствием предложила тебе погостить у неё. Квартира поменьше будет, но там недавно сделали капитальный ремонт, тебе понравится.

"Интересно, он это сейчас придумал или реально пришёл ко мне предложить "погостить" у его сестры? Ну не затем же он пришёл, что у нас случилось несколько минут назад?!" – мысли разбегались.

На раздумья мне времени не дали, согласия моего на мой же переезд в квартиру незнакомой мне Марго никто не спрашивал. Дальше всё почему-то происходило без моего участия.

Тётя Лиза с мужем выразили радость, что вопрос решился, и они могут быть спокойны за мою будущую судьбу (а то переживали, что мне придется ночевать на вокзале, я же гордая, за помощью сама не обращусь), а они всё-таки родственники, хоть и бывшие. Антон уверил их, что поможет с переездом, и с работой вопрос тоже, как оказалось, уже практически решён.

На чай,  любезно предложенный моей, как оказалось, реально "каменной стеной", гости задержаться отказались. Там, за дверью, их дожидался мой бывший муж, так что они поспешили удалиться. Тётя Лиза расцеловала меня на прощание, сказав:

– Ну что ж, девочка, я рада за тебя. Но если что, у тебя есть мой телефон.

На сим она удалилась, прихватив с собой мужа и племянника.

А я была отправлена в ванную, в то время как отправитель пошёл на мою кухню готовить чай и что-нибудь типа бутербродов. По крайней мере, мне это было сообщено. О том, что холодильник пустой, сказать я не успела, всё-таки я готовилась к переезду, поэтому ничего не покупала. Но так как меня и не спрашивали, я молча скрылась в ванной.

А уже через… Не знаю я точно, сколько провела времени в ванной (как мне показалось, я быстро управилась), но в итоге за моё отсутствие мужчина успел не только чай заварить, но и испариться.

Да, именно так, на кухне я его не нашла, только свежезаваренный чай и две чистые кружки на столе.

Не удержалась и прошлась по всей квартире, заглянула во все комнаты, даже на балкон.

Убедившись, что в квартире я одна, вернулась на кухню. Налила себе чай и уставилась на вторую кружку.

– Всё это правда произошло со мной или нет? Я захотела попить чаю, и вот я его пью, а остальное…?! – заговорила я вслух сама с собой.

Докатилась! Клиника!

Глава 3

Я почти убедила себя, что либо мне приснилось всё это, либо я потихоньку схожу с ума, хотя "потихонечку" – это мягко сказано.

Пить чай на пустой желудок, как оказалось, – плохая идея. Он, то есть желудок, взбунтовался, потребовал, чтобы его наполнили чем-нибудь посущественнее.

Это отвлекло меня от мысли, что пора вызывать медбратьев со смирительной рубашкой.

Появилась более насущная проблема – найти что-нибудь съедобное. Вспомнив, что на одной из верхних полок кухни могла заваляться пачка печенюшек, не задумываясь, полезла за ними.

Для этого поставила высокий табурет к кухонному пеналу, взобралась на него и только потом начала открывать дверку верхней полки, потянув ее на себя. Вот только не рассчитала и отклонилась назад слишком резко, табурет подо мной пошатнулся, и я, потеряв равновесие, начала падать назад.

В последний момент попыталась ухватиться за дверцу, пальцы скользнули по гладкой поверхности, что не спасло меня от падения. Руки уже хватали воздух, а я падала спиной назад. В мыслях уже готовилась к жесткому приземлению, благодарила небеса, что кухня большая, а я маленькая в длину, и надеялась, что это позволит не удариться головой об стол, и тогда, возможно, я не сверну себе шею.

Всё это произошло мгновенно, мысли пронеслись в голове со скоростью света.

Но вместо жесткого пола я приземлилась в объятия невесть откуда взявшегося гостя.

Меня поймали на лету и крепко прижали к широкой груди. Стук чьего сердца был громче, я так и не поняла. Да, если честно, и неважно это было, я снова вдыхала этот неповторимый мужской запах – терпкий, немного резковатый, древесный с нотками табака и чего-то ещё.

Постепенно стук в ушах стих, и окружающий мир снова начал принимать четкие очертания. Меня посадили на второй табурет – тот, что у стены, и я благополучно нашла в ней опору.

А моя «каменная стена» поднял табуретку, поставил её к столу и, нет, не сел рядом, а вернулся в коридор, ведущий в кухню, и поднял с пола брошенные там два пакета с эмблемой элитного продуктового магазина, что недавно открылся в соседнем доме. Да, пока я жила в элитном районе столицы, но сама в этом магазине не закупалась, он был ближе всех, но очень дорогой.

