Читать онлайн Лепестки Сакуры. На расстоянии полуметра бесплатно
Я тебя люблю. Бойся меня.
Аделина прибавила шагу, надеясь не потерять на лету тапки и не растянуться на сыром асфальте от леденящего чувства отчаяния, успешно пробившего даже её, казалось бы, толстую, как броня мамонта, кожу. Вышла из дома чуть ли не босиком. А точнее, вылетела реактивной ракетой, не успев ни вещи собрать, ни обуться нормально. Про зонтик вообще не было времени подумать. Прохожие одаривали Аделину удивлёнными, ухмыляющимися, а порой и откровенно враждебными взглядами. В общем, какими угодно взглядами, но только не понимающими и сочувствующими, давая понять Аделине, что пора ей возвращаться домой, засиделась она в чужой стране дольше, чем надо.
В подтверждение укоризненных взглядов в свою сторону запищал телефон. Писала Сакура.
Аделинка, у тебя хоть деньги на обратный билет есть? А если нет, напиши, куда перевести. Я вот всегда говорила, что бьёт – не значит любит. Бьёт, потому что ему нравиться бить!
Аделина смахнула капли воды с экрана телефона и одним пальцем набрала ответ.
Представляешь, напялила впопыхах старые дырявые шлёпки. А тут дождь. Красота!
Сакура ответила без промедления.
Уж лучше дырявые шлёпки, чем фингал под глазом. Давай, красотка, скорей на самолёт. Я тебя жду-у-у-у в Москве.
Под пробирающим до дрожи не по-весеннему холодным дождём и по лужам, оставляющим грязные разводы на колготках, она следовала к ближайшей станции токийского метро, куда всегда боялась спускаться из-за перманентного страха заблудиться.
Но сегодня Аделину не пугало метро, дождь, промокшие ноги и насквозь пронизывающий ветер. Её пугал Таичи. Аделина решила, что не вернётся. Тем более денег на билет хватало, хоть и не на прямой рейс. Двадцать часов, включая пересадку? Неважно, зато дома! В висках стучали обидные слова Таичи, заставляя на повышенных скоростях мчать в аэропорт.
«– Ты здесь никто! Захочу, будешь работать, не захочу – будешь заниматься домом, и точка. Какая из тебя актриса? Не выдумывай. Снимаешься в клипах да в сериалах своих тупых. Я дал тебе всё, чтобы ты чувствовала себя комфортно, а ты ничего не ценишь!
– Ты не дал мне самого главного. Безопасности».
Аделина не могла больше выносить Та-чана. Надоело быть послушной, понимающей и любить того, кто перестал её ценить и уважать, а может, никогда и не делал этого, а лишь успешно притворялся, но по итогу решил в полёте переобуться в свои мягонькие абьюзерские тапочки. Удобные для него, неприемлемые для неё. И главное сухие. Ведь ему не надо было убегать в дождь от любимой, которая в приступе ярости из-за плохо приготовленного рамена или вовремя неубранной квартиры, могла бы подправить кулаком личико или в случае лайтового варианта – отлупить барабанными палочками, хотя и они в руках Таичи были смертоносным оружием.
«– Я сказал, ты никуда не пойдёшь!
– Именно так. Сейчас я бегом до метро, а потом улечу от тебя на другой край света. Я тебе не вещь! И ключи свои забери».
Ключи со звонким металлическим стуком ударились о клёпку, царапнули по молнии на куртке Таичи и скользнули по коже, оставив след на самом видном месте. Аделина прокрутила в голове эту заключительную перед побегом сцену, удивляясь тому, что Таичи со злости не догнал и не прибил её на месте. Стыдно было признаться самой себе, но Аделина стала зависима от него, переехав в квартиру в одном из центральных районов Токио, в то время как Таичи продолжал жить на два дома – частенько мотался в Осаку по делам, хотя ребята из группы тоже обосновались в столице. Аделина прекрасно знала, что за дела ждали его в Осаке, и даже общалась с некоторыми из них в соцсетях. Она сделала всё, чтобы Таичи почувствовал уверенность в себе при общении с девушками. Постаралась и перестаралась. А он присел на два стула и успокоился.
«– Мне от тебя не нужно ничего! – выпалила Аделина.
– Я прошу тебя, не надо возвращать подарки.
– А что такого? Переподаришь своим секс-подружкам. Я не против, а им приятно будет».
Таичи пользовался успехом у девушек. Ребятам из группы это было давно известно, поэтому они уже не шутили по поводу его уложенных, покрашенных в розовый блонд кудряшек и невинного распахнутого взгляда. Ребята зауважали своего первоклассного барабанщика ещё больше, когда тот окончательно ушёл из вижуал-кея, где странные блестящие или латексные наряды и тонны грима на лице были нормой. Таичи решил выйти на новый уровень. И девушку он захотел себе под стать.
Аделина появилась в его жизни как раз вовремя. Но сидеть взаперти в роли домохозяйки она была не намерена, чего бы там себе Таичи не выдумывал. Вслед за ключами она бросила кольцо, подаренное в знак помолвки, на стол, и еле успела увернуться от барабанной палочки, запущенной некогда любимым Та-чаном, летевшей ей прямо в голову.
«– Если у меня и тикают часики, то, разве что, судного дня. Я не останусь с тобой, потому что не хочу застать тот эпичный конец света, который ты мне можешь устроить», – на репите вспоминала их последний разговор Аделина.
