Читать онлайн Последыш бесплатно

Пролог

Рядом с сосной горел костер. Горел, на мой взгляд, слишком ровно. Без искр, без языков пламени. Пламя вообще больше синее, чем красное. Сосна тоже не совсем сосна. По размеру ствола скорее кедр напоминает. С мощными корнями, выпирающими из земли, и частыми, как у кедра же, ветвями. «Не успел», – подумал я, переведя взгляд на одну из таких нижних массивных ветвей с висящим на ней телом Маргариты. Странно, но вид подвешенной девушки не вызвал у меня ни жалости, ни разочарования. Единственное, это к имеющимся злости и целеустремленности заново присоединилась в разы усилившаяся настороженность. Я стоял в полной темноте, не приближаясь к границе того света, который давали отблески пламени, и не решался ее покинуть. Оставаться в этой липкой, обволакивающей тьме было страшно, но выйти на свет было вообще не по себе.

Стараясь не шевелиться, и не отводя взгляда от висящей ко мне боком обнаженной девушки, я напряженно пытался понять, что меня смущает. «Не ходи», – шепнула тьма мне в ухо. Кожа по всему телу покрылась мурашками. Опять, блин, началось. Я так до сих пор и не определился. То ли таким образом сказалось напряжение и у меня произошел конкретный сбой в голове. В виде голосов. То ли… А вот других внятных объяснений я так и не придумал.

На всякий случай я снова включил подствольный фонарик и, развернувшись спиной к поляне, поводил лучом света по сторонам. Никого. Вновь тишина. Постоял минуту. Еще минуту. Вернулся в исходное положение и, выключив фонарик, сделал несколько осторожных шагов в сторону и в то же время по направлению к сосне. Замер. Глаза обшаривают поляну с нового ракурса. Ничего нового. Еще несколько шагов. Хм. На отходящем от ствола корне лежит одежда Маргариты. Делаю еще несколько шагов, сокращая расстояние, и оказываюсь прямо напротив нее. Тени немного сместились, и я остановился, почувствовав, как волосы на загривке встали дыбом. Я наконец-то понял, что было во всем этом не так. Тело Маргариты висело на ее собственных волосах. «Как такое возможно», – подумал я, уже сомневаясь в том, что она мертва. Блин, волосы какие длинные, вроде не замечал этого раньше. И черные, хотя всегда помнил ее русой. Я, больше не таясь, влекомый любопытством, подошел к ней вплотную. Несмотря на то, что она висела и на ее неестественную бледность, я по-прежнему не был уверен в ее смерти.

Костер неожиданно потух. Разом, как будто закончился заряд батареи. Я нажал кнопку фонарика и, подсвечивая казавшееся обескровленным лицо, тихонько позвал: «Рита». «Ри-ита-а-а», – раздался визг сзади. И следом хохот. Меня как будто пронзило током. Я, подпрыгнув, развернулся на месте и, оскалившись, начал класть заряды картечи в то место, откуда, как мне показалось, раздался этот визг-хохот. Отстреляв пять патронов и не переставая скалиться, от испытанного в который раз за ночь испуга, я тяжело дыша замер. Кроме звона в ушах – ничего. Оглянулся на висящее тело. Тут без изменений. Уже отворачиваясь, заметил непонятное движение. Крутанул ногами «циркуль» и, вытаращив глаза, уставился на то, как на ветке начали расплетаться волосы Маргариты, плавно опуская ее тело вниз. После того как ноги девушки, примяв траву, оказались на земле, волосы неторопливо прикрыли тело, а сама Маргарита откинула голову назад и застыла без движения.

Сзади меня послышались приближающиеся шаркающие звуки. С трудом сдерживая инстинктивное желание пальнуть в Маргариту, я семенящими шажками, медленно, практически на месте, начал разворачиваться. Все естество требовало рвануть отсюда. Бежать не разбирая дороги, просто бежать и вопить, сбрасывая то невыносимое напряжение, которое скопилось внутри за последние часы. Но я был скован всем тем нереалистичными, не поддающимся анализу рассудка, но проживаемым всеми органами чувств сюжетом, который разворачивался сейчас вокруг меня. Луч фонаря ожидаемо высветил вышедшую из кустов на поляну очередную напасть. Напасть выглядела как интеллигентного вида щурящийся от яркого, направленного на него света мужчина. Интеллигентный вид ему придавали аккуратная профессорская бородка и усы. А вот о том, что он из разряда очередной напасти, свидетельствовало то, что этот «интеллигент» был одет в одни лишь трусы и к тому же волочил кого-то за ногу. И этот кто-то, по всей видимости, был мертвым. Этот вывод я подтвердил, на секунду переместив луч света. Живот и горло у него были разорваны. «Не убежал», – тряхнув своей бородкой, констатировал «профессор» и, выпустив из левой руки ногу, за которую волочил тело, прикрыл глаза ладошкой. «Не убежал». Я покрепче прижал приклад плечом и, мысленно посочувствовав своему теперь уже бывшему проводнику, стал напряженно ждать продолжения. «Ты свет-то убери», – недовольно потребовал интеллигент. «Хорошо», – коротко кивнув, согласился я и выстрелил ему в лицо.

Глава 1

Подъехав к нашей столярке, я увидел, что оба Андрюхи уже стоят возле ворот.

– Здорово, пацаны, – поприветствовал их, опустив стекло. Взглянул на часы – 8:40. – Чего так рано?

– Привет, Глеб. Да вот тебя ждем, хотели поговорить.

– Понял, сейчас машину загоню сначала.

Я собрался посигналить, но Валентин, наш сторож, уже увидел, что я подъехал, и начал открывать ворота. Я заехал во внутренний двор, выбрался из машины.

– Валентин, здравствуйте, – поприветствовал сторожа.

– Доброе утро, Глеб. Все без происшествий. Чай вскипел. Хлопцы тебя уже с восьми часов поджидают, – коротко отчитался он.

– Понял вас. Спасибо. Пойду узнаю, чего у них стряслось.

– Пойди, пойди, Глеб. Ну а я до дому, – слегка махнул своей сумкой Валентин. – Сегодня еще моя смена, а завтра уже охламон выйдет. Так что до вечера, Глеб.

– Не знаю, Валентин, может, уже и до завтра, – ответил я, – не уверен, что до конца рабочего дня останусь.

– Ну тогда до завтра, – сторож, прощаясь, протянул руку, пожал мою и неторопливо пошел домой. А я направился к парням.

– Ну чего? О чем хотели поговорить?

Оба Андрея выглядели смущенно. Вообще ребята они были хорошие. И по человеческим качествам, и как специалисты. С детства друзья. Росли в одном дворе. После армии вместе работали у армян в мебельном цехе. Когда мы дали объявление на вакансию распиловщика, пришли тоже вместе. Серьезные, воспитанные, аккуратные. Поговорили с ними и, посовещавшись с Игорем, взяли обоих. Не пожалели. Андрей Савичев, «блондин» прозвали его, занялся изготовлением дверей, а Андрей Фомин – Фома, соответственно, так и занял место распиловщика. Они даже одевались похоже. Сейчас оба были в джинсах, сланцах и в белых футболках.

– Глеб, мы насчет Риты, – начал Савичев.

– Какой Риты? – не понял я его. Я как услышал, что им надо поговорить, сразу начал готовиться к теме поднятия зарплат, даже уже начал прикидывать, насколько это возможно, и поэтому слегка растерялся.

– Риты, Игоря сестры, – пояснил Фома.

– А чего с ней?

Фома замялся.

– Слушай, Глеб, как-то это странно, может, мы чего-то накручиваем, но давай мы расскажем, чего видели, а ты сам решай, как это выглядит.

– Ла-адно-о, давайте, послушаю, – все еще растерянно протянул я.

– Ну вот… Мы недавно после работы с девчонками возле пиццерии стояли. Заказ ждали. Ну и видим: «Эскалейд» подрулил белый. А из него Рита и парень вышли. Ну и в здание рядышком, которое офисное, зашли.

Сказав это, Фома замолчал. Я же неожиданно для себя, испытав укол ревности, отреагировал грубее, чем того требовала ситуация.

– И че? Чего здесь странного?

Андрей похлопал глазами и продолжил:

– Так после этого мы еще пару раз видели, как она приезжала.

– Ну и что?

Разговор начинал меня раздражать. Так как Маргарита мне была симпатична, тема ее встреч с кем-то меня неприятно задевала.

– Глеб, так она каждый раз с разными типами приезжала. А машина та же самая. Как-то мы не смогли себе это объяснить. Вот и решили тебе рассказать.

И оба выжидающе на меня уставились. Хотел отмахнуться, но следом задумался: действительно, в голову не шло ни одного нормального объяснения. Тьфу ты, нафиг.

– Ладно, ребята, принял. Спасибо за информацию.

– Еще одно, Глеб. – Заговоривший Савичев оглянулся на входивших в ворота Жеку и Серегу, остальных членов бригады. – Те ребята сурово так выглядят. Так что, если что, можете с Игорем на нас рассчитывать. – Фома на эти слова друга согласно кивнул.

– Понял, парни. Еще раз спасибо.

Подошли ребята, мы все, здороваясь, поручкались, и я пошел к себе в кабинет. Там заварил чай в заварнике, уселся на диванчик, поставил перед собой на журнальный столик заварник, кружку. Мой утренний чайный ритуал начался. Новости в смартфоне, неторопливое чаепитие, конфеты. Вот же блин! Придется прояснить ситуацию с Маргаритой, в первую очередь для себя. Картинка «Эскалейда» с Ритой засела в голове, как живая. Ладно, через два дня Игорь вернется, и поговорим. Все, пойду работать. Но выйти из кабинета не успел. Открылась дверь, и вошла Ольга. Наш административный аппарат. Причем в одном лице.

– Привет, Глеб.

– Ага, привет.

Я двинулся на выход.

– А ты что, чай уже попил? А я конфет принесла, – Оля призывно улыбнулась.

– Ну все не съедай, мне оставь, – не купился я. И все-таки вышел.

Оля целый день могла провести на сладостях и чае. И занималась тем, что отвлекала других от работы. Я на это смотрел сквозь пальцы. Работу свою она выполняла и перевыполняла. А то, что развлекалась, доставая всех мужиков в поле зрения, так лишь бы не меня.

Вышел из цеха и увидел, что Жека уже оседлал КУН и разгружал привезенный вчера вечером лес. Вообще-то я именно этим и собирался заняться. Тут же во дворе сортировали пиломатериал остальные ребята. Не понял, им чего, заняться нечем? А если Ритка реально во что-то впуталась? А я Игоря ждать собрался. А ее, к примеру, уже срочно спасать требуется. Или над ней прямо сейчас кто-нибудь измывается. Либо она, не понимая ничего…

– Гле-е-еб! – Оля с чашкой в одной руке и сигаретой в другой стояла рядом. Капец, когда успела?

– Чего тебе?

– Ты что, не слушал меня? А? – Оля помахала рукой с сигаретой прямо перед моим лицом. Причем очень близко.

Вот совсем обнаглела. Никакой субординации.

– Да, задумался, – вместо того чтобы указать ей на это вызывающее поведение, я, как всегда, спустил ее наглость на тормозах. – А чего пацаны не в цехе работают? – задал вопрос.

Оля в этот момент, затягиваясь дымом, поперхнулась и закашлялась. Причем неслабо так. Аж покраснела вся. А ее худое тело согнулось и задергалось в такт кашлю.

– Бросай курить, – посоветовал я ей. Развернувшись, с опаской придержал ее левую руку и забрал из нее чашку с чаем. Еще не хватало, чтобы меня облила. Оля, кашляя, освободившейся рукой схватилась за меня.

– Фу-ух, – наконец справившись, выдохнула она. – Чуть не задохнулась! Из-за тебя все!

– Я-то здесь при чем? – не понял я ее обвинения.

– При том! – возмущенно уставилась она на меня. – Я же тебе только что все объяснила. С одиннадцати часов электроэнергии не будет, вот ребята во дворе и решили работать. Ты где летаешь?

– Хм, и надолго?

– До пятнадцати часов.

Я отцепил ее руку от своего плеча. Вернул чашку с чаем.

– Ладно, я тогда по делам. За старшего остаешься. – Решение разобраться, не дожидаясь Игоря, созрело окончательно.

Оля затушила сигарету, щелчком отправила ее в урну, надула щеки, дурачась, откозыряла, сказала: «Слушаюсь», – и направилась в сторону парней. Командовать, похоже. Ну а я двинул к своей вишневой «Сотке». Сел в машину, достал телефон и задумался. С одной стороны, импульс позвонить Игорю появился сразу после разговора с парнями, но я его до сих пор гасил. Потому что, с другой стороны, если быть искренним с самим собой, то я уже давно с интересом поглядывал на Маргариту. Но этим и ограничивался, не решаясь на конкретные шаги. Она реально клевая. Но совершенно непредсказуема. И, собственно, опасаясь ее реакции на мой флирт, я и вел себя нерешительно. А тут такой шанс появился проявить себя героем. Даже если ситуация надумана и ничего ей не грозит, то все равно важно же проявленное намерение. Ну и в крайнем случае ухажеров ее шугану. Так и быть.

Я положил телефон на панель и завел машину. Сдавая назад, посигналил Жеке на тракторе, чтобы не растоптал меня случайно, и, развернувшись, выехал со двора. Уже выворачивая с промзоны на городскую улицу, сообразил. Ребята ведь вечером видели Риту. А сейчас утро. И только сейчас вспомнил, как охарактеризовал тех типов блондин. Суровые. Хм. Как бы меня, героя, самого там не шуганули. Ладно, сгоняю пока до офисов, где их видели вместе, а там как пойдет.

Андрюхи и родители Игоря жили в одном микрорайоне, так что я знал, о каком месте они рассказывали. И сам там иной раз проводил время. Я перестроился в крайний ряд и на светофоре повернул налево. Десять минут движения по городским улицам, и я подъехал к пиццерии на аллее. Вечером, когда спадало дневное пекло, здесь всегда было полно народу. Причем всех возрастов. Но не сейчас. Аллея по протяженности была примерно метров двести. Уютная, зеленая, везде скамейки. Кафешки. В данный момент, подъезжая, я видел на ней занятыми лишь несколько скамеек, и то исключительно находящихся в тени тополей. Автомобилям здесь проезд был запрещен, поэтому я припарковался, как положено, в начале аллеи. Всего в паре домов от того самого трехэтажного офисного здания, куда, по словам Фомы, заходила Рита с типами. Разглядывая парковку на предмет присутствия «Эскалейда», я ощутил, как во мне просыпается азарт. Я понял, что мне начинает приносить удовольствие вся эта история. Было реально интересно последить, разузнать и спланировать свои действия.

Так, «Эскалейда» не вижу. Пойду прогуляюсь до здания, посмотрю, что там за офисы вообще. Вылез из машины. Солнце уже прямо пекло. Подумав, дотянулся и включил кондиционер на полную. Захлопнул дверь и закрыл машину ключом, не став глушить. До здания было идти всего ничего, но я успел прочувствовать всю прелесть тридцатиградусной жары. Блин, вот зачем джинсы сегодня надел. Поднимаясь на крыльцо, прочитал название на вывеске: «Деловой центр „Аллея“». Ну естественно. Как же иначе. Зашел в здание. Ух, хорошо. Прохладно. Но, похоже, мне не сюда. Вокруг стояли самокаты и велосипеды. Прошел чуть вперед, и взгляду открылось пространство, заставленное различными туристическими принадлежностями. Причем впечатление новых они не производили. Подошел парень. Лысый, крепкий. В черных штанах со множеством карманов и в футболке защитного цвета.

– Здравствуйте. В поход или на рыбалку? – обратился он ко мне.

– А-а, прокат, что ли? – дошло до меня.

– Ну да, а вы что-то другое искали?

– Да, другое, мне офисы нужны.

– Понятно, – кивнул парень. – Выйдите на улицу, и с правой стороны здания, с торца, вход на этажи выше.

– Спасибо, – поблагодарил его. – Но раз зашел, поброжу, посмотрю, чего у вас тут. Интересно же. Вдруг пригодится.

– Пройдитесь, конечно, – махнул рукой в сторону зала парень.

Ну я и прошелся. Молодцы ребята. Чего только у них тут не было. Палатки, походная посуда, таганки, раскладные стулья, спальники. Это то, что было практически на входе. Прошел дальше. Ага, снасти, сапоги, дождевики, ледобуры. Ого, слева в конце зала стояло несколько снегоходов, а вдоль стены накачанные резиновые лодки. Перед ними на специальных подставках подвесные моторы. Интересно. Сколько стоит сутки погонять? Или поплавать? Оглянулся, парень так и торчал на входе. Ладно, будем иметь в виду. Может, реально чего-нибудь да когда-нибудь здесь пригодится. Я потопал к выходу. Парень, увидев, что я собрался уходить, тоже направился куда-то вглубь зала.

Вышел на улицу. Капец, ну и жара. Пригляделся к парковке. Нет, «Эскалейда» по-прежнему не видно. Пошел вдоль здания к боковому входу. Пока шел, почувствовал, что под мышками стало мокро. Может, съездить сегодня на речку? Подошел. Открыл дверь, сделал шаг внутрь. Ох, неожиданно! Лестничный марш был отдельным пристроенным и закрытым со всех сторон элементом здания. И одна сторона была полностью застекленной. Духота от этого была просто нереальная. Поднявшись по лестнице, понял, что зря переживал из-за мокрых подмышек. Сейчас я даже под джинсами чувствовал влагу. С лица так и вовсе потекло, как в бане. А подойдя к двери на этаж, я словил еще одну неожиданность. Она была закрыта, а рядом на стене находился ряд кнопок вызова с прилагающимся списком организаций и их номерами офисов. Вот так.

Я вытер низом футболки лицо и стал изучать список. Восемь организаций. Судя по аннотации к названиям, все чего-то продающие. Решил, схожу еще наверх, а то здесь как будто ничего не цепляло. Не знаю, чего я искал, но мне казалось, что я сразу пойму по названию, куда мне нужно. Поэтому пошел на третий этаж. А вот здесь ждал сюрприз. Над дверью на стене висел баннер: «Фитнес-клуб „Голден Джим“». Пф-ф. Я как будто сдулся. При этом почувствовал себя неуютно. Картинка сложилась в голове следующая. Рита, посещающая этот клуб, и подвозящие ее сюда ухажеры. Ну Андрюхи, блин. Представив, как я, подкараулив всю компанию, начал бы наезжать, включив героя, даже покраснел. И так стоял, обливаясь потом в этой духоте, так после этой картинки еще жарче стало. Хотя куда уж больше? Чтобы избавиться от неприятного чувства, я мысленно обвинил Андрюх, мол, ввели меня в заблуждение. Задумал их пропесочить и направился вниз. Тут же остановился и, плюнув на приличия, снял футболку и обтерся ей. Посмотрев, во что она превратилась, я решил, что до машины и так дойду. Вот не хотелось натягивать ее на себя насквозь мокрую от пота. Так и пошел.

Ну и конечно, как назло, при спуске ко входу на второй этаж открылась дверь, и оттуда вышла парочка. И вот надо же, первой, кто шел, была женщина. Ох ты! Я даже сбился с шага. А когда она, притормозив, повернулась и посмотрела на меня, так и вовсе остановился. Она в долю секунды вызвала во мне состояние безоговорочного признания ее красоты и природного магнетизма, обрамленных элегантностью и одновременно ощущением недосягаемости. Как будто такую женщину завоевать невозможно. Только она сама может решать, чье внимание ее достойно. Она пробежалась по мне быстрым взглядом, слегка приподняла брови и, чуть двинув уголками губ, кивнула мне. И, тихо выдохнув фразу: «До вечера, Владимир», адресованную своему спутнику, легкой походкой словно вспорхнула с места. Я же так и остался стоять, прилипнув к той ступеньке, на которой остановился, и всеми своими доступными органами чувств усиленно впитывал ее образ. Эти несколько секунд нашей встречи для меня растянулись в событие. И я успел заметить, разглядеть и запечатлеть для себя весь ее образ. Мелькнув, ее белое короткое приталенное платье исчезло на нижнем пролете, и я, наконец-то начав дышать, вернулся в реальность. Реальность скалилась улыбкой и выглядела недобро.

– Чего, пацан, поплыл? – обратился ко мне неприятный спутник самой прекрасной женщины на свете. Обращение «пацан» только усиливало его неприятное впечатление. Потому что по возрасту, на мой первый взгляд, мы были ровесниками.

Не ответив, я двинулся прямо на него. Парень, мгновенье поколебавшись, отступил. Видно было, что в его отступлении сыграло роль мое потное, обнаженное по пояс тело. С которым он, похоже, не решился соприкоснуться. Так же, как я, больше ничего не сказав, он развернулся и, открыв дверь, вернулся обратно на этаж. «Какой отвратительный тип, – подумал я. – Наверняка работает здесь в какой-нибудь шарашке. А она – их привилегированный клиент. Вон он даже провожал ее. Только что не кланялся».

