Читать онлайн Кадриль с выходом, или Проклятущий принц бесплатно

1. Не шутите с незнакомцами «при исполнении»

– Ты на отбор, что ли?

– Какой догадливый! – Юлянка смерила взглядом нагловатого парня, перегородившего ей путь. – Дай пройти! Некогда мне тут с тобой!

– Прыткая, смотрю, – недоверчиво прищурился охранник. – Что-то на принцессу не больно похожа!

– Должна? – Юлянка пожала плечами, хитро подмигнула: – Корону из кармана достать?

Напор заставил парня стушеваться: кто их знает принцесс этих чужестранных, может и правда объявилась непохожая на остальных: ни кареты, ни слуг, да и одета по-простому: в штаны и рубаху подпоясанную. Да ещё сумка чудна´я на лямке! Внешняя охрана пропустила её, значит, правду говорит. А ему что, больше всех платят? Нет, не больше. Княгиня экономит, вон и отбор сыночку затеяла скромный, без лишнего шума.

– Ладно, иди уже, – охранник сделал шаг навстречу и легко коснулся лба девушки ладонью.

– Ты чего? – возмутилась она, трогая зудящее место.

– Печать. Это чтобы не потерялась, – парень, улыбнувшись, продемонстрировал широкие белые зубы. – Тут у нас непросто.

– Не лес! Не потеряюсь!

Бравада, конечно. Без Гоши девушка чувствовала себя беззащитной. Дракон с его необыкновенным чутьём и грозным видом – что тоже не лишнее – придавал уверенности. Увы, копотчане драконов не жаловали. Своих извели ещё лет десять назад. За «братца» Юлянка переживала больше, чем за себя, поэтому велела сидеть в пещере и носа оттуда не высовывать до её возвращения.

Гоша сердито пыхал дымом из ноздрей, сверкал изумрудными искорками по чешуе, выражая неудовольствие, но Юлянка благополучно сделала вид, что не понимает намёков.

– Ничего особенного в этом замке нет, – игнорируя беспокойство дракона за неё, свела спор к пустой болтовне. – Про здешние чудеса много что лишнего придумали. А схватить тебя могут. И на цепь посадить. Как в таком случае мне домой возвращаться? А? Тот-то! Подожди в пещере денёк другой. Надеюсь, в замке не сильно задержусь.

Вообще-то Юлянка рассчитывала обернуться за день. Отправилась в путь на заре. Летели ночью, чтобы не попасться на глаза недобрым людям – в Ко´поте до сих пор не отменили указ прежнего правителя о награде за голову дракона. Да ещё колдуны втридорога платили за чешую и внутренности. Так что, поймай кто Гошу, разбогатеет до четвёртого колена. Как устоять перед таким искушением? «Братец», понятное дело, без боя не сдастся, но убивать людей он не приучен, в то время как его любители лёгкой наживы не пощадят.

До поры всё складывалось удачно. Девушка по каменистой тропке спустилась в ущелье, прошла вдоль прозрачного как слеза самой матушки Зимы ручья и, миновав редкий лесок, попала на просёлочную дорогу. Здесь ей попался обоз спешащих в столицу торговцев. На одной из телег нашлось местечко для симпатичной попутчицы. От возчика, всю дорогу дарившего ей двусмысленные взгляды и улыбки, Юлянка узнала, что принц Эсмонд по слухам никуда не отлучался, и трудностей с доставкой послания возникнуть не должно. Её высочество Танисия приказала вручать приглашение претендентам, дожидаться ответа и только тогда возвращаться. С предыдущими принцами возникали заминки. Кто на охоте, кто болен, кто путешествует… Юлянку не могло не радовать, что поручение она успеет выполнить в срок.

Первая препона ждала её у ворот. В замок не пропускали никого.

– Да мне в канцелярию только попасть, – жалостливым голосом пела письмоносица. – Смилуйтесь, дядечка.

– Не велено. – Тяжело отдуваясь отказывал сержант, вызванный стражниками по её просьбе. – Только принцесс ожидают нынче. Давай сюда свой пакет, я его доставлю.

Девушка помялась, с сомнением глядя на усача: выполнит ли он обещание? Какое дело здешнему служаке до поручения Луаринской принцессы! Путь Юлянке достались самые дальние и неперспективные холостяки, но потому как она выполнит поручение, глава королевской почты будет судить о её способностях. Письмоносица вздохнула и отрицательно покрутила головой.

– Я сама должна. Что не так сделаю, заругают, – она нацепила на себя личину простоватой недалёкой девицы: с наивным выражением округляла глаза, поднимала брови домиком и жалобно шмыгала носом. Это возымело действие:

– Ладно, – по-отечески улыбнулся сержант, – на следующем посту говори, что госпожу на отбор сопровождаешь. Канцелярию-то сама найдёшь?

– Найду, – обрадовалась Юлянка, – мне всё-всё объяснили. Там направо, по боковой аллее…

– Иди уже! – фыркнул сержант и кивнул стражнику.

Тот убрал алебарду, давая дорогу, и тоже заулыбался. Что ни говори, пришлая девица скрасила своим чудаковатым поведением унылые часы службы.

Ещё два поста преодолела с ходу. На первом, как и велели, сказала:

– Её высочество на отбор сопровождаю. – На втором и того проще: – На отбор.

На третьем толстый с нездоровым румянцем на щеках парень оказался не таким доверчивым. Или заскучал. Вернее, пожалуй, что заскучал. После начала отбора невест, жизнь в замке замерла, и если на внешних постах происходило хоть что-то, промежуточные охранники маялись от безделья, жары и надоедливых насекомых.

***

Метка на лбу, хоть и невидимая, причиняла неудобства. Юлянка почувствовала это сразу, как только свернула в нужную сторону. Ноги не шли. Подламывались в коленях, дрожали, немели с каждым шагом всё больше. Не успела сообразить что происходит, как оказалась на центральной аллее.

– Хм… не очень-то и хотелось, – она посмотрела на видневшееся вдалеке здание канцелярии. – Я должна передать письмо принцу, метка к нему и приведёт! – Хлопнув себя по лбу, точно вспомнила что-то важное, уверенно зашагала туда, куда её и тянуло: во дворец.

Хотелось задержаться, рассмотреть возвышавшуюся над верхушками деревьев парка легендарную башню, но стоило Юлянке замедлиться и повернуть голову в сторону, как слабость снова навалилась, напоминая, что первым делом нужно избавиться от печати, а потом уж любоваться здешними диковинками. Помянув недобрым словом инициативного охранника, девушка прибавила шагу и скоро достигла правого крыла роскошного дворца. Неведомая направляющая сила потянула к дубовой, украшенной резьбой двери, спрятавшейся за колоннадой. Вынырнувший откуда-то сбоку швейцар молниеносным движением схватился за ручку, распахнул створку и с удивлением воззрился на «гостью». Ни остановиться, ни расспросить удачно подвернувшегося слугу Юлянка не смогла, её как ветром несло дальше, дальше, дальше по ступеням на второй этаж, потом по длинному коридору мимо запертых дверей и… Нырнув в арку, она оказалась в комнате с огромным покрытым зелёным сукном столом. Сидевший там старик медленно поднял голову, оторвавшись от амбарной книги, и уставился на вошедшую:

– На отбор? – сипло спросил, потом прокашлялся и уточнил: – Принцесса? Какого королевства?

Юлянка затрясла головой.

– Луарина. – Достала из почтовой сумки пакет и продемонстрировала клерку: – Её высочество Танисия приглашает его высочество Эсмонда поучаствовать в отборе женихов.

– Что?! – старик приподнялся, завис над столом, сверля глазами Юлянку. – Как ты сюда попала, мошенница?

Напуганная грозным тоном девушка отступила на пару шагов, но совладала с собой и гордо вскинула голову:

– По поручению её высочества…

Смолкла на полуслове, остановленная нетерпеливым жестом клерка. Он вернулся в кресло и более дружелюбно поинтересовался:

– Сюда-то зачем притопала, если тебе в канцелярию надо? Это крыло для невест, посторонние не могут преодолеть барьер.

– Никаких барьеров не заметила, а сюда ноги принесли. Хотела свернуть, да не смогла. – Юлянка указала себе на лоб: – Из-за печати, наверное. Мне охранник поставил.

Клерк скосил глаза в сторону окна, словно собирался прожечь взглядом человека, совершившего нелепую ошибку, и со вздохом покачал головой:

– К распорядительнице придётся идти, чтобы развеять. – Он лениво потянулся к серебряному диску в углу стола и тронул его. Раздался тоненький комариный писк, заставивший девушку осмотреться. Хозяин кабинета ухмыльнулся, скривив рот на одну сторону, и сказал: – Тебя проводят.

– Мне бы принца повидать, ответ нужен, – напомнила Юлянка.

– Какой ответ? У его высочества свой отбор. Никуда он не поедет, как не трудно догадаться.

Письмоносица готова была поспорить, но воздушный поток вытянул из комнаты, не дав даже развернуться. Оказавшись в арке, хотела броситься обратно и сказать что-нибудь гневное, но не успела:

– Прошу следовать за мной, ваше высочество.

– А? – Юлянка обернулась и замерла в восхищении. Рядом стоял молодой светловолосый красавец в ярко-синем, расшитом серебром камзоле и обтягивающих стройные длинные ноги лосинах, белых как свежевыпавший снег. – Я?

– Прошу, – галантно склонился блондин, указывая направление.

Впрочем, провожатый Юлянке не требовался. Печать по-прежнему тянула её. Путь лежал по длинной портретной галерее. Нарисованные особы в пышных одеяниях и коронах, помещённые в тяжеловесные золочёные рами, присматривались к самозванке. От этого стало не по себе. Чтобы как-то развеять неприятное впечатление, девушка оглянулась и спросила:

– Ты не принц, случайно?

Юноша не удивился её вопросу, не улыбнулся, лишь отрицательно покачал головой:

– Всего лишь камердинер.

– Мне нужно передать его высочеству письмо!

– Завтра, – едва заметно кивнул провожатый. – Завтра вы сможете побеседовать с Эсмондом.

Ну завтра, так завтра! Старик в приёмной прав, главное – избавиться от печати. Очень неприятно, когда тебя тащит как на привязи!

***

Галерея вывела в круглый холл. Красавец-блондин попросил Юлянку обождать и с царственным видом направился в прикрытый магической завесой альков. Не было камердинера минуты две, гостья успела осмотреться. Помещение, лишённое мебели, за исключением обитых бордовым бархатом скамеек, служило, скорее всего, для проведения балов. Над таинственным альковом нависал огороженный ажурной решёткой выступ. На таком балконе удобно расположить музыкантов. Начищенный до зеркального блеска паркет был выложен таким образом, чтобы рисунок подсказывал направление движения в танце, тут даже неопытные пары не сбились бы и не столкнулись с другими. Юлянка подумала, что стоит поделиться опытом копотчан с её высочеством Танисией. Не то чтобы они были подругами, но уставшая от чопорных фрейлин принцесса частенько задерживала у себя письмоносицу, ей нравились рассказы Юлянки о местах, где той довелось побывать. Получалось, что впечатления от великосветских путешествий бывали не такими яркими.

– Вас ожидает распорядительница, – голос у самого уха заставил Юлянку вздрогнуть.

– А… спасибо, – она недовольно взглянула на сохранявшего отстранённый вид красавца, и направилась в альков.

Завеса побледнела, пропуская, лоб снова зачесался. Так, потирая метку, и вошла в светлое помещение с прозрачной внешней стеной. Походило оно на веранду. За распахнутой, тоже стеклянной, дверью виднелись ступени, ведущие вниз. Отсюда открывался прекрасный вид на цветник. Юлянка замерла, поражённая великолепием цветущих растений, их оглушительным ароматом, и не сразу заметила даму, стоявшую чуть в стороне.

Немудрено. Дама тоже смотрела сквозь стекло и не шелохнулась. Одетая в атласное лимонного цвета платье с заниженной талией и едва расклешённым подолом, она казалась очередным портретом. Красивое ухоженное лицо и подтянутая фигура не позволяли определить возраст, Юлянка предположила, что распорядительница достаточно взрослая – где-то за сорок. На эту мысль навело выражение лица женщины: ни любопытства, ни восторга, присущих молодости, лишь скука и недовольство. Больше того, дама глядела за окно так, будто там не цветы благоухали на кустах, а опарыши копошились в тухлом мясе.

– Прикажете подождать, ваша милость? – подал голос камердинер.

Распорядительница медленно обернулась и, не меняя презрительного выражения лица, кивнула:

– Выйди, Отай. – Блондин скрылся, и распорядительница, наконец, обратила свой взор на девушку. Юлянка мысленно прибавила ей ещё лет пять – из-за усталости в глазах, которую дама и не скрывала. Заговорила она неторопливо, размеренно тоном человека, которому всё смертельно надоело: – Добро пожаловать на отбор. Надеюсь, дорога не была утомительной.

– Простите, ваша милость, – Юлянка решила обращаться к даме так же как ушедший парень, – тут недоразумение. Я не принцесса, а письмоносица. Привезла приглашение на отбор его высочеству от моей госпожи. К вам пришла, чтобы развеять печать, – она указала себе на лоб, – её поставили по ошибке.

– По ошибке, говоришь? – дама подошла ближе и смерила девушку с головы до ног цепким взглядом. – По мне так это удача.

Юлянка надула щёки, протяжно выдохнула и покачала головой:

– Пожалуйста, уберите метку. Мне нужно в канцелярию, и вообще… тороплюсь.

Сообщать кому-либо о поджидавшем её драконе она не собиралась, но и задерживаться слишком долго не могла: опасалась, что непоседливый Гоша отправится на розыски.

Дама взяла Юлянку за плечи и повернула к свету, рассматривая:

– Милое личико. Если тебя приодеть, причесать…

– Вы не слышите? – вырвалась из её хватки девушка. – Я не принцесса! – спохватившись, заговорила мягче: – Ваша милость, сжальтесь, отпустите…

– Забина. Меня зовут Забина. А тебя?

– Юлиания, – со вздохом призналась Юлянка.

– Хорошо, Юлиания. Предлагаю тебе забыть о прежней жизни. Поучаствуешь в отборе невест, раз уж так случилось. Не думаю, что Эсмонд выберет тебя, но есть и другие холостяки при дворе. Кому-нибудь да приглянешься!

– Нет! Я не собираюсь замуж!

– Вот как? Предпочитаешь стать фавориткой? Любовницей? – Ядовито усмехнулась Забина.

Юлянка отрицательно покачала головой. Она не могла признаться, почему не собиралась выходить замуж, тем более, становиться чьей-то любовницей. Непонятная кожная болезнь была её тайной. Люди могут подумать, что это заразно, отправить в изгнание… Трудно забыть гадливость, с какой смотрели на неё в родной деревне. Ещё раз испытать такое не хотелось.

– Отпустите меня. Зачем я вам?

– Что ж, прямой вопрос заслуживает прямого ответа. Видишь ли, для проведения отбора необходимо не меньше двадцати невест, такое условие поставила княгиня.

– А нашлось только девятнадцать, – хмыкнув предположила Юлянка.

Забина кивнула. По её словам, удалось пригласить лишь пять свободных принцесс. Остальные, как Танисия, например, предпочитали устраивать собственные отборы. Поэтому привлекли девушек из родовитых семей, одна из них отказалась в последнюю минуту, срочно требовалась замена.

– Но я не аристократка! – обрадовано воскликнула Юлянка, – мой папа всего лишь купец.

– Это не имеет значения. Всех девушек здесь величают принцессами. Авансом, так сказать, – распорядительница растянула губы в улыбке, не отразившейся во взгляде, по-прежнему холодном. У тебя проблемы? Предпочитаешь женщин?

– Что? – испугалась Юлянка. – В каком смысле?

– В том самом. Ты сказала, что не собираешься замуж, не хочешь иметь любовника… Что за особенность такая?

– Не ваше дело, – нахмурилась девушка.

Забина пожала плечами:

– Подозрительно, когда молодая симпатичная девушка отказывается от придворной жизни. Собираешься до старости письма таскать? Ни семьи, ни детей… Кто будет рядом в трудную минуту?

– Брат, – выпалила Юлянка, тут же пожалев об этом.

– У брата рано или поздно появится жена…

– Не появится. – Отвернувшись, девушка стала рассматривать цветник. Говорить о том, что её названный брат – дракон, о том, что ему найти жену ещё труднее, чем ей мужа, она не собиралась

– А-а-а… вы это… – с пониманием протянула распорядительница. Покачала головой и по-матерински заверила: – Не осуждаю, не думай. И… сохраню твой секрет.

– Какой секрет? – вскинула брови Юлянка.

Забина не ответила, снова улыбнулась и предложила:

– Давай так поступим: ты согласишься поучаствовать в отборе. Первый этап состоится уже завтра. А дальше… я тебя отпущу.

– И в чём заключается первое испытание?

– Беседа тет-а-тет с Эсмондом.

Юлянка встрепенулась и обрадовано воскликнула:

– С его высочеством! Я согласна!

Ещё бы. Она сможет лично вручить послание принцессы адресату.

– Так бы сразу, – с укором сказала распорядительница.

– Сразу бы сказали, что позволите говорить с принцем, – подмигнула ей девушка.

Забина покачала головой, закатив глаза, и крикнула в сторону завесы:

– Отай! Отведи новенькую в её покои! – Добавила, когда камердинер появился: – пусть ей подберут подходящие наряды.

– Зачем? – возмутилась Юлянка.

– Собираешься беседовать с женихом в штанах?

Почему нет? Новоиспечённая претендентка потёрлась подбородком о вздёрнутое плечо и направилась за провожатым. Спорить ей порядком надоело.

2. Иногда соперницы становятся вернейшими подругами

Покои – две комнаты плюс миниатюрная купальня – Юлянке понравились. Жалела она только о том, что не может привести сюда Гошу. Он бедный скучает в тёмной необжитой пещере. Мысли то и дело возвращались к «братцу». Не высунется ли, не подставится под удар? Она, конечно, всю дорогу долдонила об опасностях, поджидавших дракона в Копоте, но Гоша такой любопытный! Одна надежда, что устал в пути и проспит сутки напролёт. А там, глядишь, Юлянка распрощается с чересчур гостеприимным княжеским замком и вернётся в пещеру.

– Всё! Хватит маяться! – сказала самой себе, прервав бесцельные хождения по комнатам. – Есть возможность отдохнуть, надо отдыхать!

Приняв разумное решение, разделась и нырнула в чан, наполненный подогретой водой. Плавать здесь не получалось, но поплескаться – вполне. Смыв пот, пыль и усталость, Юлянка выбралась на бортик и обернулась мохнатым полотенцем. Приподнятое после купания настроение испортилось ровно в тот момент, когда вытираясь ощутила под пальцами бугорки. Опять?

Поднесла руку к глазам. Так и есть: на запястье выступили знакомые плотные наросты. Пока они были маленькими и бледными, но, если сразу не сковырнуть, разрастутся в золотистые приплюснутые чешуйки. Что за напасть? Хотя, Юлянка знала, что это за напасть. Сыпь появлялась, стоило ей понервничать.

