Читать онлайн Жизнь Миларепы бесплатно

повествующая о родовом имени Мила, о предках Миларепы и о его рождении.

Первые три главы этой удивительной истории повествуют о том, как в молодости после смерти отца Миларепы ближайшие родственники стали его врагами; как, обобранный до нитки, он познал глубину и суть страданий; и, наконец, как по настоянию матери он уничтожил врагов с помощью колдовства.

ГЛАВА 1. РОЖДЕНИЕ

История предваряется следующим предисловием:

О чудо! Когда прославленный учитель Мила Шепа Дордже (Смеющаяся Ваджра), первый Херука из йогинов18, жил в пещере Допапхук (Пещера в Форме Желудка) в Ньянанге19, он был окружен выдающимися учениками и последователями, пробужденными йогинами и бодхисаттвами: Речунгом Дордже Драгпой (Прославленная Ваджра), Шивой Ё Репой20 (Спокойный Свет), Репой из Нгандзонга, Репой из Себана, Кхирой Репой (Охотник), Репой из Дигома, Репой из Лена, Сангье Кьябом Репой (Пробужденный Защитник), Шенгомом Репой (Отшельник из Шена), Дампой Гьякпхувой (Святой из Гьякпху), учителем Шакьягуном и другими. Среди них были и женщины: Лесай Бум (Сотня Тысяч Заслуг) и Шен Дормо (Ваджра из Шена), а также мирянки. Также присутствовали Церинг Ченга (Пять Бессмертных Сестер21) и другие дакини, обретшие тонкое тело. Были и другие – боги и богини. Именно здесь, перед своими последователями, Учитель привел в движение колесо святой дхармы в соответствии с учением махаяны.

В то время Речунг находился в глубоком созерцании в своей келье. Всю ночь ему снился сон. В волшебной стране Ургьене (Обитель Дакинь) он вошел в огромный город, где дома были целиком из драгоценных материалов и украшены драгоценными каменьями. Горожане были обворожительны, одеты в шелка и носили украшения из кости и самоцветов. Они не разговаривали, только улыбались и обменивались взглядами.

Среди них была ученица ламы Типхупы по имени Бхарима, с которой Речунг познакомился в Непале. Она была одета в красное и, казалось, была главной. Она сказала Речунгу:

– Племянник, наконец-то ты пришел! Добро пожаловать.

И она повела его во дворец, выложенный из самоцветов и забитый сокровищами, услаждающими чувства. Она приняла его как дорогого гостя и щедро угощала его. Затем она сказала:

– Будда Микьюпа22, Неизменный, сейчас учит дхарме в Ургьене. Если хочешь его послушать, я попрошу за тебя.

Поскольку Речунг уже давно мечтал услышать наставления, он сказал: «Да, да!» И они вышли из дома. В центре города был высокий драгоценный трон, на котором восседал Будда Неизменный, еще более великолепный и величественный, чем Речунг представлял в медитации. Будда проповедовал учение собравшимся. При виде всего этого Речунг едва не лишился чувств. Бхарима сказала ему:

– Племянник, подожди здесь, а я пойду спрошу у Будды.

Получив разрешение, она вернулась, чтобы представить Речунга Будде. Речунг простерся перед стопами Будды, попросил благословения и сел рядом.

Будда некоторое время смотрел на него с улыбкой, и Речунг подумал: «Он милостив ко мне». Слушая истории рождения и жизни будд и бодхисаттв, Речунг проникся верой, и волоски на его теле встали дыбом.

В конце Будда рассказал о жизни Тилопы, Наропы и Марпы23, более изумительные, чем все предыдущие. И у всех слушателей возросла вера.

В заключении Будда сказал:

– Завтра я расскажу вам о Миларепе, чья история еще более удивительна. Приходите послушать.

Кто-то сказал:

– Если и есть что-то более удивительное, чем то, что мы только что услышали, то это, должно быть, превосходит все разумные пределы.

Другие сказали:

– Добродетели, о которых мы только что узнали, суть плод духовных заслуг, накопленных в ходе бесчисленных рождений, плод отсечения иллюзий и желаний. Но Миларепа за одну жизнь, в одном теле достиг равного им совершенства.

Первые тогда сказали:

– Мы будем недостойными учениками, если не попросим рассказать столь замечательное учение ради всех живых существ. Мы должны приложить все усилия, чтобы получить его.

Другие спросили:

– Где сейчас Миларепа?

Кто-то ответил:

– Он в одном из миров будд: или в Нгонге, или в Огмине.

Тогда Речунг подумал: «Но ведь Миларепа в Тибете. Все эти намеки имеют одну цель – побудить меня просить Миларепу рассказать о себе ради блага живых существ». Пока Речунг размышлял таким образом, Бхарима, пожав ему руку, сказала: «Племянник, ты все правильно понял!»

Речунг проснулся, когда день только начинался. Он почувствовал, что его ум ясен как никогда, а созерцание – стабильное. Вспомнив сон, он подумал: «Я слушал учение Неизменного Будды с дакинями Ургьена. Это настоящее чудо. Но еще большее чудо то, что мне довелось встретить почитаемого Учителя Милу. То, что я мог послушать учение Неизменного Будды, есть благословение почитаемого Учителя. Горожане говорили, что Учитель в Нгонге или Огмине». Речунг отругал себя, сказав: «Как глупо думать, что Учитель в Тибете24! Это лишь показывает собственный уровень разумения. Думать так – выказывать неуважение. Прежде всего, Учитель – будда телом, речью и мыслями, и его действия невероятно велики и глубоки. А ты, невежда, забыл, что любое место, где бы Учитель ни находился, становится Огмином и Нгонгом. Будда, учивший меня во сне, его слушатели и Бхарима показали мне, что я должен просить Учителя рассказать историю его жизни. Так я и сделаю».

Ощутив безмерное благоговение к Учителю, Речунг помолился ему всем своим существом. Погрузившись в созерцание, пребывая в состоянии света и отсутствия мыслей, он увидел пять прекрасных девушек: белого, синего, желтого, красного и зеленого цветов25. Они стояли перед ним, на них были диадемы и одежда, как носят в Ургьене. Одна из них сказала:

– Завтра будут рассказывать жизни Миларепе. Пойдем послушаем.

Вторая спросила:

– А кто попросит?

Третья ответила:

– Великие духовные сыны.

И они все посмотрели на Речунга. Одна из них добавила:

– Все хотят послушать это замечательное учение. Мы все должны попросить о нем.

Другая ответила:

– Старшие ученики должны просить, а наша обязанность – распространять и защищать учение.

После этих слов они исчезли, как исчезает на небе радуга.

Речунг вышел из медитации. Солнце уже поднялось. Он подумал: «Несомненно, мой сон создали пять бессмертных сестер».

В радостном расположении духа Речунг приготовил завтрак. Насытившись, он отправился искать Учителя и застал его в окружении пестрой толпы из монахов, учеников и мирских последователей. Поклонившись, Речунг осведомился о здоровье Учителя. Затем, опустившись на правое колено и сложив ладони, обратился со следующими словами:

– Почтенный, драгоценный Учитель! Давным-давно ради всех живых существ будды прошлого оставили после себя истории о совершенных ими двенадцати деяниях26 и другие невероятные истории освобождения. Так учение будды распространилось по всему миру. В наши дни Тилопа, Наропа, Марпа и многие другие святые своими рассказами о жизни помогли счастливым последователям пойти по пути освобождения. Драгоценный Учитель! Для радости твоих учеников, ради тех счастливцев, кто станет твоим учеником в будущем, и, наконец, ради того, чтобы привести всех к освобождению, расскажи нам, о милосердный, о своей семье, своей жизни и своих трудах. – Так он просил.

В ответ Учитель улыбнулся и сказал:

– Раз просишь ты, Речунг, я внемлю твоей просьбе.

Я родом из Джосаев (Потомков Благородных), из клана Кхьюнгпо (Орла), а мое имя – Миларепа. В юности я совершал злые дела, а в зрелом возрасте практиковал ненасилие. Но сейчас я освободился и от хорошего, и от плохого и подрубил корень кармы. Мне не к чему стремиться. Более того, моя история могла бы вызвать у одних слезы, а у других – смех. Какой в том прок? Я уже стар. Оставьте меня в покое.

Так он говорил. Простершись перед Учителем, Речунг взмолился:

– Драгоценный! Сначала благодаря предельному отречению и невероятным усилиям ты обрел знание скрытых истин. Посвятив всего себя медитации, ты постиг истинную природу вещей и состояние пустоты. Освободившись от пут кармы, ты отсек грядущие страдания. Вот что нам известно. Но хотелось бы знать: если ты принадлежишь к клану Кхьюнгпо и роду Джосай, почему тебя зовут Милой? И почему злые дела, которые ты совершил в юности, и хорошие дела, которые ты совершал в зрелости, могут вызвать слезы и смех? Прошу, из сострадания к живым существам смилуйся и расскажи нам всё. Я прошу всех братьев и сестер присоединиться к моей просьбе.

С этими словами Речунг совершил несколько простираний. Главные ученики, духовные сыновья и преданные последователи также поклонились и присоединились к Речунгу, упрашивая Учителя повернуть колесо дхармы.

Тогда почтенный Учитель сказал:

– Раз уж вы просите меня так настойчиво, я не утаю никаких подробностей и обо всем вам расскажу. Мои предки принадлежали к большому клану скотоводов и жили на севере. Клан носил имя Кхьюнгпо. Один из моих предков был сыном ламы нингмапы27, йогином по имени Джосай. Наущенный своим йидамом, он обрел большие силы с помощью мантры28. Он также посещал святые места по всей стране.

На севере в верхнем Цанге его пригласили в деревню Чунгпачи, где он занялся изгнанием злых духов. Используя магию, он приносил много пользы, влияние его усилилось, и все стали относиться к нему с уважением. Его прозвали Кхьюнгпо Джосай, и он прожил там несколько лет. Если кто заболевал, за помощью сразу обращались к нему.

Но была одна семья, которая ему не верила. Случилось так, что эту семью стал терзать злой дух, который, однако, не осмеливался приближаться к самому Джосаю. Семья приглашала других лам, и те пытались изгнать злого демона, но он только смеялся и продолжал мучить семью.

Тогда их родственники, верящие в Джосая, тайно посоветовали им пригласить его. Решив поступить согласно пословице «Употребляй хоть собачий жир, если он лечит», глава семьи согласился. Тут же послали за Кхьюнгпо Джосаем.

Джосай приблизился к демону, встал во весь рост и громки выкрикнул:

– Я, Кхьюнгпо Джосай, пришел, чтобы съесть мясо и выпить кровь у всех вас, демонов. Ну погодите! – С этими словами он прыгнул вперед. Демон испугался и закричал в ужасе:

– Папа Мила29! Папа Мила!

Когда Джосай подошел к нему ближе, демон сказал:

– Я никогда не вставал у тебя на пути. Пощади меня!

Тогда Джосай заставил его поклясться, что он больше никого не будет мучить, и отпустил.

С того дня Джосая стали звать Мила в знак признания его необыкновенной силы, и Джосай сделал это имя родовым. Так как демон больше никого не трогал, все решили, что он переродился в другом мире.

Кхьюнгпо Джосай затем женился и обрел сына, у которого было еще два сына. Старшего назвали Мила Дхотон Сенге (Львиноподобный Учитель Сутр), у которого также был сын по имени Мила Дордже Сенге (Ваджрный Лев). После него в каждом поколении рождался только один наследник.