С этими уничижающими его рассуждениями я вышел на улицу. Вот это кайф. Я испытал облегчение. Жара меньше не стала, но я, по ощущениям, как будто только что вышел из бани. И легкий горячий ветерок стал для меня истинным наслаждением. Оглянувшись влево, посторонился, сделав шаг назад. Из-за здания выруливала большая белая машина, за рулем которой сидела она, та самая, чей образ будет еще долгое время греть мое сердце. Сейчас, проезжая мимо, она на меня уже не посмотрела, а, включив сигнал поворота, направила свой белый «Эскалейд» вверх по проспекту.

Глава 2

Я поехал домой. Вспотел, запутался. Хотелось в душ, переодеться и спокойно переварить все события сегодняшнего утра. В такой последовательности и начал действовать. Доехал до дома, отлип влажной спиной от кожаной спинки сиденья и все так же полуобнаженным, помахивая футболкой в руке, пошел через двор к своему подъезду. Играющие во дворе на детской площадке детишки внимания на меня не обратили. А вот караулившие их мамы и бабушки проводили меня заинтересованными взглядами. Ну и пусть. Искренне буду надеяться, что причины интереса у них разнились. Дома после душа прошел в свою спальню, лег на кровать, собираясь поразмыслить, но неожиданно для самого себя меня усиленно начало клонить в сон. Посмотрел время на смартфоне. Начало первого. И я не стал противиться, а, немного убавив кондиционер и поставив авиарежим на смартфоне, залез под одеяло и отдался этому неожиданному, но очень притягательному расслаблению и сонливости.

Просыпался сладко. Неторопливо. Выплывая из состояния дремы и вновь проваливаясь. Потом так же неторопливо потягивался всем телом под своим уютным одеялом. В такие моменты я испытывал чувство глубокого удовлетворения. Это было про то, что моя жизнь полностью принадлежит мне. Я имею возможность и волен поступать так, как мне этого хочется. В данный момент я имел возможность не думать о работе, а, забив на все дела, наслаждаться потягушками на своей двухспальной принадлежащей только мне кровати. Окончательно проснуться меня заставило чувство голода. Я выбрался из постели и, надев трусы, прошел на кухню. Растворимый кофе, сосиски, батон, помощь микроволновки, и вот я с приятной заполненностью в желудке сижу в кресле и, включив смартфон, начинаю размышлять.

Это что у нас получается? Вряд ли в одном месте катаются два белых «Эскалейда». Это раз. Исходя из этого, согласен, что парни, которые выросли на улице, верно, учуяли какую-то странность. Это два. Что это за такая мадам, на чьей машине катаются разные типы и возят Риту? Это три. Мадам офигенная, это четыре. Вывод? Правильно. Нечего играть в героя. Пора звонить Игорю. Экран смартфона показывал, что за те два часа, в течение которых я предавался сонливой неге, моя персона никому не потребовалась. Ну и хорошо. Значит, у Оли и компании ребят все шло своим чередом. Открыл раздел «Избранное», нажал «Жора друг». Один, два, три, по привычке считал я гудки, четыре…

– Здорово, Глеб! Вот собирался выйти из магазина и тебе звонить.

– Здорово, Жора. – С самого детства все друзья только так Игоря и именовали. – А чего ты в магазине? Свалил, что ли, с базы? – Игорь уже несколько дней находился в горах. У своего дяди на базе отдыха.

– Ага, свалил. Я уже здесь, в городе. Только что приехал. Вот зашел за пивом и сейчас к нам в столярку поеду.

– Хм, а я дома уже. Так что ко мне давай.

– Понял, тебе какого брать? – по голосу слышалось, что Игорь обрадовался.

– Мне не надо, я не буду. Дело есть. Покататься нам с тобой сегодня придется, похоже.

– Да ну, Глеб. Завтра по делам двинем. Сегодня дружеская встреча.

– Не вопрос, Жора. Только тут у Маргариты непонятки какие-то, думаю, нужно будет этим заняться.

– Да ты че? – сразу посерьезнел Игорь. – Чего-то серьезное?

– Да в том-то и дело, что непонятно. Приедешь – расскажу.

– Ладно, сейчас подъеду. Пиво все равно возьму. Если что, рулишь ты, – поставил он внаглую свое условие и отключился.

Зная дядю Славу, у которого гостил Игорь, я подозревал, что друг все четыреста километров от гор до города пилил в состоянии похмелья. Так что для меня был не удивителен его заезд за пивом сразу с дороги. Представив, как он будет пить пиво, а я – наблюдать, отправил ему сообщение: «Квасу возьми и орешков каких-нибудь». Надеюсь, успел и он еще не ушел из магазина. «Ок», – пришел ответ, и я довольный пошел доставать пивные кружки.

Я, конечно, не ждал, что он уже через пять минут будет у меня, но по истечении часа у меня начало расти раздражение. Вроде бы и ничего такого и не с похмелья, чтобы ждать пива, но в то же время я уже как-то был в состоянии встречи и совсем не ожидал, что ее начало будет так затягиваться. В очередной раз отметив, что прошло много времени, я достал телефон, намереваясь позвонить Игорьку, чтобы поругаться на него за мое долгое ожидание, но, как это обычно бывает в жизни, как раз в этот момент запищал мой домофон. «Ну наконец-то», – подумал я и, не став спрашивать, кто там, нажал кнопку разблокировки замка. Оставшись стоять у входной двери, решил дождаться, когда поднимется лифт, а Игорек подойдет к квартире. Раздражение как пришло, так и ушло, ведь, по большому счету, я соскучился. И был рад возвращению друга. Услышав шаги, с улыбкой распахнул дверь и раскрыл руки с приглашением к объятиям.

Но неожиданно для себя увидел, как в квартиру первой заходит Рита. Взглянув на меня, стоящего в трусах, раскинувшего руки, с затухающей улыбкой на растерянном лице, она, защищаясь, выставила перед собой ладони и протараторила:

– Встречу оценила, о прощении подумаю, на объятия не рассчитывай.

Выпалив все это разом, Рита посторонилась, пропуская в квартиру Игоря.

– Ты бы брал пример, что ли, с него, – сказала она, обращаясь к брату, – смотри, следит за фигурой.

Я же в этот момент стоял и мялся в одних трусах перед ними, решая, то ли сначала обняться с Игорем, то ли… А, да ладно. Шагнул к ухмыляющемуся другу, обнялся с ним, потом повернулся к Рите и, решив прикрыть свое смущение наглостью, спросил:

– Точно не будешь? – имея в виду обнимашки.

– Схлопочешь сейчас, – нахмурив брови, пообещала она в ответ, и я невольно отшатнулся. Ну ее. Зная Маргариту, угрозу схлопотать я воспринял всерьез.

Поэтому развернулся и направился к себе в спальню, собираясь одеться поприличней. Там поменял трусы на шорты, накинул футболку и вернулся к гостям. Рита с Игорем уже устроились, развалившись в креслах возле чайного столика, Игорек наливал в кружку пиво. Подняв на меня глаза, не отрываясь от своего занятия, пояснил одновременно и свою задержку, и присутствие сестры:

– Да вот решил сразу заехать домой за Риткой, чтобы, как говорится, все яйца были в одной корзине.

Рита при этом фыркнула и, с неподдельным интересом уставившись на меня, спросила:

– Ты чего это там наплел моему неадекватному братишке? Он меня после разговора с тобой из постели выдернул, краситься, завтракать запретил, карами всякими грозил, если я тотчас с ним к тебе не поеду. Хорошо хоть в туалет дал сходить и умыться разрешил.

Игорек во время ее обращения ко мне залпом выдул кружку пива, с шумом выдохнул, сказал самому себе: «Отлично» и с похожим интересом во взгляде так же уставился на меня, мол, давай начинай рассказывай.

Вот же ситуация, мне, честно говоря, было неуютно оттого, что в мой план разговора с Игорем неожиданно вмешалось присутствие Маргариты. Ну да ладно, может, это и к лучшему. И я под очередное бульканье пива из бутылки в кружку Жоры начал свой рассказ, в качестве вступления использовав извинение.

– Слушай, Рита, ты прости, если что не так, но утро вокруг твоего имени у меня получилось странным. – И максимально подробно изложил всю историю.

Рита и Жора слушали меня внимательно. Друг с кружкой пива в руке, а Рита, откинувшись в кресле, не отрываясь от меня взглядом. Когда я закончил, он, поставив недопитое пиво на стол, развернулся к сестре и, вопросительно выгнув бровь, собственно, задал вопрос:

– Объяснишь?

Рита же, по-прежнему не отводя от меня какой-то странный, оценивающий взгляд, вид имела задумчивый.

– Ничего себе ты следопыт. Даже не знаю, что сказать. То ли спасибо за беспокойство, то ли идите вы, параноики.

– Не-е, сестренка, – Жора отрыгнул газы. – Не пойдет. Давай объясняй. А то мне первое, что пришло в голову, так это как будто ты по вызову работаешь.

– Что?! – Рита от этих слов даже вскочила на ноги и, задыхаясь от возмущения, яростно прошипела: – Ну ты придурок, охренел, что ли, совсем, пьянь!

Она резко повернулась ко мне. Прищурившись, спросила:

– Ты тоже о таком подумал?

Признаться честно, такие мысли, при всей их абсурдности, в мою голову приходили. Но глядя на трясущуюся от злости Риту и ее скрючившиеся пальцы с острым маникюром, я энергично помотал головой.

– Что ты! Нет, конечно!

Она пару секунд смотрела на меня с подозрением, а потом выдала:

– А о чем тогда?

– Так в том-то и дело, что никакого объяснения у меня не было, поэтому и решил разузнать, – ответил я и мысленно похвалил себя за грамотный отмаз.

– Ну и что? Разузнал?

– Нет! – встрял опять Игорек. Он так и сидел, набычившись после ее «пьянь» в его сторону.

Рита махнула рукой и уселась обратно в кресло.

– Ладно, слушайте…

Сделала паузу, похоже подбирая слово, как нас обозвать, но благоразумие в этот раз победило, и она передумала. Ее рассказ свелся к следующему. В конце мая она гостила на базе у дяди Славы. А рядом с ним на соседней базе отдыха снимали двухэтажный коттедж молодые ребята, которые проводили психологический интенсив под названием «Энергия тела». Про название ей Анна, администратор дяди Славы, поведала. А Рите было скучно, вот она и заинтересовалась. Выбрала время, когда вся группа сделала перерыв на обед, и пошла знакомиться с устроителями тренинга. Ими оказались два парня и приятная во всех отношениях женщина по имени Братислава.

– По описанию, это ее ты встретил на лестнице, – сказала, посмотрев на меня, Маргарита.

«Братислава», – почти по слогам мысленно повторил я.

– Какое красивое имя, – вырвалось у меня вслух. По телу пробежали мурашки. Перед глазами отчетливо всплыл ее образ, я как будто даже запах ее почувствовал.

– Ага, – подтвердила мое мнение Рита. – Она и сама невероятная женщина. Она столько знает. Столько умеет. Я когда первый раз пришла к ней на…

– Хы-хы: «братик Слава», – глупо развеселившись, вступил в разговор, перебив на полуслове Риту, Жора.

– Ты чего несешь! – одновременно проорали, вскочив, мы с Ритой.

Я сжал кулаки и немного качнулся к нему телом. Понял, что очень хочу его ударить. Рита же, не сдерживаясь, пнула ногой по столу, выплеснув напитки из кружек и опрокинув полторашки. А после этого, круто развернувшись, выбежала в коридор, обулась и, хлопнув дверью, исчезла. Я же после того, как она пнула по столу, впал в какой-то ступор и так и стоял, уставившись на пролитый квас из моей кружки. В голове громко стучал пульс в такт повторяющимся в голове слогам. «Бра-ти-сла-ва».

«Бах», – зазвенело в голове. «Бра-ти…» «Бах», – по второй щеке дал леща Жора.

– Стой! Больно же! – отшатнулся я, придя в себя и увидев, что он замахивается в третий раз. Вот же блин! Рука у Жоры была тяжелая. И при его росте метр девяносто и весе 130 килограмм пощечина запросто могла стать фатальной, захоти он этого. Жора, не опуская руку, прищурившись, пару секунд внимательно смотрел в мои глаза. Потом как-то поспешно отвернулся, тяжело вздохнув, взял бутылку с квасом и не глядя протянул мне.

– На, попей. – И только после того, как я начал пить, сел в свое кресло. – Что это было, Глеб? Чего я не знаю? У вас что, там групповой прием наркоты, что ли? Что за неадекватное поведение? Ты учти, Глеб. Дружба дружбой, но семья – это святое. Я за сестренку и эту компашку размотаю, и тебе зубы проредить не постесняюсь.

Высказывая все это, Игорь выглядел одновременно растерянным и серьезным. Хмурил брови, сжимал и разжимал кулаки. При этом продолжал избегать смотреть мне в глаза. Я все слышал, но пребывал в какой-то прострации. Чисто механически сел в кресло, рука безвольно опустилась к полу, выронив бутылку с квасом. Ни я, ни Игорь на это никак не среагировали. К тому же меня еще и неслабо так подташнивало. Да и если начистоту, то я сам был в полном недоумении. Недоумение вызывало мое физическое состояние и реакция на глупую шутку Жоры. Как бы это бредово ни звучало, но у меня появилось четкое ощущение внешнего воздействия на мое тело и психику. Я до сих пор не чувствовал ни с тем, ни с другим полноценного контакта. И только мозг продолжал работать. Мозг старался. Старался дать ясность, но делал это как-то необычно. Мыслеобразами. Выглядело в моей голове это примерно так. Картинка вскакивающего меня с желанием ударить. Следующий образ – Рита, произносящая имя «Братислава»… Глаза женщины на лестнице, я вскакиваю на ноги с желанием защитить, белое платье, ее глаза, шепот губ. Я стою в ступоре, ее запах, запах имеет цвет. Меня тошнит, глаза, губы, запах… Рита, произносящая ее имя, шепот… Глаза, губы, запах, слова: «Защищай меня!». Жора, которого хочу ударить.

– Да не молчи ты! – не понимая, что со мной происходит, и не выдержав моего игнора, прикрикнул он на меня. – Еще раз спрашиваю. Чего вы взбеленились из-за этой хренославы?!

Ох, вот это он зря. С очередным наездом на это имя я не справился. Внутри прошел спазм, и меня стошнило прямо на столик. Ну а следом – всем пока. В глазах потемнело, мир крутанулся, и я вырубился.

Глава 3

Мне было плохо. Во рту гадко. В душе тоска, в теле слабость. Голоса Игоря и сестры возле моей кровати казались чужими и для меня сейчас неуместными.

– Так, уже лучше, пришел в себя, – наклонилась ко мне Светлана. – Как тебя угораздило, братишка?

Отвечать не хотелось. Я отвернул голову, уставившись на первое, что попалось на глаза. На свою левую руку.

– Что, братишка? Так плохо?

Пальцы на руке слегка подрагивали. Света села рядом и положила свою маленькую, твердую ладонь мне на голову.

– Бедный, маленький Глеб. Хотел всем помочь… Всех спасти… Наш смелый, маленький герой…

Ну вот, сейчас расплачусь. Я понял, что Света применяет ко мне психологическое воздействие. Но ее слова, которые она произносила, интонация в совокупности с неторопливыми поглаживаниями по голове мгновенно нейтрализовали зарождавшийся к ее воздействию скепсис, и я, повернувшись на бок и подтянув на манер эмбриона колени к животу, действительно расплакался. Света накрыла меня одеялом и замолчала, переместив ладонь мне на плечо.

– Все, теперь можно, – через какое-то время, обратившись к Игорю, что-то разрешила она. Что – мне было совершенно безразлично.

Жора подошел к кровати, подсунул под меня руки, поднял и, прижав, как ребенка, к груди, немного покачивая, куда-то понес. Это при всей необычности было даже приятно. Через мгновение эти крохи приятности бесследно исчезли. Потому что он меня аккуратно посадил в мою ванную, которая была наполнена поистине ледяной водой.

– Держи его, – потребовала моя сестра и, как будто того, что я сидел полностью одетый в ледяной воде, им было мало, включила, направив на меня, душ. Естественно, вода там тоже была ледяная.

Похоже, к этой процедуре они подготовились заранее. Буквально секунд через десять былое безразличие исчезло без следа. Зато вернулось желание разговора.

– Чего творите, сволочи? – начал я диалог, попытавшись встать. Жора, выполняя распоряжение моей сестры, держал крепко.

– Э-э, ну хорош! – продолжая дергаться, завопил я. Кости черепа от холода льющейся воды, кажется, начали трещать. – М-м-м-м, – замычал я, изо всех сил пытаясь убрать голову из-под верно и неумолимо убивающего меня потока воды.

Но Светлана, примерив на себя роль убийцы, не давала мне ни единого шанса это осуществить. Немного погодя она, видимо посчитав, что уже достаточно заморозила мне голову, принялась за остальные части тела, торчавшие над водой. Последовательно поливая грудь, спину, плечи.

– Све-ет! Может, хватит, – услышал я жалобное блеяние Жоры. – У меня руки замерзли, сил больше нет терпеть.

– Так отпускай уже скорее, скотина, – заорал я, одновременно пытаясь выломать ему пальцы.

Неизвестно, что на нее подействовало. То ли просьба Жоры, то ли мой крик, или Света просто по своим каким-то соображениям решила, что мне уже хватит. Но поток воды сверху прекратился, я увидел, как рука Светы, дернув за цепочку, выдернула пробку, освободив слив, а Жора наконец-таки убрал свои лапы с моего загривка.

– Ну ты жесть, Света, – обратился он к моей сестре.

Я же имел более радикальное мнение о ней. Но высказывать его не стал, так как в этот момент был занят тем, что корчился от ломоты во всем моем бедном окоченевшем теле, в которое кровь усиленными темпами гнала тепло. И еще пытался совладать со своей трясущейся челюстью. В жизни ничего подобного до сегодняшнего дня не испытывал.

– Ну и как тебе, Глеб, твоя Братислава? – Света присела на корточки рядом с ванной и попыталась заглянуть мне в лицо.

– Ид-дит-те в-вы вс-се! – Я начал снимать облепившую тело мокрую футболку.

– Включить горячую? – предложила сестра.

– Не, – отказался я и неожиданно для себя захихикал. По телу пошла волна расслабления, следом за которой произошел мощный выплеск эндорфинов. Разница между состояниями, когда я пришел в себя и сейчас, была потрясающая. Как будто я скинул грязную, унылую оболочку, стеснявшую тело и ограничивающую способность жить. И да, я понимал, почему Света спрашивает про Братиславу. Потому что я предельно четко ощущал, как на этой воображаемой оболочке, которая сейчас с водой стекала в слив ванной, был отпечаток ее присутствия.

Света, по-прежнему наблюдавшая за мной, кивнула и, встав с корточек, вышла из ванной комнаты. Жора же, все это время сидевший на закрытом унитазе, встал и пошел следом. Стопудово пиво допивать. Мне же уже какое-то время нестерпимо хотелось помочиться, что я с облегчением и сделал, поскорее выбравшись из ванной. После, окончательно раздевшись, обтерся полотенцем, накинул халат и пошел в спальню, намереваясь одеться в сухое. Проходя мимо гостиной, увидел, как Жора наливает пиво в свою кружку, а Света потихоньку с задумчивым видом отпивает из своей. «Алкаши, блин. Нет чтобы бегать там, закаляться…» – слегка раздраженно подумал я. В спальне, подойдя к шкафу-купе с зеркальными дверьми, отметил, что сильно полопались капилляры в глазах. Швыркнул носом и, надев шорты, прихватил носовой платок. Капец, в такую жару еще и с насморком теперь. Надо проверить аптечку дома на наличие назального спрея.

С этой мыслью я, выйдя из спальни, присоединился к Жоре со Светой. Сел в кресло, окинул взглядом столик. Чисто, прибрано. Появились картонные подставки под кружки. Все понятно, Света постаралась. Посмотрел на нее. Света сидела, закинув ногу на ногу, и в ее юбке это выглядело достаточно эффектно, что подтверждал взгляд Жоры.

– Свет, на тебя Жора пялится, – сдал я друга. Жора, не ожидавший такой подставы, возмущенно на меня уставился. Я демонстративно отвернулся.

– Да. Сразу, как ты зашел в спальню, – Света ответила мне, так же не глядя на Жору. – Вот сижу и размышляю. Хочется поменять позу, но боюсь пошевелиться. Вдруг то, что мое тело придет в движение, его заинтересует сильнее? Или, все-таки оставаясь сидеть в такой позе, я беспечно попустительствую его воображению?