– Кто мне говорил: «Я могу о себе позаботиться»? – сказал Антон и, ставя пакеты с продуктами на стол, чтобы морально добить меня окончательно, добавил, цитируя мои же слова: – «В следующий раз, если окажетесь случайным свидетелем, не надо меня спасать».

(Интересно, у него на всё такая хорошая память или только на глупости, сказанные слишком самоуверенными училками?)

– На слова, сказанные одной слишком самоуверенной секси-училкой, – ответил мне Бандерос.

– Я что, сказала это вслух? – теряясь, прошептала я.

Антон оставил разбор продуктов, обошел стол, присел на табурет рядом со мной, взял мои руки в свои и начал разминать мои, как оказалось, ледяные пальцы.

– А почему они холодные? – снова шепот и снова мой, а точнее мысли вслух.

– Мира, дыши ровно, это откат от только что пережитого, шок ещё не прошел, вот тело и реагирует по-своему, – успокаивал меня Антон.

– Шок?! – переспросила я.

– Да, ты, наверное, падая, уже спрогнозировала последствия, и тело приготовилось к худшему по команде мозга, а этого не случилось, и вот в итоге откат от выброса адреналина в кровь, – спокойно объяснял мне мужчина, наверное, хорошо знакомый с адреналином.

– Да, я по молодости был любителем всего, что могло пошалить нервы, и с адреналином знаком, – ответил он с улыбкой и, предвещая мой вопрос, сказал: – Да, ты снова подумала вслух.

Мои руки вырвались из его ладоней, и машинально одна прикрыла рот, а вторая легла на живот, чтобы ещё чего не подумать вслух, в защитном жесте, убедиться, что моё маленькое чудо в безопасности. Да, это глупо, но так мне стало спокойнее.

И если моя ладонь, прикрывающая мой рот, вызвала только широкую улыбку на лице мужчины, то второй мой жест был растолкован неверно, и всё потому, что в этот момент заурчал мой желудок, напоминая причину, по которой я сейчас получаю этот самый «откат»: я голодная, желудок требует, чтобы его наполнили.

– Полностью согласен, нужно поесть, – сказал мужчина и занялся приготовлением первого из наших совместных ужинов.

Да, это был первый наш ужин, и готовил его он из того, что сам купил в ближайшем магазине. Заглянув в мой холодильник, мужчина решил вопрос по-своему, как обычно взяв всё в свои руки.

Потом были и обеды, и завтраки, и снова ужины с завтраками, и готовили их мы попеременно, хотя нет, на обеды мы обычно ходили куда-нибудь, а если ужин готовила я, то о завтраке чаще всего заботился Бандерос, кофе в его исполнении был бесподобен. Он честно признался, что это один из рецептов его сестры Марго, в квартире которой я и поселилась в итоге. А Марго была профессиональным бариста, и, наверное, это у них семейное, потому что, когда я делала всё то же самое по тому же рецепту, мой кофе был, конечно же, съедобным, но не таким божественным, как у Бандероса.

Мы стали любовниками. Я переехала в квартиру его сестры после очень убедительных уговоров и аргументов, приведенных ну очень страстным и умелым любовником.

Он действительно, приехал тогда поговорить со мной о работе, а узнав также, что у меня ещё и сложности с жильем, решил и эту мою проблему. Квартира его младшей сестры действительно пустовала, Марго уже больше года жила со своим женихом, так сказал Антон. И хотя дата свадьбы не была обозначена, из слов Антона я поняла, что его сестра могла жить вместе только со своим будущим мужем и никак иначе. Замашки строгого старшего брата довольно часто обозначались в случайных фразах Антона, когда он говорил о своих сестрах, как, впрочем, и папочкой он тоже был не плюшевым. Лично из, как оказалось, большого семейства Стрельцовых я была знакома только с Викой, и то, после того как ушла из гимназии и у нас случилось с её отцом то, что случилось, я с ней не виделась ни разу.

С работой всё также было идеально. Сначала меня приняли на работу переводчиком в компанию «жениха» Марго, и хоть работа была на полставки, но плюсом её было то, что мне не нужно было ездить в офис, я работала удаленно. А потом Антон познакомил меня с госпожой Гроссманн, и я не знаю как, но эта женщина смогла восстановить справедливость и удалить из моей профессиональной биографии необоснованные обвинения и изменить формулировку причин увольнения из гимназии на «по собственному желанию». Мне вообще показалось, что она волшебница, когда я получила предложение вернуться на свою прежнюю должность учителя английского языка. Я, недолго пораздумав, конечно же, отказалась, за что меня даже похвалила Виолетта Исааковна Гроссманн.