Мила Ваджрный Лев был опытным и страстным игроком в кости и обычно много выигрывал. Но в этой местности жил еще один человек – мошенник из могущественного клана, который также хорошо играл в кости. Однажды он пришел к Миле Ваджрному Льву с намерением испытать его и, склонив его сыграть с ним несколько раз с небольшими ставками, убедился в своем преимуществе. Он специально выигрывал, и Мила Ваджрный Лев расстроился и сказал ему:

– Завтра я отыграюсь.

– Прекрасно, – сказал тот.

На следующий день мошенник повысил ставки и позволил трижды обыграть себя. Затем он сказал:

– Теперь мне надо отыграться.

Оба согласились со ставками, которые равнялись всему состоянию каждого игрока, включавшему земли, дома и все состояние. Стороны заключили письменное соглашение и стали играть. Мошенник выиграл, и его родственники завладели всем имуществом Милы Ваджрного Льва – полями, домами и всем достоянием.

Таким образом, оба Милы, отец и сын, оставив все, отправились в деревню Кья Нгаца, что в области Гунгтханг рядом с Мангьюлом. Отца, Милу Львиноподобного Учителя Сутр, приглашали читать священные книги. Он изготовлял жертвенные изображения30, отводил град31, спасал детей от злых духов. За это он получал подарки. Ваджрный Лев зимой отправлялся торговать в Непал, а летом шел на северные пастбища. Он также курсировал от Мангьюла до Гунгтханга, занимаясь перепродажей. Со временем отец и сын скопили немалое состояние.

В то время Мила Ваджрный Лев полюбил девушку из деревни и сочетался с ней браком. У них родился сын, который получил имя Мила Знамя Мудрости. Когда он был еще мальчиком, его дедушка, Львиноподобный Мила Учитель Сутр, умер. После похорон Мила Ваджрный Лев продолжил заниматься торговлей и еще больше увеличил свое состояние.

По соседству с Ца32 у одного человека по имени Ворма был участок плодородной земли в форме треугольника. За немалую цену золотом и товарами, привезенными с севера и юга, Мила Ваджрный Лев купил этот участок и назвал его Плодородный Треугольник.

На границе с полем находились развалины дома, принадлежавшего соседу, и Мила Ваджрный Лев купил также и их и построил на этом месте большой дом. К тому времени его сыну Миле Знамени Мудрости пошел двенадцатый год.

В Ца, в благородной семье Ньянг была красивая девочка по имени Белая Гирлянда. Она хорошо управляла домом и была известна своей любовью к друзьям и ненавистью к врагам. Мила Знамя Мудрости женился на ней, и ей дали имя Ньянга Каргьен (Белая Гирлянда из Ньянга).

Тем временем строительство дома продолжалось. На третьем этаже был построен внутренний двор с амбаром по одну сторону и кухней – по другую. Это был лучший дом в Кья Нгаца. И так как у него было четыре колонны и восемь столбов, его так и назвали – Четыре Колонны и Восемь Столбов. Отец и сын жили в этом доме, пользуясь всеобщим уважением.

Спустя некоторое время сын двоюродного брата Милы Ваджрного Льва по имени Юнгдунг Гьялцен (Вечное Знамя Победы), который жил в Чунгпачи, прослышав о славе отца и сына, покинул насиженное место и переехал с женой, детьми и сестрой Кхьюнг Ца Палден (Славная Соперница из Кхьюнга) в Кья Нгаца.

Мила Знамя Мудрости, закупив в то время товар на юге, решил продать его на севере около Тигриного Поста и по этой причине отсутствовал долгое время. Белая Гирлянда была беременна. Была середина осени года водного Дракона33, и в двадцать пятый день луны, под звездой Победоносной из восьмой накшатры34, мать дала мне жизнь. Она отправила отцу письмо, в котором говорилось: «Как раз во время сбора урожая я родила сына. Приезжай скорее, чтобы дать ему имя и отпраздновать это событие». Уже устно гонец добавил от себя подробностей.

Мой отец очень обрадовался и воскликнул:

– Да это же здорово! Мой сын уже получил имя. В моем роду рождается только один наследник в каждом поколении, и эта новость принесла мне радость. Поэтому своего сына я назову Благая Весть. Мои дела уже закончились, и я скоро вернусь домой.

И он отправился домой. Так меня назвали Тхопага (Благая Весть), что и отпраздновали на именинах.

Я рос, окруженный любовью, слыша лишь родные и добрые голоса. Я был счастливым ребенком. Поэтому все говорили:

– Правильно его назвали Благая Весть.

Когда мне было около четырех лет, моя мать родила девочку, которую назвали Гонкьи (Счастливая Защитница), но помимо имени у нее было прозвище Пета, и поэтому ее стали называть Пета Гонкьи (Пета Счастливая Защитница). Я помню, что у нас с сестрой были длинные, до плеч, шелковистые волосы: у нее – с золотистым отливом, у меня – с бирюзовым.

Наша семья была очень влиятельной, к ее мнению прислушивались. Благородные семьи дружили с нами, а крестьяне нам подчинялись. И хотя мы находились в таком привилегированном положении, местные перешептывались: «Эти пришлые поселились у нас в округе, и теперь они богаче всех нас. Посмотрите на их дом, на орудия для работы в поле! Посмотрите на украшения, которые носят их женщины и мужчины!»

Все желания Милы Ваджрного Льва были исполнены, и он упокоился с миром. Похоронная церемония была проведена с большой пышностью.

Так говорил Миларепа. Это первая глава, повествующая о его рождении.

ГЛАВА 2. ЮНОСТЬ

Речунг тогда спросил:

– Учитель, ты сказал, что много страдал после смерти своего отца. Как это произошло?

Вняв просьбе, Учитель продолжил свой рассказ:

– Когда мне было около семи, мой отец, Мила Знамя Мудрости, серьезно заболел. Врачи и колдуны предсказали, что он не оправится, и отказались его лечить.

Все родственники и друзья также знали, что он умирает, да и сам он был в этом уверен. Мои дядя (Вечное Знамя Победы) и тетя (Славная Соперница из Кхьюнга), а также другие родственники, близкие и дальние друзья и некоторые соседи собрались у нас.

Отец согласился поручить заботу о своей семье и имуществе опекуну. Было составлено завещание, в котором также говорилось, что позже сын должен взять в руки все унаследованное имущество. Отец во всеуслышание зачитал свое завещание:

– Подытоживая, скажу, что, так как я не оправлюсь от болезни, а мой сын еще мал, я поручаю заботиться о нем всем моим родственникам и друзьям, но в первую очередь – его дяде и тете. Имущество мое таково: в горах – животные: яки35, кони и овцы; в долине, прежде всего, Плодородный Треугольник и несколько полей меньшего размера, которым завидуют бедняки; в доме – коровы, козы и ослы; на верхних этажах – орудия, золото, серебро, медь и железо, бирюза, ткани, шелка и амбар. Короче говоря, у меня столько имущества, что мне не приходилось никому завидовать. Часть его пусть пойдет на мои похороны, а заботу об остальной части я поручаю всем вам, здесь собравшимся, до того времени, когда мой сын станет совершеннолетним и сможет сам позаботиться о нем. Главными опекунами сына я назначаю дядю и тетю. Когда сын достигнет совершеннолетия, пусть женится на Зесай, с которой обручен с детства. Пусть они получат все имущество и сами ведут хозяйство. Но до того времени пусть дядя, тетя и ближайшие родственники делят радости и печали моих детей и их матери. Пусть моя семья живет в достатке. После смерти я буду следить за вами из обители мертвых. – Сказав это, мой отец скончался.

После похорон все родственники пришли к соглашению касательно имущества и все, особенно доброжелатели, сказали:

– Белая Гирлянда, сама веди хозяйство. Поступай как считаешь нужным.

Но мои дядя и тетя сказали:

– Вы всего лишь друзья, но мы – ближайшие родственники, мы ближе друзей. Мы не причиним вреда матери и детям и сами станем заботиться об имуществе, как и было сказано в завещании.

Несмотря на возражения дяди, брата моей матери, и семьи Зесай, дядя забрал все мужские вещи, а тетя – все женские. Остальное они поделили поровну. Дядя и тетя сказали:

– А вы, мать и дети, теперь будете прислуживать нам.

Мы больше не могли распоряжаться своим имуществом. Летом мы служили дяде, работая на полях. А зимой служили тете, прядя шерсть. Пища, которую они нам давали, была настолько грубой, что годилась только для собак. Мы работали много и тяжело, как ослы. Одеждой нам служили жалкие обноски, подвязанные вместо пояса соломенной веревкой. Из-за непосильной работы на руках и ногах у нас появились трещины и волдыри, а из-за плохого питания и плохой одежды мы стали бледными и истощенными. Наши волосы с золотистым и бирюзовым отливом, некогда спадавшие на плечи локонами, сделались редкими и серыми, и в них завелись вши. Добрые люди не могли удержаться от слез, когда сталкивались с нами или слышали о нас. Все шептались за спиной дяди и тети. Мы были доведены до такого жалкого состояния, что моя мать говорила о тете:

– Она не Славная Соперница из Кхьюнга, а Думо Такдрен, Демоница-Тигрица.

Это имя, Демоница-Тигрица, так и осталось за тетей. В то время была известной поговорка: «Когда дом захватывает самозванец, настоящего хозяина выкидывают за дверь, как собаку». Эта пословица точно отражала наше положение.

Когда наш отец, Мила Знамя Мудрости, был жив, каждый: и богатый, и бедный – всматривался в наши лица, пытаясь понять, смеемся мы или грустим. Но после дядя и тетя стали богаты, как цари, и все стали ловить выражения их лиц. Люди говорили о матери:

– Как верна поговорка «Богатый муж – сноровистая жена, мягкая шерсть – хорошая одежда». Теперь, когда мужа нет в живых, все случилось согласно пословице. Раньше, когда хозяином был муж, Белая Гирлянда была смелой и мудрой и хорошей хозяйкой. А сейчас она слаба и робка.

Даже те, кто раньше находился в зависимости от нас, теперь не упускали случая посмеяться над нами. Все происходило согласно поговорке «Печаль одного – смех для другого».

Родители Зесай дали мне обувь и новую одежду и сказали:

– Не думай, что ты беден, если богатство ушло. Считается, что богатство так же трудно удержать, как росу на траве. Твои родители и предки не всегда были богаты и только недавно разбогатели. Наступит время, и ты станешь богатым. – Так они утешали нас.

Наконец, мне исполнилось пятнадцать. Это случилось тогда, когда поле, доставшееся матери от ее родителей в качестве приданого, правда, названное не очень красиво Треде Тенчунг (Коврик Голода), дало очень хороший урожай. Это поле обрабатывал брат матери, который сделал все возможное, чтобы сохранить урожай.

Он тайно собрал излишек зерна и обменял его на хорошее мясо. Белый ячмень он перемолол в муку, а из черного ячменя сварил пиво36. Всем объявили, что Белая Гирлянда собирается устроить пир, чтобы вернуть свое имущество. Мать одолжила ковры, которые расстелили в моем доме Четыре Колонны и Восемь Столбов.

Сначала мать пригласила дядю и тетю, затем близких родственников, близких друзей и соседей, а в конце – тех, кто знал о завещании моего отца, Милы Знамени Мудрости. Дяде и тете она преподнесла целую тушу овцы, а остальным гостям подали по четверти или одной двенадцатой, в зависимости от положения и степени родства с нами. Также было подано пиво в фарфоровых чашах.