Её вещи остались в квартире Таичи. А точнее были тут же отправлены с балкона вслед за убегающей Аделиной. Плевать ей было на шмотки, которые купил Таичи. Ничего Аделине от него было не нужно. Хотя стоило признать, что вещи летели красиво, развеваясь на ветру и разносясь по окрестностям ближайшего парка словно листья сакуры или унылые, загнутые вниз лепестки хиганбаны.
Как бы Та-чан не пытался заламывать руки, заводить страдальческие монологи и ронять слёзы, Аделина уже не велась на его милые кудряшки и отрепетированный невинный взгляд. Нет, Таичи, мальчики не плачут. И вдохновлять на создание семьи Аделина впредь его не собиралась.
Как же, чёрт побери, великолепно развевалось её платье с узором из цветов хиганбаны на дереве у детской площадки. Словно флаг. Это платье было одним из немногих, которое Аделина прихватила с собой в поездку, и которое так нравилось Таичи. Сейчас же девушке казалось, что платье Таичи любил больше неё. Теперь листьям и цветам точно не быть вместе. Ни в этой жизни, ни из тысяч параллельных.
ЛЕПЕСТОК ПЕРВЫЙ
Москва плавилась от жары, а Сакура, расположившись под кондиционером, наблюдала за Валерой, ползавшим по подоконнику в поисках тенёчка. Валерой народ в студии назвал муху, проснувшуюся от спячки аккурат под майские. К Валере на днях присоединился его новый друг – Колян. Майский жук. Засел в зарослях офисных растений и улетать не собирался. Лениво ему было, а может просто нравилась компания Валеры.
Сакура не возражала. Её новые знакомые, к великому счастью, не разговаривали, а успокаивающе гудели где-то в углу офиса, отчёты не просили, организовать встречи с клиентами не требовали, фотографы, локации для съёмок – всё им было фиолетово. Главное засесть в сочных листьях и пожужжать о чём-то своём, сокровенном.
– Ну, Настё… Ну, что ты будешь делать с ней? – цокнула языком Сакура.
Помощница снова прислала голосовое. Сакуре захотелось убрать телефон в ящик стола и забыть о нём. Голосовые сообщения она считала признаком дурного тона, особенно если дело касалось рабочих моментов. Единственным исключением были пьяные голосовые, когда т9 тебя уже не понимает, но надо срочно донести до кого-то свои важные мысли.
Нана-сан, вы в отпуск уходите с завтрашнего дня? Или на общем созвоне будете присутствовать?
Сакура, Москва
Настя, пиши мне сообщения, не шли голосовые, умоляю, плииииз! Никаких созвонов, я в отпуск отчаливаю :D
Мало кто из новых сотрудников студии знал настоящее имя Сакуры, а тот, кто знал, подписывал кейсы и обращался к ней исключительно «Нана-сан». Против красивого псевдонима никто в студии не возражал. Псевдоним ей подходил. Своё настоящее имя Сакура не любила, оно было слишком вычурное и трудновыговариваемое, особенно для иностранцев, с которыми ей доводилось иметь дела по работе. Коллеги были в курсе, что Сакура часто путешествовала в страну цветущей вишни и раньше красила свои светлые волосы в нежный розовый цвет.
– Мы в кафешку на бизнес-ланч. Ты с нами? – мимо прошелестела пёстрая толпа менеджеров из пиар-отдела.
– Я выйду на улицу днём, разве что, в холодильнике, – устало протянула Сакура. – Давайте без меня.
– Совсем ты заработалась. Не надоело ещё?
– Да идите уже, идите…
Сакура, собрав густую россыпь волос такого же пшеничного цвета, как и странички в её скетчбуке, отметила про себя, что весна в этом году выдалась тёплая, приятная, сухая – невероятная, в общем-то. А лето решило отыграться не только за себя, но и за следующее лето тоже. Все работники студии изнывали от жары, причём даже в вечернее время. И больше не из-за погоды. Волосы и другие части тел у них знатно пригорали от обязанностей и дедлайнов. Сакура однажды отчитала своего одноофисника за вечные отгулы то до стоматолога, то по болезни кота. Коллега оскорбился. Неправильная какая-то Сакура оказалась, злая, даже котиков невзлюбила почему-то.
Сакура приходила в студию рано утром, а уходила поздно вечером, чтобы только не появляться на улице в самый пик жары. Боялась растаять, как она шутила, жару терпеть не могла и с трудом её переносила. Хотя народ считал, что Сакура просто страдала невероятным трудоголизмом.
– Жужжишь, да? Скоро мне ехать на встречу. Зачем согласилась? Был бы отпуск как отпуск, но нет. Мне ж надо заморочиться. Я ж настоящий друг, который спешит на помощь, – сдвинула в задумчивости брови Сакура, подперев голову руками и наблюдая за Валерой, деловито ползающим по бумагам на столе. Сакура в углу стола, под кейсами от маркетологов, насыпала сахарок для Валеры. К её неоднозначному выбору питомца народ в студии уже привык.
В недавние и не такие ещё лохматые времена она собиралась вернуться к Аделине в Токио и променять столичную тусовку на самое лучшее время года на островах, цветение её любимой вишни и прочие плюшки отпуска. Но пару месяцев назад позвонил Лёха и попросил помочь ему в подготовке тура по России то ли корейцев, то ли американцев. В последний раз в тур гоняли сумасшедшие финны, напрягшие Сакуру и всю команду своими пьяными выходками: гитарист напился до умопомрачения, забыв паспорт в баре, названия которого никто не запомнил. Никакие проблемы и неприятности не могли вывести Сакуру из себя, она умела разрешать любые ситуации, успокоить всех и наладить дела так, чтобы они снова шли по плану. Что ж, работа туровым менеджером была неизменно стрессовая, зато не скучная. Так всегда успокаивалась Сакура, всё чаще заставая себя за общением не с людьми, а с такими вот крылатыми персонажами – Валерой и его товарищем по жужжанию, Коляном.