Минут пятнадцать девушка сидела у чана, методично разыскивая и сколупывая зародившиеся наросты. Кое-где сочились крошечные алые капельки, так что приходилось слизывать. Дома бы она обработала содранную кожу припрятанным для такого случая самогоном, или хотя бы соком подорожника, но здесь довольствовалась слюной. Чуть не расплакалась от обиды. Как всегда в такие мгновения мысленно перенеслась в тот день, когда впервые обнаружила сыпь на коже. Точнее, не она обнаружила, а парень, считавшийся её кавалером.

Талий – сын отцовского компаньона. Ярко рыжий, веснушчатый, весёлый. Он часто смешил Юлянку, ей было с ним очень легко. В тот вечер случился их первый поцелуй. Талий мягко коснулся губ девушки, потом поцеловал в щёку, потом за ухом… Нега разливалась по её телу, и вдруг:

– Что это? – Парень отшатнулся. – Бородавки?

Юлянка схватилась за шею, почувствовала под пальцами шершавые уплотнения. Молча открывала и закрывала рот, хватая воздух, хлопала глазами. Даже теперь спустя пять лет не могла забыть перекошенного лица Талия.

Тогда она убежала. Заперлась в комнате и до крови сцарапывала все бугорки, что только смогла обнаружить. А потом долго болела.

Наивная распорядительница уговорила случайно попавшуюся девчонку участвовать в отборе невест для наследника престола! Видела бы она коросту, которой та покроется, если и дальше будет психовать по каждому поводу. Юлянке совсем не нравилась такая перспектива, твёрдо решила: один разговор с принцем, и домой! Нужно только добиться, чтобы Эсмонд распечатал конверт. На этом миссия будет выполнена.

Вернувшись в комнату, застала там служанку. Невзрачная девица – единственным ярким впечатлением от неё был розовый фартук – сообщила, что стол накрыт, а наряды висят в шкафу. Юлянка не привыкла общаться с прислугой и стояла в растерянности. Не дождавшись реакции, девушка бесцветным голосом предложила:

– Меня зовут Луиса. Позвольте, я помогу вам одеться.

– А… нет! – испуганно замотала головой Юлянка, одёргивая и без того длинные рукава банного халата. – Я сама.

– В таком случае, советую поторопиться, сюда могут заглянуть ваши соседки. Они уже спрашивали.

Едва заметно поклонившись, Луиса выскользнула из комнаты, а Юлянка, наконец, обратила внимание на стол. Там стояло большое блюдо с пирогами, самовар, над которым вился парок, пузатый чайник и шесть чашек. Шесть? Она ждёт гостей? По всей видимости, прибывшие раньше неё «принцессы» желают познакомиться с конкуренткой. А у самой новенькой не надо спросить?

Раскрыв створки шкафа, заглянула и сразу захлопнула. Платья! Притом, открытые. Демонстрировать ранки на шее и руках вовсе незачем. Юлянка достала из собственного мешка сменный комплект одежды, вздохнула: мятый как будто штаны и рубаху использовали вместо подушки. В обычное время достаточно было сбрызнуть водой и попросить Гошу дохнуть легонько, складки мигом бы разошлись. Теперь же… Служанка ушла, где искать утюг неизвестно. Что ж, придётся принимать гостей в затрапезном виде.

Едва успела одеться и заплести косу, в дверь постучали. Не дождавшись приглашения войти, в комнату вплыла пышнотелая шатенка в длинном шёлковом платье свекольного цвета. За ней ввалилась худосочная брюнетка с землистым цветом лица, ещё больше оттеняемым тёмно-зелёным бархатным нарядом.

– Лефтина, – назвалась толстуха, одарив хозяйку комнаты скупой улыбкой.

– Гребека, – хмуро отрапортовала вторая гостья. – Ты Юлиания. Мы слышали.

– Признаться, я не ожидала… – пролепетала Юлянка. – Право, неловко…

– Не тушуйся! – более приветливо успокоила её Лефтина. – Мы все в одном кузовке. Одну выберет принц, остальных кто-то из придворных холостяков, так что всем найдётся место во дворце. Лучше нам заранее подружиться.

– Всем двадцати? – удивилась Юлянка.

– Зачем же, – дёрнула костлявым плечом Гребека и направилась к столу. – Принцессы не опустятся до дружбы с нами, ну да ладно!

– Посмотрим, чья возьмёт! – согласилась толстуха и тоже заняла стул. – Ты, смотрю, без горничной приехала? – вопрос был больше похож на утверждение. Обе девушки с показным сочувствием посмотрели на новую знакомую.

– Мышке надо было приказать, чтобы в порядок тебя привела, – строго заметила Гребека.

– Какой мышке? – удивилась Юлянка.

– Мы так между собой Луису называем, – сдерживая смешок, хрюкнула Лефтина.

Ответить Юлянка не успела. В дверь поскреблись.

– Легка на помине! – заметила Гребека, решив, что пришла Мышка, но вместо служанки пожаловала ещё одна соседка.

Лефтина обреченно вздохнула:

– Белетта. Без тебя не обойтись.

– Здравствуй! – Миниатюрная рыжуха с карими внимательными глазами и вздёрнутым носиком протянула Юлянке руку и приблизившись шепнула: – с этими грымзами особо не откровенничай. – Вслух, усаживаясь за стол, добавила: – Что же это вы, девочки, остальных не дождались и уже чаёвничаете?

Снова открылась дверь, впуская миленькую блондинку, представившуюся Софой и хрупкую, грациозную Христу, удивившую бледно-сиреневым цветом волос, заплетённых в переброшенную через плечо косу.

Софа сразу же взялась хозяйничать. Лефтина, вертела в руках полупустую чашку и забрасывала Юлянку вопросами. Отвечать не получалась, да и не хотелось. Белетта умело переводила разговор на другие темы. Благодаря хлопотам Софы, байкам Белетты и остроумным замечаниям Христы чаепитие получилось весёлым и довольно добродушным. Расставались девушки в прекрасном настроении. Во всяком случае, так показалось Юлянке. Разве что Гребека выглядела недовольной. Может быть, стоило ей сказать, что двадцатая претендентка ей не соперница? Может и стоило, но не вышло. Белетта и Христа чуть не под руки сопроводили хмурую подругу за дверь. За ними потянулась, едва успев попрощаться, Лефтина. Софа немного задержалась у стола, переставляя чашки, а когда дверь затворилась, прошептала:

– Будь осторожна.

– Постараюсь.

Оставшись одна, Юлянка с грустью осмотрелась. Как приятно почувствовать себя в кругу подружек! Такого не случалось с тех самых пор, когда у неё появились первые неприятности с кожей. Вот уже пять лет она не общалась со сверстниками. Гоша не в счёт. Он, кончено, стоит десятка друзей, но… не человек. Слушает, смотрит… а слова не дождёшься. В детстве Юлянка с восторгом ждала момента, когда её брат научится менять ипостась. Мама говорила, что показывала подброшенного на крыльцо дракончика знахарю, тот предполагал, что когда-нибудь ящер примет вид человека. Не случилось. Вот уже двадцать лет прошло. Родители давно надежду потеряли, а Юлянка всё ещё верила: средство найдётся. В королевский дворец устроилась, думая, что там помогут. Придворный лекарь осмотрел дракона и заключил: нужны родичи. Да где ж их взять? Подкидыш!

Мысли о брате заставили Юлянку устыдиться: совсем забыла о нём, пока веселилась с девочками! А расслабляться не стоило. Недаром Белетта и Софа предупреждали её! Хотя… им тоже не следует слишком доверять. Как, впрочем, вообще никому при дворе – княжеском ли, королевском ли.

***

Утро началось с истерики от Мышки. Служанка рыдала и всхлипывала минут десять. С большим трудом удалось добиться, в чём, собственно, причина слёз. Оказалось, Луисе здорово влетело от распорядительницы за неподобающий вид претендентки. Та – то есть Юлянка – принимала гостей в неопрятной одежде.

– Я же вам двенадцать платьев принесла! – попискивала Мышка. – Заколдованных, между прочим! Любое наденете, в пору придётся.

– Да не ношу я платьев, – Юлянка поглаживала Луису по плечу, утешая. – Таких открытых тем более. Мне надо, чтобы рукава длинные, воротник высокий.

От удивления девушка даже перестала кукситься и вытаращила серые глазки на необычную претендентку:

– Как же вы принца увлечёте? Мужчины любят чтобы… – она оттянула горловину форменного платьица, демонстрируя острые ключицы.

– Да не нужен мне принц! – засмеялась Юлянка. – Меня для количества на отбор записали. – Спохватившись попросила: – Только тс-с-с…

Луиса подобрала тонкие губы и посмотрела на Юлянку с подозрением. Та постаралась придать лицу самое искреннее выражение. Служанка потеребила край розового фартучка, размышляя, потом кивнула:

– Хорошо, постараюсь подобрать что-то подходящее. Скажу хозяйке, что у вас реакция на солнце.

– На солнце? – удивлённо подняла брови Юлянка.

– Ну да… испытание проходит в цветнике. Там трудно найти тенистый уголок. – Мышка улыбнулась, открывая мелкие зубы. – Вам назначено после полудня, успеем.

Пока Юлянка завтракала, с удовольствием уплетая ягодный мусс, где кроме земляничного ощущался аромат мелиссы, и пила чай со смородиновым и малиновым листом, Мышка раздобыла-таки подходящую одежду. С торжественным видом внесла умопомрачительный брючный костюм. Нежная тонкая ткань слегка тянулась. Благодаря этому эффекту брючки цвета томлёного молока плотно обтягивали ноги, делая их ещё стройнее и длиннее. Это выглядело эффектно. Блузка такого же цвета с воротником-стоечкой была строгой и тоже обтягивала. Ко всему прилагалась бирюзовая укороченная жилетка. Лишняя, как показалось Юлянке. Однако Луиса убедила, что надеть её необходимо. Зачарованные вещи сидели на фигуре так, словно были пошиты по нужным меркам со всей тщательностью.

– Спасибо, – улыбнулась Юлянка, вдоволь навертевшись перед зеркалом. – В жизни не выглядела так сногсшибательно!

– Давайте я причешу вас! – с энтузиазмом воскликнула Луиса.

– У тебя и так забот полно, – с сомнением проговорила Юлянка, расплетая косу. – Двадцать претенденток! Подумать только.

–– У них свои горничные. А у принцесс так по три! Мне только за вами, да за Белеттой нужно ухаживать. Правда, она к себе не подпускает. – Отведя в сторону руку с расчёской, Мышка наклонилась и прошептала: – Колдует. Ведьма она.

– Кто?

– Белетта. Говорят, у самой Аделайды училась.

Расспросить о наставнице Белетты, не получилось. Луиса сделав круглые глаза, двумя пальчиками сжала собственные губы, показывая, что болтать не намерена. И так много сказала. Впрочем, местные ведьмы довольно скоро забылись, Юлянка с удивлением наблюдала за собственным преображением. Красиво уложенные волосы и лёгкий макияж превратили её в красотку, вполне достойную места в королевской свите.

– Да ты волшебница! – воскликнула, оборачиваясь к Мышке. Та выглядела очень довольной.

– Остальные ещё пожалеют, что отказались от моих услуг, – лукаво подмигнула она. – Стоит поторопиться. Лучше будет, если придёте в цветник загодя и освоитесь там.

Юлянка поднялась.

– Кто меня проводит? Я не знаю дороги.

– Печать, – Луиса легонько стукнула себя по лбу, – не даст свернуть не туда.

Про метку Юлянка успела позабыть, но после слов служанки, почувствовала внутренний зов. Похоже, действительно пора идти.

Стоило покинуть покои, тяга усилилась. Юлянка почти бегом спустилась по ажурным кованым ступеням лестницы и, только захрустев гравием дорожки, сумела замедлить шаг. Разнообразные звуки и яркие ароматы обрушились лавиной. Благоухала сирень, откуда-то доносились ноты жасмина. В зарослях распевали соловьи, девушки, стоявшие и прогуливающиеся вокруг клумб, перебрасывались фразами. Кто-то сетовал на очерёдность, кто-то восторгался самообладанием принца, кто-то подразнивал соперниц. С минуту постояв в растерянности, письмоносица направилась к свободной скамье, чтобы сесть и спрятать за спиной письмо Танисии, не хотелось привлекать к нему внимание.

Довольно скоро её одиночество нарушила светленькая восторженная незнакомка. От неё успели отмахнуться несколько других девушек, и вот теперь целью словесной атаки выбрана очередная жертва.

– Миленький костюм, – затараторила она, – как тебе пришло в голову нарядиться в брюки? Здорово! Это выделяет из толпы. Меня зовут Эсма. Ты Юлиания, мне говорили.

– Удивительно, все только обо мне и говорят, с чего бы?

– Отбор чуть не сорвался, когда Антония отказалась участвовать! Нам повезло, что ты приехала! Так вовремя! Христа тоже думала сбежать, но родители обещали лишить приданого, если не станет участвовать. Она влюблена в кого-то. Теперь надеется, что принц её не заметит.

– Тогда стоило сменить цвет волос, – улыбнулась Юлянка, – сиреневый слишком оригинален.

– А! Это у неё феи в родне. Как и у княгини. Ты знаешь, что мать Рианы была феей цветов? Поэтому здесь вечная красота!

– Мало что знаю о династии Юджинов.

– Я тебе всё-всё расскажу! Когда волнуюсь, мне надо много говорить.

Юлянка вздохнула: говорить куда лучше, чем покрываться сыпью.

3. Сумма монологов ещё не диалог

Новоявленная подружка тараторила не переставая. Беспорядочные сведения о соперницах хлынули как селевой поток после двухнедельного ливня. Воспринимать неудержимую лекцию было сложно, Юлянка то и дело отвлекалась, разглядывая других девушек, но Эсма настойчиво возвращала внимание к себе:

– Эй! Ты здесь? – теребила она слушательницу. – Так вот… иностранки живут отдельно от нас, на третьем этаже. К ним запросто не попадёшь, пост. Представляешь? Будто мы на них ночью нападём! У лестницы три охранника стоят, настоящие богатыри. Я ходила, видела.

– Зачем это ты ходила туда?

– Интересно же! Хотя понятно, почему высочеств так пестуют. Всё-таки, настоящие принцессы, не то что остальные.

– Из настоящих, наверное, выберут жену для принца.

– Ты думаешь? – огорчилась Эсма. Секунду помолчав, с новой горячностью затараторила: – Одна только симпатичная. Две вообще страшненькие, остроносые, с тяжелыми подбородками… Другие так, средние… Вряд ли Эсмонд на них клюнет. Он эстет.

– Дело не только во внешности. Образование, воспитание, ум, наконец.

– Да прям! Самые завалящие согласились приехать к нам. Даже языка никто не знает. Вот ты из Луарина, так? А по-нашему говоришь, как на родном. Можно подумать, тебя в посольские жёны готовили.

Юлянка с удивлением воззрилась на собеседницу. Привыкнув к тому, что в любой стране сразу начинает понимать речь, а через минуту и говорит вполне сносно, она полагала, что остальные тоже владеют лингвистической магией.

– Меня никто не учил языкам.

– Да-а-а? – Эсма отстранилась, словно искала в лице собеседницы что-то особенное. – У тебя в роду были драконы? У летучих ящериц есть такое свойство.

– Нет! – испугалась Юлянка. – В Луарине никогда не селились драконы!

От новых расспросов спас камердинер.

– Ваше высочество, – обратился он к Эсме, – изволите пройти на разговор?

Девушка побледнела и вцепилась в скамью:

– Уже? Так быстро? А можно, сначала она?

Отай перевёл взгляд на Юлянку, та проворно поднялась, схватила чуть не соскользнувший на траву пакет:

– Я пойду. Мне чем скорее, тем лучше.

Не меняя отстранённого выражения лица, красавец-блондин отступил, указывая на нужную дорожку. Ныряя в просвет между кустами, обрамлённая желтыми гелениумами в сочетании с фиолетовыми цветками шалфея тропа тянулась к белой деревянной беседке. Лёгкая рябь уплотнённого воздуха между украшенными резьбой столбиками выдавала присутствие магической завесы, знакомой Юлянке по алькову, где она встретила распорядительницу отбора.

Не дойдя до беседки шагов пять, Отай сделал знак подождать. Юлянка замерла, борясь с волнением. Эсма своими неуёмными эмоциями взвинтила и взбудоражила. Общая соревновательная атмосфера тоже вносила нервозность. Пришлось напоминать себе, что Эсмонд ей нужен вовсе не как выгодная партия, он всего лишь адресат, которому необходимо вручить послание хозяйки. Отдать и забыть! Придётся подождать ответа, но это не займёт много времени, Эсмонду незачем придумывать оправдания отказа, достаточно извиниться и сообщить, что он сам проводит отбор.

Стараясь успокоиться, Юлиана отвлеклась и не заметила, как истончилась завеса. Визгливый голос Лефтины заставил вздрогнуть:

– Это мерзко! Мерзко! – едва не спихнув с дорожки, стоявшего у неё на пути камердинера, толстуха бросилась прочь, удивляя проворностью, не свойственной людям её комплекции.

Отай проводил претендентку взглядом и едва заметно шевельнул бровью. Не то чтобы удивился, скорее посочувствовал.

– Прошу проходить, – повернулся он к Юлянке, – его высочество свободен.

Сказано это было так, словно Эсмонду предстояло совершить очередной подвиг.

Обмахиваясь пакетом словно веером, письмоносица шагнула за искрившуюся магией завесу и встала на пороге. Принц встретил её невероятно обаятельной улыбкой. Он был хорош! Не просто красив, Юлянка почувствовала что-то родное в этом незнакомом юноше, будто выросла с ним в одной деревне. Как такое может быть? Невероятно!

– Наконец-то нормальный человек, – продолжая улыбаться, сказал принц, у Юлянки по коже мурашки побежали от нежности его баритона, тоже как будто знакомого. – Тебя я так быстро не отпущу. Садись.

Девушка прошла в глубину беседки, опустилась на одну из лежавших на скамье бархатных подушек, устроила руки с письмом на коленях, совершенно позабыв о настоящей своей цели, и восхищённо разглядывала принца. Одетый в чёрный с изумрудным отливом костюм юноша скрестил руки на груди, привалившись плечом к столбу, и словно бы гладил девушку ласковым взором. Он казался совершенством.

– Как твоё имя, милая? Откуда приехала? Я не встречал тебя раньше, но чувствую родственную душу. – Юлянка не могла отвечать, она беззвучно шевелила губами, чувствуя непривычную сухость, и почти не дышала. Эсмонд, не теряя улыбки, указал на пакет: – Что ты принесла? Подарок? Не стоило. Мне радостно уже от того, что ты согласилась участвовать…

Подчиняясь его взгляду, Юлянка опустила глаза. Конверт? Зачем? В глубине сознания, порабощённого восторгом от встречи с мужчиной мечты, сверкнула слабая искра: поручение принцессы, путь в Копот, полёт на драконе… Гоша! Она должна вернуться к брату!