Моя мать встала посреди собрания и сказала:

– За рождением сына следует церемония наречения именем. Когда кто-то устраивает пир с пивом, значит, он хочет что-то сказать. Я хочу кое-что сказать вам всем, кто собрался здесь сегодня: дяде, тете и старшим родственникам, кто помнит последние слова Милы Знамени Мудрости, – так она говорила, а ее брат зачитал завещание. Затем мать продолжила:

– Нет нужды объяснять завещание тем, кто знает о нем. До сих пор дядя и тетя заботились о нас, матери, детях и всем имуществе. Но сейчас мой сын и Зесай достаточны взрослые, чтобы обзавестись собственным домом. Я прошу вас вернуть наше имущество, которое было доверено вам, и позволить моему сыну жениться на Зесай и взять наследство в свои руки, ибо такова воля моего покойного мужа.

Так она говорила. Услышав это, дядя и тетя, постоянно спорившие друг с другом, из жадности объединились против нас. Я был единственным сыном, а у дяди было несколько сыновей.

Дядя и тетя заявили в один голос:

– Где эта собственность, о которой вы говорите? Когда Мила Знамя Мудрости был жив, он арендовал у нас эти дом, поля, золото, бирюзу, дзо37, лошадей, яков и овец. А в момент смерти он просто возвратил их нам. Есть ли у вас хоть кусочек золота, катышек масла, какая-нибудь одежда, отрез шелка? Мы никогда не видели у вас и копыта животного. Кто написал это завещание? Вы должны быть благодарны, что мы кормили вас, когда вы остались сиротами и испытывали лишения, что мы не дали вам умереть с голоду. Пословица «Стоит скупцу обрести власть, как он начинает мерить чужую воду» как раз про вас.

Сказав это, дядя засопел, раздул ноздри, вскочил со своего места, щелкнул пальцами, затряс полой одежды, застучал каблуками и сказал:

– Если на то пошло, этот дом тоже наш. Вон отсюда, сироты! – И он дал моей матери пощечину и хлестнул нас с сестрой рукавами своей чубы38.

Тогда моя мать закричала:

– Отец, Мила Знамя Мудрости! Посмотри на свою несчастную семью. Ты говорил, что будешь присматривать за нами из обители мертвых. Посмотри же на нас сейчас. – И она зарыдала, упала и стала кататься по земле. Мы, дети, ничего не могли сделать и только плакали. Брат моей матери не стал драться, опасаясь многочисленных дядиных сыновей. Люди из деревни, которые любили нас, сказали, что жалеют нас, и заплакали. Остальные тяжко вздыхали.

Дядя и тетя сказали мне:

– Вы просите имущество у нас, в то время как у вас самих, по-видимому, достаточно средств, чтобы пригласить всех ваших соседей и друзей на роскошный пир с мясом и пивом. Даже у нас нет таких средств. Но даже если бы были, мы не собираемся ничего отдавать вам, жалкие сироты. Если вы многочисленны, воюйте с нами. Если же вас мало, проклинайте! – Сказав это, они вышли. Их друзья также ушли.

Моя мать продолжала плакать. Ее брат, родители Зесай и несколько наших друзей остались, чтобы утешить ее. Они говорили:

– Не плачь, слезами делу не поможешь. Можно собрать деньги с тех, кто присутствовал на обеде. А может, даже дядя и тетя дадут что-нибудь.

Брат моей матери сказал:

– Давай так и сделаем, и пошлем твоего мальчика учиться. Что же касается тебя и твоей дочери, то вы можете жить у меня и работать на моем поле. Хорошо заняться чем-нибудь полезным. В любом случае, мы должны сделать что-то, чтобы не быть беспомощными перед лицом дяди и тети.

Моя мать ответила:

– Хоть меня и лишили имущества, я никогда ничего не просила для своих детей. Я не приму от дяди и тети ничего из моего имущества. Подвергнутые их гонениям, мы побежим на барабанный звук и клубящийся дым39. Мы должны устыдить их. Теперь я сама буду возделывать свое поле.

В области Ца в деревне Митогекха был мастер магии традиции ньингма, который знал культ восьми нагов40 и пользовался большой известностью. Мать послала меня к нему учиться читать. Родственники снабдили меня вещами. Родители Зесай посылали мне масло и дрова и даже разрешали Зесай навещать меня для утешения. Мой дядя по материнской линии кормил мою мать и сестру, так что им не пришлось просить милостыню или уходить на заработки.

Он заботился о матери, чтобы она ни в чем не нуждалась. Моя мать работала дома: один день пряла шерсть, другой день – шила одежду. Таким образом она заработала некоторые деньги и приобрела необходимые для нас, ее детей, вещи. Моя сестра также выполняла с большим усердием работу, которую ей поручали другие, и таким образом зарабатывала себе на еду и одежду. Она бежала на звук барабана и на клубящийся дым.

Мы страдали от голода, носили лохмотья, мы пали духом и были несчастны.

Так говорил Учитель. Слушавшие этот рассказ были тронуты до слез, и некоторое время все молчали и плакали. Это вторая глава, в которой описывается подлинное горе.

ГЛАВА 3. ЗЛОДЕЯНИЯ

Тогда Речунг сказал:

– Учитель, ты сказал нам, что сначала совершал злые дела. Могу ли я спросить, как ты их совершил?

– Я накопил грехи, насылая проклятья и град.

– Учитель, что заставило тебя использовать заклятия и насылать град?

Тогда Учитель продолжил:

– Однажды, во время моего обучения в Митогекхе, мой учитель был приглашен на свадьбу в нижней долине в Ца, и он взял меня. Он пил много пива, не только то, которое я наливал ему, но и то, которое наливали другие, и сильно опьянел. Он отправил меня домой раньше, чтобы я отнес полученные подарки. Я тоже был пьян. Слушая певцов, я был охвачен непреодолимым желанием петь и, демонстрируя свой красивый голос, пел всю дорогу. Дорога проходила у самого нашего дома, и я все пел, даже когда оказался около нашей двери. Мать в это время обжаривала ячмень41 и услышала меня.

– Что это? – сказала она сама себе. – Похоже, поет мой сын. Но он не стал бы петь в такое безрадостное для нас время.

Все еще не веря своим ушам, она выглянула в окно и, увидев, что это и вправду я, вскрикнула от удивления. Из ее правой руки выпали щипцы, из левой – веничек, и, оставив ячмень пригорать, она взяла в одну руку палку, а в другую набрала золы. Перепрыгивая через ступеньки, она сбежала по лестнице и оказалась передо мной. Швырнув золу мне в лицо, она несколько раз ударила меня палкой по голове и закричала:

– Отец Мила Знамя Мудрости, это ли сын, которого ты породил? Он недостоин тебя. Посмотри, до чего мы дожили! – и упала наземь без чувств.

В этот момент выбежала моя сестра и сказала:

– Брат, что происходит? Что с нашей матерью? – Ее рыдания привели меня в чувство, и я тоже пролил немало слез. Мы растирали матери руки, окликали ее. Она пришла в себя и встала. Затем с глазами, полными слез, она сказала:

– Мы самые несчастные люди на земле. Можем ли мы петь? Когда я, твоя старая мать, думаю о нашем несчастии, от отчаяния я могу лишь плакать. – И мы все втроем снова зарыдали в голос. Я сказал тогда матери:

– Мама, ты права. Не печалься. Я сделаю все, что ты хочешь.

– Я бы хотела видеть тебя в облачении воина, восседающим на коне и отсекающем стременами головы наших мерзких врагов, но это невозможно. Все же ты можешь навредить им коварным способом. Я хочу, чтобы ты изучил магию и заклинания и убил дядю, тетю, соседей и жителей деревни, которые так ужасно к нам относятся. Я хочу, чтобы ты проклял их и их потомство до девятого колена. Сможешь это сделать?

Я ответил:

– Мама, я постараюсь. Приготовь провизию и подарки для ламы.

Чтобы отправить меня изучать магию, мать продала половину поля Коврик Голода, а на полученные деньги купила бирюзу под названием Огромная Сверкающая Звезда, белого коня, известного в наших краях, по имени Сенге Субмей (Необузданный Лев), два вьюка красильной марены и два пакета неочищенного сахара для покрытия ближайших расходов. Так она подготовила меня к отъезду.

Сначала я на несколько дней остановился в гостинице Лхундуп в Гунгтанге42. Вскоре туда прибыли пять сыновей из Нгари Дола, которые направлялись в У и Цанг для изучения дхармы и магии. Я спросил, могу ли присоединиться к ним, так как тоже иду изучать магию. Они дали добро. Тогда я повел их к нам домой в Гунгтанг, где они гостили несколько дней.

Моя мать между тем тайно от меня сказала им:

– Мой сын слабоволен. Я прошу вас, его товарищей, опекать его и побуждать к учебе, чтобы он добился хороших успехов в магии. Когда вы вернетесь, я не останусь в долгу и хорошо отплачу вам.

Водрузив два вьюка с краской на коня и спрятав бирюзу на себе, я отправился в путь с моими новыми товарищами. Моя мать шла с нами некоторое время.

Пока мои попутчики пили на прощанье вино, мать дала им советы. Ей было трудно расстаться со мной, ее единственным сыном. Она сжала мою руку и отвела меня в сторону. Прерывающимся от рыданий голосом она сказала:

– Помни о нашем несчастье. Пусть в нашей деревне появятся доказательства твоей магической силы. А потом возвращайся. Не равняй себя с этими молодыми людьми. Это избалованные дети, они едут изучать магию ради забавы, нас же толкает на это крайняя необходимость. Если ты вернешься, не проявив своей магической силы, я убью себя у тебя на глазах.

Я пообещал, что выполню ее просьбу, и на том мы расстались. Я заверил ее в своей любви. Я то и дело оглядывался назад, чтобы взглянуть на нее, и пролил много слез. Моя мать, которая так сильно любила меня, долго смотрела на нас, пока мы не исчезли из виду. В пылу чувств я порывался вернуться назад. Мне казалось, что я больше никогда ее не увижу. Когда мы удалились настолько, что не могли видеть друг друга, моя мать в слезах вернулась домой.

А через несколько дней по деревне прошел слух о том, что сын Белой Гирлянды ушел изучать магию.

Тем временем я и мои спутники шли по дороге в У и Цанг и дошли до Якде, что в долине Цангронг. Здесь я продал своего коня и краску одному богатому человеку и, получив золото, спрятал его под одеждой.

Переправившись через Цангпо, мы повернули к У. В местечке Тюнлок Ракха (Овчарня Тюн) мы встретили группу почтенных монахов. Я спросил у них, знают ли они кого-нибудь в У, искусного в магии, заклинаниях и насылании града. Один монах ответил:

– В Кьорпо, что в Ярлунге, живет лама по имени Лама Юнгтон Трёгьел (Ужасный Завоеватель) из Ньяга, который известен мощью своих заклинаний, проклятий и ужасающего колдовстве. – Этот монах сам был его учеником. Тогда мы пошли искать Ламу Юнгтона и прибыли в Кьорпо в Ярлунге.

Когда мы предстали перед ламой, мои спутники преподнесли ему только незначительные подарки, что же касается меня, я отдал ему все: золото и бирюзу, – и сказал:

– Я подношу вам тело, речь и ум. Мои соседи и некоторые люди из деревни не могут вынести счастья других. Исполнитесь сострадания и обучите меня, пожалуйста, самому сильному колдовству, чтобы я мог наслать его на деревню. Также прошу обеспечивать меня едой и одеждой во время моего обучения.