Оператор и водитель туровых автобусов Лёха, и по совместительству бывший мужчина и коллега Сакуры, но нынешний хороший друг, со своей девушкой Женей затеял бизнес и вот уже полгода трудился инвент-менеджером.
Женька Сакуре нравилась. Жила она в столице четвёртый год и умудрилась застолбиться не только за Лёху, но и за околоконцертную тусовку. Женя приехала из маленького областного городка. Вроде бы меньше двух часов езды от Москвы, а работать кроме сетевых магазинов и негде было. Все Женькины подруги и знакомые женщины с особым помешательством устраивали личную жизнь, чтобы, минуя работу, из одного декрета в другой запрыгнуть. Женя никого не осуждала, но прекрасно видела, что в маленьком городке напряжёнка была не только с работой, но и с мужским полом, у которого нормальной работы тоже не имелось, у большинства уж точно. Такая вот нищета и беспросветная жизнь Женю не прельщала, поэтому умотала она от своих подруг, желавших ей поскорей выйти замуж, в столицу.
– Ладно, Валер, надо бы мне уже собираться.
Быть туровым менеджером – это вечный стресс, дикий ужас, проклятье и конец света одновременно. Когда ты с какими-нибудь зачётно пьющими и мнящими себя заправскими звёздами музыкантами, пусть даже и относительно знаменитыми, отправляешься колесить по России и ближнему зарубежью, то жди невероятных приключений и нервяка.
Сакура знала это не понаслышке, потому как пару раз ей доводилось работать в турах. Об этом прекрасно был осведомлён Лёха, поэтому и предложил давней подруге не только помочь монтировать видео тура, но и в организационных моментах дыры подлатать, чтобы разгрузить его и Женьку, которые зашивались и ничего не успевали. Да и опыта у них было маловато.
Проверив бронь в гостинице, созвонившись с водителем автобуса, то есть Лёхой, разобрав документы и обойдя кабинеты, Сакура села в кресло и гипнотизировала часы. Ей хотелось потеряться в этих комнатах, хоть на время. Но вместо отдыха приходилось снова ввязываться в очередной тур и контачить с людьми не факт, что приятными.
В огромное окно студии скользнул свет фонаря, и Сакура решила, что пора ехать на встречу.
***
Послонявшись полчаса по терминалу аэропорта, потупив в телефон за стаканчиком невкусного кофе, Сакура первым делом встретила Лёху и Женьку.
– Так это ваш красивенький красный автобус стоит на парковке?
– А то! – Лёха закружил Сакуру. – Рад видеть тебя, старушка.
– Пфф, и тебе того же, старый хрыч.
Женя залилась звонким смехом. Обновив своё удлинённое каре синим цветом и разбавив зелёно-бирюзовыми прядями, она выглядела будто студентка-первокурсница, не пропускающая ни одной тусовки.
– Ты же в курсе, что сейчас в Москве музыкантов на автобусах не катают? Ты в курсе. Так к чему весь этот пафос?
– Минутка душноты, – с теплотой в голосе произнёс Лёха. – Ну слушай, автобус нам нужен для записи блога. Типа это такой дом на колёсах, артисты чувствуют себя как дома. Это наша фишка, скажем так.
– Хм, звучит, конечно, интересно.
– А знаешь, я был уверен, что ты согласишься, хотя до последнего волновался. Думал, что передумаешь.
– Обещала ведь. Учти, с тебя гонорар, – напомнила Сакура, оглядываясь по сторонам. – Значит, сейчас ждём ваших англичан, японцев, финнов, американцев или кого там?
– Японцев, – кивнул Лёха.
– А-а-а, могла бы догадаться. Так! Я что, ещё и переводчиком буду? Хм-хм, вот это ты ловко придумал. С тебя дополнительная премия!
– Идёт! – сходу согласился Лёха.
– И кстати. Размещаемся в центре Москвы. Надеюсь, твои звёздочки не будут воротить носы от хостела? Там вполне комфортно.
– Не будут.
– Вот и супер. А потом можно будет устроить им экскурсию. Спасибо мне скажите, – усмехнулась Сакура.
– Вот спасибо! Выручаешь меня, как и всегда, – сказал Лёха, а потом посмотрел куда-то вдаль и, осторожно отодвинув Сакуру в сторону, потащился вперёд сквозь толпу. Девушки плелись сзади.
– Начинается веселье… – прищурившись, пробормотала Сакура, увидев, как к ним приближались пятеро музыкантов с красными волосами, которые тщетно пытались спрятать под кепками, а ненакрашенные мордашки под масками и очками. Шли деловые, словно звёзды. Сакура фыркнула. Среди фанатов этих малышей за стенами аэропорта вполне вероятно можно было б назвать голодную кошку да полчища комаров. За музыкантами торопливо шагали парни из стаффа группы.
– Знакомьтесь, наши ребята на ближайший тур: Ринтаро, Акайо, Текуми, Хэима, Митсуо.
Сакура понимала, что зря не взяла блокнотик, надо было записать имена, и кто за что в группе отвечал, включая менеджера. Как звали менеджера, Сакура даже не расслышала. Она на всякий случай открыла телефон и, добавив несколько заметок, стояла и вежливо улыбалась, про себя думая, зачем ввязалась опять в это всё.
– Познакомимся поближе, когда прибудем в отель.
Однако понаблюдать за малышнёй – новыми подопечными Лёхи и Женьки на текущий тур, было интересно.