Стремительно вскочила на ноги, потянулась к принцу:

– Ваше высочество, я здесь, чтобы передать приглашение на отбор.

Эсмонд перехватил едва не упавшее письмо, не отводя взгляда от лица девушки:

– Приглашение? В каком это смысле? Мне?

Ответить Юлянка не смогла. Мысли путались, сердце скакало вырвавшимся из стойла жеребцом. Сделав усилие, закрыла глаза. Образ прекрасного принца остался перед ней, но несколько потускнел. Да что за наваждение! Нужно вырваться из замка, пока Гоша не отправился на поиски! Не открывая глаз, она проговорила заготовленную речь:

– По поручению её высочества герцогини Луаринской Танисии вам доставлено приглашение участвовать в отборе женихов. Прошу вскрыть конверт. Пока не сломана магическая печать, моя миссия не считается выполненной.

– Вот как? Любопытно… – принц отвлёкся, читая надпись, Юлянка смогла вздохнуть свободнее и решилась взглянуть на него. Эсмонд вертел письмо, по-прежнему не вскрывая: – Почтовая магия? Таким образом начальство отслеживает тебя? Хм… Пожалуй, я не буду торопиться.

– Почему? – возмутилась девушка. – Прочтите, хотя бы взгляните, умоляю.

– И ты сбежишь.

Он снова улыбнулся, но теперь Юлянка почувствовала не восторг, а раздражение.

– Я уйду в любом случае, – прошипела она, едва сдерживаясь, чтобы не повысить голос. Если вам доставит удовольствие то, что меня накажут за нерадивость, что ж… пусть так.

Она обошла принца, намереваясь покинуть беседку, но Эсмонд строго сказал:

– Тебя никто не отпускал, письмоносица! – Где тот очаровательный юноша, что встретил её улыбкой? – Ты согласилась участвовать в моём отборе, не так ли? Будь добра остаться.

Почувствовав знакомое жжение, Юлянка коснулась лба. Похоже, её удерживают силой. Ссориться с его высочеством – не лучший вариант. Девушка сменила тон, придав голосу вкрадчивые нотки:

– Это случилось по ошибке. Распорядительница попросила, сославшись на нехватку претенденток. Но ведь после первого испытания можно кого-то и отсеять? Меня, например.

– Не тебя, – Эсмонд снова стал обаяшкой. – Ты понравилась мне.

– Но… ваше высочество, зачем здесь нужна неотёсанная простушка? Мои предки совсем недавно выбились в купеческое сословие. Не было необходимого воспитания…

Принц оставил письмо на перилах и обхватил Юлянку за плечи, привлекая к себе:

– Ты чудо как хороша! Настоящий бриллиант. Нужна небольшая огранка и драгоценная оправа, вот и всё.

Она лишь на миг замерла в объятьях принца, прикрыв глаза, вдохнула терпкий аромат его духов. Мысль о брате, который по-прежнему в опасности, придал сил. Упёрлась в грудь Эсмонда ладонями, отстраняясь:

– Мне нужно улетать.

– Что?

Затрясла головой, стараясь сосредоточиться. Что ж это её так развезло, чуть не выдала себя:

– Возвращаться. Меня ждут в Луарине. Жених. Я помолвлена, – соврала, чтобы придать значения словам.

Принц рассмеялся, запрокинув голову, потом снова привлёк девушку:

– Думаешь, ты тут одна такая? Каждая вторая влюблена. Кто твой избранник? Купеческий сын? Почтовый служащий? Кто способен составить конкуренцию будущему правителю Копота?

– Пустите меня, – стараясь говорить спокойно, Юлянка продолжала упираться. С таким же успехом она могла спорить с железными тисками. Эсмонд был значительно сильнее и не стеснялся это показать.

– Хитрюга, – он наклонился и горячо дохнул в ухо, – решила заарканить меня, изображая равнодушие?

Какое там равнодушие! Всё существо трепетало от прикосновений молодого мужчины! Он безумно нравился ей. Темные коротко стриженные густые волосы, которые хотелось взъерошить, а потом пригладить. Лучистые глаза насыщенного зелёного цвета. Смуглая кожа с лёгкой небритостью на щеках, Брови вразлёт, густые словно подведённые сурьмой ресницы. Мягкие на вид губы, готовые приникнуть к её губам.

Юлянка боролась не только с ним, даже в большей степени с собой. Чувствуя, что не справляется, пустила слезу. От бессилия и презрения к своей податливости.

– Смилуйтесь, ваше высочество, – прошептала она, – дайте уйти.

Из Эсмонда будто дух вышибли. Он отпрянул и с возмущением посмотрел на претендентку:

– Ты всерьёз? – Она кивнула, не решаясь поднять взгляд. Он же шумно засопел и чуть погодя твёрдо сказал: – Убирайся! Но замок ты не покинешь, так и знай. Во всяком случае, до бала.

***

Юлянка выскочила из беседки, как будто спасалась от огня. Промчалась мимо Отая и вытаращившейся на неё Эсмы, не сбавив шага. Порочь! Прочь отсюда! «До бала» – всплыло ограничение. Когда состоится бал? Надо бы уточнить. У кого? Найти распорядительницу… потребовать объяснений… Что за беспредел творится с этим отбором?

Чуть не натолкнулась на Лефтину, преградившую выход из цветника.

– Куда летишь? – Толстуха для надёжности ухватила беглянку за полу жилета.

Пришлось задержаться. Юлянка отдувалась, пытаясь восстановить дыхание, тёрла лоб и молча смотрела на стоявшую рядом девушку. Та с подозрением прищурилась:

– Тебя тоже очаровывал? Вот, мерзость!

– О чём ты?

– Не прикидывайся, вижу, что вся светишься. Влюбилась?

– Лефтина, говори толком, я не понимаю.

– Не понима-а-аю! – передразнила толстуха, вцепилась в локоть Юлянки и потянула её в сторону от крыльца. Они прошли по окружной тропе и, когда густая листва сирени скрыла их от других претенденток, Лефтина заговорила: – Этот мерзавец применяет очаровывающее заклятье. Представляешь? Мало ему тех девушек, что готовы выйти за него без всякой любви!

– А-а-а… вот оно как.

– Ты ещё чувствуешь влечение?

– А ты? – перевела разговор Юлянка, – На тебя тоже воздействовал?

– Говорю тебе: на всех! Я не подвержена, поэтому и раскусила его! – видя, что собеседница не воспринимает её слова, Лифтина пощёлкала пальцами перед её лицом и стала объяснять подробнее: – У меня иммунитет. Ведь мы с Эсмондом родственники.

– Как? – вскинула брови Юлянка. – Разве можно?

– Не кровные! Моя мать долгое время служит при дворе, а тут все женщины… Короче говоря, папаша Эсмонда ни одной более-менее симпатичной не пропускает. Так что моя родительница тоже подвергалась такому воздействию. Со временем вырабатывается устойчивость. Мне она передалась. Однако чувствую, когда человек пытается.

Всё это не укладывалось в голове. Зачем его высочеству двадцать влюблённых девиц? Почему попытка очаровать невест так разозлила Лефтину? Она, судя по всему, представляла, с кем имеет дело.

Взяв Юлянку под руку, толстуха уводила её в сторону от шумной и яркой части цветника. Вдоль дорожки лежали круглобокие булыжники, росли синие многоголовые колокольчики, чуть поодаль – кустистые ромашки. Скромные цветы настраивали на спокойный лад, утихомиривали разыгравшиеся эмоции. Здесь уже не витал сладковатый дурманящий запах, ощущалась свежесть, свойственная разнотравью. Приятная и привычная. Это было кстати. Чтобы выбраться из ловушки, нужна холодная голова.

Лефтина поддалась желанию выговориться: возмущалась и негодовала. Она всёрьёз надеялась на победу в отборе, считала себя достойной как никто другой. То, что некоторых девушек заставили участвовать по тем или иным причинам, было ей на руку. Эсмонд должен был поступить благородно и не задерживать ни Юлянку, ни Христу, ни Дельфию, ни других, согласившихся только лишь ради статуса. Теперь же, когда каждая готова забыть прежние истинные чувства и отдаться порыву, соперничество становится жёстким.

– Спасибо, что рассказала, – Юлянка благодарно стиснула мягкую ладошку. – Такое на меня сумасшествие накатило, уж правда решила, что влюбилась без памяти.

– Хотела оставаться? – сухо спросила Лефтина.

Юлянка отрицательно покачала головой:

– Не могу, даже если бы хотела. Никакая любовь не в силах удержать меня в замке. Только как выбраться не представляю… Принц велел ждать бала. Когда он, кстати?

– Это третье испытание.

– Третье-э-э?

– Завтра демонстрируем таланты, а послезавтра танцуем на балу. Потом его высочество выберет троих, остальных участниц отправят по домам.

– Это очень долго, – не слушая объяснений, вздыхала Юлянка.

– Хочешь, попрошу распорядительницу отпустить тебя?

– Конечно! А она согласится?

– Я уже хлопотала за Дельфию. Правда… Делька теперь сомневается, уезжать ли. – Лефтина свела брови к переносице, отчего между ними возникла глубокая складка. – Вон, кстати, и она.

В конце дорожки виднелась серая стена одноэтажного здания, похожего на склад или мастерскую. На крылечке у распахнутой двери замерли две фигуры: парень и девушка. Оба стройные, темноволосые, юные. На лицах полыхал яркий румянец. Судя по всему, между влюблёнными только что состоялось бурное объяснение, итог его юноше не нравился. Девушка выглядела виноватой.

– Это Дельфия? – прошептала Юлянка, видевшая незнакомку впервые.

– Пойдём! – схватила её за руку Лефтина. – расскажешь про магическое воздействие, пусть не думает, что влюбилась в принца по-настоящему.

– Почему сама не расскажешь? – Юлянка, сдерживая шаг, пыталась выдернуть пальцы из её хватки.

– Мы соперницы, решит, что наговариваю на Эсмонда. А про тебя все знают, что случайно сюда попала. – Дальше спорить не было смысла, их заметили, Девушки подошли ближе, и Лефтина, сладко улыбнувшись, попросила: – Темий, покажи свои работы, моя подруга обожает скульптуры.

Молодой человек мялся, не приглашая посетительниц в дом, но и не отказывал. Одет он был в простые светлые брюки и просторную рубаху, покрытые слоем пыли, на руках белели пятна, будто въевшиеся в кожу.

– Я тоже. Хочу. Посмотреть. В последний раз, – низко склонив голову, роняла слова Дельфия.

Темий со вздохом посторонился, пропуская девушек. Лефтина подмигнула Юлянке и решительно шагнула вперёд. Проходя мимо влюблённых, схватила Дельфию, вынуждая идти:

– Статуэтка, заказанная твоим отцом, готова, надеюсь? Очень хочется взглянуть.

Долгий вздох Темия заставил Юлянку взглянуть на него. Она споткнулась, заметив блестевшие на чёрных ресницах юноши слёзы. Он сморгнул их и наклонил голову, чтобы спрятать.

– Простите, – прошептала Юлянка, мы не хотели мешать.

Молодой человек медленно покачал головой, не откликнулся. Не желая его больше смущать, Юлянка поспешила в дом следом за Лефтиной и Дельфией.

4. Даже камни способны петь о любви

Далеко не каждому доведётся побывать в мастерской талантливого скульптора. Юлянка посетила десяток дворцов, прогуливалась в галереях и парках, видела помпезные памятники, изящные скульптуры, оригинальные композиции. Не так просто её удивить. Однако оказавшись в необъятной мастерской с прозрачным сводом, сквозь который лился естественный свет, не знала куда смотреть. Всё пространство было заставлено. Здесь и глыбы мрамора, которых ещё не касался резец, незавершённые и готовые, но требующие шлифовки, работы.

Над всем этим многообразием довлела массивная фигура. Даже сдвинутая в сторону, она привлекла внимание. В застывших чертах нетрудно было признать Эсмонда. Прикрытый лишь короткой туникой принц в горделивой позе поставил ногу на поверженного дракона. Длинное копьё в его руке указывало на основание подломленного крыла, целясь в сердце врага, другую руку мраморный витязь прижал к груди, давая клятву верности долгу.

Скользнув взглядом по мужественному лицу, крепкой шее, развёрнутым плечам, рельефному торсу, по искусно выполненным складкам одеяния и мускулистым ногам скульптуры, Юлянка уставилась на постамент, выполненный в виде лежащего дракона. В глазах защипало, так он был похож на брата! Разве что мельче. Гоша ещё не достиг размеров взрослого ящера, но даже такой «постамент» забирал бы внимание на себя, поэтому мастер взял для образца ребёнка. Дракоше, сердце которого собирался пронзить Эсмонд, по человеческим меркам не исполнилось и семи лет.

Почувствовав движение рядом, Юлянка обернулась. Темий замер за её спиной и грустно смотрел на скульптуру.

– Зачем? – спросила она, голос дрогнул: – Это бесчеловечно!

– Работа моего учителя, – вздохнул юноша. – Ваятель скончался, не успев завершить.

– Она почти готова! – девушка указала на обёрнутый вокруг тела дракона хвост. – Разве что здесь не хватает чешуи.

– Дол Юджин намерен подарить скульптуру невесте внука, поэтому велел мне продолжить работу, придав драконоборцу черты Эсмонда. – Темий отводил взгляд, поручение бывшего правителя ему не нравилось.

– Черты переданы поразительно, – отметила Юлянка, но…

– Вам неприятен посыл? – прямо взглянул на неё скульптор.

– Будь я невестой принца, отказалась бы от такого дара.

Из глубины мастерской раздался звонкий голос Лефтины:

– Идите сюда! Где вы застряли? – Как только Юлянка и Темий приблизились, она метнулась к скульптору: – Хочу заказать статуэтку типа этой в подарок матушке, пойдём, обговорим детали. Подарив красноречивый взгляд Юлянке, толстуха увела Темия в дальний угол к заваленному бумагами столу.

Дельфия не шелохнулась, она и сама была похожа на кариатиду, случайно оказавшуюся в центре зала. Взгляд девушки застыл, обращённый к стоявшей на высоком табурете мраморной миниатюре. В ней без труда можно было узнать саму Дельфию, изображённую с лютней в руках. Платье, словно тревожимое ветром, соблазнительно облегало фигуру. Из поднятых в высокую причёску волос выбивались кокетливые локоны. Чуть приоткрытые губы словно бы шептали слова нежного романса.

Девушки хранили молчание. Дельфия была огорчена недавним объяснением, Юлянка никак не могла побороть шок от «Драконоборца». Из дальнего угла до них доносились обрывки фраз, Лефтина, обсуждая контракт, старалась воздействовать и на подруг, так не вовремя впавших в сонное, как ей казалось, состояние. Первой заговорила Дельфия:

– Тебе нравится?

– Очень, – призналась Юлянка.

– Батюшка заказал статуэтку Эвтерпы1. Не предполагал, что она будет похожа на меня. Это… это так…

– Это любовь. Не верится, что камень. Мрамор просто дышит чувствами.

Дельфия повернулась. В глазах у неё блестели слёзы, губы дрожали. Юлянке остро захотелось обнять несчастную девушку, прижать к себе, погладить, утешить. Еле сдержалась.

– Темий влюблён, это так, но я не могу ответить, – Дельфия зажмурилась и потрясла головой. – Раньше мне казалось, что я тоже люблю. Даже на отбор согласилась ехать, чтобы чаще видеться с ним.

– Что же случилось на отборе?

– Мне вдруг открылось… прежнее чувство было наивным, теперь я испытала другое: мощное как извержение вулкана! Оно затопило, опалило, потрясло меня до… – Дельфия закрыла лицо, уткнувшись в ладони. – Ты не поймёшь.

– Отчего, – довольно холодно возразила Юлянка, – вполне представляю. Во время беседы с его высочеством со мной творилось то же самое.

– Ты… – Дельфия убрала руки, подалась вперёд, вглядываясь в лицо Юлянке, – любишь Эсмонда?

– Готова была отдаться ему прямо там. Едва не сорвала с себя одежду.

– Ю-у-у! – отшатнулась собеседница, лицо её приняло брезгливое выражение.

– Шучу! – засмеялась Юлянка. – Хотя, если честно, меня тянуло к принцу, хотелось, чтобы он целовал меня, такой я испытывала подъём, каждой клеточкой кожи тянулась к нему. Сравнение с вулканом очень подходит.

– Как-то ты об этом говоришь… потешаешься…

– Про послание хозяйки совершенно забыла. Хорошо, что опомнилась. Вот был бы фокус, если бы не вручила то, ради чего летела сюда.

– Опомнилась? Что ты хочешь сказать? – Дельфия прищурилась и смотрела на Юлянку, закусив губу.

Слова о магическом воздействии Дельфия выслушала недоверчиво. Неужели Эсмонд влюбляет в себя всех участниц? Принимая это, нужно не только обвинить принца в мошенничестве, но и признать собственную глупость. Девушка молчала, слушая рассуждения подруги-соперницы, и посматривала на своего бывшего возлюбленного. Теперь её взгляд не казался виноватым, скорее заинтересованным. Хитрая Лефтина примеряла на себя роль обольстительницы. Она громко восторгалась талантом Темия, игриво закатывала глаза и, подаваясь всем телом вперёд, грудью касалась его локтя. Юноша, занятый обсуждением будущей работы, делал наброски и не замечал усилий заказчицы. Той вполне удалось вызвать ревность Дельфии.

– Хочешь сказать, – обратилась она к Юлянке, не отрывая взгляда от Лефтины, – я поторопилась отказать Темию?

– Прислушайся к себе. Уверена, что через день-другой всё встанет на свои места. Трудно удерживать магическое воздействие, когда объект что-то заподозрил и относится к себе со вниманием.

– Спасибо! – Дельфия не глядя нашла руку Юлянки, пожала её и поспешила в угол, где разворачивалось «представление».

***

Покинув мастерскую ваятеля, Юлянка отправилась на поиски распорядительницы отбора. Та обещала развеять печать после первого испытания, пусть выполняет! В центре цветника Юлянка застала настоящий базар. Большинство девушек успели пообщаться с принцем, и если до этого они умудрялись сохранять видимость доброжелательного отношения к соперницам, теперь превратились в настоящих фурий. Едва в волосы друг другу не вцеплялись. Кричали, обзывались, кое-где раздавались площадные ругательства. Можно было предположить, что действует откат после запущенного принцем заклятья. Не могли благовоспитанные девушки вот так запросто стать распущенными скандалистками!

Найти в этом гвалте кого-нибудь способного помочь не представлялось возможным. Юлянка заметила Отая, умудрившегося не растерять невозмутимость, бросилась к нему с вопросом:

– Где распорядительница?

– Во дворце. Думаю, она занята сейчас.

– Чем? Разве Забина не должна проводить испытания?

– Её милость осуществляет общее руководство, – тут Отай позволил себе хмыкнуть. – Вы не знали, что начальство присматривает за тем, как работают другие, ничего при этом не делая?

– Э-э-э… Как её найти?