Лама улыбнулся и сказал:

– Я подумаю над тем, что ты мне сказал. – Но он не стал учить нас подлинным тайнам магии.

Прошел почти год, а все, чему я научился, было несколько магических заклинаний по столкновению неба с землей и поверхностное знание некоторых методов и полезных приемов. Мои товарищи решили вернуться домой. В качестве прощального подарка наш лама преподнес каждому из нас платье из тонкой шерсти, вытканной в Лхасе. Но я не мог смириться с прекращением обучения, так как знал, что полученных навыков недостаточно для того, чтобы совершить в деревне нужное действие. Думая о том, что моя мать обещала убить себя, если я вернусь, не обучившись действенному колдовству, я решил остаться. Видя, что я не собираюсь уходить, мои товарищи спросили:

– Благая Весть, ты не идешь с нами?

Я отвечал:

– Я еще не научился тому, что мне нужно.

На это они ответили:

– Изученных методов достаточно, надо только отточить их. Сам лама сказал, что больше ничего не знает, и мы знаем, что это правда. Ну хочешь, сам проверь, даст ли тебе лама другие методы.

Они поблагодарили ламу, попрощались с ним и отправились домой. Как и они, я надел платье, подаренное ламой, и вышел проводить товарищей на расстояние, равное половине дня пути. Мы пожелали друг другу здоровья, и они отправились к себе домой.

На обратном пути я собрал целый подол лошадиного, ослиного, коровьего и собачьего помета для поля ламы. Выкопав яму на плодородном поле ламы, я закопал в нее навоз. Лама увидел меня с террасы дома и сказал своим ученикам:

– Из всех многочисленных учеников, которые у меня были, никогда не было и не будет такого преданного, как Благая Весть. Он не зашел проститься со мной утром, а теперь, как видите, вернулся. При первом его появлении он говорил о каких-то соседях, которые не могут выносить чужого счастья. Он просил научить его магии и отдал мне свои тело, речь и мысли. Какое упорство! Если то, что он говорит, – правда, будет нехорошо подвести его.

Один из монахов передал мне эти слова, и я сказал сам себе радостно:

– Наконец-то я узнаю настоящие секреты магии!

И я отправился к ламе. Он спросил меня:

– Благая Весть, почему ты не пошел домой?

Я сложил платье, которое он мне подарил, и вручил ему как подарок. Затем, поклонившись и коснувшись его ног головой, я сказал:

– Драгоценный лама! Я сирота с овдовевшей матерью и сестрой. Наши соседи во главе с дядей и тетей стали нашими врагами. Они плохо обращались с нами, а у нас не было сил защитить себя. Поэтому моя мать послала меня учиться магии, и если я не предоставлю хотя бы одного доказательства свои успехов в обучении, она убьет себя у меня на глазах. Я не могу вернуться домой, иначе она что-нибудь сделает с собой. Поэтому я прошу тебя научить меня подлинным тайнам магии.

Сказав это, я расплакался. Лама спросил:

– Как именно жители деревни вредили вам?

Рыдая, я рассказал о том, как умер мой отец, Мила Знамя Мудрости, и как после смерти дядя и тетя разорили нас. Слезы капали из глаз ламы, пока он слушал меня. Он сказал мне тогда:

– Если все, что ты говоришь, – правда, то это очень печально. Магия, которой я занимаюсь, может сделать то, о чем ты просишь. Но мы не должны торопиться. За эти знания мне жертвовали несметные количества золота и бирюзы из провинции Нгари Корсум, что на западе; тюки чая, шелков и одежды из области трех гор, что в восточном Кхаме; лошадей, яков и овец сотнями и тысячами голов из Дзаюла, Дакпо и Конгпо, что на юге. Но никто еще не предлагал мне свои тело, речь и ум. Поэтому мне надо узнать все досконально о твоем деле.

У ламы был ученик-монах, который силой превосходил слона, а скоростью – коня. Лама послал его в мою деревню, чтобы проверить мой рассказ. Монах быстро вернулся43 и сказал:

– Драгоценный лама, Благая Весть сказал правду. Ему нужно обучить всему.

Тогда мой гуру сказал мне:

– Если бы я научил тебя этой магии сразу, то, боюсь, ты с твоим упрямством только огорчил бы меня. Но сейчас я убедился в твоей искренности, поэтому для дальнейшего обучения ты должен пойти к другому учителю. Я знаю заклинания из культа Дза с Бордовым Лицом44, чья мощная мантра Хум45 вызывает смерть, а мантра Пхат46 – потерю сознания. В области Нуб Кхулунг живет лама по имени Йонтен Гьяцо (Океан Добродетели), великим целитель и маг. Я передал ему тайные методы, взамен которых он научил меня вызывать град кончиками пальцев. После этого мы стали друзьями и союзниками. И теперь тех, кто приходит ко мне учиться магии, я направляю к нему. А тех, кто приходит к нему учиться вызывать град, он направляет ко мне. Отправляйся с моим сыном к нему.

Старшего сына ламы звали Дарма Вангчук (Силач). В добавок к продовольствию на время пути лама дал нам отрез черного сукна и сержа47 из Лхасы, небольшие подарки и письмо. Прибыв в Нуб Кхулунг, мы встретили молодого ламу из Нуба. Мы преподнесли ему несколько отрезов шерсти и сержа, а также передали подарки и письмо от ламы. Снова пересказав все подробности, я попросил его научить меня магии. Лама ответил:

– Мой друг верен дружбе, а я верю ему. Я научу тебя всему. Для этого построй себе прочное укрытие на вершине горы, чтобы оградиться от свидетелей.

Мы построили дом над землей из плотно пригнанных прочных балок и со всех сторон окружили его каменными блоками, каждый размером с яка, чтобы никто не смог ни выйти из дома, ни войти в него, чтобы никто не увидел дверь и не мог вломиться в дом. Затем лама дал нам магические заклинания.

Мы применяли заклинания в течение семи дней, и, когда это время прошло, лама пришел ко мне и сказал:

– Обычно семи дней достаточно, чтобы добиться результата, и в данном случае он должен быть достигнут.

Я ответил:

– Объектом действия будет отдаленное отсюда селение, поэтому я прошу дать мне еще семь дней.

Лама сказал:

– Что ж, продолжай.

Так я и сделал.

Вечером четырнадцатого дня лама вернулся и сказал:

– Сегодня ночью вокруг мандалы ты увидишь знаки того, что магия сработала.

И действительно, в ту самую ночь появились божества-покровители, защитники традиции, принеся с собой то, что мы просили: головы и истекающие кровью сердца тридцати пяти человек – и сказали:

– Ты взывал к нам непрерывно столько дней. Вот то, о чем ты просил.

И они сложили головы вокруг мандалы. На следующее утро лама, придя ко мне, сказал:

– Из тех, кого следовало убить, двое остались живы. Убить их или оставить в живых?

Полный радости, я сказал:

– Прошу тебя оставить им жизнь, чтобы они знали о моей мести и моем правосудии.

Так дядя и тетя были оставлены в живых.

Мы принесли божествам-покровителям благодарственные жертвы и покинули укрытие, которое до сих пор можно видеть в Кхулунге.

Между тем, мне и самому было интересно, как сработало колдовство в моей деревне в Кья Нгаца. В тот день был пир по случаю свадьбы старшего сына дяди. Сыновья дяди, невеста и все, кто ненавидел нас, – всего тридцать пять человек – прибыли первыми.

Другие гости, кто хорошо относился к нам, еще находились в пути и шли, беседуя друг с другом:

– Они действуют безжалостно, в точности по пословице «Когда дом захватывает самозванец, настоящего хозяина выкидывают за дверь, как собаку». Даже если маг Благая Весть еще не начал действовать, сила охраняющих божеств дхармы все равно настигнет их.

Дядя и тетя вышли во двор, чтобы обсудить, что подать к столу и какие речи произнести. В этот момент служанка, прежде работавшая у нас, вышла из дома за водой. Проходя через огороженный двор, где находились привязанные кони, она вместо них увидела скорпионов, пауков, змей, жаб и ящериц. Она увидела, как один скорпион размером с яка схватил своей клешней столб и пытался выдернуть его. Она очень испугалась и едва успела уйти, как жеребцы стали бросаться на кобыл, а кобылы лягать жеребцов. Лошади вставали на дыбы, лягались и выбивали столбы, на которых держался дом. В итоге дом осыпался. Под развалинами погибли сыновья дяди, невеста и другие гости – всего тридцать пять человек. Дом был полон мертвых тел, погребенных в куче пыли.

Моя сестра Пета, увидев рыдающих людей, быстро побежала к матери:

– Мама, мама! Дядин дом обрушился, и много народу погибло. Пойди погляди!

Мать издала радостный крик и бросилась посмотреть, что случилось. На месте дядиного дома она увидела руины и стоявшие над ним клубы пыли и услышала крики жителей деревни. Она была потрясена и в то же время довольна. Привязав тряпку к концу длинного шеста и подняв его подобно знамени, она закричала:

– Да прославятся боги, ламы и Три Драгоценности48! Скажите сейчас, соседи, есть ли сын у Милы Знамени Мудрости? Я, Белая Гирлянда, ела грубую пищу и носила лохмотья. Видите, что всё это только подогревало моего сына? Прежде дядя и тетя говорили нам: «Если вы многочисленны, воюйте с нами. Если же вас мало, проклинайте!» Вот как мы, малые числом, обрели благодаря магии больше, чем обрели бы войной, будь нас много. Подумайте о тех, кто был в доме, подумайте о том, сколько сгинуло богатства и домашнего скота. Какую радость доставил мне мой сын на склоне лет! Каким же будет мое счастье в будущем?!

Даже те, кто не вышел из своего дома, слышали клич мести моей матери. Одни говорили: «Она права». Другие говорили: «Может, она и права, но эта месть уж слишком жестока».

Услышав о том, как были убиты люди, жители деревни собрались и сказали:

– Она не только причина нашего несчастья, но еще и продолжает праздновать победу неподобающим образом. Она зашла слишком далеко. Давайте подвергнем ее мучениям и вырвем ее злобное сердце.

Но старшие сказали:

– Вы ничего не добьетесь, убив ее. Если это действительно дело рук ее сына, что тогда он сделает с нами? Сначала нужно изловить и убить его. И тогда мы сможем расправиться с его матерью.

Все согласились. Дядя, узнав об этом плане, сказал:

– Теперь, когда все мои сыновья и дочери погибли, я не боюсь смерти.

И он направился к моей матери с намерением убить ее. Но соседи удержали его.

– Это несчастье обрушилось на нас из-за того, что ты в прошлом не сдержал слова, – сказали они ему. – Если ты решишь убить мать до того, как убьешь сына, нам с тобой не по пути.

И они не дали дяде действовать, но замыслили убить меня.

Мой дядя по материнской линии пришел к матери и сказал:

– После твоих вчерашних слов и действий соседи хотят убить тебя и твоего сына. Зачем ты кричала о мести? Мало было, что колдовство сработало?

Рассерженный, он стал корить ее. Мать ответила:

– Злая судьба не коснулась тебя. Я понимаю, о чем ты говоришь, но после того, как они украли все мое состояние, мне трудно сдерживаться.

Больше она ничего не сказала и заплакала. Ее брат отвечал:

– Да, ты права. Но запирайся как следует, а то они подошлют к тебе убийцу.