С учетом того, что она была кроме юбки одета еще и в боди, которое при ее фигуре, по моему мнению, вообще опасно было надевать, выходя на улицу, я допускал, что она действительно частично серьезна в своих размышлениях. Ну вот куда только Алекс смотрит. Я бы свою жену в таком одеянии отпускать одну посчитал неприличным. Жора в ответ на эту завуалированную отповедь промолчал. Только заерзал на месте и потянулся подлить себе пива. Вообще его сложно было смутить, но Света есть Света. Она умела, не напрягаясь, заставить людей немного понервничать.

Света поставила кружку на столик и уже другим тоном продолжила:

– Пока я до тебя добиралась, Игорь обрисовал для меня произошедшее с тобой. И чтобы ты понимал, Глеб, единственное, в чем я могу быть уверена, так это в том, что к тебе было применено какое-то психологическое воздействие. Из разряда программирования. И прежде, чем делать какие-то дальнейшие выводы, я бы хотела послушать тебя. Чего ты сам про это думаешь? И имеешь ли ты какие-нибудь свои внутренние наблюдения?

– А ты вообще помнишь, что с тобой было? – добавил свой вопрос Жора. Я ненадолго задумался.

– Вроде помню… – ответил ему, но при этом посмотрел на Свету. – По крайней мере, мне так кажется. Помню, как испытал негодование от твоей шутки. – Перевел взгляд на столешницу. – Потом, когда Рита пнула стол, почувствовал, что теряю контроль над своим телом. А мозг в тот момент как будто заново проживал встречу с белым платьем. Только эта встреча отличалась от того, что я помнил в действительности.

– Белое платье – это Братислава? – уточнила Света.

Я невольно сжался, как перед ударом. И с опаской посмотрел на Жору. Понял, что избегаю произносить это имя вслух и боюсь, как бы Жора каким-нибудь своим комментарием опять не спровоцировал мой приступ. Света, правильно истолковав мою реакцию, выставила передо мной ладонь и помахала ею.

– Не думаю, что тебе стоит опасаться рецидива, – успокоила она. – По крайней мере, сейчас… – после короткой паузы добавила Света, прервав на полпути мой вздох облегчения. – Поясни, что значит «не как в действительности»? – расспрос продолжался.

– Ну ты знаешь, это было похоже на то, если бы после той встречи мне приснился про нее сон. Яркий, реальный, но сон. Потому что, просматривая его, я замечал отличия, но они казались мне естественными и не вызывали критики сознания.

– Помнишь их? – внимательно слушавшая и смотревшая на меня Света чуть наклонила голову и поджала губы. Что, зная ее, выражало максимальную заинтересованность.

– Помню, и достаточно четко, – не колеблясь ответил. – Первое – это запах. Я его как будто видел и старался поскорее весь вдохнуть.

– Много? – заинтересованно спросил Жора.

– Что – много? – не понял я, выдернутый его вопросом из воспоминаний.

– Вдохнул много? – пояснил он.

– Не знаю. Меньше его не стало.

– В смысле – меньше?

– Ну я же говорил, что этот запах было видно. И его цвет становился насыщенным, похоже, с каждым моим вдохом. А по размеру как был вроде небольшого облака дыма, так таким и оставался.

– Цвет? – это уже Света приподняла брови.

– Ну да. Фиолетовый, – ответил я и замолчал, почувствовав себя крайне неловко. Все-таки я рассказывал свои реальные переживания, но, когда они зазвучали вслух, это воспринималось по меньшей мере странно. Если не сказать больше.

– Да-а, – протянул из своего кресла Жора. Не знай я тебя так же хорошо, как себя, и не видя, как ты тут передо мной корчился, заблевав стол и мыча про эту Братиславу, точно бы решил, что ты либо чего-то переупотребил, либо просто гонишь. Света, чего скажешь?

– Подожди, Игорь. Есть еще вопросы. Глеб, ты сказал «первое». Что-то было второе?

– Да, ее глаза передо мной, губы и шепот. «Защищай меня».

– Хм. То есть во время вашей встречи утром этого не было?

– Нет, Света! Она притормозила, посмотрела, кивнула и исчезла. Секунд десять, ну максимум пятнадцать это длилось.

– Н-да, ерунда какая-то, – Света скривила губы и покачала головой. – Сам-то что думаешь об этом?

– Ну ты даешь, сестренка! Кто у нас здесь специалист? – Я, демонстрируя возмущение, скрестил на груди руки и запыхтел.

– Серьезно, Глеб. Понимаешь, я уже о разном поразмышляла. И про цыганский гипноз, и про НЛП, и даже про химическое воздействие, как в случае со смертниками. Но все эти версии не выдерживают критики. Даже игнорируя отсутствие мотивов. Гипноз – должны быть смазанные воспоминания либо вообще отсутствовать. НЛП – чтобы такой якорь поставить, нужно много времени и не одна встреча. Если в отношении с Ритой это можно предположить, то с тобой, как я понимаю, нет. С химией то же самое. Но факт воздействия для меня очевиден. И если я не могу определить метод, это значит, что я просто не могу определить метод. При условии, что ты нам все рассказал, – сделала она оговорку. – Поэтому я и спрашиваю у тебя. Что сам про это думаешь?

Признаться честно, у меня уже сложилось мнение о том, что со мной произошло. И сейчас после того, как высказалась Света, я в нем только укрепился. Поэтому, как Света замолчала, я поочередно посмотрел ей и Жоре в глаза, потом перевел взгляд на окно. Вроде солнце уже не так сильно светит. Неужели уже вечер? Они, не торопя, молча за мной наблюдали.

– Ну ладно, – решившись, сказал я. Думайте про меня что хотите, но я считаю, что Братислава – стопроцентная ведьма. И я не знаю, как и для чего, но у меня есть абсолютная уверенность в том, что она попыталась меня подчинить.

Жора со Светой после этого моего заявления одновременно откинулись в кресла и задумались. Первым отреагировал Жора:

– Неважно, ведьма виновата во всем или гипноз, для меня ясно одно. Нужно чего-то делать с Ритой.

– Согласна с тобой, – покивав головой, поддержала его Света.

Я прям после этого выдохнул, испытав чувство облегчения и благодарности. Облегчение оттого, что они всерьез разделили мои опасения относительно ситуации с Маргаритой, а благодарность за то, и это было для меня очень важно, что приняли к сведению и не стали высмеивать мое заключение насчет Братиславы. А потом мы все решили снять стресс и расслабиться. Поэтому вызвонили Алекса из университета, Ольгу со столярки и дружно напились. Девчонки – не повышая градус, с помощью пива, мы же перешли на привезенный Алексом коньяк. Но больше напились, конечно же, мы с Жорой. Причина этому была проста. Мы себя не сдерживали. Друг собрался ночевать у меня. И провожая гостей, мы с ним решили не останавливаться. Поэтому предупредили Ольгу, что гулять продолжим, когда закончим – не знаем. А она молодец – и завтра со всеми текущими делами справится самостоятельно. «И если что – звони, но что ответим – не обещаем». Ольга, подчеркнуто тяжело вздыхая, бормотала про повышение зарплаты, потом махнула на нас. Сказала: «На руках носить будете» и, пообещав все и всех держать под контролем, отправилась на такси, в котором уже обнимались Алекс со Светой, домой. Автомобиль, мигнув огнями габаритов, вывернул со двора, оставив нас с Жорой стоящих на границе света, исходящего от подъездной лампочки.

Друг, глядя в сторону скрывшегося такси, задумчиво проговорил:

– Блин, может, зря ее домой отправили?

– Жора, не гони, – не поддержал я его.

– Чего? Видел же, как она вокруг меня вьется?

– Ага, или ты вокруг нее! – не согласился я с ним.

– Да ну… Я только в ответ.

– Не гони, – повторил я. – Работа и секс несовместимы.

– С чего это?

– Да с того. Сейчас бы она с тобой на ночь осталась, а завтра на работе больше не о деле бы думала, а о том, как дальше с тобой быть.

– Ну и что? – Жора расправил плечи.

– Ничего. – Я присел на стоявшую у подъезда лавочку. – Зная тебя, этого дальше бы не было. А в итоге вместо Ольги, старательной и ответственной, получили бы обиженную, возможно злопамятную женщину. Дальше сам додумывай.

Жоре хватило на додумывание двух секунд.

– Ладно, чего уселся? – закрыл он тему. – До магаза?

– Погнали. – Я встал со скамейки. Голова закружилась, и меня немного повело. Жора, среагировав, придержал за предплечье. – Да нормально все. Пойдем, – высвободился я.

Торговый центр, где располагался продуктовый отдел, находился через дорогу. Практически напротив моего дома. Мы, пройдя мимо нескольких скамеек с голосами и темными силуэтами, вышли со двора, обогнули мою девятиэтажку и, перебежав дорогу, двинули к ТЦ. Сейчас, ближе к ночи, стало прохладней, но по причине буднего дня и позднего времени народу на улице было мало. А торговый центр вообще встретил нас пустой парковкой и закрытыми дверями.

– Тьфу ты, ну ты. Не успели, – расстроился Жора. – И чего теперь? Опять пива брать? – он кивнул на вывеску бара через дорогу.

– Да ну его, – я махнул рукой, указывая направление. – Пойдем до круглосуточного.

– Да это сколько же пилить до него. – Жора так и продолжал смотреть в сторону бара.

– Ничего, – я потянул его за руку. – Прогуляемся, проветримся. Обратно такси вызовем.

– Ладно, уговорил, – согласился он и двинулся за мной. Но тут же резко остановился и ткнул рукой в сторону бара, привлекая мое внимание. – Смотри, смотри, Глеб, вот дает парняга!

Я остановился и, развернувшись, посмотрел в ту же сторону. Почти напротив нас, не вынимая рук из карманов спортивных штанов, с балаклавой на голове, перебегал дорогу молодой парень. При этом, похоже, обут он был в сланцы и, стараясь удержать их на стопах, бежал практически на прямых ногах. Но удивление вызывало не это, а та скорость, с какой он перебирал ногами и при этом умудрялся сохранять равновесие. Поравнявшись с нами, он, не поворачивая головы, вынув из кармана руку, приветственно махнул и, все так же не снижая скорости, скрылся в темноте дворов за торговым центром. Ну а мы в свою очередь просто молча с неподдельным интересом проводили его взглядами. После переглянулись и начали ржать. Но долго повеселиться не удалось, так как ровно из того же переулка, из которого до этого появился умчавшийся в темноту парень, вылетел автомобиль. Пролетел мимо бара, пересек дорогу через две сплошные линии и, крутанувшись с заносом, резко затормозил рядом с нами, нагло освещая нас светом фар. Естественно, после такого маневра ржать мы прекратили. Распахнулись передние двери, и из машины выскочили два мужика.

– Куда он побежал? – со злостью в голосе проорал вопрос водитель.

– Местные? Знаете его? – чуть более спокойно, но все равно зло и громко задал вопрос тот, кто вылез с пассажирской стороны.

«Вот это да! Мы им кто вообще? Они совсем, что ли, с нами так вести себя?!» Это отреагировали мои мысли-чувства. Вслух же я выдал другое:

– А чего, граждане цыгане? Случилось что-то?

Раздражение внутри, родившееся от их вызывающего маневра, бесцеремонного поведения и поощряемое растворившимся в крови выпитым коньяком, уверенно брало верх над моим благоразумием. Но цыганам оно, похоже, вообще было чуждо. Или просто сильно в себя верили.

– Какая тебе разница, ромалэ? А? Ответь, знаешь его или нет? – вступил со мной в разговор пассажир. – Если да, то поговорим еще, если нет – дальше поедем. Искать его будем.

Тут он сделал паузу, и водитель решил воспользоваться ей, чтобы тоже внести свою лепту в их общий приговор.

– Если соврешь – потом все втроем ответите, – угрожающе добавил он к тому, что сказал его пассажир.

– М-м-м, – ответил я им обоим. Сделал шаг, сокращая дистанцию, и тут на мое плечо легла тяжелая рука Жоры.

– Подожди, друг, – наконец-то вступил он в разговор. – Может, ребята просто сильно расстроены и их от этого немного понесло. Кто знает, чего там у них случилось. А, ребята? Понимаете, о чем я? Ваши проблемы – это одно. А наезд на случайных прохожих – это другое. А так как вы своей грубостью лишили себя всякой надежды на получение каких-либо ответов, то остается только один вариант продолжения вашей с нами встречи. Сказать нам «извините», сесть в свой автомобиль и ехать дальше по своим делам. Я понятно объясняю?

Видимо, цыгане оказались не совсем отмороженные. Потому что, хоть и позыркали на нас с ненавистью, но все-таки развернулись и молча потопали к своему автомобилю. Естественно, предложение об извинении они проигнорировали. Я проводил взглядом, как тойота уже не спеша, шелестя шинами, двинулась мимо нас во дворы, и обратился к Жоре:

– Наверное, прав ты. – Убрал его руку с плеча и уже более уверенно подтвердил: – Точно прав. Не хватало только сейчас пьяного побоища.

– Ага, – согласился друг. Под камерами торгового центра.

– Блин, об этом вообще не подумал. Слушай, а я, похоже, узнал, кто это от них улепетывал.

– Да ну, – не поверил Жора. – Он же в балаклаве был.

– Да точно тебе говорю. Леха это. Брат Русика. Он когда рукой махнул, четки мелькнули на запястье. Я их как в стоп-кадре увидел. Белые с черной арабской вязью. Леха с такими постоянно ходит.

– Хм. Так-то да. Вполне себе в его стиле ситуация, – согласился Жора с моим предположением насчет личности бегуна. – Ну и ладно. Чего? За пивом? – взглянув на наручные часы, снова предложил он.

– Не, давай все-таки за коньяком. Только туда и обратно на такси.

– Пойдет, – кивнул он в ответ. – Давай вызывай. А я еще раз попробую до Ритки дозвониться.

Но до Маргариты он так и не дозвонился. Ни вечером, ни на следующий день. В течение которого мы решили опохмеляться на пляже. Я, как инициатор нашего общего беспокойства насчет сестры Жоры, ощущал ответственность за произошедшее прошлым днем и, лежа под солнцем на берегу реки, тоже несколько раз попытался ей дозвониться. Так же безрезультатно. Но, честно говоря, сейчас похмельному, разморенному на солнце все, что произошло вчера, воспринималось несколько отдаленно. Да, было. Да, не забыл. Но вспоминать не очень хочется. Да, еще придется со всем этим разбираться. Но лучше потом. Прям потом-потом. Вот только бы ответила Рита. Сказала, что все нормально, чтобы это «потом» спокойно отодвигать. И чтобы сегодня, сейчас расслабиться, выкинув все заботы из головы.

А вокруг и рядом все к этому располагало. Речка, песок, холодное пиво в термосумке, друг, разделяющий намерение выпить. Чего еще нужно для удовольствия летом. Точно. Красивого вида. Вида хватало. Загорелых и не очень. В закрытых и открытых купальниках. Красивых и просто молодых. Надевай солнцезащитные очки, выбирай понравившуюся картинку и наслаждайся, поправляя здоровье холодным разливным. Кайф. Солнце пекло. Я регулярно ходил освежаться в реку. Жора между делом пытался флиртовать с соседками по пляжу. Они, по моему мнению, реагировали просто из вежливости.

Я постепенно пьянел. Поэтому очередной заплыв совершил не только из-за жары, но и чтобы немного встряхнуть организм. Учитывая состояние, далеко заплывать не решился. Проплыв примерно метров двадцать, развернулся и не торопясь брасом стал возвращаться к берегу. Доплыл до мелководья. Встал на дно и почувствовал, как меня ощутимо повело. Приложив усилие, поймал равновесие и пошагал мимо резвящихся у берега детишек. Держа направление в сторону нашей лежанки. Две толстых тетки, приглядывающих за детьми, покачали головами и проводили меня укоризненными взглядами. Хоть хватило ума не комментировать. По крайней мере, при мне.

Добравшись до лежанки, с облегчением улегся и, закрыв глаза, поздоровался с каруселью. Ох. Лишь бы тошнить не начало. Чего-то перебрал я сегодня. Да и вчера, если честно. Все, завтра ни капли. Жора сто пудов предложит продолжить. Но сопровождать его запой никаких сил не хватит. Сестра не раз мне делала внушение после моих возлияний с Жорой и дядей Славой: «Глеб, им, чтобы спиться, потребуется целая жизнь, а может, и две. Слишком большой запас прочности их порода имеет. А у тебя и дед, и прадед, и папа, царство им небесное, не воздержанны были с алкоголем. Так что генетически ты уже предрасположен. Максимум два-три года таких возлияний – и все. Вторая стадия алкоголизма тебе обеспечена». «Ну и мне, если что», – всегда после небольшой паузы добавляла она. Карусель начала замедляться, и я незаметно для себя задремал.

– О-о! Леха! Иди сюда! – крик Жоры вырвал меня из забытья.

Я открыл глаза. Повернувшись на бок, приподнялся на локте. Норм. Голова не кружится, зрение более-менее ясное. Точно. К нам неторопливо приближался Леха. Младший брат Русика. В шортах, в застиранной майке, черных солнцезащитных очках, с пакетом в одной руке и с палкой в другой. Проходя мимо очередной загоравшей компании, он поднял, насадив на острие палки, какой-то бумажный мусор и затем убрал его в пакет.

– Здорово, пацаны. Синячите? – поздоровался с нами, присев рядом на корточки, паренек.

– Ага, будешь? – Жора протянул ему пластиковый стакан.

– Не-е, просто попить есть че?

– Не-а, только пиво, – разочаровал его Жора. – А ты чего, в «Гринпис» устроился, что ли? – кивнул он ему на пакет.

Леха на его слова усмехнулся и решил нас просветить:

– На днях придумал тему. Хожу без палева в очках, приглядываю, что почем, и даже наклоняться не нужно. Раз – и все, – он резким движением палки проткнул вяленого леща, лежавшего рядом с Жорой, и так же быстро отправил его в пакет.

Жора, не ожидавший ничего подобного, тяжелым взглядом уставился на этот пакет и, пошевелив губами, спросил:

– В мусор убрал его?

Я не выдержал и засмеялся. Леха, посмотрев на меня, весело сверкнул глазами и отрицательно покачал головой. Затем продолжил наше просвещение.

– Смотрите, пакет в пакете. Который сверху – туда аккуратно мусор. Который внутри – туда быстро добычу.

Он достал леща и протянул Жоре. Жора посмотрел на рыбину, на палку, которой Леха на его глазах подобрал мусор, и, тяжело вздохнув, разрешил:

– Себе оставь.

– Ништяк, – поблагодарил его Леха и показал на верхний конец палки. – И сверху и снизу острая. Взял и перевернул как раз под такой случай. Чтобы не забобрить добытое.

– Понятно все с тобой. Спокойны за тебя. Все продумал и, если что, бегать умеешь быстро. Видели ночью, – отсмеявшись, решил я проверить свое предположение насчет его причастности к ночному эпизоду. – Чего с цыганами не поделил?

Леха поморщился и, не став отнекиваться, спросил:

– Как понял, что это я был?

– По четкам, когда ты рукой махнул, – движением головы показал я на его запястье.

– А-а.

– Да блин, сам потом думал. Как так-то? Че к чему, решил поздороваться?

– Так чего там у тебя с цыгами? – тоже поинтересовался Жора. – Нормально ты их взбодрил, походу. Они чуть на нас не кинулись.

– Да все там по понятиям. Они барыги, а мы их немного решили наказать.

– Смотри, Леха. Ты по понятиям, а они с тобой могут по беспределу, – счел нужным предостеречь я его.

– Могут, – легко согласился Леха и поднялся на ноги, явно не желая продолжать эту тему. – Ну ладно, пацаны, пойду дальше. Это у вас жизнь удалась. А у меня, как говорится, волка ноги кормят. – Он махнул нам рукой и неторопливо двинулся дальше по пляжу.

– Реально волчара, – высказался Жора на его счет. – Семнадцать лет, а жизненного опыта побольше, чем у меня. Тридцатилетнего. – Я молча с ним согласился. – Чего, еще по стаканчику – и купаться? – предложил он.

– Не, – отверг я это предложение и решил еще раз попробовать подремать. Так и проходил наш день.

Под вечер же, когда Жора изрядно накидался, ему взбрела в голову идея попробовать встретиться с Ритой.

– Вот зараза! – натягивая штаны, не вставая с покрывала, ругался он. – Ведь видит, что звоним, беспокоимся. Так нет же! Обидку включила. Теперь реально, пока не проясню, что все нормально, не успокоюсь ведь. А она где-нибудь в парке книжку читает. Ты чего не одеваешься? – это уже ко мне вопрос.

– Плавки не высохли еще, – повернул к нему голову. – Чего-то неохота, переодеваясь, с полотенцем танцевать. Чувствую, пьяный еще, могу не справиться.