Камердинер отрицательно покачал головой:

– Прошу прощения, должен сопроводить… – Он оглядел цветник поверх голов ссорящихся девушек и, найдя нужную, закончил фразу: – Белетту. Осталось три участницы.

Ей показалось, или всё-таки ледяной красавчик утомился? Сочувствовать Отаю было некогда, Юлянка поспешила во дворец. У крыльца её встретила Эсма. Пошла рядом. На эту девушку встреча с женихом повлияла противоположным образом, казалось, Эсма заразила остальных участниц каким-то сумасшествием, у неё же наступила ремиссия.

– Он прекрасен, – она говорила тихо, вдумчиво, лишь глаза сияли прежним восторженным блеском.

– Отай?

– Эсмонд. Я влюбилась в него, как только увидела портрет. Боялась разочароваться… – мечтательно улыбнувшись, со вздохом призналась: – Но мои чувства лишь окрепли.

– Поздравляю, – сказала Юлянка и прибавила шаг, собираясь отделаться от навязчивого сопровождения. – Извини, мне надо найти распорядительницу.

– Не сейчас, она у любовника… Ой! – Эсма покраснела и приложила руку к губам. – Я это сказала?

– Что? – Юлянка не хотела смущать девушку. – О картинах?

– Да! – Эсма воодушевилась и стала немного похожа на прежнюю. – Видела парадный портрет принца? – Она взяла Юлянку за руку и потянула в сторону: – Его обязательно надо увидеть!

Пришлось последовать за ней, в надежде как-нибудь деликатно расспросить о том, где искать распорядительницу.

Удивительно, как в прошлый раз, проходя по галерее, Юлянка не заметила главного: Эсмонда в парадной военной форме. Статная поза. Синий с золотом мундир. Эполеты, белая лента через плечо. Лицо… Художник пытался льстить, но только напортил. Принц был красив и так, а вот столь высокомерное выражение ему не свойственно, в общении он был приятным. Хотя… возможно это следствие магического воздействия.

– Эффектно, – ответила Юлянка на молчаливый вопрос подруги. Взглянула на висевший рядом портрет княгини. – Его высочество похож на отца?

– Что ты! – возмутилась Эсма, – ничего общего! Вот, сама посмотри! – Она указала на противоположную стену. Там задвинутый так, чтобы не бросаться в глаза проходящим по галерее, висел напоминавший откормленного хряка его светлость Пит Юджин.

Обе девушки не сговариваясь вернулись к созерцанию прежних портретов. Эсма не могла оторваться от принца, Юлянка разглядывала княгиню.

Риана Юджин выглядела печальной, как будто живописец застал её за чтением грустной сказки. Княгиня сидела, облокотившись на стол, перед ней лежал раскрытый фолиант. Одета она была просто: в светлые брюки свободного покроя, белую блузку с длинными рукавами, верхняя пуговица была расстегнута, и в вырезе можно было увидеть широкое монисто из жемчуга. Оно закрывало ключицы и бо´льшую часть длинной шеи женщины. Светлые волосы Рианы едва достигали плеч, не были ни уложены, ни заколоты, их природная густота и блеск производили приятное впечатление, не смотря на простоту.

– Она не выглядит счастливой, – неожиданно для самой себя, озвучила мысли Юлянка. – Зачем пошла за этого борова? Неужели не было кого-то интереснее!

– Разве ты не слышала историю о башне? – удивилась Эсма.

– Легенду о неприступной принцессе? Слышала, но считала красивым вымыслом.

– Не знаю, как у вас в Луарине рассказывают, – Эсма обняла Юлянку, прижавшись щекой к её плечу, – могу поведать, как всё случилось на самом деле.

– Поведай, – улыбнулась Юлянка, – сделай одолжение.

Лет тридцать назад Риана была взбалмошной и своевольной. Отец – тогда ещё царь – Дол Юджин обожал единственную дочь. Супругом наследницы престола он видел самого достойного из мужчин. Чтобы найти такового, объявил: руку Рианы и царство в придачу получит тот, кто сумеет доскочить на коне до балкона башни и облобызать алые губы стоявшей там царевны.

Охотников испытать счастье нашлось предостаточно, а желанного союза не случилось. Одних претендентов конь подвёл, другим не хватало умения, третьи… Те редкие счастливцы, что умудрились достичь балкона башни, не успевали поцеловать царевну, девушка отворачивалась, пряча уста. Ни один из женихов не сумел растопить её сердце.

Вскоре выяснилась причина упорства девицы. По ночам в одинокую башню наведывался дракон. Он-то и внушил Риане необычайно сильную любовь. Никого другого не хотела она видеть рядом.

Рассерженный правитель повелел изловить соблазнителя. Дело осложнялось тем, что им оказался княжеский сын – наследник правителя Искарии. В Копоте начались гонения на драконов. По древнему договору, заключённому между четырьмя княжествами, искарийцы поклялись не причинять вреда людям, и Дол, действуя под влиянием гнева, чувствовал полную безнаказанность. Тогда и произошло величайшее из чудес: между Копотом и остальными княжествами вырос горный хребет, все уцелевшие драконы улетели на ту сторону. Так царство Копот превратилось в захолустное княжество. Правитель спешно выдал Риану за дальнего родственника и удалился от дел, сожалея об утраченном величии.

– Так получилось, – завершила повествование Эсма, – что имея намерение найти дочери достойнейшего жениха, царь отдал её самому захудалому.

– Печальная и поучительная легенда, – согласилась Юлянка.

Единственное, что она вынесла из разговора: надо поскорее вернуться в пещеру, они с Гошей должны улететь этой же ночью!

Разыскать распорядительницу отбора оказалось непросто. Поскольку Отай всё ещё оставался в цветнике, пришлось обратиться за помощью к Луисе. Мышка порасспросила других слуг и, вернувшись, посоветовала не беспокоить Забину.

– Чем же таким занята распорядительница во время испытания? – недоумевала Юлянка.

Луиса прятала глаза, пожимала плечами, теребила фартук, всем видом показывая, что говорить не намерена.

– Ваше высочество, пообедайте пока, а там, глядишь, её милость освободится.

Юлянка успела основательно подкрепиться, а Забина так и не вернулась в их крыло. Не желая попусту терять время, девушка сама отправилась на поиски. О том, что Забина находится в главном здании дворца, она успела догадаться. Охранники подтвердили это, но не пропустили девушку, ссылаясь на приказ княгини. Ни силой, ни хитростью прорваться не удалась. Досаждавшую охранникам «невесту» чуть не под руки сопроводили вон.

Разгорячённая спорами Юлянка отправилась к воротам. Она готова была ползком выбираться из замка, лишь бы поскорее. Не пройдя и половины пути, почувствовала слабость. Остановилась, огляделась. Совсем недалеко виднелась та самая башня, куда к царской дочери прилетал возлюбленный. Между ветвями растущих вокруг строения лип можно было разглядеть балкон. Представилось, как при свете звёзд, туда опускается драконий княжич. Вот он меняет ипостась и бросается в объятья легкомысленной царевны… Ах! Если бы не тот случай! Не было бы войны между Искарией и Копотом, ничто не угрожало бы сейчас брату! Мысленно укорив незадачливых любовников, Юлянка бросила прощальный взгляд на дворец. Нельзя возвращаться! Только вперёд!

Упорно шла, еле переставляя ноги. Так и упала на подъездной аллее в прямой видимости от поста. Охранники заметили лежавшую на земле девушку, забили тревогу. Неудачно пытавшуюся сбежать «невесту» перенесли во дворец без сознания.

5. Тени прошлого всё ещё живы

Действительность просачивалась в заполнявшую сознание черноту запахом лекарств, поскрипыванием старого табурета и возбуждённым шёпотом служанки. Мышка уговаривала кого-то не беспокоить госпожу. Госпожу! Думала ли письмоносица, что её будут так называть! Она разлепила веки и пыталась собрать расползавшееся изображение в цельную картинку. Фигура Луисы троилась, а в дверях бесформенным пятном колыхалась целая толпа.

– Пора? – удалось-таки сфокусироваться на лице служанки. – Сегодня первое испытание?

Луиса открыла рот, испугавшись чего-то, потом прерывисто вздохнула и выпалила скороговоркой:

– Так прошло испытание, ваше высочество! Запамятовали?

– Прошло? А-а-а… – Юлянка откинулась на подушку и снова закрыла глаза: – Не помню. Что со мной?

– Печать! Зачем ты к воротам потащилась, скажи на милость! – недовольный знакомый голос. А… это толстуха, кажется. Взглянув на говорившую, Юлянка подтвердила свою догадку. Лефтина согнала с табурета служанку, уселась сама и наклонилась, говоря огорчённо: – Попросила распорядительницу развеять, она не смогла.

– Почему?

– Эсмонд возражает. Ты в числе тех, кто допущен к следующему испытанию.

– Я не хочу! – Юлянка приподнялась. – Мне нужно возвращаться домой.

Луиса помогла сесть и подложила подушку. Лефтина дождалась, когда Мышка отойдёт в сторону и недоверчиво прищурилась:

– Домой? Что-то не похоже. Так ловко привлекла внимание его высочества!

– Чем же? – Юлянка дёрнулась и поморщилась от накатившей тошноты.

– Ну как же! Все эти дуры под заклятьем чуть не передрались, а ты решила благородно покинуть отбор! Выделилась.

Облизнув пересохшие губы, Юлянка умоляюще посмотрела на Луису, та, сообразив что хозяйку мучает жажда, налила воды и поднесла стакан:

– Маленьким глоточками пейте, как бы ни замутило.

Спасибо за предупреждение! Юлянка готова была осушить стакан в один миг. Осторожно отпила, подержала воду во рту, проглотила. На языке остался вкус валерианы. Вопросительно посмотрела на Мышку, та виновато поморщилась.

– Не бойся, – хмыкнула Лефтина. – Лекарь успокоительных накапал в графин. Мы все пили. Как видишь, никто не умер.

На пороге по-прежнему маячили соседки. Тревожить больную им не позволили, но любопытство трудно было преодолеть. Юлянка подняла руку в приветственном жесте. Пальцы заметно подрагивали, зубы стучали о край стакана. Мышка набралась смелости и стала выпроваживать непрошеных гостей:

– Будьте добреньки, дайте госпоже отдых!

Умоляющие нотки её голоса возымели действие. Лефтина встала и, криво улыбнувшись на прощание, пошла к выходу. За порогом сказала:

– Сомневаюсь, что она сможет участвовать завтра!

Бурно обсуждая это, девушки покинули спальню, осталась одна Белетта. Когда гвалт стих, она приблизилась к постели, велела Луисе забрать стакан и подать свечу.

– Печать не развею, а сил прибавлю, – ответила ученица ведьмы на недоумённый взгляд больной.

Юлянка обречённо вздохнула и прикрыла веки: да делайте, что хотите! Чиркнула спичка, послышался запах тлеющего фитиля и потрескивание огня. Белетта зашептала заклинание. Вот сейчас превратит соперницу в лягушку, никто и не узнает! Юлянка отогнала глупую мысль: не хотелось верить в предательство Луисы. Хотя…

– Что здесь творится? – строгий, но всё-таки певучий, баритон. Чёткий стук каблуков.

Принц! Надо попросить освободить её от участия в отборе!

Юлянка подалась вперёд, оторвавшись от подушек, спустила ноги на пол и встала, даже не покачнувшись. Белетта, хмуро глянув на неё, отступила в сторону, задула свечу и помахала, развеивая белёсый дымок. Эсмонд подошёл ближе, остановился. Он переводил взгляд с одной девушки на другую, ожидая ответа. Мышка успела выскользнуть из комнаты.

– Ваше высочество, – сипло начала Юлянка. Прочистила горло и более уверенно продолжила: – Прошу исключить меня из числа претенденток. Я не могу остаться.

Эсмонд сдвинул брови, недовольно хмыкнул, потом повернулся к Белетте:

– Ты владеешь лекарской магией?

Она отрицательно покачала головой:

– Юлиана здорова. Обморок случился из-за попытки покинуть замок, печать…

– Мне доложили, – сердито оборвал её принц. – Иди к себе! Готовься к испытанию. У тебя фокусы, насколько я помню?

Белетта шумно вздохнула и направилась к дверям.

– Спасибо! – крикнула ей в спину Юлянка.

Ответа не последовало.

– Итак, – Эсмонд окинул девушку оценивающим взглядом, – желаешь сбежать. К жениху?

Юлянка огляделась, ища чтобы набросить на себя. Она стояла в одной сорочке и мёрзла. Босые ноги холодили плиты пола. К счастью, в спальню забежала Мышка и, спросив разрешения у принца, подала девушке халат и туфельки. Эсмонд, сохраняя недовольное выражение лица, наблюдал за преображением «невесты». Та, пока служанка одевала её, с упорством, достойным лучшего применения, упрашивала избавить от необходимости участвовать в отборе. Исчерпав все возможные аргументы, девушка замолчала и замерла, плотно запахнув полы халата. Повисло молчание. Юлянке подумалось, что примени сейчас Эсмонд очаровывающее заклинание, она не сможет устоять. Так и бросится ему на шею! Даже без волшебного внушения, её тянуло к этому мужчине. Хотелось прильнуть, провести пальцем по сердитой морщинке между бровями, прижаться щекой к плечу… Или всё-таки колдует?

– Пожалуй, отпущу тебя, – принц, в миг изменившись, игриво подмигнул: – Если твой жених явится ко мне сам и попросит.

– Ка-а-ак же? В замок никого не пускают!

– Если любит, прорвётся. А если не сумеет, зачем тебе такой слабак? – Резко развернувшись на каблуках, Эсморд вышел из комнаты.

Юлянка, после воздействия Белетты чувствовала себя лучше, но от огорчения чуть не опустилась на пол. Добрела до кресла и упала туда, застонав:

– Тупой упёртый баран!

Смешок, донёсшийся из-под потолка, заставил посмотреть вверх.

***

В углу что-то темнело.

– Летучая мышь? – присмотрелась Юлянка. Она никогда не встречала этих зверьков, но видела на картинах, где их частенько изображали с ведьмами, вампирами и драконами. Девушка покинула кресло, подошла ближе и замерла, задрав голову. Ушастое существо висело, зацепившись коготками за лепнину на потолке. – Как ты сюда попала? – махнула рукой, пугая зверька, но тот вытаращил на неё огромные круглые глаза и раскрыл зубастую пасть, словно от удивления. – Кыш! Улетай, глупая!

– Ты меня видишь? – басовито поинтересовался зверёк.

– А-э-э-а-э… ви-ижу… – Юлянка отступила на шаг, не отводя взгляда. Она готова была решить, что сходит с ума, но предпочла найти другое объяснение: – Кто тебя подослал? Эсмонд? Забина?

– Ты меня слышишь? Это невозможно!

Юлянка скрестила руки на груди и пожала плечами:

– То есть, говорящая мышь – это вполне возможно, а то, что я слышу её болтовню – невозможно.

– Я не мышь, – в низком голосе зверька прозвучала лёгкая обида, – мне так удобнее существовать, вот и всё.

– Кто бы ты ни был, можешь улететь? – Юлянка вернулась в кресло. – Честно говоря, не очень приятно, когда кто-то подсматривает.

Из угла послышалось покряхтывание. Звук приблизился, и девушка вскрикнула, заметив крадущегося к ней призрака.

– Что? – полупрозрачный человек замер около второго кресла. – Так страшнее?

– Не-ет. Просто я не ожидала.

– Можно сесть?

– Да, пожалуйста.

Удивительный гость, отвалился на спинку, устроил руки на подлокотниках, вытянул ноги и мечтательно закатил глаза:

– Приятно хотя бы ненадолго почувствовать себя человеком.

– Почему ненадолго? – полюбопытствовала Юлянка. – Есть ограничения?

– Нужно, чтобы хозяин комнаты позволил. Поскольку меня никто не видит… Приходится принимать другие формы.

– Но я-то вижу! Неужели больше никто?

– Риана. Но в её покоях барьер, как и в покоях принца. Княгиня не желает меня лицезреть, и строго запретила показываться сыну. – Повернувшись к собеседнице, призрачный мужчина состроил вопросительную физиономию: – Как прикажешь выполнять свою миссию, если те, к кому я приставлен, прячутся?

– Что за миссия, и кто вы?

– Тень. Тень дракона, если ты понимаешь, о чём я.

– Не понимаю.

Призрак, назвавшийся тенью, вернулся к расслабленной позе и заговорил.

Райнер Голден Хорст – драконий княжич, тот самый, из-за которого случился конфликт между Искарией и Копотом, любил царевну Риану всем сердцем. Он не просто так прилетал к ней ночами. Влюбленные заключили тайный союз. По законам Искарии они – супруги. Положение осложнялось тем, что Дол Юджин не желал отдавать наследницу дракону, пусть и представителю древней аристократии. Риана как могла тянула время, отвергая претендентов на её руку. Принцесса надеялась, что отец со временем смирится с её выбором. Однако этого не случилось. Прознав о ночных визитах, разгневанный царь объявил войну бывшему союзнику Голдену Хорсту – правителю Искарии. Избраннику царской дочери грозила смерть.

Риана, обещая со временем выторговать у отца благословение на их союз, умоляла супруга покинуть Копот. Райнер уступил просьбам любимой и улетел в Искарию. Не особенно веря в благосклонность Дола Юджина, Райнер подстраховался – оставил в замке свою тень, совершив для этого довольно сложный магический обряд. Тень становилась самостоятельным существом, нуждавшимся лишь в энергетической подпитке. Другими словами, призрачный человек жив до тех пор, пока жив его создатель. Дракон поручил тени наблюдать за любимой супругой и в случае опасности для её жизни, послать весть в Искарию.

Двадцать пять лет, проведённые шпионом в замке, стали чем-то вроде пожизненного заключения в одиночке. Особенно невыносимым стало положение после того как Риана, утомлённая нытьём и жалобами, запретила тени появляться в её покоях.

С тех пор «Тень» довольствовался безмолвным наблюдением за придворными и слугами, перемещаясь по дворцу, парку и башням в облике летучей мыши. Неудивительно, что появление девушки, способной поддерживать беседу и позволившей ему обратиться, весьма его обрадовало.

– В тебе течёт кровь драконов? – поинтересовался рассказчик, закончив излагать свою историю.

– Нет! – возмутилась Юлянка, её стали раздражать эти предположения. – Я родом из Луарина. Там драконов не водилось никогда.

– Не водилось! Говоришь, как о животных, а драконы, между прочим, представители древнейшей из разумных рас!

– Послушай, Тень… Или как тебя называть?

– Айн. – улыбка послышалась в звуке его голоса. – Так называла меня Риана, пока мы не поссорились.

– Хорошо. Айн, скажи, чем ещё можно объяснить странности, происходящие со мной? Если не ящеры в предках, то что?

– Не думаю, что ты замужем за драконом, – усмехнулся Айн, – в таком случае не попала бы на отбор невест. Обряд смешения крови не проводили?

– А в чём он заключается? – Юлянка смутилась. Хотела выяснить: не сыграло ли роли то, что дракон рос в их семье и считался её братом? Однако раскрывать секрет существования Гоши опасалась.