Как только он ушел, мать заперла все двери и принялась думать о том, как действовать дальше.

Избежавшая гибели служанка, которая раньше работала у нас, прослышала о том, что замышляют люди. Из-за своей привязанности к нашей семье ей была невыносима мысль о том, что детей ее старой госпожи и покойного господина могут убить, и она тайком сообщила моей матери о том, что решил совет жителей деревни, и посоветовала предупредить меня об угрожающей опасности. Моя мать подумала: «Решение совета омрачило мою радость». Она продала оставшуюся половину поля Коврик Голода за семь унций золота. И поскольку среди соседей не было никого, кого можно было послать ко мне, а также поскольку на тот момент никакой путешественник не шел мимо нашей деревни, мать думала о том, чтобы самой отнести мне провизию и предупредить меня.

В то время один йогин из У, возвращаясь из паломничества по Непалу, остановился у нашего дома, прося подаяние. Мать задала ему несколько вопросов относительно его самого и его места жительства и увидела, что ему можно довериться. Она сказала:

– Останься у меня на несколько дней. У меня есть сын в У-Цанге, и я хочу передать ему кое-какие известия. Будь добр, отнеси ему письмо.

Моя мать хорошо приняла паломника. Затем, заправив светильник маслом, она взмолилась о помощи: «Если моя просьба исполнится, пусть лама, у которого учится мой сын, и охраняющие божества позволят светильнику гореть долго. Если же нет, пусть он быстро погаснет». Светильник горел целые сутки. Моя мать, веря, что все сложится хорошо, сказала паломнику:

– Йогин, во время путешествия нужна хорошая одежда и хорошая обувь.

Она дала ему несколько кусков выделанной кожи и нитки для ремонта сапог и сама залатала его плащ. Ничего ему не сказав, она зашила под подкладку семь унций золота, нашив сверху черный лоскут в форме квадрата. По краям лоскута толстыми белыми нитками она вышила звезды, отображающие созвездие Плеяд, которые не были видны с внешней стороны. Затем она проводила паломника, щедро одарив его и вручив ему запечатанное письмо, написанное тайным языком.

Когда паломник ушел, моя мать подумала: «Поскольку я не знаю планов соседей, надо на всякий случай запугать их». И она сказала Пете:

– Разнеси слух, что этот йогин принес письмо от твоего брата.

Вот письмо, которое от моего имени было написано матерью:

«Я надеюсь, что вы, моя мать и сестра, находитесь в добром здравии и видели результаты моего колдовства. Если кто-нибудь еще посмеет обижать вас, сообщите мне имя этого человека и членов его семьи. Мне не составит труда уничтожить их с помощью колдовства. Это так же легко, как подбросить кусочек еды в воздух49. Я вырву корень всех его поколений вплоть до девятого. Мать и сестра, если жители деревни все еще досаждают вам, вам достаточно лишь уведомить меня, и я смету всю округу так, что не останется и следа. Сейчас я в уединении, но у меня все есть. Не беспокойтесь обо мне».

Написав это письмо, мать сложила и запечатала его. Сначала она дала прочитать его своему брату и его друзьям. А затем отдала письмо на хранение брату, чтобы тот дал прочитать каждому. В результате, соседям пришлось отказаться от замысла поквитаться с нами. Вдобавок они уговорили дядю отдать моей матери поле Плодородный Треугольник.

Тем временем паломник шел и по пути расспрашивал обо мне. Когда он узнал, что я живу в Нуб Кхулунге, то пришел туда и, встретившись со мной, передал письмо, которое я стал читать, отойдя в сторону.

«Надеюсь, Благая Весть, что ты в добром здравии. Желание твоей старой матери иметь сына исполнилось и род твоего отца Милы Знамени Мудрости продолжится. В деревне проявились доказательства твоего магического воздействия, и тридцать пять человек погибло под обломками рухнувшего дома. Это восстановило людей против нас, матери и дочери. Поэтому ты должен обрушить на них град, который бы засыпал их до девяти кладок кирпича50. Тогда последнее желание твоей старой матери будет исполнено. Соседи говорят, что хотят убить тебя, а потом и меня. Ради нас обоих будь осторожен. Если ты испытываешь нужду, поищи область, обращенную к северу, и на фоне черной тучи появится созвездие Плеяд. Под ним находятся семь домов твоих родственников, где ты найдешь любую провизию, о которой только мечтаешь. Возьми ее. Если ты не понял, не спрашивай никого, кроме йогина, который живет в той области».

Я ничего не мог понять из последней части письма. В то же время я страстно желал вернуться домой и повидаться с матерью. У меня кончились деньги, и я испытывал большую нужду. Но я не знал, где эта область и что это за родственники. В отчаяния я заплакал. Я спросил у йогина:

– Ты хорошо знаешь страну. Скажи мне, где живут мои родственники?

Йогин отвечал:

– На центральной равнине Нгари.

– Может, есть какие-то другие места? Откуда ты сам родом?

– Я знаю много областей, но не знаю никаких других, где жили бы твои родственники. Сам я из У.

– Тогда подожди немного, я сейчас вернусь.

Я пошел показать письмо своему ламе и попросить объяснения. Лама, пробежав глазами письмо, сказал:

– Благая Весть, твоя мать переполнена ненавистью. Сколько человек погибло, а она все еще требует напустить град. У тебя есть родственники на севере?

Я ответил:

– Я никогда не слыхал о них. Это в письме о них говорится. Я спросил у йогина, но он ничего не знает.

Жена ламы, отмеченная знаками великих дакинь, зачитала письмо вслух и сказала:

– Позовите йогина.

Когда он пришел, она развела огонь в очаге и принесла пиво. Сняв с йогина плащ, она накинула его на себя и сказала:

– Отличный плащ для путешествий!

И она стала прохаживаться по комнате взад и вперед. Затем она вышла на террасу, вынула из плаща золото, пришила лоскут на прежнее место и, спустившись вниз, накинула плащ на плечи йогина.

Приготовив йогину ужин, она отвела его в другую комнату и сказала слуге:

– Пойди скажи Благой Вести, чтобы пришел к ламе.

Когда я пришел, она дала мне семь унций золота.

– Откуда взялось золото? – спросил я.

Жена ламы ответила:

– Оно было в плаще йогина. Благая Весть, у тебя очень осторожная мать. Область, обращенная к северу, где не бывает солнца, – плащ паломника, который не пропускает солнечных лучей. Черная туча – это черный квадратный лоскут. Созвездие Плеяд – это звезды, вышитые белыми нитками. А расположенные под ними семь домов твоих родственников – это семь унций золота. «Если ты не понял, не спрашивай никого, кроме йогина, который живет в той области» – это означает, что если ты не понял, не ищи их в другом месте, так как плащ принадлежит йогину.

Так говорила жена ламы. А лама сказал:

– Вы, женщины, известное дело, еще те хитруньи, что подтвердилось и на этот раз. – И засмеялся.

Паломнику я отдал десятую часть унции золота, и он остался доволен. Хозяйке дома я подарил семь десятых унции. Ламе я отдал три унции золота и сказал:

– Ты видишь, что моя мать просит еще наслать град. Пожалуйста, раскрой свое сердце и научи меня.

Лама ответил:

– Если ты хочешь научиться напускать град, пойди найди Юнгтона Трёгьела (Ужасный Завоеватель) из Ньяга, – и он передал мне письмо к нему и подарки.

Я покинул ламу и отправился в Кьорпо в Ярлунге. Представ перед ламой, я положил к его ногам три унции золота, письмо и подарки и сказал, что хочу наслать град. Он спросил:

– Как твои успехи в магии?

Я ответил:

– У меня получилось: с помощью магии убито тридцать пять человек. А теперь в этом письме меня просят о граде. Пожалуйста, открой свое сердце и научи меня.

– Что ж, ладно, – сказал лама. И дал мне тайный метод. Я пошел в свое старое укрытие исполнять магический обряд.

В начале седьмого дня в келье собрались тучи, засверкала молния, загремел гром и послышался голос Дза с Бордовым Лицом. Я понял тогда, что могу направлять град кончиками пальцев.

Лама сказал:

– Чтобы знать, когда насылать град, нужно знать, до какой высоты доросли посевы ячменя в твоей деревне.

Я ответил:

– Сейчас они как раз всходят. – А через некоторое время: – Сейчас они настолько выросли, что голуби могут укрыться в них.

Позже лама спросил:

– А сейчас?

– Ячмень начинает колоситься.

– Самое время, – сказал лама.

Он дал мне в попутчики ученика, который уже был в моей деревне. Одевшись странствующими монахами, мы пошли в мою деревню.

Старые жители не помнили такого хорошего урожая. Крестьяне решили запретить убирать урожай вразнобой. Cбор урожая был назначен на два ближайших дня. Мы остановились на возвышенности.

Когда я повторил заклинание, появилось лишь маленькое облачко размером с воробья. Я был разочарован. Я стал призывать охраняющих божеств по именам. Свои мольбы я приправлял пересказом истории злоключений, которые нам довелось пережить по вине жителей деревни. Я сбросил с себя плащ и в отчаянии заплакал. Вдруг на небе стали собираться огромные, тяжелые, темные тучи. Они слились в одну и низвергли на землю сильнейший град, не оставивший на полях ни единого колоска. Земля была усыпана градом до уровня трех кладок. В горах из-за града образовались расщелины. Жители плакали, видя гибель урожая.

За градом последовал ливень с сильным ветром, и мы очень озябли. Найдя пещеру, обращенную к северу, мы развели в ней костер из тамариска51.

В то время местные охотились за дичью, которая предназначалась для праздничного подношения по случаю урожая. Они переговаривались:

– Этот Благая Весть принес нам так много горя, как никто другой. Сколько людей он погубил, а сейчас своим искусством уничтожил такой богатый урожай. Если он попадет нам в руки, мы вырвем у него сердце. И каждый съест кусок его плоти и выпьет каплю его крови.

Они говорили так из-за незаживающих ран в своих сердцах. Случилось так, что, возвращаясь в горы, они подошли совсем близко к пещере, где мы прятались. Один из старших сказал:

– Тише, тише! Не говорите громко! Из пещеры идет дым. Там кто-то есть.

– Это, должно быть, Благая Весть. Но он нас не видит. Если мы, мужчины, не убьем его сейчас, он разрушит всю округу. – И они повернули назад, чтобы собрать всех жителей.

Когда они ушли, мой товарищ сказал:

– Ты уходи первый, а я разыграю их и представлюсь тобой. Я скажу им, что это моя месть. Встретимся на четвертый день на западе в гостинице Дингри.

Он был уверен в своей силе и потому остался, нисколько не боясь. В то же время я страстно желал увидеть мать, но, испуганный своими врагами, вынужден был быстрее бежать в Ньяланг. По дороге меня покусала собака, из-за чего я задержался и не успел добраться к условленному времени.

Мой друг был окружен жителями деревни, но сумел прорваться и убежать. Едва они настигали его, он бежал еще быстрее. А когда они отставали, он замедлял ход. Когда они начали стрелять в него, он стал бросать в них валуны один за другим. Он закричал им:

– Я нашлю проклятие на каждого, кто решится пойти против меня. Сколько ваших я уже убил? Я также уничтожил весь ваш урожай. И что вы сделаете? Если вы тронете мою мать или сестру, я нашлю проклятие на всю округу. Те, кто останутся живы, увидят истребление своего рода до девятого поколения. Если смерть и опустошение еще не сотрясают эту страну, то это не моя вина. Подождите и вы еще не такое увидите! Подождите и увидите! – С этими словами он убежал.