Жора, выслушав меня, обвел взглядом берег. Пляж, на котором мы проводили время, был диким. Так что кабинок для переодевания здесь не было. А народу по случаю жары предостаточно.

– Тьфу ты, ну ты, – вынес он заключение от увиденного. И обратил взор красных, хмельных глаз на меня. – Пофиг. На мокрые штаны надень. Высохнут по дороге. Ну или к тебе домой по пути заедем, переоденешься.

– Пф-ф, – не согласился я с ним. – Полчасика еще позагораем, потом поедем. Но Жора уперся.

– Я уже такси вызвал. Потом пробки будут. Да и за Ритку беспокоюсь. Скорее решить вопрос с ней надо. Ну и вообще, я кушать хочу, – озвучил он под конец истинную причину своего нетерпения.

Тут зазвонил его телефон. Оказалось, такси. Похоже, водитель караулил клиентов где-то неподалеку. Ответив, Жора начал отряхивать ноги от песка и натягивать носки. Совершая эти действия, предложил вариант:

– Давай ты пока сушись, а я до АЗС сгоняю. Возьму чего-нибудь перекусить. Как раз не меньше получаса проезжу.

Тут уже я спорить не стал.

– Ладно, мне тоже возьми. И попить газировки.

– А чего газировки? Я думал, пиво продолжим, – он как будто даже расстроился.

– Не-е, хорош. Устал пьяным быть.

Жора в молчании надел кроссовки. Встал с покрывала и, проговорив: «хозяин – барин», отправился к дороге. «Час как минимум проездит», – подумал я, провожая его взглядом. Так что смело еще раз можно искупаться. Но тут встала проблема. Как быть с вещами? Не бросать же их без присмотра.

– Девушки, – обратился я к компании соседок. Две из них повернули ко мне головы, третья – как лежала в очках, так и продолжила загорать, не реагируя. – Искупаться хочу сходить. Присмотрите за вещами, пожалуйста.

– Ладно. Иди купайся, – махнула рукой та, что сидела ближе. – Присмотрим. – И обе синхронно отвернулись.

Ну я и пошел. На этот раз заплыв совершил длиннее. Даже запыхался. Выходя из воды, почувствовал себя куда более уверенно, чем в прошлый раз. Это означало, что трезвость все ближе. Странно, подходя к месту загара, увидел только наше с Жорой покрывало – и никаких девчонок рядом. Разом в животе появилась тревога за оставленные вещи. Невольно ускорил шаг. Подойдя, сразу же поднял угол одеяла и с облегчением выдохнул. И телефон и портмоне с картами и деньгами лежали там, где я их и оставил. Ну девчонки! Чего же вы так? Вроде нормально соседствовали. Может, пока дремал, Жора чего-нибудь лишнего в их адрес позволил. Мысленно возмущаясь безответственным, по моему мнению, поведением девушек, я наклонился и поднял телефон. О, ничего себе. Пропущенный от Маргариты. Я непонятно почему немного поколебался и потом все-таки нажал на вызов.

– Привет, Глеб, – достаточно дружелюбно ответила Маргарита. – Чего звонил?

– Да потеряли тебя, Рита. Жора звонил тебе, ты не отвечала. Он переживает. Да и сам переживал, – решил я признаться.

– Он рядом? – задала вопрос Рита.

– Нет. Отъехал за едой.

– Понятно, опять бухаете.

– Почему так решила? – поинтересовался я.

– А чего, нет?

– Ну так-то да, только… Да я уже трезвый. Сегодня вообще больше пить не буду, – сказал и покраснел, поняв, что оправдываюсь. Блин, всегда так с Ритой.

Она немного помолчала. Потом издала что-то вроде хмыканья.

– Все нормально у меня. Можете быть спокойны. Двенадцать пропущенных от брата. Четыре от тебя. Были бы трезвые – давно бы приехали, – решила все-таки объяснить она свой вывод насчет нашего времяпрепровождения. – И, судя по звукам вокруг тебя, вы где-то на природе. А на природе вы только пьете, – вот точно сейчас добавила в интонацию обвинение.

На этот раз я себя сдержал от желания защититься и, не забыв об истинной причине беспокойства за Риту, предложил:

– Рит, давай встретимся. Хочу поделиться кое-чем, и вопросы еще остались.

– Давай, – на удивление не сопротивляясь, согласилась она. – Только без брата. Ему передай, чтобы отстал.

– Хорошо, – принял я ее условия. Когда? Где?

– Завтра. В девятнадцать часов возле пиццерии на аллее.

Вот же! Прям холодом повеяло от этого злополучного названия. Так сильно захотелось предложить другое место встречи, но из опасения получить отказ я согласился. Мы попрощались, и я, нажав отбой, тупо уставился перед собой.

Посидев так и потупив какое-то время, начал потихоньку собираться. Сложил все вещи в рюкзак. Смотал покрывало и отправился к дороге. Штаны так и надел поверх влажных плавок. Дошел по горячему песку до придорожной травы и здесь уже, отряхнув ноги, надел сланцы. Огляделся. Вдоль дороги было много припаркованных автомобилей. Среди них увидел несколько втиснувшихся машин такси. И, повинуясь внезапно возникшему импульсу, я направился в их сторону. Все. Действительно хорош. Хочу тишины, спокойствия и трезвости. Приняв решение ехать домой, я позвонил Жоре. Он, ответив, сразу начал оправдываться:

– Глеб, да тут шашлык продают на выезде. Стою вот жду, пока пожарят.

– Да не спеши. Без обид, но я домой, Жора. Устал уже от отдыха. Вещи забрал. До Риты дозвонился. – Я поведал ему о нашем с ней разговоре. – Так что вот так.

Жора, выслушав меня, прокомментировал:

– В обидке она. По-любому тебе выскажет. Ну ладно. Я тогда до Никиты. Давай, на связи. – И тут же спохватившись: – Капец, Глеб. Я же по две порции нам заказал… Может, заедешь, заберешь?

Я, мгновенье поколебавшись, прислушался к сигналам желудка и все-таки согласился. Подошел к ближайшему автомобилю с шашечками, договорился с водителем и уселся на заднее сиденье. Авто тронулось, и таксист решил завести разговор.

– Как водичка? – начал он с банальности.

– Норм, – пересиливая себя, просто из вежливости ответил ему.

Водитель посмотрел на меня в зеркало и не стал продолжать. Сообразил, что собеседник не горит желанием вести светскую беседу. Так молча и доехали. Открывая дверь и собираясь выйти из машины, предупредил его:

– Подождите, сейчас заберу еду у друга, и дальше поедем.

– Давай. Только цена другая уже будет.

– Без проблем, – согласился я.

Остановились мы возле расположенных рядком вдоль лесополосы мангалов. Автомобили, зонтики, люди, запахи жарящегося мяса, шашлычники. Среди них выделялся мужик в желтой панаме. Возле него и стоял Жора, болтая по телефону и уплетая свою порцию. Увидев меня, махнул рукой и что-то сказал шашлычнику. Тот кивнул, и когда я подошел, протянул мне одноразовую тарелку с ароматным и сочным мясом.

– Хлеб, соус на столе. Сам возьми, – он указал рукой на стоявший рядом с мангалом белый пластмассовый столик.

– Огонь шашлык! – спойлернул Жора.

Шашлычник усмехнулся, а я, нисколько не сомневаясь в оценке Жоры, потому как доверял своим глазам и обонянию, приступил к поеданию своей порции. Осторожно, чтоб не обжечься, оторвал зубами первый кусок мяса и даже заурчал от удовольствия, когда ароматный сок наполнил вкусовые рецепторы во рту.

– У-у, реально вкусно, – промычал я и больше на разговоры уже не отвлекался. Мужик, жаривший шашлык следующим клиентам, улыбаясь, с удовольствием поглядывал на нас с Жорой.

Увлекшись едой, я даже как-то забыл, что меня ждет таксист, и вспомнил об этом, только когда он вышел из своей машины, подошел и, покосившись на меня, спросил у шашлычника:

– Долго жарить?

– Пятнадцать минут, друг, – дружелюбно ответил ему мужик. – Сейчас вон дальнобойщикам пожарю, и тебе будет готово.

– Нет, пожалуй, откажусь, – еще раз бросив на меня взгляд, помявшись, ответил таксист и обратился уже, собственно, ко мне: – Чего, поедем дальше-то?

– Да, сейчас, – оторвавшись от еды, подтвердил ему нашу с ним первоначальную договоренность. Таксист кивнул и пошел обратно к своему авто.

Вторые порции, пока мы ели, шашлычник упаковал нам с собой. Мы его искренне поблагодарили и пошли к автомобилю. Оба сели сзади. Пока ехали до моего дома, занимались тем, что подсчитывали вчерашние и сегодняшние расходы. Подвели итог, и я пошел домой. Жора же покатил дальше к Никите.

Поднявшись в квартиру, я первым делом направился в душ. Там больше стоял под потоком воды, чем мылся. Потом выключил кондиционер, открыл окна, уселся перед телевизором и понял, что уже жалею о своем отказе поехать с другом. Почему-то до того, как попал домой, были ожидания, что, добравшись до своей квартиры, я буду ощущать спокойствие и умиротворенность и ничего не захочу делать. Но, попав к себе, понял, что состояние далеко от спокойствия. На душе было неуютно. Нарастало какое-то непонятное беспокойство. Неужели похмелье наступает?

Я заставил себя встать с кресла. Пошел на кухню заварить себе крепкого чаю. Ладно. Я давно хотел произвести генеральную уборку в квартире. Вот этим и займусь. Так что, выпив кружку купца, размеренно, не торопясь приступил к наведению чистоты. Протер пыль, пропылесосил, помыл полы. Загрузил в стиральную машинку грязные вещи. На все про все ушел где-то час. Не такой уж и беспорядок был у меня в квартире, чтобы заниматься этим дольше. Но останавливаться не захотелось. Поэтому дальше решил заморочиться с приготовлением какого-нибудь блюда. Прислушался к себе, стараясь понять, чего хочу, и понял, что сытый желудок отказывается мне в этом помочь. Постоял на кухне. Посмотрел на контейнер с шашлыком. Открыл морозильник, проверил наличие продуктов. И сообразил, что беспокойство никуда не уходит. Мысленно ругнулся и вернулся в гостиную.

Уселся в кресло, включил новости, убрал звук. Посидел. Понял, что сменяющиеся картинки на экране мешают сосредоточиться, и нажал кнопку на пульте, отключая изображение. Посидел еще. Закрыл глаза. И через какое-то время до меня дошло. Все дело в назначенной на завтра встрече. Даже не то чтобы беспокоила сама встреча с Маргаритой, а больше все-таки не давало покоя место, где была она назначена. Понял, что триггером для неприятных ощущений внутри срабатывало название. Пиццерия на аллее. В голове сразу пыталась возникнуть череда образов и воспоминаний, которые мозг, помня нанесенный психике вред, старательно пытался гасить в зародыше. Осознал это и помучился какое-то время сомнениями. Стоит или не стоит туда влезать. Решил рискнуть. Не сдерживать воспоминания, а попробовать прожить их заново. Очень уж неуютное было состояние, чтобы в нем дальше продолжать оставаться.

Получив разрешение от разума, память, не церемонясь, сразу перенесла меня на лестницу. В момент встречи. Начав мысленно ее проживать, тут же столкнулся со странностью. Странность была в том, что образы Маргариты и Братиславы почему-то начинают у меня смешиваться. Выглядело в моей голове это следующим образом. Стоило мне вспомнить Братиславу – и перед глазами встала Маргарита. И воспоминания сменялись на произошедшее в моей квартире. Но тут вместо Риты я четко видел сидящую в кресле Братиславу.

– Ерунда какая-то, – выдал я вслух. Взял в руки смартфон, чтобы посмотреть время. А он как будто этого ждал, завибрировал вызовом. О-о, племянница звонит! Давно не общались. Я нажал «ответить».

– Привет, Танюш!

– Привет, Глеб! Как дела? – И, не дав мне ответить на этот дежурный вопрос, продолжила: – Глеб, пожалуйста, спаси меня от этих жестоких родителей! – Я невольно улыбнулся. Тут Танюха сделала паузу, давая мне возможность задать вопрос.

– Случилось что-то? – вынужден был я отреагировать.

В ответ, добавив в интонации плаксивости, Танюха затараторила:

– Они вообще меня не понимают! Только про себя думают. Вот им надо, а я должна слушаться. А я не хочу! Почему они нарушают мои границы? Ну и что, что они взрослые. Я тоже уже не ребенок! Я уже подросток! Они не имеют права меня заставлять. А-а-а, – горько заплакала она. – Гле-еб, спаси-и меняя!

– Чего нужно-то? – немного на раздражении от выплеснутых на меня эмоций задал ей вопрос.

– Можно я у тебя поживу? – шмыгнув носом, выдала мне Таня.

– В смысле? – растерялся я от ее просьбы.

– Мама с папой собираются к бабушке в деревню. Сказали: либо с ними, либо проситься к тебе. Одна, типа, не останешься. А я уже не ребенок! Мне уже тринадцать лет! А они этого не хотят понима-а-ать! – Танюха снова начала переходить на подвывания.

Не желая этого, торопливо выдал разрешение:

– Конечно, приезжай.

Таня замолчала. Потом сказала:

– Подожди.

Я услышал, как она высморкалась и после уже совершенно с другой, деловой, интонацией продолжила:

– Спасибо, Глеб. Ты тогда в субботу за мной в двенадцать заедь. А то они на две недели уезжают, поможешь мне с вещами.

– На сколько? – опешил я.

– Да не переживай, Глеб. Со мной сидеть не надо. Если на ночь нужно будет куда уехать, я подружек приглашу. Только маме не говори, и все.

Н-да-а… Племяннице я был всегда рад, но две недели…

– Глеб, ты самый лучший дядя в мире! Люблю тебя! – Танюха, похоже, правильно истолковала мое замешательство и незамедлительно применила безотказный способ. Чего тут сказать?

– Ладно, – обреченно вздохнул я. Заеду.

– Ура-а! – уже точно искренне прокричала Танюха. – Спасибо, Глеб, до субботы.

– До встречи, – ответил я, и мы разъединились.

«Пилим-пилим», – заиграл домофон. Ну теперь точно нет. Подумав, что это Жора, укрепился я в своем решении больше не пить. Встал с кресла. Разблокировал дверь подъезда, открыл замок на входной двери в квартиру. Не торопясь вернулся в комнату, посмотрев на распахнутое окно, обратил внимание, что на улице уже смеркается. Решил закрыть их все и включить кондиционер. Подошел, взялся за ручку фрамуги. Не опасаясь высоты седьмого этажа, выглянул вниз. И разом весь покрылся холодным потом. Напротив подъезда, перегородив дорогу, стоял белый «Эскалейд». К голове прихлынула кровь, сердце в груди заколотилось. Я, ни секунды не сомневаясь, чей это автомобиль, развернулся и кинулся к входной двери. Но, забегая в коридор, как будто натолкнулся на стену, увидев, как в квартиру, мило улыбаясь, заходит Братислава.

– Здравствуй, мальчик, – все так же продолжая улыбаться, поздоровалась она со мной.

Я в ответ промолчал. Вообще в голову ничего не шло. Не было у меня понимания, как реагировать на ее появление. Она, наклонив голову, выдержала небольшую паузу и, не дождавшись ответа, повернулась к двери. Закрывая ее на замок, пояснила:

– Чтобы никто не отвлекал.

Изящно разулась и прошла мимо меня в комнату. «Дежавю», – подумал я, пропустив ее мимо себя и направившись в спальню сменить трусы на что-нибудь более приличное.

Страх отпустил, но напряжение оставалось. Сердце по-прежнему работало в режиме стресса. В спальне поменял трусы на шорты, надел футболку и уставился на сейф. Всерьез раздумывая, а не достать ли мне «грозу». Мой травмат. Да елки-палки! Что это за женщина такая? Ведь я реально не хочу к ней выходить без оружия. Да и с оружием, если уж на то пошло.

– Мальчик, ты скоро? – вмешался в мои размышления голос Братиславы. Я развернулся и вышел в гостиную.

– Не называй меня мальчиком, пожалуйста, – угрюмо пробурчал я, остановившись напротив нее рядом с креслом. Она так же стояла, игнорировав стоявшее возле нее второе из трех моих кресел.

– Что, Глеб? Боишься меня?

В ее вопросе я не почувствовал насмешки. Как будто ее просто интересовало мое состояние. Внутреннее напряжение начало уверенно трансформироваться в раздражение. От этого почувствовал себя устойчивей.

– Немного, – все-таки решил я ей ответить.

Ответив, обошел кресло, уселся в него и впервые решился взглянуть ей в глаза. Глядя в глаза, я периферическим зрением оценил ее всю. Красивое, ухоженное лицо. Небольшая грудь без лифа под легким коротким платьем. Стройные загорелые ноги. Белый маникюр на длинных пальцах. Так, похоже, я уже не в глаза смотрю. Вернувшись взглядом к ее лицу, увидел выжидающее выражение.

– Рассмотрел?

– Угу, – ответил, сохраняя угрюмость. Она кивнула и аккуратно села на краешек кресла.

– Значит, не хочешь, чтобы я к тебе обращалась как к мальчику. – Это прозвучало как утверждение. – Хорошо. Буду вести себя с тобой как со взрослым.

Я, перестав пялиться на нее, перевел взгляд на стоявший между нами столик. Хм. Ловко. Вообще-то я имел в виду именно ее ко мне обращение. Но после того, что она сказала, возражение уже звучало бы нелепо.

– Поэтому перейдем сразу к сути моего к тебе визита, – продолжила между тем она. – Я объясню тебе две вещи, прежде чем перейдем к действиям. Первое – это то, что меня интересует Рита и ее способности. А так как у Риты есть интерес ко мне и к моим знаниям, то получается, что у нас с ней все взаимно. Но у меня богатый жизненный опыт. И он сигнализирует мне о том, что такие люди, как ты, могут портить планы в самый неподходящий момент. Поэтому я здесь. Это было второе объяснение. Что скажешь, Глеб? – имя она интонационно выделила.

За время ее высказывания я уже более-менее пришел в себя. Оценил это ее «прежде чем перейдем к действиям». И несмотря на то, что внутренний голос призывал к благоразумию, напоминая о моих выводах насчет нее, вести себя как жертва я не собирался. Так что, выслушав все сказанное Братиславой и внутренне опираясь на никуда не девшееся раздражение, я, вставая с кресла, решил ей ответить:

– Стремное какое-то у вас объяснение, дамочка. И поведение у вас стремное. Вот внешность у вас…

Договорить у меня не получилось. Ее глаза, только что бывшие серыми, враз потемнели до фиолетового цвета. Притом полностью, вместе с белками.

– Ведьма! – только и успел я отреагировать на это, как она, стремительно преодолев разделяющее нас расстояние, оказалась уже вплотную ко мне.

– Мальчик, – дыхнули губы на меня словом.

Мысли потекли, голова закружилась, желудок свело судорогой, и меня снова, как день назад, стошнило. Братислава, не ожидавшая такого развития событий, вполне себе по-женски взвизгнула и отскочила. Я, не обращая внимания на следы рвоты на ковре, вытер тыльной стороной ладони губы и зло уставился на нее. «Зря оружие не достал», – пришло и ушло сожаление.

– Уходи, – сказал ей, наклонив голову и невольно разворачивая тело в стойку.

Она, нахмурившись и как-то по-звериному принюхиваясь, казалось, пыталась что-то понять.

– Уходи, – повторил я, начиная смещаться в сторону спальни.

Женщина раздраженно дернула головой и, глядя мне за спину вернувшимися к нормальному виду глазами, резким голосом приказала:

– Последыш, нет!

«Что, блин, за детский сад», – подумал я об ее уловке, но не смог не обернуться. Очень уж нервы были натянуты. На подоконнике на корточках, оскалившись острыми зубами, сидел молодой парень. «Владимир», – вспомнил я имя, уже запрыгивая в спальню и поворачивая фиксатор дверного замка. Секунда – и я, выдергивая ящик комода, хватаю ключи от сейфа. Четыре секунды – и я распахиваю его дверцу. Еще три секунды – и я вставляю всегда снаряженный магазин в сайгу. Затвор передернул уже в прыжке за кровать, увеличивая дистанцию между собой и дверью в спальню. Тишина. Сердце стучит, в голове появляется картинка сидящего на подоконнике парня, и я, матерясь, резко разворачиваюсь, направляя ствол на распахнутую балконную дверь спальни. Фух, никого. Выждал паузу, внимательно прислушиваясь. По-прежнему из звуков только мое дыхание. Осторожно по стенке начинаю приближаться к балконному проему. «Бип-бип. Би-би-бип», – прозвучал сигнал автомобиля. Я все еще недоверчиво, но уже побыстрее переместился ближе и, левой рукой положив ствол на сгиб локтя, закрыл дверь. Выглядывать не стал. Просто уже доверяя чутью, но стараясь быть наготове, вышел в гостиную, предполагая, что там больше нет никого. Оглядевшись первым делом, так же закрыл окно. Проверил туалет, зашел в кухню. Никого. Быстрым шагом к окну, закрыл, и только после этого контроль входной двери. Щелчок закрывающегося дверного замка, и я, сжимая карабин, съезжаю спиной по двери, усаживаясь на пол в прихожей и думая только об одном: сегодня точно не усну.