– Я не был свидетелем, – рассуждал Тенёк. – В книгах можно найти, если интересно.

Он что-то ещё собирался сказать, но в комнату, легонько стукнув, проскользнула Луиса. За ней сквозь открытую дверь проник аромат куриного бульона и горячего хлеба. Юлянка напряглась, поглядывая на развалившегося в кресле Айна. Мышка не посмотрела на него, обращаясь к хозяйке:

– Ваше высочество, соблаговолите отужинать. Лекарь прописал укрепляющий бульон и…

– Иду, – торопливо поднялась Юлянка.

– Позволишь присоединиться? – Айн тоже встал и, чтобы успокоить девушку, пояснил, кивнув на служанку: – Она не видит и не слышит меня.

Действительно, Луиса замерла в ожидании. Ни удивления, ни страха не промелькнуло в её глазах. Пройдя в гостиную, Юлянка отпустила Мышку:

– Сама справлюсь.

Та присела в реверансе:

– Простите, госпожа. Распорядительница интересуется: чем вы завтра будете удивлять?

– Удивлять? Кого?

– Испытание. Нужно демонстрировать таланты. Её милость хочет установить порядок выступлений, чтобы…

– Я не буду участвовать! – оборвала её Юлянка.

Вмешался Айн, успевший расположиться за столом напротив неё:

– Скажи, что будешь декламировать.

– Не буду! – повторила Юлянка. – У меня нет никаких талантов!

– Но отказаться нельзя… – Мышка смущённо теребила розовый фартучек. – Хотите, я принесу кружева? Я их плету в свободные часы. Они довольно просты, но если вам не надо производить впечатление, вполне годятся.

– Неси, – согласилась Юлянка, думая таким образом отделаться от дальнейшего участия в испытаниях.

– Скажи, что прочтёшь балладу о драконах! – настаивал неотвязный Айн. – Поверь! Это произведёт фурор!

Теперь понятно, почему Риана запретила ему показываться ей на глаза. Юлянка вздохнула:

– О драконах?

– Что? – обернулась собравшаяся уходить Мышка.

– Обличительные вирши! – настаивал Айн. – Уверяю, все будут потрясены!

– Ладно, – согласилась Юлянка и подмигнула Луисе: – скажи, что я буду декламировать.

Как только за служанкой закрылась дверь, она пожалела о данном обещании. Декламировать? Что за чушь! Выступать перед толпой… У неё не получится!

– Не волнуйся, – успокаивал её Айн, – я буду подсказывать слова. Останется только повторять.

– Но…

– Если я правильно понял, ты намерена покинуть отбор? Уверяю, что после этой декламации, тебя выкинут из дворца со свистом!

– Это радует, – покачала головой девушка, – но позориться всё-таки не хотелось.

– Кто сказал о позоре? Всё дело в правде! Её не захотят слушать.

Призрак пустился в рассуждения о несчастных драконах, а Юлянка углубилась в размышления, успокаивая себя: в конце концов, никто не помешает ей завтра отказаться от участия в испытании. Достаточно будет выйти и объявить, что она хочет уйти. Вот так! Она никакая не принцесса, попала на отбор по ошибке. Пусть её отпустят!

6. Ещё неизвестно, кто кого испытывает

Отправляясь на очередное испытание, Юлянка надела свой форменный костюм и слышать ничего не захотела о других нарядах. Мышка робко вздыхала и жалась у стены с несчастным видом. Ещё бы! Холл, расположенный за сценой, где участницам предстояло демонстрировать свои способности, напоминал пышно цветущий розарий. Принцессы-иностранки сверкали изумрудами, жемчугом и бриллиантами. Представительницы копотской аристократии, затянутые в корсеты, старались выделиться яркостью тканей, откровенными декольте, вычурными причёсками. Юлиана в кожаных брюках и жилете, с распущенными по плечам волосами, выглядела сорняком, ожидавшим прополки. Луиса, приложившая немало сил, чтобы переубедить госпожу, была очень расстроена и готовилась к выволочке от распорядительницы отбора.

Саму Юлянку тревожило другое. Она мысленно проговаривала просьбу освободить её от испытаний и отпустить домой. Получалось плохо. Со сцены доносилась музыка – Гребека мучила арфу. Лефтина распевалась, готовясь выступать следующей. Кто-то бубнил под нос, нарезая круги, кто-то совершал прыжки и развороты, громко отсчитывая ритм. В этой кутерьме спокойствием отличалась только Белетта. Юная ведьмочка, облачённая в шёлковый красный плащ, из-под которого виднелось чёрное кружевное платье, привалилась плечом к стене, обхватила себя руками и направила взгляд в неведомую даль. Юлянка даже позавидовала. Саму трясло, будто она и впрямь надеялась пройти отбор.

Шум не позволял сосредоточиться, а ведь именно сейчас есть возможность обратиться сразу ко всем. Зал, как Юлянка успела выяснить, не слишком велик, его использовали во время семейных представлений для ближайшего круга. В глубине установлен трон для правительницы, принца и его деда. За этой группой амфитеатром располагаются кресла придворных. В первом ряду сидят муж Рианы, Забина, советник, казначей – он же отец Гребеки, несколько фрейлин и вельмож. Из-за отбора отменили привычные для здешних обитателей развлечения, поэтому зрителей, желающих развеять скуку, собралось предостаточно. Конечно, принцессы уступают в талантах настоящим лицедеям, менестрелям и прочим паяцам, но то что претендентки на роль жены принца будут стараться, никто не сомневался.

Наконец, стенания арфы смолкли. В один миг наступила тишина, потом из зала донеслись нестройные аплодисменты. Девушки прекратили хождения и замерли, всматриваясь в лицо Гребеки. Арфистка ковыляла, опираясь на руку камердинера. Отай передал её служанкам и обернулся к Лефтине:

– Ваше высочество…

Лицо толстухи превратилось в помидор – так она покраснела:

– Я?

Куда делась привычная уверенность девушки? На негнущихся ногах Лефтина пошла по узкому коридору, ведущему на сцену. Притихшие участницы отбора услышали, как Отай объявляет:

– Её высочество Лефтина исполнит арию магиссы из оперы «Магия власти».

За вступительными аккордами – певицам аккомпанировал придворный пианист – зазвучал довольно сильный голос. Меццо-сопрано низкого грудного наполнения как нельзя лучше соответствовало выбранной арии. Лица остальных участниц погрустнели. Соревноваться с Лефтиной по части пения никто бы не взялся.

– Она пройдёт, – озвучила общее мнение Эсма.

– Здесь не театральную труппу набирают! – зло ответила ей Гребека, ещё не успевшая покинуть холл.

Юлянка почувствовала движение, обернулась. К ней, неслышно ступая, подошла Христа:

– Как ты? – внимательно вглядываясь в лицо, улыбнулась: – Полегчало?

– Всё хорошо, спасибо. Белетта помогла вчера.

Христа ободряюще тронула Юлянкино плечо:

– Не волнуйся, я слышала: ты понравилась принцу.

– Где это ты слышала такое?

– Отай проговорился. – Христа снова улыбнулась и лёгким движением взбила свои спадающие свободной волной сиреневые волосы. – Я следующая, а ты за мной.

– Танцуешь? – предположила Юлянка, на юной фее были балетные туфли, газовое платье нежно-голубого цвета. Та кивнула и пошла к дверям в кулисы. Её грациозной поступью невольно залюбовались все остальные девушки.

Разговор с Христой должен бы успокоить, но Юлянка разволновалась ещё сильнее. Что значит, она понравилась Эсмонду? Разве можно сравнивать простую деревенскую девчонку с изнеженными, привыкшими к роскоши конкурентками? Неужели её так и не отпустят с этого злосчастного отбора! Стараясь вернуть бойцовский настрой, закрыла глаза – пёстрая картинка слишком отвлекала – и зажала ладонями уши. Шевелила губами, чуть слышно произнося: «Ваша светлость, произошла ужасная ошибка! Я не имею права участвовать в отборе невест. Меня взяли для численности. Отпустите, умоляю!» Задумалась: надо ли говорить, что она не хочет находиться среди драконоборцев? Как бы ни был симпатичен Эсмонд, его неприязнь к другим расам отталкивала. Это может задеть присутствующих, ну так что же? Лишь бы выгнали! Начала подбирать новые слова, но пришлось отвлечься, её грубо толкнули:

– Оглохла? Тебя приглашают!

Юлянка открыла глаза, рядом гневно сверкала глазами, незнакомая девушка. Чуть дальше, обмахиваясь веером, вытирая лоб и шею огромным платком, стояла Лефтина, её окружили остальные девушки, расспрашивая о реакции зрителей.

– Но ведь… – затаила дыхание Юлянка, – очередь Христы.

– Она ногу на лестнице подвернула, – зло ухмыльнулась незнакомка, – последней будет выступать, если сможет.

Что ж, надо идти. Раньше начнёт, раньше освободится! Решительно двинувшись к выходу на сцену, Юлянка заметила феечку, поддерживаемую Отаем, и присевшую около них Белетту. К ним уже спешила Луиса с зажжённой свечой. Ученица ведьмы шептала заклинания, пытаясь отвести боль. За Христу можно не волноваться. Камердинер растерянно взглянул на проходившую мимо Юлянку, она отмахнулась:

– Сама справлюсь, помогай пострадавшей.

Взлетела по ступенькам, ставшим непреодолимой преградой для предыдущей участницы, пронеслась по коридору и, словно наткнувшись на невидимый барьер, застыла в центре сцены.

– Наконец-то, – послышался откуда-то сверху недовольный шёпот, – заждался тебя.

Подняв глаза, Юлянка рассмотрела висевшую на колосниках2 летучую мышь. Тень дракона? Ему-то что здесь нужно? Поморщившись, девушка перевела взгляд в зал. До зрителей было шагов десять, но видела она их превосходно: вот надменный взгляд старшего князя, не узнать его невозможно, он слишком похож на Риану: светло-русые волосы, тронутые сединой на висках, тонкие черты лица. Дол Юджин до сих пор выглядел крепким и мог бы править сам, не передавая престол дочери. Её светлость сидела в центре и смотрела на новую претендентку с любопытством. Ничего, речь письмоносицы её разочарует! Взглянув на принца Юлянка забыла, как дышать: ей кажется, или Эсмонд влюблён? Давно никто не смотрел на неё так тепло! Разве что Талий в незапамятные времена. Да ещё Гоша, но это не считается.

Отай не вышел вместе с участницей, из-за этого возникла заминка, но распорядительница быстро сообразила что к чему и поднялась со своего места.

– Вероятно, что-то произошло за кулисами, я пошлю узнать, – она сделала несколько шагов и, оказавшись перед троном, присела в реверансе: – ваша светлость, позвольте мне представить девушку. Риана милостиво кивнула, Зарина поблагодарив обратилась уже ко всем: – Её высочество Юлиания Луаринская.

Услышав это, Юлянка даже закашлялась. Вот так Забина! Мало того что фиктивным титулом величает, так уже и Луаринской принцессой объявила! Распорядительница, нисколько не смущаясь собственной лжи, двинулась обратно. Многие провожали даму восхищёнными взглядами, в том числе и супруг княгини. Пит Юджин – обладатель обвисших щёк и тройного подбородка – плотоядно улыбался, в глазах его словно бы отражалось золотое платье, так они блестели.

Риана спиной ощутила происходящее, по лицу её промелькнула лёгкая брезгливость, спустя мгновение княгиня справилась, вернув доброжелательное выражение, и улыбнулась Юлянке:

– Чем же порадует нас зарубежная гостья?

Девушка вдохнула, собираясь выпалить заученную фразу, но её опередила распорядительница, сообщив с места:

– Декламация!

– Что ж, послушаем стихи, – подал голос Эсмонд.

Мягкий певучий тембр окутал, приласкал, одурманил. Юлянка застыла с раскрытым ртом, а тут ещё сверху донеслось:

– О вы! Нарушившие клятвы! Предавшие святой союз… Повторяй! Чего столбом стоишь? О вы, нарушившие клятвы…

В голове у Юлянки всё спуталось. Она молчала, испуганно глядя в зал. Зрители сохраняли заинтересованные лица.

– Читай, милая, не смущайся, – приободрила её княгиня. – Здесь никто не враг тебе.

Как бы не так! Ей, может и не враги, а вот брату очень даже враги!

– Ваша светлость… – начала, наконец, девушка, но суфлёр, решив, что она не расслышала, зашептал громче. Стоит ему ещё прибавить, шёпот достигнет Рианы. Будь что будет! Юлянка стала повторять за Тенью:

О вы, нарушившие клятвы,

Предавшие святой союз,

Как вам раскаяния жатва?

Любви невыплаканной груз?

Дракон, что верен слову предков,

Готов простить вам боль и гнев,

Не он оставил человека

За скалы скорби улетев.

Его изгнали жёстким словом,

Его пытаются забыть,

Но вам не справиться с драконом,

Не оборвать святую нить,

Что тянется сквозь мглу и камень

От сердца к сердцу, как маяк.

Пустите в мир драконий пламень,

Да будет свет! Да сгинет мрак!

…

Айн продолжал суфлировать, но Юлянка не разбирала слов – поднялся шум. Многие придворные оставили кресла и переговаривались между собой, только Забина сидела с довольным видом. Впрочем, наблюдать за вельможами было не так интересно, куда ярче была реакция бывшего правителя. Дол Юджин стоял подобно монументу, он простёр одну руку вперёд, указывая на сцену, вторую опустил на плечо внука:

– Кто она такая? Что позволяет себе? Вон! В темницу! Заковать в цепи!

Юлянка попятилась, глядя наверх. Такое избавление от участия в отборе обещал негодный призрак? Айн, оставаясь в образе крылатого существа, покачивался и самозабвенно декламировал продолжение поэмы, теперь уже в полный голос. Помощи от него ждать не приходилось. С двух сторон к сцене пробирались гвардейцы, их лица не предвещали ничего хорошего. Принц не шевелился, глаза его были расширены, брови удивлённо поднялись. По всему выходило, что отбор для письмоносицы из Луарина закончится не так, как она надеялась.

***

Положение спасла княгиня. Как она поднялась со своего места, Юлянка не заметила. Сначала увидела, что гвардейцы остановились и отвернулись от намеченной жертвы. Риана в платье цвета слоновой кости, в платиновом колье полностью закрывающем шею, в таких же в пару к нему широких браслетах, выглядела как истинная царица – пусть не cтоль же ярко, как Забина, зато элегантно и достойно.

– Оставьте девочку, отец. Мне известно, кто надоумил её прочесть запрещённые в Копоте вирши.

– Как она посмела? Как посмела? – хрипел бывший правитель. Казалось, он задыхается от собственного гнева. Его дочь оставалась невозмутимой:

– Юлиана иностранка. Откуда ей знать о наших запретах. – Её светлость немного повысила голос и едва заметно повернула голову. Пусть она не смотрела на Забину, стало понятно, что следующие слова предназначены распорядительнице отбора: – Нужно было адаптировать участниц к нашим условиям. Как я вижу, об этом не позаботились.

Теперь выступил вперёд муж княгини. Лицо его лоснилось от пота, глаза были возмущённо выпучены:

– Раз уж иностранка, как изволила выразиться моя дражайшая супруга, явилась на отбор, должна была поинтересоваться нашими законами! Ей следует… – перехватив взгляд обернувшейся правительницы, Пит Юджин замолк, плотно сжал губы и потряс головой, давая понять, что он с чем-то не согласен. Что именно вызвало бурную реакцию его милости, никто не поинтересовался.

Пока длились препирательства, Юлянка отодвигалась в глубь сцены. Один шажок, второй, третий… Спиной почувствовала прикосновение чьей-то ладони. Воображение мигом нарисовало образ стражника. Сейчас горе-невесту схватят и поволокут в казематы! Мужества обернуться не хватало. Девушка с мольбой уставилась на княгиню. Та посмотрела поверх головы Юлянки со словами:

– Помоги претенденте покинуть сцену, Отай. И приглашай следующую участницу.

Зрители как-то сразу успокоились и начали рассаживаться. Дол Юджин бросил ненавидящий взгляд на проштрафившуюся чтицу и повернулся к ней спиной, что-то говоря внуку. Последнее, что увидела уводимая камердинером Юлянка была улыбка Эсмонда. Принц провожал её улыбкой! И это несмотря на внушения деда.

Полный провал! Радоваться не получалось. Юлянка шла пошатываясь. Отай поддерживал её под локоть и обхватил талию. Иначе села бы на пол кулем. В холле их встретила толпа девиц в молчании взиравших на опозорившуюся участницу испытания. Подскочившая к близкой к обмороку госпоже Луиса подставила плечо, поднырнув под руку:

– Отведу её высочество в покои.

Они побрели мимо выстроившихся в ряд принцесс. Камердинер, освободившись от обузы, объявил:

– Эсма! Пойдёмте, ваша очередь.

Юлянка не обернулась, лишь мысленно пожелала подруге удачи. На пути встала Белетта:

– Помочь? Тебе нехорошо?

– Всё нормально, просто я перепсиховала.

– Провожу, – упрямо мотнула головой юная ведьма, беря подругу за руку. – До меня ещё трое, успею вернуться.

Добравшись до своих комнат, Юлянка почти восстановилась. Она поблагодарила провожатых и сказала, что хочет побыть одна. Луиса послушно убралась, Белетта стояла, с прищуром вглядываясь в лицо подруги.

– Что у тебя с кожей?

– А? – Юлянка посмотрела на запястья и застонала. Кожа на них загрубела и покрылась россыпью плотных бугорков. Поспешила успокоить ведьмочку: – Это не заразно. Мне нельзя волноваться, иначе… вот!

Она попыталась спрятать руки за спину, но Белетта схватила одну и приблизила к своим глазам:

– Никогда такого не видела. Скажу только: без магии не обошлось. Тебя прокляли?

В глазах защипало. Прокляли? Юлянка замотала головой, не веря в такую вероятность. Выдернула руку из хватки подруги и начала сковыривать бугорки. На удивление, промелькнувшее в глазах Белетты, ответила:

– Надо сразу. Потом закостенеют, вообще до крови придётся сдирать.

– Погоди! Я сейчас. – Ведьма убежала, но уже через минуту вернулась, у неё в руках была склянка из тёмного стекла с притёртой крышкой и рулон бинтов. – Сама справишься? Намажь и замотай. К утру должно очиститься.

Она оставила лекарство на столе и ринулась к выходу.

– Бель! – крикнула ей вслед Юлянка, – не говори никому, пожалуйста.

Ведьмочка обернулась и сердито сверкнула глазами:

– Ну разумеется, не скажу!

Усевшись за стол, Юлянка повертела в руках баночку с мазью. Попробовать? Её болезнь и раньше пытались лечить. Отец тайно нанимал знахарей, но их советы не помогли. Примочки, припарки, компрессы… всё оказалось бесполезным. Правда, никто не применял магию, а Белетта приколдовывала, быть может стоит рискнуть? Четверть часа провозилась, намазывая и забинтовывая запястья. Неудобно было действовать одной рукой, но просить помощи не стала. Покончив с этим, спрятала склянку и остатки бинта в тумбу около кровати и решила прилечь. Уж очень вымотали все эти переживания. Не заметила, как задремала. Прямо в одежде поверх покрывала, положив под щёку декоративную подушечку в виде распустившегося тюльпана.