– Всё правильно, коллектив не очень хороший, так что потом снова могут подставить, – оценила она моё решение.

И нашла мне работу в том же районе, где я сейчас жила, в школе для детей-инвалидов, также на полставки. Не знаю почему, но ей, в отличие от сотрудницы отдела кадров компании господина Орлова, я призналась о своём положении, и, исходя из этого, мы подобрали с ней наиболее приемлемый для меня вариант.

И вот всё вроде бы было хорошо.

Но меня мучила мысль, что это ненадолго.

Я так и не сказала Антону, что беременна, мой бывший муж всё ещё делал попытки настоять на своем и заставить меня сделать аборт. Он хотел, чтобы я избавилась от ненужной ему беременности. Нет, он не переживал, что я буду претендовать на его наследство через ребенка, это было фактически невозможно, по документам я была уже не его жена на момент зачатия, и ребенок был только моим, как мне сказали от анонимного донора.

Да, мне делали ЭКО. И это была уже моя третья попытка. И то, если бы не угроза отца Влада изменить завещание не в его пользу, если сын не представит доказательства того, что у династии Ледофф будет наследник – его внук, я бы не пошла на эту третью попытку.

Влад когда-то очаровал меня, и я, как дурочка, поверила в сказку и счастливой невестой пошла к алтарю. В прямом смысле – нас венчали в католической церкви, я была влюблена и мечтала о семье и детях. Сказка закончилась меньше чем через месяц. Хотя вру, в первую же брачную ночь, когда мой супруг, не горя энтузиазмом, исполнил свой супружеский долг, не заморачиваясь моими желаниями и потребностями, кончил, обязательно в меня, мы же должны были сделать внука, и уснул. И это повторилось на следующую ночь. Ну а когда через три недели он получил подтверждение, что его труды не увенчались успехом, вот тогда я и узнала, что я, как племенная кобыла, не справилась с предназначенной мне ролью матери наследника рода Ледофф.

Потом были ещё попытки, полные медицинские осмотры, нескончаемые анализы и консультации у разных специалистов. Это продолжалось с полгода, и в итоге все врачи дружно сказали, что мы оба можем стать родителями, но ввиду специфической особенности моего организма, а точнее органов деторождения, мне очень сложно забеременеть естественным путем. Теоретически это возможно, но вот практически нужно много времени и попыток. Предложили пустить всё на самотек – природа возьмет своё и мой организм сам решит, когда этому случиться, и вероятность того, что это может не случиться никогда, оставалась.

Но такой вариант событий уже не устраивал Влада, мы фактически не спали вместе, он просто по графику моей овуляции приходил в мою спальню и делал своё дело, потом удалялся. Да, к этому времени у нас уже были раздельные спальни, видите ли, он не может со мной спать в одной кровати, то я соплю, то храплю, то пинаюсь, и, вообще, раздельные спальни супругов – это очень удобно. Я не возражала, так как вся ситуация меня добивала, так что раздельные спальни меня только радовали, а потом вообще и раздельные квартиры, в разных районах города.

Даже не хочу вспоминать, что было потом. Подготовка к ЭКО, неудачная попытка, постоянные обвинения со стороны Влада, что я оказалась бракованной. Я предложила развестись давно, но мой свекор не желал видеть в невестках и роли матери его внука никого другого. И снова анализы, снова консультации, диеты и больницы. После того как второе ЭКО тоже не дало ожидаемого результата, мы с Владом окончательно разругались и встречались только в гостях у его отца, там нам приходилось играть роли супругов.

Почему я на это соглашалась? Всё просто. Влад был манипулятором, за время знакомства с его отцом я искренне полюбила старичка Ледофф как родителя, и его слабое сердце было моей ахиллесовой пятой. Да к тому же муж обещал, что я лишусь всего, в том числе и любимой работы, если не буду продолжать играть роль любящей жены. Что, впрочем, он и сделал потом, ведь из гимназии меня выгнали с позором. И если бы не Антон Стрельцов, а точнее его содействие в знакомстве с волшебницей госпожой Гроссманн, не быть мне педагогом более.

Так продолжалось последние почти два года: мы с Владом, фактически чужие друг другу люди, играли свои роли, но несколько месяцев назад здоровье Владлена Владленовича ухудшилось, и он слег в больницу.