Испугавшись, люди стали обвинять друг друга:

– Это всё ты виноват.

– Нет, ты.

Ссорясь, они повернули назад.

Мой друг пришел в Дингри раньше меня. Он спросил хозяина постоялого двора, не видел ли он кого, похожего на йогина. Хозяин сказал:

– Такого не было. Но знаю, что вы, самоназванные йогины, не прочь выпить, когда предоставляется возможность. В соседней деревне сейчас пир с пивом. Иди туда. Если у тебя нет чашки, я одолжу. – И он одолжил моему другу деревянную чашу, глубокую и серую, как лицо Ямы, Бога Смерти.

С этой чашей мой приятель пришел на пир, где я уже сидел на одном из задних рядов. Мой друг сел рядом со мной и сказал: – Почему тебя вчера не было в условленном месте?

– Вчера, когда я собирал милостыню, собака укусила меня за ногу, и потому я не мог идти быстро. Но теперь уже не о чем волноваться.

Мы ушли с пира и прибыли в Кьорпо в Ярлунге.

Лама сказал нам:

– Хорошо поработали!

– Но кто мог сообщить, гонцов мы не видели?

Он ответил:

– Божества-хранители явились передо мной, их лица сияли, как полная луна. Я поблагодарил их.

Лама выглядел очень довольным.

Так из ненависти к врагам я совершал злые дела.

Так говорил Учитель. Это третья глава, в которой рассказывается об уничтожении врагов. Вот чем занимался Миларепа в миру.

Вторая часть состоит из девяти глав, повествующих о том, как Миларепа шел к обретению высшей безмятежности – нирваны.

Глава 1. Раскаяние в содеянном заставляет его искать совершенного ламу.

Глава 2. Найдя ламу и обучаясь у него, он претерпевает такие невероятные испытания, что совершенно очищается от грязи прошлых злодеяний и загрязнений ума.

Глава 3. Заслужив любовь ламы, он обретает учение и методы, ведущие к пробуждению.

Глава 4. Медитируя под наблюдением ламы, он видит проблеск пробуждения.

Глава 5. Добившись совершенства в практике этих учений, он стремится получить тайные наставления в соответствии с предсказанием, полученным во сне. Затем он покидает ламу.

Глава 6. Встретившись с новыми свидетельствами суетности мира, он дает обет посвятить себя медитации.

Глава 7. Дабы выполнить указания ламы, он пресекает все связи с миром и посвящает себя медитации и суровому аскетизму в уединении в горах.

Глава 8. Благодаря медитации его пробужденность становится совершенной. В результате своих достижений он приносит пользу учению и всем живым существам.

Глава 9. Совершив все деяния Пробужденного, он растворяет свое тело в дхармадхату, дабы наставить на путь всех живых существ.

ГЛАВА 1. ПОИСКИ ДХАРМЫ

Тогда Речунг спросил:

– Лама! Ты сказал, что совершал и добрые дела. Но нет деяний более достойных, чем посвящение себя дхарме. Учитель, как ты встретился с учением?

Почтенный продолжил так:

– Я испытывал глубокое раскаяние в том зле, которое сотворил с помощью магии и града. Я так жаждал учения, что забывал принимать пищу. Днем и ночью я не находил себе покоя и не мог спать. Но я не решался признаться ламе в своей печали и жажде обрести учение и, продолжая служить ему, беспрестанно мучился вопросом, как же мне обрести учение.

В то время лама постоянно получал от одного богатого землевладельца провизию и предметы первой необходимости. И вот случилось так, что тот серьезно заболел, и моего ламу сразу же вызвали к нему для оказания помощи. Через три дня лама вернулся молчаливый и печальный. Я спросил:

– Учитель, что тебя опечалило?

Лама ответил:

– Все составное непостоянно. Вчера умер мой благодетель. Череда рождения и смерти ранит мне сердце. Кроме того, я уже стар, а с белых зубов юности до белых волос старости я причинял людям много горя посредством злых чар, магии и града. И ты, хотя еще молод, накопил много грехов из-за магии и града. Всё это тяжким грузом лежит на мне.

Я спросил:

– А не помогал ли ты как-то убитым людям достичь высоких миров или освобождения?

Лама ответил:

– Все живые существа обладают природой будды. Я знаю теоретически, как приводить в высокие миры и к освобождению, но когда привязанности одолевают меня, всё остается на уровне слов и общей картины. У меня нет уверенности в том, что я могу помогать другим. Но сейчас я собираюсь практиковать дхарму, чтобы обрести способность помогать людям в любых условиях. Ты должен взять на себя руководство моими учениками, чтобы я мог посвятить себя практике, ведущей в высшие миры и к освобождению, или же практиковать дхарму сам и в свою очередь помочь нам достичь высших миров и освобождения. Я обеспечу тебя всем необходимым.

Так исполнилось мое желание, и я ответил, что хотел бы практиковать дхарму.

– Хорошо, – сказал он. – Ты молод, у тебя сильное стремление и вера. Практикуй чистейшую из всех дхарм.

Он дал мне яка с тюком шерсти, вытканной в Ярлунге.

Затем он сказал:

– В деревне в Наре, что в Цангронге, есть лама по имени Ронгтон Лхага (Радость Богов). Его знание дзогчена (Великое Совершенство) приведет тебя к цели. Отправляйся туда и очищай себя с помощью этого учения.

Следуя распоряжениям ламы, я отправился в Нар, что в Цангронге, и принялся разыскивать ламу.

Я нашел его дом, где встретился с его женой и несколькими монахами, которые сообщили мне:

– Это главный монастырь, но ламы Ронгтона Лхаги здесь сейчас нет. Он в дочернем монастыре, что на горе, в верхнем Ньянге.

– Хорошо, – сказал я, – меня прислал Юнгтон Трогьел. Помогите мне найти ламу.

Я рассказал им все про себя. Жена ламы попросила одного монаха проводить меня к ламе, которого я встретил в Ринанге, что в верхнем Ньянге. Я пожертвовал ему яка и тюк шерстяной ткани.

Выразив свое почтение, я сказал:

– Я великий грешник. Даруйте мне учения, которое позволит в течение одной жизни вырваться из круговорота сансары.

Лама сказал:

– Мое учение великого совершенства52 ведет человека к победе в корне достижения, победе в вершине достижения и победе в плодах достижения. Тот, кто медитирует один день, становится буддой за один день. Тот, кто медитирует одну ночь, становится буддой за одну ночь. Это радостное учение даже без медитации приведет к освобождению тех счастливых с благоприятной кармой, кому выпадет редкая удача послушать его. Поэтому я хочу дать его тебе.

И лама дал мне все посвящения и наставления.

Тогда я подумал: «В прошлый раз я за четырнадцать дней достиг замечательных результатов в колдовстве. За семь дней я овладел искусством напускать град. Но сейчас у меня есть путь освобождения, который даже проще, чем напускание града и убийство с помощью магии. Если я помедитирую ночь, то за ночь и очищусь. Если я помедитирую день, то за день и очищусь. Благодаря встрече с ламой я стану одним из счастливых бодхисаттв, которым не нужно даже медитировать – достаточно просто слушать учение». Ликуя и размышляя таким образом, я не медитировал, а все это время проспал. Я позабыл о дхарме и редкой удаче рождения в человеческом теле, а через несколько дней пришел лама и сказал:

– Ты называл себя великим грешником, когда пришел сюда. Так оно и есть. Гордясь своим учением, я поторопился пообещать тебе освобождение. Это не в моих силах. Отправляйся в монастырь Дрово Лунг (Пшеничная Долина), что в южной провинции Лходрака. Там живет прославленный Марпа, преданный ученик великого индийского мастера Наропы. Он святой новой тайной традиции, царь переводчиков, равных которому нет во всех трех мирах. Между тобой и ним есть кармическая связь, идущая с прошлых жизней. Ты должен пойти к нему.

Как только я услышал имя Марпы-переводчика, невыразимая радость охватила меня. Каждый волосок на моем теле завибрировал. Меня охватил благоговейный трепет, и слезы брызнули из глаз. Взяв с собой лишь несколько книг и провизию на дорогу, я отправился туда с единственной целью найти этого гуру. В течение всего пути мной владела только одна мысль: «Когда, когда я смогу увидеть ламу?»

За ночь до моего прибытия в Дрово Лунг Марпа видел во сне, что его гуру, великий святой Наропа, благословил его и дал ему пятиконечную, слегка потускневшую ваджру из лазурита, а также золотой сосуд с нектаром и сказал:

– Смой налет с ваджры нектаром из вазы и установи ваджру на знамени победы53. Это порадует будд прошлого и принесет счастье всем живущим, благодаря чему осуществится твое благо и благо других.

Затем Наропа исчез. Следуя указанию своего ламы, Марпа во сне омыл ваджру водой из сосуда и поднял ее вместе со знаменем победы. Ваджра засияла столько ярко, что наполнила светом всю Вселенную. Тут же все существа шести миров страстей54, пораженные чудом этого света, освободились от страданий и наполнились радостью. Они все поклонились, выражая почтение Марпе и его знамени победы, освященному буддами прошлого.

Марпа проснулся немного удивленным. Он был в прекрасном расположении духа. В этот момент к нему зашла жена с горячим утренним напитком и сказала:

– Лама, сегодня во сне я видела двух женщин, которые, по их словам, пришли из Ургьена, что на севере. Они принесли с собой хрустальную ступу55, которая выглядела немного потускневшей. Одна женщина сказала: «Наропа приказал ламе освятить ступу и установить ее на вершине горы». А ты крикнул в ответ: «Учитель Наропа уже освятил ступу, но я должен подчиниться его приказу». И ты обмыл ее водой из вазы и совершил освящение. После этого ты установил ее на вершине горы, и она стала излучать свет такой яркий, как Солнце и Луна вместе взятые, и на вершинах соседних гор появились ее многочисленные подобия, порожденные ею. Две женщины охраняли эти ступы. Что означает мой сон?

Марпа подумал: «Этот сон в точности совпадает с моим». И его сердце радостно забилось. Но жене он сказал:

– Я не знаю, в чем смысл. Сны не имеют смысла. Я пойду пахать поле, которое у дороги. Приготовь мне еды с собой.

Жена возразила:

– Но у тебя есть работники, которые могут сделать это. Все будут смеяться, если ты, великий лама, пойдешь работать в поле. Прошу тебя, не ходи!

Но Марпа не обратил на нее никакого внимания и сказал:

– Принеси мне хорошую порцию пива.

Взяв у нее кувшин, он сказал:

– Этого мне должно хватить. Дай еще для гостя.

Он взял еще один кувшин и вышел. Придя на поле, он поставил кувшин на землю и накрыл его шляпой. Вспахивая поле, он посматривал на дорогу. Попивая пиво, он чего-то ждал.

Тем временем я был в пути. С низовьев Лходрака (Южный Утес) я начал расспрашивать каждого встречного, где живет великий Марпа-переводчик. Но никто не слыхал о таком. Когда я добрался до перевала, откуда был виден монастырь Дрово Лунг, я задал тот же вопрос еще одному прохожему.

Он ответил:

– Здесь есть человек по имени Марпа, но никто не называет его «великий Марпа-переводчик»».

– Тогда где Дрово Лунг?