Снился бал. В круглом зале, освещённом великолепными хрустальными люстрами, чопорные вельможи и степенные дамы танцевали кадриль. Вместо классических музыкантов на балконе сидели балалаечники и гармонисты, заливалась свирель, стрекотали трещотки, стучали бубны. Танцующие не замечали несоответствия, держали лицо, исполняя народный танец, будто в этом не было ничего удивительного. Кружились, подскакивали, менялись партнёрами. Юлянка поискала глазами принца и вскоре увидела, как он прячется за колонной, посылая ей оттуда воздушные поцелуи. Побежала к нему. Хотела спросить, когда сможет покинуть замок. Нужно убедить его высочество развеять печать, она стремится в горы к брату!

Торопилась. Подошвы едва касались паркета. Летела лёгким пёрышком. Словно ветер нёс её к принцу! Вот и колонна. Едва успела коснуться ладонью холодного мрамора, как сильные руки обхватили талию. Эсмонд привлёк девушку к себе и принялся покрывать её лицо поцелуями. Мир закружился, Юлянка совершенно забыла, о чём хотела просить.

Открыла глаза, осмотрелась, приподнявшись на локте. Не сразу сообразила, куда подевался бальный зал и пляшущие вельможи. Она в спальне. Музыка была лишь сновидением. Хотя… из гостиной доносилось мурлыканье. Кто там?

Юлянка встала, оправила одежду, расчесала пятернёй волосы и пошла к двери. По соседней комнате прохаживался призрачный мужчина, весело притоптывая. Ещё один танцор!

– Тень! – сердито позвала девушка. – Ты набрался наглости показаться мне на глаза?

Призрак развернулся на пятках и посмотрел с отлично разыгранным удивлением:

– Чем ты не довольна?

Юлянка тряхнула волосами, прошла мимо Тени, гордо задрав подбородок и замерла около окна, вглядываясь в плывущие по небу облака:

– Кто-то обещал, что после декламации меня прогонят с отбора, а я едва в тюрьму не угодила.

– Так не угодила же! – бодро воскликнул призрак, но перехватив хмурый взгляд девушки, потупился. – Извини. Уж очень велик был соблазн. В кои веки Дол Юджин посетил замок. Хотелось напомнить, кто виноват в развале Копотского царства.

– Напомнил? – сверкнула глазами девушка. – Теперь будь добр, помоги мне выбраться отсюда.

– Ну куда ты так торопишься? – примирительно запел Айн. Он тронул её за руку, рукав приподнялся, показав забинтованное запястье. Призрак подался к Юлянке, испуганно воскликнув: – Ты резала вены?

– Тьфу! Дурак! – выдернула она руку. – Ещё не хватало! Нет! У меня… это… кожная болезнь просто. Реакция на идиотов!

Хотела сказать ещё что-то резкое, но в дверь постучали. Сразу же зашла Мышка с подносом.

– Угощение ради успешно пройденного второго испытания, – объявила она и водрузила поднос на стол.

Юлянка с удовольствием отметила, что чашка одна. Служанка налила чай и переложила на блюдце пирожное-корзиночку, искусно украшенную цветами из крема, свежими ягодами голубики, листочками мяты.

– Спасибо, – поблагодарила Юлянка, пряча руки за спиной. – Иди. Надеюсь, другие девушки…

– Каждой угощение доставят в комнату, госпожа. Никто вас не побеспокоит.

Луиса ускользнула, а Юлянка прошла к столу. Пирожные смотрелись очень аппетитно. Взяла одно.

– Не ешь! – послышалось за спиной.

– Что? – она обернулась. – Почему?

Айн всё ещё стоял, привалившись к подоконнику и скрестив руки на груди:

– Я видел, как Савка колдовала над ними. Не удивлюсь, если отравлены.

Юлянка с сожалением вернула пирожное на блюдце. Раз призрак заметил что-то подозрительное, лучше не рисковать. Она прошлась по комнате, рассуждая вслух:

– Ты не знаешь, отравлены они или нет?

– Я знаю Савку. Она просто так не потащится на кухню. Что-то задумала.

– У других девушек тоже могут оказаться подозрительные пирожные?

– До других мне дела нет.

– Как? – Юлянка возмущённо стиснула кулаки. – А если и правда… если…

Он не договорила, бросилась из комнаты, вслед ей полетела фраза: «Вот заполошная!»

7. Спасение отравляемых дело рук самих отравляемых

В коридоре едва не столкнулась с Белеттой, у той в руках была чашка с чаем и блюдце с пирожными.

– Я как раз к тебе иду, – с улыбкой сообщила ведьмочка, – не хочу одна трапезничать.

– Выбрось! Они могут быть отравлены.

– Да? – Белетта сощурилась: – То-то я чувствую магический фон, решила, что вкус подправили, чтобы сахара было меньше, а казалось сладким.

Юлянка поскребла ногтями шею, где успела наметиться надоедливая сыпь, и с сомнением сказала:

– На всякий случай, давай не будем их есть. Наших предупреди, а я побегу к принцессам.

Не дожидаясь реакции подруги, она устремилась к лестнице на третий этаж. Свернув за угол, зашептала летящему следом Айну – тот успел обернуться зверьком:

– Веди, я не знаю дороги.

– Зря ты… – ворчал спутник. – Не стоит помогать соперницам.

– Смерти им желать прикажешь? – девушка запыхалась, но тон её оставался колючим.

– Савка не решится на убийство… Не во дворце! Так, навредить, но без особых последствий.

Юлянка сбавила шаг:

– Что значит, без последствий? Как навредить?

– Ослепить на время, чтобы девушка не могла на балу хорошо показаться. Или слуха лишить. Без музыки танцевать трудно.

– Ей-то зачем?

– Злая.

Вот так объяснение! Неведомая Савка в отборе не участвует, устранять принцесс она может лишь в чью-то пользу. Вот в чью? Выяснения пришлось отложить, впереди показалась арка, ведущая к выделенной иностранным высочествам части крыла. Дорогу перегородил дородный охранник.

– Прошу простить, госпожа, не могу пропустить. – Серьёзное лицо мужчины показывало, что уговорить его не получится.

Юлянка стояла, потирая зудящую шею, и вглядывалась за спину охранника. По коридору семенила горничная с кувшином в руках.

– Эй! – закричала Юлянка, – подойди, мне надо сказать что-то важное!

Девушка на один миг остановилась, испуганно посмотрела на нарушительницу тишины и бросилась бежать к ближайшей двери. К Юлянке шагнул второй охранник – молодой парень, показавшийся знакомым:

– Чего шумите, госпожа? Лучше бы вам вернуться к себе.

А! Так это тот самый, кому она обязана печатью отбора на лбу! Обратилась к нему:

– Пирожные отравлены, скажи принцессам, чтобы не ели их.

Парень растерянно оглянулся на напарника, а тот грозно свёл брови:

– Почём знаешь? А? Отравила, а потом испугалась? Ну-ка, пойдём к начальству! – Он схватил девушку за руку, та от неожиданности вскрикнула. Заметив бинты на её запястье, мужчина оторопело на них уставился. – Это чего это?

– Пустите! – Юлянка выкрутив, освободила руку и отступила на два шага. – Говорю же! Предупредите принцесс! Каждая минута дорога!

Охранники переглянулись. Молодой, повинуясь условному знаку, заслонил путь к лестнице, старший вытащил из ножен шпагу:

– Пройдёмте к советнику, ваше высочество. Ему будете объяснять кого и зачем собирались травить.

– Беги! – крикнул Айн, всё это время висевший в проёме арки, он раскинул крылья, потряс ими. От кожистых наростов потянулись прозрачные нити, паутиной оплетая застывших с немигающими глазами охранников.

Юлянка крадучись обошла парня – тот даже не покосился, спал с открытыми глазами – и бросилась вниз по ступеням. Чего-чего, а объяснений с чопорным советником она не желала. Слишком хорошо помнила его ненавидящий взгляд в зале испытаний после прочтения стихов. Она не сомневалась, что сторонники Дола Юджина воспользуются поводом упрятать нарушительницу за решётку.

Добежав до знакомой части дворца, пошла спокойнее. Несколько раз оглянулась – преследования не заметила. Айн летел позади и непрерывно бубнил, мол, непослушная девчонка ищет себе приключений, нет бы сидеть тихонько в комнате и ждать, когда остальные претендентки свалятся с какой-нибудь болячкой.

– Не подумал, – заговорила Юлянка, как только оказалась у себя, – что это будет подозрительно выглядеть?

– О чём ты? – Обернувшись человеком, Айн уселся в кресло и забросил ногу на ногу.

– Если отравятся все кроме меня?

Призрак покачал ногой, покрутив ступнёй, и довольно хмыкнул:

– Сразу понял, что ты достаточно умна, чтобы победить в отборе.

Юлянка подошла ближе и наклонилась, нависнув над Тенью:

– Мне нужно свалить отсюда! Это понятно? Я не собираюсь ни в чём побеждать!

– Понятно, – печально пожал плечами призрак. – Жаль. Я к тебе привык.

Хмыкнув, девушка распрямилась и посмотрела на потолок.

– Как это у тебя получилось?

– Отключить парней? Хозяин снабдил меня кое-какими способностями. Арсенал невелик, но остановить убийц хотя бы на несколько минут и привести помощь я сумею.

– Интересно… – Юлянка уселась в кресло и вытянула ноги, скрестив их в голенях, – как приведёшь помощь, ведь тебя никто не слышит?

– Могу внушать мысли. Человек воспринимает их как собственную интуицию.

– Мне, надеюсь, ничего не внушал?

– Нет! – Айн засмеялся. – Это чересчур затратно. Видишь, каким я стал неплотным? Всё от того, что пытался переубедить папашу Рианы. Он, бедолага, решил, что заболел. Раздвоение личности и всё такое. Одна из причин, почему уступил трон дочери.

Замолчали. Юлянка покусывала губы, глядя на опустевший стол. Чай вместе с пирожными унесли в её отсутствие. Наверное, Белетта подняла шум. После беготни по коридорам и лестницам страшно хотелось пить. Налить себе воды из графина? А не отрава ли там? Кто знает, может, Савка подговорила или обманула Луису? Словно в ответ на её мысли дверь отворилась, впуская Мышку с подносом. За ней шла ведьмочка.

Луиса, побледнев от волнения, лепетала:

– Госпожа, простите мою нерадивость! Так хорошо, что вы определили магию в угощении! То всё выкинули. Я принесла чай и пироги. Пирожных больше нет.

– Думать о них не хочу! – Юлянка встала и прошла к столу. – Пироги, надеюсь…

– Я проверила, – подмигнула Белетта, усаживаясь. – Мы с девочками договорились: никто не станет есть, пока не запущу заклинание-антидот.

Из глубины комнаты донеслось хрюканье. Юлянка обернулась. Айн хохотал, зажимая рот рукой. Порадовалась, что никто кроме неё не слышит. Качнула головой, намекая, что Тени надо бы покинуть гостиную. Призрак поднял руки в примирительном жесте и, прежде чем удалиться, сказал:

– Чокнутые! Помогать конкуренткам, что за наивность!

– Ты куда смотришь? – насторожилась Белетта.

– Так… показалось, – Юлянка села и потянулась за чашкой. Отпустив горничную, с удовольствием хлебнула горячего пахнущего жасмином напитка.

Ведьмочка тоже пила, кусала понемногу пирог с маком и, едва прожевав, рассказывала о спасательной операции. Без неприятностей не обошлось. Гребека успела слопать пирожное. Пришлось вызывать рвоту, промывать желудок. Теперь девушка, ставшая совершенно зелёной, лежала в постели, стонала и твердила, что аппетит у неё пропал навсегда.

– Честно говоря, – рассуждала Белетта, – я бы на неё подумала. Неужели Лефтина? Хотя… нет. Ей первой сказала, она тоже бегала, предупреждала девочек.

Юлянка отрицательно покачала головой:

– Никто из нас не мог тайно пробраться на кухню. Это кто-то из здешних. Участница, в чью пользу она действует, скорее всего, не подозревает об этом, иначе выдала бы себя. Я бы точно не смогла притворяться, зная такое.

– Она? Ты на кого-то думаешь?

– Нет! Что ты! – Юлянка не представляла, как объяснить свои подозрения. – Ни с кем не знакома, на кого мне думать?

– Есть во дворце одна гнида… Шавка, как я её запомнила. Не удивлюсь, если это она решила мне навредить. Неужели узнала? Десять лет прошло…

Белетта положила на тарелку недоеденный пирог, отодвинула чашку и с печальным видом уставилась в одну точку. Чтобы развеселить подругу Юлянка ткнула её в плечо и хохотнула:

– Кое-кто назвал нас с тобой чудачками. Нет бы радоваться, что соперниц свалит недомогание, мы бегаем, предупреждаем всех!

Ведьмочка вынырнула из воспоминаний и тоже разулыбалась:

– Точно, две блаженные! Это если со стороны. А подумать… даже если бы я хотела замуж, не приняла бы такого. Гребека та ещё штучка, и другие немногим лучше, но нечестная игра в любом случае вернётся откатом. Особенно, когда задействована магия.

Хотелось расспросить ученицу ведьмы, зачем она явилась на отбор, если не собирается замуж, но Юлянка не успела. После резкого стука, напугавшего девушек, дверь распахнулась, в гостиную, громко топая, ввалились два стражника: усатый толстяк и похожий на жердь напарник с нависшим над губой, изрытым оспинами носом.

– На допрос! – забасил коротышка. – Обе!

Юлянка чуть не подавилась, поспешив проглотить кусочек пирога.

***

Затравленно посмотрев на толстого стражника, Юлянка начала медленно подниматься, но подруга схватила за руку и дёрнула вниз:

– Мы никуда не пойдём, – зло прошептала она и, продолжая удерживать Юлянку, вскинула подбородок, зыркнула на Жердь, потом перевела взгляд на толстого: – Какой-такой допрос? Если кто-то желает разговаривать, пусть сюда топает!

– Э-э-э… это, – удивлённо тянул стражник, – советник приказал доставить. Извольте…

– Не изволим! – отрезала Белетта. – Юлиания подданная другого государства, вы не посмеете допрашивать её без представителей посольства.

– Э-э-э… – подыскивал аргументы толстяк.

– А я нахожусь в комнате иностранки, следовательно, под её защитой!

Стражники с минуту переминались с ноги на ногу, потом переглянулись и ретировались.

– Как тебе удалось их убедить? – вздохнула Юлянка, успевшая попрощаться со свободой, и с братом, и с самой жизнью.

– Колдонула! – Белетта засмеялась. – Вообще-то гостям замка запрещено. Считается неэтичным. Но… из каждого правила есть исключения. Сначала я тебя в чувство приводила, потом Христе помогала и Гребеке, потом угощения на отраву проверяла. В этой череде внушение стражникам – мелочь. Никто и не заметит.

Юлянка взяла чайник, потрогала – едва тёплый. Хмыкнула с сожалением, но всё-таки налила янтарный напиток в чашку.

– Не думаю, что нас оставят в покое.

– Да-да… – задумчиво барабанила пальцами по столу ведьмочка. – Попасть бы на бал, а там… хоть в темницу.

Юлянка успела сделать глоток и прыснула в чашку от возмущения. Звонко поставила её на блюдце и повернулась к подруге:

– Что за мысли? Разве ты не хочешь побороться за принца? Разве не ради него ты здесь?

Белетта покачала головой и хлопнула ладонью по столешнице:

– Я здесь ради другого человека.

– Влюблена? Эсмонд говорил, что каждая вторая участница…

– Нет уж! – сузила глаза ведьмочка. – Влюбляться в придворных хлыщей я не собираюсь!

– Тогда зачем? – пожала плечами Юлянка. – Тоже для количества тебя взяли?

– Взяли… ха-ха-ха… Сама лезла так, что Забина не смогла от меня отделаться.

Белетта отломила от пирога кусочек теста и мяла его в пальцах, сосредоточенно глядя, как мякиш становится эластичным. Юлянка молчала, понемногу отхлёбывая остывший чай. Ждала, объяснит ли подруга своё стремление на отбор. Выдержав продолжительную паузу, ученица ведьмы начала рассказ.

Десять лет назад Белетта жила в отдалённой, затерянной в лесах предгорья деревне. Семья у неё была самая простая. Отец и старший брат охотились, мать с дочерьми огородничали, держали козу, кур, овец. Так и кормились. Не бедствовали, но и не жировали. Младшенькая Бель была всеобщей любимицей – весёлая певунья, заводила в девичьих играх и забавах. Сестра – уже девушка – будущей весной собиралась замуж. Брату тоже присмотрели невесту, заслали сватов. Бель пока считали ребёнком. У неё только-только начали припухать груди, ноги оставались голенастыми, руки тонкими, жилистыми. До женских округлостей было далековато. Она и сама не спешила взрослеть, с удовольствием лазала по деревьям, плескалась в озере, прыгала с тарзанки. Ходить в лес по грибы и ягоды ей тоже нравилось.

В последний день её беззаботного детства вместе деревенскими ребятишками забрела довольно далеко, повезло найти поляну, густо усеянную лисичками. Крикнула подругам и стала собирать грибы. Девочки то ли не услышали, то ли нашли что поинтереснее, не вернулись. Наполнив лукошко, Бель кинулась догонять своих и заплутала. Заросшая тропа вывела её к охотничьему домику, куда время от времени наведывались столичные гости. Ходить в эти места деревенские остерегались. Белетте стоило повернуть назад, обойти царские владения, но она захотела проскочить напрямик, так путь к дому был короче.

Свернув за угол, увидела расположившуюся на лужайке компанию и замерла в нерешительности. Здесь были парни чуть постарше самой Белетты. Кто-то сидел в тени, кто-то растянулся прямо на земле, четверо боролись в стороне. Из юношеской стайки выделялся человек лет двадцати – коротко стриженный, румяный, с нежной, не тронутой бритвой кожей. Именно этот человек, стоявший около столетнего дуба, указал на Бель и объявил:

– А вот и добыча! – голос был звонким, высоким и, хотя говоривший оделся в мужской костюм, плечи его были широкими, а грудь плоской, Белетте показалось, что это женщина. Девочка попятилась, но звонкоголосый незнакомец указал на неё и крикнул: – Приведите эту обезьянку!

Бель уронила корзину и бросилась бежать, но её быстро настигли, поволокли обратно. Даже в тот момент, когда ноги давили рассыпавшиеся по траве грибы, а выкрученные назад руки жутко болели, она испугалась не сильно. Не могла предположить, что её ждёт.

Старший, которого все называли Шавкой – так ей послышалось, приказал раздеть «обезьянку». Парни со смехом стали сдирать с Белетты сарафан, нижнюю рубаху, чулочки. Она сопротивлялась отчаянно: царапалась, кусалась, пинала ногами куда ни придётся, но только разозлила пятерых мальчишек, которые были старше, упитанней, сильнее.