Вот тогда-то мне, уже будучи по бумагам тайно разведенной с Владом, и было предложено снова пройти ЭКО, но в этот раз от анонимного донора. Все расходы оплачивал Влад, а процедура эта не из дешевых. Ирония судьбы в том, что Владу нужно было в этот раз только зафиксировать сам факт процедуры ЭКО, результат был не важен. Просто юристу его отца нужно было присутствовать на процедуре и запротоколировать это для своего клиента. После чего свекор подписал завещание, согласно которому Влад оставался фактически единственным наследником своего отца.

Я до этого уже два года как спокойно жила одна, и если сказки о счастливой семейной жизни разбились вдребезги, то мечта родить ребенка только крепла. В прошлом году я отпраздновала юбилей – 30 лет, а после фиаско с мужем, сказавшим, что я бревно, а не женщина, и, вообще, с моей комплекцией у нормального мужика на меня не встанет, делать попытки и начинать какие-либо серьезные отношения я уже не хотела.

Вот поэтому я и согласилась на ещё одну попытку ЭКО.

Моему счастью не было границ, когда я поняла, что беременна.

Чтобы получить подтверждение я, как положено, поехала в клинику при центре репродукции, где мне делали последнюю процедуру, и сдала анализы.

Долго ждать не пришлось, результат положительный.

Но, помимо меня, результат получил и адвокат уже почившего свекра, вот он и сообщил Владу эту новость. Именно по этому поводу он и приехал тогда посредине моего рабочего дня в гимназию. Тогда мы и поругались у ворот гимназии на глазах у Антона Стрельцова.

Вот как всё это мне рассказать моему нынешнему любовнику, Антону Антоновичу Стрельцову?

Он четко сказал сразу, что детей больше не хочет.

И это он говорил о своих детях, а тут любовница с ребенком от не пойми кого.

И я пустила всё на самотёк, благо признаков беременности у меня фактически не было, разве что только зверский аппетит, ни тебе токсикоза, ни тошноты, ни прибавления в весе, никаких резких изменений в гастрономических пристрастиях. Если только не считать повышенной сексуальности, так этот фактор я благополучно списывала на присутствие рядом того, кто будил во мне и в то же время успешно утолял мой сексуальный голод.

«Мой Бог» был на высоте и туда же возносил меня каждый раз, когда мы занимались любовью. Да, уже любовью, ну не смогла я не влюбиться в него, и с моей стороны это уже в первый раз, там, на старой квартире, в коридоре на обувном комоде, это был уже не просто секс.

Время шло, нужно было принимать какое-то решение.

Как оказалось, Бандерос принял своё, не подозревая о моей дилемме.

И нужно сказать, его решение всё ещё только больше запутало.

Глава 4

Сегодня была пятница, отправив по электронке выполненную работу, я занялась приготовлением ужина.

Настроение было чудесным.

Да, ужин я готовила на двоих, предвкушая сладостную ночь и поздний завтрак в постель с божественным кофе. А потом ещё целые выходные вместе.

Такое случалось не часто. Нет, виделись мы регулярно, но так как у Антона была хоть и почти взрослая, но всё-таки дочь, и на ночь, а тем более на все выходные, он оставался редко.

С другой стороны, это давало мне возможность не чувствовать себя зависимой от него. Если бы не это, я бы уже растворилась в нем, и ожидаемый неминуемый разрыв этих отношений в итоге убил бы морально.

– А так, – уверяла я себя, – мы просто любовники. Да, я современная самостоятельная женщина, которая способна сама позаботиться о себе и своём будущем ребёнке.

И в подтверждение этого я уже начала подыскивать себе новое жилье. Нужно было решаться: снимать квартиру или оформлять ипотеку. При наличии достаточной суммы сразу купить квартиру даже в этом районе я бы не рискнула, но и платить за чужое тоже не видела смысла. Родственников у меня нет, проситься на проживание к единственной подруге не вариант, у той однушка, хоть и в центре.

Мысли метались из одной крайности в другую. То я обдумывала, что надеть: как любил мой Бандерос – что-то строгое из моего гардероба училки, или надеть только новый комплект белья и остаться в лёгком шёлковом халатике, лишь слегка прикрывающим мои прелести? А то прикидывала в уме, на какую сумму первоначального взноса можно рассчитывать, так чтобы и платёж был не слишком большой, но и денег хватило на чёрный день, если долго не смогу выйти на работу после родов. Конечно, оставалась вероятность того, что по дистанционке смогу работать и дальше, но… И снова резкая смена вектора мыслей: чем мы будем заниматься завтра, ну, кроме того, чем занимаются двое взрослых наедине после недельной разлуки.