– Конбанва, – поклонился вокалист, желая Сакуре доброго вечера. Пожимать руку он постеснялся, потому что до этого момента ел чипсы. Обнять тем более не мог. Пухленький Текуми всем своим видом подтверждал, что с едой он был на «ты».
А вот один из гитаристов совершенно не растерялся, вёл себя более чем раскованно и, разве что, не полез к Сакуре целоваться.
– Митсу-чан, приятно познакомиться!
Он болтал быстро-быстро на английском, пытался сказать что-то по-русски для пущего эффекта, но Сакуру было не пронять, а способность к чрезмерной активности со стороны музыкантов, с которыми собиралась ехать в тур, вызывала в ней лишь приступы лёгкой паники.
– Я ж говорил, они милые! – довольно потёр руки Лёха.
– О-о-о да, ужасно, – повздыхала Сакура и обвела красноволосых суровым оценивающим взглядом.
– На некоторые концерты билеты были раскуплены ещё месяц назад, – воодушевлённо произнёс Лёха, полагая, что полдела уже сделано.
– Серьёзно? Вот это вы прошаренные маркетологи, – хмыкнула Сакура.
Вокалист Текуми вечно имел привычку что-то жевать. Гитарист Митсуо тряс при знакомстве руку Сакуры как ненормальный. Барабанщик Акайо и второй гитарист, самый маленький и неприметный Хэима сторонились её и Женьку.
Для Сакуры они все выглядели как один, тем более в масках. Но всё же она выделила экстремально худого и высокого, который был похож на ботана в своих очках с толстыми стёклами. Это был бас-гитарист Ринтаро, который просил всех называть его Рином.
Краем уха Сакура слышала, как Лёха, между делом, представлял Сакуру именитым режиссёром, который снимал клипы для известных групп. Так и было раньше.
– Эй, Саку-сан! А у нас для тебя бонус!
Сакура поняла без дополнительных комментариев, какая радость её ожидает, когда увидела спешащего к разноцветной толпе поникшего ананаса с копной торчащих коричневых волос, не покрашенных ни в какой модный цвет, зато как обычно непричёсанных и собранных второпях в пучок. Неприметные в тёмных тонах шмотки оверсайз в сочетании с серебристым чемоданом на колёсиках довершали его образ.
В свой последний визит в Японию, Сакура и Юкихиру поцапались, и Юки даже показалось, что расстались. Всё могло так и быть. Сакура никого не держала. В голове промелькнули картинки их последней ссоры.
Юки появился в туровом автобусе в обнимку с блондинистой красоткой и с бутылкой пива в руке. Модельной внешности девушка была хафу, то есть японкой она была лишь наполовину, и где Юки её подцепил ни для кого из музыкантов секрета не составляло – пока Сакура трудилась на киностудии, Юки в свободное от звукозаписи время шастал по хост-клубам.
– О, пацаны, познакомьтесь, это Харуна! Она поедет с нами, – заявил нетрезвый Ю-кун и поцеловал девушку в губы.
Он не сразу заметил Сакуру, думал, что она как всегда допоздна засиделась в киностудии. Как всегда, уделяла ему мало времени, вот поэтому без зазрения совести схватил Харуну за упругий зад и сказал ей идти в конец автобуса.
– Какая встреча, привет-привет, сумасшедший ананас, – пробормотала Сакура, пытаясь сдержаться, чтобы не ударить Юки бутылкой по голове.
– Сакура?!
– Как видишь. Мимо проходила, – хмыкнула девушка.
Харуне надоело ждать Юки, и она, раздевшись до нижнего белья, пришла к ребятам.
– Ю-кун, долго ли тебя ждать? – игриво спросила она, представ во всей красе в чёрном кружевном белье. – О, так ты познакомишь меня со своей девушкой? – хлопала накладными ресницами Харуна.
– Что, простите?! – взревела Сакура.
– Ой, да ладно тебе. Все знают, что у Ю-куна полно сефу, но он тебя вроде как любит, так что…
Слова Харуны резанули по живому, поэтому Сакура ни минуты не могла больше находиться с этим проклятым лицемером. Истерик закатывать она не стала. Недостойно это было бы. Просто ушла. Молча, не хлопая громко дверью. Наплевать ей было на Юки, она никого не держала рядом с собой.
Юки поравнялся с Сакурой и виновато опустил глаза, не в силах сказать ей простое дружеское «привет». А расстались они совсем не друзьями.
– М-м, какой отвратительный сюрприз. Но от тебя пахнет парфюмом, а не перегаром. Какая удача! – процедила сквозь зубы Сакура, пропуская Юкихиру вперёд и не давая ему возможности обнять себя. Да он и не посмел бы.
Нет уж! Пусть только приблизится и сразу же получит удар под дых. Чем только Лёха думал, приглашая этого обманщика?
– Ребята записываются на нашем лейбле. Я, вроде как, их босс, – подал голос Юки, будто оправдываясь, и кивнул на красноволосую толпу. Парни раскланялись и что-то забормотали на японском, что – Сакура не расслышала. У неё стоял в ушах шум. Встреча с Юкихиру оказалась волнительной аж до головной боли.
– Супер. Угу. Ты уже и в менеджеры заделался. И что, ты их научил падать лицом в пол в беспамятстве от нескольких литров виски? – напряглась Сакура, скрестив руки на груди. О талантах Юкихиру она знала не понаслышке. Напиваться в стельку, но воскресать каждое утро как ни в чём не бывало – пожалуй, это был самый яркий его талант.
– Они не пьют, так что…
– Да ну-у-у-у? – рассмеялась Сакура. Слишком неуверенно прозвучали сейчас слова новоиспечённого босса.