Остальная компания, поддерживала злодеев советами, кто-то отпускал шуточки, кто-то хохотал.

И вот нагая девочка почти висит в руках раскрасневшихся парней, едва касаясь земли пальцами ног. Она поскуливает, глотает слёзы, не в силах вымолвить ни слова. Шавка подходит ближе, осматривает тщедушное тельце, брезгливо дёргая подбородком, и объявляет:

– Учитесь! Вот как надо обращаться с деви´цами!

Что происходило дальше, Бель помнила плохо. Шавка трогала её за чувствительные места, оглаживала, пошлёпывала, тискала и, кажется, получала от этого удовольствие. Парни реагировали по-разному. Некоторые пытались повторять за учительницей, кто-то смущённо отошёл в сторону, но не смотреть не мог. Девочка воспринимала происходящее сквозь кровавую пелену и ничего не соображала. Уже значительно позже, года через три, она смогла более-менее восстановить картинку. А рассказывать о том случае ещё долго не решалась никому.

Дело могло зайти далеко. Шавка не собиралась останавливаться, её жадные пальцы искали самого сокровенного, но к счастью за деревенскую девчонку вступились. Это был один из тех, кто боролся в стороне. Он так и не подошел ближе. Крикнул издали:

– Шавка! Отпусти её!

Истязательница на миг застыла, потом повернулась к говорившему и спросила:

– Тебе жаль обезьянку?

– Отпусти! Мать не велит обижать деревенских.

Шавка стиснула челюсти, громко и протяжно выдохнула, повернулась к Белетте и приподняла её личико за подбородок:

– Риана так добра… меня просто тошнит от её доброты. Иди! У тебя три секунды, чтобы убраться!

Как только горячие руки парней ослабили хватку, девчушка осела на траву. Нашарила рубаху, потянула. Кто-то наступил, не давая. Пришлось тянуть сильнее, она даже зарычала от усилий. Шавка начала отсчёт. До остальной одежды добраться не получилось, Бель отползла, вскочила и бросилась бежать.

В комнате повисла тишина. Юлянка отставила чай и напряжённо вглядывалась в остатки на дне чашки. Казалось, там отражается трагедия, разыгравшаяся около охотничьего домика. Не сразу решилась прервать молчание:

– Почему она называла тебя обезьянкой?

Белетта отвела в сторону прядь волос, показывая круглое заметно оттопыренное ухо.

– Я тогда тугие косички заплетала, чтобы волосы не мешались. Уши торчали.

– Значит, Шавка? Я как-то слышала имя Савка во дворце…

– Она и есть! Когда стала искать по имени, не сразу люди понимали о ком речь. Больше даже по описанию. В столице одна такая, что под мужчину рядится. Хотела на втором испытании сюрприз устроить. Надеялась, что она окажется среди зрителей. Не пришла – гнида. Как почувствовала!

Юлянка вздохнула и понимающе покивала головой:

– Воспользовалась моментом, когда все в зале, и отправилась на кухню.

– Что? – встрепенулась Белетта, – Думаешь, это она?

– Н-не знаю, просто, если… Хотя. Зачем ей?

– Шавка ненавидит девушек, вот и вся причина. Начинала с деревенских, теперь до принцесс доросла. Точно! Это она отраву в пирожные подмешала. – Ведьмочка придвинулась ближе и горячо зашептала: – Юлян, давай пока никому не скажем!

– Да я и не уверена…

– Не важно! Молчи и всё. Мне нужно, чтобы Савка пришла на бал!

Юлянка успела только кивнуть. В дверь постучали. Девушки обернулись, ожидая, что войдёт Луиса, но стук повторился.

– Зайдите, кто там? – откликнулась хозяйка.

В комнату шагнул камердинер. Он остановился у порога и заговорил ровным отстранённым тоном:

– Ваши высочества, господин советник поручил мне извиниться за действия стражников, напугавших вас. Эти солдафоны неверно поняли команду.

Юлянка только начала подниматься, а Белетта успела встать и метнулась к Отаю:

– Как она? Не отводи глаза, не поверю, что не проведал!

Вечно постная маска слетела с лица молодого человека. Отай улыбнулся и с необыкновенной сердечностью сказал:

– Всё хорошо! Отёка нет, покраснения тоже. Почти не болит. Спасибо Бель! Если б не ты!

– Ну и славно! – обрадовалась Белетта. – Так что там солдафоны?

Камердинер мгновенно вернулся к привычному состоянию и, чётко проговаривая слова, объяснил ситуацию. Ведётся следствие. Принцесс опрашивают как потерпевших. Приглашают их вовсе не на допрос, а на беседу. Уже со всеми успели поговорить. Даже с Гребекой. Остались только Юлиания и Белетта. Советник очень просит оказать милость и рассказать обо всём, что им известно, дабы следователи восстановили произошедшее по минутам.

Девушки переглянулись и, театрально вздохнув, одновременно кивнули. Придётся идти.

8. Новые опасные знакомства

Кабинет советника находился в левом крыле. Отай предложил пройти через парк, девушки не стали спорить, хотя познакомиться с основным зданием изнутри было любопытно. Довольствовались рассматриванием дворца издали.

Восхититься было чем: колонны, каждая из нескольких тонких, гермы в виде сатиров, цветочные корзины, полуциркульные окна с вычурными украшениями, изогнутый декоративный фронтон, под ним гербовый картуш3.

Созданные до развала царства скульптуры символизировали единство союзных княжеств: феи, люди, драконы, нимфы и фавны стояли в одном ряду. Их позы не излучали агрессию и были одинаково величественными. Удивительно, как это Дол Юджин не приказал сбросить напоминание о ненавистных драконах наземь. Юлянка хмыкнула, вспомнив слова Тени о внушении бывшему правителю правильных мыслей. Наверное, развенчанный царь чувствовал тогда, что сам «без царя в голове».

Пока шли, Отай рассказал о последних событиях. К сожалению, зарубежные принцессы пострадали, две из них успели съесть пирожные и теперь мучились желудочными спазмами. Третьей, как и Гребеке, вовремя оказали помощь. Все иностранки, включая не угостившихся счастливиц, отказались участвовать в отборе и готовятся к отъезду. Неизвестно, какую цель преследовал злодей, но главных претенденток на руку копотского принца он устранил.

– Жаль, что я прибежала слишком поздно, – посетовала Юлянка.

Отай улыбнулся краешком губ и покачал головой:

– Это не ваша оплошность, принцесса. Стражники не отважились действовать самостоятельно, доложили сержанту, а тот отправился за разъяснениями к начальству. Момент был упущен. Повезло ещё, что пострадали только две участницы.

– А что с ними сейчас?

Камердинер повёл бровью, не желая раскрывать подробности, Белетта засмеялась, запрокинув голову:

– Что-что! На горшках сидят. Бедняжкам теперь не до балов.

– Боюсь, что так, – подтвердил Отай. – Её светлость хотела отложить третье испытание, но её отговорили, иностранки отказались участвовать, а остальные в порядке.

– Уже известно, кого допустили к третьему испытанию? – посерьёзнев спросила Белетта.

– Первоначальное решение изменили, – он поклонился ученице ведьмы, – фокусницу, например, собирались отчислять, но известные события сыграли в вашу пользу. Уйдёт пять принцесс, оставшиеся десять попадут на бал.

– Фокусницу! – фыркнула Белетта. – Мой главный номер сорвался, в этом всё дело! – Она подхватила подол платья и ускорила шаг, бормоча: – Ну, ничего! Я ещё исполню его!

Юлянка молча радовалась тому, что никто из подруг не покинет дворец. Не хотелось и на день оставаться здесь без поддержки.

«Консилиум», собравшийся в кабинете советника обескураживал. Даже скептически настроенная Белетта притихла. Девушкам предложили сесть. Заняв стоявшую у стены софу, они взялись за руки, прижались друг к другу плечами, хотя места хватало на пятерых.

Советник – абсолютно лысый, затянутый в чёрный сюртук немолодой мужчина – сидел за столом, вертя в пальцах самопишущее перо. За его спиной около окна, скрестив руки на груди, стоял казначей. Юлянка узнала его ещё во время испытания, Гребека была очень похожа на него, разве что не могла похвастать козлиной бородкой. В затенённом углу в кресле скучал принц. Он-то зачем сюда притащился? Троих вельмож, сидевших на парной софе у другой стены, девушки видели впервые. Во всяком случае, не запомнили их среди зрителей в зале. Лекарь скромно мялся у дверей. Там же застыли два стражника.

Все взгляды скрестились на Юлянке. Он подумала, что через минуту-другую в ней прожгут дыры. Наконец, советник заговорил. Голос у него оказался тихий, вкрадчивый, немного хриплый.

– Ваше высочество, потрудитесь объяснить, каким образом вы догадались, что пирожные… м-м-м… не свежие.

Говорить правду Юлянка не собиралась. Она и сама не могла понять, почему видит и слышит Тень дракона. Со слов Айна, этого быть не должно. Известно присутствующим об Искарском шпионе или нет, выдавать этот источник не стоило.

– Мне было видение, – тихо ответила девушка.

Её услышали. Советник кивнул и сделал пометку на лежащем чуть в стороне листе бумаги.

– И часто у вас бывают видения, принцесса?

Ничего, казалось бы, не произошло, но Юлянка рассердилась. Она встала и посмотрела на Эсмонда:

– Я не принцесса, а письмоносица! Оставаться на отборе не имею ни желания, ни возможности. Прошу отпустить меня сегодня же!

Все снова уставились на неё, отнюдь не приветливо. Теперь заговорил Эсмонд:

– Рад бы помочь, Юлиания. Однако развеять печать, пока не завершится следующее испытание, никто не в силах. – Он встал и прошёлся по комнате, разминая затёкшие ноги. – Бал придётся посетить.

– А как же другие принцессы? Они должны были остаться, но отказались и теперь уезжают. Почему я не могу?

– Иностранным принцессам печатей не ставили, неужели не понятно?

Теперь и Белетта поднялась:

– Она тоже из Луарина, между прочим.

Юлянка повернулась к ней сказать об ошибке, благодаря которой она удостоилась столь сомнительной части, но тут ожил казначей. Он выступил вперёд и, тряся бородкой, запричитал:

– Они обе самозванки! Обе эти девицы. Гнать их с отбора! Гнать! А лучше в тюрьму! Прав был его вели… светлость!

– Имейте совесть, господин Гербер! Благодаря этим девушкам ваша дочь избежала отравления, – покачал головой советник.

– Да знаю я, знаю, но ведь они и сами не хотят…

Казначей в сердцах махнул рукой и вернулся на прежнюю позицию.

– Итак, видение… – не отступался советник, – расскажите подробнее, что за видение?

Вот пристал! Юлянка огляделась и только теперь заметила, что один из вельмож держит на коленях стеклянный куб. На гранях с короткой периодичностью вспыхивало сияние. Похожий артефакт ей демонстрировала Танисия. Хозяйка распаковала подарок сразу как получила. Очень радовалась возможности поймать на вранье будущих женихов. Значит, советник не просто опрашивает свидетелей, намерен выяснить, кто из девушек лукавит!

Положеньице! Сказать правду нельзя, а обман тут же раскроется! По телу прошла волна крупной дрожи. Юлянка вцепилась в стоявшую рядом подругу, испуганно взглянув на неё. Эсмонд включил свой обволакивающий тембр:

– Не волнуйтесь так! Вас не обидят, – он с улыбкой шагнул ближе, взяв Юлянку за талию, потянул к софе. – Сядьте и успокойтесь, пожалуйста.

Как только девушки расположились, принц вернулся в своё кресло. Юлянка потупилась, закусив губу. Белетта шептала ей на ухо:

– Молчи. Не хочешь говорить, молчи. Ничего они не сделают.

Советник прочистил горло и запустил допрос на новый виток:

– Как часто у вас бывают видения?

Юлянка наморщила лоб, подыскивая слова, и прошептала:

– До сегодняшнего дня не было, – покосилась на куб, тот оставался прозрачным.

Танисия говорила: чувствуя ложь, стекло мутнеет и приобретает оттенок в зависимости от искренности собеседника. Немного покривишь душой – получишь бирюзовый. Соврёшь намеренно – артефакт окрасится в фиолетовый.

– До сегодняшнего дня не было, – задумчиво повторил советник и сделал новую пометку на допросном листе. – Что именно вы видели?

***

Юлянка так глубоко вздохнула, что подруга снова вступилась за неё:

– Мы разве преступницы? Нас обвиняют в каких-то кознях? – она ёрзала, еле сдерживаясь, чтобы не вскочить. – Поищите, кто на кухню вхож! Тех, у кого знакомые и родственники при дворе. Они под подозрением. Разве нет?

Казначей в три широких шага обогнул стол советника и оказался напротив девушек:

– Молчать! – закричал, брызгая слюной. – Кто ты такая, чтобы обвинять мою дочь? Гребека сама пострадала!

– Господин Гербер, – устало протянул принц, – никто не намекает на вашу дочь. Пожалуйста…

– Да-да, – нахмурился казначей, – нервы сдают. Я, пожалуй, пойду.

Он поклонился принцу и, больше ни на кого не посмотрев, покинул кабинет. Оставшиеся вельможи обрадовано переглянулись.

– Я, наверное, больше не нужен? – робко спросил лекарь.

Советник поморщился и кивнул:

– Идите, ваши показания записаны.

Вельможи обменялись замечаниями о «дезертирах», но смолкли под строгим взглядом хозяина кабинета. Тот снова обратился к Юлянке:

– Ваше высочество, расскажите о видениях подробнее. Это важно. – Не дождавшись ответа от насупившейся девушки, развернул вопрос: – Те стихи, что вы читали на испытании, тоже видение?

Они догадались! Сердце сжалось в тугой комочек и замерло, пропустив удар. Сейчас начнут выяснять, почему луаринская гостья видит и слышит Тень, нет ли у неё брата-дракона. Она закрыла лицо ладонями. Белетта, в попытке приободрить подругу, обняла её и с упрёком сказала Эсмонду:

– Что ж это вы, ваше высочество, позволяете пугать участниц отбора? Или это испытание такое секретное?

Принц шумно выдохнул и обратился к советнику:

– Действительно. Мне тоже напор кажется слишком…

– Простите, ваше высочество, – неучтиво прервал его советник. – Княгиня предположила, что здесь замешан Айн.

– Вам хорошо известно: Тень способна внушать мысли. Не тот ли это случай?

– Кхм… – хрипло прокашлялся советник. – Это объяснило бы всё, но я предпочту не версии, пусть и вполне правдоподобные, а прямой ответ девушки. Сюда, – он потряс бумагой, – я должен записать её показания.

– Не вы должны, – Эсмонд встал и указал на вельможу с кубом. – Обычно этим занимается дознаватель!

Советник, отбросив лист, поднялся и, опираясь на стол кулаками, прохрипел:

– Мне поручил лично Дол Юджин! У его светлости возникли вполне оправданные подозрения на счёт этой участницы! Не так просто она проникла в замок, это чья-то хитрая игра!

Юлянка отняла ладони от лица, испуганно оглядела мужчин. Вельможи тоже встали, их напряженные позы наводили на мысль что, либо сейчас все разбегутся, либо начнётся драка. Перед глазами возникла тёмная пелена, усеянная мелкими блестящими звёздочками. Пришлось пожалеть, что лекарь ретировался. Девушка склонила голову на плечо подруге и прикрыла глаза.

– Сожалею, господин советник, но я ничего не могу сказать, – произнесла она слабым голосом. – Вопрос не по адресу.

Белетта, продолжая обнимать Юлянку, шептала укрепляющее заклинание. Лицо едва не терявшей сознание девушки, порозовело, силы возвращались к ней.

– Так и запишем, – хмурился советник. Он сделал очередную пометку и посмотрел на луаринскую гостью недобрым взглядом: – Что у вас под бинтом? Покажите, пожалуйста.

Только теперь Юлянка заметила, что рукав подвернулся, и повязка стала видна больше чем на треть. Ей вовсе не хотелось демонстрировать сыпь кому бы то ни было. Пожалела, что не сковырнула противные бугорки как обычно, а послушалась Белетту. Артачиться не имело смысла, сильнее поддёрнула рукав и попыталась развязать узелок.

Принц подошел ближе:

– Позволите?

Была не была! Юлянка протянула руку. Быть может, его высочество, увидев кожный дефект, наконец, выгонит её с отбора? Он осторожно размотал повязку, наклонился, разглядывая запястье. Кожа была совершенно гладкая и сияла, словно атласная. Вероятно из-за не впитавшихся остатков мази. Немного пахло хмелем.

– Что? – нервно спросил советник.

– Чисто, – Эсмонд улыбнулся и вкрадчиво поинтересовался: – Зачем нужно было бинтовать?

– Могут быть у девушек секреты? – вмешалась юная ведьмочка.

– Если только они никому не вредят, – принц посмотрел в глаза Юлянке и она снова потеряла сердце.

Зачем он так смотрит? К чему эти лучи тепла, окутывающие всё её существо? С усилием отвела взгляд и пролепетала:

– Это касается только меня. Никому не может навредить.

Общее движение выдало интерес к стеклянному кубу. Тот оставался прозрачным, по-прежнему сверкая отблесками магии на гранях. Луаринская гостья говорила правду.

С минуту все молчали. Наконец, Эсмонд приказал охраннику:

– Пусть камердинер проводит принцесс в их покои.

Девушки встрепенулись, встали. Сделав реверанс, не смогли спрятать улыбки, уж очень огорчённый вид имел советник. Однако он не решился спорить с наследником престола.

По коридорам и лестницам едва не бежали. Отай даже немного растерял свою вечную невозмутимость, стараясь держать заданный темп. На спокойный шаг перешли, когда левое крыло дворца спряталось за кронами каштанов.

Взволнованных неприятным событием подруг не тянуло в помещение, они захотели подышать свежим воздухом. После небольших препирательств камердинер всё-таки оставил их в парке, прежде взяв слово, что девушки не станут углубляться слишком далеко.

– Иди-иди, – грубовато выпроваживала его Белетта. – правила мы знаем, научены!

Немного побродив по аллеям, подруги облюбовали деревянную скамью с изогнутой спинкой, уютно отгороженную от дорожки из красного кирпича кустами орешника. В листве щебетали невидимые птахи, издалека доносился чей-то смех и неразборчивые возгласы, больше ничто не тревожило беседующих подруг.

– Что за лекарство ты дала мне? – спросила Юлянка. Она размотала вторую руку и убедилась, что следа от сыпи на запястье не осталось.

– Моя хозяйка готовит для княгини суспензию. Последняя поставка сорвалась из-за отбора. Вот Аделайда и попросила меня передать, когда узнала, что попаду в замок.

– А можно… – Юлянка молитвенно сложила руки, – можно я себе эту баночку оставлю?

Белетта рассмеялась:

– Дорого тебе обойдётся! Мазь стоит баснословных денег.

– Сколько?