Глава 4

Долго сидеть, переводить дух не получилось. Мысль о Владимире не давала покоя. Похоже, у меня появляется фобия. Н-да. Похоже, и не одна. Я встал и прошел на порог гостиной. Поглаживая спусковой крючок сайги, ощутил, как эмоции начинают спадать и вместо них в голове начинают возникать вопросы. И самый для меня важный был о том, как этот парень попал ко мне на подоконник. Я точно помнил, как Братислава, будь она неладна, повернула ключ, закрывая дверь на замок. А этаж у меня седьмой. И эти зубы… Блин, может, я чего не знаю про свой дом. Может, все просто. Может, там леса какие-нибудь строительные возвели?

Решившись, я сходил к сейфу и поменял сайгу на грозу. Снял с предохранителя, загнал патрон и только после этого прошел в гостиную и открыл нараспашку фрамугу. Высунулся наружу. Дублируя взгляд движением руки с пистолетом, оглядел стену дома. Свет моего окна и окон находящихся дома соседей освещал достаточно ровную поверхность стандартной панельной девятиэтажки. Справа уходящий вниз ряд балконов. Может, по ним взобрался? Чего тогда через спальню не вошел? Балкон у меня не застеклен. Все руки не доходят. Или сверху, как альпинист, спустился. От этой мысли на голове шевельнулись волосы, и я поспешно крутанулся, направив травмат вверх и обшаривая глазами пространство над собой. Сверху только свет из окон и край крыши, освещаемый луной. Вот луна и напомнила мне про его зубы. Капец! Да кто они такие?

Я вернулся в квартиру, закрыл окно и пошел на кухню. Там открыл холодильник, посмотрел на недопитую бутылку коньяка, но вместо нее взял с полки банку сгущенки. Сделал два отверстия ножом и, присосавшись, выпил примерно половину. Оторвался от банки, облизнул губы и, посмотрев на грозу, которую, занимаясь сгущенкой, заткнул за пояс шорт, хихикнул. «Нервы», – прокомментировал я сам себе свое состояние и пошел задергивать по всей квартире шторы. Попутно начал размышлять, чего делать дальше? Мысль поехать к Никите с Жорой я отмел. Из опасения, что сейчас вполне себе могу пальнуть в кого-нибудь по дороге. Просто по ошибке. А вариантов выхода из дома хотя бы без травмата я не рассматривал. Очень уж непонятные события вокруг стали происходить. Может, к себе их позвать? Но тогда придется объяснять причину. Вот этого, представив вечно скептическую физиономию Никиты, делать не хотелось. Я вернулся на кухню к сгущенке. А Жора один ехать точно откажется. Потому как я с ним пить не буду. И он этот момент не забудет прояснить. Находясь в этих размышлениях, я допил остатки сгущенки.

И тут пришел инсайт. Все мои внутренние метания – оттого, что у меня нет ясности, как быть с тем, что происходит вокруг меня. А ясности нет оттого, что я не могу принять реальность. А реальность такова, что я столкнулся с чем-то пока для меня необъяснимым. Но в то же время есть факты. Которые игнорировать я не могу. Осознав это, я приступил к формулированию этих самых фактов.

Итак: я столкнулся с необычными людьми. Из их необычности это то, что Братислава обладает способностью выборочно подчинять окружающих. И это как-то связано с изменением ее цвета глаз и присущим ей запахом. Она может двигаться, превышая обычные возможности человека, а ее спутник вообще способен штурмовать нереальные для людей высоты пока необъяснимым для меня способом. И его, блин, зубы… Здесь больше подходило слово клыки. И у них присутствует определенный интерес к Маргарите. Интерес настолько значимый, что они решили продемонстрировать наверняка скрываемые в обычной жизни свои особенности, чтобы предотвратить даже просто предполагаемое ими вмешательство с моей стороны в их планы. Я отодвинул от стола стул и, развернув его, уселся лицом к окну.

Так. Теперь выходящие из признания этой реальности выводы. Вывод в моей голове получался следующий. На данный момент я имею дефицит информации. И я точно не готов жить дальше как ни в чем не бывало, мирясь с этим недостатком знаний. Значит, придется действовать. И первое, с чего проще всего начать, это с уже запланированной встречи с Маргаритой. Но теперь, учитывая возможные осложнения в виде противодействий со стороны этих непонятных… Вот тут я задумался, как мне называть Братиславу и компанию. Люди они или не совсем? Или существа какие-то? Хм. Почему-то мне было важным не торопиться с ответом. Поэтому, немного подумав, я выбрал слово «личности». Пусть пока так и будет. А учитывать осложнения буду с Жориной подстраховкой. Я так подозреваю, что он все равно попробовал бы проигнорировать условия своей сестры. А теперь его об этом убедительно попрошу я.

И, не откладывая задуманное в долгий ящик, я сходил за смартфоном, оставленным мной на столике в гостиной, и записал ему голосовое. В котором и предложил поехать завтра на встречу вместе. «Ок», – пришел мне ответ. «Не пей с утра», – попросил его дополнительным сообщением. Подождал реакции, но Жора, судя по галочкам, прослушивание отложил. «Ладно, с утра позвоню, договорюсь на работе встретиться», – подумал я.

Опустил руку со смартфоном и уставился на ковер. Оттирать последствия воздействия на меня Братиславы совершенно не хотелось. Поэтому, сказав себе, что все равно давно хотел отдать его в химчистку, просто решил свернуть, чем сразу и занялся. На этом мой насыщенный эмоциями вечер закончился. Потому что, несмотря на убеждение, что я не смогу сегодня заснуть, спать захотелось невероятно. И я, не став противиться, не умываясь и не расставаясь с пистолетом, прошел в спальню и завалился на кровать, практически сразу провалившись в глубокий, без сновидений сон.

Глава 5

Проснулся от звонка смартфона. Вчера так быстро уснул, что забыл включить авиарежим. Кто там? Начал, не открывая глаз, шарить рукой в поисках телефона. Пальцы наткнулись на рукоять пистолета, оживив воспоминания о вчерашнем вечере. Открыл глаза. Телефон замолк. Хотелось пить и свежего воздуха. Уснув ночью, не включил кондиционер и сейчас проснулся в духоте, весь липкий от пота. Смартфон снова завибрировал. Я приподнял голову и, разглядев, где он лежит, дотянувшись, взял его в руку. Смахнул надпись «ответить».

– Здорово, Глеб! Спишь, что ли, еще? – услышал я бодрый до отвращения голос друга.

– Ну. Сколько сейчас? – зевая, задал ему встречный вопрос.

– Семь утра! – с радостью идиота ответил Жора.

– Ты чего? Бухнул уже?

– Ни капли. Только чай и кофе, – уверил он меня. – Короче, я на работу, подъезжай давай.

– Ну, – коротко ответил я, и Жора на мою лаконичность весело заржал.

Я отключился, не желая продолжать этот разговор. Вот так всегда с ним. Из запоя он выходит разом, неожиданно, и сразу начинает активную деятельность. Сегодня на работе по-любому устроит всем аврал. Я же ощущал себя не хорошо и не плохо. Приемлемо, если одним словом. Но повысить уровень общего самочувствия, продолжив сон, был не против. И поэтому, повернувшись на бок, отключив телефон и включив с пульта кондиционер, я разрешил себе продолжить спать. Ну его, этого Жору. Никуда он теперь не денется.

Разрешить-то разрешил, но выполнить на практике задуманное не вышло. Хоть и лежал с закрытыми глазами, но мысли в голове были ясные, жажда в организме сильная, а мочевой полный. Так что не прошло и пятнадцати минут с момента разговора с Жорой, как я уже находился в ванной комнате. Ну а дальше по накатанной. Кофе, прогноз погоды, новости, яйца, сосиски. Собираясь на выход, взял рюкзак. В него, опираясь на «Сегодня днем двадцать девять», сложил запасную футболку и, так как в шортах таскать кобуру с травматом посчитал достаточно неудобным и вызывающим, то грозу с запасным магазином отправил туда же. Вот хрен я больше выйду без нее из дома.

Выйдя из подъезда, традиционно сделал несколько глубоких вдохов. Хорошо. Жара еще не вступила в свои права. Легкий ветерок, шелест листьев деревьев, чириканье воробьев. Оглядевшись, встретился взглядом с сидевшей на лавочке, рядом с детской площадкой, Лидией Викторовной. Она затянулась сигаретным дымом и приглашающе махнула рукой. Лидия Викторовна занимала в нашем сообществе соседей непростую должность старшей по дому. И похоже, что эта должность ей досталась навечно. Как и когда произошло это выдвижение, для меня оставалось секретом. Но, сколько себя помню, никто и никогда не оспаривал ее права распоряжаться, делать замечания, ну и вообще наводить соответствующую деятельность, которая была направлена на благоустройство и порядок.

– Глеб! – припечатала она меня именем, когда я, подойдя, вежливо поздоровался.

Лидия Викторовна в некоторых случаях придерживаться церемоний считала излишним. В случае высказывания претензии, например, – предположил я, что сейчас будет, в прошлом уже сталкиваясь с этой ее особенностью.

– Да, Лидия Викторовна, – тем не менее по-прежнему вежливо отреагировал я.

– Смотри, что твоя фифа вчера натворила! – она ткнула сигаретой в направлении подъезда.

– Чего? – растерянно спросил я, не понимая, о чем она.

– В палисадник смотри, – еще раз обозначила она рукой, куда мне нужно было направить внимание.

Я, развернувшись, послушно уставился на клумбы с цветами возле подъезда. Ага, теперь стала понятней претензия Лидии Викторовны. Цветной пластиковый заборчик был безжалостно раздавлен, а клумбы изуродованы следами колес немаленького размера.

– Выскочила, зашипела что-то на этого, который из-за черемухи вышел. Прыгнула за руль, этот кое-как успел. И, гадина такая, прямо в палисаднике развернулась, – поведала мне о том, что произошло, Лидия Викторовна, пока я разглядывал причиненный автомобилем ущерб. Значит, обратно он ушел тем же путем, каким и пришел, – сделал я вывод на это ее «из-за черемухи».

– Похоже, не свободна она, Глеб. Наживешь с ней неприятности, – пророчествовала между тем Лидия Викторовна.

– Ошиблись вы. Не моя она, – ответил я, разглядывая стену дома. Перевел взгляд на балконы. Похоже, точно по ним…

– Как не твоя? – возмутилась старшая по дому. – От тебя же выскочила.

Я, не став спрашивать, откуда она об этом узнала, развернулся обратно к ней и, глядя в глаза, постарался объяснить:

– Не подруга она. Неправильно вы все поняли. Мутная это компания. Да и опасная. Вы если с ними еще вдруг встретитесь, то лучше в конфликт не вступайте. А то я реально не знаю, чего от них ждать.

Лидия Викторовна в свои пятьдесят была мудрой женщиной. В чем я уже неоднократно убеждался. Поэтому и сейчас она больше не полезла ни с какими вопросами. Просто молча, прищурившись, посмотрела на меня и задумчиво кивнула раз, и после короткой паузы еще раз, принимая к сведению мое предупреждение. Потом, увидев движущуюся по направлению к детской площадке молодую мамочку с ребенком, поспешно затушила сигарету и, бросив ее в рядом стоявшую урну, подытожила наш разговор:

– Палисадник все равно за тобой. Чтобы сегодня все исправил. Понял?

– Да мне сегодня некогда. Работаю, потом дела, – попытался я отказаться. – Может, Виктора, дворника, попросить. Он все поправит…

Лидия Викторовна, демонстративно не слушая, встала со скамейки и пошла сюсюкаться с малышом и его мамочкой. Да-а. Вот по факту я вообще ни при чем. А ведь почувствовал себя нашкодившим мальчишкой. И для этого всего-то и нужен был небольшой игнор в мою сторону, и все. Состояние ребенка обеспечено. Но Лидия Викторовна молодец. Хоть не надо угадывать, как заслужить прощение. Инструкция дана четкая.

Так, занимаясь самоиронией, двинул к своей машине. По пути, оглянувшись на старшую по дому, все-таки нырнул в подвал, где находилась каморка дворника. Но, как говорится, фокус не удался. Каморка была открыта, но самого Виктора там не наблюдалось. Ну и ладно. «Сотка» на сигнал брелка приветливо моргнула поворотниками. Я открыл дверь и, по привычке опасливо потрогав для начала руками, уселся на кожаную поверхность водительского сиденья. Утро-то оно утро, но через стекло солнце внутри может вполне себе устроить сюрприз. Так что лучше перебдеть, чем подскочить с обожженными ляжками.

К столярке я подъехал немного за восемь. Ворота нараспашку. «Пилот» Жоры аккуратно припаркован во дворе. Я заезжать не стал. По опыту оставил машину рядом с соседним корпусом. После обеда там тень. Авто сильно не нагреет. Прихватил рюкзак. Заходя во двор базы, придирчиво огляделся. Но нет. Все на своих местах. Порядок и продуманность складирования пиломатериала бросались в глаза. Молодцы ребята. Зашел в цех. Здесь запах древесины был намного насыщенней, чем во дворе. К нему примешивался запах клея. Я с удовольствием вдохнул полной грудью.

– Тьфу ты, ну ты, – услышал из кабинета голос Жоры. И следом радостный смех Сереги, нашего второго сторожа. Понятно, Жора Серегу не отпустил еще. Значит, наш разговор откладывается.

В кабинете застал следующую картину. На диване Жора, напротив на стуле Серега. Между ними на низком журнальном столике нарды, термос, чашки.

– Похоже, домашний, – хищно заявил Сергей, обращаясь к Жоре. – О, привет, Глеб, – заметив меня, привстал со стула и протянул руку, поздоровавшись.

Жора с поджатыми губами оторвался от доски взглядом, приветственно махнул рукой и снова уставился в нарды. Я, пройдя в кабинет, уселся в офисное кресло за рабочий стол. Достал из своего ящика кружку. Задал вопрос, ни к кому персонально не обращаясь:

– Чего в термосе?

– Кофе. У Никиты сварил. Со сгухой. – Здесь наши с Жорой предпочтения совпадали.

– Да сгухи там кот наплакал, – прокомментировал ответ Жоры Серега. – Ну ты че? Будешь ходить или сдаешься?

– Хрен с тобой, сдаюсь.

– С домашним? – не успокоился Серега.

– Да какой домашний? – возмутился Жора. – Я по-любому скину чего-нибудь.

– Тогда играем дальше, – не согласился с ним Серега. Я усмехнулся на их перепалку.

– Серега, подай термос, – попросил парня.

– Держи, – встал он, реагируя на мою просьбу.

– Хрен с тобой, – повторился Жора. – Играем дальше.

– Ха, ну давай, – потер руки Серега.

Я же включил компьютер и, пока он, загудев, начал загружаться, налил себе кофе. Ожидая, что он будет крепким, все равно скривился, сделав глоток. И да, сгуха была здесь только для запаха. Пришлось встать и сходить за сахаром. По пути, присмотревшись, оценил позицию Жоры в нардах. Тут Серега не так уж и преувеличивал насчет домашнего. Программа загрузилась, и я, попивая кофе под стук кубиков и односложные комментарии парней, принялся изучать движения средств за прошедшие дни.

Через какое-то время радостный возглас Жоры смешался с разочарованными причитаниями Сереги. Доиграли. Я взглянул на настенные часы. Время приближалось к девяти. Скоро начнется рабочий день, и мне хотелось уже скорее поделиться произошедшими событиями с другом. Поэтому, обратившись к Сергею, отпустил его пораньше:

– Давай, Серега, иди домой.

Он захлопнул доску с нардами, убрал ее в тумбочку. Пожал нам руки и, бросив «пока», не задерживаясь, упылил. Я же, отставив кружку с кофе, остановил собравшегося на выход Жору.

– Ты куда?

– Да пойду чего-нибудь поделаю, – пожал он плечами.

– Садись давай, кое-что расскажу.

Жора покладисто сел обратно на диван и с интересом воззрился на меня. Я выдал в качестве вступления несколько крепких словечек, а потом подробно поведал о вчерашнем событии. Жора в процессе изложения мной истории отвернулся, уставившись перед собой в стену. Когда я закончил, он, не поворачивая головы, искоса посмотрел в мою сторону и снова уставился на стену. Я же откинулся на спинку кресла и, анализируя то, что сейчас рассказал Жоре, понял, что словами это выглядит по меньшей мере странно. Жора, судя по брошенному в мою сторону взгляду, похоже, придерживался того же мнения.

– Что, думаешь, гоню? – не выдержал я его молчания.

Жора медленно набрал воздуха, видимо собираясь ответить, но сделать этого не успел. Отвлечься его заставил громкий приближающийся голос Ольги:

– Вот это праздник! Вот это да! Господин и начальник приехали. А мы без каравая! И без соли! Нет нам прощения.

Ольга, как всегда, не могла упустить возможность над нами позубоскалить. Но эти ее дурацкие крики мгновенно разрядили формирующееся в кабинете напряжение. И до того, как она появилась в дверях, Жора, развернувшись всем телом ко мне, скороговоркой предложил:

– Сейчас перетрем с Ольгой о делах и пойдем на улицу договорим.

– Ладно, – согласно кивнул я на его предложение.

Следом за Ольгой в двери кабинета по очереди стали заходить остальные ребята. Так что я, как вежливый человек, вышел из-за стола и со всеми поздоровался за руку. Жора сделал то же самое, но только не вставая с дивана. Когда парни вышли, отправившись к себе в кандейку переодеваться, Ольга, не наигравшись, решила продолжить представление.

– Господин, вы сегодня работать или просто сопровождаете? – это она над Жорой измываться начала.

– Ольга, отстань, а, – попросил он в ответ.

– Ой! Простите, господин! Вы же, наверное, еще не опохмелившись.

Я с удивлением и интересом посмотрел на них обоих. Чего-то чересчур игнорировала сегодня все понятия о субординации Ольга. Жора запыхтел и как-то затравленно посмотрел на меня. Ольга же все не унималась:

– Да что же это я? Опять господина прогневала? Пороть будете? – Она взялась за низ футболки, имитируя ее снятие.

Жора покраснел и умоляюще просипел:

– Ну Оль…

– Ах, подождите. – Она отпустила футболку и поспешно схватилась за пуговицу джинсовой юбки. – Вы же не «пороть», а «пороться» написали.

Я не выдержал и захотал. Очень уж комично Ольга предъявляла Жоре. Она перестала кривляться и, подойдя к креслу, устроилась в нем, заложив ногу за ногу.

– Чего, пьяный звонил тебе, что ли? – отсмеявшись, спросил у нее.

Жора, воспользовавшись паузой, не мешкая выскользнул из кабинета. Ольга проводила его фигуру взглядом и ответила:

– Ага. Сначала позвонил и, кое-как выговаривая слова, в любви признался, ну и, естественно, пригласил на свидание. К Никите какому-то. Потом, когда я его отшила, стал писать. И к двум часам ночи дописался до того, что в доказательство своей любви он готов заняться со мной сексом. «Так что приезжай пороться», – фыркнув, процитировала она на память его сообщение.

– Вот это Жора дает! – немного даже восхищенно протянул я, покачав головой. «Ну ты сильно-то палку все равно не перегибай», – это я хотел сказать вслух, но вовремя прикусил язык.

– И ведь даже не стал оправдываться, – возмутилась Ольга.

– Так может, не врал, – не удержался, чтобы не поддеть ее. И, выйдя из-за стола, пошел на выход.

– Чего не врал? – нахмурившись, раздраженно спросила Ольга.

– Ну что любит тебя, – ответил я и, насладившись выражением ее лица, с окончательно поднявшимся настроением отправился на поиски друга.

Пройдя по коридору, вышел в цех. Хотел сразу пройти в бытовку, чтобы переодеться в рабочее, но, увидев стоявшего на входе в цех с растерянным видом озирающегося мужика, остановился. Он меня заметил и двинулся с места. При этом растерянность на его лице сменилась облегчением.

– Здорово, парень. За тесом приехал. Вчера с девушкой созванивались.

– Здравствуйте, туда вам, – я ткнул большим пальцем себе за спину в направлении коридора, из которого вышел.

– Понял, – ответил мужик и споро двинулся к кабинету.