– Народ, народ! Не ругаемся, – встрял Лёха, срочно встав между бывшими возлюбленными. Не хватало ещё, чтобы Сакура прибила Юки в первый же день.
Вот же Лёха! Если бы только он заранее сказал, с кем ей предстоит работать, ни за что бы не согласилась участвовать в этом сомнительном мероприятии.
Сакура и Женя пропустили компанию парней вперёд, а сами плелись сзади, сначала в полной тишине, а потом не удержались и принялись обсуждать прибывших.
– Пятеро. Их, чёрт возьми, пять штук! И Юки. Господи, дай же мне терпения в этом туре, – простонала Сакура, до конца не веря в то, что ей придётся снова иметь дело с этим малоприятным для себя персонажем.
– Набираемся сил на предстоящий тур, – воодушевлённо произнесла Женька.
– А как мне вывезти тур с этим… вот с ним, – кивнула на Юки Сакура. – На морально-волевых?
Женька пожала плечами, но затем поспешила обнадёжить Сакуру:
– Справимся. Ведь с нами настоящий профи своего дела, то есть ты.
– Ой, всё! Сейчас от важности лопну. Я надеюсь, твои парни не разгромят туровый автобус? – задала вполне резонный вопрос Сакура.
– У меня всё схвачено! Я вообще-то…
– Воу-воу, притормози, старичок. А то мне слишком много потрясений за один вечер.
Лёха довольно усмехнулся и к удивлению Сакуры решил поручиться как за Юки, так и за начинающую рок-группу из пяти человек. Пяти незнакомых рок-музыкантов, обычно не отличающихся благоразумием. Пока что эти малыши тихо-мирно курили возле автобуса, помогая техникам и менеджеру справляться с багажом. Но кто ж знает, что там в этом тихом омуте водится.
Сакура, Москва
Представляешь себе такое? Лёха опять японцев привёз. Я уже заранее всё.
Аделина, Москва
Ха-ха-ха, и что за группа?
Сакура, Москва
Хз, я не запомнила.
Аделина, Москва
И как они тебе?
Сакура, Москва
Тихие. Пока что. Хочешь на концерт сходить?
Аделина, Москва
Меня депрессия никуда не отпускает.
Сакура, Москва
Во-о-от! Развеешься заодно. Сейчас уточню, когда завтра в клуб поедем, и отпишусь тебе.
К хостелу автобус подъехал без четверти двенадцать. Сакуре, да и всем поскорее хотелось разделаться с регистрацией и разойтись по номерам.
– Это наши первые японцы после тех милых корейцев, – волновалась Женя. – И тоже вполне милые.
– Милые? Да ладно тебе. Хотя согласна: на данный момент они и правда милые. Но! Юки не в счёт. Я вот обычно работаю с альтернативными беспредельщиками, которые крушат номера в гостиницах, бухают прямо на сцене, забираются на усилители и прыгают в толпу, периодически теряясь в собственном сознании от алкоголя и фанаток. Я прошла огонь, воду и медные трубы. Уж как-нибудь справлюсь и с вашими японцами. Тем более после съёмок тех клипов в Осаке и на Окинаве. Ты, кстати, не в курсе, зачем Лёхе понадобился бешеный ананас? Насколько я знаю, начальники сидят в своих офисах, а не мотаются со своими артистами по всем подворотням.
– Он сам с нами созвонился и напросился, узнав, что ты в туре тоже будешь занята. Ну и плюс, у него в Москве какие-то съёмки нарисовались, он же ещё и модель.
– Созвониться, точно!
Как нельзя кстати Женя, сама того не зная, напомнила Сакуре о важном звонке лучшей подруге. Ладно, не звонке, потому что время позднее, и Аделина точно убила бы Сакуру за это.
Подъезжая к дому, Сакура, одной рукой доставала ключи, а другой устало набирала сообщение. Впереди у Сакуры замаячил тур, длиною в месяц, который измотает так, что отдыхать придётся до следующего лета. И этот тур она морально не вывезет без Аделины.
Сакура, зайдя домой и плюхнувшись на мягкую родную кроватку, набрала подруге короткое сообщение и с чувством выполненного долга вырубилась до утра в предвкушении первого рабочего дня.
Как договаривались. Пропуск я тебе сделаю. Адрес сейчас пришлю.
Твой Цвяточег :З
ЛЕПЕСТОК ВТОРОЙ
Аделина в лёгком красном платье в белый горошек, кедах и небрежно накинутом тонком, будто невесомая паутина, кардигане спешила по коридору, весело напевая себе под нос. Меньше всего она ожидала столкнуться с раскрашенным под змею существом в жёлтых склеральных линзах с вертикальным зрачком в пол глаза. К этому еще добавлялось что-то наподобие змей или многоножек, прикреплённых к причёске и пирсинг в пол лица. Куда же без него. Руки тоже были в змеином гриме, бррр… Так её не пугал даже Таичи со своим сценическим боевым раскрасом, колготками и платьем в рюшечках.
– Привет, – сказало существо на английском, голос сильно смахивал на мужской.
– В-вот так доброе утро…
В попытке убежать Аделина ускорила шаг, но в конце коридора её непреодолимо потянуло обернуться. Мужчина обернулся в этот же самый момент и приветливо помахал ей рукой, на что Аделина попыталась побыстрей скрыться из его поля зрения. Такие персонажи обычно появлялись в фильмах ужасов в самый неподходящий момент. С топориком. Или без. Не важно, но всё равно страшно до судорог.
Позже, когда к ней в баре присоединилась Сакура, Аделина только и смогла сказать:
– О-о, Япония…
– О, да-а-а.