Он показал, и я спросил снова:

– Кто живет в Дрово Лунге?

– Человек по имени Марпа.

– Не зовут ли его еще как-то?

– Ну некоторые называют его лама Марпа.

– Тогда это мой лама. А как называется этот перевал?

– Он называется Чхола Ганг (Гряда Дхармы).

Я продолжил свой путь, продолжая расспрашивать прохожих. Мне встретились пастухи, и я задал им тот же вопрос. Старшие ответили, что не знают. Среди них был мальчик приятной наружности, хорошо одетый и с умащенными волосами. Он складно говорил и сказал мне:

– Ты спрашиваешь о моем отце? Если да, то он распродает все наши вещи, покупает золото и отправляется с ним в Индию, откуда возвращается с громадным количеством книг, усеянных драгоценными камнями. Обычно он не работает, но сегодня пашет.

Я подумал:

– Что-то из того, о чем сказал мальчик, делает его похожим на ламу, но станет ли великий переводчик пахать землю? – И я продолжил свой путь.

Я встретил высокого и полного человека в монашеской одежде, с большими глазами и свирепым взглядом. Он пахал. Как только я взглянул на него, меня охватила невыразимая радость и неописуемый восторг. Ошеломленный, я остановился как вкопанный. Затем я сказал:

– Учитель, я слышал, что здесь живет ученый Марпа-переводчик, близкий ученик славного Наропы. Где его дом?

Монах долго осматривал меня с головы до ног и затем спросил:

– Ты кто?

Я ответил:

– Я великий грешник, пришел с верхнего Цанга. Марпа так известен, что я пришел просить его о наставлениях.

– Хорошо, я устрою тебе встречу с Марпой. А пока вспаши поле.

Он вытащил из-под шляпы пиво и дал его мне. Пиво было прохладным и очень вкусным.

– Работай как следует, – добавил он и ушел.

Я допил пиво и охотно принялся за работу. Вскоре меня позвал тот мальчик, с которым я разговаривал на поле.

К моей радости он сказал:

– Зайди в дом и послужи ламе.

Ему не терпелось сразу же представить меня ламе, но я сказал:

– Я хочу закончить работу, – и продолжал работать, пока не вспахал все поле. Так как это поле помогло мне познакомиться с ламой, я назвал его Тхунгкен (Поле Удачного Случая). Летом дорога пролегала по краю поля, а зимой пересекала его.

Я вошел в дом вместе с мальчиком. Тот самый монах, которого я встретил незадолго до этого, сидел на двух квадратных подушках, покрытых ковром, и еще одна была у него за спиной. Он уже вытер лицо, но брови, нос и усы были в пыли. Он ел.

Я подумал: «Да это тот же самый монах. А где лама?» Тогда лама сказал:

– Конечно, ты не знаешь, кто я. Я Марпа. Поклонись!

Я тотчас же поклонился ему.

– Лама Ринпоче56, я великий грешник из Ньима Латё57. Я подношу тебе свои тело, речь и ум. Я прошу у тебя пищи, одежды и учения. Пожалуйста, научи меня тому, что приводит к освобождению за одну жизнь.

Лама ответил:

– Я не хочу слушать весь этот бред о том, что ты великий грешник. Я не посылал тебя совершать грехи. Что ты там натворил?

Тогда я покаялся в своих преступлениях. Лама сказал:

– Так, теперь понятно. В любом случае, мне по сердцу твое подношение тела, речи и ума, но я не могу обеспечивать тебя пищей и одеждой и одновременно обучать. Или я буду содержать тебя, а учиться ты будешь в другом месте, или я буду давать тебе учение, но тогда тебе придется самому искать себе пропитание и одежду. Выбери что-то одно. Но если ты выберешь учение, только от твоих стараний будет зависеть, достигнешь ты освобождения при жизни или нет.

Я ответил:

– Хорошо, поскольку я пришел за учением, я поищу пищу и одежду в другом месте.

Так как я положил свои книги в его алтарной комнате, он сказал:

– Убери свои грязные книги, они испачкают мою священную утварь и алтарь.

Я подумал: «Он говорит так потому, что мои книги содержат тексты по черной магии». И я унес их оттуда. Я оставался с Марпой еще несколько дней. Жена ламы хорошо кормила меня.

Так говорил Миларепа. Так он встретил своего Учителя. Это первая глава, описывающая его добрые дела.

ГЛАВА 2. ИСПЫТАНИЯ

Спустя несколько дней я отправился просить подаяние и, обойдя всю долину, собрал двадцать одну меру ячменя. Из них четырнадцать я отдал за большой кувшин с четырьмя ручками, без единого изъяна внутри и снаружи. За одну меру я купил мяса и пива, а оставшийся ячмень ссыпал в большой мешок и, положив сверху сосуд, вернулся к ламе. Изнемогая от усталости, я уронил мешок, отчего комната задрожала. Лама, который в то время ел, от неожиданности перестал жевать.

– Малой, – сказал он, – да ты силен! Ты и нас хочешь похоронить под руинами дома с помощью своей магии? Ты неисправим! Вон со своим мешком!

И он пнул мешок ногой. Вытаскивая мешок из комнаты, я сказал сам себе просто, без всяких злых мыслей: «Лама вспыльчив! Нужно следить за собой и быть более внимательным». Вернувшись и поклонившись, я поднес ламе пустой сосуд. Он взял его и держал некоторое время с задумчивым видом. По лицу его потекли слезы, и он сказал:

– Это доброе предзнаменование. Я поднесу его великому Учителю Наропе.

И Марпа поднял его в знак подношения. Затем, взяв сосуд за ручки, он потряс его, произведя сильный звон, и отнес в алтарную комнату. Он наполнил сосуд топленым маслом от алтарных светильников. Я снова попросил ламу обучать меня.

В ответ он сказал:

– Из областей У и Цанг ко мне идет немало преданных учеников, но всякий раз жители Ядрока, Таклунга и Линга нападают на них и крадут у них провизию и подарки. Похорони эти земли под градом. Это будет благое дело для пользы учения. После этого я дам тебе наставления.

Я напустил на эти районы сильнейший град и снова попросил ламу наставлять меня. Но услышал в ответ:

– За твои две-три жалкие градины я должен дать тебе учение, которое досталось мне в Индии такой дорогой ценой? Ты хочешь моего учения? Горцы на перевале Лходрака нападают на моих учеников, которые идут из Ньяла Лоро. Они смеются мне в лицо. Ты, который называет себя великим магом, нашли проклятье на горцев. Если докажешь свою магическую силу, я дам тебе учение Наропы, чтобы ты смог достичь освобождения за одну жизнь в одном теле.

После моего проклятия горцы передрались между собой и во время драки многие погибли. Узнав про это, лама сказал мне:

– А ты действительно великий маг. – С тех пор он стал называть меня Великим Магом.

Когда я снова попросил учений об освобождении, он в ответ сказал:

– Ха! Ради твоих ли преступлений я ходил в Индию, рискуя жизнью? Ты говоришь, что хочешь бесценных учений, которые подобны живому дыханию дакинь и за которые я отдал все свое золото? Надеюсь, ты шутишь! Другой бы на моем месте убил тебя за такую дерзость. Пойди и восстанови уничтоженные тобой посевы в Ядроке и воскреси убитых горцев. После этого я буду учить тебя. И не возвращайся, если не сможешь сделать этого.

Лама сильно гневался. Я же был низвергнут в пучину отчаяния и заливался горючими слезами. Жена ламы жалела меня и старалась утешить.

На следующее утро лама сам пришел ко мне и сказал:

– Возможно, я был слишком суров с тобой вчера вечером, но не принимай близко к сердцу. Будь терпелив. Передача учения – очень медленная работа. Но мне думается, что у тебя достаточно энергии для работы, поэтому построй башню, которую я подарю своему сыну Дарме Доде (Букет Сутр). Когда ты ее закончишь, я буду наставлять тебя и обеспечивать пищей и одеждой.

– Но что случится со мной, если я за это время умру, так и не достигнув освобождения?

– Я обещаю, что за это время ты не умрешь. Мое учение нельзя выразить несколькими словами. Если ты будешь упорно медитировать в соответствии с моими наставлениями, то этим и покажешь, сможешь достичь освобождения в течение этой жизни или нет. Моей школе присуща столь сильная энергия пробуждения, какой нет нигде более.

Утешившись, я спросил:

– Каков план дома?

Родственники Марпы по отцовской линии поклялись не строить никаких укреплений. Но Марпа такой клятвы не давал. И сейчас, думая о строительстве башни, он нашел способ обойти своих родственников и одновременно позволить мне искупить грехи.

Он сказал:

– Построй вот такую башню на восточной стороне горы.

И я начал возводить круглую башню.

Когда я возвел уже половину здания, лама пришел и сказал:

– В прошлый раз я недостаточно хорошо обдумал план. Сломай эту башню и отнеси землю и камни туда, где взял.

Так я и сделал. В другой раз лама, который, казалось, был пьян, повел меня на западную сторону горы и сказал:

– Вот здесь строй башню.

И я стал строить полукруглую башню. Когда я возвел вполовину требуемой высоты, лама снова пришел и сказал:

– Это все же не та форма. Разрушь все и отнеси глину и камни туда, откуда принес.

В следующий раз мы пошли на вершину горы, обращенную к северу, и лама сказал:

– Великий Маг, похоже, я был пьян в прошлый раз и дал тебе неверные указания. Построй на этом месте действительно хороший дом.

Я ответил:

– Непрестанно строить дома, чтобы затем разрушать их, тяжело для меня и накладно для тебя. Пожалуйста, хорошо все обдумай!

Лама ответил:

– Я не пьян сегодня и хорошо всё обдумал. Это дом будет называться Башня Тантрийского Йогина, и он должен быть треугольным. Поэтому построй мне дом такой формы, и мы не будем его разрушать.

И вот я уже строил дом треугольной формы. Когда работа была выполнена на треть, пришел лама и спросил:

– Великий Маг, ты для кого это строишь? Кто приказал тебе?

– Ты сам приказал мне построить этот дом для твоего сына.

– Я не помню, чтобы давал такие распоряжения. Если же ты прав, то, должно быть, я сошел с ума. Я что, совсем потерял рассудок?

– Я предвидел, что подобное может случиться, и осмелился просить тебя тщательно все обдумать, и тогда ты ответил, что уже все тщательно обдумал и что этот дом не будет разрушен.

– Прекрасно! А кто это может подтвердить? Да ты хочешь запереть нас в своем доме, имеющим вид магического треугольника, и наслать на нас проклятье! Но мы не отнимали у тебя наследство и не брали ничего из вещей твоего отца. Если ты не думаешь о магии и все еще желаешь дхармы, верни глину и камни на прежние места, иначе местные божества рассердятся. После этого, если ты еще хочешь учения, я передам его тебе. А если не сделаешь этого, можешь уходить.

Лама говорил очень рассерженно.

Я крайне опечалился, но подчинился, так как сильно стремился к дхарме. Я отнес глину и камни с треугольной башни на прежнее место. В то время из-за тяжелой работы у меня на плечах образовались язвы. Я подумал: «Если я покажу их ламе, он только поругает меня. Если я покажу их жене ламы, она подумает, что я этим хочу подчеркнуть, какую тяжелую работу для них выполняю». Поэтому я никому не говорил о своем недомогании, а только слезно просил жену ламы помочь мне получить учение. Мать пошла к ламе и сказала:

– Твои бессмысленные затеи со строительством башен приносят Великому Магу одни мучения. Смилуйся и дай ему учение.