Тут с противоположной стороны из бытовки потянулись ребята. Рабочий день начался. Из динамиков, расположенных под потолком, полилась музыка. Заработало радио. Сразу после этого вышел блондин. Похоже, он и включил. Отметив все эти события, я, не оставляя своего намерения переодеться, пошел, лавируя между станками и рабочими столами, в бытовку. Пройдя в комнату, подошел к своему шкафчику. Открыл дверцу, достал старые рабочие джинсы и футболку. Снял сланцы, убрал рюкзак, вытащил из нижнего отделения кроссовки. Переодевшись, сел на лавочку, чтобы надеть обувь. Только вынул засунутый в кроссовку носок, пиликнул смартфон. Пришло сообщение. Не отвлекаясь, продолжил обуваться. Два, три, четыре, – извещал звуковой сигнал о поступлении следующих сообщений. Я завязал шнурки и, встав с лавочки, взял в руки смартфон. Прежде чем разблокировать экран, увидел, что первых два сообщения от банка. Наверное, тот мужик оплатил пиломатериал переводом. А при взгляде на следующие два в груди шевельнулась тревога. Открыл мессенджер. Две коротких фразы от Маргариты. «Привет. Встречу отменяю».

Глава 6

Братислава и сидящий на подоконнике парень. Вот что возникло в моей голове, когда я прочитал сообщения от Маргариты. Не было ни капли сомнений в том, что отказ от встречи – их рук дело. Внутри аж защемило от нехороших предчувствий. Что это? Интуиция или моя повышенная тревожность? Или, как выразилась бы сестра, проявление невроза. В голову полезли сомнения. Которые начинались с фразы «может быть, все не так». «Стоп», – прервал я погружение в это состояние. Сомнение порождает бездействие. Бездействие – равно тревога. Мне это совершенно ни к чему. Значит, нужно следовать за импульсом. А он уже был. Сразу после возникновения картинки вчерашних событий. Маргариту нужно спасать. Как бы это ни выглядело. И чего бы это ни стоило. Сформулировав это в голове, я, обретя для себя ясность своих намерений, облегченно вздохнул. Да, приму для себя, что это является сейчас самой важной для меня задачей.

Так. Ну а теперь Жора. Жору я застал за погрузкой пиломатериала, вместе с давешним мужиком они отбирали и сразу грузили в кузов «газели» сосновые доски. Естественно, я подключился. Видимо, все парни уже чем-то заняты, раз Жора сам решил заняться погрузкой. Или ему просто захотелось. Неважно. Пока не закончит, все равно толком не поговорим. Хотя…

– Слушай, Жора, – закидывая с ним очередные три уложенных друг на друга доски в кузов, все-таки решил я начать. – Рита слила вечернюю встречу. Без всяких объяснений.

– Ну и пес с ней, – не отвлекаясь от работы, отреагировал Жора.

– Не, эти витые какие-то, – остановил его мужик.

Жора бросил конец взятой уже было доски и пошел к другому штабелю. Я двинулся следом, недоумевая его реакции.

– Давайте вот эти, сверху. Вроде нормальные, – показал, что выбрал, мужик.

Жора потянул четырехметровую доску из стопки, я принял одну сторону, он перехватил за другую, и мы аккуратно, не бросая, уложили ее на землю. Отпуская свой край, я продолжил:

– Ты чего? Забыл, что я тебе о вчерашнем рассказал?

Жора как-то резко, на мой взгляд, выпрямился и раздраженно тряхнул руками.

– Глеб! – отчеканил он, вперив в меня взгляд. Ну, типа, как родители осекают пристающего с какой-нибудь ерундой ребенка.

Я моментально завелся:

– Все-таки думаешь, гоню?!

– Парни, давайте потом, а, – вмешался мужик. – У меня рабочие уже ждут.

Мы оба, поджав губы, пару секунд еще померились взглядом и молча продолжили погрузку. Не знаю, о чем думал Жора, но я буквально по прошествии двух минут почти успокоился. Не верит – и ладно. Не факт, что я бы поверил. Немного обидно было. Но злость как пришла, так и ушла. Поэтому, когда, закончив погрузку, мы с двух сторон закрыли задний борт «газели» и мужик, поблагодарив нас за помощь, уехал, я просто молча стоял, раздумывая, чего делать дальше.

– Поехали, – прозвучало неожиданное предложение от Жоры.

– Куда это? – не понял я его.

– К тебе.

Я повернулся к другу.

– Зачем?

– Затем.

Видно было, что Жора прилагает усилия, чтобы не наговорить лишнего, поэтому я, посчитав, что объяснение получу по дороге, задал только один вопрос:

– На чьей поедем? – имея в виду автомобиль.

– Давай со мной, – буркнул Жора в ответ и двинул к своему «Пилоту».

Я пошел следом. Подойдя уже к двери «Хонды», вспомнил о рюкзаке и, бросив «подожди», рысью метнулся в бытовку. Забрав рюкзак с грозой, забежал в кабинет, чтобы предупредить Ольгу.

– Мы отъедем ненадолго, – поставил ее в известность. Ольга, сидя за компьютером, равнодушно посмотрела на меня и махнула рукой.

Я развернулся и с мыслями «ох уж этот Жора» так же рысью поскакал через шумевший станками и радио цех к ожидающему меня другу. Жора уже развернул автомобиль по направлению к выезду с территории. Открыв дверь и усевшись на пассажирском сиденье, я на контрасте с кондиционированным салоном понял, что солнце уже ощутимо припекает. До этого, находясь в своих мыслях, на наступающей дневной жаре особо не фокусировался. Сейчас же, попав в прохладу автомобиля, ощутил, что футболка в области подмышек и между лопаток мокрая от пота.

Жора, не вступая в разговор, вырулил с территории базы. Мне было интересно, что он задумал, и я уже собрался было нарушить молчание, но в тот момент, когда я немного повернулся телом к Жоре, он, не снимая рук с руля, прибавил громкость звучавшего из динамиков радио. «Ладно», – фыркнул я носом. Намек понял. Значит, зная упертость друга, придется ждать. Чего бы там он ни придумал. Так, слушая музыку и болтовню ведущих, мы доехали до моего двора. И только когда Жора стал парковать свою «Хонду» сбоку от моей девятиэтажки, я понял, что ключи от квартиры забыл в своей машине. Н-да-а. Я с опаской взглянул на недовольного и сосредоточенного друга и, нервно хихикнув, сказал:

– Жора, я, похоже, пень словил.

Жора, повернув голову, хмуро на меня посмотрел.

– Чего опять?

– Да блин, ключи от квартиры в машине же. Совсем забыл.

Жора, глуша двигатель, хмыкнул и ответил:

– Обойдемся.

– В смысле? – искренне удивился я его словам.

– Пойдем давай, – вместо объяснения, он открыл дверь и вылез из автомобиля.

Я, мгновенье помедлив, последовал за ним. Рюкзак, закинув на спину, взял с собой. Жора уверенно пошел первым, я за ним. Подойдя к подъезду, он, не поворачивая ко входу, прошел мимо. А дальше прямиком в палисадник за черемуху под балконы. Я, поспешая за ним, увидев его маневр, мысленно хлопнул себя по лбу. Вот же блин. Стоял утром гадал. Нет чтобы проверить. На предмет доказательств. И тут же ощутил легкий ветерок паники. А вдруг все-таки я того? С такими мыслями и чувствами, сбавив скорость, подошел к остановившемуся и разглядывающему землю другу.

– Это с какой высоты он так спрыгнул? – задумчиво спросил он, невольно задрав голову кверху, когда я остановился рядом с ним.

Я же уставился на то, что вызвало его вопрос. Глубокие, сантиметров пять в землю, следы босых ног. «Совсем не помню, что он был босиком», – отстраненно подумал я. Рядом со следами ног, немного впереди, виднелись другие отпечатки. С двух сторон по пять глубоких следов от пальцев.

– Смотри, – Жора перестав пялиться вверх, указал на эти же отпечатки.

– Не ушел в перекат. Чуть руками – и следующим прыжком погасил инерцию.

Действительно, развернувшись, я увидел, что дальше от места приземления, ближе к черемухе, находились аналогичные четкие, но уже не такие глубокие следы ног и рук.

– Прости, Глеб. Реально засомневался. Вот и решил съездить проверить. Хотя до сих пор в голове не укладывается все это.

Я выслушал извинения, легко хлопнул его по спине. Норм друг. Сам в шоке. После этих слов перевел взгляд на балкон второго этажа, представляя, как этот верхолаз добирался до меня, и реально испытал шок. На боковой стенке балкона, обшитого серым металлическим сайдингом, были отчетливо видны еще одни следы. Только выглядели они не как отпечатки ног и рук, а как грубые свежие борозды. Которые на фоне серого цвета блестели оголенным металлом. Без труда в голове рисовалась картина, как кто-то прыгнувший снизу не сразу двинулся вверх, а, пару раз царапая поверхность, соскользнул когтями задних конечностей, прежде чем зацепился, оставив рваные отверстия на тонком металле. Три с половиной метра от земли, – автоматически отметил я высоту. После мысленно, сопровождая взглядом, прошел по балконам весь путь до моего окна и остановился на нем, вспоминая изготовившегося к прыжку того… кого? Термин «личности» в свете того, что я сейчас наблюдал, мне уже совсем не подходил.

– Ничесе! Это что за хрень такая?! – Жора, выпучив глаза, задрав голову, уставился вслед за мной на блестевшие в лучах солнца царапины. Выдав этот вопрос, на который полноценного ответа ни у него, ни у меня не было, он так же, как и я, прошелся взглядом по балконам до моего этажа. – Да ну на хрен! – прокомментировал он свои мысли и, опустив голову, явил мне крайне обеспокоенное выражение лица. – Чего-то, Глеб, как в тумане. Не бывает же такого. Мы же не в кино.

Я ему ничего не ответил. Процесс принятия или отрицания реальности есть сугубо индивидуальный. И я, прожив нечто подобное вчера, не собирался в этом ему помогать. Поэтому просто развернулся и пошел по бетонной отмостке к подъезду. Выйдя из тени черемухи, остановился, поджидая друга. Тот еще минуту там потоптался и присоединился ко мне. Остановившись рядом, вопросительно на меня взглянул. Я, не проясняя, чего его интересует, подлил масла в огонь:

– Это ты еще его пасть не видел. И на Братиславу не блевал.

– Тьфу ты, ну ты! – Обеспокоенность на лице Жоры сменилась раздражением. И практически сразу снова вернулась.

Он пошарил по карманам стареньких затертых джинсов и, бросив на меня уничижающий взгляд, пошел по направлению к машине. Уже отойдя, пояснил свое беспокойство:

– Телефон в машине. Пойду сеструхе звонить.

Ага. А то я не понял. И нечего на меня смотреть так, как будто это я во всем виноват. Не его, вообще-то, хотели загипнотизировать и сожрать. От этой мысли меня передернуло. Надеюсь, я ошибаюсь и у них не было таких намерений. Блин, да о чем это я вообще. О чем, о чем. О том. «Так. Хватит», – остановил я внутренний диалог. Но на самом деле вся эта история серьезно напрягала. Если не сказать пугала.

Не торопясь идти вслед за Жорой, так как был уверен в безуспешности его попыток дозвониться Маргарите, я стоял и разглядывал играющих детишек на детской площадке. Присматривающих за ними мам и бабушек. Проходящих через двор людей. Сидящих тут и там голубей. И в мое представление об этом окружающем меня, таком стабильном и понятном, повседневном мире неуклонно входило новое ощущение. Присутствие. Присутствие чего-то. Что вынуждало быть настороже. К чему приведет это новое ощущение окружающего мира, я пока не понимал. Но удивительно было то, как мое сознание перестраивалось. Как будто произошло срабатывание программы. Памяти предков. Которые, сидя возле костра в пещере, знали, что за ее пределами присутствует опасность. И днем и ночью. Но при этом они также знали, что, несмотря на это, они все равно не будут в ней проводить все свое время. Просто они живут в таком мире. Поэтому.

Все правильно, нужно для начала притормозить появившегося в поле зрения Виктора. Нашего дворника. Он, как раз приветственно махнув рукой, с красным лицом проходил мимо.

– Виктор, подожди.

Насущные важности по-прежнему, несмотря на новые встраивающиеся в мою жизнь события, не потеряли для меня своего значения. И я, остановив Виктора, изложил ему свою просьбу. Которая касалась утреннего распоряжения от Лидии Викторовны.

– Хм, – выслушав меня, Виктор придал своему лицу выражение важности, но заблестевшие предвкушением глаза выдавали. Мысленно уже согласен. Похмелье – оно такое. Просто сдерживался, чтобы не продешевить.

Но я не собирался пользоваться его состоянием. И сразу, без намерения торговаться, спросил:

– Сколько?

Виктор, не выходя из образа, все так же важно подошел к растерзанному колесами палисаднику, постоял, пошевелил губами, что-то прикидывая, и озвучил:

– Тыща. – И тут же торопливо добавил: – Это за работу.

Я глянул на сломанный заборчик и раздавленные цветы. Обреченно вздохнул и покорно поинтересовался:

– А за остальное?

– Давай еще тыщу. Куплю все. Не хватит – скажу потом. Еще дашь.

– Пойдет, – кивнул я. И мы, скрепляя договор, пожали друг другу руки. – Пойдем до машины. У друга денег возьму. А то с собой нет.

– Давай, – согласился Виктор.

Дойдя до машины, я увидел разговаривающего по телефону Жору. О-оу. Неужели дозвонился. Открыв дверь, тихонько спросил:

– Есть наличка? Две тысячи.

Жора кивнул, сказал:

– Сейчас. – И в телефон: – Да это я Глебу. Ладно, мам, пока. Понял все. Ага.

Отключился, посмотрел на нас с Виктором. Не задавая вопросов, поднял крышку подлокотника, достал портмоне и вынул двухтысячную купюру. Протянул мне. Я – Виктору. Тот, приняв, аккуратно сложил пополам. Убрал в задний карман штанов и, больше не сдерживаясь, радостно заулыбался.

– Все, Глеб. Не волнуйся. Сделаю как надо. – И, еще раз с чувством пожав мне руку, двинулся, как я понимаю, сначала за поправлением здоровья. Но я за это не переживал. Знал: раз сказал – сделает.

Жора посмотрел вслед Виктору и подтвердил мои мысли:

– Похмелиться пошел. – И захлопнул дверь.

Ну да, уже реально жара, понял я его нежелание расставаться с прохладой в салоне. И тоже, не задерживаясь, направился в обход автомобиля к пассажирскому месту. Очутившись в прохладе салона, первым делом поинтересовался:

– Чего, не дозвонился?

– Не-а. И сообщения не читает.

– А чего написал?

– Да просто. «Нужно срочно встретиться…»

– Понятно.

– Глеб. Чего делать-то? Вообще ничего не могу сообразить. – Жора растерянно смотрел перед собой.

«Блин. Обычная история», – подумал я. Как дело касается близких, присущие людям объективность и хладнокровие сменяются растерянностью и беспомощностью. А это, в свою очередь, выливается в агрессию. Опять, чаще всего на близких же. Вот и Жора из уверенного в любых других ситуациях взрослого человека, который с легкостью мог принимать решения, сейчас, волнуясь за сестру, превращался в Жору беспокойного, растерянного, погружающегося в тревогу.

– Мама сказала, что Ритка в универе. Экзамен у нее сегодня, – продолжил Жора. – А оттуда сразу в тренажерку. Спросил: «Все нормально у вас?» Говорит: «Да». Стала интересоваться: «Чего случилось?» Сказал: «Поссорились немного».

– Норм, – счел я нужным вставить здесь свою реакцию. – Спросил, во сколько экзамен?

– Не-а. Сейчас узнаю. – Жора взял с панели автомобиля смартфон и стал писать сообщение.

– Есть попить? – спросил у него. Хотя уже огляделся и ничего не заметил.

– Хрен знает, – пожал он плечами. – Посмотри сзади.

– Ага. – Но повторно оглядываться я не стал.

– В девять, – прочитав, озвучил он ответ.

Мы одновременно взглянули на часы. Начало двенадцатого. Похоже, не успели.

– А в какую тренажерку ходит? – задал я очередной вопрос.

Жора недовольно на меня посмотрел и снова принялся писать.

– Сейчас. Где-то видела договор. Найдет – посмотрит. – Я кивнул.

– Поехали пока до магазина, пить хочется.

– Поехали, – согласился Жора и, отложив смартфон, взялся за руль. Выруливая на дорогу, он, усмехнувшись, коротко хохотнул.

– Ты чего? – не понял я его.

– Да блин, когда Алекс говорил, что на раз тебе установку гипнозом замутит, я вообще всерьез его не воспринял. Так, посмеялся про себя, пока он над тобой колдовал. – Я, не понимая, о чем он, нахмурился. – А оно вон как оказалось. Взял и блеванул на Братиславу.

Сказав это, он, несмотря на буквально только что испытываемое беспокойство, заржал. Я, глядя на него, недоверчиво спросил:

– В смысле? Алекс меня гипнотизировал?

Жора Повернул ко мне голову.

– Что, реально? Не помнишь? Ничего себе. А я никогда не верил в эту суггестию.

Прекратив ржать, Жора, управляя автомобилем, поведал мне о том, что в тот день, когда мы после моей первой встречи с Братиславой устроили совместную пьянку, в процессе обсуждения событий Света попросила Алекса.

– Типа, Глеб же с чем-то таким столкнулся, что вроде как начало им управлять. И вероятность повторения на него этого воздействия исключать нельзя. Так что, может, ему защиту какую-нибудь поставить. Ну, типа, только началось подобное, и раз – блок сработал. Так вот Алекс не раздумывая согласился. Сказал: без проблем. Заодно и потренируется. А то давно практики не было. Тут я не удержался и предложил сделать так, чтобы ты еще и ничего не помнил. О том, что тебе внушение проводили. Алекс и на это согласился. Единственно, пояснил, что тогда будет разовая защита. Как сработает, так все. Нужно будет либо новую ставить, либо как-то по-другому выкручиваться.

– Капец! – я покачал головой. – Поверить не могу, что согласился.

– Ну ты и не соглашался, – подтвердил мое недоверие Жора. – Мы тебя напоили и уговорили.

– Офигеть! Беспредел какой-то… И че за блок?

– Ну ты же рассказывал про глаза там, про запах. Так вот он и сделал тебе установку. Как и то и другое увидишь и почуешь, так блевать начнешь и в себя придешь.

– Ну Алекс! А ты зачем уговаривал?! Чего? Развлечений мало?! – я невольно решил наехать на того, кто рядом. Хотя возмущение было направлено больше на сестру с зятем.

Жора, оторвав от руля руки, поднял их вверх.

– Э-э, хорош! Я же говорю, не верил в тот момент в то, что Алекс это все сделает. Да и вообще… – Жора вернул руки на руль. – Помогло же.

Я мысленно вспомнил стремительно приблизившуюся Братиславу и вынужден был признать:

– Ну да. Действительно помогло. А блевануть кто придумал? – возмущение так просто уходить не собиралось.

– Так Алекс же, – не принял и этот наезд Жора. И процитировал: – «Раз проявилась естественная реакция отторжения на вмешательство в виде физиологического проявления тошноты и рвоты, что вполне себе логично в плане защиты психики от чужеродной установки, то ничего нового придумывать и не будем. Ее и возьмем как защитный механизм».

– Ничего себе. Ты как запомнил-то такое?

Жора, притормозив, запарковал автомобиль у магазина и, повернувшись, довольно улыбаясь, объяснил:

– Я его три раза повторить попросил. Понравилась фраза. Как знал, что пригодится.

– Н-да. Понравилась, значит. Вот сведу вас с Братиславой, и будет у тебя уже заученная просьба к Алексу. Хотя не факт, что у тебя вообще реакция какая-нибудь будет. Зная тебя, эрекция будет. Вот ее и возьмем как защитный механизм. – Улыбка на лице Жоры от моих слов затухла. – Только вряд ли ты в себя от этого механизма придешь. Скорее наоборот. – И, посчитав себя отомщенным, я открыл дверь и вышел из автомобиля. – Подумай об этом, – бросил на прощание, прежде чем ее захлопнуть.

Жора, скривившись, махнул рукой и отвернулся.

В магазине я не стал ограничиваться водой и взял нам по мороженому. Вернувшись в машину, протянул одно другу. Тот взял и, не благодаря, известил:

– В «Голден Джим» какой-то.

– Поня-ятно-о, – протянул я, поняв, что он про спортзал, и не удивившись, про какой именно.

– Знаешь такой? – спросил Жора, разворачивая мороженое.

– Ага. В том же здании. Где Братиславу встретил.

– Тьфу ты, ну ты.