Целая неделя, как это оказалось долго. И всё из-за моих псевдомесячных. Да, я врала Антону, что пью таблетки, иначе по всей моей квартире были бы разбросаны презервативы.

– Чтобы они всегда были под рукой и не требовалось останавливаться, – это его слова.

А на новоселье он, помимо прочего, подарил мне ну очень большую упаковку презервативов. Вот тогда я и "призналась", что пью таблетки. Благо мои витамины так же были рассчитаны по дням недели на месяц, и упаковка была очень похожа на блистер противозачаточных. Было весело, когда он по утрам контролировал, чтобы я не забывала выпить очередную таблетку. Сейчас, нарезая салат, с улыбкой вспоминала, как, собираясь на уикенд в домик в лесу, в список вещей, которые нужно обязательно взять с собой, Бандерос прибавил и мои таблетки.

Именно на этой мысли мои размышления и были прерваны.

Уже знакомые руки прижали к уже знакомому и любимому телу, а губы любимого мужчины уже целовали шею, а точнее ту самую венку, которая с головой выдавала мою реакцию на его появление.

Рука, держащая нож, дрогнула, но я этого даже не заметила, потому что, уже закрыв глаза, растворялась в любимом запахе своего мужчины, и весь мир перестал для меня существовать. И если бы не почти маниакальная привычка моего мужчины всё держать под контролем, я либо выронила бы нож, либо так и развернулась бы к нему, держа в руке холодное оружие вполне мирного предназначения. Но это же старший из отпрысков Стрельцовых, и поэтому всё прошло без членовредительства. Предмет кухонной утвари был аккуратно и, самое главное, практически незаметно для меня извлечён из моей руки, доска и салатник отодвинуты на безопасное расстояние.

И вот я уже развернулась лицом к нему, наши губы встретились в жарком поцелуе. Его руки распахнули полы моего, как он говорит, "шелкового безобразия", а я величаю домашним халатиком, и, обхватив мою талию, усадили меня мягким местом на то самое место на рабочей поверхности кухонного гарнитура, которое только что освободили от ненужных предметов. Развел мои бедра в стороны и встал между ними.

А я…, а мне… В общем, я не отвлекалась от поцелуя. Бандерос всё равно сделает так, как захочет, а мне всегда нравилось, что он хочет, поэтому я не мешала, не противилась его самоуправству, а, наоборот, поощряла все его действия.

Вот и сейчас я поняла, что первым блюдом на ужин буду я, а уже потом мясо, запечённое с овощами, и салат. Красное вино и десерт тоже будут потом.

После того как мы утолим нашу жажду друг в друге.

Я не успела надеть новый кружевной комплект нижнего белья, лишь накинула халат после душа, и сейчас Бандеросу это очень понравилось.

– Ты ждала меня? – прошептал он мне на ушко, накрывая ладонями пышную грудь.

– Конечно, но только немного позже, – отвечаю я, но на последнем слове срываюсь на протяжный стон.

– Да, я смог освободиться раньше, – объяснил он своё появление и, уже наклоняясь, прошептал: – Как же я скучал по моим красавицам.

Это уже было сказано не мне, а моей груди. Да, моя грудь была его эрогенной зоной. Он мог ласкать и смаковать ее часами, то нежно и ласково, то требовательно и почти на грани боли, жёстко, и вообще, обе мои окружности (что были немного больше чем кем-то общепринятые стандартные 90) вызывали в моём мужчине очень сильные животные инстинкты.

Иногда, вот как сейчас, казалось, он хочет меня реально съесть. И начнёт свою трапезу с груди, а потом уже опустится ниже.

Я так соскучилась, это были самые длинные восемь дней в моей жизни. Поэтому сначала я просто кайфовала от всех его действий: он сжимал руками мою грудь, дразнил языком и губами соски, задевая уже безумно чувствительные вершины зубами, и облизывал их, при этом я чётко слышала, как он рычит. Его ласки на грани фола только ещё больше возбуждали, и я просто не могла оставаться безучастной. Требуя справедливости, начала так же планомерно ласкать и раздевать его.

Бандерос хотел насладиться моей грудью, но его желание было столь же неудержимо, как и моя потребность почувствовать его в себе. Когда мои ладошки уже добрались до его члена и начали не менее откровенные ласки, он оторвался от своей эрогенной зоны на моём теле и, притягивая меня к себе, перед тем как снова поцеловать меня в губы, сказал:

– Бог придумал эти ваши женские дни, чтобы наказать мужчин.

Опротестовать эти слова мне не дали, банально закрыв рот поцелуем.