– Это же вижуал-кей, размалёванные мальчики, которых ты терпеть не можешь, – и вытаращила глаза в лучших традициях Кейске, с которым Аделине пару лет назад удалось сняться в клипах Сакуры и по старой привычке пополнить коллекцию разбитых сердец.
– Ах-ах-ах! Тебе что, плохо? Ну да, я же говорила, что вижуал-кей. Или не говорила? В общем да, это вижуал-кей. Но на этих котяток неплохой спрос. Думаю, мы даже заработаем. По крайней мере, в трёх городах уже распроданы все билеты. Это я так в отпуск ушла. Отдыхаю, называется.
– Ничего себе отпуск.
– Ладно, мне не сложно. Я знаю, что ты тоже в отпуске.
– Круче, я уволилась из театра. По-дурацки сделала, но… – с претензией на укор произнесла Аделина. – О грустном не будем. Так не верится, что ты вписалась в этот тур.
– Типа да, предпочитаю альтернативных козлов. Но Лёха очень просил. Лёха с Женькой организовали инвент-агентство. Привозят к нам теперь группы из Азии, а не только из Европы. Вот и меня попросили сделать видео с тура. И не только видео.
– Короче, ты тоже занимаешься оргвопросами?
– Да, при том, что эти котятки трудятся на лейбле Юки и его группы. Короче, Юки с ними прилетел. Такое вот хитросплетение обстоятельств. Как увидела его, так в башке снова спортлото из ватных шариков. Но нет, мы не помирились!
– Вот это подстава.
– Ладно уж, мы типа друзья. А что касается этих крашенных малышей… Да с такими работать проще, чем с уродами наподобие группы Юки. По крайней мере, когда эта малышня выходит из турового автобуса, то сначала действительно выходят они, а не гора пустых бутылок из-под спиртного, затем вторая волна пустых бутылок, и уж потом музыканты. Тем более, бас-гитарист вообще за рулем обычно сидит. Хобби у него такое – туровым микроавтобусом управлять. Мальчики-зайчики, короче. Втыкают в телефоны, спят и не громят стафф. Траты на алкоголь действительно смешные. Им стоит только дать понюхать пробку и всё – они влёжку, а-ха-ха. Я так думаю. И, может быть, я делаю поспешные выводы, ведь вижу их второй раз. Вчера они вообще не пили, – в голосе Сакуры послышалось удивление с долей уважения.
– Мрак. И что, они вот все такие, ну… – Аделина выдохнула и поделилась с подругой своими недавними потрясениями. – Я, когда шла сюда, столкнулась в коридоре с чуваком, у которого на лице жуткий змеиный грим. На такой зоопарк я не подписывалась, если что.
– А-а-а, ты про Акайо? Не все в группе такие, не волнуйся.
– Господи, этот Акайо просто лучшее слабительное.
– Кстати, он барабанщик.
– Мне стоило догадаться.
Сакура взяла паузу, не решаясь тревожить ещё свежие раны, но её так и подмывало обсудить бывшего Аделины. Сакура ёрзала на стуле, пытаясь держать язык за зубами, но Аделина и так всё понимала, и была не прочь обсудить Таичи с лучшей подругой.
– Как твоя психотерапия?
– Даёт результаты, – задумчиво сказала Аделина и, выдержав небольшую паузу, продолжила: – Представляешь, он всё ещё пытается мне названивать.
– Таичи? Наверняка думает, что вы сможете помириться.
– С меня хватит! Мои розовые очки давно разбились стёклами внутрь.
– Охотно верю.
– Так что хватит с меня этих…
– Диванных боксёров?
– Угу.
– Таичи мне всегда казался неестественно милым и хорошим. Как знала, что в нём был подвох. А вот Акайо, несмотря на весь его жуткий грим, показался относительно дружелюбным. Но как я уже сказала, вижу его всего лишь второй день. Посмотрим, хватит ли ему сил блеснуть адекватностью и умом. Кстати, Юки и остальные парни из группы теперь все из себя такие зазнавшиеся звёзды. Не говоря уж о Таичи, разумеется.
– Я в курсе. Лучше б подобных Таичи не встречать вообще.
– Смотрю, ты до сих пор переживаешь из-за него.
– И да, и нет. Кто бы мог подумать, что Та-чан окажется таким уродливым внутри? Весь такой милый-милый плюшевый мишка в блёстках, пока ты не узнаёшь его получше.
– А я всегда говорила, что он волк в овечьей шкуре. Ты хоть бы раз послушала меня вместо того, чтобы самой шишки набивать. Я тут подумала, Таичи ведь боксом в детстве занимался? Вот поэтому всё и лупит: грушу, барабаны, женщин.
– Ой, хватит!
– А ещё хотел тебя под замок посадить. Хорошо, что тебе вовремя удалось сбежать.
– При наличии собственных денег это было не так уж и трудно.
– Люблю тебя за холодный разум, Аделинка. Я знала, что хоть в этом деле ты не подведёшь. Та-а-а-ак, время-то поджимает. Наверняка наши малыши нанесли на свои мордашки боевой раскрас. Надо готовиться к концерту. Морально. Для меня такое в новинку.
– Послушай, а возьмите меня с собой в тур! Обещаю, буду хорошо себя вести. Я даже могу помогать.
– Ты же хотела отдохнуть от этих вот всех, не?
– Да, так и хотела. Господи, да я просто не могу пропустить такое событие, ещё и с тобой время хочется провести, ведь мы так редко видимся.
– Психотерапия всё-таки не помогает?