– Ну да, – согласился я с этой его присказкой. Фаталити какое-то с этим местом. Похоже, все к тому и идет, что по-любому еще встретимся. При мысли об этом в животе как будто узел завязался. Жора тоже не выглядел обрадованным.

Мы замолчали, думая каждый о своем. Я думал о том, что вроде и неплохо было бы попросить Алекса еще раз защиту поставить, но в то же время мысль о гипнозе вызывала протест. Да и как-то надоело блевать вообще. А Алекс точно ничего нового придумывать не захочет. Скажет: работает так, и не хрен. Блин.

Так молча, пребывая в задумчивости, мы сидели и ели мороженое. Жора, доев первым, аккуратно свернул обертку, посмотрелся в зеркало. Достал из отделения в двери чистую автомобильную салфетку. Вытер губы. Дождался, когда я доем свое. Забрал у меня обертку и, выйдя из машины, направился ко входу в магазин. Там выбросил собранный мусор в стоявшую сбоку урну и скрылся внутри. Разговаривающие рядом со входом трое молодых парней проводили его мощную фигуру уважительными взглядами. Через несколько минут он, выйдя, остановился на крыльце. Распечатал пачку сигарет, выкинул целлофанку в ту же урну и вернулся в машину. Усевшись за руль, ответил на мой невысказанный вопрос:

– Да еще вчера закурил опять. У Никиты настоящий табак из Италии курили.

– Понятно.

Жора периодически то завязывал, то снова начинал курить. В этот раз где-то больше месяца держался. Но всегда находился какой-нибудь повод, чтобы опять вернуться к любимому занятию. Он открыл окно и, вытащив сигарету из пачки, закурил. С наслаждением сделал первую глубокую затяжку, выдохнул и только после этого поинтересовался:

– Ничего, что подымлю?

Я хмыкнул и не стал отвечать. Вместо этого предложил:

– Погнали до тренажерки. Может, еще успеем на входе перехватить.

– Поехали, – согласился Жора.

Глава 7

Жора водил автомобиль неприятно. Сначала сильно разгонялся, потом, догнав впереди едущих, резко тормозил. Умом я понимал, что раз до сих пор ездит, и более того – ездит без аварий, то опасаться нечего. Но эмоционально это выдерживать мне было непросто. Периодически правая нога сама без моей команды пыталась изо всех сил тормозить. Немного успокоился, лишь когда он докурил и начал рулить обеими руками. Машин в городе по сравнению с тем, как было еще месяц назад, стало заметно меньше. Время отпусков и каникул. Поэтому до аллеи мы доехали достаточно быстро. На подъезде к тому деловому центру я подсказал Жоре:

– Давай по тротуару, и со двора припаркуемся.

– Зачем? – не понял Жора.

– Чтобы Рита раньше времени нас не увидела, – пояснил я.

– А мы ее увидим? Где вход в тренажерку? – спрашивая, Жора все-таки притормозил и, оглянувшись по сторонам, заехал на тротуар.

Я рукой показал направление, помня, откуда выезжал «Эскалейд». На вопрос же, заданный насчет увидим или нет, ответил:

– Хрен его знает.

Жора фыркнул, но спорить не стал. Автомобиль зарулил во двор, и я с облегчением выдохнул. Белого «Эскалейда» нигде видно не было. Жора пристроил «Пилота» в теньке под кленами. Повторил свой вопрос:

– Ну и где вход?

– Вон видишь с торца пристройку? Там со стороны тротуара вход. Третий этаж.

Жора посмотрел в ту сторону и озвучил вывод:

– Ничего мы здесь не увидим.

– Да понятно, – ответил ему. – Давай я сначала схожу в зал, посмотрю, там она или нет. И если что, потом перепаркуемся.

Он выслушал мое предложение и, нажав кнопку, заглушил автомобиль.

– Вместе пойдем, – и открыл дверь, давая понять, что это не обсуждается.

Вместе так вместе. Я даже удивился, выходя со своей стороны из машины: а чего это вообще вдруг за идея идти одному. Особенно учитывая вчерашний опыт. Опа! Кстати. Я, пока Жора не закрыл автомобиль, открыл заднюю дверь, расстегнул рюкзак, достал грозу. Снял с предохранителя, оттянул затвор. Так, патрон в стволе. Вроде и помнил, что не разряжал вчера, но лучше лишний раз убедиться. Снова поставил на предохранитель и заткнул сзади за пояс джинсов под футболку.

– Нормально, – прокомментировал Жора, обошедший автомобиль и подойдя сзади. – Патрон инновский?

– Ага, – подтвердил я.

Жора покачал головой:

– Сюр какой-то. Уже не терпится пообщаться с этими типами. А то как в спектакле себя ощущаю.

Я промолчал. Захлопнул дверь и еще раз мысленно сделал себе наказ: без ствола никуда.

– Тьфу ты ну ты! Трудно, что ли, кондиционер поставить?

Я хоть и был по прежнему посещению готов к той духоте, какая нас встретила в этом стеклянном аквариуме, называемом пристроенным лестничным маршем. Но преимуществ это мне никаких не принесло. Все так же в джинсах и кроссовках. Вспотел я сразу и во всех местах. Я бы только из-за этой лестницы ни за что бы не стал снимать здесь офис и тренироваться. Жора, пыхтя, топал вслед за мной.

Поднявшись на второй этаж, я остановился перед входом в офисы и решил его просветить:

– Вот здесь мы встретились. Я сверху спускался, а они вот отсюда вышли.

Жора, не останавливаясь, укоризненно посмотрев на меня, с потной рожей пропыхтел мимо. Я, ухмыляясь, двинулся следом. Поднявшись на третий этаж и войдя через двери в холл тренажерного зала, мы на некоторое время притормозили. Вытирая руками пот с лиц и наслаждаясь прохладой кондиционированного воздуха.

Я огляделся. Справа и немного впереди находилась стойка ресепшена. За ней стоял молодой накачанный парень, терпеливо наблюдавший за нами. Дальше прямо двойные двери, из-за которых раздавался звон железа и доносилась музыка. В обе стороны от них уходили коридоры. Перед стойкой два вращающихся барных стула. На одном сидела юная девица с короткими черными волосами в цветных велосипедках и белой обтягивающей приличных размеров грудь майке. Повернувшись, она с интересом смотрела на нас, держа в руке протеиновый батончик. Видно было, что она его распечатала, но есть еще не начала. Похоже, наше появление ее остановило. Она же первая и обратилась к нам, поинтересовавшись:

– Вам помочь?

– Помогите, – ответил ей, обратив внимание на то, что поздороваться ни она, ни парень за стойкой не посчитали нужным. – Маргариту Кулакову ищем. Здесь она?

– Мы о посетителях информацию не предоставляем, – очнулся молодой качок.

– Понятно, – буркнул рядом стоявший Жора и двинулся вперед по направлению к двойным дверям.

– Э-э-э! Вы куда?! – всполошился парень. – Вход только членам клуба и только в сменной обуви.

Естественно, Жора его крики проигнорировал. И, войдя в зал, скрылся за дверьми. Парень выдвинул вперед челюсть и, обойдя стойку ресепшена, решительно направился вслед за ним. Девушка проводила его взглядом и уставилась на меня. Я как можно дружелюбней ей улыбнулся.

– Не пойдете за ними? – спросила она.

– Зачем?

– Другу своему помочь.

– Не-е. Сам справится, – еще раз улыбнулся ей.

– Сережа, вообще-то, у нас боксер. И в зале еще два наших мальчика, – сочла нужным она меня проинформировать.

– Тоже боксеры?

– Не зна-аю, – задумалась она. И тут же неуверенно так: – Мне, наверное, нужно охрану вызвать.

Из зала послышались вскрики. Она нервно оглянулась на двери, а я поинтересовался:

– Много народу там?

– Не знаю. Я только пришла. Двери распахнулись, и к нам вышел Жора.

– Нет ее, – известил он меня.

Девушка выжидающе смотрела на вход в зал. Не дождавшись никого, округлила глаза и, немного сжавшись, жалобно обратилась ко мне:

– Можно я охрану вызову, а то мне попадет от начальства…

– Конечно, милая, – я был сама обходительность.

– Спасибо, – поблагодарила она и, старательно не глядя на Жору, пошла за стойку.

– Девушка, а в раздевалке кто-нибудь есть? – спросил ее в спину. Я запомнил, что она недавно пришла, а значит, и из раздевалки только вышла.

– В женской пожилая женщина в душ пошла, а в мужскую я не заходила, – отвечая мне, девушка, наклонившись, заглянула под стойку и через секунду выпрямилась, вздохнув с облегчением. – Все, вызвала, – отчиталась она.

– Молодец, – похвалил я ее.

Жора, до этого остановившись и молча присутствуя при нашем с ней общении, в этот момент не выдержал.

– Глеб, ты чего? Совсем, что ли? – и, добившись этим вопросом моего внимания, покрутил пальцем у виска.

– Да нормально все. Пойдем давай. До свидания, – это уже девушке.

– До свидания, – не отрывая взгляда от дверей в зал, послушно попрощалась она со мной.

Жора покачал головой и пошел на выход.

– И чего это было? – спросил он, когда мы, вынырнув из прохлады тренажерки, ступили в лестничную духоту.

– Да не переживай. Легионеры их охраняют. Я их наклейки на входе видел. А девчонка хорошая. И так напугали ее. Еще не хватало, чтобы на нее там наезжали.

– Телефон хоть взял?

Жора перешел на бег. Я ускорился следом.

– Да какой там. Говорю, напугалась она.

Мы выскочили на улицу и, не снижая темпа, рванули к машине. Георгий Иванович Русый, полковник в отставке, друг дяди Славы, директор ЧОП «Легионер», нас уже предупреждал, что вызов есть вызов. И когда-нибудь мы нарвемся. Тем более что штат растет, приходят новые сотрудники, а он не обязан быть всегда на связи. Прикрывая пьяных раздолбаев, которых такой же раздолбай Славик, вместо того чтобы воспитывать, просто учит бить морды и поощряет их наглое поведение, ошибочно называя это независимостью. Это я сейчас его процитировал. Поэтому мы засели в машине и, пережидая вызов ГБР, не отсвечивали.

– Чего там? Не покалечил никого?

Я слегка прибавил мощность кондиционера и от греха подальше разложил сиденье. Теперь меня точно не увидишь с улицы. Жора последовал моему примеру.

– Этот качок невоспитанный обиделся, наверное. Сразу, как зашел за мной, догнал и в ухо мне заехать попытался. Я его за кулачок поймал, крутанул слегка и ладошкой по лбу шлепнул. Чтобы остыл немного.

– Остыл?

– Ну да. Присел рядом с гантелями. Тут его коллеги среагировали. Сначала к нему кинулись. А когда я по залу прошел и обратно направился, один пнуть меня решил. Каратист, наверное.

– И? – Я даже испытал сожаление, что не пошел с Жорой и не увидел, как его пытались побить.

– Чего «и»? Так же поймал его за ногу, поддернул поближе и тоже ладошкой по лбу. – Я, представив эту картину, засмеялся. – А третий, – продолжил рассказ Жора, – когда я на него посмотрел, помотал головой и говорит: «Странно все это». Я не стал уточнять, о чем он. Просто кивнул и пошел на выход. Так что на камерах будет видно, что я спокойно ходил там, осматриваясь. А эти двое на меня напали.

Ну и ладно. План по караулу Маргариты ни я, ни Жора отменять не видели причин. Поэтому, посидев еще десять минут, мы покинули автомобиль и не напрямую, а пройдя дальше по дворам вышли на аллею. Там, вернувшись поближе к зданию делового центра, расположились на свободной скамье. До входа на лестничный марш было примерно метров двадцать, и, сидя на скамейке, частично прикрытые с противоположной стороны аккуратно подстриженными кустами, мы не должны были бросаться в глаза. При этом могли спокойно наблюдать за зданием и за входом на саму аллею. Я, открыв прихваченную с собой бутылку, попил воды, протянул другу и задал волнующий меня вопрос:

– А если она уже прошла, пока мы в машине пережидали?

Жора, отпив, вернул мне воду и пожал плечами.

– Да запросто. Посидим все равно. Обратно же выйдет.

Я обдумал его ответ и не испытал никакого протеста. Единственно, уже хотелось кушать. В большой степени этому способствовали различные запахи готовившейся еды, доносившиеся из расположенных вдоль аллеи кафешек. Еще и напротив нас трое девчонок и двое пацанов студенческого возраста разложили на скамейке две коробки с пиццей и, запивая из бутылок с колой, с аппетитом лопали. Мимо прошли две девушки. Впереди них вприпрыжку с воздушным шариком в одной руке и игрушечным пистолетом в другой скакал мальчишка.

– Съесть бы чего-нибудь, – озвучил я свое желание.

– Пойдем, – резко встал Жора.

– Да давай я один схожу, – попытался я его остановить.

Но Жора, не слушая, быстрым шагом направился в противоположную от кафе сторону. «В сторону тренажерки», – сообразил я, догоняя его. Посмотрел на друга и, проследив за его взглядом, увидел отъезжающее от парковки в начале аллеи такси и неспешно, со спортивной сумкой на плече идущую по тротуару Маргариту. В коротких джинсовых шортах, белых кроссовках, в топе, не скрывающем, на мой взгляд, идеальную талию. Длинная шея, солнцезащитные очки с круглыми желтого цвета стеклами. Я, поспешая за Жорой, успевал заметить свою реакцию на приближающуюся встречу. Радость в груди и сожаление в голове. Сердце радовалось, предвкушая близкий контакт. Голову одолевали сомнения насчет дружеского настроя на разговор со стороны Маргариты.

Жора пер наперерез своей сестре. Проломившись сквозь небольшой просвет в кустах, он, наконец, привлек внимание Маргариты. Я, осторожно протиснувшись вслед за ним, увидел, что она, повернувшись к нам, остановилась и, скрестив руки на груди, наклонила голову, ожидая нашего приближения.

– Привет, сестренка! – достаточно дружелюбно и мягко поздоровался Жора.

– Рита, приве-е-ет! – в свою очередь добавил мягкости интонацией я.

– Я испереживался весь. Трубку не берешь, на сообщения не отвечаешь, – продолжил Жора.

Маргарита сняла очки и приподняла в удивлении брови.

– Вы караулили меня, что ли?

– Ну так-то да, – не стал отнекиваться Жора. – Поговорим?

Рита опустила глаза, пару секунд подумала и, тяжело вздохнув, ответила:

– Я же представляю, о чем вы хотите поговорить… и… ладно. Чтобы поставить точку, давайте поговорим.

– Может, во двор зайдем? Там тенек. Или на лавочку под сирень присядем, – предложил я.

Мы перехватили Маргариту в начале здания, остановившись в нескольких метрах до входа в пункт проката. И находиться здесь, стоя под прямыми лучами солнца, по доброй воле не хотелось.

– Тут поговорим, – лишила нас выбора Маргарита.

Жора дернул щекой, но спорить не стал.

– Короче, Глеба вчера навестили твои новые приятели. И то, как они это сделали, вызывает вопросы.

Жора, выполнив такое вступление, сделал приглашающий жест рукой. Ну, типа, дальше твой выход. И я, стараясь осторожно подбирать слова, чтобы не оттолкнуть вспыльчивую Риту и, чего уж, чтобы не спровоцировать срабатывания предполагаемой установки от вышеупомянутых личностей, начал свое обращение:

– Рита, если ты не против, можешь поделиться, чему обучают на своих тренингах эти ребята?

Рита внимательно посмотрела мне в глаза. Я изо всех сил постарался продемонстрировать интерес и дружелюбие.

– Ладно, – не найдя причин отказать, согласилась она. – Пойдемте в тень. – И первая двинулась вперед.

Жора, разворачиваясь за ней, бросил на меня взгляд, в котором читалось одобрение. Я мысленно тоже себя похвалил. По крайней мере, разговор состоится.

Проходя мимо входа в пункт проката, я увидел стоявшего за стеклянной дверью в тамбуре лысого парня, одетого в те же штаны и футболку, что и два дня назад. Встретившись с ним взглядом, ощутил внимание и одновременно задумчивость, с которыми он разглядывал нашу компанию. Подавив невольно возникшее желание с ним поздороваться, я отвернулся и прибавил шагу, догоняя заворачивающих во двор Жору и Риту. Во дворе, остановившись в тени дома, Рита в свойственной ей манере сразу, без предисловий, начала рассказывать:

– Братислава и Олег учат взаимодействию с внутренней энергией тела. Я пока точно не разобралась в механизме этого взаимодействия. Так как сейчас занятия направлены на то, чтобы просто научиться чувствовать эту энергию.

– Получается? – задал я вопрос.

– Честно говоря, пока только под их руководством. Но мне и этого хватает с головой. Я потом словно летаю. И настроение, и бодрость прямо зашкаливают. Сегодня вон экзамен вообще без капли волнения, налегке сдала. Вас увидела – по привычке психануть хотела, но как-то сразу отпустило. Братислава говорит, что во мне есть огромный потенциал. Который даже развивать особо не нужно. Только активировать, и все. Дальше само все пойдет.

– Что пойдет? – вмешался в ее откровение Жора.

– Формирование навыка взаимодействия с внутренней энергией тела, – заученно ответила Маргарита.

Я, слушая ее рассказ, прямо в красках представлял, как Братислава и какой-то непонятный Олег занимаются охмурением Риты и ей подобных на этих своих псевдотренингах. На себе буквально вчера испытал. Спасибо Алексу. А то сейчас на пару бы восхищались эффектом встреч. С фиолетовыми глазами.

– Понятно все, – сдержанно кивнул Жора. – И сколько стоят эти тренинги?

– Ни разу никто не платил. Нас там всего трое новичков. Единственно, когда поедем в горы, сами за проживание рассчитываться будем и за питание.

– А в горы зачем? – поинтересовался я.

– Там место силы где-то есть. Олег сказал, что именно в той атмосфере легко и естественным путем может совершиться активация наших потенциалов.

– И когда собираетесь ехать? – Я, представив ее в лесу в окружении этих деятелей, даже мурашками покрылся.

– Не знаю пока. Сказали, за неделю предупредят.

– А как ты думаешь, Рита? Им-то чего от вас нужно?

Рита удивленно на меня посмотрела и спросила:

– А обязательно должна быть выгода?

Я в ответ пожал плечами и решил раскрыть карты:

– Слушай, Братислава и Владимир вчера ко мне заявились. Братислава мне угрожала, если я буду вмешиваться в твой с ними контакт. Владимир вообще очень странно выглядел. Как зверь какой-то, – сказал и замолчал, ожидая реакции.

Рита, выслушав, распахнула глаза и в замешательстве покачала головой.

– Ты чего, Глеб? Из-за ревности, что ли? Или у вас еще какая-то есть причина? – Она поочередно обвела нас с Жорой растерянным взглядом и как-то вся поникла. – Ребят, не надо больше. Глеб, ты мне очень нравишься, и тебя, брат, я люблю, но если вы продолжите вмешиваться в мою жизнь…

Рита, не закончив фразу, развернулась и пошла от нас прочь. Я смотрел, как она уходит с поникшими плечами и опущенной головой, и мое сердце разрывалось от жалости к ней и бессилия. Я рванулся вслед, но стальная рука Жоры остановила, схватив меня за плечо.

– Стой! Хватит. Пусть идет… – Я, не понимая, оглянулся. Жора выглядел очень сосредоточенно. – Глеб, достаточно с ней. Нужно с этими тренерами встречаться. Ты же видишь, она как будто сама не своя. Либо там реально происходят меняющие людей вещи, либо конкретно пудрят мозги. И чтобы ты знал. Рита ни разу не признавалась мне ни в каких чувствах. Так что пока не узнаем, что почем, к ней приставать не будем. Понял меня?

Я, выслушав его доводы, ощутил раздражение.

– В смысле узнаем, что почем? А балкон? А следы? Забыл, что ли? А то, что они в горы собираются? Ты чего, Жора? Нужно срочно что-то делать!

– Не кипятись, Глеб. Ничего я не забыл. Но из всего этого меня пока беспокоит только их запланированная поездка. Да и вообще! – он тоже психанул. – Че делать-то?! Закрыть ее насильно и держать, пока, не знаю, там что?

– Да хотя бы! – не сдавался я.

– Ну так вперед! Вон она, хватай!

– Да пошел ты, Жора!

– Да пошел ты сам, Глеб!

Мы, поорав, отвернулись друг от друга и замолчали. Блин, реально засада. Если бы не вчерашние впечатления от вида этого Владимира, то, скорее всего, я бы отказался от намерения достучаться до Жоры и искать способы защиты Маргариты.

– Ладно, друг, прости, – первым сделал шаг к примирению Жора. – Пойдем пиццы возьмем. Перекусим, а там, глядишь, умная мысль в голову придет.

– Пойдем, – я, демонстрируя, что тоже остыл, хлопнул его по плечу. Кушать и впрямь хотелось.