– Да шучу! Бери, конечно. Как-нибудь выкручусь.

– Спасибо! – Юлянка на радостях обняла подругу и прижалась к её щеке своей. Потом отстранилась: – Бель, а как ты попала в ученицы к ведьме?

– Всё-то тебе расскажи! О себе молчишь, как луна в зимнем небе!

– П-п-прости… Мне особенно нечего… Все всё знают, вроде.

Белетта поморщилась и махнула рукой:

– Ладно! Чего взъерошилась! Интересно тебе, как я к ведьме попала? История грустная, в общем. После того случая у охотничьего дома, меня за дурочку держали. Поначалу-то я и правда не в себе была, а потом… Ну ты знаешь деревенских!

– Знаю, – кивнула Юлянка. – Языки у людей, хоть на цепь сажай.

– Вот-вот. С другой стороны, что ещё о девчонке думать, когда она голяком по лесу шастала?

Белетта заметно разволновалась, вспомнив давние события, но рассказ не прервала.

Всякое болтали тогда о ней односельчане. В одном сходились: потеряла девка невинность. Смеялись кто отрыто, кто в кулак. Пальцами показывали. Малолеток учили, мол, не будьте как Белька! Не только самой девушке, но и всему семейству житья не стало. Подумал-подумал отец, да и отвёз дочь в город, едва ей двенадцать исполнилось. Отдал дальней родственнице в обучение швейному делу. Недолго там Белетта выдержала. Во-первых, попрекали её куском хлеба, учить ничему не хотели, а заваливали грязной работой. Во-вторых, скоро слухи о «лесных похождениях» дурочки-Бель достигли городка. Со всех сторон понеслись насмешки и подначки. Не стала она терпеть всё это, подалась в столицу. Там затеряться было куда проще.

О дороге – отдельный разговор, много пришлось повидать и натерпеться. Большой город тоже встретил без восторгов. Беглянка обошла десяток трактиров и харчевен в поисках места, еле пристроилась посудомойщицей в затрапезную забегаловку. Там и нашла её Аделайда.

– Повезло мне, иначе не скажешь, – Белетта потёрла глаза, увлажнившиеся от горестных воспоминаний. – Ведьма пришла на встречу с клиентом. Тот в бегах был, не хотел у неё в доме светиться. Если б не он! Не выжила б я там, честно. Не выжила. А податься больше некуда было.

– Ты говоришь: нашла Аделайда. А зачем ты ей понадобилась?

– Силу мою почувствовала. Дар у меня немаленький. В деревне-то никто этого не мог понять. А она сразу смекнула. Вот и позвала в ученицы. Старая уже, а заказчиков, хоть веником гони, хоть плёткой! Даже с других городов тянутся.

– Значит, помогаешь ей?

– Заболтались мы с тобой! – Белетта встала. – Луиса, наверное, все глаза проглядела.

Юлянка тоже поднялась, с сожалением оставляя удобную скамейку. Девушки взялись за руки и побрели по дорожке. На парк опускался вечер. Свежело. В светлом ещё небе проявился серебристо-белый месяц. Новорожденный – подумалось Юлянке. Она вздохнула, представив, как лёжа на камнях у входа в пещеру, смотрит на этот месяц её чешуйчатый братец: «Гоша! Потерпи ещё чуть-чуть! Завтра бал, а потом мы встретимся и полетим домой!»

9. Танцы-шманцы

На третье испытание претенденткам следовало одеться одинаково – девушки должны выделяться из толпы. Пришлось Юлянке облачиться в изумительное платье василькового цвета с немного расклешённым подолом и обтягивающим лифом. Не слишком откровенное декольте открывало ключицы, чуть-чуть показывая ложбинку между грудями. Пришлось мысленно поблагодарить ведьму Аделайду за целебную суспензию: ни на шее, ни на запястьях и следа не осталось от сыпи. Как бы Юлянка не стремилась покинуть отбор, привлекать внимание посторонних чешуйками на теле не хотела. Правда, волнение может спровоцировать болезнь, прыщи появятся снова, предусмотрев это, девушка попросила Луису спрятать в бальном зале палантин, при случае можно будет прикрыться, сославшись на зябкость.

Красивые платья шли всем, и всё-таки участницы были недовольны, каждой хотелось выглядеть непохожей на остальных. В ход пошли причёски. У Лефтины на голове цирюльник выстроил увитую жемчужными нитями башню из волос. В центре каждой ячейки сверкал сапфир, гармонируя с цветом платья. Белетта подозревала, что хитрая соперница замаскировала среди синих камней Рагнарок4, запрещённый в Копоте, и шепнула Юлянке:

– Постарайся не привлекать к себе лишнего внимания, с Лефтиной лучше не тягаться!

– Может, надо предупредить остальных?

– Вот ещё! Пускай перегрызутся, интересно будет посмотреть.

Не очень-то понравился возможный поворот Юлянке, но спорить не стала – сама она не чувствовала магии камня, утверждать с уверенностью не могла, да и потом… у неё свои заботы: пока девочки борются за принца, ей проще оставаться в тени. Хотя, выбор Эсмонда, как показали предыдущие испытания, непредсказуем. В первом Юлянка смогла противостоять его чарам, и её не выгнали. Во втором вообще отличилась так, что чуть не угодила за решётку – тот же результат!

Участницы отбора оформляли себя с той или иной степенью рвения.

Гребеку завили как ягнёнка. Сбрызнутые лаком с золотыми блёстками угольно-чёрные кучеряшки сияли точно звёздное августовское небо. Воздушная причёска отвлекала внимание от узкого бледного лица и производила весьма приятное впечатление. Принцу должно понравиться.

Христа и Дельфия ограничились изысканными гребешками в гладко расчёсанных и уложенных волной распущенных волосах. У первой украшение сияло янтарём, у второй перламутром.

Голову Эсмы украшали бесчисленные дреды, в некоторые косички были вплетены розовые, малиновые или серо-голубые атласные ленты.

Шесть участниц, желая польстить княгине, использовали живые цветы. Одна напоминала розовый куст, другая – букет оранжевых герберов, третья – пруд с нежно-кремовыми кувшинками, четвёртая предпочла фуксии, сияя фиолетовым и пурпурным. Ещё две походили на праздничные икебаны, составленные умелым флористом.

Остальным, в том числе и Юлянке, распорядительница лично предложила серебряные диадемы с вязью из символов правящего дома. Белетта отказалась, водрузив себе на голову чёрную кружевную вуаль с изумрудной брошью.

В бальную залу их вели по двое. Во главе шли Гребека и Лефтина, за ними три пары «клумб». Белетта замыкала шествие в одиночестве. Ведьмочка успела намекнуть подруге, чтобы та на всякий случай держалась подальше. Юлянка огорчилась, но старалась сохранять спокойствие, дабы раньше времени не выдать себя. К ней в пару встала Эсма, и это был не худший вариант.

Заполненное придворными пространство уже не казалось огромным. Толпа делилась на пёструю часть – левой стороны держались дамы, и неброскую – справа расположились одетые в форму мужчины. Мундиры были преимущественно бежевые, хотя попадались зелёные и горчичные. Эсмонд, стоявший напротив дверей, через которые заходили участницы отбора, в синем мундире с золотыми эполетами смотрелся по-царски. Платье княгини – полностью закрытое светло-серое – напомнило облака на горных вершинах.

Выход участниц отбора сопровождал торжественный туш в исполнении оркестра, расположившегося на балконе. Звенели литавры, грохал барабан, гудели валторны, горланили трубы, и всё это многообразие звуков сплеталось в общую гармонию благодаря струнным.

Девушки, ведомые камердинером, достигли центра и замерли, точно класс гимназисток. Отай отошёл в сторону и примкнул к группе мужчин. На первый план выступила распорядительница. Она осталась верна своему вкусу и сияла всеми оттенками золота. С достоинством поклонившись княгине, она получила разрешение начинать и обратилась к подопечным:

– Сегодня самый важный день в вашей жизни, дорогие мои. Поздравляю всех, проделавших сложный путь к нему. Лишь одна станет женой наследника, другие получат возможность обрести счастье и остаться при дворе либо как супруги достойных кавалеров, либо как фрейлины принцессы.

Эсмонд хлопнул несколько раз, зал поддержал аплодисменты. Княгиня подняла руку, призывая к тишине, и сказала:

– Огласите условия, Забина.

– Разумеется, – откликнулась распорядительница и снова обернулась к участницам: – Не ждите приглашения, действуйте сами. Его высочество подарит танец каждой. Имейте ввиду, что вы не обязаны приглашать Эсмонда, можно выбрать кого-либо другого. Советую прислушаться к велению сердца.

– Не нужно советов, – принц недовольно приподнял бровь. – переходите к сути.

Распорядительница опустила глаза, пряча в улыбку и продолжила речь:

– Суть проста. По итогам бала его высочество назовёт три имени. Это будут главные претендентки на его руку. А уже послезавтра её светлость объявит свой выбор. – она взмахнула рукой, давая знак дирижёру, в зал полилась нежная мелодия вальса. – Забина подошла ближе к девушкам, смешавших первоначальный строй и превратившихся в стайку испуганных птичек: – Приглашайте! Ну! – Она легонько подтолкнула Лефтину.

Гребека сориентировалась раньше. Грациозно приподняв пальчиками подол платья, она устремилась вперёд. Толстухе пришлось догонять. Она заметно отстала, но либо спрятанный в причёске артефакт помог, либо Гребеке просто не повезло, она поскользнулась на паркете и замахала руками, пытаясь сохранить равновесие. Лефтина подобно тяжелой барже обошла её как севший на мель парусник.

По толпе наблюдающих этот забег прошелестела волна хохотков и шёпота. Юлянка успела заметить побагровевшего и трясущего бородой казначея, тот стоял среди старших вельмож неподалёку от принца. Всем было интересно, кого же предпочтёт Эсмонд. Он с благосклонным вниманием выслушал первую претендентку и предложил ей посидеть, указав на ряд бархатных скамеек, стоявших вдоль стены за его спиной. Туда же отправилась и раньше времени обрадовавшаяся Гребека. Музыка всё звучала, никто не танцевал.

Приободрившись тем, что его высочество всё ещё свободен, к нему направились «клумбы» – сразу все шесть. Однако им тоже пришлось занять места на скамейках.

Юлянка, прячась от взгляда Эсмонда за спинами Христы и Дельфии, зашептала Эсме:

– Иди! Чего медлишь?

Подружка не мигая смотрела на предмет своего обожания, ноздри её подрагивали. Казалось, вот-вот расплачется:

– Вдруг он и меня усадит.

– Ну и посидишь, не здесь же торчать!

– А ты?

– Я кого-нибудь другого приглашу.

Эсма, стиснула зубы, сжала кулачки, прикрыла веки и, глядя из-под ресниц, двинулась к принцу. Одновременно с ней пошла Дельфия, но не к Эсмонду а в другую сторону. Навстречу девушке из толпы молодых людей выступил Темий. Он, как и прочие, был одет в серый мундир и выглядел молодцом. Христа потянулась за подругой и присела в реверансе перед опешившем Отаем.

Нужно было что-то делать, не оставаться же одной посреди зала! Юлянка метнулась к свободным юношам и пригласила первого же попавшегося ей на пути. По иронии судьбы это оказался тот самый охранник, что поставил ей печать отбора на лоб.

– А ты как здесь? – удивилась девушка.

Молодой человек взял её за руку и, ведя на позицию, ответил:

– Мня повысили после того случая.

– Какого «того»?

– Ну… мы спасли иностранных принцесс. Ты не думай, я хорошего рода. – Он церемонно наклонил голову, представившись: – Ладлен Фокк моё имя.

Юлянка пожала плечами, ей дела не было до того, какого рода её случайный визави. Она осмотрелась и с удовольствием отметила, что Эсмонд кружит в паре с Эсмой. За ними шли Дельфия с Темием, потом Христа с Отаем. К вальсирующим присоединялись фрейлины и вельможи. Среди них сверкала золотом Забина, её страстно обнимал Пит Юджин. Княгиня присела рядом с ожидавшими свою очередь участницами отбора и беседовала с «герберовым букетом». Сделав два круга по залу, Юлянка стала искать глазами Белетту и заметила, как подруга направляется к подпиравшему колонну одетому в чёрный костюм мужчине.

***

При каждом новом повороте Юлянка присматривалась к паре, кружившей в центре вместе с принцем и Эсмой. Человек в чёрном нарочно вывел Белетту на всеобщее обозрение, мол, путь остальные подобострастно создают фон для Эсмонда, кое-кто готов нарушить неписанное правило. Его высочество игнорировал конкурента, оживлённо беседуя с партнёршей. Косички девушки весело подпрыгивали, топорщились, глаза лучились неподдельным счастьем. За Эсму Юлянка могла порадоваться, а ведьмочка выглядела напряжённой, она вперила взгляд в неведомую даль и шевелила губами что-то беззвучно шепча – это пугало.

– Что за человек в чёрном? – спросила Юлянка у партнёра. – Кто он?

– Она. – Ладлен криво улыбнулся: – Это Савка. Рыжая участница ошиблась, пригласив её.

Нет. Белетта не ошиблась, а что-то задумала! У Юлянки похолодело в груди: неужели подруга выкинет фокус на глазах у стольких свидетелей? Вертелась, стараясь держать взрывоопасную пару в поле зрения. Ладлен сердито шептал:

– Не пытайся вести! Да что с тобой? Нормально же начали!

Юлянка не слушала, следила за Белеттой. Лицо ведьмочки оставалось каменным. Одна рука лежала на плече «партнёра», другая в ладони. Всё как у всех, только… Под пальцами Белетты ткань чёрного камзола зашевелилась. Круги расходились по спине, словно чёрную гладь пруда потревожил брошенный камень. Спустя миг тело Савки покрыли пелены из тысячи бабочек, трепещущих чёрными крыльями. Разом взмахнув ими, насекомые взлетели, оставив женщину обнажённой. Она моргнула, не сообразив, что за чёрная туча взметнулась от неё к потолку. Пара успела сделать ещё пируэт, прежде чем на Савку снизошло понимание случившегося.

Остальные танцоры остановились и отступили, разглядывая необычное явление. Кто-то стоял, раскрыв рот, кто-то давился смехом. Музыканты нестройно замолчали. Савка отбросила руки партнёрши и замерла озираясь. Наконец, она взглянула на себя. Ничего не осталось от выбранного образа. Ватные плечи испарились, обычно утянутая грудь задорно торчала, привлекая взгляды внушительными полукружьями и яркими коричневыми сосцами. Среди вельмож, стоявших в задних рядах прошелестел вздох восхищения: хороша бабища!

Секунда, и Савка метнулась к толпе фрейлин. Выхватила у ближайшей веер, прикрыла грудь, и повернулась к Белетте:

– Я знаю, где тебя искать, обезьянка! Не думай, что спрячешься!

Гордо задрав подбородок, голая женщина направилась вдоль толпы придворных. Кто-то сердобольный набросил ей на плечи палантин, но Савка, кажется, не заметила этого. Шла, сдерживая шаг, чтобы позорно не побежать. Шарообразные упругие ягодицы поднимались и опускались в такт мужским сладостным вздохам.

– Это был мой палантин, – недовольно пробормотала Юлянка.

– Что? – наклонился к ней Ладлен.

В этот момент снова заиграл оркестр. Парень протянул руку, предлагая продолжить танец, но Юлянка отказалась, сославшись на головокружение. Он галантно подвёл партнёршу к подруге и откланялся. Белетта пребывала в оцепенении. Растормошить её не получалось. Пары возобновили вальс. Эсмонд сменил партнёршу и теперь с ним щебетала обладательница роз, похожая на свадебный торт.

К обособленно стоявшим девушкам подходили кавалеры, Юлянка извинялась за себя и за подругу и отказывала. Мужчины разочарованно вздыхали. Видно было, что им не терпится порасспросить участницу отбора, каким образом та провернула свой фокус, и можно ли научиться такому трюку. В зале то тут, то там, раздавались взрывы хохота. Не скоро ещё двор забудет выдающиеся формы Савки.

– Давай отойдём, – Юлянка потянула подругу к алькову. Покидать зал нельзя, пока испытание не завершится, а спрятать подругу от всеобщего любопытства хотелось.

Магическая завеса их узнала и легко пропустила на веранду. Звуки доносились сюда приглушёнными, можно спокойно поговорить.

Остановились у стеклянной стены, обнялись и застыли как два ростка от одного корня. Печально смотрели на бушующие красками клумбы. Алые бегонии гармонично сочетались с обрамляющими их вербенами белого, свекольного, морковного и фиолетового цвета. Высаженный по краю колеус контрастных оттенков ненавязчиво подчёркивал нежность цветов. Можно было любоваться растениями бесконечно, мешала ноющая в сердце тревога. Юлянка заговорила первой:

– Кто такая эта Савка?

Белетта, напоминающая натянутую до предела струну, едва заметно покачала головой:

– Не представляешь, как трудно было разыскать её.

– Бастард Дола Юджина, – раздался за спиной низкий голос. – Можно я войду?

Обернувшись, Юлянка увидела висящую в арке летучую мышь. Кивнула, позволяя обернуться. Плотнее обняла подругу, та приникла к плечу и задрожала, всхлипывая. Напряжение начало отпускать понемногу. Айн, приняв вид человека, подошёл к стеклу и тоже уставился на цветник. Белетта тихо поскуливала. Юлянка одними губами прошептала в сторону:

– Рассказывай, не тяни!

Тень, всё так же задумчиво созерцая цветы, начал говорить.

Мать Рианы умерла, когда девочке исполнилось семь лет. Вдовца довольно быстро утешила одна демоница. Была это любовь, или морок, с уверенностью сказать невозможно, однако узнав о тяжести любовницы царь негодовал: та обещала предохраняться. Демоница клялась, что пила изгоняющий отвар, но то ли травы ей подсунули негодные, то ли заклинание подвело, зачатье случилось.

Попытки избавиться от плода оказались безуспешными – Савка слишком сильно стремилась появиться на свет. Усилия по прерыванию беременности сказались на здоровье роженицы, она испустила дух с первым криком младенца. Поговаривали, что Савка прокляла мать ещё в утробе.

Дол не признал ребёнка, но оставил при дворе, обеспечивая всем необходимым. Даже титул даровал. Виконтессу Савку Тупп считают приёмной дочерью советника, хотя всем известно, что она единокровная сестра княгини.

Девочка росла, не зная ни материнской ни отцовской любви. Вместо благодарности за пищу, кров и обучение испытывала лишь злобу. Особенно ненавидела сестру. Царственный отец обожал старшую дочь и наследницу, Риане доставалось то, что по мнению Савки должно было делить на двоих. Это ли сыграло роль, или наклонности были заложены от природы, но подростком виконтесса возненавидела всё девичье. Она отказывалась носить платья. Училась стрелять, фехтовать, скакать верхом, дралась до крови с мальчишками. Ей было безразлично кто соперник: паж, сын сановника или дворовый служка. Постепенно Савка добилась авторитета среди сверстников. Когда же они выросли и вынырнули из-под её влияния, переключилась на младших.