– Моя психотерапия – это винище по вечерам. Так и сопьюсь, а то и начну писать пьяные сообщения Таичи. Ну что, я с вами? – с глазами котика из известного мульта произнесла Аделина.
– Как тебе откажешь?
Сакура повела Аделину в гримёрку, где познакомила с группой и менеджером. Акайо с самым страшным гримом сидел в дальнем углу и старательно прятал глаза от девушки, чтобы лишний раз её не пугать.
– Ты Акайо не бойся. Я заметила, что он очень любит уединение. Никому не докучает, короче говоря, – резюмировала Сакура, дождавшись начала шоу. – Пошли послушаем, что они там поют.
– Прямо за кулисы?
– Конечно. Имеем полное право. Тем более, в зале полно народу. Зал очень тесный. Поснимаю сегодня их со спины. А ещё тут нет ограждения, как бы нам девочки все мониторы не завалили.
– Так это что, известная группа?
– Я, знаешь ли, особо не разбираюсь. Но думаю, что тур расставит всё по местам.
Весь концерт Аделина провела за кулисами. Один раз ей чуть не прилетело гитарой от Митсуо, который так разошёлся во время игры, что едва не ускакал к Аделине за кулисы. Но Митсуо и не думал останавливаться на достигнутом и, в очередной раз лихо крутанувшись с гитарой, упрыгал в сторону барабанщика и завалил ему стойку.
– Забавно… – хмыкнула Сакура. – И заметь, чтобы быть таким, ему даже пить не надо.
– Это и пугает. И вообще, кто-нибудь скажите группе, что фронтмену надо бы поработать над своим вокалом, – покачала головой Аделина, невольно скосив взгляд на барабанщика. Он умел делать шоу, почти так же, как и Таичи.
– Просто звук плохой, – заявила Женя под ехидные смешки Сакуры и Аделины.
– Ладно тебе, они ещё более-менее сносные. Девочки-фанатки в восторге, а это самое главное, – хмыкнула Сакура, втыкая в телефон и просматривая ленту новостей, где пестрили фотографии Юкихиру.
– У них много фанаток? – хмыкнула Аделина.
– Такие группы в принципе рассчитаны на пищащих девочек, всё нормально, – успокоила ее Сакура. – Самое главное, они сделали нам хорошую кассу сегодня. Надо бы ещё их на полароид нащёлкать. Не ехать же в следующий город с пустыми руками.
– Я предложу этот вариант Юкихиру, – кивнула Женя.
– А что, даже на такое плёвое дело нужно разрешение от большого босса?
Сакура чувствовала себя обманутой во второй раз, прикидывая, что Юки прилетел в Москву не вымаливать прощение и ходить за ней по пятам. Нет же. Одно агентство пригласило его поработать моделью, с чем Юки прекрасно справлялся, и сейчас отлёживался в отеле, не соизволив явиться на концерт, чтобы поддержать ребят.
Во время автограф-сессии Сакура и Аделина повеселились от души. Сакура работала переводчиком и едва не задохнулась от смеха, когда одна из девчонок-фанаток решила обняться с Акайо и умудрилась зацепиться за его пирсинг и многоножек со змеями, вплетённых в причёску.
– Нани, нани, нани? – испуганно бормотал японец, дрожащими руками пытаясь отцепить свой пирсинг от застёжки на блузке у девушки
– Может, помочь ему? – похихикивала Аделина, стоя вместе с Сакурой в уголке.
– Не-е-е, сам. Всё сам! Пусть привыкает к жестоким российским реалиям, – от смеха у Сакуры тряслись руки, поэтому она никак не могла настроить фокус на своей камере.
– Я буду тысячу раз повторять, что ты очень злой и жестокий режиссёр.
– Не злой, а суровый.
После концерта и автограф-сессии настало время возвращаться в хостел, куда Сакура прихватила ничего не подозревающую Аделину. Гулять так гулять! Погода располагала, и летним тёплым вечером намечалась прогулка по столице, затем выходной и отъезд в следующий город. Аделина по настоянию подруги собрала вещички и покинула свою уютную квартиру, променяв её на дешёвую гостиницу в центре Москвы.
– Ты давно из театра уволилась? – уточнила Сакура у подруги.
– Месяц назад. У меня из-за рабочих склок началась затяжная депрессия, с которой я плохо справляюсь, – нервно хихикнула Аделина. – Мне и правда нужно отдохнуть. Покатаюсь с вами, если ты и Лёха с Женькой не против.
– Смеёшься? Погнали, конечно!
– А когда вернусь, то, наверное, устроюсь обратно в театр. Или пойду опять на пробы во всякие тупые рекламы, сериалы.
– Не спеши. Поработаем вместе. Фух, лето только началось, а меня жара уже достала. Повезло и тебе, и котяткам свалить в июне из своей Японии, – хмыкнула Сакура, неспешно собираясь на прогулку.
– Я не вернусь туда. Но согласна, что японское лето – это жесть невероятная. Слушай, а Юки что, с нами поедет? – допытывалась Аделина. – Я его встретила в коридоре.
– Ага. И живёт в соседнем номере.
– Он остаётся из-за тебя?
– Не знаю, мне всё равно, – напряглась Сакура, больно проведя металлической пилкой по пальцу. – И вообще, он типа их босс. Я же говорила.
– Босс, – фыркнула Аделина. – Окей, пойду проветрюсь, – сказала она, поймав настроение подруги и решив оставить её наедине со своими мыслями.