Выйдя на аллею, я с удивлением заметил, что небо стремительно затягивает тучами.

– Круто, – прокомментировал рядом шагающий Жора. – Достала духота уже.

Начавшийся пока еще не сильный ветер зашумел в ветвях растущих вдоль аллеи тополей и кустов сирени.

В пиццерии, пока ждали заказ, постояли то зависая в смартфонах, то разглядывая непринужденно ведущих себя молодых парней и девчонок, коими данное заведение было переполнено. Понятно было, что молодые люди предпочитали кондиционированную прохладу уличной жаре.

Дождавшись и получив свои заказы, уложенные в большие пакеты, мы выдвинулись обратно по направлению к автомобилю. Ветер крепчал, поднимая пыль и выметая откуда только можно мусор. Хорошо, что он дул нам в спину. Но все равно мы, держа в руках пакеты с коробками и напитки, всю дорогу только прибавляли шагу, желая поскорее оказаться в автомобиле. Поэтому во двор, где стоял Жорин «Пилот», мы практически забежали. И сразу же резко сбросили скорость. Рядом с «Хондой», ближе к выезду со двора, стоял аккуратно припаркованный белый «Эскалейд». А у капота Жориного автомобиля, явно поджидая нас, маячили Владимир и лысый парень из пункта проката. «Он-то здесь каким боком?» – внутренне собираясь, подумал я.

– Те самые? – задал вопрос Жора.

Я, освобождая руку, сунул коробку с пиццей под левую мышку и пояснил:

– Тот, что с волосами. А лысый из отдела на первом этаже.

– Понял, – принял друг информацию.

Подойдя и остановившись напротив, я осознал, что сейчас, встретившись лицом к лицу, нисколько не испытываю страха перед этим Владимиром. Напротив, внутри забурлила злость.

– Ну чего, пацан? Неймется тебе, похоже, – кривя презрительно губы, с ходу выдал Владимир.

Я в ответ улыбнулся и, сделав подшаг, пробил боковой, целясь в висок. Попал хорошо. Казанки чувствительно отреагировали на удар по его голове. Я тут же выпустил из-под мышки коробку, бросил бутылку и, сделав шаг назад, разрывая дистанцию, нахмурился, не веря своим глазам. Этот тип, вместо того чтобы, закатив зрачки, упасть на асфальт, стоял, потирая висок с красным следом от моего удара. Как так-то? Я поймал себя на дурацком желании оглядеть свой кулак. Типа, чего с ним не так. Но тут стало не до этого. Лысый, придя в движение, врезал прямым в грудь Жоры. Жора, приведя меня в еще большее изумление, согнулся и, отлетев, рухнул на задницу. Владимир же оскалился, явив мне на обозрение полный рот острых длинных зубов.

– Конец тебе! – выплюнул он обещание и встретил грудью две резиновые пули, ударившие его с силой в двести восемьдесят джоулей.

Врезавшись спиной в капот «Пилота», он зашипел и затряс головой. В которую я, переведя прицел, сделал еще два выстрела. Тот дернул башкой так, что я думал, она у него оторвется и, скатившись спиной по бамперу, завалился без чувств на асфальт. Не мешкая я крутанулся, стремясь взять на прицел лысого. Но в поле зрения ни его, ни Жоры видно не было. «Че за нафиг?» – только подумал я, как тут же услышал какой-то странный звук, прозвучавший со стороны водительской двери «Эскалейда». Что-то среднее между сипом и хрипом.

– Жора! – крикнул я, делая быстрый шаг назад и вправо.

Открывшийся взору лысый отшвырнул безвольное тело Жоры и прыгнул через капот автомобиля в мою сторону. Я, выпучив глаза, успел один раз нажать на спусковой крючок, прежде чем он снес меня с ног. Со всего маха грохнувшись спиной на асфальт, я только и смог, что прижать подбородок к груди, сберегая затылок. Но все равно потрясение от удара было таково, что я потерял ориентацию и дыхание. Запаниковав, попытался заставить легкие сделать вдох, но тут лысый легко, как котенка, рывком вскинул меня в воздух и бросил на капот автомобиля. Я почувствовал, что если сейчас не смогу вдохнуть, то тут же умру. Боль, прострелившая спину и грудь еще от первого удара, лишила мои легкие этой способности. Мучительно содрогаясь, я, ничего не соображая, наконец, хрипя, с трудом сумел сделать вдох. И тут же руки лысого, не позволяя прийти в себя, вздернули меня вверх. Только теперь не швыряя, а приблизив к своему лицу. Он широко открыл рот и выдохнул на меня газообразную струю, сопровождая это действие тем самым надсадным вскриком. Я, не в силах задержать дыхание, так как только начал накачивать легкие кислородом, вдохнул, считай, полной грудью эту струю и мгновенно потерял сознание.

Глава 8

Темно. Душно. Неудобно. Темно абсолютно. Душно настолько, что дышал я открытым ртом. Неудобно до боли. И скрежет. Скрежет напрягал. Источник его был непонятен. Длительность его была рваной. Промежутки затишья короткие. Вот. Прекратился. Я вернулся к боли. Боль в спине. Рук не чувствую. Лежу, по ощущению, на животе, голова неудобно задрана. Лицом упираюсь в какой-то угол. Угол не твердый. Снова скрежет – и тут же протяжный всхлип-стон. У меня по вискам прошли мурашки. Ох ты ж. Видимо, темнота и физический дискомфорт, сразу как очнулся, ограничили работу сознания. Но сейчас этот всхлип все исправил. Я вспомнил. Вспомнил, как нас метелил лысый. Вспомнил, как он дыхнул в меня, отключив мое сознание. Вспомнил, как…

Опять этот скрежет. Всхлип! Это же Жора! Я попытался убрать голову из угла, чтобы освободить лицо. Так. Получилось. Теперь бы перевернуться. Попробовав, понял, почему не чувствую рук. Они, сложенные крест-накрест, находились подо мной. И, придавленные телом, похоже, онемели. Я, собравшись, задействовав мышцы спины, рывком перевернулся на бок. И, не сдержавшись, застонал. Было больно. Словно отвечая мне, рядом снова послышались всхлип и скрежет. Так, с этим позже. А сейчас попытаться расслабиться, пережидая боль. В руках тысячью иголок началось возвращение чувствительности. Будучи уверен, что всхлипы издает мой друг, решил обозначить свое присутствие.

– Жора, – позвал я.

Хм. Получилось не очень. Получилось просто просипеть неопределенный звук. И я понял, что лежу чем-то накрытый. Еще плохо, но уже шевелящимися руками попытался от этого избавиться. С ходу справиться не получилось. Так как, перевернувшись, я придавил с одной стороны это непонятно что. Разобравшись, я не стал мучиться, а, подняв руки, сначала освободил голову. Кайф. Я вдохнул полной грудью. Появился свет. Свет лился от звезд и луны. Он проникал сквозь стекло двери багажника, позволяя мне разглядеть мое завернутое ватным одеялом тело. Вновь скрежет. Я потянулся к выключателю, расположенному на потолке в багажном отделении. Но уже коснувшись его, замер. Замер от воспоминания и последующей за ним простой мысли. Я вспомнил, как, выстрелив в голову Владимира, отправил его в глухой нокаут. А что, если лысый не стал заморачиваться, а упаковал в машине всех троих. И это не Жора, а Владимир со своей звериной пастью сейчас рядом скрежещет зубами, пытаясь прийти в себя. От этой мысленной картины меня, несмотря на духоту, явственно обдало холодом. Фу-ух. Была не была. Я нажал на выключатель.

Первое, что я увидел, когда зажегся свет, это торчавшую над спинкой сиденья и упирающуюся в боковое стекло багажного отделения «Пилота» ногу. Обутую в серую кроссовку сорок пятого размера. Размер я знал точно. Так как нога принадлежала моему другу Жоре. Я к этому времени ожившими руками выдернул из-под себя край одеяла и, наконец, сдернул его со своего тела, сделав шаг к своему освобождению. Затем, взявшись за ближайший подголовник, подтянулся и, превозмогая боль в спине, уселся, заглядывая в салон автомобиля. На передних сиденьях вроде пусто. Зубастого нет.

Я немного расслабился. Перевел взгляд. Н-да. Мне еще, оказывается, повезло. В отличие от Жоры. Его упаковали небрежно. Он был засунут левым боком, головой вниз на пол за водительское сиденье. Одна нога – согнутая на сиденье. Вторая, задравшись, торчит над спинкой. Правая рука закинута за голову, и скрюченные пальцы, упираясь ногтями, разжимались и сжимались, скрежеща о пластиковую обшивку двери. Друг, даже находясь без сознания, таким образом пытался выбраться из того положения, в котором оказался. Жора издал всхлип, перешедший в тяжелый стон. Тело его едва заметно дернулось, ногти выдали очередной скрежет по обшивке. «Сейчас, друг, потерпи», – пробормотал я себе под нос.

Передвинувшись, первым делом выдернул мешавший согнуться его ноге подголовник и как мог сдвинул ее вниз. Потом, кряхтя, дотянулся до замка двери. Открыл и, стараясь не ухудшить положение Жоры, перевалившись в салон, выполз из автомобиля наружу. Постанывая, встал сначала на четвереньки, потом развернулся и, опираясь рукой на заднее колесо, медленно распрямился во весь рост. Тут уже не мешкая, но по-прежнему используя автомобиль как опору, побрел вокруг багажника к противоположной задней двери салона. Дойдя и распахнув дверь, я взял Жору за вывалившуюся наружу правую руку и потянул, пытаясь вытащить его из-под водительского сиденья. Ага. Кто-нибудь пробовал тащить бесчувственного застрявшего, весом в сто тридцать килограмм, человека. Я до этого времени ни разу. Жора на каждый мой рывок отвечал стоном. Моя спина – пульсацией боли. Но дело потихоньку шло. Сначала получилось вытащить в проем двери его голову и плечо, а потом, взяв уже за обе руки, я, по-прежнему используя болезненную для него и для меня тактику, в несколько рывков выволок его наружу. Уложил ему руки вдоль тела и поспешил улечься рядом, стремясь поскорее успокоить боль в спине.

Полежав недолгое время, начал мониторить окружающее пространство. Мы точно находились не в том дворе делового центра, где произошла наша стычка с лысым и зубастым. И судя по тому, что вокруг стояли, шелестя листьями, деревья, а мы лежали на траве, – так и вовсе не в городе. Боль чуть отпустила, перейдя из пульсирующей в ноющую, и я, повернувшись на бок, приподнялся на локте. Посмотрел на Жору. Ничего не разглядев, прислушался. Его дыхание, на мой взгляд, стало ровнее, и пока я больше не слышал, чтобы он всхлипывал. Ладно, нужно соображать. Понятно, что нас вывезли куда-то за город. Непонятно только зачем. И есть ли вероятность того, что одни мы только временно? Если да, то как скоро ждать гостей? Дядя Слава учил, когда в экстремальной ситуации нет возможности получить внятные ответы на возникающие вопросы, нужно исходить из самого неприятного варианта развития событий. Оживив в памяти эти его наставления, я принял вероятность скорого возвращения лысого и компании для совершения с нами того, что нехорошие люди делают со своими жертвами, увозя их ночью в лес, весьма высокой. А учитывая сомнения в том, что они являются людьми… Поступят с нами, скорее всего, не по-людски.

Так. Хорош лежать. Главная задача, вырисовывающаяся сейчас передо мной, – это приведение в чувство моего друга. Я потряс Жору за плечо. Не добившись ничего, стал его звать. Тоже без эффекта. Пришла идея облить водой, но воды не было. Я помнил, что ту воду, которую покупал днем, мы допили, а колу я, ввязавшись в драку, скинул. Хотя… Вдруг эти ее подобрали? Я поднялся и побрел к автомобилю, чтобы проверить свою идею. Забрался на заднее сиденье, включил дополнительно к багажнику свет в салоне. Огляделся. Пусто. Ни колы, ни коробок с пиццей. И блин! Вот же гадство! Ни моего травмата! Я вылез из машины и, зайдя сзади, открыл дверь багажника. Выкинул из него одеяло, под которым чуть не задохнулся. Пусто.

«Сука!» – вслух ругнулся я и подпрыгнул на месте, услышав за плечом: «Согласен», сказанное хриплым голосом. Я с колотившимся испуганно сердцем обернулся и даже не сразу понял, что передо мной стоит Жора. Губы его были разбиты, под обоими глазами неслабые синяки. И лицо. Оно было отекшим. Вернее сказать, распухшим от его продолжительного зависания вниз головой. Даже уши – и то, как мне показалось, увеличились в размере. Короче, вид у него был еще тот. На ум пришла поговорка, и я, не удержавшись, ее озвучил:

– Краше в гроб кладут…

Жора покачнулся и повторил:

– Согласен.

Несмотря на его внешний вид, взгляд у него был осмысленный. Но я на всякий случай поинтересовался:

– Помнишь, чего случилось?

Жора отодвинул меня и, развернувшись спиной к багажнику, присел на самый край.

– Глеб, такое ведь хрен забудешь, – ответил и аккуратно стал ощупывать свою голову.

– Не знаю, Жора. У тебя же, похоже, сотрясение. Вон синяки под обоими глазами, а сами они целые. Так что кто тебя знает.

– Ну да. Похоже на сотряс. – Он перешел на ощупывание лица. – Тошнит меня. Есть чего попить? И зафигом ты меня в лес увез? Поехали домой, а. – Он прикрыл глаза и прекратил манипуляции с лицом.

– Жора. Пить ничего нет. И это не я увез. Я сам перед тем, как тебя на травку вытащить, очнулся в багажнике. В одеяло замотанный.

Жора открыл глаза и несколько секунд переваривал сказанную мной информацию, после, оттолкнувшись руками, встал и закрутил головой, оглядываясь.

– Валить отсюда надо, Глеб. – Сунул руки в карманы джинсов. Пошарил там и пошел к водительской двери.

«Это вряд ли», – подумал, провожая его взглядом. Я понял, что он надеется найти ключ от автомобиля, и испытывал глубокие сомнения в том, что нам его оставили. Но тем не менее поплелся вслед за Жорой. Он, открыв дверь, уселся за руль. Придавил педаль тормоза и нажал кнопку запуска двигателя. Загорелись фары, и, крутанув зажиганием, двигатель заработал.

– Здесь где-то ключ, – повернувшись, сообщил мне очевидный факт Жора.

Вот здорово! Облегчение волной прошло по всему моему организму. «Просто урок, гады, преподали», – сделал я вывод. Мол, поняли, что мы с вами можем сделать? Я даже физически себя ощутил намного бодрее. Настолько, что, захлопнув дверь с Жориной стороны, чуть ли не вприпрыжку рванул вокруг капота, радуясь тому, что моя паранойя оказалась всего лишь паранойей. Но все-таки состояние мое еще не стабилизировалось. Только поэтому я, бегом огибая машину и увидев в отсветах фар какую-то фигуру, не смог сориентироваться и, запнувшись об нее, полетел на землю. Растянувшись и не успев от неожиданности испугаться, я быстро перевернулся на спину и, подтянув ноги, приготовился отразить нападение. Замер. На меня никто не нападал. Фигура, о которую я запнулся, улетев на землю, не шевелилась. Вернее, две фигуры. В этот момент Жора выключил фары, оставив светиться только габаритные огни. Я осторожно встал, с опаской присматриваясь к сидящим спиной к спине неизвестным. Хлопнула дверь, и я краем глаза увидел приближающегося друга. Все еще не понимая, что происходит, поднял руку, призывая его к осторожности. Он притормозил, и тут мое зрение, наконец, адаптировалось после яркого света фар к новому освещению.

– Жора, – просипел я и, почувствовав слабость в ногах, опустился на корточки.

Фигуры, которые получилось разглядеть, принадлежали лысому и, наверное, Владимиру. Почему наверное? Потому что судить я мог только по запомненной мной одежде, в которую он был одет днем. Лица я его не видел. Так как его не было. Впрочем, как и головы. Жора, выйдя из-за крыла и рассмотрев то же, что и я, замер на полушаге. У лысого голова была на месте, но, похоже, он тоже был мертв. По-хорошему нужно бы проверить. Но лично мне делать этого совершенно не хотелось.

– Глеб, ты во что меня втянул?! – шепотом, будто боясь потревожить мертвых, спросил друг. Он по дуге обогнул тела и встал вплотную ко мне. – Глеб, на хрена он без головы? И кто их умертвил? И зачем? Ты понял, что это тот Владимир? – Он перестал шептать, но все равно задавал свои вопросы вполголоса. – Глеб. Ты чего завис? Валить надо отсюда. Давай, поехали, – он потянул меня за футболку.

– Подожди, Жора. Вопросы-то ведь верные. – Тут я сделал паузу и, повернув к нему голову, предложил: – Проверь лысого. Вдруг живой.

– Че?! – возмутился Жора. – На хрена это?

– Ну не знаю… – не нашелся я что на это ответить. – Вроде так принято.

– Ты гонишь, Глеб! Во-первых, если живой, то че дальше? А во-вторых, живые так не выглядят.

Я снова перевел взгляд на лысого и мысленно согласился с обоими доводами друга.

– Ладно, валим.

– Давно пора, – одобрил Жора, и мы двинулись к автомобилю.

Проходя мимо мертвой пары к пассажирскому месту, я рассмотрел еще одну деталь, которую до этого момента не было видно. Руки Владимира. Они были сложены между ног и тоже, как и шея, залиты запекшейся кровью. Я остановился, пораженный внезапно пришедшей в мою голову догадкой.

– Жора! – крикнул я, останавливая друга.

Он, уже подошедший к водительской двери, от моего крика резко присел. Тут же развернулся и, нервно оглядевшись, мелкими шагами подбежал ко мне.

– Ты чего разорался? – зло прошипел он мне в ухо.

Я, не обращая внимания на его нервное состояние, ткнул пальцем, привлекая внимание к рукам обезглавленного Владимира.

– Смотри, кистей нет. И ступней, – перевел я палец, указывая на окровавленные ноги. И прежде чем Жора еще больше разозлился оттого, что я заставил его все это разглядывать, торопливо продолжил: – Ты пойми, друг. Башка – зубы. Судя по отметинам на балконе, руки и ноги – это когти. Те, кто их убил, не хотели в связи с этим никаких возникающих вопросов. А раз их оставили на виду, просто убрав странные особенности…

– Значит, хотели, чтобы их нашли, – закончил, врубившись в то, что я пытался объяснить, Жора. – Глеб, это же подстава.

– Да, друг. И я так подумал. Поэтому нужно тут все обыскать. Вряд ли все рассчитано на то, чтобы нас прямо здесь с трупами на руках застукали. Скорее всего, где-то тут есть доказательства нашей причастности к этим убийствам.

– И как ты себе это представляешь? – задал логичный вопрос Жора. – Лес же кругом. И темно. Под любым кустом что-то может быть. Давай тихо свалим, и все. Или сами заявим в полицию.

«Блин, может, правда так и сделать?» – подумал я. Но вот уверенности в правильности этого решения не ощущал. Я понимал, что и мне и Жоре просто хотелось сбежать. Желание было настолько сильным, что оно частично затмевало разум. Еще и вид этих тел… Ладно, начнем со смены пейзажа.

– Жора, давай пока в машину. Там обсудим, – предложил я после своих недолгих размышлений.

Он молча развернулся и торопливо двинулся к водительскому месту. Я, со своей стороны, так же немедля направился к пассажирскому. Уселись. Жора пошарил в двери, достал сигареты. Зажал одну между своих разбитых губ, закурил. Потом дотянулся до выключателя в салоне и выключил свет в машине. Нажал кнопку привода двери багажника. Дым табака, урчание двигателя автомобиля, лес, темнота вокруг. О телах перед капотом думать разом расхотелось. Как будто, сев в машину, мы оказались в другом мире. Где все понятно и знакомо. И где нет избивающих, а потом странным образом умирающих незнакомцев. Которые…

– Прав ты, Глеб, – прервал мои размышления Жора. Он сделал очередную затяжку. Я повернулся в его сторону, ожидая продолжения. Жора выдохнул дым и, глядя сквозь лобовое стекло в темноту, развил дальше: – Не представляю, как объяснить все, что произошло, в полиции. Типа, мы подрались, потом нас чем-то отравили. Мы очнулись, а они мертвые. И я не говорю там про то, как отравили и про клыкастого этого. Думаю, хрен нам поверят. Даже если вмешается дядя Слава, мы с тобой при том, что у них на руках окажутся трупы, да еще и убитые так резонансно, будем для них очень привлекательны в качестве подозреваемых. И любые, даже глупые, улики будут только приветствоваться.

Он затушил в пепельнице недокуренную сигарету. Я наклонился и проверил. Два окурка. Вчерашний и затушенный сейчас. Норм.