Лама отвечал:

– Приготовь для него хороший обед и позови его.

Она приготовила обед и привела меня. Лама тогда сказал мне:

– Великий Маг, не надо лгать и говорить, что я говорил то, чего я на самом деле не говорил. Но так как ты хочешь учения, я дам его тебе.

И он дал разъяснение о Трех Драгоценностях и основных заповедях. В заключение он сказал:

– Это основа для всех. Но если ты стремишься получить тайное учение, вот как следует поступать. – И он рассказал мне историю о том, как Наропа достиг освобождения и через какие великие испытания ему пришлось пройти. – Но, боюсь, что ты так не сможешь.

Его рассказ усилил мою веру, и я не мог сдержать слез. Я поклялся сделать все, что лама ни попросит.

Спустя несколько дней лама взял меня на прогулку. Во время прогулки мы подошли к месту, на котором родственники ламы договорились ничего не строить и которое теперь ими охранялось.

Здесь лама остановился и сказал:

– Теперь ты должен построить обычную, с квадратным основанием белую башню в девять этажей, с надстройкой, образующей десятый этаж. Этот дом не будет разрушен. После окончания строительства я передам тебе тайное учение и буду обеспечивать тебя всем необходимым, пока ты будешь находиться в затворе58, практикуя медитацию.

– Нельзя ли пригласить твою жену, чтобы она засвидетельствовала эти слова?

– Что ж, можно, – сказал лама.

Лама в это время чертил план дома на земле. Я привел жену ламы и в присутствии обоих сказал:

– Я уже построил три дома, но каждый их них мне пришлось разрушить. О первом лама сказал, что недостаточно хорошо обдумал план; о втором – что был пьян, когда давал распоряжение; о третьем – что был вне себя, сумасшедшим и потерял память. Когда я напомнил ему об обстоятельствах, связанных с третьим домом, он спросил, кто может подтвердить мои слова, и осыпал меня упреками. Поэтому я позвал тебя быть свидетельницей его слов.

В ответ жена ламы сказала:

– Я рада быть свидетельницей, но лама такой своенравный, что не обратит на мои свидетельства никакого внимания. Кроме того, лама строит без всякой причины и разрушает без всякой причины. К тому же эта земля не принадлежит нам лично, она принадлежит всем родственникам. А это может положить начало вражды. Но что бы я ни говорила, он не станет слушать.

Обратившись к своей жене, лама сказал:

– Тебя просили быть свидетельницей. Что касается меня, то я буду действовать в соответствии с своим обещанием. Великий Маг, если ты не веришь мне и не собираешься строить, уходи.

Итак, я заложил квадратный фундамент. Когда я клал стену, ученики моего гуру: Нгоктон из Шунга, Цуртон из Дола и Метон из Цангронга – ради забавы прикатили ко мне огромный камень и сделали его краеугольным. Когда я довел строительство до второго этажа по обе стороны двери, лама пришел и стал внимательно осматривать работу. Осмотрев все здание, он указал пальцем на большой валун, который принесли его ученики, и спросил:

– Великий Маг, где ты взял этот камень?

Я ответил:

– Твои три лучших ученика принесли его сюда ради забавы.

– Нельзя использовать для строительства их камни. Потрудись вытащить его и вернуть на место, где он был.

– Но ты сказал, что эта башня не будет разрушаться.

– Так и есть. Но не годится использовать как слуг моих учеников, которые находятся на более высоких ступенях. Не надо все разрушать, только вытащи этот камень и отнеси его на прежнее место.

Так, мне пришлось разобрать здание сверху донизу и вернуть камень на место.

– Вот теперь, – сказал лама, – принеси камень обратно и сделай его краеугольным.

Я вернул камень на место, ради чего мне пришлось приложить усилие, равное силе троих. Поскольку этот камень мне пришлось относить и возвращать самому, я назвал его Исполинским Камнем.

Пока я был занят закладкой фундамента на вершине горы, родственники ламы собрались на совет и сказали:

– Марпа строит башню на Горе Торжественной Клятвы. Мы должны защитить наши земли.

Некоторые сказали на это:

– Марпа совсем выжил из ума. Он заполучил дюжего новичка из Лато, который строит башни без всякого плана на каждом близлежащем холме и пригорке. Когда башня наполовину построена, он разрушает ее и относит камни обратно. Он, наверное, и эту башню разрушит. А если нет, мы помешаем ему строить дальше. Поживем —увидим.

Но я продолжал строить и не думал разрушать. Когда уже был построен седьмой этаж, у меня на спине появилась еще одна рана. Родственники Марпы сказали друг другу:

– Похоже, он не собирается сносить это здание. Здания, построенные раньше, были снесены, но это, наверное, было лишь прикрытием, обманным маневром. Давайте сами снесем его.

И они приготовились осуществить задуманное. Но лама создал иллюзорных солдат в доспехах и разместил их везде: снаружи и внутри здания. Враги подумали: «Откуда у Марпы такое войско?» Испугавшись, они не осмелились начать войну с Марпой. Вместо этого каждый тайно поклонился и выразил свое почтение Марпе, и все они стали его благотворителя и учениками.

В то время прибыл Метон из Цангронга, чтобы получить посвящение йидама Чакрасамвары59.

Жена ламы тогда сказала мне:

– Тебе нужно постараться сейчас получить учение.

Про себя же я подумал: «Сейчас я смогу получить посвящение, ведь я построил такое здание своими руками, и никто мне не помогал. Никто не принес мне ни одного камня хотя бы с козлиную голову, ни одной корзины земли, ни одного кувшина воды, ни одного куска глины».

Поприветствовав ламу, я занял место среди прочих учеников. Лама позвал меня:

– Великий Маг, какие подарки ты приготовил?

Я отвечал:

– Я выражаю тебе почтение постройкой дома для твоего сына. Ты обещал, что дашь мне посвящение и наставления. Поэтому я и пришел.

Лама возмутился:

– Ты построил всего лишь башенку, которая не толще моей руки. Вряд ли это заслуживает учений, которые я нес из Индии, претерпевая огромные трудности. Если ты можешь заплатить за учение, тогда другое дело. Если же нет, не смей оставаться среди посвящаемых.

Сбил меня с ног, он за волосы выволок меня из комнаты. Мне хотелось умереть на месте. Я прорыдал всю ночь. Жена ламы подошла ко мне со словами утешения:

– Лама всегда говорит, что принес учение из Индии ради блага всех существ. Он готов учить каждого, даже собаку, если она окажется перед ним. Он раскрывает благо учения всем. Почему он отказывает именно тебе, я не знаю. В любом случае, не разочаровывайся в нем.

Подбодрив меня, она ушла. На следующее утро лама сам пришел ко мне.

– Великий Маг, лучше прекратить строить эту башню и начать возводить алтарный зал с двенадцатью колоннами в виде пристройки к главному зданию. После я передам тебе тайное учение.

Еще раз я заложил фундамент здания и принялся возводить стену. Во время строительства жена ламы приносила мне хорошо приправленную еду и так много пива, что я, бывало, пьянел. Она была очень добра и утешала меня.

Когда пристройка была близка к завершению, прибыл Цуртон Вангнге из Дола, чтобы получить посвящение Гухьясамаджи60.

Тогда жена ламы сказала мне:

– Сын мой, на этот раз тебе уж удастся получить посвящение.

Она дала мне бочонок масла, отрез ткани и небольшой медный сосуд, чтобы преподнести ламе.

Сделав подношение, я сел среди учеников. Лама спросил меня:

– Великий Маг, какие подарки ты приготовил, что дало тебе сесть среди посвящаемых?

– Бочонок масла, отрез ткани и медный сосуд.

– Эти вещи были подарены мне другими учениками. Не надо дарить мне мое же добро! Если у тебя есть что-то лично твое, то принеси. Если нет, не смей оставаться здесь.

Лама вскочил и вытолкал меня взашей. Мне хотелось провалиться сквозь землю.

«Наказание ли это за те убийства, что я совершил с помощью колдовства, и за то, что я уничтожил столько посевов градом? Или лама знает что-то такое, что не дает мне практиковать дхарму61? Или из-за недостатка сострадания он не хочет обучать меня? Что бы ни было, без дхармы человек лишь накапливает омрачения. Может, мне покончить с собой?»

В этот момент супруга ламы принесла мне кусок освященного пирога. Она старалась утешить меня, но я потерял вкус к пище и прорыдал всю ночь.

На следующее утро лама пришел ко мне со словами:

– Ты должен закончить оба здания: пристройку и башню. После этого я дам тебе посвящения и наставления.

Возобновив работу, я закончил башню и приступил к алтарному залу, но к тому времени у меня появилась еще одна рана на спине. Кровь и гной сочились из трех ран, и скоро вся моя спина превратилась в одну сплошную рану. Я показал ее жене ламы и стал умолять помочь мне и попросить ламу раскрыть мне учение, напомнив об обещаниях, которые он дал при закладке фундамента башни. Мать осмотрела мои раны, и глаза ее наполнились слезами.

– Я поговорю с ламой, – сказала она.

Придя к ламе, она сказала:

– Лама Ринпоче, работа, которую выполняет Великий Маг, покрыла его руки и ноги ссадинами и синяками. На спине у него три огромные раны, из которых сочится кровь и гной. Я слышала раньше о лошадях и ослах с такими ранами и даже видела несколько таких животных, но никогда прежде не слышала, что у людей могут быть такие раны, и уж тем более не видела таких. Будет очень стыдно, если кто-нибудь прознает об этом. Но еще хуже будет, если они узнают, что это из-за такого великого ламы, как ты. Ты обладаешь огромным состраданием, дай мальчику инструкции. Ты обещал, что после завершения строительства ты передашь ему наставления.

Лама отвечал:

– Да, я обещал. Я обещал, что передам ему учение, когда десятиэтажное здание будет закончено. Но где эти десять этажей?

– Он построил больше, чем десять этажей. Он сделал пристройку.

– Много слов, мало дела. Я дам ему наставления, когда он закончит десятый этаж. А правда, что у него на спине раны?

– У него не просто раны, вся его спина – сплошная рана. Однако у тебя такая власть, что ты можешь поступать, как тебе хочется.

Сказав это с большой печалью, она поспешила ко мне.

– Пойдем со мной, – сказала она.

По дороге я думал: «Начнут ли меня обучать?»

Но лама сказал:

– Великий Маг, покажи спину.

Я показал. Осмотрев ее очень внимательно, лама сказал:

– Мой Учитель Наропа прошел через двадцать четыре испытания62: двенадцать больших и двенадцать малых – каждое из которых превосходит твои. Я сам, нисколько не жалея своего имущества и своей жизни, пожертвовал их Учителю Наропе. Поэтому если ты действительно ищешь учения, не выставляй напоказ свое усердие и трудись над постройкой башни.

Я подумал, что он прав.

Затем лама сложил мою одежду так, что получилось нечто вроде подушки, которой можно закрыть раны, и сказал:

– Поскольку ты работаешь на манер лошадей и ослов, положи эту подушку на раны и продолжай носить глину и камни.

Я ответил:

– Как может эта подушка вылечить меня?

– Она не даст грязь попадать в рану и не будет ее ухудшать.

Получив от гуру такое указание, я продолжал носить землю в руках, а не на спине. Когда я месил глину, лама увидел меня и подумал: «Это невероятно – он слушается меня во всем». И он втайне плакал.