В соседнем номере жили японцы, и дверь в их номер была чуть приоткрыта, чем Аделина и воспользовалась. Заметив курившего на балконе Юки, актриса зависла в дверях, оперевшись о косяк. Если бы он не обидел Сакуру, таскаясь по шлюхам, они бы до сих пор нормально общались, как хорошие друзья. А ещё Ю-кун упорно напоминал ей о Таичи, отчего становилось грустней в разы. Заметив пристальный взгляд Аделины, Юки улыбнулся и приглашающе помахал рукой, ведь с ней он точно не ссорился, но в ответ Аделина показала ему средний палец.
– У нас гости? – осведомился высокий красноволосый парень с пирсингом под нижней губой, глядя на недовольную Аделину, так и не решившуюся зайти в номер. Застёгивая рубашку, Ринтаро, ухмыльнувшись, поднял бровь и произнёс: – Добрый вечер.
– Ха, вечер перестаёт быть томным, – усмехнулась Аделина.
Гитаристы, смыв грим, сидели на своих кроватях, а вокалист, покурив, вернулся с балкона, оставив босса наедине.
– Вот ты где!
Аделина подпрыгнула от неожиданности, когда Сакура заявилась в номер к музыкантам.
– Где барабанщика потеряли? – вместо приветствия спросила Сакура.
Акайо не заставил себя долго ждать. Не услышав посторонние голоса из-за шума воды в ванной и даже не подумав, что дверь в коридор может быть открыта, он в одном полотенце вышел в комнату.
– Ой! – подпрыгнул на месте Акайо, потом заметался по номеру в поисках укрытия и не нашел ничего лучше спины вокалиста. Это был удачный выбор, учитывая, что из-за лишнего веса Текуми был той ещё милой булочкой, способной закрыть собой худого барабанщика.
Участники группы тихонько посмеивались над попытками Акайо не сгореть от стыда. А Юки, стоявший на балконе, едва не подавился сигаретой.
– Так, детки! Раз собираетесь гулять, то чтобы через полчаса были готовы и ждали внизу, в вестибюле гостиницы, – раздавала ценные указания Сакура. – Не разбредайтесь никуда: ни за пивом, ни покурить. Ясно? Пойду, продублирую эту новость для вашего стаффа и организаторов.
Аделина последовала за подругой вдоль по коридору, прикрыв дверь в номер ребят и перестав уже вгонять их в краску. Ей не хотелось никуда идти, хотя жара будто по волшебству уступила место вечерней прохладе. Ближе к восьми часам подруги и Женя повели музыкантов на прогулку. Лёха был занят организационными вопросами, так что решили его не напрягать и отправились своим ходом – на метро.
Из метро сразу на Красную площадь. Пока Женя рассказывала японцам про достопримечательности, пытаясь больше практиковаться в англо-японском, Аделина и Сакура прогуливалась чуть поодаль веселящейся компании.
– Вот бы каждый вечер был таким, – довольно пробормотала Сакура. – Спокойным. И прохладным.
– А завтра самолёт на Гуам и никакой работы?
– М-м-м, не трави душу, Аделинка.
– А Юкихиру испепеляет тебя взглядом.
– Пусть испепеляет, мне не жалко. Я сегодня добрая.
– А знаешь, что я заметила? Кроме Юки на тебя постоянно пялится вот тот самый высокий с широкими плечами. И он же тоже бас-гитарист? Это судьба, – захихикала Аделина, делая селфи на фоне Кремля.
– Вот не надо мне тут! – запротестовала Сакура. – Не хватало нам ещё детей совращать.
– Детей? Они уже совращённолетние. Не сильно они младше нас. Давай как в старые добрые времена: поразбиваем сердца и адьос! И чтобы не так, как в прошлый раз с Юки и Таичи. Нет, нет и нет.
– Ладно, уже можно. Но лично у меня нет сил и желания на ещё одного отбитого, – добавила Сакура, тайком взглянув на высокую худую фигуру, шедшую впереди. Ринтаро в свою очередь оглянулся на Сакуру и улыбнулся. Эта игра взглядов продолжалась на протяжении всей дороги, от метро и до площади. Не заметить их мог только слепой или совсем уж тупой.
– Ну, что я говорила? – хихикнула Аделина.
– Я не хочу повторения истории. Мне Юки хватило. И тебе бы не советовала на кого-то из них заглядываться. Или тебе не хватило диванного боксёра Таичи? Хочешь по граблям побегать?
– Ни на кого я не заглядываюсь.
Аделину периодически донимал Митсуо. Он мог говорить без умолку, всегда и везде его было слишком много. Захотев скрыться от назойливого внимания, Аделина резко дала задний ход и сбила с ног Хэиму.
– Ой, прости меня, – взволнованно пробормотала Аделина, помогая гитаристу подняться на ноги. Митсуо от неё, наконец-то, отстал.
– Ну, начинается, – закатила глаза Сакура, наблюдая, как её подруга стала заигрывать с Хэимой. – Не заглядывается она ни на кого, как же…
Хэима, с одной стороны, не прочь был бы заинтересоваться актрисой, но получалось у него лишь отстраняться и прятаться за широкой спиной Ринтаро. Один раз Аделина сумела отлепить Хэиму от бас-гитариста под предлогом срочного селфи. Аделина сожалела, что Хэима настолько пугливым оказался, ведь с ним было бы так хорошо молчать вдвоём. Ей в последнее время больше всего на свете нравилась тишина. Тишина по определению не могла быть гнетущей, скорей умиротворяющей. И когда Аделина вернулась домой, сбежав от вечно причитающего по любому поводу или просто всегда и везде стучащего барабанными палочками Таичи, то поспешила раствориться в тишине своей маленькой, но уютной квартиры. Она, наконец-то, могла насладиться тишиной. В одиночестве.